Властелин Клыков, (при всем уважении к Профессору...)

[бабка Гульда >>>]

Случилось это в те давние годы, когда над Средиземьем нависла страшная опасность: эльфы, люди, гномы, белые маги и прочая светлая свора объединилась под рукой великого чародея Мойдодыра. Свет грозил залить все Средиземье -- и содрогнулись от зловещего предчувствия оборотни в лесных чащах, вампиры в своих Гнездах, орки в пещерных городах...
И лишь мелкие гоблины в окраинном Гоблиншире не содрогнулись, ибо было им, мелким гоблинам, традиционно все по фигу, по барабану и по сараю. Были бы жратва, выпивон да травка -- а судьбы мира пусть вершат те, кто поглупее...
Но кто же мог угадать, что именно здесь, в пещере под гордым названием "Утроба-всех-Круче", мирно проживает тот, кому суждено повернуть колесо Истории (и кто совершенно не желал возиться ни с какими колесами)?
Знал это лишь знаменитый колдун-некромант по прозванию Хендехох Унылый...
Итак... в один ужасный день...

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Хрюдо Брюзгинс (мелкий гоблин) -- Дамиана;
Хендехох Унылый (некромант) -- Higf;
Хам Грыжа (мелкий гоблин) -- Раймон;
Хмыриадок (Хмырри) Брендихлёб и Пэрэпын (Пын) Пух, парочка мелких гоблинов -- Арканис;
Влаптивлез (вампир) и Том Забродил (леший) -- Овернский Клирик;
Грымзли (оборотень) -- Альфа 9001;
Двое орков (имена потом) -- Ingar и Freja;
Арвен (вампиресса, имя изменим позже) и Болотинка (ведьма, жена Тома Забродила) -- Серина;
Сарафан Психопатический (маг, предатель дела темных сил) -- Дон Алесандро;
Горлана (человек, женщина) -- Гадюка.
Свободны роли: Эовин (волчья наездница, имя изменить), Упырель(вампиресса), Денетор (король орков, имя изменить).

Подробности сюжета -- в "Обсуждении отдельных приключений", одноименная тема.

Мастера -- я и Кай.

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 6-10-2005, 23:12

[Дамиана >>>]

«Ну ядрен хуорн, опять проставляться», - угрюмо думал Хрюдо, пиная балду. Балда была от эльфийской статуи – облезлая, с отбитым носом и похожая на белую черепушку. Трофей, обменянный у заезжего орка на... страшно вспомнить, на бутыль хреновой настойки. И не хреновой, а хреновой! Глотнешь такую, закусишь редькой, и жизнь сразу слаще покажется. От нехилой, надо сказать, разницы.

Хрюдо унывал. На носу был день рождения, его собственный и дядюшки Бульбо. Во всем Гоблиншире до сих пор судачили, как пару лет назад в этот же день старый сумасброд дернул прямо с попойки - и поминай как звали.
«А ведь как раз в эти годы у родича начала ехать крыша», - вспоминал Хрюдо. От таких мыслей гоблина начинало мандражить, и он тянулся к своей разлюбезной крале – двухпинтовой фляжке. С того вечера, как старикан Бульбо сделал ручкой, Хрюдо частенько нарезался в зюзю, до розовых мумаков. Уж на что гоблины крепкий народ, любой давно бы сгорел от такого усердия – а вот Брюзгинсу было хоть бы хны, он все глядел молодцом, и по Гоблинширу пошли завистливые шепотки. «Кому фартит, тому и лафа», - говорили о Хрюдо, но когда ему подкатило к двадцатнику, народ насторожился.
«Эх! А вот возьму и уйду за речку-вонючку! - сказал сам себе гоблин, подпирая ладонью буро-зеленую щеку. - Вот только бормотуху допью...»

[higf >>>]

Хендехох Унылый тащился по дороге, ведущей в Утробу-всех-Круче, поминая нехорошими словами ее нынешнего владельца, дракона, который тут устроил жилье, мелких гоблинов, которые не умеют строить сколько-то приличные дороги, недавний дождик, а также лошадь, которая несла уважаемого некроманта на своей спине. Если бы кому-то удалось подслушать и понять то, что бурчал под нос колдун, этот любопытный кто-то вывел бы себе, что все вышеупомянутые находятся между собой в родственных и семейных связях, причем в странных формах. Даже дождик, хотя как это ему удалось, оставалось неясным.
Однако слушать было некому, ибо в такое время все приличные гоблины уже расслаблялись и видели как минимум третьего маленького зеленого назгула. Лошадь же размышляла о том, дадут ей сегодня поесть или нет и строила свои трехэтажные выражения по адресу наездника в уме. Но, увы, в глубинах лошадиной души никто из так называемых разумных разбираться не хотел. И мы сейчас не будем, ибо времени нет.
В общем, когда чародей дошел до десятого поколения предков всех упомянутых в начале, перед ним оказалась дверь, ведущая в пещеру его старого знакомца паршивца Хрюдо, к которому его вело неотложное дело. Перед ним оказалась две двери. Унылый привычно забарабанил посохом изо всех сил – дабы никто не усомнился, кто пожаловал. Посох у него был тяжелый и прочный и после этого, естественно, на дверь было страшно смотреть, но лишать себя такого удовольствия некромант не хотел. Хрюдо в лом было приводить вход в порядок и год назад он пригрозил не угощать гостя хреновой настойкой, какую больше нигде не достанешь.
Помирившись и выкурив травки, которую некромант привозил издалека, высокие договаривающиеся стороны пришли к соглашению. С тех пор после каждого визита Хендехоха на прощание дверь чинила и красила бригада зомби, поднимаемых колдуном. Он специально и упокаивал их потом рядышком, до следующего раза.
- Хрюдо, открывай, жулик, - заорал Хендехох, хотя и стука было достаточно, чтоб разбудить кого угодно.

[Дамиана >>>]

- Нету меня! – плаксиво взвизгнули в пещере. Хрюдо как раз приканчивал третью бутылку ячменного пойла, и если от первых двух его прошибало на тупое «гы-гы» , то третья доводила гоблина до печальной икотки и мутных слез. «И почему вокруг меня одни безмозглые обормоты?» - задавался тоскливым вопросом Брюзгинс и, не находя вразумительного ответа, елозил бурым когтем по грубо намалеванным картам восточных земель. Где-то там зловеще искрился Свет, грозя вспыхнуть поярче Желтой Морды, выжечь красненькие зенки клыкастым младенцам и до скверной парши опалить нежные шкуры гоблинских дев. Как-то на пьянке Хрюдо пробовал толкнуть такую проникновенную речь, но его заботливо сняли со стола Хмырри и Пын, двое зеленых остолопов, и чуть ли не силком накурили так, что молодой Брюзгинс, когда его наконец попустило и пробило на хавчик, в одно рыло выжрал недельный запас харчей.
В общем, третья бутылка всегда шла Хрюдо не впрок, и положение мог поправить только нумер четвертый. С ним-то в обнимочку и выкатился гоблин к порогу, готовый крепко заехать в глаз незваному гостю, никак не желавшему уходить. Но вот незадача - гость оказался ростом аккурат вдвое больше привычного, так что мозолистые костяшки с разгону ушли в мягкое.
- М-мать твою! – ошарашенно пролепетал Хрюдо, едва успев отскочить и виновато глядя в выпученные глаза некроманта, вдруг оказавшиеся прямо перед его мордой. – Сам Хэндехох п-приперся! Звиняй, старикан, если б я знал, что это ты, бил бы выше! То есть… что ж это я, варг меня заешь! Ты заходи, заходи! Ик-к! На, опробуй! – круглобокая бутыль ткнулась в скрюченные пальцы некроманта, уже тянувшиеся к мелкому пакостнику. – И хреновая настоечка для тебя есть, выдержка - во! У меня, в смысле. Ты прикинь, сколько держался, чтоб самому не выдуть!

[higf >>>]

Хендехох получил чувствительный тычок в живот, который был бы еще чувствительнее, если бы у Хрюдо запас сил был бы побольше. Увы, а точнее к счастью, они ушли в очередной неравной битве с зеленым змием, так охнул маг больше от неожиданности. Хотя для профилактики стоило то ли превратить наглого гоблина в зомби, то ли скормить его оным. Только то, что одна заманчивая альтернатива исключала другую, оставила вопрос в очередной раз нерешенным. А после упоминания об оставшейся настойке и вовсе гнев сменился на милость. Согнувшись, некромант прошел по коридору в комнату, где Хрюдо перед тем коротал свой досуг.
- Так я тебе и поверил, - пробурчал он. – Не успел небось… А теперь уже и не успеешь, - добавил некромант, реквизируя бутыль и наливая себе. Потом посмотрел на несчастный вид хозяина, и налил и ему. - А чем это ты тут занимаешься? Опять карту смотришь? И откуда ты такой взялся? Приличным гоблинам не положено различать, правильно она лежит или вверх ногами. Про юг и север и не говорю. Впрочем, может, оно и к лучшему. Дело у меня к тебе, хотя… - некромант отхлебнул стаканчик, ленивым движением руки прихлопнул залетевшего на свет мотылька, затем снова задумался. Он достал два мешочка с пахучей смесью, известной Брюзгинсу и его друзьям как Хендехохова дурь, мешочек поменьше отдал хозяину, а из большего набил трубку и закурил. Пуская кольца дыма, колдун угрюмо посмотрел на прихлопнутого мотылька, что-то прошептал и щелкнул пальцами. Благополучно почившее насекомое взмахнуло крыльями, взлетело, покружилось между колец дыма, а затем спикировало туда, куда гоблин убирал мусор. – Хотя… ты щас ни Валара не соображаешь, лучше утром поговорим.

[Дамиана >>>]

- Ночью, - поправил Хрюдо, опасливо косясь на восставшего из мертвых мотылька. Будет теперь греметь костями над ухом! Хотя какие у них кости, у гнусов крылатых-мохнатых, один чвяк в тонкой скорлупке. – Гномом буду, если ты прям щас не от этих... ну, которые. А мы народ Темный, только к ночи зенки и продираем. Вот я только третью бутылку, как встал! Подумаешь, слегка под мухой... И-икк! Ща мы эту муху выкурим.
Закинув босые лапы на стол, Брюзгинс умело набил трубочку, чиркнул огнивом и затянулся, до отказа раздув тощие ребра.
- Забористый у тебя самосад, - блаженствуя, похвалил он. – А что за забор ты ставишь, из кольев с головами, нет? За таким, говорят, всегда самая убойная трава... У-у!..

[higf >>>]

- От них самых, мерзавцев, сожги их Огонь! Представляешь, все время спать ночью и передвигаться днем. Полный Свет! А днем и приличного зомби не вызвать без таких заклятий, что вся округа почует! Но мало того, Хрюдо, - колдун вдохновенно взмахнул рукой, взывая к предположительно внимательной и благодарной аудитории в лице одного мелкого гоблина, - они хотят по всем странам такие порядки установить, даже тут в Гоблиншире! И уже собирают силы, чтоб заставить всех спать ночью, пить только эльфийские напитки, а курить вообще запретят! Я сам слышал, как об этом говорили прихвостни их повелителя Мойдодыра Великого и Ужасного!
Тут Хендехох вспомнил, что в пылу обличительной речи проигнорировал вопрос насчет забора.
- Нет, не из голов. Тогда дым слишком много мыслей наводит, а это вредно, для вас, гоблинов, особенно. Я на колышки эльфийские уши насаживаю, оборотни поставляют.

[Дамиана >>>]

- Это ты в самую точку попал, - печально засоглашался Хрюдо, вынув из пасти обслюнявленный чубук. - У меня от всех этих мыслей и так башню сносит. Что хорошо тяпнувший, что с бодуна, один хуорн - говорит кто-то в башке и говорит, и про самого Мойдодыра, и про дивнюков светлых, в Хэру пфеа их маму... Вот ты, старый пер... перевращатель, - выкрутился Брюзгинс, едва не нарвавшийся на усекновение болтливого языка, - скажи, какого йельфа со мной такая погребень выходит? Это что же получается, мне больше всех надо, что ли?
Гоблин всхлипнул и сморгнул слезу с огромных желтых глазищ, в которых порой можно было усмотреть сходство с прекрасными очами вампирок. Никто во всем Гоблиншире не умел глядеть так вдохновенно и жалостно, как глядел молодой Хрюдо – например, на опустевшую бутыль.
Вдруг Брюзгинс встрепенулся, заерзал на табурете, даже лапы на землю спустил.
- Это, насчет «надо»... По какому, говоришь, делу тебя сюда принесло?

[higf >>>]

- Какой ты деловой-то стал, однако! – покачал головой Хендехох, отмечая, что в Хрюдо немало необычного. Это ж надо, гоблин, размышляющий о деле Тьмы! ну с бодуна куда ни шло, и не такое в голову лезет, но чтоб постоянно!.. Неужели его догадки верные? Не зря, значит, медитировал неделю, хотя травы ушло – жуть! Но зато между фиолетовыми Валарами и полосатыми эльфами удалось кое-что увидеть. Маг пустил еще несколько колец из трубки, которые возле дымохода слились в фигуру Великого Огра, бьющего морды эльфийским магам. Хенедехох даже сделал дым цветным. - Я ведь уже расспрашивал тебя о клыке дяди Бульбо, что ты никому не даешь? И не смотри на меня подозрительно, мошенник! Я его не отбираю а лучше еще раз напомни, что ты знаешь о его появлении тут.

[Дамиана >>>]

- Расспрашивал, расспрашивал, - буркнул Хрюдо. – Напустил тумана, охренеть просто! Заладил – «опасный твой Клык, береги его», а в чем загогулина, клещами из тебя не вытянешь. Вот же муд...рец, я хочу сказать, - заискивающе растянул губы Брюзгинс, завидев опасные огоньки в глазах некроманта.
Потянув за цепочку, прикрепленную к поясу, гоблин вытащил из кармана портков огромный тускло-белый Клык.
- Во-от он, красавец, - Хрюдо любовно провел грязным пальцем по блестящему изгибу. – А байка про него известная. Старикан Бульбо твердил, что потрафило то ли в картишки, то ли в кости, то ли ваще... в бутылочку. Гы. Знаю я его «потрафило». Слямзил, понятное дело. А уж как с ним носился – не передать! Вот не вдуплю, с какого перепугу взял да оставил его племяшу. Что-то тут гнильцой пахнет... а?

[higf >>>]

Огоньки не совсем угасли и черный маг пообещал себе, что когда-нибудь свернет язык Хрюдо в трубочку и сделает так, чтоб тот не разворачивался, а пока ограничился тем, что, перелил часть настойки из его кружки в свою, пока гоблин был поглощен Клыком.
А чтоб тот ничего не заметил, начал рассказ.
- Ты, гоблинская твоя рожа, думаешь, что это такое? Правильно, клык, а чей? Молчишь? Для собаки или волка велик, для дракона мал, а у вампиров изгиб другой. Покажи мне его поближе с другой стороны! Знаю, что в руки не дашь, да не стащу я его для коллекции! Хотя давно отобрать надо было. Ну вот, - некромант устало откинулся на спинку стула, – так я и думал. Видишь это пятно, на паука похожее? Так вот, это след от жуткого заклинания светлых под названием кариес. А излечил это заклятие маг Сто-Мат-Олог, которого боятся и Светлые, и Темные. И другого такого Клыка нет, потому что пятно такой формы одно и лечение мало кому по карману. Маг за него это десять орков потребовал для опытов, и сундук золотом. Не догадался еще, чей это клык??

[Дамиана >>>]

Хрюдо не на шутку задумался, сморщив гармошкой лоб и присосавшись к трубке. С минуту гоблин барабанил когтями по черному от грязи столу, а потом просиял и радостно гаркнул:
- А! Твой, что ли?
"Ответ неверный", прочитал он на лице некроманта, снова пригорюнился и запустил лапу в лохматую шевелюру.
- Слышь, это что ж получается? Десять уруков... Сундук рыжева... Если не дракон, так прямо Великий Ог... - Брюзгинс осекся, выпучил глаза и пришлепнул свою раскрытую пасть ладонью.
- Че, в натуре?! - сдавленно пробубнил он из-под растопыренных пальцев.

[higf >>>]

Некромант торжественно кивнул и немного менее торжественно икнул. Настойка оправдывала свою репутацию. Ему в таких случаях хотелось немного поколдовать, но вспомнился случай, когда маг вот также с Хрюдо и его друзьями Хмырри и Пыном расслаблялись, и Хендехох вызвал с ближайшего кладбища скелет помыть посуду, ибо всю уже перепачкали, а самим было лень. Однако, пока скелет добрался сюда, была принята еще одна порция настойки, и кто-то – может, и он сам - заплетающимся языком велел «пере… перемы… как его там… а, перебить всю посуду!» Приказание было в точности исполнено, после чего Хрюдо и Хендехох три дня не разговаривали, пока колдун не подарил гоблину посуду, которую добыл его приятель Гадогаст Серобуромалиновый.
Этот маг был известным защитником разных темных тварюшек, вроде гигантских пауков, от поголовного истребления светлыми охотниками – последователями Ороме-Великого Браконьера. Илишне говорить, что посудный надор один из подопечных Гадогаста стибрил у эльфов.
Так или иначе, Хендехох не стал произносить заклинаний, а просто пересказал Хрюдо легенду о Клыке, в варианте, официально принятом в темных землях и утвержденном самим Огром. Потом он добавил, что ему, самому могучему и умному из магов – в этом месте некромант грозно покосился на Хрюдо – удалось частично прояснить дальнейшую историю Клыка и теперь известно, что его надо спасать от нахождения светлыми.

[Дамиана >>>]

- Ни хуорна себе расклады! - побелевший Хрюдо вскочил так резво, что еще немного - и расколотил бы макушку о фигурный сталактит, гордость пещеры. Расти он не со свода, а с пола, Брюзгинс здорово нажился бы на сладострастии одиноких троллих, а так - одно украшение и никакого толку.
- Ни хуорна себе новость! - продолжал кипятиться гоблин. - И чего ж ты мне сразу не сказал? Я ведь его совал в пасть! Я ведь мог того... подобреть! И не раздобреть, а наоборот! То-то смотрю, тощий стал, как какой-нибудь дивнюк, уже и брюхо через пояс не перевесишь!
Хрюдо плюхнулся на табурет и протянул Хендехоху Клык:
- На, забирай, - через силу выдавил он, кривя пасть и поневоле все крепче сжимая пальцы. - На кой пень мне такое счастье?

[higf >>>]

Маг проворно отпрыгнул в сторону, опрокинув стул.
- Ты что? С вас-то, гоблинов, все как с Барлога огонь, вон сколько его носишь, и только похудел. А я от него быстро стану Белым магом! Буду заклинать всех, чтоб пить и курить бросили и начали цветочки разводить, да еще нежить изводить начну. Чем больше магии, тем сильнее светлые чары действуют! Так что, раз ты такой стойкий, никому его давать не должен, ежели не хочешь, чтоб все светленькими стали!
Хендехох внезапно наклонил голову и начал прислушиваться к чему-то, смотря в угол, где находилась внутреняя дверь. Раньше дракон кидал в то помещение недоеденные остатки, а сейчас его приспособили как комнату, где обитал болотник. Однако потом некромант вновь уставился на Хрюдо.

[Дамиана >>>]

Хрюдо был гоблином с воображением. От мыслей о светлом будущем, как его расписал некромант, Брюзгинса аж перекосило: он так сморщился, что чуть не пропахал свою носопырку клыками.
- Ц-цветочки?! Ну уж нет, хренушки! Щас!
Снова вскочив, гоблин заметался по всей пещере, азартно размахивая Клыком.
- Надо его подальше заныкать! Я такие нычки умею делать, что потом сам ни в жисть не найду! – он с разбегу хлопнулся на четвереньки, заглянул под грязную половицу, подумал немного и, покачав головой, споро пополз дальше. – На той неделе сныкал «умбарский кораблик», раз десять перепрятывал, бегал к двери стучать, ну типа Хмырри и Пын заявились, потом на себя наезжаю: «Трава есть?» - «Нет!» - «А под лежанкой?» - «Э-э, опа!» - и опять думаю, куда бы сныкать... Час маялся, придумал наконец! Хмырри и Пын не просекли, прикинь? Только и я забыл, едрен-батон... – Хрюдо приподнял волчью шкуру, прикрывавшую его постель, и в раздумьях завел глаза под веки.

[Раймон >>>]

Гоблину, незнакомому с чудотворным действием травки (хотя где вы видали хоть одного такого?), никогда не понять, насколько сладостные грезы - по-гоблински "глюки" - способна она дарить воскурившему счастливцу. ...Особенно, если в самокрутку добавить чуток толченого мухоморного порошку...

...Его сотня шла резвым наметом по левому берегу Бреднедурина. Мускулистые лапы холеных породистых варгов вспарывали когтями раскисшую от дождей землю. На Восходе зловеще багровела полоска тревожного рассвета. Мирное ночное небо, полное такой спокойной и надежной тьмы, готовилось уступить место враждебной синеве дня, подсвеченной нестерпимым блеском Желтой Морды.
Варг Хама шел первым, гордо неся на себе всадника в черном доспехе с наброшенной сверху накидкой из гномьих скальпов. На груди тускло блестела мелькоровская звезда первой степени и Орден Ока. Верный ятаган покачивался в петле у пояса. Дремать нельзя, граница рядом. И с наступлением дня через речку может полезть всякое... От эльфийских рейнджеров до, страшно вымолвить, натренированных на чтение морали детсадовских воспитателей.
Вот и сейчас на том берегу показалась фигура всадника в белом халате. Вражеский обер-нарколог восседал на кошмарном создании под названием "лошадь". В руке угрожающе блестел зловещего вида прямой меч. Травоядный зверь громогласно заржал и поднялся на дыбы, а светлый расхохотался с ним в унисон. Смех был отвратительным - чистый, звонкий, переливчатый, точно у эльфа.
- Ну, планокуры морготовы! Идите сюда! Все скопом! Минздрав устал предупреждать! Закодирую от макушки до копчика!
Хам ухмльнулся, беззаботно показывая врагу желтые кривые клыки, от вида которых млели все крали в Гоблиншире. Рука сжала рукоять ятагана и ...
...И Хам Грыжа, мелкий злобопорядочный гоблин, проснулся в своей маленькой комнатушке, пожалованноей ему хозяином пещеры Утроба-Всех-Круче. Вот так всегда! На самом интересном месте! Хам огорченно поскреб когтями зеленое волосатое пузо под засаленным жилетом. В комтатенке было почти полностью темно, лишь слабо фосфорецировали по углам любимые Хамом болотные гнилушки. На полу в беспорядке валялись объедки, остатки самокруток и пучки травки. Тихо, мирно, уютно. И никаких тебе обер-наркологов.
А ведь Хам втихаря, порой не признаваясь даже себе, мечтал о славе, военной добыче и лихой жизни настоящего степного урук-хая.
Впрочем, мечты мечтами, но жизнь в роли болотника при Хрюдо Брюзгинсе его вполне даже устраивала. Хам любовно ухаживал за небольшим, но милым болотцем, вверенным его заботам. Регулярно добавлял грязи, внимательно следил за поголовьем пиявок, заботливо подравнивал мох. И конечно же высаживал разные сорта болотной травы, являвшейся по праву его славой и гордостью. За кулечками с готовой продукцией съезжались со всей округи, однако самое лучшее он всегда оставлял для Хрюдо. А самое-самое - для себя.
Вот и сейчас он ловко свернул себе самокрутку, похлопал по карманам жилета, но "поджигалки" почему-то не обнаружил. Пошарив по замусоренному полу, Хам удивился еще больше. Мало того, что он так и не нашел курительных принадлежностей, так еще и бутылка заначенная настойки куда-то запропастилась. Решив стрельнуть огонька у Хрюдо (а заодно выяснить о пропавшей "похмеляшке"), Хам заковылял к двери.
Однако оттуда доносились нетрезвые голоса молодого Брюзгинса и ...Хендехоха Унылого, которого Хам в Гоблиншире уже эльф-те сколько не видал. И не хотел бы видеть еще два раза по столько же. Разговор шел о каких-то жутких вещах. Свете, желающем поработить весь мир, эмпирической роли гоблинов в сложном диалектическом процессе локального бытия и каком-то загадочном Клыке.
Позабыв о куреве, Хам начал жадно прислушываться. Да так, что острое волосатое ухо высунулось из щели между дверью и косяком на целый дюйм...

Сообщение отредактировал Раймон - 14-10-2005, 8:16

[higf >>>]

- Заныкать? - переспросил Хендехох насмешливо. - Кстати, поищи получше. может, найдешь мою старую трубку. на которую долго косился и которая как раз у тебя пропала? Хоть толк будет... О великий Мелькор, мои зомби некоторые умнее! К тому же жрут меньше и работают больше. Подумай башкой! Светлые уже все знают. До вашей глухомани, конечно, не доходило, но у Мойдодыра есть семь могучих слуг, витязей в синих фураж... шлемах и белых хала... кольчагах! И они уже ищут Клык по всему миру. Как доберутся до твоей Утробы, так сожгут, а пепел развеют, чтоб украшение Огровой челюсти под ним откопать, а заодно и все заначки. К тому же вот его все потеряли, а он таки нашелся! Скучно ему без дело лежать, все равно вылезет. И за задницу укусит... - мстительно-ехидно добавил некромант. - Или за ухо! - внезапно добавил он. Рука колдуна сталка костяной клешней, котороая вытянулась вдвое, добралось до двери и вытащило на тьму, Черному Вала угодную, упирающегося Хама.
- А это что еще значит? - вопросил Унылый, в этот момент выглядевший скорее Грозным.

[Раймон >>>]

- Что? Где? Кого позвать? Ай, дяденька, не трожь ухи! Я больше не буду, меньше - тоже! Да это вообще не я! Не подскажете, как пройти в ближайший притон? - привычно заныл Хам. Хендехох был явно сильнее его, а силу болотник всегда уважал. И поэтому никогда не пер на рожон, предпочитая запомнить подобный эпизод своей биографии, а потом заботливо и ото всей души отомстить обидчику из-за угла.
Однако клешня некроманта держала крепко, и тогда Хам решил сменить тактику, изобразив невменяемо-блатную истерику. Вцепившись одной рукой в запястье Хендехоха, второй он молниеносно изобразил излюбленную комбинацию "щелчок когтем по клыку-черта им же под горлом-распальцовка" и скороговоркой с надрывным повизгиванием затараторил:
- Ты чё, пахан? Чё беспредел творишь?! Какие предъявы, в натуре, век глюков не видать?! Ты мне по понятиям, по понятиям растолкуй! Чё грабли сразу распускать, как дунадан отмороженный?! Вот братве накапаю, и всей кодлой тебя...
Тут Хам резко заткнул фонтан своего красноречия, поняв, что слишком далеко зашел...

[higf >>>]

Маг оторопел и застыл с открытым ртом. Нет. он, конечно, знал, что гоблины нахалы, но таких... Затем, как стоял, сел на стул, продолжая тянуть за собой болотника. Затем он начал производить звуки, похожие на уханье филина, перемалываемого на несмазанной м скрипящей мясорубки.
На окружающих это всегда производило неизгладимое впечатление, даже если они, как Хрюдо, знали, как некромант смеется.
Затем он утих, за что окружающие были глубоко благодарны. Кстати, все тараканы и прочие насекомые, не лишенные слуха, в данный момент в ужасе сматывались из пещеру, чтоб вернуться не раньше, чем через сутки. Хендехох посмотрел на Грыжу.
- Ну что, пожалеть тебя, за то, что насмешил или пожалеть моих бедных голодных зомби, а? - он перевел взгляд на Хрюдо. - Так что здесь тебе оставаться нельзя.

[Дамиана >>>]

Хрюдо, намылившийся было от греха подальше, на цыпочках вернулся и деликатно, как вампирская барышня на приеме у владыки Дракулонда, поместил зад на краешек колченогого табурета.
- Кореш, да ты на кого лембас крошишь! – страшно прошипел он на ухо Грыже, для пущей убедительности вставив в это увещевание самое грязное ругательство, какое знал. Говорили, именно лембасом эльфы закармливали пленных орков до полного просветления. Заперев несчастных в комнате с омерзительно белыми стенами, они трижды в день запихивали им в пасть эту тошнотворную дрянь, а потом еще и заливали через воронку целую пинту энтской воды, от которой уруки постепенно хирели, бледнели, теряли клыки, аппетит и дурные привычки – пока не превращались в самых натуральных дивнюков. Только Враг с его светлыми идеями мог додуматься до такого извращения: ходили слухи, что и первые эльфы были созданы им в насмешку над орками - из злополучных пленников, сломанных жестокими пытками его подручных, извергов из Общества Трезвости.
В общем, такое начало должно было основательно пробрать Хама – гоблина, тоже отнюдь не лишенного воображения. Но Брюзгинс, войдя в раж, останавливаться не собирался:
- Это тебе кто, хрен эльфячий, сто лет команды «подъем» не слышавший, или сам Хендехох Унылый, типа оплот и надежа? Это тебе что, зеленое мочало с мэллорна свисает или седая его борода, которой он, мать его тьма, зарос от непросыпного бдения? Это что тебе, белый поганый гриб отсвечивает или, ать-ять, его премудрый лобешник? Во сказанул – «дунадан отмороженный!» Да этим дунаданам еще морозиться и морозиться, пока... э-э...короче – куда я пошел?.. – заискивающе осведомился Хрюдо, согласный идти себе и идти, не сворачивая, подальше, лишь бы не сидеть бок о бок с хозяином бедных голодных зомби.

