Greensleevеs. В поисках приключений., Добро пожаловать в мир злых заек!

[Spectre28 >>>]

Хизер закашлялась в платок. Уилл проследил за движением лорда, за тем, как тот коротко глянул на сестру. Что-то осталось недосказанным, и спрашивать пока не хотелось. Шрам был внушительным, с такой раной не часто и выживешь.
Уилл вздохнул, решив, что он и так много чего узнал, и не желая быть назойливым. Но неужели он впервые зацепился хоть за что-то, связанное с этими треклятыми гривнами? Хотя дело всё равно не казалось лёгким. От просьбы рассказать всю историю Фицалан нахмурился, но рассказ начал. Английские слова путались с чуждо звучащими гэльскими, и половина гортанных слова, кажется, вообще не имела замены в английском.
Речь шла о гэльской красавице, которой захотел обладать бог загробного мира и какого-то там холма - Миддхир. Миддхир похитил эту самую Этайн, а подаренными гривнами обозначил, что жена его. Но девушка бежала, растеряв или выкинув гривны по дороге. И по накалу и по ощущению погони рассказ имел что-то общее с тем, что говорила ему Мэри об Изабелле. Но чёрт, не тащиться же ему в богом забытую Шотландию только от того, что истории были чем-то похожи. Ни о месте, ни о имени отца в легенде речи не шло, и назвать их лорд не смог. В итоге по легенде Миддхир до сих пор искал свою жену, а гривны бесследно исчезли. Об этом нужно было подумать, вспомнить весь рассказ старушки Мэри и подумать. Что-то она говорила об утопленниках, и это Уиллу никак не нравилось. Может быть монеты в итоге оказались в воде под мостом в Бервике? Уилл оторвался от столба. Радовало, что у него теперь хоты бы было о чём думать и что сверять.
- Хм, прыткая в итоге оказалась женщина - убежать от бога. Спасибо, думаю эта история мне поможет. Что касается вашего задания - я постараюсь их разыскать и в этот раз, если не схватить кого-то, то хотя бы узнать побольше.
Уилл как раз собирался на север, а шлюхи, почему-то ему казалось, были именно там, где было больше католиков и меньше людей канцелярии. Странно много гэльских слов вплеталось в речь Фицалана, и на Хизер Уилл бы обязательно взглянул ещё раз зрением ловца, если бы не боялся ослепнуть или обосраться.
- Будьте осторожны, Уилл, - отстраненно заметил лорд, невидяще глядя на шмеля, кружащего вокруг пышного пиона. - Что-то подсказывает мне, будто старушка Мэри опаснее дракона святого Георгия. Впрочем, вам сегодня лучше отоспаться. Завтра тяжелый день.
- Надеюсь, она хотя бы не вселится в мою мать. А выспаться, действительно, стоит. Не часто в последнее время выдавалась возможность - столько перемен. - Уилл тоже взглянул на цветок, потом перевёл взгляд на лорда и леди Хизер, мельком отметив кольцо с аметистом на безымянном пальце девушки. - Не знал, что вы развелись. И следует ли мне поздравить леди Хизер с помолвкой? Видимо, кому-то изрядно повезло.
Кольцо с аметистовым камнем Уилл заметил сразу, но только сейчас разговор сам повернул в нужные русла, когда такой вопрос был в пору. Странно, что до этого Уилл ни разу не слышал о помолвке, о таком матушка бы точно упомянула. Хотя, учитывая Хокуэлл, он шатался чёрт пойми где уже с месяц. И в самом деле, ведь для всех остальных уже прошло почти две недели. При том, как Фицалан любил компанию сестры, интересно было узнать, с кем её в итоге обручили. Сама Хизер Уиллу нравилась, не столько из-за того, что была красива, сколько за то, что не раз сберегала ему пару-другую зубов. И тот подарок, который она выбрала, теперь выглядел совсем по-другому. Хорошо было бы как-нибудь вернуть долг.
- Леди Кларисса - католичка, - коротко пояснил Фицалан, будто это было веским поводом для развода. - И благодарю за поздравления. Мне и в самом деле в кои-веки повезло.
Уилл сдержал удивление. Значит, ему не показалось, да, впрочем, тут и не могло показаться, хотя такой открытости он не ожидал. Значит, пользуясь Реформацией, Фицалан избавился от нелюбимой жены и решил жениться на сестре. Ну, в общем-то и правильно сделал, конечно если не сослал жену в монастырь или ещё куда похуже. Жизнь в монастыре вообще была не сахар, и чем дольше Уилл ездил по стране, тем лучше это понимал. Странно, что такой знатный человек просто так выбросил жену, учитывая сколько шуму из этого обычно выходило. То ли Ричард совсем не мог её терпеть, то ли ему наставили рога или натворили ещё чего такого. Уилл улыбнулся. Так или иначе хорошо, что умиротворяющая леди Хизер, а не кто-нибудь другой. Он поклонился девушки, вполне искренне улыбаясь.
- Тогда поздравляю вдвойне, леди Хизер. Никто ещё столько раз не спасал моей головы. Искренне желаю вам счастью. - Уилл поднял глаза и по пути опять наткнулся на шрам. - После свадьбы я думаю поехать на север, кажется мне, там есть всё или почти всё, что ищу. Если ваш шрам напоминает о себе, я мог бы его осмотреть. Вы получили его на дуэли?

[Ричард Коркин >>>]

- В меня стрелял мой младший брат, ныне покойный, - на губах лорда появилась приятная улыбка. - И если мне от вас будут нужны услуги лекаря, я сам об этом скажу, Уилл.
- Как скажете, милорд. - Уиллу показалось странным, что воспоминания о брате никак не исказили лица сэра Ричарда. В голову не укладывалось, из-за чего могла произойти такая ссора между братьями, и с одной стороны было любопытно узнать, с другой он чувствовал, что может оступиться и все испортить, засунув нос не туда. Уилл сделал едва заметную попытку, готовясь тут же спросить свободен ли он. - Я всегда жалел, что у меня не было младших в семье, но видимо, это не однозначно.
- Зато я никогда не жалел, что не родился ткачом. Ступайте, Уилл. И попоститесь эту ночь в капелле. Может статься, завтра вы станете рыцарем.
Фицалан поднялся из кресла, подхватил вою Хизер чуть ли не в охапку, и с легким, издевательским поклоном скрылся за пышным кустом, прикрывающим вход в оранжерею.
Уилл поклонился в ответ, не особо заботясь увидит лорд его поклон или нет. Ах, если бы он хоть иногда понимал мотивы Фицалана.

Фехтовальный зал был первым, который Уиллу довелось увидеть. Высокий потолок, хорошо отполированный пол, по которому расходились белые круги, напоминавшие рябь в пруду, когда только начинало накрапывать. Особенно выделялись три жирно нарисованные круга, самый большой из которых занимал почти всю комнату. На деревянных стенах висело оружие и щиты, некоторые порядком порубленные. Видимо, память о знаменитых предках и прошлых битвах. Уилл слышал, что дворяне особо ценили оружие и броню, которые доказывали их заслуги на поле боя. Не верилось, что теперь он тоже должен был участвовать в сражениях и когда-то мог пополнить коллекцию своим собственным оружием. Или его щит бы стоял где-нибудь в стороне, и на стене оставили бы место только для сына? Сэр Рольф стоял в самом центре зала в меньшем из жирных кругов. Одет отец Алетты был вроде бы во всё необходимое для тренировки. В глаза бросалась необычная защитная маска. С Рольфом Уилл хотел встретиться из вежливости и желания узнать, не нужен ли он ещё где-то. До ночи полной молитв ещё было немного времени. На улице уже темнело и в зале становилось прохладно и свежо. Убедившись, что сэр Рольф не отрабатывает никакой из ударов, Уилл низко поклонился.
- Как прошла охота, милорд отец?
- Не принесла должного удовлетворения, дорогой сын. Как прошел ваш день?
Рольф снял маску и добро улыбнулся, оглядывая Уилла.
А как прошел его день? В целом неплохо, если не считать угроз Фицалана и бесконечного потока гостей. Некоторые гости были даже интересными, сэр Ричард в итоге дал полезный совет. Уилл не был голоден, перед капеллой его ждала тёплая ванна, так что жаловаться было особо не на что. Радовало то, что жениться нужно было только один раз. Уилл пожал плечами.
- Спокойно и полезно. Я познакомился со многими гостями. - Он прошелся взглядом по оружию на стенах. - Можно я составлю вам компанию? Мне было бы полезно научиться, а хорошего учителя не было. - Дед учил его обращаться с мечом, но совсем не как фехтовальщик. А именно фехтованию было бы полезно научиться и получше, на случай дуэли.
- Испанцы это называют la destreza, - усмехнулся Рольф, кивая головой на такую же шпагу, как и у него, висящую на стене. - По чести сказать, я по молодости секирой все больше, и с такими мастерами клинка, как сэр Ричард, в один ряд не встану. Но кое-чего знаю и я. Вот эти круги, сын мой, учат вас, что при перемещениях каждый диестро мысленно представляет свой круг, уж простите за повтор. Мастера дестрезы рекомендуют двигаться против часовой стрелки, подбирая момент для угловой атаки, и шаги при этом различаются по направлениям. Лучший диестро, какого я когда-либо видел, был магистр Циркон. Не человек, молния. Вы знакомы с ним?
Уилл подошел к стене, аккуратно снял шпагу. Так, ну учиться, видимо, действительно было чему. Интересно, Циркон бы вообще воспринял приглашение серьёзно?
- Да, мы случайно встретились в таверне, когда я инспектировал один из монастырей. Я даже пригласил магистра Циркона и леди Бадб на свадьбу, надеюсь вы не против? - Уилл вернулся к Рольфу, держа шпагу остриём вниз. - И эти круги должны обозначать радиус моей атаки?
- Эти круги означают, что диестро, прежде чем взять в руки клинок, должен выучить логику и геометрию, - Фицалан, вошедший в зал, улыбался безмятежно и даже мечтательно. - Я гляжу, вы к бдению так и не приступили. Сэр Рольф, храни вас бог. Одолжите шпагу, дорогой комиссар. Всегда мечтал сразиться с героем Босворта.
Уилл протянул Фицалану шпагу, рукоятью вперёд, и отошел к стене. Эх, а у него только получилось завести разговор с сэром Рольфом. Ну, по крайней мере можно было посмотреть на бой и только потом идти молиться. Герой Босворта звучало ужасно пафосно, но наверное, обоснованно.
- Хотел приступить сразу после этого, милорд. Вы не против, если я понаблюдаю, и потом уже пойду?
- Разве мне решать, мистер Уилл? У вас теперь есть отец, а воля отца - закон сродни божественному. Впрочем, для чего глядеть? Я вижу на стене еще один вертел. Присоединяйтесь. Я вам даже завидую. Нечасто доводится самому выбрать сторону.

[Spectre28 >>>]

Ричард отсалютовал Рольфу взмахом шпаги и щелчком каблуков.
- Берите шпагу, милый сын, - сэр Рольф повторил движение Фицалана, отбрасывая маску в сторону. - И не обращайте внимания на круги. Они всего лишь напоминают нам, что нужно атаковать противника, не давая атаковать себя. Мера пропорции. Вы слышите, как поют грани, сэр Ричард?
Уилл снял себе шпагу, и встал ближе к сэру Рольфу, повторяя движения обоих. С каждой секундой лорды звучали всё претенциозней и кажется ему сейчас должно было крепко достаться. В любом случае, раз не хватало умения и практики нужно было просто продержаться подольше. Фицалан мог считать, что ему дали неплохую фору.
- Однако, мистер баронет, как легко вы забываете вассальные клятвы, - Ричард, нет - Дик Фицалан, улыбался только губами, холодно глядя мимо Уилла. - Ваш сын, сэр Рольф, не только граней не слышит, но и берегов не видит. Впрочем... У каждого будет свой Ронсеваль, не так ли?
Кажется, по дороге к ним лорд скользнул и пару раз больно ударился задницей о ступени. Атмосфера в зале стала неприятной, вязкой. До этого Уилл рассудил просто, встав на сторону, как сказал сэр Рольф, бойца, который был слабее. Да и до жути глупо было заставлять его делать такой выбор, когда он только познакомился с отцом жены. Уилл промолчал, не став отшучиваться или льстить.
- Ронсеваль, сэр Ричард? Потерявших Авалон не восславит Рим. Так, кажется, говорил этот полководец? Как бишь его?.. Но Олифант уже трубит. l'barriere!
В комнате резко похолодало. Рольф сделал шаг вперёд. Остриё блеснуло слева, справа, ударило вперёд, чуть не достав Фицалана. Уиллу стало не по себе - бой совсем не походил на тренировочный. Он взвесил в руке собственный меч, холодный и жутко тяжелый. Сейчас Рольф должен отойдёт и принимать атаку придётся ему. Откуда такая жесткость?
- Аплодисменты Рима, как мне смутно помнится, доставались гладиаторам. Рабам, умирающим на потеху. Потерявшим дом, землю, богов и самую свою суть.
Дик сделал шаг вперёд, отбил удар, кольнул, достав Рольфа.
Уилл тут же шагнул наперерез и сделал два ложных выпада. Он едва успел заметить красное пятно на плече тестя. Нужно было выиграть время, чтобы тот восстановил равновесие.
- По большей части, сын моего друга, всё это лишь серия катастроф, ведущих к победе. Ничто так не поднимает дух, как...
- Не мечтайте, друг моего отца. - Дик легко отбил оба финта и скользнул мимо Уилла, кольнув Рольфа в лицо.
- Вы уже лишили меня мечты, сэр Ричард. Нежного, лилового цветка.
В голосе Рольфа не слышалось ни злости, ни грусти. Только удовольствие от хорошей драки да уважение. Тесть опустил шпагу, отходя к в сторону и легко опираясь на колонну. Струйку крови, стекающую по щеке, он будто и не замечал.
- Благодарю за бой, сэр Рольф, - Фицалан снова отсалютовал шпагой и хотел было привычным движением вбросить её в ножны, которых не было, но остановился и слегка недоуменно поглядел на Уилла. - Урок окончен, дорогой баронет.
Уилл пожал плечами, опуская шпагу и поклонился. Напряжение спадало неохотно - он думал, что придётся продолжать. До этого нужно было атаковать, а не просто отвлекать Фицалана. В настоящем бою так можно было и умереть. Нужно было узнать, что это было за странное напряжение. Лорд развернулся и пошел из комнаты, хмурясь.
- По чести сказать, Уилл, не стоило оскорблять своего престарелого отца предательством сюзерену, - задумчиво просветил Уилла Рольф, глядя вслед лорду и рукавом утирая лицо. - Но вы молоды и еще успеете понять, что вассальная клятва важнее брачной. Но хорош, стервец... Кто бы мог подумать, что у Ричарда Фицалана вырастет такой сын? Впрочем, не важно. Скажите, вы поладили с Алеттой?
"Поладили с Алеттой, нет, ну поладили с Алеттой?"
Голос в голове выходил жутко противным. Они что сговорились, что ли?! И ведь его невесту, наверняка, доставали такими же вопросами. Уилл вздохнул, потирая переносицу.
- Нам потребуется время, чтобы понять, поладим мы или нет. Но мне Алетта очень понравилась, честно. - Уилл тут же почувствовал себя неловко и захотел скрыться, поклонился. - А теперь позвольте мне откланяться и пойти исполнять приказ сэра Ричарда.

