Турнир Полководцев, игровая тема, война начинается...

С огромной благодарностью за неоценимую помощь Эрнесту ле Раншалю
30-е Июня. Аррент. Церковь
“Господь бог мой. Дай мне силы, дабы не оступиться, дабы не дрогнуть в решающий момент, дабы сила веры моей превозмогла лишения плоти и человеческий страх. Молю тебя господь бог мой…”
Лазарь Девиок медленно поднялся с колен. Отряхнул полы кафтана, очень странно посмотрел на старую икону Аррентской божией матери. Приставил лестницу и полез за святым ликом, намереваясь стащить со старого гвоздя. Получилось. Покряхтев и чуть не навернувшись с шаткой конструкции, медленно сполз на пол.
Тяжко ему, старому, тяжко. Надо было подговорить кого-нибудь помоложе, но это опасно. Никто кроме батюшки и его, служки маленького прихода, не знает про тайный схрон под церковью. Никто не знает где хранится старая икона, ниспосланная людям полтысячелетия назад, дабы защитить их от напастей вражеских и происков проклятой нежити. Никто и не узнает, что он, Лазарь Девиок, заберёт эту реликвию и спрячет в другом месте, о котором тоже никто не узнает ибо стар Лазарь, очень стар. Чувствует он уже дыхание Её за своими плечами. Ледяное дыхание Старой сеньоры…
Старый засаленный стол. Свеча. Клочок бумаги и клетка с вороном. Лазарь усердно выводил маленьким почерком все свои деяния за последний месяц, дабы поняли его в аббатстве.
Как мимоходом подслушал разговор князя о предстоящем налёте на Сигард. Как пытался говорить с батюшкой, дабы тот убедил княгиню повлиять на сумасбродного мужа оставить дурную затею. Как ругался со священником, когда княгиня заперлась в крепости убоявшись империи. Как помогал лечить раненых, после обстрела крепости имперцами. Как прятал в схронах драгоценности от пьяных наёмников и не менее пьяного мужичья. Как собственными глазами видел костры, на котором пришедшая инквизиция сжигала “некромансеров”, а в миру – простых пейзан. Как прятался в подземелье, когда неведомо куда все уходили из крепости. Как пробрался в тайник и забрал икону. Не сказал он только куда направит стопы свои, ибо никому не дано знать об этом. Даже в аббатстве. Нельзя. Икона не попадёт в руки инквизиции, никогда, ни за что. Он этого не допустит…
Старый он для таких подвигов, но иначе нельзя. Нельзя пастырю кидать паству свою на погибель. Нельзя. И то, что сделал новый священник, до глубины души возмутило служку.
- Ты виноват во всём! Ты! – Лазарь пнул священника, которому пришлось дать подсвечником по голове. Впрочем не насмерть – грудь батюшки медленно вздымалась – он дышал. Хотя Лазарю было всё равно…
Инквизиция… Знает он что такое инквизиция, очень хорошо знает. Ибо до конца жизни запомнил он крики его сестры и матери, сжигаемых за подозрение в ведьмачестве. До конца жизни он помнил бессильную ругань отца, сжимающего его руку – крепись Лазарь. Твоя мама и сестрёнка ведьмы. На метле летали, ворожничеством занимались, мёртвых поднимали…
Лазарь крякнул и приоткрыл маленькое оконце, ведущее наружу. Ворон посмотрел на старика одним глазом, клюнул бумажку на лапке, каркнул ещё раз и взлетел. Может быть его заметят, может быть нет… Если заметят – он успеет уйти.
- Лети птица чёрная. Неси чёрные вести. Инквизиция пришла. Прольётся кровь невинных дев и матерей их. Зажгутся костры и заплачут дети. Лети птица…
Старик медленно спустился вниз, поёжившись от лютого холода подземелья. Сейчас он потушит факелы, откроет толстенную дубовую дверь и уйдёт незаметно – через тайный ход. О котором не знает никто кроме бывшего кастеляна. Но тот почил в бозе два дня назад, видимо не выдержало стариковское сердце вида пылающих костров и корчей людей на них…
- Ну вот. Сейчас мы выберемся наружу и пойдём. Пойдём на юго-запад. К эльфам. Те примут, спрячут. Оберегут тебя, милая… - Лазарь погладил икону, завёрнутую в тряпицу, и, сгибаясь под грузом лет, поковылял дальше, на ощупь пробираясь через подземный ход…
Прислушался – вроде никого. Медленно толкнул дверку и, жмурясь от солнечного света, выбрался наружу. Закидал травой и дёрном выход и чуть не упал на землю от неожиданности – чья-то крепкая рука сжала его плечо. Обернула к себе и взору старика предстала молодая физиономия бравого воина с нашивками в виде чёрных весов на рыжем поле.
Каратель, имперец…
- Куда путь держим, дедуля? – воин ухмыльнулся и дёрнул за уголок тряпицы, в которую бла завёрнута икона.
- Нельзя. Не твоё, - только и смог промямлить дед и крепче вцепился в драгоценную ношу.
- Эй, кого ты тут поймал, Редикос? – из-за деревьев выехало с десяток воинов на крепких рыжих конях, - Неужели лешего за бороду?
- Не ну ты гляди. Точно леший!
- Да не лешего, нищеброда он поймал. Велика добыча Редикос! Лучше бы ты бабу какую нашёл.
- А мож это и есть баба? Только переодетая?
Воины шутили, смеялись. А Лазарь медленно сходил с ума от отчаяния. И поэтому, словно в помешательстве, ударил воина костлявым кулаком и бросился прочь, прижимая к груди икону.
- Ату его! Хватай деда!
Лазарь бежал как никогда в жизни, но от конных ему не уйти…
Очнулся он связанным, лежавшим около дерева. Покосился на шум – воины с интересом заглядывали в открытую дверь того самого тайного хода, откуда выбрался Лазарь, причмокивая от удивления. Пока один из них, с седыми усами и шевелюрой, не подошёл к нему и не сел на корточки.
- Непростой ты дед я смотрю. Выбираешься из подземелья, несёшь в руках древнюю икону, явно писанную чёрти сколько столетий назад. Под рясой кошель с мариорским золотом, на груди солнце. Ты священник из Аррента я так понимаю, - Лазарь молчал, - Не вздумай помирать дед. Мои молодцы уже заглянули за дверь, что ты так усердно маскировал и сказали что ход явно сворачивает к Аррент, благо она вон, маячит на горизонте. Видимо там и дверка есть, на том конце тоннеля. И ключик к ней. А, дед? Я прав? - Лазарь закрыл глаза, - Молчишь дед. Ну молчи. А мы пока сходим туда откуда ты пришёл.
Рука воина резко метнулась к голове Лазаря. Он поднялся, крикнул что-то солдатам. Но Лазарь его не слышал, его разум медленно падал в тенета беспамятства…

30-е июня. Аррент
Ворота медленно открылись и Видундер первым въехал в крепость. Не думал и не гадал он, что вот так легко сюда попадёт. Однако, однако…
Он до сих пор помнил своё разочарование, когда его воинство, выстроившись в боевые порядки, так и не дождалось противника. Пираты обратились в бегство сразу же как в них полетели первые ядра. Каратели пытались их преследовать, но бестолку. В лесу сильно не разгонишься а на тракте можно и в засаду попасть. И тут письмо от Унбакке – Аррент должна быть взята.
Что делать – воинство развернулось и двинулось обратно к крепости. В голове у воителя крутилось множество планов осады, пока к нему не прибыли дозорные, везя поперёк седла старого деда.
Интересные истории рассказал дед. И про тайный ход – правда это уже проверили, и про икону, и про инквизицию и про тайные схроны под церковью. И про письмо в аббатстве он не забыл. Много чего интересного удалось вытянуть из… Лазаря кажется. Вуодан уже и позабыл его имя. Ведь такая удача свалилась ему нежданно негаданно в руки! Целая крепость и без бессонных ночей изматывающей осады, кровавого штурма и резни…
Правда, почти пустая она была, но зная инквизицию…
В общем, Вуодан уверенно вышагивал по опочивальне княгини, с интересом рассматривая остатки былой роскоши. Слушая, как аксиоматекосы и катотеросы звучно отдают приказы, размещая войско.
- Госпожа, да не волнуйтесь вы так. Всё будет, гм, хорошо, - Видундер улыбнулся как можно мягче.
Всё-таки не каждый день в его руках оказывается живёхонькой настоящая княгиня, да ещё с сыном, да ещё не стара и весьма недурна собой. Ну это мелочи.
Всё складывалось воистину удачно – фортуна была на стороне Вуодана. Два отряда его лучших воинов-ветеранов пробрались в крепость по тайному хода. Обнаружили пришедшего в себя священника, связали и вломились во двор как ястребы в курятник. Стража на воротах, пребывающая в перманентном шоке после инквизиции, даже и не подумала оказать какое-нибудь должное сопротивление. Нет, конечно было парочка идиотов возомнивших себя героями… С ними каратели разобрались быстро и без особых проблем. А после открыли ворота, куда через пару минут на всех парах влетел отряд кавалерии, прятавшейся за ближайшим пригорком. Наведя ещё больше страху на обитателей Аррента. Конечно численный перевес до некоторого времени оставался на стороне защитников крепости, но…
Но княгиня самолично вышла на балкон и прокричала чтобы все сложили оружие. Она сдаёт крепость и просит мужественных имперцев пощадить её людей.
Что те и сделали – Видундер приказал без нужды кровь не проливать. А вскоре и сам воитель смог убедится в точности исполненного приказа, въехав в крепость настоящим триумфатором.
Всё было удачно, очень удачно. Ну даже слишком. Даже запасы в крепости были почти целёхоньки – слишком тщательно княгиня готовилась к осаде, и слишком много попрятали на складах. А поджечь, видимо, рука не повернулась… Или не успели. И с гарнизоном не возникло проблем – в основном ополчение и крестьяне, которые с радостью вернутся обратно в свои покинутые хаты. Наёмники же, дворяне и личная гвардия… Они же тоже любят золото. И княгиню. И будут служить за совесть и вполне конкретное материально обеспеченное будущее под знамёнами господина Унбакке и мислдарыни Аллирии Ре-Шериар.
Некоторые начали делать это почти сразу же после взятия крепости. Например барон Онторе Базилион, самолично вызвавшийся со своими слугами разместить карателей в казармах. И в доказательство лояльности - притащил за шкирку собиравшихся бежать из крепости главного повара и ключницу.
- Светлейшая. В последующем вам будет сохранено часть прав, вернут дом в Тумористе и часть поместий, ваш сын де-юре будет оруженосцем, а де-факто - наследником Мариоры при наместнице Аллирии Ре-Шериар. В конце концов вы получите ваше княжество обратно, после смерти Лиовигильда Унбакке. И я даже могу пойти служить к вашему сыну-губернатору. Возможно. Потом, - Видундер улыбнулся ещё раз и отвесил поклон, - А теперь прошу меня извинить. На данный момент реалии таковы что Аррент в моих руках и вы почётные пленники. Мне же нужно как следует изучить всю вашу крепость и заняться своими делами.
Видундер вышел вон и наткнулся на стоявшего у дверей воина, которого не пускала охрана – воитель приказал стеречь княгиню самым тщательным образом и выделил на это лучших людей - матёрых рубаки с десятками сражений за плечами. И сотнями трупов.
- Командир. Гляньте, - ожидавший катотерос был слегка под шафе, но то прощалось. Да и в руках он нёс…
- Чистейшее золото, несомненно, хвалю, э…
- Катотерос Носителей Копий Ригвос Иокулос!
- Хвалю Ригвос, хвалю. Всё что нашли – в арсенал, под охрану. Будем считать. И ещё одно, – Вуодан нагнулся к воину и прошептал, - Чтобы никто из твоих людей ни словом. И много не воровать. Иначе... - воитель сделал жест у горла и проводил воина глазами. Нужно отправить письмо в Туммористу и Сигард.

Сообщение отредактировал Arcelley - 24-12-2007, 1:19

31 июня. Проклятые Земли.

