Новые Земли, колонизация

[V-Z >>>]

Соуль, V-Z

День: шестое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1 (ОНР)

Ройден Аскерс редко отказывался от принятых решений; так что он двинулся на кухню, полный решимости что-то приготовить. Он был уверен, что выбор будет небольшой... но что поделать?
Но на кухне оказались немного не те условия для готовки – присутствовала Вейонке. Страмарк сидела, скрестив ноги, возле стола и из металла столешницы аккуратно свивала розу. Сталь в ее руках выглядела, как пластилин. Негрубые и худые, но крепкие пальцы гнули металл, придавая ему форму.
– Хлеб на полке, сыр в криобочонке, там еще молоко было. Овсянка где-то у плиты, – заметила, не отвлекаясь от розы, подруга детства. – Договорился с Джеймом?
– Да, – Аскерс целеустремленно двинулся к полке. – Поговорили, определили направление работы... надо сказать, повезло вам с начальником. И в очередной раз убедился – да, про маньяков военные были правы.
– А мне теперь хоть увольняйся, – Вейонке положила цветок на стол. Накрыла его ладонью и разгладила. Столешница стала идеально ровной.
– Это почему? – Ройден удивленно обернулся с хлебом в руках.
Девушка неопределенно махнула рукой.
– Кстати, в том же шкафу бутылка «напитка», местное изобретение. Фарадей их оставляет время от времени, последние две еще не выпили, вроде.
– А что за напиток? – маг двинулся к шкафу. – Ты на вопрос не ответила.
– Легкое алкогольное чудо, которое как алкоголь не ощущается совсем, – Страмарк сняла окуляры, аккуратно сложила дужки и оставила прибор на краю стола. – Я пару раз уже просила Константина, но ему нравится.
– Посмотрим, раньше выпить не получалось, – Аскерс, отворив шкаф, задумчиво уставился на содержимое. – Ты что, посчитала мое непредставление своей ошибкой?
– И это тоже. В целом, несколько лет выстраивать крепкие партнерские отношения и так бездарно… – она потерла ладонями лицо. – Вот черт.
– По-моему, ты волнуешься по совершенному пустяку, – заметил Ройден, бросив взгляд через плечо. – Хочешь знать, чем были заполнены первые минут пять? Ростис извинялся, что пренебрег своими обязанностями и чрезмерно тебя нагрузил.
– А, ну да, конечно. Не надо было напоминать ему про Эйвёр, – Страмарк рассержено толкнула столешницу, и крепкие стальные ножки поехали с места, погнувшись. – М…
Девушка юркнула под стол, пытаясь спасти положение. Руки заскользили по холодному металлу.
– Чер...
Аскерс коротко взмахнул рукой – тугие жгуты ветра не дали столу крениться дальше, удерживая на месте. Вейонке вернула конструкцию на место и грустно опустила плечи.
– Не могу так больше. Еще «Скалу» надо поставить в кратчайшие сроки. Сегодня полдня провела за планом полевых испытаний, по хорошему, ночь ехать пахать. А еще вся научная верхушка тут, как дети. Если Джейму про обед не напомнить, так есть не будет. Фарадей такой же. Теперь у меня еще Малена, практикантка. Ей тоже время надо, – Страмарк закусила губу. На ресницах заблестели слезы. – А еще у меня ворох чертежей, которые чуть ли не на ходу приходится просматривать и делать пометки. А сегодня… мало того, что половина дня в никуда, еще и Манфрейд. И это утро. Первый раз так – у меня организм обычно алкоголь организм не замечает.
Она закрыла глаза, и по щекам покатились слезы.
– Вейонке, – Ройден, пододвинув табурет, сел рядом, положил руку на плечо. – Слушай, я тут недолго, но уже кое-что понял. Пойми – ты не можешь работать везде сразу, помогать всем непременно. Ты же человек – и человек, делающий очень много, так?
Рыжевато-каштановые косы хлестнули по плечам, девушка резко мотнула головой. Она попыталась вытереть рукавом глаза, но в ответ на это движение слезы потекли с новой силой.
– И Клаус, помнишь эту маленькую вредину, которая мне чуть глаз не выжгла? – запястье скользнуло вдоль шрама под левой бровью. – Он в инженерные войска пошел. Даже не сказал, засранец…
– Знал, наверное, что ты не одобришь, – усмехнулся Аскерс, не убирая руки.
– Знал. А если с ним что-то случ-чится? – Вейонке закрыла рукавами глаза, пытаясь остановить слезы.
– Не твоя вина будет, вообще-то, – пожал плечами воздушник. – Вейонке, перестань пытаться успеть всюду одновременно. Ты крепкая, но не настолько же. Себя пожалей.
Она резко дернула плечами, запустила одну руку в волосы, всхлипнула.
– Ты идиот?.. Он же мой брат. Единственный родной тут… - дыхание перехватило. - Слушай, извини… я пойду, ладно?
– Только если пообещаешь успокоиться, перестать винить себя за ошибки, которые только ты и видишь, – усмехнулся Ройден, скрестив руки на груди.
– Извини, – девушка зажмурилась, слезы не останавливались. Она поднялась и решительно направилась к выходу, полузакрыв рукавом лицо.
– Может, напрямую у Ростиса спросишь, что он подумал? – полетел вслед вопрос.
Пальцы смяли рыжие косы на затылке:
– Нет… Совсем пл-лохая идея, – Страмарк чуть задержалась. – Да… и. Не в этом дело, Рой.
– А в чем? – немедленно поинтересовался Аскерс.
– Прекрати… В Клаусе, в работе.
– Как хочешь, – легко согласился маг. – Только "прекращением" проблемы не решишь, это не боевое заклинание, которое в лоб летит.

Сообщение отредактировал V-Z - 23-02-2010, 23:04

[Соуль >>>]

Боевое заклинание в ответ прилетело. Со всего размаху. Собранная со всех уголков пыль и спеленутая до состояния молота. Помня по детству Вейонке, Аскерс ожидал чего-то подобного. Не вставая, Ройден вскинул руку – воздух взвихрился на пути молота прочным щитом. Впрочем, равновесия маг все равно не удержал, полетев на пол вместе с табуретом.
Убрав щит, он растерянно улыбнулся:
– Однако... надо потом научиться. Намек понял, Вейонке.
В ответ она прижалась лопатками к холодному металлу коридора и снова спрятала лицо за рукавами. Плечи вздрагивали.
Послышались шаги... совершенно разные. Гулкая уверенная поступь. Быстрые легкие шаги рядом. Страмарк на мгновение перестала всхлипывать, прислушавшись. Зажмурилась. С каменным лицом, часто-часто моргая, техномагесса подошла к столу и подняла окуляры, не глядя на друга детства.
В коридоре она проскользнула мимо Куирена и Релеи, негромко заметив:
– Отдохните пока и отметьте назначение. Там местный напиток Ройден нашел.
Скайро молча кивнул; Релея же обернулась вслед, встревожено спросив:
– Извините... с вами все в порядке?
– Полном, – отозвалась Страмарк тоном, не допускавшим дальнейших распросов. Эльфийка чуть сдвинула тонкие брови; уши недоверчиво дернулись. – Эй, вам вставать рано и работы потом будет по горло. Ловите шанс!
– Привычны мы к тому, что вставать долг позвать может в любое время, – отозвался Куирен.
Страмарк сверкнула невидимой в темноте улыбкой и направилась к каютам.
– Не поможете с готовкой? – осведомился Аскерс, стоило Релее и Куирену шагнуть в кухню.
Эльф вопрос проигнорировал, зато целительница отозвалась:
– Конечно. А... что именно?
– По достоверной информации, тут есть хлеб, сыр, молоко и овсянка, – по мере перечисления Ройден короткими движениями переносил названное на стол потоками воздуха, в компанию к хлебу. – А еще таинственный "напиток", который тут творят.
Две бутылки звякнули о стол.
– А это не вино? – робко спросила Релея.
– Даже не похоже, – заверил Аскерс, подозрительно широко ухмыляясь.
Куирен тем временем расположился за столом, прикрыв глаза, похоже, задремав; целительница и воздушник принялись сооружать ужин. Но когда Ройден потянулся за ближайшим куском хлеба, скайро неожиданно произнес:
– Нет.
– Что – нет? – удивился Ройден.
– В середине черств хлеб этот. Неудобно есть его будет.
Воздушник из научного любопытства ткнул пальцем в середину отрезанного куска, убедился в правоте эльфа, хмыкнув, отложил в сторону.
– Мастер Аскерс... – начала Релея.
– До мастера я еще не дорос, хотя это мнение тех, кто одобряет титулы, – отмахнулся Ройден. – Можно просто по имени.
– Хорошо... Ройден, а что за защиту упоминал мастер Ростис?
На кухню заглянула Эйвёр.

К себе Страмарк вернулась только затем, чтобы переодеться и забрать куртку. Желание лишится головы никуда не делось. Техномагесса поднялась на палубу выше, забрала из отдела тестирования чертежи и написала две записки. Одну – с указаниями для Малены и сотрудников, а вторую Вейонке прикрепила на кусочек воска к двери мастерской Ростиса.
1. Акерс – Эвелина. Чертежи самолетов и «Пламявержца»;
2. Тесты для страйдеров лежат на моем столе в отделе;
3. Оружейные тесты должны быть готовы после обеда, можно будет забрать у руководителя группы «Север» в моем же отделе;
4. Занимаюсь «Скалой».
5. Эйвёр нужно направить к Фарадею, как только он вернется.
Страмарк.
Вейонке встряхнула в кулаке ключи от машины.
Через полчаса техномагесса уже была в долине на объекте. Быстрая езда, граничившая с безумием, немного взбодрила и подняла настроение. Обычно дорога занимала намного больше…
Работа над проектом после последних указаний продолжалась даже ночью. В черноте ярко горели фонари, доносились стуки и лязг металла. Страмарк кивнула главному инженеру и свалила на его стол четыре тубуса, тут же открыла один и расстелила перерисованный чертеж Манфрейда. Старший инженер вздохнул:
– Он уже присылал, – и вздохнул еще раз. – Немного другой.
– Показывайте быстро. Желательно заменить на прототипе, чтобы потом с оригиналом не экспериментировать, – Вейонке придавила углы камнями.
– Невозможно, – сказал инженер.
Он ненадолго озадачено замолчал. Причем, только затем, чтобы спустя полминуты разразиться длинной тирадой о сложности изменений. Слушая его, Страмарк взяла заточенный до остроты паучьей лапы карандаш и, когда инженер закончил, начала объяснять. Идею Манфрейда Вейонке видела очень ясно. Она была для девушки четкой и простой и представлялась почти физически. Страмарк видела сложное шарнирное крепление как наяву. Инженер снова заспорил.
– Мы просто не уложимся в сроки, – выдохнул мужчина.
Он был по-своему прав. Промышленным комплексам требовалось время, чтобы изготовить новые детали.
Новые шарниры – новый заказ – новые рабочие часы.
Инженеры «Скалы» только вчера направили на заводы бланки, и менять требования было поздновато… Страмарк, выслушав, серьезно кивнула. Ей нечего было возразить.
Она несколько минут задумчиво разглядывала чертеж, потом заняла стул и, запрокинув голову, тяжело выдохнула.
– В сроки Гартвига уложиться нереально, если кроме увеличения числа ходней менять их структуру, – повторил, остывая, старший инженер.

