Ищем приключения, на свою... голову

[MjavTheGray >>>]

Маг не отстал от Къяры в соревновании по самому громкому зевку. Усталость накатывала такой неудержимой волной, что просто не было никаких сил сопротивляться. Инстинкты старого опытного приключенца попытались закричать об опасности, но оказались способны лишь на жалкий писк, проигнорированный одурманенным сознанием. Последнее, что запомнил Каух - был странный сосредоточенный взгляд этой девицы... как её? Ах да - Сэйра. И упитанная тушка мага мягко опустилась на скамейку, с которой только что поднялась - последний подарок давным давно наработанных рефлексов.

[Алеф >>>]

Глаза никак не хотели открываться, а чтобы поднять голову, пришлось бы воспользоваться чьей-нибудь помощью. Помощи не предвиделось, поэтому Кьяра приоткрыла один глаз и постаралась оглядеться по мере сил. Первое, что увидела северянка в сизом тумане, было безмятежное лицо Сэйры, правда почему-то с роскошным синяком под правым глазом.
– Проклятье, голова-то как болит! Видать перебрали мы вчера.
И наемница, скривившись от сверления в виске, потянулась рукой потереть больное место. Что-то звякнуло. И рука была непривычно тяжелая. От удивления Кьяра проснулась окончательно. Она увидела, что лежит на земляном полу в каком-то полутемном чулане. Свет еле пробивался сквозь маленькое окошечко под самым потолком. А запястья северянки украшали кандалы – тяжелые, ржавые, соединенные толстой цепью, которая тянулась к крюку, вбитому в стену. Сэйра, спокойная как мул, сидела рядом, также в цепях. Цветных покрывал на ней явно поубавилось, а те, что остались, были изорваны в клочья. Синяк на правой скуле светился даже в полумраке. В углу мирно похрапывал Каух, подложив скованные руки под голову.
- Что за дрянь!
Перевязи с мечом не было. Ножа на поясе тоже.
- Сэйра! Что случилось? – подозрительно спросила Кьяра.
Девушка горестно всплеснула тонкими руками, цепь звякнула.
- О горе! О вероломство! О дети шакала!
- Ох, не кричи так… - Кьяра болезненно поморщилась. – Скажи толком, что случилось.
Сэйра с готовностью принялась рассказывать:
- Это бродячие работорговцы. Они, видно, договорились с хозяином чайной – если к нему забредут подходящие люди, он подсыплет им сонного зелья. А потом несчастных хватают, заковывают и отправляют на невольничий рынок. Обычное дело!
- Обычное!!! – Кьяра аж подскочила, зазвенев цепями. – А ты… ты тоже уснула? И почему ты такая побитая?
- Видно, всемилостивой Ариан угодно было испытать меня, – уклончиво ответила Сэйра. - Видят боги, лучше бы я уснула вместе с вами. Но нет! Сонное зелье не подействовало на меня. И вот, я вижу, как вы падаете, сраженные преступной дремотой, а люди в грязных халатах тянут к вам свои мерзкие руки. Я пыталась помешать им! Но что может сделать слабая девушка! Они схватили меня вместе с вами и заперли здесь!
- Тридцать семь демонов подземелья!
Кьяра кинулась к Кауху, благо длина цепи позволяла сделать пару шагов, и принялась нещадно трясти его.
- Каух! Каух!!! Проснись!!!

[MjavTheGray >>>]

- А я не сплю, - слабо, но откровенно ворчливо отозвался маг, с трудом открыв один глаз. - Я злюсь, и очень увлечён этим творческим процессом. А ещё меня тошнит от этой сонной отравы, и если ты не прекратишь меня трясти...

Къяра поспешно сделала шаг назад.

- И ведь эти сволочи раздели меня от всех моих вещей, и половину повыкидывали, наверняка посчитав за хлам. Где я теперь найду сочинения Алаундо Мудрого?

Каух слегка подёргал цепи. Цепи, что и естественно, слабо звякнули. Он подёргал ещё, вслушиваясь в эту сомнительную мелодию. Заметив взгляд Къяры, ясно выражающий "ты свихнулся", он неохотно прекратил трясти "браслетами"

- А ещё я уверен, что, совершенно не умея разбираться в людских талантах, за нашу дорогую спутницу они потребуют куда большую цену, чем за меня!

