Судьба Девяти, …and then the Nazgul came…

[higf >>>]

Смерть, смерть, смерть… еще одна! Много! И ужас вокруг. Это была родная стихия улаири, и он прибавлял в силе от паники врагов. Теперь только черты лица напоминали о лекаре Болеславе, но то, что из окон глаз глядит иная душа, древняя и жестокая, очевидно было бы любому. Черпая силу вокруг, назгул сейчас был намного сильнее и Болеслава, и Эйданора, и тем оставалось только молчать, хотели они того или нет.
Жажда самому, лично истреблять врагов росла, но это было бы верхом неблагоразумия. И ярость боя нашла выход. В пронзительном, лишенном слов боевом крике кольценосцев, который был так хорошо знаком участникам Войны Кольца и забыт сейчас. Смешанный с магией, раздирающий слух всех и души врагов глубинными страхами крик бил по войску рохирримов, усугубляя панику и немногим уступая по эффекту драконьему пламени.
Сейчас он один, верхом на жутком крылатом создании, решит исход боя. И вдруг – чувство, что это уже было – много лиг и лет отсюда. Были роханцы, сметающие ряды воинов Тьмы, и его атака, разметавшая их ряды. А потом… потом – небытие! На миг Первый вздрогнул, но пришел в себя.
Погибнув раз, он освободился от пророчества. Да и нет тут, как на Пеленнорских полях, хоббита с зачарованным клинком за спиной. И хорошо, что нет. Этот странный народ казался так слаб, а решил исход войны.
Нет, все повторится, но совсем иначе!
На миг утихший визг снова резанул врагов.

[V-Z >>>]

Бри. Кестарон и Луарриль
Кестарон давно привык спать не слишком долго – благо здоровье позволяло – и достаточно чутко. Спящий как бревно в лесу проживет до встречи с первым медведем.
Правда, к моменту пробуждения эльфийки, следопыт уже проснулся. И начал неспешно одеваться.
Но крик, донесшийся из комнаты спутницы, мигом прогнал все остатки сна.
С мечом в руке успевший натянуть штаны и рубашку Кестарон оказался в коридоре, готовый… сам даже не знал, к чему.
К счастью, не было ни следа врагов, что успокаивало… но не то чтобы сильно.
Толкнув дверь, следопыт заглянул в комнату эльфийки.
– Что случилось?
«Эльфы – существа чувствительные, – пронеслось у него в голове. – Если кто в этом городе и способен почуять неладное – так это она».

Дол-Гулдур. Четверо назгулов, Фенде, Дроглор и ангмарцы
Новый переход был одновременно и проще, и сложнее. Проще – потому что теперь они были втроем, и втроем же строили серую дорогу. Сложнее – потому что было куда больше балласта – кони, Дроглор, Фенде…
Но они вышли к Дол-Гулдуру без каких-либо проблем. И оказались в любопытной компании…
Форму солдат Ангмара Девятый узнал практически сразу. И лишь мимолетно удивился – что им нужно в этих местах?
Дроглор – тот вообще ухом не повел. Просто лег рядом с конями, сердито рыкнул на них – мол, не вздумайте удрать.
А Фенде с облегчением шагнул к людям.
– Это… они? – на сей раз первым удалось оправиться от изумления Ралтиону. Лейтенант сделал знак солдатам; впрочем, они и так расступались.
– Именно, – кивнул Фенде. – Четвертый, Седьмой и Девятый.
– А ты кто? – шепотом влез любопытный Хельк.
– Просто человек, – честно ответил юноша. – Фенде Сарвис, родом из Шира. Я случайно встретил Анрайма… Девятого то есть.
– Ралтион, сын Эрхеля, лейтенант армии Его Величества Раттана, – машинально представился в ответ солдат.
– Хельк, сын Хендайра, – не стал отставать племянник торговца.
А тем временем трое назгулов поднялись по ступеням – и оказались перед четвертым.
Лицо Анрайма тронула горькая улыбка.
«Похоже, к тебе время не было столь милостиво, как к нам…»
– Рад тебя видеть, Третий, – произнес Анрайм.

