Новые Земли, колонизация

[Тео >>>]

- А, - махнул рукой командир разведотряда, - не поделила что-то с льюма… Может быть и перелом, но, скорее всего, вывих.
Фино, уловив, что разговор зашел о них, втянули головы в плечи. Курт между тем продолжал:
- Кстати, у вас в отряде нет врачей, посмотреть бы ее ногу, в самом-то деле? Может, в поселение отправить придется, - последнее было сказано с трепетной жалостью.
- Есть лекарь, - кивнула Дайо, - и даже двое. Можем прямо сейчас пройтись, посмотреть. Мало ли, что с ногой.
Лиа кивнул и извиняющимся тоном сказал:
- Тогда пойду за страдалицей.
Ата даже ничего возразить не успела, как опять оказалась у Курта на руках. По ее скромному мнению его объятия могли быть менее чувственными, коль скоро речь шла лишь о транспортировке раненного бойца к знающему человеку. Спиной он чувствовала иронию Илаи. Полукровка, разумеется, увязалась с ними.
- Эх, вот бы меня так на руках носили, - мечтательно закатив глаза, пропела она.
- Ногу сломаешь – обязательно буду, - немедленно отозвался Крылатый.
До полевого лагеря дошли быстро – идти там было не так уж далеко. Близко даже. Заинтересованные всадники выглядывали из-за палаток, вставали с травы. От одного из навесов к пришедшим подошел высокий лиа, рыжий Фадде, которого видели Тола и Вида. Он, разглядев процессию и фино на руках Курта, несколько растерялся.
- Гхм…?
- Позови Лайте, - распорядилась лейтенант. Рыжий кивнул и змеей скользну между палаток.
Тейна указала рукой в сторону навеса, откуда показался Фадде.
- Можете сесть там пока.
Курт усадил Ату и обернулся к Илае:
- Слушай, может, ты пока Толу и Виду отыщешь, скажешь, что мы вернулись…
Мысленно он прибавил «Пока они не натворили дел», однако, вслух ничего не сказал. Полукровка, разочарованно поджав тонкие губы, кивнула и поплелась в сторону рощицы.
- Две юные эй-раани сказали, что вас стоит ждать только к вечеру, - Дайо вновь сунула ладони за ремень, качнулась с носков на пятки, обратно. – Мы с ними уже познакомились.
- А, - многозначительно изрек Курт, - ну-ну. Что еще успели сообщить вам эти милые особы?
- М-м… - задумчиво протянула всадница. Потом тряхнула головой, - ничего, на что стоило бы обращать внимания.
Из-за палаток показался долговязый Фадде и с трудом подстраивающийся под его шаг невысокий лиа в темно-зеленой хламиде. Через плечо лекаря была переброшена объемная холщовая сумка.
- Лайте, наш старший лекарь, - представила его лейтенант.
- Очень приятно, - почти хором поприветствовали его эрианец и фино, после чего с негодованием уставились друг на друга.
- Вот эта на редкость осторожная и внимательная разведчица, - подчеркнуто ядовито пояснил лекарю Курт, - умудрилась попасть в щупы льюма, которое сочло ее достаточно хорошей добычей. Фино с этим мнением почему-то не согласилась. В результате – наглоталась воды и повредила ногу.
Лекарь, загорелый лиа средних лет, с очень короткими волосами – казалось, что он выбрит почти налысо, присел рядом с Атой на корточки.
- Из льюма делают чудесных сторожевых нейа. Вам еще полагаю, повезло. Позвольте, милая барышня, вашу прелестную ножку…?
Дайо беззвучно фыркнула. К манерам лекаря в отряде явно давно привыкли.
Милая барышня многообещающе зыркнула на командира, и неохотно стала разматывать повязку, чуть кривя губы от неприятных ощущений. Нога, казалось, распухла еще больше. Кожа в районе щиколотки не радовала уже даже синевой - синяк разлился замечательным черным пятном.
Лекарь, дождавшись, пока нога явится на свет целиком, осторожно ощупал щиколотку. Худые и загорелые пальцы бритоголового лиа касались поврежденной ноги едва ощутимо, очень легко. Склонив голову на бок, Лайте словно к чему-то прислушивался. Потом он поднял светло-синие, прозрачные глаза на Ату:
- Сейчас может быть немного больно.
Ата, которой и так малейшее прикосновение к опухшей щиколотке доставляло массу неприятных ощущений, мужественно кивнула и для надежности зажмурилась.
Лекарь, аккуратно обхватив ладонью тонкую лодыжку, чуть двинул её в сторону. Потом – в другую. И все это время никуда не исчезало ощущение, что Лайте больше слушает, чем видит. Боль действительно была – в те моменты, когда загорелые пальцы двигали лодыжку.
В какой-то момент на лице лекаря мелькнула улыбка и он осторожно опустил ног Аты.
- Это не перелом. Вывих, мало что приятного. Но могло быть многим хуже, - Лайте улыбнулся, теперь уже вновь глядя на фино, - юная эй-раани, вы – удачливы.
- Ага, - согласно кивнула та, - Особенно мне повезло с командиром.

[Darkness >>>]

Курт полыхнул яростью. «Ничего, позлись, тебе полезно» - мститель подумала фино.
- Ну что, значит – жить будет? – с усмешкой спросил командир.
- Будет. И бегать будет. Не сразу, конечно, но через некоторое время, - Лайте принялся копаться в своей сумке, - вам действительно повезло. Я знаю случаи, когда льюма отрывали своим жертвам конечности.
- Ну, видимо, Ата недостаточно сильно вырывалась, - Курт подмигнул Тейне. Всадница приподняла уголки губ в ответ.
Лекарь выудил из сумки продолговатую шкатулку из дерева с плотно прилегавшей крышкой, моток плотной и узкой полосы ткани, несколько ровных, длинной с ладонь, палочек. Потом Лайте вновь взялся за лодыжку Аты, дернул – быстро и стремительно, возвращая ногу в нормальное положение.
-Опаюать! – заверещала фино, рефлекторно пытаясь здоровой ногой заехать доброму лекарю в лоб, - Предупреждать надо!
Лайте, не изменившись в лице, резко накрыл колено Аты второй ладонью, не давая девушке даже двинуть ногой.
- Вы бы кричали еще громче, - спокойно проговорил лекарь, не отвлекаясь от поврежденной щиколотки.
- А что, поможет?.. – процедила сквозь зубы девушка.
Курт недоуменно переводил взгляд с Аты на Лайте, с того – на Дайо, и обратно на фино. Таких резких выражений он прежде от янтарноглазой не слышал и услышать совершенно не ожидал. Взгляд его был удивленно-извиняющимся.
- Разумеется, - кивнул бритоголовый лиа, - через крик выходит часть боли, страха. По крайней мере, так свойственно думать.
Лайте был абсолютно, невозмутимо спокоен. Отпустив колено Аты, он потянулся за лежащей в траве шкатулкой. Кровоподтек скрылся под золотистой и вязкой, как мед, мазью, с чуть горчащим запахом. Потом пришла очередь нескольких слоев ткани, затем – палочек, зафиксировавших щиколотку. Поверх вновь легли бинты.
- На ногу не вставать, не дергать… Бинты не снимать, - лекарь с улыбкой посмотрел на Ату, - через несколько дней, эй-раани, будете, как новенькая.
- Мне и старенькой, в принципе, было неплохо, - хмыкнула фино, потом сдержанно улыбнулась, - но спасибо. Курт, придется тебе найти для меня костыль. Если, конечно, сам не хочешь побыть оным.
- Вот еще, - дернул плечами командир, и, обращаясь уже к Лайте, спросил, - Летать-то она может?
- А приземляться она будет на руки? – лекарь складывал все обратно в сумку, - нога должна быть в неподвижном состоянии дня два точно. Потом бы я посоветовал еще пару суток избегать прыжков, беготни и тому подобного.
Лайте поднялся с колен, педантично стряхнул в мантии невидимый мусор.
- Ну у земли ее можно и подхватить, - впрочем, Крылатый не торопился уточнять, кто именно будет это делать. – Ладно, я понял. Будешь у нас, Ата, вместо отрядного повара. Раз уж разведчик из тебя не получается. Спасибо, Лайте! Тейна… - Курт отвесил благодарный поклон.
Лекарь прижал ладони одна к другой, склонил голову.
- Это мой долг, эй-раан.
Всадница тихонько хмыкнула.
- Лайте у нас не только лекарь.
Бритый лиа махнул рукой.
- Искусство воина много легче искусства целителя.
Курт склонился над зеленокожей:
- Давай, хватай меня за шею…
- Что, опять? – скорчила девушка недовольную мину.
- Ну, в качестве альтернативы, можешь до лагеря прыгать на одной ножке, если я тебе настолько противен…
- Можем одолжить одного из анйар, - улыбнулся Тейна, хотя слова звучали достаточно серьезно, - выберем самого спокойного.
- Не стоит, ее ветром сдует, - ответно расплылся в улыбке Крылатый, - тогда уж точно костей не соберем…
Подхватив маленькую лиа на руки, он еще раз благодарно кивнул и странная пара удалилась по направлению к своему дереву.

[Хелькэ >>>]

День: десятое августа (вечер)
Фигура: пешка С2, "Безымянные"
Ход: без хода
Официальная клетка: С4
Фактическое местоположение: С4

«Безымянные» разошлись, хвала Создателю, без неприятных инцидентов, которые Фиерс считал неизбежными. Вряд ли это свидетельствовало о долгожданном принятии майора за «своего»… скорее, о том, что они такие тихие, потому что задумали нехорошее. Или просто потому, что им лень спорить.
Хотелось верить в последнее.
- До рассвета – туда, - напутствовал их Фиерс. Правда, ему казалось, что они совсем не слушают. – Как солнце станет, поворачиваете назад, возвращаетесь, докладываете обстановку. Не вздумайте потеряться или заблудиться.
- Охотно повинуемся, майор, - Дентон шутливо поклонился. Фиерс поманил его пальцем, отвел в сторонку и тихо попросил:
- Приглядывай за Эрис, ладно? И… осторожней, что ли.
- Обижаете, - парень выпятил грудь и приосанился. – Я, чтоб вы знали, все-таки друг ее детства. То есть уже юности. Но друг, и довольно близкий. Так что могу не осторожничать, а вот приглядывать за ней придется, вы правы.
- Что-то непохоже, чтоб вы дружили, - удивился Фиерс.
- Там долгая и темная история, - Дентон сделал страшные глаза. – Хотя, если подумать, можно уложить и в пару фраз. Я, может, расскажу, как вернемся. Вы только никуда не уходите!
- Уйдешь тут…
Ему пришлось догонять Эрис – она и не подумала подождать, пока Дентон завершит прощаться. Впрочем, он успел потрепать Ренн по щеке и пообещать, что принесет ей цветов из леса, если найдет где-нибудь там лес.
Ренн прямо растаяла и впервые за долгое время подумала, что не так уж все плохо в этом их идиотском походе.

