Shimotsuke gishi den

[Nikkai >>>]

Белоснежные хлопья танцевали под неощутимым ветром - не всколыхнул волос, не коснулся одежд. Этот мир был мертвым. Могла поднять руку, выпустить из рукава черные плети злого мороза, но холод больше не приносил облегчения. Собственную плоть привыкла считать ледяной и твердой, словно прозрачная корка, укрывшая реку, но сейчас - рвало на части. Забери, возьми с собой - в саду появятся краски, ветер бросит в лицо хрупкую снежную радугу. А потом, может быть, лед растает...
Нет, не растает. Глухо было внутри, словно кинжалом рассекли, пусто. Будет чужая боль под пальцами, и она сама будет желать все больше. Хлесткие нити темной воды струились под кожей, наполняли глаза - не пробиться, не изгнать из души уже. Поднялась - страшными крыльями за спиной сухие ветры. Ее мир... Больше был не нужен.
Закружились тяжелые змеи, клочьями тонкой бумаги рассыпалась хрупкая плоть зимнего сада.
Белый снег тихо падал, танцуя, в бездонную темноту.
За полупрозрачной занавесью снега появилась высокая фигура, сделала несколько осторожных шагов по пустоте, приближаясь. Молодой мужчина, чей цвет одежды отличался от холодной голубоватой белизны снега лишь теплым желтоватым оттенком. Гость в этом новом царстве темноты, он остановился в шаге от той, к кому стремился. Наклонил голову, рассматривая, не в силах оторвать взгляд от ее лица. Сказал:
- Я могу сейчас остаться с тобой.
Тень улыбнулась - вычурные одежды знатной дамы, светлая, словно набеленная кожа - только волосы распущены, в беспорядке скользят по плечам, собираются в темную реку где-то под ногами.
- Ты должен жить, - странная интонация. Так мог бы говорить музыкальный инструмент, не живой человек.
- Жить... – эхом отозвался он, и его голос отразил пустоту вокруг. – Без тебя - зачем?
Вдруг усмехнулся.
- Сейчас так просто сделать завершающий шаг на том пути, по которому я шел последние десять лет. Уступить свое место в Срединном мире* этому бравому генералу, в душе которого жизни больше, чем в моей, хотя он умер сотни лет назад.
Но шаг, оставшийся до нее, когда-то звавшейся Азакой, он все не делал, словно колебался, держался еще за что-то в оставляемом мире.

_________
* Срединный мир тростниковых равнин, так называется Земля в «Кодзиках», в отличие от Небесных равнин и подземного мира Ёми.

(и Далара)

Сообщение отредактировал Hinode no otome - 3-02-2007, 21:54

[Далара >>>]

- Тут тоскливо, - тихий взгляд из темной, жесткой тени волос. - Там солнце... Кто-то должен его за меня увидеть.
Тонкая рука в богато расшитых одеждах поднялась, словно ставя барьер. Бледные губы изогнулись улыбкой.
- Нас двое... А он один.
Из тихо падающего снега слепилось вдруг лицо, постаревшее за годы, но узнаваемое в миг – лицо учителя Масуми. И он позвал откуда-то издалека:
- Такамори...
Позвал-потянул, как нитью. В глаза, привыкшие к темноте и призрачному свечению снега, ударил теплый солнечный луч, принеся одновременно радость и боль. Через мгновение вернулись снег и темное ничто под ногами. И Азака.
- Но я хочу, чтобы и ты чувствовала солнце и жизнь! Хочу отдать их тебе.
- Мне уже никогда... - Покачала головой. - Я только совсем... потеряю себя. Иди. Я помогу.
Снова улыбка, полускрытая тенью - все больше.
Он склонил голову, как на похоронах. Снова поднял, вгляделся в ее глаза.
- Что я могу сделать для тебя?
- Жить... Долго, счастливо. И помнить...
Совсем скрылась в тени - только серые блики на длинных, слишком густых волосах.
- Иди, - уже не шепот, дыхание.
- Когда-нибудь мы встретимся снова, и я уже не оставлю тебя одну, - сказал он в темноту, не зная, слышат ли его. Сказал и сделал первый шаг назад. Вслед последним ласковым прикосновением дохнул ветер.

