Новые Земли, колонизация

[Барон Суббота >>>]

- Ага, значит снабженец! Это хорошо - они обстоятельны и аккуратны, склонны всё записывать. Можно будет поискать личное дело Эрис. Кстати, ты не в курсе, заводились они на вас и что именно туда заносилось?
- Конечно, заводились, я ж говорил уже, - Тони очень строго и печально посмотрел на Ригора. - По два на каждого. В одном наблюдения, протоколы, всякая ерунда, что с вживлением связана... Их Радциг майору отдал, не знаю, правда, сами дела или копии... А в другом - наблюдения другого характера. Как это... "пси-хо-ло-ги-чес-кие"! И вот уже их никто, кроме самого Мике, в глаза не видел. Там все с биографией и настоящими именами, ты представляешь? С настоящими! Опять-таки, кроме моего...
- Ну ты и... артист! - Макабрей восхищённо прицокнул языком. - Целую лабораторию за нос водить - это же надо так...
- А кто проверит-то? - невинно захлопал ресницами Дентон. - У меня же ни документов, ни родных, ничего. А что до имени... на которое я в самом детстве откликался, так оно, верно, и есть подлинное?
- Ну, это ты зря так, - усмехнулся некромант. - я вот считаю настоящим то имя, которое подходит. Вот тебе твоё нравится?
- Э-э... - парень озадачился. - Да я не задумывался. В смысле, мне Мике сказал, что я теперь Дентон, я как-то и спорить не стал, ну Дентон, и что. Ничего так имя-то... - тут на него словно озарение снизошло. - Слушай... а Макабрей - это ведь не твое родное?..
- Конечно, нет. Ригор - это из элоквентского, а Макабрей - это, хе-хе, танец такой, - некромант смотрел на Дентона так, что в его словах за милю чуялся подвох.
Тот честно поперхнулся.
- Т-танец?.. Покажи?!
Макабрей тихо, но весьма зловеще расхохотался.
- Дентон-Дентон, а ты знаешь, почему надо быть осторожным с желаниями?
- Зна-а-аю, - мрачно процедил он. Потом решительно протянул руку некроманту и широко улыбнулся (что тоже произвело несколько пугающее впечатление) - Кстати говоря. Даниэль.
- А раз знаешь, то жди и помни о моём чувстве юмора, - Ригор пожал протянутую руку. - Йохан. Но звать меня так не нужно, я вполне доволен своим нынешним именем.
Дентон-Даниэль фыркнул. Подумав, добавил:
- И меня - пока не нужно. Считай жестом доброй воли... а то я пока не готов вернуться к тому, что было в самом начале.
- Договорились. Спасибо тебе за доверие... Дентон. Кстати, а ты знаешь, что твоё имя можно перевести, как "Зубастый"?
Лицо паренька приобрело такое выражение, словно он только что проглотил нечто склизкое, холодное... и, кажется, извивающееся.
- М-да, - сказал он спустя минутку, - а ты, Ригор, знаешь, что есть такие вещи, которые лучше не знать?
- Ага... половина моего жизненного опыта и познаний к таким относится. А что такого? Имя как имя. Моё вообще означает "холодный" или "окоченевший".
Дентон потыкал в некроманта пальцем.
- Зато правда. Холодный, как утопленник. Черт, ты у огня сидишь - как можно быть таким холодным?
Он даже шептать умудрялся с такими богатыми интонациями, что шепот казался возмущенным возгласом с самой трибуны амфитеатра.
- Я уже говорил, - Макабрей чуть отодвинулся от Дентона, чтобы парню было не так легко до него дотянуться впредь, - или нет? Ну, в общем, дело в том, что из-за обильного воздействия магии Смерти, у нас, некромантов, часто меняются тела. Снижение температуры - один из побочных эффектов лично у меня.
- Ах, так это тоже... - Дентон присвистнул, но почти сразу же захлопнул рот ладонью. Нет, все-таки не разбудил... - И это так навсегда и останется?
- Вроде того. Хотя нет, вру. Со временем моё тело умрёт, а дух преобразует его в высшую нежить. Ну или не в высшую, если не повезёт. Кстати! Вот скажи, Дентон, что ты будешь делать, если меня вдруг убьют после долгого магического боя?
Парень уставился в черное небо губы еле заметно задвигались, брови вдруг изогнулись ломаными линиями.
- Ну. Ты вообще серьезно или как обычно?
Некромант дёрнул уголком рта, как бы говоря "какие уж тут шутки!", потом качнул головой и таки ответил:
- Абсолютно серьёзно, Дентон.
- Я расстроюсь, - признался тот. - Я даже, м-м... сильно расстроюсь. Не скажу, что буду рыдать, безутешен и навек обречен страданиям, но мне будет неприятно, факт. А потом, наверное, мы будем тебя хоронить с пафосными речами о том, как ты был нам дорог и сколько для нас сделал. Нравится?
- Нет, потому что всего этого не будет, - тонкие губы Макабрея раздвинулись, являя совершенно звериный оскал. - А будет то, что я вас стану есть. Если повезёт, сперва поубивав. Вторая попытка...
Дентон подумал немного и отодвинулся.
- Тогда... мы должны вбить тебе кол в сердце?
- Снова мимо, - Ригор наставил на парня палец и сделал движение, будто застрелил. - Для этого вам ко мне подойти придётся. Да и кол...несерьёзно как-то. Деревяшка и деревяшка.
- Ну, тогда, может, не в сердце? И... не вбивать, а, скажем... о, я придумал! Надо в тебя из арбалета! - Дентон снова поймал себя на том, что переходит на повышенные (и подозрительно восторженные) тона, и осекся. - Слушай, я что ни подумаю, все ерунда какая-то выходит, неужели ты даже сдохнуть нормально не можешь?!

[Хелькэ >>>]

- Не могу. У некромантов очень свои отношения со смертью, - он вздохнул и поморщился, явно отражая всем своим видом тот факт, что ему объяснять подобные вещи как-то не нравится. - Ладно, слушай. Если в бою или ещё в каком-то случае я умру, и не выскажусь матерно на эту тему немедленно, а упаду, перестав кровоточить, перво-наперво ты обязан лишить меня возможности передвигаться. Сломать ноги, желательно у таза, и руки у плеч. Потом размозжить голову. После этого у вас есть примерно три часа, чтобы расчленить моё тело и сжечь, а лучше - растворить в кислоте. Вот тогда всё будет шито-крыто, а я с того света тебе большое спасибо скажу.
Дентон с философским видом подпер ладонью подбородок и посмотрел в небо.
Небо, казалось, насмешливо ухмыльнулось полумесяцем в ответ.
- Ригор, - сказал он грустно, - иди в задницу со своими сказками на ночь.
Некромант зажал себе рот, чтобы не побеспокоить девушек своим почти конским ржанием.
- Я серьёзно, - всё же смог сказать он, утирая выступившие слёзы. - Более того, я хочу, чтобы это сделал именно ты. Если хочешь, могу объяснить, в чём проблема.
- Ты хочешь, чтобы я...?! - Дентон округлил глаза. - Не, погоди, ты правда хочешь, чтобы именно я, э-э, сломал тебе ноги и руки, потом размозжил голову, потом порезал на кусочки и сжег?!
Он изобразил всю гамму чувств на лице и добавил в заключение:
- Слушай, мне признавались в любви, в ненависти, в абсолютном безразличии и еще много в чем, но чтоб в таком... Давай-ка, расскажи, что я тебе сделал плохого!
- Скажем так, Эрис может, эммм, несколько увлечься. Мари...ну, ты понял. Так что, иных кандидатур просто нет, уж прости. И помни, ты это будешь делать не со мной, а с тупой, хищной и очень голодной тварью, которой станет моё тело. Совсем запутался? Надо пояснять?
- Не поясняй, пожалуйста, - жалобно попросил Дентон. - Черт, как бы я хотел, чтоб это была шутка, а. Я понял, да, что если тебя убьют насмерть, то надо тебя того, ага...
Он сокрушенно покачал головой и поинтересовался:
- А... а Мари я что скажу? "Извини, мне срочно надо отойти поломать трупу Макабрея руки и ноги"? - тут его осенила страшная догадка. - А если Марийку убьют?! Ее тоже надо будет... того?!
- А если убьют Мари, - слегка передёрнулся Макабрей, - то останется только молиться, чтобы она стала рвать не нас, а убийцу. Штайнер помнишь и нашу весёлую ночку?
- Век не забуду, - поклялся Тони. И тихо-тихо добавил, непонятно, то ли в шутку, то ли всерьез: - Дорогой Создатель, пожалуйста, не дай мне увидеть, как умирают эти люди...
Макабрей не стал ни язвить, ни просто отвечать. Он молчал ещё несколько мгновений, пока вдруг не вспомнил кое о чём важном.
- Кстати говоря! - встрепенулся он. - Упаси тебя Создатель пытаться добить меня или Марию, если мы с тобой заговорим после смерти! Вот честно, если мне придётся коротать пару тысяч лет без, скажем, ноги, я тебе это припомню!
- "Заговорим после смерти", о-о! - восхитился Дентон. - Что ж, думаю, я не пропущу этот момент. Наверняка сразу просеку. Слушай, а ты еще жив? Или уже говоришь со мной после смерти?
- Ну, как тебе сказать, - Макабрей демонстративно пощупал у себя пульс. - Вроде бы жив. Дентон, а вот тебе ещё вопрос... ты какой вид высшей нежити предпочитаешь?
- Дурацких вопросов не задающий, - огрызнулся парень, которому разговор начал казаться форменным издевательством одной стороны над другой; причем первая сторона нагло пользовалась своей харизматичностью, а также искренним расположением второй стороны и только поэтому до сих пор не словила по некромантской морде. - А вообще, я в них не понимаю. Какой у меня выбор?
- Ой, да на всю мою богатую фантазию! - осклабился Ригор. - Ладно, выдохни уже. Шучу я!
- Нет, Фиерс был неправ, - подвел итог Тони. - Это не я придурок. Это не у меня дурацкие шутки. Макабрей, молись, чтоб мне не приснился твой труп с переломанными руками и ногами, отплясывающий... макабрей, ага.
Он удрученно сплюнул в сторону, потом потянулся и вскользь прибавил:
- Ну и можешь еще помолиться, чтоб нас всех не прирезали этой ночью.
- Что-то мне подсказывает, что с моей стороны будет неосмотрительно подсказывать Создателю такие перспективные идеи. Иди спать уже, жертва передовой некромантии, я посторожу до рассвета.
- Так и не ляжешь? - ужаснулся Дентон. - А завтра нам тебя на руках носить сутки?
- Зачем? - удивился Макабрей, округлив глаза. - То есть, мне приятно такое почитание моей скромной персоны, но я как-то сам привык, ножками. А, погоди. Ты о том, смогу ли? Смогу. Не волнуйся. Мне приходилось не спать и дольше.
Юноша пожал плечами с явным сомнением.
- Я-то тоже могу дольше... только я не хочу. Но, если тебе несложно, - он кивнул в сторону спящих. - В общем, если она проснется и попытается кого-нибудь зарезать, ты уж не оплошай, ладно?
- Разумеется, - некромант дождался, пока Дентон ляжет и закроет глаза. Лишь после этого он добавил, вполне слышно, но вроде ни к кому не обращаясь:
- Для чего я, по-твоему, тебя про предпочитаемый вид высшей нежити спрашивал?
В темноте что-то звякнуло, а потом в Макабрея полетела жестяная кружка, которую кто-то забыл у костра.
Малефик увернулся с тихим, но очень злобным хохотом, замечательно подходящим под все стереотипы о его профессии сразу.
Марийка вздрогнула, шевельнулась, даже пробормотала что-то неясное - но все-таки не проснулась. Дентон, почувствовавший, что пора прекращать вакханалию, тихонечко захрапел.

