Над облаками

[Янтарь >>>]

Послание

В соавторстве со Scorpion(Archon)

Увитая садовым виноградом калитка распахнулась. Перед гвардейцем стоял высокий тип в красно-синей ливрее, удивительно не сочетавшейся с его ярко-рыжими волосами и мощным телосложением.
- Войдите. Леди ждет вас, - бросил он гулким, почти полностью лишенным эмоций голосом, но его карие глаза наблюдали за визитером с недоверием и плохо скрываемой угрозой.
- Спасибо, - не затмевай раздражение и усталость все чувства в душе вояки, на его волитарской физиономии вполне можно было бы прочесть радость. Нервно поправив капюшон плаща, который неудачно приминал собой красные перья на чёрном шлеме воина, посланник пропарил через калитку и кивнул открывшему субъекту:
- Ведите. Я здесь первый раз, прошу меня извинить за бестактность и доставленные неудобства.
Слуга пожал мощными плечами. Лично ему, по-видимому, никаких неудобств доставлено не было. Дождя, стекающего каплями за шиворот ливреи, он не замечал вовсе.
Он провел гвардейца-волитара через маленький цветущий садик, полный влажных, а потому особенно пронзительных ароматов гвоздик и календулы. Открыл массивную, окованную бронзой дверь особняка. Шумно вытер ноги о коврик-половичок, покосился на посыльного и хмыкнул, заметив, что тот сумел не выпачкать сапог в грязи.
Леди Аш ждала их в нижнем холле. В кои-то веки она была одета не с иголочки и волосы ее не были уложены в безупречную прическу, а потому ставшая легендарной красота волитари приобрела какой-то дикий, первобытный оттенок. Она не сидела - утопала в огромном кресле, небрежно закинув одну изящную ножку на другую, и задумчиво перебирала в тонких пальчиках свежесорванную розу. Появление гвардейца она отметила лишь легким кивком:
- У вас ко мне какое-то дело? - голос звучал требовательно и даже обиженно, будто бы леди Аш была отвлечена от по-настоящему важного дела, которым ей не терпелось заняться вновь.
- Да… миледи, - при виде дамы красно-чёрный явно смутился. Сам он видел леди Аш несколько раз, мельком, при дворе, когда бывал в Столице с Эрбрейсом Рейсом по делам лорда Алсимара, но теперь, оказавшись с ней один на один и хорошенько рассмотрев, просто онемел. А смотреть хотелось всё больше и больше, и только воинская закалка и железная дисциплина держали посланца в рамках приличий.
- У меня к вам… письмо от… эээ… моего господина… то есть от сына моего господина, - воин неловко потянулся за пазуху, чуть было не потеряв равновесие, и извлёк оттуда опечатанный свиток. - Меня просили передать лично вам в руки, иначе я бы не осмелился вас… беспокоить. Прошу прощения.
Посланник с низким поклоном протянул письмо леди Аш.
Леди Аш нетерпеливо потянулась вперед и не взяла - выхватила письмо из рук посыльного.
- Спасибо, - бросила она небрежно и тут же вскрыла конверт, поддев восковую гербовую печать длинным ногтем.
Под ее пальцами зашуршала плотная белая бумага. В глазах зарябил дрожащий почерк… Лёгкая рука волитара. И каждое слово в письме словно сочилось любовью:
«Прелестная миледи. С давних пор я был наслышан о вашей красоте, и только теперь, при столь трагичных обстоятельствах смог получить возможность вырваться в Столицу, чтобы увидеть вас воочию. Прошу, не отвергайте меня с первых же слов, ибо я знаю, сколь многочисленны и докучливы ваши поклонники, но я клянусь своей чистейшей кровью древнего и достойного рода волитарских дворян, что я не буду отягощать вас своей назойливостью. Лишь не лишайте меня шанса, малейшего шанса на вашу благосклонность, и вы увидите, что преданнее и надёжнее человека вам не найти, в том я вновь клянусь моей кровью, родовой честью и гербом. Ваш, и только ваш, навеки ваш Ракшейс Волитар-Рейс, второй сын лорда Алсимара Волитар-Рейса.»
В конце письма чернилами была начетана, и не без изящества, чёрная роза.
Леди Аш пробежала глазами по ровным строчкам. В один момент ее брови взметнулись было вверх, но волитари сумела вернуть прежнее равнодушное выражение лица столь быстро, что, казалось, она и вовсе не была чем-то тронута.
Письмо она аккуратно сложила вчетверо и положила на чайный столик рядом с собою.
- Это все? - холодно спросила она у посыльного.
- Да, миледи, - посыльный смущённо глянул на леди Аш, не разгибаясь. - Могу я узнать, будет ли ответ, и если да, то на словах или письмом?
Аш повела плечами и закатила глаза, будто встав перед дилеммой, которую ей не очень-то и хотелось решать.
- Нет, письмо писать не стану, - это она ответила будто бы себе самой, а в сторону посыльного бросила. - Передайте вашему господину, что я буду рада видеть его в своем особняке, когда он прибудет в Столицу.
- Он сейчас уже во дворце, миледи, - как бы не решаясь толком поправить Аш, уточнил воин. - Могу я передать ему, что вы ожидаете его визита в удобное время? Полагаю, уже после грозы?
- Ах, нет, - капризно возразила Аш, - сегодня я слишком устала для визитов и визитеров. Скажите ему, чтобы приходил завтра.
Она осеклась, будто почувствовав вдруг, что вышла за рамки хорошего тона, и постаралась загладить свою вину ослепительной улыбкой.
- В удобное для него время, разумеется.
- Спасибо, миледи, я всё передам, - красно-чёрный наконец-то разогнулся из постоянного поклона и, пятясь к двери, чуть было не налетел на ливрейного, но вовремя оглянулся и вылетел на улицу. Вскоре сквозь шум дождя послышался звук закрываемой калитки.

Сообщение отредактировал Янтарь - 20-10-2007, 20:09

[Тельтиар >>>]

Утренний гость
С Анмом

Ночь прошла сравнительно спокойно - не считая того, что Натан пришёл слегка порозовевший и с улыбкой на лице, что было для него совсем нехарактерно. Однако Вэин ночью спал от силы часа два - почти всё время посыльный судья бегал вдоль корридора, передавая приказы и отчёты. Уже к утру Вэин полностью подготовил Судей к грядущему подавлению мятежа, предупредил всех своих союзников при дворе о том, что от них потребуются голоса, а так же передал через Судью перстень, открывающий арканитовый сейф. Это было не так просто, потому что кабинет был под наблюдением. Его задачей было перепрятать книгу о магии Пустоты и уничтожить остальные документы. Специально для этого в сейфе был внутренний переключатель, который отвечал за зачистку внутреннего пространства. Судья справился замечательно - книга ночью была переправлена в Нижнюю Столицу в местную штаб-квартиру Культа, а всё остальное - сожжено до тла. Теперь внутри арканитого сейфа был только серый пепел. Оставался ещё большой вопрос по поводу исхода совета - по предварительным оценкам главнокомандующего, голоса разделятся примерно поровну. Это могло изменить только то, что этой ночью ещё пара островов подверглась нападению демонов - только на этот раз специально оставляли выживших, на одном гвардейцы даже умудрились отбиться от толпы крестьян.
Всё шло достаточно близко к первоначальному плану, чтобы жизнь казалась неплохой.
Но, тем не менее, оставался еще одни, не учтенный командующим фактор. И этот фактор как раз сейчас спускался по лестнице прямо в темницу Солидора. Звали его - Эрни Рубец, глава государевых людей. Воин шел в развалочку, вместо обычного строевого шага, к тому же он улыбался, что случалось не так часто. Судьям, стоявшим на страже, Эрни подмигнул, проходя мимо.
Судьи с меланхличным лязгом отошли в сторонку. Им было не привыкать. А вот Вэин, который как раз готовился лечь спать, с удивлением хмыкнул и подошёл к входу в "камеру". На этот раз он не стал здороваться первым, а просто с интересом рассматривал уже утреннего гостя.
- Лорд-командующий, как я полагаю, - с легкой усмешкой поприветствовал Рубец (хотя, впрочем от давней болезни осталось только прозвище - сами рубцы уже полностью сгладились, благодаря магии короля).
-Нет, меня зовут Фредди, я мятежный крестьянин - это было сказано абсолютно серьёзно, но с выражением лица "А то ты не знаешь?"
- Тогда, здесь тебе и самое место, - лицо элитного стражника тоже стало предельно серьезным и суровым.
-Ну разумеется. Так чего же вы хотите от мятежного крестьянина из элитной дворцовой камеры, господин...?
- Значит все же Бейли был прав и ваш рассудок помутился, - покачал головой Эрни. - А я надеялся, что увижу прежнего Вэина Солидора.
-Ну прежнего увидеть будет сложновато, в новом теперь несколько дырок... Ладно, поигрались и хватит. С кем я имею честь разговаривать?
- Ну конечно, вы меня даже не помните, хотя я вас видел частенько, - Эрнесто вновь рассмеялся. - Но зачем генералу знать имя простого стражника при короле Менгаарде.
-Генерал знает имена большей части своих офицеров вплоть до лейтенантов, но не со своими подчинёнными общаться особо не приходится.
- Вполне закономерно, я например ни одного твоего истукана от другого отличить не могу, - Рубец довольно легко перешел на ты с Вэином.
Вэин отметил про себя переход на "ты", и это на самом деле ему понравилось. Пока ещё что то неопределённое, но явное. Демон внутри подсказывал, что этот человек вполне бы подошёл как носитель.
-Но всё же ты не могу прийти сюда просто так - генерал принял игру.
- Естественно, правда гвардейцы наверху думают, что я пришел по приказу короля, так словно наш королек способен приказывать, - на лице Эрни появилась гримаса презрения. - Впрочем его толстое величество тебе сочувствует, так что, никто не подумает, будто бы я пришел по собственной инициативе.
-Я осведомлён о способностях короля. И её не осведомлён о том, чего ты хочешь.
- Я хочу, чтобы Альянс процветал.
-Приятно видеть столь патриотичных людей - Вэин улыбнулся - но одного желания мало. Нужны действия. Я например мучаюсь от безделья, потому что возможности действовать меня лишили.
- Дворцовые паучки? Скажи, Вэин, на что ты рассчитываешь, вступив в противоборство с этими погрязшими в интригах негодяями?
-Ты будешь смеяться - на крестьян, ремесленников и своих друзей. Кроме того эти два паука грызутся между собой, и одному из них будет выгодно, если я останусь на своём месте.
- Забавно, два паука не смогли ужиться в одной банке... хотя я бы сам предпочел, чтобы они оба исчезли.
Стражник улыбнулся, а затем добавил:
- Откровенность за откровенность, Солидор, я считаю, что они лишь вредят стране, особенно сейчас, когда у власти так нужна сильная рука. Править должны люди из народа, те кто знают чем и как помочь беднякам, а не просто набивать собственные карманы! Те кто смогут это сделать, честные, достойные, - Эрни прищурился. - Такие, как мы с тобой.
Брови Вэина поднялись. Он честно не ожидал того, что обычный стражник всерьёз подумает о правлении страной. Но удивление шло недолго, потому что герцог буквально заверещал от радости. Идеальный кандидат на помощь, главное не спугнуть.
-Править страной сейчас хотят все. А вот те, кто действительно может... Пойми меня правильно - но я доволен своим постом сейчас и тем, что я делаю для Альянса. Другое дело, что как только все эти мятежи улягутся, я останусь неудел. И мне бы пригодился человек, который не отстранит меня, если вдруг настанет мирное время.
- Менгаард, - ответ уже был готов заранее. - Пауки, что один, что другой - выжмут из тебя все соки, когда ты станешь им не нужен, даже если сейчас кто-то из них действует с тобой заодно, чтобы расправиться с другим, после Совета все равно жди удара в спину. А вот из королька можно веревки вить, если конечно убрать обоих лордов с печатями.
-Это знают все, хоть немного охочие до власти. Проблема в том, что пауки не просто ползают - у каждого своя паутина и толпа паучат.
- Я могу предложить тебе свой голос в совете, простой народ скорее прислушается ко мне, чем к ним.
-Ты - лорд? - брови Вэина снова поднялись.
- Безграничной милостью короля, - он шутливо поклонился. - Лорд Эрнесто Матеус.
- В любом случае я буду только рад новому союзнику. Ты можешь расчитывать на меня. Вэин протянул руку для рукопожатия.
- А уж я-то как рад, - пожал ладонь генерала лорд-стражник. - Уверен, пока ты находишься на своем страна будет в надежных руках.

[V-Z >>>]

Университет. Некоторое время назад
Как-то само собой разумелось, что новости о появлении теневых существ Архимагу должен сообщить Венаат. В конце концов, он же является единственным в Совете свидетелем происшедшего – кому как не ему, рассказывать.
Венаат, разумеется, и не отказывался.

– А, Венаат, входите, – приветствовал его с порога Архимаг.
Маг поклонился, проходя в комнату. Короткий быстрый взгляд показал, что Рантельм, похоже, спал очень мало, или не ложился… впрочем, явно и не работал. Поверх ночной одежды был накинут лишь халат, а волосы не причесаны; Архимаг, сидя в кресле, сутулился.
– Как вы себя чувствуете, мастер? – заботливо осведомился Венаат.
– Лучше, – с ноткой неуверенности протянул Рантельм. – Наверное… Я почти не спал. Почему-то не удается заснуть, снятся какие-то ужасы…
Венаат мысленно выругался, сохраняя на лице прежнее выражение. Может ли так быть, что старик почуял применение Пустоты? Такое масштабное? Он ведь очень чувствителен к колебаниям магического фона…
«Вэин, если твоя выходка похоронит всю мою работу – я не знаю, что с тобой сделаю!»
– Вероятно, это был просто кошмар, – успокаивающим тоном произнес маг.
– Наверное, – охотно согласился Рантельм. – Но он спать мешает. А если не спать – мозг не будет нормально работать. Правда ведь?
Последнее было произнесено почти что жалобным тоном; это настолько не вязалось с известным всем образом могучего мага, что Венаату пришлось подавлять абсолютно неуместный смешок. Впрочем, с этой задачей он справился.
– А вы завтракали?
– Да… или нет? Не помню… Наверное, надо выпить воды – голова прояснится, – Рантельм махнул рукой в сторону стоявшего у дальней стены столика.
Могучий порыв ветра смел все со стола; два кубка ударились в стену. Кувшин Венаат еле успел подхватить, коснувшись Стихии – водяное щупальце зацепилось за стол.
– Не надо так, мастер, – попросил маг, собирая разбросанное. Даже при прогрессирующем маразме магическая мощь Рантельма никуда не делась; вот только оформлять ее в заклинания он не мог. В результате… как сейчас – хотел перенести к себе потоком Воздуха кубок и кувшин, а получилось прямо противоположное. Да еще и гораздо сильнее, чем надо.
– Спасибо, – рассеянно проронил Архимаг, глядя в пространство. Похоже, он уже забыл о происшествии.
Венаат налил воды в кубок и поднес его Рантельму. Тот с удивлением взглянул на поданное, но дрожащей рукой поднес его к губам. Выпил.
Венаат прикинул – а не повторить ли касание? Нет, не стоит. Слишком быстрое увядание нежелательно. Сейчас у Рантельма все же случаются периоды ясного сознания, и потому никто и не поднимает вопрос о смене Архимага.
– Помоги, – лидер Университета протянул другую руку, и уцепился за запястье Венаата. Маг помог старику подняться на ноги, и подойти к окну…
Рантельм с наслаждением подставил лицо ветру – родной ему Стихии. Венаат поддерживал его под локоть, оценивая состояние.
Нормально. Если кто-то прибудет с визитом – Архимаг сможет вести разговор. Но пока стоит сообщить новости… в конце концов, для этого его сюда и направили. Как они думают.
– Мастер, – негромко сказал Венаат, – я не хотел вас тревожить, но у меня дурные вести.
– Да, продолжай, – Рантельм смотрел в окно, и было неясно – слышал ли он вообще, что ему говорят.
Венаат подавил раздражение – глупо сердиться на то, что тебя не слушают, если твои же действия – причина такого состояния.
И изложил события во дворце – максимально сжато, без каких-либо ненужных деталей.
Похоже, даже до помутненного рассудка эти слова дошли.
– Существа-тени? – вот теперь Рантельм голову повернул. - Но это же...
Венаат внутренне напрягся. Он так и не выяснил, сколько Архимаг знает об этом...
- Нет, не помню, - наморщив лоб, покачал головой Рантельм. - Но это очень важно.
- Если вспомните, я буду рад услышать, - совершенно искренне сказал маг.
- Да... да, конечно. Но сейчас мне надо отдохнуть... Голос свой передаю в руки Совета.
Ритуальная фраза прозвучала на удивление здраво, и Венаат даже вздрогнул. Но нет, признаков приближения ясного ума не наблюдалось... и хорошо.
- Не смею вас больше тревожить, - Венаат помог Архимагу дойти до кресла.

Уже позже, готовясь к Совету, маг прикидывал возможные опасности. С мастерами Университета ситуация ясна, а вот дворцовые...
Наори. И ее команда. От них можно ожидать неприятностей. В конце концов, Наори сейчас считает расследование личным делом...
Венаат усмехнулся. Он очень хорошо знал, на что способен маг, который занялся чем-либо из личных побуждений...

[Тельтиар >>>]

Утро Совета. Капитан стражи


Для Анкера новое назначение обернулось новыми проблемами: во-первых Ланс Оррик до сих пор не объявился, хотя до совета оставалось уже меньше двух часов, а молодому Тайлу, вместо того, чтобы присмотреться к своему месту в дворянской ложе, пришлось исполнять приказы Винзора по расстановке стражи вокруг Элденского дворца (по имени короля Элдена, который, не имея прямых наследников и созвал первый Совет Достойнейших) - строения величественного и монументального, но все же уступающего во многом дворцу Императора, да и построенного совсем для иных целей - ведь главным помещением Элденского дворца был именно зал Совета, тот самый, который сейчас деловито окружала стража, вставая на заранее обозначенные посты.
Впрочем, хорошо еще, что младшие офицеры стражи знали, где и как им следует расположиться, поскольку мысли Анкера были заняты семьей - смерть отца, пошатнувшееся здоровье бабушки, да и глупость братца явно не способствовали несению службы.
- Что, Анкер, большим начальником себя почувствовал? - Раздался насмешливый голос позади. Поначалу Тайл подумал, что это опять один из Манфри, но обернувшись увидел Фламмеля Дерри.
- Ты ошибся зданием, - процедил капитан стражи. - Кабак находится через дорогу.
- Там не так весело, - отмахнулся молодой повеса, состроив неприятную гримасу и при став весьма похожим на младшего Манфри – видимо у всех пересмешников в такие моменты лица одинаковы. – А как твой непутевый братец? Все еще жив, после того, как Антуан надрал ему задницу молниями?
- Ты выбрал не лучшее время, для насмешек, - в голосе Анкера прозвучала сталь. Да, он не слишком любил близнеца, но позволить, чтобы над ним насмехался кто-то сторонний, да еще при людях – это позор всему роду. – Я только что потерял отца, и не желаю слушать твою болтовню!
- О, так значит ты не только правая рука Оррика теперь, но еще и лорд, - Фламмель аж присвистнул. – Какая головокружительная карьера. Да тебе стоит Белой Маске спасибо сказать.
- Замолчи! – Молодой Тайл едва сдерживал свой гнев, и то лишь потому, что вокруг были его подчиненные. – Ты… вспомни, что ты чувствовал, когда Маска убил твоего брата? Поспешил ему во здравие вина выпить?!
- Это не та тема, которую я бы хотел обсуждать, - голос младшего Дерри внезапно стал холоден, словно лед.
- Еще бы, - проскрежетал сквозь зубы Анкер, а затем обернулся к стражникам и бросил Фламмелю через плечо. – Я считаю этот разговор оконченым.
- Таким же конченым, как твой братец? – Усмехнулся дворянин, подходя к капитану стражи поближе и по-дружески положив руку ему на плечо: - Знаешь, я тебе не завидую, потерял отца, а теперь и брата скоро лишишься – с Антуаном-то он по любому не совладает.
Тайл резко обернулся, сбрасывая с плеча руку Дерри и зло сверкнув глазами:
- Думай, что говоришь! – Прошипел .
- Вот и я думаю, может повременишь с похоронами отца? Оно всяко проще будет его с Ланкером погребсти… а там может и карга старая от скорби загнеться, - подмигнул ему Фламмель. – Будешь один, с юной сестренкой…
- Придержи язык…
- А что, она очень даже ничего, я бы с ней…
- Стража! – Разкий окрик заставил воинов вздрогнуть, а Фламмель от неожиданности отшатнулся. – Арестуйте этого человека!
Палец Тайла с силой уткнулся в грудь Дерри, в то время как сам Фламмель застыл с раскрытым ртом, не зная что ответить, да и стража тоже замерла в нерешительности.
- Вы что, не слышали мой приказ? – С нажимом повторил Анкер, и двое стражников двинулись к юноше, однако тот оттолкнул их, вырываясь.
- И за что? Ты даже обвинение не предъявил! – Воскликнул Дерри.
На этот возглас капитан усмехнулся, а после произнес:
- Ты обвиняешься в убийстве Лорда Нэра, Лорда Таэра, Лорда Абраахса, - судя по удивленным лицам стражников, те и сами не ожидали, что их командир станет перечислять имена убитых Белой Маской, а вот на губах Фламмеля появилась презрительная усмешка:
- Хочешь перед Орриком отличиться? – Сплюнул он, однако на Анкера это не произвело должного впечатления.
- Лорда Таана, лорда Карста, лорда Тайла, моего отца, - столько злобы, столько ненависти было вложено в эти слова, что стоявшие вокруг даже поверили в их истинность. – И, что самое мерзкое – Лорда Анака Дерри! Ты не пощадил собственного брата!
- Да ради чего мне было убивать Анака?! – Воскликнул Фламмель, вновь пытаясь вывернуться из рук стражи, но те держали крепко.
- Ты ведь теперь наследник лорда, - отплатил той же монетой Анкер. – Чем не повод, чтобы убить брата, особенно для такой мрази, как ты.
- Твои обвинения ничего не стоят! Когда мой отец узнает о твоем самоуправсте, я буду освобожден!
- Сейчас Совет, и ему будет не до тебя, - покачал головой Тайл. – А потом – дело о Маске будут решать высшим судом. Так что забудь о папочке.
- Я выберусь, Анкер! – Прокричал Дерри, рванувшись к капитану: - И тогда вызову тебя на дуэль! Ляжешь в гроб, вместе со своим братцем!
- Ты – Белая Маска, Фламмель Дерри, и ты никогда не выйдешь из темницы!
Тайл вздохнул, провожая взглядом вырывающегося дворянина, которого уводили двое стражников, и произнес, скорее для себя, чем для оставшихся возле него воинов:
- Подумать только, он затеял всю эту мерзость с маской, лишь для того, чтобы убить собственного брата.
- Господин, скоро начнеться совет, вы должны быть в своей ложе, - прервал его размышление один из стражей.