Умбар, сторожевая крепость. Беоргиль и пленные
Двое пленников не издали ни звука, когда над их головой взлетел клинок. Точнее, один промолчал, лишь сверкнув ненавистью в глазах; второй же глухо выдохнул:
– Рубить головы безоружным – хор-роший выход… Дай мне ятаган, сволочь гондорская, и увидишь, что в бою нас не так просто взять…

[Черон >>>]

Дол-Гудур

Молчание в ответ - щедрая рука сыпет образы-вероятности - испуган? сосредоточен? отрешен? безразличен? Не тот случай, когда безмолвие красноречивее слов; не угадать, не понять сразу...
Безымянный вытягивает левую руку вперед, и на нее одним за другим ложатся, смыкаясь в кольцо, стальные обручи. Легкое, неуловимое движение полустертой кисти - и из всколыхнувшейся складки воздуха с шелестом вырастает клинок.
Затуманенное сознание фиксирует каждую выщербинку, каждую царапину, каждый след от удара на вытертой касаниями ножен и потемневшей от времени стали. Затупившееся острие глядит безразличным взглядом в глаза Анрайму, останавливается на томительно долгое мгновение, и уходит в сторону.
Безымянный - вернее, отныне Третий - прижимает меч к груди и легко, в половину поясного, кланяется бывшим (нынешним?) собратьям.

Он выпрямляется и тихо шепчет:
- Приветствую.

[Мелетун >>>]

Глаза эльфийки расширены до ужаса. Она ничего не замечает. Дыхание прерывистое. Она не обращает внимания на вошедшего воина, хотя одеяло слетело давно.
- Они идут... Девять теней несутся над миром, сея ужас и разрушение. Старое зло возращается в Средиземье! - прошептала Луарриль, но Кестарон смог различить ее слова.
Глаза закрылись, а юная эльфка повалилась на кровать, проваляясь в бессознательное состояние.
Видение отняло слишком много сил. И надежда была только на рейнджера.

[V-Z >>>]

Бри. Кестарон и Луарриль
Следопыт поспешно подскочил к кровати, поставил меч к стене. Нащупал пульс, несколько мгновений держал пальцы, после чего с облегчением вздохнул и вновь осторожно прикрыл девушку одеялом.
К счастью, все в порядке – просто потеря сознания.
Но что следует из ее слов?
Конечно, это мог быть просто ночной кошмар; особенно учитывая недавние события… Только вот именно учитывая все происшедшее, Кестарон не был склонен посчитать сие обычным сном. Тем более, что сам минуту назад думал – если что, то она почувствует.
«Девять теней… Девять теней над Средиземьем… Старое зло…»
Естественные ассоциации мигом пришли на ум. Да вот только поверить в них было более чем непросто… и очень не хотелось.
Каждый в Средиземье твердо знал – назгулы сгинули в Ородруине в момент падения Барад-Дура и гибели Саурона. Король-Чародей погиб под Минас-Тиритом – а остальные сгорели в пламени Роковой Горы.
Каждый это знал.
Но сейчас Кестарон начал сомневаться.

[Мелетун >>>]

Темнота стала постепенно расползатся, а разум прояснятся после затмения, что нашло на юную эльфийку.
Ресницы затрепыхали. Глубокий вздох. Резкое движение.
Луарриль охнула, так как в глазах опять потемнело, но через секунду все прошло, и светлая могла различить все вокруг себя. И первое, что она заметила, было Кестароном. А потом пришло осознание того, что одеяло сползло, когда эльфка села. Красный румянец залил щеки, а руки машинально натянули одеяло под самый подбородок.
- Я понимаю, что видимо сорвала тебя с кровати. но честно говоря, я даже не представляю, что произошло. Не расскажешь?

[DarkLight >>>]

А Анкаладор вовсю забавлялся. Эти смертные, веками не видевшие драконов. не были да и не могли быть для него противниками. После первой, но впечатляющей атаки крылатому ящеру быстро надоело убивать столь беспомощную добычу. Кроме того, молва сильно преувеличивала драконью прожорливость, так что Анкаладор уже попросту наелся. И теперь просто гонал обезумевшх от ужаса лошадей вдоль крепостных стен, попутно поджигая там все, что могло загорется. Те из роханцев, кто избежал копыт поддавшихся панике скакунов, становились жертвами пламени и его вечного спутника - удушающего дыма. Однако, многие из осаждавших успели войти в город, и бой там вспыхнул с утроенной силой. Ни ангмарцы, почуявшие в появлении всадника на драконе возможность спасения, ни тем более, роханцы, у которых столь бескомпромисно увели заслуженную потом и кровью победу, отступать не собирались. А сам Анкаладор не рисковал вмешиваться в битву без распоряжения Первого, справедливо сомневаясь в собственной способности разделить эту кучу мала на врагов и условных друзей.
Бой продолжался.

