Над облаками

[Scorpion(Archon) >>>]

День 13
Мерзость в застенках
(Тель и я)


После того, как лорд-смотритель закончил с Турссоном, Тернель вернулся в камеру к волитари в сопровождении двоих смотрителей:
- Ну что, красавица, расскажешь нам всю правду?
- С какого момента, господин Сморитель? - обворожительно улыбнулась Сайдира. - У меня много тайн. Иные вам могут понравиться, другие заставят кровь в жилах застыть, а третьи - разогреют, как чайник на очаге? Ну так? Спрашивайте, я вся ваша.
- Не играй со мной, дрянь, - скривил губы щуплый книжник. - Хуже будет. Ты отлично знаешь, о чем я говорю.
- Хам, - нежно мурлыкнула женщина. - И чего ж тебе надобно, господин мясник?
- Мясником был твой приятель, пока глотку себе не перерезал!
Смотритель возмущенно вскинул голову.
- Говори: кто еще в вашей шайке?! Где живут?! Кто главный?!
- ты кажется глуховат, дружок. У Брандира были принципы, была совесть, даже кажется честь, - ехидно ухмыльнулась Сайдира, скрестив руки на груди. - У меня этого нет. А шкура моя и без того подырявее твоей. Какой смысл мне кого-то сдавать?
- Как раз потому, что у тебя ни чести, ни совести нет, - парировал Тернель, передразнивая ее улыбку. - Зачем тебе за них умирать?
- За кого? Я вроде бы ни за кого умирать не собираюсь.
- То есть хочешь умереть просто так?
- Не хочу. Но меня ведь вроде не спрашивают, верно?
- А Маэль говорил, что ты умная.
- Это тот хмырь, что нас обманул? Мерзавец конечно, но те драгоценности почти стоили того. Из конфиската?
- Я теряю терпение.
- Только это? - хлопнула бровями Сайдира.
- Ударь ее, - велел Тернель одному из своих людей. Тот замялся:
- Ну... это вроде баба.
- Размазня! Именем Дрейна! - Книжник взвизгнул от негодования, и ударил волитари в живот.
- Аааргхр! - хрипнула Сайдира. На глазах выступили слёзы. - Име-нем ублюдка только баб и бить, мразь... Подох же вроде, а всё ещё гадит!
- Ссука! - Взъярился смотритель, что было сил ударив ее по лицу. - Так! Говорить! О лорде Дрейне! Да я тебя сгною! Как последнюю шлюху!
Каждый его возглас сопровождался новым ударом. Бил бывший библиотечный писарь неумело, но со злостью.
Сайдира получила несколько ударов в лицо, шею, по плечам, пытаясь закрыться руками. Кандалы мешали двигаться, на коже оставались синяки и кровопотёки... Но сдаваться девушка явно не собиралась: улучив момент, подставила щёку и, чуть не рухнув от сокрушительного тумака, выпрастала руку. пальцы ткнулись чуть ниже пояса Смотрителя, словно острые спицы - и тут же, зацепившись, сжались в жестокий давящий захват.
- Дряяяянь! - Взвыл Тернель.
- Мужик не бьёт женщин, - сплёвывая кровь, прошипела Сайдира, что было сил сжимая пальцы и впиваясь поломанными ногтями в плоть мучителя. - Вот ты - и не мужик!
Воя и скуля, писарь следовал за каждым ее движением, словно это могло спасти его от печальной участи.
- Остановись, если хочешь, чтобы твой муж жил! - Предостерегающе крикнул один из смотрителей, не решавшийся применять силу, пока Тернель находился в ее руках.
- Если его тут нет - он и так жив, - простонала Сайдира, резко рванув руку на себя и надавив в последний раз. - Но пожалуйста. Следующие лет десять его ни одна страхолюдина не приголубит, даже если захочет. Мужчины не бьют женщин. Всё справедливо... Сморители.
Тернель убежал прочь, оглашая исполненным боли воем весь особняк. Ему почему-то казалось, что пока он бежит - боль чувствуется не так сильно, и потому он никак не мог остановиться, метаясь от камеры к камере, пугая криками заключенных и смотрителей.
- Что делать будем? - Переглянулись оставшиеся двое.
- Зови Маэля, пусть сам с ней разбирается.
- Он вроде просил его не беспокоить по пустякам.
- А это по-твоему пустяк?
- Может к лорду?
Они захлопнули дверь и вышли, продолжая спорить - разбираться со случившимся самостоятельно после увиденного ни один из них не имел ни малейшего желания.
- Лорда так лорда, - вымученный крик ударил в спину камнем. - Я любого могу так... обрадовать. Мясники.
Лорд появился довольно быстро, привлеченный криками писаря, равно как и еще человек десять из смотрителей. Лицо Зубастого было перекошено от злости и негодования, и те, кто служили с ним с самого начала, могли сказать, что последний раз он так гневался, когда не смог уберечь лорда Дрейна.
- Совсем охренела, подстилка гильдейская?! А ну на пол ее! Что встали, бараны! Она вашего товарища изувечила!
- Тот, кто девушку избивает - сам по себе увечный, - не глядя на толпу, вломившуюся в камеру, буркнула Сайдира. - А на пол зачем? Не слишком торопишься, милашка?
Элан шагнул вперед и ударил ее ногой в живот, еще двое смотрителей схватили за руки, выворачивая кисти.
- Ааа! - взвизгнула Сайдира.
- На пол, руками вперед! - Скомандовал лорд.
Его люди сбили женщину с ног, и повалили, прижав к полу коленями, а руки вытянув перед ней.
- Что же ты за тварь такая, а? - С презрением процедил Зубастый. - С тобой по-человечески, а ты как змея подколодная.
- Бить по морде женщину - по-человечески? - простонала Сайдира, едва дыша. - Ну да, конечно... волитары вроде так себя не ведут.
- После того, что ты сказала о милорде, тебя убить мало.
- Так убивайте, чего тянуть?
Зубастый наступил на ее кисти, поворачивая стопу, пока не услышал хруст перемалываемых костей.
Сайдира завизжала. Громко, истошно, совсем по-женски. Из глаз женщины брызнули слёзы, смешиваясь с натекавшей на пол из рта кровавой пенной слюной.
- Так, стерва, так, - удовлетворенно произнес лорд. - Это еще цветочки. Ты меня еще умолять о смерти будешь.
- А ты меня - о кое-чём... другом, - прохлёпала Сайдира, пытаясь приподнять голову. Волосы женщины слиплись от пота и пымазались в крови, лицо превратилось в посиневшую маску боли. - Потому что я была твоей... последней надеждой, золотце...
- Какое удивительное упрямство, - он обернулся, оглядев подчиненных: - Ну, чего собрались? Дел других нет? Стоять, не расходиться.
Его острые зубы скрипнули от злости.
- Можете ее выдрать по разу. За Тернеля. Потом снова меня позовете.
- Наконец-то перешли к делу... подонки, - Сайдира уже не стонала, только шептала. - ну подходите, кому ваши игрушечки не дороги... Я коллекцию собирать... буду...
Волитари всхлипнула и снова замерла. Глаза её закрылись, только тихое дыхание и едва слышные стоны давали понять - убийца до сих пор жива.

[V-Z >>>]

День 13
Девушки разных миров
(и Янтарь)

Скука и ежедневное однообразие быта никогда не утомляли Анику. За годы, проведенные в фамильном особняке, юная леди Тайл успела к ним привыкнуть и даже в какой-то степени сродниться с ними. Скука всегда шла об руку со стабильностью, а стабильность сторонилась бед, а за это, по мнению Аники, вполне можно было расплачиваться часами, днями и месяцами, лишенными каких бы то ни было перемен.
Но в последнее время привычный порядок вещей был нарушен.
Во дворце Анике жилось ничуть не веселее, чем в родном доме, но впустую потраченное время здесь было наполнено не скукой, а тревожным ожиданием и предвкушением беды. И как ни старалась Аника гнать прочь от себя дурные мысли, ей все чаще удавалось коротать часы за книгой или вышивкой, напустив на себя безмятежный вид.
Сейчас ей снова стало душно в дворцовых покоях и она опять выскользнула за дверь в коридор - просто постоять у мраморной колонны. Почувствовать хоть какую-то перемену, в которой не было ничего непоправимого.
После встречи с Аэцией Аника почти не виделась ни с кем, кроме Рика, и даже со слугами она сталкивалась чрезвычайно редко. Но сейчас она с удивлением заметила, что по коридору навстречу ей движется незнакомая фигура. Аника угадывала в ней женские черты, которые не могли скрыть даже порывистые движения и слишком твердый шаг, но могла с уверенностью сказать, что столкнулась в коридоре не с человеком. И уж никак не с волитаром.
- Вы корладка? - выдохнула Аника прежде, чем успела подумать над тем, что следует и чего не следует говорить.
Стук шагов замер, и прохожая с удивлением взглянула на девушку. Серый доспех квинор-керая скрывал фигуру, но шлем всадница держала в руке, открывая несомненно женское лицо, синие глаза-кристаллы и коротко подстриженные темные волосы.
Роста по меркам корладов она была совсем невысокого - лишь на полголовы выше Аники.
- Да, - прозвучал звонкий ответ. - Эррена Дакаль, квинор-керай. А ты? Или "вы"...
Она весело-смущенно улыбнулась.
- Я не так хорошо говорю по-людски.
- Ты, - улыбнулась Аника. Отчего-то ей хотелось улыбаться этой женщине. - Меня зовут Аника. Аника Тайл.
- Рада знакомиться, - снова сверкнула в ответ улыбка. - Или познакомиться? А, неважно. А ты кто?
Вопрос был задан с непосредственностью то ли ребенка, то ли того, кто Столицу и ее обычаи представляет крайне слабо.
- Я?
Аника была немного сбита с толку. Пусть на публике она появлялась нечасто, но в любом обществе, где она бывала, всем и каждому было известно, что Аника - дочь лорда Гастона, младшая леди Тайл и дальше по списку. А если кто-нибудь не был знаком с титулами и прочими формальностями, ба быстро исправляла это упущение.
- Я дочь Гастона Тайла, - выдавила из себя девушка, подозревая, что Эррене эта фраза ровным счетом ни о чем не скажет.
- Это... - неуверенно наморщила лоб корладка. Развела руками. - Я мало кто знаю. Мы только-только прилетели, немногих видела. Извини.
- Ничего страшного, - поспешила успокоить корладку Аника, хотя ей самой стало вдруг очень неловко от этого объяснения. - Я не отвлекаю вас? То есть тебя? То есть вас?
- Я очень давно хотела познакомиться с корладами, - призналась она, совершенно смущенная, мгновением спустя.
- Так знакомься, - весело предложила Эррена. - Отвлекать... нет, я только с облета. Что-то о нас хочешь знать?
Аника смутилась еще больше. Как можно объяснить жизнерадостной и... очень человечной собеседнице, что еще пару недель назад юная леди Тайл была уверена: корлады - чудовища, по ужасности и опасности находящиеся где-то между мифическими тогда ещё демонами и, опять же, тогда ещё вполне реальной Белой Маской.
- А вы правда живёте под землей? - брякнула она первое, пришедшее на ум, и, как с ней часто случалось, тут же пожалела о сказанном.
- Да, - отозвалась Эррена. - Ну, то есть некоторые дежуриют... или дежурят? Наверху, у входа в Горнарис. А весь город - под землей, да.
Она помедлила и пожала плечами.
- Я плохо осознаю, как вы тут живете в небе.
- Ты чувствуешь себя неуютно здесь, да? - задумчиво спросила Аника, хорошо представив, насколько ей самой непривычно и пугающе было бы оказаться вдруг в сотнях футов под землей.
Как ни странно, такое различие во взглядах только прибавило ей симпатии к корладке и даже заставило почувствовать тонкое, едва уловимое родство душ.
- Почти, - призналась корладка. - Но мне легче чем другим могло, я квинор-керай. Привыкла к высоте. Хотя когда над головой нет камня...
- А кто такие квинор-кераи? - уцепилась Аника за незнакомое слово.
Эррена на секунду задумалась, потом нашла нужные слова:
- Всадник квинора. Мы летаем, потому доспехи, - она постучала по серому наручу, - легче. Мы летаем на квинорах, как у вас на... гриффинах, да?
- Ух ты! - дочь лорда не смогла удержать восхищенного вздоха. - Это прекрасно! Если бы ты знала, как я всегда мечтала прокатиться на грифоне.
- А почему не смогла? - удивилась Эррена. - Разве их так мало?
- Мне не разрешают, - пожала плечами Аника, досадствуя, что ей снова приходится жаловаться на проблемные отошения с бабушкой.
Корладка недоуменно нахмурилась.
- Ты боишься высоты?
- Нет, но моя бабушка считает, что девушке из хорошей семьи не пристало ездить на спинах животных. Только в карете, и то - под строгим присмотром с занавешенными шторами.
Эррена снова задумалась, и развела руками.
- Не понимаю. Зачем себя скрывать? Неужели "девушек из хороших семей" так боятся?
Другой причины для поездок исключительно в закрытом экипаже корладка просто не видела.
Аника улыбнулась - а улыбалась она очень редко, особенно когда жаловалась на свою жизнь. Но непосредственная реакция Эррены не могла не развеселить юную леди Тайл.
- Это нормы этикета. Я сама понимаю в них не больше твоего, но бабушку приходится слушаться.
- Вы, верхние, странные, - откровенно заявила корладка. - Что такое вообще "хорошая семья" у вас?
- Не знаю, - замялась Аника, обескураженная таким прямым вопросом. - Наверное, уважаемая, с достойной родословной, богатая...
- А за что уважают? Что такое "достойная родословная"? - в глазах Эррены светилось искреннее любопытство. - Вот моя семья - хорошая. Отец - квинор-керай, он наставник молодых, уже много лет учит. Мама - Дарующая... врач, говорят, что лучше нее в Горнарисе лишь двенадцать. Родители отца - квинор-кераи, дед еще и выращивать квиноров хорошо умеет. Родители мамы - мастера металлов. Вот хорошая семья, уважаемая. У вас так же?
- У нас... - Аника засомневалась ещё больше, основательно помедлив перед ответом. - У нас и так, и не так. Мой отец был кораблестроителем, но корабли он строил не сам, только руководил людьми на верфях.
Она помолчала еще несколько мгновений и наконец пришла к удивительному для нее выводу.
- Я никогда об этом не задумывалась, но у нас, наверное, больший вес имеют не те, кто делает что-то своими руками, а те, кто ими руководит.
- Вы странные, - повторила Эррена. - Великие Мастера правят корладами - потому что они лучшие воин, ремесленник, врач. Кодарон Тормариан возглавляет Багровые Сердца - потому что нет лучшего воина в Горнарисе. Эквирен Харандор ру-ко-во-дит квинор-кераями - потому что нет лучшего всадника и знающего, как должны биться всадники. Как можно больше уважать того, кто меньше умеет, а только распоряжает?
- Я не знаю, Эррена, - плечи Аники поникли, девушка хорошо понимала справедливость слов корладки и отчего-то остро чувствовала свою вину. - Просто не знаю.
- Не расстраивайся, - корладка совершенно естественным жестом коснулась плеча Аники закованной в металл рукой. - Вы странные, конечно, но вы другие - так и должно быть. Наверное.
Аника всхлипнула - но всего лишь раз. Странно, но от её стало тепло от холодного прикосновения металла.

