Ищем приключения, на свою... голову

[бабка Гульда >>>]

Шер-эд-дах медленно, длинными глотками, тянул воду, стараясь запастись влагой впрок. Спор северян со странным мальчишкой его не интересовал. Башня так башня. Все равно его, верблюда, никто ни в какую башню не пустят, придется пережидать самум снаружи. Да он в башню и сам не пошел бы -- ни в верблюжьем, ни в человечьем обличье. Легенду о беглых маридах ему раньше слышать не доводилась, но она ему решительно не понравилась. Проверять ее на собственной шкуре... нет уж, не на то бог сотворил верблюдов! Даже говорящих...
Но он совершенно не собирался объяснять глупым и заносчивым северянам, что перед самумом -- где бы он ни застиг путников -- лучше всего просто сесть спиной к ветру и укрыть голову плотной материей. И терпеть...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 9-08-2006, 15:16

[MjavTheGray >>>]

Аккуратно переложить вещи в тюках, чтобы трижды несчастные эти бумаги оказались получше укрыты от неприятностей, потрепать ослика за ухом, и можно отправляться в путь. Хоть и не хочется ехать ни к какой дурацкой башне, хоть и противно даже думать о том, что какой-то сопляк осмеливается командовать им, Каухом...

Ну да ничего. Пусть только окажется, что мальчишка не бог, а кто угодно другой - за унижение Кауха он получит по полной программе! Ну а если бог... Не впервые приходится скрипнуть зубами, и терпеть то, что нельзя изменить.

- Къяра, ты готова? - глухо спросил маг

[Алеф >>>]

Северянка уложила в седельную сумку бурдюк с водой (все имевшиеся емкости уже были наполнены под завязку живительной влагой) и бодро откликнулась:
- Всегда готова! Можно выдвигаться к проклятой башне - и пусть мариды, или как их там, дрожат!
И Кьяра со значением погладила рукоять меча.
- Где же Хайрулла? - оглянулась наемница. - Сколько можно сидеть в кустах?
- Ну мало ли, - ехидно отозвался маг. - Может у него живот прихватило.
- Хайрулла! - позвала Кьяра. - Мы готовы!

[Момус >>>]

- Это хорошо, о несравненная, достойная ублажать Милосердного, во дни его тяжких раздумий - даже шорох кустов не выдал момента появления Хайруллы, словно бесплотная тень скользнула, словно порыв ветерка - глашатая будущего самума, скользнул по лицу.
Оборванец прищурил один глаз посмотрев на небо. Кивнул, явно довольный собой, и пошёл не оглядываясь прямо к выгоревшему тенту небосвода, рухнувшему на край земли и отсечённому ятаганом горизонта. На Север.
Потом вдруг запрокинул голову и ломким ребячьим голосом завопил:
На вселенском на погосте
Эй, хори-хой, такатун
Выгорают чьи-то кости
Эй, хор-хой, такатун
Мы идём к маридам в гости
Эй, хори-хой, такатун
Мы их сможем победить

Мы известны делом ратным
Эй, хори-хой, такатун.
Нет дороги нам обратно
Эй, хори-хой, такатун.
С перевесом и стократным
Эй, хори-хой, такатун.
Нас вовек не победить

Пусть самумы, пусть хамсины
Эй, хори-хой, такатун.
Мы сильны, умны, красивы.
Эй, хори-хой, такатун.
Пусть от страха рот разинут
Эй, хори-хой, такатун.
Кто нас хочет победить

Выше голову, мудрейший
Эй, хори-хой, такатун.
Пусть рыдает враг твой, злейший
Эй, хори-хой, такатун.
Молнии в руках трепещут
Эй, хори-хой, такатун.
Но им нас не победить

Северянка - брось сердиться
Эй, хори-хой, такатун.
Ты прекрасна, как царица
Эй, хори-хой, такатун.
Кто скажи с тобой сравнится
Эй, хори-хой, такатун.
Кто нас сможет победить

[MjavTheGray >>>]

Ещё немного травки, и вот сюда, и вот здесь. Теперь гнездышко готово.

- Каух?... - в голосе Къяры звучало всё, кроме одобрения, - ты не находишь, что преддверие самума - не лучшее время...

- Кошка не захочет ехать, если ей плохо устроить гнёздышко.

