Над облаками

[V-Z >>>]

Утро чародеев
Виана Саймии всегда считалась «жаворонком»; так оно, собственно, и было. Поэтому, когда Совет Университета собирался днем, она прямо-таки лучилась энергией; увы, далеко не все испытывали те же чувства.
К какой категории относился Крайдон Демрис, сказать было сложно - он выглядел и вел себя одинаково в любое время суток.
Но этим утром Мастера разделились; Виана направилась прямиком к корладам, решив еще раз переговорить с ними. Краткой беседы после знаменательной дуэли было откровенно недостаточно.
Демрис же неспешно прошелся по дворцу, выслушивая все, что могли бы сообщить ему о недавних событиях. В частности, изрядно заинтересовался вестями об участии в таковых представителей семьи Манфри.
И принял неожиданное, на первый взгляд, решение - отправиться в дом таковых. Вернее, к самому старшему представителю.

Дворец
Пожалуй, действие "вернуться во дворец" в подобной ситуации было единственно возможным. Именно так Варлион и Юлаль и поступили.
Только вот не обошлось без встреч.
Уже во дворце они встретили Наори, чему корлад изрядно обрадовался. Задержав чародейку, он пересказал ей беседу с Лератенами, особеннно упомянув об идее Аэции - чарах имитации солнечного света. Насколько это новое слово в волшебной науке озадачило Ваш'тэ, Варлион судить не взялся; просто не имел достаточно сведений о верхней магии.
Юлаль тоже нашлось о чем поговорить; корлад отвлекся на собственные мысли, благо поразмыслить было много о чем.
А по завершении беседы дам обрадовал Наори новостями о покушении и своими подозрениями насчет Дрейна. Багровое Сердце не был уверен, что это надо сообщать именно чародейке, но она определенно была знакомым представителем некоей силовой структуры, и это сыграло решающую роль.
Расставшись с получившей столько известий сразу Наори, корлад и Хранительница направились дальше во дворец; Варлион планировал зайти в посольские покои и поручить Тейгару залечить доспехи.

[Латигрэт >>>]

Поздравления и соболезнования
(& Хигф)

Алфар успел умыться, переодеться, перекусить выпрошенным у Тами завтраком и даже осмотреть свою комнату. Благо что это было небольшим трудом, ибо явно предназначенное для слуг помещение имело минимум мебели и все равно свободного места оставалось очень мало. Впрочем, в школе дело обстояло точно так же, с той разницей, что там комнаты были больше, но и жили в них не по одному человеку. Впрочем, для начала это было неплохо, а потом у него, Алфара, будет дворцовое жилье получше.
Забирать свои вещи из прежнего места жительства не хотелось – ничего ценного там не было, а возвращаться... Зачем?
Полулежа-полусидя, Манфри развлекался, заставляя капли воды рисовать на стенке почти пустого графина ломаными линиями жуткие фигурки, которые должны были изображать демонов.

Сестра по дару, Грация, в это время самой себе напоминала пытающегося разорваться в сороконожку осьминога, и бегала (или телепатировала) в десятки мест, куда почему-то сама не сбегала и не спроецировала Наори. И еще в столько же мест, куда ей теперь надо было сбегать и связать самой, без Ваш'тэ.
За полтора часа выполнив весь обычный утренний план беготни, девушка счастливо перешла на мысленную координацию, засев в новом кресле Наори и заодно следя за работой приглашенных плотников, по мере ремонта перевешивая охранные заклинания со старой мебели на новую. Сама советница как умчалась утром, так все, похоже, бегала – непривычное, честно говоря, ощущение, для тех кто привык что даже если разум Наори отслеживает весь дворец, сама она почти всегда поблизости от кронпринца.
Хотя, с учетом и принц-то не самая усидчивая личность была...
Но по утрам все таки они оба сидели тут.
Грация вздохнула, сдув прядку со лба, и обнаружила рядом доклад от Сиора, который был от Танвара.
Комментарии аналитика были довольно объемисты, оригинал от л'Льяри звучал: "В школе платил пожилой водник-Гидеон, тайно. Старший Манфри склеротик". Логику Танвара (если уж и до него дошло...) Тами тоже поняла, причем гораздо быстрее следователя. Связав что наследных семей мало, Алфара привел Антуан, тайну и нежелание вспоминать от Гидеона, и добавив вывод что "отрекшаяся" родня не будет протестовать от новой опеки, Грация представила что получится из шалого чародея через несколько лет и крайне развеселилась.
Единственное что ее еще озадачивало, так почему, если дар передавался в старшей ветви Манфри, Алфара привел младший Антуан. Да еще вяло хотелось узнать, был он тому братом, или дядей...
Дождавшись возвращения хозяйки кабинета, водница перевесила через "окно" ключи на все переделанные в рамках ремонта заклинания начальству, уступила кресло и доложила о последних новостях. Разгадка – пусть и по косвенным подозрениям, но так Наори не на суд документы собирала, - "м-мага Алфара" волшебницу не удивила, хотя заставила задуматься, нужны ли ей фамильные качества кое-кого.
Но...
- Лишним не будет, - довольно цинично, в ракурсе демонов и смены династий, аргументировала помощница.
Ваш'тэ согласно кивнула, в тот миг ощутив себя одновременно очень старой, и... какой-то еще, местами наивной. В ней как раз таки этой циничности не было, наоборот, мелькали какие-то неосознанные параллели между юным Вааном и новым учеником... Пусто было в быту, жизни и душе, даже в аврале забот, когда не о ком было заботиться.
- Азы на тебе, - распорядилась она.

- Не скучал? – поинтересовалась Тами, незаметно влетая в комнатку.
Оставшиеся без контроля капли тут же радостно-лениво стекли в озерко на дне, а увлекшийся подросток слегка вздрогнул.
- Пока не успел, - сознался он, повернув причесанную и уже после того слегка растрепанную голову к чародейке. – Но скоро собирался начать.
- Могу поздравить, - улыбнулась девушка, быстро стрельнув глазами на графин, - с официальным ученичеством.
- О! – Алфар улыбнулся подскочил, оказавшись на ногах. – Уже? Ура! Спасибо, Тами! – только сейчас он понял, в каком напряжении был.
- А еще приношу свои соболезнования, с тем же самым, - усмехнулась волитари, напротив, присаживаясь на лавочку. - ...Алфар Манфри, ученик леди Наори Ваш'тэ, но за сложным периодом в политических, магических и военных кругах Альянса чрезмерно занятой для педагогики и посему перепоручившей преподавание азов нашего дела... – речь Грации лилась без намеков на перевод дыхание, интонации и запятые, - мне.
Улыбка у Алатамириэннэ была очень красивая, но выражение – каким-то колючим. Таким же "колючим" был Кадар, хотя уж он-то красотой не блистал ни в одном месте.
Водник изучающее посмотрел на свою новую учительницу. Молодая, но все равно взрослая... Красивая, конечно, даже очень, но смотрит как-то странно.
- Мне на ты или на вы обращаться? – без обиняков поинтересовался мальчишка.
- "Ты", - чародейка потянулась к графину и задумчиво взболтала содержимое, - хотя в людных местах можно "вы". Скоро этих мест в расписании станет много... – проскользнула какая-то задумчивость.
- Сначала быт, - встряхнувшись, девушка снова вернула внимание Алфару. – В ближайшее время, то есть минимум пока ты не научишься колдовать в кольце и ставить защиту – желательно тоже в кольце, демоны ломают все почем зря, - переезжать ближе к леди Наори бессмысленно и даже вредно. Можно остаться здесь, или найти комнату в людском крыле дворца.
- Мне и тут неплохо, - не пожелал менять шило на мыло Манфри. - До людей дойду, если понадобится. Мы начнем учиться колдовать в кольце? Да... Ведь если демоны могут напасть, то надо научиться от них защищаться в первую очередь? – он посмотрел на Тами с надеждой.
- Мое личное мнение не-боевого мага, - волшебница словно измерила Алфара взглядом, вдоль, поперек, в длину-ширину-высоту и не забыла снять все окружности и сечения. – От демонов можно сбежать, или надо убивать. Защититься получится только от косвенных последствий их атак, этого мало.
- А как их убивают? А можно поймать, заморозить в кристалл, заточить в камень, обездвижить и делать над ними опыты? – поинтересовался Манфри, мысленно начавший препарировать демонов.
- На практике не проверено, - не стала отрицать Тами. – Однако в их присутствии пассивные чары уничтожаются, а активные... не всегда действуют положенным способом. Убивать лидиумом, остальное так же – не проверено, - судя по мине девушки, тема ей не нравилась, однако она признавала что демоны вряд ли любезно подождут, пока Алфар пройдет полный курс обучения.

[higf >>>]

- А говорят, огнем их пожгли много? – вспомнил водник то, о чем говорили на площади перед дуэлью.
- А – мы не огненные, бэ – леди Лаари очень сильная чародейка, - про Нижнюю столицу Грация промолчала, решив не забивать юную голову ненужными подробностями деления демонов на спящих и не очень. – Возвращаясь к "кольцам" и быту, отдельной столовой у магов нет, за аналогичным отсутствием точного расписания, - "и присутствием неумеренного разгильдяйства даже если расписание есть". – Можешь присоединяться к любой служебной кухне, хотя из гвардейской могут... – Тами выразительно махнула рукой, - и будут правы. Вдобавок, там за своих Холера с Вертом – тандем огонь-воздух, - и репутация соответствующая. Человеческую в ближайшее время не советую, после шуток Танвара... Огонь, тоже тандем, у повара тяжелая ксенофобия по одаренному признаку, - честно предупредила она. – И, брать с него пример не надо, - речь шла, понятно, про Танвара.
- Я же ничего не подожгу, - уточнил Алфар, подумав, что про выкипит или затопит никто не спросил. – А что остается, для слуг, что ли? – попытался он представить, сколько и каких кухонь во дворце.
- Кухни, - наклонив графин, Тами одним пальцем размазала лужицу по столу, причем несмотря на круговые жесты, схема получилась угловатой. – Тут, тут, тут... кладовка. Столовые отдельно от кухонь только у гвардии, тут. Да, это все не для господ, те едят у себя или в малых-парадных залах.
Алфар склонился над столом, схватывая схему в свою цепкую память и даже прочертив капелькой путь по этой схеме от этой комнаты, указанной девушкой.
- Понял, а... – он прищурился, – расскажи мне про других, с кем придется общаться? Еще ученики есть?
- Учеников нет. Но в команде леди Ваш'тэ самый большой во дворце штат магов... С большинством тебе потом придется общаться и работать. Различаются официальные и практические должности, - взгляд водницы был таким же распиливающе-оценивающим.
- Это даже скриа понятно, - прищурился мальчишка. – Расскажи, как у вас тут принято себя вести.
- Со всеми по-разному. Ты-вы лучше выяснять с каждым, но потом будет проще... – Тами аккуратно отправила лужицу в умывальник и размяла аристократичные пальцы. – Основы общения ставит мысленная связь, азы твоего обучения начнутся именно с нее. Как воднику тебе будет проще...
Глаза Алфара сразу заблестели вниманием, и он приготовился слушать, попутно заметив:
- Это и есть «круг»?
- Не совсем. "Кольцо" предполагает слияние силы от нескольких магов, лучше одной стихии, и творит чары ведущий, способный справиться с такой мощью. Мысленная связь с магией – совместной – почти не связана и больше удобна в координации и для связи, или же позволяет строить "кольцо" на расстоянии между участниками. Вдобавок... так как связь – отрасль водной магии воздействия на разум и требует обоюдности участников, она же служит леди Наори мостом для всеобщего "кольца", для чародеев всех стихий. Схемы связок между собой при этом довольно запутанные, и у всех участников потом раскалываются головы, тебе пока не грозит... Как у тебя с целительской магией на себя?
- Царапины, - отреагировал Алфар несколько отрешенным тоном и с таким же видом, появившимся, пока он слушал и запоминал сваливаемые новой наставницей сведения, - синяки, ссадины. Переломов не было, что-то серьезнее пока не учили, хотя иногда выходит с магией кро... - он осекся, резко тряхнув головой. – Не умею, в общем!
Чародейка как-то резко взглянула на чуть не оговорившегося ученика, и недовольно нахмурилась. Похоже вопрос про кое-какую "магию к..." у нее не стоял, догадалась.
- Что-нибудь видишь? – чуть разведенные и согнутые пальцы, словно держащие невидимый шар, еще не светились от накопленной в ладони силы, но в эфире действительно "сияли".
Юный волшебник посерел и прищурился.
- Да, рука мерцает светом, если присмотреться... с магией.
- Прикладная водная, конкретно эта – медицинская. Заклинания создаются частично мысленно, частично на своей крови в кончиках пальцев, активная часть во внешнем контуре, чтобы при касании к чему-либо... например, чужому телу, взаимодействуют с кровью и производит определенные изменения. В ее составе, температуре, состоянии... Проще всего изменить температуру, классика боевой водной магии, к слову. Прикладная, основанная на своей крови и требующая тактильного контакта с одной стороны более проста, чем стопроцентно мысленная, но в случаях филигранных воздействий – сложнее, и одной мыслью такое просто невозможно. Обычно применяется только в медицине, или в боевом варианте – в сочетании с рукопашным боем... – голос Грации был ровным, а ладонь постепенно разгоралась и в обычном измерении, переливаясь синеватым огоньками. Сначала по ногтям, потом по всем пальцам, проявив сияющие "когти" того самого "внешнего контура".
- ...Это заклинание – леди Наори, хотя она утверждает что изобретение точечных воздействий на мозг, после которого легче "открывать" мысленную связь – достояние студиозов Университета, нашедших идеальный способ списывать. Мастеров по этому поводу никак не спросишь, поэтому вопрос риторический, - и ровный голос, когда-то успевший перейти на юмор, вдобавок незаметно убаюкал. Горящая кисть дотянулась до висков Алфара, коснулась. Активировала "внешний контур", обожгла, и, похоже, что-то взорвала. Ощущения оказались отвратительные, но казались каким-то отстраненными.
Алатамириэннэ как обычно красиво улыбнулась, и быстро убрала руки.
- Скоро пройдет, – и заговорила уже вполне живым и сочувствующим тоном.
Напряженный, пытавшийся успевать за ходом мысли и прослеживанием видимой части заклинаний одновременно Алфар вскрикнул не столько от боли, сколько от неожиданности, и чуть не упал. Сморщился на секунду, затем гордо изобразил, что ему совсем-совсем не больно, ни капельки!
- Можно я попробую повторить? – он провел рукой по лбу.
- Повторять не надо, это разовая операция. Слушай меня, - голос собеседницы продолжал неуловимо меняться. - Думай словами, не образами.
Хотевший уже ответно испробовать увиденное заклятие Манфри разочарованно вздохнул и попытался спрятать мысль, что слова лезут не те, оставив туманным ощущением.
Я слушаю. А меня слышно?

(и Лати)

[Anmorium >>>]

-Нефецит подготовлен?
-Кристаллы элементов и основной нефицит готовы к взлёту, барон.
-Орудия и системы управления?
-В полной готовности.
-Отлично. Полная готовность экипажа через десять минут. Приготовится к взлёту.
Культист молча кивнул. Несколько теней, присутствующих в тёмном помещении сразу бросились в стороны, спеша передать приказ. Нукулайс тяжело вздохнул, и направился к центральному ядру.
Почти в центре Левиафана находился огромный цилиндрический зал. Нефицит, который мог появиться только с освобождением Наместника, занимал большую его часть - огромный, матово-чёрный кристалл словно поглощал свет, тепло и воздух вокруг. Только демоны могли находиться рядом с ним, и даже им это доставляло немалый дискомфорт.
Набради тем временем был уже над самим камнем. Барон посмотрел вниз, где суитились тени и охотники, отсоединяющие удерживающие цепи и подготавливающие доставшиеся Культу с таким трудом кристаллы корладов.
-Подключить огонь к нефициту.
Сразу дюжина демонов навалилась на арканитовую заслонку, открывая поглощающей мощи нефицита красный кристалл. Едва он показался из за арканита, как нефицит начал наливаться красным светом. Луч красного света - вполне ощутимый и реальный - устремился к центру нефицита, даря тому силу огня.
-Подключить воду к нефициту.
С противоположной стороны зала другие демоны начали открывать кристалл воды - и уже синий луч устремился к нефициту. Демон-тень, которому не посчастливилось оказаться на пути луча, мгновенно обратился в лёд и упал на пол зала, раслетевшись сотней осколков. Остальные будто бы не обратили на это внимания.
Нефицит тем временем стал ядовито-зелёным.
-Одновременно подключить землю и ветер к нефициту.
Стены зала ощутимо задрожали, когда сразу два луча - коричневый и светло-голубой пересекли его, соединяясь в мерцающем кристалле по центру. Закрыть заслонки теперь уже было нельзя - такие магические уже игнорируют даже арканит. Кристалл наконец то приобрёл нужный серебристо - белый цвет, и засиял уж совсем ярко.
Набради удовлетворённо кивнул, и покачиваясь из за дрожи помещения, начал быстро подниматься наверх к рубке управления. Демоны внизу, щурясь от неестественного света, разбежались по выходам. К моменту, когда нефицит уже сиял подобно лидиуму, помещение осталось пустым и причудливо освещённым.
Скала тем временем задрожала. Удерживающие цепи, которые крепили основу крепости к земле, остались на земле, и теперь огромная каменная глыба медленно поднималась в воздух.
Как только заряд нефицита достиг нужной стадии, свет всех четырёх заряжающих кристаллов погас, а сам нефицит продолжал переливаться оттенками серого. В его центре появился шар чистой пустоты, который начал стремительно набирать диаметр. Уже через несколько мгновений он заполнил собой весь зал, и, проникая сквозь стены и перекрытия, продолжад увеличиваться. Все человеческие тела внутри крепости упали на землю и начали биться в судорогах - живая плоть не была приспособлена для таких перегрузок. Даже Набради было сложно удержать тело Нукулайса от мгновенного паралича. Вскоре шар вышел за пределы крепости и, увеличившись почти вдвое, замер. Поле нефицита таких размеров блокировало любую магию, в том числе и лидиум. Эта задумка Нукулайса была чуть ли не самой ценной - только герцог или барон могли временно заблокировать поле нефицита и позволить судну с лидиумным двигателем подлететь на расстояние абордажа.
Парящая Крепость Левиафан набрала высоту, и медленно полетела в сторону Бужербы.
Набради же находился на верхней башне, через которую осуществлялось управление и наблюдение за окружающей обстановкой.
-Передай всем на оружейных башнях, что любое судно в радиусе поражения должно быть сбито. Чем меньше о нас будут знать, тем лучше.
-Будет сделано, барон.
-Через сколько мы будем у Бужербы?
-Через три дня, мой лорд.
-Отлично.

