Катарсис, В попытках закосить под Рюдо.

[Genazi >>>]

Мастер - Дженази

++++++++++++++++++++++
Первый пост.

Ей.

…Ты проснулась. Ногам холодно, руки дрожат мелкой дрожью, а лицо горит, словно его растерли колючей варежкой. Стон, помимо твоей воли срывается с губ. Плохо. Во рту, словно кошки нагадили. Я уже говорил, что тебе плохо? Ну, ничего, скажу еще раз. Тебе плохо. Но ты вскоре находишь в себе силы подняться с…пола? Холодного, металлического, грязного пола?
У тебя вырывается неприличное слово. Ну что поделать, такая вот ты, да и у кого бы получилось бы нечто иное? Так как ты спросонья, мысли, – словно улитки, безмозглые и тупые улитки, ворочаются в твоей голове. Ты недоуменно оглядываешь место, в котором очутилась. Ох, я знаю, что все это выглядит как дешевый беллетристический романчик. Ну и что? Где же ты оказалась?

Это место…ужасно. Холодные, металлические стенки, замкнутая комната, без окон и дверей. На потолке размещается парочка неоновых ламп, освещающих помещение ровным белым светом. В нем нет углов, помещение абсолютно круглое…то есть овальное. Как яичко. А по периметру этого овала…Кстати, а у овалов есть периметр? Так вот, по периметру у этого овала расположены восемь зависших в воздухе сфер. Да, да, сфер! Не три глаза, они никуда не исчезнут. И не щипай себя! Больно? Убедилась? То-то же. Итак, сферы. Сферы, размером с баскетбольный мяч, и все висят над полом на высоте что-то около метра. Они полые изнутри, и словно небольшие фонарики светятся в них. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый и белый. Что дальше? Думай сама. Я тебе не помощник. Пока, по крайней мере.


Ему.
…Ты проснулся. Как всегда, глаза залеплены какой-то гадостью, сотый раз укоряешь себя в том, что не промываешь глаза чайным раствором перед сном. На автомате убираешь из уголков глаз желтоватые комочки, высмаркиваешься…В руку? Животное! Бяка. Ищешь на прикроватной тумбочке платочек, и не находишь его. Собственно и тумбочки ты не находишь. И лежишь ты…Пардон, сидишь не на своей мягонькой кроватке, а на очень даже жестком холодном металлическом полу. Вот. А мерзкая субстанция из твоей носовой полости, неприятно липнет к пальцам. Вот. Но ты этого не замечаешь. Вскакиваешь с места, как ошпаренный и словно загнанный зверь оглядываешься вокруг. И что ты видишь?

Холодные, металлические стенки, замкнутая комната, без окон и дверей. На потолке размещается парочка неоновых ламп, освещающих помещение ровным белым светом. В нем нет углов, помещение абсолютно круглое…то есть овальное. Как яичко. А по периметру этого овала…Кстати, а у овалов есть периметр? Так вот, по периметру у этого овала расположены восемь зависших в воздухе сфер. Да, да, сфер! Не ругайся сильно, ибо нас вполне возможно читают дети. Итак, сферы. Сферы, размером с баскетбольный мяч, и все висят над полом на высоте что-то около метра. Они полые изнутри, и словно небольшие фонарики светятся в них. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый и белый. Что дальше? Думай сам. Я тебе не помощник. Пока, по крайней мере.

Сообщение отредактировал Genazi - 7-11-2007, 9:35

[Vela >>>]

Мысли в голове путались, я отказывалась верить в окружающую реальность. А реальность ли это? Может это сон, просто дурной сон. Нет, нет, я же знаю что это бред, я никогда не верила в эти пафосные фразы, вычитанные в книжках!! Кроме этой, в мозгу стали вспыхивать другие версии – яркие и пестрые импульсы, появляющиеся ниоткуда и так же быстро исчезающие.
- А может я попала в аварию? Да, да, наверное я попала в аварию и потеряла память.. А может даже впала в кому, или как это правильнее говорить? - истеричный смех. - О боже, я уже начала говорить сама с собой. Тогда уж я скорее сошла с ума и меня положили в психушку…
Мысли были все бредовее и бредовее. Сейчас бы не помешала сигарета, хотя в данной ситуации и не хватило бы целой пачки.. На самом деле я курю, или вернее сказать курила только по очень редким случаям. Вот примерно по таким.. Ведь в жизни периодически случается какая-нибудь гадость. Тьфу, о чем я говорю!! Объясняю сама себе то, что и так знаю, пытаюсь себя этим успокоить..
Замерзли ноги, на грязном металлическом полу было противно стоять. Боже, боже, боже!!! Мысли смешались с реальностью, спутались в один густой комок нервов. Что это за сферы? Подойди? А может закричать? Бред, это все бред..
- Итак, давайте по порядку. Я в странной формы комнате, почему-то овальной. Меня украли инопланетяне, - для того чтобы успокоится, я говорила вслух, путешествую вдоль стены. - Сферы расположены как в радуге.. "Каждый охотник желает знать, где сидит фазан", именнно. А белый... Белый можно разложить на остальные цвета! - Я подошла к голубому шару и положила на него руки - не холодный, не теплый, немного шершавый, самую малость. Или это просто замерзли руки? Наклонилась, принюхалась - а вдруг? Но нет, никаких запахов, хотя я ожидала едва уловимого запаха эфирного масла. Странно..

Сообщение отредактировал Vela - 8-11-2007, 18:42

[Морфи >>>]

А я вижу? Ха! С моими-то глазами…
Но все равно. Оглядываюсь…
Комната-эллипс. Какая там формула у этой чертовой геометрической фигуры?
А реально ли то, что я вижу, пусть и смутно? Глюки часто подкрадываются неожиданно, с силой бьют по голове, и я не знаю, реально ли то, что меня окружает.
«Эллипс – это геометрическое место точек, сумма расстояний от которых до двух заданных точек постоянна…»
А тут заданных точек не две, а восемь.
Как же режет глаза свет от этих сфер! Мало того, что светятся, так еще и разными цветами!
Какая мне более неприятна? Красная чересчур ярко светит, да и вообще, она явно не по фэн-шую тут висит.
Я пытаюсь сорвать так раздражающую меня сферу, уничтожить ее к дьяволу. А если получится – то и остальные. Кроме двух. Фиолетовой и желтой. Раз я сказал – эллипс, значит, эллипс тут и будет!

[Genazi >>>]

Ему.

Красная сфера. Она чуть тепловатая на ощупь, но вместе с тем гладка и прозрачна словно стекло. Ярко-алый огонек просвечивает сквозь её поверхность, маня и гипнотизируя. И уже непонятно где ты находишься, в этой ужасной комнате, или в ярко-ярко красном свечении, что охватывает тебя всю, поглощает…обволакивает…

Ретроспекция первая.