(и Хинодэ)

[Bishop >>>]

Шиобара, двор дома Хикари Кантаро

Этот-то момент пушистое рыжее создание и выбрало, чтобы цапнуть противника Мицуке за ногу. Не слишком сильно, чтобы не лишить способности передвигаться, но ощутимо. Ронин издал совершенно неподобающий напряженному моменту звук, резким движением стряхнул лису и той же ногой попытался пнуть ее. Зверек опрометью бросился прочь, но все-таки получил по рыжей шкуре и теперь обиженно припал к земле в трех шагах, готовый снова броситься в атаку.
Краем глаза косясь на бестию цвета кумквата, Йошицунэ шагнул ближе к гиганту роши. Меч он держал в стороне на вытянутой руке, оставив себя открытым. Тихо, чтобы не слышали окружающие, кроме, возможно, воина с мечом в руках и убийством в глазах, сказал:
- Ты похож на Бэнкея, а он был хороший человек. Не сомневаюсь, что ты тоже. Я могу предложить деньги, службу и дружбу. Поможешь мне избавиться от вон того Тайра? – многозначительный взгляд на веранду и фигуру Акаихигэ.

(Далара, Китти, потом еще - SonGoku)

[SonGoku >>>]

Имя что-то царапнуло в памяти, но - не время и не место сейчас было как предаваться воспоминаниям, так и задаваться вопросом, почему так странно себя ведет Такамори. Дрался он хорошо - от всей души дрался, так, что несколько раз Мицуке хотелось не сдерживаться, а выбить дурь из ронина. А потом поинтересоваться: каким солнцем тому голову напекло?
Долговязый роши оглянулся на сиятельного князя, растянул рот в ухмылке.
- Продавать меч мне не впервой, - сказал он, проворачивая в руке бисэнто. - Согласен.
- Тогда - за мной!
С недоброй улыбкой ронин развернулся и первым сделал шаг к веранде.

(не потом, а сейчас! SG)

[Далара >>>]

Ода Хидэнобу, восемнадцатилетний глава клана, знал разных противников, но такое зрелище ему довелось увидеть впервые. Когда оба участника поединка вдруг обратили оружие против даймё, он вынул меч, даже успел восхититься - как ловко эти двое одурачили всех, теперь ясно, что они не первый день знают друг друга. И хотя их договор не вызвал у него подозрений - мало ли какие обстоятельства поджидают воина на пути, сражались они всерьез, без обмана, - но разбираться придется потом. Он даже порадовался, что ему встретить придется не долговязого оборванца с нагинатой, тот был дальше... и тут взгляд Хидэнобу упал на третьего их товарища, самого маленького, но не менее отважного.
Между двумя воинами - распушив огненный хвост, оскалившись, грозно сверкая глазами, - бежала маленькая лиса.

(В общем, четверо нас)

[higf >>>]

Танака ближе всех был к дерущимся, он непроизвольно нарушал границу неровного людского круга, охватывавшего бойцов. Кто-то из соседей даже недовольно покосился на пожилого самурая, но попридержал мысли при себе. Сделал верно – если уж человек, которому приходится постоянно сражаться, дожил до таких лет в жаркое, кровавое время на сломе эпох, то не стоит без нужды задевать его, пока старость не заставила выронить из рук оружие.
Так или иначе, он слышал те слова, которых не слышали другие, и даже понял. Понял больше, чем Мицуке, явно не страдавший при обучении чему-то, кроме владения оружием, от излишнего усердия. В свое время Масуми весьма подробно рассказывал совсем юному тогда Такамори историю о том, как монах-грабитель Бэнкей стал вернейшим слугой победившему его Минамото-но-Йошицунэ. Теперь один из героев легенды оказался перед ним, в облике бывшего воспитанника. Будет ли достаточным наказанием Такамори, если он умрет, не понимая этого, не владея своим телом?
Взгляд в сторону – на Хидэнобу. Это – его господин, кто бы что ни говорил. Наследник великого деда – Нобунаги. Масуми должен подчиняться его приказам, но приказов пока нет. Может быть, так даже лучше – можно принимать свои решения, а он знает цену, которую надо платить. Он готов.
Юный Ода тащит из ножен меч, а катана Танаки уже в руках владельца, который бросился вслед за двоими. Нет, троими. Третьей была лиса, бежавшая со столь устрашающим видом, словно противниками были мыши. Наверное, последние бы разбежались, не помня себя! В отличие от людей.
А сам он в другое время засмеялся бы, как сейчас, кажется, Хидэнобу. Только это было давно, не сейчас. В другой жизни – она, та жизнь, закончилась, когда умер Акено, а его убийца так и не пришел…
На лице буси не появилось и тени улыбки, он продолжал догонять ронинов, но медлил, не спеша делать взмах. Всему положен свой миг.

