Легенда Шервуда, или Спой, менестрель, о Робин Гуде!

[higf >>>]

(Совместно с Рюдо и бабкой Гульдой)

Что-то зашумело над головой. Джон резко выпрямился и уперся руками в плиту, но поднимать не стал. Сделал глубой вдох, затем напрягся всем телом. По телу послушно пробежала дрожь. Так всегда бывает когда каждый мускул отдает себя Святому Делу. Так было когда вытряхивали награбленное из толстосума-землевладельца, который ради своей прихоти огню предал посевы крестьян. Пепел - хорошее удобрение для его вина. Так было, когда руками держал лошадей с награбленым "святым отцом" добром и без того страдающих крестьян. Год был не урожайный. "Сборы для приношения и уважения Бога. Кто не любит Бога?!" Так было и сейчас. И трудно сказать, какое из деяний прошлого могло сравниться с мерзостью настоящего. Нет "хуже и ещё хуже". Есть только зло, чинимое простым людям. И зло должно быть наказано.
- Робин? Ребята? Все готовы?
И Джон замер в ожидание решающего "да".

Робин, приложив ухо к камню, чтоб что-то слышать, замер, улавливая к происходившее снаружи.
- Мы собрались сегодня в этот радостный день, - забасил Тук. - Чтобы соединить перед Богом священными узами брака двух влюбленных!
- Пора, ребята! – сказал атаман.
Через несколько секунд откинутая могучими руками Маленького Джона плита отлетела в сторону. Из-за алтаря, из потайного подвала, с проворством вырывающихся из Ада чертей – хотя, если подумать, чертям не положено появляться из-за алтаря, - появились и разбежались по церкви разбойники. Прошло буквально десяток секунд, в течение которых ни де Моллар, ни жених с родичами, ни стража, не успели ничего сообразить, как на жениха и сэра Ральфа было нацелено полдюжины луков, которые славились своей меткостью по всей доброй старой Англии.
- Приятно видеть вас, сэр Ральф, - пронесся под сводами старой часовни голос атамана. – Мы ведь тут, чтобы помочь единению любящих сердец. Мы тоже не могли пройти мимо такого доброго дела! Только не зовите никого сюда – ведь это помешает священнику, не правда ли, святой отец? Только, - Робин посерьезнел, откидывая со лба прядку волос движением головы, чтоб не опускать лука, - я хочу внести одну поправку в ритуал. Кажется, начинать спрашивать сегодня лучше с невесты… Леди Уиннифрид де Тайбуа, хотите ли вы выйти замуж за присутствующего тут барона Ревенсворда?
Невеста, до сих пор стоявшая потупившись, вскинула лицо, сияющее отчаянным счастьем. Счастьем человека, чья молитва в последний миг была услышана.
– Нет! – звонко воскликнула она и вскинула руки к груди. – Я не хочу стать женой барона! Я люблю другого!
– Неужели мы так и не увидим свадьбы? – Робин Гуд казался огорченным. – А вдруг… Где же этот человек?
Он уставился на невесту, подмигивая Аллану, который не так умело, но старательно натягивал лук рядом с ним.
Голос изменил разрумянившейся Уиннифрид, она молча протянула руки к Аллену.

[Леонардо да Винчи >>>]

   Аллен буквально почувствовал как его щеки становятся пунцовыми. Вот она... Стоит сейчас перед ним и протягивает руки. Он ведь именно этого хотел, так чего же он тогда ждет?

   Столько людей... Множество мыслей. Аллен немного отпустил тетиву лука и двинув пальцами левой руки перевернул стрелу оперением вверх. После чего и лук и стрела упали под ноги, а сам бард шагнул к своей невесте, не переставая скромно улыбаться и не сводя глаза с любимой.

   - Я этот человек! - громко сказал Аллен, внезапно осознав всю важность наступившего момента. - Я люблю леди Уиннифрид и хочу взять ее в законные жены.

[Тельтиар >>>]

"Это что шутка?" - Было первой реакцией шерифа Нотингемского. Он не мог поверить, что разбойники оказались здесь. Затем смог. Просто когда в тебя целиться добрая пятерка острых наконечников, верить в реальность происходящего начинаешь быстрее, нежели в теплой постели. Второй мыслью сэра Ральфа было устроить хорошую выволочку Гаю Гисборну за то, что не смог найти в мальенькой часовне столько разбойников, да еще и их главря.
Лицо де Моллара само по себе сделалось пунцовым, взгляд медлено прыгал с одного висельника на другого, пока не остановился на неудавшемся женихе. Конрад Рэвенсворд выглядел сейчас наверное еще хуже, чем шериф. Плечи его опустились, горделивая осанка исчезла. Казалось, что он постарел сразу лет на десять.
- Вы осел, Рэвенсворд, - процедил сквозь зубы шериф. Это ж надо было придумать проводить церемонию в таком месте! - А ты, Робин Гуд? Думаешь тебе сойдет с рук то, что ты здесь сделал? Часовня окружена, никто из вас не выйдет из нее, если только вы сейчас же не сдадитесь!
Голос звучал неуверенно. Пара разбойников засмеялись, немытые хари!
- Вы все будете повешены!
Но похоже сегодня шерифа просто решили проигнорировать.

