Хочешь мира – готовься к…свадьбе!, Сказочник рассказывает новую историю

Два царства, Русь Державная и Хазарский Халифат, враждуют между собой не первую сотню лет. Бесконечная война измотала оба царства, и настал тот критический момент, из-за которого две враждующие стороны решили подписать мирный договор. Но как показывает богатейшая практика ни один мирный договор или вечный союз не длятся долго и тогда государи обоих царств решили поженить своих детей, дабы союз был действительно вечным.
Принцесса Самира и ее подруга Джамиля отправляются в далекую Русь Державную, о которой ходят столько слухов, сколько звезд на небе. Но готова прекрасная дочь пустынь и оазисов принести себя в жертву, ради благополучия своего народа. Прощается она со своим отцом, падишахом Хазарского Халифата. Обещает ему не забывать родимый край. И низко кланяется она родителю своему.
Летит воробей над крышами домов. Смотрит и удивляется той суете, которая творится внизу.
А в Руси Державной начинают подготовку к встрече царской невесты. Хоть невеста и прибудет только к середине месяца березозол, но как говорит одна старая поговорка северян: «Готовь сани летом». Вот и суетиться весь царский двор, а особенно взволнована боярская дочь Мелислава. Сел воробышек, птица малая, на окошко терема царского и видит он, как Мелислава стоя у зеркала, расчесывая свои волосы, говорит что-то. Увидев его в отражении, кинула в него гребень костяной. Взлетел воробышек и перелетел во двор. А там царевич Ярослав тренируется со своими дружинниками. Показывает удаль свою молодецкую. Он то же взволнован предстоящим приездом заграничной принцессой, ведь ему предстоит связать свою жизнь с девушкой, чьего лица он ни разу не видел. Но, как и Самира, он готов пожертвовать своими амбициями. А за всем этим смотрит из окна царь, Святолюб, потирая небольшой шрам на лице. Не дали воробушку посидеть, согнала его Виринея, которая побежала исполнять приказ боярыни своей, Мелиславы.
И решил воробушек покружить над Царьградом. А вот терем самого князя Златомира, который вышел во двор и, несмотря на прекрасный весенний день, выглядит мрачнее тучи. Увидев сидящего воробышка, кинул в него камень, и решила тогда птица малая да неразумная полететь на постоялый двор. Неждан, который там живет, постоянно подкармливал воробышка, да и любую другую животинку. Видел его воробышек однажды возвращающимся из леса, где живет ведьма Чернава, мать Неждана.
Поклевал воробышек рассыпанное просо, да и полетел дальше, по одному ему известным делам.

НРПГ: Основные герои нашего сюжета имеются. Их имена я назвал в водном посте. Будем следить за развитием сюжета и если понадобиться вводить новых персонажей.

А теперь самое главное. Откуда кто начинает. Самира прощается с отцом. Ей предстоит опасная дорога по послевоенной территории, где обитают разбойники.
В царском тереме готовятся к приезду царской невесты. Суета по всюду, ведь приезд должен совпасть с праздником Лели. В этот день и будет назначен день свадьбы.
На дворе у нас середина весны. А что это такое объяснять надеюсь не надо. Слякоть, лужи, снег и дороги непроходимые. Везде пахнет весной и…гхм. Если днем еще тепло, то ночью довольно холодно.
Обсуждение и квенты игроков ЗДЕСЬ.

Что требуется от игроков:
1.Отписываться красиво и регулярно (и это говорю я?).
2.Все возникающие у игроков повороты сюжета, а они точно у вас появятся, согласовывать с мастером, то есть со мной.
3.Мастер всегда прав и этот вопрос не обсуждается. Максимум могу только внять настойчивой мольбе с вытекающим отсюда жертвоприношением в харизму. (какой я коварный)
4.А этот пункт мой любимый. Если игрок по какой-то, только ему известной, причине, исчезает и из-за его отсутствия стопориться сюжет, то мастер имеет полное право отыгрывать за него, до возвращения пропащего игрока. Вот такой я жестокий.

Ярослав, стоял во дворе и смотрел на своего отца, который выглядывал из окна. Он все еще думает, что его сын это маленький мальчик, за которым нужен глаз да глаз.
Весеннее солнце ярко освещало двор, но прохладный ветер, который иногда налетал, не давал забыть о том, что на дворе не лето, а всего лишь весна. И хотя снега в городе уже не было, за его пределами и, конечно же, в лесу, его было предостаточно. Уже почерневший он словно боролся с весной, не замечая того, что битва эта проиграна. Ее исход был предсказан заранее самой природой. А против природы не пойдешь. Снег постепенно таял и своим медленным исчезновением портил жизнь людям, а в частности путникам и торговцам, что по раскисшим дорогам добирались до Царьграда.
Он опустил голову и, сделав вид, что не заметил сурового взгляда царя, посмотрел на своих друзей и хитро прищурился. А это значило, что сегодня вечером их ждет очередная вылазка в город, где молодежь будет кутить по тавернам, пугать добропорядочных прохожих и еще куча всяких проделок, за которые он снова получит нагоняй от отца.
«Ну, и что? Мне остается не так уж много времени, что бы насладиться холостяцкой жизнью», - мысли о предстоящем браке он гнал из головы постоянно, с того самого момента, когда его отец вызвал к себе. Он то думал, что его в очередной раз отчитают за разгильдяйство, но все оказалось намного хуже.
- Продолжим, - весело произнес он и поднял меч, который все это время держал в руке. Поднявшийся ветер, всколыхнул густую гриву волос, и прядь волос упала на глаза царевича. Небрежным и легким движением он откинул волосы с глаз на бок. Надо сосредоточиться на поединке и тогда мрачные мысли о хазарской невесте уйдут сами собой.

Свята вытянула упирающегося гнедого коня из конюшни:
- Ну же, Гнедко, пойдем погуляем!
Заплела с утра Святослава косу длинную да мужское платье надела - собралась в чисто поле ехать верхом. Разгорелись глаза княжьей дочери, засверкали синими камушками, влетела она в седло - и свистнула молодецки:
- Эй, Ванька, отворяй ворота!
Соломенноволосый ясноглазый мальчик открыл тяжелые дубовые створки, улыбнулся Святе - и только видал, как вихрь по пятам коня улетел.
Выехала Свята в чисто поле, слезла с коня, руки раскинула - и закружилась в танце, выводя голосом простую, но ясную как небо, мелодию. Увязая по колено в грязном, смешанном с землей снегу, с трудом и с радостью танцевала Святослава.
Через некоторое время девица снова залезла в седло и поскакала в город, намереваясь навестить царевича.
Вскоре показался и царский двор, и порыв ветра донес до Святы звон клинков - знать, опять тренируется Ярослав. Свята слезла с Гнедка и повисла на заборе, разглядывая дружинников, потом крикнула:
- Доброго тебе утречка, царевич! Как почивать изволил? - веселый голос девушки разнесся над двором, и Свята наклонила голову, болтая ногами в воздухе.

Сообщение отредактировал Telperiel - 4-04-2006, 16:09

Ну, не любила Чернава раннюю весну!
Летом -- травы целебные, осенью -- плоды спелые, зимой -- мороз кровь бодрит. А весна эта хваленая -- грязь одна...
Хвалят ее люди: мол, юная красавица старуху-зиму победила, тепло да солнце людям вернула... А что у той красавицы подол от луж мокрый да ноги в земле налипшей -- на то люди не глядят...
Но брюзжи не брюзжи, а Весна на твою воркотню даже не обернется. Остается срывать дурное настроение на тех, кто поближе...
Сходив к роднику за водой (и вволю поругавшись с русалкой, проснувшейся от зимнего сна подо льдом), Чернава с грохотом опустила в сенях ведра и набросилась на кота, что разлегся на резной крышке ларя:
-- Дрыхнешь, лодырь хвостатый? Как я вечор сметану в крынке прикрыть забыла, тогда ты не спал, а? Это ты, ворюга полосатый, враз углядел! Гляньте-ка на него, люди добрые! -- трагически воззвала Чернава, хотя никаких людей (ни добрых, ни злых) поблизости не было. -- Другие коты крыс давят, а этот только на сливки да на сметану бесстрашно охотится! Мыши ему усы в узел вяжут, а он и ухом не ведет! Ой, Лежебок, сгоню я тебя со двора! Спи под мокрым кустом, лови ворон на обед!..

- Э-ге-гей! С добрым утром, Солнце! - громкий и веселый голос смуглолицего юноши, выглянувшего в окно, разорвал рассветную тишину.
- Тише ты, неугомонный. Чего орешь-то не свет, ни заря? - откуда-то снизу донеслось ворчливое шипение хозяина постоялого двора...
Неждан, а это был именно он, перегнулся через подоконник и, посмотрев на хмурого владельца, рассмеялся.
- Хей, не куксись, мил человек. Белый свет на волю дан! А я вольная птица - хочу лишь Солнцу поклониться - Юноша, придерживаясь за раму окна, почтительно кивнул восходящему светилу. После чего легко спрыгнул во двор, рядом с грузным владельцем. Тот испуганно отпрянул и зло заругался, упоминая каких-то бесов и леших...
Парень же не обратил на это ни малейшего внимания, поправил котомку на плече и, весело насвистывая, подался прочь со двора. Начинался новый день...

... Пришел Неждан на рыночную площадь. Народ, несмотря на ранний час, уже работой занят - товары раскладывает, местечко получше себе выбирает. А Неждану что? Он своего не упустит... Солнышко уж высоко поднялось, народу на площади прибавилось. Достал парень из котомки дудочку - зазвенела она переливчато-звонко... Ребятишки сбежались: слушают, просят и им дудочки подарить. Усмехнулся Неждан: как детишкам-то отказать?.. А тут и девушка, дочь кузнеца подскочила. Хорошая девушка, скромница и красавица. Сунула в руку монетку, взяла свистульку деревянную и убежала. Батька у нее строгий, а парня не все в городе любят и жалуют. Сын ведьмы как-никак. Вот и побаивается дочь кузнеца с Нежданом долгие беседы вести. Разве что в лесу пересекутся их пути-дорожки... Но отвлекся что-то Неждан. Глядь, а его кто-то за рукав тянет. Оглянулся - мальчонка. Монетку протягивает, свистульку хочет. А рядышком мать стоит. Улыбается, глядя на дитятко. Видно, что балует сыночка... Пошло дело-торговля у Неждана - все свистульки распродал до полудня... А как распродал - в лес подался: матушку навестить...

Царьград, царские палаты.
Государь Руси Державной Святолюб, был в хорошем расположение духа, его радовали долгожданные солнечные дни, которые установились последнее время, так как это свидетельствовало об установление настоящей весне, а не том подобие, что было до этого. Выглянув во двор дворца, он увидел своего шалопая сына, он занимался ратной учебой, хоть в одном был толк, полюбил сынок ратное дело. Это было одно из немногих важных дел, чем наследник занимался со всяким старанием, и еще полюбил охотничью забаву в окрестных лесах, а вот вопросы управления государством считал скучными и не интересными, не смотря на все старания, не смог Святолюб привить к этому интерес у наследника. Возраст наследника приблизился к тому периоду, когда уже надо было задуматься о женитьбе, не обращая внимания на его желания, Святолюб принял решения для укрепления "Вечного мира", заключить династический брак с падишахом Хазарского Халифата.
От любования в окно Государя отвлек вошедший в царские покои думный боярин Мирослав, заведующий внешними сношениями, и доложил.
- Великий Государь, только что на посольский двор прибыл голубь с сообщением от нашего посла при дворе Хазарского падишаха.
- Это очень хорошо, - произнес Святолюб, и что сообщает нам, наш посланник?
- Он пишет, что его важная миссия увенчалась успехом. Падишах согласился в целях укрепления отношений с нашей державой выдать свою дочь, замуж, за вашего сына. Также посланник сообщает, о том, что кортеж принцессы в ближайшие дни покинет столицу Халифата, и к 21 березозола должна прибыть к нам.
Настроение Государя после этих известий еще больше улучшилось. Прикинув оставшееся время до приезда невестки, он отдал приказ немедленно объявить о собрание Большой Боярской Думы, на заседание которой он решил и объявить о этой радостной новости.

Сообщение отредактировал Nekroc - 5-04-2006, 20:25

Развалившись на крышке ларя, Лежебок из-за полуопущенных век следил за своей хозяйкой. Он пытался понять по её поведению, когда, наконец, получит веником по ушам за съеденную давеча сметану. Вот Чернава схватила ведра и потопала к роднику. "Ну точно с русалкой тамошней поругается! Это, как пить дать! Та, небось,уже вылезла и опять песни веселые про весну-красну распевает. А ведьма ух как это время не любит. Да и за что любить-то её, весну енту? Грязь кругом, вода от талого снега. Бр-р! А люди-то какие в эту пору развеселые! Радуются, что зиму лютую пережили. Ну ничего, радуйтесь! Скоро плакать будете, авось хозяйка каку пакость придумает! Хорошо б еще и на родственничков моих, кошаков тутошных, а то развопились по ночам, спать не дают, мышеловы поганые. Ведут себя как.. как.. коты." Здесь, конечно, Лежебок немного лукавил. Не только у обычных котов по весне началось обострение, но и у него самого. Вот вчера, к примеру, он ни с того, ни с сего засмотрелся на соседскую кошку, да и ухнул в лужу. Пол дня потом на печке отсиживался да шерстку свою сушил. Вот из-за такого не свойственного и, как он считал, унизительного для себя поведения настроение его с приходом весны становилось только хуже.
Скрипнула дверь и в сени ввалилась Чернава, неся полные ведра воды. Кот глянул на выражение её лица и, мысленно закатив глаза, пробормотал: "Ну все! Сейчас начнется!". И точно, в следующую секунду он услыхал ворчливый голос ведьмы:
-- Дрыхнешь, лодырь хвостатый? Как я вечор сметану в крынке прикрыть забыла, тогда ты не спал, а? Это ты, ворюга полосатый, враз углядел! Гляньте-ка на него, люди добрые! Другие коты крыс давят, а этот только на сливки да на сметану бесстрашно охотится! Мыши ему усы в узел вяжут, а он и ухом не ведет! Ой, Лежебок, сгоню я тебя со двора! Спи под мокрым кустом, лови ворон на обед!..
Приоткрыв один глаз, похититель сметаны лениво ответил:
--Ну что ты, матушка, так из-за какой-то сметаны разнервничалась? Да и с чего ты взяла, что это я её съел? Может вчера кикимора заходила да и умыкнула сметану твою... Ты бы лучше подумала, как народ тутошний взбодрить, а то он с приходом тепла совсем раскис от радости. Порчу, что-ль, на кого-нибудь наложи. Ты ж ведунья могучая, а не бабка с заваленки! Когда последний раз людям жизнь по-настоящему отравляла?-и в сторону прибавил- Все равно у тя уже нечего не получится, старая карга...- и опять обратился к хозяйке,- Когда твой сынок-то придет матушку родную навестить, ты его поспрашай, чего в миру нового твориться. Может свдьба у кого аль похороны, так тебе тогда работенка какая перепадет.

Сообщение отредактировал AlexiA - 6-04-2006, 20:33

-- Ну и вредный же ты кошак! -- в который раз изумилась Чернава. -- Сливками тебя не корми -- дай людям пакость сотворить...
Она огляделась -- и чистая, уютная горница показалась ей похожей на клетку.
-- В одном ты прав, морда усатая: засиделась я дома! Пора, пора в город наведаться... людей посмотреть, себя показать... А то забывать стали ведьму Чернаву, страх теряют!
Из большого резного сундука (вся утварь в доме была резной -- сынок постарался!) тут же была извлечена нарядная шаль -- с алыми птицами, с золотой бахромой.
-- Пройдусь по богатым подворьям -- не надо ль красным девицам про женихов погадать?

Самира металась по комнате, собирая последние вещи, которые ей бы хотелось взять с собой. Например, это была брошь, доставшаяся ей от матери, или засушенный цветок, что она сорвала много лет назад. В общем, те мелочи, что грели душу. А Самире придется уехать очень далеко. И она не хотела покидать своего дома, но надо было: ради страны, народа и отца.
Последние вещи были собраны. Самира посмотрелась в зеркальцо. Прядь выбилась из прически. Легким движением руки девушка заправила ее обратно. Словно голубь она вылетела из опочивальни и направилась во двор, где уже ждали ковер-самолет и отец.
Старик посмотрел на нее печальным взглядом. Единственная отрада его жизни уезжала из дому. И скорее всего, он ее больше не увидет.
Самира подлетела к отцу и обняла его.
- Я обещаю, буду писать тебе каждый день после того, как приеду! Жди!

Сообщение отредактировал Мелетун - 8-04-2006, 7:50

Весна…Весна… И птицы, и реки поют, радуясь ее приходу. И Виринея тихонько напевала себе под нос, суетясь да прислуживая барышне своей, краше обычного в этот день возжелавшей быть. Ну, вынь да положь Мелиславе настой кореньев для сияния волос. И помчалась Вира в лавку, торговлей всяких настоек да притирок промышлявшую.
Долго ли коротко, а раздобыла девушка скляночку заветную, странными надписями расцвеченную. Скорее все же коротко, так как очень уж не любила боярская дочь ждать, а быть за косу в лишний раз оттасканной никому не охота.. Скинула Виринея обувку свою хлипкую, грязью придорожной заляпанную, да босая к госпоже своей в горницу та и вошла. Поклонилась до земли и бутылек Мелиславе протянула.
-Вот настойка, коею ты боярышня свет- диво просила!

На одном из окраинных пустыре стольного града Чернава огляделась -- нет ли поблизости прохожих? -- сняла с плетеной корзинки тряпку и вытряхнула содержимое прямо на землю.
Содержимое -- серое и лохматое -- плюхнулось наземь с оскорбленным мявом.
-- А ну, Лежебок, бегом по богатым дворам! Подсматривай да подслушивай, о чем люди болтают, потом мне расскажешь. Особо слушай, о чем девицы промеж собой шепчутся... ну, не мне тебя учить. Разузнаешь что полезное -- накапаю тебе настойки мяун-корня, той самой, от которой ты песни орешь да по земле катаешься... Ты еще тут, чучело блохастое?! А ну, пшел! Брысь!

--Ну хорошо! Хорошо! Зачем пинаться-то?-Лежебок обиженно посмотрел на нее, махнул хвостом и припустил в сторону богатых теремов, выглядывающих из-за жалких лачуг бедных крестьян и ремесленников.
"С кого бы начать?"-размышлял кот, труся по городской улице и старательно оббегая лужи.-"Зайду-ка я сначала на двор к девице Мелиславе.Она та еще хитрюга. А из себя просто святая. А как на царевича..."- закончить мысль он не успел, поскольку именно в этот момент из-за подворотни вышла такая киска, что кот, не заметив очередной лужи, плюхнулся в самую её середину. Так он и лежал, ошалело пялясь на красавицу, которая, высокомерно посмотрев на неудачника, гордо задрала хвост и скрылась за ближайшим забором. Все мысли о задании хозяйкитут же покинули Лежебока, в голове крутилось только : "Пришла весна, и мне так хочется любви. Но ты ушла. И хоть зови тебя, хоть не зови." Однако очень скоро холодная вода остудила пыл героя-любовника. Он выскочил из лужи, отряхнулся и бопежал к терему Мелиславы, до которого было рукой подать. Этот инцидент окончательно испортил настроение котика, который в очередной раз убедился, что день не удался. Лишь одно согревало его кошачью душу-скоро он будет в тепле и сухости, и, возможно, его драгоценной шкурке еще не нанесен непоправимый вред.

