Новые Земли, колонизация

[Ночная странница >>>]

(продолжение...)

- Я же сказала, Ржик, не будет тебе поблажек. И не получишь от меня не только перинки, а вообще ничего, понял? - говорила высокая по меркам чиа блондинка, - Ты не вождь и навряд ли когда им станешь.
- Ты что, Нелё, плохо слышишь? - Хрипловатый голос Ржика содержал больше яда, чем умещалось на языке у дюжины кобр, - Ты что, не думаешь, что с тобой может что-то случиться? Или с твоим сыном, а?
- А при чём тут сын?
- А вот сама ты как думаешь? Он мальчик непоседливый, а в лесу можно ненароком и...
- Ты мне угрожаешь?
- Что ты, что ты! Просто предупреждаю. Я же хочу вам только добра...
- Он же и твой сын!
- Вот именно. Потому-то ты и сделаешь то, что я говорю. О! Да к нам гостья! Откуда такая зелёная? От Арея что ли? - худощавый черноволосый чиа снисходительно осмотрел разведчицу с головы до пят.
Ржик. Имя, сказанное ей женщинами, очень шло этому неприятному тощему лиа, презрительно рассматривавшему гостью. Видимо, не все у них здесь... тактичные. Равнодушно окинув мужчину взглядом сверху вниз, алэдро не удосужилась ничего ответить на его едкое замечание, словно не услышав, а лишь тепло улыбнулась Нелё:
- Доброго дня! Ведь это вы Нелё - (...придумывай)? Я Тиона. Женщины велели к вам обратиться... - девушка кивнула в сторону костра, от которого недавно отошла.
- Пойдёмте. Тут разговор уже закончен, - та презрительно поджала губы и, демонстративно отвернувшись от Ржика, кивком головы перекинула аккуратную толстую косу на плечо. Чиа показала рукой в сторону недалеко стоящего аккуратного шалаша, возле которого было много клеток, в каждой из которой содержались кролики.
- Ты Нелё попомни мои слова, попомни... - Ржик сплюнул вослед женщине и язвительно засмеялся.
Возле жилища суетился русый мальчишка переходного возраста. Он как раз совал пучки травы в клетки ко зверушкам.
- Мам, а знаешь, вот я уже чую, что скоро иницацию пройду. Чтой-то внутри горит... - Увидев подошедших, обернулся он.
- Горит? Вот тут и тут и пить постоянно хочется?
- Ага...
- Терпимо пока?
- Ну да...
- Значит время есть. Сегодня же тогда на поляну пойдём. Вот с гостьей поговорим и - к Чубуку. У тебя ко мне что?
Женщина обернулась в сторону Тионы.
С интересом прислушиваясь к беседе чиа с сыном, Тиона почти забыла о своих бедах.
- Мне сказали, что вы лечить можете. Беда у нас - двое каам заболели. Лежат, не едят, не пьют, но травм нету, никаких других признаков болезни нету. Не знает у нас никто, что делать - не было такого раньше. А нам никак без них нельзя - что это за пеший отряд разведчиков? Да и негде взять других... и время нужно, чтобы привыкли и признали. Они ж с характером нейа, сами понимаете. Но у вас тут свои проблемы, как я вижу - жаль, что я так невовремя... Может, какую травку подскажете?
Алэдро неуверенно пожала плечами - помочь ей, в общем-то, больше было некому. В отряде все переживают сильно, Арей и Лик без своих нейа остаться могут.
- Да что ты, какие проблемы? - степенно улыбнулась женщина. - Ржик? Так он не у одной меня заноза в заднице. А инициация - дело не мешкотное. Если Хай и подождёт, ничего у него не отвалится. Будет зато после как взрослые. А то Хай-Пузо? Ну, куда это годится? Впрочем, это всё наши бытовые мелочи. А каам... Языки вы у них смотрели?

[Torvik >>>]

(продолжение...)
- Языки? Нет, - огорчилась Тиона, - а что с языками может быть? Хотя... погодите... Арей, когда пытался своего напоить... сказал, что сухой язык у него. Вспомнила. И что это значит? - альранэ хотела бы так легко, как Нелё, отнестись к проблемам в отряде и быть уверенной, что всё будет нормально, да не могла - тревожно ей было за нейа. Если и эта чиа не поможет - быть беде. Не на Хене с Ридой же им путешествовать?
- А цвет? Если язык белый - кроличьей вонючки наелись. Растёт такая тут. Это не страшно. Пару дней "грустными" походят, потом кишечник очистится и снова всё в норме. Если же язык цвет не поменял возможна болезнь. Кстати, у вас, я слышала в племени два Каама, они-то что думают?
Внимательно выслушав чиа, Тиона ответила на вопрос о чиа отряда:
- Так Хен в разведке с вашими, а Рида, она.. она сама не знает, что с ними. Расстроенная так же, как и все. Ведь вторая ипостась не дает знания о других нейа этого вида, я так понимаю? - девушка вспомнила, что Рида смотрела заболевших, но только развела руками, не зная, что и сказать.
- Бывает, даёт. Если чиа сам так же болел во второй ипостаси. Симптомы-то те же. Только мы ведь, перекинуться можем... Так вот, ещё гляньте на глаза.
Нелё, казалось, забыла обо всём, самозабвенно и дотошно описывая все симптомы ей известных болезней каамов.
- Так вот, если глаза мутные - всё. Убивайте не думая. И чиа вашим скажите, чтоб близко не подходили. Это лапчатка мутная у них. Если же глаза чистые, но слезоточение - поите отваром из дубовых шишкариков. Глисты, значит, завелись. Выйдут не сразу, но - как есть станут - поймёте. Гадить будут... Но выживут. Что ещё...Клещи могут быть. Но от них аппетит обычно не теряют. Только лысеют и зубы выпадают. Впрочем, сейчас не сезон.
В это время большая птица, прилетевшая с востока, вдруг начала снижаться прямо над поляной и, ещё не сложив окончательно крылья за два метра до земли начала перекидываться в рыжую женщину-чиа.
Сосредоточившаяся было на рекомендациях лекарки, Тиона восхищенно замерла, чуть не забыв все, что только что услышала. Не раз она видела, как оборачивались Хен и Рида, но то зрелище, что ей довелось наблюдать сейчас, было в сто раз красивее. То ли сказывалась пластика самой чиа, то ли нейа неба всегда больше привлекали саму разведчицу, сказать трудно, но восторженного взгляда ей скрыть не удалось. Приземление огромной птицы было эффектным. Вспомнив, что какая-то Орлица, могущая лечить, как сказала готовившая похлебку женщина, была в отлете, девушка еще с большим интересом стала наблюдать за ее дальнейшими действиями.
- Чубук, Чубук, - обычно сдержанная Орлица, казалось, просто летит в направлении вождя племени, - У меня срочно.
Юргай, в этот момент вытаскивающий занозу из пятки, невольно поморщился.
- Чего там? Тебя ж в разведку посылали или как? И, вроде как старшей. Где остальные, Тьяа?
- Там, там, все целы. Да не мешай ты, выслушай сперва! - девушка ударила по воздуху кулачком, тряхнула рыжим хвостом и сердито наморщила лоб.
- Слушаю. Вот из-за тебя опять эта хрень в ноге сорвалась. Давай, выкладывай, где были, с кем пили...
- Да ты послушай! Они там. Оба. А рядом башня. Большая-большая. И она то пропадёт, то вновь. А ещё она траву гнёт и на ней какие-то опасные механизмы, которые могут убивать живое вдали. Как луки, только хуже. А ещё...
- Понял, не дурак. Арей знает?
- Нет, я к тебе первому....
- Ладно, оповестим. Вечером совет племени. И ты будешь. Всё подробно расскажешь. Готовься.
- Да я сейчас...

[Ночная странница >>>]

(продолжение...)

- Отдыхай. Готовься. Главное я услышал. Остальное - детали. Завтра летишь назад. Кого за себя оставила?
- Никого... Они вроде нормально...
- Дура.
- Как ты смеешь!!!
- Смею. Молчи женщина и отдыхай.
Тьяа хотела что-то возразить, вскинулась было, даже открыла рот, но потом передумала и, уже никуда не торопясь, направилась в сторону своего жилища.
Тиона тоже услышала весь разговор, как и мужчина, но на совете племени ей явно не бывать, а потому стоило сделать сразу две вещи - оповестить Арея, и, если получится, самой выяснить побольше подробностей. Брат-то явно потом скажет лишь то, что сочтет нужным. Потому, извинившись перед Нелё, стоявшей рядом, алэдро догнала уходящую Орлицу:
- Здравствуй, Тьяа. Я Тиона из отряда Арея... Услышала ваш разговор. Сейчас буду возвращаться в отряд и Арею сообщу... Может, что еще сказать? Что там вообще происходит?
- Будь здорова и ты, - немного устало улыбнулась ей Орлица, - Это хорошо, что ты тут. Там...Там... Непонятное что-то. Я такого раньше не видела. Хен, так тот говорил, что штука убойная. И Итё боится.
Девушка поведала всё, что знала, выплеснула все недовыплеснутые эмоции, описывая пресловутую Большую Башню. Рассказ был немного рваным, но всё же раскрывал то, что происходило в означенном квадрате во всей широте.
- Вот так... Вроде всё...- Орлица привычно тряхнула головой, - Ну, ты извини. Я, пожалуй, пойду.
Казалось, что дорога и рассказ выжали Тьяа, словно сок из зрелого фрукта, оставив лишь передвигающуюся сухую оболочку.
Тиона лишь кивнула, проводив взглядом стройную фигуру Орлицы. Да уж, слишком необычная информация. Какая удача, однако, что она тут оказалась. Чубук, конечно же, прислал кого-нибудь к Арею, но... Перед тем, как возвращаться в отряд, разведчица решила подойти к нему и сказать, что все передаст брату. Да и просто познакомиться тоже не помешает.
- Доброго дня вам, - уверенно подойдя к мужчине, зеленокожая уже не улыбалась. Слишком тяжкими были думы. Еще на фронте в разведке всякого довелось повидать, но чтобы Башня была призрачной и одновременно реальной - такого не встречалось. Что-то еще эти захватчики придумают? Какую пакость учинят? Недолгий отдых на форпосту оказался вовсе не отдыхом. Неспроста их сюда послали, ох неспроста!
- Я - Тиона, сестра Арея. Что-нибудь передать? Я сейчас в отряд возвращаюсь.
- Как я вижу, ты всё уже знаешь, - кивнул Чубук и почесал чернявую голову, - Тогда всё своим и расскажешь. Арей - мужик умный. Видал много. Что, может и скажет. Нахрапом переть на такое - дурь. А вот слабинки знать - оно по нашему. Чиа ж разные. В этом их сила. А готовыми надо быть и нам и вам. Спроста такие штуки рядом не летают.
Мужчина встал.
- Так что, Тиона, мы-то свою думку думать будем, но и на вас, коли что - надеемся. Так и передай. А к нам ведь тоже за чем-то приходила. Пацаны мне уж все уши прожужжали. Ещё когда на подходе была. Мелочь, а выслужиться перед инициацией всяком хочется, - он усмехнулся и дружески подмигнудл девушке.
- Да, - Тиона улыбнулась было вожаку в ответ, но тут же понурила голову, - каам у нас заболели. Приходила поспрашивать, что делать да чем лечить. Ну вот теперь пойду, что узнала, попробуем сделать... Арею все скажу, конечно.
Попрощавшись с новым знакомым, разведчица подошла к своему каам и ласково потрепала того по холке. Затем отвязала, еще раз окинула взглядом поляну племени, и, ловко оседлав нейа, бесшумно скрылась в зарослях.