Сообщение отредактировал MjavTheGray - 6-04-2006, 18:07

[Алеф >>>]

Дверь распахнулась. В прямоугольнике яркого солнечного света возникли двое - приземистые, толстенькие мужички в ватных халатах, с нелепыми шапчонками на бритых головах. Один окинул пленников масленым взглядом, особо задержавшись на девушках. Другой потер пухлые ручонки:
- Отличная партия, а, Махам? Смотри, какие женщины! Да и мужчина тоже дорогого стоит. Я говорю тебе – он образованный и наверняка умеет читать.
Махам изо всех сил делал кислую физиономию.
- Да уж, конечно, Арун, ты всегда хвалишь свой товар. И обычно врешь бесстыже. Эта девчонка, - он кивнул на Сэйру. – Наверняка строптива, как плохая коза. А что у нее под глазом? Синяк! Она еще и дерется?
Сэйра прикрыла синяк ладошкой и пододвинулась поближе к Кьяре.
Махам сделал еще более кислую мину и продолжал:
- А эта северянка – она же слишком стара!
- На себя посмотри, мешок с салом! – огрызнулась Кьяра. – Только подойди поближе и я тебя удавлю!
И сделала соответствующий жест руками.

Махам испуганно отпрыгнул назад, а Арун замахнулся было на Кьяру, но передумал, тоже отступил подальше и продолжил увещевать покупателя:
- Да, может она и вышла из нежного возраста, но ты посмотри на ее фигуру! Наверняка у нее еще не было детей. И какая кожа! А если она не сгодится в наложницы, ее можно будет использовать на публичных боях в столице. Говорю тебе, эти северянки – воины не хуже мужчин. Представляешь, как она будет хороша в схватке с черной пантерой!

Лоснящуюся физиономию Махама перекосило донельзя.
- Да, если она хоть вполовину хороша, как ее лошадь… - он обличающее ткнул толстым пальцем в сторону Кьяры. – Твоя поганая кобыла разбила головы двум моим людям! И ускакала прочь! Теперь она погибнет в пустыне, а я мог бы выручить за нее отличные деньги.

- Так вам и надо! – удовлетворенно заметила Кьяра. – А Ирга не погибнет, потому что будет поумнее, чем вы оба вместе взятые.

Арун благоразумно не обратил внимания на очередную дерзость. Он во что бы то ни стало хотел продать пленников. Поэтому сладко улыбнулся покупателю и махнул рукой в сторону Кауха.
- Ты только погляди на этого невольника! Ведь сразу видно, что он учен, как столетний змей! На его осле было навьючено множество книг, и пергаментов, и амулетов. Возможно, он даже колдун, а северные колдуны весьма сильны и искусны.
- Вот-вот, - фыркнул Махам. – И превратит он меня в какую-нибудь пакость… Ладно, пойдем и выпьем холодного вина, а я еще подумаю – покупать ли этих.
- Я дам тебе в придачу и верблюда! – вскричал Арун.

Работорговцы ушли и закрыли за собой дверь. Пленники снова оказались в полутьме.
- Чтоб их демоны сожрали! – высказалась Кьяра. – Надо отсюда сматываться и поскорее. Только бы оковы снять!

[MjavTheGray >>>]

- Давай не будем спешить. - Каух утёр пот со лба и чему-то улыбнулся.

- Что-о-о-о? - изумлению Къяры не было пределов. Если бы рядом была вода, оня вылила бы её на голову явно пережаренному на солнце магу. Нет. Пожалуй сначала она напилась бы, а уж потом - вылила бы на Кауха то, что осталось бы. Но откуда здесь возьмётся две бочки и один ковшик?

- Успокойся. Темницы и цепи с замками - это по моей части. - Ох, не хотелось Кауху светиться перед случайной попутчицей, да кужа уж деваться?

Жаль, что Къяра так откровенно показала свой норов. Скоро их повезут на рынок - и лучше бы в этот момент иметь на себе поменьше цепей. Будь Каух один - он бы уже был на свободе, а все стражники лежали бы трупами. Но даже при Къяре он не мог показать всех фокусов, которым научился в молодости в Не-скажем-какой-Гильдии. Не говоря уже у Сэйре, которой маг вовсе не хотел доверять. Что же, придётся обходиться обычным набором фокусов, известных любому более-менее опытному вору...

Сообщение отредактировал MjavTheGray - 18-04-2006, 11:19

[Алеф >>>]

Солнце взобралось в самый зенит и, похоже, обосновалось там надолго. Повозка, влекомая дохловатой лошадкой, мерно покачивалась, противно скрипела несмазанными колесами. Впереди и сзади скрипели такие же старые повозки – невольничий караван полз в сторону столицы.