- Калеб, я хочу с тобой поговорить, - заявил Фиерс, когда они остались втроем. Не считая собаки.
Парень, искавший что-то в рюкзаке, послушно отложил его, выпрямился и выжидающе глянул на майора.
- Так вот… - Фиерс немного смутился от такой готовности. – М-м, ты ведь не против?
- Я не против, - подтвердил Калеб. – О чем вы хотите поговорить?
- О вас. Обо всех. Я привык к тому, что между членами отряда существует такая вещь, как доверие…
- Мы доверяем друг другу, - нахмурился Калеб. – Этому нас тоже научили. Мы бессчетное количество раз прикрывали друг друга, и мне странно, что вы сомневаетесь…
Майор тяжело вздохнул.
- Нет, ты не понял. Я охотно верю, что друг другу вы очень даже доверяете. Но почему не мне?
Калеб помолчал некоторое время.
- Да. Видимо,я и правда не понял, - сказал он наконец. - Не понял, в чем должно заключаться мое доверие к вам. Как его выразить.
- Очень просто. Вот хотя бы расскажи о себе. Как ты попал в лабораторию, как жил до этого, как жил после. О чем ты думаешь, на что надеешься, о чем мечтаешь.
Юноша снова притянул к себе рюкзак, расстегнул его, но внутрь не полез. Заговорил, отвернувшись чуть в сторону, чтобы не встретиться с Фиерсом взглядом.
- Вы наверняка разговаривали с Мике о нас. Неужели ни разу не спросили, где он нас подобрал? Будь я на вашем месте, меня бы это заинтересовало в первую очередь.
- Спросил.
- И что он ответил?
Фиерс вспомнил. И невольно поежился.

- Знаешь, друг, лучше тебе этого не знать. Не пойми неправильно, это ради твоего же блага. не то чтобы там были какие-то ужасающие подробности, хотя кое-где они и были. Просто так сложилось, что при всей их несхожести, кое-какая черточка в характере у них одинаковая. Очень уж они цепляются за свое прошлое, как бы мы ни старались из них это вытравить. И ни за что никого к этому прошлому не подпустят, если не сочтут достойным. Так что не обессудь, но я тебе ничего не скажу… чтобы у ребятишек не появилось повода перерезать тебе спящему глотку.
- Спасибо, Мике. Ты меня несказанно приободрил. Ты вообще уверен, что они все люди, а не волчьи выкормыши?
- Смотря на то, как посмотреть, дружище.

- Вот видите, майор, - заключил Калеб, выслушав ответ. – Михаэль – славный человек, он правильно понял нас всех. Но я обязан отвечать на вопросы, которые вы мне задаете. Так что, майор, мне рассказать вам о своей жизни?
- Знаешь, Калеб, я передумал. Я не стану спрашивать, - он повернулся, чтобы уйти. - Расскажешь сам, если захочешь.
- Спасибо, - откликнулся Калеб.
- За что?
- Вы тоже меня правильно поняли.

Сообщение отредактировал Хелькэ - 21-03-2010, 0:00

[Bes/smertnik >>>]

День: тринадцатое августа
Фигура: пешка F2
Ход: без хода
Официальная клетка: F2
Фактическое местоположение: F2

Светоч затянулся и выдохнул сизый дым через нос. В его руке тлела очередная самокрутка. Которая по счету, он уже не знал. У волшебника оставалось еще три на вечер – Мелкий отказался давать больше, заявив, что колдун и так за какие-то сутки выкурил столько, сколько сам механик скуривает обычно за неделю… Поморщившись, Светоч сплюнул себе под ноги, надеясь хоть на время избавиться от тошнотворно-горького привкуса во рту.
Инквизиция скоро будет здесь, в лагере. Начнутся бесконечные допросы, а потом – просто чтобы проверить лишний раз подследственного на искренность – пытки. Воображение услужливо подсовывало сознанию яркие картинки: раскаленное докрасна шило, заляпанный кровью тиресканнский сапожок, полурассосавшийся в растворе человек… Серая дымная муть стала поперек горла, вызвав приступ судорожного кашля.
- Будешь здесь прятаться до конца войны? - Эрик Глаз неспешно подошел к сидящему под навесом колдуну. Тот промолчал и только утер со лба липкий холодный пот.
- Я тебя, кстати, по запаху нашел, - как ни в чем не бывало продолжал старик, - и по столбу дыма. Мне сначала показалось, что лагерь горит…
- Вы зашли поболтать или просто поиздеваться?
- Я пришел узнать правду. Тогда, у костра, ты рассказал нам не все. «Покорение стихии в целях получения преимущества в бою», конечно, красиво звучит, но я не поверил. Уж прости, - Глаз остановился в нескольких шагах от волшебника.
- Там было некое существо. Я говорил с ним, и оно с моего согласия наделило меня пониманием местной земли. Наутро я обнаружил эту проклятую татуировку на ключицах. Вот вам и правда, - новая затяжка, новый приступ кашля, новый плевок под ноги. Неделю назад Светоч скорее бы удавился, чем повел себя столь неподобающе, но сейчас он был абсолютно равнодушен к правилам этикета.
- Хм. Существо? - красный огонек в темной глубине искусственного глаза, казалось, разгорелся ярче.
- Единое и многоликое. В нем как будто присутствовало сразу много тысяч живых организмов, - маг отвечал неохотно, вяло, глядя в одну точку.
- Да встряхнись же ты, парень! – не выдержал командир. - Борись, делай что-нибудь! Торчишь тут пнем придорожным. Эдакими темпами ты себя в могилу сведешь задолго до того, как инквизиторы на горизонте появятся!..
Вместо ответа Светоч меланхолично пожал плечами и отбросил догоревший бычок в сторону.
- Существо то многоликое о помощи попроси, - буркнул старик, уходя. - У вас же, вроде как, теперь есть нечто общее…

Сообщение отредактировал Bes/smertnik - 21-03-2010, 13:40

[Барон Суббота >>>]

День: одинадцатое августа
Фигура: без фигуры (Ригор Макабрей)
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: с4 (Чёрная Пустошь).


Человек шёл по Пустоши. Снова. Армейские сапоги врезались в чёрный песок с тупой обреченностью и тяжестью, выдавающей крайнюю степень напряжения. Он клонился вперёд, чёрные волосы падали на лицо, застилая обзор, но ему было всё равно - он шёл не глядя. Его лицо было бледно и бесстрастно, нижняя губа закушена, причём крепко и давно - на подбородке успели засохнуть две кровавые струйки. Он был почти в забытьи. Винтовка с плеча потерялась ещё бесконечность шагов назад, голова обратилась в разрывающийся от боли мяч ещё раньше, а сейчас ушло даже имя, слившееся с бесконечной чередой таких же. Ненастоящих. Пустых. Выдуманных. Всякое слово теряет смысл, если его повторить тысячу раз - это знают многие. Но от них скрывается тот факт, что если повторить это слово ещё тысячу, то оно обнажит скрытые грани и смыслы. Или что-то новое. Нежданное.
"Ригор Макабрей" - это имя истёрлось и улетело вместе с ветром, которого здесь не было.
"Мортис Вульгарис" - ушло вслед за первым, отшелушившись легко и просто - так ящерица отбрасывает хвост.
"Кадавер Ноктурн"
"Сот Сил"
Все они отвалились и сгорели, оседая чёрным пеплом на обнажающееся простое и банальное "Йохан Шмидт".
Когда Ригор Макабрей упал лицом в чёрные дюны, его первое имя ещё отдавалось в ушах.

- Йохан, - окликнула она негромко. - Я поесть тебе принесла.
Странный постоялец, парень ее возраста, почему-то не приглянулся ни матери, ни сестре, но отказать человеку, нуждавшемуся в приюте, они не умели. Только Марии он пришелся по душе - нелюдимый, вечно поглощенный чтением книг, что он нес с собой, он казался ей похожим на нее саму.
Она, конечно, не читала, хоть и умела. Нечего было читать - откуда в такой глуши возьмутся книги?
Кроме, разве что, "Книги священных истин", но ее содержание любая бабка перескажет наизусть. Тяжело было здесь Марье, душно. А юноша этот - как весточка из другого мира, попавшая к ней по случайности, как рука, протянутая в туман, предлагающая помощь: "Выведу, вытащу".
Она знала, что не вытащит, но верить хотелось.
А он ни о чём таком не думал. Или думал - не поймёшь ведь по лицу, которое, похоже, имело всего два выражения: сосредоточенной собранности и чуть развязной, нагловатой насмешливости. Вот и сейчас - стоило Йохану Шмидту услышать призыв и поднять голову, как губы сами собой сложились в усмешку. Довольно поганую, надо сказать, но почему-то не обидную совершенно.
- Благодарю покорно, сударыня, - он с самого начала говорил с ней именно в таком тоне, хотя с остальными общался вполне обычно, хоть и мало. - Разделители вы со мной сию трапезу?
- Ты что, - качнула головой девушка, - я давно поела. Можно я тут посижу?
Крохотная, темная комнатка в пристройке мало у кого могла бы вызвать желание в ней задержаться. Но Мария бывала здесь часто, хоть у них с сестрой и был отдельный закуток в избе, отгороженный занавеской.
Мать рассказывала, что пристройку эту делал отец. Давным-давно, собственными руками, правда, непонятно зачем - сарай у них был просторный. только эта пристройка и напоминала теперь Марье об отце, которого она даже не успела увидеть ни разу в своей жизни.
Юноша мотнул головой, отбрасывая с лица постепенно отрастающую чёлку, и похлопал по кровати рядом с собой. Собственно, комната была настолько тесной, что находиться в ней вдвоём иначе как сидя на кровати, было невозможно - всё остальное место занимал стол, немалыми трудами упорного юноши сюда принесённый.
Мария улыбнулась, села, опустив себе на колени поднос с более чем скромным обедом - тарелка похлебки, стакан компота и два куска хлеба.
Гость был непритязателен в еде, а стол в их семье пышностью и изобилием не отличался.
Йохан осторожно взял у неё поднос и принялся за еду. Питался он быстро, но без прожорливости или свинства. Так едят люди, которые явно хотят покончить с едой быстрее, но у которых воспитание определённого поведения въелось в костный мозг.
Мария украдкой разглядывала его руки, так непохожие на руки других знакомых ей парней, деревенских - не огрубевшие от постоянной работы, не грязные, не исцарапанные. Эти пальцы чаще касались страниц, чем рукояти серпа.
Она завидовала - совсем немного. Когда он уедет, ей снова придется забыть о том, что есть где-то иной мир, в котором встречаются вещи поважнее, чем дойка коров.
Правда, поговаривали, что в том мире грядет война с Севером. Но где она, эта война, а где их деревенька?.. Какой-то вечный покой при жизни, а не деревенька.
- А что ты читал? - спросила она, когда Йохан закончил.
- "Ars Mortica", - немедленно отозвался юноша на каком-то странном наречии, но потом снова перешёл на нормальный человеческий язык. - Это старый трактат об...истории и некоторых науках.
- Интересная книга?
- Очень, - он кивнул и вдруг улыбнулся совсем иначе - почти мечтательно. - Только язык сложный. Уж очень старый труд.
Он посмотрел на Марию пристально и внимательно, будто пытаясь проникнуть своими зелёными глазами в её мысли, а потом усмехнулся.
- Твоя мать довольна дровами? Нормально поколол?
- Конечно, довольна. Нам этих дров еще надолго хватит, а сами маялись бы с ними, - девушка поморщилась, - знаешь, я не люблю всё это, а приходится. А ты знатно топором машешь, хотя с виду-то... я б ни за что не подумала, что ты его и в руки-то брал когда-нибудь.
Взяла у Йохана поднос, прислонила к бревенчатой стенке. Надо будет потом у тетки Гульвены из соседнего дома чего-нибудь сладкого выпросить, угостить его.
- А чего там сложного? - Йохан снова усмехнулся, на этот раз с явным оттенком превосходства. - Опыт лучший учитель, а подражание - отец его, как сказал один мыслитель древности.
Мария задумалась.
- Это он хорошо сказал, твой мыслитель. Наверное, он много... мыслил.

