Стихи, которые нас проняли, Стихи, которые наполнили нас прекрасным

Не более одного сообщения от пользователя на страницу. Накрутчиков будем бить аккуратно, но сильно. Светозар.

Рядом с центральной площадью существует небольшой переулок где притаился небольшой трактир со странным названием "Трёхрогая луна" /копирайт/, в нём любят собираться любители поэзии, той которую пишут не они, что бы услышать или расказать какое стихотворение или песня вновь дала им силы двигаться дальше и продолжать своё дело. Часто здесь звучат стихи и песни старых времён и глаза трактирщика наполняються слезами от глубины переживания, но всё равно старый скряга никогда не даёт выпить в долг.
____________________________________________________
Был вечер когда в переулок мягкой походкой зашёл эльф и акуратно пройдя между спящими приключенцами подошёл к двери с вывеской, которую даже днём было трудно увидеть. Он открыл дверь и свет внутри его немного ослепил, но он всё равно сделал шаг вперёд он знал что может ничего здесь не опасаться. Пройдя к стойке он заказал себе выпить и сразу же положил кошель на стойку, он не хотел думать о деньгах в столь хороший вечер. По прошествии нескольких часов и нескольких бокалов вина, он наконец то вышел к сцене и глотнув из бокала сказал:
-Друзья, собравшиеся здесь услыште мой расказ, хоть вы не знаете меня, а я не знаю вас (копирайт из руской версии Робин Гуда). Когда то давно прочтя на родном мне языке замечательное стихотворение одного поэта, я потерял покой и сон, оно было величественно, но я хотел знать как же оно звучит в подлинике, и проходили дни и ночи долго поиска и наконец я нашёл его... подлиник сегодня я хочу поделиться им с вами:
Once upon a midnight dreary, while I pondered, weak and weary,
Over many a quaint and curious volume of forgotten lore -
While I nodded, nearly napping, suddenly there came a tapping,
As of some one gently rapping, rapping at my chamber door -
"'Tis some visiter", I muttered, "tapping at my chamber door -
Only this and nothing more".

Ah, distinctly I remember it was in the bleak December;
And each separate dying ember wrought its ghost upon the floor.
Eagerly I wished the morrow; - vainly I had sought to borrow
From my books surcease of sorrow - sorrow for the lost Lenore -
For the rare and radiant maiden whom the angels name Lenore -
Nameless here for evermore.

And the silken, sad, uncertain rustling of each purple curtain
Thrilled me - filled me with fantastic terrors never felt before;
So that now, to still the beating of my heart, I stood repeating
"'Tis some visiter entreating entrance at my chamber door -
Some late visiter entreating entrance at my chamber door; -
This it is and nothing more".

Presently my soul grew stronger; hesitating then no longer,
"Sir", said I, "or Madam, truly your forgiveness I implore;
But the fact is I was napping, and so gently you came rapping,
And so faintly you came tapping, tapping at my chamber door,
That I scarce was sure I heard you" - here I opened wide the door; -
Darkness there and nothing more.

Deep into that darkness peering, long I stood there wondering, fearing.
Doubting, dreaming dreams no mortal ever dared to dream before;
But the silence was unbroken, and the stillness gave no token,
And the only word there spoken was the whispered word, "Lenore?"
This I whispered, and an echo murmured back the word, "Lenore!"
Merely this and nothing more.

Back into the chamber turning, all my soul within me burning,
Soon again I heard a tapping somewhat louder than before.
"Surely", said I, "surely that is something at my window lattice
Let me see, then, what thereat is, and this mystery explore -
Let my heart he still a moment and this mystery explore: -
'Tis the wind and nothing more!"

Open here I flung the shutter, when, with many a flirt and flutter,
In there stepped a stately Raven of the saintly days of yore;
Not the least obeisance made he; not a minute stopped or stayed he;
But, with mien of lord or lady, perched above my chamber door -
Perched upon a bust of Pallas just above my chamber door -
Perched, and sat, and nothing more.

Then this ebony bird beguiling my sad fancy into smiling,
By the grave and stern decorum of the countenance it wore,
"Though thy crest be shorn and shaven, thou", I said, "art sure no craven.
Ghastly grim and ancient Rave wandering from the Nightly shore -
Tell me what thy lordly name is on the Night's Plutonian shore!"
Quoth the Raven "Nevermore".

Much I marvelled this ungainly fowl to hear discourse so plainly.
Thought its answer little meaning - little relevancy bore;
For we cannot help agreeing that no living human being
Ever yet was blessed with seeing bird above his chamber door -
Bird or beast upon the sculptured bust above his chamber door.
With such name as "Nevermore".

But the Raven, sitting lonely on the placid bust, spoke only
That one word, as if his soul in that one word he did outpour.
Nothing farther then he uttered - not a feather then he fluttered -
Till I scarcely more than muttered "Other friends have flown before -
On the morrow he will leave me, as my Hopes have flown before".
Then the bird said "Nevermore".

Startled at the stillness broken by reply so aptly spoken,
"Doubtless", said I, "what it utters is its only stock and store
Caught from some unhappy master whom unmerciful Disaster
Followed fast and followed faster till his songs one burden bore
Till the dirges of his Hope that melancholy burden bore
Of 'Never - nevermore'".

But the Raven still beguiling my sad fancy into smiling,
Straight I wheeled a cushioned seat in front of bird, and bust and door;
Then, upon the velvet sinking, I betook myself to linking
Fancy unto fancy, thinking what this ominous bird of yore -
What this grim, ungainly, ghastly, gaunt, and ominous bird of yore
Meant in croaking "Nevermore".