Кьяра натянула на лицо платок, уже заметно потерявший белизну, и положила голову на край повозки. Было жарко и скучно. И пить хотелось. Перед выходом невольникам дали по кружке воды, но это было еще утром. Подремать что ли? Рядом чихнули. Кьяра лениво посмотрела на Кауха. Маг выглядел просто отлично – будто и не провел ночь в душном сарае и не трясся вот уже несколько часов в жесткой повозке. Каух бодро посматривал по сторонам и время от времени чихал – то ли от пыли, то ли чтоб не дать Кьяре заснуть.

Накануне, поговорив с работорговцами, Кьяра порывалась немедля скинуть цепи, выбраться из сарая и, положив по дороге десяток супротивников, рвануть куда глаза глядят. Но Каух решительно воспротивился. Вот еще! Гораздо легче будет сбежать, когда караван немного отойдет от города. По крайней мере любопытных и желающих получить вознаграждение за поимку беглых рабов там будет меньше. Кьяра подумала, попинала со злости глинобитную стену и согласилась. За ночь маг немного повозился с кандалами, и теперь их можно было скинуть во мгновение ока. Замороченный жарой надсмотрщик ничего не заметил, приковывая пленников к повозкам. Сэйре повезло меньше – ее сразу посадили в другую повозку и теперь Кьяра не могла даже увидеть девочку. Ну и ладно, подумала наемница, не хватало еще благотворительностью заниматься. Самим бы ноги унести.

Тишина… Жара… Пустыня…
- Йааааааааа!!!! – пронзительный вопль после тишины ударил по ушам как плеть. Из-за бархана вылетели десятка два всадников. Горяча коней криками, они рванули к каравану.

[Раймон >>>]

Сказать, что предводитель "Коршунов Пустыни" Зерхет ибн Харуд был зол, как тысяча скорбящих животом джиннов, запечатанных разгневанными богами в одну малюсенькую бутылочку, которой перкидывались резвящиеся ифриты - значило вообще не упомянуть о его ярости. Когда прибывший в оазис отряд разбойников не обнаружил там даже следа северян, не считая мертвых тел своих товарищей, смуглое обветренное лицо грозного атамана потемнело от гнева, сравнившись с цветом атаманского бурнуса, а его черты заострились, исказившись от бешенства. Закипая от злости, как вода, оказавшаяся под лучами полуденного южного солнца, Зерхет приказал своим нукерам разворачиваться обратно.

Упустить, снова упустить из рук свои же сокровища! Потерять след тех трижды проклятых чужаков, которые могли бы привести к ним, а заодно и ответить за смерть его людей! О, как же он был взбешен! Лишь слепая ярость рожденного пустыней самума могла сраниться с тем чувством, что бурлила в его зачерствевшей, как камень душе, лишь волкам и гиенам была ведома та жажда красной горячей крови, которая его обуяла, и лишь шайтан мог поспорить с ним в жестокости тех пыток, которые он измысливал для своих врагов, пока отряд добирался до старой крепости.
К несчатью для самих себя, двое братьев, посланных Зерхетом на поиски злосчастных северян, появились в разбойничьем логове еще до того, как гнев их господина успел хотя бы в половину утихнуть. В ответ на сбивчивый лепет о танцующем скелете, Зерхет швырнул в Большого Джа тяжелое золотое блюдо, с которого молодая невольница кормила атамана сладким виноградом. Блюдо угодило младшему брату прямо в лоб и было безнадежно испорчено (Хуррагаш оказался умнее и успел спрятаться под дорогим дастарханом), а удивленный Джа принялся благодарить атамана за нечаянный подарок, что несколько позабавило грозного предводителя "Коршунов Пустыни", тем самым немного охладив его гнев.
Приказав братьям убираться вон, Зерхет отхлебнул вина, растянулся на мягких подушках и поднес к губам трубку кальяна, заботливо пододвинутого стремящейся угодить ему невольницей. Однако ни ароматный дым, ни нежные, словно лепестки розы прикосновения девичьих рук, ни изгибающиеся в призванном усладить его взор танце молодые смуглые тела не могли развеять его черных, как грозовая туча, и тяжелых, как поступь Судьбы, мыслей. Душа атамана алкала мести, а рука то и дело судорожно сжимала рукоять верного меча. Лишь ярость боя, лязг заточенной стали и ужас в глазах гибнущих врагов были способны отвлечь его от мыслей о ней.
И когда перед ним распростерся гонец, прибывший от стерегущих караванную тропу дозорных, Зерхет ибн Харуд приказал седлать коней. Нукеры, утомленные недавним переходом под палящим солнцем, не осмелились возроптать, а некоторые из них даже понадеялись на то, что захват каравана позволит им избежать атаманского гнева.

