Shimotsuke gishi den

[SonGoku >>>]

К утру с горы спустился туман и затопил все вокруг, яма, в которой спали дети, превратилась в котел с кипящим молоком; из белесой ватной пелены вверх уходили темные стволы деревьев. Тото проснулся и подумал, что за ночь деревья, кажется, сильно увеличились в размерах. Он хотел сказать об этом сестре, но той рядом не было. Мальчишка посмотрел по сторонам, может, Олури пошла умыться или за кустик ей понадобилось... сестры нигде не было. Из вещей остались только короткий меч и высушенная тыква, заткнутая пробкой, все это лежало на гнилом пеньке. Тото открыл рот, чтобы позвать Олури, попросить ее не прятаться, но туман проглотил его голос. Мальчишке даже показалось, что из его горла не вырвалось ни единого звука. Делать нечего, раз сестра пропала, ее надо идти искать. Тото распустил волосы, расчесал их, как сумел, пятерней и вновь стянул на затылке хвостом. Затем привел в порядок одежду, сунул за перевязанный по новой оби вакидзаси. Флягу из тыквы он сначала хотел оставить на пеньке, но передумал и прихватил ее с собой.
Он шел по лесу, но вокруг не было ничего, кроме слепящей обманчивой пелены, уже наполненной солнечным светом, но и не думающей исчезать, и темных одинаковых стволов. А еще в лесу было тихо, не пели птицы, не скрипели ветки, не шумел ветер, не шуршали хвоей мыши и другая лесная мелочь. Даже обутые в дзори ноги мальчишки ступали совершенно беззвучно...
Поэтому Тото удивился, когда туман расступился и выпустил его на поляну, на которой горами лежали мертвецы, и люди, и кони, валялись сломанные копья и мечи. Ярко-красные лаковые доспехи как будто блестели свежей кровью. Тото шагнул вперед, доставая из ноже меч (ноги утонули в мягком мху, пропитавшимся темной вязкой влагой)... и проснулся.
Он сидел рядом с сестрой в яме, куда они упали ночью, и ничего не видел из-за утреннего тумана, клубами катившегося вниз по склону горы.

[Кысь >>>]

вместе с Bishop
На дорожке, ведущей к храму, показался силуэт. Уже по тому, как этот силуэт двигался, можно было сказать, что принадлежит он женщине. По мере приближения незнакомки к храму и рассеивания утреннего тумана стали проясняться и некоторые другие детали. Во-первых, женщина была молода. Во-вторых, хороша собой. Ее лицо было далеко от канонов красоты, но при этом чем-то удивительно располагало к себе. В-третьих, торжественно-черное верхнее кимоно девушки и оранжево-красное нижнее были из превосходного шелка, но при этом не несли на себе семейного герба. В-четвертых... В-четвертых, с собой у нее не было ничего - ни корзины для трав, ни даже оружия.
- Занятный лес... - пробормотал под нос Мицуке, запихивая кота за пазуху (чтобы был под рукой; его когти и танто хозяина, вот и все, что осталось от оружия). - Кого только тут не встретишь...
Ронин подождал, когда девушка подойдет ближе. Рядом с ней он - в драной одежде, растрепанный и немытый - чувствовал себя последним оборванцем.
- Не знал, что сюда кто-то ходит! - громко произнес бродяга.
- Храм он всегда храм, даже когда служители оставили его, - девушка поклонилась ронину в знак приветствия. - Если не приходить сюда, его занесет листьями, а понравится ли это богам?
Мицуке вернул поклон. Кот воспользовался этим, вывалился на траву, вздыбил шерсть - каждую шерстинку, даже хвост распушил, - и выгнул спину дугой. И зашипел - будто ледяной водой плеснули на раскаленный камни.
- Чиру дурно воспитан, - извинился за приятеля ронин.
Храм был маленький и очень старый, перекосился на один бок и почти по прохудившуюся крышу зарос мхом и плющом. Изнутри весело скалилось каменное изображение Инари.
- Далековато от деревни...
Девушка шарахнулась от кота и побледнела, но тут же овладела собой.
- Здесь не так много храмов. Ох, а что с вами-то приключилось? - незнакомка, наконец, обратила внимание на состояние собеседника.
Мицуке отмахнулся. В бедственном положении - все равно не рассказывать же все подробно. Да и слова все больше приходят на ум, такие, что при красивых женщинах вслух не говорят. При некрасивых - тоже не говорят.
- Не оценил игры на биве, - сказал ронин.
Девушка фыркнула, тут же прикрыв рот ладонью.
- Познакомились с господином Акаихигэ? Удача не на вашей стороне в эти дни. - В тоне девушки не было заметно сочувствия, скорее насмешка. - Это же вам наверняка к целителю надо. Есть здесь женщина, что наделена даром лечить, вот только живет в стороне от поселений.
Мицуке сгреб кота за шкирку, Чиру плевался и шипел; пришлось успокаивать зверя, поглаживать по спине, все равно тот утробно ворчал.
- Они всегда живут в стороне от поселений. Неужели городская красавица знает туда дорогу?
- У меня был повод узнать, - незнакомка таинственно улыбнулась. Она стала словно еще красивее. - Я даже могу проводить вас к ней - она хорошо меня знает, а сами вы заблудитесь.
- Сам я здесь вообще ногу сломаю, - Мицуке ухмыльнулся.
Прогуляться по утреннему лесу с красивой девушкой (которой не страшно оказаться в такой глуши с бродягой) - то, о чем он мечтал последние три дня пути. Ронин посмотрел на храм, прикинул, где дорога, а где деревня, и кивнул.
- Веди тогда.
Девушка кивнула и пошла впереди. Узкое кимоно заставляло ее перебирать ногами так быстро, что почти невозможно было различить отдельные шаги. Она легко спустилась со склона, словно ходила здесь много раз, и свернула на узкую тропку, ведущую в сторону от деревни. Тропка петляла, круто забирала то вверх то вниз, а местами и вовсе изчезала.
Мицуке без вопросов шел следом. Точнее - вертелся у него в голове один вопрос, но задать его ронин хотел в подходящее время. И посмотреть, как девица будет выкручиваться. После вчерашнего скакать по горной тропе получалось не слишком хорошо. Один раз - перестало получаться вовсе, и бродяга чуть было не свалился кубарем вниз, удержался в последний миг и зашипел от боли в руке.
Девушка терпеливо подождала, пока ронин выберется, но помогать не стала. Только кивнула - мол, недолго уже. Тропа уже почти не появлялась, а определить, в какой стороне деревня, было бы сложно даже бывалому путешественнику. Незнакомка же почти не проявляла признаков усталости, разве что шаг слегка сбавила.
- Откуда ты родом? Из здешних мест?
- Нет, не отсюда, хотя и жила тут очень долго, - отвечая, девушка чуть повернулась к Мицуке, ровно настолько, чтобы можно было увидеть ресницы и часть щеки. - А откуда вы пришли сюда?
Она опять стала идти быстрее, ненамного, почти незаметно.
- Из Нары... - бродяга споткнулся; кот за пазухой из вредности выпустил когти. - K'sou...
И даже не соврал, Нара была отправной точкой. Сюда-то он кое-как добрался из Точиги... и зачем только понесло?
- Это далеко, на западе. Почти у самой столицы.
Он все-таки не удержался на тропе, хорошо еще внизу росли кусты, в них Мицуке и приземлился.
- Там, наверное, все по-другому, не так, как здесь? - Тон незнакомки сменился с задумчивого на удивленный, когда она услышала звук ломающихся веток. Девушка стояла на тропе, ожидая ронина.

