Fate/Return Night, или Шестая война Грааля

[Соуль >>>]

Поиск неприятностей

Возвращаясь в квартиру, Ирина бросила короткий взгляд на часы.
- Мы можем направится к Даниилу Филину или попробовать поискать торговца, но их слишком много.
- Лучше сперва действительно проверить известных, - рассудил Виндворт.
- Тогда поехали. Тебя протрезвить? – Волшебница протянула ладонь к виску англичанина.
- Не надо, - прислушавшись к себе, покачал головой Томас. - Я вполне трезв.
- Кастер!
Слуга бесшумно объявился рядом. Вопросительно глянул на Волшебницу. Она обернулась к Томасу и посмотрела в гостиную, где еще осталась Лансер; снова бросила взгляд назад.
- Подожди немного. Я переоденусь и кое-что возьму.
- Конечно, - кивнул Виндворт, машинально припоминая, все ли нужное у него самого с собой.
- Можем завернуть к тебе в гостиницу, - донесся из спальни голос Волшебницы.
- У меня вроде все нужное при себе, - Томас бросил взгляд на перстень.
Словно в ответ на его фразу, в дверном проёме возникла валькирия.
Через пять минут Волшебница вышла, поправляя темную рубашку. Она взяла в прихожей сумку, набросила на плечо.
- Жаль, оставила у больницы мотоцикл...
- Можем за ним заехать, - предложил Виндворт.
- Почему бы нет? - "Кастер, побудешь в призрачной форме?", - тихо спросила у Слуги Волшебница.
Тот спокойно наклонил голову - "Конечно".
Последующие два часа Томас мог назвать лишь прогулкой. Он невольно ожидал, что во время таких мирных действий что-то случится... но нет. Все прошло так, как и хотелось - Мастера и Слуги без проблем добрались до больницы, забрали оттуда мотоцикл. Виндворт невольно сравнил эти места с ними же, но утренними, и тихо улыбнулся - похоже и непохоже одновременно. Больше сумрака, огней... шума. Темп жизни, к которому англичанин все еще не мог толком привыкнуть.
В прошлый раз он толком и не рассмотрел мотоцикл; сейчас же оглядел, и отметил, что Ирина умеет выбирать хорошие машины. Видно даже непросвещенному взгляду.
- Когда-то сам хотел купить мотоцикл, - заметил Томас, когда они удалялись от больницы.
- Придется на нем.
- Если не будет неудобно, - Виндворт с некоторым сомнением посмотрел на мотоцикл.
- Я не могу его бросить, - улыбнулась Ирина. Она взяла второй шлем и протянула его Виндворту. - Садись.
Тот, поколебавшись пару секунд, так и сделал.
- А... - Волшебник выразительно глянул на Слуг.
- Не вижу проблемы, - отозвалась Ильга. – Будем в призрачной форме и дальше.
Ирина посмотрела на Кастера: «Ты не возражаешь?» Последовал короткий молчаливый кивок. Улыбнувшись Слуге, женщина опустила щиток шлема и оседлала «Кавасаки». Негромко и утробно, готовясь к долгой поездке, заурчал мотор.

V-Z, Инэйлэ, Соуль

[Инэйлэ >>>]

Женщина оставила мотоцикл на стоянке приблизительно в километре от дома Даниила Филина. Висевшая на плече сумка, собирала складками на боку серую куртку. Ветер, довольно легкий, так же невесомо касался пепельных волос.
- Думаю, нам не следует слишком явно заявлять о нашем присутствии, - оглянулась через плечо Волшебница. – Против убийцы мы сражаемся вдвоем?
- Ты не собираешься даже заговорить сперва? - нахмурился Томас.
- Не собираюсь, - отрезала Ирина. – Максимум, если ты заразишь меня своим рыцарскими стремлениями, предупрежу, что атака начинается. Такие Волшебники как Даниил Филин позорят мастерство волхвов, которое мои предки берегли столетиями.
Брови Виндворта взлетели над очками; подумав, он нехотя согласился с тем, что о русских волхвах он знает слишком мало, и не может судить о том, что позорно, а что нет. Ирине тут явно виднее, и если она считает, что следующего таким путем надо исключить из Войны...
- Даже если и нападать открыто, - заметил он, - это все равно не даст сопернику преимущества. В открытом поединке Кастер и Лансер сильнее Ассассина.
Женщина ударила ладонью о ладонь.
- Мне не послышалось в этих словах: «Может, предложим ему дуэль?» - неожиданно спокойно и с тщательно скрытым сарказмом спросила Мастер.
- Я бы не отказался, - невозмутимо ответил англичанин. - Думаю, - он бросил через плечо взгляд на Слугу, - Лансер - тоже.
Ильга согласно кивнула. По её мнению, Война была чередой дуэлей, в командные поединки были делом прихотливого случая и слишком легко могли перейти в бессмысленную свалку.
«Кастер…», - тихо подумала Ирина; отчетливо в мысли звучали мученические и усталые ноты. Мысль в ответ была почти ехидной: "Прекрасно понимаю стремление, но мне, вообще-то, запретно нападать первому. Можешь дать этим двоим связать противника боем, если им того так хочется, заодно и их самих оценишь со стороны".
Волшебница задумчиво приподняла бровь. Все это время она не отводила взгляда от англичанина и его Слуги, так что – чем была вызвана подобная реакция, было не понятно.
- В таком случае можете топать вперед, грудью на амбразуры.
- Это вполне возможно, когда грудь защищена, - усмехнулся Томас.
- У твоей валькирии чудесно защищенная грудь, - Ирина поклонилась Лансер на итальянский манер, изысканно поведя перед собой рукой. В следующую секунду, впрочем, Мастер выпрямилась, и следующие слова были сказаны абсолютно серьезно. – Не возражаете, если я наложу маскирующее заклинание, чтобы мы не кричали о своем присутствии?
- Не возражаю, - после секундного раздумья кивнул Томас. Если сражаться будут они с Лансер - то понадобится максимум энергии.
- Одно мгновение…
Волшебница вытянула перед собой сцепленные в замок ладони, закрыла глаза. Кастер уже и видел, и слышал это заклинание. Часть чар доводилось видеть и Томасу. Но – теперь – очень близко: сплетающиеся воздушные нити, в которые проникает крохотным ручейком невесомая вода, парящая капельками в воздухе. Невидимость, иллюзии. Немного бурлящего отвлекающего пламени. Этого не стоило Ирине даже особых усилий. Виндворт машинально потер перстень, размышляя об увиденном; да, Ирина в очередной раз подтверждала, что Волшебница она и умелая, и талантливая. Предыдущий разговор казался все более странным.
Чары надежно скрыли двух Мастеров и двух Слуг. Однако, когда четверо подошли к дому, ни Лансер, ни Кастер не уловили присутствия Ассасина.
- Адрес ведь верный? - озадаченно уточнил Томас. - Похоже, их попросту нет дома сейчас.
Он задумался на несколько секунд, потом улыбнулся:
- Подождем?
Ирина неторопливо кивнула и села на землю, опустив рядом с собой сумку и заложив руки за голову:
- Подождем. Этот визит я планировала еще вчера, и Даниила Филина я дождусь.

_______________
Соуль, Визет и я)))

[Scorpion(Archon) >>>]

Просто хороший вечер.

(Соуль и я)

До метро было близко. Наверное, нужно было протрезветь, но Сергий уже несколько раз ловил себя на том, что не использует заклятие, позволяющее совершенно прояснить разум. Да и Ира ведь немного помогла... Какая интересная и странная всё-таки Волшебница. Хотя... как о Волшебнице об Ире думать почему-то не хотелось. Просто как о человеке, которого вдруг открываешь для себя с неожиданной стороны. Как привычная, известная вещь, которую несколько раз видел мельком и вдруг случайно заметил, что у той открывается ящик, а в нём лежит коллекция какого-нибудь мальчугана, как у него самого была в детстве: наклейки, марки, игрушки, красивые картинки... Ира тоже была такая. разная, красивая, интересная... Печальная. Очень печальная. И от мыслей об этом тоже становилось грустно.
А вот англичанин Сергию понравился. Профессионал, что и говорить... Только не из тех, которые выставляют мастерство напоказ и кичатся дипломами или медалями. Человек, который, наверное, очень любит все стороны своего Я - и колдовскую тоже. Как любимое призвание, которое сильно влияет на жизнь... Первый пришедший в голову образ был, наверное, парадоксален, отчего Сергий и озвучил его вслух. Почти случайно.
- Индиана Джонс, - буркнул себе под нос священник. Знание о том, что Мечница идёт рядом, не оставляло. Просто отступило на миг. Кейстут всего-навсего немного забылся. - Историк с кнутом и кучей приключений... Надо подарить ему шляпу с полями.
- Кому? - она шагала рядом, тоже не спеша протрезветь. Длинная юбка собиралась волнами.
- Томасу. Есть такой герой в наше время. Историк и искатель приключений. Хороший парень... Мне Томас на него похожим показался, - пожал плечами Сергий. - А как тебе их Слуги? О чём вы там говорили?
- Говорили о... прошлом и пили, - Сэйбер качнула короткостриженной головой и странно улыбнулась, - как и вы.
- Рассказывали что-нибудь интересное? - Сергий снова вздохнул. - Я, кажется, ещё немного пьян, и трезветь не особенно хочется. Думаю... о них. О себе. О тебе тоже.
В кармане приклеилось к браслету на руке распятие. Само собой - спасибо магнитному сердечнику. Кейстут осторожно отсоединил крестик, нервно сжал пальцы раз, другой...
- Просто обидно. Наши противники - хорошие люди. У них цели... достойные, кажется. У тебя - тоже. А я... словно мешаю всем. Первый раз чувствую, будто влез в дело, с которым не знаю, как справляться. У тебя такое бывало?
- О прошлом. Лансер защищала сестру, прежде, чем стать воином. Кастер был мясником на поле боя, как и я... Лишней чувствовала.
- Почему ты называешь себя мясником? - Сергий остановился, взглянул в глаза девушке. Прямо, хоть на дне взгляда священника и плясали хмельные демонята. - Это же не так. Ты не была такой. И не такая сейчас.
- Мне приходилось жертвовать теми, кем я не хотела. На войне, - она протянула руку, накрывая небольшой, но мозолистой - от рукояти цзяня, ладонью плечо Мастера. - А влезть в дело... Я чувствовала себя так, когда вернулась в родную деревню. Вокруг меня были женщины. Все, моего возраста которые, умели все то, чего не умела я.
- Но ты же умела то, что не умели они, разве нет? Или... всё дело было в том, что они думали иначе? - Кейстут не заметил, как осторожно, с ловкостью, доступной только пьяному, поймал у локтя другую руку Мулань. - ты была другой, ты видела и знала другое, умела другое. Просто другое, не неправильное, ведь так?
Сэйбер покачала головой. Она повернула ладонь пойманной руки, обхватывая чужое предплечье.
- Среди тех, кто жил в деревне, я не была достойной женщиной, каким бы достойным не была генералом до того.