И вот, спустя некоторое время, два десятка разбойников во главе с Зерхетом с диким кличем, подобно горной лавине обрушились на торговцев невольниками и их охрану. Ржание коней, рев ослов и верблюдов, лязг клинков и крики раненых смешались, перекрывая друг друга. Сталь сверкала под жарким солнцем, а песок жадно впитывал горячую кровь, льющуюся из ран.
Грозный атаман, не слезая с вороного коня, бросался в самую гущу боя с таким яростным бесстрашием, словно злые колдуны заговорили его от любого оружия, а его кривой меч взлетал и падал, разя без пощады и жалости...

[MjavTheGray >>>]

Вот он - момент! Как мог быстро, Каух метнулся к охраннику, высунувшемуся из повозки, и набросил ему на шею свои цепи. Перекрутил, дёрнул и аккуратно опустил тело на доски. Сорвал с пояса покойника кривой и дико тяжелый ятаган, кинул Къяре.

- Твоя очередь! - и, оттащив труп вглубь повозки, стал готовиться к магической части их побега.

[Алеф >>>]

Какой глупец делает столь неудобное оружие? Но выбирать не приходилось. Ругаясь на чем свет стоит, Кьяра сбросила цепь, подхватила ятаган и выпрыгнула из повозки. Вокруг творилось что-то невообразимое. Звон оружия, крики, стоны, ржание испуганных лошадей… Но в Кьярины планы не входило лезть в драку.

Пригибаясь, прячась за повозками, она побежала в хвост каравана. Там, вопя от страха, рвался на привязи Шер-эд-Дах. Кьяра быстро перерезала веревку, вспрыгнула на повозку, а оттуда – прямо на спину философу.
- Жить хочешь, верблюжья твоя морда? – крикнула она прямо в мохнатое ухо. – Тогда скачи быстрее!

Похоже Шер-эд-Дах был еще в разуме. Потому что взбрыкнул задними ногами, взревел совсем уж не по-верблюжьему и помчался, словно за ним гнались все тридцать семь демонов подземелья. Двое пустынных разбойников попытались было остановить отчаянную всадницу на безумном верблюде, но трофейный ятаган Кьяры оказался быстрее. Злодеи рухнули на песок, а кони, оставшиеся без наездников, помчались куда глаза глядят.

Отъехав шагов на двести, Кьяра спохватилась. Где же Каух? Проклятый маг! Придется вернуться за ним. Северянка уже было повернула обратно, но схватка уже не кипела. Потому что разбойники и караванщики, влекомые неведомой силой, начали взлетать в воздух один за другим.

[MjavTheGray >>>]

Не все свои амулеты Каух носил на шее. Не все прятал под мантией. Самые лучшие, самые важные и нужные всегда были при нём. Старый истёршийся браслет на запястье, не стоящий того, чтобы стягивать его с руки, такие же древние чётки, обмотанные вокруг другой ладони - совсем не похожие на что-то ценное, и были главной ценностью мага.

Разденьте его донага, заприте под землей - ни браслет, ни чётки вы не снимете с даже с беспамятного тела. Ибо защищены они заклинаниемЮ которое не позволит отобрать их у хозяина. И ему руку не отрубить - по крайней мере, желая снять амулет. Промахнётся даже самый верный меч, вонзится в волосе от цели. Самый острый нож откажется резать веревку чёток, запутается в ней.

Ни разу за все странствия в компании Къяры не пользовался Каух этими своими сокровищами,стоившими дороже целого каравана с золотом. Не пользовался - потому что поклялся не открывать никому секретов Гильдии, и не воспользовался бы, даже если бы шёл на плаху. Но сейчас, когда некому смотреть на него, можно притвориться, что он просто накопил магических сил за то время, что сидел в повозке.

И вот сейчас эти амулеты помогут ему. Сейчас Каух произнесёт безобидное заклинание лишения веса, но подействует оно не на одного человека, как обычно, а на всех, кто будет рядом. Со стороны покажется, что и впрямь могучий маг вершит дела свои сейчас, и лучше никому не знать, что несколько недель амулеты будут совершенно бесполезны.

