Хроники древнего королевства, эпическая средневековая летопись

Время неторопливо приближалось к вечеру, и еще один длинный день заканчивал свою первую половину. А в королевском замке уже вовсю суетились слуги. В большой зал приносили свечи, расставляя их на столе: возможно, что косые лучи близящегося к горизонту солнца еще неплохо бы освещали помещение, если бы оно не было скрыто за тучами, из которых проливался дождь, да и вряд ли ужин закончится быстро. Сервировка стола уже была закончена, и слугам оставалось лишь проверить кое-какие мелочи.
Вскоре сюда начнет приходить множество важных гостей и сам король. Ведь этот ужин - не простой. Он дается в честь прибывших сегодня лордов.

Вернувшись в состояния покоя, Альбина занялась вечерним нарядом принцессы. Вот и сейчас она прогуливалась по гардеробу, придирчиво осматривая каждое платье и перебрасываясь короткими репликами с одной из служанок. Предстоял крайне важный и отвественный вечер, и принцесса должна была выглядеть идеально. Ответственность за это лежала на плечах мадам Суар, и сейчас она с холодным спокойствием заканчивала все приготовления.
В том, что Мелисса будет вести себя идеально, женщина почти не сомневалась. Это обычно она могла пошалить, но когда было необходимо, Мелли могла быть очень серьезной и ответственной. Так что ее няня ей полностью доверяла.
Наконец, когда наряд и все к нему прилагающееся было надето, а молодая служанка усадила принцессу причесываться, Альбина опустилась в кресло рядом с зеркалом.
- Ты помнишь, как нужно вести себя с гостями? - скорее для порядку, чем из надобности спросила женщина. "конечно помнишь, ты же у меня умница", - подумалось ей, и она бросила полный нежности взгляд на Мелиссу.

Речной город

Разбрызгивая грязь и хрипя, лошадь резко затормозила, повернула чуть в сторону и проскакала по дороге последние несколько ярдов, остававшихся до стены Внутреннего города. Всадник в алом плаще сильнее натянул капюшон, поводил взглядом по сторонам, ища стражников у ворот, и вновь ударил коня пятками. Когда лошадь уже въезжала в город, из караулки показались стражники, перегородившие проход пиками.
- Какого рожна тебе тут нужно? - прокричал сержант, силясь перекрыть своим низким голосом звук тарабанящего дождя.
- Я королевский гонец! - так же криком ответил всадник. - Срочное послание лорду Уотерсу!
- Так я тебе и поверил! Нацепил алую тряпку и прикрылся королевским именем!
- У меня есть доверительная грамота!
- Давай сюда! - последние слова потонули в оглушительном раскате грома. Всадник соскочил с лошади, прошел в караулку, где сержант долгие несколько минут вглядывался в слегка намокшую грамоту с королевской печатью.
- Дык, ладно, - пробурчал солдат, возвращая грамоту и глядя на посланника насупленными глазами. - Проезжай.
Гонца не надо было упрашивать, и он, вскочив в седло сноровистым движением, помчался дальше по городу по направлению к резиденции лорда Уотерса.

Ричард Элленроф

- Чудесно выглядите, Ваше Величество! - приговаривал Гомо, неся алый плащ, пошитый золотом.
- Как обычно... - апатично отозвался юноша, глядя на себя в зеркало и трогая рукой пушок на подбородке.
- Нет, сегодня лучше, чем обычно, милорд! - камердинер улыбнулся и накинул алый плащ на плечи короля. - Ваша мать померкнет рядом с Вами, когда Вы...
- Ни слова о моей матери, Гомо, - мрачно бросил Ричард, и слуга тут же сменил тему, будто ничего и не говорил о Лианне:
- Я видел служанок леди Эйнхорн, они щебетали, что миледи наденет просто чудесное платье серебряного цвета. Она так чудесно будет смотреться рядом с Вами, что...
Ричард круто развернулся и, прищурившись, воззрился на камердинера.
- С чего ты взял, что леди Эйнхорн должна сидеть рядом со мной?
- Но... Вы... я... - Гомо неуверенно развел руками. - Я думал, что...
- Что ты думал? - тихо вопросил юноша.
- Я... - слуга сглотнул и уверенно продолжил: - Она ведь невеста Вашего друга, милорда Мидлстайна. И я подумал, что ей будет оказана честь сидеть рядом с Вами...
- Рядом со мной будет сидеть моя мать и милорд десница. Где ты там думал усадить леди Эйнхорн?..
- Вы - король, милорд. Вы можете усадить гостей так, как Вам хочется. Скажем, леди Тампти по правую руку, а леди Эйнхорн...
- Откуда? Откуда ты всё это берешь?! - рявкнул Ричард, хватая Гомо за плечи.
- Ваше Величество, - неуверенно, но быстро проговорил слуга. - Я сам ничего не видел и не знаю. Но служанки, они... понимаете ли, Ваше Величество, кто-то что-то углядел, и понеслась молва... Это сложно объяснить...
Ричард некоторое время смотрел в глаза камердинера, затем с ужасом уставился на свои руки, вцепившиеся в одежду слуги, и он их быстро, будто ошпарившись, разжал, выпуская Гомо.
- Значит, Эдмон не пресек слухи... - прошептал король, проводя рукой по волосам. - Я... прости, Гомо.
- Ваше Величество, Вам не следует извиняться перед Вашим слугой, - осторожно ввернул камердинер. - Я заслужил Ваш гнев.
- Нет, я... я сорвался. Опять, - Ричард глубоко вздохнул и выдохнул. - Попытайся пресечь любые слухи, царящие в замке. Пусти ложные известия, прикрикни на кого-либо, но попытайся сбить это полотно слухов и сплетен. Хорошо?
- Как Вам будет угодно, милорд, - склонился Гомо.
- Я... всё равно, извини, - юноша неуверенно похлопал слугу по плечу и двинулся к выходу, беря с подставочки корону и задумчиво крутя ее в руках.

