Чужая Тьма-2, Война продолжается

[Alevara >>>]

Боль. Ужас и смерть. Гордость. Надежда и смерть. Тьма и Свет. Добро и Зло. В одном единстве сошлись противоположности, объявив войну Хаосу. Они настолько переплелись, что создали новую неповторимую жизнь.
Иридия стояла в тени величественной усыпальницы. Она чувствовала, впитывала покой этого места. Только здесь она могла на миг забыть себя, потушить то пламя, что вечно горело в ней, сжигая ее изнутри. Кто она? "Такхизис и Паладайн, кто же я?!" - мысленно кричала девушка. Вот уже не один век, она странствовала по мирам, пытаясь найти ответ. и снова Путь привел ее на Кринн. "Там где все началось, там все и закончится" - прошептала Иридия.
Ветер играл ее белоснежными волосами. Черный плащ оттенял и без того бледное лицо. Синие глаза по-прежнему были холодны и опасны.
Что-то привлекло внимание девушки. Она была здесь не одна. Иридия быстро обернулась, и заметила группу существ, явно направляющихся в Утеху.
Глаза девушки широко раскрылись, когда она, наконец, поняла кто это...
"Ты не за этим пришла сюда, сестричка". Иридия кивнула в подтверждение собственным мыслям. Казалось, что был еще и третий, кто читал ее мысли, потому что на миг туча закрыла солнце и скрыла фигуру девушки от посторонних взглядов.
Успел ли кто-нибудь ее заметить?...

Сообщение отредактировал Alevara - 26-09-2005, 22:29

[Инэйлэ >>>]

Усыпальница Ушедших Героев. Место последнего упокоения Рыцарей Палладайна и Такхизис, погибших в битве с Хаосом... Тесса Молча разглядывала древнее здание, про себя радясь, что прихвостни Мелькора не разрушили, не разграбили и не испоганили его... Всадники и пеший Тарим в ровном темпе приближались к городу на деревьях, когда...
Солнце в какой-то момент особенно ярко осветило поляну у Усыпальницы, и все одновременно увидели - стройную фигуру в чёрном плаще. Длинные белые волосы рассыпались по тёмной ткани. У Тессы неожиданно перехватило дыхание. Не отдавая себе отчёта в действиях, она натянула поводья Сполоха, командуя тому остановиться. Эльфийке нестерпимо захотелось прикрыть глаза, что бы не видеть этой фигуры, потому что...
Неожиданно солнечный свет угас - на небо набежало облако. Потрясённая Тесса несколько раз моргнула, потрясла головой и вновь посмотрела на то место, где только что находилась странная фигура - но там уже никого не было...

Сообщение отредактировал Инэйлэ - 27-09-2005, 21:28

[Черон >>>]

Гуммм! Странно, очень странно... Свет! Да, свет - но тусклый, как серый огонь мертвых свечей. Откуда он здесь? Гум-хм-хум-мм, очень странно...
Твердь, воплощенная в Тариме, была чужда мертвым. Звери, птицы и гады, все живое, летающее, ползающее, появлялось только на земле. Мертвые же уходили кто куда. Кого также хоронили в объятиях Матери, некоторые перешагивали порог в огне или просто падали в мелькающие ладони ветра... Но потом - дороги мертвецов уходили за известные Тариму пределы, и никто из них больше никогда не появлялся в мире живых. Тени, возвращенные некромантами души - были лишь отблесками некогда полхавшего пламени существа, утратившие Имя. Одежда, которую можно сбросить, и которая лишь отражает сущность носителя (и то не всегда), но не является им.
Земля не враждебна Смерти, как равно и обратное. Невозможно сказать, кто из них сильнее и мудрее. Они просто чужие друг другу, и кто знает, что ожидать от каждого?
Тарим почувствовал - на краткий миг - слабое колыхание присутствия, но совсем другое, нежели в случае с Дангиной. Словно... нет, как будто огонек свечи решил сойти с фитиля, прогуляться между вашими ногами, накинув плащ из прозрачного сумрака. А потом, когда вы в изумлении протерли наконец глаза, желая избавиться от наваждения, он исчез - и остается только гадать, было или не было...
Было!
Нет?
Не было!
Или?..

[higf >>>]

Да, дело превыше всего для восставшего против Илуватара, отринувшего Свет и ставшего врагом своих братьев и сестер и сказкой, пугающей детей, и дело идет. Никогда прежде у Мелькора не было таких возможностей. Некогда он был повелителем незаселенного еще Средиземья, но что может сотворить правитель, единственными подданными которого являются Барлоги и разные монстры? Да и кому это нужно? Нет, не зря Боги населили миры более слабыми созданиями. Без этого их существование было бы пустой и бессмысленной чередой мгновений, часов, дней, веков, тысячелетий…
В разных мирах их обитатели разумны и не очень, ходят на двух, четырех, шести или ином количестве ног, а то и вообще ползают либо летают. Иногда в своих неукротимых стремлениях они уродуют лицо мира, но что прекрасный необитаемый мир? Сказка, где можно пожить неделю, месяц или год, полюбоваться закатами и рассвета, испить чистой воды и вернуться вновь, пока не накатила пустота и тоска. Ибо лишь присутствие цели придает смысл и интерес нашему существованию.
Впрочем, в сторону, в сторону! Он думал не о том… Да, тогда Средиземье не имело разумных рас, а когда они появились, он, Мелькор, оказался сперва пленником покоев Мандоса, потом полупрощенным врагом под надзором, затем вновь почти узником под неприступным, но осажденным Тангородримом, запертый в искалеченном теле и лишенный большей части сил. ушедших на творение и подчинение своих легионов.
А после победы над Нолдор перед войной Гнева прошло слишком мало времени, к тому же сильно мешали покорные и полезные, но малопригодные к исполнению его замыслов орки.
И лишь теперь он здесь, весь мир лежит перед ним и его сила также при нем. Черный Вала не ошибся, сделав ставку на людей, причем тех. кто пришел к нему без воздействия и сковывания магией. Все более он убеждался, что будущее за ними, и сейчас это будущее поднимается стенами закладываемых городов, куется в кузницах, обрабатывается в мастерских, ложится строками в пергаментах ученых.
Да, он жесток. Он не будет лить кровь ради удовольствия, где разумнее прибегнуть к угрозам или обещаниям. Любой союз, любое служение прочно, когда оно выгодно обоим. Однако, если это будет самым рациональным путем, Мелькор прольет еще столько же крови, сколько уже проливалось в ведомых им войнах против света. Или даже намного больше. Смерть, боль и кровь - останавливаться нельзя. Иначе бессмысленно все уже сделанное, а цель стоит того.
Тьма таит много знаний. Частью из них он делится с людьми, часть они добывают сами. И придет час, когда неугомонные Смертные в своем неукротимом стремлении вперед и вперед будут пересекать океаны и континенты не за месяцы. А почти так же быстро, как он, как они и новой техникой и темными магическими знаниями сравнятся с Майя, а то и с Богами. Конечно, вместе с их силой будет расти и его сила и власть…
Потом они не ограничатся этим миром, пойдут в иные, хотя бы в Арду. Почему нет Тут Повелитель Тьмы злорадно и жестоко усмехнулся, представив армию будущего, которая сметет сияющий Валинор, и стихиям Арды не поможет их мощь. Что ж, месть – удовольствие богов, как сказал какой-то мудрец.
А его мысли все текли дальше…