- Пачо Пачу перерро! - разнёсся над песками крик Кауха

[Раймон >>>]

Не в первый раз Зерхет ибн Харуд вел своих прожженных жизнью и солнцем воинов в набег, а если не покинет его разбойничья удача, то и не в последний. Не в первый раз его клинок отнимал жизни людей, преграждающих ему дорогу к добыче, и еще не единожды суждено будет его оружию испить человеческой крови, если Боги отвернутся от очередного торговца. ...Но впервые суждено ему было увидеть, как его верные нукеры гибнут от руки женщины, чья кожа была белой, как снежные чалмы горных вершин, глаза сияли отточенной сталью, а умение владеть ятаганом не уступало выучке воинов самого эмира. Восседая верхом на верблюде, она ринулась вперед и, походя зарубив двоих попытавшихся остановить ее разбойников, помчалась прочь от места схватки.
Верблюд! Северянка-воительница! Эти мысли ураганом пронеслись в голове Зерхета, а сам он, поняв, с кем свели его Боги, спешно воздал им хвалу и устремился вслед за нею. Северянка нужна была ему живой (но при этом вовсе необязательно невредимой), и поэтому атаман считал, что у него достанет силы справиться с задачей. В крайнем случае, подумал он, разрубив плечо попавшемуся на пути караванщику, ее голову он сможет с гордостью возить у седла.
Об ином исходе он, как и положено настоящему воину и мужчине, не думал.
Однако его надеждам не суждено было сбыться. Неведомая сила вырвала его из седла, подхватила и повлекла вверх. Ругая на все лады подлых духов, сыгравших с ним подобную шутку в такой момент, Зерхет ибн Харуд огляделся и увидел, что в воздух вместе с ним поднялись один за другим все его нукеры, уцелевшие караванщики и даже закованные в цепи невольники...

[MjavTheGray >>>]

Заклинание сработало, как надо. Все, кроме Кауха и Къяры, которая была к её счастью достаточно далеко, теперь цеплялись кто зубами за воздух, кто кончиками пальцев друг за дружку - но всё без толку.

Отыскав таки среди всяческой скотины своего старого осла, маг немного улучшил своё настроение. Следующим приятным моментом было обнаружение навьюченного всякими приятностями коня. Мало того, что в левом мешке было золота столько, что Каух с трудом воднял его на своего ослика, а в правом - большая часть украденных у него вещей... Над этим сокровищем в воздухе парил трясущийся от ужаса работорговец, который ещё недавно так по-хозяйски предлагал Кауха в качестве товара.

Вдоволь насмотревшись на перекошенную физиономию, маг с удовольствием врезал кулаком по столь приятной мишени, и, проследив за полётом выпустившего ремешок торговца, двинул своего "гордого скакуна" вслед за Къярой и философом

[бабка Гульда >>>]

Крики. Лязг мечей. Зрелище падающих замертво людей. Запах крови в воздухе (а вы знаете, какое у верблюдов чутье?).
Можно предположить, что никто из участников сей ужасной сцены не ожидал, что один из верблюдов вдруг начнет декламировать касыды, газели или рубаи. И правильно не ожидал, потому что единственный способный на это верблюд в караване начисто потерял от ужаса всякую способность разговаривать.
Ошалевшая от страха двугорбая скотина пыталась порвать повод, когда сбоку вдруг возникла женщина, обрезала повод и совершила чудеса акробатики, сумев с повозки взлететь верблюду на спину. Она при этом что-то крикнула, но верблюд не разобрал ни слова. Он просто сделал то, чего жаждала его верблюжья душа: дернул с места без разбега по дороге.
И если всадница по пути вершила какие-то ратные подвиги, то, видят боги, это происходило безо всякого участия ее скакуна...
Если бы кто-то наблюдал за битвой со стороны, он увидел бы, что за двести шагов от поля боя женщина остановила верблюда. И изумился бы исскусству прекрасной наездницы, ибо остановить перепуганного, несущегося вперед верблюда есть дело немыслимое. Ибо такой уж создали боги эту плешивую, двугорбую, трусливую скотину...
Нет, это не Кьяра остановила верблюда. Шер-эд-дах сам замедлил ход. Ибо свершилось чудо: в затуманенном от ужаса верблюжьем мозгу вдруг возникла вполне человеческая мысль.
Мысль о Сэйре.
Она же осталась в невольничьем караване, эта славная, чуткая девушка, так тонко понимающая поэзию и так глубоко уважающая философов... э-э, то есть... философию!
Ей же надо помочь!