[Scorpion(Archon) >>>]

Дата: пятое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

У Куарда Кестера было превосходнейшее настроение. Уже довольно долго. И последние события, несмотря на провал переговоров и общее «военизированное» настроение жителей города, никак не влияло на происходящее в душе табачного владыки ЭКК. Ещё бы! Провал переговоров по вине лиа – эка невидаль! Зато теперь солдаты, готовясь к затяжной обороне или наоборот, стремительным маршам вглубь территории противника, всячески закупались всем тем, что Кестер мог предложить, и цены на его товары росли, как на дрожжах. Пожалуй, имей Куард выбор, он врядли согласился бы с таким ходом событий – сиюминутная выгода никогда не могла затмить для него долгосрочных вложений, и потому, что бы там он ни думал и о лиа, и об их дипломатах, и о тех умниках, что провалили переговоры со стороны Корпуса, но войны Кестер был бы рад избежать… И всё же – это не от него зависело. А раз всё обернулось как обернулось – срывай день!
И Кестер срывал. Все планы, уже давно расписанные на два года вперёд и так, и эдак, были перерасписаны заново. Заключались новые сделки, ускорялось проведение старых, большинство располагавшихся на юге садов и плантаций, а уж тем более те, что были на западе территории колонизации, срочно продавались, чтобы купить – куда дороже, зато с какими перспективами! – участки ближе к морю и дальше от линии фронта. Ждать Кестер умел, маги – и не только техномаги – способные обеспечить плодородность, равной которой и в идеальных условиях не добьёшься, у Кестера на примете тоже были. Разумеется, всё это было незаконно, но, как говаривал ещё один из его ранних партнёров (да смилостивится над ним Творец): «Хочешь уважения – поступай по закону. Хочешь выгадать – поступай разумно». И пусть кто-то недалёкий, вроде того же «Фицблица», покупая его сады, скажет, что Кестер рехнулся и разбазаривает своё достояние направо и налево! Пусть! Они просто недооценивают его. Как всегда. А у него всё, всё расписано, и расписано подробно! Ни один из его проектов ещё не проваливался, и все были неизменно и стабильно прибыльны. Будет и этот. Тем более за возможность собирать урожай в тот же год щедро доплачивали: несколько крупных садов на западной границе, в районе главных фермерских поселений, у него уже перекупил Блицклюгель, а один садик в на юге по баснословной цене – в четыре раза дороже всего, что туда было вложено – теперь готовился к продаже для самого Ливио Дженерозо.
Когда посланец вернулся от Ливио чуть меньше недели назад с полным согласием купить сад за деньги, настолько превышающие его реальную стоимость, Кестер чуть было не уверовал в Единого и готов был начать отчислять в пользу церкви не десятую, а девятую часть дохода!
Потом, впрочем, передумал и стал искать подвох. И искал до сих пор, но в упор не находил.
Что мог почтенный, уважаемый купец и негоциант Дженерозо хотеть сотворить такого, что рассчитывал окупить все вложения в один из его садов – далеко не самых крупных. Выстроить особняк? Перепродать ещё дороже? Зарыть там сокровище под яблоней?
Кестер терялся в догадках. И счастье от удачно обстряпанного дельца никак не способствовало здравости мышления.
Немудрено, что всё тот же посланец застал Куарда за курением огромной, длинной с половину самого дымного короля трубки, в его любимом кресле-качалке. Конец трубки – тяжёлый, широкий, украшенный серебряной гравировкой по чёрному дереву – возлежал у ног Кестера, а тот, качаясь взад-вперёд, неторопливо прикладывался к другой стороне, с золочёным мундштуком, больше всего напоминавшем положенное набок жерло небольшого вулкана. В апартаментах Куарда стоял столбом и витал большими кольчатыми тучами дым, плавно перерастая в кучевые облака под потолком. Запах сдобренного местными травами табака был бы приятен, если бы уже не успел вытеснить из комнат почти весь воздух и не продолжал бы наступление с решительностью, достойной лучших лет генерала Гартвига.
- Г-господин! Господин мой! – слуга-посланец запинался и дёргал левым веком, словно только что был напуган до смерти. Судя по трясущимся коленям и перекошенной куртке, так оно и было. – Г-кх-кх-хосподин! Прошу у вас пр-кхе-кхааа-кхоу! Прошу про-гх-щения, я кх-кх-отел…
- В чём дело? – Кестер оторвался наконец от трубки.
Посланника скрутило чуть ли не пополам.. Говорить в таком дыму, видимо, получалось только у самого табачного короля, чьё внимание наконец привлекли крики несчастного доходяги-слуги.
- Ты будешь тут зеленеть или наконец выскажешь, что хотел? Или мне попросить Клинта спустить тебя с лестницы?
- Простите, мой добрый господин, - зелёный от дыма посланец, и без того, похоже, успевший сбить дыхание быстрым бегом, говорил, отвернувшись в открытую дверь и с трудом опираясь на косяк. Несчастного заметно шатало. – Я… торопился… ох, Единый, спаси и помилуй…
- Не мямли! В чём дело, паршивец?!
- Ваш сад, мой господин. Тот самый, о котором я бегал договариваться к господину Дженерозо. Помните?
- Ещё бы я не помнил! В чём дело? С бумагами не всё в порядке? Или управляющий докладывает о каких-то неприятностях?
- Да, господин, это… срочное сообщение… от управляющего… Он… Господин мой, лиа! Они напали на ваш сад!
- ЧТО?!
Кестер вскочил, опрокидывая кресло и роняя трубку. Чёрная, недокуренная смесь из горлышка высыпалась на пол, пачкая дорогой узорный ковёр.
- Лиа напали на ваш сад, мой господин! Многие рабочие были ранены, и теперь дикари хозяйничают там. Похоже, они собираются применить какое-то своё волшебство. По крайней мере среди них видели высокую фигуру в балахоне, из под которого торчали синие руки и хвост сзади. Это – явно их маг! Сейчас дикари, по словам распорядителя ваших дел, отступили обратно, но обещали вернуться!
- Обещали? Как?
- Среди них был… кажется, кто-то, кто худо-бедно понимает наш язык. Были угрозы.
- Разве фронт продвинулся уже так далеко?! Войне и недели нет!
- Это… наверное, была разведывательная партия, господин… Или что-то в этом роде. Простите, я не военный… Я не знаю! – слуга не выдержал и бухнулся на колени. – господин… я в замешательстве… Простите, но…
- Деньги от Дженерозо получены?
- да… то есть нет… прошу вас, смилуйтесь!
- Говори толком, жердь треклятая! Получены или нет?!?!
- Д-должен был получить з-завтра вечером… - дрожа всем телом, пролепетал посланец. И не выдержал – рухнул ан колени. – господин, это не моя вина! Я только передал! Прошу вас, не увольняйте меня! Я… у меня семья!
- Да замолчи же ты! Когда было сообщение!
- Почти т-только что… я бежал вам всё рассказать.. я торопился… Пожалуйста! У меня дети!
- Молчи, придурок! Прикажи срочно арендовать для меня авион! Я вылетаю прямо туда!
- Н-но… господин, арендовать авион?
- Авион, ковёр-самолёт, да хоть бы скоростную ведьминскую метлу! Я должен быть там в течение дня! Ясно тебе?!
- Ясно, господин!

Этим же вечером Куард Кестер, известив своих деловых партнёров о срочном деле, требующем его наличия на территории южных угодий, ему принадлежащих, выехал на место «варварского нападения дикарей», как он отозвался о лиа.

А несчастный посланец, проводив хозяина, поспешил домой, дрожа всем телом и искренне надеясь, что случайная оговорка не выльется ему впоследствии большими, очень большими бедами.

[Хелькэ >>>]

(это Скорп; а я помогаю с выкладкой))

День: четырнадцатое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: F1
Фактическое местоположение: F1 (берег моря к востоку от лагеря "Гласов Урагана")

Брат Барцеллус беспокоился всё сильнее с каждым днём. Он боялся, что это может войти в плохую привычку. И ведь могло! Конечно, следовало сохранять спокойствие и делать своё дело без лишних сомнений и суеты, но ведь сему есть предел!
В лагере пропадали люди.
Три человека за три недели. Все три – молодые, сильные, пышущие жизнью люди. Просто пропали, и никому не было известно, куда. Ситуация начинала выходить из-под контроля, и очень, очень быстро. Наверное, следовало бы сообщить обо всём епископу, но в условиях сложившегося бардака (а иначе брату Барцеллус и не мог назвать происходящее с лагерем и с ним самим лично, да и со всем Корпусом) потревожить фон Гальдера было просто-напросто… боязно. А вдруг это всё же совпадения?
Но нутром монашек-Глас, прогуливаясь по берегу в ожидании Тагирэ, чётко чувствовал – дело нечисто. И опять же – война… Хотя верить, что загадочные диверсанты лиа, пресытившись происходящим на границе, пробрались сюда, было странно.
Пекло нещадно, и хотелось стянуть с себя опостылевшую, успевшую хорошенько взмокнуть подмышками и за воротом рясу. А ещё больше, вопреки целомудренному образу мышления, свойственному (в теории… хотя многим на практике!) священнослужителям, хотелось бухнуться в воду вслед за Тагирэ, и плевать, что эльфийка застесняется… И тем более плевать, если не застесняется! В конце концов, ему ведь просто-напросто жарко, он и в мыслях не имел… Или имел?
Нет, не имел – это он знал точно. Просто потому, что мысли другим были заняты.
Эти проклятые исчезновения… Три.
Первой пропала Линнет. Молодая, сильная, красивая волонтёрка-резвушка, вечно не находящая себе места и тяготившаяся, видимо, обществом монашествующих воинов Творца. Просто ушла купаться и не вернулась. Барцеллус, пара ребят покрепче из числа обслуги, Гаральд Ленк и подвизающийся при нём Круорин все вместе облазили округу вдоль и поперёк. Малефик даже применил с разрешения Ленка какое-то своё чёрное непотребство, чтобы найти след девушки – и сумел отыскать кое-что.
Её одежду. Разбросанную на камнях так, будто та раздевалась торопливо, даже вырвав одну-две пуговицы. По такой жаре это, наверное, было объяснимо, и решили, что девушка утонула – хотя тогда ведь тело должно было бы прибить к берегу… Но могло и унести далеко в открытое море, а тут даже многоопытный чернокнижник разводил руками.
Все погоревали, отслужили службу по упокоению души несчастной и, расстроенные несчастным случаем, разошлись.
А ещё через несколько дней пропал Даннас. Простой парень из числа механиков, какие в последние годы учились везде, где нужно и где не обязательно, не хватали с неба звёзд, как техномаги, но могли прикрутить и открутить то, что следует, если им указать на это пальцем. Даннас ходил с Барцеллусом на поиски Линнет и показал себя как отличный скалолаз, забираясь даже на прибрежные уступы, куда цепкий и гибкий Синерем отказывался пробовать попасть. А ещё лучше – показал себя как ныряльщик, задерживая дыхание под водой на долгие минуты. Когда спросили, откуда такие навыки – признался, что в детстве учился нырять у ловцов жемчуга где-то далеко-далеко… Где – так и не сказал, да никого это в общем-то и не волновало: искали тело девушки, а никак не жемчуг.
И вот Даннас тоже пропал. Его видели вечером, на пороге «малефицкой». Допросили Круорина – тот честно сказал, что парень заходил к нему, долго мялся, а потом предложил продать душу в обмен на любовное снадобье, которое позволило бы ему добиться руки… и не только руки Тагирэ. Разумеется, малефик отказал, после чего юноша, закатив глаза и разревевшись, поплёлся куда-то вон, не разбирая дороги.
Следов парня, однако, не нашли. Для профилактики обыскали точку связи – Круорин был взбешён таким недоверием, но молчал и лишь полировал ногти пилочкой, своей любимой, с крыльями летучей мыши.
Ничего не нашли. Перед Синеремом извинились. Тот лишь всплеснул руками и выгнал вон всех и вся, кроме своего куратора.
Ещё через пару дней пропал Рикетт. Старый, опытный охотник из числа вольнонаёмных, хмурый и вечно сосредоточенный неизменный «дед» для волонтёрок, любивших, когда он тайком подсыпал им ягод для пирога или приносил что-нибудь только что пойманное. Излишней жестокостью с битым зверем Рикетт никогда не отличался, природу уважал настолько, насколько её вообще может уважать заядлый охотник, и ходили даже слухи, что он якшается с охотниками-лиа… Может, так оно и было. Но куда мог пропасть седой старый следопыт, который знал в окрестностях каждую травинку-былинку, причём – по имени-отчеству?!

