Чужая Тьма-2, Война продолжается

[Тельтиар >>>]

Катакомбы

Старик сдул пыль с пальцев, благо защитный амулет уберег его от побочного действия странного заклятия. Итак, эти стрелки в руки не даються, но - и пусть их, по той ауре, что осталась от них можно было узнать многое. Он почувствовал Богиню Света.
Выступать против божественной силы он не боялся, просто - у него не было таких сил, чтобы действительно противостоять пусть далекой, но Богине, и уж тем более близкому Воплощенному Богу.
- Кэлнис, приготовь все к перемещению... - наконец вымолвил он.


Гостиница

Шайтаро шел первым, следом за ним, на небольшом отдалении Ловкач, и еще чуть дальше Здоровяк, закрывавший своей широкой спиной почти две трети коридора. И убийца, находившийся на потолочной балке рассчитал все, за исключением того, что Шайтаро сам служил в тайной сети Мелькора, а потому умел слышать неслышное, и видеть незримое - другие не могли продержаться столь долго в Сети и уж тем более покинуть ее и при этом остаться в живых.
Звон выхватываемых из ножен клинков был столь тих, что различил его лишь Шайтаро, мгновенно развернувшийся назад, и благодаря ему спасся и Ловкач, тут же припавший на колено, и клинок разорвал ему плечо. а вот Здоровяку не повезло - тяжелый и неповоротливый, он не успел даже понять, что случилось, когда лезвие вошло ему в шею.
Припавший на колено Ловкач, перевернулся на спуну, выбрасывая из рукава заготовленный нож, то же сделал и Шайтаро, только у него в кожанном наруче скрывались иглы - а враг, он так неудачно подставился, упав между ворами, и отрывшись для удара Циркача. Две смертоносные иглы слетели с его руки, посланные ловко скрытой пружиной - одна в шею, другая в грудь.
А затем тело Здоровяка с грохотом рухнуло на пол...

[Иридия >>>]

Иридия шла, не оборачиваясь. Стоит ли говорить, в какое смятение ее повергли слова незнакомца. Это чертово место. Почему именно здесь? Ненавижу Кринн, ненавижу всех ее обитателей. Девушка шла по каким-то пустынным улицам, все так переменилось за столько лет. Кроме ее ненависти… возможно?
Как же она хочет обрести спокойствие и безмятежность, как она устала от этой недосказанности, а еще больше от пустоты будущего. Что же проще: вернуться к тому человеку и пойти с ним. Но нет, она так не сделает. Она гордая, независимая, самодостаточная девушка и уж тем более не влюбиться в какого-то там человека, который и осмеливается подойти к ней, да только во сне. Иридия горько усмехнулась, обняв себя за плечи. Да, она помнила его объятия…
Девушка уже некоторое время чувствовала за собой шаги, но она не придавала им значения, думая, что это незнакомец следует за ней. Она обернулась, но это был не он…

[Тельтиар >>>]

Палантас

- Слышал я, в Утехе странные вещи творяться, - произнес Хаска, прохаживаясь из угла в угол. Под тяжелым взглядом сидевшего в кресле мага, Магистр чувствовал себя неуютно, и не мог найти себе места, курсируя по небольшой комнате. И похоже Ашару это доставляло удовольствие.
- Да, недоброе время настало, Эрготец, очень не доброе, - он говорил тихо, но в его голосе слышались издевательские нотки.
- Черный Дракон, и страшная бойня, в которой погиб маг черной Ложи, и лишился рассудка один из наших собратьев...
"Наших..." - мысленно усмехнулся этому утверждению Великий Дракон.
- Там были люди из Квалинести...
- Люди ли, Хаска? Людям сотворить подобное не под силу.
- Пусть так, но разве есть у врагов наших силы, чтобы бороться с нами?
- Почему нет?
Сто лет минуло с той поры,
Лишь пыльных помнят книг ряды
Про смысл божественной игры
Что так манит теперь других...
Так написал мудрый Астинус, написал давно, словно предвосхищая нынешние события - он ведь обладал даром предвидения, не так ли? Конечно основные фигуры неизменны, Черный Король и Белая Королева, Мелькор и Элсининос, но...
Ашшариаторекс бросил взгляд на стол, с недоигранной шахматной партией и усилием мысли сбросил с нее все фигуры, кроме главных, ознаменовав ими Богов.
- Итак это у нас ферзи - Джеян и Терессена, - еще две фигуры встали подле основных. - Пешки, пешки это простые воины, они не имеют значения, они, в отличии от игры - легко заменяються на новые, и гибнут сотнями, как показал нам бой в Утехе...
- Но и пешка сможет убить ферзя, - задумчиво добавил Хаска.
- Сможет, если очень повезет, но я бы не надеялся на подобное... - Он вновь взглянул на доску, вспоминая донесения своих шпионов - много было их у Великого Дракона, отовсюду несли они ему вести, и он уже многое узнал о битве в Утехе, и о том, какие примерно силы были с обеих сторон, самого же его интересовали лишь драконы. - Элементали - могучие и несокрушимые, словно ладьи, по две с каждой стороны. Вновь, как и сто лет назад сами стихии вышли на бой.
Картина на доске начинала принимать завершенный вид.
- Теперь Гартен, хитрый и опасный драконид, один из ближайших сподвижников Маршала, он - слон, ровно как и генерал Иллас из приграничья. Кто противостоит им на стороне "белых" - маг Даламар и жрец, чье имя для меня пока тайна. Конь - конь со стороны темных, это разведчик, хитрый и опасный Эссен Клык и его соратник - драконид Думвинг. С другой же стороны, - маг облизнулся. - Драконы, я чувствую их, Хаска, чувствую их присутствие, и драконов двое...
Все фигуры на доске заняли свои места.
- Быть может, скажешь ты, что силы и сами фигуры изначально не равны, Эрготец? - Точно читая его мысли произнес Ашар. - Но нет, все здесь взаимосвязано и эта гармония шахматной доски нерушима, пока не падут первые фигуры, а тогда... Тогда партия уже перейдет в завершающую фазу, и будет понятно, кто из игроков...
- Мой друг, вы забыли, что пешки могут стать ферзями...
- О нет, Хаска, в этой игре - им подобное не под силу, как бы они того не желали. Любой другой фигурой - возможно, но не ферзем...
- До меня доходили слухи, что Клык дезертировал из армии, а генерал Иллас убит, - Хаска произнес это с отрешенным видом, но по щелчку его пальцев две фигуры "черных" слетели с доски. - То же и среди квалинестийцев, поговаривают, что после Утехинской битвы их отряд стал меньше, но...
- Но тел не было найдено, не так ли? - Ашар вновь улыбнулся белыми, острыми зубами. - Вполне возможно, что они затеяли свою игру. Пешки, мечтающие стать ферзями, во время смуты. Забавно.
- Быть может это уже не шахматная партия, а... - Он задумался на мгновение, и усмехнулся: - карточная колода.
- Колода?
- Да, и пусть большинство козырей на руках у Мелькора, но, чует мое сердце, скоро что-то да измениться, едва только придут вести из Гавани. Достоверные вести.
- Быть может, Эрготец. Быть может...



Дариас подходил к девушке, что развернулась, услышав его шаги. Конечно, он мог бы поговорить с ней, зачаровать, оглушить заклинанием, сделать все что угодно, но ему было лень возиться с ней, слишком много времени он потратил следя за ней, ища ее, преследуя ее.
Посох взметнулся, наболдашником целясь в подбородок - такой удар лишал сознания на некоторое время, а значит у Дариаса будет возможность отнести ее к Ашару. А возиться с ней лишнее время юный маг не желал.

[higf >>>]

Восточный Рог
Битва катилась уже по улицам Восточного Рога. Как раз от пролома в стене шел достаточно длинный кусок одной из городских улиц без боковых ответвлений. Втянувшиеся в город части под водительством Барраса. прорвав первую линию обороны, уперлись в сложенную перед первым перекрестком высокую баррикаду из всякой мебели и телег, засыпанных землей. Оттуда полетели не только стрелы, но более опасные в тесноте улицы камни из пращей, которыми многие горожане владели хорошо.
Здесь были почти все, кого удалось снять со стен. Еще небольшой отряд находился в городской ратуше, где под начальством тех, кто управлял сейчас Восточным Рогом, готовился к неизбежному финалу сражения…
Еще оставшиеся на стенах катапульты еще вели огонь по подступающим еще с трех сторон отрядам противника, стараясь нанести максимальный урон. Со стен вниз на лестницы лилась кипящая смола и сыпалось все, что только могло причинить нападавшим урон. Некоторые из лестниц удалось опрокинуть вместе с лезущими по ним солдатами.

[Инэйлэ >>>]

Гостинница

Время растянулось, как патока. Медленно, словно под водой, падал труп здоровяка справа. Перед Халигоном оказался предводитель, а за спиной - его компаньон. Разрывал уши свист метательного оружия, направленного в него обоими... Идиотами! Не было у них такого ротного погонялы-наставника, чтоб накрепко в головы вбить - нельзя стрелять в направлении своих, кто бы между вами не оказался!
Халигон мгновенно пригнулся, пропуская два кинжала и два чего-то там форматом помешьше над собой. Кинжалы и что-то там просвистели у него над головой и устремились соответственно...

Восточный рог

Александр тронул Халласа за плечо и поднялся, впрочем, не снимая пелены. Гном поднялся следом почти бесшумно, что при том количестве железа, что он на себя навешал, было по меньшей мере странно. Друзья не мешкая связали сонных диверсантов а потом крадучись подошли к двери дома. Халлас ещё раз тронул Александра за плечо - проверяя, не успели ли тот скинуть чуть ли не силой натянутую на него другом кольчугу. Доспех был на месте, и гном удовленворённо вздохнул. ЭТУ кольчугу он делал сам, не жалея времени и средств. Пробить её было можно, но крайне сложно. И уж точно не тем кинжалом, который был в распоряжении господина эмиссара Чёрных Рыцарей Залана.

В море

Корбль, поменявший хозяев, спешно приводили в порядок - чинили всё, что требовало починки, сбрасывали в воду трупы, смывали кровь. Раненых было много, ими занялся выживший в общей схватке корабельный врач и Элтанас, которого Тесса решительно прогнала из крохотной каюты, где они уложили магов. Талах, впрочем, в помощи уже не нуждалась. Ядовитый дым сделал своё дело, и Элтанас, вздохув, унёс её тело всместе с помогавшимему пиратом. Даламар же был ранен, но Тесса не зря провела добрую треть своего времени в Квалинести на границе, и простреленных конечностей в жизни своей лечила немало. Напоить шипящего от боли и ругающегося сквзь зубы пациента обезбаливающим, вырезать проклятый болт (не забыв проверить его на предмет яда), обработать и забинтовать рану... Всё знакомо и привычно. А потом - на палубу, помогать Элтанасу.

Сообщение отредактировал Инэйлэ - 15-01-2006, 12:54

[higf >>>]

Гостиница
Клинки пролетели мимо нагнувшегося воина. Обе иглы пролетели над головой стоявшего на колене Ловкача. Зато кинжал последнего вонзился Шайтаро в горло.

Гвен уже не спала. Взрыв на площади разбудила девушку. Слышался отдаленный шум в порту. Уже испуганная, она, только собравшись вновь лечь, услышала шум драки в коридорепроснулась от шума в коридоре. Гвен всегда была начеку, зная о подпольной деятельности сестры. Случиться могло что угодно, тем более после произошедшего в городе. Разобраться лучше потом, а сейчас стоит позаботиться о своей безопасности. Прямо в ночной рубашке вскочив с постели, девушка нажала на потайную пружинку и скрылась в потайной каморке, из которой вел не менее потайной ход…

[Тельтиар >>>]

Где-то в гавани

- Ублюдокххх, - прошептали губы Шайтаро прежде чем кинжал вонзился ему в горло. Алый Убийца с такой раной смог бы еще сокрушить десяток врагов, выйти из таверни и добравшись до Старика, вручить ему пленницу. Алый Убийца, но не Шайтаро-Циркач, по прихоти судьбы убитый одним из тех, кого он когда-то предал.
"Ловкач - скотина!" - пронеслось в умирающем мозгу, глупо как-то это все получилось, не мог чтоли идиот просто пырнуть его ножом? Зачем кидать-то было. А вражина ловко завалился налево, уходя от них обоих - где ж его обучали то? Пожалуй он успел подумать слишком о многом в эти мгновения перед смертью. Какое-то неуловимое движение второй руки - с таким же сюрпризом, что и у первой - и еще несколько игл вылетели в напавшего на них - попробует отклониться назад - пронзят, припасть к полу - воткнуться в спину. Учитывая что летели они по наклонной - пролететь дальше цели они просто не могли.
Ловкач же, еще не осознав, что остался один резко распрямил согнутую в колене ногу, поднимаясь с пола, и второй ногой в это же время засадил в рожу противнику. Рука же выхватила из ножен короткий клинок.


