Новые Земли, колонизация

[Соуль >>>]

- Это не страшно, честно, - улыбнулась Эйвер, возясь с кранами. - Ты же хочешь быть чистым зверем? А там дальше займемся твоими ранами.
"Как с маленьким ребенком разговариваю" - мелькнула мысль. Дану еще помнила, как ей приходилось возиться с младшим братом. К чести росомахи - она вела себя лучше Лиира. Дождавшись, пока вода нагреется, Эйвер брызнула с ладони на зверя и поманила ладонью.
- Иди сюда.
Намокнуть Дану, видимо, не боялась.
А отмывали росомаху с мылом, пахнущим ромашкой и, самую малость, чабрецом. Животное жалобно поскуливало, когда вода затекала в раны, но не царапалось и даже не думало кусаться – вместо, когда получалось – облизывала руки и тыкалась носом в пальцы.
- Все хорошо, маленькая, все хорошо. Потерпи чуть-чуть, - ласково приговаривала Дану, смывая с густой шерсти мыло. - Тшшш... Не плачь.
Выключив воду, Эйвер провела ладонью по мокрым ушам.
- Подожди немного, я схожу за полотенцем.
Девушка оглянулась на дверь, потом вновь легко взъерошила шерсть зверю и выбежала из душевой. Мокрая юбка хлопала но ногам. Росомаха села на мокрый пол, в котором отражались лапы с длинными когтями. Она наклонила голову, глядя в воду, словно в зеркало, а затем начала преображаться. Если бы кто-нибудь был рядом, он бы мог поклясться, что отчетливо услышал треск меняющих форму костей.
Русоволосая девочка уставилась на собственное отражение и испугано провела пальцами по синякам, покрывавшим грудь, потом осторожно коснулась живота. С плеском бывшая росомаха опустила ладонь в воду, а потом сжала пальцы в кулак и ударила дрожащий на воде отпечаток лица.
- Нам повезло, что тебя не за... - сбилась на полуслове Эйвёр, переступая порог душевой. На сгибе локтя Дану несла большое и пушистое полотенце. Медик моргнула пару раз, глядя на избитую, измученную девочку, потерла - окажись тут другая девочка, по имени Галика, она бы узнала этот жест - пальцами переносицу.
- Эмм... привет? - неуверенно поздоровалась Дану. Потом улыбнулась и проговорила, явно - первое, что пришло в голову, - кажется, мне надо сбегать еще за одеждой.
Девчонка вскинула голову и закрылась руками.
- Прости… я обратно сейчас. Не бояться. – ее светлые глаза расширились, не то от испуга, не то…
- Я не боюсь... - Эйвёр сделала пару шагов вперед, потом еще - и повесила полотенце на крючок, - я переживаю, что ты замерзнешь.
Дану говорила все так же мягко и осторожно.
- А... аха, нет. - девочка замолчала и зажмурилась. - Про... сти.
- Все хорошо, тише... Ты вытирайся пока, а я сбегаую за одеждой. Быстро-быстро, хорошо? - улыбнулась Дану, ненавязчиво и легко оглядывая девочку.
Неожиданно та подалась вперед и вцепилась в ее руку, не открывая глаз. Девчонка прижалась щекой к пальцам Эйвёр и еще сильнее зажмурилась.
- Тшшшш... - Дану, не отбирая ладони, села рядом, осторожно обняла девочку второй рукой за плечи, - все в порядке. Тихо, тихо, маленькая.
Эйвёр помнила, как давным-давно её утешала мама - мягко и нежно гладила по волосам, целовала в макушку и не отпускала из объятий, пока дочка не переставала плакать. И сейчас медик пыталась сделать так же - успокаивая незнакомую девочку-рассомаху. Та вздрогнула несколько раз, хотя пальцы Дану задели ран: уже пожелтевшие синяки, затянутые трескающейся сукровицей ссадины и ссадины, из которых вода только-только вымыла белесый гной… потом – замерла, не двигаясь даже чуть-чуть.
- Все в порядке, - повторила Дану, легонько ероша волосы девочки, - тшш...
Та выдохнула судорожно несколько раз.
Эйвёр продолжала ласково гладить ребенка, отрывая пальцы каждый раз, когда на их пути встречались раны или синяки. Девочка молчала и даже не всхлипывала.
Она расслабилась только через долгую четверть часа – осела на мокрый пол, подвернув пятки под себя и тяжело дыша, как будто боясь расплакаться. Девочка посмотрела на Эйвер глазами, в которых стояли, но не могли скатиться по щекам слезы.
- Я… зовут… Рена. Ясный…
- А меня - Эйвёр, - протянув руку, Дану стащила с крючка полотенце, протянула девочке, - все закончилось, Рена. Тут тебе ничего не грозит.
"Ясный... сколько же ты шла, маленькая?" - мелькнул в глазах Эйвёр немой вопрос.
Девочка вцепилась в полотенце и прижала его к груди, кивнула.
- Рена? - тихо позвала её Дану, - мне нужно сбегать тебе за одеждой. Душевую можно запереть, так что не бойся. А я вернусь и постучу три раза. Идет? Не вечно же нам тут сидеть.
Ответом ей был еще один и такой же неуверенный кивок.
Дану нашла для Рены длинную, до лодыжек юбку с тонкой кружевной лентой у края подола и свободную рубашку с рукавами до локтей и шнуровкой у горла.
Приведя росомаху в комнату, Эйвёр попросила девочку еще немного подождать и убежала - как была, в мокрой одежде, на кухню. За еще одной порцией еды.
Вернувшись, медик поставила перед Реной тарелку с овощами, мясом, хлебом, небольшой кувшин с соком. Сама отошла к полкам, где были навалены в одном только Дану известном порядке мешочки с травами, какие-то колбы, бутылоки и коробочки. Однако Рена не стала есть – ее уже накормили и совсем недавно. Она робко начала говорить об этом, но испугалась и перебралась в дальний угол.
Тогда Дану мягко попросила у девочки разрешения посмотреть ссадины и раны; к этому времени медик уже выудила из завалов тонкие бинты и глубокую керамическую баночку с плотно прилегающей крышкой. Вместо ответа Рена натянула юбку на лодыжку…
- Он-но… - девочка свела брови к переносице, потом опустила глаза и снова зажмурилась.
- Я ничего не сделаю плохого, - приподняла ладони, вместе с зажатыми в них бинтами и коробочкой, Эйвёр, - просто хочу, чтобы твои ссадины быстрей заросли. И болеть не будут.
Помедлив, Рена кивнула.
Сначала Эйвёр хмурилась. Потом - сощурилась. Потом - начала браниться себе под нос, как заправский моряк, а не хрупкого вида медик. все это - не переставая осматривать и осторожно накладывать вязкую, прохладную мазь на раны девочки.
Помянуты Дану были все - от Создателя и морской коровы, до матушки протухшего зубра и какой-то там неизвестной Рене фторосульфоновой кислоты. Про себя Эйвёр, обрабатывая раны на животе и груди Рены, пообещала оторвать все выступающие части тела тому уроду, который так поступил с девочкой. Оторвать особо жестоким образом. И скормить.
Запястье Рены медик уже смазала, осторожно втирая желтовато-зеленую мазь в синяки.
- Сама справишься? - кивнула вниз, на ноги, Эйвёр.
Девочка забрала мазь и тихо ответила:
- Да. Отверне?
Дану послушно села спиной, разглаживая ладонью складки подсыхающей юбки.

[V-Z >>>]

***

Сказать по правде, Эйвёр слегка... стеснялась Ростиса. Будучи всю свою жизнь "вольным художником", теперь, попав в какую-никакую, но организацию, Дану откровенно боялась выставить себя перед начальством в глупом виде или просто даже совершить ошибку. А от сюда и появлялась робость; перед дверью медик стояла уже несколько минут, с задумчивым и несколько отстраненным видом пытаясь оттереть пятно с рукава рубашки. Мелькнула дурная мысль, что и вид - не самый подходящий для разговора с Джеймом. Вздохнув, Эйвёр коротко и отрывисто постучала, а потом отступила на шаг назад, ожидая какой-нибудь реакции за дверью.
- Да-да? - послышался рассеянный голос. - Входите, только осторожно - там у порога острый сустав лежит.
Эйвёр со всей аккуратность, которая только была, толкнула створу и заглянула в комнату.
- Господин Ростис? День добрый, - помедлив, девушка все же зашла, пытаясь ни на что нужное и полезное, - я вас не отвлекаю?
- Да нет, я пока... - Джейм осторожно уложил на стол длинную металлическую конечность с зажимом на конце, - просто детали подбираю. Что-то случилось?
- Нет, нет, - вскинула ладони Дану, но потом опустила их и покачала головой, - вернее, не случилось, но я хочу у вас спросить, - девушка осеклась, подбирая слова, и заговорила вновь, после недолгой паузы, - я нашла в лесу девочку. Она сбежала из Ясного во время нападения лиа на город. У неё шок и не самое... лучшее состояние. И идти некуда.
- В каком она состоянии? - быстро спросил Ростис.
- Легкие раны, царапины. Но она очень переживает и всего боиться. Господин Ростис, - Эйвёр вновь подняла ладонь, чуть разведя их в стороны, - я хотела просить разрешения оставить девочку здесь, под моим присмотром. Хотя бы на время.
- Я не возражаю, - пожал плечами Джейм. - А кто она?
- Испуганная и побитая пятнадцатилетняя девочка. По имена Рена.
- Пусть побудет у нас, если не... пока не найдутся родственники, - кивнул Ростис. - Только предупредите остальных... а, и саму Рену тоже предупредите. А то она может случайно встретиться с Киуреном или Эвелиной - и испугаться еще больше.
- Я предупрежу, - кивнула Дану, - попытаюсь поговорить с Реной, когда она хоть немного придет в себя, о том, как найти её родственников.
Медик потерла пальцами переносицу, словно носила очки.
- Спасибо, Джейм. Ну... что позволили.
- А почему не должен был? - искренне удивился Ростис. - Мы можем помочь - так стоит это сделать.
- Мало ли, - повела плечами Эйвёр, - мы же, как никак, военные в какой-то мере. По уставу ходи, честь начальству отдавай, посторонних не води.
Дану поспешно улыбнулась, попытавшись показать, что все сказанное было не слишком удачной шуткой.
- Мы не настолько военные, - усмехнулся в ответ Джейм. - Даже в названии лишь привычка к сокращениям армейская.
- Это хорошо. Мой брат говорит, что многие военные были бы рады воткнуть себе в голову устав и думать только по... - Эйвёр осеклась, - хм, простите. Я пойду, хорошо? Еще раз спасибо.
Девушка изобразила странное подобие реверанса и попятилась к порогу.
- Потом скажете мне, как устроили Рену, хорошо? - бросил вслед Джейм.
Эйвёр отдала честь и выскочила за дверь.