[дон Алесандро >>>]

Акаихигэ с интересом наблюдал за битвой, интерес в его глазах не пропал даже тогда, когда недавние противники бросились к веранде.
- А действие развивается! - дайме за мгновение поднялся на ноги и вытащил из-за пояса меч в ножнах, свой любимый веер он и не думал убирать.
Хидэнобу уже не смеялся; предупредив сородичей, он ждал, что будет дальше. Кидаться между ронинами и их жертвой расчетливый Ода пока не спешил, но и уклоняться от драки не собирался.
Первым веранды достиг Такамори. Выражение его было настолько неоднозначным, что расшифровать его не взялся бы и лучший знаток человеческих лиц. Судя по взгляду, Хидэнобу был для него лишь неприятной помехой на пути к цели. Остальные воины Ода образовали заслон между нападающими и своим господином. Лиса продемонстрировала в ухмылке острые зубы, готовая пустить их в дело.
- Не думай о них, - Мицуке перекинул нагинату из руки в руку, ухмыльнулся, как будто ему и на самом деле было весело.
Масуми был всего на полтора шага сзади Такамори. Катана вытянулась, чтоб легко кольнуть того сзади в плечо, и - остановилась на ладонь от цели. Если сейчас его бывший ученик обернется, его убьет дайме или кто-то из стоящих рядом. А должно быть не так, он чувствовал это сейчас.

(я, Бишоп, СонГоку, Далара, Хигф)

[Далара >>>]

Где-то в кустах у стен Шиобары

Католический священник молча смотрел на сцену вручения второй нагинаты. Одной, разумеется, мало, особенно в такой момент.
- Ты собираешься идти в бой с двумя нагинатами? - поинтересовался он голосом тихим и спокойным, как воздух перед первыми порывами штормового ветра.
Девочка то ли не обратила внимания на тон патэрэна, то ли сделала вид. Взвесила обе нагинаты, махнула сначала одной, потом второй, и без колебаний бросила первую в траву. Подаренную сжала в руке, словно не собиралась с ней расставаться до конца жизни.
- Теперь я их всех разгромлю!
Огляделась.
- А где госпожа Амэ?
- Очевидно, тоже решила всех разгромить, - шквальные порывы уже проявились. - Разве можно поручить важное дело женщинам? Что вы с ней должны были делать?!
Девочка насупилась и обиженно сложила руки на груди, непонятным образом умудрившись не выпустить нагинату.
- А вы должны были отвлекать стражников у ворот! Но теперь лошадей можете охранять вы, а я пойду и буду охранять своих братьев. И еще...
Лицо Олури вдруг потемнело, как лес, стоит солнцу уйти за облако.
- И еще я найду Тото, - твердо провозгласила юная воительница.
- Я и отвлекал, и из-за твоего вмешательства чуть не...

(и Хигф)

[higf >>>]

Неизвестно, какой силы поднялась бы тут буря, если бы беседа не оказалась прервана внешними обстоятельствами в лице Демона-У, ринувшегося на штурм несчастной деревенской стены. Сперва в сторону Шиобары, как черный вихрь, устремился конь, за ним последовал наездник.
Прервавшись на полуслове, священник обернулся в ту сторону. Что могло произойти с доселе смирно ведшим себя животным? Не иначе, в него вселился какой-то демон – таких тут в изобилии. Борьба со злыми демонами была его священным долгом, а опасность может помочь искупить свою ночную вину!
И все же показываться после сцены у ворот в неизмененном виде в деревне было бы полным самоубийством. Решение пришло быстро – иезуит видел, как Амэ упаковывала косодэ Такамори после его исчезновения в узелок, который сейчас лежал рядом. Пальцы торопливо развязали узел – как-никак, в юности приходилось иметь дело с непослушными морскими!
Верхняя одежда была извлечена и накинута поверх его собственной рясы.
Андрео сделал шаг вслед за десятником кавалерии-нагината и его взбесившимся скакуном, но тут же обернулся.
- А ты сиди здесь и попробуй только отлучиться!
Затем, не дожидаясь ответа, бросился в сторону Шиобары.
Олури исполнила, что приказали. И продержалась ровно десять секунд. Потом вскочила, перехватила подарок Такеды поудобнее и ринулась следом за старшими. Лошади привязаны, сами не убегут, а в городе сейчас людям и вовсе не до них.

