Вода и песок, Оазис, город в пустыне

[Тео >>>]

Спустя несколько мгновений Фервор словно опомнился и поспешил выполнить поручение Кантора. Буквально черезе минуту Фервор вернулся в зал со всем необходимым – на этот раз старательно избегая встречаться глазами с незнакомкой.
– Вот то, что вы просили, господин.
– Отлично. Сту... - жрец задумчиво оглядел Фервора. – Сколько лет прошло с твоего рождения?
– Четырнадцать, господин, – выпалил юноша, прикладавая огромные усилия, чтобы не смотреть в сторону гостьи.
– Угу... – Кантор покачал головой, на его мирте вторили тонким звоном маленькие колокольцы. – Угу... – повторил он, задумчиво глядя на входящих в зал других жрецов. Обряд очищения, по всей видимости, не был чем-то особо торжественным и требующим длительной подготовки: сыны Виркула были одеты повседневно.
– Пожалуй, ты мог бы остаться.
– Остаться посмотреть обряд? – растерялся Фервор. – Я... – тут юноша всё же не сдержался и бросил взгляд на синеглазую незнакомку. Ощущение горящего пламени внутри снова начало усиливаться, и Фервор поспешил отвернуться. – Да, конечно, я почту за честь. Но... кто эти люди, господин? В чём они провинились и что с ними будет?
Дав какой-то знак двоим подошедшим младшим жрецам, Кантор опустил тяжелую широкую ладонь мальчишке на плечо и отвел его чуть в сторону. Фервор мог краем глаза увидеть, что мужчина, которого жрец назвал Литтасом, отошел и занял место на скамье для прихожан.
– Видишь ли, в чем дело, – судя по тону, которым заговорил Кантор, тема была весьма деликатной, – этот господин привез себе ... жену. Из, прости Виркул, Оазиса! – жрец поморщился. – Теперь ей предстоит пройти обряд очищения от всех прошлых грехов и заблуждений, прежде, чем она сможет стать законной супругой гражданина Салденвилля.
Младшие жрецы, тем временем, весьма бесцеремонно освобождали девчонку от "грязной" одежды. Другие выкатили в зал большой чан с водой, на пару ладоней выше головы той, кто должна была пройти через обряд.
Фервор был глубоко изумлён происходящим, но, тем не менее, безграничное уважение и благоговение, которое он испытывал к жрецу, не позволяло ему внимательно рассмотреть диковинное зрелище. Впрочем, даже беглого взгляда, казалось, было более чем достаточно.
– Но... чем жёны из Оазиса хуже жён из Салденвилля, господин? – спросил Фервор, не успев задуматься о последствиях подобного любопытства.
Кантор побагровел.
– Если можно было бы создать город, который вместил бы в себя все возможные пороки, – он не затмил бы Оазис, – голос верховного жреца гремел по залу громовыми раскатами, – пред собой ты видишь не невинное дитя, а грех во плоти.
"Грех во плоти" при этих словах испугалась настолько, что по цвету сравнялась с мраморными стенами храма, несмотря на то, что была смугла.
Литтас негромко кашлянул и отвернулся.
Фервор не сдвинулся с места и, казалось, с невозмутимым спокойствием выслушал тираду жреца.
– Да... грех во плоти... я понимаю, – задумчиво проговорил юноша, хотя на самом деле ничего не понимал. Он видел лишь девушку, свою ровесницу, которая была очень напугана. – Но как вы это определили? – Фервора охватило странное безразличие к своей участи, и он уже не опасался ярости жреца. Ему просто было искреннее интересно.
Судя по всему, жрец был близок к тому, чтобы выставить непонятливого ученика вон, но в этот момент к нему подошел один из братьев.
– Потом поговорим, – ответил Кантор Фервору и прошел к церемониальной трибуне.
Дальнейшее слилось воедино – заунывно-пугающее песнопение младших братьев почти заглушало речь верховного жреца. В какой-то момент нагую девушку поставили на колени и склонили ей голову – сверкнуло серебристой молнией обрядовое оружие, упали на белый пол черные, как смоль, длинные пряди...
Темп песни ускорялся, действо приближалось к своей кульминации. Внезапная тишина – хор смолк – и истошный визг барахтающейся к ледяной купели девчонки.
... Ее вытащили довольно скоро. Накинули легкую тунику, перевязали на поясе красной лентой. Босая и мокрая, она стояла посреди зала, дрожа. Все те же двое вполне буднично уже сбривали хорошо заточенным лезвием остатки прежней черной роскоши с ее головы. Обряд был завершен, братья начали расходиться.
Фервор так и остался стоять на своём месте, наблюдая весь обряд от начала и до конца. Ни один мускул на его лице не дрогнул, ни одно суетливое движение не выдавало и намёка на какие-либо эмоции. Холодный взгляд серых глаз юноши был устремлён всё время прямо, и можно было подумать, что Фервор полностью равнодушен к происходящему. И лишь плотно сжатые кулаки являлись отголоском бури в его душе – бури непонимания, сострадания, страха.
А затем наступил холод, а вместе с ним и необычайное спокойствие – словно и не было никакой бури, не было неотвеченных вопросов, не было сомнений. На всё была лишь воля Виркула, и эти мысли служили Фервору спасительной соломинкой, которая в одночасье решала все противоречия. Ведь Виркул не мог допустить, чтобы что-то шло не так, как это должно быть.

[Ingar >>>]

Дом Маллира. Утро дня гонок
(Вместе с Ri)
Маллиру стоило больших усилий проиграть партию - выгоды выигрыш особой не принес, а раздражение у стражников вызвал бы нешуточное. Так что, помотав соперника пару часов, юный жрец "зевнул" пару ключевых фигур и с неподдельным удивлением уставился на стол.
-Ну что же, тебе сегодня повезло, сдаюсь. Будет хорошо, если твое везение сохранится и во время ставок на победителя-
Прыгающие за перилами с ветки на ветку птицы щебетали о чем-то своем, партия неожиданно принесла выигрыш и все в самом деле вспомнили об ожидающихся на завтра гонках.
- И впрямь! Ты уже приобрел себе место? - спросил один из приятелей, пока второй убирал доску. - Нам проще, мы там у входа дежурим.
-Нет, в этот раз придется дежурить у трассы-
Тем более, что оттуда будет виден один интересный поворот, который, если все будет сделано правильно, станет ключевым местом для участников гонок.
Второй стражник хмыкнул - ничего не скажешь, хорошее место чтобы наблюдать за гонкой - с одной стороны со стены далеко видно, но вход то изнутри, а не снаружи. Так что придется им бросать кубики, кто будет отлучаться и поддерживать ободряющим взглядом "свою пылилку"... и ее гонщицу конечно.

Поболтав немного, друзья распрощались с алхимиком и ушли в город.
Жрец бога Трания дождался, пока гости свернут за угол, и быстро зашагал в противоположном направлении - до гонок оставалось не так много времени, а нужно было еще кое-что проверить...

[Aylin >>>]

(день перед гонками)

- И где была эта втулка? - Нейта в размышлении окинула мастерскую взглядом. Завтра гонки и она старалась об этом не думать, чтоб не мандражировать в ожидании. Удивительно вообще, что столь неопытного механика-водителя допустили до Больших городских Гонок!
Так что думать о том не следовало, следовало найти укатившуюся деталь...
Целый день прошел в подготовке буера* к гонкам - сходить с Дейвом к магу-заряднику, сходить с Алиеном к его дяде в лавку - художественно обить сиденье водителя. Было довольно нелепо идти по городу и к рынку, неподалеку от которого располагалась лавка, с креслом, прохожие даже иногда оглядывались, но зато обратно Нейта шла с чувством нелепой гордости - то ли потому, что узнал, что машина будет участвовать в гонках, то ли еще почему, но родич "главного поющего" в их компании не поскупился - кресло выглядело маленьким троном, да еще и ленты в придачу... странное чувство. Вообще-то буер был прост, выглядел скорее не машиной для гонок, а средством ежедневного путешествия за пределами стен. Поменять креслу обивку пришло ей в голову, чтобы не позориться разодраной тканью... Нет, пришло - Дейву.

Дейв смотрел на нахохлившуюся под ворохом лент Нейту, нес кресло и размышлял о том, что завтрашний день может родить пару легенд. Алиен остался помогать в лавке. Сэм с Порисом вроде бы были не на дежурстве, но куда-то пропали. Кристаллы зарядили под завязку и, отнеся кресло и поразглядывав (отчасти праздно) мастерскую, Дейв тоже ушел - к знакомому (точнее знакомой) магу-телепортисту.
Вечером все договорились собраться в "Тихом ключе" - в "Зеленый Верблюд" друзья Нейту не пускали ни под каким соусом... хотя именно там собирались гонщики. Нейте в общем было безразлично... но любопытно.

***
Вечером компания в полном составе заявилась в "Тихий ключ" - крайне довольные проведенным невесть где днем "стражи", какой-то умиротворенный "маг", чем-то озадаченный "поэт" и немного нервная (после целого дня приведения буера в "достойный гонок вид") "механик". В саду кофейни оказалось свободно - в зал этого почтенного и полузакрытого по намекам Сэма заведения компания и не стремилась. Стражи поделились с друзьями новостями из бедных кварталов и даже посоветовали "поэту там после наступления ночи не шляться". Алиен вообще был склонен к долгим прогулкам по городу...

[Тунгуска >>>]

Палас Эль-Фах-Надир, утро

(совместно с Reylan)