Thus I sat engaged in guessing, but no syllable expressing
To the fowl whose fiery eyes now burned into my bosom's core:
This and more I sat divining, with my head at ease reclining
On the cushion's velvet lining that the lamp-light gloated o'er,
But whose velvet-violet lining with the lamp-light gloating o'er,
She shall press, ah, nevermore!

Then, methought, the air grew denser, perfumed from an unseen censer
Swung by seraphim whose foot-falls tinkled on the tufted floor.
"Wretch", I cried, "thy God hath lent thee - by these angels he hath sent thee
Respite - respite and nepenthe from thy memories of Lenore;
Quaff, oh quaff this kind nepenthe and forget this lost Lenore!"
Quoth the Raven "Nevermore".

"Prophet!" said I, "thing of evil! - prophet still, if bird or devil! -
Whether Tempter sent, or whether tempest tossed thee here ashore,
Desolate yet all undaunted, on this desert land enchanted -
On this home by Horror haunted - tell me truly, I implore -
Is there - is there balm in Gilead? - tell me - tell me, I implore!"
Quoth the Raven "Nevermore".

"Prophet!" said I, "thing of evil! - prophet still, if bird or devil!
By that Heaven that bends above us - by that God we both adore -
Tell this soul with sorrow laden if, within the distant Aidenn,
It shall clasp a sainted maiden whom the angels name Lenore -
Clasp a rare and radiant maiden whom the angels name Lenore".
Quoth the Raven "Nevermore".

"Be that word our sign of parting, bird or fiend!" I shrieked, upstarting -
"Get thee back into the tempest and the Night's Plutonian shore!
Leave no black plume as a token of that lie thy soul hath spoken!
Leave my loneliness unbroken! - quit the bust above my door!
Take thy beak from out my heart, and take thy form from off my door!"
Quoth the Raven "Nevermore".

And the Raven, never flitting, still is sitting, still is sitting
On the pallid bust of Pallas just above my chamber door;
And his eyes have all the seeming of a demon's that is dreaming,
And the lamp-light o'er him streaming throws his shadow on the floor;
And my soul from out that shadow that lies floating on the floor
Shall be lifted - nevermore!


Edgar Allan Poe, THE RAVEN
Он остановился и слёзы блестели на его глазах цвета молодого дуба, мир для него замер, но вот он вернулся к действительности.
-Оно божественно, воистину так друзья мои.
И поклонившись он сошёл со сцены и направился к выходу.

Гм... Хотя, общий смысл темы уже давно ускользнул, но ведь ясно - покажите ту песню, которую вы считаете вашей. А так некоторые товарищи запостили уже по две-три. Ясно, что трудно выбрать одну, но ведь тема называется не "Запостите побольше любимых песен" - таким путем она скоро в песенник превратится

By magnificent me (Джей Пройдоха)

Тема предназначена для выкладывания самого-самого, а не для перечисления всех понравившихся стихов. И кнопку "редактировать" еще никто не отменял! Еще раз увижу по десять постов на странице от одного автора, буду просто удалять.
Китти

Любители стихов, пожалуйста! Не забывайте указывать авторство строк, что вы выкладываете. Уже надоело напоминать по сто раз. Crystal

Сообщение отредактировал Светозар - 6-05-2007, 16:49

Мое избранное. Автор тот же.


Закат - разверстая могила.
Душа - больная пустота.
Зачем природа подарила
Мне роль придворного шута?

О стенки сердца чувства бьются,
Встречая творчества озноб.
Но... Если можно улыбнуться,
Зачем серьёзно морщить лоб?

Я не могу писать "о Вечном" -
Не подчиняется перо,
Да протестует мой беспечный,
Мой незадачливый герой.

Я не умею по-другому.
Не в этой жизни. Не теперь.
Не повезло: Хозяин Дома
Передо мной захлопнул дверь...

"Всё шутишь... Как не надоело?..."
Ты отвернёшься. Я пойму.
Смешить людей - благое дело,
Но быть придётся - одному.

Я отпускаю на свободу
Слова - друзей, питомцев, слуг.
Взрослеть - суровым дням в угоду?
Сломать любимый старый лук?

Нет, не пойдёт. Я не согласен.
Судьба, дары назад возьми!
Взгляни, как сказочно прекрасен
Улыбкой озарённый мир!

Мои нелепые страницы
Смеются. В такт и невпопад.
Не нужно хмуриться и злиться,
Прочти! Я буду очень рад,

Когда, за сотни километров,
Ты, на рассвет иль на закат -
Навстречу западному ветру -
Поднимешь свой счастливый взгляд...

Рубцуются любые раны,
И, может быть, всё - впереди.
Пусть слёз и боли океаны
Останутся в МОЕЙ груди...

Еще из Гумилева:

СОМНЕНИЕ

Вот я один в вечерний тихий час,
Я буду думать лишь о вас, о вас,

Возьмусь за книгу, но прочту: "она",
И вновь душа пьяна и смятена.

Я брошусь на скрипучую кровать,
Подушка жжет... нет, мне не спать,
а ждать.

И крадучись я подойду к окну,
На дымный луг взгляну и на луну,

Вон там, у клумб, вы мне сказали "да",
О это "да" со мною навсегда.

И вдруг сознанье бросит мне в ответ,
Что вас, покорной, не было и нет,

Что ваше "да", ваш трепет, у сосны
Ваш поцелуй - лишь бред весны и сны.

СОНЕТ

Я верно болен: на сердце туман,
Мне скучно все, и люди, и рассказы,
Мне снятся королевские алмазы
И весь в крови широкий ятаган.

Мне чудится (и это не обман),
Мой предок был татарин косоглазый,
Свирепый гунн... я веяньем заразы,
Через века дошедшей, обуян.