[Bishop >>>]

(Neko mo... то есть - вместе с Китти)

- Здесь?
Мицуке сидел в кустах и напряженно размышлял. Куст не вызывал доверия. Можно было зашвырнуть кота на тропу - и, скорее всего, вместе с кустом отправиться ниже по склону. Интересно, там уже обрыв или еще нет? Кот спасаться в одиночестве не захотел.
- Там дороги не устраивают на вертикальных поверхностях, по крайней мере... Но мне здесь, в глуши, больше нравится.
- Глушь - опасное место для прогулок, - его проводница опять загадочно улыбнулась. - Поговаривают о демонах, что заставляют человека плутать днями, или зазывают его в самую глушь, крича человечьим голосом...
- Демонов? - рассеянно переспросил Мицуке.
Девушка не ответила. Получится ли удержаться во-он за ту ветку? Oi! Не получилось... Бродяга уперся ногами в осыпающиеся камни, выворотил целый ком земли. Его ненадежная опора начала прогибать ствол. Нет, кого-то он все-таки прогневил сильнее, чем сегуна...
- Демоны порой лучше людей, - Мицуке дотянулся кончиками пальцев до следующей ветки (ну, если и эта подведет...). - Они обманывают, но...
Наплевав на боль в руке, да и в спине, если честно, он подтянулся немного наверх, лег животом на край дорожки, перекатился. Посмотрел на спутницу снизу вверх.
- Такова их природа. Скажи мне одну вещь.
Незнакомка не ответила, но наклонила набок голову в знак того, что слушает.
- Зачем ты украла мой меч?
- Он был красивый, - девушка ничуть не смутилась, зато проворно отступила на пару шагов назад.
Мицуке сел и стал вынимать занозы из ладони.
- Еще бы...
- У него длинная история? - незнакомка в черно-рыжем кимоно, кажется, чувствовала себя вполне удобно. - Расскажи!
- Его сделали еще в эпоху Кото, мастер из Бизенкуни, - ронин достал танто, чтобы вырезать глубоко засевший в коже шип. - По имени Осафунэ Кинемитцу. Он жил лет триста назад.
При виде танто кицунэ отпрянула еще на шаг, но заинтересованное выражение на ее лице осталось.
- А к тебе он как попал?
- Он передается нашем роду из поколения в поколение... вообще-то я не самый старший из сыновей моего отца, но так уж получилось, - Мицуке выплюнул последнюю занозу и спрятал нож. - Больше у меня все равно ничего не осталось.
Лицо девушки-кицунэ на миг сменило выражение, но так быстро, что определить, что это было за выражение, не представлялось возможным.
- А что ты ищешь в наших краях? - вопрос был не связан с мечом, но для нее он казался естественным.
Ну что ей ответить на такой вопрос? Знал бы...
- Надоело сидеть в четырех стенах. Там - как в клетке. Кормят-поят, приходят любоваться. Не хватает воздуха, все время кажется, что там задохнусь.
Рыжая некоторое время молчала, сосредоточенно рассматривая какой-то корень на тропинке. Потом произнесла - тихо и словно бы неуверенно:
- А что ты можешь предложить... За меч?
Мицуке добросовестно порылся за пазухой, нашел там кота. Не тот товар для обмена. А в рукавах хорошо, если пара мелких монеток отыщется.
- Только свою жизнь.
На секунду девушка задумалась, потом ее лицо прояснилось - словно разрешила сложную задачу.
- Обмен принят. Следуй за мной.
Через мгновение на месте молодой женщины уже сидела рыжая лиса. Лиса ловко обошла на тропке и кота и хозяина, и только отбежав на значительное расстояние, остановилась и оглянулась.
- То-то! - хмыкнул ронин, поднимаясь на ноги. - У девушек не бывает таких глаз.
Обратная дорога оказалась не в пример короче и - не иначе волшебство - ровнее. А когда храм уже показался из-за деревьев, рыжий хвост перестал мелькать в подлеске совсем.
Чтобы скоротать время, Мицуке читал коту лекцию о том, что девушкам верить не надо. Будь они настоящие, будь они с рыжим хвостом, все равно - лисы как на подбор. Кот с сомнением поглядывал на собственный полосатый хвост солнечного цвета.
Девушка появилась опять - ее черное кимоно мелькало у самого храма.
- Oi! - окликнул спутницу бродяга.
Когда Мицуке подошел ближе, стало возможным разглядеть, что она держит меч - осторожно, обеими руками, словно дорогую ткань или украшение.
Ронин сбил шаг. Вот ведь - никогда не ценил (как того следовало), пока меч был с ним, а увидел в чужих руках - как будто обожгло. Мицуке почтительно опустился на колени перед оборотнем.
Рыжая аккуратно и как-то торжественно вручила меч человеку. И тут же испарилась снова.