Восточный Рог. Внутренности Города

Залан отошел от окна, занавеска чуть колыхнулась, словно от порыва ветра - сначала он не понимал, почему отборные воины, лучшие из лучших падали как подкошенные на мостовую, и испугался было, что их сразили стрелами, но это было не так. Подозрения только укрепились, когда он заметил, что один из солдат зашевелился - причем довольно неестественно, словно его кто-то связывал. Прищурившись, он напряг зрение, перебирая в уме все известные молитвы, поскольку здесь на лицо было проклятое колдовство. Мутная пелена перед его глазами передернулась, а тем веменем нечто связывало уже второго солдата.
"Мелькор милостивый, отведи сглаз, развей порчу, спаси и сохрани нас, слуг твоих верныя, - пульсировали в голове его слова, ударяясь от виски с каждым биением сердца. - Придай глазу остроту, придай сердцу храбрости выстоять против врагов твоя".
Пелена передернулась вновь, проступили неясные очертания фигур - высокой и помельче, бесшумно двигавшихся по улице, и скрутчивающих уже четвертого.
- Халлас, ублюдок гномий, - сквозь зубы прошипел он - не узнать единственного гнома в городе было невозможно. Рука как-то сама собой нащупала рукоять изготовленного им кинжала - уж не для того ли, чтобы покарать подлого предателя. Бородатому негодяю пожалуй этот кинжал будет к лицу между лопаток.
А второй... Пелена передернулась в третий раз, когда Залан вновь произнес слова молитвы - нет, не даром их все же на границе заставляли посещать по вечерам уроки теологии, которые вел один престарелый жрец, по слухам видивший самого Бога.
Целитель хренов! Веревки стягивались на запястьях ничего не чувствующего лейтенанта. Он что, тоже магии обучен? Или...
Это все осложняло, но Залан был обучен сражаться в одиночку с шестью-семью противниками, а уж полтора для него помехой не станут.
Арбалет спокойно лег ему в руки, лаская гладкой рукоятью ладони в кожанных перчатках - острый, трехгранный болт уже давно занял свое место в ложбинке, едва касаясь натянутой пружины - такие пробивают доспехи, глубоко увязая в теле, рвут звенья кольчуг, проходят плоть насквозь. Хорошая, дорогая игрушка, которую ему пришлось покупать на свои деньги, поскольку в армии их не выдавали.
Подойдя к двери, он досчитал до десяти - как раз достаточно, что бы они подошли к двери, и с силой пнул ее, так и не закрытую вышедшими разведчиками - что она распахнулась, должная с силой ударить стоящего за ней гнома, или же человека. Тяжелая дубовая дверь, да еще при приданном ускорении сметет одоспешенного, заставив его рухнуть на землю.
А Залан попросту разрядил арбалет в стоящего на пороге врага, стреляя в живот, так, чтобы пригнуться было не возможно...


Восточный Рог. Штурм

Колонна латников прошла по телам, оставив в проломе изувеченные трупы защитников города, вставших у них на пути - поверженные сотни ремесленников и горожан, вышедших на бой с топорами, вилами и щипцами, и столкнувшихся с калеными клинками черных рыцарей повелителя Барраса.
Сражение входило в завершающую стадию. Глупец этот Гарсиас, к чему только ждал столько времени, когда одним мощным штурмом можно было бы взять город, как сейчас. Вечно приходиться делать все собственноручно! Пара стрел скользнули по панцирю Повелителя, подна оскочила от щита, копье Барраса вошло в живот тощему парнишке, держащему в руках кузнечный молот.
Колонна шла дальше, изредко отправляя арбалетные болты в ответ городским стрелкам, изредка остонавливаясь на стычки с рассеянным у пролома ополчением. Впрочем - это не бой, а добивание - даже у обученных солдат гарнизона не хватит сил наравне противостоять элите приграничной армии, что уж говорить о простых горожанах.
Из конца колонны отделились группы примерно человек по тридцать, перестроившиеся в малое подобие черепахи и обтекли стены, взбираясь по ним с тыльной стороны - здесь, по специально поставленным горожанами лесницам, это было сделать гораздо проще, поэтому, прикрываясь щитами, они поднимались все выше, а вот защитникам стен было не так-то просто сражаться сразу на два фронта. Скоро, скоро полетят со стен жалкие ополченцы.
Основная же часть воинов шла к центру города по прямой, словно рыцарский клинок дороге. Баррас про себя лишь дивился глупости этих защитничков - когда следовало рассадить лучников в каждый дом, на каждую крышу, у каждого окна, и раздать им достаточно стрел, чтобы они могли сдержать натиск наступающей черепахи - они пошли в рукопашную, а теперь - теперь на пути рыцарей была лишь крепко построенная баррикада в пустынной улице. Но тем не менее Баррас, привыкший видеть во всем подвох приказал лишь плотнее сомкнуть щиты, опасаясь что в домах все же есть стрелки, ожидающие своей минуты, и готовые стрелять в спины. Капни пращников били о поднятые щиты, о доспехи, о шлемы, но причиняли лишь легкую контузию или слабые ушибы - все же Гарсиас не столь глуп, отметил Баррас, раз уж послал в город лучших воинов, а не новобранцев, которы лишь устлали бы улицы своими телами, вместо горожан.
- На приступ! - коротко отдал он приказ. Самое рудное будет, когда они полезут на баррикаду, когда волей-неволей придеться разрушить слаженный строй. Но Повелитель надеялся - что потери будет не большими.

А на стены приставлялись все новые лестницы...

[Scorpion(Archon) >>>]

В море

Тяжёлый вздох... Все чувства, что наболели, накипели в Элтанасе за прошедшее время, вылились в один единственный вздох усталости - больше он не мог чувствовать сейчас. На это просто не было сил - бой, обернувшийся очередной мясорубкой, с солидной примесью солёного вкуса крови и морской воды; смерть, кружащая у плеча, словно верный Мечеклюв, такая же неизменная и немного уставшая от беспричинных жертв себе... да, и смерть скорее всего может устать. Ей кто-то заправляет теперь, и куда-то она несёт свои жертвы... А ей, наверное, так надоело, что люди, и не только люди, беспричинно губят друг друга. Кто любит работать больше, чем привык? Врядли смерть из числа таких трудяг...
Палуба постепенно принимала божеский вид, насколько её в таковой вообще можно было привести после сражения. Жертв было заметно больше, чем обычно. Колвар расхаживал по палубе и устало, но неизменно громко крыл почём свет стоит оставшихся в живых матросов, подгоняя и поправляя их, а в перерывах бросал пару слов о погибшем Сваргуле - как-никак они долгие годы плавали вместе. Пленные лежали в трюме, связанные и большей частью оглушённые, при них постоянно дежурили пираты, а возглавлять караул дозволили Стурму Забияке, благо кендер был особенно полезен в таком месте - уж он-то ничего и никогда не упускал из виду. Иммунитетом к шуткам Стурма несчастные караульные наделены не были, и каждые несколько часов им надлежало меняться. Бералд правил кораблём, настороженно всматриваясь в горизонт, Агаманда и Лизу было решено на некоторое время оставить в покое, дав побыть друг с другом - девушка жутко нервничала из-за сестры, которую не успела предупредить о своей дерзкой выходке, а рыцарь утешал её, как мог, хотя мог он не очень: Агаманду Ут-Трауну всё-таки всегда ближе были железные латы и клинки, чем ласковые речи и добрые слова, и даже когда он говорил спокойно и нежно, лицо его оставалось суровым и сосредоточенным.
Тараха и Талах больше не было... просто не было... а они даже ничего не успели сделать...
- Спите спокойно, бедняжки, - прошептал эльф, всматриваясь в глубины вод за бортом. - Вы не разлучались при жизни, не расстались и в смерти. Спите спокойно, и пусть Свет примет вас в лоно мира и покоя, туда, где нет боли и ужаса, страданий и зла, и самой смерти тоже нет...
Очень хотелось плакать, но слёзы куда-то пропали: высохли, не выкатившись из замученных глазниц, разбежались прозрачным потоком внутри тела и теперь отравляли кровь хорошо знакомой горечью утраты.
- Не грусти, сынок, с ними всё теперь хорошо. Они сделали, что могли, - хриплый голоса Брахира раздался совсем рядом. Элтанас еле мог понять, что происходит вокруг - словно в омут за бортом, рухнул он в собственную душу и теперь тонул в ней, камнем погружаясь в водоворот скорби и отчаяния.
- Это моя вина... - слова слетели с губ жреца в пустоту, что простиралась над бездной охватишей его муки. Так он сейчас видел мир - боль и пустота, сверху и снизу, и во все стороны, куда только хватит взгляда.
- В том, что сейчас происходит, никто не виноват, - поккачал головой старый гном. - Даже Мелькор, наверное, не виноват. Я виню его во многом, почти во всём, что есть плохого в этом мире. Но сейчас мне кажется, что происходящее сейчас даже не в его власти, и случается не по его воле или не по его вине. Что-то всегда меняется: эпоха следует за эпохой, и даже боги не могут предугадать, как оно будет дальше. Паладайн, когда уходил, предрекал приход эпохи смертных - но наступила эпоха тьмы. Она длилась достаточно долго, и теперь что-то должно измениться. Что - не знает никто, и никто не знает, как оно изменится.
- За тьмой приходит рассвет...
- Но кто сказал, что сверкающее звёздное небо ночью хуже холодного, серого и дождливого дня?
- Ты хочешь спорить о добре и зле?
- Не хочу, потому что мы оба о них знаем слишком много, и в то же время - не знаем ничего. Я сделал свой выбор, сынок. Я - на стороне Света. Талах и Тарах тоже сделали. И ты сделал. Этот выбор можно изменить - многие его меняли. Сегодня мы видели Аору Воздушную - её выбор был продиктован любовью. А выбор, который сделал ты - так велела тебе твоя совесть. Или честь. Или жалость. Не знаю.
- Мы говорили не об этом.
- Да, конечно. Прости старого гнома, ему просто хочется немного поразмышлять.
- С каких пор ты стал мыслителем?
- Считай, что с этой ночи. Так вот, я хотел сказать тебе, Элтанас, что ты нужен и важен здесь. Сегодня погибли двое - а завтра могу погибнуть я, Бералд и Агаманд, Стурм и Даламар Тёмный, или ты. И многие ещё погибнут. Но намного больше можно спасти, и это сейчас в наших руках. В твоих руках, и в моих, и даже в тёмных до самых костей и отливающих багровой кровью руках Агаманда. Все, кто заперт сейчас в Квалинести, все, кто по всему миру живёт, вспоминая былые годы и мечтая об их возвращении, все, кому опротивело то, что творится сейчас - все они надеются на чудо, и кажется это чудо мы можем-так совершить. Да, шансов мало. Но вспомни, у Рейстлина и Карамона Маджере было так много шансов? У Таниса Полуэльфа и Стурма Светлого Меча, у Флинта и Тассельхофа? А у Палина и Стила? А в давно минувшие времена, времена великих сражений, вторжения великой Такхизис - у Хумы и Мага?
- Да... шансов всегда было мало. Но это было давным-давно... Всё уже ушло, теперь всё... другое, не такое...
- Но мир всегда менялся, и сейчас тоже меняется... и кто знает, может и нам удастся чудо?
- Может быть...
Брахир проворчал что-то себе в бороду и отправился на корму, к Бералду, а Элтанас всё также стоял и смотрел в воду. Всё меняется... Может, у них и правда есть шанс? А если не было, то почему он всё же согласился? Хотя это был самый глупый вопрос из тех,ч то он себе порйо задавал.
Мечеклюв снова стукнул клювом по чешуйчатому доспеху эльфа, и одновременнов голове раздался знакомый голос:
"Паладайн... ещё одна битва закончилась..."
- Это не была победа...
"И не поражение... ваша цель приближается..."
"Не упусти её! Обрети силу, власть! А потом - забери её для себя самого!"
- Замолчи, исчадие тьмы!
"Я не буду молчать! Мне надоели твои слюни и сопли! Тебе нужна моя сила - так пользуйся ей, но умей это делать, Мелькор тебя побери!"
"Молчи, тьма! Слушай меня, Элтанас... тебе нужен отдых... а пока я научу тебя кое-чему... Ты храбро дерёшься, но с настоящим рыцарем справиться тебе будет трудно... ты узнаешь от меня то, что поможет тебе..."
- Ты научишь меня сражаться, как настоящий воитель?
"Ты уже умеешь... я просто немного ограню алмаз твоего знания... Элтанас... паладайн... не теряй веры... помни: пока она в тебе тверда, тебе под силу это испытание... сложное, трудное испытание..."
- Я понял.
Элтанас, шатаясь, опустился и сел на палубу, прислонившись спиной к борту. Веки стали вдруг странно тяжёлыми, руки словно онемели и пчоти не слушались... усталость одолевала быстро - сил после этого боя почти не осталось, а ведь тут он вроде бы сделал куда меньше, чем в Утехе. А перед глазами вдруг встала неведомая картина - та самая, которую он наблюдал, когда делил видение с Тессой ... и странные, непонятные строчки дивной песни заполнили его сознания, успокаивая и вливая новые силы...

Сталь не способна всего решить,
Мудрость всего не постигнет ввек
Тайны останутся для души -
Вечен лишь бег, времён бег

Всё изменяется, гибнет всё,
Всё возрождается и живёт;
Нет ни меня, ни тебя, ни её -
Есть лишь один времён полёт

Желчию зло и бальзамом добро
Всё истечёт, как вода сквозь песок
Всё пропадёт, всё уйдёт всё равно -
Вечен один лишь времён поток

Только пока ещё бьётся в груди
Странный осколок былой мечты,
Значит ли это, что ждёт впереди
Что-то ещё среди пустоты?