[Инэйлэ >>>]

Алексис Лератен. Дворцовые покои
Последние строчки легли на пергамент столь же ровно, как и первые – подчерк Алексис вырабатывал долго, и теперь не разобрать его мог разве что не умеющий читать вовсе. Запалив лучину, он провёл огнём по куску синего воска, и когда клякса достигла нужных размеров, точным движением оттиснул на ней отпечаток своим кольцом. Заказ был готов.
Теперь – собрать оружие, которое следует зачаровать. Поднявшись, мужчина достал из-под кровати вместительный ящик и начал сосредоточенно передирать его содержимое. В небольшую коробочку он уложил десяток сюрикенов и, плотно закрыв её, вернул ящик под кровать. Следом на расстеленном на столе куске плотной кожи рядом с коробочкой улёгся его меч, прошедший немало сражений. Жаль расставаться, пусть даже на время, ну да ничего, без клинка не останется... Открылась дверь, и вошла Аэция с метательными ножами в руках.
- Четыре, как и решено, - девушка улыбнулась. – Уже закончил с бумагами, да?
Алексис кивнул:
- И написал, и описание глефы сделал поточнее, благо параметры твои я помню...
- Тогда, осталось только всё упаковать?
- Именно. А ты пока настройся на срачную церемонию - похороны в полдень.
Алексис уложил ножи к остальному оружию и быстро свернул кожу, завязав свёрток верёвкой. Узел он так же скрепил печатью, и, кивнув Аэции, подхватил свёрток и вышел в гостиные покои.
Там его уже ждали – Кассий и его помощники, Марк и Гай, готовые подхватить увесистые мешки с золотыми фераями.
- Доминик и Луций уже готовы, мой лорд, - поклонился старый слуга, и молодые люди подхватили каждый свой мешок (дабы не заставлять никого надрываться решено было разделить груз надвое) и направились вслед за лордом к выходу из дворца.
На площади уже поводили крыльями два грифона – серый и рыжий, всадники о чём то переговаривались, но, заметив приближение Алексиса, замолчали и подошли к своим верховым зверям. Вместе они навьючили золото и оружие на грифонов, и лорд передал старшему всаднику футляр с заказом.
- Вот все бумаги. Если в итоге окажется, что денег всё же не хватает, можешь обещать до десяти кругов нашего «золотого» сыра.
- Так точно, мой Лорд. Будет исполнено! – Доминик отдал честь, и, изящным прыжком вскочив на грифона, послал пернатое создание в воздух. Луций на своём грифоне взлетел следом.
Алексис несколько секунд постоял, проводя улетающих взглядом, а потом развернулся и направился ко входу во дворец. Близился полдень.

Сообщение отредактировал Инэйлэ - 29-02-2008, 14:22

[Scorpion(Archon) >>>]

Похороны

Джаст снова вошёл в тронный зал, в очередной раз переполненный знатью с обеих сторон. На большинстве из присутствующих красовались все оттенки чёрного, к которым дворяне всё равно добавляли немного родовых цветов. Высшие сановники и просто богатые и знатные люди, высшая знать крови волитаров… Джаст поймал себя на мысли, что весь этот цветник уже за несколько дней набил ему оскомину. Насколько он помнил покойного дядю, Император Вейларон куда больше времени уделял государственным делам, а не церемониям. Хотя это, быть может, потому, что ничего в его правление особенно не происходило. Хотя бы с волитарами. С людьми – происходило, и Император старался помочь королю, как мог… но у Менгаарда всегда хватало желающих «помочь», и Джаст не знал, насколько действия дяди облегчали участь людского народа.
Давион молча пролетел вперёд, осматриваясь и разглядывая огромный внесённый в зал постамент, на котором стояло сразу пять гробов – чуть потеснившись, потому что сначала рассчитывали только на три. Гробы Императора и Ваана Волитара были открыты, три остальных – закрыты, ведь Санкрист был изрублен, а про Матэуса с Гхисом Джаст ничего не знал, но всё равно не хотел смотреть на то, что сделала с ними гибель в лапах демона, который погиб и сам… У гроба Гхиса Бергана Джаст заметил одиноко зависшего в воздухе Алсимара Рейса, смотревшего на тяжёлую, отполированную поверхность дубового саркофага с какой-то необычной тоской. Джаст помнил, что при жизни эти двое недолюбливали друг друга, а порой и открыто враждовали… И теперь Алсимар смотрел на последнее пристанище старого врага и его сына так, словно в этих гробах лежали его собственные сыновья. Наверное, это было схожее чувство – часть души, оторванная вместе с пылавшей в ней неприязнью… Позади отца, в нескольких шагах от него, висели Эрбрейс и Ракшейс: первый был бледен и сжимал зубы, смотря на отца; на лбу его залегла упрямая морщина, глаза словно сверлили спину отца… Ракшейс же казался спокойным и скорбным, и глаз его не было видно из-за надвинутого капюшона. Джаст приблизился к ним и мимоходом бросил взгляд на клинок – тонкое белое свечение из ножен словно бросило тень на и без того мрачное лицо кронпринца. Он пробежал взглядом по всем троим ещё раз, но промолчал и лишь спокойно кивнул Рейсам.
Брионы, отец и дочь, стояли чуть поодаль. Сандер и Сакондар… Юлаль Сайте, Хранительница Истории… рядом с ней – леди Наори… «Которая теперь работает на меня» - сам собой заметил себе Джаст и еле удержался, чтобы не улыбнуться - утренний разговор с чародейкой прошёл не лучше вечернего, и уши снова едва не горели, но это было к лучшему. При виде Наори мысли, впрочем, так или иначе перескочили на Ваана, и Джаст взглянул бывшему кронпринцу в лицо… Тихое, спокойное, даже расслабленное выражение, закрытые глаза… Иразий и правда поработал на славу, и стоило оплатить немного сверх положенного – казалось, что Ваан Волитар и его отец просто спят, сложив руки на груди.
Давион развернулся, обошёл кругом гробы, даже не глядя на гроб лорда Санкриста. Зачем? Волитар переда ему своё главное сокровище – и это был не меч, и не завещание. Это была решимость во что бы то ни стало защищать Альянс…
Взгляды толпы знатных людей и волитаров разом обратились к кронпринцу. К его лицу, которое рассёк синеватый шрам-молния – память о первой встрече с герцогом Бойни Элокхаем; к его глазам, которые за несколько дней стали из глаз восторженного юнца, знавшего больше по книгам, чем он знал по жизни, в глаза наследника великой державы, которую он должен был удержать от краха; к его губам, которые уже отмерили сегодня свою долю лжи и теперь пытались также уверенно сказать правду… ту правду, которую он знал. По традиции слово брал правитель или его наследник – и теперь на это имел полное право регент, лорд Алсимар Рейс. Но Джаст заговорил, и никто не остановил его::
- Я не хочу говорить много и долго… Пока я буду говорить – идёт время, а каждая минута теперь имеет цену. Цену крови – алой людской или синей волитарской, а может быть и любой другой крови живых! Какая разница? Каждый миг – каждый! – теперь стоит кому-то жизни, мечты, счастья! Ваш правитель погиб над телом собственного сына, жестоко убитый мерзкой тварью, которая отняла жизнь Ваана Волитара лишь минутами раньше! От руки такой же мерзости погибли в Нижней Столице сотни и тысячи! Лорд Финеас Санкрист – тот, кого вы называли безумцем – потерял всё, что на самом деле было ему дорого, пытаясь бороться с этим – и вот он сейчас, среди этих пяти тел, которые отпустили свои душив чертоги Отца Небесного! Род Берганов – отец и сын, оба были погублены этими исчадиями… Пустоты!
Гробовое молчание, висевшее в зале, казалось громче самых пронзительных криков. Никто не смел проронить ни слова, а потом брошенное Джастом «Пустоты!» множество раз отразилось от стен и сводов зала, пронзая душу, впиваясь в слух и сознание…
- Да, Пустоты! И сейчас, прощаясь с ними так, как некогда завещали нам наши Боги и наши предки, я прошу вас – вспомните и другие их заветы! Вспомните, чем жили волитары и люди – чем жил Альянс! – тогда, когда небо ещё было синим! Когда нам не приходилось смотреть в каждую тень, ожидая, загорятся ли алые глаза, полные ненависти! Сейчас, отпуская в последний путь тех, кто пал жертвой этих чудовищ, я прошу вас – вспомните о том, кто мы такие! Вспомните о ваших семьях, ваших близких, вашей родине! Вспомните… и готовьтесь бороться за это, потому что нам придётся за это бороться. Это говорю вам я – Давион Астерион-Волитар, наследник трона правителей народа волитаров. Давион Астерион-Волитар, чистокровный и высокорождённый волитар, смотревший в глаза Пустоте, которая забрала жизни тех, кого мы отпускаем к Отцу Небесному сегодня. Готовьтесь к войне – она уже у нашего порога. Пусть эти и все другие смерти, что ещё будут – а они будут, ибо Пустота не щадит никого! – пусть они послужат спасению и торжеству Альянса! Я прошу вас об этом, зная, что не имею права просить и о меньшем – но я прошу вас… прошу не только как наследник или лорд, но и как такой же смертный, как и вы все. Прошу – скрепите сердца отвагой и верой в наших Богов, и, простившись с мёртвыми, готовьтесь биться за живых! Готовьтесь биться за живых до последней капли крови!
Давион замолчал, не в силах продолжать. Пришлось стиснуть зубы от боли и волнения, глаза слезились, в голове вертелись самые странные мысли… о Ване и Наори, о родителях, о погибших этой ночью гвардейцах… и даже не думать о Гудрин снова не получалось… они обещали забрать её… От всех можно скрыть – а от себя? А от них? Нет! Нет, никогда он им её не отдаст! Оторвать от себя, оставить на сердце вечную кровавую рану… но не отдать.
За спиной Джаста раздался кашляющий, усталый, но твёрдый голос – выдержав несколько мгновений, заговорил регент Алсимар Рейс:
- Да будет так, по воле Богов. Да наполнятся ваши бренные тела силой Небесного Огня. Да несёт ваши души ветер Отца Небесного. Да падёт ваш прах в руки Матери-Земли, и да омоет его Океанская Дева. Да будет так!
Можно было бы доверить такую церемонию Наори или Милеане, либо кому-то из их подчинённых, но и Иразий Кавдайн, и Алсимар Рейс, похоже, знали древнюю церемонию на зубок, что во втором было нормально, а в первом – довольно удивительно. Наёмные воздушные маги – кажется, из гвардии лорда Рейса – по очереди подняли гробы с телами в воздух, под своды зала, и медленно пустили сквозь огромный, разобранный ещё с утра витраж, изображавший чертоги Небесного Отца. Джаст знал, что будет дальше… Всадники на грифонах подожгут тела и гробы, как только те вылетят за границу дворца. А заклинания будут нести их ещё какое-то время, чтобы ветер успел разнести пепел… Путь покойных лежал за границу столичного острова, туда, где они навеки затеряются в вечности, чтобы в родовой усыпальнице каждой династии появилось ещё одно надгробие, изображающее покойного таким, каков он был при жизни… Только думать об этом не получалось. Словно во сне Джаст слышал, как высокородные произносят имена уходящих, а сердце молчало, и разум, словно угаснув, не решался связывать увиденное и услышанное.
- Прощай, Вейларон Волитар, мой Император. Да будет добр к тебе Отец Небесный.
Алсимар… грустный, кряхтящий, ухающий, словно старый сиплый филин…
- Прощай, Ваан Волитар, не запятнавший себя ничем и никогда наследник трона, пусть Небесный огонь согревает твою душу.
Эрбрейс… изменившийся за несколько часов Эрбрейс с всё ещё замотанной каким-то куском ткани правой рукой. Почему он до сих пор не обратился к водникам? Странно…
- Прощай, Финеас Санкрист, славный воин и лорд, отдавший жизнь за Альянс. Мы не забудем твоих слов…
Сандер. Немой калека-отец, готовый биться до конца за своё государство, и сын, который заменил ему голос. Только что погиб их друг… а что с ними ещё случится? Кто знает… но они тоже ко всему готовы.
- Прощай, Гхис Берган, да будет тебе дарован покой. Прощай, Матэус Берган. Да смилостивится над тобой Отец Небесный.
Бректор. Только он мог не упомянуть грехов и злодеяний погибших… только у него хватило бы смелости и спокойствия сказать это так… милосердно.

Джаст слышал, как снаружи запылало, затрепетало и вдруг на миг взревело в порыве неудержимого небесного ветра пламя, охватывающее тела и деревянные коробы гробов… кто-то в толпе плакал, кто-то шептался, и каждое слово отдавалось в голове лейтенанта молотом. По щеке со шрамом всё-таки сорвалась одна слезинка и затерялась в синих изгибах рваной молнии… По всей Верхней Столице скорбно трубили глашатаи, везде положено было поминать усопших… какая ерунда всё же лезет в голову… И хочется завыть в тон трубам, рвать на себе волосы… и снова кажется, что ты один во всём виноват…
Зал начал медленно пустеть. Плачущих дам уводили под руки их грустные, траурно-серьёзные кавалеры. Кто-то с кем-то договаривался о чём-то, кто-то с кем-то шептался по углам. Джаст только и успел что снова кивнуть Юлаль, пару раз переглянуться с Бректором и Сандером и чуть поклониться Эрбрейсу… Последним из-зала выходил Алсимар… точнее, предпоследним, Джаст в нём ещё оставался.
Действовать сейчас? Так? А почему нет… Теперь это тоже цена, её тоже нужно заплатить, только и всего… и ещё так будет безопаснее для Гудрин… и плевать на чувства, на мечты, на последнюю ночь… Плевать на всё. Так будет лучше. Ей, Альянсу, людям, волитарам… а себя он как-нибудь заставит – не в первый раз.
- Милорд, - окликнул он Алсимара.
- Да?… кхрх, - чуть прокашлявшись, обернулся тот.
- У меня к вам предложение, - лицо Джаста словно обратилось в мраморную маску… «Белую Маску… только и остаётся, над кем смеяться… над убийцей, ага – весело, ничего не скажешь». – Вы хотите, чтобы наследник Рейсов оказался на троне?