[Тельтиар >>>]

Торжество Правосудия

Черный плащ смотрителя довольно вычурно смотрелся на грязно-белом костюме, который тот так и не успел сменить. Особенно же выделялся повязанный на шее бант с золотистыми блестками.
- Убери ты его нахрен! - Гаркнул лорд, в очередной раз ловя себя на мысли, что не может сосредоточиться, отвлекаясь на блеск.
- Да... да... - Хессо поспешно сорвал украшение, и запихал в карман брюк. - На чем я остановился, милорд, так это...
- Арестованные стражей.
- Именно. Проверили всех - голь подзаборная, ворье, мародеры, скупщики краденного и прочая мразь. Гильдейцев среди них не обнаружено.
- Вот как? Плохо.
Смотритель был вынужден лишь кивнуть на замечание лорда. Последние два часа он провел в городской тюрьме, где вместе со стражей, допрашивал всех, арестованных в борделе - народец попался ушлый, но к сожалению, занимавшийся всем, кроме заказных убийств. Наконец, отчаявшись найти среди них кого следует, Хессо попросту оставил арестантов на попечение коменданта тюрьмы и вернулся в особняк с докладом.
- А что до торгаша?
- Я предложил поставить ему клизму с одним специальным раствором, - улыбнулся сквозь зубы лорд. - Не выдержал.
- Умер?! - Присвистнул Хессо.
- Раскололся. Всех сдал.
- Прямо - всех?! - Смотритель невольно удивился. Ему казалось, что большая часть арестованных будет столь же несговорчивы, сколь и Брандир... хотя, с другой стороны, полковнику никто клизму не ставил. Тем более - со специальным раствором.
- По крайней мере, рассказал с подробностями, кто из его гостей относился к Гильдии, назвал еще несколько интересных имен.
-Поздравляю, милорд! Мне собрать людей для их ареста?
- Пока не стоит. Мы переполошили это паучье логово, - тяжелый кулак лорда обрушился на стол. - Они теперь будут ждать новой атаки. А мы переждем, и соберем необходимые сведения.
- Это мудро, господин. К тому же, дождемся, когда наши товарищи поправятся.
- Именно, - кивнул Зубастый. - Мне нужен Роут, чтобы все спланировать.
- Тогда, какие будут распоряжения относительно меня?
- Проследи, чтобы купца устроили в одной из приличных камер, - ответил лорд-смотритель. - Выпускать его мы пока не можем, но послабление он заслужил. А когда все кончится - передашь его страже.
- Что вы ему вообще обещали, милорд?
Зубастый оскалился:
- Жизнь. И только. Ты ведь грамоте обучался?
- Немного, милорд, но читать умею... и писать... если надо.
- Это хорошо, - Элан вновь задумчиво кивнул. - Потому, как с Тернелем случилось несчастье.
- С Тернелем? Господин, как это вообще возможно, - повысил голос от удивления смотритель. - Он же не выходит из особняка!
- Эта сука ему яйца оторвала.
- Какая именно? - Хессо аж передернуло.
- Волитарка.
- Вот дрянь, - мужчина поморщился. - Но Тернель тоже хорош, раз позволил ей это сделать.
- Ладно, довольно об этом. Будь вести документацию, пока наш кастрат не оклемается.
- Сделаю, что смогу. Но, все же, я не писарь.
- А вот это уже - твои проблемы, меня они не интересуют, - отрезал лорд-смотритель. - Подготовь все бумаги, пойдем устроим допросец еще парочке мерзавцев.
- Сию минуту.

[Scorpion(Archon) >>>]

День 13
Кисть и зараза

Гениальный художник и убийца Саматро Кейда возвращался к себе домой в дурном, хотя и не окончательно испорченном настроении. Встречи сегодняшнего дня, сомнительные, полупонятные и во многом туманные намёки – к такому Саматро привык давно, но сегодняшние события как-то цепляли глаз, не давая душе волитара успокоиться. В преддверии нашествия демонов Саматро, будучи волитаром на самом деле довольно практичным, вопреки расхожему мнению о художниках, испытывал некоторое волнение по самому факту своего пребывания в городе, но… Но. Оставить свои работы он не мог и не собирался. Память, цепкая, прекрасная, не замутнённая ничем память держала волитара, заставляя заново переживать гибель каждого, кто был запечатлён на его работах. О, как он упивался этим моментом. Всегда. Яд ли, нож ли, сложное заклинание, наложенное по просьбе коллегой-гильдейцем за половину гонорара… Саматро Кейда был разнообразен, был оригинален и был всегда эффективен. Эту даму следовало убрать как можно быстрее, её мужа – тоже. И за каждого с каждого получить гонорар. Вот так вот просто. Ибо деньги – вперёд, как говорили классики… торговли.
И всё-таки… как убить? Может, перерезать горло? Или выколоть глаза ночью и просто столкнуть с лестницы? Нет, гильдейская работа слишком очевидна. Во времена, когда нужно было вселить в сердца тех, кто ещё не понял, кого нужно бояться, страх – это всегда работало. Это делали с начальниками стражи – века полтора назад, пока однажды до такого умельца не добрались. Делали даже с министрами… Но не теперь. Теперь, когда в любой момент мог явиться человек в чёрном и с ним боевой отряд с мечами, топорами и факелами, да ещё и мага с собой привести вполне могли, нужно было действовать тоньше.
И всё же с одним Саматро поспорить не мог – с той женщиной следовало сперва как следует наиграться, р а уже потом… потом он сможет и помучить её, так, для удовольствия, совсем капельку… Пара надрезов, пара уколов, немного кислоты так, чтобы она прочувствовала это всем телом. О да, это Саматро Кейда умел прекрасно, просто прекрасно! Но ей будет хорошо. ОН мог гарантировать это ей. Не зря же речь зашла о змее… Да, ей будет хорошо!

- Господин!
Плечистый слуга, тот, что пониже, смотревший за заказами и провожавший в галерею посетителей, окликнул Саматро почти под самым носом. Тот, вздрогнув от неожиданности, поднял на привратника задумчивый взгляд и легонько взмахнул пальцем, как дирижёр – палочкой:
- Говори. Что стряслось?
- Господин, к вам посетитель.
- Сегодня я больше не принимаю. И так работы выше головы. Прогони его, пусть приходит потом.
- Он уже в галерее, господин. Осмелюсь доложить…
- Я же сказал, я не хочу больше ни с кем иметь дела! Прогони его! В шею! – щека волитара нервно дёрнулась. Повторять дважды слуге Саматро не привык, и теперь очень хотел разделаться со своими проблемами побыстрее, чтобы осторожно спрятаться и переждать ужасы штурма. Воевать и тем более умирать за Альянс гильдеец считал недостойным столь утончённой натуры.
- Господин, он… странный. Говорит, что хочет вас видеть срочно, и что у вас дела… общие. ПО старой работе.
«По старой работе». Простейший пароль, без каких-то преувеличений. Обычно с таким к Саматро приходили раз в три месяца – в начале каждого сезона, и нынешнее появление было невовремя… Щека снова предательски дёрнулаь. Вспомнив слухи о том, как Императора якобы ранил какой-то демон в самом начале всей этой глупости, и теперь у него на щеке синий шрам-молния, художник нервно сглотнул.
- Что он сказал?
- Только – по старой работе и что он принёс книги.
- Книги? Он? Это точно мужчина?
Книги обычно приносила Сайдира. Её Саматро знал прекрасно – одна из тех редких сцен, когда написанная картина была просто подарена, без каких-либо попыток ликвидировать нарисованную. Да и как же можно было покуситься на такую красоту?
- Книги, господин.
- Как он выглядит? Ну, что умолк? Говори! Говори, бездельник! – но слуга смущался. Первый, кажется, раз на памяти нанимателя. Что могло так смутить видавшего виды… помощника? Волитар облизнул губы, нетерпеливо что-то промычал.
- Господин… я не видел лица. Он замотан в какие-то тряпки, но одежда кажется богатая… - промямлил сконфуженный прислужник.
- Час от часу не легче! Веди уж… болван! – гневно всплеснул руками волитар.

Гость сидел прямо на полу в середине галереи. Лицо и руки его и правда были замотаны тряпками из некогда дорогой, но теперь пропитавшейся чем-то бурым, дурно пахнущим ткани. Вся остальная одежда выглядела добротно, даже с шиком, нов районе воротника тоже выступали пятна чего-то бурого и мерзкого даже на вид.
- Что вам угодно? – фигура показалась Саматро смутно знакомой. То ли осанкой, то ли такую одежду он когда-то видел, будто бы даже и на празднике… Но бурая грязь и тряпки мешали всю картину, а шедший от гостя мерзостный запах не давал сосредоточиться.
- Здравствуй… Саматро, - голос из-под тряпок был глух и прерывист, каждый вздох говорившего – напротив, громок и хрипл. – Ты… меня не узна.. ёшь?
- Не имею чести вас знать. Что вам нужно, милейший? – художник даже и не пытался скрыть в голосе раздражения: попрошаек, которые «знали его отца», он никогда не любил.
- Саматро… у меня мало времени, - пришедший поднялся в воздух. Волитар. С тряпок на полу спела натечь целая лужа грязно-бурой жидкости. – Прошу… тебя…
- Да кто вы такой, в конце концов? – взвизгнул Кейда, видя, как медленно, покачиваясь в воздухе направляется к нему волитар.
- Это… я. Они… Саматро, они на нас напали… Сайдира… у них…
Словно загипнотизированный, Саматро Кейда смотрел, как собеседник медленно разматывает импровизированные бинты. Буро-грязная комковатая масса, прилипшая к ткани, кусками отслаивалась вместе с ней. Неузнаваемое, с несколькими выпавшими зубами, без половины носа, с облезшими наполовину, свисавшими ниже подбородка лоскутами кожи на ушах и щеках, с гноящимися глазами и выпадающими на глазах волосами, это лицо всё ещё было узнаваемо.
- Т-ты… Лестаст, ты?! Четверо! – выдохнул хладнокровный убийца и изувер, глядя на обезображенное заразой лицо. От волитарской бледности и синевы крови не осталось и следа – словно весь гость исходил грязью, на глазах обращаясь в кучу нечистот. – К-кто это сделал с тобой?
- Смотри…тели. Они… они на нас напали… под прикрытием… Они… Сайдира…
- У них?
- Д-да… я брёл к тебе… так, видишь… я не знаю, - пришедший запнулся. От лица, отслоившись, упала на пол прядь волос с куском лобной кожи. – Говорят… они хватают… по городу…я едва слышал, а тут эти… с-судьи, демоновы отродья… Не понимаю, Саматро… Смотрители взяли кого-то… и ещё берут. Они словно… знаю что-то.
- Надо действовать, раз так. Срочно сообщить всем… кого ты знаешь, кроме меня? – ужас, схвативший за горло волитара в первый миг, отступил теперь, оставив место только решимости и злобе. Предчувствие не обмануло! Странный вызов, нервы заказчицы… непонятный дом. Уж не на него ли была расставлена ловушка? А он, как последний молокосос, чуть не попался! Неслыханно! Но раз Саматро Кейда ещё жив – что-то у ублюдков-Смотрителей не заладилось. Значит, Четверо ещё пока берегут его для великого, для его лучшей работы! Или… может, он совсем с ума сошёл, шарахается от теней?
Впрочем, за последние дней десять привычка «шарахаться от теней» не одному спасла жизнь. Тени-то… кусались.
- Н-нельзя! Я… долго не протяну! С-сделай, как я скажу, и мы отомстим им… в-вдвоём. За всех! И за Сайдиру тоже.
- Не будешь пытаться спасти её? – удивлённо вскинул брови Саматро. – Вдруг она ещё жива! Чил, это же может быть…
- Они спрашивали книгу о… заразе вроде этой… или я не понимаю, к ч-чему это, - пробурчал Лестаст. – Всё р-равно… времени нет. Мне н-нужно проникнуть в их о-собняк… как-то. Хоть… трупом.
- Сейчас?!
- А когда ещё?
- Безумие! Чил, давай сообщим всем, кому можем… потом – переждать. Может, как-то ещё…
- Не трепись, - грубо оборвал его гость, облизнув гноящиеся губы – бледно-серым, как поганка, языком. – П-просто помоги мне попасть внутрь их ос-собняка… дальше я всё сделаю сам.
- Чил, - вздохнул Саматро, - ты рехнулся. Сам это знаешь…
- Да, - утвердительно кивнул волитар, поморщившись, когда ещё одна грязно-бурая капля слетела с подбородка. – НО я им от-томщу. И тебе придётся мне помогать, Саматро. Потому что иначе моя м-месть начнётся с тебя.
Родившиеся было в глотке слова протеста сжались в ёмкий, сухой комок, стоило взгляду художника встретиться с безумными, озверелыми глазами прокажённого.

[Anmorium >>>]

День 13
Полчаса после объявления войны.

- Мири! Мири!
Появление в городе Вэина Солидора взбудоражило многих, в том числе и тех, кто к нему мог бы не иметь никакого отношения. Леди Алсиманд Рейс, избавившись от всех, кто мог бы помешать ей издеваться над собственным отражением, уже провела достаточно времени с полным принебрежением к еде (сладости, принесённые арсторопным слугой, были проглочены тридцатью возможными способами, в том числе в прыжке и стоя на голове), одежде (несколько перемерянных платьев, и в итоге - снова толком не запахнутый и плохо подвязанный алый халат) и всем в округе (ибо - надоели, и кроме слуги в комнате с тех пор никого не побывало). Теперь же девушке не терпелось хоть немного развеяться, и халатик (хотя - вот бы было забавно!) всё же был заменён на давешнее платье пошива "от Императора с любовью, или дурь по-волитраски на всю голову". Оставалось только накраситься, когда в комнату вломилась совсем ошалевшая Мельдира - теперь уже сообщница по сватанию Императора к его ненаглядной - и сообщила, что в гороле, а теперь уже почти и во дворце - Солидор. К счастью, как удалось быстро вытрясти из служаночки, это была только дипломатическая миссия, не имевшая никаких особых целей, да и важности тоже... для всех. Кроме, наверное, одного человека.
И, хотя в дипломатических способностях Демонов Алси сомневалась ещё больше, чем в таланте покойного брата к магии, известить Мириам было делом чести. Девичьей, да, но это мелочи.
- Мири! - Алси взлетела на подоконник, разумеется снаружи, не успев толком оглядеть комнату. - Там... там отец твой. В городе.
- Уже? - Мириам бросилась к окну. - Где битва?
- Битвы нет. Пока, - Алси закинула ногу на ногу, стараясь изо всех сил не дать голосу дрожать. - Он вроде бы... дипломатическим послом. От наших пустотных знакомцев. С белым флагом. И... говорят, не в лучшем виде.
- В каком виде? И чего хочет? - Мири развернулась в проеме - темный силуэт из ломаных линий и недоверчивости.
- Чего хочет -а кто его знает? Но вроде резню пока отложили. Вид... от отца мало. ОТ урода этого - много.
Ее собеседница молча рассматривала совершенно пустой стол. Или, может быть, что-то, видимое только ей. Потом просто кивнула.
- Спасибо.
- За что? Я просто сообщила. Ты... посмотреть на него не хочешь? Хотя... что я говорю! - Алси наотмашь хлопнула себя по лбу. С треском. - Просто я своего отца... не видела. В последний момент. Вдруг твой ещё жив, где-то там? Внутри... наверное?
- Может быть, - голос Мири звучал так спокойно и холодно, словно это она родилась волитарской принцессой. Девушка забралась на подоконник и, прислонившись затылком к торцу стены, отвернулась. - Увидим.
- Мири, - Алси подогнула колени под себя, чуть придвинувшись к девочке. - Только честно: какую глупость ты выкинешь на этот раз? Мне заранее брать оружие или обойдёмся гвардией моего красавца-жениха?
- Можно не беспокоиться, - темноволосая улыбнулась отсутствующей улыбкой. Подумав, добавила, - я сама не знаю, что будет. Помнишь я тебя просила о лидиуме?
- Принесла, - усмехнулась Алси. - Хватит смелости - бери, кто запретит-то? Хотя... извини, я не могу без этих штучек. Благородное воспитание и моя жизнь порой... странно сочетаются. Мириам снова улыбнулась и протянула ладонь. Алси картинно распахнула накинутый плащ. В вырезе алого сукна призывно колыхалась головка лидиумной спицы, чуть крючковатая и с изящной, тонкой вязью узора, сделанного, видимо, по заказу какой-нибудь богатой сумасбродки.
- Персональная, - кокетливо передёрнула плечиками Алси. - Тебе - в самый раз. А подрастёшь - даже научу носить... вот так. Если захочешь, конечно, солнышко.
- Захочу, - кивнула Мириам и пристроила спицу уже в собственную одежду. - Спасибо.
- Аккуратно, не поранься только. Там кончик заточенный, даже резать можно - чуть-чуть, - Алси снова сменила позу, обхватила руками колени. - Мириам Солар... ты отца убить хочешь? Или... эту тварь, что его вот так... не знаю, вот так в общем?
- Я не знаю, - снова улыбка, на этот раз совсем нездешняя. - Но я не хочу идти безоружной.
- И хочешь идти одна?
- Да.
- Переубедить тебя я смогу? - Алсиманд смотрела на девчушку, как мать солдата, уходившего на войну, с которой никто не возвращался. - Или... слушай, ну зачем тебе? Всё обойдётся, вот увидишь! Джаст справится, сделает всё, он у меня сильный, он вытянет... Ну прошу тебя, не ходи!
- Я не уверена что все кончится плохо, - Мириам протянула руку и легко коснулась щеки волитари. - И ты не будь.
- Мири...
Алси дрожащей рукой прижала к щеке ручку подруги. По щеке волитари украдкой скатилась и, упав на ключицу, потерялась где-то в шикарном вырезе тихая, скупая слеза. Женщина отпустила Мириам, одним движением соскользнула с окна наружу.
- Они тебя выпустят... я не буду мешать. Только... возвращайся пожалуйста, доченька.
Называть Мири так было глупо. Глупее не придумаешь. И хладнокровная убийца рванулась вниз, стиснув зубы и тихо костеря про себя поганый мир, не дающий даже ребёнку лишней капельки счастья.

