Над облаками

[Тельтиар >>>]

- Согласна, - легонько шепнула женщине над ухом Присцилла и громче добавила. – так что, командир? Я за Розой – вы за шипами?
- Нет, - когда они покинули узкий коридор, ответил Жилетка. - Ты приведешь ее к нам. Я очень хочу, чтобы она видела, как подохнет каждый из этих знатных ублюдков. А еще лучше - запачкала их голубенькой кровью свои нежные ручки.
- А я о чём говорю? Но если мы проломимся к ней всей толпой – она что-нибудь заподозрит. Если она… не с нами.
- Они либо с нами - либо мертвая, - отрезал убийца.
- Да и чего ей боятся старых друзей, - Кремень рассмеялся.
- Пусть сходит одна, - внезапно поддержала Присциллу Пиромант. - Они же подруги, вот и вгонит одна другой стилет в шею по-дружески.
Женщина рассмеялась.
- По-дружески – это я могу, - прищурилась Божественная и почти прошипела. – Показать при случае?
- Я тут подумал, - Жилетка улыбнулся, оскалив гнилые зубы. - Плевать, что там эта принцесска подумает. Все идем, нечего тут торчать.
- Рискованно. А если кинется? Или переполошит всех, кто во дворце? Разом со всеми - не управимся, - закусила губу Присцилла.
- Она даже пикнуть не успеет, - впервые вмешался в разговор Призрак. - Это я гарантирую.
- Веди и хватит спорить! - Жилетка огрызнулся. - Умная выискалась. Из-за твоих советов Могильщик помер.
- Моё дело предложить.
Присцилла потупилась и послушно засеменила вперёд. Плечо жгло уже нестерпимо, и хотелось содрать кожу, рванув наружу кусок чего-то, что обжигало и чесалось внутри. Чего-то… очень чужого.
Коридоры дворца казались изредка бывавшей тут Божественной знакомыми. Почти. Словно кто-то смазал краски и густо плеснул в них чернотой. Настенные светильники смотрели пустыми глазницами ослеплённых ручек, лишённых драгоценного лидиума, волшебные – и те горели едва-едва, словно магия мира начинала гаснуть сама собой в эту дерзкую пустотную ночь. Только факелы продолжали дрожать ан стенах, удлиняя приближающиеся тени и отвоёвывая у мрака пространство, словно уговаривая смертных держаться поближе к себе. «Ничего, дети, я с вами, я вас защищу!» Волоски из буйной гривы Небесного Огня протягивали ворсы-лепестки к живым. А живые шли мимо. Убивать.
- Как дойдём до её покоев – я её позову. Вы – ждите здесь, у входа, так, чтобы видно не было. Не дышать даже! – цыкнула Присцилла, обернувшись на спутников. – Выйдет – хорошо. Придётся войти – подождите, не торопитесь, дверь я всё равно не закрою. Нам не нужны лишние визги. Призрак… ты как, сил надолго хватит?
- Ты себе даже не представляешь, - Альбинос скупо улыбнулся.
Они миновали один коридор и свернули в другой - что внизу, что здесь, в волитарском крыле дворца, не было и намека на стражу, как будто никто не озаботился выставить патрули. Впрочем. это впечатление могло быть весьма обманчивым, а потому гильдейцы крались бесшумно, и даже Кремень ступал тихо - камень глушил гул его шагов колдовством.
Покои рода Рейсов (о чём большинство убийц скорее всего не знали) были наглухо закрыты, и звуков изнутри не раздавалось. Даже вздохов, казалось бы, и то не было слышно.
- Рассредоточьтесь, - показала жестами Присцилла остальным. - Я начинаю.
Жилетка спокойно кивнул, и приник к стене рядом с дверью, остальные так же затаились.
«Предаю… Продаю, обманываю саму себя… О Четверо…» - на последней мысли содранная кожа словно прилипла обратно, вывалянная в соли – так остро обожгло рану под одеждой. – Прости… я постараюсь… постараюсь…»
- Эй! Ты там? Это я, Цилла! Не до объяснений! Впусти скорее! – Присцилла начала стучать по двери кулаком – довольно громко и часто, и всё равно заметно тише, чем мог бы барабанить тот, кто забыл обо всём, не боясь привлечь внимание окружающих. – Скорее! Открой мне, пожалуйста!
- Цилла? – голос из-за двери возник словно из ниоткуда. Знакомый голос. – Ты как сюда попала?
- Сама знаешь как, ты мне путь ещё показывала! Впусти! Нет времени!
- Что с тобой?
- Да говорю же, впусти! Гонятся!
- Кто?
- Твари!!! – почти взвизгнула Присцилла.
Послышался шорох внутри покоев, тихий скрип, и дверь, словно врата крепости, чуть приоткрылась. Внутри было темно – света Железная Роза, похоже, не зажигала.
- Ты здесь? – Присцилла сделала первый неуверенный шаг вперёд.
- Здесь. Заходи быстрее!
Женщина метнулась внутрь.
Дверь за её спиной тут же захлопнулась, и к горлу порхнул острый, тонкий прямой нож, похожий на столовый прибор для фруктов. Цепкие руки схватили правое запястье женщины, заламывая его так, что Цилла чуть не вскрикнула.
- Ты что, больно же! Пусти!
- Ты одна?
- Одна.
- Хорошо. Они могут сюда просочиться… как-нибудь. Лидиум есть.
Хватка ослабла. Леди Алсиманд Рейс – девушка-волитари благороднейших кровей – сейчас была больше всего похожа на гильдейца, которым «по совместительству» и являлась. Чёрная, тонкая ткань облегала почти всё тело Железной Розы, только лицо было открытым – и белым, как полотно.
- Прости, что так резко… тут творится невесть что. Никому нельзя верить. Так лидиум – есть?
- Нет… не при себе. Не успела захватить… - восстанавливая дыхание и кое-как успокаиваясь, вымолвила Божественная, тряхнув вьющейся гривой волос. – Страху натерпелась… Твари – они твари и есть.
- Что видела?
- Город весь в руинах. Левиафан разнесли, вспышка была…
- Я кажется даже отблеск видала, - Алси прикусила губу. – Тут… просто кошмар, Цилла. Я… ты знаешь мою привычку ходить где угодно. У меня с воспитанницей кавардак, а ещё… я видела, что было перед самим входом во дворец.
- Видела?
- Ну да. Не всё… но много видела. И…
- Ну чего «И»?
- Понимаешь… мне кажется, я струсила. Когда с Давионом это случилось… я уже не помню, видела или нет. Крик точно слышала, и даже не уверена, его ли это был крик. Точно знаю, что с ним. Это… самое страшное.
- И что же? – Присцилла нервно поглядывала то на собственные дрожащие руки, то на клинок, порхающий в руках дочери лорда Рейса. Та лишь кусала губы и пыталась отвести глаза – совсем не так, как смотрела бы Алсиманд Рейс ещё прошлым утром.
- Он слепой, Божественная. Совсем, - выдох женщины был похож на морозный клуб пара, рванувшийся из уст ветроплава на огромной высоте. Тяжёлый и острый, словно горсть маленьких осколков льда и снежного крошева, что застывает даже не во рту или у носа. Ещё в сердце.
- Это с ним та махина сделала. Которая с драконами билась?
- ты видела?
- шутишь, - пожала плечами Присцилла, поправляя волосы со лба. – Все видели, кто не бился. А потом… снова вспышка, и белого Дракона – нашего, ну вашего то есть, императорского… словно разорвало. Он упал, и дальше ещё какое-то сияние было, словно звёзды вверх падали. И потом – кажется вс. А до этого – и молнии, и камни хрустели что твои коси, когда их Черепол…
- Не упоминай здесь. Демоны демонами, а простая стража вдруг сунется. А ты тут… имена всякие бросаешь.
- Прости. Я просто перепугалась… Демоны ведь…
- А кстати, где они? Те, что за тобой гнались? – Алси впервые за разговор чуть прищурилась. Нехорошо прищурилась… И клинок в руке женщины порхнул лёгким пёрышком – вверх-вниз. Словно показывая упавшее доверие? Или…
- Как они выглядели? Сколько их было?
Засов тихо отъехал в сторону, и дверь чуть скрипнув отворилась. На пороге стояла могучая фигура, в которой лишь отдаленно можно было бы узнать тощего земляного колдуна.

[Scorpion(Archon) >>>]

- Та-ак... всё ясно, - прошипела Железная Роза. - И что же это значит?
- Прости... подруга, - выдавила из себя Присцилла. - У меня не было выбора. Давион Астерион слишком смело сыграл... Пора платить.
- Сыграл? - Скрипнули каменные зубы. - Твой женишок нас подставил.
Маг вошел внутрь, следом за ним фигуры еще двоих убийц.
- Но ты-то, конечно, верна гильдии, - по губам Жилетки скользнула улыбка. - Ведь, так?
- А мне предлагают выбор? Если отмести вариант "сдохнуть на месте"? - всё также шипя, Алси поудобнее перехватила лёгкий клинок.
- У нас все на добровольных началах, - главарь гаденько усмехнулся. - Как там девочка поживает? Надеюсь уже?
- Девочка круглые сутки возле него. Лезть под удары Элокхая или драконье буйство я не стала бы. И никто из вас не стал бы, - отрезала Алси. - Впрочем... сейчас, может быть, будет проще. Как я сказала - он слепец. Присцилла слышала.
Та коротко кивнула.
- Если я соглашаюсь прирезать их обоих - я с вами?
- Мы не можем трогать Императора - это не по божески, - поправил Кремень. - Тем более - он уже ослеп.
- Но дать ему понят, что игры с гильдией смертельно опасны необходимо, - продолжил Жилетка. - У нас есть список тех, кто должен умереть. Первый в нем старый Брион и его выродки.
Алси медленно приходило в себя. С одной стороны – косилась на подругу, которая, краснея – это Присцилла-то Божественная – отводила глаза и старалась смотреть только в пол. С другой… что теперь делать, девушка не знала. Пытаться убить? Кого?! Кремня? Кинжалом, метательными ножами, клинком… земляного мага? Безумство. И главное – очень скоротечное. Раз – и голова кашей. И это было слишком хорошо видно в глазах железной Розы.
Умирать Алсиманд Рейс не хотела. Уж точно – не так и не сейчас.
- Два вопроса… Насущный: вы в курсе, что «ублюдок» Бриона – маг-капитан? И куда проще: вы хоть понимаете, что если вы с императором такое учините, он вас потом на ленточки порежет? Для подвязок своим любовницам. А молва идёт – у него их много-много…
- А я - бывший маг-капитан, - снова срежетнул Кремень.
- Император нас уже никогда не найдет, - покачал головой Жилетка. - Но до конца жизни будет помнить, чего ему стоила его жадность и глупость.
- Жадность? Глупость – допустим, но Давион ещё ни разу не проявлял достаточно хитрости, чтобы не платить по счётам, - скрестила руки на груди леди-убийца. – почитай только и делает, что платит. С чего вдруг вам бы не заплатил?
- А с того, что...
Снаружи раздался хрип и приглушенный звук падающих тел, выглянувшая наружу Пиромант язвительно заметила:
- Ого, а патрули оказывается тут иногда ходят. На свою беду.
- Значит, стоит поторопится. - потребовал Жилетка. - Первый Брион - веди!
- Сколько вас? - оценивающе оглядела Алси собравшуюся компанию. - Это все?
- Веди, - повторил главарь, медленно кивнув.
- Идёт.
- За мной. Цилла?
- Да? - опомнилась клеймёная. Кожу на месте бывшей отметины снова словно солью присыпало, и лицо свела лёгкая судорога. Впрочем, Железная Роза трактовала выражение лица подруги как-то по-своему...
"А подруги ли теперь?"
- Возьми.
Тонкий длинный клинок, вложенный в ладонь.
- З-зачем?!
- Если что - воткнёшь мне в затылок. Самое верное средство. От предательства, - улыбка леди Рейс сейчас была для Божественной страшнее любой пощёчины, наказания... Страшнее даже любого, самого страшного демона. - Пошли, незачем ждать.
На тела попавшихся патрульных на выходе она даже не взглянула. Присцилла, словно завороженная, мелкими шагами следовала за парящей волитари в чёрном, держа занесённый кинжал в непослушной, оледеневшей руке.
И снова - блёклые, почти чёрные коридоры, пустынные и страшные даже для гильдейцев... Поворот-коридор-галерея-поворот-поворот-коридор. Один - похожий на другой. А ведь вроде бы крыло было не таким огромным.
Дальше коридор расширялся, выводя в Малый Зал, служивший чем-то вроде приемной для посетителей, стремившихся попасть к Высоким Лордам. И этот зал резко контрастировал с вымершими коридорами и переходами дворца - хотя бы потому, что еще за пару поворотов, до убийц донеслись голоса, становившиеся все громче. Поначалу они хотели сменить маршрут, но Кремень упорно настаивал на этом пути, тем более - что из Малого Зала найти покои Брион-Волитара мог любой из них, и не надо было больше плутать по дворцовым лабиринтам.
Земляной маг даже первый прошел через арку входа, чем немало удивил стражников, разместившихся в зале - четверо из них играли в кости, еще трое пили, а остальные просто болтали, позабыв о своих постах.
- Так вот, почему во дворце патруль днем с огнем не сыщешь, - улыбнулся каменный истукан, обнажая кремневые клинки.
Его слова стали последними, поскольку в следующий момент над залом повисла гробовая тишина, и не слышно было даже скрежета скрестившегося оружия. Убийца прошел через стражников, как нож в масло - его лезвия распороли горло первому, вставшему на пути, и тут же отсекли руку с мечом другому воину. Третьего маг отпихнул ударом каменной ноги, переломав ребра и впечатав в стену. Лейтенант что-то кричал, но с его губ не сорвалось ни звука.
Двое стражников схватили арбалеты, нацелившись в колдуна - болты лишь жалко звякнули о его гранитный панцирь. Кто-то из воинов упал со свернутой шеей. у другого неестественно вывернулась рука, сжимающая кинжал - и лезвие вошло ему же в сердце. Стражники падали на пол, прибитые к мрамору порывами ураганного ветра, а Кремень просто шел мимо, давя и пронзая тела каменными мечами. Последней лопнула голова лейтенанта, разбитая каменным кулаком. Почти два десятка убитых лежало вокруг каменного исполина, а вся схватка заняла лишь несколько секунд.
- И это охрана дворца? - Жилетка рассмеялся. - Где гвардия вообще?
- Есть такая мелочь, - с отвращением в развернувшемуся побоищу выдавила из себя Алси. -«Демоны» называется. Их бы лучше били… Но раз пришли – что делать. Дальше идём.
- Идите, - махнул широкой ладонью Кремень. - Я смотрю, тут место злачное - может еще кто придет, нехорошо будет, если тревогу поднимут раньше времени.
- Один-то управишься?
- Обижаешь, я им тут кровавую баню устрою.
- Развлекайся, - Жилетка хмыкнул, но более спорить не стал. До апартаментов старого Бриона рукой подать - если что, Кремень подоспеет, да и что могло случаться.
- У меня тут мысль появилась, - произнесла Пиромант, когда они
вышли в следующий за залом коридор: - Надо бы поджечь парочку комнат рядом. Когда начнется пожар - будет не до нас.
- Прямо щас чтоли поджечь?
- Нет, я хитрые механизмы установлю, - она хлопнула ладонью по своей сумке. - Когда надо все загорится.
- А уйдём-то как, - поинтересовалась Присцилла. – Ход ходом, а до него бы сперва добраться.
- Через окно, - Призрак был немногословен.
Женщины переглянулись. Синхронно пожали плечами.
Кажется - почти по-дружески. Только уж чересчур "почти".
- Эти и эти, - Главарь пару раз мотнул головой на двери тех покоев, мимо которых они проходили, указав Пиромант, что надо поджигать.
Огнепоклонница вскоре отстала, занявшись любимым делом. Впрочем, Жилетка не сомневался, что со стариком они сумеют расправиться и в четвером.
- Его апартаменты? - Уточнил он у Алсиманд, хотя был вполне уверен, что не ошибся.
Та лишь хладнокровно кивнула, скрестив руки на груди.
- Заходи тогда, поприветствуй Высокого лорда.
- Хочешь, чтобы я сама подписала себе смертный приговор? О моей связи с Гильдией ведь никто не знал… Хотя – что я и в самом деле теряю?
Алсиманд, последний раз взглянув на Присциллу, тряхнула головой, чуть хрустнула костяшками пальцев и, не заботясь боле о секретности, толкнула тонкими пальчиками массивную дверь…
- Милорд Брион, мы к вам в гости!