Я вздохнула. Ну до чего некоторые мужчины, похожи на детей! Взрослый мужчина, лет тридцати – тридцати пяти, а как маленький, на лужицах прокатывается. Ой. Красочно вписался, аж ноги выше головы взлетели. А ударился серьезно. Головой. С детства привитое правило помогать ближнему своему, сработало автоматически. Я уже подбежала к несчастному, и спросила его как можно безразличней:
-Вам больно?
Он в ответ что-то пробурчал, я так и не поняла что, но явно не «Да, да все хорошо». Он попытался встать, и я уж было облегченно вздохнула, но…Он с нецензурным словом вновь уронился на «накат».
-Давайте я помогу.
Решив что явно не дождусь от него утвердительного ответа, я решила взять инициативу в собственные руки. Обхватив его ладони, я с силой потянула его на себя. И чуть не упала сама. Какой же он все-таки тяжелый. Однако, мне таки удалось поднять его на ноги...Он посмотрел на меня раздраженно, понятно, многие из них не любят показываться слабыми, в этом все они...Но вдруг он обмер, словно увидел привидение. Я даже оглянулась себе за спину, что бы удостовериться, вдруг там что-нибудь случилось, но ничего не увидела. Решив, что сей индивид все же смотрит на меня, я ответила ему милым взглядом. Вполне возможно, что ему просто больно. Неожиданно подловила себя на мысли, что изучаю его лицо. Мужественное, как у gringo с обложек журналов. Конечно не совсем соответствующее всем канонам мужской красоты, но…Нос, чуть с горбинкой, темно-карие глаза, волевой подбородок. Красивая форма черепа. Ой.
Погнав от себя посторонние мысли, я как можно более вежливее спросила:
-Все хорошо?
А у него щетина на щеках. Странно, никогда не любила что-либо подобное. Колется, да и создает неухоженный вид. Вообще на самом деле – признак наплевательского отношения к собственной внешности. Но на нем смотрится весьма…симпатично. Странно.
-Да, все хорошо.
И голос у него…глубокий. Мужской. Не слишком хриплый, не прокуренный, не тонкий. Именно глубокий.
-Спасибо за…помощь, благодарю. Но мне по…
Он уже собирался куда-то пойти, но внезапно пошатнулся. От нового падения его удержали только мои руки. Уф, чебурашка. Тяжелый.
-Нет, по-видимому, все совсем НЕ хорошо. У вас кажется сотрясение. Вот что, давайте-ка я вам помогу, здесь неподалеку есть поликлиника, обопритесь на меня…
Пробормотала я, и снова удостоилась странного взгляда. Интересно, чему он удивляется? С горя-пополам мне все таки удалось дойти с ним до поликлиники. Противные сотрудники явно не хотели принимать «постороннего» клиента, но пара красных бумажек уладила весь конфликт. В мою сторону. И вот он сидит на кушетке, и отстраненно смотрит куда-то за окно. Но почему то я чувствую внимательный взгляд, каждый раз когда смотрю в другую сторону.
Доктор, пожилая женщина с цепким взглядом, спрашивает его имя. Я опять слышу его голос:
-Алексей Меркушев.
Тепло разливается по моему телу. Странно, да?

Ей.

Ну? И чего ты ждала? Нету никакого эффекта. Хотя...Ощущается некоторое болезненное покалывание. Больше ничего.

Сообщение отредактировал Genazi - 9-11-2007, 9:51

[Vela >>>]

Ничего… Совсем ничего. Я-то надеялась что произойдет что-то особенное, ведь зачем-то они тут висят. Боже, как же все-таки болит голова. Да что там болит, просто раскалывается и от этого даже немного подташнивает. Эта глупая ситуация начинает меня раздражать. Дурацкая комната, дурацкий холодный пол!!! Я ненавижу это все, не-на-ви-жу!!! Что я тут делаю…
А какая разница, теперь это уже не важно. Красная сфера манит своим огоньком. Кажется, вот сейчас доберешься до нее, положишь руки и согреешься, и..
Я, слегка пошатываясь, пытаюсь дойти до нее. Она почти напротив голубой, идти приходится через всю эту неправильной формы комнату. Не бывает овальных комнат, бывают только прямоугольный, ну или квадратные, а эта неправильная!.. Почти на середине свого пути с споткнулась, упала. Растянувшись на грязном полу, я пыталась понять. Что же все таки сделала не так.. Ох, как это противно, надо вставать, вставать…
Побежала, не рассчитав скорость и вес своего тела, буквально врезалась в красную сферу..

[Genazi >>>]

Ей.

Красная сфера. Она чуть тепловатая на ощупь, но вместе с тем гладка и прозрачна словно стекло. Ярко-алый огонек просвечивает сквозь её поверхность, маня и гипнотизируя. И уже непонятно где ты находишься, в этой ужасной комнате, или в ярко-ярко красном свечении, что охватывает тебя всю, поглощает…обволакивает…И вскоре ты услышала нежный женский голос…

Ретроспекция первая.

-Вам больно?
Я оглядываюсь на неё с раздражением. Да, черт возьми, мне больно, идиотка несчастная! Блин, надо же так растянуться, да еще и при всем честном народе. Проклятый гололед…Руки не слушаются, в голове ноющая боль, будто палку в мозги воткнули, а тут еще эта «сестра милосердия».
-Вы можете сами встать?
Могу ли? Да конечно могу, и сейчас я…Оп, не могу оказывается. Попытка оказалась неудачной, и вот я снова лежу на застывшей лужице изо льда.
-Давайте я помогу.
Курица. Мать Тереза, чертова. И без тебя… Теплые руки обхватывают мои ободранные ладони и тянут вверх. На этот раз, мне удается встать. Покачиваюсь на месте, ноги разъезжаются, голова болит невыносимо. Черт, что ж такое то?
-Вы…Вы в порядке?
Я с новой волной раздражения смотрю на нее. Нет я не…Боже…
-Все хорошо?
Нет, НЕ хорошо. Боже, разве могут существовать в природе такие огромные глазища? Серые, с темными крапинками, глубокие, красивые…манящие? Она все что-то у меня спрашивала, а я лишь пялился на её лицо, забывая о том, что это неприлично. Носик маленький, симпатичный. Губы тонковаты, ну и фиг с ними. Волосы…Из под желтой шапочки выглядывают рыжие, явно ненатуральные прядки, но ей это только идет…Однако самое главное…Глаза. Большущие, смотрят с испугом, как у лани. Вспомнив, что надо что-нибудь ответить, я все-таки спокойным (насколько это вообще возможно) голосом отвечаю:
-Да, все хорошо.
На её лице высвечивается облегчение.
-Ой, я так испугалась.
И самое главное, эти слова не звучали наигранно. Она действительно за меня испугалась. Из-за чего? Из-за того, что какой-то незнакомый мужик, растянулся на земле? И все? Кто она такая вообще? Инопланетянка, не иначе.
-Вы сами идти сможете?
Опять эта искренняя забота. Интересно, если я отвечу «нет», то что она сделает? Побежит звонить в скорую? Или прямо тут меня излечит, прикосновением руки?
-Да, могу.
Блин, эти односложные ответы…Банальность.
-Спасибо за…помощь, благодарю. Но мне по…
Ноги, проклятые ноги, почему вы меня не слушаетесь?! Я покачнулся, и от нового падения меня удержали лишь заботливые руки незнакомки.
-Нет, по-видимому, все совсем НЕ хорошо. У вас кажется сотрясение. Вот что, давайте-ка я вам помогу, здесь неподалеку есть поликлиника, обопритесь на меня…
И снова она была удостоена непонимающего взгляда. Кто ты такая, девочка? С какой планеты прилетела? Зачем? Зачем?! И главное, я не мог ей сопротивляться. Глаза, её колдовские глаза, словно загипнотизировали и уже сидя на больничной кушетке и тщательно ощупываемой пожилой докторичкой, я услышал строгий вопрос фельдшера:
-А вас как зовут, милочка?
-Аня. Аня Сергеева.
Словно бархатная лента касается моих ушей. Непонятно.