[Соуль >>>]

День: двадцать пятое августа
Фигура: король Е1, Е8
Ход: без хода
Официальная клетка: Е1, Е8
Фактическое местоположение: D4 (Геннари-таэ)

Те, кому было известно о переговорах, не верили, что боевые действия могут быть прекращены. Да еще - с обеих сторон. Но, как бы то ни было, а прекратилось перемещение войск, замолчали двигатели машин колонистов и придержали рвущихся вперед нейа в Шэн-лие. Мирные переговоры, шаткая надежда на спасение многих жизней, были столь призрачной надеждой, что было страшно даже говорить о том, как они начнуться, как пройдут - чтобы не спугнуть удачу, что дала шанс встретиться мирным посольствам в Создателем и Средоточием забытом месте.
Крохотная деревушка Геннари-таэ приютилась на берегу реки Рина; редкие лиа селились в этих местах - слишком близко была выжженная земля, слишком близко - земли, которой многие века касались найрити. Теперь - пришельцы с востока.
Делегация со стороны колонистов состояла из Эльмы, Олафа Эдинборга, господина Дженерозо, как представителя торгового люда, его телохранительницы Катерины Акснер и, пятый - священник Эйнех Дану. Как представитель духовной власти и, одновременно, огненный маг.
В маленькое поселение колонисты прибыли в середине дня: десяток домишек лепились друг к другу у самого берега реки. Ветер покачивал на воде рыбацкие лодки со спущенными парусами. Было тихо - жители Геннари-таэ, предчувствуя то, что они наверняка называли между собой неприятностями, не выходили из своих хибар. Где-то одиноко лаяла собака.
Переговоры начались вечером.
Невдалеке от поселения темнела в синем небе туша айшеру, и изредка доносилось его заунывное пение.
Лиа прибыли первыми к месту встречи - еще вчера вечером, и на пороге дома, отведенного для переговоров неторопливо беседовал о чем-то с пожилой лиа Таану Оневи.
Эльма спокойными жестом убрала за уши непослушные, медные завитки волос. Расправила плечи и направилась, медленно, но уверенно, в сторону дома. Под аккуратными дорожными башмака приминалась пожелтевшая августовская трава. Уголки губ госпожи посла были чуть приподняты, и всем своим видом леди Нарбьерг выражала надежду на мирное урегулирование проблемы и готовность к переговорам.
Дану, шедший позади остальных, разглядев в сумеречном небе, на котором плавились золотом облака, и надвигалась с запада ночная тень, силуэт кита, сбился с шага. Поправил очки и сдавленно кашлянул. Айшеру он видел впервые.
Таану жестом отправил женщину и наклонил голову, приветствуя пришедших.
- Как в прежние времена, эй-раани, желаете ли вы говорить со мной только в присутствии одного человека?
Эльма присела в легком реверансе, выпрямилась.
- Если так нам будет спокойней, эй-раан Таану.
- Так мы избежим лишних споров, эй-раани, - как всегда, он говорил на чужом языке ясно и чисто.
Нарбьерг кивнула и, оглянувшись через плечо, посмотрела на Олафа.
- Сэр Эдинборг будет вторым от Экспедиционного корпуса.
- Второй будет Дара Йамме.
Подождав, пока Олаф подойдет ближе, Эльма повела рукой в сторону дома, словно приглашая уже всех войти и начать то, что, возможно, станет ключом к миру между народами.
Внутри находился стол, расчитанный не более, чем на дюжину человек. Его основание составляли переплетенные между собой корни, покрытые голубым и зеленым мхом. Свет полудня, падавший через арку окна обрисовывал лепестки фиолетовых и розвых цветов, прячущихся в углублениях коры. В центре стола блестела чара с водой и несколько чашек, и на краю ее сидела светлая бабочка. Таану повел рукавом, и та слетела, выпорхнув в окно; край одежды оставил светлый и тающий в воздухе росчерк.
Эльма остановилась у края скамьи, едва ли касаясь подолом темно-зеленого, легко платья, светлого дерева. Помедлив, опустилась первой, глядя на лиа открыто и спокойно. И вряд ли можно было понять, как волнуется в душе эта рыжеволосая женщина.
Лиа по правую руку от Таану смотрела на нее спокойно и изучающе. Молчание затягивалось.
Леди Нарбьерг, не поведя и бровью, разлила по чашкам воду и аккуратно подвинула по трем сторонам: Таану, Олафу и Йамме.
- На нашей земле есть племена, которые предлагают в качестве жеста мира раскурить трубку. Увы, я не знаю, курит ли почтенная эй-ранни Дара Йамме и вы, Таану, иначе бы предложила свою трубку.
Видящий улыбнулся:
- Почту за честь.
Видящий улыбнулся и посмотрел на опору. Она кивнула.

Сообщение отредактировал Соуль - 23-08-2010, 21:12

[Darkness >>>]

- У вас говорят: "Почту за честь".
Улыбнувшись, Эльма поднялась на ноги, осторожным жестом отстегнула с пояса небольшой кошель, открыла таким же неторопливым жестом и, опустившись обратно, начала неторопливо набивать трубку.
- Вишневый. Надеюсь, все любят вишню?
Таану в ответ улыбулся одними глазами. Дара смотрела серьезно.
Нарбьерг чиркнула спичками, раскурила. К потолку взвилось легкое, блекло-серое, пушистое колечко дыма. После этого Эльма протянула трубку Таану.
Он отправил под потолок легкий завиток дыма и закрыл на половину мгновения глаза, потом отдал трубку Йамме.
Она повторила его жест, и осторожно передала теплый чубук Олафу, но рук не коснулась.
Эльма дождалась, пока трубка вернется к ней, выдохнула пушистое колечко, развеявшееся у потолка, словно завершая круг.
- Закурите Трубку Мира и живите впредь как братья, - позволила себе улыбнуться Нарбьерг, - так говорят у этого народа.
- Возможно, я бы хотел того же, - негромко ответил Оневи, - но... - он замолчал.
- Продолжите, эй-раан... - попросила Эльма.
Таану покачал головой.
- Я был готов начать беседу с вами, потому что ваше письмо пришло до известий о том, что случилось в Ясном. Вы много говорили о церкви и Едином, но прежде никогда не упоминали о темных ее детях.
- Произошедшее в Ясном - ошибка, и те, кто за неё отвечал, уже понесли наказание. Ни Церковь, ни Единый не причастны к темным существам, - Эльма подняла на Оневи глаза, - не стоит причислять весь наш народ к демонопоклонникам, эй-раан. Ведь среди ваших Шепчущихся тоже встречались отступники, верно?
- Я рассказывал вам о найрино, гхара-нэг и прочих печальных трагедиях Шэн-лие.
- Простите, эй-раан, - негромко ответила Эльма.
Дара Йамме немного наклонилась вперед; фиолетовая коса упала тонкоплечей лиа на плечо. Опора возразила:
- В Шэн-лие достаточно того, что напугало бы вас и о чем не говорили мы, - ее голос зазвенел под сводами; высокий, он многократно отражался от стен, разлетаясь эхом - почти неуловимый, - и вы, возможно не осознаете, насколько важна для нас связь нашей шэа с нашей землей.
- В таком случае они должны являться общим врагом, - мягко заметил Таану Оневи. - Они - ваши враги?
- Их мало. И те, что находились на землях, что занимаем мы, уже не смогут творить зло.
- Простите, если мой вопрос может показаться резким, но почему вы используете их как оружие?
- Надеюсь то, что я говорю откровенно, смягчит смысл сказанного, эй-раан. Многие из тех, кто управляют нашими войсками, считают, что цель оправдывает средства. Увы.
- Одна из ваших задач по возвращении будет убедить их отказаться от настолько кардинальных мер, - ладони Оневи неподвижно лежали на краю стола, и сам видящий смотрел в глаза Эльме проницательно, но отнюдь не настойчиво. Чувствовалась за вглядом плавность неторопливо несущей воды реки. - Взамен, возможно, и мы бы могли пойти на уступки. Потому что при невозможности такого решения, последствия будут слишком тяжелыми для обеих сторон. Я говорю о потерях.
- Мы сделаем все возможное для того, чтобы это произошло. Я уже вам писала эй-раан, что никто из людей не хочет войны. Не хочет убивать. Погибать.
Таану на долю мгновения прикрыл глаза.
- Насколько широкими полномочиями вы обладаете сейчас, эй-раани?
Эльма сплела пальцев лежащих на краю стола рук. На среднем пальце поймало тонкий луч света и разбило его на множество крохотных капель простое серебряное кольцо с маленьким, золотисто-желтым камнем.
- Все, что находится в пределах разумного, я могу пообещать; как глава дипломатической миссии и посольского корпуса. Составив с вами документы, я могу требовать и настаивать на их выполнении.
- Я обладаю схожими полномочиями, эй-раани.
- Это повышает наши шансы прийти к соглашению.
- В таком случае необходимо позвать писарей с обоих сторон.
Эльма вопросительно посмотрела на сэра Олафа и коротко кивнула.

[Bes/smertnik >>>]

