Чужая Тьма-2, Война продолжается

[Инэйлэ >>>]

Подземелья Палантаса

Дангина и Джигеши лежали неподвижно, будь они Смертными, Тесса бы сказала, что у них обморок, и знала бы, как привести их в себя, а так... Так она просто подощла к бесчувственным элементалям и склонилась над ними, пытаясь сообразить, что делать.
В тоже время какая-то часть её сознатия так же пыталась нащупать окружающие нити Силы - возможно, с их помощью удастся привести Дангину и Джигеши в чувство...

Коридор

В отличие от Межреальности, здесь не было понятий "верха" и "низа". Сколько не вертись, голова не закружится, тело не почувствует изменений. Скай установил это давным-давно, но просвещать попутчиков не был намерен - не та ситуация, что бы устраивать показательные выступления. Даже неистовый танец многоцветия сегодня не восхищал его.
Эллинсинос не видела оружающего её радужного безумия. Мыслями она была уже в Палантасе.
Александр вертел головой по сторонам, пытаясь определиться в этом странном и чуждом месте. Про себя он дал зарок, что если выживет в этой битве, то расспросит Ская об этом многоцветном коридоре.

Сообщение отредактировал Инэйлэ - 9-08-2006, 18:29

[Тельтиар >>>]

Человек Чести

Обуреваемый тяжкими мыслями, Иллас Кривин миновал голову погибшего дракона. Его уже мало волновало, что твориться за его спиной - Бог рассудил, что там драться Джеяну, чтож, Богу виднее.
У каждого свой путь - путь многих отважных воинов завершился здесь. Его путь продолжался.
Свернув за угол, он увидел тела элементалей, и находившуюся к нему спиной эльфийку, пытавшуюся привести их в чувство.
Меч снова покинул ножны, так и не отдохнув в них - если это то деяние, для которого он покинул бой, значит так тому и быть. Он чувствовал в этой девушке странную силу, быть может колдовскую, а значит - если надо всадить меч ей в спину - то он это сделает. Она убила Найла взглядом. Она убила его друга, она была сестрой Светлой Богини. Она должна была умереть, во имя того непрочного мира, что существовал на этой земле.

[Инэйлэ >>>]

Новая сила и Человек Чести

Ни Дангина, ни Джигеши не отзывались на имена, не чувствовали, как Тесса трясла их за руки. Даже не реагировали на попытки эльфийки коснуться их с помощью Силы. Глубокий омут, бездонная бездна. Ни волны, ни ряби, ни искры...
Какой-то звук царапнул слух Тессы. Сознание ещё не перевело его смысл в простые слова, а эльфийка уже резко вскочила, развернувшись. И её меч знакомо тяжелил руку.
Это был рыцарь - тот, что сражался с Элтанасом, а потом и Таримом... Он поднимал меч, явно намереваясь ударить её в спину. Тесса почувствовала, как её поднимает на своей волне странная смесь ярости и восторга.
- И это и есть благородный рыцарь, оплот чести, морали и остальных добродетелей... - протянула она самым мерзким тоном, на который была способна. - Бить женщину в спину - какая немыслимая отвага, какое исключительное благородство!
Рыцарь остановился в двух шагах от принцессы. На лице его казалось застыла каменная маска, сквозь которую не могло пробиться ни малейшей тени эмоции.
- Если ты желаешь сразиться со мной в поединке, то обнажи меч, а ежели хочешь сразить меня тем колдовством, что погубило Найла, то можешь даже не заикаться о чести.
Тесса скривила губы. Наш рыцарь решил поиграть в Стурма Светлого Меча, не иначе...Иначе - с чего бы такие выспыренние словеса?
- Я - эльфийка сделала ударение на местоимении - никак не собираюсь драться. Я только хочу помочь подругам. Я просто не люблю, когда ко мне подкрадываются со спины с обнажённым мечом. А что до так любимой тобою чести - её голос сменился шипением - то твой покойный друг имел о ней ещё меньше понятия. Бить в спину - это разве честно?
Если бы это происходило в другом месте и в другое время - Иллас бы рассмеялся, но не сейчас. Помочь подругам - надо же! Одна из них предательница, другая - убийца, обе достойные смерти. Да и сама эльфийка - ничуть не лучше.
- Когда честь ложиться на одну сторону весов - что ляжет на другую? Жрец заслужил то, что с ним стало, - слова медленно появлялись из-за чуть приоткрытых губ Кривина. - Ты никогда не задумывалась, сколько человек погибло по вашей глупой прихоти?
Маска бесчувствия на лице не назвавшегося рыцаря началинала раздражать Тессу. И его привычка уходить от вопросов - тоже.
- Ты мастерски уходишь от вопросов, рыцарь. И в этом наше с тобой отличие. Я - всегда смотрю в глаза истине, по крайней мере - стараюсь. Отвечаю с конца. Пока - не думала. Сейчас думать об этом нельзя - иначе можно провалиться в такую бездну, из которой уже не выбраться. Вопросы придут потом. Потом - взглянет в глаза совесть. Если я останусь в живых. А если я погибну - то буду держать ответ по ту сторону туманов Серых Пределов, за гранью миров, там, где сочиняют сны служители Хранителя Покоя. А что до Элтанаса - не тебе его судить.
Тесса нахмурилась и слегка наклонила голову, чтобы скрыть промелькнувшую в глазах предательскую слезинку.

Сообщение отредактировал Инэйлэ - 10-08-2006, 8:13

[Тельтиар >>>]

Побег из катакомб

Раф вновь оглядел подземелье. Путей было лишь два, кроме того, что вел назад, но там им уже нечего было искать. Лучник слышал тот ужастный взрыв, что раздался за их спинами, но не повернул назад - в схватке с элементалями он бы не смог нанести им даже легкой царапины.
- Направо или налево? - спросил он у Эльзы, слегка косясь на ворона, севшего ей на плечо.
Девушка тоже покосилась на птицу, но ворон не спешил подавать сколько-нибудь разумных советов. Просто вцепился мертвой хваткой ей в плечо и сидел, нахохлившись, словно чучело из перьев.
- Сейчас, подожди чуть-чуть, скажу точно, куда нам следует свернуть.- с этими словами Элиза покопалась в предусмотрительно захваченной с собой сумкой с зельями и выудила из кармашка небольшую склянку с ярко-голубой жидкостью.
-Смотри внимательно, - предупредила она, а затем, пройдя несколько шагов вглубь правого туннеля, плеснула под ноги странной жидкостью. Та не замедлила вспыхнуть отливающим синевой пламенем. Затем Элиза проделала тоже самое в левом туннеле - пламя было заметно ярче и горело дольше.
- Думаю, все понятно и так. Идем налево.
- Где же ты пропадала всю мою жизнь? - воскликнул лучник, наблюдая за ее манипуляциями, и вспоминая, сколь тяжело было их отряду раньше находить следы и определять направление. Как Рагни часами ползал по земле, в поисках следов, как Карп прислушивался к ветру... Где они теперь? Дорн мертв, Карп - призрак, Литас - зомби, Найл и Рагни остались верны Мелькору, а Клык... что теперь Клык...
- Идем!
Не желая больше терзаться воспоминаниями, парень уверенно свернул в левый тоннель.
- Я? Училась варить разнообразные зелья, вроде того, который ты сегодня увидел в действии. Это, кстати сказать, мое собственное изобретение. Состав реагирует на количество свежего воздуха, незаменим в подземельях…, - девушка осеклась, заметив, как изменился взгляд лучника.
- Не переживай так, Раф…Они выберутся, ты же знаешь. Клык - опытный боец, а Миреналисса - колдунья, каких поискать. К тому же она знает наверняка, когда стоит бороться, а когда не зазорно уйти. Они же не соламнийцы, чтобы лезть на рожон.- Элиза ободряюще похлопала лучника по плечу, но на душе и у нее было тяжело. Ведь драконы тоже смертны и убить их не так трудно, как кажется большинству обычных людей. Особенно, если противник дракона - элементаль.
- Я не переживаю, чему быть - того не миновать, - Раф мотнул головой, словно отгоняя все сторонние мысли. - Меня вот сейчас интересует, куда ведет этот тоннель? В прошлый раз мы зашли в тупик, оказавшийся тайной дверью, но тогда с нами был Кастор, а теперь...
Они шли быстро, понимая, что промедление может стоить им жизней. И ни одной живой души по пути. Гильдия словно вымерла - или скорее, после смерти Старика, по просту реорганизовалась, по принципу "Каждый сам за себя" и "Делай ноги".
-Если мы зайдем в тупик, то обнаружить-то тайную дверь я смогу, а вот открыть - вряд ли, - понурилась знахарка, - но, возможно, нам повезет и убегавшие гильдейцы не озаботились закрыванием дверей. Либо на нашем пути таковых просто не окажется.
«Где-то сейчас Кастор?», - подумалось девушке «»Вот уж кому тяжелее всех придется в этой бойне. Эссену следовало бы отослать его с нами, но разве он согласится хоть на минуту оставить свою госпожу? Мирэ, Мирэ, к чему же приведет вся эта твоя безумная авантюра? Какой Бог наделил тебя даром вести за собой людей в самое пекло, в жерло вулкана? Впрочем, не могу тебя осуждать - ведь ты-то осталась, чтобы разделить с остальными их судьбу. А я убегаю. Словно крыса с тонущего корабля. Из-за Рафа ли? Ведь он не бросил бы меня там…Или из-за себя? Ведь я бы могла помочь. Если не сама, то с помощью зелей… Впрочем…»
Элиза резко становилась и задумчиво оглядела ворона, что-то прикидывая в уме.
Глаза Рафа различили впереди какое-то свечение, быть может выход? Или очередной поворот, освещенный скудными факелами, что попадались каждые сто шагов, чадя и дымя.
Эльза остановилась, лучник замер, оборачиваясь к ней.
- Что-то не так?
- Нет,все в порядке, просто… Есть у меня одна мысль, но тебе она может не понравиться, любимый...

[V-Z >>>]

"В первый раз жалею об отсутствии богов, - мрачно подумал Даламар. - Так бы Нуитари меня не оставил... а теперь придется справляться самому. Как, впрочем, и всегда".
Вновь скользнула благодарность к Тессе - похоже, именно благодаря ей Даламар пострадал меньше, чем мог бы... только вот ноги все еще оставались приклеенными к полу.
Впрочем... ее последнее плетение...
Заклинания, и любые волшебные плетения, мгновенно не рассеиваются - только если они боевые. Какие-то обрывки еще небольшое время витают в пространстве... правда, они незначительны.
Но иногда - ими можно воспользоваться.
Боль в ногах не давала сосредоточиться для собственного заклинания - однако остаток рассеивающих чар Даламар подцепить сумел, и бросил к ступням.
Полностью удерживающее плетение, конечно, не распалось. Но ослабло - и эльф сумел самостоятельно оторвать ноги от заколдованного места.
Уф...
Поднявшись на ноги, эльф тяжело побрел к мертвому дракону - точнее, стелился по стене, оставаясь незамеченным.
Оказавшись рядом, он скривился - действовать пришлось примитивно. Просто тянуть силу из смерти - хотя и осталось этой силы немного... по драконьим меркам, конечно. А еще пришлось немного потратиться на маскировку чар - дабы работавший Джеян не почуял...
Подобрав чей-то кинжал, Даламар осторожно поддел чешуйку и надрезал кожу. Ага, кровь еще не успела полностью свернуться. Хорошо... краткое заклинание на крови, особенно такой - прибавит сил... Конечно, обычно такие чары строились при жертвоприношении, но ученик Рейстлина умел и любил импровизировать.