[Раймон >>>]

Последний раз за уши Хама таскал его покойный папашка, обычно приговаривая при этом "а ты не тырь папкино курево, не тырь". Поэтому гоблин уже забыл, насколько это больно. Весь его - в общем-то, наигранный апломб - враз куда-то подевался. Все, хана мне, бедолаге горемычному, настала. На кого я, недоумок зеленый, когти растопырил?!, подумал он, на всякий случай прощаясь с жизнью. Слабую надежду внушало лишь то, что Хендехоха, похоже, насмешил его актерский этюд. А тут еще и камрад Хрюда так по мозгам проехался, что на Хама будто целый ушат воды выплеснули. Холодной и вдобавок нысыщенной ионами мифрила.
Хам икнул, потупил глаза, шаркнул по полу пещеры когтями правой ноги и резко пошел на попятную (мысленно пообещав, если выживет, страшно и со вкусом поквитаться с обоими собеседниками).
- Я... это... Признаю, кругом неправ. ...Валары попутали, господин начальник... Готов, так сказать, искупить, понести по всей строгости и все такое. Да и зомби, вашебродь, мною, боюсь, потравятся. Жалко их будет, бедняжков. Так что вы бы ...того-этого... Пощадите, что ли...

[higf >>>]

Некромант строго посмотрел на болотника.
- Смотри! А если язык у тебя будет такой же длинный, как и уши, сам отвезу и брошу там, где эльфы и гномы живут. Для перевоспитания. Учти, у меня тоже длинные уши! То есть руки. Но и уши тоже... В общем, именем Саур-Огра ты должен хранить услышанное в секрете и не выдать его, даже если тебя три дня будут держать без выпивки!
Затем Хендехох повернулся к Хрюдо.
- Клык надо показать на Большом Сходняке, что должен состояться вскоре в замке у вампиров. Там будут авторитеты от разных темных, я позабочусь. И дух Великого Огра, хотя я сделаю для этого больше! - Самодовольно прибавил колдун. - Так что Клык надо показать там.

[Дамиана >>>]

- Йетическая сила! - помянул высокогорных троллей Хрюдо, когда ему удалось снова завладеть собственной челюстью, с размаху влипнувшей в многолетний слой грязи на столе. - Это что, я вот этими самыми зенками увижу вомпёров?! Без балды, что ли?! Етить-колотить, да ежели мне доведется поручкаться с самим Дракулондом, я потом полгода лап мыть не буду! - сказано было для красного словца, потому что Брюзгинс и так споласкивал лапы только тогда, когда засаленные карты начинали намертво к ним приставать.

А сейчас Хрюдо тоже думал о картах, но о других: на воображаемом пергаменте сама собой начертилась победная черная стрелка, а на полях фантазия гоблина жирными рунами поставила сноску: «Поход знаменитого Хрюдо из семейства Брюзгинсов, положивший начало концу Света».
- Короче, Унылый, - развязно зафамильярничал гоблин, уже видевший свои портреты на стенах вампирских замков, - с тебя бабло на дорогу, ну и по мелочи, для колориту – вороной варг хороших кровей, шашка, шлем с Недреманным Оком, кирзачи со шпорами... Я ж не какой-нибудь синяк-пропойца, я ж, в натуре, Хранитель Клыка!

[higf >>>]

- А Темную Сферу на высоком шесте тебе не надо? – рявкнул Хендехох. – На лоб приладить повыше, чтоб глаза не болели от проклятого светила дневного? Надо? Я так и думал. Чтоб все светлые заметили, ни один случайно не пропустил. Я еще герольда пошлю, чтоб в трубу трубил о твоем приближении. А то вдруг слепые попадутся, так услышат.
По знаку чародея давешний мотылек вылетел из груды мусора и полетел над картой с миниатюрным черным шариком над головой. Унылый вырвал волосинку – не свою, конечно, а Хамову – разорвал ее пополам и мотылек горкой праха во вспышке ужасного света обвалился горкой пыли перед Хрюдо.
- Вот это они с тобой и сделают, если повезет и живым не захватят, - немного успокоился вспыльчивый волшебник. – Тебе надо туда как можно незаметнее пробраться, чтоб не выследили. Варга я те, так и быть, подгоню, извини, пятнистого. Если не устраивает, могу дохлого дать, и кормить не надо. Ну, и на дорогу дам, только Дракулонду потом скажешь, что я дал в два раза больше! А уж об остальном ты сам позаботься, мне еще надо с Сарафаном увидеться, обсудить новости. Дорогу до Кривендела найдешь?

[Дамиана >>>]

- Я, один и до самого Кривендела?! - стушевался Хрюдо. Черная стрелка на воображаемой карте дрогнула и поникла, как... хобот загрустившего мумака. - Я думал, мы вместе пойдем! Типа, Хранитель и его... ээ... мудрый наставник, - гоблин скосил один глаз на горстку праха, оставшуюся от мотылька. - Но ваще-то дорогу знаю. Ток по картам, ясен пень.
Брюзгинс представил себя верхом на пятнистом варге (хотелось бы вороного, но ничего, пара верст по грязной дороге - и будет не отличить) и опять воодушевился. Приятный ночной ветерок, тихонько ухают совы, встречные гоблинки зазывно машут подолами, а там, глядишь, и белокожие вампирки с черными косами выстроятся вдоль дороги, наперебой испрашивая позволения потрогать Клык...
- Ладно, - решился гоблин. - Когда выметаться?

[Раймон >>>]

Уф-ф... Пронесло, кажись. Счастлив мой демон! Хам мысленно утер пот и потрогал себя за ухо (на месте ли?), после чего четко дернул подбородком вниз-вверх.
- Ни кому не скажу, ваше темнючество! Даже не сомневайтесь!
Теперь требовалось решить следующий важный вопрос. Если камраду Хрюдо предстоит куда-то срочно выметаться, то на кого оставят пещеру? И что будет с самим Хамом? ...Хотя на последний вопрос Грыжа мог ответить и так. Ничего хорошего!
Хам прекрасно осознавал, что стоит молодому Брюзгинсу слинять, как в Утробу-Всех-Круче заявится толпа родственников, друзей, близких и шапочных знакомых, а также прочих любителей помародерствовать. Вздумай Хам защищать господские манатки, его ж первого пустят в расход за создание помех на пути роста народного благосостояния!
Значит, ему придется бросить любимое болотце, затариться остатками болотной травки и спешно менять климат Гоблиншира на более подходящий. А что он скажет малышке-Пигги, которую ему также нужно будет бросить? ...Стоп! Пигги...
Хам неожиданно вспомнил, почему он вчера (или позавчера?) пустился в такой несусветный загул. Очаровательная толстушка, потупив маленькие красные глазки и очаровательно похрюкивая от волнения, сообщила болотнику, что через энное количество месяцев, гоблинширское население пополниться маленьким зеленым малышом!
- Ваше темнючество! Камрад Хрюдо! Всем нечистым вас заклинаю, возьмите с собой! - заорал Хам, на ходу придумывая более-менее правдоподобную причину своей просьбы. - Жуть как охота настоящего слонопотама подстрелить!..

Сообщение отредактировал Раймон - 17-10-2005, 13:06

[higf >>>]

Хендехох поглядел на Хрюдо и Хама. Славная компания для великого дела, однако. Есть надежда, что светлые, догадавшись, кто несет Клык, либо помрут со смеху, либо отправят сами себя на усиленный курс лечения умственных расстройств в виде трехкратного приема порошка листьев мэллорна и постельного режима.
- Чем раньше, тем лучше! – пробурчал маг. - И этого с собой забирай, а то все расскажет, как витязи придут. Будет ему слонопотам! – некромант кинул на Грыжу многообещающий взгляд. – А я к Сарафану и назад метнусь кабанчиком, к вашему приходу буду уже у Дракулонда.
Личный заколдованный кабанчик был средством для экстренного передвижения мага, когда он спешил. Правда, при езде на нем приходилось сильно поджимать ноги и надувало уши. К тому же проклятая свинья периодически норовила поваляться в грязи вместе с наездником, но зато летела как стрела и спина была не жесткой, как у лошади.
Он уже было собрался идти, потом посмотрел на Хрюдо и с явной неохотой отдал гоблину вытащенный из-за пазухи мешочек монет с профилями Мелькора и Саур-Огра.
- Тут одна юбилейная к тысячелетию взятия Гондолина. Без крайней нужды не трать! Варги будут ждать рядом в лесу.

[Дамиана >>>]

***
- Ну че, Хам, повалили?
Хрюдо крякнул и закинул на плечо мешок в два гоблинских обхвата, где позвякивало самое необходимое. Еще была котомка с походной снедью: огурчики соленые, орешки облупленные, рыба вобла и всякое прочее, любезное брюху. Все остальное - карты, деньги, два ножа, кухонный и перочинный, другие мелочи - уместилось в кожаный кошель, который Хрюдо прицепил к поясу по соседству с Клыком.
Дверь Утробы-Всех-Круче Брюзгинс заколотил, не поленился. И еще - незваных гостей ждала не очень приятная с виду, злющая и голодная неожиданность.
- Эй, Ломка! Фьють-фьють! Сидеть, пасти хату! А жрать будешь, что само приползет, ясно? – гоблин потрепал зверюгу по холке. Ломка была сукой во всех отношениях, помесью обычной серой варжихи и пса, как видно отбившегося от Светлого отряда и забежавшего в Гоблиншир. Эту вислоухую тварь грязно-песочного цвета сначала назвали Соломкой, но вскорости сократили. За дело.
- Глядишь, и родственничков к возвращению поубавится, - выразил надежду Хрюдо, выворачивая на торную тропу.

Ночь была пасмурная. Сырой ветер приятно обдувал дубленую гоблинскую шкуру, завывал в щелях между камней, гнул к земле полынь и черные маки. Вообще-то в Гоблиншире цветы не растут, но маки – дело особое. Там, где у кого-нибудь случайно прольется стопочка, из-под земли выпирают волосатые стебли этих страшилищ, а кто по незнанию готовит из них зелье, потом до конца жизни дует в рукав розовые сопли и трет слезящиеся глаза.
Сначала шли по дороге, потом свернули к конопляным полям Хмыря Бубнового, дядьки зажиточного и сквалыжного. Этот жмот был так не по-гоблински терпелив, что почти подтвердил известный слух, будто конопля – это дерево.
- А Пын и Хмырри хвалились, что обдерут бубновский урожай, - вспомнил Брюзгинс, жадно косясь по сторонам. Тропка, ведущая через поле, была огорожена колючей терновой изгородью.

[Раймон >>>]

- Да они, камрад Хрюдо, вечно хвалятся. Особенно вечером, по пьянке, - пробурчал Хам, поправляя походный мешок, чтобы набитые туда бутылки не так впивались в спину. - По утру хвастаться-то особо нечем, разве что фингалами.
Ночка выдалась - просто кайф. "Не кайф, а услада!" - наставительно поправил Хама неизвестный внутренний голос, чем-то похожий на скрипучие нотации Хендехоха. Грыжа в серцах сплюнул. Любоваться красотами раскинувшегося за изгородью пейзажем расхотелось. Что было странно. Странно, непривычно и ...пугающе. Обычно на этом месте Грыжа мог стоять часами (за погляд Бубновый обычно из арбалета не палил), но сейчас ему хотелось как можно скорее миновать это место.
- Что за эльфовщина, - пробормотал Хам, трясущейся лапой открывая фляжку с тройной хреновой. - Должно быть мальца превысил в прошлый раз дозу. Сейчас хлебнем - полегчает.
Настойка обожгла горло привычным горьким огнем, и молодой гоблин облегченно вздохнул. Наваждение отступило. Но прежнее настроение к Хаму так и не вернулось.
- Слышь, камрад! Может, ходу прибавим? Не по нутру мне что-то...

[бабка Гульда >>>]

А в это время по крутой горной тропе медленно поднимался всадник.
Любой нормальный верховой тут бы повел бы лошадь в поводу. Но этот верховой к нормальным явно не относился. Он восседал в седле, словно на троне, и зорко, бдительно поглядывал по сторонам.
Ничего подобного здешние горные вершины за свою долгую жизнь еще не видели. (А если и видели, то никому не проболтались)...
Конь под всадником был ослепительно белым, словно молочно-белый свет сочился от его шкуры. Седло из белой кожи, серебряная узда, белые поводья...
И сам всадник был в белом одеянии, поверх которого сверкала мифрильная кольчуга. Забрало мифрильного шлема закрывало лицо.
Единственным темным пятном в этом сверкающе-белом видении был громадный инвентарный штамп на белоснежной коже седла.
Черной несмываемой тушью в прямоугольной рамке было выведено:
"Первый эскадрон валинорской конной ми... (дальше надпись частично закрывала нога в безукоризненно белой штанине) ...имени Тулкаса. Инв. № 573645"...
Поскрипывание седла, позвякивание уздечки, стук подков по камням и короткое всхрапывание коня каким-то непостижимым образом сливались в мелодию "Наша служба и опасна, и трудна..."
Именно эта мелодия, долетев из-за поворота, заставила старого гоблина Дряхлика Грыжу опрометью кинуться в свою узенькую пещерку, захлопнуть дверь и подкатить к ней несколько увесистых валунов, специально для этой цели лежавших у входа.
Как раз за миг до того, как на дверь обрушился тяжелый удар.
-- Откройте, гражданин!
-- А ордер у тебя есть? -- заблажил Дряхлик в голос. -- Без ордера ни в жисть не открою!
Он бы и с ордером не открыл. Ушел бы через черный лаз... Но тут снаружи долетело:
-- Хрюдо Брюзгинс здесь проживает?
Так это не к нему?..
Мысли Дряхлика заметались меж двумя приятнейшими перспективами. Кому устроить подлянку: Светлому Витязю или Хрюдо?
Пожалуй, все-таки Витязю легавому. В Утробе-Всех-Круче, кроме Хрюдо, проживал еще и Хам, старший сынишка Дряхлика. А родная кровь все ж таки не водица болотная...
-- Тебе Брюзгинсов или Брызгинсов? -- спросил он, чтоб время протянуть. -- Ежели Брызгинсов, так это отсюда направо, вниз, по ущелью -- и через Пиявское болото. Там гати нет, придется вброд, а потом...
-- Гражданин, вас ясно спрашивают: где проживает Хрюдо Брюзгинс?
-- Ах, так тебе Дрязгинсы нужны, сынок? -- охотно отозвался Дряхлик, злорадно представив себе, как исказилась рожа Светлого Витязя при последнем слове. -- Так тут по тропочке налево, через карниз над пропастью... дальше мостик будет, хороший такой, а что трухлявый вроде, так то одна видимость...
-- Гражданин, вы препятствуете проведению оперативно-розыскного мероприятия! Я вас спрашиваю: где проживает Хрюдо Брюзгинс?
-- Так бы сразу и сказал, что Вдрызгинс! -- вознегодовал Дряхлик. -- Тогда по тропочке не налево, а направо - и держи на серую скалу. Там еще проживал раньше дракон Проглот Ползучий... может, и сейчас проживает, коль не сдох... Минуешь его логово -- а там...
Дряхлику определенно начинала нравиться эта игра...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 30-04-2006, 17:10

[Арканис >>>]

Снова подул ветер, подозрительно затряслись конопляные кусты, навевая мысли о детских считалках.
- Дерево полож! Полож дерево, морда! - донеслось издалека, и тут же перед самым носом Хама просвистела зазубренная по самое не балуйся арбалетная стрела. Еще секунду спустя терновая изгородь подверглась атаке субъекта, смутно напоминающего Хмырри. Смутно - потому как субъект был сравнительно трезв, что заБрендихлебами в такое время суток не замечалось с ужасных времен Великой Депрессии, когда засуха и происки Светлых Сил на несколько лет лишили Гоблиншир выпивки. Пусты были и вздутые пузырями карманы штанов странного гоблина, в то время как Хмырри считал дикостью выходить куда-либо без двух непочатых шкаликов.
- Пын, твою дивизию... - завопил субъект, подтверждая ужасную мысль о том, что он и в самом деле трезвый Хмырри, - где дырка, Пын?!
Позади него над кустиками выросло нечто зеленое, ветвистое и размером с небольшую елку. Нечто, покачиваясь из стороны в сторону, быстро приближалось, а как приблизилось, так и оказалось пресловутым конопляным деревом в руках у пресловутого Пына Пуха. Морда у гоблина была запыханная в обоих смыслах, но блаженно-счастливая, изо рта торчал пожеванный кончик листика из тех, что в конопляных кустах на самом верху растут. Объект своего вожделения Пух обнимал с нежностью новобрачного.
- А мацанка, а кузьмич! Варенье какое будет! - повторял он, не замечая ни собрата по несчастью, ни изгороди. Смутно тревожило его только одно - куда подевались два десятка розовых мумаков, обычно сопровождающих его везде длинной болтливой свитой, уже не отстали ли по дороге во время бегства. Сейчас рядом с ним крутился только один летающий олифант - самый настырный, которого гоблин давно окрестил Пэтриком Пяткинсом.
- Пын, итить тебя налево, - пуще прежнего завопил Хмырри, ибо голос, поносящий похитителей "священного древа", приближался, - где дырка?!
- Дырки нет... - задумчиво отвечал Пух, поглаживая ствол своего сокровища.
- А, была не была, - решился Хмырри, разбежался и со всей дури въехал в изгородь. Раздался треск, хруст, даже маленький чвяк и, увы, звон разбивающейся стеклянной посуды. Гоблин, вывалившись на тропинку с остатками изгороди, стал скорбно щупить намокшие штаны.
- Ты мне за это заплатишь, Пын Пух! - в злобной ярости погрозил он кулаком товарищу, который, на миг отвлекшись от любезничанья с деревом, сделал несколько шагов в сторону и вышел на тропинку через другую, уже давно проделанную дырку. Флегматично поглядев сперва на лютующего Хмырри, затем - на еще одну стрелу, пронесшуюся в дюйме от его морды, Пух пожал плечами и изрек:
- Доброй ночи, мистер Хрюдо.

Сообщение отредактировал Арканис - 22-10-2005, 23:22

[Арканис >>>]

- "Мистер Хрюдо", "мистер Хрюдо", - зло передразнил товарища Хмырри, - совсем ошалел, укурыш, по эльфийски заговорил, ишь. А ты, Хрюдо, какого тут шатаешься? Это наш местяк. И вообще - кто как, а я повалил отсюда.
И Хмырри, развернувшись, враскорячку побежал прочь, оставляя после себя куски битого стекла, вываливающиеся из мокрых штанин.

[Дамиана >>>]

- Я хренею! - возвестил Брюзгинс, пятясь от стрелы, только что воткнувшейся в землю рядом с его сапогом. - Я хренею... Эй, торчки, вы куда?! Мать моя гоблинка! Хам, да из нас ща сделают пару... зеленых... репьяков! - последние слова Хрюдо уже пропыхтел, потому что набирать скорость с тяжеленной поклажей было ох как непросто, да и железным орочьим здоровьем гоблины-кутилы не отличались. Но вжикнула еще одна стрела - и Брюзгинс припустил во всю прыть, в один момент поравнявшись с Хмырри и Пыном.
- Свалились... ать вашу ять... как помет на голову! Надо ж было... как раз сегодня! Подгадали, гады... подгадили...

[Раймон >>>]

Какого кисельдура? Подумал Хам, когда перед самым его носом коротко свистнул арбалетный болт. А дальше думать было некогда. С криком "Легай!", Грыжа рухнул лицом в проселочную грязь (в Гоблиншире дорог не было, существовали лишь направления) и шустро пополз прочь. Краем предательски торчащего над бурой жижей уха он уловил перебранку нескольких знакомых голосов. Хрюдо оказался провидцем, помянув всуе два источника вечных неприятностей в лицах Пуха и Брендихлеба. Кто-то из упомянутых (болотник мысленно поклялся разузнать, кто именно) пробежался прямо по Хаму, нещадно топча стратегические запасы хавчика и курева.
Матюки разъяренного владельца конопляного поля слышались все ближе, и Грыжа понял, что промедление подобно смерти и отлежаться не удастся. Встав на карачки, он шустро припустил вслед за остальными (встать на ноги не получалось, так как последние нещадно скользили по грязи). Двигаться подобным образом было неудобно в обоих смыслах этого слова, однако отмечался и один положительный момент – болты пролетали сверху, не задевая несчастную голову молодого гоблина.
Однако через некоторое время Хам сумел подняться, оттолкнувшись от какой-то кочки и рванул изо всех сил, стремясь сократить разрыв между ним и товарищами и увеличить дистанцию между собой и озверевшим стрелком. Вещмешок нещадно давил на плечи, ноги по щиколотку утопали в дорожной грязи, а прокуренные легкие разрывались от нехватки воздуха. Пэтому же через минуту Хам отыскал для себя еще одну причину не завербовываться в Третий Чернознаменный имени Гортхауэра гвардейский строительно-егерский легион. Без отметки о службе в котором нельзя было попасть в заветную Первую Варгоармейскую Дивизию.
Однако жить хотелось сильнее, чем прилечь и отдохнуть, поэтому Хаму удалось набрать приличную скорость, и вскоре он, в очередной раз оскользнувшись, врезался в Брендихлеба товарищей, и вся группа кубарем скатилась в какой-то овраг…

Сообщение отредактировал Раймон - 24-10-2005, 21:31

[Арканис >>>]

То был в некотором смысле очень исторический момент: во-первых, Хмырь Бубновый, устав взводить затвор арбалета и целиться подслеповатыми глазками в петляющие спины расхитителей народного продукта, додумался до барабана и оптического прицела, во-вторых, порезавшийся пару раз в интересных местах Хмырри выдумал небьющуюся посуду, а, в-третьих, Пына, уже заваливающегося под отчаянное верещание Пяткинса в темноту и неизвестность, осенило, что, если примешать еще и морские водоросли да грибы... Впрочем, если открытия первых двух гоблинов нашли впоследствии своих многочисленных почитателей, то поистине гениальная выдумка Пына Пуха канула в лаве Раковой Горы, а все почему? А потому, что через миг после столь блистательного прозрения артефактное дерево выскользнуло у похитителя из когтистых лапок и неблагодарно двинуло своего почитателя в волосатое ухо. Гоблин по такому случаю проделал в воздухе пару знатных выкрутасов - ну один в один ракета, запущенная уже подвыпившим Хендехохом по принципу "на кого Мелькор пошлет", и лихо спикировал вниз, на дно. На этот раз Мелькор послал прямо на Хмырри, который только-только поднялся на ноги. Хрюдо и Хам только подтвердили предположение о том, что Мелькор - личность основательная и быстро своих решений не меняет. Хмырри, как ни странно, этому не сильно расстроился - опытный в таких вещах, он быстро определил, что на него взвалились не просто три гоблина, а три гоблина и груда отнюдь не пустой посуды.
- Это он-то хренеет! - тут же взвился - с трезвяка, не иначе - Брендихлеб. - Это я хренею! Без баяна! Последний баттл из-за вас расквацал, нос исцарапал, гоблинки закозлят теперь! Какого вас тут носит средь темной ночи, да еще и с продуктом?.. Пын, харэ выть, нету у тебя стрелы в заднице, как в прошлый раз, я посмотрел. А с Хама, паскуды, пузырь.
- Сло-о-ома-а-а-ал, - заунывно вещал с земли Пын, - дерево слома-а-а-ал. Ы-ы-ы-ы-ы...
- И-и-и-и, - тоненько подвывал ему Пяткинс. - И-и-и-и-и...

Наверху Бубновый довольно сплюнул. Не зря он семнадцать лет тайно копал этот овраг, подбрасывая землю на болото соседям. Получившийся в результате окоп оказался длинным и извилистым и вел не куда-нибудь, а в самый Солнечный Лес, место светлое и страшное, откуда еще ни один недобропорядочный гоблин живым не возвращался. Именно этого Бубновый сейчас искренне и желал своим давним недругам Хмырри и Пыну и дивнюку-орколюбу Хрюдо.

[Дамиана >>>]

- Я тебе щас что-нить из трех букв оторву, если не заткнешься, - мрачно пообещал Хрюдо. - И повезет, если ухо или нос. Эй, Хам, помоги встать! Не видишь, придавило!
Гоблина действительно впечатало в землю мешком с самым необходимым, и поэтому он ворчал не со злости, а больше для виду: запасы целы, вот и ладно. Все остальное - ерунда собачья.
- Ты, Хмырри, не гони волну, - важно сказал он, с помощью Грыжи воздвигнувшись на обе ноги. - Думал мы тут просто так ошиваемся, проветриваем задницы? А хрена! Дело есть, понял? И такое, что тебе в самом страшном кумаре не привидится, торчок ты беспонтовый! Пошли, Хам, нечего тут с этими...
Брюзгинс огляделся, пытаясь понять, в какую сторону надо идти.
И вдруг...
- Пацаны, - севшим голосом пролепетал гоблин, беспорядочно шевеля ушами и облизывая бурые губы. - Глючит меня или кто-то сюда топает? Ой, ма-ать!.. И не топает, а... ЦОКАЕТ! Шухер, пацаны!
Прижимая к сердцу котомку с закусью, Хрюдо метнулся к краю оврага и, съежившись, затолкался под корягу.

Сообщение отредактировал Дамиана - 24-10-2005, 22:09

[Арканис >>>]

- Цокает?! Неужто наркологи?! Здесь?! - Хмырри дважды клацнул зубами и принялся ныкаться на склоне в кустах вставлючки. - Запарили, Хендехоха на них нету. И до нас уже свои ручонки в белых перчаточках дотянули, бакланы... Пын, гнида болотная, ты куда?!
- Грыбооочкы, - углядел тем временем второй гоблин пучок бледных поганок, торчащих из-под гнилых листьев как отряд эльфов посреди болота. - Грыбочечкы-ы-ы-ы...
- Назад, Пын, сюда! Вытрезвитель, стационар, гематоген! - принялся пугать подельника страшными эльфийскими словами Хмырри. - наркодиспансер, токсикология, анастезия... а, наркоз, Пын, наркоз!
Подействовало. Бросив "грыбочкы", Пын вприпрыжку понесся в заросли.

[бабка Гульда >>>]

Цокот приближался. Теперь в него гармонично вплетался негромкий, но весьма приятный голос, напевавший: "Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет..."
И слова эти вселяли трепет в сердца тех, кто затаился сейчас в овраге.
О ужас -- цокот копыт смолк!
Всадник спешился и, не переставая напевать, подошел к краю оврага -- как раз напротив зарослей вставлючки.
Если бы эту картину увидел случайно проходящий мимо гоблин, он в страхе решил бы, что грозный Светлый Витязь узрел врага -- и теперь своим непреклонным взором без слов повелевает бедняге выбраться наверх с воздетыми лапами...
Но никакого случайного прохожего на дороге не было. А Светлый Витязь в уме прикидывал, что надо бы обшарить подозрительный овражек... так ведь потом придется отчищать форму и сапоги от здешней грязюки. То еще, между прочим, удовольствие...
А еще Витязь поминал тихим, ласковым словом того валинорского козла, который надумал обрядить их эскадрон в этот белоснежный прикид. Спору нет, оно красиво... для парада идеально... эльфийки млеют от одного вида... Но каково в этом марком наряде скитаться по лесам и болотам? К тому же демаскировка полнейшая -- за мили тебя видно днем и ночью...
В конце концов Витязь вернулся в седло и поехал дальше, мечтая: как было бы славно, если бы хотя бы их опергруппу одели в черное. И звучало бы грозно -- Девять Черных Всадников... и эффектно... и для маскировочки удобно... и грязь не видна!