[Тельтиар >>>]

После ухода товарищей, Кремень сбросил каменную броню – постоянно носить ее у него уже не хватало сил, все же он почти не отдыхал полночи, - и присел на стул, с которого предварительно спихнул дохлого сержанта.
- Как дети, - его сухие губы тронула улыбка. – На что надеялись?
Он даже не был уверен, что в Малый Зал кто-нибудь придет. Скорее всего, стражники попрятались по углам, и там пережидают сражение, втайне надеясь, что смогут все пересидеть во дворце. В какой-то мере их даже можно было понять: кому захочется драться с демонами, когда можно не рисковать жизнью.
Маг закинул ногу на ногу, спокойно наблюдая за основным входом в зал – тем самым коридором, через который они совсем недавно прошли. Ни единого шороха, так, словно эта горстка стражи были единственными обитателями дворца… с другой стороны – если раненого Императора отнесли в тронный зал, то все, кто только об этом слышал, несомненно побегут туда, засвидетельствовать свою преданность. Как стервятники. Каждому хочется быть рядом, в независимости от того, поправится государь или умрет.
Спустя минут пять маг даже начал жалеть, что остался здесь и теперь пропустил все веселье. А ведь так хотелось вспороть брюхо какому-нибудь лорду собственными руками.
На ладони Кремня появился небольшой каменный шарик. Колдун подкинул его – поймал, снова подкинул, стараясь развеять скуку… и в этот миг увидел чей-то силуэт в арке, передвигавшийся совершенно бесшумно. Отведя руку назад, Кремень бросил в неизвестного камень, придавая ему скорости, но внезапно путь снаряду перерезал вырвавшийся из стены кирпич – и оба они, столкнувшись, упали на пол.
- Наконец-то хоть кто-то способный, - убийца поднялся со стула, наблюдая за выходящим из тени противником.
- Ты?! – Невысокий мужчина со знаком боевого мага первым проявил эмоции, однако и на лице Кремня можно было прочитать досаду, смешенную с удивлением.
- Корнан Сабиор, вот уж кого не думал здесь встретить.
- Это взаимное чувство, - серые глаза мага впились в Кремня. – Ты же погиб в той схватке, Лектис!
- Слухи о моей смерти, как всегда несколько преувеличены, - гильдеец размял пальцы, хрустя костями. – Мне было нужно, чтобы все считали меня мертвым. Вот я и угодил под этот обвал…
- Который сам же и устроил! – Обычно тихий и спокойный, Сабиор начинал злиться. – Я тебя искал две недели! Меня орки чуть не зарезали!
- У тебя даже шрам остался, как я погляжу, - маг скосил взгляд на пораненную шею Корнана, и тот нервно поднял воротник. – Мой преданный ученичок.
- Не называй меня так, предатель, - задыхаясь от ярости, процедил боевой маг. – Дезертир. Убийца.
- Драться хочешь? – Кремень приглашающе развел руки. – А не боишься? Совесть мучить не будет?
В ответ Корнан протянул вперед ладони, медленно покрывшиеся каменной коркой.
- Человек, которого я знал, герой войны – давно умер. Ты – не он.
- Тогда, давай попляшем!
Тело гильдейца вновь покрылось броней, а руки обратились в два тяжелый меча – и он бросился на Сабиора, перепрыгивая через трупы. Корнан знал, что в фехтовании его противнику не было равных – Лектис всю жизнь оттачивал именно эту сторону своего дара, используя магию лишь как усиление собственного тела. У Корнана была другая тактика.
Мраморный пол вздыбился шипами, заставляя убийцы отскакивать в сторону, и защищаться, блокируя эту множественную атаку. Подчинив себе стены, Корнан стал забрасывать врага камнями и кирпичами, стараясь вымотать его, прежде чем тот навяжет рукопашную. Понял его план и Кремень, усиливший каменный панцирь, и двинувшийся напролом к Сабиору.
Боевой маг едва успел отклонится от выпада каменного клинка, и превратил одну из своих ладоней в подобие щита, за которым укрылся от второго удара. Кремень обрушился на него яростно и неудержимо, стремясь сломить оборону и зарубить как можно быстрее, пока еще были силы, Корнан же продолжал прятаться и уклонятся, придерживаясь первоначального плана.
Каменный клинок скользнул по его бедру, проламывая магическую броню – как и другой, уже покойный, ученик Лектиса, Сабиор не скрывался за полным каменным доспехом, но успевал создавать его элементы в необходимый момент.
Ушибленная нога подломилась, и лишь это падение спасло боевого мага от удара, направленного в голову. Руками-молотами, Сабиор толкнул врага в грудь, отталкивая его и сваливая с ног. Кремень повалился на мрамор, ужасно грохоча, в его каменной кирасе зияла жуткая дыра. Сосредоточившись, Корнан вновь сотворил шипы, вырвавшиеся прямо под гильдейцем, но лишь поломавшиеся о его броню, столь крепкой она стала в этот момент.
Озлобленный Кремень вскочил на ноги, и швырнул в бывшего ученика два каменных топора. Тот успел лишь свести ладони, создавая щит, но сила удара оказалась такова, что Корнана вбило в стену.

Пиромант, несомненно слышала грохот сражения, развернувшегося за ее спиной, но она была уверена, что Кремень управится с любым противником. Тем более, что ее ждало занятие куда более приятное – любительница предавать все вокруг огню уже успела установить несколько зарядов в двух апартаментах, принадлежащих каким-то лордам (кому именно, она даже не потрудилась узнать) – осталось еще одно помещение, а потом можно было и посмотреть, кого там раскатывает в блин земляной маг.
Женщина открыла дверь, проникая внутрь. На ладони у нее горел небольшой шарик, однако на этот раз он оказался не единственным источником света. Прямо напротив нее, под двумя факелами, в кресле спокойно сидел молодой мужчина в ярко-зеленом камзоле, украшенном изумрудами. Глупый дворянчик, почему-то оставшийся здесь – теперь ему предстояло разделить судьбу незадачливых стражников.
Она не произнесла ни слова – просто шагнула вперед, и из ее рукава ударила вязкая струя, воспламенившаяся в полете. Этот раствор должен был нанести лордику жуткие ожоги и заставить его умирать в страданиях, но вместо этого струя пламени погасла буквально в паре дюймов от его лица. Пиромант вздрогнула, замерев от страха и неожиданности – никогда еще огонь не подводил ее.
- Пламя детям не игрушка, - мужчина улыбнулся, медленно вставая ей навстречу. Из-под зеленого берета выбилась рыжая прядь, и женщине все стало понятно… но было уже слишком поздно. – Огонь любишь, значит. Наслаждайся.
Маг рассмеялся ей в лицо, когда пламя объяло ее, заставляя кричать от боли и кататься по полу, в тщетной попытке затушить его.
Когда все закончилось, Венкар Морри переступил через обуглившееся тело убийцы, так любившей огонь.

Остановившись над поверженным противником, Кремень занес клинок для последнего удара.
- Слабенько, Корнан. Слабенько, - бросил он, опуская оружие, но в этот момент огненный шар ударил ему в спину, отталкивая и обжигая. Каменная броня выдержала жар, однако сам маг пролетел несколько футов, и упал, едва не расшибив лицо.
Перевернувшись на спину, он тут же вскочил, выставляя перед собой оба клинка – Корнан уже успел подняться, а с другой стороны подошел еще один маг, окутанный пламенем.
- Что за сборище?! – Процедил он, моментально оценивая ситуацию – сражаться с двумя подготовленными врагами ему, усталому, было уже не под силу, тем более, что где два – там может и третий возникнуть. – Вы что, знали?!
- А что, не похоже? – Нагло ухмыльнулся огненный, запуская еще один шар.
Кремень остался на месте, даже не пытаясь уклониться, он поступил иначе – укрепил броню насколько это было возможно, и проломил мраморный пол под собой, проваливаясь этажом ниже.

[V-Z >>>]

Правосудие меча (и Тельтиар)
В течение битвы Ридар Варлион оказывался там, где был нужен больше всего - как правило, вдалеке от своих собратьев, только среди людей и волитаров. Багровое Сердце сам не знал, как ему удалось пережить этот день, даже не получив серьезных ран, и в итоге оказаться у дворца. Скорее всего потому, что он занимался привычным делом - действовал так, как было нужно именно в этот момент.
Во дворец посол ринулся потому, что видел издали Давиона и Тею, на которых обрушилась толпа демонов... но прийти на помощь он не успел. Грохот Земной мощи ясно демонстрировал - кто именно достиг Императора, и Варлион вздохнул с облегчением. Теперь жизнь владыки волитаров была в надежных руках.
Сам посол остался в одной из комнат - немного отдохнуть, благо шум битвы уже стих. Ридар с горечью осознавал, что из его сородичей вряд ли многие пережили бой, и лишь надеялся, что хоть кто-то оказался сильнее демонов. Однако он прекрасно понимал: даже если сам останется единственным корладом в Столице, то это не помешает ему сражаться и убивать. Благо остатки огненной пасты были при себе, а технодар - почти не поврежден.
Отдохнуть, тем не менее, удалось лишь пару минут - потому что потолок метрах в пяти от него проломился, сбросив вниз человека - и корлад мгновенно оказался на ногах, занося меч. Рефлексы воина другого не позволяли.
Каменный истукан, припавший на одно колено, медленно поднялся, не сводя взгляда с корлада. Его колдовской доспех был покрыт трещинами, а руки-клинки сильно зазубрились.
- Да что ж за день такой! - Он отвел ногу назад, переходя в боевую стойку. - Ты кто?
С ответом корлад помедлил несколько мгновений - сопоставляя внешность неожиданного гостя с тем, что рассказывала Риена. А она, в свою очередь, хорошо запомнила описание каменного великана, убийцы из госпиталя... и в точности передал его послу.
- Ридар Варлион, - коротко упало в тишину имя. - А ты - убийца слабых.
Тон, которым были сказаны последние слова, был подобен звону меча.
- Сильный убивает слабого - закон жизни, - он усмехнулся, но смех вышел не слишком уверенным. - Да, я убил лекаришек, если ты об этом.
- Крэй, - прозвучало в ответ.
Значение слова стало ясно долей секунды позже - когда Багровое Сердце сорвался с места, мгновенно преодолевая разделявшее его и убийцу расстояние и нанося удар - сокрушительный, какой только и может нанести корлад, хорошо знающий слабые места любого камня, и вооруженный мечом, который большинство людей бы и не подняло.
Уклониться у мага не было ни единого шанса, и он вскинул оба каменных клинка навстречу удару, сливая их в огромный щит, которым и защитился от корлада. Кремня мало что не вмяло в пол - каменная кроша брызнула в стороны, щит раскололся, а сам колдун едва устоял на ногах.
Зеленые глаза посла пылали холодным бешенством: с того момента, как Риена почти ничего не выражающим голосом рассказала о резне в госпитале, Варлион стремился разобраться с теми, кто за эту мерзость в ответе. И вот теперь шанс ему представился - и упускать его Багровое Сердце не собирался.
Движения корлада были наполнены колоссальной мощью, но при этом экономны и стремительны: левый кулак рванулся прямо в лицо колдуна - стремясь оглушить и сбить с ног; правая же рука размахнулась мечом, вкладывая в него максимальную силу удара.
Кремень подставил под меч Варлиона свое оружие - камень лопнул, разлетевшись осколками, а кулак корлада едва не разбил ему нос. Отброшенный маг уперся спиной в стену, и лишь благодаря этому устоял на ногах. Он тяжело дышал и, кажеться, держался из последних сил.
- Мне... приплатили за эту резню, знаешь ли, - бросил он, хватаясь ладонью за камень стены и восстанавливая меч.
Корлад не ответил; клинок меча вновь вспорол воздух, отправившись на новый удар. Варлион словно сам врос в землю, передавая оружию ее мощь.
Убийца подставил руку, смягчая удар. Его вбило в стену - и стена не выдержала, с грохотом обваливаясь, а гильдеец выпал в коридор, прокатившись по полу до противоположной стены.
Варлион шагнул следом; казалось, обломки на полу ему нисколько не мешают. Так, впрочем, и было: в горнарисских тоннелях места комфорту не было, так что любой, часто по ним ходивший, привыкал к неровным поверхностям и обучался держать равновесие.