[Соуль >>>]

- А ты могла просто остаться генералом? разве не позволил тебе этого Император?
Нет... она - его генерал. Он - Мастер, она вызвана им для войны, но... Сергий осторожно шагнул. Ещё раз. Ещё...
На улице было тепло, на душе вдруг стало спокойно и уверенно. Священник, спаситель душ и агент православной церкви, специалист по сектам увлекал за собой древнюю воительницу, медленно двигаясь, словно танцуя вальс. Не зная, умеет ли девушка танцевать, угадает ли ритм... Но ведь Слуги что-то узнавали о времени, в котором оказывались, ведь так?
- И... то, что ты хороший генерал, не значит, что ты - недостойная женщина. Они были неправы. Просто завидовали и не хотели немного приглядеться, чтобы увидеть, какая ты на самом деле.
Танца Слуга не знала. Карие глаза удивленно расширились. Шаг, другой... Ее учили драться и держать клинок, воевать. Танцы отчасти похожи на сражение. Третий шаг Сэйбер неуловимо угадала, едва-едва коснувшись ритма.
- В твое время считают так?..
- По-разному. Люди где-то изменились, где-то нет... Кто-то считает, что женщина должна сидеть дома, нянчить детей, заботиться о муже. Кто-то - что должна добиваться прав и делать всё за мужчин. Я думаю, что человек должен делать то, к чему лежит его сердце, что он умеет и что делает его счастливым. И, учитывая людей, которых я знаю... кажется, моё мнение не из редких.
Она ловила ритм, он - задавал. Танцевать с генералами - эка невидаль... С красивыми генералами. Наверное, тоже немного пьяными. А вокруг тепло, и у сердца тепло. Хорошо, что язык не заплетается. Спасибо Ире... Спасибо.
- Ты хорошо танцуешь. Я сам не очень умею... Мало практики, - ухмыльнулся Кейстут. - Один раз выводил девушку из какого-то ответвления кришнаитов, грезивших едва ли не о мировом господстве. Так они там плясали с бубнами и в барабаны били - все весёлые такие... Представляешь, я брился наголо, чтобы туда проникнуть!
Она негромко рассмеялась; вино и танец разогрели кровь.
- Не представляю, - глаза улыбались, - в мое время говорили "нет косы - нет головы".
- Правда? Это что же, у тебя безголовый Мастер? - расхохотался Сергий. Впрочем, не очень громко - хоть редкие прохожие и так оборачивались на танцующую пару, но какая разница? Ведь случайные взгляды всё больше оказывались улыбками...
- Интересно, кем бы я был в твоё время и в твоей стране? Отшельником в горной пещере, увещевающим странников и понукающих учеников суковатым посохом? Или каким-нибудь чиновником при дворе Императора, учитывающим... что-то?
- Ты? - Сэйбер задумалась. Юбка колыхалась в такт шагам, плавно - на три четверти, в ритме неторопливого вальса. - Учителем.
Она произнесла это слово с заглавной буквы.
- Наставником, - и снова с заглавной.
- Думаешь, я бы справился?
- Я думаю, что ученики к тебе приходили бы сотнями.
- А ты бы? - Сергий сделал шаг в сторону, привставая на колено. Как на балах в позапрошлом веке... Только там не было китайских генералов. - Ты бы пришла?
Сэйбер осторожно и неуверенно вложила ладонь в подставленную руку.
- Наверное, пришла бы.
- Я был бы рад, - священник осторожно, неуверенно улыбнулся, поднимая глаза на Мечницу. - Спасибо... можно?

[Scorpion(Archon) >>>]

Она завершила круг и остановилась совсем рядом. Пальцы Слуги лежали в ладони Мастера.
- Можно... - что?
- Просто... вот так, - Сергий снова несмело улыбнулся... и, не замечая, как покраснели щёки, осторожно коснулся губами пальцев девушки.
И... кажется, понял, что сделал. Потому что густо покраснел и опустил глаза.
"Генерал. И солдат. Армия, целующая руку полководцу. разве что с Александром великим такое случалось - да и то не в лучший период его жизни... А тут... Дурак, что же ты наделал!"
Пальцы Сэйбер дрогнули. Она задержала взгляд на руках, потом перевела - на губы. Бледный румянец коснулся щек застывшей Слуги.
Она сжала ладонью руку Сергия. Он поднялся с колен. Отпустить – не было сил, не хотелось... а смотреть в глаза Мулань было очень стыдно. "Что о себе возомнил... пить надо меньше!" Посеребренные волосы среди русых прядей смотрелись на фоне залитого алым лица неестественно белыми, почти вытравленными. Но... нельзя было просто продолжать молчать.
- П-прости. Извини, если я... тебя задел, - голос Сергия дрожал. Впервые за долгое время - по-настоящему, от смущения и замешательства, которое Мастер даже не пытался скрыть. - Просто... так делают, когда хотят оказать знак внимания женщине. Из-звин-ни пожалуйста... если это было непр-риятно. Ох... я наверное несу чепуху, да?
Сэйбер смотрела на вычерченный вечерним светом профиль и не шевелилась. Глядела задумчиво, даже строго, и как будто испарился весь хмель.
- Нет, - неожиданно ответила она. Слуга протянула свободную руку, дотронулась до щеки Мастера, словно прося посмотреть себе в глаза. - Этот жест внимания... мне понравился.
Сергий поднял глаза. Задор и дрожь в руках пропали, на лице сверкнула смущённая, всё ещё едва различимая в густом румянце, робкая улыбка.
- Я... рад, что так. Знаешь... я уже давным-давно не танцевал вот так, по-настоящему. Это очень-очень хороший вечер.
- Очень, - повторила эхом Слуга; карие глаза погрустнели, но слова прозвучали искренне. - Я не танцевала раньше совсем.
- Тогда... я буду приглашать тебя ещё, - священник накрыл руку Мулань своей, чуть-чуть сжал в ладонях привычные к клинкам пальцы. - Хорошо?
Сэйбер, помедлив, кивнула:
- Хорошо. – она снова замолчала ненадолго, глядя на руки; опустила ладонь, не пытаясь вырвать ее из кольца чужих пальцев. Потом повторила. – Спасибо. Ты уже решил, куда мы отправимся дальше?
- Знаешь... толком и в голову не приходило, но вот когда мы беседовали с тобой у Иры, - Сергий чуть нахмурился, - мне показалось, что одного моего Зеркала будет маловато для войны. Нужно запастись нестандартными средствами. И, пожалуй, я знаю, где. Хотя... будет интересно, чего он от нас захочет.
- Кто он?
- Скажем так... я бы назвал его в каком-то смысле коллегой. И не только в вопросах магии. Я знаю в Москве около десятка мастеров артефакторов. Лучших - два или три, и если к кому и обращаться из них - то к нему. Давид Шварц, очень начитанный и одарённый человек, многое в жизни повидал... Одно смущает - до буквы "Ш" в нашем списке мы не добрались, а если ехать сегодня, перепроверять будет некогда. Так что - или выиграем время и рискнём, или будем знать наверняка, но вечер упустим. Думаю, стоит попробовать. Ты как?
Сэйбер – ладони еще были сжаты, - наклонила голову.
- Предлагаю рискнуть.
- Что ж... тогда поехали, - кивнул Кейстут, аккуратно и... может быть, чуть-чуть нехотя выпуская руку девушки. - Вот увидишь, что бы там ни было - человек он интересный.

[Соуль >>>]

Скорпион(Архон), Соуль

Начало... битвы?

Центр Москвы с наступлением вечера становился всё красивее. Каждый час, каждые полчаса загорались где-нибудь сияющие неоновые огни, вливаясь в общий круговорот пламени и цвета, захватывавшего ночной город, как армия непокорных духов веселья. Что-то от мегаполисов иных стран, о которых так часто говорят в новостях или показывают по телевизору, было и в облике Москвы - ведь сама она уже давно показывала своё деланно-европейский лик всякому, кто хотел увидеть именно его.
А остальным, искавшим немного старого, красивого и почти позабытого за напускным лоском новостроек и неоновой рекламы, услужливо показывал город другое своё лицо. Светлое и одновременно немного печальное, покрытое старой, немного потрескавшейся от времени краской, украшенное кое-где непрактичными и потому совершенно пропавшими в новом городе элементами, оно всё равно проступало среди неумелой, броской современной косметики цветов и огней, не давая вытравить себя и щедро делясь с деьми города будущего духом прошлого.
Сергий любил оба эти лица - в разное время по-разному. И сейчас, глядя, как из-за игривой иллюминации проступает нежная, величественная, исполненная достоинства красота строго центра, священник не мог не залюбоваться им - сразу же, стоило им только покинуть метро. Он смотрел на город, смотрел на Мечницу и думал о том, сколько разного и интересного сейчас открывает для себя его гостья... Когда он в первый раз оказался тут, то наверное тоже смотрел во все глаза и думал, думал, думал, а сердце всё торопилось вперёд, указывая на дивности нового города и давая легонечко приоткрыть тайны города старого...
- Здорово здесь, правда? - обратился он к Мулань, с усилием отрываясь от собственных воспоминаний. - Город очень разный... и сразу. Здесь, наверное, даже потеряться можно случайно.
Она чуть качнула головой:
- Я потерялась бы точно. Нам далеко идти, Сергий?
- Нет... думаю минуть пятнадцать. Хотя я давно не был в этой части города. Сектанты почему-то недолюбливают наш центр, - пожал плечами Мастер. - Хотя тут есть, на что посмотреть... Может, они просто не для того здесь, чтобы любоваться красотой. А у вас города... какие они были? Или вот например Императорский дворец - он очень большой? Наверное, тоже очень красивый?
Сэйбер прикрыла глаза, словно припоминая.
- Я помню, что он показался мне величественным и огромным, когда я стояла на его ступенях. Алый, голубой и золото.
- Алый, голубой и золото... Почти как тогда. Только там был белый, - волшебник на миг закрыл глаза, пытаясь вызвать в памяти чёткие образы того самого момента... Но кроме смешения цветов и света, ничего не припоминалось... - Да. Очень красиво и величественно... Не знаю, могу ли представить такое, но почувствовать точно могу.
- Мне даровали право входить во дворец в алых одеждах и при мече, - отстраненно произнесла Слуга.
- Высшая привилегия, так? - заинтересованно спросил Сергий. - А твоё оружие... оно уже тогда было таким?
Сэйбер недоуменно приподняла брови, прося уточнить.
- Просто... мне показалось, что у тебя необычное оружие. Там, когда ты явилась этим... фруктам из секты. Потому я и спросил... Интересно. Это ведь не просто клинки. То есть я хотел спросить, когда ты ещё не была... Слугой, - называть девушку так совсем не хотелось теперь, но другое слово просто не шло, - они были волшебными или обычными, твои клинки?