(совместно с Мелетун)

Падишах Хазарского Халифата, всесильный Сабир Сальман, нежно обнял любимую дочь:
- Будь осторожна, Самира. Пусть звезды будут благосклонны к тебе в твоем путешествии.
- Обязательно, отец! Я постараюсь завоевать сердца людей Руси, дабы больше не было кровавой резни!
- Я рад, что ты тогда согласилась на этот брак, хоть мое сердце и разрывалось на части, когда я принимал столь тяжелое как для себя, так и для тебя решение, - он посмотрел в черные, как ночь глаза, своей дочери. - А ты не забыла почтовых голубей?
- Как я могла забыть их? Ведь без этих птиц я не смогу тебе писать! Поверь, мое сердце тоже разрывается от боли, когда я думаю, что мне придется навсегда покинуть мой дом, тебя и нашу страну, и уехать на север, где всегда холодно!
- Это все от волнения. Просто я решил еще раз удостовериться в этом, - Сабир хлопнул в ладоши и стоящий за его спиной раб тут же подбежал и протянул своему господину запечатанный тубус. - Я хочу, что бы это напоминало тебе о твоей родине, Самира. Возьми это.
Падишах протянул золотой тубус, на котором был отчеканен рисунок. Две танцующие цапли на озере.
- Я попросил лучшего художника Халифата сделать рисунок, при взгляде на который ты почувствуешь себя как дома. Он здесь, в этом тубусе. Открой его в минуту отчаяния и тебе станет легче.
- Спасибо, отец! - и Самира обвила тонкими руками шею отца.
- Я обещаю, что буду всегда помнить о тебе! И приеду при первой возможности навестить тебя, - слезы начали катиться по смуглой коже Самира. Она не смогла сдержать своих чувств.
- Не плачь, дочь моя. Мое сердце не в состоянии выдержать вида твоих слез, - глаза отца слегка увлажнились. В эту минуту ни кто бы и не подумал, что этот мужчина, что так нежно обнимает свою дочь, мог посылать десятитысячные войска на смерть одним мановением руки.
- Как мне не тяжело, но тебе уже пора. Насколько я знаю, вместе с тобой полетит и Джамиля?
- Да! Девушка решила, что хочет меня сопровождать, чтобы мне не было так тоскливо.
Отец вытер свой мозолистой рукой слезы с лица дочери:
- Это хорошо. Пусть в Держаной будет маленький уголок Халифата, - он улыбнулся своей шутке, надеясь, тем самым поднять настроение и Самире.
Улыбка скользнула по лицу Самира, словно художник легким прикосновением нанес легкий росчерк на картину. Глаза ее засияли. Самира поклонилась отцу и направилась к ковру-самолету.

Мелислава уже и косу толстую десять раз заплести и расплести успела, и пять разных нарядов перемеряла, пока ждала Виринею.
- Ну и где эта лентяйка ходит? Только за смертью посылать! - Боярская дочь уже сама с собой заговорила, - Небось, уже успела там все сплетни переслушать...
Исходив свои покои от одного угла до другого, Мелислава распахнула ставни и выглянула во двор, где царевич тренируется. И как вспомнила она, что приедет принцесса Хазарская, чтобы её счастье рушить, так и стала мрачнее тучи.
А тут ещё Свята прибежала, и давай о чем-то щебетать с Ярославом! Будто весь белый свет решил против Мелиславы обратиться!
И хорошо, Виринея тут подоспела во время, не то бы девица совсем разгневалась.
- Явилась - не запылилась! Не видела, чего это там Свята к царевичу клеится? Ещё мне одной не хватало! Как бы одну-то спровадить восвояси... Ишь чего... Хазарская принцесса к нам едет! Жениться она собралась! На Ярославе! Ох, заморила бы мерзавку, на моё место законное покушается…

А Святе тем временем надоело смотреть, как царевич мечом машет, да и руки устали - на заборе-то висеть! Вот и спрыгнула девица, села на Гнедко и пошла чинным шагом.
На площади Неждан, как всегда, торговал свистульками. Свята спешилась, намотала поводья себе на руку и подхватила какого-то вывалявшегося в луже кошака, совершенно не подумав о том, с чего это несчастное животное так хочет вырваться на двор Мелиславы.
Порыскав за пазухой, Святослава нашла монетку и, все так же крепко обнимая кота, протянула её Неждану, улыбнувшись, всем видом показывая, что кто-кто, а она его не боится, хотя поджилки княжны уже сплясали трепака, не то что задрожали.
Свистулька была славная, резная. Свята снова уселась на Гнедко и, проезжая мимо двора Мелиславы, остановилась у ворот и прочирикала какую-то незамысловатую мелодию. Кот был усажен на седло и придерживался от побега одной рукой, а Свята тем временем крикнула в открытое окно Мелиславы:
- Доброго тебе утречка, Мелислава! Все наряжаешься, дочь боярская?
Серебристый смех полетел вдогонку словам. Свята и сама любила наряды, но чтобы столько времени у зеркала проводить...

Тем временем кот таки извернулся и спрыгнул с коня Святы. Девушка только пожала плечами и махнула ему вдогонку.

Сообщение отредактировал Telperiel - 10-04-2006, 18:07

Царский двор

- Святослава! – радостно воскликнул Ярослав, отбив очередную атаку дружинника и показывая ему, что на сегодня тренировка закончена. Он отдал свой тренировочный меч подбежавшему слуге и повернулся в сторону висевшей на заборе девушке. Но та, видать не дождалась и опять куда-нибудь ускакала на своей лошади. А ведь он хотел с ней поговорить о вечерней вылазке в город.
- Петька! – крикнул царевич слугу и в тот же миг перед ясным взором наследника предстал рыжий парнишка, с лицом покрытым веснушками, что несколько минут назад принял у него меч. – Найди Святославу и скажи, что вечером, за час до захода солнца, жду ее на…а впрочем, она знает где.
Больших подробностей слуге он не стал говорить. Святославе не впервой сопровождать царевича. И каждый раз встреча происходила в одном и том же месте, в начале Блошиной улице, возле дома купца Тихона Семеновского. Он знал, что подруга детства придумает что-нибудь этакое. Опять придет ряженной и будет… Вечер должен удаться на славу.
Стой, - приказ Ярослава остановил Петьку, который уже собирался, было выполнять поручение царевича. – Прежде чем побежишь искать ее, иди и скажи банщикам, чтобы баню истопили да пожарче. И веников дубовых да березовых приготовили. Чего стоишь, ворон считаешь, ступай.

Сообщение отредактировал Hideki - 12-04-2006, 17:20

НРПГ: этот пост написала ВЕСЕЛЫЙ РОДЖЕР. Что-то никак не попадет на форум. Прислала пост по асе.

Джамиля сидела на ковре, прижав колени к подбородку, намертво вцепившись в любимую аль-уд и закрыв глаза:
"Да что ж это такое?! Разве ж пристало девушке такие ужасы терпеть? Нельзя так высоко, нельзя... Мамочка, что ж это такое!...
Ох, видела бы мамочка."
Не сразу Джамиля решилась открыть один глаз. Она потрогала пальчиком ковёр, провела вдоль узора, убедившись, что это средство передвижения не рассыпается от прикосновения, и открыла второй. Ковёр был красивым. Не таким красивым, как в её доме, и даже не таким красивым, как в чайхане на базаре, куда Джамиля иногда забегала подсмотреть, какой чай теперь пьют мужчины, но тоже очень хорошим. Девушка нехотя отвела взгляд от плотной материи и посмотрела вперёд. Впереди было только небо, немного облаков и никакого горизонта. "Вот же мужчины, вояки. Ну неужто нельзя было по земле ехать? Говорят - безопаснее, да где же безопаснее, если одна только пустота под тобой и ничто не держит. Не верю я тебе!" - девушка шлёпнула ковёр ладошкой и от посмотрела вверх. Вверху было всё привычно - то же небо, но ведь и не ждёшь увидеть ничего другого, задрав голову. Ошалевшая птица сделала круг над ковром-самолётом и Джамиля залюбовалась её полётом. "А с другой стороны - красиво здесь. Духи уберегут, долетим хорошо, и когда ещё доведётся на небо близко посмотреть? Но вниз смотреть не буду! Ни за что!"
Джамиля опустила колени вниз и поудобнее перехватила дорогой сердцу музыкальный инструмент.

Лежебок мысленно поблагодарил девицу, что довезла его до двора Мелиславы. Хоть не пришлось по лужам скакать. Быстро юркнув в ворота нужного терема, кот остановился и осмотрелся. Еще будучи на лошади он заметил, что его конечная цель в светелке наряжается. "Вот бы до окна допрыгнуть!"-подумал он. Но это было так же несбыточно, как если бы вместо снега зимай с неба падали сливки. Для такого прыжка усатый негодник был слишком толстым. Пришлось бежать к входной двери и надеяться, что кто-нибудь зайдет или выйде, чтобы проскочить в дом. К счастью, в это время на двор из двери выскачил какой-то мальчишка да позабыл её притворить. Кот юркнул внутрь и помчался к светелке Мелиславы, благо не раз уже бывал там по ведьминому поручению. Добежав до нужного места, он навострил уши и стал прислушиваться, сто в комнате твориться. Дочь боярская сплетничала, как всегда, со своей служанкой. Спервых слов стало ясно, что не зря толстун проделал этот нелегкий путь. "Хозяйка будет довольна!"-радостно подумал он про себя.

Вира, заслышав последние боярышнины слова, резко выпрямилась и на Мелиславу хитро поглядела: не передумает ли, не пожалеет ли о словах сказанных. Но боярская дочь слов своих назад воротить не захотела, и Виринея вдруг резко схватила госпожу за руку и оттащила в дальний угол светелки, огляделась, но, оставшись не довольной, подбежала к окну и плотно задвинула ставни, после чего вновь по сторонам поглядела и зашептала:
-Заморить… Это можно устроить. Пока не добралась Черна девица до града-столицы ее и след простыть может… Только не забоишься ли ты, боярыня? А то я и способ подсказать могу и подсобить в дельце замышленном…

- Ишь ты, чего удумала! Чтобы я, дочка боярская, стала делами постылыми заниматься? Не бывать такому! А ещё раз услышу от тебя речи подобные, так и хлыста для тебя не пожалею!
Вспылила Мелислава, щеки раскраснелись, а про себя подумала, что способ-то придумать надо, только пока никого в планы свои посвящать не стоит.
- Ярослав, чай, и сам разберется, кто ему милее! Какая-то мерзавка иностранная, или я.. судьба его неминуемая!
А про себя добавила: "А не разберет, как надобно, так со свету сживу эту прунцессу! Никаких сил не пожалею."

Да больно надо!- пожала плечами Вира, задорно улыбаясь.- Да и действительно, ну разве может наш свет-царевич от красоты такой неописуемой отвертеться! Никуда не денется- не влюбиться, так женится! Куда принцессе Хазарской, чернобровой да смуглокожей, супротив вашей косы!
Кинулась девушка к ставням, открыла их, в окно высунулась-солнцу улыбнулась и вновь в святлицу поворотилась.
-Эх, хороша погодка- разгуляйся-ка, молодка!

Сообщение отредактировал Ноэль - 16-04-2006, 19:24

- Великий князь! – к Златомиру подскочил парень в костюме царского гонца – Государь зовёт вас на Думу Большую, очень просил быть.
Парень согнулся в поклоне.
- Я буду там… - князь позволил себе чуть улыбнуться.
Гонец ещё поклонился сиятельному князю и побежал к стоявшей невдалеке лошадке.
- Эй… кто там… - князь махнул рукой слугам – готовьте коня, я еду к царю-батюшке.
Последнюю фразу князь Златомир будто бы выплюнул.


Когда князь подъехал к царским палатам, прочие бояре уже собрались, часть стояла у входа в Думские покои, а часть уже прошла в них и рассаживалась на лавки, князю Златомиру по рождению был положен самое близкое место одесную царя, подойдя к дверям, князь принялся здороваться с присутствующими.
«- Так… наши уже почти все собрались… Бодровы… Долговы, Лисовы, о… князья Дурновы… бояре Стужевы, Медовы, Ольговичи… отлично, почти все старые союзники здесь, плюс те кому наша рука мила… особенно если в ней есть денежка… - князь чуть улыбнулся – ну что ж… чуть больше половины Думы… плюс те кто потрусливей из худородных…»
«- Хех… худородные, да тут почитай все такие... кроме тех что с нами... но они потому и с нами... худородных возглавляет наш царь… ну, да посмотрим что он нам скажет... - князь снова улыбнулся, и, наконец, сел на своё место.
На нём был довольно простой наряд, но он и не собирался наряжаться для царевых палат, шелковые штаны и шелковая рубашка расшитая речным жемчугом, дополнялись изящными сапогами и легким плащом из беличьих животиков.

Паренек подёргал девушку за стремя:
- Бааарышня! Бааарышня!
Свята остановила шедшего шагом коня и наклонилась с седла, приветливо улыбаясь.
- Что тебе, пострел?
- Царевич велел передать... - и мальчишка нашептал на ухо княжне все, что говорил Ярослав.
- Хорошо, воробей. Скажи ему, что я буду, - и Свята протянула мальчишке купленную свистульку. Право слово, его улыбка того стоила...
И княжна поехала дмой - переодеваться.

Лежебок более не стал задерживаться в доме Мелиславы. Все, что было нужно, он узнал. Вполне довольный собой он пробежался еще по нескольким теремам. Там тоже хватало новостей и проблем, однако ничто не было на столько интересным, как прибытие заморской невесты. Пробродив около двух часов, кот побежал на рынок, где Чернава по его подсчетам должна была уже закончить гадать.
На базаре было полно народу. Все вылезли погреться на весеннем солнышке. То тут, то там были слышны различные крики: "Ка-аму пирашки-и!!!", "Све-ежие о-овощи!". Лежебок искал наибольшее скопление народа. Именно там должна была быть ведьма. И он не ошибся. У подмостков импровизированной сцены было не продохнуть. Все глазели на черного гиганта, глотающего огонь и выпускающего пламя не хуже Змея-Горыныча. Среди серой массы выделялся цветастый платок Чернавы. Подбежав к своей хозяйке, Лежебок начал усиленно тереться об её ногу, привлекая внимание.

Лесть.. Мелислава всегда была на неё падка. Вот и сейчас от слов Виринеи, боярская дочка, приосанилась, подбородок вскинула, косу толстую с плеча на спину закинула... Да! Как есть хороша! Куда уж там, этой, тягаться...
Она даже сразу и от желания наказать болтливую служанку остыла... умеет девка угодить!
- Раз уж хороша тебе погодка, так сбегай - узнай, чего это там Святе понадобилось от Царевича. Знаем мы таких, не успеешь оглянуться, а они уже жениха из-под носа уводят с невинным видом.

-Да знамо дело,- усмехнулась Вира, упирая руки в боки,- Свята эта та еще святоша, да смотри в оба, святости то в злокозненной ни на грош! Не супротивница она вам, барыня, коли дело до красоты доходит... Только вот хитра-а-а. Вы бы, свет-боярышня, ее же монетой ей отплатили, – на последних словах Виринея склонилась к Мелиславе и продолжила,- Возьмите-ка водички ключевой да ступайте прямиком на двор. Царевича то после трудов ратных наверняка жажда мучает. Примет он водицу из ручек ваших белых да в глаза лазоревые взглянет- и поминай как звали…

- Эх, что может быть лучше нашей баньки! – восторженно говорил один из бородатых банщиков, подавая царевичу большую деревянную кружку с холодным квасом. – Не то, что эти басурмане, что тела свои опускают в тазы. Не жару тебе, не веничком пройтись.
- Ты прав, Сешка, - подтвердил слава банщика Ярослав и сделал еще один большой глоток из кружки. Он уже давно закончил париться и теперь сидел в предбаннике за большим дубовым столом, на котором располагались самые различные яства, но царевича интересовал только квас. Уж больно пить ему хотелось после баньки. Разомлевший и довольный он сидел на лавке и слушал болтовню мужиков. Сам в разговоре не участвуя, он только изредка поддакивал. Он даже не заметил, как дверь в предбанник отворилась, и вошел слуга, который, сняв шапку, низко поклонился и, не поднимая головы, стал говорить:
- Царевич, тебя царь просит срочно явиться во дворец.
- Что батюшке понадобилось от меня, - с ленцой в голосе произнес царевич. – Не уж то даже здесь мне не дадут покоя.
- Царь сказал, что собирается Дума, и присутствие наследника не обходимо, - проговорил слуга и приподнял голову, жалобно посмотрел на царевича. Видно было, что царь пригрозил его выпороть, если тот не приведет Ярослава к нему.
Зная крутой нрав отца, он не стал издеваться над беднягой:
- Иди к отцу и скажи, что я приду. Нет нам царевичам покоя ни днем, ни ночью, - с этими словами он допил из кружки квас, и стал неспешно одеваться.
Через некоторое время он уже сидел в зале на своем законном месте, то есть по правую сторону от царя, и слушал нудные разговоры бояр.

