Над облаками

[Scorpion(Archon) >>>]

Месть - разрушительна
(Тель и я)

Демоны не трогали её. Сновали в воздухе, верещали, выли, стонали... И не замечали женский силуэт, двигавшийся по улице Верхней, закутанный в неопрятную хламиду. Присцилла щурилась и тихо, едва слышно шептала что-то себе под нос: проговаривала имена заказчиков и самых памятных своих жертв. Это... успокаивало, даже сейчас. Место, где некогда было выжжено клеймо, теперь саднило и дёргало, словно туда опять приложили раскалённое железо. Мысли путались, ноги могли бы, наверное, заплетаться, если бы не годы тренировок. А ещё немного тошнило.
Демоны бы побрали её саму и всю Гильдию!
Хотя...
Она не сразу разобралась, где искать остальных. Слухи переполняли город, даже сейчас, посреди битвы, и женщина уже слышала о госпитале, и о бойне внизу, и о... Обо всём или почти обо всём. Что-то из этого - видела. Но не останавливалась. Время поджимало.
- Это были не простые воины, - голос Призрака дрожал - он еще не успел восстановить дыхание после полета. - И в доме, и снаружи засели. Моих людей поубивали, как щенят...
- Откуда ты можешь это знать?! - Взорвался Селезар. - Ты, что-то от нас скрывал?!
- Это был приказ Главы...
- К демонам такого главу!
- Успокойся уже, или к демонам полетишь ты, - осадил его взглядом Кремень. - Расскажи нам все, Могильщик. Наше доверие не беспредельно.
- Хорошо, но услышав, вы поймете, почему я не хотел вам говорить...
Кажется, она появилась вовремя, судя по тону дискуссии. И, кажется, успело произойти много всего интересного.
- Мальчики и девочки, ваша няня пришла, - лилейный голосок выходил не очень, пальцы подрагивали, но глаза смотрели дерзко, а где ещё прятать самую правдивую ложь для особенно проницательных мерзавцев, как не в глазах? - Молочка принесла. Вижу, без меня тут произошло... произошло. Что-то. И неплохо бы меня посвятить в курс дела, а то я после задания такая... нервная. Не поверите, как занятно порой бывает резать благородных волитари. А сколько сюрпризов!
- Не забывайся, - голос Могильщика раздраженно резанул хрипотцой. - Ты больше не в Пятерке.
- Лучше расскажи, как здоровье нашей милой леди Аш? - Добавил Жилетка. - Мы все в нетерпении.
- Да к демонам Аш! - Снова рявкнул Селезар, но тут же замолк под взглядами коллег.
- Мы все — в нетерпении.
- Ну пока я не вижу всю Пятёрку в составе, это раз. Где остальные? Во-вторых, - Присцилла скинула хламиду, под которой оказались незнакомое никому из присутствовавших тёмно-голубое платье, кое-где явно поджимавшее самой женщине, и вытащила из-под объёмистой юбки сперва флакон, в котором переливалась какая-то синяя жидкость, а потом - кольцо, подвешенное на тонкой бечеве странного плетения, - вот. Кровь, локон и перстень. Грудки под юбку прятать - то ещё удовольствие, а всю радость всё равно спишут на демонов, так что... А ведь она удивилась, кстати! Между прочим, у неё в слугах заметила я одного... интересного. Угадайте, чем?
- Некогда играть в загадки, - отрубил Могильщик, рассматривая кольцо. - Хм... печатка Браунди. Ее побрякушка.
- Они, - кивнула Присцилла. - Так вот, у неё один из наших, что по его душу послали, в лакейском костюмчике стоял. Я даже и не поняла толком, что с ним сделали. Похоже, леди Аш была даже большей тварью, чем о ней думали. Впрочем, может она так мужиков и оболванивала, а?
- Ты ей объяснила, что так делать не хорошо? - Ухмыльнулся Жилетка.
- И ей, и ему. Правда, хотела выяснить хоть, что она с ним сделала, - пожала плечами Божественная. - Без толку. Как без мозгов, хотя на рефлексы это не повлияло.
- Может у него их и не было, - Селезар ухмыльнулся.
- Все, тихо, - гаркнул Могильщик. - Заказ выполнен. Этого достаточно. Ты молодец, Присцилла, Он будет доволен.
- Надеюсь. А теперь может всё же расскажете, что тут творится?
- Много наших порешили, - ответил Жилетка. - Почитай - всех, кого здесь не видишь.
- Та-а-ак... - глаза женщины сошлись в две маленькие злобные щелки. - Выкладывайте подробности, а? Вокруг бойня, режут всех и всех, у половины глаза красные, у второй - дурные, как по пьяни. Некогда рассусоливать. Кто порешил, когда, почему, какого... *непечатного слова, означающего неудовольствие орка качеством курева*
- Сядь и заткни пасть! - Прошипел Могильщик.
- Прекрати орать! - огрызнулась Присцилла, тем не менее присаживаясь - вальяжно и раскованно. Нервно, едва слышно стукнули зубы... - Я пытаюсь хоть что-то понять. Пусть кто-то один расскажет, а то ведь правда время теряем.
- Милая моя, если ты еще раз попробуешь нам приказывать - дальше мы будем терять время без тебя, - словно невзначай заметил Жилетка. - Ты больше не в Пятерке. Привыкай.
- Ты хотел нам что-то объяснить, - напомнил Могильщику Призрак. - И я все еще жду.
- Те люди... и волитары, с которыми ты столкнулся - императорская гвардия, - убийца произнес это тише, чем обычно. - У Томми хороший глаз, к тому же, они вели нас до конца и отняли плату.
- Гвардия? Им-то какого хрена от нас надо? - Снова встрял Селезар, и сидевший рядом Кремень отвесил ему тяжелый подзатыльник, так что тот уткнулся носом в стол.
- Позвольте представить вам нашего уважаемого заказчика - Ноивад Ратилов. Выводы делайте сами.
Присцилла улыбнулась. Широко, так, что зубы аж заблестели - и без стеснения плотоядно.
- Когда последний раз к нам обращались такие персоны? Давненько, верно?
- Это так, - Могильщик болезненно поморщился, случайно потеребив раненую руку. - Мы приняли решение - совершить месть. Теперь, когда вы знаете его имя, скажите - есть среди вас те, кто передумал и хочет оставить наших братьев неотомщенными?
Убийцы некоторое время переглядывались, словно ожидая, кто первый выскажет отказ. В какой-то миг было дернулся Томми, но осел под напряженным взглядом Могильщика. Кремень утвердительно кивнул, так что синяк на его лице сверкнул в отблеске свечи.
- Да мы все сделаем, - процедил Селезар, потирая ушибленный нос. - Как с докторишками.

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 31-07-2010, 20:30

[Тельтиар >>>]

- Позвольте уточнить - а какими силами мы располагаем? "Все что тут" - это да, но в цифрах и возможностях?
- Кремень, Призрак, еще шестеро ребят и вот этот дурень, - палец Жилетки указал на Селезара, оскалившегося в ответ.
- Меня, надеюсь, тоже посчитали? Маги - в каком состоянии кстати?
- А еще у нас есть Алсиманд Рейс, - добавил Могильщик, потеребив бородку.
- Есть ли? - Жилетка покачал головой. - Заказ от Ратилова приносила она.
- Думаете, моя дорогая подружка продалась... заказчику? - поинтересовалась Присцилла. - Хм, вроде бы она не склонна предавать. Что он мог ей предложить, чтобы переманить? У неё всё есть. И поболее многих из нас.
- Скоро у нее будет корона. Зачем ей мы?
- Корона? Ага. Из чёрных щупалец, как я поглядела, пока по улице шла, - насупилась женщина. - Но... может и так. Месть, говорите? И как же мы будем мстить. Я участвую, это не обсуждается. заодно и с "подружкой" переговорю с глазу на глаз, выясню, как оно на самом деле... обстоит.
- Окружение вероломного заказчика будет истреблено. До последнего человека или волитара, - произнес в ответ Могильщик. - Я составил список.
- Покажешь?
- Слушайте все, - велел убийца, однако вопреки ожиданиям, никакого списка не достал и произнес имена по памяти: - Лорд Бректор Брион-Волитар, с сыном и дочерью, лорд Эрбрейс Волитар-Рейс, рыцарь-капитан Рейнальд Зегенхайм, лорд Габранс Наррот, леди Наори Ваштэ, новоявленная леди Санкрист, лорд Сакондар Элрус, Мириам Солидор... та слепая девчонка, и, вполне возможно, леди Алсиманд Рейс.
- Сложновато будет, - хмыкнул земляной маг, потирая шишку на лбу. - Я, признаться, рассчитывал на менее масштабное мероприятие.
- У них есть охрана, - добавил Призрак. - И они врядли соберутся все в одном месте, как те дворяне, которых убил на балу Маска.
- И, если можно, - Жилетка вскинул ладонь. - Я бы убрал из списка Наррота. Это везучий сукин сын... я его... побаиваюсь.
- Тааак, отлично. Позвольте ещё один вопрос. Месть. Мы собираемся мстить. А когда? Если сейчас - то все эти... господа невесть где и под очень немалой охраной, до них или не добраться, или очень трудно дотянуться, - Присцилла скрестила руки на груди, покачивая мыском выглядывавшего из под платья сапожка. - Если не сейчас... вероятность того, что наш мир доживёт до завтра, тает на глазах. Есть предложения, что с этим делать?
- Ждать. Если демоны возьмут город - наша месть потеряет смысл, - ответил Кремень. - Но если победит уважаемый заказчик - они потеряют бдительность и мы нанесем удар.
- Если демоны возьмут город - смысл потеряет всё. Если только... - губы ПРисциллы снова искривились в ухмылке.
- Договаривай! - Велел Могильщик. - У тебя есть зафрахтованное судно?
- Судно? О, думаю, что нет. Но... есть способ, который позволил бы нам справиться и с нашим... заказчиком, и с его окружением. Да и при любом исходе схватки мы остались бы... не в накладе. Как считаете, уважаемые коллеги?
- Меня сегодня слишком часто били по голове, - Кремень подался вперед, являя всем синяки и шишки. - Так что говори на чистоту, чтобы и дурак понял.
- Сколько среди нас искренне верующих в Четверых? - Присцилла поднялась, упёрла руки в бока. - Если немного или нет вообще, ответ, надо полагать, очевиден. наши союзники в борьбе с тем, кто нас обманул и подставил - на улицах, крушат его владычество. Мы можем оказать им услугу, в сравнении с которой жалкие тела лорда Санкриста или Рейса - ничто. Ничто.
- Это ты что, нам тут предлагаешь в одержимые податься? - Нахмурился маг.
- Ну коротко... - Присцилла шаркнула ножкой и невинно, словно девчонка, хлопнула глазами. - Да.
- Замечательно, - колдун подался назад, и бухнулся спиной о спинку кресла.
- И как тебе пришла в голову эта замечательная идея?
- А ты пойди, по улице прогуляйся, посмотри, чья берёт - в Нижней, к примеру... И поймешь, - подмигнула женщина.
- А зачем им тогда мы, если они и так побеждают?
- Нууу... может затем, чтобы свершить нашу месть и оказаться им полезными? Например.
- Или, чтобы они использовали нас, а потом выкинули за ненадобностью, - сложил неприязненную гримасу Могильщик. - Ты все время говоришь загадками, а я хочу услышать четкие условия. Тогда гильдия рассмотрит твое предложение.
- МОЁ предложение? МОЁ? Ну хорошо, - снова надула губы Присцилла. - Я предлагаю заключить союз с демонами, чтобы они дали нам силы, которыми располагают, и в сочетании с нашим мастерством это даст нам прекрасную возможность избежать проблем с ними и с охраной нашего заказчика. Всё просто и предельно эффективно. Это ты хотел слышать? Допустим - это. А теперь - ваши замечания, господа... коллеги.
- Я повторю вопрос уважаемого Могильщика, - произнес Жилетка. - Где гарантия, что потом демоны не перебьют нас.
- Ну, тот же Солидор пользовался их покровительством сколько? А шут его знает сколько, - пожала плечами Присцилла. - Думаю, не один год. Гарантии нет - но это уж как и с кем договоримся, верно?
- И че надо делать? - Селезар вновь подался вперед.
- Насколько я знаю - отречься от Четверых и призвать силы Пустоты. Произносишь эту формулу - демон приходит. И договариваешься. И не спрашивай, откуда знаю! Это уже все знают! - огрызнулась Божественная. - Снова похоже на слухи и сказки. И снова напоминаю: сказки прыгают по улице и шинкуют в мелкую стружку всё, что движется.
- Время утекает, - Могильщик поднялся со своего места. - Вопрос серьезный, а потому, я предлагаю уважаемым членам Гильдии проголосовать. Пусть каждый скажет, желает ли он такой судьбы.
- Ну... я подожду. Предложила - так что скажу последней. Ибо... есть что сказать, - Присцилла снова вернула себе склянку с кровью Аш и, улыбаясь, начала любоваться голубоватыми переливами, казавшимися почти чёрными.
- Че тут думать! - Бросил Селезар. - Я - за!
- И я, - кивнул сидящий рядом с ним мужик.
- Против, - добавил третий гильдеец.
На сухих губах Пироманта появилась натянутая улыбка:
- Мне слишком нравиться огонь, чтобы отдаваться его врагам.
- А я, я... - заикаясь произнес Томми. - Я -боюсь.
Еще несколько убийц высказались - кто-то был за, другие отказались. Когда дошла очередь до Жилетки, тот опустил руку в карман, нашарил там что-то и вынул обратно. На раскрытой ладони покоился лидиумный шарик, какими богатые торговцы юга порой разминали пальцы.
- Лови, - бросил он его Присцилле.

[Scorpion(Archon) >>>]

- Проверяешь меня?
Присцилла поймала шарик на вытянутую руку - двумя пальцами. В темноте лидиум тускло переливался белёсым отсветом. - Вот. Как во всём городе сейчас. Демонов - полно, везде шляются, как у себя дома. Впрочем, они наверное и правда у себя дома теперь. Так ты за или?
- Говорят, демоны у стен города сорвали с себя одержимых как плащи и оставили валятся горы трупов, - покачал головой Жилетка. - Это так вот мы им нужны.
- Не хочу, чтобы во мне жила какая-то тварь, - скривился вслед за ним Могильщик. - Я человек богобоязненный.
- Итак... забавно. А "одарённые" чем нас порадуют? - насмешка так и сквозила в словах женщины. Ловким движением она отправила шарик... ближайшему убийце. - Передавайте пока что по очереди. А то вдруг среди нас уже есть кто-то, с кем поговорить можно... на тему?
Кремень пожал плечами - тело его в одно мгновение обволокли каменные доспехи, а два клинка вспороли тела гильдейцев, согласившихся отречься от Богов. Селезар, яростно зарычав, через стол бросился на Могильщика - в руке его сверкнуло остро заточенное лезвие. Спустя всего лишь миг, оба они уже валялись на полу, отчаянно борясь. Призрак продолжал стоять спокойно, словно происходившее его вовсе не касалось... если не считать еще двоих убийц, задыхающихся прямо в креслах, но не способных даже пальцем пошевелить. Нож, брошенный рукой Томми вонзился в шею последнему, кто голосовал "за".
- А говорил - боишься... - мрачно пожала плечами Присцилла, уважительно глядя, как из-под торчащей из горла рукояти брызжет длинная струя крови. - Ну нет так нет. Я просто предложила. Интересно, раз мы все такие верующие - почему ещё не на баррикадах? Кстати - этих растащить? К Пятёрке обращаюсь, моё слово ведь последнее нынче.
- Могильщик - все, - Кремень стащил Селезара с тела Первого из Пятерки, походя раскроив ему череп. - Надо было урода сразу кончать.
- И Рэд... бедолага, - добавил Жилетка. - Маловато нас осталось.
- Это ты... ты виновата! - Процедил, зло глядя на Присциллу Томми. - Пока ты не пришла. мы друг друга не убивали!
- Да чтоб... - Присцилла выругалась. Громко и грязно. - Я же просто предложила! Видела, что нас мало... и страшно было, когда шла. Призрак, ну чего ты молчишь?! Ты видел, сколько их там? Видел? тебе что - совсем не страшно? Я разное видела, я не барышня волитарская, чтобы нюни распускать, но это... Да скажи хоть что-то, а?!
- Страшно, - впервые за все время проронил волитар. - Но я знаю, что боги меня простят, чобы я ни сделал - если я не отрекусь от них. Если буду сохранять веру. А ты предложила отречься от Небесного Отца.
Кремень кряхтя, прошелся по комнате, отпихивая тела убитых товарищей от стола, ближе к углам.
- Мне бы твоей веры... - сияющая, уверенная в себе, жёсткая и развязная Присцилла Божественная, такая разная, но всегда прекрасная - рухнула на пол и сжалась в комок, уронив голову на скрещенные руки. - Что будем делать... и кто теперь руководит? Ты?
- Пока - он, - палец Призрака указал на Жилетку.
- Понятно, - тот вздохнул, понимая, что теперь за все отчитыватья перед Кавдайном придеться ему. - В таком случае, первым делом убираем из списка Могильщика лорда Наррота. Только, как мы будем остальных устранять, я себе даже представить не могу. Нас пять человек... и волитар.
- Может, не будем убивать девчонок? - Альбинос пожал плечами. - Мне это было бы скучно.
- В другом месте развлечешься. Давио... Ноивад к этим бабам сильно привязан, поэтому они должны умереть. Как еще мы сможем показать, что лучше было с нами не связываться?
- Убивать-то как станем? - подал голос Томми. - То есть, я могу... я правда могу...
- Железная Роза, - предложила Присцилла. - Проведёт во дворец. Даже если предала. Рискованно кабы не больше, чем та хрень, что я предлагала... но выбор-то есть? Или - ждём. Но сколько? сами можем ночи не пережить, и будет наш благородный заказчик посмеиваться над нами да руки потирать от удовольствия.
- Во дворце не будет Рейса и Элруса, - заметил Кремень. - Они наверняка сражаются.
- Не достанут демоны - достанем потом, - фыркнула Божественная. - Всех разом собрать сейчас может вообще не получиться. Выбираем самое выгодное - ужели этого-то мы не умеем? Мы же дельцы, в конце концов.
- Угу, - мрачно согласился земляной маг.
- В таком случае, идем, - некоторое время переводя взгляд с одного колдуна на другого, решился Жилетка. - Перебьем всех, кого найдем.
- Дворец охраняет в основном стража, - облизала губы Пиромант. - Это будет легко. Может быть, я даже что-нибудь сожгу.
- Например весь дворец, - улыбнулся волитар. - Даже не думай.
- Последний вопрос, - деловито уточнила Присцилла. - нам нужно, чтобы это списали на демонов или чтобы было ясно, кто и за что отомстил? Или... чтобы Ему было ясно, а все думали на демонов? Тоже ведь можно.
- Посмотрим по обстановке.
- Вопросов нет.
Что-то больно дёрнулось на месте бывшего клейма, и тело будто бы на миг полоснуло стеклом - резко, парой тысяч тонких осколков и крошек. Присцилла сдержала вскрик в последний момент, но улыбку с лица женщины словно дождём смыло.
- А я? - Вновь напомнил о себе Томми.
- А ты растворись в городе, парень.
- Но, я могу помочь! Я умею, - мальчик выглядел возмущенным, и в качестве доказательства снова достал окровавленный метательный нож.
- Можешь. Только Могильщик бы хотел, чтобы ты выжил, - отрезал Жилетка. - А я хочу хоть так почтить его память.