[Морфи >>>]

- Что за чертовщина?! - с надрывом спрашиваю я у пустоты, отшатнувшись от красной штуковины, с трудом сняв с ее поверхности руки.
Оглядываюсь, как загнанная в угол крыса, но, как всегда, ничего четкого не вижу. Не знаю, как я тут оказался, но без очков я долго не выдержу. Истерика начнется скоро, как только придет осознание, что я, практически слепой, нахожусь в эллиптической комнате, да еще и в компании 8 фонариков.
Я смотрю на красную сферу со злобой, но не решаюсь еще раз ее коснуться. Оступаю от нее к предыдущей - белой. И, не придумав ничего лучше, пытаюсь кинуть эту белую в ту красную.

[Vela >>>]

- Ой… - все что я могла сказать. Зрачки расширились от испуга, радужка стала тоненькой полоской. Это было так необычно, так… страшно? Нет, не страшно, скорее немного жутковато. Кончики пальцев онемели, и я стала чувствовать легкое покалывание в них, как будто растерли шерстяной варежкой. Все страннее и страннее. Нет, я уже и не надеюсь понять что здесь происходит!
Еще раз коснулась красной сферы – ничего. Очень захотелось выругаться и, картинно развернувшись, убежать отсюда. Но это вряд ли мне бы помогло, к тому же бежать все равно некуда. Глубокий вдох, выдох. Когда-нибудь ты будешь вспоминать обо всем этом как о страшном сне, а пока..
Выбора не было. Я подошла и , закусив губу, коснулась сначала двумя пальцами, а потом и всей ладонью оранжевую сферу.

[Genazi >>>]

Ей.

Оранжевая сфера. Такое ощущение, будто бы она пылает ярким огнем. Горячая на ощупь, пружинистая, словно упругий мяч. Когда ты касаешься его, тебя охватывает яркий пламень, не обжигающий, но выворачивающий наизнанку все мышцы твоего тела…

Ретроспекция вторая.

-И ты хочешь мне сказать, что пропустил встречу лишь из-за того, что ушиб головку?! Мать твою за ногу, Меркуш, ты что совсем (censored) ?!
Визгливый, голос с истерическими нотками. Принадлежит он, довольно-таки толстому мужику, в красном пиджаке, который еле сходится на его необъятном пузе.
-У меня был сотряс. Даже если бы я пришел, что изменилось бы? Вырвало бы меня прямо на заказчика, рухнул бы я там в обморок. Что изменилось бы?
Голос успокаивается. Превращается в слегка раздраженный.
-Ладно, ладно. Не кипешись. Успокойся. Та-а-к… В общем вкратце. Работка для тебя есть одна. Небольшая, но выполнить надо филигранно. Без шума и пыли, понял? Есть короче одна бабешка…Ну сам понимаешь, вроде как наследница какого-то офигительного капитала, сам без понятия, не интересовался этими делами. Так вот, за работу пятнадцать косарей. Не деревяшек, сам понимаешь. Ну, это только тебе, разумеется. Крупная рыбка…

Пятнадцать…Да после такой вот работенки он может сразу на отдых уйти, и ни о чем не задумываться…недолго правда.
Но ему хватит.

-Ну как? Не кисло?
-Не кисло. Че за бабешка, то?

Толстый вытащил из ящика стола увесистый конверт. Плюхнул его на стол.

- Держи. Там все: фотки, инфа и задаток. Бери и вали.

Сволочь. Ну, ничего, я и тебя за горло ухвачу, дай только время.
Выйдя из душной конторы, я с силой вздохнул свежий воздух. Ну-ну…
Садясь в небольшой автобус, я слегка улыбнулся, предвкушая будущее. Пятнадцать штук, надо же…Кто же эта бабешка?
Дойдя до своей временной квартиры, я уже стоя в прихожей вскрыл зубами пакет, и молча уставился на огромные серые глаза, смотрящие на меня с фотографии. Паспортная фотография, не иначе. Ксерокопия. В углу бумаги, подписано оранжевым фломастером «Сергеева А.». Зеленые купюры скользнули между пальцев и упали на пол. Обжигающая боль хватила по груди…

Ему.

Белая сфера, безусловно висит в воздухе, но...Но не просто так висит. Как только ты касаешься её холодных боков, по твоему телу проносится слабый разряд электричества. Это довольно больно.

[Морфи >>>]

Я отшатываюсь от этого чертового шара, крик комом застывает в горле... Хочется вопить от боли, но получается только сухой хрип.
"Электричество! Эти сволочи пустили по мне ток!" - мысленно кричу я, не задумываясь о том, кто эти "сволочи" вообще такие, если они могут похитить человека и устраивать над ним такие опыты...
"Им нужно, чтобы я хватался за эти шарики? Ну нет уж, не дождетесь!"
- Я больше в этом не участвую! Делайте, что хотите, я больше не буду дотрагиваться до этих чертовых шаров! - кричу в пустоту, уже заранее уверенный, что никто не слышит. Я чувствуют, что сейчас расплачусь, как какая-нибудь баба, и, ненавидя, как себя, так и обстановку, бью кулаком по ближайшему ко мне предмету. По оранжевой сфере.