А главное - побольше показывать себя идиотом перед мальчишкой. Когда имеешь дело с такой опасной дрянью - все методы хороши!

[Алеф >>>]

Мрачная башня из черного гладкого камня, упирающаяся макушкой днем в белесое пустынное небо, а ночью - разгоняющая робкие звезды, много повидала на своем долгом веку. Вернее, могла бы повидать, если бы у нее были глаза. Впрочем, кто знает. Недаром путники старались обходить древнюю башню, и даже не ее, а тяжелую черную тень, словно палец колдуна прочерчивающую желтый песок с восхода солнца до заката. А тем, кто ненароком забрел поближе, казалось иногда, что башня молча наблюдает за происходящим, храня в своих черных стенах древние тайны.

А теперь башня, если, конечно, у нее были глаза, могла созерцать весьма странную компанию. Впереди на великолепном длинноногом верблюде - лохматый парнишка в невообразимых лохмотьях, самозабвенно распевающий одну песню за другой. Верблюд громко подпевал своему наезднику и покачивал в такт головой. Чуть поодаль - красивая молодая женщина на гнедой кобыле. Черные волосы путешественницы покрывал белый шелковый платок, а за правым плечом торчала рукоять меча. Замыкал цепочку мужчина в красном бурнусе с низко надвинутым капюшоном, гордо восседающий на смирном сером ослике. На шее у незнакомца разлеглась серая кошка, свернувшаяся на манер воротника.

- Еще одна песня - и я завою сама! - пробормотала тихонько Кьяра. - Мы, кажется, подрядились сопровождать Хайруллу до библиотеки, а не выслушивать такое количество песен.
Каух только крякнул и поправил кошку на шее. Серая любимица не так давно явила привычку потягиваясь выпускать когти и впиваться в шею мага.
- Ну и что дальше, Хайрулла? - спросила Кьяра, удачно попав в перерыв между двумя песнями.

[бабка Гульда >>>]

Не забудьте и верблюда —
Эй, хори-хой, такатун!
Без него вам было б худо —
Эй, хори-хой, такатун!
Мы бредем в песках покуда —
Эй, хори-хой, такатун!
Все же нас не победить!

Шер-эд-дах подпевал самозабвенно, откинув голову и покачиваясь в такт на ходу. Но вопрос Кьяры все-таки уловил. Ну, что за люди эти северяне! Так и норовят испортить песню. Скучные, прозаические, бескрылые душонки.
— Дальше? — ответил верблюд на вопрос, который был задан абсолютно не ему. — Дальше я вознесу к небесному престолу благодарственную молитву за то, что у меня не две ноги, а четыре, и что я не обязан лезть в эту неприятную башню.

[Иннельда Ишер >>>]

Вирна зевнула и еще раз недовольно посмотрела на северянина, который примял ей всю шерстку. Как истинная кошка, она не любила человеческих рук, не терпела, когда ее постоянно тискали и гладили. Но здесь следовало быть спокойной, как скала, и изображать умиление и восторг, так что она даже попыталась помурлыкать.
Хорошо, что этот бородатый так носится с ней... Ну что ж, задание пока кажется довольно легким. Хотя черная башня, это странное и страшное место - оборотень чувствовала это до боли в сердце, - это не лучшее место для людей, а уж тем более для кошек, да.

[Алеф >>>]

Акоп Хромец недовольно смотрел на братьев-разбойников. Не то, чтобы он не рад был их видеть. Хуррагаш и Большой Джа были неплохими ворами и верными подданными, пока не прельстились разбойничьей долей. Но теперешний глава их - Зерхет ибн Харуд - доставлял Акопу немало беспокойства. Что, скажите на милость, своровать у обчищенных еще на караванной тропе купцов, явившихся в город в одном исподнем? Впрочем, и у Акопа, и у Зерхета хватало ума и выдержки не воевать открыто друг с другом и даже время от времени протягивать руку помощи.

- А, доблестные братья! - ласково поприветствовал Хромец. - Здравствуй, Хуррагаш! Надеюсь, твои руки все также ловки, как и раньше? Здравствуй и ты, Большой Джа! Ты все также прикрываешь спину брата? Да присаживайтесь же, что вы стоите как неродные?