Когда появились писари с обеих сторон, у леди Нарбьерг и сэра Эдинборга тянулись лица. Эйнех непонимающе смотрел на "старших" представителей посольства, которые находились в откровенном замешательстве.
Таану мягко кивнул на место слева от Дары Йамме вошедшему Аннатару Реджине. Ясновидящему было откровенно не по себе. И он немного побледнел, когда Оневи представил его.
- Очень приятно, - ровным голосом отозвалась Эльма и, в свою очередь, представила Эйнеха. Пальцы женщины несколько раз чуть сжались, но потом ладони легли спокойно на стол.
- Мне было тоже несколько лет назад, когда мы встретились впервые, - произнес Таану.
- Взаимно, - спокойно ответил Реджине.
- Итак, - леди Нарбьерг едва-едва приподняла подбородок, словно приглашая участников беседы начать.
- Чего желают пришешие-из-за-моря? - за все время Оневи так и не изменил позы.
- В первую очередь - прекращения войны.
- Давайте смотреть на причины.
- Мы с вами прекрасно знаем причины, эй-раан. И ту, что произошла в одночасье, и те, что копились в течении времени.
- Между нами существует граница, эй-раани, и правила почтительности к земле. Найрино поступили жестоко с шахтерами, но мы будем врать друг другу в глаза, если станем говорить, что вы бережно относитесь к земле, на которую вас пустили.
На этот раз Таану не извинился за резкость слов.
- Увы, но понятие бережливости к земле для наших народов отличаются. И нас не переделать, так же, как и вас. Можно лишь договориться, - отрезала Эльма.
- Условия по отношению к земле остаются прежними. Вы обязаны их выполнять по договору от зимы прошлого года. - напомнил Оневи. - До событий в Ясном мы, как и вы, считали войну ненужной и дикой, не смотря даже на отношение пришедших-из-за-моря к земле. Однако столкновение с малефиками изменило наше мнение.
- Зная, что язву на теле больного можно вылечить, вы тоже, тем не менее, поменяете свое отношение к нему? - чуть приподняла тонкие брови Эльма.
- Как вы лечите язву малефиков?
- Выжигаем. И не даем ей распротраняться.
- Что говорит ваша... Церковь?
- Церковь этим и занимается по большей части. И признает, что были неправы, позволив малефикам укрепить свои позиции.
- Кто ее представляет?
Эльма перевела взгляд на Дану. Тот, в свою очередь, поднял глаза на Оневи.
- По воле и согласию линтария Церкви, Его Преосвященства Готфрида фон Гальдера, её представляю я. Так же как и магическую часть нашего общества.
- Тогда расскажите мне об отношениях малефиков и цервки.
Калам резко скрипнул в пальцах Аннатара.
- Вам рассказать теперешнюю ситуацию, эй-раан, или начать с того, что было до событий в Ясном? - вопросительно посмотрел из-под очков Дану.
Попросила Дара Йамме:
- Сначала.
Эйнех рассказал. Четко, ясно и быстро - словно перед лиа сидел не священослужитель, а военный, а сами они были верховным генералитетом, перед которыми зачитывают отчет. Дану пытался говорить бесстрастно, хотя иногда в его речи и проскальзывали обороты, по которым можно было понять - он не одобрял давнешнее решение о принятие малефиков в лоно Церкви.
- И те, кого вы можете контролировать, - продолжил речь Эйнеха Таану, - вы будете продолжать использовать как оружие?
- Мы будем делать все, чтобы этого не произошло. Вы должны понимать, эй-раан, что использование силы малефиков в Ясном было отчаянным шагом, призванным спасти жизни наших людей в сражении, которое начали вы, - отозвалась Эльма. - И сюда мы прибыли именно для того, чтобы сделать все, дабы не допусить повторения подобной ситуации.
Таану Оневи кивнул и в задумчивости поднял руки, неторопливо сцепил пальцы, опустил на них подбородок. Видящий прикрыл веки и несколько мгновений не двигался. Затем - кивнул, не меняя позы; пальцы прогнулись, обрисовав короткую дугу.
- Я предлагаю составить соглашение, по которому вы обязуетесь не использовать против лиа силу малефиков, а так же тяжелые... - несколько мгновений видящий подбирал слова, - бомбардировки.

[Reylan >>>]

- В ответ Шэн-лие воздержится от применения таких средств, как "Зеленый Ветер", который способен за считанные минуты разрушать легкие созданий, отличных по строению от лиа.
- В свою очередь, эй-раан, я хочу настоять на том, чтобы мы рассмотрели не вопросы о применении оружия, а вопрос прекращения войны, - отрезала Эльма.
Таану спокойно посмотрел ей в глаза.
- Если вы сдвинете границу на двести километров к востоку и прямо сейчас откажетесь от претензий на земли Шэн-лие, а так обязуетесь соблюдать уже установленные договоры и впредь их не нарушать, это возможно.
Он расцепил пальцы и снова положил ладони на стол.
- Поймите, мы так же, как вы, не желаем войны. Но последние обстоятельва вынуждают нас от вас отгородиться.
- Боюсь, эй-раан, такое предложение мне придется отклонить, - посмотрела прямо в глаза Таану Эльма, - вы должны понимать, что еще минимум несколько лет путь назад нам будет отрезан. Приняв сдвиг границы, мы будем заперты на небольшом участке земли, и если лиа могут жить спокойно, будучи ограничены в свободе, то людям нужны новые горизонты, новые просторы. В свою очередь я могу выдвинуть предложение о проведении четкой границы между нами, с, возможно, сдвижением её в восточную сторону ненамного, для вашего спокойствия.
Леди Нарбьерг продолжала смотреть на Видящего, соединив ладони на столе и выпрямив спину.
- Эй-раани, приходя в чужой сад, вы вырубаете его, потому что вам нужны деревья для строительства своего дома?
- Вы перескакиваете, эй-раан. Я собиралась обговорить и вопрос сохранения природы в целостности, но - несколько позже.
- Нет, - мягко заметил Таану, - я просто подумал о том, что вы прибыли на нашу землю и заняли ее без нашего разрешения, а теперь говорите о новых горизонтах и новых просторах. Пришедшие-из-за-моря в чужом саду...
Неожиданно его прервала Дара Йамме. Она наклонилась в сторону видящего и что-то негромко сказала. Веки видящего дома Амар дрогнули меньше, чем на четверть доли мгновения.
- Пришедшие-из-за-моря пытаются поставить забор посреди чужого сада, настаивая, что половина принадлежит им, - Оневи улыбнулся. - Вы строите дома из мертвого дерева и камня. Мы могли научить вас выращивать их.
- Все дело в том, эй-раан, эй-раани, что за нами, дипломатами, стоят те, кто сам похож на камни или дерево. И я могу заранее угадать их ответы. Потому и начинаю проводить забор, - ладонь женщины мягко рассекла воздух, - сама же будучи готова его сдвинуть настолько далеко, насколько потребуется для прекращения войны. Но не могу отвечать за командование.
По ноге молчавшего Олафа мягко и почти даже игриво скользнул кончик изящной женской туфельки. А потом настойчиво пихнул.
Он встрепенулся, хотя до того словно гипнотизировал взглядом лоб Дары Йамме.
- Вы правы в том, что метрополии необходимы ресурсы, а прибывшим - земли, но мы не настолько глупы, чтобы отбирать земли у хозяев.
Аннатар, склонившийся над бумагой, усмехнулся.
- Земель достаточно и за пределами власти Средоточия, - либерально заметил Оневи.
- Вы сами говорили о том, что земли к востоку от Черной Пустыни уже не так подвержены власти Средоточия, - отозвалась Эльма, - мы не двинемся дальше.
- Верно. Но вы могли бы идти вверх по побережью.
- Идти сейчас это значит - срывать с мест не только крепких мужчин, но и женщин, детей.
- Мы не выгоняем вас.
Олаф провел ладонью по седым волосам.
- Предлагаете искать новые горизонты в другом направлении?
- Даже если и так, что для этого требуется время. Несколько лет уж точно, - сложила ладони "домиком" Эльма, - но ведь война идет сейчас. И сейчас её нужно остановить, - рыжеволосая женщина словно напоминала.
- Тогда границы в первую очередь.
По знаку Эйнех растелил по столу карту, что была среди принесенных им бумаг.
Час, тяжелый для всех, обе стороны обсуждали документ, согласно которому граница между лиа и людьми могла бы пройти по изогнутой линии, начинавшейся у злополучной Барсучьей щели, шедшей по низинам через Айтар и заверщающейся на полуострове южней Ясного.
Эльме нестерпимо хотелось курить; но женщина мягко улыбалась, глядя спокойно на собеседников.
- Нам всем нужно обсудить вопросы с командующими, - завершил Таану Оневи.

[Соуль >>>]

***

Переговоры!
Это они называли "переговорами"!
- Сидеть и ждать, до возвращения... - процедил себе под нос Ливио Дженерозо, накручивая локон на палец. И, почти непринуждённо продолжил, уже совсем громко. - Глупее нету извращения - сидеть и ждать, до возвращения!
Купец поднялся, резко и порывисто описал по комнате несколько кругов, стараясь не обращать внимания ни на что, кроме попадающихся на пути препятствий, коих и не было. пальцы Ливио немного нервно щёлкали за спиной, поступь оставалась лёгкой, но заметно ускорилась по сравнению с традиционными раздумьями.
- Это убыточная война, - повторил сам себе полукровка, дёрнув плечом. - Убыточная. А теперь ещё и скучная. Воюют - глупо. Не воюют - скучно. Мир в плену у банальности и скуки! Просто сюжет для пьесы. Продать в театр? Или купить театр, чтобы поставить? У нас вообще есть в Неуштадте театр, у меня вылетело из головы. напомните кто-нибудь!
- Есть. - усмехнулась Катерина. - Может быть принести вам что-нибудь из напитков?
- Ты сама-то будешь, Кэт? Пить одному, когда можно спаивать свою телохранительницу - это неинтересно! - Ливио взмахнул руками. - Что у нас есть в этой дыре? Или лучше сказать "в этом забытом Единым кусочке мира, где даже свет Его не в силах разогнать обступивший нас мрак"? По правде сказать, я точно должен купить театр! Я буду играть там главные роли! Принца-изгнанника, Короля Трёх Ночей... или даже Графа Лэтвайна! О, как это будет... дорого. И прибыльно - если с моей подачи. Кэт, что скажешь?
Женщина все с той же усмешкой наклонила голову к груди.
- Нет, вы же знаете... к тому же, здесь много лиа, и могут понадобиться мои навыки.
- Даже безалкогольного? Спаивать телохранительницу можно и так! - Ливио демонстративно покачнулся, словно загребая ногами. - У меня хорошая фантазия. Принеси чего-нибудь сладкого, раз так... Пьяным быть на переговорах - давать соперникам лишнюю фору! Не идеально, но... Всё, решено. Я покупаю театр после войны. Мы псотавим пьесу о нашей победе над лиа! Или о победе лиа над нами! Как думаете, лиа ходят в театр?
Катерина тихо и хрипло рассмеялась и вышла ненадолго. Она вернулась с фруктовым соком и двумя высокими стеклянными стаканами. С плеском рубиновая кровь граната ударилась о дно. Наполненный стакан Акснер протянула Ливио.
- Благодарю, о моя Элермина Меай! - белозубая улыбка Ливио Дженерозо и впрямь стоила графа Лэтвайна. Как и деловая хватка полуэльфа - клыков великого вампира. - Как думаешь, что от нас потребуют лиа? А что мы от них? Чем они вообще там занимаются?
- Как и сказали, беседуют. Я слышала, что Нарбьерг давно нашла подход к их дипломату.
- А он к ней - не нашёл разве? - подмигнул Ливио. - Я бы нашёл... но, боюсь, при попытке это сделать меня ждут неучтённые затраты на костоправа, а челюсть мне нужна, чтобы отдавать тебе приказы, дорогая.
Торговец отхлебнул сока. Вкус был приятный, и пересохшие губы, уставшие от вечной трескотни своего обладателя, милостиво согласились поработать ещё немного.
- Знаешь... а ведь точные сведения с этих переговоров имеют стратегическое значение, - в пустоту выдвинул предположение Ливио, снова закладывая свободную руку за спину и начиная прищёлкивать пальцами. - Чем бы тут всё ни кончилось - всё изменится. Причём сразу.
- А он к ней - не нашёл разве? - подмигнул Ливио. - Я бы нашёл... но, боюсь, при попытке это сделать меня ждут неучтённые затраты на костоправа, а челюсть мне нужна, чтобы отдавать тебе приказы, дорогая.
- Кажется, их дипломат, справился без костроправа, - невозмутимо ответила Катерина.
Торговец отхлебнул сока. Вкус был приятный, и пересохшие губы, уставшие от вечной трескотни своего обладателя, милостиво согласились поработать ещё немного. Волшебница наполнила свой стакан, сделала глоток - глоток упал на дно желудка, как камень.
- Знаешь... а ведь точные сведения с этих переговоров имеют стратегическое значение, - в пустоту выдвинул предположение Ливио, снова закладывая совбодную руку за спину и начиная прищёлкивать пальцами. - Чем бы тут всё ни кончилось - всё изменится. Причём сразу.
Женщина молча кивнула.
Дженерозо хмыкнул, сделал ещё глоток. И, поравнявшись с женщиной, довольно тихо шепнул:
- Чувствую себя тряпичной куклой, посаженной на фон для красивой картинки. Не люблю, когда что-то не под контролем. И не трепаться уже не получается, Кэт. Я хочу разобраться, какого беса мне портят здесь мои дела. Всем. Войной, миром, малефиками, лиа, техномагами, да хоть Чёрным Королём! Каждый день - деньги. И пока что - потерянные. Бесит.
Телохранитель даже не пошевелилась.
- Попросите их дипломата побеседовать с вами.
- Разумеется попрошу. И не его одного. Я... думаю, что и кому можно предложить, понимаешь? Они же совсем не такие, как мы. Или в чём-то всё же такие же?
Последний глоток сока перекочевал в рот торговца.
- Кэтти, пойми... Я привык считать, что всё можно купить - и прекрасно при этом отдавать себе отчёт в том, что ошибаюсь. Всё можно купить. Но когда что-то нельзя купить, его можно купить иначе, и надо понять, как. Когда что-то купить нельзя вообще - нужно понять, что с этим делать. И пока что... я не вполне уверен, что предлагать и что предлагать, если первое не примут.
- Их нельзя мерить по-нашему, - напомнила Акснер.
- Именно поэтому я себя и одёргиваю, видишь? Всё, что я привык делать, может сработать - а может и нет. И что-то из этого, не сработав, даст предельно тяжкие последствия. Тебе и так ясно, не буду и дальше воздух тратить, - фыркнул полуэльф. - Я хочу понять, что мне делать. А для этого с ними нужно говорить, присматриваться к ним.
- Выйдите на улицу, - дернула уголком губ женщина.
- Спасибо за совет, - скорчил кислую физиономию купец. - Знаешь, я как-то не догадывался, что там, на улице, есть то, чего нет здесь, внутри. Пошли тогда что ли?
Женщина прикрыла глаза, спрятав задумчивую улыбку, а потом молча направилась к двери.

