Сквер поэтов

На город неспешно опускался вечер, листва деревьев и яркие скамеечки тонули в тенях. В сквере еще царила тишина.
Здесь по вечерам собирались те, кто просто любил читать - или слушать - стихи... свои и чужие...
Она пришла сюда первой. Огляделась. Нет, никого кругом. А нужно ли это?..
Она вытащила из кармана помятый листок и прочитала тихо:

Отражение

Глаза в глаза,
Рукой об руку,
В твоих очах – моя слеза,
И голос твой
Ожившим звуком,
В моих устах – твои слова.

В твоих руках –
Огонь надежды
В моих – лишь мертвой лампы жар,
Мой свет фальшив
Он гаснет прежде,
Чем сгинет твой ночной кошмар.

В моих делах –
Твое движенье,
Моя душа – в твоем тепле,
Поверь, ведь я –
Лишь отраженье,
Застывший призрак на стекле...

За критикой - в "Башню гарпий". За дружеской беседой - в Мансарду (ПМ Соуль и Darkness).
Здесь только творчество.
Джет

Сообщение отредактировал higf - 19-03-2011, 14:11

Во времена увлечения Толкином и Средиземьем. На ваш суд.

Валинор
Где-то есть та страна,
Там легко и тепло,
Нам она не видна,
отыскать тяжело.

Светит солнце навек,
Снега нет и пустынь,
Не был там человек,
Плод великих гордынь.

Не был и не рожден
В той стране побывать.
До скончанья времен
Будет он лишь мечтать.

Там царит красота,
Там нет горя и слез,
Там проходят года,
Будто бы не всерьез.

Не уносят они
Жизни пламенный цвет:
Незаметные дни
В череде тысяч лет...

От болезни любой
Излеченье сполна...
Там царит лишь любовь...
Где-то есть та страна...











Ты не увидишь Валинор,
А я его не позабуду
В твоих глазах-немой укор,
Но я изменницей не буду.

Мы друг от друга далеко,
Нам разный путь в дар дан судьбою,
Так почему ж так нелегко
Расстаться мне сейчас с тобою?

А Элберет Гилтониэль!
Немилы мне родные тропы,
Есть счастье вне родных земель,
Там, где царят зола и копоть...

И кто сказал, что нет любви
В глухих владениях Моргота?
Меня с собою позови -
Я покажу, что есть свобода!!!

Час гибели не наступил,
Пока жива еще надежда;
Умру не от твоей руки,
Я в это верю, как и прежде...

И среди плотных леса штор
Дано остановиться чуду...
Ты не увидишь Валинор,
А я его не позабуду.

Сообщение отредактировал Tigrenok - 1-12-2007, 7:52

"Забудь о смерти" - говорили мне порой, -
"Живи и радуйся, покуда сам живой.
Оставим мёртвых мертвецам, живых - живым,
И будем дальше жить лишь так, как мы хотим.

К чему напрасно слёзы лить и горевать,
Коль можно дальше жить и век не унывать?
Они ушли, их нет, всё безразлично им,
Оставим мёртвых мертвецам, живых - живым."

"Нельзя оставить их," - я говорил в ответ. -
"Они живут для нас, хоть рядом их и нет.
Их чувства, мысли, вера, доброта, мечты -
За это всё теперь в ответе я и ты.

Уходят все от нас - уйдём затем и мы,
Но будут дети слышать нас сквозь саван тьмы,
И будут лучше, чище и добрей подчас,
Лишь потому, что всё же будут помнить нас."

* * *
Серая пыль покоренных дорог
Снегом мой плащ укрывает,
Яркое солнце – полуденный рок –
В небе бездонном сияет…

Меч мой сломали, гитару сожгли –
Сердце тотчас опустело.
Шляюсь, погрязнув в дорожной пыли,
Я по дорогам несмело.

Мир отвернулся от песен моих:
Правду им слушать не лестно.
Им, кто не ведает тягот земных.
Им, кто не знает о чести.

Смрадом и тленом легли их слова
На сердце, душу загадив.
В гневе кружилась моя голова,
Взор мой мутился досадно.