[Scorpion(Archon) >>>]

Когда ворота распахнулись, оставшиеся судьи, которые уже начали опасаться подступающей толпы, с завидной синхронностью отсалютовали. Слишком многое демоны перенимали от своих носителей - в том числе и маленькие ритуалы. С точки зрения Герцога это было забавно, но несерьезно. Однако происходящее было игрой, спектаклем, которая была сделана для смертных, и смертным же должна была нравиться, в весьма странном виде. Подойдя к судьям, и легкомысленно бросив белый флаг ближнему к себе, исполинская фигура оглядела толпу. На сей раз он не сомневался, что кто-то точно попробует напасть. И это тусклое солнце - даже сейчас оно неприятно резало глаза. А Герцог Бойни не любил чувствовать дискомфорт от обстановки в окружении своих врагов. Такие мелочи и внимательность к ним и делали его безупречным бойцом, и потому мановением перста заставил другого демона оставить тело судьи. Черная тень послушно опутала ноги Герцога, и слилась с отростком на коленном суставе, превращаясь в острый арканитовый шип с алым глазом ровно по центру. Тело судьи покачнулось, а его арканитовый доспех стал словно светлее, без поддержки тени. Элокхай властно, одним движением, опустил человечка на одно колено, и чуть прикрыл глаза, готовясь впустить себя в новое тело. Его тело почти тут же превратилось в черный дым, и окутало тело хиетра. Одно мгновение, и казалось бы, что они слились в единое целое - но тут площадь потряс вопль, в котором было и удивление, и ярость, но что самое удивительное - боль.
Спустя долю мгновения черный туман рассеяла вспышка ярчайшего света, и даже в вихре закрутившейся тьмы была видна огромная сияющая печать в виде сокола. Она тут же погасла, как туман рванулся к паникующе-шокированному хиетра, и вновь вопль, и вновь свет отбросил Герцога. Облако черного пепла вновь собралось в мрачную фигуру, на сей раз уже не такую угрожающую, но даже тени, что так недавно слились с доспехом, в панике рванулись от своего повелителя. Дрожащий человек пал ниц и начал истерично умолять Элокхая о жалости, но ледяная ярость Герцога тут же проявила себя - волна убийственного холода прошла вокруг, оставляя в добром десятке метров от исполина слой инея. Стоящего в упор смертного мгновенно заморозило до смерти, чтобы долей секунды позже яростным ударом Элокхая быть расколотым на множество черно-серебристых кусочков. Покореженный от удара арканит тут же оплавился, и маленькими темными каплями потек к ногам демона. Фигура замерла. Но ненависть, исходившая от нее была физически ощутима. Ненависть не к смертным, демонам или даже богам. К одному единственному волитару, чья подлость наконец-то вскрылась.
Финеас Санкрист. Ублюдок, который проклял Солидора зачарованным клинком, дабы тот не мог приближаться к своим близким. Вот только не знал он о том, что заклятье коснулось и Элокхая, привязывая его к крови и плоти бывшего лорда-командующего, и не позволяющее ни одному хиетра впустить герцога в себя. Ни одному, кроме тех, в чьих жилах течет кровь предателя.
Кроме Мириам Солидор.
Смертельный холод, медленно расползавшийся от него, вдруг замер, словно задумался. Думал и Герцог Бойни, стараясь решить, что же ему делать в сложившейся ловушке. Без хиетра он чувствовал некомфортно - по крайней мере пока. Бросаться во дворец и искать Неприкасаемую было заманчиво, но значило нарушить свое слово. И пока тени опасливо приближались к Герцогу, тот медленно оглядывал толпу.

Называть Мири так было глупо. Глупее не придумаешь. И хладнокровная убийца рванулась вниз, стиснув зубы и тихо костеря про себя поганый мир, не дающий даже ребёнку лишней капельки счастья. Человеческая девчонка не ответила, но долго смотрела ей вслед. Потом - отвернулась в комнату.
На маленьком столе больше не было еды и фруктов, но ваза осталась, и граненый хрусталь собирал теперь тусклый свет в теплые звезды на полированном дереве. Мириам спрыгнула с подоконника, взяла вазу в руки и отнесла к окну. Здесь было видно, как солнечный свет становился из блекло-серого белым, а те звездочки, что пришлись на руки, были даже едва ощутимо теплыми. На дне оставалась лужица почти чистой воды, в ней отражались стриженые волосы Мири и темные, почему-то очень испуганные глаза. "Нет, не пойду", - решила она и скользнула к двери.
Гвардейцы не стали ее преследовать, и вниз по почти знакомому уже дворцу Мириам добралась с удивительной легкостью. Караульный в ответ на вопрос скривился и указал в сторону парадного выхода. В основной коридор ее не пустили, но разрешили посмотреть издали из бокового, и даже показали, куда идти. Вслед девчонке долетело приглушенное нелестное определение, но она не обратила внимания. С узкого решетчатого балкона, откуда во времена мира, наверное, подавали верхнюю одежду для уходящих с бала гостей, виден был вход во дворец, и эскорт судей, и фигура Герцога, в которой не было уже ничего человеческого. Существо заморозило и разбило кого-то, кого - Мири не успела увидеть. "Выгляни сейчас солнце..." - пронеслась мысль. Настоящий демон. Без оболочки.
Ждать было глупо, а время уходило. Фигура безразлично оглядела таящие осколки льда, который теперь стал розовато-алым, а мертвый холод вновь вернулся к своему хозяину. Фигура вновь обрела черты насекомоподобного гиганта, и медленно, торжественно зашагала обратно к пристаням. Тени сгустились вокруг своего повелителя, сливаясь с его доспехом, и вновь покрывая его причудливым узором алых глаз, что неотрывно смотрели на толпу. Фигура, однако, шла совсем не спеша, и к моменту, когда Элокхай поравнялся с предусмотрительно отбежавшими от вспышки его гнева судьями, они едва миновали половину площади. Одержимые вновь встали за своим Герцогом, и процессия мерно двинулась, а глухие удара арканита о мостовую сливались с какофоничным гудением толпы.
Когда чудовище покинуло дворцовый выход, каменнолицый стражник рядом с Мириам вздохнул с явным облегчением.
- Ну что, девочка, посмотрела?
- Да, - кивнула его собеседница, - где здесь выход?
- К демонам в армию хочешь? Не волнуйся, они вернутся, - грубовато отшутился стражник, но девушка не опускала взгляда, и в конце концов он махнул рукой. - Там. Скажешь что я разрешил.
Выход действительно оказался не так далеко от главного - все для тех же лакеев, со всех ног бегущих на помощь своим господам и на запятки своей кареты. Здесь тоже стоял караул, и только поэтому толпа не прижималась вплотную к дверям. Первой мыслью Мириам было - уйти обратно: люди в целом были выше и тяжелее ее, и попытка протиснуться сквозь толпу могла стоить и выдранных волос, и разодранного подола, и даже бессчетного количества синяков. Второй - что скоро, наверное, всем уже будет все равно. Наконец, решившись, девчонка шагнула в людское месиво.
Люди в самом деле были в целом намного выше нее, и определить направление можно было только отыскав сторону, куда было повернуто большинство лиц. Кто-то все-таки разорвал подол юбки Мириам, но ближе к центру, там, где приходилось быть ближе к демонам, толпа редела сама собой. Девушка и сама остановилась на почтительном отдалении, там, где уже можно было дышать, но еще не веяло по-настоящему ледяной жутью. И в какой то момент Элокхай замер. Одно из алых очень на его спине, что до этого безразлично оглядывало толпу, вдруг выцепило кого-то с настолько знакомыми темными волосами, и широко раскрылось. Тут же все глаза, которые могли видеть девушку, постарались запомнить её, не потерять из виду. По площади пронесся шепот порождений пустоты: "Неприкасссаемая!" Фигура Герцога вновь развернулась. Фасеточные глаза насекомого нашли Мириам. Внезапно, в один миг, и угасающее сознание Вэина, и тени, и сам Герцог поняли, что сейчас произойдет. Он убьет Неприкасаемую и отнимет её тело, пока кровь еще теплая, чтобы спрятаться от этого ненавистного света. Все алые глаза смотрели прямо на Мириам, и толпа, словно ощутив концентрацию внимания, почти тут же расступилась, оставив её совсем одну на расстоянии трех десятков метров от Элокхая - все отшатнулись от неё как от проклятой. Мири, внезапно оставшись одна, попятилась назад, тоже не спуская с герцога круглых от страха глаз. Она тоже поняла что-то, одну единственную вещь: это чудовище искало ее, и сейчас нашло. И искало вовсе не для того, чтобы отпустить снова. Лидиумное лезвие под тканью платья сейчас жгло так, словно было раскалено. То, что произошло дальше, длилось какую то жалкую долю мгновения, но все, кто был там, видели все неправдоподобно четко. Тени метнулись в стороны верными силуэтами, а на месте Герцога, казалось, осталось только белое пятно -словно его силуэт вырезали, забыв вернуть фон. Широкая черная полоса, в одно невероятно стремительное и резкое движение протянулось к девочке. Огромный клинок, поднятый вверх, ощетинившийся живыми шипами из хищного арканита. И больше всего - пара алых глаз самого Герцога, в которых словно горела сама эссенция убийства. Одинокий вкрик из толпы только рванулся к Мириам, когда мир вокруг взорвался ярко-белым светом.
Мири не успела подумать о смерти, только осознать ее, даже нет, не так, осознать что ее саму у нее сейчас отберут, и все кончится совсем не так, как нужно. А еще - что способ как-то ответить есть только один. Девушка судорожным движением сжала головку спицы, почти не чувствуя собственных пальцев, рванула оружие на себя и снова вогнала обратно, чуть изменив направление. Боли не было.

А потом арканитовый меч догнал ее.

[Тельтиар >>>]

С уходом Элокхая в огромный тронный зал словно вернулся свет. Лица волитаров и людей, сведённые в холодные, порой надменные, порой испуганные или воинственные маски, начали разглаживаться. Император Давион молча, как ни в чём не бывало, восседал на троне, расслабленный и чем-то довольный. Тем, что достойно встретил такого врага? Врядли, вслед Солидору-Элокхаю правитель почти не смотрел - только перебирал пальцы и думал о чём-то своём.
- Нет, господа дворянство людей и мои славные собратья по крови... каков нахал! - нарушая всеобщую шепчущуюся тишину, рявкнул Эрбрейс Рейс. - Если у меня когда-нибудь будут потомки - а они будут - мне бы хотелось, чтобы им читали легенды о виера. пусть знают, насколько порой несносны бывают эти твари.
- Будем надеяться, что "эти твари" к тому времени закончатся и останутся только в легендах, - лорд Брион, утративший свою дипломатическую сдержанность, казался настроен решительно и твёрдо. - И нам придётся приложить к этому руку.
- А они уже тянут свою - к обратному, - с безапелляционной точностью бывалого дельца подметил лорд Кайрис. - Но - пусть попробуют. мы не имеем права лишать их шанса.
Вельможи переглянулись и заулыбались. Как-то очень похоже и неожиданно хищно.
- Довольно, господа, - едва только воцарилось хоть какое-то подобие тишины, произнес военный министр. - Кто-либо из вас уже знает, что в этот самый момент изменник Ларса Венаат мило беседует с Архимагом во Дворце Чистокровных?
Большинство волитаров громко вздохнуло - не столько обескуражено, сколько... закономерно. Давион - перевёл взгляд на Дерри.
- Это логично. С магами говорит маг, с воинами - воин. Запугивают они, должен признаться, качественно. И главное - вот чему нам бы у них поучиться! - в своей самоуверенности настолько непоколебимы, что дадут фору корладскому мастерству. И тем не менее не вижу, чтобы они добились здесь чего-то, кроме траты своего времени. Старомодные существа, господа.
- Это не логично, Ваше Высочество, - оспорил Миклас. - Все происходящее здесь мне глубоко отвратительно. И я думаю, что выражаю общее мнение дворян.
- Отвратительно - да, без сомнения, господин министр, - согласился Давион. - Но того, что это логично в конфронтации такого масштаба, наше с вами отвращение не меняет ни капли. Виера воюют точь-в-точь как в легендах. Но это - жизнь. И кто-то из нас - или мы, или они - не вполне понимает, как она сейчас устроена. Я искренне надеюсь, что за время, данное нам со времён побед наших великих предков под знамёнами Четверых мы не стояли на месте, и не только старательно теряли наследие Богов, но и создавали своё, достойное наших творцов. Если это так - мы, я полагаю, в более выгодном положении, чем демоны. Если нет... Это не вариант, правда?
- Вот именно, принц Астерион, - подчеркнул министр. - И поэтому мы с вами ни в коем случае не должны уподобляться героям легенд, а жить и действовать своим умом, пользуясь всеми достижениями нашего просвещенного века.
- Что мы и делаем? Или поправьте меня.
- Герцог бойни Элокхай здесь, в наших руках! И мы не вправе дать ему уйти невозбранно после всего, что он совершил!
- Господин министр, - осторожно вмешался лорд Брион. - Вы точно представляете себе то, о чём сейчас говорите? Если вы не против, я поясню вам кое-какие детали. Не смея задерживать вас в вашем благородном порыве, хочу всё же отметить - это не было бы разумным поступком сейчас.
- Лорд Брион, вы не военный и вряд ли имеете представление о предмете нашего разговора.
- Что тут говорить! - Бросил лорд Матеус. - Он заслуживает смерти!
- Знаете, даже будучи не военным я прекрасно понимаю, что, попытайся мы атаковать Элокхая до его прихода сюда - он бы начал резню на несколько часов раньше, - холодно парировал вельможа-волитар. - Хорошо, мы этого не сделали - каким-то чудом, я должен заметить. Он приходит сюда. Предлагаете атаковать его здесь?
- Не будьте глупцом! - Вспылил Эрнесто. - Его армия еще далеко от столицы. Пусть начинает резню один, если у него это выйдет.
- Далеко от Столицы - Левиафан. вы, кстати, видели толпу, скопившуюся посмотреть на это страшилище. Сколько народу оно бы перерезало? Тысячу. Две? Сколько?
- Лорд Брион, как я и думал - вы ничего не смыслите в тактике, - резюмировал Дерри.
- Так просветите меня. Ваши знания я под сомнения не ставлю, но пока вы только предлагаете всех скорее схватить и уничтожить. Прошу вас, - съязвил волитар.
- Господа, ссориться сейчас - не лучшая идея, - осмелился вставить слово Кайрис. - Альянс всегда основывался на взаимоуважении, и подобные заявления с обеих сторон нам чести не делают.
- Коль скоро славный лорд Брион не будет вмешиваться в ратные дела, я стану относиться к нему с должным уважением, - пожал плечами Миклас. - Теперь же, спешу напомнить, враг наш уже у ворот и скоро покинет город. Зовите дракона, принц.
- Милорд, вы хорошо себе представляете, что будет делать Элокхай и чем именно мы рискуем, нападая на него сейчас? - осведомился Давион. - Вы никому ничего не объясняете, но уже берётесь приказывать всем. И потом - вы предлагаете опозорить себя на века в глазах Богов и потомков? Хоть это, конечно, и договоры с демонами, которые никак, кроме вероломства, себя не проявили, и всё же... основания для вашего решения, что риск обоснован?
- Спустя три часа здесь будет армия демонов, летающая крепость, способная уничтожить Столицу и все тот же Элокхай, который в данный момент будет вынужден противостоять всем нам в одиночку.
- Или, принц, - добавил лорд Матеус. - Вы считаете, что через три часа, наши силы волшебным образом возрастут?! Смею заметить - скоро зайдет солнце, а демоны в темноте лишь становятся сильнее, тогда как одаренные огнем - слабнут.
Давион только раскрыл рот, чтоб ответить, как в тронный зал влетел запыхавшийся гвардеец.
- Мой Император! Мой Император! Там… Элокхай!
- Что Элокхай!? – никто не заметил, как Давион оказался в центре зала, с мечом в однйо руке и сжатой в кулак другой. – Докладывай.
- Там… кошмар. Жители врассыпную – от него… Он попытался убить кого-то. Кажется, какую-то девчонку, а дальше…
- Дальше – ни слова. Господин военный министр, господа! Вы, кажется, хотели возможности уничтожить эту тварь прямо сейчас? Она вам представилась! Прошу! – прозвенел под древними сводами леденяще-стальной голос владыки