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 28-10-2005, 21:34

[Дамиана >>>]

Слова заунывной песни заставили гоблина съежиться и беззвучно заскулить от дикого ужаса. Белый Всадник! Проклятый слуга Света!
Лапа Хрюдо медленно потянулась к Клыку. Вставить его в рот – и порядок, признают за своего, не тронут...
Почти дотронувшись до ворованого талисмана, гоблин отдернул пальцы. А вдруг он так и останется своим? То есть - ихним?!
Перед самым носом Брюзгинса подрагивал от натужного дыхания стебель мерзостно белого цветочка - ромашки аптечной (припомнив это название, Хрюдо последними словами обругал свою ученость и богатое воображение, потому что на него тут же пахнуло вонью прокипяченных простыней). Трудно было представить, откуда в Гоблиншире взялась эта дрянь, похожая на крошечную Морду, но Брюзгинс чувствовал, что еще немного – и он не выдержит, с подвыванием бросится наутек...
Но вот снова застучали копыта светлой твари. И на этот раз, ей-Огру, зловещие звуки удалялись! Когда они затихли совсем, Хрюдо показалось, что с его барабанящего сердца слез откормленный тролль. Встретившись глазами с дрожащим Хамом, он на четвереньках выполз из-под коряги, прислушался для верности и скомандовал:
- Тикаем, хлопцы!
Спиной Хрюдо был крепкий, весь в родного дядю, знаменитого домушника, так что мешок с необходимым не помешал ему мчаться по оврагу с прытью варга-трехлетка. Следом огромными прыжками несся Хам, бледно-зеленый от пережитого страха. Гоблины мигом взопрели и страшно запыхались, но ничего - где-то впереди, на опушке Солнечного Леса, их должны были ждать ездовые волки.
Если только старый могильщик не сбрехал...

[Арканис >>>]

Едва заслышался ужасающе приятный голос Светлого, Хмырри сунул себе в пасть кулак, боясь выдать себя даже стуков зубов. От объявшего его ужаса он даже не сообразил, что кулак был вовсе не его, а Пына. Сам Пух этого, что характерно, тоже не заметил, но и он попритих, поджался, закрыл глаза и про себя ровно восемнадцать с половиной раз помянул тот день, когда услышал про Чудо-Дерево. Ни капли не сомневался Пын, что Светлый, нависший всей своей громадностью над оврагом, прискакал именно за ним. Мумак Пяткинс, жалобно скуля, съежился до размера виноградины сорта "хамский мальчик", поджав хвост и хобот.
Пронесло... Едва затих стук копыт, оба охотника за деревьями подорвались вслед за Хрюдо.
- Слышь, Хрюдо, - пыхтел Хмырри, - ты не гони. Колись, давай, кто это такой был! Это не обычный эльф-нарколог! Он за тобой нарисовался? Ну, кого спрашую? А то если за тобой, то мы с Пыном домой повалим.

Сообщение отредактировал Арканис - 29-10-2005, 19:54

[дон Алесандро >>>]

Сарафан подстригал свои любимые деревья бонсай.

«- У меня плохое предчувствие!
- Заткнись! У тебя постоянно какие-то предчувствия!!! А вот у меня их нет!
- Ну и… ну и дурак!
- Я ДУРАК? Ну сейчас ты получишь!
- Замолчите оба!»

Сарафан резко щелкнул ножницами, и отсек полкроны от рахитичного дерева на поверку оказавшейся простой берёзкой. Сегодня был явно не день Сарафана, во-первых, очередная попытка вывести новый подвид эльфов повышенной остроухости вновь не увенчалась успехом, опытный образец попытался погладить себя по ушам и отрезал себе все пальцы, пришлось усыпить, во-вторых эти морготовы дети, каменные тролли, снова перепились Фань-Горнской огненной воды, разгромили кучу каменных глыб, которые они по глупости именуют деревьями, тем самым подняв валинорову тучу пыли, которая по злой иронии Манве осела на жилище Сарафана и забила все щели, которые только смогла.

«- Весь день насмарку…
- Ой, и не говори!
- Ничего, ничего, дай срок мы этим обезьянам каменным покажем где урки зимуют!
- А где они зимуют? Я тоже например не знаю…
- Где, где, у Моргота на бороде! Гыгыгыгы!
- Молчать!!!»

Сарафан подошёл к окну, и посмотрел в сторону Фань-Горня, и нехорошо ухмыльнулся…

«- Надеюсь сегодня больше ничего нехорошего не произойдёт…
- Ха-ха, надейся и жди!!!
- Да заткнетесь вы, наконец?!»

[higf >>>]

Наконец впереди показалась башня Сарафана – Урюкхан. Когда-то она была белого цвета, ибо строили ее вроде еще Светлые. Но поскольку наружным ремонтом давно никто не занимался этак несколько тысячелетий, определить цвет было затруднительно даже магическому взору.
Разогнавшийся кабанчик, однако, учуяв запахи жилья и пищи, несся во весь опор и тормозить не хотел.
- Стой, скотина упрямая, пока боровом не стал!!!! – во всю глотку заорал наконец Хендехох.
Транспортное средство осознало всю серьезность угрозы и перед самым крыльцом Урюкхана затормозило, упираясь всеми четырьмя копытами. Недостаточно крепко державшийся некромант вылетел из седла, преодолел оставшееся до дверей расстояние по воздуху и громко постучался в дверь головой. Вряд ли Сарафан мог не услышать грохота от удара и последовавших комментариев. Сидя на крыльце, колдун ощупывал шишку на затылке, обзывал кабанчика, а затем перешел на хозяина:
- Ну где ты там пропал! Открывай, я голодный, сожру хоть орка, хоть эльфа! И когда ты наконец сделаешь мягкую обивку своих дверей!

[дон Алесандро >>>]

- Ну где ты там пропал! Открывай, я голодный, сожру хоть орка, хоть эльфа! И когда ты наконец сделаешь мягкую обивку своих дверей!

«- Твою \№@()&\! Это Хендехох! Какого орка он здесь забыл?
- Хендехох! Мы пропали! Надо сдаваться!
- Никаких "сдаваться"!!!! Ну мы щас его!!! Мать родная не узнает!
- Ой-ой, я уже на измене!
- Да ты всегда на измене!!!
- А сейчас особенно!
- Вы оба! Тихо! Сейчас разберёмся!»


Сарафан, подошёл к большому зеркалу и поправил ярко-красную и фиолетовую пряди на своей прическе, и, убедившись, что остальные волосы не потеряли своего радикального черного цвета, великий маг подмигнул отражению и пошёл открывать дверь.


- Хендехох!!! Брателло! Сколько лет сколько зим! Совсем забыл старика! Заходи, сейчас мы тебя накормим!


Поднявшись в свой пентхаус, Сарафан не знал что означает это слово но ему нравилось его употреблять, Сарафан указал Хендехоху на стол, а сам пошёл к волшебному холодильному ящику, который использовал чтобы хранить образцы для опытов и продовольствие на непредвиденный случай.

- Ты уж не обессудь, но не готовился к твоему приезду, уж как говорится чем Моргот послал! – сказал Сарафан доставая продукты.

А послал Моргот сегодня следующее: большое блюдо холодца, крынку горчицы «Особой Урюкханской», половину курицы, банку солёных огурцов, миску варёной репы и початую бутыль Сарафановки, на березовых бруньках и с перцем.

Выпив по первой, а потом и по второй, Сарафан спросил:

- Ну? Колись! С чем пожаловал?

[Дамиана >>>]

Тем временем в Гоблиншире...

Перейдя на тряскую рысь, запыхавшийся Хрюдо выдохнул:
- Хрена с два - за мной! Это за вами, голуби... Бубновый светлым гадам продался... Он им конопельку втизаря сбагривает, НА РУБАШКИ, сечете? А они поставили своего филера на охранку. Чтоб прищучивал таких, как вы, мелких долдонов!
Так удачно подкузьмив неразлучных дружков, Брюзгинс повеселел, даже заухмылялся. Но тут в боку у гоблина закололо, он остановился и с оханьем схватился за свою многострадальную печень.
- Все, кудрява мать, ни-иасилил, - на блатной манер протянул Хрюдо, растирая бок и угрюмо вглядываясь в далекий пологий склон, за которым должен был начаться лес. - А вам, долбаки, теперь надо рвать когти из Гоблиншира. Лошака-то слышали? Зверь... По следу найдет и того... залягает.
- А если Бубновый даст ему ваши шмотки понюхать, то ваще. Из-под земли копытом выроет,-
поддержал смекалистый Грыжа, гнусно захихикав при виде вытянувшихся рож Пына и Хмырри. Потом он хлопнул по плечу заморенного Брюзгинса. – Эй, камрад! Давай мешок понесу. Половину верну, вот чтоб мне.
- Не вернешь, утоплю в первом болоте, - пригрозил Хрюдо, с неохотой передавая болотнику самое необходимое. Шумно посопев еще с минуту, он вразвалочку двинулся дальше, туда, где - ура! - свешивались с откоса любопытные варжьи морды.
- Ты сначала найди в Солнечном болото, умник, - безрадостно хмыкнул Хам, на ходу любовно поглаживая мешок.

[higf >>>]

- Плохи наши дела, - важно сказал Хендехох, отправляя в рот очередной огурчик. – Ты, я смотрю, тут все с экспериментами возишься. Совсем от новостей отстал. А знаешь, чего я в Гоблиншире раскопал? - Хендехох рассказал историю о своих героических подвигах, опасностях, которым он подвергался, и врагах, которых истребил. Благо фантазии у некроманта хватало на добрый десяток эльфийских сказителей, у которых уши бы завяли от услышанного, а язык отсох от зависти. И торжественно завершил фразой:
- И там-то я и нашел Клык!
Затем сделал паузу, наслаждаясь произведенным эффектом, и добавил:
- Но за ним охотятся Светлые Витязи! А силы Света готовятся к своему апофигею!

[Арканис >>>]

Где-то на окраинах Гоблиншира...

- Дрын копченый! - взвизгнул Пын. - Так и знал! Валить надо, Хмырри, мистер... тьфу, ты!.. Хрюдо, говорю, хоть и, паскуда такая, корабли под кроватями ныкает, но за базар отвечает! Если Бубновый продался... да он же нас первым делом отправит туды... на карантин ихний.
- То-то я гляжу, у Бубнового бабло завелось, - похмыкал Хмырри, голову которого с трезвяка непривычно отягощали умные мысли, - и девки ему на шею самые грудастые да клыкастые вешаются, и драндулет у него новый, под вампирский закошеный, черный весь, лакированый, а варги какие впряжены - пестня! И в кабаке самом лучшем во всем Гоблиншире зависает постоянно - в "Заповеднике", меня туда даже на длину Хамового плевка не подпускают. И пьет, гнида, - завистливо продолжил Брендихлеб, потрясая кулаками, - одну только "Болотную Абсолютную" на мхе и шишках.
- Шишках? - оживился Пын, погрузившийся было в мрачные раздумья.
- Мммм, на шишках, - продолжал смаковать Хмырри, да так, что у всех слюни потекли, - ежели ее да холоденькой, да под грибочки...
- Грибочки?
- Грибочки. Мммм, вкинься, Хрюдо, у ней даже сивушные масла почти не отцеживают - для большего эффекту. Убойная весчь! Попробовать бы хоть глоточек...
- Эх, дунуть бы...
- Дятел ты, Пын, я тебе о прекрасном, а ты...
Но тут лунный свет выхватил из темноты головы варгов, и Хмырри, облизнув пересохшие губы, снова сообразил, что бредет вместе с Хрюдо и Хамом незнамо куды.
- Хрюдо! А куда это вы с Хамом намылились, в надцатый раз спрашиваю. Еще и продуктом затарились, я смотрю, нехило. В той стороне только Солнечный Лес, я знаю, мои предки тут обитают неподалеку, глаза б мои их рожи не видели. Тут давеча Хендехоха видели, ошивался, старый пердун, по окрестностям, неужто опять к оркам в гости зазвал?

Сообщение отредактировал Арканис - 31-10-2005, 9:04

[Дамиана >>>]

Хрюдо молчал, пока вся компания не взобралась по склону и не оказалась рядом с парой варгов, привязанных к сухому дереву – предвестнику близкого леса. Одна животина была редкой, на удивление мерзкой желто-песочной масти, и при взгляде на нее у Брюзгинса возникло смутное ощущение, что он где-то уже видел такое. Или слышал. Да и желтый почему-то признал гоблина за своего – как только Хрюдо подошел ближе, бухнул ему на плечи тяжелые лапы и обслюнявил все рыло. Грыжа, которому варг достался самый обычный, серый с подпалинами, громко зафыркал от смеха.
- Тащится с варга тот, кто стремается застебать хозяина! – обиженно рявкнул Хрюдо, пытаясь оттянуть от себя дружелюбную морду.

Пристраивая к седлу шмотки, гоблин заговорил:
- Вот гномом буду, если вы, бакланы, слышали про черные метки... Че, ну че пялитесь? Улетать надо пореже! Так вот помрете, а не заметите! Короче, это вампирская такая примочка. У них ща генофонд слабый, а если по-простому, то все через одного выродки. Вот и решили, что надо держаться наших. То бишь гоблинов. Ну и орков тож. В общем, пишут на листочках самых передовых и кидают в шляпу, а потом тянут. Кому повезет, тому и черная метка. Это навроде путевки с видом на жительство, и не где-нить в Малых Комариках, а в Кривенделе! Так что мы с Хамом теперь – гоблюцкая ымиграция. Просекли, дятлы?
Брюзгинс в последний раз поправил лямки и хлопнул варга по спине.
- Взял бы вас с собой, типа родные - в семье ж не без уродов... – задумчиво протянул он, возведя глаза к небу. – Тока что мне с этого будет?
Грыжа, седлая своего зверя, молча сотрясался в конвульсиях.

[дон Алесандро >>>]

В тоже время, но в другом месте...

Хендехох к великому сожалению Сарафана, сел на своего любимого конька, вещал про свои великие подвиги.

«- Аффтар выпей йаду! Убей сибя!!!
- Нуууу, завёл шарманку не отлючишь…
- Может действительно, дадим ему яду? А?
- Это не наши методы.
- А чьи?
- Не знаю, но не наши…
- ТИХО!»

- И там-то я и нашел Клык!
Затем сделал паузу, наслаждаясь произведенным эффектом, и добавил:
- Но за ним охотятся Светлые Витязи! А силы Света готовятся к своему апофигею!

«- Клык!
- Клык!!
- Клык!!!!»

- Где ты говоришь, его нашёл, в Гоблиншире? Небось у того Брюзгинса и нашёл! Ты же столько раз там бывал, говорил, что каждую нору знаешь, а всё это время эти раздолбаи водили тебя за нос! А насчёт сил Света я тебе больше скажу! Мойдодыр снова пробудился!!! И он уже готовит всем знатную помывку, обеззараживание и выведение вшей! Его Витязи уже в Гоблиншире! А эти сам знаешь, кого угодно поставят на путь исправления и содействия!

[Арканис >>>]

- Ыгы, - сообразил Пын, - так это вы теперь в Кривенделе генофонд свой направо и налево распространять собрались? Так нечестно, я тоже хочу. Мой генофонд вампирам понравится!
Хмырри на вопрос Хрюдо едва не ляпнул по привычке "А по балде не выхватишь!", но вовремя опомнился и залебезил:
- Мамой клянусь, все сделаю, только забери от этого, кто на коняке! В зубы кому дать, бульбик в полевых условиях замутить - легко, - тут Брендихлебу пришлось оттолкнуть локтем активно пытавшегося возразить Пына, - спирт могу из одних опилок гнать, а уж из варжьего помета такой вам самогон забодяжу, какого вы в жизни не жрали! Ну, возьми! А хошь, могу и в рабство на год продаться - только, чур, не на органы и чтоб не сильно гнусно все было. Ну?
- Не слушай этого долбодятла! - пытался спихнуть обратно в овраг своего родственничка Пын. - Он хер сушеный в кольцо не свернет, про бульбик я вообще молчу! Варжьими какашками он только в окна соседские кидать умеет, я видел! Рабство! Кому нужны твои органы, урод? Разве что печень, если вампирам в футбол погонять припрет.
- А от тебя какой прок, Пын Пух? - злой Хмырри всегда называл всех по фамилиям, чтобы запомнить и потом мильцанерам сдать. - Только курево переводишь, падонак! Вот тебе!
Хмырри с размаху залепил Пыну в глаз, тот взвыл, ловко подсек родственничка ногой (у Пына это всегда выходило ловко - весь секрет в невидимых другим розовых мумаках, в критический момент подкатывающихся под ноги супротивнику) и повалил на землю. Брендихлеб, падая, из последних сил схапал Пуха за шкирку, замахнулся... короче, вскоре оба кубарем скатились обратно в овраг, лягаясь и мутузя друг друга.
- Генофонд...
- Органы...
- Хрен тебе...
- Отдавишь, сволочь!.. (хрипло и с ужасом)
- А все дерево твое!..
- Отдавил!.. (очень тоненько)
- Так тебе и на... Ыыы... (звук крошащихся зубов)
- Ы! (победно)
- Вот я ща заточку...
Любили они это дело, ей-Огру, любили!

[Дамиана >>>]

- Ну, мы поехали! - весело гаркнул с варжьей спины Хрюдо. Разнимать эту парочку было себе дороже, и усмирить их мог разве что шанс остаться на растерзание Белому Всаднику.
- А-апять скрипит потертое седло! - дурным голосом завел Грыжа, ерзая тощим задом по указанному. Его варг, сморщив морду и по-собачьи изломав уши, рысью двинулся вперед.
- И ветер воет, помина-ая маму! - подхватил Брюзгинс, пришпорив желтого. Потом грянули хором:
- Куды тя, гоблин, на хрен, понесло? Неужто к дивнюкам и дунада-анам?!

[Арканис >>>]

Возня в овраге не прекращалась еще долго - до тех самых пор, пока на дальнем склоне не замаячила блистающая аки халат завполиклиникой фигура Белого Всадника. Страшная его коняка, подтверждая свою репутацию, выпятила грудь колесом и зловеще забила копытом, узрев вдали мутузящихся гоблюков, и тогда наездник, сунув руку под плащ, достал висящий у него на шее могучий артефакт прошлых эпох - Гаишный Свисток. Противный, мелодичный, достающий до самых укромных уголков темной гоблинской душонки звук пронесся над оврагом, и Хмырри с Пыном, разом переставшие драться, начали наперебой кричать "Виноват, начальник, нарушаю!" и выворачивать карманы, выуживая из них мелочь и протягивая ее в сторону борца за справедливость и безопасность дорожного движения. Одуряющие трели Свистка уже затихли вдали, но Пух и Брендихлеб все никак не могли остановиться - таково было ужасающее воздействие нечестивого артефакта. Оклемались они только после того, как за спиной у Всадника на склоне показались еще восьмеро точно таких же, только звезд на погонах поменьше. Тут уж оба неудачливых охотника за деревьями одновременно развернулись и припустили вверх по склону с резвостью, которую до сих пор в Гоблиншире видели только однажды - когда Хендехох демонстрировал на "добровольцах" знаменитый Скипидар Скорости. Ни зловещие деревья, ни мерзкие птички да белочки, выбравшиеся из своих дупел посреди ночи посмотреть, кто там ломится, гоблинов уже не пугали - рысью пронесшись по следу Хрюды и Хама (Хмырри легко отыскал его по запаху продукта), они, словно следуя заветам Саур-огра, не только догнали их, но и перегнали, и даже оставили далеко позади. Кончился их бешеный забег тем, что Хмырри с размаху врезался в березу с плачевными для них обоих последствиями, а Пын, ослепленный на миг первыми лучами восходящего солнца, не вписался в поворот, подскользнулся и зарылся носом в палые листья.

[higf >>>]

- Знаю! – мрачно согласился некромант, который однажды чуть не попался спецотряду с мешком травки. Он с трудом умчался на кабанчике, подсунув Витязям колоритного зомби, которому придал сходство с собой а нагрузил грузом корней женьшеня, валерианы и прочего лекарственного сырья. Озадаченные таким поворотом Светлые даже долго не могли сообразить, что им попался покойник.
Труп они все же вернули в его естественное состояние последствием одного из самых страшных боевых заклятий – Резиновой Дубинки. Хендехох тем временем был уже далеко. Однако это не принадлежало к числу любимых рассказов колдуна.
- А вот ты откуда все это вызнать успел? И вообще, чего я тебе скажу, - вдохновение оратора приняло новую форму, сейчас явно не хватало бронированного мумака, на которого можно было вскочить и толкать вдохновенную речь толпе вокруг. Правда, толпы тоже не было, хотя в определенном смысле Сарафан мог сойти за нее, – ты тут сидишь и не видишь всей перспектив глобальной интеграции широты великого межрасового братства всех темных племен и народов. Посвятим наше время проведению всей глубина широты в пространственном развороте на всю черную черноту Тьмы уже в нынешней современности! Мы должны понести высоко знамя всесильного и верного учения. Мелькор велик и Саур-Огр пророк его! – не зря про мага говорили, что он читает странные колдовские книги, вытянутые заклинаниями. Откуда – знает разве Эру, да не к дню будет помянут. – Все в поход на Мыльдор, оплот Мойдодыра! – некромант глянул на привявшего собеседника и снисходительно пояснил, спрыгивая со стула, использованного за неимением ничего лучшего, на пол. – Короче, братан, нужна твоя помощь. Мы, как конкретные люди, должны по понятиям разобраться с планами этих гадов. Ты их изучал, подумай, чего они хотят и пошли с нами на дело.

[Дамиана >>>]

- Тп-пру-у-у-у! Эй, долбаки! - крикнул Хрюдо, догнав неразлучных планокуров. Подбоченившись, он загарцевал перед самой березой, с которой обнимался ошалелый Хмырри. Тут же подскакал галопом Хам. Рассветные лучи окрасили его бурую шкуру в нежно-коричневый, и выглядел он прегадко - хоть и намного лучше хозяина.
- Вставайте, уроды!
Желтый варг, развернувшись к лежащему Пыну хвостом, пару раз скребанул по земле задними лапами и завалил Пуха целой горой прелой листвы.
- Вставайте, вставайте, пора дрыхнуть! - долдонил Брюзгинс. - Видали, Морда уже вылазит? Айда в тень, вон под то дерево у здоровенной лужи!
Спешившись, гоблин привязал своего зверя к сучковатому пню, вытянулся у корней толщенного, поросшего трутовиками ствола и с наслаждением плюхнул пяточки в неглубокую жижу.
- Это че за растительность? - лениво осведомился он, щуря глаза на узловатые ветки, торчавшие высоко над его головой.
- Граб? - наобум сказал Грыжа, с видом знатока оттопырив губу.
- Дуб, - не согласился Брюзгинс. - Или вяз. Точно знаю, что не береза.
- Ясен пень, - отбуркнулся болотник, поворачиваясь на бок.
- Или ясень... - зевнул Хрюдо. Ему уже было все равно - очень хотелось спать...

[Арканис >>>]

- Б-б-баоб-б-баб-б-б, - высказал предположение Хмырри, отклеиваясь от березы и виляя так, словно возвращался с дармовой пьянки, почесал к загадочному дереву, не забыв выдать начавшему сворачиваться калачиком прямо на земле Пыну ощутимого пинка. От удара о дерево глаза Брендихлеба напоминали теперь эльфовую руну "%", вращающуюся против часовой стрелки. - Уф, жарко тут топят... - погрозил он Морде кулаком и зевнул. - Хрюдо! А там были эти, как их... уааааааххххх, - гоблин привалился спиной к стволу, его вконец одолела зевота, - ну эти... уааааааххххх, све... светлые... уааааахххххх... восьме... ро... уааааахххххх, - вывернул пасть Хмырри в последнем грандиозном мегазевке, после чего свесил голову на грудь и заснул, сопя как Хендехох в сортире.
Пын, потирая ушибленный бок, медленно встал, выпрямился, шатаясь, и неудачно попытался открыть глаза.
- Поднимите... мне... веки... - сказал Пух и тут же грюкнулся обратно. - "Все ближе, и ближе, и ближе!", - запел он мордой в листья и пополз к дереву, выбрасывая вперед передние лапы и подтягиваясь - совсем как термит Нахтор из первой части знаменитой детской сказки. - Оп, пля, а тут нора какая-то, - неведомо как с закрытыми глазами определил Пын и по привычке тут же сунулся в свежеоткрытое дупло. - Тут Морды совсем не видно... хррррр-ррррр...
Захрапел, сволочь.

[Раймон >>>]

- Б-б-баоб-б-баб-б-б - пробормотал Брендихлеб, и Хам мысленно с ним согласился. Действительно, присоседится к какой-нибудь бледно-зелененькой крале было бы недурственно.
Болотник с расползающейся до ушей улыбкой потянулся лежа под "грабообразным дубо-ясенем ". Накатывающая дрема была такой сладкой, что Хам не то что не попытался обчистить карманы попутчиков, но даже за кисетом в карман не полез. Мысль о том, что он, как продувший накануне в кости, должен накрывать поляну, Грыже, разумеется, даже в голову не пришла.
Да и зачем вообще о чем-то думать, когда ТАК спать хочется? Пускай вон варг думает, у него голова больше...

[дон Алесандро >>>]

- Сам видел! Пошли, покажу, какую я штуку нашёл! – сказал Сарафан и, встав со стула, направился в соседнюю комнату.

Комната в которую Сарафан привёл Хендехоха, была довольно большой, стены были разукрашены в разные цвета, от желтого и голубого до оранжевого и черного. Посреди комнаты стоял непонятный столб малинового цвета, на вершине которого находился некий объект накрытый фиолетовым платком. Сарафан подошёл к столбу и с гордым видом снял платок, являя миру черного цвета яблоко лежавшее на небольшом блюде расписанным яркими цветами и животными.

Сообщение отредактировал дон Алесандро - 5-11-2005, 13:09

[higf >>>]

- Ого! – присвистнул изумленный чернокнижник. Выглянувшая из норки в дальнем углу мышь мгновенно свалилась от свиста в глубоком обмороке. – Где такой сервиз отхватил? Опять на пирах блюда под балахон тибришь! Хотя стой! Это ж Скрытая Камера. – Откуда взялось такое название, затерялось в глубине веков… - Самую большую супницу отхапал и перекрасил Мойдодыр, а остальное почти все перебилось! Вообще ну его, говорят, он через супницу все остальные посудины видит! Так где нашел-то?

[дон Алесандро >>>]

«- Во ты дурак!!! Зачем ты его сюда привёл???
- Действительно зря. Теперь отпираться придётся».


- Ха, где нашёл, там уже нет! Но это не главное! С помощью этой Камеры, я уже давно наблюдаю за тем, что происходит вокруг. – Сарафан снова накинул платок на блюдце – Хендехох! Мир меняется! Старые идеи о торжестве Тьмы во всём Средиземье уже никого не привлекают, старые союзники спиваются или проводят время в бесконечных заседаниях подкомиссий по территориальным спорам! Пришла пора переосмыслить заветы Моргота! И Мойдодыр поможет нам в этом! Он станет нашим союзником! Ближайшим помощником на этом пути! И тоже можешь стать рядом, с тобой мы это всё провернём на раз два! Третьим будешь?

[higf >>>]

Хендехох уставился на старого соратника, как варг на Оромэ. Вроде бы они и пили мало, и курили тоже… Может, он что-то не то съел и надо прочитать заклинание против желудочных колик? Правда, пока некромант испытывал его в основном на своей клиентуре, так что о эффективности точно сказать ничего не мог.
- Чего это с тобой, ты ж старший черный маг? Какие это заветы Моргота ты с Мойдодыром воплощать собрался? да его первый завет – умываться и чистить зубы по утрам! – колдун эффектно тряхнул путаной и немытой шевелюрой и сверкнул зубами, если только слово сверкание было применимо к этим объектам коричневого цвета. – Опомнись, а то и меня вылечат, и тебя, и Саур-Огра тоже вылечат! Твое место с Тьмой, и мое тоже, не будь я… кстати, а кто я? Проклятый склероз! В общем, приходи в себя. Может, тебе спирта налить? – Хендехох вытащил из-за пазухи флакон с красной крышечкой.

[Дамиана >>>]

А в дебрях Солнечного леса...

Хрюдо разбудили назойливые лучи, пробившиеся через листву. По привычке гоблин хотел ругнуться и даже приоткрыл для этого пасть, но тут...
Тут Брюзгинс понял, что Морда его не кусает, а приятненько так пригревает, будто пышный бок клыкастой красотки!
"Кайф! Синтезирую! - сонно подумал он. - Ща как следует пущу корни и начну почковаться..." Его пяткам было очень, очень приятно в прохладной воде. Если бы не Клык, неудобно упиравшийся в бедро, то Хрюдо, снова закрыв глаза, позволил бы себе провалиться в блаженную дремоту. Но ногу порядком кололо, и поэтому в странные, будто чужие думы вихрем ворвалась собственная отчаянная мысль...
- Караул! Я становлюсь фловером! - из последних сил взвизгнул гоблин и заколотил руками-ногами по корням, опавшим листьям и грязной луже.
О фловерах он давным-давно читал в одной книге, которую невесть откуда приволок дядюшка. "Отягощенные добром" - страшная вещь, перед рассветом лучше не открывать...
- Хам! Пын! Хмырри! Па-а-ма-ги-и-и-те!!! - от истошного гоблинского вопля сверху посыпались сухие веточки.

