Новые Земли, колонизация

[Darkness >>>]

Вслед за первым крылатым силуэтом метнулся второй, такой же, только, казалось - другого цвета, что ли? Летающие звери уцепились за камень одной из статуй, украшавших портал над входом в храм. Они явно не боялись людей, и сидели так, словно плечи святого были их законным местом.
Людской поток мягко вливался в проем широких и высоких дверей.
"Точно как мои мысли..." - усмехнулся Готфрид. Странные существа напоминали о лиа, которых он видел. Они все были очень... живыми. А ещё пару раз ему казалось, что в лицах тех или иных местных виднелось что-то знакомое. Только казалось, наверное... Но Готфрид искренне считал это знаком Творца.
Все продолжали расступаться на пути епископа. Многие дружелюбно кивали или склонялись в почтительном поклоне, дети махали руками, от всей души заходясь смехом, когда плечистый священник отвечал железной рукой. Женщины приседали в реверансах или просто стыдливо отводили взгляды. Готфрид помнил и о том, что хорош собой, что многие удивлялись, как в сорок лет за епископом могло не найтись ни одной странной или забавной историйки о миловидных прихожаночках. А вот не находилось - и удивление от этого лишь подстёгивало славу служителя Господа.
Время службы еще только подходило, оставалось около десяти минут. Священник, что должен был вести службу - отец Ирвин, пожилой и невысокий человек с теплым взглядом, подошел к Готфриду с улыбкой на лице. Он был явно рад - и, может, чуть удивлен приходу епископа.
После приветствия - искреннего, священник предложил, а вернее даже, спросил: не захочет ли епископ сам провести службу...?
Готфрид, разумеется, отказался. Службы сам он вёл обычно по праздникам, а проповеди, читаемые в соборе, от всей души любил такими, какими произносили их местные священники. Исповеди, впрочем, линтаарий слушал и всегда давал уставшим и измученным душам советы и накладывал епитимьи - нестрого, да и сами "исповеди" скорее напоминали беседы по душам. Доброта не раз возвращалась к Готфриду сторицей, и все знали - зря епископ никого не осудит. Впрочем, несколько случаев особой жестокости за ним водилось - да только всё по делу, и потому откровенно нечистые на руку прихожане, так и собиравшиеся дальше грешить со знанием дела, фон Гальдера от всех остатков ещё не запачканной окончательно души епископа побаивались. Но несколько откровенных злодеев, "обращённых к свету Творца", тоже служили повышению авторитета как святого отца лично, так и Церкви Его (не Гальдера, Господа Бога).
Постепенно шум, царящий в любом месте, где собирается много людей, стихал. На прихожан с витражных окон смотрели святые; лики святых и сцены из Писания были запечатлены и на фресках, покрывавших свод собора.
Служба длилась чуть больше часа; она была полна света и надежды - того, что сейчас больше всего было нужно людям, стоявшим на пороге войны. Когда смолкли звуки органа, темного, массивного, поднявшего вверх десятки труб, когда отзвучали песнопения и проповеди - после всего, казалось, и на душе стало легче и спокойней.
Впрочем, не у Готфрида. Священник стоял, как простоял всю службу, у дальней колонны, на грани между светом и тенью. Иногда кто-то вздрагивал, слыша, как с тихим, едва уловимым лязгом сжимаются и разгибаются обратно металлические пальцы.
На душе всё равно было тревожно и тоскливо. Каждый второй из проходивших мимо горожан, если война всё же началась, мог оказаться на передовой. Мог быть ранен, убит, пленён. Кто знает, каков плен у лиа? Может быть, они продолжают ценить жизнь и живых - любых - также высоко, воспевая её, словно богиню. Но... почему они начали это? Заем развязали кровавую бойню?! Что - правда? Головы шахтёров, сложенные горкой? Или слова об искренности, о жизни, о праве на неё? О... Средоточии, кажется? Так они вроде называют своего бога... Или не бога. Готфрид не смог этого по-настоящему понять, хоть и очень старался. Наверное, для этого нужно было быть лиа.
Чтобы понять, что было ложью, а что - истиной, вероятно, тоже нужно было быть лиа. Готфрид лиа не был и стать, не перестав быть собой, не мог, и ответы, такие ясные наверное для них, этих жителей лесов и далёких чащ, начавших войну по неясным причинам, для него были сокрыты туманом догадок, сдобренным дымкой сомнения, глодавшего душу метровыми зубищами.

[Scorpion(Archon) >>>]

Собор постепенно пустел. Людей становилось все меньше, их голоса стихали. К Готфриду подошло, несколько смущенно, двое молодых людей, в военной форме. Они были похожи, как братья - высокие, с коротко подстриженными темными волосами.
Оказалось, завтра они отправлялись на юго-запад, в Ясный. Ближе к линии разворачивающегося фронта. Благословение епископа облегчило бы их беспокойство.
Готфрид встал, осторожно, давно известным жестом очертил круг-Вихрь, заключил в него зигзаг Молнии. Медленно, растягивая слова, проговорил короткое напутствие - проникновенно, насколько мог. Так, чтобы ни у кого, кто мог бы слышать их, не возникло и тени сомнения в искренности и пылкости проповеди. Ведь знай они, что творится в душе священника, сомнения появились бы и у них... Но если война начата, им предстоит защищать то, что сами они уже не один год называют домом. У многих здесь - семьи, родичи... вся жизнь - здесь. Эту жизнь нужно было защищать, не сомневаясь в том, что дело твоё - правое.
Последнее движение сжало металлический кулак - словно давя неуверенность и досаду. Линтаарий отступил на шаг и кивнул молодым людям, отпуская их восвояси.
Молодые люди не заметили ничего. Благословения действительно дало им новые силы; на лицах появились улыбки. Поклонившись Готфриду, военные пошли к светлой арке выхода из собора.
Внутри храма осталось немного людей - священники, пол десятка прихожан. Их голоса, под высокими сводами, теряли четкость, превращаясь будто бы в странную музыку, без слов.
За время службы солнце еще сильней склонилось к закату, и свет, падавший сквозь витражные окна, становился слабей.
Готфрид снова вздохнул - это, похоже, становилось привычкой. Осторожно протянув руку, поймал тонкий отблеск угасающего света, залюбовался, как играют блики цветов на холодном металле. Сейчас рука не была заряжена кристаллом, и в глубинах обожжённых мышц не дремала могучая разрушительная сила. И лучше бы ей там никогда и не дремать... Но - снова: что сделано, то сделано.
Фон Гальдер развернулся и медленно, обходя редких запаздывавших прихожан, направился к выходу из собора. Хотелось остановить мгновение, ещё немного подержать в руках живой, красивый, яркий свет творения... Его Свет. Свет живой души самого мира.
Но свет уходил. Наступала ночь, чтобы принести за собой новый день. Так задумал он. "Кто мы такие, чтобы обсуждать его замыслы? Всего лишь его дети. Дети, которых он любит."
- Хеген! Гротх! - звонкий голос разорвал тишину, выползающую из собора и сворачивающуюся на ступенях. Захлопали, резко и часто, крылья, и откуда-то сверху сорвалось два крылатых силуэта - те самые местные звери, небольшие летающие ящерицы, которых Готфрид видел, входя в храм.
Закатное солнце отливало на чешуе маленьких тварей, порождений прибрежных скал; звери были похожи на драконов, но не длинней локтя, с короткими лапками и узким, хрупким телом.
Лиа называли их кетьенами. Колонисты, не желающие сворачивать языки о странные название, говорили просто - "кеты".
Ящерицы, слетевшие с портала собора, опустились на плечи мальчишке, стоявшему у нижней ступеньки. Замерли, обвив хвостами руки подростка выше локтя, и вцепившись когтями в одежду.
А их хозяин, кажется, только в этот момент - заметил Готфрида.
- Хеген и Гротх, - улыбнулся епископ, прекрасно представляя, как сейчас выглядит для парнишки: большой, тёмный на фоне скрывающего фигуру портала, с наброшенным по самые глаза капюшоном мантии и, конечно, с заметной в уходящем свете металлической рукой. - Вот значит как. И кто же тебя надоумил так назвать этих красавцев?

Сообщение отредактировал Кысь - 21-05-2010, 20:33

[Darkness >>>]

Мальчишка попятился. Он явно не ожидал, что кто-то выйдет из собора и его услышит. И Готфрида подросток уж точно узнал, судя по тому, как испуганно расширились глаза.
- Его Преосвященству послышалось, - негромко отозвался мальчик, опустив взгляд себе под ноги. Ящерки на его плечах притихли.
- Послышалось что? Что ты назвал своих питомцев в честь святых? И что же совершили славного эти два шалопая, что вцепились в тебя мёртвой хваткой, чтобы ты присвоил им такие имена... то есть чтобы мне послышалось, что им были даны такие имена? - Готфрид приблизился к парню. "Ведь испугается. Даже зная меня - испугается... Не все церковники способны понимать грань, за которой начинается ересь". Гальдер чуть наклонился вперёд, разглядывая занятных ящеров.
Кетъены зашипели, казалось, испугавшись даже больше своего хозяина - хотя тот, все же подняв на епископа глаза, явно был готов в любой момент развернуться и дать деру - быстро и далеко.
- Ну... они... - мальчишка покраснел, сцепил перед собой ладони, - ничего не сделали. Я, просто... ну...
Он замолчал, вновь опустил взгляд.
- Дай руку.
Линтаарий требовательно протянул вперёд окованную металлом ладонь.
Мальчик чуть дернулся назад, замер. Кетъены зашипели громче, выгнув шеи и перебирая лапами по плечам хозяина. Прикусив губу и испуганно зажмурившись, парнишка медленно протянул ладонь вперед - ослушаться епископа было явно также страшно, как та кара, которая явно рисовалась в лохматой мальчишеской голове.
Холодная, окованная слоем металла, ладонь чувствовала с трудом, но епископ видел, как рука парнишки легла меж тяжёлых, грозных на вид пальцев. Гальдер осторожно накрыл ручку паренька своей второй рукой. Живой, из плоти и крови.
И сел на ступени у входа в собор. Даже так он был почти что одного роста с парнем, стоявшим на несколько ступеней ниже.
- А теперь просто ответь мне. Я ничего тебе не сделаю. Неужто было бы лучше, если бы ты назвал их бранной руганью или нечистыми словами, какими вершат чернокнижеские ритуалы? Давай, будь смелее!
Упоминание тёмного искусства, на пороге собора и от епископа иные бы назвали кощунством. Но в глазах Готфрида не было и тени неискренности или фальши, не было подозрения, не было даже прищура-хитрецы. Линтаарий смотрел на юного зверовода, как равный на равного. И просто задавал вопрос, на который хотел услышать такой же простой ответ.
Мальчишка приоткрыл несмело один глаз, потом второй. Во взгляде читалась какая-то растерянность, может даже - непонимание. Звери на его плечах притихли, пригнув маленькие головы на длинных шеях, и, как змеи, не мигая, смотря на Готфрида.
- Я просто... просто захотел их так назвать, - наконец выговорил подросток, исподлобья глядя на сидящего перед ним взрослого, - а еще: они меня защищают. Как святые.
Он осекся, прикусил губу, на мгновение вновь зажмурился, все также испуганно. А потом заговорил, быстро и сбивчиво.
- Я не имел сейчас в виду, что они - как святые! Просто - охраняют меня. И когда я их нашел, они такие... маленькие и храбрые были. Пусть и глупые. И я подумал, что... святой Хеген - он такой же смелый был, а святой Гротх - воин, и что, если я своих так назову - то они такие же будут!