[Agrainel >>>]

Утеха. Усыпальница Ушедших Героев. Даже не так. Усыпальница Ушедших Героев! Это название нужно произносить с должным трепетом, благоговением, гордостью, благодарностью! И, может быть, с радостью, что ты там не лежишь. Лучше быть живым, а не мёртвым героем. Хотя... В последнее столетие иногда думалось иначе. Даламар даже немного жалел, что не погиб тогда, сражаясь с Хаосом. А так бы... лежал сейчас с Героями и не видел бы ничего этого. Да... не видел... Не видел? Показалось? Что-то смутное... Как будто чья-то фигура. Женская, мужская. Какая? Всё... всё. Вот и всё. Лёгкая тучка и ничего нет. А, может быть, и не было?
- Госпожа, - обратился маг к Тессе. - скажите, пожалуйста, вы тоже что-то видели?

[Тельтиар >>>]

Раф спрыгнул с лошади, припав на колено, и потрогав землю, он, словно хороший садовник, прощупывающий почву, находил даже искусно заметенные следы. Он любил такие игры, во время обучения следопытов часто делили на две группы - одни убегали, другие пытались их найти - суть игры была в том, что проигравшие оставались без ужина, а порой и на недельном голодном пайке. Волей-неволей они становились мастерами своего дела - или умирали. Раф выжил.
Тонкий и гибкий, словно тростник, он тем не менее обладал достаточной силой, дабы на равных сразиться с драконидом, но чаще побеждал противников благодаря ловкости. Знающий лес лучше эльфов, Раф стал последним, что видели в свой жизни многие из квалинестийского сброда, а иногда и не видели, а лишь слышали свист рассекаемого стрелой воздуха.
У седла Рафа был приторочен длинный составной лук - его гордость и главное богатство, любовно отполированный до блеска, прекрасно гнущийся, тугой, расписанный рунами и замысловатыми символами - оружие искусного стрелка. Не менее ценными были и стрелы - у большинства стальные древки и раскрашенное в ручную оперение, у других - древко тисовое, но наконечнки из вороненой стали, смазанные смертельным ядом, а оперение ядовито-зеленого цвета. Колчан висел, так же притороченный к седлу, чтобы можно было извлекать из него стрелы на полном скаку.
"Такая стрела, да в глаз - дракона свалит!" - любил похваляться следопыт, но пока его жертвами становились эльфы и рыцари, что покидали пределы квалинести.
Рядом с ним ехал Широкоплечий Рагни, парень из семьи кузнеца, чьи ладони, широкие как черенки лопат, без проблес гнули подковы, а мозолистые пальцы сминали монеты. Его излюбленным оружием была булава, и он готов был поклястся, что ее шипованное навершие размозжило череп не одному врагу. Подле Рагни держался Найл, молодой парень, с непропорционально длинными руками, который сумел таки обратить этот недостаток себе в достоинство, обучившись владеть парными клинками - которые сейчас мерно покачивались, закрепленные у него за спиной - теперь против его "восьмерки" мало кто мог устоять, да и по скорости удара - ему не было равных в отряде, на спор Найл перерубал стрелы в полете, и рассекал каплю воды, летящую вниз, успевая убрать клинок в ножны прежде, чем брызги коснуться земли.
Клык ехал впереди, спиной ощущая напряжение бойцов - "Черный Смерч" устал, людям требовался отдых и разрядка, и то что Утеха была уже близко, было весьма неплохо - надо дать парням хоть на денек забыть, что они воины Мелькора, пусть побудут просто людьми.

[Инэйлэ >>>]

Услышав голос тёмного эльфа, столь неожиданно заговорившего в наступившей тишине, Тесса с трудом подавила невольную дрожь. Усилием воли заставив себя повернуться, она посмотрела на Даламара, почему-то почти готовая к тому, что и он исчезнет, растворится в сумерках, как и эта фигура... Что он сказал?... Ах, да...
- Я видела... кого-то. Какую-то фигуру в чёрном плаще. - Эльфийка прикрыла глаза, чтобы поточнее вспомнить виденное. Вспоминать вообще-то не хотелось - страшно, как ни стыдно это было признавать - но лучший способ одолет свой страх - взглянуть ему в глаза.
- Это была женщина. С длинными белыми волосами и... Она... очень странная. Мне она показалась чужой, очень чужой и чуждой... - Тесса говорила негромко, а перед её внутренним взором почему-то проявлялось другое лицо - нежное, с большими тёмными глазами, обрамлённое серебристыми волосами... И то не была та, что только что появилась перед ними - откуда-то сестра Эллининсос это знала, но вот кто же тогда? И почему она видит это лицо?