[higf >>>]

Робин улыбнулся удачной шутке шерифа.
– Ну да, ваша светлость, если б мы не хотели соединить любящие сердца, то специально пришли бы, чтоб сдаться и быть повешенными. Но, увы, пока недосуг, а когда-нибудь - конечно. Правда, я надеюсь, что вешатели окажутся в петле раньше. Но не будем об этом на свадьбе, лучше посмотрите, как счастливы молодые! Продолжай, святой отец!
– Отрадно видеть в людях такие чувства, – прогудел Тук. – У меня аж в горле пересохло. Не подаст ли кто промочить горло смиренному служителю Господню? Неужели ни у кого нет чего-то покрепче воды, коя пригодна только для мытья? Ну да не буду заставлять ждать любящие сердца! – Он откашлялся. – Ну, дети мои, не будем отнимать внимание Создателя длинными речами. Аллен-э-Дейл, согласен ли ты взять в жены присутствующую здесь Уиннифрид де Тайбуа, чтоб быть вместе в жизни и смерти, в труде и праздниках, радости и горе? Впрочем, можешь не повторять, я уже слышал, Иисус и святые тоже. Уиннифрид де Тайбуа, согласна ли ты взять в мужья присутствующего здесь Аллен-э-Дейла, чтоб быть вместе в жизни и смерти, в труде и праздниках, радости и горе?

[Мелетун >>>]

А Кэтрин наблюдала за всем происходящем из-за спин разбойников, стараясь лишний раз не попадаться на глаза стражникам шерифа, ведь девушка в такой компании - лицо очень приметное.
И вот Тук продолжил церемонии. Как же все это было романтично и красиво. Лисичка надеялась, что и у нее когда-нибудь в далеком будущем произойдет точно такое же, как у Аллена и леди Уиннифрид.
Глаза молодой девушки в этот момент излучали радость за влюбленных, искреннюю и чистую. Ведь это было так похоже на сказку.

[Мэй >>>]

Мэриан стояла, не в силах вымолвить ни слова, и радостно смотрела на подругу. Она ведь тоже было решила, что молитвы не были услышаны, что вот сейчас Уинни навсегда свяжет свою жизнь с этим... но нет! В этом мире есть справедливость и сегодня она на стороне Уинни! Еще несколько секунд, и "только смерть сможет разлучить их".
Но было и нечто другое, что волновало Мэриан. Не давало покоя... и ее взгляд раз за разом останавливался на предводителе разбойников. Робин, ведь это Робин! Ставший страше, но все тот же Робин! Стоящий сейчас с луком и готовый бросить вызов всему миру, если понадобится! Сердце Мэриан трепетало.

[Тельтиар >>>]

"Я тебя повешу, разбойник... я вас всех повешу! Или нет, лучше сожгу, но сначала выпотрошу, как курей!" В детстве сэр Ральф действительно очень любил находиться возле замковой кухни, и не только потому, что отличался хорошим аппетитом. Он часто просил поваров дать ему самому отрубить голову курице или забить свинью. Это было для него игрой - иногда он даже устраивал подобия суда, где выносил приговор и сам же исполнял его.
Тогда он обладал правом судить животных. Теперь - людей.
Нет, право слово - следовало остаться в замке и не ехать на эту свадьбу! Тогда в дураках остались бы только Гай и Рэвенсворд.

[бабка Гульда >>>]

"Жена да убоится мужа, ибо муж есть глава жены, яко Христос есть глава церкви..."
Отец Тук не совсем точно произносил слова венчального обряда, но Уиннифрид этого не замечала. Она бы не заметила, говори святой отец хоть по-турецки. Она только смотрела в его круглое добродушное лицо, боясь повернуть голову и взглянуть на стоящего рядом мужчину. Почему-то казалось, что если посмотреть сейчас на Аллена -- чудо исчезнет, все разрушится, вернется проклятая холодная свадьба с нелюбимым...
-- Уиннифрид де Тайбуа, согласна ли ты взять в мужья присутствующего здесь Аллен-э-Дейла, чтоб быть вместе в жизни и смерти, в труде и праздниках, радости и горе?
Уиннифрид кивнулала так яростно, что из замысловатой прически выбились два рыжих локона:
-- Да!

[higf >>>]

- Объявляю вас мужем и женой, дети мои! Любите друг друга очень крепко, - Тук подмигнул, и живите долго и счастливо! Как можно не радоваться такому дню, - он посмотрел на шерифа и окружавших его. – Вы ведь тоже рады, не правда ли?
Теперь, как ни крути, брак в глазах закона и церкви был заключен – церемония соблюдена при обоюдном согласии сторон, да и отец Тук был лицом духовным. Конечно, шериф и Ревенсворд могли попробовать оспорить этот союз, учитывая обстоятельства, но помочь им тут могли разве что король или Папа Римский.