Тарим тем временем боролся с полученной раной и с колдовством Джеяна; силы элементаля позволяли ему такое... но не слишком уж долгое время.
Правда, у любого элементаля есть некоторые возможности, которые недоступны иным существам, даже самым могущественным.
Тарим выпрямился во весь рост, шагнул назад. Прижался спиной к камню.
И ушел в него. Сливаясь со стихией, подобно тому, как Дангина могла бы слиться с океаном.
А навредить существу, скрытому в камне - значительно сложнее, чем свободному.
Воздействовать же через сам камень... только не на элементаля Земли. Потому что такие естественные способности не перебороть - даже самой древней силой.
Так что сейчас Тарим мог отвлечься - и обратить внимание на что-то другое.
Например, на лежавших без сознания сестер.
Сила Земли не схожа с силами Огня или Воды. Однако... однако Стихии на то и Стихии, чтобы изменять все, чего касаются, обращая в часть себя.
Тонкая струйка силы потекла от Тарима к Дангине и Джигеши; Земной был уверен, что они сумеют преобразовать ее в привычную себе энергию, и вырвутся из беспамятства.

- Какая интересная картина, - Даламар возник в проходе за спиной Илласа как раз с последними словами Тессы. - Нам вроде не довелось поговорить, генерал?
Маг стоял в тени, так что нельзя было разглядеть синяков и ран; со стороны он казался находящимся в полной силе.
- Ирония судьбы в том, - неспешно промолвил эльф, - что вы служите Тьме и при этом - требуете честного боя. А ведь Тьма - это стихия Такхизис, богини обмана и предательства... и редкие из ее слуг вели себя по-другому. Не надо возражать, рыцарь, - вы не помните того времени, и не можете помнить. А вот я его помню очень хорошо, уж поверьте... Что ж, с кем вы собираетесь вести честный поединок? С хрупкой женщиной? С магом, который не владеет клинком? А стоит нам применить что-либо, дабы уравнять шансы - и вы гневно обвините нас в бесчестности.
Чего добивался этой речью Даламар? Он надеялся на три исхода.
Первый, самый предпочтительный - это то, что Иллас задумается о помянутых парадоксах, и пропустит их.
Второй, куда хуже - что атакует. Но тогда... С одной стороны будет магия Тессы, с другой - уже подготовленное заклинание Даламара. Да и Тарим где-то рядом...
Третий же - это просто потянуть время. Пока не очнутся элементали.
А с Воплощениями не справиться даже самому лучшему воителю.

[Тельтиар >>>]

Написано вместе со Скаей

Побег из катакомб

- В любом случае - сначала тебе следует ее озвучить, - парень ободряюще улыбнулся.
- Я думаю….Точнее, я бы хотела услышать твое мнение - птица эта захочет отомстить за хозяина, пожертвовав при этом своей жизнью? Хотя…-Элиза резко тряхнула головой, что означало у упрямой девчонки, что решение принято и никто не сможет на нее повлиять. - Спрашивать его никто не будет. Подержи наше орудие, ладно?
Мечеклюв, словно почувствовав неладное, заволновался и попытался взлететь, но быстрая рука лучника помешала ему это сделать.
Тем временем Элиза лихорадочно отдирала полоски ткани от плаща и привязывала к ним какие-то склянки, одну за другой. Затем она опутала веревками лапы ворона, связывая птицу с грузом. Напоследок, поколебавшись пару минут, девушка откупорила уже знакомую Рафу склянку и щедро плеснула жидкостью на оперение ворона. Оставалось лишь последнее - отмерив нужное количество ткани, девушка обмакнула ее в горюяее масло и засунула самодельный фитиль в одну из бутылей, привязанных к черному вестнику смерти. Факел со стены довершил дело, поджигая фитиль.
- Его как раз хватит на то, чтобы Мститель долетел до цели. До комнаты, где навсегда уснул его хозяин. Лети же!! Лети же, Мститель! Найди своего хозяина!! Хейя!!-Элиза громко хлопнула в ладоши и одновременно с этим Раф разжал руки и выпустил ворона.
Лучник проводил птицу взглядом. Странно - он убивал людей, стрелял в спины и в грудь, довершал начатое кинжалом, и не один раз охотился на крылатую дичь, но - этого крылатого мерзавца, что когда-то испортил его лук, ему было немного жаль. А ведь эта птица подумает, что он таким образом отомстил за тетиву... хотя - пусть думает все, что придет в его пустую птичью голову!
- Как раз хватит на то, что бы мы смогли уйти еще дальше!
Огонь горит медленно. Но сжигает быстро.
Раф вновь направился к свету, что видел впереди.
- Да заберет твою душу Чизлев, орудие нашей мести, - прошептала Элиза, а затем прибавила шаг - ей хотелось поскорее выйти из этого подземелья. В Воздухе здесь витал запах смерти и страданий, и девушке не хотелось находиться здесь ни одной лишней минуты.
- Когда мы выберемся отсюда, ты приведешь меня в Сильванести, да?, - спросила Элиза, надеясь отвлечься от мрачных мыслей.
- В самое его сердце, туда, где Карп вырастил меня и научил благородному искусству стрельбы, - охотно ответил Раф. - Там до сих пор стоит его дом, оплетенный ветвями могучих деревьев, окруженный лишь лесом, и далекими соседями, которые не любят лезть в чужие дела.
-Конечно, я не эльфийская дева, но красота лесов завораживает и меня. Кроме того ,в моем ремесле полезно иметь небольшой сад или огородик около дома, - засмеялась Элиза. Не столь жизнерадостно, как могла бы и слегка нервно, но все же засмеялась.
Остаток пути до источника света лучник и алхимичка преодолели практически бегом. Как оказалось, они подошли к неплотно прикрытой двери. На стенах подвала(а это был именно подвал) висели тусклые масляные лампы, а вдоль стен стояли объемистые бочки.
Лучник наклонился, разглядывая печати на бочках - большая часть принадлежала магистрату Палантаса, часть лично Ромуальду Жейену, часть явно была вывезена из Главной Башни Волшебства, а остальное...
Главное не то, что снаружи, а то, что внутри - поэтому-то он и открыл одну бочку, прикрыв глаза от слепящего блеска. Емкость доверху была наполнена золотыми монетами. Широкие ладони Рафа оказались быстрее, чем его мысль - когда он наконец привык к свету, его карманы уже были полны золота.
- Бьюсь об заклад, здесь где-то должна быть потайная дверь, потому как не мог Старик скинуть столько сокровищ в простой подвал...
-Начнем с простукивания стен, я думаю, - предложила Элиза и тут же, не откладывая дело в долгий ящик, достала небольшой кинжал из-за голенища сапожка и принялась легонько стучать рукойяткой о стены. Никакого результата - все они казались монолитными, если только слух ее не обманывал. Уже отчаявшись, девушка сделала шаг в сторону, чтобы проверить подозрительно выглядевшее пятно на уровне ее груди, и тут каблук ее правого сапога звонким цокотом возвестил о том, что…
- Великая бездна! Кажется, я нашла люк!
- Надеюсь не в эту самую бездну? - Раф оказался рядом за мгновение, прощупывая пол, пока наконец не подцепил спрятанное кольцо, потянув за которое, смог поднять дверь, открывая ход во тьму. Впрочем факел, оказавшийся в его руках, быстро исправил это небольшое недорозумение.
Осторожно ступая по покатым ступеням, лучник пошел первым.
- Почему бы и нет? Я бы последовала за тобой и в Бездну!, - тут же отозвалась Элиза. - Хотя хотелось бы все же, чтобы ход этот вывел нас на поверхность, в Палантас, а не на уровень ниже. Кстати, ты еще отслеживаешь направление? Не могли мы сделать петлю, пока шли сюда, так, что теперь выйдем туда, откуда старались убежать - а именно, к элементалям и Джеяну?
- Тогда мы бы слышали отголоски их битвы, - Раф улыбнулся ее первым словам, но ответил лишь на последний вопрос. - Мне не вериться, чтобы земляной элементаль мог сражаться тихо. А пока я слышу лишь... лишь этот нарастающий гул...


За последней чертой

События начинали развиваться быстро - даже слишком быстро, на взгляд Миреналиссы, а именно - у драконицы не хватало времени, чтобы на них влиять. Началось все с Зова. Быть может, она бы и смогла, ценой сильного напряжения разума и воли, ему противостоять, но это отняло бы слишком много сил. Кроме того, все было решено за нее - дух Карпалионэля счел возможным захватить контроль над ее телом, не спросив ни о чем саму владелицу. Это бесило, раздражало, но в тоже время Мирэ понимала, что иначе нельзя. А потом, едва только она начала приходить в себя, первое, на чем остановился ее взгляд, был ученик Старика, тянущий жадные лапы к магическому амулету мага. Драконице было глубоко наплевать на внутренние дрязги этого «воровского ордена», но кретин не додумался снять защиту! Алое пламя, полыхавшее вокруг амулета, перекинулось на руки незадачливого мародера, ну а затем события понеслись со скоростью надвигающейся с гор снежной лавины.
"Стой!!!" - попробовала было закричать драконица, но голос отказался ей повиноваться и вместо приказа губы ее исторгли лишь шепот…
…Мирэ вскинула руки, пытаясь защититься от неминуемого взрыва…
…Кастор, ее верный защитник и телохранитель, кинулся наперерез идиоту-ученику…
…Иридия скрылась в улу, прикрывая голову руками, словно это могло помочь…
…Взрыв, чудовищной силы…
…Вспышка пламени….
…Защитная аура какого-то артефакта…
...Уже угосающее, сознание драконицы обратилось к единственному, что могло спасти ее - амулету - черепу...
…Резкая боль, пронзившая мозг, а затем и все тело…
…Тишина…
…Темнота…
…Пустота…
Конец пути
Драконица не понимала, где она находится - окружающая обстановка казалась сном. Исчезли все чувства и ощущения - девушка стала призраком, легким дуновением ветра, первым лучом восходящего солнца, самым маленьким пером в крыле ласточки. Все ее мечты разбились на сотню тысяч осколков и валялись теперь, никому не нужные, на грязном полу пещеры, воплотившись в могущественные артефакты, которыми теперь вряд ли кто-то воспользуется. Разочарование? Обида? Боль? Нет, ничего подобного Мирэ не ощущала. Только умиротворенность, покой и, почему-то, усталость.
Внезапно у нее создалось впечатление прекратившегося движения. Кажется, еще секунду назад девушка свободно плыла, поддерживаемая в воздухе небесным течением, а затем все резко прекратилось. Нет, она не начала падать, но словно бы зависла на одном месте, как рыбка астаркис, заметившая добычу. Только той приходилось едва шевелить плавниками, чтобы не опуститься на дно, ну а драконице не требовалось делать вовсе ничего.
- Миреналисса!, - внезапно прозвучавший в тишине мелодично-прекрасный голос заставил душу драконэссы вздрогнуть и поднять голову.
Она была здесь не одна - напротив нее, в каком-то шаге стояла прекрасная девушка, полная сил и уверенная в себе. Чуть кривоватая усмешка застыла на ее полных и чувственных губах, правая ладонь лежала на рукояти меча, а левая рука была поднята в приветственном жесте.
- Моя повелительница! Великая Такхизис!, - Мирэ склонила голову, судорожно пытаясь понять, сочтет ли Воительница дерзостью то, что при ее появлении дерзкая драконица не падает на колени.
Казалось, Богиня не пошевелилась, но спустя всего мгновение драконица ощутила ее горячее дыхание на своей щеке, а руку - на своем плече.
- Твое время еще не пришло, Неправедная Дочь моя. Ступай обратно и помни о своей цели….Помни…Помни…Мое милосердие пребудет с тобой.
Лицо и фигура Такхизис стали расплываться, ее окутало серебристое сияние, а затем на черную драконессу смотрела уже не Темная Воительница, но Спасительница всех Заблудших, исцеляющая Мать-Мишакаль
…Помни…
Сияние все усиливалось и драконица инстинктивно закрыла глаза ладонью. Это не помогло - немилосердно яркий свет жег кожу, на руке Мирэ начали появляться ожоги.
Сияние превратилось в отблески пламени, а скорбная улыбка Мишакаль в злобный оскал Чемоша, Бога Смерти.
- Уходи! Да пребудет с тобой мое благословение, крылатая ящерица! Возвращайся обратно, в мир безумных страстей и нелепых смертей! Уходи.
Мирэ сделала шаг назад и поняла, что воздух больше не держит ее - тело становилось все тяжелее и тяжелее, ощущение полета сменилось ощущением стремительного падения.
Видение былых богов растаяло, точно мираж. Впрочем - оно и было миражем, присутствующим лишь в разуме драконицы, но столь реалистичным, что не поверить в него было невозможно...
…Резкая вспышка ярко-белого света перед глазами…
…Удар…
…Боль…
…Воспоминания…