Сообщение отредактировал Хелькэ - 15-10-2010, 18:15

[Scorpion(Archon) >>>]

Снова организовали поисковую группу. Искали все, даже женщины. Круорин и Гаральд ван дер Ленк кричали на всех, обещали доложить епископу (Гаральд), снова требовали разрешение на применение малефиции для поисков (демонолог) и грозились страшными клятвами проклясть всё именем… (в имени расходились, но проклясть соглашались оба. В случае с Ленком источник выглядел успокаивающе, но лицо церковника – отнюдь. С Синеремом – наоборот).
Возле древа даэн-ли нашли винтовку охотника. И его же трубку – с обкусанным краем, будто кто-то её специально грыз. Круорин абсолютно точно определил – да, Риккет был здесь. Но сказать, куда охотник отправился дальше, он не мог даже при всех криках Гаральда, что последнего опечалило, похоже, даже больше, чем сердобольного брата Барцеллуса.
Три пропажи. Во время войны. Даже если лиа тут не замешаны – нужно было наконец сообщить епископу о происходящем. Фон Гальдер хоть как-то мог помочь разобраться с ситуацией – прислать кого-нибудь, например, или что-то посоветовать: опыта у епископа, как знал Барцеллус, было всяко больше. Конечно, неплохо было бы известить и Эйнара, но… Но. Пока что не выходило. Война, передовое назначение. Эйнар и Гласы – все, кроме них с Тагирэ – могли получить приказ выдвинуться вперёд, и срывать их в тыл, особенно командира, никто бы не позволил. Эльфийка же и сама уже рвалась в бой, но последствия чуда ведь были неизвестны. Приказ – отдыхать, лечиться, и точка! Она ходила и бегала, как раньше, и плавала не хуже. А может быть и лучше. Но… приказ.
Епископ. Сообщить. Круорин в «малефицкой». Оставалось дождаться Тагирэ.
Брат Барцеллус уселся на большой гладкий белый камень и, вытянув ноги в лёгких кожаных сандалиях, вытащил из кармана очередной пирожок. Вкусная малиновая начинка помогала немного развеяться и спокойно дождаться эльфийки, которая плескалась сейчас где-то на расстоянии шагов этак сотни от берега.
Признаваться, что плохо плавает, несмотря на «удобное телосложение», Барцеллус Тагирэ тоже не стал, и та порой подплывала поближе, - помахать ему рукой.
Глас-толстячок махал в ответ, даже не задумываясь, что в эти мгновения почти счастлив.

К лагерю они возвращались вместе, и зайти в «малефицкую» договорились тоже вместе: Тагирэ надеялась выпросить у линтаария назначение обратно в отряд, и, хоть Барцеллуса и расстраивало такое, в общем-то, похвальное рвение эльфийки, он не спорил. К чему? Плаванием да попыткой лазить по прибрежным утёсам, порой – искать полузатопленные пещеры, для чего Тагирэ выпросила себе мужской волонтёрский костюм вместо облачения священнослужительницы… надолго ли хватит? Нет. Уже перестало хватать, и воительница лезла в свой рунный страйдер, просто чтобы почувствовать себя на своём месте – а ночами тайком подновляла руны и росписи, радуясь, когда те снова начинали переливаться, и тайком смешивая фосфоресцирующие краски.
Трава, чуть прильнувшая к земле от жары, щекотала ступни в сандалиях. Барцеллус любовался Тагирэ, а та лишь каплю краснела и отжимала по пути мокрые волосы, никак не желавшие сохнуть даже на таком солнцепёке, а завивавшиеся колечками.
- О дщерь прекрасная и рощи, и полей, порой мне жаль, что я не чуточку…
-… смелей? Зачем смущаете вы так меня, отец? Ужели плоти не смирили вы…
- Не буду рифму говорить на этот страм! – притворно возмутился Барцеллус. – Вперёд, на связь! О, что нас ожидает там?
- Вообще-то рифмой было тихое «вконец»! Смирите похоть, благонравнейший отец! – хохотнула Тагирэ, подхватывая полы рясы и припуская вперёд, сверкая обнажёнными ножками так, что даже законченный праведник не устоял бы на месте! – Быстрее ветра! Догоняй меня, толстец!
- Искус для сердца… Искушенье для сердец! – не успевая даже подобрать рифму поприличнее, Барцеллус метнулся следом. Оступился, запутался в складках рясы, кубарем пролетел несколько шагов, стукнулся спиной о мягкий, но весьма заметный ухаб посреди «дистанции», через который изящно перепорхнула, сверкнув пятками, эльфийка, вскочил и, пыхтя и отдуваясь, бросился догонять.
Так и не догнал.
Тагирэ он нашёл у дверей «малефицкой», ни капли не запыхавшуюся, улыбающуюся и довольную. К сожалению – уже не одну, так как, стоило полному воителю Творца перемахнуть через полуповаленный частокол – с завидной для него прытью, что объяснялось, скорее всего, святыми возможностями Гласов (и лишь отчасти – погоней за прекрасной монахиней-соратницей по оружию), как взору его предстали неприятности. Сразу обе, что водились в лагере.

[Хелькэ >>>]

- Браво-браво-браво! – хохотнул с порога связистской будки Круорин Синерем, без энтузиазма изображая тонкими пальцами аплодисменты. В одной руке чернокнижника покачивалась пилочка для ногтей, к полированию которых он тут же и вернулся. Впору было проверить, не сточены ли ещё холеные ноготки до мяса? – Праведность на лице монаха, гонящегося за голоногой эльфийкой, неизменно вызывает у меня приступ умиления, граничащего с запретным. Как считаете, брат Ленк – я грешник?
- Явно не в силу умиления на голоногих эльфиек, - прислонившийся к стене Гаральд ван дер Ленк деланно фыркнул, захлопнув книгу. – Малефик грешен по природе, ибо суть…
- Тогда конечно, - не дожидаясь пояснений, отмахнулся демонолог. – Если «ибо суть», то мне и даже добавить-то нечего! Ах, раскаяние, ах, спасение – где вы? Призрачный мираж на границе сознания, куда мне ещё тянуться и тянуть, искупая своими нечестивыми делами во славу куда более как честивых мирян мою общую порочность!
- Перестаньте кривляться, почтенный колдун! Ваше дело…
- Что ваше плетение рун: ненавязчиво, ярко, секрета в нём нет. Но вглядись – и отыщешь иной ты секрет! – лучезарно улыбаясь, подхватил слова Тагирэ чернокнижник. – Вы пришли ко мне. Значит вам надо что-то передать. Или вы ждёте от кого-то сообщения, о котором меня, смиренного малефика, не сочли нужным уведомить. Я прав?
- Я… хотела получить назначение обратно, - пожала плечами Тагирэ. – Я ведь уже совсем здорова. Видите, Гаральд?
- Вижу. Одобряю ли – другой вопрос, - приглаживая облезлые пряди, прищурился инквизитор. – Лазанье по скалам, плаванье… Теперь ещё и беготня! Постыдились бы! А вы, брат Барцеллус? Поощряете подобную безответственность!
- Сие лишь только знак выздоровления… - начал было оправдываться толстый монашек. Но под смеющимся взглядом Круорина чувствовать себя перед Ленком уверенно не выходило. – Здоровым бег – нормальные явления.
Ленк открыл было рот, но его опередил Синерем.
- Не для достойных, обличённых саном! – повелительным тоном, пародируя инквизитора, возгласил он и ткнул пальцем в Тагирэ. Та, впрочем, нашлась – переадресовав Гаральду:
- Иль лучше прятать книги по карманам?
Барцеллус прыснул в кулак, эльфийка, глядя на ошарашенное, медленно краснеющее лицо Ленка, тоже согнулась от хохота. Круорин не выдержал и присоединился… лишь метнув в сторону своего куратора один быстрый, едва уловимый взгляд.
Чёрный и страшный. Продолжая смеяться.
И получив в ответ короткий, чуть дрогнувший кивок, вслед за которым, наконец глубоко вдохнув, улыбнулся и Гаральд.
- Сдаюсь. Но доложить епископу я всё равно обязан, если вы будете пытаться с ним связаться.
- Смиренно принимаем кару эту, - склоняясь в пояс, хихикнула Тагирэ.
- Лишь линтаария явите свету, - поддакнул Барцеллус. Взгляд монашека был всецело поглощён соратницей, да и Ленк, похоже, сменил гнев на милость и не собирался особенно придираться. Всё складывалось удачно!
- Будете говорить по поводу пропаж?
- Будем, - кивнул Барцеллус. – Сие не можно далее терпеть.
- Согласен, - кивнул Ленк, засунув руки в карманы. – Иначе мы так весь лагерь перетеряем. Дело явно нечисто. Я подозреваю, что в этом месте есть что-то зловещее…
- Более зловещее, чем? – покачал лысой головой Круорин. – Тогда всё действительно серьёзно. Особенно учитывая, что я не могу ничего толком ощутить. Земля лиа хранит свои секреты от чужаков… И платит им сполна за войну.
- Которую начали лиа? – уточнил Гаральд, почёсывая нос.
- Значит, она их поддержала. Прошу вас за мной, инквизитор Ленк. А вы обождите. Я вас позову, когда придёт ваша очередь.
Дверь «малефицкой» громко хлопнула, поглотив и демонолога, и его надзирателя.
Ждать Барцеллусу и Тагирэ пришлось не очень долго. Послышался какой-то шум, суета, потом – разговор, но – тихий, и снаружи толком ничего не было слышно. Эльфийка и монах несколько раз переглянулись: а вдруг Ленк всё же решил «выполнить свой долг»?
Но как раз когда брат Барцеллус, не выдержав, решительно направился к двери, та распахнулась настежь, едва не задев круглый нос-картошку Гласа, и из темноты, чуть оттеняемой блеском кристалла, высунулся Круорин.
- Всё в порядке! Заходите, благочестивые Гласы Ураганов, и да возгласится ваша благая весть на весь Корпус!