[Хикари >>>]

(bishop mo..)
В это время к порогу храма подходил еще один человек. Одежда на нем, вероятно, когда-то была белым балахоном, который носили монахи западной веры, но видимо долгие странствия не пощадили одежду бродяги. Несмотря на странную одежду и светлые волосы, редкие в этих краях, юноша (а на вид ему было всего чуть больше 20 лет) имел достаточно распространенные для японца черты лица. Из-за пазухи у него выглядывала мордочка маленькой лисы, которая с интересом рассматривала окрестности. Он не сразу заметил, что рядом с храмом кто-то есть, а когда увидел, попятился назад, но, похоже, путник уже заметил его. Приходилось начинать разговор.
-Доброго здоровья ронин, -произнес он, осматривая меч незнакомца,- не думал, что кто-то еще посещает этот старый храм.
Приятельница Мицуке (ронин решил считать, что вполне знакомы для таких отношений) скрылась в кустах, предоставила ему вести беседу. Что ж, ее право. Меч он отправил за пояс, подальше от чужих рук, но упер большой палец в цубу, выдвигая меч. От былого миролюбия осталась только напускная лень; что-то слишком много народа бегает по диким лесам небольшой провинции.
- Здоровье не помешает, - согласился ронин и усмехнулся. - Кому-то же надо убирать здесь листья, иначе ками могут обидеться.
-Очень правильное дело, - произнес пришедший, - Думаю, следует представиться. Моё имя Хаку. Мне также было бы небезынтересно узнать ваше.
Бродяга поскреб затылок, вытряхнул из волос сухие листья.
- Сейшин Киёмори из Нары, - как мог вежливее сообщил он. - Но все зовут меня Мицуке.

Сообщение отредактировал Хикари - 17-04-2006, 20:57

[Bishop >>>]

(Bishop to Хикари to)

- Приятно познакомиться, - произнес Хаку с улыбкой, - Если ты что-то укрыл, думаю, у тебя были на то причины.
Лиса с большим интересом смотрела на нового человека. Шаман бросил на нее беглый взгляд и добавил:
- Ах да, совсем забыл представить. Это моя вечная спутница, - тут он засомневался на мгновение, - Ёко-чан.
Кот сипло мявкнул из-за пазухи.
- А его – Чиру, - добавил бродяга.
Ну вот, и поговорили. Солнце начало вечный путь вверх по небосклону, взбиралось оно медленно, наверное, Аматэрасу сегодня не хотелось никуда спешить. Можно было распрощаться и идти своим путем, только – вот незадача – после лени Мицуке всегда маялся любопытством. Да и спешить ему, как и солнцу, было некуда.
Тут его собеседник снова задумался и добавил:
- А можно поинтересоваться, что привело столь знатного война в наши края?
- Вы мне льстите...
Мицуке украдкой бросил взгляд на пропыленное заскорузлое от грязи косоде: неужели там еще можно разглядеть двух птиц в окружении колосьев травы на фамильном гербе. Вроде нет.
- Совершаю муся шугьё, ищу совершенства.
И ведь почти не соврал.
- Совершенство. Достойная цель, - произнес Хаку, пытаясь сохранять на лице улыбку, - А долго ли вы пробыли этом храме, Киёмори-сан? Не видели ничего странного?
Хотя он прекрасно знал ответ. Четки на левой руке (а руки Хаку с момента прихода предусмотрительно держал за спиной) буквально сходили с ума.
Странного? Симпатичная девушка с лисьими глазами в огненной с черным одежде, неестественный туман, юноша с волосами старика, голодный демон...
- Да не особо, - Мицуке пожал плечами. – Хотя нет! Видел знатного господина с отсутствием музыкального слуха. Но это там, на дороге в деревню.
Он украдкой затер ногой глубокий след от когтей ночного голодного визитера.
Да, мозгов у него явно больше, чем у обычного лихого рубаки, - думал Хаку, - Неужели его тоже интересует тенгу? Но зачем он понадобился знатному воину? А то, что этот "Киёмори" знатен, не было ни малейшего сомнения. Такой меч может быть либо у человека знатного, либо у вора, а на вора он не похож. Ну да будем выкручиваться.
Он весело подмигнул Кицуне и спросил:
- Значит, в храме безопасно? В таком случае не разрешите мне пройти и помолиться? - и он сделал шаг в сторону древнего сооружения.
- Тому, кто дружит с лисой, в храме Инари всегда будут рады, - Мицуке посторонился, давая дорогу.
Сам он присел на корень криптомерии, подставил многострадальные плечи утреннему солнцу. Туман уполз вниз, укрыл горные долины и был похож на облака. Можно было уйти, но Мицуке тянул с расставанием. Ему хотелось есть, а в компании этого парня, возможно, повезет найти пропитание. По крайней мере, шанс больше, чем в одиночку.
- Ма-о! – подтвердил его мысли Чиру; его не зря назвали в честь нынешнего сегуна.
- Благодарю, - произнес Хаку, - тогда не соблаговолите ли вы подождать здесь и посмотреть, чтобы никто не входил, Киёмори-сан?
И Говорящий с Духами скрылся в полумраке храма.

[SonGoku >>>]

(вместе с Кытти)

Рыжая сбежала не просто так. Одно оружие напомнило ей о другом, а к другому прилагались "щенки". Которых следовало проверить, а заодно и подразнить - не до смерти, так, несерьезно. Добравшись до оврага, кицунэ обошла его и заглянула с другой стороны, так, чтобы детям, если они еще там, было ее хорошо видно.