(с Даларой)

[Кысь >>>]

Рыжий силуэт метнулся сквозь заслон, но в ход пошли вовсе не зубы - целый вихрь иллюзорных ножей полетел из-за кустов, из-за столбов, несколько мечей завились спиралями. Кто-то из воинов, попытался отмахнуться, кто-то от неожиданности закрылся руками. Кто-то даже закричал про шиноби, - и в подтверждение его слов - короткий тяжелый клинок вошел одному из Ода в плечо. Но кидали, вроде бы, со стороны дома, из приоткрытых перегородок.
Хидэнобу криком вернул способность своим людям думать, а мечом указал, где на самом деле находится противник. И этот противник шел на них, ухмыляясь, как будто и вправду был рад их видеть, а тяжелая нагината в его руке описывала сверкающие круги. За спиной Хидэнобу заколебался воздух - словно поднялся сидящий на корточках человек, а в следующую секунду где-то на самой грани бокового зрения блеснула сталь. Тонкий острый, как жало, клинок вошел как раз между пластинами вакиита*.
Хидэнобу вскрикнул от неожиданности, отмахнулся, разворачиваясь, но противника уже не было там, куда пришелся его кулак с зажатым мечом; девушка в дорогих торжественно-черных одеждах уклонилась с лисьей ловкостью. Бисэнто в руках долговязого роши смертоносной косой подсекло ноги двоим из тех, что встали между ронинами и их целью. Тонко пропев, в доски веранды - прямо под ноги Хидэнобу - вонзилась первая стрела. Девушка метнулась с ножом к следующему воину - тонкая фигурка словно бы расслаивалась на множество, не давая определить, куда наносить удар. Но внук Нобунаги не отставал; несмотря на кровь, которая просочилась через щели между пластинами, он преследовал ускользающий ворох черно-оранжевого шелка. Его меч уже несколько раз разрезал воздух совсем рядом с ловкой противницей. Вторая стрела, пущенная с соседней крыши, застряла в правом наплечнике, Хидэнобу, не глядя, обломил ее древко.
Сразу несколько девушек в дорогих кимоно юркнули в разные стороны - босые ступни забавно контрастировали с дорогим шелком одежды. Одна из них скользнула, казалось, прямо под меч одного из воинов, пробираясь к Акаихигэ.

__________
*Вакиита - несколько соединенных шнуровкой пластин доспеха-домару, предназначенных для защиты подмышки.

(написано целой кучей народу, лично я в курсе участия себя, СонГоку и Бишопа)

[Grey >>>]

Чуть прикрыв глаза и тихо бормоча что-то себе под нос, среди собравшихся поглазеть слуг стоял человек в коричнево-желтом одеянии. Кто он такой, когда да откуда появился позади людей, не ответил бы сейчас никто. Но не до странного монаха было сейчас зрителям невиданной сцены.
Кин Ки шептал слова одними губами, беззвучно и незримо слетали они с его языка, живя лишь в сознании. Монах не вмешивался, только ждал пока удобного момента. А где-то во тьме также терпеливо ждала другая сущность. После полувека ожиданий лишние минуты не имели такого уж большого значения для нее.
Зеваки вокруг начали кричать и разбегаться, только Ки остался стоять на своем месте, как ни в чем не бывало.

Четверка путников, двигаясь размеренным шагом, приближалась к воротам Шиобары. Странно, но вокруг и в воротах почему-то, казалось, царило запустение. Сохэи прибавили ходу, к чему искушать судьбу, когда Будда дает такой шанс. Воины и монахи устремились за неожиданной возможностью, что открылась перед ними в этот момент. Если милость удачи не оставит их, то сегодня месть будет свершена. Но удача всегда обманчива…

Сообщение отредактировал Grey - 14-02-2007, 10:47

[Далара >>>]

Полуодетый ронин – принесенное юным Ода косодэ осталось лежать рядом с местом поединка, - умерил пыл и желание немедленно разделаться с ненавистным Тайра. Уступил место лисе, раз уж она сама бросилась в атаку. Затем пришлось посторониться, дабы не стать жертвой клинка бисэнто, с низким басовитым гудением рассекающего воздух. Владелец его явно полагался на сообразительность и скорость реакции окружающий, надеясь, что они додумаются не попадаться под руку.
Осуждаемый на суде, превратившемся в драку, ронин оказался слева от основных беспорядков. Прижался спиной к столбу, поддерживающему крышу. Даже сквозь катагину ощущается тепло нагретого солнцем дерева. Показалось или кто-то ворчливо произнес:
- Ну кто так делает? И как только их не заметили, пока они вылезали из пруда? Еще бы побольше шумели. Что за молодежь нынче пошла?..
Ронин прикрыл глаза, спасаясь от неожиданного и так невовремя пришедшего головокружения. Какая дурацкая помеха! Бросило в жар и сразу в холод. И ощущение тесноты, будто пытаешься двумя ногами влезть в один дзори.
- Отдай мне меч.
Сказали ли губы это вслух или нет, свидетелем был лишь деревянный столб, что подпирает крышу.
- Вот еще, - ответ себе же.
- Отдай, ты им владеть-то не умеешь!
- Я генерал, я – умею!
- Верни, - с напором.
Чей дух был в теле, что взобралось на веранду и кинулось к дайме с бока, не мог бы сказать никто. Но меч больше не казался странным этим рукам.

