Новые Земли, колонизация

[Darkness >>>]

Лиир сдавленно хрюкнул, потом покраснел.
- А так... всех линтаариев учат стоять на голове? - в глазах мальчишки мелькнули чертики, но тут же пропали.
- Нет. Только некоторых. Могу и вот так кстати! - левая рука епископа поднялась в сторону, ноги чуть скосились вправо, чтобы удержать равновесие. - Заметь, кристалл я не включаю. Всё - только на стойкости, мощи духа и крепости металла! - подмигнул мальчишке Готфрид.
Дану вновь хихикнул.
- Я только по деревьям лазить могу. А вы не боитесь, что вас могут увидеть, и потом все будут говорить, что епископ Церкви... слегка... - мальчишка выразительно покрутил пальцев у виска.
- Страх как боюсь! Но это не помешает мне довершить номер до конца!
Левая рука была водворена на место, ноги качнулись в другую сторону. Металлическая длань линтаария приподнялась, медленно, очень аккуратно, словно во сне... и его преосвященство резко, с не вполне удобным в обществе молодого паренька выражением рухнул вперёд, не удержав равновесия - перекувырнувшись, впрочем, вполне удачно. Громко хлопнула по земле правая рука, смягчая удар и вминая в почву немалый кусок травы.
- Ну как? - запрокидывая голову, уточнил "артист", явно довольный проделкой. - Аплодисменты будут, юный еретик и тайный союзник епископа ЭКК в обращении с женщинами? Я жду!
Лиир, не удержавшись, расхохотался, повалившись на траву, и пару раз хлопнул в ладони. Из кустов, с воплями, вылетели Хеген и Гротх, явно желая разобраться с тем, кто посмел обидеть... или не обидеть хозяина. Мальчишка отогнал кетьенов ладонью.
- Стыдись, еретёнок! Перед тобой линтаарий на голове стоит, к свету тебя обращая, а тык нему неуважение проявляешь! - Готфрид сам чуть не плакал от смеха, лязгая рукой по траве. - Веришь? Последний раз лет уж не помню сколько на руках стоял! Эйнеху посоветуй - на тебя это благотворно влияет.
Мальчишка, чуть смутившись, не то от слов Готфрида, не то от обращения, сел ровно и повел плечами.
- У Эйнеха не получится, - серьезно сказал младший Дану, - скорее, он в попытке меня развеселить что-нибудь... м-м, подпалит. Но - вряд ли.
- Подпалить и я могу. Осветить - не путать с освЯтить! - намочить, сдуть, закоротить, песком обсыпать... Смотря какой заряд вставить. У меня есть запас, но не при себе. Слава Единому, я с утра водный зарядил - по такой жаре.
Священник довольно похлопал по холодной руке.
Многие знания рождают многие печали. А многие печали иногда несут в себе вот такие занятные утешительные подарочки. Вроде этого.
- Так это вы... лужу? Тогда, в городе? - Лиир оттянул пальцами подсыхающую штанину у колена.
- Ага, - епископ левой рукой расправил несуществующие усы. - Я. Без обид только, ладно? Я и сам в неё, как видишь, крепко... сел.
Лиир промычал что-то неопределенное, погладил по хрупкой спине севшего на плечо кетьена.
- А вы... насчет леди Рееден и в правду у Эйнеха спросите. Он же её давно знает.

[Scorpion(Archon) >>>]

Епископ пожал плечами, встал. Стащил с "флагштока" облачение, удостоверившись, что оно уже достаточно сухо, чтобы натянуть обратно... и бросил куда-то в сторону, не оборачиваясь к собеседнику:
- Если я тебе скажу, что мне неудобно - это будет звучать достаточно смешно?
Лиир неожиданно серьезно качнул головой.
- Нет. У вас - сан и... положение в обществе, да? Хотите, я попробую спросить?
- Спроси пожалуйста. А что до сана и положения... Просто время неподходящее. Хотя у таких, как я, всегда неподходящее время, верно? Вершители судеб, тоже мне. Сейчас мне вот кажется, словно судьба меня взяла - и играет. Как солдатиком. Иди туда. Встань там. Поговори тут. Сделай то-то. Потом, может, будет - убей того-то, солги, предай... Что ещё - не знаю. Эх, ладно, в конце концов, это ты мне исповедовался, не я тебе. Хорошее тут место... надо будет как-нибудь её сюда привести, а? Как думаешь?
- Госпожу Рееден? - переспросил Лиир, потом качнул головой, - да, наверное. Тут... красиво.
Мальчишка повел острыми плечами.
- Я сюда часто прихожу. Тут пусто.
- И хорошо, что пусто. Мы иногда... не знаем меры. Со мной делился один умный человек... Говорил - у лиа научиться многому можно. Я и сам так думал, а вот... война. И всё равно, когда это всё закончится - мы по Шэн-лие попутешествуем. Дай Единый, чтобы ни они нас, ни мы их раньше не угробили только.
Лиир неуверенно улыбнулся; было заметно, что мальчишка банально не знает, что ответить фон Гальдеру. Дану растерянно сорвал пару травинок, принялся их перекручивать.
Священник, снова встряхнув недосушенной полой мантии, развалился рядом, опять едва не отхлопнув правой рукой - по привычке.
- Весь день бы тут просидеть... Нельзя. Тебя брат хватится. Посидим ещё немного и пойдём, ладно? Насчёт школы... что-нибудь придумаем. У меня есть пара... идей.
Дану откинул в сторону травяной пучок, пожал плечами.
- Не надо. Правда. Я... сам справлюсь. Должен, - мальчишка подтянул коленки к груди и опустил на них подбородок, - вот Эйнех - со всем справился, и я тоже смогу.
- Сможешь. Конечно сможешь.
Льдисто-холодная блестящая рука епископа осторожно обняла мальчика за плечо. Первый раз Готфрид поймал себя на том, что полностью рассчитывает силу касания.
Это было... хорошо.

(для вас общались, убегались, догонялись, валялись на траве и стояли на голове Scorpion(Archon) и Darkness, как видите)

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 4-07-2010, 14:26

[Darkness >>>]

чтобы вы не думали, я помогаю выкладывать)))

День: поздний вечер девятнадцатого августа
Фигура: слон F1
Ход: в рамках хода f1 - g2
Официальная клетка: F1
Фактическое местоположение: F1 (лагерь "Гласов Урагана")

Дверь «малефицкой» открылась со скрипом, и на пороге, довольно ухмыляясь, возник Гаральд ванн дер Ленк. Лысеватая голова, накрытая капюшоном, блестела от пота, неопрятные волосья топорщились наружу, а руки сжимали свиток с только что полученной информацией, тщательно записанной со слов штабного связного, позывной Дамнат.
- Ну что, - дознаватель Крюгер, выбив остатки курева из трубки, поднялся с приваленного у стены связного пункта чурбана, - есть новости?
- Есть! – торжественно объявил Гаральд. – нас перебрасывают ближе к передовой.
- Что, прямо сейчас?
- Да, сейчас, - кивнул Гаральд. – Идём громить лиа. Ну то есть не прямо теперь, но пока что мы перебазируемся северо-западнее текущей точки.
- Зачем? – Ганс Курбске нервно погладил живот, мельком взглянув на свой святой символ. Тот перевернулся, и Курбске поправил цепочку. – мы же всё равно здесь ничего не делаем, так? Лагерь и тот до конца не достроили, вон ещё частокол доделать нужно, и мы собирались…
- Это учения, Ганс. Официально – мы просто тестируем наши боевые возможности.
- Мало нам Тагирэ было, - недовольно буркнул Курбске. Медальон на шее снова начал закручиваться, отворачиваясь от нечестивой «малефицкой». – Все выдвигаются?
- Сказано – как распорядится командир, - Гаральд подтянулся, стукнул ногой о ногу (каблуков у него не было – нечем было щёлкать) и протянул приказ Эйнару.
- А командир распорядится коротко. Ленк, остаёшься в лагере за старшего. Курбске, за мной. Будем готовить страйдеры. Выступим с рассветом! Все, кроме Тагирэ и Барцеллуса.
- А его за что? – хором спросили Ганс и Гаральд, причём первый явно указывал рукой на второго, а второй имел ввиду толстенького певуна-лекаря.
- Потому что за Тагирэ уход нужен, - наставительно вздёрнув подбородок, ответствовал Крюгер, поправляя мундир – красно-бежевая форма чуть помялась после испытаний его личного страйдера, закончившихся меньше двух часов назад. Крюгер был в восторге – давно, ох и давненько он не пробовал свою боевую мощь на зубок, и теперь борода ветарана-вояки топорщилась так, будто он в одиночку взял целую крепость, да ещё и с запасом боеприпасов, еды и выпивки на целую вечеринку для родной дивизии. – А малефику – присмотр.
- Но командир, а связь как же? Круорин ведь лоялен и…
-… и малефик.
- Они легализованы Церковью! – надавил Гаральд. – Он на пути к раскаянию через веру в Единого…
-… а черепа и вся эта гадость, что у него там – просто для красоты.
- Круорин – не подведёт. Без связи вы не сможете…
- А почему без связи? – усмехнулся Эйнар. – Во-первых, расстояние не так велико, особенно для хорошо подготовленной «СКАЛЫ». Во-вторых, если уж нам это позволят, мы прихватим с собой госпожу Рееден. Она, в отличие от нашего тёмного и мрачного друга…
-… женщина, да ещё и милая. Святым воителям всегда нужно иметь поблизости предмет для вдохновения! – раздалось изнутри. – Впрочем, господин дознаватель, я выражу своё искреннее мнение, если скажу, что предаваться раскаянию вне вашего общества, следуя сугубо наставлениям господина Ленка, мне будет не в пример проще.
- Отлично. Я всегда знал, что мы отлично понимаем друг друга, - кивнул Эйнар, доставая из-за пояса кисет и снова набивая трубку чем-то тёмно-багровым, скорее даже вишнёвым. – Инквизитор Ленк – блестящий духовный наставник. Я уверен, с ним вы обретёте прозрение и отринете чернокнижество!
- Чернокнижие, - поправил Круорин, всё также не выходя, почти бархатным голосом.
Смотреть на «блестящего духовного наставника», не обжигаясь, уже врядли кому удалось бы – Гаральд покраснел весь, даже у кончиков волос и ногтей, дышал тяжело и громко.
- Я – Глас Урагана, господин дознаватель, - с трудом процедил он. – Мои братья идут биться с лиа во славу Его. А я должен…
- … делать то, что взял на себя, любезный брат, - Крюгер был непреклонен. – Война скоро может закончиться, ещё до того, как мы дотестируем свои машины и окажемся в серьёзном бою. А вот твоё дело будет жить вечно, если ты в нём преуспеешь. Ты согласен со мной?
- Да, брат мой, - зубы облезлого инквизитора чуть не хрустнули, настолько крепко свёл он их, чтобы суметь наконец-то замолчать.