[V-Z >>>]

Пламя над Столицей
Почти во всех предыдущих планах виера Найшару не нашлось места. Причина была проста: до недавнего времени планы включали только управление людьми и неожиданные удары в спину, а и тем и другим Барон Пламени заниматься умел скверно. Его стихией всегда оставалось прямое разрушение; одержимых в Университете он курировал лишь потому, что остальные бароны Нагриашу понадобились в другом месте.
И потому приказу выдвигаться в столицу Найшар обрадовался – он ощутил возможность наконец-то действовать так, как было приятно его сердцу. До этого случай выпал лишь раз: при попытке устранить Архимага… да и то она не увенчалась успехом, что барона удручало.
Одержимым магам Барон Пламени предоставил развлекаться по их желанию и вести в бой других виера. Сам же он занялся охотой именно на магов, методично отыскивая их, а попутно разрушая обнаруженные укрепления.
Территорией барона стало небо над самой Столицей. Ниже, чем поле битвы флота и виера, однако же выше самих крыш; Найшар предпочитал не забираться высоко, но бить сверху было удобнее всего.
Свитой он себя не окружал. Черное Пламя всегда считал, что по-настоящему могучим виера вроде баронов помощники особенно и не нужны – иначе как показать собственную силу Герцогу? При действиях в группе не всегда понятно, кто совершил больше всего для успеха.
И потому Барон Пламени был один. Однако и этого хватало – фигура, словно изваянная из черных языков пламени, ужасала; взгляд алых глаз заставлял цепенеть… а затем приходил пламенный удар, мгновенно пожиравший плоть или же испепелявший баррикаду.
С магами было сложнее – сила воли волшебников по определению превышала силу обычных людей. Однако в магической мощи они уступали Найшару, так что сложность была не такой уж высокой…
Пламенная тень двигалась неспешно – куда торопиться? Весь город стал добычей виера, весь город будет предан Пустоте.
Однако через несколько секунд Барону Пламени пришлось изменить свое мнение.
Справа, на границе восприятия, полыхнул вопль гибнущих виера – причем тех, кого он привел с собой, вселившихся в магов! Его собственные подчиненные, не меньше полудюжины погибло разом!
Найшар не терял ни мгновения. Черная фигура обратилась в огненную стрелу, кометой вспоровшую воздух над городом, за считанные секунды оказавшуюся у места боя и принявшую прежнюю форму; в скорости Найшар превосходил всех других баронов Нагриаша.
И, увидев пепел, оставшийся от тел подчиненных – обоих тел – Черное Пламя с радостью ощутил предвкушение хорошего боя. С магом, на поединок с которым он уже давно нацеливался…
Мгновением позже его заключение оправдалось – с ближайшей крыши ударил поток пламени.

Мастера Совета рассеялись по всему городу, стараясь работать там, где они принесут больше всего пользы. Киймар охранял госпиталь, остальные четверо бились с виера. Обучения боевых магов они не проходили – однако огромные знания и сила, без которых кресло Мастера не займешь, его более чем компенсировали.
Гинвар Астремис и Сагемир Велгест оказались рядом неожиданно для самих себя. Союз оказался воистину плодотворным: несмотря на то, что Мастера стихий-антагонистов нередко жарко спорили, они были знакомы достаточно давно, чтобы прекрасно понимать друг друга в бою. Совместная работа у них получалась превосходной: вода, управляемая Велгестом, обращалась в лед, приковывавший врага к месту – и на неподвижную цель обрушивался удар Астремиса. Эта схема была простейшей; у Мастеров хватало воображения и на многое другое.
Найшара оба они заметили издали.
– Это, похоже, та тварь, что нас чуть не похоронила в Университете, – процедил Астремис. Сузив глаза, он наблюдал за полыханием далекого черного пламени. – Пора ответить любезностью…
– Стой! – растерявший в бою обычную вежливость Велгест схватил коллегу за плечо. – Вот как раз этого не надо.
– Почему? – удивился Мастер Огня.
– Он готов к бою, – пояснил Сагемир. – Видишь, как неспешно идет – наверняка успел изучить все, что его окружает. Преимущество в силе у него и так есть, не надо давать лишнего.
– Верно, – нехотя согласился Астремис. – А что тогда? Не давать же этой мрази дальше по Столице шастать?
– Думаю, он сам к нам придет, – холодно проронил Велгест. – Если мы его приманим…
Это оказалось даже легче, чем предполагалось. Ощущение демона внутри наполняло многих одержимых магов самоуверенностью, возвышавшейся за облака; они просто не могли упустить шанс сокрушить бывших наставников.
Что оказалось сложнее – против двух мастеров мощи им явно не хватало. Гинвар только скрипнул зубами, узнав в распадающихся в огне нескольких из своих бывших студентов…
Еще пара секунд – и стало не до этого. Найшар действительно явился туда, где маги желали его видеть, и Мастер Огня немедля обрушил на него мощь собственной стихии.
Пламенный столб демон парировал, частично отведя в сторону (крыша дома напротив разлетелась мириадами осколков), а частично развеяв потусторонним холодом, посланным навстречу. Но при этом ему самому пришлось опуститься вниз – все-таки небо не было его стихией.
И как только Черное Пламя коснулся земли – сделал свой ход Велгест.
Повинуясь воле Мастера, потоки воды с грохотом ударили со всех сторон тонкими опасными копьями; темные языки пламени взвились навстречу и шипение пара заглушило даже грохот самой воды. Но эти копья не отличались жесткостью металла – они изгибались, обходя чужую защиту, прокрадываясь сверху, снизу, со всех сторон.
А сверху посыпались десятки пламенных дротиков, безупречно приходившихся между потоками воды; и несмотря на размер, каждый из вытянутых огоньков заключал в себе силу полноценного пламенного копья, способного прожечь металл.
Слабостью Найшара всегда было недостаточное искусство обороны – он предпочитал нападать сам, сокрушая противника раньше, чем тот успеет оказать сопротивление или же загоняя в глухую оборону его самого. Сам же Барон Пламени чувствовал себя неуверенно, когда ему надо было защищаться – и эту слабость маги, сами того не зная, использовали на максимум.
Тугие струи воды, пробивающие насквозь камень, хлестали по черным теням; с неба сыпались пламенные иглы, вонзавшиеся в тело барона вспышками дикой боли. Со стороны казалось, что сотни текучих змей одновременно пытаются задушить виера или впрыснуть яд в его тело, а бесконечный рой пылающих шершней помогает им.
Тот, кто смог бы видеть происходившую почти в то же время схватку со Скамахом, удивился бы схожести творившегося: в обоих случаях два могучих мага обрушивали на виера силу своих стихий, один – на земле, второй – с небес. Разве что здесь участвовали две стихии, а не три…
Однако было и очень существенное отличие – силы Найшара день подточил и близко не до такой степени, как мощь Скамаха.
Неуловимая глазом стремительность движений и жар пламени собственных теней восполнили слабость в защите, давая Барону Пламени время прийти в себя, осознать буйство противоположных стихий и распознать их слабое место.
Взметнулась волна холода, загасившая не успевшие ударить пламенные дротики и на долю мгновения обратившая в лед водяные жгуты. Разумеется, Велгест немедленно вернул им прежнее состояние – но этого краткого мига оказалось достаточно.
Осколки льда и капли усеяли улицу – ударом антрацитового пламени Найшар разорвал тела водяных змей, вырываясь на свободу. Следующий выпад оказался двойным – стена пламени изорвала булыжники и стены домов, рванувшись к Велгесту, а шар черного огня взорвался прямо под ногами Астремиса, промахнувшись на считанные сантиметры.
Другим магам этого бы хватило, однако Мастера преподнесли Барону Пламени новый сюрприз. Велгест взметнулся вверх на водяном столбе; тот распался, соприкоснувшись с огнем барона, но Мастер Воды скользнул обратно, заморозив оставшийся поток воды и направив его должным образом.
Астремис же прыгнул, помогая себе сполохом пламени, за мгновение до взрыва – и успешно избежал гибели. Однако теперь оба Мастера оказались на одном уровне с Найшаром, пусть и с разных сторон.
Еще в воздухе Гинвар призвал заклятие – и когда его ноги коснулись земли, то фигуру Мастера Огня уже обвила непрерывно движущаяся спираль пламени, жар которого чувствовался даже на расстоянии; «Спираль испепеления» Астремис изобрел сам и создавал это заклятие с потрясающей легкостью. Рванувшийся было к нему Найшар удара не нанес – соприкосновение повредило бы ему самому.
Вместо того к Мастеру плеснул длинный язык черного огня, напоминавший меч; навстречу ударила волна алого пламени.
Взрыв от столкновения двойного огня еще больше изуродовал участок улицы; с другой стороны в барона полетел вытянувшийся от быстрого движения полуметровый шар кислоты.
Найшар отбил его стремительным движением, рассеяв на безвредные частицы – но был вынужден отвлечься, и сотворенная Астремисом жарко пылающая паутина накрыла виера.
Холод, сброшенный бароном подобно мантии, развеял ее, в черных тенях утонул новый выплеск огня, пляска угольно-темных языков пламени разбила десяток ледяных копий.
Ответный удар барона вспорол камни улицы глубокой трещиной, хотя и прошел над ними – такую силу Найшар вложил в выпад собственного пламени. Велгест, в которого и был направлен этот удар, спасся буквально чудом, отпрянув в сторону, окутав себя защитой из прочнейшего льда. Но все равно взрыв отшвырнул его далеко в сторону, разбив стену дома.
Устранив одного противника, Барон Пламени развернулся к Астремису – которого и считал главной угрозой и самым достойным врагом. Достойнее был бы разве что Архимаг… впрочем, это добыча Герцога, не стоит претендовать.
Алое пламя вновь сшиблось с черным; грохот взрывов мог заставить подумать, что на улице идет сражение целых флотов, причем близко друг с другом. Найшар был изумлен – иной маг не пережил бы его открытого нападения, однако Астремис умудрялся держаться. Возможно, предыдущие бои все-таки слишком истощили запас его мощи?
Гинвар же, сцепив зубы, напрягал все дарованные Огнем Небесным силы. Он прекрасно понимал, что в одиночку одолеть барона виера, тем более столь сведущего в боевой магии, невозможно… однако, во имя Четверых, это не повод не пытаться этого сделать!
На какое-то время улица стала царством огня и теней, что были огнем. Он принимал все мыслимые формы – нити, клинки, шары, сполохи, искры, волны сталкивались друг с другом, крушили камни вокруг.
Однако продолжаться так до бесконечности не могло – и Найшар, внимательно следивший за состоянием противника, сделал верный ход. Метнувшись вперед, он обрушил собственный холод на «Спираль» – верно поймав момент, когда Гинвар, сосредоточившись на схватке, не смог бы мигом восстановить ее.
Жаркая защита рассыпалась – и черное пламя ударило сквозь разлетающиеся искры, опаляя тело мага; Астремис отлетел назад, ударился о раскаленную стену, не сдержал вопля боли.
Найшар навис над ним, концентрируя силу для последнего удара. Он желал разнести тело мага наверняка – и при этом защитить себя, не дать тому последним усилием взорвать собственную жизнь, превратив все вокруг в кратер вулкана.
Только вот у Гинвара были иные планы. Превозмогая страшную боль, он вскинул голову, воздух у глаз «поплыл», как бывает в жаркую погоду – и вверх ударили два жарких луча, в которые он вложил большую часть оставшейся мощи.
Сполохи «Очей Алиции» вонзились прямо в алые глаза самого Найшара и вопль раненого барона разнес в окружающих домах все стекло, что чудом уцелело до этого. Кто-то счел бы происшедшее забавным – уже давно не было в живых возлюбленной мага, в честь которой он назвал заклятие, а ее взор все еще поражал других.
Но Барону Пламени было не до размышлений об иронии судьбы. Даже для виера такая рана была очень болезненна – и временно ослепший Найшар промахнулся с ударом, который выжег в земле глубочайший колодец под наклоном.
Зрение бы восстановилось, и во второй раз Черное Пламя бы не промахнулся. Однако на помощь пришел Велгест, которого ледяная броня защитила от удара.
Воздух вокруг виера поплыл легким туманом – и спустя секунду тот вдруг застыл исполинским блоком льда, занявшим треть улицы; в середине исполинской льдины оказался Найшар.
Велгест, стоявший на водяном потоке, метнулся мимо со всей возможной скоростью; мягкие струи подхватили потерявшего сознание Астремиса, унося с собой.
Через несколько секунд над улицей взвился фонтан осколков – Найшар без особенных сложностей растопил себе пространство и взорвал ледяную темницу. Зрение понемногу восстанавливалось, и Барон Пламени с некоторым недоумением оглядел покалеченную улицу.
Похоже, он все-таки убил одного из Мастеров и обратил второго в бегство. Что ж… удачно.

Найшар радовался бы меньше, узри он то, как водяной поток принес мало похожего на себя Велгеста в расположение ближайшей части. Отмахнувшись от удивленных вопросов – кто-то его узнал – Мастер Воды осторожно уложил коллегу на мостовую и коснулся самого крупного ожога, взывая ко всей своей целительской мощи.

[Тельтиар >>>]

"Это еще не конец"

Казалось, еще немного, и Вехняя Столица падет под натиском врага - такое великое множество демонов проникло на ее улицы. Но город выстоял. Пусть ценой чудовищных жертв, но выстоял, и теперь основное сражение разворачивалось в небесах.
- Господин Адмирал, легкая кавалерия бесполезна!
Гонец спрыгнул на мостик перед Альдофом Стерном, протягивая ему послание.
- Объясни.
- Пегасы боятся этих тварей до одури. Даже лучшие наездники не могут их усмирить...
Выслушав это, адмирал лишь хмуро кивнул. Он побаивался чего-то подобного, но надеялся, что это лишь беспочвенные страхи. Вышло же иначе. По счастью грифоны в сражении страха не чувствовали - толи от боевого азарта, толи зверели от запаха крови.
- Пусть выпускают всю тяжелую кавалерию, - принял решение лорд-адмирал. - Так и передай Ворлинге.
- Но, господин адмирал, это невозможно! - Лишь на мгновение замешкавшись, воскликнул гонец. - Мы выпустили всех всадников еще полчаса назад!
Стерн выругался, не стесняясь присутствовавших на мостике офицеров. Впрочем, тех одолевали подобные чувства - ведь резерва у Северной Флотилии не осталось.
- Мы несем тяжелые потери, - продолжил северянин. - И мы, и корлады. Эти твари сменили тактику, и теперь...
- Что именно?!
- Те большие чудовища, неуязвимые для магии - они протаранили два корабля. Воинам страшно, некоторые от безысходности бросаются за борт! Боевой дух...
- Что за неслыханная трусость?! - Не выдержал адъютант Стерна.
- Это не трусость, - покачал головой адмирал. - Это демоны. Капитан, полный вперед! Мы обязаны поддержать Северную Флотилию как можем!
Капитан поспешил передать приказ другим офицерам, а так же распорядился, чтобы были поданы сигналы на соседние корабли эскадры.
- Восточному и Южному флоту - в атаку.
- Но, господин адмирал...
- Я знаю. - Отрезал Стерн. - Эта ночь станет для многих из нас последней, но демоны не должны дожить до утра.
Он и сам понимал, что приказывает остаткам двух флотилий пойти на верную смерть - ведь те уже дважды вступали в бой, и дважды были вынуждены отступить. И воины, и маги попросту не успели восстановить силы, для третьего сражения. Но понимал Стерн и то, что если Северная Флотилия падет, то воздушный бой будет проигран. А значит чем-то надо было жертвовать - у южан сохранилось шестнадцать кораблей, у восточного флота - двадцать два, и там и там - в основном фрегаты. У северян же до сих пор оставалось немногим меньше сотни судов, и им нужно было любой ценой дать передышку.
- Прикажите Осадным кораблям выйти на линию огня. Когда летающая крепость подойдет на расстояние выстрела - делайте залп. До тех пор, пока от нее камня на камне не останется.
"Лорд Гастон Тайл", прозванный солдатами "Золотой Гастон", толи в противовес "Серебрянному Стражу", толи из-за золотой краски, покрывавшей его, начал движение в сторону сражающегося флота.
- Отправить гонца к Лорду-Командующему. Здесь нужна мощь всей Столичной Эскадры!
Стерн всмотрелся в темноту, прорезаемую вспышками молний и сполохами пламени.
- Открыть десантные люки!

Теперь Нижний Город стал городом огненного погребения - все, что могло гореть, догорело в первые же мгновения пожарища и теперь лишь продолжали тлеть угли и пепел. Но жар пламени, плавивший не только металл, но даже камень, не исчезал - по улицам текли потоки раскаленной лавы, а в горячем воздухе невозможно было выжить. Этот-то жар и стал лучшей защитой от демонов, ибо оставшиеся за чертой пожара виера не могли проникнуть внутрь, не рискуя при этом свариться заживо. Поредевшей орде красноглазых чудовищ потребовалось продвигаться в обход столицы, ища возможность ворваться в город там, где не побывало беспощадное пламя...
...И такое место было - на другом конце города, в западных кварталах, практически не затронутых ни мятежом, ни осадой, ни всесожжением. Впрочем, если демоны и надеялись, что легко смогут взять штурмом эти районы - они ошибались. Здесь, на последней линии обороны Нижней Столицы (а вернее того немногого, что от нее осталось), стояли солдаты южной и северной армий. Свежие силы, еще не участвовавшие в бою, и буквально жаждавшие расправиться с тварями, причинившимся столько страданий Альянсу. Ни ополченцев, ни наемников - те все погибли от когтей демонов или в бушующем пожаре, - только суровые лица видавших виды бойцов, не первый год служивших Альянсу и Тронам.
Генерал Дитрих Марнс сел за широкий стол, уставленный легкими напитками и закусками. Его примеру последовали и другие офицеры. Не смотря на близость смертельной опасности, а скорее даже вопрекие ей, генерал велел устроить эту трапезу прямо посреди самой широкой улицы, желая таким образом показать, что он нисколько не боится демонов.
- Вина! - Велел он солдату с кушином. - Немедленно вина господам офицерам!
Тот вытянулся, и поспешил наполнить кубки полковников и капитанов, составивших генералу компанию.
- За победу! - Провозгласил Дитрих, поднимая кубок. - За нашу скорую, полную и безоговорочную победу!
Они выпили раз, даже не чувствуя осуждающих взглядов воинов, выстроившихся вокруг в полной боевой готовности.
- А теперь, за Императора! - Воскликнул один полковник, вскакивая со своего места, едва не опрокинув при этом стол. - За Давиона Волитара!
- Офицеры пьют стоя здоровье Его Величества! - Тот час же велел генерал.
Третий тост был за непобедимую армию Альянса и ее Лорда-Командующего, а за ним последовало еще шесть. И все до дна. В том числе и за прекрасные глаза леди Аш, и за короля Менгаарда... Наконец, когда кувшины опустели, дозорный, выставленный на границе поставленных укреплений, принес долгожданную новость:
- Демоны! Демоны идут с южной стороны!
- А ну дайте мне их сюда! - Тот самый полковник, выхватив палаш, бросился на баррикаду, и его насилу удержали двое офицеров.
- По местам, господа, - распорядился Дитрих, улыбнувшись. Ему было легко и весело, хотя обстановка и не располагала к какой бы то ни было радости. - Покажем гадам, что значит Армия Альянса!