[Scorpion(Archon) >>>]

- Стой-стой-стой, не гони лошадей, не опоздал ещё! - рассмеялся Готфрид. - Как святые, говоришь? Ну, и слава Всевышнему, раз так. Может, и правда будут у тебя славные защитники. Я тебя, кстати, никак не вспомню... Как тебя звать?
Мальчик неуверенно улыбнулся. Он уже начал понимать, что ничего страшного не будет, и смех Готфрида явно сильней разогнал страх. Но на загорелом лице подростка еще читалось смущение и остатки испуга.
- Лиир, - негромко представился он, - Лиир Дану.
- Готфрид фон Гальдер, - словно во всём Неуштадте ещё оставался хоть кто-то, кто не знал епископа, представился священник. - Не бойся, Лиир. Кто-кто, а я уж точно не трону за такие имена твоих друзей. И тебя - тоже. Могу даже благословить, если тебе от этого станет легче. Кстати, Дану... Я правильно понял, это та же самая фамилия? Не то чтобы ты не имел отношения к церкви, юноша?
- Мой брат... старший. Эйнех, он священник, - осторожно ответил мальчик. Осмелев, он снова улыбнулся, - и он говорил, что такие имена - кощунство.
Лиир осекся, кинул быстрый взгляд на Готфрида, но страх уже явно весь ушел, и подросток продолжил, вновь приподняв уголки губ в чуть смущенной улыбке, - а вы... в правду благословите... нас?
- Правда, - кивнул Готфрид. - Твой брат был бы прав, назови ты их так ради того, чтобы поиздеваться над святыми. Но ты ведь не хотел зла? Господь читает в наших сердцах и всегда видит, что достойно, а что нет, кто злоумышляет, а кто лишь радуется жизни. А ведь жизнь дарована им как величайший из даров. Отчего бы тогда не радоваться ей, принимая её со смирением и гордостью? Он - наш отец, мы - Его дети. А отец любит своих детей, и не станет наказывать их попусту. Так и скажи брату. Кстати, мне не помешало бы поговорить с ним. Я давненько не выбирался толком из Неуштадта, разве что к моим Гласам, - епископ хрустнул пальцами. Простыми, не железными. - А недавно они прислали мне письмо. Нужен мастер-техномаг, что поможет им наладить кое-какое оборудование. Думаю, Эйнех знает таких спецов получше меня, хочу посоветоваться, кого выписать... С тех пор, как на службе у нас появилось "Сердце", а малефиков стали прощать, даже зная, что они вырывали души живым... Я не доверяю кому угодно, хочу поговорить с тем, кто мне сможет помочь. Проводишь?
Пока Готфрид говорил, мальчик слушал его внимательно, склонив голову на бок глядя чуть исподлобья. Серо-карие глаза были серьезными. Когда линтаарий закончил, младший Дану кивнул. Он был все также серьезен и, казалось, очень горд тем, что к нему обратились с такой просьбой. Словно то, что еще несколько минут назад Лиир был готов бежать со всех ног прочь - это тоже забылось.
- Эйнех после службы пошел домой, - сказал парнишка, потом несколько виновато отвел взгляд в сторону, - мы с ним немного... поссорились.
- Поссорились? - удивлённо переспросил Готфрид. Брови священника поехали вверх. - Уж не из-за твоих ли сорванцов вдруг поссорились славный священник и его младший брат? Или дело серьёзнее?
Лиир помотал лохматой головой.
- Нет, нет! Они... - он осторожно коснулся худого бока одного из кетъенов, притихшего на плече. Ящерка чуть встрепенулась, - они у меня уже давно.
Парнишка замолчал на пару секунд. Словно подбирал слова или же сомневался, правильно ли это - надоедать линтаарию глупостями семьи Дану.
Выдохнув и решившись, мальчик продолжил:
- Это из-за Эйвёр. Ей прислали приглашение, в... Отдел разработок. И она туда уехала. А я - хотел вместе с ней! - в этот момент подросток вскинул голову, - я ведь тоже хочу... хочу доказать, что значу что-то! А Эйнех - считает, что нет!
Младший Дану прикусил губу, опустил взгляд.
- П-простите...

[Darkness >>>]

- С чего это ты взял, что он так считает? Он тебе об этом говорил? - озабоченно поинтересовался Гальдер, протягивая к Гротху... или Хегену руку. На этот раз железную, но очень аккуратно.
Ящер выгнул шею, тихо зашипел, распахнув маленькую пасть. Лиир накрыл его спину ладонью, словно успокаивая.
- Они глупые. И не злые, правда!
Под рукой хозяина кетъен притих и, как кошка, обнюхал железные пальцы.
- Я просто знаю, что Эйнех так считает, - Лиир смотрел куда-то в бок.
- Э, не-ет, так не годится, парень! А ну-ка, - епископ резко поднялся. Словно полководец, объявляющий о решении дать генеральное сражение. - Веди домой. Мне твой брат нужен, а заодно и с твоими делами немного разберёмся. Там же освящу твоих святых. Только не мешкать, дел у меня ещё много!
Лиир чуть озадаченно несколько секунд смотрел на Готфрида, потом неуверенно улыбнулся и кивнул.
- П-пойдемте. Тут недалеко - минут пять всего. Ну, может, десять.
Дану жили действительно не так уж и далеко от собора, в квартале из невысоких, не больше четырех этажей, фахверковых домов. Наружные деревянные балки темнели на белом камне стен, а закатное солнце золотило черепичные крыши.
Готфрид шествовал по улице чинно и степенно. Последних пробегающих по своим делам горожан всё также приветствовал кивками, стараясь не отставать от парнишки и любуясь Гротхом и Хегеном. Подумать только, лет двадцать назад он и правда мог бы обвинить мальца в ереси... И хорошо, что теперь научился хоть чему-то. Много же времени ушло...
Лиир практически поминутно оглядывался на Готфрида. Было заметно, что мальчишка стесняется того, что ведет настолько высокую духовную особу к себе домой, но в тоже время - Лиира явно распирало множество вопросов, но он молчал, только сияющими глазами смотрел на Готфрида.
Дома в этом квартале были уютными, ухоженными. Окна смотрели на улицу чистыми стеклами, а на подоконниках яркими пятнами виднелись горшка с местными цветами. Люди стремились воссоздать вокруг себя то, к чему привыкли на родине.
Дану жили на третьем этаже. Лиир вихрем взлетел по ступенькам, помедлил, спустился вниз, ожидая линтаария, пошел медленней. Ключей у мальчишки не было, и на стук открыл Эйнех.
- Да хранит тебя Отец наш, Творец и Вседержитель мира, - обводя святой круг и чертя зигзаг, чуть нараспев произнёс Готфрид. - Позволишь ли войти, служитель Господа нашего? Один юный отрок указал мне дорогу до твоей обители, которую я по скудоумию своему запамятовал, ибо приучен видеть тебя лишь в священнодействии благом... так что пускай нас обоих. Точнее всех четверых, с Гротхом и Хегеном. Не каждый день к тебе заглядывают линтаарий и два святых сразу!
В повисшей тишине было ясно слышно, как захихикал Лиир. Переведя взгляд с несколько остолбеневшего Эйнеха на Готфрида, мальчишка прикусил губу, пытаясь вновь не засмеяться, а потом выпалил:
- Я сделаю чай! Эйнех, не стой столбом! - и скользнул под локтем брата, пока тот не опомнился и не успел отреагировать на наглость младшего члена семьи. Кетъены метнулись за мальчишкой.

[Scorpion(Archon) >>>]

Священник проводил взглядом Лиира, медленно поправил очки на переносице и повернулся к Готфриду. Кивнул, отступил на шаг назад.
- Ваше Преосвященство... - Эйнех почтительно поклонился, - признаюсь, я... удивлен, - он повел рукой в глубь дома, явно имея ввиду появление всей четверки, - проходите!
Дану отступил еще на шаг назад. Обычное его спокойствие явно трещало по швам.
- Удивлён чему? Стольким сиятельным особам у тебя в доме? Признаться, я не думал, что попаду сюда. Искал тебя на службе. Но раз уж Создатель столкнул меня с этой... "троицей", почему бы и не зайти? И - Готфрид. Без чинов. Я у тебя в гостях, так ведь?
- Скорее, ваш визит с этой самой «троицей»… Готфрид, - Эйнех вздохнул, потом закрыл за епископом дверь, - я боялся, что Лиир, - Дану покосился вглубь дома, где звенел, а вернее, даже гремел посудой мальчишка, - однажды столкнется с кем-то, кто не оценит его… питомцев.
По голосу было явно заметно, что, не смотря ни на что, служитель Церкви очень сильно волновался за своего младшего брата.
- И я рад, что он повстречал именно вас. Пойдемте, - Эйнех сдержанно, но весьма приветливо улыбнулся, - раз нам пообещали сделать чай.
Дом Дану выглядел аккуратным, уютным. Была заметна женская рука, хотя, по правде сказать, Эйвёр Дану не отличалась особой любовью к исконно-женским делам.
- Хорошо живёшь. И не помню, когда я был у тебя в последний раз, - располагаясь, заметил епископ. - твой парень пока что нарвался только на меня. И все, кто в будущем скажут ему хоть слово, будут слышать в ответ "с дозволения его преосвященства епископа". Да не смотри же на меня так, я знаю, кто-то может и не понять. Пусть обратятся к своим сердцам и поймут, что это детская шалость, а не ересь. Мы не звери, в конце, концов... Эхх. Странно, что я не вспомнил его лица... Эта война совсем выбила меня из колеи. Не могу поверить, что местные народы были так жестоки. Это ненормально, Эйнех. Этого просто не могло быть. Лиа - не такие.
- Что-то могло ожесточить их сердца? - Эйнех сел напротив Готфрида, спрятал ладони в широкие рукава рубашки - он уже успел переодеться в мирскую одежду. - Вам - лучше знать лиа, хотя даже я, видя немногих - помню, как они говорили о войне. Ведь они сами пережили не так давно войну не менее страшную, чем мы?
Священник посмотрел в сторону арки двери, ведущей на кухню, где возился Лиир.
- Судя по виду, он от вас - в восторге, - Дану приподнял уголки губ, потом, впрочем, улыбка сбежала с его лица, и маг чуть понизил голос, - надеюсь, знакомство с вами отвлечет Лиира от мыслей о подвигах.
- Подвигах на войне? - поинтересовался Готфрид. - Пусть и не думает. Никогда. Воевать ему ещё... нет, не рано. Просто его душа ещё не готова убивать за веру. И, надеюсь, никогда не будет. А умирать за неё ему вовсе не обязательно. Хотя - причём тут вера?!
Священник гневно сжал кулак.
- Лиа - не убийцы. Я слышал от них о найрити. Исказители. Жуткие твари, по сравнению с ними и Чёрный Король, и самые жуткие твари-демоны, каких я знаю или о которых читал - по сравнению с ними всего лишь детские сказки. И народ, спасшийся и спасший свои земли от такой напасти, ни с того ни с сего начал кровавую бойню, сложив головы шахтёров горкой в поселении людей? Это просто уму непостижимо! С этим надо разобраться, и чем скорее, тем лучше, а то Гартвиг утопит эти земли в огне и порохе... А уж тогда - я ручаюсь тебе, Эйнех - тогда лиа в долгу не останутся. Свой дом они будут защищать до последнего вздоха. И будут правы. Понимаешь меня?
Дану кивнул. Он смотрел на линтаария спокойно, но в серо-карих глазах, прячущихся за стеклами очков, была ясно видна тревога, беспокойство. Волнение.
- Любой народ будет прав, защищая свои земли от тех, кто пришел к ним с оружием. Но ведь никто не хочет войны… Готфрид? Губернатор? Вы говорили с ним?
Спросив, Эйнех обернулся в сторону кухни. Было тихо. Смолк звон посуды, ворчание летающих ящеров. Священник вздохнул.
- Лиир? – позвал он брата. Мальчишка выглянул из-за дверного косяка.