[дон Алесандро >>>]

Может, тебе спирта налить? – Хендехох вытащил из-за пазухи флакон с красной крышечкой

«- Спирт!!! Давай!
- Фу! Уберите! Он сейчас напьется, а похмельем потом все будут мучаться!
- Да он нам зубы заговаривает!
- Спирт!!!!!! Да ну и пусть заговаривает!
- Крепись! Сопротивляйся!»

Сарафан подошёл к стене и взял свой посох.

- Последний раз спрашиваю, ты с нами или против нас? Решай Хендехох!
- Не брат я тебе рожа твоя Светлая! За сколько продал дело Тьмы?

«- Бей его!!!
- Вали мерзавца!!!
- ААААААА!!!!»

- ААААААА!!!!!! – лицо Сарафана свело как-будто он проглотил полпузырька аскорбинок – Гравитатиум экс полум!!!
Прокричал Сарафан и навёл навершие посоха на Хендехоха, грянул гром, и некроманта подбросило на пару метров вверх, а затем хорошенько вдарило об пол.

[higf >>>]

- Ах ты подлый наемник мойдодыризма! – возмутился отброшенный Хендехох, кастуя одно из своих любимых боевых заклинаний и выписывая для этого кончиком посоха в воздухе фигуру, которая привела бы в восторг любителя абстрактной живописи. - Изменник проклятый! Небось теперь подмышки бреешь, сын … (здесь следовал экскурс в межвидовое смешение животного мира, который привел бы изучавших такие вопросы с научной точки зрения в полное недоумение)! Чтоб они тебе ни капли спиртного не давали и заставили загорать! Пусть у тебя до конца дней аллергия на мясо была!
Между тем, пока маг упражнялся в красноречии, хвост лежавшей в обмороке мыши под действием его магии стремительно удлинился до нескольких метров, подсек сзади Сарафана под колени, а затем попытался придушить за шею. Сама мышь очнулась и начала пытаться влезть в норку и громко пищать, не понимая, что происходит. Хендехох добавил к концерту завывание по высшему разряда, и вскочил, собираясь броситься на противника.

[Овернский Клирик >>>]

…А молодого некроманта несли с пробитою башкой! – по своим характеристикам голос певшего явно напоминал давно и серьезно неисправную мельницу. Стоны, скрежет, подвывание – все приметы менестреля, прошедшего правильную школу Ордена Увядшего Уха налицо!

Из-за темной чащи леса,
Дома пауков мохнатых.

Звон лопнувшей бутылки.

Из-за гор высоких, мрачных,
Милых для любого гнума.

Падает не выдержавший такого надругательства нетопырь.

Орчий хан, великий воин
Погрозил секирой острой.

Дерево, пленившее невезучего гоблинса мелко задрожало. Звуки, издаваемые неизвестным певцом, проняли даже тупую деревяшку.

И стервец-владыка светлый,
Со своим людским кагалом
Убежал.

Если бы каннибалистически настроенная флора могла плакать – то уже давно стенала бы и проклинала свою нелегкую долю. Не каждый мог вынести балладу в исполнении Тома Забродила.

Но долго помнил,
В страха дикого припадках,

Выпустив вопящего Хрюдо зловредное бревно резво начало выкапываться, явно намереваясь ретироваться в более спокойную часть леса. Больно уроненный гоблин включил оралку на полную мощность и порадовал присутствующих такими забористыми мыслеформами, что полностью деморализованное дерево, враз пожелтев листьями, вдвое увеличило скорость отступления.

У царя к чему крепилась
Той секиры рукоятка.

Заключительным аккордом стало появление самого певца. Ошалевшая публика созерцала низенького щуплого старичка вполне безобидной наружности. Потрепанная широкополая шляпа залихватски сбита на затылок. Зеленые глаза лукаво обвели присутствующих.

Огоньку не найдется? – спросил незнакомец, извлекая из недр плаща, который, казалось, состоял из одних заплаток, огромную трубку.

- И чего не хлопаете? Может вам еще спеть? Я мноо-ого песен знаю…

НРПГ Стих найден на просторах интернета. Авторство неизвестно.

[дон Алесандро >>>]

Хвост, препротивный писк мыши и Хендехоха застал Сарафана врасплох, маг не удержался и упал на пол.

«- Заткните его кто-нибудь!!!
- Кхе-кхе-кхе, снимите это с меня!!!
- Ну, мы ему сейчас!!!»

- Уменьшатум плюриум! – прохрипел Сарафан, и хвост мыши стал мгновенно уменьшаться до своего нормального размера, чем мышка и поспешила воспользоваться припустив к норе с упятерённой силой – Шестёрка Морготовская! Сейчас я тебе наваляю по самую географию!!!
В этот момент Хендехох попытался броситься на обидчика, но Сарафан не зря в столько лет провёл рядом с просторами Фань-Горня и кое-чему научился
- Хеееееййааа!!!! – завопил Сарафан и ловко свалил Хендехоха простенькой подсечкой и одновременно вскочил на ноги
Уааах! – Выдохнул маг, после чего поудобнее перехватил посох и попробовал врезать им по растянувшемуся на полу некроманту.

[Арканис >>>]

- Аффтар - пекельный чортяко, - от восхищения переиначил на малоширский лад знаменитую фразу вежливой хвалы Хмырри.
- Ох, - вздыхал Пын, держась за шею. - Вовремя ты, дедок, нарисовался. Этот старый развратник мне башку зажал в своем дупле и там в пасть что-то сунуть пытался!
- А мне сразу в задни... в задний карман своими ветками полез, энтов сын! - возмутился Брендихлеб. - А хули ему там надо?
- Как был дураком ты, Хмырри, так тебя дураком и бросят в выгребную яму после смерти, - оскалился Пын. - У тебя же штаны в сивухе!
- А! - сразу проникся к дереву уважением гоблин. Даже поближе подошел и пробурчал. - Не серчай, не со зла.
Дерево злобно пошелестело ветками и затихло. Хмырри вздохнул и повернулся к дедку.
- А ты кто будешь, старый? - подозрительно сощурился в свете Морды он. - Хуманс? Или этот, как его, Хендехохов земляк?
- И что это ты там куришь? - еще подозрительнее поинтересовался Пын.

Сообщение отредактировал Арканис - 7-11-2005, 13:25

[Овернский Клирик >>>]

Польщенный старикашка радостно заулыбался во все зубы. Подозрительно много зубов.

- Повезло вам, что деревяшку-то спугнул я. Брачный сезон у них. Каждой твари по паре – дуб дуба ищет!

Смекнув что, сморозил лишнего, маэстро поспешил сменить тему:

А меня Томом кличут. Том Забродил – вот он я! Прошу любить и жаловать. Живу я тут, опыты ставлю с перегонным кубом. Ну и за лесом присматриваю. Тут прополоть, там подвязать – а то эти деревья озабоченные совсем без меня ошалеют. Толку с них никакого – даже покурить нельзя. Толи дело моя плантация – годы селекции не прошли даром! Отборнейшая трава! Редкий сорт – Карачун-бабайская! От нее так карачунит что все бабаи разбегаются!

Посчитав что развел достаточно словоблудия чтобы сгладить неловкую ситуацию Забродил стал живо проявлять любопытство:

-А откуда и куда путь держите? А Хендехох – что за зверь? Имя-то не по нашенски звучит… И вообще – как смотрите на то чтобы перекусить? – Том выразительно щелкнул себя по горлу. –У меня с собой есть! Могу и песенкой потешить… А вы мне новостей расскажите – а то живем в этой дыре, не то что сплетни – налоговая инспекция не доходит.

Так, что там у меня? Бормотуха, настоянная на лингаме вовкулака… Хорошо посидим!

[Раймон >>>]

- Чегой-то он много знать хочет, видать на погост торопится. Ёльф его знает, кто есть на самом деле, - прищурившись и скривив (на всякий случай) самый зверский вариант рожи, протянул Хам, - но явно не нашенский, не видал я раньше его физию. И погоняло такой не слыхал. А то, что курит - так это еще не показатель. Может, у него там грузинский чай в трубочку забит? Мы ему огоньку, а он свистет в два пальца - и как по заказу два архиваллара из Общества Ликвидации Безграмотных. Чих-пых - и мы всей братвой в профилактории принудительного отдыха. С детоксикацией без права переписки.
Хам цокнул языком, подзывая для подстраховки верного варга, почесал того за ухом, выудил из шерсти особо жирную блоху, прожевал и смачно сплюнул прямо в лужу.
- Так что, дедок, колись, под кем ходишь. А то у меня, - Грыжа распахнул от пошиву нестиранный жилет, - вся грудь в квестах. Авторитетом задавлю и не замечу. ...Камрад, подтверди!

[Овернский Клирик >>>]

Да вы что? – возмутился Том – Мелькором обижены? Стал бы я вас от дуба этого спасать, если бы светлым был? Да я – самый, что ни на есть идейный злобстер! Вот и помогай вам, хрякам неблагодарным! Схрумкала бы – или чего похуже - тебя деревяшка – вот тогда бы взвыл! Нет – ну такой неблагодарности я давно не видел! Я к ним с открытой душой - а они! – начал закипать Забродил. – Пожилого каждый обидеть сможет! Ну, ничего, я посмотрю, как в отсюдова выберетесь! Вам еще пассивный дубок попался!

[Арканис >>>]

- Перегонный куб!
- Плантация!
Кто сказал, даже нет, восторженно выкрикнул эти слова, уточнять не надо? И не будем, раз так, пускай то, что авторами этих фраз были Хмырри и Пын, для потомков так и останется тайной.
- Ты, Хам, на дедка не наезжаей! - осерчали оба, когда заговорил Грыжа. - Сразу ведь видно, свой в доску, хоть и шкура гладкая, и шляпа ненашенская. Деда, ты этому сморчку не наливай!..
- Слушай, ты, а чего-нибудь пожестче у тебя не найдется, - вдруг осенило Пына, который сопроводил свои слова размашистыми движениями когтистых лап, обрисовавших в воздухе нечто зеленое, клыкастое, волосатое и с формами.
- О, Пын, молоток! - похвалил товарища Хмырри. - Сам сообразил или опять Пяткинс подсказал? Да, дед, не завалялось ли у тя пары горбатеньких красоток с изумительно кривыми лапками, не?

Сообщение отредактировал Арканис - 7-11-2005, 19:50

[higf >>>]

- Ну, я так не играю, - обиделся Хендехох на применение Сарафаном такого простого и скучного трюка в защите. – Все варенье съем и улечу навсегда! Гони варенье, сволочь! – заорал он, увертываясь от посоха, неожиданно ставшего боевым. Посох выбил из ковра изрядное облачко пыли, припорошившее глаза и ноздри противников. Тут же безвременной смертью погиб прятавшийся под ковром таракан, оставив многочисленной скорбящей родне повод для торжественных поминок с угощением из Сарафановых объедков и крошек.
Хендехох, лежа на полу, пнул ногой в брюхо противника и попытался вскочить, опираясь на посох. Одновременно он начал читать заклинание…

[Раймон >>>]

- Это кому не наливать?! Это кто сморчок?! - оскорбился Хам. - Вы свои хари давно в луже разглядывали? Я, что б вы все знали, завсегда первый гоблин на деревне ...после камрада Хрюдо. А вам бы лишь бы брюхо набить да на кралю влезть! И, как правило, без друганов для компании. А мне папашка мой, гвайхир его заклюй, целых два раза говорил: "доведут девки да трактиры до Валинора".
Грыжа выдохся, свернул "варжью ножку", прикурил (и себе, и Забродилу заодно), а затем, пару раз затявшись и успокоившись, добавил:
- А вообще, я это просто так, для порядку сказал. Так что ты, старый пень, на меня лиловым глазом не зыркай. Свой так свой, мне новые враги без надобности, старых полно. Так что давай, дед, на мировушку по четвертушке накатим. А то с утра такой сушняк, что аж кишки с бурчат, поскольку даже передневать негде. У тебя берлога-то есть, или хата, на худой конец? Тогда мы уж, так и быть, у тебя перекантуемся. Только ты у камрада Хрюдо не вздумай спрашивать, по какому такому секретному заданию мы через этот Солнечный лес дефилируем. А то, если он о Клыке проболтается, нам живо Хендохох кирдык с летальным исходом организует.

[Арканис >>>]

- А-а-а, - взвыли Хмырри и Пын, отвлекаясь от вырезания своих инициалов на дереве-гоблинофиле. Разохотившийся Пух над кривыми гоблинскими буковками уже корябал свой идеал. - Клык?!
- Так и знал! Так и знал, - затараторил Брендихлеб. - Что, голубцы, подрядились на трансплантацию органов? Хендехох халтурку подкинул, сталбыть? Вампироидам клыки сбывать гоблинские? Совсем, видать, кровососущие измельчали, да. А вы закрысили, нам ни словечка?
- А говорили - "генофонд", - обиженно шмыгнул носом Пын. - И-эх, пестуны-затейники, вечно вот так, обломают на самом интересном месте.
- Пын, а давай назад дернем, ну этих?..
- Ты шо, там же те, со свистком... И-эххх, - повторил Пух, растроенно хлопая себя по ляжкам. - Дедуля, айда до тебе, нажремся с горя.
И он острым когтем с размаху поставил завершающую точку в гравюре-самоделке по живому дереву. Пух был косоват, и точка получилась немного выше того места, где она была в свое время у Морды-Гота на чертежах.

Сообщение отредактировал Арканис - 8-11-2005, 1:00

[Дамиана >>>]

- Наш дедок, - авторитетно определил Хрюдо, сощурился, подмигнул и запанибратски ткнул Забродила в грудь грязным указательным пальцем. - Светлые, трясця их мамке, такие пестни совсем не того. Не могут. У них ваще беспредел – кто нечаянно петуха пустит, тот таким и считается. Закозлят так, что хоть драпай без оглядки в самые Валиноры. Они потому и Валинорами называются – валят туда всякие недовольные... Ну, старикан, наше тебе горячее, с занесением! – вернулся он к разговору. - А ты тут что, живешь, что ли? Ну и дела, етить-колотить! Кругом одно дубье, причем хыщное, со светлыми закидонами... Слышь, дед, ты нас отседова выведи... постой-ка, ты Епану Сосанину не родня?! Нет? Точняк? Ну лады. Так вот, ты нас выведи на поляну, а мы ее так накроем, что потом, как проспишься, будешь гоцать по всему лесу - кайф недетский ловить!

[Овернский Клирик >>>]

-Ух господа зеленые – выведу, заведу и снова разведу! В смысле – дорогу верную укажу, - обрадовавшись, что сегодня его бить, наверное, не будут, затараторил Том. – Но торопится-то не надо, а? У меня с собой есть! Посидим бескультурненько на дорожку, а потом – айда ко мне! Жена жратвы сварганит, да и дурь уже поспела. Сижу тут один как светлый рыцарь в ночном дозоре – даже покурить не с кем! А вы – молодежь хорошая, правильным вещам сызмальства учена – по перегару слышно. Только вот красоток нема – враз погрустнел менестрель – места у нас гиблые, пустынные… Окромя меня и женушки разлюбезной - только дубье необразованное.

Тут Том осекся. Как по волшебству на свет божий был извлечен внушающий уважение бутыль. Внутри призывно булькало.

- Тара наша – стаканы ваши! – ухмыльнулся дедок. – Тока вы с ней осторожнее – дыру в пузе прожжет и на землю вытечет. Совсем я заболтался. Только чур – по чуть-чуть! Еще домой пхаться!

Сообщение отредактировал Овернский Клирик - 9-11-2005, 23:01

[Арканис >>>]

- Ну-ну, - вмиг погрустнел Пын, услышав о невеликом представительстве в Солнечном Лесу клыкастого женского пола, но в глазах егойных продолжала гореть тайная надежда. - Поглядим-с, что за жена...
- В моем пузе - не прожжет, - авторитетно похлопал по своему круглому пивному брюшку Хмырри. - У меня тут побывало все, что только горит. А все, что не горит, бодяжилось с тем, что горит, и тоже туда заливалось. Чтобы ты знал, дед, ты сейчас говоришь с бессменным чемпионом Гоблиншира по литрболу как в командном, так и в личном зачете. Семь мировых рекордов, два перепитых Хендехоха и ни одного пролитого стакана! Да хочешь знать, я на спор бочку первача без закуси выпил однажды! - было дело, хотя тогда Хмырри жульничал - заширялся предварительно какой-то смесью Пынового изготовления. Призовой фонд пополам поделили, мошенники, после чего их два месяца никто не видел в вертикальном положении и не под заборами.
- Эх, вам бы все побухать!.. - с горьким укором глянул на Забродилов баттл Пух и мечтательно посмотрел куда-то вдаль.
- А, так ты не будешь! - обрадовался Хмырри, извлекая из кармана штанов свой знаменитый на весь Гоблиншир граненый стакан по прозвищу "Поллитра, без которой не разобраться". Брендихлеб еще утверждал, что стакан говорящий. - Наливай, дедуля, выпьем за твое нездоровье! Хам, Хрюдо, что вы как неродные, садитесь, третьими будете. Хряпнем на дорожку и почешем отседова, верно, Томми? - уважение Хмырри, как всегда, быстро перетекло в фамильярность. - У-у-у, по вони чую, забойная хрень.
Он с видом закаленного пропойцы-гурмана (коим и являлся) поболтал смесь в стакане, еще раз принюхался, шевеля сизо-зеленым спитым носом и разом опрокинул пойло в свою глотку, откуда оно без промедления попало в желудок и там чуть ли не взорвалось. На глазах у гоблина выступили слезы чистого счастья.
- Мужики, "Болотная Абсолютная" и рядом не валялась! - отрекомендовал он продукт экспериментов Забродила. Даже горюющий о своем пропадающем генофонде Пын - и тот заинтересовался.

[Дамиана >>>]

- Че-та меня, дед, терзают смутные сомнения, - задумчиво заявил Хрюдо, - благостный ты какой-то, аж подозрение берет - не разбавленное ли пойло? Ты, Хмырри, ваще молчи, я ж тебя знаю - тот еще приколист, если сам накололся, так не успокоисся, пока другим не подсунешь ту же граблю. А ну!..
Брюзгинс выхватил у гоблина бутыль, устремил в небо тощий кадык и...
- "Две крепости!" - выдохнул он, утирая слезящиеся глаза и бережно прижимая бутылку к пузу. - Вот чтоб мне мумаком стать, если это не оно самое!
Про дорогу в Кривендел как-то забылось.
- Дед! Пол-Гоблиншира за рецепик!.. - взмолился Хрюдо и облизнул клыки.

[Овернский Клирик >>>]

- Ты бы знал, на чем я ее настаиваю – не требовал бы рецептика. Ингредиенты редкие, добываются сложно. А вот потешите меня новостями - так уж и быть, на дорожку пару фляжечек дам – проскрипел дед, вытирая выступившие слезы.

Я ж тут сижу как в ставке гроссеншнобеля Хутлера – ни ответа, ни привета. Видите ли, не понравилось пейзанам, что от моей сивухи у них рога расти начали. Я же рецепт улучшал – чтобы забористей было. Ну, баловался некромантией на досуге – не к добру же, а так – эксперименту ради. А они погнали Забродила! Поле мое выжгли – так потом весь райцентр хихикал три дня. Годы селекции, заморские семена – сколько здоровья потратил, для них, гадов, старался – чтобы с одной трубки день в сансаре аскетов гонять можно было! Эхх, - устало махнул рукой Том, - хоть вы по достоинству оценили. Еще по чуть-чуть? Или ко мне – моченые эльфьи уши жрать?

Сообщение отредактировал Овернский Клирик - 15-11-2005, 10:39

[Раймон >>>]

- Вот гадо..., - Хам протер полуослепшие от разорвавшейся желудке черным огнем дозы. - То есть, вот гады! До чего додумались, а?! Такой талантище с насиженного места выживать! Нашей погром-бригады на них нет! ...Эх, мне б ятаган острый да нагайку крученую... варг у меня уже есть. Ух, я б их, выползней подкустовных, к когтю-то прижал...
Грыжа выбросил окурок в порядком уже загаженную гоблинами и Забродилом лужу и, не дожидаясь реакции подельников и разрешения хозяина, вновь потянулся к бутылке.
- Эльфячьи уши - это, дед, хорошо. Вот только их не вымачивать надо, а завяливать или коптить над костром из болотного дуримарника. Они от этого вкусней делаются. Отменнейший закусоид!
Хам сделал изрядный глоток, коротко отрыгнул и, вновь подумав об остром ятагане в руке и верном варге под седалищем, подпер подбородок набитым кулаком. Щас точно спою! И к ужасу всего живого и не-мертвого в округе действительно запел:
Мы ехали шагом, мы мчались в боях,
Кинжалы кривые держали в зубах.
И клубом клубилась дорожная пыль,
И вспыхивал жарко роханский ковыль...

[дон Алесандро >>>]

Башня Сарафана

«- Куда бьёшь! В Святое!
- До трёх лет! С конфискацией!
- Уёёёё!»

- Ух ё… а сам-то хорош! Тоже мне победитель Всесредиземского турнира по рукопашному бою! – Сарафан вдруг уловил знакомые нотки в заклинании – Варенье! Ишь чего захотел! Глюкатапотамум рогевус!!!

С кончика посоха Сарафана сорвалась большая розовая искра и вдарила прямо в лоб Хендехоха. Тот резко подпрыгнул, и замахал посохом, как-будто отгоняя кого-то. Сарафан зло усмехнулся, заклятье малиновых слонов, было гордостью его магической мысли!

[Арканис >>>]

- К тебе, к тебе! - с готовностью отозвался Пын, утирая рукавом сопли, потекшие от чрезмерной дозы забродиловой бормотухи - Хмырри, знамо дело, был покрепче. - Сто лет моченых ушей не хавал, особенно с хреном они в тему. Берешь, значит, хрен, ну, корень, то бишь, хрена, заворачиваешь его в ушко и жрешь не спеша. Закусь века! Деда, хрены у тебя на грядках не растут, часом?
Пух продолжал тараторить Забродилу на ухо, расхваливая гастрономические ценности ушей и хренов, сам при этом явно думая о своем, о мужском.
- А не страшно в лесу-то жить этом, Солнечный ведь, мерзкий, - заметно повеселевший Хмырри, как и Хам не ограничившись одной тяпкой, уже начинал немного косить в прямом и переносном смысле, потому и задавал глупые вопросы. - Тут же белки скачут, еще, небось, и кролики. Вообще, про такие леса ужасные истории рассказывают - мол, тут даже обыкновенные лягушки - и те человейками заколдованными оказываются. Правильно таких в наших гоблинских сказках Дурбан-царевич из лука отстреливает, - Брендихлеб вдруг осекся, затравленно оглянулся по сторонам и дрогнувшим голосом добавил:
- А и вправду, повалили отседова, а? Только мне того, в кустики надо. Кто со мной?
- Кустики? - оживился было Пын, но тут же разочарованно хмыкнул и продолжил:
-...так вот у него был хрен с мою руку!..

Сообщение отредактировал Арканис - 16-11-2005, 19:04

[higf >>>]

В глазах некроманта помутилось, все подернуло пеленой, как было в конце соревнования с Хмырри по литрболу, будь тот неладен. Верно говорят, если в голове ничего нет, то и разума не потеряешь, сколько ни пей! Иногда Хендехох подозревал, что неуступчивый гоблин использует пустой череп как дополнительную емкость для вливания всякой хмельной гадости.
Впрочем, сейчас ему некогда было об этом думать, ибо на него со всех сторон ринулись орды малиновых елефантов, небольших, но зато летающих и агрессивных. Ошалевший от такой подлости чернокнижник начал с помощью посоха строить систему противовоздушной обороны. Несуществующие слоны, казавшиеся ему совершенно реальными, несли от магических ударов потери, но не отступали. С их геройством можно было сравнить только доблесть жителей Гоблиншира, сражающихся после очередного праздника за место в очереди к единственному кабаку, где еще осталось чем опохмелиться.
После того, как очередной слон спикировал с дымящимся хвостом и жутким воем к полу. а его место заняли два новых, Хендехох понял, что ему не отбиться и в качестве удара последней надежды произнес заклятие, которое должно было поднять всех имеющихся в комнате покойников.
Увы, это была территория Сарафана, а тот в некромантии силен не был, и стратегический запас трупов, в отличие от самого Хендехоха, не хранил. Так что на противника грозно двинулся один-единственный только что пришибленный таракан. Правда, поскольку ему достался весь заряд магии, он увеличился до размеров бульдога, и грозно щелкал челюстями и шевелил длиннющими усами, надвигаясь на хозяина Урюкхана.

[Дамиана >>>]

- Да тут все кустики с придурью, - отсоветовал Хрюдо, сцапав Брендихлеба за шиворот. - Вот сейчас к дедку на хату подвалим, а там, небось, все удобства. Крепись, братан!
Гоблин отпустил Хмырри и, повернувшись к Тому, заткнул большие пальцы за пояс.
- Ну че, дед, поковыляли! Да быстрее - видишь, хорошему гоблину невтерпеж! Тормозим тут, понимаешь, как тролли...
Сказав это, Брюзгинс по привычке вжал голову в плечи и заоглядывался. Тролли в Гоблиншире водились в малом числе, но были они редкостной, особо гадкой породы – тупыее и памятливые. Эти зловредные остолопы коптили ночное небо не век и не два, так что порой можно было услышать:«А помнишь, булыжник хренов, как я в год после Большой Заварухи человека поймал, а ты у него без спросу ногу отъел?!». Но если между собой тролли только ругались (мутузить друг друга им было ни к чему – так разве что искр навысекаешь), то взъевшись на гоблина, они вовсю распускали руки. И даже ноги. К примеру, давеча мелкий Дрызга ляпнул «тормозишь, как тролль», не заметив подпиравшего стену Костолома. Последний его мигом скрутил, уложил под горочкой, взобрался на самый верх - и показал, что тролли тормозить не умеют вовсе. Дрызгу и хоронить-то не пришлось, только присыпали сверху землицей и камешек накатили.
Кстати, а не сорок ли ночей тому, как отмаялся бедолага? Помянуть бы...
Хрюдо облизнулся и даже притопнул от нетерпения.

[Овернский Клирик >>>]

Помянуть – это дело верное. Только бутылкой нельзя ограничиваться, а то обидится друган-то ваш. Айда ко мне на хату - Забродил сделал приглашающий жест чуть не зашибив Хрюдо. Тут недалеко совсем – три дня лесом, потом налево и рукой подать! В момент обернемся. А дома – ох-хо-хо! Закусона – как в назгулятнике на День Авиации! Шайтан-трава колосится и просто просится в трубки-то!

Забродил из всех сил старался заманить к себе неожиданных гостей. Не с красными же ясенями беседы за жисть вести? Только на табуретки годятся – да и то потом совесть мучает.

- Так, зеленое панство, трупа трубит побудку и ветер в паруса нам! – нелогично закончил агитацию Том.

Вперед! – указал он дорогу, но сам почему-то полез в абсолютно другие кусты. Настойка, видать, забродила…

[Серина >>>]

Треск в кустах, чьё-то шлёпанье по болоту, и сомнений у Болотинки не осталось сомнений - муж наконец-то после очередного (внеочередного) загула возвращается домой.
Ведьма вышла на порог, подороге взглянув мутное зеркало, заросшее паутиной и стряхнув с волос бледно-зелёные водоросли, хотя в этом не было особой необходимости - по цвету они всё равно сливались.
Судя по звуку шагов, Забродил был не один - "Интересно, кто же на этот раз кикимора? Парочка леших?" - подумалось Болотинке, давно привыкшей к выходкам этой ошибки Мелькора.

[дон Алесандро >>>]

«- ААА! Что это?!
- Полагаю таракан.
- Уберите!!!
- А ты что боишься? Ого наш мистер Круче Всех боится насекомых!
- Может и боюсь, только вот ты сейчас отгребёшь от меня по полной!
- О Манве! Как мне страшно! Аж поджилки трясутся! Ну, давай!
- Хватит!!»

Сарафан отступил на пару шагов назад, магия разума тут бессильна, нужно что-то иное. Таракан быстро приближался к магу и ещё более угрожающе щелкал челюстями. А может попробовать вот так:
- О, делериум тапкум!
В том же миг воздух над тараканом стал уплотняться и белеть, приобретая вид отпечатка от туфли или сапога, таракан понял, что тут что-то не так и попробовал выползти из-под непонятного объекта, но в этот момент Сарафан поизнёс:
- Гравитатум!
И объект с громким звуком прихлопнул таракана, превращая его в тонкий блин.
- Ага, Хендехох! Моя взяла! – Сарафан подошёл к лежавшему в изнеможении магу, и навёл на него посох – Отдохни пока! Леветатум на крышус!!!