Тото попытался растолкать сестру, но та лишь отмахивалась кулаком и бормотала во сне различные угрозы, поэтому мальчишка сменил изначальное намерение на второе и выкарабкался из глубокой ямы, в которой они так странно переночевали, чтобы согреться и осмотреться по сторонам. Кажется, они безнадежно заблудились. Уверенно можно было сказать только, с какой стороны восток, ибо там как раз всходило солнце... да и то лишь по косвенным данным. В лесу стоял золотисто-зеленый полумрак. Интересно, остался ли в узелке хотя бы один рисовый колобок? Тото сел у корней сосны, балансирующей на самом краю оврага, и развязал фуросики. Колобок имелся, но действительно только один. Тото посмотрел на яму, из которой вот-вот могла появиться взлохмаченная макушка сестры, и разломил колобок на две части.
На противоположном краю ямы показался нос. К носу прилагались два уха торчком, и все вместе наводило на мысль о лисах. Тото откусил от своей части колобка и принялся задумчиво жевать. Собираясь в дорогу, они не предполагали, что путь так затянется. Им казалось, что отыскать нужного человека будет просто... Но может быть, они найдут его сегодня? Рис был холодный и совсем невкусный, но голодному Тото было на это наплевать. Уши чуть накренились влево, вслед за носом показалась пасть, тут же раскрывшаяся в насмешливой "улыбке". Лиса злорадно тявкнула, привлекая к себе внимание. Мальчишка поднял голову и улыбнулся рыжей злодейке. Коренного зуба с одной стороны у него не хватало, потерял в давней потасовке, поэтому улыбка получалась щербатая. Тото разделил свою порцию еще на две части и протянул комок сладковатого риса лисице.
Кицунэ, ожидавшая чего угодно - угроз, проклятий, даже летящих предметов - но только не этого, от удивления припала к земле. Не иначе как хитрый малый собирается ее изловить и потребовать возврата собственности. В конце концов, два случая неиспорченных людей за один день, это слишком даже для нее! Кицунэ до сих пор не была уверена, что тот самурай ее не провел каким-нибудь особенно заковыристым способом, а тут доверять и подавно не было повода. Так что Рыжая осталась на противоположном краю ямы, в упор рассматривая странного "щенка", но не предпринимая никаких попыток дотянуться до лакомства.

- На... – Тото недоумевал; как можно не захотеть еды? Вот он, например, всегда хочет есть, сестра говорит, что на него не хватит урожая не только из деревни, но и двух соседних. – На...
Не швырять же колобком в лису? Еще подумает, что это камень, и вот тогда точно бед не оберешься. Тото задумался. Лучше бы он не вспоминал про урожай и деревню, в носу совсем некстати защипало, но, в конце концов, разве он не носит оружия? А раз так, то плакать сейчас нельзя. Мальчишка сорвал зеленый, пожелтевший на прожилках лист, завернул в него рис и перевязал травинкой, а само подношение положил на ближайший камень.
Рыжая осторожно обошла яму характерной танцующей походкой четвероногого, готового в любой момент дать деру в лес. По мере приближения к рису и человеку переступание лапами делалось все более быстрым и нервным, а скорость передвижения, наоборот, уменьшалась. Ухватив, наконец, колобок зубами, лиса отпрянула так, словно камень был раскален добела, и только отступив в кусты, принялась есть. Один глаз при этом следил за мальчишкой, а другой был обращен к краю ямы, так что остатки риса находились исключительно по запаху.
Тото прикончил сильно уменьшившуюся порцию, потянулся к фляге из высушенной тыквы, но вспомнил, что та ему приснилась, и только вздохнул. Сестра что-то разоспалась... соня!
- Орури – соня! Орури спит до полудня!!!
Сестра не реагировала. Тото надул губы... и увидел великолепнейший, пушистый, переливающийся всеми красками пламени лисий хвост. Рука сама потянулась к новой игрушке.
Лисья бдительность приползла на коленях обратно и долго извинялась... Потом. Потому что в первую секунду кицунэ, ощутившая на своем великолепном пушистом хвосте чужие липкие пальцы, от возмущения могла только хватать пастью воздух. После того, как способность двигаться вернулась к ней, хвост был моментально выдран из цепких рук, а сам зверек переместился на другой край ямы. Одним прыжком. Оттуда Рыжая бросила взгляд, полный оскорбленного достоинства, и удалилась в лес.

[дон Алесандро >>>]

Дайме поднялся в мрачном сознание духа… матрасы были набиты острыми камнями, воздуха было мало, в общем гостиница явно была совсем не того уровня, что ему обещали, кое-как встав, дайме потребовал воды, свежую одежды и биву… и уже через каких-то жалких три четверти часа, чайный домик наполнился музыкой, сон в летнюю ночь, близ горы Фудзи, вышел на редкость путанным и явно кошмарным… А ещё через несколько минут небесноталантливый дайме соизволил спуститься вниз, от выражения его лица запросто могло скиснуть молоко на Хоккайдо, но хозяйка лишь низко поклонилась вошедшему и побежала подавать трапезу. Дайме завтракал абсолютно без аппетита, рис, кальмары, пять сортов рыбы, трепанг, лапша с овощами, чай, сладости…

Хозяйка чайного стояла вместе со слугами у ворот и кланялась отходящей от дома процессии, господин Акаихигэ отбывал дальше, в Шиобару. И надеялся к вечеру добраться до вожделенных источников. Когда паланкин поравнялся с поворотом, окошко паланкина чуть приоткрылось, и оттуда высунулась рука с веером и пару раз махнула им.