[Genazi >>>]

Ему
Оранжевая сфера. Такое ощущение, будто бы она пылает ярким огнем. Горячая на ощупь, пружинистая, словно упругий мяч. Когда ты касаешься его, тебя охватывает яркий пламень, не обжигающий, но выворачивающий наизнанку все мышцы твоего тела…

Ретроспекция вторая.
-Послушай, девочка. Ты вообще понимаешь, о каких ДЕНЬГАХ идет речь?
Я с омерзением смотрю на эту, с позволения сказать, женщину. Тонко поджатые губы, бледно-голубые глаза смотрят из под очков-половинок со злостью. Конечно, я понимаю.
-Да, безусловно. Но что я должна была сделать? Пройти мимо?
Я помогла человеку, и не вижу причин стыдится этого.
Она молчит, но по её лицу видно было что именно я должна была сделать, с её точки зрения.
-Деточка, тебе что важнее, деньги или мужик какой-то? Кем иы себя возомнила? Ты думаешь одна руки погреть на наследстве сможешь? Ошибаешься, здесь столько всяких стервятников…Сейчас главнее всего – сделать все филигранно и четко. А ты…
Да провались оно пропадом, это чертово наследство! Слышать о нем я уже не могла. Сколько появилось проблем…Да, признаюсь, лишние деньги не помешали бы, но…Если они достаются ТАКОЙ ценой…
"Дядя..." - подумала я, невольно сжимая одеревеневшие пальцы. "Почему именно я? Почему именно меня?"
- ...Ты скоро станешь наследницей очень внушительной суммы. И скорее всего, родственники Александра Геннадьевича, твоего дяди, будут этому не рады. В общем так, завтра мы идем на встречу с ними. Нам нужно обсудить кое-какие вопросы...
"Обсудить?.." - я невольно прижала руку ко рту. Стало слегка подташнивать. "Я же...я же их почти не знаю" - почти вырвалось у меня, но я вовремя подавила этот позыв.

[Vela >>>]

Я со вскриком отшатнулась от горящей сферы. Рука противно ныла, пальцы с трудом сгибались, на лбу выступила испарина. Однако, все это походило на извращенную пытку, на… Да, на одну из газовых камер немецкого концентрационного лагеря. Только газ здесь баз без запаха и не убивал, а лишь создавал галлюцинации. Захотелось истерично рассмеяться от своей безумной идеи - и откуда я только откопала это в своей голове?! Наверное, вычитала в какой-нибудь книге.
- Нет! Нет! Нет!! – кричу я в пустоту, но не слышу ни намека на эхо. Кажется, здесь даже воздух не такой, а полностью пропитанный тишиной. Как ватный тампон, смоченный в хлороформе что ли.
- И вы думаете, я не поняла что мне надо делать? - уже спокойнее спрашиваю я у тишины. – Думаете, не догадалась, что надо делать дальше? Идиоты… У кого-то точно извращенное чувство юмора.
Она висела в воздухе всего в нескольких шагах от меня - лимонно-кислого, ядовито-желтого цвета. В любой другой ситуации можно было ее принять за маленькое солнышко или оригинальный светильник, но только не тут. Но я боюсь, боюсь ее трогать! Я знаю, что будет дальше, я… с размаху шлепаю ладонью по желтой сфере.

[Морфи >>>]

Не выдерживаю этого огня, этого жуткого ощущения, и падаю на колени, наконец-то освободив руки от сферы.
Меня как будто вывернуло на изнанку, и теперь я лежу, согнувшись почти пополам, и чувствую, как по лицу текут слезы. От боли ли, от злости, от безысходности.
- Твари, - шепчу так тихо, что и сам едва слышу. – Какие же вы твари!
А мне интересно уже. Да-да, именно интересно. Я смеюсь немного сумасшедшим смехом.
Что-то там будет дальше с этой Аней? За какую сферу мне подержаться, что бы увидеть продолжение? Ха-ха!
- Господи, за что?! – что толку кричать, но хочется выплеснусь хоть часть переполняющих меня эмоций.
Вскакиваю на ноги, и, бегом почти – к ближайшей, ярко-желтой. Почему бы и нет?
Одной рукой, даже не рукой, пальцем одним – касаюсь…

Сообщение отредактировал Морфи - 12-12-2007, 21:38

[Vela >>>]

(И вовсе не я, а Дженази))

Ей.

Когда ты касаешься сферы, она внезапно бледнеет. Такое ощущение словно вещество её наполняющее, медленно вытекает…Куда? В тебя. Ты чувствуешь поток информации, запахов, мыслей, чувств, это сводит с ума, это невыносимо больно, это невыносимо страшно. Стон срывается на визг…И ты не замечаешь что это твой собственный стон и визг боли, что децибелами взрывает пространство и время…Больше ничего. Комната со сферами забыта на время. Только мысли, только чувства.

Ретроспекция третья.

Мои мысли, словно огромные сонные мухи. Голова болит, словно подбитая изнутри кошачьим мехом. Забавно да? Столько раз…Столько раз, мне удавалось провернуть свое грязное дельце, даже особо не задумываясь. Я ведь с измальства славился своим «аналитическим, холодным складом ума». Ха! Я ведь всегда был хладнокровен. Я ведь всегда…Нет, я не испытывал от своей работы (да, да, именно что РАБОТЫ) какого бы то ни было удовольствия. В моей голове всегда четко стоял незыблемый афоризм, вычитанный в какой-то книге: «Memento mori». И да, я помнил о смерти. Я знал, что она неотвратима, и нет разницы когда это случится…Все ведь умрем, верно? Кто-то раньше, а кто-то позже. Хотя…Похоже, вру. Мне доставляло безумное удовольствие, обрисовка ситуации. Нет, не сама смерть клиента, нет. Как выйти на клиента, как правильно выбрать время и место, как обустроить все так, что ищейки даже не подумали бы о неслучайной смерти клиента. Этот момент доставлял мне бешеное удовольствие, адреналин в кровь выливался огромными количествами. Я восхищался своим острым умом и отточенным мастерством. Да, восхищался! Ну, убейте меня за это! Ха…Убейте киллера…Истерический смех рвется наружу, рвется ничем не сдерживаемый. Хихихи…
Но самое что интересное знаете что? Нет, не это. То, что в последнее время, удовольствие получать стало все сложнее. Стало все проблемнее. Заказы однообразны, легки и просты. Я просто выбирал подходящий шаблон и забирал свои деньги. И скука…Выедающая.
Что случилось со мной? Кто теперь я? Машина, да? Машина для убийства, как мило. Машина…Машина, у которой оказывается, все же есть сердце. Душа, если угодно. Машина умеющая…Любить? Любить или испытывать жалость?
Чем зацепила меня эта девчушка? Кто она такая? Кто? Вопросы, вопросы, вопросы…Нету ответов у меня…Спросите у нее.
Она красива...Нет, скорее нет. Полно кукол, воистину красивых. Она же…Живая, да именно так, живая! Светлый огонек, который не каждый в силах затушить. Не у каждого поднимется рука. Кто же тогда мой заказчик?
Алкоголь затуманил мой мозг. Я ведь почти не пью, но сейчас…Сейчас все совсем по другому. И знаете что именно?
Знаете? Да? Нет? Ладно, скажу пока это пойло плавит мозг…
Я испытываю какое-то странное мазохистское наслаждение от этого. Впервые. За долгое время. Сладкая боль внутри…Как это прекрасно…Аня Сергеева…Аня Сергеева. Это будет интересная задачка, милая девочка…Интересная задача, милый огонек.