Слёзы в казарме…

Гудрин Валлахейн сидела на своей постели и рыдала, уткнувшись лицом в колени. В казармах, как ей показалось, никого не было, и, хоть от Джаста ей наверняка влетело бы за пропущенное дежурство, сил держаться дольше, чем до собственной постели, у девушки не было. Горло сдавило, словно кузнечными клещами, плечи тряслись. Хотелось сдохнуть – не умереть, не геройски погибнуть и не медленно уснуть навеки, а именно сдохнуть, как паршивой собаке под забором. Она ведь прекрасно знала, что так и будет, и всё равно!
«И всё равно ты к нему полезла… ты знала и то, что он пьян, и то, что ему наверняка плохо… вот зараза, ты даже стражу у его дверей вызвалась подменить! И зачем?! Зачем, я тебя спрашиваю?! Ты – не волитари, ты – не благородных кровей, ты даже на семь лет его старше – на кой демон ты ему сдалась?! Но неет… надо было полезть к нему в душу, начать ободрять, смотреть ему в глаза… а ведь у него красивые глаза… И наутро надо было солгать, как провинившейся служанке или девке, застуканной на сеновале с соседским красавчиком… ну, допустим, половину этого ты выполняешь только так, а вот кронпринц Альянса на соседского красавчика смахивает не очень… впрочем, он красавчик… да ладно, тоже мне, что ты в нём нашла? Мужество? Пожалуй… Благородство? Возможно… Доблесть и доброту? Допустим… НУ И ЧТО?! Разве в нём этого раньше не было? Золотой мальчик он и есть, да и вообще… А косы мои? Как они тогда все смеялись! Да он… он… приходил извиняться и сидел всю ночь под дверью, а я не пускала… дура была… и ещё хуже только стала…»
- Долго ещё будешь реветь? – послышалось из-под одеяла на ближайшей постели, и Тарренс Саватар, кряхтя и откашливаясь, вылез на свет.
Выглядел гвардеец не лучшим образом – конечно, его донесли, упорно лечили, кажется даже побывали водные маги (какие именно, он вспомнить не мог), но всё тело продолжало болеть, голос хрипел, кости ломило. По крайней мере с утра ему хватило сил, чтобы умыться, но на дежурство старик Сорогот согласился его подменить, и «идеальный воин» завалился спать, причём, в противоречие себе, совершенно без храпа… поэтому Гудрин и не заметила его. И теперь, разглядывая трясущуюся, словно сломанная старая кукла, сжавшуюся Гудрин, он только и мог, что озабоченно чесать подбородок и ждать ответа на свои слова.
- Уберись, чурбан летающий, - всхлипнув, отмахнулась гвардейка.
- Так, давай по порядку. Что случилось? Умер кто-то? – поинтересовался
- Умер, - злобно процедила Гудрин.
- Кто? Отец?
- Нет.
- Мать?
- Нет.
- А кто тогда?
- Да я умерла, я, отвали! – заорала Гудрин на всю казарму. Тарренс от удивления покачнулся и чуть не упал.
- Ты что несёшь? – развёл руками он.
- Не твоё дело, говорю же! Какая тебе вообще разница?! – с надрывом бросила в лицо гвардейцу Гудрин. – Служишь себе и служи, вчера вот опять за какого-то ублюдка-толстосума столько наших ребят полегло, и ты там же был, служака – вот и продолжай за них своей шкурой рисковать, а мне опротивело уже!
- Ты из-за этого плачешь что ли? Аргхр! – Тарренс откашлялся, сглотнул и наклонился к девушке. – Пила ночью может быть? Или… дай-ка угадаю, - прищурившись, гвардеец вдруг вытянул руку и, приподняв лицо девушки за подбородок, покачал головой, - так и знал. Этого и боялся.
- Чего ещё? – утирая слёзы, удивилась гвардейка. – Что так и знал?
- А ведь ты… влюбилась, - заключил Тарренс и, видя на лице девушки неподдельный испуг, решил добавить. – Такие бумаги и знаки отличия, как у меня, не совсем даром достаются. И уж прости, но глаза у меня тоже на своём месте – видел, как ты на него смотришь.
- На лейтенанта? Да с чего бы это! – вспылила гудрин. Красные от слёз глаза сверкнули гневом, по щекам разлился румянец даже ярче прежнего.
- Ну… вообще-то я не знал, ан кого, - невинно пожал плечами гвардеец. – Я вообще не знал, но был уверен, что ты себя выдашь. Ай-ай-ай, как неудобно вышло, - и он от души рассмеялся и закашлялся, чуть согнувшись и стукнув себя рукой в грудь.
- Сволочь ты. И все вы не лучше, - злобно бросила Гудрин, рухнула на постель и, отвернувшись от Тарренса, уткнулась в подушку.
- Согласен. Только я, в отличие от него, не дурак, - рассудил волитар, снова укладываясь и натягивая одеяло. – А вот он дурак. Только быть может не такой дурак, как мне кажется…
- То есть? – Гудрин снова повернулась, но Тарренс уже закрылся одеялом с головой. И будить его у гвардейки не было ни желания, ни настроения.

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 28-02-2008, 16:17

[Янтарь >>>]

Все за одного
+Тельтиар

Как Шайлин ее ни отговаривала, но Эния все-таки вызвалась помочь слугам. Сейчас женщина, обрядившись в свободный халат, одолженный у кого-то из служанок, и перевязав светлые волосы лентой, с остервенением отдраивала стол, на котором вчера стоял гроб с телом ее двоюродного брата. Шайлин наблюдала за этим, даже не пытаясь скрыть своего неодобрения. Она считала, что истинной леди не пристало марать руки столь грязной работой, а племянница, пусть даже проведшая десять лет вдали от дома и еле зарабатывавшая на то, чтобы она и ее сын не умерли с голоду, была в понимании Шайлин настоящей леди.
Дверь на первом этаже скрипнула, послышались тяжелые шаги и пыхтение, затем крик оставшейся в холле служанки.
- Чего ты там расшумелась, будто к нам демоны из Преисподней в гости пожаловали? - крикнула Шайлин, не поднимаясь с кресла. Она отвлеклась, и потому услышала лишь крик служанки, но не скрип двери.
Ответа не последовало, лишь какие-то всхлипы снизу.
- Я проверю.
Эния, по-видимому закончив со столом, бросила грязную тряпку в угол и повернулась к тетушке с мягкой улыбкой на губах. Шайлин только рукой махнула. Если племянница решила пестовать слуг, ее от этого не отговоришь. Потому как упрямством пошла в тетушку - Шайлин не раз убеждалась в этом, еще когда Эния была маленькой девочкой. Получив дозволение, Эния вприпрыжку, будто маленькая девчонка, спустилась по лестнице. Первым делом она заметила обомлевшую служанку, замершую у нижних ступенек. Тетушка наверняка разразилась бы гневной нотацией, но племянница лишь мягко спросила у перепуганной женщины:
- Что случилось, милочка?
- Там... - прошептала та, но затем ее перебил усталый голос мага.
- Спустись и сама посмотри, здесь есть чему ужаснуться.
Эния, узнав голос Августо и несколько встревоженная его мрачными интонациями, ступила с лестницы в холл... и сама не смогла сдержаться от крика ужаса.
- Четверо, что с ним произошло?!
- Молния, - обыденно произнес колдун, взмахом руки отправляя изуродованное тело племянника на диван и переведя дух. - Знаешь, а я устал его тащить. Очень устал.
- Отец Небесный, - скрестила ладони на груди Эния, успокаивая заколотившееся о ребра сердце, - за что же ты так тетушку наказываешь?
- Иди, лучше принеси чем его накрыть. Скоро замерзнет, а доктора все нет.
- Конечно-конечно, - засуетилась Эния.
Хотя в родительском доме за последние десять дней она провела считанные часы, но уже, казалось, знала, что и где здесь лежит. А потому через минуту вернулась с пледом, которым бережно накрыла племянника.
- Вот так, молодец, сестрица, - Августо тем временем откупорил графин с водой и ополовинил его. - И где они вино держат? Ты не знаешь?
- В погребах, - отозвалась Эния, ласково приглаживая встопорщившиеся волосы Ланкера. - Но в этой комнате есть небольшой зачарованный тайник за картиной... там Шайлин тоже хранит очень хорошие бутыли.
Она прикоснулась пальцем к губам юноши, убедившись, что тот все еще дышит.
- Надо сказать ей... Но помягче. Тетушке и так пришлось пережить слишком многое за последние дни, старое сердце может не выдержать...
- Вот ты и скажи, - бросил воздушник, разбираясь с тайничком и снимая магическую защиту. - Хитро... хитро...
- Густо! - нахмурилась сестрица. - Нехорошо брать чужие вещи без разрешения! Но раз уж открыл... Налей тогда и мне глоток, для храбрости. Бокалы на столе.
- Сейчас, - пара нехитрых пасов и бутылка сама разлилась по бокалам, а затем они подплыли к брату с сестрой. - Ну что, за здоровье Ланкера? Или за это уже бестолку?
- Не говори так! - ужаснулась Эния, но бокал подняла. - За здоровье нашего мальчика. Будем надеяться, он скоро поправится.
- Если нет - отправлю Манфри вслед за ним, - мрачно пообещал толстяк, осушая бокал.
- Ах, ты неисправим, - прошептала Эния, пригубив вино из своего.
На лестнице тем временем послышались тяжелые гулкие шаги. Едва заслышав их, Эния залпом допила вино, выхватила бокал из руки Августо и спрятала вместе со своим и початой бутылкой обратно в тайник, завесив дыру в стене картиной.
- Потом заделаешь, - успела прошептать она братцу прежде, чем в комнату вошла Шайлин.
- Эния, чего ты так долго? - проворчала пожилая леди, окинув племянницу обиженным взглядом. А потом заметила и племянника. - А-а-а, ты вернулся, Августо. Вот, значит, кто пугает моих слуг.
- Скажи ей, - буркнул сестре маг.
- Тетушка, - Эния подалась вперед и приобняла пожилую женщину за плечи, - Ланкер не рассказывал тебе, что вызвал на дуэль Антуана Манфри?
- Он нет, но вот Анкер - да, - Шайлин кивнула в сторону Августо. - И кое-кто обещал помочь моему безмозглому внуку остаться в живых.
Она вдруг побледнела, всем телом навалившись на Энию.
- Не хочешь же ты сказать?..
- Он жив, - поспешила успокоить тетушку Эния. И отошла в сторону.
- Отец Небесный, что с ним? - Шайлин бросилась к дивану, на котором неподвижно лежало тело ее внука. - Он ранен, скажите мне, ранен? Где лекарь?
- Конечно ранен! - процедил Августо. - Был бы живой, прыгал бы вокруг.
- Эния, вызови лекаря, немедленно! - бросила Шайлин племяннице, а потом повернулась к Августо. Двойной подбородок затрясся от плохо скрываемого гнева.
- Ты! - старуха выставила палец вперед, будто надеясь поразить им не оправдавшего доверия племенника. - Это ты его не уберег!
- Аника уже пошла за докторишкой, - отозвался колдун.
- Если бы не ты, доктор бы не потребовался! А я-то, дура, начала тебе доверять!
- Я ему жизнь сохранил! - вскочил с кресла Августо. - Не будь там меня - он бы уже не дышал!
- Жизнь-то ты ему, может, и сохранил! - наседала старуха. - Но посмотри, как он покалечен! Да с него кожа клочьями лезет! Он, может, теперь на всю жизнь калекой останется, да таким, что лучше сразу сдохнуть. Не мог защитить мальчика как следует, да? Ты всегда заботился только о себе.
- Он продырявил ублюдочного Манфри! Кишки ему выпустил! - в ответ закричал толстяк. - Откуда мне было знать, что тот еще сможет что-то сделать?!
- Он продырявил Манфри? - расхохоталась Шайлин, но смех был горьким, совсем не веселым. - Да Ланни и поросенка на вертел насадить не может! Когда Гастон нанял им с Анкером учителя фехтования, он с первого же занятия филонить начал, да так до конца и остался неучем! Совсем ты дуру из меня делаешь, как я погляжу!
- Да?! - Теперь настала очередь Августо удивляться - о способностях племянника фехтовать он ничего не знал, потому даже слегка разозлился на Анкера, что тот попросил его помочь в дуэли, когда увидел, сколь виртуозно владеет клинком юноша.
- Да! - передразнила племянника леди Тайл. - Скажи еще, что Анкер тебе об этом не говорил!
- Говорить-то говорил, но я видел иное своими глазами!
Маг тяжело вздохнул и вновь приложился к графину.
- Да он выпотрошил колдуна как цыпленка!
- Не верю, - насупилась Шайлин. - ни одному слову твоему не верю! И помни, Августо, если моего внука не удастся поставить на ноги... пеняй на себя!
- Не веришь? Да я могу поклясться Отцом Небесным, что все было так! Да пусть он меня лишит моей силы, если я лгу!
Разумеется, никакой кары на Августо ниспослано не было, но Шайлин это вовсе не убедило.
- Да я собственноручно лишу тебя силы! - гаркнула она. - И перестань поминать богов всуе.
- А что с ними еще делать?
Маг пожал плечами, и прошелся по комнате, искоса бросая полные укора взгляды на старуху.
- Молиться, - заключила Эния, присев на краешек дивана рядом с племянником. Юноша, хоть на него и невозможно было смотреть без слез, дышал ровно и спокойно.
- Крепкий парень, - заметил Августо. - Другой бы не выдержал.
- Тайловская порода, - кивнула Шайлин, грузно опустившись в кресло напротив.
Дверь хлопнула еще раз и из холла послышался тонкий и необычайно встревоженный голос Аники:
- Дядюшка Августо, вы где? Я привела доктора!
- Веди сюда! - крикнула ей Шайлин.
Аника проскользнула в комнату первой и замерла у бабушкиного кресла. В платье, которое из черного давно уже стало серым, она еще сильнее, чем обычно, казалась лишь тенью, предметом интерьера, на который никто и никогда не обращает внимания, пока не придет надобность.
- Доброго дня, где больной? - лекарь оказался на редкость приветливым и добродушным мужчиной средних лет.
- Проходите, проходите, - разумеется, впереди дувшихся друг на друга родичей оказалась Эния. Она и провела лекаря к телу племянника, откинув с того плед.
- Ого-го, - протянул врачеватель, осматривая ожог протяженностью в едва ли не половину тела Тайла. - А вы меня, милая девушка, не предупредили, что с ним все настолько плохо.
Что-то напевая себе под нос, доктор расстегнул камзол, бросив его на ближайшее кресло, засучил рукава и достал из сумки небольшой белый передник, а затем, плюнув на ладони, пригладил кучерявые седеющие волосы.
- Принесите мне воды, чего-нибудь покрепче, можно вина - но хорошенько подогрев - и, пожалуй простынь. Чистую, - он задумался. - И стол! Да принесите сюда нормальный стол.
Шайлин занялась вином, открыв тайник, при этом даже не заметив, что десять минут назад он был довольно-таки искусно взломан. Эния побежала на кухню за тазиком с водой, Аника понеслась наверх, потому что точно помнила, что на верхних полках в ее гардеробе сохранилась пара чистых, хоть и не вполне новых простыней.
- Доктор, он жить будет? - Спросил Августо, деловито скидывая со стола прямо на пол все, что на нем было.
- Коль скоро до сих пор дышит - еще всех нас переживет, - обнадеживающе произнес лекарь. - Точнее - всех вас.
Вернулись дамы. Эния догадалась прихватить с кухни небольшой котелок, и Шайлин, слив туда вино, смогла - не без помощи Августо - за считанные минуты подогреть его на масляной лампадке. Аника протянула бабушке простыню.
- Так, отлично, переложите его на стол, да на простынь, на простынь!
Августо аккуратно перенес юношу на расстеленную теткой простыню и сбросил плед.
- Славно, - доктор достал из сумки ложечку и зачерпнув подогретого вина, попробовал, зажмурившись от удовольствия. - Ахх, всегда любил его, подогретое. Такое вкусное. Такой букет.
- Доктор! - с укоризной покачала головой Эния еще прежде, чем Шайлин открыла рот, чтобы сказать лекаришке все, что она о нем думает.
- Да вы не беспокойтесь, сейчас мы его... - взгляд с трудом оторвался от вина и вернулся к пациенту. - Вылечим.
- Уж давайте поскорей, - пробурчала Шайлин, в душе которой бурлила жуткая смесь из беспокойства, гнева и досады.
Сорвав остатки одежды, намертво прилепившейся к струпьям кожи и потому отдираемой вместе с ней, лекарь приступил, при помощи нескольких хитрых приспособлений, к очищению тела от слишком обгоревшей плоти, лоскутами сдираемой с Ланкера. Находившийся без сознания юноша, казалось, даже не чувствовал, как с него сдирают кожу. Наконец, кое-где появилось не тронутое ожогом, розовое мясо, однако то было на теле, в руке же сожжено было все, вплоть до мышц, вплоть до покрытой гарью кости. Шайлин с Энией, обе белые, словно полотно, держались как могли, а вот Аника, и без того натерпевшаяся за прошедшие сутки больше, чем за всю минувшую жизнь, не вынесла очередного потрясения. При виде обгорелых костей брата она тихонько отошла назад, к дивану, и там без лишнего шума, не привлекая к себе внимания, упала в обморок.

[Барон Суббота >>>]

Глыба. Дуэль.
(долго и мучительно рожали совместно с Китти)