Я не сказала ни слова тогда,
Слушая хулу и ругань.
Осиротела, осталась одна
И нелюбима повсюду…

Серая гладь полусонных озёр
Ляжет на лоб палантином.
Бренное тело: невзрачный узор
Выведен бурою тиной…

Гей, славяне
(La fantaisie courtoise maniériste)

Бил его по младому лицу
Крепкий парень в доспехах ОМОНа,
И не слышен был смех купидона
Ни ему, ни с крамолой борцу.

Но когда кровь стирал он с сусал,
То с омоновцем встретился взглядом
И в очах их, сверкнувши разрядом,
Незнакомый им огнь запылал:

И забыл про гаранта крепыш,
А повстанец забыл про свободы,
Сплюнул зубы и кровь на сугробы,
Улыбнулся: Ну, здравствуй, малыш!

И разжался пудовый кулак -
Так сержанта звала только мама,
Сбилась где-то в подкорке программа,
Понял он, что все как-то не так.

Битва долга и чувств на лице,
Сердца стук, как стрельба пулемета -
Посильнее и "Фауста" Гете,
И любовь победила в конце:

Заходил милицейский кадык,
Замер вдруг, а суровые губы
Улыбнулись и стали негрубы,
Хоть и видно, что он не привык.

Ну, пускай хоть и так, кто судья.
Пусть, как все тут у нас - через ...
И нацболу и стольному копу
Чуть откроется суть бытия.

----------------
растворяюсь среди мертвых птиц и
дыхание серого ветра сушит волосы и звёзды.
утро приятное. уши звенят. решаю влюбиться отлюбившись.
в лёгкий трель луговых колокольчиков
и шумно плачу. стесняюсь быть не услышанным.
марширую по параду. Вижу лорда.
читаю Байрона и жду вестей.
метрополитен поедает лица людей и указывает на белый туман и лёгкий завтрак на ужин.

Звуки музыки рвутся в небо,
Темнота проникает в дом.
Я зверею, не веря в небыль,
Я бешусь и горю огнём.

Перевёрнутый мир в квартире.
Одеяла лежат комком,
Нет покоя в неспящем мире,
Не уйти от кошмара в нём.

Лампа злая жестоко жжётся,
Сыплет свет - по-английски "лайт".
В каждом Хайде свой Джекил жмётся,
В каждом Джекиле рвётся Хайд.

Вырывается ярость стоном,
Слёзы в кровь обратила ночь.
Я уже преступил законы -
Но никто не придёт помочь...

Юноша опять заглянул в скверик, со страхом прошел в его середину и робко начал:

Песня о Солнце – борце со злом.

Солнце! Я стою по колено в тебе
Ты радостно шепчешь что-то свое
Я смою всю грязь, что во мне
Ты сожги ее, ладно? Это всё не мое!

Цветы потянули свои лепестки
К тебе, огромной звезде
Я окунусь с головой, подожди!
Если сгорю, я знал! Я в тебе!

Гони лучи к холодной земле,
Согрей, растопи лед морозной зимы
Разгони, не дай укрыться во мгле!
Сожги пороки, не будет войны!

Я желаю согреться, остыть от обид
Встать на тебя, увидеть весь мир
О боже! Красиво! Вот это вид!
Нет лицемерных, наглых задир.

Полететь камнем вниз, ветер в лицо
В твоих горячих, нежных лучах.
Почувствовать на себе дыханье того
Что можно увидеть только во снах!

****

В стихах излить несчастия мои?
Хороший способ мне подруга подсказала.
Проблем немало – в жизни, дружбе и любви…
В семье еще проблем мне не хватало.

Они тяжелым грузом на душе,
Они мне портят жизнь и отравляют мысли,
Как будто я – судьбы любимая мишень.
Поник мой взгляд, и руки вдруг повисли.

И хочется не делать ничего!
А просто сесть в углу и тупо там подохнуть.
И чтобы тишина – как естество.
И чтоб от тишины от той оглохнуть.

И хочется сбежать от всех проблем.
И спрятаться в ущелье иль на море.
И чтобы не читать на мониторе
Те препирательства, что так противны всем.