[Тельтиар >>>]

Щадить убийцу посол не намеревался. По его мнению тот, кто посмел ворваться в обитель Дарующих и убивать раненых, жалости был категорически недостоин. Собственно, точно так же отреагировал бы любой корлад, даже и не относившийся к воинам... но Багровые Сердца воплощали в себе большинство качеств, которые жители Горнариса считали главными для себя. Так что иначе Варлиону просто не пришло бы в голову поступить.
Он и не поступал - а лишь ринулся в атаку, проводя очередной выпад.
Защищаясь, Кремень вырвал пласт стены, установив его между собой и противником, но этот импровизированный барьер выдержал лишь пару ударов, а затем рухнул, окутывая пылью внушительную фигуру корлада. Маг отползал от него, не в силах поднятся на ноги. Его каменная броня потрескалась и кое-где обвалилась, открывая покрытую синяками кожу.
- Не убивай! - Кричал он. - Пощади! Я... я скажу, кто нас нанял!
Однако остановить корлада этими словами вряд ли бы удалось. Затопивший Варлиона гнев не мешал бою - но о том, что из пленника можно вытряхнуть сведения, он забыл. Да, собственно, в вопросах расследований Багровое Сердце и не разбирался никогда - он всегда предпочитал либо честные слова на переговорах, либо открытый бой. Розыск тех, кто посмел отдать такой приказ, можно было предоставить страже - а щадить убийцу Ридар не собирался.
Да и не мог.
Если бы пощадил - то не смог бы потом вспоминать о погибших в госпитале и сказать Даклен, что держал в руках возможность успокоить их души, но не воспользовался.
И потому меч не останавливался.
Позади, в разрушенных посольских апартаментах послышался какой-то шум. Человек в зеленом, изрядно запыленном камзоле выскочил из пролома, бросившись к сражающимся:
- Нет! Не убивай его! Стой!
Слова прозвучали слишком подзно... да и смогли бы они удержать Варлиона? Оружие корлада упало, подобно року, пробивая каменную грудь убийцы и пригвождая его к полу. Полные ужаса глаза Кремня так и остались широко открытыми, когда он испустил дух.
Ярость в глазах посла медленно гасла, сменяясь холодным спокойствием. Корлад выдернул меч, стряхнул капли крови на собственную перчатку. Негромко проронил:
- Митанар валкрани.
И перевернул ладонь, давая крови пролиться на пол.
Только после этого Багровое Сердце повернулся к человеку в зеленом.
- Ты что сделал?! Зачем ты его убил?!!
Подбежавший мужчина выхватил из кармана медную бляху с изображением Небесного Огня и махал ею перед лицом корлада.
- Он - убийца, - четко ответил Варлион, глядя на человека сверху вниз. Посмотрел на труп и поправился: - Был убийцей. Он убивал раненых и беспомощных. Такие существа не заслуживают того, чтобы ходить по камню и дышать воздухом.
- Да-да-да, это все я знаю. А еще он бывший боевой маг и дезертир, - протараторил его собеседник. - Я, кстати, Венкар Морри, одаренный пламенем.
- Ридар Варлион, посол Горнариса, - убирая меч в ножны, представился корлад. Прижал кулак к груди по обычаю Багровых Сердец. - Что он вообще делал во дворце?
- Хотел кого-то убить. Но вот, тебя встретил, - маг вздохнул, прислонившись к стене и отряхивая камзол от пыли. - Его надо было живым брать. Мы таких вешаем на городской площади, чтобы народ радовался.
Варлион усмехнулся.
- Сейчас, похоже, одержали победу над пустыми. На фоне такой радости одного кшарру все равно бы никто не заметил.
- А, ты прав, - Морри махнул рукой и рассмеялся: - Ну его. Жил как собака и сдох как собака.
- Собаки полезны и верны, - возразил корлад. - А этот... кшарра.
Он мельком глянул на тело и перевел:
- Жидкая грязь.
- Хорошая шутка, - маг продолжил смеятся.
Ридар прислушался к окружающему: похоже, никого больше не было... Не было или казалось?
- Он был один? - уточнил корлад. По рассказу он помнил, что в госпитале побывало несколько убийц.
- Я прикончил еще одну, - не упустил случая похвастаться Венкар. - Уродливая баба... все огонь любила. Вот и сгорела.
- Справедливо, - согласился Варлион. - Чем смерть несла - от того она к ней и пришла.
Он помедлил, припоминая - да, огненная женщина тоже побывала в госпитале. Варлион удовлетворенно кивнул и повторил:
- Справедливо. Пожалуй, мне тут делать уже больше нечего.
- Спасибо, посол. Вы сильно нам помогли, - на какое-то время Морри даже стал выглядеть серьезно. - Когда все кончится, я надеюсь снова вас увидеть.
- Возможно, я еще задержусь в столице, - наклонил голову в ответ Варлион. - Иного долга у меня пока нет.

[V-Z >>>]

После боя
Битва окончилась, оставив горстку выживших – и сейчас они бродили по полю, пытаясь свыкнуться с мыслью, что они на самом деле остались в живых, не пали вместе с остальными. Кто-то, подобрав осколки лидиума, добивал тех виера, которые еще казались живыми, кто-то просто отдыхал, кто-то оплакивал погибших…
Тормариан медленно подошел к телам магов. Единственный выживший поднял на кодарона усталый взгляд, кивнул, узнав командира корладов.
– Фендор… – проронил Багровое Сердце, наклоняясь над распростертым на земле Кандареном. Сердце, отпущенное «холодным разумом», кольнула боль – они с магом были давними друзьями, и именно потому так хорошо сражались вместе.
– Его так звали? – тихо спросил молодой Огненный.
– Да, – тяжело отозвался Тормариан. – Фендор Кандарен, благословленный Матерью.
Он медленно протянул руку, касаясь искореженных доспехов друга клинком Витрайна. Меч Корладов на мгновение озарился холодным сиянием – и погас. Тормариан вздохнул, понимая, что и это была напрасная надежда на то, что маг выжил.
Короткое движение – и клинок меча обратился вверх, указывая острием в небо. Кодарон опустился на колени рядом с телами магов.
– Мар адран велла. Мараан делкра, мараан карна, эрдар фэрон. Митанар валкрани. Этмар вир меррит Таррэн.
Пауза в несколько секунд – и Багровое Сердце повторил молитву на языке верхнего народа, переводя с древнего наречия:
– Покой приходит к доблестным. Жизнь славна, жизнь быстротечна, уход неизбежен. Спите спокойно. Да примет вас Земля
Андерс очень медленно кивнул – и тихо повторил корладскую молитву над своими собратьями. Единственное отличие – в конце звучали их стихии.

Эдмон сидел рядом с телами; сил не было даже на то, чтобы куда-то пойти. Рубашка была забрызгана чужой кровью, и Реверт лишь тихо дивился тому, что цел… и единственными ранами стали пара новых алых полос на торсе.
Упала тень: подняв голову, юноша взглянул в лицо огромному корладу в черных доспехах. Вспомнил – именно с ним они несколько раз оказывались рядом в битве.
– Откуда у тебя эти мечи? – спросил Багровое Сердце.
Эдмон с огромным трудом поднялся, удерживая налившиеся сейчас колоссальной тяжестью клинки.
– Они вашего воина, – закружилась голова, Эдмон пошатнулся и корлад внезапно поддержал его, поймав за плечо. Благодарно кивнув, Реверт закончил: – Его звали Карестан; он погиб, бросил мне меч…
Юноша поднял руку, показывая клинок.
– Потом толкнул ко мне второй. Я взял. И вот…
Он неловко пожал плечами.
– Наверное… надо вернуть, – с огромной неохотой Реверт протянул оружие Багровому Сердцу. Расставаться не хотелось… но ведь это же принадлежало народу Горнариса. Скорее всего.
Тот помедлил, переводя взгляд с мечей на человека. Осторожно вынул оружие из пальцев юноши, подумал, после чего проронил:
– Вытяни руки.
Удивленный Эдмон повиновался. Корлад с неожиданной ловкостью перехватил оба меча, острия кольнули протянутые предплечья. На клинках остались капельки крови; столь же ловко Багровое Сердце соединил острия и капли.
– От крови – к крови, – произнес он, – от рук – к рукам, от битвы – к битве.
Новое движение – теперь лезвия оказались в пальцах корлада, а рукояти – обращены к Эдмону.
– Сражайся хорошо.
Не веря своим ушам, Реверт осторожно взял мечи, сомкнул пальцы на рукоятях.
– Подрасти мускулы, если хочешь биться ими на полную, – посоветовал Багровое Сердце. – Пока что они для тебя тяжеловаты.
– Спасибо, – кивнул юноша. Сделал паузу, не зная, как обратиться к корладу.
– Метарран, – правильно понял замешательство тот. – Энвир Метарран, райдор Багровых Сердец.
– Эдмон Реверт, – прозвучало в ответ.
Метарран кивнул:
– Я запомню. Навести как-нибудь Горнарис: расскажешь семье Карестана о том, как он погиб. Долг наследника стали.
– Да, – твердо пообещал Реверт. Он не знал, когда ему удастся попасть в страну корладов – но был убежден, что сделает это.

Над полем среди уцелевших судов парил и «Обетованный ветер». Кайлан, опершись на борт, смотрел вниз, все еще не веря, что корабль вышел из чудовищной бойни… и что на земле битву тоже выиграли.
За спиной послышались шаги: Кайлан бросил взгляд через плечо и резко развернулся.
– Мастер Витольд! – кинулся он навстречу корабельному врачу. – Как капитан?
– Без сознания, – хмуро сообщил врач, – но ругается. Значит – жить будет.
От накатившего облегчения Эммер едва устоял на ногах; но все же удержался, и даже кивнул со степенным достоинством:
– Спасибо, мастер Витольд.
– Такая уж у меня работа, – пожал плечами врач. – Так, дайте-ка пройти, у меня оной работы, чую, сегодня еще полно…
Кайлан, улыбаясь, посторонился, пропуская доктора, и глубоко вздохнул. Фрегат цел. Капитан жив. Из команды немалая часть выжила. Значит… значит…
– Ты хорошо справился, Кайлан, – то, что молодой человек не мог высказать в мыслях, вслух произнес подошедший Деллер. Старший помощник бросил на него взгляд, в котором смешались нерешительность, облегчение и смущение. Все-таки он был еще совсем молод, и понимавший это Огненный маг лишь незаметно усмехнулся, перейдя на нарочито официальный тон. – Какие будут приказания?
Кайлан оглядел корабль. Вновь глубоко вздохнул, напоминая себе, что сейчас именно он отвечает за фрегат и руководит им.
И начал отдавать приказы.

[Тельтиар >>>]

Участь Гильдии
Со Скорпионом и Оррофином

- Где этот старый пердун?! - Жилетка в ярости вспорол подушку Бректора Бриона кинжалом, выпуская наружу ворох перьев. - Где его потаскушка дочь?!
Лицо убийцы раскраснелось от гнева. Схватив стул, он в ярости швырнул его в трюмо - с грохотом и звоном на пол посыпались осколки разбитого зеркала и обломки столика. Призрак, стоявший возле окна, задумчиво пожал плечами, глядя на буйство главаря.
Когда Алсиманд вошла в покои Бриона, они не сразу
поняли, что в них никого нет. Жилетка предположил, что старик спит, и, подкравшись к кровати, несколько раз ударил по ней кинжалом, но лишь порезал одеяло и проткнул перину. Затем они зажгли несколько светильников, и обнаружили, что в покоях пусто. Альбинос даже проверил шкаф, но и там никого не нашел.
Ни в шкафу, ни под кроватью, ни за камином. Брион успользнул, причем ускользнул очень вовремя.
- Это ты его предупредила?! - Кинжал Жилетки ткнулся толи в сторону Алсиманд, толи - Присциллы. - Как ты могла?!
- И правда - как? Сам подумай - я всё время была при вас с тех пор, как узнала о ваших планах! Шевели мозгами, главный! - надула губы Алси. - Цилла - тоже, как я понимаю?
Та лишь коротко кивнула.
- Ну и? Как я могла - или она могла - предупредить хоть кого-то? Всех, кого вы встретили - вы убили! Слуг я не звала, магией не владею. Ну что же ты, давай говори! Как?
- Да!.. Я... Ты... - Жилетка раздувал ноздри, и скрежетал зубами, разозленный таким началом их дела, но прямых обвинений выдвинуть обеим женщинам не мог - ведь он специально ни ту, ни другую не отпускал от себя.
- Возможно, их предупредил кто-то еще, - нахмурился Призрак. - Роза, скажи мне, что ты знаешь об охране дворца. Главное, какое здесь магическое наблюдение?
- Хм, ну вот посмотри. У Императора и Короля - по телохранительнице-волшебнице. В Императора - человечка, у Короля - волитарка. За магическую безопасность дворца отвечают они, - пожала плечами Алси. - Наверняка какие-то методы у них были, или есть и до сих пор действуют. Может и без их вмешательства. Контролировать ситуацию во дворце они должны были - это факт. Только вот что-то мне подсказывает, что здесь врядли кто-нибудь из них остался. Демоны же. Маги - на счету. А у телохранительницы волитаров ещё и, как я краем уха слышала, особый счёт был к уроду, что Ваана с отцом его вырезал. Не отказалась бы нипочём расквитаться. Если не они - кто тогда?
- Не сам же он ушел! - Выдохнул, постепенно успокаиваясь, главарь. - У него, вон и горшок ночной тут есть.
- Есть у меня такое, совершенно необоснованное предположение, что лорды ночами ходят - если уж ходят, а волитары так летают - не только по нужде. И даже не столько по ней. Если он покинул это место - может быть где угодно. Кто знает, с какого перепугу ему куда-нибудь приспичило отлучиться?
- Потом его найдем, - прервал спор волитар. - Кто следующий в списке?
- Элрус. Надеюсь, хоть этот у себя...
Его речь прервал сильный удар в дверь - ее буквально сорвало с петель и вбило в противоположную стену, лишь чудом не задев никого из убийц. Внутрь тут же ворвались, обнажая клинки двое мужчин в офицерских мундирах - Призрак вскинул ладонь, намереваясь отшвырнуть их, но к удивлению своему осознал, что его колдовство кем-то блокируется.
Военный министр вошел третьим - он держался спокойно и даже улыбался, но его ладонь так же лежала на рукояти клинка. За правым его плечом стоял грузный мужчина в черном плаще, за левым - боевой маг с эмблемой Небесного Отца...
- Предлагаю сдаться и сложить оружие, - холодно велел он.
В глазах Алсиманд промелькнул испуг. В глазах Присциллы - отчего-то - облегчение, и женщина ещё жёстче надавила на клинок, приставленный к затылку леди Рейс.
- А если нет? С кем имеем честь, уточните, уважаемые?
- Я - военный министр Альянса лорд Дерри, - негромко произнес Дерри. - Ну, что же ты ждешь - убей леди Рейс, а затем мои люди убьют всех вас. Или опусти нож, и возможно, приговор суда будет смягчен.
- Какое любопытное предложение, - улыбнулась Присцилла. Ярко и счастливо, словно гора вдруг скатилась с плеч. - Но что-то я ещё не решила, что мне сейчас делать. А кто это с вами? Представиться даме - долг благородного господина вроде вас, милорд.
- Даме - возможно, а ты - убийца. Третий раз я повторять не стану.
- Милоооорд, - игриво подмигнула Божественная. - Вам я бы отдала не только оружие, но и всю себя без остатка. такой мужчина - как можно! Но я тут ничего не решаю, видите ведь. Нас больше одного, увы. А отдаться даже министру в руки, не испросив мнения товарищей, при них же - верх вульгарности!
Бриан Дрейн, с минуты зачитывания письма твёрдо решивший именовать себя фамилией отца, замер в коридоре, прижавшись спиной к стене справа от проёма и слыша каждое слово, раздававшееся в комнате. По другую сторону двери, не в пример расслабленней замер Гротх, с любимым ятаганом в одной руке и коротким, почти треугольным кинжалом в другой. В отличие от молодого дворянина, орк не раз бывал в подобных случаях, знал, что делать и лишний раз себе нервы не трепал. Его боль за погубленных товарищей и огненная ярость прирождённого бурокожего дремали, дожидаясь, когда начнётся настоящий бой.
"А он начнётся, - думал Гротх. - Эти просто так не сдадутся"
- Петля или клинок, все едино! - Процедил Жилетка. - Убей ее, если кто-нибудь из этих дернется.
Он сложил руки на груди, словно в ожидании, но гильдейцы знали, что под жилеткой главарь всегда скрывает несколько метательных ножей. Призрак же напротив опустил ладони и отвел одну руку за спину - краем глаза Присцилла могла заметить сверкнувший огонек приготовленной им молнии. Они лишь ждали удобного момента, чтобы перебить всех людей министра.
К сожалению, для гильдии - этот момент так и не настал. Пол под альбиносом вздыбился, ударяя несколькими шипами, и волитар был вынужден отпрыгнуть в сторону, ставя защиту от летящих в него камней. В тот же момент ветер мертвой хваткой вцепился в лезвие Циллы, а саму ее с силой оттолкнуло от Алсиманд.
Та, не будь дурой, мигом распласталась на полу и, подвернувшись под себя, словно гибкая кошка, перекатилась вперёд, к ногам министра, стремясь оказаться под защитой явившихся спасителей-защитников.
Присцилла, не долго думая, взмахнула рукой, в которой был зажат клинок, посылая его в сторону противников - в несколько сантиметров от головы военного министра.
" Я их не убью! Никого из них! Я... должна... только Императора!" - сознание, подчинённое дикой боли, прорезавшейся на месте срезанного клейма, затряслось в огонии - каждый миг за год мучений - и всё равно отказалось покидать рабыню Пустоты.
"Алси, беги! Беги скорее, глупая! Со всей дури!"
Нож, брошенный в Дерри, внезапно изменив траекторию, ушел в стену - маг знал свое дело.
Гротх и Бриан рванули в самое пекло почти одновременно - орк успел заметить порыв своего юного коллеги и чуть приотстал. Впрочем, Дрейн-младший оказался умён: оказавшись в комнате, мгновенно отскочил в сторону и упал на одно колено. Его руки взлетели почти дирежёрским жестом и с них сорвались два мощных пламенных потока, ударившие справа и слева от министра и леди Рейс.
"Силён, паренёк, но если бабёнка рыпнется...", - успел подумать Гротх, в свою очередь оказываясь в комнате и с убийственной меткостью угощая кого-то из убийц броском кинжала. Жилетка лишь чудом уклонился от этого броска и тут же послал два ножа в ответ - в атаковавших его офицеров. Тому лейтенанту, что был чуть повыше ростом лезвие распороло плечо, и его меч упал на пол, но второй уклонился, и сделал выпад в грудь убийце. Отпрянув, Жилетка выхватил короткий клинок, парируя новый удар. Он был неплохим фехтовальщиком, но отлично понимал - у него есть всего несколько мгновений, прежде чем к схватке не присоединиться орк, а тогда все будет кончено.
Призрак, уклонившись от последних камней, едва не сбивших его с ног, вскинул ладонь с зарождающейся молнией, но ему не хватило всего пары ударов сердца:
- Оковы! - Воскликнул маг, сопровождавший министра.
Колдовство покинуло тело волитара, он не мог даже пошевелится, и всей силой своего разума воспротивился этому подлому заклинанию, стремясь порвать мистические путы, освободиться и обрушить всю свою ярость на обидчика.
- Мне... его... не... удержать! - Прохрипел воздушник.
Этого сигнала оказалось достаточно - широкоплечий смотритель, первым вошедший с Дерри, поднял арбалет и выстрелил в альбиноса. Болт пробил ему ногу, заставив распластаться на полу, боль захлестнула волитара с головой, нарушая концентрацию, и боевой маг смог наложить на него оковы, окончательно лишая возможности творить заклинания.