[Darkness >>>]

- Говорил ли я с ним? А какая разница? Он и слушать ничего не хочет. Ему кажется, что лиа его обманули, он ведь тоже доверял им. А что теперь? Теперь всё под себя забирает Гартвиг - а это значит одно: наши войска пойдут по пеплу и трупам. Зигвальд - доблестный генерал, кто бы спорил. Но его честь и доблесть не помешают ему смести на его пути всё и всех, - Готфрид медленно ронял слова. - Если бы я мог выяснить, что на самом деле произошло... А мне ведь положено ещё и выделять своих воинов для этого дела. Кстати, о воинах... Мне ведь нужен был твой совет. Подскажешь епископу?
Дану - оба - и старший, и младший, внимательно и серьезно слушали Готфрида. Сейчас было заметно, как похожи братья, какой у них одинаковый прищур, и как похоже они хмурятся.
- Совет? - Эйнех вопросительно повел ладонью, - конечно. Все, чем могу помочь. А... в чем дело?
- У моих "славных воителей Господа"... У этих одарённых лентяев и бездарей что-то разладилось со снаряжением! - пожал плечами Готфрид. - Техномага просят, и срочно. Порекомендуй кого-нибудь. Мои старые контакты или заняты, или недоступны. Подскажешь специалиста? Только чтобы не бросал всё после первого удивления или неудачи. Неприятно было однажды, когда там очередной спец скандал закатил! "Я не понимаю, так не может быть"! Так, что? Найдётся тут кто-то подходящий?
- Скан-дал? - переспросил Эйнех, потом - явно вспомнив все, что слышал про "Глас урагана", только хмыкнул - но негромко и очень сдержанно. - Значит, спокойный, сосредоточенный, заинтересованный в новой работе... - на каждый эпитет священник сгибал палец на ладони, - полагаю, что леди-техномаг будет тоже... не самым желанным специалистом? - Дану вопросительно посмотрел на Готфрида.
В комнате появился Лиир - с пузатым чайником и несколькими чашками на подносе. На кухне из-за чего-то ругались его "святые". Мальчик составил все на стол, кинул быстрый взгляд на задумчивого брата, потом - на линтаария.
- Почему нет? Если она соответствует всем требованиям - подойдёт. У нас, сам знаешь, предрассудков по этому поводу нет. Или ты можешь сделать свою работу, или не можешь. Нужно первое, - посмеиваясь, уточнил Готфрид. - А что, лучший кандидат - леди? Если так, то когда её можно будет отвести к моим балбесам? "Великие воины Господа" без меня, я полагаю, жутко обленились, вот и хорошо бы их проверить, а заодно и помощь привезти.
- Возможно, что, да, действительно - леди, - задумчиво отозвался Эйнех, разливая золотисто-коричневый, горячий чай по чашкам. Лиир сел рядом с братом; показавшиеся в комнате Хеген и Гротх устроились на спинке дивана, уцепившись когтями в уже несколько исцарапанное дерево. Старший Дану осторожно пододвинул Готфриду чашку, металлическую сахарницу, кивнул.
- Думаю, завтра я вас смогу представить друг-другу, - внезапно улыбнулся священник.

[Мора >>>]

День: восьмое августа
Фигура: конь b1
Ход: без хода
Официальная клетка: b1
Фактическое местоположение: b1


- Давай, за мамочку, - Сон-Тха пихнула маленькую рыбку в морду ёко. Тот скосил на рыбину глаза, неуверенно уркнул и проглотил угощение. Троллиха достала из миски другую рыбешку. – Давай, за командира… - И эта рыба закончила свои дни в желудке котосова. Появилась третья рыбка. Ёко замотал мордой. – Жри, скотинка ты моя, я что, зря тебе это ловила?
Ёко решительно попятился, но был схвачен заботливыми руками и усажен на колени. Широкая ладонь шаманки накрыла голову зверька. Солнце приятно ласкало кожу, жарко не было – прохладный ветерок с моря развеивал любые намеки на духоту, а заодно и сушил промокшие косички – Сон-Тха, естественно пренебрегая всякой техникой безопасности, только что искупалась в соленой воде и теперь неспешно обсыхала на песчаном берегу.
- Как хорошо, - протянула шаманка, гладя ёко по голове. По выпученным глазам зверька можно было понять, что он с хозяйкой явно не согласен.
Наверное, Астэль нашел троллиху здесь именно потому, что на этом самом пляже, обнажившемся с отливом, не так давно обнаружил ее в компании лисов. Этот участок песчаной отмели не просматривался со стороны лагеря, и патрули не заворачивали сюда, так как большую часть времени море здесь подступало к самому обрыву крутого берега. Но для шаманки, стремящейся ускользнуть из-под надзора Ксгнема, чтобы искупаться, лучше места было не найти.
- Не помешаю? - лейтенант был облачен в техноброню, что мгновенно выдавало его намерения.
Сон-Тха поглядела на эльфа через плечо. Ёко, почувствовав, что стальная хватка хозяйки ослабла, издал воинственный клич, мгновенно вырвался из ее нежных рук и в мгновение ока вспорхнул на нижнюю ветку ближайшего дерева, где сиротливо покачивались на ветру штаны шаманки.
- Что, опять? – Сон-Тха даже не удивилась.
- Что поделать, - развел руками Астэль. - Интенсивное использование. Можно даже сказать, испытание. В нормальных условиях заряд не будет расходоваться так быстро, я полагаю.
- Кинь мне штаны, и там еще полоска тканевая. – Вздохнула троллиха.
- Конечно, - эльф вспорхнул на малой тяге, молниеносно выхватив из-под носа у ёко шаманскую одежду. - Вот, возьми. Кстати, а если бы рыбаки? Ладно еще наши, так местные порой плавают...
- Это уже их проблемы, если они испугаются голого тролля, - отмахнулась шаманка, натягивая штаны и повязывая ткань на грудь. – Ну, раздевайся, родной.
- А прямо на мне не можешь?
- Тебе в бой не терпится? – усмехнулась шаманка. – Могу, если не боишься.
- А есть чего бояться? - вопросительно склонил голову Астэль.
- Жарко будет – это точно.
- Я могу раздеться, - пожал плечами лейтенант, отстегивая пояс с кобурой. - В конце концов, я ее не на голое тело ношу.
- Давай, давай, а то спалю тебя случайно, Ксгнем мне голову отвернет, - улыбнулась шаманка.
Эльф хмыкнул, но спорить не стал. Техноброня постепенно перекочевала на песок, Астэль же остался в исподнем. Ранец, впрочем, он тут же надел, следуя установленным командором порядкам, чем здорово повеселил шаманку.
- Так. – Сон-Тха плюхнулась на колени и простерла руки над доспехом.
- Духов сегодня не будет? - на всякий случай спросил лейтенант.
- Только разве вылезут повеселиться – на тебя поглядеть, - клыкасто усмехнулась шаманка.
- Мне спеть что-нибудь?
- Нет, спасибо. Если ты в таком виде еще начнешь петь, я умру от смеха.
- Как скажешь, - не обиделся Астэль.

[ORTъ >>>]

Сон-Тха привычно прикрыла глаза и замерла, кажется, начав даже дышать как-то по-особенному. Руки, простертые над броней, чуть подрагивали, как и веки троллихи. Но на этот раз никакого сияния не было. Женщина просидела с закрытыми глазами несколько минут, а потом вдруг опустила руки и распахнула глаза. Взгляд у нее был озадаченный.
- Что-то пошло не так?
- Они меня не пустили, - произнесла Сон-Тха и ошалело поглядела на эльфа.
- Кто? Куда? - не понял тот.
- Духи. К себе. Не дали зачерпнуть энергии.
- Может, мне все-таки спеть? Или одеться?
- Нет, Астэль. Они даже не отозвались. – Растерянно сказала шаманка. – И я знаю – почему.
- Почему же?
- Я не хочу нагружать кого-либо своими проблемами. Но мне придется. Простишь меня?
- Меня можешь нагружать чем угодно, - усмехнулся эльф. - Я крепкий малый. Итак?
- Присаживайся, - кивнула шаманка. – Знаешь, у нас, троллей, существует довольно много забавных обычаев. Один из таких – это выбор второй половинки для женщины-шамана. Родить детей от абы кого шаманке нельзя. Мужчину выбирают духи. И вот как они это делают: шаманка входит в транс, и ее тело занимает дух. А потом дух сражается с мужчинами и решает, кто их них подходит для рождения здорового и, главное, магически одаренного ребенка. Жить с этим мужчиной не обязательно, главное – родить от него. Но бывали случаи, когда шаманка противилась воле духов, и тогда они жестоко карали ее – прекращали пускать шаманку в свой мир, не разговаривали с ней, она становилась обычной троллихой.
- То есть ты воспротивилась их выбору? - лейтенант послушно уселся на песок, хотя сидеть с ранцем на спине было не слишком удобно. - А они только сейчас спохватились?
- Если бы! Астэль, если бы это было в горах! Я бы родила им от кого угодно, я понимаю, что это важно. Четыре дня назад я тренировалась с Гэйвином. И знаешь… духи провели этот ритуал. Они выбрали Гэйвина. – Троллиха выглядела пришибленной. – Война, чужая земля, человек. Я никогда не плакала, а сейчас мне хочется – от горечи.
- Гэйвин - не самый плохой вариант, - осторожно заметил эльф. - Он даже в некотором роде похож на тролля. А повременить твои духи никак не могут?
- Да хоть Ксгнем! – В сердцах рыкнула троллиха. – Хоть какой-нить зеленый лесной житель из местных! Как, как я ему это скажу? Как я командиру это скажу? "Разрешите забеременеть"? Ох, нет, духи не потерпят. Если им что-нибудь взбрело в их головы. Они же старики почти все, капризные. К тому же, они смотрят в будущее, вроде того.
- Тогда, может быть, им виднее? - все так же осторожно предположил Астэль. - Если они смотрят в будущее, то вряд ли могут худого насоветовать. Правда, как это командору объяснить, я точно не представляю. Я-то верю в мудрость духов, а Ксгнем... Гэйвину-то можно было бы объяснить...
- В том-то и дело, - уже спокойно произнесла женщина. – Пока я не выполню волю духов – от меня никакого толку. Не думаю, что Ксгнем сильно обрадуется этому известию.
- А договориться с ними нельзя? Чтобы хоть не отнимали у тебя силу пока... Хотя... они могут рассчитывать как раз на это, - неожиданно заключил лейтенант. - На своего рода шантаж, прости за выражение. Потому что я весьма красочно себе представляю, что сказал бы Ксгнем по этому поводу. Пересказывать не буду, думаю, сама догадаешься.
- Единственное, что я могу ему обещать, - буркнула шаманка, - так это то, что беременность мне никоим образом не помешает исполнять свои обязанности.
- Тем более. Командор бы, прости за неуместное сравнение, даже мне разрешил забеременеть, если бы я не мог иначе исполнять свои обязанности... С другой стороны, бойцам будет трудно объяснить такие тонкости.
- Меня не сильно волнует, что подумают другие. Вообще необязательно кому-либо рассказывать что, откуда и зачем.
- Если никому не рассказывать, это, прости, еще более странно будет выглядеть. А уж наши кухонные сплетницы...
- Они на тебя подумают, - рассмеялась шаманка. – Да, наверно, ты прав.
- В конце концов, ребят, привыкших к тебе и Эвану, едва ли чем-то можно удивить. Пусть уж лучше командор им объявит, чем сами додумают. Осталось только объявить об этом командору.
Троллиха нервно хихикнула.
- Глупо, но… ты со мной сходишь?
- Схожу, - пожал плечами Астэль. - Вдвоем мы будем всяко доходчивее.