В крайнем доме у дороги, масляный фонарик слетел со своего крючка и с звонким грохотом упал на пол, масло ярко полыхнуло…

[Хикари >>>]

Говорящий с Духами стоял в полумраке храма. Четки буквально сходили с ума, и он, решив не терять времени, приступил к изучению обитателей храма. Действительно, храм просто кишел Ёкаями. Лисичка смотрела затравленно, надеясь на защиту своего спутника. Она ощущала то же самое, ауру присутствия существа, сила которого превосходила все, виденное шаманом в этой жизни. Это без сомнения был Тенгу, дух, перед которым отступали даже всемогущие Шинегами. Хаку моментально очертил защитный круг. Конечно, для подобного Ёкая разбить чары было не сложнее яичной скорлупы, но так Говорящий с Духами чувствовал себя гораздо спокойнее. Теперь оставалось только найти самого хозяина ауры.
-Кицуне-чан, не поможешь? – он произнес эти слава как можно более уверенно и беззаботно.
В ответ лисичка только кивнула мордочкой.
После этого началась обычная работа Говорящего с Духами - найти Ёкая и установить с ним контакт. Но желаемый эффект не приходил. Хикари начинал думать о том, что сил ему явно не хватает, но Кицуне наконец нашла ответ. Тенгу был здесь недавно, но что-то заставило его на время покинуть свое убежище. Вероятнее всего это был голод.
Как бы то ни было, шаману и его спутнице здесь делать было больше нечего. И они снова вышли к солнечному свету, где их наверняка все еще ждал Киёмори-сан.

[Bishop >>>]

(Hikari-kun mo)

Священники, святые люди, монахи, горные отшельники всех мастей – пусть живут отдельно, занимаются своими делами, что хотят, то творят, и так далее. А людям обычным – вроде Мицуке – оставят их простую и незатейливую жизнь. Нехитрая философия, но действенная. А сейчас Мицуке требовались очень простые и незатейливые вещи – еда и лекарь. И за первое, и за второе платить было нечем.
Пока странный малый общался с духами или с ками в полутьме горного храма, ронин успел размотать тряпку, осмотреть руку – та распухла и болела, хорошо еще не посинела, ничего не сломано, - и замотать обратно. Он как раз затягивал зубами узел, когда светловолосый молодой человек появился на пороге.
- Проблемы с рукой? - сразу же осведомился он, - Если вы составите мне компанию до близлежащей деревни, то думаю, я смогу устроить вам встречу с местным лекарем. А насчет храма вы были правы: он действительно в последнее время безопасен.
Как бы не относился Хикари к людскому обществу, но наличие неплохого воина поблизости (а то, что Мицуке таковым являлся, у Хаку не было ни малейшего сомнения) в данной ситуации было совсем не лишним.
- Выживу, - ронин поднялся на ноги. – Мне уже пытались устроить встречу с местным лекарем. Тоже... жив едва остался.

[Хикари >>>]

(bishop mo...)
Он оглянулся на кусты, но рыжей знакомой не было видно. Бегает должно быть, по своим лисьим делам. Ну что ж, ей было обещано, ей и искать, когда потребуется выполнить свою часть сделки. Мицуке, прищурившись, глянул на солнце, кивнул молодому человеку и зашагал вниз по склону к дороге. Сейчас идти было много легче, чем ночью карабкаться вверх, опираясь на собственный меч, будто тот не фамильный клинок, а костыль у калеки.
Его спутник шел молча, лишь изредка поглядывая на лису. Та, казалось, была чем-то сильно испугана, да и юноша был сильно взволнован. Так они и шли, обмениваясь взглядами, и казалось, в это время они о чем-то разговаривают. Вдруг лиса неожиданно выпрыгнула из насиженного теплого места и устремилась к ближайшему оврагу. Похоже, там кто-то был
Мицуке удивился, когда у него под ногами промелькнул рыжий хвост. Подумал опять о недавней знакомой, но нет, это была зверушка странного молодого человека. Что бы бродяга не думал о лисах и их знакомых, сейчас он достал из-за пояса меч и пошел вслед за проводницей.

Сообщение отредактировал Хикари - 17-04-2006, 20:53

[Далара >>>]

(SonGoku mo)

Странный сон закончился то ли совсем недавно, то ли очень давно, не понять. После него были еще какие-то звуки и картинки, кто-то звал, но Олури не хотела откликаться – и не откликалась. В конце концов, к подлому делу пробуждения ее присоединился какой-то сучок, который больно впился в оголившийся локоть, выдернув из забытья. Девчонка открыла глаза и вмиг подумала, что опять находится в том сне. Сверху на фоне бледного еще неба ярким размытым пятном промелькнуло что-то рыжее. Олури подскочила, как ужаленная, кинулась за рыжинкой. Куда там, остались только раскачивающиеся ветки. И смех брата за спиной. Она развернулась и посмотрела снизу вверх на его довольную физиономию.
- Ты чего?
- Ты такая смешная! Держи! - Тото бросил ей, словно мячик половинку рисового колобка; долго предаваться унынию у него не получалось, чувства в нем не задерживались, наверное, из-за небольшого размера пацаненка. - Только у нас больше ничего нет. А лиса все равно убежала.
- Ты ее, фто ли, ыдой фыманифал? – сквозь рис спросила сестра, которая вдруг обнаружила у себя звериный голод. – Сам-то хоть поел?
Половинка уже почти закончилась. Олури едва сдержалась, чтобы не проглотить и остатки, но сначала надо было дождаться ответа брата. Он ведь мог и отдать свою половину лисице.
- Я поел, - кивнул Тото, подождал, когда сестра набьет рот едой, и добавил: - Мы с лисой поделились...

[SonGoku >>>]

(и Далара)

Он вдруг насторожился, повернул голову. Кто-то негромко ступал по толстому ковру старой хвои, разве что негромко хрустнул сучок при неосторожном шаге. Мальчишка сглотнул. Разбойники, дровосеки и крестьяне так не ходят, так уверенно, с осознанием своего права находиться там, где им вздумается, двигаются лишь хозяева двух мечей. Тото потянул из ножен вакидзаси.
Олури, успевшая выкарабкаться из ямы и сидевшая рядом с пацаном, тоже услыхала шаги. Тыльной стороной ладони отерла губы, смахивая остатки риса, и привычно потянулась за нагинатой... только никакой нагинаты под рукой не было. Пальцы ухнули в холодный и мокрый с ночи мох. Девчонка недоуменно посмотрела на свою руку, потом перевела взгляд на брата.
- Танто, - шепнула она и согнула пальцы: дай, мол.
Мальчик вложил ей в ладонь нож. Олури со знанием дела перехватила оружие поудобнее и пригнулась поближе к земле, чуть сползя в яму, чтобы не сразу заметили.
Сначала из кустов выскочила лисичка, не их знакомая, другая, поменьше, а потом, отодвинув ветки мечом, на открытое пространство выбрался такой верзила, что Тото невольно попятился, хотя и выставил при этом короткий клинок перед собой.
- Лучше не подходи, - честно предупредил мальчишка.