Акоп широким жестом указал братьям на большие шелковые подушки, в изобилии разбросанные по полу и продолжал все так же приветливо:
- А как поживает ваш несравненный Зерхет ибн Харуд, да продлят боги его дни? Все так же в добром здравии?

[MjavTheGray >>>]

Утренний воздух уже успел раскалиться, природа затихла, как будто и в самом деле предчувствуя скорый приход самума, а пролом в стене башни манил прохладой, но Каух, как ни хотел скрыться скорее от проклятущей жары, продвигался вглубь ОЧЕНЬ МЕДЛЕННО. И всё время болтал.

- Когда-то давно у меня был ручной хорёк... - дзыннннь... и аккуратно отложил в сторону взведённый арбалет, готовый пронзить любопытного гостя, который заденет почти невидимую, но прочную струну, - и этот хорёк очень хорошо умел... - хррррр.... и каменная глыба любезно решает не падать пока что с потолка, - находить ловушки

- Незаменимый хорёк, - осторожно сказала Къяра, не готовая пока перешагнуть порог, - и что же было дальше?

- Он влез в спальню к одной даме, и та пристукнула его кувшином - Каух вытер со лба пот.

- Ну, могу сказать одно - призраки таких ловушек ставить не умеют. Заходи, устраивайся. Вглубь я не пойду и тебе не советую

Сообщение отредактировал MjavTheGray - 22-08-2006, 12:21

[бабка Гульда >>>]

В ГОРОДЕ

Хуррагаш покрепче обнял свой кувшин и возвестил:
— Если ты, о Акоп, и впредь желаешь, чтобы грозный и ужасный Зерхет ибн Харуд и впредь называл тебя своим братом, исполни его волю. Ибо повелел он, чтобы твои люди добыли для него говорящего верблюда, который именует себя Шер-эд-дах, "измеряющий шагами дорогу". В последний раз оного злокозненного и злоумышленного верблюда видели в компании двух северян, имена которым — Каух и Кьяра. И не дай, о мудрый Акоп, оному хитроумному верблюду заговорить тебя витиеватыми речами, ибо незачем верблюдам говорить — их дело возить грузы, так было досель и так будет впредь по воле, что выше человеческой!
И Хуррагаш замолк. Сзади крякнул Большой Джа, восхищенный красноречием брата.

[MjavTheGray >>>]

Выскользнуть из дома главы Гильдии Маломышу помешала Ума. Ласково так взяла за ухо, повернула к себе, и спросила:

- Дорогой мой друг, скажи ка мне, почему имена наших недругов неизвестны мне, но зато за несколько монет стали известны этих двух полудуркам?

Маломыш вздохнул, и протянул Уме половину своего "гонорара" от Хуррагаша. И не особенно удивился, когда Ума отобрала и все остальное, оставив Маломышу одну самую захудалую монетку.

[Алеф >>>]

- Воистину Зерхет ибн Харуд грозен и ужасен, умен и проворен, статен и храбр... - голос Акопа струился подобно мягчайшему шелку. - И конечно же он трижды достоин называться моим братом... Любимым братом... Младшим братом... Разумеется, братья для того и созданы, чтоб помогать друг другу. И я с превеликим удовольствием направлю все свои деяния и помыслы на то, чтобы помочь моему МЛАДШЕМУ любимому брату. Однако же...

Глава воровской гильдии едва заметно улыбнулся, но в глазах его сверкнул нехороший огонь, а голос налился тяжелой вороненой сталью:
- Однако же надеюсь, что мой любимый МЛАДШИЙ брат Зерхет ибн Харуд, да не споткнется его боевой конь о череп недруга, также не откажет мне помочь. Эти северяне, с которыми ушел верблюд... Женщина мне ни к чему, а вот с ... Каухом я бы поговорил. И когда я проявлю всяческое содействие поиску и поимке злонамеренных северян и отдам Зерхету верблюда и женщину впридачу, Кауха я оставлю себе.

Акоп не спеша выбрал на блюде с фруктами самый лучший краснобокий персик, надкусил его, подбросил на ладони и ласково посмотрел на разбойников:
- Вот так и передайте моему любезнейшему МЛАДШЕМУ брату Зерхету ибн Харуду, о, доблестные братья!