Ваагх проснулся резко и рывком. Первой мыслью было: "Ну и приснилось же!", но потом...потом орк почувствовал нечто странное. Тело словно бы потеряло в весе, больше чем в половину, чувства обострились, а ещё где-то у затылка притаилось странное ощущение. будто там поселилась и тихонько извивается змея.
- Значит правда, - прошептал он потрясённо, когда дверь открылась и вошли страж и женщина с подносом, на котором стояла миска с мелко рубленным мясом и глиняная кружка воды.
И то и другое Ваагх проигнорировал. Не хотелось, да и мало ли что туда намешали!
Только сейчас до орка дошло, что его совершенно не ломает от отсутствия зелья.
- Когда Аграт будет готов? - спросил он
- Не сказал, - стражник, похоже, всегда выглядел так, будто спал на ходу. - Сказал разбудить.
Молодая оркина сверкнула глазами и опустила поднос на пол. К кому относилось недовольство девчонки - к Ваагху или собственному хозяину, сказать было сложно.
- Принести что-нибудь? - уточнила она на всякий случай.
- Нет, - ответил Ваагх и сел к стене. - Передай ему? что я готов
Оркина склонила голову и выскользнула наружу. Появилась меньше чем через минуту, наградив яростным взглядом охранника.
- Уже ждет.
Орк встал и коротко кивнул стражу: - Веди!
Тот нехотя отлип от стены, на которой уже почти успел уснуть, и побрел к птичнику.
Советник был уже там. На просторной площадке-взлетной гортанно перекликивались Бырх и еще одна скриа, иногда им сонно отвечали изнутри другие птицы. Орк-присматривающий откровенно клевал носом и недружелюбно косился на "дуэлянтов". Приветствовать будущего противника или объявлять причины поединка Аграт не стал - просто кивнул на птиц.
- Чем бьёшься? - спросил Ваагх.
Традиционно бойцы должны были выходить на поединок без костей с семью точками, так что вопрос был вполне закономерен
Советник молча вытащил из чехла серп - игрушка выглядела старинной и дорогой, но судя по блеску стали, не прожила на свете и полувека. Затем коснулся пальцем навершия плетки - она занимала то же место, что и вчера. Остановился, ожидая того же.
Ваагх махнул рукой в сторону скриа, при седле которого были приторочены арбалет и тяжёлый фальшион.
Советник сузил глаза при виде арбалета, но удержался от того, чтобы хмыкнуть. Вместо этого - скользнул к своей птице. Молодая темная скриа была плохо управляемой даже на вид, и Аграт даже успел заподозрить "подарок" от Геры, но таких промашек он не допускал никогда - о дуэли все еще не знал никто кроме его собственных орков. Присматривающий кивнул обоим противникам и отпустил ремни.
Ваагх коротко дёрнул поводьями Бырха и тот, мощно оттолкнувшись от поверхности взмыл в небо. Орк быстро привязал фальшион специальной ременной петлёй к правой руке и без долгих раздумий напал на проитвника. Он наудивление чётко видел все его движения, словно Аграт демонстрировал приём непонятливым новичкам.
"Просто ударь его! - раздалось в голове Ваагха. - Поверь, советник будет удивлён!"
Аграт заставил птицу заложить вираж внешне легко и почти лениво - но на самом деле нервничал все больше. Незнакомая, слишком молодая скриа, выделенная из птичника, пока слушалась команд, но в любой момент могла выйти из повиновения - огромные птицы не любили незнакомцев на своей спине. Намотав повод на кисть руки на всякий случай, Аграт прижал прямое основание серпа к локтю и парировал удар противника. Это удалось сделать легко, но вот то, что продолжение блока - резкий удар внутренней стороной лезвия - было предупреждено, заставило советника отпрянуть и снова заложить полукруг. Похоже, по опыту обращения с редким оружием орк-перебежчик не уступал самому Аграту.
Бырх заложил вираж и резко развернулся в воздухе по пологой дуге приближаясь к противнику. Кровь в венах орка неслась бешенным потоком, сердце бешенно стучало, но неуверенности не было. Он знал, что победит. Знал, что сейчас Аграт уступает ему во всём, кроме опыта, а потому Ваагх бесстрашно обрушил фальшион слева и сверху, понимая, что успеет отразить любой неожиданный удар.
Аграт снова выставил серп - вогнутой стороной вперед. Резкое движение - скриа закричала от возмущения - и кривой меч резко выкрутил тяжелое лезвие, отбрасывая его в сторону.
Ваагха едва не развернуло в седле от силы, с которой был проведён приём, но он умудрился использовать и это, могучим кулаком приласкав скриа противника по неловко подставленному гребню
Птица зашипела и попыталась укусить Ваагха, а, когда не получилось, резко крутнулась в воздухе, едва не сбросив собственного седока на землю. Чтобы удержаться, Аграт опустил и вторую руку на упряжь скриа.
Ваагх, потратив бесценную секунду на то, чтобы удержать равновесие в седле левой рукой схватил арбалет и выпалил в огромное крыло птицы противника
Болт прошел между перьями, окончательно перепугав - или возмутив? - скриа. Животное завертелось падающим листом, пытаясь то ли стряхнуть седока, то ли дотянуться до него острым клювом. Аграт выругался и, резко стянув поводья, сам тронул бок птицы острием серпа. Боль ненадолго привела неуправляемое животное в чувство, заставив неуклюже заложить требуемый вираж.
Ваагх, оказавшийся выше противника, заставил Бырха спикировать тому на спину а нанёс несколько яростных крестовых ударов фальшионом. Арбалет он отшвырнул и тот повис у седла, болтаясь на коротком кожанном ремне. Странное дело, чем дольше шёл бой, тем лучше Ваагх себя чувствовал. Его мышцы вздувались, дыхание было мощным и частым. а разум чистым, если не считать голоса, подсказывающего куда ударить.
Аграт, напротив, раздражался все больше, Советник не любил скриа, еще меньше любил бои на них, а уж многочисленные сюрпризы... Молодая птица захрипела от удушья, когда ее резко бросили в сторону - не к спасению, а прямо к противнику. Перехватив серп правой, Аграт сорвал с пояса плеть и захлестнул шею чужой скриа, резко дернув, и в результате сам чуть не лишившись головы. Пригнувшись и почти закрывшись чужой птицей, советник "пригладил" бурый бок серпом и, отпустив захват плети, снова дернул свою птицу прочь. Неловко отвел четко (слишком четко - даже для умелого воина!) направленный в незащищенный загривок удар и снова сменил руки.
"Нужно нечто большее!" - прошипел голос в голове Ваагха, возникло ощущение. будто что-то большое рванулось у него из груди, а потом мир едва не треснул от воплей перепуганной скриа Аграта. Вдвойне удивительно было то, что Бырх оставался совершенно спокоен. Даже слишком спокоен - обычно птицы весьма чутки к воплям своих сородичей, а этот хладнокровно зашёл сверху и в очередной раз спикировал на панически мечущегося противника.
"Демон!" - догадался Ваагх.
"Твоя проницательность делает тебе честь. Убей советника!"
Ваагх и сам был не против совершить это, но после приказа он вдруг понял, что иначе уже не получится. Орк выждал момент и, сделав стремительное обманное движение вверх, рубанул косым по ремню, удерживающем седло Аграта на спине скриа. Тот лопнул со звуком порвавшейся струны.
Советник выругался, еще жестче и резче перехватывая сбрую птицы. Очередной сюрприз не только разозлил - заставил испугаться не на шутку. Аграт давно не дрался в воздухе всерьез - возможно, еще со времен пиратства - и теперь почти ощутил себя зеленым новичком, из упрямства сменившим престижное шаманство на тяжелые будни новой собаки в не дружной, оголодавшей стае головорезов "Филина". Тогда еще мальчишке, орку пришлось долго платить за высокомерие и ранами, и позорными, слишком легкими поражениями. Лидеры стаи, пираты с многолетним стажем, только смеялись, в очередной раз сбрасывая великовозрастного юнгу на не плодородную землю острова-базы, часто - с впечатляющей высоты. Сейчас советника невольно посетило то же чувство - противник словно смеялся, в который раз преподнося сюрпризы с простотой ветерана, обучающего детвору паре приемов. Скриа снова зашипела от боли, но, видимо поняв, что иначе живой из поединка не выйдет, послушно рванулась вперед - почти на клинок. Аграт выбросил свой серп, атакуя - в первый раз за бой - древним как мир косым ударом с оттяжкой.
Ваагх просто закрылся рукой. Лезвие серпа пропахало его предплечье чуть ли не до самой кости, но боли не было совершенно. И крови, кстати сказать было на удивление мало. Орк усмехнулся и просто заставил Бырха протаранить его скриа. Он знал, насколько тяжело удержаться на птице с обрезанной подпругой, а потому ждал, что советник вот-вот сорвётся.
Вопреки ожиданию, советник удержался, даже когда птицы схлестнулись грудь в грудь - только жестковатое лицо окончательно превратилось в неподвижную маску то ли сосредоточенности, то ли совершенно неорочьей даже жестокости. Лезвие серпа сделало в воздухе петлю и снова пошло на удар, неприятно свистнув.
На этот раз Ваагх не стал испытывать прочность своего тела, быстро сбив удар, взмахом фальшиона снизу вверх, затем он чуть изменил направление полёта клинка, очертил дугу и обрушил его, целясь в руку Аграта.
Советник не дожидался удара - с очередным неприятным звоном серп выровнялся и полетел прямо в грудь Ваагху, но полупридушенная поводьями скриа, испуганная блеском меча, подалась назад, и удар только пропорол кожу. Аграт в свою очередь зашипел, когда фальшион легко, словно масло, прорезал предплечье и скользнул по оперению скриа, еще больше перепугав птицу.
И тут нечто вернулось в Ваагха. причём принесло с собой чувство неуёмной усталости. Очевидно, демон исчерпал свои силы в запугивании птицы Аграта и теперь пришёл отдыхать. Орк запаниковал, чувствуя, как прежде лёгкий фальшион начинает наливаться свинцовой тяжестью, но...видимо и для Бырха и для той другой скриа всего происходящего было слишком. Не обращая внимания на команды седоков обе птицы спикировали к Глыбе и уселись там с таким видом, будто никогда не поднимутся в небо. Ваагх спрыгнул на землю и попытался поднять фальшион. Оба противника были на земле, оба были ранены. Так что же теперь, продолжать бой?
- Ничья, - констатировал Аграт, соскальзывая со спины своей птицы - та сразу же отлетела на добрую сажень назад, видимо, чтобы продемонстрировать свою неприязнь. Советник недовольно осмотрел порез, и, захлестнув его какой-то тряпкой, снова ушел в сторону ба-раков. За ним сонно поплелся охранник.
Ваагх поморщился от внезапно резанувшей руку боли. Из пореза обильно сочилась кровь. Орк ругнулся, быстро метнулся к седлу Бырха и уже через мгновение перетягивал руку поводьями. Затем он отыскал в седельной сумке чистую тряпицу и замотал рану целиком.
"Не бойся, Ваагх", - раздался шёпот у него в голове. - "Рана быстро заживёт. Это чтобы никто ничего не заподозрил."

[Кысь >>>]

Глубоко озадаченный, невыспавшийся, а главное, отменно злой, советник вынес из поединка всего две простых истины, и первая содержала только одно цензурное слово - скриа. А живое подтверждение второй еще знать не знало, что через несколько часов полетит в Альянс. В том, что Шахет не откажет, советник был уверен. Шаман любил небо и корабли, и даже на вид казался воплощением идеала Воздушного Отца - массивная, но не тяжеловесная фигура, спокойная, обманчиво-нематериальная сила, стая птиц вместо орков-охранников. Какая шутка судьбы сделала Шахета именно магом воды, оставалось загадкой, но, вопреки злому трикстеру, шаман и здесь добился филигранного умения. Сейчас огромный орк с пурпурно-бледной кожей занимал пост, еще ни разу не принадлежавший мужчине - пост Водного Отца.
Разговор не занял много времени, и вскоре двое уже направлялись к центральному строению для последнего слова Гранда.
___
Когда-то корабль Гыркрапа носил куда более длинное и гордое название. «Понос Оряса» означало ни много ни мало - панику в Альянсе. Но годы и битвы лишили темную скулу клиона* доброй части и букв и воинственности. Большая часть команды приходила наниматься уже на «Носоряс». Нормальные орки обходили корабль по широкой дуге - и даже не потому, что среди матросов встречались люди. На борту маленького клиона служили женщины. Всего три, но уже на три больше, чем мог выдержать на борту своей лохани нормальный моряк. На «Носорясе», единственном среди кораблей его типа, можно было не снимать громоздкие парусиновые крылья при снижении: три или четыре места предупредительно расчищались даже на самой забитой стоянке. А если клиону случалось быть битым, корабелы чинили его быстро и за бесценок - лишь бы в следующий раз полетел к конкурентам. «Ходячая дурная примета» легко теряла пассажиров-орков и легко набирала оркин, уставших ютиться в тесном ящике между полом и потолком весь полет, как того требовала традиция. Потому, когда на борт вошла целая процессия из могучих воинов во главе с гранд-капитаном, Гыркрап чуть-чуть не застыл у себя на юте с бесславно открытым ртом. И даже пропустил приветствие. Благо, рядом сразу же оказалась Ракке - старший помощник и персональный заместитель Гыркрапа по вопросам всего что движется и разговаривает. Гранд-капитан бросил на высокую оркину только один взгляд и снова повернулся к владельцу клиона.
- Вот их, - кивнул на троих орков, вошедших последними, - в Оряс. Плачу голдой**.
Гыркрап задумчиво смерил взглядом будущих пассажиров. Первый был колдуном и орком старой закалки - фиолетово-бурая шкура даже на вид казалась прочнее корабельной обшивки, а браслет, перетягивавший у плеча узловатую руку, свободно застегнулся бы на бедре более молодого мужчины. Второй, зеленокожий, чем-то походил на скальную ящерицу. Гость прятал лицо, но взгляд его наводил на мысль о тех обсидиановых ножах, которыми кроили шкуру виверн. Гыркрап поспешно переключил свое внимание на третьего гостя. И сразу же воссиял улыбкой. Оркина в группе была - и это раз навсегда объясняло выбор именно «Носоряса». Никто другой, кроме, пожалуй, собственного корабля Гарратха, не принял бы на борт разнополую делегацию, не засадив разодетую пассажирку в ящик. К тому же, смотреть на молодую здоровую бурую было приятно. Раскроенный для богатого наряда волитарский доспех чередовался с удивительно-тонкой тканью, - Гыркрап и не тронул бы такую, не порвав, - а отдельные участки матово-блестящей кожи и вовсе оставались открытыми. Смотреть на них было еще интереснее, но безразличная прежде оркина состроила злую гримасу и коснулась рукояти ножа. Капитан понял и снова повернулся к правителю.
- Беру.
Гранд-капитан с достоинством кивнул и, окликнув свиту, снова сошел на землю. Троица осталась на борту «Носоряса».
- Готовиться к какому? - обиженно запрокинул голову черноволосый штурман, висевший гибкой змеей на фальшборте. Странная улыбка блуждала на татуированных губах: яркий треугольник красовался на нижней.
- Вечер, - постановил капитан, уведомляя сразу и старшего помощника. Оркина скептически покачала головой и ушла ловить шкипера. Пассажирка негромко, но отчетливо стукнула по палубе каблуком.
- Проводи, - обратился к человеку Гыркрап.
Штурман поймал уголком губ пожеванный кожаный шнурок, на котором болтался пожелтевший от времени клык и, отвесил гостям поклон в духе человеческих дворян.
- Прошу следовать, - направился в сторону юта.
Пассажиры молча двинулись за ним. Колдун и зеленый ступали по-орочьи тихо, но женщина отчетливо постукивала по деревянной палубе окованными железом каблуками. Человек отворил дверь.
- От каюткомпании дверь налево, - сквернул он улыбкой и попытался незаметно испариться.
- Проводить, - выражение лица оркины оставалось непроницаемым.
Штурман возвел глаза к потолку и строевым шагом подошел к собственноручно указанной двери. Галантно ее отворил и отступил в сторону, театрально держа руку на отлете. Его спутники невозмутимо проследовали внутрь.

(и Соуль)
__________
* род воздушных кораблей. Характеризуется поворотными парусами, утюговидным корпусом и пышным хвостом-рулем. На крупных клионах также для скорости крепятся "крылья" - боковые паруса на вытяжных реях.
** неплохие по орочьим меркам деньги.

[Тельтиар >>>]