А наверху, вдали от основного сражения, мальчик Томми бежал со всех ног - укрытие Гильдии оказалось на пути тех виера, что не пали в сражении с Эрбрейсом Рейсом или Манфредом Пферцбергом, и теперь воины Альянса вылавливали остатки демонов в переулках Верхнего Города.
Куда бежать Томми помнил - Могильщик не раз показывал ему свое убежище, настолько тайное, что о нем не знали другие члены Гильдии. Это было знаком особого доверия к сироте, которому убийца передавал свои знания и виртуозное мастерство. Теперь надо было только добраться до заветной двери, найти припрятанный ключ и - переждать осаду. А утром Томми обязательно бы узнал, что случилось с гильдейцами, отправившимися во дворец, и нашел бы кого-нибудь из них... если конечно, им сопутствовала бы удача.
Темная подворотня вывела на залитую кровью улицу - здесь лежали десятки солдат в северной форме, рядом с догорающими факелами и тускло поблескивающим лидиумным инструментом. Они приняли бой и бились храбро, но оказались слабее тварей, учинивших эту резню. Последний из демонов еще ползал от тела к телу, проверяя есть ли еще живые и безжалостно добивая их.
Томми вздрогнул, едва подавив испуганный вскрик. Едва не упав, он отступил назад, подскользнулся в луже крови и налетел на стену. Фасеточные глаза демона уставились на него, и мальчик прочитал в них смертный приговор. Казалось, демон был еще далеко - на другом конце улицы, но Томми чувствовал: от него уже не уйти. Оттолкнувшись от стены, молодой гильдеец бросился бежать. Тварь ловко выбив искру из мостовой ударом когтя, рванулась за ним, раскрывая тонкие крылья - раздалось жужжание, все ближе и ближе, почти совсем над головой, и мальчик, истошно закричав, упал, спасаясь от неминуемой смерти.
Демон пролетел над ним, и, сделав круг, развернулся, приближаясь к еще не успевшему подняться смертному. Нащупав что-то под рукой, Томми быстро выставил перед собой тлеющий факел. Острие на лапе виера перерубило головешку у соснования, другое ударило по ноге, перерезая жилу на бедре. Застонав, мальчик упал на колено, и попытался уползти в проулок. Демон неспешно последовал за ним, всякий раз догоняя и нанося легкий удар, а затем специально отставая. Сначала он отрубил мальчишке несколько пальцев, затем вонзил шип в бок, вырвав кусок мяса, после же пробил еще одну ногу, заставив ползти лишь на покалеченных руках.
Томми вопил так истошно, что едва не оглох сам - в его сердце еще теплилась надежда, что кто-нибудь услышит, и придет на помощь. Ведь были же в Столице боевые маги, храбрые воины... хоть кто-нибудь. Но нет, ответом ему был разрывающий тишину стрекот и скрежет демонических лезвий.
Закончив издеваться над жертвой, виера рывком перевернул его на спину, и несколькими ударами пригвоздил к мостовой. Голова с тяжелыми, остными жвалами приблизилась к лицу парня, вызывая у него столь сильные приступ ужаса и омерзения, что мальчика вырвало. Демон взвыл, отряхивя забрызганную блевотиной морду, а затем щелкнул жвалами, раздирая Томми лицо. Тонкое острие на лапке виера вырвало мальчику сначала один глаз, а затем и второй, оставив на их месте залитые кровью провалы.
Прежде чем уйти, демон сделал еще несколько надрезов, и оставил гильдейца умирать, истекая кровью.

Сообщение отредактировал Тельтиар - 2-08-2010, 13:44

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 13
Горящая Нижняя

ОГОНЬ!
Если живые существа могут умирать счастливыми, то сейчас Валкариан Чёрный Жар был абсолютно счастлив, принимая собственную смерть.
Он пришёл за ним. Небесный Огонь. Сам. Может, не так, как ждал бы колдун, но он пришёл в последний миг, когда жизнь уже оставляла колдуна. Виера глумились над изуродованным телом, и даже слабые искры уже перестали слетать с опавших рук и слипшихся от собственной крови волос.
И тут мир вокруг вспыхнул, и словно порыв ветра взметнул затухшие угли, вырывая из самого сердца победный крик:
- ОГОНЬ! ОГОНЬ! ВСЕХ ЗАБЕРЁТ ОГОНЬ!
Перерезанная глотка, не способная дышать, кричала в счастливом исступлении, волосы мага испарились, кожа шипела и плавилась, одежда обернулась в тонкий слой пепельного покрова, но он кричал и отдавал огню с криком всю душу, что в нём ещё осталась.
Взрыв прогремел за спиной и бросил искорёженное, порубленное, горящее тело вперёд. Руки, плечи, шея, бёдра – распадались на лету на тысячи маленьких красно-рыжих огоньков, глаза обратились двумя золотисто-сверкающими звёздами, а хохот перекрывал треск костра. Тело распадалось, но дух Валкариана Чёрного Жара уже не нуждался в нём – он летел вперёд на крыльях, подаренных яростью бушующего пламени, и проглатывал одного виера за другим, словно спелые вишни, выплёвывая пепельные косточки на обугленную землю бывших улиц в который раз уже Бывшей Нижней Столицы.
Дух огненного мага сливался с огнём, а где-то внутри, словно в сердце, которое уже тоже сгорело и опало прахом, стучал тихим тактом громоподобный, счастливый голос, очень похожий на его собственный:
- ТАК! ТАК! ТАК! ЖГИ! ЖГИ! ЖГИ!
Когда силы взрывов и бушующего огня выдохлись, никто не смог бы точно сказать, где погиб Валкариан Чёрный Жар. И только в треске пожираемых пламенем остатков горючего дерева слышался счастливый, живой, бесконечно довольный смех.
Смех того, кому словно протянул руку сам Бог.

Аптекарский редут догорал. Старик Ларго, отмахиваясь лидиумной сковородой от наседавшего на него охотника, истошно закашлялся и пропустил удар, оторвавший ветерану полруки и сбросивший с баррикады прямо в огонь. Седые волосы занялись, воин закричал от боли в руке и голове, и охотник, издав победный клич, метнулся вниз – добить свою жертву, но взрыв, прогремевший рядом, взметнул снопы пламени, поглотившие в один миг проклятого виера. Огонь забирал Нижнюю, и все, кто ещё оставался в ней, сгорали вместе с тварями.
Ларго тихонько скуля, стиснул зубы и сунул обрубок руки в горящую баррикаду, прямо в пламя. Запах палёного мяса ударил в ноздри едва ли быстрее боли, снова рванувшей из престарелых жил крик, но воин умудрился каким-то чудом удержаться в сознании, захлёбываясь кашлем от проникавшего в лёгкие дыма, и, нащупав здоровой рукой раскалившуюся, горящую белым светом сковороду, медленно привстал, пытаясь сообразить, что происходит вокруг.
Одноглазый капитан-пехотинец горел, нанизанный на собственное копьё, горел на вершине баррикады, сжимая обугленными руками хвост бившегося в агонии охотника. Эломини рад бы был даже отсечь собственный хвост, чтобы вырваться, но было поздно – пламя пожирало голову и туловище монстра, багровые глаза дрожали в мареве горящего воздуха двумя рубиновыми огоньками. Зверь умирал… точнее, прекращал не-существовать.
Ещё один взрыв прогремел где-то рядом.
«Старушенция» уже отпылала и превратилась в горящий остов. Вокруг неё валялся перебитый расчёт и несколько ополченцев.
Ларго увидел, как вверх, почти к самому дну Верхней, поднимаются пылающие огненные головы пожара, добивающего врагов и тех, кому не посчастливилось оказаться в сердце безумия битвы.
- Выбора не было… - слабеющим голосом прошамкал себе ларго – большая часть зубов старика была выбита, кровь заливала подбородок. – Боги примут нас. Удачи вам, мальчики…
Старики умирали. Мальчики поднимали выпадавшие из их рук гордые знамёна. Огонь очищал мир в который раз, надеясь, видно, что однажды на пепле пожарища появится не новая кровь и смерть.
Старый воин вытер рукавом слёзы, прижал огарок руки поплотнее и, тяжело вздохнув, привалился к ещё не горящему куску каменной баррикады. Спину нестерпимо жгло, лёгкие раздирало кашлем…
- Удачи… кх-кх… вам… - просипел ветеран и опустил голову на грудь.

[Тельтиар >>>]

Тайна семи веков.

В то время, когда полковник Мэррит пришел негодовать по поводу мятежа наемников, лорду Бейли было в высшей степени не до него. Сидящий за столом вельможа поглаживал золотой ларец, аккуратно переданный ему человеком в маске, тут же отступившим в тень.
Ухоженные пальцы Предводителя Дворянства откинули крышку, и он, осмотрев содержимое, с удовлетворением произнес:
- Вот оно, покойное Соглашение Достойнейших. Наконец-то эта бумажка приняла вид, более всего ей подходящий.
Скомкав клочки соглашения, Николас по одному, явно наслаждаясь моментом, побросал их в камин, наблюдая за сполохами пламени, пожирающими древний документ.
- Друг мой, ты сделал все, как я велел и получишь щедрую награду.
- Служить Вам, милорд – уже величайшая награда, - глухо отозвался из-под черноты маски воин.
- Мои Верные… что бы я без вас делал. Иди, отдохни.
- Благодарю, господин.
Воин отступил в тень, и устроился на полу, став практически незаметен. Бейли же вновь аккуратно провернул ларец, рассматривая замысловатые гербы первых дворян Альянса, украшающие его –Дерри, Таллас, Оррик… были и такие гербы, чьи обладатели давно погибли, но лишь один символ из всех был оттиснут зеркально. Олдгейт.
«Печать – это ключ к судьбе всего нашего рода», - вспомнил Николас слова матери, приложив к оттиску родовой перстень и легонько его повернув. Щелкнула пружина и открылось двойное дно, являя взору Предводителя Дворянства письмо, запечатанное символом лорда Олдгейта. Сотни лет пролежало оно в этом ларце, буквально у всех на виду, но никто и подумать не мог, что приговор Совету лежит рядом с документом, этот Совет создавшему. Лорд Элландар блестяще сумел обмануть всех иных дворян, когда преподнес в дар этот самый ларец, сделанный его личными мастерами. Не желая более терять ни мгновения, Бейли сломал печать и развернул послание, жадно вчитываясь в слова, начертанные аккуратным убористым почерком.
«Послание сие – истинному Королю Человечества, ибо я верю, что придет тот счастливый день, когда подлинный правитель стряхнет с Альянса тот позор, на который я вынужден был обречь Отечество, того ради, чтобы избежать кровопролитной братоубийственной войны.
Мой дорогой Коллин, - ты, кто читает сейчас эти строки, прости мне подобную слабость и дозволь обращаться так, как если бы я действительно говорил с любимым сыном, поскольку только так смогу я раскрыть бумаге самые сокровенные свои стремления. Искренне надеюсь, что та мера, которую я, скрепя сердце, поддержал не продержится дольше, чем это действительно необходимо, и ты – мой сын, воссядешь на престол, как подлинный властитель, а не ставленник жадной клики дворян, ищущих лишь собственной выгоды, не заботясь о процветании Альянса.
Помни, мой возлюбленный сын, с незапамятных времен человечеством правили государи, благословленные на правление сие Океанской Девой, и от того в стране был мир. Теперь же, когда божественный порядок нарушен, а короля избирают те, кто ниже его, не будет более благоденствия, но лишь бедствия великие обрушаться на весь род людской. Тяжкие предзнаменования, что открылись мне ныне, повергают меня в ужас и уныние, но так же и требуют, чтобы я проявил решительность, предприняв попытку изменить ход вещей, столь неправильный и богомерзкий.
Как ты несомненно помнишь, мой дорогой Коллин, предок наш лорд Адальбарт взял в жены единственную дочь последнего из древних королей – Коннатха Харранта Дейдру, и тем создал нерушимую связь между нашим родом и потомками Коэннала Первого. Олдгейты всегда верно служили королевскому дому, и были самыми преданными вассалами трона, но теперь, когда все Блайнхарранты пали жертвами коварной измены, нет иных властителей, в чьих жилах текла бы королевская кровь, кроме нас. Так не нам ли самой судьбой предначертано занять престол?
К сожалению сейчас выдалось не самое благоприятное время для того, чтобы заявить о наших правах – многие лорды, опьянели, почувствовав вкус свободы, и потребуется не один год, прежде чем мне удастся вновь обуздать их. Завтра меня объявят королем, но не Божественной, а людской волей – сама мысль о том, что я буду обязан короной этим дерзким скотам претит мне, равно как и то, что в правлении своем мне придется искать с ними компромиссы, порой даже в ущерб Альянсу. Иначе я не сумею сохранить власть, хоть она и принадлежит мне по праву. Надеюсь, Коллин, что лишь мне одному предстоит нести бремя столь тяжкого позора – тебе же я передам трон и корону с благословения Океанской Девы, как до этого передавали Харранты своим наследникам. Если же, по какой-то причине, мне не удастся это – всегда помни, что ты один – законный правитель человечества. Когда у тебя родиться сын – повторяй ему эти слова, как буду повторять тебе я – и вели ему, дабы говорил так своим детям до тех пор, пока Олдгейт не взойдет на трон самодержавным владыкой.
Всегда борись с советом, не давай ему набрать силу, ибо в этом – наша погибель как правящей династии, ведь сейчас любой, кто обладает достаточным числом сторонников, может претендовать на корону – обычай этот мерзок по сути своей, а потому должен быть искоренен.
С искренней надеждой на восстановление старого порядка, я, Лорд Элландар Олдгейт, завершаю это письмо и прячу его в ларец, подле того самого Соглашения, что мне столь ненавистно. Пусть мой перстень станет ключом к самым сокровенным моим помыслам и стремлениям».
Завершив читать, лорд Бейли отложил бумагу. За окном, уже совсем рядом бушевало сражение. Если Альянс победит – желание Элландара будет исполнено.

[higf >>>]

Ночь 13
Интересные находки и дурные вести. Затерянный остров
(с Соуль)

Женщина протянула руку, и в ее ладони оказалась маленькая синяя книга.
- Хороший вопрос, - задумчиво произнесла Юлаль.
- Попробуешь найти ответ? - улыбнулся Дейзен.
- Мы будем очень просить, - засмеялся корсар, в который уже раз откидывая со лба покрытые пылью волосы.
- Тогда мне нужена четверть часа тишины.
- А я, чтоб никто не мешал, пойду обходить владенья дозором, - капитан щелкнул каблуками. – Все, молчу-молчу.
И он действительно отошел в сторону и двинулся вдоль стены, словно надеялся что-то найти там. Дейзен шел за ним, мягкой, скользящей, кошачьей походкой.
Юлаль листала страницы. Она помнила, как не раз пыталась найти сведения о погибшем роде - каждая попытка завершалась столь скромной удачей, что это даже нельзя было назвать победой. Страницы шелестели под пальцами, и взгляд скользил по возникающим и исчезающим снова строчкам. Плохо. Очень плохо... Сайте даже не представляла толком что искать, и поэтому книга не слушалась, как в первые годы, когда Хранительница только постигала азы.
Женщина свела брови к переносице, озадаченное выражение восковой маской замерло на ее лице. Бледные губы, сухие, потрескавшиеся, напряженно шевелились. Снова с тревогой Дейзен посмотрел в сторону матери, но не решился ее тревожить. "Книга Тайн. Тайна рода...", - усталость даже не давала ясно мыслить Юлаль.
Капитан тоже оглянулся – и поймал выражение зашедшего в тупик человека. Внезапно прервал свой обход и, мягко повернувшись на каблуках, приблизился.
- Скажи, ты ведь записала бы свои секреты на бумагу, если бы захотела их сохранить?
- Записала бы и спрятала, - Сайте подняла голову и посмотрела капитану в глаза.
- А если бы ты каждодневно имела дело не с каламом и бумагой, а с металлом? – задумчиво спросил он.
- Тогда бы держала поблизости и так, чтобы бумага не могла сгореть, это был бы камень или сталь, - пальцы тронули желтые страницы книги. Дейзен за спиной пирата оживился, его глаза снова ярко блеснули.
- Табличка?
- Вполне, чтобы в любой момент с нее можно было снять оттиск.
- И вряд ли прятал от своих помощников! – вспышка энтузиазма придала Балтьеру еще немного сил. – Не лично же глава рода, наверное, все оружие ковал. От посторонних наверняка скрывал, так что... личные покои лорда или мастерская?
Сайте подскочила с места.
- Верно, - ее глаза тоже загорелись; ладони легли на плечи корсара. - Я сомневаюсь, что это личные покои, поскольку там рецепт ни к чему, это то, с чем работают постоянно, значит мастерская или арсенал.
В волнении она пылко поцеловала обветренную щеку и спрятав Книгу, потянула Балтьера за собой.
К счастью, в старинных книгах встречались планы, и замок Ашкраев отличался от большинства домов владетелей того времени разве что размером, так что мастерскую они нашли довольно быстро. Может быть, столетия не стерли там духа горячего лидиума, приобретавшего твердость и становившегося оружием – казалось, пустота затронула комнату меньше, чем другие. Мертвые зевы горнов, давно уж вздохнувшие огнем в последний раз, проржавевшие скелеты наковален, мрачные тени, едва разгоняемые факелами – но почти не видно печатей искажения. А может быть, они уже сошли на нет.
Балтьер принялся внимательно изучать стену, стараясь ничего не пропустить, то и дело поднимая взгляд к потолку.
Сайте остановилась в центре и несколько раз повернулась вокруг себя. Рыжие кудряшки ударили женщину по плечам, глаза сощурились. Мир вокруг нее завращался, словно кольцо на слишком тонком детском пальце. Дейзен остановился на пороге.
- Я уверена, что это должно быть где-то здесь, - голос женщины эхом заметался между высокими стенами мастерской.
- Я тоже... почти, - отозвался капитан. – Вот бы еще покойную хозяйку сюда, земля ей не пухом, и заставить оттереть пятисотлетнюю пылищу! Под такой и лидиум не заблестит.
Стены были выщерблены – временм ли, пробой клинков или пустотой. Пока единственным металлом на стенах, что обнаружил капитан, были вбитые в камни крюки для оружия.
Неожиданно Юлаль замерла, и края ее накидки взметнули сереневым туманом пыль.
Сайте переплела пальцы решеткой перед глазами и неожиданно улыбнулась.
- Муаровый узор, посмотрите, Дейзен, Тан!..
Сын подбежал к Юлаль и замер за ее плечом, вглядываясь в запорошенную пылью стену.
Капитан, заметив, где закончил осмотр, поспешно присоединился к ним. Он чувствовал себя так, будто играет в кладоискателя.
- Что за узор?
- Когда ты переплетаешь пальцы, то становится видно. Над дверью табличка, которую засыпало пылью, - Юлаль стала за плечами корсара и поднялась на цыпочки - перед его лицом оказались скрещенные решеткой пальцы.
Балтьер пару раз моргнул... Действительно – то, что раньше казалось просто неровно лежащей (точнее – висящей) пылью, сложилось в трудно, но все же различимые контуры. Он засмеялся, поцеловал припорошенные все той же вездесущей пылью пальцы Хранительницы. Стянул камзол, и так уже вряд ли годный в качестве капитанской одежды после сегодняшних приключений и, вытянув руку вверх, принялся за уборку. Вскоре начали открываться отчеканенные символы.
- Кажется, тут не по-нашему написано, - вгляделся в первое увидевшее свет слово корсар.
Сайте прищурила глаза, потянулась за очками и с удивлением обнаружила в сумке только покореженную оправу - бега стекла не пережили.
- Подсади меня, - попросила Юлаль.
Подхватив ее за талию, пират с готовностью приподнял главную летописицу Альянса перед собой – так, чтоб ее голова находилась напротив таблички.