[Scorpion(Archon) >>>]

Дата: четырнадцатое сентября (ночь)
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

Ариго Маорис нервничал. Очень нервничал. Нервничал до скрежета и стука зубовного. Потому что это, бесы раздери, ни в какие ворота не лезло! И ведь наверняка подобные мысли сейчас приходили в голову не одному ему.
Кестер пропал. То есть совсем пропал. Выехал, как утверждали исправно поддерживавшие в порядке дом слуги, в какой-то сад, который собирался продать Дженерозо, после получения сообщения о нападении лиа. И всё. С концами. Ну куда это годилось?!
Деловые люди так не поступают. Не оставил никаких контактов, ни даже способа экстренно с ним связаться. Кристалл в… да ан чём он выехал? Кажется, на авионе. Не мог же пропасть без вести целый авион! Авария? И никто не хватился. Конечно, Кестера кто-то не любил, кто-то не воспринимал всерьёз, а у поверенных табачного властителя были планы на много дней вперёд даже в условиях сложившегося рыночного безобразия, но всё равно – должны, должны были хватиться!
Или правда – лиа? Синехвостые, рогатые и мохнатые, как бесы на старых гравюрах (теперь-то все знали, как бесы выглядят, да поздно ж перерисовывать!). Вылезли из ближайшего леса, до которого кстати сколько там ходу по равнине? Вот-вот. Вылезли, сгрябчили Кестера, подвесили над костром, спели, станцевали, поджарили, поделили, съели, кости разобрали между собой, спели и станцевали на бис и удалились, пообещав вернуться с гастролями в будущем году.
Выходил что так, что сяк бред. Кестера не было, авиона с пилотом – не было, где он мог бы найтись – непонятно, и поисков – тоже не было.
Точно известно было только, что его особняк пустует.
Поехать искать? Всё-таки у них была назначена сделка – его рабочие из числа пациентов больницы для садов Куарда… Всего через да дня. Где теперь искать новых? Попросить Блицклюгеля? Старик за срочность слупит столько, что с горя удавишься! Может, дешевле и правда поехать…
Но если там лиа – они же могут… и его тоже..! Не-ет, нет уж, теперь это сад Дженерозо… или ещё нет? Они успели провернуть ту сделицу? Да твою же ж мать, забыл спросить! Всё, всё против него!
В общем, не его это дело. И правда лучше к старику Фицблицу, выручит, а срочность – так ничего, мы доплатим. Сады Кестера ведь теперь, надо полагать, никому не нужны, а если куарда признают без вести пропавшим, то и прочее имущество… Хм, а интересно, у него было завещание? Может быть, надо намекнуть Ливио, чтобы аккуратненько, под шумок… Э не-ет, не надо. Ливио – сам та ещё акула купечества, дашь мясца – по локоть откусит. А то и до задницу весь верх, если аппетит проснётся.
И как будто этого всего было мало – уволился подлюка Мигель! Просто взял и уволился, нахально так расторгнув контракт. Как он только не пытался его удержать. Предлагал надбавку. Вдвое, будь он неладен, поганый дивнюк! Предлагал лучшие условия труда. Угрожал, сквернословил – сдержанностью в таких вопросах Маорис никогда не отличался. Кто он, в конце концов, такой, этот поганый Челесте, чтобы так его подводить?!
Не помогло. Ничего не помогло! Ушёл.
И теперь... А что теперь?
А теперь – кошмар на кладбище. Сколько раз он говорил своему… хм, «контакту по медицинским делам особого толка» - БЕЗ светопреставлений! Без шуму, без гаму, без крику! А что это такое? Взрыв гранаты – гранаты! – на улицах города. Суета, наутро – кошмар на кладбище, ещё погань всякая… Нет, следовало срочно пересмотреть условия их договорённости, иначе ни о каких сделках в дальнейшем не могло быть и речи! И это его последнее слово. Но ничего, ничего-о, вот утихнет этот проклятый шторм, закончится – а неважно чем, поражением-то врядли! – проклятущая война, и можно будет развернуться. Пираты наверняка появятся, подпольная работорговля опять же… Людишек всегда можно пристроить, да и не только их. Он до сих пор помнил, как ещё в Метрополии умудрился превратить горделивого эльфийского мага в послушного секретаря… и не только секретаря для заказчика всего за три месяца. Обработка товара – это его дело, а уж предпочитает клиент свежатинку или что попаршивее…
- Господин Ариго, к вам посетитель! – громогласно фыркнул-взревел Биффорд, его камердинер, отворяя дверь без всякого предупреждения. – вы приказали пускать господина Хортэ без особых инструкций!
- Не кричи, Биф! – махнул унизанной перстнями рукой Ариго, - я не глухой. Хотя и рискую оглохнуть, если ты ещё пару раз так гаркнешь. Август, друг мой, входите, прошу вас. Вина? Чего-то покрепче?
- Покрепче, сударь, - говор незнакомца в будничной городской одежде больше всего напоминал эльфийский, хоть и с нехарактерным акцентом. Рукава куртки и каря капюшона были потрёпаны и затёрты, на одном из локтей торчала заплата тёмно-бурого цвета, выделявшаяся на фоне неприметной грязно-серой материи. Брюки были засалены, хоть и довольно дорогого, модного кроя. На поясе гостя покачивалась кобура, из которой торчал краем колбасного отрезка и булочной корки прихваченный с собой бутерброд. Да и вообще, судя по тонким, немного нескладным рукам, эльф не владел оружием хорошо. А то и не владел вообще.
- Располагайтесь.
Биф принёс из погреба и откупорил бутыль «борянки». Из старого запаса, который за время пребывания Ариго в Неуштадте изрядно подтаял, но остатки былой роскоши порой ещё скрашивали досуг купца-мецената и его гостей.
- Итак, я пришёл рассчитаться с вами, сеньор Маорис, за доставку предыдущей партии. Мои наниматели… ВСЕ мои наниматели и контактёры были вам очень признательны, особенно господин Хаарман, - слащаво пропел, опрокидывая первый глоток напитка в глотку, Август Хортэ. Заостренные эльфийские ушки гостя, словно в подтверждение народной шутки, и правда бывшие длинноватыми даже для эльфа, дёрнулись на манер кошачьих, когда забористая жидкость обожгла горло. – Его сделка прошла просто на ура.
- Август, - меценат повторил жест пришедшего, - я должен высказать это вам, потому что больше некому. Я… недоволен, друг мой. Я очень недоволен.

[Барон Суббота >>>]

(помогаю)
- Чем же?
- Вашими… экспериментами. Их публичной стороной, в частности.
- Публичность в наши планы не входила. Понимаете, друг мой, это… словно сорвавшийся опыт. Такие случайности бывают в каждом деле.
- И тем не менее, - отчеканил Ариго, - я настаиваю, чтобы они не повторялись. Мы с вами не дети, сеньор Хортэ. Или мне всё же назвать вас Алварогэст Хоттариэлин?
- Не надо, - отстранился Август, и глаза эльфа блеснули двумя миндалевидными изумрудами. – вы знаете, я не люблю ломать языки близким друзьям. Повторюсь, это не входило в наши планы. Господин Венцини действовал на свой страх и риск, который не оправдался. Что касается…
- Меня не волнует, что вас касается. МЕНЯ касается отсутствие бардака в городе, в котором я зарабатываю деньги. МНОГО ДЕНЕГ, Август. ОЧЕНЬ МНОГО. Столько, что мог бы купить весь ваш Круг…
- Ариго, очнитесь!
-… мог бы купить весь ваш Круг с потрохами или заказать себе новый! Если вам нужны реагенты для ваших действ – добывайте их где хотите! И смотрите, как вас всех в лучшем случае заклеймят и посадят на цепь, как тех шавок, что половиной уже оприходовали, а в худшем – перерастворяют к лиавой матери! А хотите вести дела со мной – так пожалуйста, кто мешает?! Но – спокойно. Так, чтобы ничто, НИЧТО не вывело на меня. Будут вам вырывать язык или душить вас серебряной цепью, будут совать вам куда придётся раскалённую кочергу или сажать на кол – прекрасно. Это. Всё. Не. Моё. Дело. НО извольте…
- Я вас понял, - скрестил руки на груди Хортэ, снова дёрнув ушами. – Я всё передам. Но моей… начальнице это может не понравиться. Понимаете? Она, так уж случилось, весьма обидчива.
- Это ваши внутренние дела. Я гарантирую вам…
- Это и вас касается. Если меня, например, поймают у вас, что тогда?
- Тогда я заявлю, что вы меня, например, шантажировали. Или – если вам так хочется – весьма правдоподобно очнусь от гипноза. Хотите проверить?
- Не хочу, - прошипел Хортэ. – Мне достаточно, что вы достойно исполняете свои обязательства, господин Маорис. Мы, от себя, приносим вам свои извинения и передаём плату за этот досадный случай. По тысяче за тело, кК и договаривались. Итого пятьдесят тысяч за последние три месяца.
- Вы экономны, - усмехнулся Ариго, принимая толстый кошель с узорами на манер старого Севера, завязанный красной тесьмой. – Я могу обеспечить больший приток. И не нужно будет разрывать…
- Сколько раз вам повторять, это случайность! Вы что, сами никогда не совершали ошибок?! – огрызнулся на купца гость, плотоядно оскаливаясь. Верхние клыки, заострённые по меркам что людей, что эльфов, поблёскивали золотой вязью гравировки при приглушённом свете. Ариго попытался ответить той же улыбкой, но от эльфа не укрылось, как тот вздрогнул, пряча деньги в сейф. – Мы устранили проблему. Передайте вашему собрату и коллеге, что мы также работаем над устранением и второй… Об этом должен позаботиться наш добрый частный партнёр.
- А, так вы снова о господине Хаармане. Но позвольте, разве он не конкурирует с вами по вашему профилю… исследований?
- Конечно конкурирует! Но вам ли не быть знакомым с теориями рыночных сговоров, Ариго! Гномские казначеи придумали эту нехитрую штуку ещё лет триста-четыреста назад. Два конкурента объединяются, чтобы навязать свои условия третьему. Это будет выгодно и нам, и вам с господином… партнёром по вашему предприятию. А что до господина Хармана, то у него имеется в данном деле личный интерес.
- Какой же?
- О, не поверите, история занятная. Насколько я знаю, своими текущими финансовыми успехами господин Хаарман обязан исключительно нашему общему другу, то есть нашей второй проблеме. Это – его разновидность благодарности и признательности. К тому же, насколько знаю лично я, - Хортэ понизил голос почти до шёпота, - ваше влияние может и не быть ограничено фигурой номер два. В то время как интерес господина Хаармана с интересом оной фигуры прямо пересекаются.
- То есть вы знаете что-то, чего не знает даже ваше начальство? – щёлкнул пальцами Ариго, свободной рукой разливая «борянку» для нового захода. – рассчитываете получить процент и от наших сделок, и от господина Хаармана – премиальные?
- Всяк трудится как может, - принимая выпивку из рук Маориса, кивнул Август. – наши взаимные договорённости в силе?
- Конечно-конечно, что за вопрос! Только…
- Я вас понял. Только и вы постарайтесь, чтобы наши источники материала были нам доступны, несмотря ни на что.
- Разумеется. Друзья?
- И партнёры.
Малефик и меценат звонко чокнулись рюмками, и Август, с громким щелчком открыв кобуру, выудил оттуда бутерброд, с видимым наслаждением втянув в качестве занюшки запах подкопченной колбасы.