[Scorpion(Archon) >>>]

День: ночь с шестнадцатого на семнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: F1
Фактическое местоположение: F1 (Лагерь "Гласов Урагана")

Тишина. Самый надёжный союзник и самый нахальный врга, из-за которого все твои движения работают против тебя. Шаг - предатель, Поворот головы - изменник. Шелест одежды - донос.
Тишина любила и умела плодить тех, кто выдаст любой замысел. Шум, шорох, стук, хруст, шелест, шёпот - лишь малая часть той бесконечной вереницы челяди, которую приводила с собой тишина, чтобы предавать и продавать доверившихся ей самонадеянных глупцов, решивших, будто она стала их союзником.
Это всегда немного неосторожно - играть в прятки с тишиной. Рано или поздно ты проиграешь. Но ведь можно и схитрить?
Когда ты один - тишина беззуба.
А когда кто-то рядом? Смотря насколько.

Хаурэс хорошо постарался. Конечно пришлось хитрить, извиваться, как змея и нашёптывать то тут, то там пару слов, но выдворить всех Гласов на учения в полевых условиях на несколько дней ему удалось, и тогда... Тогда появилось то, что теперь Круорин Синерем называл... домом?
Зачем ему дом? Можно было бы гордо именовать это всё "цитаделью зла", "тайным убежищем", "секретным гротом". Но это был подвал. Зато - его. Прямо под "малефицкой", как проклятые святоши обозвали его дом и связную точку. По совместительству.
Подземное обиталище малефика не было ни шикарным, ни огромным. Оно было удобным. Всё, что проклятый Крюгер мог бы сжечь, выбросить или вымочить в кислоте только потому, что ни шута не понимал в его разработках, Круорин расположил здесь: гримуары, урны и филактерии множество лет назад усопших личностей, от одного упоминания о которых у некоторых особенно начитанных волосы встали бы дыбом; рунные камни; рукописи на элоквентском, начертанные на свитках из кожи - обычно эльфийской, но попадались и человеческие экземпляры, и что поинтереснее... Ларцы с алхимическими компонентами - не всегда традиционными, а порой редкими и неудобными в добыче. Множество других предметов - на всякий случай... И его гордость.
Начертанный на полу круг подчинения с правильным расположением символов, рун и ключей. Ювелирная работа, на которую ушло три ночи. Правильное узилище для демона. По-настоящему правильное, а не так, как делают эти церковные шавки, "разрешённые малефики"!

Разрешённый малефик - звучит почти также, как "милосердное убийство" или "почётная казнь". Лживо, лицемерно, бессмысленно - но существует.
Интересно, какой он, этот Творец, раз ему возносят хвалу такие... твари?
Круорин усмехнулся. Он вставал поздно, и никто не осмелится залезть к нему сейчас. Даже Ленк... О, Ленк, это бесподобное ничтожество! Инквизитор, решивший его "перевоспитать, спасти душу заблудшую!" Недаром они столь много раз уже проводили вечера за беседами. Не раз и не два вспоминали каждый свою жизнь: один - с деланным интересом, другой - с показным отвращением. Кто какой - менялось от случая к случаю, но... Ленк. Искренне верящий в свою чистоту и непорочность, мелочный, слепой в своей обрядовой набожности и уже давно мёртвый там, в душе... Если и когда-то был живым. Там, "где-то, в жёсткой и противной тюрьме из рёбер, со всех сторон зажатая между сердцем, лёгкими, печенью и пищеварительным трактом", как любил выражаться его наставник, мудрейший и могущественный Атрокс Сангвин - там у Ленка трепыхалась душонка, столь низкого пошиба, что ритуал для её исторжения, изученный Круорином в былые времена, оказался бы невыгоден - столь мало принесла бы ему пользы сущность облезлого инквизитора.
Круорин усмехнулся и перевернул страницу. Liber Igneus: animo barathro donare. Азы. Самые основы. А понимание основ сейчас было как никогда важным. Где же, где же связь?
Чуть поодаль на широком прямоугольном столе из чёрного дуба, за которым в резном кресле того же вида сидел демонолог, лежала другая книга, открытая посередине. Тонким, беглым почерком по верхней кромке страниц бежала надпись: "Легенды лиа. Что удалось выяснить".
Связь. Здесь должна быть связь.
Когда Круорину стало известно, где его поселят, он едва удержался, чтобы, изобразив привычное всем покорное смирение с долей презрительного позёрства, склонить голову и согласиться с такой участью. Участью, за которую прочие малефики - зарегистрированные ли, нет ли... Да все, даже его наставник, отдали бы больше, чем душу. Души. Тысячи душ, чтобы иметь возможность исследовать ЭТО!
Даэн-ли. Настоящие, о которых за всё проведённое здесь время он собирал знания по крупицам, как и о таинственном, непонятном, но таком восхитительном искусстве къямай... А ещё в легендах лиа из тех, что он успел узнать, говорилось о найрити.
Исказители. Те, кто умел извращать живую природу, людей и животных, птиц и рыб ("лиа и нейа" - машинально поправил себя Круорин, перелистывая ещё одну страницу).
Всё это было интересно. Так интересно и так необычно, что по сравнению с ним меркли все великие деяния малефиков прошлого.
Поднять легион мертвецов? Это могут считанные единицы, а толку? Стихийные орудия не оставят от них и следа - будь прокляты озверелые технократы!
Открыть портал для демонов? И попом - скольких из них ты сможешь подчинить, если прорыв будет настоящим, таким, каким и должен быть?
Проклясть целый город на вечные муки? Способных на это было во всём мире меньше, чем пальцев на обеих руах, и они врядли пользовались таким даром часто - бедные смертные могущества и красоты искусства маледикции оценить могли не больше, чем некромантию и демонологию.
Но это... это меняло всё дело. Изменение, искажение жизни, превращение её в то, что нужно тебе... Это умели лиа, он видел, он мог поклясться - умели и могли бы, наверное, добиться небывалых высот, если бы что-то их не... ограничивало? Сковывало, запрещало?
Ещё страница. Простейший призыв беса, не требующего постоянной привязки. Это можно освоить к исходу первого полугода занятий. Может даже быстрее... Простейший символ, всего один, даже замкнуть круг не обязательно - пара слов, и бес твой!
А лиа что-то не давало использовать свою силу по-настоящему. Может, они чего-то боялись? Найрити - не боялись, а лиа боялись того, что делают найрити. В этом - ключ? К логике лиа - возможно, но ему-то нужна логика найрити!
Нужна связь. Тонкая красная нить, стягивающая воедино малефицию и къямай... Как назвать это новое искусство, интересно... Он уже в который раз поймал себя на подобной мысли. Круорин Синерем, великий малефик, основатель школы... депревации? Инкурвации? Глупо. Звучит, как базарная ругань или отчёт о ценах на продукты от интенданта! Где величие, где смысл, где сила звучания и гнев неостановимой мощи?!?!
Коррупции? Ещё хуже.
Инкинации? Уже неплохо... Но можно подумать ещё.
Ещё одна страница. Картинка с заключённым в круге извивающимся сладострастным суккубом. Все молодые малефики шутят, что мечтают научиться именно этому ритуалу... И учатся. Немногие после осмеливаются шутить на эту тему... Хотя и суккуб суккубу - рознь.
Асценции? Вот, вот это - то самое название. Изменение - как возвышение, как бесконечная, великая, могущественная сила! Вот!
Слово "асценция" было тут же выведено на странице "Легенд лиа". Поперёк, всё тем же изящным почерком.
Круорин щёлкнул пальцами и перевернул очередную страницу Liber Igneus.
Связь. Должна быть связь. Хоть какая-то... Ничего, время есть, пока ещё есть...
До рассвета оставалось несколько часов.

[Darkness >>>]

День: утро семнадцатого августа
Фигура: без фигуры, король E1, слон F1
Ход: без хода
Официальная клетка: F1, E1
Фактическое местоположение: F1 (Лагерь "Гласов Урагана")

Яниту на север отвез знакомый - из техников, что готовы душу продать, лишь бы нашлась возможность опробовать новый механизм в действии. Коренастый и широкоплечий Юрген был давним знакомым Рееден и, узнав, что той нужно к Наар харкъен - или к НарХер, как прямодушно сократили название колонисты - сразу вызвался её подвезти. А заодно опробовать новый механизм подачи топлива - и новые шины. Уже начавший лысеть техник был готов болтать о машинах сутки напролет; Янита не возражала, даром, что - могла говорить те же сутки.
Было утро, когда вдалеке показались развалины сторожевого поста лиа - груда камней в окружении странных и больших грибов. По крайней мере, издалека даен-ли казались тирресканцам именно грудой камней.
- Приехали, да, - Юрген посмотрел на Яниту. Механик слегка косил и создавалось ощущение, что узкие, ярко-зеленые глаза, смотрят в разные стороны. Женщина зевнула. Сейчас она мечтала о большой чашке крепкого кофе.
- Приехали...
На деле - доехали они лишь через час. К этому времени Рееден уже успела окончательно проснуться.
Когда мотор транспорта, перестав мягко, почти по-звериному, урчать, Юрген первым выскочил на высокую, свежую траву, и, резво обогнув, чуть прихрамывая, машину, распахнул перед Янитой дверь.
- Пр-рошу, - вдобавок ко всему, механик еще и чуть картавил.
- Спасибо, - Рееден тепло улыбнулась старому другу, выбралась на свежий воздух. Достала сумку. Огляделась.
По всему было видно - устроилось "воинство святое" довольно неплохо. Главное - вроде бы и прочно, так, что хоть посёлок полноценный закладывай, ан нет: в любой момент могли сняться и перебраться на новое место. Большая часть строений, вольготно расположившихся (или скромно присоседившихся, какое как) в этом так и дышавшем чужой, непонятной, но хорошо ощутимой стариной и жизнью уголке мира, была сооружена из дерева. Смастерили и домики-казармы, и что-то на вроде местного штаба для командования, и отдельный дом для прибывшего ранее епископа, и совсем-совсем отдельный - над ним ещё за полсотни шагов можно было разглядеть вырезанный каким-то талантом здоровенный священный символ. Несмотря на это, на полевую церквушку здание не тянуло ну никак и, построенное совсем недавно, выглядело мрачно, даже запущенно.
Всю эту красоту окружал частокол - прочный, высокий и надёжный, идеальный с точки зрения временной фортификации во всём, кроме одного.
Он лежал. Лежал ровными секциями по периметру, словно ещё только готовился к установке. В то же время отдельные части забора стояли как вкопанные... ну то есть и были вкопаны. Отдельные, меньше половины.
При виде приближавшихся гостей в лагере ощутимо засуетились. Из казарм начали один за другим выскакивать люди, странный, довольно несуразный человек с лысоватой макушкой выскользнул из угрюмого дома и опрометью кинулся к воротам. Зачем было открывать ворота, когда через частокольные щели можно было выезжать и въезжать хоть на страйдере - тоже оставалось загадкой.
- Весело у них тут, - хмыкнул Юрген, - проводить.
Рееден вопросительно вскинула брови.
- Ну, - механик пожал широкими плечами, - обидят еще. Нахамят. Мужики.
Янита, не удержавшись, хихикнула. Сам Юрген Ярцек более всего и походил на представителя тех самых "мужиков". А еще - был высокой Янита едва ли по плечо.
- Ладно, - не дожидаясь разрешения техномагессы, техник подхватил её сумку. - Пошли.