А совет тем временем уже начинался, точнее – начинали съезжаться лорды, появлялись горожане и купцы, чинно рассаживающиеся на свои места, как всегда с помпой разместились в мажеской ложе братцы Манфри и их дед – Аласт возник прямо на кресле из столба пламени, Антуан просто спустился с неба, а Гидеон прошел по земле, вот только за ним остались мокрые следы, так словно он был только что после купания. В окружении вассалов появился и Лорд Бейли – шестеро дворян сели вокруг него, но судя по их лицам дело было им абсолютно не интересно, ибо они давно привыкли голосовать так, как велит им долг службы. Службы лорду Олдгейту. Чуть поодаль разместился Винзор, которого ухитрились закрыть спинами двое высоких лордов, Таллас с шурином и тестем расположился поближе к выходу, Алистер Дрейн, в своем неизменном потертом черном наряде с белым кружевным воротником уселся прямо посередине дворянской ложи, в первом ряду – гнать его оттуда никто не собирался, благо место это никто, кроме самого Изгнанника, почетным не считал. Слегка пошатывающийся Лорд Оррик едва не упал, запнувшись о порожек в зале заседаний, но подоспевший Анкер успел его поддержать. Сели они рядом, хотя Тайлу и неприятно было вдыхать перегар, исходящий от командира стражи. Подумать только – явился на Совет пьяным.
Опасливо озираясь, прокрался в мажескую ложу Пфайфель – он пока еще не привык к своему новому званию. «Делай, как я скажу, большего от тебя не нужно», - сказал ему Винзор и водяник с уверенностью кивнул, да и не спорить же было, ведь главное в Совете то, что всем кто в него входит, платят жалование. Следующим появился еще один воздушник – на этот раз из рода Тайлов, и вальяжно уселся рядом с Пфайфелем.
Судья Мюррей и его многочисленные друзья (а ведь у главного городского судьи друзей за время службы появляеться не мало) заняли центр купеческо-мещанской ложи, оставив представителям нестоличных купеческих гильдий и иным богатеям порядка пятнадцати мест по бокам. Горожане рассаживались в соответствии с собственной иерархией – ремесленники, цеховые мастера, лавочники – конечно, в основном это были весьма богатые и уважаемые люди, которые просто не смогли набрать достаточно денег для перехода из городской в купеческую ложу, но очень к этому стремились. Впрочем – бедноту в совет никогда особенно не пускали.
Когда же к Элденскому дворцу стали подтягиваться крестьяне, идущие стройною колонной в сорок «небритых чумазых рыл» (как окрестил их лорд Бейли), стража преградила им дорогу.
- Пущать не велено, - пророкотал Эскаль Толхарт, поставленный охранять здание Совета Анкером.
- По какому праву! Мы члены совета от крестьян! – Воскликнул идущий впереди землепашец.
- Потому и не велено, - повторил стражник, а его люди направили на пришедших алебарды.
- Да кто вам отдал такой приказ?! – Прокричал другой крестьянин. – Это немыслимо! Сейчас же совет!
- Лорд Бейли, - Эскаль вынул из-за пояса бумагу с печатью и показал ее: - Вот, посмотри, если читать умеешь, а коли нет, так я сам прочту:
«До той поры, покуда крестьяне бунтуют и укрывают у себя главарей мятежников, им запрещено участвовать в Совете Достойнейших, ибо тот, кто поднимает руку на вековые порядки и устои, кто идет против закона – не достоин находиться в Совете! За сим я, Николас Бейли, Лорд Олдгейт, властью данной мне Его Величеством Менгаардом Первым, повелеваю крестьянскую ложу распустить и не собирать, покуда не будут пойманы и выданы во власть королевского суда зачинщики мятежей: Итар Оглобля, Сатик Длинный Нос, Марти Блудодел, Эвар Картавый и другие!»
- Возмутительно!
- Как вы можете?!
- Пропустите нас!
Однако Толхарт оставался непреклонен. Не для того он вступил в стражу, чтобы нарушать приказы. Вскинув ладонь и призывая крестьян замолчать, здоровяк произнес громким голосом:
- Убирайтесь по добру, по здорову, иначе я прикажу гнать вас тычками.
- Но как же совет?
- Перестанете укрывать мятежников – будет вам Совет, а пока совет у меня вам один – проваливайте.
Стражники сделали несколько шагов вперед, едва не коля алебардами крестьян и те вынуждены были отступить.

А тем временем в другие дворцовые ворота въезжала иная процессия: король и его свита. Менгаард в черном бархате, символизирующем траур медленно ступал по залу Совета, пока не занял своего места на троне, а подле него тут же встали Государевы Люди и дворяне, в совете голосов не имеющие, но увивающиеся вокруг короля в надежде на его милость. Особое удивление вызвало то, что Эрни Рубец, вопреки ожиданиям, разместился в дворянской ложе.
Теперь оставалось лишь дождаться большую часть магов, нескольких лиц, которых пригласили произносить речи и конвоируемого из тюрьмы Вэина Солидора.

[Anmorium >>>]

Утро было всё таким же серым, тусклым и совсем не интересным. Совсем не таким, каким должно бы быть утро столь значимого дня. Но... У Богов по видимому было своё мнение насчёт значимости этого дня. Весьма скептическое судя по всему.
Но так или иначе, Вэину пришлось проснуться раньше, ещё до рассвета. А дело было в том, что подготовиться к совету было необходимо в любом случае. А именно - чисто выбриться, помыться и надеть парадные доспехи, участливо принесённые бегающим всю ночь по поручениям главнокомандующего судьи, который всё таки устал ближе к рассвету. Видимо марафон по ступенькам и узким коридорам ему на пользу не пошёл. В любом случае чёрно-золотые доспехи Солидора были начищенны и чуть ли не сияли в свете тусклого солнца. К концу процедуры создания целого и невредимого главнокомандующего а так же приходу леди Наори, которая должна поставить окончательный вердикт о состоянии Солидора оставалось ещё около получаса. Десять судей стояли по стойке смирно у входа в камеру, будучи готовыми служить и защищать своего командира. Натан как всегда стоял без шлема, взгляд его по прежнему смотрел прямо перед собой, даже не фокусируясь. Вэин справедливо считал, что Натан сейчас получает тяжёлую промывку мозгов от своего демона, который был в ярости из за обнаруженного магического эффекта воздействия. Надо признать, что Вэин был удивлён попыткой соблазнить своего первого заместителя, и особенно тому, что попытка эта почти что удалась. Теперь Натан похоже морально готов встрече с таинственной волитари, но вот легче от этого никому не было. Часть состава сейчас была на северо-востоке Нижней Столицы и готовилась брать и убивать зачинщиков мятежа - а без полного состава своей маленькой армии главнокомандующий чувствовал себя неуютно. Помимо этого Нукулайс задерживался, что тоже не могло идти на пользу настроению. В любом случае за полчаса до начала Совета Достойнеших они все были готовы к тому, что их позовут - так как вердикт о "здоровье" главнокомандующего будет вынесен прилюдно при всём Совете. Прибежавший и запыхавшийся гонец в военной форме инженера армии Альянса сообщил, что лорд Нукулайс прибыл и ожидает лорда Солидора в своей трибуне. Значит всё идёт по плану...

[Scorpion(Archon) >>>]

Перед советом - в различных частях дворца

- Так и сказала? Ничего не путаешь? Смотри у меня, - Ракшейс деланно погрозил своему "посыльному" кулаком. Просто так, вовсе не пытаясб напугать. Принесённая гонцом весть так обрадовала младшего Рейса, что злитьсмя на кого-то, кроме старшего брата, он был сейчас просто не способен. Злоба на Эрбрейса, как казалось самому Ракшейсу, была чем-то вроде врождённого дара. Черты характера, если угодно - но в любом случае именно это чувство его никогда не оставляло. Он мог злиться или не злиться на отца, который всегда любил Эрбрейса больше его тщедушного младшего брата; мог злиться или не злиться на сестру, которая врядли вообще кого-то когда-то любила - ну только новые платья первые два дня после покупки и примерки, да ещё может быть пару книг из библиотеки - он не знал, какие именно, но она часто там запиралась. Но Эрбрейса он не любил никогда и злился на него постоянно, никак не понимая, как судьба могла так несправедливо наделить этот кусок летающего мяса без капли мозгов такой статью, силой и любовью окружающих. И даже те, кто Эрбрейса не любил, всегда не любили его младшего брата намного больше. И эта нелюбовь питала в душе Ракшейса ненависть куда лучше, чем дрова питают огонь или материнское молоко - грудного дитятю.
Но сейчас даже о вечной ненависти к братцу-дуболому думать не хотелось. По всему телу словно пробегало приятными иголками тепло - его мечта, его давняя, невероятная и оттого ещё более желанная мечта начинала сбываться. Завтра... завтра он придёт к ней, завтра же объяснится во всём... Хоят нет, так нельзя, нельзя сразу же объясняться, даже когда уже всё написал в письме. Но нужно как-то с ней говорить -а о чём тогда?! О цветах, о моде, о книгах? Что ещё любят женщины? Только не о соперницах при дворе.... За это она его в порошок сотрёт также, как всегда стирала их. А может, выбрать щекотливую тему? Женская красота и прелесть? нет, снова подумает, что он пытается её оскорбить - или сравнивает с кем-нибудь... О чём говорить? о чём!? Ну же, ну же... А что если... об истории, но как-нибудь позанимательнее? Пытки, яды, кровь - это всегда захватывает дух, и у женщин тоже... если выбрать какие-нибудь изящные моменты из истории рода Рейсов - должно сработать.
- Милорд, я могу идти?
Ракшейс резко вынурнул из своих размышлений. За окном занималась заря, дождь из жуткой грозы превратился в обычный ливень, всё мельче и мельче. Небо привычно серело, не давая светлым лучам добраться хоть до кого-нибудь.
- Иди. Даю тебе два дня отдыха. если спросит брат или отец - скажешь, что я распорядился.
Красно-чрёный ушёл, а Ракшейс, перевернувшись несколько раз в воздухе под самым потолком, рухнул в постель прямо в одежде. Надо дождаться конца совета - всё равно он там никому не нужен. А до этого можно выспаться... Зато потом... потом...
Младший Рейс и не заметил, как утонул в объятиях снов, один другого соблазнительнее.

Девушка в плаще

разъяснения со стражниками заняли несколько минут - зато потом ей даже подыскали пегаса. В такую погоду,в полуразрушенной нижней столице - и где-то ухитрились достать. Стоило только показать свою ослепительную улыбку благородной волитари из под плотных складок материи, а заодно предъявить перстень с эмблемой отца, и все сразу стали такими милыми... нет, определённо в той помпезности,с которой отец всегда прибывал в столицу - когда он прибывал лично - стоила всех денег и усилий, которые на неё затрачивались. Все люди и волитары, которые хоть немного интересовались чем-то, кроме своей повседневной жизни, знали о богатстве и силе Волитар-Рейсов, и считались с ней, любо рассчитывая на подачки, либо на возможность придать себе больше значимости, чем есть.
Пегаса, впрочем, она отправила обратно не возле дворца, а возле солидной гостиницы "Летящий клинок" в улице хода от него, к немалому удивлению сопровождавшего её солдатика - мальчишке лет двадцать, доспехи сидят, как железный мешок на пне, в седле и то неуверенно держится. Как такой попал в солдаты, да ещё и в гарнизон нижней столицы, где каждая вторая тать в тебя нож воткнёт за мелкую монету? И главное - как долго он там продержится, прежде чем его-таки заколют в уличной драке?
- Передашь, что леди Рейс благодарит за службу, - денег давать мальчишке она не стала, пусть радуется исполненным долгом. Таким этого обычно хватает. - А рассказывать, куда я поехала и где остановилась, никому не надо. Уразумел?
- Так точно, - парень так верноподданно посмотрел "леди Рейс" в глаза, что девушка даже заколебалась... А что, вдруг он будет полезен? Но потом всё-таки отпустила юного стража порядка и укрылась от стихии внутри гостиницы.
Сейчас, когда утро уже вступало в свои права, девушка, более известная некоторым людям как Алсиманд Волитар-Рейс, прекрасная и оттого столь таинственная, сокрытая за четырьмя печатями (с молотом...) дочь Алсимара Рейса, растянулась на пуховой перине в довольно дорогой гостиничной комнате и думала о том, что беспокоило её уже не первый день: за каким орком она вообще принеслась в столицу? В стране творилось что-то странное, отец лично появился здесь с двумя сыновьями - старшей дубиной от армии и младшей дубиной от магии, слухов она насобиралась уже предостаточно, чтобы начать делать выводы. И выводы были чем дальше, тем хуже. Император мёртв. Кронпринц мёртв. Людской монарх только о своём желудке и думает. Народ бунтует.
И всё это за какие-то два дня. Даже казалось, что барабанящий по крыше дождь больше похож на треск - треск, с которым разваливался на части Альянс. было ясно, что папочка стремится урвать кусочек пожирнее в свете наметившихся династических разбирательств, а обоим сынам тоже многое светит... Уж не помышляет ли лорд Рейс о монаршей короне? Возможно - очень дажен возможно, а зная отца, Алсиманд готова была поклясться, что так оно и есть. Однако уж кем-кем,а глупцом лорд Рейс не был отродясь, или ему очень везло... Нет, скорее всё-таки везло, но дураком настолько, насколько многие из лордов Высокородного совета, он точно не был.
И что же теперь делать ей? Допустим, у неё уже сейчас полно подозрений, которые можно проверить только во дворце - что с того? Явиться во дворец, выслушать ещё кучу слухов, напороться на отца или братьев и быть с позором выдворенной домой, чтобы снова тайком прибыть сюда, и так до бесконечности? Больше походило на глупость, чем на план, а Алси от рождения не была глупа, как и её отец. И тут в мыслях, среди множества неудачных и чуть менее неудачных идей вдруг всплыло лицо... Именно то лицо, которое и было нужно - девушка поняла это сразу. Уже через минуту она точно знала, что именно будет делать.

ОГМО - перед советом
Гудрин и Сивар тихо храпели - она в кресле, он зависнув под потолком. Спать и левитировать одновременно могли далеко не все волитары, но что на это влияло - точно сказать не мог никто. Одни сходились на том, что всё зависит от чистоты крови. Другие считали, что дело в магической связи с элементом воздуха и самим Отцом Небесным. Но Сивар был огненным магом, а не воздушником, да и по вопросам чистокровности Брионов имелись все основания для сомнений, так что сейчас правдоподобнее казалась самая простая известная версия: "Просто кому-то удаётся".
Тарренс уже не похрапывал,а так расхрапелся к утру, что казалось, будто такой храп способен отпугнуть от него не то что какого-нибудь демона, а даже целое орочье войско, буде Армада собрала бы такое, чтобы идти воевать лично против Тарренса Саватара. Тайла после долгих уговоров согласилась вернуться в покои Брионов и провести ночь там, но до этого Джасту пришлось выслушать такое количество любопытнейших рассказов о том, что происходило с самой Тайлой, Сиваром, Бректором и вообще всем родом Брион-Волитаров со времени их расставания с Джастом, что лейтенант невольно диву давался, как девушка умудрилась запомнить всё это. Присутствие Айми ра тоже не наблюдалось, уже хотя бы потому, что за спиной ежеминутно ничего не взрывалось, не ломалось и не билось.
"Лейгвард Джаст" устало висел на небольшой высоте над полом - хотя куда больше хотелось рухнуть на этот пол, растянуться и заснуть. Суток на пять. Но он продолжал левитировать из угла в угол, читая и перечитывая документы Солидора. Один свиток уже в четвёртый раз попался ему на глаза - там говорилось о каком-то странном предмете или веществе. Джаст снова развернул свиток и начал читать:

От: Лорд Матиас Нукулайс
К: Лорд Вэин Солидор
Тема: Использование нефицитов в военных целях.

Ознакомившись с предоставленными мне материалами а также рядом литературы относящейся к предположительному моменту создания первых рукотворных парящих островов, я и мои сотрудники пришли к выводу, что так называемый нефицит, или же чёрный лидиум, образуется только в том случае, если легендарные существа пятого магического элемента появляются в Фераи. Последние упоминания о них относятся к событиям семисотлетней давности, когда существо "невероятных размеров и силы, словно сотканное из чистой тьмы" было обнаружено неподалёку от Колыбели Столицы. Тогда оно было либо уничтожено либо запечатано корладами и сейчас его местоположение является загадкой. Однако в легендах упоминается о огромном чёрном кристалле, который вырос неподалёку от того места, где демон предположительно появился. Отсюда вывод, что нефициты рождаются как элемент пятой стихии магии вместе с появлением пятой расы.
Это проверенная информация.
Предоставленные нашими специалистами образцы, найденые опять же неподалёку от Колыбели столицы, и эксперименты с ними показали воистину потрясающие результаты. Нефицит способен поглощать магию всех четырёх направлений и таким образом набирать энергию. Причём нефицит трансформирует магию любого из Четверых в нечто универсальное - на опытах маг огня "заряжал" кристалл после чего маг воды подпитывался от того же кристалла. Но выращивание и использование нефицитов в качестве универсального источника сил для магов признано нерациональным в связи с большими расходами. Однако при применений магии пятой стихии, нефицит начинал нагреваться и светлеть. Так же он приобрёл ограниченные способности к левитации, и после ряда исследований мы смогли найти способ и нужный заряд, чтобы двигатель "Левиафана" был не на основе лидиума.
При тесте на закрытом полигоне №6 (остров Малетта) были показаны потрясающие результаты - взрыв нефицита уничтожил весь полигон (данный инцидент был списан на обвал в шахте) и выжег сферу двухсотметрового диаметра. Эффект от активации нефицита более чем шокирует - похоже что при заряде всеми пятью стихиями он каким то образом становится чистым лидиумом с невероятным потенциалом - щиты всех пяти типов были сожжены. Если следовать теории пяти стихий, посланной мной в предыдущем докладе, то заряженный нефицит становится вместилищем энергии каждого из пяти богов, четыре из которых противоречят пятой. Отсюда эффект.
Я не могу точно описать разрушительную мощь нефицита, так как она напрямую зависит от размеров кристалла и степени его заряженности. Однако в легендах мы похоже нашли одно из упоминаний использования нефицита.
Помните легенду о том, как Четверо заточили Повелителя Пустоты под землю?
Первая нематериальная стихия уравновешивает четыре материальные. Легенды описывают тот бой как сияние ослепительного света и огня - четверо богов объединились. Но похоже что именно реакция с Пустотой вызвала взрыв такой мощности. Отсюда можно понять, почему пласты лидиума разбросаны по всей Фераи.
Если легенды не лгут, то похоже у Альянса появится оружие воистину божественной мощи.
Однако нам ещё требуется время на подготовку и стабилизацию образцов.
Матиас Нукулайс, глава исследовательского отдела военных сил Альянса.