[V-Z >>>]

Два дня назад Сойеру Райсу исполнилось тридцать семь лет. Этот мужчина с прохладными карими глазами быстро начинал спорить и так же быстро успокаивался. Лохматые и густые волосы и неаккуратная борода прибавляли Соейру лет десять.
Страмарк молчала еще несколько минут, а затем потянулась и решительно начала расшнуровывать тяжелые ботинки. Сойер озадаченно наклонился вперед, упершись ладонями в колени.
– Говоришь, долго с заказами возится? – хмыкнула, не поднимая головы Вейонке. – Я сделаю это за сутки. Мне металл по десять раз переплавлять не нужно, чтобы придать ему необходимую форму.
Босые ноги решительно уперлись в присыпанную металлическими стружками землю.
Райс неопределенно прищелкнул языком:
– Уверены, что соблюдете все технические детали?
– На этот случай у меня есть чертежи, – ответила Вейонке и встала, затягивая куском проволоки косы, чтобы не лезли в лицо. – Кстати, света побольше на платформу.
Техномагесса пошевелила босыми пальцами и уперла руки в пояс рабочих брюк. Райс окинул ее восхищенным взглядом, в котором, впрочем, было предостаточно сомнения. Страмарк начала собирать чертежи, которые могли ей потребоваться наверху.
– Кстати, металл тоже можно туда доставить. Со спайкой металлических листов я вполне справлюсь, а там, где тонкая работа с трубами, придется поработать уже вам и руками. Самые крупные нити я протяну, а изящной настройкой, – она как-то невесело хмыкнула, – снова будет заниматься Ростис. Все равно он это никому не доверит.
- Почему вы не сделали этого раньше? – удивился Райс.
- Потому что после такой затраты энергии, мне нужно спать часов двенадцать и есть, как буйволу. А думать я просто не способна, и о тестировании речь вести невозможно.
Вейонке бодро потрусила к свернувшемуся под платформой мраку. Старший инженер повысил голос:
– Лестницу сбросьте с левого края между второй и третьей ходнями!
Закинув тубус за спину, Страмарк с легкостью и ловкостью ляри вскарабкалась наверх. Босые ноги звонко шлепнули по холодному металлу «Скалы». Перехватив у рабочего каску с техномагическим фонарем, Вейонке натянула ее на голову и направилась к крайней из трех правых ходней. Дальше за паучьей ногой уже начали собирать леса для четвертой.
Техномагесса расстелила чертежи на платформе – ее металл выгнулся скрепками, фиксируя бумагу. Страмарк несколько минут изучала тонкие карандашные линии, а потом направилась к третьей ходне. Вейонке легко вскарабкалась на паучью лапу и устроилась неподалеку от шарнира, упершись босыми ступнями в сложную конструкцию. Пальцы начали исследовать металл. Под ладонями волшебницы земной стихии он был податливый, как пластилин. Только пластилин так не скрежещет, когда его сгибаешь…
Райс наблюдал с земли. Фонарь на каске освещал фигуру Страмарк неярким желтовато-оранжевым цветом и превращал каштановые волосы – в рыжие, а лодыжки обрисовывал густыми фиолетовыми тенями. Крепкие, суховатые, но оттого – изящества не лишенные. Сойер поймал себя на мысли, что любуется и думает отнюдь не о «Скале», и как там наверху продвигается изменение шарниров… Неожиданно старшего инженера передернуло: «Она ведь вся такая – кости и мышцы. В постели, наверное, твердая, как деревяшка. И грудь наверняка у нее такая же дубовая, голову не опустишь, тяжко будет. Настоящая женщина должна быть мягкой…».
– Страмарк, вам нужно что-нибудь? – крикнул Райс: «Хотя ноги тренированные, это отлично», – Что-нибудь нужно?
– Литра два крепкого кофе с лошадиной дозой сахара, – отозвалась Вейонке, и ее голос эхом раскатился над площадкой, – хочу три ходни до рассвета сделать и продолжить.
«И вообще, с чего ты взял, Сойер, что она женщина? Такую ни один мужчина не захочет, – поймал веселую мысль за хвост Райс, – примет за парня. Не зря, вон, мои говорят, что Страмарк – вьюнош во цвете лет».
– Сделаем! – крикнул в ответ старший инженер и с усмешкой отправился искать термос.
– Через полчаса, не раньше! – донеслось в ответ.
«Парень, точно парень», – расхохотался мыслям Сойер и снова попытался представить начальство нагим и в постели. Фантазия расшалилась.
Металл продолжал скрежетать. Страмарк управлялась с тяжелыми шарниром, как с мячиком. Выгоревшая рубашка, когда-то бывшая цвета хаки, намокла от пота и липла ко спине, обрисовывая лопатки. Щеки девушки раскраснелись, окуляры пощелкивали, раз в полминуты перенастраиваясь на новую цель. С эльфийской легкостью техномагесса держалась на паучьей лапе. Она велела рабочим выпрямить ходню насколько возможно и теперь перебегала по наклонной, чуть расставив для равновесия руки; скользила босыми ногами по отполированной стали, чувствуя себя совсем рядом с родной стихией.
Металл Страмарк полировала руками, придавая ему гладкость мраморной скульптуры. Работа доставляла техномагессе удовольствие, отгоняла прочь страхи и тревоги. Вейонке почти не вспоминала о брате, об отвратительном пробуждении, о том, как пренебрежительно отнесся Ростис к попыткам хоть как-то его оградить пусть на ночь от возни с новичками, о невероятно быстро выросшей горе заданий, с которыми, чтобы справиться, следовало быть, как минимум, драконом, а лучше – джинной…
Вейонке тихо напевала, закругляя шарнир, и, когда девушка натянула главные, самые толстые и крепкие техномагические нити, пролегавшие между основанием ходни и двигателем, инженеры привели паучью лапу в движение. Та изгибалась во всех направлениях, как и хотел Манфрейд.
С начала работы прошло всего четыре часа. Страмарк выпила кружку крепкого и очень сладкого кофе и с улыбкой приступила к следующей ходне «Скалы».

[Тео >>>]

День: седьмое августа, утро.
Фигура: слон f8
Ход: без хода
Официальная клетка: f8
Фактическое местоположение: f8

Дорогу обратно запомнить было так же трудно: металось где-то впереди белое пятно сайамаровой шерсти, Кир исходил тревогой и готовностью стрелять при любом резком звуке, а Лес вокруг и небо над головой смазывались в единую массу. В лагерь вернулись уже ближе к рассвету, и тут же были согнаны строгим Сайамаром в одно из пустующих жилищ - отсыпаться. Мудрец был непреклонен - разогнал всех по койкам и велел раньше конца утренней тренировки даже глаз не размыкать. Кир последовал указанию наставника с видимым удовольствием.

Воздух уже вовсю дышал теплом разгорающегося дня. Кинна с трудом разлепила веки и зевнула, прикрыв ладошкой рот. Осознание того, что же произошло ночью, приходило к ней медленно и очень неохотно. Рядом с ней, свернувшись каким-то немыслимым двойным калачиком совершенно по-детски посапывал Кир, время от время тревожно дёргающий шкурой. Сайамара видно не было, но фино легко могла почувствовать его присутствие недалеко. Девушка, едва касаясь, провела рукой по тигриным полоскам и, улыбнувшись, пошла к двери. Мысли носились, как разозленный пчелиный рой, и голова гудела нещадно. Свежий воздух должен был ей помочь.
Выйдя на улицу, фино болезненно зажмурилась. Солнце, хоть и было скрыто за ровной облачной пеленой, но нещадно било по глазам.
- Где-то рядом должна быть вода, - сказала девушка сама себе, - ну должна же. Ну пожалуйста.
Словно в ответ на ее мольбу откуда-то слева донеслось тихое журчание ручья. Оттуда же легкое дуновение принесло уже знакомое ощущение мудрости и спокойствия.
- Ветер хранит тебя, Сайомар, - поприветствовала Кинна цей-ина и, опустившись на колени, с размаху кунулась в ручей головой. Ледяная вода приятно обожгла холодом лицо. Фино встала, отряхнулась и взъерошила намокшие волосы.
- И тебе доброго утра, маленькая сестра, - цей-ин невозмутимо зачерпнул воду рядом с головой Кинны и, фыркая, как целая стая котов, принялся мыться. Капельки оседали на его белоснежной шкуре, заставляя её сверкать на солнце бриллиантовой россыпью.
- Да, теперь утро вполне можно назвать добрым,- согласилась Тонко Чувствующая. После своеобразной ледяной ванны она почувствовала себя гораздо лучше, - но проснулась я в таком состоянии, как будто ночью была хорошая попойка… - Кинна поджала губы и поспешно продолжила, - Нет, Вы не думайте, я никогда ничего подобного не вытворяла. Но имела сомнительное удовольствие разделить ощущения тех, кто всю ночь употреблял.
- Я так сразу и понял, - улыбнулся мудрец, чья роскошная борода обратилась в собрание торчащих в разные стороны белых сосулек весьма лихого вида. - Не удивительно, что ты так себя чувствовала. Тебе многое довелось пережить.
Фино смешно наморщила нос, словно желая этой гримасой отогнать все прошлые невзгоды.
- Это ничего, - девушка покачала головой, и деревянные палочки ее ожерелья тихо застучали в такт. Кинна смахнула холодные капли со лба и обняла руками тонкие плечи.
- Это ничего, - повторила она уже гораздо тише, - по сравнению с тем, что еще только предстоит.
- Ты права, - снова кивнул Сайамар и внимательней присмотрелся к ожерелью девушки. Он ничего не спросил, но в бездонном океане его ощущения наметилось что-то вроде лёгкой ряби на поверхности.
- Твой драген в порядке? - вдруг спросил мудрец и принялся отжимать бороду.
- Да, почти в полном, - заверила фино, - Он, конечно, соскучился и проголодался… Точнее, скорее проголодался, чем соскучился. Такая уж у него натура. Теперь спит где-то там, наверху. Несущие всегда днем отдыхают. Мммм… это может стать проблемой, да?

- Да, может, - немного подумав, ответил Сайамар и неожиданно подмигнул. - Кир вообще не любит возить кого-то на спине, а ведь придётся...
- Если не любит, то и не надо, - фыркнула девушка. В прошлую поездку каких-то особо отрицательных эмоций именно по поводу этого факта фино не заметила. Впрочем… впрочем, сейчас она вообще непозволительно мало замечала, - Я постараюсь переучить моего крылатого друга на новый режим. Тола утверждала, что это возможно. Драгены не очень хорошо видят днем, но, чтобы меня нести, ему не нужно хорошо видеть…
Кинна посмотрела на мудреца снизу вверх и как бы между прочим сообщила:
- Знаете, когда фино затрагивают какие-то неприятные моменты, они стараются уйти от разговора резкой сменой темы. У других народов так же?
- Иногда, - Борода цей-ина постепенно приобретала свой обычный вид, да и волосы со шкурой высыхали на жарком солнце. - А почему ты спросила?
- Ваш вопрос… про драгена. Он не был ожидаем. Что-то неуловимо изменилось перед этим, но я не поняла, что. Правда.
Сайамар даже на мгновение замер. Его тёмно синие, почти сапфировые глаза устремились на фино, словно пытаясь пронзить её насквозь.
- А ты чувствуешь меня, да? Это странно. Обычно Тонко Чувствующие ощущают вместо меня то, что стоит за моими плечами.
Кинна даже на цыпочки привстала.
- За Вашими плечами ничего такого нет, - честно ответила она, - стало быть, да, чувствую. Но плохо.
- Чувствуешь, но не совсем. Это было не беспокойство, а интерес - я никогда особенно не разбирался в кеас и искусстве создания асиль.
Фино прыснула. Сквозь смех она только и смогла, что выдохнуть:
- Оно и видно…
Отсмеявшись, она постаралась придать лицу серьезное выражение, но легкая улыбка упрямо поднимала уголки губ.
- Извините, - легкий румянец смущения тронул ее щеки: оливковая кожа слегка потемнела, - просто фраза очень… смешная. Асиль, - Кинна нежно тронула черные палочки, - это инструмент. Наполнение этого инструмента живописной силой - своеобразное искусство, да. Я использую их для та-кеас. Иногда.
- Вот как, - Сайамар встряхнул шкурой, но улыбнулся. - Очень интересно. А разве они не ядовиты, эти асиль?
Девушка цокнула языком.
- Ммм.. некоторые – ядовиты. Как правило, правильно подобранные яды нейтрализуют друг друга, но для редких цветовых вариаций нужны действительно очень токсичные смеси, - Кинна замолчала, одаривая мечтательным взглядом свои опасные сокровища, - мне бы тиххо найти, - и шмыгнула носом.
- А вот этого делать не надо, - Сайамар мгновенно вернулся к серьёзности и чуть нахмурился. - Слишком опасно, если без обучения.
Фино тряхнула головой и обезоруживающе улыбнулась.
- Мне надо пойти насобирать себе чего-нибудь. Голодная – жуть.
- Ты ешь мясо, маленькая сестра?
Кинну от этого предположения даже передернуло. После такой реакции ответа, в сущности, не требовалось.
- Понимаю, - Сайамар улыбнулся и прикрыл глаза. - Тогда...отсюда пятьдесят шагов на восход, за теми деревьями будет поляна. Посмотри, там должны быть ягоды.
Рука мудреца вытянулась в описываемом направлении, причём жест был таков, будто Сайамар не по своей воле его сделал.
- Как вернёшься, приходи сюда, к ручью. Будем разговаривать.

Зеленокожая лиа вернулась примерно через полчаса. Губы у нее были синие от черники, пальцы – тоже. Сытая и довольная, она была готова к разговору. По крайней мере, ей так казалось.
Как и говорил Сайамар, её ждали у того самого ручейка, причём, все, с кем она успела познакомиться за неполный день пребывания в лагере. Ближе всех к воде, поджав под себя лапы, сидели Шейса и Рейтенар, оба разгорячённые, остро пахнущие потом, силой и кипящей кровью. Рядом с Сайамаром клевал носом откровенно не выспавшийся Кир, после вчерашней ночи не расстающийся с луком и колчаном. Между ним и деревом сидел сам Гуляющий по Лесу, вместе с обвившейся вокруг его руки Яртэ. Ну а в тени гигантского дерева, как и всегда безмятежный, развалился Пришелец, наслаждающийся хорошим утром.

