Над облаками

[Тельтиар >>>]

Маги, лорды и Манфри. 12 день.

Возвращение в Столицу прошло не без суеты, однако спустя некоторое время, Корнан Сабиор сумел выбраться из шумного порта, узнав по пути последние новости. Венкар шел чуть позади, подгоняя братьев Манфри, так и норовивших остановиться у любого знакомого дома. Земляной маг же хотел поскорее избавиться от порученных его заботам арестантов, и вплотную заняться исполнением гораздо более важного, на его взгляд, приказания, исходившего напрямую даже не от капитана Глосса и не от Безликого, а из штаба Западной Армии.
- Постойте-ка!
Властный окрик заставил Сабиора обернуться, маг понял, что не смотря на множество людей вокруг, эти слова обращены именно к нему и его спутникам. Действительно, со стороны небольшого переулка, примыкающего к широкой улице, спешил высокий старец с всклокоченной серебристой бородой и посеревшей от напряжения кожей. Да и как спешил – скользил по мостовой, точно по льду.
Не случайная встреча, да и не простой встречный то был – Корнан чувствовал большую силу, таившуюся в немощном с виду теле старца. Силу, какой мог обладать только могущественный маг, отмеченный Океанской Девой.
Глаза обоих Манфри засияли неподдельной радостью, едва только они увидели этого старика, и тогда их конвоиры со всей уверенностью осознали, с кем их свела судьба в первые же мгновения пребывания в Столице. Перед ними, тяжело дыша, и оправляя растрепавшиеся от спешки одежды, стоял сам Гидеон Манфри.
- Куда это ты тащишь моих внуков, злодей?! – Потребовал ответа водяник, выплевывая каждое слово с видимым усилием, так как отдышаться он еще не успел.
Вид у старика был грозный и решительный, и Корнану показалось, что тот готов, если что будет ему не по нраву – растерзать обоих боевых магов. Морри и вовсе отступил за спины заключенных, и создал в ладони небольшой огненный шарик… так, на всякий случай.
- Господин Гидеон, - Сабиор склонил голову, выражая почтение сединам собеседника и его былой славе. – Ваши внуки нарушили закон Альянса, и я должен доставить их в суд.
- Что же это за законы такие, что ты ведешь их точно баранов, да еще и рты завязал?! – Отступать Гидеон не собирался, Корнан же, парируя словесные выпады старика, пытался понять, как тот вообще узнал об их появлении в городе.
- Убийство, нападение на солдат Альянса…
Не дожидаясь, пока маг закончит перечислять, старейший Манфри раздраженно махнул рукой прямо перед лицом Корнана, призывая того замолчать.
- Велика беда! – Лицо старика посерело еще больше, теперь уже от гнева. Как же, его любимых внуков хотят судить за какие-то там убийства! – Вздор!
- Так велено, господин Гидеон, - невозмутимо продолжал Корнан, про себя радуясь, что разговор ведет он, а не Морри, который, несомненно попытался бы сжечь старика за дерзкие слова. Вот только в исходе подобного противостояния Сабиор был не уверен, ведь не смотря на подготовку боевых магов, на стороне Манфри был многолетний опыт и непомерная колдовская сила. Нет, разговор с Гидеоном следовало закончить полюбовно. – В виду серьезности обвинений, все должно быть проведено в соответствии с законом. Они будут переданы в руки суда…
- Ха! – Смех вышел каркающим, с легкой примесью кашля. – Это против закона же!
Манфри сурово сложил руки на груди и встал на пути магов, давая понять, что не сдвинется с места, пока справедливость не будет восстановлена.
- Чем же, сударь? – Сабиор несколько опешил от подобного заявления, хотя и был готов, что старик пойдет на все, чтобы обелить своих родичей. И… Корнану не хотелось об этом думать, но все же он не исключал той возможности, что Гидеон вознамерится освободить братьев силой.
- Мои внуки – служат лорду Бейли, - с заметной гордостью в голосе провозгласил водяник. – А, как известно, привилегия Предводителя Дворянства есть независимость суда над подвластными ему.
Услышав эти слова, боевой маг в бессилии сжал кулак, так что каменные пальцы клацнули. Как же он мог забыть об этом?! Да и не только он – ни Глос, ни Тейриан словом не обмолвились о возможных притязаниях Бейли на беглых слуг. А ведь действительно, Олдгейт был вправе потребовать собственного суда за их провинности и присудить Манфри такое наказание, какое сам посчитал бы справедливым, вплоть до милостивого прощения.
- Мне то известно, - стараясь не терять самообладания, отвечал Корнан. Ему и раньше казалось не правильным то, что люди, служившие Альянсу несли ответ по всей строгости закона, а присягавшие дворянам – по прихоти своих хозяев, однако сейчас, вспоминая какое разорение его соратникам учинили Манфри в Башне и таверне, ярость лавиной готова была сорваться с сердца мага и обрушиться на старого Гидеона. – Однако же, до того, как лорд Бейли огласит свою волю, преступники должны быть отданы под стражу и заключены в тюрьму.
- Это справедливо, - внезапно согласился старый колдун, не смотря на протестующие взгляды и яростное мычание внуков. – Могу я рассчитывать на то, что вы исполните все это в точности? Поскольку, уверен – такой урок пойдет на пользу им обоим.
- Вполне.
Корнан вынужден был согласиться, и уверить Гидеона, что поступит с его внуками так, как того требует закон Альянса, а заодно проследит за тем, чтобы их поместили в одну камеру. Успокоенный этим, старик ушел, на прощание потрепав любимца (Аласта) по волосам. Когда сгорбленная спина Манфри исчезла в толпе, оба боевых мага вздохнули с облегчением.
- Я уж думал, придется его поджарить, - буркнул с каким-то разочарованием Венкар. – Жаль не пришлось.
- Как бы он тебя не утопил после этого, - покачал головой его товарищ. – Гидеон Манфри крайне опасен, как я слышал. Впрочем, они все такие.
Вскоре небольшой отряд добрался до городской тюрьмы, где Сабиор передал страже заключенных, успокоив их тем аргументом, что пока на Манфри заклятие Оков, они не смогут колдовать, а значит, здание тюрьмы будет в полной безопасности.
- Хорошие ребята, - уже уходя, сообщил Морри. – Жаль будет, если казнят.
- С чего бы это? – Корнан не сильно удивился этому, зная характер соратника.
- Я Аласта этого на дуэль вызвал, - огненный маг улыбнулся, земляной хмуро кивнул. Теперь их путь лежал во дворец.

Гидеон же, не терял даром времени. Удостоверившись, что в ближайшее время его внукам ничего не грозит, он поспешил к особняку Предводителя Дворянства, желая убедить его взять под защиту обоих опальных братьев и огородить их от суровой кары за совершенные злодейства. О том, что именно сделали его ненаглядные Антуан и Аласт, старик практически ничего не знал, но был уверен, что имя могущественного покровителя станет хорошим щитом против любых обвинений.
Нет, ни в коем случае не мог лорд отказать старику в такой мелочи, слишком многое связывало род Бейли и семейство Манфри на протяжении уже многих поколений. Сам Гидеон служил еще деду Николаса, а после, при его отце покинул службу, расставшись с лордом Олдгейтом полюбовно и с той поры сохраняя теплые отношения. А еще раньше магом короля Кэриана был Аларон Громовержец, о котором сам Гидеон всегда вспоминал с благоговейным трепетом, а говорил не иначе как с придыханием. Аларон был семейной легендой, маг добившийся великого могущества, будучи изгнанным из Университета и подвергнутый многим гонениям вплоть до того момента, пока не снискал расположение Кэриана Олдгейта. Тогда звезда Громовержца воссияла, он стал близок к трону и обласкан самим королем, те, кто раньше смеялись над ним – не смели более поднять и взгляда. Аларон погиб, защищая государя, но захватил с собой многих великих шаманов Армады, вступивших с ним в противоборство.
Марку Бейли служил уже сын Аларона – Герион Манфри, прозванный Испепелителем. Этот чародей обладал весьма вспыльчивым нравом и готов был огнем ответить на любую нанесенную обиду. Ходили слухи, что по настоянию лорда Марка, Гериону, так же изгнанному из Университета, стали известны разрушительные заклятия боевых магов, которые он не стеснялся применять к пользе господина и своему удовольствию. Где-то в подземельях Старых Врат у Гериона даже была оборудована лаборатория, в которой он проводил эксперименты с магическим пламенем, но об их результатах Гидеон не знал. Жизнь Испепелителя завершилась во время одного из этих экспериментов – огонь оказался слишком непокорным даже для Манфри.
Вспоминая предков, Гидеон всякий раз отмечал, что хоть кто-нибудь из них в каждом поколении, но был на службе у Бейли… кроме Фиерны. Зато после он сразу двух внуков передал в услужение лорду и то считал большим подспорьем для Николаса.
Нет, не мог же, в самом деле, лорд Олдгейт забыть, как преданны были ему Аласт и Антуан! Старик верил, что стоит Предводителю Дворянства придти на суд, только появиться там, и никто не посмеет обвинить его внуков в беззаконии. Его благородных, честных, добрых внуков!
Едва только Гидеон почувствовал, что они вновь в Столице (а он, перед тем, как отпустить детей, отметил обоих водяным знаком), так сразу же поспешил увидеть, по своей воле или в цепях здесь они, и хорошо, что мать не узнала, как поступили боевые маги с ее сыновьями, иначе никто не смог удержать бы гнева Фиерны Манфри.
У дома лорда стояла Бессонная Стража. Гидеон помнил, на что способны эти воины, когда приходилось защищать господина, а потому не был удивлен, что в преддверии появления врага, Бейли удалил от себя Волков, заменив их Бессонными. Признав старого Манфри, телохранители пропустили его в особняк. Сегодня здесь находилось множество народа, в первую очередь вассалы и слуги Олдгейта, прибывшие по его зову со всего Альянса, старик Гидеон не различал и не узнавал многих гербов на их одеждах, да и не стремился к этому.
Меж гостями, вяло помахивая хвостом, бегал здоровенный мастиф с лоснящейся шерстью иссиня-черного окраса. Это могучее животное, весившее не меньше хорошего теленка, способно было ударом лапы отправить человека к праотцам. Дед Гидеона, Фарайн очень любил собак, особенно крупных. Он тоже был водным магом, а потому замыслил вывести новую, небывалую породу крылатых псов и поставить их на службу Альянсу. Что-то у него даже получилось, но крылья не могли поднять в воздух массивные тела мастифов, а Фарайну хотелось видеть в полете именно такого крупного, внушающего страх и уважение пса – потому работа постепенно сошла на нет. Последний крылатый мастиф умер лет пятьдесят назад, и Гидеон очень тяжело переживал смерть любимца… Однако у опытов Фарайна Собаковода были и положительные результаты – он исхитрился вывести поистине огромных псов, рвущих глотки быкам, не страшащихся воинов в полном боевом облачении и беззаветно преданных хозяину. Большинство питомцев Фарайна, до этого момента, жило в Старых Вратах и их окрестностях, являясь еще одним предметом гордости лорда Бейли. Когда Олдгейт хотел наградить кого-либо из вассалов, то величайшим знаком его расположения было подарить щенка фарайнской породы. И в то же время, псари лорда зорко следили за тем, чтобы никто кроме них не мог разводить этих зверей.
Гидеон, не смотря на срочность дела, приведшего его, все же почесал пса за ухом, и позволил ему полизать морщинистые руки. Этот мастиф был весьма гостеприимным, однако – горе тому, кто посмел бы бросить на его хозяина косой взгляд! Пес растерзал бы наглеца на месте и никакая охрана, никакое оружие не спасло бы дерзкого от заслуженной кары. Пока же ласковый, чуть влажный нос дружелюбно тыкался в ладони старого мага, словно упрашивая повторить почесывание, когда же Гидеон отправился дальше, пес обиженно зарычал ему вслед.
- Милсударь, - какой-то расфуфыренный лорд попытался остановить мага, заслонив ему путь. – Вы уж не обессудьте, но к Его Светлости на аудиенцию я вперед вас пришел.
- Да? – Колдун невозмутимо поднял глаза, в которых плескался бушующий океан. – В таком случае, я премного рад знакомству с вами, милорд. Меня зовут Гидеон Манфри (при упоминании этого имени дворянин вздрогнул), и я буду премного благодарен, если вы уступите мне, старику, право увидеть Олдгейта.
- Господин Манфри, - взгляд гордого дворянина стал заискивающим. Несомненно, будучи в услужении у Бейли, он многое слышал о том, кем был Гидеон, и потому боялся открыто перечить ему даже сейчас, когда тот стал дряхлым старцем. – Конечно, я с удовольствием сделаю для вас все, что вы попросите!
- Вы так любезны, молодой человек, - слащаво улыбнулся Манфри.
Молодому человеку было глубоко за сорок, и он уже подзывал слугу:
- Эй, иди скорее к своему повелителю, и скажи, что к нему пришел Гидеон Манфри, - приказал он, после чего обернулся к колдуну: - Вы, уж окажите услугу, передайте Его Светлости, обо мне – скажите лорд Уаскер жаждет припасть к перстню Олдгейта и выказать верность словом и делом. Не забудьте обо мне!
Манфри пообещал то дворянину, уже увлекаемый слугами в роскошные апартаменты, в которых лорд Бейли принимал гостей. Его Светлость, Предводитель дворянства совсем недавно вернулся из храма, где был на молитве с ближайшими вассалами, и, в другое время, он несомненно отправился бы во дворец, но полученная им новость заставила лорда остаться дома. Николас Олдгейт более всего не любил, когда кто-либо делал за его спиной дела, касающиеся его. Сейчас же он узнал, что этим утром Давион Волитар принял у себя послов корладов и их воинство, однако ни словом о том не обмолвившись с Предводителем Дворянства, не послав к нему гонцов, и даже приличия ради не спросив, желает ли Олдгейт присутствовать на этих, несомненно судьбоносных для Альянса переговорах. Недоверие ли двигало молодым Императором, пренебрежение ли или же он слишком возгордился своими успехами – сейчас для лорда Бейли не имело значения. Своими действиями Давион нанес оскорбление ему, и вместе с тем всему высокому дворянству, поскольку среди присутствовавших на разговоре с корладами, не было никого из лордов, кто мог бы представлять короля Менгаарда. Олдгейт не знал, как воспримут этот поступок принца другие знатные лорды, такие как Дерри и Винзор, но сам решил с этого момента выказывать холодность к волитарскому двору.
За этими размышлениями и застал его Гидеон Манфри. Предводитель дворянства сидел в кресле, оперев подбородок о кулак и всматриваясь вязь гобеленов, украшавших стены. Старый маг, проскользив по натертому полу, попытался было наклониться к печатке лорда, но тот убрал ладонь и, поднявшись, крепко обнял гостя:
- Оставь эти почести для слуг и рабов, - не смотря на мрачные мысли, Николас был рад видеть чародея. – Для Гидеона Манфри мои двери всегда открыты!
- Твои слова, как бальзам для моего старого сердца, Ники, - не заставляя себя упрашивать, Гидеон уселся на ближайший стул. – Так много людей собралось…
- Стервятники, - пренебрежительно махнул рукой лорд. – Узнали про свадьбу дочери, и слетелись…
- Маленькая Тимея выходит замуж? Как время летит, - прокряхтел старик. – Помню, совсем недавно она еще в колыбели была. А кто жених?
- Петер Лодвиг.
- Никогда о таком не слышал.
- Достойный молодой человек, - улыбнулся, вспоминая учтивого и деятельного юношу, Предводитель Дворянства. – И племянник Вице-Короля. Хочу, чтобы ты с ним обязательно познакомился.
- Можно подумать, я столичное чудо, чтобы всех со мной знакомить, - пробурчал Манфри. – Но на свадьбу приду с удовольствием.
- Чаю? Или вина? – Бейли захотелось угостить старика. Раньше, в детстве, Гидеон всегда играл с маленьким Николасом, и показывал ему замечательные фокусы. Память о тех годах до сих пор не истерлась, и порой лорду было жаль, что он видит его так редко.
- Ты прости старика, может я не так что говорю – просьба у меня есть.
- Какая же? Говори – все исполню!
Слова, произнесены были с такой решимостью, что не возникало сомнения – Бейли не отступится, покуда не сделает.
- Внуки мои в темнице, Аласт и Антуан. Оба, - пожаловался Гидеон. – И грозит им тяжелое наказание, если ты не заступишься.
- И только-то?
- В них – вся моя жизнь.
- Радуйся, Гидеон – так сделаю, что и дня не пройдет, а они выйдут на свободу и всякое обвинение с них снято будет.
Старый Манфри вновь бросился к лорду, и тот приобнял его за плечи, не давая опуститься на колени:
- В чем хоть обвиняют их?
- Говорят, Аласт убил стражника короля… и еще что-то. Но все ложь! – С негодованием отверг мерзкие обвинения Гидеон. – Не мог он! Не мог!
- То хуже многократно, - вынужден был признаться, что не все ему подвластно, Предводитель Дворянства. – Убит Аластом Генри Полтора Меча, а значит жизнь его теперь в руках короля. Но, духом не падай – уговорю Менгаарда довольствоваться возмещением за ту смерть и оставить в живых твоего внука.

[Scorpion(Archon) >>>]

После боя на "Носорясе"
(снова мы с Кыськой)

Вопреки опасениям, повреждения "Носоряса" оказались не такими тяжёлыми и на скорости хода отразиться были не должны - насколько Рейнальд представлял себе ситуацию. Всё же он был всадником, а не ветроплавом, и едпнственное, что было понятно - заговори артиллерия "Предвестника" тна полную мощность, от них бы одни щепки остались да ядро лидиумное. Почему враг не стрелял? Хотел взять живыми? Просто понадеялся на собственную наглость и удачливость? Эээх, чтоб ему даже на том свете поутру в кружке пусто было!
Рейнальд устало прислонился к борту и уставился в линию горизонта. Настроение было как после похмелья, и отсутствие приведшего к оному похмелью делало ситуацию только хуже. Орки убедились в наличии одержимых среди себе подобных нагляднее некуда - демонстрации лучше этой даже Джаст бы не придумал. но - орки-ветроплавы и посольство. А с остальными что? если известный капитан мог быть одержим, то что мешает демону заползти в Гранд-кэпа Армады? Домыслы, впрочем... Но на сердце всё равно было неладно.
На корабле царила атмосфера латания. Везде что-то чинили: корабль, канаты, команду, орков... Комнаты послов временно отдали под лазарет и, в отсутствие водяного, за ними приглядывала шаманка. Аграт и Гера не без сомнения включились в работу на палубе, и обоим теперь раздавала приказы высокая старший помощник. Клион сбавил ход, но не останавливался ни на секунду. Серое небо над головой чуть пожелтело к и снова стало сумеречным и бесцветным.
Из каюты выскользнула рыжеволосая и направилась прямиком к послам. Разговор их был короток, и, кажется, неприятен обоим сторонам - Гера безразлично отвернулась в сторону, а Аграт даже показал узкие белые клыки в раздражении. На сторону огненной встала старпом и негромкий спор начался заново.
- Одержимые везде, - злобно пробубнил Рейнальд и, встряхнувшись, придвинулся к оррочьей компании. Время разыгрывать из себя не понимающую по-армадски "орясину" ещё не настало, а к жизни корабля и команды следовало проявить искренний интерес.
- Не матрос, - Аграт резко отвернулся от зеленокожей оркины и продолжил перетягивать узлы на группе веревок. Ракке сжала зубы, сдерживая ругательство.
- Работаешь здесь. Слушаешь капитана. Приказ идти вниз. Привести Гыра?
Орк промолчал, продолжая затягивать веревки - так, что трещали волокна. После длинной паузы он поднялся на ноги.
- Идем.
- Гера? - Рыжая перевела взгляд на оркину. Та снова предпочла не заметить вопроса.
Рейнальд, насколько мог осторожно приблизился к Гере и задал единственный приходящий в голову в ситуации "ничего не ясно" вопрос:
- Что происходит?
- Аграт ранен. Уводят лечить, - тихо, чтобы отошедший уже посол не услышал, ответила бурая.
В воздухе с сухим хлопком расцвел огненный цветок. Рыжая заметно дрожала, хотя причину трудно было понять.
- С ним всё будет в порядке, я надеюсь. Эта тварь его чуть за борт не выкинула. Одержимые все такие...
Гера кивнула. Вторая оркина все еще ждала за ее спиной.
Потом на плечо Шагры легла узкая ладонь старпома.
- Займись послом.
Оркина раздраженно прошипела что-то слабоцензурное и ушла с палубы вниз.
- Огненную тоже задели. Я видел. Ей помощь требуется? И сама ты цела? - слова лезли плохо. Скорее, скорее прибыть в Армаду и докончить заключение союза. А после - сразу вести капитанов и самого Гранд-Кэпа на помощь! Нет времени ждать у неба погоды.
- Она справится. Я цела, - кивнула оркина. - Ты?
- В порядке. Проходил как-то по улицам, заполненным этими гадами. В Нижней у нас. Из-за каждого угла аткая мразь норовит кинуться и размозжить тебе голову. Правда в людском теле... а этот Безбожник, или как его там, с орочьей силой сочетал всё прочее от своих гадских потрохов. Надеюсь, с ним всё.
- Не выживет, - Гера посмотрела за борт: земли не было видно под серой дымкой. - Казалось, они сильнее.
- Они сильнее. Их тут было мало - и он сглупил. Мог бы разнести на дистанции. Наверное, - Рейнальд наморщил лоб, подкрутил усы. - Наверное меня хотел взять живым. Или кого-то из вас.
- На своих кораблях орки ломают орудия, - покачала головой Гера. Закрепив последнюю из веревок, оркина проверила ванты собственным весом. Усмехнулась. До Носоряса, она летала два или три раза - в тесном и душном ящике, как диктовал обычай. Сейчас - запросто прикасалась к святая святым, узлам и креплениям корабля. - Спасибо за шар.
- Рад, что пригодился. Как думаешь... - Рейнальд чуть помедлил. - Как думаешь, такие как он - ещё их много?
- Мало. Орки суеверны. Но есть... Думаю о двоих, - оркина встряхнула головой - жестко заплетенные косы не шевельнулись. - Увидим.