[Трэнелах >>>]

Аора ехала, ехала, ехала... Нет, они все, конечно, направлялись к своей цели. Но Ветерку быть неизменчивой? Сидеть вот так вот стационарно? Надо чем-то себя занять. Чем бы?
Взгляд Аоры скользнул по Джеяну. Внутри что-то сладко защемило, но он даже не смотрел в ее сторону. Воздушная едва не разрыдалась, чувствуя себя одинокой, брошенной. Но на глаза вовремя попалась Джигеши.
"Хм, я же ее совсем не знаю. И она разительно отличается от Юттрей. Пожалуй, нам стоит познакомиться поближе."
Легким сжатием бедр Аоры направила скакуна к Огненной.
- Джигеши, мы так и не перекинулись ни словом. Хотя никто кроме одного элементаля не поймет другого. Я - Аора, Воздушная, что ты, естесственно, знаешь. Но может нам стоит подзнакомиться поближе?

[Гадюка >>>]

Джигеши радостно улыбнулась. Наконец-то на нее кто-то обратил внимание. То есть не бросил опасливый взгляд и не спросил об Эфире, а предложил поговорить.
- Ты хочешь познакомиться ближе с существом, которому пара дней от роду? - Лукаво спросила она. - Я сама еще не слишком хорошо себя знаю..
Элементали редко помнят своих предшественников. И это правильно, потому что они и так знают, что им делать в этом мире.
Но стихиям закон не писан, и сейчас память (своя? или все же чужая?) услужливо подсунула Джигеши яркий и в чем-то жутковатый образ: высокая, смуглая, темноволосая женщина с мрачным взглядом и надменной складкой губ. Юттрей. Что сказал бы о ней человек? Что она ходила по этой земле несколько веков, прекрасно владела оружием смертных, воевала на стороне Мелькора, убила элементаль Воды и погибла в схватке с дриадой. Да, конечно... Но перед Джигеши проносились эти картины с необыкновенной четкостью и ясностью. Она видела огромные древние города и захудалые деревушки, пещеры отшельников и неизмеримые безлюдные пространства. Она видела огненного демона с кнутом и мечом и видела глазами этого демона гибнущую ледяную змею. Гиганские армии, стаи драконов в небе. Два багровых клинка и две сабли с зелеными рунами. Боль, да, настоящую боль - видела, слышала, осязала всем существом - и проносящийся вал пламени и зеленого света.
А вслед за этим перед ней прошла череда воплощений Огня. Веселые и мрачные, рыжие и темноволосые, красивые и не очень, мужчины и женщины - такие разные, но с одинаковыми горящими пламенем подземной Бездны глазами, век за веком появляющиеся на Кринне ради одной цели. Видела Джигеши и Воду - вечно меняющуюся. Казалось, эта стихия испробовала все образы, какие можно найти на в мире. Но и ее воплощения имели общую черту - Бездну океанских глубин в глазах. Джигеши больно было даже смотреть в эти глаза.
Элементали странствовали и оседали при дворах властителей, изучали искусство боя и древнюю магию, любили и страдали, поддавались человеческим слабостям и ввязывались в войны смертных. Но несмотря ни на что ими всегда управляла одна страсть - ненависть.
И сейчас, как ни разу за ее короткую жизнь, Джигеши ощутила эту ненависть, эту ярость, это пламя всем своим существом. Вспыхнули волосы, испуганно фыркнула лошадь, между пальцев пробежали языки пламени. Она и раньше знала, что пришла в этот мир вслед за Дангиной, но сейчас это имя глыбой льда ударило по натянутым нервам. Ненависть... Всепоглащающая, жгучая, некуротимая, беспощадная ненависть. Ненависть, так похожая на любовь. Ненависть, неотделимая от Пламени.
Эта страсть заставляла элементалей вечно стремиться друг к другу, но их цель никогда не была убийством. Смерть противника теряет смысл, когда противник бессмертен и воплощается вновь. Не уничтожить - сразиться. Выплеснуть ненависть. Ибо эта битва - одна из сил, движущих миром.
Наваждение рассеялось. Джигеши вновь оказалась в отряде Мелькора и увидела удивленное лицо Воздушной. Все, о чем она хотела узнать, рассеялось как дым. Но зато появились новые вопросы.
- Аора... Ты помнишь того, кто был Воздухом... до тебя?

[Трэнелах >>>]

- Дело не в возрасте. Ты - непохожа, ты - другая. Я хочу тебя узнать. Познать.
Джигеши задумалась.
Аора внимательно наблюдала за Огнем. Веселая, в чем-то беспечная девушка помрачнела, налилась багрянцем ненависти... Так уголек подергивается чернотой, но потом вспыхивает, опаляя кожу.
Воздушная потоками потянулась к Огненной, пытаясь обнять ее, дать необходимый Огню кислород и... Отпрянула. Аорой двигала любовь. Которая сейчас на нее практически не обращала внимания, заставляя страдать... Волосы закрутились в вихре, отражая бурю отрицания, закрутившуюся где-то глубоко в Аоре.
"Посмотри, согрей взглядом, докажи, что все не напрасно." Беззвучная мольба. Бессмысленная?
Стоп. Просто стоп. Аора вынырнула из тела, стала шаловливым ветерком, не ураганом. Вернулась в себя.
Джигеши задала интересный вопрос. Аора обратилась к Стихии, пытаясь увидить ту, что была до нее. Что она чувствовала? Как ушла? Но знание было рассеяно в воздухе, убегало от Аоры, рассыпаясь серебристым смехом.
- Нет, - девушка пожала плечами и улыбнулась. - Да и незачем мне помнить. Я та, кто я есть. И ты тоже. Ты - новая. И интересная. Тебя тянет к Воде?
Внезапно Аору захлестнуло... Она почувствовала, как играет в белоснежных волосах... Кого?.. в Усыпальнице Ушедших Героев. И присутствие других, Земли и Воды, где-то рядом.