Восточный Рог
Сражение было проиграно. Улицы города остались почти пустыми - если не считать гор трупов и кровавых луж. Последние защитники остались на небольших, ещё не взятых участках стен, самых далёких от пролома - как раз над вторым городским шлюзом, наглухо закрытым с тех самых пор, как покойный Аргас закрыл первый, затопив прежний лагерь воинов мелькоровых. Ещё несколько небольших группок ютились в центре города, держа оборону в домах. Казалось, что город навеки и безвозвратно пал в руки воинов Мелькора, как вдруг...
Призывный звук охотничьего рога, чистый и красивый, раздался над стенами. Трубил Арберанд, один из последних (хотя их и было-то меньше десятка) оставшихся в городе следопытов и лучников, великолепный стрелок и храбрый воин. Звук рога раздавался всё громче и громче, будто усиленный в десять раз, и ему вторили несколько рожков потише, но явственно слышных...
Это было псоледнее, что оставалось жителям города. отстоять Восточный Рог было невозможно - они поняли это не так давно, как раз после подвига Аргаса... но знали, что такое могло быть. И потому - они готовились к этому моменту. К моменту, когда нужно будет отдать свои жизни, все до единой - но такой ценой, которую силы зла запомнят надолго. Это было последнее, что досталось им от легендарного Гнимша - всего лишь взрывной заряд. Но в том количестве, что было собрано - взрывной заряд ужасной силы. Нечего было и думать, чтобы взорвать ворвавшееся войско Мелькора - его было слишком много. И защитники города псотупили умнее - такие озарения случались порой с обречёнными.
Почти сразу, по сигналу охотничьих рогов, ужасный взрыв сотряс заметную часть стены, которая начала рассыпаться на мелкие кусочки, как песочная крепость, заваливая в том числе и сделанный требушетом и катапультами проём - но это было не главое. Просто это была часть стены со шлюзом, закрытым Аргасом. Ядовитая вода, словно взбесившаяся, ужасным потоком хлынула в город через новй проход из-за прорванной дамбы, смывая на своём пути всё и всех - трупы, живых горожан и воителей армии Мелькора, неся смерть и мучения - в который раз. А в самом центре города последние воины Восточного Рога ринулись на врагов, связывая боем передовые части армии тьмы - в последнем усилии. Город, ещё недавно бывший живым, превратился в огромную ядовитую ловушку для запертых в нём рыцарей Мелькора - с одной стороны была стена, с другой - вода, которая надвигалась очень быстро.

Армия Света
Последний переход, да ещё и не бросая обоза, оказалось сделать непросто - но они справились, и теперь армии Квалинести во Главе с государем Алатором открылась удивительная картина - отравленная река (из которой уже накануне запретили брать воду, обходясь своей), монолитные стены города и лагерь рыцарей Тьмы - в весьма плачевном состоянии, но кипевший жизнью, ибо всё показывало, что город вот-вто падёт - штурм был в самом разгаре. Внезапно всю округу сотряс такой взрыв, что у большинства воинов чуть не заложило уши, а кони встали на дыбы, а некоторые даже заржали. Глядя на развернувшуюся перед его глазами трагедию, государь Алатор не стал отводить глаз даже тогда, когда отрава из реки хлынула в город - он понимал, что у оставшихся там шансов уцелеть почти не было. Он принял эту жертву как должное и сейчас мог только благодарить за неё. Чтож... его воины всё ещё были готовы идти за ним в бой. Возможно, сегодня они и не победят... но хотя бы смогут отомстить. Рыцарь подозвал к себе одного из командиров-квалинестийцев и своего оруженосца, окинул их твёрдым, холодным взглядом и медленно произнёс заученные с детства слова решающего приказа:
- Галиус, командуйте боевое постороение и собирайте баллисты. А ты, Альберт, приведи сюда моего грифона - ему полезно немного размяться.

[Гадюка >>>]

Джигеши сидела за столиком в маленькой каюте на лодке. Скорее даже каютке. А совсем верно - каютенке. Недостаток места сказывался в этом бесспорно гениальном изобретении гномов-механиков очень сильно, и особенно - для Огня. Привыкшая за недолгое существование на суше к простору и вольному воздуху, Госпожа Лавы чувствовала себя в этом склепе, мягко говоря, неуютно. Хотя как еще может чувствовать себя воплощение, сидя в хрупкой скорлупке посреди владений враждебной стихии? Правильно, плохо.
Поэтому не было ничего удивительного в том, что сейчас Огненная держала в одной руке стакан с водой, а другой задумчиво теребила конец косы. Вряд ли сейчас Дангина сможет увидеть сестрицу через это око, а если и сможет - даже интересней. Впрочем, гораздо любопытнее с точки зрения Джигеши была реакция ее собственного тела. Это тело недавно без каких-либо неприятных ощущений выползало из раскаленной печи в кузнице, а сейчас оно хотело пить. Совершенно чуждое для элементали Огня чувство. Пугающее и неприятное. Которое легко можно подавить, ведь воплощению совсем не обязательно есть, пить или дышать. Но - факт. В каком бы теле стихия не воплощалась, слабости смертных все равно дают о себе знать. У кого раньше, у кого позже... У Юттрей их, кажется, вообще не было.
Юттрей... Джигеши в очередной раз предприняла попытку разобраться во всей той многовековой стихийной памяти, больше напоминающей суп, которая свалилась в ее сознание не так давно. Багровую Ярость можно было назвать образцово-показательной элементалью. Она не имела слабостей вроде любви или дружбы, была жесткой, бесстрашной, логичной, внимательной и всегда четко сознавала свою цель. Несколько веков она жила на Кринне в ожидании противника. Все эти века она изучала магию и боевые искусства, историю и еще раз боевые искусства. Год за годом оттачивая свое мастерство, она не отвлекалась на дрязги смертных и политику. Юттрей всегда ждала одного - встречи с Водой. И не зря. Ее битва с Эригдан была одной из блистательнейших побед Огня в этой вечной игре.
Но были и другие элементали - их Джигеши не могла понять. Они забывали смысл своего существования, смысл вечной битвы, несущей миру Равновесие, ради любви и друзей, ради каких-то неведомых вечной стихие радостей. Что же такого было у смертных, ради чего воплощения предавали свое естество?! Что же дают чувства, кроме слабости? Почему Арраш Золотой Костер, Огненный элементаль с самой удивительной и непостижимой судьбой, смеясь принял в сердце чужой нож, нож из руки смертного, и слабая сталь не зашипела, не расплавилась от прикосновения к телу Пламени?! Зачем, если он еще даже не встретился с Водой?! Где смысл... Запутанные, непонятные для Джигеши истории...
Запутанные, но напоенные иной страстью, чем та, что питала Госпожу Лавы. Для тех воплощений стремление к Водным был чем-то вроде силы тяжести, той силы, что вечно тянет все материальное к земле, но к которой привыкаешь и перестаешь замечать. Главной же их страстью было желание гореть... Гореть пламенем смертных, гореть яростным, безумным,ликующим огнем жизни, не думая о вечности и вечной войне, хохотать и плясать, целоваться и пить вино, и сгорать до тла, до жаркого серого пепла, рассыпаясь в чьих-то руках... Век смертных которок, не потому ли они стремятся прожить его в полную силу, все познав и все изведав? Когда-то Огонь учил смертных гореть. Теперь, похоже, пришло время Огню поучиться у смертных...

[Инэйлэ >>>]

Восточный Рог

Залан явно обучался теологии, но... Совсем не столько и не так, как Александр. Уровни их были не то, что несопоставимы, но достаточно различны, чтобы жрец смог почувствовать попытку засланца пробить его морок. Почувствовать, и наложить второй слой. Придумывать что-то сложное было некогда, и Александр просто поменял местами в восприятии Залана себя и Халласа. И пожалел об этом, когда дубовая дверь рванулась к нему навстречу, здорово саданув его по левой руке и чуть не лишив носа...
Халласу пришлось сложнее, арбалетная стрела, выпускаемая в расчёте на немалый рост Александра, летела ему в шею, но тут на стороне гнома выступил Его Величество Случай. Секира - традиционное оружие народа гномов на сей раз сыграла роль щита, от которого отсткочил выпущенный Заланом болт. Халлас фыркнул и стремительно нанёс удар секирой в грудь Залана.

Гавань, гостинница

Халигон в который раз за эту ночь вознёс молитву за здравие своего наставника - на славу выучил. Если бы не его уроки - лежать бы Волку мёртвым - и где только такие лихие воришки берутся? Уж точно не среди Тайной Службы Мелькора. Выходя перед сном на улицу, Халигон оставил тайный знак, говорящему каждому посвящённому - здесь спит Волк, будить вредно для здоровья!
Да, на славу выучил! И уходить от самых сложных атак самым невообразимым образом - в первую очередь! Даже когда есть возможность сделать это попроще, иногда следует довериться чутью. Халигон доверился, и вместо того, чтобы просто парировать удары, совершил сложносочинённый прыжок. На какое-то мгновение тело его взмыло в воздух и, выпрямившись, оказалось параллельным полу. Один клинок рубанул по ноге противника, уже не угрожавшей лицу Халигона, но крайне удобно подставившейся под удар, а другой взлетел навстречу чужому клинку. А внизу, под ним, что-то просвистело, и уже как-то отстранённо Волк сообразил, что похоже умирающий враг пытался ещё раз его достать... А он решил извернуться - и похоже не прогадал...

Сообщение отредактировал Инэйлэ - 17-01-2006, 0:12

[Тельтиар >>>]

Гавань

Похоже противник попался из прытких - Ловкач. незадолго до этого спаливший кузницу Брахира с такими давно не сталкивался, хотя бы по той причине, что предпочитал обходить их стороной, а тут - на тебе! Нарвались - знали бы, так либо еще Торопыгу с Кротом захватили, либо вообще утром пришли, и действовали бы совсем по другому. И ведь на тебе, какая подлянка вышла - кроме него ж, поди и не знает теперь никто об этом рейде, если Шайтаро конечно не передал, он-то мужик башковитый был, но - как ни странно бросок кинжала в горло лучшему другу вышел одним из лучших в жизни вора. Странная ирония.
А этот - вертлявый - такие пируэты откаблучивает, что наверное только Алые его бы завалить смогли. Хотя...
Боль обожгла ногу вора, когда тот не достаточно быстро ее отдернул - по щиколотке текла кровь из глубокого пореза - хорошо еще всю ногу не оттяпал... Но! Ловко этот типчик отпрыгнул, и от выдернутого клинка защитился, а вот равновесие удержать после такого можно не сразу.
Ловкач понимал что у него в запасе всего пара мгновений и просто рванулся вперед, прекрасно зная что сам себя насадит на меч, но и, как - то неестественно вывернув руку, продолжил колющее движение точно в грудь врагу. Вор не отличался фанатичной преданностью, не был он и тем, кто жаждал смерти врага любой ценой, но он просто знал - сейчас есть шанс забрать врага с собой в могилу - а потом он просто разделит судьбу Шайтаро и Здоровяка.
А мгновения тянулись медленно...