Сообщение отредактировал Hideki - 22-04-2006, 18:58

Лететь было тяжело. Несмотря на то, что Джамиля уже освоилась на ковре-самолёте, и больше не боялась смотреть по сторонам, но встать и размять мышцы было совершенно невозможно. Вскоре она забыла о том, что летит высоко над землёй - её гораздо больше занимали ноющие плечи и затекшие ноги. К её чести сказать - она ни разу не пожалела, что отправилась в рискованное путешествие в далёкую страну.
Через пару часов пристойное сидячее положение стало совсем уже невыносимым и Джамиля забыла даже о приличиях - она с наслаждением выпрямила ноги и сладко потянулась, не обращая внимания на стражников.
Там же в воздухе и пообедали - разложили сладости и засахаренные фрукты, абрикосы без косточек, страже вяленого мяса с лепёшками. После обеда Джамиля лежала, откинувшись на подушки и смотрела в синие-синие весенние небеса, постепенно засыпая, когда услышала сдавленный всхлип. Джамиля бросила удивлённый взгляд на Самиру и увидела, что смуглая кожа принцессы приобретает зеленоватый оттенок, а глаза наполняются слезами. Сна как не бывало:
- Самира! - Джамиля поспешно переместилась к подруге и взяла её за руку, - Что с тобой?
- Сглазили... - ахнула служанка.
- Глупости говоришь, Ламия, - отмахнулась Джамиля, с тревогой вглядываясь в лицо Самиры, - Давно летим, высоко, да поели ещё - вот и занемоглось принцессе. Ты давай-ка, не сиди, голову ей подними повыше! И ты, - обратилась девушка к стражнику, - помоги!
Уложили принцессу поудобнее на подушках, дали напиться холодного чаю на сонных травах - а где его разогревать? Служанка держала пиалу рядом с Самирой, а Джамиля гладила виски принцессы холодными пальчиками.
- Ничего, стража говорит, что скоро до города долетим - там отдохнём... Там и снадобья купим у целителей.
Ещё до захода солнца путешественники увидели приближающийся город. Ковёр-самолёт опустился на открытую площадку и встречать гостей высыпали чиновники. Но стража была непреклонна - сперва принцессу накормить и уложить отдохнуть с дороги, а приёмы и речи потом! Ковёр смотали, выставили возле него охрану. Проводили Самиру в лучшие покои дворца, накрыли стол, пригласили музыкантов - но принцесса сказалась больной и в залу так и не вышла. Джамиля тоже улизнула с празнества и до самой ночи девушки перешёптывались о чём-то, но стража, выставленная у дверей, не слышала о чём. Вскоре всё стихло, подруги уснули и до утра во дворце было тихо, только ночной сторож обходил с колотушкой улицы, возвещая, что всё в городе спокойно.
Ранним утром восполнив запасы пищи и питья стража перетащила обратно на разложенный ковёр сундуки и тюки с приданным. Принцессу напоили успокаивающим зельем и уложили на середину ковра. Джамиля с утра побежала на базар и купила хороших гусиных перьев, которые в спешке забыла дома. Теперь они готовы были лететь дальше.
Весь следующий день Самира проспала спокойным сном. Служаннка Ламия несмело улыбалась красивому стражнику, а Джамиля зажимала струны аль-уда, чтобы пальцы не забыли дороги музыки. Песни всё на ум приходили грустные, поэтому вскоре девушка отложила инструмент и просто смотрела по сторонам. Лететь было скучно, она волновалась за Самиру и желала, чтобы скорее уже прошёл отмеренный срок и ковёр-самолёт приземлился на Северной земле, которой суждено было стать родной для молодых южанок.

Сообщение отредактировал Весёлый Роджер - 24-04-2006, 21:52

Мелислава призадумалась, послушать ли ей Виру, и почти было поборола свою гордость девичью, да вот только Царевич к тому времени уже успел в баньку отправиться.
- Стало быть, не судьба мне Ярослава напоить. Да и верно, что я - девка на побегушках какая-нибудь? Не боярское это дело - ручками белыми водицу таскать! Я их только кремами заморскими натерла, чтобы были нежными, яки бархат.
Полюбовалась девица на свои рученьки точеные, к свету их подняла, так и сяк покрутила... Да такие ручки надо золотом, да жемчугами украшать, а не работу непотребную ими делать.
- Пусть красотой моей неземной любуется, а без водицы обойдется. - Подытожила Мелислава, расправляя подол платья.

Лекарство помогло, но ненадолго. Спать можно день, два, но неболее. И вот Самира снова в сознательном состоянии сидит на ковре и пытается как-то отвлечься от полета и от того, что они на головокружительной высоте. Ни потанцевать, ни прогуляться. Девушка не знала, чем себя занять. Промаявшись так около полдня, принцесса все-таки нашла выход из ситуации. Из багажа были вынуты перья, чернила и бумага.
Девушка устроилась и стала писать письмо отцу, описывая путь, свою немочь и то, как она по нему сильно соскучилась. Самира старалась, выводила буквы, подбирала слова. Порой ковер-самолет трясло, и, если Самира ставил пятно, то начинала переписывать заново все.
Но вот письмо готово. Осталось только привязать его к голубю и отправить во дворец. Верная Джамиля достала того из клетки, взяла письмо, привязала к лапке послание и выпустила. Птица полетела в нужном направление, в южную страну, которая была родиной принцессы, по которой та уже жутко скучала.

совместно с бабкой Гульдой

- Скоро ли там Царевич из баньки-то выйдет? – Скучающим голосом пожаловалась Мелислава и высунула голову в окошко.
А там, глядь, во двор какая-то женщина заходит: волосы черны, кожа точно снег бела, и держится прямо, будто царица. Боярская дочка голову набок склонила в любопытстве, но тут же слухи вспомнила. Как есть Чернава! Только что это ведьме понадобилось у царского терема?
- Здравствуй, Чернава, коли не ошиблась я… Только как тут ошибиться, когда столько о тебе разговоров идет. Зачем к нам пожаловала?
-- Травы продаю, прекрасная боярышня! -- Чернава не кричала в ответ, но ее звучный голос легко поднялся до окошка терема. -- От тоски, от сухоты, от сердечной заботы... Вот, не изволишь ли взглянуть?
И, не дожидаясь приглашения, поправила на локте корзину и направилась к крыльцу.
Кудлатый пес, громыхая длинной цепью, с ревом кинулся наперерез.
Чернава на собаку и бровью не повела. И шаг не замедлила.
Из корзины вылетела, вцепившись в ивовые прутья, когтистая лапа. А за ней -- крупная полосатая голова. Кот издал такое грозное шипение, что кудлатый сторож влетел в конуру впереди собственного испуганного визга.
- От чего же не взглянуть? Взгляну!
Мелислава ухмыльнулась, и выпроводила Виринею из своей опочивальни. Уж очень её ведьма заинтересовала, может у неё найдется что-то поинтересней травок успокоительных.

Написано совместно с Ноэль.

Эх, тяжела холопья доля: подай-принеси, а как дело до чего-нибудь мало-мальски интересного дойдет - выгонят без зазрения совести. Но не огорчала Виринею то, что выставили ее из покоев Мелиславиных: сказали гулять отседова, так грех таким предложением не воспользоваться. Птицы щебечут, грязь весело хлюпает под ногами, солнце блестит, того и гляди трава вовсю зазеленеет.… И куда направиться в такую чудную погоду любая приличная молоденькая девушка? Правильно, конечно в …кабак.
Остановившись на пороге питейного заведения, Вира удостоверилась, что попала куды надо. Гомон стоял непереносимый, по залу постоянно летали то чашки, то вилки, то кости, швыряемые разношерстным сбродом, с удивительным единством пришедшим сюда с единой целью- напиться.
"Ох ты гой еси, добрый молодец,
Добрый молодец, сокол пламенный,
Не ходи ты в лес по дороженьке,
В лес дремучий да на охотушку.
Там лихие ой да разбойники,
Как один они звери лютые,
Атаман у них аки дуб могуч.."

... дуб могуч... нет, не то! "Атаман у них аки лис хитер".. нет, не то опять! Ратибор сидел в самом центре помещения, над его головой регулярно пролетала то посуда, то мелкая мебель, то какая-нибудь еда. Хозяин кабака уже привык и относился к этому спокойно. Сам он был не охотник напиться до беспамятства и крушить все подряд, но здоров был, аки бык и силен не меньше. Вот и сейчас он из дверного прохода следил своими мрачными глазами за посетителями, чтобы они, в пылу драки и пьянки чего-нибудь среьезно не повредили. Помещение не повредили, разумеется.
Разбойничий атаман сидел на стуле, изредка пригибаясь или отбрасывая летящие в него предметы - ему сейчас было не до того. У него шел творческий процесс - он писал сказ. Про свою же банду. В стихотворцы он заделался не так давно, ибо скучно совсем стало, дел никаких почти, так, по мелочи. Вот и развлекал себя, как мог.
"Атаман лихой, атаман да злой..." не то опять! А про атамана обязательно надо - сам не похвалишь, никто не похвалит.
Здоровая чашка просвистела и с характерным звоном стукнулась об его голову. Ратибор мотнул голвоой, потер ушибленное место и поднял кружку.
Отвлекшись от своего творения, предводитель вольных разбойников наконец оглядел властно всю представшую ему картину, выискивая, кому бы вернуть сие орудие. Его взгляд обошел дерущихся или пьющих в обнимку мужиков самых разных мастей и профессий, редких девок в открытых платьях, снующих по залу. И вошедшую Виринею, к которой уже тянул здоровенную лапу один пьяный в стельку бандит.
- Вот я тебе.. - пробормотал атаман и любовно запустил чашкой ему в лоб. Несчастная посудина звякнула и хорошенько печаталась в лоб бандиту. Он хрюкнул и медленно сполз на пол. - Виринеюшка, душа моя пришла! - громогласно объявил Ратибор, широко улыбаясь и вставая со стула, по пути сбив некстати попавшегося слугу. [/QUOTE]
-Ратиборчик, сокол ты мой ясный!- широко улыбнулась Вира, пробираясь навстречу атаману сквозь бурелом из мебели и ныне от выпитого не способных самостоятельно передвигаться людей, и походу пиная и брезгливо отталкивая тех, кто еще был способен протянуть к ней свои корявенькие рученьки. –Ну, как жизнь младая? Печень не пошаливает?
- Печеночка моя что твои глазки зоркие работает, не жалуюсь! - усмехнулся атаман, заключая девушку в крепкие объятия, - Хотя старость, знаешь ли, не радость. С чем явилась, подруженька, с чем пришла? Каких вестей принесла от хозяйки своей богатейки?
Вести разные да не про твою честь!- усмехнулась девица, чмокнув Ратибора в щеку и вывернувшись из крепких рук,- Царевна к нам заморская за известной надобностью идет. Так сам представляешь сколько кремов заморских перетратила Мелислава, сколько нарядов переменила… Эх, тут и до дубиноприкладства недалеко. Так что ты ребят своих не распускай… Рассольчиком пои да на свежем воздухе выгуливай… Не ровен час не Мелислава так другой кто твоей помощи требовать будет. А тут как всегда- монета звонкая да дело верное…
- Помощь, говоришь, да монета звонкая? - чуть сдвинул брови Ратибор, видимо подсчитывая что-то, и направился обратно к своему стулу, расчищая себе на ходу дорогу между пьянствующими и дерущимися, - Это дело так дело, право! Она, монета, нам сейчас зело нужна! да и ребятушки мои совсем истосковались по дракам славым да делам лихим!
При этих словах он ласково приподнял подвернувшегося под руку разбойника из своей банды, по-отечески его встряхнул и аккуратно посадил на ближайший стул.

Сообщение отредактировал Мориан - 27-04-2006, 9:44

Государь, налюбовавшись двором и видом города, и получив хорошие известия, отправился в свой рабочий кабинет, чтобы просмотреть текучие документы, и подготовится к предстоящему заседанию Думы.
Через некоторое время, в кабинет вошел дежурный стольник. – Великий Государь, Боярская Дума по вашему приказанию собралась, и ожидает ваше Величество.
Это очень хорошо, что эти бездельники так быстро собрались, знают, что просто так заседания Большой Боярской Думы не собирают, - подумал Святолюб.
- Ну, что ж будем облачаться, коль бояре собрались.
Стольник Владислав вышел из комнаты. – Облачение Государю!
Через некоторое время, Государь, в полном облачении, держа в руках державу и скипетр, вышел из своих покоев и прошествовал в сопровождение личных секретарей и дежурного стольника в Думскую Палату. Перед входом в палату он на некоторое время остановился, ожидая пока объявят о прибытие Государя, после чего прошел к трону, который был расположен около противоположной от входа стены. Трон государя был не обычное кресло, а истинное произведением искусства, само кресло было отлито из чистого золота, ножки и подлокотники были покрыты тончайшей гравировкой, с вкраплениями драгоценных камней, на спинке мозаикой из драгоценных камней был выложен государственный герб. В вершину скипетра был вделан изумруд размером с грецкий орех.
Государь прошел через, всю залу, отметил про себя, что все бояре собрались, и взошел на трон.
- Я собрал Вас бояре, - начал Святолюб, чтобы сообщить о получение важного известия, голубиной почтой наш посол в Хазарском Халифате сообщает, что наши предложения о Вечном мире и взаимовыручке приняты. Для закрепления наших мирных инициатив было принято решение сочетать наших детей династическим браком. Это очень важное предложение было встречено с пониманием и принято. Для сочетания браком в нашу столицу отправлена принцесса Самира, по слухам она любимая дочь падишаха. Также посол уведомляет, что принцесса должна прибыть к 21 березозола в нашу столицу. Прошу бояр высказываться относительно организации приема принцессы.

Сообщение отредактировал Nekroc - 28-04-2006, 19:50

Совместно с бабкой Гульдой и AlexiA

Пропустила Мелислава колдунью в свою светлицу да принялась её разглядывать. Сама Чернава к ней заявилась, не зря люди про неё шепотом говорят, небось, много чего она умеет, и не только травки лечебные заваривать.
- Здравствуй, Чернава. Расскажи-ка мне, чем удивить можешь? А то всяких настоек я и у травника Макара купить могу.
-- У Макара? -- ухмыльнулась Чернава. -- Да у старого дурня только малина от жара да тертая редька от кашля... Разве ж найдется у него снадобье от черной горечи, от лютой зависти, от жгучей ревности?
- Может и не найдется, - Нехотя согласилась Мелислава, - Вот только всё это забавы для девок деревенских. Подумаешь от ревности и от зависти… Меня таким не удивишь.
-- А я и не удивляю, -- взглянула колдунья прямо в глаза боярской дочери. -- Я товар предлагаю. Тот, что нужен. Если вижу ободранную ногу -- предлагаю лист подорожника. Если вижу, что глаза сухим жаром блестят -- значит, душу изнутри злая досада гложет...
- А ежели и гложет, то травы с настойками уж точно мне не в помощь! – Не стала Мелислава отнекиваться, поняла она, что ведьма её насквозь видит.
-- Почему же? -- искренне удивилась Чернава. -- Травяные настойки да отвары -- в любом деле помощь верная. Вот только не все надо самой пить, кое-что и другим тайком подлить не мешает...
В глазах Мелиславы появилось понимание, а на губах заиграла коварная улыбка, она шутливо погрозила Чернаве пальцем:
- Ай, ведьма, хитра ты… Только вот мне не понятно, с чего ты взяла, что мне помощь какая нужна? Я же и собой хороша, и папочка у меня боярин знатный, с чего бы мне печалиться?
-- А не с чего, так и радуйся на здоровье, -- легко уступила Чернава. -- А только чудится мне, что слезами в этом доме пахнет. Самыми горькими, непролитыми, теми, что в сердце запекаются... Эх, спросить бы батюшку домового -- он много видит да слышит, много ведает...
- А можешь? – Любопытство тут же взяло верх над капризами. – Неужто сам домовой явится и всё тебе про меня поведает?
-- Ну, на глаза не явится, он скромный да робкий. А вот голос можем услыхать... коли захочешь.
Короткий жадный кивок Мелиславы -- и вот уже Чернава, поставив на скамью свою корзину, накрытую платком, неспешно зажгла поданный боярской дочкой огарок свечи и заговорила, глядя на огонь:
-- Домовой-батюшка, всему дому защитник, всему хозяйству радетель! Уж не серчай, что тебя потревожили! Всем мы довольны -- и хоромы крепки, и горницы чисты, и закрома полны... а только ответь, касатик: радуется ли девица-красавица, дочь боярская Мелислава? Поет ли песни веселые, играет ли в игры с сенными девушками, вышивает ли по белу льну червонным шелком?
Кот уже почти задремал в своей корзинке, когда услышал последний вопрос Чернавы. Он с трудом разлепил глаза и скорчил недовольное выражение морды. Ему снился целый кувшин сметаны. Он уже почти до него добрался. Печально вздохнув, Лежебок заговорил утробным голосом:
-- Ой не рада наша девица-красавица. Не поет она песен веселых, только печальные заводит. Приключилась с ней кручинушка. Сердечко Мелиславы слезами обливается. Чувствует скорую разлуку с суженым своим.-- все это было произнесено тоном, предвещающим конец света.
Чернава сокрушенно покачала головой, внимая голосу, который словно бы доносился из-под скамьи.
-- Ахти, беда какая! А скажи, домовой-батюшка: кто ж такую печаль принес в сердце девичье? Нет ли здесь змеи-разлучницы?
Кот закатил глаза и ответил:
-- Есть, матушка. Едет в наши края девица заморская. Сама черна, на лицо страшна, душой зла. Велено суженому красной девицы Мелиславы на этой змеюке жениться. Да не люба она ему.
-- Девица заморская? -- изумилась Чернава. -- Уж не та ли хазаринка, что на ковре сюда летит? Народ на базаре только о том и говорит...
И перевела вопросительный взгляд на боярскую дочь.
Мелислава охнула да головой покачала… Да… Сильна ведьма оказалась, даже с домовым разговаривает. Пусть про слёзы и печаль сердечную он преувеличил, в конце концов, разве о потерянной любви горевала боярская дочь? Но зато про принцессу хазарскую Чернава верно узнала.
- Удивила ты меня, колдунья, не зря люди про тебя поговаривают! Права ты, летит к нам девка заморская, чтобы стать женой Ярослава, а ведь я с детства ему обещана…
-- А обещанья, касатка, держать надо, так ведь? -- тонко улыбнулась Чернава. -- Ну, потолкуй со мной, излей душеньку. Я ведь, красавица, многое могу. Убить не убью, не люблю я этого... но ведь и другие пути есть, чтоб с разлучницей справиться!
И две заговорщицы твердо, без робости глянули друг другу в глаза...

Сообщение отредактировал Heires$ - 1-05-2006, 21:24

-Нет, ты хам, Ратиборюша!- усмехнувшись, упрекнула удаляющегося атамана Виринея. – Хоть и не абы кто, стихоплет-любитель даже, а воспитания не более чем у борова желудееда!
Сморщив нос и подобрав юбку Вира стала пробираться по образованному Ратибором проходу, время от времени пригибаясь, дабы окороком в зерцало не получить.
Стол, к которому парочка и направлялась, врятли мог поразить кого-либо своей чистотой, да и сервировка тоже не предоставляла повода для радости. Стула девице понятно дело никто не предложил, и с этой проблемой ей пришлось справиться самой, причем достаточно тривиальным способом - дождавшись, когда один из бандитов приподнялся, Мелиславина горничная выдернула из-под него седалище.
-Ну, чем же ты меня порадуешь, солнышко ты мое облачное?- нежно проворковала Виринея, с невинным видом усевшись на стульчик и вновь обращая на себя внимание любого свого.- Али перстенечком самоцветным или бусиками яркокаменными?

Ратибор все слышал, и добравшись до стола, тяжело плюхнулся на стул, предворительно спихнув оттуда какого-то бродягу. Брови его сошлись, а глаза сверкнули.
- Так ить во мне воспитания, аки в борове желудееде, так ведь, изумрудная? - сощурился он, чуть подавшись вперед и в упор глядя на Виринею, - Ты, сердечко ты мое черное, поосторожней мели язычком нахальным!
Атаман чуть пристукнул кулаком по столу, отчего тот жалобно скрипнул. Но, видимо, в этом жесте вся злость-ярость из Ратибора вышла, и расплылся он в улыбке щербатой.
- А порадовать так всегда чем найдется девицу-красу ниже пояса косу! - неприминул воспользоваться подхожящей рифмой рифмоплет-любитель, - Вот я тебе гостинца тоже припас...
С этими словами бандит достал из-за пазухи сверток. Из него, радуя глаз пестрыми цветами небольшой, слегка помятый шелковый платочек. Аки изумруд среди булыжников горел он среди серо-бурой толпы кабака.
- Вот тебе, Виринеюшка, подарочек. Ты примеряй, примеряй, золотко, да расскажи поподробнее про дельце-то! - ласково проговорил атаман, протягивая девушке платок.