Сообщение отредактировал Orrofin - 22-03-2010, 9:37

[Хелькэ >>>]

(продолжение)

***

- Да, вот теперь правильно, - когда он учил её этому странному, давно мёртвому языку, лицо у Йохана было сосредоточенное - ни тени ехидства. - Этот звук читается именно так, кроме случаев с плавающим ударением.
- Уфф, - выдохнула Мария, - ну наконец-то. Я уж решила, не приспособлен у меня рот к тому, чтоб такие слова выговаривать. А ты долго учился?
- Четыре года, - ответил он всё на том же наречии. - Но со мной учитель иначе, чем на нём, не общался. Кстати, хорошая практика. Теперь так и будем поступать во время уроков, да.
Девушке пришлось сделать над собой усилие, чтобы не вернуться к родным, хорошо знакомым и таким простым - без всяких плавающих ударений - словам:
- Ладно, если ты хочешь. А ты останешься у нас на четыре года?
- Посмотрим, - он вдруг нахмурился и перешёл на нормальную человеческую речь. - Мари, можно тебя попросить о двух очень важных вещах?
- Конечно, - она кивнула. - Как ты странно сказал: "Мари". Так по-взрослому звучит... непривычно. Какая из меня Мари? Да, ты говори, что хотел.
- Первая: в ножке этого стола я спрятал кое-что. Это длинная свинцовая трубка, запаянная с двух сторон. Если однажды ты придёшь сюда, а здесь не окажется меня и книг, вытащи её осторожно и утопи в реке. Или брось в горн вашей деревенской кузницы. Сделаешь? - Йохан смотрел на неё совершенно серьёзно и вопросительно. Было понятно, что ответ ему важен. Так важен, что и не высказать словами.
- Да, - пообещала Мария. - И даже не спрошу, что это за трубка такая, потому что мне, наверное, не понравится ответ. А вторая важная вещь?
- Если когда-нибудь в деревне покажутся новые люди, выспрашивающие о чужаке, который пришёл весной - не говори с ними, а быстро дай мне знать. Прости, я не могу сказать тебе, кто они и зачем меня ищут, но... просто поверь - костёр станет мне желанной наградой и отдыхом, если им удастся меня поймать. Понимаешь?
- Понимаю, - вздохнула она. Помрачнела, опустила глаза. - Значит, ты уйдешь. Когда-нибудь. Жалко мне, Йохан.
- Правда? - угол его рта дёрнулся, будто хотел расползтись в усмешке. - Знаешь, Мари, я сейчас почти позвал тебя с собой. Но, нет. Сейчас нельзя. Мари, хочешь, я вернусь за тобой?
Она резко вскинула голову, длинные светлые волосы колыхнулись, как от порыва ветра.
- А ты вернешься? Не обманешь? Я... я же умру здесь, если ты никогда не вернешься.
Он молча кивнул, а потом поцеловал её. В губы. У него была очень холодная кожа.

Мария никогда не входила к нему без стука - не потому, что боялась помешать, просто предупреждала: "Вот она я, я пришла к тебе". Сейчас - распахнула дверь, растрепанная, задыхающаяся от быстрого бега, вбежав в комнату, схватила его за плечи неожиданно цепкими пальцами.
- Йохан, скорей! Там конные, целый отряд, на том конце деревни... я за водой шла, подслушала, о чем они с Данутой-мельничихой говорили... пойдем скорей, собирайся!
- Стоп, Мари, - он встал и быстро выглянул в окно. - Сколько их, как выглядят, откуда пришли и о чём говорили с мельничихой?
Его ладони, такие твёрдые и холодные, коснулись её щёк, заключив лицо в что-то вроде скорлупы, надёжной и безопасной.
- Семеро, один из них явно главный, вот он и разговаривал, - девушка с трудом перевела дыхание. - Спросили, не проходил ли в этих местах чужой, не останавливался ли у кого, и тебя описали - не очень похоже, но других-то чужаков тут не было! ... ох, дура я, ведро-то там оставила, чтоб не гремело - возвращаться потом за ним! Ладно, Данута, она ж со двора не выходит, с ребенком сидит - ничего им сказать не смогла. Быстрей надо, Йохан, пока они дальше не поехали!
- Ага, раньше было девять, - быстро что-то прикинув, ответил Йохан. - Скорее всего, двое следят за дорогой снаружи. Мари. Пожалуйста, сейчас соберись и подумай. Как можно уйти из деревни средь бела дня, чтобы не заметили?
- Огородом, - сразу ответила она. - Я часто так к реке убегала, когда маленькая была. Как за дом наш выйти, так дальше вдоль плетня, никто не увидит - со стороны соседей репьями все заросло.
- Провести сможешь? - резкие вопросы, безразличный, деловой тон... и глаза, полные боли от одного понимания, что уходит надо вот сейчас. После почти месяца ночных прогулок и стихов на других языках, после просто сидения вместе на узкой постели.
Мари не ответила - потянула за руку, сжав пальцы почти до боли.
Выйдя наружу, прислушалась - копыт на дороге даже не было слышно. Значит, можно (нужно!) бежать...
Бежали вдоль покосившегося забора, цепляясь порой рукавом за торчавшие ветки и сучья; безжалостно сминали и без того притоптанную траву. Дальше, за огородами, была неезженая дорога и несколько старых, развалившихся построек - когда-то эти дома горели, а отстраивать такие заново считалось дурной приметой.
- Вон туда, - указала девушка за одну из развалин. Снова потянула его за собой...
Как быстро кончается... всё.

Всё кончается. Всё. Даже видения, рвущие душу в клочья. Всё кончается, оседая на ботинки чёрным пеплом старого-старого пепелища, оставшегося от деревни, сожжённой в самом начале войны. Всё кончается, даже сжатые в бессилии кулаки, даже восстающие в тылу армий кладбища. Всё кончается. Даже месть, застывшая вечной насмешкой над всем миром.
Всё кончается? Тогда почему сейчас, много лет спустя, ноет в сердце игла, давным-давно, казалось позабытая? Почему больно?!

Сообщение отредактировал Хелькэ - 21-03-2010, 23:53

[Барон Суббота >>>]

День: одиннадцатое августа
Фигура: без фигуры (частично – пешки C2 и D2)
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: с4

