Хочешь мира – готовься к…свадьбе!, Сказочник рассказывает новую историю

Да больно надо!- пожала плечами Вира, задорно улыбаясь.- Да и действительно, ну разве может наш свет-царевич от красоты такой неописуемой отвертеться! Никуда не денется- не влюбиться, так женится! Куда принцессе Хазарской, чернобровой да смуглокожей, супротив вашей косы!
Кинулась девушка к ставням, открыла их, в окно высунулась-солнцу улыбнулась и вновь в святлицу поворотилась.
-Эх, хороша погодка- разгуляйся-ка, молодка!

Сообщение отредактировал Ноэль - 16-04-2006, 19:24

- Великий князь! – к Златомиру подскочил парень в костюме царского гонца – Государь зовёт вас на Думу Большую, очень просил быть.
Парень согнулся в поклоне.
- Я буду там… - князь позволил себе чуть улыбнуться.
Гонец ещё поклонился сиятельному князю и побежал к стоявшей невдалеке лошадке.
- Эй… кто там… - князь махнул рукой слугам – готовьте коня, я еду к царю-батюшке.
Последнюю фразу князь Златомир будто бы выплюнул.


Когда князь подъехал к царским палатам, прочие бояре уже собрались, часть стояла у входа в Думские покои, а часть уже прошла в них и рассаживалась на лавки, князю Златомиру по рождению был положен самое близкое место одесную царя, подойдя к дверям, князь принялся здороваться с присутствующими.
«- Так… наши уже почти все собрались… Бодровы… Долговы, Лисовы, о… князья Дурновы… бояре Стужевы, Медовы, Ольговичи… отлично, почти все старые союзники здесь, плюс те кому наша рука мила… особенно если в ней есть денежка… - князь чуть улыбнулся – ну что ж… чуть больше половины Думы… плюс те кто потрусливей из худородных…»
«- Хех… худородные, да тут почитай все такие... кроме тех что с нами... но они потому и с нами... худородных возглавляет наш царь… ну, да посмотрим что он нам скажет... - князь снова улыбнулся, и, наконец, сел на своё место.
На нём был довольно простой наряд, но он и не собирался наряжаться для царевых палат, шелковые штаны и шелковая рубашка расшитая речным жемчугом, дополнялись изящными сапогами и легким плащом из беличьих животиков.

Паренек подёргал девушку за стремя:
- Бааарышня! Бааарышня!
Свята остановила шедшего шагом коня и наклонилась с седла, приветливо улыбаясь.
- Что тебе, пострел?
- Царевич велел передать... - и мальчишка нашептал на ухо княжне все, что говорил Ярослав.
- Хорошо, воробей. Скажи ему, что я буду, - и Свята протянула мальчишке купленную свистульку. Право слово, его улыбка того стоила...
И княжна поехала дмой - переодеваться.

Лежебок более не стал задерживаться в доме Мелиславы. Все, что было нужно, он узнал. Вполне довольный собой он пробежался еще по нескольким теремам. Там тоже хватало новостей и проблем, однако ничто не было на столько интересным, как прибытие заморской невесты. Пробродив около двух часов, кот побежал на рынок, где Чернава по его подсчетам должна была уже закончить гадать.
На базаре было полно народу. Все вылезли погреться на весеннем солнышке. То тут, то там были слышны различные крики: "Ка-аму пирашки-и!!!", "Све-ежие о-овощи!". Лежебок искал наибольшее скопление народа. Именно там должна была быть ведьма. И он не ошибся. У подмостков импровизированной сцены было не продохнуть. Все глазели на черного гиганта, глотающего огонь и выпускающего пламя не хуже Змея-Горыныча. Среди серой массы выделялся цветастый платок Чернавы. Подбежав к своей хозяйке, Лежебок начал усиленно тереться об её ногу, привлекая внимание.

Лесть.. Мелислава всегда была на неё падка. Вот и сейчас от слов Виринеи, боярская дочка, приосанилась, подбородок вскинула, косу толстую с плеча на спину закинула... Да! Как есть хороша! Куда уж там, этой, тягаться...
Она даже сразу и от желания наказать болтливую служанку остыла... умеет девка угодить!
- Раз уж хороша тебе погодка, так сбегай - узнай, чего это там Святе понадобилось от Царевича. Знаем мы таких, не успеешь оглянуться, а они уже жениха из-под носа уводят с невинным видом.

