Карибское Море, Эпоха Пиратства

[Лиссандра >>>]

Мышара

На пути Катриссу то и дело окликали знакомые и незнакомые мужчины, отвешивая ей комплименты, от скромных до вызывающих, а завистливые женские взгляды провожали итальянку до самой пристани, где пришвартовался корабль. «Санта Люсия» - гласили буквы на высоком борту.

Изящная каравелла мирно покачивалась на волнах, а на ее палубе туда-сюда сновали матросы, занятые каждый своим делом. Между ними чинно прохаживался огромный рыжебородый моряк, строго поглядывающий по сторонам и следящий, чтобы никто не отлынивал от работы. Время от времени он отдавал какие-то приказы, и люди продолжали трудиться с удвоенной силой. Флаг был опущен, поэтому определить, кому принадлежало судно, не было возможности, а с большого расстояния распознать говор не представлялось никакой надежды.

[Centurion >>>]

Латигрэт

Размеренная жизнь Эль-Котуи текла своим чередом, где-то играла музыка, не иначе свадьба у кого-то, где-то лаяли собаки, всё как всегда, всё как везде. Тихонько скрипнула калитка у дома где жила с родителями Сабрина, послышались быстрые шаги, а потом в дерь застучали.. хотя нет, "застучали" - это не то слово, в дверь забарабанили со страшной силой, так будет вернее. Мать девушки открыла и ей в обьятья упала лучшая подруга дочери рыдающая и размазываюшая слезы по щекам, именно та подруга, у которой был брат-красавец...
Когда девушку усадили за стол и напоили отваром валерианы она наконец смогла поведать короткую, но ужасную историю смысл которой можно передать одной фразой:"Её брат вышел в море на лодке, попал в шторм и погиб..."

[Латигрэт >>>]

Расцветка лица Сабрины не стала откровенно хамелеонской лишь благодаря густому загару. Естественно, по окончании рассказа успокоительной травки хлебнули все дамы, а старший Каденьер помянул юного рыбака чем покрепче, после чего слушатели разделились. Взрослые удалились к родителям подруги, а младшее поколение с хлюпающими носами осталось в доме.
Хлюпанье продолжалось довольно долго, тем более обе девушки понимали, что сейчас уже не в одном доме варят валериану, и печаль осиротевших родителей не из тех, когда младшие и посторонние могут утешить.
В итоге тот вечер прошел в тишине (не везде), и воспоминаниях. Уже в темноте Сабрина попрощалась с подругой, проводив ее до ставшего траурным дома, и отправилась на берег.
Ленивый прибой, накатывавший на золотые пески пляжа, плохо вязался с тоскливым настроением девушки. С того вечера, когда они весело работали у пристани, сопровождая привычный труд захватывающими байками, на который утонувший был мастером, прошло всего несколько дней. Несколько, заполненных ожиданием возвращения, и снова этой тихой радости – хорошая работа, хорошие рассказы, с хорошими друзьями. И вот чем это ожидание закончилось.
Отголоски штора были заметны в гавани Эль-Котуи, но кто же утром думал, что просто свежий ветер нес такие следы?..

В своих размышлениях Сабрина не заметила, как прошла рыбацкий пляж у селенья, и брела уже по внешнему берегу гавани. Море тускло фосфоресцировало, позволяя идти по кромке воды без опаски споткнуться или встретиться лбом с наносными деревом.
И вывод, последовавший за столькими часами грусти, сформировался одновременно с усталостью. Юная Каденьер додумалась, что мир плох, потому что штормит только когда не надо. И с открытием сей глубокомысленой истины уселась на одну из коряг, выброшенную тоже какой-то бурей, тем более ноги прямо дали знать, что сил в них не осталось.

[Дамиана >>>]

По-настоящему Н’Ганга испугалась только один раз: когда она, спеленутый веревками живой груз, заглянула в блестящие глаза матросов. Да лучше испустить дух под бичом, чем под двадцать первым мужчиной – а мулатка была уверена, что умрет, если не от муки, так от позора... А еще Лу знала: она не уступит так просто. Первый, кто захочет взять ее силой, очень сильно пожалеет, что не додумался сначала вставить ей в зубы кляп.
Но прошло много дней с той минуты, как ручка миз Ласарильо прикоснулась к ее руке. Нынешняя, свободная Лу не боялась никого и ничего. Смерть? Зато в схватке или в волнах ставшего родным моря! Позор? А вот этому – никогда не бывать.
Н’ганга взвесила в руке тяжелый мясницкий нож.
- Если открою, так для того, чтоб плеснуть кипятком тебе в рожу, - спокойно посулила она. – Скажи свое имя и зачем приперся, а не то катись к черту!