Сообщение отредактировал Алеф - 21-08-2006, 11:40

[бабка Гульда >>>]

Может, Хуррагаш и не блистал умом и прозорливостью. Может, он и не выиграл бы на состязании мудрецов и богословов при дворе солнцеликого султана. Может, он был, как выразился однажды атаман, глупее глупейшего из баранов.
Но на одно у него хватило ума: понять, как он влип. Не мозгами он это понял -- шкурой своей, неоднократно драной...
Передать атаману речь Акопа дословно -- немыслимо. Любящий братец, большой Джа, долго потом будет собирать по всей пустыне куски Хуррагаша и складывать в корзинку.
Скрыть от атамана желание Акопа желание присвоить себе мага-северянина? Результат будет примерно тот же...
Побелев, несчастный Хуррагаш сам не замечал, что руки его сами собой нервно трут кувшин. И поймал себя на этом лишь тогда, когда пробка выскочила из кувшина и закачалась на цепочке.

[Сенсей-недоучка >>>]

Из кувшина засочился дымок, постепенно принимая очертания женского силуэта. Большой Джа придушенно ахнул и, шарахнувшись в сторону, споткнулся о подушку, торопливо схватил ее и попытался под ней спрятаться. Хуррагаш отступил на шаг, продолжая обнимать кувшин, пошатнулся и повалился на четвереньки.
Полностью проявившаяся Зубейда в азарте не заметила своего повелителя, прошла прямо по его спине и оказалась напротив Акопа.
Акоп выронил персик, но быстро справился с изумлением и махнул телохранителям.
Зубейда радостно завизжала и, выхватив топорик, кинулась в бой. Получив в глаз от одного из телохранителей, девица одобрительно хмыкнула и приласкала его рукоятью по челюсти, снизу вверх. Второму она просто засадила пяткой между ног, обернулась к Акопу – и увидела, что тот вскинул перед собой охранный талисман.
- Это нечестно! - возмущенно заорала воительница. - Это... унижение благородного искусства боя! Я отказываюсь работать!
И, обиженно шмыгнув носом, девица обратилась в дымное облако и убралась в кувшин.

[Алеф >>>]

Не так уж и страшно было войти в темное нутро проклятой башни. Темновато, конечно. Свет едва пробивается сквозь узкие бойницы высоко над полом. Пахнет сыростью - это в пустыне-то, где горячий ветер высушил землю на три человеческих роста вглубь. Под ногами похрустывал песок и пыль. Но... ничего страшного пока не было. Не выли души беглых маридов, не порхали нетопыри, не скрипели на несмазанных петлях двери.

- Отлично! - Кьяра сразу повеселела и принялась стаскивать с лошадиной спины сумки. - Будем располагаться. А вот тут можно и костерок развести.

Ирга, избавившись от привычной поклажи, облегченно встряхнулась и негромко заржала.
- Знаю, знаю, - вздохнула Кьяра. - Давно пора бы тебя купать. Да только где взять столько воды? Давай хоть скребком почищу.

Но умная лошадь опередила хозяйку и принялась с упоением скрести свой гладкий блестящий круп о шершавую каменную стену. Стена угрожающе затряслась, посыпались мелкие камешки и песок.

- Эй! - завопил Каух. - Полегче, ты, кобыла! Развалишь башню!
Но башня вовсе и не думала разваливаться. Рухнула всего лишь малая часть стены, поврежденная Иргой.

- Каух! Ты только посмотри! - воскликнула Кьяра, оттаскивая лошадь подальше от образовавшегося пролома. Стена оказалась на поверку тоненькой перегородкой из мелких, плохо обтесанных камней, слабо скрепленных жидким цементом. А из дыры, проделанной Иргой, тускло засветило желтым. Целая груда золота и драгоценных камней, пролежавшая невесть сколько времени в тайнике проклятой башни, радостно источали мерцающий свет.

[MjavTheGray >>>]

- А в шаге справа от тебя ещё одна ловушка, - брюзгливым тоном выдал Каух, когда Къяра уже двинулась поближе к пролому. Нога отважной воительницы замерла в воздухе. - Ну куда ты спешишь? Лежали они здесь сто лет, и ещё пролежат, тем более что уже темнеет, и даже лучший из лучших воров отказался бы сейчас лезть туда.