[Барон Суббота >>>]

День: восьмое августа
Фигура: пешка d2
Ход: окончание хода d4- d5
Официальная клетка: d4
Фактическое местоположение: d4

Подвал. Дымный чад масляной лампы. Тени мечутся по сырой, неровной кладке, тени прячутся в углах. Они боятся, потому что там, рядом с лампой, в самом центре этого подвала есть две другие тени, и эти намного страшнее бесплотных призраков, порождённых неровным светом. Он лежит на столе, голый, раскрытый и беспомощный. Никто и ничто его не держит, но шевельнуться не хватает сил. Их так мало, что невозможно даже закрыть глаза, чтобы не видеть этого режущего света, пробивающегося через болезненно расширенные зрачки до самых глубин души. А всё голос. Проклятый размеренный голос, который невозможно не слышать, который нельзя даже ненавидеть, потому что когда он звучит, произнося непонятные слова, мироздание вращается вокруг него, оно меняется ему такт. И ты тоже меняешься, маленькое, голое существо, дрожащее от холода и ужаса, чувствующее, как внутри какая-то часть тебя безвозвратно перестаёт быть тем, чем была до того. В рот что-то вливают, ты даже не чувствуешь вкуса, но уверен, что он отвратителен. А потом тебя начинает рвать на части, изнутри и безжалостно. Ты горишь и захлёбываешься пламенем, ты умираешь, но останавливаешься на самой кромке, твоё тело восстаёт против тебя и обвисает беспомощной тряпкой. Сознание милосердно меркнет лишь тогда, когда ты перестаёшь на это надеяться, но ты знаешь – так и должно быть. Вероятность была именно такой. Ты ещё не понимаешь, что мир вокруг изменился.

- Знаешь, Фриц, мне даже жаль, что вызвался именно ты. Я, разумеется, даже не мечтаю, чтобы вот так металась и стонала наша дорогая Мария, но ты…нет, зря я согласился проклинать тебя. Что-то подсказывает мне, что кого другого, а не тебя, корёжило бы во много раз легче. Да и тяжёлый ты, зараза такая! Тут некоторые в весьма невежливой манере просят заткнуться, но им, как бы там не было, придётся, метафорически выражаясь, идти в ту бездну, из который мы все вышли и встретить там свой полный страдания конец. Почему? Всё просто, Фриц, даже примитивно. Пока ты меня слышишь, пока скрипучий некромантский голос терзает твой слух, ты не провалишься в свои видения окончательно. Правда, было бы здорово, если бы ты стонал чуть меньше, а то страшно, Фриц. Веришь-нет, но страшно.

Дождь бьёт по капюшону, стремится напитать плотную, тёмно-зелёную ткань. Зря. Всё, что ему остаётся, это хлестать косыми струями по лицу, до самой переносицы укрытому плотной маской. Ничего. Не привыкать. Ноги несут по лесу сами, так легко, как никогда не сможет пройти человек, орк или, тем более, гном. Кажется, что корни сами отодвигаются, чтобы не мешать, а валежник и палая листва чуть сжимаются, чтобы не шуршать. Или это просто шёпот дождя заглушает остальные звуки. Не важно. Нет времени думать и осознавать – есть только цель, рефлексы тренированного тела и лук в непромокаемом чехле. И, конечно же проклятие. Оно горит в крови, пульсирует в кончиках пальцев и обдаёт холодом спину. Надпись, переливающаяся между лопаток известна и привычна. Въёлась, можно сказать. Прыжок, перекат и застыть. Вот место. Вот и цель. Лагерь людей как на ладони и он вызывает отвращение. Почему они всегда окружают себя грязью и вонью? Не понять никогда, да это и не важно. Потому что цель видна. Совсем молодой человек, полный сил и, кажется, благородный сердцем. Лук и стрела сами скользят в руки. Теперь всё будет быстро: натяжение тетивы на вдохе, мгновенная остановка и выстрел. Воздух ещё будет покидать лёгкие, когда стрела вонзится точно в лоб цели, а ты едва успеешь закрыть глаза, потому что…
… Годфри Уайт больше не цель. Он весь тут, как жук на ладони. Весь: со своим благородством, честностью, со всеми амбициями и жаждой признания. Воин и командир, он был действительно опасен, это понятно сразу, но именно таких убивать тяжелее всего. Никогда не забыть тебе Годфри Уайта.

- Ого, Фриц, да ты точно вознамерился меня до нервного недержания довести. Это же надо: я тебя стонать просил перестать, а ты орать начал. Спасибо, язви тебя демоны! Фриц…ээээй, Фриц, ты чего затих? Фриц?!!!

И снова подвал. Только камень в стенах другой: тёмный, почти чёрный, и отшлифованный до зеркальной глади. Шёлковая касается лица почти нежно, а тяжёлая хламида полностью скрывает фигуру. Даже рук не видно – лишь чёрная кожа перчаток и кольцо с гербом на безымянном пальце правой руки. Напротив стоят пять фигур в точно таких же одеяниях. Безликие, скрытые, они различаются лишь гербами на плащах. Волк, сова, змея, коршун и ящер вышиты серебром на левой части груди - над сердцем.
- Все приготовления закончены, Магистр, - говорит тот, что носит знак Змеи. – Наши люди плотно внедрены в штаб, лаборатории развёрнуты и готовы действовать. Армию мы способны пополнить собственными силами в течение недели. Осталось только обеспечить…лояльность правящей верхушки.
- Тайна соблюдена? - слышишь ты собственный шёпот, такой тихий, что даже по голосу тебя узнать будет невозможно. – Строители обрели достойное упокоение?
- Да, Магистр, - кивает Волк. – Я лично упокоил их.
- А армия? Есть ли Посвящённые среди солдат.
- Мои люди в штабе, - нежным женским голосом отзывается Сова. – Ящер сумел заслать двух агентов в воздушные силы, Волк крепко обосновался в пехоте, а Коршун лично внедрился в тяжёлую артиллерию. Змея работает над передовыми техномагическими подразделениями. Над «Скалой» и «Тёмным пламенем».
- Забудь о «Скале», Змея. Сосредоточься на «Пламени»
- Да, Магистр.
- А что же разведка? – в твоём шёпоте слышится неудовольствие, но менее безличным голос не становится.
- Мы потерпели поражение, Магистр, - склонил голову Волк. – Они не вербуют никого со стороны. Слишком…специфические навыки нужны, да и с Первой войны много ветеранов-разведчиков осталось много.
- Забудьте. В разведку пойду я. РДО «Игла». У меня есть возможность проникнуть туда, но встречи в этом случае придётся прекратить. Разведчики следят друг за другом, так что, общаться будем письмами. Я буду писать вам, как своей семье. В конце- концов, мы действительно семья. Дружная.
Свечи гаснут, погружая помещение во тьму.

- Фриц! Фриц, слава Ему, ты очнулся! – сначала вернулись свет и звук. По глазам тут же резануло яркими лучами, а в уши вонзилось птичье пение и шелест листвы под рукой ветра.
- Глаза, - прошептал он. – Больно.
Кто-то заслонил свет, и стало много легче. Голова всё ещё была свинцово-тяжёлой, а во рту стоял вкус крови, но постепенно он приходил в себя.
- Мария, - прошептал Фриц, глядя на инквизитора и чуть ли не впервые ей улыбаясь. – Ты…красивая.
Штайнер невольно покраснела и безапелляционно припечатала ему на лоб бинт, обильно смоченный холодной водой.
- У тебя нервное истощение, так что лежи, - сообщила она, щупая пульс. – Макабрей чуть тебя не убил.
- Ага, а ещё всю дорогу тащил тебя на себе и что-то рассказывал, - сообщил Тенар, появляясь откуда-то сбоку. – Вредитель настоящий! Всю пустошь тебя на себе протащил, а потом сам чуть в пропасть не навернулся, когда мы переправлялись.
-Ригор? – удивился Фриц, приподнимаясь на локте. – Ригор…
Что-то крутилось на самой периферии сознания, что-то важное и страшное, что-то…
Его взгляд наткнулся на некроманта, ставящего палатку. Против солнца казалось, что Макабрей облачён в чёрную хламиду. Фриц вспомнил и застыл, не смея пошевелиться от ужаса.

[Тео >>>]

День: вечер 9-го августа
Фигура: конь G8
Ход: без хода
Официальная клетка: F6
Фактическое местоположение: F6

Илая сидела в высокой траве, скрывшись в ней с головой. И размышляла о том, что же произошло за последний день. А не произошло ровным счетом ни-че-го. Птаа-ха, которая обещала нагрянуть с дальнейшими распоряжениями, не прилетала. От Кинны не было ни слуху ни духу. Вчера они с Атой облетели окрестные территории. Тишина. Хотелось бы полетать дальше, но не хватало бы сил и времени, а Курт запрещал перебазироваться. Для всех он объяснял это ожиданием распоряжений от Вестника. На деле – надеялся ли командир на возвращение Кинны?..
Вчера утром сонную тишину взрезал дикий вой с болот. Ата и Крылатый как-то очень одинаково посмотрели в сторону топи, Илая это заметила. Что знали эти двое, о чем не догадывались остальные?