[Ричард Коркин >>>]

Уилл остановился у в хода в церковь. Выдохнул и переступил порог, слегка ёжась внутри. Капелла выглядела торжественно, но через свадебные букеты и ленты проглядывалась мрачность. Он бы сказал, что всё дело было в статуе святого Георгия. Иссиня-чёрная, она стягивала к себе всё внимание и делала светло-серые стены угрюмыми, но величественными. Из-за этого всё здание почему-то казалось дворцом из древних легенд, в котором должен был заседать король Артур, а прямо перед Уиллом как будто стоял один из рыцарей. К счастью или нет, обращённый в мрачную статую. Уилл пробежался взглядом по стенам и утвари, но не нашел ничего лишнего, проверил Библию, и та была переведена на английский. От этой в общем-то бессмысленной проверки стало как-то спокойнее. Священника на месте не было, так что в тишине стены казались ещё более суровыми. Казалось, он слышал, как последние лучи солнца скользили по ним, уступая растущим теням.
Уилл переступил с ноги на ногу и и тяжело опустился на колени перед распятием. По крайней мере, на нём не загорелась одежда, когда он вошел. А он ждал, в какой-то момент даже побоялся чего-то такого. Тварь внутри тоже не шевелилась. Уилл начал с того, что прочитал молитву, как мог искренне. Если где-то и стоило бороться со смолой - то именно в храме, на коленях перед распятием. И всё же, каким же он был идиотом, что потратил все силы на камень, который даже пока не собирался дарить. По крайней мере пока не получится собрать камней на подарок.
В голове был целый клубок мыслей и вопросов. За что рыцарство? Как искать этих трижды траханных шлюх? Поладил он с Алеттой или нет? Этот вопрос, кажется, скоро должна была задать даже статуя святого. Да, склониться и с озабоченным видом спросить его, а потом приподнять ногу, чтобы скорчившийся змей задал тот же вопрос. Уилл выдохнул, успокаиваясь. Насчёт Алетты Фицалан был прав, у них было достаточно времени, чтобы узнать друг друга. Больше беспокоила свадьба и то, что ему придётся всё это терпеть.
А лорд был шутником - советовал ему хорошенько отдохнуть и отправлял молиться в церковь на всю ночь. И всё-таки Уилл много не понимал, даже если упустить дворянство, которое, доставалось ему ни с того ни с сего. Сегодня в зале он увидел, что Фицалан и Рольф дрались серьёзно, будто мерялись силами перед настоящим боем, проверяли у кого больше шансов. В таком случае то, что он встал на сторону сэра Рольфа имело большее значение. Но Фицалана Уилл так и не попытался ударить, и тем самым позволил ему ранить отца Алетты. Это был хороший урок, да? Если уж выбрал сторону, обходись без полумер. Но из-за чего лорды могли враждовать и почему тогда решили поженить его с Алеттой? Странно это всё было и Уилл не знал, на чью сторону бы встал, если бы дело действительно дошло бы до кровопролития. Это сейчас он только привыкал к этим стенам. Да и зачем всё это, что такого могли делить лорды? Он в любом случае хотелось бы остановить конфликт, и не допустить крови. Хотя что он мог тут сделать?
Нужно было написать матери, но наверное уже после свадьбы. Можно было как обычно попробовать надавить на жалось, сказав, что невесту не стоило искать, потому что он едва смог выбраться живым. Ха, на этот раз даже не нужно было привирать. Ещё хорошо было бы заехать домой самому, но он и так пропал на несколько недель, а проверить обитель было нужно. Ну, помощью божей, инспекция должна было оказаться лёгкой. Потому что иначе было непонятно, зачем было настоятельнице самой просить о визите комиссара. Хорошо хоть, что после свадьбы его не перестали командировать в женские обители, которые были всяко приятнее мужских.
Уилл чувствовал себя жутко уставшим, из-за молитв мысли голове путались, плавали как мухи в тухлой воде. Он почти женат. Завтра на свадьбе не будет матушки, о до этого занимавшей в его сознании всё, что было связанно с домом и семьёй. Вокруг теперь было столько людей. Алетта, которая ему нравилась, но оставалась совсем незнакомой. Которую волновали сплетни, и которая точна была не такой простой, как могла показаться. Рольф - образчик дворянина, такой каким должен быть от начала и до конца, и тоже что-то как-будто скрывающий. Из-за чего он мог спорить с Фицаланом? Эх, кто бы знал.
Ну и конечно Фицалан - разбитое зеркало. У Уилла до сих пор болела голова, и от этого становилось страшно. Может быть, нужно было взглянуть на лорда ещё раз? Чёрт его знал. И чёрт знает, кем или чем он вообще был. Человеком, это уж точно. Может быть проклятым, может быть сумасшедшим или занимающимся тёмной магией. Но точно человеком. Уилл бы никогда бы не поверил, что демон мог бы так притворяться. Ну, да и не мог это быть демон, демона бы Уилл всяко распознал. По крайней мере, демон пытался бы его поиметь, а не разбить голову.
Он вздохнул, возвращаясь к молитвам. Господи, понять нравится ли ему всё это или нет, наверное, можно будет только после свадьбы, когда всё поутихнет. Когда станет спокойно и по домашнему. И чёрт возьми ему придётся уехать на север! К скоттам и католикам, искать церковную утварь и монеты.
Уилл взглянул на распятие. Эх Бог, так далеко и так близко. За что ему всё это? И блага, и наказания? Сейчас жизнь была приятна и от этого было ещё страшнее, что он когда нибудь скатится к пустыне и аду.

[Spectre28 >>>]

13 апреля 1535 г. Рочфорд. "А вы с Алеттой поладили?" !!!!!

Утром пришли слуги, непривычно вежливо попросили Уилла переодеться перед утренней службы. То что он не спал всю ночь чувствовалось, но перед самым рассветом стало легче. По крайней мере в этот раз не пришлось спать под землёй на одном уровне с могилами. После этого Уилла переодели в дорогую одежду и он отстоял службу. Из-за бессонной ночи в капелле ощущение было такое, будто к нему в комнату ввалилось куча народов. Стройный священник сорока лет с правильными чертами лица вёл службу безукоризненно, говорил красиво и так, что при всём желании мало кто смог бы найти в службе что-то подозрительное или противозаконное. Это было подозрительно.
Лорды на службе стояли рядом и вполне мирно о чём-то беседовали, усмехались и переглядывались. Алетту Уилл так и не увидел - это была плохая примета. Сейчас Уилл, кажется, её понимал - из-за ожидания увидеть невесту хотелось только больше. Перед завтраком его опять переодели и Уилл окончательно почувствовал себя ребёнком, который вообще не понимал, что происходило. Завтрак был богатым и разнообразным, но он бы с радостью обменял его на пару часов сна.

Отдельно Фицалана получилось застать только в саду, конечно в компании Хизер. Уилл вежливо поклонился, с обоими он уже здоровался утром, но почти не говорил.
- Только хотел сказать, что вы вчера невероятно фехтовали. На секунду мне даже показалось, что вам с сэром Рольфом есть из-за чего спорить, такое напряжение.
- Вы ночью молились, баронет, или вас бесы соблазняли? - Недоуменно спросил Фицалан, хмурясь. - Что невероятного и напряженного в обычной гасконаде, да еще и по правилам?
Хизер спокойно кивнула, хлопнув ресницами.
- Я не видела этой схватки, но наверняка и сэр Ричард, и сэр Рольф вели себя с благородством, уважением и спокойствием, подобающими их положению и возрасту. Я слышала, милый Дик даже назвал вассалосвата героем, разве нет?
Лорд ласково улыбнулся, подворачивая рукава черной рубашки. На обнажившихся запястьях распластались в галопе лошади, прикрытые ветвями рябины, преследуемые воронами. Между ними виднелись уголки странного трилистника. Татуировки опоясывали руки Фицалана, будто браслеты.
- Смею заметить, дорогая, я был без преувеличения хорош. Видели бы вы, как сверкала шпага! Будто тысяча молний. Или эти ваши кружева. Присутствуй там барышни, они бы млели и таяли. К слову, в деревне много премилых крестьяночек. Вы заметили, Уилл?
Татуировки показались Уиллу жутко необычными - никогда он ещё таких не видел, и странно было что Дик выбрал именно такой рисунок. Он улыбнулся.
- Нет, что вы, был занят молитвами. Ни одной не заметил, и особенно - той рыжей. У вас очень необычные татуировки, они что-то значат? Я тоже думаю, не набить ли себе что-нибудь, после того, как увидел татуировку у Ворона.
- Это символ принадлежности к воинскому братству, - беззаботно пожал плечами Фицалан. - Жаль, что вы ничего не заметили, баронет. Даже того, какая здесь замечательная вода.
Уилл никогда не слышал о воинском братстве, участие в котором обозначалось такими татуировками. Странно оно было. И намёка Фицалана он совсем не понял. Причём тут вообще вода? Уилл отпустил под землю лёгкую волну, прощупывая почву под манором. Но ничего необычного не нашел. Он не понимал, и головная боль с тех пор, как он увидел те красные глаза в зеркале, не проходила. Может нужно было взглянуть на Дика ещё раз? Уилл пожал плечами.
- Я многого не замечаю, милорд. Что вы имеете в виду?
Фицалан снова пожал плечами, но уже нетерпеливо и тоскливо глядя на манор.
- Вы же знаете Библию, господин комиссар? Припомните притчу о сеятеле.
Уилл задумался на пару секунд, вспоминая деревню, которую он проезжал. Там, и в самом маноре женщины, и правда, были миловидными. Но при чём тут была притча о вере, и местах, где она росла. Не могло быть, чтобы Рочфорд был наполнен оккультистами или какими-нибудь поклонниками старых богов. Но тогда татуировки на руках Дика выглядели ничуть не менее подозрительными, чем молодость женщин. И зеркало, зеркало вообще было не похоже ни на что. Нужно было проверить всё зрением ловца и просто проверить. Уилл задумчиво кивну, решив отстать уже от лорда.
- Да, я подумаю над этим. - В воротах послышался стук подков и в замок въехал магистр Циркон. Полностью перетянув на себя внимание Уилла. - Не хотите встретить сэра Циркона вместе со мной?
- Разумеется, я встречу лэрда вместе с вами, - не менее задумчиво согласился Фицалан.