Шагру шатало. От потери крови, от колдовства при арканитовой ране, от невозможности не колдовать - хотя бы без необходимости. Даже воздух на палубе - в первый раз с детства - казался разреженным и холодным. От того, чтобы забиться в угол и отключиться, ее удерживали только два соображения - то, что шаманка не может выглядеть уязвимой... И то, что она не одна такая. Привычная держать хорошую морду при дурном скриа, рыжая прекрасно видела и рассеянный, устремленный в никуда взгляд бурой, и сдержанные движения капитана, левши, неожиданно начавшего работать правой рукой, и усталость в глазах старпома, фактически взявшей командование в свои руки. Негромкая зеленоглазая оркина терпеть не могла шумное руководство, но сейчас именно она перестраивала команду, перераспределяла задания, пинками загоняла раненых храбрецов обратно в каюты. Но лучше всего Шагра видела замедленные движения и каменное лицо посла, на котором огромными буквами было написано ее собственное отрицание всех возможных проблем с собственным телом.
Не без помощи зеленокожей старпома, неожиданно-тактичной змеи Ахарака и человека-посла, орк согласился на осмотр. Шагра попробовала завести вниз и Геру, но мера тактичности бурой уже истекла - оркина попросту игнорировала обращенные к ней слова. Стараясь не думать о неприязни к Аграту хотя бы сегодня - на палубе это было намного проще, чем один-на-один в каюте - шаманка спустилась вниз.
Орк уже успел сесть, скрестив ноги, на пол в полупустой средней комнате. Обе крайние заняты были орками, одна тяжелыми, одна легкими, и из "легкой" слышалась приглушенная брань. Единственную пустую Шагра оставила для себя, для лечения - и для сна послов, когда придет время. Не поднимая взгляда, - больше из стремления выглядеть беспристрастной, чем из предписанного обычая, - оркина подошла ближе и села на пятки рядом с послом.
- Сними доспех.
- Смотри так, - покачал головой орк.
- Боишься, убью? - сузила глаза огненная.
- Залечишь.
- Сними, это приказ, - прищуренные глаза оркины блеснули гневом.
- Я не подчиняюсь приказу.
Шагра вполголоса выругалась. Стоило дать ему вычистить от крови палубу - тогда сам упадет и не нужно будет до вечера рычать друг на друга.
- Отправлю казаны чистить.
- Значит, пойду чистить, - улыбнулся зеленый. От неожиданности огненная даже посмотрела в его лицо - и сразу же пожалела об этом. Орк, похоже, искренне развлекался. В ответ на ее взгляд он посерьезнел.
- Чего ты на самом деле хочешь?
Шаманка зашипела от раздражения. Пламя, чуть было не занявшееся на краю плоской подушки, отдалось головокружением.
- У тебя обожжена кожа под доспехом. Может быть, сломаны ребра. Ты стоишь только потому, что не хочешь чувствовать боль.
Аграт прикрыл глаза, собираясь с мыслями - а, может быть, тоже утихомиривая раздражение. Но голос его был спокоен - так говорят с детьми и болтливыми иноплеменниками.
- Тебе - до этого - что?
- Просто дай мне тебе помочь. Я... Корадский бордель, я никому не скажу!
Некоторое время в каюте было просто тихо. Потом посол тихо, искренне засмеялся. Посмотрел на рыжую.
- Правда в том, что ты хочешь оказаться сильнее. Не волнуйся, я о себе позабочусь.

[Кысь >>>]

Даже недоверчивый Гыркрап оценил риски - корабль летел теперь на пределе возможностей, а команда, несколько поредевшая и посерьезневшая - забросила необязательное и неустанно следила за расположением парусов. Золотце ли, получившая в битве два шрама, Воздушный Отец ли, ждущий в Армаде новостей от наложницы, накликали нужный ветер, но клион обгонял недоуменных, выпущенных полетать, ездовых птиц. Еще до рассвета, когда оранжевые лучи только тронули серую дымку у самого горизонта, на бледно-бежевом этом фоне проступили каскады скал Глыбы.
Глыба была тем редким островом, который мог позволить себе не только озера, но и неровный рельеф. Лидиумный пласт пропитывал каменную основу и древним мастерам было очень непросто разделить прочную вулканическую скалу. Сейчас на уступах стояли дома и росли деревья, гнездились скриа и охотились за птенцами змеи. А на самом высоком, ровном как стол, плато, стояли на привязи корабли и возвышались временные дома Столицы. Здесь мало кто жил, но многие останавливались на месяц каждый год своей жизни. Сейчас, глядя как шатерные скаты крыш проступают в подробностях, Аграт думал, что, называя домом трапезный стол на Глыбе, можно называть домом и всю Армаду, и небо. А еще - что стоит выбрать время и уйти в горы за виверной.
Пока дно корабля не коснулось плато, можно было думать и о вивернах.
Внизу не сразу проснулись, но скоро поймали канаты и огромные каменные колеса потянули корабль на посадку вниз. Нестабильный ветер обивал днища клионов о скалы намного чаще, чем у тяжелых, устойчивых человеческих кораблей. Но флот Альянса и не летал так быстро. К рабочим оркам присоединились женщины в том, что человеческий глаз принял бы за глухие доспехи, а орочий - за богатое, хоть и наспех одетое, платье. Посол соскочил вниз первым, еще по веревке, и даже не оглянулся на этих встречающих. На палубе начали появляться орки и те немногие люди, что были в команде. Оркины - золотая, бурая и зеленая - выглядели недовольными. Гыркрап сам нашел Зегенхайма.
- Моя рука, - и протянул жесткую, как не всякая обувная кожа бывает, ладонь.
Рейнальд протянул свою. Армада до сих пор не поражала его воображения, но Глыба... Это был целый мир. Другой, ни капли не похожий на суетную, роскошную, многогранную Столицу. Но при этом - завораживающий, интригующий... Словно во всём, всём и всём - новый.
Вовремя вспомнив о том, что орочьего языка он теперь "не знает", Рейн чуть притормозил жест, словно добавляя каплю неуверенности, но всё же завершил его.
Гыркрап несильно, но крепко пожал человеческую ладонь.
- Удачи на Глыбе.
К женщинам внизу подбежала еще девчонка-подросток в одежде по орочьим меркам совершенно "неженственной". Она обезъянкой взобралась на борт корабля и сразу направилась к Рейнальду.
- Я гид. От Аграта. Нужно идти с этими.
Рейнальд, сделав вид, что всё понимает, и постоянно выискивая взглядом, куда направляются знакомые лица, последовал за посланницей, попутно подивившись, что столь молодой девчонке доверяют быть гидом посла. В то же время...
"Право ан убийство", - само собой мелькнуло в голове. Так или инач, это сейчас они собирались заключить союз. В недавнем прошлом это - главная крепость врагов. И вести себя следовало как во вражеской крепости... во всём, что касается собственной безопасности.
К кораблю уже успели приставить "трап" - узкий и длинный помост с поперечными плашками для нескольжения в дождь. Взрослые оркины одновременным и похожим жестом склонили головы перед послом.
- Гарта, женщина Гарратха.
- Аяра, женщина Ахарака.
- Идем, - первая из них, выше, с отливающей пурпуром кожей, возглавила процессию. Девчонка отошла на шаг и опустила взгляд, но шла в ногу с Рейнальдом. Поймав его взгляд, она подмигнула человеку и озорно показала клыки.
На взгляд человека извне, ба-рак посла внешне не отличался от остальных подобных строений. Внутри были узорчатые ковры, подушки и низкий столик. Самая большая и плоская подушка, очевидно, обозначала место для сна. На нее грудой были навалены мелкие. Еще одна женщина появилась внутри и поставила на столик поднос с высокогорлым сосудом и маленькой чашкой без ручки. Прямо на подносе ломтями лежало что-то, похожее на сушеное мясо. Две завешенные покрывалами ниши вели в дополнительные комнаты.
- Красиво, - это и правда было красиво. Рейнальд порой думал, что очарование Армады, всё без остатка, кроется для него в Гере, но... Но было, определённо было во всём этом что-то, что могло привлекать и человека, да и волитара, пожалуй. Простота и уверенность, величие чистой силы и своего, основанного на силе же изящества... Орочьего изящества. Такого же, как то, что жило в каждой оркине - грация дикой кошки, прямой взгляд волчицы и изворотливость бьющейся змеи... Много ещё всего, что Рейнальд описал бы стихами, будь он поэтом. Но поэтом он не был, а оркины во всём великолепии описанной красоты не оценили бы попытку изложить её привычным волитару или человеку слогом.
- Мне нужен переводчик, - относительно громко произнёс Рейн на языке Альянса, оглядывая собственные хоромы . - Я плохо говорю на языке орков. надёжный, тот, кому я смогу верить, кого знаю.
Одна из оркин подняла голову, но девчонка среагировала быстрее.
- Я переводчик.
- Имя, - та оркина, что собиралась заговорить, смотрела на нее в упор, но младшая не подалась.
- Кита. Женщина Аграта.
Взрослая фыркнула, то ли насмехаясь, то ли признавая поражение. Потом снова склонила голову перед послом.
- Мы будем рядом, Посол.
Обе вышли из комнаты - в одну из дополнительных. Подросток поспешно приняла приличествующий женщине вид - склоненная голова, открытые руки, поворот корпуса к человеку.
Рейн скрежетнул зубами. Мысль оставить при себе Геру трещала по швам, и по сути дела - при помощи посла. Ему-то это зачем? Хотя Пграт ведь был не в курсе.
- Что и как будет теперь - знаешь?
А что она могла знать? Какая разница, конечно, но остаться без единственного наверняка союзного орка в сердце Армады было неприятно. Рейн погладил рукоять булавы - это действие уже в который раз успокаивало.
- С кем? - уточнила девчонка, задумчиво изучая обстановку.
- Для начала - со мной. затем - с посольством.
- Ты отдыхаешь здесь. Может быть, час, два. Аграт у кэпа. Гера у своего. Они знают, где ты, но быть рядом пока не могут. Потому я слежу.
- Ясно. Ты давно у Аграта?
- Пять лет женщиной, восемь так. Я умею здесь жить.
- Это хорошо, - вспомнив орочьи привычки, Рейнальд уселся у столика, совсем по-местному скрестив ноги. - Садись. Расскажи, что тут было с момента отлёта посольства. Коротко.
- Умерла Огненная. Тревоги - нет преемника. Кэп странно себя ведет. Может, убьет Аграта. Слетаются таны, все говорят "перемены", никто не знает, о чем, - девчонка тоже опустилась - прямо на ковер, на пятки. Она перечисляла события ровно, но спокойствие это было скорее показательным, чем настоящим. - Говорят, два клиона погибли в битве друг с другом.
- Тан Ривр - кто? Где сейчас? Коротко. Ахарак - каков? Чего хочет, на что готов?
Глаза Рейнальда, утратив спокойную, немного возвышенную любознательность, впились в лицо девочки. Напугать её он и не думал, но вот посмотреть на реакцию от собственного резкого преображения - было интересно. Здоровый "орясник" вдруг становится послом могучего государства. Интересно, как доложит Аграду? И - только ли ему?
- Ривр не здесь, но недалеко. Странный рейд. Ахарак - очень властный. Мало кого терпит рядом, не делится целями. Всегда делает по-своему. Не доверяй его женщинам здесь. И Гарратха тоже, - девчонка поежилась под прямым взглядом, но выдержала.
- Спасибо. Это всё. Буду ждать. Следи, как сказали, - Рейнальд снова позволил себе улыбнуться. Он и не собирался доверять их женщинам. Кроме одной... и той - скорее как вызов себе и ей. да и всему миру заодно. Будем ждать этого Ривра, будем говорить с Грандом... и с кем ещё придётся. Но делать надо быстро. Сейчас. Если надо - пройти по телам. Можно даже... по своему. Это тоже выбор. Будет нужно - он его сделает.
- Буду. Хочешь чаю?

[Scorpion(Archon) >>>]

В Армаде в это время
(те же, но тут в основном Кысь)

Гарратх не стал здороваться - но поднялся с украшенного черепами кресла.
- Что люди?
- Нужно собрание танов. Война.
- Таны близко. Люди знают? - губы капитана растянулись в странной улыбки. Аграт встретил его взгляд.
- Идем не на людей.
Орк со шрамом рассмеялся, потом согласно кивнул.
- Рассказывай.
- Вирры.
Капитан секунду смотрел на него, потом покачал головой и снова усмехнулся.
- Ты настаиваешь?
Аграт кивнул.
- Жду тебя на совете. Подготовься.
Рука гранд-капитана склонил голову в знак почтения и покинул комнату.

По дороге к шаманам зеленокожий привычно поправил одежду. В стыке наруча остался длинный пламенно-рыжий волос. Аграт невольно улыбнулся. Местные женщины раздражали его покорностью, равнодушием и попытками удавить друг друга за право постели с сильным, такие как Шагра или Ракке - вызывали неприятие желанием действовать как мужчины. Но вчерашний вечер выходил из всех рамок. Неожиданно-слабая, очень настоящая и живая, Шагра все-таки настояла на обработке ожогов, хотя и не так, как хотела бы думать. Он просто позволял ей и себе быть как есть, принимал заботу, прекрасно понимая, что этот вечер - последний шанс недолгого отдыха перед тяжелым противостоянием Глыбы. И что сил на то, чтобы пытаться взять ситуацию под контроль, у оркины нет, а значит, можно не ждать войны. Она была удивительно хороша в таком виде - выразительные жесты, живой ум, странный и тонкий вкус. Влажное дыхание, холодящее шею, рыже-золотые пряди, скрывшие из виду его плечо - воспоминания отзывались мучительным сожалением. Еще большим здесь, возле дома Карга. Давно и без слов решено было, что, когда придет время, Арна уйдет в дом Аграта — не как женщина, как жена.
Она и встретила его первой. Дочь двух шаманов Круга, она не нуждалась в магическом даре, чтобы пользоваться почетом, а потому - не склоняла головы, не пряталась под вуалью, и даже жесткие локоны скалывала в небрежной манере настоящей волшебницы. Тот возраст, в котором других женщин отдавали мужьям, давно прошел для нее — но она и не торопилась расставаться с привилегиями любимой дочери и завидной невесты. Аграт бывал в положении одного из ее любовников, единственного любовника, того, с кем Арна не разговаривала и даже того, кто запретил пускать ее в свой ба-рак — к вящей радости собственного огромного сераля из двух девчонок. Пока, наконец, Арна не объявила родителям, что хочет его в мужья. Это было слишком большим политическим подарком с ее стороны, чтобы продолжать войну. Сейчас оркина вместо приветствия взяла его за руку и отвела подальше от входа.
- Новости?
- Война с виррами, - искривил губы в невеселой улыбке Аграт.
Женщина распахнула глаза и тихо поцокала языком — отогнать неудачу.
- Правы были камни... - На всякий случай еще и сплюнула. - Жиара умерла.
- Преемник?
- Она мертвеца обвязала... - покачала кудрями Арна.
- Шаманы?
- Ахарак решил, будет на время Арша, - оркина опустила глаза. Ей тоже не нравился тяжелый, прожигающий взгляд новой Матери — словно та оценивала мир вокруг и оставалась о нем очень невысокого мнения. Трудно было представить ее в одном Кругу с остальными шаманами. Аграт, который ни разу не видел последней ученицы Жиары, удивленно приподнял брови.
- Увидишь, - хмыкнула Арна. - Поговори с Отцом.
Когда Аграт отвернулся, дочь шаманов проводила его чуть заметной улыбкой.

Карг тепло встретил Аграта — сам Рука Капитана верил, что участие Арны в его судьбе не ограничилось просто заявлением о желании выйти замуж. Впрочем, они в самом деле ладили — Каменный Мастер был спокоен и рассудителен, любил традиции и не любил боев, даже между молодыми мужчинами. В их доме царила та самая тишина, в которой хочется пустить корни и прорасти. В открытом очаге потрескивал вечный костер. Поймав озабоченный взгляд шамана, орк тяжело улыбнулся.
- Вирры. В альянсе.
Оба долго молчали, глядя в огонь. Потом Аграт продолжил.
- Война. Есть шансы, не устоят.
- Орки?
- Будет совет. Я поведу на помощь.
Карг резко вскинул голову и посмотрел на зеленокожего.
- Ты... Знаешь, что это?
- Смерть?..
- Хуже. Ты поднимаешь нож на Армаду.
Аграт моргнул и отвел взгляд:
- Иначе не выйдет.
- Хочешь быть грандом крови?
Орк снова прикрыл глаза. Что можно здесь объяснить?..
- Не хочу.
- Объяснись.
- Весы. На одной руке я. На другой — этот бой. Гарратх поведет Армаду на стороне вирров.
Шаман недоверчиво тряхнул темными волосами. Аграт покачал головой:
- Против Альянса сейчас значит это.
Карг снова долго молчал, глядя в огонь.
- Не хочу смотреть на твои руки. И на твою голову тоже, гранд крови. Но дорогу твою облегчу. Уходи.
Орк поклонился и вышел из шатра прочь. Словно вырезали из груди кусок, и теперь кровь текла прочь из вен с каждым шагом.

[Кысь >>>]

Перед тем, как явиться на глаза к Ахараку, Гера забежала к себе. Два ведра холодной воды, наскоро вымытые и снова натертые травяным маслом волосы, прихотливый домашний убор из переплетенных колец и начищенного серебра. Теперь оркина не напоминала большую кошку - скорее змею в незнакомой, пугающей обстановке. Что успели сотворить "сестры", пока ее не было? Что будет за поражение? Ее совесть содержала еще больше пятен. Союз со врагом повелителя. Невыполнение распоряжений гранд-капитана. Собственное бездействие. Подарки, о которых не имела права просить. Бывших наложниц в борделях ненавидели со всей силой безнадежной, отчаянной зависти. Гера привыкла выживать в атмосфере постоянной опасности, ее бессилие никогда не было безоружным, но сейчас, после свободы и уважения на корабле, оно впивалось в кожу "зубастой веревкой". Лицо капитана казалось ей знакомым с начала полета, но только сейчас она вспомнила почему. Гыркрап до странности напоминал ее брата - только брат летал на простом корабле и воспитан был как другие орки. Ее выбросили на крупном острове с горстью меди и одеялом. Через месяц ее купил у местного пьяницы ее первый дом развлечений.
Возьмет ли ее чужестранец из притона к себе домой?.. Прикроет ли ее другой мужчина - Аграт, капитан Носоряса?..
Гера прекрасно знала ответ.
Выборов было не так уж много. Попробовать провести Ахарака - занятие почти безнадежное и смертельно опасное. Можно было изложить все как есть - но это значило расписаться в своей никчемности. Оставался только один - недоговаривать, выбирать меньшее зло и держаться его. На женские чары Отец не покупался - слишком много было готовых на все, чтобы получить место у его ног.
Шаман ждал ее один. Даже сидя он был величественен, встав же, предстал во всей красе. Он был одним из самых крупных орков на Глыбе, и ни один другой не держался с таким достоинством. Казалось, от каждого жеста воздушного зависит множество судеб. Даже седина и пурпурные сеточки вен едва касались его, придавая авторитета, но не отнимая силы. Не нужно было и притворяться, чтобы опустить взгляд и замереть на пороге. В этой комнате было пусто — ни подушек, ни ковров, ни колокольчиков под потолком. Каменные ступени, каменный низкий стол, лужица прозрачной воды в углу — натекла сквозь прорезь.
Ахарак подошел ближе и приподнял ее подбородок сам. Гера решилась посмотреть в ответ. С такого расстояния шаман казался уставшим и даже печальным, но ничуть не терял в величии. И в тяжести взгляда тоже. Воздушный покачал головой.
- Рассказывай.
- Император говорил с Агратом...
Шаман прервал ее одним жестом.
- Рассказывай, что натворила.
- Гарратх хотел ошибки Руки, - Гера проглотила мысль об иной неверности. Лучше быть в борделе, чем остаться калекой.
- Рука ошибся?
- Не знаю.
Ахарак вернулся на свое место и выжидательно посмотрел на оркину.
- Он пришел с делом, и Гарратху придется убить или принять удар.
- В чем дело в Орясе?
- Демоны, - Гера склонила голову. - Легендарные вернулись.
Шаман прикрыл глаза, потом бросил на Геру короткий взгляд.
- Прочь.
Когда Гера возвращалась в женские раки, от ее улыбки шарахнулась молоденькая наложница.

Оставался Гарратх, тот тоже ждал ее, и выражение его лица Гере не понравилось достаточно, чтобы выдать это. Змей ответил оскалом удовольствия.
- Ты помнишь прошлый разговор с капитаном.
- Аграт привез ошибку с собой. Он выскажет ее на совете, - с каменным лицом проговорила оркина. - Он не привез доказательств и таны выступят за тебя.
- Гм, - улыбка гранда почти сменилась задумчивостью.
- Слово Шахета осталось в Орясе с ним. Ахарак и Аграт мешали друг другу, кто кроме Жиары ослушается Ахарака? - К Гере начала возвращаться обычная уверенность. Она позволила себе сменить позу — из скромной в почти кокетливую.
- Жиара мертва. Чего Аграт не знает? - Теперь Змей откровенно ее разглядывал. Гера приняла это за комплимент.
- Я говорила с послом людей. Он доверяет мне. Что ты хочешь ему сказать?
На этот раз Гарратх осуждающе покачал головой:
- Мой вопрос.
Гера прикусила губу, раздумывая, потом улыбнулась:
- Возможно, Шахет не вернется.
- Возможно?
- Если у тех, кто помнит о древней войне, хватит сил.
- Мне нужен точный ответ.
- Они сильны.
- Хорошо. Прочь. Забирай своего посла, будь полезной. И... Можешь сегодня зайти ко мне.
Гера склонилась в почтительном поклоне и выскользнула из комнаты. Благоволение вышестоящих было мечом о двух лезвиях. Впрочем, у гнева — не было рукояти.

[Scorpion(Archon) >>>]

(и всё ещё почти исключительно Кысь, храни её Четверо)

Теперь, когда посольство ушло, корабль казался необычно-пустым. Гыркрап разослал матросов с первоочередными поручениями и заперся в каюте. Ракке Шагра отправила отдыхать сама. Назначила очередь увольнений. Прогнала пару не в меру юных орчат. Вежливо прогнала бесцеремонного тана. Получила заказ на воду, поставила на проварку старые бочки. Привычная рутина, обычная для каждого порта. Разве что пришлось использовать котлы и костры.
А еще руководство удивительно изолировало от команды. То, что при Гыркрапе и Ракке было молодой женщиной, не самой спокойной, не самой доступной, но все же своей — в их отсутствие превращалось в ярко-рыжую плетку, к которой без необходимости никто не подходил. Сейчас обычный разговор мог заставить Шагру невзначай поджечь собеседника, а рана — и приступы дурноты — не прошли еще.
Но по-настоящему дурно ей сейчас было от самой себя. С тех пор, как волшебница начала осознавать себя, она понимала, что отличается от других разительно. Дело было даже не в цвете волос. Уже ребенком она могла сказать «нет» так, что взрослые орки уступали без возражений. Уже подростком она могла выжить одна и не пропасть как на безлюдной земле, так и посреди оживленной стоянки. Уже первогодкой на Носорясе она довела корабль до острова с полудюжиной орков, потому что остальных сразила сонная болезнь. У нее были знания, которые помогали, но первым и главным аттрибутом всегда была воля. Способность встать и пойти с тяжелой раной так, что даже враг усомнится в том, что попал. Встреча с демонами ее испугала, но недостаточно чтобы сломить. Арканитовая царапина нервировала, но недостаточно, чтобы свести с ума. В прямой конфронтации редко кто мог спорить с ней дольше минуты.
Посол позволял себе это, открыто пользуясь превосходством возраста и ума. Неспособность по-настоящему дать отпор злила и обессиливала. Но такую простую вещь как «не давать поводов самостоятельно» Шагра вполне могла обеспечить. И — каждый раз сама подставляла себя под удар, давала повод для насмешки. Словно сама решила оставить себя без самолюбия. И ей это почти удалось. Та огненная, которую знала команда и сама она привыкла считать собой — не просила, не спускала лидерства, и уж точно не висела на шее у случайных собеседников. Осталось только прошмыгнуть к капитану ночью.
Больнее всего оказалось осознавать, что это было приятно. Недостойно, но ярко. Шагра могла разделить постель с орком, и все равно не запомнить и половины того, что знала о прошлом вечере. Что у посла всегда горячие руки. Пурпур венок, выступивших под обожженной кожей. Отметку Каменного под лопаткой. След перелома на левой ключице — значит, летал юнгой когда-то. Она могла бы разделить постель и с ним — но зеленокожий не пожелал того сам.
Еще насмешка.
Хотелось выдрать страницу, но на ней оставалась еще пара строк. И первой как раз стоило бы заняться.