За стенами и в самом деле стемнело, и первые порывы ветра ударились в стены башни.

[Алеф >>>]

Каух еще долго ходил вокруг кучи вожделенного золота, бурчал что-то себе под нос, время от времени издавая радостное восклицание, когда очередная хитроумная ловушка покорялась ловким пальцам мага.

Кьяра вся просто извелась от нетерпения, но честно не путалась у мага под ногами. За время, что Каух колдовал вокруг сокровища, она успела устроить и покормить Иргу и ослика, развести небольшой бездымный костерок и расстелить одеяла на маленьком островке холодного каменного пола, признанном Каухом безопасным. Хайрулла сидел, сжавшись в комочек, загадочно молчал, не обращая внимания на хлопоты Кьяры. Шер-эд-Дах не стал входить в башню и гордо оставался снаружи, несмотря на то, что ветер все усиливался.

- Ну скоро ты там? - не выдержала наконец северянка.
- Обезвреживание ловушек не терпит суеты, - наставительно ответил Каух, разряжая очередной маленький арбалет, удобно устроенный в нише стены. - Ты ведь, наверное, хочешь остаться с двумя руками, двумя ногами, одной головой да еще и не умереть до восхода солнца в страшных муках от древнего неизвестного яда. Не знаю, кто оставил это золото, но защитили его основательно. Видимо, собирались за ним вернуться.
- Лишь бы не вернулись сегодня ночью! - ухмыльнулась Кьяра. - А завтра тут уже не будет ни нас, ни сокровища. Эх, да за такие деньги мы спрячемся так, что никакой Кликуша нас не найдет! А вон то ожерелье будет мне очень даже к лицу. Люблю сапфиры! Кстати о сапфирах - чего-то наш драгоценный поэт торчит снаружи. Не замело бы песком - ищи его тогда.

Кьяра не спеша встала, потянулась и выглянула на улицу. Ветер тут же швырнул в лицо пригоршню песка, и северянка еле успела зажмуриться.
- Эй, уважаемый! Ты еще долго собираешься тут стоять? - окликнула она верблюда. - Тебе нравятся самумы? Или несуществующие мариды настолько страшны, что ты готов отказаться от своей доли сокровищ?

Сообщение отредактировал Алеф - 31-08-2006, 12:26

[MjavTheGray >>>]

Кликуша... Каух сморщился про себя, злясь то ли на длинный язык мальчишки, то ли на слишком острый слух Къяры. Вот так вот запроста называть такие имена... Пусть они, эти имена, и не имена вовсе, а клички. Но когда этой кличке уже почти сто лет (а может - и больше), когда носитель её - один из самых страшных преступников, за которым безуспешно охотятся все паладины - от рыцаря до последнего сопливого оруженосца, да в придачу ещё и маг такой силы, что тот покойный хозяин обчищенного дома покажется новчиком первого года обучения, да ещё и не самым способным...

- Сделай мне одолжение, Къяра, - буркнул он, расправляясь с очередной ловушкой. - не называй его так. Называй хотя бы Тем Кто Сидит В Пруду. Договорились?

[бабка Гульда >>>]

При слове "сокровища" верблюд повел было заинтересованным глазом в сторону пролома. Но сдержался и учтиво ответил:
-- О благородная дочь метелей и северных медведей! Если неисповедимы пути Того, Кто Создал Этот Мир, то не менее исповедимы и пути Врага Его. -- Шер-эд-дах смачно сплюнул на песок, как и полагается при упоминании шайтана. -- И если беглые мариды не сожрали тебя заживо у входа, это еще не означает, что их в башне и вовсе нет. Возможно, их власть берет свои права лишь ночью, когда Зло входит в полную силу, как луна в полнолуние?
Верблюд пожевал губами и добавил капризно:
-- А сокровища меня интересуют только одним: золото портит людей. Разбогатев, ты и твой вздорный приятель сможете проявить вероломство и отказаться искать для меня наррабанского колдуна с татуировкой на лбу в виде буквы "рэй"...
Покосившись на ослика, Шер-эд-дах добавил:
-- И я уже вижу на тебе тлетворное влияние золота: ты покормила осла и кобылу, но не уделила ни горсти корма мне, своему мудрому товарищу по странствиям!