Сообщение отредактировал Darkness - 30-05-2010, 11:04

[Scorpion(Archon) >>>]

Выскакивавшие бойцы вытягивались по струнке прямо там, где оказались. Резко, совершенно по-военному и не особенно задумываясь. Что в них было церковного, кроме довольно опрятного вида и кое-где встречавшейся символики, было толком неясно. на вид вроде солдаты и солдаты.
Вымаршировавший (именно так, без скидок - вымаршировавший!) из "штаба" плечистый господин на общем фоне выделялся особенно. Подтянутый даже по армейским меркам, красивый суровой армейскою красой, прячущей под мундирами шрамы и ожоги, а под шрамами и ожогами - кучу мертвецов, своих и чужих, он смотрел вокруг себя гордо, надменно и каплю строго. Ровно настолько, чтобы подчинённые стучали каблуками и задирали носы, когда "офицер" (или кто он там?) проходил мимо.
- Эйнар Крюгер, доверенное лицо линтаария фон Гальдера! - подчеркнув голосом "доверенное" и особенно "лицо", проголосил плечистый, когда до гостей оставалось ещё шагов десять. - С кем имею честь, благородные господа?
За его спиной, видимо уже справившись с воротами, возник несуразный облезец. Смотрел он на прибывших с подозрением, не считая нужным это скрывать.
уже собиралась ответить, но Юрген, хитро подмигнув техномагессе, отрапортовал.
- Госпожа Янита Рееден из Неуштадта, техномаггеса высшей квалификации, прибыла сюда по поручению Его Святешейства. И сопровождением дамы.
Дама приветливо улыбнулась.
По интонациям рыжего, низкорослого техника, у которого явно в роду были гномы, все присутствующие должны были немедля пасть на колени. Или - хотя бы буть чуточку вежливыми.
Офицер хмыкнул. Хотя и весьма вежливо, уперев руки в бока.
- Слава Единому. Наконец-то. Мы вас уже и заждались. И надолго вы к нам? На постоянной основе или только с целью оказания, так сказать...
-... технической помощи, - ввернул подозрительный.
Крюгер смерил подчинённого уничтожающим взглядом.
- Разрешите представить, Гаральд ван дер Ленк - несколько менее доверенное лицо линтаария фон Гальдера и куратор малефика на исправлении, да поможет ему в том Единый.
- Рад знакомству, - губы подозрительного расплылись в улыбке. Глаза не изменились ни капельки.
Теперь уже заговорила Янита. Юрген, хмыкнув, отступил назад, сурово поглядывая на "солдафонов".
- Еще не знаю, насколько это основа будет постоянной - все зависит от того, как пойдет работа. - Женщина улыбнулась, однако не широко, серьезно и сдержанно. - Очень приятно, господин Крюгер, господин ван дер Ленк. Простите, что заставила вас ждать.
- Вашей вины в этом определённо нет, - офицер услужливо подставил даме локоть. По-светски, без уставов и церемоний. - Признаюсь, я ждал кого-то... другого. Не сочтите меня за самодовольного осла, но среди техномагов я привык иметь дело с мужчинами. Только все они - то есть мужская часть вашего сословия - меня подвели здесь. Надеюсь, вы оправдаете надежды епископа - и мои. Не хочу на вас давить, но сами понимаете... положение не из приятных.
- Что уж там говорить и правда, отвратное положение! - снова ввязался в разговор Ленк. Крюгер словно не заметил его.
- Прежние техномаги не квартировали у нас постоянно, но на всякий случай мы занимались возведением отдельного жилья... Правда, оно ещё не совсем готово, а всё - тот инцидент, - глаза Эйнара впились в Гаральда, словно удав в кролика. Тот чуть съёжился, но промолчал. - Несколько дней вы, думаю, не откажетесь погостить в местной епископской резиденции? Там удобно и просторно.
- А сам Его Святейшество не будет против? - поинтересовалась Янита. К слову, высокая и худощавая техномагесса и одета была... не по-женски - в темную и длинную, почти до колен, рубашку с свободными рукавами и мягкие, темные же, брюки. - Меня, господа, если честно, в принципе, можно где угодно разместить. Главное - крыша над головой от дождя. - Янита приподняла уголки губ; от улыбки узкое, с резкими чертами, лицо преображалось, становилось мягче.

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 29-05-2010, 0:03

[Darkness >>>]

- Против - не будет. Иначе бы не вызывал. Он в странном расположении духа, скажу вам по секрету...
- В скверном, я бы сказал, - ввернул Ленк. Крюгер не вытерпел:
- Гаральд, проверь своего подопечного пожалуйста. Что-то его не слышно.
- Он вообще редко выходит...
- Я сказал "не слышно". "Не видно" меня устраивает, - буркнул в усы офицер. Сконфуженный Ленк, поняв бессмысленность препирательств, удалился, не оборачиваясь, в сторону мрачного строения.
Крюгер проводил его долгим взглядом.
- Да проклянёт Творец того умника, что подсунул нам вместо нормального техномага или даже ортодокса-колдуна эту па... дшую во всех отношениях личность, - фраза явно была цитатой из кого-то, кого церковный воитель не счёл нужным упоминать. - Терпеть не могу "малефицкую"... это между нами, хотя все и так знают.
- У вас служит малефик? Удивительно, учитывая специфику вашего отряда, - Янита чуть изумленно приподняла тонкие, темные брови. - И, что же, у него, видимо, тоже не вышло справиться со страйдерами?
- Его я к ним за триста шагов не подпустил бы, даром что весь лагерь в ширину столько может и не наберёт! - сдавленно просипел Крюгер. - Это всё Ленк... Обращает к свету. нашёл кого. Круорин не из тех, кто обращается - печёнкой чую, простите старому ослу его язык, я солдат, хоть и не совсем уж дубина. И человек верующий. Может и не все малефики - мрази, но у меня чутьё... Не верю я ему. Просто не верю. Скорее местным поверю, или змее какой, или коню говорящему, чем нашему... этому.
Янита во время достаточно длинного все же монолога приподнимал брови, чуть покачивала темноволосой головой. Ей предстояли явно весьма и весьма - как думала женщина - забавные дни.
Юрген, шедший сзади с вещами Рееден, только похмыкивал себе под нос.
- Подождёте, пока я доложу о вас линтаарию? - Крюгер, выговорившись, кажется немного остыл. И всё равно волосы в бороде старого церковного вояки топорщились, как иглы злобного ежа... - Он будет рад вашему приезду, ручаюсь вам. Со дня его прибытия дела лучше не стали, а нам ведь, возможно, скоро в бой. Кстати, а вы МОЛОТ видели? Хотя наверное нет, сам линтаарий в Неуштадте на нём вроде бы так и не появлялся, верно?
- О-о, чувствую, городские маги слюной истекли, если бы Его Святейшество прибыл бы... на подобном транспорте. Ходили бы толпой за линтаарием, и хорошо, если бы не поместье штурмом брали - для "посмотреть", - уголки губ Яниты чуть приподнялись.
- Обошлось, как видите. Так что для вас мы устроим бесплатную демонстрацию - только вы уж их зарядите, ладно?
Путь гостей и дознавателя оборвался быстро и ожидаемо. У самого крупного строения. Вытянувшись по струнке, церковник, видимо, умудрился успеть вдохнуть немало воздуха, потому что кричал он громко - в окружении фон Гальдера это, кажется, было принято.
- ВАШСОЩЕНСТВО!! Разрешите доложить! Прибыла госпожа техномагесса с целью зарядки кристаллов! Встретил и ожидаю дальнейших распоряжений!
Дверь большого двухэтажного сруба оглушительно открылась, треснув о стену, и на пороге, в алой мантии и с видом человека, добившегося от начальства признания заслуг, вырос сам Готфрид фон Гальдер. Золота или украшений на рабочем одеянии не было вообще, руки священника были в перчатке - левой, правая так и продолжала отсвечивать металлом. Только добротная ткань да манера держаться значительно, с некоторой долей командирского веса, отличали сейчас епископа от обычного священника. Ну, и, может, ещё цвет одежд.

[Scorpion(Archon) >>>]