[Scorpion(Archon) >>>]

Элтанас тоже заметил силуэт... но не обратил на него внимания, по крайней мере явно. Он поступил проще. Возможно, глупо, а возможно и безрассудно, но он чувствовал, что ему нужно поступить именно так. Спрыгнув из седла, он уверенным шагом направился к Усыпальнице, минуя умирающие и увядшие деревья...
Некогда прекрасные блестящие ворота теперь выглядели уныло и покинуто, словно их уже давно никто не касался, кроме невзгод. А ведь когда то сюда приходили паломники со всего мира... Особенно кендеры. Кендеры обожали путешествовать к гробнице, рассказывая множество историй о Тассельхофе Непоседе, великом герое, одолевшем Хаос. Эльфы рассказывали о Танисе Полуэльфе, Соламнийцы - о рыцарях, как о светлых, так и о тёмных, и о великом Стиле Светлом Мече - как и о его отце, Стурме, чьи благородство и доблесть жили сквозь века в сердцах всех рыцарей. Теперь же у ворот стояли двое стражей, грозно, но несколько вяло сжимая в руках боевые алебарды.
Элтанас толкнул двери и вошёл в гробницу. Святой дух, что наполнял её божественной благодатью, не исчез с уходом Богов. Тела героев, покоившихся в Гробнице, всё ещё оставались нетленны, и им всё также иногда приходили поклониться.
Элтанас, выглядевший подобно жрецу Бога Тьмы, да ещё, судя по выражению лица, настроенный решительно, бросил на стражей гробницы жёсткий взгляд, от которого по спине у них запрыгали мурашки.
- Оставьте меня, - резким тоном прошипел Элтанас. Мечеклюв, вторя ему, угрожающе каркнул, расправив вороные крылья. Стражи всё ещё пребывали в замешательстве - зачем же жрецу их властителя входить в покои святыни, которая связана с прежними Богами? Это порождало недоверие... а недоверие таких "мелких сошек" было ключом к провалу всего отряда. Этого Элт допустить никак не мог, и потому, угрожающе запустив руку под манию, он нащупал медальон Паладайна (жреца Мелькора носили такие же, но с другой, какой-то чуждой символикой, которую Элтанас смутно помнил по рассказам тех, кто сталкивался с ними), плотно сжал его в кулаке - так, что края впились в ладонь - и прошептал:
- Это место хранит в себе много могущества для нашего Властелина. И если он узнает, что я не смог раскрыть секреты Усыпальницы из-за вас... вы позавидуете даже восставшим мертвецам, даю вам слово!
Лица стражей побледнели, зетм потемнели почти также, как темнеют и гаснут звёзды на ночном небе, и наконец они, неуклюжен кланяясь, бросились наутёк, чуть не роняя свои несчастные алебарды.
Убедившись, что ему никто не мешает, Элтанас притворил дверь (если бы кто-то захотел войти, ему бы это не помешало), аккуратно подошёл к лежащему на чёрном ложе Стилу Светлому Мечу и прошептал:
- Стил, слуга Пятиглавой, носящий клинок добра - молю тебя о той же силе и непреклонности, что вела тебя сквозь всю твою жизнь. Молю тебя и твою Владычицу.
Последние слова для жреца Паладайна звучали бы как кощунство - но сейчас Элтанас думал лишь об одном: ему понадобится вся мощь ушедших Богов, что ещё осталась в этом мире. И всех Богов, без исключения, если он хочет хоть чего-то добиться.
Простояв так несколько мгновений, Элтанас повернулся к Танису Полуэльфу. Бородатое лицо... мендалевидные глаза... Элтанас поймал себя на том, что именно таким и представлял себе Таниса. Странно, нов реальной жизни они ни разу не встречались... хотя ведь должны были бы! Впрочем это была лишь маленькая несбывшаяся мечта - и ничего более. Элтанас заглянул в спокойные глаза Полуэльфа и прошептал:
- Даруй мне его мудрость и его доброе сердце, Паладайн. Прибудь со мной в мой самый тяжкий час, Танис Полуэльф, и помоги сделать верный выбор... Осени меня своим лучезарным светом, Платиновый Дракон, Эли, Так... Паладайн, Бог Добра. Молю тебя.
На мольбу Паладайну Элтанас потратил ещё несколько минут. Затем, в последнем порыве, аккуратно достал из-за пояса, укутанный в искусно сработанные ножны соламнийский меч и коснулся кончиком клинка зажатого в руках Стила меча Стурма. Тонкий лучик света, неведомо откуда проникший в гробницу (может, но просто просочился через плохо закрытую дверь?) , пробежал по лезвиям обоих клинков и пропал, словно потонув в окружающем полумраке. Элтанас снова убрал меч и, резко развернувшись, направился к выходу их гробницы, смотря себе под ноги... Мечеклюв продолжал время от времени недовольно стучать его по плечу...