[Scorpion(Archon) >>>]

Тем временем две каменные руки выросли из пола, хватая Присциллу за лодыжки.
- Держи ее, Тулли, - велел Министр. - Но живой.
- Не задался у меня день! - Присцилла обречённо, словно перед неизбежным, выдохнула и, нагнувшись... уселась на корточки на собственных каменных оковах. - Дайте хоть отдохнуть, проходимцы. Голову всю вскружили честной женщине...
Оружия при себе оставалось ещё достаточно, но боль не давала сосредоточиться. Казалось, словно там, в содранной ране, растёт и расширяется, прорезая плоть и пуская кровь прямо изнутри, что-то холодное, очень острое... и живое. И что-то - не давало даже свести глаза в одну точку - перед лицом всё тряслось и двоилось.
- Подними руки и выставь их вперед, - велел ей маг. - Бесполезно сопротивляться.
Палаш и короткий меч убийцы вновь столкнулись, Жилетка увел свой клинок в сторону и резко подался вперед, заваливаясь на офицера - тот отпрянул, и тут же получил сапогом в пах. Передохнуть у гильдейца шанса не выдалось - на него обрушился удар орочьего ятагана. Легким клинком парировать мощные атаки орка было настоящим самоубийством - и гильдеец даже не пытался этого сделать. Он уклонялся и отступал, стараясь лишь отводить вражеское лезвие и молясь Океанской Деве, чтобы бурокожий открылся хотя бы на мгновение. Гротх же никаких ошибок совершать не собирался. Он балансировал на тончайшей гранью, между холодной яростью и неконтролируемым боевым безумием, что делало орка не просто опасным, а настоящей машиной смертью. Ятаган летал, как пушинка, с каждым ударом проносясь всё ближе к телу врага.
Бриан, тем временем, поняв, что Гротх в одиночку будет гонять прыткого убийцу ещё долго, поспешил орку на помощь. Стена огня отрезала Жилетке путь к бегству с одной стороны, а узкий клинок Дрейна-младшего, опасно сверкнул с другой стороны. Убийца не мог перестать уклоняться от ударов Гротха, а парировать своим мечом выпад Бриана не смог. Закалённая сталь вошла между его рёбер и тут же вынырнула обратно, будто лишь прикоснулась. Полированная поверхность клинка Бриана осталась девственно чистой, только отчего-то покраснела, нагревшись, но Жилетка схватился за бок и рухнул на колени. Его лицо исказилось страданием, а на предмете одежды, давшем убийце прозвище, появилась дыра с опалёнными краями. Запахло жжёным мясом.
Гротх остановил руку и хмуро покосился на мага. Орк хотел взять эту жизнь сам, но...
- Добивай уж, - рыкнул он.
Истинный сын Алистера Дрейна посмотрел на Жилетку и коротким, точным движением перечеркнул его жизнь. Без боли и мучений, казнён на месте за сопротивление. Точно по Закону.
- Господин министр, - Алсиманд Рейс, глотая воздух, словно загнанная лошадь кажется от страха - поднялась наконец в полный рост. - Господин министр... там... когда мы шли... было ещё двое. Маг и безумная женщина, одержимая жаждой сжечь всё вокруг себя. Они... хотели поджечь дворец. Нужно остановить их.
- Их зовут Кремень и Пиромант, - коротко отрапортовала Присцилла, стиснув зубы - боль забивала сознание, но слух пока ещё оставался ясным. - Господин м-министр... остановите это. Нет смысла убивать нас. Вы п-победили. Но... как вам стало известно? Об этом никто не знал.
- О них уже позаботились, - голос министра был резок и холоден. - Обыщите и свяжите обоих.
Третьего убийцу можно было разве что унести. Все же молодой Дрейн поторопился, хотя его и нельзя было в этом винить, ведь он впервые вступил в бой со столь опасным противником.
Элан Зубастый, достав из-под плаща моток веревки, деловито заломал раненому магу руки за спину, и хорошенько скрутил их. Теперь, когда Призрак лишился возможности колдовать, он стал совсем неопасен, но все же предосторожности никогда не помешают. Стянув убийце запястья, лорд-смотритель накинул ему еще одну петлю на шею и привязал к рукам - теперь, стоило волитару резко дернуться, и веревка врезалась бы ему в горло, отбивая всякие мысли о побеге. Лишь после этого он извлек стрелу и затянул еще одну веревку чуть выше раны, останавливая кровотечение.
- Он ваш, ребятки, - рывком подняв бессознательного альбиноса и бросил на руки очухавшемуся офицеру, уже успевшему перетянуть свою рану. - А теперь ты.
И Лорд-Смотритель направился к Присцилле.
- То же самое, или меня снова кто-то понесёт?
- Милорд министр, у меня будет просьба. Доверьте её охрану самому надёжному, - Алсиманд смотрела на Божественную холодно, и в уголках прекрасных глаз юной волитари не было ни капли жалости. зато родового отцовского гнева - выше полёта грифона. - Один раз она уже сбежала.
- Может проще ей ноги переломать, чтобы не бегала, - заметил Элан.
- Это вам решать. Хотя, осмелюсь заметить, ни Император, ни Король не любят излишней жестокости, хоть и не остановятся ни перед чем, чтобы свершить справедливость.
- Здесь и сейчас все решаю я, и только я, - в голосе министра прозвенела сталь. - И вам, лорд Элан тоже стоит это запомнить.
- Как пожелаете.
- Свяжите эту женщину, - Дерри отвернулся. - Она мне противна.
- Это не взаимное чувство г-господи м-ми... - на полуслове Присциллу согнуло. Женщина выгнулась вперёд, чуть не ломая себе лодыжки, намертво схваченные каменными пальцами. - Ах... б-больно... Не обращайте внимания... Это... всего лишь п-порошок... особый. Чтобы лучше видеть в т-темноте... Вяжите меня, господа законники, чтоб вас демоны д-драли... скорей!
- С ней что-то не в порядке. Господин министр, как вы узнали, что будет нападение? - Алсиманд, прислонившись к стене, медленно сползла на пол. Было... странно. И неприятно. Всё. Полностью. В сторону Присциллы волитари старалась не смотреть.
- Давай сюда свои ручки, - Элан схватил убийцу за запястья, и вывернул ей оберу руки, согнув их за спиной, а затем накинул уже заготовленную петлю, стягивая так, что веревка врезалась в кожу. - Божественная, ха!
Его ладони скользнули по ее фигуре, ища спрятанное оружие.
- Все мы д-дети Четверых. А ты нет? - выплюнула Присцилла. В глаза ударила кровь, сознание снова вздрогнуло, как существо, ощутившее последние удары сердца и теперь глотавшее воздух судорожно, в слабой надежде удержаться здесь, на этом свете...
- Божественны только Четверо, - он накинул ей на шею веревку, связав тем же образом, что и Призрака. - Ну-ка пособи, Тулли.
- Пожалуй, будет не лишним, - маг склонился рядом, дотронувшись до веревки, и укрепляя ее чарами. Только после этого он убрал каменные руки, до этого все еще державшие женщину.
Ее передали второму офицеру, столь неудачно сразившемуся с Жилеткой. Сам боевой маг вызвался сопровождать их до места заключения, чтобы исключить любые, даже самые нелепые попытки побега.
Убийц повели тем же коридором, каким они до этого пришли - впереди Адриан Тулли, за ним двое офицеров-конвоиров, а замыкал процессию молчаливый рыжебородый маг, не участвовавший в аресте. Он все еще носил черный плащ смотрителя, но на груди у него висела инсигния с Небесным Огнем.
Когда они выбрались в Малый Зал, то увидели в нем полнейший разгром и большую дыру в полу.
- Что тут произошло? - Несколько камней поднялись, по приказу Тулли, но в этом не было необходимости - им навстречу прихрамывая вышел Сабиор.
- Мы упустили одного, - произнес он, придерживаясь рукой за стену. Под глазом у мага красовался здоровенный синяк, и это явно было не самое тяжелое его ранение.
- Каменного? Как его... Кремня?!
- Это Лектис... - Обреченным тоном ответил Корнан. - Морри побежал за ним.
- Я ему помогу, а ты займи мое место в конвое.
Сказав так, земляной маг спрыгнул в пролом.

[Тельтиар >>>]

На кончике пера...

Вода камень точит, а уж подточить и без того пошатнувшуюся уверенность короля было достаточно легко. Эрнесто Матеус не забыл упомянуть при Менгаарде, едва только тот пришел в себя, о страшном погроме в госпитале, равно как и бушующем в городе сражении. Лорд стремился, чтобы король почувствовал себя слабы и беспомощным – и добился этого! Спустя некоторое время, наслушавшись его рассказов, Его Величество потребовал ужин и письменные принадлежности.
Первые несколько листов король испачкал – сказывалось отсутствие практики, слишком долго он ничего не писал, а только ставил подпись под указами, составленными для него советниками, однако уже вскоре его перо усиленно заскрипело по бумаге, выводя ряды косых букв.
- Печать, Эрни! – Распорядился Менгаард, наконец, расписавшись под документом.
Матеус поспешил достать большую королевскую печать и протянул ее правителю. Тот с усилием поставил оттиск рядом с подписью, и облегченно вздохнул.
- Отнесите это в Совет утром, Эрни, - велел Менгаард, сворачивая бумагу.
Лорд схватил долгожданный указ, и спрятал в поясную сумку. Теперь судьба всего Альянса находилась в его руках – и он собирался подороже продать то, что доверил ему король. Все-таки, теперь следовало устраивать свое будущее.