- О, миледи Рееден! Сердечно рад! Что ваши поиски? - улыбка Готфрида излучала радушие, глаза - толику беспокойства. Похоже, за Лиира святой отец волновался если меньше, чем его родичи, то ненамного.
- Нашелся, - качнула головой Янита, - верите-нет: сам пришел, когда Эйнех уже не то, чтобы на стены лез - по потолку бегал.
За спиной женщины аккуратно поставил тяжелую сумку на траву Юрген: баул техномагессы, по прикидкам техника, весил хорошо, если не половину самой Яниты. Что она там таскает...? Женская загадка.
- Сам пришёл - это хорошо. И где же носило наших трёх святителей? - прищурился Готфрид, переводят взгляд с волшебницы на Юргена и с них обоих - на пожитки Яниты. - Всё-таки ан фронт хотел или нет?
- Если бы на фронт, - было едва заметно, но Рееден вздохнула, - говорит - пошел к морю, заблудился там. Я верю, но... Мальчик откровенно странно себя ведет, сказать по правде. И... - женщина качнула ладонью, словно подбирала слова, - от него "пахнет" магией.
- Пахнет? Ну-ка, поясните. Только не на пороге, - линтаарий отодвинулся в сторону и жестом пригласил процессию внутрь. - Эйнар... повару скажи, чтобы поторопился - гости наверняка голодны. И хотя бы чаю - живо.
- Сейчас будет, вашсощенство, - добродушно оскалился в бороду дознаватель.
Обитель линтаария в лагере Гласов была попроще резиденции в Неуштадте, но всё равно везде сквозило что-то знакомое. Только вместо бумаг повсюду лежали книги - самые разные, от огромных фолиантов в золочёной оправе до скромных томиков с изящной вязью на обложках. Покрытая курой какого-то животного софа, диван, пара кресел, рабочий стол, примыкавший к нему хитрым образом стол обеденный - комната внизу была одна, но очень большая. Какое-то оружие на ковре у дальней стены, подсвечник на столе - орёл, зажавший свечу в когтистых лапах.
- Присаживайтесь. Чувствуйте себя как дома и не пугайтесь, если это станет вашим домом на время работы с нашими страйдерами, - улыбнулся Готфрид, гордо окидывая взглядом своё жилище. - Надеюсь, тут уютно не только по моим меркам... Проходите, проходите скорее!
- Эт самое... - пробубнили за спиной Яниты, - госпожа хорошая, куда ваш ридикюльчик отнести, шоб супостаты всякие не тронули вещички то?
Рееден обернулась через плечо; Ярцек хитро посверкивал узкими глазами.
- Юрген... - тихо прошипела техномагесса. Механик подмигнул ей. Потом перевел взгляд на Готфрида:
- Доброго дня, Ваше Преосвященство. Механик первой степени Юрген Ярцек к вашим услугам; господин Крюгер сказал, что леди Рееден, - "леди" мрачно сверкнула глазами, - может несколько дней погостить в ваших хоромах. Куда б её вещи поставить, а то, знаете ли, плечо то оттягивают.
: - На второй этаж - там две комнаты, будет удобно, - быстро кивнул Готфрид. - И спускайтесь к нам, чай пить будем. А вы пока садитесь и рассказывайте.
Епископ кивнул на одно из кресел, а сам, ничтоже сумняшеся, облокотился на стол, словно какой-нибудь двадцатилетний шалопай, скрестив руки на груди.
Техник, в родословной которого явно оставил немалый след какой-то вредный народец, поволок баул Яниты наверх. Техномагесса опустилась предложенное кресло, сложила ладони на коленях.
- Сказать по правде, я встречалась с Лииром всего один раз, до того, как он пропал - но... знаете, Готфрид, от мальчика не веяло магией. Совсем. Несмотря на то, что Эйнех - маг, в его младшем брата этого не было. Теперь же...
- Определить, чужая это магия или его - можно? - Готфрид щёлкнул пальцами. Правой руки, потому в результате раздался звонкий металлический лязг.

[Darkness >>>]

- Его, - Янита чуть развела ладонями, - мальчик ничего не рассказывает. Не знаю, удалось ли Эйнеху разговорить его сейчас, но когда я уезжала - Лиир отказывался говорить, что случилось.
- Его магия... и отказывался говорить. Какой дар - определить реально? - снова лязг-щелчок. - Что-то ещё изменилось? Святые эти его - где были, с ним? Море, магия... не нравится мне всё это, очень не нравится. Могу посоветовать кое-что, но вам, Янита, он так ничего не скажет. Брату, может - тоже. Может мне сказать. И то я не уверен.
Рееден несколько секунд молчала, словно вспоминала.
- Знаете, его - святые, да? - женщина позволила себе легкую улыбку, - ведут себя на удивление спокойно. Словно ничего и не произошло. Ящерки эти глупые, что с них взять, но к мальчику они привязаны очень сильно, наверняка почувствовали бы что-то. А определить - сложно; словно ежа пальцами голыми щупать.
- Хорошо. Значит так. Скажите, что епископ Готфрид фон Гальдер своей всеблагой милостию наказывает ему, - Готфрид чуть поклонился, словно чтец слов автора в театре, - исповедаться. Можно - на письме. И что говорить он будет лично мне пред ликом самого творца. Если Лиир и тогда не расскажет правды, что ж... странно это будет. Если расскажет, открыть её я вам не смогу. Но смогу подсказать, что делать. Ящерки спокойные, значит? Очень, очень любопытно...
- Если расскажет, Ваше Преосвященство, это будет уже хоть что-то, - Янита кивнула, - я передам. Вы для мальчика очень много значите, кажется. Он вполне может послушаться.
- Я или мой сан? - на минуту в глазах Готфрида промелькнула... старость? Внезапная и очень тяжёлая. Как камень на сердце. - Ладно, неважно. Главное сейчас - разобраться. кстати, о разобраться - сегодня осмотр лагеря, торжественный ужин и отдых. Завтра можете приступать. Всё же вы не просто техномаг, но ещё и гостья.
Наклонившись вперёд, линтаарий галантно поймал руку Яниты и осторожно коснулся губами кожи. Губы были тёплыми, но пальцы - холодными, словно и не поймёшь, какая из рук держала ладонь женщины.
Хоть это была левая.
- Вы, - чуть приподняла уголки губ Янита, глядя - с едва заметной, плескавшейся на самом дне взгляд, тревогой - в глаза линтаарию, - а торжественный ужин - это обязательно? Я не умею говорить приветственных речей.
Вниз, корректно выдержав время для разговора, спустился техник.
- Вам и не придётся. Всё скажу я, а вы будете есть, пить, веселиться и знакомиться с моими святыми обормотами, чтоб им так, - хохотнул Готфрид. - А-а, слышу, слышу! замрите, о дети Творца, замрите! Ибо ныне грядёт...
- ЧАЙ!! - дверь распахнулась с грохотом, сделавшим бы честь первому разу, и на пороге возник пухлый, усатый, сияющий домашним довольством старичок с огромным подносом, который с трудом протискивался в широкий дверной проём. На подносе с видом короля громоздился чайник, очень похожий на старичка - пузатый, домашний и добротный, а вокруг стопками лежали сдобные булочки, высилась горка мсла, пошатывался верх на набитой до отвала сахарнице и призывно позвякивали о фарфор чашек серебряные ложки.
Ярцек покосился на Рееден, словно беззвучно спрашивая: "Дорогая боевая подруга, ты уверена, что мы не заехали в какой-то балаган?". Янита качнула головой; техномагесса быстро привыкала ко всему, и потому нравы окружения Готфрида - и самого линтаария уже не казались чем-то странным.
- Да у вас тут просто шикарное обслуживание, - улыбнулась старичку женщина.
- И повар, - фон Гальдер благосклонно кивнул старичку, указывая на стол. - Берите скорее булочки, пока горячие. Гостеприимоство слуг Создателя, да благословит он пищу сию, ещё никого не оставляло равнодушным!

[Соуль >>>]

День: утро семнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: E1 (ОНР)

- Ты пропустишь испытания «Скалы», - тихо сказала Греза, подавая отцу рубашку.
Фарадей набросил рубашку на еще влажные после душа плечи и запустил пальцы в мокрые волосы.
- Для нее я сделал все, что можно, - он улыбнулся дочери. – К тому же Вейонке поправилась, а она в этом проекте разбирается куда лучше, чем я. К тому же, я надеюсь, что это не займет много времени.
- Ах-ха… - тихо сказала Греза.
Кто-то постучал в дверь комнаты Фарадеев ритмично и настойчиво, а спустя секунду в комнату заглянула Страмарк.
- Ты словно почувствовала, что о тебе говорим, - с забавной, наиграно-ревнивой ноткой заметила девушка.
- Скорее про «Скалу», - жизнерадостно отмахнулась Страмарк. – Авион уже готовится ко взлету. Константин, ты давай, возвращайся поскорее, дел невпроворот накопилось, к тому же этот тревожный слушок из Ясного…
- Гнилым тянет, - тихо отрезал Константин. Он зашнуровал второй ботинок и поднялся, коротко звякнули в карманах и в сумке инструменты. – Греза, оружейная пока остается на тебя и присматривай за Эйвёр.
Дочь шутливо отдала честь.
В коридоре они распрощались.

- Что ты думаешь по всему этому? – негромко, когда они отошли на пару десятков шагов, спросила Страмарк.
Ее белая рубашка светлела в темно-коричневом с желтизной свете коридоров «Пламявержца». Фарадей коротко качнул головой, пожал плечами.
- Я бы не рекомендовал даже думать в подобном направлении, - низко, отчетливо и спокойно проговорил техномаг, - это не твоя специализация. Ты работаешь грубо и прямо, а здесь необходима изящность. Первое. Второе: это все сильно связано с медициной, а ты в лучшем случае знакома с первой помощью. И, наконец, третье: подобные физиологические изменения непоправимо повлекут за собой психическое.
- Ты уверен? – негромко спросила Страмарк.
- Абсолютно. Я когда-то размышлял над созданием оружия, человека-оружия.
По глазам научных сотрудников резанул свет верхней палубы. Фарадей подошел к планширю, и со стороны авиона пилот замахал руками, отмечая готовность.
- Видишь ли, я создаю оружие не ради оружия, - сухо закончил Константин. – Оружие должно служить человеку, а не человек должен подчиняться оружию. Описанная тобой идея – подчинение человека оружию. И кроме прочего, это просто бесчеловечно. Еще вопросы, Вейонке?
Страмарк почувствовала тонкий вихрь мурашек, промчавшийся от пояснице к шее, вдоль по позвоночнику. Прежде Фарадей никогда не говорил так тихо, настолько тихо, что от голоса воздух обращался в холодный, стылый пепел.
- Я поняла, Фарадей, - сказала техномагесса, и в голосе переплелись согласие и вина.
Константин дружески хлопнул ее по плечу:
- Ты молодец, - и направился в сторону трапа к аэродрому.
Страмарк посмотрела ему в след. Солнце как-то неправильно упало на окуляры, и силуэт узкоплечего техномага стал на мгновение черным, а потом случайный золотой луч разрезал его на две половины, на две человекотени, белую и угольную. Тени отшатнулись друг от друга, а потом переплелись, как любовники - снова.