Восточный Рог. Агония

Громкий смех Барраса глухо звучал из-под вороненого шлема - его воины, все как на подбор рослые, прекрасно сложенные, тренированные, закованные в черную броню, словно таран ударили в баррикаду, разбивая ее клином - удерживающий отряд не мог противостоять мощи Темного Воинства: плохо вооруженные, враги падали, зарубленные клинками воинов Барраса. Такой потехи Повелитель не видел уже давно - он любил битвы, любил, когда кровь в висках стучит от напряжения - но одно дело схватки в приграничье, а совсем иное - настоящая осада, однако - достойных ему противников в этом жалком городке не было. Рыцарю, прошедшему школу клинка у лучших в этой части континента мастеров противостояли зеленые юнцы, и древние деды, да визгливые бабы - даже городской стражи, что предала Бога, и поддержала восстание он не видел на улицах.
В отличии от Гарсиаса, Баррас не прятался за стеной щитов, но сам вел воинов в бой, он первым взобрался на баррикаду, рубя и коля широким лезвием откованного на заказ клинка, бил противников щитом, пинал упавших кованными сапогами, а его воины - воодушевленные примером командира - сражались, точно барсы.
Прорвав оборону, Повелитель вновь отдал приказ разделиться - теперь по улицам растеклись пять колонно примерно по шесть десятков человек в каждой - потери у лучших воинов приграничья пока были не велики, хотя сами они оставляли за собой не просто кровавую дорожку, а груды изруродованных, растоптанных тел. Небольшие групки - два-три человека - врывались в дома, в поисках спрятавшихся стрелков, убивали всех, кого могли найти в доме, и уходили прочь. И горе тем, кто не успел убежать, кто не спрятался, кто не унес с собой детей - опьяненные битвой, солдаты не знали жалости ни к младенцам, плачущим в люльках, ни к старикам, что не способны были даже подняться с постели. Они предали Бога - они должны были умереть.
Немногочисленные арбалетчики в черных колоннах, стреляли редко, и лишь тогда, когда на крышах сданий появлялись вражеские стрелки, стремившиеся пробить броню мелькоровых воинов. Иногда им удавалось попасть в щели между щитами, но редко. Это был не бой - планомерная бойня, причем для Барраса - уже не первая, поскольку он поулчил бесценный опыт при подавлении восстания в Сильванести, почти восемь лет тому назад, однако - даже тогда ему не было так приятно лишать жизни предателей. наверное потому, что этот город оказался весьма крепким орешком, а Баррас умел отдавать дань уважения достойным противникам. Дань уважения клинком.
А затем раздался звук рога...
Воины на стенах ощутили всю ярость затравленных повстанцев первыми - они уже сбрасывали вниз врагов, и помогали взобраться своим соратникам, приветственно хлопая тех по плечам, и любуясь открывавшимся видом обреченного города, арбалеты и луки пели смертельный мотив, погружались в плоть клинки - враг не хотел сдавать стены, цеплялся за каждый фут, отдаляя момент триумфа черноплащников. Впрочем все изменилось в один ничтожный миг - изменилось непоправимо, и стены стали каменной могилой для черного воинства, когда прозвучал рог, и столпы щебня ударили из-под земли, обрушивая стены и выбрасывая фонтаны отравленной воды, словно дождем, окропившей как нападающих, так и обороняющихся - и люди падали, умирая в жесточайших мучениях. В этот день смерть собрала обильный урожай - наверное самое обильное жертвоприношение Моргиону за более чем сто лет - чума ушедшего бога выплескивалась из отравленной воды, поглощая жизни. А воины тщетно пытались укрыться щитами - поскольку твердь уходила у них из-под ног. А смертоносный ливень отравы и камней косил взбиравшихся на стены воинов, сбрасывая их на землю, проламывая головы и калеча тела, а те, кто еще мог, бросились назад, в панике отбрасывая щиты и бесполезные уже клинки. А отравленная вода продолжала надвигаться, поглощая квартал за кварталом, смертоносным приливом скрывая тела убитых, и топя еще живых. И если бы кто-либо мог наблюдать за городом с высоты птичьего полета, он мог бы сказать, что потоп захлестнет весь Восточный Рог в течении трех-четырех минут, превратив мятежный город в погибельное болото из мешанины обломков, камней и безжизненных тел. Потоки зловонной жижи неслись по улочкам и переулкам, охватывали дом за домом, затопляя первые этажи, нагоняя с боем прорывавшихся воинов Барраса, а на встречу им шли последние резервы мятежников - отборные, если конечно эти отбросы можно было так назвать. Городская стража, ветераны, здоровые мужики - словом все, кто смог вооружиться действительно стоящим оружием теперь напали на черноплащников, связывая их, давя числом, не считаясь с потерями. но не давая ступить и шагу вперед без короткой схватки, в то время как сзади уже слышался плеск несущих гибель волн. Первые две группы были поглощены в единый миг, и только несколько троек, прочесывающих дома смогли выжить, поднявшись на верхние этажи, или же выйдя на крышу, но и там они оказались заточены, не способные покинуть те небольшие островки безопасности. Иные, уже не отвлекаясь на битву, просто прокладывали путь сквозь ряды повстанцев, орудуя уже не клинками, но кулаками, получая тяжелые раны, но прорываясь к домам, к спасительным дверным проемам и лестницам. А тех кто остался сражаться вода примиряла навсегда. Едва ли из каждого десятка сумели выжить двое, едва ли они теперь представляли из себя боеспособные отряды - разрозненные и деморализованные. Потрясенные отвагой и самопожертвованием мятежников. Все, кроме тех, кого вел Баррас - этот стальной клин шел к ратуше, подобно ножу, где каждое лезвие действовало самостоятельно, разя насмерть. они уже потеряли шестерых в схватке с одним отрядом повстанцев, разбив, раздавив, растоптав тех, кто должны были задержать их до появления волны смерти, и шли к храму Мелькора, точнее зданию, которое некогда было храмом, а теперь представляло из себя нечто среднее между штабом и складом, а заодно служило и казармой для лучших из воинов Восточного Рога, тех, кого только что сокрушили воины Барраса. Замыкающие воины, вонзали обагренные уже копья. добивая еще шевелящихся врагов и это действо обрекло из на погибель - отставшие, они первые попали в смертельные поток. Враги пытались закрыть двери храма, но не успели - первые черные воины, отбросив щиты, подставляясь под стрелы, ворвались внутрь, рубя всех, кто находился там, а затем вошли оставшиеся, и двери захлопнулись - Повелитель не стал ждать, когда подойдут аже его отставшие бойцы - страх перед водянистой смертью был слишком велик. Приливом погибели ударили зловонные волны о двери храма, но ни единая капля не проникла внутрь, растекаясь вокруг величественного здания...
- Мелькор Всеблагий, спаси и сохрани! - Издало три десятка глоток, падая на колени, в том числе и Баррас, но в голосе его была горечь. Горечь поражения. Четыре сотни воинов привел он с собой в мятежный город. Четыре сотни лучших бойцов приграничья, и теперь они мертвы, а рядом с ним лишь двадцать семь человек. Дорогой ценой дался захват этого затхлого городишки, и ему, Баррасу оставалось теперь только ждать, когда отравленная вода спадет, утечет по стоками в знаменитую систему гномих шлюзов - ждать день, а может и два. Для него война окончилась.


Восточный Рог. Последнее Слово

Колонна шла, шла по трупам, по крови, по брошенному оружию.
Колонна шла, ломая боевые порядки повстанцев, отдавая одну жизнь за десять, и оставаясь при этом недовольной разменом.
Колонну возглавлял лейтенант Алас, седоусый воин, прошедший не одну битву, закаленный, словно добрый клинок, и столь же скорый на расправу. Враги падали под ударами его людей, не в силах сдержать натиска ярых воинов Мелькора.
Колонна шла, шла по улицам, шла по переулкам, шла по мокрым от крови камням.
Черные плащи и черные доспехи, черные лица, покрытые пылью, кровью и копотью, черные дела. Светлые помыслы о скором мире, о том, что настанет век всеобщего счастья под справедливой дланью Воплощенного Бога.
Колонна шла, шла оставляя позади лишь мертвые тела, да искаженные злобой лица, с навеки застывшими глазами.
Колонна шла, пока поток воды не захлестнул их - стройных, молодых, полных жизни; взрослых, сильных, источавших уверенность; седовласых, опытных, могучих...
Захлестнул всех, так, словно и не было колонны.
И лишь Алас промолвил, перед тем, как пары ядовитой воды сожгли его легкие, а отравленные капли разъели кожу:
- Во имя Мелькора...


Восточный Рог. Всплески погибели

Болт отлетел от секиры, и священник бросился в атаку, в считанные мгновения теряя свой облик, и обращаясь в гнома - Залан конечно не знал, что это боль, саднившая в ободранных пальцах Александра разрушила концентрацию его молитвы, сбрасывая морок - но секира уже летела в грудь капитану, и тот сделал единственное что мог - вскинул руки, в попытке защититься.
Арбалет был хорошим, дорогим, резным, со стальными вставками.
Арбалет был, а теперь на его месте остались лишь щепы, да обломки, да увязшая в мешанине шеп и стали секира гнома, и Залан крутящим движением, постарался вырвать ее из рук кузнеца, все еще используя раздолбанный арбалет, как рычаг, в то же время нанося пяткой удар гному в промежность, а затем, подсекая под колено носком той же ноги, впрочем все эти манипуляции не помешали Залану выпустить левой рукой уже ни на что не годный арбалет, продолжая уводить его в сторону правой, и обнажить висевший за поясом кинжал. Кинжал, что ковал старый гном. на удар требовалось лишь мгновение, и слуга мелькора избрал незащищенное доспехом горло гнома.
А дверь с гулким стуком схлопнулась - это осработала пружина, в свое время тоже поставленная Халассом за большие деньги, - отделяя противников от оставшегося на улице жреца.
Поток воды неумолимо приближался...


Восточный Рог. Улыбка Рыцаря Тьмы

Гарсиас приподнялся в стременах, наблюдая, как колонна входит в город, как падают поверженные враги, и словно различая победный смех Барраса. Что же – там он утолит свою жажду мести, или умрет – любой исход был для Ут-Деймара подходящим, главное, чтобы его люди разбили мятежников, поскольку подкреплений он им посылать не собирался – нельзя, чтобы слишком много людей увязло в кварталах мятежного города – так думал и сам генерал, так ему говорили и его советники – старый Заалин и коварный Глориан.
Хвост колонны исчез в проломе – город пал, и все новые и новые воины взбирались на стены, туда Гарсиас послал новобранцев, плохо вооруженных, необученных – их целью было лишь растянуть силы обороняющихся, и дать латной колонне время, для захвата города – они гибли, но приближали победу. Их было не жалко. Собственно этих Гарсиас давно уже записал в вынужденные потери – ему требовались ветераны, а юнцов он наберет заново, если понадобятся.
А затем раздался звук рога… и все переменилось.
Гарсиас слышал взрыв, видел гибель воинов, видел смертельный дождь, и улыбка медленно сошла с его лица, словно его окатили ледяной водой. Впрочем, уже через мгновение он вновь торжествующе ухмылялся – эти глупые бунтовщики, они погубили сами себя – тысячи жителей города, в размен на несколько сотен воинов? Они заплатили непомерную цену, понимая, что спастись им уже не удастся – как патетично. Ему было плевать.
Остатки осаждающих, тех, что еще не взобрались на стены, спасались бегством – может две-три сотни и спасутся, лишь для того, чтобы он снова послал их в бой. А для чего еще они ему нужны, как не для того, чтобы пролить кровь во имя Бога.
Гарсиас потерял интерес к погубленному городу – свою задачу тот исполнил.
- А теперь, ваше святейшество, -обратился он к жрецу. – Вы узрите истинный триумф наших воинов, в битве с силами Квалинести. Враги падут на ваших глазах.
Стоявший позади него Зилан, скрывавший лицо под складками серого плаща усмехнулся – его люди были готовы. Готовы сеять смерть и пожинать славу. Ровно как готов был и Глориан, разработавший план уничтожения квалинестийской армии, и помогавший ему в этом Справник.
Судьба этой войны должна была решиться за стенами города, превращенного в болото смерти.


Восточный Рог. Линия Заалина

- Они уже здесь, Повелитель, - разведчик улыбнулся уголками губ, отступая от командира.
Бертрем Заалин, седоусый ветеран, старейший из Повелителей и наиболее уважаемый из них, кивнул. У нег овсе было готово, хотя он и ждал гостей немного позже, впрочем лагерь он укрепил на славу – с одного фланга ядовитая река, с озерцом, которая станет непроходимой преградой для врага, в тылу разрушенный город, и часть армии – да и откуда там взяться врагам, способным нанести удар? Спереди мощная линия обороны, которую не пройдет ни конный ни пеший (без потерь разуметься, а на последнем издыхании несомненно минуют), ну а последний фланг прикрывали не хуже, чем в годы Неракской Битвы.
Возможно он, старик, ждал этой битвы гораздо больше, нежели молодые воины – это ведь был его последний шанс доказать, что старая гвардия способна сражаться и побеждать, вопреки уверенности едва отрастивших усы юнцов. Впрочем клинок в руках Заалина разил столь же смертоносно, сколь и в руках Барраса, более того – Баррас был его учеником.
Итак – враг пришел, враг умелый, враг старый, враг известный. Давно Бертрем хотел сразиться с рыцарями Соламнии, а не с тем сбродом, что был в Восточном Роге. Давно хотел помериться силой с эльфами квалинести. Пришел час.
- Лейтенант Фергис, подготовьте оставшиеся катапульты, - бросил Повелитель – всего-то три машины, да и зажигательных смесей осталось всего на два залпа, но – это пожалуй станет первым сюрпризом для врагов. Или они действительно думали, что смогут подвести целую армию незаметно, тем более, что их ожидали. – Ты, укажи куда навести орудия.
Последняя фраза относилась уже к разведчику, единственному из четверых, которому удалось избежать эльфийских стрел и вернуться с хорошей вестью. Вестью о приближении вражеских войск.
Впрочем приказывать дважды не пришлось – орудия выкатили на возвышенность, и, в соответствии с диспозицией, сделали первый залп – конечно квалинестийцы не дураки, они не расположили бы армию перед атакой на линии огня, и дострелить до них было бы не возможно, но…
Всегда в четко продуманных планах появляется это «но», на этот раз в роли назойливого словечка выступал человек в сером плаще, скинувший капюшон с бледного, хищного лица. Его губы шептали странные слова, неслышные остальным, и о том, кто он знал лишь Бертрем. Тяжелые лапы катапульт сделали первый залп по врагу, распрямляясь и отправляя огненный подарок – вот только скорость полета была на порядок быстрее чем при обычном выстреле, так словно в дело вмешалось колдовство. Впрочем, так оно и было, а человек в сером устало смахнул с лица бисеринки пота – залп должен был лишь долететь до первых шеренг вражеской армии и поднять в их рядах панику, ну а заодно спалить кого-нибудь, на большее Заалин не рассчитывал.
Пока не рассчитывал. А его воины давно уже заняли оборонительные позиции.