- Я тебя умоляю, Эрис, ну подожди минуточку!
- Нам нужно торопиться. разве не так распорядилось наше расчудесное руководство? Идем, хватить третировать животное.
Дентон, опустившийся на одно колено перед странного вида птичкой, которая, очевидно, совсем не боялась человека, печально покачал головой.
- Видишь, птица, какими жестокими бывают люди.
Птица явно не была осведомлена об ужасных свойствах человеческой натуры, раз уж вышла к ним из зарослей, придирчиво осмотрела, а потом дружелюбно клюнула остановившегося Дентона в ботинок.
- Чирик, - сказала птица и скрылась в кустарнике. Дентон расхохотался.
- Здесь чертовски забавные животные! Эрис, тебе что, неинтересно?
Эрис уже удалялась и ответом его не удостоила.
- Ну и пожалуйста, - фыркнул он, догоняя девушку. – Однако ты только что лишила меня возможности изучить местную флору, и не думай, что тебе за это не воздастся…
- Фауну.
- Что?
- Птицы – это фауна. Если, конечно, можно считать птицей бескрылую, покрытую мехом тварь.
- А такую язву, как ты, считать человеком можно? – Дентон показал ей язык. – Слушай, скоро рассвет. Надо будет поворачивать.
- Не раньше, чем из леса выйдем, - отрезала она. – Кто знает, что можно найти тут, в округе.
…Он уже не шёл, а полз. Остатки сил ушли на преодоление ущелья, и теперь, когда эликсир прекратил своё действие, Ригор Макабрей окончательно утратил все черты разумного человеческого существа. Всё, что у него осталось - это тупая необходимости двигаться вперёд, непонятно зачем. А ещё боль, толстой иглой засевшая в сердце. Впрочем, что она означает, он тоже забыл.
Едва лишь услышав шорох, оба замерли на месте, на полушаге. Эрис коснулась рукояти кнута, щелкнула застежкой - и пояс упал, превратившись в плеть. Но как только они увидели, что именно является источником звука, поняли - защищаться вряд ли придется.
- Это же свой, - нахмурился Дентон. - Смотри, на нем форма ЭКК. Пойдем, - и первым бросился к незнакомцу.
Эрис прошипела что-то в спину и не двинулась с места.
- Парень... - Дентон в нерешительности замер. А вдруг он на самом деле ползет тут по какому-то важному делу, и помощь ему совсем не требуется? - Ты это... ты чего вообще?
Фонтан красноречия неожиданно иссяк.
Когда он уткнулся в препятствие, принявшее вид чьих-то сапог, ни сил, ни соображения на маневрирование уже не оставалось, и Макабрей просто упал лицом вниз, да так и застыл без движения и признаков жизни.
Выглядел он так, что если бы Эрис и Дентон только что не видели, как он полз, вполне могли принять его за покойника. Несвежего.
- Вот тебе на, - опешил Дентон. Спешно опустился на колени, перевернул незнакомца... невольно подался назад, увидев его лицо вблизи.
Эрис подошла бесшумно, презрительно посмотрела на обоих - лежащего и стоящего.
- Откинулся? - без оттенка эмоций спросила она.
- Типун тебе... куда-нибудь. Сейчас проверю, - он прижал пальцами вену на шее мужчины, странно распухшую и потому очень заметную.
Одинокий, но очень сильный удар сердца раздался секунд через сорок. Мужчина почти не дышал, его сердце едва билось, но глаза под веками двигались, как бывает при дурном сне.
- Это у него что за штука? - прищурилась Эрис. Коснулась пальцами пугающе бледного лица, - Нет, не грязь... татуировка.
Татуировка изображала молнию в круге, но оба понятия не имели, что это означает.
- Пижон, - вынес приговор Дентон. – К тому же... полумертвый какой-то. Эрис, я никогда не видел, чтобы у кого-то так стучало сердце. Может, с ним лиа что-то сделали?
Девушка пожала плечами.
- Охота тебе с ним возиться? Пойдем дальше.

[Хелькэ >>>]

- Чего-о? - почти заорал Дентон. - Ты в своем уме вообще? Мы нашли члена ЭКК, тут, посреди леса, одного! Как мы можем его бросить?
- Ах да, действительно, - Эрис скривила презрительную ухмылку. - Как же мы можем просто уйти.
Щелчок - и тонкое лезвие, длиной не больше ладони, выскочило из рукояти кнута.
- Можно добить, - ласково сказала она.
Неожиданно худое до скелетоподобности тело выгнулось дугой. Человек захрипел, конвульсивно дёрнулся, перевернулся на живот и с трудом приподнялся. Его мутный взгляд упёрся в ноги Эрис, скользнул выше, видимо, рефлекторно задержавшись на уровне груди и намертво застыл на лице.
- Мари? - с оттенком суеверного ужаса спросил мужчина. - Ты?!
- Чего-о? - Эрис отпрыгнула назад, выставляя нож перед собой. - Ну-ка тихо, ты!
Дентон поднял руку в предостерегающем жесте.
- Милая моя, ему плохо, это совершенно очевидно. Позволь-ка я побуду посредником в ваших пока еще не очень осмысленных переговорах, - растерянность понемногу отступала, и это было хорошо. - Э... сударь, вы понимаете, где находитесь?
- Нет... не Мари, - незнакомец явно проморгался и рассмотрел Эрис. - Не Мари.
Он закашлялся сухим горловым кашлем, после чего, видимо, несколько пришёл в себя, потому что его рука как бы невзначай скользнула к поясу и проверила наличие оружия.
- Не очень, если честно, - ответил он, всё так же сидя изучая своих визави. - С кем имею честь?
Его взгляд постепенно наполнялся вниманием и какой-то внутренней силой, ярко выделяющей большие, живые глаза цвета драгоценного изумруда на мертвенно-белом лице.
- Мы тут в разведке, - пояснил Дентон. - Малая боевая единица под хитроумным кодовым названием "Безымянные"... ну, вы вряд ли знаете. А вот про нашего доблестного, - Эрис сплюнула, - командира, майора Фиерса, могли слышать. Меня Дентон зовут...
Он выжидающе посмотрел на девушку, но та равнодушно молчала.
- А это Эрис, - добавил парень. - А вы? Какая нелегкая занесла вас сюда, да еще в таком виде?
- Ригор Макабрей, - представился малефик. - Штатный маг РДО "Игла". Специальность - некромантия. Чин - старший сержант, кажется. Где я сейчас нахожусь?
Он уже давно привык сразу представляться и называть свою специализацию: клеймо на скуле узнавали все, у кого были глаза, а к "трупарям" относились всё же куда лучше, чем к "демонолюбам".
Оба на удивление спокойно отнеслись к "некроманту".
- На западе от нас Пустошь. Мы тут обходной путь ищем, чтобы ее не пересекать... снова. Собирались скоро вернуться к своему отряду, - Дентон покосился на Эрис, но та по-прежнему хранила молчание. - Вам явно нужна помощь.
- Отменная наблюдательность, - усмехнулся Макабрей и предпринял попытку встать. Не получилось. - Да, определённо нужна. Молодые люди, мне нужно срочно переговорить с майором Фиерсом. Надеюсь, у вас в отряде есть кристаллы связи?
- Конечно, есть... уважаемый старший товарищ, - с пафосом произнес Дентон. Протянул Макабрею руку; Эрис напряглась, лезвие в ее руке дрогнуло.
- Вы не сказали, какого дьявола здесь делаете, - заметила она сквозь зубы.
- Мелкого, вредного, блондинистого и с револьвером, - отозвался Ригор, принимая помощь Дентона. - Причём обученного незаметно подбираться в условиях лесной местности. Девочка, если у тебя есть ещё вопросы, помоги мне добраться до командования, а там послушаешь, как большие дяди говорят о всяких страшных вещах и кое-что поймёшь. Идёт?
Эрис насмешливо подняла брови.
- Ты забыл слово "пожалуйста".
Дентон возвел очи к милосердному небу и прошептал: "За что мне это наказание?"
- О свет моих очей, я знаю тебя всего три минуты, а уже готов жениться! - отозвался Макабрей. - Я тебя даже поцелую, как в лагерь дойдём, но не раньше, ибо, увы, в первую брачную ночь позориться бы не хотелось.
Он опёрся на плечо Дентона и таки сумел устоять на ногах.
- Попробуй только, - фыркнула она и резко развернулась. Лезвие вернулось в рукоять, а вот кончик плети едва не хлестнул по ногам и Дентону, и Макабрею. Быстрым шагом девушка направилась по тропинке в обратную сторону, так и не убирая оружие.
- Эрис, ты долбаная стерва, - грустно констатировал Дентон. С уважением глянул на некроманта: - Но достойный соперник наконец появился.
- Наконец-то мои способности оценили по достоинству, - восхитился некромант. - А что до тебя, моя сладкая, то ты не переживай, я только попробую...

Сообщение отредактировал Хелькэ - 5-07-2010, 10:00

[ORTъ >>>]

День: двенадцатое августа
Фигура: конь g1
Ход: g1-f3 (прибытие)
Официальная клетка: f3
Фактическое местоположение: f3

- Маг, Чародей! Отставить засорять эфир!
Прошло десять лет, а они по-прежнему засоряют. Мальчишки.
И почему-то от этого так тепло на душе, что не хочется призывать близнецов к порядку. Хотя это, безусловно, безобразие.
Десять лет. Ни один прежний состав "Дьяволов" не просуществовал так долго, не зная потерь. Барон почти уже поверил, что войны в прошлом, даже задумывался в минуты спонтанной сентиментальности о том, чего у него, похоже, никогда не будет.
О старости. Той, настоящей, которая мало общего имеет с мундирами и авионами. О времени, когда Генрих Рамштайнер наконец-то никому не будет нужен, кроме, разве что, нескольких старых друзей. Люди редко мечтают о том, чтобы стать никому не нужными, но необходимость в Железном бароне и подобным ему возникала только во время войны. В Тиресканне иное время не наступало многие века. Наступит ли здесь?..
Когда неживописные пустынные предгорья сменились цветущими лугами, по котором вальяжно сновали непуганные стада, а далеко впереди засверкали озера, к засорению эфира присоединились и другие летчики, вырвав командора из плена невеселых размышлений.
- Какая красотища! – послышался восторженный голос Мэйфирин, эльфийке правда хотелось поделиться с товарищами своей радостью от созерцания долины. – Глядите, какие звери!
- Голодать явно не будем, - воодушевленно поддержал Улгаш, которого этот вопрос волновал в числе первых.
- Или они голодать не будут, - хохотнул Карл-Густав. - Кому повезет.
- По-моему, на их стороне численный перевес, - серьезно заметил Густав-Карл.
- Разбегутся, - заметил Элли. – Потом еще будете за ними, как тролли, с копьями скакать.
- Кто с копьями, а кто и с костылем, - вклинился старший Странгель чуточку ворчливо. - И не смейтесь, еще увидите, кто у нас в племени лучший охотник.
- Летящий-С-Неба-Разящий-Костыль, - предложил клановое имя Свен своим обычным угрюмым голосом.
На некоторое время в эфире повисло странное молчание, а потом в него ворвался облегченный хохот Деда.
- Вот теперь узнаю тебя! Вот теперь слышу Свена Веберганга!
- Да ну, - отмахнулся мертвец.
- Тут озера… Сплошные озера! – вновь радовалась Мэйфи.
- Ну, это же край озер, - рассудил Карл-Густав. Судя по сигналу кристалла - скорее Карл, чем Густав. - Был бы край болот - были бы сплошные болота...
- Вот было бы здорово, - вздохнул в эфир Всадник.
- "Дьяволы", заканчиваем болтовню в эфире, - скомандовал барон. - Заходим на посадку.
- Координаты? - без особой надежды осведомился старый Иероним, уже вполуха наслышанный о дивной беседе барона со штабом.
- Отставить координаты, перестраиваемся и снижаемся по восточному берегу озера. Найдем площадку где посуше и поровнее - и сядем, а я свяжусь со штабом и запрошу дальнейшие указания.