О пользе похорон, секретных ходах и тайнике Менгаарда

Аласт взвалил брата на здоровое плечо и медленно волок по улице, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться. Антуан то терял сознание, то приходил в себя, тихо постанывая и хрипя что-то невразумительное, из наскоро перетянутой раны продолжала сочиться кровь.
"Хорошо хоть не кишки выпадают", - подумалось огневику, но веселее от этого не стало. Прижигать рану он, после того, что с ним едва не сделала мать, не стал. Лечить пристало водным - он, огненный должен был калечить, а вместо этого едва не умер. Откуда только в толстяке столько силы? Кто он вообще такой? Среди тайловской родни его вроде бы не водилось.
Сжав зубы и вновь поудобнее закинув брата на плечо, маг медленно шел, стараясь думать хоть о чем-нибудь приятном. Выходило плохо. А ведь будь он воздушником - нести тело оказалось бы проще.
"Не тело! Это твой брат, твой живой брат!"
И что-то внутри подсказывало: "Пока еще живой!". Антуан терял силы поразительно быстро, огневик это чувствовал уже по тому, какой безвольной тушей брат валялся на его спине.
- Ну, потерпи, сейчас я тебя... только дойдем...
Вот только куда идти он не знал - дед врядли сумеет залечить такую рану, других знакомых водяников у Аласта не было... кроме короля Менгаарда. Вот только его жирное величество мог и отказать, точнее - до него просто невозможно было добраться, не миновав стражу. Впрочем, выход был и здесь.
Один из тайных ходов вел через катакомбы под столицей во дворец, но пройти через него мог лишь тот, кто хоть немного разбирался в лабиринтах (и не боялся наткнутся на пласт лидиума). Впрочем, у Аласта по сравнению с другим искателями приключений на свои задницы, было небольшое преимущество, которым он и собирался воспользоваться. Все же на кону лежала жизнь его брата, а потому следовало попасть во дворец, по возможности миновав всех нежелательных свидетелей, тем более являть людям то, в каком жалком виде сейчас находятся братья Манфри, совершенно не хотелось.
Повезло еще, что сегодня похороны этих напыщенных волитаров - так весь народ сбежался смотреть, так, словно там что-то бесплатное раздают. Аласт скривился - никогда не любил этих церемоний, хорошо, что Бейли теперь с собой таскает Фиарского Клоуна.
Добравшись до необходимого переулка, Манфри, не мудрствуя лукаво, расплавил решетку, закрывающую сток в канализацию, а затем аккуратно спустился вниз (благо были нормальные ступеньки и не пришлось прыгать). Собственно канализацией это место назвать было решительно нельзя - так, видимость одна для любопытных глаз, на деле же маг с бесчувственным братом на руках попал в самые что ни на есть настоящие катакомбы.
"Только бы сил хватило". Желание, надо признать, далеко не праздное - Аласт уже с трудом переставлял ноги и упасть ему не давало лишь осознание того, что тогда его брат уже никогда не встанет. Приходилось идти вперед, шаг за шагом по мрачным катакомбам, пустив вперед себя блуждающий огонек, указывающий верную дорогу. Болотный морок, обычно заводящий людей в трясину, сейчас делал вещь, совсем ему не свойственную. В другое время это могло даже забавным показаться.
Еще пара поворотов, тяжело вздохнув, он пристроил Антуана у стены и сам опустился рядом - надо было передохнуть, хоть немного. Голова уставшего колдуна запрокинулась и он медленно сполз по стене, едва не уснув, но вовремя спохватился и поспешил встать на ноги. Останавливаться было нельзя.
Взвалив Антуана на плечо, огневик пошел дальше. Еще два или три поворота, и он будет во дворце, а там уже разберется что делать. Надо лишь добраться...
Аласт так и не понял, как сумел преодолеть оставшееся расстояние, дойти до выхода из катакомб и выбраться в дворцовом подвале. Вновь прислонившись к холодной стене, огневик ненадолго положил брата рядом - лишь бы потом суметь его поднять. Второй тайный ход огневик сумел найти лишь спустя некоторое время - проход оказался заслонен ящиками с каким-то хламом, чтобы не терять драгоценные мгновения, Аласт попросту сжег их и потащил Антуана в образовавшийся пролом. Немного было жаль, что этот ход найдут и, скорее всего, замуруют уже завтра, но ведь во дворце их было еще не мало, вон - демоны вообще по дымоходу ползали.
Впрочем, повторять их подвиг огневик не собирался. По новому тоннелю он уже не нес - волок брата, и за ним оставался тонкий багряный след. Антуан болтался из стороны в сторону, раскинув руки, совершенно безвольно и лишь изредка с его губ срывались какие-то слова, понять смысл которых не мог даже Аласт.
- Держись, братец! Держись! Немного осталось!
По винтовой лестнице маг постарался пронести его как можно более осторожно, так чтобы о ступеньки стукались только ноги воздушника, но затем, окончательно выдохнувшись, уложил Антуана на пол. Сил тащить его дальше не оставалось и он сам рисковал рухнуть рядом.
- Я вернусь! Вернусь! - Аласт тряхнул брата за ворот и поспешил дальше, вслед за огоньком, пока наконец не добрался до выхода, а точнее одного из многих выходов, ведущего в покои короля.
По счастью Его Величество находился на похоронах, да и не он сам нужен был магу, а его вещи (если еще точнее - целебный элексир, который по слухам делал Менгаард). Зелье, которое искал Аласт, было дорогим и требовало особого мастерства при создании - мало просто обладать знаниями целителя и магической силой, требовались редкие ингридиенты и умение, каким, по все тем же слухам, обладал лишь Его Величество.
Впрочем, обыск Аласт провел весьма бесцеремонно - расшвыривал вещи, вырывал ящики, разбрасывал по полу остатки еды, в обилии наполнявшей спальню и личный кабинет монарха. В кладовой колдун нашел странного вида котел, основательно закрытый особой крышкой с навесным замком, однако вскрывать его не стал - врядли целебное зелье хранилось в нем.
Спустя всего несколько минут покои короля превратились в настоящий бедлам, правда, не смотря на личность грабителя, так и не подожженный. Однако, то, что Менгаарда по возвращении ожидает по меньшей мере сердечный приступ, колдуна интересовало мало - ведь он нашел то, что искал - небольшой сундучок, в котором хранились склянки с синевато-серой жидкостью. Однажды маг видел, как такое пил кто-то из Государевых людей, когда сильно поранился. Всего шесть флакончиков - три из них Аласт забрал, три - оставил, так и не поняв, почему.
- Ты что здесь делаешь! - Суровый окрик заставил огневика вздрогнуть. Медленно обернувшись, он увидел на пороге одного из стражников короля - Генри Полтора Меча, бывшего гвардейца. Одна ладонь воина лежала на рукояти клинка, другая уже медленно обнажала лезвие второго оружия. - Ты, маг Бейли! Что ты искал у короля! Говори, зачем тебя послал твой лорд?!
- Лорд здесь не при чем! - Огрызнулся Манфри. - Мой брат истекает кровью! Мне был нужен только элексир!
- Твои фокусы со мной не пройдут, Манфри, - процедил стражник, делая шаг вперед. - Ты что-то замышляешь, и за этим явно стоит Олдгейт! Отвечай мне!
- Да пошел ты в Пустоту! Я ничего тебе отвечать не буду!
- Тогда дождемся короля и ты объяснишь ему все сам, - холодно произнес Генри.
- Мне нужен только элексир, - пламя, пылавшее в груди мага отразилось в ставших ярко-красными зрачках.
- Его Величество решит сам - стоит ли тебе его давать, - успокаивающе произнес Полтора Меча. - Особенно после того, что ты здесь учинил.
- Мой брат умрет, пока эта орясина будет решать!
Сейчас Аласту было плевать на возможные последствия своих слов и действий, плевать на все, происходившее вокруг - был лишь его бедный Антуан, из последних сил цепляющийся за жизнь, чудодейственный элексир и стоящий между ними стражник.
- Альянс не много потеряет, если он умрет...
Остаток фразы утонул в шипении всепоглощающего пламени - вся боль, вся ярость, что накопились в Манфри, пока он тащил по дворцу тело брата выплеснулась наружу огненным потоком, в одно мгновение поглотившим Генри Полтора Меча, сказавшего столь неосторожные слова. Горстка пепла упала на пол там, где раньше стоял воин, а рядом растекалась лужица расплавленного металла - остатки его знаменитых мечей.
- Альянс не много потерял от твоей смерти, - процедил Аласт, бегом возвращаясь к тайному ходу, даже не заметив как занялись огнем брошенные на пол занавеси. Теперь все колдуны во дворце знали, что он сотворил боевое волшебство в покоях короля. Да они бросятся на его поиски даже если сейчас погребальную речь читает дряхлый Алсимар, наплевав на любые приличия. А значит следовало убираться и как можно скорее. Из дворца, из Столицы... возможно из Альянса. Но с живым братом.
Когда огневик вернулся к Антуану, тот уже лежал в алой луже, едва дыша, а тело его быстро остывало от потери крови. На какой-то миг Аласту даже показалось, что его брат уже мертв, но нет - это было не так.
- Дыши! - Резким движением, огневик разорвал пропитанный кровью костюм Антуана, сорвал никчемную повязку и, откупорив пузырек, вылил его на рану, остатки же влил в рот брату. - Давай, пей! Ани, пей же! Ну!
Аласт тряс его, пытаясь привести в чувство, но ничего не помогало - воздушник оставался в забытии, так словно чудодейственный эликсир оказался обманом, такой же пустышкой, как и приготовивший его король.
Однако, в следующий миг Манфри заметил, что рана его брата начала затягиваться...

[Соуль >>>]

Библиотека Столицы
(часть I)

- Мне нужны старые карты юга, юго-западного региона и тех мест, откуда поднимали Столицу. Карты древних владений волитарских родов. Карты воздушных течений и книги по расчету изменения течений. Тактические карты времени восстания Ашкрай. Современная навигация. Шалеземские сказания… - Юлаль казалось, что времени очень мало, и потому она говорила, двигалась и действовала быстро.
Лаар Кам - воздушный маг, служивший при библиотеке столицы - леветировал на уровне верхних полок стеллажей, пытаясь отыскать в завалах книг необходимые. На лице чародея блуждала мученическая улыбка.
- Навигация авторства Арогидора Алеванского.
Маг поперхнулся воздухом:
- Леди Сайте, это же книга для профессиональных воздухоплавателей!
- Вы полагаете, я не в состоянии ее понять? - раздалось снизу. Оправив широкие рукава библиотечной робы, женщина склонилась над истертым деревянным столом, быстро проглядывая уже найденные Лааром свитки. Многие тут же отправлялись на тумбочку рядом, не удостоенные должного внимания.
Чародей посмотрел на женщину с недоверием:
- Есть что-либо, чего вы не умеете, леди Сайте? - в вопросе не прозвучало и капли иронии.
- Возможно, господин Лаар, - отозвалась Хранительница и развернула очередную карту, датировавшуюся двухсотым годом от образования Альянса. Истертая до полупрозрачного состояния кожа приятно ласкала подушечки пальцев, линии туши почти выцвели, и только лист копии, лежавший сверху, давал представление.
Женщина осторожно свернула карту и убрала в узкий тубус. Отложила в сторону. На секунду опустила подбородок на сцепленные пальцы и закрыла глаза, размышляя. Сны могли играть глупые шутки с сознанием, поэтому не следовало слишком им доверять. Выходящее за грани фактически существующего не должно было отвлекать внимание, но порой видения не только путали, но и подсказывали.
На деле Юлаль не слишком хорошо помнила третий век, чтобы сразу назвать сон безнадежным и глупым, поэтому в беседе с Наори все-таки затронула тему, хотя и не слишком подробно. В детстве Сайте читала легенду о роде великих «волитарских оружейников». Освежила ее в памяти сейчас. Дрейфующий остров или остров-призрак… так или иначе, никто не видел его более шести столетий. И только редкие путешественники рассказывали полубезумные истории о проклятых местах, которые лежали южнее и западнее места, откуда семьсот лет назад подняли Столицу. Проскальзывало что-то смутное в книге Шалезема, но, к огромному своему сожалению, Юлаль не помнила цитаты наизусть.
- Кстати, леди Сайте! - повысил голос Лаар. - Сказаний нет!
- Вы уверены, господин Лаар? - подняла голову Хранительница. Она еще прокручивала в памяти разговор с Наори. Чародейка обещала связаться, когда договориться о корабле и отвечала сделать это как можно скорее, хотя Юлаль и предполагала, что поиски могут затянуться на несколько дней. В любом случае Хранительнице казалось, что времени очень мало.
Сайте убрала со стола очередную книгу и развернула карту, на которой этим утром прочертила наикратчайший курс к морю, заполнившему огромный котлован, отметивший место, где когда-то находился человеческий город. Хранительница провела пальцем вдоль светло-голубой черты воздушного течения к темно-багровой и на секунду прикрыла глаза: показалось, что на ладонях до сих дрожат капельки чужой крови. Юлаль не могла сознаться послу или чародейке - никому - в том, что каждый раз ей приходится переступать через себя, когда видит скрытую непрозрачной, багровой пеленой рану.
- Навигация, - маг положил на край стола том Арогидора. - С вами все в порядке, леди Сайте?
- Да, господин Лаар, - женщина быстро свернула карту, убирая ее за ворот робы. - Найдите мне Шалеземские сказания, пожалуйста. Если вам очень сложно, привлеките служителей библиотеки.
Лаар неуверенно закусил верхнюю губу, над которой светлели пепельные усики, и, кивнув, полетел к выходу. Сайте проводила его взглядом и опустила голову в поисках очередной карты.
Огромное множество книг, среди которых очень сложно найти необходимое… Если многие легенды хранила Книга Истины, то карты приходилось искать очень долго. Сайте была благодарна своему неожиданному собеседнику и чувствовала себя беспомощной без Дейзена - мальчишка знал Библиотеку Столицы так же уверенно, как свою ладонь, еще с тех пор, как ссорился с местными учениками. Женщина поймала себя на мысли, что очень бы хотела, чтобы найденным Наори кораблем оказался «Белиас»… - так она могла быть ближе к сыну.
Многие последние события в Столице почти прошли мимо внимания…
В очередной раз хлопнула дверь, и огромное книгохранилище наполнилось голосами:
- …А говорю тебе, что нет у нас сказаний Шалезема, - не узнать глубокий голос Анны Шатер было очень сложно. Чародейка отличалась очень низким тембром и очень большими размерами. Смотря на нее и сравнивая ее с Менгаардом, можно было подумать, что полнота - определяющая черта всех водных магов.
Анне Шатер было далеко за сорок, но сохранилась дама очень хорошо. Лаар рядом с ней выглядел стариком, хотя ему пошел только тридцать восьмой год.
- Посмотрите пожалуйста, в нижнем хранилище, госпожа Шатер. Это очень древняя рукопись.
- Леди Сайте, - недовольно повысила голос чародейка - за ее спиной в хранилище проскользнули несколько шустрых мальчишек, которые тут же замелькали между стеллажами. - Я утверждаю, что в библиотеке нет сказаний Шалезема.
Хранительница устало подняла голову и посмотрела Анне в глаза:
- Проверьте, пожалуйста, госпожа Шатер.
Чародейка вздохнула и произнесла недовольно:
- Только из уважения к вашей должности, Хранительница, - она, как огромная торговая барка, направилась в сторону узких переходов, ведших к нижним уровням библиотеки.
- Благодарю, - вслед ей произнесла Юлаль и снова занялась книгами. - Господин Лаар, мне необходимы воздушные течения Луарне Шатоль.
- Но это же книга для специалистов в области…
- Если вам не известно, Луарне Шатоль была женщиной, - листая очередной атлас, улыбнулась Хранительница и добавила. - Вам не кажется, что мы начинаем сначала?...

Сообщение отредактировал Соуль - 6-03-2008, 12:26

[Тельтиар >>>]

Полет к Бужербе

Капитан Фернандо Далакис оказался дородным мужчиной средних лет с завитой колечками черной бородой. Его корабль звался пафосным именем "Гром", а всей команде было присуще какое-то немного наигранное высокомерие - как позже выяснилось, воздухоплаватели долгое время участвовали в стычках между южными лордами и еще ни разу не терпели поражения - отсюда и некоторое презрение к тем, кто не входил в их круг. Впрочем Фламмель с ходу сумел заслужить их уважение, разбив нос старпому и отправив в нокаут боцмана, когда они с ним что-то не поделили. От худосочного лордика подобной прыти никто не ожидал, из-за чего, видимо, он и сумел победить в драке двух матерых бойцов.
Далакис, наблюдавший за обеими схватками усмехнулся:
- Ну все за работу, корабль без вас сам не полетит, - бросил он собравшимся вокруг матросам. - Я думал, старый Дерри подсунул нам очередную обузу, а ведь нет.
- Не знал, что южане умеют думать, - сострил в ответ Фламмель, придирчиво оглядывая порванную рубаху. Камзол он предусмотрительно снял, а вот белоснежной сорочке повезло меньше.
- Ты вообще мало что знаешь о Юге, - Фернандо провел ладонью по бороде, словно пытаясь немного изменить ее положение. - Пошли, я дам тебе другую рубаху, если найду что-нибудь по размеру.
- Пошли, - кивнул Дерри. - И выпить чего налей, что-то жарковатый денек.
Капитан хмыкнул и повел важного пассажира к себе в каюту, налив немного винца:
- А по-крепче чего есть? - Придирчиво осмотрел кубок юноша.
- Как-нибудь в другой раз, - добравшись до стоящего у кровати сундука, Далакис ловко выудил из него зеленую рубаху с широким воротом. - На, примерь. И вот что скажи - с тобой два телохранителя, на моем корабле полно солдат - а ты решил драться сам: зачем?
- Мне было скучно, - честно ответил Фламмель. - Да и, в конце концов, слишком уж они носы задирали.
Разом осушив кубок, Дерри чуть качнулся на стуле и закинул ноги на стол.
- Так когда мы прибудем в Бужербу?
- Дня три, может больше - от ветра зависит, - ответил Фернандо. - Мы еще успеем друг-другу надоесть.
- Охотно верю, а теперь с удовольствием послушаю, какими силами я располагаю, пока нахожусь на этом корабле.
Далакис хмыкнул себе под нос что-то о высокомерных дворянчиках, но все же ответил:
- Помимо команды на "Громе" порядка сорока солдат, их вооружение храниться в трюме, если вдруг захочешь проверить. Про оснащение фрегата ничего говорить не буду - ты вряд ли поймешь...
- Да и не слишком хочеться в это вникать, - пожал плечами Дерри. - Вы воздухоплаватели, а я - помощник министра, у меня свои дела. Как обстоит с остальными кораблями?
- "Молния" присоединиться к нам вечером. Там такой же отряд и в добавок огненный маг - вот уж настоящее бедствие для корабля.
- Согласен, - припомнив Аласта Манфри, кивнул Фламмель. - И третий?
- На "Копье" меньше людей, но он быстрее и маневреннее...
- Да-да, - отмахнулся Дерри, про себя добавив: "Старик как всегда пожадничал". - Ну, как думаешь, мне эта одежа идет?
- А какая тебе на корабле-то разница? - Улыбнулся капитан. - Перед девками здесь красоваться негде.
- Ну, спасибо этому дому, пойду к другому, - ловко поднялся из-за стола молодой дворянин. - А то я еще и каюты своей не видел.
Фернандо кивнул и вернулся к каким-то своим делам. Может курс прокладывал, может еще что - Фламмелю было все равно. Выбравшись из капитанской каюты, он подозвал наемников, терпеливо ожидавших его возвращения.
- Посмотри, - кивнул Амран на человека, прогуливающегося вдоль борта. - Что-то он не сильно похож на матроса.
- Ты, я смотрю, шибко догадливый, - скривился Дерри. Понять, что перед ними не член команды можно было уже просто по одежде, и юноше стало интересно.
Преодолев разделявшее их расстояние, он оказался подле человека и окликнул его. Тот медленно обернулся, посмотрев в лицо Фламмелю.
- Ты?