[Соуль >>>]

Женщина отерла рукавами оставшуюся пыль и начала вглядываться в полустершиеся буквы. Пальцы заскользили по выщерблинам, пытаясь уловить все переплетения.
- Понятно... - задумчиво проговорила она. - Какие старые слова, я знаю не больше трети, но...
Мизинец проскользнул кончиком в узкую и долгую щель.
- Дейзен, подай меч.
Вообще-то держать Юлаль было несложно, но капитан изрядно вымотался. Простое и сохраняющее достоинство решение напрашивалось само собой.
- Так тебе, наверное, будет удобнее, - с этими словами Балтьер, еще приподняв женщину, мягко подсадил ее на свое плечо, аккуратно придерживая правой рукой, а левой оперся о стену.
Дейзен передал замотанный плотным куском ткани меч, стараясь держать ладонь подальше от рукояти - рукоять перехватила Юлаль. Тряпица соскользнула вниз, замерев скомканным крылом моли. Лезвие блеснуло молочно-синим в полумраке, а затем вошло ровно в прореху... по эфес.
Капитан, задрав голову почти до боли в шее, ждал, что произойдет. Хуже всего – если здесь есть какая-нибудь ловушка.
Но опасения не оправдались – здесь Ашкраи не считали нужным ставить самострелы. Послышался сухой усталый щелчок, и пластина отошла в сторону, открывая темное прямоугольное отверстие. Оттуда полетело облачко потревоженной пыли.
- Что там, Юлаль?
- Кажется... что-то вроде... тайника.
Следом за движением меча, сдвинулась тонкая панель. Сайте с трудом удержала в руках неглубокую чашу, в которой лежала пыльная книжица.
- А в тайнике? – нетерпеливо пошевелился капитан.
В этот момент послышались шаги, все приближавшиеся.
- Что за демон? – оглянулся Балтьер. – Кто тут может быть?
Движение было неловким, ибо Юлаль все еще занимала его плечо.
- Книг... - женщина ухватилась за плечи капитана, удержав равновесие. - Больше ничего. Они?..
- Лучше приготовиться к защите, - отрывисто бросил корсар, но в этот момент на пороге мастерской появился Алан, за ним – еще трое членов экипажа с факелами.
Женщина спрыгнула на пол и выпрямилась. Дейзен встревожено посмотрел на воздухоплавателей. Нет... с ними не было все в порядке. Сетка шрамов лишала выражения лицо старшего помощника – но, казалось, по ним струилось напряжение.
- Капитан... – он не просто был отрывист и краток. как обычно – казалось, у него еще и нет сил проронить несколько слов подряд. – «Белиас»... Уничтожен. Тварь... Маг убил.
Балтьер прислонился спиной к стене:
- Уничтожен? – переспросил он, взгляд остекленел. – Как? Экипаж?
- Жив. Большинство.
Дейзен застыл. Вместо позвоночника как будто протянулся вдоль спины ледяной стержень. Женщина замерла.
- Как это произошло. Да расскажи же! – почти закричал капитан, выпрямляясь.
- Чудовище. Появилось на закате. И...
- Оружие не брало, - заявил один из ветроплавов, высокий худощавый молодой парень. – Тогда...
Время от времени поправляемый отрывистыми репликами Алана, он довел рассказ о случившемся на берегу до конца, и довольно быстро.
- Он уже не взлетит, - неожиданно тих и плавно сказал старший помощник. – Я виноват, капитан.
Балтьер был бледен, как мел и тяжело дышал.
- Да что за!.. – закричал он, вдруг выдохнул и безжизненно спокойным голосом произнес. – Вы делали все правильно. Половину экипажа – сюда. С едой. Идите.
- Я... – протянул Алан.
- Выполняйте приказ! – лязгающим голосом сказал корсар. – Не теряйте времени!
- Я с ними, - подался вперед Дейзен.
Бальтер только махнул рукой и уставился вслед уходящим. Когда их шаги начали затихать, он снова облокотился спиной о стену и сполз по ней.
- «Белиас», - шепот-крик прошелестел по мертвому залу мертвого замка и завяз в пыли. – «Белиас»...
Юлаль подошла к нему и твердо опустила руку на плечо, молча посмотрела в лицо. Казалось, что корсар даже не замечает ее.
- Мой корабль. Это же был мой корабль!.. - произнес он, глядя вверх, словно пытаясь донести до Четверых свое недоумение и обиду.
Женщина все так же молча прислонилась к стене рядом, соединив пальцы за спиной.
- Я на нем столько летал, - продолжал капитан голосом на грани между молитвой и криком, и непонятно было, говорить он с Хранительницей или сам с собой. – Столько всего. Другого такого не будет. Это был МОЙ корабль!.. И мы не улетим, - добавил он так, что был ясно – сейчас это не имеет значение, как на похоронах близкого человека кажутся неважными вопросы наследства.
Балтьер сел на пол, подтянув колени и свесив руки на пол, и казался беззащитным. Одна из ладоней взметнулась, закрыв лицо.
Сайте села на пол рядом на расстоянии локтя. Она не двигалась.
Секунда. Одна. Другая. Так медленно опускается на землю снег в безветренный день.
Потом женщина повернулась к корсару и медленно, словно не была уверена, обняла его.
- Корабль - был, - тихо качнул ее голос завитки черных волос возле уха, - а мы - выберемся.
С усилием капитан тряхнул головой, повернулся и посмотрел Юлаль в глаза. Сперва – сквозь, потом – словно в зеркало, и лишь потом взгляд слегка ожил. Его рука в ответ легла на ее плечи.
- Да, - сказал он, все еще невыразительно. - У меня есть ты. И экипаж.
И замолчал – иначе, но надолго.
Юлаль осторожно провела пальцами по жестким и спутанным волосам, не отрывая взгляда от чужого лица. Медленно женщина опустила голову на твердое плечо, а, когда чужой подбородок коснулся края ее робы, закрыла глаза. Ненадолго Сайте очень крепко сжала объятие, почти неслышно проговорив: "Тан..."
Скосив глаза, корсар некоторое время продолжал задумчиво смотреть на нее, а потом ощутил, что веки слипаются. Надо бы встать и... – пронеслась мысль, но ленивая и вялая. На помощь усталости тела и души пришло еще не сошедшее безразличие, и попытка открыть глаза оказалась безуспешной.
Когда вернулся Алан с половиной экипажа, капитан и Хранительница спали так крепко, будто лежали в мягкой постели во дворце.

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 13
План Наррота-Кейрати
(Анми и я)

- Командир?
- Что там?
- Медлить больше нельзя. Совсем.
- Ещё немного. Мы действуем согласно плану лорда Наррота.
- Командир, время...
- Что?
- Левиафан. Мы и правда не можем больше ждать.
Высокий, широкоплечий, казавшийся почти корладом рыцарь в синих доспехах поднялся, переглянулся с обращавшимся к нему - почти вдвое уже и немного ниже, но всё равно высокому и крепко сбитому латнику.
- Летающие демоны?
- Донимают Северный Флот. Силы почти равные. Нужно...
- Придётся привлечь их внимание, коль они сами не реагируют на нас.
- В бешенстве будут оба. И Стерн, и Наррот.
- Командир! Стерн приказывает открыть десантные люки!
- Сам?
- Так точно, наверху слышали приказ!
- ну так выполняй! Мне тебя учить чтоли?
- Слушаюсь, сэр Зегенхайм!

Великан глядел, как быстро, словно тысячу раз отрепетированный сценарий, исполняли приказ синелатные воители. Мечи, булавы, молоты, густо смазанные смолой и маслом, поджигались одно от другого. Огромные силуэты грифонов поднимали гордые головы, переглядываясь между собой и со своими всадниками. Всё было как во сне.
И демоны тоже. И "сэр Зегенхайм".
"Помни... Зегенхайм не умрёт. Он появится чудом и сделает всё, что нужно, чтобы надрать им задницу".
Странные слова. Когда-то - смешные и забавные. Всего пару-тройку дней назад. Интересный у рыцарей юмор, правда?
- Братья! - его голос гремел в трюмах третьей и четвёртой палуб "Лорда Гастона Тайла", отдаваясь в шлемах собратьев ударами молота, - да свершится кара! В бой, во имя Четверых! За Альянс!
- За Альянс! - откликнулись двести голосов.
- Первые два десятка - вперёд. Открыть десантные люки!
Ветер ворвался в трюм линейного корабля и бросился носиться по широким отсекам, беснуясь и трепля султаны шлемов и перья грифонов - серые, бурые, рыжие, золотистые, белоснежные, пёстрые...
Клёкот и крик сопровождали каждого срывавшегося с края десантных люков в черноту, с факелом и горящим оружием воина Несущих Кару.
- Вторые десятки! Приготовиться к бою! Вперёд! Загоните их обратно в Пустоту!
Крылатые гиганты с могучими седоками, словно рой огромных светляков, устремлялись на помощь Северному Флоту. Удары огненных булав и мечей распарывали чёрные крылья, сносили головы, прожигая тела...
- Третьи десятки! Вперёд!...

Габранс, сидящий в том самом фрегате, и старающийся поймать отголоски постоянной вереницы приказов, которые проходили через Кейрати, поднял голову резко, и тут же выбежал на палубу, и наполовину перекинулся вниз. Первым желанием было чуть напрячь демона, и заставить грифона своего лучшего друга протаранить пару стен, но вспышка гнева прошла почти мгновенно. Временное отвлечение от сводки демонических новостей едва не стоило срывом операции - радостный вопль канонира, который пронесся по всем офицерам виера, почти потерялся в бесконечном жужжании армии. Радостный вопль о том, что Левиафан занял огневую позицию, и готов вести огонь. Печальные известия о гибели Нукулайса были только на руку - без инженера калибровка основного орудия займет вдвое, а то и втрое больше времени. Высокий Лорд отдал немой приказ своим гвардейцам, и кивнул подоспевшему капитану судна.
Корабль тут же стремительно начал набирать скорость - и, едва они вышли из облаков, как вся картина боя за Столицу открылась им внизу. С такой высоты пожары казались огоньками, а бесчисленные алые глаза виера - крохотными искорками огромного пожара. Совсем близко висела внушительная громадина Левиафана, хищно оскалившаяся основным калибром в сторону Столицы. Лорд же поспешил спуститься к своим смертникам, дабы обсудить с ними более подробный план. На большой дубовый стол лег пергамент, который ни один из них не видел до сих пор - огромный, непонятный план острова, усеянный пометками и надписями на незнакомом языке.
Все так же молча и резко, волитар щелкнул пальцами, созывая летящих на смерть к столу - для последней части инструктажа. У них было порядка десяти минут, прежде чем вокруг станет интересно.
Подходили без слов. Спокойно, с одинаковыми лицами. Даже пара весельчаков-балагуров перестала шутить и теперь просто смотрела на предложенный план во все глаза.
- Милорд, мы в вашем распоряжении, - хмуро кивнул старый Сорогот Йогсор. - Как я понимаю, план уже запущен, и нам осталось выслушать последние приказания?
- Да. Это подробный чертеж Левиафана. Демонический. - Волитар прикоснулся к неведомым чернилам, и те плавно начали перетекать, изменяться, вместе и с самим рисунком, делая ненужные контуры и механизмы бледными, а основной маршрут группы чернее ночи. - Я и мои люди сделают сложную часть работы. Сейчас, насколько мне известно, в Крепости нет ни одного высшего демона, кроме Герцогини Искушения. Пусть она вас не заботит - если нам повезет, с ней мы и не встретимся. Ваш маршрут от зоны посадки идет сюда - до двигательного отсека. Двигаться придется в кромешной темноте, так что запоминайте повороты. Если удастся, то вы окажетесь в огромном помещении с гигантским нефицитом по центру. Узнать место можно по звуку. Теперь - слушайте внимательно, попытка будет всего одна. По кресту от нефицита находятся четыре кристалла корладов - по одному на каждую стихию. Они заряжают нефицит, а устройство под ними расходует его заряд в искажение воздуха такой силы, что крепость парит в небе. Ваша цель - вывести из строя все четыре. - Вывести из строя - как?
- Треснуть хорошенько? - предположил Малсур. - Пока что все тонкие механизмы и устройства, что магические, что иные, работали именно до первого хорошего удара. Это всегда так.
- Минутку... - голос Гудрин обдал всех гвардейцев льдисто-стальным холодком. - каково воздействие на нас этой штуковины? И главное... попытка будет одна. Сколько времени? мы не выйдем оттуда, это понятно. Но через сколько погибнет последний из нас, по вашим прикидкам?
- Я полагаю, красавица, что вы не успеете погибнуть до того, как будет слишком поздно - волитар задумчиво накручивать прядь на палец - два попадания этой штуковины по Столице, и у Нижней будет новая мостовая и пара разрушенных дворцов. Я бы дал вам полчаса, может чуть больше. Что же касается повреждения устройства, то все действительно не так просто. Корпус двигателя сделан из арканита - никакой другой метал просто не выдержал бы такого магического воздействия всех четырех стихий. Потому вам нужно найти механизмы управления кристаллами заряда, и закрыть все четыре. Они похожи на подъемный механизм ворот или крепостей. Четверых мужчин должно хватить, чтобы повернуть одно достаточно быстро. Таких штук - четыре. Как только устройство потеряет заряд - Нефицит внутри взорвется.

[Anmorium >>>]

Алые глаза невезения
(и Скорпи)

- И нас всех разорвёт на десяток тысяч совсем-совсем маленьких гвардейчиков каждого? - поинтересовался хмурый усач, стоявший в задних рядах.
- Вы даже не успеете почувствовать боли. Яркий свет - и прямиком в чертоги Четверых. - жизни гвардейцев заботили лорда меньше всего.
- Всегда мечтал о таком! - хохотнул усач.
- Ладно, разойдись кто запомнил, дайте карту поглядеть. И приведите сюда того сумасброда, что с нами полез. Ему тоже пригодится. Там хоть что-то светится? А то в темноте вообще толком драться не сможем. Кристаллы или хоть что ещё?
- Демонам не нужен свет.
- Пара минут. Заканчивай.
- ...Но вы то большие мальчики, так что должны справиться. Всю геройскую работу я все равно оставил себе. Так что я советую вам держаться за что-нибудь покрепче. И когда начнете падать - не кричите громко.
- "Большие мальчики" обещают кричать негромко и очень мелодично, - кивнула Гудрин. - Всем занять позиции, ребята. Всё, Сорогот, не напрягайся, последний приказ отдан, дальше солирует лорд Наррот, а мы - на подпевке.
- Вышвырну к хренам виверньим. За нарушение дисциплины, - пожал плечами старик. - А не я, так Давион.
- Не успеет, - невинно пожала плечами гвардейка. - А на десять тысяч маленьких меня у него терпения не хватит. "Да и на одну не хватило бы".
Волитар отправился прямиком на верхнюю палубу. Уже позади кружил бесчисленный рой. Впереди - громада парящей цитадели. Два малых корабля поддержки, сразу за полем Левиафана, двинулись наперерез. Они только подходили на дистанцию, когда глаза фигуры, стоящей на носу фрегата, засветились золотым - и почти тут же сменили цвет на ярко-алый. Наррот раскинул руки и позволил магии своего виера пронзать мир вокруг. Неудача была козырной картой обоих, но редко в таких масштабах. Редко с таким усилием. Едва заметные вибрации воздуха пронеслись вокруг - и корабли с одержимыми так же окутались красным сиянием. Кровь в венах волитара почернела, а тело словно начало покрываться арканитовым доспехом изнутри - и невидимое зрение любимца Акаши вплетало в полотно событий свои маленькие заплатки. Кейрати издал долгий, протяжный вопль, полный злобы. Мгновение - и на одном из кораблей с треском порвался парус и накренилась мачта. На другом - сразу двое одержимых случайно упали за борт. И это было только начало. С кораблей словно посыпался град - крепления, куски обшивки, куски груза, да и сам экипаж - фатальное невезение стало массовым, находя изъяны во враге своего повелителя, и обращая эти изъяны против них. Первым сдался корабль по левый борт от фрегата - механизм, что удерживал лидиумное ядро, не выдержал, и с треском рванулся вверх - к облакам. Груда обломков вскоре встретила землю - и тут же, рядом с ней приземлились останки второго корабля. Фрегат тем временем уже почти вошел в поле Левиафану - в едва заметную черную дымку, в которой мир был более пустым - и откуда Нефицит втягивал в себя божественную магию из Фераи. Корабль тут же опасно накренился. Черный доспех вокруг Габранса словно вылез до конца, и пара огромных кожистых крыльев расправилась впереди, словно мрачное знамя. Глаза демона и его хиетра вновь светились золотом - но на сей раз сияние окутало уже доски под его ногами. Вновь немая команда, и в трюме зашуршали десятки крыльев. Еще несколько секунд. Гвардейцы, готовые уже выполнять приказы волитарского лорда, застыли на местах, не в силах проронить ни слова и вцепившись взглядом в крылатую фигуру.
- Измена? - озадаченно прошептал Дейлар, наставляя на Габранса алебарду. - Ага, - кивнул другу Драган. - Только чья и кому? Он... демон? - Демон, - мрачно кивнула Гудрин, перехватывая поудобнее меч. - И я теперь понимаю, почему мы - смертники в любом случае. Надеявшиеся на чудо - переставайте.
- Четверо... - выдавил из себя длинношеий высоченный волитар рядом. - Это... это безумие...
- Это безумие только что разнесло два корабля, - скрежетнул зубами Сорогот. - И главное - непонятно как. Да... чудеса, видимо, именно на его стороне.
- А он - на нашей?
- Поздно выяснять, - холодно прозвенел голос Гудрин. - Мы гвардейцы. У нас есть задание. И мы его выполним. Снесём демонскую крепость, даже если нас самих сожрет для разогрева... вот это. "Джаст... ты знал? Как хочется спросить... или поверить... или понять. Что, зачем - без разницы. Вера без причины - тоже капля любви... Джаст, это всё - для тебя! Пусть моя вера сегодня будет... слепа."
Борта корабля, примерно там, где был грузовой трюм, разорвались, выпуская две колонны крылатых златоглазых, которые тут же отлетели в стороны. Фрегат накренился еще сильнее, и спустя несколько мучительно долгих мгновений, рухнул камнем вниз. Демоны, слепо следуя командам, подхватили смертных когтистыми лапами, стараясь не дать им уйти вниз вместе с падающим и уже бесполезным куском дерева. Крылатая фигура Кейрати была чуть выше.
- Фрегат Альянса уничтожен. Два малых корабля поддержки потеряны. Угрозы Цитадели нет.
Орудия Левиафана, что только что хищно поглядывали на корабль, вроде бы успокоились. Их операторы явно решили, что с падением корабля и угроза нападения миновала - и именно потому барон и его хиетра сейчас позволили себе краткий миг ликования. Гвардейцы, чьи доспехи были зажаты крепкими когтями златоглазых, медленно приближались к одной из внешних площадок Левиафана. Остальные златоглазые кружили рядом, стараясь заслонить крыльями диверсантов. Лучшие воины Альянса хранили молчание, вглядываясь во мрак громадной крепости. Золотые глаза, окружавшие их со всех сторон, переливались чужим, нездешним светом, но свет этот не был больным, не нёс в себе той звериной, дикой ярости, что так и пульсировала в глазах детей Рождённого Сном. - Четверо, помогите, - едва вымолвили губы единственной в гвардии женщины, когда ноги её снова ощутили под собой твёрдую поверхность - одной из первых в десантной группе.
-Усыпите их чувства. Смертные будут слишком шуметь.
Демон ступил на площадку гордо, словно впервые за долгое время оказался дома. Златоглазые словно выстроились в колонну, бережно опуская гвардейцев на землю - и тут же причудливой спиралью начали полет вокруг цитадели. Их магия была лишь отголоском силы Кейрати - но все вместе они могли не меньше. Демон повернулся к замолчавшим смертным.
-У вас мало времени. Я займусь орудием, вы - двигателем. Выжившие по каким-то неведомым причинам собираются здесь через четверть часа. Златоглазые подберут вас. - с этими словами тварь с невероятной скоростью рванулась вперед - вглубь тоннелей.