[Scorpion(Archon) >>>]

Слуга задумчиво коснулась ладонью левого бока, где должен быть висеть один из мечей.
- Для меня мои мечи всегда были большим, чем просто клинки, - произнесла Сэйбер. – Они давали мне силу, ловили солнце, возвращая надежду. Да. Они были волшебными. Но могущественным Волшебством наполнились только, когда я стала Слугой.
- Говорят, что некоторые люди верят, что у оружия есть своя душа... и наверное она похожа на душу того, кто носит его, - Сергий осторожно извлёк из кармана своё распятие и уверенно протянул спутнице. - Это - мой клинок. Что ты сказала бы о нём?
Слуга не решилась прикоснуться к кресту. Лишь стояла, смотрела на него, внимательно и пристального.
- Если я скажу, что это клинок святого человека, прозвучат мои слова наивно?
- Они прозвучат слишком лестно для меня, - добродушно улыбнулся Кейстут. - Ты не хочешь его взять? Почему?
- Только если ты позволишь, Сергий. Оружие воина нельзя брать без разрешения.
- Я не воин. Я - отчасти священник, и я протягиваю тебе свой клинок и символ своей веры, - Мастер склонился в коротком поклоне. - Это позволение, и я подтверждаю его.
Ладонь оплела распятие, крепко сжала.
- Невидимый клинок?..
- Да, невидимый. И ещё - щит от магии. Не сверхпрочный, но может защитить меня или тебя от некоторых атак. Магов, со слугами труднее... но ослабить удар получится и у них. ну и магнит внутри... на небольшом расстоянии он прыгает мне в руки.
Сэйбер провела пальцами по незримому клинку и посмотрела на кожу - она чуть покраснела, отмечая царапины.
- Иногда, закрывая глаза, я представляю, каким оно было бы, если бы было видимым, - призывать воительницу к осторожности Сергий не счёл нужным. Уж точно не ему учить Мулань обращаться с клинками. - Наверное, что-то вроде великих мечей из сказок. Я представлял именно такой, когда делал его...
- Из ваших сказок?.. - чуть отстраненно и потому негромко спросила Слуга.
- Не только из наших. Мне говорили, что некоторое оружие из сказок на самом деле существовало. Но... да. Например, Меч-Кладенец у Ильи Муромца... Это наш герой. Наверное, самый великий. Его дети очень любят. Я тоже любил, когда был маленький, хоть и жил тогда не здесь... Большой, сильный и добрый. Все, видимо, мечтают о таком герое в детстве.
- Большой, сильный и добрый, как ты?
- Нет, конечно. Во много раз лучше. Он ведь легендарный герой. Идеал. Я - просто человек, - пожал плечами священник. - Хотя... это так и должно быть, наверное. Все герои когда-то были людьми. И не перестали ими быть, когда стали героями. Но я точно ещё не дорос до Ильи Муромца.
Сэйбер смотрела на своего Мастера, улыбаясь. Неожиданно она прикрыла глаза, задумавшись о чем-то.
- Еще далеко, Сергий?.. - словно и не то вовсе хотела сказать.
- Ещё, кажется, до конца этой улицы и направо, - священник поймал взгляд Слуги и озадаченно добавил. - Тебя что-то беспокоит?
- Я чувствую Слугу.
- Здесь?... Та-ак... Похоже, мы всё же дорисковались, да? Ты не можешь определить, который, если я помню правильно. И... если он у Шварца, чего нельзя исключать - то нам особенно "повезло". Но... мы ведь решили. Идём? Просто будем смотреть по сторонам не только на красоты ночного города, - Сергий ободряюще улыбнулся. - Война - не конец жизни. У нас всё получится, вот увидишь.

[Барон Суббота >>>]

Две беседы.

(Скорп, Соуль и ваш скромный кошачий)


Неожиданно дверной колокольчик зазвонил. Входная дверь оставалась запертой, а серебрянный привратник всё звонил и звонил, разливаясь резкими, тревожными трелями.
Давид Моисеевич вскинул голову и поправил очки.
- К нам приближаются гости, - сказал он. - И не скажу, что дружелюбные. Голиаф, займи позицию удобную для обороны! Я сейчас сделаю нам защиту.
Пожилой каббалист действовал быстро: проколоть себе палец, начертать кровью прямо на обоях сложный знак и тихонько шепнуть тайное слово Силы, заставившее символ засветиться голубым огнём.
- Так, - сказал Шварц, разминая пальцы. - Пока этот глиф цел и светится, никто и ничто не сможет так или иначе попасть в эту квартиру, кроме как через дверь. Голиаф, ты готов?
- Я рождён готовым к бою, Мастер, - гулко усмехнулся гигант и, любовно проведя ладонью по рукояти огромной булавы, нехотя добавил. - Я пришёл побеждать. Всё, что смогу - я брошу на алтарь моей войны.

- Действуем осторожно. Если слуга за той дверью и Шварц - Мастер... будь аккуратна. Не дай себе повредить, ну и за мной присматривай, хотя напоминать тебе, думаю, незачем, - Сергий продолжал звонить в дверь, не оборачивайсь к Мечнице. - Постараюсь не наделать глупостей. Не думаю, чтобы он напал на нас тут... по крайней мере убить пытаться врдли будет. Не похоже это на Давида Моисеевича. Хотя... участие в войне на него вообще не похоже. Так что... просто аккуратно. И мне, и тебе.
Сэйбер про себя хмыкнула. Она краем глаза посмотрела на мастера. Ненадолго сомкнулись на рукояти цзяней ладони - легли ровно вдоль тела.
- Не волнуйся, Сергий.
Тем временем, в квартире Давид Моисеевич задумчиво погладил подбородок, слушая трели дверного звонка.
- Ну что ж, - сказал он, наконец, - не отвечать после третьего - это уже не вежливо. Голиаф, ты можешь...стать менее заметным для тех, к кому Война отношения не имеет? Вдруг, это просто обычные националисты или ещё кто-то в этом роде.
- Нацалисты? - кажется, этого слова слуга всё же не ждал. - Я смогу... но если это твои враги, Мастер - позволь мне позаботиться о них. Клянусь - я никого не убью... пока что. Нам незачем привлекать внимание, так?
- Именно. Если враги...ну, посмотрим, что будем делать, а так, - Шварц снял рабочий халат и аккуратно повесил его на крючок. Затем он подошёл к старой, надёжной двери и приник к глазку.
- Кто там? - поинтересовался он, - с тихим вздохом понимая, что глаза уже не те, и различить что-то в полумраке подъезда не получается.
- Давид Моисеевич, это вы? - Сергий еле удержался, чтобы не подмигнуть напоследок воительнице, но - вовремя повернулся, всем телом прильнув к двери. - Это я, Сергий... Кейстут. Может, помните? Как-то обращался к вам с вопросами... по работе. От РПЦ. Позволите войти?
Добавлять "почтенный" или "сын мой" тоже счёл излишним. Предполагаемого противника незачем было злить.
- Конечно, Кейстут Олегович, входите, - Шварц показал Голиафу открытую ладонь и принялся отпирать замки. - Секундочку.
Наконец дверь открылась.
- Добрый вечер, - вежливо поздоровался Давид Моисеевич. - Входите, пожалуйста.
Мечница пропала. И в голове резко, лопнувшим стеклом разорвалась тревога - словно только что мимо пролетела гибель. И устремилась не к нему...
- Повезло, - признавать своё замешательство времени не было. Выхватить Зеркало и сразу ударить? Не может быть, чтобы он такого не предусмотрел. Просто не может быть. И - это его дом. Там он не будет... убивать. Его - точно. А её?
- Спасибо за приглашение, - Сергий переступил порог дома на ватных ногах, всё ещё пытаясь не показывать виду. - Значит... мы ведь с вами давно не виделись, так?
- Верно, - кивнул рабби, делая приглашающий жест в сторону кухни. - Можете не разуваться. Чаю хотите?
- Н-не откажусь, - священник снова вздохнул и наконец спросил в лоб. Чего было ждать? - Зачем. Объясните?
- О чём вы? - Давид Моисеевич, уже отправившийся на кухню, обернулся на месте, вопросительно глядя на Сергия.
- Да так... интересно, что может вас так... занимать, - пожал плечами Сергий. - В принципе я пришёл для консультации, но теперь, как мне кажется, ситуация резко изменилась. А посему, у меня будет немного... больше вопросов. Ответите? Неофициально, разумеется. Я без диктофонов и камер - сами знаете.
- Что ж, Кейстут Олегович, вижу, что разговор у вас серьёзный. Давайте-ка, в кабинет мой пойдём, там удобнее будет. Я принесу чаю, а вы пока располагайтесь.
Давид Моисеевич заглянул Сергию в глаза, а потом спокойно пошёл на кухню, не торопясь и явно подставив спину.
- Хорошо, спасибо.
Сергий нащупал в кармане распятие. Осторожно коснулся кнопки активации... нажимать не стал. Значит, играем честно?
Заканчивать войну таким образом... да даже одну битву - не было смысла. И потом, умный противник не подставляется вот так. А отказать Шварцу в уме...

[Scorpion(Archon) >>>]

Первый скрип двери... Первый шаг к битве... первый шаг к поражению.
И победе. Для него.
Огромное тело Голиафа двигалось со скоростью, которую можно было бы ожидать от Копейщика, Стрелка, Всадника...
Но не от Берсерка. А Берсерк был быстр.
Рванувшись вперёд, словно тигр на добычу, Голиаф в каких-то два шага достиг цели - и нанёс удар.
Короткий, жестокий, злой удар окованной медью булавой, весь которой на вид сравнился бы с весом человека... а на деле - с весом небольшого каменного дома.
Длань Гнева чиркнула в воздухе, разрывая слой за слоем, готовясь вновь - спустя многие века - совершить то, для чего была скована. Сокрушить и разрушить - плоть, кость, дух. Саму сущность врага. Сэйбер сделала два быстрых шага назад, затем по лестнице вниз.
Поле стремительно соткалось, закрыв мастеров, сражающихся Слуг. От быстрого движения до того неподвижный ветер скользнул в складках шелковых доспехов и на остриях коротких рыжих прядей. Слуга предугадала чужое движение и отступила, сбежала еще ниже, затем развернулась резко и быстро. Только один из цзяней блеснул в полумраке. Голиаф промаху, впрочем, не удивился - лишь с бешеной силой крутанулся в сторону на пятке, пытаясь догнать улетающий отсвет оружия. Безуспешно, но ожидаемо.
- Не первый мой враг отражает первый мой удар. Не первый уходит от него. Врагов, которые не могут уйти от простого удара, стыдно называть врагами. Я атакую в лицо - мне большего не нужно, чтобы победить. Могу я ждать от тебя того же, противни... ца?
Женщина. Дух великой воительницы. Достойная цель, хоть воевать с женщинами должным воин обычно и не считает. Но - не с теми, кого может призвать Мастер.
- Я слишком много провела сражений, чтобы каждый раз атаковать в лицо, - шепотом ответила Сэйбер, - Берсерк.
Она сделала еще несколько шагов назад, и обеими руками перехватила рукоять цзяня. Напряглись под доспехами плечи, силуэт, подвижный и одновременно крепкий, замер в ожидании следующего удара.
- Громкие слова, но и гром в небе порой должен звучать... Мечница, - хохотнул Голиаф, чуть припадая на одно колено. Тяжесть булавы в руке казалась пушинкой на конце рукояти - и всем миром на ударной части, злобно блестевшей древней медью. - Но подлость чужая обошлась мне слишком дорого. Второй такой ошибки я не совершу.
Она не ответила и не пошевелилась. Тонкий отсвет меча разрезал полупрозрачной чертой лицо Сэйбер надвое.