Когда ж порыв души сей оборвётся?
Когда покончу с трусостью своей?
И кто из вас, друзья, не отвернётся,
Смотря, как мерзок в худший я из дней?

Но нет, всё те же страхи и порывы,
Решенья, мысли, глупости и страх.
Когда-нибудь я – трус – я подойду к обрыву,
Решив: моя судьба – в моих руках.

И, полный самых лучших убеждений,
Что мой уход улучшит этот мир,
Я прыгну. Я – глупец? А, может, гений?
Неважно. Чайки, продолжайте пир.

Алаверды

Стройный пьесы сюжет - по спирали и вспять,
Но на каждом витке очень душно;
Простодушно сорвавши седьмую печать,
Ее вешаем сызнова дружно.

Ангел бедный устал уж поди запевать,
Из солистов ушел в подтанцовку,
Но развязка не может, опять и опять,
Развязаться в простую концовку.


* * *

Умом громам повелеваю...
(и далее по тексту)
Державин Г. Р.

На колени дай голову, что ль положу,
Чай не Генрих по счету четвертый;
Я ж по четным, как он - сюзереном служу,
Готспер я и фрондер по нечетным.

Чую рифмой простецкой опять нафлужу,
Что в подметки и письмам подметным;
Ничего, я - по четным на троне сижу,
А памфлеты строчу по нечетным.

Если б я был султан, не взыщи, паранджу
В терему ты носила б высотном,
Но по четным Гарун-аль-Рашидом брожу,
Вором бегаю я по нечетным.

Ах, такие колени, я вам доложу,
Сторожить караулом почетным;
Хотя, я по нечетным, признаться, грешу,
А грехи отпускаю по четным.


Страх (гомерический)

Такой же: с грязью и в каких-то тряпках и бутылках снег,
Но нет, не зимний, а весенний, - не скажу что свежий, - ветер дует;
И как-то сам замолк и матерок и стадный смех,
Когда в руках увидели обрезки арматурин.

И как-то ясно встала между нами смерть,
Не фигурально, а вполне себе по-свойски;
И перспектива - так по настоящему, взаправду умереть,
И понимание - что в жизни никогда не умирают по геройски,

И страх. Он ведь проходит сквозь и в никуда
В кровати, перед сном брутальным, перечитывая Дюну,
А здесь уходят мысли и чиста как у младенца голова,
Тут прямо в рыло железякой ржавой сунут.

Так что он здесь, но он другой теперь -
Он к прочим обнаруженным прибавился рефлексам,
Он гонит кровь, и жить как никогда хотящий зверь,
Свой ловит даже кайф, почти что как от секса.

Но, в целом, повезло - все обошлось без хладных тел.
Тот мордобой вошел в районный эпос даже типа Трои,
Как битва славная, а не обычный беспредел,
А все участники, ну, стало быть - герои.


Ковер

Твой райский сад - узор персидского ковра,
Ты перед ним - царевна Несмеяна.
Пусть вышьет в небе суру из Корана,
Ну да, она - адмиралтейская игла.

Пусть слезы в нем, те что застыли в глубине,
Останутся затейливою вязью.
Я не хочу, чтоб все, что было, стало связью -
Не для меня, да и пожалуй, не по мне.

Недолгой вышла тысяча ночей.
Еще одна - и обнулится счетчик.
Наверно, буду где-то среди прочих -
Еще одной досадною ничьей.

Да, да - ничья, но что-то гложет, не дает
Уснуть, скребет мохнатой лапкой.
Да, да - мужик, мужик не будет тряпкой,
Пусть даже и балбес и рифмоплет.

И ни к чему, - вот вспомнил, не забыть, -
Ковер, посадка, взгляд: ну да, он самый - Врубель;
Но ночь последняя уже идет на убыль,
Уже кладет стежок по серым тучам нить.

Посвящается мальчику с которым не ем блины на брудершафт, но с удовольствием слушаю звон его колокольчика.
***

Нас с тобой перепутали при зачатии.
"Выживут/сдохнут" спорили в рае.
У меня в голове помещаются трое.
А сколько в тебе? Врать не буду. Незнаю.