Робин все время смотрел на шерифа и его стражу, лишь изредка позволяя себе бросать взгляды на пару перед алтарем. Счастье, вырвавшееся из тоски и безнадежности, как бабочка из серого кокона, озаряло его и остальных стрелков, хотя на шерифа этого озарения, похоже, не хватало. Атаман усмехнулся и позволил себе на миг отвлечься. Его взгляд, наконец, остановился на девушке рядом с сэром Ральфом.
Наконечник стрелы впервые за все время церемонии дрогнул и отклонился от траектории, которая вела прямо в сердце де Моллара. Мэриан! Она так повзрослела за это время, стала как… как королева. Гордая и красивая… Она и тогда такая была, но сейчас…
Стрелок сделал над собой усилие и твердая рука привычным движением исправила прицел, но мысли уже устремились потоком. Интересно, помнит ли она их встречи, их обещания… Хотя сам-то он так редко вспоминал об этом в лесу! Бетти упоминала о Мэриан, но сказала так мало! Да и видеть – совсем другое дело. Что она сейчас думает о нем, о Робине? Узнала ли? Взгляд вновь вернулся к девичьей фигурке и проворно перехватил ее встречный взгляд. Смотрит! И совсем, совсем не так, как ее отец, тот зыркает с глухой враждой. Может быть… Но для этого надо сперва выбраться отсюда!
- Сэр Ральф де Моллар, - голос стрелка оставался спокойным и веселым, - я был рад вас увидеть, но нам пора, надо проводить молодых в свадебное путешествие. Вы ведь нас проводите, чтобы не вышло недоразумения, когда мы будем покидать часовню?

[Тельтиар >>>]

- Я бы рад, - оскалился де Моллар. - Но места здесь глухие, дикие... Возьмите в провожатые Рэвенсвода, он страсть как любит эту часовню, и все окрестности...
Последние слова были сказаны уже откровенно сквозь зубы, причем не Робину - разбойник, он разбойник и есть, а барону Конраду. Хотя лучше было бы сказать - барану! Сэр Ральф вряд ли когда-нибудь смог бы простить Рэвенсворду, что тот упустил невесту из-под венца. Более того - девушку, о которой шериф обещал заботиться ее старому отцу. У де Тайбуа сердце бы разорвалось от горя, узнай он, кого выбрала его дочь.
Однако, вовремя заметив, что за взгляды бросает на Мэриан главарь шайки, Ральф сильнее сжал ее руку.

[higf >>>]

- Ценю вашу заботу, сэр Ральф, - веселая искорка сверкнула в глазах Робина. – Но я дорогу и сам неплохо знаю. А вот олухи, именующие себя вашей стражей, могут не разобраться и нарушить спокойствие торжественного момента. Боюсь, что барон их не уймет, а, увидев вас, стражники все поймут. Не будем терять времени на споры, а то руки, они устают…
Прицел переместился с сердца на выдающийся вперед живот шерифа и стрела слегка дрогнула, напоминая, что может сорваться, чтоб выполнить то, для чего ее ковали – поразить мишень. И острому железу все равно, летит ли оно в разрисованное дерево мишени, в белый свет, как в копеечку, в дичь или в человека.

[Archangel >>>]