[Барон Суббота >>>]

Кинна внутренне напряглась, но подойдя поближе и не ощутив ни намека на враждебные эмоции, чуть-чуть успокоилась. Она была тут чужая, это фино чувствовала каждой клеточкой кожи. Для кого-то более, для кого-то менее. Но, возможно, когда-нибудь они ее примут.
- Всем доброго солнца, - непринужденно поприветствовала она компанию, - Извините, что заставила ждать.
- Привет, - улыбнулся ей Кир, таки умудрившийся стряхнуть с себя сонную одурь.
- Здравствуй, маленькая сестра, - как-то мягко, очень по-матерински кивнула Шейса. - Как ты себя чувствуешь?
В потоке эмоций, устремившихся от воительницы к фино неслось подлинное беспокойство и интерес.
- Спасибо, - улыбнулась она тигрице, - все хорошо. Я бы даже сказала, что отлично.
Кинна устроилась неподалеку от ученика Сайамара, подобрав под себя ноги, и опершись правой рукой на землю.
Остальные тоже приветствовали её, кто кивком, кто поднятой рукой, и лишь когда фино устроилась, Гуляющий по Лесу заговорил.
- Я собрал здесь именно вас, - сказал он спокойно, хотя Кинна явственно чувствовала рябь на поверхности его океана, - потому что все вы так или иначе сталкивались с теми чудовищами, что живут на болотах. Думаю, вы понимаете о ком я.
Тонко Чувствующая помрачнела, вспомнив ночное происшествие. Неужели они правда собираются ловить эту … гадость? По мнению фино подобное намерение было если не безумным, то уж точно где-то на грани. Судя по лицам и ощущениям от остальных, они тоже вспомнили что-то своё. Страх Кира, отвращение Нартэна, боль, крутящая, застрявшая винтом с самом сердце боль Шейсы и кипящая ярость Рейтенара.
Один лишь Сайамар остался спокоен и продолжил:
- Некоторые из вас уже знают, а остальных прошу выслушать и поверить: не так давно случилось так, что одно из этих чудовищ научилось дышать обычным воздухом и теперь ходит где-то здесь. В Лесу. Средоточие её просто не видит, а от простых чувств лиа и нейа эта тварь умеет мастерски прятаться, нападая в самый неожиданный момент. Она быстра, сильна, как найрино, способна легко скрываться в листве. Но самое худшее не в этом.
В наступившей тишине отчетливо было слышно, как пищат над водой назойливые комары. Никто не решался задать вопрос о том, что же может быть хуже всего перечисленного.
- Тварь ждёт потомства. Уже второй месяц, как она стала осторожнее, но при этом чаще убивать для еды. А ещё, несмотря на все увёртки, её теперь можно заметить - она отяжелела. Я не знаю, как так получилось, что Тварь обзавелась потомством, но скажите мне, что будет, если такие, как она смогут свободно бродить по землям лиа?
Кинна легко себе представила, что. Она болезненно скривилась. В ней боролись сейчас весьма противоречивые чувства. Любовь ко всему живому, утверждающая, что убивать нельзя, тем более того, в ком зарождается новая жизнь… какая бы она ни была. И ненависть к существам, не имеющим шэа и не слышащим голоса Средоточия, неправильным, неуместным и оттого неоправданно жестоким. Ненависть шептала, что Зверь и ей подобные Твари – не нейа, им не место в Шэн-Лие, и их необходимо убрать отсюда. А уж каким способом – неважно. Ненависть подбрасывала дикую боль и душераздирающий крик Каина, когда уродливые челюсти сомкнулись на его груди, ломая ребра. Ненависть побеждала.
Кир тем временем не сомневался и не колебался. Его страх мгновенно вспыхнул, рассыпался пеплом и унёсся по ветру. Ненависть и гнев с его стороны хлестнули кнутом, но внешне всё это выразилось лишь в том, что кулак цей-ина до белизны костяшек сжался на луке.
Шейса же тихо ответила:
- Будет нашествие Тварей на Шэн-лие. На войне для нас это недопустимо.
Фино хмыкнула.
- Если бы Зверь, - Кинна никак не могла привыкнуть называть это существо Тварью, - бродил где-то по территориям Пришедших из-за моря, это бы нас не слишком огорчило, верно?
- Огорчило бы, девочка, - вздохнула Шейса. - Это ведь наши земли. И скоро чужаки об этом вспомнят.
- Не в этом дело, - неожиданно подал голос Кир, обычно в присутствии наставника молчащий. - Где бы они не завелись, эти...Твари угрожают Средоточию. В землях пришельцев, прости, Нартэн, здесь...рано или поздно, они заполонят континент и доберутся до Средоточия, которое их не видит. Мы должны его защитить.
Кинна промолчала. Она не думала, что Средоточие представляет для Выродков хоть какой-то интерес, но озвучивать эту мысль не стала. Вместо этого она едва слышно поинтересовалась:
- Вы хоть видели его… ее?
- Я видел, - вдруг спокойно и просто сказал Нартэн, внутренне передёргиваясь. - Однажды...
- Я тоже, - ответила Кинна, - и считаю, что мне очень повезло, что я могу сейчас об этом вот так сказать. В другой раз может и не повезти…
- Согласен, - кивнул Нартэн. - Слишком быстрое, слишком сильное и слишком тихое. Кажется, оно просто не захотело меня трогать.
- Потому, - вмешался Сайамар. - Я и собрал вас всех. Ученик. Чародей. Воины. Ты, Летящая в ночи. Вместе мы сможем выследить и одолеть Тварь.
Нельзя сказать, что последняя реплика мудреца была для фино неожиданной. Скорее – наоборот. Но как? Непонимание и удивление проявились на ее лице достаточно четко.
- Это не будет просто, - отвечая на невысказанный вопрос, сказал Сайамар. - Для начала нужно узнать, где Тварь живёт. Не верю, чтобы у неё, собирающейся принести потомство, нет гнезда. Потом придётся за ней следить, очень и очень внимательно. И когда она будет предельно уязвима - удар.
Кинна глубоко вздохнула.
- Перед родами самки обычных нейа - да и лиа, что уж тут - очень встревожены, их инстинкты особенно сильны. Вскоре после родов – они ужасны в своем гневе, защищая потомство. Период, когда они наиболее уязвимы – это сами роды и до двенадцати часов после них. Самка физически измотана, эмоционально истощена, и чаще всего просто спит. Если Тварь хоть в чем-то похожа на обычных нейа, то это – наиболее благоприятный период. Но можно не успеть, - выпалив все это на едином дыхании, фино ненадолго замолчала, а потом добавила, - Только вот… кто скажет, как рождение новой жизни дается Тварям?..
- Никто. Однако, мы можем попробовать узнать это. Полетаем над болотами, быть может, нам повезёт, - ответил Рейтенар, почёсывая грудь. - Ну, я хотел сказать, что ты, мелкая, полетаешь, а мы прикроем.
- Пфф! - фыркнула Шейса. - Опасно и слишком много потратим времени. Я против.
- А может сперва спросим саму Кинну? - поинтересовался Нартэн. - А потом и обсудим, если будет что. Ты как, летунья, возьмёшься, если решим, что надо?
- Полетать-то можно, - Тонко Чувствующая покосилась на Рейтенара, недобро сверкнув карими глазами. Задумчиво повертела в пальцах какую-то ароматную травку. – Но будет ли видно хоть что-то сквозь пелену тумана?..
Ей не хотелось. Не хотелось туда возвращаться. Да, Высота дает защиту. Наверное. По земле опаснее в несколько сотен раз. А потому…
- Я не против. Но вас на болотах быть не должно.
- Мы будем ждать тебя на границе, - безаппеляционно сказал Сайамар. - А ты ни за что не снизишься больше, чем до макушек деревьев.
- Наставник, я считаю, что этого делать вообще не стоит, - подал голос Кир, но его никто не слушал. Все взгляды были устремлены на Кинну.
«Не снижаться больше, чем до макушек деревьев? Ну-ну, тогда я точно ничего не увижу» - подумала фино, но вслух сказала:
- Ага.
- Тогда решено, - подытожил Сайамар. - Для начала Кинна, Кир, Нартэн и я отправимся на болота этой ночью. Шейса и Рейтенар ждут в полной готовности, возможно нам понадобятся все "Золотые стрелы", чтобы срочно ударить по Твари.

[Reylan >>>]

День: шестое августа
Фигура: конь b8, пешка b7
Ход: без хода
Официальная клетка: b8 , b7
Фактическое местоположение: b7
& V-Z

Шес бежал очень быстро. И, в те секунды, когда забывал проклинать Йолара за создание летающих скунсов, благодарил его же за то, что тот был явно не в себе и создал вонючек настолько невообразимо яркими. Фиолетовое и красное пятна мелькали в высоком кустарнике, и Шес то нагонял их, то вновь отставал. Наверное, благодаря своей яркой раскраске фьюни не любили подниматься высоко над деревьями и выбираться на открытое пространство, но как только эти заразы доберутся до настоящего высоко леса… Шес представил себя скачущим по ветвям за крылатыми отродьями и припустил быстрее.
По пути к Храму, меняющему облик, они с сестрой так увлеклись беседой, что не сразу обратили внимание на тихий хруст, а потом уже было поздно. Фьюни успели не только проснуться, но оказались достаточно сообразительны, чтоб не наделать шума, и предприимчивы для того, что попросту перегрызли лозу, из которой было сплетено их узилище.
Шесиль все еще оставалась в змеином обличье, но в стремительности не уступала Шесиану, а в маневренности и вовсе превосходила. Шес на бегу краем глаза улавливал отблеск ее чешуи и слышал шелест.
С другой стороны к Сердцу приближался Хассаи, пребывавший не в самом хорошем настроении. Сеши вообще не понимал, зачем его сюда отправили; Чиам туманно высказался на тему "тебе будет полезно подумать у Сердца". Молодой лучник искренне не понял, чего Камие от него хочет, но ослушаться командира не решился, и сейчас беззвучно скользил среди травы. Дорогу к Сердцу он знал, как знал ее и любой здравомыслящий сетонец.
С каждым шагом он начинал понимать, что Камие, в общем-то, был прав... приближаясь к Сердцу, Хассаи ощущал все большее спокойствие и умиротворение. Наверное, играло роль почтение, испытываемое к святыне Дома... или же само Сердце влияло?
Только вот погрузиться в спокойствие полностью Хассаи не успел.
Послышался шум; хийе насторожился. Врагам тут взяться неоткуда... но что тогда шумит?
Два цветных снаряда вылетели из кустов одновременно и, не сбавляя скорости, пронеслись по обе стороны от сетонца, едва не задев того крыльями. Возникшая следом золотистая змея, сверкнув чешуей, свилась кольцами и вильнула в сторону перед самым его носом, опоздав убраться с дороги не отстававшего от нее брата на долю мгновения. Зацепившись ногой об изогнутое чешуйчатое тело сестры, Шесиан, потерял равновесие, замахал руками и с воплем полетел вперед, прямо на возникшего перед ним незнакомца.
Шесу повезло - от неожиданности хийе схватился за нож, но достать его попросту не успел, иначе бы рефлексы охотника потребовали ответить ударом. Но и толком увернуться Хассаи не сумел, столкнувшись с незнакомцем и полетев на землю.
- Что вы творите? - возмущенно выдохнул сеши, умудрившись вложить в эту фразу максимум шипения.
Выдернув из-под кого-то свой хвост – Шесиль так и не поняла, которого из двух свалившихся благодарить за отдавленную единственную в своем роде конечность, она разразилась яростным шипением. Благодаря экспрессии и человеческой гортани словесные конструкции казались трудно переводимыми, но любой знакомый с языком змей, прислушавшись, мог бы различить обороты, заставляющие смутиться. Продолжая шипеть, змея с девичьей головой оглядывалась в поисках исчезнувших фьюни, предоставив объясняться брату.
Тот уселся на земле, перевел дыхание и виновато пожал плечами.
- Право, мы не нарочно, - сообщил он, разглядывая хийе, - нами двигало благородное желание предотвратить трагедию.
- Какую трагедию? - оскалился Хассаи, даже забыв про положенные правила эмшеса*.