Сообщение отредактировал Дамиана - 19-07-2005, 23:47

[бабка Гульда >>>]

Старуха устремила в глаза молодому человеку странный, мерцающий, проницательный взгляд.
-- Не твоя мать? -- переспросила она с обманчивой мягкостью. -- А ты уверен? Ой, моряк, насквозь тебя вижу! Готова поклясться хоть христианскими святыми, хоть индейскими демонами -- про родную-то мать ты ничего не знаешь!..
Тут и разыгралась за соседним столом странная сцена, которая завершилась отлетом Ласарильо через порог.
Интерес Хаффи к собеседнику тут же резко упал.
-- Вот и договорились, -- приветливо сказала она, вставая. -- Сейчас принесут энчиладас. Я велю девочкам приветить дорогого гостя... Эй, Джулия, Розетта -- обслужить капитана...
Отойдя от стола, Хаффи подозвала смуглого чумазого мальчишку, что шатался меж столов, ожидая, не перепадет ли что из объедков.
-- Эй, Пако!
И зашептала что-то ему на ухо.
Парнишка понятливо кивнул и метнулся за дверь.
"Этот успеет, -- довольно улыбнулась Хаффи. -- Догонит Ласарильо... проследит..."
Не то чтобы старуха любила лезть в чужие дела -- нет, обычно она предоставляла этим самым делам идти своим ходом. Но старалась о них знать. На всякий случай.
-- Хосефа-а! -- крикнула она на кухню. -- Выйди-ка сюда! Энчиладас у тебя скоро будут готовы?.. Ага, хорошо, только перец не клади... Видишь вон того моряка? Запомни на всякий случай. Он специи не любит -- перец для него не класть ни в какое блюдо!
-- Как, сеньора, даже в квесадильяс?! -- Угольно-черное лицо кухарки посерело от ужаса при мысли о таком кощунстве.
-- Даже... Каких только чудаков не бывает, верно?..
"Сложный паренек... -- размышляла Хаффи, поглядывая на крепко окосевшего Пройдоху. -- Казалось бы, такие в капитанской каюте дольше суток не засиживаются. Буен, горяч, неосторожен... но, может быть, все-таки умен?.. Тогда его ждет большое будущее...Ладно, посмотрим, каков он будет на трезвую голову!"
-- "Ты не моя мать..." -- тихонько повторила она вслух. -- Ясное дело, не твоя! Был бы у меня такой сын -- во младенчестве в корыте утопила бы...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 21-07-2005, 15:39

[Лиссандра >>>]

Last Unicorn

В день отъезда Эйнхорн еще раз проверил все документы, бросил взгляд на письмо от Его Величества короля Карла II губернатору Порт-Ройаля и убрал его в шкатулку к остальным бумагам. Повернув ключ в замке, сэр Ричард подозвал слугу и передал ему резной сундучок. Всё было готово к отправлению на Ямайку. Всё и все. Кроме него. Впрочем, адмирал уже смирился со своей участью, видя, как его дочь радуется переезду в колонии; для нее это было увлекательным приключением и возможностью повидать что-то еще, кроме привычных ей лондонских будней.

К дому Эйнхорнов, гремя колесами по мостовой, подъехала запряженная парой гнедых карета. Недовольный ранней поездкой кучер клевал носом, проклинал стелившийся по земле утренний туман и сам лондонский воздух, от которого веяло сыростью и ломило кости. Даже солнце не хотело появляться в такую погоду, чтобы своими лучами согреть промозглый город. Завидев из окна остановившуюся у парадного входа карету, гувернантка постучалась с Амальтее:

- Поторопитесь, госпожа! Карета прибыла, не заставляйте папеньку с маменькой ждать! Вы знаете, как адмирал любит пунктуальность.