Сообщение отредактировал Соуль - 30-05-2010, 11:22

[Кысь >>>]

День: семнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

Мали едва успела сбежать вниз по лестнице, когда скрипучая дверь растворилась, и визитер вошел в скромное здание ОГР. «Не отец», - про себя выдохнула девчонка. Хотя пришедший в самом деле был очень похож: выправка, грубые, словно вытесанные из неподатливой древесины, черты лица, усы, военная гимнастерка. Отличали только приметы возраста: глубина морщин, седина в волосах, трость с наконечником в виде дотиресканнского еще паролета. Простучав тростью до первой открытой двери, мужчина остановился. Его глаза возмущенно сощурились, а потом он гаркнул так, что Мали еще раз вспомнила отца — и совсем не добрым словом.
- Не спать на службе! - судя по тому, что возмущение на лице военного ветерана только усилилось, Фелико не подпрыгнул и даже проснулся не сразу. - Полковник Горан, прибыл по делу.
- Фелико, ОГР, следователь, - голос темного мага, в самом деле, дышал невозмутимостью. Впрочем, после того, что Мали успела услышать по дороге про кошек, она этому не особенно удивлялась. - Я вас слушаю.
- У моего хорошего друга и капитана действующей армии при исполнении, Самонда, пропала дочь. Ее нужно найти немедленно, - полковник прошел внутрь комнаты, проскрипело кресло.
- Расскажите подробнее, пожалуйста. Особенно меня интересуют приметы пропавшей, и обстоятельства исчезновения, - в голосе Фелико проскальзывали интонации хорошего медика, но Горан то ли не замечал, то ли предпочитал не заострять внимание.
- Пропавшая — девица пятнадцати лет, невысокая, в теле, кареволосая, кареглазая. Веснушки и волосы так... Спиральками. Вроде как самолет в пике.
- Ферротипы?
- Не сохранилось. Теперь что об истории. Девушка самовольно напросилась на практику в отдел, занятый разработкой вооружения. Самонд лично попросил меня сделать что-нибудь с этим безобразием. Я забрал ее, приставил временную охрану и подал прошение на охранение из военных. К сожалению, еще до того, как прошение было пропущено через инстанции, девица от охранника убежала.
- Могу я поговорить с охранником? - на этот раз Фелико заговорил не сразу, и даже не был слишком заботлив. Горан тоже молчал некоторое время.
- Я не взял ее с собой, но она будет здесь еще до заката. Я прошу вас принять все меры, принять ВСЕ меры!, чтобы найти ребенка до того, как дочь героя на страже вашего Корпуса пострадает серьезно. Вы меня слышите?
- Слышу прекрасно. Я буду ждать охранника, господин Горан.
Ветеран, видимо, еще некоторое время сверлил наглеца взглядом, прежде чем его клюка снова стукнула об пол. Скрипнула и входная дверь: усталая Банни несла в обеих руках объемистый бумажный пакет. Полковник наткнулся на нее, выходя из комнаты.
- А вы, милая, не забывайте о своих обязанностях, - вместо приветствия обронил он в сторону инквизитора. Девушка покивала с таким видом, что Мали невольно подумала: они с Банни бы подружились. Потом отставной вояка освободил помещение от своей персоны, а светловолосая церковница поставила пакет на массивный и почти пустой стол Фелико. Увязавшаяся за ней Малена невольно отметила соблазнительный запах пряного и горячего, идущий из недр перевязанного бечевкой свертка.
- Это кто был? - поинтересовалась инквизитор, колдуя над узелками. Фелико красноречиво мотнул головой.
- Да так, один... разыскать беглую юную леди.
- О-о... - Бумага служила неплохой скатертью, и Банни успела уже расставить на ней непритязательные глиняные посудины с плоскими крышками, словно специально обожженные для того, чтобы носить их в руках помногу. - Мали, позови Каэля, пожалуйста.
- Ма-ли... Стой, - темный маг рассмеялся, ввергнув девчонку в состояние, близкое к панике. - Мали. Кареглазая. Лысая. И веснушки.
Мали сделала именно то, чего делать не стоило, но хотелось сейчас больше всего на свете — бросилась наутек. Холодные пальцы мага прочно сплелись на ее плече еще до того, как она выбежала из комнаты. Фелико резко развернул ее к себе и... посмотрел в глаза.
- Я не сказал еще, что намерен тебя выдавать, хорошо?
Малена выдавила из себя какое-то нечленораздельное «мяу» и съежилась. Маг улыбнулся.
- Теперь глубоко вздохни, успокойся и приведи Каэля. Мы тебе вроде как должны, помнишь?
Девочка неуверенно покивала и на ватных ногах пошла выкапывать изобретателя. Инквизитор смотрела на Фелико со смесью удивления и веселья.
- Когда ты этому научился?
- Ты здесь уже полгода, пресветлая, - хмыкнул маг, разваливаясь на кресле.

[Darkness >>>]

это Кысь и только Кысь

Обед был вкусным, но настолько экзотичным, что Мали непременно принюхивалась к каждому куску, прежде чем положить его в рот. Банни смотрела с веселым сочувствием, остальные — с непониманием. С чьего-то пустующего стола улыбался открыточный Мацумбахер. У девчонки аж бок чесался спросить, где остальной отдел, или что теперь будет с ней, но она боялась лишний раз привлечь к себе внимание. Первым заговорил Каэль. Со своим механическим пауком.
- Конструкция трицикла ущербна на поворотах, даже не думай. Вектор инерции уходит в трение. С другой стороны, осевое строение задает пределы...
- Мали, - оборвал монолог Фелико. - У меня есть несколько предложений к тебе.
Девочка кивнула, чувствуя, как под ребрами словно сжалась тугая спираль. Маг продолжил:
- Вариант первый. Ты уходишь от нас, а мы до завтра забываем, что вообще встречались.
Банни резко посерьезнела. Каэль ошарашенно поднял голову и широко распахнутыми глазами воззрился на Фелико. Тот отмахнулся.
- Вариант второй. Ты остаешься помогать Каэлю, и мы берем пятно на свою репутацию до тех пор, пока ты здесь. Вариант третий — ты называешь безопасное место, где есть кому за тобой присмотреть, я тебя туда отвожу, и, если поверю, закрываю дело совсем.
Инквизитор молчала. Взгляд, которым она смотрела на поднадзорного, теперь меньше всего напоминал взгляд младшего партнера на старшего. Скорее взгляд терпеливой, но ответственной воспитательницы на сорванца, перешедшего черту дозволенного. Мали сглотнула. По ее мнению, и выбирать было не из чего.
- Второе, - твердо сказала она, уперев взгляд в пол. Каэль перестал изображать сову в солнечный день и успокоенно занялся беседами с пауком. Банни отвернулась.
- Хорошо. Каэль, вручаю тебе ее ныне и присно и во веки веков. Только не увлекайся.
По губам сероволосого пробежала мимолетная, совершенно эльфья улыбка. Малена еще раз покосилась на Банни, потом решительно отставила свою посудину в сторону.
- Я готова зарядить еще немного кристаллов.
Дважды Каэля просить не потребовалось — он был на ногах уже через пару секунд и лучился веселым лукавством. Мали было немного не по себе, но еще больше она боялась висящего в воздухе напряжения здесь, в кабинете. Девочка поднялась на ноги и позволила эльфу снова увлечь себя вниз.

- Зачем ты это сделал? - холодно поинтересовалась Банни, когда скрип ступенек затих. Поворачиваться в сторону мага она не стала, потому не увидела и улыбки Фелико. Впрочем, затем и не стала.
- У меня был выбор? - веселость упорно звучала в интонациях его голоса, вызвав в душе инквизитора душную волну раздражения. Необходимость мириться с полуправдами и полурешениями медленно, но верно разъедала ее душу уже не первый месяц, и сейчас... Сейчас просто упала последняя ложка песка, и чаша перевернулась. Банни... Нет, Летисия не хотела говорить под влиянием собственных эмоций и собственной злости, но иначе, похоже, не выходило. Она повернулась и смерила поднадзорного яростным взглядом.
- Конечно был. У нее есть родственники, и они о ней заботятся. Какое ТЫ имеешь право решать, что для нее лучше, что нет?
- Я не решаю, Банни, - Фелико подошел к окну и посмотрел куда-то за мутные стекла. Повязка уже почти ему не мешала, вызвав у Банни очередной всплеск раздражения. Чья это была вина, жутковатой магии пустоты или разговоров Каэля с его бутылками? Или, может быть, было что-то еще, о чем инквизитора просто решили не ставить в известность? Голос маговампира отличался спокойствием ледяной пустыни. - Каждый решает за себя сам.
- Ей пятнадцать. Она ребенок, ей мама нужна!
- Тогда где эта мама? - очередная улыбка Фелико вызвала в Банни безотчетное желание отвернуться, только теперь не веселостью. Что-то в ней было... змеиное. Скользкое, холодное и бесчувственное.
- Отец, друзья семьи, слуги... Родные. Они ждут ее дома... - голос инквизитора упал до шепота. - Ей нужны учеба и развлечения, а не работа в грязном отделе. Дети не предназначены для такого.
- Что ты знаешь о детях, пресветлая? - ее собеседник продолжал улыбаться. - О настоящих детях, не из десятка избранных семей?
- Знаю, что все они достойны своего шанса повзрослеть в мире.
- Чтобы успеть родить новых, прежде чем разобьются о настоящее?
Банни поднялась на ноги и положила руку на плечо мага. Когда он обернулся, девушка с размаху влепила ему пощечину. Фелико коснулся рукой пострадавшей щеки и покачал головой.
- Ты не человек, ты... - тихо произнесла Банни.
- Исчадие ада, я знаю, - закончил за нее темный маг. И еще раз улыбнулся.

Сообщение отредактировал Кысь - 30-05-2010, 14:43

[Кысь >>>]

Обещанный «охранник» явился в отдел уже к вечеру. Фелико, порядком раздраженный из-за задержки (в веселом квартале убили женщину, связанную с кем-то из высших чиновников, и благодарные власти уже успели перенаправить расследование), кивком указал оркине на кресло перед столом — то самое, где обычно спал сам. Телохранительница смерила его крайне скептичным взглядом, но приняла приглашение.
- Рика, охрана. Я слушаю, - у нее были удивительно-светлые, почти бесцветные глаза. Фелико мимоходом подумал, что вовсе не видел нечерноглазых орков. Он отложил папку в сторону.
- Фелико, следователь. И это я слушаю. Расскажите мне, при каких обстоятельствах пропала ээ.. Малена.
- Я стою за дверью комнаты. Раз проверила — есть, два проверила — нет. Что еще?
- Это было днем шестнадцатого августа?
Оркина кивнула.
- Опишите свою подопечную.
- Девочка, - слово было сказано так, как человеческая женщина произнесла бы: «щенок». - Хотела убежать всегда.
- Убежать вообще или куда-то?
- В отдел свой. Научники на «Пламевержце». Только там можно не искать.
- Хорошо, - Фелико улыбнулся. - Прощальные записки, взятые с собой вещи?
- Новое платье пропало. Сумочка с ценностями. Все, - оркиня откровенно скучала.
- Вы не выглядите расстроенной, - усмехнулся следователь. - Долго вы были вместе?
- Дней пять всего. Чего мне плакать, меня сместили бы через день. Военным доверия больше, - хмыкнула охранница.
- День — лишние деньги, нет? - Фелико переплел пальцы, с неудовольствием покосился на корку крови там, где еще утром застряла кошачья челюсть. Оркиня тоже заметила рану, удивленно подняла бровь, но промолчала. К вопросу она вернулась только оценив свои шрамы — давние, но не в пример грубее.
- Ну... Понравилась она мне. Храбрый щенок. А взаперти что?
- Твои бы слова да в уши начальству... - усмехнулся Фелико, невольно скользнув взглядом по пустующему столу у окна. Но Банни в комнате не было. - Оставь свой адрес, пожалуйста, на случай, если появятся еще вопросы.
Оркина вынула печатную карту, и маг невольно присвистнул — оформление сделало бы честь крупному столичному агенству родного материка. Здесь же в списке доступных сотрудников красовалось только одно имя.
- И много сейчас работы, Рика? - Фелико спрятал карточку в папку по делу Малены. Оркина хмыкнула.
- У них военных больше чем надо раза в четыре. Куда им я еще?
Маг кивнул и, наконец, свел разговор к вежливому прощанию. Стоило еще прогуляться к сцене убийства до ночи. С каких пор это стало его проблемой?..