[Кысь >>>]

(продолжение сцены на площади)

Но не коснулся. Элокхай зашипел - ядовитым, ледянящим голосом. На фоне гаснущего света он казался просто черным пятном, но свет почти померк, и вокруг Мириам вновь воцарилась тьма. Кроме фигуры, словно сотканной из светящихся нитей. Это был человек, не самого большого рота, в офицерской форме еще времен Маркоса, с лейтенатской саблей, которой он как раз и заблокировал роковой удар. Он был похож на призрака, если бы не был лишь отголоском своего прежнего "я" - Вэин Солидор, лейтенант армии Альянса, за несколько недель до событий, сделавших его предателем рода человеческого. Нужно было едва взглянуть, чтобы увидеть, что он ещё совсем молод, но спокойный взгляд и темные волосы выдавали в нем отца Мириам. Элокхай смотрел на него, и не мог понять, в чем причина бунта почти пожранной им души. А Неприкасаемая, лежащая на земле, была словно окружена невидимым барьером. Было ясно, что чтобы получить нового хиетра, Герцогу придется убить старого. Нарушить клятву - и убить Неприкасаемую. Шепот окатил площадь вновь - но на сей раз в нем был только холод неотвратимой смерти:
-Как смеешь ты, раб, поднимать руку на своего господина?!
- Ты не тронешь её. Таков был уговор, демон - моя дочь останется жива!
- Ты смеешь ставить мне условия, Солидор? Мне - тому, кто вот вот ввергнет твой жалкий мир в Пустоту?
- Плевать на мир. - Солидор сплюнул в сторону толпы - Прикоснешься к моей дочери, ублюдок - и я лишу тебя радости сражаться в этой битве. Ты отдавать приказы, а не умываться кровью своих жертв!
Элокхай переступил с ноги на ногу. Каким бы незначительным не казался Солидор сейчас, и каких бы незначительных усилий не требовало убийство обоих, в его словах была доля истины. Герцог Бойни был самым великим бойцом, что знали Фераи, но вот его полководческий дар устарел на добрых десять тысяч лет. Как бы это не было неприятно, но Вэин был нужен ему, потому что армия Вэина была их врагом сейчас, и никто лучше него не знал о её слабостях.
- Я сделаю каждое мгновение твоего существования таким болезненным, что ты будешь молить меня убить свою дочь уже через час.
- Это не страшнее, чем пребывать с тобой в одном теле, Третье Дитя! Оставь мою дочь в покое, иначе я вырвусь, и расскажу им, как тебя убить!
И в этот момент Элокхай вздрогнул. Конечно, его хиетра знал и о пророчестве, и о той части истории, про которую никто уже не мог передать потомкам. И пока Герцог собирался с ответом, Солидор быстро обернулся к лежащей девушке, и прошептал одними губами - так, чтобы слышала только она: "Не бойся, Мири, никто тебя не тронет. Я здесь с тобой."
- Не уходи, пожалуйста... - боль все-таки проявилась и из глаз Мири невольно потекли слезы. - Не уходи. Он все равно меня не получит.
- Я обещал твоей маме, что буду защищать тебя, какой бы не стала моя судьба. - По призрачному лицу скатилась слеза - Я... не могу позволить, что с тобой что-то случилось.
-Как. Это. Отвратительно. Твоя жалкая любовь любой ценой привела к тому, что все твои близкие мертвы! Облегчи её страдания, хиетра! Потому что если это не произойдет сейчас - она умрет в муках, которые ваш слабый разум даже не может понять!"
Вэин нахмурился, словно не зная, что делать. На его лице страдание было вырезано проявляющимися шрамами от ожогов, и на руках стали выступать серебристые пятна, словно от вплавленного в плот металла.
- Я защищу тебя. Любой ценой. - Призрак повернулся к Герцогу - Оставь её. Я уже отдал тебе весь мир - и если ты победишь, [i]повелитель, то мне уже будет все равно.
- Останься со мной. Мне все равно, умереть сейчас или завтра. Меня... не защитить уже, - ни героически, ни даже трогательно Мири не выглядела: разорванное платье, потеки крови на темной шерсти, спутанные волосы, слезы.
- Я всегда с тобой. С самого твоего рождения я оберегал тебя и хранил - пусть и из теней и мрака. И даже растворившись в пустоте я останусь с тобой, дочь моя. Ты самое дорогое и важное, что когда-либо было в моей жизни или будет после моей смерти - и моя отцовская любовь всегда будет укрывать тебя от всего плохого. Просто знай это. - Солидор едва заметно улыбнулся дочери, словно смутившись непривычным для себя словам нежности.
- Все плохое уже случилось, - тихо проговорила Мириам, поднимаясь на ноги. - Но я рада что ты был рядом.
- А теперь беги, родная. И не оборачивайся, пока не будешь в безопасности. - Солидор повернулся к Элокхаю, и они оба опустили свои клинки. Призрак преклонил колени пред Герцогом.
Мириам покачала головой и скользнула назад ко дворцу.
-Ты пожалеешь. - яркий свет вдруг померк, становясь крохотным светлячком, которого тут же опутали путы черноты, и утянули вглубь арканитового доспеха. Пара алых глаз еще смотрела в затылок уходящей дочери Солидора.
- Четверо! - Четверо с нами! Это их посланец был! Кажется, никто толком не понял, что вообще произошло. Но толпе многого было и не нужно. Люди и волитары, словно море, вспененное налетевшим ураганом, начали сжимать кольцо. - Тварь! Убийца проклятый! Четверо против тебя! - Белый флаг, как же! Вперёд, сыны Богов! - За всё ответишь, скотина! Толпа гудела и дрожала, словно озверелая, в воздух вслед за криками поднялись у кого дубинки, у кого мечи или топоры - кто что достал. Хмурые, перекошенные злобой и яростью лица впивались в Герцога Бойни бешеными взглядами, крик и шум взвивались к небесам. - Убить его! За Рейса! За Рейса! - За Санкриста! - За Императора и наследника трона! - За преданных солдат, за измену! Убить предателя!
-Хватит. - Шепот, казалось, был настолько громогласным и холодным, что бегущая толпа остановилась на месте как вкопанная. Потому что сам воздух вокруг Герцога завибрировал, и стал мертвенно - ледяным. Тени смертных стали удлинняться, и протягиваться к Элокхаю. Если кто-нибудь увидел бы это сверху, то герцог словно стоял в центре черной звезды, которая становилась все более темной, черной, какой может быть только бездна Пустоты. Звезда завибрировала, и образовала вокруг Элокхая ровное кольцо. Демон с презрением оглядел толпу, и закрыл глаза. Мгновение тишина была абсолютной, и вдруг тьма рванулась вверх на добрые три десятка метров, словно чудовищное щупальце кракена, и словно задрожала, принимая форму, расширяясь, и изгибаясь. Толпа тут же бросилась врассыпную обратно - только бы избежать невиданной тьмы, а смертельный холод, по мере того, как все больше становилось черное месиво, покрывал инеем все больший участок мостовой. В эпицентре черного смерча в эйфории вращались тени, становящиеся единым целым с плотью своего Повелителя.

[Scorpion(Archon) >>>]

День 13
В Пустоте - да не в обиде - продолжение линии с Пустоте
(Хигф, Соуль и я)

Не двигались люди. Не двигались волитары – ни Ремрод, ни колоссы Пустоты. Наконец один из исполинов, видимо не выдержав долгого молчания, простонал – громким, высоким, совсем ребяческим и оттого ещё более страшным голосом:
– ДЯ-А-ДЯ-А!
– Узнал! – Ремрод криво усмехнулся. – Калтор, это я! Ремрод. Здравствуй, малыш!
"Малыш" наклонился и протянул вперёд огромную лапищу. Ремрод осторожно коснулся её.
– ИГРА-АТЬ?
Холодок пробежал по спине капитана. Не мурашки страха за себя, а колючие льдинки ужаса и отвращения перед тем, чего не должно быть. Он сжал зубы – словно это помогало не двигаться.
Сайте закрыла глаза.
– Не сейчас, маленький мой, – успокаивающе прошелестел Ремрод. Голос волитара предательски дрожал и дёргался. – Нам надо идти. Нас ждет папа.
– ПА-А-ПА-А?
– Мой папа, милый. Мой...
– Па-ПА-ПА-ПА-ПА-ПА-ПАААА!!!! – рёв гиганта – истошный крик младенца – казалось, сотряс вокруг даже почву.
Ярко-лиловая молния чиркнула в небе прямо над великанами, на миг придав их лицам чёткость – безобразную, словно носившую следы жуткого, многовекового вырождения чёткость... Огромные ноги затопали, с корнем вышвыривая живые деревья из земли, дети-чудовища замолотили вокруг руками.
– Они боятся отца, – прошептал Ремрод. – Смертельно боятся... нам лучше уйти, пока можно. Вперёд.
Сайте, вздрогнув, поднялась. Она опустила меч лезвием вниз, а потом вымучено посмотрела на капитана.
– Возьмешь? – спросила Хранительница одними губами.
Одним движением капитан уронил саблю в ножны и схватил меч Ашкраев – не время было ни спорить, ни играть в благородство. Снова вцепился в тонкую руку и прошипел:
– Бежим, пока говорят! – и рванул с места.
Но меч не согласился. И возразил – прямо, уверенно, гневно.
"Император или никто". Император среди мечей.
Меч задрожал, и в тот же миг, рванувшись отвратительной кляксой прямо в лицо капитану. Алые глаза вспыхнули в самом сердце кляксы, и на миг в сердце черноты проступили знакомые черты. на Балтьера, плотоядно улыбнувшись, взглянула Юлаль Сайте... нет, Дейзен... и в тот же миг – он сам, пылающий алыми глазами. В следующий миг меч, повинуясь порыву чёрного спрута, кинулась, выворачиваясь из рук капитана, и влетела в ладонь Юлаль...
– Па-Па-А ЗЛО-ОЙ! ХО-ТИ-ИМ ИГРА-АТЬ!
Женщина жестко усмехнулась:
– Не следовало ожидать.
Балтьер покачнулся, удерживая равновесие – его будто ударили, ударили изнутри. Не упал. Бледный, скорее от гнева, корсар метнул взгляд на клинок, и тот, судя по всему, для был по сравнению с его саблей королевской коброй против ужа.
– Бежим же, – прошипел он. – Я не буду... играть!
Пустотные колоссы бросились вперёд, как огромные осадные башни из древних времён. Отталкивая друг друга, обдавая всё вокруг обрывками живой Пустоты, великаны чуть не смяли Ремрода, чудом отскочившего в сторону, и разом бросились к сиявшему в руке у женщины мечу...
– Безумцы! Безумцы из мрака во мрак, явились – уйдёте, не вспомните как! Кинь душу в огонь, прямо в копоть и гарь... Отравленной кровью алтарь мой ошпарь!
– ПРЕКРАТИ, КОРАКС! – возревел Ремрод. – Киниарефь, помоги!
Деревья, будто услышав голос волитара, сомкнулись вокруг великанов. Те проламывались через них, гремели костями-ветками, совали стволы в рот, разламывая стволы в искорёженных пастях, боролись друг с другом...
– Быстрее. Пока сестра задерживает их, – Ремрод метнулся мимо обезумевших колоссов, хватая Юлаль за руку. – Капитан, хватай его, – кивок на Дейзена, – и беги по следу. Я понесу её. Меч... он в гневе. Так будет быстрее. А времени совсем нет...
– А ты неплохо устроился, – проворчал капитан, подхватывая мальчишку. – Я бы охотно поменялся.
Он старался как можно быстрее оставить за спиной детей, не забывая оглядываться – не предал ли пустой волитар, не уносит ли женщину?
– У тебя есть все шансы присоединиться! Скорее! Как увидишь ворота – входи! Как бы они не выглядели – входи! Даже если будут заперты – входи! Мы перелетим! – Ремрод сглотнул – нервно дёрнулась на шее едва заметная жилка. – Держись, Юлаль... И ещё – если будет больно и непонятно, почему – сразу скажи мне. Один раз... что-то смогу сделать. Вперёд!
Вскоре капитан перестал оглядываться и только молился Четверым, чего давно не делал, и молился бы Пятому (Первому?), если бы не полагал, что от этого будет только хуже. Лишь бы не отстала! И не упасть! Дважды он все-таки спотыкался, так как Дейзен в руках частично загораживал дорогу, но ухитрялся удерживать равновесие. Временами слышал звук шагов Юлаль. Быстрее! Перед глазами появился красный туман, добавляя цвета в хищные переплетения ветвей. Когда вспыхивали молнии, эти пятна становились багровыми. Закололо в бока и начало казаться, что бег бесконечен.