Пока в замке готовились к вечерней трапезе, на кухне трапеза шла уже вовсю -- и превеселая!
Шут тряхнул мошной -- и теперь свободные от дежурства стражники весело гуляли за его счет. За кухней были положены на козлы две доски, выставлена длинная скамья, и гуляки пировали прямо под мелким дождиком. (Главный повар благоволил шуту, но не настолько, чтобы пустить всю эту шайку под священный кров кухни...)
Чаши были подняты и осушены уже не один раз, и примирение шло полным ходом. Стражники уже не только простили Блямсу все неприятности, которые он им причинил, но и признали его расчудеснейшим малым...
-- Не-е, мне больше не наливаем! -- вертел головой Блямс, умело изображая пьяного. -- Мне еще на пиру гостей потешать...
-- Нет, пей! -- властно приказал рослый нерженец-стражник. -- Мне вот в ночь в караул заступать, а я ж пью!
Блямс с уважением глянул на гиганта, на котором вылаканное вино почти никак не сказывалось. И ведь встанет в караул! И ведь отстоит смену! И начальство не придерется!
-- Слушай, друг, ты где стоять будешь -- у ворот, что возле часовни? Будь человеком, выпусти меня попозже, когда стемнеет, а? А к утру пусти обратно!
-- Заговоры плетешь? -- добродушно спросил нерженец. На раскрасневшейся физиономии было ясно написано: такому славному парню, как шут, он охотно простит любые заговоры.
-- Куда уж мне! -- махнул рукой шут. -- До красного фонаря сбегать охота! Слыхали небось, что свадьба моя -- так, для потехи была? Никакой то есть радости мне не перепало! -- Блямс очень правдоподобно утер пьяную слезу. -- А по бабам-то хочется... мужик я или не мужик?
-- Мужик! -- грянул хор пьяниц! И все дружно выпили за мужские достоинства и любовные удачи Блямса.

Надежды фрейлин, что прогулку верхом отменят из-за дождя, не оправдались, но поездкой наслаждалась, кажется, одна лишь королева. Ее величество вернулось разрумяненное и насквозь промокшее, в светлых волосах россыпями мелких жемчужин блестели капли воды. Наверное, эта картина и навела прислугу на мысль, что если украсить прическу королевы несколькими нитями речного жемчуга, то получится очень красиво.
Шерилл (дождь не сбил ее с настроения) помогала выбрать наряд для торжественного обеда.
- Черный бархат, - безапелляционно потребовала Лианна. - Много черного бархата! В конце концов, разве мы не все еще вдовствуем?
- И серебро, - поддержала статс-дама.
Женщины понимающе переглянулись. На фоне разноцветного собрания, которое будет блистать всеми цветами радуги, платье глубокого черного цвета, словно впитывающего в себя свет, будет притягивать взгляды. А когда стемнеет и зажгут свечи, что сравнится с игрой серебра на бархатном фоне?

Мелисса серьёзно поглядела на себя в зеркало. Наряд и украшения сидели великолепно, спасибо Альбине и служанкам. Девушка, смотрящая на Мелли из зеркала совсем не походила на ту беспечную шалунью и маленькую девчонку, это была действительно принцесса.
- Да, Альбина, помню, - ответила Мелисса няне.
“Ещё бы не помнить все эти правила! Поклонись тому, улыбнись сему, пожелай здоровья третьему… Ужас! Но, таковы приличия светского общества. Вечер обещает быть скучным. Хотя… Там же наверняка будет присутствовать Анри…”
Мелли немного мечтательно улыбнулась своему отражению, а потом слегка покраснела, вспомнив в каком виде видел её посол.
“Ничего, надеюсь, он об этом уже забыл”
Принцесса грациозно встала с пуфика.
- Уже пора? – она вопросительно посмотрела на няню.

Альбина заметила, что Мелли не особо-то радуется предстоящему ужину. Да и понять ее было несложно - ну чем может себя развлечь юная еще принцесса с замашками семилетней безобразницы среди аристократично-чопорного общества взрослых дам и господ. Тем более когда нужно соблюдать "какие-то там ненужные совершенно" правила этикета. Это все было прекрасно известно Альбине, но... Что поделать. Все эти балы и приемы - неотъемлемая часть жизни королевской семьи, и принцесса уже кажется привыкла переносить это без особых скандалов и эмоций.
Но блеснувший на лице девушки румянец дал женщине знать, что все-таки Мелисса найдет себе там развлечение. Главное, чтобы оно было достаточно безобидным
- Да, сейчас уже пойдем. - откликнулась мадам Суар, а затем тихонько приобняла Мелиссу за плечи и шепнула ей, - не скучай, ты ведь уже нашла чем себя занять, - и няня подмигнула.
Вскоре Альбина и Мелисса уже направлялись в сторону праздничной залы, где и должен был проводиться ужин. Альбина тоже обязана была присутствовать на нем, но ее место было далеко от высокопоставленных особ, там, где и полагается быть приближенным к королевским особам. По пути к зале, Альбина расписывала всевозможные развлечения и дела, которыми они смогут заняться завтра, чтобы Мелисса стала повеселей.
Вскоре они добрались до уже открытых дверей..