*Эмшес - традиция хийе вести с чужими разговор уклончиво и обманчиво

[V-Z >>>]

(и Рейлан)

- Скорее исправить глупость, совершенную одним недоумком, - сообщила все еще рассерженная змея, тряхнув многочисленными косичками.
- Ну знаешь ли, - возмутился метаморф, - по-твоему, это я…
- Он упустил двух зловредных нейа, - коротко пояснила Шесиль, перебив брата, - Их непременно нужно поймать. Ты не видел?.. Такие яркие, куда они полетели?
Она продолжала напряженно оглядываться, надеясь углядеть в зелени цветные пятна.
- Туда, - машинально махнул рукой сеши. - Кто они? На шемма похожи... но мелькнули слишком быстро.
Шес поднялся.
- Фьюни, слыхал про таких? – пояснил он, устремляясь в указанном направлении. Перед сестрой он мог делать вид, что ничего не произошло, но в глубине души сам был порядком смущен: два бестолковых нелепых нейа перехитрили его!
- Услышишь еще, если не поймаем, - мрачно пообещала змея разматываясь золотой лентой, - Размножатся – мало не покажется.
- Почти нет, - Хассаи резко развернулся, следуя за лиа и мысленно удивляясь - зачем? - Только, что такие ессть... они опассны?
- Не смертельно, - успокоил Шес, забежал под деревья и остановился, задрав голову. Там, в кронах перепархивали с ветки на ветку какие-то птицы.
- Их главное оружие запах, - сообщила Шесиль, - кстати, ты не почувствовал, когда мой братец на тебя свалился? От него теперь еще дня два разить будет.
- Ты преувеличиваешь, я вымылся, остатки выветрились, - попытался защищаться Шес.
- Ты просто принюхался, - парировала змея.
- У насс... - Хассаи спохватился, вспомнив про эмшес. - Запахи не сстоль для насс важны, как для других.
Про себя он мысленно порадовался изящной фразе, скрывавшей факт, что у хийе попросту неважное обоняние.
- Хотите получить их в руки?
Змея фыркнула, скривив губы в ехидной ухмылке, и свернулась кольцом.
- О да. Руки, правда, привилегия избранных, так что…
- Я их руками трогать не стану! – завозмущался Шесиан.
- Да ну, а что бы ты стал делать, если б догнал?
- Так, ладно, давай успокоимся, - выставив ладони в примирительно жесте, заговорил метаморф, - Фьюни не любят диких мест, надо просто устроить лагерь, достать еду… Они сами явятся.
- К тебе? – с сомнением покачала головой змея, - Да они не так глупы для этого. Как выяснилось. Предлагаю пойти к храму. Думаю, они вполне могут появиться около.
- Можно обезвредить, - предложил Хассаи, касаясь колчана.
Метаморф изобразил на лице страдальческое выражение.
- А что я Йолару скажу?!
Змея повела телом, что, очевидно, было равносильно пожиманию плечами.
- Думаешь, твой Йолар не догадывается, как поступают с надоевшими вонючками жители тех поселений, куда прибились его разбежавшиеся нейа. Сомневаюсь, что каждый из них отчитывается, после того как… обезвредит.
- Но… это же был подарок, - Шес совсем сник.
Девушка-змея вновь издала понятное только ей шипение, подняла голову вровень с лицами стоящих лиа и обернулась к Хассаи.
- Нет, ты представляешь! Такое собственной сестре подарить! Вот ты бы подарил такое сестре?
- Нет, - искренне признался сеши. - У меня нет сесстры.
И опять укорил себя - забыл про эмшес.
- Можно обезвредить, не убивая, - поспешно добавил он.
Шесиан энергично кивнул. Змея скривилась, похоже, она не отказалась бы и от расправы, однако подтвердила согласие. И вспомнила о вежливости:
- Если ты можешь. Мы будем благодарны.
Хийе вытащил из колчана и показал обоим лиа стрелу с тупым наконечником - такая при попадании оглушала, но не убивала. Захватить эти стрелы велел Чиам - на случай, если понадобится кого-то брать в плен.
- То что надо, - покорно изрек метаморф, решив не вспоминать о гордости и о том, что не он отловит обманувших его вонючек. Отказываться явно не стоило, иначе Шесиль попросит этого охотника попросту пристрелить нейя.
- Тогда ведите, - кратко сказал Хассаи. Эмшес решительно не выходил, и сеши предпочел быть предельно лаконичным, предоставив говорить луку.

[Момус >>>]

Восьмое августа
Пешка а2
Без хода
Официальная клетка а2
Фактическое местоположение а2



Восьмое августа
Взялся вести дневник. Спору нет, в наше время романов о любви, вести днвник считается исключительно девичьей прерогативой. Не столь давно, по просьбе милой Аделаиды ознакомился с последним нашумевшим творением некоего Джека Коулза, по слухам знатока женской души. Я не стал расстроивать несравненную мисс Вудсворт, высказывая мнение, что господин сочинитель - жалкий пасквилянт. Так к чему я это - так там там прямо сказано. что только дневнику можно доверить нежные девичьи секреты и мятания беззащитной души.
Могу сказать одно, в тех условиях, в которых мы оказались, дневник для меня - единственная возможность не сойти с ума.
Ответ на мой запрос вызвал во мне чуство гнева. Я в глаза не видел общевойскового интенданта, но что-то мне подсказывает, что это жирная ленивая тварь. зарабатывающая на войне. Могу поклясться. что в Морском никто и никогда не учил нас настоящему военному делу. Что толку в знании тактики и стратегии, если затвоими спинами сидят трутни, порочащие само понятие офицерской чести.
И только на страницах дневника, самому себе я могу признаться, как страшно мне. Господи, как же мне страшно встать перед своими солдатами, и объявить им о решении господина общевойскового интенданта. Я никогда не задумывался, но не так ли начинаются солдаские бунты.
А помимо страха, мне ещё и стыдно...


- Господа - то, что задумывалось. как рык, прозвучало черезчур звонко и как-то жалобно. Мичман при полном мундире, строгий и прямой, как розга, на которые не скупились в первые годы обучения в Морском корпусе прошёлся перед строем. - Хочу вас огорчить, наше жалование по выплате будет урезано...
- За что? - возгласы с разных концов строя. точно оси эклиптики скрестились, как раз на мичмане
- За расхлябанность! - на сей раз рев удался, хоть о голос под конец сорвался на лёгкую визгливость. - Потому что вы не солдаты, а стадо дикарей, не имеющих ни малейшего уважения ни к себе. ни к вашему командиру. Брауни, отчего штаны не очищены от грязи? Пикси... потрудитесь в самое ближайшее время привести мундир в божеский вид и зашить эти ужасные прорехи. Что до вас, господин Братец Кролик, то зная о вашем отношении к одежде, я так и быть не стану настаивать на полной форме, однако, чтоб с егодняшнего дня, ваше убогое одеяние - мичман кивнул на чёрный фахин пака - пополнилось уставным беретом. И сделайте милость, чтоб я вас без него не видел.
Я хочу командовать воинами, а не скотами возможно умеющими неплохо стрелять, но на этом их умения и заканчиваются.
Завтра или послезавтра ожидается конвой с продуктами. Надеюсь мне не придётся за вас краснеть, а в штабе не поползут слухи, о ваших диких выходках.
Свободны!

Не согнуться! Главное не согнуться! Пусть видят выпрямленную спину! Господи, чтож по так руки трясутся. И пропотел насквозь...

Сообщение отредактировал Момус - 26-02-2010, 21:32

[Соуль >>>]

(по просьбе Мява, который не может написать ход)

День: описание событий шестого - седьмого августа в день восьмого
Фигура: Пешка C7 (от лица персонажа без фигуры, Таану Оневи)
Ход: с7 - с5
Официальная клетка: с C7 на С5
Фактическое местоположение: С6 (Таану находится на D8)

На обратном пути Таану снова ночевал под открытым небом. На этот раз видящий Дома Амар расположился неподалеку от ручья. Звенели ночные насекомые, и Оневи собрал пучок водянистой травы и поджег. Едкий запах разогнал кровососов. Лиа лег у истока ручья и положил рыжую голову на прохладный бок ездового ящера. Вскоре он заснул.

«Сегодня ночью мне привиделась незнакомая даайра. Она походила на солнечный лучик в яркий июльский день, была такой же сильной и крепкой. Ее сопровождал такъен и двое шойо. Даайра шла на восток, покинув гостеприимных друзей. Они скрасили ее одиночество и надолго подарили розоватым губам улыбку.
Я наблюдал ее путь. Мне казалось, что из-за моего плеча его наблюдает Мийя-ни. Из-за Опоры Любви я чувствовал себя неловко. Больше чем за век ни одна из зеленых ча’нэи не навещала меня. Они словно знали, что в моем сердце места любви нет, как нет его и для других чувств, которые вытесняет неторопливо раскрывающийся в глубине каменный цветок.
Мийя-ни прошептала, что даайра зовут КийКи. Я вздрогнул, когда легкое дыхание коснулось кончика уха и всколыхнуло рыжую косичку. Она взметнулась тонкой нитью перед глазами и протянулась даайра под ноги, становясь продолжением дороги.
Путь проходил через светло-зеленые равнины. Свет, многократно преломляясь в неплотных кронах высоких и молодых деревьев и утекая к земле, рисует траву именно такой. Даайра шла следом за такъеном и касалась кончиками пальцев верхушек колосков. Нечасто появлявшиеся на горизонте деревья надолго привлекали внимание КийКи, но она лишь замедляла шаг, не останавливаясь.
В моем сознании время смешалось. День становился ночью, а закат превращался в рассвет. Между часами тянулись бледно-сиреневые сумерки. Как всегда в видениях я оставался беспомощным лиа, не способным вмешаться в течение событий. Справа и слева от меня волновались травы. Ветер тек мимо, волнуя косу, по которой шагала Кийки.
Я не знаю, сколько протянулось ее путешествие на самом деле. Даайра соскочила с рыжей кисти на побережье южного залива и присела у воды. Солнце тронуло золотые волосы, и мое сердце сжалось от боли. Много лет назад так же со спины я увидел Джиеллу и не решился подойти. Она сама обернулась ко мне и предложила присесть, чтобы посмотреть на закат. Я отказался, и тогда Джиелла первый раз объяснила мне смысл важности каждого мгновения. В тот вечер она стала до последнего вздоха моим учителем.
КийКи окунула ладонь в возду и позвала такъена. На мохнатую спину паука даайра бросила одежды. Я отвернулся, но не потому, что постеснялся наготы. Мне казалось неуважительным смотреть на обнаженную лиа без ее ведома.
Я встретился взглядом с Опорой Любви. Мийя-ни улыбнулась мне и протянула на раскрытых ладонях цветок. Я отступил и открыл глаза наяву»

Таану Оневи, Видящий Дома Амар

Утреннее солнце вскарабкалось на небеса. Таану несколько раз моргнул, потом отложил тоненькую полую тростинку, острым концом которой писал, и убрал дневник. Оневи не умел призывать видения, они сами находили его в сновидениях, игре теней и света, журчании воды, шелестах.
Видящий запрокинул голову, глядя на небо. До Эаши короткой тропой осталось совсем немного, несколько часов. Он поступил неверно, оставив Веалеена одного, бросив Гелару.
Еще несколько мгновений Таану сидел неподвижно, а потом ящер покорно принял наездника.

Сообщение отредактировал Соуль - 24-02-2010, 21:17

[V-Z >>>]

День: седьмое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1 (ОНР)

Эвелина продолжала свои дела. Фарадеи, Малена и Лорелея вернулись после полуночи. Утром они отчитались перед Джеймом, и каждый продолжил работу.
Свежий ветер и скорость помогли голове окончательно проясниться; а то Джейм уже начинал бояться, что не управится с машиной. Мимолетно пожалел, что не взял "Альбион" – с ним техномаг мог управиться в любом состоянии... надо бы не давать страйдеру застаиваться.
Ростис тряхнул головой – об этом можно потом подумать – и сбавил скорость.
Впереди уже виднелась громада "Скалы". Паукообразное пятно, вокруг которого копошились люди. На первый взгляд она нисколько не изменилась за два дня, но вот… инженеры запустили двигатели, и одна из лап поднялась, а потом начала изгибаться: влево, вправо, вверх, вниз – те самые шарниры, которые придумал Манфрейд. Их просто не могли поставить так быстро! Чертежи были только утром, и то – на рубашке Страмарк. Однако глаза начальника Отдела Научных Разработок не обманывали.
Вскоре машина затормозила на стоянке недалеко от «Скалы». Выбравшись наружу, Джейм вскинул голову, сощурив глаза и пытаясь рассмотреть работающих над механизмом. Он уже догадывался, кому "Скала" обязана изменением, но все же хотел убедиться.
На площадке суетились строители, налаживая леса для дополнительный ходней. Неподалеку старший инженер, несколько бригадиров и паренек помладше сидели вокруг перевернутого ящика и отдыхали. Казалось, они проснулись не так давно. «Скала» скрежетала. Невольно подумалось, что под такие звуки – неутихающий скрежет спать сложновато. Райс – ведущий инженер – поморщился.
– Когда она утихомирится или хотя бы устанет? – высказал его мысли вслух старший из бригадиров. Он крутил в руках полупустую алюминиевую кружку, от которой пахло бульоном.
На ящике лежал разломанный черный хлеб и нарезанный крупными ломтями сыр.
– Никогда, пока не надоест, – отозвался Сойер, попивая чай из термоса.
– Работоспособная баба…
– Дядька в юбке, – хмыкнул Сойер, – хотя, наверное, на самом деле ничего. Однако не уверен, что вообще кто-либо видел. Ставлю свой обед, девка она еще.
Бригадир, низкорослый и крепенький, явно с примесью гномьей крови, хмыкнул.
– С чего считаешь?
– Да кто такую захочет? – ночные мысли произносились просто и легко в дружеской компании. – Вроде бы ладненькая, так, со стороны, а как представишь…
Сойер цокнул языком.
– Ну, грудь, бедра, талия, все дела и все такое. Только она же не мягче камешка. А девку какую нужно? Чтобы мягкая… – старший инженер поднял указательный палец. – А эту, если на косы и лодыжки – ничего так – не смотреть, так за дядьку и принимаешь, даже вблизи.
Модой паренек хмыкнул, посмотрел в сторону «Скалы», где Вейонке как раз легко перебежала, скользя босыми ногами, с одного шарнира четвертой ходни на другой.
– Я бы такую объезжать не стал. Себе дороже.
– Вот. И любой другой нормальный на твоем месте так же подумает, – похлопал его по спине Райс. – Так что точно тебе говорю.
Владелец кружки неожиданно хмыкнул:
– А, может, эт и интересно бы было, – и подмигнул Райсу, – раз девка.
– Да ты смотри еще, парень окажется, – фыркнул до того молчавший бригадир, – полезешь, а там…
На первые слова разговора Джейм не обратил внимания, лишь мимоходом отметив, что Вейонке действительно едва ли не самая работоспособная из всего отдела... тому же, что последовало за этим выводом, Ростис сперва не поверил, решив, что ослышался.
Прислушавшись получше, понял, что все верно. Брови техномага сдвинулись, обычно мягкий взгляд разом заледенел; Джейм неспешно двинулся в сторону инженеров, не замечая, что сейчас двигается очень похоже на учителя. При всей нелюбви к скрытности Вензел данЛей умел при желании ходить бесшумно.
Сидевшие вокруг коробки перекинулись еще несколькими сальными шутками по поводу отдела тестирования. Ройс перекинул соседу термос.
– Смотри, как бы не убила ненароком.
– Ей не понадобится, – послышался рядом голос, от которого так и веяло холодом. Сойер осекся.
Остальные тоже.
Старший инженер обернулся и поспешно поднялся, приветствуя начальство. Взгляд Джейма не предвещал ничего хорошего.
– Господа, – очень тихо произнес техномаг; по рукаву от кисти поползла струйка изморози. – Обсуждать женщину у нее за спиной недостойно хоть сколько-нибудь воспитанного человека, да и попросту мерзко.
Самоконтроль, надежно привитый наставником, не давал сорваться, хотя Ростису этого очень хотелось... он чувствовал, что балансирует на грани разговора и молчаливого удара.
– Да чего там… – буркнул бригадир с кружкой. Сойер бросил предупреждающий взгляд.
– Мастер Джейм, ну, что вы, – Райс приподнял ладони, – но, ведь, и правда пацанка.
Глаза Ростиса похолодели еще больше, но он все же сдерживался.
– Повод для таких разговоров?
– Ноги, – просиял молодой рабочий.
– Мастер Ростис, – кашлянул, поднеся кулак к бороде, Сойер, – да, что вы… Ну, и сами так, наверное, думали, когда смотрели, а она за вами хвостиком…
Это стало последней каплей.
Джейм ранее сжимал руку в кулак; сейчас же пальцы резко разжались, словно выпуская на свободу силу его Стихии.
Холодный ветер кольцом обвил инженеров, обращаясь ледяной стеной, проросшей из земли; тугие жгуты метели хлестнули внутри кольца, сбивая с ног – особенно досталось Сойеру, налетевшему на стихийную стену.