Молчу, томлюсь., и отступают стены -
Вот океан весь в клочьях белой пены,
Закатным солнцем залитый гранит,

И город с голубыми куполами,
С цветущими жасминными садами,
Мы дрались там... Ах, да! я был убит.

ТУРКЕСТАНСКИЕ ГЕНЕРАЛЫ

Под смутный говор, стройный гам,
Сквозь мерное сверканье балов,
Так странно видеть по стенам
Высоких старых генералов.

Приветный голос, ясный взгляд,
Бровей седеющих изгибы
Нам ничего не говорят
О том, о чем сказать могли бы.

И кажется, что в вихре дней,
Среди сановников и денди,
Они забыли о своей
Благоухающей легенде.

Они забыли дни тоски,
Ночные возгласы: "к оружью",
Унылые солончаки
И поступь мерную верблюжью;

Поля неведомой земли,
И гибель роты несчастливой,
И Уч-Кудук, и Киндерли,
И русский флаг над белой Хивой.

Забыли? - Нет! Ведь каждый час
Каким-то случаем прилежным
Туманит блеск спокойных глаз,
Напоминает им о прежнем.

- "Что с вами?" - "Так, нога болит".
- "Подагра?" - "Нет, сквозная рана". -
И сразу сердце защемит
Тоска по солнцу Туркестана.

И мне сказали, что никто
Из этих старых ветеранов,
Средь копий Греза и Ватто,
Средь мягких кресел и диванов,

Не скроет ветхую кровать,
Ему служившую в походах,
Чтоб вечно сердце волновать
Воспоминаньем о невзгодах.

ОДЕРЖИМЫЙ

Луна плывет, как круглый щит
Давно убитого героя,
А сердце ноет и стучит,
Уныло чуя роковое.

Чрез дымный луг и хмурый лес,
И угрожающее море
Бредет с копьем наперевес
Мое чудовищное горе.

Напрасно я спешу к коню,
Хватаю с трепетом поводья
И, обезумевший, гоню
Его в ночные половодья.

В болоте темном дикий бой
Для всех останется неведом,
И верх одержит надо мной
Привыкший к сумрачным победам:

Мне сразу в очи хлынет мгла...
На полном, бешеном галопе
Я буду выбит из седла
И покачусь в ночные топи.,

Как будет страшен этот час!
Я буду сжат доспехом тесным,
И, как всегда, о coup de grace
Я возоплю пред неизвестным.

Я угадаю шаг глухой
В неверной мгле ночного дыма,
Но, как всегда, передо мной
Пройдет неведомое мимо...

И утром встану я один,
А девы, рады играм вешним,
Шепнут: "Вот странный паладин
С душой, измученной нездешним".

Я стою посреди перекрестка
Там где грани обрыва остры,
Как озябший замученный путник
В ожидание знака судьбы,

В темноте их глаза ярче солнца
Что уходит на ночь в небытьё,
Их зрачки, словно лики у кошки
Голоса их - шипенье её.

У других же, глаза как алмазы
Свет очей осветил небеса,
Голоса их сияют как стразы,
Вечной жизнью, блаженством маня

Что ж, пожалуй, стоять буду вечно
Созерцая красу темноты,
За спиной светит солнечный месяц,
То крылатый посланник светил,

Обещают покой, наслаждение
Милых жен, и красоты земли
Жажду власти, богатства, владенья
Исполненье забытой мечты

И взамен они просят не много
Лишь черкни пару раз на листе
Дай им ключ, сам отринься от воли
Стань слугою иль свету иль тьме.

Здесь должен быть написан автор стихотворения. Или сверху написан.
Цензор ores.

Сообщение отредактировал ores - 4-11-2006, 23:06

Хельга Эн-Кенти
«Повод отправиться в путь»

Мы ночуем по чьим-то чужим неуютным квартирам.
Наша жизнь затерялась в железнодорожной петле.
Автостоп называем единственным истинным миром.
Ищем счастье, оно где-то есть на огромной земле.
Мы на солнце посмотрим, и парус по ветру поставим.
Позабудем про берег, где ждёт нас единственный дом.
И отправимся в море сражений без шансов и правил.
Будем счастье искать и конечно, когда-то найдём.
Мы гуляем в красовках по сказкам на книжных страницах.
Слышим песни в дали и идём на заманчивый звук.
Если каждый из нас гениальный находчивый рыцарь,
Почему птица счастья летит от протянутых рук?
Мы читаем стихи на случайных вчерашних газетах,
А потом пишем песни, где наличие слуха не суть.
Потому что счастье всегда, где нас нету,
Где-то, стало быть, есть,
Разве это не повод отправиться в путь?

Классная штука, чье не помню


Черная Мория, Дарина Власть,
Меч прямо в сердце и душу долой,
Каши кровавой медовая сласть,
К Барлогу в пропасть да вниз, да головой…

Черная Мория, гномий террор,
Латной перчаткой нащупал клинок,
Щедро наточен народный топор,
Завтра наступит безвременный срок!

Сверкнуло копье – кому-то конец,
Меч ковырнул беззащитную плоть,
Ауле Валар, святой наш отец,
Нас поведет убивать и колоть!

Вспыхнули горны рассветным лучом,
Дарина племя на битву вставай!
Мы призываем копьем и мечом –
Вешай орков, Средиземье спасай!