-Да знамо дело,- усмехнулась Вира, упирая руки в боки,- Свята эта та еще святоша, да смотри в оба, святости то в злокозненной ни на грош! Не супротивница она вам, барыня, коли дело до красоты доходит... Только вот хитра-а-а. Вы бы, свет-боярышня, ее же монетой ей отплатили, – на последних словах Виринея склонилась к Мелиславе и продолжила,- Возьмите-ка водички ключевой да ступайте прямиком на двор. Царевича то после трудов ратных наверняка жажда мучает. Примет он водицу из ручек ваших белых да в глаза лазоревые взглянет- и поминай как звали…

- Эх, что может быть лучше нашей баньки! – восторженно говорил один из бородатых банщиков, подавая царевичу большую деревянную кружку с холодным квасом. – Не то, что эти басурмане, что тела свои опускают в тазы. Не жару тебе, не веничком пройтись.
- Ты прав, Сешка, - подтвердил слава банщика Ярослав и сделал еще один большой глоток из кружки. Он уже давно закончил париться и теперь сидел в предбаннике за большим дубовым столом, на котором располагались самые различные яства, но царевича интересовал только квас. Уж больно пить ему хотелось после баньки. Разомлевший и довольный он сидел на лавке и слушал болтовню мужиков. Сам в разговоре не участвуя, он только изредка поддакивал. Он даже не заметил, как дверь в предбанник отворилась, и вошел слуга, который, сняв шапку, низко поклонился и, не поднимая головы, стал говорить:
- Царевич, тебя царь просит срочно явиться во дворец.
- Что батюшке понадобилось от меня, - с ленцой в голосе произнес царевич. – Не уж то даже здесь мне не дадут покоя.
- Царь сказал, что собирается Дума, и присутствие наследника не обходимо, - проговорил слуга и приподнял голову, жалобно посмотрел на царевича. Видно было, что царь пригрозил его выпороть, если тот не приведет Ярослава к нему.
Зная крутой нрав отца, он не стал издеваться над беднягой:
- Иди к отцу и скажи, что я приду. Нет нам царевичам покоя ни днем, ни ночью, - с этими словами он допил из кружки квас, и стал неспешно одеваться.
Через некоторое время он уже сидел в зале на своем законном месте, то есть по правую сторону от царя, и слушал нудные разговоры бояр.

Сообщение отредактировал Hideki - 22-04-2006, 18:58

Лететь было тяжело. Несмотря на то, что Джамиля уже освоилась на ковре-самолёте, и больше не боялась смотреть по сторонам, но встать и размять мышцы было совершенно невозможно. Вскоре она забыла о том, что летит высоко над землёй - её гораздо больше занимали ноющие плечи и затекшие ноги. К её чести сказать - она ни разу не пожалела, что отправилась в рискованное путешествие в далёкую страну.
Через пару часов пристойное сидячее положение стало совсем уже невыносимым и Джамиля забыла даже о приличиях - она с наслаждением выпрямила ноги и сладко потянулась, не обращая внимания на стражников.
Там же в воздухе и пообедали - разложили сладости и засахаренные фрукты, абрикосы без косточек, страже вяленого мяса с лепёшками. После обеда Джамиля лежала, откинувшись на подушки и смотрела в синие-синие весенние небеса, постепенно засыпая, когда услышала сдавленный всхлип. Джамиля бросила удивлённый взгляд на Самиру и увидела, что смуглая кожа принцессы приобретает зеленоватый оттенок, а глаза наполняются слезами. Сна как не бывало:
- Самира! - Джамиля поспешно переместилась к подруге и взяла её за руку, - Что с тобой?
- Сглазили... - ахнула служанка.
- Глупости говоришь, Ламия, - отмахнулась Джамиля, с тревогой вглядываясь в лицо Самиры, - Давно летим, высоко, да поели ещё - вот и занемоглось принцессе. Ты давай-ка, не сиди, голову ей подними повыше! И ты, - обратилась девушка к стражнику, - помоги!
Уложили принцессу поудобнее на подушках, дали напиться холодного чаю на сонных травах - а где его разогревать? Служанка держала пиалу рядом с Самирой, а Джамиля гладила виски принцессы холодными пальчиками.
- Ничего, стража говорит, что скоро до города долетим - там отдохнём... Там и снадобья купим у целителей.
Ещё до захода солнца путешественники увидели приближающийся город. Ковёр-самолёт опустился на открытую площадку и встречать гостей высыпали чиновники. Но стража была непреклонна - сперва принцессу накормить и уложить отдохнуть с дороги, а приёмы и речи потом! Ковёр смотали, выставили возле него охрану. Проводили Самиру в лучшие покои дворца, накрыли стол, пригласили музыкантов - но принцесса сказалась больной и в залу так и не вышла. Джамиля тоже улизнула с празнества и до самой ночи девушки перешёптывались о чём-то, но стража, выставленная у дверей, не слышала о чём. Вскоре всё стихло, подруги уснули и до утра во дворце было тихо, только ночной сторож обходил с колотушкой улицы, возвещая, что всё в городе спокойно.
Ранним утром восполнив запасы пищи и питья стража перетащила обратно на разложенный ковёр сундуки и тюки с приданным. Принцессу напоили успокаивающим зельем и уложили на середину ковра. Джамиля с утра побежала на базар и купила хороших гусиных перьев, которые в спешке забыла дома. Теперь они готовы были лететь дальше.
Весь следующий день Самира проспала спокойным сном. Служаннка Ламия несмело улыбалась красивому стражнику, а Джамиля зажимала струны аль-уда, чтобы пальцы не забыли дороги музыки. Песни всё на ум приходили грустные, поэтому вскоре девушка отложила инструмент и просто смотрела по сторонам. Лететь было скучно, она волновалась за Самиру и желала, чтобы скорее уже прошёл отмеренный срок и ковёр-самолёт приземлился на Северной земле, которой суждено было стать родной для молодых южанок.

