Новые Земли, колонизация

[Torvik >>>]

Дата: двадцать седьмого - двадцать восьмого августа
Фигура: ладья А8, пешка A7
Ход: без хода
Официальная клетка: А8
Фактическое местоположение: А8-A7-A6

Солнце только тронуло первыми лучами кроны деревьев, когда Хен был уже на месте. Специальные крепежные ремни позволяли лиа одеть на себя чехлы с оружием, да так, чтобы и в виде нейа они не мешались. В стане племени царила тишина, но Каам знал, что она обманчива. Интересно, кого отправит Чубук в разведку?
Чубук уже ходил возле своего жилища, расположенного недалеко от центра деревни и что-то втолковывал двум чиа, сидящим на корточках перед ним. Чиа сидели спиной к Кааму, но и от леса было видно, что одна из фигурок мужская, а вторая явно женская. И волосы у женской фигурки были... были ярко рыжими.
"Орлица!?"- Хен не знал, хорошо это или плохо, но сердце само отреагировало быстрым ритмом и довольная ухмылка заиграла на губах разведчика, когда он подходил к троице. Все же сумев принять равнодушный вид, гость приблизился и поздоровался, разглядев наконец, что третьим в разведку шел ...
Третьим был один из парней, схлестнувшихся с ним несколькими днями ранее. Он скалил свои ровные зубы в широкой улыбке и подмигивал Хену, - "Вот мол и встретились".
- Ну вот, теперь все в сборе, - заметил появление Каама Чубук. - Мы тут с Ареем обсудили кое-что. В общем так. Вон в той стороне есть город. Чиа там ещё не было. Разведать. Описать. Доложить. Старшим в группе будет...
Чубук задумался, потом хмыкнул и поднял вверх указательный палец.
- Старшей пойдёт Тьяа-Орлица.
Хен не стал выражать недовольства, скорее, это было даже удачей. Неизвестно, какой оборот принимало бы дело, если бы старшим была не она. Тем не менее, представив, что всю дорогу рядом будет маячить этот чиа и следить за каждым его взглядом и словом, Каам недовольно поморщился. Вопросы задавать не хотелось - что скажут, то и будет делать. Его дело маленькое. Интересно только, что за нейа этот третий... Вряд ли так далеко пошлют кого-то медлительного. Дожидаясь отправления, гость молча стоял, разглядывая джунгли за спиной вождя.
- Командуй, Орлица, - кивнул рукой Чубук, - И да будут вам джунгли садом.
Орлица встала с корточек. За ней поднялся и другой чиа.
- Кен-Хаам, Итё-Триххе, - обратилась Орлица к мужчинам, - Мы ведь перекинемся, а потом пойдём. Быстро пойдём. Побежим. А я сверху. И смотрите у меня, не задирайтесь. Я всё вижу!
Сказала, словно двум щенкам у завалинки. Впрочем, может для неё они и были двумя щенками?
Волосы Орлицы на этот раз были убраны в пучок. Она повернулся к своим спутникам спиной, отошла на два шага и, почти мгновенно перекинувшись, взлетела. Взлетела красиво, так как всегда делалала всё. Она просто не умела иначе.
На мгновение залюбовавшись Орлицей, Хен не стал задерживаться в первой ипостаси и тут же обернулся в нейа. Дорога предстояла долгая, но за несколько дней стоянки чиа так надоело все вокруг, что пробежка была бы только радостью. И пусть этот Триххе тащится сзади. Темно-серый Каам скрылся в зарослях.
Плюнув вслед Кааму (и даже, кажется, попав в убегающего зверя своим плевком), Итё заржал, потом перекувыркнулся через голову в прыжке и перевернувшись во вторую ипостась, последовал за каамом.
Дорога была не очень трудной. Джунгли вскоре закончились и местность сменилась на бесконечные луга, изредка перемежаемые с тихими уютными рощицами. По скорости передвижения Итё, Тьяа и Хен были вполне сопоставимы, никто не рвался вперед и не отставал от остальных.
Орлица сверху наблюдала за бегом самцов, иногда приземляясь прямо перед ними и показывая крылом наиболее удобные места для обхода того или иного препятствия. Сверху в любом случае, видно лучше. Солнце стало уже клониться, когда гордая птица в очередной раз приземлилась перед двумя могучими охотниками и начала преображаться.

Сообщение отредактировал Torvik - 7-09-2010, 10:30

[Ночная странница >>>]

(продолжение...)

Хен резко остановился, но оборачиваться не стал, а оглядевшись, направился к реке. Больше всего сейчас ему хотелось пить. Привычный к нагрузке, каам не шибко устал, но без воды ему было тяжело. В пути же пить вволю было нельзя, это утяжелило бы его бег.
Обернулся и Итё и тут же повалился на землю, тяжело дыша.
- Ну и кто тут разлёгся? - мелодичный голос Орлицы заставили глаза парня подняться вверх, - Смотри-ка, Каам уже по воду пошёл. Хе-ен! Надеюсь, он взял котелок, а то пойдёт вторично. Кто мало думает, тот много бегает. А ты давай-ка хвороста мне, Итё. Или мои звери не хотят есть? Вот тут и костёр разведём. Очень удобное место. Я сверху сразу увидела.
Итё встал, косо взглянул на выискавшуюся командиршу, но, ничего не сказав, послушно пошёл искать хворост. В конце концов она была права. И она ему нравилась.
А Хену и впрямь пришлось ходить за водой два раза, но пить из реки в ипостаси нейа было несравненно удобнее. и он не жалел о сделанном.
Принеся воды, чиа улыбнулся Тьяа:
- Помочь еще чем или не требуется?
- Ловушки поставь на тропках. Или ночью караулить будешь? - Тьяа уже зажигала огонь и подвешивала котелок. - А Итё у нас сейчас добудет мяса. Ты же добытчик Итё или мне вас одними травками кормить?
Итё, только что присевший возле Орлицы, вынужден был снова подниматься, чтоб принять свою боевую ипостась. Что делать, если в ней он охотится на порядок лучше, чем в человеческой?
Хен с удовольствием наблюдал за действиями командирши, и в хорошем настроении отправился ставить ловушки для непрошеных гостей. Раз Итё ушел охотиться, у него будет время поболтать с красоткой. Особым образом закрепив специальные зеленые нити между деревьями на тропах и подведя их к небольшому колокольчику, Хен опять приблизился к желанной спутнице.
- Разумная ты, Тьяа. Другой бы Итё вряд ли бы стал так подчиняться. А ты, как я погляжу, умеешь командовать мужчинами.
- Да разве я командую? - улыбнулась девушка, - Вы ведь и сами всё так же сделали. - Ведь не один раз бивак устраивали. А я что? Женщина. О костре думаю да о том, как своих хищников накормить. Идти ещё далеко... Вот скажи, Каам, как считаешь, заночевать лучше в ветвях или на земле?
Тьяа уже заправляла бульон какими-то корешками и пряностями.
- Как скажешь, так и заночуем... - Хен лукаво улыбался, подумав о том, что сам, скорее всего будет спать под деревом Тьяа во второй ипостаси. Так и сон чутче, да и теплее.
- И не думай у меня каамом спать, - девушка лёгким движением указательного пальца дотронулась до кончика носа Хена, - Разве не знаешь, что от этого бывает? Фи. Ты ещё и помочись по звериному.
То, что длительное пребывание во второй ипостаси могло сказаться на интеллект чиа, известно было давно. И у них в племени жил такой. От него всегда плохо пахло. Ходил он с открытым ртом, за собой не следил, сглатывал то и дело вечно текущие из носа сопли.
Ловким движением перехватив руку Тьяа и задержав ее в своей, Хен тихо, но уверенно повторил:
- Как скажешь. Но лучше, конечно, на деревьях. Разве ж ты не понимаешь? Зачем дразнишься?
- На деревьях? Значит - боишься на земле. А я-то думала - вот кто ловушки поставит, ни один зверь не пройдёт. И у костра теплее.
- Это... Отпусти её давай, - донеслось справа от Хена.
Хен не собирался выпускать руку Тьяа из своей до тех пор, пока она сама не заберет ее. Орлица не трусливая Рида - если бы она не захотела стоять рядом с ним, силой бы он ее удержать не смог.

[Torvik >>>]

Дата: двадцать седьмого - двадцать восьмого августа
Фигура: ладья А8, пешка A7
Ход: без хода
Официальная клетка: А8
Фактическое местоположение: А8-A7-A6

- Боюсь. За тебя. Ловушки лишь сообщат о том, что на поляну кто-то идет. Для того, чтобы обезопасить незваных гостей, мне понадобилось бы больше времени на приготовления. Но я готов сторожить у костра всю ночь, если ты решишь спать на земле. Буду спать урывками. По очереди, да, Итё?
- По мне так и на ветках неплохо... Безопаснее.
- Замёрзните, олухи, - Орлица осторожно высвободила свою руку, затем повернулась к Итё. - Дежурим по очереди. Я - первая. А вы делите, как хотите ночные часы. Последнему тяжелее. Кто в середине - спит с перывом. Ну, какие предпочтения, кстати, Итё, ты хоть что-то поймал? У нас вода кипит, а мяса-то и нет.
- Бегает мясо, - Итё отвёл в сторону глаза. Кажется, его охота возле стоянки не принесла желанного результата, - Вот, орехов земляных накопал...
- Значит, будем есть суп с орехами, - покачала головой Орлица, раз наш охотник пришёл пустым. - Завтра Хен выйдет на охоту, а ты займёшься лагерем. Ведь наш Каам не возражает, не так ли?
- Поохочусь. И дежурить буду последним. - Хену очень хотелось съесть чего-нибудь более сытного, чем орехи, но он понимал, что и его охота, точно так же как у Итё, могла быть неудачной. Тем не менее, не удержавшись, все же пошутил:
- К утру как раз живот подводить начнет - не поспишь особо.
- Ну смотри, проверим, какой ты ловкий, - улыбнулась Тьяа, - Всё, мальчики, кушать подано. Не сытно, зато много. А пузо - оно не треснет. Завтра опять бежать.
Суп, разумеется не был похож на ту наваристую похлебку, котороую Хен пробовал у Тьяа в лагере, ну так что сравнивать - та была на мясе. Тем не менее, корешки и травы были подобраны весьма умело и у чиа был повод нахваливать повариху:
- Ай да Тьяа, с тобой с голоду не помрешь, и из ничего соорудишь обед...
Быстро покончив с трапезой, Хен развалился невдалеке от костра, и, утомленный долгой дорогой, вскоре задремал.
Вскоре к его храпу присоединились и посапывание Итё. Где-то в самую тёмную пору Хен ощутил, как его "соперник" легонько ткнул его ногой под рёбра:
- Вставай. Да за костром следи. Поморозишь Орлицу - лично шкуру спущу.
- Кто с кого спустит - еще вопрос, - вполголоса огрызнулся с трудом просыпающийся Каам, - а Орлицу не поморожу, что я, дите неразумное?
- Ну, ну, разумный. Хворост ещё есть, - Итё потянулся, зевая, и, хлопая себя по плечам, отправился на своё спальное место. Надо было побыстрее уснуть, чтобы всё же "прерванный" сон меньше сказывался на завтрашнем планируемом передвижении...
Остаток ночи прошел спокойно, Хен несколько раз ходил за хворостом, поддерживая костер. Когда первые солнечные лучи осветили верхушки деревьев, Каам легонько тронул спящую Орлицу за плечо:
- Пора в путь.
Завтрак от ужина не отличался. Похлебав пустого супчика, путешественники обернулись в свои вторые, более приспособленные для быстрого передвижения тела и тронулись в путь по условленному направлению. И опять же уже почти на закате Орлица преградила дорогу бегущим зверям. Обернувшись девушкой, Тьяа величаво улыбнулась:
- Сегодня Итё ставит ловушки, а наш Каам добывает еду. Завтра будем на месте. Я уже оглядела окрестность. Но - будьте внимательны. Оба! Город - это люди, а люди бывают всякими. Итё, ты ведь помнишь историю Тахи?
Итё помнил. Таха Ёку в своё время была в плену. При этом сумела сохранить разум и не выдать племя, что делало её не только героиней, но почти легендой. А легенд, особенно живых, не все, однако, любят.
- Да, помню, помню, - Поморщился, переворачиваясь, Итё. За кого она его держит, рази напоминает элементарное. Перед этим что ли выпендривается? Кто он такой, спрашивается? Ладно, посмотрим, как поохотится возле города этот Каам. Там где и выбита уже дичь и фермерские хозяйства могут попасться...