совместно с Hideki

Жиль слегка нахмурился и посмотрел на задавшего вопрос Уайта. Ему жутко не хотелось вспоминать события не столь отдаленные, но он не мог упустить случай еще раз уронить зерно сомнения в душу молокососа.
- Дело было в ведьме, которую должны были сжечь на костре. А этот проклятый богом разбойник Гуд, вмешался в процесс свершения правосудия, - Жиль и сам был не сторонником всяких сжиганий, уж больно это претило его чести воина. И хотя его в тот момент не было в деревне, но слухам он доверял вполне, пусть даже и приукрашенным. – В назидание Гисборн приказал вместо ведьмы сжечь старосту.
"Ах да, я помню... - неожиданно мелькнула мысль в голове Уайта. - Эту женщину обвиняли в колдовстве и хотели казнить... Значит, Робин Гуд и его товарищи спасли её?"
Ричард даже обрадовался этому известию, но потом вспомнил, кто занял место старушки... И ему стало не по себе. Судя по всему, Гисборн просто жаждал крови - а кого именно казнить для него уже не имело значения.
"Это ужасно, - сокрушался Уайт. - Неужели я, пусть и мысленно, смею обвинять сэра Гисборна в преступлении против народа? Это какой-то кошмар..."
И, тем не менее, факт остаётся фактом - его начальник совершенно хладнокровно убил человека. Это не говоря уже о том, что в магию и прочую ерунду Ричард не верил и сомневался, что и Генриэтта была обвинена заслуженно.
Жилю Уайт только кивнул, не желая развивать эту тему - о сожжении на костре он узнал достаточно. Лейтенант ускорил шаг, словно надеясь, что в трактире его сомнения развеют, убедят, что никого не сжигали и не обвиняли, что слова Жиля - гнусная клевета, а сэр Гисборн - святой человек с безупречной репутацией, которого самым бесстыдным образом оскорбили, насочиняв про него всякие мерзости.
Ричард резко толкнул дверь харчевни и вошёл внутрь, не оглядываясь и думая о своём.
- Посмотри, может, она здесь, - машинально сказал он Жилю, смотря куда-то в сторону.
- Что делать девчонке в подобном месте? – Жиль усмехнулся и провел рукой по своей любимой черной бороде. – Но спросить определенно стоит.
Он сел за свободный дубовый стол и стал постукивать костяшками пальцев по столешнице, в ожидании хозяина трактира.
- Присаживайтесь, сэр Уайт, - с издевкой в голосе обратился он. – В ногах правды нет, а мы целый день ничего не ели.
Ричард был настолько подавлен, что не заметил насмешку.
- Что ж, давай присядем, - с безразличным видом согласился он и уселся на стул рядом.
Упомянутый трактирщик не заставил себя ждать. Вскоре к ним подошёл упитанный приземистый человек с хитрыми глазками и предложил сделать заказ. Ричард заказал небольшую порцию мяса, хлеба и кружку с водой - на службе он не употреблял хмельных напитков.
Когда хозяин харчевни уже собрался уходить, Ричард остановил его:
- Скажи, любезнейший, а не проживает ли в вашей славной деревне девушка по имени Мэри? Она... - он осёкся - она наша старая знакомая.
- А то, как же, - хозяин явно был не доволен, что гости вместо того, чтобы просто заказать и съесть то, что принесут, его о чем-то спрашивают.
- Так может, ты скажешь нам, где именно проживает эта девушка? – Жиль старался быть вежливым в разговоре. Но потом он вспомнил, что у него есть старший, то есть Уайт. Вот этот молокосос пусть и ведет с трактирщиком «светскую беседу» о девушках, а он как подчиненный будет молча на это смотреть.
- А какая из двух вам нужна? – поинтересовался хозяин, - Есть дочь скорняка и внучка старосты, которого сожгли намедни.
Ричард покосился на Жиля, взглядом прося у него совета. Однако вид солдата ясно ему говорил, что в этом деле он ему не помощник – наверняка д’Эрве интересовал в девушке совсем не её социальный статус. Поэтому Уайту пришлось принимать решение самому.
- Внучка старосты, - секунду поколебавшись, ответил Ричард, ошибочно связав шпионаж и сожжение старосты в одну логическую цепочку, не подумав о том, что сэр Гисборн не мог ничего знать об этой девушке и уж тем более о её родословной.
- Ну что ж, это ни для кого не секрет, - осклабился трактирщик. – Ещё два медяка – и это перестанет быть секретом и для вас.
Толстяк самым бессовестным образом протянул руку ладонью вверх. Ричард, презрительно поморщившись, неохотно отсыпал на ладонь две медные монетки.
- Благодарю, сэр, - мигом сжав кисть в кулак и спрятав деньги, иронично проговорил трактирщик. – Ваша старая знакомая живёт за три дома отсюда – из моей таверны выйдете, направо повернёте и третий дом, который вам встретится – то, что вы ищете. Только смотрите, как бы вам не разочароваться – девка-то убита горем, не захочет небось…
Костяшки пальцев Ричарда побелели – так сильно он сжал кулаки от ненависти к этому мерзкому человеку.
- Это тебя не касается! Пошёл вон! – злобно процедил сквозь зубы Уайт прежде, чем понял, к чему это может привести.
Но трактирщик, казалось, совершенно не обиделся.
- Ишь, благородный какой! – похохатывал он, отходя от стола, за которым сидели Уайт и д’Эрве…
… Вскоре Ричард и Жиль уже стояли перед домиком старосты. Было видно, что трактирщик не соврал – дом явно больше остальных, да и выглядит поухоженее.
Им повезло – из двери как раз выходила рыжеволосая молодая девушка. Выглядела она удручающе. Волна сострадания и сочувствия тут же накатила на Ричарда, а желание нарушить приказ Гисборна всё усиливалось.
- Это она? - шепнул он Жилю. Девушка пока не обращала на них внимания.
Жиль сделал вид, что припоминает внешность девушки, хотя на самом деле он для себя решил, что это точно она. Конечно, девчонку немного жаль, но ради своей цели он был готов пойти на все.
- Похоже на нее, - Жиль почесал свою черную бороду. – Нет…это точно она.
Все теперь черед делать ход Уайту. Все это могло бы напомнить Жилю игру в шахматы, если бы он, конечно, умел в нее играть. Два соперника, он и Уайт. Каждый человек, который их обоих окружает, каждый их шаг, движение, а уж тем более сказанное слово, все это было ходом в невидимой шахматной партии. И как в шахматах игрок мог потерять одну фигуру, но потом он возьмет реванш, взяв в два раза больше. И точно, что девчонка сейчас невинно пострадает это тоже тактика. Пешками приходиться жертвовать, что бы его план мог сработать.
- Берем сразу или допросим? – спросил он у Уайта. Лишний раз напомнить о допросе, который ждет девушку в замке, это еще один ход хитрого Жиля.
Старания д’Эрве были не напрасными, и каждое его слово действительно с каждым разом ослабляло эмоциональную защиту Ричарда, вгрызаясь в душу и, словно паразит, заражая её сомнениями.
- Это… точно она? – уцепившись за последнюю призрачную надежду, неуверенно переспросил лейтенант, но ответный взгляд Жиля сказал ему, что и этой надежды уже нет. – Разумеется, сначала поговорим.
Несколько поколебавшись, Ричард, оправдывая звание командира, проявил инициативу – он первый подошёл к девушке.
- Простите, ваше имя Мэри?
Девушка посмотрела на него испуганными, всё ещё красными от слёз глазами и испуганно произнесла:
- Да, я Мэри… Кто вы? Что вам нужно? Оставьте меня в покое…
Ричард, не в силах выносить её страдания, а также то, что ему, возможно, предстоит принести ей новые, отвёл глаза.
- Мы – стражники из Ноттингема. Мы пытаемся поймать тех самых разбойников – Робина Гуда и его шайку – которые терроризируют окрестные селения. У нас есть сведения, что вы можете помочь вам в этом.
Мэри некоторое время молчала, осмысливая сказанное. В её глазах сверкнула неприязнь, когда она услышала слово «стражники».
- Я ни чем не смогу вам помочь. Я ничего не знаю…
Ричард оборвал её, решив, что девушку надо успокоить.
- Не беспокойтесь, вам не причинят вреда. Мы просто отведём вас в замок, зададим пару вопросов и отпустим. Это не займёт много времени, уверяю вас.
Уайт улыбался, но на душе у него было мерзко. Он знал, что обманывает девушку, хотя и уверял сам себя в обратном. Но, даже если Мэри и поверила ему, то себя Ричард обмануть точно не сумел.