Сообщение отредактировал Весёлый Роджер - 24-04-2006, 21:52

Мелислава призадумалась, послушать ли ей Виру, и почти было поборола свою гордость девичью, да вот только Царевич к тому времени уже успел в баньку отправиться.
- Стало быть, не судьба мне Ярослава напоить. Да и верно, что я - девка на побегушках какая-нибудь? Не боярское это дело - ручками белыми водицу таскать! Я их только кремами заморскими натерла, чтобы были нежными, яки бархат.
Полюбовалась девица на свои рученьки точеные, к свету их подняла, так и сяк покрутила... Да такие ручки надо золотом, да жемчугами украшать, а не работу непотребную ими делать.
- Пусть красотой моей неземной любуется, а без водицы обойдется. - Подытожила Мелислава, расправляя подол платья.

Лекарство помогло, но ненадолго. Спать можно день, два, но неболее. И вот Самира снова в сознательном состоянии сидит на ковре и пытается как-то отвлечься от полета и от того, что они на головокружительной высоте. Ни потанцевать, ни прогуляться. Девушка не знала, чем себя занять. Промаявшись так около полдня, принцесса все-таки нашла выход из ситуации. Из багажа были вынуты перья, чернила и бумага.
Девушка устроилась и стала писать письмо отцу, описывая путь, свою немочь и то, как она по нему сильно соскучилась. Самира старалась, выводила буквы, подбирала слова. Порой ковер-самолет трясло, и, если Самира ставил пятно, то начинала переписывать заново все.
Но вот письмо готово. Осталось только привязать его к голубю и отправить во дворец. Верная Джамиля достала того из клетки, взяла письмо, привязала к лапке послание и выпустила. Птица полетела в нужном направление, в южную страну, которая была родиной принцессы, по которой та уже жутко скучала.

совместно с бабкой Гульдой

- Скоро ли там Царевич из баньки-то выйдет? – Скучающим голосом пожаловалась Мелислава и высунула голову в окошко.
А там, глядь, во двор какая-то женщина заходит: волосы черны, кожа точно снег бела, и держится прямо, будто царица. Боярская дочка голову набок склонила в любопытстве, но тут же слухи вспомнила. Как есть Чернава! Только что это ведьме понадобилось у царского терема?
- Здравствуй, Чернава, коли не ошиблась я… Только как тут ошибиться, когда столько о тебе разговоров идет. Зачем к нам пожаловала?
-- Травы продаю, прекрасная боярышня! -- Чернава не кричала в ответ, но ее звучный голос легко поднялся до окошка терема. -- От тоски, от сухоты, от сердечной заботы... Вот, не изволишь ли взглянуть?
И, не дожидаясь приглашения, поправила на локте корзину и направилась к крыльцу.
Кудлатый пес, громыхая длинной цепью, с ревом кинулся наперерез.
Чернава на собаку и бровью не повела. И шаг не замедлила.
Из корзины вылетела, вцепившись в ивовые прутья, когтистая лапа. А за ней -- крупная полосатая голова. Кот издал такое грозное шипение, что кудлатый сторож влетел в конуру впереди собственного испуганного визга.
- От чего же не взглянуть? Взгляну!
Мелислава ухмыльнулась, и выпроводила Виринею из своей опочивальни. Уж очень её ведьма заинтересовала, может у неё найдется что-то поинтересней травок успокоительных.

Написано совместно с Ноэль.

Эх, тяжела холопья доля: подай-принеси, а как дело до чего-нибудь мало-мальски интересного дойдет - выгонят без зазрения совести. Но не огорчала Виринею то, что выставили ее из покоев Мелиславиных: сказали гулять отседова, так грех таким предложением не воспользоваться. Птицы щебечут, грязь весело хлюпает под ногами, солнце блестит, того и гляди трава вовсю зазеленеет.… И куда направиться в такую чудную погоду любая приличная молоденькая девушка? Правильно, конечно в …кабак.
Остановившись на пороге питейного заведения, Вира удостоверилась, что попала куды надо. Гомон стоял непереносимый, по залу постоянно летали то чашки, то вилки, то кости, швыряемые разношерстным сбродом, с удивительным единством пришедшим сюда с единой целью- напиться.
"Ох ты гой еси, добрый молодец,
Добрый молодец, сокол пламенный,
Не ходи ты в лес по дороженьке,
В лес дремучий да на охотушку.
Там лихие ой да разбойники,
Как один они звери лютые,
Атаман у них аки дуб могуч.."