Люси едва пережила эту прогулку. Когда конюх забрал лошадь, девушка вымокла до нитки, натёрла и так больную ногу, и дрожала от холода и усталости, как осиновый лист на осеннем ветру. От жалости к себе Люсинда едва сдерживала слёзы - и как только остальные фрейлины выдерживают подобные прогулки? Когда королева в окружении пёстрой стаи фрейлин отправилась к себе переодеться перед ужином, из-за ушибленной ноги Люси просто не смогла за ними угнаться. Свита давно скрылась из вида, и девушка обессиленно привалилась к стене. Всё, больше она была не в силах сделать и шага... В конце концов, Её Величество, казалось, совершенно не обращала внимания на такую серую мышку, как юная леди Лантогенет... Тогда она, наверное, и не заметит её отсутсвия?
Вздохнув, Люсинда приняла решение и тихонько заковыляла к себе. Всё-таки, ей тоже надо будет переодеться... Не идти же в зал в мокром платье! Да и заболеть так недолго.
_
Клари ахнула, увидев, в каком плачевном состоянии находится её госпожа. И то правда, выглядела та сейчас как мокрая мышь.
- Ах, госпожа, что с Вами случилось?
- Ничего, Клари, не волнуйся. Просто маленькая конная прогулка...
- Конная? Леди Лантогенет, Вы что? - слова "с ума сошли" так и не прозвучали, хотя и ясно угадывались. Люси только устало вздохнула, падая в кресло.
Клари молча покачала головой, не решаясь спорить с госпожой, и поспешила за нарядной и, главное, сухой одеждой.
С помощью верной служанки, Люси быстро переоделась. Тёмнозелёное платье хорошо оттеняло светлые рыжеватые волосы, сложенные в хитрую причёску, и серо-зелёные глаза; на шее неярко сверкало скромное серебряное ожерелье - фамильная драгоценность, подарок матери в честь приглашения ко двору. А вставать и куда-то идти так не хотелось... Даже несмотря на то, что Люсинда не ела с самого утра... Правда, может быть, на пиру будет Он? Рауль... при мысли о коннетабле на щеках девушки выступил яркий румянец, и Люси поспешила отвернуться и от зеркала, и от Клари. Правда, подругу этим нехитрым приёмом было не обмануть, та наверняка уже всё заметила и сделала выводы, а теперь гадает, о ком же мечтает её госпожа?
- Ой, леди Люсинда, я совсем забыла! - внезапно вспомнив о чём-то, всплеснула руками Клари. - Тут же к Вам астролог заходил, вот, велел передать...
Служанка начала лихорадочно шарить по карманом и наконец с гордостью передала Люси несколько помятый конверт.

Уже не в первый раз за этот день Шерилл была несказанно близка к тому, чтобы захлопать в ладоши, поддавшись сугубо детскому порыву. Только не каждый ребенок хлопает в ладоши от злорадства. Глаза фрейлины так и лучились удовольствием, не смотря на сырое платье и безвозвратно разрушенную прическу. В сущности, все было поправимо: волосы высохнут и вновь будут заточены в шпилькозаколочный каземат прически, а платье, чулки и туфли она еще успеет переодеть. Ну, в самом деле, не поведет же королева ее на ужин, оставляющую за собой лужицы...
-Я думаю, что его величество оценит Ваш порыв...- лукаво улыбнулась леди Лерлиннь, представив лица собравшихся на торжественный ужин расцвеченных лордов при виде блестящего короля и королевы-матери в черном. Особенно, если в речи Его Величества будет присутствовать фраза "Я скорблю о моем безвременно почившем отце" или нечто подобное.- Вот так щелчок по носу.

Вечер вступал в свои права. Дождик и плохая погода, также не прибавляли света, поэтому было уже темно, как ночью.
Эдмон Малихер ехал в собственной карете. Но приятного запаха свежести, возникающего во время дождя, не было. Был запах улиц: тут - запах кожи из кожевенной мастерской, тут – запах свежего хлеба. Колеса стучат, дорога не самая лучшая, и порой карета ныряет в очередной ухаб. Кучер орет на лошадей, а герцог на своих телохранителей.
Настроение было не самое лучшее. День не принес ничего нового. Он был приглашен на ужин к герцогу Норфолку. Нужно было что-то обсудить касательно предстоящего турнира.
Ха. Турнир. Ладно, прибережем свои мысли для ушей Генриха. Генриха Норфолка, разумеется.
- Подъезжаем, милорд! – проорал старый кучер.
- Ну, и отлично! – пропел Малихер.

   Похоже, что Блямса мне не найти... - размышлял коннетабль, уже десять раз поменяв направление в злополучных коридорах дворца.

   Пройдя ещё несколько анфилад, и повернув за очередной поворот, Рауль практически врезался в одну из молоденьких служанок при дворе. Насколько он помнил, её звали Сильви и своей улыбкой она сожгла уже немало сердец. Улыбнулась она и сейчас, только Боллард предусмотрительно бросил взгляд на висевшую рядом картину молодого короля, верхом на жеребце.

   - Ваше, э-э-э, - успел пробормотать Рауль, прежде чем повернуться обратно к служанке.

   - Я Сильви, господин коннетабль, - томно произнесла девушка, сделав изящный реверанс.

   И где их только этому учат ? - упел подумать обескураженный Боллард и попытался улыбнуться в ответ.

   - Сильви, конечно. Я и не думал вас ни с кем путать, - ответил коннетабль, поклявшись не произносить свои мысли вслух. - Ты не подскажешь, где мне найти Блямса ?

   - Я видела его, сир. Видела в одном из залов с леди Люсиндой, - миловидно улыбаясь ответила девушка. При этих словах сердце коннетабля готово было выпрыгнуть из груди, а сам он еле удержал себя от порыва, расцеловать девушку, принесшую ему столь великолепную новость. Сомневаться в том, что Блямс передал записку, Рауль не хотел. Ведь не зря-же он доверился ему, шут не подведёт.

   - Спасибо тебе, Сильви, - максимально сдержанно, чтобы скрыть свои чувства, ответил коннетабль и кивнув служанке, направился дальше.