[Ночная странница >>>]

(продолжение...)

Хен, не оборачиваясь, направился в сторону поля. Действительно, возле города не стоило искать крупной добычи, но на похлебку и полевого суслика хватит. Нюх не подвел, и свежие норки мелких грызунов были найдены достаточно быстро. Больше времени заняло ожидание - солнце клонилось к горизонту и зверьки мало вылезали на поверхность. Но наконец, Каам повезло: какой-то припозднившийся норник быстро оказался в крепкой хватке нейа. Довольный тем, что хоть в чем-то превзошел Итё, Хен задрав морду, потрусил к месту ночевки. Это-то его и подвело - переднюю лапу неожиданно пронзила острая боль.
"Капкан! Я теперь не смогу обернуться, пока не сниму его... а снять не смогу, пока не обернусь "- положение было весьма тяжелым, и Хену пришлось добираться до спутников на трех лапах, истекая кровью. Не смотря на боль, от которой хотелось визжать и скулить, как щенку, Каам, стиснув в зубах бездыханное тельце, добытое слишком дорогой ценой, кое-как доплелся до костра. Выпустив из пасти добычу, он подковылял к Орлице и завалился на бок возле ее ног.
- Ай, яй, яй! Вот и добытчик? Как же оно так? Итё, да иди ж сюда, чудо лесное. В твою что ли ловушку попался Каам? Не стыдно тебе, окаянная голова. Вынимай свои шипы и чтобы...
- Да не мои это, - проворчал Итё, подходя к Кааму., - Я вообще такие не делаю. Тут вона сколько надо всего. И шип, и оттяжка, и розвалень. Эти, как их... которые скот разводят. От камов диких и глупых...
Итё заржал.
- Снимай скорее, умный ты наш.
- Да сниму, тут работы на два мига, а вот эту морду скулящую так приятно видеть. Попался, голубок? Небось суслика своего тащил и хвостиком вилял? Перед девкой хотел хвастануть? Вот мол, какой я охотник! Не то, что некоторые. Вот и терпи теперь, дурашка безмозглый.
- Да у него кровь идёт... - подняла бровь Орлица.
- Ага. Таким вот умникам как раз кровопускание и делают. У них от этого голова лучше варит, - Итё снова дерзко усмехнулся, пр этом освобождая лапу каама от последней детали капкана.
Хен лежал, напрягшись, но не издавая ни единого звука, но, обернувшись, не обращая внимания на раненую руку, окрысился:
- Я хоть мяса притащил, а не всякой ерунды! С тобой с голоду можно сдохнуть. И выбирай слова, когда рот открываешь. Или твои мозги и этого не могут?
- Ну да, попался в ловушку и горд, что суслика поймал. Теперь лечи его... Нет, если у вас все такие охотники, то я понимаю... Прискакал к юбке на трёх лапках: пожалейте сиротинушку. Тьфу. Из-за тебя вылазка сорвётся а он. Так бы и убил, гниду.
- Мальчики, прекратите, - Тьяа сдвинула брови и сурово поглядела сперва на Итё, а потом на Хена. - Ещё одно грубое слово и будете оба воду таскать и поливать вот этот куст. Хен прав. Мясо - это хорошо. Но Итё прав тоже. Если за каждого суслика мы будем попадать в капканы, то грош нам цена. Вас взяли сюда не за этим. Завтра идти в город. И раненая рука - не самое лучшее для такой прогулки. Бинты обмоточные хоть с собой взял, горе ты моё? Или мне тебя перевязать?
Если бы не слова Тьяа - быть бы потасовке. Каам сжал здоровую руку в кулак, но, с трудом сдержавшись, не ударил. Орлица права - еще драки им и не хватало. Но, чтобы позлить Итё, воспользоваться помощью спутницы при перевязке было не грех. Рида наверняка собрала все необходимое, в этом Хен почему-то был абсолютно уверен. Поэтму взяв свой дорожный мешок, достал оттуда перевязочный материал и подошел к Тьяа.
- Ради тебя только сдержался. Помоги перевязать, не могу одной рукой, - взгляд чиа был виноватым, но веселым. Итё же он решил в упор не замечать.

[Darkness >>>]

День: двадцать четвертое августа,
Фигура: без фигуры (морские следопыты, Лис, Сейней Таль)
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: A6(Чареи)
на связи с вами вновь Лисы, следопыты и маленькие адмиралы.)

Сейней изволила щеголять в… платье. Длинная льняная юбка заканчивалась где-то у загорелых коленок, а вырез был на удивление небольшим и даже скромным. Удивился даже Ланне.
- Ты не заболела? – поинтересовался следопыт, оглядывая адмирала. Таль хмыкнула:
- Оказалось, что я давно не приглашала прачку. Одежды чистой осталось мало, - лиа затянула покрепче шнуровку – весьма декоративного вида – на груди и оглядела следопыта и Лиса, - а вам идет.
- Издевайтесь, капитан, издевайтесь, - Лис стянул простыню чуть пониже, так, чтоб колени не торчали, и гордо выпрямился, выражая достоинство с капелькой высокомерия. Ну и что, что простыня... - Надеюсь, при такой погоде все высохнет быстро.
- Ну, вам придется хотя бы час точно побыть моими заложниками. Или – заложниками Ёсимару.
Шойо в подтверждение этих слов распахнул маленькую пасть и зевнул.
Таль устроилась в кресле, закинув ногу на ногу. Короткие и светлые волосы торчали вокруг головы лепестками одуванчика.
- И, раз уж все трезвые, то, может, младший лейтенант Ланне соизволит отчитаться о итогах разведки?
- Да-да-да, - Лис, соблюдая субординацию, уселся на полу, в ногах Таль, стыдливо прикрыв простыней все, что открылось в процессе "посадки". - Внимательно слушаем. Я-то, правда, могу ничего из рассказа не понять, но умное лицо сделаю.
Аалай скрестил руки на груди:
- Размечтались. Я еще вчера вечером отправил письменный отчет твоем дядюшке. Но, могу, конечно, рассказать еще раз.
- Нахал, - выдохнула Таль и опустила взгляд на Лиса, мол – и что мне делать с такими разведчиками, который настолько наглы?
Тот пожал плечами, отвечая, видимо - что тут сделаешь, остается любить и жаловать, - и не менее нагло прислонился лбом к коленке адмирала.
- Устал? – участливо поинтересовалась Таль, наклоняясь чуть ниже.
- Угу, - в меру честно ответил рыжий. - Коллективные забавы вроде "Утонул сам - утопи товарища" довольно... утомляют. И настраивают выживших на лирический лад.
- Спеть колыбельную? – как-то уж слишком добродушно предложила Таль.
- Не надо! – вскинулся на опережение Аалай. Маленькая лиа наставила на него руку с вытянутыми вперед указательными и средними пальцами; остальные были сжаты, - молчи. Я не так уж и плохо пою.
Следопыт демонстративно зажал уши ладонями.
- А мо-ожно? - снизу вверх на Таль посмотрели огромные, полные светлой надежды лисьи глаза.
- В десять утра? Хм… Лис, я ведь и правда – не слишком хорошо пою…
- Ты такая скромная, - тихо пробурчал Ланне.
- …И лучше всего мне удаются пьяные моряцкие песни.
- Тогда спой пьяную моряцкую песню, - тихо попросил Лис, как-то резко переходя с капитаном на "ты". - Я же все равно не усну.
- Это можно. Правда, будет трезвая моряцкая песня, но раз уж мой новый матрос, с которым мы булочки ели и в одной бадье купались, просит…
Ланне закатил глаза к потолку и сделал вид, что пытается укрыться свободным лоскутком простыни.
- Я уже сам себе завидую, честно, - удивленно покачал головой Лис. - И булочки ел, и купался... Нет, серьезно, теперь и умереть не жалко.
- Не надо умирать, - хлопнула его по макушке Таль, - ладно… Только если что – не жалуйся потом.
Крепкая, маленькая ладошка адмирала начала отстукивать по подлокотнику кресла ритм – за музыку не сошел бы даже Ёсимару. Аалай, послушав хлопки с десяток секунд, подхватил мелодию, выстукивая рваный ритм пальцами по столешнице.
- Йо-хо, встанем вместе,
Флаги поднимем ввысь!
Грянем все,
Воры и нищие,
Мы умереть не должны! - голос у Сейней был не очень высокий и чуть хрипловатый – как у той, что с детства дышала морской солью и ветрами.
- Владыка приказал
Владычицу украсть
И в бренную плоть заточить.
Моря стали нашими,
И с данной нам силой
Скитаться мы будем но ним!

Сообщение отредактировал Darkness - 14-09-2010, 18:18

[Хелькэ >>>]

Лис, сложив руки на коленях, раскачивался из стороны в сторону в такт, и даже начал тихонько подпевать - не зная слов, просто уловив мелодию.
Откуда-то - может, с балкона? - словно пахнуло запахом моря, тем самым, который ни с чем другим не спутаешь, почувствовав хоть раз; и скрип каната, биение ветра о парус вплелись в песню сами собой, пусть им даже неоткуда было взяться.
"Вот такую", понял Лис, "я хочу жизнь. Вот это - правильно".
Таль и Ланне продолжали отбивать ритм – под его чеканность и резкость хорошо, наверное, матросам работать – каждый хлопок ладонью – удар сердца, и все ровно, сильно.
- Йо-хо, встанем вместе,
Флаги поднимем ввысь.
Грянем все,
Воры и нищие,
Мы умереть не должны! – Таль сверкнула лихой, безбашенной улыбкой. Сейчас маленькая лиа, казалось, находится вовсе не здесь, не на берегу – а в море, на борту своего брига, и ветер треплет снасти и тяжелый парус.
- Поднялся клич
Из пучины морской.
Ты слышишь его мрачный звон?
Мы всех зовем
Прислушаться к ветру
И повернуть домой!
Лис улыбался, кивая, иногда - легко хлопал в ладоши. Он никогда не отличался чутким музыкальным слухом или какими-то подобными способностями, но слова песни, идущие из души, отличить умел. И ценить - тоже.
Этой песне и не нужен был другой голос, кроме как голос Таль – в котором была и моряцкая наглость, и неудержимость морских волн, и крики чаек, кружащихся над водой.
- Йо-хо, встанем вместе,
Флаги поднимем ввысь.
Грянем все,
Воры и нищие,
Мы умереть не должны.
Владыка решил
Госпожу морей
На суше заточить,
Чтоб вольный сброд
По глади вод
Вдоволь мог ходить!
Рыжий взмахнул руками, сверкнул широченной улыбкой - и следом за Сейней прогорланил три последних строки - лихо, громко и ни разу, что странно, не сбившись... и волей-неволей заставляя остальных присоединиться:
- Чтоб вольный сброд
По глади вод
вдоволь мог ходить!... - от широты чувств он чмокнул Таль в правую коленку, - ай, вот так песня!
Потом понял, что сделал, густо покраснел, и с опаской подвинулся в сторону.
Сейней расхохоталась и взлохматила свои, уже подсыхающие, волосы на макушке.
- Лис, да ты настоящий… морской лис! – поцелуй в коленку адмирала ни разу не смутил.
Лиа выглядела откровенно счастливой – растрепанная, широко улыбающаяся.
Тот чуть смущенно глянул на нее, пожал плечами, словно говоря: "Ну так уж вышло":
- Вот видишь... Значит, я не зря сюда вернулся.
- Не зря, не зря. Тех, у кого шэа просолена с рождения – видно. Так у нас говорят.
Сейней посмотрела в сторону окна, из которого солнечные лучи падали косыми, золотистыми линиями, расчерчивая деревянный пол.
- Мне вас нужно будет покинуть… на час или около того, - Сейней отсалютовала кому-то невидимому, - мне сегодня хотят на ковер.
Лис постарался не показать, что расстроился - но управлять лицом у него никогда не выходило хорошо.
В этом он всегда завидовал капитану Фиерсу. Кирпич он и есть кирпич, кажется, что вывести из себя невозможно... правда, бывший младший лейтенант Лассе Редварт очень хорошо знал, на собственной лисьей шкуре, что вполне можно - надо только постараться.
- Ничего, - сказал он, пожав одним плечом, - мы ведь подождем. По крайней мере, в твоих простынях отсюда не сбежим, это точно.
- Я скоро вернусь, - Таль спрыгнула с кресла, - и поведу своего нового матроса в первый же день драить палубы.