[Янтарь >>>]

Пробуждение

Тимея купалась в воздушных потоках. Тело было таким легким, что теплый ветер подхватывал его, словно пушинку, и нес навстречу восходящему солнцу. Тимея смеялась, поднимаясь все выше и выше. Солнечные лучи обволакивали ее сияющим коконом, огненной волной пробегались по волосам, заныривали в нос и уши, и она чувствовала, как ей становится трудно дышать. Но не могла остановить этот безумный полет: не могла и не хотела. Чтобы хоть как-то спастись от обжигающего солнца, Тимея задержала дыхание, зажмурила глаза и... проснулась.
Контраст между сном и реальностью, между лучистым аквамариновым небом и погруженной в сумерки, лишь слегка приведенной в порядок после недавнего разгрома комнатой, оказался таким разительным, что Тимея с трудом удержалась от слез. Она попыталась было приподняться на локтях, но ватные руки плохо слушались свою хозяйку, и Тимея со слабым стоном упала обратно на подушки.
- Не двигайтесь, госпожа, прошу вас...
Этот тихий голос, эти жалобные интонации были хорошо знакомы Тимее. Проморгавшись и сбросив в себя остатки сна, она увидела рыжеволосую девушку, сидевшую рядом с ней на краешке кровати. Девушка в отчаянии заламывала руки, не решаясь приказывать госпоже и в то же время вынужденная это делать.
- Пошла прочь отсюда, мерзавка!
Вместо крика изо рта Тимеи вырвался лишь слабый полушепот, но магичка все равно испуганно отпрянула в сторону, искривив губы в умоляющей полуулыбке:
- Госпожа, вы потеряли слишком много крови. Вам нужно отдохнуть, вам нельзя нервничать.
- Если ты думаешь, что я забыла про то, как ты перечила мне в прошлый раз, - прошипела Тимея, досадствуя на свою слабость, - то глубоко заблуждаешься. Как только вернется отец, я попрошу его выставить тебя из нашего особняка раз и навсегда.
- Пусть будет так, как угодно госпоже, - кивнула Каллиста, - только прошу, успокойтесь... Врач сказал, что от волнения рана может открыться снова.
- Рана?
Тимея вспомнила и, невзирая на возгласы магички, поднесла ладони к лицу. Пальцы почти сразу же почувствовали тугой бинт, который скрывал под собой всю кожу, что была ниже глаз и выше губ. Лицо под повязкой было гладким на ощупь.
Да, Тимея вспомнила. Но жуткие воспоминания лишь добавили ей злости. На Каллисту, на погруженную в утренние сумерки комнату, на весь мир, что обошелся так несправедливо с ней, Тимеей Бейли.
- Убирайся отсюда! - Тимея закричала так яростно, что шепот перешел в тонкий истерический визг. - Я не хочу тебя видеть! Я не хочу, чтобы ты глазела на меня!
- Леди Тимея, успокойтесь, успокойтесь, - причитала Каллиста, прижав ладони к ушам и раскачиваясь из стороны в сторону.
Леди Бейли обязательно бы отвесила ей хорошую затрещину, если бы только смогла дотянуться. Выгнать девчонку из своей комнаты оказалось задачей неразрешимой, и потому Тимея принялась срывать на ней злость, засыпая магичку колкостями, насмешками и угрозами, от которых та морщилась, всхлипывала, а вскоре и заплакала.
Издевательство продолжалось немногим больше десять минут. А после - как рукой отрезало. Тимея почувствовала, что полностью исчерпала бурливший в душе гнев, и отвалилась на подушки, тяжело дыша и облизывая пересохшие губы. Каллиста отняла ладони от ушей и, увидев, с каким шумом леди Бейли вдыхает спертый воздух, с почтением осведомилась:
- Госпожа желает воды?
Будто на нее и не кричали десять минут подряд. Это качество в Каллисте всегда удивляло Тимею, которой чуждо было само слово "отходчивость". Если бы леди Бейли была чуть поэтичней, она сравнила бы рыжеволосую девушку с молоденькой ивой, которая покорно гнется даже на самом слабом ветру, но при этом никогда не ломается.
- Да, - буркнула Тимея в ответ.
Каллиста напоила Тимею и поправила сбившиеся подушки под ее головой. Потом снова присела на краешек кровати и извиняющимся тоном объяснила:
- Вы много крови потеряли, потому сейчас вам надо побольше отдыхать.
Тимея прикрыла глаза. Было непривычно не видет расфокусированным взглядом кончик носа. Носа, который она всегда считала жутко уродовавшим ее, носа, от которого она так хотела избавиться... Кто же знал, что ее желание обернется таким образом?
- Скажи, я стала уродиной? - одно дело - услышать ответ от собственного отца, и совсем другое - от чужого человека. Каллиста не солжет во благо. А если и солжет, то тут же зардеется, как цветущий мак - и сразу все ясно будет.
- Я не знаю, не видела вас без повязки, госпожа, - честно призналась рыжеволосая. - Думаю, вы будете выглядеть необычно.
- Ясно...
Тимея закашлялась, и Каллиста поспешила снова поднести к ее рту бокал с водой.
- Оставь меня, - вяло махнула ладонью Тимея, едва отняв губы от холодного хрусталя. - Я утомилась.
- Госпожа обещает мне не подниматься с постели? - Каллиста поднялась с постели и с надеждой заглянула Тимее в глаза.
- Обещает, - недовольно подчинилась Тимея.
Каллиста вышла из комнаты, но перед тем, как закрыть за собою дверь, прошептала:
- Я слышала, что в столицу прибыло корладское посольство.
Эти слова застыли на границе сознания леди Бейли, но проанализировать их она уже не успела - веки Тимеи сомкнулись, и она вновь погрузилась в ультрамариново-небесный сон.

Сообщение отредактировал Янтарь - 2-03-2008, 19:51

[Anmorium >>>]

Герцогиня и бароны (Вместе с Янтарь)

Проснувшись, Аш долго лежала в постели, раскинув руки, и, недовольно щурясь, глядела в потолок. Голова после ночных приключений казалась ей тяжелым чугунным колоколом, в который только что ударил звонарь, и болезненно морщилась от каждого шороха. В конце концов она смогла разлепить сухие губы и слабым голосом позвать:
- Воды!
Разумеется, надеясь, что слуги услышат ее приказ и через несколько мгновений примчатся к госпоже с бокалами наперевес.
Но, сколько она ни ждала, ничего такого не происходило.
Тем временем незнакомый стражникам дома фаворитки двора, волитар прикрыл глаза. Волны успокающего шепота накатывали на дом, мгновенно усыпляя неустойчивых смертных. Слуги, повара, и даже просто случайные прохожие падали и засыпали вокруг незнакомца. Один из стражников почти успел обнажить меч, но тут же рухнул на землю.
Конечно, им будут сниться кошмары. Матиас спокойным шагом открыл двери в дом, голосами ощупывая каждое живое существо внутри, в поисках герцогини.
- Воды! - куда громче и настойчивей повторила Аш, что незамедлительно отдалось болью в висках.
Потярев терпение, она соскочила с кровати и в одной сорочке выбежала в коридор. Волитари была взбешена и пообещала себе снова разогнать слуг, которых два дня назад с таким трудом вернула в особняк.
- Вы что, оглохли все?
Можно было сказать и так. Во всяком случае кровь, льющаяся из ушей и ноздрей намекала на то, что спят они не совсем естественным сном. Единственными звуками сейчас были дыхание Аш, и шаги незнакомца по первому этажу.
Аш снова набрала воздуха в легкие, собираясь разразиться отборнейшей бранью, но внутри нее вдруг зашевелилась герцогиня.
- Молчи, глупая. К тебе пришли гости. Прячься.
Аш замерла. Да что там, ее пятки просто примерзли к полу. Неужели, Тимея снова наняла убийц? Но как они могли перерезать всех слуг и стражников? Или их настолько много?
- Прячься! - гаркнула герцогиня, и Аш опрометью бросилась обратно в комнату.
Тем временем незнакомец ступил на лестницу на второй этаж. Его шаги были совершенно спокойные и ненапряжённые. И лишь шёпот, становящийся всё громче по мере его приближения, выдавал его личину. Шемхазай редко убивал кого то лично, но если уж и делал, то точно с большим удовольствием.
- Тварь! - выругалась герцогиня. - Это он.
- Кто? - не поняла Аш, к тому времени спрятавшаяся в ванне и надежно запершая дверь.
- Шепчущий!
- Демон? - удивилась волитари. - Ему-то что тут надо? Прикажи ему убраться!
- Он не подчиняется мне, - раздраженно отозвалась герцогиня. - Этот предатель уже много веков назад перебрался к Элокхаю. И мне самой интересно, что ему надо. молчи и не шевелись, а я попробую выяснить кое-что.
Герцогиня напряженно замерла, вслухиваясь, высматривая, вынюхивая... и чувствуя.
-Можешь даже не пытаться сделать это незаметно.
Попытки найти барона успехом увенчались, но и для барона тоже. Уже через мгновение Матиас точно знал, где находится Аш. Волитар достал свою фамильную саблю, и с гаденькой улыбкой направился прямо к комнате герцогини.
- Беги! - коротко скомандовала герцогиня, и волитари, распахнув находившуюся с противоположной стороны ванной дверцу для слуг, опрометью кинулась вниз по летнице.
Щупальце взметнулось почти вовремя, но реакции демона всё равно не хватило. Левый рукав Матиаса разлетелся в клочья, высвобождая место трансформировавшейся руке. Щупальца рванулись к Аш, вытягиваясь на неестественную даже для демона длину в поисках жертвы, стараясь зажать её. Сам Матиас уже с вполне демонической скоростью бежал за своей жертвой. Пара зубастых пастей вцепилась в косяк двери, и через мгновение вырвала его вместе с замком. Естественно Аш там уже не было, но вот восприимчивость к звуку демона сохранилась. Как только шаги вблизи лестницы достигли ближайшего щупальца, направление бега Матиаса изменилось в сторону Аш. Щупальца тем временем буквально потрошили стены и пол этажа в поисках жертвы.
- Быстрее, быстрее, быстрее, - подгоняла волитари герцогиня, но Аш и без того парила так быстро, что почти касалась ногами пола. - Я попробую позвать на помощь.
Почему- то волитари сразу же вспомнилось, что в прошлый раз демонесса не слишком-то горела желанием защищать свою оболочку. Но потом поняла, что если тогда опасность грозила только ей, Аш, то теперь под удар попадала и сама герцогиня. А раз так, то им грозила и действительно нешуточная опасность.
Аш добежала до низа лестницы и оказалась в узком и плохо освещенном коридоре. По обе стороны его шла вереница близко отстоящих друг от друга дверей, за которыми находились комнаты слуг. Здесь повсюду лежали безжизненные тела, из ноздрей у многих текли тонкие струйки крови. Эта картина привела волитари в ужас, но еще хуже было то, что в этой части особняка она не бывала почти никогда и совсем не знала куда бежать.
- Куда угодно, только быстрее! - подсказала герцогиня, и Аш повернулась налево и понеслась вперед, не разбирая дороги.
Паника бегущей волитари, её сбивающееся дыхание и звуки ббющегося в ужасе сердца были для Шепчущего настоящей музыкой, симфонией посеянного им страха. И постепенно она сама загоняла себя в угол - а щупальца демона обрубали пути к отступлению. Как только попалась комната, из которой был только один выход - шупальца просто перекрыли путь назад. В корридоре снова стало тихо - даже голоса Шепчущего стихли.
Остались только медленные шаги.

[higf >>>]

Поминки… за всю жизнь Джаст присутствовал на них только раз – когда хоронили его деда по материнской линии. Но там всё было намного тише. По семейному, а не по-лордски, как сказал бы отец. Ну уже хотя бы тем, что отец ел куда меньше, чем сейчас Менгаард. Мелкая и совершенно, по мнению Джаста-лейтенанта несуразность и слабость Менгаарда к вкусной еде в кронпринце Давионе Волитаре вызывала уже явное отторжение. Он старался не смореть на доброе, но совершенно теперь невыносимое лицо людского монарха, почти не ел сам, поднимал кубки за упокой ушедших к Отцу Небесному душ, за дядю и его сына, даже за Матэуса Бергана… и молчал.
Свечи, когда вполне хватило бы и волшебных светильников. Целый бык на столе – когда можно было бы куда скромнее помянуть достойного правителя. «На какие деньги всё это покупается? Сколько налогов висит на народе, раз во дворце процветает такая роскошь?!» - совершенно непривычные ранее мысли долбились в голову, как кузнечные молоты, и хотелось в кои-то веки высказать всей жующей, пьющей, говорящей толпе, что он о ней думает. Порой, пытаясь собраться с мыслями, лейтенант гвардии понимал, что всё дело было в отвратительном разговоре с Алсимаром – тем более что регент уже объявил всем о своей священной миссии поймать и покарать предателя Вэина Солидора… и оставить на время своего отсутствия правителем кронпринца Давиона Волитара.
« - Значит, за этот брак ты просишь дать тебе править на время моего отсутствия? Зачем? – Потому что я хочу подготовить Альянс к войне».
Он и правда хотел… хотел, чтобы из лидиума ковали мечи и копья, а не лили подносы и кружки для дворца… И ещё он очень хотел, чтобы все, кто ещё остался ему дорог, пережили эту войну.
« - Ты мудрее, чем я думал… Но с чего мне знать, что это не ловушка? Вдруг ты подошлёшь ко мне убийц, или отравишь меня? Или… - Я? Вас? Я убью вас?! Вы сами посмеётесь над собственными словами, ведь так? А кого весь Альянс будет подозревать, если вы умрёте так «вовремя» - вы об этом подумали? – Ты прав».
В тот момент он готов был предложить Алсимару не только наследника и право на трон после войны… Пустота побери, он согласился бы даже, чтобы этот наследник появился ещё сейчас… Только бы всё удалось. И вот:
« - Я согласен. Правь до моего возвращения… Я рад, что ты так решил. – Я тоже рад».
Из всей его лжи эта была самой противной… На душе было мерзко – мерзко ломать жизнь девушке, которую он даже не помнил, и судьбой которой распоряжался, как разменной монетой. Но… сломать две жизни, чтобы спасти весь Альянс? Вполне нормальная цена… Только всё равно становилось противно от собственной подлости.
Уже прошло две или три перемены блюд – не оттого, что они менялись часто – просто людская знать, в отличие от волитарской, ела на таких событиях под стать своему королю. И хорошо, что музыка, если и игралась, была траурной… А то совсем не удалось бы отличить поминки по погибшим от весёлого празднества.


В зале царила мрачная атмосфера приглушенных голосов, медленных движений, торжественно-мрачного тона и таких же лиц. Собрание сильно напоминало сейчас совещание цеха коллег Иразия, и Балтьер оглядывался по сторонам с некоторым недоумением – как он сюда попал, и зачем? Капитан не считал нужным вытягивать лицо и делать такой вид, будто медленно пережевываешь лимон. Уж на его собственных похоронах такого точно не будет... если они вообще состоятся, что для пирата под большим сомнением.
Мысль заставила корсара улыбнуться, и он не счел нужным скрывать это. Вообще-то капитан предпочел бы поговорить с отцом без посторонних, но в день похорон это было не так-то легко.
Король же, видимо в виду того, что церемония в большей степени касалась волитаров, нежели людей, сидел на некотором отдалении от центра стола, в окружении своих приближенных - в основном это были дворцовые лизоблюды, сопровождавшие его везде и всегда, только сейчас, вместо ярких петушиных нарядов, они все как один, нарядились в черное. Более того, не наблюдалось возле Его Величества наиболее знаковых фигур - ни Микласа Дерри, ни Ланса Оррика, даже Винзор не почтил сие мероприятие своим визитом (то, что сейчас казначей заперся в казне и в полном одиночестве пил вино, пытаясь забыть о событиях прошедшей ночи, врядли кому было известно). Впрочем, по правую руку от Менгаарда сидел Николас Бейли, один из немногих, кто надел лишь более темную версию родовых цветов, отказавшись от черного. К тому моменту, когда пират появился в зале, король и лорд как раз вели неспешную беседу, но в какой-то момент Бейли поднялся из-за стола:
- Прошу простить меня, Ваше Величество, меня ждут дела, - коротко попрощался он и направился к выходу.
Балтьер тут же без церемоний подсел на освободившееся место, заработав несколько недовольных взглядов, которые скорей польстили, чем наоборот.
- рад видеть вас в добром здравии, Ваше Величество! – произнес он без особой радости, хотя в здравии короля можно было не сомневаться. Если, конечно, хороший аппетит считать признаком здоровья.
- О, Балтьер, и вы решили почтить память погибших? - В голосе короля прозвучало некоторое удивление - корсара он здесь не слишком ожидал увидеть.
- Решил, да пребудут их души у Четверых, - быстро и без особого чувства произнес капитан. – Вы думаете, им бы это понравилось? – поинтересовался он, потянув куриное крылышко, которое нацелился взять Менгаард. Но сын был заметно быстрее отца.
- Не думаю, это нужно живым, не мертвым, - как-то слишком серьезно произнес король, впрочем не упустив возможности взять немного сыра с зеленью, раз уж собеседник успел завладеть крылышком.
- Да - если это искренне, - заметил корсар. – Хорошо, если каждому десятому нужно... Вы не думали над вчерашними событиями и разговорами, Ваше Величество?
На этой фразе корсар даже постарался быть почтителен, чтоб не привлекать излишнего внимания.
- Немного, - король заметно смутился, все силы у него отнял разговор с Дрейном, а потому у него совершенно вылетело из головы, что именно хотел от него сын, помимо прогулки на корабле.
- Вы вспоминали о Маркосе, - тихо и настойчиво произнес Балтьер. - Но не обязательно мерить крайностями. Сила не обязательно произвол, жесткость – еще не жестокость, а мягкость – не вседозволенность!
- Ах да, - Менгаард кивнул, что-то ища глазами. - Ты бы мог передать мне вон тот салат?
Балтьер закусил губу, но передал, однако по дороге злорадно отсыпал себе изрядную долю.
- Вы верите видениям? Мне было одно... О моем близком родственнике, - произнес он.
- Видение, - в глазах короля появилось больше интереса, чем при разговоре о государственных делах. - И о ком же?
Капитану очень хотелось постучать об стол головой короля, осведомленного о единственном близком родственнике корсара не хуже его самого. Он склонил на правое плечо голову и внимательно с иронией посмотрел на Менгаарда.
- Есть примета – не раскрывать имени того, кому грозят неприятности, - нашелся капер.
- Есть, - согласился Его Величество. - Так что же за сон, ты мне поведаешь?
- Чтоб я сам точно понял, - пожал плечами корсар и произнес негромко, но и не снижая голос для шепота. – Здесь много любопытных ушей, и даже если их обладатели уныло повесили носы, как положено, то от этого хуже слышать не стали.
- Мы можем поговорить у меня, после обеда, - с набитым ртом произнес король.
- Это было бы кстати, - согласился корсар, наливая себе вина.
- В таком случае пока насладимся трапезой, - вернулся к любимому делу Менгаард.