Хара проснулась не сразу. Шагра даже подумала, что подобранке вдруг стало плохо на корабле и теперь ее только хоронить можно. Но потом сизоволосая оборванка приподнялась на своей лежанке и сонно посмотрела на рыжую.
- Глыба, - объяснила та. - Куда тебе нужно?
Долговязая шарахнулась, заморгала, потом снова воззрилась на огненную. Наконец, до нее начал доходить смысл слов.
- Почему Глыба?
- Сюда летели. Куда тебе нужно?
- Мне ни-ку-да, - Хара свернулась в клубок и зябко передернула тощими лопатками. - Уже некуда.
Шаманка опустилась рядом с ней на пол. Разговор складывался нелегкий.
- Что ты обычно делаешь?
- Бегу.
- Откуда?
- Не знаю, - пожала плечами сизоволосая. - От себя, наверное.
- А что не так в тебе?
Долговязая обиженно посмотрела на Шагру и покачала обмотанной тряпками головой.
- Я не бежала бы если б хотела об этом помнить. Я знаю... Мне нужно туда, где дают травы.
- Туда я тебя не возьму. Но... На корабле есть запасы.
- Поделишься? - улыбнулась бродяжка.
- А ты сделаешь что прошу?
Оборванка склонила к плечу голову и Шагра пояснила:
- Расскажи от чего бежишь.
Сизоволосая с несчастным видом забилась в самый угол собственной койки. Но огненная не двигалась, травы хотелось и говорить пришлось.
- Я... Я родилась в борделе. Там иногда громили, но в общем было хорошо, и... Я маленькая была. Меня не пускали в комнаты, не говорили, что все как нужно. Потом я нашла как одну из мам били. И... Я не знаю, они сгорели все. Не насмерть, но волосы, тряпки... Кожа.
Помолчав, она продолжила, прерываясь и отвернувшись к стене.
- Меня взяли оттуда... Я не знаю почему так. К старой женщине и многим другим. Там было совсем другое — не кричали, не били, даже говорили иначе. Мне было страшно, что ничего не понимаю, но эта женщина показывала мне вещи, и я осталась, а потом... потом она меня учила другому, и жизни, и горизонтам, и тому, что нельзя обижать. Я изменилась очень. Горизонт менял меня больше, чем все остальное. Старая женщина.... Жиара была рада. Очень рада. Она говорила, эта страна меня любит. Я перестала бояться себя... Я...
Оборванка умолкла, прижавшись щекой к некрашеному дереву внутреннего обшива. Шагра подсела ближе и тихо — так тихо, как только можно — коснулась грязного тюрбана на голове бродяги. Та не шолохнулась, и волшебница начала понемногу разматывать ткань. Волосы Хары были грязно-сизыми, но отросшие за год корни их были яркого, почти совершенно алого цвета. Покончив с этим, маг просто обняла сестру по стихии за плечи. От долговязой, истощенной молодой женщины веяло страшной, привычной, вошедшей в обиход безнадежностью.
- Что произошло дальше?
- Ко мне пришел орк, один из тех, что жили со мной раньше. Мы говорили... Я виновата, я многих убила, я ничья дочь и сама не лучше путаны, он сказал. Я не верила вначале, но он говорил это так, что я вспоминала детство, и все меньше становилась такой, какой меня видела Жиара. Он грозился что убьет ее, или расскажет всем, кто я, или вернется и убьет моих матерей. Он хотел, чтобы я доставала для него деньги. Я достала один раз, а потом убежала. Меня поймали в другой бордель. Потом я опять убежала и опять меня кто-то нашел. Я не боялась вначале стыда, я боялась что Жиаре будет плохо, а потом я просто не могла уже вернуться, и не помнила почти ничего... И горизонт закрылся. Я была такая глупая, а сейчас мне хочется вечно спать. Потому что мир наяву...
Бродяга плакала, а Шагра только смотрела на это со смесью потрясения и беспомощности. Она никогда не видела, чтобы взрослый орк плакал.
- Мне снились ее следы на рубеже горизонта. Она ждала меня, она оставила мне следы... Она ждала меня до последнего.
Слезы высохли. Обе огненных сидели обнявшись, молча. Волшебница думала о ней, о себе, о разнице двух дорог, о том, как каждая из них могла оказаться на месте другой. Сама Шагра была дочерью наложницы, выкупленной и взятой в жены. Это был хороший конец истории. Рождение Хары было плохим концом. Полуголодная жизнь, несчастные женщины. Мамами становились все, когда единственная, настоящая, не переживала первые, самые трудные годы. Странно что ярко-рыжую девочку не приметили. Плохое внимание к детям на нищих пиратских стоянках часто приводило к трагедиям с юными шаманами Воздуха, но огонь и воду всегда выявляли быстро. Огонь — почти до того, как ребенок начнет ходить. Чудо, что девочка не сожгла себя сама в приступе паники.
Вторая не думала ни о чем. Ей не хотелось просыпаться после смерти Жиары, и, кажется, ей почти удалось это — ломило в теле каждую косточку. Но сейчас — незнакомая рыжеволосая вот так, без причины, была рядом. Она могла бы быть внучкой бездетной шаманки, может быть, тем учеником, которого была достойна, и которым никогда не считала себя она, Мирк. Эта мысль заставила долговязую поднять голову.
- Жаль, она не нашла тебя.
- Она нашла. К ней годами приводили детей, - Шагра отстранилась и серьезно посмотрела в глаза собеседнице. - Она прогоняла их с глаз. А тебя разыскала сама.
- Почему?
- Есть просто шаманы, а есть шаманы, которые видят. То, что ты зовешь горизонтом. Первых рождается множество, а вторых единицы. Ты такая, Шахет такой, Жиара такая. Я — нет, даже иные отцы и матери — нет. Она не просто была добра к тебе — она была добра к Армаде, найдя тебя.
- А я....
- А ты не понимаешь своего места в мире. Когда поймешь, никто не свернет тебя с твоего пути.
Оборванка улыбнулась, неуверенно и несмело, но очень приятно.
- Меня зовут Мирк.
- Я — Шагра.
Когда оркина потом вышла на свет, единственное, о чем она могла думать, было вопросом. А знает ли свое место в мире она?..

[Кысь >>>]

Продолжение банкета. Гера.

Перед тем, как нанести визит "человеку", Гера потрудилась старательно стереть с собственного лица приметы беспокойства. Даже если Зегенхайм был бы не в состоянии их разглядеть - с ним были сестра и будущая соперница. Каждая могла доставить много проблем. А оркине вполне хватало собственных сложностей.
Тяжелая ткань входа подалась в сторону и бурая вошла внутрь. Сразу отметила - ткань подушек, резьбу на стенах... Змей мог бы избрать лучший ба-рак. Полузнакомая оркина-подросток фыркнула и поднялась на ноги. Улыбка Геры в ее сторону была далека от доброжелательства.
- Прочь.
- Сама уходи.
Гера подошла ближе, не отрывая от юной нахалки взгляд.
- Имя.
- Кита, женщина Аграта.
- Какой мужчина... - фыркнула бурая. Посерьезнела. - Иди, принеси мне новости.
Девчонка прожгла ее взглядом, но все-таки поспешила выполнять поручение. Гера склонила голову в знак приветствия.
- Не смогу оставаться долго.
- Понимаю, - Рейнальд резко поднялся. Сколь ни забавно было смотреть на перепалку - или даже "берегляделку" оркин, маленькой и... и Геры, всё равно дела - прежде всего. Много, много дел - и опасность. - Слушаю. Садись.
Колено оркины коснулось пола, но подошвы сандалий не до конца оторвались от ковра. Бурая опустила голову.
- Поддержка шаманов будет хуже. Я попытаюсь вовлечь Ахарака, но шансов мало. Что-то готовится для совета.
- Что-то? Кровь, - процедил Рейнальд. - Прольётся кровь. Интересно, как много?
- Лучше много, - невесело улыбнулась Гера. - Если не вернусь до совета, скажи Аграту взять рыжую.
- Куда идёшь? - Рейнальд почти машинально достал булаву, погладил тяжёлое навершие, словно любимую игрушку... Игрушку, ха! - Как долго думаешь быть?
- К Ахараку. Нужен его союз. Попробую играть на раздор с Гарратхом, - бурая изучала мозаику на столе.
- Хорошо. Он может поговорить со мной? Кто из шаманов вообще может? Или - только на совете все?
- Может - любой, к которому ты обратишься. Захочет ли?.. Камень и Земля - нет, Ахарак - не знаю.
- Плохо. Ожидаемо, - пожал плечами Рейнальд. - Вернись, ладно? Что будет делать Аграт? Что уже сделал?
- Девчонка, - улыбнулась Гера. - Я тоже жду.
- Ждёшь? Ну чтож... подождём. Ещё новости?
Гера отрицательно качнула головой. В щель между занавесью и стеной проскользнула оркина-подросток. На бурую она теперь смотрела иначе.
- Преемница Жиары нехороша. Земля и Камень с вами. На совете будет война.
- Самое страшное - если одержимые проявят себя на совете. Это шанс для них перебить ненужных и взять в свои руки власть независимо от решения Гранда. Пусть хоть кто-то захватит лидиум. На всякий случай. Если засияет - смотреть, от кого, хватать, бить. Жечь. Просто. Нельзя давать им шанса. И беречься арканита - они его любят.
- Хорошо если проявят. Я возьму шар, - покачала головой Гера. Усмехнулась. - Это будет хорошим доказательством для тех кто выживет. Удачи здесь.
Женщина поднялась на ноги.
- И тебе удачи. Я буду начеку. До встречи.
А очень хотелось сказать что-то другое. Но рыцарь, без страха ожидавший совета в огромном летающем оплоте орков, не знал, что именно. Стараясь понять Геру, он так и не мог толком думать, как ещё один орк... НО старался. Очень старался. Наверное это и позволило ему промолчать - только посмотреть в глаза оркине. Без лишнего - просто. Прямо. Честно, насколько он только мог. Та ответила взглядом и, перед уходом - легко провела по его плечу пальцами. Девчонка судорожно отвернулась и сделала вид, что очень интересуется состоянием столика.

А вот с Ахараком не задалось. Гера с самого начала знала, на что идет, и вопрос был не в том, что получит ее репутация от констатации факта. Вопрос был в том, распространится ли гнев шамана еще и на гранд-капитана Армады. В отличие от большинства магов всех известных племен, Шаманы умели разделять свой собвственный гнев и стихию, отгораживаться от духов. Воздушный Отец это тоже умел. Но не всегда желал. Лопающийся разрядами, но влажный, воздух до сих пор не обжег серьезно, но шальные пляски молний под облаком сплошного тумана пугали и более сильных. Движением руки Ахарак расчистил коридор между собой и Герой.
- Ты помнишь, что я обещал тебе за неверность?
Женщина молча кивнула. Стоило — единственной — продержаться здесь столько лет, чтобы удостоиться личной кары. Странно, что Ахарак о ней помнил.
- И ты все еще стоишь здесь?
- Когда гранд-капитан зовет, кто может сказать нет? - оркина потупила взгляд. Сейчас ее или испепелят на месте... Или желаемое удастся. Или и то и другое.
- Я не отменю наказания, - массивный орк двумя пальцами приподнял ее подбородок и посмотрел в глаза. Разочарованно?..
- Я и не прошу, - Гера не без усилия выпрямилась и встретила взгляд. - Я сказала тебе. Дальше...
- И теперь ты избавляешься от ненужных мужчин моими руками, - Ахарак отвернулся. - Прочь.
Оркина выскользнула за дверь как раз вовремя, чтобы увернуться от шаровой молнии, слишком быстрой и крупной, чтобы быть случайным разрядом.
Стоило найти рыжую, но вместо этого Гера вернулась к себе и с ногами забралась на круглую подушку почти в собственный рост - «кровать», как сказали бы люди. На сбитом в кучу шерстяном одеяле лежали три длинных ножа и свиток в резной деревянной трубке. Женщина закрыла руками лицо. Она держалась здесь долго, дольше любой завистницы. Да бурая и не обращала на них внимания — стоило спровоцировать драку, и тогда шаман делал выбор. Всегда — в ее пользу. Даже более тяжелые наказания выделяли ее из толпы, подчеркивали статус. Любила ли она Ахарака? Нет, никогда, но знаки его внимания собирала с отчаянной жаждой. Мудрый, непредсказуемый и почти всесильный, он был лучшим партнером в этой игре, а его небезразличие было тем большей наградой, чем реже он его проявлял. Раньше она отдала бы все, что имела, за нотки боли, прозвучавшие в этом «прочь»...
А сейчас ей самой было больно. Сейчас, на рубеже вероятной гибели — нет, множества вероятных гибелей — она впервые думала не о выигрыше. Вместо этого — о друге, враге, повелителе, шамане, мужчине... Существе, которое она всю жизнь здесь мечтала выиграть, и которое только сейчас осознала как близкое. Было мучительно жаль не любить, и еще мучительнее — осознавать, что с ним иначе не будет. Никогда уже.
Но вот разыграть его ревность в азартной игре — почему-то было не жаль.

(и Скорп)

[Scorpion(Archon) >>>]

День 12 после ухода корладских послов
Оправданная жестокость и жестокая правда

«До чего всё же утомительно быть Императором. Даже в обычное время!»
Давион подумывал о том, чтобы сложить с себя хотя бы обязанности лейтенанта гвардии, но достойного преемника никак не находилось. С одной стороны – Тарренс Саватар вполне заслуживал повышения, как результата долгой и безупречной службы. С другой – Дерек Стронц, проявивший себя в последнее время как верный, храбрый и, хоть и малость плутоватый, но мудрый и талантливый организатор всех гвардейских дел, тоже мог бы подойти для этой роли. Впрочем, что-то беспокоило Джаста в обоих. В Стронце – пока ещё непонятно, что именно, разве только эта его плутоватость и тяга везде найти свою личную выгоду. Впрочем, самого Давиона и Альянс старый вояка не предаст ни при каких обстоятельствах, но вот может ли он пойти на риск просто ради идеи. Ради самого Давиона – пошёл ведь! Но Давион на троне Дереку очень выгоден и полезен… Спорный вопрос. Что до Тарренса - смущала только его безукоризненность и излишне чёткое и однозначное суждение обо всём. Тарренс всегда был идеальным солдатом. Идеальным настолько, что трудно вообразить, чтобы он совершил поступок вопреки своей чести и воинской дисциплине, а уж тем более – струсил или изменил… Но недавний случай с Албертом научил Джаста не всегда доверять подобной идеальности. Алберт… Верный напарник, порученец, служилый надёжной закалки – и ведь его так и не нашли после той их ссоры… Давион не хотел думать об этом. Алберт пропал. Ничего хорошего с ним случиться не могло, и, если вышло худшее, оставалось надеяться, что всё произошло быстро. Это – тоже на счету Солидора и Элокхая, и оба ответят… за всё ответят!
На коленях у Джаста лежал доставленный и утверждённый всеми подписавшимися под ним свиток с именами, фамилиями и званиями. Гвардейцы, которые пойдут вместе с Габрансом… Смертники. Те, кто не вернутся. Может быть потому, что там, куда их поведёт одержимый лорд, просто нельзя выжить. Может – просто потому, что выжить им и не нужно. От некоторых имён оставалось… неприятное ощущение.
Малсур Драган.
- Это нужно Императору! Запишите меня!
- Уверен?
- Да. Это важно. Если это принесёт нам победу – я готов.
- Ты не вернёшься. Скорее всего.
- Скорее всего – это не наверняка. Пиши.
Дейлар Квайреэ.
- Я тебя туда одного не пущу!
- А Файма?
- Ты обещал гулять у меня на свадьбе – забыл?! Или оба. Или никто!
- Но я уже записался…
- Вот видишь. Теперь выбора у обоих и нет.
- Не надо…
- Молчи уж! Пиши меня.
Сорогот Йогсор.
- Давненько не случалось ничего серьёзного… надо размять кости.
- Точно? Сам понимаешь…
- Я всё понимаю лучше тебя. Вот ты – останешься.
- Почему я? Я хочу биться и умирать с вами, я…
- Знаю. Лучший. Лучший должен остаться. Давион не сможет вечно быть «лейгвардом-императором» разом. Кто его заменит? Ты.
- Но есть…
- Просто запиши меня туда. Потом разберёмся. Ладно?

- Малсур… Дейлар… Сорогот… Эйзераль… Гахар Арвог… Дейвен Лейб… Марон Эфгал… Алберт Харрольд…
Живые – пока живые, которым предстояло умереть – перекликались и перемешивались с мёртвыми, в глазах, будь он сейчас немного, всего на несколько дней моложе, стояли бы слёзы. А так… слёз не было. Уже не было. В них не было смысла. Ты на троне, по твоему щелчку умирают тысячи и спасаются ещё тысячи… Уж не слишком ли бесчувственным он становится? Нет, не слишком. Просто соответственно Императору. Просто. Очень просто.
Корладов разместят в городе. Переговорами с ними Давион был полностью доволен. Кориону Рантельму нужно обязательно повстречаться с Бессмертным Камнем, а Тормариану – с Данатором. И тогда всё будет хорошо. И Столицу они удержат, и Элокхая одолеют… А потом – что? Страну восстанавливать придётся ещё не один год. Даже самое надёжное перемирие не будет вечным, Аграт сдержит слово, это точно… Но на одном Аграте мира не построишь. Хотя бы на несколько лет, чтобы Алянс смог восстановиться после тяжёлых потерь этой войны. Рейнальд сможет привести на помощь Армаду. Вместе они истребят всех демонов до единого… кроме, наверное, златоглазых. Или может можно и остальных как-то… Нет! Убийцы, проклятые убийцы! Никакой жалости к ним! Никакого прощения, никакого милосердия! Убийцы!
- Убийцы! – чуть не выкрикнул Джаст. Шрам болел, перед глазами словно стояли красные глаза Элокхая. Красные… красные…
Красное платье. Она снова подкралась незаметно, словно кошка, и вмиг очутилась перед ним.
- Кто? Кого ты назвал убийцами? – Алсиманд, продолжая изображать добрую, ласковую кошку, опустилась на пол у ног жениха, скрестила руки на коленях Давиона и , угнездив там же и голову, нежно улыбалась, изображая участие. Натурально, от души, так, словно её и правда волновало состояние души её «для всех и при всех любимого и единственного».
- Демонов. Просто демонов.
Давион отложил список. От Алси пахло чем-то приятным. Кажется, розами. Девушка смотрела на Джаста невинно, и тому показалось, что такой взгляд мог бы быть у Теи, если бы та могла видеть… Если бы могла.
- Пришла меня навестить? С чего вдруг?
- Просто соскучилась. Всё интересное происходит только здесь. Корлады, дракон… кстати, покатаешь меня? После свадьбы?
- Покатать на драконе?
- Ты же Император! Разве он сможет тебе отказать?
«СМОГУ, БРАТ МОЙ. НО ЕСЛИ ТЫ НАСТАИВАЕШЬ…»
«Малатаронт, не сейчас, пожалуйста!»
«ЛАДНО. НО ЕЙ ЧТО-ТО НУЖНО»
«Я знаю».
Джаст провёл рукой по волосам Алсиманд, задержавшись на выбившейся пряди, словно на струйке водопада, попавшей в ладонь. Она была красива, была нежна… Казалось бы, что ещё нужно?
- Что тебе нужно?
- Мне – ничего. Я правда соскучилась.
- Я должен тебе верить?
- А тебе разве не хочется?
Алси поднялась и, взмахнув юбкой, уселась на колени Императора, обвив рукой его шею. Чуть поёрзала, устраиваясь поудобнее, довольно оглядела обескураженного правителя волитаров и, не выдержав, рассмеялась.
- Что смешного? – нахмурился Джаст. Называть это открытостью или фривольностью – вопрос спорный, но если кто-то войдёт…
- Видел бы ты своё лицо сейчас!
- А если кто-то войдёт?
- Я же твоя невеста. Лучше уж тебя увидят со мной ан коленях, чем с кем-то ещё, правда?
- Предпочитаю, чтобы на коленях у меня был меч или очередной свиток с документами.
- Или книга по древним ритуалам?
- Или так.
- Как вам будет угодно, ваше наизанятейшее величество, - ни капли почтения в голосе. Давион вознёс короткую молитву Четверым, разумеется мысленно. Но те, если и слышали, то виду не подали.
- Так что тебе нужно?
- Ты всё ещё мне не веришь? Ну что мне сделать, чтобы угодить тебе, о мой повелитель?
- Просто признаться. Правда просто, - пожал свободным плечом Давион. – Сама знаешь, мне не обязательно лгать.
- А если я не хочу признаваться? Если мне хочется с тобой поиграть немного? Что ты на это скажешь?
- Скажу? Зачем говорить – придётся просто ссадить тебя с колен и попросить зайти попозже, когда я буду свободен.
- Неужели ты такой чёрствый? – острый ноготок девушки осторожно царапнул Давиона по щеке, точно под шрамом, скользнул по подбородку. – Я тебе совсем не нравлюсь?
- Нравишься. А я тебе – нет. Точнее, мы оба нравимся друг другу, как двое бойцов, стоящих спина к спине. Пока одного не изрубят, другой защищён с тыла. Так какой выпад мне сегодня отбивать, дорогая невеста? – попытался съязвить Джаст в ответ. Алси лишь надула губки.
- Ты скучный. Ладно, по делу так по делу. Мне нужна помощь.
- С этого надо было начинать. Так всё же встанешь?
- Зачем? Мне удобно и не холодно. Так вот, говорю прямо, раз уж ты попросил. Вытащи для меня одного волитара из застенок, а?
- И всего-то? А зачем тебе потребовался волитар из застенок? Понравился?
- Ну не то чтобы…
- Это к вопросу о любовниках?
- Нет! То есть да… в некотором роде.
- Как его зовут?
- Брандир Турссон. Он полковник северной армии. Волитар, я уже сказала. Симпатичный, честный, надёжный… Я ему обязана. Ты кстати тоже.
- Чем это?
- Он помог мне с одним делом… Недавно.
- Каким ещё делом? – Давион снова нахмурился. Девушке не просто было что-то нужно – она ещё и всеми силами пыталась не сказать, что именно. Пахло… обманом. Нахальным, в лицо или даже плохо скрытым. Самоуверенность, достойная Алсимара Рейса.
- Дело касательно одной особы. Женского пола, маленького возраста и неприлично высокого самомнения. У тебя такая одна, ошибиться будет трудно.
Глаза Императора метнули молнию не меньше той, что осталась у него на щеке. Алси поёжилась, скорее кокетливо, чем испуганно.
- Где этот… как его там? Из команды Наори? Где он был?!
- Не кричи, я-то тут причём? Всё кончилось хорошо. Она в безопасности. Но – помощь нужна мне. И срочно.
- Ладно… я могу даровать помилование волитару. Кто его взял? Стража?
- Со стражей я бы разобралась сама, - Алси подмигнула. Давион почувствовал даже сквозь доспехи, как обнимавшая его рука девушки медленно скользнула по шее и потянулась к лицу уже с другой стороны..
- Сама? Как это?
- У меня есть свои методы.
- Например?
- Ну вот такие.
Лезвие клинка сверкнуло быстрее, чем Давион успел потянуться за Разящим Светом. Длинный, тонкий нож словно выскользнул из воздуха. Лишь когда лезвие уткнулось в шею, Давион понял – клинок прятался в рукаве.
- Гибкое лезвие?
- Очень гибкое и качественное. Здорово, правда? – Алси нагнулась к самому лицу Джаста и нежно, почти любя промурлыкала. – Боишься, правда?
- Нет.
Клинок ножа чуть-чуть надавил на подбородок. На самом кончике – Джаст почувствовал это ясно – выступила капелька крови.
- А теперь? – всё также нежно прошептала девушка, наклоняясь к уху Давиона.
- И теперь нет. Ты же не убьёшь жениха и Императора.
- Не убью. Но лишь потому, что получу, что мне нужно. Я ведь получу?
- Он у Смотрителей?
- А ради чего я к тебе пришла?
- Ты же говорила, что тебе скучно без меня?
- Ты же говорил, что я лгала? – леди Рейс почти обиженно нахмурилась. Игра её нравилась, и скрывать это она не считала нужным. Пусть! – Вот всегда так – обзываешь лгуньей, а потом и сам не рад своей правоте, верно? Эрбрейс почти такой же.
- Интересно, что он сказал бы, увидев нас сейчас? – улыбнулся Джаст.
- Что-то да сказал бы. Тебе не всё равно?
- Всё равно, конечно. Так ты будешь меня убивать или нет?
- Подумаю, пожалуй… Знаешь,я решила. Я…
Джаст не дал ей договорить, резко хлопнув по руке и тут же дёрнувшись вверх. Клинок и правда был очень гибок. Достаточно гибок, чтобы скользнуть в сторону по латному воротнику, который попался на пути удара, как только Император вскинул подбородок. Алси вскрикнула, когда холодная левая рука Джаста сдавила её кисть, а правая обхватила сзади за шею, словно котёнка. В глазах девушки мелкнуло удивление. Всего на миг. А затем в руках Давиоан снова затрепетала любящая невеста.
- Что ы делаешь? Мне больно!
- Нет. Я держу крепко, но без боли. Только не вырывайся, пожалуйста.
- Я не думала, что ты можешь обращаться с женщиной так грубо.
- Вообще-то не могу. Но ведь и не всякая женщина приставляет к твоему горлу лезвие, да?
- Я просто шутила. Отпусти.
- Брось клинок, тогда отпущу.
- Он мне дорог!
- А я – нет?
- Уговорил, - обиженно выдохнула Алси и расслабила пальцы. Давион чуть разжал свои, и гибкое лезвие упало на колени Императора поверх красно ткани платья Алсиманд. – Доволен? Заставил девушку делать, что тебе хочется…
- Я просто попросил тебя. И кстати, откуда такое оружие? Такие манеры? Откуда это всё?
- Меня учили дома.
- И подкрадываться. И подслушивать. И наносить укол именно туда, куда нужно. Я видел, как ты держала клинок. Одно движение – и вместо подбородка у меня была бы проколота глотка. Откуда?
- Это приказ?
- Это вопрос.
- Ты не поверишь.
- Или не помогу. Выбор за тобой. Правда за правду, помощь за помощь.
- А если я тебе ничего не расскажу? Что сделаешь?
- Придумаю что-нибудь. Веришь?
Алси задержала взор на лице Давиона. Всего на миг.
- Верю. Теперь верю. Видишь символ на клинке.
- Вижу. Это роза.
- Железная роза. Так меня называют… некоторые друзья. Не очень обычные для благородной волитари…
- Некоторые друзья, некоторые услуги, некторые личности. Многовато некоторых. Подробнее рассказать не можешь?
- Не могу.
- Тогда уходи.
- Это твой ответ?
- Да, - Джаст был непреклонен.
- У тебя что, совсем сердца нет? Давион, Брандир Турссон спас меня. Спас меня, мою близкую подругу, спас Мириам! Спас, когда на нас накинулся Клоут – этот урод, из людей Олдгейта! Мразь, каких мало! Законченный…
- Перестань ругаться.
- Джаст, он нам очень помог. Теперь за это его собираются казнить. И ты – единственный шанс его спасти. Он же северянин! Он – твой, из северной армии! Неужели ты мне откажешь?
- Если ничего не буду знать – откажу с лёгким сердцем. Оно у меян есть, можешь поверить. Итак?
- Это Гильдия! – почти выкрикнула Алсиманд в лицо Джасту. - Я – убийца из гильдии! Брандир Турссон и моя подруга Присцилла Божественная – убийцы! Мы убиваем за деньги, берём контракты и выполняем! Доволен?!
- Да.
Девушка вздрогнула. На этот раз – по-настоящему, словно коснулась обнажённой кожей жгучего зимнего льда. Глаза Давиона были холодны, голос его звучал твёрдо, без тени колебания, без смущения или сомнения. Как голос правителя, уже не первый год занимавшего трон.
- Я доволен. Ты наконец-то призналась.
- То есть ты знал? Или подозревал?
- Я догадывался, к чему ты клонишь. Интересно, зачем это тебе было нужно? Дочь чистокровного лорда, убивающая за деньги… В это есть что-то из сказок или легенд, не находишь?
- Не нахожу. Из меня хотели сделать увешанную побрякушками вещь… А мне нравились другие блестяшки. Что в этом такого? У каждого свои странности, правда?
- Только не говори, что ты тратила деньги за кровь на букеты роз и леденцы, а тоя и вовсе заплачу.
- Издеваешься?
- Угадала. А теперь слушай меня. Помогать Гильдии я не буду. Она и так сидит у меня в печёнках последние дни. Мало мне было Маски, теперь ещё и война между Смотрителями и Гильдией! Хватит, надоело! С этим пора заканчивать!
- Я тебе обещаю, что, как только Брандир Турссон будет спасён…
- Нет, Алси, нет, - рука на шее разжалась. – Теперь ты будешь слушать, что я готов обещать тебе. И думаю, не только слушать, но и запоминать.
Алсиманд передёрнула плечами, разминая затёкшую шею; метнула взор на клинок, затерявшийся в складках юбки, и встретилась взглядом с Давионом. Тот покачал головой.
- И не пытайся, бесполезно.
- Я таки поняла, - девушка взмахнула ножкой – легко, почти без усилия. Острое лезвие скользнуло на пол, распоров платье наискось. Алси пожала плечами.
- Порванное платье на невесте Императора. Добавит слухов, а?
- Разрезанное. Будет ещё хуже.
- Это моя маленькая месть тебе. Хотя сам виноват. Взял в невесты убийцу – будь готов обрезаться.
- Всё ранво не понимаю, зачем тебе это было нужно.
- Ты же сам сказал. Розы и леденцы. Переходи уже к делу.
- Хорошо. Запоминай хорошенько, ненаглядная моя, - Давион освободил левую руку Алси и тут же, поймав, поднёс к губам правую. Девушка снова вздрогнула – губы Императора тоже были ледяными. – Я постараюсь помочь твоему Брандиру. В любом случае со Смотрителями пора бы разобраться. Но просто так я этого делать не буду…
- Чего ты хочешь? – на коленях у Императора стало вдруг совсем неуютно.
- От тебя – совсем немного. А вот от Гильдии… тут сложнее, уж поверь мне.