[Darkness >>>]

- А-адмирал та-ак сурова… - протянул Аалай.
- Я надеюсь, там не очень натоптано, на палубах-то? - заранее безнадежно поинтересовался Лис.
- Нет, - рассмеялась Сейней, - но там есть Тови и Хиноми.
- Э... это кто? - таких матросов Лис в первый свой визит на "Наамей" не помнил. - Из команды?
- Головная боль всего флота, - поморщился Ланне.
- Постоянная мигрень, - добавила Таль.
- Самые ужасные существа на свете… - зловеще сверкнул глазами следопыт.
- И от них никуда не спрячешься.
- Летающий и кричащий кошмар.
- Обезьянка и попугай, - смилостивилась наконец над Лисом Сейней.
- Всего-то обезьянка и попугай? - рыжий удивленно заморгал. - Головная боль и кошмар всего флота?!
Лиа переглянулись.
- Ты с ними просто еще не сталкивался, - кисло отозвалась Таль. – Вот вернусь, пойдем на «Наамей» и тогда поймешь.
- Познаешь весь ужас, - добавил разведчик.
- Я не боюсь попугаев и обезьян, - с улыбкой развел рукам Лис. И добавил осторожно: - Во всяком случае, пока что...
- Именно что, пока, - вскинула указательный палец вверх Таль. Потом выудила из-под кресла сандалии, села обратно и принялась зашнуровывать обувь.
- Советник решит, что в мире что-то изменилось: адмирал в платье! – ехидно пробормотал Ланне.
- Я все слышу.
- Таль! - Лис вспомнил, что хотел спросит, и вполне вовремя, пока адмирал не успела уйти. - А за что тебя на ковер-то?
Маленькая лиа повела плечами.
- Мы все еще думаем над тем, как обезопасить наши корабли от оружия пришедших с востока. Вот и… вызывают на ковер в надежде, что и я предложу какую-нибудь идею.
- Тут есть о чем подумать, - кивнул рыжий. - Их военные корабли - неманевренные, они большие и неповоротливые. Но они очень мощные, а главное - хорошо укреплены. Их надо брать скоростью, количеством... и увеличивать силу удара. Так, чтобы хватило против железа.
- Они бьют огнем, - Таль потерла скулу, будто что-то вспомнив, - и с этим что-то тоже нужно делать. Лис… - она вскинула на рыжего глаза, - думаю, что ты нам очень поможешь. Ты ведь много знаешь о военных кораблях пришедших с востока?
- Да. И не только о кораблях - вообще о многом.
Сейней прищелкнула пальцами.
- Это чуде-есно! Я расскажу Советнику о тебе. Готовься к вызову на ковер.
- А ты тоже называешь пришедших с востока «шестереночниками»? – внезапно поинтересовался Ланне.
- Н-нет... - Лис замялся. - А кто... ах, Кристоф. Понимаешь, когда у нас там была война, я был как раз на той стороне, которую Кристоф не любит. Так что я в некотором роде и есть тот самый бывший шестереночник, только дело в том, что... Сам я не люблю плохих людей и люблю хороших. Мне все равно, лиа они, маги или техники, или еще кто. И самое главное - я не люблю войну, а Шэн-лие люблю. Я вообще никак не называю стороны, мне просто кажется, что те - они... неправы. Расскажу вам потом кое-что, только напомните. Вот, - он коротко вздохнул.
- Сложно у вас все. Те не любят тех, другие не любят третьих… - озадаченно повела головой Таль, - все никак понять не могу.
- Народы лиа тоже иногда сталкиваются между собой, - осторожно напомнил Аалай.
- Но уже давно – не до войн, - Сейней подергал шнурки, затянула последний узел, - поднялась. Я постараюсь вернуться быстро.
- Счастливо, капитан, - Лис махнул ей рукой и, встав с пола, занял ее кресло. - Посторожу пока ваше местечко...
- Да-да. Ты остаешься в окружении двух врагов, - Сейней потрепала Великого и Ужасного по ушам, махнула рукой и выскочила из комнаты. Спустя десяток секунд хлопнула входная дверь.
- А мы остались в окружении Ёсимару, - заметил Лис. - Кис-кис? Мои колени в твоем распоряжении, - и уточнил на всякий случай, - это я к шойо обращаюсь.
Аалай скорчил оскорбленную гримасу, а шойо, воспользовавшись приглашением, запрыгнул на лисьи колени и, распушившись в мохнатый шарик, улегся на них.
Лис радостно запустил пальцы ему в шерсть, дабы подарить пушистому властелину радость почесываний и поглаживаний.

[Хелькэ >>>]

- Ланне, - спросил он между делом, - а давно ты вообще в разведке?
Следопыт развалился в соседнем кресле, беспардонно закинув ноги на подлокотник и закинув руки за голову.
- М-м… Лет с пятнадцати, кажется. Ходил сначала также, как и Раэй Ли – младшим в отряде.
- А сейчас тебе сколько? По лиа ведь не поймешь просто так, кто-то живет дольше, кто-то меньше... ну, если ты не стесняешься отвечать, конечно, - Лис подмигнул.
Ланне фыркнул. И не ответил.
- Пижон, - рыжий показал кончик языка. - Да, Ёсимару? Да-аа, Ланне у нас такой...
Шойо в ответ громко замурлыкал и хитро посмотрел на разведчика одним глазом. Второй ленивый кот даже не подумал открыть.
- У всех должны быть свои тайны, - закинул ногу на ногу следопыт.
- А у меня должно быть удовлетворенное любопытство, - печально произнес рыжий. - Может, в обмен, а? Я отвечаю на любой твой вопрос, а ты - на этот мой.
- Поиграем в «Слово или дело»? – внезапно развеселился Аалай.
- Что это за игра такая? - заинтересовался тот. - Первый раз слышу.
- О-о… Серьезно? Не слышал? – лиа отчего-то хмыкнул, - правила такие: мы по очереди задаем друг-другу вопросы. Если не хочешь отвечать, говоришь: «дело». И я загадываю тебе дело, которые ты должен выполнить. И наоборот, ты – мне.
- Правила вроде простые, - задумался Лис, - и подвохом вроде не пахнет. Ну что, играем. Хочешь задать свой вопрос, или сделаем вид, что первый вопрос я уже задал, а ты не хочешь на него отвечать и предпочтешь дело?
- Предположим, - улыбнулся Ланне, - давай дело. И, да, учти – я умею стоять на руках.
- А колесом пройтись сможешь?
- В таком виде? – хмыкнул следопыт, но с кресла встал. – Попробую, - он наигранным жестом прижал руки к груди, - все ради вас-с.
Выйдя на середину комнаты, лиа огляделся, высматривая – не лежит ли на полу каких особо хрупких предметов. Потом изобразил поклон в сторону Лиса и, оттолкнувшись, действительно прошелся колесом. Легко, изящно… и даже умудрившись почти не потерять простыню.
Сдавленное фырканье в ладонь со стороны Лиса возвестило о том, что да, трюк удался - особенно его часть с переворачиванием.
- Это было... внушающе, - признал рыжий, когда вновь обрел дар речи. - Теперь твой вопрос. Учти, я очень честный и малостеснительный.
Ланне вернулся в кресло.
- Я запомню, - лиа вновь закинул ноги на подлокотник – своего трюка он едва ли смутился и выглядел даже довольным. – Хм… Чтобы такого… А! Зачем ты поцеловал коленку адмирала?
- Ох. Ты заметил? Ну, она... Она мне понравилась, - "малостеснительный" Лис совершенно явно застеснялся.
- Это было заметно, - пояснять, что именно, Аалай явно не собирался. – Ла-адно. Считай – ответил. Твоя очередь.
- Хм... сейчас... о, вспомнил! Что это за принципы у тебя, о которых утром говорил Аэши?
Ланне коротко рассмеялся, помотал лохматой головой.
- Не принципы. Принцип. Один.
Лиа с наигранно-ленивым вздохом поднялся с кресла, встал к Лису боком и в задумчивости похлопал себя по простыне чуть ниже того места, где, например, у честных тико – хвост.
- Не понял, - Лис поднял одну бровь.
- Я ответил, - развел руками Аалай.
- Ох... ну хорошо, хорошо, уел, отомстил и вообще. Спрашивай?
- Предположим… В кого ты такой апельсиновый и вредный?
- Мама всегда говорила, что в отца, - припомнил "апельсиновый". - Сестра вот пошла в нее - совсем не апельсиновая и не вредная.
- А….? – только хотел что-то спросить Ланне, но вспомнил о правилах. Фыркнул. – Твоя очередь.
- Я что-то озадачился... - Лис почесал кончик носа. - Уфф... любимый цвет?
- Темно-синий, - скорчил вредную морду Аалай, - а тебе сколько лет?
- Тридцать четыре, - невозмутимо сообщил Лассе. - Скоро будет тридцать пять.
- Мало, - безапелляционно заявил Аалай и прищелкнул пальцами, - я знаю, какой будет мой следующий вопрос. Твоя очередь.
- Перейдем к интимным темам, - рыжий потер руки, но тут же вернул их на место, на Ёсимару. - Ты часто влюблялся?
Шойо вновь заурчал, ерзая на коленях Лиса.

Сообщение отредактировал Хелькэ - 7-09-2010, 20:40

[Darkness >>>]