(Скорпион, Хигф, Тельтиар)

[Daelinn >>>]

Веселые поминки,
или "Поймать Короля"

(+ Скорпион, Тельтиар, Хигфе)

Внезапно сидевшая подле короля Милеана скривилась, как от сильной головной боли, поднесла ладони к вискам. Некоторое время она сидела так, прикрыв глаза, и только беззвучно двигались губы. Какие проклятия слетали с уст благонравной фрейлины, так и осталось загадкой, но вскоре она поднялась с места, и, сославшись на дела, отлучилась к дальним рядам присутствовавших на поминальной трапезе.
- Даирэм?
Маг нервно поднял взгляд на «леди, чародейку и начальство», надеясь узнать, что причиной разговора является что угодно, только не его напарник.
Милеана между тем вытащила воздушника в коридор, подальше от лордов и придворных.
- В покоях Его Величества поджог...
Сиор напрягся. Нет, Танвар на такое не способен, или…
- … и убийство. Возьми стражу, может быть водника, потуши там всё и постарайся выяснить, кто наведался и зачем.
- Сделаю, миледи, - быстро раскланялся взволнованный Рэм и поспешил выполнять поручение, раздумывая над тем, почему в пожаротушители за последние два дня успели записать именно его, а не какого-нибудь водного чародея.
Леди Лаари между тем полетела обратно в зал, но остановилась возле дверей, незаметно поправляя черное бархатное платье и обводя серым взглядом всех присутствующих. Здесь пока было спокойно.

Всё произошло быстро, словно по мановению длани какого-нибудь чароплёта - хотя, шути так любой чародей во дворце, длань ему уже давно оторвали бы, или уж точно попытались бы оторвать. Тени за спиной его Величества короля людей начали удлиняться и расти, каждая всё быстрее и всё больше. В какие-то несколько мгновений эти тени расширились настолько, что могли бы поглотить самого короля - а потом из них полезли существа…
Чёрные, как сама ночь, в полумраке тронного зала они казались пятнами упавшего ночного неба, на каждом из которых горело по две багрово-алых звезды. Их длинные когти быстро щёлкали, предвкушая кровь. Тварям не потребовалось и полминуты, и вот уже десять страшных, скорченных, колышущихся существ с алыми глазами выпрыгнули из густого мрака непонятного вида, что ещё недавно был тенью короля - и кинулись в атаку. Сзади, проворно, резко, как один.
Первым отреагировал Стенли Коршун - и два ножа отправились в ближайших тварей, туда, где у них должны были быть шеи. Впрочем - это лишь задержало их на жалкое мгновение - обычное оружие не причиняло тварям вреда... а остальные люди: дворяне, гвардейцы, стражники - либо еще не замечали угрозы, либо смотрели на разросшуюся тень короля.
"Тень толстеет побыстрее владельца", - усмехнулся про себя Эрни Рубец, который, как и полагалось лорду, сидел где-то в конце стола, лениво уплетая пирожные - не столько потому, что был голоден, сколько оттого, что хотел узнать, отчего король их так любит. Он так и поднялся, с набитым ртом, медленно соображая, что произошло. Редригер и Рикардо, обнажив оружие, бросились к Его Величеству, но они находились слишком далеко, ровно как и Усач Перси, вставший у самого входа в зал, рядом с обычной стражей. Оказавшаяся там же Милеана только ахнула, всплеснув руками, и поспешила к сюзерену, на лету перебирая пальцами многочисленные кулоны на шее.
Придворные, окружавшие короля, в ужасе отпрянули, едва лишь поняв, что происходит на самом деле. Марк Лаллон, проявив недюжинную прыть, вскочил на стол и, пробежав по тарелкам, спрыгнул с другой стороны, но король, поглощенный беседой с сыном и трапезой, не замечал угрозы. Балтьер резко вскочил на ноги и выхватил шпагу.
Мерзкие твари словно не обращали ни на кого внимания - все десять пар глаз чудищ были устремлены к королю и только к нему. Пятеро тварей взметнулись вверх в огромном прыжке и шлёпнулись (иначе такое приземление и не назвать) прямо перед носом государя - то есть в тарелку. Остальные на бегу перекувырнулись и нырнули под стол, откуда раздался полусмеющийся визг и крик:
- Мы пришли за тобой, король людей! Ещё миг - и ты подавишься собственным языком, пытаясь узнать, какой он на вкус!
Менгаард только сейчас поднял взгляд на тварей, что снились ему в непрекращающихся кошмарах со дня гибели Императора. В глазах монарха появился испуг и некоторое отвращение - видимо оттого, что он по инерции подцепил вилкой часть плюхнувшегося в его тарелку существа и сейчас представил, что мог отправить это не слишком аппетитное лакомство прямо в рот.
- Эй, - внезапно воскликнул Стенли, отвлекая внимание демонов от сюзерена. - А правда, что вы можете вселиться в человека только с его согласия?
Вопрос в данной ситуации был абсолютно не уместным, но, видимо, именно это беспокоило юношу более всего остального с того самого момента, как он прочитал книгу.
Одна из тварей, похожая на пузырящуюся и кипящую тень, выскочила из под стола, проходя его насквозь, и заверещала, передразнивая человека:
- А правда ли, что сосуд сам может пожелать стать сосудом?! Конечно! Только это вам и останется, когда вернётся Рождённый Сном! Его сила грядёт, его дети будут править миром! Ваши Боги падут, а с ними и вы сами!
Капитан ткнул шпагой одну из теней, но это не нанесло ей вреда. Тогда корсар попытался закрыть собой отца. Чем нарвался еще на пару ласковых от фрейлины, пытавшейся разглядеть, что происходит.
Те чудища, что волей судеб оказались на тарелке людского короля, словно ждали этих слов, как приказа: хором от души расхохотавшись, они кинулись прямо на Менгаарда, выставив когти вперёд
Однако им не суждено было растерзать короля в этот день - синеватый туман окутал дородную фигуру Менгаарда, а в следующий миг повеяло таким морозом, что по сравнению с ним даже холод, образовавшийся при появлении демонов, мог согревать. Вмороженные в глыбы льда, демоны рухнули кто на стол, кто на пол вокруг ошарашенного монарха, переводящего непонимающий взгляд с одного из созданий пустоты на другого.
- Дураки! Сзади, прыгайте сзади! - взвизгнул демон, ответивший раньше Стенли.
Оставшиеся сзади демоны, как раз успевшие добежать до короля, вскочили по бокам от государя на стол, с силой вцепились в воротник Менгаарда и рванули его назад - толи удушая, толи пытаясь уволочь монарха, толи расцарапать шею… А те, кого сковало льдом и холодом, таяли вместе с намороженной колдовством пургой и кусками льдин, медленно сливаясь воедино, превращаясь в гигантскую тень - из которой и вышли.
Балтьер ухватил Его Величество за толстую руку. Пальцы скользнули по ткани, тогда он толкнул отца, отпихивая от нападающих. Стул короля покачнулся и рухнул, а сам король воспарил над залом, оставляя в лапах демонов ошметки черного бархата. Выглядел Менгаард при этом весьма обескураженно, всем своим видом давая понять, что он и сам плохо понимает, что вообще происходит, а по исцарапанной шее монарха медленно стекали тонкие струйки крови.

[Scorpion(Archon) >>>]

... "а начиналось всё вполне прилично"

(те же и ещё Лати, для полного счастья)

- Огня! Скорее огня! - закричал Эрнесто. - Где колдуны, пустота их подери!
- Заткнись, идиот, - проворчала Милеана, сжимая одной рукой светящуюся подвеску, а второй заставляя вновь загораться потушенные присутствием той самой Пустоты магические светильники.
Демоны один за другим начали прыгать, пытаясь поймать королевские ноги, но ни одному так это и не удалось, и большинство тварей рухнуло или на тарелки иных придворных, или мимо стола. Только выросший из огромной тени гигант умудрился, протянув чёрную, пузырящуюся мраком руку, обхватить королевскую талию, при этом невероятно растянув пальцы - но короля уносило и уносило, а рука становилась всё тоньше и тоньше…
- Тащи его сюда! - провизжал демон, говоривший за всех. - Мы выпотрошим его на обед! Там точно на всех хватит!
Балтьер, вспомнив слышанное в покоях корладов, схватил со стола свечу и запустил её в черную тень. Он чувствовал себя, как на палубе во время абордажа. Его лицо было злым и решительным.
Свеча прошла сквозь тень, как и следовало предполагать, но вот ее маленький огонек внезапно превратился в яркую вспышку, охватившую призрачную длань. Следом стали вспыхивать маленькими факелами рассыпавшиеся по полу и столам мелкие демоны. В зале запахло сгоравшими за считанные мгновения свечами, пламенем которых Милеана тоже воспользовалась. Кажется, Даирэму работки прибавится…
- АААААААААА!!!
Демоны, мигом разлетевшись на прежних десять сорванцов-чудищ, бешено кувыркались, визжали, прыгали в разные стороны, а некоторые из них ещё и сквернословили хуже, чем пьяные орки. Точнее, не некоторые, а тот один, умевший говорить, которого обожгло вспышкой… Похоже, все демоны были как-то связаны между собой…
- Уходим! Ничего, ничего! Мы ещё поквитаемся с тобой, мешок сала в короне! Слышишь? Мы сожрём твою душу! – обожжённые, обмороженные, злобные и шумные, демоны кувыркались, пытаясь избежать огня и любых нападок со стороны, один за другим проваливаясь сквозь тени – кто сквозь тень от стола, кто – сквозь соседнюю людскую или волитарскую…
После того, как демоны загорелись, они перестали интересовать корсара. Он отступил на шаг от ближайшего и, задрав голову, тревожно спросил:
- Ваше Величество, вы в порядке?
- Опустите меня, - мало надеясь на то, что его волю все же исполнят, попросил король. Судя по его лицу, обращенному к снующим внизу дворянам, он совершеннейшим образом не понимал, как вообще оказался на такой высоте. Но, надо отдать ему должное - навыков своих он не растерял, поскольку даже находясь под потолком, исхитрился залечить нанесенные демонами незначительные раны.
Видя, что маги не торопятся на помощь и успокоившись относительно жизни отца, Балтьер предложил:
- Прыгайте, - и отступил на шаг.
- Как?
Вися под потолком действительно было не так-то легко прыгнуть.
- Как взлетели, - пожал плечами корсар. – На пирожные мягче.
К этому времени демоны уже исчезли, и только бестолково бегавшие придворные создавали панику.
- А как я поднялся? Действительно как? - Его Величество выглядел обескураженно, дворяне же с трудом скрывали усмешки.
-Я тем более не знаю. Может, маги подскажут? – пожал плечами корсар и продолжил с совершенно серьезным, задумчивым выражением лица. – Если они не помогут, придется стягивать веревками.

После церемонии Наори проводила заспешившую после всех бесед Хранительницу, не слишком торопясь затем возвращаться на поминки. В глазах еще стоял дым, оставшийся от... оставшийся, да и то ненадолго – ветер развеял все, кроме памяти, и грядущее зрелище пирующей знати ее не слишком вдохновляло.
Однако, помимо официальной необходимости пообедать, Ваш'тэ надо было пообщаться с Милеаной после высказанных идей про заклинания имитации света. Долго проветриваться не пришлось, да и не получилось, к слову – сначала из людского крыла дворца донеслось эхо не самых кулуарных заклинаний, вздрогнувшая водница даже порадовалась, что это не про ее честь, а затем...
"Ненавижу это ощущение" – демоны действительно распоясались и лезли даже средь бела (то есть сера) дня. Да еще и на обед. Незваными.

- Гхм, – не смогла сдержаться, обнаружив в бегающем и вопящем паническом обществе левитирующего на зависть всем Высокородным короля, разгромленный стол (учитывая что это был праздничный стол, зрелище впечатляло), присыпанных пеплом стражей и, конечно же, следы Пустоты. Последние бросались в "глаза" волшебнице едва ли не сильнее всего остального вместе и по отдельности взятого, хотя, если подумать, король мог бы оспорить...
- Милеана? – осторожно поинтересовалась она у коллеги.
- О, ты удивительно вовремя! - обрадовалась фрейлина, уже пожалевшая о том, что послала Сиора... в другое крыло. - У нас, как видишь, очередное нападение. Его Величество спасся и теперь не может спуститься, Мать-Земля ничем не поможет?
Судя по взлетевшим бровям водницы, та лишь из врожденного воспитания не спросила, как он взлетел, но только молча кивнула, круговыми жестами кисти начав навивать водяную плеть. Изначально совершенно не приспособленную для возвращения монархов на грешную землю... то есть грешный стол, однако... Не ждать же воздушников. И не потому что Его Величеству надо беречь репутацию, но вдруг – как взлетел – и внезапно так же свалиться?
Подобные катаклизмы лучше контролировать.
- Гм, - вместо всех комментариев отреагировала она, дотянувшись "плетью" – уже не совсем водной, там смешалось изрядно праха, пыли (и других минералов, щедро рассыпанных вокруг), - до руки Менгаарда. Его величество вздрогнул от холодного прикосновения плети, и поплыл вниз, скоро счастливо приземлившись на стол. По мере того, как он опускался, на лице читалось все меньше тревоги, однако едва лишь стол затрещал под весом монарха, как чело государя вновь стало весьма озабоченным ближайшим будущим.

[Тельтиар >>>]

Гром и Молния

Коварный росчерк сабли оставил кровавую полосу там, где совсем недавно была дорогая и белоснежная сорочка. Матросня поддержала ловкий удар дружным улюлюканием - когда еще увидишь, чтобы двое благородных господ дрались на потеху простому народу? Конечно, по слухам в Столице случилось аж две дуэли между самыми прославленными волитарами, но - то по слухам, а здесь своими глазами увидеть можно, да еще и ставки сделать. В итоге Фернандо Далакис, устав изрыгать не слишком цензурные проклятия и смирившись с тем, что кораблем будет управлять только рулевой, тоже решил посмотреть, чем же закончиться дело.
- Ну что, Орчонок, тяжко тебе? - Фламмель рассмеялся, резким движением уводя оружие противника и нанося следующий удар ему в живот, но тот ухитрился увернуться.
- Да ты на себя в зеркало посмотри, пугало! - Огрызнулся дуэлянт, принимая защитную стойку. И действительно, будь на корабле зеркало - Дерри узнал бы о себе много нового, поскольку в рубахе, подаренной капитаном, он выглядел весьма комично, не говоря уже о том, что она была ему великовата.
Ссора началась с того, что Фламмель признал в человеке, прогуливающимся у борта корабля, единственного сына лорда Оррика, столь нагло согласившегося с арестом самого Фламмеля тремя днями ранее. И не смотря на то, что сам же Ланс Оррики подписал приказ об освобождении младшего Дерри, юноша все равно воспылал жаждой справедливой мести и выдал Дангеру все, что он о нем, трусе жалком, думал. В ответ Оррик разразился не менее цветастой бранью, чем весьма и весьма удивил Фламмеля, а после в ход пошли кулаки - Дангер отделался фонарем под глазом, Дерри получил в ухо и свалившись на палубу, ушибил пятую точку. Не выдержав подобного издевательства, он немедленно вызвал молодого Оррика (который не пойми почему вообще оказался на корабле, поскольку папаша вытребовал для сыночка освобождение от службы на Бужербе) на дуэль на абордажных саблях. Пикантность ситуации заключалась в том, что этим оружием оба владели одинаково плохо, но Дерри желал произвести впечатление на команду корабля, уже повидавшую его в деле и с увлечением делающую ставки.
Рубились господа дворяне яростно, самоотверженно и невероятно долго, уже устать успели не только сами дуэлянты, но и те, кто смотрел за их схваткой, а конца и края сражению видно не было. У обоих одежда была изрублена, из многочисленных порезов сочилась кровь, однако нанести хоть сколько-нибудь серьезной раны пока ни одному не удалось - быть может виной тому было оружие, или же, как считали некоторые, Фламмель нарочно поддавался - но результат пока оставался ничейным. "Верзила", как обозвали Дангера матросы за немалый рост, порой даже казался им более ловким фехтовальщиком, нежели "Министрик" - и это здорово злило Дерри, который надеялся на быструю и красивую победу. В конце концов, Оррик был младше его на шесть лет, хуже сложен и никогда не заявлял о себе, как о хорошем бойце, скорее наоборот - все видели в нем этакого папенькиного сынка, слишком уж опекаемого Лансом.
- Так значит, ты умеешь держать оружие с правильного конца, Орчонок, - снова усмехнулся Дерри. - Вот уж сюрприз!
Последние слова он приправил мощным выпадом в грудь Дангеру, но тот ловко парировал, уводя оружие Фламмеля в сторону и когда оба дворянина сблизились, заехал Дерри кулаком в живот. Тот охнул, но успел отскочить.
- Никогда меня так не называй, ублюдок! - Сплюнул Оррик, зло оскалившись - и правда, кому понравиться, когда вот так нагло коверкают благородную фамилию. - Ты...
- Я ублюдок? - Взревел Фламмель, обходя противника так, чтобы тому в глаза стало светить тусклое солнце.
- Ты, - кивнул Дангер. - Когда ты родился - все спорили, от кого из слуг тебя прижила твоя мамаша!
- Я оставлю на этой палубе твой изуродованный труп, - резко остановившись, процедил Дерри, а затем чуть поднял саблю, направив ее острием в горло Оррику. - Ты, мальчишка, всегда прятавшийся за спину отца - не смей оскорблять мою мать!
Вновь быстрый выпад - и на плече Дангера осталась глубокая рана, а рукав быстро пропитался кровью, парень не успел даже проследить, как Фламмель успел нанести этот молниеносный удар, а его противник уже отступил, насмешливо подзывая Оррика к себе. Тот сжал зубы, перебросив оружие в левую руку и постаравшись хотя бы вид сделать, что справляется так же легко как и правой - Фламмеля это только еще больше развеселило:
- Давай, подходи, нету здесь твоего папы! И как он только тебя сюда отпустил?
- К демонам его! - Огрызнулся Дангер. - Я от него отрекся!
- Даже так? - Приподнял бровь Дерри, не слишком-то веря словам Оррика.
- От него и от его лжи, - проскрежетал юноша.