Сообщение отредактировал Леонардо да Винчи - 1-04-2006, 9:51

Во дворе замка

- Что это здесь у вас? - ядовито-слащавым голосом поинтересовался низкорослый гвардеец с нашивками сержанта и светлой бородой. Вместо носа у него был обрубок, а белый шрам змеился и скрывался в густых волосах на правой щеке.
- Н-ничего, - слабо пробормотал один из стражников, вслед за остальными поднимаясь с земли, - с-с-сэр Дорнард...
Сержант Дорнард, который был известен как Дикобраз, командовал королевской стражей во внешнем дворе. Когда-то давно он входил в "королевский отряд", охранял самого короля... Война, как и раньше, не пощадила песчинку и сломала судьбу Дорнарда, ударив шестопером какого-то фёлюньерца прямо по лицу гвардейца, перечеркнув его жизненную линию и направив ее в иное русло. Для королевского телохранителя Дорнард стал плохо видеть, его уродство ужесточило его нрав, сделало вспыльчивым, как сухое сено под палящим солнцем... Одного он не потерял - попрежнему верил в короля, а точнее - в королевскую власть, и старался охранять ее по мере своих сил. Именно поэтому он остался в страже, лишь перешел в начальники внешнего двора. Что не сделало его нрав мягче.
- Ничего? - Дикобраз ощерился, взял одну кружку и понюхал содержимое. - Думаете, раз у меня нет носа, то я не смогу учуять эль в этих кружках?
- Сэр, - нерженец украдкой двинул шута за свою спину. - Сэр, у нас смена окончилась, вот мы и... за здоровье короля, сэр!
- За здоровье короля, да? - Дорнард оглядел лица солдат. - Король будет здоровым, если вы, дворцовые свиньи, будете меньше лакать эля. У вас еще ночная смена впереди, увальни.
- Да, сэр, - хором отозвались стражники.
- А что там делает шут за твоей спиной, Лот? - Дикобраз поставил кружку обратно на доску.
- Веселит нас, сэр. Как и положено шуту, - с готовностью отозвался нерженец.
- Веселит?.. Ну-ну, - Дорнард еще раз оглядел лица солдат и двинулся прочь, накидывая капюшон алого плаща на голову. - И уберите эти чертовы доски!
- Да, сэр!

Близ замка

Передовой конник вернулся к карете и, заглянув внутрь, радостно сообщил:
- Мы близ замка, милорд!
Граф Норвич медленно кивнул, и конник умчался вперед, оповестить королевскую стражу о прибытии своего господина.
- Опять, небось, последним, - пробормотал Огюст, запахиваясь в плащ. - Успеть бы...

Ричард Элленроф

Зал освещался свечами и факелами, создавая ощущение размытости, ощущение того, что все только снится.
- Ваше Величество, - склонился в поклоне Верховный стюард, - все готово к приему гостей.
- Где милорд десница? - поинтересовался Ричард.
- Он отбыл из замка. Возможно, он не успел получить приглашение к столу...
- Будем надеяться, что у него были веские причины отбыть, - пробормотал юноша.
- Как прикажете усадить гостей, Ваше Величество? - стюард обвел рукой стоявший подковой стол. - Ее Величество посадить по левую руку от Вас, а герцогов - по правую?
- Посадите по правую руку от меня барона Штенберха.
- Ваше Величество, принимая во внимание положение барона...
Ричард холодно поглядел на стюарда, и тот стушевался.
- Конечно, Ваше Величество. По правую руку - барона Штенберха.
- А рядом с Ее Величеством - герцога Рейнарда. Думаю, он сумеет скрасить вечер моей матери, - губы Ричарда тронула ехидная улыбка, но он тут же стер ее с лица.
- Герцога Корвина усадить рядом с бароном, Ваше Величество?
- Хоть на кухню, - бросил юноша и двинулся прочь из зала. Страшно хотелось глотнуть свежего, насыщенного влагой, воздуха, прежде чем усаживаться за стол. И не хотелось даже думать, где окажется Амальтея среди этой разношерстной компании... И где - Лилит...
Стюард проводил короля удивленным взглядом, вздохнул и принялся сосредоточенно смотреть на стол, пытаясь таким образом понять, как же именно усадить гостей.

Поместье Норфолков

Слуги и конюхи герцога Мерта с нервозной поспешностью занялись экипажем гостя. Сам же Генрих Норфолк и его сын Эдуард-младший не погнушались встретить Малихера на высоком каменном крыльце особняка, следуя старинной мертийской традиции, должной выражать наивысшее почтение гостю.
В обеденное зале во множестве пылали свечи, стол бы накрыт отнюдь не по постному меню. какое бы полагалось богобоязненым агнецам кардинальского прихода. Телохранители десницы и мертийские рыцари выстроились в коридоре у дверей двумя шеренгами лицом к друг другу. дворецкий объявил о подаче первых блюд.

(совместно с Father Monk)