…Боль вперемешку с наслаждением…Ужасно чувство…Но оно не покидает тебя, как только ты убираешь руки…Так хочется продолжить…И так хочется остановиться. Так рыдающий зверь лижет острое лезвие, захлебываясь кровью, но не в силах остановиться. Хочется плакать и смеяться одновременно. Хочется свернуться в клубочек, и дрожать от холода, от смешанных состояний. Воздух со свистом выходит из легких. Страшно? Да, тебе страшно. Так, что глаза стекленеют.

А в центре комнаты, там где ты появилась в начале, появился неизвестно откуда столик с резными ножками, смотрящийся здесь так же архаично, как…как что-то не совмещающееся с чем-то. На его лакированной, гладкой поверхности, лежит маленький дамский романчик, ключи с брелоком в виде СпанчБоба и маленькая плюшевая игрушка в виде серого мышонка. Мышонок «говорящий». Там кнопка внутри. Нажимаешь – и мышонок поет смешную песенку. Но, похоже, в нем что-то сломалось. И теперь он непрерывно, не прекращая, поет писклявым мультяшным голосом:
«Я маленькая мышка,
Серенькая малышка
И пусть у меня маленький ростик,
Длинный, зато симпатичненький хвостик
И что б не обидели мышку,
Ты спрячь меня быстро под мышку!»
И так бесконечно…Пение мышки, гудение сфер…Пение, пение, пение!

Сообщение отредактировал Vela - 14-12-2007, 17:52

[Морфи >>>]

(Писал Дженази, так что я пока выкладчиком подрабатываю))

Ему.

Желтая сфера взрывается, как только ты касаешься её теплой поверхности. Взрывается напором мыслей, чувств, запаха. Чужих чувств. Ты ощущаешь себя выброшенным в огромный океан, без края и конца. Теплый…Успокаивающий…Засасывающий…Он внезапно чернеет, холодная волна заливает рот, и давит готовый родиться крик. Боль.

Ретроспекция третья.

Пять человек. И все смотрят на меня. Смотрят с недоумением те, кто еще не в курсе. Смотрят с ненавистью те, кому уже все известно. Такое ощущение, словно жертва попала в центр стаи гиен. Все шипят, и настороженно оглядывают. Молчание затянулось. Дыхание остановилось где-то на пути к легким.
- Прошу всех сесть. Мы, пожалуй, огласим завещание господина Милорадова сейчас. Не удивляйтесь появлению этой чудной молодой особы…
Нотариус – старый толстый мужчина, лет эдак под сто-сто пятьдесят, смотрит на меня словно…нет я не скажу этого, ибо отвращение до сих пор гложет меня.
- И кто она? Очередная потаскушка старикана? Не смешите меня, неужели она пришла сюда что бы отцепить кусочек от нашего состояния? – в высшей степени презрительный голос, достигает моих ушей. Голос прокуренный и пропитый. Сиплый и мерзкий. Как и его обладатель. Он сидит с видом прожженного алкоголика, небритый, грязный, и смеет называть меня так? Я сжала кулаки. Мама…Это все для тебя.
- …Уважаемый Сергей Дмитриевич. Смею заметить, что подобные выражения недопустимы в нашей ко…
- А мне (нецензурное выражение). Кто эта цаца?
- Успокойтесь, УВАЖАЕМЫЙ. Это ваша двоюродная сестра, Анна Сергеева.
Ступор. Удивление. Они оказывается и не знали, что у них есть родственница. Надо же. Не знали, что где-то прозябает в однокомнатной каморке маленькая девчушка с матерью и бабушкой, что зарабатывали на жизнь тяжким трудом…Они не знали. А если бы и да?
- Сестра? Привет, сестренка! – мужчина отфыркнулся, как мерин на конюшне, потом угрожающе оскалил зубы. – Глупейшая фальшивка! Никаких сестер у нас нет и не было.
– Вот именно! – поддержал кто-то, смотря на меня буравящим взглядом.
– Вам-то откуда знать? – резонно заметила женщина, сидящая рядом с «алкоголиком» (судя по насмешливой улыбке, она находила ситуацию забавной).
-Прошу тишины! – промолвил нотариус, воздевая руки. – Так мы никогда не доберемся до сути дела. Мой клиент уверял, что запись, которую вам предстоит увидеть, ответит на все возникшие вопросы. Он также взял с меня слово, что каждый из вас получит копию. Дмитрий, раздайте их. – Заметив, что солнечный свет падает на экран телевизора, что стоял в уголке, он плотнее прикрыл жалюзи. – А я пока проверю, все ли готово для показа.
Ожидание. Ожидание…Ожидание.
Голос.
– Мое имя – Дмитрий Александрович Милорадов. Это не завещание, не последняя воля – о ней я давно позаботился, изменив то, что требовалось. Оригинал хранится в моем депозитном ящике, а заверенная копия оставлена в распоряжении адвокатской фирмы, представляющей мои интересы. Вторая копия есть тоже и, уж вы мне поверьте, не замедлит объявиться, если оригинал или первая копия пострадают или будут утеряны. Я ни словом не упомянул никому об изменениях в завещании по той простой причине, что не хотел тратить последние годы жизни на склоки, однако доктора единодушно уверяют, что мое время почти истекло, и я намерен... вернее, обязан кое-что объяснить, хотя и не думаю, что это будет понято или хотя бы интересно.
Милорадовы – это не только бренд торговых центров, но еще и длинный род со своей историей, печальной, надо сказать. И с сожалением я должен сказать, что ветвь, которая произошла от моей плоти и крови…выдохлась.
Греху невоздержанности было суждено передаваться в нашей ветви рода Милорадовых от поколения к поколению. Мои сыновья с успехом проматывали наследство и, что еще хуже, позорили наше имя. Старший, Сергей, пошел по стопам своего прадеда, и хотя женился на женщине достойной и благоразумной, это не помогло. Теперь он такой же забулдыга, каким был тот старый засранец. Спустил за гроши акции, облигации превратил в наличность и все это, до последнего гроша, разбазарил: на выпивку, женщин и один Бог знает, на что еще.
Средний, Олег, поумнее. Более ловкий. Вместо публичных дебошей просто исчезает на пару недель. Но с моими связями выследить его было нетрудно. Этот ударился в азартные игры. Только за последний год пустил на ветер более четырехсот тысяч. Вы только подумайте!
У младшего, Андрея, тяжелый нрав. Не умеет или не желает контролировать припадки ярости. Не будь ему по карману ловкий адвокат, давно бы сидел за решеткой – года два назад забил человека до смерти.
– Узнав, что жить мне осталось лишь несколько месяцев, я решил... как бы это сказать... заняться переучетом. Нанял сыщика – или, как теперь говорят, специалиста по частным расследованиям – и поручил навести кое-какие справки. Не хотелось верить, что дети остального рода Милорадовых– такой же жалкий народец, хотя, признаюсь, мной владели серьезные опасения, что гниль, порча у нас в роду. Я исходил из обоснованного предположения, что после смерти моего братца, его жена с детьми очень бедствовала и, уж конечно, не имела средств на то, чтобы дать им надлежащее образование... или хоть самое элементарное. Я впрочем, не сильно ошибся. Однако девушка, которая, я надеюсь, сидит перед вами – настоящий алмаз. Умная и образованная, она сумела закончить престижный ВУЗ без каких либо поблажек, не то что…впрочем, не важно. Важно то, что больше половины моего состояния, а именно восемнадцать миллионов долларов, я передаю ей. Не пытайтесь оспорить завещание, и проклинать меня, дети мои. Примите это как наказание.