[Мышара >>>]

Катрисса остановилась на мостках и принялась беззастенчиво разглядывать как судно, так и команду. Она делала так уже сотни раз – глупостями занималась, ведь вариантов может быть только два: он либо сбежал и сюда больше не сунется, зачем тогда ходить? Или он все же в слишком затянувшемся походе и не имел возможности доселе предстать пред очи ясные жены: ну мало ли может быть причин, в самом деле – в шторм попал и выбрался на необитаемый остров, поссорился с капитаном где-нибудь в Китае и теперь тщетно пытается устроиться на судно, идущее в Атлантику. А то и ввязался в рискованную авантюру на другом конце света и кто знает, возможно, привезет большой куш, который позволит им переехать из захолустья в большой город. Но в этом случае первое, что Гастон сделает, пристав к берегу – это помчится радовать женушку своим присутствием. Если же он пошел на корм рыбам, то здесь ей делать и подавно нечего. Так что занятие ее не имело ни малейшего смысла, но надо же чем-то заниматься. К тому же она давно уже придумала себе предлог, по которому могла встречать корабли – у нее были вопросы к команде.
Она как раз заприметила себе удачного кандидата на роль пытуемого своим любопытством. Какой-то матрос, загорелый до цвета кофе плевал в воду, перегнувшись за борт. Катрисса поморщилась, но подошла поближе и крикнула:
- Послушайте, сударь, нет ли у вас минутки, чтобы ответить мне на вопрос? – добавила к этому обворожительную улыбку, и можно было считать – ввела в заблуждение касательно своей личности.
Матрос разулыбался, сверкнув удивительно белыми зубами, и ответил сиплым голосом:
- К вашим услугам, сударыня.
- Мне очень нужно знать, не попадался ли вам в ваших странствиях бриг «Северная звезда»?
Матрос замолчал, судя по выражению лица, пытаясь что-то припомнить, кончилось это тем, что он пожал плечам и покачал головой:
- Нет, сеньорита, такого брига я не помню…
- Ты чего, Джон! – вдруг раздался другой голос и у борта появился еще один моряк помоложе да побледней, - совсем память пропил? Это ж та старая посудина, которой об заклад бился Шепелявый Сэм, он чуть не проиграл ее в кости какому-то молодчику, ты же сам с Сэмом ром глушил, - пихнул он его в плечо, будто побуждая шевелить мозгами, и тут же уставился на Катриссу, заулыбался.
- Ах точно, ты прав, Луи! Я вспомнил это корыто!
Взгляд Катриссы засветился надеждой, она даже заикаться начала от волнения:
- Ск-кажите, а не помните ли вы матроса Гастона Альваро, он как раз служит на этом судне!
Теперь в затылках чесали оба и на этот раз первым просиял Джон:
- Ага! Это такой рослый чернявый детина?
- Да! Он самый, - едва не взвизгнула она.
- Помню я его, а что за интерес, сударыня?
- Просто… - она чуть призадумалась – узнают, что она замужем и могут перестать быть такими любезными, ведь пока есть потенциальная возможность провести с ней ночь, они будут сама учтивость и терпение, а уж потом можно наплевать на условности и послать их к чертям. - Он муж моей подруги и давно не возвращается, она очень переживает, и я вот хожу, узнаю, а жив ли он. Давно ли вы видели его?
- Так… в Порт-Ройяле мы были месяц тому назад, а с Сэмом пили перед отплытием туда, значит это было два с половиной месяца назад. Только Альваро на «Северной звезде» больше не служит – погнали его за дебош. Теперь он устроился, кажется, к какому-то флибустьеру – они при мне обмывали сделку.
Пират? У Катриссы по затылку расползся неприятный холодок.
- А он часом не обмолвился, не собирается ли заглянуть домой?
- Ха! Сударыня, я думаю, что это вряд ли, во всяком случае, хромой Мими он говорил, что жениться его не заставит сам морской бог и что за любовь он готов только платить чистоганом, чтобы всегда знать, что получит взамен, и сколько ему это будет стоить. Ну да Мими берет недорого, так что он не разорился. Стало быть, брехал он, что свободен как зюйд-вест? Жена имеется? – Джон и Луи громко расхохотались, видимо насмехаясь над участью обманутой второй половины коварного Альваро.
«Вторая половина» вспыхнула как порох.
- Что смешного? – рявкнула она, оба матроса сразу замолчали, может сообразили, что при подруге над пострадавшей смеяться нехорошо, толи заслышали в ее голосе угрозу.
- Простите нас, сударыня, - они тщетно пытались сдержать хохот.
От ярости у Катриссы отнялся язык – такое было с ней в первый раз, обычно он наоборот развязывался. Она удивилась, потом вспомнила, что в ярости, горе и отчаянии и, развернувшись на каблуках, дунула прочь с пристани домой – рыдать и крушить посуду.