- Это не интимные, - махнул ладонью Ланне, - часто. М-м… очень часто.
- Вот ты какой, - покачал головой тот. - Твой вопрос?
- Скажи-ка мне, мой апельсиновый друг, сколько весен минуло от поры вашего рождения, когда потеряли вы свою целомудренность? – следопыт произнес всю эту тираду с непрошибаемо-серьезным выражением лиса.
- Как завернул-то! Ох ты ж, дай Средоточие памяти.... - вспоминать Лису явно было трудно, за давностию лет. - Четырнадцать. Я говорил же, что любопытный всегда был.
- Так во-от ты какой… - ехидно ухмыльнулся Аалай и раскинул руки в стороны, - я жду!
- Я подозреваю, - меланхолично предположил Лис, - что одни и те же вопросы задавать по несколько раз нельзя... поэтому скажи мне, товарищ по простыням, ты младше меня?
Лис явно не любил долго быть "любопытным" и предпочитал становится "познавшим" чем скорее, тем лучше.
- Дело, - с кислой миной пробурчал Аалай.
- Что ж ты за зараза такая, младший лейтенант, - Лис надулся. - Тогда пляши. Песни сегодня уже были, а вот по пляскам я истосковался.
- А я только нагрел себе место… Уф. Вам на столе, на полу, медленно, быстро? – видимо, Ланне не судьбы была сегодня посидеть в кресле.
- На полу. Быстро, - прозвучало как приказ, так что Лис хмыкнул. Ох, лишь бы не пришел никто.
Впрочем, нет, подсказал нахальный внутренний голос, вот если б на столе и медленно - вот тогда бы и молиться следовало о том, чтоб никто не пришел.
- Без музыки, в таком виде… -Аалай слегка отвел в сторону свисающий по бедру конец простыни, - ужас. Да и танцор из меня паршивый.
Он с несколько задумчивым видом вышел – снова! – на середину комнаты, постоял с пол десятка секунд, отщелкивая себе пальцами ритм… Потом лиа внезапно слегка подпрыгнул, раскинул руки в стороны, отбил босыми ногами по полу короткую чечетку и закружился по комнате, быстро переставляя ноги и продолжая отщелкивать ритм пальцами.
- Вот на это, - радостно хлопая в ладони, воскликнул Лис, - и был расчет! Хорошо идет!
- Зараза, - выдохнул следопыт; после двух кругов он замер, чуть прерывисто выдохнув, - все? Доволен?
- Все, все, - замахал руками тот, - что же я, совсем изверг, что ли? Я не совсем... э, в смысле не изверг. Желаете ли вы, эй-раан, задать свой вопрос?
- Да-да, желаю… - Ланне не подумал вернуться к своему креслу, а встал позади лисьего, опершись на спинку локтями, - сколько у тебя было…хм… возлюбленных?
- Дай-ка уточню... в смысле, тех, в кого я влюблялся, или с кем я...?
- Ага. С кем ты…
- Гм. Хммм... ну... поймал. Фига с два я их считал, а если б и считал, уже на первом десятке бы сбился. Ну не помню я всех! - Лис виновато развел руками. - Запросишь "дело"?
- Разумеется!
- Так... - с опаской пробормотал Лис. - И что ты хочешь, чтобы я сделал?
С каждым последующим словом выражение его лица становилось все жалобней.
Ланне оперся грудью о спинку кресла, повис на ней, а потом перегнулся и склонился чуть ближе к Лису.
- Почеши меня за ухом? – с хитрой ухмылкой попросил следопыт.
Тот с облегчением выдохнул - мог ведь и заставить танцевать на столе без простыни!
- Да с удовольствием, - беззаботно объявил рыжий, осторожно взял Аалая за правое ухо, чуточку потянул на себя - а потом честно почесал за оным, легко и немножко щекотно.
Разведчик прикрыл глаза, тихо и коротко мурлыкнул от удовольствия и дрыгнул босыми ногами.
- Да-а-а, и чуть ни-иже…
- Всегда пожалуйста, - Лис послушно "спустился" чуть ближе к шее.
Аалай замурлыкал еще громче и подался вперед еще сильней, грозя окончательно перегнуться через спинку кресла и рухнуть на колени рыжему.
- Ну ты и котяра все-таки, - усмехнулся Лис. - Эй-эй, хватит. А то еще лопнешь от удовольствия - что я Таль скажу?
- Что это была прекрасная смерть, - фыркнул Аалай и приоткрыл глаза, хитро и чуточку расфокусировано глядя на Лиса. – Ну-у.. Раз счастье кончилось, теперь твоя очередь.

[Хелькэ >>>]

- М-м... - на лице у Лиса отобразилась крайняя степень задумчивости. - Ты очень удивишься, если я скажу, что у меня кончились вопросы? На самый интересный ты упорно не отвечаешь, младший лейтенант!
- Это мой самый главный секрет, - весело заулыбался следопыт, продолжая висеть над плечом Лиса, - но я могу тебе сказать о-образно…
- Ну скажи образно, - легко согласился рыжий. - Я уж как-нибудь... расшифрую.
Разведчик молчал десяток секунд, а потом выдал скороговоркой:
- Год, когда я родился, был равен году, когда у эй-раани Кийали, хозяйки трактира «Под старой ивой», украли её золотые украшения, если отнять от этого года то количество раз, когда в Чареи проходил Праздник Синего прилива и прибавить возраст Сейней, деленный на десять.
Ёсимару озадаченно мяукнул.
Лис нахмурился, поморгал, -но через минуту его лоб разгладился, а на губах заиграла многообещающая улыбочка, очень... лисья.
- Что ж, понятно! Есть на что записать?
Аалай мотнул головой в сторону груды бумаг, книг и прочих вещей, которые Таль смахнула со стола.
- Там можно найти, - он нахмурился, явно осознав, что противник оказался непрост.
- Надеюсь, Сейней не обидится... - Лис зарылся в бумаги едва не с головой, но все-таки отыскал чистый листок и карандаш. - Так-так... трактир "Под старой ивой", Праздник синего прилива... деленный на десять.
Бумажка была сложена вчетверо и упрятана в складки простыни.
- Я докопаюсь, - пообещал упрямый Лис.
Следопыт, воспользовавшись тем, что рыжий покинул свое кресло, сполз по спинке и нахально устроился на чужом месте.
- Тебе это так интересно?
- Теперь - да. Ты ведь успел меня заинтриговать, а тут, к тому же, такая загадка, м-м-м, - Лис чмокнул сложенные щепотью пальцы, - закачаешься!
- Ты так любишь загадки? – Аалай придирчиво осмотрел своё маникюр – хотя его на небольшой ладони следопыта и в помине не было, - так я могу тебе еще парочку загадать, - он хитро сверкнул глазами.
- Я люблю не всякие, - погрозил пальцем некто чересчур разборчивый и избирательный, - но некоторые вот затягивают сразу. Вещицы вроде "Сколько ёко полетело утром на юг, если у цей-ина рыжая шкура?" меня - пфф! - не интересуют. О да, чтобы возбудить мое любопытство, тебе и нужно-то было всего лишь не отвечать...
Он почесал нос и добавил:
- Тут должен быть вселяющий ужас смех, но он у меня плохо выходит.
- А изобрази? – с любопытством попросил Аалай, - мне вот теперь тоже интересно.
Лиа почесал Ёсимару за ухом, хотя шойо явно не был доволен тем, что его переложили с нагретых колен на еще не успевшие нагреться под кошачьим пузом.
- А вот не буду, - неумолимо ответил рыжий, - когда лисы страдают, весь мир страдает вместе с ними.
- Ты нахватался дурных манер у Ёсимару, - наигранно-обижено выпятил нижнюю губу разведчик, - он тоже так считает.
- И совершенно прав, - Лис устроился во втором кресле, положив ногу на ногу. - Ах, если б не цвет шкуры, - он подергал себя за ярко-золотую прядь, - я мог бы быть и Котом...
- Тебе больше идет быть Лисом… - Аалай кинул быстрый взгляд из-под ресниц вовсе не на лицо рыжего, а вполне себе на его ноги. И выше.
- Сейчас, в любом случае, уже поздно становиться кем-либо еще, - развел руками тот. И поправил простыню, натянув импровизированный подол чуть пониже, прикрывая сокровенное от следопыта - на всякий случай. Тот расфыркался, как облитый водой – или лишенный сметаны – кот.
- А тебе и не нужно. Морские котики есть. Теперь будут морские лисы.
Рыжий гордо вздернул вверх подбородок.
- Слушай, - вдруг выражение его лица сменилось необычно серьезным. Таким Ланне его еще не видел. - А ты проходил через Изменение?..
Ланне поморгал, а потом покачал головой.
- Не-ет. Я как-то… - он побарабанил пальцами по ключицам, - всегда ощущал себя собой. А ты…?
- Тоже нет, но... я хочу. Чувствую себя... не совсем так, как по-моему должен бы. Нет, я не просто хочу - мне это нужно, - он сосредоточенно потер лоб. - Мне кажется, что Средоточие поймет меня лучше, чем я сам себя сейчас понимаю. Знать бы только, что это за штука, и как... я мало об этом знаю.

[Darkness >>>]

- Средоточие – оно внутри тебя, - Аалай стал серьезным и чуть подался вперед, - оно повсюду и оно то, что ты есть на самом деле. Чего ты хочешь на самом деле. Твоя шэа – это часть Средоточия, и так часто бывает, что истина, которая есть в тебе – спит. А Средоточие – просто помогает разбудить.
Следопыт свел к переносице тонкие, темные брови.
- Как-то так. Я… не умею про все это говорить.
- Не, я понял, - Лис кивнул, - спасибо, что сказал. Теперь буду думать, как бы... разбудить эту истину.
- Обратиться к Средоточию? Поговорить с ним.
- Как? - оторопел рыжий.
- Ну-у… Оно ведь – есть на самом деле. В смысле – его можно увидеть. Прийти к нему.
- Но как же понять, куда идти? Ведь оно... может быть где угодно?
- Не совсем, - Аалай повел руками, пытаясь не то что-то показать, не то объяснить, - у Средоточия есть храм. Место, где оно… находится. Я сам не знаю где, честно – но оно действительно есть. И до него можно добраться. Или – найти кого-то из Опор.
- С ума сойти, - вздохнул Лис, - чем дальше, тем больше путаюсь. Опоры - это ведь что-то вроде его воплощений?
Следопыт кивнул:
- Средоточие в них, и они – часть Средоточия. Хотя я… не видел их. Ни разу. А может и видел, но они просто не говорили, что они – Опоры.
- То есть, я могу их увидеть, но не понять, что это они? - ужаснулся Лис. - Ладно. Поживем - увидим. Буду копать себя еще глубже.
- Будешь сидеть и пухнуть, ничего не выйдет, - приподнял уголки губ Аалай, - оно само придет.
- С ума сойти, - повторил рыжий.
Лиа хмыкнул, а потом внезапно вскинулся, прищелкнув пальцами. Ёсимару от такой наглости распушил хвост и недовольно заворчал, однако Ланне накрыл круглую голову шойо ладонью, пресекая все возмущения.
- А тебе показывали, как играть в шаимей? У Таль точно есть набор - я дарил.
- В что-то..? Про эту игру я тоже первый раз слышу, - признался Лис, ощущая себя дремучим пришельцем с Востока, который за столько времени не удосужился узнать об играх Шэн-лие побольше.
За это, откровенно говоря, ему было стыдно.
- Сейчас покажу, - Аалай ссадил с колен Ёсимару, подпрыгнул – подхватив угрожающую упасть с бедер простыню и бегом скрылся – неожиданно! – в спальне Таль. Шойо ревниво расфыркался.
- Будешь играть с нами, - пригрозил коту Лис. - На деньги.
Ланне вернулся с коробкой, которую держал под мышкой. Внутри что-то гремело и перекатывалось. Устроившись в кресле, следопыт раскрыл коробку и высыпал на стол резные деревянные фигурки, кубики, мелкие монетки из меди.
Шойо, запрыгнув на стол, обнюхал подкатившийся ему под лапы кубик, навострил уши и вопросительно заурчал, словно спрашивая, не собираются ли презренные поиграть с ним этой смешной вещью? Например, погонять её по полу?
Рыжий почесал подбородок и потянулся к фигуркам, ухитрившись просунуть руку между кошачьими лапами.
- Что это у нас... кораблик? И всякие человечки со зверушками... как мы будем в это играть? Ёсимару, поимей совесть!
Шойо негодующе мяукнул, явно говоря Лису о том, что по весне он эту совесть… Ух!
- Я сейчас расскажу, - Аалай выудил из коробки сложенный в несколько раз лист елани, расправил – на стол легла большая карта каких-то, явно придуманных земель, разделенная на множество ромбовидных секторов. На листе были прорисованы реки, озера, горы, были моря и леса.
- Смотри… - следопыт принялся расставлять перед Лисом в ряд фигурки, - тут у нас есть воины, корабли – они будут ходить только по воде, животные. Кубики будут показывать в некоторых случаях, насколько продвигаются вперед твои фигуры. Монетки определяют количество земель, которые те забрал себе.
Лис упорно держал в руке тот же самый кораблик и никак не хотел выпускать.
- Значит, тут надо захватить как можно больше земель и воды, чтобы выиграть? Или что?..
- В точку, - улыбнулся Ланне, - тут есть несколько воинов, каждый из них отличается друг от друга. Ну… способностями. И животные – это твои войска, с помощью которых ты захватываешь мир.
Прищелкнув пальцами, словно что-то забыв, Ланне выгреб из коробки пригоршню деревянных же резных фишек.
- Ими отмечаются земли, которые ты захватил. Если же в том месте, которые ты хочешь занять, уже есть войска противника, тебе надо перебросить туда большее количество. Захватываются соседние земли – и по цепочке. То есть… ну, прилегающие. Вот.