[Хелькэ >>>]

День: тринадцатое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С2 (Лаборатория)

Родная и прежде такая уютная караулка была похожа на каземат. Стол, стоически перенёсший столько дружеских попоек, осознал собственную значимость и хищно припал к полу, под грузом нескольких увесистых папок с номерами и потрёпанного томика Книги Единого. От стен веяло предвкушением расправы. Прямой, как шпала, человек в инквизиторской мантии вдумчиво просматривал содержимое одной из папок. Казалось, ему нет никакого дела до собеседника, вжимающегося в неудобный табурет напротив.
Огненно-рыжие, вьющиеся волосы будто специально скрывали левую половину лица, подставляя свету керосиновой лампы правую - покрытую страшными шрамами и с пустой, заросшей диким мясом глазницей. Агент Инквизиции Магнус Рэд прошёл прекрасную школу допроса и знал, что страх - тончайший инструмент, который надо точно настроить, если хочешь сыграть на нём сложнейшую рапсодию.
- Назовитесь, - негромко сказал он, не поднимая головы от дела.
Инквизиторская инсигния легла на стол, как молоток судьи, оповещающий о начале заседания.
- Рядовой М-марек Вард, - долговязый, кажется, слишком нескладный для армейского парень с трудом оторвал взгляд от пустой глазницы агента и, не знаю, куда деть руки, начал нервно постукивать пальцами по коленкам.
Было откровенно не по себе, хотя Марек знал, что ничего такого сделать не мог, а если бы даже хотел - то не успел бы. Впрочем, что "такого" вообще произошло, ему было невдомек.
- Племянник Бартемиуса Варда, растворённого за ересь, не так ли?
- Э... - Марек мучительно покраснел, потом побледнел. Это была одна из самых постыдных страниц в истории его семьи. - Да, кажется, да. Но я с дядей не общался, честно. Мне папаша как сказал, мол, все, никаких больше родственных отношений, так я и не... не относился с ним больше.
- Понимаааю, - взгляд единственного жёлтого глаза пришпилил рядового, как жука булавкой. - Что ты делал в ночь с двадцать третьего на двадцать четвёртое августа? Отвечай!
Рядовой Вард искренне вздрогнул.
- Я-а?! Я в карауле был, как всегда - с нечетного на четное. Точно был - еще дождь такой противный шел...
- Хорошо, - взгляд смягчился, перестал быть лезвием хирурга. - Марек, не стоит так волноваться. Я не враг тебе. Расскажи, случилось ли в эту ночь что-либо особенное? Кто-нибудь приходил в расположение части?
- Ну... ох... приходил? - он словно сам себя спрашивал, вслед за инквизитором, и сам себе отвечал. - Нет, не приходил. Только вроде уезжал кто-то, я машину слышал, но у нас тогда смена была. Вот ровненько когда мы сменялись, машина и отъехала.
- Что это была за машина? Попытайся припомнить хоть что-то, Марек.
- Вроде из личных паромобилей... а их же тут всего три на базу. Подполковника один, на втором старший лейтенант обычно разъезжает, и третий запасной...
- Их как-то отслеживают?
Марек, казалось, обиделся.
- Ну мне-то как узнать?.. Мне-то откуда? Я сам никого не отслеживаю, и не знаю, кто отслеживает... Если машина через ворота проезжает, я ее замечу, само собой - а в этот раз не заметил, ну так и что же? Вы бы вот у самого подполковника спросили, - в голосе парня зазвучали жалобные нотки, - он всегда обо всем в курсе, а я-то...
Он грустно почесал нос и замолк.
- С полковником я поговорю позже, благодарю за ценный совет, - издёвки в голосе не было, хотя уж лучше бы.., - Что ж, тогда скажи, что тебе известно об отъезде инквизитора Гранвилля?
Вард выдохнул - после весьма странных, непонятно с чем связанных вопросов этот показался очень легким.
- А их на распределение послали, - затараторил он, - с мастером Ниманд. Я их вещи сам в машину забросил, лично. Вроде как инквизитор Гервик поехать по здоровью не смог, поэтому Гранвиллю дали временное разрешение, ну, бумажку такую полковник выписал, и он с Мией Ниманд уехал. А инквизитор Гервик с этим, вторым, должен был потом отправиться как выздоровеет. Наверное, и отправился уже.
- О да, отправился. Марек, тебе известно, куда направились Гранвилль и Ниманд?

[Барон Суббота >>>]

Паренек нахмурился.
- Ну в эту... Куда там всех посылают? К майору Счастливчик на базу! У нас-то тут малая, а она по-крупному заправляет...
- Марек, пожалуйста, будьте точнее в своих формулировках. К какому майору?
- Ф-фу, - Марек замотал головой. – Я хотел сказать, к майору Беатриче.
- Спасибо, Марек, ты очень мне помог. Последний вопрос, и можешь идти: Пьетро Белькампо возвращался в часть?
- Неа, - еще раз мотнул головой караульный и осторожно встал, словно боясь, что ноги его сейчас не удержат. - Не возвращался, это точно.
- Ещё раз, спасибо тебе. Ты умный юноша, Марек, в своём отчёте я обязательно порекомендую тебя к дальнейшему повышению. Можешь быть свободен.
Пробормотав "Всего доброго", рядовой Вард покинул помещение. Руки у него почему-то тряслись.

День: пятнадцатое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: С4
Фактическое местоположение: С4

Ниманд не спала. Что-то такое было в воздухе этой ночью... напряженное. Не дающее просто закрыть глаза, расслабиться, отдаться сну. Первый раз за несколько дней со смерти Учителя.
Она знала, что старик умер. Как не узнать? - несмотря даже на то, что они уже очень, очень давно не были близки, не общались, не связывались (невзирая на все его попытки и на неустанный надзор старшего Брата), когда Мия вскочила среди ночи, почувствовав, что захлебывается кровью, она сразу все поняла. Чувство умирания отпустило быстро, и нахлынуло спокойствие. Она тогда даже инквизитора разбудила - говорила какие-то глупости, трясла за плечи... Гранвилль так ничего и не понял и почти сразу уснул.
С того дня все изменилось. Она уже готова была отбросить подозрительность вовсе, и тут... опять.
Медемия покинула палатку. Посидела недолго рядом с караульным (дежурил в этот раз Эхо), обошла кругом лагеря. А потом почувствовала, что кто-то рядом. Кто-то приближается - один, два, три, - и быстро. Паромобиль.
Мия предупредила Эхо, но велела никого не тревожить - пока что. И пошла навстречу гостям. Дорога тут одна, они не промахнутся.
Она тоже. Два револьвера уже были наготове.
Инквизитор Магнус Рэд спал на пассажирском сиденье своего паромобиля. Последние несколько дней сон в дороге стал для него вещью настолько привычной, что жёсткий подголовник сиденья казался вершиной удобства, а тряска на ухабах убаюкивала подобно колыбельной. Он думал, что ничто, кроме прибытия на пункт назначения, уже не способно вырвать его из грёз в дороге... и жестоко расплатился за это убеждение, треснувшись лбом о приборную доску.
- Дитрих, какого демона?! - заорал могучий телом и голосом Рэд на своего водителя.
- Пришлось тормозить, отец Рэд, - оправдывался тот. - Девка какая-то на дороге!
Инквизитор, бешено вращая единственным глазом, наконец соизволил посмотреть на дорогу. Действительно, причина их резкой остановки стояла там, даже не думая уходить.
"Курррва!" - мысленно прорычал Магнус. - "Ну я ей..."
И принялся выбираться из машины.
- Именем Инквизиции! - оповестил он, поигрывая инсигнией. - Руки за голову.
Щелкнули предохранители. Черная тень на дороге дернула плечом.
- Ближе, - сказал хриплый, совершенно не девичий голос. - Показывай знак. Ближе, если ты и вправду инквизитор.
- Дёргаться не советую, - насмешливо сказал Рэд, прекрасно понимая, что девка его почти не видит из-за фонарей. - В машине трое агентов с оружием. Сейчас они целятся в тебя. Инсигнию бросаю тебе под ноги.
Медальон упал на каменистую почву, действительно прямо к сапогам Ниманд.
- Я и так знаю, сколько вас, - хмыкнула Мия. Быстрым движением уселась, почти упала, прямо на дорогу, скрестила ноги и подцепила мизинцем поблескивающую цепочку. Зашипела: - Нассстоящая....
Снизу вверх на инквизитора уставились черные глаза.
- Магнус Рэд. Я слышала, - малефичка поднялась с земли. Отбросила с лица волосы, демонстрируя клеймо, - зачем вы к нам?

[Хелькэ >>>]

- Назовись, для начала, - инквизитор Рэд, возвышающийся над Медемией почти на голову и втрое превосходя её в размахе плеч, несколько поостыл и устыдился своего непрофессионализма. - Сама понимаешь, на дороге ночью...
- Вот именно. Медемия Ниманд, рядовой. Некромант.
- Вот как. Тогда, Медемия, садись-ка в машину. И сдай оружие. С тобой нам тоже надо поговорить.
Она тут же протянула ему свое оружие, оба пистолета, рукоятками вперед.
В отличие от многих своих братьев и сестер по ремеслу, Мия никогда не питала к инквизиторам даже малой толики неприязни.
Потянув за ручку дверь, она взглянула на пассажирское сиденье:
- Подвиньтесь, - попросила агента, что сидел сзади. - Спасибо.
Те, впрочем, поступили куда более профессионально. Сидящий с краю вышел и пропустил Мию, после чего сел сам, блокируя ей возможный путь к отступлению.
Магнус, подобрав инсигнию, так же вернулся на своё место.
- Браслеты? - поинтересовался один из сидящих сзади инквизиторов.
- Незачем, - покачал головой Рэд. - Трогай, Дитрих. Медемия, далеко ли до лагеря, где вы сейчас... обитаете?
- На машине - минут пятнадцать. Им вставать на рассвете, ученым и разведке. Собираетесь поднять весь лагерь? - Ниманд с сожалением качнула головой. - Кстати, если это внушит вам уверенность в собственной безопасности, можете надеть мне наручники. Я к ним привыкла.
- Собственно, в лагере нам нужны двое: вы и агент Гранвилль. Он ведь в лагере?
Остатки сна покидали разум Магнуса, и его голос наполнялся всё более и более профессиональными нотками.
- Конечно, он там. Я позову, если хотите. Мне правда не нравится мысль перебудить тут всех - ребята и так выматываются за день.
- Буду благодарен. Надеюсь, Медемия, ты не против, если агент Арей прогуляется вместе с тобой?
Рэд кивнул на худощавого инквизитора с умным и каким-то одухотворённым лицом, зажатого справа от Мии.
Тот попытался тепло улыбнуться, что не так просто, когда ты почти размазан по своему же коллеге.
- Не против. Тогда остановите сейчас.

... вернулись они минут через пятнадцать-двадцать, не больше, уже втроем. Пресловутый инквизитор Гранвилль оказался очень молодым, очень невыспавшимся и очень растрепанным человеком. Предупрежденный о том, кто его ждет на разговор, Честер отчаянно пытался проснуться и привести себя в порядок, причем незаметно... а незаметно пригладить короткие кудрявые волосы, вставшие дыбом, без еще большего ущерба для имиджа оказалось невозможно.
- Д-доброй ночи, - поздоровался он, подойдя к машине. Мия встала чуть поодаль, вместе с инквизитором.
Тем временем, в машине произошли некоторые изменения. Мотор был заглушен, а все инквизиторы, кроме Магнуса, который переместился на водительское место, стояли снаружи.
- Агент Гранвиль, вы первый, - сказал инквизитор Дитрих, открывая перед Четом дверь пассажирского сиденья. - Мистрисс Ниманд, подождите здесь.
- Ох, - вздохнул Чет, оглянувшись на Мию. - Иду-иду...
Оказавшись в машине, он прислонился к спинке сиденья, та показалась невероятно уютной и мягкой, и спать захотелось еще больше. Инквизитор с трудом подавил зевок и поинтересовался:
- Что-то случилось? Зачем вы вдруг прибыли сюда?
- Мы с вами не знакомы, Честер. Меня зовут Магнус, - инквизитор протянул Чету руку. - Будем знакомы, коллега.
- Н-не знакомы... - секунду он помедлил, потом с чувством пожал протянутую руку. - Можно просто Чет, да. Что-то я заволновался... вы, наверное, с какими-нибудь новостями, а?
- К сожалению, да. Ваш коллега, мастер Гервик... он погиб, - голос Рэда дрогнул, и громадный инквизитор порывисто вздохнул. - Мне жаль, Чет.
Рыжие пряди снова падали на лицо Магнуса, на этот раз прикрывая всю верхнюю его часть, и Честер не мог видеть, что единственный глаз пристально на него смотрит.
- Что-о?! - ухватившись рукой за подголовник водительского кресла, Гранвилль подался вперед; в глазах его читался неподдельный ужас. - Вы шутите! Это бред!.. Он не мог погибнуть!
- Мне жаль, Чет, - повторил Магнус и положил руку на плечо молодому инквизитору. - Его убили.
Тот стиснул зубы. Казалось, он сейчас расплачется.
- Как... это случилось? Вы поймали его? Убийцу? Как полковник мог допустить... ?! - Чет помотал головой. - Прямо в мыслях не укладывается...