НРПГ: Информация об Утехе

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 3-10-2005, 20:21

[Тельтиар >>>]

Широкоплечий Дорн замыкал отряд, он всегда замыкал отряд, равно замкнутый в себе, и неразговорчивый - но всегда готовый исполнить приказ. Именно он оставил последний знак для генерала и Думвинга, указывающий на Утеху. Весьма предусмотрительно с его стороны, отметил Клык, кто знает что может случиться с ними в Утехе, а так - остальные не собьются с пути.
Впрочем мысли о поражении Клык отринул давно - его интересовала слава, власть и богатства, и всего этого он сможет добиться всего одной операцией, пусть и самой сложной в его жизни.
Дорн поглажвал рукоять широкого меча, такие несведующие люди называли бастардами, но опытный взгляд мог различить существенную разницу - клинок был почти вдвое шире, и немного короче. Добротная кольчуга, пододетая под камзол почти не звучала - но чуткий слух Клыка все же различал звон отдельных, несмазанных звеньев.
Возможно на первый взгляд Дорн и не отличался от обычных воинов, что составляли армию Мелькора, но Клык сам был свидетелем того, как парень в схватке одолел соламнийского рыцаря и троих эльфов, ловко орудуя своим клинком.
По правую руку от набольшего ехал Карп, эльф, второй (или вернее первый) лучник в отряд - его стрелы промаха не знали, стрелял он благодаря эльфийской крови - что в темноте безлунной ночи, что при свете палящего солнца - безупречно. Каждая стрела его несла метку Сильванести, но были в колчане и другие, сделанные точь в точь, как у следопытов мятежного Квалинести. Один выстрел в горло государю Галларану, лишивший этого вне всяких сомнений достойного лидера соламнийцев, жизни едва не посеял вражду между рыцарями и эльфами, но к сожалению новый глава Ордена нашел путь к примерению, а заодно шлем и латный ворот, что избавило его от судьбы предшественника. Хотя - Карп часто пускал квалинестийские стрелы в дело и после, дабы ввести врага в заблуждение.
Клыку иногда становилось не по себе от взгляда опасного стрелка, но и Карп не выдерживал его взгляда.
Четыре часа пути, солнце, медленно клонящееся к закату, и дорога - вот все что отделяло их от Утехи...

Литас, хрупкий, даже по эльфийским меркам (а ведь он был человеком!) юноша, лет девятнадцати от роду, слыл лучшим наездников в "Черном Смерче", именно поэтому генерал Иллас не пожалел собственного жалования, чтобы купить ему породистого и сноровистого скакуна. Коняжку Литас объездил довольно быстро и приноравился к службе гонца, пока генерал не приказал собрать "Черный Смерч" заново для новой, не слишком-то легкой задачи. Откровенно говоря весь путь по лесу, поиск следов, что так заводил Рафа и Клыка, Литас скучал, ему не хватало бешенной скачки, погони и играющего в волосах ветра, но вот они вышли на дорогу, ведущую в Утеху, и парень дал волю истосковавшемуся коню (с согласия командира, конечно) - они оставили шестерку далеко позади, с каждым мгновением приближаясь к городу.
Конечно был велик соблазн вьехать по ближайшему тракту, но Литас потратил бесценные десять минут, дабы обьехать город и зайти с иной дороги, попутно избавившись от плаща с гербом Мелькора, и других опозновательных знаков (кроме разве что лежащего в кармане личного символа отряда и армии).
Поэтому...
По восточной дороге, на исходе дня, в Утеху приехал ничем, кроме как худобой, не примечательный юноша в потрепанной кольчуге, облегающей стан, с легкой саблей на поясе. Ехал парень на столь же стройном и статном жеребце, явно стоящем больше, нежели ближайшие кабаки вместе взятые. Ветер лаского трепал редкие светлые волосы пришельца, но он, наморщив лоб, сосредоточенно размышлял - понимая, что искомые должно быть уже пару часов назад прибыли в город, а значит успели оставить кое какие следы.
Литас знал лишь две достопримечательности сего славного города - гробницу древних героев, и таверню, которую некогда парочка из этих (или не этих) героев содержали. Следуя простой логике - мятежники несомненно наведались бы в гробницу, но самому Литасу туда идти было совершенно не к чему, посему он направил коня к ближайшему от усыпальницы кабаку (не дешевому, надо сказать заведению), отнюдь не с целью промочить горло.
Дверь закрылась со скрипом - похоже петли не смазывали еще со времен Войны Хаоса. Литас обвел пытким взглядом посетителей, найдя в глубине двоих воинов, отставивших к стене алебарды. Пили они по черному, учитывая количество пивных кружек, стоящих на столике, возле них.
- Не против, если я присяду? - осведомился парень, отодвигая стул. Стражи кивнули, и судя по их пьяным взглядам - оба были готовы. - ЧТо за кручина вас гнетет, служивые? Али жалование не платят? Али ворог эльфийский уши острые кажет?
- Да уж если б ельфы, так не ушли бы живыми, - рассеянно бросил воин, а тут - гробница эта, будь она неладна, давит, каждый кто караул у нее несет - потом три ночи спать не может, на видения жалуется. Вот мы сегодня на карауле были...
- И вроде не ночь еще, а мерещиться, будто Мелькор Владыка, на нас гневаеться... - продолжил второй, опустошив свою кружку. - И все бы ничего, так ведь жрец окоянный мелькоров приходил в гробницу нынче, и пуще страху нагнал. А ворон его, тот вообще...
- Ворон? - резко прервал Литас, да, похоже он пришел как раз вовремя. Эти вояки значит видели жреца с вороном, точь в точь, как рассказывал Раф. - И что он делал в гробнице?
- Ворон-то? Да каркал и глазищами сверкал... страшно так...
- А жрец - кто его знает, молился знать, - почесал мокушку стражник. А потом вышел, довольный такой.. или нет, скорее - умиро... миро... творен... ный.. - проговорил трудное слово пьяный воин.
- Держите на опохмел, ребята, - кинул он пару медяков. - Благодарю за компанию.
Литас знал когда следует завершать распросы, и потому поспешил прочь из кабака - быть может еще удастся найти следы священника, или кого-либо из его сообщников. Время поджимало - оставалась всего пара-другая часов до появления Клыка, а Литас хотел принести командиру, как можно больше сведений.