... дуб могуч... нет, не то! "Атаман у них аки лис хитер".. нет, не то опять! Ратибор сидел в самом центре помещения, над его головой регулярно пролетала то посуда, то мелкая мебель, то какая-нибудь еда. Хозяин кабака уже привык и относился к этому спокойно. Сам он был не охотник напиться до беспамятства и крушить все подряд, но здоров был, аки бык и силен не меньше. Вот и сейчас он из дверного прохода следил своими мрачными глазами за посетителями, чтобы они, в пылу драки и пьянки чего-нибудь среьезно не повредили. Помещение не повредили, разумеется.
Разбойничий атаман сидел на стуле, изредка пригибаясь или отбрасывая летящие в него предметы - ему сейчас было не до того. У него шел творческий процесс - он писал сказ. Про свою же банду. В стихотворцы он заделался не так давно, ибо скучно совсем стало, дел никаких почти, так, по мелочи. Вот и развлекал себя, как мог.
"Атаман лихой, атаман да злой..." не то опять! А про атамана обязательно надо - сам не похвалишь, никто не похвалит.
Здоровая чашка просвистела и с характерным звоном стукнулась об его голову. Ратибор мотнул голвоой, потер ушибленное место и поднял кружку.
Отвлекшись от своего творения, предводитель вольных разбойников наконец оглядел властно всю представшую ему картину, выискивая, кому бы вернуть сие орудие. Его взгляд обошел дерущихся или пьющих в обнимку мужиков самых разных мастей и профессий, редких девок в открытых платьях, снующих по залу. И вошедшую Виринею, к которой уже тянул здоровенную лапу один пьяный в стельку бандит.
- Вот я тебе.. - пробормотал атаман и любовно запустил чашкой ему в лоб. Несчастная посудина звякнула и хорошенько печаталась в лоб бандиту. Он хрюкнул и медленно сполз на пол. - Виринеюшка, душа моя пришла! - громогласно объявил Ратибор, широко улыбаясь и вставая со стула, по пути сбив некстати попавшегося слугу. [/QUOTE]
-Ратиборчик, сокол ты мой ясный!- широко улыбнулась Вира, пробираясь навстречу атаману сквозь бурелом из мебели и ныне от выпитого не способных самостоятельно передвигаться людей, и походу пиная и брезгливо отталкивая тех, кто еще был способен протянуть к ней свои корявенькие рученьки. –Ну, как жизнь младая? Печень не пошаливает?
- Печеночка моя что твои глазки зоркие работает, не жалуюсь! - усмехнулся атаман, заключая девушку в крепкие объятия, - Хотя старость, знаешь ли, не радость. С чем явилась, подруженька, с чем пришла? Каких вестей принесла от хозяйки своей богатейки?
Вести разные да не про твою честь!- усмехнулась девица, чмокнув Ратибора в щеку и вывернувшись из крепких рук,- Царевна к нам заморская за известной надобностью идет. Так сам представляешь сколько кремов заморских перетратила Мелислава, сколько нарядов переменила… Эх, тут и до дубиноприкладства недалеко. Так что ты ребят своих не распускай… Рассольчиком пои да на свежем воздухе выгуливай… Не ровен час не Мелислава так другой кто твоей помощи требовать будет. А тут как всегда- монета звонкая да дело верное…
- Помощь, говоришь, да монета звонкая? - чуть сдвинул брови Ратибор, видимо подсчитывая что-то, и направился обратно к своему стулу, расчищая себе на ходу дорогу между пьянствующими и дерущимися, - Это дело так дело, право! Она, монета, нам сейчас зело нужна! да и ребятушки мои совсем истосковались по дракам славым да делам лихим!
При этих словах он ласково приподнял подвернувшегося под руку разбойника из своей банды, по-отечески его встряхнул и аккуратно посадил на ближайший стул.