Сообщение отредактировал Мориан - 8-05-2006, 17:36

-Эх, да коли язычок мой тебе не по нраву, так я и помолчать могу,- улыбаясь проворковала Вира, абсолютно уверенная в том, что все равно ей ничего не грозит. И вообще, все комплименты у тебя всегда ниже поясу уходят.. -С этими словами Виринея обогнула стол, примостилась к атаману на колени и, выхватив подарочек, принялась его примерять. –Ну, хороша? Конечно хороша…-Сама с собой порешила девушка и принялась повязывать платочек Ратибору.- Тебе тоже идет, стихотворец-самоучка. Что же касается дела, то ничего пока не ясно. Едит к нам девица-красавица, дабы узами брачными скрепить договор мирный. Кому такое в голову взбрело, про то нам не ведомо, но вот только мало кого подобная идея вдохновляет на радостные мысли. Да готова на свою косу поспорить, что скоро не менее трети населения дворца да боярских теремов возжелает, чтобы не добралась краса-девица из земель восточных в наши края снежные… Тут тебе и карты в руки, яхонтовый ты мой булыжник!- договорила Вира и чмокныла разбойника в щеку.

(совместно с Некросом)

За стенами Царьграда

Объявление сделанное его отцом не было чем-то новым. Он знал, что ему предстоит свадьба с незнакомой ему царевной, но если раньше это было только на словах, то теперь угроза женитьбы обретала все более явную форму.
Ярослав дождался пока первым из палаты выйдет царь, как и полагается по этикету и, не дожидаясь бояр, вышел следом за ним. Увидев, что отец идет не спеша, он решил его обогнать и поскорее оказаться на улице.
Государь после утомительного заседания решил прогуляться, поэтому на выходе из Палат, дал указание седлать его любимого жеребца. Святолюб остановил сына, который вышел след за ним и предложил проехаться и обсудить волновавшие его вопросы в чистом поле, а не в духоте покоев.
- Ты хотел со мной поговорить батюшка? - Ярослав смотрел на своего отца, и на его лице читалось некое чувство вины.
-Да, сын мой. Я вижу, мое решение не очень тебе нравится, но такова государственная необходимость сын. В это время к крыльцу подвели оседланных коней, и разговор немного прервался на время необходимое, чтобы оседлать благородных скакунов.
- Ты мне говорил об этой необходимости чуть ли не с самого рождения. И о ней я знаю гораздо больше, чем любой из наших холопов, - Ярослав вставил ногу в стремена и одним ловким движением забрался на коня. - Иногда я жалею, что родился царевичем, а не обычным конюхом.
И Ярослав посмотрел на стоящего неподалеку холопа.
- Да, я об этом говорю, и буду говорить! Долг правителя заключается в том, чтобы думать, сначала о своем народе, а только потом о личном, - произнес Святолюб, направляя коня в ворота дворца.
- Долг, долг! Все время я слышу от тебя эти слова, - продолжил разговор Ярослав, уже после того, как они выехали за пределы города. Он обернулся назад и посмотрел на царских дружинников, что постоянно сопровождали царя в его прогулках. На расстоянии, но всегда они старались не выпускать царя-батюшку из виду.
- Вот поэтому, и начинают готовить наследника с малых лет, чтоб он в необходимый момент был готов принять бразды правления, и чтоб он мог править, не только полагаясь на советников, но и имел свою позицию по любому вопросу, касающемуся управления государством. При этом его действия должны быть направлены только на пользу народу, которым он правит.
- Я всегда поражался, отец, как ты можешь на одну простую мысль накинуть столько слов, что она становится абсолютно не понятной. Польза народу? - Ярослав приостановил коня - Только ради этого я и иду на эту сделку, батюшка.
- Да, сын, и интересы династии. Наша династия в настоящий момент остается не очень устойчивой. Представитель старой правящей династии сохраняет за собой довольно сильные позиции в боярской думе и малейший смутный период может способствовать смене правительства, поэтому наша основная задача остается обеспечение стабильности и спокойствия в нашем государстве.
- Ты говоришь о князе Златомире? - Ярослава аж передернуло от этой мысли. Сегодня он видел, с каким лицом князь сидел на своем месте и смотрел на царский трон. А эти шакалы, его прихлебатели, что вьются постоянно возле князя. Ярослав давно уже говорил царю, что пора бы подчистить ряды бояр. Но, как всегда батюшка говорил одно и то же. - Я женюсь на царевне Самире только ради того, что бы увидеть, как желчь потечет изо рта Златомира.
- О нем, о ком же еще. А в последнее время, ему удалось усилить свою позицию, склонив на свою сторону некоторых и новых бояр, обещав им признание старыми родами. С местничеством надо обязательно что-то делать, а то мою канцелярию уже завалили разными кляузами о защите чести и достоинства, при этом эти жалобщики, так не выучили, как правильно пишется даже собственное имя.
Ярослав рассмеялся. Все-таки умел его отец сгладить самые острые углы.
Солнце уже клонилось к закату, и царевич вспомнил, что назначил встречу Святославе. Надо было как-то поскорее вернуться в царский терем и переодеться.
- Уже темнеет. Не пора ли нам, батюшка, коней воротить в сторону города?
-Да ты прав сын, мы славно прогулялись, обсудили один важный вопрос, и я, надеюсь, ты все понял. А давай в запуски, кто быстрее до дворца, - сказав эти слова, Святолюб, резко ожог жеребца ногайкой, жеребец взвился на дыбы, от такой наглости, но Государь был опытным наездником, и такие действия коня были ему не впервой. Он твердой рукой усмирил коня и направил его в сторону города.
- "Седина в бороду - бес в ребро", - подумал Ярослав и тоже припустил коня. Опыта у батюшки было не занимать, но и Ярослав сиднем не сидит дома. Знает толк в лошадях. Догнав отца, уже возле самого дворца, Ярослав слегка натянул удила, дабы не опередить царя. Пусть думает, что до сих пор может выиграть у своего сына. Старичку будет приятно, а ему польза.
…
На Блошиной улице.

Ярослав, как и надеялся, оказался вовремя. Скоро должна будет подойти Святослава и тогда их ночная вылазка в город начнется. Он еще раз осмотрел себя, а точнее свой внешний вид. Выглядит, как обычный боярский сынок, местного разлива. Негоже, правда, царскому сыну босяком гулять по улицам, поэтому игра в переодевание себя оправдывала. Он даже не стал брать с собой меч, дабы не привлекать не нужное внимание стражи. А, если вдруг, что случиться, то у него силушки в руках не занимать.

Прошло время. Монотонное путешествие продолжалось. Ничего не происходило. Изо дня в день Самира лежала на ковре самолете и писала письма отцу. Даже болезнь отпустила я. Никаких лекарств больше не требовалось. Пейзажы, пролетавшие внизу, уже не радовали глаз. Да, они менялись, становясь все более скучными и менее зеленными. Южане подлетали к северному государству.
Середина очередного дня. Солнце поднялось высоко над горизонтом. Начало припекать, хотя воздух был холоден. Самира разлеглась на ковре и начала писать очередное письмо.
Но тут ковер-самолет тряхнуло. Склянка с чернилами упала. Лист щабрызгало. Самира скорчила недовольное личико. Но тряска не прекращалась. К ней прибавилось и виляние самолета из стороны в сторону. Принцессе уже было не до кривляний и смеха. Ей стало страшно.
И тут ковер начал просто падать. Неплавно снижаться, а передом уходить вниз. Самира завизжала как обыкновенная девушка, а не наследница огромного государства.
Но уже ближе к земле самолет вновь выравнился, и вся команда совершила успешное приземление. По всем расчетам Царьград должен был быть всего в нескольких днях пути. Может, даже и меньше. Самира решила, что лучше послать голубя к царю Северного государства, чтобы тот выслал сопровождение. На ковре было лететь опасно для жизни.

Джамиля мирно спала, положив локти на сундук и склонив лицо, и снился ей дом. Женская половина, где она проводила время, сад, шаги отца, смех братьев, тихий голос матери... Грёзы прервала тряска, так что сквозь сон Джамиля приняла её за начавшееся землятресение. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она не дома, а на летучем ковре-самолёте, и никакого землетрясения здесь быть не может. Она резко выпрямилась и вцепилась в сундук обеими руками, глазея по сторонам и пытаясь сообразить - что делать. Самира завизжала, а у Джамили от страха пропал голос, она только крепче держалась за сундук да смотрела полными ужаса глазами на стражников.
"Сейчас мы разобьёмся... Сейчас ковёр упадёт на землю и нас не станет... Ведь я же знала, что нельзя доверять этой тряпке... Ах, отец!"
Южанка зажмурилась и приготовилась ощутить удар... но ковёр-самолёт неожиданно мягко спланировал на землю и Джамиля не смела поверить своей удаче.
Путешественники решили двигаться дальше пешим ходом. Природа вокруг больше не радовала взгляда знакомыми южными цветами и деревьями. Всё здесь было другое, чужое и, как казалось Джамиле, враждебное. Она откинула крышку своего сундука и начала подбирать одежду, которая подошла бы для путешествия. Не идти же по лесам в нарядном платье и украшениях! Наконец она выбрала плотные шаровары цвета индиго, длинную серо-голубую рубашку, расшитую диковинными птицами, синюю жилетку с шитьём и лёгкую обувь. Отозвав в сторону Ламию девушка переоделась и сложила нарядную одежду в сундук. Со вздохом сняла она богатые бусы и браслеты с ног, стёрла румянец с щёк - для кого ей быть красивой в диких землях, где только звери воют? Джамиля надеялась, что успеет переодеться и приукрасить себя до того, как они покажутся царю Северной Державы. Джамиля перекинула аль-уд через плечо - не доверит она мужчинам инструмент нести. Не таясь уже повязала она пояс, на который повесила кинжал. Стражники хмыкнули - не пристало девушке с оружием разгуливать, но Джамиле девичья честь была дороже мнения стражи и она только гордо прошла мимо них.
- Далеко ли до Царьграда? - спросила Ламия.
- Несколько дней, - был ей ответ.

Ратибор выслушал девушку и неспеша кивнул. По лицу атамана заметно было - что-то он там уже себе надумал хитрое.
- Ладно, ладно, - протянул разбойник, мужественно терпя все издевательства над ним посредством шарфика, - Принцесса-то откуда едет? Из какой земли? Восточной, говоришь? Стало быть...- он задумался, почесывая подбороток и бормоча под нос, - Поедет.. через тракт... по дороге.. лес.. Да, разумеется!
Ратибор вдруг резко встал, как будто бы забыв, что на коленях у него сидит Виринея.
- А ну-ка, бандиты-разбойники, душегубы лихие! - громогласно рыкнул он, запуская стулом в стену для пущего эффекта, - Прекращайте забаву бойкую, потеху пьяную, совет собирать будем, дело есть!
Зал на миг занят, а затем дикое, хаотичное побоище возобновилось, с той лишь разницей, что стали кое-кто выползлать из своих углов, из-под столов, а кое-кто прекращал тузить товарищей и тоже направился к атаману. Вскоре ряды дерущихся порядели, а около атамана уже стояли верные бандиты.
- Хорошую весть принесла девка, - сообщил он товарищам, - Дело есть!
Разбойники негромко загомонили, предвкушая новости радостные, и всей гурьбой они вышли из кабака, да направились в логово свое бандитское.

совместный пост с Хидеки

Свята отложила в сторону вышивку и встала.
- Ты куда, дочка? - забеспокоилась мать.
- С царевичем погуляю, - небрежно отозвалась девушка, натягивая штаны.
- Аккуратна будь, дитятко моё...
- Не волнуйся, мама, я приду... вечером.
Черз пару минут только конюх сонный видел, как проскакал на черном жеребце то ли сын боярский, то ли купеческий...
Свята поправила на лбу шапку и ухмыльнулась. Дело пахло приключениями...
Ярослав увидел подъезжающую Святославу. И хоть девушка была переодета в мужское платье, по посадке и манере езды он распознал в ней подругу. Да и она, не смотря на все ухищрения царевича распознала его. Ведь не впервой им бы выбираться в город, да по тавернам злачным гулять.
- Здорово, Свят…, - запнулся царевич, ведь в городе полно чужих ушей и не стоило произносить здесь свои настоящие имена. - Матушка с батюшкой тебя снова отпустили. Добрые они у тебя, не чета моему батюшке.
- Эх, Яро... Ярошка, строг у тебя батюшка. Ну да забудь о нем, пойдем, друг мой верный, сокол ясный, разгуляемся! - голос Свята переделала неплохо, только вот усмехнулась она по-девичьи ласково.
- Есть одно место злачное. Люд разбойничий туда ходит. Вот где силушку молодецкую испытать можно, да и с простыми людьми любо пообщаться. Душа отдохнет от каземат царских, от запретов всяких, - Ярослав в предвкушении веселья весь аж сиялся, словно и не царевич он, а обычный простолюдин. - Здесь не далече ехать.
- Недалече-то недалече, только вот, сокол мой, нам ли с тобой с разбойниками тягаться? Ты-то сможешь ещё и народ поглядеть, и себя показать, а я с разбойниками и драться-то не умею, расцарапаю только... А ну узнают меня?
Хотелось Святе с царевичем ехать, да боялась девица, авось тятя прознает? На хлеб да воду посадит, свету белого видеть не даст!
- Ну да не боюсь я их, - сменила вдруг разговор Свята, выпрямилась в седле, сияет что твой пятак серебряный.
- Не бойся, горлица, коли по их нему, по простецкому, будем себя вести, то и не узнают они тебя, - Ярослав пнул коня пятками и поехал вдоль домов купеческих в сторону таверны.
Долго ли ехали, мало ли, но остановились они возле дома бревенчатого. А в доме том шум стоит и голоса людские слышны. Веселье в самом разгаре.
- Чай люд уже собрался, но и нам местечко найдется, - молвил Ярослав подруге своей, слезай с коня своего верного. - Пойдем скорей.
Свята кивнула, спрыгнула с седла да коюху монетку кинула.
Таверна встретила царевича и его подругу винным духом да шумом пьяным, но не впервой было друхьям по таким местам бролить, жизнь смотреть. Сморщила Свята носик, да тут вспомнила, что сын она купеческий, а не дочь боярская.
- Иди, Яроша, вперед. Сядем там, в уголку!
- Да, там и света мало так, что не будем привлекать особого внимания, - в таверне стоял гул, но при появлении новых лиц он стих. Народ, что здесь сидел в таверне посмотрел на вновь прибывших и, убедившись, что это не царевы дружинники снова продолжил свою беседу.
Только сели за дубовый стол, как к ним мигом подбежала молодуха:
- Что господа откушать или испить изволят? - промолвил елейный голосок.
- Мяса да пожирней и пива да позабористей, - весело ответил царевич и посмотрел на Святославу. - Другу моему тоже и поживей.
Молодуха ласково улыбнулась и убежала.

Вопрос на засыпку: "Что делать, если вы находитесь в окружении толпы мягко говоря нехороших людей с навыками неплохих убийц, воспитанием мартышек, средним интеллектом табуретки, вспыльчивостью и обидчивостью годовалого баловня, и вам нестерпимо хочется назвать их главаря, чуть ли не отца родного, обнаглевшим бабуином, выжившим из ума еще до начала этого тысячелетия и поведать всю душещипательную историю становления всего его рода до третьего колена?" Ответ на этот вопрос не сразу пришел на ум Виринее, вполне постижимым и крайне неприятным образом оказавшейся на НЕЧИСТОМ полу таверны, но все же ответ она подобрала вполне разумный: молчать в тряпочку, лелея страшные планы мести.
Покуда Вира поднялась, отряхнулась да поправилась, вышеобозначенный бабуин в лице Ратибора покинул уж кабак, сопровождаемый дитятями своими. Совсем была готова девка разразиться гневной тирадой, высказав, наконец, что накипело, уж было рот раскрыла да...и закрыла тут же, увидав, какие гости в питейное заведенье пожаловали... Царевича хитрая мелиславина прислужница тотчас же узнала, только никак разобрать не могла, кто в компании с ним.
-Подождем, понаблюдаем...-решила она, пригибаясь да за спины прячась, подобравшись поближе и шмыгнув под соседний с царевичем стол.

Сообщение отредактировал Ноэль - 18-05-2006, 13:31

...А Неждан спокойно шел-гулял по дороге булыжной, городской - сапожки снял, камень нагретый - ах, хорошо! И не спешил никуда. Зачем? Чудно в городе, что ни говори. В городе камень нагретый - приятно... А в лесу - холодок. И это хорошо. Жизнь она сама по себе штука хорошая. Ну как ей не радоваться? Вот Неждан и радовался. Шел, насвистывал-заливался на разные птичьи голоса. Уж на это он был мастер и без свистулек своих...
А путь дорога к выходу из города да к лесу пролегала в аккурат возле постоялого двора. А как иначе? Так и задумано - чтоб каждый прохожий завернул, да денюжку оставил. Вот Неждан мимо идет своей дорогой, а из Таверны шум да гам - видать весело там. Кого то занесло на постоялый двор? Любил Неждан на посетителей поглядеть, поболтать о том о сем. Часто ведь путники-приезжие много чего интересного понараскажут...Сапоги одел и свернул с дороги во двор.
- Ого-гей! Вольному люду - добра и мира! - звонко и весело поприветсвовал он прямо с порога.
Оглядел всех зорким черным сверкающим взором. Почти все знакомы. Постояльцы постоянные. Но и парочка новых. А вон хотя бы тот старик. С посохом стертым - видать издалека. Или те двое в углу. Личики холеные - никак боярские сынки. Таким бы в лесу с девицами птичек слушать, да в хоромах сидеть. Вот там самое место. А тут люд простой...
- А что ж это вы люди добрые в таверне сидите? А в лесу-то счас такие птицы поют. Любо-дорого слушать. - Неждан вмиг очутился рядом с сидящими в углу "боярскими сынками" и залился на разные голоса.
- Ну тебя! Угомонись Свистун треклятый! - заворчал крутившийся среди посетителей хозяин.
А Неждан только расхохотался в ответ и подмигнул молодухе, принесшей мяса и пива.
- Сердитый ты. Вот жизнь тебя и не любит. А вот она - Неждан еще раз подмигнул покрасневшей молодухе - веселая. И я. Жизнь она веселых любит. А уж птицы-то как весело петь умеют!.. Неждан снова засвистел-залился и схватил Святу за руку. - Слышишь, боярин? Тятька то не заругает, что в таверне сидишь?.. Боярский сынок то на вид был молоденький совсем. Вон ни усов ни бороды. Да и годами по всему видать младше Неждана. От чего ж не поучить уму-разуму?.. А вот охота Неждану стала поучить!