Она уходила от него расстроенной и тихой. Джасту показалось, а может и не показалось, что в глазах её, когда леди Рейс обернулась, чтобы попрощаться с ним, блестела тревога. Не будь она собой – она бы наверное, заплакала или упала на колени. Но слёз не было.
Давиону хотелось встать и кинуться к ней. Хотелось самому встать на колени и просить прощения. Прямо сейчас – и пусть всё катится в Пустоту! Она оказалась в беде, да и потом – в этом и его вина: если бы он лучше следил за Мириам… ну попадись ему этот Кадар! Вспомнил-таки имя…
Но Император должен был разобраться с делами. Остановить кровавый произвол от Гильдии и взять за шиворот Смотрителей, если сумеет. А обязан был суметь. И ради этого Джаст Волитар был сегодня жесток с Алсиманд Рейс, своей невестой и надёжной союзницей. Интересно… а с Гудрин он мог бы поступить также? Сумел бы? Если нужно – заставил бы себя?
- До встречи, мой Император! – голос Алсиманд был тих, едва слышен от дверей тронного зала. – Спасибо за всё.
- До встречи, миледи Рейс.
« И пожалуйста, если можешь – прости меня. Так было нужно, я всё сделал правильно… но прошу, пожалуйста, прости».
Если бы можно было сказать это и не сказать разом…

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 31-10-2009, 18:03

[Тельтиар >>>]

Ах, эти золотые глаза
(писалось Скорпионом, Анмориумом и Визетом)


Шествуя по улице - на этот раз своим ходом, но под охраной, как же иначе - Давион невольно усмехался собственным мыслям. Весть о том, что владыка волитаров собирается почтить своим присутствием Особняк Закона и Равенства, разнеслась по городу быстрее белого пламени, и весь путь императорской процессии был устлан хоть не цветами, но уж по крайней мере взглядами любопытствующих. То тут, то там слышались возгласы "да здравствует Император!", "слава Давиону!", иногда что-то вроде "Светлое Пламя грядёт!" или ещё более возвышенное. Видно, память о божественном правосудии укоренилась в людях и волитарах прочно, да и дракон, опять же... И всё равно лишних иллюзий питать было не обязательно. Ведь питать иллюзии и верить в своих подданных - очень разные вещи.
Наука править, искусство править - кажется, так всегда называли мыслители то, в чём старательно упражнялся в каждый момент своей жизни юный Император, и сейчас, разглядывая толпу собравшихся, он то и дело кивал, улыбался и лишь украдкой заглядывал в глаза то одному, то другому... Что в них искал Давион - было немного загадкой даже для него самого.
Повернув в сторону особняка, он улыбнулся всей толпе, взмахнув рукой, чем вызвал взрыв оваций. Гвардейцы взмахнули алебардами и повернулись к входу, разгораживая путь Давиону - хоть в этом не было и нужды: толпа расступалась сама.
И двери Дворца Чистокровных тоже отворились словно бы и сами...
Черная фигура, стоящая у входа, рядом с неизменным телохранителем в белоснежных одеждах, уже ждала, легкомысленно облокотившись на одну из колонн основного холла. На лице Высокого Лорда отражалось раздражение и лень во всех их проявлениях и комбинациях, и лишь когда взгляд светоносного императора опустился на своего слугу, он соизволил выпрямиться, и рефлекторно поправил амулет на шее:
-Пора?
- Пора, - кивнул Давион. - Они нас выслушают. И поймут. Обязаны понять.
Гвардейцы вошли в зал дворца, осенённый сиянием того, что осталось от расколовшейся лидиумной оболочки, хранившей у образов Четверых клинок волитаров. Давион снова ухмыльнулся и кивнул. То, что он собирался сделать, было похоже на святотатство... но только похоже. И если это понять, многое менялось в глазах не только магов и самого Императора, но всего Альянса. да что там, всего мира.
Что то темное в душе Габранса заворочалось, как только врата дворца открылись. Кейрати явно не нравилась сама идея стать лабораторной крысой для чародеев Альянса, да и безопасность была, мягко говоря, не идеальной. Оба явно нервничали - но если демона беспокоила безопасность, то волитар всерьез опасался того, что его маленькая роль в данной войне будет раскрыта.

Нервозность была более чем объяснима: в конце концов, внутри гостей встречали сильнейшие маги Альянса - Мастера Университета. Четверо, представлявшие стихии, как и Архимаг, были заметны сразу; в глубине зала прислонился к стене опустивший голову Мастер Сведений. - Мы рады приветствовать Императора, - произнес Рантельм, делая шаг вперед; Мастера держались чуть позади. Слева - Саймии и Велгест, справа - Астремис и Демрис; так оно обычно и полагалось, чтобы противоположные стихии не находились рядом. Не то, чтобы это имело какое-то значение... просто традиция. Хотя и имевшая очень глубокие корни. Мастер Воздуха, бросив взгляд на Габранса, сдвинула брови, явно ощущая, что спутник Императора - не обычный дворянин. Велгест (одетый с обычной безупречностью, но выглядевший так, будто не спал неделю), заметил замешательство коллеги и устремил взгляд в ту же сторону. Секундой позже их примеру последовал и Астремис; лишь Рантельм и Демрис не отвели взгляда от Давиона.
- Приветствую Архимага Альянса и Мастеров Университета, - Давион склонился перед Рантельмом. Неглубоко, но достаточно, чтобы проявить должное почтение и возрасту, и опыту, и положению воздушника. - Моё решение посетить вас в обществе лорда Габранса вызвано сегодня несколько... необычной причиной. И посему, дабы не тратить время и силы собравшихся попусту... Гвардия!
Один за другим гвардейцы уходили за двери. Последние двое захлопнули их, отделив собравшихся под сенью лидиумного света и взглядами Четверых от остального мира.
- Итак... Мастера Университета... скажиет мне - верители вы мне? Верите ли вы в меня?
- Было бы странно если бы не верили, - чуть пожал плечами Архимаг.
- После совершенного вами - кто может сомневаться? - прибавила Саймии.
- И кто сможет о таком подумать? - со слабой улыбкой дополнил Велгест. Астремис же только кивнул. А вот Демрис, чуть сощурившись, поинтересовался:
- Могу ли спросить - что же вы собираетесь нам сообщить, раз предваряете подобным вопросом?
Вот теперь Мастер Земли тоже метнул взгляд на Габранса - быстрый, почти незаметный. Примерно как выпад мастера меча.
Ответный взгляд Габранса не мог принадлежать смертному - это была мрачная, ядовитая усмешка существа, которое было рождено для истребления подобных этим - ради очищения безграничной пустоты. Губы волитара дернула чужая гримаса презрения, но, спустя мгновение, он вернулся к нормальному и безразличному состоянию.
- Данный вопрос, я думаю, следует задавать не мне, а лорду Габрансу. И если вы доверяете мне - то согласитесь его задать, - улыбнулся Давион. - Милорд Габранс.
Не переставая улыбаться и стараясь не думать, сколько седых волос прибавляется в его голове за каждый миг этой улыбки, Давион чуть отступил в сторону, предоставляя слово Габрансу. Сейчас или никогда... А если они недостаточно верят ему? Но нет... нет. Должны, должны верить!
Ухмылка превратилась в ядовитую улыбку, а тело волитаро изогнулось с хрустом, словно внутри сидело что-то огромное и совершенно гротескное. От лорда Наррот мгновенно повеяло холодом, в комнате стало труднее дышать, а кожа на лицах магов словно мгновенно высохла. Когда волитар раскрыл веки, его белков не было видно - осталось только ярко-золотое сияние глаз виера, а черная тень, струящаяся из-под плаща, обретала на полу причудливую волитароподобную форму - только больше, с хищными выростами на темной плоти. Пара огромных кожистых крыльев раскрылась уже за Императором, и, если приглядеться, то на внутренней их стороне красовались ровными рядами длинные, узкие шипы. Телохраниель лорда глядел на Габранса с ужасом, но тело самого лорда уже бессильно опало, в то время как оживший мрак подле Императора словно вдохнул и обрел жизнь.
-Теперь ваша забота, чтобы они не делали резких трюков с магией. - произнес златоглазый.
Сказанное было вполне логично - потому что маги изумленно замерли всего на мгновение. В следующую же секунду в руках Астремиса вспыхнули пламенные клинки, а меж ладоней Саймии закрутился клубок молний; Велгест, шагнув чуть в сторону, тоже приподнял руку, и даже Киймар резко вскинул голову, а вокруг правой руки завертелся воздушный вихрь. Только Демрис остался недвижим.
- Спокойно! - голос Архимага хлестнул как бичом, и Мастера застыли, так и не выплеснув бурю стихийной магии. Рантельм смерил виера взглядом - бесстрастным, оценивающим.
- Полагаю, это все имеет объяснение, - произнес Архимаг; окончание "и его лучше бы услышать быстрее" повисло в воздухе.
-Как бы это не было омерзительно говорить, но я здесь, чтобы помочь. - Демон, все еще готовый обороняться, покосился на Императора.
- Интересно, - все тем же бесстрастным тоном отозвался Рантельм. - Позвольте узнать, из каких оснований?
- Прошу внимания на глаза, почтенные Матсера, - Давион изо всех сил напрягал голос, не давая тому задрожать. - Данный... союзник, вопреки очевидному, имеет довольно близкое прошлое знакомство с Отцом Небесным, и оно не прошло для него без последствий. Он уже не первый раз за последние дни снабжает меня ценной информацией, которая так или иначе помогает мне и ещё ни разу по-настоящему не подвела. И потом... - Давион помедлил, но всё же продолжил. - И потом, его братья, придерживающиеся тех же... взглядов, готовы выступить ан нашей стороне. Да, я понимаю, что это сделка с ядовитым шипом в перчатке. Но пока яд лишь вытравлял заразу. Что скажете вы, те, кого Четверо одарили более, чем любого иного из нас.
Саймии задумчиво переводила взгляд с Императора на демона и обратно. Лицо волитари оставалось совершенно непроницаемым, и лишь по тому, как пульсировали молнии в ее руках, можно было судить, что она испытывает на самом деле. Рантельм не спешил говорить, обводя взглядом коллег. И наконец именно Саймии со вздохом развела руки; готовое заклинание рассыпалось ворохом искр и исчезло.
- Я не верю ему, - произнесла Мастер Воздуха, - но я верю вам, ваше величество. И если у вас есть основания доверять родичу наших врагов... я положусь на ваше суждение.
- Виана! - громыхнул голос Астремиса. Мастер Огня выпрямился во весь рост, и пламя окутало не только руки, но и всю фигуру.
- Он же - порождение Пустоты! И... - Гинвар сделал паузу всего на секунду - и в нее вклинился тихий, мягкий голос Киймара, уже давно приказавшего своему ветру улечься:
- А мы с вами - порождение Четверых, мастер Астремис. Готов поспорить, взору нашего... гостя мы не менее неприятны. Не так ли?
-Вы даже не представляете, что это такое, ощущать наполненность.. - последнее слово было сказано с каким то подобием боли, а взгляд медленно перешел на Виану. Хоть Небесный Отец и пощадил Кейрати однажды, именно Небесный Огонь выжигал его и его младших с лица Фераи когда то, и ненависть к огню у Кейрати, как и у любого демона, была почти абсолютной. - Но сейчас важнее остановить Герцога Искажения, нежели избавляться от дискомфорта.

Сообщение отредактировал Тельтиар - 31-10-2009, 17:34

[Scorpion(Archon) >>>]

(вторая половина дня 12)
Ладно бы только глазки...
(Я, Визет, Анм)

Астремис явно колебался - сказанное было совершенно верным, но если учесть, что "дискомфорт" включал в себя сотрудничество с демоном... Велгест молчал, и его примеру следовал Рантельм. Вновь - краткие мгновения тишины, которую на сей раз нарушил Демрис: - Скажите, - мягко произнес Мастер Земли, - кто из слуг Герцога Искажения обладает талантами, схожими с моими? А точнее - как его имя?
-Экаделл. - демон словно на мгновение попытался припомнить что-то - Барон Арканита.
- Элокхай и Нагриаш - угроза, с которой не могут не считаться и наши невольные... соратники, - поспешил пояснить Давион. - Этот мир для них имеет свои преимущества. И они не хотели бы их лишаться - что произойдёт непременно, стоит рождённому Сном вырваться на свободу. Поэтому вольно, невольно ли - но мы на одной стороне.
- Экаделл, - тихо повторил Демрис. - Что ж, запомню... А затем улыбнулся. - Я придерживаюсь мнения мастера Саймии. Астремис беспомощно оглянулся на Велгеста - тот пожал плечами. Мастер Огня шумно вздохнул, и окружившее его пламя погасло. - Пусть будет так, - произнес Рантельм. - Война всегда приносит странные союзы.
Демон словно кивнул, и вновь вопросительно посмотрел на Императора. Кожистые крылья мерно покачивались в воздухе, словно пульсируя невидимой энергией
- Войну нужно остановить. Демоныв будут здесь завтра. И мы должны быть готовы встретить их, - коротко бросил давион. - Левиафан - крепость, спосгобная крушить целые острова. Элокха и его воины. Искажённое чародейство, что служит Нагриашу. Всё, что мы можем узнать о нём и как можем ему противостоять - всё это я приму от лорда Габранса с радостью, несмотря на странность такого союза. И надеюсь, что моему примеру последуют все.
-Габранс всего лишь носитель. Вы же доверились Кейрати - барону Пустоты.
- Кей-ра-ти, - четко разделяя слово на три слога, повторил Велгест. - Что ж... я надеюсь, что мы и в самом деле сможем довериться.
- Сможете, - кивнул Давион. - Повторюсь, меня он не подводил, хотя наше знакомство и общение с ним и для меня сперва были... странными. И тем не менее, Кейрати - думаю, самое время изложить Мастерам Университета и Архимагу всё, что вы считаете нужным.
- С вашего позволения. Возможно, у одаренных Четырьмя есть вопросы о том, что заклинатели Пустоты могут сделать в этом бою.
- Вот это было бы крайне интересно, - спокойно кивнул Архимаг. - Чего мы еще не знаем?
-От обратного - что вы уже знаете?
- Способны пользоваться магией того, чье тело заняли, - принялся перечислять Астремис. - Способны гасить волшебство Четверых своим присутствием. Способны - во всяком случае, высшие, - без человека или волитара изменять окружающее... камень, например. Способны менять форму. Способны лечить раны своего носителя. Многое, что еще удалось выяснить, укладывается в уже сказанное.
- Вы видите признаки, но не видите суть. Маги Пустоты - те, кто созданы Рожденным Сном, чтобы истреблять таких, как вы. Их мощь - это изменение даже структуры магии Четверых, и их искажение в самые темные ипостаси.
- Насколько глубоко они способны воздействовать? И что требуется для противодействия? Этот вопрос уже задал Рантельм; судя по взгляду, слушать он намеревался предельно внимательно.
- Они не могут изменить суть элемента, это совершенно точно. И потому каждый из них особенно уязвим к одаренному того бога, чью силу они сами изменяют. - Кейрати был удивительно лаконичен.
- Значит, заливать воду водой, отсекать огонь огнём, - Давион смотрел то на златоглазого, то на магов. - С армией Солидора-Элокхая будет достаточно одержимых, способных на такое. надо, чтобы маги всех стихий не оставались одни и могли концентрировать свои усилия на тех, кто особенно уязвим именно для них. надеюсь, это удастся организовать. Что касается Левиафана... меры уже приняты и принимаются дальше, я правильно излагаю суть дела?
-Левиафан не удастся поразить магией. В его центре - огромный нефицит.
- Значит придётся опускать на землю грубой силой. Как сумеем. Надеюсь, Малатаронт с этим тоже сможет помочь, - пожал плечами Император. Мысль о драконе успокаивала. Что может противостоять ему? Ничто. Уж точно не какая-то летающая махина - с драконом не сравниться даже целому острову.
- А на что именно способен Элокхай? - уточнил Рантельм. - С возможностями Нагриаша мы уже слегка... познакомились. Саймии мысленно удивилась тому, как уже легко жуткие имена слетают с языка.
- Элокхай был богом войны у древних орков. Еще до Первой Войны. Но в битве он будет стараться истребить верхушку командования, как я думаю, и наверняка не будет сражаться в полную силу. Он неуязвим для оружия смертных и даже для лидиума - его плоть - чистый демонический арканит.
- То есть - бить только магией, - мрачно подвел итог Астремис. - Что ж, попытаемся... - А как насчет способностей корладов? - полюбопытствовал Демрис. - Защитник Варлион как-то одолел двоих нападавших, применив... как он это назвал? А, "Колокол". Откуда Мастер Земли успел узнать о корладской технике, никто уточнять не стал.
- Подземники... Я слабо представляю их способности против Элокхая и его баронов. Ровно и то, как хорошо они смогут устоять перед слугами Акаши. Но я сильно сомневаюсь, что герцогов удастся остановить чем-то, кроме как бросить в них все козыри и тузы смертных. - демон словно задумался на мгновение - Но, здесь есть важное условие. Архимаг не должен использовать Волю в этом бою. Она понадобится потом.
- Для чего же? - нахмурился Рантельм.
-Вам же нужно ваше небо, верно? - вопрос был явно риторическим
- Конечно, - согласился Архимаг. - Воля может помочь очистить его?
- Есть способ. Но для этого есть еще одно условие - Нагриаш должен пережить битву. - в голосе Кейрати прозвучала открытая издевка.
- Это еще почему? - рявкнул Астремис. Идея оставить в живых Герцога Искажения Мастеру Огня была, мягко сказать, не по нраву.
- Потому что вы, в своем высокомерии, забыли о простой истине. - Демон поднял указательный палец наверх, ровно к люстре, где тень от светильников образовывала ромб - Что мир не делится на четыре части, которым вы поклоняетесь и пользуетесь крупицами их власти. Непонимание этого и привело вас на грань полного истребления, а мой народ - под угрозу полного забвения. Четверых никогда бы не было без Рожденного Сном. Ровно как и Рожденный Сном бесцелен без Четверых. Мы обречены убивать друг друга в этой борьбе, но победы... её не должно быть. Иначе все повторится вновь. Черный туман, что покрывает ваше небо - это Пустота, что вырывается в мир в своей чистой форме, когда умирает виера. Чем больше нас погибает, тем темнее станет ваше небо. И однажды в своей гордыни вы узрите день, когда солнце не встанет.
- Да Пустота эта... - начал Астремис, но Рантельм остановил его резким взмахом руки.
- Допустим, - невозмутимо произнес Архимаг. - Вот только вопрос - как вы предлагаете совладать с сильнейшим магом виера, не убивая его?
- Это как карточная игра. Победа будет завоевана не тем, что вы убьете всех нас - иначе бы я не стоял здесь сейчас. Цель этого сражения - именно отвлечь ваше внимание от Нагриаша и его истинных замыслов. С падением Левиафана, Столица будет в безопасности, и какие бы силы не остались у демонов, они отступят. Оставшиеся направятся к Колыбели. И вот там, как раз, понадобится вся мощь магов смертных.
- Что они задумали? - голоса Архимага, Саймии и Велгеста прозвучали в унисон.
- Вернуть Отца, что же еще? - сказано было так, словно все Мастера во главе с Архимагом - слабоумные.
На несколько секунд наступило молчание. Рантельм предполагал подобное, но когда эти слова все-таки прозвучали...
Восклицать "Этого нельзя допустить!" никто не стал - подобное было очевидно.
- Итак, - после долгой паузы промолвил Архимаг, - нам надо защитить Столицу и при этом сохранить как можно больше магов.
Демон кивнул:
-Уничтожить Левиафан не так сложно, как кажется. Другое дело в том, что даже с моими талантами придется расчистить путь.
- Вот кстати... - заинтересованно протянул Демрис. - А среди других виера наблюдается единство мнений? Все верны Герцогам?
- Свобода дала нам сомнения. Но пока Наместник не вырвался из Запрета корладов, они будут едины.
- Пока не вырвался... - медленно процедил Давион. - Все страхи разом набросились на нас. А если они обратятся друг против друга - что тогда? Важнее всего - что нам делать тогда?
- Зависит от того, насколько будет силен раздор, - пожал плечами Рантельм.
-Любой раздор будет длиться, пока не вернется Отец. Тогда даже помощь моих братьев и меня окажется бессмысленным. Потому, что бы не происходило - важнее всего изменить Ритуал Нагриаша.
Архимаг молча кивнул, не собираясь спорить с очевидным.
- Кстати, - нахмурилась Саймии, - а разве у вас только два предводителя?
-Как я уже сказал - герцогиня Акаша так же будет присутствовать в бою. - на имени демонессы голос Кейрати наполнился обожанием.
Демрис, уловивший эту интонацию, едва заметно усмехнулся. Астремис же, потирая подбородок, протянул:
- Ей можно верить так же, как и вам?
-Она убьет вас всех при первой возможности. Вероятнее - заставит вас убивать друг друга. Мой намек кристально ясен, не так ли?
Мастер Огня скривился. Велгест с непонятной интонацией прокомментировал:
- Другого я от столь высокопоставленной дамы и не ожидал.
- И кристалльно прозрачен, я бы сказал, - Давион погладил рукоять меча. - Она точно не вмешается в ход событий или нам нужно готовиться к нелестной перспективе гражданской войны даже с нами самими - если не с самими собой каждый?
- Она уже создала распрей внутри Альянса достаточно для маленькой гражданской войны. Ровно как и количество предателей родов смертных. Сейчас герцогиня занимает место подле старших братьев, и по её воле младшие виера ринутся в бой с утроенным рвением.
- Ожидаемо, - только и сказал Мастер Воды.
- Вот если речь зашла о рвении и младших... - Архимаг задумчиво погладил бороду. - Сколько виера могут выставить магов?
- Несколько сотен, вероятно. Может быть, тысячу. Но все виера владеют магией Пустоты, с разной мощью.
- Я имел в первую очередь человеческих магов, - уточнил Рантельм.
- Посчитайте количество студентов Университета, отчисленных в подозрении в изучении магии Пустоты за последние семь лет. - Кейрати, конечно же, знал цифру, но насладиться видом своих врагов, которые сейчас посчитают, скольких они отдали в лапы демонам, было куда более приятно, чем просто сказать число.
Судя по выражениям лиц магов, подсчеты их не обрадовали. Хотя Демрис слегка развеял мрачное ощущение, заметив:
- Думаю, все же не все попали к виера. Вот братья Манфри, например... впрочем, их-то как раз не за интерес к Пустоте выставили.
- Думаю, было за что, - усмехнулся Давион. - Интересные ребята. Я брал у одного из них книгу по древним легендам. Довольно занятное чтение... как многие могли убедиться.
Император усмехнулся, явно не дав себе труда заметить выражение лица Кейрати или Габранса - даже ели оные изменились.
- Чтож, почтенные Мастера и вы, досточтимый Архимаг, я вынужден вас покинуть. Количество дел, которые нужно успеть решить, превышает количество вдохов, которое я делаю за день... но ведь нам всем хочется дышать дальше, верно? Я покидаю вас. До встречи, лорд Габранс. До встречи, Златоглазый.
Поклонившись Архимагу и кивнув одержимому, Император, резко развернулся и направился к выходу.
- Ах да... И выходите вместе. Это я о вас с другом, милорд Наррот. Наши подданные могут что-то не так понять.