Кровь прилила к лицу. Я знала, что Милорадовы – богатая семья…но…но…
– Как?! Он в последнюю минуту изменил завещание?! – завопил один из сыновей. – И никому ничего не сказал?!
– Давайте сначала! – крикнул другой. – Я не слышал ни единого слова за вяканьем братьев!
– Как ты это провернула, тварь?! Что сделала, чтобы заставить старого маразматика обобрать законных наследников?! – Один из них попробовал оттолкнуть ассистента, вовремя вставшего передо мной, но тот словно прирос к месту. – Ты, с дороги!

Такая сумма…Но…но…я ведь…

- Я не…я не могу принять такую сумму.

Все вокруг, даже эти Милорадовы уставились на меня с удивлением. Такое ощущение, будто увидели говорящую козу…да…козу…Боже…

– Это очень неожиданно, понимаю, – мягко заметил нотариус, подошел к столу и постучал пальцем по толстой папке. – Здесь все, что касается последней воли моего клиента. Ознакомившись с подшитыми документами, вы поймете, что это не был спонтанный, сиюминутный акт, что мой клиент распланировал все до мельчайших деталей. В конце приложены заключения нескольких ведущих специалистов по бухгалтерскому учету и консультанта по инвестициям. Возьмите материалы с собой, ознакомьтесь, составьте личное мнение, а завтра в три часа вернетесь ко мне в контору, чтобы переговорить со всеми этими людьми и задать им вопросы, которые придут вам в голову. Это поможет сделать переход имущества к вам как к наследнице безболезненным.

– Вы не поняли, – с нажимом произнесла я. – Я отказываюсь от наследства. Категорически.
– Это скоропалительное решение не делает вам чести, – все так же мягко сказал адвокат.
– А вы не вмешивайтесь! – крикнул Сергей. – Уговоры не входят в ваши обязанности!
– Верно, – поддержал брат, и лицо его просветлело. – Кстати, если наследник отказался, что тогда?
– Что тогда? – нотариус помедлил . – У вашего отца не было ни тени сомнения, что наследство будет принято, поэтому другие имена не были упомянуты.
– То есть, по закону о наследовании деньги перейдут к ближайшим родственникам?

Молчание…Обсуждение…И я как будто забыта. Нету меня. Я тихо вышла из комнаты нотариуса. Такие деньги…Прости мама. Ты ведь сама растила меня честной…Я останусь её до конца, верно мама? Эти деньги, они не мои, и я… Сумочка! Кажется, я забыла свою сумочку.

Я бросилась назад. Из конторы доносился дружный смех и звук сдвигаемых стаканов. Повторяя, что мне все равно, сдвинув брови и впившись ногтями в ладони, я шагнула к двери, но остановилась, так и не повернув ручку. Братья смачно обсуждали мою семью. В выражениях не стеснялись.
Некоторое время я прислушивалась, все больше бледнея. Такого потока оскорблений мне не приходилось слышать даже от компании уличных бродяг. Наконец я не выдержала и рванула дверь на себя.
При моем появлении смех и шуточки умолкли. Обходя братьев взглядом, как что-то нечистое, я взяла дрожащими пальцами сумочку, что валялась на полу возле моего кресла, потом, повинуясь внезапному импульсу, взяла со стола папку.
– Что?.. Что такое?! – воскликнул один из них, кажется Олег.
– Я подумала, отчего бы не принять деньги, раз уж дядя так этого хотел…
Затем обернувшись, я максимально медленно пошла к двери…Хотя все внутри горело.
– Продолжайте, джентльмены. На чем, то бишь, вы остановились? Ах да, что моя мать – грязная шлюха.

…И ты с криком отрываешь руки от сферы, словно от раскаленного железа. Боль теперь ощутима физически. Каждое мгновение.
Она затихает медленно, а в голове словно бьют мелкие противные молоточки…В центре комнаты, где ты появился в начале, теперь стоит небольшой столик. Пачка твоих любимых сигарет, пепельница, зажигалка. А в своем кулаке ты замечаешь сжатый и пропитанный потом маленький клочок бумаги.
…Онкологическое отделение…Умеренная стадия…Требуется срочная операция…
В углу стоит цифра, написанная коричневым карандашом для подводки глаз. Карандаш, судя по всему дешевенький, но тебе то откуда об это знать? Неровная, словно написанная пьяным, она показывает весьма астрономическую сумму, в переводе на рубли. А еще, маленький телевизор, показывающий одну и ту же сцену. Черно-белое кино. Вопят скрипки. В душевой кабине, закрытой полупрозрачной пленкой, так что виден лишь силуэт, моется девушка. Скрипки визжат.
Кто-то (по-видимому злодей) резко сдергивает занавеску. Крик. Ужас. И струйка красной жидкости стекает в слив кабины…И заново, и опять и опять…И смех…Тихий, издевающийся… Что здесь ВООБЩЕ творится!?!

[Vela >>>]

Не хватало воздуха…
Мне не хватало воздуха, я не могла сделать ни одного вдоха. Сидя на коленках на грязном полу, я судорожно хваталась руками за грудь, остекленевшими глазами уставившись в желтую сферу.
Вдох. Чувства ушли, осталось лишь полное опустошение, полная безысходность. Наверное, так чувствует себя выкинутая на лед рыба – страх, ужас, непонимание происходящего. Почему-то очень хотелось потерять сознание, провалиться в полное забытье, в темноту. Туда, где нет этих непонятных картин и гудящих сфер, где нет тебя..

«Я маленькая мышка,
Серенькая малышка
И пусть у меня маленький ростик,
Длинный, зато……..»