Сообщение отредактировал DarkLight - 29-10-2006, 8:13

[Aylin >>>]

Переход прошел на удивление спокойно - можно сказать призрачно, туманно... сонно-отрывисто. "Два живодера - скажешь тоже, Каджи... Ничего - новых выведем, таких чтоб и драконами не воспринимались в качестве еды."
Переход, как и любое безвременье, завершился вовремя. И завершился возле родных развалин.
"Люди? Что тут делают люди?"
Оставив свою ношу спать в седле, Сэйм дернул подбородком, приветствуя-отметая союзников(?) - случайно-на-огонек-заглянувших(?), и вместе с Седьмым и Девятым поднялся по ступеням.
Чуть напрягшись, когда меч Третьего направился в лицо Анрайму, Четвертый решил, "что я слегка не в теме... что он проделал, как он это проделал - несущественно... существенно - что я мог не отбить."

Это было неприятное открытие.

И на месте Сэймура, в его теле и рассудке, душе и памяти временно оказалась пустота. Колыхнулась, чуть шипя и разбрасывая во тьме искры пламени. И схлынула, оставив усталого человека, собралась за-над правым его предплечьем своебразным генератором кошмаров - полосой, приникшей к руке от запяться до локтя, лентой черного металла.
Новое дополнение к одежде (к штанам, безрукаве и кроссовкам) смотрелось на удивление органично. Человек же, хмыкнув, костяшками пальцев коснулся носа (своего конечно).
- Привет. Хорошо выглядишь... будто и не...

Сэйм помахал ладонью приветствуя Третьего, а Ралтиона будто схватила за горло невидимая рука и чуть приподняла в воздухе. Неслышное остальным, тихое шипение прозвучало в ушах.
- Не веришь, Ралтион, сын Эрхеля?
И невидимый захват отпустил лейтенанта, оставив вместо себя ощущение прилива сил.

[V-Z >>>]

Бри. Кестарон и Луарриль
– Похоже, у тебя было видение, – сообщил следопыт. – Я в эльфийской магии несведущ, поэтому не скажу, что произошло… но было очень похоже на то, как описывают в легендах.
Он пересказал эльфийке услышанные от нее же слова, стараясь придерживаться как можно ближе к тексту. После чего подвел итог:
– Вот так. Судя по всему, у нас появился еще один повод побывать в Ортханке. Не иначе как там мы найдем ответы…

Дол-Гулдур. Четверо назгулов, люди и Дроглор
Когда незримый захват сжался на горле Ралтиона, лейтенант окаменел.
«Вот… не верил, так получай. Сейчас так и отправишься на тот свет – в качестве доказательства…»
Не отправился. Видимо, назгул был в хорошем настроении… или же не посчитал нужным наказывать за сомнения.
Которых, кстати, уже и не осталось. Все происшедшее более чем ясно доказывало присутствие Девятерых… а неожиданный прилив сил показывал и то, что они пришли не убивать.
Взгляд Ралтиона скользнул по появившимся коням, остановился на девушке.
– Это еще кто? – тихо поинтересовался он у Фенде. – Одежда вроде роханская…
– Именно, – кивнул Сарвис. – Мы же сюда прямо от Ортханка прибыли… туда отряд рохиррим наведался.
– И?
Фенде молча провел ребром ладони по горлу. Лейтенант кивнул – он и не сомневался, что обычный отряд сумеет совладать с тремя из Девяти.
А упомянутые трое тем временем прошли в зал; заняли свои места – благо каждый помнил, где таковое находится.
И Анрайм обвел выжидающим взглядом остальных – мол, что теперь будем делать? В Ангмар? Или еще куда?