[Лиссандра >>>]

higf

- Губернатор рвет и мечет! – почесав затылок, сказал один из охранников другому. На посту все было тихо, и двое солдат не знали, как убить время, вот и сплетничали, как старые курицы, в тени навеса, скрывшись от послеполуденных лучей.
- Еще бы! – поддакнул другой. – Такого разбоя давно не было в наших водах. И ведь хватило у пиратов наглости напасть на тот корабль…как бишь его?
- Кого?
- Корабль!
- Какой?
- Ну тот!
- Пиратский?
- Да нет, захваченный!
- Захваченный – значит, уже пиратский!
- А был нашим!
- Был да сплыл!
- И нету теперь!
- Теперь не наш…
- А ловко повязали!
- Подошли под английским флагом и….
- Хвать!
- Из всех пушек по парусам!
- А потом абордажные крючья как….А пираты, хуже бесов, как начнут резать всех!
- Тебя ж там не было, чего заливаешь?!
- Будто ты был! Эй, смотри!
- Что?
- Справа, начальник гарнизона идет!
- Полундра!
- Враг по правому борту!

Солдаты быстро разбежались, поправили мундиры и заняли свои посты, будто так и стояли всю смену кряду.

[Last Unicorn >>>]

Амальтея, вихрем забежав в комнату, подгоняла служанок, чтобы те быстрее укладывали вещи. Выгнав одну из своей комнаты, молодая леди с трудом отодвинула шкаф и достала объемистый сверток.
Положив его на кровать, девушка задернула шторы и принялась его развязывать.
-Госпожа!-раздалось из-за двери.
-Да, да...-наконец, справившись с узлом, девушка достала белую рубашку, темно-бордовые штаны, широкий пояс и пару высоких сапог на застежках-ремешках.На ремешке были специальные крепления для пистолетов. Девушка любовно провела по всему этому сокровищу рукой-все эти вещи она купила когда-то давно на рынке, не показывая отцу. Именно так она представляла, что должны одеваться пираты..Точнее, пиратки...
Вздохнув,она быстренько завязала все это добро и запихнула в сундук, приказав слугам отнести это в карету. Отец, конечно же не заметит...
Она обязательно встретит пиратов...Она купит себе шпагу и пистолет и наймет себе команду, а потом...
Многие мысли сейчас роились в голове наивной девушки, которая начиталась романов о пиратах...Ведь реальность могла оказаться совсем не такой, какой представляла себе молодая леди.
Стуча каблучками и прихватив одной рукой подол платья, она спустилась вниз.
-Отец, я готова...Вы уже приготовили карету?-светлые локоны выбивались из элегантной шляпки, молоденькое личико светилось румянцем. Она улыбнулась отцу, и с помощью лакея села в карету.

[Лиссандра >>>]

Last Unicorn

На причале семью Эйнхорнов уже поджидал эскорт, сопроводивший адмирала с супругой и дочерью на борт «Альбатроса». Едва оказавшись на палубе брига, они встретились с его капитаном, невысоким пожилым англичанином. Несмотря на рост и заметное под камзолом брюшко, тот держался с достоинством, сделавшим бы честь самому королю. Поприветствовав адмирала и галантно поцеловав кончики пальцев дам, моряк представился капитаном Стюартом и заверил почтенное семейство, что сделает все от него зависящее, чтобы путешествие стало для них приятной прогулкой. Проводив пассажиров судна по каютам, Стюарт немедленно начал отдавать приказания, подготавливая корабль к отплытию.

*через некоторое время*

Капитан оказался добрейшей души человеком: общительный, веселый и неуемный, подвижный, будто юноша, и очень любящий свой бриг.

- «Альбатрос» - самое прекрасное судно, на котором мне довелось плавать, - говорил он, прогуливаясь по палубе с адмиралом и Амальтеей, - а уж поверьте моему слову, я повидал немало кораблей в своей жизни. Этот бриг быстроходен, он домчит вас до Порт-Ройала в мгновение ока. – Стюарт поднял глаза к английскому флагу, развевающемуся на ветру. Эйнхорн проследил за его взглядом и, вздохнув, спросил:
- Говорят, в Карибских водах много пиратов, которым все равно, под чьим флагом мы плывем.
- О, не беспокойтесь, пиратам маневренный и быстроходный «Альбатрос» не по зубам. Вы пытались когда-нибудь поймать рыбу голыми руками? Не правда ли, это бессмысленная затея? Вот так же и с моим красавцем!