Сообщение отредактировал Мориан - 27-04-2006, 9:44

Государь, налюбовавшись двором и видом города, и получив хорошие известия, отправился в свой рабочий кабинет, чтобы просмотреть текучие документы, и подготовится к предстоящему заседанию Думы.
Через некоторое время, в кабинет вошел дежурный стольник. – Великий Государь, Боярская Дума по вашему приказанию собралась, и ожидает ваше Величество.
Это очень хорошо, что эти бездельники так быстро собрались, знают, что просто так заседания Большой Боярской Думы не собирают, - подумал Святолюб.
- Ну, что ж будем облачаться, коль бояре собрались.
Стольник Владислав вышел из комнаты. – Облачение Государю!
Через некоторое время, Государь, в полном облачении, держа в руках державу и скипетр, вышел из своих покоев и прошествовал в сопровождение личных секретарей и дежурного стольника в Думскую Палату. Перед входом в палату он на некоторое время остановился, ожидая пока объявят о прибытие Государя, после чего прошел к трону, который был расположен около противоположной от входа стены. Трон государя был не обычное кресло, а истинное произведением искусства, само кресло было отлито из чистого золота, ножки и подлокотники были покрыты тончайшей гравировкой, с вкраплениями драгоценных камней, на спинке мозаикой из драгоценных камней был выложен государственный герб. В вершину скипетра был вделан изумруд размером с грецкий орех.
Государь прошел через, всю залу, отметил про себя, что все бояре собрались, и взошел на трон.
- Я собрал Вас бояре, - начал Святолюб, чтобы сообщить о получение важного известия, голубиной почтой наш посол в Хазарском Халифате сообщает, что наши предложения о Вечном мире и взаимовыручке приняты. Для закрепления наших мирных инициатив было принято решение сочетать наших детей династическим браком. Это очень важное предложение было встречено с пониманием и принято. Для сочетания браком в нашу столицу отправлена принцесса Самира, по слухам она любимая дочь падишаха. Также посол уведомляет, что принцесса должна прибыть к 21 березозола в нашу столицу. Прошу бояр высказываться относительно организации приема принцессы.

Сообщение отредактировал Nekroc - 28-04-2006, 19:50

Совместно с бабкой Гульдой и AlexiA

Пропустила Мелислава колдунью в свою светлицу да принялась её разглядывать. Сама Чернава к ней заявилась, не зря люди про неё шепотом говорят, небось, много чего она умеет, и не только травки лечебные заваривать.
- Здравствуй, Чернава. Расскажи-ка мне, чем удивить можешь? А то всяких настоек я и у травника Макара купить могу.
-- У Макара? -- ухмыльнулась Чернава. -- Да у старого дурня только малина от жара да тертая редька от кашля... Разве ж найдется у него снадобье от черной горечи, от лютой зависти, от жгучей ревности?
- Может и не найдется, - Нехотя согласилась Мелислава, - Вот только всё это забавы для девок деревенских. Подумаешь от ревности и от зависти… Меня таким не удивишь.
-- А я и не удивляю, -- взглянула колдунья прямо в глаза боярской дочери. -- Я товар предлагаю. Тот, что нужен. Если вижу ободранную ногу -- предлагаю лист подорожника. Если вижу, что глаза сухим жаром блестят -- значит, душу изнутри злая досада гложет...
- А ежели и гложет, то травы с настойками уж точно мне не в помощь! – Не стала Мелислава отнекиваться, поняла она, что ведьма её насквозь видит.
-- Почему же? -- искренне удивилась Чернава. -- Травяные настойки да отвары -- в любом деле помощь верная. Вот только не все надо самой пить, кое-что и другим тайком подлить не мешает...
В глазах Мелиславы появилось понимание, а на губах заиграла коварная улыбка, она шутливо погрозила Чернаве пальцем:
- Ай, ведьма, хитра ты… Только вот мне не понятно, с чего ты взяла, что мне помощь какая нужна? Я же и собой хороша, и папочка у меня боярин знатный, с чего бы мне печалиться?
-- А не с чего, так и радуйся на здоровье, -- легко уступила Чернава. -- А только чудится мне, что слезами в этом доме пахнет. Самыми горькими, непролитыми, теми, что в сердце запекаются... Эх, спросить бы батюшку домового -- он много видит да слышит, много ведает...
- А можешь? – Любопытство тут же взяло верх над капризами. – Неужто сам домовой явится и всё тебе про меня поведает?
-- Ну, на глаза не явится, он скромный да робкий. А вот голос можем услыхать... коли захочешь.
Короткий жадный кивок Мелиславы -- и вот уже Чернава, поставив на скамью свою корзину, накрытую платком, неспешно зажгла поданный боярской дочкой огарок свечи и заговорила, глядя на огонь:
-- Домовой-батюшка, всему дому защитник, всему хозяйству радетель! Уж не серчай, что тебя потревожили! Всем мы довольны -- и хоромы крепки, и горницы чисты, и закрома полны... а только ответь, касатик: радуется ли девица-красавица, дочь боярская Мелислава? Поет ли песни веселые, играет ли в игры с сенными девушками, вышивает ли по белу льну червонным шелком?
Кот уже почти задремал в своей корзинке, когда услышал последний вопрос Чернавы. Он с трудом разлепил глаза и скорчил недовольное выражение морды. Ему снился целый кувшин сметаны. Он уже почти до него добрался. Печально вздохнув, Лежебок заговорил утробным голосом:
-- Ой не рада наша девица-красавица. Не поет она песен веселых, только печальные заводит. Приключилась с ней кручинушка. Сердечко Мелиславы слезами обливается. Чувствует скорую разлуку с суженым своим.-- все это было произнесено тоном, предвещающим конец света.
Чернава сокрушенно покачала головой, внимая голосу, который словно бы доносился из-под скамьи.
-- Ахти, беда какая! А скажи, домовой-батюшка: кто ж такую печаль принес в сердце девичье? Нет ли здесь змеи-разлучницы?
Кот закатил глаза и ответил:
-- Есть, матушка. Едет в наши края девица заморская. Сама черна, на лицо страшна, душой зла. Велено суженому красной девицы Мелиславы на этой змеюке жениться. Да не люба она ему.
-- Девица заморская? -- изумилась Чернава. -- Уж не та ли хазаринка, что на ковре сюда летит? Народ на базаре только о том и говорит...
И перевела вопросительный взгляд на боярскую дочь.
Мелислава охнула да головой покачала… Да… Сильна ведьма оказалась, даже с домовым разговаривает. Пусть про слёзы и печаль сердечную он преувеличил, в конце концов, разве о потерянной любви горевала боярская дочь? Но зато про принцессу хазарскую Чернава верно узнала.
- Удивила ты меня, колдунья, не зря люди про тебя поговаривают! Права ты, летит к нам девка заморская, чтобы стать женой Ярослава, а ведь я с детства ему обещана…
-- А обещанья, касатка, держать надо, так ведь? -- тонко улыбнулась Чернава. -- Ну, потолкуй со мной, излей душеньку. Я ведь, красавица, многое могу. Убить не убью, не люблю я этого... но ведь и другие пути есть, чтоб с разлучницей справиться!
И две заговорщицы твердо, без робости глянули друг другу в глаза...