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 31-10-2009, 12:13

[Тельтиар >>>]

Хождение в народ
Со Скорпом.

Расставшись с магами и лордом Габрансом (даже сейчас считать в этой паре главным Кейрати Джасту не хотелось, хоть он и подозревал, что это так), Император, выслав вперёд гонца-гвардейца, продолжил путь в Особняк Закона и Равенства. Мысли в голове немного путались - точнее, пропадали некстати и тут же всплывали заново - но уже сами разбивая пошедшую в другую сторону логику. Предстоящее в обители Смотрителей действо вызывало одновременно тревогу и какую-то сладкую, искристую радость... Предвкушение. Предвкушение важного события. Оно преследовало по пятам, просто Давион старался не обращать внимания на такие мелочи. Уже с полчаса как, а может и дольше.
"Всё-таки мне нравится править, правда? ну чтож, нравится".
Смотрители должны были уже ожидать его. Чудесно. Это не должно застать их врасплох. Именно это не должно...
Казалось, за последнее время люди привыкли ко многому, но появление государя, да еще со столь немногочисленным сопровождением на улице давало повод и даже возможность для тех, у кого хватило бы храбрости, чтобы обратиться к нему с просьбой.
- Мой Император! - Бросился к процессии один дородный мужчина в богатом камзоле, до этого рассматривавший что-то в лотке на перекрестке.
- Государь! - Тут же раздался еще один голос, принадлежавший уже волитару в одеждах уличного глашатая. Этот и вовсе воспарил над толпой, надеясь оказаться у ног правителя раньше других просителей. А те спешили, спешили отовсюду, и каждый знал, что именно его дело самое важное, надеялся что молодой Император разрешит их проблемы.
- Я слушаю, - не замедляя движения, промолвил Давион. рука привычно чиркнула по рукояти меча - но жестом скорее правителя, подчеркнувшего собственную власть и право карать и миловать, чем воина из гвардии.
Гвардейцы мигом обступили своего Императора, но тот жестом возвратил их на прежнее расстояние. Что могло ему угрожать сейчас, после Белого Пламени?
- Государь, - волитар успел все же раньше, и потому рухнув к ногам Давиона, попытался обхватить их, выражая полную свою покорность. - Дозволь слово сказать! Великая несправедливость твориться в городе!
- Говори, - спокойно кивнул Давион. - Но и иди. Время тяжёлое, я не могу ждать.
- Повелитель! Как могу я, недостойный, идти с тобой вровень?!
- Это приказ? - вопрос, заданный Императором, не требовал ответа.
Волитар дернулся, а затем, стараясь сгорбиться и стать ниже ростом, последовал за правителем, отставая на полшага.
- Нам, верным твоим слугам, урезали жалование вдвое из-за осады, - наконец перешел к сути своей жалобы проситель. - А в дом солдат на постой! С голоду умираем, государь!
- Справедливости!
Тут же вторили ему еще несколько голосов. Тот же торговец даже в сердцах сорвал с головы шапку:
- У меня на дворе целая рота разместилась, как у себя дома! Все пожрали, а кто убытки возместит?!
- Жить ты - хочешь? - Давион повернулся и посмотрел купцу прямо в глаза. - Это не попытка запугать тебя. Я не казню за жалобы. Но ответь: у тебя есть семья? дети? Они хотят жить - и жить так, как было прежде?
Толстяк вздрогнул от этого взгляда, а волитар согнулся еще ниже.
- Как же по-прежнему то, по миру меня пустят же? Я ведь налог исправно плачу, ничего не утаиваю - а тут такое разорение.
- Я задал тебе вопрос. О семье. О детях. Ответь мне, - Джаст говорил тихо, и взгляд его блуждал по лицу торговца. Шрам на щеке Императора подёрнулся синевой, но не изменил формы, так и оставшись тонкой синей молнией.
- Конечно мы хотим жить! - Выпалил тот, разглаживая ладонями складки костюма, явно нервничая и ища взглядом поддержки, но не находя ее.
- Если демоны придут за тобой - к чему тебе будет богатство? ты сможешь откупиться от них? Император был побогаче тебя - не смог. Лорд Алсимар тоже был небедным волитаром - и врядли с ними сторговался бы. ак чем ты будешь откупаться? Может быть душой? - в глазах Давиона не было гнева, не было злости. Только покой, уверенность и немного... печали? Да, печали. "Они всё ещё думают о деньгах. О богатстве. Они не хотят победить и выжить... Они хотят, чтобы их спасли и для них победили. Это - мои подданные. Мой народ. Но... неважно. Они - хорошие люди. Хорошие волитары. Они боятся. Они не могут понять. Это я должен понимать. Я должен их защитить." - Нет, и душой ты не откупишься. Они возьмут её сами. И твоей жены. И детей. Всех - если мы не сможем отбиться от них. И для этого пару-тройку дней тебе, и всем таким же как ты, придётся потерпеть армию и флот здесь, в Столице. Это ведь не так много за твою душу, правда?
- Мы за помощью к тебе пришли, государь, - выдохнул торговец, явно не довольный. - А ты поборы оправдываешь. Установлена была подать на содержание армии ведь. Советом еще - и все мы, закону послушные ее платили. Никто не жаловался. А тут - с одной стороны солдатня в кошель лезет, с другой воры! Житья от них не стало в Столице!
Понимая, видимо, что по первой жалобе своей не найдет сочуствия, торговец тут же ко второй перешел:
- Отребье разное привечаем в городе, а оно же нас грабит!
- Кто защитит?!
Голос и вовсе из толпы раздался, видимо на глаза Императору крикун не хотел выходить.
- Какое отребье, кто грабит и какие воры. Говори. Коротко и по делу. Всё, что можно, будет исправлено. Но говори сейчас.
- Так же, беженцы ж! Мерзавцы!
- Оборванцы!
- Голытьба!
- Сволота, - снова продолжил купец, на этот раз спиной чувствуя сопереживающие взгляды людей. - Поналетели, как воронье! А мы их корми что ли?
- Тут пусти такого в дом, а он тебе по горлу-то ножиком, - прошептал волитар, все еще не разгибая спины. - Они же все суть - разбойники, государь.
- Те, кто уже потерял свой кров и семью, всё, что у них было? А знаешь, я понимаю тебя, - улыбнулся Давион. Холодый взгляд Императора чиркнул толпу, словно длинное лезвие меча. - Вы слышали о Разделённом Острове когда-нибудь?
Люди подались вперед. Если правитель изъявил желание рассказать легенду - как можно посметь отказать ему в этом, и уж тем более сказать, что уже слышали.
-Рразделённый Остров когда-то был крупным приграничным островом. на границе с Армадой - у самой грани неизведанного Севера. на нём жили люди и волитары, в середине острова, ан берегу озера, стоял большой город - как повествуют древние книги, не меньше того, что на Гирувегане. - Давион сделал усилие и не запнулся. - Но однажды огромная орда орков нахлынула на остров из Армады. Жители города могли держаться долго. но к ним в город собрались все, кто бежал с открытых земель острова за стены. И что же случилось потом? Кто-нибудь осмелится сказать, если помнит?

[Scorpion(Archon) >>>]

(день 12)
О пользе(?) легенд(?)
(с Телем)

- Беженцы съели все припасы и начался голод, - предположил купец.
- Нет. В городе было достаточно храбрых воинов, чтобы выдержать штурм, пока не подоспеет подмога. Хватало и припасов, чтобы выдержать осаду - с земли ли, с воздуха ли. Только одного там не было - единства. Те, кто пришли из окрестных поселений - видели, с каким презрением на них взирают городские, и злились в ответ. Те же, кто был в городе, и правда презирали селян, которые прежде кормили их, а теперь оказались вынуждены объедать. Ненависть накалялась, как металл в горниле кузницы. То тут, то там вспыхивали стычки. начинались потасовки прямо ан улицах. Лилась кровь - синяя и красная, без разбора. Пока однажды кто-то не решил, что, когда орки уйдут, всё станет как прежде. И тогда этот кто-то ночью усыпил часовых, усыпил и патрульных, и гарнизон, подмешав им я еду сонного зелья... и, выбравшись тайком из города, предупредил орков о том, что они могут войти и забрать всё, что угодно, лишь бы ушли. Орки вошли - и забрали всё. В том числе и жизни. Не выжил никто - не потому, что орки жаждали крови, а потому, что презирали предательство и малодушие.
Последние слова прозвучали громче удара стали о сталь. Давион чуть не удивился - ведь голоса он не повышал. Просто затихла толпа...
- Не думаю, что демоны будут с нами милосерднее орков. И я хочу спросить вас - кто думает, что лучше бы уж они побыстрее пришли и ушли? Кто надеется, что всё обойдётся и не затронет его? Кто готов на всё, лишь бы выйти сухим из-под дождя - пусть хоть все остальные захлебнутся? Отвечайте мне! А если никто - то привыкните к мысли, что выживем мы только все разом, вместе. Или никто.
Переведя дух, Давион вновь окинул взглядом притихших просителей:
- Тех, кто во дни беды хочет нажиться воровством и разбоем - будут вешать, пока остальные не поймут, что кара ждёт каждого предателя - одержимого ли, нет ли. Те, кто пострадает от них - тем всё будет возмещено. А те, кто хочет обойтись малыми жертвами, когда их соседи отдают всё - пусть привыкнут к тому, что это война, ради которой ничего нельзя жалеть! Ничего! Никому не будет легко. Никто не останется в стороне. Но если вы - действительно дети Четверых, мы выйдет из этой битвы победителями - и наше будущее будет лучше прошлого.
Взгляды опустились, горожане, окружавшие Давиона сейчас были в основном из богатых семей, а потому свыкнуться с мыслью что придется отдавать нажитое безвозмездно, делиться результатами упорного труда с незваными гостями была им неприятна, однако более спорить с государем никто не смел. И даже тот купец, что начал этот разговор, согнулся в поклоне, произнеся:
- Ты прав, государь.
- Я отправляю многих и многих беженцев в свои родные края, что меньше затронуты войной, - голос Императора чеканил каждое слово, словно узор на фераях. - Там помогут и им, и нам. Но мы не должны вцепляться друг другу в глотки из-за каждого грифона. И потому я прошу вас - как один из сотворённых Четверыми, не как Император, - прошу вас помнить: мы должны пройти через этот мрак. Темнее всего всегда перед рассветом.
- Долгих лет государю!
Раболепный волитар, жавшийся к спине Давиона не нашел ничего лучше, чем прокричать эти слова, и их тут же подхватили все присутствующие, боясь, что иначе они накликают на себя гнев правителя.
В этом верноподданническом оре, поначалу даже не слышно было стука подкованных капыт, гулко отдающегося от камней мостовой - к Императору спешил гонец на взмыленном коне, нагоняющий его от самого дворца.
"Они так и не поняли".
Давион с грустью посмотрел на собственный народ. Чтож... наверное, всем правителям приходилось не только гордиться своим правлением. Не всё ему удастся изменить, и "Золотой век" не начнётся с одной легенды. Но...
- Государь, посыльный! - окликнул Императора кто-то из гвардейцев.
Давион обернулся.
Плотный человек в зеленом с алым плаще спрыгнул на землю, поклонившись Астериону, и передал поводья ближайшему гвардейцу:
- Повелитель Альянса, - торжественно произнес он. - Лорды человечества ищут у тебя согласия и поддержки их решения!
- Решения? Какого решения? - Давион упёр руки в бока. Интересно, что на этот раз?
- Известно, что по воле твоей, Давион Волитар и при сердечном согласии Его Величества Менгаарда, у стражи городской, дворцовой и в провинциях также, нет единого командира, способного направлять все ее действия! Потому, лорды Альянса, пребывая от положения дел такого в великой скорби за народ свой, желают видеть начальником стражи доблестного Оррика и с тем посылают тебе эту грамоту!
- Доблестного Оррика? - про доблесть Ланса Оррика Джаст последний раз слышал, видимо, от Джереми Винзора. Если вообще слышал - да и Винзору верить... - Речь идёт, как я понимаю, о сыне? Чтож, он - рыцарь рода Рейсов и герой боя у бужербы. Посмотрим, станет ли он новым Крайтом. Да будет так.
Давион подставил протянутую руку.
Гонец почтительно протянул документ, украшенный печатями Бейли и Винзора, а так же малой королевской. Тут же рядом оставалось достаточно места и для Императорского знака.

[Тельтиар >>>]

Стража, военные и мировой заговор.

Во дворце с утра изменилось мало, разве что людей, боявшихся, что их комнаты отдадут корладам успокоили, пообещав сделать все, чтобы они и дальше занимали снятые апартаменты. Обещал лично Кальт Мурдал, для верности окруживший себя стражей в два кольца, так, словно опасался нападения.
- Был бы тут лорд Оррик, он бы живо все сделал, как следует.
Разговоры о том, что Ланс мигом навел бы порядок, будь он командиром стражи, Мурдал начал буквально с утра, и возвращался к нему по любому поводу, в беседе с любыми дворянами и офицерами, какие попадались ему. К чести большинства собеседников, они не придавали словам капитана важного значения, догадываясь что тот либо боится свалившейся на него ответственности и желает спрятаться за спину господина, либо просто чем-то обязан Оррику. Однако, так или иначе, по дворцу ползли слухи, что при Лансе все было куда лучше, чем без него.
Корнан Сабиор, пришедший с донесением к военному министру, тоже ощутил на себе это давление, когда предъявил стоявшим на посту солдатам инсигнию. Рядом как раз случился Кальт Мурдал, якобы проверявший караулы:
- А, бравые боевые маги! – С широкой улыбкой на пухлом лице, заявил он. – Что бы мы без вас делали, голубчики вы мои! А как лорд Ланс о вас отзывался – говорил, вся надежда Альянса в боевых магах теперь!
- Да, конечно-конечно, - кивнул Сабиор, решив поскорее избавиться от докучливого стражника, которому, видимо, было скучно, и потянул за собой Венкара, но было уже поздно:
- Это не тот ли Ланс Оррик, который называл боевых магов дармоедами? – Пристально посмотрел на Мурдала Морри. В глазах мага плясало пламя, а потому капитан поспешил отпрянуть, прижавшись к стене всей тушей. Кираса жалобно звякнула, как бы напоминая что если маг разозлится, то Кальт сварится в ней заживо. – Да, видимо он. Как же быстро милорд Оррик поменял свое мнение, стоило только демонам постучаться в дверь.
- Пошли, - дернул его за рукав товарищ.
- Да-да, конечно. Ты, поросеночек, передай лорду Оррику, что я с ним с удовольствием потолкую, как освобожусь!
Бросил на прощание, уже из-за угла, куда его увлек Корнан, огненный маг.
- Клоун, - отчитал его Сабиор. – Ты и у министра себя вести так же будешь?
- Манфрям можно, а мне нельзя? – Посмотрел на соратника исподлобья Морри.
- Манфрей, видят Четверо, скоро казнят, - маг вздохнул, и добавил: - Я надеюсь. А ты – боевой маг, краса и гордость армии Альянса.
- Так и есть!
Словно в доказательство, Венкар выпятил грудь, увешанную медалями – те вновь зазвенели, словно говоря, какой молодец их обладатель.
Военный министр встретил их во временном генеральном штабе, где как раз обсуждал часть стратегии обороны столицы с высшими офицерами.
- Господин министр, - оба боевых мага встали по стойке смирно, едва прошли в дверь. – Послание от полковника Ларранка, Западная Армия.
- Надеюсь, в этом послании сказано, что армия уже на подходе, - немного ворчливо заметил Дерри. – Господа офицеры, прошу нас оставить. Все, кроме лорда-генерала Дориана.
Последним вышел Тарнал, посмотревший на магов с некоторым подозрением, затаившимся под кустистыми бровями. Впрочем, генерал-аудитор подозревал всех, с кем общался, особенно после предательства Зориана Корка.
- Купол.
Маг воздуха, все еще стоявший в углу помещения, поспешил сотворить заклинание. Судя по всему, министр боялся, как бы его не подслушали не только ушедшие офицеры, но и дворцовые маги, а потому позаботился о мерах безопасности.
- Итак, господа?
Миклас откинулся на спинку кресла, готовый выслушать доклад, а генерал Ларранк сложил пальцы в замок и напротив навис над столом. Корнан даже не знал, чего больше желает генерал – услышать о сыне, или об исполнении приказа.
- В этом письме изложены все детали, касающиеся работы над созданием абсолютного мага, - в голосе Сабиора промелькнули нотки иронии. Он помнил, что представлял из себя Харольд, и никак не мог назвать это существо «Абсолютным магом».
На стол лег запечатанный конверт, тут же оказавшийся в руках лорда-генерала.
- Что вы можете сказать своими словами?
- Произошли непредвиденные трудности, милорд. Антуан Перен убит предателем, большая часть его знаний погибла вместе с ним…
- Как?! – Начавший было распечатывать конверт, седовласый генерал грузно поднялся из кресла, еще больше навалившись на стол: - Как вы могли это допустить?! Что предатель?
- Убит созданием. Это был боевой маг Леннар Ралис, мы не ожидали, что он способен на такую подлость…
- Молчать! – Голос Дориана Ларранка отразился от стен незримого купола. – Никакому осмыслению не поддается! Башню обыскали?
- Она разрушена, милорд.
- Я всю роту расформирую, а вас обоих в первых рядах на оборону Столицы…
- Довольно, друг мой, - военный министр успокаивающе положил ладонь на руку Ларранка. – Это прискорбные новости. Я искренне сожалею о гибели Перена, он был одаренным человеком.
- Да… погорячился, - старый лорд-генерал несколько раз глубоко вздохнул. – Двадцать лет… двадцать лет – и все прахом!
Корнан Сабиор молча опустил голову, не желая более вызывать гнев лорда, а вот Морри поспешил добавить:
- Маг-Капитан Тейриан изучает записи Перена, к тому же у него есть само создание!
- Приятно слышать, - впервые со времени разговора на губах Дориана появилась улыбка. – Если кто и сможет раскрыть тайны Антуана, так только Безликий.
- Что-нибудь еще, господа? – Спросил военный министр.
- Нет, милорд, мы сказали все, - отвечал Корнан.
- В таком случае, прошу оставаться во дворце, уже скоро мне могут потребоваться ваши услуги. Пока же идите.
- Так точно!
Отчеканил земляной маг, Венкар же лишь склонил голову и снова звякнул медалями.
- Убрать купол!
Повинуясь приказу военного министра, заклинание было снято, позволяя магам покинуть помещение временного штаба.
К тому времени, пока боевые маги отчитывались перед министром, Дангер Оррик уже был извещен, что по воле Короля и Императора, стал начальником стражи Альянса. Юношу переполняла гордость от того, сколь высокое доверие было ему оказано. Конечно, в какой-то мере он считал себя недостойным такой чести, однако понимал, что справится с обязанностями лучше, нежели его продажный отец, во всем искавший лишь собственной выгоды.
Рыцарь Оррик прибыл во дворец с небольшим отрядом телохранителей, положенных ему по новой должности, и незамедлительно приступил к исполнению обязанностей, в первую очередь потребовав к себе офицеров.
- Капитан Кальт, я слышал, вы распускаете слухи, что стража не выживет без моего отца, - сурово сдвинув брови, посмотрел на Мурдала Дангер, заставив того съежиться. – Так вот, я желаю, чтобы более разговоров об этом не было.
«Неблагодарный щенок! Так ты злом отплатил за доброе?! Место мое занял, подсидел родного отца! – Еще слишком явно помнил юноша разговор с родителем, заставшим его на выходе из дома. Лорд Ланс был разъярен тем, что его должность досталась Дангеру, осыпал сына бранью, упрекал в неблагодарности и грозил всяческими карами. – Кому? Кому ты зад лизал ради этого? Олдгейту? Винзору?! Или твой ненаглядный лорд Рейс постарался?!»
«Я за службу был награжден и этой чести удостоен, - отвечал ему Дангер, не ожидавший от отца подобных слов. – На благо Альянся…»
«Выродок! Ублюдок! Мерзкое отродье! – Еще более распалился старший Оррик. – Не сын ты мне больше! Не сын! Знать тебя не желаю! Тебя и шлюхи твоей!»
«Убирайся! – Потерял терпение юноша. Он еще мог снести оскорбления в свой адрес, но когда Ланс стал поносить его невесту, не выдержал: - Ты мне никто! Отрекаюсь от тебя!»
Злость, что была им на отца выплеснута, вновь в глазах Дангера горела, и оттого дрожал Кальт Мурдал, боясь, как бы не подверг его командир жестокому наказанию.
- Никогда… милорд… никогда более имени его не скажу, - едва не плача, пообещал офицер, желая тем самым прощения вымолить.
- Помни свои слова, - оборвал его бормотание Оррик. – И все вы запомните, пришло время решительных действий! Бедное наше отечество истерзано демонами, крохоборами и разбойниками! Над стражей смеются в голос, вменяют нам в вину, что мы прикрываем воров и убийц, что мы не исполняем свой долг!
Он поднялся над столом – рослый, широкоплечий в шитой золотом накидке с гербом стражи.
- Не бывать этому более! Из-за того, как стража исполняла свой долг, появились Смотрители – так неужели вы думаете, что они за вас всю работу сделают?! Я обещаю – любой стражник, уличенный в беззаконии, понесет наказание!
Офицеры вздрогнули, особенно Мурдал. Кто-то из них готов был поспорить с командиром, однако Оррик не дал ему возможности:
- Но обещаю я и другое – тем, кто добросовестно несет службу будет награда соразмерно заслугам. Если надо – я из казначея душу вытрясу, но заставлю платить достойное жалование!.. Ааах…
Юноша пошатнулся, в бессилии хватаясь за край стола, и заваливаясь на него, сметая на пол бумаги и вещи. Носом у него пошла кровь, не иначе как от крупного напряжения сил и воли, сам же он лишь метался по столу, хрипя и хватая ртом воздух. Двое лейтенантов, стоявших ближе всего, бросились к нему, переворачивая на бок, и укладывая так, чтобы он не мог пошевелиться и тем самым ненароком повредить себе.
- Лекаря! Скорее лекаря!
- Пфайфеля зови, я его видел рядом!
- Ну же…
Мурдал, гремя кирасой, помчался за лекарем, чтобы тем самым показать преданность новому командиру. Однако же, внезапный припадок уже проходил, и Дангер Оррик очнулся из беспамятства, утирая чьим-то платком кровь с лица.
- Я… я еще не вполне оправился от ранения, - признался он, увидев встревоженные лица стражников. – Прошу простить мне эту слабость.