Сообщение отредактировал Darkness - 4-07-2010, 22:55

[Scorpion(Archon) >>>]

(Очень даже помогает. Спасибо, Дарки!)

- Мразь! Ублюдок! Лизоблюд фон Гальдера!
Круорин спокойно полировал ногти длинной чёрной пилкой, украшенной черепом с крыльями летучей мыщи воронёного цвета. Гаральд изрыгал проклятия Крюгеру уже с десять минут, ни разу толком не повторившись, хотя порой обращаясь к вариациям на тему одного и того же ругательства. – Помесь бульдога с тремя выкидышами бешеных лиа!
- Ой-ой-ой! – щёлкнул языком Круорин. – Поглядите, какие мы раздосадованные, просто пылаем праведным гневом!
- Заткнись, нечестивец!
- Ай-яй, Ленк, ну кто же так призывает малефика к порядку? – Синерем со всех сторон оглядел указательный на левой руке палец, остался доволен ногтем и перешёл к среднему. – Повторяй за мной: «Именем творца, великого и могущественного…»
- Именем Творца, великого и охренеть как могущественного – ты можешь заткнуться?! Из-за тебя я застрял! Понимаешь? Крюгер сказал – и я застрял в этой дыре, На Хрен или как её называют тут?
- Ну я в толк не возьму – чего тебе не нравится? – невинно пожимал плечами малефик. – ты посмотри, в каком выгодном ты положении! Море – рядом, воздух чист, ты высок, хорош, плечист, гнилозуб и редковлас, в общем просто…
- Просто умолкни! – взвизгнул, чуть не подпрыгивая, Гаральд! - Умолкни, чтоб тебя демоны забрали!
-… ловелас, - изображая смущение, закончил Круорин. – Ты же взялся опекать и наставлять меня сам. Пожинай плоды, праведник!
- Я думал, что это поспособствует моей карьере, - отмахнулся, нарезая круги по «малефицкой» и демонстративно сшибая всё, до чего дотянется, облезлый инквизитор. – А что теперь? Там, где настоящие грешники – меня нет! Там, где враги Единого – меня нет! А я – здесь! При тебе!
- И в этом твоё счастье, потому что лично я никуда не собирался уходить, - Круорин перешёл к обработке правой руки. – Кстати, как думаешь, не пора ли… Ну ты понимаешь, о чём я?
Ленк воровато оглянулся, выглянул за дверь.
Курбске возился с чем-то у частокола. В наступающих сумерках толстый инквизитор казался большим мешком, то и дело заваливающимся то в одну, то в другую сторону. Крюгер, похоже, ушёл к себе или уселся на крыльце епископского сруба – лучше места пускать дымок из трубки, по мнению дознавателя, просто не существовало.
- Думаю, м-можно, - трясущейся рукой притворяя дверь, сообщил Ленк, отбрасывая капюшон и разглаживая сальные редкие волосы. – ты точно сможешь всё сохранить в секрете? Если обман раскроется и узнают, как часто я позволяю…
- «То моя карьера рухнет, а тебя ждёт раствор! Нас обоих ждёт раствор, понимаешь?» Гаральд, я уже столько раз предлагал тебе выучить монолог поинтереснее, верно? «Инквизитор под судом» - банальная пьеса банального идиота, которому нечего было есть, когда он её написал. Понимаешь? Смени репертуар!

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 4-07-2010, 22:55

[Darkness >>>]

сплю-сплю-сплю, выкладывать помогаю

- Я просил тебя заткнуться, - дребезжащим голосом уточнил Ленк. – И вообще, когда этот твой…
- Хаурэс.
- Когда он будет здесь?
- Понимаешь… частично он всегда здесь, - от холода в голосе демонолога Гаральда передёрнуло. Глаза Круорина напоминали две бездонные чёрные пропасти, рот скривился в пародию на улыбку, больше всего похожую на оскал хищной рыбины. – Так что будь повежливее. Я и сам до конца не уверен, что он помнит из того, что я говорю в его… полуотсутствие.
- Не пугай меня, нечестивая тать! Со мной Единый! – инквизитор замахнулся кулаком. Синерем показно отпрянул, поднимая в воздух пилочку для ногтей. Ленк застыл в нерешительности. Ему показалось, или на кончике крыльев летучей мыши и правда блеснули язычки пламени? Всего на миг – Но они же там были!
- Не поминай понапрасну имя того, кто тебя за какой-то надобностью создал, Гаральд! – погрозил пальцем служителю церкви тёмный волшебник. – Некрасиво привлекать его внимание к нашим маленьким шалостям, ведь верно?
- Верно, - выдохнул Ленк, опуская руки. – напомни мне… отпустить нам грехи.
- Всенеприменно, - заверил Круорин. – А пока что… пока что пойдём-ка потолкуем с Хаурэсом. Я его уже… ощущаю.

Лагерь Гласов шумел всю ночь. Спешно собирались вещи, готовились, гудели и выводились для дежурной проверки страйдеры, на которых решил перебазироваться Крюгер. Госпожу Рееден было решено не будить – хотя как это можно было сделать, шумя сборами, решитально никто не думал: страйдеры, как ехидно заметил брат Барцеллус, нисколько не опечаленный перспективой остаться для ухода за выздоравливающий эльфийкой, на цыпочках ходить были не обучены, и даже и будь они, шум от снующих в кухонной избе волонтёрок это не удержало бы. Волонтёрки же жаловались и кудахтали наперебой, что им остаются вместо вежливых и добродушных святых воителей, да сохранит их Единый, только мужланы из обслуги да строители, которые клятвенно обещали достроить-таки лагерь к следующему визиту дознавателя или епископа, сами уже прикидывая, как улизнут на рыбалку. Дознаватель, в свою очередь, выведя собственный страйдер в подготовленную для дальнего пути позицию, придумывал, будет ли универсален совет, данным им фон Гальдеру касательно Моденборга, и если да, то почему он сам его ещё не опробовал на нерадивых строителях.

С первыми улчами рассвета тридцать шесть боевых церковных страйдеров – все из «Гласов Ураганов», кому было приказано двигаться на новую диспозицию ближе к фронту и дам провести тактичекие учния – покинули лагерь и устремились на северо-запад. Земля тихо постанывала под мерным, синхронным маршем мощных боевых машин, а дознаватель Эйнар Крюгер смалил свою трубку, открыв кабину и наслаждаясь окрестностями. Лишь приведённые в полную готовность боевые системы, до отказа заполненные энергией, давали понять – это отнюдь не лёгкая прогулка и не парад.
В войну, пусть и формально, вступали воины самого Создателя.

[Барон Суббота >>>]

День: двадцатое августа (поздний вечер)
Фигура: слон f8 ("Золотые Стрелы")
Ход: без хода
Официальная клетка: f8
Фактическое местоположение: а8


Теперь всё было иначе. Не было сбора, не было общего совета и попытки выработать план. Был Сайамар, необычайно строгий и собранный даже по собственным меркам, который выловил в толпе Кира, коротко и ёмко ему что-то растолковал, после чего молодой цей-ин умчался куда-то на окраины лагеря. Была Шейса, после разговора с мудрецом поставившая на уши свою полусотню и удвоившая число караулов. Был Рейтенар, ругающийся, плюющийся, поочерёдно поминающий найрити и Средоточие, но продолжающий одним из своих топоров разделывать тушу твари точно по указанным Сайамаром линиям. А ещё был хаос и непокой в лагере "Золотых стрел". В них было слишком просто потеряться.
Смотреть на то, как уродуют тело мервого нейа, пусть даже оно и было ужасающим чудовищем, Кинна не могла. Не могла, и не хотела понимать - зачем это нужно? Спрашивать, впрочем, тоже не хотела. Только мельком кинула взгляд на открытые остекленевшие глаза Твари. И в памяти тут же вереницей пронеслись неприятные моменты встреч.
Лично ей Сайамар ничего не сказал, а может, просто не успел еще. Из обрывков чужих разговоров фино поняла только, что зверюга успела разродиться. Общее настроение было весьма нервозным, поэтому Тонко Чувствующая предпочла отойти подальше и ждать на расстоянии. Хотя чего ждать, толком не знала.
Постепенно темнело, и в лагере зажигались факелы. Судя по волне всеобщего отвращения, тело чудовища оттащили на край поляны и там сожгли, сразу после того, как Сайамар увидел внутри что-то и ему стало окончательно всё ясно. Кинну никто не трогал. Один раз мимо прошёл Нартэн, но почему-то подходить, не стал, хотя и заметил. Не то спешил, не то ещё что-то.
Когда ночь окончательно вступила в свои права, откуда-то издалека пришёл Кир. Тонко Чувствующая поняла его присутствие рядом гораздо раньше, чем увидела. Цей-ин был очень сосредоточен и напряжён, а ещё он искал и искал её. Она вышла из своего "укрытия" так, чтобы Кир ее видел. Правда, состояние Кира подсказывало, что ничего хорошего встреча не сулит. На какой-то момент девушка даже подумала, не влезть ли ей на дерево, пока ее не заметили, но потом отмела эту крамольную мысль. Весь день был таким сумбурным, скомканным, и исправить испорченное настроение не было никакой возможности среди всеобщей суматохи.
Кир появился из кустов, и в первый момент Кинна могла решить, что обозналась. Цей-ин выглядел лет на десять старше - настолько более собранным и серьёзным было его лицо, нет, вся фигура и даже манера двигаться.
Кир остановился перед ней и сел, постаравшись оказаться хотя бы примерно на одном уровне роста с маленькой фино.
- Мне нужно уйти из лагеря, - сказал он устало, и только сейчас Кинна заметила, что привычную кожаную безрукавку на нём сменила тёмно-зелёная туника и такого же цвета попона.
Фино ничего не сказала, только глянула с немым вопросом, мол, скажешь ли, зачем? И опустилась рядом, чуть прислонившись к его теплому боку. Он опустил ладонь её на плечо и принялся слегка поглаживать, словно бы успокаивая.
- К Зелёному Трону. Учитель приказал передать послание Веалеену, и привести от него помощь. Она нам понадобится, когда из болота полезут новые Твари.
- С чего бы им вылезти? - недоуменно посмотрела на него Кинна, поднимая голову.
- Это чудовище...оно успело разродиться на болотах, - Кир поморщился. - Мы опоздали. Теперь остаётся только ждать и очень, очень внимательно следить за границей топей.
Фино непонятно фыркнула.
- Этак можно ждать до скончания света...
- Почему? - в лице и чувствах Кира скользнуло удивление...и что-то, напоминавшее отблеск раздражения.
- Эти... существа - млекопитающие, - девушка посмотрела на него выразительно. Так, словно это могло что-то объяснить.
- И? - цей-ин занервничал.
Среди тигролюдей материнство и ближайшие аспекты с ним связанные были темой интимной и почти запретной для самцов. Вернее, когда-то, в древности, так оно и было, а теперь просто считалась, что мальчикам совсем не обязательно вникать в тонкости процесса рождения и первого выкармливания ещё слепых котят.
- Они дольше трех дней не проживут, - Кинна говорила таким тоном, будто втолковывала очевидные истины.
- Учитель считает иначе, - каким-то слишком уж мягким тоном сообщил Кир. - И...с чего бы им умереть так быстро и самостоятельно? Насколько нам известно, Твари не охотятся на себеподобных
- Я слышала в деревушке другое. Знаешь, поселение на границе болот. Один лиа утверждал, что видел, как один Зверь убил другого, - Кинна пожала плечами, поскольку в этой части своего ответа уверена не была. Можно ли вообще доверять чужим словам? Следующую часть она начала увереннее, - Молоко матери - это единственное питание новорожденных. Если матери нет, нет и молока. А значит, пищи. Если у кого-то нет пищи, этот кто-то умирает.