В уютной и небольшой, по меркам паласа, гостиной, утопающей в нежном свете ароматических свечей, в полутонах и переливах золотисто-коричневых штор, в причудливых драпировках невысоких канапе, в плену шелка и бахромы, гостя ждала мадам Элеонора. Легкий, прозрачный, ровно настолько, чтобы оставить возможность представлять и додумывать, пеньюар небесно-голубого цвета, не мог скрыть изящные ножки хозяйки, обутые в парчовые домашние туфли, расшитые золотой нитью. Увидев визитера, мадам встала. Едва заметным движением, которое лишь подчеркивало изящество рук и стройную шейку, поправила непослушный локон, преднамеренно выпущенный Мадиной, и радушно улыбаясь, протянула руку господину Лое:
- Большая честь для меня пррринимайть такой, не побояться этих слов, высокий гость, хррранить Вас Источник!
В дальнем углу комнаты, в знак почтения, гостей поклоном поприветствовал слуга мадам Эль-Фах-Надир - Пале.
Гость легким движением подхватил ручку хозяйки и мягко коснулся пальцев губами, затем отступил на шаг и, следуя местной традиции, приложил руку к груди и склонил голову в приветствии, Хейдан же согнулся в более глубоком поклоне.
Уголки губ господина Лое тронула сдержанная улыбка.
- Счастлив вновь видеть вас, мадам, - у него был приятный, негромкий баритон, - Полагаю, вы меня не помните, но я имел счастье лицезреть вас на одном из приемов. Прошу, примите этот скромный дар.
Едва господин Лое произнес это, как Хейдан, быть может, чуть театрально, пал пред мадам на колено и протянул ей украшенный жемчужинами букет, который все еще держал в руках.
- Ах, какая изумительная ррработа, - приняв дар, воскликнула мадам, - эта изящная вещь укрррасить моя коллекция, благодарррю вас, месьё Лое, я тррронута до самой глубокой души.
Элеонора, отдав должное подарку, как и положено воспитанному человеку, сделала знак слуге и тот принял букет со всей аккуратностью.
- Рррасполагайтесь, мой друг, - пригласила мадам гостя присесть рядом с ней, - пррризнаться, мне совестно быль бы вам врррайт, я не помню, когда ми познакомиться, но я надеюсь, ви пррростить мне этот досадный пррромах, учитывая то, как много бывало гостей на пррриемах у мой покойный муж.
На последних словах Элеонора опустила ресницы, намекая на то, что до сих пор скорбит о утрате.
- Пожалуйста, не беспокойтесь, - любезно ответил гость, присаживаясь подле Элеоноры, - Мне право весьма неловко напоминать вам о вашей утрате, и я рассчитываю хоть немного компенсировать эти неприятные моменты, пригласив вас наблюдать за гонками из моей личной ложи. Она расположена как раз по правую руку от ложи Верховного Жреца и его свиты, и это одно из самых выгодных мест.
Хейдан тем временем шагнул в сторону и застыл молчаливым изваянием.
- Угощайтесь, месье Лое, - после небольшой паузы, приличествовавшей моменту, продолжила мадам Надир, - кррруасаны, по рецепту мой матушка, пррросто таять во ррррту. Пале, не дожидаясь приказа хозяйки, разлил господам душистого чаю.
- Я так благодарррить вас за оказанное внимание, - улыбка Элеоноры, могла растопить льды и расплавить золото, - хотя, не скрррою, для меня оно несколько неожиданно... - девушка преднамеренно взяла паузу, дабы гость пришел ей на выручку и утолил, вполне оправданное любопытство.
Мораус изящным движением холеной руки поднял чашку и, прежде чем перейти к делу, попробовал и похвалил предложенные угощения.
- Дорогая мадам, я не посмел бы тревожить ваш покой, если бы не необходимость уладить одно очень важное дело, начатое с вашим покойным супругом. Речь идет об одном очень ценном для меня предмете, который ваш супруг согласился продать мне. Но, увы, не успел.
- Ценном пррредмете? - глаза Элеоноры вспыхнули неподдельным интересом. - О чем же идти ррречь, месьё Моррраус, что являться прррредметом обещания моего покоенного мужа? Пррризнаться, я вперррвые слишать о таком уговоррре и это немного стррранно - Ибрррагим всегда советоваться со мной, зная мою стрррасть к собирррательству, - казалось мадам специально выбирает только те слова, в которых может прозвучать мягкая, почти интимная буква "р".
Мораус со слегка виноватой улыбкой развел руками.
- Быть может, он просто не успел рассказать вам об этом, или же не счел предмет столь важным для вас, право же с точки зрения искусства эта вещь не представляет ценности и может быть интересна лишь любителям истории забытых народов, которым я являюсь. Меня всегда манили загадки древности. Речь идет о шкатулке из так называемого каменного дерева арух. Возможно, вы уже знаете, о чем я говорю? Этот материал слишком тяжело обрабатывать, а потому изделия из него кажутся грубыми, точно их выполнял начинающий резчик...
- Шкатулка... - мадам задумчиво провела тонким пальчиком по краю салфетки, - шкатулка грррубой рррезьбы... нет, дорогой мой, месье Мораус, я не помнить, но, возможно, Пале нам поможет.
Один легкий взмах ресниц и быстрая тень отделилась от скрывающего ее полумрака, бесшумно проскользнув мимо хозяйки и ее гостя.
- Пока Пале ищет шкатулка, может Вы, мёсье Лое, сжалитесь над бедной, любопытной Элеонор и рррассказать, чем Вам так дорррог эта вещица?
- Наверное, дорогая мадам, - господин Лое откинулся назад и сцепил тонкие пальцы в замок, - это можно назвать излишней сентиментальностью, ведь я не случайно увлекаюсь древностями и, в частности, подробностями о людях, что изготовили эту вещицу. Дело в том, что моя мать - одна из немногих потомков некогда могущественного, а ныне почти исчезнувшего народа.
Спокойное и сдержанное на эмоции лицо Морауса скрасилось легким оттенком печали.
- Ее увезли из родных земель еще ребенком, а ныне она слишком стара для путешествий. И я собираю все, что может напомнить моей дорогой матушке о тех местах, где она родилась и провела свое детство. Ваша шкатулка - одна из таких вещей, мадам.
Наблюдающий за господином Хейдан трагически сдвинул брови и кивнул в знак подтверждения истинности этих слов.
- Ах, это так трррогательно - заботиться о своей матушка, так возвышенно, я буду рррада помочь, если смогу, конечно, - Элеонора улыбалась ничем не выдавая свои сомнения в том, что месье Мораус говорит правду.
Надо заметить, что мадам, имея вид ангельской невинности и чистоты, на самом деле, являлась человеком очень прагматичным и хитрым в делах. "Ох, как интеррресно, как вовррремя ты мне попался, господин Моррраус, боюсь, пррредется приложить немного усилий, чтобы заполючить мой шкатулка" - думала Элеонора, прекрасно понимая о чем идет речь, и ухаживая за гостем. Тут же хорошенькую белокурую головку мадам Надир, посетила одна мысль, которая должна была пролить свет на истинность слов господина Лое. Элеонора легонько тронула колокольчик, на нежный звон которого тут же прибежала Мадина. Госпожа пальчиком поманила служанку и что-то шепнула ей на ухо. Вслух же она объяснила это так:
- Сейчас пррринесут лимонад, который поваррр готовить по специальный рррецепт, пррридуманный мной лично. Хочу чтобы вы попррробовать мое угощение и, если понррравится, я прррикажу сделать для вас паррру кувшинов.
После короткой милой беседы, соответствующей моменту ожидания, в комнату вошел Пале. На вытянутых руках, на бархатной пурпурно-красной подушке с золотыми кистями, он нес темно-коричневую массивную шкатулку с крупным выпуклым узором.
- Я так рррада, она нашолься, месье Лое, - захлопала в ладошки мадам Надир, при этом цепко оценивая каждый жест и взгляд гостя. Ей сейчас было очень важно узнать, нужна ли Мораусу любая шкатулка из дерева арух, коль скоро - это всего лишь напоминание о родине или, все-таки, господин Лое скрывает истинную ценность вещи, которую вознамерился получить. Торжественно принесенный ларец был изъят для маленького спектакля у горничной Мадины, которая сейчас страшно переживала не лишится ли она своего наследства - единственного подарка бабушки по отцовской линии. Настоящая шкатулка ждала своего часа, также как и мадам Элеонора, которой был выгоден интерес господина Морауса.
Пале, аккуратно сдвинув приборы, поставил ларчик прямо перед гостем.
Господин Лое чуть подался вперед, однако же, ему явно хватило одного взгляда, едва только шкатулку внесли в гостиную, чтобы понять - это не та вещь, которая его интересует. На его точеном лице отразился вежливый интерес. Светлые брови чуть дернулись вверх. Хейдан вытянул шею, также разглядывая предмет, после чего перевел оценивающий взгляд на хозяйку дома, и глаза его едва заметно сузились.
- Благодарю вас, мадам, - слегка улыбнулся Лое, - Однако признаться... я несколько удивлен. Не знал, что у вашего покойного супруга было несколько подобных вещей. Та, о которой мы с ним договаривались, выглядела иначе. А эту...
Он протянул руку и аккуратно провел белым пальцем по краю узора.
- ...эту шкатулку я вижу впервые.
- О, мёсье, Моррраус, - воскликнула мадам восхищенно, - это старррринный ларец, очень хорррошай рррработа, Ваша матушка будет довольна, поверррьте. Что еще нужно бедному скучающему по Ррродине серррдцу, как не крррохотный кусочек, маленькое вопоминание о пррожитых днях?
Элеонора смотрела так, будто на бархатной подушке лежало сокровище, способное сделать счастливым любого, кто им овладеет.
- Беррите на здоррровье и перрредайте пррривет от меня маман, скажите, я рррада была помочь. Нет, не так! Для меня большая честь помочь Вам, месье Моррраус.
Мадам Надир удовлетворенно закивала головой в подтверждение своих слов.
- Я благодарен вам за участие, - покачал головой гость, - но вынужден пояснить один важный момент: рисунок на этой шкатулке выполнен а традициях другого племени. Для многих из нас это действительно прекрасный образчик старины, и лишь углубившиеся в детали истории способны уловить нюансы, которые иногда бывают существенны... Именно поэтому мне так сложно найти необходимые мне предметы.
Он сделал короткую паузу и вновь коротко улыбнулся, подняв руки ладонями вверх.
- Но я понимаю, мадам, уговор был с вашим супругом, и теперь, когда дела ведете вы... быть может, вам нужно еще немного времени, чтобы обдумать возможность и условия продажи...
Стоящий позади Хейдан вежливо кашлянул, и Лое, точно внезапно вспомнив, перевел разговор на иною тему:
- И кстати о времени! Если приглашение наблюдать за гонками из моей личной ложи на стене будет вами принято, то нам пора ехать, иначе скоро на улицах будет не протолкнуться.
- Ах, господин Лое, Вы настоящий волшебник, вррремя в Вашей компании летит так незаметно, - ферникийская школа этикета, впрочем, как и восточная школа лести, судя по всему, были закончены мадам на отлично, - мы не будем отчаиваться, мой друг, слуги перрревернут дом, если это потррребуется, мне и самой ужасно интерррресно посмотрреть на пррредмет Вашей стрррасти, - Элеонора глубоко вздохнула. - Поверррте, об этом я знаю всё. Уже не один месяц я искать одна вещь, которая бы могла сделать меня абсолютно счастливым.
Мадам улыбнулась невинно и по-детски смущенно:
- Больше нельзя медлить, Вы прравы, дайте мне совсем немного вррремени и мы отпррравиться на гонка. Любое Ваше желание - может Вы захотите освежиться или пррринять массаж, или просто отдохнуть - будет выполнено неукоснительно.
Элеонора вспорхнула с подушек, словно пушинка:
- Пале! - быстро проронила она, мельком глянув на верного слугу, которому не надо было больше ничего объяснять. Он подошел ближе и поклонился господину Морраусу.
Как только Кугуш закрыл за мадам дверь, она маленьким воздушным вихрем пронеслась на свою половину дома. Бедная Мадина еле поспевала за хозяйкой, которая на ходу еще и успевала давать распоряжения:
- Волёс ррраспущен, боковые прряди собран на затылке, диадема с бриллиантами и изумрудами, хитон цвета молёдой авокадо, расшитый золотом, сандали плетеный волос белых кобыл, тоже с изумрудами, да и накидку - утррренняя орррхидея. Все понять?
- Да, да мадам, - торопилась горничная выполнить все указания мадам Надир, пока та, стремительно скинув одежду, плюхнулась в ванную, наполненную молоком.
Господин Лое поднялся и верный Хейдан тотчас шагнул к нему.
- Я буду рад ожидать благородную мадам на улице, любуясь прекрасным садом, - сообщил Мораус.
Когда гостей проводили из дому и они остались одни, Хейдан шагнул ближе к Лое и чуть слышно, едва не одними губами произнес:
- Матушка? Как трогательно.
Мораус невозмутимо пожал плечами.

Сообщение отредактировал Тунгуска - 1-12-2010, 12:11

[Darkness >>>]

Ренар Северянин, утро перед гонками

Утро началось с головной боли. Перед глазами отплясывали какой-то дикий танец сине-желтые пятна, в висках молотили в барабаны некие бравы и очень энергичные существа, и общее состояние сводилось к одной фразе - "паршиво".
Виновато, конечно, было вчерашнее - "угощение за мой счет", озвученное хозяином дома, в котором сдавались комнаты: у этого деловитого толстяка благополучно вышла замуж взрослая и склочная дочь, и по сему радостному поводу был закатан праздник. Пили - много. Ели - не меньше. Посуды перебили, кажется, несчислимое количество. Хорошо отпраздновали...
Но куда без расплаты?
Мысленно помянув неведомых в Оазисе северных оленей, разных пушных животных и собственное не умение вовремя остановиться, Ренар приоткрыл один глаз. Затем второй. Вновь выругался: по комнате кружился жизнерадостный хоровод разноцветных пятен, сквозь плотно закрытые ставни пробивались режущие взгляд солнечные лучи, а на улице шумели и гомонили. И все хотелось убить. Ну, конечно, не всех, а самых громких.
Молодой человек еще с минут двадцать в задумчивости разглядывал потолок, то и дело морщась; вставать не хотелось, но куда как больше хотелось освежиться, умыться... и стать нормальным, цивилизованным существом, а не похмельным чудовищем.
Ренар Северянин (увы, семейное имя было весьма трудновыговариваемым для южан, хотя сам его обладатель считал, что в "Эйшел-Ир-Наре ар-Треален" нет ничего пугающего и ужасного), жил в городе уже полтора года, и все это время перебирался с места на места, успев за это время пожить во многих районах и кварталах, и даже побродяжничать некоторое время. Паршивое время, было, к слову - денег не водилось, работы тоже... К слову, такое время грозило случится и сейчас, но молодой наемник пытался не терять хорошего настроя. Уж какая-никакая работа найдется...
"Но только не с твоей похмельной мордой" - ехидно шепнул внутренний голос, весьма вредный, надо сказать. А еще трезвомыслящий и прагматичный. Этот самый внутренний голос распинался еще с полчаса, вынудив под конец Ренара выпутаться из одеяла и приняться за приведения себя в порядок.
Еще через полчаса молодой человек убедился, что из зеркало на него взирает умытое, почти не помятое и ясноглазое существо, от которого вовсе не нужно в панике бежать, и уж тем более - звать городскую стражу.
Меж тем, кажется, утро было еще ранним, по крайней мере, солнце светило еще не так яростно, как в полдень.
В голове крутилась какая-то неуловимая, назойливая мысль, и Ренар все никак не мог её поймать за... ну, предположим, за хвост. Словно забыл что-то очень важное, но это важное никак не хотело выплывать из тумана.
Светловолосый и светлоглазый скуслатый парень в зеркале скорчил рожу; отражение явно издевалось.
- Да, да, сейчас окажется, что я кому-то что-то обещал - вчера и по пьяни, - буркнул Ренар, набрасывая на плечи, поверх легкой белой туники, не менее легкий темно-зеленый длиннополый жилет; к жаркой погоде за полтора года привыкнуть более-менее удалось, хотя северянин и считал жару вещью весьма отвратной.
Жара... жара... песок... гонки?!
- Ах ты, полярный олень! - парень прищелкнул пальцами и хмыкнул. Гонки его особо не интересовали, однако - хоть какое-то развлечение, так...?