[Соуль >>>]

День: семнадцатое августа
Фигура: король Е8
Ход: dxe6 ("Игла" и тиххоловы" -последствия-)
Официальная клетка: Е8
Фактическое местоположение: Е6

Под ногами шуршали скорлупки тихо, словно мелкие осенние листочки или камешки ручья. Каан переступал по насекомым босыми ногами, всматривался в блики на стремительно тускнеющих темных панцирях. Простреленные причудливыми снарядами тела чиа и цей-ина смутно походили на что-то, но опору все никак не озаряло – на что.
Лежала ничком остроухая девушка, сжался в печальный комок лесенок. Еще человек смотрел лицом в землю, словно надеялся прорасти в нее глазами и что-то увидеть у недр. Глядя на него, Каан хмыкнул.
Он присел между светловолосой тиххоловой, которую, как помнил, звали Эйной, коснулся ее лица, поймал дыхание кончиками пальцев. Хмыкнул. Взглянул на упавшего рядом человека. Улыбнулся еще шире… И пошел собирать с остывающих тел музыкантов каменные флейты, потому что знал – им не место среди леса. Микуе, неторопливо шедшая за опорой, позвала, но старик отмахнулся, словно не до того ему сейчас было.
Потом он взвалил человека поперек спины микуе, а Эйну – взял на руки, перебросив ее длинные косы через свои плечи, и пошел по одной ему видимой тропинке среди тянущих к друг другу ветви деревьев.
Он знал, куда ведет обоих, чувствовал – для чего.
Там тек среди деревьев и ярких камней зеленый ручей. Ручей жизни, русло судьбы. Что-то еще более древнее, чем Средоточие. Помнящее даже создание Средоточия… Чудо из чудес.
Каан вез туда обоих. Просто потому, что так подумал вдруг. Когда мысли приходили – опора их выполнял. Он знал, такие мысли – зря не приходят.

Сообщение отредактировал Соуль - 30-05-2010, 21:06

[Барон Суббота >>>]

День: поздняя ночь с шестнадцатого на семнадцатое августа, утро семнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода (сражение за Ясный, часть 3, заключительная)
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: B4 (Ясный)

Федерико закричал, когда увидел демона. Пронзительно, визгливо. Но в крике не было одного – страха. Молния в круге, знак Единого, как будто льдом обожгла грудь, придала силы. За собственным криком волшебник не услышал другого – раздирающего барабанные перепонки скрежета: это прогнулась под демоническими копытами надежная броня «Матео» на носу судна.
Как терзают копыта палубу, Занне – увидел.
Он успел ужаснуться, а руки уже сами творили заклинания.
Заклинания, которые были не страшнее комариного укуса инфернальному созданию.
Кто-то из матросов начал молиться, а услышав эту молитву Федерико понял, что у него по лицу катятся слезы. Ручейками. Не прекращаясь. Просто от осознания в глубине сердца того, что Единый – позволил, что где-то там, в паре милях, на берегу, тварь не удержали свои же…
Тварь продолжала крушить броненосец.

Хлестнув по берегу упругим крылом ветра, Кристоф-Буря моментально забыл об этом месте. Враг не сопротивляется больше, а жив он или нет... Крис старался об этом лишний раз не думать. Сейчас, когда ярость в его сердце начинала остывать, запекаясь базальтовой коркой, он впервые за весь бой оглянулся, пытаясь сверху окинуть взглядом картину битвы. И увидел флагман. И демона.
- ТАААААААЛЬ!!! - смешался с невиданным по мощи раскатом грома рёв чародея.
А потом небо раскололось пополам.
Ураган летел через бухту, всасывая в себя новые силы так, что на берегу просто стоять было почти невозможно. Шпага покинула ножны, и теперь Кристоф собирал на её клинке молнии. Одна, вторая, третья... сияние застилало ему взор, а со стороны казалось, что на вершине смерча зреет ослепительно сверкающий цветок, готовый раскрыться и извергнуть смертоносные споры.
Гроза шла на грозу.
Фурфур же самозабвенно раскачивал "Матео". Поднятые ураганным вихрем волны грозили потопить могучий броненосец, а срывающиеся с рогов и клыков монстра молнии сожгли все основные кристаллы корабля. Броненосец сейчас был в огромной опасности, почти потоплен, и его падение сыграло бы лиа очень на руку...
Крису было всё равно. С воплем, достойного дикого духа ярости и мести, он обрушился на демона, ещё на подходе хлестнув его тугой плетью из града, воды, ветра и небесного электричества.
Ответный вой заставил весь экипаж Матео пасть ниц. Боль и гнев демона сплелись в тугом акустическом ударе, одним скачком Фурфур покинул обречённый корабль и устремился к новому врагу. Этот новый был чем-то похож на него, грозового демона, и уж точно не менее яростен. Его фигура сияла незримым для смертных ореолом, от которого ноздри Фурфура непроизвольно раздувались. Метка врага. Наследственная. Такую получают только те, чьи предки очень досадили Нижним Мирам.
"Твоя душа будет стонать под моими копытами!" - пообещал его взвизг, и демон ударил.
Крис едва смог удержаться, когда две Бури сошлись воедино. Ветер сошёл с ума и теперь рвался в двух, а то и трёх разных направлениях, ледяные копья града свистели, отклоняемые у самого лица, а молнии сплетались вокруг двоих в подобие решётки, ограждающей гладиаторскую арену.
Фурфур ударил первым, налетел стихией, хотел смять, опрокинуть одним броском.
Кристоф и не думал уворачиваться. Его шпага, обманчиво тонкая, в присутствии демона полыхнула яростным огнём и устремилась навстречу убийственно точным и быстрым выпадом.
В левой глазнице что-то вспыхнуло, и мир для Фурфура уменьшился на половину. Боль пришла с секундным опозданием и немедленно вырвалась наружу, отшвырнув Кристофа новым, пронзительно тонким взвизгом. Вопящий, полуослепший, демон замолотил копытами по воздуху рядом с собой так, что Крис волей не волей был вынужден держаться на почтительном расстоянии.
Маг попробовал ужалить Фурфура молнией, но ничего не вышло - стихии взбесились, вырываясь из-под контроля своих наездников. Каким чудом эти двое ещё оставались в воздухе - было непонятно.
Тем временем демон перешёл в активное наступление. Его рога, плюющиеся искрами, устремились к Крису, явно норовя его пронзить насквозь. Рывок был так стремителен, что маг не успевал, никак не успевал отклониться, а ударом шпаги остановить тушу разъярённого выходца из бездны не получалась. Всё, что успел сделать Чёрный - это метнуть молнию, маленькую и слабую, вымученную железной силой воли...и на удивление эффективную! Изначально шедшая в рог монстра, она вдруг отклонилась и вонзилась во что-то в середине лба. Фурфур взревел и чуть не опрокинулся в воздухе, полетев мимо.

[Соуль >>>]

- ХА! - откликнулся Кристоф, успевший заметить чей-то топор, засевший в черепе врага.- Получай!
То, что он сделал дальше, находилось где-то между безумием и вдохновением. Кристоф Чёрный, потомственный маг и наследник рода, неоднократно сражавшегося с демонами...устремился к спине Фурфура, усевшись ан неё, как матёрый наездник на норовистого коня. Шпага лезвием прошлась по бокам демона, оставляя дымящиеся полосы. Фурфур как-то нездорово всхрапнул и помчался вперёд, не разбирая дороги, а маг, поистине инфернально хохоча, обрушивал на него новые и новые удары. Он не замечал, что сросшиеся в противоестественном соитии Бури почти добрались до Ясного.
Тем временем, демон, в первые мгновения ошалевший от такой наглости и боли, пришёл в себя. Его узкие глаза налились красным огнём бешенства, когда он увидел совсем недалеко впереди портовую зону Ясного. Работяги и прочее мирное население оттуда почти эвакуировались, а сейчас, видя стремительно приближающийся ураган, разбегались и готовившиеся отражать штурм лиа солдаты. Фурфур летел всё быстрее и быстрее, время от времени взрёвывая, когда раскаленная до бела шпага Кристофа оставляла на его шкуре ещё один опалённый шрам. Когда до вымощенной камнем пристани оставалось метров десять, демон ещё раз взвизгнул и перевернулся в воздухе, грозя размазать мага тонким слоем по всему Ясному.

Под водой эштар стонали. Над водой - стонали паруса, мачты и реи. Ночь превратилась в серо-черное месиво, пронзенное всполохами молний и огня. Море, мутное, соленое, пахнущее страхом и болью, колотилось о борта кораблей лиа и колонистов. Брызги хлестали скулы, проскальзывали в шпигаты, стелились под ноги, смешиваясь с кровью.
Серое на черном. Красное на сером.
Кого можно было спасти после нашествия демона, лиа пытались спасти. Раненные корабли отступали, а те, которые могли продолжить сражение, выпятив паруса, неслись к разбитому копытами демона броненосцу. Едва ли не растоптанный порождением иного мира, «Матео» крепко держался на воде, но уже не мог сдвинуться с места, не мог маневрировать. Он бил из орудий, и оранжевое, желтое, красное – вплетались в полотно ночи.
На него продолжали наступать парусники лиа, много меньшие, бьющие предательскими снарядами. "Матео" отвечал огнем. Пламя охватывало деревянные борта, взбиралось жадной волной по парусам, выбивало стоны у эштар и крики - у лиа. Флот лиа, вернее - та часть, что осталась на плаву - упрямо шла на смерть. Броненосец - стоял до смерти.
Корабль Ирари пошел на очередной круг.
- ЗААЛП!!! – разнесся над палубой голос Чайре.

Мортимер Богалт никогда не матерился при сыне, особенно так: чтобы слова молитвы мешались с отборной и грязной руганью, какую в юности часто в слышал в доках нынешний зажиточный торговец.
- Пулю тебе в задницу! – оригинально завершил молитву отец, выстрелил куда-то под копыта демону и, схватив сына за ворот рубахи, потащил в сторону полузалитого бурей подвального склада.
Все четыре окна были распахнуты. Все четыре смотрели в небо разбитыми зрачками, как будто ждали, что Единый снова сделает глаза зрячими. Но Единого не было, и только буря швыряла в израненные веки щепы, обрывки бумаг, пепел от снарядов, песок и ледяную воду. Здание подрагивало от хлестких порывов, грозилось обрушится на головы тех, кто искал в нем укрытия. Но - стояло, противясь натискую чужой ярости, чужого гнева.
Визг демона, резкий, бьющий по ушам, нагнал Богалтов уже у самого спасительного порога. Отец и сын спрятались в полумраке, прижались спинами к мокрой земле стен подвала и замерли. Локки вцепился побелевшим пальцами в холодный ствол винтовки и косился - то на отца, то - в сторону рваной дыры уличного проема. Молчал. Боялся - голос выдаст собственный страх.
- Главное, чтобы не затопило, - шепнул отец, глядя на хлещущую в подвал воду. Младший Богалт поежился, потом также негромко выдохнул:
- Выберемся...