[Латигрэт >>>]

Когда общество прибыло в Утеху, Дангина с некоторым неудовольствием приобрела относительно человеческие расцветки, перестав напоминать утопленницу прошлогодней давности. Лошадка тоже была обрадована прекращение локального ливня, а спутники элементали приятно удивились, обнаружив, что глаза стихийной почти всегда нормально черные. Без прозрачности, знаменующей, что разум Дангины плавает где-то в Красном Море и возвращаться не собирается.
На редкость флегматично отреагировав на явление кого-то или чего-то на холме, элементаль сочла мельтешение силы очередной придумкой разумных – вроде черно-белого строения неподалеку, и, как обычно, промолчала. Примерно через полторы минуты забыв вовсе.
Куда больше интереса у женщины вызвала кузнеца, в которую Дангину и понесло. Правда, к некоторому огорчению спутников, понесло пешком, а так как смылась элементаль по обыкновению незаметно и тихо, выяснить потом где ее искать было довольно трудно. Единственный ориентир мирно трусил позади отряда, полагая что все кроме его, ориентира, законной хозяйки позаботятся о нем лучше.
В кузнице при появлении Дангины немедленно потухло пламя, но, так как потом элементаль обуздала привычки, подмастерьям удалось раздуть меха снова. На вежливый вопрос самого кузнеца, что тут потеряла госпожа путешественница, упомянутая зачарованно ткнула пальцем в сторону наковальни и мутным голосом попросила разрешения понаблюдать. И что-то странное было в этом голосе, и просьбе, что никто не стал спорить.
А потом даже забыли о присутствии незнакомки. Может, это бездонные глаза Дангины вызывали у смертных такой склероз...
Мысли же элементали резкими водоворотами мутили голову. Пробыв в кузнице больше часа, стихийная так же незаметно вышла из жаркого помещения, с трудом осмысливая увиденное.
В нашей ненависти, в борьбе воды и огня, создаются... рождаются...
В ненависти...
- Как говорят смертные, от любви до ненависти один шаг, - пробормотала Дангина, заходя куда-то. «Где-то» было прохладным, там не горел очаг, и потому элементали понравилось. Правда, она не знала что это очаг просто не успели разжечь, а дверь была открыта как у любого работающего трактира. Другое дело, что бормотание внешне симпатичной женщины, по виду – страннице, и вроде бы не бедной, поняли не совсем правильно. Но отнеслись с пониманием. И умудрились из-за этого понимания не связать прибытие Дангины с появлением странного отряда, остановившегося в другом месте. В Последнем приюте.

[Last Unicorn >>>]

Странные фигуры, тени..И эти непонятные предчувствия...
Девушка никогда не была в Утехе, и тем более в усыпальнице героев. И потому с жадностью наблюдала за всем происходящим. Ничего не могло ускользнуть от острого взгляда драконицы.
Последний приют. Какое до боли знакомое название.
Она слабо улыбнулась, рассматривая качающуюся вывеску. Сколько легенд она слышала,сколько молитв она произнесла погибшим Героям...
Врядли можно было назвать страрый трактир неуютным. Даже наоборот.
Кинув взгляд на остальных, она направилась к столику у камина.

[higf >>>]

Хотя, конечно, не ради мелочной, хоть и приятной мести все это затевалось. Это будет лишь шагом в сторону, ради своего удовольствия и во имя торжества Тьмы в родном мире. И надменные эльфы Валинора либо склонят головы, либо умрут. Кто сказал, что правитель всегда должен быть великодушен? Да, можно не обращать внимание на пьяную болтовню или проклятия бессильных, но врагов должно карать, иначе ни они сами, ни друзья не будут тебя уважать, да и в конечном итоге к чему это приведет?
Пример он помнил хорошо, хотя наблюдал его уже из-за Грани Мира. Достаточно было одного слова. слова, вызывавшего ужас, восхищение, осуждение, горечь, память величия и еще очень много эмоций. Несмотря на тысячелетия, это гордое и звонкое слово помнили в Арде по сию пору. Нуменор! Дар Валар соратникам Нолдор и Ваниар, отнятый затем. Столбы огня из вулканов, трясущаяся земля, рушащиеся здания и гибнущие люди, целый народ! Гигантская волна, смывающая огромный. почти равный материку остров и самое могучее государство в истории Средиземья! А ведь именно бессмысленные мягкость и привела Валар к самой страшной жестокости. Если бы они в самом начале примерно наказали первых дерзких крикунов и непокорных королей, великая страна б сразу прониклась пониманием кто есть кто и Саурону не удалось бы построить в столице его, Мелькора, алтари. Да, милосердие в итоге обернулось лицемерием и своей противоположностью. Вовремя пролитая чаша крови предотвратит кровавое море потом…
Он покарает врагов и поднимет друзей и… Повелитель Тьмы вернулся от воспоминаний к планам. Нет, пока картина будущего рисовалась очень смутно. Но в то, что люди, никогда не остановятся на достигнутом, Черный Вала верил. Надо не стоять у них на пути, а вести их, делясь знаниями и силой и получая их силу и поддержку. И сотворят они такое, что Богам и в голову не придет. Тогда, рано или поздно во главе их он, Мелькор, постучится как равный во Врата Обетованного, откуда Великие Боги правят всей Сферой Миров. Может быть, потом придется встретить и выдержать взгляд Творца…
А возможно, люди сперва пойдут не в иные миры, а к далеким звездам, что сияют высоко в небесах. прекрасные и равнодушные. Ведь не везде они, как на Кринне – отражение Богов, за этими близкими огнями сияют и другие, далекие, странные и манящие своими тайнами!