Опять же не помню чье


Когда взошел на небо солнца красный глаз,
И бледный конь копытом стукнул в небосвод,
Больная с неба оборвалась вдруг луна
и рухнула в источник горьких вод.
И, растворившись, словно золото в вине,
Дала она волшебный эликсир,
И много стало вдруг понятно мне
И тайную механику явил мне этот мир -
Сплетенье шестеренок и трансмиссий,
Брильянтовых пружин неслышный ход.
Я шел, за мной бежали крысы,
Приветствуя кровавый мой восход.
Я лунным эликсиром тело окропил,
Я руки им омыл и брызнул на чело,
И в тот же миг внезапно ощутил -
Явилось с каждой стороны кровавое крыло.
Мой разум стал как меч, отточенный до боли,
Язык, как жало у змеи, изящно стал раздвоен,
Глаза - углями Ада, сердце - полным воли,
И боевой топор вручил мне черный воин...
Над миром получил я право суд творить,
И приговор мой - будет приговором к боли,
А прокурор мой, белый волк,
уже алкает крови...
Потерянный мной Ад опять живет во мне,
В пустыне Саломеей пляшет пусть
красавица Свобода...
Отметка Зверя на моем челе,
И имя - Легион мне, и моему народу.

Это вроде как Олди... классно пишет, черт подери!

Не воздам творцу хулою за минувшие дела!
Пишет кровью и золою тростниковый мой калам.

Было доброе и злое - помню только павший город,
Где мой конь в стенном проломе спотыкался о тела.

Помню: в узких переулках отдавался эхом гулким
Грохот медного тарана войска левого крыла.

Помню: жаркой требухою, словно пашня под сохою,
Выворачивалась площадь, где пехота бой вела.

Помню башню Аль-Катуна, где отбросили к мосту нас
И река тела убитых по течению несла.

Помню гарь несущий ветер, помню как клинок я вытер
О тяжелый, о парчовый, кем-то брошенный халат.

Помню горький привкус славы, помню вопли конной лавы,
Что столицу, как блудницу, дикой похотью брала.

Помню как стоял с мечом он, словно в пурпур облаченный,
А со стен потоком черным на бойцов лилась смола.

Но рука Абу-т-Тайиба ввысь указывала, ибо
Опускаться не умела, не желала, не могла.

Воля гневного эмира тверже сердцевины мира,
Слаще свадебного пира, выше святости была.

В нечистотах и металле жизнь копытами топтали.
О заслон кабирской стали знатно выщерблен булат.

Хватит трупоедам пищи: о, стервятник, ты не нищий!
На сапожном голенище сохнет бурая зола.

Над безглавыми телами реет плакальщицей знамя,
Над Кабиром бьет крылами Ангел Мести, Ангел Зла,

Искажая гневом лица, заставляя кровь пролиться.
Плачь, златой овен столицы, мясо бранного стола.

Плачь, Кабир, ты был скалою - вот и рухнул как скала...
Не воздам творцу хулою за минувшие дела!

ГЕНРИХ ГЕЙНЕ

Я выплатил выкуп, чего же ты ждешь?
Ты видишь, я весь – нетерпенье и дрожь.
Кровавый сообщник, меня не морочь:
Невесты все нет, а уж близится ночь.

От кладбища тихо летят ветерки, –
Невесту мою не видали, дружки?
И вижу, как призраков бледных орда
Кивает в ответ, ухмыляется: "Да!"

Выкладывай, с чем ты пришел ко мне,
Ливрейный верзила, в дыму и огне?
"В драконьей запряжке мои господа
Прикатят – недолго их ждать – сюда."

Ты, маленький, низенький, в сером весь,
Мой мертвый магистр, зачем ты здесь?
Безмолвно ко мне обращает он взгляд,
Трясет головой и уходит назад.

Косматый мой пес, ты скулишь неспроста!
Как ярко сверкают зрачки у кота!
К чему это женщины подняли вой?
О чем это нянька поет надо мной?

Нет, нянюшка, песенкам прежним конец.
Я нынче, ты знаешь, иду под венец.
Баюкать меня теперь ни к чему...
Смотри-ка, и гости – один к одному!

Друзья, как любезно, не ждал никогда б!
В руках у вас головы вместо шляп.
И вы, дрыгоножки, вы тоже пришли.
Что поздно сегодня сорвались с петли?

А вот на метле и старушка карга.
Благослови же родного сынка!
И ведьма, трясясь, выступает вперед.
"Аминь!" – произносит морщинистый рот.

Идут музыканты – к скелету скелет,
Слепая скрипачка пиликает вслед.
Явился паяц, размалеванный в прах,
С могильщиком на худых плечах.

Старьевщик, и ты надрываешься зря,
На что в преисподней мне шуба твоя?
Там есть чем топить до скончанья веков:
Останками смертных – царей, бедняков.

Двенадцать монахинь ведут хоровод,
И сводня косая им тон задает,
Двенадцать попов похотливых свистят
И похоть поют на церковный лад.

Несносен горбатых цветочниц вой –
Знай по полу носятся вниз головой.
Вы, рожи совиные, – без затей!
Уймитесь! К чему этот хруст костей?

Поистине с цепи сорвался ад.
Их больше и больше, визжат и гудят, –
Вот вальс преисподней! Потише вы, эй!
Сейчас я увижусь с подругой моей.

Потише вы, сброд, или попросту прочь!
Себя самого мне расслышать невмочь.
Как будто подъехали к дому теперь?
Кухарочка, где ты? Открой им дверь!

Привет, дорогая!.. О, что за честь!
И пастор тут! Не угодно ль присесть?
Хоть вы с лошадиным копытом, с хвостом,
Отец преподобный, я ваш целиком!

Любимая, что ты бледна, как мертвец?
Нас пастор сейчас поведет под венец.
Я кровью ему заплатил, это так,
Но плата, в сравненье с тобою, пустяк.

Колени склони, дорогая, со мной!
Она на коленях, – о, миг неземной! –
Прижалась ко мне – там, где сердце мое,
И в диком порыве я обнял ее.