[Тео >>>]

- А что если детёнышей подберёт другая Тварь? Я сам видел, как некоторые нейа так поступают.
- Некоторые нейа, - фино сделала упор на первом слове, - так поступают. А большинство - нет, потому что чужой дитеныш - это конкурент своим собственным. Кроме того, Тварь - неправильная нейа. У них же даже чувства и те искореженные. А ты говоришь: "подберет"...
- А откуда тебе-то знать, что не подберёт?! Сама же только что сказала, что Твари - нейа неправильные. Мы не знаем для чего они создавались и как работают их инстинкты. И предполагаем худшее.
Кир завелся, это явственно чувствовалось даже по его голосу, и раздражение цей-ина нахлынуло на девушку, накрыв ее с головой. Ей бы сейчас просто промолчать, успокаивающе взъерошить пальцами его мягкую шерсть... Но гордость, обида и злость сейчас слишком превалировали над разумом.
- Сиюминутные у них инстинкты. Да, конечно, так Твари взяли и кинулись на поиск чьих-то отпрысков, когда непонятно, не вернется ли мамаша с минуты на минуту и свои собственные тогда сиротами останутся!
Кир не изменился в лице, но его ноздри раздулись, как у хищной кошки, вышедшей на охоту.
- Учитель считает иначе, - повторил он, куда жёстче. - И я иду к Зелёному Трону с этим. Я хотел звать тебя с собой...
Продолжение фразы так и не прозвучало, но судя по тому, как цей-ин одёрнул свои чувства, оно было весьма нелестным.
- Ну конечно, а Учитель не лиа и никогда не ошибается! - Кинна вскочила на ноги и зло сощурилась. - А я вообще могу заткнуться, поскольку если мое мнение не совпадает с твоим или с мнением Сайамара, то оно и не интересно.
"Средоточие... что же я делаю?" - сердце гулко ухало в груди, и умом фино понимала, что надо держать язык за зубами, надо держаться, нельзя вот так. Внутри все кипело и бушевало. Она с размаху села обратно на землю, сжимая и разжимая пальцы рук. Тихо бросила:
- Извини, я не хотела, - понимая, что сказано слишком много лишнего.
Кир окаменел, застыл телом и духом, будто получил пощёчину и изо всех сил держался, чтобы не ответить в духе цей-инов.
- Знаю, ты не хотела, - сказал он медленно и без эмоций в голосе. - И я не хочу...чтобы было ещё. Я пойду. Я забуду. Потом вернусь. Ты подожди, а потом всё будет хорошо.
И всё равно, обида, эхо её слов занозой дрожала где-то в душе. Кир держался себя железным кулаком, но от самого ощущения избавиться не мог.
- Кир... - девушка болезненно наморщила лоб, пытаясь подобрать нужные слова. Она не хотела, чтобы он шел один. Она не верила, что это может забыться. И в то, что все будет хорошо... - Не оставляй меня. Будет слишком больно.
Слеза прочертила по лицу влажную дорожку. Лиа утерла щеку тыльной стороной ладони. Вся сжалась и казалась еще меньше, чем была на самом деле.
- Я должен, - ответил он, чувствуя, как Обида и Долг совместно душат что-то третье, чему он так и не смог подобрать имени. - Просто должен и всё. Это слишком важно. Ты сможешь пойти со мной сейчас?
Кинна подняла на него мутный взгляд.
- Нет, - даже шепот крыльев бабочки мог заглушить этот ответ.
"Нет, - сказала она вслух. И про себя добавила, - потому что ты этого не хочешь сейчас." И еще потому, что не было в этом никакого смысла, фино была уверена. Не давая Киру отреагировать на отрицательный ответ, потянулась к нему, чтобы реплика не выглядела слишком резко. Обняла сильную лапу, прижимаясь щекой к шерсти.
- Я знаю, что ты уйдешь сейчас. И не знаю, что я буду делать. Но я хочу, чтобы ты помнил. Помнил всегда и везде - я действительно люблю тебя. И ради тебя даже готова измениться.
Потом порывисто встала и убежала, пытаясь в бег вложить все свои отрицательные эмоции. Выплеснуть досаду, злость, чувство, будто ее предали сейчас. Он все поймет, позже. Когда-нибудь. Она все равно права... Только добежав почти до конца лагеря, фино остановилась, обняла шершавый ствол какого-то дерева и вдруг поняла, что ее последние слова звучали, словно она прощается.
Кир проводил её взглядом...и не метнулся вперёд, не догнал. Хрустом её последних слов, вспышкой взгляда. Стоял и смотрел, оцепенев даже мыслью. Потом развернулся. Пошёл не сразу, с первого, самого трудного шага. Ускорился. Разогнался до бега. И растворился в лесу, отдал грозящуюся надломиться шэа Лесу. Стал ветром с чёрными полосками на рыжей шерсти. Ветром, которому больно.

[Scorpion(Archon) >>>]

День: вечер девятнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

Иногда я думаю, что Единый так карает нас. Иногда.
Не всегда, к счастью. Иначе я не знаю бы, как жил.
Мы приехали сюда в поисках лучшей доли. Все мы. И не верьте тем, кто говорит иначе.
Люди приехали сюда, когда там, в родных землях – что на Юге, что на Севере, стали происходить большие перемены. Кто-то мог к ним приспособиться. Кто-то – нет, и его жизнь легко и непринуждённо ломалась.
Чьи-то жизни, впрочем, уже были сломаны.
Эти земли могли дать нам второй шанс. Всем нам. Могли позволить что-то в себе изменить, нагнать упущенное когда-то счастье, поймать за хвост удачу и возблагодарить Единого за то, что в милости и доброте своей позволил нам перестроить наши жизни и не повторять больше ошибок.

Теперь, сидя здесь, в своём кабинете, и разбирая дела, я думаю, что Творец, наверное, рыдает где-то там, далеко-далеко… И я понимаю его.
Мы не уберегли наш шанс. Мы имели возможность сделать всё, чтобы начать жить по-новому, чтобы исполнить наши мечты.
Мы только не знали, как это сделать, а разумение наше, окрылённое прекращением старых ссор и войн, осталось скудным. И гордым. В первую очередь – гордым.
Раньше говорили, что «чародей» или «техножрец» - это звучит гордо.
Теперь говорят, что гордо звучит «техномаг».
Что дальше? Какая разница? До тех пор, пока это всё будет звучать «гордо» - будет повторяться одно и то же…
Гордость. Мы были горды, когда развязали предыдущую войну. Теперь, позабыв её ужасы, мы снова гордились. Гордились, что смогли забыть прежние беды, смогли стать рука об руку ради общего блестящего будущего.
Ради него мы даже убили магию.
Теперь, наедине с собой, я не стесняюсь в этом признаться. Мы убили её. Как бы мы ни старались, как бы ни пытались скрыть правду от самих себя – мы уничтожили магию, засунув её внутрь кристаллов и механизмов. И жутко гордились этим.
Даже те, кто раньше был колдунами и чародеями, даже они – гордились, что убили собственные чудеса.

Мы умеем только гордиться. Мы не умеем стараться понять, принять, разобраться. Не умеем прощать – даже себя, хотя себя нам проще не прощать, а найти отговорку.
До недавнего времени я думал, что лиа – другие. Что они непохожи на нас.
Лучше. Чище, справедливее. Сейчас я уже не уверен в этом.
Единый, уж не хочешь ли ты на их примере показать нам, что прекрасный облик и благородные слова могут скрывать жестокие сердца и ту же гордыню, что терзает наши народы уже многие века.
Создатель, ответь мне, прошу тебя.
Нет. Ты не ответишь. Только не мне. Но знай, что бы ты не уготовал мне – я не верю, что ты настолько жесток. Я не верю, что ты можешь ради нового урока пустить их – и нас – под откос с горы, позволяя ободрать души до крови на острых камнях нашей гордыни.
Я верю в тебя. Я верю в лиа. Верю… в нас.
Это можно остановить. Если ценой моей жизни, крови, счастья, судьбы, чего угодно – пусть так. Если ценой моей души… Тоже – пусть. Я знаю – я и так запятнан. А потому, если ты слышишь меня, Творец – ответь хоть сейчас. Забери мою душу, сожги тело, брось в пустоту и забвение, только… помоги. Помоги найти ответ – как остановить это.
Как остановить гордыню тех, кто имеет право на землю и жизнь, и тех, кто увидел свет и пошёл за ним в землю обетованную, чтобы теперь обратить её в кровавый кошмар убийственного огненного безумия. Помоги мне найти ответ, Создатель.
А потом – делай со мной что хочешь. Ибо на всё воля твоя.