Свята вздрогнула. Он что, мысли прочел?! Как есть прочел - сын-то ведьмин! Девица побледнела, потом покраснела и выпалила, отобрав руку (вдруг заметит, что девичья?):
- А тебе что за дело, молодец ясный? Не тятя ты мне, ему лишь меня уму разуму учить дозволено! А коли лес тебе люб да птички - так и иди, они тебя хорошо поймут, певучий ты уж больно. А коли как друг пришел - так и сиди другом, а не поучай. Эй, красна девица, глазки лазоревы! Принеси пива!
Молодуха залилась румянцем удовольствия и состроила боярскому сынку глазки. Святослава чуть не подавилась пивом при мысли: "Знала бы ты, девица, кому глазки строишь!"
А на саму боярышню тем временем начал налетать легкий хмелек от пива. Не девичье это дело, по тавернам сидеть, вот и была Свята не приспособлена к вину-пиву. Ой, напьется девица-краса...

- А ведь я тебя знаю, - Ярослав отпил из большой деревянной кружки пиво и вытер рукавом губы. – Ты на площади частенько торгуешь всякими свистульками.
Царевич посмотрел на свою спутницу, но так как сам был уже под хмельком, то и не придал особой значимости словам Святославы о том, что бы заказать еще пива. Хочет боярская дочь выпить хмельного пива, так чего ей мешать. Он всегда сможет за себя и за нее постоять.
- Только, как тебя зовут, а то мы народ честной и не гоже нам безыменными общаться? – Ярослав протянул через стол руку и представился. – Ярош, сын Крижича, а это, - он кивнул головой в сторону Святославы, - Свят, сын Черовина, мой побратим.
Царевич на ходу придумывал им чужие имена и даже глазом не моргнул.

Неждан выслушал речь "боярина":

- А ведь я тебя знаю... Ты на площади частенько торгуешь всякими свистульками. Только, как тебя зовут, а то мы народ честной и негоже нам безыменными общаться? Ярош, сын Крижича, а это - Свят, сын Черовина, мой побратим.

Затем улыбнулся, поклонился картинно-шутливо и произнес:
- Почти верно сказал про свистульки, боярин. Порой продаю, а то и просто раздаю ребятишкам. А вот меня не кличут-не зовут. Обо мне подумай лишь, а я уж тут-как тут.
Еще один поклон, соловьиная трель, улыбка...
- А имя мое - Неждан... Чай у бояр есть невесты красны девицы? У меня есть чудные дудочки - сами трелью соловьиной поют: только к губам поднеси. С барышнями на полянку в лес пойдете, дудочка как защебечет запоет - ни одна не устоит. - Неждан подмигнул и достал одну из дудочек и, не моргнув глазом, сказал цену - 5 медных монет. Берете?

(Совместно с Похитительницей Улыбок, то есть Ясмик)

Пышногрудая молодуха поставила на стол три кружки пива. Вопрос Неждана был как нельзя кстати. Захмелевший царевич вспомнил о предстоящей свадьбе и помрачнел.
- Слова твои верны, но не про нас со Святом, - Ярослав сделал большой глоток пива и сильно ударил кружкой об стол, что часть пива перелилась через край и пенная жидкость попала на рукав, сидевшего напротив Неждана. – Он еще совсем зеленый, а о своей избраннице…У нас…невест не выбирают.
Ярослав поставил локоть левой руки на стол и подпер щеку кулаком.
- Осторожней, боярин! – Неждан, успевший присесть, снова встал. – Сразу видать что ручки у тебя белые холеные, к труду не приученные. Все за тебя чай слуги делают. Не то бы не пачкал честных людей да вино бы не разливал. Понимал бы, что такое труд… Эх, да что с тобой говорить: не нашего роду-племени.
Ярослав поднял голову и красными глазами посмотрел на Неждана. Такой дерзости от холопа он, царевич, не ожидал.
- Я гляжу, холоп, у тебя руки в мозолях, - царевич встал со своего места и слегка пошатнулся, но, облокотившись на плечо сидевшей рядом Святы, удержался на ногах. – А чьего ты роду? Кто твой отец?
- Так-так... Об отцах, стало быть, говорить станем?.. Ой, не советую, боярин, эту тему ворошить, а то смотри, как бы тебе тятька твой порку не задал, что бродишь по местам простого люду, его имя позоришь. Я то свое не позорю, какой есть, такой есть, а ты не в свое дело не лезь!
Неждан подошел вплотную к Ярославу и пристально посмотрел тому в глаза. На губах заиграла насмешливая полуухмылка, но во взгляде на мгновение промелькнуло нечто холодное и колючее.
- Да, ты мастак дерзить, как я посмотрю, - Ярослав вышел из-за стола и подошел вплотную к Неждану, - за словом в карман не лезешь. А как в деле себя показать, так сразу в кусты? Или я ошибаюсь?
В таверне посетители слегка приутихли и стали прислушиваться к перебранке двух парней. Что потрусливей решили ретироваться сразу. Завсегдатаи, а это были люди не слабого характера и по большей части разбойники разных масштабов с интересом наблюдали за перепалкой и постоянно перешептывались. Хозяин, почувствовавший, чем может закончиться разговор, постарался побыстрее убрать бьющуюся посуду и глиняные кувшины с вином. Молодуха, что подавала им пиво, только и делала, что качала головой и что-то бормотала про себя.
Неждан только еще больше расплылся в улыбке и хмыкнул. Уж кого-кого, а его трусом никто не назовет. Коли он любую нечисть за пояс заткнуть может... ту, которую от вида которой здоровенные мужики дар речи от страха теряют... то что ему боярин-человек? Фи... Мгновенно перенеся часть веса тела вперед, Неждан схватил боярина поперек пояса, и, приподняв, швырнул. Пролетевший всего метр, Ярослав столкнулся со столом, и с грохотом опрокинул его.
Неждан же спокойно подошел к лежащему, наклонился и четко произнес:
- Впредь боярин не задирай нос. Это тебе в твоих хоромах слуги ножки целуют. А тут ты не хозяин. И тятька твой, боярин, тоже не хозяин!
После этого развернулся и преспокойно вышел из таверны. Снаружи светило солнышко, ребятишки носились по улицам. Хорошо! Настроение Дани вновь было на высоте и он тут же забыл о только что произошедшем коротком бое. и вспомнил, что до сих по не добрался до леса. Вспомнил и пошел по улице, насвистывая незамысловатую, но весьма звонкую мелодию...

- Эй, краса-девица, принеси кувшин водицы! - Святослава мигом протрезвела, встала и выпрямилась. Тонкий, стройный стан в сочетании с ростом взрослого человека наталкивал на подозрения, и девица подтянула кушаки развернула плечи.
Половину принесенной воды Свята плеснула себе в лицо, взбодрилась и зафыркала от удовольствия. Потом подбежала к лежащему царевичу, вынула плат, припасенный для таких случаев, намочила и приложила к шишке на лбу "боярина", а остаток вылила тому в глаза и за шиворот. Тихо переругиваясь с царевичем, Свята как можно тише сказала, понизив тембр голоса до максимума:
- Горе-воин, иди, отвязывай коней да жди меня за трактиром. Я вернусь скоро.
Свята оставила царевича, улыбнулась ему и вышла вслед за Нежданом. Надо было догнать и разрешить эту ссору, которая могла бросить тень на репутацию "боярина"-царевича. Свята побежала быстрее ветра, так что пришлось поднимать слетевшую шапку и снова завязывать распустившиеся волосы, чтобы не понял ведьмин сын, что "Свят"-то девица. Задумавшись, Свята чуть не сбила с ног почтенного старца, который проворчал ей вслед: "Ох, бис-дивчина!" Чтобы подняться в собственных глазах, Святослава натурально пробасила ему:
- Что ты, дедушка, я же парень!
Но вот и Неждан показался. Свята нагнала его и хлопнула по плечу:
- Вот, Неждан, обидел ты друга моего да ушел. А я, может, обиду на тебя держу за это.
Святослава пристально посмотрела в глаза ведьминого сына и приосанилась.

Эх, тяжела холопья доля: то на скотный двор пошлют, то за духами, то к черту на куличики за сажей, то на меловой двор за белилами… А теперь вот сиди скрюченной под столом да наблюдай за царевичем, изъявившим желание поднапиться да поднапить товарища. Ну, за каким чертом надобно Вире знать, кем этот самый товарищ является- не девка, да и шут с ним. Мелислава и такой новости рада будет. Так нет же, сидишь аки шпиён какой да моргнуть боишься: ну как заметят али что важное проморгаешь..
Тут еще драка энта завертелась…Плюнув на слежку принялась Виринея к выходу под шумок красться… Вот уже и грязь под ногами захлюпала. И вдруг, плохо завязанный платочек( Ратиборюшки подарочек) слетел да аккурат в лужу и опустился в двух шагах от дверей. Наклонилась девка, чтобы поднять его, а из кабака, вслед за Нежданном давешний собутыльник царевичин выбежал. Тут- то и сыграл ветер с молодцем злую шутку вмиг оборотив его в девицу…
-Батюшки, так то же Святка!- прошелестела Вира сдавленным голосом, во все глаза за боярышней глядючи.-Вот уж новость эта хозяйку потешит… главное, чтобы она со мной своей радостью поделиться не вздумала…
И замелькали ножки по дорожке, неся свою обладательницу в терем высокий да в горницу светлую.

- Шишка будет знатная, - рука царевича ощупала выпуклость на затылке. Попытавшись встать на ноги, он снова плюхнулся на пол, и тут его внимание привлекла сенная девка, что сидела все это время под соседним столом. Мокрые волосы, головная боль все это в совокупности мешала разглядеть ему девчонку во всех подробностях, но вот, что было странно, так это то, что лицо девки явно было ему знакомо. В этом он убедился, когда девка как-то странно на него посмотрела.
- «Не уж-то узнала»? – Ярослав сделал новую попытку подняться и вроде бы удачную. Посмотрев под стол, где до этого сидела знакомая сенная девка, он никого не увидел. – «Морок? Да вроде бы нет.»
И тут он вспомнил, по какой причине он оказался в таком невыгодном положении. Кислое пиво и этот продавец свистулек, как его там…Неждан. Такого, как царевич, он оставить просто так не мог. Так же не мог он быстро дойти до двери таверны. Постоянно спотыкаясь и выслушивая брань, что кричали ему вслед посетители таверны, которых он ненароком задевал, он вышел на свежий воздух и сделал глубокий вздох, отчего у него снова закружилась голова.

совместный пост Ясмик и Тэл

Оглянулся Неждан, окинул взором друга боярина, покачал головой. Нет… Этот вон совсем молодой, по всему видать еще парень в силу молодецкую не вошел. Молоко на губах не обсохло, силушки в руках для борьбы не видно. Друг-то его покрепче был, так и то… А вслух сказал:
- Не стану я с тобою силой меряться, боярин. Все равно как с дитям. Ты через год-другой – коль еще обиду будешь держать – приходи.
- Сам ты дите, - оскорбилась боярышня, скрестила руки на груди и ожгла Неждана взглядом пламенным. - Коли боишься, горе-воин, так и скажи, а то бает он: "Дите, дите"... Ударить да уйти ты горазд.
Зажегся в Святославе огонек озорной. Знала она, что не победит Неждана, да интересно ей было: что будет, коли узнает он, кто такой Свят?
Неждан расхохотался.
- Ишь ты. Мал да удал. Не боишься – молодец! Что за друга встаешь так и надо… - Неждан поклонился молодому боярину в знак уважения. Потом немного помолчал и продолжил - Только жалко мне тебя, малец, калечить… А, впрочем, дело твое – где намерен биться? Здесь, али скроемся где? А то неровен час – царские стражники набегут…
- Ээээх, была не была, - махнула рукой Свята. - Здесь. Набегут - так и разберемся. Боярский я сын, знаю, как уговорить...
Что-то дрогнуло в груди Святиной, огоньком-пламенем ожгло.... Уж не боится ли красна девица? То-то и оно, что боится, да отступать некуда...
С каждым словом юного боярина проникался Неждан все большим уважением к нему. Ох и отчаянный же паренек. Видно же, что Неждан одной рукой его, ан нет – не отступится… А ведь жалко жизнь молодую калечить, но отступишь – честь бойца уронишь… «Дам-ка ему шанс – пусть первым бьет… Все равно как комар медведя, но все равно» - подумал Неждан, а вслух произнес:
- Ты, боярин первым бей. Как гость имеешь право…
Замахнулась Свята, храбрая душа, взглянула на Неждана печальными очами - да и вкатила ему плюху по щеке, звонкую-презвонкую...

Сообщение отредактировал Telperiel - 26-06-2006, 16:21

Охнул Неждан от неожиданности, звонким гулом отдалась та плюха ему в ухе…
- Ну…
Всегда веселый-говорливый, не знал Неждан, что дальше сказать. И только мысли в голове стали носиться, что угорелые: «Оплеуху дал? Чтобы молодец так бил? Уж не девица ли?» Присел Неждан присмотрелся. «Худенький, стройный… В платье наряди – в самый раз девица будет… Но совсем еще дитя, спутать можно. Спросить, может? А ну как оскорбится, коль ошибусь?.. Эх была, не была, где наша не пропадала, спрошу.»
Поднялся Неждан, глянул прямо в глаза боярину:
- Скажи-ка, боярин, уж не девица ли ты переодетая? А то плюхи только девицы давать горазды…

Выйдя из таверны, еще пьяный, но теперь еще и с головной болью, Ярослав проследовал к лошадям, что были привязаны в конюшне, что находилась при таверне.
- Нет, так пить нельзя, - решил он про себя. – Что бы холоп царского сына по полу валять смел! Не бывать такому.
Уже подходя к самым воротам конюшни, он услышал топот сапог. Приподняв голову он увидел, что навстречу ему идут дружинники, в чьи обязанности должно входить патрулирование по ночам улиц Царьграда.
- Ваше Высочество? – командир небольшого, человек шесть точно было, если конечно у Ярослава не двоилось в глазах, отряда подошел к царевичу, взглянул на него поближе… и тут же вернулся к своим. Не гоже показывать, что ты видел царского отпрыска в таком виде. Пьяный дух дружинник учуял и понял, что лучше не связываться с царевичем, но было уже поздно.
- Аааа…это ты, Сенька, - Ярослав оперся спиной о стену конюшни. – Есть у меня поручение для вас, - он икнул и продолжил. – Там… дальше…по улице…парень…Неждан, - он попытался глубоко вздохнуть, но икота не проходила. – Приведите ко мне…быстро… И боярыню Святославу найдите…Там…где-то…с ним.
Перечить царевичу дружинники не стали. Командир оставил двоих, что бы присматривали за Ярославом, а сам с тремя пошел дальше по улице, с надеждой никого не встретить. Но судьба распорядилась по-другому…

Не успели стражники пройти и сотню шагов, как заприметили на улице Неждана и рядом кого-то…

- Эй, ты! Вернее оба – стойте на месте! – крикнул начальник стражи и поспешил к Неждану и его спутнику.

А Неждан и не думал бежать. Он только еще раз глянул на «боярина» и тихо шепнул:

- Выдала ты себя красна девица, плюхой… А что ж с тобой делать то? Сейчас стражники добегут, ой влетит от мамки-няньки-тятьки… Позору не оберешься. Давай тихонечко скройся и живо домой. Эх, девица-ягоза… не порол видно тятька-боярин в детстве…

Легонько подтолкнул Неждан Святу в тень домов, а сам пошел навстречу стражникам, чтобы отвлечь их и дать возможность девушке не опозорить имя родителей…

- Что кричишь, людей добрых-честных пугаешь. Вот он я, никуда не убегаю, даже навстречу иду. Что нужно от меня стражам? Может дудочки купить желаете?

- Да иди ты со своими дудками! – отмахнулся начальник стражи, дал знак своим подопечным схватить Неждана и принялся озираться – А второй где? Живо найди! – приказал он одному из стражников…

- Да брось начальник. То сын мельника был. Что тебе до пацана? Он небось уже и домой добрался. Шустрый пострел…

Принялся заговаривать стражникам зубы, Неждан. А ежели чего спросят у мельника или сына его – так он с парнишкой и правда виделся. Днем… Да и потом, всем же известно, что сын мельника маленько не в себе… Коль подтвердит, что виделся сегодня с Нежданом, ладно. А не подтвердит, так что вы хотели - какой с дурака спрос?

- Вы лучше ребятки поведайте, за что ж задержать собираетесь? Али я украл чего? Чай не разбойник, не убийца… мирно торгую… Осталась ли ваша дочь довольна свистулькой? А как супруга? Помогли травы?

- Тебя приказано арестовать… Что? А, да, довольна… хм… помогли, спасибо… - Начальник наморщил лоб и принялся отвечать на поток вопросов. Вскоре он уже и сам не мог понять, зачем задержал парня и нужно ли это было делать.