Сообщение отредактировал V-Z - 24-02-2010, 21:30

[Соуль >>>]

Вокруг мага завертелась снежная спираль, складывающаяся то в блестящий клинок, то в массивный молот, то в изогнутый коготь.
– Мастер… – Райс закрылся рукой. Молодой рабочий спрятался за ящик.
– Я умею сдерживать себя, – голос пробивался сквозь шелест метели, хотя и звучал совсем тихо – словно Ростис говорил это не инженерам, а самому себе. – Но если еще раз услышу такие разговоры, то сдерживать не стану совершенно... ни магию, ни влияние.
– Джейм! – послышалось позади. – Какого черта?!
Голос техномаг узнал мгновенно; медленно выдохнул, заставляя стену осыпаться снежной крошкой, а спираль вокруг тела – развеяться по ветру. Бросил еще один пронизывающий взгляд на Райса – тот вздрогнул, - со вздохом обернулся к Страмарк.
– Извините, Вейонке.
– Вы что?! – встрепанная, раскрасневшаяся техномагесса уперла ладони в пояс рабочих брюк. Одна из косичек выбилась из объятий медной проволоки и упала на лицо у левого окуляра.
Райс, мрачно глядя в спину Ростису, выпрямился.
Джейм вновь глубоко вздохнул, стараясь окончательно погасить злость.
– Были... причины.
Он представления не имел, как можно объяснить – какие именно. Страмарк вопросительно посмотрела на старшего инженера, тот зло передернул плечами. Молодой рабочий выглянул из-за ящика и несмело отвел глаза. Двое бригадиров предпочли остаться на земле.
Вейонке хотела еще что-то спросить, но оборвала фразу на середине и поинтересовалась:
– Что-то новое по «Скале»? Важное, наверное?
Она повела пальцами ног, спрятав босые ступни в сероватый песок, смешанный с опилками.
– Я немного по другому вопросу, – признался Джейм, – но вот насчет "Скалы"...
Техномаг глянул в сторону изменившейся лапы.
– Как я вижу, все получилось?
– Да. Я решила, что быстрее это сделаю руками, чем придется ждать изготовление заказа, – еще раз настороженно посмотрев на инженеров, Страмарк повернулась к платформе. – Я вчера почти сразу после того, как вы новеньких забрали, приехала. Сегодня к ночи закончу все ходни, даже те, которые надо добавить. Если металла хватит.
– Очень хорошо, – кивнул Ростис. – Помощь не требуется?
– Я подумала, что тонкие нити вы никому, кроме себя, натягивать не позволите, – девушка бодро двинулась в сторону опущенной ходни.
– Я сказал бы по-другому, но с удовольствием займусь, – усмехнулся Джейм, двинувшись следом.
– И правда, кроме вас вряд ли кто-то справится, – оглянулась через плечо Страмарк, окуляры щелкнули, перенастраиваясь.
Ростис пожал плечами – он не любил хвастаться талантами, но отрицать их не было смысла. Девушка подвела его к лестнице. На солнце было заметно, что Вейонке выглядит бледной, слишком уж ярким пылал контраст между рыжевато-каштановыми косами и светлой кожей. И, действительно, если подумать… с пробуждения после «Зеленой Феи» Страмарк еще спать не ложилась, а затраты волшебства, требовавшиеся для такой масштабной переделки ходней, при логичном рассуждении, могли только ужаснуть. Однако уставшей техномагесса не выглядела, наоборот… Впрочем, Страмарк всегда умудрялась поражать жизнерадостностью и силами годовалого тигренка: когда все в ОНР отчаивались закончить что-либо в срок, она завершала.
– Кофе не хотите? – Вейонке подняла лежавший возле лестницы на ее куртке термос. Внутри плескалось нечто отдалено напоминающее жидкую смолу, куда, судя по запаху, ухнули не один десяток ложек сахара. Подобный напиток мог заставить прыгать даже слона после четырехдневного перехода без отдыха. Неудивительно, что девушка лучилась энтузиазмом. – Что за срочный вопрос?
– Кофе... – Джейм с подозрением присмотрелся к термосу. – Нет, благодарю. Что до вопроса, то вот в чем дело...
Он расстегнул куртку, вытащив несколько скрученных листов с расчетами.
– Я вчера кое-что пересчитал по новой насчет страйдеров – выходит, что при новой системе броня может получить чрезмерную нагрузку от нитей, если машина будет работать на максимальной мощности. Похоже, броню придется немного переделать, хотел с вами посоветоваться еще вчера.
Страмарк сделала глоток, быстро закрутила крышку и, отряхнув ладони, взяла бумаги. Ей потребовалось пол минуты, чтобы вчитаться и оценить масштаб работ. Уголки губ на мгновение изогнулись вниз, потом снова взлетели. Окуляры истинное выражение лица надежно спрятали.
– Хорошо, переделаю.
– Потом, – добавил Ростис. – А в ближайшее время вам стоит как следует отдохнуть.
– Я хочу закончить с ходнями, – легко возразила Страмарк.
– Тогда сразу после этого, – помедлив, ответил техномаг. – Давайте, я помогу.
Строго говоря, он бы настоял, но помешала собственная привычка – отдыхать только после того, как работа будет завершена окончательно. Бросать что-то недоделанным Джейм попросту не привык.
– Тогда на вас нити, – улыбнулась Страмарк, – с металлом вы все равно не справи…
Она осеклась и поспешно извинилась.
– Простите. Я просто хотела сказать, что это не ваша стихия и вам будет тяжело перерабатывать шарниры.
– Да, не справлюсь, – спокойно кивнул Джейм, – тут вы правы. Так... с какого места начать протягивание?
Страмарк махнула ладонью в сторону одной из ходней.
– Я ее только-только закончила.

[Барон Суббота >>>]

День: шестое августа
Фигура: пешка d2 "Игла"
Ход: без хода
Официальная клетка: d4
Фактическое местоположение: d4 (Чёрные пустоши)

Первым не выдержал Тенар. Уже через час после продвижения вглубь пустошей, он начал пошатываться и дёргать головой, потом безуспешно попытался сменить форму, а потом вдруг вскрикнул, и из его носа потекла кровь. Два алых ручейка стремились и стремились, не желая униматься, несмотря на все старания Марии. Макабрей от широкой души предложил омертвить ткани в носу Тенара, но его хором попросили заткнуться, и некромант утих.
Гидеона вся эта ситуация порядочно нервировала и раздражала. «Игла», подготовленная выдерживать испытания за пределами человеческих возможностей, вынуждена остановиться и терять время из-за того, чёрт возьми, что у этого тщедушного сатяры нос кровит! Если бы Нахтфогель смог бы на секунду взглянуть на себя и остальных со стороны, то удивился бы неожиданному ожесточению, постепенно проглядывающему на лицах. Казалось, что ещё немного и Тенара будут бить, причём тишайшая и скромная (когда дело не касается Макабрея) сестра Мария нанесёт первый удар.
- Дальше пошли, - сварливо приказал Гидеон, глядя, как в нос сына Ратона заталкивается чуть ли не локоть тонкой тряпицы.
Шли дальше. Чёрный песок был тяжёлым и лежал очень плотно, так что, ноги в нём совершенно не вязли, но отряд всё равно двигался медленно, будто небо давило им на плечи. «Игла» растянулась в длинную цепь, наплевав на все меры предосторожности, и Гидеон не спешил одёрнуть подчинённых. Чувствовал – достаточно любой искры, чтобы они начали палить друг в друга. Постепенно гнев как-то выгорел и осыпался в их душах свинцовым пеплом глухой тоски и апатии. Они шли только потому, что для остановки нужно было принять решение, а на это духовных сил уже не было. Воздух застывал прямо в лёгких, чёрный песок под ногами тихо шелестел, и в какой-то момент Гидеон понял: они будут идти так вечно, до самого скончания мира, которое покажется им желанным отдыхом. Но даже эта мысль не смогла всколыхнуть в нём волю к сопротивлению. Нахтфогель тупо шёл вперёд, туда, куда его несли ноги и не заметил того, что остальные сбились вокруг него аморфной толпой.
Кто знает, до чего довела бы их Пустошь и её безнадёжность, если бы не Фриц Эрличгейм. Аналитик страдал куда больше всех остальных, потому что его уникальный да, проклятое наследие экспериментов отца, буквально обрушивал на разум молодого человека сонмы вариантов и вероятностей. Всю дорогу он бормотал что-то себе под нос, отмахивался от чего-о незримого, бессвязно молил то о помощи, то о пощаде, а потом не выдержал. Гидеон вздрогнул и развернулся всем телом, когда над ухом грянул выстрел. Уже потом, много позже, он вспомнил безумные, вытаращенные от ужаса глаза Фрица, расстреливающего из револьвера что-то видимое лишь ему и лишь по чистой случайности, располагающееся за Нахтфогелем, а не на его затылке. Да, потом он вспомнил всё это и удивился собственному везению, а в тот момент было лишь движение вышколенного тела, быстрый перехват руки с револьвером и точный удар сложенным кулаком в висок.
Бедолага Эрличгейм кулем осел на чёрный песок, а капитан Гидеон Нахтфогель понял, что мутная пелена спала. Он вновь был самим собой и, судя по выражению лица Таэль, разгорающимся глазам Макабрея и озадаченности на лице Тенара, остальных выстрел Фрица пробудил ничуть не хуже.
- Приведём в чувство или, того по законам военного времени? – раздался насмешливый голос Ригора, и Гидеон чуть не расхохотался от облегчения.
- Макабрей, ты придурок! – сообщил он, почти сияя. – «Игла» - привал. Таэль с Ригором на стрёме, Тенар – марш в лису и чтоб я тебя не слышал, пока не позову, Мария, давай приводить болезного в чувство.
РДО ожил. Все они инстинктивно чувствовали: бездействие может засосать обратно в трясину апатии, и привычные, отработанные действия обретали новый, глубоко сакральный смысл.
Мария невозмутимо растёрла бездыханному Фрицу точки на верхней и нижней губе, похлопала по щекам, и бедняга застонал, открыл глаза.
- Спокойно, парень, спокойно, - Гидеон прижал его плечи к земле, мягко, но непреклонно удерживая в лежачем положении. – Всё хорошо, мы тут одни.
- А…что? Где? Где они?! – губы Эрличгейма подпрыгивали, зрачки затопили едва ли не всю радужку, а рука судорожно шарила по поясу в поисках револьвера.
- Кто? Кого потерял-то, Фриц? – Нахтфогель заблаговременно отложивший оружие подчинённого в сторону, был само участие.
- Т-твари, - постепенно молодой человек успокаивался. На его щёки возвращался румянец, глаза перестали метаться, а пальцы на запястье Гидеона ослабили мёртвую хватку. – Капитан, что это было? Мне что, показалось?!
- Видимо так, - Нахтфогель отпустил Фрица и поднялся.
- Отряд, ко мне. Думать будем.