[Хелькэ >>>]

- А, все понятно! Даже проще, чем я думал, - рыжий закивал и принялся разглядывать воинов. - А сколько таких я могу взять? И вообще... сколько всяких штуковин мне полагается изначально?
- В зависимости от того, какого воина ты себе изберешь. Лучник берет пятнадцать, но он и передвигается быстрей. Копейщик – двадцать, но он ограничен в видимости. Видишь, тут есть совсем темные земли – их захватывать нельзя. Тупик. Натыкаешься на них и пропускаешь свою очередь. Есть моряк – он лучше других на воде, но на земле передвигается медленней. И всадник – у него меньше всего войск, десять, но он и быстрей.
- М-м... - Лис начал загибать пальцы, прикидывая что-то в уме. - Я возьму лучника, если ты не против. Золотая середина.
Глянув на "темные земли" на карте, он невольно вспомнил свои далеко не положительные приключения в похожих местах. Вздохнул - и предпочел подумать о том, что именно благодаря блужданиям по ним оказался в итоге здесь. Улыбнулся.
- Почаще улыбайся, - внезапно проговорил следопыт, искоса поглядывая на Лиса. Себе же Аалай утащил фигурку всадника. Ёсимару пытался захватить моряка и погрызть ему голову, но был сурово хлопнут по ушам следопытом и обиженно перебрался на лисьи колени, свернувшись пушистым клубком и всем своим видом демонстрируя глубокую обиду на непочтительность Ланне.
- Выбирай себе пятнадцать воинов, - Аалай пододвинул к рыжему деревянные фигурки, - какие нравятся.
Лис, стараясь не сбиться со счета, подобрал себе суровую деревянную армию и поинтересовался:
- Что теперь? Кто начинает игру?
Следопыт утащил себе десяток фигурок и милостиво махнул рукой.
- На правах гостя… Прошу, - он попытался изобразить поклон, не вставая с кресла. – Ставь своего воина на любую понравившуюся позицию – ну, где там твоя родная деревня, где ничего, кроме куриц и пиявок нет.
- И как ты только узнал, - ошеломленно посмотрел на него Лис, - про мою родную деервню?..
Ланне нацепил на лицо величественно-пафосную мину.
- По секрету – я великий Шепчущийся и ученик Ужасного и Могучего Ёсимару. Так-то. Ходи давай, потомок апельсинов и лис.
Играли около получаса; как объяснил по ходу действия Аалай, иногда партии длятся и дольше – все зависело от упорства игроков и их опыта и умений. Ланне выиграл, хотя и ненамного опередив рыжего в количестве захваченных земель. Да и признался, что начинает скучать ближе к концу партии – видимо, следопыт на месте сидеть не умел, и одним делом заниматься долго не мог. Или просто - не всеми.
Ёсимару заснул на коленях у Лиса и тихо мурлыкал сквозь дрему, иногда помахивая пушистым, толстым хвостом. Рыжий медленно поглаживал его между ушей, надеясь, что помогает ему видеть интересные сны.
- Хорошая игра, - подвел итоги Лис, шепотом, боясь, наверное, разбудить кота, - весьма... любопытная.
- Я рад, что тебе понравилось, - Аалай склонил голову на бок и улыбнулся, глядя в глаза рыжему. Улыбка вышла чуть задумчивая, и уж как-то долго смотрел следопыт на Лиса. Потом внезапно Аалай приподнял еще выше уголки губ и заявил:
- Тебе пошел бы синий флаг.
- Куда бы он мне пошел? - озадачился Лис. Хохотнул: - Вместо простыни-то?
Ланне сощурился:
- И это тоже. Флаг меньше простыни, да-а… - лиа помотал головой, - нет, в смысле… Ты бы в команду под синим флагом хорошо бы вошел, думаю.
- А у Таль есть флаг? - Лис навострил уши. - Ну, хоть какой-нибудь. Я почему-то не видел в тот раз.
- У флота Шэн-лие зелено-золотой флаг. Точнее – золотое кольцо жизни на зеленом. Но когда мы ходим на запад, то поднимаем синий флаг, - Аалай сощурился еще сильней, став напоминать хитрого кота.
Лис потряс указательным пальцем. поднятым вверх.
- Вот видишь, - произнес он, почему-то снова ощущая себя не слишком трезвым, - как все судьбоносно. Я попал точнехонько по адресу - и флаг синий, оказывается, у вас есть...
Тут ему в голову пришла мысль - из тех, что с большой буквы, этакая Мысль.
- А нарисовать бы на нем, этом флаге, - таинственно зашептал он, - капитана Таль! Ну, не всю, конечно. Частично. Вот под таким бы знаменем...

[Darkness >>>]

Плечи Ланне затряслись, и следопыт, уткнувшись лицом в ладони, жалобно завыл:
- А-ааа… ча-асть… часть Таль! Идем мы в Кайанг, а на фла-аге… часть Таль… аааааа!
Лис смутился и уставился на собственные колени.
- Странно. Секунду назад мне все еще казалось, что идея отличная. А где этот, я прошу прощения, Кайанг? Им там что, часть Таль может не понравиться?
- На западе, - Аалай пару раз еще сдавленно хрюкнул, потом выпрямился, - это… тоже страна. Надо плыть по морю около десяти дней – при попутном ветре. Мы… гхм… понимаешь, синий флаг мы поднимем, когда ходим… ну… на их корабли. И часть.. гхм… Таль это…
Следопыт снова согнулся напополам и, не скрываясь, заржал.
- Реет над флотом! - завопил Лис, вскакивая на кресло и воздевая вверх правую руку. - Полощется на ветру! Берегитесь, враги! На вас идет грозная капитан Таль и её...!
Аалай сполз на пол. Прикрыв лицо руками, намьё тихо всхлипывал и постанывал.
- И её…? – послышался голос от двери.
Ланне хрюкнул.
Лис поперхнулся.
- ...и ее команда, - упавшим голосом продолжил он. Очень медленно и печально слез на пол и вытянулся по струнке.
- С в-возвра-ащением… - выдавил из себя следопыт, пытаясь приподняться.
Таль вскинула брови. Маленькая лиа стояла, опершись плечом о дверной косяк и скрестив руки под той самой частью тела, о которой грезят многие моряки – от юнги до капитана.
- Да у вас тут весело, я посмотрю, - лицо адмирала было серьезным, и даже суровым, но уголки губ предательски дрожали.
- Т-так точно, - Лис виновато шмыгнул носом и попытался увести разговор в другую сторону: - И как прошел, м-м, визит к Советнику?
- На удивление спокойно, - Таль прикусила губу, - младший лейтенант Ланне, будьте любезны подняться с пола.
Следопыт взобрался – не без труда – на кресло.
- П-простите, адмирал… Я просто подумал: вот идем мы на кайангские золотоносцы, и реет над «Наамеем» наш синий ф-флаг… с в-вами, - разведчик изобразил что-то в воздухе дрожащими руками, - и этот… как его – одноглазый, ну… Гёран? Видит и ка-ак…
- Как драпает и оставляет нас без добычи, - Таль вскинула ладонь к губам, закашлялась, - нда… Кхм. Да… Да, Лис, все прошло удачно.
- Это... ммм... здорово, - рыжий все еще был в некотором замешательстве. - Ну да. Просто отлично, - он перевел дыхание, старательно отводя глаза от реящией над флотом и полощущейся на ветру... в общем, глаза он отвел. - А там, наверное, уже вещи высохли, вот я пойду посмотрю...
И боком начал двигаться в сторону, из комнаты.
- Хэй, Лис? – окликнула его Таль, – все в порядке, я привыкла. Аалай! – внезапно рявкнула она имя следопыта, а потом добавила удивительно ласково, - котик, хватит ржать.
- Вы на нас, дураков, не обижайтесь, - жалобно попросил Лис. - Мы хоть и дураки, но все ваши.
- Мои, мои… - маленькая лиа все же рассмеялась. – Идите, переодевайтесь. Лис, подними этого идиота ржущего, а?
- И его? Тоже мне задание, - тот не без хвастовства продемонстрировал бицепс, потом подкрался к следопыту, тщательно соблюдая конспирацию, и вдруг, резко высунувшись из-за кресла, подхватил Аалая на руки, как за несколько часов до этого - саму Сейней. - Не брыкайся! Пошли одеваться.
Следопыт округлил глаза, потом покорно замер и даже самым наглым образом обхватил Лиса за шею руками, успев нахально скосить на Таль глаза. Та хихикнула в ладонь.
- Идите, идите.
Лис вынес Ланне на балкон, чудом не задев им ни одного дверного косяка, и спустил на пол. Попытался.
- Все-е, приехали, отцепляйся... вещи высохли.
- А я бы еще покатался… - опустил ресницы, словно скромная юная дева, следопыт.
- Будешь хорошо себя вести, потом покатаю, - пообещал рыжий. Повернулся к веревке, на которой сушились вещи: - Так, забирай, это твое, вот это - тоже...
- Буду паинькой, - отозвался Аалай и с послушно забрал свою одежду. – А у тебя руки теплые, - неожиданно заявил следопыт и, подмигнув Лису, беспардонно принялся переодеваться.
Тот улыбнулся, но ничего не сказал. Натянул свои - да, пожалуй, уже можно считать их своими, - вещи, кое-как причесал пятерней волосы и заплел их в свободную косу.
Она спускалась уже ниже плеч. "Остричь, что ли", подумал Лис. Кивнув следопыту - пошли, мол, обратно, - двинулся в зал. Аалай направился за ним.

[Хелькэ >>>]

Таль бродила туда-сюда по комнате, подхватив на руку Ёсимару. Шойо висел на сгибе локтя и громко, на всю комнату, мурлыкал.
- Как тебе шаимей, Лис? – Сейней кивнула на коробку и фигурки.
- Здорово, - он показал большой палец. - Тактическая игра в бескровную войну, к тому же очень увлекательная. Это лучше, чем наши шахматы.
- Шах-маты? – повторила Таль незнакомое слово, - тоже игра с фигурками?
- Ага, по шестнадцать с каждой стороны... Играть можно только вдвоем. Одни белые, другие черные. Поле разбито на клетки, и каждый вид фигур ходит по этим клеткам каким-то своим способом, - вспомнив разговор с Кристофом и проведенную им параллель ("Ох, как же давно было-то!"), Лис добавил: - Ну, как и в жизни.
- Забавная игра, - Таль накрутила на палец прядку, - я бы не отказалась на неё посмотреть. И поиграть.
- Предложи кому-нибудь из мастеров деревщиков вырезать фигуры, - высунулся из-за плеча Лиса разведчик, - кстати, как Советнику мой отчет?
- Сам зайдешь к нему, - ехидно отозвалась адмирал.
Лис старательно спрятал улыбку. Разгладил складки на одежде - ткань приятно скользила под пальцами.
- А куда теперь? - поинтересовался он. - Тебе, Таль, можно уже и выставлять нас из дому, мы сухие и прилично одетые.
- А вот и выставлю, - улыбнулась лиа, - тебя – на «Наамей», Аалай – к дядюшке.
Следопыт скорчил рожу.
- Только есть одна проблема, - предостерег Лис, - дорогу я сам отсюда вряд ли найду.
Вообще-то он лукавил, но как же тут не выторговать себе кого-нибудь в провожатые?
- Хм… - Таль побарабанила пальцами по губам, и уже хотела что-то сказать, но её опередил Ланне:
- Я могу провести. И оттуда – прямиком к Советнику. Никуда не сворачивая!
Сейней нахмурилась.
- А ты не обнаглел?
Аалай округлил глаза.
- Служу Шэн-лие! – он приложил ладонь к сердцу, - нет, честно… я сразу же пойду на ковер!
- Скажи честно, - проникновенно посмотрел на него рыжий, - ты набедокурил где-то, или что?
Аалай оскорбленно фыркнул.
- Придется стоять ровно, отвечать четко и ясно. Ланне этого не любит. Хотя и умеет, - сдала следопыта Таль.
Лис весело фыркнул:
- Бедняга, - сочувствие, если оно и было, вышло каким-то ехидным. - Ну что, мы пойдем? Только я не буду ручаться, что он не сбежит по дороге, капитан - так что я за него не в ответе!
- Привяжи за веревку, - Таль складывала фигурки шаимея обратно в коробку. Ёсимару потерся о ноги Лиса и требовательно мяукнул, явно намекая на прощальную порцию ласки.
- Иди сюда, - Лис поманил его, опустился на колени и, низко склонившись, чмокнул шойо в мокрый нос. От усов было щекотно. - А теперь давай сюда уши...
Дома, в деревне, у них жила кошка - невообразимо пушистая и столь же невообразимо шустрая. После войны, правда, куда-то делась, а он, Лассе, дурак, вернулся домой спустя несколько лет и даже не заметил. Даже не спросил.
Ёсимару сполна получил свое. Лис тоже помурлыкал с ним вместе, совсем немного. Шойо был доволен. Он урчал, как заправский танк ЭКК, хоть и не знал о существовании боевых машин как-таковых, и терся о ладони, и всем свои видом показывал, что готов одарить прекрасного прислужника еще порцией своей благодати.
- Капитан, - торжественно и печально сказал Лис, все-таки поднявшись, - спасибо вам за все. И за то, что приняли, и за этот... ламмет... ну и вообще, можно считать этот день лучшим днем в моей жизни. Покидаю вас с грустью в сердце.
- Я еще нагряну на «Наамей», - хмыкнула Таль, - так что не переживайте, эй-раан, наша разлука, быть может, не затянется надолго.
- О, - облегченно выдохнул Лис, - тогда еще ничего. Я буду ждать.
Он подмигнул, отдал честь и подхватив Ланне под руку, степенно повел его к выходу. Переступив порог, обернулся, махнул рукой... должно быть, хотел что-то еще сказать, но не стал.
Сейней на прощание вскинула ладонь к виску и сверкнула лихой, широкой улыбкой.
- А все-таки, - шепотом сказал Аалаю Лис, - идея про флаг была не так уж и плоха.