Магистр был верхом на рыжем жеребце. В глаза бросался арбалет за спиной, два меча - за плечом и на поясе; потом взгляд доходил до швов на старом чёрном оверкоте. Удивительно, как человек, стоявший выше Фицалана, мог одеваться скромнее, чем Уилл сейчас. Впрочем, Уилл не одевался - его одевали. Но вот, что по-настоящему сбивало с толку, так это возраст михаилита - тот кажется стал ещё моложе, немного похудел и как будто вытянулся. Улыбчивый и спокойный - это кажется, вообще было у Циркона в привычке. Уилл низко поклонился, думая, не был ли он единственным идиотом в округе, продавшим душу только за то, чтобы выбраться из ада.
- Здравствуйте. Спасибо, что приняли приглашение, вы оказали нам честь. Вижу, леди Бадб не с вами, надеюсь с ней всё благополучно и я, не приведи господь, ничем её не обиде?
Вообще, Уилл был даже рад видеть Циркона, потому что, не считая Дика, это был единственный гость, которого он знал и сам пригласил.
- Dia dhuit, - мурлыкнул Циркон, легко спешиваясь.- Миледи слегка нездоровится, но деликатность её положения не помешала ей приглядеть за пирогом.
Он поискал глазами слугу, который обязан был принимать свадебные дары, и поманив того, всучил ему объемистый короб с седла.
Фицалан, до этого почтительно молчавший, вздохнул.
- Я вынужден просить вас о чести посвятить баронета в рыцари, магистр. Сэр Рольф также считает, что здесь нет рыцарей выше вас.
Циркон приподнял бровь, по-кошачьи наклонив голову.
- Это мой долг, - позабавленно согласился он. - Хотя сперва я желал бы переодеться.
Уилл ощутил себя жутко неловко из-за того, что говорили о нём. Он до сих пор, не понял за что именно Фицалан решил пожаловать ему рыцарство, но спрашивать было невежливо. Он опять поклонился почти одновременно с Диком, который затем неторопливо зашагал в сторону капеллы.
- Надеюсь вы передадите леди Бадб мою благодарность, и примите поздравления? Позвольте, я вас провожу.
- Непременно, - умудрился одновременно на всё ответить Циркон, снимая с жеребца сумки и открывая для него торбу с овсом. - Пригляди тут, Феникс.
Конь согласно всхрапнул, мотнув черной гривой.
Уилл взглянул на Циркона, так же, как до этого на Фицалана. Магистра обволакивала серая, явно что-то прячущая, пелена. Только где-то на фоне виднелся такой же зелёный мазок, как у Дика. Уилл моргнул, отгоняя картинку. Голову пронзила боль, ещё сильнее прежней. Что это было, почему у него так болела голова? Он уже проверял себя силой, но ничего, что могло бы вызвать такую мигрень, не нашел. Казалось, череп сейчас лопнет, как шкурка перезревшего арбуза. Весёлый шум гостей, доносившийся из манора, вгонял дополнительные гвозди в затылок. Хор уже распевался, но громче всех были три менестреля, орущие как мартовские коты, и все вразнобой. Что вообще происходило, и как он сюда попал? Господи, может это всё ещё была пустыня, просто кто-то решил разнообразить пытку?
Фицалан был неведомо чем, Циркон, он подозревал - тоже. Один Уилл был нормальным. И они хотели посвятить его в рыцари. Сейчас казалось, что он сошел с ума и вот именно мигрень должна была стать главным знаком безумия. Тем самым крючком, которым пользовались герои из книг, чтобы понять, что у них основательно поехала крыша. Уилл попытался разглядеть, не было ли у Циркона татуировок на запястьях, но под кучей побрякушек было невозможно хоть что-то разглядеть. Он не спеша повёл Циркона к дому.
- Надеюсь, дорога выдалась спокойной? Если позволите, я бы хотел спросить у вас совета по поводу одной древней легенды. О гривнах Этайн.
Магистр задумчиво кивнул, чуть пригасив улыбку.
- Странно, что вы спросили об этом. Особенно, если подумать, что подарок к свадьбе у меня не самый обычный, хоть в Шотландии ему бы порадовались.
Он покопался в одной из сумок, доставая и разворачивая сверток. На ладонях, покрытых застарелыми шрамами, лежал золотой обруч, на котором состязались в беге лебеди и зайцы, выглядывая из зарослей чертополоха.
Уилл недоверчиво уставился на украшение. Да быть того не могло. Чёрт возьми, они все были каким-то хреном связаны! И гривны, которые от него хотела получить Мэри, и Фицалан, который что-то недоговаривал, и магистр Циркон - на которым был точно такой же мазок, как на Дике. Но кем бы магистр не был, подарок был то, что надо - полезнее золота, и успокаивающее мёртвых лесавок. Уилл улыбнулся.
- Хоть я и не шотландец, но очень благодарен. Спасибо. И передайте, пожалуйста, благодарность леди Бадб. Я бы сказал, что не заслужил такого подарка, если бы он не был так хорош, и я бы не боялся, что вы заберёте его обратно. Выглядит замечательно, жаль, что нет гривен. Как думаете, у меня получилось бы их отыскать?
- Ищите и обрящите, сын мой, - усмехнулся Циркон, дернув плечами. - Скажите, вы поладили с леди Алеттой?
Уилл захотелось заорать и наброситься на Циркона. Они что, сговорились и решили над ним поиздеваться?! Это уже было ни в какие ворота! Он же разговаривал с ней всего один раз. Уилл на секунду закрыл глаза, приходя в себя, и ответил спокойно.
- Знаете, я ведь здесь всего пару дней и половину этого времени не могу видеться с невестой. Да и вообще из-за свадьбы слабо понимаю, что творится кругом. Но вообще, если отвечать честно - нет, пока не поладил. И один господь ведает, как ей угодить и не обидеть.
- Женщины послушны, когда счастливы, - улыбка магистра приобрела отчетливо задумчивый оттенок, будто он делился своими мыслями. - И не обидчивы, когда довольны. Поладите. С вашего позволения, мне необходимо переодеться в облачение. И убедиться, что перед акколадой соблюдены все необходимые формальности.
Уилл кивнул, вырываясь из задумчивости, которую навели на него слова Циркона.
- Да, конечно.
Счастливы, значит?

[Ричард Коркин >>>]

Капелла тянулась вверх, так высоко, что казалось он стоял в самом центре Вавилонской башни. За спиной Циркона возвышалась всё та же чёрная статую, давящая ступнёй змея и торжественно поднимающая меч. Каменные глаза строго и вопросительно впились в Уилла, как будто спрашивая - а ты какого дьявола тут забыл? Перед статуей и алтарём стоял магистр, в белой мантии с крестом и пламенеющим мечом ордена. Меч Уилл видел впервые.
Он послушно опустился на колени, когда ему предложили. С одной стороны стоял Фицалан с богато украшенным мечом на перевязи, с другой - сэр Рольф с рыцарской цепью. В зале было ещё два десятка человек - все рыцари. Незнакомые родственники и гости. Все сейчас походили на грубо вырубленные статуи. Больше всего Уиллу хотелось узнать, за что он становится рыцарем, и от того, что он не знал, было странно. За последние дни у него как будто выбили землю из-под ног. Хорошо было бы, если бы в Рочфорд приехала матушка, а так было совсем не за что зацепиться. Нужно было помириться с ней.
- Уилфред Харпер! - Магистр говорил холодно и торжественно. - Рыцари и воины, присутствующие здесь, сочли тебя достойным рыцарского звания. Преклони же колени и принеси клятву рыцарству.
Уилл вздохнул, надеясь, что голос не будет хриплым и начал произносить слова.
- Во имя Господа нашего, распятого на кресте... - Что вообще должны были значить для него эти слова, когда даже вера трещала по швам. С другой стороны, не были ли эти люди сейчас ближе к нему, чем вера? Человеческое общество и его законы, обещания, которые он давал и клятвы, которые приносил. На фоне того, что службой демонам, он мог отречься от бога, все эти вещи как будто не значили ничего, потому что никак не могли спасти его бессмертной души, и одновременно оставались вообще всем, что сейчас было у Уилла. Оставалось только встать на эти клятвы, как на твёрдую основу, и уверить себя, что она никогда не превратится в грязь. - Обязуюсь сторониться всякого бесстыдства и преступления. В этом перед Рыцарями, на этом собрании присутствующими, громко клянусь, признаю и исповедую.
На щеке взорвалась резкая пощёчина. Боль от удара выбила все мысли и мигрень, как будто они были чем-то вещественным, вроде камешков, и теперь барабанили по полу.
- Клятву сию принимаю и запечатлеваю, - Уилл приложил усилие, чтобы не издать ни звука, хотя слова Циркона доносились будто из колокола, - будь храбр, и да будет этот удар последним, какой ты стерпишь. Встань, сэр Уилфред.
Магистр поднял его за плечо, опоясал талию мечом и надел на шею тяжелую рыцарскую цепь. Все в зале громко и одновременно воскликнули:
- Здравствуй, сэр Уилфред!
И мучающая его уже сутки мигрень растворилась, оставив место только блаженной тишине, плывущей между стен капеллы.

Магистр ободряюще хлопнул Уилла по плечу, вернув к реальности, и занял место среди гостей. Рольф ушел, а перед алтарём встал священник. Хор торжественно запел один из мотетов Томаса Таллиса, который был настолько знаменит, что слышал даже Уилл. Зал стал быстро заполнятся гостями. Уилл почувствовал себя ещё потерянее прежнего. Церемонии посвящения точно было достаточно для одного насыщенного дня. Из-зала доносились голоса.
- Жених такой неприглядный, - поджимала губы толстуха в малиновом и сером, наклоняя голову к своей соседке, тощей старушке в желтом. - Напрасно сгубили девицу.
- Вы, как всегда правы, дорогая леди Монтгомери, - соглашалась та, - на конюха похож. Я почти уверена, что воняет он так же.
Уилл удержался, чтобы не понюхать рукав. Временами от него, наверное, воняло и посильнее. Что поделаешь, когда приходится валяться в крови и чём похуже.
- Хи-хи, магистр, - слышался голос Лили Каффли, - вы такой сильный. И эта ваша фило-со-фия так... так волнует!
- ... dom roinnt seafóid...
Но Лили была далеко не единственной молодой дамой на свадьбе.
- Дик Фицалан так возмужал, - говорила другая девица, в ярком зеленом платье, прилежно стреляющая глазками по сюзерену. - Так бы и съела. А ведь он разведен, и ему наверняка будет нужна и жена, и любовница.
- Вы, мое сокровище, спешите, - строго отвечала ей суровая дама лет двадцати пяти. - Леди Рисса беременна, и хоть и ребенок, поговаривают, не его, он обещал признать. Будь он хоть богом в постели, бастарды вам будут мешать.
По слухам Дику не повезло оказаться рогоносцем - не самое приятное дело, пусть жена его, кажется, интересовала и в сотую часть не так сильно, как леди Хизер. Уилл взглянул на меч, украшенный гербом Тюдоров и английскими львами. Бог знал, что творилось в голове у сюзерена, но клинок был невероятной честью для любого дворянина, а значит, теперь и для него.
- Очень щедро с вашей стороны пожаловать мне такой меч.
Единственным, кто остался стоять рядом, был именно Фицалан.
- Отнюдь. Глядят на тебя, а видят меня, - лорд внезапно и вопреки обычаю перешел на "ты". - И прекрати трястись, как дева при виде драконьего хера. Это уже почти неприлично становится. Скажи на милость, почему ты не позаботился о кольцах? Мне пришлось отдать свои, и я не приложу ума, как буду объяснять Хизер их отсутствие.
Уилл улыбнулся. Разговаривали они тихо и с благожелательными улыбками, так что со стороны разговор должно быть выглядел гораздо более скучным.
- Я не трясусь, вам кажется. Ну и вы всегда были не только щедры, но и очень остроумны.
- Моё остроумие не искупает твоего недомыслия, - хмыкнул Фицалан, одергивая колет.
Уилл замолчал, дожидаясь, когда появится Алетта. Нужно было найти эти чёртовых шлюх хотя бы ради простой благодарности. Пусть он и сам не знал, что забыл в капелле, чести для внука ткача было исключительно много. В зале тоже ждали и продолжали шептаться. некоторое из сказанного хотелось тут же забыть.
- Ах, какой душка, этот сэр Уилфред! - восторженно пищала третья из тех девиц, что до этого обсуждали Дика.
- Ме-за-льянс, мон шер ами, ужасный мезальянс! Девочка из Манвилей отдана какому-то, прости Господи, Харперу!
- Но, мон бижу, он такой душка, так молод! Как глядит, я сейчас чувств лишусь! - Перешептывались две девицы лет шестнадцати, заставляя Уилла усиленно смотреть только перед собой, что помогало мало.
- Лили сказала Софии, а София - Белинде, а Белинда - Кассандане, а Кассандана - мне, что у баронета, - юная, хорошенькая девица запунцовела лицом и перешла на трагический шепот, двумя руками отмеряя в воздухе нечто, длиной соизмеримое с голенью взрослого мужчины.
Уилл захотелось хлопнуть себя ладонью по лицу, и забыть весь длинный список посредников. Но доносилось и что-то более толковое.