Останавливаясь на каждой строчке документа, вспоминая все наскоро пролистанные свитки, книги, все сказки и легенды, которые он слышал в детстве, Джаст перечитал свиток в пятый раз. Оружие божественной мощи... Пятая раса... Четверо против одного... семисотлетняя давность. И корлады. Вот!
Семь сотен лет... корлады заточили какое-то существо из чистой тьмы... пыть рас... Пять богов. Не четыре,а пять... Это всё как-то было связано - Джаст чувствовал это, чувствовал даже больше, чем понимал. Связь... Связь между тварью, убившей Императора и принца Ваана - и документами Вэина Солидора. Совпадение? Просто совпадение в том, что Вэин и этот... человек? Волитар? А в самом деле, кто такой Матиас Нукулайс? Почему Джаст, как ни старался, не мог ничего о нём вспомнить - ни облика, ни голоса, ни даже... Проклятье, да он не помнил, существовал ли кто-то с таким именем вообще! А ведь существовал, и на немалой должности. У тебя под самым носом. А нос-то надо чаще из дворца высовывать, гвардеец!
Вэин Солидор получал информацию от человека, который ведёт разработки в области материалов... или веществ... ладно, в области чего-то, связанного со временем, когда корлады запечатали ... или не запечатывали кого-то или что-то, имеющее отношение какой-то пятой расе, силы которой находятся в противостоянии силам четырёх богов... Количество "какихто" и "какого-то" удручало, но снова появилась зацепка - Вэин Солидор так или иначе имел отношение к этим существам: его доверенное лицо разрабатывало оружие на основе знаний того времени. И достигло определённых успехов.... Это была новая нить, новый ключ к Вэину Солидору - а через него и к той таинственной твари, что в одночасье лишила Джаста дяди и двоюродного брата, а Альянс - правящей династии. А ведь была ещё и вторая... Джаст снова бросил взгляд на клочок с несколькими записями - послание некоей Мириам в нижний город... И две тысячи фераев к этому посланию. Сумма, ан которую можно было кормить несколько семей досыта и поить допьяна два-три года даже в верхней столице, не то что в нижней. Если это не позволит ему наконец разобраться в странностях лорда-командующего - можно смело биться головой о стену в надежде поумнеть хоть таким необычным способом.
Джаст пробежал глазами рапорт Алберта, несколько раз хмыкнул, пару раз кивнул сам себе. Шпион из гвардейца вышел неплохой - старательный, усердный и с хорошей памятью. на досуге стоило подумать о том, как бы применить эти его таланты во благо Альянса. Использовать Аоберта было неприятнее всего - своему порученцу Джаст доверял, но сейчас, когда каждый близкий Вэину Солидору человек мог в одночасье стать врагом, старое доверие теряло цену... И пусть Алберт не был близок Вэину, зато боготворил лорда-командующего. И это решало всё.

В комнате начинало потихоньку светлеть. Он опять не спал всю ночь, даже не дежуря и не проверяя постов. К чему? Каждый гвардеец и так был вышколен на случай опасности лучше некуда - он это знал, и всё равно гонял и строил их, как мог, пока не случилась беда. И вот теперь, в беде, он мог совсем их не проверять... Они просто знали, что нужно делать.
Вытащив из огромного сундука, покоившегося за диваном, чистую одежду, Джаст с удовольствием выпутался из лязгающих и звякающих доспехов (в одиночку это было трудно вдвойне), стащил сапоги, сдёрнул церемониальные одежды и вылетел под всё ещё не умолкавший дождь в одних штанах (дабы не пугать страдающих бессонницей дам, буде таковые обнаружатся). Холодная небесная вода будила лучше всяких тёплых ванн и умываний, и Джаст всей тут же задубевшей кожей ощутил, как пропадает сон, как всё яснее становится голова...
Залетев в комнату - всё также, не церемонясь, через окно - лейтенант вытащил из того же сундука полотенце и вытерся досуха. затем, убедившись, что друзья всё ещё спят, быстро переоделся и привёл в относительный порядок голову. Не очень длинные волосы непослушно упали колечками на плечи, заставив лейтенанта нахмуриться - порой он не переносил этих золотых завитушек, но сейчас, когда его лицо украсил синий шрам во всю левую щёку, даже кудрявые недосушенные волосы не могли снова превратить его в "золотого мальчика", сгинувшего в небытие теперь уже позапрошлой ночью. И, может, единственный раз за всю жизнь лейтенант Джаст Волитар пожалел о том, что перестал быть им.
Рассвет становился всё отчётливее, мир просыпался, и только серое небо продолжало плакать, не заботясь о том, что уже наступило утро.
- Утро совета, - произнёс Джаст Волитар, снова с трудом застёгивая на себе доспехи. Латы промёрзли и холодили кожу сквозь тонкую ткань одежды.
А в голове уже промелькнула такая привычная мысль: нужно многое успеть сделать сегодня.

[Янтарь >>>]

Последствия

Тимея сладко потянулась и тут же снова свернулась калачиком, зарывшись лицом в мягкую пуховую подушку. Сон пестрокрылой бабочкой еще трепетал под ее веками, но сквозь ресницы уже начал просачиваться слабый утренний свет, напоминая о том, что наступил новый день. Бороться с ним было так же тщетно, как и приятно. Тимея уступила - широко распахнула глаза и тут же поднялась на кровати, потянувшись еще раз, до хруста в позвонках и легкого головокружения. Свесила ноги с кровати, коснувшись пальцами ворсистого ковра, зябко поежилась и рассмеялась - так неожиданно хорошо, так легко было у нее на душе. А ведь спала она плохо - мучалась кошмарами, ворочаясь и постанывая сквозь плотно сжатые зубы. Сейчас, как и всегда, она не могла вспомнить ни единого фрагмента из своих сновидений, и о беспокойной ночи напоминала только шелковая сорочка, насквозь пропотевшая и неприятно липнущая к телу. Тимея с радостью избавилась от нее, швырнув на пол так небрежно, будто розовый пеньюар был обычной мокрой тряпкой, а не маленьким произведением искусства. Нагая и счастливая, она подбежала к высокому зеркалу в золоченой раме, покружилась, рассматривая себя и так, и этак, улыбаясь своему отражению. "Хороша, - думала она, поглаживая то упругие бедра, то высокую девичью грудь. - Ой, хороша!" Даже ее нос, вечный предмет горьких переживаний и мук, сейчас казался Тимее не таким ужасающе длинным и острым. Дурачась, девушка наклонилась вперед и прикоснулась губами к холодному стеклу, целуя зазеркальную близняшку.
- Мы с тобой, родная, горы свернем! - пообещала она, и отражение согласно улыбнулось в ответ.
Протанцевав до двери, Тимея дернула на себя хрустальную ручку - ах, какой конфуз вышел бы, наверное, находись в коридоре кто-нибудь из слуг и увидь он в дверях нагую госпожу! - и прокричала что есть мочи:
- Каллиста, готовь ванну!
Каллисту ее отец, лорд Николас Бейли, подобрал полгода назад чуть ли не на улице, привел в свой дом, отмыл, приодел и даже предложил работать служанкой у него в особняке. Несмотря на звучное имя, девица это была тихая, скромная, невысокого росточка и щуплая телом. Единственное, что было в ней яркого и запоминающегося - это ярко-рыжие волосы. Год или полтора Каллиста училась в Университете, но потом ее оттуда выгнали, никто толком и не знал, за что. Наверное, она была слишком уж слаба по части магии, потому что заподозрить ее в каком-нибудь проступке было бы просто смешно.
Дожидаясь, пока магичка нагреет воду - на это у нее обычно уходило минут пять-десять - Тимея обрядилась в золотисто-кремовый купальный халатик и убрала волосы в пучок, накрыв голову чепцом из плотной ткани. Ванну она принимала часто и с удовольствием. Зная пристрастия любимой девочки, папочка всегда делал ей маленькие подарки - то душистую соль с берегов нижних морей, то розовые и лавандовые масла в резных флаконах, то волшебный порошок, который, если его добавить в теплую воду и хорошенько размешать ладошкой, превращался в чудесную розовую пену. Выбирая благовония для сегодняшнего купания, Тимея остановилась на ландыше и легком аромате жасмина. И не ошиблась с выбором - такого удовольствия от теплой - как раз такой температуры, какой нужно, Каллиста постаралась - воды, от мягких цветочных запахов, от успокаивающих кожу масел Тимея не поучала еще никогда.
Только мысль о том, что от долго сидения в воде кожа сморщивается, заставило девушку час спустя вылезти из ванной. Каллиста заботливо вытерла ее махровым полотенцем и проводила в обеденную, где заботливые слуги уже накрыли стол для юной госпожи.
Тимея приподняла крышку с одного из блюд и брезгливо поморщилась:
- Что это? Позовите повара!
Повар прибежал сию же секунду - встревоженный и слегка обескураженный. Он прослужил в особняке Бейли уже больше десяти лет и за это время успел выучить вкусы каждого из своих господ. Он прекрасно знал, как печется юная леди о своей фигуре, и поэтому готовил для нее исключительно диетические блюда. Сегодня на завтрак были поданы рулетики из небесного лосося - редчайшей рыбы, которую ловили в немногочисленных озерах на Островах. По всеобщему признанию ярчайших аристократок королевского двора, небесный лосось обладал не только изумительным вкусом, но и был к тому же настолько легок, что позволял поддерживать девичье изящество фигуры даже дамам, находящимся в солидном возрасте. Повар знал, что кушанья из этой рыбы больше других нравились юной Тимее, и был чрезвычайно горд, что умел готовить их лучше других столичных кулинаров.
Поэтому сейчас он, предчувствуя недоброе, но не в силах понять своей ошибки, чуть заикался от волнения:
- Это... это небесный лосось в листьях салата и кусочках овечьего сыра, с гарниром из амалисских помидоров, госпожа.
Тимея сморщила носик:
- Уберите от меня это постную стряпню. Я проголодалась. Я хочу ветчины, масла и свежего хлеба, а еще вина и фруктов.
Повар чуть не лишился чувств - названная Тимеей пища была не только вызывающе калорийной, но еще и... плебейской! Впрочем, в кладовых тут же отыскались и связки ветчины, и круги застывшего сливочного масла - и через несколько минут леди Бейли уплетала за обе щеки еду, от который еще пару дней назад презрительно поворотила бы нос.
Наконец, с завтраком было покончено. Сытая, расслабленная и счастливая, Тимея собрала вокруг себя служанок. Для сегодняшнего триумфального визита в королевский дворец она выбрала белоснежное платье с нежно-розовыми вставками по подолу и украшения из сапфиров, оправленных в серебро. Мужчины сегодня будут судачить о политике, но у их дочерей и жен найдется повод для бесед поинтересней. Например, неожиданно свалившееся на леди Аш уродство. В своем сознании леди Бейли давно отрепетировала, как она сегодня будет себя вести. Конечно, поначалу стоит закатить глаза, побледнеть и схватиться за сердце. Быть может, ей даже сделается дурно... А потом можно посудачить вдоволь. О, тут уж Тимея не будет держать язык за зубами!
- Конечно, такая трагедия, - шептала себе под нос девушка, пока служанки зашнуровывали на ней корсет, - но ведь нельзя не признать, что ей досталось по заслугам! Она всегда слишком пеклась о своей красоте...
Она хихикала и фальшиво закатывала глазки, предвкушая каждый жест, каждое слово...
Придирчиво оглядев себя в зеркале - сегодня ее день, сегодня все должно быть по-особенному безупречно - Тимея спорхнула по лестнице в холл, чуть ли не подбежала к дверям и...
У выхода из особняка застыли, упрямо сложив руки на груди, Каллиста и один из отцовских слуг, которого звали, кажется, Кортом.
- Чего это вы здесь застыли? - нахмурила брови Тимея. - А ну, расступитесь-ка!
- Прошу прощения, леди Бейли, но нам не велено выпускать вас из особняка, - тихо, но твердо произнесла Каллиста.
А Корт добавил:
- Батюшка ваш запретил.
- То есть как - запретил? - начала сердиться Тимея. - Что за глупые шутки?!
- Вот так вот. Обещал, что вечером с вами потолкует, а пока что наказал вас из дома не выпускать. Так и сказал.
- Вот уж не собираюсь с вами препираться! - вконец разъярилась Тимея. - Если ему надо меня наказать, то почему он сам не пришел? Вас-то я слушать не собираюсь. Пшли вон!
- Мы не уйдем, госпожа, - прошептала Каллиста.
Тимее показалось, или в глубине бесцветных глаз служанки полыхнуло яркое пламя? Она испуганно попятилась назад.
- Но... мне надо во дворец... я должна...
- Я уверена, это недоразумение, госпожа, и вечером все разрешится, - Каллиста, кажется, и сама смутилась не меньше, но все так же была полна решимости исполнить приказ старого господина.
- Да, да, конечно, - процедила Тимея.
Она предпочла проглотить свою обиду, чем связываться с полоумной магичкой. Вечером и правда все разрешится. Отец выставит мерзавку за дверь. А если и нет, то Тимея сама найдет способы расквитаться с рыжеволосой. Такие обиды она не забывала никогда - и никогда не прощала.
Поднимаясь к себе в комнату, обиженная, расстроенная и обозленная, Тимея гадала - если отец и правда решил не выпускать ее из дома, то за что?

[V-Z >>>]

Университет - дворец. Перед советом
Разговор с Архимагом длился несколько дольше, чем рассчитывал Венаат; тем не менее время он определил верно, и не опоздал к кораблю.
Впрочем, не факт, что кто-нибудь обратил внимание на это до самого момента отбытия. Творилась обычная в таких случаях суматоха; маги тоже были людьми (и волитарами, конечно), не лишенными своих слабостей.
Выделялись, разумеется, члены Совета. Демрис и Киймар уже разместились на палубе корабля; Велгест с обычным достоинством поднимался туда же.
Астремис о чем-то беседовал с парой преподавателей его факультета; видимо, возникла какая-то проблема, требовавшая внимания Мастера.
Саймии наставляла своего помощника - Кайлиста Скамини, невысокого волитара средних лет. Женщины на Совет не допускались... так что Мастеру Воздуха пришлось отправить заместителя, передав ему свой голос.
Венаат мимоходом оглядел остальных магов, прикинул количество. Да, все верно. Остальные уже во дворце...
Вновь мелькнули мысли о Наори и ее подчиненных. Их активность следовало срочно перенаправить в какое-то другое русло, иначе она станет опасной. Впрочем, надо еще посмотреть, как пройдет Совет...
Согревала мысль, что среди представителей от магов имеются единомышленники. С ними вопросы голосования Венаат уже оговорил, так что на определенную поддержку своих идей мог смело рассчитывать.

Весь путь до дворца Венаат посвятил размышлениям и беседе с другими членами Совета Университета. Ситуация немало его позабавила; истинное упражнение для ума - соглашаться с требованиями Мастеров и одновременно сплетать их со своими собственными замыслами. И при этом не дать Мастерам понять, что происходит.
Что ж, оставалось только прийти на Совет.

Дворец
- Защитник... - неуверенно произнесла Риена. - Нам обязательно присутствовать? Все эти люди...
- Не все они таковы, как вчерашние, - сухо ответил Варлион.
Только что ушел слуга, передавший корладам приглашение явиться на Совет. Варлион этого ожидал; а вот его спутники не рассчитывали на подобный поворот событий.
- Подумай о том, как это будет интересно, - предложил Кримт. - Мне вот любопытно: как там зал устроен? Так же, как у нас Чаша Собраний? Или по-другому?
- А мне что, тоже об архитектуре прикажешь думать? - сверкнула глазами Даклен.
- О болезнях, - проронил Ридар, и девушка осеклась.
- А ведь действительно...
"Если буду смотреть профессиональным взглядом на людей и волитаров - точно не пристанут", - решила про себя она и повеселела.
- Пойдемте, - Варлион неспешно поднялся и шагнул к двери. - Не стоит заставлять хозяев ждать.

[Тельтиар >>>]

Незадолго до Совета. Военный Министр

Миклас Дерри выглядел весьма озабоченно: хмурое лицо, злой, колючий взгляд, уголки губ опущены в неприязненной гримасе. Кто-то мог бы подумать, что это из-за предстоящего совета, однако собравшиеся в его кабинете знали - это не так. Военный министр был готов к любому повороту событий в Элденском дворце, тем более что судьба Вэина Солидора его почти не затрагивала - это Бейли и Винзор плели какие-то сети, а положение старого Дерри в любом случае оставалось стабильным. Если же говорить по правде, он собирался просто присоединиться к большинству при голосовании, так что собрание в его особняке, за полтора часа до начала Совета к оному отношения не имело, тем более что часть пришедших к нему и вовсе в Дворянской или какой-либо еще Ложе не состояли. Братья Чеппард, Игнаций Лайоро, Марк Таскинец, двое Тиабаров, состоящих в каком-то дальнем родстве и Гилберт Орнитос, в свое время являвшийся главой охраны Его Величества Короля Людей, адепт Матери-Земли. Впрочем, он подал в отставку спустя день, после гибели Короля Маркоса, и теперь вел скромную жизнь столичного бездельника, прожигающего накопленное состояние.
- Так зачем вы нас позвали, - не выдержав гнетущей тишины, спросил Таскинец, нервно постукивающий ухоженными пальцами по резному краю столешницы. Миклас молчал уже в течении четверти часа, и Марк посчитал, что имеет полное право поторопить его.
- Было не так-то просто добраться до вас, Дерри, - поддакнул Чеппард-младший, отличавшийся от старшего разве что меньшим объемом пивного брюха.
- Еще бы, ведь это так сложно - оторваться от баклахи! - Гаркнул тот Тиабар, что был повыше и с темными волосами.
- Да что ты себе позволяешь?! - Возмутился Чеппард. - Я занятой человек, у меня своя мануфактура, между прочим!
- Друзья мои, мы ведь сюда не собачиться пришли! - Заглушил рассерженные возгласы голос Лайоро. - Миклас, развейте уже наши сомнения!
- Хорошо. - Оторвался от созерцания собственного перстня старый Дерри. - Я созвал вас, поскольку нам всем угрожает опасность. Белая Маска...
- Убивает дворян, - перебил светловолосый Тиабар. - Ничего нового вы нам не сказали, сударь.
- Потому, что вы не дослушали меня, милейший Тиабар, - имени его Миклас не помнил, да и не считал необходимым. - Вспомните, кого прикончил этот неуловимый мститель?
- Нэр, - подал голос Марк, покуда остальные в замешательстве припоминали имена жертв.
- Анак, - не без горечи в голосе, подсказал Дерри.
- Гастон Тайл, - воскликнул, пораженный собственной догадкой старший Чеппард, однако договорить ему не дали, поскольку слово взял Гилберт Орнитос:
- Я думаю, остальные имена вы все уже вспомнили и смогли связать их воедино. Так ведь?
Дворяне и купцы стали кивать, немного отстраненно - каждый из них сейчас видел перед собой это же помещение, но пять лет назад, и этот же стол, только людей было больше:
В углу примостился лорд Нэр, нервно подергивающий ус, толстопузый корабел Тайл сложив руки на брюхе, слушал пылкую речь Анака Дерри, были и тут и другие, чьи жизни оборвал клинок Маски.
"Король Маркос лишит нас всего, выжмет до последней капли, а после прикончит за ненадобностью! - Юный Дерри не говорил - кричал, наполняя сердца окружающих ненавистью, он был хорошим оратором. - Страна изнывает под гнетом тирана, а мы, цвет ее, знать Альянса и лучшие его люди, сидим сложа руки! Доколе?! Доколе, я вас спрашиваю, мы будем терпеть на троне этого мерзавца?!"
"Но что мы можем? - Подал голос старший Чеппард, тогда еще не такой толстый, ведь его мануфактура по производству пива еще даже не открылась. - Вся власть в его руках, стража, гвардия..."
"Он хотел ввести наследственное правление, - отрезал Анак. - Однако это не сделало его сына неуязвимым!"
"Орки хорошо порезвились, когда прикончили принца", - улыбнулся Марк, припоминая ту стычку. Его отряд должен был придти на помощь сыну Маркоса, однако он немного задержался, подоспев как раз тогда, когда юноша уже был убит.
"Второй сын безумца тоже на том свете, - подал голос Игнаций. - Я лично застрелил его в городской потасовке, хотя все считают, что он стал жертвой последователей Менгаарда".
"Вы сделали великое дело, друг мой, - похвалил Лайоро Миклас. - Но оно еще не завершено. Безумный Тиран восседает на троне, а Менгаард движется сюда с телом убитого принца".
"Вы все рассчитали верно, Дерри, - Гилберт позволил себе скупую улыбку, на его худосочном лице она смотрелась хищным оскалом. - Однако, теперь отступать некуда. Менгаард - наша единственная надежда, а значит он должен выжить."
"Но встречу с Маркосом целителю не пережить, - испуганно промямлил младший Чеппард. - Что же..."
"Мы войдем во дворец и прикончим тирана! - Отрезал Анак. - А после возведем на престол целителя. Альянсу нужна передышка!"
"Гладко говоришь, однако Маркос слишком подозрителен и..."
"Мне он доверяет, - отрезал Орнитос. Собравшиеся, похоже начали забывать, что имеют дело с начальником личной охраны короля. - Просто решите кто, как и когда, а я сделаю все, что в моих силах и даже больше".
В ту ночь они убили короля Маркоса. Игнаций Лайоро, Анак Дерри и Нэр нанесли ему по смертельному удару, а Гилберт стоял и улыбался ему в лицо. Единственный человек, которому король доверял помог заговорщикам расправиться с ним. А теперь Маска убивает их, одного за другим, всех, кто был причастен к гибели короля Маркоса. Но ведь никто, кроме собравшихся не знал о заговоре! По официальной версии с королем случился удар.
- Но, ведь тогда - Маска один из нас! - Высказал в слух то, о чем подумал каждый, светловолосый Тиабар.
- Или кто-то проболтался, - покачал головой Дерри. - Как бы то ни было, мой сын убит и любой из вас может стать жертвой. Думайте, кто посмел устроить на нас охоту! Ищите эту сволочь!
Его голос прозвучал столь громко, что Чеппарды невольно отшатнулись.
- Гилберт, постарайся найти его, подними старые связи.
- Я отыщу Маску, - спокойно кивнул маг, но остальные не слишком-то верили, что ему это удасться. Однако, разговор был завершен и они стали расходиться по своим делам, сам же Дерри отправился на Совет, но мысли его были заняты вовсе не делом Вэина Солидора.