Я волнами локонов нежно обвит,
И сердце у сердца любимой стучит.
Стучат от блаженства и боли сердца
И к небу стремятся, к престолу творца.

Восторгом сердца беспредельным зажглись
И рвутся туда, где священная высь;
Но здесь, на земле, торжествует зло,
Нам ад возложил свою длань на чело.

Гнетущего мрака угрюмый сын
Свершает над нами венчания чин.
Кровавую книгу он держит в руках,
В молитве – кощунство, проклятье – в словах.

И вой, и шипенье, и свист кругом,
Как грохот прибоя, как дальний гром...
Тут вспыхнул огонь, ослепительно синь,
И шамкает старая ведьма: "Аминь!"

Авторов стихов не назову. Песни одной замечательной Великоновгородской группы.

Колыбельная

Дышит в окна луна,
На ресницах искрится,
Кошка - ночь у окна
Стережет наш покой,
И сейчас так легко
Все забыть и забыться...
Сумрак стены заплел
Паутинкой - тоской.

Мой запутанный след
Мечен звездною пылью -
Не нашедший ответ
Блудный ангел земной.
И я сброшу к ногам
Онемевшие крылья,
Ты - мой Бог и мой Храм,
В эту ночь я с тобой.

Дышит в стекла луна,
Как звенят звезды, слышишь?
Колыбель - тишина,
Снов тревожный бемоль...
И дыханье твое
Все светлее и тише,
А когда ты уснешь -
Я возьму твою боль...
(с)

Друзьям.
Мой друг, мешающий ложечкой чай,
Кончай играть на трубе.
Ты сыграл свой отбой -
Дай дунуть мне.
В строке новая нота нужна. Весна
Перепутала стих.
За стеной голос стих.
Играй баян... (с)

Сообщение отредактировал Соуль - 8-11-2006, 21:10

Марина Цветаева

Бессонница

В огромном городе моем - ночь.
Из дома сонного иду - прочь
И люди думают: жена, дочь,-
А я запомнила одно: ночь.

Июльский ветер мне метет - путь,
И где-то музыка в окне - чуть.
Ах, нынче ветру до зари - дуть
Сквозь стенки тонкие груди - в грудь.

Есть черный тополь, и в окне - свет,
И звон на башне, и в руке - цвет,
И шаг вот этот - никому - вслед,
И тень вот эта, а меня - нет.

Огни - как нити золотых бус,
Ночного листика во рту - вкус.
Освободите от дневных уз,
Друзья, поймите, что я вам - снюсь.

Валерий Брюсов

Свиваются бледные тени,
Видения ночи беззвездной,
И молча над сумрачной бездной
Качаются наши ступени.

Друзья! Мы спустились до края!
Стоим над разверзнутой бездной -
Мы, путники ночи беззвездной,
Искатели смутного рая.

Мы верили нашей дороге,
Мечтались нам отблески рая...
И вот - неподвижны - у края
Стоим мы в стыде и тревоге.

Неверное только движенье,
Хоть шаг по заветной дороге,-
И нет ни стыда, ни тревоги,
И вечно, и вечно паденье!

Качается лестница тише,
Мерцает звезда на мгновенье,
Послышится ль голос спасенья:
Откуда - из бездны иль свыше?

Poets of the fall

Late Goodbye

In our headlights, staring, bleak, beer cans, deer's eyes
on the asphalt underneath, our crushed plans and my lies
lonely street signs, powerlines, they keep on flashing, flashing by

and we keep driving into the night
it's a late goodbye, such a late goodbye
and we keep driving into the night
it's a late goodbye

your breath hot upon my cheeck, and we crossed, that line
you made me strong when I was feeling weak, and we crossed, that one time
screaming stop signs, staring wild eyes, keep on flashing, flashing by

and we keep driving into the night
it's a late goodbye, such a late goodbye
and we keep driving into the night
it's a late goodbye

the devil grins from ear to ear when he sees the hand he's dealt us
points at your flaming hair, and then we're playing hide and seek
I can't breathe easy here, less our trail's gone cold behind us
till' in the john mirror you stare at yourself grown old and weak

and we keep driving into the night
it's a late goodbye, such a late goodbye...

Сообщение отредактировал Радка - 9-11-2006, 19:55

Простите, не осилила 17 страниц, поэтому не могу сказать видела я это стихотворение или нет, но не судите строго.
(Эдуард Асадов)

Гостья

Проект был сложным. Он не удавался.
И архитектор с напряжённым лбом
Считал, курил, вздыхал и чертыхался,
Склонясь над непокорным чертежом.

Но в дверь вдруг постучали. И соседка,
Студентка, что за стенкою жила,
Алея ярче, чем её жакетка,
Сказала быстро: - Здрасьте! - и вошла.

Вздохнула, села в кресло, помолчала,
Потом сказала, щурясь от огня:
- Вы старше, вы по опытней меня...
Я за советом... Я к вам прямо с бала...

У нас был вечер песни и весны,
И два студента в этой пёстрой вьюге,
Не ведая, конечно, друг о друге,
Сказали мне о том, что влюблены.

Но для чужой души рентгена нет,
Я очень вашим мненьем дорожу.
Кому мне верить? Дайте мне совет.
Сейчас я вам о каждом расскажу.

Но, видно, он не принял разговора:
Отбросил циркуль, опрокинул тушь
И, глянув ей в наивные озёра,
Сказал сердито: - Ерунда и чушь!

Мы не на рынке и не в магазине.
Совет вам нужен? вот вам мой совет:
Обоим завтра отвечайте "нет",
Затем что нет здесь чувства и в помине!

А вот когда полюбите всерьёз,
Поймёте сами, если час пробьёт,
Душа ответит на любой вопрос
И он всё сам заметит и поймёт.