[Heires$ >>>]

Шенол Альтан Мар’ави Контен. Вечер перед гонками

Именно сегодня Шенол дико пожалел о том, что прибыл в Оазис всего за два дня до гонок. Весь прошлый день пришлось потратить на обустройство особняка (естественно, не своими силами, но присутствие хозяина было просто необходимо), а нынешний вечер хоть и был свободным, но его омрачали завтрашние гонки. Ну и кто, спрашивается, придумал проводить их в такую рань? Если сегодня от души погулять (а если нет, то стоит ли начинать?), то завтрашнее утро всенепременно накажет тех, кто выбрал в свои спутницы ночь. И что прикажете делать?
В итоге Шен предпочел средний вариант, ведь отказаться от посещения самого грандиозного и долгожданного события, о котором, между прочим, все только и будут говорить потом, было решительно невозможно! Молодой человек немного прогулялся по городу и посетил местное развлекательное заведение «Зеленый верблюд». Правда, из-за своей слабости к выпивке и азартным играм, покинуть «Веблюда» оказалось куда сложнее, чем парень предполагал. Хорошо, что его слуга и вечный спутник Джарс всегда сохранял трезвость ума, и, как всегда чопорно и тактично, раз десять напомнил Шенолу о том, что молодой господин собирался лечь пораньше. На десятый раз мужчина даже взвился:
- Да, какого хрена я тебя каждый раз таскаю с собой, если ты постоянно мешаешь мне развлекаться?!
- Прошу прощения, господин, но Вы сами хотели посетить утренние гонки. Если это действительно так, тогда Вам следует отдохнуть.
- Проклятье, - выругался Шен, но всё же покинул столик, за которым отчаянно резался в карты всего минуту назад, - Если бы не ты, эту последнюю партию я точно бы выиграл!
- Разумеется, мой господин, Вы определенно отыграли бы всю ту гору монет, которую просадили за последний час. Только, смею заметить, ваш противник жульничал…
Шенол раздраженно оглянулся на своего бывшего оппонента, который самодовольно сгребал выигрыш в свой кошель.
- Что ты придумываешь? Я что, дурак, чтобы не заметить шулера?
Джарс равнодушно пожал плечами и широко распахнул перед хозяином двери заведения.

Утро перед гонками

Несмотря на то, что вчера молодому человеку удалось лечь пораньше, утро всё равно далось ему тяжело. Что поделать, если Шен был абсолютной совой? Тем не менее, гонки были одним из тех событий, ради которых молодой человек был готов пожертвовать благословенным сном.
С помощью Джарса Шенол привел себя в порядок и спустился в гостиную. Он был гладко выбрит, волосы аккуратными локонами ложились на плечи, а глаза так и сияли (даже и не скажешь, что каких то полчаса назад Шенол не мог оторвать голову от подушки). Молодой человек нарядился в алые свободные штаны из легкой, но плотной ткани и белоснежную рубашку, так прекрасно подчеркивающую его загорелую кожу. Ворот он нарочито оставил распахнутым, чтобы видна была мужественная грудь. Его расчет оказался верным, судя по тому, как щеки молодой служанки, сметавшей пыль с полок гостиной, ярко вспыхнули при взгляде на хозяина. Кларис, застеснявшись, сразу же юркнула на кухню, а Шен лишь самодовольно хмыкнул. Впрочем, не время было заниматься самолюбованием, пора отправляться на гонки. Тем более, там его ждали весьма хорошие места, вдруг кто-то решит, что их владелец не придет? Ввязываться в спор было бы совсем не к месту.
- Джааарс, мы отправляемся! – громко объявил Шенол.
- Ни к чему кричать, господин, я уже здесь, - слуга спустился так тихо, что молодой хозяин чуть не подпрыгнул от неожиданности.
- Пойдем же скорее!

Сообщение отредактировал Heires$ - 30-11-2010, 8:39

[Ночная странница >>>]

Магазин семьи Морильо
День гонок. Утро.
Инелия Мэй.

Проводив на гонки супружескую чету, оставшаяся в лавке Инелия расставляла новый товар, закупленный хозяином и доставленный с утра носильщиком. Заметив в коробке с бижутерией знакомой формы сверток, девушка радостно захлопала в ладоши. Он не забыл о её просьбе!
- Алекс, Алекс, спасибо! - воскликнула готовая танцевать от счастья хромоножка, словно он мог ее услышать.
Книги. Он снова привез ей книги! Это была её тайная, ни с чем не сравнимая страсть. Ну разве что с любовью к красивым прическам, которые получались у неё с тех пор, как Лаура однажды попросила её "обрезать этот чертов конский хвост". Волосы сестры в тот день впервые шелковистой волной легли Инелии в руку и она, не в силах коснуться их ножницами, попробовала придать какую-нибудь форму густой и непослушной гриве. Через пятнадцать минут, взглянув на себя в зеркало, Лаура отказалась от мысли стричься, но теперь ежеутренней обязанностью Ин была укладка волос, получавшаяся с каждым разом все изящнее и легче. Потом Алехандро попросил постричь его. Она не решилась, сказав, что опытный цирюльник сделает это лучше, и тут же оказалась пристроенной в ученицы к парикмахеру. Несколько месяцев обучения послушной и талантливой девочки у известного специалиста по прическам стоили Алексу совсем недорого, а тратиться на стрижку больше с тех пор не приходилось - Инелия всегда делала это очень аккуратно и ловко.
Быстро разложив по витринам оставшиеся украшения, Мэй с благоговейным трепетом развернула упаковочную бумагу, нежно, словно лаская, провела рукой по переплетам. Да, это "Роландо", тот самый исторический роман в двух томах, который она так давно хотела прочесть, и который почему-то все никак не попадался на глаза мистеру Морильо.
Лаура, конечно, знала, что Инелия любит читать, но никогда не разделяла её увлечения. Ей больше нравилось общаться с живыми людьми, нежели сидеть, уставившись в страницу с мелкими буквами.
Счастливо вздохнув, младшая сестра Лауры открыла магазин. Сегодня у нее будет время почитать, в день гонок сюда вряд ли кто-нибудь заглянет, да и сами супруги нескоро вернутся.
Положив книгу на прилавок, она забралась с ногами на большой стул и забыла обо всем на свете, мыслями оказавшись в совершенно ином мире.

[Тунгуска >>>]

День первый, утро перед гонками. На пути к городской стене

(совместно с Reylan)

Несмотря на резвость носильщиков господина Лое, продираться сквозь толпу все-таки пришлось. Расчищая дорогу для носилок, верный Хейдан проявил изрядный ораторский талант в купе с познаниями брани не такой уж крепкой, зато витиеватой и многозначительной настолько, что любой, давший себе труд задуматься над истинным смыслом прозвучавший тирады, рисковал вывихнуть мозг, распутывая непростые родственные связи упомянутых (в том числе с домашним и диким скотом, а также с демонами), и их не менее замысловатые сексуальные взаимоотношения.
- Мне право неловко, мадам, что ваших прелестных ушек коснулись подобные речи, - заметил господин Лое, плотнее задернув штору, скрывшую от их глаз разошедшегося не на шутку слугу, как раз наградившего тумаком какого-то зазевавшегося на дороге попрошайку.
- Ах, не перрриживайть, господин Моррраус, я польёвина не понять, - засмеялась мадам Надир и кокетливо стрельнула глазками в сторону своего спутника.
- Ви любить гонка? Все с ума сходить, неужели это так интеррресно? Я всегда пррредпочитать ипподром. Лёшадь куда крррасивее этих железок, да и зррррелищ это незабываемый - мокрррый блестящий животный, стррройный нога, стать и воля к победа в каждом движений, - было немного непонятно, кого мадам Элеонора имеет в виду: жокеев или жеребцов. - Кстати, Ви делять ставка? Ви игррррать сегодня?
Губы господина Лое тронула легкая улыбка:
- Я вижу, мадам, вы знаете толк в развлечениях. Ипподром - это прекрасно, согласен. Здесь, в Оазисе я видел мало хороших лошадей, тут предпочитают верблюдов. А что до ставок - о да, в некотором роде. Мы с приятелем заключили пари. Быть может, вы знакомы с этим человеком? Он тоже знал вашего супруга, и вероятно вспомнит вас, когда увидит. Он, должно быть, уже ожидает меня в ложе.
Стараниями носильщиков и, не в последнюю очередь, верного Хейдана, паланкин, наконец, был доставлен к стене. Слуга отдернул штору, и господин Лое выбрался первым, спеша подать руку даме.
Они остановились как раз у подъемника, управляемого парой механиков. Одной из традиций Оазиса был неспешный подъем на стену по лестнице. Это действо символизировало восход солнца, что каждое утро взбирается на небосвод, и даже сам Верховный Жрец никогда не пренебрегал этим ритуалом. Однако некоторые состоятельные господа, особенно из приезжих вроде Морауса Лое, не привыкли взбираться на стену пешком.
Элеонора огляделась вокруг, слегка робея. Только сейчас она поняла, что ей немного не по себе в отсутствии верного Пале, без которого она никогда не выходила из дома. Мадам изящным движением поправила волосы и, продолжая разговор, заметила:
- Наверррняка я знать Вашего пррриятель, да и меня, я думать не так легко забыть, - Элеонора игриво взмахнула рукой, - если только не стрррадать старрреский склеррроз. - Паррри - это очень интеррресно, господин Моррраус, Ви споррить на конкррретный каррр или на то, кто выигрррать гонка?
Интерес госпожи Надир не был поддельным, учитывая тот факт, что ее ночной гость был напрямую связан с сегодняшним турниром.
- Мы спорили, выиграет ли гонщик, на которого указал мой приятель.
Подъемник дернулся и поплыл вверх. Господин Мораус придержал Элеонору за локоть, несколько крепче, чем было принято в некоторых пуританских странах, но вполне невинно по меркам Оазиса. Мадам ничуть не стушевалась и не зарделась румянцем - ей такие знаки внимания от мужчин не казались чем-то вульгарным и неприемлемым. Как не крути, а во вдовстве есть свои преимущества: ты уже не молоденькая барышня, заботящаяся о репутации, но и не старая дева, репутацию которой уже все оставили в покое.