[Барон Суббота >>>]

- Я иду по следу его убийцы. И вы можете помочь. Вы поможете мне, Чет?
- Ну естественно! - воскликнул Гранвилль. - Только, умоляю вас, расскажите, что произошло. Я чувствую, что тут не обошлось без этого су... без этой скотины Шенфельда, и.. черт. Я не должен был соглашаться! Почему я согласился?!
В спинку кресла врезался его кулак. Сначала один раз, потом еще.
- Шенфельд? Кто это? - инквизитор мгновенно вцепился в новый "след", как чистокровная гончая.
- А-а, ну Пьетро же, Пьетро Белькампо, проклятый... - Чет честно сказал все, что думал о некоторых интимных пристрастиях малефика, - с кучей имен. Или... или он тут не при чем?
- Мы полагаем, что он при чём больше, чем кто бы то ни было. Чет, он ведь был вашим поднадзорным, а Ниманд - поднадзорным Гервика. Расскажите, как случилось так, что вы с ней здесь?
Честер удивленно посмотрел на него.
- А, это. Ну, Мия очень просила, чтобы ее отослали с базы. Подполковник часто отправлял солдат в главштаб. А инквизитор Гервик почему-то очень просил именно меня уехать с ней вместе... Не подумайте, что я хотел, я и вовсе был против, но они с Мике оформили все бумаги, и... ах да, бумаги! - он похлопал себя по карманам, потом махнул рукой: - В рюкзаке, конечно. Мне выписали разрешение на сопровождение. Временное. С печатями, по форме. Вот...
- Чет, спокойнее. Я верю тебе и не подозреваю ни в чём. Итак, ты отбыл вместе с Ниманд к майору Беатриче, кстати, как давно?
- Давно, - нахмурился тот. - Еще в августе, двадцать второго, что ли...
- И на следующий день..., - пробормотал себе под нос Рэд. - Что ж, Чет, спасибо, кажется, мы ещё на один шаг приблизились к убийце отца Гервика. Теперь, если ты не хочешь рассказать чего-то ещё, позови сюда Медемию.
- По-подождите... а вы-то мне неужели ничего не скажете? Я ведь могу узнать? Я... я тоже инквизитор! - Честер сжал кулаки. - Я хочу знать, как это произошло!
"Его убили..."
"Убийца...."
Ему давно не было настолько дурно. В том числе и от того, что внутренний голос нашептывал - ты мог быть на его месте, Гранвилль.
- Именно, Чет. Ты инквизитор, и мне нужно, чтобы ты был рядом с Ниманд. Я не знаю, можно ли ей доверять, и не придёт ли Белькампо к ней. На этот случай ты должен быть рядом. Готов получить задание, агент Гранвилль?
Рэд прекрасно владел своим голосом и манерой поведения. Вот и сейчас из отечески успокаивающего, его тон постепенно перерос в командирский, вдохновляющий. Рыжий инквизитор видел, как прямо на глазах плечи Чета невольно распрямляются, как в стойке "смирно".
- Да, - сказал Честер, собравшись в один миг.
Иларий Гервик вспомнился живо, как никогда. Старый, сухой, но все еще крепкий, с пронзительным взглядом и неожиданно мягкой улыбкой.
- Я готов.
- Следи за Ниманд. В случае, если она станет вести себя странно или если исчезнет, или если к ней кто-то придёт, немедленно свяжись со мной. Вот кристалл, найди мага или вставь его в аппарат. На случай же, если действовать придётся срочно...у тебя уже есть ручное оружие, а вот тебе кое-что новенькое из нашего арсенала.
В ладонь Чета ткнулся металлический браслет с тремя короткими стволами на одной из сторон.
- Укрепи на руке, так, чтобы стволы были снизу. Эта девочка работает от резкогоподнятия ладони. Просто вытяни руку и вздёрни ладонь - будет бесшумный выстрел, метров на двадцать-тридцать.
- Если она станет вести себя странно... - Чет издал нервный смешок. - Она переставала, можно подумать. С-спасибо за эту штуку, - он попытался засунуть странное оружие в карман, запоздало понял, что не влезет, и нехотя надел на предплечье. - Надеюсь, она не пригодится. Ну... Я зову ее, да?
- Одну секунду, Чет, - Рэд придержал молодого коллегу. - Я не знаю, какова роль Ниманд в этом, но, на случай, если придётся сражаться с ней или Белькампо...тебе уже приходилось убивать некромантов?
Тот открыл рот. Тут же закрыл.
- Н-неа... - и зачем-то добавил: - Извините.
- Ничего. Помни главное: большинство из них регенерируют лучше бесов. Твоя новая игрушка специально на это рассчитана: пули, а вернее стрелки, отравлены на паралич и благословлены наиболее праведными святыми отцами. Второе, и самое неприятное, многие некроманты сразу после смерти возвращаются в виде очень опасной нежити. Однако это происходит не сразу, так что запомни: первым делом после смерти некроманта от твоей руки лиши его возможности двигаться и держись подальше.

[Хелькэ >>>]

- Хорошо, - на Чета было жалко смотреть. - Я все понял.
- Держись, агент Гранвилль. Помни отца Гервика и будь уверен в себе. Ты воин Творца, страж Его Церкви.
Молодой инквизитор несколько неуверенно, но все же кивнул.
- Я... да. Спасибо, агент Рэд. Да пребудет с вами Единый.
- Да не отнимет он от тебя свою руку, Чет. Иди с миром и позови Ниманд.
Магнус ободряюще, но чуть грустно улыбнулся Гранвиллю. В полумраке даже обезображенная страшными шрамами половина его лица выглядела не пугающе, а скорее печально. И всё же, слова рыжего инквизитора как-то распрямили Чета. Помогли ему справиться с болью в душе. Тем не менее, инквизитор Гранвилль сам не понял, как ему удалось проделать путь от машины до некромантессы на твердых ногах.
- Ниманд, - сказал он, - теперь ты иди.
- Что случилось? - заметив бледность Честера, она напряглась.
- Иди, - отрезал тот.
Мия со злостью взглянула на него и бросилась к машине. Дверца хлопнула пугающе громко.
- Ну?! - воскликнула она, наклоняясь вперед, чтобы видеть Магнуса. - Что произошло?
- Спокойней, Медемия, спокойнее, - инквизитор был невозмутим. - Извини за штамп, но для начала вопросы буду задавать я. Потом, отвечу на твои. Идёт?
Мия напряженно вздохнула.
- Я же чувствую, - тихо сказала она. - Совсем скверное дело. Спрашивайте, инквизитор, я отвечу.
- Чего вы испугались, когда бежали сюда. Медемия, это очень важно... и считайте это исповедью. Дальше меня это не пойдёт. Обещаю.
Искренность, наполнявшая слова Рэда, не могла быть поддельной. А вот была же.
Ниманд поджала губы на пару секунд.
- Я не думала, что это инквизиция. Думала, кто-нибудь другой. Не будь у вас инсигнии, я непременно убила бы вас.
- Верю, Медемия, верю. Но я не об этом. Чего вы испугались, когда убедили инквизитора Гервика позволить вам бежать из части подполковника Радцига?
- А... Если по правде, того же самого. Меня хотели убить, - призналась она совершенно будничным тоном. - Возможно, до сих пор хотят, но сейчас все немного лучше.
- Кто?
- Мой брат. Возможно, учитель - но учителя уже нет. И это не домыслы, я знаю это совершенно точно.
- Вы можете назвать мне их имена?
- Петер Шенфельд, он же Пьетро Белькампо. Он же - Изверг, - Ниманд скривилась. - Ищите его. Учителя, я думаю, вы уже не найдете. Но я скажу вам - он был известен последнее время как Мэйриг Винцени.
- Почему вы считаете, что мы не найдём вашего учителя?
Женщина хмыкнула.
- Потому что он мертв.
- Откуда вам это известно? - инквизитор продолжал оставаться невозмутимым
- Есть вещи, которые объяснить нельзя. Между учителем и учеником бывает... связь. Если она нарушается, оба чувствуют. Насколько мне известно, так бывает только у малефиков, - она пожала плечами - слишком широкими для женщины.
- Хм, мне не было известно ни о чём подобном. Итак, вы опасались убийства. А зачем им убивать вас?
Формулировка Ниманд оказалась расплывчатой:
- Я... повела себя нелояльно по отношению к учителю.
- Нелояльно? В каком смысле?
- Я его предала. Я назвала его имя перед другими. Я рассказала о том, о чем мне нельзя было рассказывать. Этого не прощают.
- Понимаю, - кивнул Рэд. - И как давно это случилось? Я имею в виду, почему вы решили бежать именно тогда, несколько недель назад?
- В тот же день, когда я и рассказала... обо всем. Вернее, в ту же ночь. Я думала, если мы с инквизитором Гервиком уедем, а Гранвилль с братом останется на базе - ничего не случится, и меня не достанут.