[Bes/smertnik >>>]

День: двенадцатое августа
Фигура: нет
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D8

…у Аннатара не было возможности влиять на происходящее. Точнее – была, однако крохотная настолько, что и не следовало засчитывать. Реджине доверял Таану, видящему Дома Амар доверял Тигр-властитель. Оневи пользовался расположением Веалеена, а он, Аннатар – нет. Как будто Тигр и его дети чувствовали в пришельце-ясновидящем червоточину.
Они были правы. Однако не до конца.
Аннатар не желал зла Шэн-лие.
Он хотел уничтожить пришедших-из-за-моря. Тех, кто создал насмешку над природой – техномагию. Само ее существование противоречило происхождению волшебства.
Аннатара можно было обвинить в том, что он пытался воевать чужими руками, но… Впрочем, никаких «но» - так оно и было. Затаившись, Реджине лишь ждал, когда накапливавшееся и накапливавшееся напряжение наконец-то выстрелит, взорвется, разворотив иллюзию мира.
Иллюзию. Реджине не сомневался, что война начнется. Он не только предчувствовал, но и предвидел… Немного помог, действуя чужими руками шахтеров.
Ему впору было бы испугаться тому, вспыхнувшему и горящему сейчас между лиа и пришельцами пламени. Черный Король, может, и испугался бы. Он, Реджине – нет. Даже не зная, чем завершится противостояние.
На его месте, другой бы сомневался, чувствовал неуверенность. Однако Аннатар всего лишь продолжал делать то, что начал.
Он мстил.
Неважно, какой была месть и кто был в нее ввязан. Она существовала, прекрасная сама по себе. И дарила горьковатое, но все же чувство удовлетворения.
Аннатар не стыдился того, что предает чужое доверие.
Он посмотрел на скользившие по дому Таану Оневи тени, затем выглянул за арку окна. Это Реджине предвидел тоже. Он забрал у нэйда письмо, открыл его и прочитал. Ломанная улыбка исказила красивые губы волшебника. Резким движением Аннатар прогнал нейа.
- Неуштадт. Альма.
И язвительно улыбнулся нэйда вслед.
- Знаете, Реджине, а ведь мы слепили славного голема, - маг услышал за спиной легкие, быстрые, такие знакомые шаги. Аннатар быстро спрятал письмо в складках одежды, стараясь, чтобы бумага шуршала не сильно. - Голема войны. Плотью его стали наши нынешние друзья, лиа. Разумом его стали их полководцы. Сердцем его стал их гнев. А душа, душа-то у него… наша, - Мондрус щурилась скорее по привычке, чем из надобности. В последнее время зрение самым непостижимым образом начало восстанавливаться.
Реджине спокойно обернулся.
- Почему вы считаете, что душа этого голема наших рук дело? – голос ясновидящего прозвучал спокойно и ровно, как будто меньше половины минуты назад он не прятал письмо, пришедшее тому лиа, чьим доверием пользовался.
- Иногда я невольно задаюсь вопросом: как сложились бы отношения лиа и наших бывших соотечественников, если бы мы не прибыли по каким-то причинам на этот континент? Если бы мы не рассказали новым друзьям про то, от чего бежали, - продолжала Альма, скорее говоря сама с собой, нежели чем с Аннатаром.
Ясновидящий беспокоил ее. Холодный огонь желания отплатить обидчикам, постепенно сошедший на нет у самой Мондрус, ярким костром горел в глазах волшебника. Она слишком давно знала Реджине, чтобы не заметить его колючий взгляд, порой на миг прорывающий тонкую маску спокойствия.
- Возможно бы и иначе, Альма. Однако я не уверен, что лиа долго бы сохраняли иллюзии. Кроме прочего, наших соотечественников ведет жажда наживы, а не только праведный гнев.
Темные глаза Реджине вспыхнули, угасли. Женщина смотрела на него пытливо, с пристальным вниманием, всего одну секунду. А потом мягко улыбнулась:
- Вы снова правы. Не слушайте старую сентиментальную магессу.
- Простите, Альма, - смиренно выдохнул Аннатар.
В холл вошел Оневи. Последние дни он помогал Веалеену вести списки войск. Приходившие друг за другом Опоры рассказывали о лиа, вставших на защиту страны. Одного взгляда на лицо видящего Дома Амар было достаточно, чтобы понять: его голова раскалывается на тысячи мелких кусочков – мысли где-то глубоко внутри.

И Соуль)

Сообщение отредактировал Bes/smertnik - 22-03-2010, 23:41

[Соуль >>>]

- Иногда я начинаю противоречить сам себе из-за того, что часть событий предугадываю точно, а о другой лишь догадываюсь по намекам.
- Таково бремя любого видящего, - Оневи потер висок. – Простите, что перестал уделять вам много времени, как это было прежде.
Извинения определенно были излишни. Реджине посмотрел на лиа сочувственно.
- На ваши плечи и так сейчас много всего легло. Даже слишком. Я и мои ученицы можем вам чем-нибудь помочь?.. - Мондрус в задумчивости свела вместе кончики пальцев обеих рук.
Три ее студентки (пожилая колдунья соглашалась учить только женщин, не доверяя «мужскому племени») были кроткими и тихими девочками, послушными ей почти во всем. Правда, «девочками» их мог считать лишь человек возраста Альмы – старшей было тридцать пять.
Оневи вскинул на Альму глаза.
- Хм…
Реджине невольно подался вперед.
- Я поговорю с Веалееном. Сейчас нам нужны свободные писчие руки, а очень скоро потребуются целители, - последние слова отдавали горечью из-за улыбки. Она не казалась грустной, но было в ней нечто такое, что заставляло задуматься об истинных нотах слов.
- Понимаю, мой друг, - с недавних пор волшебнице стало тяжело скрывать чувства, рвущиеся наружу. В данный момент подобным чувством оказалась безысходность. - Однако… вы уж не обижайтесь… у меня есть одно условие. Мои девочки не будут воевать. Лечить – да, помогать вести записи – конечно. Но убийцами они не должны стать.
Она произнесла это подчеркнуто твердо, поджав губы. Морщинки в уголках рта проявились резче, придавая лицу магессы суровое и непреклонное выражение. Таану посмотрел ей в глаза и мягко улыбнулся:
- Никто не станет заставлять убивать, Альма.
Он сделал несколько шагов к старой волшебнице. Аннатар увидел, как Оневи поклонился, чуть прогнувшись в спине, строго и почтительно, как будто признавая слова Мондрус. Она ответила ему легким полупоклоном:
- Значит, мы договорились, - выпрямившись, колдунья как бы невзначай посмотрела на Аннатара, пытаясь угадать мысли ясновидящего, но не особенно надеясь на успех. Одновременно с этим она думала об Инне, Еве и Шани. Начнут ли они возражать против новой работы? Вряд ли. Придется ли им по душе то, что Альма распорядилась их временем, словно своим? Вопрос.

«Ташэа, которое я подарил ученице, принадлежало Джиелле. Джиелле, еще не вышедшей за меня замуж. Я снял его с груди убитой, потому что решил: после предательства ей будет омерзительно само упоминание вложенных мною в ташэа чувств. Это было четыре века назад, а они до сих пор следуют за мной вереницей сотканных из лесного света призраков. Сейчас, когда я пишу, то прикрываю веки, чтобы представить образы как можно яснее: розовые перья солнца, которые волнуются на щеке в первые минуты пробуждения; касающийся лица бриз; теплая вода, гладящая лодыжки; покалывающий ступни песок; трепещущие крыльями бабочки ресницы, щекочущие скулы, как ткань из нитей шелкопряда; руки, обнимающие плечи отвернувшейся лиа, прижимающие ее к груди – хрупкие лопатки до нежности больно впиваются в кожу, волосы пахнут водой и мягкие, словно шерстка шойо...
Мои потертые ладони казались рядом с пальцами Джиеллы гранитными и грубыми глыбами, а я – неживым каменным истуканом, оказавшимся посреди леса и плачущим оттого, что – мертвый среди чуда жизни и потому лишний.
Ташэа стало обращением и признанием. Я вложил в него все, чего никогда бы не произнес вслух, хотя отчаянно желал сказать.
Мне не хотелось отпускать Гелару. Подаренное ей ташэа Джиеллы снова стало словами, когда мой отнятый даром предвидения язык отказался говорить.
Ворох хранящихся в плетенном из травы лоскутке чувств берегут безумные силы.
Мне горько и больно от того, что так яростно защищено вложенное в ташэа - я, готовый с безумством сражаться за чувства, хрупче родникового звона, ушел навсегда».
Таану Оневи, видящий Дома Амар.

(и Бесс).

Сообщение отредактировал Соуль - 22-03-2010, 22:14

[Bes/smertnik >>>]

День: четырнадцатое августа, утро
Фигура: пешка F2
Ход: без хода
Официальная клетка: F2
Фактическое местоположение: F2

Солнце медленно выползало из-за горбатой спины холма – алое, большое, еще совсем не жгучее. Точно такое же, оно всходило за многие тысячи миль отсюда, в том месте, которое колонизаторы привыкли называть домом. Только там оно освещало многоэтажные здания, погасшие уличные фонари и редких прохожих. Здесь же розовато-оранжевые лучи скользили по безлюдным холмам, запутывались в лесных зарослях, и, наконец, робко касались палаточного лагеря, раскинутого у небольшой рощицы. Лагерь был более чем скромный – три палатки, несколько ящиков с продовольствием и запчастями и один тент, покрытый водоупорной тканью. Под ним в позе льва, стерегущего добычу, возлежал Стрижик, недавно вернувшийся с ночного обхода. Около гончей, ежась от свежего утреннего ветерка, ходил туда-сюда худощавый человек в темно-коричневой мантии.
- Гениально! - горячим, яростным шепотом произнес он. - Так просто! Заснуть и попросить о помощи своего нового белого друга… - маг прошел мимо гончей влево, к большому запечатанному коробку. Стриж повернул голову, следя за Светочем.
- Только вот незадача: для того чтобы уснуть, нужно успокоиться. А я не могу, - массируя виски кончиками пальцев, колдун развернулся и пошел обратно. Стальные (в прямом смысле) мышцы зверя задвигались: Стрижик вновь невозмутимо повернул голову, на этот раз вправо.
- Стоит только на секунду представить эти… приборы… которые инквизиторы наверняка притащат с собой… Пойми ты, глупая железная псина, я не герой! Мне издали какие-нибудь пыточные щипцы покажи – и все, сердце уже стучит с перебоями, того и гляди остановится! - Светоч, под безотрывным взглядом гончей, снова двинулся в сторону ящика.
- Да перестань ты смотреть на меня, ей богу!.. Впрочем, ладно. Любуйся и запоминай, ибо не исключено, что таким красивым и здоровым ты меня видишь в последний раз.
Когда Светоч полез в карман за последней драгоценной самокруткой, он заметил, что руки у него дрожат. Прикуривать пришлось от тлеющего костра: вызывать язычок пламени волшебник, разумеется, умел, но после нескольких бессонных ночей ожидания огонь либо не появился бы вовсе, либо непременно перекинулся бы на чью-нибудь палатку…
Самодельная сигарета истлела до неприличия быстро, маг только-только успел ее распробовать, как уже крошечный огрызок былого великолепия валялся на земле. Дешевая желтоватая бумага съеживалась и чернела под напором тусклого красноватого огонька. Волшебник взглянул на горизонт – солнце из бордового стало ярко-рыжим и как будто уменьшилось, сжалось. В кустах и кронах деревьев запели птицы, и Светоч подумал, что поют они, наверняка, не потому что радуются приходу нового дня, а просто по привычке.
- Иди сюда. Ко мне, жестяной щенок. Вот, молодец. Сидеть, - волшебник презирал, ненавидел себя за малодушие, но ничего не мог с собой поделать. Тягучий, болезненный страх перед неизвестностью не давал ему покоя. - Мне кажется, они придут именно сегодня. Откуда я знаю? А я не знаю, я чувствую.
Маг опустился прямо на холодную, влажную от росы траву и устало прислонился спиной к боку Стрижа:
- Увидишь кого-то не из нашего отряда – вставай… я тоже встану…
Оцепенение, набросившее свою ледяную сеть на Светоча, нельзя было назвать сном. Из-под полуопущенных век он видел сочную зеленую травку и одновременно – назойливой рябью – перед его глазами мельтешили цепи, иглы и раскаленные гвозди.