[Last Unicorn >>>]

"Альбатрос" был прекрасен...Пока слуги заносили их вещи, девушка багополучно обошла весь корабль, с жадностью расматривая каждый парус, каждый канат...
Капитан Стюарт был очень мил и обходителен, рассказывая о корабле. Но молоденькая девушка никак не могла усидеть на месте-морской воздух, прохладный ветерок, грозивший сорвать шляпку, гомон моряков.
Но когда капитан заговорил о пиратах, девушке вмиг стало интересно. Она повернулась к нему, и услышав, что пираты их даже догнать не смогут, немного растроилась.
-А что,-решила и она вставить свой вопрос,-на ваш корабль ни разу не нападали пираты? -девушка стала с другой стороны капитана, ожидая его ответа.
А тем временем она краем глаза проследила, как ее драгоценный сундучек занесли им в каюту...Кстати,так мило предоставленную самим капитаном.(Ами там уже успела побывать)

[Centurion >>>]

Ровно в назначенное время два судна вышли из порта на Ямайке. Никто не знал ни куда они плывут, ни зачем. Даже члены их собственных экипажей. Корвет "Королевский Крест" был не очень новым кораблем, он служил старушке Англии уже более десятка лет, однако выглядел так, будто только вчера сошел с верфи. Джонатан был поборником чистоты и команда драила судно каждый день. Люди на корабле служили разные, однако всех их обьединяла железная дисциплина, во многом это тоже было заслугой Кэрнуолла, долго он добивался этого, однако сейчас весь экипаж представлял собой четкий и слаженный механизм способный действовать как единое целое.
Ветер был попутным и наполняя паруса двух кораблей нёс их вперед - в Атлантику.

[Лиссандра >>>]

- Ну что, проветрилась? – мужчина пнул Изабеллу, распластавшуюся на земле, окованным мыском сапога в живот. В животе забулькало. Карлик беспомощно стоял рядом, опасаясь ввязываться в стычку с превосходящим по силам противником: рыбацкая лодка не выстоит против фрегата, как бы ни старалась. Тем временем незнакомец вздернул Ласарильо за шиворот, поставив ее на ноги, и зашипел ей прямо в лицо, тихо, чтобы его слова не смог разобрать никто другой. Бледная, как смерть, Изабелла молча кивала, не сводя глаз с переносицы пирата, отчего казалось, будто она окосела окончательно.
- Все поняла? – рявкнул моряк.
- А…Аг…Ага. – пролепетала заплетающимся языком испанка.
- Тебе - 40, мне – 60. И если у меня возникнут подозрения, что ты обманываешь старика Хью, то ты глубоко пожалеешь, деточка!
- Не обману…Пусти!

Освободившись от стального захвата Хью, Ласарильо облегченно вздохнула и, все еще пьяная, пошла назад к таверне, пошатываясь на каждом шагу. Шаг…Еще один…Кочка. Изабелла споткнулась и завалилась набок, не устояв на ногах. Едва заметное движение...В метре от нее лежал труп Хью с кинжалом в горле – пиратка не промахнулась ни на йоту. Мертвец был очень плохим человеком, не достойным дележа; он сделал свое дело, доставил важную информацию, теперь с чистой совестью может отправляться к праотцам.

[Centurion >>>]

Дамиана

Остановившийся рядом с канониром человек тихонько рассмеялся глядя на пьяного дурака.
- Что, перебрал, дружише? - с издевкой поинтересовался он.
Канонир прервал песню и с трудом поднял свои синие очи:
- А ты хто такой?... - поинтересовался он с трудом ворочая языком.
В руке незнакомца сверкнула сталь:
- Дух Кортеса! - после этих слов пришелец почти без замаха ударил кинжалом в горло канонира, тот умер почти сразу.
Вытерев оружие об одежду мертвого, теперь уже, канонира, убийца подошел к двум своим сообщникам барабанившим в дверь камбуза и хлопнув оного из них по плечу кивнул в сторону люка ведущего в трюм. Третий остался сторожить время от времеи стуча в дверь и обещая скрывавшейся за ним поварихе устроить "райскую жизнь", ежели она немедленно не выйдет к нему безоружная и с подолом в зубах.