Сегодня делать особо было нечего. Командир перепланировал ночные вылеты так, что летали по сменам. Эта ночь - черед Толы и Виды. Впрочем, сам он летал каждую ночь. И еще днем, иногда. С землей он расставался с явным облегчением. Полеты приносили ему радость. Наверное, они давали ему необходимое уединение. Илая не знала точно. Могла только догадываться. После собрания отряда и пламенной речи Крылатого, все будто бы наладилось и на вид стало весьма пристойно и довольно скучно. Но полукровка по-прежнему чувствовала, как Тола полыхает яростью, говоря с Куртом. И как он сам едва сдерживается, чтобы не сорваться. Лишний раз они старались не пересекаться. Затишье перед невиданной бурей?..
Ата замкнулась в себе и сидела всегда поодаль. Илая и хотела бы стать девушке ближе, но почему-то та шарахалась от нее. Может быть, полукровка навевала фино мысли о ее собственном весьма сомнительно чистокровном происхождении? Но Ата, если и делилась с кем своими невеселыми мыслями, так это с дневником. Сколько Илая ее знала, девушка почти каждый вечер оставляла там запись. А иногда - несколько за день. Если время позволяло. Дневник она постоянно таскала в плетеной поясной сумке. Тола и Вида вчера высказались в том смысле, чтобы выкрасть его и полюбопытствовать о содержимом. Илае пришлось урезонить их, сообщив, что она намерена поставить потенциальную жертву в известность относительно их умысла. Подружки вроде как умолкли, но оставили ли они свою идею?
Курт часто подходил к янтарноглазой, но она реагировала на его появление весьма недоброжелательно. Вот и сейчас он небрежно стоял рядом с фино, а она – злилась. Крылатый что-то сказал, Илая не слышала точно, что. Ата вскочила, словно змея, которой наступили на хвост, и с размаху ударила командира по щеке. Субординация, однако. Но какова реакция? У девушки сразу – стыд и сожаление. А Курт… первое его удивление быстро сменилось ощущением полного удовлетворения. Неужели только этого и добивался?
Илая даже шею вытянула, пытаясь разобрать, о чем те говорят. Фино виновато тыкала большим пальцем ноги землю и сбивчиво что-то объясняла. Видимо, оправдывалась. Курт едва ли не хохотал и успокаивающе похлопывал подчиненную по плечу, что Ате явно не приносило облегчения. В чем-то Тола была права. Назвать эту парочку «сладкой» у Илаи, конечно, язык бы не повернулся. Но между ними что-то происходило. Вот только – что?.. Если в разговоре упоминали Кинну, Крылатый сразу дышал тоской и нежностью. Тут с ним все было ясно. Симпатизирует обеим?

[Соуль >>>]

День: очень раннее утро восьмого августа
Фигура: пешка b2
Ход: без хода
Официальная клетка: b2
Фактическое местоположение: b2

В четыре утра в лагере не спали только двое дежурных. Они с любопытством проводили взглядом отрядного мага, спешащего к палатке капитана. Крис был сонный, встрепанный и натыкался на все подряд. Однако выражение лица у стихийника было, по меньшей мере, серьезным, так что часовые мгновенно проглотили все шутки. В четыре утра просто так к командиру не идут.
Гран проснулся от шума рядом с палаткой, и сам выбрался навстречу Крису. Дежурные видели со своих мест, как маг что-то быстро рассказывал капитану, а потом, после короткого ответа орка, поспешил к палатке, которую занимали отрядный механик и лисы. Клаус выбрался встрепанный, смурной, потом за считанные секунды натянул форму и поспешил за техномагом, еще не до конца поняв, что происходит.
Джи стоял возле своей палатки, в задумчивости вертя в руках одну из своих "мозголомательных", как выражались близняшки, конструкций - нечто из металлических колец, цепочек, квадратных рамочек и прочих странных фигур.
Кристиан коротко отсалютовал орку, а потом отошел в сторону, оставляя двоих для разговора.
- По вашему приказу прибыл, капитан, - по-военному стройно отчеканил еще сонный Страмарк.
Гран кивнул парню.
- Тебя в штаб вызывают.
Тот удивился:
- Зачем?
- С твоей сестрой что-то произошло, и ты там нужен, - Джи смотрел на долговязого Клауса снизу вверх, - возьмешь "Молнию"
Клаус очнулся, и зеленые глаза настороженно вспыхнули:
- Что произошло? – подался вперед механик.
- С Кристианом связались из штаба; как он мне передал - там авария, кажется, произошла.
Маячивший неподалеку маг покосился на разговаривающих. Капитан его не отпускал, и потому Асальто ждал - мало ли, может, понадобиться еще его помощь.
- Собирайся пока, - Джи, не глядя, закинул головоломку назад, в палатку, - я пока "Молнию" подготовлю.
- Естьапитан, - паренек почти проглотил ответ.
Он бросился к палатке, чуть притормозив возле Кристиана и бросил на него полный тревоги взгляд, в котором читалось все, от просьбы объяснить, до просьбы сказать, что все в порядке, и это только шутка. Маг слегка подтолкнул Клауса в плечо, мол - собирайся быстрей. В палатке проснувшиеся на шум фенеки, навострив уши, озадаченно посмотрели на вернувшегося механика. Тот кивнул им и собрался за считанные минуты.

с Darkness

Сообщение отредактировал Соуль - 9-03-2010, 20:28

[Мора >>>]

День: восьмое августа
Фигура: конь b1
Ход: без хода
Официальная клетка: b1
Фактическое местоположение: b1

Командор выслушал своих подчиненных с неожиданным вниманием и спокойствием, постукивая металлическими пальцами по необструганной доске. Беседовать решили вдали от любопытных волонтерских ушей, на стройке, пока аэропехи заняты обедом и обеденной проповедью отца Эвана.
Повисло молчание. Со стороны столовой донесся стук ложек и монотонное бубнение священника.
- Астэль, ты помнишь, что я сказал, когда Доми объявил о своем увольнении? - с усмешкой спросил Ксгнем.
- "Ты что, охренел? - припомнил лейтенант. - И с кем я останусь? Может, мне отца Эвана поставить взводом командовать? Или старого калеку Марка обратно зачислить? Или я тебе рожу сейчас обученного офицера аэропехоты? Давай, зови Ливси, будем роды принимать!.."
- Эльфийская память, - восхитился командор.
- Я позволил себе опустить бранные выражения.
- Да, я заметил. В общем, после ухода Терезы я поклялся, что скорее позволю побрить меня налысо, намазать скипидаром и выстрелить мной из пушки, чем возьму в роту еще одну бабу... Но Сон-Тха, подумал я, совсем другое дело! Я как тебя увидел - сразу зауважал. Боец, думаю, не барышня кисейная. Не бледная ангельская немочь, прости Господи, с кудряшками. Не будет, думаю, мне солдат смущать. А поди ты как все обернулось...
- Это от меня не зависит, - буркнула Сон-Тха. – Я сама не ожидала. И не хотела бы.
- Тереза тоже не хотела, не хотела... а тут раз да как захотела! - командор с досады грохнул механической ладонью по доске. - Хотелица, чтоб ей по-доброму икалось... Ладно, я все понимаю. У этих-то просто взыграло где-то... у тебя духи... а дальше? Ливси, конечно, едва ли на старости лет вожжа под хвост попадет, но он и без женитьбы еле-еле душа в теле, дай Боже Всемогущий ему здоровья на сто лет вперед. За отца Эвана нормальная баба не пойдет, так нормальных вокруг днем с огнем, одни бешеные! Вон как та троица...
- Из той троицы двое были мужчинами, - осторожно поправил Астэль.
- Я бы не был так уверен! - гаркнул командор, распаляясь. - Вон, Киду еще осталось жениться на кухонной толстушке... Ему любая сойдет, лишь бы кормила от пуза. Ну и Астэль напоследок поймает себе в лесу какую-нибудь...
- Почему в лесу? - улыбнулся лейтенант.
- Ну не в лесу, так в море! Поймает себе русалку и ага. А я? С кем я останусь? Или мне тоже себе бабу подыскать с железной рукой? На фон Гальдере жениться, прости Господи!
- Мне не надо выходить замуж. – Напомнила троллиха осторожно. – Только забеременеть.
- А! Надо же! Так это совсем другое дело! - диковато развеселился Ксгнем. - Давайте все забеременеем, да, Астэль? Ты так до сих пор не позвал Ливси роды принимать? Так беги скорее!
- Командор, это мне никак не помешает работать. Наоборот, магические силы даже возрастут. И если уж духам так приспичило провести ритуал, значит, они из своих невесомых шкур вылезут, лишь бы с ребенком ничего не случилось.
- Верится, что и говорить, с трудом, - покачал головой командор, посерьезнев. - Нет, я верю, что духи, что силы, что ритуал... Но ведь у беременных бывают там всякие... тьфу, не разбираюсь я в этих бабских делах, вот доктор бы сказал. В общем, всякие проблемы. А еще говорят, будто они все жутко капризные. Я, конечно, на многое готов ради дамы... Но ежели мой ротный шаман срочно затребует какой-нибудь волос с бородавки земляной жабы-девственницы, убитой топором в безлунную зимнюю ночь, без которого никак нельзя зарядить парням доспехи - ей-Богу, не сдержусь!
- Я умею держать себя в руках, - выдохнула шаман.
- А солдатам я что скажу? - вздохнул уже почти сдавшийся Ксгнем. - И, кстати, ты Гэйвина-то радовала уже? То-то он, чувствую, в восторг придет... Не, ты не подумай, я не к тому совсем. Ты баба ладная, и вообще мировая. Но Гэйвин... у него ж энто дело - что больная мозоль!
- Не радовала, - призналась троллиха, проигнорировав вопрос про солдат – на него она уж точно ответа не знала. – И, если честно, не знаю, как это сделать.
- Давайте все втроем пойдем к Моргану объясняться, - улыбнулся Астэль.
- Еще не хватало! Мало того, что меня к старости заикой сделаете, так еще чтоб еще у Гэйвина ум за разум от такого счастья... Не позволю! Нет уж, пускай поговорят наедине.
- Есть еще вариант – найти нового техномага, - произнесла Сон-Тха. – Но я бы… не хотела оставаться одна.
- Конечно, вариант! - всплеснул руками командор. - Они же толпами бродят, здоровенные дядьки-техномаги, которые с рождения умеют обращаться с турбинным ранцем. Иначе пришлось бы туго - поди в военных условиях найди достаточно крепкого мага, да обучи его... Слушай, перестань. Забеременеешь ты, запаршивеешь или еще чего - никуда не пущу! Иначе такими темпами я один останусь.
- Извините меня. – Пришибленно добавила непривычно растерянная шаманка.
- Вот чудная! - вздохнул Арктурус тягостно. - Еще извиняться будет. Вот что, шла бы ты к Гэйвину... если упрется, я, конечно, и приказать могу, но так можно далеко уехать. Чего только в нашей доблестной армии на моем веку не было, но чтоб детей делать приказывали...
- Я постараюсь, чтобы приказывать не пришлось, - оскалив один клык, усмехнулась шаманка. – Думаю, он поймет.
- Ну и пшла к нему! - махнул рукой командор. - В гроб меня вгоните и гвоздей наколотите.
Шаманка ослепительно оскалилась на командора… то есть, конечно, улыбнулась, развернулась и зашагала прочь. Похоже, троллиху ждал самый нелепый разговор в ее жизни.