В голове звучали отклики битвы - приглушённо, словно где-то вдалеке. Что-то неумолимое и огромное накатывало на хрупкий, изящный блик света, словно осколок стекла по каким-то немыслимым причинам уходил от накатывающей волны, готовясь чиркнуть по шальному брызгу острой гранью.
Можно ли порезать волну? Хоть чуть-чуть - можно?
Давид Моисеевич пришёл в кабинет - небольшую комнату, львиную долю которой занимали два шкафа с книгами и старинный письменный стол со старомодными принадлежностями и новеньким ноутбуком, держа в руках большой поднос с чайником, двумя чашками и небольшим блюдцем с печеньем.
- Чёрный, - отрекомендовал он. - С мятой, как вы любите. Подвиньте, пожалуйста, компьютер, я поставлю.
- Не думал, что вы и мои вкусы успели запомнить, - усмехнулся Сергий, осторожно разглядывая комнату. Вроде бы ничего нового... или ничего, что можно было бы назвать примечательным. Для обители эксперта по каббале и практикующего волшебника Шварц жил неплохо, полно и в окружении множества ценнейших знаний. Но в этом ничего предосудительного или подозрительного не было, а попытки вспомнить, как выглядел кабинет в прошлый раз, успехом не увенчались... - И всё же давайте о деле. Я не спешу, но кое-кто... может нуждаться в информации, которую я рассчитываю получить. Извините, что захожу издалека. Ситуация... деликатная.
- Я вас внимательно слушаю, - рабби устроился в любимом кресле и аккуратно разлил чай по чашкам.
- Скажите.
- Скажите... - язык запнулся. Нет, так не годится. Не приходить же к любому магу в городе и спрашивать у него, Мастер он или нет... Но вдруг в голове отчётливо, словно в старом кино в ключевом кадре, мелькнуло лицо Мечницы. Она сейчас... где? Непонятно. С кем? Тоже. Вдруг ей... нужна помощь? Вдруг она уже... да не вдруг, она сражается, он же чувствует! Наверняка чувствует. Ладно, пусть ругается потом, пусть говорит, что смекалки у её армии ни на юань... или что там у них было! Вперёд, - Скажите, кто он у вас? Какой?

[Соуль >>>]

- Ну что же ты? - Голиафа бой явно забавлял. Великан медлил, поигрывая кончиком оружия, мышцы под фелистимлянской бронёй бугрились горами, а на лице посверкивала белозубая улыбка. Гигант веселился - давно он не чувствовал себя настолько в своей стихии, давно не обращался к ней, как к любимому алтарю божества, ждавшего новой жертвы. И божеством этим был он сам, приносящий жертву самому себе - по им же выдуманным правилам сложного, кровавого и невероятно красивого ритуала. Ритуала, посвящённого совершенству поединка и святости мига убийства врага. - Мне уже не грозит поседеть, дожидаясь тебя. Ты хочешь, чтобы мой Мастер умер от старости? Он старше твоего, и это вновь будет победа обманом.
Сэйбер молчала и наблюдала за противником. Множество раз враги бросали ей в лицо пустые слова в надежде заставить совершить ошибку. Но, единожды оступившись, с тех пор генерал Мулань не проиграла ни единого сражения.
Голиаф помедлил ещё. Затем начал медленно, аккуратно обходить противницу, перекладывая оружие из правой руки в левую, из левой в правую...
- Всё-таки не нападёшь? Ну же! Нам положено биться! Или ты не жаждешь Грааля, как жажду я?
- Жажду, - односложно ответила Сэйбер.
Следом за движениями Берсекера она поворачивалась: на четверть шага, на треть, на половину - каждый раз оказываясь лицом к лицу противника.
- И чего же ждёшь? У меня время есть... Немного, - Голиаф радостно перекинул булаву в руке, почти изящно провернув в броске оружие. И тут же рванулся вперёд - резко, занося оружие для удара с немыслимой скоростью. Глаза застилала кровавая пелена, но разум пока оставался сен... Пока. Он - воин. Даже Берсерк - воин. Не бездумное чудовище. Потому что тот, кто забудется хоть на миг - проиграет.
Сэйбер отступила на полшага в сторону, и булава обрушилась вниз у ее левого плеча – цзянь скользнул по наручу противника. Ступня к ступне, Слуга отскочила ему за спину и снова аккуратно переставила ноги, застыв в прежней позиции ожидания.
- Играешь. Последняя женщина, которая играла со мной, была слишком наивна, пытаясь перерезать мне горло, - пробасил голиаф, поднимаясь с колен. - Я не тронул её. Просто вышвырнул из лагеря, как была. Воины моего народа гнали её камнями. И поделом. Но ведь ты - не просто женщина, Мечница. И гнать тебя камнями я вряд ли смог бы... да и не захотел бы. Но покажешь ли ты, чего на самом деле стоишь - или мне выманивать у тебя каждую атаку, как юноша вымаливает поцелуй? Я слишком горд для этого.
Силач поднялся во весь рост, возвышаясь над противницей на добрых две-три головы, если не больше. Расставил в стороны руки, расслабленно повёл плечами.
- Неужто не ударишь? Ну же, давай! Я не стану отражать нападение! Один удар - и ты победила, Мечница! Не упускай возможность. Я не дам второй.
Глаза великана сузились, на лице промелькнула тень - и скрылась в уголках... или угольках взора?
Сэйбер коротко усмехнулась.
- Стоя так, ты скорее вымолишь у меня поцелуй, чем удар.
- А если я и от него не откажусь? - Голиаф... подмигнул? Подмигнул. И снова подкинул булаву, забросив её на плечо. - Я уже атаковал тебя. Это просто нечестно! Воин ты всё же или просто красавица, разряженная в латы? Ну что ж...
И исполин топнул. Яростно, гневно, смеясь во всё горло. Земля под ногами задрожала, заколебалась, но Голиаф, казалось, вовсе не обращал на это внимания.
А потом вперёд, вздымая крошки и пылинки, камни и невесть откуда взявшиеся щепки и осколки стекла, протянулась к ногам мечницы острая, рваная трещина. Словно пасть голодного демона. Быстрая, стремительная. Секунда. Сэйбер качнулась, отскочила в сторону, закрываясь обеими руками словно щитом. Один из камней врезался в плечо, и противницу отбросило к стене. Холодно свистнули еще десятки осколков.
- Женщина. Воин, но всё же - женщина, - холодно вынес свой приговор великан. - Как убить тебя, женщина-воин? Быстро, яростно, стремительно? Или ты предпочтёшь ещё поиграть с тем, что сильнее тебя?

Давид Моисеевич молчал долго. Просто сидел, уперев подбородок в сцепленные пальцы рук и смотрел на собеседника . Тот аккуратно прихлёбывал чай - маленькими глотками, не торопясь, заедая печеньем... но чашка в руке нет-нет, да и вздрагивала, когда до Сергия доносились особено яркие вспышки чувства. Чьего - тот не разбирал, лишь продолжая вопросительно смотреть на Шварца.
- Берсеркер, - наконец ответил он. - Большой. Сильный. Очень сильный. И...несчастный. Знаете, я даже рад, что вызвал именно его. Нет, я говорю не о расчёте - скорее о чём-то духовном. Пусть поживёт. А у вас?
- Кто может быть у такого, как я, - у сердца чуть отпустило. Игратьв открытую рабби был согласен. - Мечник. Точнее... Мечница. Похоже, традиция войн. Давид Моисеевич... зачем? У меня, например, причина есть. Но вам - зачем? У вас же, если я не ошибаюсь, всё есть, что нужно для практики и жизни... Нет, мечта у каждого может быть, но ваша - какая?
- Мой народ, - совершенно спокойно ответил Шварц. - Почему-то мне кажется, что евреи достаточно страдали. Нам нужно единство, Родина и Храм. Пока разрушен Храм...нет у нас ничего и не будет.

[Барон Суббота >>>]

Сэйбер поднялась. Второй цзянь до сих пор оставался в ножнах. На долю мгновения взгляд карих глаз скользнул по трещине, а потом Слуга неуловимым для глаза движением шагнула вперед, перехватывая меч левой рукой, качнулась, как будто маятник, из стороны в сторону, и рукоять – рукоять, а не острие, полетела в горло Голиафу. Силач не шелохнулся. Лишь ещё шире раздвинулись губы в издевательской ухмылке. Рукоять впечаталась Слуге под подбородок. Выскользнул, поймав случайный блик, из ножен второй меч, перехваченный правой ладонью. Пальцы Сэйбер сжались сильнее на рукояти, доводя удар – как будто хотелось противнице стереть ухмылку с насмешливого лица. В лезвии застывшего чертой над укрытым хламидой плечом меча отразились рыжие прядки. А затем воительница отскочила назад. Правый цзянь кусал шею ящерицей, левый – драконом хотел впиться в живот.
Великан... покачнулся. Звякнули пластины доспеха, зазвенела чешуя, принимая удар славных клинков.
Шея воина осталась невредима, но на лицевой стороне лат был видел глубокий, чёткий след от режущего удара. Длинная царапина на несколько миллиметров в глубину.
- Женщина. И всё же - воин, каких я давно не видел. Но стены Йерихона нерушимы, воинственная краса. И не тебе сокрушать их, если только в твоих руках нет тех проклятущих труб, - Голиаф так и улчился довольством. - Так что же - дальше?
Второй цзянь снова скрылся в ножнах. За ним – и первый. Сэйбер секунду смотрела в темные глаза, затем качнулась, как тростник под ветром, в сторону. Носок сапога оттолкнулся от полуразрушенной стены, потом – ладонь. Темным крылом зашелестела хламида, тихо отозвался ей шелк доспеха. Птицей Сэйбер скользнула за спину Голиафа, и более кроткий из мечей бесшумно покинул ножны в последнее мгновение, скользя по чужой спине. Великан упал. Без подготовки, стоя, как влитой - упал, пытаясь уйти от удара. Подхватил себя на собственные руки, оттолкнулся, словно отжался по команде офицера в армии, резко крутанулся и взмахнул булавой, которую так и не выпустил из руки. наверное, поэтому движение вышло неуклюжим - но не настолько, чтобы не дать удержать всю сокрушительную мощь берсерка на левой руке, когда правая пыталась, словно пушинку, смести воительницу... Если, конечно, она находилась там.
- Умна, - буркнул себе под нос Голиаф. - Умна. Только ведь и я не совсем поглупел за столько веков.
Сэйбер свернула карими глазами. В движении скользнуло нечто пьяное, и Слуга подалась на несколько шагов назад, смешно взмахнула обеими руками и словно не удержала равновесия, припав к земле. Булава чиркнула возле самой ее щеки, заставив прядки всколыхнуться.
- Кажется, поцелуи ты решил не вымаливать.
- Уклонись ты вниз - я бы его вырвал. Не скажу, что лаково, но ты не оставляешь мне выбора - слишком умна, чтобы и дальше не принимать тебя всерьёз, - огромное тело великана собралось, словно гибкая пружина, сжалось, переместило центр тяжести, а с ним и ноги - назад, всё это стоя на руках и за какие-то мгновения. Казалось, что чистая, незамутнённая примесями плоти сила и гибкость сплетались тугими узлами в мышцах духа, превращая его в абсолютного человека.
Воина, каких мир ещё не видел и вряд ли увидит.