[Scorpion(Archon) >>>]

Волитарский совет - Джаст

Джаст Волитар стремительно влетел в большой зал Дворца Чистокровных. Раньше это место называлось Дворцом Истины – потому что на советах, согласно традициям, никто из участвовавших в нём волитаров не просто не имел права, а не мог солгать – благословение Небесного Огня возлежало на каждом камне, каждой колонне и каждой щепке, что пошли на строительство и украшение дворца, и создатель его явно знал, чего просить и к каким магам обращаться. Язык каждого, кто солжёт, по легенде выжигало пламя – в ту же минуту, как только он заканчивал сказанную ложь. Но однажды случилось так, что солгавший во Дворце Истины перед Высоким Советом народа волитаров остался невредим – и пострадал невиновный. Когда ложь изменника открылась, оказалось, что подлый лжец был только на три четверти волитаром – и с тех пор вопросы чистокровия, и ранее будоражившие умы волитаров, стали определять всю историю народа. Ведь лишь достаточно чистокровные могли на должном уровне владеть искусством левитации, а это – как учили древние книги и помнили многие благородные семейства – было даром волитарам от самих богов-стихий. Утрата этого дара считалась величайшим позором для рода, и если в некогда чистокровном роду, имевшем впоследствии связи с людьми и роднившимся с ними, никто из вновь родившихся потомков однажды не смог бы подняться в воздух, не было кары и клейма хуже.
И так Дворец Истины стал Дворцом Чистокровных, а в совет уже никогда не избирались те, в чьих жилах была явно доказана примесь человеческой крови.
Или так должно было быть.
Джаст в очередной раз мысленно усмехнулся, глядя на уже прибывших лордов. Как они тряслись над чистотой своей крови – а ведь всем известно, что и Брионы, и Рейсы, и Нарроты, не говоря уже об остальных, так или иначе имели в себе хоть каплю людской крови. Да и он сам, кажется, тоже… Но какое это имело значение – с тех пор, как солнце перестало день ото дня разгонять облака, а небеса стали серыми, даже сам небесный Огонь уже не имел той власти над собственной силой, не говоря уже о том, что его силы и так слабели ночами. Интересно, а кому из пришедших на совет лордов придётся лгать сегодня? Сам Джаст не собирался лгать – но не знал, удастся ли обойтись без этого. И всё равно идти на сделки с собственной совестью – да ещё так – он не собирался. Это не договор с Бейли или Винзором, тут всё куда серьёзнее… И всё равно новым Императором станет отец, а регентом будет кто-то, кому можно доверять. Так должно быть. И так будет.
Совсем недавно он попрощался с Тарренсом и Гудрин – у них были свои дела, точнее, другие дела, которые надо было уладить. И у Сивара тоже. Он собирался пропустить совет, но обещал переговорить напоследок с отцом – и это было важно. Бректор верил Джасту – по крайней мере так утверждал его сын, а вера таких родичей, как Брионы, значила сейчас больше, чем многое другое – именно от этой веры зависело теперь будущее Альянса.
Мимо Джаста пролетел – как обычно, в чёрном и красном – Алсимар Рейс, слегка кивнув лейтенанту. Важный, спокойный и жёсткий, Алсимар смотрел на всех остальных лордов с плохо скрываемым высокомерием, небрежно кивая либо уважительно здороваясь за руку, но всё равно меряя всех колючими старческими глазами. За отцом летучей горой проплыл Эрбрейс, в чьём кивке было немного больше теплоты – но ровно настолько, чтобы показать Джасту, что они всё ещё на одной стороне. Младшего Рейса видно не было – отказался идти на совет? Неизвестно. Но, помня об «добрых» отношениях в семье, именно так и думалось.
Бректор Брион-Волитар уже сидел в своей ложе – однйо из семи, предназначенных для высоких лордов. Спокойный, мудрый взгляд старика изучал собравшихся неторопливо, уверенно, деловито. Бело-синие одежды – почти такие же, как у самого Джаста под доспехами, но длиннее и шире, словно огромные сложенные крылья, покоились вместе с хозяином на мягком кресле. Заметив Джаста, старик поднял руку, приветствуя племянника. Лейтенант ответил тем же.
Поднимаясь к ложам, Джаст заметил, как в той, что находилась справа от его собственной, появился лорд Финеас Санкрист. Доспехи – тонкая на вид, но очень длинная и не издававшая ни единого звук кольчуга, нагрудник, наручи и длинный остроконечный шлем, который Санкрист даже сейчас, кажется, снимать не собирался, делали его чужим среди собравшихся. «Воин среди политиков – странное зрелище», - подумал Джаст и вдруг понял, что и сам одет в доспехи. Кроме них, латы были ещё только на Эрбрейсе Рейсе да на стражниках – а большинство из них были его гвардейцами, благо Алберт, явившийся засветло и так до конца и не отвыкший от роли порученца лейтенанта, оказался весьма кстати и разнёс по караулам приказ перенаправить часть гвардейцев во Дворец Чистокровных, а остальным быть готовыми выступить в том же направлении.
Три воина среди политиков… Это уже не так плохо. Джаст случайно встретился взглядом с Санкристом, и лорд Финеас вдруг снял шлем. Белые волосы рассыпались по плечам, холодный, острый, пронзительный взгляд снова вонзился в Джаста, словно проводя по душе раскалённым лезвием ножа… «Это битва. Битва за будущее. И не последняя для тебя» - сказали холодные глаза Санкриста. Джаст кивнул. Финеас отвернулся и сел, держа шлем на левой руке.Словно почувствовав боль и решимость хозяина, дёрнулось от невесть откуда прилетевшего ветерка знамя с соколом.
Джаст тоже сел, смотря в пустую ложу напротив – там должен был сидеть Габранс Наррот. Чтож, всё к лучшему, по крайней мере не будет скучно. Лейтенант (точнее теперь – для совета – принц Давион Астерион-Волитар) перевёл взгляд на потолок и принялся разглядывать прекрасные фрески под куполом – такие яркие и красивые. Казалось, только этих четырёх изображений не коснулась ни разлившаяся по небесам серость, ни время, старившее всё и вся. Наверное, их вообще ничего не касалось. Среди облаков, на фоне яркой, доброй лазури, уже давно утраченной живыми небесами, мудро смотрел на собравшихся Отец Небесный – седой, спокойный и исполненный достоинства. Как Бректор. А рядом пылал, в золотистых доспехах, среди ярких языков пламени, рыжеволосый и буйно-радостный небесный Огонь, сжимая в одной руке пламенеющий меч, а в другой – ярко-алый крестьянский серп, напоминая, что воин и труженик суть две стороны одного и того же… Странный символ, оставшихся с древних времён, но порой Джаст чувствовал в нём что-то правильное. Что-то подлинное, что уже не имело никакого отношения к нынешним дням. А ещё… Небесный Огонь чем-то напоминал ему Сивара.
С другой стороны от этих двоих в лазурно-лиловых и сине-зелёных тонах словно плескалась Океанская Дева – лёгкая, уверенная в себе, изящная… Длинноволосая, в лёгких одеждах из тонкой, дорогой ткани – даже это мастерам удалось изобразить хорошо. Корона из золотого янтаря и на руке – перстень с сапфиром и малахитовые чётки. Не очень-то и похожа, и всё же… было в ней что-то от Наори. Взгляд? Да, наверное взгляд и манера держаться… на волнах? Да, точно.
И, по другую сторону от Огня Небесного, твёрдо, надёжно, и в то же время так просто и естественно была изображена Мать-Земля. В Белоснежном одеянии, украшенном кое-где золотыми подвесками, с яркими изумрудно-зелёными глазами и длинными волосами, заплетёнными в две косы, спускавшиеся до самых босых ножек, украшенных браслетами…. Джаст поймал себя на мысли, что никак не может понять, какого цвета у неё волосы. То они казались медово-золотистыми, то тёмно-коричневыми. Так оно и было задумано, или волшебный свет просто играл с его глазами? Не столь важно. В самой девушке было что-то от Тайлы. А вот косы снова напомнили ему о том случае с Гудрин. Джаст на миг закрыл глаза…

- Сдавайся!
- Хорошо-хорошо, ты победила, признаю!
Сорогот Йогсор, старый гвардеец-волитар, устало поднялся, подбирая свою алебарду, которая так и не пригодилась. Больше десяти минут он пытался поддеть ей вёрткую человеческую девчонку, которая никак не хотела попадаться под удар – пусть даже пустячный, тренировочный. Но пустяков для Гудрин Валлахейн никогда не существовало, и короткий меч раз за разом чуть не добирался до груди и рук опытного вояки, вовремя отлетая в сторону, когда его хозяйке нужно было уйти от возмездия тяжёлого конца гвардейской алебарды, пока наконец-то девушка не рванулась вперёд, когда Йогсор отводил оружие для нового удара, и не сбила его мощным ударом ноги в живот. Сороготу потребовалось всего мгновение, чтобы снова собраться – но за это мгновение он уронил выбитую быстрым движением короткого клинка алебарду и оказался прижат к полу коленом, уперевшимся в грудь и давившим всё сильнее, как не силился он снова подняться.
- Ну что, летуны, макнула я вас в Землицу-мать? – смеясь, обратилась Гудрин к остальным гвардейцам-волитарам, которые так и парили вокруг, не решаясь ни продолжить бой, ни признаться, что эта девчонка – да ещё и людская – была искуснее в бою, чем любой из них. Тарренс Саватар, Малсур Драган и Дейлар Квайреэ уже поплатились за излишнюю самонадеянность, теперь с Сороготом случилось то же самое. Впрочем, вид у гвардейцев-людей был не лучше – их-то Гудрин отделала всех, ещё до того, как взялась за волитаров; но по крайней мере то, что не только они так селив лужу, их уже утешало.
- А вы тоже хороши, слабой девушки одолеть не могли, - шепнул кто-то из людских гвардейцев потиравшему ушибленное плечо Малсуру Драгану.
- Вот-сам бы и одолел! – огрызнулся волитар в ответ. – Хотя по правде сказать, стыдно-то оно стыдно. Да что ж с ней делать-то?
- Что за шум? – раздался со ступеней дворца звонкий голос молодого лейтенанта. Все гвардейцы, кроме Сорогота и гордо смотревшей на слетавшего по ступеням волитара Гудрин, вытянулись и приосанились, а по рядам прошёл тихий шёпот: «Сейчас опять орать будет». И правда, по лицу юнца было видно, что настроен он решительно.
- Тренируемся, лейтенант, - тяжело дыша, ответил Сорогот, наконец уложив алебарду на плечо.
- И как? – хмуро поинтересовался Джаст.
- Успешно – я им всем носы утёрла! – гордо бросила Гудрин. – Хочешь, и тебе на орехи выдам – закачаешься!
- Как ты с лейтенантом говоришь, дурёха! Прояви уважение! – одёрнул её сзади Тарренс Саватар, а следовавший вслед за лейтенантом по ступеням Алберт Харрольд, личный порученец Джаста, спросил, точь-в точь копируя тон командира:
- Что прикажете, лейтенант? Наказать?
- С чего бы это? – неожиданно спокойно произнёс Джаст. – Уже многих побила?
- Да почитай всех, кто похрабрее был. А тебе что, неужто подраться захотелось, петушок? – смеясь, спросила Гудрин.
- А если захотелось? – ответил Джаст.
- Ну тогда давай, покажи, на что способны «золотые мальчонки»! – с вызовом крикнула Гудрин и тут же взмахнула мечом. Первым же взмахом коснуться горла противника и засчитать себе победу – такой соблазн, и людская женщина не смогла устоять, но Джаст оказался проворнее и ушёл в сторону, резким движением онажив свой длинный, острый клинок.
- Лейтенант, неужто драться будете? Да ещё и заточенным? Вот, возьмите наш! – Малсур и Дейлар кинулись к Джасту, протягивая ему свои клинки, обмотанные тряпками, чтобы не пораниться на тренировке, но лейтенант отстранил их, жестом попросив не мешать. Кто-то прошептал: «Вот чудит лейгвард, как бы чего не вышло!» Гудрин подбросила в руке меч и ринулась в атаку.
Бой длился не очень долго. Девушка двигалась быстро, постоянно подставляя на пути клинка лейтенанта то щит, но лезвие собственного меча. В какой-то момент Джаст вдруг открывался, и Гудрин устремлялась в образовавшуюся брешь со всей яростью, но тут же следовали резкое движение в сторону либо жёсткий блок и холодная, чёткая контратака, несколько раз почти увенчавшаяся успехом и чуть не оставившая отметины на одежде, доспехе или коже воительницы. Гудрин всё больше распалялась, Джаст оставался внешне спокоен до конца, и только в глазах поблёскивали искорки азарта. Поймав одну такую яростную атаку в самом конце, лейтенантс силой отшвырнул клинок противницы и тут же отвесил ей удар левой рукой в челюсть. Гудрин, не ожидавшая такого отпора, покачнулась, а Джаст быстрым движением ударил о лезвию меча, выбивая его из руки гвардейки. Следующим движением лезвие меча волитара оказалось у шеи Гудрин. Окружавшие их гвардейцы притихли.
- Поединок закончен? – усмехнувшись, спросил Джаст.
- Ты победил, - сухо произнесла Гудрин, отводя лезвие от своей шеи.
Мгновение вся гвардия молчала, словно поражённая громом, а потом всё вокруг взорвалось – послышались крики, кто-то ревел «ура лейтенанту!», кто-то подбрасывал в воздух перчатки и шишаки. Джаст повернулся, окинув взглядом всех вокруг: суровые мужи – и люди, и волитары – смотрели на него с уважением. А ведь именно этого ему не хватало раньше!
- Пусть наградит вас, лейтенант! Пусть наградит! Всё честно, вы победили! – кричали наперебой Дейлар и Алберт,с которого вмиг слетела напускная серьёзность. Джаст даже не сразу заметил, как от его тени отделилась чья-то ещё, и раздался свист меча…
Лейтенант нырнул вниз, чуть не налетев на стоявших перед ним гвардейцев, и, развернувшись, снова вышиб клинок из дрожащей от злобы руки девушки. Следующим движением он столкнул с головы Гудрин шлем, и две длинных медных косы, освободившись из железного плена, рассыпались по плечам двумя яркими блестящими потоками. Словно по просьбе, из-за туч слетел длинный солнечный луч, коснувшись плеч Гудрин, блеснув на наплечнике и осветив прекрасные медные волосы.
- Вот моя награда, - улыбнулся Джаст. – Давно слышал о них, да никак не удавалось увидеть.
- Я тебя убью, золотой мальчик, - процедила сквозь зубы гвардейка. – Я тебя точно убью.
- Буду рад, - рассмеялся «лейгвард», отворачиваясь от Гудрин. – Только в другой раз, ладно?
- Ладно, - холодно кивнула та, подбирая шлем.
- А вы бы постыдились! – бросил Джаст гвардейцам, подметив для себя, что ликование тут же смолкло. – Она вас всех побила, теперь сама проиграла, а вы и раскричались! Поддержали бы подругу, чем меня расхваливать! А ну все живо по местам, тренироваться по парам, два часа! Саватар, Квайреэ – за мной. Проверим посты. Исполнять!
Развернувшись, Джаст полетел вверх по ступеням, чувствуя на спине взгляды своих подчинённых – и среди них один, полный не уважения, но обиды. Хотелось повернуться, спуститься, попросить прощения за дерзость и грубость… Хотелось, но было нельзя – следовало быть серьёзнее с самого начала, а теперь чего уж! Нельзя идти на поводу у подчинённых… потом. Как-нибудь потом.

Джаст открыл глаза. Зал всё заполнялся и заполнялся, ложи нижестоящих лордов пополнялись сыновьями и родичами, которых те сочли возможным захватить на совет вместе с собой. К самому Джасту в ложу мог явиться только Нерелмор, да старик данатор тоже не против был бы осчастливить лейтенанта своим присутствием – по крайней мере, к отцу он регулярно захаживал, когда тот бывал ан совете. Нужно было сосредоточиться на государственных делах… но вместо этого хотелось снова закрыть глаза и думать о медных косах гвардейки Гудрин Валлахейн, и Джаст опять поддался искушению. До начала, в конце концов, ещё было немного времени.

[Anmorium >>>]

Лорд Гхис любил пышные эффекты и празднества. Что то в его крови заставляло наслаждаеться роскошью и взглядами зевак. Наверное почти идеальная голубизна этой крови. В любом случае он, с отрядом своих верных телохранителей, во главе которых стоял его сынок, направлялся пешком до дворца Истины. Серебристо-зелёные доспехи лорда тускло отсвечивали солнце, как будто свет не хотел с них отражаться. Сам Гхис улыбался, и выглядел вполне добродушно. Но только внешне. Внутри он был чертовски зол из за убиства своего доверенного лица. Поэтому его лоб словно прорезала узкая морщина - след тяжелого переживания. Не за убитого, разумеется. За свою змеиную шкуру в первую очередь...
- Милорд, какая встреча! Ая-то как раз вас и разыскиваю! - громоподобно раздался с неба голос, обладатель которого ясно был привычен к армейским командам - а особенно привык их отдавать. Точно над Гхисом и его отрядом завис огромный серокрылый грифон, с которого и орал мужчина в доспехах «Несущих кару».
- Милорд, вы очень торопитесь?
-Ну Совет Крови как никак - усмехнулся милорд, щурясь и приглядываясь к всаднику - но если вы не очень надолго, то я могу уделить вам время. Стоять!
Эта команда была обращена к процессии. Матэус обернулся, явно рассерженный, что нужно стоять и жать, пока папочка наговорится.
- Простите меня, что отрываю, милорд, - грифон резко спикировал, распугав нескольких любовавшихся процессией прохожих пронзительным криком, а рыцарь выскочил из седла, на удивление быстро расстегнув сёдельные пряжки и освободившись от ремней.
- Если вы меян не узнали, прошу прощения. Я Рейнальд Зегенхайм, капитан «Несущих кару», и нам с вами по пути. Просто хотел вас предупредить - в городе произошло ещё одно убийство, и на этот раз убитый - волитар. Или вы уже осведомлены?
-Мне сообщили - сухо произнёс Гхис, и ещё одна линия морщины прорезала его лоб.
- Ведь у вас с покойным казначеем были общие дела, не так ли? - усмехнулся Рейнальд, снимая шлем и вытирая вспотевший лоб тыльной стороной ладони. - Так вот, об этих делах известно. Кому - не буду говорить, и простите за прямоту, но мы оба очень спешим. Однако эти дела не касаются тех, кто о них знает, и потому они предпочли бы их на самом деле не касаться - если вы не будете касаться их дел. Простите за прямоту, но я человек военный, говорю, что знаю и что думаю.
-Я учту. Спасибо за предупреждение. И кстати... милая птичка. - Гхис широко улыбнулся, но вот взгляд его не предвещал ничего хорошего. Он ненавидел тех, кто сообщает плохие новости.
-Вперёд! - и процессия снова двинулась ко дворцу.
- Спасибо, что выслушали! - Рейнальд снова нахлобучил шлем и взобрался на грифона, который смотрел вслед гхисовому сборищу едва ли не злее, чем Гхис взглянул на Рейнальда.
- Полетели, красавец. И нечего злиться… мне змеи тоже не по душе, ну да этой кто-нибудь хвост оторвёт, ты не бойся, - глухо пробасил рыцарь на ухо своему зверю, когда тот кругами набирал высоту, устремляясь в сторону Дворца Чистокровных - только по небу.