[Spectre28 >>>]

- Хокуэлл в руинах, - негромко говорил седой рыцарь своему соседу, немолодому барону. - Север неспокоен. Пожалуй, следует засеять побольше полей.
Эти слова отогнали желание глупо ухмыльнуться. Неужели то, что случилось в Хокуэлле, могло привести к масштабному восстанию? И ведь за многое был ответственен именно он, и ехать Уиллу было приказано на север. Нужно было выдумать какое-нибудь прикрытие, чтобы не ехать под настоящим именем. Быть комиссаром в Англии становилось по-настоящему опасно.
Все лишние мысли вылетели из головы, когда Рольф торжественно ввёл в зал Алетту. Одета девушка была в белое с золотой нитью свадебное платье, волосы были распущены. На собравшихся его невеста смотрела безмятежно и невинно, идеально отыгрывая свою роль. Чего, конечно, нельзя было сказать о нём. Уилл принял руку Алетты и встал на колени перед священником. И всё было так просто? Правда одновременно хотелось вскочить на ноги и выбежать из церкви. Священник рассказывал что-то скучное и затяжное. Уилл взглянул на Алетту. Она была красива.
- Вам безумно идёт платье. Никогда бы не подумал, что стоять вот так так просто и одновременно необычно.
- Рыцарство вам пошло на пользу. Такая внезапная любезность.
Алетта вздохнула, благочестиво крестясь.
Уилл тоже перекрестился, склонив голову.
- Метко бьёте. Думаю следующего удара я не выдержу, так что сдаюсь. Что потребуете в качестве репараций с побеждённого?
- Ко двору вы теперь все равно поедете, потому что рыцарь, а король всегда устраивает турнир и пир во славу новопосвященных. Но чего я хочу, - Алетта восторженно глянула на священника, - чего я хочу? Такой выбор богатый! Я хочу, чтобы вы взяли меня с собой, когда соберетесь уезжать.
Уилл сдержался, чтобы не прикусить губу. Взять Алетту с собой? Неожиданно, опасно и заманчиво, потому что она была бы рядом. Да и если бы получилось сделать поддельные документы для обоих, вряд ли бы кто-то предположил, что комиссар путешествует с женой. И к полякам ему больше было не нужно. Но демоны и эти гривны... Но Алетта хотела сама и она теперь была его женой. Времени на разговоры почти не осталось - священник уже подходил к венчальному чину.
- Почему именно это?
- Ох, - внезапно заголосила на задней скамейке дородная пожилая женщина, - пускай тебя Господь благословит! Вот и дожила до свадьбы твоей! Ты его лицо внимательно прочти, как книгу, дитя моё! Ему не хватает переплета, так стань им, ты этого достойна!
Алетта вздрогнула, начала было поворачиваться, но женщину вывели, а священник строго спросил:
- Согласен ли ты, Уилфред, взять в жены эту женщину, Алетту де Манвиль, и быть с нею в болезни и здравии, в горе и радости, пока смерть не разлучит вас?
На секунду оклик вывел из равновесия и Уилла. Во всё происходящее не верилось и почему-то стало страшно, что на моменте, когда спросят не возражает ли кто-то, из зала выкрикнут. Или Алетта скажет "нет". Да, второе, наверное, было бы намного хуже. Не было времени, чтобы объяснить себе какая это важная клятва, продумать всё, осознать где он находится и что происходит. Но выбор был его, это было важно.
- Да. - Слово показалось тяжелым, как гранит и совсем не таким важным, как ответ Алетты. Вообще не важным, по сравнению с её "да" или "нет". Уилл задержал дыхание, не понимая, почему так волнуется, если до этого и не подумал, что Алетта может отказать прямо у алтаря.
Но Алетта согласилась и в зале никто не воскликнул, и на Уилла не обвалились своды капеллы. В этот момент ему почему-то представилось, как Дик хватает меч и пробирается через толпу, чтобы прирезать любого несогласного. Потом Уилл поцеловал невесту, то есть уже жену. Алетта пахла сиренью, дыхание освежало шалфеем. Ему не хотелось отрываться от губ. То, что в зале радовались гости Уилл заметил только через несколько секунд. Потом Фицалан всучил ему мешочек с монетами и они вышли на улицу.

Столы в зале стояли большим квадратом и ломились от еды, в центре выступали уличные актёры, а слуги сновали туда-сюда, поднося новые блюда. Уилл никогда не видел такого количества еды. Чёрт возьми, на столе был даже большой лебедь прямо в перьях. Стол, за которым сидели они с Алеттой, Рольф и Дик с Хизер, был на невысоком помосте. Дик сидел со стороны Уилла, Рольф - со стороны Алетты. Магистр Циркон с задумчивым видом рассматривал кубок за одним из столов неподалёку. Жутко хотелось, чтобы пир уже закончился и можно было спокойно поговорить с Алеттой. На улице до этого было жутко шумно и людно, а переодевали для застолья их отдельно. Сейчас Алетта изящно ела грушу маленькой вилочкой, поглядывая наУилла. Самым паршивым было то, что он не мог просто отсидеться. По традиции им с Алеттой было положено обходить гостей, и это было ужасно. Ко всему этому Уилл не знал, к кому он должен подойти первым, к Дику или Циркону. Понятное дело, что будь его воля, он бы просто подошел сначала к Фицалану, а потому к Циркону. Потому что вряд ли кому-то из них было до того дело. Но кто их знал, эти обычаи? Дик был лордом, Циркон - магистром, а значит всё равно, что тоже лордом. Уилл склонился к отцу Алетты.
- Сэр Рольф, к кому я должен подойти первым?
- Я советую вам, милый сын, обратить свое внимание на Бошанов а после - на магистра, - не менее задумчиво, чем все остальные, покачал кубком Рольф. - И Алетте будет очень приятно, если вы побеседуете с ееподругами.
- Спасибо за совет. - Уилл вздохнул усаживаясь на стул. Видимо, из-за того, что Дик оказал ему честь, став шафером, он был вне всей этой истории с пирогами. Один господь ведал, как ему не хотелось ходит между бесконечными столами. Уилл упёрся о руку, глядя на Алетту. - Вам действительно было бы приятно?
- Если папа говорит, - отстраненно проговорила она, - значит, так и есть.
Уилл продолжил смотреть на Алетту. Подруги, видимо, тоже выбирались из политических соображений. Хотя, Лили кажется была не слишком знатной, так что как раз с ней Алетта могла дружить на самом деле.
- Ну, с мисс Лили я уже знаком, кто остальные?
- Я полагаю, - ядовито заметила его новоиспеченная жена, - что почтенные старушки никак не годятся в подружки. А значит, вам остаются все молодые девицы и дамы.
Среди всех сидящих за ближним столом гостей выделялся моложавый, но плотный, как корявый дуб, барон. Выглядел мужчина так, как будто время от времени душил ради развлечения среднего размера телёнка. Уилл поклонился, пытаясь сохранять расположение духа. По крайней мере наградой за все муки ему станет танец с Алеттой. Во время него как раз можно было продолжить разговор о путешествии на север. Для себя Уилл уже решил, что согласится, и теперь его мучила совесть, а внизу живота играла детская радость.
- Ещё раз здравствуйте и ещё раз спасибо, что удостоили нас чести присутствовать на свадьбе. Не желаете пирога?
Все за столом поглядели на Уилла, а барон пожал руку и улыбнулся. В целом, пока что всё было совсем неплохо, хотя он чувствовал себя жутко неотёсанным. Следующим был Циркон, к которому, как пиявка, прицепилась Лили. По пути он прошел мимо двух пожилых рыцарей.
- Помню, в день моей свадьбы я так напился, что не смог дойти до постели и меня нес на себе шафер.
- Но ты?...
- Не помню. Но жена говорила, что я вел себя, как свинья. - На этом моменте оба мужчины хрипло рассмеялись. Уилл улыбнулся, веселясь истории и тому, что грудастое чудовище преследовало кого-то другого.
- Магистр, вижу вам страшно повезло с компанией. Не желаете пирога?
Если магистр и хотел ответить, то он не успел. Мисс Лилли, о чём-то щебетавшая с ним, живо повернулась к Уиллу и просияла очаровательной и совершенно бессмысленной улыбкой.
- Хи-хи! Ой, баронет, вы такая лапочка, сладенький, так бы и съела! Вы пришли принести запоздалые извинения? За такие чудные глаза я могу и простить. А могу и нет - хи-хи!
- Непременно, мисс Лили. Вижу вы развлекаете магистра интеллектуальными беседами, спасибо. Это важно, чтобы гости не скучали. - Уилл с улыбкой протянул магистру поднос, приглашая взять кусок пирога и благодаря бога за Алетту и Фицалана, потому что если бы ему довелось жениться на Лили, он бы спьяну придушил её в первую же ночь. - Надеюсь вам всё нравится, сэр Циркон, и ничего не мешает?
- Ой, если непременно, то просите же меня, просите!
Лили оглянулась на магистра, чье лицо мигом приняло восхищенное выражение, и снова уставилась на Уилла. Циркон легко пожал плечами, улыбаясь уже так, что казалось, будто он решил соединить уши.
Уилл слегка прищурился, тоже не прекращая улыбаться. Господи, кажется ему даже не нужно было жениться и пить.

[Ричард Коркин >>>]

- Я не просто попрошу прощение, что и делаю. Я даже предложу вам щедрый дар во искупление прежних грехов. - Уилл протянул Лили поднос с кусочками пирога. - Можете даже взять два.
- А вы сами какой для меня выберете, хи-хи? Только повкуснее выбирайте, баронет!
Лили, отчаянно жеманясь, наклонилась вперед, едва не вывалив из декольте грудь.
С каждым разом, когда Уиллу приходилось общаться с Лили, её попытки пробить пол своими грудями, производили всё меньше впечатление. Видимо, он старел. Уилл наклонил поднос так, чтобы на тарелку молодой дворянки съехал кусочек пирога.
- Этот на мой взгляд самый аппетитный. Приятно было поболтать, но с вашего позволения, мне пора идти. Мы же не хотим обидеть других гостей?
- Да, - улыбаясь, согласился магистр, нежно похлопывая Лили по руке и взглядом прогоняя Уилла. - Иначе баронету придется слишком многих умолять о прощении, и до вас очередь так и не дойдет.
Зал быстро наполнялся весёлым пьяным смехом. Уилл ходил между столами, в целом смирившись со своей ролью, и даже пытаясь получать удовольствие. Один из уличных жонглеров выдохнул огнём, так что кончик пламени почти достал до потолка. Гости шутили, рассказывали друг другу истории, стуча посудой; женщины сплетничали. Его почти все принимали с улыбкой, некоторые подшучивали, желая не облажаться ночью. Уилл сделал несколько глотков вина, отгоняя волнение, и пение менестреля наконец-то перестало раздражать и легло фоном на разговоры, поздравления и шутки. Когда уже почти можно было возвращаться к своему столу, где Алетта о чём-то беседовала с Диком, дорогу ему преградил темноволосый сухопарый мужчина, лет сорока. Одет незнакомец был неброско, но изящно, и в целом держался как-то утончённо что ли.
- Любезный баронет, мне несказанно повезло приветствовать вас от имени Его Величества, - мужчина говорил с заметным французским акцентом. - От имени Его Величества короля Франции. Антуан Эскален дез Эмар, барон де Ла Гард, посол. К вашим услугам.
Уилл на секунду растерялся не зная, что ответить. Их король до сих пор считал себя королём Франции, а значит так считал и Уилл. Понятное дело, что с континента их выбили и сам чёрт сломал бы ногу, разбираясь о чём там договорились монархи в этот раз. Сам Уилл сказал бы, что и даром им эта Франция была не нужна, но вот как ответить послу, чтобы не подставить себя, он не знал. Это сейчас Его величеству нужны были союзники, а завтра он мог снова вспомнить о своих претензиях.
- Что вы, вы оказали нам большую честь. - Уилл поклонился, улыбаясь. - Не каждый может похвастаться такими знатными гостями на свадьбе, тем более из Франции. Я могу чем-то вам помочь или услужить?
Посол вызывал подозрение и заставлял держаться настороженно. Зачем Рольф его пригласил?
- Помочь? О нет, - посол изящно взмахнул рукой. - Разве что вы позволите на вас поглядеть. Знаменитый комиссар... О вас говорит вся кардинальская курия!
Уиллу стало не по себе, при мысли о том, что с ним сделали бы епископы-католики, попади он к ним в руки. Он улыбнулся послу.
- О какая честь, прям вся курия. Интересно, чем я могу быть знаменит. И что же обо мне говорят? Или обсуждения сводятся к выбору сорта дерева для костра?
- Ох, эти кардиналы - такие затейники, вы не поверите, ма шер! Вы слышали, как они однажды избирали Папу, да так и не смогли услышать глас Божий? Презабавная история. Почти такая же, как вышла у вас в Бермондси. Ай, как, должно быть, неприятно вам было?
Говоря так, посол увлекал Уилла к центру зала, проходя мимо столов. Гости ели, пили и сплетничали.
- Экую силищу лорд Кромвель забрал, - бурчал седой сухопарый мужчина в шитом золотом оверкоте, тряся длинными усами. - Комиссаришка, выползень подворотный, а ты погляди только, кум, как любую фрейлину королевы бесчестит!
- Ой как Тракт-то веселится, пока жена на сносях, - завистливо гудел полный сэр в нежно-голубом. - Лучший цветочек выбрал, и как ухлёстывает!
- Как романтично! - Пищал выводок юных леди, почти неотличимых в облаке кудрей и воздушных кружев. - И пирог, пирог поменял! Настоящий рыцарь!
Уилл захотелось вскинуть руки. Ему окончательно надоело, что эта сволота вместе с этими правилами портила ему жизнь. Господи, ну не вечное же у него терпение! Ещё и этот француз - пьющий мочу католик. Ну почему от него нельзя было отстать хотя бы на свадьбе? Почему хотя бы сейчас он не мог выпить и повеселиться?
Нужно было уже научиться разбираться во всех этих вежливостях, раз не разговаривать не получалось. Вышло, что Циркон опять всё уладил; а вот Лили было не жаль. Сколько раз ему нужно было послать её на все четыре стороны, чтобы она пошла хоть в одну? Захотелось закончить с послом и пойти выпить вина. Что вообще от него могли хотеть? Угрожать? Пытаться подкупить? Или французу просто было нечего делать?
- И ведь нашёл способ морду жениху не бить, - не стесняясь, в голос рассказывал клюющему носом соседу затянутый в атлас лорд. - Поганец. Хоть бы на драку посмотрели, а то что за свадьба без крови! Вот в наше время...