[higf >>>]

Джеймс отличался прекрасным слухом, а потому разобрал большую часть разговора солдат. Мелькнула мысль выговорить им за неподобающее поведение на посту, но потом офицер подумал, что командует живыми людьми. со слабостями которых нужно считаться. Вряд ли они совсем потеряли бдительность, а то, как подтянулись при виде его, показывало, что понимают свою вину.
Ситуация давала возможность "не заметить" нарушение дисциплины, и капитан этим воспользовался.
Подойдя к вытянувшимся по уставу часовым, Джеймс ответил на их приветствие.
НРПГ
Карта от Лиссандры

[бабка Гульда >>>]

Чумазый Пако шмыгнул в таверну, ужом проскользнул среди столов и что-то возбужденно зашептал Хаффи. Та не переменилась в лице, словно услышала то, чего ожидала. Затем сунула Пако мелкую монетку, крикнула на кухню: "Хосефа, дай мальчику лепешку!" -- и спокойно вышла из таверны.
Ей не пришлось идти далеко.
Хмыкнув, она оглядела "поле боя". Затем склонилась над лежащей Изабеллой:
-- Вставай, дочка, вставай, я помогу... Нет, в таверну тебе ни к чему. Пойдем-ка к задней двери, у меня там комнатка спокойная есть. С кроватью. Захочешь -- отлежишься, а если некогда -- дам такой настоечки, что и мертвого поднимет. А про эту падаль не думай: шепну ребятам -- приберут беспорядок...
Старая Хаффи, Пиратская Мамаша, всегда была на стороне победителя...

[Дамиана >>>]

Хороших пиратов не бывает.
Это такая же брехня, как и сказка о добреньком белом хозяине. Хорошие, ага! Каждому придется впору пеньковый воротничок. А у кого нрав покладистый, у кого покруче - какая разница? Главное не это, а то, под чьим флагом пират плавает. Вот взять хотя бы старого Бена, боцмана с «Отважного»: страшила страшилой, плечи покатые, как у обезьяны, пивное брюхо перевесилось через ремень. Рожа такая, что какое дите ни увидит – плачет. И ведь не зря плачет: миляге Бену что бабу прирезать, что младенца...
Н’Ганга свела с ним знакомство в тот самый памятный день и все не могла забыть, какими словами Бен крыл юнгу, вздумавшего пощупать живой товар поперед батьки. Эх! Было ведь время – она на сырых досках, а он прямо над нею, с похабной довольной рожей... И не пожалел бы, не-ет. Жизнь – штука такая...
И что? А ничего. Сдружились потом.
Потому что плевать, у кого какой нрав. Все флибустьеры не ангелы. Главное, с какого они корабля...

Буяны, колотящие в дверь, были из чужой команды. Тут к гадалке не ходи... за гри-гри, то есть, не хватайся – все и так ясно.
Н’Ганга-Лу огляделась. На мешке с мукой лежала гроздь бананов, уже перезревших, коричневых с черными пятнами. Мулатка выбрала самый темный, быстро его очистила, поглядывая на дверь, и бросила шкурку под ноги. С тихим стуком лег на столешницу нож – этим только свиную требуху и резать, а для человечины припасено кое-что получше. Н’Ганга сняла со стены отточенный топорик, провела по рукояти шершавой ладонью.
Ну что – заходите, ребятки, если сладите с дверью... Хотя нет, еще кое-что!
Лу мрачно усмехнулась, сбросила крышку с деревянной посудины и зачерпнула полную горсть толченого кайенского перца.
Вот теперь, братцы, добро пожаловать.

Сообщение отредактировал Дамиана - 21-07-2005, 0:00

[Мышара >>>]

