Над облаками

[higf >>>]

День 12
О быках и не только

Несмотря на временную глухоту и общее недомогание, Стронц успел узнать, что Император, приняв послов отправился во Дворец Чистокровных, а оттуда, насколько было известно, хотел пойти к Смотрителям. Это означало, что вернется государь лишь поздним и явно будет не в силах устраивать смотр новобранцев для гвардии. Бывший наемник понимал - судьба лишь раз дает такой шанс, и не желал упускать его.
- Успеем отобрать лучших из твоих молодцов, - сказал он Шуту, когда они уже добрались до ворот дворцовой ограды.
- Экий ты разборчивый, как будто невест смотришь, - ухмыльнулся тот в ответ. – Они все лучшие.
- Значит лучших из лучших возьмем, - не смутился Дерек.
За оградой их действительно ждало около трех десятков человек, довольно четко разбивавшихся на две группы. На лицах тех, что постарше, шрамы, морщины и еще что-то неуловимое говорило о том, что они ветераны боев. Те, кто помоложе, явно принадлежали к следующему поколению и оружие в руках держали уверенно, но все же выучка не сопровождалась, похоже, боевым опытом. На предыдущую партию новобранцев эти не походили – одноглазых и хлипких сложением здесь не было.
- Это наш будущий генерал, то есть сержант Дерек Стронц, - представил Эшен ветерана.
- Да, генералов в гвардии нет, - согласился старик, и тут же добавил. - Но вам еще придется постараться, чтобы в нее попасть. То, что вы все знаете, с какого конца за меч браться, я вижу - так что начнем отсюда...
Он ткнул пальцем в ближайшего из молодых воинов:
- Рассказывай, что умеешь и почему решил, будто бы только тебя нам не хватает?
Верзила лет двадцати слегка покраснел.
- Ну... я... того, могу быка кулаком... на спор... Могу и не быка. Вот когда... - он еще больше покраснел и сглотнул, сообразив, что сказал лишнее. И с мечом меня отец того... научил. Всякие там приемы. С копьем. Стреляю... того... не очень.
- Из лука или арбалета?
- Из ар... арбалета, – запнулся он.
- Я думаю, что фразы «караул сдан» и «караул принят» он после определенной тренировки осилит, совершенно серьезно сообщил Эшен.
- Ну, быка на спор - это серьезно, тут хвалю. А вот говорить ты его сам научишь по-людски.
- Зачем? - пожал плечами Шут.
- Что бы вышло потом: "Дда... ммм... мой Ииимпера..." - передразнил парня Стронц.
- Я же говорю – пять фраз выучит, а умение драться важнее, - повторил Эшен. – Впрочем, тебе виднее, сержант.
- Конечно важнее, иначе я бы попросил тебя найти новобранцев в библиотеке.
- Так ыть как? – напомнил о себе парень.
- Коли про быка не соврал, берем, - махнул рукой убийца Маски. - Следующий!
Следующим оказался представитель старшего поколения.
- А мы с тобой, случайно, у границ Армады вместе не хаживали? – спросил он, приглядываясь к Дереку.
- С кем я только там не хаживал, - Стронц нарочно выпятил подбородок, чтобы наемник смог получше его рассмотреть. - Только байки не трави старые - по делу и кратко.
Шрам на правой щеке, который напоминал шрам Джаста, только не синел, а краснел, когда его обладатель нервничал, налился кровью. Ветеран явно подумал что-то вроде «заважничал», но отрапортовал сухо и четко:
- Пять лет в солдатах, семь в наемниках, служил у Бейли и мелких лордов на западе. Лук, арбалет, короткий меч, секира.
"Сержант" широко улыбнулся:
- Во, молодец! Такой человек нам нужен! - Затем обернулся к Шуту и добавил уже потише: - Скоро должны северную солдатню привести. Ты их встреть, вроде как от гвардии и скажи, что Император себе головорезов уже набрал, так что пусть возвращаются к себе, и быстро.
- Я-то на твой приказ сошлюсь, - так же тихо ответил Эшен. – Мол, знать ничего не знаю, ведать не ведаю. А ты выкрутишься? Я, конечно, если что, за упокой души выпью...
- Скажу - демоны попутали, - усмехнулся Дерек Стронц, твердо верящий в свою фортуну. - Кто еще в гвардию, подходи?
- Ага, ты предпочитаешь гореть, как одержимый, - сделал вывод Шут. – Или быть торжественно забитым лидиумными ложками.
Пожав плечами, он пошел выполнять поручение.
Прием в гвардию продолжался.

(с Тельтиаром)

[Тельтиар >>>]

Маги и наемники

В Столице медленно наступал вечер, у пристаней толпилось немало людей, желающих попасть на последние корабли, отплывающий на Север. Прочь, от города, которому суждено было стать целью демонов и мятежников. Корабли отходили от острова настолько заполненные, что даже не могли набрать высоту, то постепенно опускаясь к земле, то вновь немного взлетая. В трюмах творилась жутчайшая давка, люди и волитары летели в тесноте, без элементарных удобств, какие ранее предоставлялись даже самым бедным пассажирам.
«Вэин идет! Вэин уже близко!»
Распространялись ужасные слухи, и все, кто не в силах был держать оружие, кто боялся смерти от лап демонов, стремились на палубы, едва не сметая солдат и стражу, пытавшихся хоть как-то организовать эвакуацию.
Амрану в какой-то мере повезло, он нанялся охранником на одно из судов, хотя тут слово «нанялся» подходило плохо, поскольку он еще и доплатил капитану, чтобы его взяли на борт и разместили в каюте экипажа, а не запихнули в душный трюм к вопящим женщинам, детям и немощным старикам, часть из которых явно не доживет до конца полета. И тем не менее, давки ему все равно избежать не удалось – у самого трапа его едва не оттеснили несколько горожан, решивших было, что он занимает их место. Наемник отбился рукоятью меча, разбив одному нос, а другому явно свернув челюсть, в качестве же добычи нападавшим достался клок его плаща… и кошель, сорванный с пояса во время драки расторопным вором.
Вновь вернув себе прозвище Драного Плаща, Амран покидал Столицу Альянса. Быть может лишь на время, но скорее всего уже навсегда.
Последним, кто видел наемника и узнал его, был Кирайл Тейпи, возглавлявший роту солдат в гавани. Однако обедневший лорд не придал значения этой встрече, все мысли его были заняты другим – за время, проведенное в Столице, он так и не сумел найти ни жены, ни ее родственников, хотя точно знал, что и Джейнар и Ревер находятся где-то в городе. Интересно, слышали ли они о том, что случилось на острове Сайте? Видимо еще нет – и это в какой-то степени удерживало Кирайла от активных поисков. Он не хотел становиться дурным вестником. Пусть кто-нибудь другой расскажет об этой резне, если конечно все они переживут завтрашнюю битву.
Совсем иным было настроение у Джаго – он чувствовал себя обманутым, даже более того преданным и потому ярость тяжкой печатью исказила его лицо. Медяков в кошеле осталось едва ли на ужин и постель в какой-нибудь ночлежке, а куски Белой Маски, полученные им в жалование, никто не хотел покупать. Более того, стража едва не бросила его в темницу за то, что он якобы продавал фальшивые осколки – но ведь их Квак дал, а Артикус лично видел гибель Белой Маски.
Злость на Квака уже скоро пересилила все иные чувства к старому приятелю, и потому Джаго был готов зарезать его прямо здесь, если бы только тот попался на глаза. Однако, земляной маг благоразумно не показывался, а быть может развлекался где-нибудь на те деньги, которые был должен Длинному Зубу. Чтобы не погибнуть с голода, у наемника оставался только один выход – присоединиться к тем войскам, что привел в город Бейли, встать плечом к плечу рядом с горцами и южанами, которых Джаго когда-то с большим удовольствием резал, точно баранов, и получить жалование за оборону Столицы от одержимых… или же сложить голову в завтрашнем бою.
Что же до виновника столь бедственного положения Джаго – Артикуса Квака, то сей почтенный маг не испытывал ни малейших угрызений совести. В конце концов, ведь Длинный Зуб же сам выбрал осколки вместо денег, хотя мог обойтись и серебром.
Крылатая фраза: «Жадность порождает бедность» лучше всего отражала суть произошедшего, впрочем, Квак не задумывался и об этом.
- Тебе следует покинуть город, не хочу, чтобы ты пострадал при осаде, - Гилберт Орнитос говорил тихо, но с явным нажимом.
- Даже Сейди осталась, - отмахнулся Артикус. – Так, неужели я пропущу все веселье?
Они заняли скамью на городской площади, как раз напротив того места, где Солидор убил лорда Санкриста. Боевой маг нахмурился, ему уже давно не нравилось, что друг не прислушивается к его советам, но что он мог поделать? Прошло столько лет, а он все еще чувствовал себя обязанным Кваку, хоть и вернул долг не единожды. Порой у Орнитоса возникало ощущение, что Арти просто использует его возможности в одному ему понятных целях, однако старый пройдоха всегда ухитрялся развеивать его сомнения.
- Все маги будут на острие атаки, в самом пекле…
- Гил, неужели ты сомневаешься во мне? – Квак вновь рассмеялся, потешно надувая щеки. – Что за недоверие?
- У меня других друзей нет, кроме тебя, - признался бывший телохранитель короля. – Да и не было никогда. Опасаюсь…
- Я тебе когда еще говорил – женись, сейчас бы деток нянчил… или внуков, - в глазах Артикуса сверкнула насмешка.
- Сам же знаешь, каким трудом мне далось стать боевым магом, а после короля охранять…
- Как не знать, - вновь квакающий смех. Кто, как не Арти сумел помочь другу обойти иных претендентов? Пусть бесчестно, зато Орнитос получил то, к чему стремился, обрел смысл и цель в жизни… и что гораздо важнее, чувствовал себя обязанным Кваку. – Да и про короля постыдился бы говорить!
- По-другому никак было, - уверенно отрезал Гилберт.
Убийство короля Маркоса целиком и полностью отягощало его совесть, ведь ни Дерри, ни Магнус Нэр не смогли бы погубить государя, сохрани маг ему верность. Однако же, Орнитос тоже был вовлечен в заговор, как и сержант Лайоро, несший караул у дверей короля и пустивший в его спальню убийц. Гилберт наблюдал за расправой, и пальцем не пошевелив для защиты человека, которому присягал на верность. Так было надо. Для блага Альянса тиран должен был умереть. Вот уже пять лет, как маг повторял себе эти слова, стоило только в его душе зародиться сомнениям.
Все, что он сделал – было необходимо. Так почему же не пропадает ощущение, что он пошел по ложному пути? Что сделал неверный выбор?
- Разве ж я тебя осуждаю? – Квак прищурился, но взгляд его подобрел, и в зрачках не таилось более скрытой издевки. – Сам себя почем зря изводишь. Если уж решился на что, или, тем более – сделал, так прочь сожаления!
- Не пойму я порой, как ты любой разговор повернуть исхитряешься, чтобы собеседник себя дураком чувствовал?
- Пошли, лучше, по стаканчику пропустим – завтра тяжко придется, - он, кряхтя, поднялся со скамьи. – А я еще хочу посмотреть, получит Стронц дворянство или нет.

[Anmorium >>>]

День 12
Гостевые Покои

Ему оставалось всего десять шагов, чтобы войти в покои своего племянника, но он стоял у дверей, непонятно зачем, и словно юнец на своем первом балу, думал, как правильно себя вести. Не то, чтобы у Габранса вдруг проснулась совесть в её обычном понимании- скорее всего он просто хотел хоть как то оправдаться перед кем-то из своей семьи. Конечно же, это не было легко. Иначе бы он не стоял здесь полчаса как девственник перед Аш, и не думал бы. Мысли, маленькие и подленькие, не собирались никуда уходить, а все эти "..а если?" роились в его голове похуже осиного роя. Это было неприятно, и, что с лордом Нарротом бывало очень редко, напряжение раскрыло даже стоящему рядом телохранителю (который молча думал обо всем сразу) острую и глубокую резьбу морщин на лбу.
В конце концов он постучался. Сердце начало биться втрое быстрее, и мысленно волитар одернул себя за неспособность спокойно мыслить. Кейрати был на удивлении тих в его голове, очевидно погруженный в какие-то свои демонические мысли. Зато когда дверь открылась, и Габриэл удивленно глянул на бледного дядю, придворная привычка быть уверенным сыграла свое, и Габранс улыбнулся, тепло поздоровался, пожал племяннику руку, и, шумно, словно собираясь напиваться, шагнул внутрь. Юный волитар проводил его немного удивленным взглядом, но решил выждать, пока Высокий Лорд сам не расскажет, что ему нужно от своего вассала. С точки зрения этикета он конечно же должен был сказать что-то вроде "чем могу служить, Мой Лорд?", но предвоенная обстановка и семейные узы так мало располагали к этому. Габранс сложил руки за спиной, и со стороны Габриэла казалось, что у высокого лорда отрублены обе руки по локоть - черные рукава на черных полах плаща. Лорд Наррот немного удрученно покачал головой, и набрал воздуха для решительной тирады, а потом снова замер. Юноша поднял правую бровь точь-в-точь как дядя, и уже собрался все таки спросить, как волитар собрался с мыслями, и быстро, отрывисто произнес:
- Нас могут завтра убить, знаешь ли. - словно о погоде.
Габриэл опешил на несколько секунд, потом посинел, побледнел, и вдруг выпрямился словно при параде, и как то излишне уверенно ответил:
- Я знаю, дядя! Для меня - слово "нас" он хотел сказать, но вовремся осекся - будет честью положить жизнь за Императора и Альянс!
Габранс чуть наклонил голову, и демонстративно закатил глаза:
- Иногда я думаю, что ты пошел в род телохранителей, Габриэл.
Юноша побледнел еще сильнее, можно было даже увидеть, как пульсируют синие вены под белоснежной кожей на висках. Лорд, тем временем, продолжал:
- ...Даже странно, что именно ты наследуешь мой титул, да? Я иногда думаю о том, что очень грустно вышло с твоими дядями и отцом... - снова вздох, сопровожденный непонимающим взглядом... - но, ты должен понимать, что такие неудачи - они случаются со всеми.
- Кроме вас, дядя. - это было абсолютно серьезно сказано.
- Я был ничем не лучше в твоем возрасте. Твоя мать должна была рассказать тебе, я думаю - волитар усмехнулся - сколько я помню твоих родителей вместе, она всегда упоминала, насколько твой отец был лучше всех нас. - глаза Габранса чуть поблекли, словно у старца, вспоминающего прошлое. В смотрящих на него в ответ зеленых отражался только немой вопрос.
- Я подумал, что мы же семья, а так мало говорим, даже на Нарроте. А завтра война, завтра я наверное умру. И не я один. - волитар вновь удрученно покачал голоой - ...А я все думаю, ради чего я обманул и себя и судьбу? Ты бы знал, сколько всего у меня на уме сейчас, и как мало времени осталось.
- Дядя, вы пьяны? - священный ужас юноши и его распахнутые в изумлении глаза. Лорд лишь радостно рассмеялся в ответ.
- Нет, Габриэл. Пока нет. Но, я думаю, я сегодня хорошенько выпью, жаль только Зегенхайма нет, и ты может быть даже поймешь почему - грустный взгляд в сторону - Зегенхайм ведь говорил про меня всякую чушь, верно?
Габриэл густо посинел, и смущенно отвел взгляд: "Это не стоит даже упоминания вслух, дядя!".
- Конечно, не стоит. Потому что это правда.
Их глаза пересеклись, и, к чести юноши, он выдержал полный угрюмой мрачности этого признания взгляд своего дяди, своего Лорда, и великого предателя всего живого в Фераи. Тишина в комнате стала абсолютной - не дышали оба. У Габриэла задрожали руки и губы, веки раскрылись до предела, а зрачки сузились в две крохотные точки. Габранс же, повернулся к юноше спиной, и достал из кармана одну их многочисленных орочьих самокруток, и задумчиво прикурил от одного из светильников.
- Слушай внимательно, Габриэл Наррот Волитар, и поклянись мне, что выслушаешь до конца, прежде чем попытаешься пришпилить меня к стене этим самым парадным мечом.
Молчаливое намерение убийства было пресечено на корню, племяннику Габранса оставалось только подивиться, насколько хорошо Лорд предсказывает даже намерения других.
- Я отдал свою душу и тело в служение демонам около семи лет назад. Причина... она тебе не понравится, я думаю. - крохотное облачко дыма сорвалось с губ - я обещал демонам служить им верой и правдой, в обмен на безграничную и абсолютную удачу. Потому что твои бабушка с дедушкой собирались отречься от меня. За мои же проступки, конечно же, но от этого не было легче. Все, что я должен был делать все это время - это играть в карты с богатеями, и выманивать огромные состояния, в том числе и в сокровищницу дома Наррот. - взгляд Габранса вновь скользнул в сторону - ...Но понимаешь, удача, это такая вещь... Мне везло в карты. Но с моего молчаливого согласия удача отвернулась от всех старших мужчин нашего дома. Сначала твой дед... Потом твой дядя Ларс, потом твой отец... Я не мог бы поднять на них руку... - голос предательски задрожал - ...и потому каждого из них настигли "трагические" смерти. А я стал Высоким Лордом под контроллем демонов. Эта тварь, что сидим внутри меня, Габриэл - она не такая, как остальные. Вместе мы добились небывалых высот, сделали столько зла не насилием и пытками, а просто играя на умах, сердцах, и склоняя удачу в нашу пользу всегда, чтобы в итоге просто финансировать новую армию Вэина Солидора... - Габранс с омерзением откинул наполовину скуренную самокрутку - ...и сейчас мы стараемся помочь Императору исправить эти чудовищные злодеяния. То есть... я пытаюсь. Ему плевать, честно говоря.
Габриэл медленно опустился на колени, и рой мыслей, не в пример больше того, что был в голове Габранса несколько минут назад, ворвался в его разум. Он положил руки в белых парадных перчатках на виски, и сквозь раскрытые до предела глаза Лорд Наррот видел, как рушится мир его племянника.
-Прочь.
Габранс уже открыл рот, чтобы попытаться объяснить, но вопль, полный ненависти, и невероятной детской обиды, пронзил покои:
-ПРОЧЬ! УБИРАЙСЯ, ОТРОДЬЕ, ПОКА Я НЕ УБИЛ ТЕБЯ ПРЯМО ЗДЕСЬ!!!
Одержимый побледнел, и быстрым шагом вышел из комнаты, быстрым жестом приказав волитару в белом следить за юношей.
Яростные полукрики - полустоны слышались из комнаты еще около часа, а потом Габриэл просто плюхнулся на кровать и закрыл глаза.
Двое проклятых, в свою очередь, с мрачной солидарностью направились куда подальше, в дальние корридоры дворца.