Сообщение отредактировал Bes/smertnik - 22-03-2010, 23:50

[Полукошк >>>]

День: пятнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: b4 (Ясный)

В Неуштадте у Богалтов был особняк. В Ясном же – корабелы занимали небольшой двухэтажный дом неподалеку от верфей. Старший сын, то приезжал, то уезжал, помогая матери с посредничеством. Младший – много времени проводил на заводах. Лисы – не вылезали с верфей, как и Верона.
Мортимер оставил Айне в квадратной гостиной на первом этаже. В комнате пахло мокрым деревом и солью, сыростью – сырость, как Богалт не пытался, вытравить из дома не смог: сказывалась близость моря.
Мортимер поднялся на середину ведшей на второй этаж лестницы.
- Карл, Локки, Верона! Шъясса, Танъян! – на то, что лисы дома надежды было немного. Они на обед не приходили – только ночевать, предпочитая общество кораблей любому другому.
Первым появился младший из сыновей Богалта. Локки перегнулся через перила, вопросительно приподнял рыжеватые брови, глядя на отца сверху вниз.
- У нас что-то горит? Или в Неуштадте переворот?
Разматывая шарф, отец улыбнулся сыну.
- Только военная компания, но ты про нее уже знаешь, Лок.
- Лучше б не знал. Тогда что случилось, м? Карла нет, он ушел пару часов назад. Все остальные, - юноша посмотрел в сторону, где скрывались комнаты других членом семьи, - кажется, тоже нет никого. Но я не уверен.
Пока в комнате неторопливо расставлялись по местам немногие вещи, Айне пробралась к неширокому окну и устроилась у подоконника. По ее впечатлениям дом был несуетный, деятельности явно хватало в его обитателях, хотя та и происходила большей частью за пределами этих стен. В квадратной гостинной были половик у входа, одно, а нет - целых два кресла, второе притаилось за небольшим столом, прикрываясь кадкой с каким-то местным растением, оно сейчас не цвело. Крепкий шкаф у проема двери хранил за стеклянными дверцами несколько блюдец, длинное перо в узкой вазе и даже какой-то сервиз, а небольшой диван с мягкими подлокотниками должно быть не чувствовал себя спальным местом. Но там можно было уютно свернуться на ночь - Айне этого было достаточно. За шкафом был умывальник, на подоконнике стояли пара горшочков с цветами, дальнюю стену украшала большая карта - в ее сторону выгодно падал свет из окна, портретов в комнате не было.
Услыхав начавшийся разговор, Айне вернулась к дверному проему, опять выглянув холл и переведя взгляд наверх.
- Он не собирался уезжать к супруге? - спросил Мортимер. - Найди Верону, и спускайтесь. У на гостья.
Локки в задумчивости потер горбинку на носу - напоминание о детской драке, потом отрицательно качнул головой.
- Нет, не говорил. А Верону сейчас найду. Если она дома, - молодой человек с интересом посмотрел вниз, заметив мельком стоявшую внизу Айну, - пара минут.
В холле в первую очередь была заметна именно широкая лестница. Айне мысленно укрылась за Мортимером-старшим, но изучала окружение спокойно. Значит военная кампания.
- Не знаю, но... - неизвестно о чем заметила она.
Мортимер обернулся и вопросительно приподнял густые каштановые брови. Локки уже исчез в коридоре второго этажа; до отца донесся стук в чью-то дверь. Вероны не было в комнате, но на аккуратно убранной постели была приколота булавкой записка - одна и та же уже в течение многих месяцев: "верфи". Ветер, влетающий в беззаботно распахнутое окно, трепал ее маленьким флагом.
- Где можно набрать воды? – внизу после секундной паузы спросила гостья.
Богалт кивнул на подоконник, на котором стоял хрустальный графин и два стакана.
- Или ты хочешь умыться и привести себя в порядок?
Айне мельком глянула на одежду - та была в порядке - кивнула.
На лестнице вновь показался Локки.

(вместе с Кысь, Соуль и Darkness)

[Кысь >>>]

- Никого нет, - молодой человек шутливо закатил глаза, - на верфях наверняка.
- Пошли кого-нибудь за ними. Я бы не хотел, чтобы в сложившейся ситуации слишком много Богалтов оставалось именно здесь. Кстати, познакомься - Айне Теллур.
Локки спустился к отцу, откуда уже много лучше было видно гостью. Улыбнувшись, молодой человек галантно и сдержанно поклонился:
- Рад познакомиться, Айне. - потом он посмотрел на отца, кивнул, - хорошо.
- Давай, давай… - помахал рукой Богалт, поторапливая сына; было видно – церемониться он любил.
Гостья вернула графин на место и откинула капюшон.
- Взаимно, у вас очень хороший отец. - показалось вместо "отец" она сказала "птиц".
- Я знаю, - ответил Айне Богалт-младший, бросив быстрый взгляд на отца улыбнувшись. Потом, махнув рукой, мол, я сейчас, сбежал по лестнице вниз, исчез из гостиной.
Мортимер присел на подлокотник дивана, бросив на колени полосатый бело-зеленый шарф.
- Это мой младшенький.
Выражение лица у Айне впервые за все недолгое время знакомства с Богалтом сменилось со спокойного (и временами непонятного) на откровенно глуповатое, она уже была на диване.
- Да, это Локки, а старший - Карл, или?
- Карл. Старшая дочь - Верона, - Мортимер хмыкнул. - И младшая тоже есть.
- Супруга моя еще, Карл, кстати, женат... Еще есть пара лисов, - Богалт улыбнулся, - солнцепоклонников. Они вроде как наемные работники, но для нас почти семья уже.
Мужчина вздохнул.
- Но... в общем, давай тебе место подыщем.
- Лисов? - светски заметила Айне и согласилась, заменяя глуповатость спокойным согласием, - Познакомите. Да, конечно надо. Без места среди людей трудно. - она улыбнулась.
Богалт порабанил пальцами по колену, прикрытому полой редингота. Он смотрел на Айне несколько минут, потом дернул уголком рта. А потом открыто и честно сказал:
- Мне кажется, ты хорошая девушка.
Он улыбнулся.
- Мне кажется вы очень хорошие лисы. - показалось она сказала "уютные люди". Затем искренне удивилась и смутилась после слов. - я помню вас в пустыне.
- О... - Мортимер приподнял брови. - Мы не лисы сами, только наши "приемыши". Но говорят, мы похожи. По крайней мере, госожа Саяра. Она из Неуштадта, но работает с нами. Лисы вообще хорошие корабелы.
Айне легко шевельнулась.
- Госпожа Саяра?! Разве она из Неу... - она глубоко задумалась, потом взглянула серьезно. - Да, лисы хорошие корабелы. Все, благодарю, вы вернули мне память. - кажется, она была этому не рада, Айне отвернулась, на лбу выступили бисеринки пота.
- Почти ничего. - она поднялась и будто постарев, что удивительно - на вид ей было не больше тридцати. - прошла к графину и стаканам. Задумчиво поглядела на воду. - Нет, пожалуй ничего. Здесь опять какая-то война? Помню последнюю, но... давайте не будем об этом.
Так и не выпив, она вернулась обратно.
Взгляд Мортимера стал еще мягче, даже печальнее:
- Не хочешь - не будем. У тебя из вещей лишь то, что на тебе?
- Практически. - согласилась гостья, чуть заломив бровь.
Мортимер недолого помолчал:
- Придумаем что-нибудь.
- Люди мало меняются, мне кажется, да, - повела плечами Айне, смешно склонив голову набок, - в городе требуются разбирающиеся в минералах?
- У нас?.. - перепросил Мортимер. - Скорее в Нуштадте, при ОНР. Раньше в Барсучьей требовались, но теперь...
Он дернул щекой.
- Плохо. - Айне успокаивающе коснулась его рукава, - это больная тема? Расскажете мне что происходит?