Сообщение отредактировал Тельтиар - 10-08-2006, 19:46

[Тельтиар >>>]

написано вместе со Скаей

Смерти вопреки

Иридия находилась в углу, за завалом. Почему ей повезло, не знал никто, в том числе и она сама. Да и было ли это везением? В общем-то, метавшейся в поисках неизвестно чего девушке это было безразлично.
Ученик Старика и Кастор были безнадежно мертвы, от одного остался лишь пепел, тело другого было сильно обожжено, так что опознать его практически не представлялось возможным. Поэтому заметить странные вещи, происходящие в комнате, было некому.
Все началось с того, что оторванная взрывом от тела рука драконицы, начала бледнеть, словно бы становясь призрачной. Затем, с легким шорохом-вздохом изящные пальцы, ладонь, запястье и сама рука рассыпались невесомым пеплом, мгновенно подхваченным невесть откуда взявшимся ветром. А затем тоже самое произошло со стеной, ставшей на какое-то время надгробием для амбициозной черной драконэссы, так упорно стремившейся к своей цели, и так глупо погибшей, не успев сделать нескольких шагов до вершины лестницы. По которой она шла вперед столь уверенно
Странно, но тело Миреналиссы не было никоим образом покалечено несколькими тоннами упавшего камня. Казалось, она просто устала после тяжелого дня и теперь спокойно спала. Но так могло показаться лишь на первый взгляд - никакая спящая не могла быть отмечена такой смертельной бледностью. Кожа драконицы отливала серебристой синевой, а на щеках не было обычного румянца. Грудь ее не поднималась в такт дыханию, а сердце не билось.
Медленно, очень медленно тело черной драконицы стало покрываться тонким слоем льда. Температура в комнате существенно понизилась и Иридия, почувствовав изменения, подняла голову, дабы узнать, в чем дело.
Лед, словно тонкий слой стекла, обхватывал тонкие руки и стройные ноги драконэссы, затем торс, грудь и, в последнюю очередь - лицо. Все артефакты, не сумевшие защитить хозяйку, нападению колдовского холода не подверглись, но аура их слегка утратила яркость, словно они ощущали свою вину
Все артефакты, кроме амулета, в форме черепа. Достаточно сильный маг сейчас смог бы увидеть, что его аура из золотистой становится кроваво-красной, затем пурпурной, после - иссиня-черной, затем вспыхивает снежной белизной и, в конце концов, угасает совсем. Артефакт Чемоша, что был наделен силой один лишь раз вырвать обладателя из когтей смерти, исполнил свое предназначение.
Слой льда становился все толще и терял прозрачность с каждой секундой. Вскоре Иридия уже перестала видеть все черты лица драконицы - очертания тела, и те с трудом угадывались в холодной глыбе. Пожав плечами, девушка на всякий случай отошла подальше, продолжая внимательно следить за происходящим. По правде сказать, оно того стоило - лед начинал таять! Так же неожиданно, как и появился. Впрочем, он не исчезал бесследно и не становился водой - он быстро впитывался в кожу драконэссы.
Снова перед девушкой, на холодном полу, лежало мертвое тело драконицы, принявшей человеческое обличие. И все… Ничего более не происходило. Хотя любому дракону уже вид тела Мирэналиссы показался бы странным - ведь после смерти оно должно было принять свой истинный облик. Безмерно опасной, безумно прекрасной черной драконэссы. Прекрасной даже после смерти.
Иридия закрыла глаза, отдавая дань памяти драконице, рядом с которой она провела последние дни и часы.
Миреналисса вздрогнула, выгнулась всем телом, словно в безумном экстазе, вызванном объятиями смерти и …открыла глаза.
Первое, что почувствовала Миреналисса, очнувшись - был холод. Окутавший ее тело, словно большое одеяло, и не желающий выпускать из своих объятий. Чтобы хоть как-то согреться, девушка вскочила на ноги и…столкнулась взглядом с глазами явно не ожидавшей этого Иридии.
- Хочешь сказать, что я погибла? Да, я-то погибла. А вот как выжила ты, мне непонятно. И очень интересно. Похоже, ты чего-то недоговариваешь или… - драконэсса замолчала, осмысливая только что пришедший ей на ум вариант, - не знаешь сама.
Энергия, как магическая, так и обычная, бурлила сейчас в теле драконицы, заставляя кровь практически закипать.
- Сейчас я пойду искать остальных, ты со мной?- вопрос был задан невинным тоном, но подразумевал совсем иное - «ты пойдешь со мной добровольно или мне придется тащить тебя на магическом аркане?»
Иридия кивнула, по всей видимости произошедшее заставило ее принять решение остаться рядом с Мирэ. На время. Девушка не была бесчувственной, но она повидала немало смертей и гибель этих, почти незнакомых людей, ее не потрясла.
- Почему нет?
- А где Кастор?
Иридия молча кивнула на обгорелые останки около одной из уцелевших стен.
- Он погиб??!
Мирэналисса застыла посреди комнаты.
Кастор, молодой вор, подвергшийся действию ее заклятия, всегда неотступно следовавший за ней, словно верный пес… Кастор, которого она уже привыкла видеть рядом с собой, денно и нощно охраняющим ее покой. Кастор, к которому она успела привязаться, как маги привязываются к своим фамилиарам, больше никогда не заговорит с ней, не заглянет в ее глаза. Она никогда больше НЕ УСЛЫШИТ ЕГО СМЕХА, ЕЙ НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ЧУВСТВОВАТЬ, ЧТО ОН ПРИКРЫВАЕТ ЕЙ СПИНУ… Он никогда и никому больше не укажет на потайную дверь в стене…Она никогда больше не увидит его радостной улыбки, какая возникала порой, когда вор чувствовал, что госпожа им довольна…
Никогда….
- Прощай, Кастор…Пусть Такхизис встретит тебя приветливо в своей ипостаси Темной Соблазнительницы, - прошептала драконэсса, затем взметнула руку, заставив стену рассыпаться кирпичами, похоронив под собой преданнейшего последователя черной драконэссы.
А на одном из камней, лежащих сверху, возникла пульсирующая багровым светом надпись на древнейшем языке Кринна - языке драконов: «Я буду помнить»


Наследие Короля Воров

Раф остановился, прислушиваясь - действительно из помещения внизу доносился едва различимый, но все усиливающийся гул, точно.. хотя подобрать достаточно точное описание ему Раф и не мог, но был уверен, что уже слышал его однажды.
- Что это? - рискнула спросить знахарка, опасаясь, что ничего хорошего этот звук предвещать не может.
-Ты считаешь, нам стоит подойти ближе, чтобы проверить, опасно ли то, что издает этот рокот? Похоже на шум моря или водопада, на мой взгляд. Только звучит гораздо тише, чем должен бы.
- Нас же привело сюда твое путеводное зелье, - отвечал стрелок, делая еще один шаг, и упираясь в обитую железом дверь. Как ни странно - она была не заперта.
Мужчина толкнул ее, заглядывая внутрь. Ну конечно же! Он видел это сооружение, причем дважды - здесь и в Гавани, когда Старик провел их в Палантас.
Будь оно все проклято! Это же выход!
- Эльза, скорее сюда, похоже мы наконец выберемся из этого городишки!
- В два прыжка оказавшись рядом, девушка положила голову на плечо любимого, заглядывая внутрь комнаты.
-Портал! - пара секунд ликования и улыбка Эльзы угасла.- Скажи, ты умеешь активизировать порталы? И ты уверен, что мы сумеем пройти по нему без помощи опытного ..хоть сколько-нибудь соображающего в магии человека
- Хм... - Раф задумался, оглядывая комнату портала. - Если верить словам Каса, то воры часто перемещались без помощи Старика, или его учеников, когда им надо было перегнать добычу из одного города в другой. Но...
Он уверенно вошел внутрь, остановившись перед постаментом, установленном рядом со столбами. На нем лежали три небольших диска, не до конца погруженные в отверстия. В памяти стрелка всплывал их последний переход - тогда Старик небрежным движением руки загнал все три диска, а потом вошел в портал. Интересно - а у него получиться?
Рука лучника толкнула первый диск - он погрузился в постамент, аккуратно заполнив выбоину.
Эльза посчитала, что она тоже должна принять участие в таком увлекательном времяпрепровождении, как активизация волшебных врат. Так что второй диск был проглочен жадным отверстием уже с ее подачи. Ну а закончить начатое должен был Раф, так что девушка отступила в сторону, предоставляя лучнику право последнего слова или, в данном случае, последнего действия.
Раф легонько толкнул последний диск, наблюдая, как жадный камень поглощает его, а в то же время между столбами медленно начало загораться синеватое пламя, охватывающее все больше пространства, пока наконец не выросло в рост человека.
- Идем? - Задал последний вопрос лучник, словно еще колеблясь - ступать ли в портал, и правильно ли он все сделал.
- Конечно!, - ответила Элиза, вроде бы не колебавшись ни мгновенья, хотя на самом деле девушка немного опасалась заходить в этот магический туннель. Кроме того, она все еще не была уверена в правильности сделанного ими выбора - да, они спасутся, но сможет ли она потом спокойно спать, зная, что ее друзья никогда не выберутся из этих катакомб?
Казалось, Раф ожидал лишь ее слова, что бы смело шагнуть, ладонью крепко сжав кисть девушки. Быть может его мучили те же сомнения, что и ее, но их нужно было отбросить прочь.
"Убирайся!"
Последние слова Клыка вновь всплыли в памяти. Их выбор был верным, Клыку легче будет выбраться в одиночку, или вдвоем с Мире, а не отрядом в пять-шесть человек. Хотя сейчас Раф сильно сомневался, что дезертир отступится.
Но - время размышлений прошло.
Шаг в пустоту. И Тьма опустилась, укрывая влюбленных.
Голубоватое свечение, обозначавшее дверь в ткани реальности и пространства, начало неспешно тускнеть, и, напоследок ярко просигнализировав неведомому наблюдателю вспышкой света, угасло окончательно. Диски медленно, один за другим, покинули свое временное укрытие, остановившись в том положении, в каком находились до того, как их сдвинула рука Рафа. Железная дверь с протяжным скрипом захлопнулась, и комната погрузилась во тьму…
Тем временем, Рафа и Эльзу, шедших в неизвестном направлении, резануло по глазам мерцание красок. Быть может, маг мог заставить магический туннель выглядеть так, как ему бы того хотелось, но из этих двоих никто магии не обучался, так что им приходилось терпеть.
-Хвала Богам, подходят к концу наши мучения! - воскликнула знахарка, первой заметившая выход.
Впереди их ждало новое место, новые впечатления, новая дорога и…новая жизнь.
Позади остались боль, мучения, страхи…и…верные друзья.