Сообщение отредактировал Тельтиар - 17-01-2006, 21:00

[Гайтахан >>>]

Черный Маршал

Джеян появился без опоздания. Маршал был спокоен и даже весел. Чувствовалось, что проблемы Гавани оказались вполне решаемыми и, более того, начало их решению уже было положено.
- Итак, все в сборе. - Отметил Черный Майа. - Только... генерал, осла от ноши лучше освободить да и вообще убрать. Мы доберемся до места с гораздо большим комфортом.
Когда рыцари сгрузили с осла поклажу и отогнали животное, Джеян встал в самом центре двора.
- Попрошу всех собраться вокруг меня, не отходить далее чем на пять шагов. И приготовьтесь к путешествию.
- На чем, Господин Маршал? - Полюбопытствовал Бейнин.
- По воздуху. - Улыбнулся Черный Маршал. - Сейчас все увидите.
Рыцари занимали место, стараясь не выйти за границы круга. А в это время Джеян тихо прошептал.
- Аора.
Отдыхавшая Воздушная мгновенно встрепенулась. Зов Джеяна через родную стихию она слышала с любого расстояния… Девушка села и сложила руки на лежавшем перед ней веере, готовясь к магическому действу. Вообще телепортация вместе с кем-то еще всегда была очень сложна. А с недавних пор, когда начали происходить нарушения магического поля, стала еще сложнее.
И уж тем более тяжело творить заклятие вместе с другим магом, даже не видя его. В любом другом случае самым вероятным результатом было бы разбросанные по большой территории останки телепортирующихся, и лишь благодаря своей близости с Джеяном, тому, что за сто лет вместе могла понимать любимого с полувзгляда, элементаль была уверена в благополучном результате. Да, уверена, ибо не позволила бы себе рисковать его жизнью.
Джеян почувствовал любимую, почувствовал, что она ответила на его зов. Словно легкий ветерок коснулся его лица, ласковый и летний.
Улыбнувшись, Черный Маршал стал творить заклинание. Он и Воздушная сплетали нити магических потоков, создавая сеть мощного заклятья. И оно начало действовать.
Тонко завыл ветер, заметавшийся во дворе комендатуры. Взбивая пыль с плит, он оформлялся в кольцевой вихрь, центром которого был Джеян. Постепенно ветер крепчал, все вокруг заволакивала темная пелена. Воздушный кокон скрывал маршала, рыцарей, генерала и лекаря. Пронзительно взревел перепуганный ишак.
Основа заклятья была создана. Теперь осталось только запустиь его. И Джеян с Аорой одновременно выдохнули последний аккорд этой магической симфонии.
Кокон оторвался от земли и рванулся ввысь. Все, кто были в нем, не видели ничего за его стенками и даже не чувствовали - словно находились в небольшой темной комнате с серыми стенами. И лишь Черный Маршал знал, что они сейчас несутся выше облаков туда, где из морской глади поднялось желтое металлическое веретено - подводная лодка Глорша.
- Все мы живем в желтой подводной лодке. - Тихо напел Джеян одну из гномских песенок. - В желтой подводной лодке, в желтой...
Наконец, полет окончился. Кокон распался, и перед Черным Маршалом и его спутниками предстала бескрайняя ширь ночного моря. Они стояли на желтой палубе.
А возле люка Джеяна ждала Аора.
Быстрый взгляд убедил выбежавшую наверх женщину в том, что все прошло удачно, и она, улыбнувшись, взяла Джеяна за руку… И тут же отпустила, ибо понимала, что маршалу еще предстоит разместить прибывших и отдать распоряжения.
- Я буду ждать тебя в каюте, - улыбнулась она, спускаясь.
- Хорошо, дорогая. - Нежно ответил Джеян. После чего обернулся к Илласу, рыцарям и лекарю. - Вот такой у нас корабль. Последнее слово гномьей мысли. Вроде бы даже работает, как надо. Прошу за мной.
Все спустились в лодку и натолкнулись на Гартена. Сивак, нахлобучивший на голову капитанскую фуражку, вытянулся во фрунт перед Черным Маршалом.
- Добро пожаловать на "Хитрую заразу", Господин Маршал. - Гордо произнес он.
Джеян только усмехнулся. Он прекрасно знал, что Гартен отнюдь не шут, напротив, хитрющее и проницательное существо. Но сейчас, когда от него не требовалось ничего делать, сивак позволил себе расслабиться и подурачиться.
- Вольно, Гартен. - Ответил маршал. - А почему "Хитрая зараза"?
- Потому, Господин Маршал, что если бы я начал называть ее настоящее имя, то закончил бы я это уже выбираясь на берег в конечной точке маршрута.
- Понятно. - Джеян засмеялся. - Ты тут уже капитаном заделался?
- Нет, просто офицером, Господин Маршал. А фуражка - это запасная капитанская, я ее в карты выиграл.
О да! Вот уж что-что, а азартные игры были коньком Гартена, да и вообще всех сиваков. Как и пьянство.
- Ну что ж, дежурный офицер. Распределяй пассажиров по каютам! Это приказ! Сегодня отсыпаемся, завтра будем решать все дела.
- Так точно, Господин Маршал.
Драконид повел спутников маршала к каютам. А сам маршал отправился туда, где его ждали. Где его ждала любимая.
- Вот и я. - Улыбнулся он, закрывая за собй дверь каюты.
Она ждала в каюте. Снова, в который раз ждала. Извечная участь женщин, даже, как оказалось, элементалей - ожидать возвращения своего мужчины.
Хорошо еще, что Аора, в отличие от многих, почти всегда в испытаниях могла быть рядом. Однако… Интересно, насколько бы ее смогли понять Дангина Водная и Джигеши Огненная? не говоря уж о Тверди! Да, она думает и ощущает почти как обычный человек, а разве это плохо?
Впрочем, к чему сейчас такие мысли? До них ли?
Она молча - ибо слова были лишними - закинула руки на шею Джеяна, поднимая к нему свой взгляд…

Сообщение отредактировал Evil_Shooter - 17-01-2006, 22:32

[Инэйлэ >>>]

Гавань

Враг, похоже, распрощался с жизнью, но решил отправиться к Мелькору в высшей степени изысканном обществе Звёздного Волка. Он рванулся вперёд так, словно на хвосте у него сидели все Тёмные Волки с Чёрным Маршалом во главе, целясь своим мечем в грудь Халигона и не обращая внимания на его клинок. Мгновения ползли, как парализованные улитки...
Халигон резко, изо всех сил изогнул кисть, направляяя свой клинок навстречу вражескому, цепляя гарду гардой и отводя его в сторону. Конечно, так он его долго не удержит, но и неизвестный ловкач тоже выронит своё оружие. А потом можно будет завершить движение - встретив его горло вынесенным вперёд локтём. А второй клинок Халигона тем временем перелетел в его ладони из прямой позиции в обратную и со всего маху ударил в бок неизвестному противнику.

Восточный Рог, улица

Друзья хорошо подготовились к штурму "домика с сюрпризом". И Халлас в деталях объяснил другу особенности залановой двери и её запоров. И когда та захлопнулась, отсекая жреца от гнома и его противника, Александр не колебался. Зачарованная им с применением всех возможных и невозможных средств булава словно сама прыгнула в руку. Жрец размахнулся - и приготовился обрушить булаву на то место, где располагался дверной замок. Однако отступив для нанесения удара, он внезапно услышал странный и пугающий шум...
Нахмурившись, Александр прислушался к окружающему... и едва не упал от мощнейших эманций смерти, вызываемых стремительно распростроняющимися отравленными водами. Ему стало ясно - если они не уберутся из города немедленно, то погибнут. Одним могучим ударом, он вышиб дверь.

Восточный Рог, дом Залана

Всё гениальное - просто, а чем сложнее - тем ненадёжнее, более прописной истины, наверное, не существует. Залан о ней позабыл. Сделай от что-то одно - ударь гнома в горло либо отправь наземь подсечкой - и дело бы выгорело, а он сделал всё вмете, и получилось... Халлас не устоял на ногах и начал заваливаться набок, и кинжал не попал в горло, а скользнул по шлему, расчитанному на гораздо большее... И неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы не...
Дверь вылетела с оглушительным грохотом - сквозь который прорывались другие, куда более грозные звуки.
Ворвавшийся Александр закричал изо всех сил:
- Халлас, Залан, прекратите сейчас же потасовку! Город гибнет! Если мы не уйдём сейчас, не уйдём никогда! Залан, Халлас, додраться потом успеете! У нас сейчас одна надежда - тайный ход!

[higf >>>]

За следующие два дня ничего примечательного не произошло. Погода стояла безветренная, такое впечатление, что даже Аора не намеревалась мешать путешествию своих противников.
Судно, которое было перекрещено «Надеждой», быстро пересекало море, подгоняемое течением.
Где были и что делали противники – сказать никто не брался. Все, кроме элементалей, просто ловили моменты передышки. А об эмоциях и мыслях Воплощений сказать что-то было очень трудно.
Раненые потихоньку выздоравливали. Двое пиратов умерло, некоторые были в тяжелом еще состоянии, но кое-кто уже поднялся.
Поправлялся и Даламар, которому помогали знания Тессы и жреческая сила Элтанаса.
К вечеру второго дня путешествия вдали показался берег. Ночью корабль приблизился и плыл вдоль него, приближаясь к нужному месту.
Наконец наступил рассвет, разливаясь по воде ковшами чистого солнечного золота. Даже не верилось, что недавно лилась кровь, горели заживо и умирали в муках люди…
Но это было и неизбежно повторится вновь.
За время пути спутники успели обсудить дальнейшие планы и сейчас взгляды всех посланцев Элинсинос, собравшихся на палубе, сквозь вечерние сумерки устремились на Дангину.

[Тельтиар >>>]

Палантас

Бесчувственное тело упало на мостовую. Дариас нагнулся, наматывая белые волосы девушки на стальную руку, и медленно поволок ее по ночным улицам, укрыв слабеньким мороком, впрочем стража бы не стала подходить к магу черных одежд. Все эти солдафоны боялись магов, словно чумы. Впрочем он не слишком этому огорчался.
Тело пленницы изредко билось о камни мостовой, пока он не притащил ее в Шойканову Рощу. Быть может можно было поступить с ней и нежнее, но после Испытания Дариас питал все более усиливающуюся неприязнь к женщинам. Почему - он и сам этого не знал, просто ему доставляло удовольствие причинить ей боль, пусть даже она этого и не чувствовала сейчас, оглушенная посохом и заклятьем. Синяки будут болеть еще долго.

Он поместил ее в подвал Башни Высокого Волшебства, сорвав плащ, и бросив его, точно тряпку в угол. У девушки была стройная фигура, и ее можно было назвать красивой, и что то колыхнулось внутри мага, но лишь на мгновение - сначала следовало доложиться учителю.

Ашар провел день в подвале, продолжая усыплять разум пленницы дурманными заклятиями, хотя должен был сразу отправить ее в Нераку, как того требовалось Богу, но - дракону было интересно, что такого мог найти Мелькор в этой простой на вид девушке. Иглы вонзались в ее кожу, тонкие, слегка изогнутые, и Ашар поджигал их, впитывая запах благовоний, сочащийся в ее вены. Три иглы вонзились в шею, тонкий разрез прошелся по виску - дракон применял древнюю магию, дабы проникнуть в глубины сознания девушки, минуя даже ее собственный разум. Он просто желал знать.
Дым проникал сквозь его ноздри, впитывался жадным разумом Великого Красного дракона. Он видел руины, и древние битвы, видел многое, многое из того, чего не знал сам. Чего не мог знать и не должен был знать. Перед ним раскрылся Кринн до катаклизма, когда он сам находился в изгнании, в Бездне.
Что же она за существо такое? Что это за память? Чья она? Почему столь титанические знания, и столь много пробелов в этой памяти?
Кто она?
Истар! Солант! Неракская Битва!
Все проносилось перед глазами дракона бесконечным калейдоскопом - он не успевал следить. Его разум не мог впитывать столько информации.
Тяжелый вздох.
Ашар прошелся по комнате, произнес несколько заклятий, укреплявших связь с Иридией, он чувствовал в ней какую-то силу. Но не мог понять какую. Он просто не мог осознать этой силы - знакомой и чужой одновременно.

Ашар испугался. Возможно впервые в своей жизни, поскольку узрел нечто, чего не представлял в самых худших кошмарах: он узрел Суд Богов, пронесшийся вихрем по его разуму, узрел и то, что даже Такхизис опасалась этой девочки с белыми прядями.


Самообладание медленно возвращалось к Ашшариаторексу, он вновь нараспев произнес заклинание, погрузившись в разум Иридии. Теперь он увидел иное - увидил ее связь с Черным Богом. Узрел слишком личные подробности, которые лучше было бы ему не видеть, и скрыл их в глубинах своего сознания - шутить с Богом было излишним.

Лучше было забыть. Лучше было избавиться от нее. Отдать Мелькору и забыть. Решено, утром же снарядит карету, а еще лучше - они с Хаской откроют портал, только вот - лучше и Хаске не знать о ней.


Дариас пришел в темницу, когда учитель покинул ее. На лице, обезображенном шрамами промелькнуло подобие улыбки, при виде исколотых рук девушки и выступивших капелек крови.
Сев рядом со спящей пленницей, он провел ладонью по ее щеке, ощущая бархат кожи, глаза молодого мага безумно блестнули, и он произнес несколько слов, вновь повторяя сонное заклятие.
Странно, но его влекла к этой девушке именно ее беззащитность, хотя раньше - до Испытания - он не замечал за собой подобных наклонностей. Быть может потому, что раньше он мог заполучить любую девушку, стоило ему только взглянуть на нее? А теперь они шарахались от него, словно от призрака.
Стальная рука резко схватила девушку за ворот, разрывая на ней одежду...