Он взглянул на Жиля. Только сейчас ему пришла в голову мысль: а почему Мэри не узнает того, кто надругался на ней? Неужели она его не помнит? Или у неё не было возможности разглядеть его лицо?
- Сейчас она станет посговорчивее, - Жиль обошел девушку сзади и крепко обнял ее, что бы та не смогла улизнуть куда-нибудь. Руки словно тески сдавили ее юное тело. Еще немного и она обессилено сникла в его руках. – Какая-то хрупкая девица. В лесу она мне такой не показалась. Зато меньше проблем.
Чернобородый нормандец ослабил хватку и перекинул тело девушки через плечо, словно это был мешок с репой.
- Советую теперь побыстрее отсюда убраться, пока местные нас не заметили.
Ричард, стиснув зубы, наблюдал за действиями д'Эрве, не в силах помешать ему - Уайт сразу понял, что добровольно девушка ни за что не станет помогать тем, кто ассоциируется у неё с убийцами отца. А, значит, насилие - единственный выход из положения, ведь отпустить Мэри на свободу означает нарушить приказ Гисборна...
Уайт не знал, что эта мысль не совсем правильная и что сэру Гая нужна совсем не эта девушка. В любом случае, ситуации этот факт не менял - командир ноттингемского гарнизона не побрезгует допросить любого.
- Ладно, пошли, - пробубнил Уайт.
Они с Жилем, крадучись, словно воры, сумели ускользнуть из деревни никем не замеченные, хотя Уайт в глубине души надеялся, что их поймают, и девушку придется освободить.
Вскоре двое стражников и их пленница были уже за пределами Сайлса.
На пути в Ноттингем Ричард остановился.
- Ты так и будешь нести её на плече? - немного раздражённо спросил он. - Может, передохнём немного?
Лейтенант посмотрел на безвольно висящую девушку
- Не беспокойтесь, Мэри, с вами всё будет в порядке. В замке вам просто зададут несколько вопросов, а потом отпустят, можете не сомневаться, - мягким голосом увещевал её Уайт.
- Мерзавцы... - еле слышно процедила Мэри. - Господь покарает вас за ваши злодеяния... Если вы считаете, что вас некому наказать, то вы ошибаетесь...
- Конечно, - Жиль опустил девушку на землю, но продолжал ее держать за руки. Освободив одну руку, он порылся в своих карманах и вытащил веревку. Довольно грубая и толстая она спокойно могла удержать руки девушки от не правильных действий. Связав ее руки за спиной, он посмотрел на нее, - если ты считаешь, что твои любимые разбойники придут к тебе на выручку, то ты думаешь правильно. Разве могут они позволить такой красотке сгинуть в темницах Ноттингема?
Вопрос был задан скорее Уайту, а не Мэри. И Жиль был уверен, что это не пройдет мимо чуткого сердца Ричарда.
- Сейчас уже поздно. Надо будет уйти с дороги подальше в лес и устроиться на ночлег. А с утра пораньше привезем сэру Гисборну подарок. Вы согласны, сэр Уайт? - было уже темно, и Ричард не мог увидеть злого огонька, что зажегся в глазах нормандца.
Уайт поморщился при словах о темнице, с отвращением наблюдая за тем, как Жиль связывает девушку. Он уже хотел было возразить солдату и снова попытаться успокоить Мэри, убедить, что с ней всё будет в порядке, но осёкся - Ричард был больше не в силах был питать её пустыми надеждами.
- Ты прав, д'Эрве, только не следует уходить слишком далеко. А то чего доброго заблудимся ещё, потом будем плутать по чаще полдня. Пойдём, - сказал Уайт, сходя с дороги в сторону леса.
Ричард действительно не хотел отходить слишком далеко от дороги, но совсем по другой причине. В его голове уже начал зарождаться план, а решимость осуществить его крепла с каждой минутой...
- Ночи теплые, - Жиль прислонил Мэри к дереву и еще одной веревкой привязал ее к стволу. – Костер разводить не будем, что бы не привлекать лишнее внимание.
Сам он устроился рядышком, прислонившись спиной к черной коре дерева. Все шло замечательно. Завтра они будут в замке и тогда он насладиться своей местью сполна. А пока надо хорошенько выспаться.
- Да, можно отдохнуть и без костра, - рассеяно кивнул Уайт Жилю и принялся делать вид, что готовит себе спальное место.
Однако Ричарду было не до сна. Он расстелил на земле заготовленную заранее простынь, лёг на неё так, чтобы можно было наблюдать за д'Эрве и затих.
Ему нужно было дождаться, когда Жиль заснёт.
Секунды казались минутами, минуты - часами, и Ричарда охватило небывалое волнение. Он всё ещё сомневался в том, что собирался сделать.
"Что делать? Кому верить? Кто прав, а кто виноват?" - мысленно спрашивал себя лейтенант и не мог дать точного ответа ни на один из этих вопросов. Он считал, что, побывав на войне, получил неоценимый жизненный опыт и что теперь он очень многое понимает в этой жизни, однако сейчас он чувствовал себя крайне неуверенно.
Ричард действительно повидал всякое. Почти ежедневно наблюдая, как умирают люди, он научился выдержке и стойкости, узнал цену верности и товарищества, научился разбираться в людях и не всегда доверять им. Да, Уайт узнал и усвоил многое за свои двадцать пять лет жизни, но ещё никогда веления его совести не расходились с приказами командира, ещё ни разу не подвергал он сомнению порядочность начальства. Он всегда доверял командирам так же, как и самому себе. И с Гисборном всё было точно также. До сегодняшнего дня.
Мысли Ричарда оборвались - неожиданно он обратил внимание на то, что дыхание д'Эрве стало медленным и размеренным, как у спящего человека, а тёмный силуэт нормандца уже довольно давно не шевелился.
"Кажется, он спит. Сейчас или никогда".
На всякий случай Ричард подошёл удостовериться, действительно ли Жиль погрузился в сон. В ночной темноте сложно было разглядеть черты лица, однако Жиль никак не отреагировал на приближение командира, а вскоре Уайту удалось заметить, что глаза солдата закрыты.
Уайт, стараясь издавать как можно меньше шума, подошёл к дереву, к которому была привязана девушка. Она не спала. Мэри тихонько постанывала и тщётно пыталась вырваться из своего плена. Периодически Ричард слышал полные отчаяния и горести жалостливые всхлипы.
"Я всё делаю правильно", - подбодрил себя Уайт и, подойдя к девушке, предостерегающе закрыл ей рот рукой.
Она посмотрела на него с недоумением и яростью одновременно. Лейтенант приложил палец к губам.
- Ш-ш-ш! Я сейчас уберу руку, но ты должна обещать, что не будешь кричать - Жиль не должен нас услышать. Пожалуйста, верь мне, я не причиню тебе вреда.
Ричард убрал руку. Видимо, что-то в его голосе подсказало Мэри, что он говорит правду, и она не закричала.
- Что ты собираешься делать? - шёпотом спросила она, всё ещё ожидая от стражника какого-то подвоха. Мысленно она уже свыклась с тем, что погибнет.
- Я хочу освободить тебя, - ответил Уайт, уже развязывая тугие узлы верёвок.
Мэри, чувствуя, что хватка верёвок слабеет, была не в силах поверить в своё спасение.
- Но... как? Почему ты помогаешь мне? - одними губами поражённо шептала она.
- Я не позволю, чтобы по моей вине погиб невинный человек - а я ведь знаю, что ты ни в чём не виновата. Все те ужасы, которые свалились на тебя... Ты не заслужила этого.
Вскоре девушка уже была свободна.
- Всё, - сказал Уайт, отбрасывая в сторону верёвку. - Тебе надо идти. Поторопись, пока мой товарищ не проснулся...
Она посмотрела на него своими огромными красивыми глазами, полными благодарности и признательности, и тихо сказала:
- Спасибо тебе... Я и не знала, что среди стражников ещё остались хорошие люди... Одни звери и убийцы. Но... почему ты служишь им?
- Тебе надо идти, - махнул рукой Уайт, не желая вдаваться в подробности своей жизни. - И желательно не в Сайлс - тебя могут там найти. Поселись на время в одной из отдалённых деревень. Иди же!
В голосе Уайта послышалось отчаяние. Он чувствовал, что теперь его жизнь кардинально изменится.
- Спасибо, - ещё раз искренне поблагодарила девушка. - Да хранит тебя Господь за твою доброту... рыцарь, - она улыбнулась на прощание и вскоре ушла, растворившись во тьме ночи. Уайт долго глядел в ту сторону, в которую она ушла.
"Рыцарь... рыцарь..."
Позже, устраиваясь на ночлег и вспоминая последние слова Мэри, Ричард понял, что всё сделал правильно...