[Соуль >>>]

День 12
"Белиас"

Рукоять казалась чужой, но Сайте все равно не могла заставить себя ее отпустить.
Вначале женщина просто сидела на краю узкой тахты, уперев острие меча в палубу, затем положила клинок у стены и вытянулась рядом, закинув руку за голову и глядя в потолок пустым взглядом. Юлаль казалось, что ответственность увеличивается с каждым мгновением; становится тяжелее, каменным питоном сворачивается на груди – змей ползет выше, сдавливает горло и не дает дышать.
Когда в каюту заглянул с расспросами Дейзен, Хранительница ничего не смогла ему объяснить. Слова потерялись и не желали складываться в фразы. Мальчик некоторое время сидел рядом, обняв мать и тихонько повторял, как он ее любит.
От этого ненадолго стало легче.
– Юлаааль...
Голос раздался словно бы отовсюду... Из стен, из потолка, из пола. Из сердца, из души... Из самой памяти.
– Юлаааль...
Непривычно вкрадчивый, непонятно тихий, будто бы очень уставший, он проникал в душу, шелестя, словно змеиный язык, и обжигая разум знакомыми нотками...
– Юлаааль...
Женщина закрыла глаза.
– Юлаааль...
Голос не умолкал.
– Что ты надееелалааа... Чтоооо...
Голос. Знакомый голос. Любимый, ненавидимый, близкий, далёкий... Голос, вылепленный, казалось, из самой памяти. Голос отца... Тот же и всё равно не тот. Не тот...
– Чтооо ты натворииилааа...
Тонкие пальцы впились во вьющиеся пряди.
– Ты не можешь. Оттуда ты не можешь причинить ему вреда. Бессмысленно.
– Я... я не могууу... причинииить вредааа... Я никогдааа... не делаааа... тебе ничего... плохого! – голос сорвался на крик, становясь чётче и громче, ударяя в уши девушки со всех сторон. – Ты предала нас! Предала семью! Род! Своё дело! Из-за тебя нас больше нет!!! ВСЁ ИЗ-ЗА ТЕБЯ!!!
Сайте села на кровати и зажмурилась, прижав к виску одну руку. Кто-то маленький и назойливый колотил снаружи.
– Ты предала всё, чем была! Ты – ничтожество! Позор рода! – ревел голос Нереема Сайте. – Но хуже того... ты предала и продала ему даже наши души!
Воздух вокруг густел и леденел, тени начали медленно расплываться, покрывая собой всю каюту...
– Ты бросила ему вызов! А потом – упала на колени перед ним!! И он принял тебя! Как уже принял нас! Наши души – во власти его детей! Они глодают то, что от нас осталось, словно собаки – кости! Они опустошают всё, что осталось от нас – и это всё благодаря тебе! Ты предала, и продолжаешь предавать... Изменницааааа!!!
Голос стал снова расплываться и отдаляться... снова становиться вкрадчивее и тише, теряя ударную силу и гнев. Но горечь в каждом слове становилась всё ядовитей.
– Ты... – Сайте цедила слова, – ты, из-за тебя мать бросила все, что ей было дорого. Я бросила. Ты подминал нас под себя, давил и душил своей любовью, заставлял, насиловал, не обращал внимания!
Голос становился все громче.
– Старый... ты, – женщина зажмурилась. Ей хотелось расплакаться, раскричаться, как когда-то давно, когда за каждый проступок отец отыгрывался на сыне. На ее сыне. Со временем она научилась держать себя в руках. Нужно было... Нужно...
Ладонь сползла на крестовину, медленно сжала лезвие в кольцо пальцев и заскользила к острию, оставляя на лидиуме и смятом покрывале алый след.
Голос лорда Сайте дрогнул, отовсюду звенящим стеклом разлетелся визг, густой туман, набившийся в каюту, словно поток воды хлынул на пол, взметнувшись несколько раз причудливыми фигурами... И снова раздались слова.
– Здравствуй... Как ты?
Этот голос не злился, не обвинял, не проклинал. Он смеялся.
– А как наш сын? Признаться, я был удивлён, когда узнал... Когда так много узнал. Но ведь знание – то, чем ваш род удивляет, верно? Ничем другим ты и не могла меня удивить...
Говоривший издевался. Безразличие в голосе перемежалось с презрением, презрение – с отвращением, отвращение – с любопытством и пренебрежением.
– Помнишь моё лицо? А мою руку? Она такая жёсткая... надо было бы дать тебе почувствовать это. Уж поверь, я сделаю это теперь, когда узнал, что твой отец и ты сама сделали с ним... с нашим парнем...
Ладонь болела, тянуло запястье, после того, как Юлаль неосторожно повернула руку у острия. В висках звенело.
– У тебя нет на него прав, – женщина медленно приоткрыла холодные, ледяные глаза. – Ты его даже не видел. У тебя нет на него прав. Убирайся.
– А у тебя есть на него права? Хороши права, когда запираешь «любимого сына» в золочёной клетке, где он даже не счастлив... Право лгать – тоже твоё? А право решать, как ему жить? Ты – мать, у тебя есть права... Его дед тоже это знал, и ему было всё равно...
– Даже портовые девки, и те имеют больше прав – они честнее тебя! И вся семья всегда это знала! Мы жалели тебя, только вот зачем – ты и капли этой жалости не стоила!
Теперь кричал уже другой голос... голос брата. Казалось, всё, что было в прошлом, навалилось, чтобы раздавить Хранительницу. Здесь. Сейчас. Раз и навсегда.
– Ты всё получила не по праву... всё... всё... всё... – наперебой шептали голоса родичей, знакомых, близких... – Изменница... продажная девка... неблагодарная...
– Мама! – через нестройный хор прорвался крик мальчшки. – Юлаль!
Сайте, словно в полусне сжимавшая лезвие меча, качнулась вперед. Мальчишка едва-едва разглядел сломанный силуэт среди тумана и перепутанных теней.
Туман содрогнулся и поредел. Тени начали сжиматься и пропадать... Голоса затихали, шипя и хрипя, словно вода, упавшая на раскалённые камни. Лезвие меча медленно впитывало кровь Юлаль, поблёскивая алыми искорками...
– Мама, – мальчишка подхватил бледную женщину и осторожно опустил на пол, – ма...
Он заметил располосованную руку и дернулся. Мальчишка с треском оторвал манжет.
– В шкафу... дурачок, – Сайте попробовала сесть и прижала руку к животу, пытаясь как-то остановить струящуюся из ран кровь. Мальчишка кинулся в указанном направлении и принялся разгребать маленькие склянки. За ними лежали полосы чистой ткани.
– Дай... дай я перетяну. Потом... еще раз. Сейчас у Мильдена воды попрошу, – Дейзен дрожащими пальцами стянул ленту на запястье матери и принялся перематывать ладонь. – Небесный отец, твоя... правая рука.
– Тихо, тихо, сынок, – перед тревогой за сына отступала тревога за себя. Здоровой рукой Юлаль прижала вихрастую голову к плечу. – Принеси мне воды.

Сообщение отредактировал higf - 7-11-2009, 11:46

[higf >>>]

Дверь каюты тихо скрипнула, отворяемая ногой, и Балтьер вошел. От воды, которую он нес, поднимался легкий, еле заметный парок.
– Что случилось?
Женщина вздрогнула.
-Ты? – она опустила взгляд на пропитавшуюся кровью повязку. – Мне необходимо перебинтовать руку.
Балтьер молча взял ее за тонкое запястье, размотал повязку, поморщился.
– Где чистая ткань?
– В шкафу. Я сама. Я думала, что Дейзен... – Сайте достала здоровой рукой чистые ленты и бросила три в горячую воду.
Затем она задрала рукав – тонкая линия раны поднималась от запястья до середины предплечья.
Капитан только цокнул языком и принялся за дело со сноровкой, выдающей немалый опыт. Нескоро кровь перестала сочиться, пропитывая повязки, которые легли не очень красиво, но надежно. Лишь тогда корсар сел на койку рядом с Сайте, взял ее раненую руку в свою.
– Что случилось, Юлаль?
– Порезалась, – женщина едва-едва улыбнулась уголками губ. – Ничего... Когда "Белиас" отправляется обратно?
– А разве уже пора? – брови мужчины удивленно приподнялись.
– Утром? – Сайте рассеяно провела ладонью вдоль алой дорожки на покрывале.
– Мы летели за одним мечом? – он осторожно, не тревожа повязки, погладил поврежденную руку.
– Нет. Нет. Наверное, нет, – Юлаль зажмурилась и накрыла голову руками, словно прячась. "Что со мной?..." – одними губами. – Члены экипажа нашли что-либо необычное?
– Нет, – он отрицательно мотнул головой. Откинул волосы со лба. – Я запретил ходить в храм, а больше здесь, кажется, ничего нет. Только горы вокруг. Интересно, почему храм был построен здесь? Храм Пустоты...
Голос изменился, слегка вздрогнул, словно пытаясь утрясти только что произнесенное.
– Вдалеке, где не смогут добраться те, кто ее ненавидит. Даже в ней есть свет.
– Под светом ты понимаешь добро, Юлаль? – устало спросил капитан.
– Пустота – это ничто, но однажды, когда в глубине становится много несуществующего, нечто рождается, – женщина забралась на узкую лежанку с ногами и перебралась в угол. Она потянула капитана за руку к себе. – Мне... сложно объяснить, потому что я еще не поняла до конца.
Балтьер положил голову ей на колени и посмотрел снизу вверх в лицо. Протянул руку, к каскаду ее волос, перебирая локоны. Спутанные, влажные – они все равно показались музыкой. Каждая прядь – как мягкий аккорд. А он был музыкантом, задумчиво держащим в руках то одну, то другую мелодию.
– Не время, – покачал головой он. – Не время видеть во врагах хорошее. Искать им оправдания можно, когда схватка закончена, и ты решаешь судьбу побежденного... или пьешь вино, вспоминая вкус крови. Но не в бою. – Он замолчал на некоторое время, затем повторил свой вопрос, уже с нажимом: – Юлаль, что случилось? Был шум в каюте. Дейзен помчался туда, как оглашенный. И рана от меча... так нельзя случайно порезаться.
– Как по-мужски, – шутливо поддела хранительница. Шутка вышла усталой и немного потерянной.
Женщина склонилась ниже и опустила подбородок на мужское плечо, теребя здоровой рукой кончики темных прядей. От рук шло приятное тепло, и странное ощущение – покоя и уюта.
– Было бы странно, поступай я по-женски, – парировал капитан лениво и немного расслабленно. – Ты тоже... будь осторожной.
– Как скажешь, – прикрыла глаза Юлаль.
– Береги себя, – повторил он. – Тебе надо отдохнуть.
– Я отдыхаю, – больная рука чуть крепче сжала запястье здоровой. Туго перетянутые пальцы убрали одну из темных прядей за ухо и пощекотали подбородок. – А потом снова возьмусь за книжки.
– Тебе прислать Дейзена? – Балтьер провел ладонью по ее щеке, щекочуще коснулся шеи и остановился на хрупкой ключице, поглаживая ее медленными движениями подушечки пальца.
Сайте перехватила чужую ладонь, одну, другую – и молча прижалась плечом к стене.
Капитан посмотрел на нее с легким удивлением, улыбнулся, перевел взгляд на лежавший у стены меч.
– Он обязательно нужен тебе здесь? – спрашивая, дотянулся пальцем до повязки.
– Здесь ему надежнее, – улыбнулась Сайте.
– А тебе? – в глазах отразился явный укор. – Повторится такое – заберу.
– Не спорь со мной.
– Я не позволю тебе им резаться, – упрямо повторил капитан.
– Я случайно, – негромко, но твердо отозвалась женщина.
Против привычек, капитан удержался от насмешки, но скептицизм во взгляде был достаточно красноречив.
Сайте ответила гневным взглядом.
– Не отдам.
– Ты обещала быть осторожной, – настойчиво напомнил корсар.
– Ты тоже.
– Если я еще раз полезу под падающую колонну – можешь убить. А если ты еще раз порежешься мечом – спрячу его от тебя.
Балтьер улыбался, но понять, серьезно он или шутит, было трудно.
– Господин пир-рат... – в обращении послышалась мрачная нотка.
– Я должен смотреть на это спокойно? – он поправил на повязке не нуждавшийся в этом узел.
Хранительница крепче обняла корсара и, поймав взгляд, успокаивающе улыбнулась.
– Не оставайся одна... с ним, – внезапно попросил капитан, еще раз посмотрев на клинок. – И... не бойся.
Притянул ее к себе, поцеловал – сперва шутя, в кончик носа, потом в губы.
– Тогда я буду ходить за тобой или Дейзеном по пятам, – шепнула Сайте.
– Ходи! – кивнул пират.

(с Соуль)

[V-Z >>>]

День 12
Командиры двух народов (с Тельтиаром)
Одной из характерных черт корладов было стремление не тратить попусту ни секунды; поэтому-то командиры даже не проверяли, как прибывшие в Столицу воины размещаются. Тормариан был уверен, что бездельничать они не станут, и был совершенно прав.
Кодарон тоже не собирался сидеть сложа руки; первое, что следовало сделать - поговорить с местными военными и магами, определить, как должно действовать вместе. Совещание трех командиров было кратким, замедлил его лишь разговор с молодым лейтенантом-человеком, очень удачно оказавшимся рядом, - корлады уточняли, кто из высших офицеров за что отвечает. Лейтенант назвал имена, и с явным облегчением исчез из комнаты; беседа с корладами его явно нервировала.
И если командир квинор-кераев направился на поиски Альдофа Стерна, а Истарилон - к крылу, где поселились маги, то Тормариан двинулся во временный штаб, где, по словам лейтенанта, находился Дориан Ларранк.
Предводителя Корладов во временный штаб пустили не сразу. Нет, конечно его не заставили долгие часы томиться в ожидании, отнюдь, однако весьма мягко дали понять что высшее командование Альянса не станет бросать дела только ради его появления. Только караульные несколько опасливо поглядывали на высокого гостя, не зная точно чего от него ожидать.
Но вот, наконец, двери открылись и молодой офицер в звании капитана, несомненно адьютант лорда-генерала, пригласил Тормариана внутрь.
Седовласый Дориан Ларранк сидел во главе стола, накрытого чистой скатертью. Сидел в полном одиночестве, если не считать адьютанта, и отошедшего к стене боевого мага из личной охраны его светлости.
- Приветствую вас, - кулак глухо звякнул о черную броню. - Я Варгос Тормариан, кодарон Багровых Сердец.
- Присаживайтесь, кодарон, - военачальник властным, но в то же время и приветливым жестом указал на массивное кресло, установленное по другую сторону стола. - Я лорд-генерал Альянса Дориан Ларранк. На этом предлагаю завершить официальную часть и перейти к делу.
- С радостью, - Тормариан осторожно опустился в кресло, секунду помедлил - нет, оно не собиралось разваливаться. - Я хотел бы поговорить о координации ваших и наших воинов перед битвой.
- В таком случае, наши намерения совпадают, - седовласый лорд скупо улыбнулся. - Буду откровенен - положение города не завидное, как вы могли видеть (или же увидите в скором времени), хорошо укреплена только островная часть Столицы, а внизу - самое слабое место в нашей обороне.
- Как вы намерены компенсировать эту слабость? - Тормариан задумчиво потер подбородок.
- Воинской доблестью и ратным умением. Сколько с вами бойцов, Варгос?
- Две сотни. Багровые Сердца, квинор-кераи, обычные воины, три мага.
- Квинор-кераи, наездники - так?
- Да, - кодарон помедлил, подбирая слово. - Воздушные всадники.
- Сколько бойцов, не считая их, - повторил вопрос Ларранк.
- Двадцать Багровых Сердец, - принялся перечислать Тормариан, - сто обычных воинов, восемьдесят квинор-кераев.
Он мгновение помедлил.
- А, прошу прощения. Я невольно позволил себе округлить цифру - вместе с магами нас двести три.
- Так даже лучше, - благодушно кивнул Ларранк. - Мне доложили, как умело сражался защитник Варлион - все ли Багровые Сердца столь же хороши?
- Ридар - один из наиболее умелых, но я взял с собой большинство лучших, - ответил кодарон.
- Тогда, вот, - по знаку генерала, адъютант сорвал со стола скатерть, являя взору корлада аккуратно начертанную карту города и окрестностей. - Мы ожидаем наступления мятежников по этим направлениям. Здесь, здесь, а так же еще вот здесь сконцентрированны их основные силы. Есть еще множество небольших отрядов, стекающихся к Столице тайно. В том случае, если корлады встанут рядом с солдатами Альянса на оборонительные рубежи - у нас будут шансы выстоять и не пустить врага в город.
Тормариан задумчиво изучил карту, немного помедлил.
- Сколько наших бойцов стоит отправить на каждый участок?
- Основной удар придется на восточные окраины. Не сомневаюсь, это будет жестокая бойня, а потому я попрошу присутствия всех Багровых Сердец и магов, а так же половины от общего числа воинов. Когда мы сдержим их первый натиск, мятежники попытаются окружить город.
Говоря так, лорд-генерал отметил еще несколько возможных путей атаки одержимых на карте.
- Здесь я размещу резервы, - он указал в центр города. - И в их числе оставшихся корладов. Так мы сможем в скорости послать подмогу в любую часть Столицы.
- Согласен, - кивнул Тормариан. - Но мастер Истарилон - старший из наших магов - говорил, что у него есть еще какой-то план, который очень поможет обороне, но потребует всего его внимания, и потому может не появиться на этом участке. Впрочем, я уверен, что его замысел это компенсирует.
Он вновь осмотрел карту.
- Там будет достаточно места, чтобы Багровые Сердца смогли применить "Колокол"?
- Места будет достаточно, - заверил кодарона Ларранк. - Не жалейте ни зданий, ни оборонных сооружений. Их следует истребить. Всех до единого.
- Я больше беспокоюсь о том, не попадут ли люди и волитары под удар, - заметил Тормариан. - Корлады-то "Колокол" выдержат.
- Офицеры будут предупреждены.
Дориан говорил спокойно, сказывался опыт полководца, не раз бросавшего полки на гибель ради достижения победы.
- Если кто-то попадет под ваш удар - это будет его вина.
Багровое Сердце молча пожал плечами, и снова вернул внимание карте.
- Харандор, командир квинор-кераев, сейчас собирается обсудить воздушную тактику с другими офицерами, - заметил он. - Думаю, все планы будут готовы вовремя.
- Наездники обучены сражаться с пешими?
- Да, - кивнул кодарон. - Квинор-кераи часто охотятся, а многие подземные звери предпочитают землю.
На сухих губах старика появилась довольная улыбка:
- Они станут добрым подспорьем в сражении. Об одном прошу - пусть корлады всегда будут впереди, видя могучих исполинов, все наши воины воспрянут духом.
- Именно на это мы и рассчитываем, - спокойно ответил Тормариан.
- Я велю выделить для ваших воинов помещения в Нижнем Городе. Там вы сможете изучить поле боя и познакомиться с офицерами, думаю это будет не лишним.
- Согласен, - отозвался кодарон. - Раз уж об этом заговорили... Среди Багровых Сердец есть пятеро, особо искусные в работе с нашим прирожденным даром. Может, они поработают с вашим оружием, хотя бы немного укрепят?
- Окажите любезность - я распоряжусь, чтобы выделили кузницы, а офицеры и лучшие фехтовальщики приготовили клинки.
Его светлость помолчал, глядя в карту, и добавил:
- Я рассчитываю на тесное взаимодействие и после этой войны, кадарон Тормариан. От лица Альянса, мне поручено сделать весьма крупный заказ оружия и доспехов, возможно корабельных орудий, верховых животных.
- Вот это уже не в моей области, - признался Багровое Сердце. - Заказы принимают ремесленники, а крупные заказы передаются Великим Мастерам. Что же до животных... Я не знаю, смогут ли ваши люди совладать с квинорами. Они предпочитают подземелья, и они крайне требовательны к своим всадникам.
- Уверен, Великие Мастера прислушаются к вам, когда будут рассматривать заказ Альянса.
- Я могу лишь передать им и сказать обо всем, что видел наверху. Решение они примут сами.
- Вы получите список завтра, когда мы отпразднуем победу.
- Давайте сначала получим повод для праздника, - предложил Тормариан.
- Мы победим, - тут он повторил слова военного министра. - Иначе всему конец придет, что мы знаем.
- Мы победим, - спокойным эхом повторил Багровое Сердце.