[дон Алесандро >>>]

Князь сделал неуловимое движение, и меч величественно выехал из ножен, лезвие развёрнуто в сторону приближающегося комка, на лице Акаихигэ затеплилась улыбка, как у акулы что плывёт на косяк рыб. Внезапно даймё вздрогнул.
- Ками его забери – лицо Тайра побелело, а глаза превратились в два ледяных кристалла.
Любимый веер господина раскрылся и пришёл в движение, он затрепыхался быстрее, чем крылья стрекозы над прудом, воздух вокруг поплыл, секунда и Акаихигэ выбросил руку с веером вперед. Полупрозрачная волна воздуха сорвалась с кончика веера и влетела в приближающуюся лису, миг, и девушка полетела куда-то в сторону крыши.
- К ВОРОТАМ!!! – проревел Акаихигэ хриплым, но всё ещё полным мощи голосом, и первым рванул в ту сторону.

Хидэнобу, больше не раздумывая ни секунды, побежал за ним следом; те из его людей, кто еще не встречался с нагинатой роши, последовали за господином.
- Куда? - недоуменно поинтересовался Мицуке.
Такамори дернулся гнаться за Тайра, вдруг остановился, словно налетел на стену. Взглянул на Мицуке.
- Самое время уносить ноги.

- ВСЕ ЗА МНОЙ! – ещё раз напомнил о себе Акаихигэ.
Было удивительно, каким образом аристократ в кимоно последней моды, умудряется бежать в нём быстрее воинов и даже не спотыкаться, однако факт был налицо, дайме добежал дороги к воротам первый, прямо к бегущим городским стражникам:
- Проклятые трусы!!! НАЗАД! – загремел дайме жутким голосом, его глаза сверкали ледяным гневом, как шапка вечных снегов Фудзи.
- Т-т-там… – залепетал какой-то неудачник, показывая на ворота.
Меч дайме описал дугу и разрубил стражника пополам, как будто тот был из соломы, из перерубленных артерий и вен хлынула кровь. Это помогло, прочие стражники остановились как вкопанные.

(и Бишоп и СонГоку и Далара)

[Reytar >>>]