- Я не могу больше это слушать, не могу! – в висках молоточками отстукивается незатейливая детская мелодия. Наверное, она хороша и мила когда ты слушаешь ее дома, в свое удовольствие, под теплым пледом, но не сейчас, не здесь. Она была похожа на зубную боль, надоедливую, выматывающую зубную боль. Все это казалось издевательством надо мной, чьим-то стремлением довести человека до предела.
Но сдаваться нельзя – это было бы слишком просто. Я подхожу к столику, провожу двумя пальцами по холодному лакированному дереву. Это успокаивает – по сути это единственная вещь здесь, похожая на реальную жизнь, а не на наркотический бред.
Злополучный мышонок с силой летит в одну из сфер, на секунду замолкает, но потом вновь начинает петь…
- Да заткнись уже ты! - я стараюсь не обращать на это внимания, затыкая одно ухо, начинаю перелистывать книгу. Боже, какая глупость, какая глупость! Я никогда не читала этих дешевых дамских романов, гордо говорила всем, что они разрушают мозг, а теперь... Теперь я около двадцати минут пыталась вникнуть, кто есть кто, путаясь в витиеватых средневековых именах. Но сосредоточиться., уйти в чтение не получалось. Взгляд, как намагниченный, раз за разом возвращался к следующей сфере, зеленой. Я знаю, что другого выхода все равно нет, что рано или поздно придется подойти и коснуться ее, но я боюсь, боюсь..
Я подобрала мышонка и, прижав его к груди для большей храбрости, встала напротив зеленого шарика. Оставалось только перебороть себя, коснуться гладкой поверхности. Рука тянется вперед, но внезапно резко отлетает в сторону и шлепается на голубую сферу.
- И ничего… ты и так это знала, - говорю я сама себе, и с решительным вдохом. – Зеленая так зеленая.

[Genazi >>>]

Ей.

Зеленая сфера. Каждый охотник желает знать…Больше половины уже, круто да? Ну, давай, давай, коснись её. Давай!
Видишь, какая она теплая, мягкая…липкая. И руки словно втягивает в эту сферу. Как в студень. И неожиданно холодно.

Ретроспекция четвертая.

…Голодный я чего-то. Проснулся утром, голова болит, меньше пить надо. Эх… А в сердце – как игла тупая. Сердце. Оно у меня вообще есть? Стучит. Значит, есть еще. Смешно, блин. Три ха-ха. Ну? Вон там за углом есть шаурмечная. Правда один Бог знает, из чего эту шаурму делают. По-моему один раз мне там даже попался волосок. Вроде как собачий. Собачачий. Ха. Собачачачий. Нет, пойду-ка я цивильно покушаю. Да вот даже в эту кафешку. Как она там? «Лакомка»? «Лакомка» - это хорошо. Доброе такое название. Вкусное.
А внутри... О МАЙН ГАД. У меня глюк? Да, определенно глюк. Что еще? Это ведь она. Да, определенно. Тушь растеклась, волосы растрепаны, плачет. Смотрит испуганно. Кикиморка. Маленькая, симпатичная кикиморка. О чем я думаю?! Но грешно упускать такой шанс, коли он сам прет в руки. Улыбаюсь непринужденно, хотя с моей то рожей…И сердце стучит как…
- Привет, чего делаешь?
Глупейший вопрос. Меркуш, ты – придурок. Сделай себе татуировку на лбу: «Я-придурок».
Она улыбается. Сквозь слезы. Мило так.
- Как видишь, коктейль пью.
Улыбаюсь еще шире. Блин, как заставить рот вернуться в нормальное состояние?
Делаю смелый шаг. Пододвигаю к себе коктейль, и обхватываю губами напомаженную трубочку. Соленый, черт возьми.
Лицо её меняется. Идиотина!
- Ээээ…Может, закажешь свой?
- Да, пожалуй. Этот пересолили, похоже.
ИДИОТ.
А она внезапно улыбается. И хихикает. Как мне знаком подобный смех. Полуистеричный, полусчастливый.
- Д-да…Пересолили.
- И…почему?
Взгляд темнеет. Похоже, она вспомнила что-то неприятное. А я ведь знаю. Знаю, сволочь, и не говорю.
- Да так…Проблемы…
- Проблемы, вообще свойственны жизни. Знаешь…
И тут я начал говорить какую то белиберду. Просто так, анекдоты, случаи из жизни, просто бред…Лишь бы она не вспоминала. Лишь бы улыбалась. Лишь бы…И она улыбается. Спокойно так. Мило, слегка непонимающе, но улыбается.
И я говорил, говорил, говорил. Фонтан незатыкаемый. Что же я говорил? Неважно. Главное она смеется. И уже не вспомнить тот момент, когда я на автомате осторожно поддел пальцем слезинку в уголке её глаза. Поддел и отправил в рот. Солено. Идиот. Который раз. Она одернулась, и испуганно на меня посмотрела. И быстро засобиралась. Куда?
- Я…Я пойду наверное, засиделась. Мне на работу завтра, а за окном уже темнеет. Мама волноваться будет.
Не будет Анечка. Ей, наверное, уже глубоко наплевать. Знаешь, когда у тебя рак о чем-то другом вряд ли думаешь
- Можно твой телефон?
- Телефон?
Телефон, телефон. Знаешь, такая штука, по ней еще говорят.
- А, да. Вот.
Она что-то пишет на салфетке. Роется в сумочке, вытаскивает кошелек. Осторожно беру её за руку и мягко отвожу.
- Не надо. Я сам.
Она смотрит, как загипнотизированная. Резко выдирает руку.
- Я. Сама.
Кладет купюры на стол. И выходит, нет, выбегает. Что я наделал? Риторический вопрос.
Беру купюры, пересчитываю. Четыреста рублей. Многовато за коктейль и пироженку. Машинально отпиваю из кружки пиво. Пиво? Я заказывал пиво? Странно. Кислое какое-то. Беру в руки салфетку. Номер, интересно свой записала, или из головы взяла? Аккуратно складываю салфеточку вчетверо. Кладу в бумажник. Вытаскиваю сотенную. Не рублей, разумеется. Анечка…Зря ты так. Моему мужскому самолюбию нанесен удар.

Вырываешь руки из студня. Холодно…холодно…так холодно, что руки горят. Каламбурчик. А на столике, между прочим, появилась та самая салфеточка. Ты на автомате подходишь и подносишь её к носу. Пахнет знакомым запахом. Лосьон после бритья, кажется. Его лосьон. Hugo Boss, не иначе. И твои духи. Дешевенькие.