Готфрид фон Гальдер
Линтаарий и первосвященник ЭКК.

[Соуль >>>]

День: поздний полдень двадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D8 (Эаши)

"Веалеен отправился из Эаши за гхара-нэг вчера. Я хотел отправиться с ним, но дела более неотложные держат меня, а затем направят путь к границе. Ярость и гнев могут точить мое сердце с тем же упорством, с каким ручьевая вода – камень, но погубленные шэа невозможно спасти. Уничтожить тварь – печальное, слабое утешение тем, кто проливает по погибшим слезы: болезнь следует лечить, когда она не больше цветочного семени, а не пожрала грудь.
Как гхара-нэг я готов убивать пришедших-из-за-моря.
Сегодня прибыл посланник из Чареи. Он принес печальные известия о разбитой у восточных берегов залива эскадре. Сколько бы ни погибло жизней лиа, страшно только одно – их шэа не возвратились к Средоточию, и их круг перерождения прервался: пришедшие-из-за моря призвали создание более жуткое, чем гхара-нэг.
Я подумал, что окажись сообщение в моих пальцах тремя днями раньше, Эльма бы получила отказ в ответном письме. Однако вести пришли не три дня назад, не два – когда еще существовала возможность отказаться, - а сегодня – сегодня утром эй-раани Нарбьерг получила согласие, и сейчас, в полдень, уже беседует с военными.
Если проглотить горечь, у меня нет прав лишать надежды ее и вместе с ней всех чужеземцев.
Я задумался, что знаю очень мало об их магии, и после отлета вестника к тигру-Властителю два часа беседовал с Аннатаром. Он чувствовал свою вину, свое предательство, и, переплетшись, два чувства грызли его, как жук-короед – сладкое дерево. Глаза Ясновидящего ясно выдавали его тревоги, но мы слишком похожи, чтобы теперь друг другу верить. У нас всего лишь одно различие, которое пролегло между нами грубой бороздой, глубокой, словно пропасть: моя месть никогда не была угрозой Шэн-лие.
Аннатар рассказал мне о магии своего народа так, как будто обнажил шэа до зерна Средоточия. Больше остального я расспрашивал его о темных магах или малефиках, которые прежде не представлялись мне особенными. Прежде – до случившегося в заливе.
Малефики равны найрити. Найрити издевались над живым и нарушали круг перерождения. Малефики издеваются над мертвым и тоже нарушают круг перерождения.
Живое и мертвое равноправны в Шэн-лие и имеют право на спокойствие в свете Средоточия.
Я поделился написанным выше с Дарой Йамме.
Она будет среди других верховодящих представлять Шэн-лие во время переговоров. Опора сказала, что передаст мои слова и слова вестника Средоточию. Я знаю, что Средоточие ответит и должен открыть, что боюсь его решения. Если случится непоправимое…
До того, как случится непоправимое, я бы хотел поговорить с Альмой, спутницей Ясновидящего.
Все свои размышления я изложил в письме, которое отправил с вестником Веалеену".

Таану Оневи, видящий дома Амар.

Сообщение отредактировал Соуль - 5-07-2010, 18:23

[Хелькэ >>>]

День: девятнадцатое августа, вечер-ночь
Фигура: пешка С2, без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1

и Соуль)

Ренн потихоньку, что называется, "медленно, но верно" приходила в себя после полета. Да и не только после него.
Во-первых, желания, как ее в шутку предупредил Макабрей, иногда имеют тенденцию сбываться. Хотела оказаться подальше от злосчастного лагеря - вот оно, пожалуйста! Во-вторых, она ужасно злилась на майора, за все, что тот выдумал - и за то, что ей приходилось теперь поддеррживать его легенду.
А в-третьих, она подозревала, что Фиерс все это затеял только для того, чтобы дать ей, Ренн, отдышаться, отдохнуть и... и понять, что ей на войне не место. От этого она злилась еще больше.
Хвала Единому, Кристофер Дербоурд, которому ее навязали, оказался славным старичком, а корпус техномагов - достаточно приятным местом.
- А вы давно в авиации? - полюбопытствовала девушка, забираясь с ногами на стул и обхватывая колени.
- Почитай, первый выпуск Техномагической Академии, - ответил Кристофер, присаживаясь напротив.
Корпус техномагов разительно отличался от казарм: наверное, потому, что волшебники на военную службу приходили крайне неохотно. Отдельная комната носила отпечаток нескольких лет, и уже успела наполниться вещами (так дерево покрывается мхом, а человек – обрастает воспоминаниями): на стене висели две выполненные охрой акварели и лисий хвост, вбитый одним метким гвоздем – казалось, что зверь-обладатель или замурован, или прячется, или бледно-зеленый, в цвет краски.
Кристофер занял второй свободный табурет, едва не ударившись головой о слишком низко прибитую полку.
- Ты устала наверняка? – к девушке Дербоурд обращался по-свойски, как к коллеге, как к равной. – Умыться и переодеться хочешь?
- Ужасно устала, - призналась она. - А помыться целиком у вас нельзя? А то у нас возле лагеря только ручеек был, и то... в общем, не искупаешься толком.
"Как я там вообще ухитрилась столько дней протянуть?" - с ужасом подумала магичка.
- Дальше по коридору женские душевые, - кивнул на дверь Кристофер. – Поделили… к нам много кого из разведки, и из авиации перевели. А вот с формой похуже.
Он уперся ладонями в колени.
- Поздно уже, но могу попробовать снабженца потрясти.
Ренн замотала головой.
- Ой, не надо тогда! Я и завтра переоденусь, чего вам беспокоиться... и, вообще, если неудобства какие, я могу и не мыться даже... - девушка покраснела.
Если по правде, она могла и не дышать, появись хоть какой-то намек на то, что этим она причиняет кому-нибудь неудобства.
- Иди, - хмыкнул техномаг и поднялся. - Полотенце чистое возьми на полке возле двери.
Дербоурд вышел следом за Ренн, но направился в противоположном направлении. Впрочем, вернулся он достаточно быстро. Магичка облегченно выдохнула и убежала, схватив полотенце. Нет, все-таки тут ей нравилось куда больше, чем в лагере!
Вернулась она довольной и чуточку мокрой. Светлые волосы, не стянутые в привычный хвостик, лежали на плечах чуть вьющимися прядями.
- Как же хорошо, - поделилась Ренн, вешая на стул куртку (сама она осталась только в рубашке и брюках) и снова занимая на нем место. - Так бы и осталась тут, честное слово.
Кристофер подвинул к девушке стопку одежды. На столе лежала серая форма техномагического корпуса и заполненный наполовину бланк, и грифель. Рядом стояла чашка чая, от которой поднимался вверх пар.
- Переодевайся пока, - вышел Дербоурд, - ужин начинается.
Ренн посмотрела на техномага с невыразимой благодарностью и поспешила сменить одежду, стыдливо отойдя в угол.
- А чем вас тут кормят? - поинтересовалась она несколькими минутами позже, подходя к столу. - Мне от пайка уже дурно делается...
Аромат, исходящий от чая (настоящего чая!), прямо-таки кружил голову. Кристофер снова заглянул в комнату и, заметив голодный взгляд девушки, улыбнулся:
- Можешь взять с собой. Он еще теплый.
Старик забросил куртку в комнату, оставшись в темной рубашке, потом направился к лестнице.
- Судя по запаху, сегодня – гречкой с каким-то мясом.
Ренн едва не вприпрыжку кинулась за ним - стараясь, впрочем, не расплескать чай, а кружка немного обжигала ладони.

[Соуль >>>]