Временем тем товарища и соратника его, Харандора, принял лорд-адмирал Альдоф Стерн. Этот еще не вполне свыкся с высокой должностью, а потому несколько суетился отдавая приказы окружавшим его офицерам. Пришедшего корлада он встретил сердечно, едва не обнял, но помешала искалеченная рука, все еще находившаяся на перевязи.
- Благородный Харандор, рад видеть, искренне рад, - сказал волитар, чуть взлетев, чтобы находиться на одном уровне с собеседником.
- Я вряд ли подхожу под ваше определение "благородного", если вы о рождении, - улыбнулся квинор-керай, - но также рад встретить вас.
- Мне принесли весть, что вы желаете оказать помощь нашим силам в воздушном бою, - адмирал пригласил гостя ближе к столу, велев собрашимся немного расступиться. - Будете что-нибудь пить?
- Нет, благодарю, - вежливо отказался командир. - Со мной восемьдесят квинор-кераев; я буду рад помочь вам. Как именно стоит сочетать наши силы?
- У нас явное преимущество в небе, - Стерн сознательно сказал "нас", чтобы подчеркнуть общность, сплотившую людей, волитаров и корладов в этом противостоянии Пустоте. - Весь флот мятежников едва ли сможет выставить сотню кораблей - и это старые, слабые, порой даже не военные суда. А потому основной задачей станет поддержка наземных армий всеи возожными силами.
- А тагэдори? - задал вопрос Харандор. - И служащие им маги?
- Я столкнулся с одним, и могу сказать наверняка, - волитар вынул на полпальца меч из ножен - лезвие сверкнуло молнией. - Они смертны.
- Это не раз доказано, - кивнул корлад. - Но в воздухе они все равно могут представлять угрозу.
- Боевые маги Альянса поспорят с ними в этом. И, коль скоро зашла речь, ваши наездники обучены устранять подобные цели?
- Мы думали об этом и разработали кое-какие методы, - пожал плечами Харандор. - Испытать все не успели, придется проверять на поле боя.
Стерн кивнул:
- В таком случае для вас приоритетом будут маги и командиры мятежников. Как в воздухе, так и на земле. Увидите мерзавца - не мешкайте!
- Ясно. А какими воздушными силами вы располагаете? Я многое видел, когда мы подлетали, но хотел бы знать точнее.
- Поверьте, вы будете впечатлены, - пообещал лорд-адмирал. - Завтра мы обрушим на одержимых всю мощь почти полутысячи боевых кораблей Альянса!
В голосе волитара слышались восторг и возбуждение, он сам был заворожен и восхищен той несокрушимой силой, что теперь всецело была отдана под его начало.
Харандор был настроен менее оптимистично, но пятьсот кораблей... это действительно впечатляло. Впрочем, корлад больше доверял своим всадникам, чьи способности отлично знал.
- Будет тяжелый день, - задумчиво сказал он.
- Будет, - согласился волитар. - Но к его исходу станет ясно - быть Фераям или сгинуть в Пустоте!
- Не хотел бы вас обидеть, - заметил корлад, - но Столица - не единственное место в Фераи. Есть Армада. Есть Горнарис. Есть наземные города.
- Когда падет Альянс, долго ли продержится Горнарис? - Парировал Стерн.
- Не могу судить, но все же скажу, что довольно долго. Когда-то мы держались против демонов в одиночку; они с тех пор многому научились... но и мы - тоже.
- И все же вы пришли сюда, чтобы дать бой одержимым, а потому всем нам пристало сражаться так, как если бы судьба мира зависила от этой битвы.
- Так и будет, - шевельнулись плечи, скрытые серыми пластинами. - Впрочем, давайте вернемся к вопросам самой тактики.
- Согласен. Ваши наездники получат назначения на военные корабли, где они смогут получить передышку во время боя. Как я уже говорил - основной их целью будут командиры мятежников и одержимые колдуны.
- Я надеюсь, ваши крылатые звери поладят с квинорами, - озабоченно потер подбородок Харандор. - Мы-то их успокоить сможем, конечно.
- Мы примем надлежащие меры, насчет этого не беспокойтесь.
- Хорошо. Да, кстати... - командир всадников глянул в окно. - Днем у вас всегда так светло, или бывает ярче?
Альдоф грустно усмехнулся:
- Лет десять назад было ярче, - сказал он после некоторой паузы. - А теперь с каждым днем только темнее становится.
- Прозвучит цинично, но нашим бойцам это выгодно, - признался Харандор. - Мы привыкли к подземельям, яркий свет будет мешать. Квинорам, конечно, он не помеха, у них совсем другие чувства. Но, думаю, на солнце насмотримся, когда уже не нужно будет сражаться.
- Хоть кому-то из нас будет удобно сражаться.
Корлад молча кивнул.

Сообщение отредактировал V-Z - 26-11-2009, 22:45

[Scorpion(Archon) >>>]

Вечер 12
Шутки в казематах

- Полковник Брандир Турссо?
- Так точно, мой Император!
При появлении Давиона пленённый волитар поднялся. Выглядел он немного уставшим, но скорее - упорно, с достойным лучшего применения упрямством скучающим. Спокойная уверенность на лице, полуприкрытые глаза и тихая, немного наигранная улыбка больше подошли бы утомлённому долгим балом аристократу, а не узнику Смотрителей, наводивших ужас на весь преступный мир Нижней - да и Верхней - уже не первый день.
Не раздумывая излишне, Давион прислонился к двери и откинулся, облокотившись так, что, ели кто и хотел бы подсмотреть в замочную скважину - а что "кто-то" хотел бы, Император был просто уверен - ему всё равно не удалось бы увидеть ничего, кроме широкой императорской мантии. А что до слов... Ну что ж, он ведь вроде не собирается говорить ничего, что могло бы бросить тень на... На кого угодно. Или собирается? Главное - не сболтнуть лишнего.
- Вы - тот, кого обвиняют в принадлежности к Гильдии, верно?
- Верно, мой Император.
- Надеюсь, вы помните, что давали присягу?
- Солдат не забывает таких вещей, - даже появившиеся теперь в голосе нотки затронутой гордости были, словно гора снегом, присыпаны явной, очень искренней тоской.
- Тогда мне вы обязаны говорить правду. Это вы, я надеюсь, понимаете?
- Несомненно. Хотя не сочтите за дерзость, мой Император, но присягу я давал Императору Вейларону.
- Не счесть за дерзость, значит? - Давион ухмыльнулся в ответ - как можно более надменно. Эффекта, кажется, не последовало. - Это считать за отказ не лгать?
- Отчего же? Я присягал Альянсу и императору. Это было просто уточнение, не более.
- Ну тогда и у меня к вам вопрос, не более. Говорите, - Давион выдержал паузу. - Вы - убийца?
- Я солдат. Каждый солдат должен убивать, если воюет. Значит ли это, что каждый солдат - убийца?
- Брандир?
- Да?
- Вы не ответили. Вы - убийца из Гильдии. Это правда или нет?
- Правда.
"Это я, впрочем, и так знаю". Но Давион готов был поклясться, что, прислушайся он сейчас - с той стороны двери раздался бы звук падения. То-то Элан удивился. Хотя - может и нет. Императору всё же не лгут... нахально.
- Вы признаёте себя причастным к Гильдии убийц? Признаёте себя виновным в убийствах, совершаемых за деньги?
- Именно так.
- И продолжаете говорить, что вы - солдат Альянса и не кривили душой, давая присягу?
- Так точно.
- Не кривляйтесь, вам это не идёт, - покачал головой Джаст. Нахал, что за нахал! Интересно - он с Алсиманд вёл себя также? Может, ей такие и нравятся? Хотя ему-то всё равно... Нет. Он вёл себя хуже, намного хуже. Потому что играл не со своими чувствами. И играл по острым струнам.
- Я не кривляюсь, мой Император, - в первый раз - Давион спохватился лишь сейчас - полковник Турссон изволил встать. - Моя верность Альянсу и его правителям, моё исполнение солдатского долга и долга гражданина Альянса никак не мешали мне убивать по заказу, равно как и моё отношение к Гильдии никогда не мешало мне оставаться верным слугой Альянса и его воином.
- Знаете, Брандир... вы храбрый волитар. Пожалуй, до безрассудства.
Давион медленно двинулся к центру комнаты. Даже сейчас, чувствуя на себе тоскливый, чуть сонный взгляд из-под полуопущенных век, хотелось то ли закрыться от удара, то ли нанести свой... И так, чтобы наверняка. Это спокойствие, эта уверенность в себе раздражали и вызывали зависть. Именно здесь, именно сейчас. Оказывается, не только для рода Рейсов не существует Императоров... Но это мы ещё посмотрим.
- Спасибо за похвалу, государь.
- Это не похвала. Безрассудство ваше в том, что вы смеётесь над Императором, будучи в его власти. И не хотите говорить всей правды - а это могло бы облегчить вашу участь.
- После того, что я только что сказал, облегчить мою участь может лишь палач, мой Император - ровно на одну голову, - тихо хохотнул полковник. - Так к чему зря гневить Отца Небесного, сотрясая воздух попусту?
- Ваши жертвы. Назовите их имена.
- Все, мой Император?
- А это вас затруднит?
- Это затруднит Императора, ибо у него много дел. А я, к сожалению, отлично помню все сделанные мне заказы - перечисление может занять много времени.
- Назовите самые важные на ваш взгляд фигуры.
- Элсверо Твиссен.
- Твиссен? - Давион бросил полковнику недоверчивый взгляд - и если бы взгляд можно было поймать, Джаст готов был поклясться, что Турссон так и сделал. - Работорговец?
- Да, крупнейший работорговец на границе с Неизведанным Севером. Его не могли выследить не один десяток лет. Но вскоре старый Твиссен стал неугоден кое-кому из молодых... представителей незаконного купечества. Я использовал их знания и ресурсы, чтобы ликвидировать этого мерзавца к вящей славе Альянса.
- И своего кармана, - словно камень, бросил Давион. Турссон снова "поймал".
- Не спорю, это так.
- Дальше.
- Дергах Три топора, кровавый корсар, разоритель приграничья. В тех же местах. Мне пришлось провести спецоперацию по ликвидации вместе с некоторыми из тех, кто сейчас сидит здесь вместе со мной. Я награждён за его голову по приказу командования Северной армии.
- Надеюсь, это не они заказали Дергаха Гильдии? Или иных способов достать его уже не было?
- Не знаю. Я снова воспользовался силами и средствами тех, кто был заинтересован в смерти корсара, и заодно готов был за это платить, - пожал плечами волитар. - Потом, Марилин Саверст. Она была воровкой, на Брионе о ней многие до сих пор помнят.
- Случай с повешенной женщиной?
- Да. Я казнил её в строгом соответствии с законом Альянса. Да, вы не ошиблись, мой Император, за это мне тоже приплатили.
- И что же, все ваши жертвы так или иначе были врагами Альянса. Брандир, сознайтесь: Белая Маска - это тоже вы?
- В отличие от него, в Гильдии не принято работать бесплатно даже на Императора, - усмехнулся в ответ волитар. - Но повторюсь, своему долгу я никогда не изменял, и всегда искал способ выполнить его наилучшим образом, даже если это означало урон моей чести на благо моему кошельку. Если это считается нарушением присяги или изменой - моя голова к вашим услугам, но моих людей я прошу помиловать. Они просто исполняли мои приказы.
- Всё-таки вы не можете не лгать Императору, - первый раз Давион увидел, как лицо Брандира каплю изменилось. Неужели всё же удалось заинтересовать этого скучающего само-убийцу?
- Я и в мыслях не имел...
- Довольно. Побережём слова для других собеседников. Моя невеста говорит, что вы помогли ей. И в то же время... - и что сказать тут? "В то же время утащили свою подругу-убийцу из-под носа стражи и Летучих волков?" Тааак! - ...в то же время под угрозой смерти вынудили её молчать о произошедшем. Это правда?
- Да, государь, чистая правда. Я виноват ещё и в том, что так поступил с леди Рейс. Если это сделает мою вину тяжелее, я приму это как должное, - Брандир, кажется, принял игру.
- Естественно сделает. Угрожать невесте Императора - да что вы о себе возомнили?! Гильдия! Императоры появились раньше Гильдии и с тех пор обходились без неё, Альянс без неё тоже обойдётся!
- Император Илкараон...
- Молчать! -рявкнул Джаст. Брандир умолк. - Молчите, пока я не заменил обезглавливание сдиранием кожи. Лорд-смотритель наверняка поможет мне найти соответствующий закон - мы пока что ещё не искоренили излишнюю жестокость, и вам это может выйти боком, Брандир! Клянусь Четверым, я уже не знаю, и правда ли вся жестокость древних законов излишня! Отвечайте - почему вы убили Рейзора Клоута? У вас был на него заказ?
- Нет, мой Император. Я убил его, потому что близкий мне человек попал в беду, - волитар поднял на Джаста тяжёлый, свинцовый взгляд. Широко открытые глаза пленника казались двумя грозовыми тучами на грязном, хмуром небе. - Я убил его, потому что Рейзор Клоут был мерзавцем и ублюдком, который хотел причинить зло невинным.
- Какое благородство!
- Речь не о благородстве! - на этот раз голос повысил и полковник. - И убийце может быть мерзко от того, что ребёнку хотят отрезать нос или выдать его лорду Олдгейту на забаву. Не знаю, замешан ли в этом сам лорд Бейли, но вы, мой Император, за что-то убили на дуэли Матэуса Бергана!
- Я его не убивал.
- Вы его искалечили, - отчеканил Брандир. - Таких собак, как Рейзор Клоут, поганый Фиарский Клоун, нужно сбрасывать с островов с камнями у ног! Я сделал это потому, что счёл нужным. Я не солгал вашим Смотрителям ни в чём - и там, где поторопился или допустил ошибку, признал, что не могу ответить. Вам я лгать не буду - я убил его, потому что хотел убить подонка. Не одни дворяне имеют на это право!
- Довольно!
Волитар умолк.
- Довольно, - чуть тише произнёс Давион. - Вы рассуждаете о благородстве. Вы, изменник и убийца... Ваша Гильдия отрезала нос Тимее Бейли, - вновь заметив в глазах Брандира удивление, Император довольно ухмыльнулся. - Да, мне это известно. Я всё же Император и могу говорить наверняка. И вы смеете говорить мне о жалости к невинному?
- Тимея Бейли не была невинна... точнее невиновна, - пленник снова сел, и прежняя ленивая сонливость тут же накрыла его с головой, как тёплое домашнее одеяло.
- Вот как?
- Да. Но подробностей я не знаю.
- Это правда?
- Клянусь, что так. Клянусь офицерской честью.
- Невеликая клятва.
- Тогда душой. Души ведь пока ещё в цене, а, мой Император?
Джаст улыбнулся. Всё-таки каков нахал!
- Это всё, что я хотел знать. Я приму решение о вашей участи ещё сегодня. И совет - вспомните о Четверых. Вам предстоит скорая встреча с ними.
- Благодарю за совет, мой Император. Уж лучше с Четверыми, чем с демонами.
Давион резко развернулся и от всей души стукнул в дверь, требуя выпустить себя из камеры. Ножа в спину он не боялся, а сонный взгляд теперь даже смешил.
Ничего. Последняя шутка всё равно за ним . До скорого, полковник Турссон!

[Тельтиар >>>]

Ванна для казначея вечер 12

Вода в широкой ванной, отлитой из золота, была чистой и прозрачной, и источала аромат роз. Его светлость лорд Винзор любил именно такую, горячую, способную хоть на время согреть его кости и дать забыть о нестерпимой боли, раздирающей голову на части. Казначей лежал в ванной, вальяжно облокотившись о ее бортик, и лениво попивал вино. На лице у него, впервые за долгое время, появилась блаженная улыбка.
- Мортимер, подбавь кипяточку, остывает же, - бросил лорд слуге.
Тот поспешил зачерпнуть немного воды из ванной, а затем принес нагретое у камина ведерко и подлил господину.
- Прекраааасно, - протянул Винзор, сползая глубже, так что теперь вода скрывала его мясистое тело по самую шею.
Рядом, на изящном столике лежало ожерелье с едва поблескивающим нефицитом. Казначей не решался расстаться с ним надолго, и даже принимая ванну держал как можно ближе под рукой. Проклятые дворцовые маги в любой момент могли попытаться отомстить! Мерзкая шлюха, что имеет наглость называть себя леди Санкрист, наверняка не забыла о попытке Винзора лишить ее перстня.
Как она вообще смеет претендовать на наследство Высокого Лорда?! Из-за ублюдка, что находиться в ее чреве не больше недели? Нет сомнений – ведьма околдовала благородного Санкриста, опутала сетью омерзительных чар, иначе и быть не могло!
А теперь медленно убивает лорда-казначея. Джереи чувствовал, как истощаются его силы – и телесные, и духовные. Бессонные ночи, полные тревог, дни, проведенные в страхе и боли. Кто-то должен был за это заплатить! За все заплатить – и уж, конечно, раньше, чем Океанская Дева призовет его к себе.
У казначея были еще средства, чтобы надавить на дворянство. Крупные средства, с которыми каждый будет должен считаться. Даже Император!
Визнор с силой ударил по воде, расплескивая ее.
- Я лорд-казначей, - процедил он, словно с кем-то спорил. – Второй человек в Альянсе!
Дверь скрипнула, на пороге появился Тарк, низко поклонившийся господину и покорно отступивший к стене, ожидая разрешения говорить.
- Ну, что у тебя? – Нетерпеливо махнул рукой лорд. – Быстрее говори, вода стынет.
- Вас желает видеть некий лорд, милорд, - доложил поверенный казначея. – Велеть ему подождать?
- Пожалуй… - отослал было его Джереми, но лицо его исказила неприязненная гримаса, едва только он вспомнил о той боли, что терзает его. Нет, в таком состоянии серьезных разговоров лучше не вести. – Пусть заходит сейчас, я выслушаю его.
Казначей поудобнее устроился в ванной, и велел Мортимеру поставить еще бокал для гостя. Что Тарк, что Морти – поспешили выполнить приказание, оба они в последнее время стали чересчур исполнительными, не иначе как чувствовали близкий конец господина и ожидали, что он не забудет о них в завещании. Впрочем, оба они заслуживали хорошей награды.
- Лорд-казначей, встреча с вами - большая честь для меня, - Винзор впервые видел этого разряженного в шелк и золото павлина, с грубыми манерами провинциала. Ни вкуса, ни изящества в госте не было даже капли, но напыщенность переливалась через край вычурными фразами и неуклюжими поклонами. – Я – лорд Генри Уаскер, и имею честь говорить с вами от лица Его Сиятельства лорда Олдгейта, Предводителя Дворянства.
Вот оно что: свирепый виверн прислал попугая. Казначей мог понять причины, побудившие Бейли сделать это, однако не мог понять, почему именно – на Уаскера пал выбор лорда. Это казалось таким нелепым.
- Подойди ближе, - поманил гостя Джереми. – Угощайся, и рассказывай, какие слова хочет передать Николас Олдгейт.
Лорд медленно, точно смущаясь наготы собеседника подошел, и осторожно взял в руки бокал, не решаясь пока выпить. Несомненно, Генри впервые попал во дворец и чувствовал себя очень неловко среди окружающей роскоши и величия. Его дорогой костюм, казавшийся последним словом моды в провинции, здесь выглядел верхом нелепости, и оттого лорду было еще более не по себе.
Однако, Джереми подозвал его ближе отнюдь не для того, чтобы гость любовался на его телеса. Здесь, рядом со столиком, нефицит создавал особое поле, мешающее любой подсматривающей и подслушивающей магии – а ведь проклятые колдуны оплели ловушками весь дворец!
- Говори же! Не томи! – Потребовал Винзор, удостоверившись, что никто не сможет их подслушать. Ясно же, что Бейли не доброго здоровья ему пожелать собирался, тут речь должна была зайти о вещах весьма и весьма важных.
- Его светлость лорд Олдгейт передает вам пожелания скорейшего исцеления, - словно прочитав мысли казначея, промямлил Уаскер.
- Очень мило с его стороны, - скривился Винзор. Как человек, доживающий последние дни, он мог позволить себе подобную откровенность. – А теперь оставь все присказки и переходи к делу!
- Ммм… ээээ… - Уаскер, похоже, заучил всю речь сразу, и теперь пытался выкинуть из нее ненужные слова. – Как вам известно, пребывание Менгаарда на троне скоро завершиться.
- Тс! – Шикнул на него Джереми. – Ты еще на весь дворец об этом покричи, дубина!
В былое время Винзор все силы бы направил на то, чтобы удержать толстого короля у власти, но теперь казначею было все равно, кто займет опустевший престол. Бейли – так Бейли. Особенно, если Олдгейт будет ему в этом обязан.
- Милорду нужна ваша поддержка в Совете, как тогда… - заговорщицки зашептал Уаскер, склонившись к уху лорда.
Джереми начал понимать, почему Предводитель Дворянства послал именно его – на такого идиота никто внимания не обратит.
- Предположим. Что он обещает мне?
- Вы сами можете выбрать себе награду, - с явным восторгом отвечал Генри. Ему такое обещание казалось верхом щедрости, и он искренне восхищался своим господином. А Менгаарда, явно считал недостойным занимать трон Альянса.
Обкусанные губы казначея искривились в плотоядной улыбке:
- Тогда передай лорду Олдгейту мою скромную просьбу, - и он, подражая гостю, перевесился через край ванной, быстро зашептав ему что-то на ухо.
- Мортимер! – Позвал казначей, когда посетитель ушел (а точнее убежал, неуклюже поклонившись и едва не столкнувшись с дверным косяком). – Все остыло! Подай полотенце сейчас же!
Слуга поспешил обернуть поднявшегося из воды господина полотенцем и хорошенько его растереть, а после подал теплый халат, в который лорд поспешил закутаться, зябко поеживаясь.
- Милорд, недалеко от дворца стоит корабль, забирающий дворян, - сообщил слуга, посчитав момент наиболее подходящим. – Для вас там держат лучшую каюту…
- Я остаюсь, - покачал головой Джереми Винзор.
К чему бежать от смерти, если она и так уже на пороге. Не будь его здоровье столь слабо – он покинул бы город, подобно тем расфуфыренным лорденышам из свиты короля, что в страхе набивались на спасительный корабль, подобно мухам, слетающимся на дерьмо.
Какая ирония – королек едва успел окружить себя новыи прихвостнями взамен убитых, а они все убежали, оставив его одного. Но нет, про лорда-казначея никто не скажет, что он покинул Столицу в момент опасности – Винзору необходимо было быть здесь, чтобы завершить все задуманное до того, как боль сведет его в могилу.
Дрожащими руками, он вновь надел на шею ожерелье с нефицитом. Минуты блаженства заканчивались, кровь застучала в висках, предрекая новые приступы.