[Daelinn >>>]

Почетный пожарник
(и Тельтиар в двух лицах)

Через пару поворотов настроение Сиора претерпело очередное изменение, и из приподнятого поводом исчезнуть с "поедательного заседания" плавно перетекло в испорченное осознанием масштабов свалившейся на его голову задачи. Ладно бы еще лорд какой - этих каждую ночь режут. Но вот чтобы к Королю... Четверо стражников из тех, что дежурили поблизости входа в зал, торопились вслед за волитаром, громыхая сапогами по коридору. До людского крыла было довольно далеко, и к покоям Менгаарда они подбегали уже медленнее.
Сквозь распахнутые двери в коридор вырывались отсветы пожара, бушевавшего в апартаментах. Даирэм предупредил людей о том, чтобы задержали дыхание, а сам начал накручивать воздушные плетения вокруг указательного пальца, чтобы затем пустить их внутрь. Учитывая вчерашнюю практику в корабельном камбузе, на сей раз проделывать пламяудушительные трюки было не в пример сподручнее. Развеяв дым в первой комнате, Сиор страстно помечтал о каком-нибудь воднике, холоде, и сугробам, и стал сосредоточенно выкачивать воздух из спальни, при этом моментально взмокнув еще и от прилагаемых усилий. Ответственность, все-таки...
"И кому только понадобилось всё поджигать..." - сокрушался воздушник над нелогичностью поступка неизвестного, в кои-то веки - исключительный случай! - поминая Танвара добрым словом и обещая себе легче воспринимать его выходки.
Пламя, лишенное воздуха, довольно быстро потухло, хотя остатки его некоторое время продолжали вялые, обреченные на неудачу, попытки выжить, затаившись в дальних комнатах королевских апартаментов, включая даже отхожее место, в котором даже гореть было нечему, кроме наличников на дверях. Однако картина, представшая взорам колдуна и стражи, была не многим лучше бушевавшего пожарища - обугленные остовы мебели, копоть и гарь на стенах, сажа на потолке, пепел, медленно оседающих на пол и норовящий набиться в глотки вошедшим внутрь воинам. Казалось - не осталось ни одной целой вещи в апартаментах короля, более того - сгорели все его книги в разноцветных обложечках, все стратегические запасы еды, все декоративные вещи, обильно разбросанные по комнатам - только под остовом комода валялся не тронутый пламенем сундучок, да из-за покосившейся двери стенного шкафа были видны чудом уцелевшие вещи, впрочем все равно не избежавшие участи быть заляпанными сажей.
- Что-то тела не видно, - хрипло проворчал один из стражников, оглядывая погром.
- Хорошо спалили, - задумчиво ответил Сиор, то ли про помянутого Милеаной убитого, то ли вообще. - Осмотрите, что осталось.
Пока стража бродила по апартаментам, расчищая сапогами дорогу от сваленных на пол обугленных обломков, Даирэм заглянул в счастливо избежавший огня сундучок под комодом – уж очень выделялась целехонькая вещь на общем почерневшем фоне. Аккуратно подтянув его за крышку к себе – сначала магией, потом руками – воздушник равнодушно заглянул внутрь, даже не надеясь, что найдет здесь хоть какой-то ответ на самое главное «зачем». Ответ и вправду не нашелся, зато обнаружились какие-то склянки. Собственно для человека, мало смыслящего в целительстве, эти синеватые пузырьки могли показаться всего лишь изощренным видом опьяняющего зелья - тем более три были на месте, а четырех не хватало. О том, что король хранил в своих апартаментах необычайно редкое и трудоемкое в изготовлении лекарственное средство, знали считанные единицы (и кто-то из них, доверенных, проговорился о том Аласту Манфри).
Сиор, недолго думая, сунул одну в карман темно-синей рубахи, а сундучок передал на сохранение стражникам, навесив на крышку воздушную петельку от любопытных рук. Затем он прошел вглубь спальни, размышляя, кто устроил здесь такой сквозняк. Причина сквозняка быстро обнаружилась – еще одна настежь распахнутая дверь вела в совсем неизвестные коридоры… ну, почти неизвестные. Сиор подвалы не любил и не горел желанием изучать все тайные дворцовые ходы, для этого была… хотя бы Наори.
Чародей подался вперед, выглянул и сделал несколько шагов по каменному полу, но далеко уходить не стал. Вместо этого пустил еще одну струйку воздуха, зачарованную не на классическое подслушивание, а на то самое, что очень вредно для здоровья, особенно если испытываешь это на леди, тем паче на чародейках. Отогнав неприятные воспоминания и очередную фигурную фразу про напарника, Сиор «пригляделся». Поблизости было темно и тихо.
Впрочем - с чего бы тайному ходу быть шумным и светлым? Братья Манфри к этому времени уже успели если не выбраться из дворца, то по крайней мере были к этому близки, а больше никто по этому тоннелю ходить не собирался. В ближайшее время.
Рэм пустил маячок вперед, наугад, ловя хоть какой-то отблеск света. Коридор был холоден и мрачен, да еще и кое-где петлял, но воздушник логически рассудил, что "где-то там" может быть поджигатель, и вероятность его достать все равно отлична от нуля. В полной темноте сквозняк прошелестел мимо того хода, откуда появились маги, мимо лужи крови на полу, и передал воздушнику отзвук скрипа и быстрых шагов. Сиор напрягся, сосредотачиваясь на направлении, и полетел из спальни Его Величества в темный коридор вслед за отправленной туда ранее «разведкой», чтобы колдовать с более близкого расстояния. Сквознячок между тем просочился ближе, и стал не только слышать (что Рэм умел не слишком хорошо), но и различать в отсветах маленького огонька пламени две торопившиеся к выходу фигуры, одна из которых парила в воздухе. Смутно прорисовались цвета – багровый, фиолетовый… затем они стали четче, но в то же мгновение по сознанию Даирэма прокатился звон разбитых «очей», ставший за последние дни таким родным…
"Хоть не демоны," - буркнул волитар, отвернув появившейся на его пути стены и подумав, что кое-кто из "коллег" бывает и похуже безмозглого Танвара. Сообразив, что одному не справиться, и для успеха предприятия по поимке нужен хотя б какой-нибудь напарник, Сиор влетел в апартаменты, велел погасить то, что еще тлело, запереть двери и не пускать сюда монарха до... "Позволения Наори," - решил воздушник, радостно переваливая заботы с больной головы на очень больную... - "или нет, лучше Милеаны, это ее территория."

[Anmorium >>>]

Внутренние распри (& Янтарь)

Аш вжалась в стенку, чувствуя, как постепенно теряет последнюю надежду на спасение. Герцогиня внутри нее выла подстреленной волчицей, взывая к помощи, но волитари понимала, что помощи им ждать неоткуда. На мгновение в сознании мелькнула мысль - какая же ты герцогиня, если не можешь даже противиться мощи одного из тех, кто стоит на несколько ступеней ниже тебя. В ответ на крамольную мысль уязвленная демонесса ожгла сознание своей носительницы такой болью, что Аш пришлось вцепиться ухоженными ногтями в стену, чтобы не упасть без сознания. Матиас вошёл в дверь медленно и спокойно, ощущая себя хозяйном положения. Щупальца из затемнённых рукавов и спины медленно извивались, явно не торопясь убивать герцогиню или её носительницу. Волитар был бледен, глаза горели красным - а значит Шемхазаю приходилось преодолевать сопротивление своего носителя. К счастью для демона, Матиас всегда был слабовольным. Тихий шёпот сотен голосов медленно заполнял комнату, формируя голос самого существа:
-Ну и куда ты пыталась убежать?
- Не хотела видеть твою ублюдочную рожу, Шептун, - волитари открывала губы, но сказанные ее голосом слова на самом деле принадлежали той, что сидела внутри.
-О, ты даже сохраняешь гордость. Давай, прими истинную форму и сразись со мной, если не боишься. - Одежда на спине волитара порвалась, обнажая ещё с десяток чёрных щупалец - Вот только ты этого не сделаешь.
- Правильно, не сделаю. Не стану марать о тебя руки, - губы Аш сами собой сложились в трубочку, и в лицо Матиаса полетел плевок.
Волитар поморщился, и одно из щупалец хлыстом рванулось вперёд, нанося тяжелый удар по ногам, сбивая волитари с ног.
-Твои любимчиков поблизости нет. К большому сожалению для тебя, это делает МЕНЯ твоим БОГОМ.
- Не пытайся потешить свое больное самолюбие, Шемхазай, - Аш тяжело поднялась на ноги, подчинившись воле герцогини. - Ты прекрасно знаешь, что ненадолго переживешь меня.
-Интересно почему? Первое Дитя вернётся, и без тебя большая часть баронов станет служить ему. У оставшихся двоих не будет никаких шансов против Наместника.
- Перестань кормить меня глупыми побасенками. Он не вернется никогда, мы втроем славно потрудились для того, чтобы этого не произошло, - даже сама Аш никогда не говорила стольуверенным тоном, с таким чувством собственного превосходства.
Матиас криво ухмыльнулся.
-Или думали, что посадить его в лидиумную тюрьму под присмотром корладов - это гарантия, что он не вернётся и не накажет вас троих за предательство. Какая жалость, что ты даже не успеешь почувствовать страх перед Наместником...
- Ты всегда был шавкой, которая бежит за тем из хозяев, кто кинет ей больший кусок мяса, - скривилась Аш. - Но я не думала, что ты не только редкостный подлец, но и стольже редкостный глупец.
-Достаточно умный, чтобы убить герцогиню, однако. - Матиас ухмыльнулся - Жаль, очень жаль... Я надеялся удивить, но похоже, вы втроём и так догадывались, что Первый вернётся.
- Хватит разговоров! - сухо прервала его герцогиня голосом Аш. - Делай то, за чем пришел, и отправляйся к Четверым.
-Если ты просишь...
Щупальца взметнулись разом, и рванулись прямо к Аш. Матиас стоял ровно и прямо. Кривая усмешка на его лице только только начинала увеличиваться, а ворох чёрных, клацающих челюстей был уже почти в метре от волитари...
Аш хотела было уклониться, но герцогиня не позволила ей пошевелить даже пальцем. Прощаясь с жизнью, волитари зажмурила глаза. Последним, что она увидела, было золотистое сияние, будто открывавшее ей ворота в другой мир. А еще Аш показалось, что она слышит, как злобно и протяжно закричал Шемхазай. Крик демона пронзил пространоство физически и весьма болезненно - но щупальца развернулись обратно, чтобы найти - найти и убить неизвестного противника. Из разрубленного позвоночника одержимого хлестала чёрная кровь, и пара чёрных обрубков беспомощно корчилась на полу комнаты.
Габранс, окружённый золотым сиянием, за мгновение пересёк комнату. На именной шпаге рода Наррот шипела демоническая кровь, а сияние, исходившее от изображения песочных часов на эфесе сабли, словно сливалось со светом золотоглазого барона.
-Я соскучился, не мог дождаться встречи, а у тебя тут другой кавалер! Я же правда начну ревновать! - Улыбнулся волитар, взяв волитари за плечи, хотя смотрел он куда то на стену.
Осторожно, словно боясь поверить в свою удачу, Аш приоткрыла один глаз.
- Габранс... это ты?
- У тебя есть другие Габрансы? - Улыбка не исчезла, зато руки бросили герцогиню в сторону, а сам волитар рванулся в другую сторону. Участок спины, бывший за спиной волитари мгновение назад, тут же был пробит насквозь щупальцем Шепчущего. Габранс прыгнул обратно, уворачиваясь от ещё одной чёрной пасти, и отрубая то щупальце, что застряло в стене. Шемхазай взвыл от боли, и сразу три чёрных жгута рванулись на волитара.
-Нападать на женщин, Шептунчик... - волитар старался, чтобы удары Шемхазая всё таки пробили стену - ... так низко даже смертные не падают.
-ЗАТКНИСЬ! - Вопль припечатал Габранса к стене, и лишь чудом он успел откатиться от следующего удара.
-Милая, ты мне не хочешь малость помочь? Или хотя бы взбодрить?
- Еще как хочу!
Глаза волитари заблетели почище габрансовских. Обе женщины - и волитари, и демоница - жаждали мести. Аш, чуть приоктрыв губы, вытянула вперед тонкие руки, между ее пальцев заструились серебристые всполохи. Из горла начали вырываться звуки, грубые и отрывистые, которые, казалось, и вовсе не могло воспроизводить горло прелестной волитари, складывавшиеся в столь же резкие слова, похожие на не терпящий неповиновения приказ. Герцогиня могла быть бессильной в одиночку, но в компании одного из своих любимчиков превращалась в не выдавшую пощады фурию. Тело Габранса начало немного неестественно дрожать. Скорость его упала, но щупальца от этого медленее падать не перестали. Теперь уже на спине волитара лопнула одежда - такой поток энергии от герцогини поневоле заставлял барона частично принимать истинную форму. По всему телу, словно чёрные татуировки, стали протягиваться жилы и новые, демонические мышцы, кожа на спине взбугрилась и начала нарастать, словно что то внутри грозило разорвать её. Из горла лорда раздался хрип, больше похожий на шипение. Шемхазай в ярости бросил все свои щупальца на Аш, но вспыхнувшее золотое сияние, словно щит, отклонило каждое. Габранс уже тихо выл от боли трансформации - но знание того, что через несколько секунд его возможности будут на уровне герцогских - а значит он сможет защитить свою герцогиню, придавали ему сил. Аш тоже не могла справиться с рвущейся наружу сущностью герцогини. Ее волосы взметались вверх черными крыльями, а черты лица заострялись все сильнее, и сквозь миловидность волитари теперь проступало что-то звериное и беспощадное. Вытягивались и пальцы, теперь сплошь покрытые серебристым свечением, на кончике каждого появился длинный и загнутый, похожий на вороний коготь. От проходившей сквозь нее силы Аш тихонько стонала в болезненном экстазе. Кожа на спине Габранса всё таки лопнула, и на её месте, совершенно беззвучно, поднялись два огромных кожистых крыла, словно сотканных из тьмы. Они были тонкие, и почти невесомые - но вместе с тем не было сомнений в том, что они достаточно крепкие, чтобы удержать демона в воздухе. Габранс, казавшийся покрытым чёрными татуировками, с растрёпанными волосами и сияющими золотыми глазами, молча повернулся к своей герцогине, словно спрашивая разрешения убить предателя. Аш протянула к нему ладони, в которых теперь оставалось мало волитарского, а потом изящным движением опустила вниз большие пальцы обеих. В лишних пояснениях ее любимец не нуждался.
Шемхазай успел сделать только один шаг назад. Подпитываемый мощью своей герцогини, Кейрати бросился вперёд с неверотяной даже для демона скоростью, кромсая щупальца и тело волитара саблей, а суставы крыльев, которые были не менее острые, чем лезвие на фамильном мече любого из родов, словно купались в крови. Габранс бил и бил, с маниакальной улыбкой, с собственным шипением - казалось, чавкающий звук рвущейся плоти заполнил комнату целиком. Последний крик Шемхазая даже не успел вырваться из глотки Матиаса - сабля вошла точно в кадык, и с хрустом горла повернулась, оставляя уже чёрный, дымящийся труп конвульсивно дёргаться. Аш мстительно расхохоталась:
- Прощай, Шемхазай! Так будет с каждым, кто посмеет противиться воле герцогов!
Крылья волитара медленно втянулись обратно. Габранс медленно встал с колен, и, шатаясь, подошёл к Аш.
-Ты в порядке?
- В полном.
Аш наконец-то почувствовала, что вновь властна над своими руками и ртом. Когти втянулись обратно, оставив на месте себя рваные ранки, которые, впрочем, зажили уже через мгновение. Волитари снова была самой сабой - только донельзя уставшей.
- Видно, частичка твоей удачи передалась и мне, любимый. Как ты оказался здесь?
-Соскучился - Габранс криво усмехнулся - Я должен был быть здесь раньше, но моя непростительная беспечность поставила тебя под удар.
-Шепчущий мёртв, но ещё один уже направился к Запрету.
- Кто? - хищно прохрипела герцогиня, готовая немедленно разорвать на куски и второго предателя.
-Ваати. И гнаться за ним не нужно - большая часть теней всё ещё лояльна герцогству, а сам он уже глубоко под землёй.[I]
-Ну теперь то я заслужил поцелуй? - Габранс едва не падал, после такого заряда медленно приходил коллапс, но волитар упрямо улыбался.
- Заслужил, - улыбнулась Аш и притянула к себе Габранса.
[i]- Отступников нужно выжечь каленым железом, как это произошло с Шепчущим. А Ваати... надеюсь, корлады приготовят ему теплый прием.
-Подожди, у меня носитель развлекается...
- Позволим им немного свободы.