[Раймон >>>]

пост написан по просьбе мастера

Добропочтенные (хотя кто, по здравому размышлению и по чистой совети, может сказать, что торговцы живым товаром являются добропочтенными людьми?) Махам ибн Шабрах и Арун ибн Хасар по скользкому роду своих занятий не раз оказывались в самых щекотливых положениях. Случалось им и красть молоденьких девиц, за которых богатые мужи предлагали большие деньги, и подсовывать покупателям порченный (во всех смыслах) товар за вдвое большую цену, и лебезить перед грозной стражей или не менее грозными разбойниками. Но еще ни разу им не приходилось беспомощно болтаться в воздухе, подобно заброшенному на ветку чинары старому башмаку.
Произошедшее с ними Махам и Арун сначала приняли за скверную шутку потревоженных иблисов или джиннов (мыслей о каре Всевышних им в голову почему-то не пришло). Но потом, когда они перестали бестолково сучить ногами и руками в попытках опуститься обратно, убедившись в тщетности своих попыток опуститься на землю, и огляделись по сторонам, от их наметанных взглядов не укрылось, что в воздух поднялись не все.
Неопрятный толстяк-северянин (которого они планировали в крайнем случае продать евнухом в любой гарем, чей хозяин будет готов уплатить минимальную цену) как ни в чем не бывало посмотрел на болтающихся над песком разбойников, рабов и караванщиков, а затем принялся преспокойно обшаривать седельные сумки одного из принадлежавших торговцам коней (как выяснилось по горестному воплю Аруна, конь принадлежал именно ему). Затем он погрузил награбленное на осла и, оседлав его, двинулся в сторону своей поджидавшей в отдалении спутницы, которую заклятье также обошло стороной.
- Воистину, северяне - могучие колдуны! Радуйся, на этот раз ты оказался прав, - пробурчал Махам ибн Шабрах.
- Заткни фонтан своего злословия, о нечестивый отпрыск свального греха! - взвыл в ответ Арун ибн Хасар. - Чему мне радоваться, если это отродье ледяных демонов выгребло все мои деньги, а меня самого обрекло болтаться между землей и небом, как отвергнутую Богами и предками душу? Клянусь волосами на бородавке моего отца, росшем в том месте, которое обычно скрыто от постороннего взгляда, этот северянин сам накликал на нас этих исчадий пустыни! О, горе мне, горе! И зачем я отправился вместе с тобой? Где был мой разум?
- Не смей ругать меня, любовник гиены! - не замедлил откликнуться на оскорбление Махам. - Откуда взяться разуму в твоей пустой голове, если он покинул еще твоих родителей в тот миг, когда они вздумали тебя зачать? Ты и твои люди не смогли даже сковать невольников как следует. И это при том, что опасность этих двоих была очевидна даже слепому! Эта северная фурия владеет ятаганом лучше, чем ты - дарованным природой инструментом для ублажения женщин! А этот колдун... Что и говорить, если бы ты обезопасил их, как надлежало, мы бы выручили за обоих хорошие деньги.
Ответ Аруна был настолько же цветист, насколько неприличен, и состоял из таких выражений, которые просто не поддаются достойному переводу на доступный нашему уважаемому читателю язык...

[MjavTheGray >>>]

- Пересаживайся, - буркнул Каух, протягивая Къяре повод коня, которого вёл сзади своим осликом. - А то наш дорогой философ ещё сто лет будет вспоминал, как вёз тебя, и обзывать всякими гадостями, вроде "ясноокой пэри". А вместо тебя он повезёт вот этот замечательный, но чертовски теяжелый мешок с золотом. И не надо на меня так смотреть! Я всего лишь взял с них небольшую... - он с усилием приподнял золото и бухнул на философскую спину, - контрибуцию. Поехали!