Кро-
потливо в единое целое
Себя из
Голосов и тела
Собираем под звон колокольчиков.

Путая,
что своё,
а что от тебя отлетело.

Вечер... усталость.
Ты не осталась.
Так суждено.

Стынут бокалы,
Холод и жалость
Лезут в окно.

Кухня пустая...
Утром растает
Иней в руке.

Ты не осталась.
Малая малость -
Кровь на клинке...

Сон - наважденье,
Нет пробужденья,
Только рассвет.

Солнце пылает.
День проклинаю -
Огненный бред.

Ты не вернулась,
Где-то проснулась
С кем-то другим.

Всё не случилось.
Ты мне приснилась
В холоде зим.

Завтра экзамен.
Худо с глазами,
Где же очки?

Молвлю надежде:
"Больше, чем прежде
Мы далеки".

Бьётся сердечко -
Тихо, конечно -
Из темноты.

Двери открою,
Выйду босой я -
Вдруг это ты?

Выйду в халате.
Мятое платье,
Шапка в снегу.

Сломаны строчки.
Да, в одиночку
Я не могу.

Плед, сигареты,
Кофе, конфеты,
Капля вина.

Голые пятки.
Этих - десятки,
Ты - лишь одна.

Снег падал. Он клубился и взлетал,
И падал вновь - по медленной спирали.
И люди падали. И первый снег ругали,
Поскольку дворник в этот день проспал.
А дворник не любил трудиться зря,
Он чокался с метлою на скамейке,
Занюхивал обшлагом телогрейки
И потчевал перцовкой снегиря.
А снег не обижался - он летел,
Он занят был своей работой вечной,
Такой простой, веселой и беспечной,
И грязный город на глазах белел.
Машины, как незрячие щенки,
Повизгивая жалко тормозами,
Едва ползли, куда - не зная сами,
Плутая в белом кружеве пурги.
Огромный город в зыбком полусне
Задумался, затих, остановился...
И только снег все падал, все кружился -
Неповторимо первый, чистый снег...

Для цикла "Палевый снег"

День

Пришла зима, и все былое
Осталось пылью на века.
Горел туман, горело море,
Летели птицы на юга.

И я хотела вслед за ними
Идти, бежать, лететь к теплу.
Но вот зима, повсюду иней
И льдом картины по стеклу.

Ушло из города сиянье
За горизонт, оставив нас.
Дрожит вокруг зимы дыханье
И пробивает твердый наст.

Все серо, блекло и постыло.
Подобен зверю город мой:
Его оскал под снегом стынет,
Присыпан грязью и золой.

Чёрный день. Стемнело слишком рано,
Чёрным небом мрачный мир накрыт.
Чёрный день. Чернеют в сердце раны.
Будь я жив - давно бы был убит.

Чёрный холод чёрными ночами
Сыплет чёрным снегом в раны мне,
Кровь чернеет и течёт ручьями,
Стынет чёрной лужей в тишине.

Чёрный свет сочится в щель под дверью,
На стене зажёгся чёрный крест.
Чёрный сон, в который я не верю...
Будь я мёртв - сейчас бы я воскрес.

Чёрный зверь разлёгся у дивана,
Скалит злобно чёрные клыки,
Лижет кровь, натёкшую из раны,
Треплет кисть с оторванной руки.

Чёрной болью бьёт озноб до колик,
Чёрной пеленой закрыло взор,
Чёрный крест - указ недоброй воли,
чёрной ночи чёрный приговор.

Воет зверь над распростёртым телом,
Вспыхнет чёрный свет в последний раз.
И, когда рассвет настанет белый,
Слёзы потекут из мёртвых глаз.

Я не устану ждать тебя, мой милый,
Я не устану жить одним тобой.
Меня влечет какой-то чудной силой
К морскому берегу, где так шумит прибой...

Я не устану снова возвращаться
В объятия морских соленых брызг;
В душе моей с тобою не прощаться,
Навечно продлевая дивный миг.

Людским я не поверю разговорам
Что нет тебя давно уж на земле,
На них я посмотрю с немым укором
И в мыслях улечу опять к тебе.