Предыдущие две недели показались магичке не просто адом, а адом, где ее вдобавок к страшным пыткам морили голодом. Интересно, если она попросит майора оставить ее тут, что он скажет?
"Наверное, обрадуется", мрачно решила девушка. Кристофер оглянулся на нее и прищурился:
- О чем думаешь, котенок? – обращение в его устах прозвучало одновременно ласково и отечески, и вместе с тем, уважительно и мягко.
Дербоурд открыл дверь, пропуская Ренн первой.
- Да вот... - она опять порозовела. - Думаю, как в совсем незнакомом месте может оказаться здорово. А тут правда очень здорово!
Она широко улыбнулась и проскользнула в столовую.
Столы располагались вдоль, такие длинные, что казались бесконечными. Все места уже были заняты, кроме нескольких. Знакомая девушка-пилот подняла ладонь, привлекая внимание Кристофера, и техномаг, взяв Ренн за руку, решительно направился к Ивит. Миноу кивнула на пустые тарелки и стоявшую посередине кастрюлю – одна полагалась на шестерых. От гречневой каши, густой и сдобренной маслом, распространялся теплый пар. Крепко заваренный травяной чай остывал в больших железных чашках.
- Я предупредила о собаке, Ренн и майоре, - произнесла Ивит, протягивая руку к ложке.
Летчица, сидевшая рядом, покосилась на подошедших. Молодой человек в форме техномагического корпуса напротив нее, улыбнулся:
- Приятного аппетита.
- Спасибо, - ответил Дербоурд и, садясь, заметил. – Обрати внимание, первой она вспомнила собаку, - и подмигнул Ренн.
- Я бы тоже про Цербера сначала вспомнила, - та весело пожала плечами. - Никогда не видела таких огромных и ужасных... хотя, он же совсем не ужасный, если с ним познакомиться.
Потом Ренн вспомнила, как сама заорала, едва увидев пса, и еле-еле подавила в себе желание убежать подальше. Смутилась.
- Ну да, - добавила она, вроде ни к чему. Глянула на тарелки, на половник, торчащий из кастрюли. - Давайте я всем положу, что ли... вы только говорите, когда хватит!
Она определенно почувствовала себя как дома. В метафорическом смысле - потому что дома у нее атмосфера была не слишком уютной.
- Вперед, - скомандовал Кристофер. – По два черпака каждому!
Ивит снова улыбнулась, словно бритва сверкнула на губах - от этого, кажется, летчица смутилась.
Ренн разложила гречку в соответствии с полученной инструкцией, пожелала всем приятного аппетита и погрузилась на некоторое время в блаженство поглощения пищи. На очень недолгое время - потому что оставалось подозрительное ощущение, что придет сейчас... кто-нибудь, выдернет тарелку из-под носа и скажет "Ренн, ну-ка обратно в разведку!" Кристофер наблюдал за девушкой с доброй улыбкой.
- Тяжело пришлось?
- Мне - очень! - честно сказала она. - Я... я вообще многого не ожидала. Например, что рюкзак будет едва не с меня ростом, и по весу, небось, такой же. Ну и всякое там... еда на костре, почти без отдыха. Как будто мы не люди, а машины. Фиерсу - хоть бы хны, но у него-то опыта - ой-ей сколько...
Ивит положила ложку рядом с опустевшей тарелкой.
- Наверное, Счастливчик тебя не видела до того, как направление подписать. Она девочек бережет. Отправила бы с майором парня покрепче.
- Кого-нибудь из "земляков", - кивнул сидевший возле Кристофера техномаг, прихлебывавший чай. - А тебя бы к воздушным определить, - и он оценивающе сощурился.
Ренн нервно сглотнула.
- Э... я летать не смогу. По крайней мере, быстро - точно не смогу, - извиняющеся развела руками, взглянув на Ивит.
Миноу серьезно кивнула.
- Не страшно, - и опустила нос низко к кружке.
- Ивит к "Ведьмам" хочет, - поддел Дербоурд, девушка пожала плечами. Кристофер продолжил. - Еще в гарнизонах работы много.
Ренн немножко покусала нижнюю губу, потом решилась:
- То есть, если бы я вдруг захотела, допустим, остаться... мне бы нашлось, чем заняться? Ну, если предположить. На минуточку.
- Здесь? – оживился молодой техномаг; Дербоурд осадил его взглядом.

[Хелькэ >>>]

- Работы здесь довольно много. Достаточно ее и в городе, - рассказывал старик, - в тех дивизиях, которые сейчас на оборонный рубеж вывели. В Ясный с дюжину рукастых магов отправили. В Айтаре и Барсучьей Щели строят укрепления наспех.
- А я бы и здесь... - вздохнула Ренн. - Я, может, не самая-самая, но стараться умею. Только майор не отпустит, ни-за-что.
- Попроси Счастливчик, - предложила Ивит.
Магичка решила, что наберется храбрости - и обязательно попросит.
- А она же сейчас, наверное, - вдруг вспомнила она, - как раз майора и... допрашивает. Уже долго. Он поесть-то успеет?
- Вряд ли, - честно ответила Миноу.
- Не будь злюкой, - "неофициально" техномаг и летчица, похоже, общались непринужденно и легко.
- Будешь подкармливать? - на ее лице снова появилась неприятная, слишком острая улыбка; старик кивнул.
Ренн представила, как Дербоурд "подкармливает" Фиерса, бросая ему кусочки со стола, и прыснула в кулак. Кристофер тоже улыбнулся и, подобно Ивит, положил ложку возле пустой тарелки.
- Натерпелась ты... - заметил он девушке. - Может, тебе чего успокаивающего налить?
- Успокаивающего? - магичка подняла одну бровь. Правую. - А... это например?
- Корень валерианы. - сердито посмотрела, как будто намекнула, Миноу.
- Настойка полыни, - мягко поправил ее Дербоурд. - После нее хорошо засыпать.
- А-а... - с каким-то облегчением протянула Ренн. - Не, это не надо. Я и так сплю как убитая, а если вдруг разбудить понадобится, то я после этого корня полыни... тьфу... в общем, совсем буду непробуждаемая.
- Не переживай, совсем капельку.
Во взгляде Ивит ясно читалось для тех, кто ее знал: "Алкоголик". Ренн - не знала, и прочитать не могла.
- М-м, - Ренн задумалась. Отказываться, наверное, было не очень вежливо, а она и так, пожалуй, обидела Ивит своим отзывом об авиации и быстром пилотаже. - Ну, если только капельку.
- Пойдем, - аккуратно хлопнул ее по плечу Критофер.
Ивит тоже поднялась.
- Я прослежу, чтобы ты не переборщил, - пояснила летчица.
А молодая магичка, наивная душа, так и не смогла оценить всей подозрительности ситуации.
- Мы куда? - с чистым, невинным любопытством поинтересовалась она.
- На чердак, - хмуро раскрыла секрет Миноу. - Надеюсь, он свободен.

Чердак техномагического корпуса был как кают-компания на большом корабле – просторный и светлый: вдоль стен стояли шкафы, а в центре располагался овальный стол, коренастый, приземистый – похоже, привезенный еще с материка. Кристофер обошел шкафы и щелкнул пальцами по одному из шкафов – его дверцы открылись. Только не те дверцы, которые смотрели ручками на Дербоурда, а две панельки сбоку развинулись и открыли ряд плотно одна к другой стоявших бутылок.
- Полынная настойка «Зеленая Фея», недавно медики-ОНРовцы доставили, - Кристофер демонстративно поднял один из пузырьков.
Миноу подперла плечом дверь.
- О-о, так она совсем медицинская, - обрадовалась Ренн. Если тень сомнений у нее и была, то теперь развеялась окончательно. - Какое странное название... но красивое!
Она тоже подошла к шкафу, провела по ряду бутылочек ногтем. Те отозвались певучим стеклянным перезвоном. Небольшие, прозрачные… даже линейки-дозиметры с цифрами чуть-чуть поблескивают по бокам.
Стаканы-наперстки Кристофер взял тут же. Миноу отрицательно покачала головой, когда техномаг посмотрел в ее сторону, и Дербоурд наполнил всего две стопы. От полупрозрачной жидкости тянуло терпкой полынью и мятой. Один наперсток Кристофер пододвинул к Ренн и осторожно заметил:
- Главное пить залпом. Настойка немного горьковата.
В глазах Ивит снова для знающих было написано: «Кто-то трезвый же должен растаскивать ваши пьяные тела».
- Хорошо, - послушно сказала Ренн и опрокинула в себя стопку.
Выражение, появившееся в ее глазах, можно было назвать... очень удивленным.

[Соуль >>>]

- Да, - сказала она через минутку в пространство. - И правда. Горьковата.
- Зато заснешь быстро, - успокоил ее Кристофер и протянул кубик тут же припрятанного рафинада.
Магичка быстро сунула его за щеку, почувствовала сладость... и поняла, что лекарство-то и впрямь уже лечит! Вот как ей вдруг стало тепло-о-о...
- Шпасибо, - не очень внятно произнесла она и разгрызла сахар. - Ивит, а ты спишь хорошо, да?
- Да, обычно.
- Погоди, сейчас еще красоту покажу, - поманил Ренн Кристофер и сказал. – Смотри!
Он взял другой кубик и положил его на заостренную ложку. Дно нагрелось под сухими пальцами техномага, и сахар начал плавиться, растекаясь янтарно-коричневым блеском. Дербоуд взглядом приподнял бутылку и опрокинул ее в стопку девушки, а потом начал сливать в зеленое марево по капельке сожженный сахар – крупицы выстраивались причудливым замком, как в сказке. Магичка заворожено следила за чудесной картиной. Пожалуй, даже известные ей зелья не требовали такого диковинного способа приготовления.
- И это теперь пить?.. Даже жалко, - с долей сожаления заметила она.
- Пей, а мы потом другой построим, - пообещал Кристофер. – Можешь даже сама попробовать ложку нагреть и что-нибудь в стопке сплести.
Ренн почему-то послушалась. В этот раз целебная настойка показалась уже не такой горькой, даже наоборот - отдавала сладким. "Какая славная задумка", подумалось ей, "смягчать горечь сахаром. Всегда мечтала, чтоб лекарства были вкусными".
Потом была попытка построить маленький домик в следующей стопке... а в стопке, которая была потом - вырастить маленького Цербера... Последний эксперимент показался Ренн, необычайно вдруг воодушевившейся, особенно удачным.
- Над-до показать майору! - твердо решила она и попыталась встать из-за стола. Не получилось.
Кристофер усадил ее, осторожно придержав за плечи. Стоявшая возле дверей Миноу укоризненно посмотрела на старика, потом вздохнула. «Надо ее спать отвести, пока она буянить не начала», - прочиталось в прохладных глазах девушки.
…под ее плечом качнулась дверь.
- Чужие не ходят, – вздохнула летчица, предвкушая объяснения.
Она отступила в сторону, открывая дверь; створка надежно скрыла ее от вошедшего.
- Вечер добрый, еще раз, - послышался мрачный, с долей усталости голос, при звуке которого Ренн, вопреки обычаю, не покраснела, а побледнела.
Затем показался и его обладатель - майор Фиерс, с зубастым многоглавым сопровождением. Майор уставился на Ренн, та на него. Некоторое время в комнате царило молчание.
- Добрый, - повторил Фиерс, медленно поднимая брови. - Вечер.
Дверь аккуратно затворилась за его спиной и хвостом Цербера, и створу Ивит подперла лопатками.
- Добрый вечер, - улыбка вышла, словно робкий охотничий нож – если допустимо такое сравнение.
- Добрый, - жизнерадостно откликнулся Дербоур, - хотите полынной настоечки, майор?
- Сла-адкая... - мечтательно протянула Ренн с блаженной улыбкой.
Фиерс поморгал, потом нахмурился.
- Настоечки? - повторил он. - Полынной?
Цербер потопал к столу и сунул одну из морд в чью-то пустую стопку. Принюхался, задумчиво посмотрел на майора всеми шестью глазами, но тот не обратил внимания.
- Это значит, она устала с дороги, вас попросили приглядеть, а вы ее спаиваете?
- Это он про кого? - громко хихикнула Ренн.
- Это действительно целебная полынная настойка, - подошла Ивит, - ее медики из ОНР доставили.
- И от нее бывает побочный эффект в виде опьянения? - бесстрастно уточнил Фиерс.
Магичка помотала головой и воздела кверху указательный палец.
- Майор! - воскликнула она. - Это и правда лекарство! От всего-всего-всего, что у вас болит...
- У меня душа болит, - огрызнулся Фиерс, - от ваших выкрутасов... а, черт с вами. Наливайте.
Как известно споенный вышестоящий чин становится соучастником преступления и начальству не докладывает. Миноу бойко достала еще две медицинские склянки и стопку – теперь наперстков было три. Кристофер разлил «Зеленую Фею» и спросил:
- Вздрогнули?
- Вздрогнули, - покорно кивнул майор и легко, не поморщившись, опустошил свою. - Хорошо пошла.
Цербер наклонил все три головы, созерцая картину зарождающейся попойки.
- Будешь? - присела рядом с собакой Ивит.

