Новогоднее приключение (Спектакль в 2-ух актах),, или много шума из ничего

[Freja >>>]

- Хамы! - взвизгнула Фимочка и хотела уж было чем-нибудь тяжелым запустить в незванных гостей, да подружка-Сонечка спасла положение. Облаченная в халат, Серафима сразу как-то успокоилась и уселась на колченогий стул.
- Представляешь, чуть не опаздала! А все из-за этой стервы-костюмерши! Сама - мол - костюм заштопаешь! А мне репетировать надо! У меня роль! С ТЕКСТОМ! Все утро провозилась. Палец вот уколола...
Не умолкая ни на секунду, взбудораженная Фима достала из пакета костюм.
- Не поворачиваться! - строго сказала она и принялась, проявляя чудеса гибкости, натягивать беличье облачение, не снимая халата. Несколько минут тяжелой борьбы, и Великолепная Пятнистая Белка, Жертва Генетиков и Плохой Экологии, предстала во всей красе. Ну почти во всей... Не хватало грима... И хвоста.
- Где мой хвост! - снова разошлась Фимочка - Развели тут бардак! Соня, где мой хвост!
Взгляд актриссы упал на рыжее недоразумение, которое Ваня прринял за бороду.
- Ох, слава Всевышнему, вот же он!
Фимочка попыталась приладить невнятный ошметок рыжего меха неизвестного науке животного на... Ну вобщем туда, где положено быть хвосту. И осталась крайне недовольна.
- Боже мой! Он же вниз висит! Ну где вы видели, чтобы у белки хвост висел? Это ж лиса получится! И дети не поймут, почему это лиса с зайцем хороводы водят. Нужно, чтобы он торчал вверх! Может проволоку вставить... Только я в этих вещах совсем не разбираюсь. Господа, вы же мужчины! Дайте девушке совет, как сделать так , чтобы он не болтался, а вверх торчал?

[Drogo >>>]

Бухгалтер только успел помазать щеки белилами, когда дверь с грохотом отворилась и в бухгалтерию забежал кто-то из режиссерских прихвостней.
- Куда это мне надо бежать, молодой человек? – на ходу, одевая остроконечную стальную корону, до этого побывавшую короной царя из трагикомедии о Кибальчише, короной принца Лимона и даже подставкой для цветов на даче театрального электрика.
- Дормидонт Поликарпович, Пончик просит. Срочно! Да и спектакль скоро начинается…
- Эх-ты, это вас не дебет с кредитом. – Чего уж там, пошли.
Замреж трусил чуть впереди, и все оглядывался, чтобы бухгалтер не затерялся. Наконец, за кулисами они обнаружили Прончика, визжащего как поросенок.
- Здравствуйте, Глеб Акакиевич! Сразу к делу – я отказываюсь играть в этом балагане. Моему персонажу уделено мало внимания. Я предлагаю включить его в каждую сцену.

[Hideki >>>]

- Здравствуйте, Глеб Акакиевич! Сразу к делу – я отказываюсь играть в этом балагане. Моему персонажу уделено мало внимания. Я предлагаю включить его в каждую сцену.
Прончик скривил лицо, словно он только, что съел целый лимон, но, повернувшись к бухгалтеру лицом, произнес:
- Дормидонт Поликарпович, милый, - начал лилейно говорить режиссер – Я право не понимаю, о чем вы говорите. Какое расширение роли? У Кощея? Вы посмотрите на Клеопатру Леопольдовну, она вообще играет бабу Ягу и не жалуется.
- Клеопатра Леопольдовна, вы ведь не жалуетесь на свою роль? – обратился Прончик к старухе с горбом на спине и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Вы знаете, что у нас здесь, в этом Храме искусства происходит? Какие только препоны нам не ставят завистники и мракобесы. Да о чем это я, вот только, что здесь, на этом самом святом, для всех актеров, месте стоял Отброськопытов, которому почему-то не заплатили за свет, и грозился отключить электроэнергию в нашем Храме.
Прончик вознес руки вверх, но из-за костюма они раздвигались только в разные стороны, от чего можно было подумать, что режиссер пытается обнять бухгалтера.