А лорд Годфрид Уаскер в то же время, осторожно приоткрыв дверь, заглянул в кабинет Его Светлости Олдгейта, и был сильно удивлен, застав Николаса за столом, усердно заполняющего государственные бумаги. Провинциальный дворянин никогда бы не подумал, что столь высокопоставленный господин может сам заниматься письмом, ведь у него для этого должна была быть целая армия секретарей. Видимо, не иначе, как это документы неимоверной важности, раз Бейли лично взялся их составлять, да еще в строжайшей тайне.
Краем глаза Уаскер заметил человека, сидевшего в тени, у дальней стены покоев – неподвижный, внимательный взгляд из под черной маски так же следил за ним. У этого воина были глаза хладнокровного убийцы, способного зарезать в перерыве между обедом и чаем, а затем как ни в чем не бывало вернуться за стол. Почему только милорд держит таких возле себя?!
Он осторожно шагнул внутрь, боясь отвлечь лорда, но Николас сам поднял взгляд на гостя:
- А, Джефф, - устало произнес Одлгейт. – Докладывай.
- Прошу простить меня за черные вести, милорд…
- Говори, не бойся, голову рубить не буду.
- Спасибо, милорд, - Уаскер попытался улыбнуться на шутку Бейли. – В Верхней Столице произошло еще одно сражение, и… Летучих Волков больше нет.
- Как нет?! – Обычно превосходно державший себя в руках лорд, резко поднялся со стула, ударив ладонями по столу. – Они посмели сбежать?
- Нет, Ваше Сиятельство, они пали в бою, защищая город, - Годфрид отстранился, боясь гнева владыки. – Здесь выживший, рассказавший обо всем.
- Идем, - Николас обошел стол и, направился к выходу. – Хочу сам его услышать.
Наемник с крылатым волком, вышитым на груди, сидел на табурете у дверей в коридор. Он прислонился к стене и едва дышал, а ладонью зажимал кровоточащую рану на боку. Увидев вышедшего лорда, воин неловко поднялся, едва устояв на ногах.
- Сиди, - разрешил Бейли. – Как твое имя?
- Лесли, милорд, - прохрипел наемник.
- Расскажи, что случилось, Лесли.
- Мы стояли на одной из улиц… господин, - воин хватал ртом воздух, в тщетной попытке наполнить пронзенные легкие. – Демоны… они напали на нас с небес… Семь или восемь тварей…
Он тяжело вздохнул, откинув голову, и медленно, растягивая слова, завершил:
- Все погибли… один я… ушел…
- Шесть сотен воинов. Шесть сотен! – Николас схватил Лесли за плечи, рывком поднимая с табурета. Тот, обессилев, повалился на лорда, и испачкал кровью золототканую рубаху. – Джефф, Корт – помогите мне!
Лорд и дворецкий взвалили воина на плечи, освобождая господина от этой тяжкой ноши.
- Куда его, милорд? – Уточнил Корт.
- К целителю, - Олдгейт махнул рукой. – Приплати, чтобы на совесть залечил.
- Будет исполнено, милорд.
Последнего волка передали на руки охранникам, и Корт лично сопроводил их, чтобы найти дворцового лекаря. Хоть какого-нибудь.
- Шесть сотен воинов, - повторил Олдгейт, когда они с Уаскером остались одни. – Мои Летучие Волки.
- Милорд, я скорблю вместе с вами, - только и нашел, что сказать Годфрид, которого столь жуткое известие поразило больше Бейли. Восемь демонов сумели перебить отряд наемников, способных захватить небольшую крепость.
- Много проку от твоей скорби.
Николас расстегнул пуговицы испорченной рубашки и вскинул руки, а Уаскер помог ему ее снять, а затем поднес другую из шкафа.
- Проследи, чтобы семьям погибших установили содержание в три грифона.
- Вы так щедры, милорд.
- И устрой им достойное погребение.
Когда Предводитель дворянства вернулся в кабинет, Годфрид устало опустился на табурет, не обращая внимания на кровь. Приказ он получил не из легких, к тому же – по три грифона в месяц да на шесть сотен семей, сумма выходила просто фантастическая. Может быть Бейли имел в виду единовременную выплату? Да, скорее всего так и есть, просто лорд готовит что-то великое, и его нельзя отвлекать.
Вот только, Уаскер чувствовал, что в замысле Олдгейта было отведено место и Летучим Волкам, а теперь придется искать им замену.

[V-Z >>>]

Кодарон и генерал (с Тельтиаром)
За пару кварталов от дворца, на площади, разрушенной проникшими в город демонами, а так же на прилегающих к ней улицах разместились последние защитники Столицы – сборный полк, в основном состоящий из волитаров-северян, к тому же служивших на разрушенных кораблях, а не в пехоте. Теперь все они попали под командование последнего оставшегося в живых генерала Альянса – лорда Лайвела Тэра.
Сам благородный лорд прибыл в расположение полка совсем недавно – его спустили с фрегата на спасательной лодке вместе со штабными офицерами и телохранителями. Свое новое воинство – изрядно помятое и усталое, - он оглядел с явным презрением во взгляде. Еще бы, ведь совсем недавно под его началом было почти тридцать тысяч солдат, а теперь едва ли десятая часть от того числа, да к тому же еще и явно небоеспособная часть.
- Позовите их офицеров, - распорядился Лайвел, обосновавшись в полуразрушенном доме, отведенном под временный штаб.
Он был мрачен и погружен в тягостные раздумья. Позорное отступление, почти бегство с поля боя не давало ему покоя, ведь когда все кончится – ему обязательно припомнят этот момент, который перечеркнет годы беспорочной службы Альянсу. Он, лорд и генерал, дал волю страху и увел корабль, когда внизу гибли его солдаты. Тэр никак не мог понять, почему? Что подвигло его так поступить? Почему ужас сковал льдом его вены, парализовав тело? Почему он не смог этому противится, а напротив – поддался? Неужели – это конец карьеры?
Лайвел решительно тряхнул головой. Никогда! Он с корнем вырвет проросшие семена позора и заставит замолчать любого, кто посмеет бросить ему обвинение в малодушии. Он завершит эту битву здесь, наверху – и покроет свое имя славой.
- Господин генерал?
Милорд?
Они вошли, семеро офицеров в чинах от полковника до лейтенантов. У одного рука висела на перевязи, другой прикрыл повязкой еще кровоточащий глаз.
- Вас так мало? – Выразил неудовольствие Тэр. С ним прибыло четверо офицеров штаба, и он не хотел определять их командовать войсками.
- Офицеры гибли первыми, - ответил полковник.
- Что же, господа. Спасибо вам, что выжили, - это было произнесено без иронии. – Перед нами стоит тяжелая боевая задача: найти остатки демонов, скрывшихся в городе и истребить их. Для этой цели мною получено разрешение привлекать всех имеющихся в Столице магов, вне зависимости от их принадлежности к той или иной службе.
- Будет исполнено, милорд.
- Как ваше имя, полковник?
- Джош Брэннон, господин генерал.
- Теперь ты мой заместитель, Брэннон. Назначь толковых людей командирами отрядов, отдай необходимые приказы офицерам и держи меня в курсе всего происходящего.
За полквартала от лагеря Тэра "Пеликан" высадил тех, кто выжил в схватке с демонами; как-то само собой получилось, что командование ими принял на себя Тормариан. Больше было некому - практически все офицеры погибли, некоторые выжившие были изранены и не в состоянии командовать. Кодарон чуть пожал плечами и принялся отдавать приказы: припомнив, где, по отношению к этим местам находится госпиталь, он распорядился отправлять раненых туда. Неспособных идти несли, выжившие корлады помогали - у них сохранилось больше сил.
Полевой госпиталь был недалеко - именно с тем расчетом, чтобы его достичь, выживших и высаживали. Даклен, увидев пополнение, только вздохнула. К счастью, последнее время виера на площадь не пытались ворваться, и потому недостатка в силах у целителей не было - Киймар и Грей делились собственным запасом силы.
Кодарон убедился, что всех разместили должным образом. Приказал отдыхать - и в компании нескольких державшихся на ногах солдат, Метаррана и Андерса направился в ту сторону, где находился лагерь генерала - его Тормариан заметил во время полета.
- Корлады идут! Корлады!
Когда солдаты, распределенный по отрядам увидели, что к ним подходит не просто подкрепление, а стальные колоссы из Горнариса, их радость была очень велика. Поэтому весть о приближении союзников быстро облетела весь лагерь - благо он был не большим. Люди подбегали к корладам, дотрагивались до их доспехов, кричали что-то ободряющее. Некоторые, особенно высокие, пытались по-дружески достать до плеча ладонью.
Вскоре появился молодой лейтенент со свежими шрамами на лице и подвязанной рукой:
- Къерр, - коротко представился он. - Все рады вас видеть в лагере Объединенной армии.
- Варгис Тормариан, - представился кодарон. - Сколько вас тут? Кто именно командует?
Он уже видел, что людей и волитаров выжило немного; оставалось лишь надеяться, что это не все силы, и подойдут еще уцелевшие. Сердце кололо болью каждый раз как он вспоминал о том, что потери корладов уж точно ясны, и можно лишь уповать, что квинор-кераи не погибли полностью.
- Около трех тысяч, милорд, - произнеся это слово, лейтенант замялся. - Господин?
- Кодарон, - предложил Багровое Сердце. Верхние титулы были ему по-прежнему непонятны. - Это мое звание. Но кто командир?
- Кодарон... да, кодарон, - Кьерр просиял. - Комаднование взял лорд Тэр, а полковник Брэннон - его заместитель.
Лицо Тормариана мгновенно стало каменным.
- Тэр? - проронил он. Солдаты уже успели сообщить ему, как звали командовавшего битвой - и бежавшего от нее. - Ведите к нему. Мне надо кое-что... сказать.
Слова падали тяжело, словно глыбы камня.
- Конечно, гос... кодарон, идите за мной!
Лейтенант поспешил выполнить просьбу могучего союзника, и порой прикрикивал на людей, заслонявших им путь, чтобы подольше посмотреть на корладов.

[Тельтиар >>>]

Дом, к которому они вскоре дошли находился у края площади, и потому сильно пострадал - через разрушенные стены можно было увидеть часть комнат и стоящих на карауле солдат, однако сам генерал благоразумно разместился в уцелевшем помещении.
- Кто такие? - Остановил их у входа сержант с алебардой.
- Что, не видишь - я корладов привел! К генералу! - Къерр явно был возбужден и обрадован появлением корладов, и старался передать свою радость соратникам.
- А... вижу-вижу, - воин убрал алебарду. - Проходите, там на втором этаже его превосходительство с офицерами.
По лестнице они поднялись все вместе: Тормариан шел впереди с лейтенантом, Метарран и Андерс держались прямо за ним. Еще один корлад и двое людей замыкали группу. Распахнулась дверь - и кодарон шагнул внутрь, оглядел собравшихся, взгляд задержался на командующем.
- Лайвел Тэр, - пророкотал Багровое Сердце. - Генерал.
- А вы кто? - Тон корлада пришелся лорду не по нутру. Он медленно поднялся из-за стола и даже взлетел, чтобы быть на одном уровне с неожиданным гостем.
Остальные трое офицеров и телохранители генерала смотрели на кодарона с явным удивлением.
- Варгис Тормариан, кодарон Багровых Сердец, - прозвучало в ответ. Красные глаза-кристаллы обвели взглядом всех собравшихся. - Я привел выживших в битве на земле, сам ее прошел. Нам надо поговорить, генерал.
"Наедине" не прозвучало, но подразумевалось. Бешенство, которое корлад испытывал на поле, уже остыло, и сейчас он мыслил холодно и расчетливо.
- Господа офицеры - приступайте к выполнению полученных приказов, - велел Лайвел. Он нисколько не удивился желанию корлада, и не стал с ним спорить.
Один за другим, люди и волитары покинули помещение. Последним вышел Къерр, почти сразу куда-то направленный полковником Брэнноном. В штабной комнате остались только кодарон, генерал и трое его телохранителей, молча отошедших к стене.
Тяжелый взгляд корлада остановился на Тэре.
- Генерал, - повторил он. Шагнул вперед, разом оказавшись вблизи. - Бежавший с поля боя. Если бы не то, что творил ваш Бессмертный Ветер в небе, - люди бы дрогнули, и не выжил бы никто.
В голосе кодарона звенело холодное презрение.
- Если вы об этом, кодарон, - Лайвел не отвел взгляда. - То я донесу до сведения Командующего, что благодаря союзникам-корладам, была одержана великая победа.
- Победа была одержана благодаря людям и волитарам, которые не отступили, - проронил корлад. - Мы делали все возможное - но их подвиг куда важнее. Маги добровольно сожгли свою жизнь - но вложили силу в наши удары. Солдаты жертвовали собой - но уничтожили врага. Несмотря на то, что их бросили.
Последнее слово было жестко выделено тоном.
- Командир не должен отступать. Командир уходит с поля боя или мертвым, или победившим. Тот, кто бежит, недостоин звания командира и воина.
- Я смотрю, вы были бы рады - окажись я среди мертвых, - скула генерала дернулась от неприязни. - А вы подумали, что больше некому было возглавить эту армию? Погибни я, как этот дурак Кэррит, и у Альянса больше не было бы генералов. Мой долг - направлять солдат, а не бессмысленно умирать.
- Они выжили, - коротко ответил кодарон. - И мог выжить командир. Но...
Он неожиданно легко шагнул к столу. Медленно вытащил из ножен огромный клинок, и положил на стол.
- Это Витрайн, - произнес Тормариан. - Меч Матери. Один из Лаграй Оннарт - вы их зовете Пятью Мечами. Он может судить чужое сердце. Подойди, лорд Тэр. Если ты действительно сожалеешь, если бегство было минутной слабостью, если желаешь искупить трусость - то сможешь сомкнуть пальцы на рукояти и хотя бы приподнять его. Если же случившееся - только следствие твоей души, то он будет тяжелее горы.
Показавшееся бы неучтивым в другое время "ты" сейчас звучало совершенно к месту - поскольку то, о чем говорил кодарон, было древнее всех существовавших ныне форм вежливости.
- Я генерал Альянса и Высокородный Лорд Волитаров, - в голосе Лайвела Тэра появилась злость. - И судить меня может только Император, а не какой-то меч.
- Меч старше всех правителей, - холодно ответил Тормариан. - Если он тебя оправдает - то я лично буду свидетельствовать в твою пользу, если понадобится. Можешь отказаться - и тогда останешься один на суде своего владыки. Он-то как раз не отступал ни на шаг.
Лорду была неприятна сама эта процедура - чтобы чужак и обвинял его, стоявшего ближе всех к Регенту Алсимару, того, чьи предки всегда были возле Императорского Трона. Это было позорно и нелепо. Но в то же время, Тэр понимал и другое - корлады были нужны Альянсу, слишком нужны, чтобы выказывать им недоверие и презрение.
Лайвел Тэр, не отводя взгляда от кодарона, опустил ладонь на рукоять меча и обхватил ее пальцами, потянув оружие вверх, однако оно, словно приросло к столу. Генерал дернул сильнее - меч все не поддавался, а по лбу волитара от напряжения уже начали стекать капельки пота.
- Жаль, - проронил Тормариан. Он подошел к столу, протянул руку и, когда Тэр отпустил меч, без усилий поднял оружие. Вложил в ножны и двинулся к двери.
У самого выхода кодарон остановился, обвел взглядом генерала и телохранителей и тяжело произнес:
- Мы будем сражаться вместе с вами. Но от суда и собственной совести у тебя защиты не будет. Разве что Четверо окажутся милостивы.
И вышел.