Сообщение отредактировал Heires$ - 1-05-2006, 21:24

-Нет, ты хам, Ратиборюша!- усмехнувшись, упрекнула удаляющегося атамана Виринея. – Хоть и не абы кто, стихоплет-любитель даже, а воспитания не более чем у борова желудееда!
Сморщив нос и подобрав юбку Вира стала пробираться по образованному Ратибором проходу, время от времени пригибаясь, дабы окороком в зерцало не получить.
Стол, к которому парочка и направлялась, врятли мог поразить кого-либо своей чистотой, да и сервировка тоже не предоставляла повода для радости. Стула девице понятно дело никто не предложил, и с этой проблемой ей пришлось справиться самой, причем достаточно тривиальным способом - дождавшись, когда один из бандитов приподнялся, Мелиславина горничная выдернула из-под него седалище.
-Ну, чем же ты меня порадуешь, солнышко ты мое облачное?- нежно проворковала Виринея, с невинным видом усевшись на стульчик и вновь обращая на себя внимание любого свого.- Али перстенечком самоцветным или бусиками яркокаменными?

Ратибор все слышал, и добравшись до стола, тяжело плюхнулся на стул, предворительно спихнув оттуда какого-то бродягу. Брови его сошлись, а глаза сверкнули.
- Так ить во мне воспитания, аки в борове желудееде, так ведь, изумрудная? - сощурился он, чуть подавшись вперед и в упор глядя на Виринею, - Ты, сердечко ты мое черное, поосторожней мели язычком нахальным!
Атаман чуть пристукнул кулаком по столу, отчего тот жалобно скрипнул. Но, видимо, в этом жесте вся злость-ярость из Ратибора вышла, и расплылся он в улыбке щербатой.
- А порадовать так всегда чем найдется девицу-красу ниже пояса косу! - неприминул воспользоваться подхожящей рифмой рифмоплет-любитель, - Вот я тебе гостинца тоже припас...
С этими словами бандит достал из-за пазухи сверток. Из него, радуя глаз пестрыми цветами небольшой, слегка помятый шелковый платочек. Аки изумруд среди булыжников горел он среди серо-бурой толпы кабака.
- Вот тебе, Виринеюшка, подарочек. Ты примеряй, примеряй, золотко, да расскажи поподробнее про дельце-то! - ласково проговорил атаман, протягивая девушке платок.

Сообщение отредактировал Мориан - 8-05-2006, 17:36

-Эх, да коли язычок мой тебе не по нраву, так я и помолчать могу,- улыбаясь проворковала Вира, абсолютно уверенная в том, что все равно ей ничего не грозит. И вообще, все комплименты у тебя всегда ниже поясу уходят.. -С этими словами Виринея обогнула стол, примостилась к атаману на колени и, выхватив подарочек, принялась его примерять. –Ну, хороша? Конечно хороша…-Сама с собой порешила девушка и принялась повязывать платочек Ратибору.- Тебе тоже идет, стихотворец-самоучка. Что же касается дела, то ничего пока не ясно. Едит к нам девица-красавица, дабы узами брачными скрепить договор мирный. Кому такое в голову взбрело, про то нам не ведомо, но вот только мало кого подобная идея вдохновляет на радостные мысли. Да готова на свою косу поспорить, что скоро не менее трети населения дворца да боярских теремов возжелает, чтобы не добралась краса-девица из земель восточных в наши края снежные… Тут тебе и карты в руки, яхонтовый ты мой булыжник!- договорила Вира и чмокныла разбойника в щеку.