[Spectre28 >>>]

- Да какая кровь, - сонно соглашался сосед. - Даже на простынях ее не будет. Мальчишка. Только палец в нос совать, а не...
Уилл сдержался, чтобы не развернуться и не уставиться на сплетников. Он попытался не показать раздражение, обращаясь к послу.
- В Бермондси я полностью провалился, как и в остальных местах, а терпеть неудачи всегда неприятно. И в тысячу раз неприятнее, когда вместо того, чтобы у тебя получилось вовремя вразумить людей, они гибнут. Чего вы хотите?
Посол благожелательно покивал, рассеянно пожав руку одному из гостей.
- Но разве я могу чего-то хотеть, дорогой баронет? И ах, вы знаете, что Вильгельм Завоеватель был бастардом? Так интересно... Иногда ублюдок может стать королем, стоит лишь правильно жениться и правильно распорядиться браком. Доброй ночи, мой дорогой.
С этими словами Антуан Эскален дез Эмар, барон де Ла Гард поклонился, будто и в самом деле был на королевском приёме, а потом подхватил какую-то фрейлину, смешавшись с танцующими.
Уилл остался стоять растерянный. Стало темнеть и слуги стали заносить в зал дорогие восковые свечи. Даже злость и нетерпение вылетели из головы. Посол что, считал его совсем конченным идиотом? Даже то, что Уиллу Харперу пожаловали рыцарство, было чудо. Ну, пусть посол упирал на крайнее честолюбие, которого у Уилла никогда не было, важно ведь было не это. Чего он добивался? Пытался подвести под обвинение в измене или просто переманить на сторону повстанцев? Для первого просто смешно, в такую глупость никто бы даже не поверил. Со вторым тоже всё не клеилось, потому что речь шла о слишком высоком титуле для мелкого предателя. В общем, сплошные глупости.
Уилл пошел к столу, пытаясь понять, что это вообще было. Он не заслуживал даже рыцарского титула, потому что был необразован и не воспитан в дворянских традициях. Не мог даже избавиться от этой вездесущей Лили. Вот Дик - другое дело. Для королевского титула Фицалан подходил почти идеально. Был знатен, уже имел королевские привычки, а главное так хорошо выплачивал его долги. Уилл улыбнулся собственной шутке. В любом случае всё это было изменой, и даже думать о таком было опасно. Да и не считая личной выгоды, что бы поменялось, окажись на троне кто-нибудь другой? Пусть даже Дик. Откат реформы церкви? Огораживания бы не прекратились, потому что за одно предложение короля бы свергли самые богатые дворяне. Но задуматься заставляло другое - если такими идеями пытались соблазнить даже внука ткача, то с ушей Фицалана католики, французы и повстанцы должны были просто не слезать. И обещали, скорее всего, гораздо более внятно и обоснованно. Уилл подошел к своему месту, отгоняя дурные мысли. Благо никаких поводов для подозрения в измене Дик не давал, так что и решать, какую из клятв Уилл бы нарушил, было не нужно. Алетта с лордом уже не разговаривали, и Фицалан сидел с задумчивым видом.
- Я заметила, какое неуважение вы высказали леди Лили, моей старой подруге, - улыбаясь, жарко прошептала ему Алетта. - Так грубо, так невоспитанно. Так этой свинье и надо.
- Господи, я влюбился. - Тихо рассмеялся Уилл, и заговорил шепотом, заняв своё место. - Не будь мы в центре внимания, я бы предложил улизнуть, найти её карету и вырезать колёса зубцами, так чтобы ей было веселее уезжать. Хотите вина?

[Ричард Коркин >>>]

Плохое настроение испарилось и ему захотелось поговорить с Алеттой подольше, пусть даже в ущерб приличиям и обычаям. Он был ткачом - ему бы простили.
Алетта не успела ответить, потому что всё внимание в зале приковал к себе один из седых рыцарей. Мужчина упал на колени, воздел руки к потолку и закричал что-то вроде: "Деревья!" Потом несколько рыцарей начали бегать по залу, протягивая руки к кому-то невидимому и уговаривая остановиться. Один из них, видимо, уговорил и начал выделывать тазом непотребства. Несколько девиц разрыдались и начали срывать с себя оборки. Пятеро мужчин схватились за кинжалы, но так и застыли, будто прислушиваясь к чему-то.
Уиллу захотелось разорвать на себе одежу, от негодования. Опять всё было неладно! Ну почему на свадьбе!? Испуганная Алетта приятно прижалась к нему, лорд и магистр, схватили своих дам и ретировались. Что было не так? Он проверил зал, ища демонов, но не нашел, не почувствовал никакого эффекта от вина, свечи пахли обычно, магии не чувствовалось. Даже смола не шевелилась. Рольф поднялся и пошел в зал, видимо, решив выяснить, что происходит. Он не понимал, но если в зале могло начаться что-то вроде веселья Алисы, Алетте в нём было не место. Уилл поднялся, увлекая жену с собой.
- Пойдём, найдём безопасное место и я вернусь сюда сам.

В тёмном саду магистр Циркон о чём-то тихо беседовал с Диком. У лорда уже слегка опухло ухо, но выглядело всё мирно. Лили сидела на скамеечке в отдалении, а Хизер Фицалан прижимал к себе.
- ... air rudeigin. Mar eisimpleir, mu na luchd-ceangail damn sin, - тихо втолковывал магистр Ричарду. Так что Уилл ни черта не понял, но оба явно что-то или даже всё понимали. То ли от применения силы, то ли ещё от чего-то голова опять стала жутко болеть. Он быстрым шагом подошел к разговаривающим, держа Алетту возле себя.
- Вы в курсе, что происходит?
Магистр дёрнул плечами, глянув на Уилла.
- Chan eil dad... Проклятье. Перепили, при дворе и не такое случается. Вам лучше вернуться к гостям, баронет.
Уилл попробовал взглянуть на Фицалана взглядом ловца и чуть не застонал от накатившей боли. Перед глазами всё померкло, так что пришлось сделать вид, что он просто массирует переносицу. Ничего не поменялось с прошлого раза.
- Сдаётся мне на улице безопаснее. Расскажите мне, пожалуйста, в чем дело, я же вассал сэра Ричарда, и если потребуется буду хранить тайну.
Боль не не унималась и Уиллу пришлось переключиться на силу, чтобы ощущать по каменному полу хотя бы кто где стоял. Фицалан вывел леди Хизер на улицу, Циркон вытащил Лили, а ему предлагали завести Алетту в зал, где творилось чёрте что.
Циркон мягко переступил с ноги на ногу, устало хмыкнул и легко дотронулся рукой до лба Уилла. Ладонь у него была теплой и загрубелой шрамами.
- Не пользуй этот дар впустую, - едва слышно проговорил он, - рехнёшься. Иди к гостям, ты - хозяин, твое место рядом с Рольфом сейчас. За женой шафер приглядит.
- Воля ваша, лэрд, - Фицалан не двигался, но говорил недовольно.
Уилл боролся с недоверием из-за того, что ему ничего не рассказывали и с неуверенностью из-за того, что он не мог видеть. О договоре с демонами Циркон, должно быть, узнал от Ворона. Откуда ещё? Не хотелось отпускать Алетту и доверять её кому-то. Чёрта с два Дик бы доверил ему защиту леди Хизер. Но магистр был прав - нужно было помочь гостям, а Алетте там было не место. Циркон знал много даже для магистра михаилитов, может за слухами об ордене и стояла какая-то часть правды.
- Что я делаю неправильно? Нужно ждать каких-то знаков, перед тем, как глядеть?
- Мальчик, - голос магистра стал вкрадчивым, - ты же не думаешь, что я стану учить того, кто будет отнимать хлеб у моих братьев? Впрочем... Один совет я тебе дам - научись ходить тёмными тропами. Если доведется, спроси об этом Харзу. Может быть, он поможет. Может быть, нет. И если не хочешь ослепнуть или сойти с ума - не злоупотребляй.
Уилл улыбнулся. Было смешно слышать про конкуренцию с михаилитами, когда в прошлый раз его чуть не поимели и убили, ну или убили и поимели.
- Составить конкуренцию - это не про меня, дай бог я сейчас до зала смогу дойти. Так что можете не волноваться. - Он вздохнул. - Леди жена, побудьте пока с сэром Ричардом.
- Я буду вас ждать, - восторженно выдохнула Алетта.
- Юнцы...

[Spectre28 >>>]

Магистр ухватил Уилла за рукав, увлекая за собой, к шуму пиршественного зала. Там уже играли вольту, смеялись, повизгивая, барышни, грохотала посуда. Звуков драки не было, не говорила о ней и земля.
- Сын, что с вами? Где Алетта? Магистр? - В голосе подошедшего Рольфа слышалась настороженность.
- Ваш сын злоупотребляет колдовством, - задумчиво сообщил магистр. - Наймите ему учителя, сэр Рольф.
- Учителя, конечно, - согласился тесть. - И холодное прошлое заговорит о походах, боях и победах. Знаете, милорд Роберт, я заново наслаждаюсь тем, как конь закусывает удила, как ложится рука на копье, радуюсь чистоте и простоте.
- Война есть война, сэр Рольф, - магистр, поименованный милордом Робертом, усмехнулся. - У неё тоже есть своя цена, вот только чистоту и простоту иные берут от другого колодца. Надеюсь продолжить этот разговор в более подходящее время. Любовь - это вечно любовь, а ваши дети явно поладили. Вы ведь поладили с леди Алеттой, Уилл?
- Не успели. Может, вы кого-то посоветуете в учителя?
Уилла злило, что ему ничего не рассказали и что он чувствовал себя, как слепой щенок. Ни малейшего понятия, почему это общее помешательство началось и почему закончилось, у него не было. Он не знал, повторится ли оно и не подействует ли в этот раз и на него. Зачем тогда было притаскивать его в зал? Уилл пытался тоньше почувствовать, где стояли сэр Рольф и ближайшие гости, понять их позу по тому, на какие части ступни приходилось больше веса.
Магистр по-кошачьи фыркнул, передавая его в руки Рольфа, и отошел, оставляя после себя только один шаг.
- Я думаю, учителя я найду сам, - вздохнул тесть, опуская Уилла в кресло. - И пока все буйствующие разведены по спальням, отдохните, сынок. Вам предстоит долгая ночь.
- Спасибо. - Уилл время от времени пытался открыть глаза, но ничего не видел. Приходилось бороться с желание стянуть с себя сапоги, чтобы лучше чувствовать пол или и того лучше - просто встать и куда-нибудь уйти. Он чувствовал камень под ногами, так что не заблудился бы. Происходящее и то, что он ничего не видел раздражало так, что вообще не хотелось говорить. Спрашивать, знает ли тесть причину помешательства и почему ночь должна быть какой-то особо длинной. Уилл нащупал свой кубок оценивая по весу, есть ли в нём вино.