[V-Z >>>]

Дракон и Император (со Скорпионом)
В зале было пусто. Трон волитарских императоров больше всего сейчас походил на возвышение для горгульи в старинном склепе – анстолько мрачно и холодно было в зале. Света почти не было, он не проникал снаружи и не горел изнутри. Казалось, что единственным и самым важным центром великой обители власть имущих Альянса теперь стала трещина, оставшаяся от удара клинка Элокхая – словно огромный чёрный паук, азсевший в центре цветной паутины и ловивший, словно мух, всех входящих себе на сытный ужин.
- Никого нет, - уверенно сказал Давион. – Идти на ногах трудно. Я уже почти забыл, каково это. Давно… не ходил. Волитары редко ходят. Это… так и должно быть.
Тяжело опираясь на плечо Теи, Давион последовал сквозь зал к трону.
- Сюда наверняка уже спешат военные или министры. То-то будет… Мне по-настоящему жаль, что я не вижу их лиц сейчас. И врядли когда ещё увижу. Мал… Прости, Рокларион. Я всё время хочу назвать тебя Малатаронтом. Скажи… сможешь побыть распорядителем Императора, донося его волю до народа? Один день. Дольше – скорее всего уже придётся.
Рокларион остановился посреди зала, преградив волитару путь.
- Распорядителем я быть не собираюсь, в этих традициях не понимаю ни единого пещерного карха, - тяжело произнес он. Слова падали в тишину зала словно камни. - Выпрямись во весь рост, юный, и перестань говорить об "одном дне". Вспомни, кому ты брат, и какой титул носишь. Вспомни, схватку с кем пережил, и что у тебя в душе не тухлая вода, а небесная молния.
Краткая пауза - и Дракон Корладов добавил:
- А твои командиры и советники подождут. Сперва сделаем так, чтобы ты сам им всем в лицо посмотрел и сказал, что хочешь.
Взмах рукой - камень рядом вздыбился, создавая длинный гладкий стол, по размерам как раз подходящий Давиону. Каменный край ткнулся в пальцы волитара.
- Зачем это? И что такое карх?
Давион едва заметным касанием отстранил Тею.
- Я помню. Я помню, что был самонадеян и зря растратил немало сил. Что мир, за который я держался и который держал на себе – да, чтоб вас всех, на себе, хоть и не на себе одном! – неизвестно, останется ли цел сейчас! Когда министры и генералы явятся ко мне, я хочу знать, что с этим миром. Хочу знать, побеждён Альянс или выдержал страшнейший из ударов. И всё. Большего мне не надо, дракон! А что до Небесной Молнии… Вот она!
Чиркнув по ножнам, словно по точильному камню, Разящий Свет, повинуясь малейшему движению мысли своего господина, взметнулся перед чёрными безднами глаз слепого правителя и аккуратно лёг в подставленную правую ладонь.
- Разящий Свет. Меч, пробовавший крови самого Мясника. Если у них это называется кровью. Он – в моей руке, как молния – в душе. Но мои глаза – не видят! Какой толк от сияющей молнии, когда она разит наугад? От героя, который в самом начале битвы падает без сил, потеряв глаза? От Императора, который даже не видел, пали лучшие из его народа или превозмогли все тяготы страшнейшего из боёв?!
Короткий миг молчания. И… снова – словно камни падают с утёса.
- И всё же… Брат. Ты – мне, как и Малатаронт им был. Я верю своему брату.
Клинок выскользнул из ладони Императора и послушно завис у правой руки, поднявшись к плечу – словно верный дух-хранитель.
- Делай, что должно. И всё же… кто такой карх?
В ответ прозвучал короткий смешок - словно камень сорвался с горы.
- Мелкое подземное животное. Наглое, вредное, любопытное и кусачее. До такой степени вредное, что когда-то их даже отродьем Пустоты считали. Это неверно было, конечно...
Ладонь Роклариона стукнула по столу.
- Ложись на него, на спину. Расслабь тело - я скажу, что делать дальше.
Послушная каменная волна поднесла запечатанную чашу.
- Доспехи помешают? Снимать долго.
Движения Давиона были медлительны, но уверенны – так, словно, оставшись без помощи присутствовавшей совсем рядом зрячей-слепой Теи он всё равно пытался действовать, будто копируя её жесты. Так, как представлял. И пусть выходило плохо – но что-то получалось. Что-то…
«Когда-нибудь – уже потом, когда мы победим – я попрошу тебя научить меня жить в мире таком, как его понимаешь и чувствуешь ты, хорошая. Может, уже завтра».

[Scorpion(Archon) >>>]

- Сам сниму, - покачал головой Рокларион, - мне это быстро.
Он подождал, пока волитар уляжется - а затем, в самом деле освободил его от покрывавших тело сверху доспехов в считанные секунды. Корладским мастерством работы с металлами дракон овладел очень давно - и мог сотворить такое, не повредив латам.
За спиной послышался шум: Рокар Истарилон медленно открыл глаза, пытаясь подняться. В голове вертелись обрывки воспоминаний о прошедшем дне - не его память, не его сила, отзвуки которой все еще бились в опустошенном теле. Корлад выпрямился, опираясь на застывшую каменную волну рядом, повернул голову. Узнал Давиона, девушку рядом... Недоуменно взглянул на могучего собрата у каменного стола - откуда взялся незнакомый корлад?
А затем тот бросил взгляд через плечо, и Истарилон замер. Не узнать изумрудное пламя в глазах, столько раз поминавшееся в легендах, он не мог - как и жесткие тяжелые черты лица, высеченные в храме Матери Металлов.
- Очнулся? - бросил Рокларион. - Иди сюда, мне необходима помощь.
Истарилон сделал неуверенный шаг, чуть не потерял равновесие. Пара движений - и дракон оказался рядом, коснулся плеча, вливая в истощенного мага собственную силу. Рокар не успел даже благодарно кивнуть, как дракон вернулся к столу.
Запястья и щиколотки Давиона охватили каменные браслеты. Тонкие - но очень крепкие, и при этом удивительно теплые.
- Слушай меня, юный, - глухо произнес Рокларион, наклонившись над волитаром. - Ты можешь выдержать - знай это твердо. С Наори получилось, а за то, что ты выдержишь, ручался Малатаронт, его слову я верю. Но, скорее всего, тебе будет больно. Весьма больно; если я что-то понимаю, то это будет похоже на молнию, беспрерывно обжигающую тело. Не пытайся с ней бороться - посмотри на нее, прими, отрази собственной душой. Найди в этой молнии Малатаронта и собственное отражение, притяни их к себе. Тогда все получится в полной мере.
Истарилон, занявший место по другую сторону стола, вскинул потрясенный взгляд; обычная флегматичность мага ему сейчас изменяла каждое мгновение. Видя чашу рядом, с которой уже сползала каменная корка, он понял, что именно намерен делать дракон.
Рокларион, не обращая внимания на изумление корлада, проронил:
- Понял?
- Понял.
ГОлос Императора прозвенел чище клинка.
- Делай, дракон!
Рокларион покосился на Тею. Коротко произнес:
- Почувствуешь что-то скверное - говори.
Повернулся к Давиону, помедлил пару секунд. А затем прозвучало краткое:
- Ранд!
Корладское слово, как и в битве, было понятно без перевода.
"Начали".
Истарилон немногое помнил из того, что делал Рокларион, пребывая в его теле - но почему-то воспоминания именно об операции над Наори сохранились. Не полностью - но достаточно четко, чтобы корлад понимал без лишних слов то, что и как надо делать. Он сбросил латные перчатки; металл двух пальцев на правой руке вытянулся, обращаясь бритвенно-острыми когтями. Рокларион же склонился над Давионом, как и в случае с Наори - изучая его Земной стихией, осматривая организм, оценивая... Затем кивнул.
Пальцы-скальпели прочертили линии вдоль вен, и те мигом набухли лазурью крови. Рокларион метнул взгляд на чашу - из нее вытянулись две тонкие гибкие иглы, скользнувшие к волитару, коснувшиеся разрезов.
Мгновением спустя дракон напрягся, направляя все чувства на контроль и внимание.
А по иглам скользнула искрящаяся молниями кровь Малатаронта.
Боль была... настоящей.
Чёрная пустота перед глазами была ложью, беспомощность и страх - ложью. Ярость, которую порождало это бессилие - и та казалась дымкой, обманом, миражом, а вот боль... Боль была. Существовала и заполняла существование полностью, до души, до упора - раз за разом, прилив за приливом, словно каждая капля крови дракона взывала к чему-то в нём - и вместо зова звучал раскат грома, а жуткий полный Пустоты ночной небосвод раскалывал сияющий меч молнии Отца Небесного. Вены - жгло, руки хотели трястись и биться, словно в эпилептическом припадке, и казалось, что тёплый камень оков не выдержит. Но выдерживал.
В сознании дрожал хруст - словно хруст костей, хотя на этот раз - Давион-Жеррод Астерион Волитар, Император волитаров Альянса был уверен - хрустела его собственная кровь, искрясь и шипя, сминаясь и вбирая в себя что-то чужое... и своё. Возвращая собственную святыню, возвращаясь к истоку, кровь истекала - и перетекала по венам, щедро разбавленная и перезамешанная на силе верного друга, не пожалевшего ни жизни, ни собственной сути ради спасения смертного брата-волитара.

[V-Z >>>]

Настоящая боль дарила крови настоящую жизнь, и чернота, прежде уступавшая белому сиянию, теперь трескалась серебром, словно светом - но сдаватьс ятак просто не хотела, и заходились вихрями и водоворотами в глазах Императора битвы Пустоты и крови великого дракона, а из глазниц, словно новые шрамы по лицу, стекали капли - серебряные, белые, серые, чёрные, золотистые, голубые... Так, будто каждый шрам, которыми покрылось лицо Джаста, должен был приобрести свой оттенок.
- Больно... - простонал юноша, снова стискивая зубы. - Словно... рвут кровь когтями-и-и... - последнее слово сорвалось на крик. С губ Императора тоже потекла синяя кровь волитара.
- Это твои собственные когти, - властно прозвучал раскатистый голос - казалось, доносившийся отовсюду. - Это твоя боль, и ты над ней властен, Давион. Ты выдержишь - Малатаронт верил в тебя. Выдержишь и возродишься, как и все мы.
Вне боли корлад и дракон застыли над волитаром. Рядом не было Водного мага, способного направить кровь и смешивать ее... но Малатаронт и волитары делили одну стихию, и Рокларион надеялся, что это поможет. Более того - непоколебимой была и уверенность дракона в словах погибшего брата.
Истарилон направил все чувства на то, чтобы ощущать малейшие изменения в Давионе, вовремя улавливать перемены к лучшему или худшему. Рокларион же управлял током крови, взывая к той стороне своей сути, которая у всех драконов была одинакова - той, что соединяла их с создателями. И... похоже, удавалось; полностью контролировать кровь брата Дракон Корладов не мог, но делал все, что было возможно для него и юного волитара.
Однако, в отличие от Наори, тут не меньшая роль отводилась самому Давиону - и дракон был уверен, что тот справится. Можно было лишь надеяться, что эта подобная скалам уверенность перетечет и в самого Императора.
А Императора - било. Било прямо в сердце, било в жилы, в живот и в лёгкие - дёргало, рвало на части, кроило и перекраивало заново. Если в крови Давиона и правда было достаточно от дракона - то сейчас этот дракон выгрызал себе путь наружу сквозь суть, душу и личность волитара, не считаясь с последним и не щадя его.
"Повинуйся мне!" - вскипел разум, требуя подчинения от сущности, которую даже не мог осознать.
"Перестань терзать меня!" - вырвалось у сердца, сквозь которое бежали молнии-когти, сверкая снопами оживших колючих искр - по тысяче в каждой капле крови.
"Отпусти меня!" - взмолилась душа, трясясь в пляске безумного, брызжа голубоватой пеной с губ и закручивая спирали бело-чёрных водоворотов в опустевших глазах несчастного тела.
"Подчинюсь - умрёшь. Помилую - сломаешься. Отпущу - Исчезнешь навеки", - ответила кровь громким, хорошо знакомым голосом Малатаронта, вдруг показавшимся очень похожим на свой собственный. Тысяча лезвий четырежды пронзила тело в тысяче мест, и безумный крик, словно крик проснувшегося после долголетней спячки древнего чудища, огласил тронный зал:
- ПИТЬ! ПОСЛЕДНИЙ ГЛОТОК! ДАЙ МНЕ ВЫПИТЬ ЕГО! ДАЙ!
Жажда, словно сухой южный ветер, что пляшет у подножья орочьих гор, словно комок из спутанных стеблей высушенной твёрдой травы, пролез снизу вверх по горлу и впился в основание глотки, выпрастав щупальца в нёбо и наполняя рот кровью из одобранных внутренностей. Язык обожгло огнём, зубы впились в нужнюю губу, прокусывая до крови, оставляя два очень глубоких следа клыков... Свет в глазах полыхнул и снова померк, но остался крик, и трясущиеся руки, вырывающиеся их благостных объятий каменного ложа:
- ДАЙ... ОДИН... ГЛОТОК!..
Рокларион отреагировал моментально - камень колыхнулся, поднося чашу под руку. Иглы, уходившие в тело Давиона, изогнулись так, чтобы не повредить волитару - но чаша оказалась у губ молодого правителя. Чуть наклонилась, каменный край выгнулся, позволяя малой доле сияющей крови упасть вниз - точно на губы волитара.
Глаза Дракона Корладов пылали изумрудным пламенем; он не отрывал взгляда от лица Давиона.

[Scorpion(Archon) >>>]

Черты лица юноши исказились, словно приходилось глотать кислоту. Дикий приступ боли выгнул тело дугой, руки рванулись вперёд так, что каменные оковы треснули в нескольких местах. Клацнули, словно пытаясь отгрызть собственные губы, клыки Давиона, на миг показавшиеся во много раз длиннее нормальных волитарских. Снова раздался хруст - на этот раз отчётливо слышный всем вокруг, и...
Всё утихло.
Лишь послышался тихий, словно доносившийся издалека голос молодого праивтеля:
- От... пусти... Всё. Всё, Роклар-рион.
Дракон медленно отступил. Волитар по-прежнему глядел невидящими черными глазами... неужели не вышло? Во взгляде застывшего напротив Истарилона бился тот же самый вопрос.
Однако же в голосе Давиона звучало эхо, трудноуловимое, но несомненное, его не было до этого... Рокларион сощурился. Похоже на гром. Или... или же... Он не довел мысль до конца - но коротко повел ладонью, и каменные иглы покинули тело Императора, оставив едва заметные проколы. Они заживали на глазах - ну хоть так целебные свойства крови сработали.
- Бывало и лучше.
Давион осторожно ощупал ногой перед собой пол. И - повернувшись, напарвился к трону.
Шагом. Не взлетая. Словно и не был волитаром, чистокровнее почти что всех в мире сейчас.
Шагом - государя. Твёрдо, не видя дороги, но словно точно зная, куда идёт
Шаги Императора гулом отдавались в утихшем тронном зале.
Лязг латных сапог. Тонкое сияние Разящего Света, неотступно следовавшего за своим владыкой, словно готовый защищать божественный страж.
Император воссел на трон, глядя прямо на Роклариона и Истарилона невидящими чёрными глазами. Может... чуть поверх. Все движения государя волитаров говорили - он был слеп.
Всё остальное - отрекалось от этого. Он был слеп. Был.
И не был.
- Я благодарю тебя, Рокларион, дракон народа корладов и посланец Земли-Матери, за твою помощь в этот трудный час. Я благодарю тебя, Рокар Истарилон, за стойкость и мужество. А тебя, Тея... - голос Императора дрогнул. Чуть-чуть, - благодарю за спасение моей жизни тогда, когда ничто другое не могло её спасти.
Истарилон наклонил голову:
- Это мой долг, ваше величество.
Рокларион же не спешил с ответом, внимательно разглядывая Давиона, особенно часто останавливая взгляд на невидящих глазах. Очень медленно и почти незаметно кивнул:
- Не юный. Скорее уж младший.
Пояснять слова он никак не стал. Вместо того коротким жестом вернул каменное ложе в пол (чаша с оставшимися каплями крови мягко опустилась на полированные плиты), а затем неспешно подошел к трону и стал рядом. Не как подданный или советник - скорее уж как старший родич неподалеку от младшего, занявшего куда более высокое положение.
- Что намерен теперь делать? - тихим рокотом осведомился дракон.
- Узнать, чем кончилась битва. Для начала. Узнать из первых уст. Дождаться прибытия орков, если мы ещё не проиграли бой. А если ещё не выиграли... выигрывать. И надеяться на тех, кого вели сами Четверо. Не знаю, куда. Не знаю, зачем. Но - вели. Где Элокхай?
- Герцог уполз, - ответил Рокларион о том, что знал сам. - Но был очень сильно ранен - и я ощущал, что он испытывает еще большую боль, чем раньше. Похоже, до него добрались твои подданные.
Короткая усмешка.
- Меня всегда удивляло, какой у них зачастую крепкий дух. Что до битвы - я чувствовал столкновение сил, но не знаю, чем оно закончилось. Но думаю, что кто-то...
Не закончив фразу, он резко повернул голову к двери - ощутив всплеск знакомой силы за порогом. Спустя несколько секунд двери зала раскрылись, пропуская неспешно ступающую фигуру - старика с тяжелым посохом. Взглянув в изувеченное лицо Давиона, он на мгновение замер - но решительно прошел в зал, остановившись шагах в двадцати от входа.
- Ваше величество, - произнес Крайдон Демрис. - Прошу прощения, что явился без приглашения - но с добрыми вестями.