[Scorpion(Archon) >>>]

Вечер 12
Все на выход
(с Тельтиаром)

Дверь с мерзким скрипом отворилась. Лорд-Смотритель стоял напротив, облокотившись о стену и скрестив руки на груди. Густые брови сведены у переносицы, лоб испещрили морщины, словно он размышлял о чем-то, и был прерван:
- Ваше Величество, как прошла беседа с арестованным?
Элан поспешно одернул плащ, выпрямляясь во весь рост, и опуская голову перед государем.
- Успешно- Давион расправил полы мантии, покачал головой, словно отгоняя наваждение. - Можете поздравить меня и себя. Он признался.
- О, Император! - Элан словно не мог подобрать нужные слова, однако выглядело его восхищение несколько наигранно.
- Вы рады, я так понимаю? - Давион пригляделся. - Или вас что-то беспокоит?
- Это... это замечательно, что он признался, - лицо лорда посуровело: - Теперь он нам за все ответит!
- Ответит... и даже не представляете, как, - глаза Джаста блеснули азартом. - У меня есть довольно... любопытная идея на этот счёт. Хотел бы вас с ней ознакомить, если интересно. Кстати, в том, что он полковник, он продолжает упорствовать - и не удивлюсь, если не на полном и законном основании. Надо быть готовыми и к такому повороту событий.
- Он - убийца, государь, - лязгнули мощные челюсти Элана, словно подтверждая его прозвище. - Для таких закон один.
- Совершенно верно. И приговор один - смертная казнь. Но у меня есть одна любопытная мысль... Из его казни можно извлечь немалую выгоду для государства. Думаю, это оправданный шаг.
- Если вы о публичной экзекуции перед сражением, то я велю все приготовить.
- Даже лучше. Он - военный и имеет немалый опыт сражений. Допустим, что это так, - всё же такая вероятность не исключена. Его люди - тоже армейские. А почему бы не отправить их на передний край, где они смогут перед смертью принести немного пользы, закрыв собой более достойных сынов Альянса? - Давион улыбнулся, и шрам на щеке Императора густо налился синевой. - Разумеется, нужно обеспечить им полное отсутствие возможности возвращения. Но это будет довольно просто. И операция, удобная для такой казни, найдётся - к общей пользе и вящей славе Альянса. Что скажете?
Элан уже был готов помотать головой, но в последний момент передумал.
- Государь мудр, но не обратятся ли эти смертники против нас?
- А как, мне любопытно?
- Вступив в сговор с одержимыми. Терять им более нечего.
- В сговор - сильно в этом сомневаюсь. Турссон всячески подчёркивает, что Альянс он не предавал. Если это правда - ему же лучше, умрёт волитаром, а не куском... бесполезного мяса. Если нет - мы сделаем так, что выжить у них не будет шанса. Независимо от выбора.
Элан снова кивнул, нервно облизывая выступающие из-под губы зубы. Что-то явно не давало ему покоя, но он не находил в себе сил открыто спорить с государем.
Видя замешательство Лорда-Смотрителя, Давион, в свою очередь, предпочёл всё прояснить сразу.
- Элан, говорите. Просто говорите, и всё! В конце концов, если вам что-то не нравится - я ещё ничего не приказал. Плох тот государь, что не умеет решать сам, но и тот, что не слушает никого, врядли занимает трон Императора с пользой.
- Гильдия, государь, - коротко ответил лорд. - Если все, схваченные нами погибнут в бою, то последний след, ведущий к ней оборвется.
- Не оборвётся, при одном условии, - усмехнулся Джаст. - Если мне удастся узнать у "полковника", как найти Присциллу Божественную. А мне это, думаю, удастся... да и потом, теперь это личное дело. Запугивать мою невесту я никому не позволю. А, зная леди Рейс, нужно приложить немалые усилия, чтобы её напугать. Я этого так не оставлю.
- Но, Император, пристало ли вам марать руки об эту мерзость, - Элан картинно поморщился. - Гильдия - наше дело, и мы доведем его до конца.
- Доведёте, и именно вы. Но некоторые вопросы я всё же возьму на себя. Думаю, что вы меня поймёте, - Джаст чуть понизил голос. - Мне очень не хотелось бы заставлять леди Асиманд переживать больше, чем она уже вынесла. Именно поэтому я хочу держать это дело ан контроле. Она ведь потеряла отца и брата, только что... Ей очень тяжело сейчас, хоть она и пытается показать обратное. Уж я-то знаю.
- О, я понимаю вас, и гаратнирую полную конфиденциальность, - Лорд-Смотритель обвел рукой тюремное помещение. - У меня есть средства для этого.
- Это к лучшему. Ладно, милорд, идёмте осматривать, что осталось. У нас с вами сегодня неплохой день, правда?
- Как пожелаете, государь.
Элан услужливо пропустил государя вперед по коридору, ведущему к лестнице.

[Тельтиар >>>]

Торговцы смертью уже почти ночь.
Со Скорпом

Неслышно, словно ещё одна тень, Присцилла передвигалась по утонувшей в темноте Нижней. На севере некоторые из домов богатых ремесленников остались почти не тронутыми - даже после кошмара, устроенного одержимыми. И разумеется, глава Гильдии жил среди них - хотя... Времена бывали разные. Иногда главой становился и дворянин, и последнее отребье - тут ведь всё от способностей зависело. Сама Присцилла до достопамятного дня тоже надеялась однажды побывать в этой роли... Но нет так нет. Не все становятся, это не страшно.
Страшно могло быть, впрочем, уже очень скоро. И не в одержимых было дело.
Красивый двухэтажный особнячок стоял прямо посреди улицы, такой же, как у соседей, разве что поопрятнее и построже. Следы солдатского постоя, впрочем, несколько упрощали картину - гости не миновали даже дома главного убийцы Альянса. Знали бы они, у кого очутились!
Не мудрствуя, Присцилла постучалась. Лицо её, конечно, было известно и в свете последних событий могло бы броситься в глаза, так что пришлось попользоваться гостеприимством леди Алсиманд и её набором средств. Самых разных - от тональных кремов до накладного бельма на левый глаз. И сейчас Божественную никто уже не назвал бы красавицей...
- Пришла наконец, - косматый привратник открыл дверь, впуская гостью внутрь. В этом человеке с крупным мясистым носом и растрепанной бородой сложно было узнать того неотесанного молодцеватого парня, что встречался с лакеем Бейли. Его выдавала только кожаная безрукавка, да и та теперь была обшита мехом. - Главный уже заждался.
- Раньше не получалось, - голос женщины отчаянно хрипел, словно та прокурила его уже лет эдак тридцать как. - Сердится?
- Увидишь, - бородач небрежным движением выдвинул столик.
Присцилла таким же небрежным жестом вытащила из-под полы плаща длинный обоюдоострый нож и отправила в схрон.
- Я сегодня без лишнего металла. Неудобно и утомляет зря.
Мужчина посмотрел клинок, и пожал плечами:
- Обыскать или сама все выложишь?
- Это всё. Или сомневаешься?
Присцилла демонстративно закашлялась.
- Я тебя достаточно хорошо знаю, - где-то в бороде губы чуть улыбнулись. - Плащ на вешалку.
- На, наслаждайся.
Под плащом оказалась неприметная городская одежда - серое платье и стоптанные запачканные копотью сапоги. Копоть была настоящей - полностью убрать весь город после восстания и последовавшей резни так никто и не удосужился.
- А теперь веди. И так зря время тратим.
Присцилла снова картинно закашлялась.
- Перестань строить из себя умирающую, - гильдеец обхлопал женщину на предмет скрытого оружия, проверил сапоги и даже прическу.
- Всегда обожала твою привычку пощупать всех входящих. Начинающих шлюх буду к тебе отправлять, чтобы меньше стыдились, - обворожительно улыбнулась Присцилла, продемонстрировав выжелченные специально под такой случай зубы. - Хватит цепляться, веди!
- И смотри чтобы положе, как я люблю, - ухмыльнулся в ответ убийца. - Лет двенадцати, так.
В гостиной особняка трое мужчин играли в карты - азартно, яростно, однако что сразу бросалось в глаза: пили они исключительно воду, в то время как настоящие солдаты предпочитали напитки покрепче. Всемогущий глава Гильдии и здесь схитрил, поселив у себя своих же подчиненных, принявших личины воинов Альянса. Хотя, вполне возможно, что это были и гости, из провинциальных ветвей организации.
Сам похоронных дел мастер ожидал гостью в кабинете, расположившись за крупным столом из черного дерева. Стол этот, скорее всего намеренно, напоминал гроб, а кресло было сконструировано таким образом, что низкорослый Кавдайн непременно возвышался над посетителями, подавлял их и заставлял ощущать жалкими просителями. Способствовала этому и мрачная обстановка его кабинета, уставленная предметами, символизировавшими официальную деятельность мэтра Иразия.
- Здравствуй, дорогая моя, - голосом, лишенным каких-либо эмоций, произнес он, поправ серебряную запонку на безупречно-белой сорочке. - Так редко видимся, что я тебя даже не узнал сразу.
Бородач закрыл дверь и с отсутствующим видом прислонился к косяку.
- Жизнь всех треплет, - уперев руки в бока, пожала плечами Присцилла. - Я не молодею, мэтр не молодеет, - быстрый кивок в сторону "гроба", - и всем нам одна дорога: туда, а затем на суд Четверых. Желательно по своей воле, но это кому как удастся. жаль, повод для встречи у нас выдался... неприятный, не то что прежде.
- И я рассчитывал увидеть тебя еще днем, - пожурил женщину Кавдайн. - Почему же мне, старику, пришло ждать?
- Просто улаживала одно... дельце, - пожала плечами Присцилла. – нашла способ и сразу пошла брать виверну за жало. Вроде взяла. Сесть-то можно?
- Виверне на жало? - торговец смертью улыбнулся, сверкнув золотым зубом. - Смотри не уколись. Когда я говорю, что хочу видеть, у тебя дело одно остается - придти на свидание.
Где-то под сердцем ёкнуло. Чего ей бояться? Уж её-то преданность известна всей гильдии... И всё равно этого человека Присцилла боялась. Не до дрожи в зубах, не до головной боли... Просто боялась. Где-то там, как раз под сердцем.
- Но приходить с пустыми руками - это ведь некрасиво. Вот и забежала, чтобы не разочаровывать хозяина.
- О твоих... хм... художествах, я наслышан, - в размеренный тон вплелся металлических холод, и снова доброжелательность в глазах: - Но ты не стесняйся, расскажи мне все как было с самого начала. Помни только, что я уже расспрашивал твоих товарищей.
- Было просто, - убийца облокотилась на стол и игриво подмигнула накладным бельмом. - У моей близкой подруги некое дитя убежало и искало приключений на свою... юность. Приключения нашли её чуть позже, чем мы с подружкой, и пришлось под это дело сцепиться с одним ублюдком. Наш волитар из Северной его в итоге прирезал. Волитара замели. Моя задача - замять шумиху, и без лишних трупов. Думаю, ничего не упустила.
Гробовых дел мастер разочарованно зевнул, и чуть подался вперед:
- Скажи, милая, тебя по голове сильно били в последние дни?
- Только пытались. Безрезультатно. А что?
- Так что же ты мне, родная, дурочку из себя строишь? Имена назови, что да как делали, с кем встретились, сколько душ невинных загубили. Или, быть может, - Кавдайн нахмурился, в другой ситуации эта его гримаса, быть может, выглядела бы потешно, но только не сейчас: - мне самому обо всем догадываться?
- Так и так же всё известно. Железная Роза - подруга. Мириам-воспитанница Императора - дитя. Ублюдок - Рейзор Клоут. Брандир Турссон - волитар, полковник Северной. Его команда. И оставлять их на расправу Смотрителям я не могу. Он мне помог - и я ему должна. Не впервой.
- Я, наверное, на этом месте должен был растрогаться до слез этим примером верной дружбы и взаимовыручки, - на последних словах Присциллы, Иразий откровенно зевнул. Как оказалось, золотых зубов у него не один, а целых три. - Сколько тебе за Клоута заплатили и кто?
- За него хоть кто-то что-то заплатил бы? Зная, что это поссорит его с Бейли? Помилуйте меня Четверо - и уж ты заодно, благо ты ближе - но никто мне за него не платил, - Присцилла прикрыла глаза. – Да он и не стоил-то ничего особенно... разве что костюмчик на тряпки цветастые?
Глава гильдии только вздохнул, с явной усталостью:
- Девочка моя, я тебя очень прошу - перестань ломать комедию, ты не на сцене. Я хочу знать, что именно произошло в корзине и почему сели в нее полсотни человек, а вышли только три с половиной десятка своим ходом. Ситуация очень серьезная, и если бы не мое к тебе расположение... отправилась бы ты вслед за Хияном.
- За Хияном, говоришь... за Хияном как-то не хочется, - поёжилась Присцилла. Хияна уже дня три никто не видел. Ох, не к добру! - Он мне никогда не нравился, знаешь ли. В корзине произошла резня. Наши вырезали Клоута и тех его шавок, что хотели сдать меня Смотрителям. вырезали неаккуратно - пообленились небось в своей Северной, где с тупыми купцами да орочьими пиратами все дела... Клоут угрожал сдать меня Смотрителям, а Железную Розу и имперскую воспитанницу хотел убить. Брандир вмешался - он из наших близко оказался.
- Прямо в корзине хотел убить? На глазах у "солдатиков"?
- Ещё раньше. Угрожал им, арбалеты на них анцеливал. Как рехнулся. Думаю - неспроста. Ты не знаешь, почему?
- Золотце мое одноглазое, ты мне скажи наконец, почему вы его в корзине убили, если заказа на него никто не делал, а ситуация уже разрешилась самим появлением полковника?
- Да ни хрена она не разрешалась! Меня Клоут забирал с собой и хотел сдать Смотрителям, и полковник не смог бы ему не позволить! - выпалила Присцилла. - Эта тварь так и зыркала то на меня, то а Мириам - он бы не позволил нам уйти живыми, либо удостоверился в том, что мы оказались у этих живодёров-Смотрителей! лучше уж отправляй меня к Хияну, чем к ним!
Имя Хияна, самого молодого, из пяти столичных руководителей гильдии, было связано со Смотрителями столь туго, что и расплести не удалось бы. Именно он был виновен как в смерти лорда Дрейна, так и в последующей охоте, устроенной черными плащами за каждым адептом гильдии. Хиян неудержимо рвался наверх, мечтая стать правой рукой Кавдайна, а со временем, быть может и занять его место, каждый свой успех он старался преподнести как нечто выдающееся, неудачи же, сколь бы малыми они ни были, всегда воспринимал как личную обиду. Вот и тогда, дважды не сумев расправиться с лордом-смотрителем, он устроил настоящую бойню в Нижней Столице, тогда как по мнению мэтра Иразия, должен был тихо и незаметно отправить Изгнанника на встречу с Богами. Вполне вероятно, что это-то роковое несовпадение мнений и стало причиной столь скоропостижного исчезновения амбициозного убийцы.
- Хиян, боюсь, уже так далеко, что ты за ним никак не поспеешь, - это Кавдайн произнес после некоторых раздумий, видимо высчитывал, стоит ли посылать Присциллу следом за товарищем, или же нет. - И все же, ты поставила меня в крайне не ловкое положение, особенно после того, как милой маленькой Тимее кто-то отрезал ее носик, который она так любила совать в чужие дела. Тебя арестовал полковник северной армии, так ведь? Да так, как иначе. Потребовать твоей выдачи Клоут мог только у вышестоящего офицера, а это процедура долгая. Причинить какой-либо вред Железной Розе он тоже не мог. Напасть на Брандира? Мог, наверное, но ведь и этого не произошло. И ты все это знала, моя дорогая, ты ведь не дура. Тогда в чем же причина? В девчонке?
- В девчонке в том числе. Если с ней что-то случилось бы - досталось бы всем. И Бейли, и Клоуту, и нам. И досталось бы больше, чем сейчас, уж поверь мне - Император, хоть и молод, уже показывает зубищи побольше драконьих.