[дон Алесандро >>>]

Захар Петрович вел Отброськопытова по коридору между гримёрок и предавался новой порцией воспоминаний о былом:

- И вот я значит говорю, Прохору, а не пойти ли нам… а куда же пошли? В баню мы пошли! Пыль с себя дорожную смыть, кости отпарить, здоровье восстановить! И заходим мы в эту самую харчевню, как же она называлась? То ли на Кэ то ли на Гэ, нет! Харчевня была в Нижнем, а тут была именно баня! «Мордовские бани» точно! Ой, доложу я вам, милейшее место, и полы, мраморные, и комнаты отдыха с фонтанчиками и парные есть и даже прорубь искусственная, вода в ней холодная-холодная была, а уж какое там пиво подавали, и самое главное угри копчёные были! Не поверите, угорь, с меня длинной был! На лягушку дохлую поймал, минут эдак -цать боролся я с ним! В Риге дело было! Ой, доложу я вам, отличнейший там клёв! Но не в самой, а на побережье, вот там сказка…

Энергетик, было, дернулся, он уже не выдерживал такой манеры рассказа, когда рассказчика постоянно носит взад-вперед по времени и пространству, но рука старика крепко-накрепко держала локоть Отброськопытова.

- А вот Кирьян Зосимович, святая святых театра! Нет, это не гардеробная! И не распределительный щит! Какой вы шутник! Святая святых это закулисное пространство! Именно здесь и творятся все постановки! Вот и сегодняшняя постановка, тоже! – Волгин подвёл энергетика к машущему руками, словно пытающемуся улететь Прончику – А вот наш…э-э-э… режиссёр! Точно! Глеб Акакиевич Прончик! Прошу любить и жаловать! Хоть молод, да талантлив! Такой спектакль сделал! Глеб Акакиевич, вы знаете Кирьяна Зосимовича? Он оказывается внук моего друга старого, Прохора Отброськопытова! Вот ведь правду говорят, тесен мир!

Сообщение отредактировал дон Алесандро - 4-12-2005, 20:27

[бабка Гульда >>>]

Первой на ужасное явление отреагировала Клеопатра. Она вцепилась в локоть ошеломленного бухгалтера и потащила его прочь с воплем:
-- Разве это грим?! С таким гримом не играют, с таким гримом вешаются! Сейчас все исправим, сейчас...
И махнула рукой снежинкам. Те понятливо закружились, закрыв бухгалтера от грозного Кирьяна. Не хватало еще этим двоим встретиться!!
-- Мы начинаем или нет?! -- издали прокричала Клеопатра.
-- Начинаем, начинаем! -- засуетился помреж Прохоров. -- Сюда, господа, сюда... левее... Сейчас занавес откроется, вы же не хотите на сцене очутиться? Еще левее...
Отброськопытов не хотел очутиться на сцене. Он послушно сделал несколько шагов влево. Под ногами его разверзся люк -- и грозный Кирьян с гулким уханьем рухнул вниз.
-- Ты это нарочно? -- сгреб помрежа за грудки один из "слонов".
-- Да чтоб я сдох, и не думал даже! -- совершенно искренне оправдывался побелевший Прохоров.
-- Брось дурака, помоги шефа вытащить! -- рявкнул второй "слон".

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 6-12-2005, 0:12

[Hideki >>>]

Если бы на Прончике не было столько белил, то можно было подумать, что он умер и снова воскрес. За его спиной ему представили Отброськопытова. Он развернулся и как был с поднятыми руками так и, нет, не сел. Он был готов задушить Захара Петровича собственными руками.
«Старый маразматик, ходячий мертвец», - режиссер напоминал чайник, который забыли снять с газа и он кипит, и пар у него идет изо всех щелей.
Но бдительная Клеопатра Леопольдовна взяла ситуацию под свой контроль. Прончик подошел к люку, подвинув амбалов и смотря в отверстие, произнес:
- Кирьян Зосимович, с вами все в порядке?
В ответ послышались ругательства, и Прончик понял, что с энергетиком все бедет хорошо.
- Прохоров, проводи друзей Кирьяна Зосимовича за кулисы, а мы начинаем спектакль. Все по своим местам.
Люк, в который провалился Отброськопытов, закрылся и Глеб Акакиевич, как победитель, встал на него.

[бабка Гульда >>>]

-- За кулисы?! -- набычился один из "слонов". -- Ты, рожа диверсантская, ты ж у меня до суда не доживешь! А ну, доставай шефа, не то я...
Но тут опомнился помятый Прохоров.
-- Достанем, достанем! -- убедительно сказал он. -- В реквизитной есть чудесная веревочная лестница, она изумительно играла в "Дон-Жуане"... Пойдемте, господа, пойдемте...

[Hideki >>>]

- Вот и всё, - сказала гримерша. – Красота это страшная сила!
Сонечка смотрела в зеркало, в котором отражались дед Мороз с бородой Ивана Сусанина, белка-мутант и косой заяц. Она была довольна своей работой. Троих актеров загримировать за каких-то пять-шесть минут. Ну, да, есть маленькие недочеты, но из зрительного зала, по крайне мере с шестого ряда, их видно не будет.
- А теперь бегом на сцену. Прончик ждать не будет. – Закончила она, выталкивая из гримерной актеров и осветителя, от которого несло, как из помойного ведра. Оставшись одна и усевшись в кресло, она тяжело вздохнула и услышала первый звонок.