[Darkness >>>]

Крис грязно выругался и разжал мёртвую хватку, отделяясь от своего врага. Его маленькая, рядом с Фурфуром, фигурка, моментально исчезла из поля зрения демона. Исчезла, чтобы вернуться дикой болью в левом боку!
Фурфур извернулся и уцелевшим правым глазом успел рассмотреть, как маг делает ещё один выпад, отзывающийся в его теле десятками острых огненных игл. Дальше тянуть было опасно, и демон воззвал к силам родного измерения, привычно и... совершенно бестолку. Вместо того, чтобы влиться в его поражённое тело живительной волной, моментально исцеляя все раны, тоненький поток инфернальной энергии, всё ещё питавший демона, совсем иссяк и оборвался.
Фурфур почувствовал, что задыхается. Незнакомое, новое чувство подкатило к горлу, мешая дышать, и одновременно сжало ледяными когтями сердце. Он не знал, что именно так ощущается страх.
А Кристоф, будто что-то почувствовав, удвоил усилия. Он всё взвинчивал и взвинчивал темп, носясь вокруг Фурфура бешеной молнией, жаля его ополоумевшей осой, забывшей, что ей положено умирать, после первого укуса. Демон отмахивался лапами и хвостом, пытался вернуть себе контроль над ветром или молниями, норовил достать Криса выпадом рога. Всё тщетно. Противник был слишком быстр и слишком яростен, а стихии вокруг окончательно отбились от рук и ни в какую не желали подчиняться. Фурфур чувствовал, что слабеет, что с каждой каплей янтарно-огненной крови тают и его силы.
И тогда демон решился на отчаянный, ненормальный для его природы шаг. Изловчившись, он на лету изогнулся бешенной кошкой, вцепившись в Кристофа зубами. Рука чародея до плеча скрылась в пасти демона, Чёрный взвыл от боли, когда жгучая слюна стала разъедать его кожу, а тупые зубы сдавили руку, грозя раздробить кости. Полуослепший от смрадного дыхания, мало что соображающий, Крис бился пойманной в силок птицей, размахивал шпагой, нанося врагу новые и новые раны, пока оружие не вошло в бок демона, да так там и застряло. Маг дёрнул раз, другой и выпустил эфес, поняв тщетность попыток. тщетность столь же безнадёжную, как и попытки вырвать руку из пасти Фурфура. Демон же сжимал зубы всё сильнее, предчувствуя, что после гибели Кристофа, у него в этом городе врагов не останется и можно будет вволю попировать сладкими людскими душами.
А внизу бушующие волны давно сменились камнем и металлом построек. Сейчас схватка двух Повелителей Грозы шла точно над портовой зоной, той самой, где по проектам Штаба ЭКК должен был родиться несокрушимый флот для морского удара к сердцу Шэн-лие. Что же, теперь это вряд ли случится скоро! Потерявшие всякое управления, но всё ещё держащиеся вокруг своих создателей, две Бури совокупной мощью обрушились на промышленную зону города. Молнии, струи дождя, град и ураганный ветер методично разносили всё, что попадётся, придавая выражению "не оставить камня на камне" совершенно новое звучание. Спасения от разбушевшейся стихии не было здесь никому и ничему.

Авионная дивизия капитана Самонда приближалась к Ясному стремительно, но осторожно. За видимостью следил специально выделенный штабом волшебник, который летел впереди эскадры на двухместном авионе. Если был пилот, сидевший рядом, не был так сосредоточен, он бы увидел, что у волшебника волосы едва не встали дыбом, когда тот заметил творящееся над поселком атмосферное безумие.
Впрочем, волшебник был неплох. Весьма неплох.
Скажи «неплох» - ему самому обиделся бы смертельно. Мастер, получивший звание пару десятков лет назад - волшебник владел собственной стихией в совершенстве: ни один лишний ветерок не коснулся корпусов бризов, а облака только скрывали стремительные, серебрящиеся, как у чаек тела.
«Смертоносные чайки… Смешно», - позволил отвлечься себе на пол мгновения волшебник, и этого хватило, чтобы в бок шибануло ветром. Маг мгновенно сосредоточился.
Позади, на востоке, безнадежным намеком начал проявляться рассвет – это перешагнула часовая стрелка цифру четыре. Блеклый, розовый мазок в плотных и серых сумерках, он и вправду был безнадежным намеком. Рассвет смотрел заплывшим от долгих слез глазом вслед авионами.
«Бризы» обошли Ясный, направляясь к эскадре противника. Они четко выполняли данный приказ – если лиа высадились на берег – бить корабли, потом десант. Если нет – снова бить корабли.
Захрипел небольшой кристалл пыльным голосом, передавая указания Кифера Самонда.
- Есть капитан, - беззвучно шевельнулись губы пилота.
Волшебник едва удержал равновесие, когда двухместный авион, единственный неуклюжий птенец среди красивых быстрокрылых птиц, упал влево и коршуном, не уступая ни одному «Бризу», бросился на парусные корабли противника, выпуская из когтей первую бомбу.

[Барон Суббота >>>]

Вода взорвалась перед кораблем Ирари огнем. Прежде лиа никогда не видел ничего подобного, чтобы море, взбухая личинкой, разбрызгивало пламя во все стороны.
С пчелиным жужжанием серебристые птицы вспарывали облака над мачтами. Совсем рядом с ногой лысого лиа пропахала палубу автоматная очередь. Вспыхнул, разлетевшись в щепы, корабль прикрывавший парусник.
Дыхнуло жаром. Дыхнуло порохом. Это взорвалась бомба.
До хищных и стремительно-смертоносных птиц противника не долетали стрелы - слишком высоко. Лиа могли только пытаться спасать корабли. И самих себя. Кинулись врассыпную, прочь от "Матео", парусники, оставляя покореженный броненосец позади, спеша уйти прочь от зарева огня, раскинувшегося на огне.
Замелькали, как испуганные дети, чуть ли не истошно - сигнальные огни на кораблях.
- ОТСТУПАЕМ!!! - казалось, безумный крик Ирари слышно до берега Ясного, и даже на парусники передавать отдельно не надо.
Его тяжелый корабль начал разворачиваться.
Взорвалась по правому борту вода, принимая огненное тело бомбы. Матросов с ног да головы обдало пламенеющей водой.
Флот Шэн-лие отступал; опытные моряки, помнящие войну с Исказителями, были готовы сражаться с самими жуткими чудовищами, но ничем не могли противостоять безжалостному огню. Заклинатели лиа, еще оставшиеся на кораблях, пытались погасить пламя, жадно кидающееся на дерево мачт, борта, пожирающее паруса. Тут и там выгибались волны и хлесткой пощечиной обрушивались на огонь.

У самого дна было тихо. Спокойно. Отголоски боя, долетавшие с поверхности, лишь слегка тревожили холодную, темную воду. Пол дюжины намьё лежали на занесенном илом каменном дне бухты, неподвижные, незаметные, вздумай даже какой-то маг пришедших из-за моря, неожиданно и внезапно, прощупывать морскую толщу в поисках отряда разведки. Но никому из защитников Ясного, разумеется, было не до того.
Обнаженной руки лейтенанта Ланне коснулись пальцы одного из разведчиков - острые кончики ногтей отчертили на чувствительной коже намьё цепочку линий и знаков.
"Мы будем еще атаковать?"
Пальцы Аалая сомкнулись на тонком запястье подчиненного. Один раз.
"Нет."
Намьё должны были ждать; ждать, когда утихнет буря, рвущая поверхность воды, превращающая моря в клокочущую, жадную пасть. А потом - найти Черного, и вернуть его обратно во флот.
Ланне чувствовал - кожей, всем телом, как стонет море, как долетают, откуда-то издалека, крики эштар, как ворочается в панике вся та огромная масса нейа, согнанная в бухту Ясного, бросающаяся теперь на корабли, на прибрежные защитные сооружения. В сражении флотилий пол дюжины намьё были бесполезны; но бесшумные и незаметные в темноте, они в легкостью смогли подплыть к артиллерийским установкам у берега. Повинуясь немым приказам, из воды на берег хлынул поток огромных, с две ладони, сколопендр. Тускло-медные, пахнущие донным илом, они бросались на все, что двигалось, все, что дышало.
Аалай знал - еще долгие часы к установкам будет смертельно-опасно подойти.

Наверху же, где и орлов и облака давно разметал ураганный ветер, продолжалась молчаливая и очень упорная борьба. Зубы Фурфура не отличались остротой, но сжимались всё сильнее, а Крис... Крис ничего не мог поделать с этим. Потеряв шпагу, он несколько раз пытался ударить демона молнией или резким потоком ветра, но тщетно. Боль мешала сосредоточиться, и всё, что он мог это бестолково охаживать монстра ударами свободной правой руки. Морда, бок, глаз - бес-тол-ку. Чудовище даже не замечало этих жалких попыток.
А потом пальцы Кристофа, то ли случайно, то ли по воле Творца, наткнулись на рукоять топора Таль. Пальцы мага вцепились в древко так, будто от этого зависело спасение его души. Он дёрнул раз, другой, Фурфур зарычал и попытался мотнуть головой, чем вызвал в плече Кристофа взрыв адской боли. И тут топор поддался, а со следующим рывком и вовсе вылетел из черепа демона. Чёрный взмахнул новообретённым оружием и ударил, вкладывая все оставшиеся силы. Лезвие с хрустом вонзилось в шею Фурфура, вздрогнуло, будто от ярости и отлетело. Крис сжимал зубы до хруста и сведённых скул, он забывал о боли напрочь, он бил врага тем оружием, что было, не замечая, как по топорищу пляшут синеватые разряды маленьких молний.

[Соуль >>>]

Фурфур вытерпел не долго. Из ширящейся раны на шее хлестала ядовитая кровь, а с ней уходила и сама жизнь. А ещё внутренности обжигала шпага, так и засевшая в боку. Демон напрягся, силясь исцелиться теми силами, что были при нём, но тщетно, и он открыл пасть, освобождая руку Криса.
Маг с трудом успел заставить ветер подхватить его. О полёте речи уже не шло - просто порыв притиснул его к телу демона, как раз там, где торчала рукоять шпаги. Чёрный упёрся ногой в бок Фурфура, вцепился в своё оружие обожжённой, неистово воющей от боли рукой, что побывала в пасти монстра, напрягся...и вытащил шпагу, пламенеющую так, будто она только что покинула горнило. И ещё один порыв ветра прижал мага и чудовище друг к другу, будто истосковавшихся любовников.
Удары посыпались один за другим. Фурфур уже не летел - падал на Ясный, куда-то в портовую зону, дико воя, крича почти человеческим криком и кувыркаясь во враждебном воздухе. Впервые демона терзал страх за свою жизнь, впервые он забыл всё, кроме борьбы за неё. А Крис бил. Маг тоже забыл обо всём, но пёкся не о жизни, а лишь о том, как убить врага. Шпага и топор работали слажено, но хаотично. Отделилась и улетела, подхваченная ветром нога Фурфура, книгой раскрылась его грудь. До поверхности оставалось совсем немного, и маг с силой оттолкнулся от демона, ускорив себя последними крупицами волшебной силы. Но перед этим, в момент, который поэт мог бы назвать моментом истины, он ударил ещё раз, с двух рук и в одну точку.
Когда волны приняли его, Крис потерял сознание с улыбкой на губах. Он успел заметить, как голова Фурфура отделилась от обмякшего тела. А потом демон всей тушей грянул об землю и рассыпался едким пеплом. Но этого Кристоф Чёрный, веско подтвердивший славу и предназначение своего рода, уже не видел.