Котенок потянулась, разминая онемевшие мышцы. Ноги и спина болели от длительного сидения в седле. Странно, в сказках и легендах никогда не говорилось, что после длительной скачки у героев болит все тело, зато рассказывалось, как, промчавшись на коне галопом несколько суток, они бесстрашно вступали в битву с превосходящими силами противников и разили их сияющим мечом. Девушка с трудом подавила зевок. Теперь она могла со всей убежденностью сказать, что сказки и легенды сочиняли те, кто никогда не проезжали верхом более пары часов. Хотя, может, они просто не желали снисходить до описания таких скучных и банальных вещей? В этот раз зевок сдержать не удалось. Некоторой компенсацией ей показался звук зевка одного из некромантов. Чем больше Котенок проводила времени с ними, тем больше убеждалась, в слухах про сверхъестественные способности повелителей нежити очень много преувеличений и откровенной лжи. Но и правды тоже было не мало. И все же они уставали, как и обычные люди. ОН не в счет. Рабыня своими глазами видела, как Он работал сутками, слишком увлеченный, чтобы отвлекаться на сон, еду и питье. Любой обычный человек не выдержал бы такого ритма жизни, умерев от истощения сил физических и душевных.
В небесах зазвенели яростные голоса горгулий, - патруль вернулся из разведки. Одна из бестий приземлилась рядом с Котенком. Девушка постаралась придать себе невозмутимый вид и выдержать взгляд создания, исполненный голода и ярости. В ограниченном мозгу горгульи никак не умещалась мысль о том, что эта смертная, этот лакомый кусочек, может быть командиром. И лишь воля некроманта, управлявшего неистовыми тварями, сдерживала ее от того, чтобы впиться в мягкое податливое горло девушки. Зато ее можно подразнить!
- В часе езды от нас большое войско! Идет по следам! Скоро будет здесь!
Горгулья с наслаждением вглядывалась в лицо Котенка, на котором проступили неуверенность и страх.
- И чья это армия?
Горгулья испуганно прижала уши, услышав голос хозяина, бесшумно подошедшего к существу со спины. Она никак не рассчитывала, что веселье кончится так скоро. Вдобавок, теперь у некроманта появился повод наказать ее.
- Ну? Я жду.
- Наша армия, наша.
Некромант улыбнулся, в голосе его зазвучала обманчивая вкрадчивость: «Знаешь, я даже рад, что ты так сделала (на лице горгульи появилась улыбка, трансформировавшаяся после следующих слов хозяина в гримасу ужаса.) Базилиус как раз думает над проектом летающих существ, - ему потребуется кто-то для вскрытия. Еще одна подобная выходка и ты окажешься на столе для препарации. Убирайся отсюда!» Обернувшись к ошеломленной девушке, некромант хмыкнул и чуть качнул головой.
- С ними только так и можно. По-хорошему они не понимают. И не стоит показывать им свой страх, - для горгулий это сродни лакомства.
Котенок, ошеломленная новостью, кивала.
- А что, если бы это было вражеское войско?
- Если оно не слишком мобильно, мы вполне могли бы успеть добраться до армии Лжеца и, объединив усилия, приготовиться к бою. Ну а если армия основана на более легких и мобильных воинах, нам пришлось бы дать бой. Но вполне можно было бы зайти в вон то ущелье, где подвижность и легкость были бы не столь важны. Наши отродья вполне могли бы продержаться до подкрепления, а горгульи скидывали бы на головы врагов камни со стен ущелья. А теперь, мы должны встретить Жнеца по высшему разряду. Командующий должен видеть, что мы всегда готовы к бою. А по сему, прекращай стоять, разинув рот, и командуй построение.
Вскоре передовые отряды под командованием Котенка и армия Жнеца соединились в огромное войско, двинувшееся в сторону переправы Лжеца.

Лиар. Ночь у Кирополиса

- Вот ведь сволочь! - Капитан Кайр в ярости стал пить кулаком по щиту, когда разведчики донесли, что Эрик не просто вышел из ворот города, но еще и отбыл в неизвестном направлении, вместо того, чтобы попасть в ловушку. Но кто мог подумать, что он действительно - не дурак. И даже более того - совсем не дурак, если свалил из города, а не остался руководить обороной.
- Прекратить истерику! - Как всегда в таких случаях, Сигват Лиар перестовал походить на добряка-лавочника и принимал суровый... даже пугающий вид. - Кайр, возьми всадников и догони.. нет.. перебей их всех, включая Эрика.
- А если не догоню?
- Пока не догонишь, можешь не возвращаться! Куда он денется - то?
Деваться, по идее ему действительно было уже некуда, а значит надо было только найти и... прикончить.
Спустя несколько мгновений конница, благополучно объезжая гномов, понеслась к единственной дороге, ведущей из ворот, которыми воспользовался бывший князь Кираполиса. Капитан Кайр был настроен решительно.

Нрпг: фидбэк. Для тех, кому это нужно. Переправа Лжеца переносится на конец этого хода - поторопился я

Карест,
Тень-Висельник


Висельник. Это прозвище прилепилось к Тени случайным вмешательством ла Рошо, насмешливо бросившего это имя в одной из личных бесед после презабавного инцидента, когда четыре десятка излишне идеалистично настроенных горожан решили «навести порядок». На следующее после учиненного ими в трущобах погрома трупы бедняг гирляндой развесили по самым людным местам города. Страшное украшение провисело неделю, ровно столько, сколько горожане кареста могли терпеть вонь разлагающихся тел.
Впрочем, Карест приобрел новый запах, в который распространяемое гниющими трупами зловоние вписывалось крайне органично. Не бывало такого дня или ночи, когда одного из горожан не находили на улице с перерезанной глоткой. Частенько случались крупные вооруженные стычки между лояльными Империи и Седрику Марроуизеру стражниками, коих становилось все меньше и меньше, и последователями Новой Церкви, число которых, напротив, стремительно увеличивалось с каждым днем. Побоища оставляли после себя раскуроченные, растерзанные тела людей и лошадей. И кровь. Кровь была всюду – бурным потоком клокотала в канавах, заливала городские мостовые, огромными лужами застаивалась на площадях. В центре города, на майдане постоянно горели костры: живые жгли мертвых, чтобы хоть как-то избавиться от удушающего запаха тления, крови, гниения и пожарищ.
Карест смердел смертью.
- В былые дни этот зал знавал иные застолья, - прежде чем затихнуть, хриплый бас фон Гауда несколько раз отразился от стен пустой обедни. Зала, в которой сидели фон Гауд, ла Рошо и Висельник (последний ровно настолько, насколько слово «сидеть» применимо к призракам), лихо продувалась насквозь через большие пустые окна-бойницы. На огромном столе, где могло бы без проблем уместиться четыре дюжины гостей, стояло блюдо с остывшим жарким, бутыль вина, немного хлеба и зелени. Немного, в былые дни, как справедливо заметил фон Гауд, застолья были куда богаче.
Ла Рошо и фон Гауд делили трапезу на двоих, Висельник наблюдал.
- Учитывая то, что ваши сундуки ломятся от золота, барон, - едко заметил ла Рошо, - я позволю себе проигнорировать ваше замечание.
Некоторое время они ели в тишине.
- Знаете, меня удивляет, - оторвавшись от жаркого, проговорил фон Гауд, - люди голодают, гибнут на улицах – в стычках с имперцами и бандитами, насильничают жен и дочерей, теряют нажитое добро, но все равно идут за вами, ла Рошо.
- Не за мной, - поправил шпион, - за Новым Мессией.
- Что принес ваш Новый Мессия?..
- Вам он принес золото и влияние.
- Положим так…
Ференье ла Рошо сощурил глаза и смерил фон Гауда пристальным взглядом.
- Вы хотите спросить, дескать, что он принес народу?..
Барон кивнул. Шпион расхохотался.
- С каких пор вы стали беспокоиться о судьбах простолюдин?.. Чего-то я не припоминаю за вами этой черты, когда вы предавали Империю.
- Я попросил бы вас…
- Не называть вещи своими именами?
- Я бы не назвал это предательством. Вы думаете, начни я выжигать новую ересь, крови было бы меньше?..
- Возможно.
- Ла Рошо, я дал народу то, чего он хотел.
- Тогда решительно не понимаю, чего вы беспокоитесь сейчас. Пущай режут друг друга, коли это им по нраву. Покуда мы сыто едим, а Узел получает золото, я спокоен.
Барон отодвинул от себя пустое блюдо, отер лоснящиеся жиром руки о штаны и встал.
- И все-таки вы не ответили на мой вопрос. Что дал простым людям ваш Новый Мессия?..
Ференье открыл было рот, но его опередил Висельник. Молчавший доселе призрак зловеще прошипел:
- Идею. Лжец дал им Идею.

По-прежнему Карест,
Душители

- Быстрее, Мэри, быстрее!
Они бежали так быстро, как могли. Заплесневелый, провонявший нечистотами дом остался далеко позади, миновали зловонные трущобы. Последнюю неделю, после того, как в их жилище вломился отряд мародеров, Жак и Мэри прятались в подвале. Лишь когда у них кончились скудные запасы, они осмелились выглянуть на улицу. Тонущий в кровавом мареве город им пришелся не по вкусу. Жак и Мэри задумали бежать.
Им было прекрасно известно, что в городе, помимо фанатиков, орудуют какие-то наемники, призванные неизвестно откуда и неизвестно кем - официальная власть в городе не существовала. Труп фон Гауда еще десять дней тому назад обнаружили в одном из городских стоков. По крайней мере, так считал простой народ. Так что надеяться было не на кого – ни империя, ни церковь, ни добрый барон не помогут.
- Быстрее!
Приметив в конце улицы какое-то движение, Жак дернул Мэри за руку и затащил ее в переулок. Менее всего ему хотелось повстречаться с кем-нибудь, ведь оружия у него никого не было. Да, впрочем, даже если и было…
Затаившись в узком пространстве между домами, задержав дыхание и судорожно вцепившись друг в друга, они глядели как петеро замотанных в темные плащи фигур медленно продефилировали мимо. По очертаниям силуэтов можно было догадаться, что под плотной тканью скрываются доспехи.
Наконец, они прошли. Жак с облегчением выдохнул. Все в порядке…
Вдруг он почувствовал, как что-то сдавило ему шею. Он попытался схватиться за удавку, но пальцы тщетно скользили по вдавленной во взмокшую кожу нити. Крик Мэри захлебнулся, оборвался, превратился в сдавленный стон. Теряя сознание, Жак бился в агонии. Ему показалось, он случайно задел кого-то ногой. Лишь когда он упал, и мир почти померк, Жак увидел над собой двух дьявольски ухмыляющихся ребятишек. Мальчика и девочку, совсем еще юных. В их руках играли тонкие нити-удавки…
Война страшна не кровопролитными сражениями и тысячи изуродованных трупов, оставленных после, не долговременными осадами и пепелищами, снасильничанными девками, перерезанными крестьянами, даже не голодом и эпидемиями. Собственно, война страшна не смертью, поскольку смерть означает всегда конец, избавление от страданий, а тем, что остается после смерти живым.
Ереси, мародерство, каннибализм – человеческая душа, пройдя через жернова войны, выворачивает наружу из темных и зловонных уголков все самое отвратительное и мерзкое. Людей становится меньше, взамен растет число зверей. Зверей, которые сдают тела своих дочерей в наем богатым купцам, продают родственников в рабство, грабят и убивают соседей.
Все самое страшное всегда происходит с детьми, поскольку дети не способны защитить себя. Ими пользуются как инструментами – когда нужна дешевая рабочая сила, когда надо избавиться от накопившейся похоти. В Каресте детей использовали иначе.
На улицах становилось все больше и больше беспризорников и сирот. Со временем их накопилось настолько много, что они даже стали решаться на вылазки – сбившись в банды, грабили одиноких прохожих, те, кто посмелее, набрасывались на стражников.
И, когда юных бандитов уже нельзя было контролировать, Висельник нашел изящное решение. Он изловил несколько десятков детишек и вкрадчиво объяснил им кто конкретно является причиной всех их бед. Ко внушению дети оказались куда восприимчивее взрослых. Хотя, конечно, дело не обошлось без магии. Когда обработка юных богоборцев была окончена, Висельник вручил им тонкие нити-удавки и отравленные кинжалы…
Душители – так он назвал маленьких фанатиков.
Их боялись. Их легко было побить в честном бою, но душители никогда до честного бою не спускались. Словно тени, порхали они по крышам, по переулкам и закаулкам Кареста, убивая по указанию Висельника или ради развлечения. Чаще ради развлечения, конечно.
- Мои маленькие детки, - ласково называл их призрак, наблюдая за тем, как двое восьмилетних мальчишки резвятся с пленными.
- Проклятые дьяволята, - стиснув зубы, сипели в ребячьи спины наемники-мятежники.

Сообщение отредактировал НекроПехота - 25-12-2007, 8:05

Где-то в Империи.

Кайл продолжал свой путь в глубь Империи, и путь сей, был отмечен кровью. То в одном, то в другом селении находили изувеченные тела, которые не всегда можно было опознать. А в одной деревеньке по утру обнаружили дом, где была замучена и убита целая семья. Изувер не пощадил ни молодую мать, ни ее детей. А ведь ночью не было слышно ничего, ни звука! Убийца был осторожен и неуловим. Собаки теряли его след, стражники безуспешно искали душегуба, люди запирались на ночь в своих домах, но ничего не помогало, - проходила тихая ночь, наступало утро, и обнаруживались новые жертвы. Пошли слухи, что некроманты вывели новое чудовище и теперь оно охотится на людей. Люди даже придумали неизвестному монстру имя, - Кровавая Тень. Считалось, что чудовище привлекал свет, горящий меж ставнями, что, выбрав жертву, оно просачивалось сквозь щели кровавым туманом и парализовало добычу леденящим прикосновением, а затем, в полнейшей тишине начинало кровавую трапезу.
А Кайл тем временем пил пиво в трактире уже в совершенно другом городке, с удовольствием наблюдая, как по деревням и весям ползет ужас, накрывая людей сенью своих крыльев. Слухи уже обгоняли Катрана, двигавшегося по своему намеченному маршруту, казавшемуся хаотичным и бессмысленным. Сам он советовал людям держаться истинной веры, при этом, не уточняя, какую веру он имеет ввиду, - старую или новую, пришедшую из Узла. Когда же к нему обращались с таким вопросом, Кайл молча смотрел на вопрошавшего блеклыми светлыми глазами, и человек уходил, так и не дождавшись ответа. Но была пара моментов, тревоживших бывшего инквизитора. Во-первых, патрули инквизиции, довольно часто мелькающие в городах. Правда, сейчас Катрана вряд ли кто-то узнал, - он остриг некогда длинные волосы, стал седеющим шатеном и отпустил небольшую бородку клинышком, столь похожую на бородку его хозяина. И все же, он сохранял осторожность и старался не слишком попадаться на глаза служителям церкви. Второй его проблемой, был отчет, который следовало бы отправить Базилиусу. Но что ему написать? Об убитых и замученных людях, из которых лишь единицы хоть как-то относились к разгорающейся войне. Нет, Вилла такого не одобрит. Конечно, старый некромант никогда не сдерживал садистские наклонности своего магистра-шпиона, но и не одобрял. А сейчас, Кайл потакал именно своим кровожадным потребностям. С другой стороны, страх, распространившийся на много миль окрест, мог серьезно подорвать мораль людей. Катран задумался, - пожалуй, пора выбирать цели поинтереснее, нежели какие-то жалкие крестьяне. Главное не увлекаться и соблюдать осторожность!

Проклятые Земли. Ирас Тенеброс.