***
- Просыпайся, предатель, - Жиль возвышался над спящим Уайтом и щекотал своим мечом ребра. – Я сказал встать!
Крик нормандца был способен разбудить и мертвого, а этот мерзавец, отпустивший девчонку, пока еще живой. Пока…живой… Его гениальный план рухнул из-за этого добренького молокососа. Видать эта деревенщина все-таки соблазнила его своими прелестями. Все они такие. С виду обычный цветок, а получше присмотришься, захочешь этот цветочек сорвать, так сразу узнаешь, что это мухоловка.
Кого он теперь предъявит Гисборну? Себя или этого придурка, который все еще верит в рыцарскую честь? Нет, он больше не будет чистить свинарник… Его сразу же повесят, если он не предъявит виновника…Точно! Виновник! Вот он лежит перед ним… Этот молокосос сам дал ему такой шанс, который он, Жиль никогда не упустит.
Он настолько погрузился в свои мысли, что даже опустил меч и отошел в сторону. Уайт сам зашел в ловушку, закрыл за собой дверь и отдал ему ключи. Главное, что бы этот придурок не выкинул новое представление, но с этого момента он будет за ним пристально наблюдать. Глаз с него не будет спускать, до тех пор, пока это тело не будет повешено во дворе замка Ноттингем.