[Scorpion(Archon) >>>]

- Я - бог боя, - поднимаясь и удовлетворённо смотря в лицо сопернице, произнёс Голиаф. - Хочешь ты того или нет, но война - моё царство, битва - мой тронный зал. Поединок мне - алтарь, и сейчас на нём распростёрта ты. Не я виноват, что кинжал уже занесён. Но я горжусь, что могу победить такого бойца, как ты. Немногим я говорил подобное.
Губ Сэйбер коснулась задумчивая усмешка. Словно пьяная, она качнулась вперед, скользя тенью возле чужого плеча. Мечи до сих пор неподвижно лежали в ножнах. Голиаф, смеясь, развёл руки, словно отбрасывая груз сказанного и пытаясь обнять старую подругу. Боевой задор великана как по мановению руки стал дружеским, а в глаза промелькнуло искреннее обожание... Такое, каким дарят только давних знакомиц, сестёр да матерей, и то не каждый день. Шаг, еще ближе - на долю мгновения сухие и прохладные губы Сэйбер коснулись его щеки, а затем, все так же нетрезво, Слуга отшатнулась назад. Глаза Голиафа несколько расширились, улыбка на миг пригасла - чтобы тут же разгореться с новой силой. Огромные руки воителя яростно схлопнулись, сходясь как раз у плеч женщины. Мудрено ли раздавить такую одним махом? Слуга выгнулась дугой, норовя выскользнуть, и обе ладони скользнули к ножнам мечей.
Но Берсерк успел - холодные пальцы левой руки сжали правое плечо противницы мёртвыми тисками, булава, словно ненужная игрушка, упала где-то у ног гиганта. Вторая рука впилась в левое плечо. И Голиаф принялся давить. С неизменной улыбкой на лице, разглядывая Мечницу, как красивую птицу в силке... газель в капкане... ягнёнка на своём любимом латаре...
Как добычу.
- Попалась, - почти нежно прогоготал низкий голос фелистимлянина.
Карие глаза на мгновение вспыхнули, а затем померкли, наполнившись отрешенным спокойствием человека, всю жизнь убивавшего на войне.
- ...огонь, - и она осталась у него в руках.
Белый, яркий свет ослепил Голиафа. Безумный взрыв оглушил. Но в руках продолжало биться тело Слуги.
- И всё же - дивно умна, - скрежетнул зубами гигант - то ли от натуги, то ли от удовольствия. Противница нравилась ему всё больше и больше, и просто так отпустить её сейчас не хотелось, очень не хотелось, но... Рисковать? не с ней. Берсерк он или нет? Ему положено ненавидеть всё, что его раздражает.
Руки сжали плечи женщины в холодных объятий смерти, рванули вверх, повели в сторону... и, развернувшись на пятке, Голиаф отпустил лёгкое тело в полёт - достаточно неудобно для Мечницы, чтобы было время подумать смысле боя как такового. Сэйбер ударила со спины. В зазоры между шлемом и наплечниками скользнули змеями мечи. Правый – обжег, левый – заставил кожу покрыться паутиной причудливого инея.
В последний момент Голиаф обернулся. Почти демонстративно, чуть рисуясь.
- Иллюзия... Красивая. И главное - ты чётко рассчитала всё. Даже поняла, как обойти стену. Я тронут и горд. А боль, что причинена мне твоей рукой - будет лучшей памятью о тебе.
Клинки вонзились в просветы, открывавшие уязвимую кожу. Пламя и лёд устремились к своей жертве. И...
... в какой-то момент, найдя податливую плоть, оружие радостно двинулось вперёд. Но глаза
Голиафа уже смотрели прямо в лицо Мечнице - сквозь него, случайно, невзначай.
Бешеным рывком, напрягая огромные сплетения мышц - едва заметно на первый взгляд, словно во сне или ради забавы - Голиаф повернулся, вырывая из рук Мечницы клинки. Если бы воин был человеком, боль ослепила бы его сейчас же - но Голиаф был Берсерком. Им и оставался.
Припадая на левое колено и левой рукой нашаривая рукоять лежавшей у ног булавы, могучий боец правой что было сил нанёс удар на уроне чуть ниже груди противницы - так, как запомнил, но таких вещей, как рост соперницы, воин так быстро никогда не забывал. Где ещё оказаться ей, как ни сзади, когда противник отвлечён иллюзией. Ладонь наткнулась на доспех – и затем опора пропала. Невидимка то ли отступила назад, то ли в сторону…

[Соуль >>>]

Инстинкт воина против инстинкта воина. Обман против обмана. Боль против боли. Только на свою боль Голиаф шёл сознательно. Он - Берсерк. Он - владыка битв.
Он переживал и не такое без единого крика.
Иллюзия Сэйбер выступила из слепящего белого света и мягко переступила с одной ноги на другую.
- Мужчины легко поддаются на обманы и ложные обещания.
- Потому что так любят уступать женщинам, - Голиаф поднял булаву. выпрямился во весь рост, расправляя плечи, даже не кривясь от засевших в спине острых угрей-драконов. - Мне убить её или ты покажешься сама? У меня твои мечи, женщина... прости, воительница.
Слева скользнуло дыхание легкого ветра. Потом узкая ступня уперлась вначале в локоть Голиафа, потом в плечо. Невидимые руки с силой вырвали клинки. Ощущение шагов испарилось, словно вода от жаркого солнца.
- Мило.
Спокойное, расслабленное тело гиганта пришло в движение резче, чем можно было отреагировать простому человеку. булава переместилась в правую руку в мгновение ока и - рванулась вперёд. В упор, сократив расстояние до сиявшей девы за какой-то миг...
Он мог и это. Но - не с ней, не сейчас. Впрочем, она ему уже многое показала. Почему бы и самому владыке боёв не продемонстрировать свою ужасающую мощь. Хоть Голиаф и сомневался, что расправа над иллюзией кого-то по-настоящему ужаснёт?
…иллюзия не уступила в скорости оригиналу. Она шагнула назад так быстро, что ветер в кончиках рыжих прядей свистнул. И только затем метнулась вперед, похожая на тонкий колос под бурей.
Она казалась пьяной. Сэйбер двигалась так, как будто выпила не один литр сливового вина, и это выглядело насмешкой, ехидной, едкой. Потому что, как бы не качалась маленькая Мечница, она уклонялась от ударов, то припадая вниз, то отстраняясь назад, удерживая равновесие только чудом на кончиках пальцев, то… падала. Лишь затем, чтобы, перекатившись через руку, подняться и продолжить поединок. На доспехах Голиафа остались еще две глубокие черты от левого цзяня.
Булава свистнула возле скулы девушки, обдав холодом металла. Иллюзия широко распахнула глаза, застыв и как будто бы даже удивившись… А потом нетрезвой тенью, которая круговыми взмахами рук пытается заставить себя удержать равновесие, сделала еще несколько шагов назад. Остановилась, глядя пьяно из-под локтя, улыбнулась.

- Вы хотите... востановит Храм Ковчега? Тот, где Соломоновы истины... должны храниться? - глаза лезли на лоб сами. И кажется пользовались для этого якорными цепями. Ещё хуже... С каждым разом цели противников виделись Кейстуту всё благороднее. Сестра, заповедник... теперь - целый народ. Дальше что? Спасение мира. Ах да, этим он сам и занимается...
- Храм народа Израилева, - кивнул Давид Моисеевич. - Как это понимать - решайте сами, Кейстут Олегович, потому что я за всю жизнь так и не понял.
- Я понимаю. Понимаю, что не пойму... но мысль вашу, думаю, уловил. И это - при помощи Грааля и Берсерка? Он тоже... желает чего-нибудь благородного и справедливого?
Шварц тепло улыбнулся и сделал небольшой глоток из своей кружки.
- О, да, - ответил он. - Куда уж благороднее...
- Давид Моисеевич, они там сейчас сражаются, - сомнений в этом не было, смысла спорить - тоже. - Кто бы не победил сейчас - ничего хорошего не выйдет. Потому - у меня предложение. И искренне надеюсь, что вы его примете. Только решать придётся быстро, но в вашем интеллекте я сомнений не имею, и таки да надеюсь что и вы в мой верите, - шутка вышла неуклюжей, но хотя бы искренней. А битва... ещё настанет. Сейчас - не время. Он у себя дома, он тут - в выигрышной ситуации. Даже если Берсерк окажется слабее мулань - что-то придумает. Умён. Слишком умён. Умнее его, Сергия... но верно ли Кейстут его оценивает. Вот и видно будет.
- Слушаю вас, - здание тихо вздрогнуло, на рабби не реагировал. - Знал, что так быстро Голиаф серьёзно пострадать не может. - И, да, вы можете расслабиться, Кейстут Олегович. Вы же сейчас гость. Я не причиню вам вреда.

[Барон Суббота >>>]

Через мгновение поединок начался снова, и теперь иллюзия атаковала. Все так же насмешливо, все так же пьяно, и слишком стремительно, то и дело выхватывая цзяни из ножен и возвращая их обратно после коротких, едва уловимых ударов.
"Ей ведь весело. Ну чтож, и я посмеюсь".
Женщина и правда атаковала стремительно - даже будучи иллюзией, а её прототип стоял где-то и потешался. Неприятно... но, в конце концов, кто она такая для этого? Всего лишь ещё один враг. Не первый. И уж точно не последний.
Дав девушке качнуться вперёд в очередной раз, гигант не стал отступать и вместо этого - топнул. Со всей силы, прямо в лицо воительнице-иллюзии, вложив в удар немало гнева. Чувствуя, как земля раскалывается, поднимая целый ворох каменных и деревянных осколков, обдавая пылью и песком. Так он с этой красавицей ещё не поступал... Но - всему своё время. Пьяный колосок наклонился, замер. Трещина разорвала силуэт, и дыхание вырвалось из груди. Иллюзия вскинула голову, а затем – силуэт исчез.
- Мило, - процитировала Голиафа Сэйбер. Она стояла далеко в стороне.
Голиаф довольно улыбнулся, потянулся, хрустнув костями.. и кажется хлюпнув ранами, но на лице это не отразилось никак.
- Для иллюзии?
- Хочешь еще одну? – ответила вопросом на вопрос Сэйбер.