У пиршественного зала

Граф Уоллес Аспен, неторопливой размеренной походкой, которая более подходила бы старому матерому волку, повидавшему в своей жизни почти всё, поднимался по затянутым в алый ковер ступеням. Кругом горели факелы и свечи, со стен на Аспена смотрели мертвыми глазами покойные короли с гобеленов, а снующие слуги раскланивались в льстивых поклонах. Жадный до мелочей взгляд графа подмечал каждую деталь, даже распахнутый от жары кафтан слуги или излишне закопченная от факела стена. А еще он отлично подмечал округлые формы миловидных служанок, и рука Аспена не раз и не два пыталась ухватить девушек, но те, уже наученные стюардом, со смехом отскакивали. Уоллес весело подмигивал служанкам и хохотал вместе с ними.
- Граф Аспен! - окликнули его позади, и Уоллес обернулся, чтобы разглядеть поднимающегося следом молодого Августуса Норвича. Тот, стряхивая с волос редкие капли, уже растягивал губы в улыбке, желая показать свое уважение графу.
- О, Августус! Только что думал о Вас. Ну точнее не о Вас, а о Вашей невесте, - ухмыльнулся Аспен.
- О Лилит? - как-то даже растерянно отозвался Норвич-младший, затем пожал плечами. - Я слышал, что она меня опередила, и уже находится во дворце. Так что Вы скоро сумеете с ней повстречаться.
- Буду очень рад, если Вы меня ей представите. Я видел ее, когда во дворце ее отца, во дворе моего друга Жорэса, она еще бегала, не расцветя своей красотой.
- Уверен, с тех пор многое изменилось в лучшую сторону, - Августус догнал Уоллеса, и они вместе зашагали дальше вверх. - Ее недаром называют Розой Синерайса.
Некоторое время оба молчали, достигнув конца ступеней, приближаясь к парадным створкам пиршественного зала.
- Я бы назвал ее лилией, ха-ха... Поняли шутку? Ну да ладно, - будто бы и не ожидая ответа, сказал Аспен. - Приехали на королевский ужин вместе с батюшкой?
Августус как-то запнулся, слегка помрачнел, но быстро справился с минутной слабостью.
- Да, я... обогнал его, - он взглянул в лицо Уоллеса и, серьезно сдвинув брови, произнес: - В начале я виделся с герцогом.
Аспен утвердительно кивнул, как бы говоря "Я всё понимаю, и вопросов больше не будет", затем прокашлялся и продолжил:
- Планы ведь не изменились?
- Он... он ничего об этом не сказал, - Августус огляделся. - А еще он сообщил, что в столицу прибыл Хаггарт.
Уоллес вновь кивнул, но Августус уже ткнул пальцем куда-то чуть дальше по коридору:
- И будь я проклят, если это не Лир Хаггарт сейчас идет к нам, привественно улыбаясь и размахивая рукой.
- Граф Аспен, Августус, - поприветствовал их подошедший Лир, гладко выбритый и будто бы светящийся изнутри этакой "рыцарской чистотой", которой он так гордился. - Рад видеть вас в добром здравии.
- Взаимно, Лир, взаимно, - кивнул Аспен, а Августус наклонил голову, приветствуя Хаггарта.
- Вы без своего отца? - спросил Норвич.
- Он болен. Он как всегда болен, - Лир легонько улыбнулся, наклонил голову и выпрямился. - Не буду, однако, оттягощать вас описанием всех его хворостей. А ты, Августус? Ты без отца?
- Я его обогнал, - заученно ответил Норвич. Лир вновь легко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, которыми он тоже гордился.
- Всё ясно, - просто ответил он. - Граф Аспен, Августус.
После обмена любезностями, Лир направился дальше, к группе молоденьких фрейлин, успевших занять позиции возле створок.
- Я ему не доверяю, - заявил Августус, когда Хаггарт отошел на некоторое расстояние. - Он... такой скользкий...
- А я так вообще бы таким при рождении пуповиной обматывал горло и подвешивал бы на первой попавшейся осине.
- Чем же он вам так не угодил? - раздался мягкий, словно кошачий, голос позади собеседников, где неслышно подошел Вильям Рейнард.
- Герцог Рейнард, мое почтение, - улыбнулся Аспен, чуть склонив голову, как того требовал статус графа.
- Желаю здравствовать, ваше высочество, - менее почтительно, но все же отчаянно стараясь подражать в мягкости и уверенности Уоллесу, произнес Августус.
- Приятно видеть, что Вы всё еще живы, граф, похоронив три жены, - слегка ядовито попривествовал Аспена Вильям.
- Неужели Вы знаете об этих ужасных событиях, герцог? А я думал Вы, как обычно, отсиживаетесь в своем замке* и не слышите последних новостей. Ведь стены у Вас толстые...
Вильям, и так со старанием держа на своем лице улыбку, вмиг посуровел, бесстрашно взглянул Уоллесу в глаза и, попрощавшись, двинулся дальше. Вслед ему раздалось громкое хохотание графа. Августус неуверенно хихикнул, не желая отставать от Уоллеса.
- Я поражаюсь Вашей выдержке, граф. Вы так легко общаетесь с человеком, который выше Вас...
- Где же он выше, Августус? Разве только, если встанет на каблуки, которые носила моя жена Изабель...
- К слову, Вы знаете всех при дворе? - спросил Августус, разглядывая девушку в темнозеленом платье, оттенявшем светло-рыжие волосы, уложенные в хитрую прическу. - Вон та девушка, Вы ее не...
- Скажем так, - ухмынулься, перебивая, Уоллес, - вон тут девушку попортить я не успел, если Вы это имеете ввиду. Поскольку вижу ее, кажется, впервые. Но большую часть присутствующих здесь господ я все же знаю. Смотрите, вот этот надутый индюк, больше похожий на голодного льва, - Вильям Рейнард. Мы с ним только что беседовали, если Вы еще помните. О, глядите, а к нему уже спешит молодой Лампорт, Раймон, если я не ошибаюсь. Думает, королевская туника скроет его фамильные черты лица, которые не узнает разве что слепец. Уж и не знаю, кто хуже - Рейнарды или Лампорты. А нет, знаю. Смотрите - граф Аларик Комьер. Вот, поглядите, - Аспен указал на гобелен, видневшийся чуть вдали, на которой был изображен Бенедикт Комьер**. - Какая, буквально-таки, портретная схожесть! Мальчик повторяет путь своего "великого" предка. Тот тоже когда-то был чистеньким, как свежевыстиранные чулки моей новой спутницы, Рашель Киото.
Августус вновь неуверенно хихикнул, уже заметно смелее, чем в предыдущий раз. Его глаза, излучавшие алчность и презрение, вцепились в лицо Комьера, который как раз проверял посты.
- Нет, вы только посмотрите! - хмыкнул Аспен. - Само воспоминание выползло со страниц древних свитков! Из страны оленей прибыл сам барон фон Штенберх. Интересно, его друг Твиггер еще не превратился в прах на своих островах?..
Норвич хотел что-то сказать, но граф уже продолжал:
- А вот это... - протянул Уоллес, изучая взглядом новую девушку, - судя по всему, леди Амальтея Эйнхорн.
Его взгляд начал свое путешествие от стройных ножек, спрятанных за нежно-голубым шелковым платьем, затем переместился к осиной талии, задержался на упругих округлостях в районе груди и остановился на миловидном лице.
- Кто-кто? - достаточно тихо переспросил Норвич, тоже глядя на Амальтею.
- Амальтея Эйнхорн, если мне не изменяет память - невеста молодого Мидлстайна, друга нашего короля.
- Амальтея Эйнхорн, - повторил Августус, чуть сощурившись.
- Да-да, что Вы заладили?.. О! А это, кажется, Ваша прекрасная Лилит! Ба-а-а... да она сегодня просто великолепна! С кем это она? Ах, да... с братом, Бенедиктом.
Августус с неудовольствием оторвал свой взгляд от Амальтеи и повернулся, чтобы взглянуть на свою невесту.
- Куда это направился Бенедикт? - меж тем продолжал Уоллес. - А-а-а... здесь уже присутствует наш добрый друг герцог Корвин... Пожалуй, нам стоить пойти и засвидетельствовать ему своё почтение.
В тот момент, когда собеседники стронулись с места, двери распахнулись, и по коридору, окруженная четверкой гвардейцев, к ним вышла принцесса. Аспен тут же склонился в поклоне, и Августус, слегка растерявшись, последовал его примеру.