[Ричард Коркин >>>]

Вскоре Фицалан привёл Алетту и она заняла своё место. Пир продолжался, и по шуму можно было сказать, что гости изрядно опьянели. Сам Уилл тоже потягивал вино, но напиваться не хотелось. Он не чувствовал себя в безопасности и уж тем более не чувствовал себя дома. Ему не нравилось то, что произошло и то, что его держали за последнего осла, которого было лучше и проще оставлять в неведение. Зрение, судя по всему, должно было рано или поздно вернуться, а пока приходилось полагаться только на силу, слух и запахи. Правда, и топота и шума, и ароматов кругом было слишком много. О танце, пока он был слепым, было смешно и думать, так что оставалось только сидеть. По крайней мере, его не могли заставить ещё раз обходить гостей.
Перед самой полночью Алетту увели подружки и пожилые дамы. К нему как раз вернулось зрение, так что Уилл успел увидеть как она беспомощно на него оглянулась, напоминая ребёнка. От этого растерянного взгляда захотелось улыбнуться - всё-таки он чувствовал себя очень похоже. Через минут пятнадцать, когда Уилл уже начал волноваться, насев на вино, заговорил Дик.
- Пойдём. Пора.
Фицалан поднялся на ноги, пронзительно свистнув в два пальца.
- С дороги, - заорал он, будто был пьян, как сапожник. - Уилл идёт к жене! Выпьем, чтоб стояло и не падало!
Оставшиеся девицы захихикали в рукава, а мужчины загомонили, поднимая кубки.
- Давай, комиссар, ворвись в её церковь!
- Сорви покров с этого алтаря!
- Расчехляй копьё, рыцарь!
- Побывай в Испании, баронет!
- Если тебе надо что-то спросить, то делай это сейчас, - абсолютно трезво проговорил Фицалан, сопровождая Уилла по коридору кубков, смешков и скабрезных советов. - Когда я задёрну полог на кровати, вы останетесь вдвоём и помочь будет уже некому.
- Как-нибудь разберусь.
Уилл ещё никогда не чувствовал себя так по-дурацки. Господи, человек, который придумал эти обычаи, должно быть, горел в аду. И бог же видел, что он бы гораздо меньше волновался, если бы не было этого шума, криков и пожеланий. Уилл вздохнул, пытаясь выглядеть спокойным. Все через это проходили, так что один раз можно было и потерпеть. Нужно было больше выпить.
- Разбирайтесь, - холодно и равнодушно пожал плечами Фицалан, отпихивая ногой какую-то собачонку. Остановившись, он повернулся к толпе. - Господа, в вашем присутствии объявляю, что отворачиваю от баронета Хорли своё лицо и лишаю его своего покровительства, как это дано нам в Писании.
С этими словами лорд поклонился притихшим дворянам, неспешно и величаво уходя в один из боковых коридоров.
Уилл секунду не мог решить, что делать. Он сходу отказался, думать о том, что было выгодно, а что не было, потому что и не ожидал, что полученное ни за что положение долго у него задержится. Дело было в справедливости. С одной стороны, ему плюнули в лицо, не потрудившись даже словом объяснить, что происходило, с другой оскорбления Дик точно не заслуживал. Всё-таки не пожелай он, свадьбы бы вообще не было. Уилл вздохнул, разворачиваясь и быстрым шагом догоняя лорда в коридоре.
- Милорд. - Уилл низко поклонился. - Прошу простите мне мою грубость и неучтивость, которая вызвана только лишним вином и мальчишеским волнением.
Он так и остался стоять с опущенной головой. Никогда в жизни Уиллу не нравилось извиняться, так что больше всего хотелось, чтобы даже если лорд не захочет принимать извинений, не пришлось стоять долго.
Фицалан развернулся на каблуках, поднимая его голову за подбородок, заглядывая в лицо. Глаза у него были бешеными, а лицо - бледным, как тогда, в Саутенд-он-Си.
- Чтобы тебе объясняли хоть что-то, нужно заслуживать доверие, - процедил он. - Две недели в опале. Иди к жене. Лишних из спальни уберу.
Фицалан предложил женщинам выкуп и те, кто весело, кто нехотя поплелись из комнаты. Уиллу показалось, что одной из последних, толпящихся у двери старушек, была Мэри. От этого стало не по себе и одновременно захотелось улыбнуться - Господи, насколько вездесущим вообще можно быть? Когда Дик побледнел, Уиллу жутко захотелось посмотреть что в этом время происходит с зеркалом. Он бы побился об заклад, что в этот раз увидит собственное отражение. Но ослепнуть на всю брачную ночь и оставаться полу беспомощным не хотелось. А с опалом он ещё легко отделался.

[Spectre28 >>>]

Дверь стукнула за последней из вышедших женщин, и этот звук выбил из Уилла все до последней мысли. Как будто по животу стукнули молотком, а от этого стало ещё и щекотно. Они с Алеттой остались одни. Она лежала на огромной кровати, глядя в потолок, вытянув руки вдоль тела. До этого, когда жена стояла в окружении тёток, Уилл успел рассмотреть белую сорочку, закрывающую всё от шеи до самых пяток.
Если до этого всё ещё было терпимо, то теперь он чувствовал себя чем-то вроде мокрого жаворонка, очень неуклюжего и неловкого.
- Хочешь эля? - Голос вроде бы не хрипел. Больше всего думалось, как опять не обидеть Алетту - казалось, что даже переход на "ты" мог её задеть. Уилл подошел к кувшину. Всё-таки чертовски мудро было оставить им возможность выпить.
Алетта вздохнула, так и не глянув на него.
- Хочу.
Уилл наполнил два кубка и протянул один Алетте. По вздоху было невозможно понять, о чём она думала. Злилась на него или чувствовала себя неловко и хотела чтобы всё побыстрее закончилось. Эль был вкусным и крепким. Уилл сделал несколько больших глотков, чувствую как тепло растекается по крови и отгоняет робость. Ладно, он зря затягивал. В конце концов ему повезло больше, чем многим другим, потому что Алетта была жутко красива. Хотелось поговорить о том, как они будут уговаривать Рольфа разрешить ей поехать на север, может быть о слухах, которые явно волновали его жену. Уилл слышал перешептывания, когда ходил между столами, но решил не обращать внимания. И всё-таки называть кого-то женой было непривычно. Наверное обо всём этом можно было поговорить и утром, когда они оба успокоятся. С другой стороны, почему сейчас было не время? В кой-то веке он остался в своей спальне со своей женой, так что им было и решать, для чего время пришло, а для чего нет.
- Мы так и не договорили. Так почему ты хочешь поехать со мной?
Алетта приподнялась на локте, закрываясь одеялом.
- Но разве не должна жена следовать за мужем, как нить за иглой, - недоуменно спросила она. - К тому же, как мы обзаведемся детьми, если вы будете где-то там, а я - при дворе? Вы странный, дорогой муж.
Уилл вздохнул.
- Я не против обращения ко мне на "ты". Всё-таки мы теперь семья. - Алетта была права, но он боялся, что не сможет её защитить, если случится что-то вроде Саутенда. Хотя, как мужу, ему такие сомнения и слабость были не положены - чувство беспомощности тянулось и вязло. Нужно было просто стараться не заходить за границы работы и не рисковать. Уилл допил эль и пожал плечами.
- Ты права, Алетта, значит, поедем вместе.
Он подошел и взял из рук жены кубок, потому что та, казалось, могла растянуть его до утра. То, как растерянно Алетта на него посмотрела, заставило улыбнуться. Странно, что ему так хочется улыбаться от её смущения, когда он сам волновался. Уилл отложил кубки и стянул с себя рубашку, склонился над женой и поцеловал её в губы. Ощущение было такое, будто он сделал ещё один глоток пьянящего эля. Происходящее было совершенно нереальным. Уилл перенёс вес на кровать, руками нашел под тканью грудь, спустился ниже и попробовал поддеть сорочку, но Алетта испуганно в ней вцепилась. Он мягко улыбнулся, глядя ей в глаза.
- Тебе нечего бояться, ты же безумно красивая. - Главное, чего Уилл не понимал, это откуда у него самого взялось столько уверенности. Пока что пришлось просто целовать её в верхнюю часть шеи, которую не закрывала ткань. Его собственное сердце кажется выписывало круги внутри груди.
Алетта упрямо молчала и держалась за камизу с отчаянием утопающего, схватившегося за ветку. Уилл отодвинулся, перенеся вес на колени и пока оставив сорочку в покое. Идея просто раздвинуть Алетте ноги ему не нравилась.

[Ричард Коркин >>>]

- Обними меня за шею. - Она помотала головой и закусила губу, нервничая. Уилл вздохнул, улыбаясь. - Мало какие монашки так стеснялись, а нам ведь даже не нужно прятаться. Знаешь, я так однажды всю рожу себе исцарапал, пока ретировался через кусты. Может хочешь ещё выпить? - Он старался говориться мягко и увещевательно, на манер брата Сапфира. По крайней мере слухи теперь казались полным идиотизмом, а он дураком, хоть уже и отказался в них верить.
- Задуйте свечи, - едва слышно прошептала Алетта.
Уилл повёл рукой в воздухе, одну за другой потушив огоньки. Тьма сначала заполнила всё вокруг кровати, оттенив лицо Алетты. Потом поднялась, так что стали видны только контуры фигуры и блеск голубых глаз, потом пропали и они. Уилл опять приблизился к Алетте, целуя её в темноте.
- Что вы делаете, господин муж?.. - Тихо спросила Алетта.
Уилл вздохнул. От нелепости происходящего захотелось стукнуть себя по лбу и скатиться на пол, да так чтобы удариться побольнее. Теперь и он чувствовал себя неловко.
- Целую тебя, Алетта. Я понимаю, что тебе, наверняка, рассказали няньки, но всё не совсем так. Ты не обязана лежать неподвижно и смотреть в потолок. Ты удивишься, но хорошо должно быть нам обоим.
- Губы даны, чтобы возносить молитвы, - просветила его супруга. - А не чтобы ими в живых людей тыкать. Может быть, вы не знаете, что делать? Неужели милорд Ричард не поговорил с вами, не сводил в... в... в то место, куда отцы водят сыновей, чтобы они научились?
Уилл улыбнулся.
- Я сам себя сводил, предварительно спустив половину денег на джин, чтоб не бояться. Фатальная ошибка. Ну раз не веришь, что это приятно - проверь. Греха тут нет, потому что я твой муж, а не убедившись лично, я тоже могу говорить.
Уилл попытался раздразнить Алетту, чтобы та всё-таки поцеловала его сама. Ему этот разговор почему-то жутко нравился.
- Вот мучение-то, - пробормотала себе под нос Алетта. - Делайте, что хотите.
- Ну неужели тебе самой не интересно попробовать? При дворе-то все прекрасно знают, о чём я.
То, что Алетта просто злилась, расстраивало, так что у Уилла стали опускаться руки. Может быть, стоило закончить с этими мучениями и увещевать жену уже в следующие ночи, когда они привыкнут друг к другу? Он попробовал подцепить Алетту ещё раз, помня как она восхищалась двором.
- При дворе многое болтают. Если я всё проверять буду, впору в колодец броситься, - рассудительно заметила жена.
Уилл сдался, решив закончить с мучениями. Будь его воля, он бы дал Алетте достаточно времени к себе привыкнуть, но не подтверждать брак было слишком опасно, да и всё равно рано или поздно пришлось бы. Осталось только постараться сделать всё нежнее и безболезненнее, ещё немного поласкав жену. Правда, было бы лучше, ответь она на поцелуи. Наверное, он был неправ. Всё-таки не с дочкой конюха валялся на сеновале, а с воспитанной в религиозной семье дворянкой. Нужно было с самого начала постараться закончить всё побыстрее.
В конце Уилл лёг на свою половину кровати, думаю о том, что лучше бы у него не встал, или в процессе остановилось сердце. Худшего раза у него, наверное, не было и во всём был виноват он сам. Чувство было такое, что он чуть ли не изнасиловал кого-то, и настроение было ни к чёрту. Что он вообще тут забыл? В чужом доме на чужой кровати, в окружении пьяных дворян. Уилл закрыл глаза, сделав вид, что спит, чтобы Алетта могла спокойно отойти, если ей будет нужно.

[Spectre28 >>>]

Особняк казался необъятно большим, так что после его одноэтажного домика, воспринимать своей получалось только одну комнату. Как будто он где-то её снимал. Уилл чувствовал всё громадное строение вокруг себя. По крайней мере этот день закончился. Он, конечно, всё равно не понял что случилось, но скоро все должны были разъехаться и в маноре должно было стать тише. Наверное, ему даже нравилось это место, когда не было гостей, шума и странных припадков.
Странно, но сейчас он совсем не чувствовал себя одиноким или потерянным. До этого казалось, что ничего не может быть хуже такой ссоры с матерью, а теперь домик в Лондоне как-то совсем отдалился. Была Алетта, было много работы и дел на севере. Уилл прислушался к тихому дыханию жены. Удивительной штукой была семья, совсем чужой для тебя человек становился самым близким и всё вокруг менялось. В такие моменты начинаешь задаваться вопросом, кто ты вообще такой, и какие из поступков именно твои, а не просто вызванные тем, что вокруг. Ну, во всякой глупости остановка была не виновата, так что её можно было уверенно оставлять за собой.
Захотелось начать биться головой о стену за кроватью. День был наполнен глупостью от начало и до конца, и теперь стал туманным и непонятным. Нужно было найти этих чёртовых шлюх, чтоб Фицалан не думал себе. Уилл лениво перешел от особняка к своему телу и смоле в нём. Та не двигалась и не росла. Ладно, всё это должно было пройти, как вода на горячем песке, и остаться с ним должна была только Алетта. Уилл спокойно выдохнул, утопая в мягкой кровати. Чёртова сорочка была должна ему неудачу...