Дворец за несколько прошедших лет для Габранса совсем не изменился - всё те же камни, всё те же стены... Разве что присутствующие вроде как казались серьёзнее. И намного зануднее. Наверное где то глубоко в душе Габранс оставался ребёнком, хоть ему уже было уже почти четыре десятка. Другим лордам вся его жизнь казалась победой в лотерею - выиграл в карты, родители почили, братья скатились в долги. Однако сам он ненавидел такое сравнение, пусть он никогда не показывал это. Вместо слово "удача" он использовал слово "талант" - и был отчасти прав. Его талант сидел снутри него - маленький чёрный комочек воистину демонической удачи. Этот демон был одним из самых сильных и в то же время одним из самых незаинтересованных в деле Культа. Но сила его заключалась не в том, чтобы как герцоги убивать или манипулировать - о нет. Этот демон был чем то вроде "господина везения" для живых - его магия не могла даже убить прямым способом. Несчастные случаи и удачные стечения обстоятельств - Лорд Наррот-Волитар уже давно улыбался, когда слышал эти слова. Его невероятное везение стало чем то вроде легенды при дворе - человек, который никогда не проигрывает в карты. Он был одним из самых завидных женихов во всём Альянсе, но попытки сблизиться с ним ничем хорошим не заканчивались. Ничем хороших для претенденток, разумеется.
Лорд улыбнулся, и сел на кресло в своей ложе. Точно под знаком Небесного Отца. Ветер - он повсюду ветер. Даже если и одет в белое и выглядит как мудрый старец.
Рядом прошёл Матиас - как всегда хмурый и апатичный. Апатия словно сквозила в каждом его движении, в каждом вздохе. Даже его глаза, казалось, совсем остекленели. Молча переглянувшись с Габрансом, он сел, ссутулившись, на своё место, и прикрыл глаза. По видимому, советовался со своим демоном.
Гхис пришёл последним - и самым озадаченным на вид. По виду того, что с его лица сползла его привычная змеиная улыбка, было ясно, что что то интересное случилось. "Эх, не умеет наш старый развратник руки умывать" - подумал Габранс. Гхис оглядел присутствующих, явно готовясь говорить долго и много. Ну что же, кто то же должен молоть языком, пока остальные работают...


...Тем временем главнокомандующий Вэин Солидор ожидал в своих покоях той самой обещанной проверки от Леди Наори. Натан и двое его подчинённых стояли рядом, казалось бы, неподвижно, хотя командир Судей явно немного нервничал. Вчерашние (хотя дни перетекали один в другой почти незаметно - времени спать просто не было) события с волитари показали, что его защита далеко не идеальна. Выговор от Солидора, а что намного хуже - от его герцога был достаточным поводом нервничать - все было слишком шатко, чтобы прощать ошибки...

Сообщение отредактировал Anmorium - 16-11-2007, 19:55

[Scorpion(Archon) >>>]

Дворянское гулянье

С Тельтиаром

Таверна «сердце и клинок» была так названа в честь старой волитарской легенды о том, как юный принц, чтобы добиться любви своей возлюбленной, странствовал по свету в поисках славы и совершал подвиги. Легенда кончалась счастливо – принц, чьё сердце соединилось по воле богов с его же клинком, ни разу не совершил несправедливости и не покарал невиновного, и, совершив сто один подвиг, добился любви своей ненаглядной. А вот жизнь тётушки Кэтти с тех пор, как умер её муж, Брандер Моррис, почтенный трактирщик и славный малый, которого она, несмотря на полноту и говорливость, нежно любила, стала из весёлой сказки больше похожа на страшную.
От почтенного Морриса Кэтти прижила двух детей – сына Ярвика и дочь Мейлинду. Дочурка была верной помощницей маме, а вот Ярвик надежд семейства упорно не оправдывал, хотя и имел для этого всё, что нужно – сметливую голову, крепкие руки, да и красотой пошёл в мать, а сама Кэтти и сейчас на зеркало не пеняла. Но парень ровным счётом ничего не хотел и не делал. Пить – пил, есть – ел, гулять – гулял напропалую, а к делам у него интереса совсем не было, и помощи от непутёвого сына матери ждать не приходилось…
Впрочем, за сына ей вполне отплачивал Верзила Джо, один из завсегдатаев её таверны. Этот великан был ровесником самой тётушки Кэтти, но вёл себя порой так, будто ему и тридцати не было. Каждое утро, во сколько бы не открывалась её таверна, первым посетителем всегда бывал Верзила Джо. Все деньги, которые ему удавалось заработать, Джо так или иначе тратил на них – проедал, пропивал, покупал гостинцы для Мэл или для самой Кэтти, а порой и помогал по хозяйству. Верзила всегда сидел за одним и тем же столом, его уважали за добрый, хотя и суровый нрав, и за недюжинную силу, и даже старик Ансельм – другой завсегдатай, старый сказитель, добрый дедушка для всей окрестной детворы – как-то сочинил песню о Джо. Впрочем, весьма недурную.
Эти двое и сейчас были там же, где и обычно – потому тётушка Кэтти о них и вспомнила. Но судьбе было угодно, чтобы сегодняшний день для неё всё же отличился хоть чем-то от предыдущих. И «что-то» было даже похлеще сынка, отсыпавшегося после вчерашней гулянки на втором этаже таверны.
Пока его брат и начальник заседали в совете, решая судьбу Альянса, Тайл Самый Младший (как прозвали Ланкера друзья за то, что он почти всегда смотрелся блекло на фоне отца и брата, если конечно речь не заходила о раздых переделках) во главе шумной компании зашел в питейное заведение, считавшееся одним из наиболее злачных (но отнюдь не уголовных, упаси Четверо) в Столице.
Окинув беглым взглядом почтеннейшее собрание любителей выпить, один из молодых повес указал на столик ближе к стене, хоть и не крайний, но достаточно крупный, чтобы вместить всех пятерых, прикрывавших лица плащами юных дворян. Видимо каждый из них опасался, что кто-то их узнает и расскажет родственникам, где они проводят свободное время. Шестым, как уже было сказано, являлся Ланкер Тайл, напротив сбросивший капюшон - ему опасаться было нечего, поскольку в свете прошедших событий, его появление в таверне не удивило (и не разозлило, что важнее) бы даже леди Шайлин.
- Хозяюшка, а принеси нам чего-нибудь горячительного, - густым басом попросил один из его спутников, и для того, чтобы придать своим словам веса стукнул по столу кулаком. Ланкер вздрогнул и подскочил, поскольку ему показалось, что сейчас стол попросту разломиться.
- Ни шута я тебе не принесу, пень гулявый, если будешь мебель ломать! - за словом тётушка Кэтти в карман не полезла. - Мэл, золотце, обслужи гостей. А я пока в кладовку.
Девочка проворно подбежала к компании, на ходу оправляя передник, сделала довольно симпатичный реверанс, так трогательно смотревшийся в её исполнении, и уставилась на честную компанию во все глаза - дворяне, даже такие, как Ланкер, это место посещали не так уж и часто.
- Чего изволите, судари любезные?
- Винцо у вас есть? - Проскрипел ломающимся голосом другой дворянчик.
- К демонам винцо! - Отрезал басистый, однако по столу второй раз бить не стал - видимо действительно испугался, что оставят голодным. - Поди покрепче что имеется?
- Может не надо покрепче? - Немного испуганно отстранился третий, высокий и широкоплечий детина, вскинувший ладонь в протестующем жесте.
- Когда это ты отказывался, Дангер?... ой... - Ланкер замотал головой, поняв, что случайно назвал спутника по имени.
- У тебя язык без костей, Лан, - вновь прогремел басистый, нарочно сдергивая с младшего Оррика капюшон. - Вон, погляди, как Дагги испугался, аж порозовел!
Тот действительно зарделся, а на его еще детском лице появилась обиженная гримаса:
- Мне жениться завтра, что отец скажет, если узнает, что я здесь был!
- Опа! - Сидевший по левую руку от него приятель аж поперхнулся. - Кутим! Вина и фруктов!
- Сию минуту! - девочка радостно запрыгала по залу в сторону двери за стойкой, через которую уже удалилась мать. Видно было, что малышку веселили ымсли о дворянской свадьбе. Размечталась наверное…
Верзила Джо глотнул ещё немного пива « вечный праздник». Интересно, кто его так назвал, праздник этот? Вот например пьёшь настойку «Огонь Небесный» и знаешь, что эта прозрачная жидкость - на вид вода водой - обдерёт тебе всё горло. А тут как? Какой же это, к козе хромой, праздник, когда деньги кончаются, а прираюотка так нигде и не найти? Или это они так намекали, что пиво может купить кто угодно - по такой-то Грошевой цене?
Через минуту из кладовки появился мальчонка-поварёнок, неся в руках две корзины, наполненные яблоками и грушами, из каждой также торчало по две бутылки вина с синими лентами на горлышках. «Волитарская кровь», не иначе - совсем неплохо для начала, подметил для себя верзила - волитары в честь себя гадость называть не станут.
- Сию минуту! - девочка радостно запрыгала по залу в сторону двери за стойкой, через которую уже удалилась мать. Видно было, что малышку веселили ымсли о дворянской свадьбе. Размечталась наверное…

[Тельтиар >>>]

Продолжение Гулятнки
Со Скорпом

Верзила Джо глотнул ещё немного пива « вечный праздник». Интересно, кто его так назвал, праздник этот? Вот например пьёшь настойку «Огонь Небесный» и знаешь, что эта прозрачная жидкость - на вид вода водой - обдерёт тебе всё горло. А тут как? Какой же это, к козе хромой, праздник, когда деньги кончаются, а прираюотка так нигде и не найти? Или это они так намекали, что пиво может купить кто угодно - по такой-то Грошевой цене?
Через минуту из кладовки появился мальчонка-поварёнок, неся в руках две корзины, наполненные яблоками и грушами, из каждой также торчало по две бутылки вина с синими лентами на горлышках. «Волитарская кровь», не иначе - совсем неплохо для начала, подметил для себя верзила - волитары в честь себя гадость называть не станут.
- Опять? - Голос прозвучал столь гаденько, что было понятно - дворянин под капюшоном скривился. - Вот ну чего ради мы сюда пришли, если нам подают это пойло?
- Я вчера с отцом семь бутылок такого выпил, - буркнул, невесело глядя на вино, Дангер. Его мутило при одной только мысли, что придеться повторить заход.
- А ты чего вылупился? - Повернулся басистый к верзиле, провожавшему корзины взглядом с одного из соседних столиков.
- Вылупляются грифоны, а я смотрю, - холодно бросил Верзила. - По какому поводу гуляете, достопочтенные? Час вроде пока ещё ранний.
Не дожидаясь ответа, он щелчком подозвал выбежавшую - и снова оправлявшую передник! - Мэл, бросил девочке монетку, которую она проворно подхватила, и пробубнил:
- Ещё одну, дочурка, да с пеной, не скупись!
Мэл резко крутанулась к стойке. Верзила Джо был достаточно частым клиентом, чтобы к нему привыкнуть, и достаточно добрым малым, чтобы не забывать, разжившись в очередной раз деньгами, принести девочке пряник или ленту.
- Господа ещё чего-нибудь желают? - взволновано протараторил паренёк, переминаясь с ноги на
- Крепенькое-то есть в наличии? - Наклонился к нему тот, что говорил тонким голосом.
- Папки нет - решил напиться? - Ухмыльнулся Ланкер, ему было приятно в этой компании, даже мысли о смерти отца и предстоящей дуэли с Антуаном на время покинули его.
- У кого здесь папки нет - так это у тебя, мой-то жив здоров, - огрызнулся тот, но в следующий миг ладонь басистого сжала его за шкирку.
- А вот на этот счет - помалкивай, - прошептал он. - Лану и так не легко.
Тем временем Дангер снизошел и до ответа верзиле:
- Да вот-с, помолвку со свадебкой отмечаем.
- Кстати! - Заметил до этого молчавший парень, задумчиво откусывая кусок яблока: - А музыканты здесь есть?
- Найдутся! - хрипло продребезжал старческий голос из угла. Там сидел разряженный в пух и прах - для его возраста, разумеется, старикашка, сжимавший в руках какой-то музыкальный инструмент - явно со струнами, но какой, мог бы понять только эксперт… и тот, наверное, затруднился бы.
- Вот спеть я вам не спою, господа хорошие, голос-то у меня, сами небось поняли, уже совсем не тот! А сыграть - так я завсегда готовый.
Верзила, приняв от девочки новую кружку пива, уважительно кивнул старцу-музыканту, словно одобряя его порыв. Создавалось впечатление, что оба друг друга хорошо и давно знают, будто бы между ними было уже годы как заключено негласное соглашение, поделившее таверну на двоих - один пел, а другой пил, и оба тем самым для тётушки-матушки Кэтти добивались сносной выручки.
Запыхавшийся мальчишка меж тем выкатил из-за стойки бочонок, ан котором корявым мелком было выведено «Драконий огонь».
- Крепче ничего не пивали, господа, вот ручаюсь вам! - вскрикнул он, с готовностью подкатывая бочонок к честной компании.
- Дракон мочаться, а в по бочкам разливаете? - Ухмыльнулся сипловатый, вскинув голову, так что капюшон немного сполз, обнажив острый подбородок и тонкие губы, врочем - тот быстро одернул одежу, скрывая лицо.
- Уж лучше дракон, чем ваши рожи! Не хотите, так не надо, Или может родители денежек мало дали с утра, вот и кобенитесь? - усмехнулась тётушка Кэтти, протирая стойку. Образцовый порядок в заведении был одним из правил, от которых она даже под страхом смерти не отступилась бы, и это включало в себя как стойку, пол, стены, потолок и посуду, так и посетителей. Даже Верзилу Джо, который, со всей его силищей, ещё ни разу даже ложки не сломал в заведении у Кжтти.
- Ты чего орешь, мамаша? - Дангер подкинул на ладони полновесный ферай. - Деньжат у нас вполне достаточно, чтобы не только выпить, но и все твое заведение купить.
- Ладно, остынь, - положил ему ладонь на плечо Ланкер, а после обернулся к музыканту. - Ты бы сыграл нам что-нибудь, дед, а уж мы тебя платой не обидем.
- Купить-то ты горазд, да кто ж тебе продаст! - рассмеялась трактирщица. - Сыграй им, Ансельм, повод ведь у них вроде как - по делу пьют, не по пустой лихости!
- Да всегда пожалуйста! Вам чего бы, господа хорошие? Разгульного, али героического? А могу и для души чего, пленительного!
- Ты им «чего покрепче» сыграй, авось понравится, - буркнул Джо, снова любуясь показывающимся из пивного моря дном своей кружки.
- Веселого, - попросил Ланкер, покуда остальные его дружки наполняли кружки "Драконовым Огнем".
Как ни странно, но не смотря на то, что компания дворян создавала немало шума, большая часть посетителей в их сторону даже голов не поворачивала, да и зачем - препираються с хозяйкой и пусть их... вот если драка начнеться.
Старик забренчал - мелодия и правда была живой и весёлой, так и хотелось пуститься в пляс. Струны звенели, Девочка уже не бегала, а приплясывала от стола к столу, разнося пиво, пироги, копчёное мясо и сухари, посетители стали то тут, то там прихлопывать и притопывать в такт музыке, постукивать кружками и ложками. Какой-то паренёк в углу достал из-за пояса дудочку и стал подыгрывать старому музыканту, и даже сам тётушка Кэтти рассмеялась и пару раз подстучала игруну кружкой по стойке.
- Эээх, песню бы сейчас, - донеслось из-за нескольких столов. - Кто умеет? Ну-ка, не стыдись, братва! Ну хоть кто!
- Ну я пою, - из-за дальнего столика поднялся молодой человек с кудрявыми черными волосами, спадающими до плеч. Бросив плащ на стул, он бодрым шагов вышел к стойке, поближе к музыканту, и поклонившись публике (причем дворянам в последнюю очередь) представился: - Зовут меня - Марти-Молот, потому как каждое мое слово - что гвоздь в крышку гроба!
Несколько человек рассмеялись, остальные же просто обернулись в его сторону.
- Потешим знатных гостей славной песней, да такой новой, что ее, поди, никто и слыхом не слыхивал, - он подмигнул завсегдатаям, а после обратился к старику: - Сыграй, отец мелодию удалую и веселую, песенка будет народу в радость, врагам на зависть.
Дангер скептически хмыкнул, наблюдая за певцом, и прошептал:
- От такого добра не жди, вон, за словом в карман не лезет.
- Обычный менестрель, что с него взять, - ухмыльнулся басистый. - К тому же за наши деньги играет.
Неожиданно дверь заведения распахнулась, и на пороге появились двое - оба чуть летели над землёй, при этом ни капли не скрывая ни белёсой кожи, ни гвардейских лат. Настроение у парочки было приподнятое, а потому их появление, хоть немного и удивило гуляк всех сортов, но никого не испугало. Просто пара гвардейцев, отпущенных отдыхать на день-другой.
- Привет честной компании! Позволите присесть? - усмехнулся один из них.
- Малсур, Дейлар! - всплеснула руками тётушка Кэтти. - Опять, что ли, стервецы, исхудали на дворцовых харчах, моей снеди захотелось? Да вы пролетайте уж, пролетайте к своему столу. Я сейчас мигом!
С невозмутимым видом гвардейцы окинули взглядом музыканта, который уже выводил новую мелодию, дворянскую компанию, суетящуюся и приплясывающую Мэл, и, как ни в чём не бывало юркнули за дальний стол.
- Давай уже, пой чтоли, - бросил тонкоголосый дворянчик, в то время как его сосед, отхлебнувший "Драконьего огня" зашелся в жестоком кашле и хрипе, а затем изрыгнул напиток обратно, прямо напол, да и сам перегнулся вдвое. Видать оказалось слишком крепко для его холеной глотки. Басистый, опасливо поглядев на выпивку, отпил небольшой глоточек, затем еще один и пожал плечами - вроде бы не слишком жгло... пока.
- Я назвал эту песню "Мечта", - продолжал Марти, прислушиваясь к музыке и, выбрав момент, когда мелодия более всего подошла к словам, запел:

Корабел Гастон Тайл, ублюдок жирный,
Ночью ехал в карете дорогою длинной,
Рядом с ним Фредерик, что крестьян убивал,
Большей мрази Альянс уж давно не видал!
Они в гавань спешили, во владения Тайла,
Но им путь преградил Маска острою сталью!
Финал этой песни всем вам известен:
И боров, и змей перебиты на месте,
Здесь каждый доволен сим славным исходом,
Жестокий Фред мертв вместе с Гастоном,
Ах, славно бы было к двум этим мерзавцам,
Добавить дворян познатнее штук... !