[Darkness >>>]

***

Лишь поздно вечером участники переговоров наконец смогли понять, что первый день подошел к концу и разойтись. К полуночи все успокоились.
Посольству ЭКК выделили просторны и большой дом - по периметру стояла охрана, менявшаяся каждые четыре часа.
Жители крохотной Геннари-таэ не знали, что ждать от проходящих в деревне переговоров между двумя сторонами, и потому маленький поселок казался вымершим, темным.
Свет горел только там, где жили делигации. Если бы кто-нибудь сейчас пригляделся к улице, возможно заметил бы небольшой клочек тени, порывисто перемещающийся от дома к дому. Последний перелет, и она оказалась у освещенных окон. Блеснули любопытные бусинки глаз, свет вычертил острый контур длинного клюва.
Послы занимались своими делами, даже не думая, что за ними наблюдают. Да и охрана вряд ли обратила бы внимание на залетную птицу, смотрящую в окна, одно из которых было открыто. Рыжеволосая женщина курила, нагло стряхивая пепел на подоконник, откуда его сносил легкий ветер. Рядом с ней стоял высокий короткостриженный мужчина в очках. Эльма и Эйнех о чем-то негромко беседовали, а когда женщина докурила, то выпрямилась, кивнула священнику и вышла. Дану остался один - комната была просторной, и все в ней говорило и дышало Шэн-лие - корни-кресла, циновки на полу, едва заметные барельефы на стенах, созданные изгибами дерева и мхом.
На это раз ворона не стала выжидать и коротко стукнула клювом о стекло... Эйнех не подпрыгнул. Но пытался. А разглядев, кто именно является источником звука, священник замер, а потом жестом, полным... удивления, снял очки, поморгал.
- Эмм... Галика?
В ответ птица каркнула, взмахнула крыльями и перелетела на то, что напоминало спинку одного из корней-кресел.
- Я даже не буду спрашивать, что ты здесь делаешь, - Эйнех подошел к креслу, оперся рукой о подлокотника, - нелегальная ты птица.
Несмотря на попытку говорить серьезно и строго, в уголках губ священника пряталась улыбка.
Ворона не спешила перекидываться. Она с явной тревогой оглянулась на дверь, а затем прыжком приблизилась к Дану и потерлась головой о его руку. Странно: не по-птичьи, а как-то по-кошачьи.
- Скажу, что ты домашняя, если кто войдет, - вздохнул Эйнех и осторожно коснулся черных перьев. - И что мне с тобой теперь делать?
Птица недолго разглядывала его, склонив голову набок, затем взмахнула крыльями и оказалась на подоконнике. Потопталась и вдруг провалилась за окно, в темноту. В следующее мгновение за край подоконника уцепились человеческие пальцы и показалась взлохмаченная макушка.
- Пойдемте гулять! - громким шепотом позвала девушка.
- Внезапно, - склонил голову на бок Дану. Потом покосился на дверь, подошел ближе к подоконнику, оперся локтями, глядя на Галику сверху вниз и улыбаясь, - и куда же мы отправимся?
"Отец Эйнех, что вы творите...?" - застучала по вискам благоразумная мысль.
- Там темно и никого нет, - улыбнулась ворона, уставившись на Дану, - Трава высокая.
- Ммм...- благоразумные мысли взвыли трубами инквизиции. Эйнех побарабанил пальцами по подоконнику. Мысли топотали олифантами. - Хорошо. Но только недолго.
- Можно вылезти в окно, - обрадовалась ворона и посторонилась, давая проход.
- Охрана будет весьма удивлена, - пробормотал Эйнех. Он чувствовал себя полнейшим, просто-таки ужасающим идиотом, но остановиться не мог. Сказать: "Нет, это глупая затея. Важные дела. Судьба ЭКК."
- А что вы им скажете, если пройдете через дверь? - полюбопытствовала Галика.
- Что хочу пройтись, и что мне не спится, - Дану приподнял уголки губ. - Подождешь пару минут?
Она кивнула и добавила ему вслед:
- Тоже мне охрана. Им стоило бы и окна охранять.
Дану коротко рассмеялся.
- Я им скажу. Потом.

Сообщение отредактировал Darkness - 23-08-2010, 21:19

[Bes/smertnik >>>]

Эльма Нарбъерг и Зигвальд Гартвиг
- Как ваши дела, миссис Нарбъерг?
- Спорим о границах, генерал, если вас, конечно, не интересуют именно мои дела.
- Меня интересуют именно не они. Какие следует предложения?
- Лиа требуют сдвига границы. Пока мы сошлись на линии от Барсучей щели, через Айтар и до Ясного.
- Это неприемлимо. Что они предлагают кроме?
- Кроме сдвига границы они хотят отказа от претензий на их земли и уважения к природе. Другого лиа не приемлют. Мы пытаемся договориться.
- Это все?
- Или же сдвиг нашей колонии на север, в еще неиследованные территории.
- Учитывая отсутствие людей и ресурсов, слишком тяжело...
- Знаю, генерал. Этот вариант был нами отклонен, хотя лиа обещают не давить в этом случае по времени.
- Так...

Зигвальд Гартвиг и губернатор Йост
Гартвиг коротко описал сложившуюся ситуацию.
- В колонии не больше двухсотпятидесяти тысяч человек.
- Но по военной мощи мы превосходим лиа.
- Не удивляйтесь, что слышите это от меня. Сколько лиа? Два или четыре миллиона?
- Или больше. Проблему нужно решать миром, пока есть шанс.
- А это то, что я ожидал услышать от вас. Метрополия не будет довольна, если мы уступим земли.
- Если мы не уступим земли, Метрополии будет не на кого быть недовольной.
- А как вам переход за горы?
- Ресурсы, ресурсы...
- Что?
- Это потребует много времени, Зигвальд. Очень много.

Губернатор Йост и Эльма Нарбъерг
- Миссис Нарбъерг, как у вас дела?
- Мне казалось, губернатор, что вам уже рассказали, как...
- Милая, я спрашиваю именно про вас.
- О! Спасибо, все хорошо.
- Я рад. Эльма, скажите, вы не могли бы поговорить с лиа о полосе отчуждения. Между нашими территориями, с сохранением границ в нынешнем положении?
- Ширина?
- Около полусотни километров. Полагаю, за наш счет.
- Пятьдесят... Хорошо, попытаемся. Есть еще что-то?
- Возможно, дорогая, вы могли бы попробовать как-то...
- Компенсировать?
- Да.
- Попробуем, Данкмар.

Эльма Нарбъерг, Олаф Эленборг, Эйнех Дану, Ливио Дженерозо
- Ну что, господа? Как вы всё это находите?
- Давайте не будем думать о том, что мы уступили первый раунд практически без боя, - голос Эленборга походит на ветер.
- Смотря что им считать. Мы услышали, мы можем думать, - клейкая, маслянная улыбка и сияющие зубы.
- Мистер Ливио... Сколько у нас времени, Эльма?
- Что? Да, Ливио. Не лиа, заметьте, хоть и похоже.
- Полагаю, два дня, - Эльма курит. Снова.
- Легендарная щедрость лиа. Наши требования к ним есть, или мы просто хотим понять, как жить дальше?
- Как бы это не затянулось на гораздо, гораздо больший срок, - Олаф вздыхает. - Чего они хотели добиться тем, что представили нам Черного Короля?
- Возможно, - осторожно вмешивается молчавший до этого Эйнех, - они не знали о его прошлом.
- Господа, мнение "лиа - наивные тупые дикари" можно было отмести ещё когда они не стали отдавать нам последнюю рубашку за бусы, - наставительно вздёрнутый палец купца. С перстнем. - Они наверняка знают.
- Тогда они его подставляют открыто.
- Не все спокойно в королевстве лиа...
- Считаете, что это как-то разрешится, Эльма?
- Проблема Черного Короля? Что происходит в Шэн-лие - мы можем только гадать. Надеюсь - да.