Окончив речь уверенно и веско,
Он был немало удивлен, когда
Она, вскочив, вдруг выпалила резко:
- Всё сам заметит? Чушь и ерунда!

Слегка оторопев от этих слов,
Он повернулся было для отпора,
Но встретил не наивные озёра,
А пару злых, отточенных клинков.

-"Он сам поймёт"? Вы так сейчас сказали?
А если у него судачья кровь?
А если тем, где у других любовь,
Здесь лишь проекты, балки и детали?

Он всё поймёт? А если он плевал,
Что в чьём-то сердце то огонь, то дрожь?
А если он не человек - чертёж?!
Сухой пунктир?! Бездушный интрегал?!

На миг он замер, к полу пригвождён,
Затем, потупясь, вспыхнул почему-то.
Она же, всхлипнув, повернулась круто
И, хлопнув дверью, выбежала вон.

Весенний ветер в форточку ворвался,
Гудел, кружил, бумагами шуршал...
А у стола "бездушный интеграл",
Закрыв глаза, счастливо улыбался.

(Татьяна Снежина)
Поэт
Поэтом быть не так легко,
Как кажется сперва.
Поэтам очень тяжело
Найти души слова.

Поэт не может
И не должен лгать.
Поэт обязан
В минуте трудной людям помогать.


Но никто, ни за что, никогда не поймёт,
Что бывает у поэта время,
Когда душа у него совсем не поёт
И хочется забыть человеческое племя.

Но должен поэт всё писать и писать,
В стихах своих ни за что не лгать,
Чужие чувства в них отражать,
Но дайте поэту и о своём слове сказать.

Он любит, поймите, так же, как вы,
Он верит, надеется, ждёт как вы,
Но только лишь скажет о своём он, увы,
Пред ним сразу встанут преграды судьбы.

О чувствах ему сказать не дадут,
В его глазах огоньки умрут,
Но люди жестоки, не поймут,
Для этих людей поэт, словно шут.

для тех, кто жесток, поэт только шут,
Читают его лишь в свободное время,
Серьёзным стихом пренебрегут,
Предпочитая свободную тему.

Последним дыханьем
Стих свой согрев,
Поставив точку,
Скончался поэт.

А люди в метро,
У которых времени нет,
Спокойно скажут-
Умер поэт...
(22 сентября 1987г. Москва)
_____________________
( Это стихи моих одноклассников, представьте и такое бывает)
Псевдоним Ветер.
Гейша
Прекрасная!
Не достойна тех мук,
Что заготовили злодеи!
Рождена чудо дарить!
Создавать сказку!
Не отвечая на их ласки.
Богиня любви неземной,
А вы черви!
Грязной рукой
Оскверняете её земли!
Зыбкий мир не доступен, желанен!
Тоньше шёлка. Закрой!
Часть получит лишь тот, кто не ранен...

И последнее...
Жанна Назарчук.
Посвящается жертвам теракта в Москве.

Сжалось сердце сегодня от боли,
Сжалось сердце моё навсегда.
Льются слёзы от горестной доли,
Слёзы льются, как с неба вода.

" Ну, за что, ну за что? - мне ответьте,-
Столько в мире случилось смертей?
Почему на почтовом
Нет имён дорогих мне людей?

Почему не увидеть мне блеска
Этих добрых и вдумчивых глаз?
Почему жизнь закончилась резко?
Почему? "- мне ответьте сейчас.

Боль которую мы испытали,
Нам не выразить парою слов.
Вся страна погрузилась в печали,
Возложила венки из цветов.

Вся листва за окном облетела,
Нету радости в сердце моём.
Почему в мире злу нет предела?
Почему в мире злом мы живём?...

Маленький, конечно, но жизненный

Одна в толпе.
Бывают моменты такой пустоты,
Что сердце срываясь рыдает.
И меркнут нежных улыбок цветы,
И радость в безверии тает.

Друзь –не друзья, враги–не враги.
И духи без плоти терзают
Те малые крохи небесной травы,
Что тенью с волос опадают.
________________________________


Другой мир.
Я мечтаю попасть в таинственный мир,
Где нет пустой суеты,
Где звезды сияют не просто так,
И никто не срывает цветы.

Под безоблачным небом живут существа,
Другие, не то, что мы.
Для них не просто камень луна,
А фонарик в ночи.

Ветер летит, не встречая преград
Кроме высоких гор.
На зеленой траве пасутся стада,
И их не держит забор.

В этом мире слово «любовь»-
Не маска для слабых страстей,
Встретятся двое и жизнь вокруг
Закружится быстрей.

Этот человек пишет не только замечательные стихи, но и отличные песни! У него много запоминающихся ярких стихов, но меня в свое время особенно зацепило именно это:

Я следы размываю...
Приходят ко мне босиком
Частенько и в шлепанцах старых
Я пою их душу соленым вином
Убаюкиваю усталых
Я следы размываю...
Я верю свирепым ветрам
Чту равно и солнце и бури
Бесчисленным внемлю ногам
Что край мой тревожат лазури
Я следы размываю...
Миллионами лет без труда
Выполняю я эту работу
Даже Шива завидует мне,
Доверяя эту заботу
Я следы размываю...
И когда кто пройдет по песку
Я сотру его путь безучастно
Все живое находит покой во мне
Я все покрываю, над миром я властно
Я следы размываю...
Любящим жизнь я радость дарю
Смягчаю в сердцах опечаленных горе
Все что угодно ты можешь построить
Я разрушу и это и не будем мы в ссоре
Я следы размываю
Я - море.

(с) Илья Черт, лидер группы Пилот.