[Далара >>>]

(На четверых: Хаку, Бишоп, СонГоку и я)

Хикари немного передернуло, когда ронин достал оружие, хотя он и не подал виду. Сложив печать Тигра (На случай появления враждебного духа) он отправился вслед за Мицуке и Кицуне. Как оказалось, обитателями оврага были двое детей, схватившиеся при появлении незнакомцев за оружие. Что бы как-то разрядить обстановку, шаман произнес:
- Добрый день. Мы не хотим причинить вам зла. Не стоит устраивать бой.
На Тото появление еще одного взрослого произвело неизгладимое впечатление; мальчишка сердито засопел и, поднимая меч, кинулся на самурая.
Раз их обнаружили, больше не было смысла прятаться. Олури взвилась с земли, хотя нападать не спешила. Оценивала реакцию незнакомцев.
Мицуке опешил от такой дерзости. Или глупости. Или самомнения. Шагнул в сторону, пропустил мимо себя противника, что едва доставал ему до пояса. Было искушение наподдать маленькому наглецу по тощему заду мечом, да удержался. Просто отловил мальчишку за шиворот.
- Я же говорю, мы не хотим причинять вам зла. - снова произнес Хаку, - мы и нашли-то вас случайно. Точнее она, - шаман кивнул в сторону лисы, которая тут же подбежала к нему и заняла уже успевшее стать привычным место за пазухой у юноши, - Не проще ли просто поговорить, - голос его выдавал волнение, поскольку этот парень с вакидзаси напомнил ему его товарища, смерть которого и перевернула жизнь Говорящего.
Олури было не до разговоров: какой-то дуболом держит брата! В таких обстоятельствах любые слова она пропускала мимо ушей. С диким воплем обрушилась на обидчика с ближайшего дерева. Деревце было не слишком высоким, зато с него оказалось удобно прыгать. Девчонка вцепилась обеими руками в плечо и руку, держащую Тото. Как и следовало ожидать, сбить крепкого самурая на землю ей не удалось. Теперь оба ребенка свисали с Мицуке, как шишки с сосны.

Сообщение отредактировал Далара - 17-04-2006, 21:44

[Bishop >>>]

Покушения на хозяина кот не стерпел, высунулся из ненадежного укрытия и для острастки ударил когтями девчонку. В одной руке – меч, во второй – малец, который всерьез норовит полоснуть мечом по ногам (и себе, и Мицуке), сверху – неожиданное прибавление... жизнь идет веселее некуда. Кот воет, лиса бегает кругами.
- Слезь с меня! – потребовал бродяга.
Да. Сейчас. А как же легендарное послушание и уважение к взрослым? Где сказано, что на взрослых надо кидаться с оружием?
Кошачьи когти порвали грязную ткань и оставили на руке четыре глубокие царапины, выступила кровь. Олури взвизгнула, но пальцев не разжала. Она твердо решила, пока этот гигант не отпустит брата, она будет висеть на нем и брыкаться. Упираясь одной ногой в бок "злодея", девчонка размахнулась второй и ударила острой маленькой коленкой. Кажется, куда-то попала.
Мицуке охнул.
- K’sou...
Хорошо еще – девчонка тоже невелика, а то попала бы как раз туда, куда Мицуке не хотелось, чтобы она попадала. Но и без того у маленькой паршивки вышло неплохо, воздух из легких выбило с первого раза. Делать нечего; ронин без замаха воткнул меч в мягкую лесную землю, отобрал у пацана вакидзаси – клинок поменьше отправился туда же, куда и большой меч, - и, продолжая удерживать мальчишку, нашарил второй рукой ворот кимоно повисшей на нем девицы и изо всех сил дернул. Только чумазые пятки в воздухи мелькнули, описав красивую дугу.
Олури полузадушенно пискнула в полете. Приземлившись, кубарем прокатилась несколько шагов и свалилась обратно в яму, послужившую им с братом местом для ночлега. Через минуту встрепанная макушка и горящие глаза показались над краем ямы. Тото тем временем брыкался, возмущенно вопил и кусался, но был связан по рукам (на ноги пояса не хватило) и сунут в руки шамана, настолько оторопевшего, что даже слова не промолвившего за все это время.
- Будешь орать, - предупредил мальчишку Мицуке, вновь берясь за меч и выдергивая клинок из земли, - сделаю из твоей фундоси кляп.
- Не надо, - испуганно выдохнул Тото и тут же захлопнул рот, плотно сжал губы, как будто боялся проронить малейший звук.
- Теперь с тобой... - ронин указал мечом на девчонку. - Вылезай. Мы хотели только поговорить, никто тебе ничего не сделает.
Не выходит; сидит в яме и зло сверкает глазами. И очень напоминает Чиру, когда того загоняют метлой на притолочную балку.

(триада - Далара, SonGoku, Bishop)

[Далара >>>]

Ну и что теперь делать? Брат связан и даже молчит, что для него совершенно нехарактерно. Кот больше не воет, только пялится страшными круглыми глазами. Самурай (а у кого еще будет два меча?) грозит оружием и вообще, кажется, обозлен. И нагинаты нет...
Шмыгнув носом, Олури осторожно выползла из ямы и встала перед громилой, готовая в случае чего нырнуть обратно в спасительный овраг. Настороженно посмотрела на дядьку, для чего пришлось сильно задрать голову. Вот же великан... Потерла вымазанными в земле пальцами царапину, оставленную котом и буркнула.
- Правда не сделает? Честное слово?