«Но ведь был приказ… Ага, от пьяного царевича. А ну как царевич проспится и выяснится, что он не хотел этого? А если хотел, тогда с матерью парня…» - начальника передернуло, мысли испуганно метнулись в голове и притихли – «Дернул же его леший и про травы упомянуть… Помнит же, знает…» Начальник сверкнул глазами на Неждана и, неожиданно приблизив свое лицо к его, быстро приказал:

- Смотри, Неждан, в другой раз спуску не дам. А сейчас живо из города, чтоб через час духу твоего не было! А то не помогут тебе ни мамка, ни целая армия леших…

Начальник, конечно, страшно старался выглядеть грозно, чтоб скрыть волнение. Это ж надо – меж двух огней попал. С одной стороны царевич с его наказом, с другой парень этот не чей-нибудь сын… Он кивнул подопечным и пошел прочь, так до конца неуверенный, правильно ли поступил и кто для него опасней – царевич или мать Неждана…
А Неждан пошел в противоположном направлении, к выходу из города…

Совместно с бабкой Гульдой

Рассказала Мелислава всё, что про приезжую принцессу ей было ведомо, да про царевича Ярослава не забыла. Даже для верности слезу пустила, чтобы уж верно Чернаве показать, какая печаль её сердце гложет.
- Видишь, как судьба-то со мной жестоко обошлась? Не бывать мне теперь Царицей, а быть при дворе у заморской нахалки!
Спокойно выслушала это Чернава и улыбнулась краешками губ:
-- А скажи, красна девица, что тебе дороже: сердце царевича да корона царская -- али вон то ожерелье самоцветное, что у тебя на белой шейке красуется?
Мелислава невольно коснулась рукой украшения и, прищурившись, поглядела на ведьму.
- Ожерелье мне это ещё от прабабки досталось, семейная ценность... - Со значением заявила она и, выдержав паузу, продолжала, - Но ради любви к царевичу (а заодно и царской короне..) готова даже им пожертвовать!
-- Да, я вижу, что вещь старая да ценная, -- легко признала Чернава. -- Потому и спросила -- чтоб проверить, всерьез ли ты дело затеваешь -- али так, капризы девичьи... А коли всерьез, то возьму я у тебя, лебедь белая, не ожерелье, не перстень, не запястье с яхонтами... -- Голос ведьмы стал низким, дыхание отяжелело. -- Возьму я прядь волос из твоей косы -- да чтоб ты сама ее моим ножом срезала!
- Зачем тебе косы мои? Уж не ворожбу какую чёрную ты задумала, ведьма? - насторожилась боярская дочка, - Ты не думай, я не дурочка наивная! Знаю, что в волосах сила, можно и над человеком власть получить, имея прядь его волос!
-- Правильно! -- не стала спорить Чернава. -- Вот и будь умницей-разумницей. Береги себя, сиди в горнице у окошечка да поджидай, когда тебе отец мужа сыщет. Не боярского сына, так купеческого... а что, и за купцами бабы живут да радуются, по десятку детишек рожают! А я пойду, пожалуй, пора мне... загостилась я что-то у тебя, Мелислава, дочь боярская.
Мелислава упрямо ножкой топнула и губки поджала, хоть и опасную вещь ведьма предлагала, но ежели уйдет она сейчас, то вовек ей царевича не видать.
- Постой! - капризно крикнула девица, - Говоришь, можешь сделать так, чтобы царевич мне достался? Ладно! Отдам я тебе локон, только избавь меня от этой мерзавки заморской!
Молча нагнулась Чернава, приподняла краешек юбки, из-за голенища сапожка достала ножик. Ой, непростой нож! Рукоять из неведомого черного дерева вырезана, да сразу видно, что не Нежданова работа: затерто дерево ладонями до лоска. Выгнута рукоять -- то ли зверь неведомый, то ли птичья шея, не разобрать. А лезвие тяжелое, с ложбинкой-кровостоком, сталь темно-сизая, почти черная, и узоры на ней проступают, свиваются...
Ни слова ведьма не сказала -- протянула нож боярской дочери рукоятью вперед...
Также бессловно Мелислава приняла рукоятку и медленно поднесла лезвие к волосам. Эх, жалко было косу, да дело того стоило! Пальцами свободной руки расплела она волосы и, зажмурившись, резанула прядку. Прежде, чем отдать её Чернаве, боярская дочка помедлила, но, представив, как царевич женится на принцессе чужеродной, резко протянула локон волос ведьме.
- Вот, возьми… Только сделай что-нибудь!
Колдунья взяла из девичьей ручки свой нож и, словно стебелек травы, обвила вокруг рукояти прядь волос.
-- Что ж, Мелислава, за такую плату сослужу я тебе три службы. А может, и первая служба счастливой тебя сделает. Что скажет царевич Ярослав, коли вместо невесты привезут ему пеструю кошку?
Усмехнулась, поклонилась да и прочь пошла...

Хотела было Святослава возразить Неждану - да не успела: появились дружинники царевы. Глянула на них Свята, сообразила было, что им сказать - да Неждан опередил, подтолкнул в тень... Скользнула змейкой княжна в тень, обернулась ещё раз на Неждана со стражниками - да споткнулась о мельничий плетень и растянулась на земле. Кое-как поднялась, отряхнулась девица да поспешила к таверне, царевича да коня забрать...
Опередив Сеньку, подбежала боярышня к Ярославу, отвязала коня.
- Я до дому. Со мной ты, Ярош?
Не в духе была Свята. Вечер не задался.

(совместно с Некросом)

Царевичу на данный момент было уже все равно. Не сговариваясь, они сошлись во мнении, что вечер не удался.
- Домой так, домой, - Ярослав кое-как взобрался на коня и посмотрел на двух стражников, что остались его сторожить. – Посторонись!
Ударив пятками в бока коня, он поскакал вперед по улице. Как он добрался до своей светлицы, он уже не помнил, только плюхнулся на простыни шелковые в одежде и уснул. Самое главное, что не расшибся. Видать и впрямь боги берегут детей малых, да пьяных.

Прошло несколько дней.

Двадцатое первое березола, практически конец месяца. Ярослав посмотрел из окошка своей светлицы во двор. Мать природа брала свое. Слякоть с улиц Царьграда исчезла, деревья уже успели одеться в свои зеленые наряды. Птицы по утрам стали чаще петь свои веселые забористые песни. Все вокруг проснулось и теперь приходило в себя после долгой и холодной зимы. Только у царевича на сердце было неспокойно. Завтра должна была прибыть его нареченная невеста Самира. Что за девица из далекой страны южной приедет к нему? Какова она из себя? Такая же гордячка, как Мелислава, что последнее время ему прохода не дает? Крутиться возле него, как собачонка. Или, как Святка? Подруга его верная, во всех проказах спутница его верная. А может… Все мысли его в последние дни и занимала гостья заморская. Хотя какая же она заморская, если их отделают поля бесконечные да леса дремучие да пески жаркие.
За то время, государь совместно с ближними боярами разработал протокол встречи невесты. Утвердил список бояр, князей, и боярских детей допущенных до встречи дорогой гости. Когда и где они встречают царский поезд с невестой, для организации встречи поезда были разосланы многочисленные разъезды, и расставлены посты наблюдателей, ну как перед нашествием врага, только все эти солдаты были одеты в парадную форму, и им был дан строгий приказ. Пред поездом не показываться, а немедленно уведомить государя, а самим на отдаление сопровождать конвой.

- Это суета совершенно ни к чему, - царевич вышел из светлицы в поисках своего отца. – Она этого все равно не оценит.

Во горнице во новой да стоит столик дубовой.

Подай балалайку, подай балалайку,
Подай балалаечку сюда!

Ярослав услышал, как сенные девки во дворе пели песню, а не известный подыгрывал им на балалайке. Он ее, песню, хорошо знал, и на данный момент она ему совершенно не нравилась…

Стоит столик дубовой, да ножки точёные.
Ножки точёные да позолоченные.
Как за этим за столом три невестки сидят.

Вот именно этот момент в песне ему и не нравился, но разгонять холопок не стал, а решил дослушать до конца. Уж больно песня была хороша, да девки голосисты, да балалаечник веселый…

Три невестки сидят, они хлеб-соль едят.
Они хлеб-соль едят, про Ванюшу говорят.
У Ванюши-кудряша нету денег ни гроша.
Нету денег ни гроша, одна липова изба.
Одна липова изба непокрытая была.
Нету денег ни гроша, да походка хороша.

Подай балалайку, подай балалайку,
Подай балалаечку сюда!

Может и не все так плохо, как кажется. Может страхи его всего лишь страхи, не более. Песня закончилась, а вместе с ней закончились и мрачные мысли. Будь, что будет. Он уже и не помнил о неприятности, которая произошла с ним тогда в таверне. Это было уже так далеко, словно и не с ним это приключилось.
- Ты, куда так несешься, словно, леший за тобой гонится, - Ярослав остановил Прошку, молодого парня, что был приставлен к царской голубятне. – Ни пожара, ни врагов, а ну говори.
- Царевич, только что голубь прилетел с письмом царю-батюшке, велели срочно отнести, - запыхавшийся Прошка стоял сам не свой, как бы не приказали выпороть за задержку.
- Раз велено, значит иди, - Ярослав отпустил Прошку и парень тут же исчез за поворотом. Царевичу не хотелось вникать в очередные дела батюшки.

Сообщение отредактировал Hideki - 6-07-2006, 11:38

Незаметно приблизился срок прибытия невесты, по всем дорогам были разосланы разъезды, но их усилия были тщетны, поезд принцессы так ими и не был обнаружен. Государь начал волноваться, не случилось ли чего с ней во время пути.
21 березола началось как обычно, подъем, легкий завтрак в личных покоях, очень не хотелось идти в малую трапезную и видеть с самого утра снурые боярские лица. После завтрака государь прошел в кабинет, и день начался своим порядком. Первым докладывал воевода, отвечавший за порядок в государстве, за ним обычно докладывал думный боярин Мирослав, новости из-за границы. Не успел боярин закончить доклад, как в кабинет начал ломится Прошка, мальчик, приставленный к голубятне.
Государь удивленно посмотрел на него, и спросил, - Что случилось?
Великий Государь, - ответил Прошка, только что на голубятню прибыл голубь, который был передан Хазарскому падишаху, на нем было письмо, запечатанное неизвестной нам печатью, вот это письмо. Прошка с низким поклоном передал Государю послание, которое было обнаружено на голубе.
Государь внимательно осмотрел переданное ему послание, оно было запечатано незнакомой печатью, похожей на личную печать падишаха, но с некоторыми изменениями.
- Посмотрим, что нам пишут, и нужно ли было врываться и прерывать совет. Стажа! Взять его, а ты Мирослав прочитай нам послание, - с этими словами Святолюб протянул грамоту боярину.
Мирослав развернул тонкую восточную бумагу и начал читать документ, по мере его чтения, его вид все удивлялся и удивлялся. Закончив читать, он обратился к царю со следующими словами.
– Государь, это послание от принцессы, она с близкими ей слугами и небольшой охраной отправилась на "ковре-самолете", при помощи этого предмета она надеялась прибыть в срок и с минимальными опасностями, но случилась беда, ковер по не понятной причине опустился на землю, и они приземлились в нескольких днях пути от столицы, и просит срочно прислать им помощь.
- Да, сообщение действительно важное, ей Вы, отпустите мальца, за то, что быстро доставил важное сообщение, жалую рубль, - с этими словами Государь подошел к ларцу, из которого достал серебряный рубль, и наградил им Прошку, показав рукой, что он может удалится.
Ей кто там! – крикнул царь. В кабинет заглянул дежурный стольник. Срочно найти царевича, и доставить его ко мне.

…Ласковый теплый ветерок весело играл со смоляно-черными кудрями юноши, который весело напевал, шагая по лесу:

Лес стеной да мох ковром -
Мне невзгоды нипочем.
Солнцу в пояс поклонюсь,
Речке звонкой улыбнусь…

Напевал да делал. Вот остановился, к солнцу повернулся, в пояс поклонился, к речке подбежал… Уже несколько дней бродил Неждан по лесу. Бродил и никак нарадоваться не мог: до чего же хорошо в лесу было…
И давно б уже вернуться в город мог наверно. Чай и забыли стражи о своем наказе. Да только… не хотелось.

И дальше над лесом песня звонкая лилась…

Речка, речечка мала -
Льдом ты скована была…

Пусть трижды будет закабален обладатель не в меру длинного языка, сидя некогда в теплой благодатной стране, брякнувшего, что, мол, все люди промеж собой равны… Виринея ни о каких таких недалеких высказываниях слыхом не слыхивала, подобных философов и их теплые страны, если и видала, так только в белых тапочках и деревянных ящиках, и твердо знала, что согласно разумению Богов-праотцов одним на Земле-сущей суждена доля тяжкая, а остальным немногим- нега да покой… и полностью соглашалась с разумностью такой системы. Вот только в пылу работы не раз придумывала она немудреные способы положение свое переменить..
Работа, как говориться, не волк- в лес не уйдет, да вот только и от работы в лес уйти не так то просто… Долго ли, коротко, а не выдалось Вире с незапамятного дня драки в трактире случая Ратиборчика повидать… Мелислава как узнала новость про царева сына похождения, так рассвирепела, что бедная девушка уже видела себя ни дать, ни взять на скотном дворе, батогами битою… миновала ее чаша сия, но ни минутки продыху не знала Вира, ни разу со двора не смогла улизнуть, покуда не выпала нужда боярской дочери в красках да порошках для поддержания красоты неблекнущей, а послать-то акромя верной чернавки некого было.
Долго ли, коротко, а тропка не прямая, да не проторенная вывела ее к очагу разбойничьему. А там и Ратиборьчика отыскать не трудно.
- Вот ты где, друг сердешный!- улыбнувшись, проворковала Виринея, повиснув у атамана на шее.-Дело есть… Ты тут давеча дельце интересное пропустил.
Далее шел подробный и обстоятельный рассказ, переполненный шутками да прибаутками, повествующих о похождениях наследника младого да подруженьки его, святое в которой было только в имени…
-Ну, как рассказ тебе мой.. Потешила я тебя, радость ты моя косорожая?- кокетлива спросила она, окончив сказ.

Свята проснулась утречком с ясной головой и плохим настроением. Умывшись, одевшись и поев, Свята прихватила с собой свой верный посох и вышла из дому, с явным намерением поймать кого-нибудь на дерево этого самого посоха. Ноги несли её мимо конюшни, за ворота - и в город. В кошеле - горсть меди да серебра, в душе - тоска, в зубах - травинка, да коса черная, золотом сверкающая - через плечо.
Быстро шла Святослава, бросая налево и направо огненные взоры. Однако в городе никого не нашлось, кто заступил бы путь юной боярышне. И Свята, задумавшись, повернула к лесу. Добрела до полянки, села под раскидистм дубом, положила рядом посох - и закрыла лицо руками.

- Садись - князь Златомир, был зело хмур, голоса однако не повышал. Он вообще завсегда спокойным оставался. Чего орать без толку - крик оружие отчаявшихся.
А хмур был князь, с того, что перебрал вчера наливочки вИшнёвой, что под кабанчика. Да под щи наваристые. Да под карасей жареных в сметане, что пивком запиваются. Да под каплуна с груздочками солёными, что в погребах с осени в бочонках. Да под...
Однако, чем более хмелел князь, тем яснее понимал - ломать надо брак династический. Рушить, аки терем гнилой.
Самому Златомиру не царствовать, сие ясно, аки свет солнечный. Правда не терял князь надежды на то, чтобы сына во Светлый Высокий Терем возвести. В палаты царские. Да только Нелюба, уже трёх дочек принесла, а сына... Одно слово Нелюба.
Посему править должон Ярослав. Тем паче, что с отцом не в ладах, часто. Воен шибко. Оно и к лучшему. Пущайдурень сейшапку царску примерит, да и по лесам охотиться. А править стал быть Дума будет. Боярская. Верховная. И всем хорошо.
Хорошо-то, хорошо, токмо пока это всё из разряда фантазий.
А вот что сделать надо, так это...
- Лови - сказал Златомир, швыряя мешочек с чем-то, что радостно звякнуло, в руки человечку, что супротив сидел.
Мерзкий был человечешко - глаза снулый, как у рабы тухлой. Нос крючком. И не улыбается, а щерится, аки волк лютый.
- Часть себе отгребёшь, знаю тебя. Остатнее снесёшь Ратибору. Скажи: "Княь Златомир видеть желает. В игру заморскую сыграть - смерть государя, называется!" Понял ли?
Человечешко кивнул.
- А ещё сбегаешь до площади базарной и в церкву Марфы-Плакальщицы. Нищих да юродивых соберёшь. Скажешь князю Златомиру сон был, да разгадать не может. Посему зазывает на двор свой, на угощение бесплатное, да за советом мудрым.
- А третьим делом -Златомир потянулся хрустя суставами - сышешь Ярослава, да скажешь, что князь нижайший поклон бъёт, да и навестить проси. На чай. С блинами. И вареньем.
Ну ступай.
И когда ушёл человечешко Златомир поднялся и спустился в конюшню
"ВсЯко свою цену имеет!" - подумал князь глядя на породистого ахалтекинца раздувающего ноздри.

Ратибор был не в духе. Сильно не в духе. Очи его так и сверкали как крепким гневом, так и крепким его успокоителем.
Давеча поймали они рифмоплета одного, и зело забавные стишки он сочинял, что не стали разбойнички, дети лесные, его убивать, атаману оставили, только потрепали слегка. Вот уж порадовался Борюша, что будет у его поэм да песен новый слушатель, в деле этом искушенный. А менестрель тот, кот потрошеный, слушал слушал - вздохнуть не мог. От всей души разбойничий староста его потешал, за струны, так сказать, душевные, задеть пытался.. Тот сидел, сидел, да как захохочет! Оказалось, что не лучше его друзей неученых певчишка-актеришка-гусли на носу оказался, не понял тонкую, ранимую атаманову душу..
В общем, о мертвых или хорошо, или никак.
А тут Вирка-в голове дырка (снова его на рифмы потянуло), прискакала, прибежала, обниматься-ласкаться, сплетни ему на ушах развешивать. Нахмурился Ратибор, встал и усадил Виринею на свое место.
- Не до веселья мне. С делом али как? Если с делом, то говори уж, а ежели "или как" - то пошли, шатер свободен.

Да… Тяжела она женская доля. А где цветы, комплименты, оды… Тьфу, боров одним словом. Банальный лесной хряк, притворяющийся поэтом.
-Цветы дарить уже не гоже, ведь все пути ведут на ложе?- сладко улыбаясь, проворковала Виринея, положив руки на плечи атамана и ласково глядя ему в глаза. А потом быстро зажала его нос промеж двух пальцев да "сливку" сделала, опосля проворно отскочив, заходясь смехом.- Нет, ты, Борька, просто дубина стоеросовая. Я тебе государственную тайну тут выбалтываю, а ты все " шатер свободен". Да был бы мне только шатер нужен, так я кого поближе да почище сыскала. А то таскайся к тебе то в трактир, то в лес. Фу. Одним словом- тьфу на тебя. Пойду я лучше к Мелиславе, а ты тут, дабы последний разум не потерять, вирши свои сочиняй. Будет дело- зайду, так и быть.

- Ну-ка, ну-ка стой! - Ратибор проворно дернулся, хватая Виринею за руку, - Чего там про ложе? Занятно! Да не дуйся ты, не кривляйся! Васька! - окрикнул он одного из разбойников, - Где там у нашего красавца в воротничке, - кивок в сторону, где покоился достопамятный певец, - перстенек пригоженький для нашей милой роженьки был? Тащи сюда!
Атаман взял у товарища принесенный серебряный перстень с зеленым камушком, который разбойники сорвали с веревки на груди своего пленника. Видимо, какая-то барышня наградила им за песню артиста, а тот сохранил на память.
С широкой, добродушной улыбкой протянул он незамысловатое, но милое украшение девушке, чувствуя, как вдохновение и настроение возврашаются.

Ярослав уже успел забыть о своем столкновении с Прошкой, когда его уже во дворе настиг служка.
- Царевич, - обратился служка, низко склонив голову, - Государь велит посетить его в палатах.
- Опять что-то случилось? – Ярослав сдвинул брови, отчего его взгляд стал угрожающим. Поднявший было голову служка, увидев взгляд царевича, еще ниже опустил голову и затрясся мелкой дрожью. – Что ты трясешься, словно лист на ветру? Сейчас буду.
Служка не поднимая голову сделал несколько шагов назад, потом резко повернулся и чуть было не столкнулся с другим смердом. Судя по одеже, сей смерд принадлежал князю Златомиру.
- А ты, что забыл на царском дворе, - Ярослав был зол, на батюшку, а тут как раз челядь златомировская под руку попалась. Подошел царевич к смерду, взял того за грудки и стал душу из него трясти, приговаривая. – Шпионишь, смерд поганый?
- Не вели казнить, царевич, - из глаз смерда катились крупные слезы. – Князь Златомир просил передать, что предлагает царевичу отведать чаю с вареньем.
- Чай? – от удивления такого опустил он смерда на землю. От чего это князь Златомир хочет его видеть? Видать чай и взаправду будет с вареньем. – Передай светлейшему, что к полудню буду у него.
Сказал и развернувшись лицом к царским хоромам проследовал к своему батюшке.