Лайс с удовольствием разглядывал себя в зеркале, - новая форма, по пиратски великолепная, удивительно ловко сидела на его складной фигуре. Особенно хорошо смотрелся этот бархатный жилет с шитьем. Подумать только, на службе Империи солдаты носили грубую шерсть и лен. Никакого уважения к военным. Да и какое уважение может появиться, если солдаты одеты немногим лучше крестьян. Капитан, наконец, оторвался от созерцания самого себя, и повернулся к своим людям, облаченным в новое обмундирование.
- Ну что, попробуем себя на новом поприще?
Выспавшиеся, сытые и отдохнувшие, его подчиненные уже не казались кучкой запуганных и несчастных беглецов. Вымывшиеся и гладко выбритые, они выглядели куда лучше, нежели двое суток назад. Глаза загорелись, на лицах появились улыбки. Новая одежда и доспехи придали им щеголеватый и залихватский вид. Но, оказывается, приятные неожиданности на этом не закончились.
Во дворе они увидели оседланных лошадей темно-игреневой масти. Благородные животные нервно приплясывали на месте, пока люди садились в седла. Вскочив на спину крупного жеребца, с горячим норовом, Деррек засмеялся, - сейчас он чувствовал себя почти королем. И сам черт ему был не брат!

- Ну, как? Вы удобно устроились?
Базилиус с легким интересом смотрел на старичка, сидевшего перед ним на стуле и шумно прихлебывающего чай из большого блюдца. Личико старца сморщилось в улыбке, - не отрываясь от чая, он быстро-быстро закивал. И как он не расплескал напиток? Вилла наблюдал за своим незваным гостем с легкой снисходительностью. Так обычно смотрят на любопытного и забавного зверька, милого, но бесполезного. Почему Жнец взял его с собой? Старичок был облачен в потрепанную мантию волшебника, приведенную в порядок стараниями рабов Ирас Тенеброс. Значит он маг. Или нет? До этого момента у Безилиуса не было времени ни для беседы, ни для наблюдения за странным гостем. И хотя лаборатория манила некроманта, он решил, что сперва, стоит разгадать эту загадку. Если не получится ничего выяснить в ходе разговора, может помочь гипноз.
- Так что говорите с вами случилось?...

Ярости Крола не было предела, он так долго шел, ожидая врага, и вот теперь его отделяет от людей эта река. Первая мысль и желание - перебить всех, кто находиться рядом с ним. Второе, уже более здравое и расчетливое, попытаться наладить переправу. Он повернулся в седле, и стал раздавать приказы:
- первое, проверить, насколько широка и глубока река, и насколько сильное у нее течение.
- второе, проверить, есть ли у всех его воинов щиты, чтобы защититься от стрелков, которых противник, конечно же поставит.
- третье, пусть все войско приготовиться к форсированию реки, и соответственно, к бою.

А сам Крол, подумал, что пока все готовятся, он должен составить подробный план атаки...

   30 июня. "Голова Виверны"

Капитан Джексон отличался спокойным и рассудительным нравом. Он даже казался меланхоличным и заторможенным, хотя на самом деле обладал очень цепким и быстро работающим умом. Его, даже, иногда называли "Каменная Стена" Джексон. Казалось, ничто не могло нарушить его спокойствия и самообладания, вот и теперь, только завидев отряд гоблинов, он спокойным, лишенным эмоций, голосом сказал, даже не приказал.
- Кругом... Целсь... Огонь... - короткий взмах мечом и стрелы Несущих Огонь полетели к цели, то есть к несчастным гоблинам.... Расстояние до них было смехотворным для лучника и потому, незащищенные доспехами, гоблины уже после первого залпа понесли ужасающие потери, ну а второй залп, если не полностью прикончил зеленых, то отбил у них всякое желание показываться поблизости ещё пару часов как минимум. Лучники не занимались преследованием: это была не их задача и потому Джексон снова отдал приказ развернуться в сторону, вышедших за ворота, орков.
- Пейн... - позвал Джексон мальчишку, который увязался за его отрядом от самой Америсты. Паренек был смышленным и считался чем-то вроде символа лучников и сыном полка по совместительству, - Сбегай собери стрелы, которые ещё пригодны. И скажи Райху и Эстеру, чтобы приглядывали за тобой и за тылом.
- Хорошо, сэр! - кивнул мальчишка и убежал исполнять поручение капитана. Чертовски смышленный дьяволенок, подумал Джексон и внутренне усмехнулся...

- Проклятье! - Дакстер отер пот со лба рукавом, - Одну таки испоганили паршивцы!
- Как повреждения? - спросил было Ричард, но его слова потонули в грохоте катапульт
- Чего?
- Я спрашиваю, как повреждения? - Ричард подождал пока смолкнет звук стреляющих катапульт и снова повторил вопрос.
- Чертовски, неплохо! Но все равно, ремонт займет время! Пару солдат задело: теперь за лекарем посылать! Зеленокожие черти!
- Не горячись, Дак! Заряжай последнюю огнем и пару раз пальни по воротам! Отрежем этих тварей от города! А я садану по ним прямой наводкой!
- До них дистанция короче! Где-то ФЦ....
- Я тоже так думаю! Кароче покажем этим идиотам из чего сделаны имперцы! - Ричард усмехнулся и показал Дакстеру большой палец, тот в ответ улыбнулся и кивнул, после чего закадычные друзья разошлись раздавать приказы.
- ОГНЁМ заряжай, глухотень деревенская! Целсь! Пли! - с легким гулом улетели в сторону ворот бадьи с горючей смесью, призванные разбившись, создать огненную стену за отрядом орков отрезая его от ворот, а тем временем катапульты Ричарда Мёрфи перевели огонь на вышедших орков, так же стреляя огненными зарядами, сеящими панику в рядах противника.. По крайней мере, в рядах людей точно...

Рейгил в недоумении посмотрел на Венегара и тот ответил ему взаимностью... Капитаны Львов не могли взять в толк, на кой черт орки вышли за ворота, да ещё и стоят теперь прямо перед ними не двигаясь... Неужели они всерьёз думают, что люди такие же недисциплинированные, как и сами зеленокожие, чтобы кинуться в сражение в таком случае? Малистер Рейгиль пожал плечами и снова посмотрел на, пока что, плотные ряды орков. Он слышал приказы, которые за его спиной раздавал своим людям Мёрфи и искренне сочувствовал зеленым. Габриэль Венегар все это время думал больше о своих людях и о той внезапной атаке гоблинов с тыла. Он уже знал, кого наказать за то, что проворонили опасного противника, но это случится после битвы, если те кто должен быть наказан выживут. Габриэль и Малистер не были друзьями.. В частях Львов друзей вообще не было, потому что мало кто жил в этих отрядах достаточно долго, чтобы заводить друзей. Смертность в этих пехотных частях Империи была самой большой. Они частенько ввязывались в кровопролитные сражения, и если в каждом отряде и была парочка ветеранов, то они были раритетом и своего рода символами надежды... Надежды на то, что тут можно выжить. Нет, Габриэль не боялся смерти и не боялся сражения с орками, более того он был уверен в победе, но терять близких всегда неприятно, а в частях Львов даже капитан был в той же опасности что и простой пехотинец, а значит дружить тут было ровным счетом не с кем. Он проверил остроту своего дротика ногтем большого пальца и снова глянул на стоявших стеной зеленокожих. Скоро....

- Что за бред? - сидевший на коне адьютант развернулся к Саймону, - Командующий, вы понимаете хоть что-то?
- Конечно. Орки вызывают нас на бой, но мы не пойдем. Атаковать их сейчас значит потерять преимущество, а наша численность не позволяет нам этого. Мы постоим и подождем куда же они пойдут. Обратно или вперед... А ещё мне интересно, что сделают Мёрфи и Раймонд. Посмотрим.... - адьютант только плечами пожал, казалось спокойствием командующего Сенда можно было колоть камни...

Трусливые псы так и остались за своим полуразвалившемся частоколом. Эх нечего людишки не умеют делать не строить не воевать, не грабить. Командир орков Угыр видел, что первоначальный план придется менять и поэтому как только полыхнула первая катапульта он отдал команду ломануться вперед.
-Горка.
-Морка
Орали изо всех сил орки, оглашая воздух дикими криками и ревом. Не до этого орки бежали рассыпным строем, чтобы как можно скорей достичь врага. Орки моментально преодолели короткое расстояние разделяющие их и врага. И как же ем не быть коротким, если даже снаряд просвистел над их головами, а известно что катапульты далеко не стреляют. Расстояние было преодолено и орки кинулись прямо на недостроенные частокол. Как же хорошо, что лучники людей это не лучники орков. Даже оружия толком не имеют. Варвары накинулись зеленой волной на тех лучников которые должны были стрелять из-за недостроенного частокола. В один момент рубя их секирами и давя сапогами.

дорога между Амондиром и Джехенной, 30 июня

Когда единороги уходили туда, откуда пришли, эльфы. все до единого, не спускали с них глаз, в любой момент готовые среагировать, если вдруг что-то пойдёт не так. Мало ли что взбредёт в головы этим безобидным на вид, но опасным созданьям? Увы, хвалёное эльфийское бессмертие на данный случай совсем не распространялось - от меча, стрелы или хорошего удара копытами они умирали точно также, как и все остальные. Но хозяева долины на сей раз не стали демонстрировать свой норов - то ли из уважения к Терении, то ли потому, что умели ещё и умело сопоставлять силы собственные с тем, что имелось у незваных гостей. так или иначе, вскоре они скрылись из поля зрения воинов.
- Куда ведут Врата? Знаю, конечно же знаю. Вернее сказать, преполагаю с высокой степенью уверенности, что, в сущности, почти одно и то же. - рассеянно сказал Эредин. - Однако, не отложить ли нам этот разговор до лучших, более подходящих времён? Ибо, похоже, у нас гости.
Как оказалось, зрение его и впрям не притупилось со временем. Ибо вдалеке показались клубы пыли, извещающие о приближении кого-то ещё, причём этого "кого-то ещё", похоже, было много, и двигались новые действующие лица не откуда-нибудь, а со стороны Амондира, встречи с войсками которого эльфы, по понятным причинам, вообще-то надеялись избежать.
- Уходим к Вратам? - деловито остановился кто-то из офицеров.
- Не успеем. - Терения бросила это на ходу, перемещаясь между отрядами. А мозг уже усиленно работал, стараясь найти выходы из сложившейся ситуации.
- Войску - построиться в боевые порядки и ждать гостей. - довольно быстро приняв решение, казавшееся единственно верным, распорядилась она. Кто знает, что ждёт их там, возле Врат? Даже всезнающий Эредин по этому поводу предпочитает пока хранить молчание - а ведь что-то заставило его, пусть и с риском выдать часть своих важных секретов, обратиться за помощью к своим сородичам? Взять хотя бы тех же единорогов - а ну как те решили просто выгадать время, объединить свои разрозненные стада в единую силу и смести вторгшихся на их земли чужеземцев? В такой ситуации иметь на хвосте ещё и амондирскую армию было бы сущим самоубийством, а потому лучше сначала справиться с одной проблемой, а уже потом заниматься другими, которые вполне могут и подождать.
Однако чем дальше, тем больше эльфы понимали, что не всё так плохо, как показалось им первоначально. По мере приближения войска получавшие возможность разглядеть всё больше деталей, воины убеждались в том, что, возможно, им и не придётся гибнуть сейчас в бессмысленной кровавой сече. Во первых, знамёна, под которыми шёл потенциальный противник, нисколько не напоминали амондирские - а иных мятежникам было достать, в общем-то, неоткуда. Нет - они явно принадлежали не сторонникам или противникам князя Леонарда, ибо то были знамёна Джехенны. Странно, де Лангли никогда не числились в рядах записных эльфофобов.
Дальше - больше. Помимо знамён, в рядах подходящей армии стали обнаруживаться самые что ни на есть эльфы - пусть и не всегда чистокровные, но всё-таки эльфы. И даже возглавляла войско несомненная эльфийка. Красивая, как все они, и рыжеволосая, она выглядела младше Терении, но, судя по глазам, повидать ей на своём веку пришлось не в пример больше.
Войско, возглавляемое второй эльфийкой, наконец подошло на расстояние полёта стрелы и остановилось. Какое-то время две армии стояли друг против друга и выжидательно разглядывали тех, с кем, возможно, совсем скоро придётся сразиться. Затем...
- Не знала, что светлейший князь де Лангли уже принимает на работу чистокровных эльфов. Куда вы путь держите. если не секрет? - деловито уточнила Терения. То, что не в эльфийские земли, было ясно и так - делать такой круг было просто незачем. Но тогда - куда и. главное, зачем? На эти вопросы ещё предстояло узнать ответы.