[V-Z >>>]

День: ночь с восьмого на девятое
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1 (ОНР)

Разговор со штабом не принес никаких результатов и оставил на душе неприятный осадок, отдающий раздражением и усталостью. Однако, по крайней мере хотя бы один вопрос остался выясненным: Малену потребовал назад отец. Отец, который не слишком-то о ней и вспоминал. Теперь он решил, что его дочь еще остается под его же опекой, и ее следует держать в строгости, а еще… что дочь никто не направлял и всё – «лишь ее глупые выходки». Если подумать, как родитель, Самонд имел право разговаривать в подобном тоне, предъявлять подобные требования… поступать так, как уже поступил: не поставив никого в известность, забрал Малену.
Куда же делась Лорелея, никто не знал. Все ее вещи остались в каюте, и даже вездесущие гремлины утверждали в один голос, что светловолосая девушка крейсер не покидала. Лорелеи не было ни у страйдеров, ни в ее любимых уголках «Пламявержца», ни у Эвелины. Как будто девушка провалилась сквозь палубу, или же – даже сквозь землю. Что не мудрено, учитывая, кем она была…
Джейм все же обыскал крейсер сверху донизу, и даже послал нескольких наскоро сотворенных примитивных мор'анов в небо - вдруг она решила полетать и куда-то слишком удалилась?
Ледяные звери вернулись ни в чем, и недоумение Ростиса только усиливалось. Он вновь побывал в местах, где Лори бывала; в конце концов дорога привела его к кухне. Там сидел Фарадей и его дочь. Греза с отсутствующим видом водила ложкой по тарелке, размазывая по краям овсяную кашу.
- Константин, - встревоженно поинтересовался Ростис, - вы Лори нигде не видели?
Сонный Фарадей, задумчиво наблюдавший за дочерью, вскинул голову, а потом отрицательно пожал плечами.
- Что-то случилось, Джейм?
- Понятия не имею, - признался техномаг, заходя внутрь. - Ее нигде нет... Малены тоже, но с ней выяснилось - какие-то демоны подсказали ее отцу, что дочь надо забрать.
Он растерянно взъерошил волосы.
- Хорошо хоть Вейонке поправляется, хотя Эйвёр по-прежнему не понимает, как это вышло, а Релея повторяет про чудо.
Фарадей усмехнулся. Он снова посмотрел на дочь, которая со скучающим видом водила ложкой по краю тарелки.
- Знайте, - неожиданно проникновенно-тихо сообщил Константин, - я молился, Джейм. Первый раз в своей жизни.
Греза остановила ложку, поскрипывание метала о стекло стихло. Техномаг тоже замер. Сказанное было и в самом деле неожиданным; Джейм даже не знал, что тут можно ответить. Фарадей усмехнулся снова и склонился над самой чашкой.
- Мне даже показалось, что мою молитву услышали.
- Потому что она и в самом деле начала поправляться... - медленно кивнул Ростис. Греза отложила ложку.
- И еще мне как будто приснилось, что чудо произошло на самом деле, - ответил огненный маг.
- То есть? - удивленно сдвинул брови Джейм.
Фарадей откинулся на железном стуле и пояснил, привычно-тихо и с какой-то летящей веселой нотой внутри голоса:
- Как будто ангел Единого пришел, коснулся и исчез.
Греза посмотрела на отца с сомнением.
- Ан-гел... - задумчиво и с сомнением протянул Ростис. В глазах мелькнуло непонятное выражение, тут же исчезнувшее. - Понятно... Возможно, вы и правы...
- Вы так считаете? - с теперь сомнение слышалось в голосе немного смутившейся Фарадей.
- Я не специалист, - улыбнулся Джейм, разведя руками. - Священник у нас лишь один, это скорее с ней надо поговорить. Но... Вейонке - человек, который более чем заслуживает сошествия ангела.
Греза нахмурилась.
- Она ведь тоже просто челове… - и осеклась, низко опустив голову. Фарадей посмотрел на дочь с укором.
- Мы все люди, - пожал плечами Ростис.
- Я навещу Вейонке перед сном, - поднялся Фарадей. – Пойдешь со мной, Греза?
Греза почти радостно отставила тарелку с остывшей овсяной кашей в сторону.

Холодный ночной ветер касался лица, трепал волосы; в лунном свете громада крейсера казалась почти призрачной.
Джейм стоял на самой верхней площадке "Пламевержца", опираясь на перила, подняв голову вверх, слабо надеясь увидеть среди звезд белый крылатый силуэт... понимая, что его там не будет.
- Странное дело, - тихо произнес техномаг вслух. - Всего полгода...
Да, всего полгода он знал странную светлую девушку, и даже не понял, как привык к мысли, что она постоянно есть где-то рядом. А теперь... а теперь нет.
Константин не понял, что видел. Разумеется... на крейсере лишь трое знали о том, кого именуют "экспериментальной разработкой". Джейм и сам-то поначалу не понял, но лишь потом сопоставив видение Фарадея с отсутствием Лори и поразмыслив над ним, сделал горький вывод.
Она ушла. Самая странная и легкая обитательница крейсера – ушла, поступив так, как иначе и не могла. Мешались странные чувства – благодарность за спасение Вейонке с горечью.
Лори приняла свое решение, ни с кем не советуясь; то же самое сейчас предстояло сделать и Джейму. Обсуждать с Эвелиной не было смысла; Ростис не был уверен, что она вообще заметила отсутствие крылатой.
Вопрос был в одном – рассказать ли Вейонке? Вот так, прийти и сказать, что ангел «Пламевержца» обменял себя на нее?
Ростис мог лишь молча благодарить Фарадея – не отправься тот поговорить со Страмарк перед сном, начальник ОНР мог бы, не подумав, и сообщить новость… а так он получил время на раздумья.
Нет. Не стоит говорить сейчас; Вейонке точно будет спрашивать – но уж когда встанет на ноги. А в нынешний момент у Джейма бы язык не повернулся рассказывать.
Решено. Придется пока молчать.
Ростис вздохнул и отвел взгляд от неба; перила крейсера сверкнули в лунном свете.
Словно бы на них упал блик от белого крыла.

и Соуль

[Хелькэ >>>]

День: девятое августа (ближе к вечеру)
Фигура: пешка С2, «Безымянные»
Ход: без хода
Официальная клетка: С4
Фактическое местоположение: С4

- А хорошая из тебя ездовая собака-то, - вздохнул Фиерс, потрепав Цербера по ближнему загривку. Зверюга обиженно… тявкнула. Если это можно было так назвать.
Ренн, кое-как ухватившаяся за собачью шею и пребывавшая в полубессознательном состоянии, вздрогнула от этого звука и даже пришла в себя. Ненадолго, как и в прошлый раз.
- ...майор, я его видела… опять, - она мотнула головой, качнулась, и Калебу, шедшему рядом, пришлось ее поддержать.
- Кого, девочка?
- Брата. Лассе…
Фиерс прикрыл глаза на мгновение. Вот оно. «Лассе…»
Лассе-Лис. Красивое имя. Очень подходило ему. Наконец-то он узнал. Жаль только, сам Лис вряд ли когда-нибудь узнает настоящее имя своего бывшего командира.
- Он плывет по реке, - продолжала бормотать Ренн, - у него длинные волосы, и рядом с ним женщина. Какая-то незнакомая женщина, - майор особо не прислушивался, считая бред личным и глубоко интимным делом каждого, но за «женщину» слух почему-то зацепился. – Светловолосая. Красивая. Очень злая…
Потом глаза ее закатились, и магичка снова провалилась в небытие.
- Майор, - позвал Дентон, - вы, чтоб вам… хорошо жилось, не считаете, что живой мы ее не довезем до края пустоши? Там ведь еще одно ущелье, нет?
- Да, - согласился Фиерс. – А ты предлагаешь проделать обратный путь? На который ее может не хватить с равным успехом?
- Я – предлагаю, - насупился парень. – А вы, видно, ждете, пока к вам подойдет Эрис и извинится?
Эрис плелась позади, обняв за талию Айдена. Правда, непонятно было, кто из них кого поддерживает. Оба еле переставляли ноги, у Айдена уже успела пойти носом кровь – как и у Ренн вначале. Прогнозы складывались один другого радужнее.
-Честно? Да, - проворчал майор. – Это не моя, а ее чертова вина. Отчасти, конечно. Я виноват как руководитель. А она – как подстрекатель.
- Плохая, очень плохая девочка, - согласился Дентон. – Хотите, я проломлю ей голову?.. Шутка, шутка, майор.
Сзади послышался глухой звук, словно что-то мягкое упало на… что-то мягкое.
- Чтоб тебя разорвало, - прошипела Эрис, ловко перепрыгнув через ноги лежащего Айдена (тот выгнулся дугой и застонал), - слабак проклятый!
Фиерс сжал кулаки покрепче.
- Чудесно, - скрипнул он зубами, - замечательно.

Ситуация уже не вызывала сомнений и колебаний ни у кого. «Безымянные» единодушно предложили двинуться назад, по собственным еще свежим следам, причем не теряя ни минуты.
Ну, почти единодушно. За единственным исключением.
- И ты… - Фиерс едва сдержался, чтоб не обругать девчонку, - по-прежнему считаешь свою идею верной?
- Разумеется, - процедила она. – Я же не виновата, что вы понабрали в отряд тепличных цветочков.
- Сама-то ты не тепличный цветочек? Первый раз на местность выходишь. Тем более, на такую.
- Да можно подумать, майор, вы каждый день по выжженной земле шляетесь. Ищете, где позагорать.
Майор с усталой ненавистью глянул на нее исподлобья.
- Прекрати уже, а? Строить из себя железную деву будешь в другой раз.
- Да пожалуйста, - фыркнула она и ускорила шаг (интересно, как ей это удалось? только что шла, едва не падая). Бросила, полуобернувшись: – А вы берегите свою драгоценную колдунью. Чтоб она мордой в песок-то… не свалилась.
Майор начал подумывать, что предложение Дентона проломить ей голову не было столь уж безнравственным.

Айдена привели в себя довольно быстро; сейчас он тащился позади всех, надежно поддерживаемый Брентом, на лице которого застыла вселенская тоска. Правда, иногда, в моменты, когда он кидал взгляд на товарища, проскальзывал у него в глазах и интерес.
- Слушай,- наконец спросил он, - а чего это ты бормотал такое странное, когда мы тебя из фляжки полили?
- Н-не помню. А п-почему странное?
- Да путаные слова какие-то. Айе-шмайе, чего-то там… Каэдзинн какой-то.
- Каэдэм синн? – брови юноши приподнялись.
- Точно, оно.
- Эльфийский это. У меня отец был эльфом.
- А, - казалось, Брент не очень удивился. – Сколько нового узнаешь. А я и смотрю, печень у тебя чуток другая, вроде как смещена. И кровь попрохладней.
- С-сколько нового, - фыркнул Айден, старавшийся никогда не заводить с толстяком разговоров насчет его зрения.
- Вот-вот. Слушай, а «каэдзинн» этот твой… ну то бишь «каэдэм синн»… что это значит-то?
Айден помолчал немного, затем тихим, непохожим на свой обычный, голосом ответил:
- «Я убью тебя».