[Черон >>>]

Компания, вступившая в город, была не то что привлекающей внимание... ну, скажем, необычной. Одетый в черное одеяние "жрец Моргота" смотрелся к месту, но отчаяно притягивал взгляды. Девушки-драконицы в человеческом облике были, правда, почти неотличимы от человека - но вот эльфийскую королеву рано или поздно распознают. Эльфа видно по полету...
А самыми необычными среди них были Тарим и Дангина. И даже не потому, что первый серьезно напоминал по комплекции молодого тролля, а вторая была изменчивой и оставляла за собой водяные лужицы.
Просто... попробуйте пройтись как-нибудь по улице мимо Воплощения стихии. Что до Дангины - не знаю, но Тарим определенно старался держать свою силу в узде, иначе бы прохожих просто глушило мощными волнами магии. Хорошо еще, что благодаря Мирэ он разжился кое-какой одеждой, которая отчаяно трещала по швам. Особенно с учетом того, что ему приходилось бежать пешком, а не ехать конным. Самому Тверди это никаких неудобств не доставило, но вот выглядело на редкость странно.
Человек, держащийся наравне с конным?
Наравне с конным?
Человек?!
Гум-ммм! Против воли Тарим становился все более торопливым, начиная временами задумываться сверх меры об их противостоянии чужой смерти. Говорят, у их врага есть могучий господин, что зовет себя падшим и есть правитель большинства здешних земель... Твердь отдавал себе отчет в том, что если обрывки сведений о Мелкоре действительно хоть наполовину правда, то ему в одиночку и впрямь будет не справиться с тем. С другой стороны, не дремлет ведь Господь Миров, Вечно Сущий Вовне? Х-ммм... Господь Миров? Прошу прощения, я хотел сказать, Элен Сиила Луумен Оментиэлво Наур-ан-эдраит-аммен... Язык смертных все больше липнет к моим устам... Что значило - все они фигурки, выставленные для противостояния и баланса друг другу. Сила - против силы, мудрость против хитрости, ловкость против коварного ума - даро! Коли и впрямь так, а это так наверняка - не может ведь допустить Создатель, чтобы мир свой разом превратился в бескрайнюю мертвую пустошь, то и враг наверняка должен это понимать?
Наверное должен понимать, что будь он действительно "темным врагом мира" в глаза Творца, тот ниспроверг бы его одной мыслью. Однако Мелкор до сих пор жив... значит, он жив для чего-то.
Для чего?

Для чего?..

За раздумьями Тарим и не заметил, как они подошли к странному скособоченному строению. Трактир? Ах да, трактир, верно. Надпись над входом что-то значит, но не стоит торопиться... Войдем? А зачем?
Впрочем, можно и войти.

[Тельтиар >>>]

В небольшом городке чужаки не могут остаться незамеченными - грузный мужчина, людоедского телосложения, на котором одежда сидела в облипочку, девушки неземной (или уж покрайней мере нечеловеческой) красоты, темный жрец с вороном на плече и черный маг, скрывающий лицо. Такие хорошо запоминаються даже после мимолетного взгляда - да и главное просто знать кого и о чем спрашивать. Есть у людей такая способность - память, а медь, ровно как и серебро умеет развязать даже самый тугой язык лучше любой пытки.
Литас не вел откровенной слежки - зачем? когла гораздо проще перекинуться парой слов с лавочником, выразить почтение торговке зеленью, подмигнуть девчушке, что продает цветы на углу, и словно невзначай спросить - не появлялись ли в городе чужеземцы. А язык, он до Палантаса доведет. В данном случае в роли Палантаса была корчма "Последний Приют".
"Какое говорящее название, - изогнул бровь юноша. - Она ведь действительно станет последним приютом для наших эльфийских друзей, и их сторонников."
- Эй, мальчик, - окликнул он уличного попрошайку, и тот подбежал на блеск серебрянной монетки. Еще бы, видать всю жизнь одни медные гроши видел.
- Чего пожелаете, благородный судать? - Паренек попытался изобразить поклон. Смышленый, это хорошо.
- Я бы хотел снять комнату на ночь в этой гостинице, окажи любезность, узнай у хозяина какие свободны, и потом расскажешь мне, - Литас подкинул монету и мальчуган тут же подхватил ее, пробуя на зуб. - Я буду в трапезной. Если проявишь рвение - получишь еще одну.

Обеденный зал Литас оглядел взглядом полководца, выбирающего поле боя - не исключено, что именно здесь Клык расправиться с квалинестийскими мятежниками, поэтому юноша старался запомнить каждую мелочь. Там столы, повернутые к очагу, тут окно, так кстати выходящее на улицу - как бы они не вздумали через него бежать.
- Эля и вашей знаменитой картошки! - Бросил он подавальщице, садясь на свободное место, и отстегнув ножны с клинком, положил их на скамью. Пора было немного выпить и сыграть роль пропойцы, быть может удасться увидеть тех, кого он искал. В памяти всплыли легенды о героях былого и хрустальном жезле, что родились именно в этой таверне. Вот только новым "героям" противостоять будут отнюдь не хобгоблины.

[Agrainel >>>]

Женщина... странная женщина с длинными белыми волосами. Странная, очень странная... чужая... чуждая... Кто это? Кто это может быть? Это... нет! Нет-нет! Мысль то и дело ускальзывала от Даламара. Смутные догадки мучили его, но он не мог полностью поверить им. Проверить... Сомнения, догадки, исчезающий образ. Мысль, за которую он никак не мог ухватиться...
Тёмный маг и не заметил, как отряд подошёл к Последнему приюту. Даламар ухмыльнулся. Н-да... Последний приют. Как много в этом звуке!
Они вошли в таверну. Огляделись. Конечно же, все взоры сразу были устремлены на них. Ещё бы! Такой разношёрстной компании нельзя не удивиться! Под такими пристальными взглядами отряд и подошёл к стойке хозяина.
- Мы бы хотели снять - Даламар пересчитал всех союзников - 7 комнат. И позаботтесь о наших лошадях. Напоите их как следует, накормите, почитите, в конце концов!
Маг замолчал, хозяин выжыдающе уставился на эльфа.
- Ах, да! Конечно же! - на стойке появилось достаточно монет, чтобы служащие выполнилди все просьбы.
- Ваши комнаты наверху, с 10 по 16. Вот ключи. - теперь хозяин улыбался.
- Отлично, спасибо, мы пока пройдём в комнаты. Правда? - обратился тёмный эльф к остальным. Не дождавшись ответа, он продолжил - Лично я - да. Думаю, нам пора.