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 13
Охота на обман
(я и Инэйлэ)

Белые мечи – бьются в городе. Армии, флоты - тоже. Мечи-копья-булавы-огонь-подсвечники-тарелки-вилки-кочерги... Всё уже пошло в ход.
Кроме Сандера Элруса. Теперь уже лорда Сандера Элруса.
Беловолосый волитар, как ни в чём не бывало, висел напротив одной единственной двери и ждал. Он всё объяснит и леди Санкрист, и Императору. Они поймут.
Нельзя оставлять в тылу такого врага. Даже когда у тебя есть только подозрения.
Лератены не ошибались, его отец - Четверо, примите его душу! - не ошибался, он сам не ошибался.
Ритуал Правосудия кого-то всё-таки не уничтожил. И теперь, когда отца больше не было, когда его убили эти... эти...
Теперь там, за стеной, раздавалось странное бормотание и слышался стук шагов - туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда.
Демоны были на пороге.
А кое-кто - за порогом. Сандер был уверен. В любом случае права на ошибку у него больше не было.
Они шли неслышно - сапоги для диверсионных подразделений изготовлялись так, чтобы подошва была мягкой-мягкой, и в то же время прочной.
Сапог Аэции не было видно под платьем - пришлось всё же пожертвовать удобством ради внезапности, и девушка оделась как полагается дворянке, а не папиной дочке. Алексис нёс её глефу с закрытым чехлом лезвием.
Сердце стучало бешено - странно, что ожидающий их Сандер не слышал этого...
- Мы готовы, - еле слышно, одними губами промолвил Алексис, замирая.
- Отлично, - губы волитара едва разжались. - Последняя проверка. Если что - кричите, миледи Аэция... Просто посмотрите, чем он занят. Может перекинетесь парой слов. И... сюда. Нужно, чтобы он себя раскрыл. Хоть как-то. Даже просто лидиумный свет подойдёт, но - аккуратно. Вперёд... и да хранят вас Четверо.
- Насчёт лидиумного света просто, - криво усмехнулась девушка и Алексис сдёрнул чехол с глефы.
Клинок слабо засветился, и Алексис снова набросил на него чехол. Потом неслышно отступил в сторону, слившись с тенями. Девушка подходит к двери и аккуратно - костяшками пальцев, как всегда поступают женщины, желая сберечь ногти - стучит в дверь.
- Чего вам?
Голос изнутри был глуховат, пришепётывал и сбивался.
- Я не желаю никого видеть! Простите, мне нехорошо, я болен. Обратитесь к дядям или бабушке, если угодно. Пожалуйста!
Самоуверенность, изысканность, спокойствие, наглость, ехидство - всё как рукой сняло, но голос явно принадлежал Ричарду Тайлу.
- Простите, Ричард, это Аэция, подруга Аники, я хотела спросить Вас...
Аэция нервно передёрнула плечами и быстро повторила про себя придуманную наспех легенду.
- Мы договаривались встретиться вчера в саду, но она не пришла... Я не знаю, где она. С ней всё в порядке?..
- Д-да, с ней всё отлично, - дверь слегка приоткрылась, и в проёме показалось лицо Рика - осунувшееся, словно вмиг повзрослевшее лет на десять. Затравленный взгляд метнулся по всей фигуре Аэции, на миг задержавшись на лице. - У неё всё в п-порядке, но её здесь нет. Я... правда неважно себя чувствую. Простите мою бестактность, просто мне... все эти перипетии, они как нож в сердце. Я... не поверите, я боюсь.
Аэция покачала головой.
- Всем не по себе. Когда демоны приходят сюда, во дворец и в город, как к себе домой - это страшно. Мне тоже боязно. Даже утешать себя словами, что, дескать, Император и дракон их разгонят и если и не перебьют, то отвадят на время, не получается...
- Понимаю... и вы меня понимаете, я вижу, - Рик, кажется, начал немного успокаиваться, словно присутствие дамы волей-неволей добавляло ответственности, а с ней и надёжности, подхлёстывая гордость. - Вы о-одна? Простите, я правда не знаю, чем вам помочь, сестры нет... Сударыня, мне кажется или вы бледны?
- Бессонная ночь, много мыслей и нервов, ничего особенного, - отмахнулась Аэция. - Наверное, Анике сейчас сложнее - я папина дочка, а она такая тихая... Вы не знаете, что с ней?..

" - Она одна! Никто ничего не узнает!
- А если узнает?
- Кто? Сейчас, сейчас... ты разве не чувствуешь?
- Нет!
- Элокхай в городе! Виера по всей Столице! Время действовать... Он уже близко!
- Кто он? О чём ты говоришь?
- Ках'ша'раа! Первый из Его детей! Это значит что нам пора! Здесь опасно, а ты возишься с ней!
- А что мне делать? Убить?! Нет, нет, не могу, сейчас не могу...
- Дай мне! Я сам всё сделаю! Тебя даже никто не заподозрит! Увечье, бесчестье, смерть, что угодно! Она и понять ничего не успеет, а потом.. о, что потом!
- Что потом?!
- Увидишь! Просто делай, что я говорю... Впусти её, пригласи! Ну же!
- Н-нет... Нет!
- Да! не бойся! Доверься мне, как доверялся прежде!
- Ладно... хорошо!"

- Может зайдёте на бокал вина? Простите, я, наверное, ужасно воспитан, но остаток манер - как и немного хорошего вина - у меня найдётся, - улыбнулся Рик, приглаживая волосы. Дверь шире он, впрочем, ещё не открыл. затравленность в глазах паренька сменялась светским лоском, немного смущённым и оттого заискивающе-простодушным, но хорошей школы. - Сестра может скоро прийти, кто знает? А я... даже боясь, бояться вместе удобнее, верно ведь? Прошу вас, проходите!
- Ох, право, не стоило, - деланно засмущалась Аэция, теребя краешек вуали. - Я не хотела вас отвлекать...
Анкер Тайл, завидев такое, насторожился бы, но Рик при том разговоре не присутствовал, а значит, не заподозрит ничего.
- Ну что вы, я настаиваю! - Ричард почти нежно подхватил Аэцию под руку. - Именем всего, что мне дорого, в компании я даже и бояться-то не смогу, и нервничать. Всё это так страшно. Понимаю, мой мужской долг - сражаться, но я никогда не держал в руках оружия... То есть по-настоящему, в бою. Дуэли, сражения с орками - я столько слышал о них, и вот теперь - эти чудища. Ну же, прошу, садитесь, выпейте со мной за нашу победу. Мы ведь победим, верно?
Аэция позволила себя увлечь – почти позволила, благо Рик Тайл протянул свою руку именно к той руке, в которой девушка держала трость, и привычным движением проверив пол впереди на предмет посторонних стоящих и валяющихся предметов, она ненавязчиво и словно бы случайно пресекла возможное поползновение. Согласно кивнув и слегка улыбнувшись, Аэция прошла в комнату.

[Инэйлэ >>>]

дуэт со Скорпом)))

Охота на обман - продолжение.
- А похоже, не так уж Вы и напуганы… - стараясь удерживать на лице непринуждённую улыбку, произнесла Аэция. – вы находите силы подбадривать меня.
- Когда такая леди рядом, страх отступает... Точнее - мне просто стыдно бояться при вас, - Рик едва не порозовел, усаживая гостью и разливая вино по бокалам - как заправский прислужник, будто всю жизнь этим занимался или достаточно насмотрелся на людей, которым за это платили. - Скажите, миледи, а вы ведь, кажется, даже видели демона... Или я вас с кем-то путаю. Не Элокхая, не кого-то там ещё похожего, а простого демона на расстоянии собственного носа. Прошу, пейте, пейте! За победу Альянса!

" - Что там?
- Ей будет весело. Она увидит такое, что...
- А мы?
- Если она одна - мы уйдём. Если нет - мы уйдём.
- Она может позвать на помощь!
- После того, что она увидит - ей будет не до того. Вы боитесь нас, верно, хиетра? Верно... мешок?
- Да! Да, будь ты проклят!
- Нет! Не-ет, что ты, дурашка! Вы боитесь не нас... вы боитесь себя, когда видите, что отражается в наших глазах!"

- Говорят, они очень страшны... Ох, я глупости болтаю и только пугаю вас, верно?
- Да нет, - пожала плечами Аэция. – Чтобы испугаться, сейчас достаточно послушать пересуды дворцовых слуг – такое понапридумывают, что озноб пробирает… А Элокхая, кажется, весь город видел… Кроме меня. Мне удастся увидеть демона разве что он встанет напротив освещённого дверного проёма, да и то это будет скорее «заметить», но никак не «рассмотреть в деталях».
" - Вот видишь, она не видит!
- Зато чувствует! Этого будет достаточно!"
Рик радостно отхлебнул вина, наклоняясь, чтобы налить себе ещё немного. Капля алого напитка выступила в уголке губ Рика, а в глазах отразился свет - ярко-багровый... И тут же сверкнул испуг.
- Аэция... вы не слышите?
Аэция, в этот момент всё же решившая изобразить глоток и поднёсшая бокал к губам, вздрогнула, едва не расплескала вино – рубиновая жидкость коснулась края бокала и опала вниз – и резко выпрямилась, вытянулась в кресле, застыв в напряжённой позе.
- Что именно?.. – ей даже удалось изобразить намёк на дрожь в голосе… Впрочем, это было нетрудно – девушка была и так напряжена до предела, и надо было просто слегка отпустить свои чувства на волю.
Стук!
Стук!
Стук!
По стенам что-то стучало, словно капли воды, падающие на чугун. Раз. Два. Три. раз-два. Раз-два.
- Это... что это? Здесь ведь безопасно, верно?
" - А сейчас - так!"
Хруст, сравнимый только с разрываемой плотью, распорол воздух комнаты, и сквозь пол в мир мрак рванулась огромная, когтистая чёрная лапа, загребая подол платья Аэции.
- Чт… что происходит?.. – язык Аэции заплелся сам собой, без санкции хозяйки. Одно дело – видеть демонов, когда ты не одна, вооружена одета подобающим для боя образом, а другое… Лапа выглядела препаскудно, и за платье она тянула вполне реально. Конечно, можно было бы и покончить с маскарадом, но в последний момент Аэция приняла решение рискнуть и продолжить игру ещё ненадолго.
Бокал из руки девушки благополучно вывалился, она перехватила трость правой рукой и не выпуская лезвия ткнула в сторону лапы, ошибившись с выбором направления сантиметров на тридцать. Трость прошла мимо, бессильно рассекла воздух, и вернулась обратно, когда девушка прижала руки к себе и сделала вид, что пытается вскочить.
- В чём дело? Рик, это ваши шуточки? Четверых ради, ответьте, дайте знать что ещё живы…
- Ш-шуточки?! О чём вы? Это демоны! Они пролезли во дворец! Кошмар, кошмарный кошмар! - причитал Рик, поднимаясь и медленно, по широкой дуге, почти бесшумно устремляясь к двери.
" - Работает! Мы сможем уйти! Она - не Аника, но как же хорошо получается...!
- Погоди, ещё не всё! Я чую... есть ещё что-то. Давай доведём её до безумия, а уж потом... потом ты выйдешь и ударишь в спину этим защитничкам!
- Я? Что ты, нет, я не хочу! Я ещё...
- Тогда это сделаю я. выбирай. Хочешь, чтобы я тебя снял? Нам уже не нужны такие, как ты, и эта ночь никогда не кончится!
- Ты... что ты мелешь, Тьорум?!
- Просто подчиняйся мне, и всё будет хорошо.
- Ладно... давай, действуй!"
Руки вырывались и из стен, и за спиной, даже из двери вылетела одна и лязгнула когтями в нескольких шагах от Аэции. Чудовищные лапы роняли на пол огромные капли густо-алой крови и звенели, цеплялись, упирались в стену, чтобы вытащиться больше и дальше. Несколько раз они задевали платье гостьи демона на руках или у края юбки, пытаясь разодрать его и добраться до кожи и плоти под ней. Жуткий гогот, разразившийся на всю комнату, смешался с хрипящим визгом:
- АЭЦИЯ-А...
Кричал Ричард Тайл. За его глотку держалась огромная, мохнатая, обмотанная внутренностями чёрная рук, больше всего похожая на медвежью лапу, и рвала когтями жилу на шее. Юноша трясся, рыдал и хрипел...
... довольно ухмыляясь на самом деле, понимая, что от того кошмара, который он явит Столице сегодня это - лишь малая толика. Но сперва - эта слепая дура!
Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Аэции. Она не могла больше прикидываться. Не могла больше изображать из себя трусливую дуру. Вскочив на ноги и выщелкнув из трости лезвие, девушка максимально неловким движением отмахнулась от лапы, дёргающей её за платье, изобразила заплетание ног и шатание на бегу, тем самым артистично увернувшись ещё от пары лап, и одолела половину пути к «терзаемому» Тайлу.
- Рик! – у меня же оружие есть! Скажи, куда бить! – и, взмахнув тростью, сделала ещё пару шагов, так, что кончик лезвия оказался на уровне шеи Тайла – правда, на расстоянии шага от него, но для неё этот шаг!..
" -Вооружена!
- Хитрее, чем кажется! Ничего! Бежим! Как только откроешь дверь - я выпущу свои силы на всех, кого только увижу!
- Твои силы?!
- НАШИ СИЛЫ! Скорее!"
Тайл не мешкал. Рванув ручку вниз, юноша буквально вывалился в дверь...
... которая на глазах Аэции разорвала мальчишке горло и , впившись пальцами в грудь, рванула вниз, распарывая дорогую ткань и вырывая куски плоти - кишки, кусок лёгкого, обрывок сердца... всего понемногу.
- Аэ...ция... - прошептали синеющие губы. И Рик Тайл... провалился в дверь, словно проглоченный ею.

[Тельтиар >>>]

Обман на обмане примерно в то же время, пока Тьорум развлекается.


Не смотря на то, что Анкер постарался назвать самых достойных офицеров стражи, общее впечатление от защитников закона и порядка в Столице у рыцаря Оррика все равно оставалось отвратнейшее. Их организация оставляла желать лучшего, всякий норовил избежать службы под любым предлогом, и сейчас все они собрались во дворце лишь потому, что это было самое безопасное место. По крайней мере, пока виера не проложат себе путь по трупам людей и волитаров, до самых дворцовых ворот.
«Наверное, на что эти остолопы способны в бою, я только тогда и смогу узнать», невесело размышлял Дангер, пока они с Тайлом шли по коридору, зачем-то оставленному Кирби без охраны. Конечно, теперь эта оплошность будет исправлена, но неприятный осадок в душе начальника стражи все равно оставался.
- Знаешь, я ведь сватался к Тамире Дерри, - чтобы поддержать разговор, произнес Анкер.
- И как? Можно тебя поздравить? – В голосе Дангера слышалось некоторое удивление – он и вправду не мог представить, чтобы лорд Тайл выбрал себе в невесты девицу Дерри, особенно после того, как бросил в темницу Фламмеля.
- Пока нет, - юноша нахмурился. – Она мало что не выгнала меня вон, но вот министр отнесся к моему предложению более приветливо.
- Вот только сватаешься ты к Тамире, а не к Микласу, - улыбнулся Дангер. – Ну, не переживай. Если хочешь – когда все кончится, я обращусь с прошением к королю и он сам выступит сватом…
- За кого ты меня принимаешь?! – Гордо вскинул голову Анкер. – Я – лорд Тайл, и вполне могу сам добиться ее руки.
- Я ничуть и не сомневался.
Анкер действительно мог, если бы захотел. Но этот брак был нужен ему лишь для того, чтобы произвести наследника рода Тайлов – теперь, когда его отец был мертв, а брат тяжело ранен. Более того, Дангер не сомневался, что вся идея свадьбы от начала и до конца принадлежит леди Шайлин, а Анкер лишь исполняет ее непреклонную волю.
В какой-то момент, за разговором молодые лорды даже не поняли когда именно, в коридоре стало значительно темнее. Из-за дверей дворцовых покоев не слышалось шума голосов (должно быть, те, кто занимали эти апартаменты, все же вышли на битву, или собрались в главном зале, чтобы было не так страшно), а несколько факелов впереди потухло.
- Я же приказывал держать огонь зажженным везде! – Зло процедил Дангер, доставая из кисета кремень и огниво.
Факел разгорелся после шестого удара, и начальник стражи вынул его из держателя, освещая путь – по какому-то странному стечению обстоятельств, до самого поворота ни один светильник не горел.
- Там же мои комнаты! – Воскликнул Анкер, узнавая обстановку. – Что, если демоны уже проникли сюда!
- Спокойно! – Тронул его за плечо набалдашником трости Оррик. – Сейчас все проверим.
По пути он разжег еще несколько факелов, освещая коридор, а затем свернул за угол, чуть приподняв горящую головню.
- Господа, какими судьбами?
Прищурившись, Дангер первым разглядел человека и волитара, стоящих возле двери в чьи-то покои. У одного из них в руках было какое-то изощренное оружие. В следующий момент Тайл выступил вперед из-за спины друга:
- Извольте объяснить, что вы делает у моих комнат?! – Его голос был резок – он испытывал явную неловкость от того, что позволил Дангеру говорить первому, хотя дело явно касалось в первую очередь рода Тайлов, к тому же юноше было неприятно, что кто-то, словно вор в ночи, притаился у его дверей. – Отвечайте, или же я прошу вас удалиться прочь.