Присутствие инфернального создания перестало давить на плечи, и перестала носом идти кровавая юшка. Отец Дейк приоткрыл потрескавшиеся губы, раздвинул слипшиеся веки, глядя, как мечутся по маленькой комнате Стамер и Раирендар, и… усмехнулся криво.
- Демон…
- Кажется, мертв, - отрезал ак-Дариан.
- Мертв, - ответил, прикрывая глаза, отец Дейк.
В это мгновение он почему-то вспомнил своего старшего брата, который служил здесь же, но в Неуштадте и среди инквизиторов. Вот он, Райхет, смог бы удержать и этого демона, и еще десяток-другой. Чудодей. Святой человек. Искренне верующий.
Священник снова горьковато, словно раскусил зернышко перца, усмехнулся и выдохнул глубоко и тяжело. Вот его брат – чудодей. А он – демонов чует за пол света. Их наставник не советовал разлучаться, но жизнь повернулась иначе пару десятков лет назад.
- Как «Матео»? – услышал голос эльфа отец Дейк.
В голове плеснул волной шум белого цвета, поглотил ответ. Отец Дейк почувствовал тошноту, подпрыгнул к горлу пустой желудок. Священник закрыл глаза.
Сквозь звон в ушах доносилось приглушенное жужжание авионов. Секунду. Две.
А потом священник потерял сознание снова.
В его сторону резко обернулся ак-Дариан.
- Каково положение в на остальных опорных точках? – обратился эльф к Арнольду Стамеру, чья кожа хранила белый с тусклой зеленью цвет. Техномаг трудился всю ночь.
Старик закряхтел, разогнулся и потер ладони друг о друга с сухим шелестом.
- Те отряды, что были в портовой зоне - молчат; окраиные башни - в порядке... Если можно так сказать. Сейчас свяжусь с теми кораблями, что были в бухте, - Арнольд с каким-то сомнением пожевал губы и вновь взялся за кристалл. Теперь, когда стихла буря, можно было попытаться еще раз связаться с другими отрядами.
Эльф напряженно кивнул.
- Связь с лазаретом есть?
Стамер повел головой в знак согласия; в редких волосах за ночь прибавилось седины.
- Связной капитана Самонда утверждает, что лиа отступают?
Арнольд сместил едва заметно руки на гладкой, горячей поверхности кристалла, пол минуты или больше молчал. Затем отозвался:
- Да. Когда авиация начала наносить удары, их флот начал отступать в открытое море.
- Передай не ослаблять бдительность, - сказал Раирендар, и осекся. Он поднял глаза на Стамера, - пусть. Но что-то мне говорит, что на сегодня… это закончилось. Передают - много погибших?
Осунувшееся лицо Арнольда избороздили морщины, хотя, казалось, куда их может быть больше.
- Да... - коротко выдохнул маг.
- Цифры и имена, - тихо попросил эльф. И выдохнул. – Мы не были готовы.

[Darkness >>>]

Ланне почувствовал, как что-то изменилось там, наверху, как чужая ярость покидала воздух и воду, отступала, таяла. Намьё оттолкнулся ото дня, всплыл вверх. За ним последовали остальные пятеро членов отряда. Аалай первым вынырнул на поверхность, моргнул. Было еще темно, но чернота ночи постепенно серела. Звезд становилось все меньше. Волны бросали туда-сюда деревянные обломки причалов, лодок, городской мусор, смытый затихающей бурей.
Рядом показалась одна голова, вторая, третья... Затем вынырнуло еще двое намьё.
- Олэна... - окликнул лейтенант одну из следопытов, - чувствуешь Черного?
Единственная девушка в отряде, молодая Шепчущаяся, повела бледными, усеянными мелкими чешуйками, руками по поверхности воды, прикрыла глаза.
- Да, - она нырнула, показалась - метрах в пяти, вновь исчезла из виду.
Второй Шепчущийся, отвернувшись от города, вглядывался в тускло-багровой, с поднимающимися к небу полосами дыма, зарево. Горели корабли лиа. Худое лицо Инари исказилось - он пытался дозваться до кого-нибудь из Шепчущих флота, но никто не отвечал.
- Вперед, - коротко скомандовал Аалай. Он не оборачивался на зарево, хотя в груди все сжалось в тугой, ледяной комок. "Потом. Не сейчас."
Плеча Инари, полускрытое водой, коснулся темноволосый намьё, брат уплывшейся вперед девушке - Ликке.
- Могут заметить...
Инаре чуть качнул головой. Он чувствовал, что там, на берегу, еще практически нет никого - жители города не успели выбраться из укрытий, а те, кто не смог этого сделать до того, как буря обрушилась на Ясный... им было не до того сейчас. И уж вряд ли кто-то стал бы вглядываться в неспокойную воду, чтобы различить пять темных силуэтов.
Кристофа нашли быстро. Подняв тело мага на поверхность, и удерживая его с помощью Олэны и её брата, лейтенант быстро коснулся пальцами ледяной шеи Кристофа, кожи под ноздрями. Удовлетворенно кивнул: последних сил Черного хватило на то, чтобы спасти себя от глупой смерти - захлебнуться в мутной воде.
Ланне в задумчивости провел пальцами по бледной и холодной щеке мага, обернулся к городу - даже в темноте едва-едва отступившей ночи было видно, в какие развалины превратилась прибрежная полоса.
Перехватив одну руку Кристофа, Аалай кивнул Ликке, чтобы тот помог. Следовало побыстрей убраться из бухты.

Корабли чужого флота отходили. Буря, развязавшаяся над Ясным, как не тугой узелок, позволила авионам перебраться к берегу. Они не могли преследовать противника, поскольку на исходе было топливо, а летели до Ясного от штаба пару часов, а потом еще час в небе. Разгонявший облака волшебник расслабился, изучал за стеклом кабины подбитый глаз рассвета, бледно-розовый, почти… вылеченный. Маг хмыкнул этим мыслям, заложил руки за голову, расслабился. Словно чувствовал себя победителем. А если задуматься, то ведь и был им…
Другие мысли были у летевшего рядом пилота. Он сосредоточенно, не отрывая взгляда от приборных панелей, заходил на посадку и пытался посчитать, сколько погибло в Ясном, сколько их, колонистов теперь осталось. Первые, да и последующие прикидки не выходили утешительными.
Победа? А победа ли, когда лиа – сотни тысяч, а их противников в разы меньше, и становится меньше с каждой атакой.
«Хорошо, что там не было никого из родных», - подумал пилот, и устыдился мысли тут же: спрятал ее на самое дно, пепельную.
Шасси авиона коснулись посадочной полосы. Немного жестко – пилот задумался.

[Соуль >>>]

День: поздний полдень семнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: B4 (Ясный)

Стелился полдень. Раирендар сухо зачитывал штабу отчет. За его спиной лежал распластанный, изломанный бурей город. Словно ребенок разбил игрушку и бросил, не интересно собирать стало обратно. Эльф лопатками чувствовал смерть за спиной, боль… говорить отчего-то было непросто. Отчего-то? Да понятно, отчего.
Эльф перечислял цифры и имена раненных и погибших. Капитан, связист, матросы «Матео» и канонерок, до последнего вытаскивавший раненных отец Стебер, упустившие демона инквизиторы, демонолог, у которого отказало сердце. Говорить обо всех о них было странно, тяжело. Многих из этих людей Реирендар видел каждый день, со многими общался. Кто-то и остался жив, но теперь на них шрамы, шрамы такие, что душа перепахана как грубым плугом.
Эскадра Кифера Самонда отправилась обратно полчаса назад. С Матео эвакуировали оставшихся, и теперь дюжина механиков пыталась хоть что-то сделать с намертво вставшим на входе в бухту броненосцем. Птичками сновали мимо канонерки с матросами, которые говорили, что могут держаться на ногах. А что им оставалось – в лазарете мест уже не было. Раненных размещали даже в форте.
Солнце, робко глядевшееся из-за туч и гладившее потускневшие волосы, в которых прибавилось седины, Раирендара не радовало.
- Капитан, - заглянул в комнату адъютант, - необходимо, чтобы штаб прислал магов.
Стамер погасил кристалл, и эльф обернулся.
- В живых остался только Федерико Занне, но он… - адъютант как-то сжался, сморщился, и на молодом лице промелькнуло что-то жалобное, словно мальчишка просил, чтобы его не заставляли говорить. – Сами… гляньте. Он внизу, в отдельной комнате.
Ак-Дариан кивнул Арнольду и поднялся.
- Матросы с «Матео» говорят, что они до последнего, а… Картера что-то изнутри сожрало.
Эльф жестом попросил адьютанта замолчать. Говорить не было сил, вслушиваться – желания. Ночь стояла поперек горла песочно-соленым, замешанным на крови комом.
«Мы не были готовы», - повторил про себя Раирендар и сжал зубы. Можно говорить, можно пенять, можно даже себя ненавидеть за самонадеянность - только уже не вернуть тех, кто умер.
Резко перетянув волосы лентой, эльф толкнул дверь запертой комнаты. Адъютант остался снаружи, и ак-Дариан понял почему.
Федерико Занне, застенчивый молодой ученый с улыбкой нашкодившего ребенка, сидел в углу и пускал слюни. Его голова была перевязана, в заплывших глазах – плескалось безразличие. На приветствие волшебник глупо улыбнулся стене напротив. Сошел с ума? Голова?
- Целитель сказал, что…
- Выйди, - не оборачиваясь попросил эльф.
Дверь хлопнула.
Раирендар опустился на корточки перед волшебником, попытался поймать его взгляд – пустой, бессмысленный. Так прозрачно-хрустально смотрели глаза мертвой Элеоноры Сон, таким же взгляд был – без-ни-че-го – у Ганса, когда тот просыпался.
- Остался только Стамер?
Федерико Занне как не услышал.
Эльф встал и отошел на несколько шагов.

Из-за двери адъютант услышал приглушенный плотными стенами выстрел. Дернул плечами, сжался, побоялся посмотреть в восково-белое лицо Раирендара, когда тот вышел.
- Пусть его похоронят так же, как остальных магов, - сухо сказал эльф. – Скажи, что он погиб на «Матео», убит снарядом, как и Картер.