Сообщение отредактировал Archangel - 11-11-2006, 18:04

[Тельтиар >>>]

"Давай, целься, думаешь что твои стрелы могут пронзать сталь?"
Хотя проверять, выдержит ли кольчуга стрелу, или она войдет в живот - проверять не хотелось. В конце концов далеко ли смогут убежать эти глупые разбойники, даже если выйдут из церкви?
- Даром тебе это не пройдет, - наконец выдавил он из себя, и повернувшись к рыцарю, добавил: - Сэр Генри, позаботьтесь о моей дочери, поскольку вашему дяде я теперь не доверю и трех шиллингов.
Рэвенсворд пошатнуля, поскольку в этот момент пошатнулось и его положение. Став мужем дочери де Тайбуа он приобрел бы многое, а теперь потерял даже расположение шерифа.
Подождав, пока рука Мэриан окажеться в крепкой ладони Генри Рэвенсворда, шериф шагнул к выходу.

Сообщение отредактировал Тельтиар - 6-08-2006, 21:07

[higf >>>]

Ватага, шериф и новобрачные покинули церковь. Последним топал довольный Тук. Натянутый лук в руках Робина смотрел прямо в затылок идущего впереди шерифа. Атаман надеялся, что среди людей сэра Ральфа не найдется безумных, которые решат умереть первыми вместе со своим господином. А Гай не может отдать такой приказ – де Моллар в чести у принца Джона и честолюбивому Гисборну вовек не отмыть пятно с репутации. Он готов к драке, но подвергать сейчас опасности влюбленных…
Вспоминая о Мэриан, Робин был готов, когда понадобится, закрыть Уинни.
- Прикажи им пропустить и не преследовать нас полчаса. Через это время мы тебя отпустим, клянусь моим покровителем, святым Робином и девой Марией! – несмотря на все самообладание, голос разбойника звучал напряженно.

[Father Monk >>>]

Толстый идиот, напяливший плащ шерифа! Хватает мозгов только для того, чтобы нацепить кольчугу, да поднести вилку ко рту с очередным куском мяса!.. И то - все мозги гнездятся в том месте, на котором он сидит, этот ублюдок курицы и кабана!..
Гисборн сжал пальцы ладони в кулак, потряс им в воздухе, выплескивая раздражение, выдохнул и прикрыл глаза, успокаиваясь. Опасность, эта пленка, что струилась в воздухе, звенела там, в часовне, и дай шериф еще пару минут, Гай бы вычислил ее источник. Дай он ему волю, так рыцарь бы и священника допросил - тот явно мог что-то знать. Точнее, он и знал что-то. Капитан это чувствовал, как гончая собака чует запах дичи, затаившейся среди веток кустарника... Надо было перерыть всю часовню! Там буквально пахло этими разбойниками! Они там были, черт побери, были!..
- Почему эти два олуха ловят ворон? - тихо спросил Гисборн у стоявшего рядом лейтенанта. Тот аж подпрыгнул от страха, ибо голос капитана звенел не хуже клинка, выдернутого из ножен. В такие моменты Гай был страшен. Страшен той силой, что была скрыта внутри него.
- Я... - начал было лейтенант, но счел за лучшее заторопиться к двум арбалетчикам, стоявшим поодаль и ловящим летающих в небе ворон на прицелы своих арбалетов.
- Всем быть на готове! - крикнул Гисборн, медленно двинувшийся вдоль воинов, выстроившихся возле часовни, по направлению к щитоносцам, стоявшим у полукругом вокруг входа лицом к лесу. - О любом движении, будь то хоть гусеница, оказавшаяся не на месте, сразу же докладывать мне! Сова закричит - стрелять! Листья качнутся - стрелять! Чтобы муха не пролетела сквозь ваши ряды!
- Слушаемся, сэр Гисборн! - нестройным хором отозвались воины в синей форме Ноттингема.
- Вот и слушайте, - уже себе добавил Гай, поворачиваясь к лесу. В часовне зазвучал женский голос, но капитан не расслышал, что именно сказали. Небось, эта Уинни кочевряжится, судя по ее бледному виду нельзя было сказать, что она торопится выскочить замуж за барона.
Гай презрительно скривил губы. Наверное, увидела какого-нибудь захудалого, но молодого рыцаря, может быть, он ее даже поцеловал... и всё, теперь она называет это любовью и вздыхает по ночам. Юная глупышка... а то, что став баронессой, она сможет этих рыцарей отрядами к себе в спальню водить - даже не думает. То, что барон обеспечит ее стабильным доходом, а рыцарьки - лишь пустыми словами, тоже в голову не приходит.
- Сэр Гисборн, - осторожно начал Малькольм, обернувшийся на часовню. - Они выходят.
- Самое время, - фыркнул Гай, разворачиваясь. - Приго...
Слова застряли в его горле, слова, которые вдруг оказались ненужными, никчемными, воздушными... Слова не могли поразить того, кто вышел из часовни. Слова...
Следом за красным от ярости шерифом шел тот, кого Гисборн поклялся уничтожить. Шел, чуть усмехаясь и целясь прямиком в Ральфа.
Никто не успел даже ахнуть, а меч Гая уже покинул ножны, разорвав тишину металлическим звоном.
- Робин Гуд, - спокойно, будто бы в последний раз смакуя это имя, произнес Гисборн.