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 27-04-2010, 18:46

[Соуль >>>]

Но и бесконечность в Пустоте часто внезапно и жёстко кончалась. Оплетённые деревьями-мучениками ворота и примыкавшая к ним обвалившаяся кое-где, вся увязанная растениями и пронзённая костяными корнями-наростами стена почти внезапно взметнулась в жутком пустотном лесу, проглотив остатки чёрной дороги. Ворота были заперты наглухо, и огромный замок, выглядевший так, словно провисел здесь уже не одну тысячу лет и за это время ни разу не открывался, поблёскивал во тьме алыми всполохами глаз-рубинов. Огромное, страшное, раскуроченное и оплывшее лицо замка напоминало чудовище-людоеда из древних сказок, разве что замочная скважина не ощетинилась зубами. Скованные замком воротные кольца-ручки змеились двумя серо-чёрными червями, поблёскивая пламенем глаз, и даже не подходя в упор, можно было различить злобное, гневное шипение... заглушаемое тут же грохотом колоссов-"детей", не оставивших надежды поиграть... а может и пообедать.
– Туда? – Сайте резко остановилась, и носок сапога заскользил по земле. Дейзен схватил мать за руку.
– Туда, – коротко кивнул запыхавшийся Ремрод. – Быстрее. Входите.
Балтьер, опустивший мальчика на зесмлю, как только перед ними показалась стена, сделал два-три вдоха, шагнул вперед и решительно рванул за ручки.
Змеи не подались, а та, что держала вторую, злобно с шипением вцепилась Балтьеру в руку, прокусив железными зубами до крови.
– НЕ СТУЧИСЬ! СТУЧИТСЯ ТОТ, КТО ЗДЕСЬ ХОЗЯИН – ИДЁТ БЕЗ СТУКА. ТОТ, КТО ОТВЕРЖЕН, НАМ НЕ ИНТЕРЕСЕН. ТОТ, КОМУ ЗДЕСЬ НЕ МЕСТО – ОПУСТЕЕТ ПРЯМО ЗДКСЬ. ДА СЛАВИТСЯ РОД АШКРАЙ, ГЛАШАТАИ РОЖДЁННОГО СНОМ! – возопила замочная скважина на обрюзгшем лице-замке, после чего тут же смолкла снова. Земля под ногами тряслась всё громче, иные шаги гигантов-детишек уже подгибали беглецам колени и почти сбивали с ног...
Капитан скорчил гримасу, чтоб удержаться от вскрика и с ненавистью покосился на змею, отдернув руку.
– Задолбали вы своей Пустотой и криками, – сказал он неожиданно устало. – Ремрод, как войти?
Дейзен достал печать, она впилась в ладонь подростка, и тому показалось – почти до крови. Мальчишка схватил змею и рванул на себя. Резанула по глазам вспышка золотого света.
– ИЗМЕННИК! ОТВЕРЖЕННЫЙ! ЧТОБ ТЕБЕ ВАРИТЬСЯ В ОДНОМ КОТЛЕ С ЧЕТВЕРЫМИ, КОГДА РОЖДЁННЫЙ СНОМ ЗАГЛОТИТ ВАС ВСЕХ, ВСЕХ, ВСЕЕЕХ!!! – истошно заверещал замок, скрежеща чем-то. – РЕМРОД АШКРАЙ, ПРОКЛЯТЫЙ СВОИМ СМИРЕНИЕМ И ПРЕДАВШИЙ СВОЮ ГОРДОСТЬ _ УБИРАЙСЯ ОТСЮДА!
Золотое сияние начало окружать Балтьера и Дейзена, Юлаль и почему-то Ремрода, хоть тот и стиснул зубы, чтобы не закричать... Где-то позади топнули снова, и вдруг взревели медведями колоссы-пустотники, словно в глаза им ткнули раскалённой головнёй. Жуткий топот, затихнув на миг, кинулся в обратную сторону, продолжая хрустеть сучьями и ломать сухие костлявые стволы, когда-то бывшие живыми...
Врата не изменились. Лишь на замке остался небольшой оплавленный след, словно светлый всплеск обжёг распухшему уроду-привратнику щёку.
– Просто войди... прости, я не могу это сделать сам, первым, – выдохнул Ремрод, пряча глаза – смотреть даже на собственный свет ему было больно. – Ты слышал... Я – отверженный.
– Давай, Дейзен, – произнес капитан, все таким же голосом, из которого словно испарились чувства.
Дейзен просто шагнул вперед, и металл его поглотил. Юлаль взглянула на Бальтера и поймала его руку, потянув следом. Корсар последовал за ним – молча.
– ВЫ ВСЕ ПОГИБНЕТЕ И БУДЕТЕ СТОРОЖИТЬ ЭТИ ВЛАДЕНИЯ! ВСЕ!
Но Дейзен уже не слышал этого рёва. Стоило ему коснуться металла – как парня потянуло вперёд. Сперва было холодно, потом – всё горячее и горячее, с каждой минутой, так, что по спине побежали капли пота, а щёки раскраснелись... и тут же снова холодно, и словно откуда-то вынырныли и бросились на него сами створки врат. Створки, которые провалились, погребая под собой, рухнули прямо в лицо ночным, непроницаемым, беззвёздным мраком и... горячо, с утробным, не сулящим ничего доброго рычанием почему-то нежно и ласково лизнули в лицо. Раз, другой, третий. Дейзен ничего не видел – мрак не желал убираться, но стал живым, кажется – копошащимся и точно расставил верх и низ по местам – уложив юношу точно посередине.
Наверное, исчезновение Дейзена должно было смутить капитана. Хотя вряд ли. После всего случившегося это не было даже мелким чудом. Так, обстоятельство. Он просто шел следом, держась за руку Юлаль.
Низкий, гневный рёв был им обоим приветствием на той стороне. Над распростёртым на земле Дейзеном склонилось огромное, шестиногое... точнее шестилапое, двухголовое существо, и левая голова его, разинув пасть, вылизывала мальчику лицо, в то время как правая пасть, оскалив огромные, тёмно-серые, растрескавшиеся клыки, не отрываясь смотрела на гостей, пылая злобой на дне глубоко посаженных жёлтых глаз. Чудище ничем не отличалось бы от обычной двухголовой и шестилапой собаки, если бы не одно "но": вместо шерстинок из шкуры твари торчали многочисленные, толстые, сочащиеся бледно-серым гноем черви, и два таких же переплетённых огромных червя служили псу двумя хвостами.
– Кборгаз, тихо! – из-за спины раздался властный голос Ремрода. Пёс, однако, рычать не прекращал...

[higf >>>]

Дейзен протянул руки, нащупывая морду зверя.
– Тише, тише... – Дейзен сел, выбрался. Сайте стояла на месте, смотря на сына широко раскрытыми от ужаса глазами. Она понимала, что не стоит бросаться, что опасности нет, но... – Тише!
Балтьеру очень хотелось потянуть из ножен шпагу – на всякий случай, по привычке. Просто от вида жуткого животного. Но что-то подсказывало ему, что это не поможет. Потому капитан просто шагнул вперед, стараясь поймать взгляд собаки.
Дейзен встал и накрыл ладонями обе собачьих морды, заставляя сомкнуть горячие пасти.
– Фу. Друзья. Друзья. Хор-роший мальчик... хор-роший...
– Ву-уф фрууув! – жалобно проскулила левая пасть. Правая просто убрала клыки и, переведя взгляд на Дейзена, испытующе взглянула мальчонке в глаза. Почти как человек.
– Кбор Саллндаз был нашим поваром. А Газзатагз – моим псом. Он часто обретался на кухне – любил таскать у Кбора косточки... А когда мы оказались здесь, я не знаю, как это произошло, но... В общем, вот. Кбор с тех пор словно рехнулся, зато Газза наверное поумнел. Они и сейчас что-то среднее... Между самими собой и едой, которая налипла на их искорёженное тело и прогнила – внутрь. Эти трупные черви лакают их отравленную кровь и грызут души. Сразу две.
Кборгаз, вывернувшись от Дейзена, лёг на живот и послушно завилял двумя червями. С кончиков "хвоста" срывались и падали на землю серые гнойные капли.
– Идите за ним. Не замечайте дверей.
Кборгаз, снова вильнув хвостом, кивнул обеими шеями в сторону, куда указал Ремрод. Большой, некогда ухоженный – но безумно древний и оттого запущенный внутренний двор большого поместья-дворца был больше похож на забытый парк или продолжение леса, только кусты и деревья тут, кажется, были всё же обычными. Просто сухими. А у самых дверей особняка – высоко вверх по чёрно-белой, из мрамора и обсидиана, лестнице – возвышалась огромная фигура в чёрном доспехе. Без шлема. Там, где у всех смертных должна была быть голова, из доспеха поднимался и мёртвым столбом уходил в небеса чёрный дым. Кустарники, протянувшие свои корявые ветви уже и на перила лестницы, обвившие длинными лианами скамейки и колонны, успевшие обвалиться почти везде, напоминали армию завоевателей, вторгшихся в королевство и уже подходивших, чтобы замкнуть кольцо осады вокруг вражеской столицы...
– Веди к Мормегару, Кборгаз. Пусть он проведёт внутрь и защитит. И ты – тоже. Внутри будет опасно, сам знаешь.
Головы червепса синхронно тяфкнули, а из левой пасти небрежно скользнула на землю струйка слюны.
Балтьер, видимо, уже перешел порог, за которым происходящее еще вызывало ужас и изумление – для корсара этого было уже слишком много. Да, пес-человек, терзаемый червями. Погибший сад. Рыцарь в давно забытых доспехах без головы, великанского роста. Это казалось декорациями... Нет, декорации не настоящие, а это – могло действительно поранить или убить, оно имело те же размеры, что и виделось... по крайней мере, большинство. Но потрясти новые явления уже не могли. Словно пустота пленкой обволокла душу, и та сделалась похожей на посеревшее небо.
– Разве ты не идешь с нами, Ремрод? – только и спросил он.
– Я буду ждать вас в конце. Мне нужно... Коракс совсем обезумел. И кажется, он может нам помешать. Если в самом конце вы встретите не меня, а его – убейте его, – голос Ремрода чуть подрагивал, вынося брату приговор. – Всех, кого не признают друзьями Мормегар и Кборгаз – всех убивайте. Не бойтесь и берегите себя... Мы можем больше не увидеться. Юлаль Сайте, я горжусь, что знаю тебя... И тебя, Смелый Человек, каким бы ни был конец. Юноша... береги печать.
Фигура Ремрода дрогнула и распалась. Тысячи капель, крошек, неправильной формы осколков пустой оболочки с дребезгом, слышным, наверное, по всей Пустоте, ухнули вниз и раскатились у ног пришельцев из Жизни.
– Ты неправ, – вдруг сказал капитан, словно бы исчезнувший еще мог услышать. – Ты говоришь, что вы пусты. Но НИЧТО не может страдать и бояться. Вы просто убедили себя. И теперь пытаетесь убедить других. Незачем.
– Пойдем, Балтьер, – резко попросила Сайте.
Ни говоря ни слова, корсар зашагал по лестнице. С каждым шагом черный страж казался все больше. Кборгаз тихо трусил впереди, и на ходу с червивой шкуры пса падали тёмные или грязно-бежевые капли, отмечая путь с двух сторон. Величественный чёрный доспех при виде зверя словно немного наклонился, но даже плечом не повёл. Пустота, кажется, давно выела то, что было внутри, и поднимавшийся вместо головы дым, дрожа на несуществующем ветре, уходил выше и выше. Из никуда в никуда.

[Тельтиар >>>]

Последние приготовления

На столе перед широкоплечим воином лежало оружие, уже не раз сослужившее ему добрую службу: пара зазубренных кинжалов, кастет с острым краем и, конечно же, его неизменная булава, утыканная шипами. Убийца давно утратил счет проломленным ею головам - в гильдии его так и прозвали: Череполом за то, что он всякому изящному способу, предпочитал грубую драку.
Приближенным Кавдайна бывший гвардеец стал, буквально проложив себе дорогу по телам предшественников, чем немало позабавил Торговца Смертью. Мэтр сделал его командиром боевых отрядов Гильдии, использовавшихся лишь как самое крайнее средство убеждения, когда все иные возможности уже исчерпаны.
И сейчас Череполому предстояло доказать, что он не зря был удостоен высокой чести - именно ему поручено было пресечь кровавый беспредел Смотрителей, посмевших бросить Гильдии столь дерзкий вызов.
На холщовую рубаху убийца надел до блеска начищенную кольчугу - простого плетения, не слишком прочную, но способную уберечь от случайного удара. Лишь после этого клинки легли в ножны.
- Ты, как на войну собираешься, - усмехнулся Призрак, оправляя камзол.
- У нас как раз одна скоро начнется, - Череполом раздраженно огрызнулся. - Вон, во дворце Солидора принимают.
- Да, пусть хоть на брудершафт с ним пьют, - махнул рукой волитар. - Нам-то что?
- Вот и я о том же, - убийца аккуратно закрепил булаву у бедра. - Человечки пришли?
-Ждут.
Человечков было немногим менее трех десятков - осознавая важность своей миссии, Череполом собрал едва ли не всех, кто мог откликнуться на его призыв, причем в их числе были не только полноценные гильдейцы, но и кандидаты, жаждавшие вступить в избранное общество.
- Пятеро пойдут в госпиталь, - распорядился Призрак, когда они вышли к остальным убийцам. - Там есть несколько человек, которые слишком зажились. Еще двое, вот вы, нанесете визит страже, а то слишком уж кирасники осмелели в последние дни.
- Остальные будут с нами, - громыхнул Череполом. - Кишки смотрителям повыпускаем.
Собравшиеся загомонили, вскидывая кулаки.
- Наконец-то!
- Совсем житья от них нет!
Призрак, глядя на них, скривил губы: эта толпа головорезов мало походила на гильдейских убийц, но лучше в городе попросту не осталось, стараниями все тех же Смотрителей. Хорошо еще, что они собрались в Нижнем городе, где стража не так лютовала, после устроенных с утра облав, как наверху.
- Ну, хватит! - Оборвал крики Череполом. - Расходитесь постепенно, встретимся в условленном месте на закате. Тогда и начнем.
Единственное, что еще интересовало в этот момент убийц - получил ли Кавдайн задаток, и готов ли план Особняка - остальное же было делом нехитрым.