(совместно с Некросом)

За стенами Царьграда

Объявление сделанное его отцом не было чем-то новым. Он знал, что ему предстоит свадьба с незнакомой ему царевной, но если раньше это было только на словах, то теперь угроза женитьбы обретала все более явную форму.
Ярослав дождался пока первым из палаты выйдет царь, как и полагается по этикету и, не дожидаясь бояр, вышел следом за ним. Увидев, что отец идет не спеша, он решил его обогнать и поскорее оказаться на улице.
Государь после утомительного заседания решил прогуляться, поэтому на выходе из Палат, дал указание седлать его любимого жеребца. Святолюб остановил сына, который вышел след за ним и предложил проехаться и обсудить волновавшие его вопросы в чистом поле, а не в духоте покоев.
- Ты хотел со мной поговорить батюшка? - Ярослав смотрел на своего отца, и на его лице читалось некое чувство вины.
-Да, сын мой. Я вижу, мое решение не очень тебе нравится, но такова государственная необходимость сын. В это время к крыльцу подвели оседланных коней, и разговор немного прервался на время необходимое, чтобы оседлать благородных скакунов.
- Ты мне говорил об этой необходимости чуть ли не с самого рождения. И о ней я знаю гораздо больше, чем любой из наших холопов, - Ярослав вставил ногу в стремена и одним ловким движением забрался на коня. - Иногда я жалею, что родился царевичем, а не обычным конюхом.
И Ярослав посмотрел на стоящего неподалеку холопа.
- Да, я об этом говорю, и буду говорить! Долг правителя заключается в том, чтобы думать, сначала о своем народе, а только потом о личном, - произнес Святолюб, направляя коня в ворота дворца.
- Долг, долг! Все время я слышу от тебя эти слова, - продолжил разговор Ярослав, уже после того, как они выехали за пределы города. Он обернулся назад и посмотрел на царских дружинников, что постоянно сопровождали царя в его прогулках. На расстоянии, но всегда они старались не выпускать царя-батюшку из виду.
- Вот поэтому, и начинают готовить наследника с малых лет, чтоб он в необходимый момент был готов принять бразды правления, и чтоб он мог править, не только полагаясь на советников, но и имел свою позицию по любому вопросу, касающемуся управления государством. При этом его действия должны быть направлены только на пользу народу, которым он правит.
- Я всегда поражался, отец, как ты можешь на одну простую мысль накинуть столько слов, что она становится абсолютно не понятной. Польза народу? - Ярослав приостановил коня - Только ради этого я и иду на эту сделку, батюшка.
- Да, сын, и интересы династии. Наша династия в настоящий момент остается не очень устойчивой. Представитель старой правящей династии сохраняет за собой довольно сильные позиции в боярской думе и малейший смутный период может способствовать смене правительства, поэтому наша основная задача остается обеспечение стабильности и спокойствия в нашем государстве.
- Ты говоришь о князе Златомире? - Ярослава аж передернуло от этой мысли. Сегодня он видел, с каким лицом князь сидел на своем месте и смотрел на царский трон. А эти шакалы, его прихлебатели, что вьются постоянно возле князя. Ярослав давно уже говорил царю, что пора бы подчистить ряды бояр. Но, как всегда батюшка говорил одно и то же. - Я женюсь на царевне Самире только ради того, что бы увидеть, как желчь потечет изо рта Златомира.
- О нем, о ком же еще. А в последнее время, ему удалось усилить свою позицию, склонив на свою сторону некоторых и новых бояр, обещав им признание старыми родами. С местничеством надо обязательно что-то делать, а то мою канцелярию уже завалили разными кляузами о защите чести и достоинства, при этом эти жалобщики, так не выучили, как правильно пишется даже собственное имя.
Ярослав рассмеялся. Все-таки умел его отец сгладить самые острые углы.
Солнце уже клонилось к закату, и царевич вспомнил, что назначил встречу Святославе. Надо было как-то поскорее вернуться в царский терем и переодеться.
- Уже темнеет. Не пора ли нам, батюшка, коней воротить в сторону города?
-Да ты прав сын, мы славно прогулялись, обсудили один важный вопрос, и я, надеюсь, ты все понял. А давай в запуски, кто быстрее до дворца, - сказав эти слова, Святолюб, резко ожог жеребца ногайкой, жеребец взвился на дыбы, от такой наглости, но Государь был опытным наездником, и такие действия коня были ему не впервой. Он твердой рукой усмирил коня и направил его в сторону города.
- "Седина в бороду - бес в ребро", - подумал Ярослав и тоже припустил коня. Опыта у батюшки было не занимать, но и Ярослав сиднем не сидит дома. Знает толк в лошадях. Догнав отца, уже возле самого дворца, Ярослав слегка натянул удила, дабы не опередить царя. Пусть думает, что до сих пор может выиграть у своего сына. Старичку будет приятно, а ему польза.
…
На Блошиной улице.