[Aylin >>>]

Первым нарушил молчание Сэймур, хоть и не по порядку (но он был слегка выбит из колеи).
- И что теперь? Пробудились почти все. И уже сейчас мы... или мне кажется? Сильнее, чем раньше? Но и последний оставшийся - тоже здесь, в Средиземье, и его возвращение - лишь вопрос времени. И тогда нас уже ничто здесь не остановит... Что мы будем делать? Восстанавливать Его Империю? Понятно, что не время для вопросов... Первый ведь тоже здесь. Или,- Сейчас Сэймур, похоже, обратился к Эрику, с горькой усмешкой обратился,- принесем сюда цивилизацию? Мы ведь можем... Даже к звездам их вытянуть можем... Очень ускоренными темпами - лет за двести.
Вопрос о том "как завоевать мир для начала?"- Сэйм просто проигнорировал, будто и не было в этом ничего, что бы требовало отдельного упоминания.

Сообщение отредактировал Джет Тимера - 30-10-2006, 14:43

[Черон >>>]

Дол-Гудур

- Уходите, - раздается шелест из пустоты. - Наше время ушло...
Безымянный остался стоять, где стоял, не обратив внимания на каменные кресла, и даже не повернулся лицом к собратиям - может, из противоречия, а скорее всего просто от безразличия.
- Мы все - восставшие из могил трупы; прах и гнилая плоть, - шуршали невидимые листья на несуществующем ветру, - Мы ничего не изменим.

Некоторыем ангмарцам отказывала выдержа - слова Третьего веяли отчаянием и безысходностью. Они, всю сознательную жизнь воспитываемые как последователи Назгулов, сейчас понимали, что присутствуют здесь лишь в качестве мебели, как вот эти каменные тумбы. Новым владыкам мира были совершенно неинтересны их людские надежды и страхи. Здесь, как в глухую затягивающую все воронку, уйдет в никуда все Средьземелье; канет и пропадет без единого всплеска.
Все кончается.

Так было, пока речь не отомкнула уста другого Назгула:..

[Латигрэт >>>]

В душе Кадша намертво сцепились две родные, но бесконечно разные памяти. Дравшийся чтобы вспомнить десантник, и убивавший, чтобы забыть, кольценосец. Водивший в пекло чужих боев эскадры или легионы; искавший смерть; бессмертный; убивавший мечом, мыслью, излучателем, проклятьем, приказом, словом, кольцом; ужас; ненависть; назгул; человек.
Кем я был...
Столько лет...
Ради кого был...
Сколько лет...
Кем стал...
После стольких...
...стольких...
...стольких...
Кем буду?

Обезображенные шрамом брови Эрика сошлись, сделав неприветливое лицо и вовсе маской кошмара. Но глаза, так часто удивлявшие пылким пламенем злости, остались спокойными.
- Тысячи лет, четыре тысячи лет во имя тьмы. Темноты. Черноты. Свободы выбора. Права сильнейшего. Власти достойнейшего. Крови. Крови. Крови...
В голосе Седьмого прорезались ноты силы, наяву воскресившие далекое прошлое этих стен. Очень далекое, ибо даже древний замок не помнил первые годы кольценосцев. И очень близкое, хотя стяги федерации камни Дол Гулдур также никогда не знали.
- ...Восемь лет ради прошлого, восемь вечностей под чужими небесами, во имя чужих земель и забытой тьмы. Темноты. Свободы... Мне понадобилось всего сорок три века, чтобы захотеть просто жить, Третий.
Несколько мгновений помолчав, Кадш закончил уже обычным тоном:
- Так что тлеть я не собираюсь. – Непроизнесенное "...второй раз" резало слух, напоминая, как мучительно когда-то слуги колец приобретали призрачное бессмертие.
За этой тирадой выяснилось, что лимит красноречия Эрика изрядно иссяк, так что последующее оказалось вполне в его неразговорчивом духе. И так же лаконично по делу... – вернее, уточнению, что ко всем чужим делам Кадш ныне равнодушен, а свои еще не завелись.
- Империи, боги и эльфы – дела имперцев, валар и ушастых, - (явственно слышалось, что при этом лично Седьмой ни к одним из перечисленных не относился, не относится и относиться не будет). – Один долг морийцам. Второй – Ангмарцу.

[V-Z >>>]

Дол-Гулдур. Четверо назгулов, люди и Дроглор
- Не можем ничего изменить? - поднял бровь Анрайм. - Третий, тут я не согласен. Скорее тут верно насчет долга... нам стоит помочь союзникам. Думаю, Первый тоже так считает. Так что... Мордор, Мория и Ангмар. Пора наконец пояснить валинорским верующим, что мы есть, и всегда будем.