Сообщение отредактировал Тельтиар - 18-01-2006, 0:00

[Инэйлэ >>>]

"Надежда", на подступах

Переимованный и отмытый корабль стремительно и плавно скользил по водной глади Сирионского моря. Тесса стояла на носу, наблюдая, как медленно, но неотвратимо ночь уступает свои позиции зарождающемуся дню. Сейчас, спустя два дня после отплытия, её мысли текли плавно и неспешно. Были мгновения, когда эльфийке казалось, словно весь мир замер, остановившись между песчинками часов, и больше в нём не будет ничего, кроме моря, солёного воздуха, чаечьего плача и покоя. Конечно, это было всего лишь иллюзией, но... Иногда Тесса почти сожалела, что это так.
Солнце поднималось из моря, озаряя его своими лучами и делая воду похожей на расплавленное золото, по правую руку стеной поднимались скалы, переговаривались пираты. Корабль приближался к указанному Дангиной месту, и следовало заняться пересмотром содержания сумки, но Тессе отчаянно не хотелось уходить. Хотелось по-прежнему стоять, любоваться рассветом... И петь...

- Друг мой, выпей со мной вина,
Раз уж зашли ко мне домой.
Я не могу ничего понять,
Поговори со мной.
О, где тот высокий зов,
Что примирит нас всех,
Роза без шипов
И без горечи смех?

Мой собеседник отвёл глаза
И поставил бокал:
- Знаешь, розы без шипов
Я никогда не встречал.
Нам не изменить себя -
Вот твой огонь, вот мрак;
И испокон веков
Было так, будет так.

И снова встаёт волна,
Я вижу руины в золе,
И тот, кто остался в живых,
Поёт о былой земле.
И песен прекрасней той
Я не слыхал никогда.
Чем темнее ночь,
Тем ярче горит звезда.

Да, в этом городе ночь,
И в окнах погашен свет,
И с неба падает дождь -
Забвенье на много лет.
И только одно окно
Слабо горит во мгле:
Там изгнанник поёт,
Поёт о зелёной земле.

- Там над водою спят
Ветры земель иных.
Слушай их, слушай их,
Помни их, помни их.
Там у воды лежит
Арфа моя одна,
И полночный огонь
Воду дробит до дна.

Ты думал, что тёмен путь -
Нет, путь твой светел и прост.
Так падают звёзды на дно, на дно
Из диадемы звёзд.

Колдовской туман песни рассеялся. Тесса глубоко вздохнула и вернулась в привычный мир. Снова непонятная песня, и теперь - вместе с ней и видение. Но - совсем другое. Водная гладь перед глазами, и где-то в самой глубине души твёрдое и страшное знание: там, под водой, лежит погибший мир. Утонувший вместе со всеми, кто там был и не успел уйти. Утонул - чтобы никогда не подняться вновь...

Сообщение отредактировал Инэйлэ - 19-01-2006, 21:58

[SkyDragoness >>>]

- Они вернулись, - прошептал кто-то в тоннеле, открывая тяжелую дверь. Клык не знал их имен, и не горел желанием узнать - всего лишь пешки Болака, выполнявшие почетную роль стражей его внутренних покоев.
- Ранен?! - Недоверие в голосе сменилось страхом, когда в небольшой зал двое втащили Алого Убийцу, хрипло и прерывисто дышавшего, отхаркивая кровью. В животе его торчал обломок стрелы, и было непонятно, как вообще он выжил после подобного ранения. Следом вошли еще двое - один потрепанный, с висевшей плетью рукой, другой - оскальпированный.
Клыку хватило этого беглого осмотра, чтобы понять - Даламара не смогли взять даже они, и теперь уже догнать их будет невозможно. Выругавшись про себя, он направился обратно к Мирэ. Похоже, обед у Болака (или ужин?) следовало отложить до лучших времен.
Эссен вновь отварил прикрытую (хорошо еще, что не закрытую, впрочем - сидевший с арбалетом напротив двери Кастор был неплохой заменой замку) дверь, в отведенные драконессе покои. Позади его настигал испуганно-встревоженный шепот-ропот воровской клики, столь ошарашенной видом Алых Убийц. Впрочем, сам Клык лишь внешне сохранял спокойствие.
- Мире, - произнес он, не слишком громко, но достаточно, чтобы вырвать ее из объятий снов.
Мирэ спала не очень чутко, полагаясь на Эссена и, в большей степени, на Кастора. Но, будучи драконом и давно привыкнув к тому, что нельзя нигде чувствовать себя в безопасности (хотя и не доводя это ощущение до мании преследования), Мирэ все же сквозь туманную дымку сновидений почувствовала, что кто-то желает ее разбудить. Приоткрыв глаза, девушка пару минут смотрела на нарушителя спокойствия, размышляя, не заслужил ли он красивого сверкающего огненного шара в грудь. Потом поняла - не заслужил. Еще одно напряжение магической силы и одной драконэссой в этом мире станет меньше, а записывать себя в драконоборцы Мирэ пока не собиралась. Впрочем, от осознания этого факта голова девушки кружиться не перестала. У Мирэ создавалось ощущение, что она одела слишком узкий обруч и пытается растянуть его - порой головная боль прекращалась, но через некоторое время, недостаточное для того, чтобы насладиться ее отсутствием, возвращалась снова.
- Что случилось, Эссен? - девушка села, прислонившись спиной к стене и прищурив зеленые глаза. Какой светлый Бог дернул ее спасть этого Рафа такой ценой? Надо будет пойти и спросить у знахарки какой-нибудь отвар, помогающий в таких случаях...
- Ничего особенного, - проговорил дезертир, впрочем, сам тон его свидетельствовал об обратном. - После схватки в гавани, и прочих чудачеств, нашим квалинестийским друзьям удалось вновь скрыться. Хваленые Алые Убийцы оказались не столь уж, смертоносны, впрочем - если прислушаешься, то сама услышишь, что твориться в катакомбах - похоже гильдия не получала такого щелчка по носу уже очень давно.
Эссен на какое-то мгновение замолчал, всматриваясь в глаза девушке, словно пытаясь понять, разочарована она его словами или напротив - разъярена. Затем он продолжил:
- Даламара, конечно же, они достать не смогли...
В другое время Мирэ бы точно не сдержалась и проделала бы пару лишних дверей в комнате, но сейчас у нее даже на ярость не было сил. Вообще, в ее голове билось одно желание - восстановить магические силы и справиться с головной болью.
- Кас, сходи за Эльзой, пусть принесет какое-нибудь средство от головной боли. И быстро - обратилась драконэсса к юноше, наступая на горло гордости. Ладно, так и быть, пускай уж Клык узнает и поймет, что и драконы не всесильны и не всемогущи и расплачиваются за все точно также, как обычные людские маги. Правда, выдержать могут больше, но на то они и драконы. Следующие слова были обращены уже к Эссену:
- Бездна с ним, пускай уходит. В конце концов, он не камень преткновения. Найдутся и иные способы узнать правду. Книги, например, - последнее предложение она произнесла с оттенком задумчивости, словно это только что пришло ей в голову. Впрочем, возможно, так оно и было...
- Ты о Великой Библиотеке? - Позволил себе переспросить Клык. Конечно же он уже не раз слышал о бесценных манускриптах таящих бесценную мудрость прошедших веков, что скрывают пыльные стены палантасской библиотеки, но манускрипты те были столь древны, что прочесть их под силу было бы лишь Астинусу, останься он в Палантасе.... и Миреналиссе...
В глазах разведчика загорелась искра азарта - он, хоть и не доверял всяким старым текстам, но понимал - прежнюю цель они упустили безвозвратно, а значит нужно хвататься за любую ниточку, пусть она и ведет в Палантас, хотя они до сих пор в Гавани.
Это обстоятельство то и портило все перспективы - сушей до Палантаса идти месяц, морем - уже не уплыть, после сражения в гавани там вряд ли остались целые суда, а в самом городе оставаться опасно - за ночные художества гильдии сюда точно приведут регулярные войска - это-то Эссен понимал. Но не Мире же их на спине отсюда вывозить будет!
- Боюсь, пока мы в Гавани, единственной книгой, которую мы найдем будут мемуары Свиной Головы, - добавил наконец дезертир.
-Да, Гавань слишком мелкий городишко, обеспокоенный только получением прибыли, а не сохранением древних знаний, - ответила Мирэ, сначала не уловив, куда клонит дезертир, но потом и она поняла, что добираться до Палантаса, не имея за спиной сильных крыльев или хотя бы длинных и звучных, а, главное, невероятно полезных заклятий, будет немного проблематично. Хотя бы потому, что займет подобное путешествие никак не меньше нескольких недель, это ведь не путь от Утехи до Гавани. Мирэ задумчиво закусила губу - на телепортацию такого количества народа (Раф, Клык, она сама, Кастор, Эльза) у нее в ближайшее время сил попросту не хватит. А ведь еще Литас и…Вианда! Конечно! Драконица, если и не сведуща в магии, то уж силу свою потерять никак не могла. Значит, можно будет зачерпнуть у нее часть «самой важной составляющей колдовства» и проблема будет решена. Но скорее бы вернулся Кастор!! Где его носит?! Мирэ не верила, что у Эльзы нет с собой какого-нибудь подходящего эликсира. Глаза застилала туманная пелена, но на отдых времени сейчас не было.
Наконец Кас вернулся, неслышной тенью скользнув в дверь и почтительно протянул драконице кружку с зеленоватой жидкостью.
- Знахарка сказала, что раствор сушеной стемалицы следует выпить залпом, тогда эффект будет более быстрым.
Мирэ кивнула и, взяв из его рук кружку, понюхала отвар и поморщилась: если на вкус он был таким же противным, то, быть может, результат превзойдет ее ожидания? Выпив мерзкую жидкость, Мирэ пару минут приходила в себя - ощущение было таким, словно она выхлебала бутылку гномьей водки - казалось, в горле бушует пламя степного пожара. Но внезапно это ощущение исчезло. Вместе с головной болью. Все-таки умница эта Эльза!
- Так вот… Вместе с Виандой я могу открыть портал до Палантаса…