[Ричард Коркин >>>]

- Когда-то всё было иначе.
Полный невыразимой пустоты голос не прервал сна, но влился в него, мешая дрёму с реальностью. Пылал в камине призрачный огонь, вырастали сквозь стволы могучих деревьев , набрасывая на комнату изумрудную тень. И ветер, свободный, непокорный, но ласковый, касался вечно юной листвы так же нежно, как щёк.
И кровать стала ложем из плюща, и стекло окон, шнуры балдахина превратились в склоны холмов и далёких гор, на вершинах которых лежал вечный лёд.
- Мы оставались прежними, а мир менялся. Мы видели всё, и были слепы. Поговорим?
Старушка Мэри - она и не она - стояла, опираясь на ствол высокого дерева. Юная, с рассыпавшимися по плечам черными волосами, с темными глазами и острым носиком, увенчанная короной из вороньих черепов, она глядела величаво, говорила степенно. Но сквозь черные одежды просвечивало гибкое, сильное тело, виднелась высокая грудь.
Уилл сел, чувствуя как ткань под рукой превращается в плющ, подозрительно посмотрел на растворяющийся в листве кубок. Говорила ему матушка, что вино до добра не доводит, а он дурак не верил, ещё и жене предлагал. Зато наконец-то стало понятна разница между дешевым и дорогим вином - от дешевого виделись чёртики, а от дорогого - прекрасные девушки в чёрных платьях. Голова легко кружилась, но листва была приятна - свежая, тенистая. Было бы неплохо, если бы так выглядел рай, правда, что-что, а рай ему не светил.
Уилл с трудом поднялся и низко поклонился женщине, которая почти наверняка была древним духом или божеством. Это теперь было понятно, непонятным оставалось другое. Она точно не была демоном, а это не вписывалось вообще ни во что, что он слышал до этого. Как минимум мир не делился на демонов и ангелов. Даже не так - ангелы пока были единственными, кого Уилл не видел.
- Здравствуйте. Я не против, но о чём? Может быть о христианстве, которое когда-то пришло в этим земли, а теперь чертыхается и трещит в моей голове?
Всё вокруг вполне могло быть английским - кусты, деревья; горы, наверное, были шотландскими. Зачем она могла прийти? Было не похоже на штатное напоминание о долге, в Мэри совсем не было прошлого плутовства - наоборот, в глаза бросалась серьёзная задумчивость. В голову приходил только подарок Циркона, но почему-то в этот вариант не верилось. Уиллу вообще казалось, что богиня заставила его искать гривны просто от скуки. Но всё это не обязательно было к беде, по крайней мере ему выпал шанс узнать, кем она была и как её звали.
- Это христианство мешает тебе отдавать долги? Зови меня Морриган, Великой Королевой. Идём.
Богиня повернулась, расплескав чёрный водопад волос.
- Когда-то и впрямь все было иначе. Илоты были почтительны и знали своё место, должники считали честью поспешить или принести себя к алтарю, а мужчины были мужчинами. И нас было трое. Я, Старшая - Закон и Порядок. Бадб Ката, Неистовая - Открывающая Пути, Любовница. Немайн Моррен, Злая - Хозяйка Рощи. И все мы - Война. Трое, но одна. Нынче же нас трое - и каждая своя. И законы попраны. И мир за пеленой, - она повела рукой, вокруг которой начали кружиться бабочки, - тоже не тот.
Деревья менялись. Дубы и ясени росли среди лиан, увешанных гроздьями фиолетовых цветов, под ногами похрустывала прозрачная галька. По широкому листу невиданной пальмы сползла огромная улитка, задумчиво вытаращившись на Уилла.
- Почему ты принял это очелье?
Уилл ловил взглядом детали меняющегося леса, и чувствовал как лёгкость улетучивается.
- Я посчитал, что оно может стать подсказкой и помочь мне вернуть долг. Тем более это был свадебный подарок, а от них невежливо отказываться, и прислала его леди Бадб, жена магистра Циркона, которую я сам пригласил. Но какое это имеет значение?
Он послушно шел за богиней, рассматривая её со спины. А ведь перед ним был кто-то бессмертный. Неужели как-то так говорил и думал бог, в которого верил Уилл? Скучал и жаловался на перемены на манер его матушки. Как Морриган вообще было не скучно разговаривать с каким-то смертным, прожив тысячи лет? Может он всё-таки спал?

[Spectre28 >>>]

- Леди Бадб... Наверное, это странно - сменить величие на брачный браслет, стать из хозяйки, великой госпожи - служанкой своего раба, - в голосе Морриган звучала горечь. - Она всегда глядела в его очи влюбленной дурочкой. Почему он жалеет тебя, любопытно? Что в тебе, мальчик, что все её любимые илоты спасают тебя?
Уилл сдержался, чтобы не пожать плечами. Он сам не знал, наверное дело было в чём-то вроде помощи самым сирым и убогим. Значит, кроме демонов были ещё древние богини и его сюзерен служил одной из них. Делало ли это Уилла вероотступником? Не больше, чем служба демонам.
- Но очелье и в самом деле помогло. Смотри.
На утёсе, высоко возвышающимся над влажным, душным лесом, где воздух гудел от крыл насекомых, где резко перекрикивались птицы, стоял большой зеленый шатёр. Закат бросал алые блики на него, на стяги с воронами и лаврами, вьющиеся по ветру. Поодаль, у костров, над которыми жарилось что-то очень ароматное и несомненно мясное, хихикали тонконогие, миловидные девицы, тискаемые рослыми, плечистыми воинами.
Молодые, красивые, сильные, они пили вино, смеялись и ели. А потом разговоры стихли, ладони нескольких мужчин ударили по щитам и шлемам, а статный блондин с изяществом, которое трудно было ожидать от него, вскочил. Оставшиеся щиты тут же полетели ему под ноги, образовывая помост, и воин принялся... плясать, отбивая каблуками сапог сложную дробь, которой аккомпанировали шлемы. На мгновение он остановился, протягивая руку к соседу.
- Nis, an seo!
Тот блеснул улыбкой, поднимаясь, и вскоре две пары ног чеканили дробь, выплетали сложный рисунок на щитах. Мужчины сходились и расходились, одновременно поворачиваясь и разводя руками, красуясь мощью тел. Они вертелись вихрями, падали оземь и текучим прыжком снова оказывались на ногах. Когда шотландцы танцуют хайланд, они не улыбаются - это известно всем. Ведь это танец воинов, танец-битва, а можно ли смеяться во время побоища? Воины - улыбались, и улыбки становились тем шире, чем чаще били ладони в шлемы и щиты, чем громче пели собравшиеся в круг. А затем музыка стихла, танцоры потянули из ножен мечи, чтобы скрестить их под грянувший напев. Дробить щиты они не прекращали, и в этом танце, где ноги пели с клинками, где клинки скрещивались, подкидывались в воздух, плясали в руках, чувствовались тягучие ноты древности, пряная горечь бесстрашия, упоение боевого неистовства, солоноватый привкус крови - и чести в ней. Ладони последний раз ударили в шлемы, ноги - в щиты, а мужчины замерли, остановились, уподобившись статуям. И прежде, чем вернуться на свои места, поклонились друг другу под крики соратников.
- Одна из гривен в этом шатре. В доме моей сестры, Бадб Каты, Неистовой. Леди Бойд.
Уилл склонился, внимательно рассматривая шатёр. Танец, природа - вообще всё вокруг было необычным и интересным. Солдат было человек двадцать, стояли они чуть поодаль. Дик, конечно, выбил из него не всю дурь, но на то, чтобы попытаться обворовать богиню, уже не хватало. Да и свинством оно бы было - проще было попросить и узнать, что захотят взамен. Только вот, дома ли была Бадб? И вообще, беременная богиня - звучало небезопасно.
- Хм, вы предлагаете подстраховать меня, пока я буду пробираться туда или очелье - это что-то вроде пропуска?
- Теперь я понимаю, - задумчиво сообщила Морриган, кивнув сама себе. - Они просто жалеют дурака. До этого шатра - тьма и тьма шагов.
Богиня протянула руку, постучав кулаком по воздуху, отчего тот мелодично загудел.
- И я - не воришка. Да и долг не мой.
- Справедливо. - Уилл попробовал повести рукой в футе от земли, там где должна была быть воображаемая стена. Рука наткнулась на что-то вроде воловьего пузыря, или кожи на барабане. Он слегка нажал, проверяя упругость невидимой перегородки, но та неожиданно выгнулась и плюнула ему в лицо комком какой-то зелёной жижи. Уилл отшатнулся, оттирая лицо. Пахла слизь мятой и свежестью. Говорила ему мать - не трогай невидимых стен.
- Кхе. С пеленой точно что-то не так... Неужели вам так не терпится получить гривны, что вы даже сами меня сюда привели. Или дело в чём-то другом?

[Ричард Коркин >>>]

- Не твоего скудного ума дело, - хмыкнула богиня, взмахнув рукой. На плечо к ней опустился крупный, иссиня-черный ворон. - Ступай к жене и не забывай о долге. Твой отец уже открыл сюда дорогу, войдёшь и ты. И... Ты поладил с Алеттой?
На этой фразе Уилла выкинуло из заколдованного леса и он чертыхнулся на кровати, как будто упав в собственное тело. "Да они издеваются!" Он потрогал лицо, но слизи не было, только лёгкий запах мяты. Алетту шорох не разбудил, и она продолжала тихо спать. Он сел в кровати, нащупав в темноте кубок и налив себе эля. Всё-то в этой жизни было неладно. Значит одна из гривен была в палатке Бадб, в заколдованном лесу, где галька была прозрачной, мужчины ещё теми, а ничего чувствовалась как стена и плевалось. Уилл сделал несколько глотков эля. Ему уже несколько раз тыкали отцом, и непонятно причём он вообще тут был.
Значит нужно было найти вход в этот мир, поговорить с Бадб и узнать, чего бы она хотела за гривну. О входе должен был знать Дик, но к нему сейчас было лучше не подходить. Оставалось только выйти на что-то с поиском шлюх или задобрить лорда как-то иначе. А ещё оставался мост в Шотландии. Уилл допил эль и улёгся обратно в кровать, чувствуя остатки свежести, как будто засыпал летом в тени дерева. Но всё это могло подождать до завтра.

[Spectre28 >>>]

ДЖЕЙМС КЛАЙВЕЛЛ

Бермондси.

Спички отсырели. Это Джеймс понял уже давно, но продолжал упрямо чиркать ими о коробок, пока тот не размочалился окончательно. Поганая работа копа - даже прикурить негде. И не у кого.
Кобура под плащом приятно тяжелела оружием. Глок-семнадцать. Семнадцать патронов девять-девятнадцать, принцип действия - "выхватил и стреляй", на десять тысяч выстрелов не более двадцати задержек. Оружие простое, приятное и табельное. К сожалению, от дождя не спасающее.
Дождь лил уже третьи сутки, смывая с Лондона всю мерзость весны восьмидесятых. Розоватыми потоками уплывала в канализацию кровь, которую проливали ирландская, шотландская и даже неведомо откуда взявшиеся на островах сицилийская и русская мафии. Следом за нею неохотно стекали мозги красотки, сбросившейся с высотки. Одиноким корабликом плыл по ливнёвке ботинок дельца, не выдержавшего очередной финансовый кризис. И почему-то Джеймс был уверен, что со времен первых констеблей в Англии не изменилось ничего. Разве что теперь за кражи и убийства отвечали детективы из Скотленд-Ярда. И он в их числе.
В кармане отыскался другой коробок, и Джеймс закурил. Дурная привычка, невкусная, но думать она помогала, продирала голову не хуже холодной воды, которую боженька лил с небес. Сейчас сигарета помогла определиться с направлением.
Экспертный отдел на набережной Виктории и эта очаровательная мисс Мэри Берроуз, за которой стоило бы приударить. Конечно, там на детективов глядели не слишком благосклонно, но зато идти было недалеко и почти наверняка у экспертов не шел дождь.