[Барон Суббота >>>]

День 13

Предательство

(с Тельтиаром)

Торговца держали в одной из камер второго подвального этажа, в этом отношении ему даже в чем-то повезло больше, нежели некоторым другим арестованным. Когда дверь, скрипнув, открылась, внутрь вошел лорд и сопровождавший его писарь в нехарактерном для смотрителей белом костюме.
- Двион Скалз, - холодно процедил Элан. - Ты принадлежишь к гильдии убийц. Чужие жизни для тебя ничего не значили, но мне интересно, насколько ты ценишь свою.
Купец, которому ни разу не приходилось отнимать чужую жизнь собственоручно, да и вообще к физическим лишениям не привычный, за эти несколько часов успел дойти, что называется, до нужной кондиции. Лицо его было землистого оттенка, глаза бегали, губы то и дело пытались пуститься в пляс, но всё же, какое-то самообладание у Скалза оставалось. Поэтому, услышав вопрос Элана, он подумал, собрался с духом и всё же смог ответить ровно и без мольбы в голосе:
- Думаю, мы с вами сможем договориться, милорд. Уверяю вас, после получения выкупа за мою жизнь и свободу, вы не будете ни в чём нуждаться до конца дней.
Зубастый побагровел, услышав это:
- Подкупить меня хочешь?! Меня, Лорда-Смотрителя!
- Что вы, что вы! - замахал руками Двион, пытавшийся за наигранным страхом скрыть настоящую панику. - Это не подкуп - это взаимовыгодное сотрудничество! Подумайте, сколь многое можно сделать для Закона и Справедливости, на средства, полученные за одну единственную жизнь тихого старика, который всего-навсего увлекался алхимией...
- А знаешь, звучит заманчиво, - оскалился Зубастый. На лбу его морщины собрались в несколько складок, словно показывая тяжкие раздумья, но затем он покачал головой: - Но, дела обстоят так, что твое имущество в любом случае может быть конфисковано. К сожалению для тебя.
- Милорд, ну, вы ведь понимаете, что мудрый человек не хранит все яйца в одной корзине, - смог вымучить улыбку Скалз.
- Если надо - мы тебя до капли выжмем, - заметил смотритель в белом.
- Но, подумай сам, Двион: почему в то время, как твоих коллег подвергли весьма жестоким наказаниям, тебя лишь заключили в эту комнату, - продолжил Элан. - А когда подумаешь, поделисть своими размышлениями с нами.
- Чего уж там думать, - купец развёл руками. - Я человек пожилой, семейный и мирный. Сражаться не умею, боль терпеть не обучен, сердце слабое, кашлять последний год начал страшно.
Его голос сорвался, а глаза приняли умоляющее выражение.
- Милорд, прошу вас! Я лишь изготавливал вещества на заказ, не более! Я даже не знал, для кого...или чего они предназначаются, клянусь!
Элан медленно кивнул, скорее подчиненному, чем купцу.
- Вот именно, Скалз, - смотритель сделал росчерк стилусом по восковой табличке, хотя врядли записал что-то важное. - Нам доподлинно известно, что сам ты никого не убивал. Поэтому, у тебя есть шанс искупить свою вину.
- Небольшой, - заметил лорд. - Но есть.
Двион с надеждой уставился на Зубастого, буквально ловя каждое его слово.
- Мне нужно от тебя нечто, помимо добровольных пожертвований. Скажем так, заверение, что ты порвал с преступным прошлым и доживешь остаток дней в согласии с законом Альянса.
- Я согласен предоставить такие гаранти, но, только умоляю, ради Четверых, не сочтите за дерзость, милорд, мне тоже нужны гарантии.
- Это даже забавно, - бровь Элана раздраженно дернулась, а его помощник тихо хохотнул.
- Мои, кхм, бывшие наниматели очень не любят...отступников, - пояснил Скалз. - А мне бы хотелось дожить свой век спокойно и не слишком быстро, если честно.
- Для начала, расскажи как ты присоединился к гильдии, - потребовал лорд. - Редкий случай, чтобы их человек не совершал убийств. Дядюшка Дви тихонько вздохнул, поёжился и начал свой рассказ.
- История у меня простая. Я ещё в юности увлекался разными веществами и тем, как ких составляют. Отец у меня был строгий, так что, заикнуться о том, чтобы заняться зельями, бросив семейное дело я не смел...но, тем не менее, в хобби своём весьма приуспел.
- Продолжай, - разрешил Элан.
- Ну, видимо, кое-кому стало известно о моих увлечениях, потому что однажды ко мне подошёл незнакомый молодой человек и предложил хорошо заработать. Нужно было сделать на заказ зелье с весьма интересными и явно незаконными эффектами, - не стал его томить Скалз. - Увы, порок оказался сильнее меня - я согласился. Теперь-то знаю, что они так проверяют - берут один раз за большие деньги, а потом смотрят, как потенциальный коллега будет себя вести. Должно быть,я вел себя хорошо, потому что заказы стали повторяться. А потом, лет через десять, меня посвятили в то, на кого я работал всё это время.
- Любопытно, - заметил Зубастый, прислонившись к стене. - Рассказывай подробнее о своих товарищах. И помни - от каждого слова зависит твоя жизнь.
- Милорд, если вы дадите мне несколько листов бумаги и перо, я вам запишу имена, род деятельности и прикрытия тех, о ком мне известно, - улыбнулся Скалз. - Поверьте, так будет куда удобнее, чем слушать сухой поток фактов.
- Мне нравится то, как ты подошел к нашему делу, - Зубастый хлопнул в ладоши, велев оставшемуся у двери смотрителю принести все необходимое. - Надеюсь, ты понимаешь, что пока мы не проверим твои сведения, ты останешься в этой камере?
- Разумеется, - купец склонил голову. - У меня к вам лишь две просьбы перед тем, как мы начнём наше сотрудничество. Во-первых, не могли бы вы обеспечить меня горячей пищей? Я не молод уже, сами понимаете, милорд, в моём возрасте лишения тела могут весьма пагубно сказаться на здоровье.
- Я распоряжусь подогреть, - произнес Хессо, увидев кивок лорда.
- Благодарю! Так вот, во-вторых, перед тем, как писать столь интимные бумаги, я бы хотел услышать, милорд, какие гарантии безопасности вы можете дать моей скромной персоне?
- Жизнь, телесную неприкосновенность и защиту от Гильдии.
- Вот о последнем-то я и хотел бы узнать чуть больше. Каким образом?
- Ты останешься моим гостем на некоторое время, - Элан широким жестом обвел камеру. - А тем временем Гильдия станет достоянием истории.
- Что ж, в таком случае я бы хотел остаться здесь, в камере, - купец обвёл своё временное пристанище красноречивым жестом. - И под надёжным замком, вы понимаете?
- И с доверенной охраной, - подмигнул старику смотритель в белом.
- Впрочем, теперь в твоих же собственных интересах выдать как можно больше гильдейцев, - добавил лорд. - А, вот и письменные принадлежности.
- Разумеется, милорд, я всё понимаю, - Скалз принял бумагу и перо с чернильницей и коротко поклонился. - С вашего позволения, я начну прямо сейчас.
- Уж будь добр, - Зубастый развернулся к выходу. - Когда закончишь - постучишь. Хессо заодно принесет тебе поесть.
Его помощник несколько возмущенно вздохнул, но спорить не стал.
Спустя час с небольшим, в верь постучали, а когда Хессо открыл, Скалз протянул ему всё ту же пачку бумаги, но теперь густо исписанную мелким, аккуратным почерком.
- Это для милорда Элана, - пояснил Двион. - Передайте в кратчайшие сроки и, пожалуйста, распорядитесь подать мне ужин. Надеюсь, кухня у вас достойная.
- Ты тут все же не дома, - забрал бумаги смотритель. - Так что поешь что дадут.
Дали, по приказу Хессо похлебку с хлебом и кашу, подогретые, как и просил Скалз.
- О времена, о нравы! - вздохнул экс-убийца, потом коротко возблагодарил Четверых за сохранение его жизни и ниспослание хлеба насущного, и принялся за еду, неторопливо и степенно.

[Тельтиар >>>]

Интересное предложение

Хессо, в виду неприятностей, случившихся с другими смотрителями, неожиданно для себя стал правой рукой лорда, а потому отвечал за проведение допросов оставшихся убийц. С лудильщиком, правда, разговор не заладился, и у смотрителя даже возникла мысль, что бедолага окончательно свихнулся - бормотал что-то невнятное, рычал по-звериному, пытался бросаться на охранников. Жалко его, конечно, не было, но смотритель жалел о том, что теперь он вряд ли сможет что-нибудь рассказать.
- Дайте ему плетей, - поморщившись, велел он, но затем, передумав, вскинул ладонь: - Нет. Лучше - палок, может мозги на место вправим.
- По башке, что ли лупить? - Удивился его подчиненный.
- Нет, по пяткам! - Огрызнулся Хессо.
- Да понял, понял. Чего орать-то?
- Тьфу!
Со злостью ткнул стилусом в восковую табличку смотритель. Оставался только один явный убийца, взятый под арест начальником стражи, и Хессо намеревался с ним жестко потолковать, внутренне даже надеясь на то, что допрашиваемый окажется столь же несговорчивым типом, что и та волитарка, которую оттрахала добрая половина находившихся в здании воинов.
Дверь в камеру медленно и с отвратительным скрежетом отворилась. Факел в руке смотрителя осветил тесное помещение, где в углу устроился косматый убийца, прикрывавший причинное место рваным плащом.
- Ну, здравствуй, дорогой ты мой, - улыбнулся Хессо.
- Я смотрю, у вас новая форма, - мерзавец ухмыльнулся, увидев, что смотритель одет в белое. - Позови своего лорда.
- Это еще зачем?
- Хочу ему сказать кое-что.
- Скажи мне - я передам.
- Это должен услышать лорд лично, - холодно произнес убийца, и Хессо даже вздрогнул от его тона, но тут же скрипнул зубами от злости: проклятый мерзавец его пугать вздумал!
- Да я тебя!..
- Позови лорда! Ни с кем другим говорить не стану.
Несколько мгновений они давили друг друга взглядами, но в итоге Хессо все же сдался и кивнул.
- Ладно, будет тебе лорд. Но если ерунда какая - шкуру сдеру.
- Ему понравится, - заверил убийца и крикнул уже в догонку: - И одежды какой пусть принесут. Не нагишом же мне с лордом говорить!
- Вот сволочь, - процедил сквозь зубы Хессо. Хотелось угостить ублюдка кнутом, но ведь по всему выходило, что он и так готов рассказать необходимые сведения.
По дороге к лорду Элану, его встретил один из смотрителей, наказывавших лудильщика:
- Господин Хессо, - схватился он за рукав белой рубахи: - Плешивый издох... вот-с.
- С чего это?! - Смотритель аж поперхнулся от неожиданности.
- Ну так, мы же ему черепуху палками раскроили!
- Какого хрена, прости Четверо?!
- Вы сами ведь велели...
- Я по пятками бить приказывал!
- Дык... мы думали - то шутка... - смотритель виновато опустил голову.
- Дурень, - отвесил ему оплеуху Хессо. - Пшел вон!
Теперь показания купца и торговца ядами становились еще ценнее, коль скоро кроме них все остальные арестанты были мертвы, а значит лорд Элан действительно мог заинтересоваться тем, что хотел сказать бородатый убийца.
- Идем, - решительно поднялся из-за стола Зубастый, выслушав Хессо, и отложил признание Скалза в сторону - дочитать всегда можно было успеть. - Ты ему чем прикрыть срам-то дал?
- Да... нет.
- Ну так дай.
К тому времени, когда они добрались до камеры, заключенный уже натягивал портки, оказавшиеся ему несколько велики.
- Ну, и что же ты хотел мне сказать такого важного?
Лорд-Смотритель оскалился, всматриваясь в глаза убийце.
- Я могу назвать вам главу Гильдии.

[Scorpion(Archon) >>>]

День 13
Погоня - в Столице и далее...
(Я, Тельтиар, Анмориум, Визет)

Толчея и давка возникли сразу же. Вид чудовищного демона, возвышавшегося над площадью, жуткий холод и расходящийся во все стороны кошмар отшвырнули народ, словно упавший камень, пустивший по воде круги. Кто-то кинулся к воротам и дальше - во дворец, кто-то пытался убежать улицами и переулками, волитары взлетали и сталкивались друг с другом, падали, кричали, роняли палки и камни, а кто - вообще топоры или мечу. Наиболее везучим в задних рядах удалось развернуться вовремя, кого-то затолкали или смяли... Гвардейцы и стражники, оказавшиеся ближе всех к происходящему, пытались как-то растолкать, развести толпу, проредить её, не нанося ударов даже обезумевшим от страха, наиболее стойкие, что не обратились в бегство сразу, пытались помочь им - но всё напрасно. Без Императора, без короля, наедине с Герцогом Бойни каждый чувствовал себя трупом. Даже хуже - пустым местом. Местом, которое Пустота уже забрала и теперь хищно скалилась...
Новые гвардейцы, выбегающие из ворот дворца, попадали сразу в толчею и едва успевали пропустить мимо ломившийся народ. суматоха, паника и крики заполнили площадь, подчиняясь единому военачальнику - страху.
Когда демона можно было разглядеть вблизи, он уже мало напоминал бесформенное черное пятно. Посреди площади, закрывая тусклое солнце, возвышалось чудовище, при одном присутствии которого начинал душить смертельный страх. Огромная фигура, напоминавшая богомола, скалилась гигантскими, покрытыми рядами неровных зубов жвалами. Огромные алые фасетчатые глаза со злобой оглядывали убегающих. Арканитовые наросты казались теперь естественной броней, а не уродливыми вкраплениями - и даже шипы на многочисленных суставах лап теперь были точно на своих местах. Передние лапы оканчивались гигантскими, похожими на зазубренные мясницкие тесаки, лезвиями из заточенного черного металла, который тускло блестел в отсветах красного. Громадные хитиновые пластины на брюшке с шелестом открылись, обнажая гигантские полупрозрачные крылья, которые раскрылись, погружая площадь в невыносимое жужжание, в то время как сам Элокхай огляделся в поисках пути к отступлению. Такое представление могло привлечь слишком много внимания.
- Маги, позовите магов!
- Нельзя, пока он здесь!
- Огнём, огнём его, скорее! Где Архимаг?! Где мастера?
- Он же народ бить кинется!
- Ах ты тварь...
Встревоженные, взволнованные голоса звучали отовсюду, гвардейцы выставляли вперёд алебарды, на фоне гиганта казавшиеся спичками и зубочистками, кто-то размахивал мечами, другие хватались за факелы, но не успевали пробиться сквозь метущуюся, забившуюся и застрявшую в переулках толпу...
... когда явился Император. С мечом в руке - таким же маленьким, но почему-то сиявшим, словно солнце в руках в юного волитара, и совсем не таким хрупким и беспомощным на вид, как любое другое оружие.
Глаза Давиона, холодные, словно ледяные колодцы, смотрели на Элокхая без капли трепета. И в глазах этих, кажется, плясали такие же молнии, как та, что снова налилась синевой на щеке владыки.
- Передайте приказ по всем кораблям! Срочно! - воскликнул Давион. - Как только тварь кажется в радиусе поражения - открывать огонь. До полного искоренения. Преследовать, пока не уберётся из нашего города или пока не подохнет, поганое отродье! Над Столицей - как угодно. Дальше - главным калибром! Сейчас же!
Тварь распрямила огромные задние лапы и оторвалась от земли. Жужжание стало оглушительным. Демон старался набрать высоту как можно быстрее, дабы основные калибры, предназначенные для борьбы с судами, не могли его достать. Вопль Элокхая донесся до Столицы, когда тварь спикировала вниз, не в силах выдерживать яркий солнечный свет высоко в облаках, и с ревом пронесся над главной улицей, набирая скорость, устремляясь на восток, к своей армии. Стрекотание гигантских крыльев было невыносимо, ибо тварь летела над самыми крышами, дабы корабли не могли открыть огонь по своей же столице. За ним на мостовых и крышах оставался мерзкий серый иней.

- Гарс, - военный министр, видевший демона лишь в последние мгновения перед тем, как тот стремительно покинул площадь, схватил мага за плечо. - Передай приказ - сжечь! Сжечь эту тварь, где бы ни было! Города не щадить!..
Пораженный исполинской фигурой Герцога Бойни, Дерри лишь еще больше уверился, что необходимо истребить его любой ценой, прежде чем здесь появится демоническая армия.
- Ваше Высочество! Давион! - Министру пришлось кричать, чтобы хоть как-то его голос был услышан в оре испуганной толпы. - Где дракон?! Это наш единственный шанс!
" - Я ЗДЕСЬ!"
Светловолосая волитари, словно из ниоткуда, возникла за спиной министра.
- Малатронт, - голос Давиона был холоднее ледников Неизведанного Севера, - принимай истинный облик. И - в погоню.
" - ТЫ УВЕРЕН?"
- Это приказ, - отчеканил Давион. - Господа министры, не знаю, встретимся ли мы ещё, но по закону легенды я должен дожить до четвёртой встречи с ним. А это будет третья. Если что - распоряжения и план обороны города у вас есть. Пожелайте мне удачи.
- Давион Волитар, - церемонно произнес Миклас. - Пусть это не доживет до четвертой встречи с тобой.
- Ему же лучше.
Освободившаяся площадь снова заполнялась - на этот раз огромным бело-блестящим телом дракона. К небесам устремились острия сложенных крыльев, а исполинской силы вопль, должно быть, достиг ушей самого удалявшегося Элокхая.
"САДИСЬ, БРАТ! ВРЕМЯ"
- Время - против нас, - Давион болезненно сморщился - шрам на щеке искривился, будто пытался закрутиться в спираль. Что-то было не так... совсем не так.
- За ним!
Дракон расправил крылья, яростно оскалив пасть. Белоснежно-золотистое пламя вырвалось изо рта гиганта, устремляясь в небеса неукротимым потоком. Подобно урагану, расшвыривая остатки брошенных камней, палок, срывая шляпы с не успевших убежать и теперь застывших в оцепенении горожан, взмахнули белоснежные крылья. раз, другой, третий. Фигура демона виднелась издалека - промахнуться было трудно...
" - КАК СРАЖАЕМСЯ, БРАТ?"
" - Тебе виднее. Как ты бился с ним прежде?"
" - НАЛЕТЕТЬ И РАЗОРВАТЬ. СЖЕЧЬ. ИСКОРЕНИТЬ".
" - Это сработало?"
" - НЕ ЗНАЮ. НЕБЕСНЫЙ ОГОНЬ ВСЕГДА УСПЕВАЛ РАНЬШЕ МЕНЯ".
" - Всегда?"
" - ПОТОМ".