[Хикари >>>]

Говорящий с духами не мог даже толком пошевелиться. Он всегда впадал в панику при виде даже самого безобидного боя. Нет, он боялся не ран или смерти (хотя конечно он не стремился раньше срока попасть на встречу с шинигами), он боялся повторения прошлого. Ведь если бы с детьми что-то случилось, он тоже был бы отчасти виновен в этом. Именно он попросил Кицуне посмотреть, что это «за незнакомцы в кустах». Но теперь все обошлось, и Хаку постепенно приходил в себя. Первую минуту или две он просто оторопело смотрел по сторонам, пытаясь понять причины и смысл происшедшего. Когда же понимание начало приходить к нему, он обратился к мальчишке (который после фразы Мицуке сразу затих и успокоился):
-Не стоит так сразу нападать на первого встречного, - тихим голосом произнес он, - Если не хочешь в будущем сожалеть о содеянном, то послушай моего совета: никогда не начинай бой, если на то нет действительно важной причины.
После этого Хикари отыскал взглядом его спутницу (скорее всего она была старшей сестрой маленького «героя») и, все еще держа на руках паренька, спросил:
-Не объясните, что вы делаете в лесу без взрослых, да еще и с оружием?

[SonGoku >>>]

Связали, меч отобрали, из боя самым постыдным образом выдернули, грозятся рот заткнуть его же собственным исподним, громила обозлился так, что готов (и не без оснований) выпороть их с сетрой обоих подходящим прутом, а теперь еще читают нотацию?!! С чего этот... этот?.. а собственно, кто он такой и откуда вообще взялся на их головы и почему он считает, что у Тото нет причины начинать бой? У Тото и на обычную драку с ровесниками всегда найдется сотня причин, а уж сейчас, когда он в семье единственный мужчина, и подавно. Или он что-то перепутал? И как ему отвечать на вопросы, если запрещено говорить? И кто эти люди такие и почему себя так странно ведут? И нет ли у них немного еды?
- Не объясните, что вы делаете в лесу без взрослых, да еще и с оружием?
Какой глупый! А что, им надо было идти в лес без оружия? Тото открыл рот, но самурай бросил хмурый взгляд через плечо, так что ответа на вопрос не последовало.

[Reytar >>>]

Хидэтада беспрепятственно покинул чайный домик, про себя вознося хвалу всем ками, а так же предусмотрительности госпожи Кокоро, заранее запасшейся столь удобным запасным выходом. Настороженно, хотя и без паники, положив ладонь на рукоять заткнутого за пояс меча, Такеда направился к привязанному у коновязи Демону-У, наскоро проверил, все ли притороченные у седла вещи остались на своих местах, и вскочил на коня. Надев шлем, самурай неторопливо, и словно на параде, проехал по улицам деревни, вальяжно покачиваясь в седле и посверкивая бритвенно-острым клинком нагинаты , при этом настороженно косясь за спину и с неудовольствием размышляя, что доспехи не завязаны и в прореху между полами панциря стоит ожидать как минимум стрелу. Лишь выбравшись за частокол, Такеда чуть пришпорил Демона-У и бодрой рысью потрусил в ближайшие заросли, решив переждать в них присутствие в деревне враждебно настроенного даймё и его отряда придворных фазанов, почему-то называемых "воинами".
Поднявшись на вершину поросшего кустарником пологого холма, кавалерист спешился, расседлал Демона, дал ему поесть и, постелив на землю попону, прилег отдохнуть, уснув так же чутко, как совсем недавно, на пылающих войной землях Сонджо. Сытный обед, долагя дорога и встреча с разбойниками сыграли свою роль. Сон самурая был не только чуток, но и на диво долог. Лишь когда утреннее солнце изрядно нагрело так и не снятые, а кроме того, заново зашнурованные вечером доспехи, Хидэтада открыл глаза и взглянул на деревню, видимую с этого холма как на ладони. Процессия, состоящая из слуг и воинов и окружавшая паланкин с даймё словно змея - только что украденное яйцо, довольно резво двигалась к воротам в частоколе, при том, что хвост этой "змеи" еще не до конца выполз со двора чайного домика.
- Они уходят… Умгу-у-у-у…
Пробурчал себе под нос кавалерист, задумчиво принюхиваясь к "аромату" более недели не стиранного и не смененного исподнего, просачивающегося сквозь швы доспехов. Даже конь, при первой попытке оседлать, подозрительно покосился на хозяина, всхрапнул и дернулся, перебежав за дерево, к которому был привязан. Такеда рванулся следом, держа в руках седло и попытался с разгона нахлобучить его на спину своенравного Демона, который, не будь дурак, продолжил бег по кругу. Лишь спустя несколько минут, когда вредный жеребец окончательно обмотал повод вокруг дерева и прижался к нему мордой, потеряв маневренность, Хидэтада оседлал его и затянул подпругу, сквозь зубы осыпая жеребца отборной бранью на всех языках и наречиях, о каких имел хоть какое-то представление. От погони за конем "аромат" пота, пыли и металла, который источал бравый кавалерист, еще больше усилился, так что мысль о купании и стирке исподнего встала перед Такеда в свой немалый рост и победно осклабилась. Безнадежно осклабившись в ответ, Хидэтада повесил на место седельные сумки, вскочил на коня и зарысил в долину, обходя деревню с севера, надеясь выкупаться в стекающем с гряды холмов ручье. Добравшись до замеченного издали ручья, стреножив Демона и расшнуровав, наконец, доспехи, он наконец-то смыл с кожи недельные пот и пыль, само собой не откладывая далеко оружия, и обсыхал, занимаясь стиркой исподнего, как вдруг откуда-то из-за спины ощутимо повеяло дымом. Не дымом костра, запах которого всегда вызывал у привыкшего к кочевой жизни десятника легкий приступ ностальгии, а тяжелый, пахнущий горящей краской, полотном и рисом, запах пожара. Пожара, в каком пылают дома, в которых пытаются укрыться, не сумевшие удержать стены, защитники замка, например.
Такеда резко обернулся, пытаясь понять, откуда ветер несет такой привычный на землях Кореи и такой неприятный на родине, запах, но невысокие холмы скрывали все вокруг. С горем пополам выкрутив и натянув фундоси, накинув влажные хакама и холодящее плечи косоде, поверх которого были небрежно надеты расшнурованные доспехи, Хидэтада вскочил в седло и пришпорил Демона-У, решившего для снятия пробы попытаться укусить его за свежевымытое колено, направился к холму, из-за которого поднимался в небо черный, похожий на задранный конский хвост, столб дыма.
Когда недовольно фыркающий Демон-У вознес всадника на холм, десятник понял, почему этот, столь привычный войне запах, на сей раз вызвал у него такое отвращение - горела деревня в которой он недавно останавливался. Багровые языки пламени поднимались выше крытых бамбуковой черепицей крыш, трещавших в огне не хуже мушкетных залпов, горящие соломинки ветер нес на соседние дома, от чего все строения в деревне пылали как факелы. Все, кроме незабвенного чайного домика госпожи Кокоро, который возвышался в хаосе пожара, словно островок незыблемости и спокойствия, словно хранила его какая-то могучая сила. Среди пламени суетливо мелькали несколько темных фигурок, тщетно пытавшихся как-то притушить огонь и спасти хотя бы часть небогатых крестьянских запасов.
Быстро окинув взглядом полыхающую деревню, от которой очень скоро ничего не останется, Такеда вновь мысленно возблагодарил всех ками, на сей раз за то, что вовремя надоумили его искупаться и постирать одежду, после чего поскакал к деревне, размышляя, что в мокром куда удобнее соваться в огонь, что бы вытащить еще хотя бы несколько, не очень подпорченных огнем, мешков риса. Не то что бы ему было очень уж жалко простолюдинов, но смерть от голода - слишком плохая смерть даже для них...