тем временем, где-то далеко в море
Разумеется, поисками ответов в это час занималась не только Терения, ведь вопросы есть у многих, даже куда более знающих, чем эльфийская дева. Один из таких знающих как раз сейчас до боли в глазах вглядывался в горизонт. Цель должна быть здесь, должна была быть точно, и он нив коем случае не хотел пропустить её - в случае неудачи повелитель, вполне возможно, шкуру с него спустит, причём в смысле самом что ни на есть буквальном. Кроме того, сильным было и личное любопытство, оно, как ни странно, даже превозмогало страх. Да и неудивительно - ведь речь шла об одной из самых загадочных и пугающих легенд, что только можно было найти в этих морях.
Летучая крепость. Один изх самых больших артефактов Древних, реликт прошлых эпох, неизвестно кем и, в общем-то, непонятно зачем созданная, она, как шептались между собою моряки, курсировала где-то к северо-западу от известных земель, как правило не опускаясь до общения с простыми смертными - а если и был факт такового, то несчастные едва ли уже смогут о чём-нибудь рассказать. Ходили, конечно, разные слухи - в том числе и о населявших крепость умопомрачительных красотках, прям-таки изнемогающих от недостатка мужского внимания и готовых на что угодно ради простого парня морячка. Но такие байки не выдерживали никакой критики, ибо никогда не рассказывались на сухую, да и окружающую Крепость ауру таинственности вовсе не объясняли. Ведь если бы там действительно были легкодоступные красотки, место это быстро стало бы самым популярным среди всех моряков допенсионного возраста!
Те, кто плыл к крепости сейчас, разумеется, жаждали вовсе не общества пышногрудых девиц. Собственно, в большинстве своём они вообще не имели собственных желаний, ибо давно уже были мертвы. Лишь чёрное волшебство некромантов поддерживало некое подобие жизни в их гниющих телах, и лишь некроманты диктовали какие-то цели своим верным слугам. Однако, использование воскрешённых имело и массу преимуществ, с лихвой окупавших исходящую от них непереносимую вонь. Зомби не чувствовали боли, ненуждались в еде, воде и отдыхе и могли грести хоть круглые сутки - вплоть до того, пока процессы разложения, пусть и всячески замедляемые чарами их хозяев, не заставят их наконец рассыпаться в прах.
Одинокая бирема упрямо плыла вперёд, толкаемая вперёд усилиями своей мёртвой команды и распугивая даже привычных к самым разным запахам чаек. Птицы, после серии неудачных опытов, приближаться к кораблю больше не рисковали, предпочитая гадить на палубу с обманчивой безопасности свинцово-серых небес - зомби уже показали себя тварями не только тупыми, но и кровожадными. Впрочем, горстка чернокнижников, практически единственных представителей живых на этой безумной посудине, была озабочена совсем другими вещами.
- Кажется, я её вижу! - голос одного из них известил о том, что усилия по поиску приключений на мягкое место наконец увенчались успехом. Корабль слегка повернул, поддкорректировав направление своего движения, и поплыл прямо к искомому объекту.
Крепость приближалась, неумолимо и медленно - слишком медленно для некромантов, уже уставших ждать. Охваченные желанием как можно скорей узнать истинную суть вещей, они всё подгоняли своих слуг, как только могли, заставляя их грести как можно быстрее, и в умах своих старательно обходя соображение, что, если они видят крепость, то и в крепости скорей всего уже видят их. Впрочем, не убил же их демон - возможно, и здесь будет точно так же.
Вот уже они подплыли настолько, что можно было рассмотреть древнюю цитадель во всей её красе. Бесчисленные шрамы от множества битв, отгремевших века назад, и чернущаяся, въевшаяся за века копоть, которую, похоже, никто и не думал смывать, покрывали её могучие каменные стены. Угрюмыми окнами-бойницами слепо таращилась она на подплывавшую бирему, до поры до времени никак не реагируя на появление незваных гостей. Затем - время пришло.
...значит, добрались аж сюда? Смело, очень смело, особенно для тех. кто всю жизнь свою привык таиться в ночи. Возможно, когда-то, многие годы назад, они стали бы ценнейшими информаторами, живыми знаниями об окружающем мире...
...Но сейчас... Сейчас не осталось ничего. Ничего, кроме ненависти. И ненависть эта требует выхода...
...Опознавательные знаки не соответствуют...
...Безопасность. Секретность. Любой ценой...
...Свидетели...
Лёгкое, едва уловимое движение в одном из многочисленных окон цитадели, ярчайшая вспышка света. Этим всё кончилось.
Жалкие, обугленные доски, мерно качающиеся на волнах. И огромное, непонятно как держащееся в воздухе сооружение столь же медленно и неторопливо направилось дальше, по прежнему будто не обращая ровынм счётом никакого внимания на происходящее вокруг...

Взятие града Кираполиса

Воины что по улицам к машинам камнеметным устремились, на пол пути с отрядом в переулках поджидающим сшиблись, но так велик был в силе перевес что отошли защитники, и в улочках узких затерялись…
Оставив попытки врага нагнать, двинулись ратники далее до машин добраться вознамерившись, стояли те машины на небольшой площади на пересечении пяти улиц, стояли защитники насмерть и подмога к ним невеликая подошла но не сдюжили напора гномьих ратей и кто от оружия пал а кто и бежал жизни свои спасая. Машины же камнеметные гномам достались, и разделившись ратники частью машины ко вратам южным сволокли, а частью на подмогу родичам что на западных и северо-восточных воротах с ворогом сшиблись…

Отряды же что вдоль да по стенам шли, под обстрел из башен каменных попали и полегло воинов изрядно прежде чем вышибли двери и врагов истребили, и такой яростью гномы обуялись что не оставили в живых никого всех посекли…

Как взяли воины врата городские и западные через кои Эрик с дружинниками бежал, и северо-восточные что у переправы через реки были, да на южных закрепились, стали глашатые в город затихший в голос кричать что пал город, и Эрик бежал, и некому более оборонять стены, и что всякий кто теперь оружие сложит жив останется и никакого притеснения от гномов ему не будет а иной кто оружия не сложит лютой смертью погибнет, и себя не спасет и жителям с того проку не будет…

Никто не откликнулся из города, все кто был в нем, по домам сидели, ставни и двери на засовы закрыв. Так и был город взят, гномы же до утра в башнях да у врат пробыли, подхода людей из ратей союзных ожидая, раненых врачуя да мертвых оплакивая.

По утру согнали гномы народу из горожан, да подводы пригнали, и велели тем мертвых ратников собирать, да за город вывозить, и все обычаи соблюдя, погрести в лоно земное как у людей принято, на то время много ушло и горя было много и стенаний и проклятий…
Гномы же да кобольды да Ящеры, во плащи с головой завернувшиеся, сложили на холме из бревен костры погребальные, благо лесу в городе великий запас был, маслом да смолою полили, уложили родичей погибших во справе воинской и как есть спалили, а покуда огонь жаркий горел плачи пели мужей славных поминая. А как догорать стал огонь погребальный каждый пепла горячего горсть взял и в знак скорби голову не покрытую посыпал…
На месте том курган насыпали, что равно укрыл и гномов могучих, и кобольдов длинноруких, и ящеров зверовидных, и равно упокоились там и ратники рядовые и десятники и сотники, и родовитые и безродные, все в смерти равны.

дорога между Амондиром и Джехенной, 30 июня

Лэйтэ нещадно гнала лошадей и своих людей вперед, летя, чтобы спасти город от гномов. Сейчас все пережитое ушло на задний план, у нее был приказ и ей поставили задачу прикрыть город, отбить гномов. Возможно генерал Штайр и проверял ее, но пусть так. Эту проверку она пройдет. Эльфы, мягко говоря не любили гномов, еще больше чем они настороженно относились к людям. За час отряд эльфийки покрыл расстояние, которое обычно преодолевают за три часа. Обогнув очередное селение, войска помчались к Кираполису.
Легкий летящий ход лошадей, сначала сменился тяжелым медленным галопом, затем они перешли на рысь, и, наконец, усталость взяла свое, всадники сменили аллюр на шаг. Солнце медленно катилось по небу к западу, изредка ослепляя лошадей и их всадников. Животные то и дело трясли головами, оставляя на земле хлопья пены. Эльфы вынули ноги из стремян и, распрямив, просто безвольно свесили, иногда позволяя себе поболтать ими. Многие всадники перехватили повод одной рукой, вторую кто упирал в бедро, кто положил на холку лошади. Через некоторое время их догнала запыхавшаяся пехота. Лэйтэ гнала их на помощь осажденному городу, абсолютно не щадя.
Металлический блеск заставил эльфов подобраться. Сначала были разобраны в две руки поводья, затем взяты стремена и, наконец, усталые спины распрямились. Пехота старалась не отставать от своей кавалерии и вот уже бравые бойцы шли в колонне "по боевому".
До отряда оставалось около сотни метров и уже стало понятно, что перед ними эльфы. Лэйтэ остановила коня, поднимая руку, давая сигнал к остановке.
Вопрос эльфийки заставил ее усмехнуться:
- С тех самых пор, как я служу ему, - в тон ей отвечала генерал. - С кем имею честь?

Сообщение отредактировал Sarina - 26-12-2007, 22:09

Тиралл

Курчавый Хотх веселился во всю, с хохотом рубя бородатых крепышей, загнанных в реку. Те не хотели умирать, но - удар бравой конницы окончательно сломил их порядки, основательно прореженные Вольными Стрелками. Сыновья Удачи рубились где-то с самыми стойкими из гномьего племени, до поры вдохновляемыми Андвари, столь глупо заведшим своих солдат в ловушку, а после Хотх и его потерял из виду, добивая бегущих коротышек - плавать в доспехах гномам было не сподручно, так что выбор у них был не велик - утонуть или же погибнуть от стали, пусть и не очень честной в этот раз. Впрочем, зная Исгурда и Арката, Хотх не сомневался, что весь этот план принадлежал с самого начала Сигги, а Змеиный Глаз просто выполнял его с присущим лучнику педантизмом и сдерживал рвущегося в битву Арката, который, впрочем, ухитрился уже утолить свою жажду убийства и разрушения: заляпанный кровью, он с молотом носился по берегу, то добивая раненых, то вступая в сражение с теми гномами, кто еще мог сражаться.
Резня завершилась лишь к вечеру, когда вернулись, посланные грабить обоз, всадники - знатной была добыча, и еще больше взяли воины трофеев: доспехов, оружия гномей работы, да драгоценностей, что носили низкорослые воители. Теперь многие наемники тоже перстнями да браслетами похвалялись золотыми. Помимо всего еще захвачены были машины боевые, что с собой гномы привезли и это более всего радовало Исгурда, однако была и для печали причина: никто не сумел найти тело Андвари, а значит тот выжить мог и хуже того - мести возжелать.
- Да утонул недоносок, - бросил Аркат. - Куда ему деваться то было?
- Иди, поныряй! - Огрызнулся Исгурд. - Найдешь там труп, мне скажешь!
- Они же все на одно лицо! Как я тебе его найду?!
- Тогда заткнись! Иди, вели собираться людям! Мы на Тиралл идем!
Железнолобый рассмеялся, и вскоре уже, добычей груженые двинулись воины к твердыне Гролла, через мост захваченный, тела гномов убиенных непогребенными оставив - не было до них наемникам никакого дела, и времени не было - их город ждал богатый и не разграбленный еще! Так же в селение человека послал Змеиный Глаз, дабы сказал тот, что гномов можно не опасаться более, а еще найти охочего люда за катапультами приглядывать за плату достойную. Необходимы были машинам боевым отряды, их обслуживающие в осаде предстоящей. Недолго осталось Тираллу. Вперед же заслал всадников Исгурд, дабы те узнали - есть ли на их пути преграды какие и может ли подойти подкрепление орку или же нет.

Кираполис

Когда утро настало, а гномы и жители города захваченного хоронить стали убитых своих и костры жечь погребальные, Сигват Лиар въехал в ворота Кираполиса разрушенные, а за ним следом воинство его, по улицам идя, кровью залитым. Да только не интересовали они командира наемников - велел Лиар немедля занять дворец князя, в нем армию свою разместив, да машины боевые, что как раз к утру подвезли из Эйриваловой крепости. После же и Кайр вернулся, весть принеся, что ушел Эрик, в лесах схоронился и, быть может, еще много неприятностей доставит.
- Двалина позови и сынов его, - велел Лиар, так же приказав стол накрыть на десять персон. - Надобно нам победу отметить да о том поговорить.
- А разумно ли это? - Спросил барон Барки.
- Вполне, - улыбнулся Сигват. - Заодно и с Нигматуном этим познакомимся.

Действия Блеста (с согласия Блеста и одобрения ГМа)

Окрестности города Кираполис
Балин Айронфист утром, после взятия гномами Кираполиса собрал воинов и, построив в шеренги, повел назад в горы, армия и обоз темным, гигантским змеем, словно чешуей на солнце, блистала отраженными бликами восходящего солнца, путь предстоял неблизкий…

Город Брейдаблик
Гномы не покладая рук трудились на стенах и в городе готовясь к штурму, все неспособные биться с оружием в руках или метать со стен камни, по малолетству, старческой немощи, и женщин оберегаемых пуще золота и каменьев самоцветных, спустили по тоннелям в подземные палаты, проходы обвалили, свалив опоры стены и своды державшие, лишь немного узких хорошо укрытых лазов в ходы подземные, запутанные как лабиринт, сталось в городе и фортификациях. Гномы завалили ворота тяжеленными булыжниками, теперь даже если и прорвется нежить через подъемный мост и решетку, завал им никакие тараны пробить не помогут. На стены и в башни подняли все что есть в городе масла и смолы и нефти, по кувшинам глиняным разливали и тряпками затыкали, пусть теперь только сунется нежить окаянная, вмиг в огне погорит во рву глубоком под стенами. Кровлю черепичную да щиты поспешно на стенах и башнях поправляли, стрелы и копья, да и простые булыжники на стенах устраивали, так чтобы метать сподручнее было, а воины под защитой и от стрел и от нечисти летучей будут.

Поселение Казад Мор
Почтенный Фин Молотобоец еще раз окинул взглядом собравшееся войско, что за безумный мир, верно боги создали его как игрушку в своих жестоких кровавых игрищах, где же это видано, чтоб плоть умертвий под солнцем земля носила, неужели приходят последние времена, и чрево земли устав от покойников, отвергает проклятую плоть, нежеланных детей своих…
На воинство было жалко смотреть, вчерашние рудокопы и кузнецы, что не муж то мастер в деле своем, едва ли каждый десятый в деле ратном был, куда же им с нежитью тягаться, но мерзость что с юга из гор пришла терпеть никак невозможно, да и всякое промедление смерти подобно, коли падет Брейдаблик великое несчастье народ гномов постигнет…
Получив благословение старейшин, войско двинулось в неблизкий путь, поспешая родичам на подмогу.