- Двааааадцааааааать! - Дотянул он последнюю ноту, глумливо смотря на пришедших в таверню дворян, в то время, как простой народ смеялся, надрывая животы: известие о гибели Фредерика и Скупого Гастона и без этого многих обрадовало, однако песня придала их смерти еще более забавный оттенок, а что еще нужно простому человеку для полного счастья, кроме кружечки хорошего пива, как не опозоренный, пусть и посмертно, дворянин-кровопийца, тянувший из своих работников последние жилы.
Однако дворяне радость завсегдатаев не разделяли. Дангер застыл с так и не донесенной до рта грушей, остальные опустили кружки, а Ланкер... Самый Младший Тайл за время пения Молота трижды бледнел и четыре раза багровел от ярости, что его отца посмел поносить какой-то жалкий певчишка, выросший на помойке, но никак не мог найти подходящие слова, чтобы достойно ответить негодяю. Однако - время уходило, и теперь оставалось либо действовать немедленно, либо сглотнуть обиду, что было отнюдь не в характере Ланкера.
Юноша медленно поднялся из-за стола, процедив не своим, мертвецки холодным, желчным голосом:
- Ты, голь подзаборная, посмел оскорбить память моего отца, - ладонь Тайла опустилась на пояс, нащупав под плащом кинжал, медленно появившийся из ножен. - Сейчас же приноси извинения!
- О, да вы гляньте, кто к нам заглянул! - Рассмеялся в ответ Марти: - Тайл Самый Младший собственной персоной!
- Это ещё что? Ты что, ополоумел, щёнок? Клыки отрастил, а уж и точишь их на людей!? Ну уж нет, не у меня, ясно вам! А ты тоже хорош, Молот! В глотку тебе Молот, уж никто ни капельки Гастона Тайла не любил, а и то нельзя так над мертвецом, да ещё при сыне! Головой бы думал, не кудрями! - тётушка Кэтти бушевала за стойкой, но оба гвардейца, так и не успев приступить ни к еде, ни к отдыху, уставились на горе-певца и Ланкера Тайла. Мэл от удивления и испуга взвизгнула.
- Отдохнуть, говоришь, самое время? Поедим, выпьем по чарочке-другой, может Мельэнь или Файма заглянут… - хмуро процедил Малсур.
- А что делать? Долг наш таков, надо будет разнимать, - развёл руками тот.
- Погоди, авось всё ещё утрясут. Мне не больно охота за меч хвататься.
- Мой отец дал вам всем, мрази голоштанной, работу, а вы его поносите! - Ланкер, в отличии от брата, контролировать гнев не умел вовсе, а потому одной неприятной песни было достаточно, чтобы вывести его из себя. - Тебе язык вырвут, за твои стишки! Эй, друзья...
Впрочем, разозленных дворян и уговаривать было не за чем - тонкоголосый, схватив новое яблоко, запустил им в певца. Марти не успел увернуться, так что фрукт попал ему прямехонько в лоб, заставив отшатнуться и медленно сползти по стойке. Басистый и Дангер поднялись почти одновременно, наполовину вынимая из ножен шпаги.
- А ну хватайте этого недоноска, я ему сам язык змеиный вырежу! - Наверное сейчас бабушка могла бы им гордиться - как же, непутевый внучок защитил честь семьи и наказал негодяя, оскорбившего посмертие Гастона Тайла, да только вот, добраться до Молота дворянам не удалось - его заслонили несколько человек, сидевших неподалеку:
- Бросайте это дело, детки, - проскрипел тот, что был постарше, поудобнее перехватив качергу. - И проваливайте. Здесь вам не рады.
С задних столиков донеслось нестройное пение:
- Ярость восстает в виде Белой маски!
- Гибель ждет дворян, близится развязка! - Присоединились к ним остальные горожане.
Ланкер трясся в бессильной злобе и страхе, не зная как поступить и что сделать, чтобы люди подчинились ему.
- Я лейтенант стражи! Вы обязаны исполнять мои приказы! Расступитесь!
- Катись в бездну! - И вновь не понятно кто это крикнул.

[Scorpion(Archon) >>>]

Продолжение продолжения

Разумеется с Тельтом

Мэл снова вскрикнула и кинулась за стойку - наверное, прятаться. Верзила Джо встал. Уже одно это говорило о том, какая непривычная ситуация сложилась в заведении - обычно Верзила вставал ровно один раз, перед тем как расплатиться за последнюю кружку, которую выпивал залпом, чтобы дорога была гладкой, и уйти восвояси.
- А ну живо все по местам, расселись и пьём! - рявкнул он громоподобным голосом. - Головами думали бы, а то давай сразу за иголки свои хвататься, что дворяне хороши, что вы, чудь кабацкая! А коли охота помахаться спицами, так валите на улицу, а то первого, кто замахнётся, прямо в рыло вот этим приложу, и не погляжу на чины-звания!
Все невольно обернулись в сторону великана, чуть ли не упиравшегося головой в потолок, и заметили, как на здоровенную мясистую ручищу туго насело единственное известное Джо оружие - огромная кожаная перчатка с железными заклёпками. Попасться под такую, даже на руки послабее, было совсем неприятно, будь ты хоть сто раз благородных кровей
- Угу, сели и пьем, - один из дворян кивнул, видимо решив, что может быть подраться за честь усопшего родителя друга быть может и благородно, но не слишком безопасно, однако распалившийся Ланкер явно не собирался уступать:
- Не вмешивайся! - Бросил он верзиле. - А вы все по местам, иначе проведете остаток дней в тюрьме за попытку бунта!
- Какого к демонам бунта? - Донеслось откуда-то из-за спин главных защитников вырубленного певца.
- Я офицер стражи и любое сопротивление мне приравниваеться к бунту, - процедил Тайл.
- Твоё благородие, не кипятись! - резко оборвал его Верзила. - а вы, дурьи башки, кого защищаете? Про ваших отцов такое бы спели - что делать стали бы? Али ещё про каких родичей. В лицо? Чем этот Молот сапожный думал, когда песню затягивал - неужто же в тюрьму хотел?
- А тем и думал, что знал про дурь их, - крикнула тётушка Кэтти, проталкиваясь через ряды защитников горе-певца. - Им бы лишь кулаки почесать, а за кого - за короля, за меня саму али за прохожего дуралея, им дела нету!
- По правде говоря, юноша прав, добрые люди - его оскорбили зря, - изрёк старик-музыкант, налаживая свой инструмент и потягивая что-то вязкое из небольшой кружки. - Вот только тюрьмой за такое не грозят, это ж ваше личное дело - так ваши не поступают. Вот вызывать его вы вольны, да только не низкого ли он для того рода?
- Возможно так было вчера, но с сегодняшнего дня песни о Белой Маске объявлены вне закона, - изрек Дангер Оррик, все еще напряженно сжимающий рукоять шпаги. - Так что, певец ответит по всей строгости.
- А я почему об этом не знал? - Прошептал ему Ланкер, чуть отклонившись.
- Отец только сегодня написал эдикт и предписание страже, - спокойно ответил Дангер.
- Да неужто же уже и за песни сажают? А вот вино «Маска» вы неужели тоже под запрет задвинете? Да и парень ничего не знал - не объявлен же ещё новый порядок! - попытался протестовать старик. - Поверьте старому Ансельму, он может и дурила, и гуляка, дерзить горазд, а зла-то не желал. Вы бы уж наказали его помягче, коли уж без этого совсем нельзя, да отпустили, а? ну в самом деле,к лицу ли вам, господа благородные, на такую мелочь косо глядеть?
Гвардейцы снова переглянулись.
- Эх, не видать мне моей Файмы ещё месяц - вот так и уйдёт к кому, - грустно буркнул Дейлар. - нужно вмешаться.
- Пожалуй, - кивнул Малсур и встал, положив руку на рукоять меча. Друг повторил его жест.
- Может плетей ему? - Прохрипел тот из дворян, что только что отплевывал крепкий напиток, здорово опаливший его глотку.
- Или палок по пяткам! - Усмехнулся басистый. - Я вот посмотрю, как он тогда запоет!
- Как бы тебя потом самого с проломленным черепом не нашли, - хмуро заметил завсегдатай с качергой, уже успевший вернуться за свой столик.
- А вот угрозы вы бы лучше попридержали, - покачал головой Ланкер. - Если не хотите составить горе-менестрелю компанию.
Он обевел взглядом присутствующих и наткнулся на двоих поднявшихся гвардейцев:
- Господа гвардейцы, надеюсь вы поможите нам в осуществлении провосудия?
- С одной стороны, мы в увольнении, - развёл руками Дейлар. - С другой, кровопролития и насмешек над властями не допустим, потому что обязаны препятствовать этому. Хотя прямой насмешки над властью и не было - но Белая Маска так или иначе угрожает всем дворянам. Вы, кстати,с лышали, что этой ночью был убит волитар-казначей?
- Как волитар? Он же только людей убивает? - С чего бы ему взяться за волитаров? - недоумевая спросил старик-музыкант.
- Вот это уже у него спросите - или вон у друзей его. А вообще - как минимум для проверки личности и чтобы удостовериться, что он сам - не Белая Маска, задержать парня придётся, - усмехнулся Малсур. - Хотя за глупость и наглость больше, чем десяток горячих, ему не светит, и уж точно никто не будет ему язык вырывать. На первый раз не будет.
- В старые времена еще клеймо ставили, - мечтательно протянул охрипший дворянчик. - Вот только Менгаард зачем-то это запретил.
- Ладно, хозяйка, сколько с нас? - Прервал друга молодой Оррик.
- Если не мелочью, то два ферая за всё, включая бочку. Мы недорого берём, - улыбнулась тётушка Кэтти, видя, что бойни в её заведении удастся избежать. - А если ещё с собой забрать желаете, то вам за серебряк мой парнишка её докуда скажете донесёт.
- Или я могу, - пробасил уже вернувшийся на место Джо. - Я ведь в вольном найме, от работы не отказываюсь, какая бы не была.
- С собой мы только вот этого заберем, - Ланкер кивнул на медленно приходящего в себя Молота, пока Оррик расплачивался с трактирщицей. - Управишся?
- Управиться управлюсь, а вот скрутить вы его извольте сами, господа - у меня же дозволения-то нет, я не в страже, - развёл руками Верзила. - А уж донести куда надо донесу.
- И мы проводим, на всякий случай, - добавил Дейлар.
Ланкер некоторое время переводил взгляд с гвардейцев на своих спутников, затем вздохнул, расстягнул ремень затянул и руки певца потуже.
- Все, неси, я тебе за службу полновесного грифона дам.
Бросил он Верзиле.
Великан взвалил на плечо горе-певуна и, чуть нагнувшись, чтобы не ушибить его, вышел вон.
- Хозяюшка, я ещё сегодня загляну, местечко мне оставь - ты же меня знаешь, - донеслось уже с улицы.
- Заходи-заходи, Джо, всегда рада, - крикнула вдогонку тётушка Кэтти. - И вы, господа, заходите, всегда буду рада видеть. Мэл, Мэл, где ты, плутовка, а ну-ка проводи господ!
Девчонка вмиг вскочила и выбежала из-за стойки- судя по всему, она и правда пряталась там, но передник поправить и тут не забыла. Малсур на прощание подмигнул ей и вылетел из таверны. Дейлар на минуту задержался, окликнув старика:
- Ты тут ещё посидишь, дедушка?
- А куда мне торопиться-то, касатик? - усмехнулся музыкант.
- Ну Файма придёт, скажи, что я мигом обернусь и к ней сюда, пусть дождётся!
- Всё передам, ты не переживай, - крикнул дед вылетающему вслед за другом гвардейцу.

[Тельтиар >>>]

И в завершении...
Опять же со Скорпионом

- Господа, как вы вообще здесь оказались, - немного отойдя от таверны, спросил Дангер у гвардейцев. - Я считал, что гвардия охраняет Совет.
- Конечно охраняет - кроме нас двоих. Таков порядок - нас в гвардии двести, каждый день трое получают увольнение, на следующий день другие трое, и так далее, пока у всех по разу не случится, кроме лейтенанта - этот всегда на посту, штырь ему в забрало, исполнительный, аж страшно. Всё как веками было, вот сегодня наш черёд вышел.- ну и порядка никто нарушать не стал. А чем совет кончился - весь город скоро знать будет, всегда так делали, - пояснил Дейлар, уже из-за двери. - Наш лейтенант нынче вот вообще в волитарском совете сидит, лордов слушает. Дело-то серьёзное - правителя выбирать будут, чтобы всех устроил, кажется.
- Отец что-то об этом говорил, - хмыкнул Дангер. - Только, боюсь я - даже тот, которого на балу убили устраивал далеко не всех. А уж нового выбрать, когда линия пресечена...
- Может хватит уже об убийствах? - Одернул его Ланкер. - Кто там вообще-то на престол претендует?
Дейлар счёл более удобным поравняться с дворянами.
- А кто только не претендует. С одной стороны, у лордов Рейса, бергана и Бриона возраст подходящий, происхождение опять же - а с другой, так Давион Астерион-Волитар первый претендент по праву крови, законный наследник линии. Только сдаётся мне, трудновато ему будет, что изберут его, что нет.
- Только вот у вашего лейтенанта отец еще жив, чтобы на трон претендовать, - Дангер, видимо, хотел показать, как хорошо он осведомлен в делах волитарских династий. - Хотя, нам-то людям, что за дело до Небесного Трона.
Как-то незаетно, во время разговора, основная часть спутников Ланкера исчезла, причем вместе с вынесенным из трактира спиртным - как видно речи о престолонаследии молодых дворян утомляли, так что из всей компании остались лишь Тайл и Оррик.
- Вот слава Отцу Небесному, хоть дворяне знают, как лейгварда Джаста зовут, - улыбнулся Малсур. - А то скажешь кому про Давиона Волитара, так сразу «кто такой?». Отец-то… да ваше благородие, жив или нет, непонятно. Сами же знаете, какая с его родителями беда приключилась! Так что вполне вероятно, что отца его изберут Императором - а только тогда регент нужен, или до того, как с лордом Даэроном разберутся, или пока самому лейтенанту тридцати не исполнится. А коли исполнится, так он уже все права на трон имеет.
- К тому времени еще много что произойти может, - заметил Ланкер.
- Может-то конечно может? Кстати, а ваше-то семейство как? Что делать станете? – осведомился Дейлар. – Простите, я может не в своё дело лезу, да только ведь Гастон Тайл такой птицей важной был, стольким заправлял – дело-то государственной важности, сами понимаете.
- Небесный Отец даст - управимся, - голос Ланкера дрогнул, он и не задумывался, что станет делать его семья - почему-то юноша считал, что это забота бабки и брата, но никак не его.
- Вам если помощь какая будет нужна – вы и к нашему лейтенанту обращайтесь, мало ли что? – выдохнул вдруг Малсур. – Он волитар достойный, что сможет сделает. Да и потом, вдруг-он станет Императором? Мало ли бывает – тоже дело хорошее, с самим самодержцем дружбу свести!
Дейлар посмотрел на своего спутника с тенью осуждения во взгляде – ну зачем, спрашивается, совать этих людей к лейтенанту? У него дел и так по горло, ещё этого не хватало ему. Но язык у Малсура, похоже, был совсем без костей.
- А как бы с ним увидеться? - Первой мыслью Ланкера было - а вдруг Джаст поможет ему избежать дуэли с Манфри.
- Ты приходи на службу почаще, - усмехнулся Дангер. - Может и сможешь его увидеть. А вы, господа, - обратился он к гвардейцам: - Приходите завтра на мою свадьбу, я буду рад вас видеть.
- Большое спасибо за приглашение, - почтительно поклонился Дейлар. – Да только служба, увольнения-то все по порядку. А лейтенанта или во дворце повидать можете, как всегда… А может он и сам к вам заявится. Конечно, казначей-волитар вроде как нам по крови родней – но дело-то военное, а кто у нас толковые военные. Адмирал Данатор, лорд Солидор, лорд Санкрист – да им не до того, власть делят. А нашему лейтенанту она пока не светит, вот делами да живыми людьми да волитарами интересуется.
- Служба, служба, - кивнул молодой Оррик, пожалуй хорошо, что эти люди не знал, что он женился на Шиаре лишь для того, чтобы избежать отправки на Бажербю.
- Ну ладно, мы этого доставим дальше, тут уже близко, - улыбнулся Малсур, кивая в сторону связанного певца. – Если что, мне передать лейтенанту, что вы хотели бы его видеть? Это нам уж точно несложно – он всегда проверяет, кто как из увольнения вовзратился, расспрашивает. Вот и расскажем.
- Хорошо, мы передадим, - почти синхронно поклонились гвардейцы.
- Я тогда его до темницы дотащу ,а вы пожалуйте мою плату, господа, - пробасил Верзила Джо, подбрасывая на плече свою ношу. – Коли ещё зачем понадоблюсь – сделаю. Если не сейчас, так меня у тётушки Кэтти всегда найти можно, будьте уверены.
Дангер порылся в кошеле, находя грифон:
- Держи, приятель, только не пропей сразу.
- Сразу не стану, - улыбнулся Верзила. – А вот кружечку за ваше семейное счастье выпью, дело святое. Будьте здоровы, господа, и спасибо за щедрость вашу.
Развернувшись, великан уверенными шагами направился обратно по улице. Гвардейцы раскланялись снова, развязали певца, вернули ремень законному владельцу, перевязали руки начавшего истово дёргаться Марти ремнями от своих ножен, подхватили на плечи и понесли в другую сторону.

[Scorpion(Archon) >>>]