[Полукошк >>>]

Краткий рассказ занял почти полчаса. Айне оказалась внимательным слушателем, хотя иногда сама удерживала Мортимера от подробностей.
- Государство - это иллюзия, сотканная из отдельных устремлений, в точности как тело - иллюзия, сотканная из отдельных частей. Не скажу точнее, но жаль, что вы не лис - вы бы меня поняли. Воюет организм, пребывающий с собой не в ладу. - вздохнула гостья, подумала и чуть ли не впервые сказала о себе "я". - Я устроюсь в городе, не волнуйтесь за меня, Мортимер.
- Добры...й дееень, - вошедшая наводила на мысли о лисах тоже. Об очень маленьких рубиновых лесных лисах - не в пример отцу и братьям, младшая Богалт была ярко-рыжей и носила слои за слоями ярких цветастых тканей. Девочка скинула шаль, пропахшую солью и сыростью, и с любопытством воззрилась на гостью.
- Это - Айне Теллур. Кайолин, познакомься.
Айне обернулась, зачем-то сунула руку во внутренний карман накидки, а когда вынула, на ладони лежал небольшой невзрачный камень. Открыто улыбнулась дочери Мортимера.
- Да, меня так зовут. Добрый и очень удачный. Судя по твоему виду, у тебя тоже.
Айне удивилась, почему от всего и всех тут так пахнет солью.
Послышались шаги. В гостиной показался уже знакомый Айне Локки, довольно улыбающийся, и что рассказывающий через плечо шедшему за ним коренастому молодому мужчине. Рыжему, что не удивительно, и - похожему на Мортимера. Старший из сыновей Богалта был одет в строгий сюртук, и выглядел многим более серьезно, чем его младший улыбчивый братец.
Девочка встретила его мимолетной, сверкнувшей как солнечный зайчик улыбкой.
- У меня всегда добрый. Ты любишь птиц?
- Верона с вами? – посмотрел на сыновей Мортимер.
Локки посмотрел на старшего брата. Тот оглянулся через плечо. Несколько секунд ничего не происходило, потом в комнату вошла последняя Богалт. Если бы не определенные пропорции фигуры и пряди вьющихся рыжих волос, ниспадающие из-под шляпы, Верону вполне можно было бы окрестить морским волком. На крепких ладонях женщины красовались мозоли, прочная ткань нового еще наряда успела поистереться, а взгляд - скорее отбрасывал, чем привлекал. Дочь Мортимера улыбнулась уголками губ и поприветствовала собравшихся легким кивком головы.
- Я здесь, отец. Доброго дня.
- Здравствуй Верона, еще раз добрый день мальчики. Познакомьтесь, Айне Теллур, - снова представил незнакомку отец.

[Кысь >>>]

Карл приветственно кивнул гостье, подталкивая младших брата и сестру к центру комнаты.
- Приятно познакомиться, Айне, - Карл оглядел Теллур - вежливо и легко. Потом кинул быстрый взгляд от отца, словно спрашивая, кем является гостья.
- Нет, - почему-то утвердительно кивнула Айне, - я на них смотрю. Всем добрый, как поживают верфи? - опять светски поинтересовалась гостья.
- Замечательно, - сдержанно отозвался Карл. - А вы, Айне, из... Неуштадта, да?
- Нет, я не столичная персона, - чуть помедлив ответила та, разговор с Мортимером помог ей немного сориентироваться в географии. - Мой корабль попал в Шторм и я лишь недавно оказалась на Новых Землях.
- Корабль! - подскочила Кайо. - Он добрался? Когда?
Айне отвернулась, невесело посмотрела на Мортимера и повернулась к его детям.
- Он не добрался... его можно искать на островах севернее. Два дня пути отсюда.
Карл прикрыл глаза, словно вспоминая карту залива, чуть качнул головой. Потом отозвался:
- Соболезную, Айне. Вы... - он на мгновение замолчал, подбирая слова.
- Одна? - подсказал ему Локки. Младший сын Мортимера стоял, опершись локтем о спинку дивана, и положив подбородок на ладонь.
Притихшая Кайо вдруг смутилась и удрала за спину отца. Ее сестра качнула такими же рыжими локонами.
- Сожалею. Отец, у нас найдется место для еще одного.
Айне кивнула, тоже чуть помолчала.
- Какой у вас хороший город, вовсе не похож на города Старого Света... я почему-то надеюсь, что корабль цел. Может немного требует ремонта и... - она покрутила на палец локон и вдруг улыбнулась. - Еще я хорошо ныряю.
Мортимер улыбнулся. Он обернулся, поймал младшую дочь и посадил к себе на колени, надежно спрятав за большими и сильными руками.
- Место найдется. Верона, Карл, Локки. Вас ждет мама в Неуштадте.
- Как так? – нахмурился Карл. Его младший брат выпрямился.
- Тут еще много неоконченных дел.
- Тебя вообще еще ждет жена, - Мортимер покачивал младшую дочь на коленях. - Прости, Айне...
Богалт снова посмотрел на старшего сына.
- Постройка кораблей здесь замораживается. Штабу невыгодно подвозить ресурсы, к тому же Ясный находится на линии обороны. Сейчас гораздо удобнее строить корабли в Неуштадте и перегонять в залив.
- Не всем нам обязательно уезжать, отец, - Локки похлопал старшего брата по плечу, - нашим «корабелам» я понимаю резон уехать в Неуштадт, - молодой человек быстро улыбнулся Вероне, - но я-то могу остаться здесь.
Айне присутствовала при разворачивающемся разговоре и понимала, что ей так спокойнее.
Останавливать постройки кораблей в удобном порте? Странно, конечно, но и не такое бывает. Скорее она могла счесть, что Мортимер хочет отправить детей в более спокойное место - столицу этих Новых Земель. Хотя и спад обычной активности при ожидаемой войне тоже был в порядке вещей. Она понимающе улыбнулась Богалту-старшему, не став вмешиваться в разговор.

(все)

[Соуль >>>]

День: тринадцатое августа
Фигура: пешка b7 и сопровождающие
Ход: b5 - b4
Официальная клетка: c b5 на b4
Фактическое местоположение: b5

Море... такое большое, живое, бесконечно глубокое и бесконечно синее.
Как небо. А небо - как море. Синева гляделась в синеву и не могла наглядеться.
Здесь Гелара чувствовала себя совсем как дома. Да она и была здесь - дома. Чащи Шэн-лие, тропки в лесу, обильные дожди, ночи, наполненные серебряными звёздами - всё это было ей родным, но море... Водная волшебница не могла забыть водной стихии. Не могла, не хотела и не стремилась. Это было самым большим куском Греты ланРейт в Геларе, и кусок этот был важным - для них обеих. С тех пор, как первая ушла и родилась вторая, вода продолжала следовать за ними обеими также, как в прежние времена. И волшебница отвечала стихие искренней взаимностью. Как родителям или любимому.
Под ногами скрипела палуба, а за бортом плескались белоснежными гребнями волны - невысокие и ласковые. Хотелось просто немного пошалить... И Гелара шалила, не стесняясь, хоть и не расходуя излишки силы: то спрыгивала за борт и пробегала несколько шагов, то поднималась вверх на струе воды и шлёпала по палубе босыми ногами, оставляя мокрые следы. Было весело. И хорошо.
Валь, облокотившись о планширь, наблюдала за ней. Темные и недлинные волосы женщины шевелил ветер. Прищуренные глаза...
- Ты мне напоминаешь о чем-то. То, как общаешься со своей стихией, - неожиданно, улыбнувшись, обратилась к волшебнице навигатор.
- О чём же? Я просто... давно так не делала. Плавала по подземным рекам, играла под дождём... А вот по морю наперегонки с волнами - не бегала, - улыбнулась Гелара, отбросив со лба несколько выбившихся мокрых прядок. - Жаль, не все делают так, как я... Им было бы куда веселее, наверное, если бы они любили бегать по воде.
- Лиа? Ты думаешь? - женщина оперлась руками о планширь.
- Не только лиа... Просто всем, у кого есть сила. Стихия, искусство къямай... я не знаю, что угодно, - громко рассмеялась женщина, пританцовывая на палубе, словно у костра среди друзей - кружась, плавно вращая руками, будто плывя по невидимым волнам. - Вот интересно, Тигр-Властитель хоть иногда... не властитель, а просто - лиа? И что он делает, когда остаётся один? Может, танцует при звёздах? Или читает небесам стихи? Поёт? Просто бегает сквозь лесную чащу? Как думаешь, он может что-то такое делать? Наверное было бы здорово, если бы мог, а?
- Я думаю, что все мы наедине с собой становимся искренними, - ответила Валь.
Она села на доски, обхватив ладонями носки просоленных сапог.
- А не наедине? - Гелара в три прыжка оказалась рядом и присела ан колени, уперев кулаки в палубу. - Может, не только наедине можно? Просто... мне иногда жутко интересно, какие мы - настоящие?
Валь пожала плечами. Глаза ее стали задумчивыми.
- Я не помню, какая я – настоящая, - она сдула со лба длинную темную челку. - Вот так.
Еще одна короткая пауза.
- Скажи, а у тебя есть человек, которого бы ты хотела увидеть настоящим?
- Не знаю... Наверное есть, - пожала плечами Гелара. - да, есть. Двое... Хотя насчёт обоих я немного не уверена.
- Кто они?
- Один... я сама, наверное. - Про другого говорить не хочу. А ещё знаю, что хочу лучше понимать моего Мастера. Он... - Гелара запнулась. - Он очень добрый. И беспокоится обо мне очень сильно. Я не хочу, чтобы ему пришлось горевать из-за меня.

Сообщение отредактировал Соуль - 23-03-2010, 20:56

[Darkness >>>]