[Scorpion(Archon) >>>]

День: двадцать третье августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: F1
Фактическое местоположение: F1 (лагерь "Гласов Урагана")

- Ну видишь, дщерь лесов, что вышла к свету Его очей, как исцеленье скорым по милости его выздоровлением тебе пришло и радость принесло? – вещал брат Барцеллус, уплетая за обе щеки стащенный у кухарок пирожок. С мясом, румяный и немаленького размера, тот выглядел логичным продолжением пухлого кулачка святого воителя, аж раскрасневшегося от удовольствия.
Тагирэ лишь улыбнулась и сделала ещё пару шагов. После случившегося целитель предписал ей воздержаться от упражнений на страйдере ещё хоть какое-то время, и, как ни рвалась эльфийка нагонять своих, гневно потрясая острым подбородком и задирая кверху нос, спорить с Барцеллусом она не решалась. А вот погулять ей никто не запрещал и даже рекомендовал.
- Брат, а брат?
- Чего взалкала нежная душа?
- Пирожка взалкала. Не догадался на больную захватить, от мудростей целительских хранитель? – подмигнула эльфийка.
- Ты с небреженьем отнеслась к моим талантам, за это уши завяжу тебя я…
-… бантом?
- Эльфийское мастерство изящного слога не переоценено, - извлекая из-за пазухи второй пирожок, отчётливо пахнущий яблочным повидлом. Глаза девушки и даже волосы словно заблестели ярче.
- Святой ты, брат.
- А как же иначе.
Присев на примятой траве, в нескольких шагах от лагеря, частокол которого теперь, после ухода большинства бойцов-пилотов, грозил обрасти мхом, так и не поднявшись на должную высоту. Вполне возможно, здесь будет ещё одна церковная резиденция, а может даже монастырь или что-то подобное. Если его Преосвященство расщедрится на выделение из церковной казны всего необходимого.
Барцеллус ел торопливо, но с огромным удовольствием, смакуя каждый кусочек и интенсивно пережёвывая – так и подпрыгивали пухлые, красные шарики щёк. Выбритая тонзура святого бойца вспотела, ряса задралась, открывая свету вместо традиционных монашеских сандалий, которые обжора часто носил, на этот раз крепкие кожаные сапоги с низким голенищем. Тагирэ, как и положено эльфийке хорошего воспитания, кусала понемногу, аккуратно, порой подолку перекатывая на языке особенно сладкий ломтик печёного яблока, пропитанный повидлом.
- Должное питание, о дева, есть ключ наипервейший ко здоровью, - хихикнул Барцеллус, широким жестом священного символа Творца поглаживая себя по животу, когда его пирожок кончился. – Как твои ножки, сестра.
- Хотят, слава Единому, - отозвалась Тагирэ, разглядывая собственные ноги. Подумать только, сразу после аварии первые несколько мгновений… Она ведь тогда почти сразу всё поняла. Спина и ноги. Неудачное испытание, и всё. В лучшем случае – как с епископом. В худшем… в худшем – кресло для увечных и пожизненная служба писчей сестрой в какой-нибудь церкви. Это было куда страшнее смерти. Особенно – смерти в бою во славу Единого.
- Я почти не выхожу. Только когда ты меня выгуливаешь. Словно ручную…
- …эльфийку. Не всё ж вам в горних сферах прозябать – ступили б и на землю хоть бы раз, -улыбнулся толстенький священнослужитель. – А тебя что-нибудь интересует? Так спрашивай. Что могу расскажу, что нет – покажу.
- Ну тогда простой вопрос. Когда я поправлюсь? Совсем?
- По разуменью скромному целителя сего, не ранее как к окончанью сентября, но впрочем, возможно, что быстрей былую ловкость восстановишь, ибо…
- … Фарадей, - усмехнулась эльфийка, снова перехватывая слово. – Самый странный чудотворец, какого я видела. Честное слово, никогда бы и не подумала. Вот наш епископ – ведь святей не найти. А Единый его чудесами не одарил. Почему?
- На то Его лишь воля, дщерь Творца, - пожал плечами монах, поправляя отвернувшийся край сапога. – Коль было бы ведомо, как чудодеем стать, ужели б их не собралась тут…
- …рать?
Барцеллус довольно кивнул. Тагирэ была едва ли не единственной, кто охотно поддерживал вбитую ему в прежнем монастыре и в то же время нежно им любимую высокопарную манеру речи. И полный Глас Урагана был ей за это искренне благодарен – никто другой оценить его умения просто не желал. Особенно – оставленные в лагере Ленк и Синерем, для который Барцеллус был словно бельмо на глазу, и если второй так и торчал в своей связистской избушке, не проявляя особенного желания общаться с оставшимися в поселении гласами, то Гаральд всё время находил повод сорваться – и срывался. Без особенного успеха, но втайне это, конечно же, раздражало.
- Что наши?
- Передавали, что устроились прекрасно.
- На связи только Круорин?
- Увы.
- А что епископ?
- Занят, вечно занят. Но верю, кто-то там – не сносит головы.
Если составлять список личной неприязни и записывать в него всех, эту неприязнь вызвавших – говорят, такая традиция бытовала когда-то или у эльфов, или у гномов, или даже у какого-то малого северного волшебного народца – то Почётное пятое место после Круорина Синерема, рыжих крыс, Гаральда ван дер Ленка и плохой еды (эти двое в последние четыре дня поменялись местами) в списке брата Барцеллуса занял бы Франц Моденборг. Кольценосца, как и большинство первоистинных и блитиарейцев, Барцеллус недолюбливал и не скрывал.
- Как думаешь, мне можно будет искупаться в ближайшее время?
- Пока что нет.
- Но ведь прошло всего ничего, несколько дней – а я уже встаю! Сам Единый сотворил чудо через Константина Фарадея! Разве может он теперь отказать мне в такой мелочи?
- Эльфийское незрелое понятье, ужели ты – Единого проклятье? – насупился Барцеллус. – Пойми, твои шаги – по два на пять минут. Ужели в постели лёжа две тебя убьют недели?
- Две недели? Ты с ума сошёл? Я ведь совершенно здорова, только слабая ещё! – Тагирэ резко попыталась вскочить, взмахнув краями облачения, но ноги, до того медлительные, зато послушные, мигом изменили, подогнулись колени, а в висках шумно стукнуло. Раз. Два. Три.
Барцеллус, метнувшись к напарнице со скоростью, достойной пикси, а не тучного жреца («всежреца», как шутили волонтёрки), подхватил её под руку и усадил обратно на траву.
- Вот видишь, неразумная?
- Вижу, - огрызнулась Тагирэ. – Но я правда устала от этого… Ну хоть может ноги помочить? Чтобы не в тазу или бадейке, а нормально? Ну брат мой, ты ужель откажешь мне?
- Прости, но на войне как на войне, - Барцеллус позволил эльфийке облокотиться на плечо, осторожно приобнял. Та явно расстроилась.
- Ну хорошо. Денька через два-три.
- Обещаешь.
- Когда я врал тебе, о режущие ухо?

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 9-09-2010, 12:56

[V-Z >>>]

День: двадцать пятое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: без клетки
Фактическое местоположение: B8
Каждый из Домов посвятил немало времени и сил тому, чтобы украсить свой главный зал, и поразить того, кто войдет внутрь. В этом не было пустого тщеславия – просто место, где собираются Господа Домов, должно достойно выглядеть.
Однако мало кто мог превзойти главный зал Дома Фэнлинь.
Казалось, тут все удивительно просто. Зеленовато-золотые стены, свод, сплетенный из ветвей, два трона – один чуть ниже другого, – гладкий пол, изящные большие окна… На первый взгляд – все обыденно. Но только на первый.
Переплетающиеся ветви не только творили крышу – они создавали удивительно тонкий узор, меняющийся, если смотревший вверх делал шаг в сторону. Что там было? Крылья? Волны? Лес? Все вместе – и ничего из этого. Все зависело от того, как смотреть.
Стены словно светились изнутри – мягким, доброжелательным и успокаивающим сиянием; они были гладкими и теплыми – словно шкура огромного добродушного нейа. Те, кому доводилось постоять возле них, говорили, что чувствуют слабую дрожь – словно такой нейа мурлычет во сне.
Пол приглушал звуки шагов, как будто был устлан толстым ковром. Два трона не стояли на нем – они из пола вырастали, были созданы вместе с ним и были от природы частью зала. Тонкие темные прожилки, разбегавшиеся по гладкому полу, придавали оттенок несовершенства – делая его еще более живым.
А вокруг окон вились ветви, истончавшиеся на кончиках до паутинного изящества. По воле находившихся в зале такая пелена могла заткать окна – приглушая свет, оберегая от ветра.
Главный зал Дома Фэнлинь был мало похож на место для официальных приемов. Он дышал уютом, присущим скорее дому – и именно так себя здесь чувствовали те, кому принадлежали два трона.
Только они сейчас и были в зале; важные вопросы Звезда и Меч всегда обсуждали вместе.
– Горькое известие, – прозвучал голос, который зачастую сравнивали со звоном горного ручья.
Мэнлай свернулась на своем троне, подобрав ноги под себя, читая лист, уложенный на колени. Узоры, украшавшие лицо, потемнели – верный признак того, что Звезда опечалена.
– Ты права, – кивнул Инаро. Он сидел на полу, прислонившись спиной к собственному трону и рассеянно поглаживая кончиками пальцев основание престола соправительницы. – Но нельзя сказать, что оно такое уж неожиданное.
– Да, пожалуй, верно… – задумчиво согласилась Мэнлай. – Ты попробовал что-то узнать?
Инаро пожал плечами; именно Мечу принесли известие о смерти Длани Земли, но времени минуло слишком мало, чтобы он успел что-то предпринять.
– Я сочинил соболезнования Дому Нарелан. Посмотришь?
– Лучше не надо, – покачала головой Мэнлай. Никогда не лгавшая Звезда редко составляла подобные послания – ей было трудно выразить чувства, если она их на деле не испытывала. Письма доверялись более дипломатичному Мечу. – Я с ним почти не встречалась… но знаю по слухам. Джайард был силен и мудр; с его уходом Древние Корни и весь народ много потеряли.
Инаро чуть сдвинул брови – голос Звезды едва заметно дрогнул на слове «уход». Другие бы и не заметили – но он слишком хорошо знал маленькую женщину, сидящую сейчас чуть выше него.
– Ты чувствуешь что-то необычное?
Знаки на лице Мэнлай посветлели, заиграли жемчужным сиянием – Звезда задумалась.
– Не знаю, – призналась она. – Он был стар, он мог умереть просто потому, что подошел к концу отпущенный Средоточием срок. Случайность, что это произошло именно сейчас, и Земным придется менять Длань в середине войны.
При последнем слове она поморщилась, и узоры на мгновение вспыхнули ядовито-зеленым: Мэнлай резко выступала против войны, надеясь создать прочные связи с пришельцами из-за моря.
– Да, все обычно, но…
– Но? – Инаро гибким движением поднялся, сел на подлокотник своего трона.
– Не знаю, – повторила Звезда. – Инн, я не понимаю, но мне чувствуется что-то необычное. Что-то… злонамеренное. Не понимаю, кому это могло быть выгодно, и откуда такое ощущение, но…
Она пожала плечами, и Меч медленно кивнул. Средоточие отняло у Мэнлай возможность скрывать чувства, привело к привычке никогда не лгать – и дало взамен талант острейшим образом ощущать чужие чувства и побуждения. За все время, что Звезда правила Чарующими, она ошиблась в оценке чужих намерений лишь раз – и то когда речь шла об ашари, идеально владевшем собственными чувствами.
– Мэй, – Инаро ласково коснулся плеча под тонкой светлой тканью. – Ты считаешь, что смерть Джайарда не случайна? Что за этим кто-то стоит?
– Я чувствую неладное, Инн, – вздохнула Звезда. – Больше ничего сказать не могу.
Малые имена – только когда наедине. Никогда при других – пусть даже отношения и не секрет ни для кого в Доме Чарующих и за его пределами.
Меч Фэнлиней задумчиво взъерошил собственные волосы. Соскользнул с подлокотника, прошелся по залу.
– Такое можно сделать лишь ядом, – негромко произнес он и темные глаза блеснули огнем. Яды Инаро с большим недовольством признавал лишь на оружии – но лишь подобном змеестрелам – иное же использование считал едва ли не самым подлым способом убийства.
– Инн, – мягко позвала Мэнлай. – Не торопись с выводами. Возможно, я и ошибаюсь.
Жесткость из глаз Меча исчезла, стоило ему взглянуть на Звезду; по лицу скользнула легкая веселая улыбка, столь обычная для Инаро Кая.
– Ты? – тихо отозвался он. – Ты никогда не ошибаешься.