Я не устану ждать тебя, ты знаешь,
И пусть сейчас ты где-то далеко:
Я верю, обо мне не забываешь...
От мысли этой на душе легко.

Ну вот опять, опять сбежала!
Опять сбежала мне назло!
А мать моя воображала,
Что мне с тобою повезло!

Опять несешься от опушки
Всё глубже в чащу! Эй, постой!
Ну хватит, брось свои игрушки,
Останься - иль возьми с собой!

Как белка скачешь ты по веткам,
Смеёшься, дразнишь, манишь вновь,
И вдруг кидаешь шишку метко -
Такая, стало быть, любовь?

Но пусть ловка ты, как куница,
А я опять тебя найду!
Опять, лесная озорница,
Тебя у леса украду.

И пусть ворчит твой батька-Леший,
Не отведёт он мне глаза.
Я сам лесной. Не ваш - а здешний!
Тебя забыть уж мне нельзя.

Шали, резвись напропалую -
Сетей моих не избежать!
Тебя добуду, озорную,
И буду снова целовать!

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 23-12-2007, 15:24

Прости?..

Хотел сказать тебе : "Прости"...
Мне кажется, последний путь
Мне предстоит. Но не грусти.
Ты лучше про меня забудь.

И если сделал что не так,
Ты не серчай, а отпусти.
Один потерянный дурак -
Лишь веха на твоём пути.

Прости меня, когда порой
Я был не тем, кем должен был.
Прости, коль скоро я слезой
Вдруг на щеке твоей застыл.

И если слишком занят бы
(Хотя я вроде не бывал),
Прости, коль вдруг тебя забыл.
Прости - ведь я не опоздал?

Прости - когда я был жесток,
Я мго обидеть вдруг тебя.
Прости - я не хотел. Но мог.
Мне стыдно. Правда. За себя.

А вот еще одно "прости" -
Что смел я показать свой пыл.
Что встал преградой на пути.
Прости за то, что полюбил.

Хотя мне кажется, что ты
Не будешь долго горевать.
Прости и за мои мечты.
Откланяюсь. Мне надо спать.

Шепотом нежным ,
Море зовет,
Лаской прибрежной,
Звезды зажжет.
*
Если допустишь,
В свой мир пустоту,
Этим погасишь,
Солнца мечту.
*
Волны накатят,
Смоют печаль,
Что в твоем сердце,
Плачет опять.
*
Песня прольется,
Лунным лучем,
В твой мир ворвется,
Радостным сном.

Все позади. Наши счеты закрыты - и ночь
Падает медленно вниз, на заснеженный город.
Стих перестук электронных пустых разговоров,
И - тишина, и никто не сумеет помочь.

Белой разметкой пурги по ущельям дорог
Город расчерчен, и стекла промерзли до звона...
Молча с божнички забытая смотрит икона
В сердце и строго, и скорбно.... прости меня, Бог.

Тихо за стеклами плещется снежный прибой,
В ночь навсегда унося догоревшую душу...
Нет одиночества горше, больнее и глубже,
Чем одиночество рядом с самою собой.

***

Сейчас так тяжко на душе,
Что больно дышать.
Я, кажется, проклят уже,
И поздно бежать.

И не к кому обратить взгляд:
Все спрятались вдруг.
А как бы я видеть был рад
Друзей и подруг.

С проблемой своею я так
К подруге пришёл.
"Вали, мне сказали, дyрак,
Жилетку нашел!"

И этот вот самый ответ,
мне мыслей он дал
На целую тысячу лет.
И я перестал.

Ведь... надо ль кого-то грузить?
Нам всем тяжело.
А долго ли можно любить,
Коль что-то ушло?

Но я, как упрямый глупец,
Держусь на плаву.
Я чувствую - скоро конец,,
Но как-то живу.

Я встречу тот страшный удар
И не упаду.
Я чувствую сильный пожар -
Мы все здесь в аду.

Все мы. Мы играем в любовь,
Забыв про себя.
Проигрывая вновь и вновь,
Мы раним, любя.

И всё это - бесполезняк.
Сдавайся, гордец.
Я так же, как ты. Я - дyрак.
Мы встретим конец.