- Ударь я вас, когда вы мне это позволили - всё было бы иначе, верно? - усмехнулся священник. - Значит, предложение разумное. Перемирие. В том числе для слуг. По крайней мере на вечер. Вас устраивает?
- На этот вечер, вы имеете ввиду?
- Допустим так.
- Допустим, - кивнул Давид Моисеевич. - Хотя, я предложил бы вам больше. Действуя вдвоём, вместе, мы вполне могли бы обеспечить себе серьёзное преимущество над остальными. После же того, как нас останется двое...что ж, решим вопрос в честном поединке Слуг. Как вам моё предложение?
- Благородно. Но сейчас мне нужно многое изучить. Не буду вам лгать, Давид Моисеевич, - лгать он и правда не собирался. Некоторой правды говорить впрочем - тоже. - Я сегодня узнал много больше, чем рассчитывал. Хочу обдумать ситуацию. Скажу вам одно... в этой войне, кажется, нет маньяков, грезящих о силе или величии, власти над миром... Даже честных жадин и подлецов нет. Видите, как всё обернулось? Потому... хочу подумать, что делать дальше. Моя цель в этой ситуации выглядит... неуместной. Но я уже ввзялся в войну.
- Вы можете выйти, - чуть пожал плечами Шварц. - Что вам мешает?
- Не уверен, что это что-то упростит. И... я вызвал Мечницу. Значит, дал обещание.
- Хорошо, пусть будет так. - кивнул Давид Моисеевич. - Я уважаю вашу позицию, Кейстут Олегович. Давайте прекратим бой на этот вечер... а там будет видно. Если вы захотите со мной поговорить, просто поговорить, а не биться, я имею ввиду, приходите снова так же, как и сегодня.
- Хорошо. Мечница, - тихо произнёс Кейстут, концентрируясь на образе, застывшем в памяти: аккуратные короткие волосы, восточное лицо с твёрдым, уверенным взглядом героя... на миг смущённое касанием Мастера. Нет... не сейчас - Бой окончен. Вернись... пожалуйста. Берсерк сейчас прекратит. Этот вечер - не время последнего сражения, для вас обоих. Так решено, потому прошу - вернись.

Сэйбер вопросительно посмотрела на Берсеркера, так и не двинувшись с места после своих слов. Руки еще были напряжены, как будто тянулись к клинкам, но появилось во взгляде едва заметное замешательство. Великан остановился, словно прислушиваясь к внутреннему голосу. Потом устало вздохнул - первый раз за бой. Закинул булаву на плечо и спокойно кивнул, приложив левую руку к груди. Бой был и правда окончен. Сэйбер, убрав ладони от цзяней дальше, кивнула.
- Продолжим потом.
- Я буду этого ждать.

[Хома >>>]

Мы с Арьятой
Сборы в оперу

Вечером, когда Данила наконец-то привел Слугу в более или менее божеский вид (в его понимании это заключалось в том, чтобы переодеть Соловушку в одежду. в которой разбойник при необходимости сможет появиться на публике), Филину пришла в голову еще одна идея.
- Слышь, братец-разбойник, а как вы там в вашем времени развлекались?
- Ну я больше на лесной дороге с кистенём, - сверкнул зубами Соловей, разглядывая себя в зеркале в новом наряде. - А чего?
- И что, в работе вся культура что ли?
- Ну... - замялся разбойник. - Скоморохи представления давали, зимой на реке стенка на стенку сходились, - принялся деловито загибать длинные узловатые пальцы Соловей.
- А эти... как их... гусляры, хорошо пели?
- Да вот думаю, показывать тебе наших... "гусляров" или тебе что другое интереснее будет.
- Давай! - тут же загорелся идеей Соловей. - Оценить да сравнить - завсегда пожалуйста. Да и сам я...насвистываю маленько. Как-нибудь покажу... Э-эй! - довольная улыбка сползла с широкого лица. - Ты за этим что ль на меня все эти шмотки новомодные напялил? - разбойник уже привычно вворачивал в свою речь современные нынешней действительности слова.
- Вот именно. Только куда пойдем не решил днем. Ну а раз культуру любишь, значит в оперу! Сейчас позвоню, билеты зарезервирую.
- На меня можешь не тратиться, я ж и зайцем могу, как и любой из Слуг, - ухмыльнулся Ассассин. - Или хочешь непременно, чтоб я за простого москвича сошёл? Видать, хочешь... - разбойник снова критически оглядел предложенный наряд. - Не, что хошь делай, а в этом я не пойду. Мне в своём, родном привычней, удобней, да и подарочков туда напрятать можно.
- Ну. как знаешь. Только тогда не показывайся им там, это на трассе сойдет байка про реконструктора. а в городе эти же самые реконструкторы как все ходят.
- Да чего они мне сделают, - отмахнулся Соловушка, но, глянув на своего Мастера, успокоил:
- Ладно уж, не будем травмировать хрупкую психику, во! - узловатый палец наставительно уставился в потолок. - Пущай не видят.
С этими словами Слуга потянул с себя современную одежду, снова облачаясь в свой прежний наряд, не забыв ни ножа, ни чехла с топором за на поясе, ни прочих, как он выразился, "подарочков".

[V-Z >>>]

День 2, ночь
Первая встреча (с Арьятой, Инэйлэ, Соуль, Хомой)
Когда они вернулись, их ждали.
Амулет Филина засветился, зеленоватое поле плеснуло от него, проходясь по двору; навстречу волной пошла такая же завеса - Томас решил, что двойная страховка не помешает.
Обе волны прокатились по пространству между домами - и наступила тишина, словно волшебство смыло все звуки... или же невидимой стеной отрезало от них. Томас, отступивший к самой стене дома, сощурился, подняв руку с перстнем; он верил в силу Лансер, но был готов в любой момент подстраховать... хоть как-то. Все же Ассассин - не рыцарский класс, и на том спасибо.
Данила слегка вздрогнул, когда активировался амулет. Ох, не вовремя... После выкрутасов Соловушки, он почти пуст же... Остается надеяться на то, что баба эта и ее Мастер играть честно будут.
Хотя не помешает страховочка...
Отступив в сторону от основного сражения, Данила огляделся. Соли тут нет.. Что еще можно использовать-то?
По счастью, на ближайшем залузганном газоне оказалась чахлая рябинка. Вот, это уже дело....
Сорвав лист и разминая его в руке, Филин тихонько забормотал:
Кругла луна,
Рябина красна,
Вода текуча впридачу,
Даруйте везенье-удачу...
- Таких баб бы не бить, а... - вполголоса, будто только для себя, произнёс Соловей, криво осклабившись, крадущимся, кошачьим шагом обходя по кругу свою противницу. Рука разбойника скользнула в свободный рукав жупана, и в следущий миг змеёй выхлестнула в сторону Лансер, отправляя метательный нож низом, в бедро. Соловей и не надеялся покончить бой одним этим ударом, сам он метнулся в сторону, огибая девушку по широкой дуге, чтоб она не закрывала от него своего Мастера.
Странная на первый взгляд тактика Ассассина озадачила Томаса всего на мгновение... он моментально вспомнил, что этот класс, вообще-то, изначально - охотник на Мастеров. И, похоже, собирается действовать по своей основной специальности.
Виндворт не посчитал это нечестным. В конце концов, каждый делает то, к чему лучше всего приспособлен.
Но, постаравшись прижаться к стене, он поднял руку с перстнем: сомнительно, что Волшебство серьезно повредит Слуге... так это если бить по нему.
- Тебя подстраховать? - негромко поинтересовался голос из пустоты.
- Пока не надо, - столь же тихо отозвался Томас. - Лансер справится.
- Я за тебя беспокоюсь, а не за нее, - раздался саркастический смешок.
- Я понял, - чуть наклонил голову Виндворт. - Я имел в виду - она сможет не пустить Ассассина ко мне. Я в нее верю.
- А я - нет. - спокойно прозвучал женский голос. - Так что тебе придется потерпеть.
Томас только вздохнул. Ему все больше казалось, что несмотря на многостихийность, доминирующей у Ирины была Земля с ее непоколебимым упорством.
От Ильги намерения Убийцы тоже не укрылись – она ни на миг не забывала, с кем имеет дело. Брошенный нож она поймала с лёгкостью – скорость её класса это вполне позволяла – а затем метнулась навстречу Асассину, чтобы остаться между ним и Томасом. Миг – и пойманный нож полетел в прежнего хозяина, следующий миг – и валькирия, снова перехватив копьё обеими руками, приблизилась к Убийце на расстояние удара и сделала выпад – пока пробный, но от этого не менее опасный.
Как, очевидно, и предполагала воительница, нож хозяина не достиг - Соловей поспел развернуться боком, и клинок скользнул мимо. Ещё один шаг назад - и хищное жало копья разминулось с грудью разбойника, едва не задев не застёгнутый на груди жупан. Широкая ладонь перехватила древко под самым пером, а свободная рука выстрелила в голову девушке. Узловатые пальцы разжались, и увесистый грузик кистеня, продолжая удар, вылетел из ладони, в которую мгновение назад выскользнул из рукава.
Томас ощутил как мимо него скользнула Волшебница, уходя куда-то в сторону и дальше - намного.
Увернуться от кистеня валькирии труда не составило – основные усилия она направила на другое. Правую руку тянуть на себя, левую толкнуть от себя – вырывая копьё из рук противника. Полшага назад – и новый выпад, обманный, заканчивающийся, не достигнув цели, и без перерыва – настоящий, нацеленный ниже – в ногу.
Обманного движения Асассин не разгадал, а может, счёл нужным перестраховаться – ведь при должном умении обманный удар можно и продолжить, видя, что на него никак не реагируют. Разбойник снова ушёл назад и в сторону с линии атаки и сделал ещё несколько шагов, разрывая дистанцию. Всё же при наличии копья первый или опережающий удар был за Лансер, и к нему следовало подготовиться. Не всё же голыми руками ловить, так и уколоться недолго. В свете фонаря блеснуло лезвие выхваченного из чехла на поясе топорика, грузик кистеня Ассассин давно уже подтянул обратно в ладонь. Благодаря скорости своего противника главное дело – устранение Мастера – откладывалось на неопределённый срок, и до этого срока ещё требовалось дожить.
К кистеню присоединился топор. Ильга усмехнулась и тоже чуть отступила, чуть ли не демонстративно прокрутив копьё в руках. И в следующий миг – метнулась вперёд. Выпад, выпад, выпад. Рука с топором, рука с кистенём, живот… Три цели, но главная цель – заставить двигаться, заставить напрочь забыть свой класс и сосредоточить его внимание на себе. И быть готовой обороняться – и контратаковать.

[Арьята Кари >>>]

Те же, там же... Теми же игроками командуя...