[Барон Суббота >>>]

Пробуждение орка.

(с Тельтиаром)

На Глыбе только и разговоров было, что о возвращении Аграта, о его посольстве да человеке, прилетевшем со словами Императора Оряса. Несомненно, что новости эти не миновали и Ваагха, отлеживавшегося после поединка и восстанавливающего силы. Конечно, раны его могли затянуться быстрее, но такое исцеление показалось бы подозрительным другим оркам.
Однако же, сейчас, когда Ваагх один остался в доме, где нашел приют, тени ожили, протягивая к нему черные щупальца:
"Ссссщячло..." - Раздался шепот, слышный лишь демону.
- Чо? - тупо спросил орк, но стоило ему попытаться развить мысль, как язык и нёбо онемели, да и вообще, сразу, отчего-то, потянуло в сон.
- Кхххто это? - раздался в его голове привычный уже голос демона.
"Хсссааазс, - ответил виера-визитер. - Барон приссслал меня. Ему нужна твоя ссслужба".
«Что госссподину барону угодно? - голос "постояльца" Ваагха был ровен, но какая-то нотка насмешливости всё же пробилашь. Да и шипение он расстянул сильнее, чем обычно.»
"Ваати желает сссмерти поссслов - Аграт и человек должны умереть".
«Какиххх поссслов? Чшшто за чщщщеловек?»
Так случилось, что именно Хсаз был послан бароном теней, чтобы передать роковой приказ Кархароту, однако и Безбожник, и его не в меру ретивый демон решили, что добьются большей благосклонности Герцога, если нарушат приказ и будут действовать так, как сами считают нужными. Лазашу повезло сгореть в колдовском огне, потому как иначе Ваати обрушил бы на него куда более суровое наказание за такое самоуправство. Посольство должно было быть изничтожено – быстро, элегантно, безупречно, как того желал барон. Для этих же целей на корабль Безбожника некогда установили новейшие орудия, созданные Нукулайсом, однако глупый орк предпочел рукопашную и поплатился за то жизнью, поставив под удар все, к чему стремились виера.
Теперь, когда посольство было уже не остановить, Ваати, узнав новости, решил сыграть в открытую и бросить против Аграта все силы, какие были у него в Армаде, дабы раздавить ростки Союза до того, как они прорастут могучим древом.
"Вернувшихся из Альянссса. Кархарот не смог, теперь они здесь и будут просссить помощи... Вссступление Армады в войну крайне не желательно".
"Я билсссся с Агратом. Он сссилён. Барон должен знать об этом."
Тень Хсаза прилепилась черным пятном к стене над Ваагхом:
"Потому выбор и пал на тебя! Твой хиетра может вызвать Аграта на бой, ты знаешь на что он ссспособен и в чем сссссслаб!"
Нет, ни Хсаз, ни тем более Ваати не питали иллюзий относительно шансов Ваагха в схватке с Рукой Гранда, однако Щачло уравновешивал силы, к тому же барон имел и другие способы повлиять на поединок, а потому одержимый орк вполне мог выйти из него победителем, стяжав великую славу.
"Я выполню волю барона. Но ты донессси до него мои ссслова!"
Ваагх попытался стряхнуть с себя сонную одурь, но так ничего и не смог. Только сейчас он понял, что у его тела на самом деле появился новый хозяин.
"Барон ссснает и обещает помощь, но ты можешшшш найти ее и среди орков. Гранд-капитан хочет сссмерти Аграту, заяви ему о сссвоем праве и проси поддержки".
"Чшшшто ещё у орков может мне помочшь?"
"Ненависссть! Ненависссть к Альянсссу!"
Тень рассмеялась шипящим смехом, словно иглами пронзающим разум Ваагха.
"Поддержи Танов, жаждущих человечьей крови - ты для них герой, выжил в поединке с Агратом. А убьешшшш его - встанешшш рядом с Грандом".
Несомненно, посланец барона знал, что говорил – конечно, паутина теней в Армаде была не столь всеобъемлюща, как в Альянсе, но и здесь было у Ваати множество глаз и ушей, слушавших скрытные разговоры, вникающих в тайные замыслы – для виера не являлось секретом то, что за борьба шла между Грандом и Агратом. Тем более, что здесь, на Глыбе еще не началось такой паники, не у всех был лидиум, не все знали, что из любой тени на тебя могут смотреть пристальные глаза виера.
"Это будет небесссполезно, - задумчиво прошептал Щячло. - Как ссскоро надо иссполнить?"
"Кархарот нанессс Аграту раны - он не мог полноссстью оправиться. Бей, пока он слаб. Завтра. Когда прилетят таны, когда все сссоберутся".
"Как я объясссню столь быссстрое иссцеление моего хиетра? Меня могут заподосссрить!"
"Ищи поддержки Гранда - его словом найдешшшш ссссзащиту. Будут те, кто поддержат тебя, скажут - быть поединку. Пройди проверку лидиумом - так никто не посмеет обвинить".
Да, теперь, когда даже осторожный барон теней решился на удар в стиле Элокхая – мощный, неудержимый, конечно же Ваагх пойдет не один, рядом будут и другие, преданные Пустоте, посвященные Рожденному Сном. И их будет много, тех кто обвинит Аграта, когда соберутся таны. Еще вопрос, достанет ли у того сторонников, чтобы оправдать союз.
"Как мне пройти лидиум?! Я же сссгорю!"
"Покинь тело орка! Потом вернешшшся, перед боем. Он не успеет ослабнуть".
"Посссмотрим. Может, до того и не дойдёт!"
"Убей Аграта, только это важно теперь".
"Убью, - Ваагх почувствовал, как его голова совершает кивок. - А если нет, то некоторое время ему будет не до всего остального..."
"Только смерть! Сдохни, не дай ему вижить!"
Щачло внутренне усмехнулся. Жёстко, ножом по оголённым нервам Ваагха, этот смешок заставил орка содрогнуться.
"Я иссссссполню. А ты передай барону мои ссссслова."
"Я останусь сссдесь, чтобы наблюдать, такова воля Барона. После он узнает о твоей победе или смерти".
Хсаз провел щупальцем по голове орка.
"Крепкий, хорошшший боец. Мы приложим всссе усссилия, чтобы Аграт пал".
Ваагх беззвучно закричал и понял, что вот сейчас сойдёт с ума, но Щачло оказался милостив и освободил сознание орка от необходимости созерцать этот мир. Родная для виера Пустота накрыла его тяжёлым покрывалом.
"Подготовь своего хиетра, вы должны сражаться не только как единое целое, но и как двое порознь!"
Посланец Ваати действительно хотел, чтобы Ваагх мог биться без контроля демона, сам - ведь тогда Щачло получал возможность лично вступить в бой и это обрекло бы Аграта на неминуемую гибель.
Виера не ответил. Вместо этого раны орка стали затягиваться прямо на глазах.

[Тельтиар >>>]

К нам едет ревизор
Со Скорпом


Особняк Закона и Равенства, в отличие от ранее посещавших его, на Джаста Волитара особого впечатления... не то чтобы не произвёл, но ничем и не поразил. Покойный лорд Дрейн и правда собирался устраиваться основательно, разворачивая деятельность своих Смотрителей, и продолжатели его дела оказались достойны своего вдохновителя если не во всём, то в масштабе и рвении уж точно.
Гвардия выстроилась в две шеренги прямо перед входом. Наверняка внутри сейчас или переполох, или спокойное, тихое ожидание неизбежного визита. "Зависит от того, что они хотят скрыть, и есть ли им вообще, что скрывать", - подумал Давион. Общение с "невестой" дало ему пищу для размышлений даже больше, чем обычные слухи и кривотолки, а толпа народа навела ещё на некоторые мысли, главной из которых была совсем простая: "вынесу я на себе это всё или нет"? Но делиться этой мыслью с кем бы то ни было Джаст себе запретил - уж точно не со Смотрителями.
- Его Императорское Величество Давион Астерион-Волитар! Слава Императору! - возгласил один из гвардейцев.
- Слава Императору! - подхватили другие и синхронно отбили дробь алебардами.
Двое смотрителей, несших караул на входе в Особняк, еще при появлении Его Величества, вытянулись во весь рост, оправляя черные одежды. Сейчас же они низко поклонились, приветствуя государя. Двери медленно, торжественно отворились, более того, перед ними по ступеням и даже частью на мостовой лежал красный ковер.
Элан Зубастый, вышедший навстречу Давиону, помимо обычного костюма смотрителя, накинул на плечи черный плащ с серебряным шитьем:
- Император, ваш визит для нас великая честь, - склонил он голову.
- Благодарю. Я решил, что даже в столь суровые дни свершение правосудия не может не заботить Императора, - лицо Давиона было холодным и спокойным, взгляд - уверенным, словно на приёме в тронном зале. - Я хочу знать, как работают Смотрители. Вы всё мне покажете и расскажете, чтобы мы оба были уверены - дело лорда Дрейна живёт и после его смерти, да даруют ему свою милость Четверо.
- Проходите, Ваше Величество, прошу, - отступил от входа. - Всякий Ваш интерес, я уверен, будет удовлетворен.
Давион, возложив левую руку на рукоять Разящего Света - в который раз подчёркивая свою власть - последовал вперёд. Гвардейцы, не изменив порядка следования, двумя колоннами, одна за другой, двинулись во двор особняка и выстроились вдоль пути следования своего повелителя. Тот лишь благосклонно кивнул и, более не задерживаясь, вступил в обитель Смотрителей.
Когда дверь закрылась, Элан тихо произнес:
- Позже, с Вашего позволения, я велю подать гвардейцам горячий чай и легкие закуски. Сейчас же, прошу в мой кабинет, государь.
По коридору сновали смотрители, всякий раз спешно кланявшиеся высокому гостю, и тут же возвращавшиеся к своим делам. Из-за этого создавалось впечатление, что весь Особняк внутри похож на гигантский муравейник.
- Вы гостеприимны. Это приятно, - кивнул Давион. - Как вам будет угодно. Я ведь раньше у вас не бывал.
- Вот сюда, осторожнее, тут крутые ступени.
Зубастый провел Императора к лестнице, ведущей на второй этаж, а там - всего в нескольких шагах как раз находилась резиденция Лорда-Смотрителя. Раньше, еще при Дрейне этот кабинет был расположен в подземельях, но после пожара Элан принял решение поселиться повыше.
- Скажите, Ваше Величество, вы сегодня обедали?
- Не довелось. Впрочем, это не имеет значения. Но благодарю за заботу.
- В таком случае, я вижу необходимость немедленно исправить это упущение! - Решительно заявил лорд. - Садитесь, будьте любезны. Эй, Генри!
Зубастый хлопнул в ладоши, зовя помощника, ожидавшего в соседнем помещении. Тот появился незамедлительно:
- Сейчас же распорядись, чтобы мне подали обед на две персоны... - Элан обернулся к Императору. - Ваше Величество, вы не будете против, если вас составят компанию за трапезой некоторые из моих подчиненных?
- Не буду. Заодно и познакомлюсь с ними. Думаю, это будет полезно.
- На пять персон, и живо!
Генри понимающе кивнул и убежал исполнять.
- У нас очень хорошая кухня, уверен Вы оцените, - лорд-смотритель тем временем начал освобождать стол от бумаг. - Я сам подбирал повара.
- Благодарю. Хотя более существенные детали вашей работы меня интересуют куда сильнее. Правосудие есть правосудие, оно должно вершиться. "На то и дарован нам меч суда, чтобы ограждать левой гранью в милосердии нашем и сокрушать правой во имя правого возмездия". Кажется, это говорил один из предков нынешних Берганов... Вот что бывает, когда род забывает собственные заветы, - устраиваясь поудобнее, вздохнул Давион, притом совершенно искренне: ни Гхиса, ни Матэуса он не жалел, но видеть, как угасает древняя слава рода, было всегда прискорбно, особенно для волитара.
- Мой лорд, Алистер Дрейн, говорил: "На законе Альянс созидался, беззаконием - рушится", - ответил Элан, наконец усаживаясь напротив гостя. - И мы, в меру сил и возможностей, стараемся поддерживать закон в это непростое для державы время.
- Время и правда непростое. Жители Столицы, которые выходили встречать меня на пути сюда, жалуются мне на тяготы жизни. Армия и флот здесь всего-ничего, а они уже тоскуют о временах, когда никто, кроме столичного гарнизона, и на горизонте не появлялся. А кто будет защищать их от демонов - они не думают. Каждый надеется, что беда обойдёт его стороной. А этого, увы, не будет, - Джаст сцепил пальцы в замок, разглядывая Элана. Что ж... лорд. Теперь уже, и кажется надолго. Наверное довольно неглуп, свято верит в Дрейна и сам готов заниматься нужным делом. Готов - только тем ли делом уже занялся? - Смотрители должны помочь Императору и Королю навести порядок в Столице. А там глядишь - и во всём Альянсе. Порядок правосудия и милосердия, а не попустительства или кровавого самосуда, как бывало порой при прежних правителях.
- То что было - позор для всего Альянса. Самоуправство лордов, попрание законов, разбой и бедствия и в провинциях, и в Столице, - с негодованием произнес Зубастый. - Всему этому следует положить конец! Решительно, неотвратимо - если надо, то мечом и пламенем! Каждый, кто преступил закон - должен быть наказан согласно закону.
- Вот именно - закону, а не жажде крови и кровавого же суда. Многие законы древни, а времена изменились,- мрачно заметил Давион. - Нужно, чтобы никто не страдал лишне во имя правосудия. И пусть порой приходится омыть руки в огне и крови, это никогда не делает чести судье. Если можно поступить иначе, следует поступать. Если Четверо с нами, нам всё удастся.
- Мой Император, закон высечен в камне, записан на пергаменте - нерушим и крепок, и он дает нам ответ - что делать. Но если каждому судье позволять по собственному разумению вникать в дела и выносить решения, то худо будет в Альяснсе. И без того, многие не чисты на руку, а когда получат власть над законом стоящую - что творить станут?
- Элан, было время, когда закон предписывал убивать каждого орка, приблизившегося к поселению людей на полёт стрелы. Конечно, стрелы тогда были не лучше нынешних, и луки били ближе, - но такой закон был. Разве сейчас по нему можно жить? Особенно сейчас, когда нам нужна помощь в войне с демонами. И у волитаров был закон, по которому чистота крови должна была блюстись, если надо, ценой крови. Так сейчас жить тоже не получится. И это понимают все. Речь не идёт о том, чтобы дать судьям власть над законом. Я хочу, чтобы закон, которым руководствуются те, кто судит и карает, не был только топором над головой всех и каждого. И вы, я думаю, хотите того же.
- Государь, все мы желаем добра Альянсу - но ради этого мало сказать: "Закон плох". Нельзя жить в беззаконии, надеясь лишь на справедливость сердца и благородство души окружающих. Коли старый закон более нельзя применять - пусть новый будет. Пусть его примут, как положено и это великим делом по устройству страны станет.
- Это правильно. Так и будет. И Смотрители должны быть полезны Альянсу - в изменении и улучшении законов, а затем в их приведении в жизнь. Не хочу скрывать от вас, Элан: я не король Менгаард и не лорд Дрейн. Не с меня это всё началось. Но я хочу, чтобы дело Смотрителей было примером для всех остальных. Если я увижу то, к чему мы стремимся - я буду гордиться вами. И буду суров, если окажется, что я, государь Менгаард и лорд Алистер ошиблись в вас. Кстати, вот задача: если бы Менгаард поступил в точности согласно закону, а не дал волю сердцу, Дрейна ждало бы нечто хуже, чем только изгнание. Намного хуже - и он не сделал бы того, что сумел сделать. Он хотел добра для простых людей и волитаров. Мы - в первую очередь вы - не имеем права его подвести.
- Но, даже здесь, Его Величество поступил согласно закону и обычаю, - медленно кивнул лорд Элан. - Однако же, государь, дабы не быть голословным, прошу взглянуть на сей список.
Порывшись немного в ящике, куда до этого были брошены почти все бумаги, дабы освободить стол, он извлек длинный пергамент:
- Вот имена тех людей, как знатного, так и подлого сословия, что были переданы нами в руки суда: лорд Крэан, подкуп суда и чиновников - изгнан из столицы, имущество передано в казну; Марран Хист, Главный Пекарь, утаивание дохода, нарушение королевского приказа, воровство, подлог, обман - приговорен к отрубанию руки и изгнанию, имущество передано в казну; Кюнтер Гуарре, глава торговой гильдии, воровство, обман, сокрытие дохода - убит при попытке бегства, имущество передано в казну...
- Не сомневаюсь, что всё было совершено согласно закону. Нужно позаботиться, чтобы невиновные, тем не менее, не пострадали. Если мы казним отца - мы обязаны проследить, чтобы его дети не умерли с голоду. И тому подобное. вы согласны со мной?
- Все так, как Вы и говорите, государь, - в дверях послышался шум, и Элан обернулся с улыбкой. - Мой Император, позвольте представить вам Старшего Смотрителя Хейдана Роута, человека поистине уникального!
Означенный Старший Смотритель, немного смущенно опустил голову, не решаясь пройти в помещение без дозволения на то государя.
- Уникального? Интересно, чем же? - Давион смерил Роута любопытным взглядом. "Интересный тип" Посмотрим, каковы остальные". Кивок и позволение пройти последовали, как нечто само собой разумеющееся.
- Он ведает следствием и дознанием, - с охотой начал рассказывать Зубастый. - Поверьте, нет такого дела, с каким Роут бы не справился!
- Ваше Величество, - воспользовавшись паузой, сказал сам Хейдан. - Милорд сильно преувеличивает мои заслуги. Я всего лишь стараюсь изобличить виновных и оградить от суда тех, за кем нет вины.
- Похвально, похвально. Присаживайтесь. И рассказывайте о последних новостях. Я хочу знать всё о работе Смотрителей. Всё. До последней точки.
- Государь, я боюсь, что сильно утомлю вас этим рассказом, ибо он будет содержать множество скучнейших подробностей, - развел руками Старший Смотритель, осторожно усаживаясь возле своего лорда. - Поверьте, есть вещи, которые лучше не знать, просто потому, что от них Вам будет больше докуки, нежели пользы. Я двадцать лет служил в страже, всякого повидал, а многое с привеликим удовольствием бы забыл.
- Я служил в гвардии, и видел, конечно, меньше вашего - но немного времени, проведённого наедине с Элокхаем или в Нижней, заполонённой одержимыми, вполне искупают этот мой недостаток опыта, - доброжелательно усмехнулся Джаст, поигрывая скрещенными пальцами. - Так что кое-какие вопросы у меня к вам будут. Но подождём сперва остальных - это касается всех.
- Вы правы, Ваше Величество, - тут же поддержал разговор лорд-смотритель, опасаясь, что Роут, со свойственной ему прямотой, может обидеть государя и тем навлечь на них всех немилость. - Чем зря сотрясать воздух, мы с удовольствием ответим на любые Ваши вопросы.