Клык хмыкнул - быстро однако к ней возвращаются силы, это конечно хорошо, но - не переоценивает ли драконесса свои возможности? Как-то он стал свидетелем того, как боевой маг, истративший все свои силы решился на невероятно сложное заклинание - выбора у него не было, отряд приграничной стражи попал в ловушку, расставленную мятежниками, и - заклинание просто испило его жизнь, оставив лишь бездыханную оболочку, с глухим стуком рухнувшую на землю. Как бы такого не произошло с Мире - Эссен слишком хорошо, понимал, что без нее станет всего лишь разыскиваемым дезертиром. Но понимал Клык и то, что не стоит даже вскользь намекать драконессе, что она ослабла.
- У Мелькора в Палантасе везде глаза и уши, десятки магов, - задумчиво произнес Клык. - Там же Башня Высокого Волшебства, последняя на Кринне - кто-либо из магов может почувствовать портал, и тогда все наши старания пропадут всуе...
- Но Старик ведь как-то ухитряется перемещаться между Палантасом, Гаванью и Солантом, - подал голос Кас, до этого замерший, словно статуя возле постели Мире. - То он здесь, то уже там.
- Если он столь хитер, как о нем говорят - он бы уже был там, - отстраненно заметил дезертир. - Скоро здесь будет весьма жарко. Кас, иди и позови Рафа с целительницей, и Литаса с Виандой. Время не ждет.
Едва лишь за ним закрылась дверь, он подошел к Мире, протягивая ей забытую Лордом трость, украшенную несколькими драгоценными камнями.
- Нам стоит нанести визит Старику, если ты не против.
Мирэ покосилась на протянутую трость. Неужели он считает, что она так слаба, что не сможет дойти сама?! Смерив Клыка испепеляющим взглядом, драконица резко встала с кровати и тут же, ощутив приступ головокружения, вынуждена была облокотиться на стену. Когда с глаз спала туманная пелена, девушка сделала несколько осторожных шагов - вроде бы, все было в порядке. Гордо вскинув голову, Мирэ подошла к двери, а затем заметила:
- Ты уверен в дружелюбных намерениях этого Старика? Думаю, что на сильное заклятие у меня сил пока не хватит. (Вообще-то, у нее и на слабое заклинание не хватило бы сил, и на простейший двеомер - тоже, но не сообщать же об этом Эссену!)
Клык отвел глаза, сделав вид, что не заметил секундной слабости Миреналиссы, и облокотился на трость сам - красивая игрушка, пожалуй Свин не будет против, если он возьмет ее с собой. По правде сказать - Клык вообще мало что знал о Старике, но если тот посылал Алых Убийц в Гавань, значит уже был в курсе их дел, пусть частично. В таком случае стоило заручиться его поддержкой, а не исчезать. Тем более в Палантасе помощь Гильдии может пригодиться.
- Я уверен лишь в том, что лучше ему не доверять, - прошептал Эссен, открывая дверь. - Он хитер, скрытен, опасен. Но все же он пока единственный, с кем мы можем заключить некое подобие союза.
Только как доказать старику, что он сможет достичь артефакта лишь помогая им. И главное - как потом не дать Старику действительно получить артефакт.
А коридор вел вниз, на нижние уровни катакомб, туда где располагалась Живодерня и уже известная Мире приемная Старика.
Мирэ запомнила дорогу с первого раза, но не хотела этого демонстрировать. Она покорно шла за Клыком, погрузившись в свои мысли. В данный момент ее интересовало, что же все-таки за артефакты были вручены ей судьбой, воплощенной в Эльзе? В свертке Миреналисса почувствовала помесь светлой и темной магий, и, кажется, было ощущение могильного хлада. Возможно, какой-нибудь амулет посвящен Чемошу, либо обладает силой белых драконов - магией льда и мороза. Любопытно, какими конкретно свойствами он обладает…Но не станешь же проверять это на практике - кто знает, возможно, они вообще одноразовые. Не хотелось бы, конечно, но и исключать такую возможность нельзя.
От размышлений ее оторвал Клык, сообщивший, что они успешно добрались до нужного им места - входа в покои Старика. Мирэ огляделась - труп убитого Касом гнома, конечно же, уже успели унести. Ну или использовать в качестве материала для изготовления зомби - этот коротышка, заменивший прежнего, так злобно на нее смотрит. Впрочем, Мирэ не помнила четко лица прежнего «преддверника», так что вполне могла и ошибаться. Положив руку на рукоять подаренного Клыком кинжала, девушка толкнула оказавшуюся незапертой дверь и вошла внутрь.
Клык бросил столь же неприязненный взгляд на гнома - как только Старик держит этих недомерков. Бородатые, неопрятные, и к тому же по слухам вечно голодные, и охочие до пива. Впрочем, кто их знает, этих гномов. Дезертир ступил следом за Драконессой в полумрак личных покоев Короля Воров. Впрочем, глаза его быстро привыкли к подобному освещению: по углам, словно статуи замерли двое Алых - точные копии тех, что вернулись из порта, но, по слухам еще более опасные и смертоносные. Личные охранники Старика. Чья-то фигура в сером плаще стояла в противоположном углу, а сам Старик сидел в кресле, напротив двери, всматриваясь из-под капюшона небесно-светлыми глазами, пронзающими насквозь. Позади кресла находился юноша, присевший на край стола.
- Миреналисса, если я не ошибаюсь, - разорвал тишину тихий, обволакивающий голос.
-Не ошибаетесь, Император воров, любимец ушедшего ныне Нуитари - звонкий, в противоположность стариковскому, голос Миреналиссы легко, подобно сияющему острому эльфийскому клинку, прорезал плотный воздух помещения.- Скосив глаза, драконица, видевшая в полумраке(да и в кромешной тьме) ничуть не хуже, чем при свете солнца, заметила мужчин в кроваво-красных плащах, судя по всему, знаменитых Алых телохранителей. Интересно, он обратился к ней, потому что признает в ней, а не в Клыке, лидера этого отряда? Или настолько галантен? Да нет, вряд ли, к тому же, первая версия нравилась Мирэ гораздо больше, чем вторая. Тут же ей пришел в голову интересный вопрос - как Старик отнесся к убийству гнома и подчинению Касса? Нравятся ли ему достойные союзники или же он видит в них опасных противников, конкурентов? И есть ли у него открытый портал между Гаванью и Палантасом? Словам Кастора она доверяла, а по ним выходило, что есть.
- Времен, когда Черную Луну пронизывала божественная сила я уже не застал, - ответил Старик, и голос его был столь же тих. Он привык что все вслушиваются в его слова. - В отличии от тебя. - Недосказанное слово зависло в воздухе, и рассеялось, словно дым.
Тот, что находился у стены выступил вперед, но все еще оставался в тени, впрочем внимание на него наверное обратил лишь Клык, заметив в походке что-то знакомое.
- Впрочем сейчас это уже не имеет значения, - эхо подхватило слова Старика, разнося их в уголки небольшого кабинета, а само помещение исполнилось магических эманаций, давящих, горячащих кровь - лишь на мгновение, а затем все спало. - Магия не зависит от богов, она в нас. Но, насколько я узнал - вас интересует один маг, такой же ренегат.
Имен Старик называть не любил, да все было понятно и без них.
- Да, интересует. -Мирэ слегка кивнула, подтверждая этим замысловатым жестом свои слова. Но девушка уже знала, что изловить Даламара людям Старика не удалось, да и ему самому один из сильнейших темных магов на Крине(исключая, конечно, драконов), был, конечно же не по зубам. Но что же он в таком случае собирался ей сказать? Мире заметила движение и перевела взгляд горящих зеленых глаз на одного из находившихся в комнате людей. Он весьма неблагоразумно не набросил капюшон на голову, посему драконице была видна каждая черточка его лица.
Миреналисса, в отличие от Старика, имен не боялась, а посему ее голос, точнее, слова, ее произнесенные, заставили вздрогнуть ожидавшего остаться неузнанным:
- Прошу прощение за то, что мои следующие слова обращены не к вам. Быть может, Фиск, ты перестанешь скрывать свое лицо от некоторых (девушка выделила это слово) здесь присутствующих? Я надеюсь также -вновь обратилась к Старику драконица, что вы позволите магу выйти и поговорить с Эссен снаружи, дабы не мешать нашему разговору. Боюсь, он кое-что мне должен, и не сможет отказаться.
- Долг платежом красен, не так ли, Миреналисса, - Старик улыбнулся, сделав столь незаметный жест, что уследить за ним было под силу лишь тому, кому он предназначался. Фиск, а это действительно был он, задрожал, но перечить не посмел, да и сомневался, что ему действительно что - либо угрожает.
Довольно быстро, почти не путаясь в складках мантии, он пересек комнату и вышел, а вслед за ним покинул помещение и Клык. На его взгляд, Драконесса была абсолютно права - им с Фиском было о чем поговорить наедине.
Когда двери за ними закрылись, глаза мага вновь остановились на лице собеседницы:
- Ты ведь тоже немного задолжала мне, за мертвого привратника, и за того заколдованного парнишку, - он вновь не назвал имени. - Я думаю что информация, которой владеешь лишь ты, будет достойной ценой, дабы мы могли забыть об этом прискорбном инциденте.
- Ну, во-первых, начнем с того, что это было всего-навсего возмещение морального ущерба, да и материального тоже. Около двадцати четырех часов назад ваши люди не поинтересовались моими желаниями, пытаясь грубой силой заставить меня прийти сюда. И, пусть даже мои цели совпадали с их намерениями, этикет должен быть соблюден, хотя бы простейшие его составляющие. Я думаю, вы согласитесь со мной, что похищение дамы не слишком рыцарский поступок. Кроме того, в данный момент, на вашем подручном не лежит никакого заклятия, что вы, при вашем мастерстве, сможете легко проверить. Замечу также, что ваши люди изрядно потрепали моего телохранителя, сломали ему руку и мне пришлось тратить на это силы, но это я согласна списать со счетов, поскольку считаю эквивалентным повреждению таверны. Подводя итог вышесказанному, могу сказать, что не вижу за собой никаких долгов - девушка обворожительно улыбнулась.
Рука дезертира опустилась на плечо ренегату, слегка сдавив его дряблые мышцы. Маг обернулся, и встретился с ледяным взглядом Эссена. Тяжелая ладонь врезалась в живот Фиску, заставив того согнуться от боли.
- Что, поплохело? - Искренне удивился Клык, пяткой с силой наступив на ступню колдуну, тот издал сдавленный стон. - Болезный, да у тебя совсем со здоровьем не в порядке.
- Клык, ты... что... - прохрипел Фиск. - Мы же.. .до... го...
- Варивались? - Изумленно вскинул брови убийца, не забыв при этом слегка вывернуть магу руку, не ломая ее конечно, но причиняя боль. - Да, было дело, а ты что же вытворяешь? Ушел, не спросясь, мы тут волновались (легкий удар по щеке, чтобы привести мага в чувство), искали тебя, а ты чаи распиваешь со Стариком, а нас и не пригласил. Ай-я-яй...
- Да что тебе.. на...
- До? - Пальцы Клыка сомкнулись на горле мага и он прошептал тихо, со сталью в голосе. - Что бы ты паскуда больше шага в сторону не делал, разрешения перед этим не спросив, иначе подвешу тебя за причинное место, и будешь болтаться, словно язык у колокола, понимаешь меня?
- По.... ни... ма....
Лицо Фиска покраснело, и он усиленно закивал, прося освободить его и дать вздохнуть.

Эмоций на лице Старика не промелькнуло, впрочем он был готов к чему - либо в подобном духе, хоть и не ожидал, что драконесса будет действовать столь уверенно. В чем-то он даже мог с ней согласиться, но лишь от части, и в другой ситуации.
- Конечно же, мои люди повели себя несдержанно, и они заслужили наказание, - Старик говорил размеренно, точно смакуя каждое слово. - Однако по части членовредительства, на несенного Эссену Майригану, следовало обратиться не ко мне, а к Лорду Болаку - я уверен, он признал бы свою вину. В то же время убитый гном был весьма дорог мне, и его боюсь, будет не так легко заменить, Именно по этой причине я и настаиваю на небольшом жесте доброй воли с вашей стороны.
Миреналисса вскинула бровь, изображая удивление. Она не собиралась раскрывать этому ренегату все, что ей было известно, но молчать тоже не стоило. Она приняла правила словесной игры и продолжила прощупывать защиту противника редкими выпадами, не забывая при этом о собственной.
- Пройдя только что сквозь эти двери, - Мирэ грациозно повела рукой куда-то за спину, - я заметила сидевшего гнома, неужели он не сможет в полной мере заменить убитого, ведь я сомневаюсь, что от него требуется что-то серьезное и важное, требующее большого потенциала в области логического мышления? Если это все же так, то, принимая во внимание ваши слова, я могла бы- драконица заметила, как напрягся при этих ее словах Старик, но виду не подала,- показать вам несколько весьма мощных заклятий, относящихся к редко практикуемому ныне искусству некромантии, так что ваш гном станет лучше прежнего хотя бы тем, что не будет уставать, нуждаться во сне и пище, - не меняя тона закончила девушка, с трудом сохраняя серьезное и непроницаемое выражение лица, но, дай ей волю, она бы уже давно звонко рассмеялась. - Вы ведь этого хотели, мессир? Я предполагала, что ваша тяга к знанием велика и, в принципе, в качестве уже упоминавшегося вами жеста доброй воли, готова удовлетворить ее, дабы она не мучила вас так сильно.
Взгляд безгранично добрых глаз Старика на мгновение посуровел, но лишь на мгновение, он уже начинал понимать, что заставить драконессу рассказать ему о чем либо стоящем одними лишь словами не сможет, использовать на ней заклинания ментальной школы будет весьма сложно, а принудить ее силой в данный момент не входило в его планы.
- Что же, ты правильно поняла, что я тянусь к древним знаниям, и тому, что олицетворяет их, - он обвел рукой полки, заполненные заколдованными амулетами, старинными книгами и артефактами. - Это все, судя по слухам всего лишь игрушки, в сравнении с настоящей силой древних Богов. Той силой что украл у мира Мелькор, той силой что сокрыла за барьером эльфийка. Впрочем, я думаю, что мог бы предложить вам небольшую помощь в ваших делах в качестве, доплаты за информацию, дабы вы не сочли меня алчным скрягой.
На сморщенных губах Старика появилась улыбка. Он предложил уже больше, чем они того были достойны.
Кроме того, что девушка прекрасно умела играть словами, она еще и прекрасно знала, когда нужно остановиться. И, судя по ее ощущениям, этот момент наступил или наступит в следующие несколько минут. Поломавшись еще немного, но понимая, что дальнейшие обмены репликами ничего не дадут и каждый останется при своем мнении, девушка начала рассказывать «все», что ей было известно:
- Теперь я понимаю, что вы хотели узнать, но, боюсь вас разочаровать - мне известно немного, именно поэтому мне так нужен был ученик Рейстлина. Мне стало известно, что темный маг нашел некое пророчество, в котором рассказывалось о «могущественной силе». С ее помощью можно стать могущественнейшим магом, вроде бы, он выкачивает искры магии из всех, находящихся на определенном расстоянии от владельца. Но темный эльф удосужился рассказать о местонахождении этого полезного предмета только своей остроухой спутнице. Именно поэтому большего я рассказать не могу, - фантазия у Миреналиссы была богатая, к тому же, она осознавала, что может заинтересовать Старика настолько, чтобы он развернул на эльфа настоящую охоту.
Старик кивнул - многое из сказанного драконессой совпадало и со словами Фиска, но даже при этом становилось непонятно, почему Квалинести делали такую ставку на этот артефакт (или что там) - ведь не из Мелькора же они хотели выкачать все силы до последней капли (идея конечно заманчивая, но трудновыполнимая).
- Что же, ты честно все рассказала мне, и я так же сдержу свое слово, - ударение он поставил на словосочетании "так же". - Боюсь, что сколь бы ни был умен Даламар - все пути его приведут в Палантас. Это странная прихоть судьбы, но - Палантас всегда становиться центром неприятностей, откуда бы они не исходили.
Старик поднялся с кресла, слегка прокряхтев, разминая затекшие кости, и накинул на голову капюшон.
- Вы ведь желаете попасть в Палантас? И там найти эльфа. Более того в этом наши цели совпадают, - о палантасе Старик узнал, со слов одного из охранников, находившихся у дверей Мире - слишком уж громко Кастор произнес это слово в их разговоре. И теперь Король Воров наблюдал за реакцией собеседницы.
"Ах теперь мы играем в осведомленность, правда? Неужели надеялся меня этим удивить?" -усмехнулась Мирэ. Скорее, она была немного испугана тем, что Старик мог узнать из ее разговоров с Клыком, если вдруг применял какие-либо заклятия подслушивания.
- Вы чрезвычайно проницательны, мессир. Могу лишь надеяться, что вы еще не читаете мои мысли так легко, словно перед вами открытая книга. В свою очередь я могу предположить, что вы не станете применять общеизвестное и весьма шумное заклятие телепортации, чтобы доставить мой отряд в Палантас в кратчайшие сроки. тому же оно требует полной концентрации и отнимает много сил. Посему я думаю, что вы воспользуетесь одним из своих телепортов, которые нужно лишь активировать. - Мирэ полувопросительно-полуутвердительно взглянула в яркие глаза Старика и сразу же уловила, что он обладает весьма мощными способностями к ментальной магии. В частности, к гипнозу. Простые люди называли таких, как Старик, «харизматичными», «природными лидерами», и готовы были идти за ними в огонь и в воду. Этим могло объясняться наличие здесь Фиска - у мага была не очень сильная воля, о чем говорило хотя бы вторжение Бартека.
Про порталы видимо проболтался Кастор, другого объяснения не было, да и это вполне устраивало Старика. Парень подпал под влияние драконицы, и теперь служил ей, что же, Кастор Старику был не слишком нужен, можно его и подарить.
Он кивнул на утверждение Миреналиссы, направился к выходу из помещения, произнеся несколько слов на языке Аркана. Стоящие на полках, столе, полу, висевшие на стенах - словом все магические безделушки, как одна пришли в движение, сами собой собираясь в несколько плотных чемоданов, вскоре наполнившихся до краев. Появившийся гном - привратник подхватил их, и засеменил за хозяином.
- Следуйте за мной, - бросил Старик драконессе.
Уже за пределами кабинета Старика их ожидала весьма разношерстная компания - Кастор, с увесистым свертком амулетов, опирающийся на посох Раф, сжимающая сумку с зельями Эльза, Литас с Виандой, да раненые, но уже залатанные Алые, да еще Старсис. Не хватало разве что Лорда Болака, но он явно предавался утренней трапезе, и потому не мог придти.
Старик, поддерживаемый учеником, повел их всех через новый туннель, открывшийся в стене.