[Scorpion(Archon) >>>]

(мы же)

- Что же такого важного в этой маленькой потаскушке? Она настолько важна, что ты посмела злоупотребить моим доверием, бросить на ее поиски все ресурсы гильдии, какие у тебя были, а после этого еще и подвела Турссона под петлю. Он, конечно, дурак и давно уже туда просился, но я надеялся выжать из него немножко больше пользы, перед тем, как он окончательно придет в негодность.
- Знаю точно, что она - воспитанница Императора, которой он очень дорожит. Почему - уже вопрос не ко мне, но факт - посмей с ней что-то случиться, и он весь Альянс на уши поставит, а заодно и демонов. Учитывая, что юнец сотворил с последними позапрошлой ночью - я бы ему дорогу не переходила, - Присцилла потёрла глаз. Бельмо было не очень удобным, веко чесалось, но приходилось терпеть.
- И ты ни слова мне об этом не сказала, - подвел итог мастер похоронного ремесла. - Да и кое в чем ты сильно не права - если бы с девчонкой что-то случилось, то потрошили бы Клоута, а мы к этому не имели никакого отношения. Да, бедная девочка...
Кавдайн смахнул со щеки притворную слезу.
- Но благодаря тебе она спасена, а гильдия потеряла тридцать человек. Его Величество восполнит мне эту потерю?! Или, может, он придет и заплатит за наши услуги?! Посадит смотрителей на цепь? Я тебе доверил самое дорогое, что у меня есть - гильдию, и как ты поступила?! Действовала у меня за спиной, как последняя дрянь!
- Если бы с девочкой что-то случилось, то потрошили бы Клоута, это ты резонно заметил, - пожала плечами Божественная. - И Клоут - в ручках-то золотых смотрительских - мигом бы рассказал, за что с ней что-то случилось. мы ведь знаем, в чём дело, правда? И кому досталось бы в первую очередь? Нам. Хотя Клоута это бы не спасло, но он вроде бы и так перед Четверыми за бурную юность отчитывается. А вопрос с Брандиром Железная роза взялась уладить. Посмотрим, может это обернётся для нас немалой выгодой, кто знает? Времена трудные, никогда не поймёшь, где потеряешь, а где найдёшь. А что до дряни - всё верно. Я дрянь. Но дрянь, каких мало - и уж точно не последняя.
- Это ты правильно заметила, на твое место желающих много, - Кавдайн снова улыбнулся, на этот раз почти ласково. - Наш дорогой император уладит дело с Брандиром, и сочтет это достаточной благодарностью. При условии конечно, что бравые вояки еще не начали щебетать под дудочку черных плащей. Турссон ведь такой дурак в этих вопросах, он-то все думал что использует гильдию во благо Альянса, а пользовались им мы. Хе-хе-хе...
Этот приступ смеха оборвался внезапно:
- Вот, допользовались. Так, где же наша выгода? Скажи мне, милая, где она? Чего ради вы там кровь проливали? Ну, порадуй меня, хоть разок, а то я совсем разочаруюсь в тебе.
- А кто знает, какие связи может нам наладить Железная Роза, если убедит Императора, что он перед нами в долгу? Тут деньгами дело не ограничивается, - предположила женщина.
- Давион Волитар влез в долги по самые уши, так ведь? Так. Какого заказчика лишил - лорда Бергана. Помнишь, что такое лорд Берган - я тебе напомню, лорд Берган это все то, что ты видишь вокруг. А Реан? До сих пор не пойму, кто его убил. Забавная ситуация - глава гильдии убийц не знает, кто убил лорда, не находишь? По глазу вижу, что находишь. Принц-то волитарский, выжег столько хороших заказчиков... или целей. Подсчитать всю упущенную прибыль, так ему казны расплатиться не хватит.
- Вообще-то мы могли бы получить и что-то большее, чем золото, - Присцилла облизнулась. без грима это смотрелось бы восхитительно, но теперь... - Например, он мог бы избавить нас от Смотрителей. Совсем.
Кавдайн поморщился, но скорее просто чтобы подыграть любимице.
- Вопреки королю? Ну-ка расскажи, как же он нас избавит от этой напасти?
- А вот это уже посмотрим. Но король... у него ещё есть своя воля? Старая шутка, но ведь правдивая, верно?
- Хватило же ему ума наделить властью Дрейна. С другой стороны, вполне возможно, что король сменится очень скоро.
- Возможно и сменится. Но можно успеть выжать всё из этого. Он - не Брандир Турссон.
- Занимай очередь, может еще успеешь.
Иразий Кавдайн сложил пальцы в замок.
- Брандир... Брандир... не вышло из него хорошего убийцы. Я тебе одну историю расскажу. Об этом никто не слышал, но думаю тебе полезно будет узнать.
- А мне? - Впервые за время разговора подал голос бородач.
- А ты, Жилетка, заткни уши, если хочешь, а нет - так тоже послушай.
Крохотный властитель жизней и судеб откинулся на спинку кресла, едва не утонув в нем:
- Впервые я убил человека, когда мне было двенадцать лет. Мой дядя, да будет ему земля пухом, посчитал, что я уже достаточно взрослый для серьезных дел. До этого еще была курица, пара кошек, собака... сам растил - сам зарезал. Естественный круговорот вещей. Мы приехали в какую-то деревню, и дядя сказал: "Выбирай". Это была девочка, едва ли старше меня самого. Играла в поле, одна... так приветливо помахала мне своей крохотной ручкой, а я ударил ее ножом, как учил дядя. В печень. Она умирала долго, стонала, корчилась. Наконец, мне надоело смотреть и я перерезал ей горло. Дядя дал мне за нее два грифона - мой первый заработок, - и ввел в гильдию. Спросишь, было ли мне ее жаль? Нет. Единственное существо, к которому я испытал жалость - это собака.
- Мы все здесь - твари, и все бессердечные. Если ты за это решишь мне всадить в печень... ну, думаю, не нож, но что-то, я наверное даже тебя пойму, - рассудила Присцилла, снова почёсывая глаз. - Можешь считать то, что сделано, прихотью. Надо за неё расплатиться - изволь. Но у меня есть свои собаки. За одну я заплатила клеймом. За эту - заплачу, чем надо. И кстати, на что ты потратил те два грифона?
- Купил сладостей, - убийца снова рассмеялся, почти беззаботно.
Бородатый Жилетка ухнул от удивления, но тут же снова сделал лицо кирпичом - у него за душой тоже водилось немало загубленных жизней и бездарно протраченных денег.
- Лорду Бейли нужна твоя голова, - мэтр вновь посерьезнел. - Ты его сильно задела, даже не убийством Клоута - это ерунда, просто повод, а словами. Что делать будем? Император тут не защита, да и я - тоже, мне дружба Олдгейта очень дорога, ты ведь понимаешь. А он думает теперь, что против него замышляем.
- Посмотрим. Я дождусь ответа железной Розы. Если это ничего не изменит - он меня получит. Гильдия в любом случае не должна пострадать, правда? А сдаваться мне кому-нибудь - тоже не первый раз, и пока я вроде бы жива, - Божественная игриво передёрнула плечиком. Глаз с бельмом, словно того и ждал, снова зачесался. Присцилла нетерпеливо сорвала плёнку с глаза и тут же принялась прилаживать обратно.
- Нет, радость моя, с Железной Розой я поговорю сам, - голос Кавдайна сделался слишком мягким, а это редко предвещало что-нибудь хорошее. - Эта девчонка слишком много себе позволяет в последнее время. Да и проблема с лордом врядли сама решиться. С другой стороны, ты мне еще пригодишься, и так вон сколько людей потеряли. Жилеточка, родной, стемнело уже? Ты выгляни, скажи мне.
- Угу, - бородач кивнул, выскальзывая из помещения, поскольку кабинет Иразия был единственной комнатой без окон в доме.
- Я как подумал - Бейли слишком горд, чтобы простить тебя и уж тем более никто его к этому не принудит, но он очень любит свою дочь.
- И что?
Времени на размышления не было. если вырываться - то сейчас. С другой стороны... Внешность Кавдайна всегда была обманчива. Таковой наверняка и осталась.
- А ты подсуетись и достань того, кто ей носик отрезал, - медленно, тщательно вытягивая слова, велел глава гильдии. - Мы ведь знаем, кто это, правда?
- Достать... легко сказать "достань". Кто это - хорошо, вот знать бы где это. Если известно - можно попробовать, - покачав головой, кивнула Присцилла.
- Это придворная красавица - леди Аш, Тимея ее как раз заказала. Ну, не поделили чего-то девочки... может мужика, может платье. Нам какое дело? Кстати, заказик до сих пор висит, Катрина Аш здравствует, и одним этим фактом бросает тень позора на всю гильдию. Справишься?
- Скажешь, где найти - справлюсь. Нет - будет дольше.
- Умница ты моя, - доброты в голосе поубавилось, но это как раз было в порядке вещей. - Сделаешь все по полной программе, как маленькая стерва Олдгейта хотела: сиськи ей отрежешь, уши, лицо исполосуешь... что-то там про руки еще было... или ноги. У Жилетки спросишь. А потом к Бейли, сама, принесешь ему нижайшие извинения, вернешь все, что за Аш уплачено и пообещаешь загладить вину любым способом. В таком случае, я постараюсь, чтобы лорд тебя хотя бы выслушал.
- А она у нас ценительница красоты, эта Тимея, - горько вздохнула гильдейка. - Сделаю. Всё?
Гробовщик кивнул.
- Темнота - хоть глаз коли, - вернулся в комнату бородач.
- Что так долго? Тебя только за смертью посылать, - здесь убийца рассмеялся, оценив шутку господина. - Расскажи Присцилле, что твои молодцы знают про Катрину Аш, да без утайки. Она сама все сделает, раз уж вы такие безрукие. А теперь идите, устал я от вас.
Когда кабинет торговца смертью остался позади, бородач с некоторой неприязнью поинтересовался:
- Что, снова в фаворе?
- Думаю да, - "демона с два. Я отрежу леди Аш всё, что режется. А потом ты, старый мерзавец, то же сделаешь мне. И подаришь твоему дружку Олдгейту". - Поглядим. Пока что - просто работа, как раньше.
- Эх... плакали мои денюжки... - вздохнул Жилетка. - Я ж десять фераев поставил, что твоя голова отправиться к Бейли.
- А с кем спорил хоть?
- Ааа, - убийца махнул рукой. - С Кавдайном.
- С ним спорить без толку, - рассудила Присцилла. - Ладно. Если она всё-таки к нему отправится, считай, что я была должна тебе двадцать.

[Тельтиар >>>]

Орк-смотритель и другие тайны Особняка время еще детское.
Оррофин и Скорпион здесь были

Тем временем, Гротх знать не знал и ведать не ведал о высокой инспекции, пожаловавшей к Смотрителям. Орк маялся бездельем. Никакой работы не было, пить без повода почему-то не хотелось, грибы он недолюбливал, так что, к моменту, когда его позвали сыграть в кости трое молодых Смотрителей, он воспринял это, как проявление личной благосклонности Отца Неба и Матери Огня.
Впрочем, долго это мнение в Гротховой голове не задержалось: то ли противники мухлевали, толи просто везение на день иссякло, но орк проигрывал с завидной регулярностью, в этой игре, недостойной воина. Собственно, о последнем факте Гротх и сообщил в сердцах веселящимся оппонентам. Те, разумеется, немедленно поинтересовались, какое же законное состязание пристало воину и тут же получили ответ в виде широченной орочей ухмылки и руки, упёртой на локоть посреди столешницы.
- Поборемся? - предложил Гротх.
Ещё час спустя взмыленные и изрядно поиздержавшиеся Смотрители коллективно обвинили орка в неизвестном мошенничестве. Трое молодых, крепких парней почти вчистую проигрывали единственному орку, а тот только скалился и придвигал к себе монеты.
Гротх давно успел понять, что если в силе люди в общем-то могут сравниться с Детьми Огня, то в выносливости - никогда и пользовался этим без зазрения совести.
- А я тебе говорю, что нельзя так выигрывать, как ты! - горячился один из Смотрителей.
- Слушай сюда, мальчик, - благодушно пробасил Гротх, как всегда не очень следя за громкостью речи. - Мне с тобой жульничать нет ни резона, ни желания, а ты тут доказательств требуешь, начальством угрожаешь. Начальство...ха! Да хоть сам Император волитаров с его вашеством в обнимку! Не жульничал я и точка!
- Кто тут помянул Императора? - раздалось неожиданно громко сверху. Голос, молодой и довольно холодный, звучал совсем близко. - И с кем в обнимку?
Гротх, неосмотрительно севший спиной к двери посмотрел на вытягивающиеся лица Смотрителей напротив, стоически вздохнул и обернулся. Лицезрение парящего над полом молодого волитара со шрамом на лице не прибавило ему оптимизма.
- С его вашеством Менгаардом, - уточнил он. - Королём людей. А теперь, не обижайся, если ошибусь, я тут не так давно: ты Император волитаров?
- Гротх! - С явным возмущением одернул подчиненного лорд-смотритель, появившийся из-за спины Давиона Волитара. - Что ты как дубина неотесанная, выкажи государю свою преданность!
"Ага, всё таки государь. Ну, папа-Небо, мама-Огонь, спасибо! Ну, удружили!" - подумал орк, но всё же поднялся, довольно низко кивнул (назвать это поклоном никак не выходило) и протянул Давиону свою бурую, поросшую жёстким волосом пятерню.
- Смотритель Гротх, - представился он и на всякий случай отрекомендовался. - Рулевой в команде кэпа Балтьера, а так же временно исполнявший обязанности посла Армады.
- Много титулов за один раз. Мне всё же везёт сегодня. Так кому это ты мной клялся, да ещё в обнимку с Менгаардом? - улыбнувшись, Джаст пожал протянутую руку. - Как-как, а в объятиях короля людей меня ещё молва не прославляла, и на том ей спасибо!
Гротх оценил крепкое пожатие Джаста и чуть посторонился, открывая глазам Императора застывших в поклоне Смотрителей.
- Да вот им. И не клялся, а так, разнообразил речь. Ты извини, если обидел. У орков на эту тему как-то без стеснения обычно выходит, но вдруг у вас в Альянсе иначе, я-то откуда знаю?
Одновременно со всем этим Гротх спокойно и ненавязчиво рассматривал Давиона, словно взвешивая на собственных весах, спрашивая: кто такой? А что если имперскую позолоту колупнуть слегка? Уж не сталь ли покажется?
- А о чём спорили-то? - полюбопытствовал Джаст, смерив глазами собеседников. Орк в Смотрителях... Интересные всё же дела в Альянсе творятся! Хотя почему нет? Может, так народы и успокоятся с войной... когда-нибудь? - Рассказывайте, чем занимались, что знаете, что вообще делаете тут. Да чтоб без утайки!
- А чего тут утаивать? - удивился орк. - Мы с ребятами не при деле ни при каком, решили, значит, косточки немного поразмять, а чтобы не громить нечего и во дворе никому не мешать, засели тут и решили силой померяться. Ну, ребята, сам видишь, молодые, зелёные ещё, не знали, что нашего огнерождённого брата на выносливость пытать - что скриа косокрылого седлать, и с чего-то взяли, что я как-то там жульничаю. У нас на корабле за такие предъявления, если за руку не пойман, сразу в морду бьют, а то и ножом могут, но я ж вежливость понимаю! Не стал калечить неразумных и словами объяснил, а про тебя с его вашеством, это так, к слову пришлось.
- К слову? Ну ясно. А вы чего? Неужто орка побороть хотели? Тут корлад нужен или кто вроде Рейнальда Зегенхайма или лорда Элруса! Ладно, а вообще здесь чего делаешь, Гротх? Где бываешь, чем интересуешься, какие дела выправляешь?
- Гротх, государь, хорошо послужил Альянсу, - встрял в разговор Зубастый. - Именно благодаря ему мы смогли вернуть украденные планы обороны города.
- За службу поощрён? - повернувшись к Элану, осведомился Джаст. - Он вполне мог бы сделать у нас карьеру. не думал об этом? Достойные служители Альянса нам нужны, кто бы они ни были!
- Награжден министром, - отвечал лорд, а затем еще добавил: - И я вам его не отдам, Ваше Величество. Такие - самому нужны.
Гротх осклабился и добавил:
- Хы! Меня еще кэп Балтьер никуда не отпустил, в вы уже делите.
- Мы не делим, а просто предлагаем. Элан, есть тут ещё что-то, чего я не видел. Выше, ниже? Признаться, я немного устал, а работа у вас поставлена на диво организованно, - Джаст покосился на орка. пытаясь подсмотреть, как отреагирует тот.
Орк явно не стремился его разочаровать: стремительно нагнулся и извлёк из-под стола небольшую бутылку, оплетённую полосками коры.
- Устал? Так ты сядь, глотни и дай себе выдохнуть хоть на минуту. Нет, я понимаю, осмотр - дело важное, но если ты себя загонишь, лучше от этого не станет никому!
- Спасибо, но я, так сказать, при исполнении, - Давион бросил на бутылку весёлый взгляд. - Милорд Элан подтвердит - Императору во время осмотра тех, кому доверено само правосудие, пить не стоит. А загнать себя я не намерен - мне ещё этот мир спасать.
Шрам на щеке Давиона чуть дёрнулся. Император и правда устал - но говорить больше, чем уже сказал, не считал нужным.
- Ну, как хочешь, - Гротх посмотрел на бутылку, потом на Давиона и протянул первую второму. - Тогда возьми с собой. Я его по дедову рецепту на грибах настаивал. Нет-нет, не пугайся. По голове не даст, если, конечно, залпом всё не выпьешь. Оно так, чтобы расслабиться. Шаманы говорят, что перед сном очень полезно глоток-другой пропустить.
- Берите, государь, перед боем-то сделаете глоточек - кровь разогреет, - поддержал орка Зубастый. - Что же до осмотра, так вроде все посмотрели... у нас еще яма есть внизу, там руки, у воров отрубленные... но смотреть не советую - гниют и воняют, уж простите за прямоту.
- И только? А мэтр Маэль что же? Он покинул нас уже давно, а ведь мне о многих деталях его работы поговорить хотелось, - Давион улыбнулся открытой, почти детской улыбкой - которая смотрелась бы на лице Императора к месту ещё недавно, но теперь казалась странной и чужой.
Гротх за его плечом, напротив, разом перестал щериться и нахмурился. Несмотря на непродолжительное смотрительство, он успел разузнать кто такой Маэль и какие слухи ходят о его работе. А заодно сделать вывод, какие неприятности этот господин может принести...
- Я попросил его посмотреть, как там наш Роут, при вас государь, - поспешил напомнить Элан Зубастый, а Гротху шепнул: - Старший занемог сильно, как бы заразу какую не подцепил.
- А мне казалось, что это была леди Сибилла, - Давион удовлетворённо кивнул. - Наверное перепутал. Мне всё же нужно больше отдыхать. Проводите меня к выходу. Ты тоже, Гротх, если не против.
- Конечно. Всё равно, молодёжь до завтра будет нервы лечить от таких выкрутасов богов, - орк улыбнулся и поднял из угла смотрительскую шляпу.
Однако же, спокойно дойти до выхода им не представилось возможным - уже на полпути, прямо на лестнице, процессию встретил запыхавшийся смотритель, доложивший, что гвардейцы обеспокоены долгим отсутствием Императора, и даже грозятся (кто знает, в шутку ли), брать Особняк штурмом.
- Верные они у вас, мой государь, - вежливо отметит лорд-смотритель, немного обиженно добавив: - И почему только нет у них к нам доверия?
- Действительно. Чего это они? - пробурчал себе под нос Гротх.
В первые же свободные часы он, заинтригованный тем, как на улице люди шарахались не от его мускулов и клыков, а плаща и шляпы, постарался выяснить, чем же таким Смотрители занимаются? Нельзя сказать, что ему что-либо показалось неприемлемым, нет. Работа, как работа, получше многих.
- Они беспокоятся за меня. И потом - у страха ведь глаза велики, а страха Смотрители нагнали на многих. Люди, да и волитары, склонны преувеличивать, и мои гвардейцы наверняка тоже несколько неправильно оценивают вашу деятельность, - Давион поправил застежку мантии. - Не волнуйтесь, сейчас я их успокою, а заодно и поясню, что незачем сгущать краски.
- Ваша правда.
К тому времени, когда они добрались до выхода из Особняка, Элан успел отослать Гротха с каким-то поручением, а потому здание лорд-смотритель и Император покинули вдвоем.