__________

*Аспен имеет ввиду тот случай, когда Вильям, во время боевых действий на континенте, сидел в родовом замке в то время, как его отец и два старших брата сражались за короля.
**Бенедикт Комьер - (1018 - 1069; 1058 - 1068) - второй десница короля Джона III Элленрофа, который пользовался подозрительностью своего сюзерена и умело убирал своих конкурентов. В частности, заключил в тюрьму (а некоторых и казнил) таких лордов, как Эрик Твиггер, Анакейн Малихер, Магнус Скрапсворд и других.

Королева, окруженная служанками, старательно облачавшими ее в выбранный наряд, вновь улыбнулась и обратилась к своей фрейлине:
-А вы леди Лерлиннь отправляйтесь же к себе и переоденьтесь. Не можете же вы в таком виде появиться на ужине.
Королева и Шерилл заговорщицки улыбнулись друг другу, и леди Лерлиннь, поклонившись, вышла из комнаты. Мягкими шагами она пересекла переднюю, окидывая внимательным взглядом примолкнувших фрейлин, и вышла в коридор, еле сдерживаясь, чтобы бегом не помчаться к себе.
Вечный женский вопрос "Что надеть?", не способный озадачить разве что Еву до вкушения запретного яблочка, как ни странно Шерилл не тревожил. У каждой дамы, проведшей при дворе не один месяц, весь гардероб был тщательно рассчитан и каждому наряду определена очередность надевания и повод для оного. Если ты уже давно находишься близ королевских особ, то роскошь щеголять каждый день в новом платье вещь абсурдная, но зато искусство правильно распределить ношение каждого платья так, чтобы к тому моменту, когда ты оденешь его повторно, его уже мало кто мог узнать, прекрасно осваивается.
Шарлота, предупрежденная о предстоящем выходе своей госпожи запиской, присланной Шерилл еще до конной прогулки, уже приготовила и платье, и всевозможные пыточные приспособления, призванные подкорректировать и приукрасить природные данные.

Спустя полчаса Шерилл уже стояла перед своей госпожой.
-Милорд Десница не будет присутствовать, а так почти все уже собрались,- мягким голосом сообщила она королеве,- ждут только Вас и Его Величество. Вы хотите прийти заранее и ждать со всеми выхода короля или предпочтете, чтобы Ваш сын и лорды подождали Вас?-
Провокационными были не только слова фрейлины, но и ее вечерний туалет, что ей было не очень свойственно. Шелковое струящиеся платье цвета мокрой мостовой, отделанное белой шнуровкой и белыми кружевами, несколько вольно оголяло плечи, кокетливо прикрываемые мелко завитыми волосами. На обоих запястьях красовались браслеты из пяти нитей мелкого жемчуга, соединенных серебряными перемычками; жемчужное же ожерелье в десять жемчужных нитей разной длинны прикрывало шею и грудь.

Лилит не хотела опаздывать на ужин, впрочем, и приходить слишком рано в ее привычки тоже не входило. А потому через широкие двери зала она вошла под руку с братом именно в тот момент, когда внутри уже собралось достаточно народу, но все только рассаживлаись, да и многих гостей еще не было.
- Я осталю тебя, сестренка, - и Бенедикт тут же двинулся куда-то в сторону.
Лилит безразлично пожала плечами: собственно, дела брата ее не особенно интересовали в данный момент.
Платье из зеленого шелка мягко струилось вниз, только подчеркивая ее тонкую талию и высокую грудь. Впрочем, в последнем изрядно помогал и туго затянутый корсет. Тонкий золотой пояс тускло поблескивал, как и браслеты на ее изящных запястьях, и ожерелье с крупными изумрудами. Точно такие же камни (или очень похожие на них) капельками украшали золотистые волосы девушки, уложенные в сложную прическу, так что только одна прядь кокетливо падала на оголенное плечо.
С тонкой, едва заметной улыбкой на красивых губах Лилит оглядела зал.

...ждут только Вас и Его Величество. Вы хотите прийти заранее и ждать со всеми выхода короля или предпочтете, чтобы Ваш сын и лорды подождали Вас?