Умбар, близ сторожевой крепости. Маршал Беоргиль и пленные (с согласия Архангела)
Беоргиль помедлил, потом опустил меч.
– Дайте ему оружие, – велел маршал. Стойкость этого человека заслуживала гибели в поединке, как и подобает воину.
Кто-то из солдат бросил поднявшемуся на ноги мордорцу ятаган. Тот покрутил оружие в руке, зло усмехнулся:
– Ну что, дуб, посмотрим!
И мгновенно нанес удар.
Изогнутый клинок столкнулся с прямым; среди маршалов Гондора плохих воинов не было. Но и ответный выпад был тоже парирован.
Мечи зазвенели; противники приноравливались к различному стилю друг друга. Только вот Беоргиль был старше, и знал, на что способен ятаган… а его противник был явно менее знаком с длинным и прямым мечом.
Тем не менее мордорец сумел растянуть бой на три минуты; неожиданным режущим взмахом он даже рассек предплечье маршала. Впрочем, тот успел вовремя отпрянуть, и на теле остался лишь глубокий порез.
А затем мордорец допустил ошибку, размахнувшись слишком широко и на мгновение открывшись.
Этого мгновения Беоргилю хватило, чтобы вонзить острие меча ему в горло.
Какую-то секунду солдат еще стоял; потом медленно повалился на землю.
Второй пленник неожиданно вскочил, сшиб с ног ближайшего солдата, и сдернул с его пояса нож. Прыжок – и он оказался рядом с маршалом.
Но нанести удар он не успел; Беоргиль резко развернулся, и встречный выпад пронзил сердце мордорца.
– Похороните как подобает, – распорядился маршал, вытирая меч. – Они погибли в бою.

[Мелетун >>>]

- Хорошо! Дай мне полчаса, и я буду готова к дальнейшей дороге... Наши "кони" уже ждут за пределами города. Я их чувствую! И хочу извиниться за то, что втянула в тебя в такое приключение, где больше сил понадобиться для того, чтобы следить за мной, а не за теми, кто возможно возродился из пепла... А теперь прошу освободить комнату, чтобы я смогла привести себя в порядок, - и Луарриль многозначительно посмотрела на дверь. кестарон тут же вышел из комнаты, давая эльфийке возможность приготовиться к путешествию.
А та тем временем быстро начала собираться, тобишь умываться, причесываться, одеваться и тому подобное.
Через десять минут она была готова, мешок собран.
Спустившись вниз, Луарриль взяла хлеба с сыром и кружку молока, поела наспех и стала ожидать рейнджера.

[Черон >>>]

Дол-Гудур

Капюшон слегка шевельнулся, края грубой черной ткани затрепетали на невесть откуда взявшемся ветру. Совсем чуть-чуть.
Безымянный чувствовал (если можно так выразиться) легкое удивление и разочарование.
Какие верующие? Во всем Средьземелье не было ни одного храма, а о том, кто такие Валары знал хорошо если десяток человек в городе. Долг? Неужели Анрайма беспокоит положение орочьей мрази, которую породили, чтобы убивать и быть убитыми? Или ангмарцев, единственные мысли которых были о бессмысленном богатстве, почете, славе и воинской доблести? Неужели интересует то, что думают о нем копошащиеся насекомые, по недоразумению именуемые людьми, орками, гоблинами?..
На миг в опустошенном сознании Назгула откуда-то возникла мысль, что Анрайм изменился. Или это он сам стал другим? Как будто кого-то из них подменили ряженым, нетвердо выучившим роль...
Они не чувствуют, как воздух обжигает легкие, как солнце жжет кожу, как звездный свет забирается в глазницы и сводит с ума... Или они тоже слышат зов мрака, который доносится с заката, спокойный и умиротворенный; и надо только пойти навстречу тому, кто ищет тебя и не находит под черным плащом в безлунной ночи...
Он мог уйти прямо сейчас. Мелкие человеческие радости наподобие отмщения, величия и упоения силой его не волновали. Собратья казались чужими, словно не один и тот же Владыка дал им новую жизнь сотни лет назад. Можно было уйти прямо сейчас, и будь что будет - пусть отдаются долги, льются кровь, свистят бури... какое ему дело?