Первые два удара у Соловья хватило проворства отбить древком топора, но всё же Лансер была быстрее. Копье скользнуло третий раз, и - впилось жалом в правый бок, разрезав одежду. Соловья спасло то, что Слуги намного крепче простых смертных. Рассёкший тело наконечник, конечно, полыхнул болью, но смертельной рана отнюдь не была. А боль… Терпели и не такую, да и теперь её можно погасить, не то что в прошлой жизни.
Энергия Мастера полилась в тело Слуги живительным бальзамом, правая ладонь выпустила гирьку кистеня и перехватила копьё под наконечником. Соловей подался назад, вырывая сталь из раны. Вливающаяся сила призвавшего мага приглушила боль, и разум достаточно прояснился для следующего осмысленного движения – изо всех сил рубануть топором по древку сверху вниз наискось. О том, хватит ли сил перерубить, разбойник сейчас подумать не мог.
В этот момент раздался выстрел. Один. За ним следом второй. Третий. Мастер Соловья дернулся теперь вполне видимо. Четвертый. Силуэт Волшебницы проявлялся очень медленно. Ирина стояла в стороне. Пятый.
- What the hell...? - амулет даже не сразу перевел изумленный выкрик Томаса. - Espir!
Поток ветра рванулся от выброшенной вперед руки - пусть видимости было и мало, но всплеск Стихии, пусть и ненаправленный с абсолютной точностью, гарантированно сбивал прицел, отталкивая руку.
Шестой выстрел улетел в небо.
«Кастер, подстрахуй, но пока не появляйся», - мысленно попросила Волшебница.
Ильга не стала радоваться удаче – копьё, похоже, завязло в ребре, и валькирия не успела вытащить его достаточно быстро – впрочем, Убийца помог ей в этом, конечно, чисто из эгоистических побуждений – но результат того стоил. Копьё покинуло его тело, и Ильге осталось только прибавить свои усилия к его – и рванула копьё на себя и вбок, чтобы снова использовать старый добрый принцип рычага…
Когда воздух немного в стороне пронзили выстрелы.
Первая и единственная реакция на подобное – отскок назад, поближе к Мажстеру, которого надо прикрывать. Что Ильга и приняла на исполнение.
Ирина рванулась вперед. Ее от раненного Мастера отделяло не более тридцати шагов. Виндворт же почти и не заметил мгновенного отступления Ильги к нему - он, напротив, рванулся вперед.
- Ирина! Что ты делаешь, черт побери!
Потоки ветра вихрились вокруг перстня и худощавой фигуры Волшебника, свиваясь тугими спиралями. Женщина прижала к горлу истекающего кровью Филина ониксовый кинжал.
- Жить хочешь?..
Не успевший к своему Мастеру Соловей затормозил на всём ходу - усугублять ситуацию ещё дальше вовсе не хотелось. Потому как не хотелось терять Мастера, который живучестью Слуги не отличался. Если что-то и предпринимать, то в более подходящий момент.
"Вот же ж сволочь баба..." - мелькнуло в голове Данилы. - "Все они такие..."
Но действовать надо было быстро.
За себя он почему-то в этой ситуации не беспокоился. Наверное, сказалась привычка участия в задержании порой далеко не безоружных нарушителей и угонщиков. В голове что-то щелкнуло и разум начал воспринимать войну как очередную операцию: главное дать ребятам из группы (в данном случае - Соловушке) закончить операцию. О том, что гибель Мастера в данном случае этого самого Соловушку отправит черт-те куда. выбив из войны, Филин как-то не вспомнил.
- А ты? - нахально поинтересовался он у бабы, махавшей у него перед носом своим перышком, и одновременно вливая побольше силы в Ассассина.
- ...через некоторое время ты истечешь кровью от огнестрельных ранений, - с хирургической бесстрастностью произнесла Ирина и сместила руку таким образом, что острие кинжала из вулканического стекла уперлось в подключичную артерию, а лезвие - легло поперек сонной. - А если дернешься, тебя убью не я, а этот артефакт. Он ощутил запах свежей крови, и мне тяжело его удержать.
И действительно - запястье женщины было сильно напряжено.
- Когда он перережет две основные шейные артерии, ты не успеешь порадоваться уже ничему в жизни. - Волшебница продолжала говорить как доктор, который сообщает пациенту неутешительный диагноз - ровно, спокойно. - У тебя есть три Командных Заклинания и некоторое время, чтобы использовать их сейчас, чтобы твой слуга опустил оружие и перестал сражаться. Когда ты выйдешь из войны, я тебя исцелю, и можешь катиться на все четыре стороны.
- Один только проблем, детка, если я выйду из войны. то это как бы убьет вот этого парня с оружием. Так что извиняй. По доброй воле я его мочить не буду. Если ты грех на душу возьмешь за двоих - твои проблемы. Уверена, что он тебе выиграть поможет?

[Хома >>>]

Продолжаем разговор...

- Строго говоря, - неожиданно для себя самого вмешался Томас, - Слуги не погибают. Разрыв контракта с Мастером, поражение в бою - они лишь уходят обратно в Зал Героев.
Только произнеся эти слова, Виндворт сообразил - звучит так, будто он поддерживает действия Ирины, вопреки тому, что говорил раньше и что чувствовал сейчас. Но правда уже была сказана.
- ...а после того, в каком свете ты выставляешь волховство - грех за твою душу на собственную мне брать не страшно, - продолжила Волшебница.
Девушку Данила решил проигнорировать. Второй Мастер, похоже. был более подходящей персоной для переговоров.
- А разница, приятель? Наши души после смерти, вроде как. тоже не испарятся. Только это не жизнь уже будет. Вот ты своего готов грохнуть вот так запросто?
- Ирина, - напряженно спросил Томас, - ты действительно убьешь его, если откажется?
Кастер, по-прежнему стоявший за спиной Волшебницы, лишь усмехнулся, оценив парадокс ситуации - Филин не желал беседовать с Ириной, Виндворту нечего было ответить Даниле.
"Ну, Соловушка? Чего же ты? Я ж отвлек эту чокнутую бабу на себя. Давай, браток!"
- Не поединок, - нахально закончил Данила. - Хочешь повоевать, детка? Дождись своей очереди. А пока что наши вот с этим парнем Слуги разбираются. так что не лезла бы.
Слуги – точнее, одна конкретная Слуга – Копейщица – промолчала. Ильга была, мягко говоря, не в восторге от поступка Ирины, и про себя начинала сомневаться в целесообразности подобного союза. Надо было бы повнимательнее присмотреться к Случайной напарнице Лучника – может быть, она бы оказалась более вменяемой и менее беспринципной…
За этими размышлениями валькирия подошла к своему Мастеру – на всякий случай. Вражеский Мастер ранен и обездвижен, Убийца лишён возможности действовать, но с такими союзничками, как эта Ирина надо быть начеку.
Во дворе повисла тишина - каждая секунда казалась словно растянутой до бесконечности. Трое Слуг, трое Мастеров... еще мгновение до решения...
Решение приняли вместо них - тот, кого шестеро во дворе попросту не учитывали.
Шелестящие струи воды метнулись из темноты за спиной Ирины, одна стремительно обогнула ее, едва не охватив горло тугой петлей.
Кастер сорвался с места, размазавшись седой молнией; сверкнул топор, перерубивший водяной поток, расплескав его по земле. Но вот остановить другой поток он опоздал... да тот и не бил по Лесановой.
Вместо того плотное водяное облако окутало кисть Волшебницы вместе с оружием, и резко рванулось в сторону - вырывая из пальцев кинжал.
Одновременно с этим и стал виден тот, кто неожиданно вступил в схватку - сбросивший завесу невидимости, стоявший у одного из домов альбинос в белом костюме.
Соловей мешкать не стал, благо теперь он мог хоть что-нибудь сделать. Зайти к неожиданной противнице со спины и сдуть её свистом так, чтоб не убить Филина, волшебница бы ему не позволила, но теперь… Теперь Соловей метнулся к своему Мастеру если и похуже, чем незадолго до него Кастер, то достаточно быстро для того, чтоб никто из желающих не успел ему помешать. Подхватив изрешеченного пулями Филина, разбойник бросился прочь, подальше от освещающих двор фонарей, в привычную и спасительную ночную темноту, помощницу его собратьев по ремеслу.
Кинжал перелетел к Дитриху, но… из его пальцев артефакт вырвался, полоснул по руке – безрезультатно… и кинулся искать следующую жертву. Он двигался настолько быстро, что движения черного лезвия становились для глаза смазанными. Оно, как будто хищный зверь, который чует добычу, обогнуло темной лентой Кастера, миновало Лансер – даже не подумало об Ирине, потому что она была хозяйкой… Затем - полоснуло по груди Томаса. Все это заняло меньше нескольких долей секунд.
С странным и глухим шелестом кинжал, вывернувшись из-под ладони Ильги, упал на землю.
- Damn! - вскрикнул от боли и неожиданности Виндворт, хватаясь за грудь левой рукой; светлую ткань прорезала алая полоса.
Ирина бросила взгляд в сторону растворяющихся силуэтов Соловья и Мастера. «Кастер, этот… белый! Твой!», - а потом – молча – кинулась к Томасу, на ходу подбирая кинжал и пряча его подальше.
- Глубоко? – Волшебница схватила англичанина за здоровое плечо.
- Нет... - выдохнул Томас, - кажется...
- Я посмотрю, - серые глаза подозрительно блеснули… плачет?
- Тыыы! – раненной волчицей взвыла Ильга. – ТЫЫЫЫЫЫЫЫЫ!!!
Для описания ситуации валькирии просто не хватало слов. Придвинувшись к Томасу вплотную и успев убедиться, что рана не серьёзна, Ильга наконец заставила себя выдать нечто осмысленное.
- С такими союзниками как ты – никаких врагов не надо!!!
Рама же молча кинулся к фон Айнзберну; навстречу ударила тугая волна темной воды. Затормозив, аскет вскинул руку, выдохнув два коротких слова.
Огненные струи сорвались с сухих пальцев, полоснув по наступающей воде, разбив поток на отдельные струйки, испарив угрозу... и при этом наполнив белым плотным туманом чуть ли не половину двора. Кастер раздраженно махнул рукой, с губ сорвалась еще пара слов.
Струи ветра, засвистевшие от пальцев, размели туман... однако было уже поздно. Кратких секунд спонтанного укрытия Волшебнику хватило чтобы то ли отступить, то ли вновь скрыться под пологом чар... но в любом случае его во дворе уже не было.