Лианна Ярнгольд ненавидела куда-либо опаздывать, но долгое пребывание при дворе научило ее, что кроме истинных добродетелей существуют иные, тоже весьма полезные во многих случаях. Сейчас как раз был один такой случай.
- Мы выйдем заранее, - королева обвела взглядом стайку фрейлин, свое небольшое воинство, - чтобы никто не мог обвинить нас в невнимании к королю. Но по дороге...
Она повесила на пояс небольшой кинжал в черненных серебряных ножнах; этикет - этикетом, но вооружаться ее величество предпочитала самостоятельно, пусть даже такой с виду безделицей.
- Но по дороге мы задержимся и полюбуемся мокрым двором, каким-нибудь особо ценным гобеленом или просто дождем. Думаю, что войти в обеденный зал в ту секунду, когда наш сын будет готов взорваться гневной тирадой, будет весьма уместно.

Шуршащий дождь был насыщен шорохами и скрытыми от общественного слуха звуками. Можно было часами стоять на этом балконе и слушать, как вода, льющаяся вниз, колотит по желобкам и листьям сада, как внизу, так далеко, словно в другом мире, кричит патруль, уверяя, что он жив и что у него все в порядке. Были слышны звуки где-то позади, звуки деланного веселья и имитированного смеха, возгласы и лживые заверения в вечной преданности...
Ричард склонил голову, облокотился о перила и прикрыл глаза, стараясь отрешиться от всего этого, стараясь слиться дождем и стать каплей в этом мире. Сэр Эррен и Гилрой, вступившие в смену, осторожно вышли с балкона и встали у его входа, в тени, пытаясь не потревожить покой короля.
Шурша по каменным плитам пола длинными юбками и шлейфами, небольшой отряд прошествовал по длинной галерее. Некоторые фрейлины с завистью поглядывали на бархатное платье королевы; вот уж кому не было зябко во время дождя, так это ее величеству! Интенсивность взглядом усиливалась, стоило Лианне остановиться у очередного окна, чтобы "вдохнуть приятной и влажной свежести", как она утверждала. Порой дождь навевал на нее скуку, но теперь по большей части - грусть. "Генрих, ты - грязная вонючая, вечно пьяная скотина, как ты посмел умереть так рано, а?"
- Ваше Величество, - из тени выступил вперед сэр Эррен, и, как командующий "королевским отрядом", поприветствовал королеву, приложив кулак к груди и чуть склонив голову. - Рад видеть Вас.
Идущий чуть позади королевы сэр Тобиас одобрительно кивнул, тоже приветствуя гвардейца, о котором был самого высокого мнения.
- Сэр Эррен... - начала королева и замолчала, увидев сына.
Кажется, ее маленькая хитрость не удалась. Ричард занимался здесь именно тем, чем собиралась заниматься Лианна. "Как бы он ни отрицал, но он сын своей матери..."
- Я тоже рада вас видеть. И вас, Ваше Величество.
Королева присела в предписанном регламенте реверансе.
Он оторвал взгляд от струй дождя и повернулся на звук ее голоса.
- Мама... - на миг, на секунду, на какое-то неуловимое мгновение он стал похож на того маленького мальчика, которого собирали в дорогу, на далекий север, занесенный снегами, к барону фон Штенберху, и когда он, стоя в своей комнате, вот точно также произнес "мама", не понимая, почему его отправляют туда одного, без Эрика. Голос его дрогнул, сломался, ощутимо пошел трещинами, и поток скапливаемой, старательно сдерживаемой внутри энергии готов был выплеснуться наружу, захлестнуть короля с головой. Но он был королем, и это мгновение миновало, лишь только Ричард сжал ладони в кулаки, сцепил зубы, не позволяя себе сломаться именно сейчас. Нельзя. Сейчас - нельзя. Ни в коем случае. Нельзя. Мама... Нет, нельзя!
Он жестом пригласил ее присоединиться к себе, чуть отодвинувшись в сторону, чтобы не загораживать перила своим телом, и взгляд его скользнул по фрейлинам, задержавшись на державшейся чуть позади королевы девушке в сером платье с восхитительным ожерельем на груди, с оголенными плечами и прекрасными завитыми волосами. Задержался, и тут же, усилием воли, скользнул дальше, едва заметно подавая сигнал сэру Эррену, и тот, вместе с выступившими вперед Гилроем и Тобиасом, встали в проходе, не пропуская фрейлин.
- Ричард...
Королева выпрямилась во весь свой рост.
- Почему не присоединяешься к гостям?
Он взглянул ей в лицо, неожиданно поняв, что практически одного с ней роста. А он-то всегда считал, что ниже матери... Значит, хоть в чем-то он похож на отца. Хоть в чем-то...
- Они могут и подождать, - нехотя признал он, вновь возвращаясь взглядом к дождю. - Я хотел подумать. В тишине.
- Что ж... тогда не буду мешать, - Лианна растянула губы в привычной ничего незначащей улыбке. - Королевские думы - на вес золота.
Он раздраженно передернул плечами:
- Ты мне не мешаешь. Ты, вроде как, все еще королева. А значит, королевские думы - это и к тебе относится, разве нет? - он вновь взглянул ей в лицо. - И ты, как бы там ни было, моя мать. Можешь и постоять со своим сыном. Хотя бы ради приличия.
Края губ Лианны дрогнули уже по-настоящему.
- Как пожелает Его Величество.
Она положила одну ладонь на мокрый камень баллюстрады, вторую протянула навстречу дождинкам, ловя их и позволяя скатиться по запястью. Рассмеявшись, королева припала губами к руке; дождь был сладким на вкус. Ричард некоторое время следил за ее действиями, чуть прищурившись и недоуменно приподнимая брови при смехе матери. Затем сам попробовал поймать пару капель, но, почувствовав себя глупо, отдернул руку обратно.
- Его Величество желает, чтобы Ее Величество вспомнило хотя бы про имя, данное Его Величеству Ее Величеством при рождении, - он улыбнулся. Слабо, безнадежно, даже не помышляя о том, что мать оценит шутку.
Лианна расхохоталась. "Как будто это можно забыть!" И вновь протянула ладонь под дождь, бросив косой взгляд на отпрыска.
- В высшем титуле кроется лишь одно преимущество, Ричи. Лишь одно.
- Какое? - он еще не верил в то, что мать смеялась. Он отвык слышать ее смех. Отвык вообще ее видеть.
- Мы можем вести себя как хотим, даже глупо. И ни на кого не обязаны оглядываться, - она протянула ему ладонь, полную дождевой воды.
- Я так не умею, - он обмокнул палец в воду и провел им по своим ресницам, сгоняя закравшийся сон. - Я вообще пока ничего не умею. Я даже убивать не умею. Тот человек с площади, этот послушник Жильбер... они все являются мне во снах. А, думая о предстоящем ужине, где на меня будут таращиться глаза не только Людвига или Рейнарда, но и таких волков, как Аспен с Корвином, я попросту не могу найти себе места. Даже в сновидениях!..
- Кажется, зря ты пренебрегал охотой, Ричи, - королева поправила выбившийся локон, подумала немного, закрутила мокрыми пальцами непослушную прядку. - Тогда бы перестал бояться волков. Тех, что на двух ногах, потому что они не слышали о благородстве тех, что на четырех лапах. Идем. Нас ждут.
Ричард выпрямился, с тоской оглядел сад, где промелькнул патруль, огласивший окликом пространство вокруг себя, после чего предложил матери руку:
- Позволь, я сопровожу тебя в зал.
Лианна оперлась на руку сына; если не смотреть, можно было представить, что она шла рядом с Генрихом.
- Мне нужно знать, кому отец доверял. Мне нужно твое мнение по этому поводу. Ибо, если я не могу доверять тебе, я не могу доверять никому.
Ее Величество согласно опустила ресницы. Фрейлины двинулись следом за королевской парой, а по краям выстроились гвардейцы короля и королевы. Процессия очень быстро достигла зала, где собрались уже все гости, и где за главным столом уже восседала Ее Высочество Мелисса.