[Torvik >>>]

Ну вот и звонок. Иван поднялся с кресла и критически осмотрел себя. Да, в этом кургузом пальтишке с пегой бородой он походил на кого угодно, но только не на Деда Мороза. Валенки были новыми, даже "нулёвыми", как говорил его старший брат, пришедший в ноябре с армейской службы. Самого Ивана пока не забради туда только потому, что он оставался единственным кормильцем престарелой матери, но с приходом брата ситуация могла повернуться к нему совсем другим боком. Службы Иван не боялся, относясь к ней, как к чему-то такому, чего всё равно не миновать, да и какой он тогда мужик, ежели не пройдёт через эту школу жизни? Жаль конечно было бы театра, но - "такова селява", как говорят умные парижане. Впрочем, у "нулёвых" валенков был не один недостаток, а сразу два. Во-первых они безбожно жали, ибо были размера сорок третьего, а отнюдь не сорок шестого, а во вторых они просто были не обхоженными, то есть передвигаться в них было равносильно катанию на коньках, ноги норовили согнуться не туда и не так. Впрочем, дарёному коню в губы не смотрят. То, что на сцене дедморозит он, а не кто иной - уже большой прорыв и срывать его, жаловаться на валенки не того размера - мелочно и недостойно настоящего актёра. Вперёд, на сцену, Прончик ждать не любит.
- Я весёлый Дед Мороз
Гость ваш новогодний
От меня не прятать нос,
Добрый я сегодня!
Голос Ивана гулко раскатывался под потолком клуба. Посох, втюханный ему прямо перед выходом подсобным рабочим был сделан из грифа от штанги, которую молодые подсобники частенько шумно роняли за кулисами, пытаясь накачать свои мышцы, так, чтобы их рельеф нравился девочкам. Мышцы, конечно, накачивались, но до Ивана им было, как до Китая на карачках. Пёрышкин старался подружиться с ними и даже дал несколько советов по поводу "качественной прокачки", но почему-то пока никакой благодарности, кроме шипения в спину от них в ответ не получал. И вот теперь посох из грифа. Каверза или так задумано? Кто знает. По крайней мере Ивану не составило никакого труда не только таскать за собой эту железную орясину, обмотанную ватой, но и так постукивать ей по полу, что доски сцены хрустели, но не сдавались.

[Drogo >>>]

- Я не шучу, господа. Хотите получить зарплату + премию + надбавку - уговорите Пончика, что Кащей нужен в каждой сцене. А иначе - я вам за июнь зарплату не выдам!
Зарыдай-Несуйский был рад смене амплуа - он многое видел в театре, как актеры начинают привередничать, спорить с режисером, ругаться за роль. Дормидонт тоже этого хотел. Но в отличии от прочих у него был неоспоримый довод - зарплатой ведал все же он...

[Сельмина >>>]

Анастасия бродила за кулисами. Вокруг кипела жизнь - актеры пробегали мимо, бурча под нос свои слова, осветители настраивали свои лампы, неактерский персонал театра пытался понять, что же от них все-таки требуется. В общем там царила суматоха и полное непонимание происходящего.
Когда Анасасия поднялась на сцену, таща за собой свои косы и выискивая взглядом Прончика, она боялась, что ей попадет от него по первое число. Но все обошлось, Прончик, хоть и злился на девушку, что та опоздала, но не стал ругать ее перед всем коллективом. Зато попало кому-то из второстепенных актерев. Но это было неважно, ведь впереди был первый профессиональный для Анастасии спектакль. Быть может именно на нем раскроется весь ее талант. А еще лучше, если в зале сучайно будет сидеть кто-нибудь из солидных людей и захочет пригласить девушку играть, например, в столице. Ах, мечты, мечты!
Анастасия бросила взгляд на часы и сердце ее замерло. А потом застучало в груди, как будто пыталось вырваться из груди и ускакать как можно дальше от этого театра и всего, что здесь будет происходить - до спектакля оставалось меньше десяти минут, а она еще не успела повторить роль, да и к зеркалу давно не подходила. Девушка завертела головой, в поисках Пончика, ожидая от него поддержки. Как раз в это время он препиался со всеми не очень любимым бухгалтером. Но это не остановило юное дарование. Она на всех парах неслась к своему покровителю.
- Дорогой товарищ Прончик! - Анастасия состроила глазки - ведь прада я выгляжу прекрасно? И все у меня получится, и я все хорошо сыграю? Вы ведь тоже так думаете госпожа Клеопатра? А то я что-то распережевалась, что на мне костюм плохо сидит и я в нем буду как толстая баба. Ах, ну поддержите меня кто-нибудь!
Она кинула вопросительные взгляды на всех окружающих ее людей, ожилдая, что они начнут уверять девушку в ее исключительности.