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 4-10-2010, 13:03

[Тельтиар >>>]

Вероломство

Он метался на кровати, стиснув зубы, чтобы не завопить от боли. Такой сильной, такой терзающей, какой он не испытывал даже во время проклятого ритуала! Она звала его! Она умоляла о помощи. Она взывала к его верности… но разве может быть верность у барона Лжи? Во время прошлого мятежа, он, как и Шемхазай, метался от Наместника к Герцогам и обратно, пытаясь предугадать, кому из них выгоднее служить – тогда победили Герцоги, и он остался с Акашей, потому что сумел скрыть свою измену, а вот Шепчущему пришлось умолять Элокхая о пощаде. Теперь же вновь, Шемхазай слишком рано себя раскрыл и был уничтожен, Тьорум же продолжал скрываться, цепляясь слабыми ручками своего хиетра за простыни и игнорируя зов Герцогини.
Челюсти Рика скрипели, сведенные судорогой, его грудь вздымалась, а легкие раздувались от воздуха – казалось, он задыхается. Его рана, аккуратно залеченная демоном, вновь раскрылась, и тонкая струйка крови медленно потекла на белые простыни. Он тихо застонал, сквозь сжатые зубы, не в силах переносить этой муки.
- Отец Небесный! Что с ним?! - Чутко спавший Анкер, вскочил, в ужасе глядя на кузена, извивающегося и стонущего. – Пфайпфель! Сюда!
Лорд с силой тряхнул уснувшего колдуна за плечи.
- А? Что? Где? – Тот размежевал веки, удивленно уставившись на Тайла. – Милорд? Вам нужна помощь? Ибо я могу оказать любую, если вы…
- Осмотри моего брата! – Рывком сдернув мага со стула, Анкер подтолкнул его к кровати. – Что происходит?!
- О, какой ужас! Вы так вовремя меня разбудили, милорд, еще бы чуть-чуть…
- Помоги ему!
Целитель попытался залечить рану, но Ричард бился в истерике, и не давал магу даже приблизиться, постоянно уклоняясь от его рук.
- Позовите людей, скорее!
- Эй, стража!
Двое воинов, стоящих возле дверей в покои Тайлов, вбежали внутрь, выхватив оружие, но увидев, что происходит, опустили клинки.
- Быстро, держите его за руки и за ноги! – Скомандовал Пфайпфель. – А вы, милорд, надавите на грудь. Не давайте ему двигаться!
Трое крепких мужчин с трудом прижали хилого юношу к кровати. Разъяренный и испуганный барон метался внутри его тела, не в силах найти избавления от терзающей его боли, а слишком сильно связанный с ним хиетра продолжал стонать и извиваться, точно пытаясь вырваться из рук стражи. Боль Акаши, раздираемой Наместником передавалась ее барону, а его терзания – хиетра.
- Сейчас-сейчас, - Пфайпфель наложил на его живот руки, пытаясь унять кровотечение, но рана не заживала, как он ни старался. – Да что ж это!
- АААААА! НЕЕЕЕЕТ!
Рик рванулся снова, высвободив ногу и заехав пяткой в бок стражнику. Он даже не понимал, что сейчас делает, просто – ее не стало. Акаши больше не было. Она растворилась в Пустоте. В ненасытной утробе Наместника. И теперь ее предательский барон кричал, пропуская через себя боль и страдания погибшей Герцогини. Голос его ломался и трескался, то переходя на едва слышное шипение, то снова взлетая к потолку яростным басом, а Анкеру и его людям попросту было не удержать его тело, даже навалившись всем вместе.
- Что происходит, маг?! – Лорд Тайл задыхался, борясь с братом.
- Это судорога, милорд, - процедил Пфайпфель. – Просто припадок! Сейчас пройдет.
- Может быть, его оглушить, ваша светлость? – Предложил один из стражников.
- Может лучше тебя?! – Анкер бросил на него испепеляющий взгляд, и воин тут же притих, продолжая удерживать молодого дворянина.
По счастью, и к облегчению Пфайпфеля, его припадок постепенно начал сходить на нет. Уставший и мокрый от пота, Рик постепенно успокоился и перестал дергаться. Теперь его лишь бил озноб.
- Вот, видите, - выдохнул целитель. – Я сделал все, что необходимо, и теперь молодому господину ничто не угрожает! Сейчас, только залечу его рану и он будет в полном порядке – все потому, что я рядом…
- Лечи и не болтай!
В голосе Анкера слышалась почти неприкрытая радость от того, что его брату стало лучше, однако он все равно весьма неприязненно относился к чрезмерно разговорчивому колдуну.
А Тьорум внутри измученного тела хиетра тратил последние силы, чтобы удерживать боль и злость, раздирающие его естество. Акаша умерла. Наместник победил. И значит, теперь следовало служить ему, а не Герцогам. Затаиться – и выказать свою верность позже, когда исход войны станет предельно ясен. Пока же он приказал всем обольстителям, пережившим битву, покинуть Столицу.

[Scorpion(Archon) >>>]

Утро 14
Одержимость как черта характера

Тело болело и стенало, словно собирая себя заново. Голова – кажется тоже.
Но она определённо была жива.
«Жива-жива», - услужливо подсказал внутренний голос. Женский, что было логично. И не её, что было… страшно.
Страх выпрыгнул, словно бандит из засады в балаганном представлении бродячего цирка, и бросился бегать по телу, утробно хохоча и повторяя одно и то же слово. Но вместо привычного по бродячим труппам «кошелёк или жизнь» гремело в висках совсем другое.
ОДЕРЖИМАЯ. ОДЕРЖИМАЯ. ОДЕРЖИМАЯ!
«Да, одержимая. И что? Зато живая, между прочим!»
Шиэль сидела у её «изголовья»,в качестве которого служил камень – большой и плоский, кажется вывернутый из мостовой. Похоже, приземлились они всё-таки не на него – иначе от головы Гудрин врядли что-то осталось бы.
- Одержимая… - повторили сухие, потрескавшиеся губы гвардейки. Которые тут же захотелось облизать, но слюны во рту не было. – Пить хочется.
«Терпи. Доберёмся до города – там отдохнёшь… если доберёмся. Хотя… не знаю. ОН восстал».
- Кто – ОН?
- «Первый Сын Отца. И нам с тобой ему лучше не попадаться, хиетра,» - буркнула Шиэль. Рта огромная летучая мышь не раскрывала, но глаза переливались золотистым сиянием в такт интонациям в голове женщины.
- Перестань называть меня хиетра. По имени… разве трудно? Мне неприятно.
«Её спасли, а она ещё и говорит, как с ней теперь обращаться. Между прочим, ты уже на значительную часть – Я … так что кто к кому как будет обращаться – мне решать!»
- Ну и характер у тебя… Сколько я так пролежала.
«не знаю. Долго. Но не так долго, как если бы меня не было рядом. И не было в тебе. Ты быстро восстановишься. Это нормально для таких, как мы.
- Для одержимых.
«Ну да…. Гудрин».
- Я, наверное, должна тебя поблагодарить, так?
«Если тебе угодно…»
- Спасибо, Шиэль. Я без тебя не выжила бы.
«ты ведь не уверена, что счастлива от такого спасения, верно?»
Голос златоглазой звучал скорее заинтересованно, чем злорадно. Мышь-тень водила ушами и слегка хлопала крыльями, словно потягивала воздух, пытаясь разобраться, чем это пахнет.
- А Дейлар?
Сияние золотистого света притухло. Демонесса опустила остроухую голову.
- Дейлар? – повторила Гудрин.
«Мне жаль. Слишком глубокие раны»
- Где он?!
«Там».
Длинное заострённое крыло указало в сторону, за спину гвардейки. Гудрин обернулась – как в сне. Воздух вдруг показался супом – вязким, просоленным и очень-очень горячим. Текущим прямо в лёгкие. А у сердца – что-то предательски задрожало, начиная трясти в том числе и плечи.
Дейлар Кайреэ, волитар-гвардеец, последний из спутников Гудрин в их отчаянной атаке на сердце Левиафана, которая удалась вопреки всему, что встало у них на пути, лежал в пыли, уставившись мёртвыми, хрустальными глазами в чёрное ночное небо. На лице волитара застыло выражение удивления и… какого-то чуждого, нездешнего покоя. Руки были распластаны в стороны. Кровь из огромной открытой раны в животе успела запечься, а куски оборванных, прорезанных кишок – посинеть. Шансов у волитара не было, наверное, с самого начала, и всё равно он стойко вытерпел всё, что предстояло вынести на жутком пути-полёте.
И всё же…
- Не все чудеса случаются, когда нужно, - тихо прошептала Гудрин, закрывая другу глаза.
«Не отчаивайся… Смертные почти победили. Наместник… демоны во множестве уничтожили друг друга. В том числе – почти все бароны пали.»
- Что будет дальше, Шиэль?
«Не знаю. Что будет с тобой – могу сказать. Сперва только ответь мне на вопрос».
- Да?
«Кто он такой?»
- Кто он такой?
« Понимаешь… одним словом, я тебе солгала.»
- Когда?
Гудрин во все глаза смотрела на демонессу. Будь на её месте простая женщина – та бы, наверное, сбивалась и стеснялась излагать подобное. Но Шиэль просто перечисляла факты.
«Погибнет кто-то. Он. Я не знала, как убедить тебя спасаться, и сказала это. Оказалась права. Так кто он?»
- ты меня обманула!
«Да. Что тебя удивляет? Я – демон!»
- Который сидит во мне! Часть меня, понимаешь ты, мерзкая тварь?! – из глаз гвардейки потекли слёзы. Гудрин вытирала их, слизывала, пыталась остановиться… Но сил не хватало. Железная воля снова давала трещину, просто не справляясь с обилием событий и бед. – Часть меня… и такая тварь!
«Привыкай… Гудрин»
- О… можешь поверить, я привыкну, Шиэль. Очень быстро привыкну, - гвардейка поднялась на ноги. Шатало… но слабее, чем она сама ожидала после такой посадки. Правая рука до локтя смотрелась совсем чужой – слишком мягкая кожа, слишком хорошие ногти. Ни единой родинки. Всё… слишком, чтобы быть родными. Даже теперь.
- Твоя работа?
«Могу сделать родимое пятно или насыпать родинок, если тебе так будет легче»
- Иди ты. Она хоть…
«Втрое сильнее той твоей. Хотя и без изысков. Хочешь их, ищи себе элокхаево отродье»
- Иди ты снова. Неси меня в город. Верхний, разумеется.
«Раскомандовалась… Ладно уж. Держись.»
Шиэль расправила крылья. Повела шеей, словно вправляя её себе, подпрыгнула на месте. Взмахнула раз, другой, примеряясь, как бы поудобнее зацепить хозяйку… или оболочку. Наконец проворные лапы демонессы сомкнулись на запястьях Гудрин. Та даже не почувствовала боли, когда коготь пропорол ей обнажённую кожу на правой руке.
- Она что, как деревяшка или корладский протез?
«ты просто ещё не привыкла. Кстати… так кто он?»
- Не скажу.
«Всё равно узнаю. Куда мне теперь от тебя? А тебе от меня? Сознавайся».
- В своё время и узнаешь.
«Пожалуйста…?»
- Император Давион, - удивление от просящих интонаций ошарашило Гудрин больше, чем прежний обман. Виера и правда было… любопытно?
«Однако… ладно, добудем тебе его!»
- Не ты первая, кто мне это обещал… - обречённо закрыв глаза, прошептала новоиспечённая хиетра. – Кстати… сколько сейчас времени?
«Три часа как должен был быть рассвет…»

[Барон Суббота >>>]