[Соуль >>>]

День: 27 и 28 августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D3-D4

Вечером вышли - и пройти, после хорошей еды и долгого отдыха - удалось порядочно. Фелико, к утру умудрившийся-таки соотнести маршрут с картой (количество значимых ориентиров на оной превращало пеший переход из А в Б в насмешку над теорией вероятности), объявил, что уже к полудню забудет Иснари в двух шагах от мирного поселения лиа.
- Если мне не изменяет память, - закончил он. - Мудрые лиа всегда были осторожны с картами.
Лиса подперла кулаком скулу:
- И зачем ты тогда топал сюда, если изначально собирался возвращаться в Неуштдат?
- Мы договорились, что я тебя провожу, - улыбнулся акуромант.
- Тогда ладно.

Когда солнце встало, вокруг уже был редкий молодой лес, ненадолго сменивший привычный пестрый равнинный хаос. Между светлых стволов бежал не один ручей, и их журчание кое-где сливалось в дружный многоголосый шепот. Сверху, в тон им, ударялись о листья капли. Гном дал только один плащ, и промокший насквозь уже Фелико походил на благодушную нежить.
Акуромант и лиса выбрались из очередных дебрей на более-менее открытое пространство, где поваленные давней бурей стволы деревьев потемнели от влаги. Иснари воскресила в памяти запутанную карту и вытерла ладонями воду с лица. Женщина уже давно промокла до нитки.
- Проводить? - прозвучал откуда-то справа задумчивый голос.
- Доброго дня, - поприветствовал невидимку Фелико.
Словно только и ожидал того, незнакомец буквально вывалился из прорехи между двумя большими кустами волчьих ягод. Он тоже промок, но, казалось, это его совершенно не волновало. От воды слиплись перья в туго заплетенных в косы волосах, по смуглому и морщинистому лицу бежали капли, падали на коричневую и потрепанную хламиду - потом, на землю. Не будь земля мокрой, под босыми и исцарапанными ногами старика давно бы натекла лужа.
Иснари удивленно моргнула несколько раз.
- Лиа, - с улыбкой прокомментировал акуромант. - Значит, почти пришли. Я Фелико.
- А я - Каан. - отозвался старик.
Его фигуру окутывали два полотна силы. Первое - сухое, потрескавшееся, словно сброшенная змеей ненужная чешуя, мертвое... когда-то принадлежавшее сильному малефику. Второе - прозрачное, светло-зеленое, пронизывающее подобно бесконечному стеклу: оно растекалось во все стороны и казалось безграничным, растворяясь между деревьев.
- Тебе в другую сторону, Фелико.
- Я провожаю, - кивнул акуромант. - В первый раз вижу такого как ты.
- Может, в последний, - старик неторопливо подошел ближе. Рахрах подкрался к нему и, задрав голову, заворожено уставился в совиные глаза Каана. - Давай, лучше я провожу.
- Может, в последний. Мне говорили, у вас не живут такие как я. И такие как ты - тоже.
- Всякие живут, если не вмешиваются в Круг. Пойдешь?
- Позволь проводить ее до конца. Потом я вернусь обратно.
- Ты ищешь кого-то, - улыбнулся старик, - но через час я могу пойти по другому пути, а завтра его может не существовать больше.
- Я найду дорогу, - улыбнулся Фелико. - Доведешь нас до поселения?
Старик хмыкнул.
- Ну, пошли...
Помедлив, Каан взял Фелико за руку, за другую - схватил Иснари. Испуганный ракшас забрался в карман ее платья и притих. "Удивительно... на редкость просто молчаливый Рарах", - лиса не могла понять, чего боится пришедший-из-тени.
Старик шагнул на сухую траву между двух кустов волчьей ягоды, потом продвинулся еще немного вперед... здесь дождь прекратился, и мох на деревьях по обе стороны был рыжим, сухим. Почему? Осталось загадкой - над головой слишком плотно смыкались кроны - так плотно, что не было видно даже крохотного треугольника неба.
Иснари сняла с головы капюшон дождевика, прислушалась к собственным ощущениям. Ненадолго лиса замерла, почувствовала как сердце забилось чаще. На дороге, по которой Каан вел спутников, не было и ветерка магии, но ощущение... тянуще напоминало те, которые настигали женщину, стоило ей шагнуть в тени Манхета.
- Тут недалеко, - бормотал старик.

[Bes/smertnik >>>]

Он словно знал где повернуть с тропы в густые заросли, чтобы оказаться на новой - где деревья обвязывали мясистые бледно-голубые лианы, по которым маршировали солдатики-жуки с яркими спинами. По это дороге спутники сделали всего три шага.
Всего три шага до того, как выйти в негустом саду, где в окружении намокших от недавнего дождя деревьев стояла шетигранная беседка, сплетенная летящими золотистыми лозами с пожелтевшими листьями.
"Хотел бы я туда забраться..." Ветер сдвинутой реальности подействовал на акуроманта совсем иначе - места, ему заказанные по самой природе. И одновременно - предмет вечной зависти "настоящим" магам. Даже прогулка силами Каана странно на него действовала - вибрацией где-то под кожей, дрожью в пальцах, комом под ребрами, лихорадочным ощущением свободы и пустоты - словно в момент оказался на горной вершине. Политый дождем сад казался одновременно родным и обыденным.
Постепенно все-таки ощущения начали возвращаться: цветные блики складывались в картины, потоки заново определяли себя вокруг. И тогда акуроманта захлестнуло присутствием чужой силы. Тщательно скрытой - да - насколько вообще можно скрыть такой уровень. И все-таки уже сами щиты говорили больше, чем даже открытая боевая вязь выпускника академии.
- Вы тут что, черного короля прячете? - невольно пробормотал Фелико...
И остолбенел. Этот отпечаток он знал.
- Ну, говорят... его. Пошли?..
- Пошли, - кивнул акуромант. - Он теперь лиа?
- Лиа, это вон тот, - показал пальцем на высокого и рыжеволосого мужчину Каан. - Таану!
Отпустив чужие руки, Опора неторопливо направился вперед. Все трое споривших в беседке вскинули головы. Встретившись с Аннатаром взглядом, Фелико резко затормозил. Потом снова скользнул вперед, но медленнее, и как-то... иначе. С усилием отвел взгляд, чтобы склонить голову перед женщиной и мужчиной. Реджине же не стесняясь разглядывал акуроманта, его спутницу, ее карман и темное облако, которое норовило спрятаться за золотистым ухом лисы.
- Каан... - с тихой и скрытой угрозой начала лиа с длинными и светлыми волосами, - аэ нион...
Старик твердым движением положил руку Фелико на плечо.
- ...ты его привел? - слова словно сместились, а звуки поменяли места, став понятыми.
Стоявший в стороне рыжий лиа отложил калам и сел на край корня, служившего стулом.
- Я заметил его и вдруг понял, кого он искал, - пожал плечами старик.
- Человек рядом с вами знаком очень многим, - согласился Фелико. - Мало кому хорошо.
- Присаживайтесь эй-раан, - названный Таану произнес приглашение очень чисто на родном языке колониста. - Вы...
- Фелико, - представил акуроманта Каан. - А...
- Иснари. - нашлась бледная, как мел лиса. Она виновато улыбнулась и через мгновение оказалась зверьком, который прятался между сапогами Фелико.
- Справа от вас Дара Йамме. Слева - Аннатар Реджине, - лиа говорил вежливо, и удивительно непринужденно и естественно. - Солнцепоклонник - хороший знак.
Иснари комплимент не оценила по вполне понятным причинам, крайне знакомым любому темному лису. Судя по всему, сам Таану еще с подобными солнцепоклонниками не сталкивался…
Фелико подобрал фенька и устроил за пазухой. Мокрая одежда пахла железом и солью.

[Соуль >>>]

- Доброго дня, эй-раан, эй-раани Дара, - кивнул акуромант. - Мы не хотели прерывать ваш разговор.
- Да они в другом направлении вообще шли, - извинился за всех Каан.
Таану приподнял уголки губ:
- Я понимаю, Опора.
- А ты, - Фелико посмотрел на Аннатара, теперь изучающе, - теперь воюешь здесь.
- Любому с материка известно, где и с кем я воевал прежде, - заметил Реджине.
- Мало кто знает о твоих новых делах.
- Скоро о присутствии Аннатара станет известно всем прибышим-из-за-моря. Недавно мы представили его посольству, - Таану приподнял в улыбке уголки губ. - Вероятно, его хотят убить уже сейчас. Надеюсь, это докажет лояльность Шэн-лие.
Слова Оневи были настолько же двусмысленными, насколько вежливыми. Реджине уловил это, нахмурился. Прежде, он сам играл в дипломата, а теперь - понимал кристально-ясно, какую роль выполняет рядом с видящим.
- Его мало кто знает из победителей... - Покачал головой Фелико. - Если только он не назовется сам. А Север ничего не решает.
- Однако, как я вижу, эй-раан, вы его знаете в лицо.
- Я северянин, и я здесь чтобы его убить, - Фелико улыбнулся уголками губ.
Реджине резким движением убрал с лица волосы.
- Бха… учитывая нынешнее положение нас здесь как дипломатического корпуса…
- Ты рассказывал о законах своей родины, - в паузу аккуратно влился мелодичный голос рыжеволосого лиа, - о некоем праве дуэли, которое отметает с легкостью все другие уставы.
- Я предлагаю битву один на один, - кивнул акуромант. - И, честно, не тебе меня опасаться.
- А как насчет демона, которого ты таскаешь за пазухой?
Таану медленно перевел взгляд с Фелико на Аннатара.
- Реджине, - голос видящего похолодел на несколько градусов, - я чувствую солнечный песок.
- Без призванных, - пожал плечами акуромант. Он ничего не терял.
- Демон... все-таки есть? - Дара Йамме подалась вперед так резко, что показалось - кинется. Ее удержал Каан.
- Песчаный дух с одной из теней. Может есть мертвую пищу, - склонил голову Фелико. - Происшедшее в Ясном стоило жизни почти всем мастерам.
Оневи осторожно поднялся и подошел.
- Я разрешу Аннатару сражаться, если вы, эй-раан, мне позволите пообщаться с этим существом.
- Это не в моей власти, - улыбнулся акуромант. - Иснари владеет им.
Мелкие и острые зубы впились под рубашкой в левый бок Фелико…
- Иснари? Эй-раани? Лисы не способны причинить зло.
…и удивленно разжались.
Тяфкнув, лиса с невинным видом выпрыгнула на стол.
- Когда вы желаете уладить свои дела, эй-рааны?
- Как только Его Величество будет готов, - Фелико глубоко вздохнул. Стоило знать заранее и отдохнуть после перехода... Но с того момента, как в беседке начался разговор, Фелико казалось, что давным давно копившиеся кусочки вдруг сложились сейчас в мозаику, в то заветное слово... Что настоящий момент больше не игра. И настоящее не учитывало ни дней дороги, ни непроверенных пистолетов.
Аннатар молча прижал два пальца к виску. Затем сказал.
- Если я это сделаю, Таану, ты перестанешь преследовать меня?
Видящий несколько секунд молчал.
- Я тебя прощу.
Реджине посмотрел Фелико в глаза:
- Тогда на закате.
- На закате, - согласился акуромант.