[Соуль >>>]

Весь поединок занял считанные удары сердца; обернувшись к остальным, Кастер лишь развел руками.
- Спокойно... - выдохнул Виндворт, сам не понимая, к кому обращается - к Ильге или Ирине. Скорее всего, к обеим.
Видеть рядом двух женщин в смятении, при том, что одна из них сильная Волшебница, а другая - валькирия, ему не хотелось. Ирина на Ильгу внимания не обратила. Она расстегнула разрезанный кинжалом пиджак, провела ладонью по окровавленной рубашке.
«Кастер… благодарю за попытку», - лаконичности мог позавидовать любой пристав.
Ирина неровным движением попыталась расстегнуть рубашку. Почти разорвала. Кончики пальцев заскользили вдоль раны. Женщина закусила губу. Там, где аккуратно касались воспаленной кожи пальцы – края раны срастались, и оставался бледно-розовый, обещавший в скором времени потускнеть след.
- Это была случайность.
- Мне - да, - отозвался слегка оправившийся от неожиданности Виндворт. - А с ним - нет.
Он мрачно кивнул туда, где минуты назад лежал Данила.
Пальцы женщины остановились. Рану до конца она не залечила. На лице возникло выражение, как будто только что англичанин со всему размаху влепил невидимую пощечину. Томас молча покачал головой. Он чувствовал, что слова задели серьезно... но всего, что случилось раньше, он не одобрял значительно больше.
Ильга предпочла промолчать, наблюдая, как Волшебница занимается раной Мастера. Лечить она умела, это было очевидно. Но сие не отменяло её прежних действий. Доверять ей валькирия не могла.
- Нет. И что дальше? – женщина надавила ладонью там, где еще оставалась рана. Было больно, но кровь перестала течь, и возникла такая же тонкая ниточка. Ирина выпрямилась. Уголки губ дернулись вниз.
- Дальше... - англичанин внимательно взглянул Ирине в лицо. Чуть сощурил глаза - создавалось впечатление, что Волшебница сейчас развернется и уйдет с намерением больше никогда не пересекать дороги.
Бесстрастное - слишком бесстрастное - лицо Кастера за ее спиной это только подтверждало.
Виндворт вздохнул.
- Дальше - поедем домой. Тут нам делать больше нечего.
Ирина продолжала стоять еще несколько мгновений после этих слов.
- Я подвезу. – наконец, сказала Волшебница абсолютно без каких-либо эмоций.
- Если не трудно, - автоматически вежливо ответил Виндворт. - Лансер, ты не заметила, кто был тот Волшебник, что атаковал? Я не успел разглядеть.
- Это был не человек, к сожалению, - тускло ответила за Слугу Ирина.
- Альбинос в белом, - отозвалась валькирия.
Томас подумал секунду, соотнося сказанное. Медленно кивнул.
- Фон Айнзберн. Из одной из семей-основателей Войн. Я мало знаю, но слышал, что они уже века полтора-два как не являются людьми, исключая разве что разум.
- …и не гомункул, - продолжила Ирина. Она спрятала ладони в карманы: «Пойдем, Кастер».
Аскет коротко кивнул. Мрачно обвел взглядом двор.
Томас, проведя рукой по оставшемуся шраму, слегка надавил на амулет - зеленое сияние схлынуло. Он удивленно хмыкнул, увидев, как мир вокруг действительно возвращается к прежнему состоянию: мокрые полосы на земле исчезли, небольшой куст, который ранее на своем пути разрубила водяная струя, вновь был невредим. Волшебница ни на что из этого внимания не обратила.
Виндворт машинально попытался стянуть края рассеченной одежды, сообразил, что делает глупость, усмехнулся, вновь бросил взгляд на центр двора, где не так давно сошлись в схватке Слуги...
И замер, глядя в пространство. Глаза за стеклами очков вдруг наполнились потрясенным удивлением; Томас перевел взгляд на Ирину, потом на собственную руку, на копье в руках Лансер.
- Damn, - подвел итог размышлениям.
Волшебница обернулась.
Англичанин посмотрел на валькирию.
- Лансер... извини за то, что я сейчас скажу. Но до меня вдруг дошло, что я сорвался критиковать нечестный бой - в то время как с нашей стороны он был бы немногим лучше.
Ирина отвернулась. Она протянула ладонь и нашла руку Кастера, сжала и снова двинулась вперед.
- То есть? – Ильга удивлённо приподняла брови. Конечно, в данный момент видеть её мог лишь Томас – валькирия перешла в призрачную форму как только исчез Барьер – но большего и не надо было. Сейчас она пыталась понять, что имел в виду Мастер.
- Ты - Слуга рыцарского класса, воительница, - негромко ответил Томас - хотя идущие немного впереди Ирина и Кастер не могли не услышать. - В прямом поединке, который мы навязали Филину, Ассассин не имел против тебя никаких шансов. Если бы я сошелся в схватке с Филином - то он опять-таки не имел бы шансов, наша семья обучает слишком многим боевым заклятиям, а мой Ветер и Знак дают слишком большие преимущества...
Виндворт невесело покачал головой.
- Я сказал себе, что это война, и такое в порядке вещей... и тут же понял, что в таком случае у меня нет права упрекать Ирину за то, что она тоже действует как на войне.
Ильга покачала головой.
- Преимущества Убийцы в другом. И будь то не честный открытый бой, а его ловушка – ситуация могла обернуться иначе. Воистину, этой женщине следовало бы призывать именно его – спелись бы.
- Заткнись. – бросила шедшая впереди женщина.
- Спокойно, - повторил ранее сказанное Томас. Только серьезной ссоры сейчас не хватало. И тут же удивленно вскинул взгляд.
- Как ты..?

Такая маленькая, но дружная компания...

[Инэйлэ >>>]

Ильга перешла в призрачную форму, видимая лишь Слугам - как Ирина умудрилась ее услышать? Волшебница остановилась, медленно повернула голову.
- Неважно. Знаешь, что? Томас. Кажется, это дух твоего Слуги ошибся классом. Ей бы больше подошло быть или Кастером. Или Ассасином. Или любым другим, склонным к интриге. Она прекрасно умеет обсуждать всех за их спинами и – о чудо рыцарского класса – боится говорить в лицо. – Ирина выразительно посмотрела туда, где по ее прикидкам должна была стоять Лансер. - Я, по крайней мере, честно предупредила о своих намерениях, когда брала пистолет. Что-то не нравится? Можем закончить сейчас и здесь.
"Ох, черт!" - только и смог подумать Томас, пытаясь сообразить, сработает ли призыв к спокойствию еще раз. Ирина молча отвернулась.
- Может она и в спину бить умеет так же отлично, как за ней говорить?
- Чего я не могу понять, лекарша, - тихо ответила Ильга, сдерживаясь из последних сил, - так это того, как человек такой стези дошёл до такой жизни? Двуличность и двусущность – не черта лекарей, однако ты ведёшь себя именно двусущно… Спасешь жизни – а с другой бьёшь в спину и наносишь оскорбления, которые могут и должны смываться только кровью. Между тобой и моим мастером союз и это невозможно, а значит – оскорбление осталось и я его тебе не прощу. И веры тебе в мойем сердце отныне нет. И руку в помощь я тебе протяну только под Командным Заклинанием.
- Я?! Девочка, ты не ошиблась? – голос Ирины резко упав с высокой ноты стал хирургически спокоен. – Я обсуждала тебя за твоей спиной? Настраивала против тебя Кастера? Только что ты, боясь, как зайчонок, говорить прямо - втихаря настраивала против меня своего Мастера. И после этого называешь меня двуличной, когда я всегда говорила о намерениях прямо? Хочешь смыть кровью?
Ирина повернулась и раскрыла руки.
- Бей. Раз хочешь.
Ильга в ответ только плюнула ей под ноги.
- А я вот не хочу, чтобы нас соединял даже плевок, - криво улыбнулась Ирина.
- Так.
Кастер, до этого вообще практически молчавший, сделал пару шагов и оказался между англичанином и Копейщицей и собственным Мастером.
- Слушайте все, - сейчас голос Рамы был полон того ледяного огня, который заставлял бледнеть кшатриев и замолкать уже седых учеников. - Вновь столкновение двух правд, так? Ты права... - он кивнул в сторону Ирины, - предупреждала. И вы двое правы - потому что вам это действительно поперек души. Оба правы - и вот сейчас нашли время кидаться друг на друга. Мне одной войны, на которой так поступали друзья и братья, хватило, второй раз не потерплю. Союз заключен, и, клянусь Синешеим, я за его соблюдением прослежу. Никаких оскорблений друг другу, ни словом, ни делом. С обеих сторон.
Полный черного огня взгляд метнулся с Ирины на Ильгу и обратно.
- У тебя, Копейщица, ранена кшатрийская честь, причем так, что после этого городские стены рушат. У тебя, Ирина, сейчас в душе горечь с болью замешаны так, что Шеша отравится. Знаю, видел и то, и другое. А еще знаю то, что никто за будущее не поручится. Вот что я точно могу предсказать - если сейчас рассоримся, то повышибают нас поодиночке, как это всегда и бывает.
Взгляд переместился на Томаса.
- Ты сам захочешь разорвать этот союз, человек с островов?
- Нет... - медленно произнес Томас. - Я держу слово, и сейчас, подумав... я понимаю, почему и зачем ты так поступила. Не могу честно сказать, что сумею одобрить, но понимаю.
Рама удовлетворенно кивнул. Перевел взгляд - два провала черного пламени - на Ильгу.
- А ты, Копейщица? Ты судишь по своим правилам, и судишь правильно... но что захочешь сделать?
- Союз священен, - коротко отозвалась Ильга, - но и слова произнесены. И даже если позже я и прощу их, прийти на помощь по доброй воле мне запретят законы моего народа.
Кастер снова кивнул и бросил взгляд через плечо - на Ирину.
- Что ты еще надеешься от меня услышать? – она подняла глаза на Слугу. – Ты и так уже знаешь и объявил во всеуслышание только то, что доверено тебе.
Вслух Кастер не произнес ни слова - но мысль прозвучала четко и ясно.
"Не хочу, чтобы губила себя. И отталкивала тех, кто просто живет по-другому. Правы все и все неправы".
Фоном скользнуло иное - что если Ирина пожелает говорить всем, что на душе у Слуги, он не станет возражать. Тем более что не ощутить бурлящее внутри него пламя гнева на поставивших под угрозу хороший союз, было невозможно.
Несколько мгновений Мастер смотрела Слуге в глаза. Потом, не глядя, протянула руку англичанину – но не так, как протягивают для рукопожатия.
Тот помедлил - лишь долю секунды. Потом решительно шагнул вперед, сжал протянутую руку - но не ладонь, а запястье.
Жест останавливающий... но как и от поступков, так и от падения в пропасть.
А затем Томас тихо произнес:
- Сколько же у тебя боли в прошлом...
Осуждения в его голосе сейчас не звучало.
- Не так много, как ты думаешь, - произнося эти слова, женщина смотрела перед собой. Она опустила взгляд на руки, а потом приподняла уголок губ в подобии улыбки. – Ты вызываешь симпатию.
Томас лишь печально улыбнулся в ответ, а Волшебница – вместо – обняла его.
Рама коротко усмехнулся, уловив чувства Мастера; да, это - полезно. Ей особенно.
Томас же, на мгновение удивленно замерев, улыбнулся снова - но на сей раз уже успокаивающе. Невольно подумал, что так привык улыбаться сестре, расстроившейся из-за чего-то.
- Пойдем, подвезу, - снова предложила Волшебница и кивнула в сторону мотоцикла.


чуть не подрались Инэйлэ и Соуль, а Визет их разнимал)

Сообщение отредактировал Инэйлэ - 1-04-2010, 21:57