[higf >>>]

Дома, как известно, и стены помогают. К этой нехитрой мысли пришел Хендехох, проигравший поединок и оказавшийся на на венчавшей сооружение плоской платформе, откуда вниз вел один люк, наглухо запечатаннный заклинанием. Сперва некромант пробовал открыть его посохом, потом заклинанием. Убедившись в бесполезности попыток, он начал стучать впол, который для кого-то являлся потолком, и требовать шашлыка из эльфов, отбивной из гномов и Дундунского вина "Кровь Вала". Потом требования постепенно были снижены до самогона и соленого огурчика, но увы! Ответа не последовало, и великая мудрость подсказала подсказала могучему волшебнику, что, судя по всему, его не слышат.
Кодун попробовал привлечь внимание фирменным хохотом, недавнослышанным Хрюдо и Хамом, но даже это возымело один положительный эффект - отпугнуло птиц в округе, расшвыряв их на полкилометра. Звукозащита Сарафана оказалась хорошей. Хендехох достал словарик тролльего языка, полистал и,найдя несколько редких сочетаний, выпавших из памяти, от души высказал их по адресу Психопатического, пожелав заодно, чтоб все его личности наконец набили друг другу общую морду.
Несколько облегчив душу, подуспокоившийся некромант огляделся в поисках выхода. Увы, левитация не относилась к области, где он был силен. Во время обучения она получилась у тогда еще ученика чародея только однажды. После долгих безуспешныхусилий юный Хендехох слевитировал Черную Книгу Заклинаний своего учителя в котел, где варилось зелье из мышиного помета, лягушачьих лапок. челюстей недельной лежалости дохлого крокодила и прочей прелести. Однако почему-то после столь удачного опыта учитель наотрез отказался преподавать левитацию и вообще околочаса гонялся за учеником с посохом по окрестным лесам. Как бы то ни было, самостоятельный полет исключался. никаких подручных средств рядом не было. Озлобленный колдун уселся на парапет площадки и задумался.

[Дамиана >>>]

- Опа! – заорал Хрюдо, вываливаясь из кустов. Варг, которого Брюзгинс вел в поводу, сразу не затормозил, и гоблин едва не вывернул из плечей руки, пытаясь удержаться в достойном Хранителя Клыка положении. – Дед, ты ж говорил, три дня до хаты пилить! Я аж забоялся, что первача на привалы не хватит... Ме-едам! – проблеял он, щуря на Болотинку мутные глазки (эх, хорошо пошло Забродилово угощение!). – Е-мое! Шобъяздох!
Он пихнул подоспевшего Хама локтем и нарисовал в воздухе то ли бутыль с раздутой горловиной, то ли... А! Ну да: это Хрюдо так впечатлялся формами дивного - простите за эльфизм - видения.
- Это... а который час, как пройти в книгохранилище и... как оно... те никогда не говорили, что ты с морды бледная, как вампирка?! – Брюзгинс выпалил разом все боеприпасы. Как говорил бывалый дядюшка-балагур, «жантльменский набор, без какого прибор, что называется, только зря... вдохновляется - ибо к тутошним девам нельзя без подогрева».

[Арканис >>>]

- Медам? - взвыл Пын где-то позади. - Вампирка?
Послышался сбивчивый топот когтистых лап по листве и вот, расталкивая впередистоящих, на поляну перед халабудой Забродила вырулил во всей своей зелено-кривоногой красе недобрый молодец Пын Пух, забывший по такому делу даже отыскать взглядом хваленую мичуринскую грядку Забродила.
- Такую телку увидишь,
и вмиг окосеешь, словно
бормотухи бабахнул, - продекламировал восхищенный гоблин вычитанный в стыренном в детстве у папани журнале стишок и замер с раскрытым ртом и вываленным языком, тяжело дыша.
- А, съедобна... - пренебрежительно изрек подошедший вместе с Забродилом Хмырри. Смотрел он при этом не на дедову гёрлу, а намного правее, на раскидистую ель - вставило Хмырри, неплохо вставило, что тут скрывать, хоть зарисовывай и на спор показывай потом. - Ну, пацанва, чего стали, давайте ж в дом, продукт греется. Прально, Томми? - заискивающе заглянул гоблин в глаза плантатору-экспериментатору в изгнании.

[Раймон >>>]

- Что б вам, значит, не кашлялось, - бросил Хам в сторону томовой женушки, мельком подумав о том, что Хрюдо как был бабником, так, видать, им и помрет. И как бы не от них же самих, между прочим.
Идея Хмырри, к примеру, вдохновила его гораздо больше. Вот только схарчить чего-нибудь эдакое, на его взгляд, тоже не повредило. А то что эльфячьи уши не по его любимому рецепту сготовлены - не беда. Главное, на халяву! Дорожка-то не близкая, и харчи на нее припасены отнюдь не казенные. А из самых, что ни на есть, собственных запасов. А тут еще эти двое захребетничков на их шею навязались. И как всегда, ни вилки, ни сухпая собственного не имеют. Вот пусть Забродил Хмырри с Пыном и кормит! ...А заодно и его с камрадом Хрюдо. Все польза!
В ожидании, когда же их, наконец, позовут к столу, Хам по-хозяйски оглядел томову хату с прилегающими постройками-деляками. К слову сказать, он вообще не умел глядеть на чужую собственность по-другому и старался жить в согласии с главным принципом своего папаши "все вокруг народное, все вокруг мое". Ожидание затягивалось.
Наконец, когда два мгновения, в течение которых Грыжа был согласен терпеть подобную наглость по отношению к собственной персоне, истекли, Хам, оттерев хозяйку плечом, прошел в забродилову берлогу. При, этом на всякий случай прошептав, старую верную гоблинскую мантру:
- Мелькор, прости, в чужой дом впусти, помоги нагрести да вынести...

Сообщение отредактировал Раймон - 21-11-2005, 21:20

[Серина >>>]

-Ну проходите, гости дорогие, коли пришли - не обратив внимания на выкрики из задних рядов, довольно дружелюбно (насколько это возможно для ведьмы) сказала Болотинка.
В доме был уже накрыт стол, уставленный различными блюдами. Хозяйка не скупилась на фантазию. Чего только не было на столе, так что проще действительно перечислить чего там не было. А именно: так любимых эльфами и прочей светлой пакостью булочек, и тому подобной сдобной чепухи, не было на столе, впочем и такого лакомства, как эльфийские ушки (откуда же их взять в такой дерёвне, как Солнечный лес).
В кубки была налита полупрозрачная болотная вода.

[Дамиана >>>]

Хрюдо первым делом кинулся к столу, обхватил двумя лапами кубок, блаженно прижмурился в предвкушении...
- Пфэ-э-э-э! – мутный фонтан брызг с ног до головы окатил злосчастного Пына. – Ну ни хрена себе! – Брюзгинс был малиново-бурым и бешено вращал глазами. – Дед! А ты в курсах, что баба у тебя ведьма?! У-у, мегера, йельфа натуральная, раскудрить ее пополам! А может, ты и сам эльфийский недобиток, валарский подпевала?!
Ни о каких бледных мордах и бутылочных формах речь уже, само собой, не шла. На Болотинку Хрюдо косился, как на своего худшего врага. Нет, не так – как на худшего врага всего гоблинского народа.

[Арканис >>>]

Нервы у Пына и Хмырри оказались не такими крепкими, как у настоящего гоблюка Хрюдо, - разгульная кабацкая атмосфера, в которой прошла большая часть их сознательного существования, не способствовала.
Брендихлеб, толком ничего не поняв, но мигом подзабыв весь свой подхалимаж, нервно взвыл "Ахтунг!!!" и отпрыгнул от "Томми" далеко в сторону, споткнулся о табуретку и, только-только успев подумать о том, что из нее получился бы неплохой шкалик, с грохотом грюкнулся оземь, усугубляя шумом общее напряжение. Естественно, Пын, уже успевший слизнуть с носа каплю пролитой на него жидкости и по этому поводу в восторг тоже, мягко говоря, не пришедшего, категорически не выдержал:
- Ховайся, ща всех порешу! - оглушающе задребезжал на всю хату его возмущенный голос. - Заманили-завлекли, развели, как лохов последних! На бухло и хавку! На бабу бледную! Гррр... - с Пыном иногда такое бывало, проходило небыстро и с осложнениями. Лежачий Хмырри уже благоразумно заползал под стол.
Пух тем временем, разорвав на груди рубаху, под которой обнаружилась татуировка непристойного содержания, с места прыгнул прямо на стол, опрокидывая злополучные кубки, и продолжил буянить.
- Вот вам удафф со сцыром, вот вам острый соус "Плакаль", вот вам язык вареный, албанский, вот вам копченый сыр "Жесть", вот вам печеный окорок "В топку"! - называемые блюда от ударов когтистых ног летели в разные стороны, отпечатываясь на стенах хибары и оседая в бороде у Забродила и волосах Болотинки. - Настоящего гоблюка так просто за ноздри не возьмешь! А ну, колитесь, что Хрюдо спрашивал, а то мы ща вчетвером всех тут порешим, надругаемся и совершим акты злостного вандализму!

Сообщение отредактировал Арканис - 27-11-2005, 20:07

[Раймон >>>]

Ветеран двадцати погромов, семнадцати вооруженных налетов и сорока восьми разнузданных гоблинских оргий Хам Грыжа ... а вот и не угадал ты, дорогой читатель, - в драку не бросился. Отсутствие на столе обещанного закусона и сопутствующей ему выпивки, конечно, были деянием, наказуемым по всей строгости "понятий". Но папаша лихого болотника с малолетства приучил сынишку к практичному и бережливому отношению к чужому добру (которое, по его убеждению, нужно было любыми средствами превратить в свое). О том, что методы воспитания были далеки от педагогики и Нуменорской конвеции о правах предразумных существ, упоминать не обязательно.
Пока Пын, впавший в состояние неконтролируемой истерики пополам с бешенством, крушил все вокруг и кидался разносолами, Хам неторопливо осматривал хозяйский буфет, исследуя его на предмет наличия лишних, по его мнению, вещей. Как то: столовых приборов из материалов ценнее древесины, забродиловских заначек, невесть как оказавшихся там украшений Болотинки и всего хавчика без оглядки на срок хранения.
Когда ревизия (являвшаяся одновременно реквизцией и конфискацией) была завершена, Хам тихой сапой протолкался к выходу, притворил за собой дверь и уселся на заваленку. Свернув и раскуруив самокрутку, Грыжа растянул пасть в ухмылке, прислушиваясь к милым сердцу и печонкам звукам гоблинского разгула, доносящимся из хижины. Судя по ним, его личного вмешательства не требовалось. Пын и остальные были вполне способны самостоятельно раскатать эту хибару по бревнышкам. Крепко затянувшись, Хам начал приглядываться к забродиловым делянкам...

Сообщение отредактировал Раймон - 28-11-2005, 22:35

[бабка Гульда >>>]

НРПГ Овернский Клирик, временно выпавший из Инета, передал этот пост окольным путем. Наш друг и коллега еще вернется!!!
Итак -- Том Забродил...

РПГ -- Рррравняйсь! Смирррна! Командир в помещении! Эй вы, трое! Оба ко мне! Я тебя узнал! Рядовой Пух! Поч-чему не на построении?! Бегом!!!
Это были старые заклятья одного из самых ужасных и лютых магов всех времен и народов -- Черного Майора.
История сохранила ничтожно малое количество достоверных фактов относительно персоналии сего достопочтенного мужа. Хроническая небритость, одежда грязно-болотного цвета с пентаграммами на плечах и вселяющий ужас голос -- вот и все, что известно историкам. Никто не может сказать, откуда явился и куда направился дальше этот гигант мысли. Ясно одно: только силой голоса и необычайным даром убеждения Майор легко повелевал созданиями с самыми сильными ментальными блоками. До этого момента его уникальная методика работы с личным составом считалась безвозвратно утерянной.
-- Здравия желаю, товарищи зеленчаки! -- рявкнул Забродил и выжидающе уставился на гоблинов. Повисла гнетущая тишина. Лицо Тома налилось дурной кровью.
-- Не слышу приветствия, сотым калибром в души ваши небритые! Совсем службу забыли, гнилье тыловое? Что за непотребство? Ты, жертва Голодомора, -- ткнул Том пальцем в Пына, -- прекрати светить мощами и застегнись. Даю три секунды. Не успеешь -- сделаю с тобой то же, что происходит на твоей татуировке!
Забродил медленно прошелся перед притихшей компанией.
-- Рожи не бриты, форма не глажена, в сапогах отражение рассмотреть нельзя -- прям как дети! А если завтра война? Что делать будете?! Я понимаю -- передовые силы противника со смеху лопнут, глядя на таких бойцов! Позор! А ваш моральный облик? Какого беса беспорядки нарушаете? Жратва -- друг, товарищ и брат! Расходовать экономно надо -- это же народное достояние! Крестьяне горбатятся месяцами, чтоб снабдить армию всем необходимым, а вы тут харчами перебираете?! Вывел бы в чистое поле, поставил мордой к стене и пустил бы пулю в лоб! Чего скалитесь? Я вам не радио с юморесками, а старший по званию! Рыла в пол -- и тридцать отжиманий! Быстро!!!
-- А ты, -- обернулся Том к Болотинке, -- прибери тут быстро и хавки нормальной принеси! И выпить. Офицер будет гулять. Не по уставу водичку наливать -- я ж гостей привел, а не корм твоим чудищам!..

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 3-12-2005, 23:55

[Арканис >>>]

Пын, только-только от души размахнувшись, дабы зафутболить очередной кулинарный антишедевр, так и замер, раскрывши рот. И тут же из-под стола раздался глухой стук, безошибочно выдававший удар дерева об дерево - то бишь макушки Хмырри о столешницу.
- Плоскостопия, близорукость, астигматизм, сколиоз, - шептал Пын выученные с детства слова отвращающего заклятия и шарил в широких штанинах, отыскивая заветный амулет - Белый Билет. Фух, вот он, родненький, аж полегчало.
- А вы, товарищ старшина, мне не указ, - крепко держась за талисман, дерзко заговорил он на все том же колдовском жаргоне, спрыгивая со стола прямо в остатки того салата, который "красиво выходит". - Я не военнообязанный. И ваще, мне крови страшно охота! Но, так и быть, если медам притащит мутной, обойдусь ею. Мутной. Или, хех... Хмырри, вылазь, трусло подзаборное.
Хмырри, почесывая башку, показался из-под стола, восхищенно оглядываясь по сторонам.
- Можешь ведь, когда хочешь, Пух, я всегда в тебя верил. Прям как в старые добрые времена. А у тебя, Томми, очень тупые приколы. А де делся Хам?

Сообщение отредактировал Арканис - 6-12-2005, 0:00

[Дамиана >>>]

Лучше б он спросил, куда подевались Хам и Хрюдо, потому что Брюзгинса тоже не было видно.
Струхнул он, да. И по команде «рыла в пол» бросился на скрипучие доски, как сказочный орк Бат Летучемыш на сказочную же вампирку Злючиень, которая неосторожно прилегла помечтать о своем хахале. Забродил продолжал бушевать, и Хрюдо сунулся было под стол, но получил по роже чьей-то пяткой («Ну, Пын! Ну, Хмырри! Оба ответите!»), а поэтому тихо пополз прочь и вытирал пол запавшим от голода брюхом, пока его лапа не наткнулась на железный бублик.
Опа!
И Брюзгинс, страшась офицерского гнева, натурально ушел в подполье.
- Ну-ка, ну-ка, что у нас тут... – бормотал он, оглядываясь и принюхиваясь. Было темно, и по бокам запыленных бутылок скользили желтые блики – ведь гоблинские зенки горят не хуже волчьих, особенно при виде чужого добра, и тем более, если этим добром можно опохмелиться.
- Елы-палы! – Хрюдо потрясенно отклячил челюсть. – Да здесь можно три войны просидеть, три Дагор Да-гори-ты!

[Раймон >>>]

- А вот мы еще тут обрежем, вот здесь подкромсаем... И в кисетик, в кисетик ее, халявушку, - приговаривал Хам, досрочно и без санкции хозяина собирающий урожай на делянке.
Что б работа на благо всего гоблинширского народа в лице самого Грыжи спорилась веселее, болотник переодически скручивал новые цыгарки, попутно выводя новые сорты курева путем смешения собственных запасов с плодами травоводства Забродила. Тот, кстати, оказался мастером похлеще самого Хама. Основная часть урожая вырастала уже высушеной и полностью готовой к употреблению. Поэтому неудивительно, что его разморило, и он погрузился в блаженную дрему...

Стойбище. Дым костров. Ароматы жареного мяса, звероубойной настойки и тлеющей в самокрутках травы. Хрюкающий смех зеленопузых детишек. Истошные вопли пленников. ...Одним словом - оттяг мелькоровый.
Его сотня въезжает в стойбище с запада, подсвеченная багровыми лучами долгожданного заката Желтой Морды. И он знает, что если не дрогнет в его руке острый ятаган, не падет под ним верный варг, не иссякнет запас "Молодецкой Дури" и вера в победу Черного Дела, то наступит ночь, после которой Она уже не взойдет над этим миром.
- Дядька урук, а дядька урук! - выбежавший из крайней пещеры малец тянет лапчонки с еще не успевшими огрубеть когтями к подвешенной на седло голове обер-нарколога. - Дай цацкой поиграть!
Хам, оскаливший, дает ему отеческого пинка, а потом запускает в мальца полупустым походным бурдюком.
- Мал еще, крысеныш! На вот, лучше угорилки хлебни. Намаялся, поди, при дивнюках.
Стойбище отбили недавно, и в нем еще были видны следы бесчинства златогвардейских бандитов - аккуратные клумбочки, тщательно подметенные улицы и размалеванные белками да зайцами двери пещер.
Хам спешивается и вежливо, со всего размаху пинает дверь, чтобы хозяева видели, что к ним заглянул настоящий гоблин. Внутри обнаруживается одинокая гоблинша, не то чтоб, молодая, но вполне пригодная для приятного общения.
- Мать, мне дядька урук бурдючок задарил! С угорилкой! - радостно вопит увязавшийся за ним малец.
- Ну-ка, крысеныш, выди, покури, - Хам сует дитенку кисет и с неумелой лаской вышвыривает за дверь.
И когда они уже валятся на покрытую шкурой охапку лапника где-то в отдалении раздается ругань полковника, требующего личный состав срочно построиться. Ругается смачно, с восьмиколенными загибами, так что послушать-любо дорого. А вот вставать и строиться - лом дичайший.
Но сотник Хам все же встает и идет в штабную хижину (и откуда тут к эльфам валларовым, хижина?). Там вытягивается в струнку и что есть силы орет:
- Ваше безродие, сотник Грыжа по вашему приказанию прибыл. Сотня готова к немедленному выступлению. Варги не кормлены, ятаганы заточены, пленники зарублены!

...Тут Хам открыл глаза и понял, что стоит навытяжку посреди забродиловой избушки, пытаясь одернуть существующую только в его глюках бурку.

[Арканис >>>]

- А, вот ты где, Хам, - оглядевшись, сообразил Хмырри. - А Хрюду куда дел?
Пын тем временем, сбросив со скамьи остатки блюд, уселся, закинул ноги на стол и блаженно вздохнул. Его подлая гоблинская душонка пребывала после учиненного в состоянии благостного удовлетворения.
- Лады, Забродил, - важно, но миролюбиво протянул он, дожидаясь, впрочем, обещанного бухла, - пошумели и хватит, значицца. Ты, пока мы бабу твою ждем, не стой снулым энтом, ты давай, колись, куда нам после тебя дальше тащить свои туши. Только нам не в Гоблиншир, нам туды, в другую сторону.
Хмырри, неожиданно нахмурившись, стал вдруг звучно принюхиваться, все сильнее и сильнее втягивая воздух внутрь своих прокуренных легких. Повертев головой, он пристально всмотрелся в замусоренный Пыновыми бесчинствами пол Забродиловой хаты. Подранные уши гоблина медленно, но уверенно расправлялись, становясь торчком.

Сообщение отредактировал Арканис - 9-12-2005, 16:23

[Раймон >>>]

Хаму, с трудом возвращающемуся от сладких грез к суровой реальности вопрос Хмырри показался неуместным.
- Разве я вертухай камраду своему? - философски заметил он, лихорадочно вспоминая, успел ли он припрятать экспроприированных в буфете хабар или нет. Если нет, то оставалось уповать лишь на то, что Забродил не устраивал покидающим его гостям тотального личного досмотра.
Тем временем с Пыном творилось что-то неладно. Его нос дрожал, словно у взявшего след варга, втягивая воздух в ритме песенки "ты ж мене наколола, ты ж мене развела", а острые уши приняли положение "внимание, халява".
Хам тоже попробовал принюхаться, но в ноздрях ощущался лишь устойчивый запах сушеного дуримарника вперемешку с результатами селекции Забродила. Что же этот разгвоздяй там унюхал?

[Арканис >>>]

Определенно, среди предков Хмырри были и орки - мелкой такой, сыскной породы, нюхачи. Впрочем, когда твой род издавна был крышей самому злачном и трущобному закоулку Гоблиншира, в предки всякое можно подцепить. Во всяком случае, учуяв милый сердцу духан, Брендихлеб пал на четвереньки и совсем как человечья шавка начал елозить носом по полу, только что хвостом не вилял. Пын, издевательски присвистнув, даже кинул собутыльнику обглоданную кость, тут же приготовившись дать отпор разъяренному таким потешательством Хмырри, но куда там... Расталкивая по сторонам остатки блюд, Брендихлеб выписывал по полу круги, не отвлекаясь на постороннее, пока не угодил носом в кольцо.
- Мать твою... арестовали, - прошипел гоблин, но тут же, принюхавшись получше, взвыл как пожарная сирена в те дни, когда им с Пыном удавалось особенно хорошо дунуть. - Несите дрын, ща пол ломать будем!.. Зеленый Змий, да тут не заперто...
И Хмырри, пораженный до глубины своей зеленой, сморщенной и воняющей перегаром душонки, замер в ступоре. Не заперто? Не заперто?! Нет, нет, не может быть, чудес на свете не бывает, то, что издает такой запах, просто не имеет права быть не запертым! Занятый размышлениями такого рода гоблин так и остался сидеть прямо перед открытым люком в погреб, пока подошедший сзади Пын пинком не отправил его по назначению - то есть вниз.

[Дамиана >>>]

- П-первый... п-пошел...
Хранитель Клыка был уже очень хороший, а хороший гоблин - это вздутый бурдюк глянцевитой зеленой кожи, в котором шумно бродит и плещет градус. На способное двигаться, а тем более мыслящее существо такой бурдюк не похож совершенно. И все-таки он ворочается, бренча пустым стеклом, пускает радужные слюни и порой отсвечивает гляделками, почти утонувшими в блаженных складочках век. Ах да - еще и неразборчиво мямлит что-то, икая и выпуская отрыжку, от запаха которой неосторожные мухи осыпаются на землю черными катышками.
- Ы... Х-х... Хай, ик-кореш...

[Арканис >>>]

Вслед за первым пошел и второй, "бомбочкой" прямо на первого, любимое дело. До Хама донеслось громкое "хрясть" и возмущенные вопли, в прямом смысле потонувшие в булькании найденного продукта. Затем еще послышался грохот и звон - то Пын, не столь умелый в открывании крышек об заборы, с размаху шандарахнул бутылкой о полку и сбил ее нафик, к радости Хрюдо и Хмырри, которым теперь уже не надо было никуда тянуться, только подбирай. А еще Пын сообразил сделать другое пользительное дело, хотя два других гоблина вполне и без этого обходились.
- Хам, скинь сюда немного закуси и давай к нам! - заорал он так, что слышали и в Гоблиншире, что вызвало там, надо сказать, немалый переполох.

Нажирались в лучших традициях, до следующего вечера. К тому времени, когда все зеленые алкаши наконец заснули, полки Забродила заметно опустели, а из люка бил крепкий как троллиный зад запах перегара. Гейзером поднимаясь к потолку, он потом частью растекался по хате, а частью вытягивался через дымоход наружу, делая Солнечный Лес чуть более правильным и чуть менее мерзким и страшным - появлялось в нем, хоть и ненадолго, что-то родное. Окрестные белки и зайцы за прошедшие сутки заучили половину репертуара пьяного Хмырри и все до единого комментарии Пына к нему.

[бабка Гульда >>>]

Увы, всему приходит конец -- представьте себе, даже гоблинской пьянке! Путешествующая компания слопала и выпила всё, что было в скромном домишке Забродила... вернее, всё, что не успела припрятать хозяйственная Болотинка, которой очень не понравились гости. (Правда, на нее произвело впечатление выступление темпераментного Хмырри на столе -- но потом мог бы не жрать, как свинья, а обратить внимание на эффектную, не старую хозяйку!)
Кончилось все тем, что тихим мягким вечером путники вновь отправились в дорогу. Забродил снабдил их советом: до рассвета обойти стороной и оставить позади жуткие руины знаменитого некогда светлого санатория-профилактория "Упокоища"...
Забродил сильно подозревал, что он снабдил гоблинов на дорогу кое-чем еще -- но просить Хама Грыжу вывернуть котомку было рискованно...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 1-01-2006, 19:58

[Дамиана >>>]

Плохо было Хрюдо, нехорошо было Хаму, Пын и Хмырри тоже не глядели молодцами, туго приходилось и варгам - бедняги тащили на себе сильно раздобревшие котомки и двойной живой груз: братцев-разбойничков пришлось рассадить по волчьим крупам, потому что ногами они могли только вяло подрыгивать.
Легче ездовым животинам было только в одном - они не хотели ни холодного рассольчику, ни умереть, уснуть и видеть сны.

- Ох, ох, ох, что ж я маленьким не сдох, - простонал Хрюдо, с трудом ворочая мутными глазами, до того сухими, что они даже поскрипывали под веками.
Ландшафт не радовал. Ровные дорожки, вымощенные белой плиткой, мертвенно сияли в лунном свете, и сорняки робко жались к обочине, не решаясь тревожить камни, по которым когда-то устало шаркали больничные тапки насильно исцеляемых.
- Братва... а где тут сторона, в которую нам?.. - невнятно вопросил Брюзгинс, облизнув шершавые губы.

[Арканис >>>]

- Шоб мне никогда на опохмел не оставалось, если я знаю! - постанывая отвечал Хмырри, опирающийся на побитую временем фигуру своего в данный момент коллеги - писающего мальчика. - Местяк стремный какой-то. Пын, не помнишь, че там нам вчера Томми втирал на этот счет? Или то позавчера было? О, моя башка!..
- Говорил, кажись, нехорошое место когда-то было, то ли вытрезвитель, то ли санаторий, - от зловещих слов словно веяло холодом мокрых полотенец и противоестественностью полуночного тихого часа, - но потом, мол, госфинансирование кончилось, и все нах развалялось, - с трудом мямлил вялый Пух, с некоторым интересом разглядывающий облупленную нимфу с веслом. - Сказал еще, чтоб мы сюда не ходили, туда ходили. Помню, мне это так смешно было, хм. Еще рассказывал, - гоблин трагически понизил голос, - что некоторые врачи и пациенты отказались покидать свои места и до сих пор бродят здесь...
- Не звизди, - тут же выпрыгнул из бассейна напуганный Хмырри, подтягивая штаны, - какие врачи, нету тут никого! - голос гоблина дрожал на этот раз не от беспробудного пьянства.
- А вон, позырь, в том окошке свет мигнул! - Пын сглотнул и поежился.
- Поедем отсюдова, братцы!..

[Раймон >>>]

Врачи, говорят, здесь бродят. Пациенты, понимаешь, недокалеченные шатаются... Хам мысленно плюнул. Затем почесал левую пятку и плюнул уже в буквальном смысле. Прямо в затылок Пыну.
- А еще говорят, что эльфы почкованием размножаются, - буркнул он, взбалтывая давно уже осушенную флягу. - Ты, камрад Хрюдо, их треп не слушай. У этих двоих, сам знаешь, кой-чего часто на минус играет. ...У-ух, ну и отходняк. Все, баста! Туши бычок, сливай помои! Еще немного, и поднять меня смогут только заклянки Хендехоха.
Грыжа распластался на варге, высунув распухший и посиневший язык. Болотник чувствовал, что двигаться дальше - пусть даже и на чужой спине - он не в силах. Сушняк и прочие прелести похмельного синдрома были неизмеримо сильнее любых нагнанных Забродилом страхов.
- Давай, Хрюдо, перекур устроим. А эти засланцы пусть пошарят, буфет поищут.

[Арканис >>>]

- А чем они размножаются, по-твоему? - тут же взвился уязвленный Пын, отворачиваясь от корявой статуи и временно забыв про бодун и людях в белых халатах. - Ты, Хам, из себя Хендехоха всезнающего не строй, тебе-то про эльфов откуда знать? Из болота своего не вылазишь, мхом, вон, оброс по самые гланды. А пораскинул бы своими погремушками, сразу бы понял, что патлатые на деревьях растут, ты на морды их дубовые погляди. Хендехох рассказывал и даже картинку нарисовал! А, ну тебя, дубина с сучком... Хмырри, дай еще глотнуть. Хмырри?.. Э, а где Хмырри?!
Бравый боец алкогольного фронта Хмырри Брендихлеб и вправду где-то незаметно запропал, мигом возбудив подозрения в том, что искомый буфет он таки нашел.