[Янтарь >>>]

Инэйлэ, Янтарь, Тельтиар

В гостях у демона. Часть 3
День 12. Покои Тайлов во Дворце. Дворцовый сад

Аэция улыбнулась Анике и неожиданно осознала – она представления не имеет, о чём говорить. О погоде? О моде? Нет, банально и скучно. А разговора об оружии Аника не поймёт, да и для Анкера это было бы чересчур – хватит с него на сегодня «открытий». О чём же тогда?.. разговор бы мог заглохнуть, если бы по какой-то ассоциации с именем молодого лорда в голову Аэции не пришла идея, которую девушка не преминула реализовать.
- Кстати, Аника – мне пришла в голову одна мысль. По дороге сюда мы с вашим братом разговорились на тему вкусовых предпочтений… Видите ли, одна из статей дохода моей семьи – производство сыров… Милорд Анкер успел рассказать, какие сыры любят ваши бабушка и брат, а вот об вас с кузеном и самом себе не успел…
О причине, заставившей Анкера «не успеть», Аэция предпочла умолчать…
- О, если честно, в сырах я совсем не разбираюсь, - пристыжено созналась Аника, снова начавшая розоветь от смущения. - Мне нравятся любые, особенно...
- Я пробовал ваш оранжевый, - как бы между прочим сообщил Рик, довольно бестактно перебив при этом свою кузену.
Лорд бросил на мальчика укоризненный взгляд, но и только - учить родственника манерам он если и собирался, то не при гостье.
На невежливую реплику молодого Рика Аэция внешне не отреагировала никак – ни движением брови, ни сжатыми губами. Такого пошиба бестактности она предпочитала игнорировать, с подобного рода невежами обычно разбирался отец… А сейчас это после её ухода наверное сделает Анкер. В этот момент она сосредоточилась на бедной Анике, которую Рик перебил в тот самый момент, когда она только-только начала разговариваться.
- А мне по долгу рождения научиться разбираться пришлось, - улыбнулась Аэция и подбадривающим движением на миг вскинула голову. – Могу понять даже по довольно краткому описанию. Лорд Анкер сказал, что у вас подаются наши сыры вообще, а вот уточнения не дал. Расскажите, пожалуйста!
- У нас к ужину подают такую чудесную золотистую сырную стружку, она очень вкусна вместе с разбавленным вином. Ещё иногда бывают аппетитные такие ломтики, густо-густо рыжие, будто красные, как раз такие любил наш папа... Ланни всё время ворчит на бабушку, что закуски из золотистого сыра приносят куда чаще, чем из красного, но бабушке, кажется, первый нравятся куда больше второго.
- Да, именно это мне ваш брат и рассказывал, - Аэция кивнула, а потом склонила голову набок. – А другие виды у вас не подают? Наши фермы делают много сортов сыра для разных вкусов…
- Я не помню, - Аника бросила растерянный взгляд в сторону брата. - Анкер, может быть, ты вспомнишь?
Тот пожал плечами:
- Сказать по правде, я не уделял внимания этой проблеме.
Разговор о сырах лорду уже несколько прискучил, с одной стороны потому, что он уже высказал все, что хотел, а с другой потому, что услышал достаточно и понял - извлечь выгоду из сыроторговли ему вряд ли удастся.
- Тоже мне, проблема, - пожала плечами Аэция, на мгновение слегка повернувшись к говорящему, и возвращаясь к собеседнице, - на мой взгляд, в этом нет ничего, что можно было бы назвать проблемой. Просто каждый говорит о том, что ему понятней, и в чём он больше разбирается… Мне понятны и известны темы сыров и грифонов, вашему брату легче всего говорить о кораблях… А что нравится вам, Аника? Что вам интересно?
- Мне?
Впервые в жизни Анике задавали такой вопрос. Естественно, он привел девушку в полное замешательство, она приоткрыла рот и округлила глаза, собираясь с мыслями и становясь очень похожей на выброшенную штормом на берег рыбу.
- Книги, наверное, - выдавила она из себя. - И цветы немного. И вышивание.
Последнее признание она выпалила лишь для того, чтобы пополнить хоть чем-то казавшийся ей самой жутко маленьким список интересов - поэтому поняла, что невольно, но очень грубо солгала, лишь мгновением спустя. Вышивать-то она как раз терпеть не могла, хотя бабушка, уважавшая рукоделие, частенько заставляла внучку браться за иглу и садиться к пяльцам.
- Аэция, - Анкеру едва не зевнул, разговор переставал быть ему интересен, к тому же оставались некоторые дела, которые еще следовало сделать до вечера. - Как вы смотрите на то, чтобы прогуляться с Аникой в саду и побеседовать? Моя сестра так редко покидает апартаменты - ей это пошло бы на пользу.
Казалось, мнением самой Аники лорд и ни в коей мере не интересуется.
Первое же слово едва не вогнало Аэцию в ступор. Неужели этой бедной девушке никто никогда не задавал подобных вопросов? Никто не интересовался её мнением? Она уже было открыла рот для ответа, когда в разговор весьма беспардонно вмешался Анкер… Впрочем, в итоге это было оправдано – всё же в присутствии мужчин дамам разговаривать не так удобно, как наедине, и по краю сознания девушки уже скользила мысль в духе «вот бы эти мужчины куда-нибудь провалились»…
- Неплохая идея, лорд Анкер. Девушкам всегда лучше беседовать подальше от мужских ушей. - Аэция мило улыбалась, но в глубине её слов было скрыто некоторое недовольство – тем, что её перебили, и тем, что мнением Аники не поинтересовались. – Только имеется небольшая… проблема. Я в дворцовом саду ни разу не была, и не уверена, что смогу там ориентироваться. Может, вы, Аника?..
Закончив реплику, девушка собралась с силами и приготовилась слушать, как отреагирует Анкер на явно назревающий женский сговор.
- Я была там всего раз и умудрилась заплутать, - не покривила ни словом Аника.
Первым желанием лорда было искать поддержки у Рика, но он сдержался, понимая всю бессмысленность подобной попытки - тем более, что главой семьи был все же он и пора было к этому привыкнуть.
- Попрошу слуг проводить вас.
Аэция склонила голову набок, с секунду делала вид, что обдумывает это предложение, и согласно кивнула.
- Тогда их можно будет попросить вывести нас. Если они сами не заблудятся, конечно, - и еле слышно хихикнула – ситуация в том случае и впрямь получилась бы абсурдной, ведь роль «путеводного маяка» пришлось бы брать на себя ей самой… - Аника, как Ваше мнение насчёт прогулки?..
- Я с удовольствием, - радостно отозвалась Аника.

***

Сад встретил их запахами цветов и трав, шелестом листьев и журчанием скрывающегося среди зелени ручья. Дорожки были усыпаны гравием, тихо скрипящим под ногами, и достаточно широкими, чтобы девушки могли спокойно идти рядом. Аэция с наслаждением вдохнула душистый воздух, и повернулась к спутнице. Судя по всему, начинать разговор придётся ей – бедняжка Аника сама по себе слова не скажет – убивать за такое «воспитание» надо…
- Как же здесь легко дышится… Совсем не то, что во дворце.
Аника, снова начинающая розоветь, но на этот раз здоровым молодым румянцем, кивнула в знак полного согласия. Кажется, девушке не так уж часто приходилось бывать на свежем воздухе, иначе как объяснить то неподдельное восхищение, с которым она рассматривала каждый попавшийся ей под ноги камушек, ту осторожность, с которой она отстраняла каждую перегородившую ей путь ветку? Юная леди Тайл выглядела так, словно в любую минуту могла радостно рассмеяться и захлопать в ладоши от восторга.
- Тут... великолепно! - ответила она Аэции с придыханием.
Судя по голосу, эпитет «великолепно» был явным преуменьшением настоящих чувств Аники. Девушка, казалось, вот-вот взлетит от восторга. Аэция повнимательнее принюхалась к запахам, и решила свернуть в сторону от приближающихся зарослей не в меру душных лилий при первой же возможности.
- Здесь очень много цветов… Гораздо больше, чем у нас дома. Хотя тут и места больше, - улыбнулась она и, «нащупав» тростью бордюр, принялась тихо постукивать по нему. – У нас больше фруктовых деревьев, и сирени…
- А у нас дома есть зимний садик, но там растут только несколько карликовых яблонь и бабушкины любимые розовые кусты. Здесь всё совсем по-другому!
Заметив, как осторожно Аэция выстукивает палочкой путь перед собой, Аника сочувственно покачала головой и задала вопрос, который мгновением позже смутил её саму:
- А у вас и правда так плохо... со зрением?
- Не так плохо, как могло быть, но и далеко не так хорошо, - Аэция с ходу выдала одну из стандартно-уклончивых фраз, одновременно напряжённо размышляя, что и как ответить, чтобы не выдать себя, но и не завраться слишком сильно, чтобы потом нельзя было оправдать возможный промах.
- Пока я различаю свет и тьму, и день и ночь – и могу различить движения человека, если тот стоит напротив света. Но при общении я в последнее время больше ориентируюсь на слух – я много тренировалась.
- Должно быть, это очень нелегко, - вздохнула Аника.
- Поначалу очень, - в ответ вздохнула Аэция, - но у меня были записи предка, который тоже страдал тем же недугом. Отец, как только наш семейный целитель понял, что происходит, отдал мне их, и я начала тренировать слух и память. А теперь, наверное, новые тренировки и не понадобятся. Когда закончится вся эта неразбериха с примесью войны, мы отправимся в Горнарис, и там меня вылечат.
- Похоже, Корлады - и правда чудесные лекари и благородные создания, раз способны справиться с таким недугом, как ваш. А ведь до недавнего времени я думала, что Гонарис - это всего лишь легенда, - не без толики смущения отозвалась Аника. - Как и демоны, - добавила она ещё тише.
Аэция покачала головой, пытаясь разобраться в своих эмоциях. Сложно, очень сложно… Грусть? Тихая тоска? Обречённость? Нет, точно не это. Это… готовность?.. Непонятно.
- О том, что Горнарис – реальность, а знала с детства. У нас дома есть оружие, рождённое под землёй, и мою трость тоже сработали корлады. А вот демоны… - Аэция вздохнула, - я читала и слушала старые предания, но не придавала им значения. Пока не началось всё это… а теперь и неизвестно, успеем ли мы осознать забытое, и подготовиться к битве.
- Я надеюсь... нет, я верю, что успеем, - в словах Аники слышалась непривычная решимость. - Мы должны сберечь эту красоту.
- Да, - прошептала Аэция, - должны…
Долгое время Аника и Аэция продолжали прогулку в тишине, погруженные каждая в свои мысли.
- Краем уха я слышала, - прервала наконец-то Аника затянувшееся молчание, - что на наших вервях строят корабль совершенно невероятной величины. Конечно, это все ради войны с демонами, но я ума не приложу, зачем работать над такой боевой машиной, когда одержимые всегда нападают исподтишка?

Сообщение отредактировал Янтарь - 15-11-2009, 20:35

[Инэйлэ >>>]

Тельта тут уже нет, зато есть Янтарь)))

день 12
Уже в саду. Аника Тайл и Аэция Лератен.
- Не всегда, - Аэция покачала головой, ей-то многое было понятно и известно. – Один из одержимых – Веин Солидор. Армия его любила, и многие солдаты последовали и возможно ещё последуют за ним по личным мотивам. Так что у демонов есть армия и флот… наши армия и флот. А значит – армии Альянса нужны новые корабли, и желательно – лучше чем те, что ушли к Солидору. Так что этот новый корабль возможно будет нашей надеждой – наравне с драконом.
- Драконом? - изумилась Аника. - Вы хотите сказать, что и эта легенда тоже стала реальностью?
Теперь настала очередь удивляться Аэции.
- Вы не знали, Аника?.. – Аэция с трудом удержалась от того, чтобы не помотать головой. – Он появился ночью, и сделал круг в небесах над дворцом. Я не спала в тот момент, сидела на подоконнике, и смогла разглядеть его свет, нисходящий с неба. Это было… непередаваемо.
- Я всегда всё пропускаю, - с нотками разочарования в голосе ответила Аника. - Бабушка говорит, что однажды я провороню собственное счастье.
Она на мгновение призадумалась, а потом мечтательно протянула:
- Хотела бы я взглянуть хоть одним глазком на живого дракона.
- Я тоже, - Аэция улыбнулась. – Тогда ведь в окне был лишь Свет – свет и ничего кроме света… Хотя может это только я с полудрёмы так разглядела… Но если он пришёл сражаться с демонами – то возможно наше желание осуществится…
- Если на нашей стороне будет биться дракон, у демонов не останется ни единого шанса, - согласилась с ней Аника.
На пути девушкам попался цветущий куст хризантем, вызвавший новый приступ восторга у юной леди Тайл.
- Четверо, я обожаю эти цветы, - с восхищением шептала она, любуясь крупными желтыми шарами соцветий. - Как жалко, что у нас дома в вазах стоят одни только розы.
- Только розы? – удивилась Аэция, с удовольствием вдыхая нежный аромат. – И никаких других цветов?
- А бабушка никакие другие и не любит.
- Даже у тебя в комнате? – тут уж Аэция не стала скрывать удивление. Даже не удивление – шок от «воспитательных» методов леди Тайл.
- Ну да, - вздохнула Аника. - Ба всё и всегда решала за меня. А каждый раз, когда я пыталась хоть словцо поперек вставить, напоминала, что главная добродетель девушки - это послушание.
По-видимому, искреннее сочувствие Аэции задело в душе девушки живые струнки, и теперь она скороговоркой выкладывала своей новой подруге то, о чем раньше не решалась даже думать.
- Бабушка Шайлин - жесткая женщина, у которой всё и всегда должно быть под контролем, по-другому она не умеет. Но братцам удалось вовремя выпорхнуть из под её крыла, а я не успела или не сумела. И теперь вынуждена терпеть её бесконечные упреки и выполнять все её указания. Она, наверное, хотела воспитать меня по своему подобию, но у неё ничего не вышло, и теперь, разочарованная, она просто-напросто меня тиранит. Я привыкла, но иногда это всё равно бывает обидно, очень обидно. Даже к Ланкеру, который с детства был горазд на всякие шалости, ба относилась куда мягче, чем ко мне. А уж с Риком, которого знает-то без году неделю, бабушка носится, как курица с яйцом, а меня продолжает изводить своими придирками. Но я ведь стараюсь, правда стараюсь быть хорошей внучкой! Это... так несправедливо...
Девушка с трудом сдерживала подступавшие к глазам слезы, казалось, ещё мгновение - и она разрыдается от слишком долго сдерживаемой обиды.
- Аника… - Аэция сама была готова расплакаться от сострадания. Да что там – её «слепота» казалась теперь такой незначительной проблемой – на фоне того, что всю жизнь она провела, окружённая любовью и понимаем, тогда как бедняжка Аника…
Девушка сделала крохотный шажок навстречу и протянула руку, кончиками пальцев коснувшись её плеча.
А мысли, жестокие и подлые мысли… Нашёптывали, что теперь можно будет узнать о Рике и побольше. И слабым утешением для совести были другие мысли, мысли о том, как помочь бедняжке найти свою силу в своём сердце.
Мама бы точно придумала бы, как…
- Ах, что же это я несу, - Аника сумела сдержать себя в руках, по её щеке скатилась лишь одинокая слезинка, которую девушка утерла рукавом платья. - Кончено, бабушка знает, как лучше для меня, а я глупая, неблагодарная и взбалмошная девчонка...
- Не говори так, Аника, - покачала головой Аэция, повесив трость на запястье и освободившейся рукой нащупывая карман. – Ты просто другая, не такая, как твоя бабушка. И то, что подходит её, не годится для тебя. Наверное, она этого не понимает…
Нашарив в кармане платок, Аэция вытащила его и протянула Анике. И вздохнув, пробормотала.
- Была бы здесь моя мама, она бы подсказала, как быть…
- Спасибо тебе... - Аника промакнула платком уголки глаз. - Знаешь... ты первая, кому я смогла всё это сказать и кто меня выслушал. Я это очень, очень ценю.
- Не надо благодарности, Аника, - Аэция вздохнула. – Если бы я могла как-то по-настоящему помочь…
- Ты и так мне уже очень помогла, - постаралась улыбнуться Аника.
- Надеюсь, хоть как-нибудь, - вздохнула Аэция и постаралась не оглянуться. - Может быть, найдём скамейку и присядем? Здесь так спокойно, а вот боюсь, стоит нам отсюда выйти, как попадём в новый хаос.
- Да, конечно, - с готовностью согласилась Аника. - Помнится, я видела одну вон за тем поворотом.
Скамейка и правда довольно быстро нашлась в указанном девушкой месте, а рядом с ней рос пышный розовый куст. Намеренно или случайно, но Аника присела на другой от его колючих веточек стороне скамейки.
- Опять розы, - вдохнув запах, покачала головой Аэция. – Похоже, сирени тут не найти, а жаль. У неё запах лёгкости и свободы…
И примолкла, пытаясь придумать переход от темы цветов к теме Рика.
- Анкер говорил, что моя мама очень любила сирень, - вздохнула Аника. - И тетя Эния её любит.
- Тётя Эния?.. - не успев обдумать как, спросила Аэция.
- Мать Рика, - пояснила Аника.
- А... - протянула Аэция и тихо порадовалась удаче. - Ксати, ты говорила, но я, кажется, что-то не так поняла... Относительно того, что твоя бабушка знает Рика совсем недолго...
- Ну, да, - кивнула Аника, теребя в пальцах платок своей новой подруги. - Эния и Рик живут у нас совсем недавно. Понимаешь, в свое время между бабушкой и тётушкой возникли некоторые... разногласия, поэтому Эния... В общем, сбежала из дома и не появлялась там лет четырнадцать. А недавно заявилась вместе с Риком. То есть с ним все, даже бабушка, вообще только неделю назад познакомились.
- А... - Аэция не нашла, что сказать. Что-то в этом Рике было не так, если скромное "не так" подходило к подозрению в одерждимости, но сказать это Анике напрямую... - не обижайся, Аника, но... Мне он показался каким-то... странным немного.
Аника взяла небольшую паузу перед ответом. Она сжала и без тоготонкие губы в узкую щелочку, принялась накручивать смятый платок вокруг запястья, глубоко вздохнула и лишь потом отозвалась.
- А я, знаешь ли, не обижаюсь. Он и мне кажется странным. Он замкнутый, язвительный и непонятный. Не помнимаю, почему бабушка от него так без ума. Наверное, потому, что тётя Эния наоборот - очень славная женщина.
Аэция привыкла жить не сколько зрением, сколько слухом, и моментально уловила в тоне Аники... нечто.
- Аника?..
Она произнесла это и сама поразилась, насколько хрупко сейчас прозвучал её голос...
- Что-то... не так?..
На этот раз пауза была ещё дольше. Аника решилась ответить только после того, как заглянула Аэции прямо в глаза.
- Понимаешь, Рик очень-очень странный мальчик. Иногда он меня просто пугает.
- Пугает?.. - Аэция насторожилась ещё больше. Потерев висок типичным отцовским жестом, девушка постаралась не вцепиться в фразу подруги.
- Пугает сам по себе или ты начинаешь бояться за него?..
- Сам по себе, - выпалила Аника, и тут же осеклась. - Ох, только не подумай, что я законченная эгоистка... Конечно, я переживаю за него, он не чужой мне человек, а для нашей семьи настали непростые времена. Но иногда он очень странно на меня смотрит, аж мурашки по коже от этих взглядов. И говорит странные вещи. И в последнюю неделю у меня постоянные кошмары с его участием.
- Странные вещи?.. - Аэция покачала головой. - Прости, я, наверное, чересчур любопытна. Но ты не кажешься мне человеком, которого так просто довести до кошмаров одними лишь словами и косыми взглядами...
Аника нахмурилась и потерла лоб, а потом сокрушенно покачала головой:
- Прости, я очень забывчива. Не могу припомнить ни одной. Но говорит он сплошными загадками, очень путанно для четырнадцатилетнего мальчика, это точно.
Аника слегка зарумянилась, подумав, так ли много четырнадцатилетних юношей она видела в своей жизни, чтобы говорить о них с такой уверенностью. И решив, что дала-таки маху, поняла, что разговор о кузене становится ей не очень приятен.
- Прости, давай больше не будем о нём?
- Согласна, - улыбнулась в ответ Аэция. - Все мальчишки дураки, пока не повзрослеют, нечего заострять внимание на их выходках... Пока они не переходят грани разумного. конечно. Папа мне рассказывал, что в молодости с друзями такие номера придумывал, что весь замок ходуном ходил...
Аэция понимала, что несла чушь, но Аника была непривычна к серьёзным разговорам, и тяжёлым темам... теперь бы придумать, что ответить, если спросит подробности...
- Да, наверное, - улыбнулась Аника. - Анкер и Ланкер в этом возрасте тоже был проказниками. Рик вот другой... Но не будем об этом, раз договорились. Расскажи мне лучше, а где находится ваш замок?
- К югу от Столицы, по соседству с владениями Элрусов и Санкристов. Наш летающий остров невелик, но на нём хватило места и для замка, и для грифоньей фермы…
Вокруг благоухал сад, и на короткое время Аэция заставила себя не думать о демонах и грядущей войне.