Ярослав, как и надеялся, оказался вовремя. Скоро должна будет подойти Святослава и тогда их ночная вылазка в город начнется. Он еще раз осмотрел себя, а точнее свой внешний вид. Выглядит, как обычный боярский сынок, местного разлива. Негоже, правда, царскому сыну босяком гулять по улицам, поэтому игра в переодевание себя оправдывала. Он даже не стал брать с собой меч, дабы не привлекать не нужное внимание стражи. А, если вдруг, что случиться, то у него силушки в руках не занимать.

Прошло время. Монотонное путешествие продолжалось. Ничего не происходило. Изо дня в день Самира лежала на ковре самолете и писала письма отцу. Даже болезнь отпустила я. Никаких лекарств больше не требовалось. Пейзажы, пролетавшие внизу, уже не радовали глаз. Да, они менялись, становясь все более скучными и менее зеленными. Южане подлетали к северному государству.
Середина очередного дня. Солнце поднялось высоко над горизонтом. Начало припекать, хотя воздух был холоден. Самира разлеглась на ковре и начала писать очередное письмо.
Но тут ковер-самолет тряхнуло. Склянка с чернилами упала. Лист щабрызгало. Самира скорчила недовольное личико. Но тряска не прекращалась. К ней прибавилось и виляние самолета из стороны в сторону. Принцессе уже было не до кривляний и смеха. Ей стало страшно.
И тут ковер начал просто падать. Неплавно снижаться, а передом уходить вниз. Самира завизжала как обыкновенная девушка, а не наследница огромного государства.
Но уже ближе к земле самолет вновь выравнился, и вся команда совершила успешное приземление. По всем расчетам Царьград должен был быть всего в нескольких днях пути. Может, даже и меньше. Самира решила, что лучше послать голубя к царю Северного государства, чтобы тот выслал сопровождение. На ковре было лететь опасно для жизни.

Джамиля мирно спала, положив локти на сундук и склонив лицо, и снился ей дом. Женская половина, где она проводила время, сад, шаги отца, смех братьев, тихий голос матери... Грёзы прервала тряска, так что сквозь сон Джамиля приняла её за начавшееся землятресение. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она не дома, а на летучем ковре-самолёте, и никакого землетрясения здесь быть не может. Она резко выпрямилась и вцепилась в сундук обеими руками, глазея по сторонам и пытаясь сообразить - что делать. Самира завизжала, а у Джамили от страха пропал голос, она только крепче держалась за сундук да смотрела полными ужаса глазами на стражников.
"Сейчас мы разобьёмся... Сейчас ковёр упадёт на землю и нас не станет... Ведь я же знала, что нельзя доверять этой тряпке... Ах, отец!"
Южанка зажмурилась и приготовилась ощутить удар... но ковёр-самолёт неожиданно мягко спланировал на землю и Джамиля не смела поверить своей удаче.
Путешественники решили двигаться дальше пешим ходом. Природа вокруг больше не радовала взгляда знакомыми южными цветами и деревьями. Всё здесь было другое, чужое и, как казалось Джамиле, враждебное. Она откинула крышку своего сундука и начала подбирать одежду, которая подошла бы для путешествия. Не идти же по лесам в нарядном платье и украшениях! Наконец она выбрала плотные шаровары цвета индиго, длинную серо-голубую рубашку, расшитую диковинными птицами, синюю жилетку с шитьём и лёгкую обувь. Отозвав в сторону Ламию девушка переоделась и сложила нарядную одежду в сундук. Со вздохом сняла она богатые бусы и браслеты с ног, стёрла румянец с щёк - для кого ей быть красивой в диких землях, где только звери воют? Джамиля надеялась, что успеет переодеться и приукрасить себя до того, как они покажутся царю Северной Державы. Джамиля перекинула аль-уд через плечо - не доверит она мужчинам инструмент нести. Не таясь уже повязала она пояс, на который повесила кинжал. Стражники хмыкнули - не пристало девушке с оружием разгуливать, но Джамиле девичья честь была дороже мнения стражи и она только гордо прошла мимо них.
- Далеко ли до Царьграда? - спросила Ламия.
- Несколько дней, - был ей ответ.