[Соуль >>>]

День: двадцать пятое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: без клетки
Фактическое местоположение: C8

Собрания у Сетонов всегда проходили спокойно и тихо. Не потому, что члены Совета Пяти не проявляли чувств; просто влиял сам зал – небольшой, погруженный в сумрак, но при этом вознесенный над другими. Подойдя к окну, можно было увидеть все окружающие здания и кроны деревьев; простота убранства зала искупалась тем, что его видели все, приходившие во владения Дома.
Сейчас здесь царило молчание. Из рук в руки передавался лист, где вежливыми фразами сообщалось о смерти Длани Земли; каждый из старейшин, пробежав глазами послание, кивал и передавал следующему. Каждый поступал по-разному: Кай-Лен Омата, например, лишь бегло просмотрела текст и ссутулилась в кресле; Эннео Такари, прочитав переданное, лишь кивнул и углубился в расчеты – Мастер Когтя Трав работал даже во время встреч Совета.
Последним лист получил в руки Офай. Хийе трижды прочел известие и аккуратно опустил послание на стол из темного дерева, выраставший прямо из пола.
– Ссредоточие провожает по ссвоей воле, – констатировал он вслух.
Коллеги-Мастера давно привыкли к манере речи Офая; они правильно поняли истинный смысл – хийе был удивлен неожиданной смертью Регуса.
– Надо выразить соболезнования Дому Нарелан… и особенно наиболее вероятным кандидатам на трон Длани, – произнес Тиалль Ханше. Посмотрел на задумчиво потиравшего подбородок Мастера Зеленой Ветви.
– Разумеется, – с улыбкой откликнулся Ли-Кей Омата. – Их не так уж много. Всем одинаково?
– Пожалуй, да, – подумав, согласился Ханше. – Мы же пока не знаем, кто как будет действовать.
– Я знаю, – поправил его Ли-Кей. – Рассчитать вероятную политику нетрудно, хотя бы на ближайшее время. Война тут помогает – ее учитывать будут все, это количество решений уменьшает.
– Ссмена во время войны… – недовольно облизнул раздвоенным языком губы Офай. – Нарелан не помешшал бы ссобсственный Ссовет. Один лидер – одна сстрела – много проблем.
– Не спорю, – наклонил голову Ханше. – Естественная смерть, впрочем, тоже всегда приходит неожиданно.
Последнее Мастер Изменчивой Тропы знал очень хорошо. Многочисленные эксперименты обязывали Тиалля предельно внимательно рассчитывать жизнеспособность всех изменений и созданий – и из всех Сетонов лишь Офай соприкасался со смертью чаще.
– Ессли она есстесственна, – заметил Мастер Черного Цветка, и эти слова упали в спокойную беседу как камень в стоячую воду.
Никто не произнес ни слова, но взгляды четверых лиа устремились на коллегу. Даже Такари оторвался от записей, пристально глядя на Офая.
Хийе переплел чешуйчатые пальцы, немного помедлил, и пояснил свою мысль, уже отказавшись от уклончивой манеры речи; не тот момент.
– Ессть множесство сспоссобов принессти ссмерть так, чтобы она выглядела абссолютно есстесственно. Обычно – яд. Ссамое просстое, ссамое досступное.
– Считаете, что смерть Длани Земли неестественна? – насторожился Ханше.
– Я? – удивился Офай. – Я ничего не ссчитаю. Я лишшь размышшляю. Вероятноссть вссегда ессть, правда?
Члены Совета озадаченно переглянулись. До этого момента такую возможность никто и не рассматривал: смерть Длани все сочли логичным следствием старости.
– А какой может быть яд? – внезапно спросил Такари.
– Ессть разные, – пожал плечами эйфе. – Ессли бы я мог, не видя тела, определить ссимптомы и причины ссмерти – я бы сстоял на равных сс Опорами. Наверное. Дайте мне тело – сскажу, был ли яд.
– Если выдвинуть гипотезу и преподнести должным образом, – оживился Ли-Кей, – то тело могут передать, если еще не совершили должные обряды. Хотя среди семей Земных это наверняка вызовет немало волнений. Нам тут лучше не выступать – а вот если, допустим, Тигр-Властитель пожелает провести осмотр, то никому не отвертеться.
– Наше вмешательство все равно станет ясным, – возразил Тиалль.
– Да не обязательно, – усмехнулся Омата. – Мастер Ханше, представьте – если Зеленый Трон потребует тело и попросит Дом Сетон провести осмотр… какие к нам претензии? Просто выполняем свой долг перед Троном.
– Верно, – признал Тиалль. – А что если…
– Погодите.
Это было первым словом, что Кай-Лен произнесла с начала собрания. Мастер Нерушимого Леса выпрямилась, тонкие брови взлетели вверх.
– Мы что – всерьез обсуждаем возможность убийства, будто оно уже доказано?
Мастера задумались над ответом. Господа Сетонов всегда были склонны рассматривать любое предположение как рабочую гипотезу, даже если они и не собирались претворять ее в жизнь. Чисто теоретические размышления и истинные планы на будущее переплетались на собраниях столь тесно, что надо было давно занимать одно из пяти кресел, чтобы отличать их друг от друга.
– Мастер Офай, – Ханше посмотрел на хийе. – У вас есть основания предполагать, что смерть Длани Земли неестественна?
– Доказательсств нет, – раздвоенный язык вновь скользнул по губам. – Предполагать можно что угодно. Дайте тело – предположений не будет.
– А я бы все равно предложил Зеленому Трону осмотр, пусть и без оснований, – добавил Ли-Кей. – Хотя бы посмотреть на реакцию Земных; впрочем, возмущаться будут в любом случае.
Кай-Лен вновь ссутулилась, уйдя в размышления и лишь пробормотав: «Деревья проще…»
– Мастер Такари?
Эннео вновь углубился в записи, и Ханше пришлось позвать его еще раз. Мастер Когтя Трав нехотя оторвался от разработок и сообщил:
– Для меня нет разницы. На исследования и Дом Потоков Жизни обстоятельства смерти не повлияют.
Тиалль наклонил голову; по его лицу было невозможно прочитать эмоции, и с любопытством глядевшим на него Ли-Кею и Офаю оставалось лишь гадать о том, что старший из Совета собирается предпринять.
– Предложим, – наконец решил он. – Это не повредит.
Мастера Черного Цветка и Зеленой Ветви одновременно кивнули. Решение было принято.
– Мастер Ханше, – поднял голову Такари. – Если серебристому соку замедлить скорость течения – это не отразится на разумных существах?
– Сложно сказать, – озадачился Тиалль и протянул руку. – Дайте-ка посмотреть…

(помогаю)

[V-Z >>>]

День: двадцать пятое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: без клетки
Фактическое местоположение: F8
– А я уверен, что тут дело нечисто!
Кулак с грохотом обрушился на стол. Вопреки ожидаемому, никто не вздрогнул: речи Роалека Дайкаля всегда сопровождались такими ударами.
В зале собрались все из Совета Семи; после вести о смерти Длани Земли прибыла даже остававшаяся до этого в Эаши Омия. Сейчас Черная Ветвь как обычно, молчала, закутавшись в плащ.
– Роалек, ты, как всегда, видишь только плохое, – сидящий на противоположном конце стола Фарис Хэдай даже не соизволил подняться. – Ну сам посуди – с чего вдруг? Длань Земли был уже стар, и нечего удивляться, что он ушел из жизни.
– Вот прямо сейчас, во время войны? – прорычал Дайкаль. – Когда это Средоточие забирало в таких случаях лидеров?
Голос Дайкаля, слегка искаженный маской, достигал самых дальних уголков зала; его специально создавали так, чтобы не приглушать звук. Поговаривали, что старейший в Совете сам составлял проект – благо он был в числе старейшин, когда Возводящие Живое решили сотворить новый зал для встреч. Другие же указывали, что в просторном месте с крепкими стенами любой громкий звук будет звучать сильнее – а понижать голос Дайкаль пытался редко.
Как и его постоянный противник в Совете.
– Претендуешь на то, что понимаешь Средоточие? – ядовито осведомился Хэдай. – Почему-то ты всегда думаешь о самом худшем варианте, даже если он – и самый невероятный.
– Что тут невероятного? – глаза в прорезях маски яростно блеснули. – Жизнь Земных – это постоянное соперничество семей и трон Длани – не последняя ставка в этом соперничестве.
– Роалек, ты преувеличиваешь, – Гэрин Эрлей воспользовался краткой паузой и вмешался. – Да, соперничество есть, но до такого доходило очень редко; и уж тем более не во время войны.
– В которую, кстати, нам вообще не стоило втягиваться, – немедленно вставил Хэдай. – Я был против с самого начала, если помните – и против войны, и против участия Возводящих Живое.
– Как лиа могли молчать, когда на наши земли лезут чужаки?! – рявкнул Дайкаль, выпрямляясь во весь немалый рост. – Как Дом Кереаль мог остаться в стороне, когда все остальные приняли участие?
– Мы – строители и творцы, а не воины, – Хэдай тоже вскочил, наклонился вперед, опираясь ладонями на стол. – С каких пор мы лезем на поля битвы?
Остальные члены Совета переглянулись. О войне Дайкаль и Хэдай спорили с самого ее начала и тема всплывала каждый раз, как Господа Дома собирались вместе. Большинство соглашалось с Дайкалем, но при этом признавало правоту его соперника – Возводящие Живое действительно никогда не славились высоким мастерством войны.
– Хватит, – вновь вмешался Гэрин; в голосе старика чувствовалась жесткость камня. – Этот спор уже потерял смысл. Сейчас мы говорим о смерти Длани Земли…
– Неестественной, – добавил Дайкаль.
– По твоему мнению, – дополнил Хэдай.
– А что думают остальные? – Эрлей ловко пресек начавшийся было новый виток спора. И обвел взглядом других членов Совета.
Повисло молчание, которое в конце концов нарушила Арея Дайке.
– Я не думаю, что кто-то причастен к смерти Длани Земли, – мягкий ровный голос звучал по-обычному спокойно и негромко. – Но эта смерть случилась… неожиданно. Не вовремя. Я не чувствую в ней полной естественности.
Старейшины почти одновременно кивнули. Интуиция Ареи значительно уступала остроте чувств Звезды Фэнлиней – но Дайке тоже редко ошибалась. Слишком редко, чтобы не принимать во внимание такие слова.
– Я тоже немного сомневаюсь, – осторожно промолвила Лиета Милль. – Я как-то раз встречалась с Дланью Земли, лет шесть назад. Мне всегда казалось, что, несмотря на возраст, он проживет еще много лет. Конечно, случается разное, но… не знаю.
Она неопределенно пожала хрупкими плечами. О том, что лежало за пределами ее любимой работы, Лиета всегда судила с предельной осторожностью и очень редко придерживалась абсолютно однозначной точки зрения. Да и при этом любое твердое высказывание сопровождалось десятком уточнений и оговорок.
– Предлагаю рассудить логически, – вступил Ла-рен Сатомо. Его голос был схож со звучанием тихой реки – негромкий, размеренный, неизменный. – Джайард Регус был стар. Смена лидера – особенно таким образом – во время войны невыгодна. У нас нет никаких доказательств того, что Длань Земли умер не потому, что подошел его срок. При отсутствии доказательств мы имеем право считать только что смерть была естественной.
Так Сатомо говорил всегда – каждое утверждение подкрепляя логическими выкладками. Суждения, проистекающие из ощущений, он признавал очень неохотно и не доверял им, если они не подтверждались логическим анализом.
Все взгляды дружно устремились на Омию. Та едва заметно пожала плечами.
– Твое мнение, Гэрин? – прошелестел тихий голос.
Эрлей смущенно кашлянул: призывая всех высказаться, он ничего не сказал сам.
– Я слишком уж точно не могу судить, – признался он. – Я сам стар, но уходить из мира не собираюсь; однако же срок жизни – дело каждого лиа и Средоточия, и сравнивать неуместно. Все случилось внезапно – но любая смерть внезапна, если к ней не готовиться.
Вновь почти одновременный кивок старейшин – с этим соглашались все.
Взгляды вновь скрестились на Омии, и на сей раз она поднялась, замерев в волнах темного одеяния.
– Две возможности, – по-прежнему тихо произнесла она. – Или Длань умер, или был убит. Роалек и Арея считают, что смерть была неслучайной. Фарис и Ла-рен не согласны. Лиета и Гэрин не могут судить с уверенностью. Все так?
– Да, – качнулась жуткая маска, скрывавшая лицо Дайкаля.
– Да, – эхом отозвался Хэдай. – Ты что поддержишь, Омия?
Традиции Дома запрещали сохранять нейтралитет; слово Черной Ветви могло сейчас принести победу любой из точек зрения.
Тамаэ чуть прикрыла глаза; в зале воцарилась полная тишина. Дайкаль и Хэдай медленно опустились в кресла.
– Есть иное предложение, – наконец проронила Черная Ветвь. – Отправить послания Господам других Домов. Услышать их мнение. А потом, если многие посчитают, что смерть подозрительна – я пойду к Тигру-Властителю и скажу об этом.
И тоже опустилась на место, сказав все, что хотела.
Старейшины переглянулись – в который уже раз за сегодня. Предложение было действительно подходящим.
– А почему пойдешь ты? – из чистой любознательности осведомился Хэдай.
Омия бросила на него странный взгляд – к обычной отрешенности в глазах примешался легкий флёр удивления.
– А кому еще?