[Hideki >>>]

- Дормидонт Поликарпович, ну что вы хотите от меня. Сценарий утвержден, и переделывать его я не собираюсь. А по поводу зарплаты? Вы на ее уже не первый месяц обещаете. – Начал парировать Прончик. – Вы посмотрите на Захара Петровича, настоящий альтруист своего дела. Мастер с большой буквы эм.
Плаксивый голос Анастасии прервал тираду режиссера и тот снова обратил свой взор на фаворитку.
- Дорогая, ты прекрасна, спору нет, - процитировал Глеб Акакиевич классика и осмотрел ее с ног до головы.
«Да… С такой ночью во сне встретишься, подушкой не отмахнешься», - подумал он про себя.
- А почему дед Мороз один на сцене? Где белочки и зайчики? А ну, голубушки, пошли родимые на сцену. Как только он пропоет свою песню, появляемся мы с тобой дорогая.

[бабка Гульда >>>]

Клеопатра отцепила от своего рукава пальцы ненужного ей теперь бухгалтера и напала на ненавистную соперницу:
-- Костюмчик, да? Ну-ка, голубушка, повернитесь... ничего, ничего... только что-то знакомое... Ну, точно! В этом самом тулупчике я когда-то играла в "Снежной легенде"... помните, Захар Петрович? Там еще латка на подкладке... Ах, как это трогательно! А вам к лицу мой бывший костюмчик, милая... только немного тесноват, фигуры-то у нас разные... Встаньте-ка боком... ну, точно, вон как животик обтянулся... хотя, вижу, пуговицы уже до предела переставлены. Зайдите ко мне после спектакля, милочка, я вам запишу прелестную диету... сразу восемь лишних кило скинете!

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 5-12-2005, 16:26

[дон Алесандро >>>]

- А? Чего говорите? «Снежная легенда»? Ах, да! Как такое можно забыть! Я как сейчас помню, зал семь раз вызывал вас на бис! Публика просто неистовала, требовала ещё и ещё… Так мы этот спектакль играем? А почему я в этом костюме? У меня же роль Маграила, короля ночи которые похищает прекрасную деву! А на мне это наряд! Ничего не понимаю! Ах, другой спектакль… да да…Новый год, а я э-э-э… Леший! Точно! А когда наш выход?

[Сельмина >>>]

- Но-но! Напали тут на бедную актрису! Крнечно, вы тут слаженный коллектив, все друг друга защищаете. А на бедных новеньких нападаете. Стыдно должно быть, я тут еще не освоилась, а вы меня уже критикуете! И совершенно я не толстая, это вам кажется! Я специально тоненькую подушечку подложила, чтобы не казаться слишком худой. А то дети бы подумали, что Снегурочка не кушает, на диете сидит и все девчонки мне полражать начнут. А вот про вашу фигуру я бы тоже сказала! Она у вас как раз к роли бабы Яги подходит. Вот. - Анастасия грозно глянула на Клеопатру, а потом до нее дошло что и кому она все это сказала. И девушка скромненько так потупила глазки и виновато-виновато погляделя на Ягу - авось простит?

[бабка Гульда >>>]

Баба-Яга улыбнулась в тридцать два великолепных зуба:
-- Крошка, да кто ж на тебя нападает? Наоборот, мы с Захаром просто восхищены... сейчас, когда все подростки морят себя голодом, вдруг такая мечта Рубенса... вы слыхали про Рубенса, голубушка? Нет-нет, я не нападаю, просто вспомнила, что, когда на днях господин Прончик упомянул о Пастернаке, вы сказали, что любите салат без всяких приправ... Захар Петрович еще тогда умилился -- какая свежесть, чистота, свобода от груза цивилизации...
Она окинула юную соперницу оценивающим взглядом в стиле "на лопату -- и в печь".
-- А подушечку лучше выньте, а то пуговицы вот-вот полетят. И детишки могут подумать, что Снегурочка тайком от Деда Мороза обжирается под одеялом пирожными...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 5-12-2005, 16:59

[Сельмина >>>]

Да я.. да я вам... нечестно так! Я вам ничего плохого не сделала, а вы обзываетесь. Про Рубенса - не думайте, я не тупая, я знаю что он всяких толстых тетенек рисовал. Так я для него скелет настоящий. А про Пастернака я тогда не поняла, про что вы говорите. Вы наверное, тоже не во всем современном разбираетесь, возраст ведь уже не тот.
- Да и вообще вы мне просто завидуете! Да, завидуете, что я теперь все главные роли красавиц играть буду. И что меня Прончик любит, и что о вас уже все забывают и вы только старух играть и годитесь. - Анастасия уже не задумывалась как разговаривает с бывшей звездой театра, уж очень она ее обидела.
- А подушечку я не вытащу, мне и так нравится!