[Морфи >>>]

Опять, опять боль… И снова я не могу кричать, а только хриплю. Голова раскалывается на части, и я держусь за нее обеими руками, пытаясь хоть как-то унять боль. Глаза закрыты – я не хочу смотреть.
Я атеист, точнее, всегда считал себя им, но тут я не могу сдержаться:
- Господи, за что?
Звуки раздирают горло, скребут его, как наждачная бумага.
- Это не мои чувства, не мои, это не со мной! За что?! Господи…
А потом я понимаю, что вокруг уже не бьющая по ушам тишина, а не менее неприятные звуки. Оглядываюсь, и смотрю на экран телевизора. Очень хочется отвести взгляд, но почему-то не могу. Красное, черное, белое… и скрипки. А мне остается только смотреть на это, слушать жуткие звуки, окружающие меня сейчас, и вновь задавать один вопрос.
- За что? – шепчу я, заткнув уши, лишь бы не слышать визг скрипок и этот смех. «Кто здесь может смеяться?» - спрашиваю я себя, но сам же не хочу знать ответ на этот вопрос.
Краем глаза вижу сигареты и кидаюсь к ним, как к единственному спасению. Закуриваю с наслаждением, и только тут замечаю, что держу в руке какую-то бумажку.
Три слова и какие-то цифры… Сумма? Уж не то ли самое наследство, про которое мне так мило поведала желтая сфера?
Кидаю бумажку в пепельницу, а недокуренную сигарету тушу о столик, и от этого становится легче.
- Продолжим? – спрашиваю я то ли у себя, то ли у моих неведомых палачей. – Осталось всего ничего… Что там дальше, какой цвет? Неужели зеленый? Ха-ха!
Пусть будет зеленая. С размаху бью по зеленой сфере ладонью.

[Genazi >>>]

Ему.

И вот, ты вновь касаешься очередной сферы. Зелененькая, да? А она…ээ…против ожидания, теплая какая-то. Даже мягкая на ощупь. И липкая, черт возьми! Как обсосанная мармеладка. Зеленая шарообразная мармеладка. Борешься с желанием укусить её. Тьфу. И вновь почти-привычное состояние. Ты, это уже не ты. Ты…

Ретроспекция четвертая.

…Боже, Боже! Что же я наделала!? Я…нет…я…Мысли путались, так хотелось заплакать. Но я ведь сильная…Я, ведь сильная, да? Сильная!? Да ладно…Поздно обманывать себя, я ведь всегда была рохлей. В школе, где меня дразнили «зубрилкой» и «очкастой», в институте, где каждый считал долгом подколоть меня. Ах, бедная я, бедная. Тьфу, самой противно стало. Это у меня зрение помутилось, или я все-таки плачу? Сладкого хочется. Сладкого…Надо зайти в ближайшую кафешку. Сажусь за угловой столик, в тени. Пусть никто не видит. Пусть меня как будто и не будет.
Заказала дорогой молочный коктейль и пирожное. Фигура? Какая к чертям фигура!? Вдруг спохватилась: «Какой мне коктейль?! Зарплата ведь…». И тут на меня накатил истерический смех. Зарплата! Ха! Я ведь теперь наследница многомиллионного состояния, не так ли? Не так ли!? Значит…Значит я могу заказать себе хоть два, хоть три коктейля…Или вообще купить это дурацкое заведение вместе с официантами и посетителями! И что теперь делать? Может пойти, пораскидываться сотнями долларов, как в давней-давней мечте детства? Ха! Или отдать половину в детский приют, или гринписовцам? Смех перешел в хихиканье. На меня глазели посетители. Как на сумасшедшую. А так и есть, да! Я – сумасшедшая миллионерша, которая пришла попить коктейлей! Официантка смерила меня странным взглядом, и поставила заказ. Как на неземное лакомство, как на амброзию – пищу богов, я накинулась на этот несчастный коктейль с пирожным. Насытилась. Вроде бы.
И тут, словно из открытого крана потекли слезы. Они падали в бокал для коктейля, текли по щекам, заставляли меня дергаться в конвульсиях. Неслышных. Сволочи! Сволочи…Какие же они уроды…Тушь растеклась.
Что же теперь делать дальше? Деньги нужны срочно, а судя по всему братья намеривались завести долгую судебную тяжбу. Мама…Мамочка…Подожди еще. Пожалуйста, ради меня. Не уходи как бабушка…Внезапно в голове неожиданно четко послышалась фраза сказанная когда то моей мамой. Она тогда смеялась. «Деревья умирают стоя, милочка. А мы – раком». И опять слезы, чертовы слезы, вперемешку со всхлипываниями и хихиканьем. Все равно. Все равно на этих холодных истуканов, на этих…
И тут…Тут вошел он. Я помню его. Это тот мужчина с улицы. Александр…или Алексей? Не помню точно. Хотя фамилия впечаталась в память. Меркушев. Да, Меркушев. Ой, хоть бы он меня не заметил. Хоть бы он зашел и вышел. Хоть бы он…подошел? Что за мысли?
И он подошел. Он меня заметил! Он удивлен…кажется. Он меня действительно заметил! Боже…

Впервые, ты убираешь от сферы руки с улыбкой. Так легко и приятно. Тебе не кажется это странным?
А на столике появилась новая вещичка. Листочек, вырванный из блокнота, на котором красивым подчерком отличницы написано твое имя. Вернее имена. Алекс, Алешка, Алексий, Ал, Алексей, Алешенька, Алик, Алешка-Картошка…
Все разными подчерками. Но писалось одной и той же рукой. Где-то отрывисто, где-то аккуратно и с любовью. Где-то, выделено розовым фломастером. Боже, какая пошлость.

[Vela >>>]

На глаза навернулись слезы. Двумя обжигающими ручейками они пробежали по прохладным щекам. А может быть, я это все себе внушила? Ведь может такое быть, что эти сферы вовсе и не холодные, не бьются током и не похожи на студень, а это все кажется мне на нервной почве?
Салфеточка. Запахи смешивались, образуя причудливую консистенцию. Мои духи, да, дешевенькие, сначала жутко пахнущие спиртом, а потом тянущиеся за тобой легким ароматом ландышевой поляны. Неоригинально, просто, но мне всегда казалось, что это очень мило, по-человечески что ли… Хотя кому я вру, мне просто никогда не хватало денег на дорогие, такие как у него! Знаете, по одной этой салфетке можно было угадать чью-то историю, жизнь.. Мою например.
Я вытираю слезы тыльной стороной руки, сильнее прижимаю к груди мышку – она почему-то перестала петь. Наверное, обиделась.
- Вопрос, – говорю я философским тоном в пустоту. – Долго ли я тут еще протяну? –ответа конечно же не последует.
Нет, серьезно, это меня начинает беспокоить, в ближайшие лет пятьдесят я не собиралась сходить с ума. Хотя будут ли эти лет пятьдесят?
- Вопросы, вопросы, вопросы. И ни одного ответа на них, - резкий поворот на сорок пять градусов. – Ну что, моя милая голубая сфера, теперь ты? Ведь ты же меня обрадуешь, ведь правда?! Ты же мне с самого начала понравилась!
Хлопаю свободной рукой себя по лбу – дожила, все таки разговариваю с ними. В голове появляется очередная бредовая идея – а ведь это как гномики из Белоснежки! Может стоит и сферы так назвать, как там их… Молчун, Ворчун… А больше не помню ничего. Ну и ладно.
Рука уверенно ложится на пятую сферу.