Стена неподалеку от ворот Шиобары

«Все хорошее когда-нибудь кончается, особенно растерянность вражеской стражи, если именно в этот момент тебе нужно, что бы она продлилась как можно дольше…» - Думал Хидэтада, со всех ног несясь вслед за окончательно сбрендившим по неведомой причине Демоном-У и слыша над головой противный, ни с чем не сравнимый шелест летящих стрел. Сторожащие стену лучники пришли в себя очень быстро, натянули тетивы, послали в непрошенных гостей несколько стрел и потянулись за новыми, что совсем не радовало десятника кавалерии-нагината клана Санада. Злобно хропящий Демон с первого удара частично вырвал из земли, а частично прогнул частокол, но на достигнутом не остановился. Черный как смоль жеребец заржал, сдал вперед крупом и, встав дыбом, замолотил тяжелыми копытами по держащимся на честном слове их создателя, кольям. Стена задрожала и наконец, с громким треском, начала разрушаться. Целая секция частокола рухнула внутрь подняв тучу пыли, частично скрывшую коня и его сквернословящего конного-по-пешему всадника от глаз, в это время натянувших луки, стрелков. Новый залп пропал втуне – стрелы, пущенные в клуб пыли, в большинстве безвредно воткнулись в землю. Лишь одна из них вскользь зацепила зло косящего алым глазом жеребца по крупу, доведя его до состояния полной невменяемости и заставив прибавить ход, а две другие с глухим стуком застряли в доспехах вбегающего в пролом Хидэтада, не причинив ему никакого вреда.
- Собачьи дети!!! – Кавалерист в первый миг застыл, осмотрел себя, что бы проверить, насколько серьезно ранен, а когда ран не обнаружил, взревел голодным тигром:
- Косорукие простолюдины!!! Не умеете пользоваться луками – погоняйте ими свиней! Убью, заррразы!!!
Воздев над головой лезвие нагинаты, десятник ворвался внутрь частокола подобно тайфуну и вдруг услышал сбоку лязг сталкивающихся клинков и панические крики городских стражников, разбегавшихся от ворот. По всему выходило, что несчастный городишко резко понадобился кому-то еще, кто не постеснялся атаковать ворота, и был достаточно грозен, что бы обратить в бегство разленившихся и никогда не славившихся высоким боевым духом стражей ворот. Тем не менее, судя по звону стали о сталь, бой в воротах еще продолжался и именно туда начали сбегаться охранявшие стены, лучники.
Первой мыслью Хидэтада было помочь неизвестным, штурмующим ворота, напав на их защитников с тыла, но панический вопль одного из удирающих, так что пятки сверкают, стражников: «Сохэи!!! Сохэи идут! Спасайтесь!», мгновенно изменил планы кавалериста на ближайшие несколько минут. Взглянув вслед несущемуся куда-то, к одному ему ведомой цели, Демону-у, Такеда увидел лишь презрительно задранный хвост жеребца, скрывающегося за крайними хижинами, ведущей куда-то в центр селения, улицы. Громко высказал свое мнение обо всех демонах вместе взятых, как и о том, в насколько плотном родстве они состояли с своенравным жеребцом, десятник бегом припустил вслед коню, мысленно вознося хвалу всем небожителям за то, что подопечная осталась в лагере под опекой патэрэна и танцовщицы, отнюдь не безоружная, а значит – в относительной безопасности.

[Bishop >>>]

Шиобара, двор дома старосты


Такамори дернулся гнаться за Тайра, вдруг остановился, словно налетел на стену. Взглянул на Мицуке.
- Самое время уносить ноги.
Долговязый роши с разочарованием проводил вожделенную голову - и все еще на плечах хозяина! - отогнал не в меру геройского мелкого Ода тычком тупого конца древка нагинаты. Чуть было не упавшая прямо в руки награда уплывала... убегала из-под носа. Мицуке повернулся, смерил помрачневшим взглядом самурая.
- А тебе-то что надо?
Масуми не ответил верзиле - что с ним разговаривать… Да, Тайра никогда ничего не умели делать как следует, даже судить, и теперь пленник на свободе. Может идти на все четыре стороны. Нет, хочешь, чтоб что-то было сделано как следует - сделай это сам.
- Такамори... - меч смотрит прямо в грудь бывшему ученику, готовый сделать выпад, но пока буси медлит. Пусть убийца защищается.
Обвиняемый сделал полшага назад, поднял меч, готовый отстаивать если не свою правоту, то жизнь. Но первого движения не сделал. Не ему нападать на учителя.
- Развели церемонии! - возмутился роши. - Дай мне, и все закончится быстро!
- Не мешай! - огрызнулся на него Такамори. - Здесь дело чести.
- Ты говорил, что было бы лучше тебе умереть, но ты не хочешь делать это сам. Или не можешь. Если считаешь, что достоин жить...
Вместе с последними словами Танака шагнул вперед, катана свистнула в воздухе, намереваясь встретиться с боком Такамори - по крайней мере сейчас противник вел себя скорее как его ученик. На второго пожилой самурай по-прежнему не обращал внимания - кто его только воспитывал...
- Ну, как знаешь, - Мицуке огляделся. - Только не затягивай!
В тени веранды ему померещились две тени. Кому это пришло в голову разгуливать в хэйанском тряпье? Нет, почудилось. Роши оперся на нагинату, нашел взглядом на соседней крыше сестру, кивнул ей. Аканэ недовольно - расстояние не помеха, Мицуке свою сестру хорошо знал, - наблюдала за бегущими к воротам Шиобары воинами. На ближней крыше, той, что над верандой и домом, тоже расположились зрители. Две рыжие морды - остроносая и не очень.