[Тельтиар >>>]

(небольшой добавок к предыдущему посту)

Кастор осторожно постучал в дверь, предупреждая о своем визите, а затем отворил ее. ЗА спиной у парня находился, опиравшийся на трость Раф, с рукой на перевязи, и замотанным лицом, а рядом с ним незнакомая Литасу девушка с большой сумкой.
- Пора покидать Гавань, - коротко заявил вор. - Госпожа Миреналисса и Сен ждут вас в покоях Старика, я покажу путь.
Литас бросил вопросительный взгляд на Вианду, выжидая с ответом.
-Идем, идем.-она лишь безразлично повела плечами, следуя за ними. Ее что-то в последнее время не волновало, куда все идут...И что там вообще наверху произошло? Вианде лишь хотелось поговорить с Мирэ и найти дракона. В большем она не нуждалась.
Литас кивнул, и они последовали за остальными. В прочем разведчику тоже было не слишком любопытно, что происходит в мире. У него была лишь цель поквитаться с Джеяном, а в остальном он полагался лишь на свое чутье, которое все время тревожно билось в груди, то останавливая сердце, то ускоряя его бег.
А Кастор вел их по тоннелю, туда, куда минут за десять до него прошли Мире и Клык.
-А..собственно, мы где?-тихо спросила она, оглядываясь по сторонам.-СТранный какой-то тунель..и запах тут..-драконесса выразительно чихнула, показывая свое недовольствие.
- В катакомбах Старика, - холодно бросил Кастор, не сбавляя шага. - Поверьте, это единственное безопасное место во всей Гавани, особенно после той бойни, что устроили мятежники в порту.
Он не стал распространяться на эту тему, давая собеседникам самим додумать детали.
Мятежники?Гавань?Казалось, все происходит в каком-то другом мире.-Хорошо, хорошо...А я что, против..-девушка потерла носик, страясь глубоко не вдыхать.
Литас протянул ей платок:
- Прикрой лицо, - он слегка усмехнулся. - Мятежники - твои бывшие спутники, видимо опять оставили за собой горы трупов, как там в Утехе. Помнишь - после той ночи остались десятки вдов, и не меньше матерей потеряли сыновей из-за прихоти эльфячей богини!
-Мятежники? Мои спутники?..-она остановилась.СТоит ли ей вернутся наверх, к ним, и продолжить путь вместе, как и задумывалось?..Оллевианда задумалась, вспоминая пламенную речь Мирэ. А ведь та была права...
- А кто они еще, - бросил Литас и тут же добавил. - А кто мы теперь?
Впрочем думать было не время, поскольку они приближались к тяжелым дубовым дверям, и похоже что эт ои был конечный пункт их пути.
Она опустила глаза. А ведь он прав. КТо она сейчас? на чьей она стороне? За что она борется?Война для нее превратилась в бессмыслицу...-Мы уже пришли?
- А фиг его знает, - пожал плечами Литас.
- Да, - кивнул Кастор, отпирая дверь, и впуская их внутрь, где уже ожидали Клык и Фиск, и Миреналисса, не считая еще нескольких людей, совершенно не знакомых Литасу.

[higf >>>]

«Надежда»
Даламар стоял, опираясь на посох, который вручил магу Тарим. Без него опираться на раненую ногу было все еще тяжело, хотя чувствовал себя чародей неплохо.
Маг, конечно, не мог сидеть в каюте в такое время. Он смотрел на поднимающееся солнце справа и немного впереди. Даже на темного эльфа подействовало такое утро, и откуда-то из глубин души всплыла память о родных лесах Сильванести. Это было странно – между морским простором и лесами не было ничего общего, кроме неуловимой гармонии природы…
И, не совсем привычно, за ней не последовала мысль о том, что произошло с ним дальше.
Даламар слегка улыбнулся, скользя взглядом по весело переливающимся бегущим вдаль волнам.
У них оставалось еще немного времени перед путешествием туда, куда солнце никогда не пробивается, и его стоило использовать для того, чтобы отвлечься от насущных забот.

[Scorpion(Archon) >>>]

Восточный Рог. Битва

Алатор надвинул на глаза шлем - тяжёлый, прекрасно скованный, с удобным подшлемником, смягчяющим удары. Его грифон рыл лапами землю и порой громко кричал, готовый в любой момент сорваться и полететь вперёд, неся своего седока и командира воинов Квалинести. Армия выстраивалась в боевой порядок, готовая начать бой: тяжёлые соламнийские конники в полной броне, на бронированных конях; могучие пехотинцы в кольчугах, с двуручными секирами и клинками; лёгкие эльфийские всадники; великолепные квалинестийские лучники; небольой, но очень плотный и надёжный отряд холмовых гномов; осадные инженеры, собиравшие баллисты и камнеметатели... Всё пришло в движение - сразу, с ходу, готовое уже потому, что война для них никогда не кончалась. Они были готовы к этому давно: кто с рождения, а кто-то ещё с прошлой жизни - жизни до пришествия тьмы, до того, как засияла на небе одинокая звезда, око Бога, который, возможно, мог стать для Кринна великим благом... но стал тем, чем был, потоум что видно так было суждено, или он сам так решил. Или просто он не мог по-другому, или они не понимали его намерений. Не важно, их просто разделил барьер, прочертя шрам на сердцах с внутренней стороны и вырвав Квалинести из мира Кринна... словно кусок плоти из тела. Но в теле, душа которого почернела, этот кусок не хотел жить...
Первые залпы вражеских орудий, словно взмах кулаком перед дракой - летящие с огромной, неестественной скоростью горящие снаряды... Алатор заметил, откуда производились залпы, но снаряды летели слишком быстро... неправдоподно быстро. С той стороны, с такого расстояния - они никак не могли попасть... но сейчас было видно, что снаряды несутся как раз на первые ряды войска. Значит, вмешалось чародейство... Глава соламнийского рыцарства не растерялся - нет, растеряться ему было совершенно неположено, он только хотел успеть скомандовать передним рядам отойти, хотя и понимал, что крик прозвучит на долю мгновения позже, чем надо... пара ругательств в голове уже помянула своих, "родных" магов за то, что они ничего не делают...
Но они, конечно, сделали. Попытались применить магию обращения, если быть до конца конкретными - и какого же было их удивление, когда они поняли, что колдовство (маги понять его не могли, подготовка их была далеко не военной, то есть военно-магической, а не солдатской - они просто почувствовали), ускорившее снаряды, не поддерживалось колдовским каналом силы. В результате усилий на "обращение снарядов" потребовалось заметно меньше, чем в ином случае. Летевшие на передние ряды армии света смертоносные "сюрпризы" резко, с заметно большим ускорением (ещё немного колдовства) развернулись и полетели по обратному адресу - точно по осадным машинам противника.

"Надежда"
Элтанас любовался... чем? Наверное собственными мыслями. Он вспоминал Квалинести времён своего детства, когда всё было не так, как теперь... может, не лучше в каком-то смысле, а в каком-то во много раз лучше. Тогда не было Мелькора... было много других бед, но не было его... этого столпа Тьмы, придавившего собой весь мир и вознёсшегося до небес.
Элтанас старался не думать о мелькоре, но тот всё время лез в голову, словно вознамерился там поселиться, воплотившись в мысль о себе. Подобное веселило Элта и порой заставляли задуматься о том, что именно знает о нём властелин зла - знал-то он наверняка. И думает ли он о нём, и что конкретно думает? Было забавно думать об этом,е щё забавнее - представлять себя Мелькором, думающим о себе же, но об Элтанасе. Странно, забавно, особенно... но все эти разлечения не могли серьёзно отвлечь от тяжёлых раздумий,к котрым примешивались ещё и мысли об Эладэйре. И снова размышления были прерваны Брахиром.
- Сынок, я тебе тогда ещё вот что не сказал... Да какого же Мелькора?
Элтанас, снова услышавший имя Врага, нервно обернулся (он сам за собой замечал, что порой из-за мыслей о Мелькоре становился нервным и резким - что было немудрено) и узрел замечательную картину: Брахир пытался отобратьу Стурма "случайно найденные на палубе" кузнечные клещи и молоток, которые кендер как-то умудрялся держать в одной руке - в другой красовалось новейшее пополнение бесценной коллекции, печенье со свежим отпечатком зубов Колвара Чернорога.
- Ну Брахир, я же не виноват, что ты их разбрасываешь по всему кораблю...
- Я не разбрасываю!
- Ну как же, сто акул тебе в бороду? Класс, да? Меня минотавр научился! представляешь, он на "мууу" не обиделся!
- И зря, надо было тебя проучить!
Стурм остервенело махал клещами, уворачивался от объятий гнома и кричал на всю палубу:
Сиял, как солнце, щит в ночи!
Ломались тёмные мечи,
И светлый меч средь чёрных скал
Разящей молнией сверкал!
Лицо Элтанаса словно накрыла чёрная туча. С поразительной ловкостью (при другой ловкости поймать кендера было бы сложно) он схватил маленького пройдоху за шиворот и "громко задал вопрос" (так показалось Стурму):
- Откуда это?
- Что именно?
- Строчки - откуда ты их знаешь?
- Да ты же всю ночь их бормотал! И Брахир слышал наверняка, он просыпался, когда опять свой молоток потерял - он ко мне под подушку завалился... И Агаманд слышал. Так и было - клянусь честью, ты всю ночь только это и бубнил.
Этанас выпустил кендера и устало сел на палубу. В голове раздался голос Сайрата: "Теперь ты умеешь сражаться. - Это твои слова? - Да. - Откуда ты знаешь их? - Из твоих снов и видений. - Но откуда они там? - Это мне неведомо."
Странный диалог завершился, как и начался - ничем. Элтанас открыл глаза (он почти всегда закрывал их, когда хотел поговорить со Сфайратом) и увидел над собой озабоченное лицо гнома и весёлую мордочку кендера.
- Ты чего, ушастик? Клянусь кошелями, ты бледен, как призрак.
- Всё нормально... - тихо произнёс жрец. - Так что ты хотел мне сказать, старый друг?
- Уж и не знаю, говорить ли... - замялся было Брахир, но вдруг резко выпалил. - Элу-то твою из Пакс Таркаса вроде как выкупили. не смотри на меня так, я сам удивился, как узнал - недавно совсем. Приезжал к нам купец из Палантаса, я ему вроде как подговывал лошадь. Так он рассказывал, что у него в доме служанка - рабыня эльфийская, и звать её Элой. Что она вроде как ещё молодая, ей пары сотен нет, что живёт давым давно, ещё отцу служила...
Эла была немного моложе его. Элтанас снова закрыл глаза... и тихо заплакал.