[Scorpion(Archon) >>>]

Едет он едет...
(и Тель)

- Хорошо. Где же остальные? Вы хотели мне ещё кого-то представить, я прав?
- Они скоро придут, государь, пока же предлагаю немного принять для аппетита, - Элан снова наклонился куда-то под стол, немного покопошился там так, что видна была только его спина, а после появился с тремя гранеными стаканами и бутылкой коньяка.
- Благодарю, но не сейчас. Я, как это можно заметить, при исполнении - у Императора данный статус неизменен, но и по лейтенантской привычке он в меня немного вжился. Или я в него. вы пейте, если желаете, только за что-нибудь нужное. За Альянс, на мой взгляд, - Джаст перевёл взгляд с одного собеседника на другого. Интересно... было всё время интересно. А ну, какие ещё сюрпризы приготовит ему сегодняшний визит. "Помнить об Алси. О том, что обещал разобраться и ей, и себе".
- В таком случае, с нашей стороны будет пить без вас, государь, - стаканы и бутыль исчезли там, откуда были взяты.
Как раз в этот момент появился Генри с большим подносом, уставленным тарелками.
- Ваше Величество, господа, - смотритель аккуратно поставил яства на стол - сначала Императору, затем лорду, после него Старшему Смотрителю, и последние два у пустующих мест.
- Вот, отведайте, государь - салат поистине бодрящий, овощи и специи - мы потом сутками можем не спать, таких сил придает! - Начал расхваливать кушанье Зубастый.
- Это как раз то, что мне сейчас нужно, спасибо, - Джаст вооружился вилкой. - В любом случае, говорить о делах это не мешает. Какие дела у вас сейчас в производстве? Кто в ваших руках из врагов Альянса, какие меры к ним приняты? Что вы применяете для скорейшего отправления процедур правосудия? Подробно. Да, за едой - не до этикета, господа.
Зубастый, как видно был не дурак покушать, а потому больше работал вилкой, отдав честь доклада Хейдану.
- В первую очередь, я собрал имена большинства одержимых, погибших в огне позапрошлой ночи, государь. Возможно, поняв как и с кем они были связаны, мы сможем найти и других одержимых, еще не проявивших себя.
- И есть что-то общее? Общий фон, среда распространения? Богатые, бедняки, зажиточные? дворяне, торговцы, ремесленники, сброд?
- Многие жертвы были обезображены пламенем до неузнаваемости, опознать в основном удалось знатных и состоятельных - однако даже у них, кроме положения в обществе, нет практически ничего общего.
- Да... я не удивлён. Культ проник всюду, - пожал плечами Император, налегая на салат. - Что ещё?
- Так же, государь, было обнаружено логово контрабандистов, служивших Культу. Среди найденных вещей оказался план обороны Столицы, украденный из Генерального Штаба. Благодаря этому, как нам известно, удалось разоблачить одержимых офицеров.
- Это хорошее дело. Благодарю за помощь и бдительность. Дальше.
- Еще, гильдия убийц, - расправившись с салатом, заявил Элан.
- Гильдия? Так, а вот здесь подробнее - чем эти отметились в наше время? Думал - у них хватит совести хотя бы сейчас не мутить воду!
Интересно, а сколько народу в городе точно знают о её существовании? наверное, все. Хотя бы по легендам и байкам из трактиров... Но теперь для Давиона это было личным делом, спасибо госпоже невесте. И приходилось делать вид, что его оно не касается. Хотя удивление вышло совсем искренним - не чета ещё неделе назад.
- Они... убили... лорда... Дрейна, - делая большие паузы с нажимом произнес лорд-смотритель. - И теперь для Смотрителей не только долг, но и дело чести избавить от гильдии Альянс.
- Это я помню. Что помимо этого? И нет, я не считаю, что этого недостаточно.
Элан Зубастый что-то хмыкнул, видимо потеряв нить разговора, а вот Хейдан Роут оказался вполне подготовлен к такому повороту событий:
- Ваше Величество, еще будучи на службе в страже, я был вынужден столкнуться со зверствами, коие учиняли гильдейцы. Мне потребовалось несколько лет, чтобы разузнать о гильдии в достаточно мере. Например, вы знали, что делая заказ, человек может в деталях описать как именно должна умереть жертва и все это будет исполнено в точности. Шесть лет назад, в Нижней Столице было совершено жесточайшее убийство - человека сначала опоили до беспамятства, а после заживо содрали с него кожу. Он еще был жив, когда очнулся, а черви и мухи уже пожирали его плоть.
- Это чудовищно. Воистину, вы делаете святое дело. Кто-нибудь из них попался вам в руки? И кстати, - Джаст оставил еду и посмотрел на Роута. - кстати, среди убийц, интересно, имеются одержимые?
- Вы, мой государь, сами говорили, что Культ просочился всюду, - уклончиво ответил Старший Смотритель. - Что же до гильдии - так сложилось, что стража в меру своих сил, не могла противостоять убийцам. Тому были причины, не скрою, пренеприятнейшие. У Гильдии есть покровители, могущественные и обладающие властью, и они всякий раз мешали следствию.
- А у стражи был лорд Оррик-старший, - вздохнул Давион. - У вас есть доказательства причастности кого-нибудь к этому делу? К любому делу, связанному с Гильдией?
- Мы смогли узнать несколько имен тех, кто заказали убийство лорда Алистера Дрейна, - отвечал Элан, однако в его голосе больше было грусти, нежели торжества. - К сожалению, все они пали от руки Белой Маски до того, как что-либо рассказали
- Назовёте имена? Нужно знать, в ком крылась измена. И кстати... что до дела Белой Маски - его вы считаете конченным? И наконец, где же остальные ваши помощники. Так мы всё съедим без них, - Джаст снова перевёл взгляд с Элана на Роута и обратно. Он уже начинал сомневаться, кто командует в Особняке - Старший Смотритель или пытался казаться более сосредоточенным и уверенным, или и правда был.
- Вот, кое-что поинтереснее, мой Император, - из небольшого футляра Роут извлек исписанный аккуратным почерком пергамент: - Здесь перечислены жертвы Гильдии за последние три года. Те, кого смогли опознать. Имена и звания, и способ умерщвления. Ни одного из их убийц пока не удалось найти и предать справедливой каре.
Список был весьма внушительным, он вмещал не один десяток имен.
- Откуда он у вас? - Давион развернул список, внимательно пробежал от начала до конца. - Люди... волитары... самого разного происхождения. Много. Эта организация даже опаснее, чем я думал.
- Я сам вел его, - пояснил Роут. - Каждый раз, когда случалась новая смерть, я старался записать все обстоятельства. Надеялся, что когда-нибудь смогу предъявить этот счет на суде! Вы видите, это даже не люди - они хуже орков, хуже одержимых! И главное, чувствуют себя хозяевами города!
- Хуже одержимых - это врядли. Признайтесь... у вас есть личные счёты к ним, или это всё вопрос чести? Мне давно не приходилось встречать таких людей, как вы.
- Я исполняю свой долг, как человек принесший присягу защищать закон Альянса. В лорде Алистере я видел надежду, и эту надежду мою втоптали в прах - так что же мне теперь, опустить руки и позволить этим скотам невозбранно творить бесчинства?!
- Нет. Продолжать это им позволять мы не можем, вы правы. И топтать наши мечты никому не позволим. Моя мечта - Альянс и мир без одержимых. Ваша - без беззакония. Думаю, они совпадают в главном. Так всё же - показывайте, как вы к этому идёте. Я уже не первый раз об этом прошу.
- В первую очередь, все эти убийства ложатся тяжелым грузом вины на всю гильдию в целом, а не конкретных исполнителей, - продолжил Хейдан Роут. - Это заставит негодяев и в будущем поостеречься от создания таких организаций. Далее, я стараюсь основывать выводы на серьезных размышлениях, фактах и вещественных доказательствах. Согласитесь, это более разумно, нежели принимать на веру чьи-либо слова, пусть даже полученные под пыткой.
- Под пыткой? И многих вы пытаете? - шрам Давиона дёрнулся. пытки Император явно не одобрял - по крайней мере сейчас это было очень заметно.
- Пытаем тех, кого следует, - на то отвечал лорд-смотритель. - Строго в установленном законом порядке.
- Порой, как это не прискорбно, - добавил Роут. - Но воля преступника должна быть сломлена.
- Это вы мне тоже покажете, - отрезал Давион. - И это - приказ.
- Если вы желаете смотреть на кровь и страдания, то кто мы такие, чтобы отказать Императору?
- Я желаю посмотреть на то, как вы работаете, и решить, что из этого достойно славы и правосудия Альянса, а что нет.
- Вы наш правитель, а мы лишь слуги, желающие приумножить доброе и истребить худое.
За дверями тем временем послышалось некоторое копошение:
- Прошу, проходи...
- После тебя, - отвечал холодный женский голос.
- Как я могу обойти даму...
- Заходите, - оборвал препирания Элан.
Сначала в комнату вошла темноволосая дама в платье из черного бархата с оголенными плечами, а следом за ней показался невысокий мужчина в капюшоне, из-под которого торчал только нос.
- Вот, государь, это наши маги, - с гордостью представил вошедших лорд-смотритель: - Госпожа Сибалла и мэтр Маэль, благословлены Океанской Девой на служение отечеству!
- Ваше Величество, - магичка присела в глубоком реверансе, опустив глаза. Ее щеки слегка посерели, так, словно к ним прилила кровь.
- Очень рад познакомиться с вами. Я наслышан о способностях магов, которых набирают к себе Смотрители, - Давион поднялся: воспитание не позволяло сидеть при даме, даже более низкого происхождения. - Здесь вы хозяева, но тем не менее прошу к столу.
- Госпожа Сибилла, государь, прекрасно разбирается в ядах любого происхождения, - поспешил рассказать о колдунье Элан. - И, поверьте моему слову, может создать любое противоядие!
Женщина, тем временем заняла место рядом с Императором, а коротышка оказался между нею и Хейданом.
- Противоядие - и яд, я так понимаю? Вы ведь говорили о пытках - это ли не лучший способ? Опасные женщины оказываются среди Смотрителей. Наверное, этого следовало ожидать, - Давион открыто посмотрел на Сибиллу. Слава юбочника, говорите? Проверим...
Волшебница улыбнулась в ответ, чуть наклонила голову, но глаз не отвела:
- Благодарю за добрые слова, Ваше Величество, - произнесла она.
- А мастер Маэль чем заведует? - не сводя глаз с волшебницы, поинтересовался Император.
- Он весьма одаренный целитель, - не стал скрывать Элан.

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 1-11-2009, 16:46

[Тельтиар >>>]

...И приехал...
Со Скорпом

- Жаль, что он не смог помочь королю с исцелением лорда Дрейна, - вздохнул Император, детально изучая Маэля. То есть в основном нос - остальное было не особенно видно. - Впрочем, если даже государь не смог спасти его... Это невосполнимая утрата. надеюсь, граждане Альянса понимают это. Я постарался донести до них, что мог...
- Это было подлое и жестокое убийство, - не вытерпел Элан, сжимая кулак. - Я был там, когда все произошло! Сам получил рану, но с готовностью принял бы все удары - лишь мой лорд остался жив!
- А ведь кроме лорда Дрейна погибли и другие. Мне говорили, что ваш огненный маг получил стрелу, выжигая убийц - стрелу, которая стала для него роковой. Это ведь так?
- Тяжкая потеря. Только благодаря ему мы смогли покинуть Нижний Город - о, это был исполин среди людей, отважный, самоотверженный. Его пламя настигло многих убийц!
- Значит вы нуждаетесь в замене. Как только закончится битва с демонами - я прикажу отправить в ваше распоряжение Валкариана Чёрного жара. Думаю, это будет достойная компенсация.
Обещание и правда было щедрым. Если Гинвар Астремис был признанным Мастером, а Милеана Лаари - достойнейшим телохранителем и прекрасной придворной дамой одновременно, то Валкариан Чёрный Жар воплощал собой оживший пожар. Бледный волитар с огненно-рыжими волосами, острой бородкой, кончик которой то и дело словно подрагивал язычком пламени, и с пронзительным, жгучим взглядом угольно-чёрных глаз, этот маг-капитан казался даже своим напарникам и подчинённым опасным. Кто знает, какой силы достигнет яростное пламя в руках того, чья душа вечно горит. Ходили слухи, что однажды Валкариан обратил в пепел целый орочий каперский корабль - разом, вместе со всей командой и капитаном, не тронув лишь лидиумное ядро. И в Ночь Правосудия именно он добивал одержимых, что пытались вырваться у Цепи, охваченные огнём - одного за другим. Каждого - лишь щелчком пальцев.
- Государь, это будет великим подспорьем для всего нашего дела! - Поспешил выразить благодарность лорд-смотритель. - Такой человек, несомненно лишь звуком имени своего вселит страх в сердца беззаконных.
- Великий маг огня, - в голосе Сибиллы так же промелькнул явный интерес, однако она поспешила вновь улыбнуться государю, словно ее интересовала только помощь в деле смотрителей.
- Сейчас у нас есть уже один огненный, - признался Роут, посчитавший что скрывать такое от Императора не правильно. - Бывший кузнец, и, я уверен он сможет многому научиться у Валкариана.
- Кстати, а где он сейчас? - Пожал плечами лорд.
- Его сестра с семьей покидают город вечером, - пояснил Маэль, немного высунувшись из-под капюшона. - Я отпустил попрощаться.
- Правильно. кстати, если демоны нападут на город - будьте готовы. Наверняка они заявятся и сюда. Смотрителям им тоже найдётся, что предъявить. А теперь, господа, прошу всё же ознакомить меня с работой. Подробно, не утаивая ничего. Каждый ваш успех будет вознаграждён достойно - золотом, помощью, покровительством. ну, а за каждый провал с вас будет взыскано соответственно. Впрочем, я верю выбору лорда Дрейна.
- Мастер Маэль, расскажи государю о проделанном тобой, - велел Зубастый.
Коротышка гордо вздернул нос, капюшон окончательно съехал на затылок, обнажая обезображенное лицо.
- Повелитель, - начал он. - С того самого дня, как я начал постигать дар Океанской Девы, всего более интересовали меня тяжкие недуги, смертельные болезни, что жестоко истребляли народ Альянса, подобно самому беспощадному врагу. Целью своей я поставил найти лекарство от каждой из них, дабы люди и волитары имели надежду спастись. Я многие годы потратил на то, чтобы изучить воздействие недугов на человека, ту пагубную силу, что заставляет увядать тело. Помощью в этом мне была книга государя Менгаарда "Немощи людские", но и в ней я не нашел ответов, которые искал. Наш король, великий целитель, все же обходил стороной те болезни, постигнуть суть которых стремился я.
- А какие это были болезни? - Давион встретился глазами с Малем. Вид лица волшебника ему не понравился. С другой стороны, на его шрам смотреть приятно тоже не всем... И всё же что-то тут нечисто. Целитель с такой внешностью - где он её приобрёл? Врождённое? Вспоминался Нукулайс и собственная преступная глупость, не позволившая взять его сразу же, а то и уничтожить. Уж не схожий ли случай. Джаст бросил взгляд на клинок, но из ножен не было заметно, чтобы тот светился хоть чуть-чуть.
Заметив взгляд государя, Маэль сказал:
- Струпья эти - последствия болезни. Тогда я был не опытен и заразился, но милостью Океанской Девы, остался жив, навсегда сохранив память о своем безрассудстве. Что же до изучаемого мной - то это и Гнойная Немощь, и Хворь Выжигающая, и Моровое Поветрие. Особенно же интересна мне Пагуба Хинарда, единственная болезнь, созданная колдовством, как я знаю.
- И что же вам удалось открыть? Признаться, эти болезни страшны и по сей день. Хоть я и не смыслю в медицине и целительстве, но слышал достаточно, как от них умирают.
- Пока не много, - вынужден был признаться маг. - Мне удалось найти способ замедлять ход некоторых болезней, однако нужно время, чтобы найти лекарство, которое действительно поможет. Благодаря лорду Дрейну у меня появилась возможность проводить исследования.
- Исследования? Что вы имеете ввиду? - Давион прищурился. Шрам на щеке Императора чуть посинел, взгляд оценивающе впился с лицо Маэля.
- Я изучаю болезнь в действии на организм человека, мой государь.
- На организм... преступника? - догадка была простой и понятной. И, даже сейчас, даже для Императора, который руководил в Джасте всем, от первой и до последней мысли - была чудовищной.
- На организм приговоренного к смерти, - поправил лорд Элан. - Такова была воля лорда Дрейна.
- Лорда Дрейна? Быть того не может. Это же... - Давион чуть слышно присвистнул, словно от удивления. - Это... немыслимо. Это же живые люди! И волитары! Да, преступники... Но мучить их - зачем? Почему?
- Потому что так их никчемные жизни послужат на благо Альянса, - воскликнул Маэль. - Представьте, мой государь, сколькие будут спасены, если я смогу одолеть болезнь, доселе не исцелимую!
- Представляю, что будет с вашими душами, когда вас будут судить за это Четверо. Ведите меня! Сейчас же! Я хочу увидеть все ваши работы. Сколько раз мне это ещё повторять?! - Давион поднялся. Рука сама собой легла на рукоять клинка, привычным, но исполненным властности жестом. - Я думаю, говорили мы достаточно, остальное позвольте оценить мне самому.
- Государь, всем существом своим и всей преданностью вам - я протестую! - С жаром бросил лорд-смотритель. - Все двери этого Особняка открыты для вас, но только не те, где заправляет Маэль! Боюсь, боюсь даже представить себе, что будет если вы станете жертвой недугов, царящих там! Во имя Альянса и всего народа, что видит в вас защитника, не подвергайте себя такому риску, когда безжалостный враг подступает к городу!
- Элан, - Давион улыбнулся. Так, словно снова на миг забыл об имперских регалиях, чинах и обязанностях. - Если со мной что-то случится, ваш же Маэль уже научился замедлять срок болезни, так. Тогда я положусь на его искусство, чтобы прожить немного дольше - хотя бы до победы над демонами. Вы ведь окажете мне эту маленькую услугу, мастер Маэль, если что? Но - я не могу оставлять этого так просто. Я - Император. Я должен видеть и знать всё, что касается вашей работы. Всё. Ведите. Это приказ.
- Если такова ваша воля - я не смею противиться. Помещения магов находятся глубоко под землей, а потому я прошу сначала посмотреть то, что расположено выше.
- Хорошо. Думаю, присутствующие здесь не откажутся меня сопроводить? Леди Сибилла, мастер Маэль, господин Роут? Это ваши владения - пусть каждый показывает своё. Таков же будет и спрос, - Давион поправил плащ и протянул Сибилле руку, чуть наклонив голову. О галантности не следовало забывать и сейчас - хотя бы ради всё тех же слухов. Хотя откуда им тут расползтись - здесь не всякий человек выйдет и не всякий волитар вылетит... Но вдруг? Пусть уж будет.
- Благодарю вас, государь, - приняв руку волитара, волшебница грациозно поднялась с сидения.
Маэль тем временем, плюхнувшись на пол, уже покинул комнату.
- Он приготовит все к вашему приходу, мой Император, - объяснил старший смотритель. - Надеюсь, силы его заклятий хватит, чтобы никакая хворь не причинила вам вреда.
"И скрыть все возможные улики... Чтож, мастер Маэль, о тебе мы уже знаем достаточно. Вечно тебе скрываться не удастся! Интересно, эта леди столь же ядовита внутри, как знаток недугов - снаружи?"
- Хорошо. Показывайте дорогу.
- Милорд, позвольте, - Роут повел Императора, показывая помещения, расположенные на этом этаже: - Здесь у нас спальни, в конце коридора кабинет главного писаря - раньше он служил при библиотеке, теперь же ведет наши дела. К сожалению, сам он сейчас не в Особняке - я отправил его с заказом на необходимые вещи в ремесленный квартал. Да, государь, предвосхищая ваш вопрос - дело настолько важное, что исполнить его может лишь главный писарь.
- Верю. Не всякий вопрос с документами можно доверить любому. если бы не лорды Брион и Кайрис, я бы сам утонул в свитках и книгах, - кивнул Давион. - Дальше?
- Спустимся, государь.
Вскоре, по уже знакомой лестнице, они вышли на первый этаж - здесь и сейчай сновали облаченные в черное смотрители, кто с ворохом бумаг, кто с иной ношей, из ближайшей комнаты доносился скрип нескольких перьев, которым, казалось, не давали роздыха.
- Здесь мы ведем опись конфискованного имущества, а так же составляем списки неопровержимых доказательств вины или же невиновности тех, с кем нам приходиться иметь дело, - пояснил Хейдан, приоткрыв дверь. Сидевшие за столами смотрители тут же поднялись, кланяясь Императору. - Это не только дворяне, но и торговцы, и офицеры, и придворные. В соседнем помещении разбирают доносы - их во множестве появляется каждый день. Когда - правые, когда - ложные.
- И каково же соотношение? - учтиво поинтересовался Джаст.
- Большинство ложных, государь, - с сожалением сказал старший смотритель. - Некоторые люди думают, что могут нашими руками устранять неугодных им.
Император снова присвистнул, на этот раз чуть-чуть громче.
- Что поделать. Привычки к произволу искореняются с трудом. Более того, думаю, были и те, кто пытался чинить самоуправство, став Смотрителем?
- Были, - вынужден был признать Зубастый. - Я изгнал таких с позором прочь!
- И надеюсь, что они не станут прикрываться вашим именем, раз попробовав. Не удивлюсь впрочем, если станут. Переловить и осудить по закону, - вынес Джаст вердикт. не терпящий возражений. - Правосудие пятнать не имеет права никто.
- Без жалости, государь. Без жалости, - кивнул лорд Элан.
- Здесь у нас слады продовольствия и оружия, - тем временем продолжал Хейдан. - Внизу мы храним часть конфискованных вещей, определяем их стоимость, а после передаем списки в казну, и ждем распоряжения, как поступить далее.
- А кто отвечает вам из казны?
- Приказы скреплены малой печатью, однако я часто вижу, и особенно в последние два дня, что пишет их не лорд Винзор.
- Так, значит... Надо будет поговорить об этом с лордом Кайрисом. Он лучше меня разбирается в финансах. Хоть ему и приходится во всё вникать заново - хватку наш добрый лорд не растерял. Далее?
- Если вы желаете, чтобы с конфискатом вел дела лорд Кайрис, мы будем отправлять списки ему, - тот час же заверил Элан.