(совместно с Хигфом и Даларой)

[higf >>>]

Такамори сделал полшага назад. Выставил клинок навстречу острейшей стали. Звон; дрогнули уставшие руки; тупая боль выше локтя. И тут же - блеснуло на солнце лезвие, со свистом прошло по горизонтали, нацеленное на горло учителя. Остановлено, отброшено. Хоть и постарел, он все еще быстр. И силен. Не дает опомниться, бьет мощно, заставляет собирать все силы. Все, что осталось. Можно бы отпустить эту жизнь, уйти сейчас – так просто.
Роши стоит в стороне, не лезет, но готов вмешаться. Амэ сверкает глазами, поджав губы, пальцы на мече. Остальные где-то рядом. Азака, даже тот колдун, Йошицунэ. Кин Ки - стоит в воротах, смотрит. Все они хотят, чтобы он жил. Их много.
Взгляд ищет на лице учителя эмоции, признаки настроя. Изучает полузабытые знаки - морщинки, складки, взгляд – открытые близко знакомым. Находит лишь спокойствие морских глубин. И смертный приговор.
Который слишком легко исполнить.
Вновь звон стали. Мгновение – застыли, выбирая следующий удар. Взгляды скрестились.
- Я... - Движение. Снова перекрестье клинков.
- Акено. - Шаг, второй, удар.
- Убивать...
Меч противника скользнул сквозь защиту. Изнутри будто пришла волна-предвестница цунами, перехватила меч, отбросила нападающего. Руки опустили мощный прямой удар на учителя. Отступил, удивлен.
- Не хотел.
Глубинные воды оставались спокойны. Бывший ученик пытался что-то говорить, отрывочные слова и фразы, но даже слушать не хотелось, хотя иного выхода не было - жалкие, пустые попытки оправдаться. Всегда все было, оказывается, не намеренно - когда перед тобой оказывается мститель. Только почему не хватает сил искупить вину так, как велит честь? А дерется Такамори отчаянно - многому научился за годы... Ничего.
Короткая передышка. Примериваются, ищут слабости.
- Азаку...
Катана взрезает воздух, готовая рассечь по диагонали. Проходит мимо, обдав холодом.
- Убили. - Меч ученика провожает, усиливая ход вниз. Лезвие перевернулось, зеркально копируя движение учителя.
- Вместе.
Это уже задело и немного всколыхнуло покой - девушку было до сих пор немного жаль.
- Как? - вместе с шагом назад.
Скупой, короткий выпад в живот. Если этот человек, ненависть к которому так долго росла из привязанности, уже не сумеет ответить - тем лучше.
Словно волна, гонимая ветром, откатилась назад и вбок. Резкий шумный выдох на ударе. Шорох стали, входящей в сухую землю. Собрать силы, одно движение, и все будет кончено. Атаковать сейчас!
Такамори ступил назад.
- Пыталась, - вдох. На выдохе: - разнять.
Мелькнула мысль - понять, выяснить до конца... Мелькнула - и исчезла. Возврата в прошлое не было, это стало ясно еще до суда. Теперь ничего нельзя было изменить.
- Судьба, - произнес пожилой самурай и взмахнул высвобожденным из земли клинком.

(Далара, я, Бишоп, Китти)

Сообщение отредактировал higf - 19-02-2007, 18:18

[SonGoku >>>]

Святилище Ину в бамбуковой роще у Шиобары

Долго прятаться у Нобору не получилось, как он ни старался; а может быть, проблема заключалась в том, что ему еще ни разу не удавалось усидеть на одно месте довольно продолжительное время. За стенами этого старого каменного святилища, утонувшего во мху по самую крышу, происходила жизнь, а они сидели на земляном полу, тесно прижавшись друг к другу, потому что места не хватало даже вырезанной из дерева фигуре собаки, которая весело скалилась на гостей, а уж им двоим и подавно.
- Я сбегаю и посмотрю, - предложил Нобору. – Я быстро.
Бродяжка задумчиво на него посмотрела, потом неуверенно кивнула.
- Хочешь, пойдем вместе? Тогда тебе будет не так страшно?
За стенами шелестел сухими листьями лес.
- А ты собирался один? - удивилась Майе, поднимаясь.
Мальчик не решился сказать, что вообще-то – да. Взявшись за руки, они выбрались наружу. В лесу было тихо, неестественно тихо, только где-то далеко, в Шиобаре, раздавались приглушенные расстоянием крики. Девушка странным, ломаным жестом тронула стебель бамбука, а потом решительно зашагала к деревне. Помогая друг другу и то и дело проваливаясь то по щиколотку, то совсем почти по колено в мягкую перину прелых листьев, они добрались до знакомой поляны, в центре которой чернел выжженный круг. Неподалеку под чьей-то неосторожной ногой зашуршала сухая трава. Нобору кое-как вытащил меч, повернулся на звук и... зачарованно приоткрыл рот.
Из зеленого полумрака неторопливо выезжали демоны в блестящих от черного лака доспехах. Майе спрятала мальчика за спину - неловкое, словно сквозь сон, движение. Выпрямилась, снизу вверх глядя на первых. Но всадники как будто не замечали ее, их поток обтекал девушку и ее маленького спутника, застывших в центре черного круга. Они ехали молча, только время от времени чей-нибудь конь фыркал, мотая головой или взмахивая длинным хвостом, негромко позвякивал металл.