[Anmorium >>>]

Черная фигура была заметна издалека - и в особенности для чувств магов. Рантельм и следовавшие чуть за ним Мастера одновременно вскинули головы, видя, как исполинская фигура устремляется прочь от них.
- Мразь наглая, - мрачно произнес Астремис. - Уже и днем ходить не боится.
- Архимаг! Ваше... мажество!
- Полковник, сопровождавший мастеров, говорил торопливо, точно боясь что-то упустить. - У армии был приказ атаковать его, если что-то случится... вот - случилось.
Он сглотнул, нервно дернув ус:
- Четыре десятка боевых магов в любой миг могут обрушить на него все свои заклятья, какие есть. Рантельм прищурился, оценивая расстояние - около километра. Задумался, покачал головой.
- Мастер Астремис, точность?
- Если бить прямо отсюда, - мрачно отозвался Мастер Огня, - слишком велик шанс промахнуться, или что он увернется... короче, весь огонь достанется домам.
- Молнии тоже, - не менее угрюмо добавила Саймии. - Мы не успеем его догнать, только двое из нас могут взлететь.
Строго говоря, магов Воздуха в Совете было трое, но Киймар, ступавший сейчас позади всех, мастерством боя не славился... во всяком случае, не с такой мощью, чтобы выступить против одного из высших демонов.
- С вами или без - битва все равно начнется! - Воскликнул офицер.
- Но только тогда у нас будет меньше шансов одолеть эту тварь... и больше жертв.
- Мы слишком далеко, - проронил Рантельм, не останавливаясь. - Если другие атакуют прямо сейчас - мы прибудем в лучшем случае в середине боя.
- Будь вы во Дворце, когда вас звал министр - этого бы не произошло! Сигнал был подан еще до того, как сияющее тело дракона ослепило тех, кто остался на площади блеском чешуи - сигнал, понятный боевым магам, но уже не нужный, ибо взвившийся над городом демон был красноречивее любых приказов. Он летел огромной черной кляксой, распространяя вокруг себя ауру панического ужаса, леденящего кровь холода и всепоглощающей ненависти... но в тот миг, когда до Восточного причала, до самого восточного края Столицы оставалось уже меньше половины пути, навстречу ему ударили фонтаны пламени, сотворенные магами Альянса. Корабли же разворачивались в его сторону, нацеливая орудия. Летящее насекомое даже не стало затормаживать, да и не успело бы. Тварь понеслась прямо в пламя, и лишь на мгновение алые глаза померкли, сливаясь с огненной стеной, как волна ледяного холода от герцога открыла путь порождению Пустоты. Долгую долю секунды жар лизал арканитовую плоть - но едва волшебное пламя касалось проклятого метала, как оно тут же слабело и замирало. Бойня, едва ощутив на себе взгляды канониров, рванулся вниз, и, чуть сбавив скорость, отталкиваясь огромными черными лапами по мостовой, поскакал вперед, оставляя глубокие борозды на камне. Волшебники, первые ударившие по врагу, за считанные мгновения остались далеко позади, но они были не единственными, кто противостоял сейчас Герцогу Бойни - тяжелые фрегаты и линкоры, успевшие навести катапульты, дали залп по несущемуся галопом демону раскаленными магией ядрами. - Если пом... - возмущенно начал Астремис, но договорить не успел. Белое сияние - не только для глаз, но и для волшебных чувств. Словно чистый свет разогнал давящее присутствие Элокхая, ощутимое даже издали - над площадью взмыл сверкающий силуэт дракона. - О, а вот это к месту, - сузил глаза Рантельм, - и меняет дело. Виана, следуйте за мной. Остальные - приближайтесь к месту действия как можно быстрее. И Архимаг, не останавливаясь, оторвался от земли, устремившись в небо; мгновением позже за ним легко взлетела Саймии. Едва сияющие огненные вспышки появились в воздухе, как тварь отпрыгнула в сторону, изменяя направление бега на юго-восток, и вновь расправляя крылья. Как только первый залп ударил где-то уже за спиной, Элокхай вновь рванулся вверх, оглушая все вокруг стрекотом, дабы уйти от следующего залпа. Черное пятно набирало высоту словно дым из трубы кузнеца. Едва солнечный свет стал невыносим, тварь вновь бросилась в пике - на сей раз край острова был уже виден, и стрекочущее чудовище намеревалось уйти в тень от острова, намного ниже, чем могли достать корабли на высоте облаков.
" - УХОДИТ!"
" - Сможешь лететь так низко?"
" - СМОГУ. БЫСТРЕЕ КОРАБЛЕЙ!"
" - Вперёд!"
Разящий Свет в руке Императора переливался бледным сиянием. Клинок почти ощутимо вибрировал в руке, чувствуя близость противника, и Давион подгонял дракона, стиснув зубы - боль в шраме то росла, то убывала, но не давала покоя ни на миг. Как удавалось остатьс яна спине летающего великана, сам Император понять не мог - волитары не ступали ногами по любой поверхности, он не сидел, дракон был слишком велик для этого, но всё же... если он и летел, то с одинаковой с древним ящером скоростью.
" - МЫ - БРАТЬЯ".
" - Я помню".
" - ХОРОШО".
Заложив крутой вираж, Малатронт, едва не касаясь крыш домов, рвался в погоне за Элокхаем. пар валил из носа дракона клубами, а крылья поднимали вокруг небольшие вихри. Охотник рвался за дичью - опасной, но сейчас - дичью. Как только блаженная тень окутала его изнывающую от яркого света плоть, ему стало проще. Голова герцога повернулась, оглядывая гигантскими фасеточными глазами пространство вокруг, оценивая ситуацию. Элокхай не сбавлял скорости, и продолжал отдаляться от города, стараясь пролететь прямо под флотом, пользуясь их невозможностью снизиться так быстро. Едва заметный блик белого мелькнул позади, но сейчас нужно было уйти из зоны обстрела. Герцогом он был или нет, но артобстрел мог серьезно ранить даже его. А пред сражением это было бы прискорбно. И совсем не так кроваво. А прямо позади дракона, все сокращая расстояние, приближались еще две фигуры, развившие максимально возможную сейчас скорость. Сейчас Рантельм и Саймии, при всем внешнем несходстве, были похожи; оба они были магами Воздуха, и для обоих полет был совершенно естественным и приятным. Старик и гибкая волитари смотрелись в небе совершенно естественно, словно принадлежали ему. Внизу же, поглядывая на небо и следя за перемещениями там, стремительно мчался Крайдон Демрис. Каменная волна, поднявшаяся под ногами Мастера Земли, легко несла и его, и оказавшихся рядом. Исключение составил Велгест - Мастер Воды элегантно скользил рядом на водяном диске.

Сообщение отредактировал Anmorium - 16-05-2010, 22:04

[Тельтиар >>>]

Адмирал Альдоф Стерн находился на одном из кораблей, и видел, как огромная черная туша герцога скользила под его эскадрой, опустившись настолько низко, что ни баллисты, ни катапульты не могли до него достать сейчас. Судовые маги вновь обрушили на демона волны пламени, стараясь вложить в заклинания всю силу, какой располагали, но даже этого было мало, чтобы остановить столь опасного и могущественного врага.
Скрепя сердце, Стерн отдал новый приказ: с кораблей взвились десятки всадников на грифонах - лучшая северная кавалерия, гордость его флота, и со всей скоростью, какую могли развить выдрессированные звери, спикировали на Герцога Бойни.

Едва он услышал клекот, его огромные лапы рванулись вверх, готовясь встречать всадников. Демон ощерился неровными клыками, а в гранях его огромных алых глаз отражались маленькие черные точки, которые все увеличивались. Едва первый из них приблизился на расстояние удара, как Элокхай перевернулся брюхом вверх, и резко отмахнулся лапой, малыми шипами нанося грифону и всаднику множество кровоточащих ран. Да и сам удар был достаточно силен, чтобы легко отбросить их в сторону. Еще двое врагов, не успевших снизить скорость пикирования, так же отправились в короткий полет к земле. Остальные вились вокруг, пытаясь подойти на расстояние удара, но, к чести северной армии, на явное самоубийство о Герцога никто из них не шел.
" - Мразь... Клятвопреступник."
" - НЕ ГОВОРИ, ЧТО ТЫ ВЕРИЛ СЛОВУ ДЕМОНОВ, БРАТ".
" - А если скажу, что верил?"
" - ТОГДА НЕ ГОВОРИ ОБ ЭТОМ КОМУ-ТО ЕЩЁ. ВСЁ. БОЙ"
" - Бой"
Малатронт нагонял. Нагонял, вытянувшись стрелой, петляя, словно большая белая молния, почему-то летящая вопреки обычаям грозовых ударов. По воле Отца ли небесного, или просто от радости, пьянящего азарта, но скорость дракона сейчас не уступала демону.
" -Узкая струя - прямо в морду. Не задень наших!"
" - ДАЛЕКО"
" - Постарайся!"
" - ХОРОШО!"
Оглушительно зарычав, Малатаронт отверз пасть. Вырвавшееся пламя и само походило на молнию - гибкое, яркое, словно изогнутая капризной рукой юной художницы линия серебристой краски, разрывающая мир холста на две половинки, поток огня устремился к врагу Альянса и всего мира.
Элокхай едва успел среагировать, и вновь ушел в сторону и вверх, набирая высоту, и надеясь на то, что корабли не начнут огонь по пространству, где через секунды будет их император. Белая полоса огня пронеслась ниже, обдавая спину жаром. Мерзкие всадники на грифонах все выжидали, а наводчики где-то наверху ожидали команды. Элокхай понимал, что ему осталось не так много, чтобы оказаться в зоне поражения Левиафана, и отогнать их всех одним залпом. Да и дети Элокхая давно ждут возможности разорвать драконью плоть.
Воздух вокруг демона словно замер - чудовищная магия пустоты обращала его в ледяное ничто, словно каждая крупица холода собиралась у левой лапы чудовища неведомой сферой. Огромный шар ледяного воздуха задрожал, и раскололся от удара могучей лапы, отправляясь к настигающему принцу и магам дождем бритвенно-острых осколков черного льда.
" - Играет... как с мышами."
" - ОБОЙДЁМ?"
" - Нет. Прожигай нам дорогу!"
Новый, на этот раз широкий, гневный поток огня обдал всё пространство вокруг дракона. Короткий, но широкий, совсем не похожий на первый, он расплавлял чёрный лёд, опадавший вниз потоками мутной грязи и пепла, но ярости Малатаронта и этого было мало.
" - Не успеем! Вёрткий, зараза!"
" - ЕЩЁ ОДИН ВЫДОХ!"
" - Давай"
Пламя взметнулось, изгибаясь тысячей тонких огненных змей, языки огня призывно взревели - громче самого дракона - и, словно расходясь на три отдельных потока, кинулись на Герцога Бойни с неистовой силой. Будь Элокхай чуть ближе, будь чуть медленнее - и уже сейчас ему было бы не уйти от ударов когтей или огромных зубов Малатронта, каждый размером с рыцарский меч. Но Герцог уходил, и уходил наверняка, словно годы назад... Тогда быстрее успевал Небесный Огонь - а теперь? Теперь огонь был только своим, драконьим.
Элокхай начал внутренне закипать от азарта битвы. Так давно, так давно не было ничего стоящего! И вот теперь, отбиваясь от Грифонов, и отплевываясь льдом назад, он словно вернулся во мгновения первой войны, когда ему было дано сражаться с богами. Радостный вопль испустило чудовище. Он рванулся вниз, снова, почти к самым деревьям, уходя от атаки огнем, и тут же извернулся, и изрыгнул огромную струю кислоты навесом назад, помня о скорости дракона, и помня о том, как ведется бой с избранниками Четверых. Плевок, взметнувшись на добрую сотню метров, опал вниз ядовитым, омерзительным дождем, покрывая и тех всадников, что отстали, и тех, кто, кто мог бы лететь за ними.
" - Не успеем,, опять!"
" - Я УСПЕЮ!"
" - А они? Они же..."
" - Я попробую огонь, но..."
" - Магам бы щит догадаться... хоть ледяной, хоть какой-то!"

[V-Z >>>]

Ни мысль, ни слово не могли сейчас достичь магов - но они, словно услышав беззвучный разговор, вмешались.
Воздушный поток завихрился вокруг всадников, накрывая каждого стремительно вращающимся щитом - и кислота, падая на него, уходила в сторону, рассеивалась мириадами капель, не нанося вреда живым. Каждый получил свою защиту - пусть и недолгую, но надежную.
В работе с защитными чарами Воздуха Виане Саймии равных не было.
Внизу же вскинул руку подоспевший Велгест - щиты Мастера Воздуха отклоняли кислоту примерно в одно место, и сейчас навстречу ей ударил фонтан воды, обволакивая едкую массу, заключая ее в прочную оболочку.
Последнее, что собирались сделать Мастера - дать яду виера пролиться на город.
Черная точка Левиафана вдалеке стала значительно больше, и, вновь набирая высоту, Герцог внимательно следил за приближающейся к нему омерзительной белой точкой. Еще совсем недолго. Новая волна холода понеслась вперед, но на сей раз демон не стал разбивать её - вместо этого он метнул новую струю кислоты так, чтобы она прожгла лед в самом центре - там, где должен был быть Император. Черный лед на сей раз играл роль завесы - но целью всего трюка было задержать преследователей, а не убить.
Навстречу струе ударил плотный воздушный поток - достаточно сильный и быстрый, чтобы перехватить едкую жидкость, швырнув обратно в Элокхая. И даже если ему это бы не повредило... Корион Рантельм направил на кислоту лишь толику своего внимания; основной же удар был совсем другим.
С руки Архимага сорвалась слепящая шаровая молния, блеск которой мог соперничать с сиянием дракона. И вряд ли у кого оставалось сомнение в том, что она предназначена ударить в цель... и взорваться с мощью, достойной главы Университета.

" - Левиафан. Летающая крепость. Всё ближе".
" - ЧТО ПРИКАЖЕШЬ?"
" - Вниз. В последний момент!"
Рыцари благополучно отстали - угнаться за драконом не мог даже грифон, несмотря на немалые размеры летающего ящера. Стремительно, словно огромный снаряд, приближалась к Императору и его побратиму огромная ледяная глыба...
Малатаронт не зря был даром самих Четверых, и выполнить приказ "в последний момент" буквально - мог не задумываясь. Отточенные прежними боями привычки били сейчас в голове дракона, словно молоты крови в виски его собрата-Давиона, а у сердца, дрожа и заставляя замирать от предвушения, бил азарт, азарт сродни тому же, что так подстёгивал Герцога. Бело-сияющиая молния, сложив крылья, спикировала вниз, увлекая за собой наездника, и взметнулась выше, почти чудом не коснувшись ни молнии, ни обращённых назад последних кислотных капель.
" - ПОМНИТ. ВСЁ ПОМНИТ"
" - И ты тоже. Дальше - сможем?"
" - СМОЖЕМ. НО ОКАЖЕМСЯ СЛИШКОМ ДАЛЕКО. А ОН К СВОИМ - БЛИЗКО"
" - Поворачивай."