Сообщение отредактировал Тунгуска - 1-12-2010, 13:09

[higf >>>]

На городской стене
(с Reylan и Тунгуской)

Поднявшись на стену, господин Лое и его спутница вновь окунулись в оживленный гомон толпы, и опять Хейдан принялся прокладывать дорогу. На этот раз, правда, без пинков и ругательств, а с вежливой улыбкой и уважительными поклонами в адрес знатных господ. Мораус то и дело кивал, приветствуя кого-то из знакомых, и следовал дальше, держа под руку Элеонору. Они миновали ряды уже заполненных зрителями скамеек попроще и несколько возвышений с креслами для более состоятельных людей.
- Ну вот мы и на месте, - возвестил он, оказавшись подле одного из таких возвышений. Оно оказалось огорожено резным бортиком и укрыто от солнца светлым тентом. Под ним располагалось несколько кресел и столик с фруктами и напитками.
Занято пока было только одно место - облокотясь на плетеную спинку, на вошедших смотрел мужчина, которому можно было дать хорошо за сорок. Просторные коричневые одеяния не вполне скрывали его худобу и узкие плечи. Седина успешно скрывалась в пепельно-серых волосах, небрежно перехваченных в падавший на плечо короткий хвостик. Короткая негустая бородка обрамляла овал лица снизу.
На пальцах поблескивало несколько золотых, без камней, колец. Увидев Лое и его спутницу, он встал и склонил голову - в первую очередь перед женщиной. Мораусу же достался скорее намек на движение головы, что могло означать как сухость, так и непринужденность их общения.
- Ханоэль Эшам, - представился он. - К вашим услугам, мадам...
Стоя худоба Ханоэля обозначилась еще четче. Несмотря на средний рост, из-за своего сложения он казался невысоким и щуплым. Со спины, наверное, его можно было принять за подростка, оденься он соответствующе. Впрочем, во взгляде не было ничего детского.
Лое одарил Ханоэля своей обычной полуулыбкой.
- Мадам Эль-Фах-Надир, - представил он свою спутницу.
- Рррьада новой встрррече, господин Эшам, - Элеонора приветливо улыбнулась и чуть откинув голову назад, с легким прищуром прекрасных глаз, лукаво посмотрела на мёсье Ханоэля. - Я могу ошибаться, но не Ви ли тот самый господин, которррый увель у меня на аукцион, прррямо из под нос, статую "Рррьёждение звезды", лишив возможности любоватца на этот восхитетельный ррработ и немало удивив отменным вкусьом?
Улыбка Эшама сверкнула любезностью зеркала. Зеркала светского, которое отражает в собеседника положенную реакцию - улыбку на улыбку, поклон на поклон, вежливость на вежливость...
- Я действительно являюсь ныне владельцем этой работы. А вашу несравненную красоту и любовь к искусству трудно забыть. Тогда, увы, мы так и не были представлены. Рад, что нашелся случай восполнить этот пробел.
- Приятно слышать, что никто не таит обиды друг на друга, - Лое вновь чуть приподнял уголки губ, - Ничто не будоражит кровь так, как охота за прекрасными произведениями искусства и предметами старины. И когда мы знаем, что наши знакомые могут увести приглянувшуюся вещь у нас... как вы сказали мадам? - прямо из под носа, это только добавляет азарта и остроты. Ведь у нас всегда есть шанс отыграться и в следующий раз перехватить лучшую вещь самим.
Говоря так, Мораус послал Ханоэлю взгляд, в глубине которого явно было нечто большее, чем просто любезная насмешка, отразившаяся на поверхности. Нечто, понятное лишь двоим. Впрочем, Лое тут же переключился на даму и со всей возможной учтивостью проводил ее к креслу, подождал, пока рядом расположится Ханоэль, и, наконец, уселся сам. Выросший рядом со столиком Хейдан услужливо наполнил бокалы.
Стоящие вокруг группами зрители также прекращали разговоры и рассаживались. Опоздавшие спешили к своим местам. Гонки должны были стартовать с минуты на минуту.

[Reylan >>>]

День первый
Городская стена. Открытие гонок
и с кем открывать их, как не с Хигфом?))

На отведенном для жрецов и придворных участке стены уже было людно и шумно, когда появился Керим со своей спутницей. Под навесами царило возбужденное ожидание, зрители переговаривались, смеялись, слышался звон бокалов. Спиртное во время соревнований не разрешалось, слуги сновали вдоль рядов, разнося кувшины с охлажденными соками и подносы с фруктами. Люди расступались, склоняясь в традиционных легких поклонах с прижатой к груди ладонью, когда Керим и Шантал шли к своим местам. Впрочем, отдав дань традиции, многие из жрецов и придворных заговаривали с Керимом непринужденно и неофициально.
Теймир уже был здесь. Мальчишка самым нахальным образом разместился в кресле верховного жреца. Закинув ноги на подлокотник, он сосредоточенно очищал от кожуры большой оранжевый плод.
- У тебя есть отличный шанс не сидеть в этом кресле, а пребывать в любом другом месте, в котором хочешь, - заявил Керим. Перед этим он несколько мгновений смотрел на сводного брата задумчиво, слегка наморщив лоб, но без гнева или недоумения.
Теймир глянул на Верховного жреца исподлобья и хмуро поинтересовался:
- Можно в кабине гоночного кара?
- Если у тебя есть кар и разрешение - никаких проблем, - развел руками Керим, который, разумеется, отлично знал, что ни того, ни другого у мальчишки нет. - Я не запрещаю.
Теймир обиженно фыркнул. Был он явно не в духе, что с ним случалось крайне редко. Мальчишка выбрался из кресла, просыпал кожуру на пол и, пробурчав что-то себе под нос, устремился прочь. Уйти далеко ему не удалось: внезапно возникшая на его пути женщина цепко ухватила мальчишку за плечо и резко развернула назад.
- Сперва убери то, что ты здесь набросал, - холодно произнесла она, и перевела взгляд фиалковых глаз, настолько ярких, что можно было заподозрить, что тут не обошлось без магической коррекции, на Верховного жреца. Кожа женщины была такой же светлой, как у метрэссы Веноры, а вот прямые, собранные в конский хвост волосы отливали иссиня-черным. Выглядела магэсса Ноара, а эта была именно она, лет на двадцать пять. О ее реальных годах Керим мог только догадываться: наставница привезла ее в Оазис откуда-то издалека, когда самому Кериму было четырнадцать. Тогда ему показалось, что девчонка одного с ним возраста, вот только внешность ее не сильно изменилась и за последующие лет пять-шесть. Когда Кериму было уже двадцать, Ноара продолжала выглядеть невзрачной четырнадцатилетней девчонкой. Тогда она не отличалась столь ослепительной красотой, какой обладала теперь. Волосы и глаза ее были неяркими, черты лица - невыразительными, а сама девушка выглядела вечно недовольной. Пожалуй, только это и сохранилось в нынешней ее внешности от прежней Ноары после ее возвращения из Трикаприоля, куда она, как и большинство воспитанных в Оазисе магов, отправилась на обучение. Скверный характер не помешал ей стать одной из лучших учениц метрэссы Веноры.
Впрочем, верховный жрец в глубине души считал, что "бабушка" его самого наверняка переживет, а значит, "чудесная девочка" Ноара не станет для него камнем преткновения. Ну а у преемников будет на плечах своя голова, на которую и свалится, если не повезет, эта неприятность. Сейчас же он лишь еле заметным движением головы дал понять магессе, что заметил ее - но это не было приветствием. Она занимала по отношению к нему подчиненное положение и, следовательно, должна была здороваться первой. Керим занял освобожденное кресло, восстанавливая законное положение вещей. Впрочем, сидеть ему предстояло недолго. Вот-вот должен был появиться слуга от распорядителя и сообщить, что правителю Оазиса пора приступать к своей почетной, но бесполезной по сути роли.
Притихший Теймир послушно собрал разбросанные шкурки и юркнул куда-то в сторону. Ноара проводила его ледяным взглядом.
Магэсса не скрывала своей нелюбви к Теймиру, да и сама причина не была тайной для обитателей дворца. Айвель-о-Мерей выбрала в отцы своему младшему сыну человека, бывшего в то время женихом Ноары. В городе столь свободных нравов большинство жен и невест закрыли бы на это глаза, тем более, что отказ богине сулит одни лишь беды, а согласие - благословение. Иные и вовсе сочли бы за честь, коль скоро богиня выбрала этого мужчину, значит, он действительно достойный спутник. Ноара же не простила этой невольной измены. Помолвка была расторгнута, а несостоявшийся супруг вскоре покинул Оазис. Через какое-то время следом уехала и магэсса, и дворцовые сплетники сочинили множество историй, одна краше другой, о том, как Ноара настигла изменника, отрезала ему голову и водрузила на шесте, который оставила на одной из прибрежных скал в окрестностях Трикаприоля. В некоторых версиях также говорилось, что отрезана была не только голова. Так ли это на самом деле, доподлинно неизвестно, ибо находились свидетели, утверждавшие, что видели голову (и прочие отрезанные части тела) незадачливого жениха, иные же говорили, что видели его живым и здоровым, да и разве может случиться что-то плохое с человеком, подарившим богине ребенка и получившим за это божественный дар?
Удивительно было другое: Ноара не впала в немилость к богине. И даже демонстрируя откровенную нелюбовь к ее сыну, не утратила ее покровительства. Мэтресса Венора говаривала на этот счет, что богиню все это только забавляет. Сама же богиня не говорила ничего или отделывалась туманными фразами и загадочными улыбками, как это часто бывало.
Ноара приветствовала Верховного Жреца, склонившись в традиционном легком поклоне и, получив ответный кивок, заговорила:
- Зеркала настроены, Нар-ди-Мерей, - этот официальный титул Верховного Жреца переводился с древнего языка как божественный сын, - Заклятие усиления звука готово.
- Благодарю, метрэсса, - Керим поразмышлял, не стоит ли спросить "а меня правда все услышат, как было раньше?", но решил, что эту игру начинать рановато - не стоит портить себе куда более увлекательную - гонки. - Можно без церемоний. А вы ставки делали?
Бесстрастное выражение лица Ноары не изменилось, она лишь повела плечом и ответила:
- Собирала сплетни. Полагаю, вы тоже слышали последнюю новость в кругах гонщиков?
- О том, что кто-то так хочет победы одного из претендентов, что решил - законы и правила ему не писаны? Конечно. Но ведь маги начеку?
Сейчас в голосе не было иронии. Он не видел другого выхода, кроме как доверять пока Ноаре, как это обычно делал с другими помощниками. Доверять - пока доверие оправдывается.
- Если эти россказни о двойном источнике правда, мои люди его засекут, - заверила магэсса, - Вот только... сдается мне, здесь все не так просто. Если наш злой гений не глуп, а он наверняка не глуп, то он уже знает, что мы знаем, а значит...
- Придумал, как избежать обнаружения? - с интересом вопросил Керим, отпив немного поданного слугой холодного апельсинового сока. - Это возможно с помощью магии?
- Все возможно, - туманно отозвалась Ноара, - Если не доказано обратное. Хотя я имела в виду другое. Быть может, эта информация появилась не случайно и призвана отвлечь от чего-то другого.