Сообщение отредактировал Тельтиар - 10-08-2006, 19:50

[higf >>>]

Повелитель Тьмы
Божественное положение имеет, помимо плюсов, и немало минусов. Если у тебя есть верующие, то они имеют обыкновение дергать в самый неподходящий момент, когда на карте стоит очень многое. Причем ведь если его дело потерпит поражение, не миновать бед большой войны, так что и им в конечном счете будет хуже. Вот только пастве это не очень-то объяснишь.
Мелькор вздохнул, какой-то частью сознания отвлекаясь от боя. К счастью, молятся часто и во многих уголках, и хоть не все молитвы достигают разума Повелителя Тьмы, одной из его Божественных способностей было в таких случаях отделять отдельные потоки от его сознания.
Тень сгустилась над алтарем и голос прозвучал в храме:
- Мой народ… Вновь рука Квалинести нанесла удар, мятежники опять несут смерть в города Кринна. Я не оставил вас, но и Элинсинос, стоящая за теми, кто проник сюда – Богиня. Виновные будут покараны, а все убытки – возмещены. Мертвых не воскресить, но убийцы будут покараны. А сейчас… – взгляд Мелькора, смотревшего сейчас глазами собственной статуи, упал на седого человека, баюкавшего сломанную руку, – надо помочь живым. Да не оставит вас Тьма!
Каменная рука показала на несчастного и все лица обратились к нему. Кости срастались на глазах.
– Целительная сила жрецов сейчас выросла. Идите, а помогите раненым, а все оставшиеся маги и рыцари сейчас получают приказ – разбирать завалы и делать все возможное для пострадавшего квартала. Виновных же покараю я и мои ближайшие приближенные.
Вала действительно отдал такой приказ, беря силу на содеянное из молитв в храме.
В это же время он готовился к иному ходу.
Теперь, когда все было известно, не было более причин держаться в стороне, кроме Закона Равновесия, жестко ограничивавшего применяемые возможности. Однако, его можно и обойти иногда!
Тело в толще скал казалось совсем неживым, а дух стремительно метнулся вниз – к генералу Илласу. И оказался в его разуме, читая его, как открытую книгу, и отвечая. Хотя, конечно, не все мысли Бога были доступны смертному.
«Ты спрашивал, зачем? В твоем мече не было моей силы, было чужое колдовство. Поэтому я не отнимал ее. Ты хочешь покарать врагов? Того же хочу и я, но, чтобы не просто отрубить руку, которая отрастает вновь, как хвост у ящерицы, а голову – надо дать ее высунуть. Чтоб пресечь замысел мятежников, надо было узнать его, иначе они бы раз за разом повторяли попытки. Джеян ведет сейчас свою битву, а я буду вести свою. И ты вновь нужен мне. Ты когда-то говорил, что готов отдать жизнь. Я прошу ее – на время. Отдай мне свое тело, оставшись зрителем. И не удивляйся тому, что я буду делать. А атаковав меня – как Илласа, сами того не зная, Светлые развяжут мне руки для ответа. Не хочу завладевать твоим телом силой, ты должен согласиться».
Мелькор слегка лукавил. Кроме уважения к генералу, была и другая причина – овладение иным телом, даже истово верующего, силой было медленнее и не дало бы столь полного воплощения.
Обмен мыслями – не обмен словами, это заняло доли секунды.

Черный маршал
Джеян едва не расхохотался, видя защиту Тверди. Она была изобретательна, но неужели Воплощение думает, что можно так просто игнорировать атакующего Майя, еще и отдавая свою силу на сторону.
Теперь до тела Тарима было не добраться, а нужно ли это? Еще в Арде ученики Отступника овладели магией мысли. Толпы орков во множестве войн вела постоянно присутствующая воля Мелькора и Саурона. Владел этой школой и Джеян. Смерч не исчез, а вырос, превратившись в гудящую воронку при перемещении на тонкий план. Он тянул из Тарима силы и то, что составляло его личность, что делало его не просто големом, куском стихии – а именно Таримом. Одновременно была предпринята атака на волю. Ведь это – категория человеческая, личностная.
«Ты хочешь поделиться силой с сестрами? Отдай ее им больше, больше, больше!!» Джеян сознавал, что играет в рискованную игру, и, усиливая желание Тверди отдать Силу, в меру возможности рассеивал канал, ведущий к Джигеши и Дангине, хотя некоторая часть им все равно могла достаться. Но – сперва нужно уничтожить одного врага. Губы шептали на наречии Тьмы Арды заклятия развоплощения и подавления воли.

Ученик Рейстлина
На самом деле сил Даламара могло хватить на одно приличное заклятие. Максимум – два, но второе могло стоить ему жизни.

Клык, Иридия, Миреналисса
- Нам пора идти, нас ищут, я чувствую, - сказала Иридия. - Или я иду сама. Много пользы было отсидеться здесь. Не знаю, как ты выжила, точнее, ожила, но вряд ли хотела такого.
Взгляд девушки красноречиво говорил, что из попытки ее удержать может и не выйти ничего хорошего, тем более, что Мирэ была не в лучшей форме. На артефакты древних Богов более рассчитывать не приходилось – Клык использовал последние уцелевшие после взрыва.

[Тельтиар >>>]

Наследие Короля Воров

Клык поднялся, держась за стену. Ему казалось, что он опустошен, эти артефакты, они едва ли не выжали его, словно лимон в опытных руках повара. Пошатываясь, он обрел равновесие – пусть, пусть он истощен душевно, но сила в руках еще есть, хотя левая как будто онемела. Бросив на нее взгляд, он увидал лишь четыре ободка, впившиеся в пальцы.
Хорошо бы элементали получили свое, отныне и навек. Он осознал наконец, как сумел направить этот удар – и понял, что произошло. Его ярость, его ненависть были настолько сильны, что пробудили древние камни. Теперь все было кончено.
Но…
Внезапно он вспомнил то, на что не обратил внимания, когда прощался с Мире. Тогда все его мысли занимала лишь ее смерть, но сейчас в голове медленно прояснялось. Иридия еще была жива, в то время как остальные погибли. Но… Если даже драконица не спаслась от взрыва, то кто же она?
Он вспомнил, как сияли артефакты при ее приближении.
«Только более могущественный артефакт мог вызвать подобную реакцию» - произнесла тогда Миреналисса. А он не вслушивался в ее слова.
Артефакт…
Могущественный Артефакт.
Иридия…
Первым желанием было отогнать эту бредовую мысль – ну не могли же боги, в самом деле создать человекоартефакт? Хотя, почему не могли? Могли. Конечно слишком много совпадений, но опять же – не его же убивать идут сюда мятежники и маршал с генералом, не Старик и Мире влекут элементалей, точно мух на мед. И еще одно – даже не будучи полностью уверенным, Клык привык доверяться своему чутью, и сейчас оно говорило – вернись! Вернись за Иридией! Это она!
Проклятие! Она была с ними с самого начала, они могли сделать то, зачем пришли, а вместо этого – бойня! Он просил ее помочь им, но разве знал он, что нашел то, что искал. Победа была у них в руках!
Почему? Почему Мире не дожила до этого мгновения? Ведь он сам ни что не сможет использовать девушку против Бога. Он не умеет, не знает как это сделать. Бесполезное знание лишь тяготит…
Нервно махнув рукой, дезертир уверенно направился назад. Если Иридия еще там, то он сможет по крайней мере попробовать использовать ее, и повергнуть их всех. Сбросить Темного Бога, дабы почтить память черной драконицы. Или понять, что его догадка в корне ошибочка. В конце концов – не сдаваться же просто так!
Последний шанс…

- Сначала не мешало бы решить – куда идти, - одернула девушку Миреналисса, оглядывая комнату... точнее, то, что от нее осталось. Задерживаться здесь не стоило - звук взрыва мог привлечь сюда весьма нежелательных элементов… Хотя правильнее было бы сказать - элементалей. И все же оставалось одно дело, которое следовало завершить. Амулет Старика мог пригодиться в дальнейшем, оставлять его в этой комнате - значит, давать противникам дополнительное преимущество, либо лишать такового себя. В любом случае, ничего подобного в планы драконицы не входило. Тем более, что при взрыве пострадали ее собственные артефакты, и она могла быть уверена лишь в одном из них, и надеяться, что во втором еще есть хоть немного силы. Сломанная расческа, разорванный веер, разбитая статуэтка – их вид удручал, их могущество покинуло этот мир, ушло навсегда.
- Великая Бездна!- громко выругалась девушка, «прощупав» защиту артефатка Та была пустячной, так, от честных людей да болванов, ничего не смыслящих в магии. И все же нашелся вот один…цензурных слов для его обозначения у Миреналиссы явно не хватало.
Расправившись с преградой, драконица добавила еще одну магическую «игрушку» в свою коллекцию и приступила к поискам оставшихся в живых. Кастора из этого списка пришлось вычеркнуть, но ведь оставался же еще Клык! По крайней мере, его тела здесь не наблюдалось.
- Куда делись остальные, в частности, Эссен, не знаешь?,- обратилась драконэсса к Иридии, - и куда делись несколько моих колец?, - задним числом драконица сообразила, что некоторых артефактов она не досчитывается.
Иридия лишь пожала плечами.
Покачав головой, драконциа решила припомнить сей поступок дезертиру, если, конечно, он еще жив.
«Слежка…теперь вот мародерство… Не слишком ли я тебе доверяю, Майриган?»