***

Кираполис град.
Уладив дела погребальные, гномы в лагерь вернулись, Двалин повелел отрядов численность за счет других уравнять, и те отряды что в малом числе ратников остались, под началом Глоина, катапульту трофейную в обоз пристроив, и раненых на повозки погрузив, в путь на Предел западный пустились за силам пополнением. Оин же дружину сильную собрав, на запад двинул. Сам же Двалин в лагере остался с дружиною невеликой но крепкой, на судьбу города поглядеть да с новым правителем дела обсудить.

Как ушли Оин с Глоином, собрали гномы свои пожитки да в город и перебрались, после гибели войска Эрика казармы воинские пустыми стоять остались, там на постой гномы и устроились, помещения повычистили, кухню раскочегарили, и быт свой нехитрый воинский устраивали. Там Двалина посланцы и нашли, передав на обед званный приглашение.

Сообщение отредактировал rahay - 2-01-2008, 18:15

Крепость Краниу. (в соавторстве с НекроПехотой)

Эмилио Дуго ловко перелез через разрушенную стену и аккуратно приземлился на полусогнутые ноги. Он оглянулся – огромный атриум зарос терновником и плющом. Фрески облупились и осыпались, обнажив уродливые трещины и выбоины в полуразрушенных стенах, куски когда-то элегантных колонн валялись в высокой траве.
«А ведь когда-то здесь благоухали цветы, благоухали свежестью фонтаны, –подумал Эмилио, скользя внимательным взглядом по темным углам, - ничто не вечно.»
Из-за спины раздалось зловещее шипение. Посланник Черного Барона не шелохнулся – он ожидал этого. Осторожно – мертвецы не любят резких движений – он поднял на свет левую руку. Холодным огнем вспыхнул серебряный амулет – подарок некромантов Ан‘Доиче, уверявших, что эта безделушка отведет от носителя немертвых.
Вновь раздалось шипение. Только громче и агрессивнее. Видимо, артефакт некромантов не сработал.
- Я был послан Черным Бароном, - чеканя каждое слово, осторожно произнес Эмилио, - проведите меня к вашему хозяину. У меня к нему предложение.

Если мертвые стражи и поняли, что сказал им Эмилио, то виду они не подали. Напротив, неспешно приближаясь к замершему на месте человеку, они обнажили мечи, что явно не располагало к дружеской беседе. Однако до резни дело не дошло, хотя еще неизвестно, кто кого бы порубил в капусту, дойди дело до драки. Один из стражей прошел мимо шпиона, острие меча другого уперлось в спину Эимлио, недвусмысленно давая понять, куда тот должен двигаться, и вся эта веселая компания побрела в глубь развалин крепости...
...-Что у нас здесь? - палец Калишту уперся в карту указывая на город к северо-западу от Тролльих Болот.
- Тиралл, знамо дело, - Секст позволил себе хмыкнуть. С ориентированием по карте у некроманта было явно не все в порядке.
Калишту нахмурился, однако, пропустил смешок мимо ушей.
- А это? - его палец скользнул к северу.
- Не знаю, - честно признался Секст, - наши карты, как бы это помягче сказать, не очень точны. Но это уже владения Крстаича, их граница здесь...
- Что значит не точны?!? - взвился некромант, - а за что я плачу нашим шпионам?
- Шпиону...
- Что?
- Ну, шпиону. У нас всего один шпион. Он сейчас в Гораме.
Калишту напряг весь свой интеллект, чтобы отпустить язвительную шутку в ответ на очередное напоминание Секста о том, что денег у него в казне не так уж и много, однако озвучить ее не удалось.
Раздался глухой удар в дверь, после чего она открылась и в нее вошли два мертвых стража и Эмилио Дуго.
- Что? Как? Кто посмел мешать военному совету?!? - Калишту начал задыхаться от гнева. Он хватал ртом воздух, при этом кожа его приобрела пунцовый оттенок...
- Эмилио Дуго, - представился с порога шпион, - посланник Узла.
Войдя в зал и по-хозяйски оглянувшись – по всей видимости, шпионская привычка, - клацнул кинжалом в ножнах и продолжил.
- Неподалеку от сих владений действует армия Ан’Доиче, коий Черным Бароном иначе именуется. Соответственно, поскольку интересы в целом моего повелителя Лжеца, чьим слугой вышеупомянутый Черный Барон является, и твои совпадают, я от его имени предлагаю покровительство и опеку Узла. Обстоятельства соглашения, ежели ты согласен, Ан’Доиче готов обсудить через мое посренди… посредничество.
От наглости, с которой вел себя незнакомец, опешил даже Квинтилий Секст. Что касается Калишту, то первой мыслью, пришедшей ему на ум, было посадить наглеца на кол. Однако бешенство сменилось растерянностью, а затем и легкой паникой, когда он услышал имена Ан'Доиче и Лжеца. Нет с этими ребятами он помериться силами пока не готов. Хотя, является ли этот человек в действительности тем, за кого себя выдает? Пожалуй...
- Обсудить-то я готов все, что угодно, - вкрадчиво начал Калишту, - только сначала выкладывай, что хочешь предложить, а там посмотрим, посчитаю ли я наше сотрудничество взаимовыгодным или нет... Лжец - крупный игрок. Чем я могу быть ему полезен и что получу взамен?

Шпион облегченно выдохнул, по всей видимости, он впервые примерял на себе регалии дипломата и несколько волновался, что старательно скрывал, но, по всей видимости, недостаточно хорошо.
- Ан’Доиче осведомлен в том, что ты – великий ученый, - почтительно сказал Эмилио, - говорят, смелостью своих экспериментов ты можешь поспорить с самим Базилиусом Виллой из Ирас-Тенеброс, с которым, насколько тебе известно, Узел находится в тесных дружеских отношениях. Мой господин уверен в том, что результаты твоих изысканий могут быть крайне полезными для всего братства некромантов.
Шпион умолк и взглянул на Калишту, пытаясь понять его реакцию.
- Впрочем, Узел также заинтересован в политическом и военном сотрудничестве в том числе, - продолжил «дипломат», прерывая неуместную паузу, - у Узла есть данные о том, что княжества, а также эльфьи правители набирают силу. Только взгляни на карту!.. Необходимо разобраться с людскими выродками до того, как они начнут выкарабкиваться из колыбелей. Братство достаточно дремало, что дать оправиться смертным, и более медлить нельзя.
Монолог посланника прервался на долю секунды – Эмилио потребовалось набрать в грудь побольше воздуха. Он продолжал:
- Узел готов предложить тебе как военную помощь, а также, если того требует случай, сделать вложение в твою казну. Ан’Доиче прекрасно понимает, что молодому и талантливому ученому требуется самостоятельность – экономическая - для претворения честолюбивых замыслов в жизнь, и он готов ее дать тебе. Однако взамен он хочет, чтобы ты начал распространять веру в Нового Мессию, вел крестовый поход на запад – на княжества (впрочем, войска вести более некуда), и, - шпион выледержал внеочередную паузу и торжественно произнес, - принял знамя Узла.
Не успел шпион произнести вслух слова "великий ученый", как плечи некроманта мгновенно расправились, а в глазах появился блеск (который усилился многократно при упоминании о возможности наполнения казны). Калишту победоносно взглянул на своего военноначальника (который с кислой миной на лице слушал монолог незванного гостя и, повидимому, отнесся к нему весьма скептически) и ответил:
- Отрадно слышать, что Лжец слышал о моих скромных достижениях в отдельных областях научных знаний. Для меня будет честью оказать ему любые необходимые ему услуги. Как раз сейчас я завершил работу над усовершенствованием своих войск и хотел бы испытать выведенных мной крыс в бою. Сейчас я хотел бы ограничить свое сотрудничество с Лжецом предоставлением в его распоряжение одного боевого отряда моих экспериментальных крыс. Если все пойдет как я предполагаю, то они окажут неоценимую помошь Вашим войскам. Взамен я хотел бы получить вознаграждение, адекватное моему вкладу в дело Лжеца и дело Братства. В дальнейшем сотрудничество будет расширено... Что касается распространения веры в Нового Мессию, то, в принципе, от меня не убудет, если я этим займусь. Однако мне хотелось бы получить более четкие инструкции на этот счет.
"Кто знает, кто знает. Сегодня Новым Мессией мнит себя Лжец, а завтра, глядишь, его место получу я," - на мгновение Калишту стало страшно от собственных мыслей (как бы у этого Эмилио не оказалось какой-нибудь пакостной штуковины для чтения мыслей), однако эти мысли грели его, делая появившуюся на лице улыбку все шире и шире.

- Несколько отрядов улучшенных крыс будут прекрасным подарком Ан’Доиче, - поразмыслив, кивнул посланник, - полагаю, этого будет вполне достаточно, чтобы изъявить желание содействовать Узлу в его нелегком деле объединения Братства Ужаса. Да-да, именно объединение всех некромантов является основной целью Лжеца.
-А деньги… - шпион замялся на долю секунды, - а деньги ты получишь тогда, когда Брэндаблик будет взят.
За спиной Эмилио болтался туго набитая котомка, которую шпион аккуратно сбросил с плеч и положил перед собой. Не произнося ни слова, он вынул замотанный в ткань сферический предмет. Словно заботливая сиделка, нянчил он таинственный объект в руках, разворачивая ткань.
- Первый гостинец от Ан’Доиче, - хрустальный череп заиграл матовыми бликами, загоняя сырую мглу в темные углы зала, - с помощью этого артефакты ты сможешь напрямую связаться с Лжецом. Отныне у тебя отпадет потребность в посредниках.
Ткань, в которую был завернут череп, оказалась объемное полотно светло-серого цвета, на котором грубыми стежками раскинулся черный крест, в основании пересеченные двумя диагональными линиями. Столь же аккуратно свернув ткань, шпион протянул знамя Калишту.
- А это второй.
- Вот и славно, - пробормотал Калишту, торопливо забирая подарки. - Детали вы сможете обсудить с моим полководцем. Полагаю, что выдвигаться необходимо незамедлительно. Займись этим, - Калишту повернулся к Сексту. - Возмешь крыс из подвалов под левой башней. О результатах доложить.
После этого некромант погрузился в созерцание хрустального черепа, давая понять, что аудиенция окончена.
- Прошу следовать за мной, нам еще кое-что нужно обсудить, - Квинтилий Секст, не дожидаясь ответа Эмилио, пошел к выходу, и шпиону ничего не оставалось, как последовать за ним...

Сообщение отредактировал Old Nick - 27-12-2007, 18:32

Кираполис град. Палаты княжеские.
Двалин призвал сотников, что при нем остались и Ящера, что главой над ратниками Нигматуновыми стоял, велел облачаться достойно хором княжеских, Ящеру же что еще не вполне в человека обратился просторный плащ с капюшоном, ткани ценной, мехом отороченный подарил, в тот плащ с головой создание дивное закуталось.
Так и предстали во палатах Двалин со ратники, учтиво поприветствовав хозяев стола, Двалин просил извинить отсутствия его сынов по делам отлагательств не терпящих отосланных, представил спутников своих. Ящера что начальник отрядов победу над городом нам подаривших, Нигматуна кудесника доверенный. И славных мужей гномьих
что сотниками в отрядах ветеранов несокрушимых, копейщиков в бою отличившихся и инженеров что к машинам приставлены, три почтенных гнома учтиво поклонились себя назвав по очереди и хозяев приветствуя, Ящер закутавшись в плащ стоял чуть в стороне.

Заняв отведенные им места, гости принялись за еду шумно обсуждая события минувшей ночи похваливая Ящера молча жевавшего почти сырое мясо. Как утолили голод гномы и беседу праздную вести более было не разумно, встал со своего места Двалин и к хозяевам обратился.
Говорил он, что желает народ Дворфов мира прочного, ибо дела торговые встали, а для гномов сие смерти подобно. По всем землям оружие и брони, камни самоцветные и украшения изразцовые гномами справленные по праву ценятся, а гномам в землях их не плодоносных пропитание надобно и лес строительный. А как станут княжества под одной десницей, мир долгожданный сие принести должно, и гномы над коими Двалин главою поставлен все возможное сделать готовы, дабы сие исполнилось.
Во перед прочего надобно Эрика изловить и отряды разбойничьи, что в лесах да холмах промышляют, а он де берется поселения и земли, что на юге да на западе от Кираполиса лежат, силами гномов очистить от лиходеев и порядок и закон поддержать.
Закончив, Двалин ответа ожидая, обрат за стол пиршественный уселся, обожженные во времена юности лицо и голову, наголо обритые, платком утерев, от чего белый шрам, пол лица и головы покрывающий, еще отчетливее выступил.

Сообщение отредактировал rahay - 27-12-2007, 19:37

   Всё ещё 30 июня. "Голова Виверны". Западные ворота.

"Каменная Стена" меланхолично посмотрел на рванувших в атаку орков... В его глазах не было страха или ещё чего-то такого, скорее самая обычная скука. Будто, он видел сотни таких вот самоубийственных атак. Он спокойно следил за тем, как первые орки преодолевают черту, за которой его лучники могли стрелять достаточно точно и эффективно. Конечно, эта черта была умозрительной, но Джексон командовал лучниками не первый день и эту черту видел, разве что не с закрытыми глазами. Он поднял вверх меч и, все таким же ровным голосом, выдал:
- Цельс... - он сделал паузу подпуская первых смертников ещё на пару метров ближе, - Огонь... - клинок со свистом разрезаемого надвое воздуха опустился и вместе с ним в воздухе запели стрелы, - Стрелять по готовности, - сказал Джексон, наблюдая за тем, как его лучники выполняли норму по стрельбе из лука, по большому скоплению солдат противника: одна в цели, одна в воздухе, одна на тетиве... Лук это вам не самострел: тут только тетиву оттягивай, да стреляй особенно когда на тебя бежит такая толпень.. Целиться особенно не нужно. Нет, конечно, это не профессиональные лучники, командовать которыми так мечтал в душе Джексон. В Империи таких вообще не встретишь... Профессионалы - это те кто мог стрелять вдвое быстрее... Это одна стрела в цели, три в воздухе, одна на тетиве и это мечта... Да, капитан Джексон полностью оправдывал свою кличку, но это не мешало ему мечтать о большем, а времени помечтать у капитана лучников всегда вдосталь, пока его подчиненные укрывают противника "мягким" покрывалом из железа и дерева...