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 13
На Левиафане - двигатель

Демоны не могут овладеть твоей душой, пока ты сам не согласишься отречься от Четверых.
А вот темнота, как оказалось, может. Двигаться на ощупь с приемлемой скоростью было труднее, чем представилось сперва. В голове у гвардейцев, даже самых стойких и надёжных вроде того же Сорогота, была сплошная каша. Демонам и правда не нужен был свет, но коридоры почему-то были нужны. Зачем? Твари пустоты далеко не всегда и не все вообще обращали внимание на стены. Может, одни тени здесь не справились бы? Или даже нужен был человек, волитар, кто-то, кто этим всем управлял бы… или хотя бы курировал?
Странные мысли лезли в голову, а гвардейцы – в очередные повороты. Огня с собой не было, да и он, и лидиум тут были бы бесполезны. Маленькое сердце бесконечной Пустоты, одного которого вполне хватает, чтобы затопить всё существо бывалого, проверенного в десятках сражений воина, элиты элит… Это ни в какие ворота не лезло.
Пару раз в темноте сверкнули красные, гневные глаза виера и тут же погасли – или демоны были чересчур заняты, или куда-то спешили, или же просто шалели от такого нахальства смертных и убегали, думая, что у врагов есть при себе какое-то особенно могущественное оружие, но нападать алоглазые не спешили, просто скрываясь в непроглядной густой черноте коридоров.
Откуда было знать гвардейцам, что тени уже исполняли приказ своего Барона, уходя от столкновений и избегая битв, в которых не видел смысла теперь сам Ваати?
Каждый из воинов, ощупью пробиравшихся внутрь – думал. Каждый о своём, и почти никто – о том, что их окружало: демоны-златоглазые честно сделали то, о чём попросил их удачливый Кейрати, и вместо чувств и ощущений где-то по краю сознания горбились, слонялись и тяжело качались обрывки, обрубки, какие-то несуразные обглоданные краюхи прежних эмоций. Был страх. Ну да, был, и продолжал быть… несущественным. Как и ответственность за выполнение задачи – тоже болталась где-то рядом, словно зацепившийся за длинные волосы репей. Память о близких, о родных, о доме, о войне – расплылась и подёрнулась серебристой дымкой забвения. Бойцы сами собой поднимали руки, нащупывая очередные углы странноватых, то шершавых, то гладких, словно зеркальная поверхность, подавали руки споткнувшимся, волитары порой подхватывали людей…
Место не давило, хотя совершенно точно должно было. Магия одержимого волитара хранила, помогала и поддерживала… недолжным, но очень эффективным образом.
Время словно застыло. Тяжёлые, зловещие шорохи и скрипы, будто биение огромного сердца, к которому ты приближаешься шаг за шагом, забравшись в тело великана сквозь открытую рану.
- Долго ещё? – голос Дейлара показался в этой кромешной не-тишине оглушительно громким, а цыкнувший на него Малсур ещё удвоил эхо от слов.
- Тихо… строй держим. Ещё три поворота и вниз, - процедила сквозь зубы Гудрин.
Мечи и алебарды холодили руки, которым и так было холодно. Потели пальцы, скользя на рукояти. Чувства с грани сознания порой начинали биться обратно, но без особого успеха.
- Вон… видите? – старик Сорогот, с ощутимым трудом поднимая руку, ткнул в темень концом алебарды. – Почти пришли. Двигаемся, скорее. Тут мы не одни, а этот, как его… в общем, лорд Наррот там уже что-то, должно быть делает.
- И мы при этом ещё живы. Достижение, - буркнул длинношеий воллитар, косясь на заметно различимый поворот в двадцати человеческих шагах, из-за которого виднелось тонкое, но прекрасно заметное серое свечение.
Серое. Пыльное. Словно это Пустота бралась туда же, откуда пыль.
Ниоткуда.
- Заходим – и вперёд. Я, Гудрин, Ты, ты, ты и ты – прикрываем вход. Если он не удинственный – срочно обследовать и мне сообщить. Только учтите, мы здесь – что в самом пекле на пожаре. Жаримся заживо, долго не протянем. Сами потом на капельки и кусочки распадаться будете. Видели когда-нибудь, как тело убитого гниёт.
Гвардейцы промолчали.
Редко кому удавалось попасть в гвардию, не удостоившись в своей карьере такого зрелища.
- Шагом марш. Волитары своё дело сами знают, - буркнул Сорогот, выставляя алебарду наперевес. Давить начало… как будто бы сильнее, или это просто устали руки.
- Вперёд! Все всё помнят?
- Так точно! – в голосах гвардейцев не было оживления. Воодушевления, гордости, страха, сомнения… Ничего не было.
Гвардейцы ринулись в помещение – огромный круглый зал, в центре которого полыхал, переливаясь, словно аквариум на жарком летнем солнце, сияющий – серебристо-серым огромный… заряд? Нечто не походило ни на кристалл, ни на металлическую сферу, ни даже на маленькое серое солнце – вбирая каплю от каждого.
И от каждого вошедшего.
Из-за налитых чёрной, блестящей обсидиановым мраком толщи заслонок прямо в «нечто» щедро изливали свою мощь четыре стихийных кристалла, поддерживая в сердце корабля силу, способную поддерживать огромного каменного монстра в воздухе даже в отсутствии лидиума (а ведь считалось, что лидиум будет движущей силой Левиафана – любой, кто спросил бы о разработке, получил бы именно такой ответ!).
Виера кинулись на них с первыми шагами в зале нефицитного двигателя. Дети Пустоты взметнулись, защищая сердце своей цитадели – огромные, крупные эломини, словно специально оставленные Элокхаем защищать святая святых его ударной мощи.
Несколько из тех, что сидели в Судьях.
- Берегись!
Длинношеий волитар оттолкнул Малсура в сторону, вскидывая алебарду. Виера наскочил на удар, взмахнув в воздухе жалом. Щёлкнули клешни, чиркнула по мощной плоти охотника острая кромка копейного жала, секира уткнулась в грудь чудища, словно в падающую арканитную пластину. Демон свалился на сторону, выворачивая кисть гвардейца, и тут же ещё двое отпихнули его в сторону алебардами. Слаженная чёткость и быстрота гвардейской работы, очищенная от всех лишних эмоций, мыслей, направленная только на достижение цели.
Левиафан упадёт. Упадёт, вминая свой столп могущества демонов в простую, живую землю, навсегда разлетаясь на крошки и обломки, по которым и не сказать, что это была великая цитадель виера…
Алебарды приколотили демона к полу – не пронзая его, не раня, но намертво фиксируя врага. Второй виера, бросившийся на гвардию с отточенными лезвиями лап наперевес, получил тычок по красным буркалам от Дейлара и, замешкавшись всего на миг, оказался распластан на полу рядом с первым – также зафиксированный алебардами, словно беспомощный младенец. Даже жало на гибком хвосте – и то прихватил какой-то усач, у самого несущего смерть конца.
- Гудрин, Малсур, Суртан, Кэйлеб – туда! – скомандовал Сорогот, тихо, но жёстко. – там земляной кристалл, я думаю. Фандор, Мелайо, Барасбэйр, Виктарэм, вы к красному…
Третья фигура эломини, грузная и пышущая злобой болезненно-красных глазниц, рухнула откуда-то сверху, жахнув Сорогота по плечу. Раздался треск и хруст проминаемой бронепластины, вскрик волитара – короткий, холодный, словно точка в конце приказа.
- ВЫ НАШЛИ СВОЮ ГИБЕЛЬ, ДЕРЗНУВ ЯВИТЬСЯ СЮДА! – просипел скорпионоподобный зверь, замахиваясь над телом поверженного воина жалом.
Хлёсткий удар пришёлся на подставленный Гудрин щит.
В глазах девушки отразились серебряными звёздами отблески нефицитного ядра…

[Anmorium >>>]

Ночь 13
Основная орудийная платформа Левиафана.


Черные коридоры и машинный гул Левиафана давили на все, что не принадлежало этому месту - давили тяжестью пустоты и ускользанием божественной магии из всего вокруг. Габранс, даже защищенный своим виера, ощущал этот чудовищный гнет, и его ужасала перспектива того, что весь станет таким. С жужжанием демонов вокруг, и тянущей бесконечностью холодного ничего. Золотые глаза демона смотрели прямо пред собой, а редкие встречающиеся младшие пропускали барона с почтением. Освещенная тусклым золотым светом фигура двигалась по Левиафану наверх - к основной батарее. И как бы не хотел Кейрати попасть туда раньше, чем гвардейцы уничтожат двигатель цитадели (или благополучно погибнут в бою с превосходящими силами врага) - он опаздывал. Без Нукулайса калибровка орудия занимала больше времени, но Набради был немногим хуже своего хиетра - и потому уже сейчас огромный механизм чуть вздрагивал, подправляя последние градусы и секунды в наводке. Открытая площадка на самом верху - огромный круглая платформа прямо над стволом главного калибра - где внизу искрились от таившейся в них магии кристаллы заряда, а несколько демонов уже уложили нефицит в ствол, и сейчас были готовы радостно произвести выстрел. По другую сторону неба виднелся пылающий силуэт Верхней Столицы. Едва младшие ощутили присутствие барона, как они повернули головы и кивнули, сухо приветствуя того. Кейрати же состроил самую плотоядную улыбку, которую могло выдать его демоническое лицо, и оглядел площадку. Нефицит был заряжен, без сомнения - и все было готово для выстрела уже несколько минут. Даже наводка. И все же они ждали чего то. Может быть это был его шанс?
- Ах, златоглазый брат вернулся! - шепот Набради заставил Габранса вздрогнуть даже против воли его виера - Ты тоже решил посмотреть на залп с более красивой точки обзора?
Кейрати занервничал. Несмотря на то, что Барон выглядел сейчас не лучшим образом - в бою один на один его шансы против младшего Элокхая были малы. И двое канониров, потирающих свои когтистые длинные лапки - сейчас они безумно раздражали златоглазого.
- Где твой хиетра, Набради? - без лишних эмоций, просто любопытство.
- Наверное, уже сдох где то там. Мне даже немного жаль, у него был разум виера.
- Уверен, ты попросишь Отца даровать ему второе рождение.
- Сохраню его трюки для себя, если доведется погибнуть скоро. - алоглазая тень словно смеялась - А тебе бы стоило у него поучиться, о любимец Акаши!
Кейрати предпочел проигнорировать издевку, хотя желание убийства нарастало в нем все быстрее.
- Почему не стреляют?
- Ждут команды Солидора, конечно же. Хотя мне не понять, почему он медлит.
Габранс прекрасно понимал, почему. Но его мнение осталось наедине меж ним и его виера. Набради же, похоже, не знал об измене златоглазых. Ровно как и о намерениях Кейрати. Взгляд твари был обращен к Столице в томлении по ощущению массовой смерти. И действительно, в отличие от златоглазого, Барон Убийства был настоящим демоном, лекарством от болезни смертных в безграничной Пустоте. Его Герцог наверняка гордился им.
А вот Кейрати захлестнула ненависть. В кои то веки он мог позволить проявить демоническую жестокость - особенно в бою со столь ненавидимым собратом. Да и собратом ли? Сейчас даже худшие из смертных казались ему более заслуживающими существования, нежели это порождение абсолютной ненависти ко всему. Запоздало промелькнула мысль о том, как раньше все было проще, когда их Отец решал за всех, и выбора не было. Выбор все усложнил - и все испортил в результате. И сейчас поворачивать было поздно - но как просто бы было просто посмотреть, как Столица Альянса тонет в бесконечном сиянии белого...
Но Кейрати выбрал свою судьбу, и был готов ей покориться.
Первый из канониров не успел понять ничего. Его тело распалось на две равные части, а из обрубков полилась отвратительная кислота, что начала прожигать пол. Бритвенно-острое крыло барона Удачи, которым тот пользовался вместо оружия, брезгливо дернулось, стряхивая ядовитую кровь убитого. Второй младший успел только испуганно блеснуть алыми глазами, когда второе крыло отсекло ему голову. Кейрати уже попытался атаковать Набради - но ворох щупалец уже был рядом, и челюсти сомкнулись на обеих руках, заставляя демона закричать от боли.
- Я всегда знал, что от тебя ждать глупостей. Ничтожный любитель смертных, ты умрешь так же, как и они!
- А ты никогда не будешь перерожден. Ты предал договор со своим хиетра!
Набради замер на секунду - и этого было достаточно. Грудь Кейрати буквально разделилась надвое, выпуская хиетра. Габранс уже знал, что делать - и он бросился вперед, окруженный золотистым сиянием благословления своего виера - и с воплем вонзил саблю прямо меж глаз Барона Убийства. Тварь закричала от боли, и хватка щупалец ослабла. Зато другие, словно плети, ударили волитара в живот, отбрасывая его к самым перилам. Кейрати рванулся вперед, отсекая отростки крыльями один за одним. Набради, в свою очередь, завопил яростно, и бросился вперед, нанося удары огромными когтистыми лапами. Оба демона схлестнулись в сплошном мельтешении щупалец и когтей, и тут же отскочили друг от друга. Кейрати тяжело держался за место, где у человека было бы бедро - черная кровь стекала по черной плоти медленно. Одна из лап Набради лежала, дергаясь, на окрашенном черном полу. Глаза обоих светились первородной демонической ненавистью. Где то у перил застонал от боли Лорд Наррот.
- ОГОНЬ ГЛАВНОГО КАЛИБРА! ПОВТОРЯЮ - ОГОНЬ!!! - Голос Вэина пронзил тишину в головах обоих демонов. Набради ухмыльнулся, и бросился к рычагу у самого основания пушки. Златоглазый бросился наперерез, надеясь отрубить лапу барона Убийства, но очередной укус зубастого щупальца заставил его скорчиться от боли на полу. Габранс, округлившимися от ужаса глазами, видел, как тварь втапливает рычаг вниз, открывая заслонки кристаллов заряда.
- Раз!
Крылья златоглазого на полу сложились, и он тяжело повернулся, используя их как опору. Мгновением позже вскрикнул Набради, чувствуя, как челюсть так и осталась на предплечье Кейрати, подрагивая обрубком. Кейрати тяжело двинулся к противнику.
- Два!
Крыло встретилось с когтями - на черную кровь полетели искры от силы удара, но оба не поддались. Сияние белого под ними становилось все ярче, покуда Нефицит заряжался, чтобы нанести свой смертельный удар. Набради улыбнулся криво, и плеснул кислотой из отрубленной лапы прямо в глаза златоглазому. Тот отпрянул.
- Три!
Барон отпустил рычаг - тот вернулся на место. Механизм пушки заурчал громче, и свист разогнавшегося до невероятных скоростей снаряда наполнил воздух. Крик боли Кейрати донесся до Габранса только сейчас - и тут же площадку залило золотым светом. Можно было физически ощутить тонкие нити вокруг барона, которые вдруг стали видимыми - и все они тянулись к ускользающему снаряду. Но как не пытался Кейрати, пылающий нефицит выжигал магию всех пятерых Богов - в том числе и его. Как не желал он волей своей отклонить снаряд хоть на долю секунды, ему это не удалось. Глаза Набради расширились в предвкушении, а Габранс, стараясь заставить себя закрыть глаза, смотрел, как белая точка исчезает в Столице - а потом весь горизонт стал белым от невероятного сияния.
- Прямое попадание!

Сообщение отредактировал Anmorium - 7-08-2010, 19:26

[Scorpion(Archon) >>>]

Бой на Левиафане. Двигатель. Продолжение

- К кристаллам! Скорее!
Твари, прижатые алебардами, словно взбесились, вырываясь, при виде своего озверевшего товарища. Древко одного из орудия гвардейца не выдержало мощнейшего рывка жала и вывернулось из рук. Тут же молниеносное движение пронзило грудную клетку потерявшего оружие воина-усача, прорываясь из спины фонтаном крови и огромным чёрным отростком на конце скорпионьего хвоста.
- Торопитесь! – Гудрин приняла на щит ещё один удар и наотмашь ударила по физиономии демона – тот отшатнулся, девушка чуть не потеряла равновесие, и над плечом щёлкнул гневный выпад врага, чуть не задев щёку. Но лезть вперёд монстр всё же не спешил, и гвардейка ринулась в наступление очертя голову. Удары меча приходились по клешням, груди, плечам чудища – то словно и не замечало их, клацая жвалами и отвечая сокрушительными выпадами, от которых левая рука начинала медленно, но верно неметь…
- Малсур, сюда! – Кэйлеб уже налегал на ворот, отвечающий за доступ к земному кристаллу. Тот не поддавался – слишком велик, слишком тяжёл… - Одному не справиться! Быстрее, мать вашу!
Прибитые виера вырывались. Лязгали клешни, гвардейцы пытались уйти от взбесившихся лап и хвостов, не подставляясь под удары и не ослабляя хватки, но выходило из рук вон плохо. Вот уже приподнялся, отшвырнув одного воина и подбросив в воздух второго, тот виера, которого пришпилили первым.
- СМЕРТНЫЕ – СМЕРТНИКИ! – хохотнуло чудище, дравшееся с Гудрин и метнулось вперёд, выставляя клешни. Воительница резко отпрянула, разворачиваясь на левой ноге, и всадила рукоять меча яблоком в хребтину чудища, что было сил выталкивая вперёд, от себя.
- Гудри-и-ин… - Сорогот приподнялся, ухватившись за алебарду. Лицо старого волитара было белее мела, синие прожилки вен казались чёрными трещинами на лице. Левая рука гврадейца висела плетью, – Крис-с-с… кристаллы! Сила Четверых… Туда их!
- Молодчина, Сорогот! – залихватски хлопнув себя по лбу, Барасбэйр ринулся на ближайшего виера, только что поднявшегося с пола и уже оглушившего ударом по голове длинношеего волитара, осевшего на пол и с трудом пытавшегося прийти в себя. – На-ка, мразина!
Ещё трое гвардейцев устремились вслед за отважным Барасбэйром. Повредить виера их оружие не могло, но могло пересилить, толкнуть, лишить равновесия. Демон получал удар за ударом, метался, кидался грудью на проклятых выплодков Богов, но отступал – и не могу отступить. Со всех сторон летели удары алебард – эломини травили слажено и обстоятельно, словно опытные, матёрые волкодавы медведя. Охота шла на охотника.
Тварь огрызалась. Тварь не хотела быть жертвой – она привыкла быть охотником, а теперь получала взбучку даже не от огня или лидиума – от стали, которая и не вредила вовсе. И от воинов, в глазах которых переливались азарт и железная воля, перетекая друг в друга, словно любовь с ненавистью в сердце обманутого жениха. Демон прыгал. Гвардейцы перехватывали алебарды удобнее. Демон кидался. Гвардейцы отступали, чтобы тут же пойти в атаку с другой стороны. Демон уклонялся – гвардейцы теснили. Успешно уйдя от синеватого луча силы Океанской девы, демон хлестнул по глазам одного из своих преследователей, неосторожно оказавшегося слишком близко. Человеку разворотило лицо, кровь полетела вслед за уносящимся жалом, он выронил алебарду и схватился за разорванные пустые глазницы. Чудовище взревело, победно вскидывая клешни, и пропустило удар Барасбэйра, ввергнувшее его в сапфировое сияние, испускаемое водным кристаллом.
Клич эломини заледенел, всё тело вмиг покрылось ледяной коркой. Ещё мгновение, и алые взгляд потух. На глазах изумлённых гвардейцев огромный кусок чёрного льда потрескался и разлетелся во все стороны, обдавая неосторожных дождём острых снежных крупинок.
Два удара сердца стояли, застыв, все – два виера, лицезревшие гибель могучего товарища; гвардейцы; даже сердце Левиафана словно бы потускнело…
Нет, на самом деле потускнело.
Летучую крепость тряхнуло. И судьи-охотники, и воины Императора попадали с ног. Обезличенный раненый гвардеец не удержался на ногах и распластался на полу, едва избегнув синего водного луча.
- Земляной источник перекрыт! – радостно вскрикнул Малсур Драган, подхватывая с пола алебарду.
В тот же миг метнувшийся к гвардейцам у ворота виера с безумным рёвом отшвырнул, впечатывая в стену, Кэйлеба и Суртана – послышался хруст костей – и вонзил длинные жвала в шею воина, пробивая доспехи и плоть. Малсур захрипел, пытаясь перехватить алебарду, но огромное тело охотника и острая боль не дали даже замахнуться – хоть одной рукой… хоть чуть-чуть.
- ГАД! – Дейлар Квайреэ, забыв всё на свете, кинулся на демона. За ним поспешили ещё пятеро гвардейцев. Остальные пытались совладать с воздушным и огненным кристаллами, отбиться от озверевшего виера, словно выбравшего своей целью Гудрин и теперь расшвыривавшего всех на пути к ней – один из отброшенных воинов угодил в потом энергии воздуха и, истошно завизжав… растаял. Испарился, как и не было его – лишь лязгнули по полу несколько кусочков доспеха и длинный прямой меч.
- На! Жри! Получай! – Дейлар нанёс три быстрых рубящих удара по загривку монстра, но тот даже не обратил внимания на жалкого волитаришку. Кровожадные жвала вгрызались в шею уже не дёргавшегося Малсура, голова волитара запрокидывалась всё больше – уже неестественно… Раздался капустный хруст, от которого даже смелейшие вздрогнули, стиснув зубы – и обезглавленное тело рухнуло к ногам охотника. Утробно расхохотавшись, виера подхватил голову Малсура и швырнул её во вцепившегося в древко алебарды Йогсора. Тот, не в силах увернуться, снова рухнул на спину.
По щекам Дейлара текли слёзы горячей обиды. Алебарда в руках казалась свинцовой – тяжелой и бесполезной.
- Давай же! Как мы! – на помощь товарищам, опешившим от такого зверства, уже спешил Барасбэйр, за ним Виктарэм и отлипший от стены, изрядно помятый Суртан. Демон, пользуясь замешательством смертных, бросился вперёд и вбил острые клешни под рёбра ещё одному гвардейцу…
Бой закипел с новой силой. Барасбэйр словно преобразился – никогда прежде ничем не выделявшийся среди прочих гвардейцев, воин теперь организовывал всех. Суртан, Дейлар и Виктарэм, ещё несколько бойцов – двое мечников, трое алебардщиков – окружили монстра и гоняли его, мокрого от чужой крови и рычащего от ярости, по всему залу, силясь запихнуть то в один из потоков стихийной силы, то в другой. Тварь была ловкой и изворотливой, жало чудища било без промаха, оставляя на латах вмятины, а порой и добираясь до цели, но гвардейцы наседали, теснили, сбивали врага с толку и били, били, били…
Снова встряска – и крик Фандора:
- Водный поток перекрыт!
Пол под ногами поехал. Демон, сражавшийся в Гудрин, замахал клешнями, теряя равновесие. Женщина что было сил рубанула промеж глаз остановившегося виера, сшибая его прямо в поток силы Небесного Огня. Ярко-алые глаза твари блеснули осознанием – и чудище, завизжав, когда жало на хвосте первым разошлось на сотни крошащихся огарков, кинулось вперёд, вонзая жвала в запястье гвардейки.
Гудрин вскрикнула. Боль пронзила руку до самого плеча, обдав сердце холодом. Впереди полыхал поток огня, а на самой его грани, удерживаясь за её запястье, замахивался клешнями для смертельного удара обезумевший от боли монстр.
Ноги держали едва-едва, подошвы скользили на наклонившемся полу…
- Подавись, скотина! – задушив подступившие к сердцу слёзы досады, гвардейка стиснула зубы и сделала неаккуратный, шаткий шаг вперёд, толкая голову демона немеющей правой рукой прямо в поток пламени.
- АААААААААА!!!!