«Эссен! Жив ли ты?? Если да, отзовись…Дай ответ…»,- послала мысленный Зов отступнику драконэсса.

Клык схватился за голову. Ее голос… Он слышит ее голос. Но почему? Что происходит? Что твориться, неужели он сходит с ума! Нет! Но, голос так похож. Словно она говорит с ним, зовет…
«Мире!» - Мысленное напряжение отозвалось головной болью. Дезертир ускорил шаги обратно, к выбитой взрывом двери. – «Да, я живой!»
Интересно, она его слышит?
Получив ответ Эссена, Мирэ удовлетворенно кивнула, чем могла бы вызвать удивление Иридии, если бы та хоть немного интересовалась, состоянием драконицы.
-Идем!
На этот раз удовлетворенно кивнула Иридия, которой уже порядком надоело топтание на одном месте.
Вздохнув, драконэсса направилась к одному из выходов из комнаты. В отличии от остальных, появившихся совсем недавно в результате обрушения части стен.
Клык уже стоял у выхода, держась за стену. Его зрачки немного расширились, когда он увидел драконессу, невредимую, но все же он сумел сохранить сдержанное выражение на лице. Новом, старческом лице, столь похожем и непохожем на прежнего Клыка.
- Я... - он на мгновение замолчал. - Я думал, ты погибла...
Глупо звучало, но Эссен был слишком ошарашен возрождением драконицы.
-Ну… вообще-то подобное имело место…почти… Мне повезло, - Миреналисса отчего-то смутилась и опустила глаза. И непонятно было, рад ли он известию, что она жива. И неясно, был ли он опечален ее гибелью, или, напротив, она входила в его планы.
-Так получилось, что я, - она протянула на вытянутой руке череп, переставший излучать магическую ауру, ставший не более, чем безделушкой на ее ладони.
С каждым мгновением, что дезертир смотрел на возродившуюся Миреналиссу, в его, казалось бы, пустых зрачках, вновь загоралось то пламя, что когда-то заставило его пойти против всего мира, бок о бок с этой драконицей. Пришло и осознание того, что зря он относился с таким пренебрежением к этим артефактам, раз они смогли сохранить ей жизнь.
Дезертир шагнул вперед, заключив Мире в обьятия, словно пытаясь показать, как он рад тому, что она жива, но в этот миг его взгляд наткнулся на Иридию...
Миреналисса положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Только сейчас она начала понимать, насколько сложной является поставленная ею перед самой собой задача. И насколько велик риск быть убитой и никогда более не увидеть света солнца, не расправить могучих крыльев, не почувствовать прохладу дождя, омывающего чешую цвета агата.
-Нам никогда не победить…, - шепнула драконица
Дезертир почти машинально провел ладонью по ее черным волосам:
- Это она... Мире... она - тот Артефакт... - Прошептали его губы, так, чтобы Иридия не услышала. – Я готов поклясться в этом...
- Иридия?, - еле слышно выдохнула драконэсса, не открывая глаз, иначе наверняка выдала бы нахлынувшие на нее чувства. - Я подозревала…
Теперь положение перестало казаться ей безнадежным, напротив, шансы на победу возросли многократно. Пожалуй, для того, чтобы справиться с Мелькором, необязательно было убивать Джеяна и всех элементалей. Его ахиллесову пяту они уже обнаружили, теперь «дело за малым» - найти самого Мелькора, желательно, встретившись с ним в одиночку, плюс еще одно, почти ничтожное обстоятельство – заставить Иридию каким-либо образом использовать ее силы. Если конечно Клык прав – а в это хотелось верить, потому что это был их последний шанс, и что дезертир, что драконица готовы были схватиться даже за хрупкую соломинку, не говоря уже о стоявшей рядом девушке с непонятным могуществом.
- Нам надо идти, - так же тихо ответил Клык. - Даже если элементали погибли, Джеян рыщет здесь, и его верный пес - Иллас.
Эссен разомкнул объятья. Странное ощущение, сопровождавшее его весь этот долгий путь - вернулось. Ощущение танца на краю, на лезвии бритвы, на острие клинка.
Ощущение самой крупной игры в его жизни.
Мирэ кивнула… Она уже мысленно проклинала себя за проявленную слабость. Хвала Великой Такхизис, Иридия не слишком интересуется ее мотивами, чтобы заметить перемену в ее поведении.
- Я могла бы вытащить нас обо…троих на поверхность, но, боюсь, это не самый хороший путь к отступлению. У меня есть идея получше - предлагаю поискать какой-нибудь из порталов Старика, наверняка здесь, в его логове, имеется несколько этих славных устройств. Да и еще…один вопрос, Эссен - мародерство в вашем отряде приветствовалось?
- Мародерство? – Клык вскинул голову, но в этот момент краем глаза заметил собственную руку, обезображенную остатками элементарных колец. Из груди вырвался тяжелый вздох. – Твое тело было погребено под грудой обломков – мне нужно было взять хоть что-нибудь, что напоминало бы о тебе…
- Вот как? - недоверчиво вскинула бровь Миреналисса, но более ничего не прибавила.
У нее сейчас были дела и поважнее, чем препираться с дезертиром, тем более, что она была склонна верить его словам. Постояв пару минут неподвижно, с отрешенным лицом, присущим скорее не очень хорошо сделанной мраморной статуе, нежели живому существу, Мирэ заговорила снова:
- Сильные потоки идут…-девушка задумалась, как бы поточнее объяснить направление.
- Клык, дай мне карту… -тот повиновался без слов, достав из-за голенища сапога небольшую карту, как-то полученную у Старсиса. - Вот отсюда, но я склонна предполагать, что там находятся сейчас воплощенные стихии. Вот здесь и здесь наблюдаются постоянные потоки, но не очень сильные. (изящный палец драконицы обозначил две точки на карте). На юго-западе я почувствовала мощный всплеск энергии, словно кто-то творил заклятие или использовал артефакт. Ну и еще ощутимо магией пахнет здесь и вот тут.
Дезертир наблюдал за манипуляциями драконицы молча, стараясь понять, что за силы еще остались живы во время той битвы. Старик мог создавать волшебное видение, и наблюдать за сражением - но видимо это знание погибло с ним самим, а значит оставалось лишь строить догадки.
Он снова поднял кисть с врезавшимися в плоть ободками колец.
- Мире, эти кольца, они словно чувствовали мой гнев, и впитали его, высвобождаясь на волю - они жаждали уничтожить элементалей...
В какой-то миг дезертиру стало не по себе от того, что он не сумел удержать эту силу, позволил ей вырваться. Поэтому наверно и посторался перевести разговор в другое русло.
- У Старика, как я узнал, кроме врат в Гавань, был и другой портал... в Солант, но расспросить воров подробнее я не успел.
- Плевать на кольца! Их нет теперь - ну и бездна с ними!! Клык, мы сейчас собираемся искать портал, и я хочу знать твое мнение - в каком из указанных мною мест он может находиться с большей долей вероятности,- Мире буквально впилась пальцами в плечи дезертира и с неженской силой его встряхнула. - Не жалей о содеянном, не думай о несделанном! Нам важно выбраться отсюда, желательно - целыми и невредимыми! Я понимаю, каким шоком для тебя стала моя смерть и мое воскрешение, но сейчас ты должен собраться. Ты боец, в конце-то концов! Ты часто видел смерть, и наверняка нередко - смерть тех, кто сражался с тобой плечом к плечу! Сейчас не время винить себя, впрочем, еще не время и радоваться тому, что мы нашли ключ к решению задачи. Так что собери все силы в кулак и не заставляй меня усомниться в правильности моего выбора.
Клык склонился над картой, смотря на те места, что обозначил изящный ноготок драконицы. Слабые всплески вполне могли быть элементалями, после того, как им досталось от колец. Значит... хотя это конечно не факт, но сомневаться некогда - Мире права, у них нет времени на долгие раздумья и другие глупости.
- О, если бы я был Стариком... - Взгляд Эссена медленно перенесся на лицо драконицы, затем спустился к ее шее, впившись в новый амулет. - Это же Колдовской Глаз! О нем Старсис рассказывал! По его словам... - дезертир пытался вспомнить давний разговор с магом-недоучкой. - Глаз... Глаз знал все, что знал Старик, или наоборот... Ты же можешь его использовать.
Это был не вопрос - Клык ни на мгновение не терял уверенности в возможностях своей спутницы.
-Действительно, ты прав! Конечно же! Я искала магию, а следовало конкретизировать объект поисков до портала! Великая Бездна, полезная же это вещичка, - пробормотала Миреналисса, любовно погладив амулет Старика.
-Итак, у нас есть один портал, которым, судя по моим умозаключениям, совсем недавно кто-то воспользовался. А еще у нас есть точки, где, предположительно, находятся воплощенные стихии. Можно попробовать, - Мирэ хищно улыбнулась, - навсегда запереть кого-нибудь в недрах этих туннелей. Отрезанные от родных стихий, ни воздух, ни огонь, ни вода не смогут долго продержаться среди гранитных глыб. И не смогут использовать много разрушительных заклинаний.
- Кроме Тарима... - Добавил ложку дегтя в бочку меда Клык. Не то чтобы он сомневался в силе драконицы, просто - слишком часто стихии ухитрялись разрушать все построенные им планы. Это были враги, с которыми приходилось считаться. - И еще Джеян. Бьюсь об заклад - нож промеж лопаток его не остановит.
Время уходило с каждым мгновением. Сам Клык, пока произносил эти слова, успел зайти в сгоревшую комнату, и забрать два кинжала, которые еще ой как пригодились бы.
Похоже, Мире готова была сыграть финальный аккорд. Готов был и он.
- И что же мы теперь будем делать?
-От тебя требуется наблюдать. А сейчас я буду устраивать небольшое представление. Возможны и некие побочные эффекты, но…ладно, я приступаю.
Вызвать обрушение сводов не было для Миреналиссы большой проблемой - тем более, у нее была карта лабиринта пещер и переходов, объединенных владельцем - Стариком. Точнее, бывшим владельцем. А теперь, когда Колдовской Глаз был на ее тонкой изящной шее – полноправной владычицей катакомб она считала себя. Тем более, что чем больше она проникала в структуру Глаза, тем больше понимала его уникальность, его незаменимость – ведь он был связан со всеми безделушками Старика, и пусть она не могла использовать эти артефакты, не имея с ними непосредственного контакта, она могла выкачивать из них часть сил, что бы не тратить свои собственные.
Пол под ногами отряда черной драконэссы мелко завибрировал, затем последовали более сильные толчки, так что, чтобы сохранить равновесие, требовалось прислониться к стене. На лице у Мире появилась улыбка, похожая на оскал:
- Встать! – Резко скомандовала она.
Алые Убийцы поднимались медленно, но не могли ослушаться приказа. Все было, как она и подумала – ведь они были связанны не с самим Стариком, а с его главным талисманом. Эти безжизненные, смертоносные человекоорудия.
А там, впереди, примерно шагах в двадцати от элементалей, должен был рухнуть потолок, завалив проход. Конечно, таких врагов это не остановит, но по крайней мере даст время, столь необходимое сейчас.