[Дамиана >>>]

- Эй, чувачки! Не расходимся, не расходимся, - бодрым от страха дискантом распорядился Хрюдо. - Ща вылезет Морда, будет вам и в окошке свет, и в конце туннеля! Хмырри, мать твоя шлендра эльфя-ячья! - осипшее горло пустило хвостатого петуха, и Брюзгинс с натугой откашлялся.
- Слышь, Хам, ведь Забродил точняк что-то такое втирал, - он цыкнул зубом и сбил метким плевком голову одуванчика, омерзительно белую и пушистую. - Валить бы нам отсюда...

И тут началось жуткое.
Туча с алыми краями, повиснувшая над восточным горизонтом, расползлась на клочки, и первые лучи солнца брызнули в тупорылую варжью морду. Пронзительно заскулив, зверь вскинулся и огромными скачками метнулся вперед, не разбирая дороги. Ошалевший от страха Брюзгинс не удержался, полетел кубарем, лязгнул челюстью о плитку и, поймав угасающим взглядом край рассветного неба, провалился в темноту.

Когда Хрюдо пришел в себя, все забылось, кроме ужаса. Потом мелькнуло: ну все, хана, допрыгался. Перед глазами была унылая побелка больничного потолка, а сам гоблин лежал на кушетке, покрытой скрипучей клеенкой. Повернув голову, он увидел, что рядом с ним вытянулись Хам, Пын и Хмырри, все трое в белых долгополых рубашках.
"Что вчера было-то?!" - с тоской подумал Брюзгинс, обмирая.

Вдруг зазвучало пение - громкое, переливчатое, бодрое:
"Закаляйся, если хочешь быть здоров..."
Хрюдо отчаянно заоглядывался и увидел в окне, залитом утренним светом, прильнувшее к стеклу лицо юной эльфийки в медицинском халатике и шапочке с крестом. Ее тоненькая рука, плотно обтянутая прозрачной перчаткой, скребла розовым маникюром по задвижке.

- Мама... - прохрипел Брюзгинс, выпучив глаза. Но мама услышать не могла, собутыльники тоже... Гоблин скрючился на кушетке, забился в угол и, кривя пасть, отчаянно заорал:
- ТО-О-О-О-ММ-И-И-И-И-И!!!

[бабка Гульда >>>]

НРПГ: Овернский Клирик увяз в реале. С его разрешения спасти гоблинов попробую я.

И вдруг снаружи, откуда-то из-за плеча мерзкой эльфийки, грянула веселая песня. По бесшабашному, отчаянному голосу было ясно: поющему наплевать, что там, на дворе: спасительная ночь или палящий день.
Так великолепно фальшивить не мог никто, кроме Тома Забродила!
Только по словам и можно было узнать народную орочью песню, древнюю, как горы, и прекрасную, как пир в ущелье после удачной охоты.

-- Эй, уруки, бравые зверюги,
А где ваши Отцы?
-- Наши Отцы бьются, где придется,
Эльфов лупят Отцы...

Том был неподражаем! Он ухитрился не взять ни одной верной ноты!
Этот голос был для утонченного эльфийского слуха -- что наждак для нежной кожи.
Мелодично вскрикнув, эльфийка упала с подоконника -- только стройные ножки мелькнули в кульбите...

-- Эй, уруки, бравые зверюги,
А где ваши деды?
-- Наши деды -- нам же и обеды,
Вот где наши деды!

Во всем здании со звоном и грохотом пошли осыпаться уцелевшие до сих пор стекла.

-- Эй, уруки, бравые зверюги,
А кто ваши сестры?
-- Стервы-сестры -- тоже зубки остры,
Вот кто наши сестры!

Над подоконником показалась ухмыляющаяся рожа Забродила.
-- Привет, парни! Ну и видок у вас!.. Нет-нет, из здания не выбирайтесь, рановато. Желтая Морда в небесах так и ухмыляется... За варгов своих не бойтесь. Зверюги умнее своих хозяев: забились в овраге под корягу, денек пережидают. И сумки при них -- пустые, правда... успели их выпотрошить...
(Том не стал уточнять, кто именно выпотрошил сумки гоблинов -- пленившие их эльфы или кто-нибудь другой.)
-- Лучше пошарьте по зданию. Говорят, было там что-то вроде кладовки, куда эти изверги складывали то, что у пациентов отбирали... оружие там, прочие шмотки... Кстати, там полно пыли, паутины -- хоть в порядок себя приведете. А то чиииистенькие -- хоть на эльфийский пир вас к столу подавай!
Том поудобнее уселся на подоконнике.
-- А я пока на шухере постою. Если эти исчадья дня снова припрутся -- ну и пожалуйста, я сегодня в голосе!
И вслед исчезнувшим эльфам проорал еще куплет (что-то вроде контрольного в голову):

Эй, уруки, бравые зверюги,
А где ваша хата?
-- Наши хаты -- эльфовы палаты,
Отобрать их надо!..

[Дамиана >>>]

- Томми, - благодарно всхлипнул Хрюдо, размазывая по морде мутноватые гоблинские слезы (Глянул потом мельком на лапу - чистая! Умыли, гады, как есть умыли!), - Томми, друг ситный, да хрен с ней, с выпивкой, подавись на здоровье! Я ведь думал - крышка! Думал, все кончено, прощай, Гоблиншир, не видеть больше мне зеленых торчков, пролетающих кожекрылов и трофейной колбасы из роханской конины! Думал, иду в Чертоги за гоблючье долготерпение! - теперь, когда страшное осталось позади, Брюзгинс совсем размяк и разнюнился. - У-у, живодеры светлые, за что ж они меня?
Хранитель приготовился рюмить, но его разом привели в чувство слова о кладовке.
- Братва! - взвился Хрюдо, тормоша осоловелых гоблинов. Он все еще хлюпал носом, но унылая морда Брюзгинса становилась все благостней с каждым мгновением. - Айда лутить! Я, короче, с одним уруком корешился, так он приговаривал, не полутишь - не получишь! Кто последний, тот эльф позорный! - Хрюдо спрыгнул с кушетки и бросился к двери, путаясь в полах больничной рубашки.

[Арканис >>>]

- Кто здесь?! - испуганно растормошился Пын. - Где я? - внутренне холодея, он стал оглядываться, пока не прикипел к паре розовых пушистых тапочек, лежащих перед кроватью. - Это еще что такое? Изверги! Хмырри, ты погляди, а!
Хмырри, еще не придя окончательно в себя, ответил приятелю сдавленным мычанием и стал мотать головой, плотно сжав губы.
- Нет, только не шоколадку! Только не шоколадку! Умоляю вас, граждане санитары и медсестры!
- Оооо... - сочувственно протянул Пын, услышав названия полумифических чудовищ. - Попал ты, брат!
И еще раз с сожалением вздохнув, в благотворительных целях сбросил Хмырри с кушетки на пол. Ну, чтоб тот очнулся.

С горем пополам разобравшись, что к чему, оба вскоре наперегонки неслись за Хрюдо. Хмырри уверенно побеждал - его легкие оказались немного целее Пыновых. Коридоры и комнаты Упокоищ еще хранили мрачные следы недавнего пребывания здесь эльфов и других мерзких чудовищ - недопитый чай с рассыпанными рядом крекерами, включенные, еще не успевшие погаснуть лампы, плакаты на стенах, пропагандирующие здоровый образ жизни... Пробегающих мимо гоблинов то и дело передергивало, мутило, пока, наконец, Хмырри не стошнило всеми его шоколадками прямо под огромное цветастое полотнище с надписью - "От нас никто не уйдет не здоровым!"

[Раймон >>>]

Палата... Режущий глаза свет... Выворачивающий наизнанку запах хлорки, смешанный с тошнотворным амбрэ ароматических палочек.
Спеленутое смирительной рубашкой зеленое тело, лежащая пузом кверху на выскобленном дочиста столе. ...Его собственное тело.
- Ну что, морготов выкормыш, попался? - в мелодичном и до отвращения чистом голосе сквозит ленивый интерес пополам с показным участием.
Он с трудом скашивает слезящиеся от нестерпимо яркого света глаза. В зубоврачебном (или лучше сказать, клыкодерном) кресле, закинув ногу на ногу, сидит эльф. Точнее, эльфийка. Стройная высокая дева с неправдоподобноо идеальным лицом и вышитыми на вороте платья рунами. "ИИ" - "Исцелительницы Ирмо". Самая совершенная служба дознания, когда-либо существовавшая в Средиземье, перед которой меркло даже искусство палачей Дориата и Гондолина.
- Убирайся в Аман, ясноокая стерва!
- За "стерву" прощаю, - бархатным голос "исцелительницы" сладкой патокой проникает в уши. - А с возвращением в Благословенный Край мы пока торопиться не будем. ...Кстати, знаешь ли ты, что эльфы - это орки, похищенные Оромэ и светлым чародейством и здоровым питанием измененные в Валиноре? Так что мы с тобой, в какой-то степени, родственники. ...И ты сейчас мне по-родственному быстренько и внятно расскажешь про численность, состав и направление движения вашего отряда. ...Угу?
- А ого-го тебе не ага-га?
- Что ж.., - эльфийка встает и направляется к нему. В ее голосе звучит почти неподдельная грусть. - Тогда мне придется убедить тебя это сделать. Клянусь Валакиркой, ты все равно заговоришь. ...Сначала я пройдусь по твоему телу намыленной губкой, затем подстригу когти на всех четырех лапах... Потом я волью в тебя пару пинт рыбьего жира, почищу клыки и повяжу розовый бантик на твою упрямую голову...
Улыбающееся лицо склоняется над ним, изящная рука касается щеки, а он тщетно пытается отвернуться от исходящего от эльфийки аромата фиалковых духов...

Внезапно кошмар исчез. По крайней мере, частично. Палата и кушетка остались, но свет несколько померк, а "исцелительница" пропала. Вместо нее обнаружился взбудораженный Хрюдо Брюзгинс, пытающйся растолкать Хмырри и Пына. На подоконнике сидел улыбающийся и как всегда что-то напевающий Забродил.
Хам с отвращением оглядел себя и принялся яростно сдирать с себя белое, без единого грязного пятнышка полотно рубахи. По всему выходило, что старый укурок Томми не врал, и все они действително оказались в каком-то жутком и явно светлючем месте.
- Айда лутить! Я, короче, с одним уруком корешился, так он приговаривал, не полутишь - не получишь! Кто последний, тот эльф позорный!
Хрюдо, а за ним и оба балбеса радостно ломанулись из палаты на волю. Хам, содрав с себя последние клочки больничной одежды, устремился вслед за ними, но выбиться вперед так и не смог (несмотря даже на тормознувшего на время Брендихлеба).
В конечном итоге они все оказались в единственном не вызывающем отвращения и ужаса месте. Покрытая паутиной - а самое главное, темная - кладовка была завалена грудой всякого хлама (от дорожных сумок и винных бочек до оружия и доспехов). Глаза болотника алчно блеснули во тьме, а загребущие лапы стали привычно шарить вокруг, пока не наткнулись на изогнутую рукоять, которая сама прямо-таки просилась в когтистую ладонь.
Хам придирчиво оглядел находку и тихо присвистнул. Ого! Ангбандский булат! Закален в эльфийской крови, прекрасно заточен, выкован шут-те кем и шут-те когда, секрет производства утерян. Одним словом - раритет.
- Хм, ребя! Я, конечно, последним дочикилял, - Хам растянул пасть в ухмылке и провернул ятаган в руке. - Но кто тут вякнет, что я - эльф позорный?

[дон Алесандро >>>]

Урукханк.

Сарафан аккуратно подстригал очередной тщедушный бонсай, пытался настроиться на нужный лад, и в три голоса напевал песенку:

- Говорят мы бяки-буки,
- Как выносит нас Арда…
- Дайте Камеру нам в руки,
- Посмотреть на Короля!
- Ой, ля-ля, ой ля-ля,
- Посмотреть на Короля!!!
- Ой ля-ля ой ля-ля эхма!

- Скоро темная дорога,
- Выпадает Королю…
- У него назгулов много,
- А я назгулов люблю!
- И я тоже!
- Ой лю-лю, ой лю-лю,
- А я назгулов люблю,
- Ой лю-лю, ой люлю, эхма!

- Королёв дракончик умер,
- Бит и весь его отряд,
- Дело будет шито-крыто,
- Камера не любит лгать!
- А если соврёт мерзавка?
- Разобьём!
- Я тебя разобью!

Сарафан резко махнул ножницами, и срезал полдеревца.
- Порази его Манве!
- Кого?
- Тебя! Гы-гы-гы-гы!
- По-моему, он тебя обещал разбить…
- Ха! Пусть попробует!
- Ну-ка тихо там! – великий маг бросил ножницы на стол и принялся сгребать остатки бонсая, после чего силой мысли отправил их в дальний угол, к остальным дровам…
Совершив такую уборку рабочего места, Сарафан побарабанил пальцами по столу, и посмотрел на потолок.

- Интересно, что там делает Хендехох?
- Придумывает тысяча первое ругательство на тролльском.
- Врешь! Я его придумал! Ещё в прошлую Эпоху! У меня даже патент на него есть!
- Иди ты!
- Да вот те… вот тебе! Понял?!
- А давайте сходим и проверим? За одно узнаем, может, он тысяча второе ругательство придумал?!
- Ну конечно! Кишка у него тонка! Но проверить стоит…
- О Моргот! Это же надо, в кое-то веки разумное предложение от вас услышал… это надо записать…
- А сто грамм за это полагается?
- Ой, не надо! Лучше деньгами.
- ТИХО!

Сарафан подошёл к волшебному морозильному ящику, открыл его и задумчиво осмотрел его содержимое, в ящике было почти кристально чисто, лишь початая банка огурцов гордо стояла посредине:
- Мда… - проговорил тёмный маг.
После чего достал три огурца, положил их на тарелку и закрыл дверь ящика.
- И когда кто успел… - подумал Сарафан, подхватывая посох, и выходя на лестницу ведущую к верхней площадке Урукханка, на которой был заперт некромант.
Добравшись до люка который вёл на площадку, Сарафан, открыл потайной глазок и принялся высматривать, где находится Хендехох, убедившись, что волшебник сидит далеко от люка, Сарафан проговорил ключ-заклятье и с силой толкнул люк.
- Ага! Не ждал нас?

Сообщение отредактировал дон Алесандро - 28-01-2006, 23:15

[Дамиана >>>]

- Мое! Все мое, никому не отдам, - тем временем бормотал Хрюдо, обнимая кучу бесхозного добра, будто круглобокую разбитную гоблинку. - Эх, братва! - с чувством прогундосил он. - Да я ж Брю-юзгинс! Прокумекали? Брюзгинс! Мой дядя самых честных правил держался, когда с ним, хрычом старым, резались в "подкидного дурака" на бабки! Ясен пень, продувался начисто, а потом загребал весь банк из карманов. Виртуоз, едрить-кадрить! Вор и Взломщик с большой дубль-ве, - Хрюдо так распирала фамильная гордость, что он забыл, с каким недоверием косились на гоблинов, знающих хоть одну Черную Руну.
- Хм, ребя! Я, конечно, последним дочикилял. Но кто тут вякнет, что я - эльф позорный?
- Ни хруща себе! - протянул Брюзгинс, зеленея от зависти. - Где цацку надыбал? Ишь ты, какой ножичек... Ты, болотник, не забывай, кто в доме хозяин... Эй, ты чего! - подметив, как блеснули глаза Хама, гоблин трусливо дернулся в сторону и примирительно поднял руку. - Ладно-ладно, где еще тот дом... А на железяку мне наплевать, подумаешь, перочинная ковырялка! Я себе и не такую найду.
И нашел - именно такую. И еще одну. И еще.
- Тут у них чего, конвейер стоял? - буркнул Хрюдо, раздавая клинки. - Ты гляди, блин, и не выпендриться. Я ваще как, главный герой или пошмалить вышел? Мне бы свой Оскалобур, - гоблин мечтательно прищурился, вспомнив легенду, - или Грызвондыр, так я б всех этих дивнюков...
Вздохнув, Хрюдо махнул рукой.
- Ну ладно. Потопали, что ли? Одно старье осталось, кольчуги все ржавые, и шлемов у них ни хрена нету. Вот не свезло! Мне ж голову беречь надо, ее тут одна штука на четверых...

[higf >>>]

Хендехох смотрел с крыши на панораму окрестностей, которую считали очень живописной орки, любившие наскальную, настенную, напольную, настольную и напотолочную живопись. Эльфийские художники давно бы рехнулись и начали дружно отрезать себе острые уши, но некромант такой впечатлительностью не страдал.
Но взгляд колдуна был настолько сконцентрированно-мрачен, что последние несколько часов он развлекался сбиванием взором мух. Попавшие под прицел хендехоховских гляделок несчастные насекомые не выдерживали такого груза и стремительно падали вниз. Проделывая такую работу, некромант настолько глубоко задумался, что не сразу услышал скрип люка.
Когда он обернулся, перед Унылым предстала довольная и насмешливая физиономия Сарафана.
- От тебя я не приму даже чистый спирт! – торжественно произнес разъяренный чернокнижник, давая почувствовать меру своего презрения, ибо сказать такое было воистину страшно для темного. – В Бобруйск, жывотное! Убей сибя ап стену!

[дон Алесандро >>>]

Сарафан чуть отпрянул от пленника
- Бобруйск переполнен! Вернулся!
- Упорствуешь? В Орку Назгулдемьянскую поиграть захотел?
- Ап стенку иво!!! В газенваген!
Сарафан выбросил из руки тарелку с огурцами, наставил на некроманта свой посох и прокричал:
- КГ/АМ!!!
Хендехоха скрутило так, будто он в один присест умял целую банку особой урукханкской горчицы, после чего его провезло по полу площадки и с разгону вдарило об один из зубцов башни.

Сообщение отредактировал дон Алесандро - 3-02-2006, 21:37

[higf >>>]

Этот идиот опять все перепутал! Об стенку надо было размазывать кретина Сарафана, но никак не его, мудрого Хендехоха Унылого! Как больно, будто целый день лечебные процедуры проходил…
Собрав последние силы, Хендехох сотворил заклинание, правда, не подходившее к школе некромантии, но не очень сложное. Вспомнив свои опыты в телекинезе. Маг заорал:
- Под кат!
От одного из краев площадки откололся камень довольно приличного веса, и, описав дугу, хлопнулся на крышку люка. Та с маху обрушилась на голову не ожидавшего такого Сарафана. Некромант понадеялся, что у него есть несколько спокойных часов, но что дальше?
Психопатический скоро очнется и может вернуться снова с какой-нибудь эльфийской гадостью. Застонав и помянув Мелькора, колдун, еще кряхтя от боли, встал и два раза взад-вперед пересек площадку. Умных мыслей на обойденной площади не нашлось, и маг встал на ее краю, размышляя о бренности всего сущего.
Внезапно он заметил вдалеке стремительно растущую черную точку. Унылый удивленно посмотрел туда. Точка росла и вскоре превратилась в большую ворону, переваливавшуюся на лету то вправо, то влево, летевшую по весьма извилистой траектории.
Маг издал радостно-удивленный вопль:
- Аффтар жжот!
Это была одна из Ворон Мелькора. В свое время тот вывел породу гигантских ворон, однако они в боевом и транспортном смысле не оправдали себя. Очевидно, при изготовлении эликсира для их превращения из обычных было использовано слишком много разных травок, так хорошо знакомых гоблинам.
Поэтому вороны никогда не выдерживали прямой линии и крайне редко попадали в предполагаемого противника, почему и были почти истреблены эльфами и людьми, несмотря на кодекс Светлых Владык «Об охране природы», который Хендехох почитал верхом лицемерия.
Но сейчас выбирать не приходилось. Маг сотворил несколько пассов и заорал заклинание вызова:
- Мухтар, ко мне! – не интересуясь, как же тварь занесло в окрестности Урюкхана.
С трех попыток ворона уселась-таки на крышу, едва не сбив вниз два раза самого Хендехоха. Наконец некромант взгромоздился на нее, вцепился в перья и крикнул?
- Фас!
Ворона взлетела и понеслась, совершая время от времени кульбиты, заставлявшие мага поминать всех Вала, как Светлых, так и Черного, и Илуватара впридачу.

[Арканис >>>]

А тем временем...

Пын и Хмырри, стянув с себя рубахи, принялись гасать друг за другом по кладовке, старательно выбирая самые грязные и запаутиненые углы. То была древняя как мир гоблинская игра "Ахтунг", о происхождении которой ходила распространенная хохма о том, что ее изобрели эльфы. Пын, считавшийся чемпионом, победил и на этот раз с перевесом в три очка.
Когда гоблины пришли в нормальный вид и напялили на себя найденную тут же собственную одежду (ей лежание в пыльной кладовке пошла только на пользу), Морда уже зашла. Забродил, попыхивая чем-то сладковатым, уже ждал снаружи, кормя варгов стряпней своей горе-супруги.
- Злобная, злобная псина! - ласково ворковал Том. - Едва эльфов почуяли, сразу смотались, не то, что некоторые... а, что с вас взять, сам по молодости и не в такое наступал. Заточки, смотрю, надыбали, дело правильное, а то как налетят эти, со свистками, топором не отмахаесся. Если, не приведи Мелькор, придется с ними возиться, кричите как можно громче "Смерть легавым от ножа!", прицельтесь вот сюда и бейте со всей дури куда попало. Ну, все на месте, зубы-когти целы, рожи испачканы? Тогда в бой. Эта тропинка выведет вас на дорогу - и не смотрите, что она плиткой цветастой выложена, выведет куда надо, зуб даю. Как свернете на дорогу, скачите вон туда до упора. Там разберетесь, что к чему. А я повалю себе, мне еще запасы востанавливать...
И Томми, развернувшись, потопал назад, в лес, напевая:
"- В лесу родилась орочка, в лесу она росла, зимой и летой стройная, зеленая была..."

*****

Путь "до упора" занял почти всю ночь. Когда дорога уперлась в здоровые ворота, трижды обведенные колючей проволокой с висевшими на ней табличками с надписями 220V, Морда уже снова всходила. На боязливый стук из-за двери послышался неприятно жеманный голос:
- Ути-пути, кто тут у нас, гоблины? Целых четыре штуки? Видано ли, чтобы маленькие гоблинцы среди бела дня к нам приезжали? А за каким делом?
- Не твое собачье дело, открывай, пока в рыло не выхватил! - в последнем желании гоблины были единодушны.
- Уже бегу, дорогуши, уже лечу, не нужно ругаться, милые мои!
Привратник оказался под стать голосу - более-менее вымыт и причесан; он всем сразу не понравился, подозрительный тип. Ну да пес с ним - проехав через ворота, четверо гоблинов оказались наконец в нормальном селе. Встречались, тут, впрочем, и орки, и даже люди, но что ни говори, после санатория-профилактория даже такое село покажется настоящим наркопритоном, где четырем уставшим гоблинам везде рады. А те сразу повеселели, задрали носы, даже снова стали зыркать по сторонам - ну-ка, где тут что плохо лежит?

[Дамиана >>>]

Гоблинская голова - вроде котла со смоляным варом, у кого бурлючим, у кого стылым и липким. Мелочи в этой бурде тонут, но если застрянет что-то поосновательней...
Ой-ой-ой.
- Мне шлем надо, - скулил Хрюдо, трясясь на спине варга. - Слышь, братва? Без шлема могут и того. За превышение скорости... А мне нельзя. У меня ж дело срочное...

Брюзгинс так приуныл, что даже привратнику хамить не стал. И по сторонам глядел вяло, пошмыгивая носом.
О-па!
Нет, что ни говори, а у человеков мозги куриные. Это ж надо было выставить кастрюлю на подоконник. И какую кастрюлю! Блестящую, с гнутыми ручками... Не кастрюля, мечта.
Хрюдо соскочил на землю, огляделся по сторонам - никого. На цыпочках подбежав к хате, он обхватил добычу обеими лапами - и отдернул их, коротко взвизгнув:
- А-й-й-ё!
И почему парок не унюхал? Нечего было сопли распускать, ныть про обмундирование. В кастрюле-то блестел масляными кругами свежий борщ, с пылу с жару...
Ну что, не выливать же. Пришлось портянки разматывать, прихватывать ручки...
- Остынет - сожрем, - пояснил Хрюдо, забираясь на варга. И мечтательно добавил: - А потом я ее приспособлю...

[Раймон >>>]

Хам блаженствовал. Глюк наяву, да и только! Он въезжал в поселок. На собственном варге. В окружении верных (относительно, конечно) дружбанов. С отменным-аж-закачаешься-в-натуре ятаганом в ременной петле. Его потенные мечты сбывались на глазах. Ну а то, что на груди покамест нет орденов, на плечах - накидки из гномьих скальпов, а камрадов - всего трое, вместо вожделенной сотни... Ничего, все приложится. Главное, что у него была ездовая зверюга и острющая железяка на бедре, а впереди - целый неизведанный мир, полный неграбленных покудова деревень и непуганных путников.
Небрежно перебрасывая в пасти самокрутку, болотник подбоченился в седле и принялся высматривать, что в этом населенном пункте можно было бы среквиздировать без ордера. Плетущийся в хвосте колонны Хрюдо нудел что-то о шлеме. Что бы хоть как-то заглушить скулеж камрада, Грыжа снова запел свою любимую балладу.
И был между нами один харадрим,
В сраженьях неистов и неутомим.
Он пел, разоряя чужие края:
"Харада, Харада, Харада моя!".

И пусть вместо варга мумак боевой,
Зачем он рискует своей головой?
Каким его ветром в ту степь занесло,
На страх рохирримам и эльфам назло?

Не в этих ли травах весенней порой
Убит был Гришнак, изенгардский герой?
К чему же, южанин, здесь песня твоя:
"Харада, Харада, Харада моя!"


Внезапно его пение (к небывалой радости спутников и селян) прервал дикий вопль Брюзгинса. Хам обернулся и увидел, как Хрюдо взгромождается на варга с полной кастрюлей какого-то варева.
- Остынет - сожрем. А потом я ее приспособлю...
- Это ты, камрад, молодец! - одобрительно хмыкнул несостоявшийся сотник. - Мой батянька тоже, бывалоча, трындел: "Главное, что б Мелькор послал тебе загребущие лапы и острые гляделки. А все остальное ты надыбаешь сам, если ты наглый и хитрый." ...Халявный закусон - это, конечно, дело, теперь бы еще угорилочки тяпнуть. ...О, гляди, братва, кабак! Айда за мной!

Сообщение отредактировал Раймон - 16-02-2006, 23:44

[дон Алесандро >>>]

- Под кат!
Прохрипел Хендехох и махнул рукой, Сарафан, чуть изумлённо посмотрел на противника, тот явно попытался использовать какое-то заклинание.
- Ха!
- Лузер!
- Сейчас я…
БУМ!!!! Тяжеленная крышка люка шарахнула тёмного мага по голове, отправляя его в полёт по лестнице Урукханка.

- Манве любит пить компот!
БУМ!
- Почему? Да кто поймёт!
БАЦ!
- В самом деле, почему
БАХ!
- Он так нравиться ему?
- Ъ!!!*

Сарафан пролетел последний лестничный марш и влетел в открытую дверь, ведущую в лабораторию, где он безуспешно пытался вывести новый подвид эльфов, и эффектно скользнув по полированному полу лаборатории, влетел в свой рабочий стол. Колбы, мензурки, и прочая алхимическая посуда пришла в движение, весело забренчала, и начала падать на пол, орошая окрестности разноцветной лужей.

- Ух, ничего себе полёт…
- Где я? Кто я?
- Ъ%$@Ё Хендехох, он у меня ещё попляшет…
- А он умеет!?
- Научим!!!
- Да тихо вы там…
Сарафан тяжело поднялся с пола и опёрся на стол, пошарив по столу, он нашел неразвившуюся колбу с отфильтрованным дистиллятом и приложился к ней, после чего попробовал сделать пару шагов, но наступил в лужу и под громогласный крик, снова шлепнулся и выпустил из рук колбу с драгоценной влагой. Которая с завидной скоростью пролетела по лаборатории и шлепнулась в чан, в котором плавал очередной кадавр…

- Ну вот! Идиот косорукий!!! Какой самогон был…
- А ты что??? Не мог сам удержать!?
- Я её держал!
- Плохо держал!
- Нормально я её держал! Это из-за того, что ты на ногах держаться не можешь!
- А кто профукал крышку? Я говорил, что надо аккуратнее!
- Ух, я сейчас тебе!
- Да заткнитесь! Смотрите!