[Барон Суббота >>>]

Возвращение Лорда Дрейна.

(триумфальное. Писали с Тельтом)


До Дворца добирались молча. Столица за их спинами каким-то чудом, с зубовным скрёжетом, но держала демонический штурм, раз за разом отбрасывая красноглазую нечисть от дворца.
Гротх с тихими проклятиями тащил на себе Хессо и поминутно оглядывался, ожидая всяческих напастей. Таинственный молодой маг, назвавшийся Брианом, всё так же шёл впереди, совершенно бесстрашно подставив Смотрителям спину и освещая путь огнём со своей ладони. Это заставляло насторожиться. В осаждённом городе так мог поступать либо дурак, либо совсем уж неопытный щенок, либо кто-то настолько сильный, что мог себе подобное позволить. В общем, орк предпочитал хранить молчание и идти вслед за нежданным попутчиком.
Вскоре они вышли к воротам Дворца, и Гротх с удовлетворением отметил, что караулят всё те же два стражника.
- Открывай ворота! - чуть задыхаясь сказал он. - Раненный Смотритель и бумаги государственной важности.
- Опять ты! - Выдохнул с удивлением стражник, убирая копье. - Не успокоишься, пока всех смотрителей сюда не перетаскаешь?
Второй стражник натянуто рассмеялся, скорее всего, чтобы хоть как-то унять страх перед демонами.
- Может и так, браток, как начальство велит, так и буду, - хмыкнул в ответ Гротх.
- Вы не слышали господина Смотрителя? - вдруг холодно осведомился Бриан. - Будте любезны открыть ворота, господа. Наш спутник может скончаться от кровопотери, а за промедление в государственных делах часто приходится расплачиваться головами всем, кто к нему причастен.
Он был вежлив, безукоризненно вежлив, будто разговаривал с равными, и уже этим фактом показывал, где здесь чьё место.
Стражникам-простолюдинам такие манеры были явно не по зубам.
- Проходите, - проскрипел, едва удержавшись от того, чтобы поклониться юноше, стражник. - Тут уже и лорд ваш проходил, и другие.
- Лорд-Смотритель? - осведомился Бриан. - Благодарю за информацию и бдительность, воины. Пока такие солдаты, как вы стоят на своих постах, надежда для нас жива.
Гротх чуть вздрогнул и покосился на парня. Нет, сомнений быть не могло, тот действительно в это верил и говорил об этом без пафоса проповедника. Он правда так считал.
- Я щас сдохну, - простонал, разрушив всю торжественность момента, Хессо.
- И правда, братва, он же сейчас сдохнет! – Гротх, видимо в доказательство, потряс телом коллеги. – Открывайте ворота!
Стражники поспешили отворить створки, и пустить смотрителей внутрь.
Оказавшись во дворце, Бриан притормозил Гротха за плечо.
- Я извиняюсь, господин Смотритель, - сказал он. - Но, как я понял из вашего разговора со стражами, вы несёте некие важные бумаги для Лорда-Смотрителя?
- Так и есть,- кивнул орк, поправляя сползающего Хессо. - Только сперва этого обормота в лазарет бы...
- Это дело можно поручить страже, - молодой маг оставался вежлив. - Бумаги для Лорда...вы понимаете, что это значит?
- Понимаю, - пробурчал в ответ Гротх и рыкнул, обращаясь уже к двум стражникам, стоящим караулом в конце коридора:
- Эй, вы! Этого - в лазарет, приказ Лорда Элана.
Видимо, стражи успели столкнуться с Зубастым и его свитой, а потому с обладателем плаща и шляпы спорить не стали. Один из них отдал честь и быстро, без слов, кинулся выполнять приказ, приняв Хессо из рук орка.
- Теперь продолжим путь. Вы знаете, куда?
- Ты, - Гротх ткнул пальцем в нагрудник оставшегося стража. - Где сейчас Лорд Элан - знаешь?
- Его милость направлялись в кабинет его милости министра Дерри.
- Ясно, спасибо, - кивнул орк. - Идёмте, мэтр, я знаю дорогу.
Спустя десять минут блужданий по коридорам, волосатый кулак Гротха с силой обрушился на дверь кабинета Микласа Дерри.
Дверь открылась. Двое офицеров на пороге несколько мгновений рассматривали орка и его спутника, а после расступились. Так вышло, что внешнюю охрану буквально несколько минут назад Миклас отослал с поручением, и более того - они ожидали визита, но явно не визита Гротха.
- А, это наверное Хейдан, - Элан отошел от стола, обренувшись к дверям, и увидел орка. - Нет... не Хейдан. Проходи... - последовала некоторая пауза, за время которой лорд переглянулся с министром, и получил подтверждение своему приглашению. - Мне уже рассказали, как самоотверженно ты спас Роута. Это достойно награды.
Министр, скрестив руки на груди, некоторое время наблюдал за их беседой, не вмешиваясь, равно как и присутствующие здесь офицеры.
- Доброго здравия, господин министр, - постарался быть вежливым Гротх, даже коснувшийся ради этого полей шляпы. - Рад тебя видеть живым, Элан. Как там наши? Сколько уцелело?
- Не много, - брови лорда вновь сошлись на переносице. - И у меня будет к тебе разговор об этом. Но сначала доложись.
- Я вытащил Хессо. Ранили его в брюхо, но вроде живой. В лазарете сейчас. И, вот, бумаги из твоего кабинета. Тут какая-то хрень, почти не разберёшь из-за кровищщи, тут допросы этих ублюдков, а вот твоя лордская. И почти не запачкалась даже!
Бриан всё это время тихо стоял за плечом орка и старался не привлекать к себе внимания. Даже приветствие он совершил одновременно с Гротхом. В шляпе и плаще, молодой человек был очень похож на одного из Смотрителей, что, в общем-то, играло ему на руку. - За грамоту - спасибо, - Элан хлопнул орка по плечу, после чего отложил записи допросов на край стола. Генерал Тарнал тут же попытался прочитать первый лист, но разобрать что-то в размашистом почерке Хессо, да еще на испорченной бумаге действительно было сложно. - Видишь, Гротх - мы теперь гости министра. Больше скажу - если бы не он, то быть может, из Особняка бы никто живым не ушел.
- Благодарствуйте, милсдарь Дерри, - наклонил голову орк. - Мы сейчас без милорда Элана, как без...головы.
- А это что за парень с тобой? - Присмотрелся Элан. - Он вроде не из наших?
Не то, чтобы Зубастый помнил всех смотрителей... просто он знал, кто выжил, а кто нет.
- Моё имя Бриан, по матери я происхожу из рода Буагильбер, - опередил Гротха молодой маг. - Волей случая, господа, мне посчастливилось поддержать господина Гротха в щекотливой ситуации.
- Задницу он мою спас от одуревших со страху солдат на заставе, - буркнул орк. - Если б не этот маг, скажу я вам, полоскалась бы моя бурая шкура сейчас на манер флага вот с этим ятаганом в...кхм, прошу прощения, увлёкся.
- Достойный поступок, юный Бриан, - министр сделал шаг в сторону, так, чтобы лучше рассмотреть парня, до этого заслоняемого могучей фигурой орка. - Точно, молодец, - поддержал Элан. - Все молодцы... а Особняк в итоге профукали.
- Скорблю о вашей потере, - Бриан снял шляпу. - И о ваших павших товарищах в особенности. Но, увы, я вынужден перейти к делу. Признаюсь, сначала я хотел обратиться напрямую к королю, но...Лорд-Смотритель, господин министр, прошу вас, прочтите это письмо.
Он сделал шаг вперёд и положил на стол Дерри извлечённый из шляпы старый, чуть пожелтевший конверт из тоньчайшей выделанной кожи с тиснённым рисунком. Когда Гротх присмотрелся к конверту, волоски на его руках невольнов стали дыбом. На конверте был оттиснут герб рода Дрейн.
- Если позволите, - ладонь гостиприимного министра легла поверх конверта, и Элан, скрипнув зубам, кивнул, позволяя Дерри первому прочитать письмо, хоть ему и самому не терпелось узнать, что написал покойный лорд Алистер. Как назло, министр, взломав печать, стал читать про себя, да еще и отошел от стола.
По счастью, смотрителям в эти томительные мгновения тоже нашлось, чем заняться, поскольку дверь вновь открылась, даже не скрипнув. Вошедший Роут опирался на палку и выглядел весьма изможденным, к тому же на его лице и руках осталось множество ожогов.
- Милорд Элан, милорд министр, - поднял он замотанную бинтами ладонь в приветственном жесте. - Гротх, перед тобой я в долгу...
- Я смотрю - ты уже ожил, раз языком так резво чешешь, - прервал его Зубастый, и вручил пачку допросов. - На, прочитай. Здесь все о Гильдии, что нам удалось узнать.
- И, я так понимаю, из допрошенных никто не выжил? - Уточнил Хейдан, неловко принимая бумаги. Пара листов едва не выскочила из его пальцев, прежде чем он успел сесть за стол.
- Нет, одного мы вытащили, - Зубастый улыбнулся. - И он готов повторить все свои признания.
- Это замечательно. Тогда, если позволите - я займусь чтением.
Старший Смотритель погрузился в записи, в то время как Элан вновь обернулся к Гротху.
- А объясни-ка мне, вот это что такое? - Вытащив из-за пазухи свернутый лист, лорд протянул его орку.
- Лист бумаги, - повертев его в руках и даже понюхав, сказал Гротх. - Новая, вроде, но хрен его знает, дымом провоняла.
- Да... как же так! - Вырвал у него из рук этот лист Зубастый, и впился в него взглядом, бледнея на глазах. - Тут же... был... план... особняка. Нашего Особняка! Я сам... видел!
- Так, погоди-погоди, - нахмурился орк- Что за план?
- План! Карта! Ты понимаешь, Гротх - у этих сволочей... - он размахивал перед носом у орка бумагой, немольно сминая ее в пальцах. - Чернила... они, что - исчезли?! Я не понимаю, как это...
- Лорд-Смотритель! - Среброгривый генерал, до этого пытавшийся читать протоколы допросов весьма властно окликнул Элана, поднимаясь со своего места. - Не мните документ, будьте так любезны. Если я правильно вас понял - то некий узор, начертанный на этой бумаге, чудесным образом исчез?
- Ээээ... ну да, - только и кивнул лорд.
- Этот, как вы сказали "план", был весьма важен? - Дождавшись отмашистого кивка, он продолжил. - Что же, вынужден вас огорчить - это не уникальный случай. По подобному принципу шифруются многие донесения в армии.
- То есть... это как? - Элан выглядел несколько ошарашенным, хоть и старался собраться.
- Используются специальные чернила... а порой - магия. Некоторые компоненты, добавленные на бумагу, могут заставить надпись исчезнуть или проявиться...
- Ну так верните все как было, и делов-то!
- Для этого, как минимум, нужно знать, какие именно были чернила. Если они вообще предусматривают действия обратного характера.
- Да погодите вы, простите милсдарь министр, оба! - Гротх хотел было слегка хлопнуть ладонью по столешнице, но вовремя осознал своё намерение и сделал вид, что хотел почесать ухо. - Элан, что за план-то? План чего?
- Гротх! План нашего Особняка! Особняка Закона и Равенства!
- Хм...знаешь, Зубастый, я три штуки таких планов сегодня вот этими вот руками нарисовал, - для наглядности орк сунул под нос Элану волосатый кулак.
- Да... да, ты говорил! - Отвел кулак в сторону Зубастый. - Но... это же не может быть один из них!
- Может, Элан, ещё как может, - помрачнел Гротх. - В случае если среди приближённых Императора есть ИХ агенты.
- Ты отдал три плана в руки государю! И... я... ничего... - он вздохнул. - Ничего не смогу доказать с пустым листом.
- Элан, да тут не доказывать, а просто сказать государю Джасту надо: так и так, у одного из тех, кому вы давали план особняка, его спёрли начисто. Рядом с тобой, отец-император, Убийцы есть.
- Мы можем, - вместо лорда произнес Тарнал. - Но без плана, это все равно будет голословно. У меня есть одна мысль, тем не менее. Корнан!
Человек, до этого стоявший у стены, сделал два шага вперед - невысокий, стриженный под горшок шатен с бронзовым символом Матери-Земли на шее.
- Да, генерал?
- Ты можешь воспроизвести рисунок?
Маг взял в руки опустевшую бумагу, и присмотрелся, а затем медленно кивнул:
- Я могу изменить цвет документа там, где увижу след пера, но бумагу нещадно мяли, и поэтому узор будет испорченным.
- Сделай что можешь.
- Будет сделано.
Маг положил карту на стол и накрыл ее ладонями, беззвучно шепча слова заклинания. По краям бумаги, рядом с его пальцами, поползли черные линии, складывающиеся в узор, который Гротх смог бы узнать, почти без труда.
- Моя рука! - признал орк. - Вроде.
- Ты уверен?
Лорд, генерал и маг выжидающе смотрели на него.
- Хммм, ну, не всё ясно, но вроде да, мой рисунок.
- Если узнаю, какая сволочь передала его Гильдии - своими руками придушу, - пообещал Элан.
Тем временем к столу вернулся министр, аккуратно положив письмо.
- Господа, настоятельно рекомендую вам прочитать это незамедлительно. Надеюсь, юноша простит нам, что мы уделяем его персоне несколько меньше времени, чем он того заслуживает.
- Ого... - начавший читать Элан невольно поднял взгляд на Бриана, затем снова погрузился в чтение, то и дела поглядывая на юношу. В отличии от министра, сохранившего хладнокровие, лорд-смотритель выглядел поистине обескураженно, и, казалось, даже потерял дар речи.
- Чего там? - не выдержал Гротх, невольно слегка вытягивая шею.
Бриан продолжал хранить молчание, видимо дожидаясь реакции Лорда-Смотрителя.
- Этот парень... он...
- Cын Алистера Дрейна, - твердо завершил фразу Миклас Дерри.
- Усраться можно! - удивился орк, с языка которого сами собой рвались несколько более крепкие выражения.
Бриан бросил на него косой взгляд, но всё же промолчал.
- Не знал, что у Дрейна был сын, - несколько успокоившись, Гротх почесал в затылке и ещё раз осмотрел Бриана.
Тот был действительно очень похож на покойного Лорда, теперь это сходство было несомненным, а тень от полей шляпы, скрывавшая юный возраст, и вовсе делала Бриана почти не отличимым.
- И тем не менее, - наконец разомкнул уста молодой человек, - это так. Я сын Алистера Дрейна, рождённый вне брака от леди Буагильбер.
- Сын Дрейна, - еще раз, с некоторым невольным почтением, повторил Элан Зубастый. - О, Четверо! Я же... я... не знал, что такое возможно!
- Постойте, лорд, - военный министр вновь взял нить разговора в свои руки. - Конечно, мы видим явное сходство, но у двора могут возникнуть подозрения, которые требуется немедленно развеять. По счастью, Алистер Дрейн был предусмотрительным человеком.
Старик указал на небольшую печать цвета морской волны, оттиснутую внизу письма.
- Я не знаю ничего об этом, милорд министр, - покачал головой Бриан, делая шаг ближе к столу.
Шляпа ненавязчиво легла в руки продолжавшего созерцать всё это Гротха, и молодой человек склонился над документом.
- Чувствую здесь магию, но чуждую мне. Извините, моё образование в этой сфере было...поверхностным.
- Давай, парень, - подбодрил его Элан. - Там сказано, что кровь Дрейна пробудит печать.
- Разумно, - кивнул молодой маг и, с совершенно безразличным выражением на лице, без лишней спешки обнажил меч.
Его ладонь спокойно обхватила узкий клинок. Отрывистое движение и, лишь внимательный наблюдатель мог заметить, как плотно сжались губы Бриана, несколько тонкая струйка красной крови падает на цветную печать.
Несколько мгновений ничего не происходило, и Гротх увидел, как стали расширяться в ужасе зрачки молодого человека, но потом чернила пришли в движение и медленно налились внутренним светом.
"Подтверждаю это своим благородным правом, - проступили слова. - Алистер Дрейн"
Элан шумно выдохнул за его спиной - быть может, лорд-смотритель переживал в эти мгновения больше, чем сам Бриан. Боготворивший Дрейна, Зубастый был так рад, что появился его наследник, и боялся, что тот окажется обычным самозванцем.
- Мы пойдем к королю, и исправим все, что было сделано по моему незнания! - Пообещал Лорд-Смотритель, даже не замечая, что юноша вряд ли понимает, о чем он говорит.
- Эт ты сейчас о чём, Элан? - поинтересовался Гротх, более осведомлённый, чем Бриан, который только сейчас выдал своё волнение шумным дыханием и кулаками, сжатыми до воскового оттенка.
- Моя вина. Я принял наследование тех земель, которые король пожаловал лорду Дрейну, после его смерти.
- Земли волнуют меня отнюдь не в первую очередь, господа, - вдруг сказал Бриан. - Это дело наживное. Лично мне важны сейчас лишь имя отца и месть за него. А Альянсу, которому, как и отец, я хотел бы служить - виера и их атака на Столицу. Я огненный маг господа, пусть не обученный, но достаточно сильный для боя. Министр, Лорд-Смотритель, распоряжайтесь мной.
По губам Дерри скользнула скупая улыбка:
- Молодой человек отважен, но одной отваги мало. В сражении с демонами погибли куда более могущественные маги, нежели ты, Бриан... А имя Дрейна слишком важно для Альянса, чтобы рисковать им попусту.
"Ну, сейчас он задницу порвёт, чтобы доказать свою силу! - подумал Гротх. - Полетят клочки по закоулочкам!"
Однако, ожидаемого орком цирка почему-то не последовало.
- Это я тоже понимаю, господа, - спокойно, разве что, чуть морщась от боли в разрезанной руке, сказал Бриан. - Я готов приносить пользу Альянсу любыми средствами.
- Лорд Элан...
- Я возьму парня оруженосцем, - с готовностью ответил Зубастый. - А Роут приобщит его к делам смотрителей... Сколько тебе лет, Бриан?
- Пятнадцать, - с достоинством ответил тот. - Да, я знаю, что это создаёт неоторые проблемы, однако, какмне известно, при дворе и даже в гвардии короля Менгаарда состоит довольно много молодых людей, не многим старше меня.
- Мы добьемся восстановления твоих прав, а через пять лет ты вступишь во владения землями, - пообещал лорд-смотритель. - До этого же момента я буду рад видеть тебя в рядах смотрителей.
- Почту за честь, милорд, - поклонился Бриан.
- А я подберу достойного наставника по части магии, - добавил министр, найдя взглядом чародея, некоторое время служившего у смотрителей.
- А я просто буду рядом, по голове поглажу и под зад дам, если что, - обезоруживающе улыбнулся Гротх. - Добро пожаловать в наши шляпочно-плащевые ряды, парень!
Орк похлопал Бриана по плечу, отчего тот слегка поколебался, но своего отношения к этому факту так и не высказал.
- Господа, прошу прощения, что прерываю вас, - подал голос Роут, наконец закончивший читать записи Хессо. - Элан... это все меняет. В отношении Гильдии.
- Что именно?!
- Если ваш убийца рассказал правду, то, боюсь, мы ступили на очень опасный путь.
- После всего, что случилось - меня уже не испугаешь. Да и тебя, думаю, тоже. Никого из нас!
- А чего это меняет-то? - не понял Гротх.
- Вот этот момент, - Хейдан медленно положил перед собой восстановленный план Особняка. - Если возможно, позовите того убийцу, чтобы он повторил свои признания.
Один из офицеров шагнул к двери, чтобы выполнить просьбу старшего смотрителя, но та открылась ему навстречу, и внутрь спешно вошел человек со знаками отличия боевого мага:
- Господин Министр, срочное донесение!