[бабка Гульда >>>]

Клеопатра просто расцвела: новоявленная прима с ходу влопалась в расставленную ловушку.
-- Прончик любит, да? -- пропела она на полтона выше -- чтобы слышно было не только тем, кто с увлечением наблюдал за этой незапланированной сценой, но и тем, кто лихорадочно устанавливал последние заснеженные елки. -- Прончик любит, вот как? Это многое объясняет! А то весь театр в недоумении: почему девчушка без театрального диплома, которой самое место в массовке, вдруг получает роль. За какие такие заслуги? И вдруг вы сами так любезно объясняете -- за какие... Да вы не стесняйтесь! Вы же совершенно правы! Каждый пробивается наверх, как может! Кто талантом, а кто... ну, неважно! Удачи вам, деточка! Удачи!

[Father Monk >>>]

Странный все-таки этот парень, Иван... Трезвенников, на всякий случай, когда его шумно вытолкали за дверь, почесал шею - обычно в такие моменты к нему приходило озарение. И озарение к нему пришло вновь - в виде Гоши, вечно дымящего звукорежиссера, который прихватил с собой две бутылки "Столичной" и даже 0,7 литров чистейшего самогона!.. Василий Никифорович дружески пожал руку Гоши-Спасителя и честно затолкал бутылки в данный ему "белый мешок", после чего, тарахтя бутылками по полу, скрылся в неизвестном направлении...

***
Стало как-то сразу все понятней и логичней. Ну да, эта, как ее, ну та нагая прости... прости, Господи... та самая девица в полотенце - ну так она специально ж перед ними возникла, не иначе строила глазки! Гоша так и сказал - мол, Васька, теперь и тебе женщины глазки строят. А что?! Мы тоже можем! Чай, Бог внешностью не обделил, есть на что посмотреть. Рядом с Ванькой, этакой горой сухожилий и мышц, конечно, блекло, но по сравнению с бухгалтером и прочими Захар Петровичами - очень даже ничего! А если еще возле железной трубы встать, на которой крепятся строительные леса - то вообще шик!.. Ик!..
- Вань, а, Вань... - зашипел Трезвенников в ухо ряженному Деду Морозу, пока две кумушки лаялись по какому-то совершенно девичьему вопросу. - Слушай, у меня тут этакое дело...
Запах, бьющий прямо в нос Ивану, мог свалить с ног даже лошадь. А Трезвенников еще и извлек из-за пазухи недопитую бутылку водки и уже открутил крышечку. "Белый мешок" Соня, нацепив на нос прищепку и выгнав Гошу, зачем-то нацепила на Василия - но он только обрадовался. Легче хранить свое "добро" стало...
- Не обижай своих, Ва-а-ань... - протянул Василий Никифорович, слегка пошатнулся и преданно захлопал ресницами, почему-то стараясь смотреть на Деда Мороза снизу вверх. - Уважь, для этой, как бишь ее... ну той самой... стопарик, Вань!..
Трезвенников не был алкоголиком! Он всегда пил с кем-нибудь. Именно поэтому он впихнул Ивану бутылку прямо в руку и оглянулся на мерзкую старуху.
- Эй, карга, а ну брысь отседова! - каким-то пьяным голосом, от которого сам Трезвенников икнул, сообщил бывший осветитель Бабе-Яге. - Ишь, расплодились тут. Прямо, павильон "Родильня близнецов", развели тут, понимаешь, тьфу!.. Сколько вас тут? Уже три?!... Вань, не обращай внимания. Пей, Вань, пей...

[бабка Гульда >>>]

-- Это что за кролик заспиртованный?! -- во весь голос возмутилась мерзкая старуха. -- В наркологической клинике маскарад? Или в вытрезвителе материализация глюков?! Эй, кто-нибудь! Уберите это недоразумение со сцены! Киньте в люк к Кирьяну, может, тот от запаха тоже окосеет!
-- Это зайчик! -- нервно объяснил помреж.
-- За-айчик? Этот?! Да у него явно "белочка"! -- покрутила Непарина пальцем у виска.

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 6-12-2005, 0:19