В чане, куда упал сосуд с самогоном, происходили странные реакции, жидкость закипела, заурчала, стала образовывать обильную пену, которая быстро перевалила за борт чана и стала растекаться по полу лаборатории. Внезапно жидкость и пена брызнули из чана, во все стороны, и перед изумлённым взглядом Сарафана предстал кадавр! Высокий, атлетически сложенный, с длинными, светлыми волосами, правильными чертами лицами, чуть более крупными и гораздо более острыми ушами, чем у его отдалённых родичей, и глубокими как озёра и столь же голубыми глазами…
Сарафан сглотнул и прошептал…
- Слив засчитан…



* - спасибо Дамиане за помощь с написанием стиха))

Сообщение отредактировал дон Алесандро - 7-02-2006, 13:37

[Гадюка >>>]

Жила-была в селе за колючей проволокой (нрпг: о какое странное совпадение!))) лихая вдовушка-красавица. То есть это она считала себя красавицей, а соседок-упырок тощими скелетинами с унылыми вытянутыми мордами и... впрочем, это к делу не относится. Вобщем, жила. Жила себе припеваючи, схоронив десяток лет назад(точнее безграмотная баба сказать не могла) муженька-трезвенника. Поговаривали, что она сама его и утопила в полынье, но подобные обвинения, высказанные вслух, карались одним из описанных ниже методов. Всем хороша была вдовушка, но особенно ценили в ней друзья-соседи-путники борщ да котлеты, картошечку да грибочки (всякие-разные), наливочки да самогон. Вобщем, крепкой и уверенной женской рукой содержала она маленькое заведение сродни общепиту. В обиду себя лихая вдовушка не давала, незванных гостей, желающих бесплатно поживиться содержимым ее погреба, встречала ухватом, или половником, или (этого больше всего боялись ее знакомые) сковородой - что ближе лежало. Если же вор уходил непойманным, то следующий его визит во вдовушкино заведение мог окончиться для него печально - вредная баба была не скупа на порошочки, чреватые кишечными и умственными расстройствами. Всем хороша была вдовушка, да был у нее один маааааленький недостаток, которая сама она правда считала достоинством: не умела она говорить тихо и медленно... Ни одна соседушка не могла похвастаться тем, что переспорила вдову. За это и прозвали ее Горланой, а настоящее имя так и забылось. В политике Горлана была не сильна, светлых от темных отличала с трудом. В независимости от того, под какими лозунгами ("За светлое дело Валинора" или "Во имя Моргота и Зеленого Уха") являлись к ней странные типы, требущие с нее оплату налогов натурой (в смысле продуктами), и те, и другие, как говорится, огребали по полной. И сковородой, и ухватом. А если не успевали вовремя убраться, то и кастрюлей по голове...
И вот представьте себе шок, и ужас, и недоумение, и ярость Горланы, обнаружившей пропажу любимой, ненаглядной кастрюлечки, с которой она была неразлучна последние лет двадцать!!! Прямо с окна!!! С горячим, наваристым борщом!!! Чудовищный вопль потряс окрестности:
- Кто посмеееееел?!!!!!!!! Уууууууубью!!!!!!! Покалеееееечууууу!!!!

[Арканис >>>]

Кабак, если приглядеться, обещал недетский уют. Два крыла его упирались в живописную и благоухающую свалку, так что вид из окон был просто замечательный. Здоровые раскоряченные ворота вели во двор, маленькая хлипкая дверца, изукрашенная милыми гоблинскому сердцу надписями открывала дорогу в сам дом. Сверху висела грязная и затертая вывеска, гласившая:
"ПЛЯШУЩИЙ КОЗЕЛ", ГЛАВНЫЙ ТУТА Я, ХАВР ЧАРКИСС! НЕ ЗВЕЗДЕТЬ, ЗА БИТУЮ ПОСУДУ ПЛАТИТЬ, СО СВОИМ НЕ ПРИХОДИТЬ, ИНАЧЕ Я МОРДУ БИТЬ.
И ниже, более мелким шрифтом:
"Кушайте, гости дорогие, смотрите, не обляпайтесь. На базаре нынче все дорого."
- Со своим не приходить? - разочарованно хмыкнул Хмырри. - Напоминает порядки старого Беззубинса, тот тоже плевался, когда свою сивуху тащили, шмонал на входе.
- Дурень, все равно своей нету, - отворяя гостеприимную дверь заявил Пын.
- Но это - принципиальный вопрос! - бурчал Брендихлеб, вваливаясь вслед за товарищем в закуренный кабак. - А тут ниче так, приятно.
Внутри и в самом деле было довольно приятно, не обманул внешний вид. Гости - гоблины, орки, даже люди, впрочем, вполне благопристойно бандитского вида - пьянствовали, домогались разносчиц и били друг другу морды, слышались повсюду крики, мат, звон битой посуды и одинокое надсадное завывание неведомого певца:

Тарелку - об голову, вилку - в лицо,
Бутылкой - пустой! - по спине.
Кровяка течет как дрянное винцо,
Стекают мозги по стене.

Пел, как выяснилось, сам хозяин - орк, человек - не разобрать. Все, о чем он вещал своим сильно нетрезвым голосом, он тут же наглядно иллюстрировал.
- Эй, чувак, нам бы четыре лежанки, где можно уронить булки, и места на свалке для двух варгов! - подал голос Пын, с трудом отдирая взгляд от разносчиц.
- Мигом, я мигом, - опрокинув в глотку остатки бухла в бутылке - чтоб добро не пропадало, Чаркисс широко размахнулся опустевшей стеклотарой и нырнул в самый центр мордобоя. И в самом деле, не успели гоблины опомниться, как хозяин уже снова стоял перед ними - даже не запыхался, козел пляшущий, раскидав семерых дюжих дебоширов.
- Здарова, недомерки, - учтиво приветствовал он четырех приятелей. - Из Гоблиншира приперлись? Давненько оттуда никакие придурки к нам не приезжали. Вам лежанки какие, по высшему классу, с девками там и прочим? Устроим, никуда не денетесь, хотя тут в последнее время такой кагал разных уродов собрался - то орава оборотней налетела, пожрала часть посетителей, то людишки подозрительные шастают, в плащах зеленых - не эльфы ли часом переодетые? Были б вы нормального росту, дал бы вам пинка под зад, но поскольку вы все такие куцые недомерки, есть для вас местяк - как раз под вас, гоблу, строили - с видом на свалку, грибками на подоконнике, потолком низким, все дела. Жрать будете? Это мы тоже мигом, посетителей много, мяса завались, девать некуда. В общем, распологайтесь по вкусу, ща все будет. Скока пинт высосете?
- Много, не будь я Хмырри Брендихлеб! - уверенно заявил Хмырри, долбанув себя в грудь кулаком.
- А, Брендихлеб... наслышаны, как же. Батяню твого знал, Дурри. Тот когда к нам заглядывал, ваще галлонами бухло хлебал. А вас, морды, как звать?

Сообщение отредактировал Арканис - 14-02-2006, 15:53

[Дамиана >>>]

- Это Пын Пых, это Хам Грыжа, - перечислил Брюзгинс почти без запинки и не загибая пальцев. - А я Скрючинс.
Подумав, гоблин выпятил брюхо и для пущей важности прибавил:
- Тля буду.
- Ну-ну, - Хавр то ли хмыкнул, то ли икнул. - А за окном ваши блохастики? Ща пристоим. Эй, Клоп! - заорал он. - Куда провалился, мозгляк?
- Тута я, - из-под стола показалась окосевшая гоблинская морда. Завидев сородичей, Клоп вежливо отрыгнул.
- А Жлоб где? Ну че хлебалку разинул? Не знаешь - найди! Давай, шевели окороком! Скажешь ему, во дворе две блоховозки, нехай паркует.
Клоп тяжко вздохнул, со второй попытки вздернулся на четвереньки и, не поднимаясь, по вихлястой кривой пополз к дверям.
- Так это, о чем я вам тут втираю? - Хавр задумался, потом махнул рукой. - Ладно, отдыхай, гобла. Башка дырявая, да еще заморочился, вкалываешь тут, как гном-стакановец, ни задницу уронить, ни пойло посмаковать, все на бегу. А вы че стали? Двигайте к публике, там народ как раз заскучал, потащится с кодлы недомерков. Приятно ужраться. А соберетесь орать песни, так крикните, чтоб я уши заткнул.

[Раймон >>>]

Кабак был что надо! Хам сразу почувствовал себя, как в родной берлоге. "Путёвый контингент", весьма кстати всплыла в мозгах мудренная фразочка из словарного запаса Хендехоха.
Однако слова Чаркисса о недомерках сразу же швырнули Грыжу из глюков наяву в суровый реал. Нет, не тянул он в глазах местной братвы на бравого урука! Даже с козырным ятаганом на поясе. Обломно... А когда Хам испытывал чувство облома, он начинал злиться (тихо или громко, зависело от обстоятельств). В данный момент Грыжа злился тихо, правда это еще ни о чем не говорило.
У-у, крыса тыловая! - подумал он, искоса зыркая на хозяина "Пляшущего Козла". - "Барыга спекулянтская! Ряху-то какую наел! И вши, поди, породистые. ...Ну, ничего, я еще всех вас к когтю прижму, подстилки эльфийские."

Ярость, усиленная бурчанием голодного брюха, клокотала в исстрадавшихся без хмельного мозгах молодого болотника. "Заскучавшая публика" действительно с интересом вытаращилась на четырех новых посетителей. Ни одного свободного стола не было, стулья у стойки были заточены явно под кого-то намного повыше гоблинширцев. Проблему требовалось разрешить как можно скорее (заодно показав окружающим, что четверка гоблинов - не фуфелы залетные). Быстренько обежав маленькими красными глазками затянутый зеленоватым дымом зал, Хам остановил взгляд на трех не слишком матерых орках и вразвалочку направился к их столику, по пути растопыривая когти "веером" и "частоколом" выстраивая зубы.
- Слышь, растудыть твою, огоньку не найдется? А время сколько? Дай чирик, а? КУДА ты меня послал?!! - не останавливаясь затараторил он, в упор глядя на одного из троицы и не давая тому опомниться. - Борзометр шкалит, зелень клыкастая? А ну-ка живо зад от стула оторвал!
В конец офонаревший орк действительно поднялся ...и окзался почти вдвое выше гоблина. В голове последнего мелькнула позорная мыслишка извниться и сказать, что обознался. В таком случае оставалась надежда хотя бы остаться живым. Но морду тогда точно начистят и из кабака выкинут, как салабона отстойного.
Однако злость и природная наглость перевесили осторожность. Хам, яростно дыша орку в пупок, схватил его за ремень и задрал голову вверх.
- Ты хоть знаешь, кто я?!
- Н-не-а, - неуверенно пробасил орк.
Как после этих слов полегчало у Хама на душе, знал, наверно, лишь Мелькор Всевидящий! Теперь все зависело только от психологического напора и его собственной борзоты. А уж "брать на понт" Хам Грыжа умел, как никто.
- А хрен ли тогда нарываешься?! Тебе чё, Мандос повестку выписал? Учти, когда я трезвый, я за себя не отвечаю! Ты чё здесь вообще делаешь?!
- Повестка? - глаза орка в трех футах наверху тупо моргали. - Повестка, типа, была. Так что я здесь того... типа, от призыва скрываюсь.
- А ты сам-то чё за овощ с бугра? - попытался встрять в разговор второй орк. А третий молча кокнул о край стола пустую бутылку. "Что ты творишь, придур несчастный, тебя же сейчас покромсают!", долетел до Грыжи истошный вопль Хрюдо. Медлить было нельзя.
Отпустив ремень собеседника, болотник выдернул из петли ятаган и изо всех сил рубанул им по столешнице, отхватив от нее изрядный кусок. Бутылки и кружки пополам с закусью полетели на заплеванный пол.
- А ну молчать, когда я спрашиваю!!!
Выходка определенно произвела на орков впечатление (да и крик Хрюдо они, похоже, восприняли на свой счет). "Второй" так и застыл с открытой пастью, а "третий", мигом выпустив "розочку", повалился на мослы и завопил:
- Брат! Не руби, брат!
- Не брат ты мне, сволота гражданская! - категорично отрезал Хам, опустив оружие, но не убирая его совсем. - От призыва, значит, косим? В набеги, значит, боимся ходить? Кто не ходил, тот не темнюк! Для чего я с парнями кровную угорилку в степную траву из пробитой фляги проливал? Чтобы вы тут брагу дули и девок по углам тискали? ...Что б завтра же на сборной хазе были! А пока ...шустрите, штафирки, от стойки до сюда. И, не приведи Мелькор, если у меня или у камрадов моих боевых кружки дольше, чем на минуту опустеют. И чтоб счета за бухашку я от кабатчика не видел, ясно? Шуршать, салаги, живее шуршать!

Хам подкрепил слова увесистым пинком по первому попавшемуся орку и уселся за освободившийся стол, махнув рукой Хрюдо и остальным.

Сообщение отредактировал Раймон - 15-02-2006, 10:26

[Freja >>>]

Тем временем в дальнем углу "зала" "Пляшущего козла".

Одинокий свечной огарок на столе давал больше чада, чем света. Скудные лучики не могли выхватить у тьмы и небольшой части исполинской закутанной в плащ фигуры. Впрочем нет, вру! Часть все таки могли. И этой частью был нос. Вернее не нос, а НОС. Здоровенный зеленый носяра с благородной горбинкой, которая дала бы фору хоть Туманным, хоть мглистым горам. Нос недовольно кривился в ответ на несообразные рулады и пролетающий мимо болванов с разбитыми мордами. Появление децлов вызвало довольное покачивание носа - его обладатель любил, чтобы все шло по плану. По его, само собой, плану. Но тут озверевший стрезву зеленый сморчек полез крошить батон на уважаемых клиентов заведения. Нос возмущенно затрепетал ноздрями, а из-под плаща донеслось едва слышное, но крайне эмоциональное "Вах!" и хлопок невидимой ладони по невидимому же колену.

[Дамиана >>>]

После девятой кружечки Брюзгинса развело и пробило на лирику. Эта особенность водилась за ним давно: как нажрется, давай заниматься вампирским извращением - "импровизация" называется. Без заданной темы. Мол, что вижу, о том пою.

По очереди прочистив обе ноздри, Хрюдо задрал морду к закопченному потолку и заунывно завел:

Хренеет гоблин одинокий
Бухая в стойбище чужом:
Что он забыл в стране далекой?
Какого прет он на рожон?
На нем штаны из тролльской шкуры,
При нем крутой уруцкий найф,
А он, оболтус, просит дури,
Как будто в дури вечный кайф...

По гоблинской роже прокатилась мутная слеза. Потом Брюзгинс утерся, встряхнул лохмами и другим, обыденным уже тоном деловито спросил:
- Есть?..

Сообщение отредактировал Дамиана - 25-02-2006, 19:43

[Арканис >>>]

А Пын и Хмырри тем временем отрывались по полной, показывая себя здешнему народу с самой лучшей стороны.
Первый, усадив себе на колени зелененькую красотку из прислуги, курил на пару с ней один косяк и хрипло мурлыкал какие-то глупости про Гоблиншир, при этом оба ржали так, что пиво из кружки гоблина то и дело заливалось девке в корсет. Родич Пуха же, собрав вокруг себя небольшую толпу заинтересованных посетителей, пытался побить рекорд папаши Дурри, покоряя уже второй галлон. Оба были уже весьма красивенькие, трещали без умолку, то и дело опасно оговариваясь:
- А я вот, п-пых, у Брю... у брюзги этого Скрючинса, говорю, первые приятель! - твердил в надцатый раз своей клыкастой красотке Пын. - Он от меня фиг где корабль спрячет, везде найду. А трава у нас знаешь какая? Ты такой травы, п-пых, и не нюхала даже. Тутошняя трава так, полова сплошная! Хи-хи-хи-хи-хи, опять пролил! Где тряпка? А, далеко, дай так слизну.
- Глыньк-глыньк-глыньк, - опустошил уже которую кружку Хмырри, утерся рукавом и поднес к носу занюхивательный огурец. - Ик, щас спою! Че говоришь? Скрючинс? Какой еще нах Скрючинс... ах, ну да, Скрючинс! Родня, гришь? Ну, живет его родня, мать ее за ногу, помирать не хочет. У него такая родня, что лучше б померли, один дядька чего стоит, редкий даун, говорят, слинял к... Та о чем это я, давайте лучше расскажу о том, как у Криволапа крыша обвалилась. Помню, сижу, Пына жду, ну вон он, Пын, бабу лапает, его, короче, жду, кирпичики от нечего делать с бодуна из стенки вытаскиваю, а тут неожиданно - бабах! Все в дребезги, дому трындец, стены врозь, крыша на землю, выпрыгивает из камней Криволап весь белый - он герыч на дому изготовлял - и орет: "Узнаю, какая падла, оторву и скормлю". А? Ну а ты сам догадайся! Ну, наливай новою, а то, ик, сейчас точно спою!
- Да дался тебе этот Скрючинс, - ревниво одергивал Пын свою добычу, то и дело, оглядывавшуюся на Хрюдо и строившую ему глазки, - он, если хочешь знать, и не Скрючинс вовсе, вот. Ну, эээ... то есть Скрючинс, конечно, но и не Скрючинс... Не врубилась? А ты пыхни еще раз, тут все очень сложно. Понимаешь, с точки зрения банальной эрудиции каждый индивидуум, критически мотивирующий абстракцию, не может игнорировать критерии утопического субъективизма...
- Слинял? Ну да, слинял. Как раз в свой день рождения. Нажрался, как зюзя, пропел пару похабных песен, обозвал всех, кого чем мог, и слинял! До сих пор половина Гоблиншира его ищет, чтобы модру начистить, ик! Как это кто слинял? Том Забродил, блин! Итить твою, я о ком ща рассказываю?! Ты чем слушаешь, дубина без сучка? О Бульбо, Бульбо Брюзгинсе, даун ты, о дяде нашего Хрюдо... эээ... Скрючинса. Дай еще выпить!
Да, в разведку с этими двумя гоблинами начинающему уруку Хаму лучше не ходить.

[Раймон >>>]

То ли дурь попалась беспонтовая, то ли тоска была слишком уж сильная, то ли еще чего... Хрюдо высмолил уже пятую самокрутку, продолжая через затяг поглощать дешевое пойло, а ему все никак не вставляло. Не вставляло, хоть тресни! И даже когда Брюзгинс, в конце концов, треснул (сначала кулаком, а потом и головой) по уцелевшей части столешницы, ему все равно так и не вставило.
Хрюдо с завистью поглядел на двух молодых укурков, навязавшихся ему на немытую шею и скрипнул зубами от лютой зависти. Им-то, гадам, кайфово, а ему? Ему-то за что такая непруха? Затем он перевел взгляд на Хама. Этот тоже оттягивался по-полной, продолжая гонять трех замороченных им орков, с которых уже мыло на пол капало.
- Ладно, - изрядно окосевший болотник придержал за руку одного из бедолаг, как раз поставившего перед ним очередную кружку. - Хорошо шуршишь, молодой. Отдохни малехо, покури...
- Э-э-э... Я того, господин сотник ... Не курю, короче.
- Как не куришь? - Хам даже со стула приподнялся. - Это ты, салага, зря... Ну ни чё, щас мы это дело подправим, щас мы из тебя настоящего мужика делать будем... Иди-ка сюда...
- Г-господин с-сотник-к, - орочьи глаза округлились, а зеленая морда пошла лиловыми пятнами. - А может, н-не надо? Я вам лучше еще кружку п-притараню.
И орк медленно, стараясь не поворачиваться к Хаму спиной начал отступать к стойке.
- Э, клыкастик, ты чё? Ты чё... Ты чё обо мне, в натуре, подумал?! Элберет твою гилотониэль! - Хам взвился на ноги и едва не рухнул, когда наполненное хавкой и бухашкой брюхо резко потянуло его вниз. Грыжа с трудом восстановил равновесие и плюхнулся обратно. - Да ну тебя... Щас вот лучше спою...
И снова затянул свою остоэльфевшую балладу о замоченном на Пеленноре южанине. Хрюдо взвыл и зажал руками свернувшиеся трубочкой уши. Только этого ему сейчас не доставало.

С трудом харадрим подбирает слова
И мне отвечает: "Твоя не права.
Харад помогает здесь ваша страна.
Нас Мордор позвать на большая война!

На север моя уходить воевать,
Чтоб данная клятва своя исполнять.
Ведь с Мордор большая-большая друзья
Харада, Харада, Харада моя!"

- ЗАХЛОПНИ ПАСТЬ, РОЖА ЗЕЛЕНАЯ!!! - взревел Хрюдо, когда Хам остановился, чтобы сделать затяжку. - Достал уже со своей Харадой! Она мне уже в дневных кошмарах глючится.
Однако болотник, вместо того, чтобы послушно увять под гневом хозяина Торбы-Всех-Круче, попер на рожон.
- Не кроши лембас, десятник! Замочу и не замечу. Эту, как ее, субординацию забыл?
- Это ты забыл, с чьей грабли хаваешь!
- А в глаз?!
- Да не вопрос!
И Хрюдо сделал то, о чем мечтал с голопузого детства - а именно от всей своей гоблинской души засветил оборзевшему в корягу болотнику по сопатке...

То, что произошло потом вошло в лучшую десятку местных баек.
Хам и Хрюдо сцепились в самой натоящей гоблинской драке, нанося друг другу удары руками, кусая противника за уши и пиная коленками по пузу. Публика оживилась, кто-то (кажется, это был Пын) предложил делать ставки, идея была воспринята "на ура", и клиенты "Пляшущего Козла" разделились на две ватаги, дикими воплями подбадривающие своих фаворитов. К изрядной досаде Хрюдо, ставили в основном на Грыжу.
И действительно, более тяжеловесный и кряжистый Хам тупо давил Хрюдо своей массой, не обращая внимания на пинки и укусы. Брюзгинс чувствовал, что слабеет и выдыхается, а разъяренный болотник все напирал. И вот тогда...
Хрюдо сам не понял, когда у него в пасти на месте выбитого некогда дядюшкой Бульбо зуба очутился Клык. Но после этого во всем его щуплом теле проснулась небывалая, троллийская сила, а голову застил туман боевой ярости. Схватив противника за грудки, Хрюдо поднял Хама над головой и швырнул его на ближайший стол. Стол разлетелся на куски, а очумевший от такого закидона болотник, лежа пузом на груде щепок, бестолково вертел головой.
Но на этом Хрюдо не остановился. Взяв Хама за ноги, гоблин принялся крушить им, как дубиной, все и вся, не исключая барную стойку и посетителей. Толпа, враз потерявшая интерес к дармовой развлекухе, ломанулась к двери, нещадно топча упавших. А Хрюдо, шваркнувший потерявшего сознания дружбана об стену, начал ломать уцелевшие столы и стулья. Те предметы мебели, которые ломаться не желали, он просто разгрызал, выплевывая мокрые комки опилок на пол.
Когда в кабаке не осталось ничего целого, Хрюдо утер со лба пот и подумал, что нужно будет затребовать у Чаркисса ванну и ...ужаснулся этой мысли. Только сейчас он впервые почувствовал, что где-то внутри его черепной коробки уже давно звучал заунывный и страшный голос
...да-здравствует-мыло-душистое-и-полотенце-пушистое...
Сбледнув с лица, Хрюдо медленно протянул руку ко рту и выдернул Клык...

Сообщение отредактировал Раймон - 16-03-2006, 14:55

[бабка Гульда >>>]

В этот миг неподалеку от деревни, в горах, резко оборвалась мелодия "Наша служба и опасна и трудна", которую вызванивали стремена, узда и подковы. Белый конь поднял голову и заржал.
С соседней горной вершины отозвалось такое же заливистое ржание.
Звонкое "иго-го!" ответило ему откуда-то издали, из мрака.
Светлый Витязь крепче стиснул поводья -- и тронул коня каблуками, повинуясь неслышному зову Клыка.
По горным тропам, по склонам напрямик, через мелкие речушки вброд стекался Белый Отряд к деревне, замыкая ее в кольцо.
Копыта девяти коней синхронно выбивали мелодию -- но уже другую.
По горам дробным эхом раскатилось: "Пробьемся, опера!.."

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 16-03-2006, 17:55

[Freja >>>]

Сбледнув с лица, Хрюдо медленно протянул руку ко рту и выдернул Клык...
И тут же отлетел в угол, сокрушенный ударом могучей лапищи. Огромная закутанная в плащ фигура воздвиглась над замершим гоблином. Великан наклонился к Хрюдо и откинул капюшон. Оказалось, что это вполне чистокровный урук-хай, сейчас таких уж и не делают.
- Ы-Ы-Ы! - прорычал орк, бешено вращая глазами и обдав Хрюдо смрадным дыханием - Ы-Ы-Ы-Ы! - он был так зол, что ничего более членораздельного не мог из себя выдавить. Но глядя на скорченного на полу гоблина, урук постепенно успокоился и тихо, почти ласково проговорил:
- Вах, дарагой, тэбя мама в дэтстве башкой о камни нэ раняла?

Сообщение отредактировал Freja - 17-03-2006, 15:25

[Раймон >>>]

- Вах, дарагой, тэбя мама в дэтстве башкой о камни нэ раняла?
- Нет, - пискнул Хрюдо, не рискуя покамест нарушать позу эмбриона. Боевая ярость схлынула тотчас же, как он вытащил из пасти Клык (который он, кстати, успел надежно припрятать во время короткого полета). - И вы, деденька, не роняйте. Вам-то я что сдела-ал?
Он уже успел несколько раз пожалеть, что затеял эту дурацкую потасовку. И чем ему эта песня не понравилась? Хорошая баллада про путевых темнючих пацанов.
...Но как же все-таки здорово он засветил в хлеборезку этому Хаму!

- Врежь ему еще пару раз. Для ума, - процедил в это же время болотник. Процедил намеренно тихо, что бы его не услышали, ни тот, ни другой.
Очнулся он быстро, так как был гоблином не самым хлипким. А громко вякать не стал, так как был гоблином не самым тупым. Грыжа умел уважать чужую силу и старался делать так, чтобы эта сила как можно реже применялась в его адрес.
...Но если бы не Клык, хрен бы тогда этот Хрюдо так здорово засветил ему в хлеборезку!

[Арканис >>>]

Хмырри с Пыном, покатываясь со смеху, повылазили из нычек, в коих отсиживались, уважительно поглядывая на первоклассную потасовку.
- Да, веселуха, - довольно протянул Пын, отшвырнул пинком с дороги чью-то оторванную руку и глубоко вздохнул. - До нас им еще далеко, но хлопцы стараются, стараются... Верно, Хмырри?
Татуированный гоблин закурил новый косяк, выпустил облачко и толкнул приятеля локтем.
- К тебе обращаюсь, шморгляк! Сдох, что ли?
- Завянь, гнида. Смотри лучше, кто это вот там до Хрюдо прикапывается? Смотри, нос какой! Кажись из этих, "вах, дарагой изюмительный малчык, паднеми мыло, да?", что в Гоблиншире горячей собачатиной в лаваше торгуют, - Хмырри нахмурился и воинственно закатал рукава. - Спасать Хрюдо надо, а то пропадет он как мужик, вот чтоб капли в рот мне не брать, если я не прав!
Брендихлеб подобрал с земли битую бутылку, взвесил ее в руке, довольно хмыкнул.
- По моей команде - звиздячь ахтунга в причинные места, понял? Тут главное спиной к нему не поворачиваться, - со знанием дела давал Хмырри указания своему корефану. - Ну, поехали, первый раз не в Гондурас!
- Вааааргх! - взвыли гоблины и разом бросились на урука. - Сколько я зарезал, сколько перерезал! Оставь Хрюдо, козел, а то все кишки повыдираем! И жрать заставим, ага!

[Freja >>>]

Движения урука были стремительны. По крайней мере, перманентно пьяным посетителям кабака показалось, что у него выросло еще несколько пар рук. Отчаянные гоблины, не теряя скорости, смачно встретились лбами и были отправлены прямиком на скрюченного Хрюдо.
Стоя над растущей кучей зеленой мелюзги урук обиженно произнес совершенно, кстати, без акцента:
- В кругах, к которым я близок, слово "козел" - очень обидное! - и обвиняюще наставил нос на Хмырри, которого угораздило оказаться сверху.

[Арканис >>>]

- Упс... извини, начальник, накладочка вышла, - бормотал Хмырри, щупая башку и откатывая битую бутылку подальше - не моя, мол, - не серчай, это все угорилка паленая, ага.
- Слезай с меня, козел! - шипел снизу Пын, сталкивая приятеля в сторону и вставая. На лбу стремительно надувалась здоровых размеров шишка. - Звиняй, Валар попутал, думали, вы из тех, что с южных гор, кто ж знал, что вы только притворяетесь! И вообще, это все он виноват!
Когтистый палец Пына обвиняюще ткнулся в Хмырри.
- Я? Я?! А ты сам на месте стоял, что ли?
- Так то ты мне сказал ему морду надраить!
- А погремушка на твоих плечах тебе на хрен Мелькором дана? А я тебе скажу - чтобы в ней мысли хоть иногда да гремели, чучело.
- Ах ты с... Правильно тебе врезал дяденька... эээ... дяденька... эээ? А как вас зовут, дяденька урук?