Служанка Нлая сидела, забившись в угол между стеной и комодом и лопотала что-то на своем непонятном языке, может молилась, а может ругалась. Свое убежище она отыскала после того, как получила между лопаток скомканным полотенцем – по опыту знала - в следующий раз под рукой сеньоры может оказаться утюг или большая пивная кружка, так зачем рисковать? Хозяйка побеснуется, устроит служанке лишней работы на ночь и уймется, а убирать осколки с пола куда сподручней, когда ничего нигде не болит.
Катрисса была в бешенстве. Причем в той разновидности этого самого бешенства, когда мозг не отключается от ярости, ничего не плывет перед глазами и не нападает жажда метаться из угла в угол, словно раненая пантера. О нет, нынешнее бешенство Катриссы относилось к разряду ледяного гнева – возможно именно так гневается бог, когда насылает штормы на море. Добежав до дома, Катрисса обнаружила, что рыдать расхотелось, зато руки чешутся придушить мерзавца, утопить, повесить, зарезать и поджечь! Ни одного мерзавца в поле зрения не оказалось, поэтому она методично рассадила об пол и стены кофейный сервиз, несколько горшков, смахнула с окна цветок, немного подумала и не стала трогать последнюю, изготовленную ею с отцом модель фрегата, а вместо того расколотила любимую вазу. После этого сразу стало жалко сначала себя, потом вазу, потом цветок, потом сервиз, а потом Нлаю, а все он, подлец, виноват – он!
К окончанию истерики Катрисса с ужасом осознала, что не будет ей покоя, пока она не доберется до него и что-нибудь с ним не сделает – ни есть не сможет, ни спать, все будут звучать в ушах голоса и смех двух матросов, потешающихся над ее печальной участью. Все будет стоять перед глазами картина измен мужа, с довольным лицом заявляющего, что он де свободен как зюйд-вест и может творить что хочет. Сразу же вспомнились четыре года затворничества, отвергаемые ухажеры, одинокие ночи, сводящие с ума, раскусанные до крови губы. Да, она не подарок – ревнива и неистова, как все итальянки, зато она была ему верна, зато ждала его кротко как… ну ладно, скучала. Другая бы – лишь муж за порог бросилась бы в объятья гитариста Педро – похитителя сердец, а она ждала и любила. Но теперь! Нет, она свою любовь убьет, найдет Гастона и убьет, найдет хромую Мими и убьет тоже! Так, надо было дать задний ход. С такими мыслями светит в лучшем случае сидеть здесь и ждать, когда же он сам явится на казнь, а терпения в Катриссе было столько же, сколько на дне моря сухих мест. Надо было самой искать его, но как? Все, что она знает, что два месяца назад он устроился на службу к «какому-то флибустьеру» - их может носить где угодно, не на лодке же пускаться на поиски? Катрисса села на стул посреди хаоса кухни, подперла кулаком подбородок и задумалась.
Нлая выползла из своей щели и как только поместилась? Хоть и худа как тростина с острыми ключицами и бедрами, а все же тесновато должно было быть. Черной тенью она скользнула из кухни, чтобы лишний раз не раздражать хозяйку и принялась за уборку в комнате: Катрисса с равным успехом могла сорваться на то, что она до сих пор этим не занялась или же отчихвостить за то, что трогает любовно устроенный беспорядок. Так и так влетит, но во втором случае уже будет сделано хотя бы что-то и Нлая успеет убрать все до глубокой ночи – на дворе-то вон уже темнеет.
Спустя полчаса, когда черная служанка разобралась с кучей земли на соломенной циновке из-под погибшего цветка – подмела и замыла – из кухни появилась хозяйка. Нлая на всякий случай втянула голову в плечи – бить не будет – не дерется обычно, но наорать запросто… но Катрисса даже внимания на нее не обратила – бросилась в комнату, вернулась с кружевной белой шалью, на ходу перевязала волосы лентой в хвост, перекинула его через плечо на грудь и, накрывая голову шалью, скрылась за дверью. А через минуту вернулась и торопливо заговорила:
- Нлая, если я не вернусь, скажи отцу, что я поехала за Гастоном, пусть не волнуется, он меня знает, я не пропаду. Понятно тебе?
- Сеньора вернется завтра? – уточнила служанка.
- Сеньора может вообще не вернуться, я постараюсь писать письма, если получится, утешай его, я знаю, ты делаешь это и без причины.
Служанка нахмурилась, путаясь сообразить, чего же от нее хотят, Катрисса тем временем нетерпеливо метнулась к двери, обернулась на пороге:
- Подожди до завтрашнего вечера и тогда говори, куда я ушла, до того не надо, вдруг вернусь. – И теперь уже окончательно исчезла за дверью.
Ох уж эти белые – в голове, как внутри кокоса.
Озабоченно Катрисса посмотрела в сторону пристани – белые паруса каравеллы все так же возвышались над крышами, отлично, это-то ей и надо – где в это время команда она знает, потому что больше негде – в «Дырявой лодке».
Кабак и по совместительству единственное злачное место на весь город представлял собой дощатый сарай с водруженной на крышу чем бы вы думали? Правильно, дырявой лодкой. Катрисса сюда почти никогда не ходила – были в городе места и поприличней, а вот злачное место – одно и теперь путь ее лежал именно туда. Рев и завывание, что у моряков песней зовется, Катрисса заслышала на улице шагов за двадцать до кабака. Успели напиться, что ж, тем лучше, сговорчивей будут, а если что, хозяин «Лодки» защитит, он ее отца хорошо знает, не даст его дочь в обиду. Как бы там самого отца не оказалось.
Катрисса вошла, огляделась и, игнорируя возгласы типа «Смотри, какая краля!», решительно направилась к столику, за которым раскинулся рыжебородый здоровяк, которого днем Катрисса приняла за капитана. Она до сих пор принимала его именно за капитана, а потому без разрешения подсела на соседний стул и бросила на столешницу приятно звякнувший кошелек. Здоровяк поднял на нее пьяные, красные глаза с оттенком непонимания в них, как будто в таком состоянии в них мог водиться какой-то другой оттенок.
- Сударь, помогите мне попасть в Порт-Ройял. Здесь пятьдесят золотых, - (папина заначка), - они ваши, если отвезете.
- Чего? – нахмуренно сказал тот, продолжая на нее тупо пялиться.
- Мне нужно в Порт-Ройял, - уже громче и по слогам повторила она.
- Б-бабу на мое судно? – тут же взревел он, - да чтоб мне на рее болтаться – никогда, ни за какие деньги! Пошла вон, ик, - он подумал и добавил для пущей убедительности, - дура.
Катрисса даже подумать не успела, как ладонь ее влепила нахалу оглушительную пощечину.
- Чтоооо???? – взревел тот, вскакивая и задевая животом стол, отчего бутылки на столе жалобно звякнули.
Через минуту Катрисса пулей вылетела из «Дырявой лодки», пока хозяин с помощниками держали разбушевавшегося капитана «Санта Люсии».