[SonGoku >>>]

(невовремя убежавший Хикари, Bishop, SonGoku)Говорящий с Духами снова посмотрел на паренька. Вряд ли он сможет сейчас понять весь ужас смерти, но, по крайней мере, есть надежда, что в будущем он все-таки задумается над словами Хаку. Но сейчас надо узнать, что эти дети делают здесь. Девчонка молчит, а паренек боится даже слово выговорить, без разрешения самурая.
- Послушай, - обратился Хаку к нему, - Если мы задали тебе вопрос, то можешь без опасений на него отвечать. Главное не кричи, а то всех зверей перепугаешь. Да, и как вас зовут?
После этих слов шаман обернулся в сторону своей спутницы. Та сидела рядом, и смотрела на маленького негодника с недовольством, поскольку тот сейчас занял ее место.
Мальчишка упрямо мотал головой и отводил взгляд, но потом сообразил, что старших ему не переупрямить, и взглянул исподлобья на ронина
- Сказал же – ничего вам не будет, - вздохнул тот. – С такими воробьями драться, себе дороже. Покажи руку.
Девица спрятала оцарапанную руку за спину. Зато Тото осмелел.
- Это она – воробей, - прорвало мальчишку. – А я – Тото. То есть на самом деле меня зовут Нобору, а ее Орури. А ваша лиса кусается?
Хикари улыбнулся. Похоже, они все-таки смогут нормально поговорить.
- Нет, она очень добрая. Так что не переживай, - Кицуне при этих словах начала тереться о нижний край балахона шамана, - Меня зовут Хаку, а моего товарища - Мицуке. Так все-таки, Тото, что вы делаете одни в этом лесу?
Тото предпринял тщетную попытку дотянуться до рыжей пушистой шубки маленькой лисицы.
- Развяжите меня.
- Чтобы ты опять на меня кинулся? – Мицуке присел на землю возле воткнутого меча, осмотрел оружие, не прикасаясь к нему, щелкнул языком, оценивая.
- Я больше не буду...
- Так я тебе и поверил.

[Bishop >>>]

(Хикари+SonGoku+Bishop desu)

Хикари на несколько минут задумался:
- Пожалуй, развязать можно. Но, пообещай мне, что будешь вести себя спокойно.
После этих слов Говорящий повернулся к Мицуке:
- А если он все-таки попробует, - Хаку пронзительно свистнул, и буквально через пару минут в небе над ними появился журавль, - Мой друг Цуру-сан его клюнет, причем больно.
Хикари стоял, ожидая ответа ронина. Бродяга лишь пожал плечами.
- Ладно, раз клевать будут его, а не меня.
Пришлось расстаться еще с одним лоскутом; если так дальше пойдет, косоде станет пригодно для мытья пола, да и то – с трудом. Кот выскользнул в траву, зашипел на других животных и утек куда-то в подлесок. Наверняка отправился добывать себе завтрак. Мицуке еще раз поманил к себе девчонку: давай, мол, не стесняйся, чем можно меня перевязать, тебе тоже сгодиться.
- Клеваться мы не договаривались!!! – возмущенно завопил Тото.
-А чего тебе бояться, если ты будешь вести себя спокойно? - спросил Говорящий с Духами, - Или ты просто так пообещал?
- А я еще ничего не обещал! – резонно возразил мальчишка, барахтаясь у шамана в руках; собранные в длинный хвост волосы на затылке мазнули Хаку по лицу.
-Значит, ты не хочешь, чтобы тебя развязали? - Хаку, казалось не замечал беспокойства своего молодого собеседника.
- Хочу, - пацан надул губы.
-Тогда почему бы тебе просто не пообещать, что будешь хорошо себя вести?
Ответ был настолько чистосердечный, что ронин громко расхохотался.
- Потому что не уверен, что смогу сдержать обещание.
Хикари тоже не смог сдержать смех.
- Ну, в таком случае не обессудь, что мы не развяжем тебя. В конце концов, ты первый полез в драку.
Мицуке вдруг настороженно поднял голову, потянул носом воздух. В лесу пахло хвоей, смолистыми теплыми от солнца стволами – и дымом. Ронин вскочил на ноги (девчонка ловко отпрыгнула в сторону). Горело ниже по склону и не в лесу, в этом Мицуке мог поклясться честью своего клана.
- Пожар, - обронил самурай, озираясь по сторонам.
У Тото задрожали губы.
- Развяжите меня! – отчаянно крикнул мальчишка.