[SonGoku >>>]

- Большое знание - быстрая гибель, - провозгласил назидательно "дяденька", выискивая, кому бы еще дать в торец.
Наверное из-за крупных размеров водилась за ним дурацкая особенность: раскачивался на драку он долго (по меркам своего народа), но раз уж пошла какая-то потеха с его участием, то либо держите меня вдевятером, либо получался вариант"но там же пустыня!!! Теперь - да". Урук прикинул, что если разнести домик по щепочке, наверное, боевой зуд уляжется. Но что-то мешало это сделать.
Что-то очень важное...
Очень-очень...
Ах да!
- Ищу одного мелкого хмыря, - заявил урук на всю харчевню. - Зовут Хрюдом. У этого Хрюда есть одна вещь, очень ценная для меня и моих друзей.
Он подозрительно уставился на гоблинов.

[Латигрэт >>>]

Бедный Хрюдо, в это время уже второй раз поднимавшийся на ноги – после первого его свалила пара друзей, свалившихся аккурат на пятую точку опоры и сделавших оную первой – громко икнул и снова приземлился на пол. В голове мелькнула мысль, что даже если в детстве его не роняли, сейчас это недоразумение было сполна исправлено. И не только на голову.
- К-какая т-такая нужная вещь? – нервно дернулся он, гася души порывы проверить наличие Клыка за пазухой. Потом спохватился и сменил тон (но не фальцет):
- И какой еще такой хмырь?! Я уважаемый и приличный гоблин, чтобы меня всякие там... – в этот момент урук характерно размял руки и Хрюдо шустро заменил эпитет на более приличный. - ...орки хмырями... э-э... называли... – судя по тому, что голос зеленого стихал с каждым словом, процесс мышления сдвинулся с мертвой точки и Брюзгинс на глазах умнел. Что и говорить, Болотник знал как надо разминать кулаки. – Кстати, а что за друзья?

[Раймон >>>]

Убедившись, что буря уручьего гнева прошла стороной, Хам рискнул подняться и принялся вытаскивать деревянные щепки, засевшие в особо оберегаемой его народом части зеленого тела. ...А вот и не угадали! Это вовсе не пузо, на которое гоблины даже доспехи не надевают, ибо оно само по себе - первоклассная защита (по крайней мере, от скользящих ударов и стрел на излете).
Покончив с этим не шибко приятным занятием, Грыжа неторопливо приблизился к дружбанам и возвышавшемуся над ними незнакомому носатому урук-хаю. В отличие от не слишком продвинутых Хмырри и Пына, буйно помешанный на всем, что относилось к этому народу Хам сразу же распознал в нем настоящего урука из той породы, что в свое время наводила шороху в тылах лохолесских эльфов. Болотник моментально понял, что такому огурцу сказочку про боевого сотника запросто не втюхаешь (да и по мордасам ему при нем же настучали), поэтому, не дав незнакомцу даже раскрыть рта для ответа на заданный камрадом вопрос, он представился гораздо скромнее:
- Разрешите отрекомендоваться, ваше неблагородие! Подневольноопределяющийся Хамло Грыжа! Поступать в ваше распоряжение категорически отказываюсь в виду особой секретности возложенной на наш отряд боевой задачи. Мой непосредственный начальник Хрюдо Брюзгинс не может сообщить сообщить вам своего имени из принципиальных соображений той же секретности, равно как он не уполномочен сообщать вам о транспортируемом нами Клыке. Дополнительно докладываю, что за все время пребывания нашей группы во временно оккупированном кабаке никаких особых проишествий не зафиксированно.
Все это Хам выпалил единым духом, так что даже синий язык на плечо вывалился. И сразу же, с интервалом в секунду, в его не до конца протрезвевшую подставку для шлема ударило две мысли:
"Нахватаешься, барлог поцелуй, от Хендехоха всякой зауми! ...А чё за пургу этот некромансер тогда про незнакомцев гнал? Надо пацанам намекнуть, чтоб зазря не болтали..."

[SonGoku >>>]

Урук задумчиво поскреб живот, поискал взглядом зеленую мелочь, обосновавшуюся где-то возле его колен, попытался вычленить среди них того, что только что держал речь. Вроде бы, этот... или тот?
- Вольно! - хмыкнул великан.
Скривился: "ну и народ пошел... понятно, почему сейчас только и разговоров, что о Свете да о Свете. Где взять настоящую тьму? Первосортную, такую, чтобы хоть глаз выколи..."
- Как стоишь?! - гаркнул урук. - Пааачему лапы свесились только до колен, когда положено аж до самого пола? А ну ка! В колонну по...
"Нет, два - это слишком для их мыслительных процессов".
- ...одному и бегом шааагом арш! Вон пошли! Быстро-быстро-быстро!
Он пристроился позади колонны, чтобы удобнее было вразумлять и направлять отбившихся от стада "овечек" точными пинками в крепкие трудовые зады.

[Латигрэт >>>]

Так как в последнее время Хрюдо, пережив приступ клычьего... клыкастого просветления стремительно умнел и темнел, то быстро сообразил чего хочет орк. На пару порядков шустрее остальных гоблинов, благодаря чему в походную колонну ввернулся первым. Но по строевому номеру – вторым. Практичная жилка Брюзгинсов не позволяла идти первым и таранить грозные препятствия собственным, весьма ценным и незаменимым животом. Для этого существовала та же часть тела Хама, которого, кстати, надо бы...
"Ровно как не уполномочен сообщать вам о транспортируемом нами Клыке"! – Нет, Грыжа определенно стукнулся пятой точкой опоры и начал думать головой, что прямо таки смертельно. Однако вылечить зеленого друга возможности не было, ибо, хоть ноги Болотника и собственную точку опору Хрюдо, ту, что пониже спины, разделяли два неплохих буфера в лицах, животах и задах Хмырри и Пына, рисковать гоблин не хотел. Вдобавок, лекарский пыл (кулаком по кумполу, дабы думающая часть перешла обратно в пузо) остужало соображение недавней драки. Клык царапался за пазухой. Ныла челюсть. Бурчало в животе. В общем, были все условия, чтобы выполнять девиз предков... Какой? Да разве ж Хрюдо, нормальный молодой гоблин с нулевым уровнем исторического образования, знает?
Главное, молча. И наверное при этом вперед. С верой в великого Огра и башковитость урук-хая, выгнавшего из милого, замызганного, задымленного и полного невыпитого эля, небитой посуды, целой мебели кабака.

[бабка Гульда >>>]

А вскоре после того, как цепочка гоблинов, конвоируемая бдительным уруком, покинула "Пляшущий козел",обреченный кабак был окружен сияющими во мраке светлыми фигурами. Одна из них держала наготове мощный защитный талисман -- "Ордер на обыск".
Командир группы в последний раз прокрутил в памяти древнюю Инструкцию:
"Пункт 1. Постучать в дверь и потребовать, чтобы ее открыли.
Пункт 2. Если дверь открыта -- ворваться и уложить на пол всё живое. Неживое, но движущееся (скелеты, зомби и т.п.) тоже должно быть уложено.
Пункт 3. В случае сопротивления -- пускать в ход "резиновые демократизаторы", в особо тяжелых ситуациях -- файерболы. В сомнительных случаях размышлять не рекомендуется: Мандос потом своих узнает.
Пункт 4. Если дверь не открывают -- она должна быть выбита плечом, тараном, файерболом, лбом пленого урука и т.п.
Пункт 5. См. пункт 3.
Пункт 6. Проверить у выживших документы..."
Командир с важным видом кивнул сам себе и хорошо поставленным голосом провозгласил:
-- Именем Манве -- открыть двери! Проверка документов!

[higf >>>]

С момента отбытия сборной команды Гоблиншира по бегу трусцой и урука-тренера прошло около суток. «Козел» еще приходил в себя после привычно бурного вечера и непривычно бурного завершения, а отряд, не найдя тех, кто нужен и понаклеив на дверях деревни объявлений с заголовком «Их разыскивает Валинор», отправился по следам начинающих спортсменов.
Хендехох в это время отдыхал на холме, стоявшем на неподалеку от кривендельской дороги, которую обычно звали попросту Кривопуть. И звали, надо сказать, не зря, ибо при ее прокладке то ли строители непрерывно пили, то ли оплата подряда шла за километраж…
Так или иначе, пройти именно по дороге никому еще терпения не хватило, хотя отдельные попытки из принципа предпринимались, однако даже самые стойкие, прошагав полдня и увидев, что за ними наблюдают остававшиеся в начале пути зрители с одного из соседних холмов, не выдерживали и возвращались запивать горе добрым самогоном.
Сам же холм назывался Забульбень, и на его вершине до сих пор виднелись остатки постоялого двора. Строители, отмечая сдачу дороги в эксплуатацию, на радостях разнесли его по бревнышку, а поскольку вслед за этим они свалили и местность стала не слишком оживленной, то и восстанавливать корчму не стали и даже сочинили легенду, что на развалинах лежит проклятье мучительного похмелья, поражающее каждого, кто употребляет здесь спиртное. Естественно, как люди, так и гоблины избегали этого места, как огня, несуеверный некромант спокойно отдыхал, покуривая трубку, прихлебывая спертую у кого-то наливку и наслаждаясь покоем после ужасов дороги на вороне.
Он знал, что о носителях Клыка должны позаботиться и сейчас ждал кабанчика, который мчался сюда, вызванный заклинанием Духа Невинно Съеденного Желудя.

[Раймон >>>]

Уфф... Ядрен саурон, вот это мужик! Вот это, я понимаю, урук! А как матюгается, аж слезы из носопырки капают! Уфф... А пинки-то, пинки-то какие отвешивает, куда там моему батяньке!
Восхищение принявшим командование продлилось, впрочем, не слишком долго. Не привыкший к физическим нагрузкам Хам, в брюхе которого по-прежнему бултыхалось непереваренная выпивка пополам с закуской в виде против воли попавшей в желудок грязи с кабацкого пола, вскоре почувствовал усталось. Задние (они же ходильные, не путать с передними хватальными!) лапы болели, надсаженная еще во младенчестве от чрезмерного употребления курева дыхалка сбилась, башку ломило от полученных сотрясений и преждевременного похмелья.
Сзади тяжело сопели, порой наступая Хаму на пятки, Хрюдо, Хмырри и Пын. Метры пересеченной местности сменяли друг друга, ночь шла на убыль, готовясь уступить место проклятому рассвету - предвестнику ненавистной Желтой Морды. А подгоняющий их урук, выглядящий до тошноты бодрым и неутомимым по определению, даже не думал командовать привал.
Грыжа, первое время продолжавший корчить из себя бывалого измордёра (то есть бойца изенгардо-мордорской армии) и даже подбадривающий камрадов нецензурными шутками, уже давно перестал зубоскалить, но сбавлять темп, несмотря на усталось, даже не думал и, вывалив язык, гадал кто-же из бегущих за ним первым взмолится о поблажке.

- Эй, начальник! Харэ мозоли на пятках шлифовать, давай перекурим. А то щас сдохну и вонять начну!
Кто, интересно, это вякнул? Хам даже бросил взгляд через плечо, а через миг до него дошло, что вяканье исходило от него самого...

[higf >>>]

Командир отряда пытался сориентироваться по карте дороги, снятой сверху, с высоты орлиного полета. Разумеется, орлами же. Кратчайший путь – о тракте и речи не шло – был указан красноречивой прямой, ясно говорившей, как хорошо быть птицей…
В итоге был выработан план – разделиться на две группы, каждой попытаться отловить местного жителя, просветлить его от пагубного влияния Тьмы дубинкой по голове и нашатырным спиртом под нос и вызнать путь, а также спросить о разыскиваемых.
Итогом его стало то, что первый патруль в составе пяти сотрудников под вечер наткнулся на развалины таверны.
Первые полчаса ушли на составление протокола об обнаружении объекта «на высоте неизвестной, именуемой местными жителями «Забульбень», в виде развалин из древесины. Предполагаемый возраст развалин – около двухсот лет. Предположительно использованы бревна… Площадь объекта…», и так далее. Затем начальство запихнуло протокол в огромную сумку, которой легко можно было убить тролля, уже начиненную отчетностью опергруппы, и скомандовало идти внутрь.
Хендехох успел под вечер заснуть, дожидаясь ночи, и был неприятно поражен, обнаружив вторжение представителей Света и порядка.
Разбудила его фраза:
- Всем крупнее таракана – лицом к стенке, бросить оружие, сдать спиртное и наркотики!
Вслед за этим развалины, где вечерние тени уже складывались с дневными – от остатков крыши – озарилось лучом света от одного из распространенных эльфийских амулетов – лампочки Илуватара.
Естественно, возмущенный некромант, от которого требовали расстаться с самым святым, оно же грешное, залепил бутылкой в лоб первому неприятелю…

[SonGoku >>>]

- Под мышкой у Темного перекуришь, - привычно огрызнулся урук, к месту вспомнив подходящую поговорку из заповедей Больших Орочей. Вообще-то там говорилось о другом месте на теле неназываемого Темного, но с усталости урук чуть-чуть перепутал.
Он вообще легко все путал, кроме верного направления, потому что давно-давно при помощи вагона переломанных дубинок в него вколотили умную мысль. Если хочешь попасть куда надо, иди в обратную сторону той, куда хочется. Вот и Натужный лес кончился. Вот и кусты, что окружают болото и заводи. А вот и полчища комарья, которые сидят в засаде и ждут, когда какой-нибудь умник заглянет к ним на обед. Или ужин. За годы ожидания и мутаций вредные насекомые отрастили хоботки, способные проткнуть даже дубленую гоблинскую шкуру, что ж говорить о нежной обветренной коже потомственного урук-хая?
Басовитый гул, напоминающий близкое извержение, заглушил возражения его спутников. Комары, с трудом волоча отягощенные супер-хоботками головы, заходили на цель, как бомбардировщики. Лучшего погонялова для гоблинов отыскать было трудно. Повизгивая и разбрызгивая грязь, они ломанули форсировать болото так, что урук с трудом за ними поспевал. Тут уж ориентироваться было проще, с вершины горы прямо по курсу поднимался такой черный столб дыма, что сразу становилось понятно, кто там развлекается.

[higf >>>]

- Кто не сдастся, будет отправлен на отдых в покои Мандоса! – В крышу полетел предупредительный файербол. – Следующий будет на поражение!
Естественно, сдаваться Хендехох не подумал. Он во всю глотку заорал:
- Шухер!!!!
Оглушив звуковым ударом бойцов конного эскадрона имени Тулкаса, Унылый выиграл пару секунд.
Быстрое сканирующее заклинание показало, что в пределах досягаемости некромантии находятся скелеты крыс, обитавших в подвале, а потом вслед за людьми нелюдями покинув родные места и могилы великих предков.
Творить каст надо было быстро, поэтому для усиления эффекта Хендехох стукнул себя посохом по лбу и выкрикнул заклинание:
- Марабу-барабу, Леопольд, подлый трус, выходи!
Костяки внизу зашевелились и полезли наверх. В ожидании же этого маг дунул на свою не успевшую потухнуть трубку, усилив магией плетение дымных колец, которое так любил. Остатки помещение заволокло густое облако, в котором непривычные служители Света потеряли ориентацию, а частично и дыхание, ибо аромат вполне мог свалить с ног. К тому же от предупредительного файербола крыша начала дымиться и загораться.
Однако командир отряда не растерялся и заорал волшебные слова:
- Газ! Становии-ись! Равняяяяйсь! Смир-ррна! Покинуть помещение строевым полетом!
Запуганные враждебной магией Амана частицы столь любимого обитателями Гоблиншира дыма сгрудились в облачко и вылетели наружу, а в Хендехоха полетело два огненных шара и одно заклятие просветления. Последнее было совершенной глупостью, ибо затемнением некроманта в глубокой древности занимался лично Мелькор, и помочь тут мог разве что сам Эру, который, похоже, после потопления Нуменора страдал глубоким пофигизмом. Посему, пропустив заклятие, Унылый посохом отбил огнешары, один из которых поджег стенку, а второй отлетел обратно, изрядно оглушив одного из противников, хотя, увы, не причинив существенного вреда. Свое чародейство, как-никак.
Трое оставшихся в боеспособном состоянии стражей порядка синхронно выбросили вперед полосатые жезлы, с которых слетели искры, сплетшиеся в заклинание снижения скорости до полной остановки. Некромант почувствовал, как его движения замедляются, но тут наконец появились первые скелеты крыс. От укусов за ноги сосредоточение атакующих нарушилось. Обретя свободу, первым делом чернокнижник хлебнул магической жидкости из висевшей на шее маленькой фляги с этикеткой «Спирт черномагический. 96%». Само собой, надпись была на тайном наречии, которой спутники прочитать не могли, во избежание…
Силы колдуна сразу удвоились и толпа крыс захлестнула стражей порядка. Те отбивались всеми известными заклинаниями, от лучей, под которыми создания некромантии рассыпались прахом, до проклятий типа «Чтоб тебе есть на мою зарплату!», однако силы оказались не равны.
- Мафия пока бессмертна! Уходим, ребята! - приказал командир и, стряхивая с себя нападающие костяки, бойцы выбежали из помещения и вскочили на лошадей.
Довольный Хендехох вышел из помещения и увидел, что оно горит.
- Однако!
Маг не стал гасить остатки таверны а уселся неподалеку, под этот костерок приканчивая наливку в знак славной победы.
Вскоре невдалеке раздался топот кабанчика…

[Forwe >>>]

- Хмыри, ты ж у нас всезнайка, а ну признавайся в какую сторону идем? – Нарочито громко поинтересовался Пын.
- Ну тебя, сам спроси!
- Что, боишься к уруку подойти? Ха!
Пэрэпын протянул руку, пытаясь достать плечо бегущего рядом Хама.
- Хам, чего это мы так сорвались?
Все бы ничего, вот только дюжина комаров, что залетели в этот момент в рот гоблина, сильно помешали ему что-либо внятное произнести. Однако вырвавшееся бульканье произвело замечательный эффект на Хмыри – приступ смеха захватил власть над ртом гоблина, постепенно перемещаясь на горло, живот и ноги Хмыри. Вы когда нибудь бежали через болото, когда ваши ноги пытаются засмеяться? Вот лучше и не пробовать!
Урук-хай рывком выдернул гоблина, оказавшегося лежащим на животе в грязи и, придав ему ускорение примерно 46 размера, отправил бежать далее.
- Эй! Больно же! Ты вообще чего это раскомандовался? – Возмущенно заорал гоблин. – Куда мы бежим то?

[SonGoku >>>]

Урук нагнулся к самой земле, шумно обнюхивая следы острых копыт на влажной почве по краю болота, затем выпрямился, удовлетворенно чихнул, шмыгнул и указал вперед.
- Вон тот прыщ обзывается Забульбень, хотя многим она известна как Завертькишок. Там какие-то разночтения.
Какие именно, он объяснить бы не сумел, даже под угрозой пытки под названием, от одного которого делалось страшно. Состояла пытка в том, что пытуемого запихивали в гроб, закрывали, а внутри включали свет, близкий по ослепительности к свету солнца.
До места они добрались быстро, заметив на западном отроге уютную канаву с головастиками, заросшую тиной и милой вонючей зеленью, гоблины решили устроить там привал. Урук привал разрешил, но сам полез выше, Хмырри и Хрюдо о чем-то посоветовались и, сделав героическое усилие, сумели догнать его на вершине. Хотя пыхтели в два носа и даже, кажется, попукивали от усталости.
На самом верху обнаружились развалины, остатки костра и куча начисто свеже обглоданных костей.
- Кто-то недавно держал ее в руках, - глубокомысленно возвестил урук, демонстрируя спутникам огромную берцовую кость. - Что вы думаете об этих знаках?
Он указывал на характерные следы зубов.

[Латигрэт >>>]

Запыхавшийся Хрюдо нагнал Болотника в состоянии, близком к безвременной кончине от удушья, голода, усталости и вопросов без ответов. Пожарище было проигнорировано, следы гоблина в жизни не интересовали – разве что узнать, как много народу бегало через потайной лаз в кладовке, - а поведение урука, учитывая болезненную пустоту в животах, смахивало на издевательство. Утонченное и неприличествующее нормальному уруку.
Благо еще, Хрюдо не одурел до такой степени, чтобы все это высказать вслух... Умненький (но голодный) Брюзгинз ограничился злобным пыхом, затем плюхом и наконец бурком:
- Без нас все сожрали, чего тут думать? Причем недавно. Опоздали на обед!

[SonGoku >>>]

Живот Болотника на слово "обед" отреагировал, как всегда, однозначно, громким и протяжным бульканьем, на верхней ноте переходящим почти в крещендо. Урук задумчиво пожевал уже обглоданную кость, но ничего нового о ней не узнал.
- Если бы кто-то не пускал пузыри в болоте, а побыстрее ногами шевелил, может, и досталось бы немного...
Он почесал костью между лопаток.
- Или все равно не осталось бы. Хендехох хорош жрать, - не без уважения добавил урук.

[Forwe >>>]

- Обед? – Произнесла голова Пына, показавшаяся над камнем. – Эй! Хмыри! Обед! Лезь скорей!
Забравшись наверх, гоблины были удивлены. Весьма удивлены отсутствием обеда. В животах у них урчало, желудки требовали обед, желательно большой, но как оказалось Хендехох уже все употребил.
Вечно вы все съедите, а нам, гоблинам, с голоду пухнуть! – Недовольно пробурчал Хмыри, в то время как Пэрэпын не находил даже слов, для выражения своего возмущения.

Сообщение отредактировал Форвэ - 14-06-2006, 9:54

[Раймон >>>]

Такого состояния (блаженство, приправленное мумаковой дозой усталости и слегка разбавленное типично гоблинской злостью) Хам Грыжа не испытывал Моргот весть сколько сколько времени. Вполне могло статься, что и вообще никогда.
Хотелось жрать, курить и материться одновременно. Однако сил не было ни на первое, ни на второе, ни даже на третье. Едва доползя до места долгожданного привала Хам рухнул, как подкошенный требушетным залпом и остался лежать, шумно втягвая ноздрями пропахший гарью и болотными миазмами воздух. В пустой голове от стенки к стенке металась одинокая заблудившаяся мысль - "и на кой кляп меня с Хрюдо понесло?". Но никто в пределах обозримой части населенного мира на этот вопрос отвечать не спешил.
Его соучаст... собутыл... попутчики (и кто знал, что эти мозгляки худосочные попрочней его, болотника, окажутся?) вместе с уруком шарились где-то поблизости, что-то шумно обсуждая между собой. Однако смысл их фраз почему-то ускользал от сознания полуживого Хама. И только когда прозвучало имя Хендехоха, Грыжа с трудом повернул голову на звук и едва слышно простонал:
- Мне хреново... Хреновой мне на... Настойки хреновой мне!

[higf >>>]

Хендехох оставался на Забульбени недолго. Того гляди, еще нагрянут светлые с подкреплением, да и вообще что тут делать-то? Надо бы искать поганца Хрюдо, которого не обнаружилось в родных местах и теперь он должен бы продвигаться в направлении Кривендела, однако охоты выискивать гоблинов по болотам у некроманта не было никакой. Тем более что он давно предупредил о такой возможности урука и тот должен был присмотреть, чтобы все прошло гладко, как эльф в драконье брюхо. Учитывая «осторожность» клыконосителя, можно было надеяться, что встречающему никак не удастся его проморгать.
Второй причиной не искать их следов было то, что наверняка они сожрали и выпили все мало-мальски к тому пригодное, а Унылый садиться на диету не намеревался, так что кабанчик нес его прямо к Кривенделу, где он собирался в ожидании своих подопечных подчистить погреба владыки вампиров Дракулонда.

[SonGoku >>>]

(и сюда проникла зараза совместных постов. +Лати)

- Мне хреново... Хреновой мне на... Настойки хреновой мне!

Урук развернул башку, сильно напоминающую орудийную башню не только размерами, но и могучим носом, втянул в тот нос воздух и раскатисто чихнул, едва не сметя подоспевших Хмырри и Пына.
- Настойки ему... – ворчание напомнило далекий раскат грома. – Ни хрена не получишь. И настойки не получишь, если не доберемся в Кривенделл позже Хендехоха. Еще вопросы?
Он окинул узким, но зорким глазом гоблинов, пересчитал по головам, потом пересчитал еще раз, загибая пальцы. Все равно получалось трое. Один куда-то потерялся.
- Можно? - Хрюдо робко поднял лапу, заодно пытаясь внятно сформулировать вопрос на тему, а кто собственно такой Болотник, с чего он так озверл... такой добрый и отзывчивый к бедам гоблинов-несущих-высоко-засекреченный-груз-именем-Клыка-в-очень-таинственное-место-как-его-там-с-вампирками-такими. Умственный труд блестяще не удался, потому что Брюзгинз невовремя заметил, что поднял заднюю лапу. Пришлось исправиться.
- Раз лапа задрана, сначала нужно помочиться! – наставительно сообщил Болотник, все еще решая проблему пропавшего гоблина; в его голову начало закрадываться подозрение, что кто-то над ним жестоко подшутил. – Кустик вон там. Чего тебе?

[Латигрэт >>>]

- Мне, эта... Причем тут кустики? - сбился с мысли низкорослый собеседник. В тишине (исключая бурчание животов, Грызли и некое хоровое пыхтение) можно было расслышать, как трещат шестеренки за ушами Хрюдо. - Эта... Во! Ты Хендехоха знаешь?!
Теперь шестеренки заработали в черепках уже у двоих, к приятному стаккато гоблина добавился барабанный бой урука. Болотник тоже никак не мог сообразить, при чем тут кустик, когда есть такая приятная горка камней, гораздо более пригодная для совершения процесса.
- Встречались, - согласился между делом урук, сообразив, что его спрашивают еще и о некроманте.
- А... - мыслительный ход Хрюдо снова встал. Потом немного потоптался на месте. Частично перешел в живот - откуда немедленно раздались трели Голодного Марша, - и после паузы снова двинулся. - Это он тут жрал, - с отточенной логикой истинного гоблина резюмировал Брюзгинз.
Следующая пауза была еще длиннее, пока голодающий хранитель шевелил губами и тихо повторял любимое слово "жрал", видимо надеясь что от подобного поминания сытого Хендехоха хватит икота.
- Но, значиц-ца, нам по пути? За обедом... тьфу, за свин... шобтеклыкомприподняло! В смысле, в Дракулонд?
- Угу, теперь вам от меня вовек не отделаться!
На вершине горы урук чувствовал себя не слишком уютно, зато можно было прикинуть на местности, в какую сторону идти, чтобы не вернуться назад в Гоблиншир вместо заведных погребов Дракулонда. Тут задувал ветер, да и неприятно так рассветало. Да еще вдали на дороге появилось какое-то светлое пятно, быстро распавшееся на несколько светлых пятнышек поменьше. Урук выпрямился во весь рост, сгреб Хрюдо в охапку и, рассудив, что лоб у гоблина все тверже, чем... противоположное место, приготовился дать отпор неизвестной пока опасности, используя «клыконосца» вместо дубины.
- Ик...! - только и донеслось из-под тяжелой лапы.

[бабка Гульда >>>]

Нет, не старые добрые трели свистка режут сейчас воздух над скачущими Белыми Витязями -- завывает сирена, опережая атакующих воздушной волной, и несутся усиленные магией слова грозного ультиматума:
-- Группа без номерных знаков, сбавьте скорость и остановитесь у обочины!.. Группа без номерных знаков, сбавьте скорость и остановитесь у обочины!..
И плевать, что никакой обочины не было и нет на обозримом расстоянии. Захотят жить -- найдут обочину!
Не зря же командир на всем скаку простер перед собой длань с Полосатым Жезлом, который производит мощный тормозящий эффект!
"Нас девятеро... на наших лицах белые маски... мы действуем в правовых рамках... (Кстати, что это такое? А, плевать, зато отлично звучит!) ...В правовых рамках, но жестко, круто и беспощадно... мы -- дети Тулкаса, вперед, за Валинор, ура!.."

[бабка Гульда >>>]

НА ЭТОМ КОНЧАЕТСЯ КНИГА ПЕРВАЯ ЛЕТОПИСИ-ОПУПЕИ "ВЛАСТЕЛИН КЛЫКОВ"

Громаднейшая благодарность счастливого мастера всем игрокам вместе и каждому в отдельности за дивный прикл, в котором каждый пост -- шедевр. Мы писали его с радостью и будем перечитывать с гордостью, ибо все мы -- молодцы. Лучше оборвать его сейчас, когда он уже начал утомлять игроков. Пусть будет предметом нашей гордости, а не тягостным бременем.
Если позже у кого-то появится желание повести героев на дальнейшие приключения в вампирское гнездо Кривенделл -- счастливый мастер охотно развернет перед читателями Книгу Вторую Великой Опупеи!