[Соуль >>>]

День: девятое августа, ночь
Фигура: ферзь D1
Ход: без хода
Официальная клетка: D1
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

Вверху, в темно-синей глубине неба слезами блестели звезды. Внизу, где расцветала глубоким донным черноземом земля, тянулись цепочки огней. Таинственным самоцветом мерцал Неуштадт, осколками горного хрусталя неярко горели военные лагеря.
Перегнувшись через планширь по пояс, Саяра пристально всматривалась в светящийся узор. Безмятежный, он скрывал в глубине неистовую и дикую, грубую силу, готовые вырваться и сокрушить все на пути ярость и гнев. Лиса уперлась в планширь ладонями и наклонилась вперед, стараясь заглянуть в самую глубину земли-дна. Ветер резко рванул с лица волосы, попытался хватить за запястья, норовя вытянуть холодными ладонями за пределы летучего корабля и швырнуть вниз.
Позади зашелестела мантия - Вензел знал, что уговаривать жену вести себя осторожнее бесполезно... даже и не пытался. Просто остановился рядом, зная, что на таком расстоянии успеет поймать в случае чего и втащить обратно.
Сам криомант бросил вниз лишь мимолетный взгляд.
- Холодные звезды висят над дорогами, проходят люди и звери по лесистым тропам. И тихо вздыхают дома, когда заря занимается. Раздается стук топора. Горы, леса, холмы сотрясаются под ударами топора…*
Вензел задумчиво кивнул.
- Похоже на нынешнюю ситуацию.
Саяра отошла на шаг.
- Если бы мое место не было рядом с тобой, оно лежало бы по ту сторону границы.
Криомант повернул голову, глядя на тонкую фигуру жены в звездном свете. На лице мелькнула быстрая улыбка. Лиса скрестила руки на груди, опустила подбородок и резко покачала головой.
- Странная война, - проронил данЛей.
- Ты выполняешь приказы, Вен, - Саяра подняла на супруга взгляд.
- Да, - спокойно кивнул маг. - Хотя уже десять лет как ограничил для себя их область.
- Когда-то я предложила тебе уехать. Ты отказался.
- Да, - повторил криомант. - Хватало причин.
Саяра резко взмахнула рукой и отвернулась, направившись к юту. Расстроилась - слишком громко прошелестели по дереву корабля шаги, да и Саяра редко трудилась скрывать чувства. ДанЛей еле слышно вздохнул. В который раз ему приходило в голову, что присущая характеру прямота иногда мешает... но по-другому он не мог. Да и на уклончивость или ложь Саяра обиделась бы еще сильнее.
С юта негромко звякнул румпель-тали, и затем заскрипели, натягиваясь снасти. По реям заскользили тени мороков, и палуба накренилась следом за движением руля. Криомант машинально прислушался к чарам, пропитывающим корабль, удовлетворенно кивнул - все в порядке. Вензел не был уверен, что это патрулирование действительно нужно - в конце концов, если воины лиа вторгнутся в самое сердце земель колонистов, их и так трудно будет не заметить. Но спорить с командованием не собирался; если им так спокойнее - пусть будет.
Он неспешно прошелся по палубе. Посмотрел в сторону кают, перевел взгляд на восток. Поморщился. Едва заметно покачал головой и двинулся к юту, куда ранее ушла Саяра; остановившись чуть в отдалении, некоторое время молча любовался тонкой фигурой жены у штурвала. Скользнула легкая улыбка: криомант вспомнил первые полеты на "Ланьяр". Лиса снова закрепила румпель-тали и обернулась.
- Мне немного не хватает быстрого полета.
- Я не против, - ответил Вензел. - Хотя не уверен, насколько оценят внизу.
- Им мы не помешаем, - пожала плечами Саяра, - если только шхуну не примут за айшеру и нам не придется сражаться со своими же.
Вензел на мгновение замер; по лицу скользнула тень, которую другие бы и не заметили. Хорошо знавшие криоманта знали - это признак того, что он задумался о чем-то неприятном. Саяра вопросительно заглянула в светлые глаза.
- Нас могут послать на сам фронт, - со вздохом произнес данЛей. - Это вполне логично, но...
Он помедлил, словно подбирая слова.
Саяра локтем уперлась в штурвал, продолжая смотреть вопросительно.
- Скорее всего, нам в таком случае придется сражаться и убивать. Мне доводилось это делать, я знаю, как убивать и как переживать это. Я не хотел бы, чтобы ты испытала то же самое.
Лицо лисы не изменилось.
- Мне доводилось сражаться и убивать, Вен.
Криомант выразительно поднял светлую бровь; первому слову он верил, второму - не очень. Саяра спокойно смотрела ему в глаза, как будто подтверждая так, что не врет.
- Я все равно не хотел бы, чтобы ты через это проходила, - повторил Вензел.
- Я не буду стоять в стороне, - огрызнулась лиса. Криомант вздохнул. Сделал пару шагов, оказавшись совсем рядом.
- Упрямая.
Слово прозвучало не упреком - скорее нежной правдой. Лиса вздернула подбородок.
- Я беспокоюсь за тебя и Сазела.
- Я - за тебя и сына, - прохладная ладонь легла на плечо. - Поэтому и не хотел бы, чтобы кто-то из вас приближался к войне.
Лиса не пошевелилась, но повернула голову, чтобы не смотреть на супруга.
- Еще во время прошлой войны я говорила, что не могу стоять в стороне и смотреть.
- Я знаю, - с сожалением вздохнул данЛей.
- Тогда не говори о невозможном.
Криомант с неохотой кивнул. Были вещи, по поводу которых Саяра проявляла невероятное упорство.
Он чуть повернул голову, глядя на профиль лисы; в глазах ясно читалось: "Ну хоть надеяться могу". Лиса повернулась и сердито ударила кулаком по крепкому и прохладному плечу, укрытому мантией, как будто отвечая: «Не нужно». ДанЛей едва заметно улыбнулся: "Не буду".

и V-Z

[V-Z >>>]

День: очень раннее утро девятого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1 (ОНР)

Еще не начался рассвет, когда в дверь мастерской Джейма заколотили. Сонный Ростис с трудом выбрался из постели, оделся. Сазел, спавший фенеком, поднял ушастую голову.
За дверью оказались двое недовольных гремлинов, которых держал за шкирки долговязый незнакомый человек. Как только появился Джейм, гость отпустил воротники роб и выпалил:
- Вы связывались с инженерным отрядом Джи Грана?
Гремлины стремительно ретировались, злобно сверкнув глазами на долговязого, который, похоже, отнюдь с ними не церемонился.
- М-м... - Джейм помотал головой, пытаясь прогнать сон и понять, чего от него вообще хотят, заодно вспоминая, кто такой Джи Гран. - Да. Вчера, по кристаллу. Вы кто?
Вышло невежливо, но техномаг винить себя не мог. Каре-зеленые глаза паренька сверкнули, и в лице, чуть прикрытом челкой цвета красного дерева, почудилось нечто знакомое.
- Клаус Страмарк. Что случилось с моей сестрой? Она жива?
Вот теперь Ростис уловил сходство, окончательно осознавая происходящее. Взгляд техномага прояснился, стал сосредоточенным.
- Да, жива и поправляется. Сейчас спит.
"Как спал и я", - этого Джейм не добавил, хотя и очень хотелось. Клаус, стоявший перед ним едва ли не на вытяжку, неожиданно расслабился и глупо улыбнулся:
- Жива… - произнес он и замолчал. Потом выдохнул. – Слава Единому…
"Даже не знаете, насколько правы", - подумал Джейм, молча кивая. Страмарк прикрыл глаза, снова выдохнул.
- Я могу… к ней? Она сильно?.. Что произошло? Мне сказали – авария, и…
- Авария и тяжелое ранение, - не стал скрывать Джейм. - Хвала Господу, Эйвёр Дану - очень талантливый врач, она сумела найти способ лечения.
- С ней точно все в порядке?
- Она еще слаба, - мелькнула мысль "хотя в жизни не согласится", - и поправится окончательно еще не скоро. Но жизнь вне опасности, насколько я понимаю.
Клаус снова кивнул. Похоже, он слабо понимал, который час, и еще не до конца хорошо осознавал ответы.
- Где она сейчас? Отведете?..
- Она сейчас спит, - терпеливо напомнил Джейм. - Четыре часа утра, Клаус. В это время обычно спят. Даже в ОНР.
Клаус отпрянул, поспешно кивнул.
- Простите, капитан… мастер?..
- А это брат той рыжей с которой вы спали? – выглянул из-за пояса Ростиса сонный Сазел. – Рано еще…
Мальчик потер кулаком глаза.
- Сазел! - ужаснулся Джейм. - Все не так, как он говорит, это в данном случае фигура речи. И вообще, тебе что отец говорил по поводу имен?
Он потер лоб, смутно осознавая, что сам что-то упустил.
- Ах, да, я сам не представился. Джейм Ростис к вашим услугам.
Гость секунду не двигался, потом по-военному четко отдал честь.
- Мастер Ростис. Простите, что…
- Все в порядке, - нахально ответил за Джейма Сазел и взял долговязого паренька за руку, - пойдем, я тебя отведу к каюте сестры, выспишься… А она и правда в порядке.
Казалось, Клаус такого не ожидал.
- Привыкнете, - пообещал Ростис. - Сазел, сам-то, смотри, не ушибись в темноте. Кстати, Клаус, не удивляйтесь, если он вдруг превратится в лисенка, у нас такое часто бегает.
Сазел деловито успокоил «старшего брата» и потянул за руку Страмарк, уводя в темноту.
- Не волнуйся, правда. Она живее живого, а то бы Джейм спокойно не спал. Он же рядом ехал…
Ростис только вздохнул, возвращаясь в комнату. Надо было наконец поспать.
- …а под столом они и правда до этого вместе проснулись, я как раз с Эйвёр приехал, - было последнее, что Джейм услышал. Похоже, спать не хотел только Сазел.