[Хелькэ >>>]

Фиерс погрозил псу кулаком, но тот с явным нахальством покосился на него и лизнул Миноу в щеку. Пахло от собаки почему-то медом и яблоками. Летчица только что не подпрыгнула радостно.
- Он согласен! - Ренн захлопала в ладоши.
"Вот только с собакой я еще не пил", - уныло подумал майор.
На полу бойко показались четыре блюдца, по которым Миноу разлила три склянки абсента, а четвертую – опорожнила в последнюю пиалу. Кристофер, разложив по столу рафинад, с удивлением посмотрел на старшего лейтенанта.
- С настоящим поклонником неба – нужно, - отрезала она и вскинула пиалу в левой руке.
Фиерс, очень печально посмотрев в потолок, покачал головой.
- Давай по второй, что ли, - предложил он Дербоурду. - Девчонке уже хватит. Я сказал.
Ренн надулась.
Цербер, видимо, предлагая какой-то свой, собачий, тост, негромко гавкнул пару раз, снова глянул на Ивит и с явным наслаждением опустил к блюдцам все три морды. Лакал он шумно, но аккуратно - ни единая капля не избежала места назначения. Миноу привалилась к теплому собачьему боку, оплетя рукой одну из крепких шей.
Дербоуд кивнул, разлил: снова по трем – девушке он протянул кубик рафинда.
- Давай, Цербера повторим? Майор, гляди! Ренн, показывай…
- Сейча-ас, - протянула она. - Вот гляди... ой... глядите...
Фиерс с недоумением уставился на странные манипуляции с сахаром - сначала магичка расплавила его, запустив крохотный огонек с пальцев под дно ложки, куда рафинад был торжественно возложен. Когда он стек в стопку, девушка коснулась стеклянных боков стаканчика самыми кончиками паьцев, и на Фиерс довольно злобно уставилась миниатюрная копия Цербера.
- Это он сердится, что вы мне наливать запретили, - уверенно сказала Ренн и показала майору язык.
Кристофер рассмеялся. Ивит сунула покрытый россыпью сероватых веснушек нос под руку техномагу.
- У нее получше, чем у тебя выходит, - поддразнила она старика.
- Да что ты? – делано изумился он. – Майор, давай их обставим?
Он откупорил новую бутылку.
- Держи ложку!
Фиерс несколько обалдело взял ложку.
- Э... - сказал он. - Сахар.
Звучало примерно как в военном госпитале - "Нитки! Скальпель! Зажим!".
Цербер навострил уши, все три пары.
- Да над стаканом ты держи! – хмыкнул старик и поманил Ренн, - учись, девочка…
Ловкие пальцы техномага принялись ворожить над алюминиевым ковшом, заставляя сахар срываться в воду тонкими струйками. Ивит переместилась на сторону девушки и теперь зависла над ее плечом, наблюдая, как стремительно застывает арочными переливами изящный собор на дне стопы. «Сможешь так?», - казалось, пробормотал старик.
- Ну-у, - насупилась Ренн, - сейчас я ка-ак...
Еще стопка. "Жаль, маленькая", с тоской подумала магичка, вертя в пальцах сахар.
- Ивит, а можно эту... вот эту, как ее... - она ткнула пальцем в пиалу.
- Только ты из нее потом будешь пить, - предупредила Миноу, поднимая чашку с пола и ставя перед Ренн.
- Пей, - протянул «собор» майору Дербоурд. – Сейчас новый сделают.
Майор, уже не такой невозмутимый и явно хмелеющий, выпил и третью. Тут происходящее наконец-то стало серьезно его занимать.
Ренн тем временем колдовала над пиалой, в которой совершенно явственно вырисовывалось ("Дайте-ка еще сахару!.. быстро!") некое помещение со столом посередине; за ним в разных позах застыли четверо гротескных, но вполне узнаваемых человечков. Через секунду сбоку от сахарного стола пристроился еще и пес.
- Никогда не пил с магами, - глубокомысленно заметил Фиерс. - Впечатляет.
Кристофер покивал, со своими собратьями встречался на чердаке довольно часто.
Символом начинающейся попойки пиала была установлена в центре стола, а потом Дербоурд достал откуда-то из глубины шкафа сухари, копченую рыбу, еще одну коробку рафинада и не менее шести медицинских склянок «Зеленой Феи».
- Тебя твои же потом не четвертуют? – краем уха услышал майор истовый шепот старшего лейтенанта. В ответ на этот вопрос техномаг хитро сощурился и отрицательно покачал головой.

[Соуль >>>]

Цебер подошел и стянул со стола одну рыбешку. Средняя голова под неодобрительные взгляды остальных двух разделалась с ней в мгновение ока.
Майор почему-то удивился. Он вообще знал, что Цербер ест все, но частота, с которой он это делал, иногда его пугала. Эта черная громадина с хвостом могла не питаться неделями. А потом, скажем, в течние нескольких дней ловить все живое и мелкое, что попадалось на глаза, и не оставлять ни косточки.
- Это моя закуска, - строго сказал псу Фиерс, пододвигая к себе рыбку (и с горечью понимая, что это его сегодняшний... даже не ужин, а обед). Цербер послушно улегся рядом со столом и как-то слишком уж невинно посмотрел на хозяина. - Так-то.
Ренн, которую уже начало покачивать, с изумлением смотрела на извлекаемые техномагом бутылочки.
- Кристофе-ер, - прятнула она, - а у вас случайно... не бесконечные запасы? Мы что-то все лечимся, лечимся, а оно все не кончается и не кончается...
- Лечись, лечись. У меня как у Мастера Длиннорукого, дырка в бесконечный ящик. Я тебе расскажу потом, - ласково ответил техномаг, раздавая по бутылке каждому.
Ивит где-то в шкафу нашла две банки тушенки и теперь легко вскрывала их охотничьим ножом, скрывавшимся в объемных карманах летных брюк. Когда неровные ершистые круги зазвенели тоненько по полу, Миноу поставила обе жестянки перед некормлеными головами огромного пса.
- Сейчас… третью найду, - и снова едва ли не с ногами забралась в шкаф.
Судя по мордам пса, он только что влюбился.
- З-зря вы его... балуете, - Фиерс очень сурово (и уже не очень трезво) погрозил Ивит пальцем, но она не увидела. - Он же так совсем... избалуется!
Ренн с философским видом сделала глоток из своей склянки. Судя по всему, ей уже было все равно, с сахаром пить "Фею" или без. Кристофер устроился на краю стола, задумчиво продолжая играть с сахаром.
- Вот хорошо, выпьете, выспитесь… Да и вам нелегко ведь пришлось, майор. И девочке вашей, - снова повздыхал старик.
Тем временем была найдена третья консерва для обделенной головы пса.
- Я-то привычный, - Фиерс скрестил руки на груди, - не то что некоторые.
- Опять вы издеваетесь, - Ренн еще раз показала майору язык. - все-то вы издеваетесь... вот за что вы меня так не любите?
Майор был искренне поражен.
- Я-а-а?! Да я как родной отец о тебе забочусь! - в доказательство своих слов он попытался отобрать у магички "лекарство". -Так, тебе уже хватит, Ренн, отдай немедленно!
Ренн, естественно, уперлась. Цербер оторвался от тушенки и с интересом стал наблюдать за перетягиванием бутылки. Кристофер подкинул на ладони монетку и подмигнул собаке:
- Ты на кого ставишь?
Цербер гавкнул в сторону Ренн. Правда, он поставить не мог ничего, кроме собственного хвоста - да и с тем ему было бы жалко расстаться.
- Одно другому не мешает, - фыркнул майор. И все-атки отпустил склянку - видимо, аргументы Ренн подействовали.
Фиерс вздохнул и продолжил смаковать "лекарство".
- Все вы, женщины, - сказал он в потолок, - сначала миленькие. А потом - у-у. Проблем не оберешься.
- Опыт-т? - спросил Дербоурд.
- Огро-омный, - подтвердил майор.
Потом задумался.
- Но если брать серьезный опыт - то в целую одну женщину. Зато такую, что... - он безнадежно махнул рукой, а Ренн испустила стон, в котором слышалось "опять-опять-ну-сколько-можно?"
Кристофер сел напротив майора и поставил свежеоткрытую бутылку посередине.
- И давно? - прищурился техномаг.
Фиерс еще раз задумался. Посмотрел на свою руку, прикидывая количество пальцев (оно почему-то менялось, прыгало от пяти к шести), сосредоточился.
- Десять. П-проклятых. Лет.
Ренн с тоскливым видом забрала отвоеванную бутыль и переместилась к Церберу, с другого бока от Ивит.
- Иногда мне кажется, - поделилась она с пилотом, - что майор того... деревянный.
- Ему просто плохо, - зарылась лицом в колючую шерсть девушка.
- И бросила? - сочувственно свел седые брови Дерборуд.