- Началось, - скорее прорычал, чем проговорил Венегар, - Приготовить дротики! - недостроенный частокол вряд ли станет для зеленокожих преградой, но будет неплохим подспорьем если на него взобраться и метнуть парочку дротиков: сверху они лучше входят. Габриэль посмотрел на своих солдат... Да, сразу видно, что это отряд Львов.. В обычных пехотных частях нетерпение заставляет солдат ждать битвы, а здесь.. Здесь каждый знает, что до утра ещё чертовски много времени и не спешит в бой наоборот, каждый сосредоточен, вспоминает все чему его учили, ведь именно от этого будет зависеть выживет ли он в сражении. Вот, некоторые проверяют ремешки на доспехах и легкость, с которой выходит меч из ножен... Эти бойцы предназначены для того, чтобы сейчас выстоять. Потерять половину товарищей, но выстоять... Они как будто не просто знают, а чувствуют ту великую ответсвенность, которую возложил на них командующий Сенд. Стоять до последнего... Нет, Львы не часто получали такой приказ, но другого выхода не было. Венегар скрипнул зубами: он не любил терять солдат, хотя у Львов это была неизбежность... - Ребята! - Габриэль прекрасно знал, как важно сказать хоть какие-то слова перед кровавой сечей и нестолько для них, сколько для него самого, важно, - У нас страшный и сильный враг, но без нас вся эта армия не стоит и ломанного гроша, - он усмехнулся и такая же кривая усмешка прошла по губам некоторых его бойцов, - Работаем в тройках и покажем этим зеленым из чего сделаны имперские Львы! Завтра многих из нас уже не будет, но мы должны выстоять, черт побери! Завтра кто-то будет пить из кубков, которых мы можем и не увидеть, а те из нас кто останется в живых будут купаться в славе лучших бойцов Империи и не зря, потому что завтра на кончиках наших мечей Империя получит победу, которая сейчас так нужна ей! Да, завтра мы не сможем петь и танцевать, это правда, но это не главное, потому что здесь и сейчас МЫ ЖИВЫ!!!! - рев его бойцов, повторивших боевой клич Львов разнесся над полем и, хотя уже через несколько десятков меров этого клича слышно не было, все равно Львам казалось, что вместе с ними ревет небо, земля, лес и далекие горы: весь мир...

Орки были уже близко. Малистер Рейгиль так же произносил вдохновляющие слова своим бойцам и хор голосов его воинов с тем же боевым кличем, по странной случайности взлетел в небо вместе с кличем бойцов Венегара. Он бросил взгляд на собрата командира и подмигнул. После чего взмахом руки отправил своих бойцов вперед на недостроенный частокол. Несколько Львов взлетели по бревнам и метнули дротики в приближающуюся орковскую орду. Копья втыкались в тяжелые щиты и изгибались в них, мешая пользоваться. Щиты отбрасывались в стороны, чтобы попасться под ноги бегущим сзади... Так было всегда - этот сценарий не менялся, кто бы не бежал вот так в атаку на Львов: люди, орки, гномы, эльфы или мертвецы.. Впрочем, последние редко вообще куда-то бегали. Малистер был первым, кто бросив три дротика подряд, выхватил меч и спрыгнул с бревна прямо на головы бегущих к нему орков. Несколько воинов последовали примеру своего командира. Кое кто, менее удачливый, попал на, вовремя поднятое, копье и своим телом прижал его к земле. Львы вступили в сечу с орущими орками. Первые ряды противника составляли весьма потрепанные стрелами и дротиками копейщики. Легкие мечники с прыткостью царя зверей подныривали под неуклюжие пики резали и рубили наступающего противника... Малистер легко перехватил пику орка-копейщика у острия и, сделав шаг вперед, наотмашь ударил в основание шлема, после чего поднырнул под атаку следующего орка и вонзил меч по самую рукоять в сочленение доспехов.. Дикий предсмертный рев стал наградой капитану Львов и Рейгиль засмеялся. Это был смех дикого зверя, попавшего в свою стихию: стихию крови и смерти. Малистер был своего рода богом этой стихии, по крайней мере гляда на его грациозное скольжение между умирающими врагами, именно такое складывалось впечателение и говорили, будто бы его бойцы готовы пойти за ним даже на самого Дьявола, потому что боялись Рейгиля больше, чем врага. И если, в спокойное время Рейгиль мог быть отличным капитаном и соратником, готовым и выпить и покутить, то в бою он становился кровавым зверем, монстром воспитанным на крови врагов и было плевать какого цвета эта кровь... Для него мир превратился в сплошную полосу убийств, своего рода пир и Малистер наслаждался этим пиром, собирая богатейший урожай для Смерти...

Джексон поднял руку, останавливая лучников, как только Львы вышли вперед. Теперь это их дело.
- За мной, - коротко выдал он и побежал огибая место сечи слева, чтобы не мешаться на пути возможной атаки собственной кавалерии справа, - Быстрее, быстрее! - неожиданно резко выкрикнул капитан, что подстегнуло его лучников... Следовало занять позици слева от сражающихся, как можно быстрее, чтобы продолжать вести огонь максимально эффективно. Капитан приметил небольшой пригорок ещё до построение лагеря и теперь бежал туда со всех ног, а за ним бежали его лучники. Он резко остановился и выдал команду, - Стоять тут! Приготовится! Ведите максимально точный огонь по задним рядам противника, огонь! - стрелы прошли уже не по кривой дуге, а по прямой линии - с такого расстояния это позволительно, а если, вдруг, Львам станет совсем туго, Джексону придеться отдать приказ, который он не любил...

- Рик! Ведем огонь по чертовым воротам! - выкрикнул Раймонд, указывая кончиком меча на ворота.
- Естевственно, Дак! Надеюсь эти Львы стоят своего названия! - Мёрфи усмехнулся, но все же проверил, как выходит из ножен меч - если Львы падут в бой вступят его инженеры, а этого бы не хотелось.
- Я тоже... - проговорил себе под нос воинственный Дакстер Раймонд, - Я тоже...

- Командующий? - Адьютант глянул на Сенда, - Что прикажете?
- Приготовить Гончих! Ими отрежем орков от ворот, - Саймон повернул голову, - И позовите ко мне сэра Тайна. Он и его отряд в скорости мне потребуються... - наверное Сенд усмехнулся под шлемом... Даже наверняка, но этого никто не видел, одно было ясно: все шло по плану и Саймон был доволен этим.....

Крепость Орков
Орки швыряли копья в своих врагов и выхватывали короткие клинки и ножи, сходясь с врагами в рукопашную. Массивные бойцы давили и убивали трусливых людишек. Вопли впадающих в состояние амока орков раздавались все чаще и чаще. Оркам не нужна была победа или поражение. Они не защищали свою землю. Они жили войной. Новые и новые берсеркеры бросались в гущу схватки буквально руками и клыками разрывая врагов и швыряя их тела и конечности в новых трусов. Угыр размозжил череп врага и швырнул его же оружие во второго противника.
-Горка
-Морка
Воодушевленные криками орки разрывали своих врагов и разбивали им черепушки, бросаясь в рукопашную.

Пока центр колебался. Отряды мечников посланные по гребням скалы прошли тропами гоблинов и ударили по обслуге катапульт и лучникам. Рассвирепевшие орки не ведали жалости. Они презирали дальностреляющих слабаков. И поэтому с особой жестокостью расправлялись с лучниками и обслугой машин. Д.жий орк схватил комнадира расчета и сунул его голову в бочку с горючей смесью, после чего кинул туда факел. Рве ярости со всех сторон сковывал противника страхом и ужасом. Десятки оторванных голов и разорванных внутренностей. Сломив обслугу катапульт орки мечники ударили в тыл тем. Кто держался у частокола.

Кираполис

Сигват Лиар и его офицеры почтенных гномов встретили угощением добротным, да словами приветливыми, после же выслушав все речи их, что Двалин говорил, так командир наемничий от лица своего князя ответствовал, что дозволяет он храбрым гномам занять владения к югу от Кираполиса, где селение богатое расположено, а кроме того - за собой крепость оставить, дабы стала она твердыней приграничной и гарантом мира заключенного. После же пообещал, что о предложении торговом Светлому Князю де Лангли в скорости сообщит и волю его после огласит, но уверенность выразил, что будет согласен Его Светлость с умельцами гномьими торговать на благо держав обеих и в обмен на доспехи крепкие да оружие прославленное готов будет прислать немало возов с зерном и овощами, коими плодородные земли Джехены богаты, а помимо того - пива крепкого и вина, без которого праздник - не праздник. Благо - виноградники Амондирские захватив, едва ли не монополию на напиток этот хмельной получил князь.
После же предложил он гномам своего посла в Джехенну отправить, из Джехенны же тоже посольство в горы прислать, дабы могли они интересы отстаивать к выгоде взаимной. Также спросил Лиар, как скоро сам Нигматун появиться, дальше же разговор все больше шел о том, как Эрика Кряжевого изловить прежде, чем сможет он хоть какую силу набрать, да советовал скорее по деревням весть послать, что за поимку негодяя этого, живого или мертвого - награда большая будет.

Тиралл

Мост войска Исгурда миновали в скорости - и так много времени ушло на то, чтобы гномов в ловушку заманить, теперь же задача посложнее стояла перед наемниками - орка вельможного из замка выкурить, по возможности сам замок и город не сильно разрушая, ибо его в целости получить желал Светлый князь. И все же Змеиный Глаз постарался решить эту проблему, перво-наперво отправив Хотха и его всадников по окрестным деревням - в целом все что он требовал от жителей, так это не присылать подмоги и провианта в княжеский замок, а взамен обещал покровительство Салвара де Лангли и сохранение всего имущества, в противном же случае Хотх грозил, что вместо штрума замка, Аркат поведет своих головорезов по селам и весям, ломать и крушить все, что попадается под руку, убивать, грабить и насиловать... А так же прочие ужасы, которых так боится любой нормальный человек. С войсками Гролла велено было Хотху в конфликт не вступать, коли на пути попадутся, а отходить - коли тех слишком много, или же пытаться перекупить их верность, если их силы будут не велики (известно, что чем слабее отряд - тем проще с ним договориться).
Сам же Исгурд, а с ним Билли Копьетряс занялись устройством осады, не обращая внимания на Арката, требовавшего немедленного штурма - видимо, расправившись с гномами, его жажда крови лишь усилилась и Змеиный Глаз уже подумывал, а не пустить ли ему самому кровушку, чтобы охолонился. Пока же наемники, чтобы не окружать весь замок, просто подошли к нему, встав лагерем перед главными воротами, да озаботившись об охранении, частоколе и прочих мелочах, без который укреплагерь - не укреплагерь, а балаган обычный, повелел собирать боевые машины, отобранные у гномов. Правда за запасными воротами следили соглядатаи и если вдруг Гролл попытался бы смыться (или в атаку пойти) командованию бы доложили в скорости. Несколько человек - добровольцев набранных в селении за мостом, как раз согласились ими управлять. Командовал этими ополченцами ветеран, некогда служивший в артиллерийских войсках еще при старом тиральском князе, так что знал не по наслышке, как с катапультами управляться. Звали его Чагар Серый Камень и за дело он принялся со всем тщанием, на какое был способен и в первую очередь заставил десяток подчиненных взять черпаки и идти к выгребной яме.
- Что задумал? - Спросил его Змеиный Глаз.
- Да так, хочу сделать их жизнь немного дерьмовее, чем она сейчас, - усмехнулся Чагар.
- Ну это дело доброе, - кивнул Исгурд. Сам он уже отправил свои требования в город. Требований было всего два: выдать им Гролла и подчиниться власти Салвара де Лангли. В ответ Исгурд обещал жителям все, вплоть до снижения налогов и дарования некоторых вольностей. В принципе Змеиный Глаз просто надеялся что условия его примут, ибо в противном случае осада грозила затянуться, а это было бы скучно. Особенно для Арката.