[Bes/smertnik >>>]

В комнате, выделенной пришельцам, Фелико умудрился почти сразу же заснуть сном младенца. Обычно легкого шороха было достаточно, чтобы встретиться с внимательным взглядом человека, казалось, никогда не отключавшегося до конца, но на этот раз даже чириканье птицы, сидевшей на самой крыше древесного дома, не произвело эффекта. Ближе к вечеру акуромант проснулся сам. Иснари, половину дня продремавшая в противоположном углу, теперь сидела возле его постели, задумчиво изучая Фелико.
- Ага, а ты говорил…
Раздалось громкое фырканье ракшаса. Что он говорил – осталось загадкой.
- Ты пьешь молоко? Я не помню…
- Я всеяден, - улыбнулся девушке Фелико. - Здесь есть вода? Сейчас будет кровь...
- Прямо сейчас? - уточнила Иснари и кивнула на любовно сплетенные корнями деревьев "бадьи" за тростниковой ширмой. - Остыла правда давно...
- Я собираюсь избавиться от бороды, - объяснил акуромант. - Спасибо.
Иснари задумчиво потрогала его подбородок.
- То есть, ты решил побриться перед смертью? - участливо уточнил ракшас.
Женщина шикнула на него и остановилась возле края ширмы, когда акуромант подошел к воде.
- Не заросшим же... - Фыркнул Фелико. Не особенно церемонясь, он забрался в бадью целиком, и высунулся только затем, чтобы щедро посыпать себя мыльным порошком. - Это старая традиция, она предполагает некоторое... Уважение к действию.
- Судя по всему, пока ты не умирал ни разу, - Иснари скрестила на груди руки, наблюдая за акуромантом.
- Я в этом не так уверен. Но мне еще ни разу не давали ради этого выспаться, - обещанная кровь показалась где-то на пятом движении бритвы, но в целом царапин было удивительно мало... Для отсутствия зеркала и наличия собеседника.
Иснари молча протянула ему маленькое полотенце и серьезно сказала:
- Я волнуюсь.
- По тебе не скажешь. - брякнул Рахрах.
- Я не думаю, что они тебя выгонят, - пожал плечами Фелико. - У Спящего Наяву ваш народ на хорошем счету.
- Я за тебя волнуюсь, дебил.
- А моя сказка была написана очень давно. Или мне так показалось сегодня... - На секунду взгляд акуроманта стал совершенно отсутствующим, но он быстро вернулся к привычной ровной веселости. - В любом случае, хоть ты меня не хорони, а?
Иснари прищурилась:
- Не-е-ет, не раньше чем я тебя собственными руками утоплю...
- Вот. Попробуй честно, всерьез и совершенно искренне верить в мою удачу. Кто знает, на что вы, лисы, способны, а? - улыбнувшись, Фелико снова исчез под водой.
Когда он вынырнул, от бороды и лесного "загара" уже не было и следа. Только подсыхающие царапины.
Лиса склонилась над бадьей и, внимательно посмотрев в лицо акуроманту, плеснула водой:
- Буду. Только не улыбайся так самодовольно.

[Darkness >>>]

Приближался закат, когда в комнату Эльмы постучал один из сопровождавших посольство военных.
- Вас... ждет дипломат с той стороны.
Леди Нарбъерг удивленно приподняла брови, но, отложив книгу, поднялась из кресла и кивнула военному.
- Подождите пять минут, я соберусь.
Вышла в коридор Эльма многим быстрей.
Ее ожидал Таану. Он был один и коротко наклонил голову в знакомом Эльме жесте приветствия.
- Доброго вечера, эй-раан, - поздоровалась с ним женщина на языке Шэн-лие.
Таану улыбнулся и столь же легко ответил, перенимая эстафету:
- У меня к вам срочное дело, эй-раани.
- Именно ко мне? Что же... такого произошло?
Таану замялся на несколько секунд.
- Я передаю просьбу Аннатара Реджине, сколь странно бы это ни выглядело. Он изъявил желание, чтобы именно вы были его секундантом на предстоящей дуэли.
- Мужчины - такие внезапные, - усмехнулась Эльма и замолкла - на мгновение или чуть больше.
Женщина прокрутила вокруг правого запястье тонкий серебряный браслет и медленно склонила голову.
- Дуэль? С кем?
- Человек из его прошлого. Он назвал себя Фелико.
Эльма вновь вскинула брови.
- Пойдемте.

Аннатар навестил пожилую волшебницу за четверть часа до начала поединка. Он принес ей отвар из цветочных листьев и акккуратно поставил его перед пожилой женщиной на стол. Однако не сказал ничего. Словно чувствовал себя виноватым. Или не знал, с чего следует ему начать.
Мондрус не притронулась к чаше и, против обыкновения, не поблагодарила. Женщина стояла перед магом прямая и суровая, как всегда. Сдвинутые брови, плотно сжатая полоска рта - гнев, до этого дремавший в ледяном сердце магессы, поднял голову и теперь в упор смотрел на Аннатара через колючие стеклышки ее холодных голубых глаз.
- Я не буду зрителем этого... этой дуэли. Не приду, - сказала она.
Реджине покачал головой.
- Возможно, вам и не стоит.
- Отговаривать бесполезно. Я чувствую. Но зачем, зачем нужна дуэль? Мне нужно знать, прошу! - волшебница не просила, она требовала с нетерпеливостью обреченного. Будто это не Аннатар должен был сражаться сегодня, а она.
- Я допустил одну ошибку, - обезоруживающе улыбнулся Черный Король. - Мне обещали ее простить, если я останусь в живых.
- Нелепость, - процедила Мондрус сквозь сжатые зубы и отвернулась - слезы острым тяжелым камнем встали у горла.
Аннатар аккуратно, как родную, приобнял ее за плечи каким-то извиняющимся жестом - словно позволиль слишком большую вольность по отношению к строгой волшебнице.
- Мой муж умер от своей же глупости. Тоже дураком был. И теперь вот ты... - в голосе Альмы, никогда не имевшей детей и считающей их едва ли не разновидностью демонов, проскользнули материнские нотки.
- Прости пожалуйста, Альма. Но, наверное, я действительно должен. - "И даже слишком много. И отдельно - этому гостю и Таану", - закончил мысль Реджине.
- Уходи! Немедленно! - рыкнула, сжав кулаки, пожилая магесса. - Или, клянусь, ты не доживешь до своей чертовой схватки!!!

[Соуль >>>]

***

Выбритый и одетый как лиа, Фелико меньше всего походил на того "крепкого лесоруба", каким казался с утра. Скорее на жителя тех странных городов, что веками умудрялись выживать на территории эльфов. Иллюзию разрушали только тяжелый пояс и оружейные сумки, оставленные на привычных местах: эльфлины не воевали, и холодное железо для них было омерзительно. Фелико же позаботился о всех трех своих револьверах, и длинноствольники лежали в поясных петлях диковинными кинжалами. Даже полузаросшую рану акуромант перебинтовал перед боем начисто.
Людей на площади было совсем немного. Лиа и колонизаторы спрятались по домам, словно чувствуя бурю. Среди присутствовавших остались Дара Йамме, Каан, Таану… Консул Эльма Нарбъерг, печально известный в Неуштадте и за его пределами Олаф Эленборг. Иснари остановилась с то стороны, где остановился Каан, который хмыкнул:
- Меня… как это? Ты се-кун-дан-та выбрал?
- Я возьму любого, кто согласится, - качнул головой Фелико.
- Давай тогда я?.. - посмотрела из-под неровно обкромсанных волос лиса.
- Иснари, - согласился акуромант.
Ветер сквозняком прошуршал вдоль лодыжек. Иснари, немного поежившись, прошла вперед. Эльма казалась спокойной и даже отстраненной. Только взгляд - внимательный и цепкий, скользил от одного лица к другому.
- По-моему они намерены драться, - обернулась на Фелико лиса и посмотрела внимательно на женщину. - Фелико назад не пойдет.
- Хотела бы я хоть что-то понимать в происходящем, - дернул уголком губ Эльма.
- Нас привел старик в длинной хламиде прямо за руку к Аннатару. Однажды его недобили уже, - пожала худенькими плечами женщина. - Да и ты вроде не горишь желанием их примирять. Хочешь голову Черного Короля?
- Сказать по правде, хотела бы сначала с ним поговорить. На темы личных переписок.
- Боюсь, это уже немного поздновато... - озадачено проговорила Иснари.
Эльма слегка развела руками.
- Его появление было для нас полной неожиданностью.
- Для меня тоже... Подготовим... поле?
Эльма кивнула.
Это дело, которое невозможно было уладить миром. Вдвоем женщины отсчитали в обе стороны двадцать пять шагов, и Иснари молча обошла круг на площади, отмечая границы. Она остановилась возле Таану.
- Я… правильно понимаю, что будет магия?
Он кивнул.
- Тогда нужно поставить охранительный круг.
- Я позабочусь, - ответил видящий.
Он зашептал, и от него в обе стороны поползли бледно-желтые с зеленым лозы, плавно овивающие отмеченное женщинами кольцо.
- Войдите в круг, - произнес Оневи.
Когда тонкий, похожий на лезвие лист затерялся в траве... ничего не случилось. Ни один из двух не стал рисковать внезапностью.
Фелико привычно раскрыл ладонь - это не помогало лучше чувствовать или работать, но разгружало сознание. Маги любили гордиться умением колдовать, не показывая того, и это часто оказывалось той самой ошибкой. Акуромант мог работать без рук, но знал, что рефлексы всегда быстрее намерений. И они были здесь, на кончиках пальцев.
Защита Аннатара была похожа на луковицу... Нет, на папье-маше. Множество тонких слоев, каждый сломать легко, но бессмысленно, можно бесконечно сдирать верхние слои, и в итоге остаться ни с чем. Разве что маг сам покажет нужные ключевые точки... Или недооценит нерешительного противника и попробует просто стереть его в порошок. Стоявший напротив маг так же неторопливо и изучающее разглядывал противника: манера держаться, положение рук, лицо, взгляд… Аннатар хмыкнул, заметив инквизиторское клеймо. Жаль, что село солнце, надежный и яростный источник пламени. Вместо этого к ногам акуроманта скользнула легкая змейка из воздуха, больше похожая на лесной сквозняк. Фелико заметил. Аннатар почувствовал перехват. Недолгое наращивание сил и резко разбитая связь. Пальцы маговампира дрогнули и напряглись в секундной попытке схватить ускользающий хвост. Не успел.
Новую партию снова начал беглец-ортодокс. Детский огненный мячик, растворенный почти так же быстро, как брошенный. В ответ - пуля, встретившая на своем пути шар огня и бесславно стекшая лужей металла на землю. Улыбка Фелико. Еще два выстрела, искаженные ветряной пружиной.