- О, глядите, пинкертон топает.
- Не, Лестрейд.
- Неужто у них свой кофе закончился?
- Нет, мы бы услышали звуки бунта.
- О, великий детектив, не стреляй, я сдаюсь!
Серж Данделли, кудрявый красавчик с мышцами и интеллектом орангутана дурашливо вскинул руки, и сквозь клубы сигаретного дыма раздались одобрительные смешки. Эту пятёрку можно было встретить на крыльце новехонького здания для экспертов всегда - независимо от погоды или загрузки лабораторий. Исключения случались, насколько Джеймс помнил, разве что в дни инспекций, да и то не всегда.
Две девицы и три парня толпились под козырьком, пытаясь спрятаться от дождя, которым ветер с Темзы мёл не хуже иного дворника. Полосы дождя пятнали сменные тапки и штанины форменных голубых штанов парней, ложились яркими блёстками на лакированные туфельки, скатывались по модным колготкам девиц. Конечно, внутри полагалось носить сменную обувь, а снаружи - уличную, но... это было слишком сложно. Как управиться, когда едва успеваешь бегать туда-сюда? Поэтому одни не переодевались вовсе, а остальные - более сознательные - делали это ровно дважды в день. И сейчас капли собирались в лужи под ногами, с любопытством ожидая, когда их пронесут внутрь, позволят исследовать коридоры и комнаты. В конце концов, уборщицам ведь за что-то нужно платить, верно?
Почти таким же любопытством - холодным, оценивающим, - блестели глаза девиц, измеряющих Джеймса не хуже видеокамер. Он почти слышал, как за линзами щёлкают костяшки счетов. Подойдёт? Нет? Пригоден ли для таинства, к которому вели диплом и месяцы, если не годы работы?
"Не подойду".
Джеймс отправил окурок в урну, щелкнул пузырём жевательной резинки, с которой не расставался даже когда курил, и ухмыльнулся.
Конечно, он не отрицал, что пора бы уже осчастливить одну из этих будущих домохозяек, обзавестись женой, парой-тройкой шумных ребятишек и даже котом. Но - хотелось умную. Не образованную, а именно умную, сметливую. С которой и поговорить, и посоветоваться, и в постели чтоб...
- Холмс. Просто Холмс, - отрекомендовался им Джеймс, толкая тяжелую дверь в холл, из которого тянуло хлоркой, формалином, мертвечиной и тем непередаваемым запахом, какой бывает только у биологов, химиков и врачей.
Где-то здесь, в недрах новых, но уже обшарпанных коридоров, среди кабинетов, набитых белыми халатами и всякими склянками, обитала мисс Мэри Берроуз.
Мисс Мэри полностью оправдывала все эти теории неодарвинистов, которые говорили, что естественное стремление индивида - в совместном обитании с подобными. Злые языки утверждали, что она нормально чувствует себя только в лаборатории, а не среди других людей, но Джеймс видел в ней такую же ищейку, как он сам. Он был уверен - они оба принадлежат к тому типу страстных охотников, которым достаточно почуять добычу, чтобы забыть про всё на свете, сосредоточить внимание на зацепке, улике, следах обуви или частичке ниток с одежды. А ведь неодарвинисты еще утверждали, будто индивиду свойственно желать увеличивать количество себе подобных.
- Добрый день, мисс Мэри, - с этой молодой женщиной в широком халате и больших круглых очках Джеймс старался быть джентльменом. - Печень или послед?
Как и всегда, у неё в кабинете пахло спиртом, эфиром и почему-то горячей землёй. Как и всегда, она сидела за микроскопом, вдумчиво изучая препарат. На предметном стекле распластался тончайший срез чего-то темно-бурого.
- Печень. Наш последний образец, только утром доставили, - Мэри блеснула очками в его сторону. - Вы, детектив, просто поболтать, или по делу? А то мне ещё отчёт об этом летуне писать. И, пожалуйста, передайте Джонсу, что если он будет и дальше крошить бутербродами с колбасой в колбы, в следующий раз получит кофе с формалином.
- Разумеется, я по делу, мисс Мэри - поболтать. Но формалин в кофе не советую. Насколько помню, его стабилизируют метанолом, а метанол - это спирт. Джонс будет жить здесь, и от крошек вы не избавитесь никогда. Отчет о летуне, говорите?
Генри Джонс был напарником. Возможно, данным господом, хотя собственного шефа Джеймс обычно так не называл. Чуть за сорок, коренастый и прикрывающий лысину шляпой, которую не снимал даже перед дамами, он был настолько пропитан выпивкой всех мастей, что Джеймс опасался курить рядом с ним. Одна случайная искра - и проспиртованный Джонс вспыхивает как та орлеанская дева. Пиши потом отчеты о том, что не причастен.
- О нём, - подтвердила Мэри, со вздохом отворачиваясь от стола. - Иногда я думаю, откуда в мире столько идиотов? Может, людям просто выделили определённое количество разума на вид, а мы слишком размножились? Но с другой стороны, даже по Библии во времена ветхозаветные, когда людей было всего ничего - и то не светочи. Мягко говоря. Прямо скажем: такие же идиоты. Ну так вот, наш безымянный пока что товарищ решил, что умеет летать. Но надо ведь проверить, так? Поэтому он забрался на Тауэр - не представляю, как - и прыгнул. Недомаг конченный. При падении, между прочим, раздавил любимого той-терьера графини как-её-там. И забрызгал ей туфли, хотя об этом в светской хронике, наверное, не напишут.
- Как неаккуратны нынче стали самоубийцы.
Джеймс поискал взглядом, на что сесть. А отыскав безупречно чистый крутящийся стул, мгновение раздумывал, пачкать ли его дождем. Но тауэровские летуны были интересны именно потому, что о них говорила Мэри, а слушать о них лучше было сидя, глядя в голубые глаза.
- Псих или просто травки накурился?
- Или его просто не успели поймать бьякхи, - предположила Мэри с совершенно серьёзным лицом. - Оттуда, где отравленные ручьи пополняют чудовищные водопады, навеки скрытые от глаз людских... констебль говорил, он что-то орал про порталы. Ну, пока летел. Потом, конечно, уже нет, потом он общался уже только с нами, и не о травке. Новое время, детектив, нынче модны хром, хип-хоп и синтетические препараты. Или хотя бы полусинтетические. Лизергамиды. Знать бы, что на самом деле всплыло у него из подсознания, но в штате пока наблюдается нехватка медиумов, поэтому в отчёте будет только голая физика.
- Кстати, о физике. У меня есть два билета в Королевский театр. Там ставят "Три сестры", в современной интерпретации. Мы сможем обсудить, чего именно из лизергамидов нализался режиссер, когда ставил такое, а потом вы бы рассказали мне, почему нельзя есть форель в "L' Absinthe". И почему стоит прочитать "Зов Ктулху", который сейчас цитировали.
Теперь Мэри должна была спросить, не зовет ли Джеймс ее на свидание, а он - отрицать, что свидание выглядит так. Всякому известно, на первое свидание девушек водят в Гайд-парк, глядеть на той-терьеров и статуи.
Но наркота, которая только полгода как стала таковой, и летуны под ней, уже прочно обосновались в мыслях. Джеймс рассеянно вытянул сигарету из пачки, но тут же заложил её за ухо. Была непреодолимая уверенность, что за курение в лаборатории его тоже угостят кофе с формалином.
- Соглашайтесь, мисс Мэри. А то мне жутко интересно, что такого необычного в летуне под очередной вытяжкой из спорыньи, и отчего он оказался на вашем столе, а не в анатомичке ближайшего морга.
- О, детектив, - Мэри сняла очки, рассеянно подобрала ручку и принялась что-то рисовать на чистом бланке. - Какая честь. Не в Гайд-парк, кормить уточек, не на набережную, кормить бездомных и мутантов. На современную постановку "Трёх сестёр", хотя мы оба знаем, что этим режиссёрам можно ставить разве что уколы с седативами. И рассуждать под это о "Фестивале"!.. Даже не знаю, что сказать. Наверное, придётся согласиться, потому что это совершенно не похоже на свидание, а, значит, сугубо прилично.
- Тогда я заеду в шесть?
На листке Мэри последовательно чертила прямые линии со скобками, что напоминало о фидошниках - или как там их называли? О тех забавных психах, помешанных на компьютерах и конспирации. Детективу Скотленд-Ярда порой приходилось вращаться в странных кругах и вникать в самые неожиданные вещи. Самым странным кругом был, конечно, Джонс. Потому что несмотря на подпитие умудрялся не заваливать те дела, что ему поручались.
- В шесть двадцать. Потому что мне надо проследить, не забыла ли сестра мозги. В смысле, сумочку, - Мэри помедлила, постукивая ручкой по листу. - Она модель.
"Сестра из моделей - несчастье в семье", - хотел было съязвить Джеймс, но удержался. Вместо этого он шаркнул ногой и поклонился, неожиданно для себя, будто был каким-нибудь чёртовым рыцарем при дворе короля Генриха, скажем, Восьмого.
- В шесть двадцать, мисс Мэри.
И вышел, втайне надеясь, что хотя бы в этот вечер никто никого не убьет, а если и убьет, то это дело отдадут кому-то из трехсот детективов, но ему. Не Джеймсу Клайвеллу.

[Leomhann >>>]

В десять минут седьмого Джеймс стоял у подъезда Мэри и нервно курил, опираясь на капот. В Бермондси он себя чувствовал таким же уместным, как вымя на спине у быка. Особенно, в костюме от Van Cliff и с хвостом. Хвост был от природы, точнее - от маменьки, и Джеймс отрезал бы его к чертовой матери, но женщины находили это импозантным.
Сигарета дотлела до фильтра, обжигая пальцы и возвращая в Бермондси. В этом, некогда богатом городишке, через который купцы въезжали в Лондон, нынче жили нищенствующая интеллигенция и записные маргиналы. Последние заставляли сожалеть, что в чёртовом костюме неудобно драться. Первые - задумываться о бренности бытия в целом, и необходимости образования в частности. Стоило учиться, получать степени и писать научные труды, чтобы жить здесь. В Бермондси. Где даже дождь не шёл, потому что опасался ходить в сумерках.
Женщина в элегантном шерстяном пальто легко сбежала по ступенькам, огляделась и подошла к Джеймсу, протягивая руку. На плече у неё висела полураскрытая сумка: кошельковому замочку мешал защёлкнуться потёртый "Декамерон" Боккаччо, упорно выставляя корешок.
- Джеймс? Добрый вечер. Я Ре... Анна. Мэри просила передать, что немного задержится, потому что, точная цитата: "собираюсь. Очень собираюсь".
Лицо в сумерках выглядело усталым, но улыбка казалась настоящей.
- Джеймс, - согласился Джеймс, осторожно пожимая тонкие пальцы. - А вы, значит, модель?
Все модели, каких он видел когда-либо в журналах и в телевизоре, были тонкими и звонкими, с лицами породистых кошечек. Эта Ре-Анна скорее годилась бы для плаката о пользе здорового питания. Из неё получилась бы замечательная стюардесса. Или даже приятная спутница какому-нибудь захудалому дипломату. Но - модель?..
Но губы сами расползались в привычную улыбку. Всё, как учил этот русский сыскарь, как бишь его?.. Когда улыбаешься - нравишься людям.
- Пытаюсь ей быть, - улыбка Анны чуть потускнела, но она тут же тряхнула головой. - Вы знаете, как оно в этом бизнесе. Крутишься и крутишься - и когда-нибудь все труды зачтутся, верно? Как у той лягушки в маслобойне. Да ведь и у вас похоже. Сколько Мэри, бывает, ворчит, что работаешь, работаешь - а идиоты всё новые и новые, не переводятся. А потом нет-нет приходит довольная, сияющая.
- Вам нравится Боккаччо?
Однажды Джеймсу довелось жить с поварихой. Недолго, но от неё он кое-что узнал про еду. Например, если капнуть кровью в воду горячее шестидесяти пяти градусов, она сворачивается комочками. Как если бы в кипящей воде треснуло яйцо. Сестра Мэри напоминала ему этот комочек крови, свернувшийся и мечущийся между пузырями кипятка. Её надо было пожалеть, но не получалось.
- Боккаччо?.. - Анна взглянула на сумочку и прижала её к себе, словно охраняя от посягательств. - Знаете, так и не нашла пока что времени дочитать. Там ведь как приходишь - и носишься как проклятая, минуты присесть нет. Но интересно, конечно... Но я пойду? Агент уже заждался небось, да и Мэри... вы поднимитесь лучше, а то я её знаю, здесь ждать можно до-олго! Приятно было познакомиться. И вы... берегите её, ладно? - Уже отворачиваясь, Анна внезапно ухмыльнулась через плечо. - И не порвите ту сорочку из Германии. Которая совсем из Германии. Она шел-ко-вая, вот. Чао!
- Au revoir, belle-soeur.
"Свояченице" он не понравился. Потому что не станет женщина, которой нравится ухажер сестры, называть шелковой нейлоновую сорочку. Которую Джеймс и не собирался рвать, потому что в театре, а потом в уютном маленьком ресторанчике это делать, во-первых, неприлично, а во-вторых - неудобно. Равно, как и подниматься торопить. Женщины обычно были недовольны, когда их заставали с одним накрашенным глазом и в одном чулке.
Опоздав всего на десять минут, Мэри спускалась по лестнице с куда меньшей уверенностью. Возможно, дело было в том, что этих узких, с тонкой оправой очков никогда не видели в лаборатории, как и бордового цвета пальто-накидки, под которой виднелся глубокого горчичного оттенка вязаный свитер. Светлые безо всякого отбеливания волосы свободно падали на плечи из под берета - завивкой хозяйка их явно никогда не изводила. И накрашены оказались оба глаза.
- Привет. Прости, это... заняло больше времени, чем я думала. Тела Анны нигде не видно - значит, вы поладили?
- Я не понравился твоей сестре, - сигарета вспыхнула алым под каблуком, зашипела на мокром асфальте. - Не умею говорить с родственниками, чёрт... Допрашиваю. И я не знал, какие ты любишь цветы, поэтому купил... вот. Хотя, возможно, их стоило нарисовать на листе скобочками, линиями и точками?
Фиалки до сих пор лежали на водительском кресле. Пятнадцать бело-розовых крупных цветков, больше похожих на бабочек. Символы невинности, скромности, добродетели, и - преданности. Всего того, чего никогда не бывало в мире, полном людей, убивающих себе подобных, ворующих, употребляющих и лгущих.
- Какие красивые! Спасибо, - Мэри улыбнулась, усаживаясь в машину, пристроила на коленях сумочку, поискала, куда деть цветы и, наконец, положила их рядом на сиденье. - И как допрос? Она призналась?
- Разумеется, мэм. В том, что так и не дочитала Боккаччо. Впрочем, - Джеймс помедлил, прежде чем закрыть за Мэри дверь, - еще запретила рвать шелковую сорочку. Знаешь, я всегда забываю эти чертовы цветы где-нибудь, поэтому лучше будет, если ты забудешь их сама. В машине.
Нелепый разговор прервал шум двигателя и "Металлика" из магнитофона. Под их "Зов Ктулу" Джеймсу удивительно хорошо думалось