Человек Чести

Иллас мог бы улыбнуться - его враги решили поспорить с ним в глубокофилософском диспуте. Будь Иллас жрецом или теологом, он обязательно вступил бы в эту дискуссию, чтобы наголову разбить все доводы черного мага и эльфийской принцессы. Впрочем что касалось эльфийки - то спор с ней был бесполезен, она сама призналась, что не задумываеться над последствиями своих действий, и оправдывает себя лишь своей целью, хотя - именно если она победит, прольються бесчисленные реки крови.
Маг же старался держаться в тени - весьма находчиво с его стороны, и если бы Кривин не видел тех поврежедений, которые нанес ему перед смертью Брас, он бы поверил в то, что эльф еще полон сил, впрочем - благодаря своей матушке Иллас унаследовал эльфийское зрение, позволявшее намного лучше видеть в темноте. Видеть бледное, напряженное лицо колдуна.
"Кто бы говорил о чести и бесчестьи, предатель?" - Иллас хотел произнести мысли в слух, но передумал. Что он докажет этому колдуну, всю жизнь посвятившему самолюбованию - шпионившему за собственным учителем, предавшему как Рейстлина, так и Конклав, вступавшему в сговор со всеми, кто мог предложить ему что-либо интересное, и никогда не державшему свое слово? Он говорил что-то о Такхизис - что же историю темного рыцарства Иллас знал со слов Блайзера, человека чести, который воспитал его. Ариакан создал рыцарское братство, которое было выше обмана, лжи и предательств, а времена Такхизис ушли безвозвратно. И это скорее Даламар являлся приспешником былой темной богини. Это он поднимал убиенных рыцарей, лишая их души покоя. Колдун не достоин честного боя, поскольку не способен на него. Да и весь этот разговор ему нужен лишь для того, чтобы выиграть время или потому, что у него нет возможности нанести удар - иначе маг попросту ударил бы в спину!
Голос Бога он услышал именно тогда, когда взгляд его, слегка сузившихся глаз впрерился в Даламара.
"Ты просишь жизнь на время, мой господин, но я готов отдать ее навсегда, если это принесет поражение нашим врагам! Мой ответ..."
- Да! - Губы сами произнесли это слово вслух, и Даламар мог бы подумать, что это ответ на его запутанную речь. Но нет - это было отнюдь не так...

[Гадюка >>>]

Безумная пляска рыжих плетей, неистовство жара в каменной толще, дрожащие тени над неукротимой лавой. Пламя, великое Пламя, хохочущее всей своей силой, бьющееся в вечном танце. Как хорошо здесь не думать ни о чем... Но надо вернуться, надо назад, там еще осталось что-то недоделанное, царапающее. Джигеши с трудом вырвала свое сознание из спасительных объятий Стихии и обнаружила себя лежащей на каменном полу и слушающей какие-то невнятные разглагольствования смертных. Она открыла глаза, выдала крепкое словечко, почерпнутое в ночной палантасской подворотне и резко села. Правда, тут же пожалела об этом.
- Оууууууффыыыы!!! Моя голова!!! - Огненная вцепилась руками в растрепанные волосы и покачалась вперед-назад, словно ее одолевало похмелье. - Что за смертные пошли?! Одним иные миры и времена мерещаться в исторических подробностях, другим вечные Стихии где-то когда-то дорогу перешли, а все шишки на элементалей!
Джигеши свирепо зарычала и, щурясь словно от яркого света, наконец подняла больные желтые глаза на присутствующих. Тесса явно порадовалась ее возвращению, побитый Даламар пока не решил как к этому отнестись, а Иллас бросил на нее такой недобрый взгляд, что Огненная раздраженно буркнула:
- И не надо на меня так смотреть. Я твоему Богу на верность не присягала.
Кашляя и держась за стену, элементаль стала медленно подниматься.
- Как же вы глупо со стороны выглядите. Все благородством меряетесь, трупы у каждого на шее считаете, делите способы убийства на честные и бесчестные... Плеваться хочется! Начинаю понимать прежних Богов, сбежавших от этого безумия. Дангина, вставай и пошли дальше, а то я тут кого-нибудь убью... Оооо, моя голова...
Сестра, тоже бурча себе под нос что-то злобное и нецензурное, уже поднималась и выпутывалась из дебрей своих водяных волос.

[higf >>>]

Мелькор услышал согласие – и в тот же миг занял тело Илласа, посмотрев на мир его глазами. Душа генерала была рядом, и тот так же мог все видеть, но – не читать мысли Мелькора. Сознание Кривина же было открыто для Бога и тот пользовался этим – пусть его еще некоторое время принимают за простого воина. Предстоит тонкая игра, и никому не надо знать его задумок. Расклад, конечно, не самый удачный, он предпочел бы, чтоб элементали были несколько впереди, но да ладно.
- Время слов прошло. Вы используете для победы все доступные средства, мы делаем так же. Кто прав, покажет судьба. Думаю, это будет победитель, которому воспоют славу, кем бы он ни был. А теперь – прочь, маг.
Иллас-Мелькор отступил к стене, чтобы не иметь противников сзади. Меч поднялся, готовый опуститься на Даламара.
В этот момент очнулись Воплощения. Возможно, они не станут обращать внимания на драку смертных, по своему мнению, и уйдут дальше? Взгляд на Джигеши… Она не присягала. Да, конечно, но ему будет что сказать.
Вала ощутил брошенное заклинание, которое должно было обрушить потолок впереди. Магия драконицы быстра, но сила Бога – еще быстрее. Ему нужна дорога – для них всех. Даже элементали не сумели ощутить, как рассеялось на ниточки распущенное на составляющие заклятье, отозвавшись безвредным эхом как в физическом, так и магическом плане.

[Инэйлэ >>>]

Элементали очнулись. Джигеши приподнялась, выдала словечко, способное заставить покраснеть драконида, угрюмо оглядела собравшуюся компанию и высказала мнение об оной, правда - без убедительных слов. Дангина тоже поднималась, правда молча, но не менее бодро. Кем бы ни был нанесший удар, чем бы он не бил - Стихии не уничтожить, не уничтожив при этом сам Кринн...
Тут опять заговорил Иллас:
- Время слов прошло. Вы используете для победы все доступные средства, мы делаем так же. Кто прав, покажет судьба. Думаю, это будет победитель, которому воспоют славу, кем бы он ни был. А теперь – прочь, маг.
И отступил к стене, подняв меч. Прежде, чем Даламар успел ответить, вмешалась Тесса:
- Если под словом "прочь" ты имеешь в виду куда-нибудь, то пожалуйста, отодвинь меч хотя бы на пол-ладони, что бы он мог пройти мимо тебя - к нам. Даламар, не колдуй пока - ты и так много сил потратил, а что ждёт нас впереди - неизвестно. Иди, если что - я прикрою. И - эльфийка вновь сменила собеседника, - не спешите гневно возмущаться, сэр рыцарь. Если нет обычных доспехов, приходится пользоваться подручгыми средствами.
Тесса перевела дух и стала ожидать ответа рыцаря. И если он будет отрицательным... Нет, хватит смертей. Оглушить - и всё. Полежит - поумнеет. Остаётся надеяться, до этого не дойдёт.

[Латигрэт >>>]

Потеря сознания – дело очень неприятное, особенно если учесть, что сознанием как таковым Дангина обзавелась совсем недавно. И расставаться с этой благостью Жизни и бытия крайне не хотела.
Но из-за некой заразы, посмевшей вдобавок посмевшей встрять в чисто личные отношения Огня и Воды, и спрятаться за маской первородного пламени...
Когда разум Дангины вновь обрел ясность и вместо хороводов запредельностей – игрушки для стихии и кошмара для разумного – в глазах отразился каменный свод тоннеля, элементаль совсем по-человечески вздохнула. И совсем не по-стихийному выругалась, обнаружив что в отсутствии сознания тело распоясалось и теперь, что говориться, ни в зуб ногой.
Метод смертных помог, посвятив три секунды мыслям, что сделает с *заразой*, все это устроившей, на четвертой Дангина вполне пришла в себя. То есть приняла более функциональную (для больной головы, атаки и защиты) позу, оценила окружающую обстановку, выслушала сестру – чьи далекие от цензуры реплики ясно показывали, что от Огня *заразе* достанется не только на орехи – и заглянула в астрал.
К слову, не нашла ничего приятного ни в одном из перечисленных действий.
Ответ Тверди она запомнила, но сейчас искренне сомневалась в способности брата выполнить задуманное. Он все еще дрался, и не против тех, кого бы стоило... Но, сама отказавшись от войн со смертными, богами и их прислужниками, Дангина прекрасно понимала, что разумность – не просто способность видеть в плывущих облаках скалы, но и выбор. В которым свободен любой, видящий эти каменные замки.
За свои "замки" она встала рядом с Пламенем, смирив природу и заставив воду перестать тушить огонь. Аоре не нужны были облака, она видела рай в глазах... чужих. Твердь бился. Вернув мимолетный долг с лихвой, дав возможность вернуться из бездны, растворить и истаять в своей силе чужой удар. Все это водная понимала, все это принимала и все это вызывало у нее тихий ужас перед грядущим – первоэлементы терялись в сходящих с ума законах мироздания. Оно было сладко – ощущать все яркость жизни, словно простой смертный, и не терять при этом мощи стихии, но оно было неправильным.
Подобно тому, как драконов звало око, Дангину с Джигеши все сильнее тянул к себе магнит совокупной мощи ушедших богов, создавших...
И там еще был хаос.
...Сев и закончив беспримерный по выражениям монолог, чего достоин глупец, бьющий по стихиям, и при этом прячущий свое лицо за масками обманок, Дангина мрачно взглянула на эльфов и человека. Огненная к тому времени успела встать и в тон ее высказанному мнению Водная лаконично буркнула:
- Богам – божественное. Идиотам – идиотское.
После чего рухнула обратно, не пытаясь окончательно воплотиться и вместо того просто растаяв. С жизнеутверждающим про идиотов элементаль бодрым (не в пример телу) ручейком зажурчала вглубь тоннеля, оставив непонятным, считает идиотами остающихся или уходящих. Будучи в числе последних.
В жидкой голове тем временем роились мысли, кто мог так подставить двух сестер и не мог ли этот кто-то быть в окружении Иридии. Пополам с тем мельтешили вопросы и идеи насчет самой Иридии, что с ней делать – и как. Последний вопрос появился у элементали связи с простым фактом, что сейчас боец из нее был... нет, по-прежнему страшный. Не силой, но способностью объединить воду с пламенем. Однако все таки уже не тот, каким был еще несколько минут назад, до пробившей все щиты атаки.

[higf >>>]

Мелькор
Они шли вперед. Будет даже хорошо, если Мелькор окажется у цели чуть после соперников. Он послал мысль Илласу. «Они будут покараны, но до этого момента осталось еще немного, во имя будущего блага Кринна». К тому же элементали не нападали.
- Проходите, все равно вы не избегните кары! – Черный Вала в теле генерала сдвинул зло блестевшую сталь клинка. Да, блестевшую, ибо, не считая того света, что создавала различная магия во время сражения, в этой части катакомб коридоры освещались редкими масляными фонарями, подвешенными людьми гильдии Воров.