[Хелькэ >>>]

- И бросила, - кивнул... нет, скорее уронил голову на грудь Фиерс. - Ни записки, ни-че-го... только собаку мне оставила.
Церер дернул ушами, мол, да-да, так все и было, только куда-то не в ту степь тебя несет, хозяин.
- К кому-то?..
Майор совсем позеленел.
- Если бы. Просто сбежала. Путешествовать, искать себя - так она сказала... сумасшедшая, - как ни странно, сквозь обиду все равно звучала в голосе оставшаяся теплота.
Кристофер улыбнулся.
- Значит, не прижилась?
- Такая нигде не приживется, - Фиерс ткнул пальцем в сторону Ренн. - Вот смотрите, что мы делаем, а?.. Отправляем девчонок на войну. Кому повезло - те в штабах, кому не повезло - на передовую... И чего потом удивляться, что из них не получаются ни матери, ни жены?
Поболтав бутылкой (там оставалось еще на два пальца), он поднял ее вверх и провозгласил:
- Выпьем за то, чтоб женщинам не нужно было браться за оружие - по-моему, так!
Магичка фыркнула и тихо сказала:
- А я выпью... за эманси... эмпанси... в общем, чтобы никакие мужчины за меня не решали, за что мне браться.
Ивит поддержала тост Ренн. Кристофер - тост майора.
Залпом выпив и обняв одну из крепких шей Цербера, Миноу добавила:
- Лучше... за мир. Ннам лучше взяться за орружие, чтоббы потом после насс никто... - и замолчала.
- Не остался, - довольно зло продолжил майор. - Ивит Миноу, вот что т-ты... оставишь после себя, ес-сли... погибнешь на войне? Д-добрую память?
Не дожидаясь ответа, он продолжил:
- Я вот мечтал, что у меня... дети будут, - удар кулаком по столу. - Не судьба. Значит, и я после себ-бя только память оставлю, и то... вопрос еще, нас-сколько добрую.
- Чтобы нникто не сражаллся, - возразила девушка, чьи скулы от "Феи" порозовели. Ивит бросила взгляд на Ренн и, помедлила... - Будут у вас. Вы ведь молодой еще.
Майор усмехнулся.
- Куда уж моложе!.. У деда моего уж-же внук был, я то есть, - н подпер кулаком подбородок, - когда он в моем возрасте был... Дербоурд. Есть у вас... внуки?
- Есть. - твердо, словно был трезвым, ответил техномаг. - Пятеро.
- А у меня... сест-тры, - вздохнула летчица. - А у тебя, Ренн?
- Ст-тарший брат, - гордо призналась магичка. - Хоть и полный засранец.
Фиерс неприлично громко захохотал. Кристофер достал из кармана трубочку и нетвердыми жестами начал набивать ее табаком, вопросительно поглядывая в сторону майора.
- Так... заср-р-р-ранец почему-то?
- Ну, он такой... - Ренн неопределенно развела руками, съездив Церберу по уху (тот отнесся к этому флегматично - "Зеленая Фея" брала свое). - Безза... безраз... безалаберный! Совершенно. Я его за всю жизнь... раз пять видела.
Фиерс покивал, прекрасно зная, как Лис относился к вещам типа "дом", "семья" и все в таком духе. Покосился на трубку Кристофера, покачал головой, вспомнив (с большим, однако, трудом), что Беатриче его чем-то курительным уже угощала.
Еще прокралась на задворки сознания мысль, что такого аморального поведения, как сейчас, он себе давно не позволял, но мысль эта почему-то внушила майору радость. Дербоурд раскурил трубочку, подняв к крыше чердака пару клубов сиренево-серого дыма, от которого пахло медом и ванилью. С легкой руки техномага трубка пошла по кругу, пока старик, натыкаясь на стулья, направился к другому шкафу. Зачем? Стало понятно практически сразу... когда он любовно достал из зазора возле стенки чехол. Кристофер растянул ремни и достал потрепанную лютню. Ренн прямо ахнула.
- Вы еще и игра-аете?!.. Как здорово!
- Балуюсь, немного… - смутился порядком пьяный техномаг. Пальцы его снова пробежали по струнам лютни.
Фиерс улегся на стол и приготовился слушать. Неважно, что и о чем - лишь бы разогнать треклятую тоску, накатившую так внезапно. Ивит опустила подбородок между ушей Цербера, за другими ушами начала почесывать свободными руками, а пальцы Дербоурда снова погладили струны, пробежали по ним струящимся перебором, разорвали нетрезвую тишину, нарушаемую лишь сопением девчонок, да дыханием майора и, поглубже, сиплым рычанием пса.

Сообщение отредактировал Хелькэ - 5-07-2010, 19:52

[Соуль >>>]

Белый рыцарь. Чёрный рыцарь.
Куча клеток на доске.
Сколько дней война продлится?
А песок себе струится.
Жизни падают - в песке.
В бодрых строчках пронеслось что-то тоскливое, как в тосте майора, и в то же время - ненавязчиво лихое и почти веселое, словно смех человека, готового умереть утром. Голос у Кристофера к тому же был такой – суховатый и надломленный, словно древесная ветка, и скрипучий самую капельку. Ивит сама не заметила, как начала подпевать своему привычному уже за последние годы напарнику.
Клетка вправо, клетка влево,
Кровь - на каждой, как ни глянь.
Ферзь - давно не "королева",
И сожмёт епископ в гневе
Металлическую длань.*
"Вот теперь", подумал Фиерс сквозь бледный, зеленоватый туман, начавший застилать все вокруг, "теперь я ее понимаю. Уходить, чтобы найти что-то новое. Новые земли. Новых людей. Слушать их песни. Видеть их лица. Разные... все разное... И это - лечит".
Ему и правда стало легче, хотя песня показалась невеселой. И голос Кристофера, и струны как будто напоминали ему - каждый твой день ценен, майор. Поэтому не валяй дурака - в смысле, валяй, если хочешь, только руки не опускай.
Раз уж они у тебя есть.
Он встряхнулся, помотал головой, хлопнул по столу ладонью.
- Славно! - одобрительно кивнул Дербоурду. - А лихое что-нибудь знаешь? Плясовое?
И Ренн просто обалдела, увидев вдруг майора - таким. С огоньками в глазах, и правда - совсем молодым. Миноу улыбнулась.
- А ты сыгр-рай польку, которую мама любит.
- Да ты что… - хмыкнул Кристофер, - то… погоди, не полька…
Пальцы радостно ударили по струнам. Вначале это была песня без слов, только опускалась и поднималась ладонь, отмечая ритмичные и не слишком часто сменяющиеся аккорды – темп стал быстрее вскоре: вплелись между аккордами переливы, озорные и невесомые. Техномаг задорно хмыкнул и начал выбивать мелодию, словно в руках была не лютня, а барабан – а потом снова заиграл да еще и запел!... На гномьем.
- Ни чер-рта не понятно! - весело откликнулся Фиерс. - Однако же...
Он поднялся из-за стола, покачнувшись совсем немного, аккуратно перенес в угол пустые склянки и все, что было на столешнице, а потом... потом, самую малость напрягшись, перевернул стол набок и прислонил к стенке.
- Эт-то... чтоб не мешал, - пояснил он в ответ на недоуменный взгляд Ренн. - Ну, девицы, чего расселись?! П-плясать пошли!
И протянул девушкам обе руки - одну магичке, вторую - пилотессе.
Бранль на пьяный взгляд Дербоурда получилась – загляденье. У них, у техномагов, в вечера, когда возможность появлялась отдохнуть, на мастеров, умудрявшихся отхватить двух девиц, смотрели с плохо скрываемой завистью – все чаще одной какой-нибудь волшебнице приходилось танцевать с двумя молодцами. И ничего, что майора слегка заносило на поворотах… Вот ноги Ренн, так те пола вообще не касались, когда Фирес подхватывал девчонку за талию – так зело любили поступать гвардейцы из Орденоносной, хотя те вообще дев прижимали к себе на манер страйдерской брони.
Бедной Ренн все казалось, что пол под ними проломится, и когда они, нетрезвые, веселые и пляшущие, свалятся кому-нибудь на голову вместе с досками - выйдет порядочный конфуз. Но пол держался стойко, и грохот, пусть он был и знатный (две пары армейских ботинок Ивит и Фиерса) по нему отдавался не так уж сильно.
- Дербоурд..! - кричал майор, поворачиваясь вокруг себя и притопывая ещё, - ты только... не останавливайся!
Цербер, сначала наблюдавший за этими странными людьми с явным ужасом, решил присоединиться - и запрыгал вокруг, хлестая себя хвостом по бокам и время от времени взрыкивая. Места стало совсем мало. Гулкий грохот (это все четыре лапы пса пару раз разом приземлились на прогибавшиеся доски) разносился далеко по коридорам.
Кристофер продолжал играть и радостно орать куплеты гномьей песни – техномаги-гномы, жившие этажом ниже, подпевали, но на пьянку явится не решились.
Бранль продолжался по кругу. Фиерс танцевал уже с двумя девушками сразу, обеих подхватив под локотки. Причудливая карусель на шестнадцать счетов поворачивалась вначале влево, потом с ускорением на тридцать два неслась в обратном направлении под счастливый голос техномага. Время от времени майор выкрикивал что-то вроде: "И-эх!" или "Хорош-шо идет!", хлопавшая в ладоши Ренн добавляла: "Э-эй-я!", а Цербер оглушительно лаял, дойдя до кондиции.
Процедуры лечения окончательно перешли в буйную вакханалию и грозили всеми прочими её последствиями.
Дверь открылась внезапно.
Пальцы Кристофера оборвали аккорд, и струна лопнула. А карусель по инерции прошла еще четыре счета до того, как замерла.
Кусочек черепицы разбился о ножку стоявшего на боку стола, и комендант, застывший в дверях, оглядывая разгром, с тоской произнес:
- Дербоурд, твою мать… Ну я же просил…

----

*Scorpion(Archon)

__

Соуль и Хелькэ

[Хелькэ >>>]

День: похмельное утро 20 августа
Фигура: пешка С2, без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1