Ликующий вопль демона пронзил воздух. Он мог ощущать невидимую тонкую грань, которая была так близка - он мог видеть, как отступает от желанной добычи дракон, и он знал наверняка, с каким ожиданием смотрит Архимаг на то, как его шаровая молния все ближе к демону. Одного маг не знал - что поле Левиафана, в который Элокхай только что влетел, поглощало магию, и использовало её чтобы питать двигатель в утробе Парящей крепости. Огромный шар, казалось бы, испепелил фигуру демона, который вдруг остановился, словно ожидая приговора молнии. И будь со стороны наблюдатель, он бы увидел, как молния меркнет, и невидимые струи магии устремляются к черной громаде - в самое её сердце. Когда свет померк, Элокхай стоял - невредимый. Он внимательно смотрел на удаляющегося Императора, после чего поспешил на капитанский мостик.

" - ТВОЙ НАРОД ЭТОГО НЕ ПОЙМЁТ..."
" - Мой народ скажет, что я отогнал нарушившего клятву демона."
" - ТВОЙ НАРОД СОЧТЁТ ТЕБЯ БЛАГОРОДНЫМ ГЕРОЕМ. КАК ВСЕГДА"
Дракон гулко выдохнул, снижая скорость.
" - Что-то не так?"
" А ДЛЯ ТЕБЯ - ТАК?"
" - Я знаю, о чём ты думаешь"
" - И О ЧЁМ ЖЕ?"
" - Ощущаю ли я..."
" - ... САМ СЕБЯ ГЕРОЕМ. ВЕРНО. ТВОЙ НАРОД МОЖЕТ ВИДЕТЬ ТОГО, ЧТО ЧЕСТНО ОБОШЁЛСЯ С ВЕРОЛОМНЫМ ПРОТИВНИКОМ. ТОГО, КТО ЗАЩИТИЛ ИХ ОТ ЭТОГО ВЕРОЛОМСТВА. ТОГО, КТО БИЛСЯ С ДЕМОНОМ ДВАЖДЫ И БЕСЕДОВАЛ ТРИЖДЫ - И ЖИВ. НО НЕ ВСЕ. НЕКОТОРЫЕ, КАК Я. ОНИ УВИДЯТ ТОГО, КТО УПУСТИЛ ДЕМОНА, КОТОРОГО САМ ЖЕ ВПУСТИЛ В ГОРОД. НА ПЕРЕГОВОРЫ, КОТОРЫЕ НИЧЕГО НЕ ДАЛИ И НИ К ЧЕМУ НЕ ВЕЛИ".
" - Особенно те, кто пострадал в давке на площади. Я знаю. Я молю ЧЕтверых, чтобы там не было смертей... Малатаронт?"
" - ДА?!"
" - Почему я снова ошибаюсь? Почему снова делаю не так... что-то. Иногда я совершаю то, что и правда достойно легенд. Я знаю это, мне удаётся! Удаётся же! Почему - иногда, а не постоянно?"
Дракон замолчал и хранил молчание несколько минут, пока широкий крен не повернул его обратно к Столице.
" - Так почему?"
" - ПОТОМУ ЧТО УЧИШЬСЯ. ПОТОМУ ЧТО НИКТО ИЗ ВАС НЕ ГОТОВИЛСЯ К ВТОРЖЕНИЮ ДЕМОНОВ С САМОГО НАЧАЛА, С САМОГО РОЖДЕНИЯ."
" - Моя учёба оплачена чужлй кровью. А завтра - экзамен. И я снова срезаюсь на простейших вещах. Тот же МИклас Дерри..."
"... НИКОГДА НЕ ЗАКЛЮЧИЛ БЫ СОЮЗА С ОРКАМИ. НИКОГДА НЕ ПРОВЁЛ БЫ РИТУАЛ ПРАВОСУДИЯ. НИКОГДА НЕ СДЕЛАЛ БЫ ЕЩЁ МНОГО ВСЕГО, ТЫ - ВОЛИТАР, ХОТЬ И ДРАКОН. ВОЛИТАРЫ ДЕЛАЮТ ОШИБКИ. ВСЕ ДЕЛАЮТ"
" - И Четверо?"
" - НЕ ЗНАЮ, Я У НИХ НЕ СПРАШИВАЛ."
" - Я думал, что учёл всё. Я был уверен, понимаешь?"
" - ПОНИМАЮ. ПЕРЕСТАНЬ НЫТЬ!"
" - Я не ною! Я просто... просто вся эта лишняя кровь - на мне. Как мне за неё распалчиваться? Ч Четырьмя, с людьми, с волитарами - как?"
" - ЭТО ТЕБЕ РЕШАТЬ. ИМПЕРАТОРЫ ВСЕДА РЕШАЮТ ЧУЖИЕ СУДЬБЫ. ЛЬЮТ КРОВЬ - ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО. ПОРОЙ - ЗА НУЖНОЕ. ТЫ ТОЖЕ БУДЕШЬ ТАК".
" - Это неправильно... Должен быть способ лучше. Должен".
" - ЕСЛИ ТЫ ТАК ДУМАЕШЬ... МОЖЕТ, ТЫ СОВЕРШИШЬ МЕНЬШЕ ОШИБОК, ЧЕМ НЕКОТОРЫЕ ПРЕЖНИЕ ИМПЕРАТОРЫ. НО - УЧИСЬ СЛУШАЙ СОВЕТЫ. ДУМАЙ. РЕШАЙ. ПРИНИМАЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. ПОТОМУ ЧТО ЗА ТЕБЯ ЭТОГО НЕ СДЕЛАЕТ НИКТО. ИЛИ..."
" - Или?"
" - ИЛИ НЕ БУДЬ ИМПЕРАТОРОМ".
Теперь замолчал Джаст.
Город снова приближался, приближались оставшиеся в живых, замершие в небе рыцари, приближался скопившийся флот....
- Я буду, - едва разжав губы, процедил Джаст. - Иначе - никто. Я буду.

Ледяная глыба, сотворенная Герцогом, не получила шанса рухнуть на город; воздушные потоки охватили ее, удерживая, не давая рухнуть - и направляя к земле. Снизу ударил фонтан пламени: мрачный Астремис плавил черный лед, превращая его в водяную массу. Велгест же, коснувшись воды собственной волей, перехватывал ее и отклонял в сторону, собирая вместе. Кто знает, какой яд она может в себе нести?

[Тельтиар >>>]

Неожиданные выводы


Брови лорда-смотрителя предательски дернулись. Он всякого ожидал от убийцы - угроз, мольбы, насмешек, но не такой прямолинейной сделки.
- И, почему же, ты решил пойти на это?
- Простой расчет, - лаконично отозвался Тазар.
- А я, стало быть, должен тебе верить?
- Нет. Разве лорд-смотритель может быть что-то должен убийце?
Они оба рассмеялись над шуткой.
- В любом случае, откуда мне знать, что ты назовешь подлинного главу?
- Моя жизнь, быть может? Я, знаете ли, жить очень люблю.
Зубастый хлопнул в ладоши:
- Эй, там! Два табурета и письменные принадлежности!
- Ох... - Удрученно протянул Хессо, выглядывая из-за спины лорда. Перспектива снова записывать показания арестованного его расстраивала.
- Жить, значит любишь. При задержании была убита твоя любовница, как я знаю. Разве тебя это не злит?
- Девок много, жизнь - одна, - Ремек пожал плечами. - И не напоминай только, что мои товарищи тут костьми легли, а ни слова вам, подлым мучителям, не сказали. Они - дураки.
- Вот как, - пухлые губы лорда искривились. - А ты, стало быть, умный?
- Стараюсь, милорд, - последнее слово было произнесено с едва заметной иронией. - В конце концов, ведь этот чистоплюй Турссон предал Гильдию. Почему бы и мне не попытать счастья.
- Ты, как-то не слишком серьезен для человека, желающего сохранить жизнь, - заметил Хессо, раскладывая перед собой пергамент и чернила. Оба смотрителя устроились на табуретах перед стоящим убийцей.
- Я - человек веселый, но будьте уверены, говорю со всей серьезностью. Впрочем, у меня есть несколько условий.
Элан при этих словах зевнул, Хессо скривил рот в улыбке:
- И почему ты решил, что можешь требовать больше, чем получил Турссон?
- Потому, что я дам вам больше, чем он.
- Резонно, - обрубил лорд. - Называй условия.
Убийца медленно прошелся по камере, расправил плечи и потер синяк, оставленный тростью начальника стражи.
- Вы оставляете меня в живых и не применяете пытки. Это раз.
- Дальше, - махнул ладонью Элан.
- У меня есть некоторые сбережения... на старость. Я бы хотел оставить их себе, - Тазар улыбнулся в бороду. - Если, конечно, милорд не против.
Смотрители переглянулись, Хессо покачал головой, но Зубастый кивнул:
- В виду необычности ситуации - уплатишь с них подати, как полагается и оставляй.
- Вы так добры, что я уже начинаю задумываться, а не ложью ли были все те слухи о жестокости смотрителей, - убийца снова ухмыльнулся, скрестив пальцы на животе.
- Поговори у меня еще в таком тоне, - предупредил лорд. - И узнаешь, какие слухи правдивы, а какие нет.
Ремек отступил на шаг к стене:
- Благодарю покорно, не стоит. Ну, и самое главное, заниматься любимым делом я больше не смогу... а, к стыду своему, ничего другого не умею.
Лорд медленно кивнул, разрешая продолжить:
- Возьмите меня смотрителем.
- Вот наглец! - Возмутился Хессо, едва не опрокинув чернила. - Только что предал свою Гильдию, а теперь хочет, чтобы мы его приняли! Может тебя обнять и поцеловать еще?!.
- Ну, довольно, - остановил его лорд. - Зачем ты нам нужен? Убийца, мерзавец, предатель.
- Например, потому, что здесь я буду у вас под присмотром, искуплю старые преступления доброй службой, да и, чего скрывать, я один из лучших в ратном деле - такой человек не будет вам лишним.
- Ты - убийца. Как мы сможем тебе доверять?
- Да что ты его слушаешь, Элан! На кой хрен он нам сдался?!
- Можете меня убить, - Тазар развел руками. - Но какой вам в том прок? Сидя здесь я многое переосмыслил и хочу начать жизнь с чистого листа, а где, как не у смотрителей лучше всего отстаивать правое дело?
Зубастый медленно поднялся, закатывая рукава:
- Да ты, похоже, издеваешься надо мной?!
- Ни коим образом, милорд. Для меня было бы честью присоединиться к людям, сумевшим нанести Гильдии такой удар. До сего дня я думал, что это не возможно...
- Хватит! Хессо, запиши: "Арестованный Ремек Тазар, убийца из Гильдии, изъявил желание вступить в смотрители". Решение по этому вопросу я приму позже, когда увидим, насколько полезные сведения он нам предоставит.
- Вы нанесете Гильдии смертельный удар, располагая той информацией, которой я располагаю...
- Откуда она тебе вообще известна?
- Я - один из Большой Пятерки, управляющей Гильдией.
Его рассказ был прерван смехом Хессо:
- Крупная рыбешка в наши сети угодила!
- Мне известно многое, в том числе имена других видных убийц, включая и нашего Главу. Человека, во всех отношениях выдающегося. Вы и сами, я думаю, придете к такому же выводу, когда узнаете, о ком я говорю.
- Так не томи! - Велел лорд-смотритель.
- Что же, действительно, не буде более держать вас в неведении. Во главе Гильдии убийц стоит...

Сообщение отредактировал Тельтиар - 17-05-2010, 20:42

[V-Z >>>]

День 13
Раненые и лекари (с Тельтиаром)
Ближе к полудню, когда никто из горожан и помыслить не мог, что спустя всего несколько часов, к ним явиться для переговоров сам Солидор, в здание госпиталя привезли первого из Смотрителей, раненного утром. Вытащив окровавленное тело из кареты, двое мужчин взвалили его на плечи, и потащили ко входу. Их сопровождал другой смотритель, припадающий на левую ногу и постанывающий при каждом вздохе.
У самого входа они натолкнулись на Алику, как обычно, спешившую с парой бумаг в руках. Девушка остановилась, бросила один лишь взгляд и немедленно заявила:
- Налево и во вторую дверь.
- Ну, слышали - тащите! - Прикрикнул на мужиков смотритель, затем обернулся к девушке. - Кто им займется?
- Если корани Даклен свободна сейчас, то посмотрит, - пожала плечами Алика.
- Что значит... - его лицо перекосилось от боли, и он схватился за стену, чтобы не упасть. - Это "если"? Шайран умирает!
- Здесь каждый час у кого-то ухудшается состояние, - Алика побледнела, но ответила твердо. - Предлагаете выбирать между разными умирающими?
- Ты хоть знаешь кто мы? - Процедил сквозь зубы смотритель.
- Люди, которые привезли раненого и раненый, - отрезала Алика. Бросила взгляд на окровавленную ногу говорившего. - Двое раненых. Это все, что имеет значение. Несите его в палату, я сейчас схожу за корани или мастером Вальрином.
- Послушай меня, милая, - резко бросил он, схватив ее за рукав: - Им лучше придти сразу. Для их же блага.
Девушка коротким движением вырвала рукав, сердито сверкнув глазами:
- А вам лучше сесть, дать покой ноге и дожидаться перевязки. Для вашего же блага.
- Не играй с огнем - обожжешся.
- Вы хотите, чтобы я позвала врачей - я это делаю, - коротко ответила Алика и быстро двинулась по коридору, по направлению к другим палатам.
Держась за стену, смотритель доковылял до помещения, куда положили Шайрана. Слуги все еще были там, рядом с раненым:
- А вы чего стоите?
- Так, тащили... - замялся один. - Тяжелый. Нам бы на закусь.
- Бог подаст. Пшли вон!
Выгнав обоих, он уселся возле Шайрана, тревожно поглядывая на торчащий из раны болт.
Примерно через четыре минуты в дверях возникла облаченная в белое фигура; Риена Даклен стремительно прошла к кровати, наклонилась над раненым, бросила его спутнику:
- Как его ранили?
Вопрос был не праздным; Риена уже выяснила, что если в верхнем мире желают убить - то могут не ограничиться внешне обычными способами.
- Что "как"?
- Обычная драка, или что-то с участием тагэради? - металлические пальцы легко и быстро касались груди и пронзенной болтом руки. Задержались над кинжальной раной.
- Тагэ... таки... тьфу! Что за дурацкие вопросы! - Услышав непонятные слова, смотритель только разозлился. - Ты его лечить будешь вообще?! Или разговоры болтать?
- Повежливее, - не отрывая взгляда от раненого, бросила через плечо Даклен. - Дивен!
В дверь заглянул молодой волитар.
- Принесите все для тяжелых ран, арбалет и кинжал. Захватите сумку с девятью флаконами. Срочно.
Меолль коротко кивнул и стремительно сорвался с места.
Он вернулся через пару минут; Риена, успевшая пододвинуть свободную койку, кивнула на нее, забрала у волитара рулон бинтов и повернулась к спутнику раненого.
- Давайте ногу.
Миолль тем временем принялся раскладывать все для лечения.
Смотритель вытянул ногу перед собой.