[higf >>>]

- Ты просто так говоришь или есть предположения - от чего? - напрямую спросил Верховный жрец.
- Конкретных - нет, - призналась магэсса, - Но маги уделят особое внимания фаворитам. Здесь крутятся большие деньги.
Выражение лица Ноары сделалось несколько скучающим: денежные разборки не являлись главным интересом ее жизни. Сама Ноара давно не нуждалась в деньгах, но и не превозносила их, как некоторые из ее коллег.
- Тогда мы ничего не сможем сделать, просто быть настороже... как обычно. Охотники жульничать всегда были и вряд ли переведутся, - флегматично поведал верховный жрец и, не глядя, передал опустевший бокал назад - слуге.
Ноара склонила голову в согласии. Беседа сама собой сошла на нет, и магесса, окинув видимый участок стены внимательным взглядом, опустилась в кресло по правую руку от Верховного Жреца, ожидая, когда ее подчиненные доложат об окончательной готовности. В этот момент рядом с ней появился мэтр Игерий. Он по своему обыкновению сухо приветствовал Керима, не отступив, впрочем, от традиций, затем поздоровался с Ноарой и поинтересовался, когда изволит появиться светлейшая госпожа Венора. Узнав, что мэтресса отбыла по неотложным делам, маг заметно огорчился. Недовольно выдохнув, он без приглашения уселся в пустующее кресло и звонко щелкнул пальцами, привлекая внимание слуги. Ноара присмотрелась к мэтру внимательнее и подметила его покрасневшие от недосыпа глаза, придающие лицу пожилого мага еще более свирепый вид.
- Опять эксперименты всю ночь напролет? - вежливо поинтересовалась молодая магэсса.
Игерий раздраженно махнул рукой, забрал бокал с подноса у подоспевшего слуги, попутно отчитав последнего за медлительность, отпил пару глотков и поведал:
- Какое там... Сорвали среди ночи, - он сделал паузу, отпил еще соку, огляделся по сторонам, проверяя, не слушают ли их случайно те, кому не должно, и продолжил: - Убийство с применением магии.
- Да? - приподняла темную бровь магэсса, - Надо полагать, что-то необычное, раз они вызвали вас?
- Необычное, да! - Игерий скривился, точно лимон надкусил. Его подозрительно изучающий снующие мимо фигуры взгляд скользнул к Ноаре, переместился далее и остановился на лице Верховного Жреца. Игерий кашлянул, - Прошу простить, что мы тут так, по-свойски, Нар-ди-Мерей. Мои комментарии относительно случившегося были приложены к отчету службы безопасности. Вероятно, вы еще не читали?
- Кх-м, - кашлянул Керим. - Кх-м. Возможно, их еще даже не доставили к моменту моего отбытия.
И вряд ли прочтет, если там что-то решаемое без его участия. Почему-то очень многие уверены в том, что их дело заслуживает личного внимания правителя. Честно говоря, Шантал или гонки заслуживали его куда больше. Впрочем, если там действительно что-то очень важное, доклада Алерио, отвечавшего за безопасность, не миновать.
Ноара напротив любила совать нос в подобные дела, благо, положение позволяло. Единственной причиной, по которой ночное происшествие не удостоилось еще ее пристального внимания, была занятость в связи с подготовкой к гонкам и одновременным отъездом мэтрессы-наставницы.
Теперь же, заслышав о новом деле, Ноара заметно оживилась и попросила Игерия поведать ей в общих чертах, что же там было. Мэтр, еще раз огляделся и заговорил, не заметив ничего особого подозрительного. Сидящую по другую руку от Керима Шантал ни Игерий, ни Ноара похоже не воспринимали всерьез, к тому же находилась куртизанка далековато для того, чтоб различить в общем веселом гвалте все прибывающих придворных приглушенный голос мага. Керим же благодаря своим обостренным чувствам и более близкому расположению к беседующим вполне мог расслышать описание трупа во всех мельчайших подробностях. Игерию явно хотелось поделиться с кем-то из коллег, затем он и явился сюда в поисках Веноры, Ноара была весьма заинтересована послушать, и обоим было абсолютно наплевать, желает ли Верховный Жрец начинать это чудесное утро с истории о крайне занимательном убийстве.
Уйти тому было некуда, так что оставалось вникнуть - все веселее, чем, не вникая в смысл, воспринимать фразы как белиберду. Весьма оживился Керим при упоминании мангуса. Он симпатизировал негласному хозяину квартала Аль-Арсуф хотя бы за то, что тот избавлял власти Оазиса, а следовательно, лично его от немалой части хлопот. Сама же смерть заставила задуматься. Впрочем, пока для решения головоломки сведений было маловато.
- Есть какие-то подозрения? - поинтересовался правитель.
Маги разом обернулись к Верховному Жрецу и воззрились на того слегка удивленно, точно впервые увидели. Оба так увлеклись историей, что совершенно забыли о невольном слушателе. Игерий быстро спохватился и смущенно кашлянул, вернув на лицо подобающее серьезное выражение. Губы Ноары приподнялись в странной усмешке. И никто из троих не заметил стоящего позади Теймира, в чьих глазах застыло выражение немого ужаса.
- Кхм, - вновь кашлянул Игерий, - Я уже порылся в справочниках, есть некие старинные тексты, но сведений маловато. Магия странная. Судя по всему, давно забытая техника. Я рассчитывал воспользоваться библиотекой уважаемой метрэссы Веноры, быть может, у нее найдутся некоторые редкие книги.
Керим кивнул и вновь потерял интерес. Эти двое смыслят в магических следах больше, и если они не различат - он и подавно. Может, маму спросить? Это мысль. При случае.
Увлекательная беседа двух мэтров была прервана появлением одного из младших магов, который сообщил, что экраны отлажены и все готово для усиления звука. Ноара поднялась, Игерий же, который здесь был только зрителем, откинулся на спинку кресла и потянулся к подносу с печеньем.
Гул голосов на стене усилился. Те из зрителей, кто не сидел на возвышении, подались ближе к парапету. Все головы повернулись налево, где уже маячили зеленые и белые флаги, развевались ленты, звучала, все приближаясь, энергичная музыка и нарастал приветственный гул толпы. Там, от восточных ворот уже двигалась к стартовой черте вереница гоночных каров в сопровождении эскорта.
Даже и без шмыгнувшего внутрь слуги было ясно - пора. Керим неторопливо поднялся, отстранив опахало из павлиньих перьев, которым его продолжал обмахивать не в меру ретивый прислужник, и прошел к башне. Навесы установили здесь и по дороге, дабы солнце не опаляло гостей и Верховного жреца на его пути. В башне было прохладно - камни понемногу отдавали заползающему воздуху припасенную прохладу. Широкие каменные ступени не были застланы ковром - так верховному жрецу нравилось больше. Естественные, как время.
На самом верху был очередной широкий зонт и невидимые глазу обычных людей плетения заклинаний Ноары. Они улучшали не только слышимость, но и видимость. Крупная фигура Керима смотрелась весьма внушительно. Неспешно он откинул рыжие волосы за спину и начал:
- Дорогие сограждане и гости Оазиса! Сегодня у нас одно из самых интересных событий в жизни нашего нескучного города. К этим гонкам готовились целый год. Ждали, обсуждали, пытались предугадать победителей. Участники строят свои планы и сейчас в нетерпении, как и все остальные. А потому не буду вас задерживать. Я свои ставки сделал и жду гонки. Начинайте!

(c мастером; открыли)

[Reylan >>>]

День первый. Гонки

В небо взметнулись белые, золотые, серебряные и зеленые фонтаны - это маги запустили стартовый фейерверк.
Казавшийся до сей минуты громким равномерный гул взорвался оглушительной волной, и сложно было определить, что сильнее - рев двигателей или рев толпы. Мелкие камушки и песок брызнули из-под десятков колес, клубы пыли поднялись выше голов стоящих на обочине зрителей, гоночные кары сорвались с мест в едином порыве, и их смазанная для взгляда наблюдателя цепь растянулась вдоль трассы, уносясь вперед, подобно обезумевшей змее. Механизмы летели один за одним, не позволяя обычному глазу выхватить детали, но для отлаженного магами волшебного ока это не было проблемой: на зависающих над трассой экранах появлялись изображения каров - то одного, то другого, и у зрителей создавалось впечатление, будто они зависли над трассой и движутся с той же скоростью, что и показанная на магической проекции машина. Сидящие в одной из угловых башен комментаторы эмоциональной скороговоркой описывали обстановку на трассе, не забывая разбавлять повествование шутками и подробностями карьеры и биографии присутствующих гонщиков. Посмотреть же было на что: одна из машин вылетела с трассы и, хоть и была подхвачена наведенным магами воздушным барьером, все же зацепила нескольких зрителей, вопреки запрету выбравшихся за огороженную территорию. Подобное происходило каждую гонку и никого не смущало. Одна из машин подрезала вторую, отчего та, пытаясь уйти от столкновения и виляя по трассе, создала хаос среди следующих за ней, и, пока виновник переполоха уносился вперед, еще несколько машин сошли с дистанции, одной из них не повезло больше других: она перевернулась несколько раз. Но и это было обычным для гонок.
Лидеры же определились практически сразу: здесь не было неожиданностей. Экраны показывали одного за одним трех фаворитов, которые следовали почти наравне.

нрпг: если у гонщиков или зрителей есть желание отписать свои действия и впечатления, они могут сделать это до субботы. Если нет - я продолжу.

[Torvik >>>]

День первый. Время гонок. Квартал Хикмет
Совместно с Ночной Странницей
Сигнал к началу гонок был сигналом и для Бабука. Хотя народ ещё подтягивался к месту гонок, нищий уже свёртывал свои лотки и спешил убраться обратно. Зачем нервировать клиентов, которые проиграют? Теперь стоит лишь чуток подкорректировать внешность и никто из возвращающихся после гонок уже не узнает в нём того продавца сувениров, который (уж кто бы сомневался!) как раз и виновен в том, что машина, на которую они поставили, была выведена из строя на первом же круге. А всего-то и надо, что вывернуть халат наизнанку и снять чалму. А уж дня через два можно и вовсе смело выходить на своё обычное место. Ведь кому надо тщательно запоминать нищих, которых и так в городе, как вшей на бездомной собаке?
Бабук, весело насвистывая двигался среди опустевших в этот день торговых кварталов. Свалка ещё была далеко. Карман был полон и день обещал выдаться достаточно спокойным, как в погодном плане, так и во всех остальных.
- Сувениры, сувениры, свистульки, сувениры! - провозглашал он на ходу. Иначе нельзя. Не нищенствующий нищий вызывает подозрение зевак даже больше, нежели нешикующий богач.
- Точу ножи, ножницы, починяю примуса! - добавлял изредка нищий. Что-что, а это он умел. На свалке, где Бабук создавал свои свистульки у него было кое-что и по слесарному делу. Совсем немножко, но... Эти жирные тараканы, владельцы лавок сами-то никогда не опустятся до того, чтоб залудить кастрюлю или поточить нож. А новую посуду, спросите вы Бабука? Разве состоятельный купец не может себе её позволить? А вот и нет. Купец - не дворянин. Денежку ценит. Эти сквалыги готовы полжизни питаться на старой, лишь бы не переплачивать. Потому и пользуются услугами таких как Бабук для мелкой починки. За мелочишку почему бы и нет?
В квартале Хикмет было немноголюдно, но одинокая женская фигурка возле магазина явно ждала приближения Бабука. Это Инелия, выйдя на улицу, чтобы выбросить упаковку от товара, вдруг услышала слова нищего, и вспомнила, что ножницы, которыми она пользовалась для стрижки, в последний раз доставили ей много неудобств, более заминая волос, нежели отстригая его.
- А вы остро ножницы точите? - спросила девушка, когда до Бабука оставалось метра три.
- Острее только сабли у наших доблестных кавалеристов, - широко улыбнулся нищий, - а мы ведь не сомневаемся в их боеспособности никоим образом, не так ли? Дали как-то малышу кораблик сделать, так теперь у бедного руки в бинтах. Нянька недоглядела. Ладно нянька была, а то не сносить бы мне головы за такое злостное нарушение закона, как острая точка колюще-режущих предметов.
День был хороший. Потенциальный клиент Бабуку нравился. Отчего ж не развести разговор на пять минут и не затянуть его на час?
Недоверчиво улыбнувшись, полноватая и невзрачная девушка на секунду задумалась. За ножницами нужно было идти в жилые помещения на второй этаж, и оставлять магазин без присмотра, совершенно не зная этого разговорчивого человека, не хотелось. Но и оставить его на улице, войдя в лавку и заперев ее изнутри, чтобы подняться в жилые помещения, казалось несколько грубо. Все еще сомневаясь, как поступить, Инелия уточнила:
- Вы их с собой заберете а потом вернете? Или у вас точильный камень с собой?
Точильного камня у Бабука нее было. Нет, ну не хватало ещё, чтобы он на гонки с точильным камнем припёрся. То-то было бы хохоту как среди его собратьев по ремеслу, так и среди участников сего мероприятия. Подумали бы, что он тут свою мастерскую задумал сделать. Ещё бы и крысу подогнали бы, - на, мол, Бабук, тебе экипаж, смени колёса.
- С собой заберу, а не успеет зайти солнце, как милостивая госпожа получит в свои изящные ручки ножницы, острее которых не найдётся ни в этом квартале, ни в пяти соседних.
Бабук честно продемонстрировал, что нигде под халатом у него нет ни точильного камня, ни каких иных средств для мелкого ремонта.
- Хорошо... - Инелия, наконец, решила, что запрет магазин, что бы он после этого о ней не думал, ибо она его все-таки не знает, а ее доверчивость может выйти ей боком, - я сейчас принесу их. Только мне очень остро надо, чтобы волосы стричь. И я не ребенок, не порежусь, подождите меня тут, я скоро, - шатенка отвела взгляд, и, осторожно ступая, чтобы не так бросалась в глаза ее хромота, вошла в лавку.
Быстро, насколько это было возможно, она взбежала по лестнице, взяла в своей комнате ножницы, чуть помедлив, прихватила на кухне пару ножей, и снова вышла на улицу.
- Вот, - протянула она Бабуку предметы, требующие заточки, - я тут буду, в магазине, целый день.