[Scorpion(Archon) >>>]

...А тут такое!
(всё ещё мы с Телем)

После того, как денежные дела были разрешены, Хейдан Роут провел Его Величество на первый подвальный этаж, вкратце рассказав, какие из помещений и чем заняты, однако и здесь в большинстве своем оказались склады описанного конфиската, до сих пор дожидавшегося своей участи - казначей довольно скоро забрал все золото, серебро и драгоценности, а вот вещи оставил на хранение Смотрителям, даже позволив им использовать часть на собственные нужды (так они забрали себе почти все черное сукно, шелк и бархат на пошив формы).
- Что же до второго этажа, уходящего вниз, то там вас ждет кое-что действительно интересное, мой государь! - Пообещал Хейдан Роут, спускаясь по ступеням. Лорд Элан и Сибилла шли позади Его Величества, и Зубастый даже держал факел, освещая путь. - Здесь у нас камеры для заключенных.
Как выяснилось из рассказа Хейдана, камер чудовищно не хватало, а потому большую часть арестованных приходилось держать в обычной тюрьме под совместным надзором стражи и выделенных для этого смотрителей, пока велось следствие. Здесь же, в особняке находились только те, кто представлял наибольший интерес или же наибольшую опасность.
- Со стражей у вас проблем нет? И кстати, под особым надзором - сколько их? И кто такие? - деятельность и правда была организована хорошо. Джаст задавал себе вопрос - а всёли из того, о чём до него доходят слухи, было правдой? Смотрители - кровавые изуверы хуже бандитов? Было непохоже. Чудовища, не знающие жалости... на вид и не скажешь. Но этот Маэль... И слова Сорогота, и просто так ведь молва не потянется. А решать - ему, только ему. И Менгаарду, но это если спасать и миловать. Карающий меч же оказался целиком во власти вчерашнего лейтенанта и холодил руку могильным хладом...
- С тех времен, когда я служил в страже, у меня остались там хорошие друзья, которым я могу доверять, - просто ответил старший смотритель. - Когда-то мы содержали здесь и одержимых, которых удалось опознать, но Сорогот забрал последних...
- Предпоследнего, - поправил лорд Элан. - Последний сгорел на глазах у охраны той ночью.
- И туда им и дорога, - подтвердил правитель. - Так всё же, кто у вас тут из значительных фигур?
- Есть несколько дворян, но их вена пока не доказана, - произнес Хейдан Роут. - Лорд-Чистильщик Ночного Горшка Его Величества - единственный выживший из погубителей лорда Дрейна, так же купец Мегаро, возглавивший Торговую Гильдию после смерти Гуарре. Есть сильные обвинения, однако мы еще не до конца уверены виновен ли он, или же за всеми махинациями стоял покойный Гуарре.
- Хорошо. Ещё?
- Убийцы из гильдии.
- Убийцы? Сколько? Кто они? В чём признаются? В чём замешаны по вашему мнению?
- Эти мерзавцы ни в чем не признаются! - Со злостью бросил лорд-смотритель.
Хейдан Роут, обогнув Его Величество, встал рядом с лордом, положив ему на плечо ладонь успокаивающим жестом:
- Очень сложное дело, государь. Я со своей стороны более чем уверен в их причастности к убийства, в том, что они состоят в гильдии, в неоспоримости их вины, однако же мне не хватает прямых доказательств, чтобы вынести однозначное решение. Скажу прямо, эти люди имеют наглость носить форму воинов Альнса и пятнают ее хуже демонической скверны тем, что убивают за деньги.
- Форму воинов Альянса? Это чудовищно. И недопустимо.
Император остановился, стиснув кулаки.
- Где они? Я хочу видеть этих ваших "особых" заключённых. Всех... или хотя бы наиболее важных. Посмотрим, смогут ли они солгать Императору. Как думаете?
- Хотите допросить лично пятьдесят человек, мой государь? - Роут несколько удивился. - Вы так и к утру не управитесь.
- Зачем пятьдесят? Двоих-троих, может четверых. Обязательно этого вашего купца - не будет притеснять торговых людей излишне. Он имеет право на справедливость. С лордом-чистильщиком не изнаю, стоит ли говорить - не скажу, чтобы он и раньше был сколь-нибудь годен на что-то, кроме того, к чему был приставлен. Я решу по ходу дела. От убийц - того, кто стоит внимания... Постойте минутку. А когда вы их задержали?
- Государь, лорд-чистильщик отправиться на плаху за покушение, устроенное им - он жив до сей поры лишь чтобы дать свидетельства против гильдии убийц, - заметил Элан Зубастый. - И даже если король вознамерится даровать ему прощения, я буду просить у Совета лютой казни.
- Это ваше право и право короля Менгаарда, - по тону было ясно: этот вопрос Императора интересует мало. - Ладно, может гляну на него. Он выдал какие-нибудь имена или места встречи? И вы не ответили на мой вопрос, Элан.
- Вы задаете столько вопросов, государь, что лорд-смотритель не успевает ответить на все, - вступила в разговор волшебница, снова пытаясь скрыть дерзость милой улыбкой.
- Как можно узнать больше, не задавая больше вопросов? Мои глаза и так заняты наблюдением и созерцанием, мой разум открыт, а значит остаётся спрашивать, - Джаст вознаградил Сибиллу ответной улыбкой, исполненной искреннейшего расположения.
- Государь, вы слышали уже о случившемся у цепи два дня назад, не так ли? О жестокой резне, унесшей множество жизней.
- Слышал, конечно. Более того, я имел к ней отношение, - насладившись произведённым эффектом, правитель волитаров рассмеялся. - Моя воспитанница попала в беду, и моей невесте пришлось вмешаться. К счастью, всё обошлось. Но мне говорили, что там была замешана Гильдия, а также люди лорда Олдгейта. Всё верно?
- Именно так, Ваше Величество! - Обрадованно сказал Роут. - И, я надеюсь, именно Вы прольете свет на еще не раскрытые тайны этого чудовищного события!
- Признаться, я сам знаю невероятно мало. Меня заботила только сохранность Алсиманд и Мириам, с остальным я представил разбираться страже и Смотрителям, - пожал плечами Император. - Я доверяю своей невесте, а в воспитании детей женщины смыслят больше - даже если эти дети оказываются на улице и впутываются в истории, где замешаны убийцы. Спасибо хоть не Белая Маска! Клянусь Четверыми, это было бы неудивительно. А что вам удалось выяснить?
- Личности жертв, возможные мотивы, и ход событий, приведший к этой трагедии. По счастью у Цепи было множество людей, ставших свидетелями случившегося, - начал рассказ Роут. - В Нижнем Городе от руки убийцы, известной как Присцилла Божественная погибло шесть человек, затем она убила сержанта, отвечавшего за безопасность Цепи. Еще шестнадцать человек погибли непосредственно в корзине.
- Шестнадцать? Но не в одиночку же она это сделала! Или в одиночку? Тогда это не женщина, а демон какой-то. Что-то ещё?
- Нет, мой Император - это сделали люди, которые сегодня заключены в камеры и ждут своей участи прямо здесь, в Особняке, - ответил старший смотритель. - Жестокие, хладнокровные убийцы, учинившие настоящую резню. У их жертв не было ни единого шанса, они не успели даже оружия поднять. Сейчас они твердят, что Волки напали на них, но я сам осматривал тела, и поверьте моему опыту - борьбы не было.
- Не было, говорите... И они были в армейской форме. Какая армия?
- Северная, Император.
- Северная. Очень хорошо, просто прекрасно, - Давион коснулся подбородка, на миг задумавшись. - Воины-северяне оказываются убийцами. Я хотел бы на них посмотреть. Больно видеть, как такой позор падает на твои родные места, но... что делать?
- Охрана! Откройте камеру! - Велел лорд-смотритель, когда они поравнялись с казематами.
Тяжелая дверь, скрипя отварилась. В углу, прикованный к стени, сидел человек в рваной солдатской форме.
- Вставай, сволочь, - проскрежетал сквозь зубы Элан. - Сам Император на тебя время тратит! Вставай и кланяйся в ноги, мразь!
- Перестаньте. Даже если он убийца и заслуживает такого обращения, не роняйте своего достоинства, - голос Императора звенел, словно ломающийся лёд, да и отдавал зимним холодом, как внезапный снег в сентябре - неожиданно и оттого лишь морознее. - Кто ты? В чём виновен? Причастен ли к работе Гильдии Убийц? Сколько тебе заплатили и за что?
- Я солдат Альянса. Полковник Турссон привёл меня на помощь леди Рейс и её воспитаннице. Я выполнял его приказы, - простонал человек. - Я не имею отношения к Гильдии. Присцилла Божественная... мы её задержали. Рейзор Клоут был с ней в сговоре. Они хотели убить нас. мы защищались. Многие получили раны.
- Он всегда говорит одно и то же? - поинтересовался Джаст у спутников. Пленник вызывал жалость, а не презрение. Обращались с ним хуже, чем стража или гвардия даже с самыми опасными преступниками. Давион вспомнил условия содержания лорда Кайриса, и стало не по себе. Даже там всё было чуть лучше, а это... это Смотрители.
- Повторяет, как заколдованный, - кивнул Роут. - Заучил и теперь повторяет. На допросах мы записываем все, сказанное.
- И они все так? Кстати, что это за полковник Турссон. Их главный?
- Все, государь. После, когда вы закончите обход, я готов буду предоставить вам собранное по этому делу.
- Хорошо. Но всё-таки - этот полковник - тоже из числа подозреваемых или всё-таки тут не замешан? Полковничьи погоны так просто не раздаются, в Северной Армии - в том числе.
- Сколько генералов перешло на сторону Солидора, государь? - Задал ответный вопрос Роут. - А сколько полковников и капитанов? Они ведь тоже не просто так свои погоны получили! Да, я обвиняю его в том, что он руководил убийцами и занимает не последнее место в гильдии.
- Солидор - другое дело. Так обманывать, как это умеют демоны, не дано никому, а у большинства оступившихся шанса спастись уже нет - твари, что сидят в их обглоданных душах, просто не дают им возможности что-то сделать. Они умирают, как только отрекаются от Четверых - может, и сами того не понимая, - рассудил Император. - Ставший убийцей может всё изменить. Но не меняет. Поэтому выяснить, что сподвигнуло его на такой поступок, если он действительно виновен - тоже наш долг.
- Страх, глупость, жадность, честолюбие. Я потребовал в Генеральном Штабе документы о предоставлении Турссону воинского звания, хочу понять действительно ли оно заслужено или это постаралась гильдия, как спрут опутавшая все в Столице.
Они вышли из камеры, тот час же закрытой.
- Если он и правда полковник Северной армии, это лишь отяжеляет его совесть. Блестящая воинская карьера, пущенная под нож - ради чего? Денег? Не думаю, чтобы вопрос был в деньгах. Армейский полковник получает жалование, на которое в провинции может безбедно жить вся его семья. Это не считая обеспечения, - в вопросах армии и флота Давион разбирался и раньше. Теперь же теоретические познания пригождались гораздо чаще. И хорошо.
- Боюсь, теперь на этот вопрос сможет ответить только Небесный Отец и сам Турссон. Я же лишь располагаю доказательствами его причастности к гильдии и лживыми показаниями его людей.
- И что за доказательства? Предъявите? Прежде, чем я с ним поговорю. Хочется всё же понять, насколько весомо обвинение.
- Я разговаривал с ним, дважды до ареста. Каждое его слово после было подвергнуто проверке. Он утверждал, что получил рану от Клоута, но она нанесена не оружием покойного. Сказал... они все говорят, что волки напали на них, а перед этим убили половину своих товарищей. Нападать всемером на тридцать человек? К тому же на оружии волков нет ни крови, ни следов недавней чистки. Все погибшие были убиты одинаково, в темноте, в общей свалке подобной слаженности не покажет даже гвардия. Помимо этого, никто из людей, смотревших на корзину снизу, не видел дыма, а Турссон и его люди его упоминают, как неотемлемую часть происшествия.
Хейдан Роут перевел дух, на лбу у него выступило несколько капель пота, тут же утертых рукавом. Элан с гордостью смотрел на соратника, выдавшего столь долгую тираду.
- Весомо. Что ж, ведите к нему.

[Тельтиар >>>]

Но не все так просто
Угадайте с кем?

Брандир Турссон. Полковник Северной армии. Убийца. Друг Алсиманд и спаситель Мириам. Богатый послужной список... И что с ним делать? Спасать? Казнить? Выслушать? Для начала - выслушать, а потом посмотрим... нельзя разочаровывать Алсиманд. Нельзя выдавать свои планы Смотрителям. Планы - а какие у него планы на эту ситуацию? держать всё под контролем, всё под контролем...
- Я хочу поговорить с ним один на один. За мою сохранность не бойтесь. Я пережил встречи с кем посерьёзнее шального убийцы.
- Конечно, мой Император...
Начал было лорд-смотритель, однако Хейдан перебил его:
- Он опасен, и подвергать вас опасности, государь?
- При мне меч, а он, я полагаю, безоружен и скован. Я останусь у двери. Он врядли причинит мне вред. Или вы считаете, что он настолько опасен? - Давион рассмеялся, снова одарил Сибиллу улыбкой. - Не бойтесь. Если болезни мастера Маэля меня не напугали, то бояться одного заключённого было бы даже смешно.
- Поймите, сир, - попытался объяснить старший смотритель. - Он офицер высокого ранга, чья вина еще не доказана до конца. Мы содержим его даже не в камере, а в обычной комнате без цепей и оков... Только из страха за вашу сохранность, прошу, пусть лорд Элан будет рядом.
- Я понимаю это и благодарю вас за заботу, но... я - тоже северянин, моего отца знали в Северной армии. Кто знает... может, мне, северянину и чистокровному волитару, он скажет что-то, что не осмелился или не захотел сказать вам. Стоит рискнуть, как думаете?
- Вы - Император, мы - слуги, - опустил голосу Роут. - Но, прежде я хотел бы вам показать кое-что.
- Показывайте, что считаете нужным. Посмотрим, что нам удастся сделать вместе.
Лорд-смотритель непонимающе взглянул на Роута, но после пожал плечами, позволив тому делать то, что он считает нужным. Тем временем Хейдан вновь вывел правителя из подвала, и подвел к комнате, у которой стоял скучающий охранник.
- Прошу, вот, - он отпер дверь, пропуская государя внутрь.
В тесном помещении стояла кровать, на ней же лежал человек изуродованный, замотанный бинтами и тихо стонущий в такт неровному своему дыханию. На лице несчастного можно было увидеть смертельную муку, многие вены его вздулись, грозя лопнуть в любой момент и, казалось, не кровь бурлит в них, но смрадный гной.
- Кто это? - Давион подошёл к страдающему, нагнулся, пытаясь лучше разглядеть лицо. Похоже, либо тут постарался мастер Маэль, чтоб его демоны обглодали, либо... Убийцы? Иначе зачем Хейдану ему это показывать. Или может выдавать одно за другое. А что - не исключено С его верой в своё дело... Такие порой идут на что угодно. Ради своего сам Джаст и сам уже соглашался на многое. Пока ещё не на всё. Но это ведь пока... Так, наверное, и становятся тиранами: отбирая у своих принципов и совести каплю за каплей душу, сердце, разум. Постепенно, медленно, каждый раз находя новые оправдания.
- Его зовут Карн Хеберт, один из Летучих Волков, - пояснил Роут. - Жертва той бойни. Он был ранен отравленной иглой, а затем Присцилла на глазах у всей толпы отрезала ему пальцы. Бедняга кричал, извивался, молил о пощаде - все тщетно. Эта женщина не просто убила его, но превратила убийство в выступление! Мой государь, вы видите, что делает яд с несчастным, его дни... да что там дни - часы сочтены. Он жив лишь благодаря леди Сибилле, однако даже ей оказалось не под силу нейтрализовать отраву. Тем же зельем был убит лорд Дрейн. Каждый раз, когда я забываю, чего ради хочу покончить с гильдией - прихожу сюда и смотрю на него. Так ведь нельзя...
- Встречный вопрос, Хейдан. А то, что вы делаете с приговорёнными к смерти - почти то же самое. Так - можно? Только потому, что это оправдано высшим благом Альянса - можно? Убийцы - наши враги, с которыми надо расправиться. Так эффективно и быстро, как только можно. Но если мы будем вести себя не лучше их - какая будет разница? Убиваемому всё равно, убивают его во имя высшего блага или ради наживы. Среди тех, кого убили за деньги, наверняка было немало подлецов и ублюдков не лучше, чем сами гильдейцы. Мы с вами - и Император, и Смотрители, и Король, и лорды - должны стремиться к невозможному - проплыть сквозь море нечистот в белых одеждах, и выйти в белом, даже если носим чёрное. Тот, кто это сделал с ним - тварь, чудовище. Только... покойный Клоут был любимцем Четверых и образцом добродетели? Его непричастность к Гильдии не доказана. И не проверяема теперь - или по крайней мере проверить очень трудно. Что из этого следует?
Давион перевёл взгляд с Роута на Зубастого, на миг остановился на Сибилле.
- Поймите - я не буду пытаться смягчить приговор Брандиру Турссону или кому-то, чья вина доказана. Будь он четыре раза моим соотечественником или даже родичем. Но я добьюсь, чтобы всё было справедливо в этом государстве. Я приведу его к достойному будущему. Даже если придётся рисковать своей жизнью или душой. А уж посмотреть в глаза одному подозреваемому - это небольшая цена за возможность быть справедливым.
- Я преклоняю голову перед вами, мой государь, - произнес Хейдан Роут. - Преклоняю в восхищении. Когда бы все, кто обладают властью обладали столь возвышенной душой и чистыми стремлениями, Альянс не поразила бы демоническая скверна. Не иначе, сами Четверо послали вас, чтобы дать отпор этим тварям в столь черный час для всей державы!
И Элан, и Сибилла поспешили опустить взгляд, выражая полное согласие со словами старшего смотрителя. Тот же продолжал свою речь:
- Но так же, Четверо дали нам закон, и закон этот суров. И лишь законом, считаю я можно лишать жизни тех, кто заслужил такой кары - все иное самосуд и преступление перед лицом людей, волитаров и Богов. Кто повинен смерти - должен обрести ее от рук палача, а не наемного убийцы.
На лбу дознавателя вновь выступили капли пота, крупные, блестящие даже в тусклом свете ламп. Он тяжело вздохнул, придерживаясь рукой о стену.
- Что-то мне дурно, Сибилла... его яд точно не опасен для нас? - Роут кивнул в сторону умирающего.
- Нет, с чего бы это? - Возмущенно воскликнула женщина, так словно старший смотритель обвинил ее в чем-то диком. Но в следующий миг она коснулась ладонью его лба, и удивленно взметнула брови: - Да вы весь горите, Хейдан!
- Хейдан... чем вы занимались в последнее время? Что смотрели, с кем говорили, что делали? Отвечайте быстро, - Давион поступил к Роуту в упор, заглянул в глаза, тоже коснулся лица. - Ваша работа... могла на вас сказаться. И я не имею ввиду переутомление. - Что обычно, государь, - смотритель вымученно улыбнулся. - Исполнял свой долг. Надеюсь, с моей стороны не будет наглостью похитить на время леди Сибиллу? Хочу удостовериться, что не заражу никого...
- Не будет. Поберегите себя.

[Scorpion(Archon) >>>]

(Кстати, всё это вторая половина дня 12)
А ответ - в камере
(с Телем)

"Если ы на самом деле заболел, или же кто-то тебя достал - жаль. Ты цепкий, это хорошо. А если это уловка - браво, молодцом, так и продолжай. Но это я тоже учту".
- Элан, проводите меня к подозрпеваемому полковнику. Посмотрим, что я смогу от него услышать. До скорого, господа.
- Возмутительно!
Бросил лорд-смотритель, когда они вышли. Он велел двоим смотрителям помочь Хейдану добраться до свободной комнаты, а еще одного послал за Маэлем:
- Хватит уже этому карлику по подвалам сидеть! Если Роут чем болен - это по его части. Государь, вы простите, - Элан извиняясь развел руками. - В голове не укладывается просто. Если с ним что - мы как без рук будем.
- Я понимаю. И надеюсь, что с ним всё в порядке. На всякий случай - присматривайте за своими магами. Как вы сами сказали - это по их части, - заметил Давион.
- Думаете, это они могли? - Зубастый вздрогнул. - А если и меня так?
- Не знаю, могли или нет. Но скажите - они пришли ради идеи или за звонкие фераи? И если второе... Кто мешает тем же убийцам их перекупить? "Лучший способ победить наёмника - предложить больше". Это старая поговорка, - Джст скрестил руки на груди. Глаза Императора поблёскивали в темноте, профиль казался выточенным из мрамора - синие прожилки вен и тени под глазами выдавали усталость и тревогу. - Полностью защититься не может никто. Мы все рискуем, что поделать?
На лбу Зубастого собрались морщины. Он крепко задумался о своих колдунах:
- Маэля нашел лорд Дрейн, и не сомневался в его преданности. Это да, но вот Сибилла... Ее уже Маэль привел. Верить не хочеться.
- Посмотрите. Проверьте. Но аккуратно, чтобы они этого не поняли.
- Мне казалось, когда я выгнал Санда и его приспешников, в рядах смотрителей не осталось предателей.
- Санда? Это кто такой?
- Негодяй! Втерся в доверие, а когда лорд погиб, стал жуткие вещи делать!
Он помотал головой, отгоняя неприятные мысли.
- Вы хотели видеть этого полковника, государь? Я его держу в своем старом кабинете, внизу. С одной стороны довольно комфортно, а с другой - убежать нет никакой возможности.
- Тогда проводите меня и станьте под дверью. Если он всё же что-то выкинет, придёте на помощь, - Давион осторожно, словно даму за ручку, вытянул из ножен клинок - тот послушно лёг в ладонь, блеснув в свете огня. - Надеюсь, этот аргумент будет достаточно убедителен, если что.
- Благодарю, что позволяете мне защитить вас.
Они, в который уже раз, спустились по лестнице сначала на первый, после на второй - и наконец уже на третий подвальный этаж. То было место, куда никогда не заглядывает солнце, однако до сих пор в воздухе пахло гарью. Раньше здесь было сердце особняка, сердце всего дела смотрителей, но в тот самый день, когда погиб лорд Дрейн, сердце это было вырвано с корнем и раздавлено чьей-то безжалостной рукой.
- Большой пожар здесь случился, мой Государь. Где стены разломало, а где и потолок рухнул. Полкоридора завалило, - рассказал, пока они шли, лорд-смотритель.
- Что горело? И почему? Какой-то неудачный метод работы? Или ошибка с магией? - осматривая обгоревшие стены и потемневший от сажи пол, спросил Император.
- Напали на нас, напали. Несколько человек погибло, другие и вовсе пропали. У лорда Дрейна здесь работали два мастера - вот они и исчезли.
- А что за мастера? Что вы им заказывали?
- Большие взрывы получались от того, что они делали. Как если б огненные маги постарались.
- Тогда может быть их настолько повредило собственным взрывом, что ничего, кроме праха, и не осталось? Кто разобрал бы, где пепел ваших матсеров,а где облетевшая со стен сгоревшая крошка? - рискнул предположить Джаст. Судя по масштабам случившегося, мастера, нанятые Дрейном, были кому-то и правда очень нужны... либо очень поперёк горла.
- Может быть, может быть, - вынужден был согласиться лорд. - Но сделано это было злодейство было опытными магами. Говорить не приятно - служим на благо Альянса, а с нами так...
- Потому что боятся и не доверяют. Потому что знают два вида азкона - тот, который можно не замечать, и тот, который пропитан гарью и кровью насквозь так, что и не просыхает. Вы должны доказать, что вы не тот и не другой, что вам можно верить. Пока такие люди, как лорд Дрейн или вы, заняты этим делом - Смотрители смогут добиться успеха там, где отступили или оступились многие до них. Это ответственность и честь... Хотя зачем мне повторять вам это в сотый раз, - Давион осторожно провёл ладонью по клинку. Тот, словно почувствовав касание хозяина, снова поймал огненный блик и блеснул рыжеватой вспышкой. - Сами всё знаете.
- Храни вас Четверо Давион... эй, что здесь происходит?
Дверь в помещение, где содержался полковник Турссон была открыта, рядом стояло трое смотрителей с оружием на готове.
- Кормим заключенного, командир... - воин запнулся, и тут же поклонился Императору. - Ваше Величество!
- Вижу, что кормите - почему вчетвером?!
- Чтобы не убежал! - Отчекал смотритель. - Убийца же, опасный. Боязно.
Элан в бессилии вздохнул.
- А он что, пытался бежать или напасть? И кстати, чем кормите? - Давион приблизился, вглядываясь в лица Смотрителей. Интересно, чего они боятся? Неужели слово "Гильдия" на всех наводит такой ужас? Впрочем, почём ему знать - он-то в услугах наёмных убийц никогда не нуждался раньше.
- Вода, хлеб, - смотритель даже показал поднос, на котором все это принес: кувшин с водой, два криво отрезанных ломтя и пустой стакан.
- Нет, государь, убежать не пытался, но кто знает, что выкинет.
Элан оттолкнул ближайшего из подчиненных, и вошел в комнату:
- Брандир, к тебе посетитель. Император, - короткий взгляд в сторону воинов: - Идите.
Те поспешили выйти, как того потребовал лорд, оставив скромную трапезу на столе.
- Я велю принести для вас кресло, мой государь.
Немного поразмыслив, предложил лорд - в помещении, кроме стола, была только лежанка и жесткий табурет. Ни то, ни другой Императору не подобало.
- Это излишне, - небрежно отмахнулся Джаст. - Разговор не займёт много времени. Покиньте нас, Элан. А мы поговорим.
Император кивнул Зубастому и, высоко подняв голову, влетел внутрь импровизированного узилища.