Этого исплнителя многие сейчас не помнят, но он был поистинне Велик - Валерий Ободзинский. Песня "Сколько девчонок на свете". Жить помогает...

Сколько красивых и милых девчонок на свете,
Счастье кому-то от них, а кому-то беда.
Только вот я до сих пор, почему-то, не встретил
Ту, что могла бы судьбой моей стать навсегда.

Пусть ее не встречал я здесь,
Но она где-нибудь да есть,
И любовь озарит мой путь,
Где-нибудь, где-нибудь.
А если Нет говорят в ответ,
Унывать оснований нет,
И страдать от сердечных мук,
Ни к чему, ни к чему.

Кто-то цветы ей опять преподносит любезно,
И ежедневно грустит под окном допоздна,
Кто бы он ни был, старается он бесполезно,
Мне одному лишь, отдаст свое сердце она.

Пусть ее не встречал я здесь,
Но она где-нибудь да есть,
И любовь озарит мой путь,
Где-нибудь, где-нибудь.
А если Нет говорят в ответ,
Унывать оснований нет,
И страдать от сердечных мук,
Ни к чему, ни к чему.

И понапрасну гитары и стонут и плачут,
Пусть ты сегодня отвергнут девчонкою вновь,
Это не значит, что в жизни не будет удачи,
Просто на свете свою не нашел ты любовь.

Пусть ее не встречал я здесь,
Но она где-нибудь да есть,
И любовь озарит мой путь,
Где-нибудь, где-нибудь.
А если Нет говорят в ответ,
Унывать оснований нет,
И страдать от сердечных мук,
Ни к чему, ни к чему.

Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка,
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?
Вашу тонкую шейку едва прикрывает горжеточка,
Облысевшая, мокрая вся и смешная, как Вы.

Вас уже отравила осенняя слякоть бульварная
И я знаю, что крикнув, Вы можете спрыгнуть с ума.
И когда Вы умрете на этой скамейке, кошмарная,
Ваш сиреневый трупик окутает саваном тьма...

Так не плачьте ж, не стоит, моя одинокая деточка,
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы.
Лучше шейку свою затяните потуже горжеточкой
И ступайте туда, где никто Вас не спросит, кто Вы.
(с)

"Кокаинеточка." Вертинский.

Написано знакомой девушкой Аленой... мне показалось красивым...

***
Насмешкой судьбы вы навеки поставлены рядом
И рядом останетесь, сколько бы лет ни прошло, -
И ты, Эсмеральда, дитя с обжигающим взглядом,
И ты, Квазимодо… И вы, архидьякон Фролло.

Стихами бездарными горечь утрат не измерить,
Но кто виноват, если время некстати свело
тебя, Эсмеральда, еще не уставшую верить,
тебя, Квазимодо - и вас, архидьякон Фролло?

Любая веревка петлею однажды совьется.
Вы вместе идете на площадь, едва рассвело -
И ты, Эсмеральда, цыганка, влюбленная в солнце,
И ты, Квазимодо… И вы, архидьякон Фролло.

Былое пестро, как лохмотья цыганского платья,
Но помнит собор молчаливый, забвенью назло -
Тебя, Эсмеральда, - надежду, молитву, проклятье,
Тебя, Квазимодо… И вас, архидьякон Фролло.

Андрей Белянин
Просто очень много воспоминаний связано с этим стихотворением..

Для графини травили волка.
Его поступь была легка...
Полированная двустволка-
Как восторженная строка!
Он был вольный и одинокий.
На виду или на слуху.
Стрекотали про смерть сороки
Беспардонную чепуху.
Упоённо рычала свора,
Егеря поднимали плеть-
Все искали,где тот,который
Призван выйти и умереть?
Нет,любимая...Даже в мыслях
Я не буду ничей холоп.
Я уже не подам под выстрел
свой упрямый звериный лоб.
И моя негустая шкура
Не украсит ничей камин.
Пуля-дура?Конечно,дура...
только в поле и я-один...
Всё бело,и борзые стелют
Над равниной беззвучный бег.
Эх,дожить бы хоть до апреля-
Поглядеть,как растает снег,
Как по небу скользят беспечно
Облака до краёв земли...
И влюбиться в тебя навечно,
За секунду
до крика:
"ПЛИ!!!"

Р.Рождественнский
***
- Отдать тебе любовь?
- Отдай.
- Она в грязи.
- Отдай в грязи.
- Я погадать хочу.
- Гадай
- Еще спросить хочу.
- Спроси.
- Допустим, постучусь.
- Впущу.
- Допустим, позову.
- Приду.
- А если там беда?
- В беду.
- А если обману?
- Прощу
- "Спой!" - прикажу тебе.
- Спою.
- Запри для друга дверь.
- Запру.
- Скажу тебе: убей!
- Убью.
- Скажу тебе: умри!
- Умру.
- А если захлебнусь?
- Спасу.
- А если будет боль?
- Стерплю.
- А если вдруг стена?
- Снесу.
- А если узел?
- Разрублю.
- А если сто узлов?
- И сто.
- Любовь тебе отдать?
- Любовь.
- Не будет этого!
- За что?!
- За то, что не люблю рабов!
-Рабов не любишь?
-Не люблю!
-А терпишь рабсвто?
-Не терплю!
-А что любовь?
-При чем любовь?
-При том что рабство, страсть и боль.
В себя любовь впитала всё! Её раба ты на все сто!
-Ты лжешь!
-Не лгу!
-Так докажи! Любовь не стоит твоей лжи!
-Я докажу. Но не сейчас. Для доказательства свой час.
-Пошел ты прочь!
-Я ухожу.
-Катись. Нет. Стой. Вернись назад.
-Нет. Я уйду. Ведь я не раб.