[Ночная странница >>>]

(продолжение, те же, там же, совместно с Torvik'ом...)

- Ой, да не волнуйтесь, госпожа, одна нога здесь, вторая тоже здесь, - Нищий принял протянутые ему предметы быта в вежливом полупоклоне, - Бабук слово держит. А талисманчик на удачу не желаете? Чтоб все дела спорились и мужчины в сторону смущённых глаз не отводили?
Девушка нахмурилась. Упоминания о её внешнем виде всегда больно цепляли её самолюбие, ибо Инелия прекрасно понимала, что привлечь внимание противоположного пола ей ничто не поможет. Хромота и внешность если не дурнушки, то как минимум неприметной серой мышки, навсегда убили в ней надежды иметь собственную семью. С обидой взглянув в подозрительно умные глаза мужчины, она ответила чуть резковато:
- Не стоит. С моей внешностью никакие талисманы не помогут. Я буду ждать вас к вечеру.
Бабук, увидев резкую перемену в настроении клиентки, казалось, ту же понял свою оплошность. Впрочем, поняв, что всё это вызвано исключительно комплексами девушки, он сразу даже не сообразил, как загладить невольно нанесённый моральны ущерб.
- Как скажете госпожа. А внешность что? Главное ведь не она, не так ли? Ещё Сван Аль-Джабрраил в своё время заметил, что "Плод, гнилой внутри, на вид быть может царственно прекрасен..."
Удивленно подняв одну бровь, Инелия не осталась в долгу:
- Но он же писал и о любви к прекрасным женщинам, не так ли? Разве он воспевал умственные способности женщин? Нет! В женщине важна красота, чтобы услаждать взор мужчины.
Гордо задрав подбородок, хромоножка взяла себя в руки и стараясь говорить спокойно, добавила:
- Но это не важно. Я уже привыкла. И смирилась со своей участью. Не нужны мне ни мужчины, не талисманы.
- Глупый смотрит на обёртку, умный смотрит на подарок. Я буду вечером, госпожа. Ай, не ведает кто-то какие вкусные персики растут в его саду. Пусть они и не услада глазу, зато варенье из них...
Бабук озорно подмигнул Инелии и с поклоном отступил на шаг назад.
Зардевшись не то от гнева, не то от смущения, но вполне понимая смысл аллегории, Мэй резко развернулась и заскочила в магазин, сказав на прощание лишь короткое:
- Приходите.
Встав у прилавка, она долго еще хмурила брови, пытаясь догадаться, откуда у нищего могут быть такие познания в литературе и такая речь. Наконец оставив тщетные попытки, Инелия решила заняться делом, успокоив себя тем, что в толпе богатых клиентов можно наслушаться всякого, и этот бродяга, скорее всего, просто показался ей необычным.
- Глупая, - мысленно заметила она сама себе, стирая невидимую пыль с прилавка, - он туману наводит, чтобы товар продать, а ты и уши развесила.
Без особой необходимости протирая и без того чистую витрину, девушка с непонятным нетерпением ждала вечера.

Сообщение отредактировал Ночная странница - 9-12-2010, 13:12

[Reylan >>>]

День первый. Гонки

Рокот моторов и вопль толпы слились в единую ноту, зрители кричали, подбадривая своих фаворитов и не скупясь на проклятия для их соперников. В сокрушительной звуковой волне сложно было различить собственный голос, не то что голос соседа. Зато хорошо различимый для всех, точно золотая струна в клубке льняных нитей, звенел хорошо поставленный тенор комментатора, сообщавший зрителям о том, что и так было очевидно для тех, кто глядел на экраны: тройка бессменных лидеров, в которой ни один из гонщиков не желал уступить, внезапно превратилась в четверку.
- Невероятно!!! Что же мы видим? – с прекрасно отрепетированным как раз на такой случай изумлением возопил комментатор, - Даа, нашим лидерам рано расслабляться! Пока одни меряются силами друг с другом, амбициозные конкуренты готовы увести победу буквально у фаворита из-под носа!
Лидеры завершали первый круг из необходимых трех. От места, где сидел верховный жрец со свитой и находилась стартовая черта, их еще не было видно, но поднятые колесами клубы пыли уже показались на горизонте. Магические экраны транслировали напряженную борьбу. Новоявленный претендент все еще держался на хвосте тройки лидеров и, похоже, отступать не собирался. Машина его начала забирать влево и ускоряться, обгоняя первого из троицы. Казалось, единый организм, в который превратилась толпа, не сможет звучать еще громче, однако же, он нашел в себе силы исторгнуть из множества глоток вопль, перекрывший на миг даже усиленный магией голос комментатора, когда кар претендента, оставив позади себя одного из лидеров, пошел на обгон второго.
- Ииии… я уже представляю, как лихорадит букмекеров! – продолжал распаляться комментатор, - По какому соотношению делались ставки на мало кому известно гонщика?
Второй из лидеров, очевидно, уже ждал поползновения на свое место, и круто вывернул руль. Резкий, как проскочившая искра, звук резанул слух, когда рамы двух каров чиркнули друг об друга.
- Оооо, Богиня!!! Какой маневр, даа, это было слишком рискованно, но это того стоило! Да, в этом весь Терри Раймон, а вы думали, он просто так отдаст победу какому-то выскочке?
Гонщикам пришлось приложить усилия, чтоб удержать свои машины на трассе. Обоим это удалось, но столкновение не прошло бесследно: воспользовавшись моментом, оставленный было позади, третий фаворит вновь вырвался вперед, обойдя сразу обоих.
- Великолепно! Какая борьба! Но, друзья мои, пока ничего нельзя сказать наверняка: впереди у наших героев еще целых два круга, однако же, всех вас интересует вопрос: кто?! Кто этот смельчак, дерзнувший бросить вызов признанным мастерам! Ииии… да-да, вот мой напарник подсказывает мне имя. Это машина… вы не ошиблись, коллега? Нет? Точно! Это машина Май-о-Лики Го-о-олд! Да-да, друзья, и так бывает: никому неизвестная… Что вы говорите, коллега? Известная? Ха-ха-ха! Вот тут коллеги мне подсказывают, известная драчунья Май-о-Лика Голд, по всему видать, решила подтвердить свою репутацию главной задиры сезона! Молодец, девочка! Так держать!
Неистовый рев толпы, смешавшийся с рокотом двигателей и резонирующий с вибрацией земли, мощной волной заполнял пространство, окутывая всех, кого смог зацепить, точно коконом, заставляя дышать и двигаться в едином порыве. Чуждая нотка в этом слаженном хоре – тихая и низкая на грани слышимости – вычленилась не сразу. Первым это почувствовал молодой маг земли из свиты Верховного Жреца. Но понял не сразу, списав внезапный дискомфорт в желудке на слишком обильное пиршество накануне. Когда же ощущение повторилось – не понял опять, очень уж чуждым и ни на что не похожим было это ощущение. Позже, много позже в приватной беседе он, правда, сравнил это с ощущением легкого несварения, вот только вряд ли когда-либо несварение вызывало у магов медленно нарастающий и безотчетный ужас. Подняв глаза, юноша встретился со взглядом мэтрессы Ноары и увидел в нем отражение собственного испуга. Магичка вскочила и, тревожно оглядываясь вокруг, дернула за рукав задремавшего мэтра Игерия.
- И пусть из одежды на тебе будут только взбитые сливки, - сонно пробормотал маг, после чего получил бесцеремонный пинок ногой и окончательно проснулся. А пробудившись, позабыл и про взбитые сливки и про того, кого собирался в них одевать. Опасность, пусть и доселе незнакомую, старый и опытный мэтр почувствовал сразу, вмиг оказавшись на ногах.
Но понять, а тем более сообразить, что к чему, маги уже не успели.
Четверо гонщиков приблизились к стартовой черте, когда и линия и земля, на которой она была прочерчена, внезапно уплыла из-под колес, а в следующий миг взметнулась, подобно волне, отбрасывая тяжелые металлические кары, точно щепки, в шарахнувшуюся в ужасе толпу. Несколько следующих каров постигла та же участь. Остальные начали тормозить, сталкиваясь и виляя по трассе. Самым счастливчиками оказались отстающие, сумевшие остановиться без особых потерь. Земля оживала, превращаясь из надежной твердой материи в неконтролируемую стихию. Тем, кто находился наверху, могло показаться, будто гигантский подземный червь взрыхлил почву под трассой и устремился под стену и в город. Все вокруг заволокло пылью и поднявшимся в воздух песком. Казавшаяся нерушимой на протяжении веков стена дрогнула. Не то подкопанный, не то просто пробитый фундамент просел и элитный сектор, где собралась знать, жрецы и маги, начал осыпаться. Треск ломаемых деревянных ограждений и рвущейся ткани, звук бьющейся посуды, испуганные крики людей на стене и вопли тех, кто находился внизу – весь этот шум не уступал по силе тому, что рвал пространство в разгар гонок.
Какими бы недостатками ни обладала Ноара, звание лучшей ученицы и преемницы верховной магэссы Оазиса она получила не зря. Резкий свист, перекрывший вопли и грохот, предшествовал воздушному потоку, разогнавшему пыль и завернувшемуся в переливающуюся сферу, подхватившую верховного жреца и его спутницу, людей из нескольких соседних лож и всех, до кого смогла дотянуться, и все разрастающуюся и вылавливающую уже падающих вниз людей. А в центре светящейся сферы зависла фигурка Ноары с раскинутыми в стороны напряженными руками, рядом и чуть выше замер в подобной же позе мэтр Игерий. Еще несколько сфер размером поменьше поднялись рядом: увидев наглядный пример, маги сообразили, что нужно делать. Люди, находящиеся внизу, в панике убегали прочь от города, сшибая и давя друг друга. Такой же хаос творился на не обрушенных еще частях стены: каждый старался спастись, оказавшись подальше от ширящегося пролома.
Сфера Ноары и Игерия медленно поплыла в сторону и опустилась на нетронутый обвалом участок трассы. Сила, удерживающая людей на вису, внезапно исчезла: разряженные в дорогие ткани и украшения жрецы и знать рухнули в дорожную пыль.
Крики и шум не смолкали, но грохота камней больше не было. Обрушение стены прекратилось, и сквозь все еще поднимающиеся клубы пыли виднелся теперь огромный пролом.