[Барон Суббота >>>]

- То есть, ты не планировала отправиться вместе с Четом. Тебе известно, почему инквизитор Гервик сделал столь необычный выбор?
Ниманд закусила губу.
- Я... догадываюсь. Он хотел его спасти.
- Он его спас, - неожиданно жёстко сказал Рэд. - А сейчас мёртв. Убит Пьетро Белькампо. Твоим, как ты сказала, братом.
Мия закрыла глаза. Скулы неожиданно резко обозначились на худом, бледном лице.
Медленно, очень медленно она сжала кулаки.
- Он знал... - произнесла она через некоторое время. - Знал, и все равно сделал это. Я просила его уехать - но он сам уговорил полковника выписать разрешение... и полковник выписал.
Она отвернулась, но Магнус успел заметить две блестящие дорожки, пробежавшие по ее щекам.
- Полковник? Вы говорите о Радциге? Медемия, это очень важно.
Прерывистый вдох:
- Да... да, о нем. Мы попросили, он позволил уехать. О господи, - Мия вдруг испуганно взглянула в лицо инквизитору, - он ведь наверняка тоже в опасности!
- Возможно. Медемия, у меня к вам ещё два вопроса: во-первых, как долго вы ехали от части подполковника в часть майора Беатриче? И, во-вторых, на какой машине вы это сделали?
- Примерно сутки, может, чуть больше. Мы приехали двадцать третьего утром. А машина... - она взволнованно подергала себя за короткую прядь волос над виском. - Запасник. Точно, нам дали запасник.
- Запасник, значит... ясно, - пробормотал инквизитор, потирая пустую глазницу. - Медемия, - добавил он чуть погодя, - совсем забыл спросить...а в каком-таком проекте вы с Белькампо участвовали на территории Радцига?
Малефичка медленно подняла голову.
- В экспериментальном, - сообщила она, отводя глаза. - Разглашение строго запрещено, - и вдруг вскинула голову: - но если вы приедете туда и попросите разрешения осмотреть кладовую в четвертом корпусе... вы можете найти что-то, что удивит вас.
- Медемия...Мия, это очень-очень важно, - Рэд смотрел ей в глаза и очень старался быть предельно убедительным. - Мы пытаемся понять, что такое там происходит и что пошло не так. Если мы поймём это, мы найдём и убийц Гервика. Мия, помоги нам. Помоги мне.
Ниманд снова поджала губы.
- Понимаете, полковник, он.... он не виноват. Он хороший человек и всегда по-доброму к нам относился. Даже к малефикам. Я не верю, что он причастен к убийству. Кто угодно, только не он. Но те люди, что тоже принимали участие в эксперименте - могут что-то знать, поэтому вот что - я вам говорю, что эти опыты, которые ставят на нижнем этаже корпуса, нелегальны. Зная только это, вы что угодно вытянете из полковника и его окружения. Большего я говорить не хочу.
- Что ж, Медемия, спасибо и на этом, - Рэд не стал говорить, что инквизиция и так вытянет из кого угодно что угодно. Если твой... брат придёт за твоей жизнью, ты можешь рассчитывать на помощь Церкви. Если заметишь хоть что-то странное, немедленно сообщай агенту Гранвиллю. Он свяжется со мной.
- Вам не за что благодарить меня, - ровным голосом сказала Мия. - Делаю что могу. Надеюсь, вы тоже.
- У нас такая работа, - Магнус Рэд усмехнулся и кивнул. - Ты можешь идти, Медемия. Да простит Творец твои грехи.
- Когда-нибудь - простит, - пробормотала она, и выбралась из машины. Когда открывала дверь, ворот слишком свободной ей куртки съехал с одного плеча, и черная змея-татуировка будто подмигнула на прощанье Магнусу - единственным глазом.
Рэд ответил ей грустной усмешкой. Мозаика в его голове складывалась во всё более печальную картину. Он выбрался из машины и кивнул коллегам:
- Арей, ты за руль. Дитрих, как только сможешь, активируй кристалл. Мы возвращаемся к подполковнику Радцигу.

[Хелькэ >>>]

День: восемнадцатое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С2 (Лаборатория)

После переезда "Лаборатории" (или "Лабораториума", как теперь с презрительным оттенком именовал этот проект порядком задержавшийся у малефиков Крой, в ставших редкими беседах по кристаллу), на малой базе все стало очень... тихо. Эленберг шатался целыми днями без дела, лелея мечты съездить в западный лагерь еще разок - вдруг Фиерс успел по нему соскучиться? - или в Неуштадт, где можно было бы хотя бы поразвлечься.
Радциг-Второй, как он окрестил про себя таинственную личность, исполняющую обязанности подполковника, тоже страдал ерундой, как казалось Эвлину. Практически не выходил из кабинета, оборудованного отныне наверху в четвертом корпусе, перелистывал бумаги и очень редко связывался с кем-то, вызывая к себе Йенсена.
Эвлин все ждал новостей о том, когда поймают настоящего Мике, вместе с проклятым доктором. Но эти двое, как и другие четверо, о которых лейтенант не мог вспомнить без приступа ненависти, как сквозь землю провалились.
А потом некроманты сообщили о гибели Пьетро. Эленберг, в общем-то, не удивился и даже почти не расстроился - но это был недобрый знак.
Эвлин и сам бы удивился, узнав о своей редкой чувствительности к недобрым знакам. Среди ночи, шестнадцатого сентября, в ворота части въехали три чёрных паромобиля. Бледный солдатик на воротах отдавал честь, как заведённый, а машины неторопливо располагались во дворе, ненавязчиво блокируя выезды. А потом из них стали выбираться люди в плотных чёрных комбинезонах, с оружием в руках и при священных символах. Инквизиция всегда сочетала практицизм с демонстративностью.

Эленберг, заметивший в окно эту странную – и обещающую много проблем – картину, выскочил в коридор. Толчком сапога распахнул дверь к Радцигу, махнул рукой:
- Инквизиция! Я встречу, готовься, - и выбежал наружу.
Лицо его выражало искреннее недоумение.
- Что происходит? – спросил он у первого попавшегося из незваных гостей.
Тот, рыжеволосый, огромного роста и могучего телосложения, обжёг Эленберга быстрым проницательным взглядом и коротко скомандовал:
- Взять!
Эвлин так и не понял, каким образом оказался на земле. А вот то, что ему в спину упирается колено, а в основание черепа дуло пистолета, о да, он прекрасно это понял. На запястьях его щёлкнули наручники.
- Сдурели? - холодно поинтересовался лейтенант, отчаянно пытаясь скосить глаза, дабы увидеть, что происходит. - На каком долбаном основании?..
- Приказ епископа, - отрезал один из инквизиторов. - Молчать. В машину его.
С Эвлина сняли пояс с оружием, быстро обыскали, лишив всего, что могло быть использовано для побега и с отточенной оперативностью затолкали на заднее сиденье одного из паромобилей. Один из агентов остался с ним, а остальные, во главе с Магнусом Рэдом, быстро прошли в административный корпус.
- Именем инквизиции, - приветствовал Рэд старой, ещё из Метрополии вывезенной фразой, караульного бойца, при виде нескольких вооружённых людей схватившегося за кобуру. - Смирно. Назовись.
- Младший сержант Беньямин Хайден, - тот вытянулся по струнке и отдал честь. Узкое острое лицо вмиг стало из беспокойного невозмутимым, но глаза, глаза - они сверлили инквизитора не хуже бура.
Сержанта явно... удивило появление здесь церковных агентов.
- Мы действуем в рамках благословлённого Епископом расследования, - Магнус махнул перед носом бойца небольшим листом архаичного пергамента с восковой печатью и подписью фон Гальдера. Это разрешение прибыло к нему буквально несколько часов назад, вместе с группой боевых инквизиторов (все как один - бывшие ЦОСНАЗовцы) из Неуштадта. Теперь Рэд мог действовать в куда более широких рамках.
- Властью Церкви, приказываю: никого из этого здания не выпускать до особого распоряжения инквизиции. Я ясно выразился, младший сержант? Никого.
- Так точно, - последовал короткий кивок. Хайден сделал полшага в сторону, чтобы дать инквизиторам пройти в корпус.
- Где кабинет подполковника Мике Радцига?
- Прямо по коридору, последняя дверь направо, - отчеканил боец.
- Вы слышали, - отозвался инквизитор. Пошли!
Подкованные сапоги загремели по полу.
И эхом в ответ им раздался выстрел из-за закрытых дверей. Всего один.
- Демон! - взревел Рэд и сильным ударом ноги распахнул дверь кабинета Мике Радцига.
- Демон, - повторил он куда более пустым и бесцветным тоном. - Ушёл-таки.
За столом, откинув голову назад и безвольно уронив руки, сидел Мике Радциг. Его рот был широко распахнут, а задняя стенка черепа отсутствовала, будучи размазанной по стене за ним. Револьвер, лежащий на полу рядом с ножкой стола, и явно выпавший из рук подполковника, не оставлял сомнений.
Подполковник Радциг застрелился.

[Барон Суббота >>>]

День: семнадцатое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С2 (Западный лагерь)

- Значит, так, - сообщил Фиерс, отпирая пристройку, - ни на шаг от нее, понятно?
Цербер, возлежавший на полу, поднял лишь одну голову из трех – остальные продолжали мирно посапывать. Майор устало вздохнул.
- Я знаю, ты сердишься, - сказал он, прислоняясь к косяку и поводя плечом: мол, сердись не сердись, а ничего не изменишь. – Вроде как есть за что, но у них тут в лагере, поди ты, правила. Серьезно, я хотел спросить – это где у них в правилах предусмотрено, что собаку, у которой метр двадцать в холке, после шести выпускать нельзя? Но этот жук Аластор выкрутился бы, точно тебе говорю.
Фиерс опустился на корточки и потрепал Цербера по ушам.
- Я вот сегодня с этой разбойничьей рожей поговорил… ну с тем, который Цугундер, - пес открыл все три пары глаз и внимательно уставился на хозяина. – И он меня уверил, что кого-нибудь из гномов, конечно, вполне возможно приставить к Ренн, если я не опасаюсь сам знаешь чего – но я-то как раз именно этого и опасаюсь!
Брови майора чуть сдвинулись, а скулы обозначились резче:
- И до этого… - Цербер фыркнул, оценив последовавшее определение, с его собачьей точки зрения весьма подходившее Эленбергу, - еще доберусь, помяни мое слово. А пока что – просто будь рядом с ней, ладно?
Пес поднялся на четыре лапы, с видимой неохотой, и оглушительно рявкнул в три глотки, выражая боевую готовность.

День: девятнадцатое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С2 (Западный лагерь)

Ей было плохо.
Слаба, беззащитна, возможно, совсем одна. Она зовет – оттуда. Оттуда, где он не был давным-давно, больше, чем мог бы себе позволить, если бы не она.
Совсем как тогда, что было давно для нее и почти вчера – для него.
Он не мог не ответить, не мог не послушаться. Значит, вернуться. Значит, нарушить один приказ ради другого.
Но ведь это стоит того.
Он безмерно скучал.

- Что сделал?.. – не веря своим ушам, переспросил Фиерс.
- Сбежал, - повторила магичка, нервно закусывая нижнюю губу. – Я думала, ну, погнался за зверушкой какой-нибудь… а потом час прошел, два – и его все не было. Майор, как вы думаете – мог он совсем сбежать?
- Не мог, - отрезал Фиерс. – Знаешь что, пойдем-ка поищем его. Позовем. Он же щенок,в конце концов, так что рано или поздно…
Но ни рано, ни поздно Цербер так и не отыскался.