и Соуль

[Мора >>>]

День: восьмое августа
Фигура: конь b1
Ход: без хода
Официальная клетка: b1
Фактическое местоположение: b1

Прежде чем обрадовать Гэйвина перспективой ближайшего общения, Сон-Тха все же решила спуститься к морю и попробовать поговорить с духами в надежде на то, что старые засранцы все же смилостивятся над ней. Всякие истории она слышала об этом древнем, как сами горы, в которых тролли живут, ритуале, но ни разу никто не рассказывал о том, чтобы духи выбрали шаманке в партнеры не-тролля. Да и неоткуда в горах было взяться не-троллю! Долгие века тролли жили в отдалении, не стремясь спускаться с гор и неохотно идя на контакт с равниниками. Сон-Тха, кажется, была первой, покинувшей свой клан. Духам это вроде как даже понравилось. По крайней мере, от предприимчивой шаманки они терпели любые фамильярности. И на тебе! Удружили, старые мешки с воздухом, приспичило им на "внучка" полюбоваться. Главное, время подобрали – лучше не найти! На чужой земле да еще и в войну! И думай после этого о мудрости духов. Хотя, как говорят у троллей, "духам видней".
За размышлениями Сон-Тха незаметно для себя оказалась на своем любимом пляжике – видно ноги по привычке сами принесли троллиху сюда. Ёко, который всю дорогу бежал следом за хозяйкой, где-то отстал, видимо, решив поохотиться в высокой траве. Главное, чтобы на него никто не поохотился.
Шаман вздохнула и опустилась на песок. Вода подступала к самым ногам, не осмеливаясь коснуться серой кожи. Белая пена, будто в страхе, с шипением пятилась от троллихи и исчезала, проглоченная темными волнами. Сон-Тха закрыла глаза. И вновь ничего – пустая тишина, словно духи захлопнули ставни и заколотили двери в своем доме. Шаманка просила – они не отозвались, умоляла – не сжалились, угрожала – не испугались. Невесомые не пустят ее, пока она хотя бы не попытается исполнить их волю…
И тут над головой, за гребнем отвесного берега, как назло послышался гул турбины. Случайно сюда аэропехов не заносило, даже в послеобеденное время, когда всем, кроме часовых и патрульной смены предоставлялся кратковременный отдых. Значит, Астэль?..
Но нет, как оказалось, не Астэль. Даже против света, когда можно было разглядеть лишь очертания снижающейся фигуры, было понятно, что это кто-то крупнее, плечистее, коренастее Астэля. А под такое описание, если исключить отца Эвана, применительно к которому оно звучит чересчур мягко, попадали совсем немногие.
- Привет шаманам, - Гэйвин был в удивительно приподнятом настроении, видимо, после сытного обеда. Он даже почти улыбался. - Что такое? Астэль сказал, ты меня искала...
Сон-Тха улыбнулась до того кисло, что становилось понятно – при первой встрече она скажет Астэлю все, что о нем думает.
- Здравствуй, Гэйвин, - буркнула она и тут же себя одернула – демон возьми, ну что тут такого? Гэйвин-то точно не причем. – Мне нужно с тобой очень серьезно поговорить. – Подняться с песка шаманка не удосужилась.
- Та-ак... - протянул лейтенант, нахмурившись от недоброго предчувствия. - Терпеть не могу разговоры, которые начинаются с этой фразы. Чего случилось-то?
- Полная хрень. Ты присаживайся, а то точно навернешься вместе с ранцем.
- У-у-у... - протянул Морган и полез за папиросами. - Ничего, я на ногах стою дай Боже. Давай, не рассусоливай.
- Помнишь, в меня вселился дух? Когда мне по лбу посохом попало, - Сон-Тха потерла лоб, хотя на нем уже не было даже намека на синяк.
- Забудешь такое, - хмыкнул аэропех. - А что, крутовато я тебя тогда?.. Ну, знаешь, правда не до шуток было. Плохо у твоих духов с шутками-то.
- Крутовато, крутовато, не представляешь – как! – Дико улыбнулась шаманка, на секунду вновь став похожей на одержимую. – Слушай дальше. У троллей есть ритуал. Расскажу очень кратко. Когда духи решают, что шаманке пора родить ребенка, они вселяются в ее тело и сражаются с претендентами на отцовство. И выбирают из них того, кто им понравился. И шаманка должна родить от него. Иначе духи от нее отвернутся, не позволят спускаться к ним в мир и брать их силу. Так вот, в прошлый раз они не просто так вселились в меня. Они провели ритуал. – Лицо у шаманки было совсем нерадостное, она упорно смотрела на море, только бы не глядеть на Гэйвина. – И ты им понравился.

[ORTъ >>>]

- Не понял, - вскинулся Морган. - Эти... ребята хотят, чтобы мы с тобой ребенка завели, что ли?
- Да. – Кивнула троллиха.
- А больше они ничего не хотят?.. Э, так они тебе еще колдовать не дадут, пока мы не того?.. Ну, шаманить, в смысле, или как там...
- Не дадут. Они даже говорить не хотят, - тяжко вздохнула шаманка и обняла ноги, положив голову на колени.
- Тьфу, - Мясорубка сплюнул на песок и замолчал, вглядываясь в неспокойное море на горизонте. Вид у него был сумрачный, как и у темной полосы штормовых вод вдали. - Даже не знаю, что тебе сказать.
- Вот. – Вновь вздохнула троллиха. – Я подумать не могла, что такое случится.
- Озверели твои духи, мягко говоря, - лейтенант присел рядом. - А если завтра им в голову взбредет... Погоди, так Астэль в курсе?
- Да. Он первый, кому я… пожаловалась.
- Командору, надеюсь, не говорила?
- Он был второй. – Шумно выдохнула троллиха.
- Он же мне теперь до старости вспоминать будет, как я духам нравлюсь... - простонал Морган и с горя шумно затянулся.
- Извини. – Пришибленно произнесла шаманка. – Но мне правда нужна твоя помощь. Я не представляю, как жить без магии.
- Так, ну-ка отставить. Они тебе, слава Богу, не помереть велели... - Гэйвин притушил кестерку о сырой песок и зашвырнул в море. - Что командор сказал?
- О чем конкретно? Он много сказал.
- Представляю... Ну, чего делать сказал?
Сон-Тха подняла измученный взгляд и посмотрела прямо в глаза Гэйвину.
- Так и сказал? - криво усмехнулся тот.
- Нет, так при мне не стал. Сказал пойти тебя обрадовать.
- Ну, вот он я, радый дальше некуда... Слушай, ты сама-то чего по этому поводу думаешь?
Сон-Тха пожала плечами:
- Я всегда была готова к тому, что отца моего ребенка мне укажут духи. Только вот место и время они выбрали самые неподходящие.
- Это точно, - крякнул лейтенант и расстегнул ремни ранца, скинул его на песок, освобожденно размял плечи. - Ладно, вздыхать да охать мы можем сколько угодно, а у парней техноброня без зарядки простаивает. Если так дальше пойдет, командор нас всех... забеременеет.
Сон-Тха диковато покосилась на Гэйвина, даже приоткрыла рот – видимо хотела что-то сказать, но так и не решилась. Вздохнув, троллиха немного поглядела на море и все же произнесла:
- А ты? Все равно все узнают.
- Да видал я... Ты ж знаешь, станет кто зубоскалить - у меня разговор короткий. В общем, я-то не возражаю, дело, прости, несложное... Просто в голове как-то не укладывается. Сама понимаешь, как-то всю жизнь без духов обходился по этой части.
Троллиха вновь вздохнула – в который раз, но не стала обращать полный горечи взгляд к морю, а упрямо глядела на аэропеха. Потом вдруг протянула руку и коснулась пальцами его щеки, затем – ладонью, прикрыла глаза. Словно пыталась почувствовать эмоции или услышать мысли Моргана.
- Мне очень неудобно перед тобой. – Произнесла она, опуская руку. – Знаешь, у троллей это как-то проще, чем у людей. Выбрали тебя духи – радуешься, хватаешь шаманку на руки – и в пещеру.
- Ну... если тебе так легче, давай я тебя на руки... правда, не знаю, есть ли тут пещеры, - хмыкнул Мясорубка.
Сон-Тха криво усмехнулась:
- Я… тебя не пугаю?
- Я, мать, Кида без штанов видел. Прям ты меня напугаешь...
Шаманка нервно хмыкнула. Немного помолчала и вновь заговорила, будто специально тянула время:
- Ты, кстати, очень ничего с точки зрения тролльей женщины.
- Хоть с чьей-то точки зрения я ничего, - усмехнулся Гэйвин. - А ты так и вовсе симпатичная... не, серьезно! Симпатичная.
Троллиха улыбнулась и вдруг подалась к Гэйвину, обняла его и жарко прошептала ему на ухо:
- Спасибо тебе… И, да, если я вдруг начну дико улыбаться, или глаза красным засветятся – просто не обращай внимания.
- Ага, а если я вдруг тебя опять об землю приложу, ты тоже не бери в голову... - пробормотал Морган немного смущенно.
Троллиха дико улыбнулась.

[Мора >>>]

День: девятое августа
Фигура: конь b1
Ход: без хода
Официальная клетка: b1
Фактическое местоположение: b1

- Чего у тебя глаза-то такие? – Сон-Тха покосилась на ёко. Стальной гребень, словно борющийся с бурей корабль, скользил по волосам троллихи. – Думать надо. Если столько тугих косичек – волос, видимо, больше раза в три.
Ёко неопределенно уркнул, дернул хвостом и присел рядом с троллихой. Шаманка, чтобы не пугать никого своим более чем экзотическим видом, сидела в собственной палатке. В последний раз она расплетала косички несколько месяцев назад. И теперь, рыча и ругаясь, расчесывала волосы – даже ставшие более мягкими после долгого пребывания в бане, расчесыванию они поддавались с трудом.
А ведь еще нужно заплести новые косички. И тут без посторонней женской помощи не обойтись. А посторонняя женская помощь водится только на кухне.
При мысли о волонтерках, Сон-Тха усмехнулась. Она уже в красках представляла, что ждет ее на кухне после того, как вчера Ксгнем во всеуслышание объявил о вынужденных мерах по сохранению ротного шамана – любой дознаватель обзавидуется! Девочки вопьются в нее голодными пиявками и не отпустят, пока не извлекут из шаманки последнюю каплю информации.
Огромная темно-зеленая грива волос была собрана в пышный хвост и перемотана лентой. С косичками куда удобней – волосы в глаза не лезут, не путаются, а главное – не требуют каждодневного расчесывания.
Ёко мяукнул и заискивающе потерся о колено троллихи.
- Что, кабан, жрать охота? – Улыбнулась шаман. – Сейчас пойдем к нашим певчим пташкам – они тебя накормят.
Подхватив свой тотем, Сон-Тха выскочила из палатки и сразу же столкнулась с отцом Эваном. Впрочем, сталкиваться с отцом Эваном довольно безопасно и мягко.
- Ох, простите, отец, - шаманка отступила на шаг и поглядела на отца Эвана снизу вверх.
- Чем прогневила ты Господа, чадо мое, что поразил он тебя молнией? - пробасил священник, изумленно поглядев на собранные в хвост волосы троллихи.
- А, это, - Сон-Тха пощупала хвост. – Это мои нормальные волосы. Пойду на кухню, попрошу, чтобы девочки заплели их в косицы.
- А что духи предков твоих, чадо? - отец Эван подвинулся, пропуская шаманку. - Упорствуют?
- Неохотно отзывались, мол, вот давай наверняка сначала – а там поглядим. Но силы зачерпнуть дали… Жадные язычники.
- От тебя ли, дочь моя, слышу эти речи? - восхитился ротный священник, услышав о "жадных язычниках".
- Конечно, отец, я на глазах исправляюсь. А если они продолжат упорствовать – я им еще и в глаз дам, каждому. – Ёко в руках троллихи согласно уркнул.
- Радостно пастырю видеть ростки истины в душах паствы его, - довольно прогудел святой отец, прищурившись. - А им, бесовым детям, передай при случае, что ежели будут впредь чинить тебе препоны, уж я их... наставлю по-свойски!
- Спасибо, отец Эван, - улыбнулась троллиха. – Пойду я к святой инквизиции на дознание. Очень нужны мне косички.
- Да обрящешь ты их, выдержав все испытания, - благословил гигант.