[Соуль >>>]

Дата: двадцать четвертое августа, вечер
Фигура: пешка С2
Ход: без хода
Официальная клетка: С4
Фактическое местоположение: С4

За ужином все сидели немного подавленные – даже пикси в итоге проникся негативной атмосферой, молчал, отпивая из большой кружки, и время от времени грустно шевелил ушами. Немалую роль в перемене поведения сыграл злосчастный протокол, который Мия набросала «по горячим следам», со всеми медицинскими подробностями, и по недосмотру инквизитора Гранвилля дала почитать Ушастому.
Обследование старой стоянки, во время которого к могиле подходить все как один избегали, дало немного – то же самое, на что указал бы любой следопыт. Куда ходили за водой, где отдыхали, - ничего особенного. Правда, Ниманд утверждала, что чувствует в некоторых местах пролитую кровь (причем принадлежавшую разным людям) и… присутствие чего-то еще, но сама она не могла толком объяснить, чего.
Других трупов, к вящей радости разведчиков, обнаружено не было.
Поиски дезертиров пока тоже не двинулись с места. Кто-то пошутил по поводу собак-ищеек: мол, если бы таких припрячь к делу, все мигом бы отыскались.
- У майора Фиерса пес, который понимает небо... - при этих словах припомнила Ивит и печально подперла щеку.
- О, я видел, - живо откликнулся Чет, - зверюга, размером с пони! Его вся база боялась, хотя майор и утверждал, что он добрый.
- По-моему, он вправду добрый, - без шуток заявила летчица.
- Особенно после того, как ты ему скормила три банки тушенки, - хмыкнул Кристофер и потянулся к лютне, снова усмехнулся. - Не возражаете?
- Что вы! Ничуть! Сыграйте, пожалуйста! - наперебой стали заверять техномага ученые и инквизитор. Мия только улыбнулась, но этого было достаточно.
- Я без голоса, - извинился техномаг. - В горле слегка першит до сих пор...
Его пальцы стали неторопливо перебирать струны, временами срывая осторожные аккорды. Выходило... тихо. И уютно. Светло выходило, с охрой и коричнево-рыжим.
- На первой войне только у военно-полевой и можно было так сидеть, и то не каждый вечер, - сказала Ивит.
Нина Мелькер удивленно взглянула на Миноу:
- А вы... и на первой, получается, были?
Она почти улыбнулась:
- Мне семнадцать было.
Кристофер осторожно отобрал у лютни еще один аккорд, отправил его гулять под навесом.
- А я тогда на севере был.
- О-о, - протянула Нина. - А я была вот такая, - и показала рукой от земли совсем маленькое расстояние, метр двадцать, не больше. - У меня папа ходил воевать, и мы с мамой все боялись, что он не вернется.
- А наше племя пряталось, - поведал Йен в свою очередь, - по лесам, по пещерам. Хорошо, что все так закончилось, ну, все объединились и вообще... так лучше стало.
- Мы - в горах, - тихо сказал Эхо. Или Икел? Кто их разберет, близнецов этих из клана Брут.
Ивит неловко, как всегда слишком остро, улыбнулась; пальцы Кристофера нарисовали в воздухе неутихающий перебор.
- Меня, ну... при одном из батальонов воспитывали.
- Серьезно? - Гранвилль качнул головой. Ему очень живо представилось, каким может быть детство в таких условиях. - Трудно, наверное, приходилось?
- А хочешь об этом поговорить? - с надеждой вставил Ушастый, в волнении дергая себя за рыжую прядку надо лбом.
- Нет, весело, наоборот, - безмятежно пожала плечами Миноу и спокойно заново наполнила чашку чаем, - это здорово в какой-то мере, когда у тебя сто с лишним отцов.
Дербоурд улыбнулся в усы.
- Вот сказала ты, и я сразу начал подозревать гномий стройбат...
Ивит поперхнулась чаем.
- Хорошего же ты обо мне мнения...
- Получается, - радостно заключил пикси, - что тебя воспитывали в племени! Это же распрекрасно - вроде как а тобой следить должны все, а на самом деле не следит никто...
Всем стало понятно, откуда в натуре невинно выглядящего, маленького и тоненького Йена такая тяга к разрушению.

[Хелькэ >>>]

- Вообще, - вздохнула Нина, снимая очки и потирая переносицу, - я всегда боялась войны, и армии, и всего такого. Сейчас смотрю, и даже не со стороны, а практически, как военный ученый - да нет, все нормально, терпеть можно. Пока по тебе не стреляют.
- Хорошо, если не будут, - сказал кто-то из близнецов.
- Ну кому тут стрелять, - хмыкнул Эль, - и, главное, зачем? Мы мирные ученые.
- На нас это не написано, - буркнула Нина.
- Однако, - Лоулет погрозил карандашом, вытащенным из-за уха, - наше местонахождение весьма... ммм... в общем, находимся мы не то чтобы на передовой. Мне почему-то кажется, что по Черным землям не бродит враг, вооруженный до зубов.
Инквизитор поежился.
- Зато, - тихо сказал он, - бродит кто-то, способный убить некроманта. Я как служитель Церкви заявляю - это отнюдь не простое дело.
Сэр Анро аккуратно поправил кончиками пальцев очки на переносице.
- Нет. Нет, почтенный инквизитор, - ирония прозвучала в звании, - то, что существует в Черной Пустыне, вряд ли способно выбраться за ее пределы. Я практически в этом уверен, и собираюсь это доказать.
- Вы думаете, там хоть что-то существует? - Чет скептически улыбнулся.
- Желаете проверить? - с некоторым вызовом ответил Сите.
Гранвилль напрягся.
- Так вроде бы это и есть наше задание? Вернее, часть его. Куда охотнее я, разумеется, занялся бы другой частью - поиском "Безымянных", но если больше ничьей компетенции не хватит на исследование Черных земель, - он развел руками, -то я возьмусь, отчего бы нет.
Нина закатила глаза - она терпеть не могла даже намеков на конфликт. Бросив на нее взгляд, ученый мягко пожал плечами и миролюбиво протянул инвизитору сухарик. Этот жест был известен только в четверке исследователей и означал что-то вроде: помолчи немножко, а? Со стороны же предложение казалось абсолютной вежливостью.
- О, - Честер был изрядно тронут и удивлен, - спасибо.
Вместо дальнейших его реплик, которые могли бы последовать, был только хруст.
Мия сидела, сплетя пальцы рук на коленях, и смотрела куда-то... возможно, в глубь себя - во всяком случае, взгляд ее довольно долго оставался отстраненным. Что-то не давало покоя. Что-то было сегодня еще, такое... странное, необычное.
Она забыла о чем-то важном, и сейчас не могла вспомнить - о чем.
Пальцы Дербоурда снова пробежали по струнам, как погнали вперед приливную волну. Ивит осторожно ткнула теплой кружкой Медемию под локоть.
Та вздрогнула, повернулась:
- Да?
Почему-то все ее жесты словно выдавали скрытое за ними: "я что-то сделала не так?".
- Остывает, - ответила Ивит, постаравшись вложить в голос мягкую нотку.
Дербоурд кивнул на кружку и хлопнул ладонью по струнам. Музыка ненадолго затихла - на какие-то мгновения, чтобы возобновиться ребристым перебором.
- А, да... - Мия взяла кружку, кивнула с благодарностью: - Спасибо. Я немного... забылась.
Руки у нее - и видно это было хорошо - дрожали, дрожь была крупная. Впрочем, она явно старалась обращать на себя поменьше чужого внимания.
- Ничего, - отозвался Дербоурд. - Вечер, отдохнуть можно. А чай с сахаром - это самое оно, чтобы на ночь потише стало.
- А что планируем на завтра? - поинтересовался Йен, который даже на ночь, даже после чая с сахаром, не собирался становиться потише.
Впрочем, возможно, чай действовал на пикси как-то иначе.
Сите позвенел ложечкой по алюминиевому боку кружки и пробормотал:
- Мы с вами завтра продолжим в пустыне, и вечером, если все пойдет успешно, нам потребуется самолет. Старший лейтенант?
- Тогда утром я сделаю несколько кругов в этом районе, может быть, что-то отыщется. - согласилась она.
Дербоурд потянулся и все-таки отложил лютню, блеснувшую теплым, охристым боком. Струны тихонечко тренькнули, как обиженно, что их оставили. Кристофер плеснул себе в чай что-то из фляжки, сделал глоток, почти неслышно крякнул под неодобрительным взглядом начальника маленькой экспедиции. Сите качнул головой.
- Ваша помощь нам тоже понадобится.
- Мне востроглазый маг потребуется, - возразила Ивит.
- У нас два мага в отряде, - напомнил Честер, покончивший с сухариком, - было бы что делить - выбирай любого.
Мия кивнула, но - как заметили те, кто сидел близко, - со вздохом.