Провал капюшона медленно повернулся к Фенде и Хельку, благоговейно и с опаской (странное сочетание) внимавшим речам Назгулов.
- Что вы скажете?

Сообщение отредактировал Черон - 3-11-2006, 17:53

[V-Z >>>]

Ангмар, Артарн. Король-Чародей и люди
Ловушки внутри городских стен, яростное сопротивление ангмарцев – все это было скверно, но более-менее привычно. Нашлись ветераны, помогавшие Леотену вдохновлять других солдат.
Но вот появление дракона и его всадника…
Древний ужас заставил рохиррим отступить. Несколько отрядов фактически обратились в бегство; в других не впавшие в панику офицеры сумели сохранить подобие порядка, но все равно отступали максимально быстро.
Армия Рохана покидала Артарн – оставляя его хозяевам.
Леотену добраться до пришельца, переломившего ход боя, так и не удалось. Двое из его офицеров, верно оценив намерения маршала, рассудили, что в схватке со всадником командир, скорее всего, погибнет… а это стало бы серьезнейшим ударом по армии Рохана.
Поэтому они сумели нагнать Леотена, и чуть ли не силой увести его с поля битвы. Подействовала сила рук и аргумент – «без командира армии конец».
У ангмарцев уже не хватало сил на преследование противника. Полковые лекари принялись за лечение солдат; командиры разбирались с тем, кто выжил, а кто погиб.
Эндайр, получивший еще две раны, еле стоял на ногах. Но все же вышел на площадь – ожидая приземления дракона. В конце концов, он был старшим офицером, и именно ему следовало приветствовать спасителя.

Бри. Кестарон и Луарриль
Кестарон вскоре спустился вниз, на ходу надевая заплечный мешок.
- Можем отправляться, - сообщил он. - Чем раньше доберемся, тем лучше. Где лучше из города выйти?
В интонации явно читалось: "Где нас будут ждать волки?" Впрочем, чтобы не нервировать посетителей, зверей следопыт упоминать не стал.

Дол-Гулдур. Четверо назгулов, люди и Дроглор
Когда капюшон Третьего повернулся к людям, они невольно отшатнулись – слишком уж пронизывающим был взгляд пустоты.
Но вопрос был задан. И не дать ответа – значит оскорбить спрашивающего.
Фенде провел в обществе назгулов больше времени, чем ангмарцы – и потому обрел дар речи первым.
– Я не знаю… – медленно произнес он. – Я не ученый… но всегда думал, что с уходом Девятерых Средиземье что-то потеряло. Что-то… важное. Нельзя же жить только мечтой об эльфийских садах… Тем более, что нам, людям, туда никогда не попасть.
«А Девятеро – люди, сильнейшие из людей своего времени».
Это не было высказано вслух, но назгулы уловили мысль.
- Ангмар погибнет без вас, - это уже прозвучал голос Хелька. Преодолев нерешительность, он сделал шаг вперед. - Вокруг нас враги... а союзники далеко на юге. Я люблю свою страну... и не хочу, чтобы она стала очередным вассалом Гондора или Рохана.
«А Девятеро - помогут нам, как и помогали ранее».
Снова невысказанная-услышанная мысль.
Ралтион же лишь молча кивнул.

[DarkLight >>>]

В отличае от ангмарцев, у Анкаладора силы для преследования оставались. Все же драконы выносливее людей... но - рептилия не зря прожила на свете столько тысячелетий. Конечно, крылатые создания Мелькора отличались скверным нравом, но даже враги признавали наличие у них ума... и даже специфического рода мудрости. Очень эгоистичной, как правило. И вот теперь эта часть драконьего "Я" прошептала, что врагов можно настигнуть и позже, а шанса обзавестись благодарностью двуногих слугам Великой Тьмы может больше и не представится. Так что - Анкаладор правлильно понял маневры ангмарцев, собирающихся у площади, - и пикировал вниз с молчаливого согласия седока.

[Мелетун >>>]

- Они будут там, где нам надо будет выехать. Скажи мне, через какие вороты мы пройдем, и в ближайших зарослях наши друзья встретят нас, - произнесла тихо Луарриль. Глаза ее были слегка прикрыты. Пророчество отняло все силы, которые с таким трудом скопились за время сна, и теперь она пыталась хоть частично наверстать расстраченное. Энергия маленькой струйкой вливалась в тело измученное эльфки.
Она уже жалела о своем бегстве, но откуда юная дева знала о том, что вляпается в такую историю, и что столько трудностей выпадет на ее долю.