Сообщение отредактировал Мышара - 21-07-2005, 15:49

[Лиссандра >>>]

Бабка Гульда, Джей Пройдоха

- Спасибо, Мамаша! – заплетающимся языком произнесла Изабелла; поразительно, но она действительно была пьяна. Ни пинки Хью, ни даже его убийство не проветрили ее мозгов, находящихся в прекрасном мире опьянения агуардьенте. Ласарильо отстраненно улыбнулась хозяйке таверны и икнула. – Ты самая замечательная в мире Мамаша!

Эти слова были произнесены уже в объятьях мирного полусна, ведь испанка даже не подозревала о резне на ее корабле, а муки совести за пролитую кровь перестали ее мучить более 12 лет назад, если точно, то в 15 лет, после ее первого убийства.

Через два часа Изабелла проснулась, ничего не соображая от ужасной головной боли. Казалось, череп готов расколоться надвое и разлететься в разные стороны. Превозмогая головокружение, она нахлобучила кое-как шляпу на голову, пытаясь совладать с пестрым пером, которое так и норовило попасть в нос, и прошла, шатаясь и считая лбом углы, в зал таверны. Народу здесь поубавилось со времени ее последнего визита, но тот, кого искала Ласарильо, оказался на месте. Махнув рукой Мамаше, она уселась за стол к Джею и прошептала, стараясь звучать гордо и убедительно:

- Это ведь твой фрегат стоит в порту, так? Есть дело, от которого очень сложно отказаться.

[Centurion >>>]

Дамиана

Покуда "шутник" у двери продолжал буянить, описывая поварихе что они с ней сделают когда войдут, двое его подельников спустились в трюм и остановились у двери в одну из небольших комнаток. За дверью на бочках сидели юнга и матрос, и отчаянно рубились в карты громко комментируя свои впечатления от игры трехэтажным матом. На импровизированном столике перед ними, помимо карт, находилась так же початая бутылка рома, к которой они оба поочередно прикладывались. Двое пришельцев стоя за приоткрытой дверью переглянулись:
- Да если мы подождем еще пол часика, то эти двое идиотов прирежут друг друга сами, - с иронией сказал один из них по-французски. Второй лишь хмыкнув кивнул в ответ и обнажил клинок...
Закончилось всё быстро, двое убийц ворвались в комнатку и в мнгновение ока разделались с картежниками, те, увлеченные игрой и спорами, даже пискнуть не успели. Приложившись к недопитой неудачливыми игроками бутылке оба убийцы поднялись наверх, к своему товарищу. С основным делом было покончено, пришло время для сладкого. Схватив с палубы небольшой, но увесистый бочонок, один из пришельцев стал ломать им дверь на камбуз. Двое других поддерживали его криками и улюлюканьем предвкушая развлечение.