(SonGoku + Hinode no otome)

[Nikkai >>>]

Нобору подскочил к одному из них, но воин небрежно пихнул мальчишку ногой, и тот кубарем укатился обратно. Бродяжка осторожно подняла мальчика и прижала к себе, ожидая, пока черное воинство проедет мимо. Темные глаза отрешенно наблюдали за мелькающими копытами.
Один из верховых отличался от прочих, и не только фазаньими перьями на гладком, без других украшений, шлеме. Он натянул поводья, удерживая коня, и разом, как по команде – хотя никто не произнес ни слова, - движение конницы остановилось. Грива длинных черных волос рассыпалась по его плечам, на пластинах доспеха играли солнечные блики; солнце то пряталось за листья бамбука, то проглядывало сквозь них, словно девушка из-за занавеси паланкина. Всадник протянул руку:
- Ты владеешь необычным мечом, мальчик. Покажи мне его.
- Вот еще! – возмутился Нобору.
- Покажи его, - не уступал незнакомец.
- Здесь нет мечей, - Майе поднялась, странным, сумрачным взглядом рассматривая всадника.
- Неужели у твоего спутника в ножнах деревянная палка? – удивился тот; пестрые фазаньи перья на шлеме трепал неожиданный ветер.
- Сейчас он узнает, какая там палка! Пусти!!!
Нобору барахтался в объятиях оборванки.
- Не надо. Уходи, - попросила Майе воина.
Всадник в черных доспехах покачал головой. Его вороной отличался от коней других верховых; великолепное животное пританцовывало на месте, по шелковистой атласной шкуре прокатывалась муаром рябь.

[SonGoku >>>]

(те же - и князь Хосокава)

- Не могу. Я нашел, что искал, - всадник склонил голову к плечу; на шлеме качнулись перья. – И даже то, что никогда не думал увидеть.
- Тоже нужен он? Зачем? - тихо, сквозь замешательство.
Где-то неподалеку вдруг захлопала крыльями птица, в тишине неожиданный звук прозвучал, словно гром барабанов.
- А зачем он нужен тебе? – воин снял шлем, и стало понятно, что никакой это не демон; ему было немногим за тридцать, а манера упрямо оттопыривать нижнюю губу выдавала несговорчивый нрав.
Зато улыбка была веселая.
- Я не знаю, - девушка опустила голову то ли задумчиво, то ли смущенно. - Меня привели сюда, а потом оказалось что я с ним. А только что подумала, что, может быть, привели именно для этого.
Воин спрыгнул с коня, бросил поводья телохранителю и опустился на одно колено возле оборванки и мальчика. На безрукавке из белого шелка, накинутой поверх доспехов, было черными нитками вышито изображение цветка; так мог бы нарисовать ребенок – круг в центре и восемь кружков лепестками вокруг. Смотрел воин теперь на Нобору.
- Я задам тебе один вопрос. И перед тем, как ответить, хорошенько подумай. Как твое имя?

[Nikkai >>>]

- А ваше? – огрызнулся мальчишка, крепче стискивая в пальцах меч с цубой в виде танцующего журавля.
Воин расхохотался.
- Ты похож на отца, - он выпрямился. – Второй вопрос к тебе. Что ты сделаешь для этой маленькой обезьянки?
- То, что смогу, - взгляд темных глаз девушки задумчиво и рассеянно остановился на воине.
- Это кто тут обезь... – завопил Нобору.
Закончить мысль не получилось - Майе аккуратно прикрыла мальчику рот, обняв так, что освободиться сразу бы тоже не получилось. Серьезно посмотрела в глаза Нобору, так же, как могла бы посмотреть на взрослого, вздумавшего вдруг ребячиться. Воин в черных доспехах махнул рукой, и застывшая в ожидании приказа конница снова пришла в движение. Всадников было много, но через какое-то время на поляне остались лишь несколько человек.
- Ты поедешь с моим телохранителем, - воин кивнул на Майе; второй кивок предназначался Нобору. – Ты со мной.
Девушка наградила мальчика еще одним серьезным взглядом, потом осторожно подтолкнула к воину.

(Это и то что до - с СонГоку)