[Тельтиар >>>]

- Опустите оружие, Гисборн! - Выкрикнул сэр Ральф, отлично понимая, что изничтожение разбойников в качестве компенсации за лишнюю дырку в голове попросту не приемлимо.
Какой непрятный приказ! Если бы не столь щекотливое положение, то он никогда в жизни такого бы не отдал. Черт побери, кто-то за все это ответит! Глаза шерифа скользили по Гаю, затем по его страже, затем мысли вернулись в часовню...
- Дядя! - юный паж, этот племянник барона, бросился к выходившей процессии, и Моллар видел, как у него изменяеться выражение лица. Бедный мальчик, он видимо еще не до конца понимал, что это все вовсе не игра. - А где дядя?!
Казалось паж готов был с кулаками наброситься на того, кто сейчас находился рядом с Уинни.
Ральфу было конечно все равно, что сделают с мальчишкой, но как бы из-за этого юнца он сам не пострадал.

[Рюдо >>>]

Иногда кто-то идет так, что даже Робин не слышит его поступи.
Иногда кто-то стреляет так, что даже Робин удивляется.
Но... это бывает редко.

Малыш Джон, правая рука Великого Разбойника, всю церемонию держался в тени. Нет-нет! Он, конечно, поздравил новобрачных. Да и не отставал ни в чем от друзей, но это вряд ли стоит рассказа.

Вот и сейчас, слушая Вожака, Джон....
Да! "Робин Гуд"!!! И сколько же жизни в этих двух словах. Даже враги не могут не уважать этого человека с луком. Хотя Джон никогда не любил этой фразы. Робин был просто Человеком. С большой буквы. А иначе никак. А иначе это был бы не Робин.
"Робин Гуд".

Обречённый достал меч, и ироничная улыбка появилась на лице Джона.
"Опустите оружие!"
В этот миг Стрелок почувствовал уважение к проигравшему. Столько отвращения было в этих словах, что, казалось, это не толстобрюхий шериф, а какой-то затравленный зверь, прижавшись спиной к огромному, поваленному ураганом дереву, всё ещё хочет жить. И не верит в это. И НЕНАВИДИТ. До визга в ушах. Ненавидит так, что эта ненависть обретает физическую форму и становится Сломанной Гордостью.
"Гордость - это та невидимая кость, которая не дает шее согнуться".
Джон слышал треск.

Тетива нежно затрепетала под кончиками пальцев. Ещё не спущена, но уже на взводе.

[higf >>>]

Робин проигнорировал и взгляд, и слова Гая. Сейчас не время для разговоров, главное просто пройти. Люди шерифа подчинились приказу, ничего не предпринимая без команды. Разбойники и шериф двигались к кромке леса.
Что делать, если кто-то из стражников не выдержит? Если один, затрелить глупца, если нападут все – первыми уходят новобрачные. А последними – они с Джоном, этот не оставит. Впрочем, и так понятно, что в этом случае они не уходят, но надо надеяться на лучшее. Для Уинни, Аллена, стрелков, себя и даже шерифа. Им всем сейчас так будет лучше.

[Рюдо >>>]

Джон ели слышно хмыкнул. Робин не подвёл. Сложно сказать, что делал бы Джон на месте легендарного стрелка, но, вышагивая следом, Джон быстро перебрал в уме все возможные варианты. Не зря Робин их лидер. Всё правильно. Пикнуть против слов шерифа, значит пойти против официальной власти. Сделать сейчас глупость солдату – это, значит, предать «закон» и короля. Стать предателем. Или бунтовщиком. Что, наверное, одно и тоже.
Тетива жалобно поскуливала в умелых пальцах Малыша, словно сельская девчушка в объятиях «блестящего дворянина из высшего общества» с которого ещё не содрали лоск и книжные фразы бытом казармы.
Стрела прищурясь наблюдала за происходящим, но пока ещё выжидала. Словно бегун на каком-либо празднике. Дай только сигнал. Дай сигнал. Дай.

Гигант любил своё оружие, и оно ему отвечало тем же.

[Мелетун >>>]

Кэт все это время молча наблюдала за происходящем, в душе радуясь всему случившемуся. А еще ей очень понравилось то, что шериф и его приспешники оказались в очень дурацкой ситуации. Лисичка пыталась скрыть свою радость, но получалось у нее это плохо.
Процессия как раз выходила из церкви, когда к Аллану рванулся какой-то пацаненок, чей-то паж. Девушка рванулась на перерез, чтобы не допустить трагедии, которая могла произойти, если бы этот дурак все-таки добрался до влюбленного парня, который был сейчас готов на все.
Поймав пажа за руку, Лисичка остановила его и, шлепнув по заднице, оттолкнула в сторону.