- Ее Величество, Лианна Элленроф, и ее сын, Его Величество Ричард Элленроф, помазанник Божий и владыка Синерайса! - рявкнул, перекрывая гул в зале, герольд у дверей, и гвардейцы разом опустили щиты на пол, дабы скрежетом привлечь внимание гостей ко входу.
Со всех сторон тут же полетели выкрики и заверения в вечной преданности, любви к королю и королеве. Все гости почтительно встали, приветствуя своего повелителя. И Ричард, не сдержавшись, поморщился. В его глазах рябило от сверкающих драгоценностей, от красоты и шелка, одетых на гостях, от лиц и улыбок, от света факелов и свечей, от бликов с посуды...


(написано совместно с SonGoku)

   Коннетабль быстро шёл через многочисленные анфилады дворцовых коридоров. Это маленькое путешествие успело ему порядком надоесть. Некоторый ужас временами охватывал Рауля, когда он понимал - насколько легко здесь заблудиться человеку, который впервые в замке. Сейчас, по некоторым разговорам Боллард понял, что будет вечерный ужин в главной, дворцовой зале, где должны были собраться все графы и многочисленные бароны, а так-же некоторые герцоги.

   С этими мыслями, после долгих перечислений возможных гостей, Рауля посетил логичный вывод - она то-же должна там быть. Конечно он имел ввиду Люси, которую смел называть так, лишь в мыслях и при Блямсе.

   Несравненная... Было-бы несколько неловко смотреть ей в глаза после письма. Как она отреагирует ? Что скажет ? Поймёт-ли ?

   Боллард повернул в очередной раз и спустившись по лестнице, оказался перед своей дверью. Протянув руку, он дотронулся до холодной стали и толкнул дверь от себя, после чего вошёл в комнату.
Там он поспешил к своему шкафу и принялся в спешке переодеваться. Нарядный мундир с золотыми нашивками коннетабля, алая перевязь через плечо и небольшие ножны с кинжалом, украшенным драгоценными камнями, на поясе. А вот и длинные ботфорты, с начищенными до блеска пряжками, В таком, уже готовом виде, Рауль подошёл к зеркалу и улыбнулся своему отражению.

   Я должен её увидеть, обязательно. Я уже спешу к тебе !

   Боллард прикрыл за собой дверь и быстрым шагом устремился в главную королевскую залу, откуда уже доносились громкие приветствия короля и королевы. Оказавшись в зале, коннетабль скользнул в сторону остальных вельмож, предарительно махнув рукой гвардейцам, чтобы те не глазели в его сторону.

Сообщение отредактировал Леонардо да Винчи - 4-04-2006, 11:24

Мелиссе уже было невообразимо скучно, хотя торжественный ужин ещё и не начинался. Она старалась ничем не выдавать своих чувств, приветливо улыбаясь и отвечая всем, кто с ней заговаривал.
Как принцесса ни старалась, Анри ей почему-то углядеть не удалось. Она в принципе знала, что посол должен присутствовать на этом вечере, но где именно он находился?..
"И почему я хочу снова его увидеть? Он же ничем не отличается от других придворных. Хотя, мне-то откуда знать? Ладно. Нет его, ну и Бог с ним!"
Мелли прекратила отвлекаться и с нетерпением начала ожидать появления брата, который смог бы хоть как-то облегчить её одиночество. Да, Мелисса, несмотря на множество людей вокруг, чувствовала себя ужасно одинокой. Ждать пришлось долго, но вот наконец появились и король с королевой.
Принцесса вежливо встала, приветствуя их. Глаза её обрадованно засияли, а улыбка получилась куда более искренней, чем большинство вежливых гримас гостей и придворных.