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 13
Штурм западных кварталов
(я и Тельтиар. Угадайте - кто за кого?)

Жизнь.
Жизнь, блещущая клинками и факелами, ощетинившаяся луками, арбалетами, баллистами.
Жизнь, которой никогда не было. Жизнь-не-жизнь, которая не влезла в огонь, вырвалась из него, умудрившись обгореть или даже не получить ни ожога. Проклятая, жуткая пародия на творение.
Одна текла на другую: двумя потоками, словно двумя огромными змеиными хвостами – северный много тоньше южного - охватывая тлеющий, взрывающийся то там, то тут город, в который раз меньше чем за полмесяца горевший дотла… Чему там ещё было гореть?
Виера. Тысячам тварей, не успевших уйти от очистительного огня. Начной мрак оглашался воплями и стонами – визжали те из демонов, кто, будучи отрезан со всех сторон огнём, не мог вырваться из плена Нижней и истошно взывал о помощи – но рисковать собой ради собратьев, обречённых на мучительную смерть?
Не проще ли записать их в жертвы и рваться мстить, уповая на милость Рождённого Сном.
А на западе города, обойдённая огнём и симфонией взрывов, так и маячила заманчивая, податливая цель…
Цель, готовая оскалиться в ответ сотнями лезвий. Воины Альянса, оставленные в Нижнем Городе, в качестве последней линии обороны.
Стрелки взяли цели, едва только те взвились над крышами домов - стрелы вспыхнули пламенем, озарив темные небеса, болты заискрились лидиумной крошкой (какой-то умелец из армейских инженеров придумал мазать их клейким составом, а затем обсыпать дробленым лидиумом). Сотни снарядов взвились, ища свои цели, а солдаты тут же поспешили перезарядить оружие и дать следующий залп, а за ним - еще один - до тех пор, пока будут способны стрелять.
На баррикадах и крышах воины подняли копья и топоры, готовясь отразить первый, самый лютый натиск жестокого врага. И пасть. Никто из них не питал иллюзий насчет спасения - те, кого поставили на передовую прекрасно понимали, что от них ждут не просто сражения, но жертвы во имя Альянса. Во имя волитаров и человечества.
"Те, кто претерпят мучения от исчадий Пустоты, защищая веру и родину, да будут вознаграждены Четырьмя в посмертии".
Так им говорили перед тем как поставить сюда, и они цеплялись за эти слова, находя в них источник для храбрости в час, когда сами небеса обратились в кромешную тьму.
А демоны текли вперёд, словно взбесившаяся река, куда с чёрных небес пролился такой же чёрный, пугающе-уродливый дождь, разбавленный красным градом угольно-ненавидящих глаз.
Демоны хлынули на защитников так, словно терять им было уже нечего. Ярость, с которой завывали охотники и гремели – не шептали, но колыхали, сотрясая, воздух вокруг себя шептуны, была закалена в огне Нижней. В последний раз. Навеки – так верили демоны, если могли верить. А нет – так до того ли смертным.
Лидиумные стрелы? Всего лишь обсыпанные лидиумным порошком. Они прожигали тела, ранили – но не убивали так, как разил бы истинный светокованный металл. Пусть стрелы сразят пять, десять, тридцать охотников, пусть захлебнётся в остервенелом крике и бессильно рухнет в толпу себе же подобных тварей с пробитым крылом тахиэло, пусть! Это не остановит Его детей. Уже не остановило.
Огонь? Пусть загораются диким пламенем поражённые в середину морды, точно меж разящих жвал охотники, пусть стрелы застревают пляшущим огненным кольцом в пузе грохочущего на всю улицу шепчущего, пусть! И огню не под силу задержать их! Они уже видели ярость Небесного Огня. Что какие-то горящие тонкие палки против неё?
Демоны нахлынули на первые ряды баррикад, как волна, поднятая наводнением, вбивает всю свою растревоженную ярость в несчастную плотину, достаточно храбрую, чтобы встать на пути ярости стихии.
Пустота считала себя единственной истинной стихией. Если этому слову было место в языке виера.
Охотники кидались на защитников первого круга обороны, опьянённые жаждой мщения и справедливости для народа виера – так, как видел её их праотец. А обольстители, не теряя времени даром, одаривали своей пыльцой всех врагов Рождённого Сном, что попадались на пути их полёта.
Вера? Веру они убивали первой. И, когда её удавалось убить, смерть тела становилась лишь вопросом времени.
Дождь из стрел иссяк - быстро, слишком быстро. Быстрее, чем рассчитывали тактики Альянса. Где-то ворвавшийся в ряды стрелков демон-убийца, сбрасывал их с крыши, рубя и терзая острыми лапами, где-то на них набрасывались охотники, заставляя защищаться, яростно сражаясь за свои жизни. На разбитых баррикадах Эломини праздновали небольшие победы, упиваясь смертями и страданиями людей. Защитники еще держались там, где яростно вспыхивало пламя, питаясь пролитыми на мостовую смолой и маслом, но без огня они были обречены в лучшем случае на быструю гибель.
Кто-то из солдат - скорее всего новобранец, - бросил оружие, и истошно вопя, побежал прочь. Его полный ужаса крик заставил дрогнуть нескольких его товарищей, шаг за шагом ставших отступать от линии обороны. Вот еще один развернулся и бросился наутек, за ним - двое... уже спустя несколько мгновений, те немногие, кто остались на баррикаде, попали в окружение и были растерзаны демонами.
Там, где ломалась воля - уже не помогало оружие.
Несколько укреплений было взято виера с ходу, на других они застряли в жестокой схватке, и теперь несколько черных потоков, вырвавшихся вперед потекли по улицам города, навстречу с основными силами Альянса, ожидающими их на площадях и перекрестках.
- БЕЙТЕ! РЕЖЬТЕ! НЕ ЩАДИТЕ СТАРИКОВ И ДЕТЕЙ, ЕСЛИ НАЙДЁТЕ! НАСИЛУЙТЕ, ОСКВЕРНЯЙТЕ, КОВЕРКАЙТЕ!
Рёв гигантского шептуна, окружённого со всех сторон переливающимися тёмными отблесками ночи пауками-демонами, потрясал стены домов, а вместе с ними и души бойцов. Охотники ревели и визжали, подбрасывая противников в воздух, порой отрывая человеку голову или разрывая позвоночник в драке за право убить жертву первой…
Обольстители, помахивая крылышками так, будто пытались и правда прельстить своих заклятых врагов-смертных, сыпали защитникам в глаза пыльцу, не стесняясь и не жалея – каждая капля потерянной храбрости становилась ещё одним разрывом на теле, каждая слеза, пролитая по малодушию – ещё одним смертельным разрезом, достающим до самого сердца опухоли на безбрежной глади Пустоты, имя которой – смертные!
Когти и клешни, жвалы и жала, лезвия и клыки вырывали, выгрызали, вырезали эту опухоль, истошно хохоча и взывая к Рождённому Сном в своих нечестивых визгливых молениях, разом боевых кличах и хохоте безумцев.
Улица за улицей окрашивалась кровью. Красной, синей, чёрной. Кровь липла к ногам, в крови поскальзывались люди и виера, утирали свою чистую, благородную кровь с лиц волитары, смотря на собственные раны и бросаясь под новые удары с остервенелой яростью загнанных в угол.
Демоны врывались в дома. Там, где кто-то был – кто бы он ни был – пытались убить и зачастую убивали. Твари падали и издыхали, обращались пеплом – но рвались вперёд, щедро удобряя землю для будущих посевов.
На кровавой меже должна была взойти новая, чёрная заря. Последняя для смертных. Уже совсем скоро.

[Тельтиар >>>]

- Спасайтесь!
Дезертир размахивал руками над головой - его глаза, безумные от страха, сверкали так ярко, словно он был одержимым. А за ним бежали другие, кто испугался и не смог сопротивляться демонам. Они вопили в ужасе, словно лишились дара человеческой речи.
- Стоять!!! - Вышел навстречу им офицер, преградив путь. В руке он держал меч, направив лезвие острием в камни мостовой. - Ваш долг - сражаться за Альянс! До последней капли крови!
- Нееет! - Вырвалось у первого из беглецов. - Мы не хотим умирать!
- Это безумие!
- Их не победить!
Они приближались, и офицер почувствовал, как их страх подтачивает его уверенность в победе. Как закрадываются в сердце сомнения. Он сжал зубы, понимая, что этим ужасом могут заразиться, как чумой, его солдаты.
- Стоять! Последнее предупреждение!
Еще двадцать шагов.
- Это приказ!
Еще пятнадцать.
- Именем Императора!
Он поднял меч и вскинул его над головой. Щелкнули арбалеты, и из окон посыпался град болтов, прошивая легкие доспехи и мундиры, разрывая плоть, отшвыривая и прибивая людей к мостовой. Офицер так и остался стоять с поднятым мечом, глядя на полтора десятка человек, расстрелянных за малодушие по его приказу. Он никак не ожидал, что ему придется отдать такой приказ. Он пришел сюда убивать демонов. Но вышло иначе.
-СМЕРТНЫЕ…
Грузная туша шепчущего ввалилась на улицу почти на спинах бегущих дезертиров Несшие его охотники стрекотали и взвизгивали, обмотанные обрывками кожи и внутренностей поверженных воинов Альянса. Глаза виера пылали воодушевлением, не сравнимым ни с каким восторгом – чистая счастья от жажды крови, напивавшейся вдосталь…
- ВАС ДАЖЕ УБИВАТЬ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО… ВЫ МОЖЕТЕ ВСЁ СДЕЛАТЬ САМИ… СТРАХ! ВАШ СТРАХ _ КОРМИТ НАС! КАЖДЫЙ ВАШ ВДОХ – ЭТО НАШ УДАР, КАЖДЫЙ ВЫДОХ – НАША АТАКА! ВЫ УЖЕ МЕРТВЫ – ВСЕ ВЫ!
Исказителей и поглотителей, словно элитную гвардию – столь мало их оказалось здесь, среди выживших после огненной купели Пферцбергов – твари выстраивали вокруг колоссальных фигур шептунов, чередуя одних с другими. Обольстители носились над бойцами Альянса, и пыльца-отрава щедро падала с высоты на головы и души защитников остатков города. Больше всего прорвавшиеся потоки виера сейчас были похожи на огромные руки – кулаки протягивали когти-убийц и пальцы-обольстителей вперёд, вонзая их в ряды солдат, выискивая магов и продвигаясь к сердцу укреплённого района смертных. Пустота назначала встречу всем, кто осмеливался взглянуть ей в глаза – стали, плоти, огню, лидиуму.
Жизни. А сама обещала прийти с подругой – смертью, и держала обещание.
Воины Альянса медленно отступали - не в паническом бегстве, но удерживая строй. Осознав, насколько опасны летающие твари, арбалетчики старались сбить их сразу же, как только те вырывались из черной массы сородичей. Иногда это удавалось, и тогда виера намного сложнее было сокрушить боевой дух защитников города. Но порой обольстители оказывались быстрее смертоносных болтов и боевого колдовства. Их коварные атаки действовали избирательно - ужас пронзал сердца самых малодушных, но хватало и этого, ведь сейчас каждый боец был на счету.
А счёт был велик. Виера не желали больше платить втрое, впятеро за каждого погибшего - так, как их научила огненная буря. Привычка, острое, как бритва понимание того, что каждый виера может одолеть столько смертных, сколько захочет, выветрилась дымом и распласталась по земле пеплом поверженных собратьев, а ярость... Ярость кипела. Ярость бурлила и кидала вперёд верных воинов Пустоты.
Охотники, забыв себя, забирались на крыши домов, сбрасывая ретивых стрелков и тех, кто пытался их защитить. Тахиэло, нанизывая на лезвия и жала головы погибших, бросали их в сопротивлявшихся бойцов, вереща и подбадривая своих. Обольстители быстро распробовали забаву, но этим тварям больше по душе пришлись руки и ноги убитых. Демоны оскверняли тела, расчленяя поверженных тут же, без колебаний, быстро и опытно - словно толпа мясников, дорвавшихся до огромного стада скота.
Да и разве не были смертные скотом для врагов самого бытия?
Истончаясь и рассредоточиваясь, лапы ворвавшейся в западные кварталы Пустоты превращались в длинные жала, щупальца и отростки - словно выжившие клочки выжженной опухоли, желавшей добить обрадованное было тело, поверившее, что сквозь боль очистится от жуткой болезни.
Но боль порождала новую боль. Страдания множили страдания.
Для генерала Марнса эта битва была еще далека, хоть и стремительно приближалась - черными вестями, принесенным запыхавшимися посланцами. Они сообщали, как укрепления падают одно за другим, и виера бурным потоком ворвавшиеся в город, теперь растекаются десятками ручьев по улочкам и переулкам, стекаясь к площадям со всех сторон.
- Укрепить оборону! - Дитрих залпом допил остатки вина, и отбросил кубок. - Офицерам занять свои места. Боевым магам выйти на позиции.
До этого виера сталкивались лишь с несколькими чародеями, оставленными среди солдат только с той целью, чтобы демоны не почуяли засады - ведь если бы среди смертных совсем не было колдунов, это могло бы показаться подозрительным красноглазой орде. Сейчас же Дитрих Марнс сосредоточил большую часть боевых магов на подступах к основным участкам обороны - в наиболее узких переулках, где виера не могли протиснуться в большом числе, и многие демоны оказались бы без защиты своих собратьев, искажающих магию.
Заранее установленные на пути виера ловушки лишь ожидали активирующих заклинаний - и те последовали, лишь только враг оказался рядом. По слову боевых магов, мостовая под лапами тварей взорвалась тысячами каменных осколков, раня и калеча демонов, а некоторых, сбивая на лету. Конечно, эти повреждения не были смертельны, но и заклинание являлось лишь подготовительным, расчищая место для основного. Земля, под разрушенной мостовой обращалась в вязкую жижу, в какое-то мгновение наполнившуюся кислотой, а сверху по виера ударили порывы мощного ветра, буквально окунающие их в эту смертоносную жидкость.
-ТВАРРРИ ЧЕТВЕРРЫХ!
Шепчущий, несомый одним из первых, видел, как в ловушки, расставленным подлыми выплодками богов, попадали всё больше виера. Эломини рвались из вязкой трясины, выдирая лапы и хвосты, кто-то - так и оставляя их в едкой кислоте, кто-то всё же успевая, пусть и не без ожогов. тахиэло, юркие и ловкие, почти не понесли потерь от этих атак, успевая вовремя среагировать ан угрозу...
Но обольстители...
Крылья детей Акаши не были приспособлены для борьбы с могучими порывами штормового ветра, и вся их защита - ядовитая пыльца сомнения и отчаяния - не могла бить по тем, кто отбрасывал её с яростью бури. Многие из них, вереща и скуля, не удерживались в воздухе и попадали прямо в кислоту, пытаясь зацепиться за выбирающихся охотников - чаще тщетно...