Высокий совет. Избрание регента

С Анмом

Начало совета не заставило себя ждать. Как только Гхис занял своё место, он демонстративно поднял руку вверх. Следом за ним так поступили остальные лорды - знак готовности к Совету. Последним поднял руку Матиас, явно задумавшийся о чём то несомненно важном. Как только все лорды показали готовность - все присутствующие почти одновременно вышли из зала, оставляя лордов решать государственные проблемы самим.
В зале повисла тишина.
Порядок, заведённый с давних времён, не нуждался в пояснениях и обсуждении. Все чётко знали, кто и когда будет говорить, и каждый, наверное, даже знал, что.
Бректор Брион-Волитар уверенно поднялся с кресла. Сосредоточенный взгляд обежал всех лордов – Джаст, успевший открыть глаза как раз за несколько минут до этого и лицезревший уход всех, кроме верховных сановников крови волитарского двора, повторил жест Бректора – почти инстинктивно, не задумываясь. Рейс смотрел сухо и колко. Габранс взирал на всё толи со скукой, толи с непринуждённым любопытством. Санкрист Просто смотрел прямо, не удостаивая никого лишними взглядами.
- Лорды народа волитаров. Чистокровные. – голос Бректора звучал уверенно, перекатываясь по каменным чертогам, как трубный звук боевого горна. – тяжёлое время наступило для Альянса, в котором уже долгие века состоит наш народ. Наш Император, великий владыка, Чистокровнейший из Чистокровный лордов, погиб, сражённый предательской рукой неведомого чудовища, как и сын его Ваан, кронпринц народа волитаров. Трон наш пустует, и потому первое дело – избрать достойного преемника прямой линии, чистого помыслом, дланью и кровью!
"Как будто он кого то удивил" - подумал Габранс. Он с трудом подавил желание зевнуть, и слегка посмотрел на Джаста, сидяшего с таким серьёзным видом, как будто всерьёз думал, что то, что происходит сейчас, настолько важно. С другой стороны зала Гхис слегка выпрямился, явно собираясь долго говорить, потом снова ссутулился, явно решив не вступатьв дискуссию первым. Почти сразу он бросил выразительный взгляд на Матиаса. Тот пожал плечами и встал.
-Воистину печальное время! - его голос казался слишком низким для такого худого человека - однако каждый из присутствующих достоин и кровью и своими деяниями занять место погибших. Но кто готов принять на себя такую ношу? - при этом интонация изменилась, как будто Матиас недосказал что то.
- Вопрос не столько в том, кто способен нести на себе эту ношу – ибо никто не ставит под сомнения способности присутствующих здесь чистокровных потомков благороднейших родов. Вопрос в том, кому по закону должна была быть передана власть, и мы все знаем ответ, - Бректор посмотрел на Джаста. Лейтенант поймал взгляд старого лорда, но даже не встал – ему ведь ещё ничего не сказали и не предложили. – законной является линия чистокровных волитаров, к которой из присутствующих здесь ближе всех относится Давион Астерион Волитар.
Тут лорд Брион поднял руку в примирительном жесте, давая понять, что ещё не закончил.
- Но, - продолжил Бректор. – Думаю никто из нас, кроме, возможно, самого лорда Давиона, не будет спорить, что его жизненного опыта и знаний пока ещё недостаточно, чтобы править страной столь могущественной, как Альянс. Король людей Менгаард добр и мудр, но ему порой не хватает силы воли и решительности – качеств, свойственных зрелому разуму, но не горячей юности. А посему Давион Астерион-Волитар назван новым Императором быть не может – по крайней мере пока.
Джаст встал – вернее, чуть взлетел, уважительно поклонился Бректору, благодаря за честь и за речь, и в упор посмотрел на Матиаса, чей взгляд так и жёг лейтенанта недоумением. И недоверием. Ничего – Винзор и тот отводил глаза, так ужели в мёртвые рыбьи глаза Матиаса сейчас не достанет сил взглянуть. И сил, разумеется, достало.
И опять же, лорд Бректор. Остальные лорды, думаю, согласятся, что пропорции нечистой крови в наших венах примерно одинаковы, чтобы всерьёз рассматривать серьёзные различия. Но если кто то желает - кивок в сторону сидящих под ложей Огня - мы примем это условие. И я повторюсь - кто считает, что сможет управлять Альясном?
- Смотря о чём вы говорите – о праве законном или о праве, даруемом временем. Что касается последнего, то нам нужен или мудрец, или воин – иные сейчас не сохранят Альянс. А он должен быть сохранён.
Во взгляде Бректора сверкнула молния. Ни капли гнева, ни капли злобы или обиды – старый лорд даже не повысил голос. Но это был вызов – прямой, как клинок, и неотразимый, как брошенная в лицо перчатка.
-Я говорю о кандидатурах, лорд Бректор, и мне кажется, что говорю довольно ясно. - Матиас перевёл глаза на Бректора - и его взгяд больше напоминал омут - спокойный и тёмный, словно скрывающий чудовищ внутри.
- Кандидатура по закону одна – названная выше. А в силу её несоответствия, законным правителем сейчас может стать только один волитар. – Бректор смотрел на Матиаса, не сводя глаз с лица соперника. – Даэрон Астерион-Волитар, отец лорда Давиона. Что касается правителя, то должен быть избран регент из нашего числа либо из тех, кому мы доверяем безгранично. И таковой будет избран сегодня. Сам я считаю, что, как воин во всём, достойный и благородный волитар, доказавший свои таланты и полководца, и управителя – ибо имение и вотчина его в образцовом порядке – сей пост достоин занять лорд Финеас Санкрист.
Гхис словно очнулся и хмыкнул достаточно громко, чтобы слышали все, и достаточно тихо, чтобы этот хмык не показался грубостью. Матиас молча поклонился встающему лорду, явно понимая, что Гхис всё равно скажет лучше.
-Альянс сейчас не воюет, лорд Бректор. Я не в коей мере не желаю принизить достоинство лорда Санкриста, но мне кажется он больше подойдёт как главнокомандующий, чем как правитель. К тому же лорд Санкрист уже показал себя не самым уравновешенным лордом...
Лорд Санкрист тоже поднялся – медленно, с достоинством, и только чуть слышный звон кольчуги напоминал, что среди них именно воин.
- Я благодарен за честь, которую мне оказал лорд Бректор, но не буду спорить также и с вашим замечанием, лорд Гхис. Вы правы – в том, что Альянс не воюет. В остальном же – доказывая собственную уравновешенность, как вы изволили выразиться, я лишь укрепляю в большинстве тех, кто решается о ней говорить, уверенность в её отсутствии, но если вам угодно, я буду рад и вам доказать свою точку зрения. – Понаблюдав, как меняется лицо Гхиса, словно клинок Санкриста уже сверкнул прямо у носа лорда, Санкрист с ухмылкой продолжил. – Нов другое время – сейчас нас заботит иное. Войны, разумеется, нет – но что делать с восстаниями? Они будоражат, разумеется, в основном людей Альянса, но Альянс не был бы Альянсом, если бы делил своих подданных. А посему – наш долг умиротворить народы нашей державы. И для этого пока требовались воины. Впрочем, именно они и показали, что воевать со своим народом преступно. А точнее – один из них, что топил в крови многие земли – кстати, и ваши тоже, возвращая покой ценой многих смертей. Наш долг – найти иной путь решения этого трудного дела.
-Но уж точно не меняя одного вояку на другого - легкомысленно произнёс Габранс со своего места, даже не вставая.
Матиас повернулся резко, слишком резко - и смерил Габранса взглядом, полным презрения. Габранс лишь хмыкнул, показывая отношение к происходящему.
Гхис поморщился и продолжил:
-С вашего позволения, тот про кого вы говорите мой близкий друг, и я могу сказать, что он делает своё дело как никто другой, Лорд Санкрист. Ему некого и нечего терять - и он поступает согласно приказам. Мы все знаем, кто принимает решения во Императорском Дворце и кто их исполняет, чтобы делать настолько легкомысленные выводы.
- То, что он ваш близкий друг, как и то, что он мой личный недруг, к сегодняшнему совету не относится, - снова ухмыльнулся Санкрист. – И тем более я никогда бы не сказал, что человек – или волитар, будь на его месте я, или иной командующий такого же ранга – делает своё дело хорошо, если восстания продолжают плодиться, как кролики, а кровь течёт реками. Хорошо ликвидирует восстание тот, после которого оно не повторится. Да и потом, учитывая все обстоятельства, которые мне известны о «вашем друге» в его нынешнем состоянии – ещё неизвестно, можем ли мы доверять Вэину Солидору – к чему иносказания, ведь никто здесь не боится и не стыдится этого имени, так? И, конечно же, он поступает согласно приказам – своим приказам, которые составляет исходя из сказанного ему правителями или лордами простого «Подавите восстание». Как видите,я достаточно неплохо знаю и самого лорда Солидора – хотя меньше, чем мне хотелось бы, - рука Саккриста небрежно скользнула по рукояти меча.
- Прошу прощения, но все личные счёты можно оставить на будущее, - неожиданно сиплым вороном раздался голос лорда Волитар-Рейса. Старик гордо, приосанившись, поднялся в воздух. – Но сначала мы должны обеспечить себе это будущее, а для этого регентом при законном – да-да, именно законном! – Императоре Даэроне Волитаре должен быть избран один из нас пяти – я исключаю по причине юности лордов Наррота и Астериона. В этом суть вопроса.
Габранс ухмыльнулся. Поднялся и наполовину вежливо, а наполовину шутливо кивнул Лорду Бректору.
-Благодарю за трезвую оценку, лорд Бректор. А я то ждал, когда начнут отсекать младых и неопытных - и подмигнул Джасту.
Матиас всё так же смотрел на Бректора - видимо обдумывая дальнейший ход разговора. Гхис спокойно уселся на своё место, как бы показывать, что ему тут говорить нечего, а Санкрист может хоть подавиться своей воинситвенностью - в последний раз он был сослан за это. Тем временем Габранс продолжил.
-...Если вы позволите, я был бы рад видеть в качестве регента лорда Алсимара - поклон головой в сторону лорда.
Алсимар встал и, откашлявшись, прохрипел:
- Это большая честь для меня, но достоин ли я её?
- Определённо.
Джаст повернул голову в сторону Бректора. Тот, уже не глядя на открывшего было рот, чтобы возразить, Матиаса, бросил быстрый взгляд на Джаста – ему показалось, или он уже однажды видел такое выражение лица у лорда Бриона. Джаст на миг откинул голову, и память словно ножом резануло… Вон же оно! Отец Небесный, это знак или… Голова вдруг начинала идти кругом, хотелось схватиться за виски и закрыть глаза… Нет, не сейчас… Совет… Лорд Брион произносит что-то о достоинствах Алсимара… соберись, соберись… Сегодня точно нужно поспать… Нет, нет, нет…
Джаст резко отвернул глаза от фрески, уставившись напротив себя – чтобы поймать взгляд Габранса, непонятно как… Кто он, пустота его раздери? Нет, помимо безумного везунчика и лорда Высокого Совета – кто он?
- …и смею надеяться, что вы, исполняя свой долг перед нашим Императором лордом Даэроном Волитаром, позаботитесь о том, чтобы, если до тридцатилетия его сына он не сумеет вернуться к нам, Давион Волитар стал Императором, достойным славы великих предков.
- Прошу прощения, но мы ведь не знаем воли самого юного лорда Давиона, - Алсимар смотрел на Джаста, и, хотя их разделял весь зал, лейтенант (а ныне, кажется, уже кронпринц-лейтенант) чувствовал, как его словно схватили за горло. Нет, это не были глаза врага или предателя, но взгляд лорда Рейса всё равно держал, держал намертво, не позволяя думать и говорить что-то… Старик был крепок, немыслимо крепок духом, сколь бы ни было слабым его тело.
Джаст огляделся вокруг. При согласии лорд должен был поднять руку перед собой, при несогласии – просто подняться. Бректор и Санкрист стояли, подняв руки, Габранс – тоже, хотя его небрежное помахивание скорее напоминало приветствие другу, чем голос, поданный лордом. Алсимар продолжал буравить взглядом Джаста. Матиас просто стоял, Гхис поднял обе руки, показывая, что отказывается от своего голоса – такое право Высокие лорды имели. Змей опять предпочёл скользить между камней, не жаля и не ластясь к сапогам. Чтож, на то он и змей.
- Вверяю себя вашей заботе, лорд Алсимар. Да пошлёт вам Мать-Земля доброту и силу, а Отец Небесный – мудрость и решительность, - Джаст поднялся, давая жест согласия и тем самым разрешая сомнения остальных. Алсимар на миг смягчился и взглянул на Джаста почти по-отечески. Только на миг.
- Объявите всем, - продолжил лейтенант, - что отныне регентом трона народа волитаров до моего тридцатилетия либо до возвращения лорда Даэрона, буде оно свершится ранее, является лорд Алсимар Волитар-Рейс. Слава и честь ему отныне и вовеки веков.
Двери растворились. Входящие в зал волитары осматривались и, увидев перелетевшего на императорский трон и весьма уверенно, с достоинством воссевшего на него лорда Алсимара, стремительно кланялись. Эрбрейс бросил на Джаста очередной взгляд – хмурый, но довольно уважительный – и занял место по правую руку от отца.
- Ну как? – сзади раздался знакомый голос. Джаст обернулся – Нерелмор Бактр собственной персоной, в ярко-буром с рыжим шитьём одеянии уже сидел рядом с ним – лейтенант даже не заметил, как старый маг поднялся и устроился в их фамильной ложе. Джаст молча кивнул в сторону Алсимара, который сейчас произносил благодарственную речь. Совет шёл своим чередом, Альянс вновь обрёл второго правителя, и только тот взгляд, что держал его ещё несколько мгновений назад, остался в памяти Джаста неясной, размытой тревогой…

[Янтарь >>>]

Шелковые сети
Со Скорпионом

Коляска Ракшейса, запряжённая чёрным пегасом (безумная редкость, но отец порой не скупился ради родовой чести и значимости), остановилась напротив ворот особняка. Волнение, терзавшее младшего Рейса уже не первый день, на этот раз выводило из равновесия сильнее, чем любое прежнее чувство: ненависть, гордость, зависть… Что там говорить! Она согласилась принять его! Это уже было половиной победы.
Ракшейс аккуратно вылетел из коляски, оправляя своё одеяние мага земли и родовые символы, которые не постеснялся надеть - перстень-печатка, цепь, алый плащ с чёрным молотом… Он был неотразим - и он знал это. Или по крайней мере был в этом уверен. Как и в том, что, как ни старался он ехать незамеченным, в особняке его прибытие не могло остаться неузнанным - ведь слава Рейсов всегда бежала впереди них.!
Тем не менее - он всё-таки решился постучать рукой о калитку. Совсем легко, ненавязчиво - но заметно. Калитка распахнулась - прибытия благородного волитара будто бы и действительно ждали заранее. Миловидная служанка, ничем не напоминавшая вчерашнего громилу-лакея, мгновенно отошла в сторону и присела в глубоком реверансе.
- Госпожа готова к встрече с вами, благородный лорд, - пролепетала она еле слышно. - Прошу следовать за мной.
Она, семеня и спотыкаясь на плитах садовой дорожки, провела Райкшейса к особняку, дверь которого была маняще приоткрыта. Сквозь щелку пробивался яркий свет, хорошо различимый в утренних сумерках.
- Благодарю, - воспитание требовало вообще не замечать слуг, но эта девушка была так мила… а какой милой должна быть её госпожа! Такая, какая есть, живая, из плоти и крови - чистой, благородной, по-волитарски синей крови! И Ракшейс благожелательно кивнул служанке, следуя за ней, мысленно вспоминая все известные ему способы удивить и обрадовать прекрасную даму. А этих способов он заготовил немало - такой, как леди Аш, можно было быть привередливой, и ей это всегда прощалось, а вот кавалеру, который не мог добиться от неё улыбки, уже не прощалось ничего. В конце концов, по слухам, этого удостаивался даже Менгаард, этот мешок с пирожными в короне, так неужели не сможет он?! Никогда!
Служанка широко распахнула перед волитаром дверь и юркнула в сторону, в темноту. Но ее исчезновения, пожалуй, не заметил бы и самый внимательный разведчик. А все потому, что через дверной проем било пламя тысячи свечей и лампад. Свет сочился отовсюду - от светильников-бра на стенах, от хрустальных люстр, тяжело свисавших с потолка, с расставленных на столиках канделябров. Свет слепил глаза и заставлял сердце биться в каком-то особом, радостном предвкушении.
- Лорд Волитар! Я безумно рада вашему визиту! - как и свет, мелодичный голос, казалось, сочился отовсюду.
- Леди Аш, я… - тщательно заготовленные слова так и не успели сорваться с губ. Ракшейс зажмурился, отступив на шаг, сердце его билось всё чаще и чаще. «Как бы не умереть сейчас… хотя…умереть от счастья у ног любимой - когда она приветливо зовёт тебя…» Свет лился со всех сторон, со всех сторон лился голос, и Рейс тонул в них, словно в омуте, переполненным каким-то дивным эфирным нектаром.
- Я… счастлив засвидетельствовать вам… счастлив… Я рад, что вы позволили прийти к вам. Я много слышал о вас и всегда мечтал познакомиться с вами лично… - нелепо затараторил Ракшейс, пытаясь найти слова, что смогли бы вернуть ему хоть толику благородного достоинства.
- Ах, ну что вы, лорд! - Аш рассмеялась, и в этом смехе слышалась свежесть талого снега. - Это честь для меня - принимать вас в моем скромном доме.
Глаза Ракшейса постепенно привыкали к яркому свету, и он увидел то, чего не смог различить поначалу. В кресле, обитом нежно-бирюзовым бархатом, сидела, склонив изящную головку на плечо, леди Аш. Она была похожа и непохожа на ту сиятельную аристократку, что кружила головы молодым людям при дворе. Ее цветущая красота осталась прежней, но теперь была подчеркнута совсем по-иному. Леди Аш предпочитала яркие, броские цвета, поражала высший свет смелостью своих нарядов, соперничая в этом с главными человеческими модницами... а теперь перед обескураженным лордом сидела истинная волитари. Простое и предельно скромное белоснежное платье отражало свет подобно ценнейшему бриллианту. Черные волосы были стянуты сзади серебристой лентой, оставляя открытыми по-девичьи хрупкие плечи. На лице не было ни следа косметики, оно дышало благородной, подлинно волитарской красотой. Высокий чистый лоб, безупречно очерченные скулы и ноздри, слегка приоткрытые губы - жемчужно-голубые, невинные и манящие одновременно... Залитая ослепительным светом, леди Аш одним своим видом могла вызвать слезы на глазах самого бесчувственного циника.
- Прошу вас, присаживайтесь, - Аш подняла хрупкую ладошку с подлокотника и указала в кресло напротив себя. - Я прикажу слугам принести вина... Вы предпочитаете красное или белое?
- Красное, если можно, - Ракшейс изо всех сил попытался и всё-таки сумел собраться. - Я так много слышал о вас, и теперь даже боюсь думать о том, как слухи несправедливы, ведь они не передают и тысячной доли вашей красоты. Поистине она - дар вам от Четырёх, от каждого в равной мере. Преклоняюсь перед вами - прекраснейшей волитари из когда-либо виденных мной.
Рейс-младший аккуратно пролевитировал в кресло и уселся, довольно свободно - эта красавица была такая… живая. Все портреты, все рассказы блёкли с каждым мигом, уступая волнующей действительности… и не менее волнующей близости.
- Хорошо, - кивнула, улыбнувшись, Аш. - Я, с вашего позволения, буду белое.
Кресла стояли очень близко друг к другу, поэтому Ракшейс видел, как временами в глазах ангелоподобной волитари зажигается робкий огонек интереса и... возможно, чего-то большего?
- Вы к нам с визитом, не так ли? - Аш кокетливо склонила головку, отчего непослушная прядка выбилась из-под ленты и черной змейкой упала на висок. - И как вы находите Столицу?
- Столица прелестна, как и всегда, но, осмелюсь заметить, она знавала и лучшие времена. Людской король слаб, а его придворные алчны и ненасытны. Теперь же, когда пресечена прямая линия наследников самого Императора, вместе с линией его жизни… Мы на грани смуты, и потому для многих из нас их фамильные владения могут оказаться куда безопаснее. А вы - неужели вы не боитесь жить в городе, где каждый миг может разгореться пламя, способное поглотить тысячи жизней в единое мгновение?
По мере того, как Ракшейс говорил, брови леди Аш подбирались все ближе к переносице, и в конце концов ее лицо приобрело скучающе-обиженное выражение.
- Вы, конечно, правы, милорд... - протянула она. - Но, признаться, я так весьма от политики и надеялась, что этот вечер мы проведем в более интересных беседах.
Но тут служанка, не та, которая открывала лорду Волитару калитку, но выглядящая не менее испуганной, поднесла хозяйке и гостю два наполненных до краев хрустальных бокала на подносе. Аш взяла тот, вино в котором было цвета лепестков чайной розы, и протянула другой Ракшейсу.
- Замечательное вино с Небесных виноградников в Арьентилье. Уверяю, такого вы еще не пробовали.
- Вы тысячу раз правы - поверьте, я позволил себе заговорить об этом, лишь заботясь о вашей безопасности, - улыбнулся Ракшейс. - За прекраснейшую из смертных, равную по красоте самим Четырём! Прелестный сорт, вы совершенно правы, - произнёс он, сделав небольшой глоток. - Я позволил себе небольшую вольность и принёс вам небольшой дар - в знак дружбы. Прошу вас, примите это от меня, - и с этими словами чародей извлёк откуда-то из складок мантий небольшую, дивной работы шкатулку с искусной фигуркой дракона на крышке. - Пусть вас не смущает её вид - она далеко не так поста, как может показаться.
- Ах, спасибо, какая прелесть! - Аш с подобающей случаю осторожностью, но с видимым нетерпением приняла статуэтку из рук волитара. - А ее можно открывать?
- Конечно, - кивнул Ракшейс - но, открыв её, примите мой совет - не верьте глазам, ибо видимость порой обманчива. Леди Аш, кивнув, осторожно приподняла крышку шкатулки... - Пустота, не так ли? - ухмыляясь, осведомился Ракшейс. - Но не гневайтесь на меня раньше срока и не ждите запутанных объяснений, исполненных мудрости - ибо мудрость предстаёт второму взору сразу же после первого.
Под пальцем леди Аш прямо на крышке что-то шевельнулось. Золотой дракончик, размером не больше напёрстка, сладко зевнул и щёлкнул малюсенькими челюстями. От неожиданности леди Аш чуть не выронила шкатулку из рук. Она осторожно приблизила палец к дракончику, но тотчас же одернула его, так и не решившись коснуться золотого чуда. Волитари подняла изумленные глаза на гостя.
- Он... живой?
- До некоторой степени, - довольно глядя на шкатулку, произнёс Ракшейс. - По крайней мере сам он уверен, что живой. А раз вы первой коснулись его - теперь вам и быть его хозяйкой. Шкатулка потому и пуста, что спать он, если пожелает, должен именно в ней - она заряжает его волшебной силой.
- Более чудесного подарка я не получала за всю свою жизнь! Я не знаю, как выразить мою благодарность, милорд... - благодарные слова аристократки казались искренними.
- Вашей дружбы и обещания навестить меня во владениях моей семьи, в замке Рейс-тайр, будет больше чем достаточно, если я смею просить вас о подобном, - Ракшейс учтиво поклонился, не вставая с кресла. - Спросите у него что-нибудь… Он знает многое.
- Если вы так желаете, - в глубине глаз леди Аш разгорался лукавый огонек. Она наклонилась к дракончику и прошептала еле слышно - впрочем, не настолько тихо, чтобы ее слов не разобрал лорд Ракшейс. - Скажи мне, есть ли дама сердца у щедрого господина, что подарил мне сегодня столь очаровательный подарок?
- Была, - послышался тихий, ласковый голос дракончика. Медоточивый голосок маленького красавца явно стремился угодить своей владычице. - До недавнего времени в сердце его жила великая королева, имя которой - Зависть, это именно она изгнала оттуда прежнюю властительницу - великую Власть. Но потом пришла та, чьё имя леди Аш, и перед ней в его сердце склонились и подчинились ей даже две эти непреклонные гордячки - Власть и Зависть. Теперь она одна владеет его помыслами, его жизнью… его душой.
Сказанное слышала только Аш. Дракончик и правда признал в ней хозяйку, но Ракшейс не ожидал, что, созданный им за несколько лет стараний волшебный питомец так легко отречётся от своего творца.
Аш осторожно погладила дракончика по чешуйчатой голове и улыбнулась Ракшейсу уже совсем иной улыбкой. Такой, какая заставила бы любого нормального мужчину задрожать от пяток до кончиков волос, такой, какая не оставляла ни намека на двусмысленность. Ракшейс на миг замешкался, но потом чувства взяли верх над разумом - такое с ним происходило впервые в жизни, он не был готов бороться с самим собой, не был готов к тому, что так легко поддастся порыву страсти. Сердце лорда стучало всё быстрее, к щекам прилила синева, но он уже не думал, что делает. Забыв о левитации, забыв о чести и гордости, он упал на колени перед леди Аш , его руки поймали её ладонь, и губы осторожно, ласково, и в то же время с пылкой, огненной нежностью коснулись руки хозяйки. Затем ещё и ещё раз… он не мог понять, что с ним творится. Не мог и не хотел понимать.
Аш подалась вперед - колыхнулся кружевной воротник белоснежного платья, заструилась по щеке выбившаяся прядка - мягко, легким касанием пальцев приподняла лицо Ракшейса за подбородок и коснулась его губ, окончательно выбивая у волитара почву из-под ног.