- Вашу мать, майор!.. – грозный и внушительный рык Беаты доносился из-за закрытых дверей.
Дербоурд, сидящий между Ренн и Ивит перед входом в крохотную комнату, отведенную в ангаре, потер болящий висок.
- Споить!...
В кабинете Счастливчик стояла, опершись кулаками о спинку стула и буравила тяжелым взглядом похмельного Фиерса.
- Это хорошее решение, - мрачно пробормотал майор, потирая лоб, где, казалось, сосредоточилась вся мировая боль. - Я вовсе не возражаю...
Глаза поднимать ему совсем не хотелось. К огромному своему сожалению, он помнил большую часть того, что было ночью.
- Напиться? – прищурилась майор.
- У меня в голове камни ворочаются, - страдальчески произнес Фиерс. - Тяжеленные. Простите меня.
Майор вдохнула, приготовив гневную отповедь, а потом - вдруг сжала губы и молча села на стул. Она достала из ящика стола фляжку и протянула Фиерсу.
- Давай, глоток.
Тот послушно глотнул. Едва не поперхнулся - горло коньяк драл отменно.
- С-спасибо, - поблагодарил Фиерс, переведя дух. Что-то потихоньку начало проясняться в его голове, как будто грозоыве тучи разгонял ветер, достаточно холодный и резкий, но все же благотворный. - Ну... теперь скажите, что вы обо мне думаете. Я, чую, заслужил.
- Давай лучше ты мне предложишь, что с вами всеми делать, - спрятала флягу Беата.
- Всеми? - Фиерс взметнул брови вверх. - Командир, у меня предложение такое - я беру ответственность на себя. За всех. Как старший по чину. Я ведь их сам мог разогнать? Мог. А вместо этого присоединился... - он поразмыслил секунды две-три и добавил: - Позорным образом.
- И не сожалеете? – подлила масла в огонь майор.
- Сожалею. Что попались.
Он посмотрел на женщину исподлобья и развел руками, будто извиняясь:
- Зато честно.
Она улыбнулась и накрыла ладонью папку на столе слева.
- Послать вас на две недели на черновые работы что ли?
- Готов колоть дрова и копать уголь, - облегченно кивнул Фиерс. - Или копать дрова и колоть уголь. Ну или что там положено делать в изгнании?
"Главное, чтоб Ренн не досталось", подумал он, "и остальным тоже". Впрочем, он бы с интересом посмотрел, как пытаются наказать Цербера.
- Всех, - папочка подвинулась в сторону Фиерса. - Места вам знакомые, родные, укрепления там опять же строят - глаз да глаз нужен, а техномаги-то как!..
Майор взял папку, раскрыл - перелистал. Столбики имен, ничего не говорящих.
- Понятно, - сказал он. - Значит, не в разведку. Понятно. Может, и к лучшему.
- Считайте, что легко отделались, - серьезно ответила Беатриче.
- Это я уже понял, - кивнул Фиерс. - Спасибо. Нет, правда. Огромное спасибо, - потом решился и спросил: - Но, все-таки, почему так легко?.. Я не ожидал.
- Считайте, что у меня хорошее настроение. А теперь забирайте пьяницу и девчонок. Авион подготовят к обеду.
Фиерс отдал честь и вышел.
- Ну, - негромко сказал он ожидающим у входа, - отделались высылкой.
- Куда высылкой? - насторожилась бледно-зеленая Ренн.
- Домой, - туманно ответил Фиерс. - К Мике. Вот он тебе задницу-то надерет.

(c Cоуль)

[Reylan >>>]

День: девятнадцатое августа, поздний вечер
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)
И Даркнесс

Очередной день не принес ничего необычного. Это уже начинало порядком надоедать. В здания с большим количеством инквизиторов Гали предпочла больше не соваться. Она еще не забыла, как смотрел на нее тот парень в архиве. Нехорошо так, с подозрением. Ей удалось побывать у главной и нескольких небольших церквей. И нигде она не встретила знакомых лиц. Точнее – одного знакомого. Которое, как ей казалось, она запомнила на всю жизнь.
Она наловчилась обворовывать торговцев так ловко, что ни попалась ни разу. Зато неудачно ввязалась в драку с какими-то местными птицами, позарившимися на ее добычу. И прежде, чем она успела вспомнить, что она не только птица, но и какой ни есть маг-воздушник, и сотворить вихрь, разметавший нахальную стаю мелких пернатых, решивших взять количеством, в стороны, они неплохо ее потрепали. Это происшествие порядком ее расстроила. Хороша же вояка, подумала Гали, приглаживая перья, если какие-то воробьи недоделанные способны тебя вот так...!
Вечером она решила, что больше не может пребывать в безделье и неопределенности, и свыклась с мыслью, что на этот раз навестит Дану в нормальном обличье и спросит у него все, что он узнал. На знакомый уже до последний выщерблины подоконник она плюхнулась скорее по инерции, нежели сознательно, но взгляд ее тут же остановился на происходящем в комнате.
Братья были дома. Оба. И оба же сидели, уткнувшись в книги. Эйнех, сдвинув очки на лоб, близко придвинул к себе какой-то тяжелый том и делал в нем пометки. Иногда священник переводил взгляд на своего брата, но мальчишка, забравшись в кресло с ногами, не замечал взгляда старшего. Или - делал вид, прячась за темной, потрепанной обложкой книги.
- Ну и отлично, - подумала Галика, - осталось только спуститься на землю и постучать в дверь, как все нормальные люди.
Предстоящий разговор отчего-то вызывал беспокойство. И, казалось, не только из-за того, что она может узнать. Гали бросила последний взгляд на комнату, уже присев и готовясь спрыгнуть вниз.
Лиир поднял взгляд от книги и без труда нашел Галику глазами. Потом что-то сказал Эйнеху и, судя по тому, как священник посмотрел на окно, щурясь без очков, речь шла о вороне на подоконнике. Священник что-то ответил брату, отложил книгу и поднялся.
Маленькое воронье сердечко подскочило к горлу и упало в лапки. Галика едва не валилась с подоконника, а, справившись с равновесием, все равно сорвалась со своего насеста и пьяным зигзагом метнулась к ближайшему дереву. Странно, она и не сомневалась, что ее заметили. Что-то во взгляде мальчишки, устремленном… нет, не просто в окно, в вечернюю темень, а точнехонько на нее, моментально убедило ее в этом.
Эйнех открыл окно, впуская вечернюю прохладу в комнату, сдвинул на переносицу очки и вгляделся в темноту. До Галики донесся голос священника.
- Лиир, ты уверен?
Мальчишка что-то невнятно ответил.
- Наверное, она домашняя. И потерялась, - Дану вглядывался в темноту, но... видел он явно плохо. - Принеси с кухни что-нибудь поесть.
Гали, укрывшаяся за ближайшим стволом, едва дышала. Мальчишка был явно не прост. Как? Как он смог ее разглядеть. Она осторожно высунулась из укрытия и присмотрелась к маленькому Дану внимательнее. Не так, как смотрят обычные люди. И птицы.

[Darkness >>>]

Лиир как раз в тот момент возник рядом с Эйнехом, поставив тарелку на подоконник - там были тонкие полоски сырого мяса, какие-то фрукты, хлеб.
- Ты уверен, что ворона будет это есть? - поинтересовался осторожно Эйнех у младшего брата. Тот кивнул. - И как ты узнал, что это именно ворона?
На это мальчишка дернул узкими плечами и скрылся в комнате.
Галика колебалась. С одной стороны… она может спуститься вниз и постучать, как хотела. С другой – Эйнех, а скорее этот странный мальчишка разглядит ее воронью ипостась, и оба поймут, что это была она. А так… так можно сказать, что она совершенно случайно пролетала мимо.
Выпорхнув из темноты к освещенному окну, ворона примостилась на подоконник и склонила голову, глядя одним глазом на старшего Дану.
Тот слегка оторопело посмотрел на птицу, потом - улыбнулся.
- Ну, здравствуй... Ты потерялась? Или - потерялся...? - священник потер пальцами висок и осторожно пододвинул в сторону вороны тарелку.
Ворона вздохнула и не притронулась к еде, продолжая глядеть на священника, точно оценивая.
- Ты такое не ешь? - Эйнех, судя по выражению лица, явно чувствовал себя... идиотом, разговаривая с птицей.
Птица ощущала себя примерно также. Идиоткой. Которая несколько дней кряду следит за почти незнакомым ей священником, не решаясь попросту зайти в гости, хотя он сам ей это предложил.
Она сердито встряхнулась и вновь сорвалась с подоконника… перелетев в комнату и пристроившись на спинку кресла.
Дану, еще более озадаченный, взял тарелку, прикрыл окно. Посмотрел на брата. Лиир, впрочем, смотрел на ворону не менее удивленно.
- Ну, специалист, скажи мне что-нибудь? - хмыкнул Эйнех.
- Это ворона, - покосился на Галику мальчишка.
Священник поднял глаза к потолку, вздохнул. Потом посмотрел на гостью.
- И что нам с вами делать, пернатая леди?
Путь к бегству оказался отрезан, и Галике ничего более не оставалось, как предстать перед братьями во всей своей оборотнической красе. Она встряхнулась и ее силуэт смазался и поплыл темным дымом, который быстро вырисовывал хрупкую девичью фигурку, все также сидящую на спинке кресла. Девчонка робко подняла глаза на старшего Дану. На «здрасте» ее уже не хватило.
- Лиир, пойди, поставь чайник, будь добр. Я думаю, наша гостья замерзла и устала.
Мальчишка, смотрящий огромными глазами на Галику, кивнул и попятился в сторону кухни. Эйнех несколько растерянным жестом поправил очки.
- Рад, что ты воспользовалась моим приглашением, Галика, - священник улыбнулся, хотя и казался откровенно сбитым с толку.
Галика заметно покраснела и поспешно сползла с кресла.
- Я это… Извините, что в окно, - пробормотала она, не зная, куда девать руки и глаза.
- Хорошо, что не через кухонную трубу, - улыбнулся Дану. Из-за дверного косяка высунулась физиономия младшего брата священника, но мальчишка тут же исчез. Слышалось набирающее силу посвистывание чайника.
Галика тоже улыбнулась. Все еще виновато. И невольно скосила глаза на предложенную в начале встречи тарелку с едой.
Эйнех поймал её взгляд. И чуть ли не по лбу себя хлопнул.
- Прости, - он подхватил тарелку, потом качнул головой, - нет, все же, сырое мясо предлагать гостье это признак дурного тона. Подожди несколько минут, хорошо?
Священник скрылся на кухне.