Сообщение отредактировал Тельтиар - 30-12-2007, 19:35

31-е июня. Сигард
В дверь постучали. Его Высокопреосвященство кардинал сигардский Максимилиан раскрыл житие какого-то из ранних святых – огромный фолиант занимал полстола, надёжно закрывая от стороннего взгляда карту и кипу бумаг – и пригласил войти. В проёме показался секретарь, державший в руках два тубуса. Кардинал принял свёртки и попросил согреть вино – к этому напитку он пристрастился ещё будучи послушником в монастыре на порубежье. На юге глинтвейн не пили даже зимой, и как следствие, не умели его готовить так, как на севере, где день начинали с вина с пряностями. Дождавшись, пока инок поставит на стол чашу и удалится, и, попросив никого не впускать, Его Высокопреосвященство с удовольствием вдохнул ароматный пар и вскрыл футляры. В одном из них обнаружилось письмо, запечатанное личной печатью новой Наместницы, в другом – послание из аббатства Туммористы. Кардинал захлопнул пыльный том и переложил его на свободный стул, явив на свет подробную карту империи, и взломал багряную восковую печать. Прочитав письмо, кардинал перевёл взгляд на карту, задержав его на рисунке башни, обозначавшей вольный порт Дерьетте. Значит, город пал. Быстро. Однако победа в битве не означает победы в войне, а то, что война только началась, очевидно. Империя давно отказалась от притязаний на эту часть суши, и давно не огрызалась по-настоящему, а уж по нынешним временам, когда в столице смута, а в центре страны к тому же нарастает недовольство и явно назревает ересь… Подобные действия выглядели неоправданными и грозили затяжной войной на море, которую выиграть довольно сложно. Пираты не слыли любителями открытых столкновений, а вот безнаказанные удары по слабым местам – это по ним. Однако же город пал, и пал быстро. То ли Наместница, то ли Маршал Юга одним точным ударом лишили противника анклава на материке. Не так уж и плохо. Его преосвященство улыбнулся и взялся за второе письмо. Лицо его стало жестким, едва он начал читать, глаза сузились. Инквизиция начала активно действовать на Юге, и как начала… Сожжение людей не было делом столь уж необычным. Набор и переброска войск на территории, формально (а после занятия Аррента карателями – фактически) находящейся в юрисдикции империи, без согласования со светскими властями… Ни главе Совета, ни новой наместнице это не понравится. В совокупности же с союзом, заключенным с сильнейшим из владетельных князей юга, действия инквизиторов выглядели весьма подозрительно. Святому престолу будет весьма интересно услышать об этом. Максимилиан сложил пальцы домиком у подбородка и принялся перечитывать письмо. Был там интересный момент… древняя икона, существование которой долго держалось в тайне даже от святого престола. Он догадывался, что это за артефакт – всё-таки не зря провёл юность среди запыленных стеллажей вивлиофик, среди древних тяжёлых томов. Конклаву знать о нём совсем необязательно – лишний козырь в рукаве не помешает. Кардинал снова улыбнулся, отхлебнул вина и достал чистый пергамент… Когда послание было закончено, он запечатал его личной печатью, и, приложив донесение аббата, закрыл тубус. Надо думать, после такого письма Посвящённого Святых Тайн как минимум отзовут в столицу для отчёта в своих действиях перед конклавом. Максимилиан взял послание наместницы, поднёс краем к свече и принялся смотреть, как пламя медленно поглощает пергамент.

Утро 30-го июня. Дерьетте
Шум короткого боя стих. Ветер, дующий с суши, не приносил свежести, в воздухе разило потом, кровью и дымом пожара. Имперские войска, сломившие последних защитников города, устало стояли, ожидая приказа. Аллирия выехала из-за щетинившимися сталью рядов, некоторое время смотрела на ковёр тел, накрывший неширокую улочку, а потом отрывисто произнесла:
- Ликторы, запишите. Всех, оказавших сопротивление, похоронить за оградой кладбища, как поклонников тьмы и святотатцев. Их семьи теперь вне закона. Убить их – долг любого истинно верующего. Имущество их и их семей переходит в собственность государства. – Когорты слушали в молчании – даже бывалым легионерам было не по себе. – Огласить на всех площадях города. – К ней подъехал ре-Флёр, лицо его было мрачным, взгляд антрацитовых глаз был острым и злым. – Хотите возразить, виконт? – Упомянутый виконт хотел что-то сказать, но наместница уже отвернулась от него. – Центурион, займитесь телами. Бывалый воин с поседевшими до срока волосами отсалютовал и отдал команду. Легионеры, отставив в сторону щиты, принялись стаскивать с погибших доспехи и оружие и тут же закидывали тела на телеги, которые обороняющиеся стянули на площадь. – Командор, вы временно назначаетесь комендантом города. Господа легаты и центурионы, вы свои обязанности знаете. Прошу приступить. И чтобы никаких погромов. Любые случаи мародёрства и грабежа пресекать. Застигнутых – вешать на месте. Пошлите кого-нибудь за капелланом местной церкви и гонца к маршалу. Глав гильдий – ко мне. Я остановлюсь в этом доме – она указала на мощное каменное здание, которое совсем недавно было оплотом обороняющихся. – И принесите кто-нибудь вина. Виконт, – это уже к ре-Флёру, - прошу за мной. – наместница в сопровождении Сезара, начальника штаба и десятка нобилей, державших вместе с ней ворота, прошла вдоль каменной ограды и вступила в особняк. Снаружи раздавались команды, бряцанье доспехов, крики легионеров – имперская армия считала погибших, собирала мёртвых, отправляла патрули, занимала казармы, тушила пожары - внутри было тихо и покойно. Горели свечи, на стенах красовались роскошные ковры, которые почему-то никто не потрудился снять, вся мебель была в целости. Аллирия расположилась в главной зале за большим столом, перенесённым из столовой. – итак. Виконт, вы хотели что-то сказать, или я ошибаюсь? – Синие глаза смотрели холодно, в прекрасном голосе звучали ледяные нотки. Ре-Флёр выдержал взгляд.
- Миледи. Это слишком жестоко. Жёны и дети погибших не заслужили такой участи…
- Жители разграбленных деревень тоже не заслуживали того, что над ними учинили. – резко перебила жрица. И уже более спокойно добавила. – Я понимаю тебя, Сезар. Это жестоко, и это не вернёт погибших. Но иногда без жестокости не обойтись. Те, кто пал, сами выбрали свою судьбу. Теперь и ты, и легионы, и те, кто выступит против империи, будут знать, что слов я на ветер не бросаю. И наши враги будут знать, что, решая выступить против империи, они тем самым решают и судьбу своих близких. Кого-то это заставит сражаться яростнее, но почти наверняка больше будет тех, кто остережётся. Необязательно в действительности преследовать женщин и детей как диких зверей. Но, ради блага империи, нужно напоминать людям, что такое возможно. – Виконт ничего не ответил, только молча склонил голову. Он любил наместницу – и как предводителя, и как женщину, но с подобным решением согласиться не мог. Впрочем, она в его согласии и не нуждалась.
Раздались тяжёлые шаги – в дверном проёме появился один из адъютантов:
- Миледи, к вам несколько купцов по вашему приказу.
- Проси. – В залу вошло трое пожилых мужчин. Один, довольно полный, лысый, с серьгой в ухе, явно бывший капитан, разбогатевший на проворачиваемых гешефтах, смотрел бесстрашно, с хитрым прищуром. Другому, наоборот довольно худому, с тщательно уложенными волосами, было явно не по себе. По обветренному спокойному лицу третьего угадать было ничего нельзя. Аллирия поднялась им навстречу, ре-Флёр остался сидеть:
- Доброе утро, господа. – Она легко улыбнулась. – Проходите, располагайтесь. Вам придётся подождать других гильдеймейстеров. – Господа расположились – ничего иного им просто не оставалось. Ждать пришлось недолго. Имперская армия знала своё дело, комендант был опытным человеком в таких делах, к тому же располагал полным списком наиболее уважаемых в городе людей. Не прошло и пары часов, как в зале собралось довольно много негоциантов. Прибыл Ре-Монфор – силы, не участвовавшие в штурме, заняли казармы, там же временно разместили захваченных во время кавалерийской атаки мирных жителей – почти сразу за графом – гонец от Лиовигильда. Пожар успешно потушили, пострадала только часть провианта. Попыток грабежей было немного, а мародёры, застигнутые на горячем, теперь болтались на деревьях рядом с домами, которые грабили. Было несколько случаев помощи со стороны местного населения. Так в доме городского астролога и целителя, мимо которого десяток прошёл было мимо, была поймана шестёрка дюжих висельников. Успевшие прибрать к рукам изрядно золота, застигнутые врасплох, они пытались сопротивляться - пошли в ход мечи. Один легионер был ранен. Взбешённый декан вздёрнул молодцов на воротах вверх ногами – как насильников. Сопротивления со стороны местных не было, имперцев не ждали камни с крыш и арбалеты из окон – горожане попрятались по домам и не стремились показываться снаружи. Аллирия приказала коменданту объявить на всех площадях о переходе города к Империи, вступлении в действие городской стражи и совета, и снижении налогов, в особенности для ростовщиков, с которых, как всегда, взымали больше – пираты, как выяснилось, сборами не пренебрегали.
- Итак, как я вижу, все в сборе. – Наместница обвела взглядом собравшихся. – В первую очередь хочу сказать, что империя не покушается на ваше имущество. Более того, мы заинтересованы в процветании ваших дел в дальнейшем и надеемся, что вы станете полноправными членами сообщества купцов Юга Империи. Мы предоставим всю необходимую поддержку.
- Это достойное предложение, - проговорил могучий бородач. Нестройный хор одобрительных голосов его поддержал. – Но что империи потребует от нас? – Проговорил он, когда гул утих.
- Ничего особенного – Аллирия улыбнулась. – Мне нужен сильный, не уступающий пиратскому, флот. И расположение населения – как городского, так и окрестных селений. Я знаю, вы пользуетесь почётом не только у горожан...
- А если мы откажемся? – вопрос был задан явно риторический. Наместница ничего не ответила, только лукаво улыбнулась. Впрочем, иногда отсутствие ответа его заменяет.

Лионель обвёл покрасневшими глазами пустеющую залу. Негоцианты расходились - как-то торопливо и всё ещё опасливо не смотря на заверения в том, что им не будет причинено никакого урона. Прохладный ночной воздух врывался через открытую дверь, колебал пламя свечей. Роскошные ковры на стенах, которые почему-то не потрудились снять, глушили звуки шагов. Играющие на стенах тени и тусклый свет раннего восхода наполняли зал тревогой и ещё чем-то, что чувствовалось в эту ночь вблизи Наместницы. Непонятное, холодное, тягостное ощущение... как перед зимним штормом...
Кто-то тронул его за рукав. Граф обернулся, встретившись взглядом с парой серых хитрых глаз. Ещё один негоциант, мэтр... Монфор попытался вспомнить, как его зовут, и тут заметил за плечом купца девушку... Робкая и в то же время чуть язвительная улыбка карминно-красных губ, глубокие карие глаза с пляшущими где-то на дне зрачков бесенятами. Граф взглянул в них – и утонул в этом взгляде.
Не заметить ее было невозможно – взгляды доброй половины зала смущенно скользили вокруг нее, смущенно останавливаясь на несколько мгновений только лишь для того, чтобы тут же соскользнуть и увязнуть в редеющей толпе.
Строгий охотничий костюм, столь неподобающий в данной обстановке, не мог сокрыть от посторонних ее красоту. Никакой косметики, никаких украшений, ничего кроме обыкновенного сукна, но одного единственного взгляда на нее было достаточно, чтобы во рту пересохло, на лбу выступила испарина, а на щеках – предательский румянец.
И вот она оказалась рядом с Монфором. Легким и пружинистым шагом она шла мимо, не замечая его, и непременно прошла бы, если бы волею небес прелестница не поскользнулась.
- О, простите, - смущенно пробормотала она, высвобождаясь из объятий графа.
- О, право, ничего страшного. – Он с сожалением выпустил её из рук и отвесил придворный поклон. – Для меня счастье помочь прекрасной леди. – Вся смекалка и опыт множества переговоров куда-то делись. Он не мог выдавить из себя ничего, кроме старомодных тяжеловесных комплементов, впрочем, его взгляд говорил лучше слов. Граф взглянул в мягкие карие глаза с пляшущими где-то на дне зрачков бесенятами – и утонул в этом взгляде. Лионеля словно затягивал тёплый тёмный омут. Сколько это длилось – мгновение или вечность… Он потерялся во времени и пространстве, не замечая ничего, кроме её взгляда, ощущая близкое тепло совершенного тела, горьковатый, ни с чем не сравнимый аромат кожи. Ему хотелось прижать её к себе и поцеловать - при всех. Но нужно было говорить ничего не значащие слова, и граф произносил их, торопливо, словно боясь упустить ускользающее видение. – Я могу помочь вам ещё чем-либо?
- Нет, нет, что вы, не хочу обременять вас… - смущенно отступив на шаг назад, ответила девушка. Неловкая пауза завладела моментом. Наконец, она метнула осторожный взгляд поверх веера, которым старательно обмахивалась. Прекрасные карие глаза широко распахнулись.
- Скажите, милорд, вы случаем… – ее голос предательски дрожал, выдавая смущение, - не приходитесь ли тем самым знаменитым маршалом ре-Монфором?..
- Ну что вы, сударыня, вы меня никоим образом не обремените. – Он почти овладел собой, только лёгкий румянец ещё играл на щеках, почти незаметный в приглушенном свете. – Прошу вас, если я чем-либо могу быть вам полезен… - Он замолчал, чуть удивлёно глядя на неё. Родовое имя звучало музыкой в её устах, а звание маршала приобретало тёплый, интимный оттенок. Он мягко улыбнулся её смущению. – Прошу прощения, я забыл представиться. Граф Лионель ре-Монфор, Маршал Юга, к вашим услугам. – Снова придворный поклон. – Вы слышали обо мне? Весьма польщён… - Он не знал, что говорить ей дальше. Это смущение в словах льстило ему сильнее деферамб сотни придворных лгунов. Почему они не встретились раньше? – Сударыня, я не встречал вас при дворе. Что такая прекрасная госпожа как вы может делать в этом городе, полном висельников?
- Вместе со слугами моего отца я охотилась неподалеку, когда на нас напали какие-то бандиты… - пронзительно-томный взгляд неожиданно стал влажным, в уголках прекрасных глаз заблестели алмазы слезинок, - бедные Джованни, Франко… - девушка поспешно отвернулась, пытаясь скрыть скорбь, нахлынувшую удушающей волной. Ре-Монфор словно ощутил подкативший к горлу ком, - все погибли, лишь я успела сбежать, - она едва слышно всхлипнула, - надеюсь, с моим отцом, чье поместье расположено неподалеку, ничего не случилось. Я слыхала, пираты зверствовали на побережье…
- Ну же, прошу вас, успокойтесь. – Его сердце разрывалось от сочувствия и нежности. – Я уверен, с вашей семьёй всё в порядке. Я приму все меры к тому, чтобы выяснить судьбу вашего отца. Но вам, похоже, теперь негде остановиться, а на улицах небезопасно одной. Я прошу вас оказать мне честь и быть моей гостьей в этом доме. Вам будет предоставлено всё, что пожелаете. Здесь вы будете в безопасности.
- Благодарю вас. Вы настоящий рыцарь. – Склонила голову, потупила взор. – Простите. Я устала и хотела бы отдохнуть.
- Вас проводят. Надеюсь, я смогу составить вам кампанию за ужином. – Граф подозвал адъютанта – из простых роариев! – Проводи девушку в комнату и предоставь ей всё, что она пожелает. Чтобы с ней всё было в порядке. Исполнишь – станешь нобилем.
(НРПГ: Вместе с Некропехотой)

2 июля. Поселение на юго-западе от Дерьетте
Степь ложилась под копыта коней, солнце припекало, но до полуденной жары было ещё далеко, а до поселения. Отмеченного на карте, оставалось не так уж далеко, и потому аксиоматрикос не останавливал людей для привала – они отдохнут в деревне. Там уже знали, что на эти земли пришла Империя. Люди слышали и про леготу. И про новые порядки, когда можно не опасаться, что опьяневшие и развеселившиеся пираты устроят налёт – по доброте душевной. И про то, что имперцы – опытные воины. Городские негоцианты, поставленные перед выбором – империя или смерть, выполняли свою часть договора как могли. Поэтому каратели не ожидали сопротивления, и тем не менее аксиоматрикос не пренебрегал разведкой – отряд прикрывали разъезды и с тыла, и с флангов, и с фронта, хотя спрятаться в раскинувшейся на многие мили вокруг степи было негде. Он не стал входить в поселение сразу – выслал вперёд пару солдат. В поселении и впрямь не отнеслись к ним враждебно, даже наоборот – люди негоциантов старались не зря. Вскоре над домом старосты огненным языком на ветру заплескалось багряно-золотое знамя Империи.