Сообщение отредактировал Янтарь - 19-11-2007, 23:00

[higf >>>]

В ожидании зрелища

Пойти к королю и попасть к нему – две совершенно разные вещи. Особенно когда происходит что-то неладное. Казалось, что поток посетителей нескончаем, и Балтьер, не собиравшийся попадать в центр внимания, потерял надежду поговорить с Менгаардом. А ведь он даже прихватил пирожных!
Оставив поднос, пират вернулся в общую залу. Праздник там выдыхался, как перестоявшее открытым вино по мере того, как ожидаемый наследник не показывался. А потом и вовсе обернулся трауром.
Впрочем, этого Балтьер уже не увидел – он провел остаток ночи в спальне одной придворной дамы, не столь надменной, как прочие, и многое пропустил. Единственное, о чем он жалел, впрочем, когда узнал все слухи – грудь леди Аш, остального было не жалко.
Пока маги, воины и интриганы плели каждый свои сети, пират шатался по дворцу, отдыхал и слушал разговоры. К вечеру на него снизошло понимание, что кто говорит – не знает, а кто знает – не скажет, и он вернулся к вышепомянутой даме.
Однако пропускать Совет уж и вовсе ни в какие ворота, даже замка, не лезло. Незаметно Балтьер присоединился к свите направлявшегося на Совет короля, не обращая внимания на возмущенные взгляды дворян.
Один, особо настойчивый, поинтересовался, что он здесь делает. Балтьер невозмутимо ответил, что должен поведать добытую им по секретному поручению короля тайну Армады – рецепт пирожков с грибами, которые готовят самому гранд-капитану.
- Его Величество очень просил, - невинно улыбнулся пират.
Дворянин возмущенно зашипел, но притих под взглядом Менгаарда.
Бальтьер разглядывал собравшихся и думал, что, когда выбирают капитана пиратского корабля. все как-то проще и честнее.

[Anmorium >>>]

Утро леди Наори началось, традиционно для последних дней, сразу после ночи и было весьма мрачным. Просыпаться не ощущая звонков от "очей" в покоях кронпринца, и без связи с самим наследником... бывшим, было непривычно и болезненно остро. Так что и без того не балуемое искренностью и весельем лицо советницы смотрело из зеркал яростными взглядами и улыбками вурдалаков последней степени оголодания. Пришедший с докладом Верт, не очень радостно сообщивший что окончательно изолировать Солидора не удалось - наказы Бейли на подчиненную командующему армию действовали мало, а лимит того, скольких можно было споить и запутать, был небезграничен, - едва не испугался собственное начальство и впервые более или менее серьезно осознал, что между играющими в деньги и интриги людьми есть большая разница от тех, кто лично заинтересован в результате денег и интриг... А вдобавок, это чародей двух стихий.
Так же, отрапортовавшись, воздушник поспешил исчезнуть подальше... И на третьем повороте споткнулся в воздухе, когда сила привычки едва не занесла его в опустевшие покои Ваана. Исчезать от злой Нао к шебутному... кое-кому было уже невозможно.

К часу Совета в кабинет Ваш'тэ пунктуально прибыли заинтересованные лица - на удивление трезвый, спокойный, причесанный и не ворчащий Кадар, благоухающая духами и соблазном Тами, и ставший в отсутствие Айми вполне вменяемым и рассудительным Сивур. Последнего Наори окинула чуть более внимательным взглядом, но помня ночной (это было уже утром) доклад Ра, не удивилась. Сама леди сияла талантливо замаскированными следами бессонных ночей, безупречным туалетом и совершенно людоедской улыбкой, отчего у двух убийц возникли странные ассоциации между посверкивающими камнями в серьгах чародейки, и отблесках на демонстрируемых в улыбке зубках. Отчего-то субъективно больше остальных сверкали клыки.
Впрочем, когда волшебники оказались у текущего "кабинета" Солидора, хищные склонности госпожи советницы могли углядеть лишь отлично ее знавшие помощники, а у них хватало и других дел. Кадар умудрился исчезнуть в скромной группе четырех человек-волитар, словно прочитав заклинания невидимости, а вот Тами...
- Доброе утро, лорд, - улыбчиво кивнула Наори, проходя через оба поста - гвардии и судий, охранявших Вэина.
-Утро действительно доброе, леди Наори - Кивнул Вэин. Натан, стоявщий рядом без шлема, с интересом посмотрел на Тами, а двое других судей, казалось бы, не реагировали на происходящее совсем.
- Мои помощники: Океанская Дева, Небесный огонь, отец неба, - довольно небрежно для ярой целительницы этикета представила специализации магов девушка. Кадару интонация вовсе досталась под стать внешности - незаметная и ускользающая из внимания. Тами при этом очаровательно покраснела, обнаружив приятный сюрприз в судейских доспехах, и, аккуратно спрятавшись от двух лордов за спину Сивара, принялась подмигивать. Качество "океанской девы" в ее исполнении ожидалось весьма мрачное... Приди они сюда для настоящего обследования. Кадар, спустя пару секунд, повторив маневр напарницы насчет спины Огненного, только решив "прятаться" сразу от всех, не считая Балдуина. Сивар всерьез озадачился, когда успел настолько потолстеть, что за ним успешно укрылось столько народу...
...Сивар всерьез озадачился, когда успел настолько потолстеть, что за ним успешно укрылось столько народу. Гудрин, находясь у дверей и наблюдая ту самую спину, аналогично задумалась, как человек крепкого телосложения может скрыться за стройным волитаром, находясь вдобавок перед ним. Тарренс ни о чем ни думал и ничего не делал, а просто ждал сигнала.
Вэин по очереди кивнул каждому перечисленному помощнику волшебницы. Какая то часть его (очевидно чёрная с красными глазами) не доверяла вошедшим, и была на чеку, но сам Вэин был совершенно спокоен и даже доволен на вид. Натан, увидев "прячущихся" магов, улыбнулся самым краешком губ (если не приглядываться - можно было бы совсем не заметить).
Взаимного представления окружения от командующего не требовалось, так что сразу после расшаркиваний Наори размяла ухоженные пальцы, тотчас засветившиеся мягким голубым светом целительской энергии, и подошла к Солидору.
- Закончим с официальной частью, - улыбка волшебницы была исключительно деловой, отчего наверное и походила на искреннюю. Открытые ладони протянулись к Вэину. За спиной огненного озадаченная ненормальной выдержкой Натана волитари потянулась к прическе. Кадар сделал вид, что очнулся, и наколдовал дежурно-положенный "экран" от постороннего магического вмешательства...
- Да, миледи. - Улыбнулся Вэин.
Руки лорда и леди соприкоснулись.
"Что то не так..." - демоны были куда внимательнее своих носителей, и экран для блокировки не мог остаться незамеченным. Пустотники ненавидели, когда при них пользовались магией - лишнее напоминание о том, что они сами больше отсутствие чего то, чем что то настоящее. Но пока что поводов паниковать не было, и все четверо в доспехах ждали окончания процедуры...
А она как раз начиналась. И совсем не так, как могло ожидаться после вчерашних заверений Наори в содействии.
Дотянувшаяся до прически Тами выверенным импульсом по подобию - от волос к волоску, - атаковала Натана. Запутавшийся в стыке арканитовых доспехов волос почти вспыхнул от проведенной через него энергии, но змейкой ввился под латы и... Парящий рядом с волитари Сивар, которого касались пышные локоны водницы, едва не свалился от эха эндокринной магии коллеги. Командир Судий устоял, но на несколько секунд явно утратил какую-либо дееспособность - это было видно по застекленевшим глазам, слепо уставившихся на Тами...
Кадар на других двоих противников магии понадобилось вдвое меньше: две ударные воздушные волны, дезориентировавшие воинов, и почти тотчас два удара. Отключившие куда вернее ослабленных арканитом чар. Оказавшиеся по эту сторону решетки гвардейцы не без интереса покосились на любителя халявной выпивки и без сантиментов добавили контрольный. Тами к тому моменту оказалась возле усилено приходящего в себя Натану... слишком усиленно, кстати, - и тоже без сантиментов приложилась к губам. Заинтересовано косящиеся (на этот раз - Кадар) досчитали только до трех, когда глаза командира покинули вообще всякие намеки на разумную жизнь внутри.
На четвертый счет (прошедший с начала "процедуры") закончилась и магия Наори. Так что та могла с чистой совестью доложить Совету, что Вэин Солидор для дальнейшего командования армией недееспособен, да и перед Достойнейшими предстать не сможет. Здоровье, увы.
"Лечим, убиваем? Нечто среднее" - хмыкнула ритуальную шутку Тами. В глазах леди Ваш'тэ отразилось что-то очень мрачное... и болезненное. Хотя думала великая волшебница не о том, кем пополнился список личных врагов (официальным было бы нечего делать, следов маги оставлять не собирались... а личные - дело другое), а о погибшем воспитаннике. И том, была ли она раньше такой лживой, или только два дня как стала. Хотя, какая разница. Слова - это слова, дела - это дела.
Тактильный контакт, чары амнезии. Ложная память. Уборка эфирных следов. Уборка экранирующего поля. Уборка следов поля.

...Слишком быстро. Работа была чистой и слаженной - несколько минут все Судьи во главе с командиром лежали на полу, без каких либо признаков жизни. Однако те, кто находился внутри Судей, работали на полную мощность. Времени полной блокировки через Пустоту просто не было - лишние свидетели и слишком внезапная атака. Однако теперь все порождения пустоты были просто в ярости - и больше всех их герцог, который просто потрошил все магические соединения волшебницы, нейтрализуя их очень болезненно для носителя, буквально вкачивая свою память в разум Солидора. То же самое, хоть и немного более гуманно делали младшие демоны. Первым ухнул Натан, и тяжело поднялся на ноги. Блок на магию волитари был подготовлен заранее еще с момента "внезапного свидания", и теперь был просто применён. Вторым поднялся Вэин, наморщивщийся от боли, но трезво мыслящий и готовый как выступать перед советом, так и мстить за обман. Двое других поднялись через несколько минут. Все выглядели немного уставшими (экстренное болевое приведение в сознание, восстановление памяти от явно чуждых организму существ, экстренное восстановление подвижности и равновесия - и всё через болевые ощущения). Судя по немного хриплому дыханию, двоих других демоны просто взяли под прямой контроль, чтобы не терять времени.
-Не терять времени. Идём. - голос Вэина разрезал тишину, и вскоре процессия из четверых судей направилась в сторону Совета.
Долг привыше всего.

[Тельтиар >>>]

Совет.
С Аном.

До зала Совета команда Наори добралась в несколько изменившемся составе, потеряв по дороге Кадара - как обычно, когда смылся нелюбящий церемониала маг никто не заметил, хотя и догадывались куда, - а взамен пополнившись и снова убавившись на отозванных от камеры гвардейцев. Тами в рекордные сроки полутора минут кардинально сменила наряд, убавив и прибавив вроде бы незаметные тесемочки и ремешки, однако из летающего призрака Аш превратилась во вполне нормальную себя. Заодно вылечив задетого "эхом" чар Сивара, чей организм никакого иммунитета к любви не имел.
Так что, когда в оставленной камере весьма разозленные одержимые поднимались - без всяких признаков наложенной "ложной памяти", - Кадар искал и готовил любимую доску, нижняя столица бунтовала, а последние из Достойнейших занимали свои места, скромная троица магов сдавала официальный доклад касательно лорда Солидора. Конечно, скромная в той мере, что была возможной при величии двойной чародейки, яркости огненного чародея и завораживающей красоте волитари.
Заверив Совет в правомочности своих действий - характерно, что при этом все трое посмотрели на короля, вместо ставившего печать Олдгейта, - и ритуально представив спутников, Наори коротко зачитала вердикт:
- Недееспособен.
Вдохнула, выдохнула, и уже собралась было со вкусом перейти к подробному магическому анализу - что самое смешное, абсолютно верному, ибо быстро выздороветь после недавних ранений бывший командующий не имел никакого морального и физического права и возможностей, - когда...
Что-то странное царапнулось в разуме. Доклад Верта, державшего в узде сквозняки наблюдения. Брови быстрее сообразившей и менее владевшей собой Тами поползли в разные стороны. Мимика Ваш'тэ осталась безупречной, и первую фразу насчет необратимых ранений она даже по инерции произнесла (обычным ровным и хорошо модулированным голосом), однако выражение глаз стало напоминать недавнее Натаново. То есть - без проблеска мысли. Вторую фразу леди Наори так и не произнесла.
Вэин Солидор мог бы гордиться - в настолько полный мысленный столбняк двойную чародейку не вгонял никто за последние лет шесть.
Люди в креслах напряглись, некоторые наклонились вперед, другие просто не спускали глаз с Наори, смолкли веселые разговоры и шуточки из ложи горожан, где один ремесленник с удивлением спросил: "А разве женщина может выступать в совете?" Ответа он так и не дождался: слово "Недееспособен" поразило большую часть присутствующих, за исключением, наверное нескольких магов и лорда Олдгейта, ожидавшего этот вердикт с предвкушением гурмана, которому обещали преподнести изысканное блюдо. Сегодня на обед у Бейли был Вэин Солидор в собственном соку и с потрохами.
"Хотя я бы предпочел в яблоках!", - сказал бы по этому поводу Антуан Манфри, если бы мог залезть в мысли своего господина.
По лицу Николаса скользнула хищная улыбка - оставалось лишь дослушать доклад чародейки относительно полученных бравым генералом ранений, и списать эту груду железа, вмести со всеми его судьями на свалку истории.
В тишине, которая повисла после вердикта, казалось, можно было бы утонуть. Начало совета все не наступало, а двери так и не успели закрыть. Вдалеке, едва едва слышимо, раздался звук, который втайне ненавидело огромное число дворян с нечистыми руками или намерениями. Этот звук был вестником того, что злое правосудие главнокомандующего найдёт и потребует долю. Что страх за детей и раскрытие тёмных делишек этих дворян станет главным страхом жизни.
Лязг арканитовых сапог. Казалось, что идёт один человек, однако эхо словно множилось - нельзя было даже понять, идёт ли один человек или небольшой отряд. Шаг в шаг, словно на марше.
Звук становился всё ближе, и начал словно давить собой тишину так, словно ничего, кроме этого лязга ничего даже не могло звучать.
В открытую дверь вошли двое судей. Ровно и чётко они встали по бокам двери, замерев там. Сразу за ними вошёл командир подразделения - Натан Балдуин остался рядом со входом, и его массивная фигура загораживала чуть ли не весь коридор.
Последним зашёл человек, который сейчас бы должен лежать без памяти на полу в своём кабинете.
Улыбающийся, живой и здравствующий.
Главнокомандующий Альянса.
Вэин Солидор.
Изумление наверное было тем чувством, что овладело подавляющим большинством Достойнейших, да и не только их - стражники, гвардейцы, королевская свита... у кого-то отвисла челюсть, при виде "недееспособного" генерала, кто-то пошире распахнул глаза, а кто-то принялся их растирать, считая все происходящее обманом зрения. По губам Микласа Дерри скользнула неприятная усмешка, Айрон Таллас судорожно сглотнул, на лице Ланса Оррика можно было отчетливо прочитать неприязнь и разочарование, Бейли же оставался спокоен... лишь внешне. Внутри него клокотала ярость, жаждущая вырваться из груди потоком брани, адресованной Наори, ее квалификации и умению вести дела, а так же всем магам вместе взятым с их никчемными фокусами. А где-то в глубине сознания даже появилась предательская мысль, что чародейка вступила в сговор с Солидором и теперь издеваеться над ним.
- А вот и наш недееспособный генерал, сам пришел, - раздалось из магической ложи. Кому из Манфри принадлежала эта фраза, так и осталось тайной, однако тишина, которой встретило Вэина собрание, оказалась разбита на сотни осколков, а затем зазвучали голоса советников, слившиеся в непонятную какофонию - каждый желал перекричать соседа, что-то выяснить, узнать, сказать... В основном, конечно кричали горожане и мещане, но не стеснялись подливать масла в огонь и двое Манфри, а так же несколько дворян из окружения Бейли.
-Недееспособен? - Улыбка Вэина стала ещё шире, а вот взгляду бы позавидовала бы кобра с герба лорда Гхиса - забавно...
Тем временем Натан занял своё место в палате младших лордов, а сам Главнокомандующий направился к своему месту Высокого Лорда.
- А вас, Вэин, я попрошу остаться в зале, - собрав самообладание в кулах, жестко произнес Николас Бейли. - Ваша дееспособность, ровно как и преданность Альянсу, все еще под вопросом, так что будьте добры выйдите в центр, так чтобы все могли вас видеть.
-О, разумеется, лорд Бейли - шутливый поклон.
Солидор держался ровно и спокойно - в движениях ни намёка на болезнь или неуверненность. Он ощущал себя как рыба в воде на этом Совете - люди, смотрящие на него с недоверием и страхом. И точно как и его носитель, демон внутри буквально впитывал эту смутную тревогу, словно насыщаясь ей.
В ответ Олдгейт одарил Вэина уничижающей улыбкой. Нет, далеко не все еще было потеряно - ну и что, что магичка не справилась со столь простым заданием (конечно хотелось переговорить с ней, узнать что пошло не так, и почему она столь уверенно заявляла о болезни Вэина всего за мгновение, до его появления в зале), в конце концов - не волшбой единой выигрываются советы. Есть Винзор с его деньгами (быстрый взгляд в сторону казначея, который с задумчивым видом разглядывал потолок, так словно сейчас это имело наиважнейшее значение), есть верные вассалы, есть в конце-концов Манфри.
А тем временем у трона послышалось какое-то движение. Это король попробовал встать, но на середине движение, отказался от этой попытки.
- Его величество король Менгаард Первый, правитель людей! - Возвестил церемонимейстер, так же околачивающийся возле правителя, требуя чтобы все присутствующие выказали почтение.
Все присутствующие до единого встали, и склонили головы перед государём. Прошлый король требовал, чтобы все вставали на одно колено, но Менгаард оказался не настолько принципиальным, так что с его молчаливого согласия было достаточно встать и сколонить голову.
Вэин же снова вышел на середину зала и всё так же уверенно и спокойно наклонил голову, хотя улыбка с его губ не исчезла.
- Достойнейшие граждане Альянса, - голос короля звучал уверенно и громко, так словно кто-то помог ему заклятием, поскольку обычно Менгаард говорил достаточно тихо. Впрочем, наличие в свите Менгаарда одного воздушника это вполне объясняло. - Сегодня вы были собраны здесь из-за трагического события, постигшего нашу Родину. Император Волитар был убит, а вместе с ним и его сын. Это жестокое убийство потрясло нас, - говоря "нас", король не уточнил - всех ли жителей или его лично. - Тяжелое время наступает и многое следует обсудить Совету. Однако первейшим из всех дел для нас является дело нашего главнокомандующего, Вэина Солидора. Лорд Николас Бейли выдвинул против него серьезные обвинения, настолько серьезные, что решение должно принимать не мне, вашему монарху, но всему Совету Достойнейших.
О том, что Менгаард любил перекладывать все серьезные дела со своих плеч, по дворцу уже давно ходили байки, так что никто собственно, его, несомненно заученной, речи не удивился.
- Судите честно и беспристрастно, - король замолчал, постаравшись сохранить на пухлом лице величественное выражение, однако в этом деле он явно уступал своему предшественнику.