Сообщение отредактировал Orrofin - 24-02-2010, 21:41

[V-Z >>>]

День: вечер шестого августа
Фигура: король Е8
Ход: без хода
Официальная клетка: Е8
Фактическое местоположение: Е8

Когда к Каану не приходили мысли, он предпочитал оставаться наедине с собой. Опора закрывал глаза и преставал видеть, и заставлял утихнуть осязание и слух.
В другие дни, когда мысли роились, сталкивались – когда их становилось слишком много, Опора Озарения приходил к Средоточию и долго смотрел совиным немигающим взглядом в глубину молочно-белого сияния. Затем – возвращался к большому дереву, крона которого служила убежищем для многих ча’нэи долгие века.
Сверху Каан заметил Опору Мудрости. Он наблюдал за тем, как Сеон идет мимо храма, а потом подкинул на морщинистой ладони коробочку мака и бросил.
Семена ударились о плечо Эрая, раскрылись, рассыпались.
- Здесь зацветут следующим летом маки, - свесился с ветки Каан.
- Знаю, - отозвался Сеон, оглядевшись вокруг. Остановился у двух маленьких ветвей, сросшихся необычным образом, внимательно рассмотрел их, словно забыв об окружающем.
- Где ты был?
- Дара попросила пойти на север и предупредить отряд тико и их питомцев об их роли в войне, - Эрай посмотрел вверх, в лицо Каану. - Я известил отряд, нашел временно отошедшую от него.
Каан спрыгнул вниз. Над головами лиа зашелестели ветви, и вниз упал с негромким рыком белоснежный кеоко. С облачного кота легко соскочила Дара Йамме. Старик подался в сторону. Кончиками пальцев она дотронулась до лба, оглядывая Опор, и во взгляде ее светлых глаз скользнуло нечто странное, светлое, но печальное: она смотрела на ча’неи как на приемную семью, после которой родную уже никогда не оберешь.
- Благодарю, Сеон.
- А спросил ли ты почему это произошло в отряде? – Каан даже не позаботился о том, чтобы приветственно кивнуть Опоре Власти.
Эрай поздоровался с новоприбывшей легким кивком и ответил - все тем же спокойным размеренным тоном:
- Она отправилась за пропавшей раши.
- Почему пропавшей, Сеон? – прищурился старик. Дара положила ему руку на плечо, и Каан похломал ладонь девушки своей – темной и морщинистой. – Скажешь?
- Схватка с какранами, одна раши отбилась от стаи, - лаконично отозвался Опора Мудрости. Коснувшись тонкой ветви, он чуть согнул ее, внимательно рассматривая тонкий лист.
Каан улыбнулся, и в уголках его рта появились глубокие складки.
- Я схожу.
Пальцы Дары на плече скрытом потрепанной хламидой сжались сильнее. Каан снова похлопал руку девушки потертой ладонью.
- Все знают, где искать старика…
Опора Власти разжала пальцы и отвернулась, глядя на Сеона. Она снова протянула ладонь, и на этот раз движение было куда мягче, бережнее. Йамме дотронулась до чужого предплечья лишь кончиками пальцев. Так Дара разговаривала с Опорами в минуты, когда слишком глубоко осознавала пропасть прошлых жизней, разделявшую ча’неи. Эрай повернул голову, глядя в лицо Даре. Бесстрастно кивнул.
- Раши погибла; я немного помог искавшей вернуться обратно.
- Сейчас им не следует погибать так, - наклонила голову Йамме. Старик, неторопливо шедший в сторону плотно сомкнувших ветви деревьев, обернулся. Зрачки совиных глаз расширилась:
- Как следует погибать, Дара?
Он не ждал ответа, и потому сразу повернулся и сделал два шага, растворяясь в густой листве. Каан был прав. Йамме было нечего ответить. Она как будто проглотила язык или вдруг ощутила все словами немыми. Пальцы так и замерли возле предплечья Эрая.
- Каан умеет задавать хорошие вопросы, - прокомментировал Сеон; в голосе скользнуло уважение. - Они отлично тренируют ум.
Йамме отдернула руку. и покачала головой, на ее лице застыло огорчение.
- От вопросов Каана у меня иногда болит голова, - раздался высокий громкий голос; фигура, облаченная в плотный живой доспех, шагнула из-за могучих ветвей, спускавшихся к земле. - Дара, Сеон, вы-то себя поприятнее ведете.
Эйири чуть склонила голову; оранжевая прядь упала на лицо, и опора воли сдула ее в сторону. Йамме обернулась на нее:
- Каан задает правильные вопросы. Эйири, отправишься в Эаши, - завершила Дара. – Кто-либо из нас должен быть рядом с Тигром-властителем.
- Зачем? - недовольно спросила Тэй. - Он что, будет слушать советы по командованию?
Дара вздохнула. Эйири была самой шумной среди Опор, а Йамме не умела скрывать чувства. Сумбурную, непоседливую, громкую Опору Воли – Опора Власти не хотела видеть сейчас, когда надавили на плечи воспоминания и пропасти.
- Ты просто должна быть рядом с ним, чтобы через тебя мы стали ближе.
- Почему тогда не Сеон?
- От меня нет пользы в командовании, - отстраненно ответил Эрай, продолжая изучать лист. - Ты была из Камеда, ты знаешь пути войны лучше меня.
- Это точно, - Тэй потянулась, широко улыбаясь. - Если оценивать умение и желание боя, тут я первая.
- Поэтому ты лучше всего подходишь, чтобы быть рядом с Тигром.
Дара зажмурилась и резко взмахнула ладонью:
- Отправляйся, Эйири.
- Только потому, что мне там самое место, - нарочито скопировала ее жест Тэй. Йамме молча сцепила зубы.

(Соуль, V-Z)

Сообщение отредактировал V-Z - 24-02-2010, 22:33

[Тео >>>]

День: седьмое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: G8

(совместно с Darkness)

"Лазурь - холодная... Как небо" - далеко внизу виднелись тонкие башни Нейлары, а воздушные потоки то и дело подрасывали вверх цейра и его хозяйку.
Айа Ла засмеялась, прищурила чуть слезящиеся глаза. Небо давало возможность сгладить тревогу, поселившуюся в сердце, когда ей Крыло Солнца покинул город, уйдя на войну.
Лазурная синева августовского неба не согревала, но ветер выметал страх и беспокойство.
Цейра, тонкий и легкий нейа, повиновался каждому жесту, и теперь, поймав новый воздушный поток, он поднимался еще выше.
"Ага... вот и Крыло Луны" - подумала Птаа-ха, завидев до боли знакомую фигуру на горизонте. Она наклонилась, беря влево, и вонзая крылья в ветер, понеслась к Айа Ла. Конечно, небо - не самое удобное место для разговора, но любая постройка, даже самая красивая, была для Вестницы куда более неуютной.
Золотистый нейа, вместе со своей "всадницей", замер на воздушном потоке, раскинув широкие крылья. Ветер трепал медные, перехваченные у линии лба тонким ремешком, волосы Ла. Эриан ждала, пока Птаа-ха подлетит ближе.
- Чистого неба! - крикнула она, когда Вестница оказалась в пределах слышимости, и ветер уже не мог унести слова.
- Мирр тебе! - на свете было не так уж много лиа, с которыми Птаа-ха стала бы разговаривать, и Крыло Луны была одной из них. - Давно собиррралась залететь, но закрррутилась! Непррростительно!
- Мы встретились в небе, Птаа-ха! - Айа Ла рассмеялась, - полетаем? Слова - потом?
Цейра вздрогнул всем своим телом-крылом, готовый, по одному только жесту лиа, подняться вверх - или упасть вниз.
Птаа-ха кивнула и резко взяла вверх.
- Знаешь, когда-нибудь я изменю себе голос! - прокричала она, - И смогу норррмально говорррить, не скрывая лицо под крррыло от стеснения!
Эриан направила своего нейа вслед за Птаа-хой. До Вестницы донеслись слова Айа Ла.
- Мне нравится твой голос! - лиа вновь рассмеялась, хотя холодный воздух сжимал горло.
Птица дернулась и едва не рухнула вниз от неожиданности.
- Не говоррри так! Не шути больше! - ей было нелегко говорить вообще, а на лету и подавно, но на земле слишком много любопытных ушей.
Цейра поднырнул под Птаа-ху, словно с Вестницей... пытались начать играть.
- Не шучу! - ветер вздыбил медные кудри лиа, - я ведь серьезно!
- Серррьезно о таком не говорррят! - в клокочущем голосе послышалась улыбка, да и голубые глаза Птицы смеялись. Она ответно поднырнула под нейа и весело оглянулась на Айа Ла.
Та вновь рассмеялась в ответ.
Был в этой игре, когда земля находится где-то далеко-далеко внизу, и кажется крохотной, вкус свободы и счастья. Айа Ла подумала, что сейчас, в этот момент, впервые с того дня, как Кейке уехал, она действительно смеется искренне.
- Знаешь, это все хорррошо, но есть ррразговор! - как-то не очень весело заметила Вестница через некоторое время, - Это по поводу Курррта и его малинника.
- Я слушаю, - цейра замер рядом с Птаа-хой, поймав воздушный поток, который держал обоих крылатых созданий рядом, - с ними все в порядке?
- Если бы, - лиа нахмурилась, - Они вообще пррроизводят очень стррранное впечатление. Идиотическое, я бы сказала, - слово "идиотическое" далось Птице с трудом, - Несуррразные. Еще не начались боевые действия, а эти уже успели одного... одну потерррять. Где-то.
Медные брови эриан взлетели вверх: Айа Ла явно ждала других новостей, и то, что сказала Птаа-ха, удивило Крыло Луны.
- Потерять...? - переспросила лиа, но, скорее, у самой себя, - им ведь потребуется помощь, да?
- Да, наверррное, - кивнула Вестница, - У них даже лист-доспехов нет. Отпрррравлять их на войну - это все рррравно, что дать детям дерррревянные мечи и выставить на перрредовые.
- Они - разведчики все же. Но я поговорю с Велее, и мы отправим Курту в помощь отряд, - Айа Ла нахмурилась. По лбу пролегли тонкие морщинки.
- У ррразведчиков не должно быть никакой защиты? - резонно заметила Птица, - Отррряд помощников им не повррредит точно. Если они до того вррремени дррруг дррруга не перегрррызут, конечно. Надо отыскать Мииту. Может, она подскажет, что им будет лучше? Летающие фино - ее выдумка, все же.
- Ты найдешь её? А мы пока найдем воинов, которые смогут защитить Курта и его фино, но не будут помехой для разведки.
- Попррробую... Ах, да... Малинник должен был остановиться у Дайай, на западном берррегу.
- Ищи Мииту; мы отправим войнов, - морщинки на лбу Айа Ла чуть разгладились, но взгляд оставался серьезным и чуть грустным.
- Удачи! И прррости. Ты была сегодня такая счастливая... - в голосе сквозила неподдельная грусть, - Я полечу.
- Мы еще встретимся в небе, Птаа-ха! Я буду ждать! - цейра золотистым пером скользнул вниз, унося с собой медноволосую лиа.

[Барон Суббота >>>]

День: шестое августа (закат)
Фигура: пешка d2 "Игла"
Ход: без хода
Официальная клетка: d4
Фактическое местоположение: d4 (Чёрные пустоши)


- Нет! Капитан, я серьёзно – нет!
- Ригор, это для общего дела. Представляешь, что будет, если тебе что-то привидится, а ты по нему и колданёшь сгоряча?
- Что я вам, стихийник? «Колдануть», как ты, Фриц, только что выразился, без подготовки у меня всё равно не выйдет – школа не та.
- Мудрецы говорят, что раз в тысячелетие и камень поёт…
- Таэль, твои мудрецы хоть иногда затыкаются?
- Именем Инквизиции! Приказываю тебе, некромант!
- А я что, обвинён в малефицистическом воздействии? Капитан, засвидетельствуйте клевету!