Начало июля. Дерьетте
Наместница юга с удовольствием рассматривала первую вышедшую из верфей трирему. Высокие борта, изящный корпус с хищным тараном и великолепно исполненной бронзовой фигурой крылатой морской девы на носу - сестра Моря и Неба. Флагман её флота. Три яруса вёсел, по тридцать на борт, баллиста на носу. Надстройки на баке и юте, делающие борт ещё выше – прекрасная позиция для лучников. Вороны, ассеры, крючья, баллиста. Прекрасное оружие, долженствующее дать империи превосходство на море. Превосходство, о котором она давно не вспоминала.

Армия грузилась на суда. Преобразованная. Усилившаяся. Сдавшихся корсаров частью равномерно распределили по тяжёлым когортам, увеличив их число, частью поставили, как и обещалось, на суда. Ополченцев, поучаствовавших в бою, тоже перевооружили – теперь это полноценные боевые отряды. Пока суда строились, когорты обучались драться на палубах, а лучники и расчёты орудий – стрелять по подвижным целям, при этом находясь в движении. Это было сделать не так уж сложно: достаточное число телег, достаточное число коней, снаряды – и изматывающие ежедневные тренировки. Зато теперь вступившие на сходни войска были полностью готовы к условиям морской битвы. Жрица помнила не только об армии. Пополнялись запасы провианта и материалов. При посредничестве негоциантов, силами солдат и собранных из городских низов с их помощью отрядов нонкомбатанов местность вокруг Дерьетте опутывался сетью сигнальных вышек – так, как это уже было сделано в Сигарде, и как делалось в Мариоре. Стены укрепляли: устраивали второй ряд кладки, а в проём между рядами засыпался песок. Ров привели в порядок и даже расширили. Шли работы по проведению в него воды, одновременно сооружалась вторая линия укреплений: ров и вал с палисадом, а дальше – засеки, волчьи ямы, металлические рогульки и тому подобные сюрпризы, способные изрядно попортить штурмующим жизнь.
Аллирия тепло попрощалась с ре-Монфором и теми солдатами, кто оставался. Маршал Юга оставался в городе, остальные высшие командиры уходили с Наместницей. Ни в них, ни в рядовых легионерах не осталось того отчуждения, что часто испытывают простые воины по отношению к благородным командирам, и тем более командирам-женщинам. Лионель ре-Монфор был для них вторым человеком, за которым они пошли бы в огонь. Первым стала Аллирия.

30-е июня. Туммориста
Первый центурион Марк Флавий, прозванный когда-то Камнеломом, с гордостью смотрел на построенных на площади легионеров. Наконец его труды дали плоды – перед ним стоял строй, полностью готовый к войне. Молодые лица, сильные и гибкие тела, умелые руки – будущее имперских легионов. Им не хватало только одного – закалки боем. Но всему своё время. Сейчас перед ними другая задача – занять поселение, не желавшее принимать руку бывшего князя мариорского. Желательно, без крови. Кто бы что не думал и не говорил, Империя ценила жизни своих солдат…
Когорта вышла к броду через реку вечером, когда заходящее солнце уже окрасило багрянцем кроны деревьев, зажигая в искрящейся воде разноцветные огоньки. Центурион Аврамий, осмотрев переправу и выслушав доклады разведчиков, отдал приказ, взвыли трубы, и железный поток влился в играющую красками реку… легионеры переправлялись группами, держась друг за друга, провиант, который до этого несли на себе погрузили на сколоченные тут же плоты. Пока первые ряды переходили реку, задние стояли в боевом порядке, готовые к отражению атаки противника, пусть ему и неоткуда было здесь взяться. Переправившиеся легионеры выстраивались на другом берегу так же, прикрывая товарищей...
Когорта подошла к поселению, когда солнце почти зашло, и пришлось зажечь факела. Пехота не вошла в деревню сразу, хотя простые обыватели мало чем угрожали прекрасно обученным, закованным в тяжёлую броню легионерам. Вперёд выслали парламентёра. Ждать ответа жителей пришлось недолго – голова, увидевший рядом элитные войска, согласился признать себя подданным империи.

Джехенна
Этьен ре-Монфор прибыл в Джехенну в солнечный полдень, но настроению его лучше соответствовал бы осенний холодный дождь. Он до сих пор помнил унижение, которое испытал, вынырнув из бредового тумана. И кто придумал, что невежливо отказываться от угощения! Проклятущие грибы, несмотря на превосходный вкус, вызывали галлюцинации. Причём массовые. А ел их весь отряд… Просто чудо, что они выбрались из леса все вместе и в населённой местности. Это оказались владения князя де-Лангли, к которому он, собственно, и направлялся. Одна радость – чернокудрая красотка ему не привиделась.
Добравшись до Джехенны, ре-Монфор сходу огорошил стражников верительными грамотами и беспрепятственно проследовал во дворец - княжеские хоромы впечатляли своим великолепием, варварской роскошью и богатством. Владетельный князь не заставил себя долго ждать – Этьена вскоре пригласили в Приёмную Палату.
Стремительно пройдя по залу, затянутый в багряное и чёрное посол преклонил колено перед высоким резным троном и протянул вверительную грамоту.
- Этьен ре-Монфор, полномочный представитель Южных Провинций Империи приветствует Ваше Высочество.
Салвар де Лангли бегло изучил ее содержание, а затем передал слуге, стоящему за троном.
- Добро пожаловать, Этьен ре-Монфор, - улыбнулся уголками губ Светлый Князь.
- Благодарю за встечу, - посол поднялся, - и надеюсь, что она будет плодотворной. Совет Нобилей Юга направил меня сюда с заверениями дружбы и поручением заключить союз между нашими державами. Угодно ли вашему высочеству обсудить условия?
- Это добрая весть, - согласился Салвар. - Я готов заслушать ваши условия.
- Я с радостью изложу их, Пресветлый Князь. - Ре-монфор легко поклонился. - Юг империи предлагает Вам союз и взаимопомощь против врагов - как внешних, так и внутренних. Наши купцы и мастера были бы счастливы сотрудничать с магнатами и умельцами Джехенны, всесте преумножая славу, богатство и красоту наших стран. Этому могло бы способствовать снижение пошлин и создание совместных мастерских. Мы считаем, нам есть чему научитья друг у друга. Гильдии Сигарда готовы передать своим друзьям часть торгового флота, и надеются, что отныне реки вашего благословенного княжества будут открыты и для них.
Также мы слышали, что пресветлый Князь - истинный сын Церкви и трепетно относится к вопросам веры, и сердца наши радовались, что в смутные времена соседи наши не впали в опасные ереси, но хранят истинную веру. И потому призываем объединимся во славу Божию.
- Все мы - дети Господа нашего, - ответил Князь. - Что же до торгового союза - ону будет выгоден нам, а потому - заключен.
- Я счастлив слышать исполненные мудрости слова. - Этьен снова отвесил полупоклон. - Также наши военначальники надеются на обмен вестями с границ наших стран и обещают предоставить помощь.
Есть ли у Пресветлого Князя пожелания, касающиеся нашего союза? Мы всегда рады выслушать предложения наших друзей и исполнить их просьбы, и потому я уполномочен постоянно представлять Южные Провинции при дворе Вашего Высочества, разумеется, если Пресветлому Князю будет угодно.
- Для начала мы могли бы избавить наши воды от пиратов, - сказал де Лангли.
- мы рады единодушию по этому вопросу. Я получил свежие вести. На прошлой неделе часть наших сил подверглась нападению конницы мятежников. Не сумев застать армию врасплох, они отступили с поля боя. Это нападение превесило меру нашего терпения. Не долее, как сегодня ночью, наша армия захватила пиратский порт, тем самым выбив мятежников с побережья. Но неужели они посмели беспокоить и Вас, заходя так далеко от моря?
- Пока нет, но это не значит, что так будет всегда.
- Это так, увы, в наши смутные времена. Мы счастливы знать, что это бедствие не затронуло наших друзей, и надеемся, что оно минёт наши державы и впредь.
- Вам предоставят один из домов в городе, посол, - сказал князь, показывая, что аудиенция окончена.
- Благодарю Ваше Высочество за гостепреимство. Но со мной эскорт. Я прошу разместить и моих спутников.
- За этим проследят.
Ещё раз благодарю Пресветлого Князя. - Этьен поклонился и покинул зал в расположении духа значительно лучшем, чем прибыл. Его ждали, наконец, полноценный отдых и очаровательная спутница.
(НРПГ: вместе с Тельтиаром)

Начало июля. Монферра
Гай Марий прочитал письмо, присланное Варроном, и его лицо исказила жестокая усмешка. Вот и настаёт решающий час. Хотя кто-то из полководцев древности говорил, что только глупцы ставят всё на один решающий бой, и чтовсегда есть. Куда отступить. Но они будут не отступать, а наступать. Центурион спустился вор двор и отдал ряд распоряжений. Через несколько часов на север выступили когорты стрелков. К исходу дня, не встретив сопротивления, они вышли на исходные позиции и заняли оборону на укреплённом башнями мосту, подходы к которому с обоих сторон преграждались рвами, валами с палисадами и, куда же без них, волчьими ямами и волками. Гай, поглядев на укрепления, жестко улыбнулся - штурмовать его позиции будет весьма неприятно.

Всё еще 28 июня.. Как мы отстали от жизни.. но ничего, наверстаем )

Итак, путь от порта Города Магов до входа в дельту реки.


Попутный ветер благоволил "Соленой кошке", и через час судно капитана Альвендейла вышло из гавани, в которой уютно расположился порт Города Магов. Ссадив местного лоцмана на пограничной косе и отсчитав ему положенную меру, "Соленая" на полных парусах вышла в море.
На борту помимо "святой сестры" и монаха были предписанные местным эдиктом судну класса "белуха"четверо пассажиров - купец с двумя помощниками и гонец одного из графов. Магесса с монахом держались тихо, спустя четыре часа плавания Конрад еще ни разу не видел их на палубе, хотя стояла хорошая погода и ветра почти не было. "Кажется, всё должно пройти гладко.." - думал Конрад, вглядываясь в легкую дымку на горизонте. - "Если, конечно. не попадем под горячую руку сбесившихся пиратов или та дымка в конце концов не превратится в бурю". Хотя кому из хозяев местных морей может понадобиться маленькая прыткая "белуха", из которой выпотрошишь разве что жене на платок? Конрад полопал жесткой ладонью по отполированному тысячей прикосновений штурвалу. Ну уж нет, свою крастоку он никому на поругание не отдаст. Если вдруг выхода не будет, в трюме найдутся несколько бочек с горбчей смолой. Из "Соленой" мог бы выйти неплоой брандер..


Эления стояла на носу кораблся, подставив лицо ветру и соленым брызгам. Как и обещал капитан, море было спокойным. То есть, как отметила для себя магесса, волны при ударе о борт не перелетали на палубу, а всего лишь рассыпались мириадами мелких ледяных брызг, остро пахнущих солью. При такой погоде в Эльнар они должны были прибыть вечером следующего дня.
Прислушавшись к своим ощущениям, Эления позволила себе улыбку. "Брат Беренгар" недавно плотно поел - качка на него совершенно не действовала - и сейчас ходил по клетушке, отведенной им капитаном, бормоча под нос что-то невнятное. Заинтересованная, Эления позволила себе чуть глубже вслушаться в мысли воспитанника и тут же отпрянула, изо все сил сдерживая душащий смех. То, что на первый взгляд казалось благочестивой молитвой, на самом деле было похабной песенкой из тех, что поют девицы в портовых кабаках. Причем, кажется, Нучо не слишком понимал, о чем поет. Воображение тут же подкинуло яркую картинку - Нучо, выступающего в дурного сорта таверне и на все лады расхваливающего свои "округлые бедра", "сладко вздымающуюся грудь" и приглашающего "приходи, морячок, со мной отдохнуть". Шутка была слишком пошлой, но вечно серьезная "святая сестра" изо всех сил вцепилась в поручни, чтобы не расхохотаться в голос, и тихонько всхлипывала. Надо же до такого докатиться: взрослая чародейка хохочет над солдафонскими шуточками. Именно сейчас она менее всего ждала встречи с тем человеком, который направлялся на нос корабля.
*продолжение чуть позже*