[Darkness >>>]

Чем-то это напоминало поединок двух мечников, затеянный больше для зрелища, чем для победы. Красивые позы, бой взглядов, то ускоряющиеся, то замедляющиеся клинки, удар-блок, удар-блок. Или, может быть, настоящий бой, где первая встреча клинков всегда была не всерьез, но в любой момент после ненавязчивый переброс ударами мог обернуться короткой, незрелищной и смертоносной схваткой. Поток раскаленного ветра опалил акуроманту затылок и тоже исчез оборванной нитью. Ему на смену пришли два новых - по обе руки. Фелико снова начал стрелять, и пули завязли в огненной стенке. Одна, две, три. Смена барабана. Четыре.
На их пути одна за другой поднимались реющие полотнища пламени. Огонь был родной стихией Аннатара, он словно жил внутри Черного Короля там, где у обычных людей о клетку ребер колотилось сердце.
Стенам требовалась сила. Полотна нуждались в глотке свежего воздуха. Обе стихии требовали воли. Пальцы Реджине держали их, как тонкие лезвия, как шелковые нити. Акуромант увидел силу четко, ясно, до мельчайших деталей. Он перехватил потоки. По ним, как по канатам попытался дотянуться до сердца чужой силы: не то качающийся под ветром канатоходец, не то акробат… что происходит, если вдруг одна дорога под ногами артиста становится десятком дорог, а сотней?
Невидимое пламя обдало Фелико ревом и жаром, и призрачные линии силы стали походить на ворох растревоженных огненных гадюк, объятых обжигающей бурей.
Слишком много нитей, и сознание, оглушенное ревущими потоками силы вокруг, просто не могло вычислить их все. Фелико выпустил нити, бросая на защиту все силы, создавая вокруг себя участки магической тишины. Обожженная кожа спекалась в темную тонкую корку, боль лишала руки чувствительности. Бросив "Дракан" на землю, Фелико отправлял выстрел за выстрелом туда, где должен был быть Аннатар, одновременно пытаясь закрыться от атаки со всех сторон одновременно. А еще - чувствуя, как его собственные силы понемногу уступают чужим.
На секунду в ослепленном гонкой сознании вспыхнуло что-то, похожее на возможный выход, и акуромант ухватился за эту идею, не пытаясь ни оценить ее, ни обдумать. Кожу обожгло новой волной огня, когда часть защитного кокона перестала существовать, но вместо этого из творящегося вокруг хаоса начали исчезать корректирующие потоки. Фелико не пытался выбрать среди них правильный, он просто рвал нити и надеялся на удачу.
Энергия ударила его, как крепко сжатый кулак громилы, под дых, и откатилась назад. Как известно, сила действия равна силе противодействия. Однако это правильно не всегда. Особенно если камень, брошенный ребенком, послан обратно рукой опытного метателя.
Тишина наступила так внезапно, словно мир за границей сознания исчез совсем.
Перед тем, как крови из-под разрушенной кожи вытекло достаточно, чтобы закрыть глаза Фелико, он успел понять только одно - что все-таки вышел из этого боя живым.

[Bes/smertnik >>>]

Иснари стояла, не двигаясь. Она смотрела на двух людей. Первый человек был мертв, выжжен изнутри. Второй - корчился от боли. Лиса не заметила сама, как, замерев, нервно кусает четыре пальца, которые сжала губами. Еще несколько секунд, и, переборов себя женщина переступила защитную черту. Вместе с этим разрушилось и окутавшее площадь молчание. Мимо лисы, подобрав длинную черную юбку, стремительно пробежала какая-то женщина с искаженным полубезумным лицом. Потревоженный пепел вспархивал у нее из-под ног стаями черных птиц. Она опустилась на колени около одного из дуэлянтов. Того, который лежал неподвижно. И очень тихо, едва слышно, завыла. К ней подошел Таану и присел рядом, негромко позвав:
- Альма?
Но Альма Мондрус не услышала видящего. Она ласково гладила Аннатара по черным обуглившимся щекам и слегка покачивалась - вперед-назад, вперед-назад...
Иснари присела рядом с Фелико и испугано замерла, даже не зная, что делать - всего несколько секунд прежде, чем решительно начала раздирать отросшими ногтями запястье. Бросив на женщину взгляд, Таану обратился к Опоре:
- Дара, помоги мне.
Светловолосая лиа перышком спорхнула к Модрус и села напротив, пытаясь заглянуть в лицо, покрытое глубокими морщинами - теперь они проступили еще явственнее.
Тем временем лиса сцедила в грязную, испачканную гарью, ладонь кровь и поднесла пальцы, тронутые алым, к губам Фелико.
Пожилая волшебница, постаревшая в одночасье, казалось, на несколько десятков лет, смотрела только на распростертое тело. Неожиданно воздух, ошпаренный жаром недавней схватки, начал увлажняться и холодеть, дрожать предчувствием скорой бури. И тут женщина подняла на Дару совершенно сухие, но от этого не менее страшные глаза. Слабый электрический заряд ударил в землю по правую руку от Альмы. Общирный кокон туманной влажности уже увеличился до размеров арены; его центром по-прежнему оставалась сгробленная фигура магессы. Если бы кто-нибудь попробовал капельки этого тумана на вкус, то очень удивился бы, потому что они были солоноватыми - такая вода лучше проводит электричество. Такая вода похожа на слезы. Дара застыла напротив. Неподвижная как статуя, Опора коснулась ее сознанием - как Средоточия касается сознаний лиа. Ответом была боль - на высокой пронзительной ноте, слепая, безнадежная. Боль без разума и логики, без четких эмоций и границ. Опора молча закрыла глаза, обращаясь к этой боли, словно к маленькому ребенку, вытягивая ее - как пар из воды. К себе, к себе... чтобы осталось только горькое спокойствие и тихая, усыпляющая печаль.
А рядом тело Фелико, вспыхнув золотыми искрами, стало фигурой маленького золотистого лиса, чья шерсть опалена огнем.
Воздух, казалось, натужно гудел - еще немного, и взорвется ослепительными ветвистыми молниями... но постепенно туман начал рассеиваться. Тело волшебницы обмякло, голова безвольно склонилась на грудь.
Опора подхватила его, удержала. Хрупкая лиа - пожилую женщину.
- Я отведу вас в дом? - тихо спросила Дара, не слишком надеясь, что ее услышат.
- Погодите... - выдохнула Мондрус.
Она посидела не шевелясь с полминуты. Потом вложила свои пальцы в обгоревшую ладонь Реджине, поцеловала его в лоб, покрытый черной коркой и волдырями.
- Да. Теперь идем, - негромко, но четко и осмысленно сказала женщина Опоре.

[Соуль >>>]

***

Когда Таану убедился, что остальные лиа позаботятся о маленькой лисе и убийце Аннатара, он вернулся в небольшую беседку в саду, вокруг которой сейчас стояли и охрана ЭКК, и охрана лиа. С ним вернулись Эльма и Олаф. Рыжеволосая женщина выглядела задумчивой.
- Эй-раан, а когда к вам пришел... Аннатар? Сколько лет назад?
- Давайте действительно поговорим без этикета, эй-раани, - Таану кивнул на корни-стулья и, подождав, когда дипломаты из ЭКК присядут, сам утроился напротив. - За несколько лет до первых ваших кораблей.
- Он был один? - Эльма села, расправила тонкую, густо-зеленую ткань юбки на коленях, - хотя, глупый вопрос. Такого быть не могло.
- Нет, он пришел вместе с остальными, кого вы называете "ортодоксами".
- Понятно, - женщина сложила пальцы "домиком", - знаете, эй-раан...в свете истории наших земель, появление Аннатара было очень неожиданным.
- По крайней мере теперь вы можете выдать его голову. Насколько понимаю, за ней охотились.
Эльма только беззвучно хмыкнула и подняла глаза вверх, где переплетались густо и плотно ветви, создавая живой, шелестящий и пахнущий листвой полог.
- Надеюсь, что ничто не сможет теперь помешать переговорам.
- Я бы тоже хотел на это надеяться, - искренне ответил лиа.
Олаф Эленборг, сидевший справа от Эльмы, кивнул.
- Должен заметить, что его смерть была практически нам... продемонтрирована.
- Не дуэль, а казнь? - приподняла плечи леди Нарбъерг, потом повела головой - перед глазами обоженной чернотой мелькнуло тело Аннатара.
- Мне кажется, что тот, кто казнил, имел причины. - Таану немного отклонился назад. - Прежде я не рассказывал вам об Опорах. Точнее говорил о них слишком мало. Фелико привел Опора. Опора Озарения. Он знал, что делает.
- Опоры - они как... - Эльма задумалась, пытаясь подобрать слово, - как наши святые? Люди, наделенные силой и приближенные к Единому.
- Да, - кивнул Оневи. - Они - голос Средоточия. Ваш Единый незрим. Средоточие... каждый лиа может придти и коснуться его. Это не метафора.
- Вы хотите сказать?.. - уточнил Олаф.
- Именно то, что я сказал.
- М-мм... - Эльма обвела ладонями в воздухе какую-то расплывчатую фигуру, - это статуя? Простите, если вопрос кощунственный.
- Нет. Средоточие похоже на маленькое солнце, которого можно коснуться руками. Оно - наше сознание, и в любой момент я могу обратиться к нему.
"Может ли быть такое?" - читалось в глазах Эльмы, когда она смотрела на Олафа. Вслух же леди Нарбъерг произнесла:
- И все лиа так могут?
- Любой лиа может. Когда я сказал, что демоны для нас страшнее любого оружия, то не преувеличивал, - продолжил Таану. - Умирая, мы возвращаемся в Средточие, из которого рождаемся затем снова. Каждя шэа, которая покидает Круг Жизни, так называемый нашими мудрейшими монахами Лаай, отзывается болью в природе Шэн-лие.
- Как у вас все... сложно, - слегка улыбнулась Эльма.
- И мы это чувствуем. Все.
Женщина замолчала на десяток секунд, обдумывая слова собеседника.
Спросил Олаф:
- Это похоже на улей.
Таану покачал головой:
- Отчасти. Но мы не рабочие пчелы.
- У каждой пчелы есть свой характер и воля?
Если Таану и хотел ответить, то он не успел: охрана дипломатов Шэн-лие пропустила к беседке невысокого, широкоплечего лиа. Тот шел спокойно, глядя на Оневи, словно имени Видящий был ему нужен, но в какой-то момент взгляд скользнул вбок, на Эльму. Лиа замер. Леди Нарбъерг чуть приподняла брови, вопросительно глядя на симпатичного, темноволосого парня. Тот смотрел на леди Нарбъерг секунду или две, и за это время светло-карие глаза побелели, словно кто-то набросил на взгляд молодого воина туманную кисею.
А затем лиа прыгнул вперед, быстрым, звериным движением. Он успел дотянуться до Эльмы, но затем одновременно ударили Таану и Олаф. Холодная земля запорошила глаза озверевшего лиа, ледяной поток ветра подкинул его над землей. И только через мгновение после этого вперед рванулась охрана…
Казалось бы, после такого любой, даже самый глупый и яростный должен был утихнуть, сдаться. Но темноволосый лиа подскочил с земли, кинулся вновь к оседающей на землю Эльме. На загорелом лице застыла будто бы гипсовая, недвижимая маска, и только глаза - дикие, злые, выцвели теперь до ярко-белого, словно за ними царила снежная метель. Перед лиа и консулом выросла ветряная стена, словно кокон бережно окружившая Нарбъерг.
Таану резко опустил ладони и лозы беседки, вырвавшись из пола, плотно оплели руки и ноги напавшего. А следом, сверху, на него навалились охранники Шэн-лие и ЭКК.