Девушка откинулась на спинку стула, глаза её смотрели куда-то далеко вдаль, и, казалось, будто она говорит сама себе.
-Ну, что ж... Любимых стихов множество и выделить из них одно очень сложно... Но я, пожалуй, выберу то, что дорого не только мне... Оно несёт смысл для миллионов людей....
Константин Симонов (стихи Великой Отечественной Войны)
"Жди меня, и я вернусь..."
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, -
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

Анна Ахматова

***

Я пришла тебя сменить, сестра,
У лесного, у высокого костра.

Поседели твои волосы. Глаза
Замутила, затуманила слеза.

Ты уже не понимаешь пенья птиц,
Ты ни звезд не замечаешь, ни зарниц.

И давно удары бубна не слышны,
А я знаю, ты боишься тишины.

Я пришла тебя сменить, сестра,
У лесного, у высокого костра».

«Ты пришла меня похоронить.
Где же заступ твой, где лопата?
Только флейта в руках твоих.
Я не буду тебя винить,
Разве жаль, что давно, когда-то,
Навсегда мой голос затих.

Мои одежды надень,
Позабудь о моей тревоге,
Дай ветру кудрями играть.
Ты пахнешь, как пахнет сирень,
А пришла по трудной дороге,
Чтобы здесь озаренной стать».

И одна ушла, уступая,
Уступая место другой.
И неверно брела, как слепая,
Незнакомой узкой тропой.
И всё чудилось ей, что пламя
Близко... бубен держит рука.

И она, как белое знамя,
И она, как свет маяка.

Я в последнее время стал балдеть от Несчастного Случая. По мне так очень много у них очень интересных, и лично меня пронимающих(если так можно сказать) насквозь стихов.

Песня -"Снег". Звучит может для многих это лучше, но мне нравится и так. Хотя это стоит послушать.


Туда-сюда, так-так, едва-едва -
Появляются ноги, потом сразу голова.
И, как Афродита из пены пивной,
Он каждое утро рождается вновь.
Какой ужасный дым, какой ужасный чад,
Его матери стареют, его чада кричат,
Он сидит на крыше, теплой, как булка хлеба,
Ковыряя указательным пальцем небо.

Снег идет из дырки в небесах,
Через дырку ему видно чьи-то белые глаза,
Он не ест, не спит, он слышит голоса.
Такое ощущение, что за потолком,
За лазурью, за глазурью, за небесным огнем
Кто-то постоянно шепчется о нем.

Ибо что такое мир,когда не пир во имя Любви.


Туда-сюда, он дожил до 25 лет,
Его деньги крошатся, как черствый хлеб,
Но этих подарков задрипанных фей
еще хватает на книги и на портвейн.
Какой ужасный дым, какой ужасный чад,
Вчера он видел во сне восьмерых волчат
И по некоторым признакам он вычислил вв них
Восьмерых нерожденных детей своих.

Снег идет из дырки в небесах,
Все волчата закрывают свои серые глаза,
Нам пора уснуть на трижды три часа.
Может быть, в какой-нибудь далекой стране,
На ветренной Венере или на полной Луне,
Кто-то также спит и видит нас во сне.

Ибо что такое мир,когда не пир во имя Любви.


Снег идет буквально каждый год.
Род приходит, род уходит, а снег все идет.
Он пойдет, приляжет и опять пойдет...

Ибо что такое мир,когда не....

Не знаю насчет стихов... ибо просто не помню вот так сразу.... Но вот что до текстов песен - это дааа... Там цепляет ой как многое... Цепляет порой настолько, что одну песню могу раз по 30 подряд крутить. И не устать, а просто наслаждаться...
Hey you!
out there in the cold
getting lonely, getting cold, can you feel me
Hey you! Standing in the aisles
with itchy feet and fading smiles, can you feel me
Hey you! don't help them bury the light
Don't give in without a fight.
Hey you! out there on your own
Sitting naked by the phone, would you touch me
Hey you! with your ear against the wall
Waiting for someone to call out, would you touch me
Hey you! would you help me to carry the stone
Open your heart, i'm coming home
But it was only fanstasy
The Wall was too high, as you can see
No matter how he tried he could not break free
And the worms ate into his brain
Hey you! out there on the road
Doing what you're told, can you help me
Hey you! out there beyond the wall
Breaking bottles in the hall, can you help me
Hey you! don't tell me there's no hope at all
Together we stand, divided we fall
(Pink Floyd)

Ну разве не гениально??

принято указывать авторство. Crystal
Crystal, вы довольны?)

Сообщение отредактировал Aredel - 9-12-2006, 19:48

Вот....раз уж меня разбанили на этом форуме и раз уж я зашла..решила что-нибудь написать....этот стих был написан одной девушкой аж в 95 году и был посвящен одному уже мертвому музыканту(((

Я лежу и мечтаю совсем ни о чем
Потому,что давно так хотела душа...
Только звуки сирен,только песня дождя
Нарушает ход мыслей моих не спеша.
В моем доме со мною теперь тишина
Так давно в моем доме молчит телефон!
И меня поглощает в себя пустота
Из души в пустоту рвется раненый стон-
Отчего у меня не осталось друзей,
А остались со мною лишь только враги?!
Они с радостью ждут,чтобы были быстрей
К моей смерти столь близкой-мои же шаги...
А гитара моя отчего не звучит?
И мой голос давно стал какой-то другой...
Струны рвутся как сердце,что в слабой груди
Когда к ним прикасаюсь своею рукой...
...Только ветер ласкает истерзанный слух
На лице-на улыбку прозрачный намек.
Я лежу на земле...я смотрю в небеса...
Наблюдая последний свой прожитый год...

Сообщение отредактировал kasha - 10-12-2006, 21:29