Случайные встречи
Сама судьба вела в этот день тех, кто находился под Палантасом, то сталкивая разные группы, то разводя немногочисленных остававшихся после этих встреч. Похоже, к странному танцу добавилась еще одна фигура – навстречу Мирэ, Клыку, Иридии и оживавшим Алым Убийцам из-за поворота вынырнули две фигуры – Хассаяр и сопровождавший его молодой черный маг.

[V-Z >>>]

"Интересно, - усмехнулся Даламар, подходя к Тессе. - Как все меняется... Странное дело - от генерала исходит какое-то иное ощущение... Благодать на него Мелькорова снизошла, что ли? Или у него имелись латентные магические таланты, которые вдруг пробудились?
А это мысль. Если его чувствительность повысилась... может, услышиет сие..."

Ты хочешь кинуться в бой, воин Мелькора? Что ж… ты уверен, что убьешь меня. Но в таком случае я имею право на последнее слово, правда? Я не говорил того, что хочу высказать, союзникам… так может меня выслушать хотя бы враг?
Краткая пауза. Внимательные глаза мага. Чуть заметная улыбка.
– Хочешь, я предскажу твое будущее, генерал? Даже несмотря на то, что я никогда не был ясновидящим… Ты умрешь. Даже если выйдешь из этого подземелья – умрешь рано или поздно. Срок жизни людей конечен, и изменить это нельзя – сами боги не в силах с этим что-то поделать.
Темные боги могли продлить жизнь слуги – наполняя его тело своей Силой. Но… чем дольше жил человек, тем больше он зависел от такой поддержки. Мне приходилось видеть человека, служившего Такхизис; жизнь в нем держалась только благодаря переданной Силе. И стоило богине разгневаться, обрадоваться… словом, хоть чем-то занять ту частичку разума, что следила за этим человеком – ему становилось очень плохо. Очень.
Пожалуй, Такхизис это забавляло: знать, что чья-то жизнь зависит от твоего настроения в самом буквальном смысле… Рейстлин убил его – и получил благодарный взгляд. А заодно – еще одну причину для ненависти со стороны Такхизис. Впрочем, он не жалел…
Так на чем я остановился? Ах да. Ты умрешь, генерал. Кого-то из своих друзей и соратников ты переживешь, кто-то переживет тебя – но все они умрут. И тебя забудут – вспомнит лишь тот, кто увидит твое имя в какой-нибудь старой книге.
Ты верно служишь Мелькору, и он, несомненно, пожалеет о твоей смерти. Пожалеет – и эта жалость отодвинется в дальние уголки сознания. Не знаю, как он появился на свет – но он изначально был бессмертным; и представить смертность он не в силах. Просто потому, что она не заложена в его природе.
Не возражай. В то время, когда боги ходили по Кринну, твои предки еще не родились – а Мелькора и в помине не было на этой земле. А я был. И видел их – Паладайна, Такхизис…
Поверь, я знаю, о чем говорю. Тьма не умеет помнить своих мертвых… разве что не-мертвых – таких, как лорд Сот. А вот Свет – умеет, в чем я не раз убеждался. Это и есть одна из причин, по которой я – на стороне Элинсинос; она еще не забыла, как это – быть уязвимой для мира. И я знаю, что как бы я не погиб – она будет меня помнить.
Тьма не помнит своих врагов – что ей до павших противников?
Тьма не помнит своих слуг – что ей до тех, кто отныне бесполезен?
Тьма вообще мало что помнит. Хранит знания… но не помнит. Рейстлин Маджере, величайший маг Кринна и мой учитель, это понял – и именно потому избрал свой путь, не имеющий ничего общего с тремя дорогами волшебников.
Ты возразишь, что Мелькор не таков, что он милосерден… но позволь мне усомниться. Да и ты так не скажешь – видел же, что солдаты Мелькора столь же беспощадны, как и бойцы Такхизис.
Хотя, честно говоря… Я бы предпочел Такхизис. При всех ее недостатках, она была божеством Кринна. Понимаешь, генерал? Кринна! А Мелькор – это Чужая Тьма. Он пришел извне – и никогда не сможет почувствовать Кринн так, как ощущал свою родную Арду.
Сомневаешься? Не веришь? А зря. Надеюсь, ты не станешь спорить с тем, что мой жизненный опыт превосходит твой во множество раз? И что о Силах и богах я знаю больше?
Время прежних богов и тех, кому они благоволили, прошло. Сами боги – исчезли. Карамон Маджере – умер. Танис Полуэльф – погиб. Лорд Сот – исчез. Рейстлин Маджере – ушел по неведомым дорогам.
Кринн остался без героев – с обеих сторон. И я не отрицаю того, что лучше было бы с ними… но это должны быть герои Кринна! Это должны быть силы Кринна! А не пришельцы из неведомых миров.
Это вторая из причин, по которым я выбрал сторону Элинсинос – она принадлежит Кринну.
А знаешь, какая третья? Знания. Знания и путь Силы – то, из-за чего я некогда отверг богов.
Ты не видел прежней магии, и нынешняя кажется тебе великой. Ха! Никто из зовущих себя Темными, не смог бы справиться с теми, кто возглавлял Черный Круг в давние времена - что бы там не говорили ваши архивы. А если сравнивать с Рейстлином… в подземельях Нераки, на самом восходе своей силы, он сразил целое войско. Нынешних чародеев он бы даже не заметил.
Я слабее его – но предложи любому из нынешних магов выйти на поединок с Даламаром Темным…
Есть великие воины – но скрестили бы они клинок с лордом Сотом, если бы имели возможность избежать этого?
Прямое вмешательство богов – гарантия того, что маги и воины надеются на их силу… и не стараются развивать свое мастерство. Мне даже говорить об этом больно… и я не могу просто смотреть. Я сражаюсь против Мелькора, потому что его присутствие – это гарантия скверного мастерства магов.
Я – волшебник. Магия – мой меч и мой щит, моя верная спутница и мой единственный путь. Маг, не способный развить свое мастерство, заслуживает жалости; маг, не желающий этого делать, заслуживает лишь презрения.
Если ты слышишь мои слова... думаю, ты их запомнишь – и это еще одна гарантия того, что меня будут помнить. А теперь учти – этой гарантии не появилось бы, сражайся я на стороне Тьмы.
Я сказал все, что хотел, генерал. Может, ты хочешь ответить?

[Инэйлэ >>>]

Даламар благополучно миновал отодвинувшего клинок рыцаря и подошёл к Тессе. Сказать, что она посувствовала облегчение - значит ничего не сказать. Ей уже смертельно опротивели эти бесконечные драки со всё возрастающим количеством противников. И то, что хотя бы один из них проявил нечто, хотя бы отдалённо напоминающее благоразумие - немного грело душу. Оставалось надеяться, что благоразумие его и не покинет, и он не станет кидаться на них. Хотя - в чём вопрос? Не станет, на четверых - не станет. На ней одну со спины он кинуться мог, но вот на целую компанию - поостережётся...
Кивнув Даламару, Тесса подошла к Джигеши, успев увидеть, как превратившаяся в поток воды Дангина устремилась вперёд по коридору.
- Переговоры завершены, мы готовы двигаться.


Коридор

Они летели сквозь. Они летели, а за ними оставалось сияющее пространство Коридора. Они летели вперёд, навстречу Палантасу и неизвестности. Они летели, и ни единого звука не было рождено их движением, словно звуки здесь не могли существовать. Но они всё же существовали.
Скай заговорил:
- Приготовьтесь. Скоро мы вернёмся в мир.
Да, в Коридоре можно было говорить. Как, впрочем, и дышать, и летать. Был ли здесь обычный воздух, или же нечто, что заменяло его, неизвестно. Как и многое, что касалось Коридора.

[higf >>>]

Иллас не смог бы услышать мысленной речи темного эльфа, но Мелькору это не составляло труда. Он усмехнулся про себя и ничего не ответил. Внешне выражение лица черного рыцаря, мрачновато-яростное, не изменилось. Лишь мелькнули мысли, которых никто не мог слышать.
Проходи, Даламар, пока есть возможность. Ты говоришь очень много и красиво, но это только пустые слова. В бою беспощадность врагов равна. Про память можно говорить много, но что подтверждает это? Где примеры вечной памяти Света и забвения Тьмы? И много ли ты получил благодарности?
И уж ты, сильванестиец, мог бы научиться за свою долгую жизнь понимать, что судят по делам, а не по рождению. При Богах Кринна не проходило и пары десятков лет, чтоб не шла новая, разрушительная война по множеству стран. Я дал столетие мира и развития.
Рейстлин Маджере из тех, кто рождается раз в тысячу лет. Нельзя судить гору по высочайшему пику. И ты не знаешь, что будет с искусством магии еще через век. Так вышло, а ты его ученик. Нынешние маги могли бы смело потягаться с теми, кто был в то время. Как и бойцы этого века не уступят прошлым – легко голословно утверждать.
Ты обвиняешь меня в том, что я все делаю за всех. Много ли ты знаешь? А ведь перед тобой, а скорее, Водой и Твердью, за которыми ты прятался, вставали и падали простые смертные, сами выбравшие сторону и сами сражавшиеся.
Проходи, Даламар, сам назвавший себя Темным. Ты до сих пор зовешь себя так? Что-то мало похоже. Скорее ты все-таки Светлый - их праведность ни на миг не позволяет даже тени сомнения в собственной конечной правоте. Проходи пока.

[V-Z >>>]

Даламар не ждал ответа - да и не особо им интересовался. Что ж, с кем сражаться - каждый выбирает для себя....
Оставалось только идти - по коридору, вместе с Воплощениями, Тессой... и следить за воином Мелькора.
Неожиданно стена рядом "вспухла" - человеческой фигурой.
Почти человеческой - Тарим сейчас напоминал скорее ожившую скалу, покрытую наплывами камня.
- Тот. Темный. Пытается разрушить.
Низкий голос Тарима отозвался гулким эхом.
- Прекратил делать. Все. Защищаюсь.
Тяжелый, каменный взгляд, устремленный на генерала.
- Что он? Делает?
Сейчас элементаль полностью пренебрег правилами грамматики - но все же его речь была понятна.
"Могучая скала, яростный огонь и бурный поток, - мысленно прокомментировал Даламар. - Три Воплощения - это неплохо. Опасно, но неплохо".
Маг сместился в глубь тоннеля, ожидая, что принцесса и Тарим последуют той же дорогой.