[Барон Суббота >>>]

День: 18 сентября
Фигура: пешка F2
Ход: без хода
Официальная клетка: F2
Фактическое местоположение: F2

С точки зрения стороннего наблюдателя, склонного к романтике, пейзаж был очаровательно живописен: холмы, изрезанные глубокими морщинами оврагов, дикие растения, плотно сплетшиеся между собой в единую фантасмагорическую стену, множество шумно пенящихся горных речушек...
- Твою ж..! - выразил споткнувшийся командир общее мнение тех, кто вынужден был продираться через всю эту красоту, по щиколотки утопая в холодной грязи.
Очередной ручей остался позади, а вместе с ним скользкие мокрые камни и носовой платок Мелкого, случайно оброненный парнем ровно на середине переправы.
Отряд растянулся в цепочку - впереди на небольшом отдалении двигался Поун, расчищая ножом путь через колючие заросли. Следом шли Виренна (ей было приказано ежесекундно "прощупывать" местность на предмет враждебной магии) и унылый Мелкий с фрагментом карты и компасом. Потом шли инквизиторы. Вернее, отец Амадей неутомимо пыхтел в середине, а его малогабаритный брат, озаботившийся лишь минимальным снаряжением, курсировал вокруг. Замыкал группу Глаз в полном боевом облачении, готовый в любой момент пустить в ход снайперку.
- И зачем мне карта, если я все наизусть помню? - пожаловался техник в пространство. Ответ, однако, дало не абстрактное пространство, а конкретная колдунья:
- Коли тебя, мой смышленый, убьют, то мозги твои станут разлагающимся тленом. И даже если мы соберем их в блюдечко и понесем с собой, карту из них извлечь никак не получится, - Ренне приходилось нарочно замедляться, чтобы не вырваться вперед - грязь покорно расползалась в разные стороны, прочь от ее ног. Благодаря этому женщина умудрилась практически не испачкаться; только слегка промокла.
Неожиданно Солджэр остановился и жестом подозвал к себе остальных. Он стоял на краю оврага. Спуск был неудобный, очень крутой, а внизу в буйно разросшихся кустах виднелась какая-то темная прореха.
- Пещера! Как я и говорил! - на радостях воскликнул механик. - Вы ведь уже сомневаться начали, а?
Поун сердито шикнул на Мелкого и робко, вопросительно оглянулся на высокое начальство в лице двух слуг Церкви и одного командира. Эрик промолчал, одарив разведчика угрюмым взглядом.
- Глубоко, старо, темно, - Виренна закрыла глаза ладонями. - Дергается. Нет, лежит. Нет. Стелется. И нет пульса. Бесшумная ненависть.
На лице разведчика появилось выражение: "Не пойму, что несет эта чокнутая, но мне это точно не нравится". На всякий случай Поун вытащил из кобуры пистолет и снял его с предохранителя.
- Погоди, сын мой, погоди, - отец Амадей шагнул вперёд и задумался, принявшись копаться в бороде. Делал он это так сосредоточённо, будто пытался найти там ответы на все филосовские вопросы разом.
-Да, дрянь изрядная. Ну-ка, дочь Творцова, присмотрись ещё разик и скажи, что видишь.
-В пещеру не пущу, - добавил Вольфганг, демонстративно становясь между группой и входом. - Никого.
А "Творцова дочь" уже стояла на коленях, глубоко вдавив ладони в податливую, наполненную влагой, почву. Сомкнутые веки женщины подрагивали; было видно, как двигаются из стороны в сторону ее глазные яблоки.
- Оно старое. Иссохшееся до трухи, истершееся, пропахшее разложением. Оно черное, но серое. И красное - в коричневый. Оно злое. А еще... у него есть чувство юмора.
- Интересно, каждый ее анализ ситуации будет напоминать шаманский ритуал?.. - спросил, ни к кому не обращаясь, Мелкий.
- Оно ест свет, - продолжала вещать колдунья, запрокинув голову. С ее нечесаных волос свисали капельки воды. - И осознает себя. Ему нужна забава, желательно бесконечная.
- Оно проснулось или появилось здесь? - священник внимал не очень связным словам чародейки, как академической лекции. - Оно чует нас?
- Меня. По сходству. Вас - плохо, но слышит через землю, - Ренна застыла, сдвинула брови. - Всегда существовало в этом месте. Думает так. Забыло, куда спрятало свою раннюю память.
- Угу. Ладно, дочь моя, отдохни, спасибо тебе, - ответил отец Амадей. - И давайте-ка, отойдите все шагов на десять. Тебя, братец, тоже касается.
Вольфганг бросил на него хмурый взгляд и спросил, как сплюнул:
- Книга?
Гигантский инквизитор только кивнул, и его младший брат немедленно подчинился, что на него было, насколько остальные могли судить, совершенно не похоже.
Эрик и Поун взяли магессу под руки и подняли с колен. Пока они уводили ее от края оврага, она тянула шею, оглядываясь на черный зев пещеры. Техник плелся сзади и с возрастающей тревогой посматривал то на инквизиторов, то на кажущуюся сбитой с толку Виру.

[Bes/smertnik >>>]

- Ох, сильно недоговаривают, командир, наши гости, - прошептал разведчик Глазу.
- Тоже мне, заговорщик. Шепчет он, - раздраженно буркнул Эрик, отворачиваясь. От комментариев по поводу действий братьев он воздержался.
- Это так, Солджер, - Вольфганг, как и всегда, возник рядом внезапно и бесшумно. - Мы не говорим вам всего. Причины есть. Если кто-то хочет знать больше, может прямо обратиться к брату. Он расскажет то, что сочтёт нужным.
Тем временем, отец Амадей творил странное. Он извлёк из -под своей рясы большую кожанную планшетку, должно быть, до того крепкоп ристёгнутую к телу. Щёлкнули замки, и на свет Творцов появилась небольшая, полторы ладони в ширину и лишь немногим больше в длину книжица с чёрным переплётом.
Ровно в этот момент Вира с хрипом вдохнула воздух и дикими вытаращенными глазами посмотрела на книгу. Ноздри колдуньи затрепетали, рот приоткрылся.
- Какая ты, - произнесла женщина со странными нотками в голосе: смесью первобытного страха и глубочайшего восхищения.
- Ко-ко... командир! - взвизгнул Мелкий. - У нашей магички зрачки расширились аж до самой радужки - это нормально!?
- Чистейшее зло. Скованное, запертое, стиснутое, - Ренна растягивала, смаковала каждое слово, не отводя нездорового, какого-то чумного взгляда от безобидной с виду книжки.
- Господа инквизиторы? Что это значит? - нервно спросил Эрик, ударив по руке вновь потянувшегося к оружию Поуна.
- Это значит, - невозмутимо сообщил Вольфганг, - что вы присутствуете при проявлении одного из секретов Церкви категории Икс. Категория подразумевает растворение всех, узнавших, кроме тех, кому можно. Не беспокойтесь, брат не даст мне вас уничтожить.
Отец Амадей, же был полностью сосредоточен. Он стоял, закрыв глаза и напрягшись так, что свободная ряса только что не трещала по швам под напорам извивающихся мышц.
Книгу он держал между собой и чёрным провалом пещеры, как щит или зеркало.
- Щупальца!.. - ткнув трясущимся пальцем по направлению к отцу Амадею, Ренна шарахнулась в сторону от оврага, споткнулась и упала в грязь. - Щупы сочатся во чрево разлома и изучают, жгут, пробуют хозяина пещеры. Хозяин ответствует.
- Чего-о-о? - не понял Солджэр.
- Знакомятся эти твари, короче, - мрачно пояснил Глаз. - По-своему.
- Твари общаются мирно? - вдруг спросил Вольфганг.
- Как два матерых зверя. Оценивают, - колдунья совершенно не замечала суетящегося рядом Мелкого и его попыток помочь ей встать. - Живущий-в-Книге находится на чужой территории. Хозяин пещеры сердится.
Амадей застонал и набычился, нагнулся вперёд, будто удерживая гигантское давление. Его руки, так и не выпустившие книгу, согнулись в локтях, потом снова распрямились. Сапоги его всё глубже уходили в мягкую землю.
Обычно отличающийся здоровым цветом лица разведчик позеленел.
- Не дрейфь, солдат, - хлопнул юношу по спине Глаз со всей бодростью, на какую был сейчас способен. Ему было неспокойно - тоже. Но бояться он, будучи командиром, права не имел. На том и держался.
Виренна сидела, подтянув колени к груди и впившись зубами в фалангу своего указательного пальца, а Мелкий просто стоял неподалеку, уже не пытаясь что-либо предпринять.
Вольфганг был ещё более напряжён, чем обычно. Маленький инквизитор явно разрывался между наблюдением за отрядом и порывом бросится к брату на помощь. Долг держал крепко, чувства звали громко...
Отец Амадей вдруг выпрямился и сделал шаг вперёд.
- Именем Творца, благословляющего и хранящего детей своих, - басовитый рёв только что не качнул склон. - А иди, тварь, в...
Дальше добродушный священник назвал такой заковыристый адрес, что даже железный Вольфганг аж вздрогнул.
Тем не менее, странный экзорцизм подействовал - книга в его урках перестала подрагивать и источать холод.
- Все закончилось, да? - подал голос техник. И без того некрупный паренек словно бы уменьшился в размерах и сходу стал моложе лет на пять - первая секретная миссия стала для него серьезным испытанием.
Отяжелевшие облака сердито сплевывали вниз водяную пыль...
- Всё только начинается, - вздохнул отец Амадей, убирая страшную книгу обратно в планшетку. - Ставим лагерь, ребятки. До завтра точно тут придётся задержаться.

с Оррофином)

[Darkness >>>]

День: двадцать девятое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: нет
Официальная клетка: g8 (Нейлара)
Фактическое местоположение: нет

Небо, лимонно-леденцовое, было исчерчено лиловыми полосами облаков. Леса на востоке мерцали рассветным туманом, клубящимся у вершин и постепенно тающим под лучами просыпающегося солнца, щедро рассыпающего свет.
Город молчал, опутанный сетью последних часов дремоты. Лишь кое где вскрикивали птицы, и сонно ворочалась Ки-раль, набегая волнами на каменные набережные Нейлары.
Свежий ветер касался обнаженной кожи, раскидывал по телу россыпь мурашек. Каменные плиты под ногами еще хранили ночную прохладу.

– Пойдем – к звездам, к луне? – пальцы тонут в чужой ладони, и от этого почему-то хочется смеяться, словно ты – маленькая девочка. Ночь подкрадывается к своему излому, и небо – бархатное, сине-фиолетовое, манит к себе, зовет – пробежать по длинному языку балкона, раскинуть руки и упасть в ласковые объятия.

Айа Ла закрыла глаза. Тонкие запястья обвивали лазурно-голубые ленты - легче воздуха, тоньше паутины. Ткань струилась по ветру, мягко трогавшему медные завитки у висков.
К Небу и Ветру выходили только так - обнаженными, честными, чистыми.
По-другому нельзя, иначе опрокинутая синяя чаша небес, полная вдохов и выдохов, оттолкнет, уронит на землю, растерев кости в крошево и растворив кровь в осенних ручьях, чья вода - холодна до ломоты опущенных в неё ладоней.
Лиа сделала шаг вперед, и руки взлетели ломкими штрихами птичьих крыльев.

С ладони срывается нейа с золотым оперением, звонко щебечет и исчезает в небе, сверкнув напоследок крохотной искрой. Айа Ла смеется:
- К самому солнцу!
Кейке улыбается, и в его глазах Крыло Луны видит свое отражение.

Ветер обвивался вокруг тела, и словно бы не ладони воздуха, а ладони – Кейке, Крыла, Неба Айа Ла, ложились на плечи и щекотали ключицы.
Ветер ждал. Небо ждало.
Медноволосая лиа сделала еще шаг вперед – невесомый, как голубиное перо. Неподвижны губы и закрыты глаза, но сейчас не нужны слова. Слова снесет ветер, растреплет, как шаловливый пес – подушку, разнесет по всему небу клочками.

Под пальцами тихо дрожат струны – звук падающего дождя, птичьих песен, солнечного света. Айа Ла не любит играть на ченге при других – только для Кейке, который всегда слушает, прикрыв глаза, и на губах – тихая улыбка, и такая же улыбка – у его Крыла, словно два совсем непохожих отражения сидят в маленькой комнате, а между ними вьется неторопливой рекой музыка.

Воздух подхватил тонкое тело, и ленты раскрылись лазурными крыльями, затрепетали, поймав течение ветра, поднимая все выше и выше… Или это только кажется, и под ногами не гулкая пустота, а причудливая мозаика оттесанных камней?
Это не важно. Руки – крылья, тело – натянутая струна, на которой сыграют солнце и ветер, а в волосах путаются нити облаков.
Это почти - как летать, но сейчас Айа Ла не летит. Она танцует и наматывает на пальцы золото нитей солнца, силу ветра, свободу облаков… Словно пряжу, лиа собирает все, что дарит небо. Собирает, свивая в покров, невидимый и невесомый, и лазурь лент бьется за спиной и вокруг, и словно бы тонких полос все больше, словно небо завязывает все новые и новые узелки на хрупких, птичьих запястьях медноволосого Крыла.