[higf >>>]

День-вечер 12
Далеко на юге

Весь вечер Балтьер казался озабоченным, то и дело прислушивался, проходя мимо каюты Юлаль. Дейзен по его приказу был временно освобожден от работ, и большую часть времени проводил возле Хранительницы.
Когда солнце исчезло за вершинами, которые охватывали плато неровной зубчатой короной, капитан снова заглянул в каюту Сайте.
– Ты решила, куда нас дальше ведет... маяк?
Против воли его глаза возвращались к Райн-ле-Виера.
– Я думаю, здесь мы больше не найдем ничего, – Сайте закрыла Книгу Истины и посмотрела на пирата поверх оправы очков. Волосы вновь были убраны в тугой и жесткий пучок, и оттого черты лица казались резковатыми, а нос – особенно острым.
Небрежным движением Хранительница набросила покрывало на лежавший у стены меч.
– Жаль... – протянул капитан. – В храме могут быть еще тайники. Наверное, Коракс перед восстанием... Впрочем, тебе видней, – оборвал он себя. – А что мы ищем теперь?
– Ашкрай.
– Острова, которые по легенде исчезли чуть не в мгновение? – припомнил капитан.
– Да, – Хранительница постучала тыльной стороной калама по серебряному тиснению на книге. Она держала инструмент левой рукой. – Да.
– А у тебя есть мысли, как их искать? – пират оперся спиной о стену тесной каюты.
– Пока идем на север вдоль хребта, а потом... – снова неровная дробь.
Темно-синяя рубаха сливалась с тенями, плясавшими в каюте, и сам Балтьер казался сейчас одной из них.
– Почему ты так думаешь... Он? – кивнул на меч. – Ашкраи говорили, что он укажет дорогу...
Женщина резко поднялась. Она остановилась у стола, заложила руки за спину и снова кивнула, на этот раз – молча.
– Извини, – корсар опустил взгляд. – Я за свою жизнь не привык идти вслепую, не понимая.
– Я тоже, – устало сомкнула веки Хранительница.
Балтьер скользнул взглядом по укрывшей лидиум ткани.
– Интересно, как одержимый Коракс держал его?..
Юлаль резко сделала шаг вперед:
– Только попытайся, – она яростно посмотрела на корсара снизу вверх.
Ответный взгляд вспыхнул сердито, затем огонь медленно растворился в темных зрачках, и на лице появилась слабая улыбка.
– Я только задал вопрос. Ему должно было жечь руки.
Сайте оторопело отступила на полшага:
– Да... Не знаю.
– Лучше бы его не было на «Белиасе», – досадливо закусил губу Балтьер. – Тогда... летим на рассвете?
Женщина наклонила голову в знак согласия и добавила:
– Я прошу прощения.
Он шагнул вперед, поймал ее руку, прижал к своей слегка колючей щеке.
– Не за что. Ты устала.
Юлаль потерлась виском о мужскую ладонь.
– Я могу придти к тебе... сегодня?
Корсар кивнул, поцеловал тонкие пальцы.

– Мама, – Дейзен поднял голову, когда услышал на квартердеке легкие шаги. – Юлаль.
Женщина опустила позади мальчика фонарь, чтобы свет не мешал вглядываться в ночной полумрак и села рядом.
– Я помню, что не запрещено разговаривать во время вахты. – Сайте села рядом и плотнее запахнула чистую робу, наброшенную поверх тонкого платья.
Мальчишка кивнул. Он нарисовал носком сапога какой-то узор на палубе, не отрывая взгляда от пыльного плато; потом спросил:
– Ты снова была с капитаном?..
Юлаль едва заметно поежилась и спрятала в рукаве робы перевязанную руку.
– Да, – ответил за мать мальчик и опустил подбородок в полуарку ладоней. – Ты такая красивая становишься, когда счастлива.
– Ты думаешь, что я счастлива?
– Ты же моя мама. Я вижу, – Дейзен хмыкнул.
Сайте почувствовала, как на щеках проявился легкий румянец.
– Ты не должен так говорить... – мальчишка махнул рукой. – Дейзен...
– А что было в храме?
Сайте нахмурилась:
– Ты туда не пойдешь.
– Туда больше никто не пойдёт. Особенно ты, Юлаль Сайте.
Он в который раз подошёл неслышно. Или подлетел. Во всяком случае, Ремрод снова висел чуть поодаль от Юлаль, устремив взгляд куда-то в ночь. Чёрный плащ – неожиданно чистый и снова похожий на сложенные крылья огромного ворона, – тихо подрагивал с порывами ветра.
– Он меня видит, – кивнув в сторону Дейзена, пояснил Ремрод Хранительнице. – Остальные – нет. Но он – твой сын. И он хорошо поступил сегодня. Теперь это становится важно.
– Это что... – орочье ругательство стояло перед вопросительным знаком. Юлаль отвесила сыну легкий подзатыльник.
– По сути дела он прав, – мрачное лицо Ремрода одарило юношу печальной ухмылкой. – Это, будущий лорд Сайте, называется Опустошённым. Запомните, а лучше запишите – для истории. Ремрод Ашкрай, к вашим услугам. Нам надо поговорить, Юлаль. И ему – тоже, – снова кивнув в сторону Дейзена, чуть тише произнёс Ремрод.
Карие глаза мальчишки загорелись жаждой приключения. Сайте, заметив это, гневно сдвинула брови, а потом вздохнула:
– Говори. Здесь никого нет, а мне надоело играть в салочки с призраками, – она убрала за спину распущенные волосы и достала из кармана робы очки.
Дейзен подобрался, как маленький, готовый ко всему волчонок.
– Надоело, хотя играешь меньше недели... Представь, что такое играть в догонялки с демонами шесть веков. Да ещё когда не понятно, догоняешь ты или убегаешь... Как твоя рука? – Ремрод опустился на палубу и, подвернув ноги под себя, расселся, посмотрев на собеседников приглашающим взглядом.

(я с Соуль, а потом она со Скорпом. Все из той же заначки)

[Соуль >>>]

– У вас правила игры непривычные, – съерничала Юлаль и сжала пальцы в кулак. – Я чувствую себя хорошо. В другой раз меня ничто не застанет врасплох, и, более того, я не позволю собственной фантазии дорисовывать события по желанию.
Дейзен вздрогнул.
– Фантазии? Уж поверь, тут от тебя мало что зависит, – пожал плечами Ремрод. – Но у тебя сильная воля. И у него, – третий кивок в сторону Дейзена. Лично обращаться к нему волитар желанием особенно не горел, тем не менее не выказывал юноше неуважения. – Но сегодня ты случайно совершила ошибку, которая дорого тебе обойдётся. Мой долг – предостеречь, как смогу. Поэтому я здесь, и поэтому он меня видит.
– Что произошло? – мальчишка, точь-в-точь как мать, нахмурился. Юлаль приобняла его за плечи и легонько потрепала по голове:
– Ремрод, все не имеет значения, кроме долга, – женщина сказала эти слова тихо, без гордости или вызова, будто повторила простую, веками всем известную истину, – и семьи. Я уже отвечала одному лорду, что могу отдать ради. Я не хочу повторять свои слова снова – их может унести ветер.
– Так хочется сказать, что ты права. Только у тебя долг и семья – по одну сторону, а у меня – уже шесть веков по разные. Служа одному, я предаю другое. И Коракс тоже – он, как видишь, не выдержал... Развяжи рану, – Ремрод указал на раненую руку девушки. – Я должен показать тебе кое-что... Чтобы ты поняла, что угрожает твоему долгу и твоей семье.
– Скажи мне, как искать путь? Дейзен, помоги. – мальчик принялся развязывать узел. Тканная лента прилипла, и отрывать пришлось вместе с сукровицей. Рана открылась. – Я слушаю, Ремрод.
– Сперва посмотри на это, – Ремрод пальцем указал на саму рану. Кровь, медленно собираясь по краям, густела и темнела... Становилась совсем чёрной, не похожей на обычную запёкшуюся кровь. – Ты дала лезвию клинка своей крови, а он поделился с тобой тем, что было у него... Пустотой. Также однажды сделал и мой отец...
Ремрод протянул руку, обхватив рану, резко сжал её в ладонях. Прикосновение волитара обжигало, словно огнём. Судорога прошла по лицу Ремрода, исказив благородные черты; на губах выступили капельки крови – тёмно-синей, почти чёрной.
– Так будет медленнее... Но я не могу спасти тебя. Твоя душа уже обещана Пустоте, и меч не остановится, пока не отдаст её Рождённому Сном. И тем охотнее теперь он поведёт тебя туда, куда ты решила идти... Тебя и всех, кто не испугается следовать за тобой.
Ремрод перевёл взгляд на Дейзена:
– Скажите, будущий лорд, вы готовы биться за душу вашей матери? И готовы ли вы отдать её, если, проиграв эту битву, выиграете войну?
Мальчик побледнел. Он резко вскочил и так же резко опустил подбородок к груди.
– Что мне делать?
– Меч будет биться с твоей матерью за её душу. Один раз ты уже помог ей, но тогда её кровь ещё не была отравлена Пустотой, – Ремрод запустил руку под плащ. – Теперь тебе придётся не отходить от неё ни на шаг. Завтра меч укажет вам путь. Путь Скитальца – мой, моего брата... всего нашего рода. Завтра вы войдёте туда, где нет завтра – прямо так, как есть. И "Белиас" тоже. Если вы пройдёте весь путь до конца и найдёте ключ к тому, что искали... тогда это спасёт мир, Альянс и твою мать. Иначе... иначе быть не должно. А теперь подойди сюда. Я хочу тебе кое-что дать. Это поможет.
Сайте поднялась и тенью соскользнула по ступенькам вниз. Дейзен посмотрел ей вслед,
– Мам... – потом в отчаянье взглянул на Ремрода. – Помоги..
– Возьми, – Ремрод достал что-то из-под плаща и вложил в руку Дейзена. На ладони мальчика тускло блеснул золотистый знак-печать с изображением ворона и двумя большими буквами. "Р.А."
– Она боится. даже если не сознаёт этого. если не верит в это – всё равно боится. И за тебя, наверное, во много раз больше, чем за себя, – Ремрод устало поднялся. – Этот знак может спасти жизнь твоей матери... или, если жизнь её будет уже не спасти – её душу. Там, куда ты пойдёшь с ними всеми, есть вещь, которая когда-то принадлежала мне... – Ремрод замялся. Судя по всему, то, о чём он рассказывал, было ему очень дорого. – Знак пустит тебя к ней. Возьми её и используй, когда поймёшь, что должен. Всё запомнил?
Дейзен кивнул и сжал печать в ладони.
– Я... я не смогу без нее, – он зажмурился.
– Не ты один, – Ремрод осторожно положил руку на плечо "будущего лорда". – Помни, что всё, что делаешь – делаешь для неё. Не бойся... Страх стоит намного дороже, чем порой обходится бесстрашие. Только многие понимают это слишком поздно.
– Я сделаю все, что смогу... Ремрод. – взгляд мальчишки был решительным и твердым.

(со Скорпом)

Сообщение отредактировал higf - 19-11-2009, 19:12

[Янтарь >>>]

Объяснение
Поздний вечер дня 12-го
С Анмом

Возвращаясь в свои покои после беседы с Аэцией, Аника испытывала мощный душевный подъем. Впервые в жизни она выложила другому человеку все накопившееся у неё на душе страхи и обиды, и избавленные от тяжелого груза плечи распрямились сами собою, а согретое чутким вниманием Аэции сердце согревало её мысли и радостными отблесками отражалось в широко распахнутых глазах. Девушка давно не чувствовала себя такой свободной, единственное, что слегка смущало её - это пересохшее после долгой беседы горло. Но пунш в их с Риком комнатах был выпит гостями, и служанки вряд ли успели наполнить кувшин заново. Да, девушка, конечно, помнила, что бабушка строго-настрого запретила ей отлучаться из своих комнат, но, окрыленная советами новой подруги, решила, что глупо мучиться жаждой понапрасну, и вместо того, чтобы пройти по коридору прямо, свернула налево - на дворцовую кухню. Уж там-то наверняка должно найтись что-нибудь освежающее. Как высокий лорд Наррот оказался в корридоре было весьма и весьма неясно. Но тем не менее факт оставался фактом - Габранс Наррот Волитар просто стоял в темном углу, расслабленно оперевшись на стену, и в темноте его силуэт казался абсолютно нереальным, словно рисунок углем на идеально-белом фоне стены. Только пара золотистых глаз придавала фигуре какую-то живость, а выжидающий вполне конкретную невинную деву взгляд был полон, наверное, всех эмоций сразу. Едва он услышал её шаги (хотя на самом деле крылатая тень просто подсказала ему удачный момент для драматического выхода), как его губы тронула едва заметная улыбка. Лорд ожидал.
Аника столкнулась с ним почти лицом к лицу. В полумраке коридора она узнала его не сразу, поначалу пробормотав лишь неразборчивое "извините", но едва разглядела золотистую радужку его глаз, слабо мерцавших в темноте, как у кошки - всю уверенность с девушки словно ветром сорвало.
- Это вы, милорд? - прошептала она, наливаясь так привычным её щекам румянцем.
- Видимо, я. - голос показался удивленным ему самому, но лорд решил не обращать внимания - Мне, наверное, стоит попросить вас простить меня за столь внезапный визит, леди.
- Визит? - Аника слегка опешила - Но я всего лишь шла на кухню за пуншем...
"Значит, наша встреча не случайна?" - промелькнула мысль у неё в сознании, и мысль эта родила множество других, вспорхнувших разноцветными бабочками и чуть было не унесших за собой её сердце то ли к небесам, то ли в пятки.
- О, как жаль, что я вас отвлек, леди! - ирония в голосе была почти незаметной, все таки у волитара оставалось достаточно гордости, чтобы не сравнивать важность своего появления с каким-то там пуншем - Но, я позволил себе принять решение, что перед завтрашней битвой я просто обязан вас увидеть - последние слова были сказаны значительно тише, и, что удивительно, мягче. Не иначе высокий лорд растрогался от собственных мыслей.
- Завтрашней битвой? - Аника никогда не отличалась излишней догадливостью, а теперь всё ещё порхавшие у неё в голове бабочки не оставляли девушке и вовсе ни единого шанса.
- Войска Солидора прибудут к рубежам Столицы завтра вечером. - он снова посерьезнел - И я не могу сказать наверняка, что вернусь со щитом.
- Четверо нас сохрани, - от испуга Аника спрятала лицо в ладонях. - Я... я ничего об этом не знала. Что же с нами будет?
Она отняла пальцы от лица и неожиданно для себя произнесла:
- Берегите себя, милорд, умоляю вас!
Сама себе она объяснила эти слова элементарной вежливостью. Ба на её месте сказала бы то же самое.
- ...Да, конечно. - такая забота поразила его сильнее, чем все клятвы верности за последние семь лет - ..Но вам стоит покинуть город этой же ночью. Четверо знают, что начнется здесь завтра вечером.
- Но... - эта просьба ошарашила Анику сильнее всех предыдущих слов Габранса. Девушка начала лихорадочно соображать. - Я не могу вот так просто оставить дворец. И потом, как же моя бабушка, братья, тетя?
- Берите всех, кого можете - и бегите. Корабль дома Наррот стоит в гавани, вас отвезут в мои земли и примут как дорогих гостей. Чем больше знати будет спасено, тем лучше будет для Альянса.
- Тогда я должна как можно скорее всех предупредить, - охнула Аника. Подобрав юбки, она повернулась обратно, приготовившись в буквальном смысле слова сорваться с места, но в последний момент обернулась.
- Спасибо вам, милорд, - на этот раз она была твердо уверена в том, что говорит. - Храни вас Четверо! Я буду молиться за вас.
- А это не подождет несколько минут..? – в словах Габранса сквозила растерянность.
- Вы хотите сказать мне что-то ещё? - та же самая растерянность отразилась и на лицу юной леди Тайл.
- Я же к вам пришел попрощаться... - Габранс смутился, похоже, впервые за несколько лет. Он ожидал благодарности, признания в любви, хотя бы простых объятий - но точно не того, что она просто развернётся и уйдет. Чувство сильно напомнило ему их с Аш юность, но эти мысли он прогнал сразу же.
- Но... - Аника окончательно перестала что-либо понимать и только по-детски часто хлопала ресницами.
- ОЧетверовсемогущие... - волитар закатил глаза и сделал несколько довольно быстрых шагов вперед, уже набирая дыхание для внезапного поцелуя, а потом, словно что-то остановило его, замер у самого её лица, так, чтобы пара золотых глаз в упор смотрела на неё.
Аника отшатнулась, напуганная и смущенная.
- Я... я... - Габранс наверняка мог слышать, как колотится сердце у неё в груди. - Милорд...
Чувствуя, что пол уходит у неё из-под ног, не в силах бороться с подступающим головокружением, она зажмурила глаза и выпалила.
- Я не люблю вас, - а потом почти шёпотом добавила. - Простите.

[Anmorium >>>]

Недопонимание
Вечер-ночь 12.
С Янтарь.