[V-Z >>>]

День: 23 августа
Фигура: ферзь D1
Ход: без хода
Официальная клетка: А4
Фактическое местоположение: А4 (пограничье)


Палубу омывала утренняя прохлада; Вензел поднял голову к безоблачному небу, едва заметно довольно кивнул. Дурная погода мешала бы наблюдению... и вообще. К сожалению, все практические умения данЛея в погодной магии сводились к изменению температуры вокруг себя.
Но сейчас небо было ясным. В отличие от прошлой ночи... Криомант чуть заметно поморщился. С этим надо было что-то делать.
Впереди плескалось море; не надо было даже смотреть на карту, чтобы понять - нужное место уже близко.
- Можно провести пару суток на месте назначения, а оттуда расчитать необходимый курс. - послышался голос Саяры.
Вензел обернулся с улыбкой. Скользнул взглядом по рукам - их закрывали рукава рубашки. Саяра ступала по палубе босиком... как часто бывало. Недостаточно выспалась - но это и понятно, учитывая ночь.
- Можно, - согласился криомант вслух, не отрывая взгляда от жены. - Довольно необычная ситуация.
- Что именно?
- Корабль, летящий над морем, - данЛей кивнул на приближающиеся волны. - Когда он не скользит по ним, а парит над ними - это, пожалуй, еще более необычно, чем корабль, летящий над скалами.
- Мы просто давно не летали на большие расстояния, - улыбнулась лиса.
- А жаль, - проронил Вензел, вновь оглянувшись на море. В пару шагов оказался рядом с женой, скользнул взглядом по парусам, улыбнулся.
Затем лицо вновь стало задумчиво-сосредоточенным, взгляд - почти оценивающим.
- Что-то придумал?
- Я думаю о том, что можно сделать, если нам придется оборонять эти места, - неохотно ответил данЛей. - Создается впечатление, что от нас в штабе ждут именно этого.
- Один корабль на всю водную границу? - женщина покачала головой. - Слишком самонадеянно.
- Согласен, - Вензел чуть наклонил голову. - Однако при подготовке... нет, удержать не получится, а вот задержать - вполне.
Саяра вопросительно приподняла брови, ожидая продолжения.
- Воду легко превратить в лед, а им - управлять, - пояснил данЛей. - Вполне возможно оставлять незаконченные чары, которые активируются при команде или должном условии, формировать айсберги под водой... Я об этом думал, когда мы только начали осваивать эти земли. Правда, тогда проекты касались того, как сохранять корабли, скажем, подхватывать тонущие, ограждать от бурь или ускорять движение.
- Ты задумываешься о движении воды? Мы можем повредить своим же.
- Нет, - покачал головой Вензел, - это я рассчитывал в первую очередь. Нет смысла в мерах по защите корабля, если они вредят другим. Если нам придется помогать флоту - воздействие будет контролируемым. Если придется действовать лишь нам...
Он пожал плечами.
- Давай посчитаем массу воды, которая уйдет на создание ледяного осколка. Ты представляешь, что произойдет, когда...
- С абсолютной точностью - пока нет, - признал Вензел. - Не было возможности провести эксперименты - просто не было под рукой достаточно воды.
Саяра тряхнула головой:
- Я займусь расчетами.
Криомант кивнул:
- Буду благодарен... - и неожиданно быстро улыбнулся. - Знаешь, что меня навело на эту мысль? Еще когда был учеником - читал книгу про пирата, у которого со мной была одна Стихия.
- Да-а?
- Да. Не уверен, насколько правда... этот пират действительно существовал, жил века четыре назад. И он был магом - но вокруг него сложилось слишком много легенд, чтобы легко отличить правду от вымысла.
- Озерный пират? - усмехнулась лиса. - Или речной?
- Речной. Одна из легенд о нем - как он уходил от преследования, создавая из воды ледяные полозья своему кораблю и направляя его между реками по суше.
- Оригинальный способ, - оценила лиса.
- Я попробовал его применить на старой лодке, - чуть улыбнулся Вензел. - Почти получилось - проехал около трех метров... потом от радости упустил контроль и протаранил три сугроба. Мин веселился целый день. Хотя сам загорелся идеей, но быстро остыл... а потом я выяснил, что куда проще создать лед у себя под ногами и двигать его, не тратя сил на лодку.
Улыбка застыла на губах - легкая, немного печальная.
Саяра дернулась.
- Жаль, что ты так часто вспомиинаешь о прошлом, - она отвернулась.
- Часто? - чуть поднял брови данЛей. - Возможно. Оно иногда... дает решения.
Женщина потерла двумя пальцами висок.
- Понятно, - отозвалась лиса. - Просто я надеялась, что ты со временем станешь вспомнить это меньше.
Вензел пожал плечами.
- Прошлое можно вспоминать или нет. Оно от этого никуда не пропадет.
Помолчал несколько секунд. Покачал головой.
- Мы начинали говорить о курсе?
Женщина передернула плечами.
- Думай о чем хочешь. Об корабле я позабочусь самостоятельно.
Вензел еле слышно вздохнул. Снова скользнул взглядом по рукаву - там, где он скрывал язву.
Саяра молча направилась к юту. Дело было отнюдь не в ране.

Сообщение отредактировал V-Z - 23-08-2010, 21:41

[Хелькэ >>>]

вместе с Соуль)

Дата: двадцать четвертое августа
Фигура: пешка С2
Ход: без хода
Официальная клетка: С4
Фактическое местоположение: С4

Паротрансфер был небольшой машиной, ровно такой - чтобы было удобно перевозить на длинные расстояния в просторном брюхе "Бабушки". Позади располагался тепловой двигатель, затем - кузов, потом - кабина, рассчитанная на полтора человека. На полтора - потому что второй помещался с трудом, если не был ребенком. Колеса паротрансфера, небольшие, широкие, высоко приподнимавшие брюхо предназначались для движения по пересеченной местности. Модель отлично служила уже четыре года.
Ивит нырнула внутрь кабины, и вскоре двигатель запыхтел, выпуская белесый пар.
- Все работает? - подошел и педантично уточнил сэр Анро.
Ивит быстро кивнула и кинулась к двигателю.
- Забирайтесь в кузов! - крикнула девушка остальным.
- Он ведь не полетит, а поедет? - тактично уточнил инквизитор Гранвилль, пропуская вперед себя Мию, Нину Мелькер и Эхо.
- Не поедет, а полетит! - "ободрил" его проходивший мимо техномаг. Пошутил.
Чет резко побледнел.
- Может, мне все-таки не стоит...
- Не заде-е-ерживаемся! - заорал кто-то сзади, немилосердно подталкивая его в спину. Оглянувшись, Гранвилль заметил, конечно же, большие уши и рыжий хвост, но сказать ничего не успел - Нина протянула ему руку и, схватив за запястье, втащила в кузов.
- Теперь поехали, - решительно сказала она.
- Никого не забыли? - донесся бодрый голос из кабины водителя.
Последним через борта кузова тяжело перевалился Эхо, и паротрансфер как-то сразу просел.
- Йен, Кристофер, - позвал "свою группу" Сите.
И машина двинулась с места.
- Люблю путешествовать, - сразу же начала делиться впечатлениями Нина. - Особенно когда не пешком. Ты едешь, вокруг тебя мир, проносятся деревья - вжик, вжик... здорово!
Вокруг инквизитора тоже был мир и проносились деревья (вжик! вжик!), но ему от этого было совсем не здорово. Думать о том, что он заработал после полета с Миноу боязнь любого транспорта, как-то не хотелось, но ни о чем другом он думать не мог.
Сидевший напротив ученой, некроманта и инквизитора Эхо (чтобы не паротрансфер не сильно перекосился) слушал Нину и то и дело скалил желтоватые зубы. Определенно - все понимал. Говорить, то ли не хотел, то ли...
Паротрансфер подпрыгнул на одном холме так, что у всех, ехавших в кузове, клацнули зубы.
- В-высадите меня! - потребовал Чет, но отчего-то наоборот постарался забиться поглубже. - Я пойду пешком...
Нина захихикала.
Эхо протянул тяжелую лапу и, сцапав инквизитора за плечо, начал поддерживать. Вполне аккуратно.
Через несколько минут трансфер остановился в двух десятках метров от бывшей стоянки исчезнувшего лагеря. Огромное, черное пятно выжженной земли были видно издалека. Там не осталось даже травы, а верхний слой почвы превратился в угли и пепел. Если приглядеться, было заметно, что пятно это - не совсем ровное, а напоминает воронку, с углублением в центре. Вот только... кто бы сказал, что это значит?
Трава вокруг не была даже примята, кроме одного места, метрах этак в сорока от остановки трансфера. Там высокие стебли лежали почти горизонтально - именно здесь несколько дней назад приземлялась Ивит, чтобы забрать часть отряда.
И больше - ничего, что говорило бы: да, тут когда-то были люди.
Эхо спрыгнул на землю и поправил на плечах лямки рюкзака.
- Осмотрю кругами, уходили ли. Мастер Нина?
- Угу, - кивнула Мелькер и тоже вылезла. - Инквизитор, вам... помочь?
Чет так оскорбился, что покинул кузов без посторонней помощи. Следом спрыгнула Ниманд, бесшумно.
Ивит заглушила двигатель паротрансфера и выбралась из кабины.
- Если моя помощь не нужна, я пойду с Эхо.