[higf >>>]

Холодные нечеловеческие глаза смотрели вниз из тьмы разума бессмертного, выхватывая детали из царившей внизу суеты. Оттуда пахнуло смесью азарта, скорби, боли и торжества – запах победы.
Навстречу дракону вышли не все, то ли страх, то ли шок, то ли верность долгу – но даже после окончания боя кое-кто занимался привычным делом, хотя, кажется, в душе у них всех шевелились опасения. Ведь, несмотря на помощь, это был дракон. Кто знает, чего он хочет... Возможно, от такого страшного союзника стоит держаться подальше!
Король-Чародей, а спускавшийся сейчас был именно им, чувствовал это. Страх – неплохое средство для подчинения. Кстати, надо испробовать его на засевших в глубинах его – его! – разума двоих упрямцах. Но это потом, а сейчас…
Анкаладор опустился перед Эндайром и черная фигура скользнула вниз. Улаири снял шлем и над площадью понеслись, впиваясь в разум всех собравшихся, слова:
– Я тот, кого вы знали, как Болеслава. Я – Первый из Бессмертных, Основатель Ангмара. Я вернулся, во имя Тьмы и ее великих ушедших повелителей!
Интересно, как отреагирует король, когда узнает, – мелькали в голове мысли. Впрочем, не стоит торопить события. И пора уже послать зов остальным, как только выпадет свободная минута.
Никто, глядя в лицо и особенно – в глаза назгула, не посмел, да и не захотел бы сомневаться в его словах.

А там, в глубине сознания, гордый нуменорец угрюмо молчал, прекрасно понимая, что ничего не сможет поделать с кольценосцем, хоть и не смиряясь с этим, а более терпеливый Болеслав ждал. Прав ли он был, предприняв это путешествие? Что толку теперь думать. Он выпустил тварь, которая живет властью и страхом, и пусть она сделал то, чего бы не смог сделать он сам – кто знает, что будет завтра?

[V-Z >>>]

Бри. Кестарон и Луарриль
Кестарон ненадолго задумался, вызывая в памяти карту этого уголка Средиземья и прикидывая, какая дорога им больше подойдет.
– Восточные ворота, – наконец ответил он. – Там лучше всего будет взять направление.
Теперь следопыту и эльфийке оставалось лишь покинуть гостиницу – и сам городок.
А хозяину – взахлеб рассказывать постояльцам, что у него провела день самая настоящая Перворожденная.

Ангмар, Артарн. Король-Чародей и Эндайр
Когда всадник снял шлем, полковник сперва даже дернулся – он совершенно не ожидал увидеть здесь знакомого лекаря. Но когда прозвучали слова…
В душе Эндайра смешались изумление (как же он смог вернуться? Погибший под Минас-Тиритом…), восхищение (неужели я, просто солдат, – и встречаю Основателя?) и злая радость (вот теперь рохиррим увидят, что такое настоящая Сила!).
Не поверить было невозможно – и Эндайр молча поклонился Первому, принимая его власть.
А вслед за ним склонили головы и остальные солдаты; лишь бургомистр помедлил перед тем, как последовать их примеру. Он был человеком здравого смысла, и не видел лично для себя никакой выгоды в пришествии Основателя.
Впрочем, по той же причине он не собирался противоречить.

Близ Кирит-Унгола. Северен
Гондорец выбрался из подземелий, потеряв практически всех людей; когда они ушли от клинков противников, их вновь атаковали пауки. И на сей раз рядом не было назгулов, чтобы сдержать их…
На какое-то мгновение Северен подумал, что поторопился с узнаванием – но отбросил эту мысль. Принять помощь от вернейших слуг Врага – да о таком и думать нельзя!
Каким чудом удалось ему самому выбраться из подземелья, Северен не мог понять. Но посчитал, что Валар сохранили его – дабы он смог принести весть о возрожденных врагах в Гондор.
Двое оставшихся повалились рядом на траву, тяжело дыша. Сам Северен с огромным трудом заставил себя подняться и шагнуть к дороге.
Медлить нельзя! Нельзя!