Глаза расширились от удивления почти на предельный размер. Габранс замер на добрый десяток секунд, медленно сдвигая веки в нормальное порожение, и его правая бровь задергалась. Губы сами стали расползаться в улыбке нашкодившего ученика, шалость которого будет прощена. Он сделал шаг вперед, и вновь в его глазах загорелось что-то нереальное, словно второй Габранс внутри первого смеялся в голос:
-О, леди, я знаю. - сам волитар изрядно повеселел - Иначе бы все было бы совсем по другому.
И вот тут Аника испугалась по-настоящему. Что если она поняла его неверно? Что если он вовсе не имел в виду какие-то чувства, если всего лишь просил сказать ему пару тёплых слов на прощание. - Я не хотела обидеть вас, - начала оправдываться Аника. - Вы были так добры ко мне, вы чудесный и замечательный, моя бабушка вас обожает, я точно знаю. Я наверняка поняла вас превратно, если так, извините мою глупость, умоляю.
- Я был бы рад, если бы вы были влюбленны, леди. - Габранс усмехнулся - Например, в меня - он шутливо указал большим пальцем себе на грудь, и наклонил голову в сторону, словно оглядывая молоденькое личико с другого ракурса:
- Вы замечательная юная леди, госпожа Аника. Мне жаль, что у нас не будет времени подружиться. - на слово "дружба" внутренности отреагировали словно стая мечущихся угрей - Но, увы, воля Четверых на все. А теперь бегите спасать свою семью. Я свой долг, я думаю, исполнил. - Габранс чуть отстранился, но продолжал смотреть девице прямо в глаза.
- Спасибо, милорд. Я никогда не забуду вашей доброты.
Не откладывая дела в долгий ящик, Аника побежала прочь по коридору. Если бы она была склонна анализировать свои чувства, а не подавлять их, как делала всегда, то наверняка пришла бы к выводу, что сказала Габрансу чистую правду. Да, поначалу девушка была поражена золотоволосым красавцем, и ночь, когда она, счастливая и чувствующая себя в полной безопасности, уснула у него на руках, навсегда заняла место в самом сокровенном уголке её памяти. Да, лорд Габранс безусловно заслуживал быть любимым, а про себя саму Аника вовсе не могла сказать такого. Но в глубине души юная леди Тайл безошибочно знала, что её нежность, её привязанность к Нарроту, её благоговение перед ним никогда не вырастут в нечто большее. И, сама того не ведая, подарила волитару самое ценное, что у неё было - искренность. Да, если бы Аника была склонна анализировать свои чувства, именно по такому руслу текли бы сейчас её мысли. Но девушка слишком привыкла считаться с мнением окружающих, и потому не думала ни о чем - просто неслась по дворцовым коридорам, сбивая подошвы изящных туфелек и не оглядываясь назад.

***
-Так значит Габранс Наррот Волитар, гроза женщин Альянса, великий наставитель рогов благородным дворянам, только что получил отказ? - голос, казалось бы, тонул в смехе.
- Думай что хочешь - шепот идущего по ночной улице так же был полон искрящейся радости напополам со смехом.
- Подумать только, высокий лорд! Неужто даже моей магии не хватает, чтобы сломать все женские сердца?
- Только те, в которых есть грязь. А эта - была чиста пред Четырьмя.
- ...И ты точно знал, что ничего не выйдет. - Кейрати был действительно удивлен - Тогда... что тебя вело?
- Глупый демон. - насмешка в голосе - Я не хочу всегда побеждать.
Дальше они шли молча.

***
Аника чуть не вынесла дверь дворцовых покоев, когда, запыхавшаяся и растрепанная, влетела в гостиную и заставила Рика оторваться от всё той же книги, что он читал с раннего утра.
- Что-то случилось? - даже её кузена удивил испуганный вид девушки.
- Рик... мы должны... всем рассказать...
- у Аники никак не получалось перевести дыхание. - О чем? - холодно осведомился подросток.
- Завтра... армия Солидора... нужно найти бабушку, - выпалила Аника.
- Вот, выпей пунша, - Рик протянул ей свой стакан, к которому часом ранее даже не притронулся, и Аника с благодарностью осушила его до дна. Дверь в покои Тайлов внезапно отворилась, и на пороге появилась леди Шайлин собственной персоной.
- Ну, как поживают мои внучата? - осведомилась бабушка Тайл бодрым голосом.
- Ба! - приведенная в чувства глотком пунша, Аника могла говорить более-менее связно.
- Мы должны немедленно уезжать из Столицы. Габранс рассказал мне, что завтра здесь будет армия Солдидора и что он приготовил для нас корабли, на которых мы можем улететь в его владения, и...
- Тихо, девочка, - громко и властно, в своей обычно манере, перебила её Шайлин. - Я уже всё знаю. Неужели ты думала, что лорд Наррот не посоветовался со мной прежде, чем рассказывать что-либо тебе? Мы уезжаем сегодня ночью, я как раз приказала слугам запаковать самое ценное из наших вещей. А тебе надо отдохнуть, ты неважно выглядишь.
Последние слова только выглядели, как просьба, в тоне, которым они были произнесены, читался явный приказ. На удивление аника и правда почувствовала себя дурно: в глазах у девушки потемнело, а в ушах появился тоненький свист, словно бы она только что надолго задержала дыхание.
- Ты права, бабушка. Я пойду посплю пару часов. Пошатывающаяся Аника сделала весьма неуверенный книксен, но бабушка против обыкновения не стала ругать её за плохие манеры.
- Вот и славно, - вместо этого улыбнулась она. - Ты очень хорошая девочка, Аника.

Сообщение отредактировал Anmorium - 24-11-2009, 0:00

[Соуль >>>]

Ближе к ночи номер 12

Побег
(часть 1)

Небольшой дом не так далеко от центра принадлежал семье Тейпи лет семьдесят. Его купил отец Кирайла. Мать не слишком увлекалась домашним хозяйством, поэтому все заботы по ремонту дома как-то сами собой достались Илиссии, до замужества бывшей Сайте.
Она обустроила дом по своему вкусу и умело обошла споры с родителями супруга, и теперь пожинала плоды семейного спокойствия. Плод – по утверждению одной водной чародейки, мальчик – должен был созреть не более чем через месяц. Женщина положила ладонь на округлый живот и, несколько недовольно вздохнув, убрала в сторону книгу. Илиссия не могла похвастаться формами идеальной матери и была даже чуть-чуть меньше, чем ее собственная мама… а эта хрупкая женщина с поистине безграничным терпением родила четверых!
Живот мешал ходить.
Илиссия тяжело оперлась ладонями о перила кресла и поднялась. Горничную звать не хотелось, девушка была довольно милой, но скучной. Тейпи давно надоело тренировать на ней остроты.
Женщина подошла к окну и убрала ладонью с виска прядь.
Столица гудела, и с каждым днем становилось все тревожней и тревожней. Кирайл, как сказал быстроногий мальчишка, приглядывавший за доками, вернулся, но пока не соизволил показаться дома. И, хотя Илиссия не была самой верной женой, хотелось получать безграничное внимание и от мужа, не только от любовников. Впрочем, от последних ухаживаний последние три месяца было тоже немного, однако Илиссия не расстраивалась. Она наверстает свое через некоторое время, после того, как родится мальчик. Нет, нет, конечно, женщина не собралась забросить ребенка и сплавить его на руки кормилицам…
- Госпожа, к вам пришли, - эта молоденькая горничная служила у нее всего несколько месяцев. Большие зеленые глаза смотрели немного испугано, - передают, что какой-то Джейнар Сайте.
Илиссия тихо рассмеялась:
- Какой-то? Быстро впусти. И не какой-то, а мой брат. Можно было бы узнать и раньше, - и несколько ядовито закончила.
Горничная быстро и испуганно кивнула и, как мышка, бесшумно выбежала за дверь. Илиссия прижалась виском к тяжелой портьере и улыбнулась. Джейнара она не видела довольно давно. По ее мнению он был смешным, даже нелепым как мужчина, и все же… он был ее братом, и как бы бывшая Сайте мысленно не подшучивала, она его любила также сильно, как любила Хегена или презирала Ревера.
Когда Джейнар вошел, Илиссия крепко обняла его, прижалась и поцеловала в чуть полноватую щеку.
- Небесный Отец, как я по тебе скучала.
И эти слова были правдой.
- Очень много дел было, прости. Я хотел приехать к тебе сразу, как прибыл, но не смог… Ты знаешь, Юлаль снова отбыла по каким-то делам, и я частично взял на себя обязанности.
- Она возвращалась в столицу? – с неподдельным удивлением спросила Илиссия.
- Да… - Джейнар отпустил сестру и мягко улыбнулся. – Ты не знала? Кстати, со мной Арк. Он ждет внизу.
- Не знала. – ответила Илиссия с легкой прохладой. Как бы плохо не относилась она к сестре, все же старалась быть ей… родственницей. – Да она просто игнорирует нас!
- Я бы не стал так говорить, - попытался успокоить ее Джейнар, - не нужно. Ты же знаешь…
Илиссия зашипела, как рассерженная кошка.
- Тихо, тихо. Хочешь, я попрошу Арка подняться?
- Нет. – пригвоздила взглядом брата к полу Тейпи. – Я не Юлаль, чтобы щебетать о корабликах. Нам с ним говорить абсолютно не о чем.
Джейнар рассмеялся. Илиссия с легким для себя укором уловила в его голосе чуть грустную ноту и поняла, что брат задет.
- Прости. Садись. Мне тоже лучше сесть, я не слишком хорошо себя чувствую, - попросила Илиссия.
- Как…? – Джейнар смущенно замолчал, кивнув на большой живот сестры. Она покровительственно улыбнулась:
- Говорят, что все будет в порядке, несмотря на мое телосложение, хотя и не просто, - вздохнула. – Мне нашли хорошую чародейку. Слава Небесному Отцу.
- Я бы очень хотел посмотреть на племянника, - покраснев, признался Сайте.
- Если ты пробудешь здесь хотя бы месяца полтора, то обязательно увидишь, - пообещала Тейпи и немного поежилась. – Если будет… месяц-полтора. Слухи, которые ходят по столице, заставляют меня бояться.Я… я. Мне так страшно. Хочется паниковать, бежать, прятаться. Я бы очень хотела поговорить об этом с Кирайлом. Он вернулся, но домой еще не приходил. Небесный отец!..
Голос Илиссии из надменно-спокойного стал встревоженным, беспомощным, словно у маленькой девочки. Джейнар поднялся и прижал к груди кудрявую голову. Сестра дрожала.

Сообщение отредактировал Соуль - 24-11-2009, 15:33

[V-Z >>>]

День двенадцатый
Волшебный совет (для разнообразия - в одиночку)
В то время как двое из корладских командиров с головой ушли в обсуждение военных проблем, Рокар Истарилон занялся примерно тем же – вот только вместо визита к военным он направился к магам. Благо отыскать нужную дорогу было не так уж сложно, Мастера Стихий были более чем приметны.
Более того – сейчас маги вновь собрались в дворцовых покоях, именно для того, чтобы иметь возможность в любой момент переговорить с военными, и согласовать собственные планы.
Именно этим Мастера Стихий и занимались, когда слуга, проводивший корлада к этим покоям, осторожно приоткрыл дверь.
– В чем дело? – раздраженно осведомилась Саймии, не отрывая взгляда от стола.
– К вам гость, Мастера, – несколько нервно сообщил слуга, и тут же отступил в сторону, давая Истарилону пройти. Могучий корлад нервировал его точно так же, как и сильнейшие маги; как и многие люди, дворцовый служитель предпочитал держаться подальше от подобных личностей.
Оторвавшись от обсуждения, маги удивленно взглянули в сторону двери; брови их поднялись еще выше, когда корлад шагнул внутрь, стараясь не касаться двери, кажущейся ему донельзя хрупкой.
– Приветствую вас, – кулак привычно коснулся сердца. – Я Рокар Истарилон, и Мать одарила меня своим благословением.
– Заметно, – с легкой иронией сообщил Демрис, поднимаясь из удобного кресла.
Представляться магом действительно не было нужды – все собравшиеся дар могли почуять без труда. Но корлад все же решил следовать этикету, по крайней мере – горнарисскому.
Архимаг, пользуясь привилегией старшего, представил и себя, и всех коллег. Рокар вежливо кивал, запоминая имена и лица; мысленно он отметил, что верхние маги действительно сильны. Или же эти – исключение, потому и именуются Мастерами?
Впрочем, вслух он этого высказывать не стал.
– Как я понимаю, – заговорил Рантельм, завершив знакомство, – вы хотите скоординировать действия ваших магов и нас?
– Разумеется, – кивнул Истарилон. Причина, по которой он сюда пришел, действительно была очевидной. – Но к сожалению, нас немного – лишь трое.
– Все Земные? – с интересом спросил Демрис и, получив в ответ молчаливый кивок, погладил бороду.
– Трое магов, пусть и сильных – небольшое добавление, уж простите, – высказалась Саймии.
– Если только они не работают вместе, объединяя силы, – заметил Велгест.
– Или же…
– Подождите, коллеги, – вмешался Рантельм. – Мастер Истарилон, посмотрите-ка на это…
«Это» оказалось созданной на столе копией города – не картой, а точной миниатюрной копией, созданной из песка. Демрис, любивший побродить по Столице в каждый свой приезд, прекрасно знал почти каждую улицу, и с ювелирной точностью воспроизвел город таким, каким он был сейчас.
– Великолепно, – искренне восхитился Истарилон, оценивая тонкость магического плетения. – Вы использовали принцип Армавеля, чтобы так соединить песчинки?
– Измененение состояния, дабы увеличить плотность? – уточнил Мастер Земли. – У нас он носит название «преобразования Кейлера»; похоже, наши народы открыли эту методику независимо друг от друга.
– Надо бы вообще сравнить наши науки, – задумчиво рассудил корлад.
– Кхм! – вмешался молчавший до сих пор Астремис, кратким возгласом напоминая, что они, вообще-то, не историю и теорию магии собрались обсуждать.
– Прошу прощения, – на мгновение смутился корлад и вновь устремил взгляд на модель.
– По согласованию с армией мы занимаем позиции здесь, здесь, здесь… – касаясь миниатюрных стен, Рантельм оставлял столь же маленькие смерчи. – Где вы и ваши коллеги сможете действовать наиболее эффективно?
– Пожалуй… – Истарилон задумчиво потер висок, размышляя. – Гарель очень сведущ в направлении стихии на дальнее расстояние, так что лучшей позицией будет эта.
Он указал место, и там мгновенно вознесся вверх зубчатый каменный шип.
– Аргиан, напротив, лучше всего способен защищать тех, кто рядом и укреплять стены, а потому я бы порекомендовал такую позицию.
На карте возник второй шип.
– А вы сами? – пристально взглянул на корлада Рантельм.
– А вот это немного иное дело, – признался Истарилон. – Это то, о чем я хотел бы сказать прежде всего…
Мастера с равным удивлением взглянули на корлада. И только Киймар, сидевший в кресле у стены, внезапно тихо поинтересовался:
– Речь пойдет не о Семи Осколках, случаем?
– Что?!
Вот теперь изумился Истарилон, резко развернувшись к человеку.
– Откуда вы знаете?! Я мог бы поклясться, что это не записано нигде вне Горнариса! Или вы… – взгляд мага остановился на протезе. – Или вы у нас бывали?
– Нет, к моему сожалению, – покачал головой Киймар. – Вы правы – это нигде не записано… я об этом просто слышал. Пусть и очень вкратце.
– От кого?!
Мастер Сведений помедлил с ответом, а потом чуть заметно пожал плечами.
– От Арвейда Дорана.
– Вы встречались с Дораном Злой Легендой? – еще больше удивился Истарилон.
– В молодости, – кивнул Тиверен. – И не только с ним, но и с тем, из-за кого он заработал такое прозвище. Но это было очень давно, и я их много лет не видел.
– Поверить не могу, – прошептал корлад.
– Послушайте! – не выдержала Саймии, выразившая общее недоумение. – О ком и о чем вы говорите?
– Я думаю, слово лучше предоставить мастеру Истарилону, – слабо усмехнулся Киймар. – Я-то знаю лишь обрывки истории.
Все взгляды вновь вернулись к корладу. Тот, немного помедлив и собравшись с мыслями, заговорил; сейчас голос мага звучал по-другому, словно он пересказывал древнюю легенду. Впрочем, так оно и было.
– После великой войны, когда тагэради были повержены, а народы разошлись, драконы остались с теми, к кому направили их боги. И Рокларион, Скала Вечности, с тех пор не покидал подземелий, оставаясь в Горнарисе. Он жил вместе с нашим народом, защищал… и учил. Ибо мы лишь постигали таинства управления Землей и то, что могут дать нам недра… а Рокларион был плотью от плоти Земли, и знания его не имели границ. Так шло время, и крепли связи между Скалой Вечности и его народом; семеро были лучшими учениками Роклариона, связанными между собой и с драконом крепче, чем иная семья.
Однажды, восхищаясь их мастерством в искусствах корладов, Скала Вечности даровал своим ученикам капли собственной крови. Влитая в их жилы, она напитала их силой дракона, и отныне не было таких чар, которые они не могли бы постичь.
Но потом из глубин восстал Первый сын бездны, что ужасал даже своих сородичей – и корлады вновь встали на пути детей Пустоты. Не остался в стороне от битвы и Рокларион, направивший всю свою мощь на противоборство, и в конце концов, сошедшийся в схватке с самим Сыном Ужаса.
Могуч был рожденный Пустотой, но в окружении своей стихии не уступал ему Скала Вечности. И хотя он не смог уничтожить врага – но отдал свою жизнь, чтобы пленить и на долгие века сковать его, защитив мир от злобы демона.
Но в момент, когда душа Роклариона покинула тело, она не ушла из мира окончательно – ибо его кровь все еще жила, пусть и в чужих телах. И потому дух Скалы Вечности раскололся на семь осколков, осевших в душах его учеников.
С тех пор из поколения в поколение передается и кровь Дракона Земли, и часть его духа, хранящаяся в душе старшего в семье. И все потомки семи учеников Роклариона в его честь добавляют слог «Рок» в свои имена.
– Подождите! – встрепенулась Саймии. – Вы – Рокар, а значит…
– Да, – кивнул Истарилон. – Я несу в себе одну из семи частей души Роклариона. И… в течение веков Бессмертные Камни – наши сильнейшие маги – создали способ, при помощи которого эту часть можно пробудить.
– И получить второго дракона? – насторожился Астремис.
– Нет, – покачал головой маг, – все же я не несу в себе весь дух дракона, да и никто на это не способен. Возрожденный будет обладать лишь седьмой частью своей силы.
– Даже это неплохо, – негромко заметил Демрис. – Причем очень.
– А вы уверены, что пробуждение получится? – уточнил Велгест.
– Нет, – признался Истарилон. – Не полностью – этот ритуал еще никогда не применялся. И даже в случаи удачи я не думаю, что выживу после того, как Рокларион вновь уйдет. К счастью, я не последний в своем роду, так что часть духа не потеряется.
Наступило молчание; Мастера не знали, как отреагировать на спокойное признание в, фактически, гарантированной жертве. Даже в случае неудачного возрождения – потому что все понимали, чем чреваты подобные эксперименты с собственной душой.
И только Рантельм, не отводя глаз, смотрел в лицо корладу, подняв голову.
– Вы ведь все равно собираетесь это сделать, вне зависимости от того, что бы мы не сказали?
– Решение я принял еще в Горнарисе, – кивнул Истарилон.
– Тогда не стоит ничего и говорить, – заключил Архимаг. – Нам понадобится любая помощь.
Фраза звучала жестко и цинично, но каждый из магов был благодарен Рантельму за то, что именно он ее произнес.
– А теперь, – продолжил Архимаг, – есть еще кое-что, о чем вам надо будет знать. Особенно в свете ваших намерений…