Девушка совсем посерьёзнела. По пальцам волшебницы бегали тонкие струйки воды - вперёд-назад, вперёд-назад. Словно кровь, если бы кровь могла бежать по телу снаружи. Тонкие светлые змейки свивались в узоры, пробегали по шее и плечам, впитывались в ткань платья, оставляя тёмные разводы на цвете густого синего тумана... и осторожно сбегали на палубу к пальцам ног, чтобы снова забраться вверх и взлететь небольшим гейзером к ладони чародейки.
- Я очень дорожу им. Он многому меня научил... Помог понять о себе больше, чем я могла надеяться. О том, кто такая я... теперь.
Валь задумчиво кивнула. Она запустила пальцы в волосы, потерла большими пальцами виски. Вздрогнула, когда мимо проскакала, стрекоча мартышка.
- Вот мерзость маленькая... - недовольно покосилась в сторону нейа навигатор.
- Так надоела уже? Хочешь - я её оболью? - чуть ткнув бок соседки локтем, предложила Гелара.
- В какой-нибудь бочонок с рыбой, - хмыкнула навигатор, - или в воду. Попугая тоже уже видела? Вторую катастрофу?
- Не заметила пока. А что - тоже раздражает? Слушай, - глаза чародейки озорно блеснули яркими каплями, - а если их в одну бочку. С рыбой? И там на несколько минут запереть? Как думаешь, кто по чьей голове выбираться будет?
- Тови по голове Хиноми, спорю, - хмыкнула навигатор. И прищурилась. - А запрешь?
- Нууу... я могу, - Гелара показательно провела по рукам ладонями, словно засучивая рукава. Вслед за пальцами вверх взбежали округлые спиральки капель. - Бочка где? Покажи!
Валь с улыбкой надежно всегда прятавшейся от взглядов моряков девчонки ткнула пальцем в сторону грот-мачты, под которой стояло с полдесятка бочек, и одна из них - открытая. Над ней совершал одному ему понятные пассы кок.
- Та-а-ак... сейчас попробуем... заманить бы её туда как-нибудь, - мечтательно протянула Гелара, прищурившись и выискивая проказницу по палубе. - А уж закупорить... после того, как поскользнется - а она поскользнется... Точно сумею. И птицу. Сейчас придумаем, кстати, где эта летучая напасть? Сейчас мы её мигом уму-разуму научим!
- Тен-нар-ры! Тенар-р-ры! – разнесся клекочущий голос Хиноми.
Валь насмешливо фыркнула, сдувая тяжелую от впитавшейся соли прядку с глаз.
- Его и искать не надо.
Очередная волна небрежно качнула корабль, ударилась о высокую скулу, обдавая обеих женщин брызгами. Прохладными. Солеными. На досках палубы осел отголосок желтоватой пены, стремительно тающей в солнечных лучах. Коротко, резко и остро резануло ноздри ароматом воды и свежих водорослей: запахи здесь, вдалеке от портов ничуть не напоминали царившее между кабаками затхлое амбре.
- Пошел к черту! – задорно крикнула Валь, запуская в попугая шейным платком. Темно-красный лоскут ткани поймала скачущая по реям мартышка.
Валь хмыкнула:
- Дразнится, заразка-Тови. – женщина подмигнула Геларе. - Так проучишь?
- Проучу! - уверенно кивнула Гелара и осторожно вытянула руки вперёд... растопырила пальцы... Кончики ногтей чародейки медленно задрожали, заиграли на солнце собирающиеся перед лицом волшебницы блестящие капельки.
Платок Валь был влажным - Гелара поняла... нет, почувствовала это сразу. Просоленный, всегда влажный платок морехода - что может быть лучше, когда хочешь попросить стихию о... помощи?

Сообщение отредактировал Darkness - 23-03-2010, 20:58

[Scorpion(Archon) >>>]

Нет, нет и нет. Сегодня Геларе удавались только шалости!
Тонкая, но невероятно сильная и густая струйка воды брызнула прямо в морду обезьяны. за ней последовала вторая, третья, четвёртая. Заливая глаза и не давая сориентироваться, раз за разом собираясь на платке тёмными пятнами, влажные иголки тонких водяных струек били, били, били проклятую негодницу отовсюду.
- А вот теперь ещё... на тебе!
Валь весело засмеялась. На отмщение грязной мартышке собрались посмотреть даже другие матросы с "Аизер". С десяток - они стояли, хохотали, показывали на зверька пальцами. Возмущенный попугай взвился над парусами: "Вор-ры! Тенар-ры!! Кар-раул!!!" В стороне почти согнулась напополам от хохота Сейней. Капитан уперлась ладонями в коленки и заливисто смеялась, явно одобрив такой метод отмщения и сам процесс.
- И тепе-ерь... - Гелара прищурилась, высунула язычок, как девчонка, лепящая куличик. Развела руки, вскочила и вдруг ни с того ни с сего рванулась вперёд по палубе, кружась в одной ей понятном танце. Охи и удивлённые прихлопывания команды заглушил яростный, совершенно непотребный крик попугая: медленно, словно настоящая, за спиной проклятого пернатого балагура поднялась из воды большая, узкая водная струя и приняла очертания морской змеи, какие водятся только на дальних глубинах. Гелара помнила их ещё по плаванию... сюда.
Попугай рванулся было с места, орошая всё вокруг яростным криком, но было поздно: змея, ощерив переливающуюся сияющими бликами пасть, поглотила проклятую птицу в одном длинном водном потоке и, окатив водой с ног до головы всех присутствовавших, рухнула на палубу. В тот же миг, не удержавшись от очередного брызга, сверзилась с высоты прямо в непонятно почему открытую бочку мерзавка-Тови...
- Ну и наконец!
Гелара схлопнула руки, вновь метнулась вперёд, перекатившись колесом прямо по палубе и чуть кого-то не сбив - сверкнули на миг из-под задравшегося подола платья коленки женщины - и, развернувшись, вновь их развела.
вызванный левиафан подхватил обоих проказников, завертел, закрутил и, разлетаясь последней волной, сбросил в бочку с какой-то рыбой...
- Вор-ры! Вор-ры!! Обокр-рали!!! - визжал Хиноми.
Тови просто верещала и дёргала хвостом, намертво приклеившемся к смоляному краю бочки, когда в рыбу свалилась проклятущая птица. Та, в свою очередь, силилась отделить от подруги-озорнушки перья, завязшие в той же смоле... И оба то и дело скатывались в вязкую, похоже, как следует просоленную гущу рыбы.
Гелара устало рухнула на палубу и села, вытянув ноги.
- Э-эх... Это того стоило, а? - выдохнула колдунья, отряхивая мокрые волосы. Впрочем, мокрым на палубе теперь было абсолютно всё - с ног до головы.
- Так держать! - победно подпрыгнула Валь.
Со всех стороны послышались хлопки и победные крики: команда фрегата явно оценила подвиг Гелары и её месть "проклятию всего флота". Таль с широкой улыбкой отсалютовала чародейке и крикнула, обращаясь уже к команде:
- Герою флота - троекратное "ура"!
Матросов не надо было уговаривать. Громкое "ура" в исполнении просоленных моряцких глоток грянуло три раза.

[Тео >>>]

День: десятое августа
Фигура: конь G8
Ход: без хода
Официальная клетка: f6
Фактическое местоположение: f6


К вечеру, когда потемневшее небо замерцало еще пока тусклыми искорами звезд, всадники анйар разожгли большой общий костер. Собранный валежник уютно похрустывал, постепенно разгараясь, и после того как кто-то из воинов подбросил в костер каких-то трав, к терпкому запаху дыма примешался аромат чабреца и мяты.
Всадники расселись вокруг, негромко переговариваясь. Иногда раздавались всплески смеха. В открытом поле виднелись силуэты пасущихся анйар.
К лагерю Курта приблизился знакомый уже всем разведчкам рыжий Фадде. Парень снял доспехи, и теперь, в тонкой рубашке с коротким рукавом и плотных бриджах, двигался еще легче, быстро и почти беззвучно.
Илая с командиром как раз собирались на вылет, и Крылатый раздавал последние указания остающимся на земле. В основном, они сводились к тому, что в отношении вновьприбывших следует быть сдержаннее.
Завидев одного из всадников, Курт дружески ему улыбнулся:
- Вечер добрый.
- Вечер, - улыбнулся в ответ всадник. Он с явным любопытством посмотрел на драгенов: на языке у парня явно вертелся не один десяток вопросов, которые он стоически удержал. - Мы тут подумали, - Фадде кивнул назад, в сторону своего лагеря, подразумевая, кто эти самые "мы", - может, захотите с нами посидеть? Ну, кто останется? Все равно, как-никак, в одной команде вроде бы.
Рыжий снова улыбнулся.
Тола и Вида бросили на Курта умоляющие взгляды. Тот слегка растерянно потер кончик носа.
- Ну… - неуверенно изрек он после минутного молчания, - Если у девочек нет других планов и имеется желание – почему бы и нет.
Полукровка понуро ссутулилась, ей тоже хотелось познакомиться поближе со всадниками.
- Впрочем, я думаю, что мог бы слетать и один. Илая?
Девушка вмиг просветлела и едва не повисла у Крылатого на шее. Впрочем, Тола и Вида тоже сияли, как начищенные серебряные тарелочки.
- Ата?
Фино пожала плечами.
- Если настроение будет…
- Мы все равно долго сидеть будем, - посмотрел на неё Фадде, - если сейчас нет, так, может - потом появится настроение.
Он перевел взгляд на Курта, вновь улыбнулся. Лиа смотрел на Ату, чуть нахмурившись.
- Ладно, барышни, я полетел. Не забудьте о том, что я вам говорил.
С этими словами он отвесил рыжеволосому полушутливый поклон и взмыл вверх.
«Барышни» счастливо улыбнулись ему вслед и уставились на Фадде, пожирая его внимательными взглядами.
- Ну, что, пойдем? - всадник взъерошил короткие волосы на затылке и кивнул в сторону костра. Потом, впрочем, посмотрел с любопытством - уже на драгенов, - познакомите потом со своим крылатыми?
-Конечно, - одарила его сверкающей улыбкой Тола, - зачем откладывать на «потом». Можно прямо сейчас и познакомить…
- Угу, - хмыкнула хмурая янтарноглазая, - Драгены, несомненно, порадуются такому ужину.
- Ата!!! – три возмущенных голоса звучали сейчас как один, - Если у тебя дурное расположение духа, не надо мешать веселиться другим!
Фадде приподнял брови, озадаченно улыбнулся.
- Сказать по правде, я не так хорошо вижу в темноте, чтобы сейчас знакомиться с... драгенами.
- Ну тогда вам не повезло, - тихим эхом откликнулась Ата, - Днем Несущие спят. Хотя… может, и повезло… при солнечном свете видят они так себе.
- Они враждебно относятся к чужакам?
- Да нет, что вы! – пропела Тола, недобро косясь на подругу, как будто желая вывихнуть ей и вторую ногу тоже.
Ата сделала вид, что не заметила.
- Если не примут за добычу – нормально относятся, - так же тихо ответила она.
- Ой, да не слушайте вы ее, - всплеснула руками Вида, - Вечно придумает всякую ерунду и потом всем ее рассказывает…
В ответ на эти слова фино вскинулась и ее янтарные глаза полыхнули огнем. Впрочем, она почти сразу понуро опустила голову:
- Мое дело предупредить. Вы собирались идти к костру, кажется?..
Всадник бросил быстрый взгляд на Ату, но - промолчал. Потом посмотрел на остальных фино, легко махнул рукой.
- Пошли? - и сделал пару шагов в сторону.
Тола и Вида последовали за ним, как за путеводной звездой. Илая тревожно посмотрела на Ату, потом на «неразлучную парочку»:
- Идите, мы догоним.
При слове «мы» хмурая фино чуть округлила глаза. Полукровка присела рядом с ней и жарко зашептала что-то ей на ухо.