Чёрный песок редко слышал разговоры. Многие годы прошли после войны с Исказителями, и лиа, наученные горькой тайной этой земли, не ходили здесь или хотя бы рядом, а теперь такое. Чёрный песок шёл наружу из самого сердца мира и был свидетелем тайнам, до которых умы смертных не дойдут ещё многие века, но подобных сцен ему видеть ещё не приходилось.
На тонкокостного, черноволосого человека, гневно сверкающего зелёными глазами наседали эльфийка со взглядом змеи, молодой человек, кажется, впервые за всю жизнь забывший стеснение и девушка с пистолетом в одной руке и парой массивных браслетов в другой. Судя по всему, неистовая троица пыталась заставить зеленоглазого надеть эти браслеты, а тот почему-то наотрез отказывался. Чуть в стороне сидели ещё двое: молодой и замученный и второй: средних лет и мрачный, как туча. Все шестеро явно хорошо знали друг друга, что вносило в происходящее элемент нереального, впрочем, чёрному песку было всё равно. Он всё равно не собирался кому-то об этом рассказывать.
Тем временем, Гидеон Нахтфогель в который уже раз посмотрел на часы. Солнце клонилось к закату, и вместе с его движением рождалось и крепло чувство опасности. Что-то плохое должно было произойти в темноте, готовящейся спуститься на Пустошь, Гидеон чувствовал это всей своей битой-перебитой шкурой, а его отряд до сих пор не был готов к выдвижению. Положение было изначально патовым и становилось всё хуже: всем в «Игле» было понятно, что если Таэль вдруг, подобно Фрицу, увидит нечто кошмарное, то стрелять она будет рефлекторно. Учитывая, что вокруг них не было ничего живого на многие километры, ей достаточно было пять раз спустить курок, чтобы остаться в одиночестве. И это ещё что, ведь можно было временно её обезоружить, но настоящей проблемой стал Ригор. На что была способна его магия, не знал никто, но выяснять на себе почему-то не хотелось, потому было решено заблаговременно надеть на некроманта браслеты Святого Гротха, все эти годы хранившиеся в рюкзаке у Марии Штайнер. Всё было хорошо, если бы не одно «но»: Макабрей вдруг взбунтовался. Он отказывался наотрез, пылая совершенно несвойственным для него возмущением, поминая гражданские права и чуть ли не хватаясь за кобуру. Остальные члены «Иглы», за исключением страдающего Тенара и самого Гидеона азартно пытались изменить мнение некроманта, на протяжении почти часа терпя разгромное фиаско, в то время, как время уходило, а капитан закипал всё сильнее.
- Значит так, - негромко сказал он, когда обе стороны выдохлись и были готовы перейти к прямым угрозам, - Ригор, у тебя есть две минуты, чтобы изложить альтернативное решение и обосновать, чем он лучше. В противном случае, вытягивай руки.
Макабрей времени тратить не стал и глубоко задумался. Нахтфогель совершенно честно засёк время, а остальная команда сгрудилась вокруг, втихомолку готовясь просто скрутить вредного некроманта, которому вдруг вожжа под хвост попала.
- Вот мой план: любого из всей команды, кроме меня и Таэль я проклинаю, - просто и совершенно серьёзно сказал Ригор. – Я не специалист в этом деле, но, думаю, что моих способностей хватит.
- Это. Была. Угроза? – раздельно поинтересовался Гидеон.
- Нет, - Макабрей оставался серьёзен и спокойно выдержал взгляд капитана. – Это было предложение выхода. Проклятье будет составлено так, что все те…вредные психические эффекты, от которых может пострадать весь отряд примет на себя кто-то один. Этого страстотерпца мы обезоружим, свяжем и понесём на руках, если потребуется. Таким образом, «Игла» не потеряет многого в огневой силе и скорости перемещения. Проблема одна: тому, кто примет на себя удар будет на самом деле плохо.
Тишина повисла в недвижимом воздухе над Пустошью. Даже чёрный песок прекратил шуршать и шептать, а взгляды бойцов «Иглы» упёрлись в некроманта, будто стремясь пригвоздить его к месту.
- Это выход, - неожиданно кивнул Гидеон. – Сколько времени тебе понадобится?
- Зависит от пола и расы проклинаемого. Кто доброволец?
- Я.
- Искючено! – хором воскликнули Таэль, Мария и Фриц, а Тенар лишь согласно кивнул и продолжил:
- Капитан, вы не можете себе этого позволить.
- Когда мне понадобится ваш совет, я обращусь! – огрызнулся Нахтфогель. – Или вы забыли, кто тут командир? Моя сопротивляемость выше, чем у любого из вас и…
- Не у любого, - тихо возразил Фриц. – Простите, что перебиваю, капитан, но я лучше с этим справлюсь. Вы знаете, почему.
- Ты прав, - неохотно признал Гидеон. – Макабрей, колдуй. Надеюсь, ты понимаешь, насколько ты должен быть осторожным?
- Конечно, кэп! – знакомый всем Ригор вернулся мгновенно и неуловимо, одним движением глаз, одной улыбкой. – Можешь приставить мне ствол к виску, чтобы я чего-нибудь не того не на проклинал, только сделай милость, разреши покурить, а?
- А шёл бы ты…, - Нахтфогель не закончил, пояснив направление кратким, но очень выразительным жестом. – Делай, что хочешь, но чтоб через час и духу от тебя не было!
Макабрей шутовски отсалютовал пачкой сигарет и принялся рыться в своём рюкзаке, быстро извлекая всё необходимое для проклятия.
Гидеон отошёл в сторону, краем глаза заметив, как тонкие пальцы Марии Штайнер до побеления ногтей сжимают браслеты Святого Гротха, которым так и не нашлось применения.

Сообщение отредактировал Orrofin - 27-02-2010, 15:17

[Соуль >>>]

День: седьмое августа (полдень)
Фигура: пешка е7
Ход: без хода
Официальная клетка: е7
Фактическое местоположение: d8

Нейке-филин, несмотря на свое прозвище, любил полдень. Как ни поверни, а время, когда солнце в зените, это все равно что полночь – только свет кругом.
Пока Вей-Вей дремал после обеда, чиа насвистывал витиеватые и бодрые – как говорил цей-ин: «Несерьезные» - песенки. Тиххо слушали без стрекота. Нейке-филин сидел на траве, скрестив ноги, и насекомые окружали его нетугими, немного волнующимися кольцами. Они признавали за чиа право веселья, хотя его улыбка, с тех пор, как он стал тиххоловом, стала менее открытой и радостной.
До того дня, как Вей-Вей подарил филину флейту, чиа играл на четырех струнах, натянутых между двумя палочками – керрене.
Старый цей-ин однажды пришел в племя Нейке. Вей-Вей услышал, как играет подросток и позвал его к себе в ученики. Филин согласился, и с тех пор не пожалел ни разу, хотя учитель отличался строгостью и запрещал «несерьезные песенки». Чтобы играть их Нейке прятался и убегал. Когда старик находил ученика, то отчитывал его и даже бил. Однако чиа оставался непоседой.
«Когда все закончилось?» - Нейке-филин ни разу не спросил себя, почему он стал усидчивым и спокойным.
Его пальцы неторопливо ступали по отверстиям каменной флейты. Он помнил очень ярко, как узор ядовитой паучихи день, в который Вей-Вей пришел и предложил сыграть дуэтом. Нейке-филин взял в маленькие руки каменную флейту и долго озадаченно изучал ее – ученика встревожил взгляд учителя – слишком восторженно-тихий, по-настоящему влюбленный и какой-то безумный в своей глубине. Пальцы чиа скользнули по отверстиям, покрытым ярко-голубыми кляксами, и замерли, нервно дрожа. Отчего-то у Нейке пробежали мурашки по спине.
Чиа отложил керрене и поднес флейту близко к лицу, взглядываясь в мутный и дымчатый камень. Сквозь него Нейке-филин видел учителя, который терпеливо ожидал.
Цей-ин сидел напротив и гипнотизировал ученика взглядом каре-каменных с зеленым глаз. Его ладони гладили другую флейту, вырезанную из того же причудливого камня. Пальцы скользили по узорам так плавно и мягко, как никогда не касались ветра, воды или листьев, когда Вей-Вей играл. Нейке заметил это и вздрогнул, а потом, чтобы не оскорблять учителя, поднес инструмент к губам.
Чиа выдул первые ноты и понял вдруг, что прошел свои недолгие года – все – только ради сегодняшнего мгновения, и тех, которые последуют, переплетшись с музыкой каменной флейты.
Керрене был позабыт.
Чиа самозабвенно переставлял пальцы на хрупкой линии флейты, наслаждаясь поющим ветром. Он не чувствовал, как с каждым выдохом утекает жизнь из маленького тела и погружается в глубины полупрозрачного камня, как музыка тянет прочь желания: радоваться, смеяться и любить, веселиться под раскидистыми кронами деревьев, оборачиваться в любимую птицу… Нейке-филин играл и не осознавал, как меняется. Для себя он оставался прежним, а для всех, кроме Вей-Вейя, а потом и Эйны, превратился в свершенного иного и чужого лиа, который более вокруг себя никого и ничего не замечал.
Как и остальные Древние Нейке-филин сроднился с тиххо потому, что насекомые так же самозабвенно упивались голосами флейт, как и музыканты.

[Darkness >>>]

День: восьмое августа, утро
Фигура: слон c8, без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: c8
Фактическое местоположение: c8
Darkness и Соуль

Йелю снились белые бабочки. Они плавно падали с неба, будто снег, которого светловолосый лиа никогда не видел. Маленькие и тонкие силуэты опускались на землю в полной тишине, и постепенно под белоснежными крыльями скрывались деревья, трава, камни... Т'Айлари стоял по колено в бабочках, и они падали ему на плечи, мягко щекоча обнаженную кожу. Облако, накрывшее мир, шевелилось, вздымалось и тут же падало. Белизна резала глаза. Лиа зажмурился.
Когда он открыл глаза, бабочки никуда не исчезли: они сидели у него на запястьях и плечах, на спине и ногах. На подоконнике обнимала коленки Джейл, глядя на Т’Айлари.
- Мне они снились, - пробормотал Йель, прикрыв глаза. Крохотные лапки чуть щекотали кожу.
Лиа вновь приподнял ресницы, покосился на Джейл. Она бросила мастеру къямай манго. С негромким стуком оно упало на подушку рядом с головой лиа.
- Я подумала, что мы не знаем, сколько времени нам придется здесь оставаться.
- Мне про это ничего не говорили, - Йель обхватил ладонью фрукт, поднял его вверх на вытянутой руке, поворачивая из стороны в сторону, - ни Каан, ни Таану. Вряд ли кто-то знает.
Т'Айлари вернул манго на подушку, сел, чуть подтянув тонкое одеяло на себя. Одежда, после ночного "купания" сохла рядом на стуле.
- Джейл...?
Лиа разглядывала его руки, и ее совершенно не интересовало, что Йель наг. Придерживая одеяло, т'Айлари потянулся за своей одеждой, пытаясь достать её хотя бы кончиками пальцев.
- Джейл... отвернись... пожалуйста.
Она послушно мотнула головой, моргнула, осматривая рисовавшие арку окна ветви.
- Юный… - Джей улыбнулась. – У меня есть муж, а ты для меня слишком молод.
- А я просто не люблю, когда меня таким видят, - буркнул в ответ светловолосый лиа. Послышался шелест поспешно натягиваемой одежды.
В ответ лиа рассмеялась, и бабочки, встревоженные движениями Йеля, закружились вначале под потолком, а потом устроились на плечах, руках и волосах Джейл.
- Они похожи на белые цветы, - Т'Айлари поддернул завязки у ворота безрукавки, потом, сев на край постели, завязал шнурки шаровар. Выпрямился, - они мне снились.
- Это был хороший сон? – с беспокойством спросила Джейл.
Молодой лиа повертел в руках манго, прикусил толстую, красновато-зеленую кожицу, потянул её зубами, обнажая яркую, золотистую мякоть.
- Не знаю. Там было тихо, и маньи падали с неба. Как снег. Ты видела когда-нибудь снег?
- Мы с мужем ходили в горы, в самые вершины.
- А я - не видел, - покачал головой Йель. - Это красиво?
Джейл улыбнулась, глядя через плечо.
- Очень красиво и очень холодно
- Все белое? - спросил т'Айлари, а потом вновь потянул кожицу с манго, отрывая длинную полосу. - Наверное, я хотел побывать в горах, - лиа тыльной стороной ладони вытер с подбородка золотистые капли, - в тех, высоких. Где снег.
- Или ты мог что-то вспомнить. Благодаря снам мы, лиа, можем говорить со Средоточием, - улыбнулась Джейл. Йель сел на постели лицом к женщине, скрестил ноги.
- Может, когда-то, еще не Йелем, я видел снег.
- Может быть. Все меняется со временем, - лиа поправила юбку и села на подоконнике спиной к комнате, - а здесь хорошо, но мне везде нравится.
- Я никогда не ходил южней Трехречья. И тут - редко бывал, - Йель качнул на ладони обгрызанную, тонкую и вытянутую, косточку. - Её можно посадить.
- Из нее вырастет манговое дерево, - откликнулась Джейл, - и, когда ты вырастешь большой, или, может быть в другой жизни, то его увидишь.
- Я уже взрослый, - покосился на женщину исподлобья т'Айлари. Он провел пальцем по чуть ворсистой поверхности косточки, - в ней прячется спящая жизнь. Это почти как дерево даен-ли. Только оно - само.
Джейл бросила на него взгляд через плечо и ответила только спустя несколько мгновений:
- Нам с тобой еще долгая дорога предстоит.