[Латигрэт >>>]

Задумавшаяся Дангина весь вечер провела в одном из маленьких трактиров Утехи, даже не вспомнив о спутниках. Впрочем, Тарим прекрасно знал, что водная в полном порядке, и при желании мог бы найти – наверное, так что особого беспокойства отсутствие стихийной не вызывало. Тоже: наверное.
Странную путешественницу в кабачке отметили, однако так как зашла в залу Дангина с философским сообщением на тему природы любви и ненависти, завсегдатаи во главе с хозяином решили, что у дамы проблемы в личной жизни и все странности списали на этот уважительный повод. Несколько не очень трезвых посетителей, прельстившихся оригинальной внешностью элементали и явным отсутствием оружия на виду, попытались было предложить свои услуги насчет сердечных проблем... Но почему-то, сами не осознавая что творят, после пары минут «общения» - одностороннего, ловили взгляд бездонно-темных очей женщины, и отходили. После чего потеря трезвости шла в ускоренном темпе.
Однако один посетитель все таки выдержал двухминутный рубеж, то ли слишком пьяный, чтобы соображать, то ли наоборот излишне трезвый – не в ту строну. Предложив озадаченной элементали, до которой только спустя четверть часа дошло что за ее стол кто-то подсел, вина, удивительный человек пустился в пространную беседу.
Еще через четверть часа до Дангины дошло, что вино смертные пьют как способ замутнения разума, а говорит ее неведомый собеседник о любви. При чем тут любовь? Да еще его? К какой-то женщине? Умершей? Лет десять назад?.. какая, право, мелочь.
- Всего лишь десять?.. – буркнула-булькнула она, впервые за полчаса открыв рот. Мужчина почему-то одарил ее диким взглядом, в котором вдруг проснулись бездны сочувствия. И жестом распорядился налить еще вина. Этого Дангина оценить не смогла, однако сообщать человеку, что он пытается залить вином Красное Море, и еще надеется на заметное повышение содержания алкоголя в оном в процентах – не стала. Вместо этого с интересом взялась за изучение своих способностей смотреть через зеркала водных поверхностей в ракурсе всех окрестных кружек и кувшинов.
А собеседник в это время плел что-то о времени, которое все лечит, и великом умении прощать, которое тоже должно родиться из течения лет. На этом месте Дангина расфыркалась, прикинув, что было бы, если ее вековую ненависть к Огню лечило время и течение лет. Однако комментировать снова не стала. Вместо этого мысли свернули на недавно утоптанную дорожку, начинавшуюся со слова «рождение».
- Я была в кузнице, - задумчиво сообщила бессмертная собутыльнику, прервав его исповедь-проповедь на полуслове. Тот с интересом посмотрел на нее, и, будь Дангина чуть поопытнее в делах смертных, то разгадала бы этот испытующий взор человека как оценку «уже допилась или еще соображает?».
- Так в жаре огня и холоде воды рождается сталь, - продолжила она, машинально взяв снова наполненную кружку. Доля алкоголя в процентах с двадцатью восемью нулями после запятой в одной из проточных рек около Утехи повысилась. – Но в ненависти ничего не может родиться... Или может?
Неопознанная личность, которую не трогали удивительные глаза Дангины, и которая искренне хотела утешить страдания элементали посредством бесплатного спаивания, тоже допила содержимое своей кружки и кивнула:
- Может.
Почти тотчас личность облило водой, ибо резко вставшая Дангина зацепила край стола и опрокинула стоящий рядом с собутыльником кувшин. Правда, это был первый и наверняка последний раз, когда текучая стихийная умудрилась обо что-то зацепиться, да еще так неловко, но неизвестный и ныне мокрый этого не знал. Затем элементаль гулко буркнула «Спасибо», на ходу вернув кувшин в надлежащее положение, и стремительно вышла из трактира. Слишком стремительно для выпившей около кувшина хорошего вина. Но этого благословленный водой тоже не знал, не заметил, и очень скоро вообще забыл.
Склероз смертных на присутствие бессмертной превосходил все ожидания.

[SkyDragoness >>>]

"Последний приют"... Тот же самый? Да, именно тот...Здесь Отик готовил когда-то свою восхитительную картошку со специями, здесь Тика весело болтала со служанками...Здесь Здесь восьмеро, ставшие потом героями, начали свое совместное путешествие. Здесь...
Мирэ терпеливо подождала, пока Даламар договорится об оплате комнат, взяла ключик от своей, а затем, когда все ушли, подошла к трактирщику намереваясь потихоньку поговорить с ним о чем-то.
- Скажите, сохранилась ли еще комната, именовавшаяся когда-то "Чуланчик Рейстлина"?
- Да. Таверна была перестроена, но эту комнатушку разрушать или менять мы не стали- ответил трактирщик, одновременно с разговором протирая кружку.
- А могу ли я заглянуть в это местечко? - с быстро бьющимся от нетерпения сердцем спросила Мирэ.
-Конечно, только ночевать там нельзя! А то явился тут пару месяцев назад один полоумный. Тоже про чуланчик выспрашивал, а как проводили - потом еле вытащили...
-Нет-нет, я обещаю, что долго там задерживаться не собираюсь - улыбнулась драконэсса.
От одного из тех, кому благоволит Нуитари, Мирэ узнала, что если оставить там амулет, даже ненадолго, он может приобрести новые свойства. Маг чувствовал в себе больше сил, если находился в чуланчике хотя бы несколько минут. В предвкушении чуда, девушка торопливо взбежала по лестнице и открыла дверь, ведущую в заветное местечко. Ничего особенного она там не увидела - но слухи не врали, она действительно стала чувствовать в себе больше сил...
Вознеся короткую молитву Богу Темной Луны, Мирэ сняла с шеи странный амулет, и положила его на полочку, недалеко от двери. Сама же девушка села на пол, прижав колени к груди и погрузилась в магический транс...