Сообщение отредактировал Reylan - 14-12-2010, 0:13

[Darkness >>>]

вместе с мурмастером ^^

Сей Ширах. День первый. Позднее утро

Проснулся Ширах... поздно. Откровенно поздно, когда уже время подкатывалось к полудню, и солнце запускало солнечные лучи сквозь ставни. Иногда Сей по длительности сна мог дать фору всяческим зверям севера, которые, как известно, в холодное время годы засыпают... Впрочем, если учесть события ночи и утра, то немудренно было пропустить все на свете...
Усилием воли Ширах заставил себя подняться с постели, одеться - хотя и весьма небрежно, и даже не соизволить привести себя в порядок. Хмыкнув на свое отражение в зеркале, висящем у окна, хозяин лавки неторопливо вышел из комнаты и тихо заглянул в гостиную - где оставил ранним утром свою неожиданную гостью.
Она, не смотря на обильные возлияние накануне, уже не спала. Девушка сидела неподвижно и прямо на краю дивана и даже не обернулась, когда хозяин лавки вошел. В воздухе витал незнакомый аромат. Едва заметный: если б не особое чутье Сея, он мог бы не обратить на него внимания.
- Вижу, вы раняя пташка, - Ширах сделал несколько шагов вперед, привлекая внимание девушки, - как вы... себя чувствуете?
Скрип рассыпанного под ногами Шираха песка прозвучал неестественно громко. Гостья продолжала сидеть, не шелохнувшись, и спутанные медные пряди волос укрывали ее плечи и спину подобно змеям.
Сей присел на корточки, повел ладонью по полу - сухие песчинки защекотали пальцы. На сердце стало как-те неспокойно, хотя мастер не мог понять, что происходит... Может - именно из-за этого и было неуютно?
Ширах подошел еще ближе, замер на мгновение... А потом обошел диван, чтобы видеть гостью:
- Аниас?
Она не ответила. Взгляд девушки казался спокойным и отрешенным. Она точно глядела на что-то, невидимое обычным зрением, находящееся вне пределов этого мира.
- Аниас - вновь позвал девушку Сей, потом осторожно протянул руку и коснулся хрупкого плеча, - вы меня слышите?
И снова никакой реакции. Сейчас Аниас определенно гостила где угодно, но только не в дома торговца эфирными маслами.
Девушку потрясли чуть сильней. Потом Ширах отступил на шаг, скрестил руки на груди и в задумчивости посмотрел на гостью. Что делать - он не знал. Все же... не приходилось никогда сталкиваться с таким. Вздохнув, Сей присел на край дивана рядом с Аниас.
Секунды падали, подобно песчинкам, и неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем движение, похожее на уже виденное им ранее, привлекло внимание. Тонкая струйка песка протекла вдоль стены и исчезла под дверью. Рассыпанный же вокруг ног сидящей Аниас песок по-прежнему оставался неживым.
- Что за... - Ширах вскочил на ноги и бросился к двери, резко рванув её на себя.
Песчинки, собравшись в знакомую уже змейку, проворно сбегали вниз по лестнице. Почтенный мастер Ширах изволил, как был - босиком, в одежде, натянутой наспех, помчаться следом. Зловредный песок определенно обладал разумом: песчинки заметно ускорили темп, растянувшись еще более длинной и тонкой нитью, и просочились под следующую дверь. Сей распахнул и её, ускорил шаг, практически перейдя на бег. Чем бы это ни было, а мастер ароматов очень хотел поймать его... Или - создателя.
Песок предусмотрительно избрал путь под столом, он определенно стремился к входной двери.
Ширах рванул вперед, кажется, даже... что-то перевернув по пути. По лавке поплыл островато-терпкий запах имбиря. Выругавшись, Сей темпа не сбавил, пытаясь оказаться о двери раньше песчаной змеи. Его усилия почти увенчались успехом: охотник и добыча оказались у входа одновременно, и коварный песок только начинал торопливо просачиваться в щель. Его резко накрыли ладонью, пытаясь остановить, разбить змейку. Едва Сей коснулся песка, как его точно ослепило яркой вспышкой и на один краткий миг показалось, что он встретился взглядом с парой глаз какого-то неестественно яркого, оранжевого цвета. В следующую секунду все кончилось. Накрытые рукой песчинки ткнулись в ладонь пару раз и затихли.
Ширах вскинул ладонь в лицу, выругался... Он уже абсолютно ничего не понимил. Потерев ноющие глаза, Сей поднялся на ноги, отряхнул ладони, хотя и прилипла к ним всего пара песчинок. Затем распахнул дверь и выглянул на улицу - хотя и понимал, что вряд ли там что-то обнаружит. Его вновь ослепил свет - на этот раз нормальный, дневной, в уши ворвался оживленный уличный гул. Люди спешили мимо него - с первого взгляда, как ни в чем не бывало. То, что люди казались возбужденнее и встревоженнее обычного, можно было смело списать на результаты гонок, какими бы они ни были. Однако Сею едва ли сейчас было дело до настроения окружающих. Никто не обращал на двери лавки Шираха и на него самого особого внимания. Тот почувствовал себя откровенным идиотом, закрыл дверь и, прислонившись спиной к створе, глубоко вздохнул. А мгновение спустя Сей, словно о чем-то вспомнив, быстро пошел к лестнице, ведущей на второй этаж. А оттуда - в гостиную, где он оставил девушку. Она сидела там же, все с тем же безмятежным отсутствующим видом. Казалось, она могла просидеть так целую вечность.

Сообщение отредактировал Darkness - 14-12-2010, 15:37

[Reylan >>>]

День первый.
С ТеО

На гоночной трассе
Более всего это было похоже на какой-то страшный сон. Один из тех, что Терри часто видел незадолго до гонок - только в реальности все было еще страшнее, потому что было никак не проснуться.
Кар, взявший на себя основной удар, сейчас был просто грудой искареженного и чуть дымящегося паром металла. К месту трагедии бежали люди... а может, они просто бежали куда подальше, беззвучно кривя лица в ужасных гримасах. Почему беззвучно, Раймон понял не сразу. Видимо, сильный удар повлиял на слух, и сейчас парень звуков не различал.
По крайней мере, он жив. Мыслит. Видит. Значит, все не так уж плохо.
Несколько искореженных машин валялись неподалеку, напоминая обглоданные скелеты больших животных. В клубах все не оседающий пыли виделось какое-то движение. К Терри подошли и осторожно потрясли за плечо. Рука и далее все тело отозвалось острой болью. Гонщик прищурился, пытаясь понять, кто подошел и какого черта... Несмотря на то, что до того момента все было как будто неплохо, Терри сейчас ясно осознавал, что воспринимает происходящее через какую-то пелену.
- Живой вроде, - заметили наверху.
- Да, что ему сделается, небось не впервой с трассы-то вылетать, - отозвался второй голос, обладатель которого пока не появился в поле зрения Терри.
Что-то опустилось на землю рядом, и чье-то дыхание коснулось лице гонщика.
- Так, давай на раз-два...
Две пары рук ухватили его за штаны и за куртку, одним слаженным движением подняли вверх и уложили на что-то, а затем небо вновь стало чуть ближе и принялось покачиваться над головой. Это носилки с Терри подняли с земли и понесли.
Парень скосил глаза в сторону. Очки сбились и здорово мешали, но шевельнуть рукой, чтобы их снять, было больно. Попросить? Раймон до сих пор не слышал ни звука, и оттого почему-то был уверен, что не услышат так же и его.
Расплывчатыми пятнами выглядели другие кары, слетевшие с трассы. Внезапно гонщик вздрогнул. Эта девчонка... Голд. Она же была совсем рядом, в первой волне. Что с ней теперь?..
Едва ли Терри мог внятно себе объяснить, почему его так волновала судьба зарвавшейся выскочки. Но имя ее он, вероятно, произнес вслух.
Было это так или нет, люди, держащие носилки, не обратили на слова раненого особого внимания, полагая, очевидно, что с бредом пострадавшего пусть разбирается доктор.
Заметно пахнуло гарью, воздух, и так серый от поднятой пыли, сделался темнее: один из перевернутых каров сильно дымился, хотя огня видно не было.
Внезапно носилки дернулись, а двоим спастелям пришлось резко посторониться: чья-то встрепанная фигура метнулась им наперерез, а за ней еще одна.
- Стой! Куда? Опасность! - выкрикнул преследователь, но первый, не обращая на него внимания, кинулся к дымящему кару и принялся что-то откручивать. В следующее мгновение прогремел взрыв. Носилки с Терри не полетели на землю лишь благодаря его спасателям, которые, почуяв опасность, отбежали в сторону. Правда, опустили его на землю довольно грубо. Теперь двое незнакомцев склонились над носилками, прикрывая раненого гонщика собой, а свои собственный головы подобранным обломком зрительской скамьи от летящих кусков земли и деталей развороченного кара.
Терри вообще-то отличался завидно крепкой нервной системой, но, похоже, сейчас напряжение было слишком велико - и парень вырубился.

Где-то в городе
Комната была прохладной и светлой. Свет был очень чистым и в то же время мягким: он не пытался резануть взгляд, пробравшись даже под плотно сомкнутые веки, а только осторожно касался ресниц, как бы прося проснуться.
Высокие арочные окна скрывались за полупрозрачными занавесями: их укрепили и сверху и снизу, чтоб расшалившийся ветер не сбрасывал с их помощью многочисленные склянки, расставленные на столах, и теперь эти занавеси то и дело надувались, подобно парусам. О море напоминали еще некоторые вещи: причудливые большие раковины, разложенные на столах среди склянок, и запах соли, ветра и водорослей, который мог бы узнать тот, кто хоть раз побывал на побережье.
В комнате находилось около десятка коек, расставленных на приличном друг от друга расстоянии. Их разделяли ширмы, светлые, украшенные волнистым орнаментом: не то морские волны, не то пустынные барханы. Кровать, на которую уложили Терри, находилась около окон, и от его места была видна еще только одна койка. На ней, застыв с неестественно прямой спиной, сидела девушка.
- Эй? - решился как-то обратиться к ней Раймон, с облегчением услышав, наконец, собственный голос. Он не стал задавать идиотских вопросов навроде "где я?". В загробную жизнь гонщик не верил, а раз так, то единственным вариантом являлось какое-либо лечебное заведение.

Сообщение отредактировал Reylan - 15-12-2010, 0:30

[Тео >>>]

Девушка не ответила и не повернула головы. Вообще никак не отреагировала, продолжая смотреть немигающим взглядом. Зато на голос Терри немедленно явилась другая. Смуглая, невысокая и пухленькая барышня, одетая в кремовые шаровары и такого же отенка длинную рубашку, вынырнула из-за ширмы и приветливо улыбнулась, от чего ее личико сделалось совершенно круглым.
- Очнулись? Вот и чудесно! - голос ее был из тех, к которым обычно добавляют эпитет "щебечущий", - Доктор сказал, ничего страшного, правда с рукой еще придется повозиться, но вы не волнуйтесь, правда-правда, ничего страшного!
Она опустила на столик у изголовья поднос с бокалом, из которого пахнуло чем-то травянистым и резким, после чего зашла за изголовье и приподняла своего подопечного за плечи, ловко подсунув под его спину вторую подушку, чтобы он смог сесть. Торс гонщика был плотно перевязан, а одна из рук согнута в локте и зафиксирована чем-то жестким так, что невозможно было пошевелить. Из повязок наружу торчали только пальцы. Усадив Терри, девушка взялась за бокал, посмотрела на незабинтованную руку пациента, но видимо решила не доверять ей драгоценный напиток и поднесла бокал к губам Терри собственноручно.
- Вот, выпейте, доктор велел.
- Надеюсь, у доктора не купленная в переулке лицензия, - вяло попытался пошутить пациент, недоверчиво принюхиваясь к содержимому стакана. - Это вообще что такое и для чего?
- Это коктейль! - рассмеялась девушка, но все же сочла нужным добавить серьезнее, - Нет, правда. Смесь трав. Обезболивающее, успокоительное и... еще чего-то там... на ре...
Она задумалась, закусив губу, отчего личико ее стало совсем комичным и детским.
- Регенерирующий состав, - ответил за девушку мужской голос, - Не выучишь всех названий, к опытам не допущу.
Обладатель его вышел из-за ширмы также, как это недавно сделала девушка. На вид ему можно было дать около тридцати пяти лет. Был он среднего роста, а его прикрытые светлой тканью плечи говорили о том, что этот человек не пренебрегает физическими упражнениями. Как большинство коренных жителей Оазиса, мужчина был смуглым и светлоглазым. Темные чуть вьющиеся волосы достигали середины шеи и были перехвачены светлым хайратником.
- С возвращением в реальность, - улыбнулся мужчина.
- Угу, спасибо. Лучше бы в сказку попал, - ответно приподнял уголки губ Терри.
- Сказок нам вполне хватает в жизни, - усмехнулся собеседник, - Вот только последнее время они у нас какие-то страшные.
При этих словах пухлая помощница доктора отчего-то скосила глаза на неподвижно сидящую на соседней койке девушку, мужчина же продолжил:
- Я доктор Сенджин, и вы находитесь у меня дома.
В этом не было ничего удивительного для Оазиса. Частно практикующие врачи, подтвердившие свое мастерство, получали право содержать врачебные кабинеты, палаты и собственные аптеки подобно лавочникам, что держат магазин на первом этаже своего дома.
- В инцинденте на гонках слишком много пострадавших, - развел руками доктор, будто извиняясь за что-то, - Власти обратились за помощью к частным врачам.
Он вновь повеселел:
- Но уверяю, лицензия у меня самая настоящая, так что можете смело пить свое лекарство.
Пухлая девчушка с готовностью подняла бокал. Раймон не слишком твердым, но полным внутренней уверенности и бескомпромисности жестом взялся за стенки сосуда здоровой рукой.
- Сам.
Помощница доктора послушно отдала пациенту бокал. Терри залпом его осушил и поморщился.
- Дрянь какая-то, хуже дешевого пойла в "Верблюде",- честно заметил он. - Это действительно настолько необходимо было?
- Серьезно? - искренне изумился доктор, забрал бокал и втянул носом запах, - А мне нравится!
Затем опять посерьезнел, коснулся пальцами перебинтованного плеча и быстрым движением скользнул по руке вниз. На миг могло показаться, что воздух вокруг его пальцев будто поплыл, как бывает на солнце при очень жаркой погоде. Быстро убрав руку, Сенджин кивнул.
- Конечно же, я могу сращивать кости, что называется, по-живому. Только видите ли, я ведь не живодер и не люблю связывать пациентов, чтобы они мне не мешали.
Девчонка прикрыла рот ладошкой и хихикнула.
- Мне казалось, что живодеры - это те, кто над животными издевается, - невнятно хмыкнул Терри. - А что, неужели перелом?..
- Перелом и несколько трещин, если угодно узнать, - не стал скрывать доктор.
- Доктор! - внезапно встряла его юная помощница. - Так значит вы живодер! Вы ведь лягушек режете!
- Небось, их не обезбаливаете? - поддержал ее пациент.
- Софи, - нахмурился доктор, - У тебя других дел нет?
Девчушка поспешно вскочила, коротко поклонилась и забрала из рук доктора опустевший бокал. Лицо Сенджина продолжало выглядеть суровым, но в глазах плясали смешинки.
- Ну и когда я смогу вернуться к привычному образу жизни? - поинтересовался Терри. Не то чтобы его как-то напрягало пребывание в райском ничегонеделанье, но надо же было что-то спросить?
- Не стану обнадеживать или же пугать неверными сведениями, - ответил доктор, - Сперва я должен посмотреть на ваши кости поближе.
Что именно имелось в виду под странным желанием "посмотреть на кости поближе" и насколько далеко это самое "поближе" может зайти, оставалось только гадать. Впрочем, Раймон решил не уточнять. На всякий случай.