Для порядку Виринея, конечно, покривлялась еще, но перстенечек взяла, на пальчик нацепила, поразглядывала, как лучики отражаются в гранях, да протянула капризно:
- Стекло то, небось, бутылочное! Да и мало того, так еще и с покойника снял! – девушка вздохнула и улыбнулась Ратибору, а потом и вовсе расщедрившись, чмокнула его в щеку нескобленую,- так чагой ты там про шатер говорил, поэтушечка мой? Небось, насочинял там чего-нибудь про мои прекрасные глаза, ну или, наконец, нечто вроде "твоя прекрасная нога чистейшей прелести полна"…. Пойдем, почитаем…– конец фразы сопровождался совсем уж томным взглядом. Сама же Вира прикидывала, не завалялось ли в энтой общественной палатке чего-нибудь более стоящего, нежели свежеприобретенное колечко.

А вот и мой сын пришел, я рад, что он так быстро откликнулся на Мой зов, - молвил Государь, отпуская, думного дьяка Ираклия
Ярослав огляделся и, не увидев бояр, которые постоянно окружали царя, очень удивился:
- Неужели ты решил со мной встретиться просто так, батюшка?
- Да Сын, дело Государственной Важности, получено письмо от царевны, в котором сообщается, что она с ближними людьми и небольшим конвоем летели на "ковре-самолете" и по не очень понятным причинам были вынуждены совершить вынужденную посадку, не очень далеко от засеки Красивой, это я понял из описания места посадки. Поэтому поднимай свой конвой, и прихвати половину моего и так чтоб ни одна душа не прознала куда вы поехали. Выезжай ее встречать!
Если батюшка говорит, что это дело государственной важности, то так оно и есть. Но это дело касалось чужеземной принцессы, а он как можно дольше старался держаться от нее подальше.
- Хорошо, батюшка. Я велю собирать люд, - в голосе царевича слышались нотки недовольства. - Значит наша с ней встреча, произойдет быстрее, чем я это ожидал.
- К сожалению да, но мне кажется, Тебе не надо ей сразу представится, и людей предупреди. Пусть она думает, что мой воевода. А ты получишь возможность посмотреть на невесту в "спокойной" обстановке, эли эту обстановку можно будет назвать спокойной.
- Я вижу, Тебе это не очень нравится, но я хочу еще раз напомнить, что это прежде политический брак, а любить ты можешь кого угодно, но в этом браке у Тебя ОБЯЗАТЕЛЬНО должен появится Наследник!
Ярослав, было, хотел сказать отцу о том, что князь Златомир пригласил его на встречу, но потом передумал. Слишком много он ОБЯЗАН делать как наследник. А это будет его маленьким секретом.
- Я все прекрасно понимаю отец, - Ярослав поклонился и собрался выйти из царских палат.
- Да и не мешкайте со сборами, к полудню Вас здесь, чтоб не было!
Эти слова царевич уже услышал, подходя к двери, и только кивнул в знак того, что все будет сделано в лучшем виде.
Как только за царевичем закрылась дверь, в нее незаметно проник ОЧЕНЬ неприметный человечек, который тихо подошел к Государю, и произнес, - Великий Государь, я сирый и убогий раб твой пришел сообщить о том, что смог узнать и услышать.
Государь подошел к двери, выглянул за не и приказал страже НИКОГО не пускать, а сам вернулся к своему посетителю и приказал поведать, то что узнал сей раб.

Горевать Святе пришлось недолго - в ближайших кустах раздался шорох, и на ничего не подозревающую боярышню вылетел... кабан. Опрокинув ничего не подозревающую Святу в грязь ближайшей лужи, свин улетел в направлении чащи, а Свята одернула рукава, обтерла руки от жижи и, злая, насупленная, пошла по направлению к городу.
Додя до ворот, Свята столкнулась со стражниками. Не признав в измазанном грязью чучеле с травой в косе княжну Святославу Велемирову дочь, они подступили с алебардами:
- Куда путь держишь, красавица? Далеко ли собралась? Грязная, что твоя порося! Где ж гуляла?
Свята слушала-слушала, а потом как дернут ближайшего молодца за бороду:
- Ты мне, Васька, голову не морочь. Али не признал Святу?
Задрожал парень что лист осиновый, отступил, поклонился,
а Свята вытерла нос рукавом, подтянула кушак, посох поправила и пошла в сторону дворца.
Кое-как доковыляв до хором, Свята, освистанная, осмеянная, зашла в ворота.
- Царевича повидать, - бросила она стражу.
- Кто ж ты будешь, девица? - хмуро спросил Сенька, начальник стражи, оглядывая боярышню.
- Свята, дочь боярская.
- Тогда я - халиф из южного края! - расхохотался напарник Сеньки.
Свята одарила его тяжелым взглядом, а Сенька цыкнул:
- Молчи, Петруха, чего не смыслишь! Признал я тебя, Святослава, но пустить не могу. Подожди, когда царевич покажется.
- Вот ещё, ждать, - насупилась Святослава.
- Я тебя пустить не могу, - хмыкнул Сенька. - Не велено.
- Не велено, не велено! - передразнила Свята. - Пусти, Сенька!
- Не пущу, боярышня! Хоть режь - не велено!
Свята сникла, села рядос со страником на ступеньку дворца и вздохнула.

Давненько на подворье златомировом такого сброда не видали. Почитай никогда. Нищие да юродивые, не токмо с паперти Марфы-плакальщицы, но и с площади базарной, да со Звоницкой, что возле колокольни, коя в народе Аникой-воином прозвана, да с Кабацкой. Да и ещё, Бог весть откель. Кабы не совсего города.
Сами грязные, бороды всклокочены, а у кого и повыдерганы. У юродивых пена на губах, пузырями - ажно смотреть противно.
Челядь княжеска с ног сбилась гостей обустраивая.
Столы-то, Златомир приказал во двор повыносить. А на столах... Чего только нет - и щи, и каша, и растегаи с рыбой, и пироги с капустой да грибами белыми, и капуста квашеная, что с клюковкой. А ещё блюдо с окунями жареными. А ещё кулебяка. А ещё кваса жбан. А уж когда приказал князь бочку мёда выкатить, тут и вовсе пошло веселье.
Вмиг смели еду всю. Окуней с костями глотали, чуть не передавились. Ну драка разумеется - соседский кусок, он ведь завсегда вкуснее.
Однако как Златомир на крыльцо вышел, так поутихли вроде. Облачён был князь в простую рубаху холщовую, красным узором понизу вышитую. Да в порты льняные. Да в лапти. А лицо печальное.
- Исполать вам, люди добрые. - голос князя был тихим, однако ж услышали все. И много горечи было в том голосе - Мир вам. Угощайся, да пей, голытьба площадная и ты люд святой юродивый. Ибо последние времена настают.
Тишина повисшая над двором, неожиданно дала трещину - подал голос старшой средь побирушек Касьян, прозванный Косым
- Исполать и тебе, светлый князь. Благодарствуем за ласку, да за привечание. Да за застолье. Токмо отчего ж последние.
- А от того, Касьянушка. Иль не ведаешь, что Царевича женют не сегодня-завтра, на басурманке, да и закончится тогда Царство Русское. Потому плачьте, дети мои в голос, да молитесь за здравие царевича Ярослава, да и моё тож. Ибо не быть царевичу государём Руси, а быть шутом в Халифате Хазарском. Да о себе возрыдайте - ибо быть вам битым и на потеху халифскую псам скормленным, ибо не верят басурмане, что подавать надо. И юродивых не почитают.
- Да нешто правда - ошарашенно вопросил Касьян
Вместо ответа Златомир рухнул на колени и крестясь на далёкий купол Аники в голос завыл
- Прости Господи, что не ценили, что дадено. Защити, Господи, в годину чёрную.Не дай погибнуть, от руки басурманской. Вразуми, Господи государя нашего, Святолюба. Сохрани, Господи, царевича Ярослава, от шага нежеланного.
Нищие стоная и плача падали на колени и молились.
Постепенно подворье пустело. Последнего, известного юродивого Гришеньку, князь задержал
- Вещать что, ведаешь ли? - вопросил сурово. Но тихо
- Не сумлевайся, княже. Всё будет - блеснув неожиданно осмысленным взглядом, ещё тише сказал Гришенька. После чего глаза закатил, пустил слюну по бороде и завопил - А-а-а! Птица чёрная с неба падала. С неба падала беды несла. Берегитесь людии-и!!!
Последнее "и" раздалось уже за воротами.

Сообщение отредактировал Момус - 16-09-2006, 17:32

(совместно с Telperiel и Момусом )

Ярослав вышел во двор и увидел, что Святославу не пускают на царский двор. После разговора с царем ему требовалось выплеснуть накопившуюся злость на ком-нибудь, а тут и повод искать не надо.
- Вы, почему не пускаете боярскую дочь на царский двор? – Ярослав быстрым шагом приближался к Святе. – Прекрасно же знаете кто она и удерживаете ее? Сгною в тюремных подвалах!
Свята даже опешила.
- Э, царевич! Тише, свет мой! Ты прав, но глянь на меня - я бы сама себя не пустила. - Свята хихикнула. - А Сенька ни при чем, он приказ выполняет!
Ярослав взял Святу под руку отвел ее в сторону.
- Кое-что случилось и мне нужна твоя помощь, - тихонько начал Ярослав и рассказал Святе о приказе батюшки и о том, что ему сейчас надо идти в гости к князю Златомиру. – Приводи себя в порядок и встречаемся здесь.
- Ой, - опешила Святослава. - Хорошо, царевич. Жди меня. Я быстрее ветра.
С этими словами Свята исчезла, как и не было.
Расставшись со Святославой Ярослав, сев на коня, поскакал к терему Златомиру. По пути, увидев большое скопление убогих и нищих, что шли в его сторону, очень удивился, ведь праздник богини Карны, только завтра. Но, проскакав мимо них тут же забыл об увиденном.
А вот и княжий терем. Спрыгнув с коня горячего, кинул он поводья подбежавшему мальчугану.
- Передайте князю, что царевич явился. И видеть хочет сиятельного князя.
Князь Златомир вышел на крыльцо, дабы лично встретить дорого гостя. Поклонился в пояс, не дрогнув, хоть и суставы захрустели.
- Исполать тебе, свет царевич. Благодарствую, что приглашением не погнушался. Пойдём во светлицу. Ты поди голоден. С утра-то вона, сколько время прошло. А там уж и стол накрыт. Девки самовар раздухарили. Да и покрепче чего найдётся. Для мужчин настоящих.
- Я бы и рад отведать браги хмельной, да меда сладкого, - начал Ярослав, - да царь-батюшка порученье дал. Срочно велел исполнить, поэтому только чаем лишь угощусь, да пирогом с квашеной капустой, коли найдется.
- Для гостя дорого, завсегда.
Златомир проводил Ярослава в горницу, где уже накрыт был стол, ломившийся от снеди. А ещё красовался на столе пузатый, с сияющим боком самовар.
- А что, царевич, - голос Златомира остался прежним - ласковым, и смотрел участливо, только что-то такое жёсткое было в глазах княжих, с прожелтью, что вспоминалось невольно и не всем известное прозвище - Волчий Взгляд - небось, радость на сердце - невеста заморская. Свадьбе быть скоро. Только что-то хмур ты с лица. Нешто не по нраву что?
Насторожился царевич, уж больно хорошо он знал Златомира, а тут еще про свадебку, будь ей не ладно, спрашивает:
- Отчего же не по нраву, - царевич взял кусок сахара и откусил кусок, запив его горячим чаем. – Невеста не боярская дочь, царских кровей, хоть и не наша. Тока запаздывает зазноба моя. Видать в пути чего произошло. Вот еду встречать.
- Дело нужное, - покивал головой Златомир. - А что ж Мелислава?
- Как говорит батюшка, - Ярослав подул на горячий чай, что был налит в чашку из дорогого восточного фарфора, - дела государственные превыше личного. Да и не люба мне Мелислава, хотя и красива и походка как у лебедя.
- Государь наш, светоч мысли - князь откинулся на спинку стула - только иногда и на солнышко тучки находят. Ты царевич не гневайся, однако ж скажу. Дело со свадьбой - пагубное. Металл даже ломается, ежели накалять долго, а тут не токмо жизнь человеческая, но дело государственное. Нешто ты царевич бык, чтоб тебя хомутом. Не верю я, что не станет войны больше, ежели свадьба свершится. И ты прикинь, ибо умён сам, а ну как свергнут халифа басурманского. И что? А ты уже женат и одни боги ведают на любой ли.
«Ох, и хитер ты, светлейший князь», - подумал про себя царевич. - «Вон куда загнул. Даже слово поперек не скажешь, кругом прав, как ни крути.»
Ярослав взял с блюда серебряного пирог и засунул себе в рот, что бы не сболтнуть чего лишнего. Пусть светлейший раскроет свои карты первым, а он подкрепится перед дорогой дальней.
Златомир же, казалось, вообще отвлёкся от мыслей о свадьбе. Отхлебнул из блюдца расписанного цветами чудными, чайку горячего. Закусил ватрушкой и глянул в окно
- Хорошая весна ныне. Охоту учинить, что ли. Как царевич свет, не погнушаешься приглашением на тура поохотиться?
- Отчего же не поохотиться. Доброе дело зверя лесного загнать, - молвил царевич, прожевав пирог.
- Один ли суженную встречать едешь? А то, людей дам, кабы чего не случилось.
И чего светлейшего носит из стороны в сторону. Он уж было обрадовался, что тему сменили, а тут опять свое гнет.
- Благодарствую за заботу, светлейший князь, - Ярослав поставил чашку на блюдце. – Со мной едут верные мне дружинники. Вот как раз они сейчас ждут меня, когда я приду к ним.
- Ин ладно - Златомир улыбнулся, спокойной радушной улыбкой. - А над словами моими, поразмысли Ярослав. Время покамест есть. А ежели что, нужда какая возникнет или совет воспотребуется, так завсегда помогу. Ещё чайку? Или до мёда созрел?
- Благодарствую, но от меда потом голова тяжелая, а мне дорога дальняя предстоит, - молвил царевич, вставая из-за стола дубового. – Кланяйтесь от меня домочадцам своим.
Златомир проводил дорого гостя до ворот. Стремя придержал, чтоб Ярославу удобнее сесть в седло было.
- Лёгкой дороги тебе, свет царевич.
- И вам не хворать, - сказал Ярослав и, ударив коня нагайкой, поскакал в царский терем, где уже должны были ждать его дружинники и Святослава.

Сообщение отредактировал Hideki - 16-09-2006, 20:11

Свята пришла в срок. Переполошив всех домашних, всех сенных девок, перепугав мать до полусмерти истерзанным видом, Святослава чисто вымылась, кое-как нарядилась в праздничное платье, распустила волосы и немного повеселела с лица.
- Коня мне, - бросила боярышня конюху, плавно, что твоя лебедь, вплывая в конюшню. - Вон того, Снежича.
Ослепительно-белый жеребез был взнуздан и оседлан, Свята села на него, прикрыла лицо покрывалом тончайшего тканья - и пустила коня галопом. Опаздывать нельзя, а то царевич заждется.
Доскакав до царского дворца, Свята не стала спрыгивать с коня, чтобы не вымарать ног и платья. Снежич фыркал и бил копытом, но нарядная, посвежевшая Святослава застыла, словно каменная, в седле, высматривая царевича.

Прискакав к месту встречи, Ярослав увидел, что семеро дружинников и Святослава уже ждали его.
- Дорога не близкая, поэтому советую экономить силы, - Ярослав осмотрелся и увидел, что рядом с тремя другими дружинниками стоят оседланные кони без седоков. Значит эти кони для принцессы Самиры и ее свиты или вещей. Предусмотрительно, отметил про себя царевич.
- Хочу заметить одно, - начал он, - когда прибудем на место, то ни словом, ни жестом не показывайте, что я царевич. Пусть покажут себя со стороны, гости чужеземные.
Ярослав кивнул Святославе в знак того, что бы она ехала рядом с ним.

Склонив голову в приветствии, Святослава объехала дружинников царевича и встала по правую руку от него. Пустив коня легкой рысью, Свята посмотрела вдаль, потом тихо прошептала царевичу Ярославу:
- Везет тебе все-таки, Ярошка. Как-никак, женишься. А я как ходила в девках, так и хожу. На роду мне, что ль, написано...
Глаза у Святы были сердитые и печальные. Во всех своих бедах девушка корила только себя.

- Какие твои годы, Свята? – Ярослав улыбнулся девушке. – Может в этом лесу, по этой дороге где-то впереди, идет одинокий парень и так думает про самого себя. И тут на него нападают разбойники. А здесь появляешься ты и спасаешь его от ужасной участи. А он в знак благодарности предлагает стать его женой.
За разговором они выехали из Царьграда через Золотые Ворота и по Южному тракту отправились на встречу принцессе Самире.
- А на самом деле, я ведь не хочу жениться…Может и прав был Златомир?

Святослава хихикнула на предположение Ярослава о бедном заблудившемся парне, а потом посерьезнела.
- Самира должна быть хорошей девушкой, - проговорила она. - Мама рассказывала мне о халифе и его жене. Хорошие они люди. А если что - я с Самирой очень хочу подружиться. Я ведь и им, и вам родня. По крови.
- А Златомира не люблю, - фыркнула она.- Остерегайся его, Яроша. Он знает больше, чем говорит. Чужая душа - потемки.
Помолчав, Свята добавила:
- Да, именно так.

- Я все это прекрасно понимаю, но вдруг батюшка ошибается и династический брак это не последний шанс на мир между нашими государствами? – Ярослав оглянулся назад и посмотрел на Царьград, который с каждой минутой становился все дальше. Он любил этот город, любил свою родную страну с ее зимними холодами, когда и на улицу, бывало, не выйдешь, а летом здесь парило, как в бане, которая так славится на весь мир своим тяжелым жаром.
- Златомир намекал на брак с Мелиславой, - он улыбнулся уголкам губ. – Ты можешь представить меня и Мелиславу мужем и женой? Свята, а если кто-нибудь, кто тебе по нраву, кто люб тебе?

- Он, может, и не последний, зато самый возможный, - улыбнулась Свята. - Батюшка твой мудрый человек, на то он и царь. Все понимает, потому и принял такое решение.
- А что до Мелиславы-красы... - Свята задумалась, озорно блеснула глазами. - Может, выдать её замуж за купеческого сынка? То-то весело ей будет... Да нет, сынка жалко... - Святослава залилась звонким хохотом.
- Нет, Яроша, никто мне не мил до сих пор, - отсмеявшись, промолвила княжна. - Знаешь ведь, царевич, какова я. Бес-девка. В платье мужское наряжаюсь, с посохом бегаю, на коне не хуже воина держусь. Тот, что меня в жены возьмет, тверже камня и мягче ветерка лесного быть должон. Знаешь, что Мелиславины девки про меня говорили? Хитра, как змея, и выпить не чужда. Сплетничают, ведьмы этакие. Так если меня все с их слов знают - кто меня возьмет такую? Век мне в девках сидеть. Вот уж думаю, как кто скажет - выдь за меня, - не посмотрю кто. Выйду. Даже коли Сенька-стражник молвит.