Утро 14
(со Скорпом и Телем)
Напряжение боя медленно уходило. Однако, лишь министр казался полностью невозмутимым, так - словно все шло точь-в-точь по его плану. Впрочем - так оно и было.
- Теперь я могу ответить на ваши вопросы, - сказал он Алсиманд, и указал ладонью на кровать: - Прошу, присаживайтесь.
- С-спасибо, - голос девушки чуть сбился, но выглядеть напуганной было, похоже, всё-таки ниже достоинства благородной волитари. В её представлении. - Главный вопрос... Как вы их выследили. Дальше - будут ещё, но... Только в сказках герои успевают вовремя. Или демоны, вырвавшись откуда-то в мир, зах-хватили с собой все сказки, что томились у них в плену?
- Нет, что вы, в сказки я не верю. В глупые совпадения - тоже, - Дерри навис над девушкой, отгораживая ее от других присутствующих в помещении своей спиной. - Да и вам не советую. Мы следили за убийцами. С самого начала - и все, что мне оставалось, это выбрать, когда захлопнуть капкан.
- С начала - когда? - тут настал, кажется, черёд удивляться даже волитарской дочери, несмотря ни на испуг, ни на чопорность и умение держать себя, впитанное с молоком матери (если таковое Алсиманд вообще пила). - С момента, когда они пробрались во дворец?! Но... если да - то как? Неужели вам удалось заманить их в ловушку... или даже с самого начала как-то предвидеть всё, что они соберутся предпринять?
- Предвидеть все - это часть моей службы Тронам, - он наклонился к женщине, и произнес следующие слова так, чтобы слышала только она: - Вам следовало быть осторожнее, Железная Роза.
- Красивый комплимент, господин министр, - ни один мускул не дрогнул на лице Алсиманд Волитар-Рейс. Девушка приняла игру. - Я запомню его, хотя до розы мне ещё далеко - расцвести бы! Молодость, сами понимаете... И где же мне следовало быть осторожнее, если это не секрет?
- Вы понимаете о чем я. Поэтому слушайте внимательно: у меня есть ряд условий, и вы либо подчинитесь им, либо вашу судьбу решат эти благородные люди, - ладонь министра указала на Смотрителей, что-то обсуждающих возле тела Жилетки.
- Чтож, господи министр, ради интереса - я вас слушаю. Принимать условия, не выслушав их - самонадеянно. А вдруг они пойдут вопреки моей чести или интересам государства. Хотя от вас я вправе ожидать чего угодно, но только не этого, верно?
- Вы откажетесь от брака с Императором - это раз, - холодно произнес министр.
- Это должен решить мой брат. Он - глава рода.
- Ваш брат - мертв.
- Эрбрейс?! - вот когда лицо Алсиманд вздрогнуло. Резко, словно в глаза девушке плеснули холодной воды. - К-когда? И где... он погиб?
- Вам стоит беспокоиться о своей жизни, - в голосе Дерри не было ни капли сочувствия. - Если вы не подчинитесь мне - род Рейс оборвется на вас.
- Бывает, что род обрывается, - бесчувственность министра, кажется, что-то поколебала в душе женщины (а именно женщиной, а не запуганной девушкой или гордой дворянкой выглядела теперь Алсиманд Рейс... Рейс-последняя). - Сейчас это уже было, и не раз. Ответьте, как погиб мой брат. Оказать уважение ему вы, по крайней мере, можете по заслугам - кем-кем, а трусом Эрбрейс Волитар-Рейс не был, как не был и предателем. дальше - я слушаю вас. И считайте, что первое требование ваше принято.
- Ваш брат погиб, сражаясь за Альянс. И только в память о его жертве, я готов сохранить втайне ваше гильдейское прошлое, леди Рейс, - голос его оставался тих, дабы Смотрители, столь увлеченный своей беседой, не узнали, что он обсуждает с волитари. - Далее - вы покинете Столицу в течении трех дней и вернетесь во владения своего рода.
- Допустим так. Мне потребуется для этого логичное объяснение.
- Траур по Эрбрейсу. Ведите тихую и скромную жизнь, миледи - и никто, никогда не узнает вашего секрета. В том я даю слово, - в какой-то миг в его голосе прозвучал металл: - Равно как и то, что если вы посмеете вернуться, правда будет раскрыта, а имя Рейс опозорено.
- Я подумала о том же. Логичный ответ. Но, если так всё и будет, род Рейс на мне всё же угаснет. Этого, если уж вы вознамерились быть ко мне великодушным, я допустить не могу. Что предлагаете делать?
- Объявите о намерении выйти замуж. Женихи приедут в ваше имение и вы изберете наиболее достойного, а ваш сын станет новым лордом, - могло показаться, что министр продумал все вплоть до мельчайших деталей, пусть и не считаясь с чувствами собеседницы. - Уверен, Император не откажет вам в праве самой выбрать мужа.
- Продумано. Напомните, сколько у меня есть времени? Во время боя я не выеду, сразу же после него - также. Три дня - по окончании сражения, не раньше. В остальном ваши условия выглядят допустимыми и... не думала, что скажу такое, но - щедрыми. Что-то ещё, как я понимаю?
- Нет, это все. Мне жаль вас, но я не могу допустить, чтобы возле трона находилась волитари, состоявшая в гильдии убийц, - Дерри впервые позволил себе проявить какое-то подобие сочувствия. - И, в качестве совета - возьмите девочку с собой. В Столице есть люди, знающие, кто ее отец.
- Мне не обязательно играть в "гордую но не сломленную последнюю гильдейку", верно? Знаете... по законам книг и трагедий я обязана сейчас посмотреть вам в глаза и, склонив голову, тайно начать строить планы личной мести. А через три года вас должны натйи с кинжалом в горле, и вместо навершия рукояти там будет железная роза.
Алси поднялась. И действительно посмотрела старому министру в глаза. Без тени угрозы.
- Вами движет забота о чести власти и государства. И вы проявляете сейчас благородство, которого я, положа руку на сердце, могла и не ожидать... Я благодарю вас. Мои навыки никуда не денутся. так что если вам вдруг понадобится... ну, допустим, всё же консультация, а не участие в работе схожего характера - я к вашим услугам. дела моего рода, тем не менее, могут затребовать моего присутствия в Столице. От большинства из них я могу отказаться - многие леди так и делают. Но есть случаи, которых я не могу опустить. Вдобавок, я прошу, чтобы моя свобода не ограничивалась моими родовыми владениями. От себя я могу дать вам слово, что, даже если от гильдии что-то осталось, мне проще будет умереть, чем снова связаться с ней. Слову чести в моём исполнении вы врядли сейчас поверите. Но... может, поверите слову женщины?

[Scorpion(Archon) >>>]

- Забудьте о своих навыках, леди Рейс. Именно они подвели вас к этому роковому рубежу. Перечеркните старую жизнь. Станьте хорошей женой и любящей матерью. Я искренне буду желать вам счастья в этом, но Столица будет для вас отныне закрыта.
- Вы мало знаете о моей прошлой жизни, милорд, - устало вздохнула волитари. - И тем не менее проявляете великодушие. Я благодарю вас. И... я правильно помню, что у вас есть сын? Фламмель. Очень смелый юноша. Всё верно?
- Да, так.
- Вы заметно старше меня, а волитары живут дольше людей. Передайте знания сыну или тому, кому будете верить, если хотите, чтобы моё наказание продлилось после вашего... ухода. Сами понимаете, это не угроза.

Проводив скрученных убийц мрачным взглядом, лорд Элан повернулся к своим подчиненным. Те все еще стояли у тела поверженного убийцы, едва не наступая подошвами в растекающуюся алую лужицу.
- Молодцы, ребята, - он с силой хлопнул Гротха по спине. - Не сомневался. Только зачем же вы его насмерть-то?
- У подонка были тузы в рукаве, милорд, - Бриан изящным движением меча рассёк жилетку на остывающем трупе. - Он был смертельно опасен для вас и леди. Я не счёл возможным рисковать.
- А я, - печально вздохнул Гротх. - Не успел подобраться так близко, чтобы с кулака его угостить. Извиняй, Зубастый, иначе не вышло.
- Жаль, жаль. Так хотелось увидеть, как мерзавец попляшет в петле, - впрочем, особой жалости в голосе лорда-смотрителя слышно не было.
- Я сжёг ему лёгкое, если вам от этого станет легче, милорд, - невозмутимо уточнил Бриан, вызвав со стороны Гротха несколько удивлённый взгляд. - Он страдал перед смертью.
- Какой-то ты кровожадный, парень, - щека Зубастого дернулась. - Только с этой поганью иначе нельзя. Покажешь слабину - и все, хоть гроб заказывай.
- Мне не доставляет удовольствие само насилие, милорд. Но этот...он чуть не уничтожил творение моего отца...
Тем, кто слышал вроде бы спокойный тон Дрейна-младшего отчего-то стало неуютно, а Гротх так и вовсе мог бы поклясться, что видел вспышку пламени в его глазах.
- Не только он, Бриан. Все они. - Зубастый растягивал слова, а это означало его явную неприязнь к предмету разговора. - Но мы этот гадюшник раздавили. А когда найдем, кто их подослал...
Он сжал кулак так, что пальцы хрустнули.

- Вы поступаете благоразумно, миледи, - Миклас протянул ей руку, приглашая подняться с кровати. Голос его вновь стал громким: - Теперь же я хочу представить вам тех, кто спас вашу жизнь от гильдейских убийц. Это лорд-Смотритель Элан Зубастый, его товарищ Гротх и юный Бриан Буагильбер, будущий лорд Дрейн.
- Дрейн? Простите... Милорд, я не ослышалась? Этот... юноша - наследник лорда Алистера? - второй раз удивление посетило леди Рейс за столь короткий промежуток времени. И это второе было, кажется, заметно значительней первого.
- К вашим услугам, миледи, - поклонился Бриан, отточенным, хотя слишком уж вызубренным движением снимая с головы шляпу. - Пока моё положение не подтверждено Его Величеством я остаюсь лишь бастардом, но доказательства, которые оставил отец оставляют мало сомнений.
Гротх за его плечом тихонько фыркнул. Он прекрасно понимал, в отличие от Дрейна-младшего, что если Король не пожелает видеть наследника Железного Алистера, то никаких доказательств не будет достаточно.
- Ваш отец был великим человеком. И настоящим героем, - Алси прктичеки не кривила душой. Личных претензий к лорду Дрейну у девушки по сути вовсе не было. - Судя по тому, в чьей компании вы появились - вы намереваетесь продолжить его дело? Или желаете служить Альянсу как-либо ещё?
- Я буду служить там, куда меня отправит мудрость Короля, миледи. Приносить пользу государству - первая задача аристократа, но, если сир спросит моего желания, то, да, я хотел бы стать Смотрителем.
- Желание, достойное настоящего Дрейна. Милорд Миклас, могу я спросить, каковы ваши планы теперь? И... - вдруг взгляд Алси остекленел. - Милорд... простите, вы не подскажете - на улице всё ещё темно и нет даже звёзд?
Министр едва заметно кивнул - занавески колыхнулись, открывая вид на черные небеса. Не смотря на позднее утро - не было видно ни единого солнечного луча. Ни даже намека на проблески во мраке.
- Вы тоже поняли, - вздохнула Алсиманд. - Похоже, ночь виера затягивается. Это значит, что битва в самом лучшем случае ещё... не выиграна.

[V-Z >>>]

Охота на охотников
Наземного войска виера больше не существовало; тех, кто дрался в небесах, разорвала буря Архимага. Оставшиеся лишились направляющей воли – сегодняшний день унес жизни герцогини и пяти баронов. Выживший же сейчас в ужасе оставался рядом с Наместником, и руководство горсткой солдат даже не возникало в его мыслях.
Виера, ускользнувшим от чудовищного шторма и не попавшимся в мясорубку крови и теней на земле оставалось лишь действовать по своему усмотрению и инстинктам. Их было мало – по человеческим меркам немногим более полуроты при ее наибольшей численности – но если люди или волитары в таком количестве не представляли серьезной угрозы, то о детях Пустоты такого сказать было нельзя. Исказители и убийцы, наг-саири и тахиэло – те, кто принес флоту больше всего горя. Первые были малоповоротливы и малоэффективны, если не встречали магов – но их было большинство; вторые же были опасны для всех, но их оказалось мало. Что и было ожидаемо – убийцы уступали детям Нагриаша в прочности, а бить их старались все, кто мог дотянуться.
Они спасались от магической бури разными путями, машинально группируясь так, как подсказывал предыдущий опыт. Девять групп – пара десятков исказителей, пятерка убийц.
Что именно делать, они не знали; выполнять приказ атаковать флот было уже невозможно. Инстинкты на это диктовали простейшее решение – найти того, кто руководит и получить новые распоряжения.
Осадой Столицы командовал Элокхай. Ему же подчинялись более живые сознанием тахиэло – и потому шесть групп, оказавшихся ближе всех к месту падения герцога, направились к нему, чувствуя дорогу к повелителю.
Очень быстро они осознали то, что терялось в ощущениях на фоне шторма Пустоты и стихий, не так давно бушевавшего в Столице. Герцог Бойни был на грани гибели – и это било по чувствам демонов неожиданным смятением. Они прекрасно знали, что такое смерть – но никогда не думали, что это понятие хоть как-то применимо к высшим.
По иронии судьбы, исказителей и убийц гнала вперед смесь чувств, удивительно хорошо понятная любому народу Четверых: ярость, горечь потери, желание отомстить, отчаянная надежда на то, что герцог все-таки лишь слегка ранен, что он встанет и вновь все будет хорошо, недоумение сменится привычной руководящей волей…
Они спешили к месту, где пал Элокхай – но там их ждали.

Квинор-кераи не остались при флоте; всадники кружили высоко над городом, высматривая выживших врагов. Глаза корладов были привычны ко тьме – и даже в таком густом мраке они разглядели движущиеся черные массы, какими выглядели отряды выживших с высоты.
Командир всадников понял, к какому району они направляются – и немедленно приказал об этом известить других и собираться там. А в первую очередь – сообщить на землю, кодарону. Они не знали, кто из офицеров Альянса выжил – но почему-то были уверены, что Тормариан по-прежнему жив и командует.
Так и было. Когда скользнувший с неба квинор-керай сообщил о случившемся, Багровое Сердце, уже разобравшийся в том, что вообще творилось в городе, мгновенно понял, куда так рвутся виера. В самом-то деле – их целью мог быть либо павший владыка, либо же Император. Ни к тому, ни к другому их нельзя стоило допускать. Корлад не был уверен, насколько виера могут восстановить своего повелителя, но рисковать все равно было нельзя. Не те условия.
Командование кодарон принял на себя, и ему подчинились без возражений: пережившие наземную битву твердо встали под начало Тормариана, и очень ясно объяснили остальным, что им стоит поступить так же. Варгис, как и любой корлад, умел распоряжаться имеющимися ресурсами – и именно так и поступал. Времени на подготовку засады было в обрез, но Тормариан собрал и организовал всех, до кого дотянулся. В этом очень помогали стремительно скользившие в небе квинор-кераи.
Помогло то, что виера хотя и стремились к единой цели, но шли не вместе, с разных направлений и расстояний… и, соответственно, с разной скоростью.
Первая группа показалась, когда солдаты едва успели все закончить; Тормариан, внимательно наблюдавший за приближением врага, отдал короткую команду.
Два боевых мага одновременно метнули молнии – не особо целясь, только привлекая внимание виера. Исказители превратили яркие вспышки в пустую черноту, однако не ударили в ответ – маловата была мощь, да и цели далеко. Зато людей, волитаров и корладов они увидели – и преисполнились холодной ожесточенной злобы. Ненависть получила цель.
Тахиэло умели отлично убивать, но их было лишь пятеро, и врываться в толпу врагов было слишком рискованно. Краткие мгновения – и была выработана новая тактика. Полтора десятка исказителей взлетели выше в компании с убийцами, застыли, покрываясь арканитовым панцирем. План был прост и эффективен – они подобно кометам обрушатся на солдат, раздавят и расшвыряют многих, а следом пройдутся тахиэло, приканчивая всех, до кого дотянутся.
В другом случае план бы сработал. Только вот войска Альянса и Горнариса за последнее время уже неплохо изучили возможности разных видов виера… и именно на такое решение врагов Тормариан и надеялся.
Арканитовые глыбы набрали скорость, понеслись к земле… и, когда свернуть уже было нельзя, инерция собственного броска несла виера вперед – солдаты кинулись врассыпную. А исказители врезались в мостовую и стены домов… проламывая их и уходя под землю.
Трем магам Земли, оказавшимся среди выживших армейских волшебников, было далеко до Кандарена в искусстве создания пустот в своей стихии. Однако от них и не требовалось творить их так мгновенно, как это делал ученик Бессмертного Камня – у них было больше времени на сотворение ловчих ям, прикрытых сверху тонким слоем земли и булыжников.