[V-Z >>>]

День: седьмое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1 (ОНР)

– Кстати, почему вы ударили старшего инженера? – Страмарк уверено вела машину по ухабам дороги к «Пламявержцу».
За окнами стемнело совсем, но зато позади осталась «Скала» на ходу.
Джейм, наслаждавшийся приятным чувством выполненной работы, и от этого слегка расслабившийся, вздрогнул от неожиданного вопроса. Ответить напрямую было... да никак не было возможно! Это наставник смог бы абсолютно невозмутимо процитировать все, что было сказано и послужило поводом, причем в его устах это прозвучало бы не эмоциональнее финансового отчета.
– Были причины.... довольно веские, – уклончиво повторил свой прежний ответ Ростис.
– Это какие? Они провалили какую-то часть «Скалы», и я об этом не знаю?
– Нет, работа тут ни при чем, – покачал головой Джейм. – Собственно, как раз работа отношения не имела...
Страмарк, отвлекшись от дороги, повернула голову и вопросительно приподняла подбородок.
– Они занимались отнюдь не работой, – пояснил Джейм, осознавая, что расплывчатый ответ Вейонке все равно не устроит.
– Они мирно болтали, сидя на ящиках, – ответила Страмарк. – О Стихии… неужели вы услышали сплетни про ваш гарем?
– Кхм, – Джейм очень надеялся, что не краснеет. Слухи на эту тему до него доходили, но Ростис обычно не придавал им значения, искренне не понимая, откуда они могли возникнуть. – Не совсем. Они... обсуждали вас. И... э-э... возможные действия в вашем отношении.
Страмарк ответила что-то вроде неопределенного «а», и устало опустила плечи. Было заметно, она расстроилась.
– Не стоило. У вас проблемы могут быть.
– Я не мог сдержаться, – вздохнул Ростис. – Этот... их разговор был попросту мерзок.
– Не без этого, наверное… спасибо. Но, правда, не надо было, – беспомощно пожала плечами техномагесса, – я ведь вполне могу постоять за себя.
– Вейонке, – улыбнулся Джейм, – я знаю об этом, но и вам может потребоваться помощь и защита.
– Да ладно, Джейм, – она взглянула через плечо. – Кого вы обманываете? Вы в это сами-то верите?
– Вообще-то, да, – искренне ответил Ростис. Он в самом деле так считал – приняв должность начальника ОНР, Джейм ощущал, что получил и обязанность защищать своих... от всего.
– Бросьте. Я с пеленок вытаскиваю всех за шкирку из неприятностей.
– И потому другие, думаю, будут рады помочь вам, когда понадобится.
– Обычно я на это не рассчитываю, – Страмарк качнула головой, но косы надежно схватывала проволока. – Честно. У меня рано появился младший брат, чтобы хорошенько привыкнуть к тому, что со мной будут носиться. Нет, иногда, очень хочется, но… как-то не получалось. Знаете, как в детстве, говорят дочкам, что они хорошие, обнимают, читают вслух и просто возятся. Меня обычно оставляли с книгами наедине.
– У меня в детстве обычно и книг толком не было, – рассеянно заметил Джейм, – а возиться мне приходилось с ранних лет...
– У вас тоже есть младшие?
– Двоюродные, мы жили вместе с братьями и сестрами родителей. А родители работали с утра до вечера обычно, поэтому младшие оставались на мне. Когда подрос – сам пошел работать, причем неплохо. Четвертый разряд в пятнадцать лет – думаю, хорошо справился.
– Я чита… – Страмарк сбросила скорость на крутом повороте, – ла кое-что. А у меня отец преподавал в Университете до войны. Пришлось в пятнадцать получать звание мага.
– А что именно, кстати? – заинтересовался Джейм.
– Догадайтесь... – мрачно ответила Вейонке, – и алхимию.
– Понятно, – усмехнулся Ростис. Оглянулся через плечо – на уже еле видневшуюся "Скалу". Помолчал несколько секунд. – Могучая выходит машина.
– Закончим в срок.
– Не сомневаюсь...
Вновь краткая пауза. А потом Джейм тихо спросил:
– Вейонке, вы слышали такой термин – "синдром Харпера"?
– Только в общих чертах, – она покачала головой.
– Патрик Харпер, один из разработчиков первой серьезной артиллерии, его идеями пользуются до сих пор, – задумчиво проговорил Джейм. – Я читал его воспоминания; врезалась в память фраза о том, что он, склонившись над чертежной доской, понимал, для чего будут использованы его изобретения. Осознавал, сколько жизней унесут снаряды, выпущенные из созданных им орудий. Но – продолжал работать. Не мог остановиться, потому что его непреодолимо тянуло к завершению, он не мог отказаться от интереснейшей идеи, даже сознавая ее цену. Именно такое состояние впоследствии прозвали "синдромом Харпера".

(Соуль и V-Z)

Сообщение отредактировал V-Z - 26-02-2010, 23:27

[Соуль >>>]

Ростис вновь замолчал на несколько секунд.
– В последнее время я ощущаю себя подобно ему.
Страмарк переложила ладонь на руле. Техномагесса немного наклонилась вперед, вглядываясь в дорогу, потом снова откинулась в кресле. Крепкие плечи опустились еще ниже.
– Я… я вас понимаю, – она осеклась, потом обернулась. – Мне больше нравилось то, что мы делали, когда лишь приех…
Машина резко подпрыгнула на ухабе. Страмарк протянула руку, чтобы уменьшить скорость еще немного. Раздался негромкий хлопок под колесами, и машина накренилась влево. Тормоза взвизгнули, ремень безопасности впился в плечо Ростису. Вейонке не завершила витееватое ругательство… И все вокруг смешалось, словно в калейдоскопе. В лицо техномагам брызнули темные осколки.
Машина прокатилась вниз по склону, затем подпрыгнула еще раз и, четырежды перевернувшись, застыла, завалившись на бок.
Рефлексы у магов всегда были на высоте – Джейма, например, Вензел невозмутимо приучал к возможному бою; потому, когда транспорт слетел с дороги, Ростис среагировал мгновенно. Сила Холода сплелась вокруг двух сидений, окутывая их прочной сферой защиты, способной выдержать падение и с втрое большей высоты. Страмарк видела, как скользнули, застывая в пелене, осколки.
А потом калейдоскоп взорвался последним ударом. Силу столкновения приняла сторона водителя.
Девушка ударилась головой об стену кабины, зашипела. Резким движением сдернула окуляры, стирая кровь с лица. Несколько ударов отозвались болью по всему телу, и ноги придавило покореженным металлом.
– Джейм?
– В порядке, – отозвался техномаг, помотав головой – все же при падении приложился о какой-то выступ. – Вы как?
Вейонке уперлась ладонями в металл кабины и напряженно зажмурилась. Машина заскрежетала. Страмарк сдавила края ладонями и наклонилась в сторону пассажира, освобождая его.
– Выбирайтесь.
– Секунду... – Джейм шевельнул ладонью, сворачивая возведенную защиту, теперь уже бесполезную. – Может, сперва вы?
– У меня ногу сильно придавило, – Страмарк дрогнувшей рукой убрала окуляры в карман куртки. – Сейчас... Я уберу.
Джейм кивнул. Машине, похоже, это уже не сильно бы повредило. Теперь Вейонке протянула руки вперед, отодвигая металл. Лицо, рассеченное тонкими царапинами и под левой бровью – старым шрамом, исказилось.
– Джейм, вы вроде бы знаете пару целительных заклинаний? – движения Страмарк были какими-то… металлическими и очень осторожными.
– Да, конечно... Вы ранены?
Ростис резко подался вперед – насколько это было возможно.
– Сможете остановить кровь? – Страмарк откинулась назад, едва-едва отодвинув металл капота, выдохнула. – Где-то должны быть кристаллы для освещения.
– Неважно, – отмахнулся техномаг, – сейчас обеспечу.
Он приподнял левую руку – в пальцах завертелась миниатюрная вьюга, смерзшаяся в ледяной кристалл, сперва замерцавший, а потом засиявший ровно. Холодный свет выбелил и без того бледное лицо. Страмарк кивнула вниз и немного влево – куртка под рукой налилась чернотой. Пятно, клякса, было рваным и большим.
– Так, – взгляд Джейма стал сосредоточенным и внимательным. Правая ладонь легла на пятно; чуть прикрыв глаза, Ростис припомнил те немногие целительные чары, которые изучил.
Повеяло легким холодным ветром, рука техномага слабо засветилась.
– Вы же не видите, что там, – Страмарк перехватила запястье, – там, что-то… внутри. Сможете связаться с Константином?
– Кристаллов связи нет, – с сожалением ответил Джейм. – Дайте я хотя бы кровь остановлю... а, готово.
– Черт, – девушка уперлась рукой в смятое сиденье, пытаясь подняться, ладонь метнулась под куртку, брови сошлись у переносицы. Запястье резко дернулось под тканью, и кровь потекла с новой силой, заливая предплечье. Техномагесса вытянула раскрытую ладонь, на которой лежал острый осколок обшивки.
– Вейонке! – выдохнул Джейм. – Осторожнее, вы так себе еще больше повредить можете.
Ладонь мага снова засветилась.
– Извините, очень неприятно было, – у девушки еще оставались силы шутить. – Помогите мне выбраться.

[V-Z >>>]

– Да, сейчас, – поспешно кивнул Джейм. Неловко коснулся Страмарк, стараясь не причинить лишней боли, машинально призвал на помощь Стихию – чтобы оба они сумели без проблем покинуть машину.
Вейонке привалилась спиной к камню, не отпуская рук Ростиса. Стоявшая на боку машина качнулась, накренилась и перевалилась на крышу. Колеса беспомощно вращались. Техномагессу замутило. Джейм прикусил губу: с ранеными он работать умел плохо, и мало что знал о том, как с ними обращаться. Кровь остановить – это понятно... очевидно и то, что ее надо побыстрее доставить к нормальному врачу.
– Я сейчас создам что-нибудь транспортное.
Страмарк очень медленно покачала головой. Джейм удивленно нахмурился.
– Л-лучше найдите Фарадея, – язык начал заплетаться. – У него девочка нов-венькая, медик.
Девушка медленно опустилась на землю, прижимая правую ладонь к раненному боку. Притворяться не имело смысла: Страмак было по-настоящему больно.
– Вы одни просто быстр-рее спр-равитесь, – на несколько мгновений зрение расфокусировалось, девушка зажмурилась. – Точн-но, быстрее.
– Я вас здесь не оставлю, – твердо заявил Ростис. – Моей силы более чем хватит, чтобы довезти нас обоих к "Пламевержцу", дорогу я отлично помню.
– Сл-лушайте, – сил смеяться не было, и поэтому на лице отразилась странная гримаса, – хватит спорить. Это будет очень медл-лено.
– Вот именно, хватит, – спокойно согласился Джейм и протянул руку в сторону, сосредотачиваясь.
С его пальцев потекли снежные струйки, стремительно замерзающие, складывающиеся в нечто наподобие изящных саней-платформы – достаточно длинных и широких, чтобы вместить двоих.
– Джейм, м-мать вашу... – хриплый голос едва не понизился до рычания; сил не хватило. Вейонке дернула головой.
– Не надо говорить, может стать хуже, – спокойно посоветовал Ростис, не прекращая работать.
Страмарк снова запустила ладонь под куртку, посмотрела на черные от сукровицы пальцы – ярко-алые пятна, свежие. Вейонке попыталась сесть ровно и повела плечами, сбрасывая тяжелую одежду. Весь левый край рубахи был темным без единого просвета. Пальцы скользнули по трем нижним пуговицам.
Осколок обшивки искромсал бок. Рваная борозда раны тянулась на полторы ладони. Багровые края, темно-розовая сердцевина; кровь, сочащая, благодаря чарам Джейма, лишь тонкой струйкой. Ростис оглянулся, глаза на мгновение расширились. Коротким жестом он завершил заклинание – теперь транспорт из мерцающего льда окончательно обрели форму.
– Давайте садиться, – техномаг шагнул к Вейонке, наклоняясь.
– И как вы собираетесь выбираться на дорогу? – она запрокинула голову, взглядом указывая сколько разделяло их и трассу между «Скалой» и «Пламявержцем».
– Пользуясь вашими и Гилберта идеями, – спокойно отозвался маг. – Поднять сани на дорогу просто так будет трудно, но на время подъема сумею снабдить их ногами по вашему чертежу – как для "Скалы". Сейчас получится не очень, долго не продержатся, но на подъем хватит.
Страмарк попыталась засмеяться, вместо – беззвучно заплакала. Из уголков глаз сбежали слезы – боль скручивала техномагессу в клубок. И этому клубку больше всего хотелось сжаться до размеров узелка в самом дальнем углу, чтобы оставили в покое.
– В-вы ген-ний…
– Опоры разработал не я, – напомнил Ростис.
Секунду помедлив, он наклонился, очень осторожно пытаясь поднять девушку с земли на руки. На первое же прикосновение Страмарк вскрикнула и тут же закусила губу.
– Простите, – тихо извинился Джейм. – Я вам делаю больно...
– Ч-чер… – беззвучно текшие по щекам слезы рисовали дорожки на щеках, покрытых смешанной с пылью кровью. – Шутите?..
Вейонке уперлась ладонью в камень, пытаясь подняться, другой – крепко схватила Ростиса за плечо, как будто он был опорой. Или другим… камнем. Пальцы сдавили чужую руку с диким напряжением: Страмарк не рассчитала силы.
– Я за в-вас куда угодн-но, – она говорила очень медленно. – Моя вин…
– Нисколько, – Джейм наконец выпрямился, без видимых усилий удерживая Страмарк на руках.
На этот раз девушка даже не застонала, только до крови прокусила губу.