(с замуррррчательным мастером)

[Ночная странница >>>]

Утро. Гонки. Зрительские трибуны.
Абу Кашинж и супруги Морильо

В момент столкновения Абу Кашинж стоял. Да-да, он стоял, покинув занятое ему ещё с утра Поташем место под большим зонтом. А стоял он исключительно оттого, что, не смотря на скученность на трибунах, в двух рядах позади себя он случайно обнаружил взглядом своего соседа и его прехорошенькую жёнушку, с которыми только утром общзался на совсем несерьёзные темы. И Кашинж был бы не Кашинжем, если бы не решил подтвердить дружеские отношения с соседями. Кто знает, может это посулит ему выход на новые рынки или... Варианты всегда были возможны.
- Вау! Кого я вижу! - Абу замахал тогда руками соседям, показывая, что он тут и чтоб они перебирались под его зонт, где места хватило бы на всех. Увы, за рёвом машин и шумом толпы, слова его не были слышны теми, кому он так отчаянно жестикулировал.
Лаура, не настолько увлеченно следящая за гонками, как муж, и внимательно разглядывавшая соседей по трибунам, тоже увидела мужчину. Обрадовалась соседству, приветливо заулыбалась, и помахала в ответ рукой. Потом дернула Алехандро и, по всей видимости, предложила перейти к Кашинжу, но тот лишь отмахнулся от неё, не в силах оторвать взгляд от фигур каров и явно недовольный тем, что его отвлекают.
Растерянно глядя на Абу, девушка развела руками - мол, видите, мужу ни до чего сейчас нет дела.
Вот тут-то Кашинж и не удержался. Если вода не приходит в Оазис, Оазис сам себе выроет воду. Привстав со своего места, и наказав тому же Поташу (хорошо, что не ушёл, кто бы место держал, если что) присмотреть за зонтом, Абу принялся проталкиваться между горячо обсуждающими гонку болельщиками к местам Алехандро, дабы по минимуму засвидетельствовать своё почтение, а по максимуму - переманить соседей к себе, на заведомо лучшие места. Сам он сделал парочку ставок, но и то мелких, ибо не разбирался в гонках и карах совершенно (два-три имени фаворитов, что у всех на устах в счёт не шли), рисковать деньгами не хотел, но правила приличия ведь дожны быть соблюдены, не так ли.
- А вот и вы. Я так и знал, что встретимся! Как вам сегодняшняя погода? - издалека начал Абу, протиснувшись к местам, где сидела Лаура с мужем.
- О, Абу! Нет, вы только поглядите, поглядите! Неожиданный фаворит! - повернулся на секунду Морильо и затем опять отвернулся, забыв и о жене и о соседе, полностью поглощенный гонками.
- Я смотрю, вы не очень-то и азартны? - прокричала Лаура, дождавшись, когда сосед подошел поближе, - а вот Алекс, хоть и говорит, что не азартен, на самом деле... Сами видите!
Госпожа Морильо широко улыбалась, видимо, если её не очень волновали сами гонки, то атмосфера толпы ей нравилась.
- А не перебраться ли вам ко мне. Там и видно получше и... и лимонад принесут прямо под зонтик, - перекрикивая вой толпы, широко улыбнулся Кашинж, - Там такой звук, что кажется, словно эти машинки прямо под тобой проносятся. Я вон даже поставил. Вон на ту кажется, что впереди несётся. Или не на неё... Да нет, точно, точно. Так и есть...
- А идемте! - прищурилась красотка, чуть подумав. - Алехандро! Я с Абу под зонтик пойду, ладно? - крикнула она чуть не на ухо мужу.
Тот повернул голову, но было заметно, что он не тут, и совершенно не понимает, что от него требуют.
- Ладно! Только не потеряйся, - проорал он в ответ, на секунду нахмурившись, и опять отвернувшись в сторону трассы.
- Я готова, - задорный взгляд симпатичной брюнетки был весел.
В этот-то момент стену трибун и содрогнуло так, что казалось, что небо начинает сходиться с землёй, падая на него всеми своими звёздами сразу.
Уже встав, но не дойдя до соседа несколько шагов, Лаура испуганно остановилась, пытаясь понять, что происходит. Схватившись за высокую спинку стула, на котором недавно сидела, она испуганно озиралась.
Самого Кашинжа взрывная волна тоже не пощадила. Пол словно выскочил у него из-под ног. Находясь несколько ближе к месту удара, чем соседи, Абу перекатился, попытался встать, поднялся на четвереньки и тут вся эта махина с зонтиками и скамьями начала приходить в движение. Горизонт перестал быть горизонтальным, всё сместилось и двинулось и Кашинж двинулся вместе со всем этим, стараясь при этом, однако не только удерживать достаточно хрупкое равновесие, что уже было не очень легко, но и приблизиться как можно ближе к госпоже Лауре, летящую прямо на него вместе со стулом.

[Torvik >>>]

C Ночной Странницей
Запаниковавшая и пытавшаяся удержаться хоть за что-нибудь, Лаура намертво уцепилась за ненадежную опору. Закричав от ужаса, она чувствовала, что куда-то падает, затем перед глазами все померкло и девушка провалилась в темноту. Камень, что попал ей в голову, был невелик, но рана сильно кровоточила, и залитая кровью, бледная, потерявшая сознание госпожа Морильо имела слишком мало шансов на выживание без посторонней помощи.
Стул проехал мимо, а Лаура, Лаура осталась на руках у оторопевшего Абу, который широко расставив ноги пытался хоть как-то увёртываться от беспорядочно движущихся людей и предметов. Какой-то красноватый зонт просвистел уКашинжа над головой и скрылся за парапетом трибуны.
- Ай, ай, мама! - чей-то ребёнок оказался зажатым между стульями и сразу несколько человек ринулись вызволять его, сталкиваясь друг с другом.
- Да где тут лекари или маги? - грозно вопросил наш торговец старинными вещами небеса и в то же мгновение купола защиты стали развёртываться над Трибунами, перенося стоявших на подвергшихся разрушению участках в безопасные места.
Перемещение в сфере на безопасное место закончилось весьма чувствительным падением на землю, от чего Лаура пришла в себя и изумленно уставилась на Абу, по всей видимости, даже не узнавая его.
- Что происходит? - только и спросила она, пытаясь подняться и рассматривая испачканное платье, - голова болит... Волосы и лицо девушки были в крови - небольшая рана надо лбом от отлетевшего булыжника оказалась не опасной, но сильно кровоточила.
- Госпожа не ушиблась? - склонился над нею Абу, - Это я неловкий, уронил. Тут такое происходит... Да пришлёт кто-нибудь ради всех святых лекаря, тут женщине плохо! - заорал он на пробегавшего мимо служителя.
- Не надо лекаря, я... я в порядке, - Лаура встала и, слегка пошатываясь, осмотрелась. Кругом царила паника, слышалась ругань, никто не обращал на них никакого внимания.
- Будет домой. Конечно домой, - успокаивающе, как маленькой девочке, ответствовал торговец, - С головой точно всё в порядке, кровь идёт. Вот платок, может ранку зажать? - Кашинж принялся осматривать повреждённое камнями место, - Ай-яй, совсем плохо. Тут в постель надо. Нет, уж лучше домой, чем лекаря тут ждать. Может и придёт, когда гонки кончатся, а нам... Вон народу сколько калеченного. Ладно, мы хоть целы. Опирайтесь на меня, госпожа.
Абу осмотрелся по сторонам, отыскивая сравнительно чистый выход к Оазису из возникшей кутерьмы.
- Спасибо, - ответила понемногу приходившая в себя Лаура, - я не понимаю, что случилось, господин Кашинж. Я помню, как мы собрались идти на ваши места... Алехандро! Где он?!
Мужа прекрасной соседки вблизи, увы, не было.
- Да здесь где-то. Разве найдёшь теперь? Лучше к дому поближе идти. И он догонит как раз, - оглядываясь вокруг, произнёс Кашинж.
Пыль оседала, народ чихал и кашлял, некоторые тёрли запорошенные глаза. Где-то справа хныкал ребёнок, втискиваясь в юбку матери, словно желая там укрыться от внезапно сошедшего с ума мира. Какой-то человек в униформе пытался разрегулировать неуправляемые потоки пострадавших. Толстый мужчина с бородой в богатом платье, придавленный кучей мусора, тщетно пытался из-под него выбраться, ругаясь при этом так, словно был самым последним грузчиком.
- А если с ним что-то случилось? - уперлась Лаура, на самом деле волнуясь за мужа, - Вы мне так и не сказали, что произошло? - оглядываясь по сторонам и видя людей, пострадавших намного сильнее, чем она, Лаура не собиралась никуда уходить, не найдя Алехандро.
- Как я понимаю, обвалилась трибуна, - ответствовал Абу, страшно вращая своими чёрными глазами. Нас перенесли сюда. Вы были у меня на руках, когда... Там всё летало, я еле выстоял. А бедный Алехандро, увы, я даже не знаю где.
Кашинж развёл руками:
- Возможно, он был в другой группе спасаемых. Может - ещё там. Его сейчас искать...
Лаура побледнела, но изо всех сил старалась держать себя в руках и не думать о плохом. Она жива, и жива благодаря этому человеку. Не будь его, она бы тоже сейчас лежала там, под обломками стены... Нехорошее ощущение в желудке заставило её глубоко вздохнуть.
- Значит...- её голос слегка дрожал, - я обязана Вам жизнью, Абу. Я... этого не забуду, "спасибо", наверное, за такое не говорят.
Подумав, что Кашинжу самому досталось и он наверняка тоже хочет домой, но остается тут лишь из благородства, госпожа Морильо приняла очень трудное решение.
- Я... отвезите меня домой, пожалуйста. Алехандро мужчина, и если с ним все в порядке, он тоже наверняка поедет туда же.
Спустя час встревоженная Инелия уже крутилась вокруг сестры, промывая рану и пытаясь понять, насколько она серьезна.