[Nikkai >>>]

У Сэйры никогда не было слишком много времени на раздумья. С самого рождения ее жизненное расписание было забито под завязку, оставляя слишком мало даже для сна. Когда она еще не умела говорить и ходить, ей приходилось орать целые дни - она была восьмым ребенком в небогатой семье и кричать громче всех было единственным способом ухватить толику внимания и пищи. Потом оказалось что у других жен тоже дети, и лично никого кормить не будут. А ровесники и старшие никогда не откажутся от добавки. Потом был невольничий рынок, где было сначала немного свободы и безделья, потом душный корабль и шумный грязный рынок, пропитанный запахами пота и нечистот.
Потом была Школа, и там тоже не было ни минутки свободной. Их нагружали так, что придя в комнату-келью ребенок не всегда вспоминал о приличествующих молитвах перед сном. Старшие считали, что воин, размышляющий о том, нужна ли ему цель, означает провальную операцию - так что философов не жаловали. Девочки учили наизусть знаменитые литературные труды и остроумные комментарии к ним, учили составлять такие же по всем правилам вежливости, но никто никогда не считал размышления над литературой или собственную интерпретацию ее похвальными. Наоборот.
И теперь, трясясь в повозке с другими рабами, девушка не знала, что ей делать. Не было нужды притворяться, не было смысла строить планы. Возможно, впервые в жизни Сэйра засомневалась в правильности своего пути. Ну выполнит она задание, и что дальше? Вернуться, снова учиться, снова задание. А потом она станет старой и... Учить? Но их десятки, а учителей единицы. Выгонят на улицу? Но она не знает чего делать здесь - без связей, без цели в жизни, без права рассказывать о прошлом. Все эти женщины вокруг - от странной северянки до последней трактирщицы имели свои мечты и свои страхи, своих друзей и врагов. Сэйра почувствовала себя ящерицей в змеином царстве, "солдатом Бога", живущим ради того чтобы умереть во славу своей веры. Только вот знала ли она, во имя чего жертвует - да что там, уже пожертвовала - самой собой? Вряд ли и узнает, ее купили, обучили и использовали так, чтобы она окупила затраты на покупку и обучение. А ей остается только подчиняться заведенному порядку вещей.

От грустных мыслей девушку отвлек звонкий разбойничий клич. Дальше все происходило очень быстро - скинуть цепи, схорониться под телегой, чтобы не зарубили, дождаться, пока кого-то убъют поблизости, подхватить ятаган, зарубить разбойника, бегущего наперехват... Маг произнес какое-то заклинание и вооруженные люди вокруг него поднялись в воздух. С первого взгляда Сэйра определила лучшего жеребца из тех, что остались бесхозными. Вскочив в седло, и ловко увильнув от захвата болтающегося в воздухе мужчины, девушка поскакала во весь опор к виднеющимся вдали силуэтам осла, лошади и верблюда.

[Алеф >>>]

- Где тут у нас ближайший источник? - Каух развернул новообретенную карту, посопел сосредоточенно и ткнул пальцем направление. - Нам туда! Надо бы набрать воды и помыться... Кьяра, ты ничего не имеешь против помыться?

Кьяра ничего не ответила. Она сидела на трофейном коне и смотрела аккурат между лошадиных ушей. Потом перевела туманный взгляд на Кауха и медленно сказала:
- Я вот думаю… Вроде мы с тобой считаемся неплохими знатоками своего дела… Меня даже в рыцари посвятили. Про тебя точно не знаю, но я бы тебя тоже сделала рыцарем.

Каух озадаченно молчал и ждал, что будет дальше. Кьяра шумно втянула носом горячий воздух и уточнила:
- Ты согласен со мной, Каух?
- Э-э-э, конечно согласен! Поехали что ли? – все еще не очень понимая, куда она клонит, ответил Каух.

Кьяра не спеша слезла с коня.
- Тогда какого… - она пнула песок, так что он взлетел золотистой пылью, и завопила, уже не сдерживаясь. – Какого демона мы не можем найти эти проклятые бумаги!!! Этот городишко заколдованный, чтоб его демоны сожрали! В первый раз мы отсюда удирали, так что пятки влипали в спину! Во второй – нас вывезли в цепях и на невольничьей повозке!!! Что будет в третий раз? Что ты молчишь, маг?

Каух молчал потому, что отвечать сейчас Кьяре – себе дороже. Еще и в виноватых можно оказаться. Вообще-то наемница редко вспыхивала подобным образом. Мало что могло привести ее в такую ярость. Но уж если Кьяра начинала скандалить, близко подходить не стоило. Пусть откричится, отмашется руками, попинает песок, погрозит кулаками небесам. А потом можно будет и поговорить спокойно.

Но Кьяра уже успокоилась. Вернее нечеловеческим усилием взяла себя в руки, плюнув напоследок в ненавистный песок, и залезла на понурого коня, позаимствованного у караванщиков.
- Поехали, – буркнула она.
Каух поспешно вспрыгнул на ослика, показал кулак попытавшемуся что-то сказать Шер-эд-Даху (это можно было истолковать как: «Только попробуй не пойти – полетишь!») и двинул в направлении оазиса.