[Гадюка >>>]

Джигеши не рискнула повторить маневр сестры, так как могла а-проплавить пол, бэ-втечь в водный хвост, что было бы неприятно как элементалям, так и тем, кто идет следом. Так что Огненная ограничилась двуногим способом перемещения. Следуя за ручьем-Дангиной, она раздумывала над вопросом, что дают ей трое смертных за спиной.
В Тессе после победы над Оком помимо Света явственно ощущалось Равновесие, вернее... стремление к нему, осознание вожности его. Впрочем, Джигеши не рискнула бы утверждать что-либо, связанное с сознанием смертных - у них в головах случается такое, что о всяком понятии разума можно забыть.
Даламар Огненной не нравился. Темный-нетемный, светлый-несветлый. Почему он идет следом? Потому что не захотел оставаться наедине с генералом-фанатиком? А сам Иллас, чего ждать от него? С ним всегда непоколебимая вера в Мелькора и поддержка Темного Бога.
Цели, цели, у всех разные цели... В другой ситуации это не смутило бы могучую элементаль, но сейчас сестры были не в форме, и если за Иридию придется драться, перспектива получить в спину удар того, кто решит использовать страшный артефакт во славу своего Бога или свою славу, ни капельки не привлекала Огненную. Кому можно верить? Ведь все совсем недавно были по разные стороны баррикад и дрались на смерть. Кому Кринн окажется важнее вечных дрязг между Тьмой и Светом?
Но надо спешить. Следом идет Джеян, с ним Аора... Аора, сестра... И еще не хватало тут только появления самого Мелькора во плоти, а уж он разметает всех присутствующих играючи... О да, что-то подсказывало Джигеши, что Боги не пропустят такого интересного эпизода, как битва за Иридию. Вопрос в том, когда они прибудут и когда проявят себя...

[Тельтиар >>>]

Алая Ярость

Хассаяр и его молодой спутник следовали по тоннелю, и дракон не мог не усмехнуть про себя небольшому совпадению - когда-то вот так же Ашар ступал по Палантасу в сопровождении черного мага Дариаса, казненного мелькоровым жречеством.
Дракон скрипнул зубами, зло сплюнув. Его слюна, сдобренная протеньким заклинанием, быстро прожгла камень, проваливаясь в толщу стен. Почему это воспоминание так больно резануло по разуму?! Почему он вспомнил Дариаса, которого ни разу в жизни не видел? И почему в нем пробудилось такое отвращение к жрецам черного бога? Это напоминало о его бессилии перед лицом Мелькора!
Его бессилии?! Его ли???
Он - Ашар Красный! Нет! Он - Хассаяр Красный, новый великий дракон Кринна!
Огненноволосый мужчина помотал головой, отгоняя столь странные мысли - но это не помогало. Ладонь коснулась подбородка, нащупав коротенькую, вьющуюся бородку, которой еще утром не было. По слову дракона часть стены обратилась в зеркало, но отражение лишь еще больше смутило Хассаяра: на него смотрело гораздо более взрослое лицо, нежели раньше, обрамленное огненно-рыжей бородой.
Да что же происходит в конце концов?!
Он остановился, тяжело дыша, пытаясь осмыслить, почему с ним происходят подобные перемены. Ведь Ашар пожирал тела своих врагов, и никогда не перенимал ничего, кроме их силы. Или старый змей предпологал, что его может постичь подобная участь, и потому заготовил какой-то прощальный подарок?
Ну конечно же, и только глупец мог не догадаться об этом! А он не глупец, он Великий Ашарриаторекс! Опять? Это же не его имя! Ашар мертв! Сдох, и тело его теперь лишь пища!
Но что же происхоидит?
- С тобой все хорошо? - спросил Тайаран, дотрагиваясь до плеча спутника.
- Как никогда, - огрызнулся на юнца дракон, отчего тот отпрянул к противоположной стене. - Идем!
Еще этот мальчишка! Он не должен узнать. Никто не должен узнать, что Ашар мертв, потому что... почему? Но Ашар жив - это я! Нет.. я - Хассаяр!
Старый ящер что, был настолько ядовит, что сумел отравить мой рассудок?
Несомненно, но он достаточно силен, чтобы противостоять этому. Он сделает то, что должен - ведь сил у него не занимать, пусть разум и пошаливает немного. Потом устаканиться. Ашар - Хассаяр... какая разница, если он в любом случае - величайший из драконов Кринна, если другие змеи будут униженно ползать перед ним, то значит ли что-нибудь всего лишь имя. Он - это он. Великий Хроматический Дракон, держащий в себе силу ушедших веков, помнящий о битвах старых Богов, знающий, что нужно этому миру.
На губах дракона появилась зловещая улыбка. Похоже он сумел достичь хрупкого согласия с собственным рассудком и жаждой непомерной власти, которая все больше сжигала его изнутри с тех пор, как он съел тело учителя. Ведь если он будет обладать внешностью Ашара, то другие быстрее склоняться перед ним.
Маг заметил небольшую перемену, произошедшую с Хассаяром, но не подал виду. У него был свой план на дальнейшие события, связанный с Двуцветной Ложей. Ведь сейчас, когда Алые и Черные члены конклава мертвы, он сможет, при должном рвении занять место подле стареющего отца, а затем и стать главой Ложи. Юноша помнил тот день, возле библиотеки, когда погибли девять могущественных магов и почти три десятка их учеников, а убить удалось лишь одного человека, от которого остались только обгоревшие доспехи. Девушка, же которую они пытались поймать - бежала.
В тот день умерли лучшие... Те кто думали о благе Ложи, те, кто не желали, чтобы магия стала лишь придатком при едином плане Бога, как это столо с Серыми.
Тайаран вспоминал некоторые из разговоров с отцом, где он рассказывал о былых временах, когда Ложа стояла над сражениями Тьмы и Света. Магов недолюбливали, но с ними считались. А что теперь? Для амбициозного колдуна то, что произошло с Башней в последнии дни было более чем неприятно. Особенно, когда жрецы посмели казнить одного из их братии, ровесника Тайарана, подававшего большие надежды. С одной стороны они конечно убрали его соперника, а с другой - дела Башни, это дела Башни, а не святош!

Отступник и Колдунья
Мире замерла, ожидая услышать грохот падающих камней, но не слышала их. Так словно ее заклинание не сработало. Но это же невозможно! Она никогда не ошибалась в плетении волшбы, и никто немог помешать ее колдовству, кроме разве что богов!
Но ведь Мелькор не может прямо вмешиваться в дела смертных!
Девушка задумчиво провела пальцами по стене, пытаясь понять, что же пошло не так? Она не смогла взять достаточно сил из закромов Старика? Да нет, сила просто пульсировала в тот миг, стремясь выплеснуться. А уж направить ее она могла даже с закрытыми глазами. Но почему тогда создаеться такое впечатление, что ее заклинание просто растворилось?
Так быть было не должно!
Хорошо еще, что Алые медленно, но верно приходили в себя, вновь обретая былое смертельное спокойствие, столь отличное от спокойствия посмертного. C этими пятью молчаливыми убийцами Мире чувствовала себя немного спокойнее, хотя конечно даже они не могли стать достойными противниками элементалям, любого живого врага они сумели бы поразить. Колдовской Глаз поведал драконице многие тайны, которые когда-то доверил ему Старик. Конечно самые удивительные секреты, что старый вор держал лишь в собственном разуме ей не достались, но так ли это важно в сравнении с полученным. Последние годы Старик пропускал все заклинания через этот артефакт, чтобы тратить меньше собственных сил, и потому Мире невольно стала обладательницей таких чар, о которых раньше даже не помышляла (или помышляла...).
Именно это и заставляло ее насторожиться - ведь та магия, которую она применила немунуемо должна была завалить тоннель. Повторить? Нет, не стоит.
Иридия, эта несносная девченка, волею судьбы ставшая для них столь важна, слишком нетерпелива, ее нужно держать в узде. И...
Шаги с противоположной стороны тоннеля отвлекли черную. Две невысоких фигуры приближались к ним, практически не таясь.

Красное и Черное

Это еще кто? Что здесь делают?
Хассаяр разглядел в небольшом помещении несколько человек, причем пятеро из них были одинаковы с лица, шестой - с ним бы дракон не пожелал встретиться, не обладай он своей силой, а черноволосая девушка... О нет - она была отнюдь не людских кровей, а скорее его дальней родственницей. Одна из тех, кто не покорился Ашару?
Весьма интересно, что же она делает в Палантасе, да еще и в компании с... как ее звали? Ирлия? Нет... Ирида? Тоже не то... Иридия... Имя всплыло в памяти, как и образ, хотя Хассаяр никогда прежде ее и не встречал. Это ведь она погубила столько магов Башни, и стала причиной охоты в городе. Ашар должен был поймать ее для Черного Бога. Почему? Зачем? Мелькор никогда не отдает приказы просто так... А она здесь... в то же время, что и другие участники действа.
Все взаимосвязанно. Убить этих, забрать девку и отдать Мелькору? Что он получит за это? Бог умел награждать, но соразмерна ли будет награда? Хассаяр был жаден, и не хотел прогадать.
Но он не заметил странного блеска в глазах сопровождавшего его мага.

Клык заметил парочку, почти сразу как Мире завершила заклинание. Они не очень то спешили выходить на свет из темного тоннеля, но - это было отнюдь не важно. Клык слышал их шаги, и то как длинные плащи волочились по каменному полу. Маги. Как же он не любил магов.
Ладони сами собой легли на рукояти кинжалов - всего одно мгновение, и лезвия войдут в глотки этим двоим, пока они будут плести свои чары.
Один короткий взгляд на Мире. Девушка кивнула, и он услышал ее мыслеречь:
"Будь на готове, Эссен, рыжий - дракон, но пока ничего не предпринимай"...

"Пока ничего не предпринимай..."
Мире заметила приближение, ровно как и почувствовала сородича. После провалившегося заклинания, она еще не восстановила силы, и уж тем более не желала новой схватки, будучи так близка к цели. С одной стороны она была уверена, что сумеет расправиться с ним, а Клык и Алые убьют мага, но - не будет ли тогда она слишком слаба, для встречи с элементалями.
- Кто ты? - Тихо произнесла девушка, словно невзначай откинув прядь темных волос с лица.
- Мое имя... - Ашар? Хассаяр? Проклятье! - Не имеет значения. Я дракон, как и ты.
Только гораздо более могущественный, глупая девка!
Рыжий сделал несколько шагов, дружелюбно улыбнувшись. Видимо он пока не слишком хотел схватки, пытаясь оценить силы своих возможных противников.
- Ты не слишком вежлив, - отвечала Мире. - Впрочем если отмести любезности, на которые нет времени, скажи, что тебе нужно?
Или убирайся, пока еще жив, глупый червяк!

- То же что и тебе, - Хассаяр сделал еще шаг.
Власть, за которой гнался Ашар, за которой вы все гонитесь!
- Падение Черного Бога... - Он ведь хотел сказать совсем не это! Проклятье, снова перед глазами встало то отречение в храме, когда Ашар не смог спасти от жрецов своего ученика! Ощущение бессилия, немой ярости... Великий дракон тогда был унижен, и это чувство передалось Хассаяру.

Миреналисса вздрогнула, услышав слова алого. Он мог оказаться полезным союзником.
- Мы можем вместе сразиться с теми, кто придет сюда, - улыбнулась она. - И тогда я раскрою тебе небольшой секрет Мелькора.
А потом убью...

- Хорошо, я помогу тебе - ты мне, - сдержанно кивнул дракон. Он чувствовал, что драконица не лжет.
Вдвоем у них было больше шансов против тех же элементалей, а после, когда он узнает, что скрывает черная, он убьет ее...