[MjavTheGray >>>]

К оазису ехали в мрачном молчании. Къяра всё еще кипела от злости, Каух грыз усы, сплёвывая постоянно набивающийся песок, философ... Философ о чём-то напряжённо думал.

Къяра мрачно вертела в руках ятаган, думая о том, что очень мало знает Кауха и его способности. Каух, бросая на подругу быстрые взгляды - думал о том же. Не будучи воином ни в какой мере - любимым оружием его был арбалет с отравленными болтами, метательный нож, а главное - серое вещество под черепной коробкой, он тем не менее хорошо представлял себе, каково это - сражаться чужим оружием. И если Къяра так качественно навешала горячих с ятаганом в руке... Явно Каух просто ещё не видел её мастерства с северным мечом!

Песок хрустел под ногами, на зубах и всюду, всюду, всюду... Наконец показались пальмы оазиса. Жестом остановив Къяру и философа, маг соскользнул с седла, и на мягких-мягких лапках двинулся в сторону оазиса. Чутьё просто кричало ему, что ТАМ - КТО-ТО ЕСТЬ! И этот кто-то - ОПАСЕН!

"Кто-то" тем временем преспокойно жевал траву, с деланно небрежным видом поглядывая по сторонам.

- Вот ты где... - протянул маг. Обернулся и махнул рукой Къяре. - а твоя хозяйка по тебе убивалась...

Сообщение отредактировал MjavTheGray - 29-05-2006, 14:11

[Алеф >>>]

Кьяра спрыгнула со спины трофейного коня, словно с раскаленной плиты, и кинулась осматривать Иргу на предмет ушибов, царапин, сбитых копыт, сломанных костей и выпавших волос. Каух фыркнул насмешливо, но Кьяре было все равно. Ирга - это особенная лошадь, получше большинства людей.

- Ты бы лучше на себя посмотрела, - неуверенно съязвил Каух. - Чумазая как не знаю кто.
- И посмотрю! - отрезала Кьяра, закончив наконец с осмотром лошади. Все было в порядке. Ирга с комфортом провела ночь и утро в прохладе оазиса и теперь нетерпеливо била копытом и тянулась мордой к хозяйке. Кьяра сняла с лошадиной спины сумки и сразу вытащила запасной меч, заботливо увязанный в овчину. Так-то лучше.

Северянка покопалась в сумках, достала белую льняную рубашку, мыло и несколько флаконов с притираниями.
- Я пошла мыться! - заявила она. - Каух, будь так любезен, присмотри, чтоб нас не беспокоили. А еще лучше - поставь какую ни есть магическую защиту.

И Кьяра скрылась в кустах, где призывно журчал маленький ручеек, разливаясь в весьма гостеприимное прохладное озерцо.

Сообщение отредактировал Алеф - 29-05-2006, 14:19

[MjavTheGray >>>]

К городу они добрались в темноте, как Каух и рассчитывал. Конечно, закрытые ворота - это закрытые ворота. Да и озлобленные ночным дежурством стражники - это не разморенные на жаре, которым ни до чего нет дела - настолько не хочется выходить из-под навесов. Но кто сказал, что самый простой путь в город - через ворота? Среди "боевых" трофеев нашлась сонная травка - та самая, которой так щедро приправляли обеды будущим рабам. Нашлась краска для волос, ореховый сок, который даже бледнокожего Кауха смог превратить в смуглого южанина...

Ослика оставили под наблюдением философа, чем оба остались очень недовольны.Впрочем, выслушав альтернативу - подчинились, хоть не безропотно. Ибо уж верблюд роптал вовсю - но перспектива полёта черз городскую стену радовала его ещё меньше, нежели общество саркастически молчащего ослика.

Бороду пришлось выщипать по местной уродливой моде, что Кауха злило даже больше, чем идиотский наряд, который пришлось натянуть вместо любимого балахона, прошедшего с ним огонь и воду.

- Ты уверена, что Ирга не испугается? - спросил он шепотом. Повторять попытку завязать лошади морду магу не хотелось - укушенная рука все ещё болела.

- А ты уверен, что ты не испугаешься? - огрызнулась Къяра. - Давай, полетели!

Сообщение отредактировал MjavTheGray - 3-06-2006, 6:00