Не спокойно было Мелиславе после разговора с Чернавой. Не поймешь, то ли радоваться, то ли кручиниться... Если не лжет ведьма, то приедет Ярослав с кошкой серой на смех всем, и тут она, Мелислава, с поддержкой своей, да лаской к царевичу. Тот сразу и поймет, кому надо царицей будущей стать! Но коли солгала Чернава... Волосы ведь ей девица отдала, может и порчу наложить, али ещё мерзость какую.
Совсем сомнения боярскую дочь загрызли, и решила она к Златомиру отправиться, вот уж кому в уме и рассудительности не откажешь, и свадьба ему эта тоже поперек горла.
Так и порешила Мелислава, и уже через краткий срок стояла нарядная перед теремом князя.
- Здравствуй, Златомир, не откажешь мне в гостеприимстве своем?

Князь поклонился гости степенно, однако ж с ленцой. Глаза с прожелтью, обежали ладную фигурку боярской дочери.
Улыбнулся чуть-чуть, уголками губ
- Здрав буди, дщерь боярская. Отчего красной девице, да отказать. Проходи в светлицу. Чайку попьём, да и побеседуем. Вижу на чело светлое, туча дум тяжких заползла, аки на солнышко. Так и поговорим что за кручина, да и может оборем судьбину.
Челядь, на гостью из оконец глядючи, стол уж по новой накрыла. Да и самовар остывший, на новый заменила.
а князю вдруг не по себе стало. Будто не он это - солидный да степенный, отец трёх дочерей, а мальчонка сопливый, на девицу-красу засмотрелся.
А ить хороша, Мелислава. Кровь с молоком девка. Ох и дурак, царевич.
И тут, словно обожгло князя. А ить зван был, царём-батюшкой, на обед. Ой, хвороба, и ведь опаздывать нельзя...
- Слышь, Мелислава, - начал князь
Однако ж тут в горницу вбежал рослый холоп, который у царя на посылках был
- Исполать, няже, токмо ждут тебя, дожидаются, во Тереме Высоком.
- Иду - буркнул Златомир, окатив ещё раз, как водой из ушата, взглядом - Ты, Мелислава, дождись меня. Откушай покамест, а я возвернусь, тогда и поговорим.
И вышел вслед за холопом

Сообщение отредактировал Момус - 18-09-2006, 12:07

НРПГ совместно с Момусом

РПГ
После того, как от государя вышел его "незаметный" посетитель, Государь отправился в малую залу на обед. В обычные дни, а сегодня день был не праздничный, обедал государь в малой зале, и были у него на обеде бояре по очереди, с каждым Государь здоровался, а потом приглашал к столу. Столы были накрыты так, слева от окна стоял стол, покрытый скатертью, на котором стояли закуски: селедка, редиска, сыр, масло, сардины, кильки, иногда икра, иногда балык или семга, какая ни будь горячая закуска и водка двух сортов.
Государь подошел к столу, чтобы выпить по обыкновение одну- две рюмочки водки, (называю их уменьшительным именем, ибо рюмки были небольшие), тут же, около столика, закусывал, разговаривая с кем-нибудь из присутствующих. Только Государь, собрался выпить рюмочку водочки, как к нему подошел князь Златомир, приветствуя государя, - Исполать, царь-батюшка.
- И вам того же, князь
- Не бывать свадебке. Вот ей-ей.
- Я, конечно, понимаю твое недовольство нашей идеей, но в данный политический момент, он один из приемлемых.
- Да ну? А ежели ты, царь-батюшка, басурманам запродался? Тады как?
- А кто тебе раб разрешал такие мысли преступные думать, за это можно оказаться в одном из очееень дальних монастырей, и то, учитывая, были заслуги твоего рода
-А мысли мои, ты царь-батюшка ведать не могёшь. А во-вторых, Ежли правда на моей стороне, то несть прощения, и тебе кары суровой не избегнуть от всех патриотов Царства Русского. Знаешь, как революции начинаются?
- Как мятежи начинаются, Я знаю, и что бывает за попытку мятежа, тоже Ты князь догадываешься, тем более в наши не очень спокойные времена….
- А докажи по первой. Род наш знатный, не чета Царскому, что три колена неполных насчитывает. А там поглядим, с ухмылкой закончив свои дерзкие речи, князь глянул на Государя.
Государь выдержал мятежный взгляд, и молвил после паузы, - А, вот это уже явное ущемление Царского достоинства, а ты раб, забыл, кто вам позволил выжить во время последней смуты!
- Нет. Характер наш, ум да храбрость. А кто на престол отца твоего посадил, помнишь ли. Вот - Дума Боярская. А кто верховодил - то-то Князь Любослав, отец мой
- Ой, ли князь, а не ты ли в малом возрасте на моем дворе прятался, когда чернь жгла вашу усадьбу, а отца подняли на копьях?
- А старое ворошить - грех. Был бы кое кто калечным чичас, навроде Гришеньки юродивого, ежели б не заступился в своё время. Времена лихие были - пристукнули бы царевича, да вся недолга. Так что квиты
- Да времена были, знатные, немало порубились вместе и против князь.
- А таперича совета брезгуешь царь-батюшка. Сына под венец с немилой. Русь на раззор Хазарам. И это единый выход???
- А ты сам забыл, наверное, последний совет, когда Дума и предложила это решение, для укрепления мира вечного и крепкого. Наши купцы получили огромные права на торговлю по всем городам Хазарии, и беспошлинную торговлю тоже, по этому миру, а Хазары только в столице, да за наши рубли, так о каком разоре Руси говоришь ты князь?
- Ну-ну. Купцы кто? Во-во лазутчики. В столице только? Так царь-батюшка не обессудь, но у Хазар три шатра раскинул, храмину из глины сложил - город. А у нас. Городов пересчитать пальцев на руке не хватит. А доставку товаров по весям, ты за казённый счёт учинять думаешь? Вряд ли. А разбойники по лесам. А семьи без кормильцев. А потом эти же товары, через перекупщиков, да втридорога. Что и говорить - выгода на лицо. Ох, умно!
- Конечно, а о разбойниках ты вовремя вспомнил, не ты ли на последней Думе говорил, что их изловишь и стрельцов государевых тебе для этого ненать, ты типа сам своими людьми их словишь.
- А я и изловил. Ваську Сыча, кто на суку повесил аль не я? А токмо свято место пусто не бывать. Потому как разбойники, явление суть социальное. И одними мерами карательными от них не избавишься. А вот реформы проводить надо. А опосля твоих царь-батюшка, мудрых решений, на это... волна бандитизму захлестнёт.
- Так ты Ваську сего, когда словил? Еще в прошлом году, а чтоб реформы проводить, как ты говоришь у нас должен быть прочным мир со степью, что мужик отстроился, хозяйство поднялось, налоги мы уменьшим, как только мир подпишем.
- Хм. Мужик отстроится, стал быть хозяйство большое будет, стал быть налоги больше будут. Математика, суть простая. А что до мира... А ну как помрёт халиф. И что? Другой сядет, чихал он на дочку, прежнего. А ежли селится по пограничью будут - первыми пропадут. Да и ежли селится будут - стал быть расход, стал быть опять налоги. О
- Ну, на предмет смерти Халифа, это может быть и случится когда ни будь, да продлит его годы Бог, а на предмет наследников не переживай, наследовать ему будет сын, брат родной невесты нашей, а другие кандидаты на престол не дружественные династии, уже давно на колах сидят.
-Угу. Сам то Халиф нынешний, много наследовал. Дядя его на трон возвёл, да и скопытился. Грибочками видать отравился. А где теперь семья да потомки халифа прежнего. Ищи ветра во поле…

(совместно с Hideki)

- Это ты уж чересчур загнула, - Ярослав с улыбкой посмотрел на Святу. – Сенька-стражник ведь рябой. И ты за него пойдешь, коли позовет? Ни в жизнь не поверю.
- Ну и пусть рябой, - пожала плечами Свята. - Не косой, не хромой, в плечах - косая сажень. Сказка - для тех, кто замуж не выйдет. А я пока подожду. Авось встретится мне ещё огонек.
- Огонек? Бери выше, - Ярослав улыбнулся. – У тебя будет целый факел, если не больше. Ты боярская дочь и тебе не к лицу будет выходить за первого встречного оборванца. А хочешь, я тебе мужа подыщу? Статного и знатного. Нарожаешь ему кучу ребятишек…
- Искать негоже, - покачала головой Свята. - Да и ребятишки не сразу будут. Царевич, ты мне - названый брат, вместе шалили, вместе пороли нас на одной лавке. Знаешь, о чем я мечтаю. О подвигах великих, и о любви такой же, что как красно солнышко в жизнь ворвется. А кто у нас из знатных?.. Хоть меч-то в руках удержат?
- В этом ты полностью права, - Ярослав на минуту задумался, а затем продолжил. – А может по приезду устроить турнир? Скачки…бои на мечах…борьба. Глядишь и приглянется тебе кто-нибудь.
- А что, царевич, - хитро сощурилась Святослава. - Устрой. Заодно и ясно тебе станет, кто из себя каков в ратном деле. Кто за тебя да за батюшку-царя пойдет, а кто за деньгами да властью.
- Выбор будет сложным, но… - он немного подумал. – Подкину я эту идею батюшке, а там видно будет.

Сообщение отредактировал Telperiel - 23-09-2006, 18:10

Нищие и попрошайки выли и стонали на улицах! И плакали жалостливо. И кликушествовали о скором конце царства Русского. И били поклоны, моля о спасении всех живущих, всех богов от Единого до Стожара-радетеля. Не гнушаясь однакож при том, ползая в грязи собирать монетки сердобольными накиданные.
И старшой попрошаек Касьян, что Косым прозван, ибо глаз один подбит, рвал на теле свом остатние лохмотья и белугою ревел, и просил всех о спасении думать, ибо пропадать им таперча проподом, через свадьбу проклятую, брак династический.
А на главной площади, к коей улицы сбегаются, яко ручейки к морю, бился в падучей и плевался и кричал страшно, зверем раненым юродивый Гришенька.
Изредка кидался он к проходящему, со звание и родом-племенем не считаясь за ворот хватался. И смотрел в лицо глазами тёмными и плевался в лицо слюной мутной
- Спаси, спаси, спаси!!! Ко царю пойди, да скажи помирает Гришка!
- Ой-е-е, горе - причитал по бабьи - А как птица чёрноя, да с неба падала. Ойда с неба падала, зло-разруху делала. Зло-разруху делала, гласом лживым каркала. "Не видать вам солнышка!!"Ой, горе, горе, горе!!!
И вот под эти крики, стоны и плач, входила в град стольный гостья новая. Нежданная. И имя ей паника.
И вот уже люд шептатьсся начал, что мол недоброе дело воззатеял цпрь-батюшка.
- Нешто ж Ярослава, как быка племенного на случку?
- Тихо ты, орёшь тут! Молод ишо! Ихнее дело царское. Токмо... всё одно не по порядку.
А князь Златомир ехал верхово средь этих, пока ещё первых отголосков будущего волнения народного и кривил в усмешке тонкие губы свои.
И лишь поднявшись на крыльцо, когда захлопнулись украшенные резьбой искуссной, ворота. Лишь когда прошёл во светлицу. Лишь когда увидал, что дождалась гостья нежданная, о коей не забывал ни на миг. Лишь тогда расслабился слегка и снова окатил Мелиславу жарким цепким взглядом.

Мелислава приосанилась,да поглядела на Златомира: хорош князь, уже зрелый муж, не то что царевич... молодо-зелено.
- Не гоже красной девице столько ждать, но коли явилась без приглашения, так на себя и пиняю. Да и повод был важный, - поднялась Мелислава со скамьи и неспешно прошлась по княжьим хоромам, - Знаю, хитер ты князь, но не с кем больше мне сомнениями поделиться. Была у меня сегодня Чернава, та что ведьмой слывет в народе, предложила помощь свою. Не хотела я её колдовства черного, но уж больно сладко она бает. Отдала я ей взамен прядь своих волос, а Чернава посулила мне, что принцессу заморскую в кошку пеструю обратит! В волосах сила есть, вот и боязно мне, кабы порчу какую не наслала, но и если обещание исполнит, то тут уж ничего не жалко. Что ты скажешь, светлый князь?
Голову набок Мелислава склонила, что же ей Златомир на это скажет?..

- Прости, красна девица, за отлучку долгую. А про кручину твою, так мне думается...
Златомир тяжело прошёлся по горнице, опустился на скамью, возле стола.
В могучей длани жалобно хрустнула баранка.
- Волос ты зазря конечно отдала. Не след, такое ведьме в руки вручать. Клятвы ятебе не дам, но пособить попытаюсь. Могёт чего и выгорит. Да и не надо того, чтоб принцесса заморская, в кошку обращалась. Через то - война с басурманами может случится. А ить, не готовы мы, покамест к войне. Так что, не прогневайся на слова мои, Мелислава-краса, только поторопилась ты. Ну да ясно дело молодое. Любовное. Вестимо, кто ж милого, за здорово живёшь отдаст, пусть и из соображений государственных.
Говорил князь, а сам из под насупленных бровей, за гостьей. И сам верить-не верил, а токмо уж очень сильно не хотелось ему , чтоб и впрямь речь о любви шла.
- Ты, вот что, Мелислава, ступай домой, вели банькуистопить, да попариться. Пар - он целебный, не токмо хвори телесные лечит, но и разум в прояснение вводит. Особливо ежли мяты и ромашки кипятком крутым заварить. Чтоб дух травный пошёл.
А я покамест покумекаю, как выправить всё.
А вот через несколько дней, охоту учинить собираюсь. Ты поди и на охоте-то не была ни разу. Так вот - приглашаю. Верхом прокатишься, мысли грустные поразвеешь - всё жизнь краше покажется.
Князь улыбнулся, показав крепкие белые зубы.

Между тем в лесу.

Неждан сидел над одним из лесных озерок, на широкой ветви огромной старой ивы и вырезал очередную дудочку, тихо насвистывая себе под нос. А в воде резвились, две русалки, мелькая чешуйчатыми хвостами, и, время от времени начинали в шутку строить Неждану глазки и подпевать...
Но вот ветви одного дерева качнулись сильнее, затем у дерева поближе - внучок старого Лешего по веткам скачет. К русалкам. Прискакал, на Неждана мельком бросил взгляд и на соседней ветке, чуть пониже взгромоздился. Наклонился и ну давай водяным красавицам на ушки новости лесные шептать-бормотать. Неждан и себе прислушался. Отчего ж не послушать, когда шепот небось и за десяток метров слышно, а ты в полуметре всего сидишь? Кто-то в лесу? Девушки смуглые с локонами чернее самой темной ночи? Любопытно... Неждан спрятал недоделанную дудочку и ножик в карман и прислушался, потому как в это время одна из русалок спросила, где юный леший видел людей-гостей, а тот стал подробно объяснять... Но до конца Неждан не дослушал. Определил где и хватит. Лучше побежать и самому поглядеть. А еще парню в голову пришло, как бы девушек лесная братия - те же русалки-хохотушки иль старый леший не напужали. Поэтому легким, но быстрым шагом, Неждан отправился к тому месту, где лешенок видел гостей, прилетевших на диковинном летающем половике...

Упряма была Мелислава, хоть и знала, что Златомир дело говорит, но так просто сдаваться не хотела.
- Пока ехала я к тебе, светлый князь, слыхала, о чем люд говорит. Пророчат государствы беды от принцессы заморской! А ежели приедет она кошкой, так её и вовсе ведьмой сочтут. Глядишь, сам отец от дочки отречется, узнав о таком деле.
Сложила Мелислава рученьки белые на груди и смотрит на Златомира непреклонно. а потом смягчилась, не захотелось ей почему-то в спор с ним вступать.
- Ладно, князь, сделанного не воротишь, так что уж теперь... А на охоту я с тобой с радостью отправлюсь, хоть и не привычна я к таким утехам, но отчего же и не попробовать?

Ратибор вышел из шатра, потянулся и грозно оглядел всех, кто находился в его поле зрения.
Затем прошелся по лагерю, залез на свой любимый пень и оглушительно свистнул.
- ой, ребятушки, засиделись мы! Пора бы за работу, пора лес прочистить, дороги прочесать да добычи желанной поискать!
О как. снова стихами заговорил атаман и жутко загордился тем, что вдохновение снизошло на его грешную душу так вовремя и так неожиданно.
Однако на его воодушевляющий окрик разбойники лишь вздохнули, да поплелись готовиться. И то не все.
- А ну-ка, дубины вы стоеросовые, псы смердящие, пни бестолковые! - заорал во все свои могучие легкие разбойничий атаман, выдавая подзатыльника ближайшему соратнику, - Будто только что с бочки пивной слезли да кусок своего же сапога проглотили! Шевелитесь, шевелитесь, остолопы, атаман я вам или нет?
- ДА!! - дружно ответила приступная братия, присевшая от крика своего начальника и дружненько кинулась собираться к походу.
Буквально через несколько минут разбойники были уже в сборе и направлялись к чужеземцам на дело..

-Нет, все же все мужчины свиньи и наивные дети, - улыбаясь, подумала Вира, и полюбовалась сначала на зеленокаменный перстенек, наследство дохлого поэта, а потом на свежестыренный в шатре Ратибора кинжальчик в разукрашенных ножнах. Вещичка, конечно, дрянная- камешки не драгоценные, узоры кривые да затертые, лезвие кое-где с зазубринами. Только на базаре в торговый день и такая сойдет али на черный день пригодится.
Виринея стояла у какого-то малюсенького ручейка, так и норовившего превратиться в болотце.
-Хороша я, хороша, да плохо я одетая… -напевала она, свое отраженье разглядывая, -Ну, ничего! Будет и на моей улице праздник!
И сенная девица, припрятав под сарафаном оружие холодное, направилась в город. Зашла, как было велено, за помадками да притирками всякими и с чистой совестью вернулась в Мелиславины хоромы.

Тем временем в каких-то недалеких от города чащобах суетились стражники принцессы Самиры, которые пытались устроить в этих лесах настоящий дворец для своей будущей правительницы, относясь со всей учтивостью и уважением.
А Самира сидела на пеньке невдалеке и нервничила, ибо эти места из-за своей дикости ей совершенно не нравились, и желала она быстрее увидеть воинов северного князя, которые сопроводили бы ее ко двору светлого северного правителя, и где бы она повстречалась со своим будущем мужем.
Встав, Самира стала прохаживаться вдоль той территории, где устанавливался лагерь.

- Скорее всего, нам придется заночевать в лесу, - мрачно произнес Ярослав, глядя, как солнышко заходит за верхушки деревьев.
Наступал вечер, который приносил не только темноту, но и весеннюю ночную прохладу. Отряд уже ехал по дороге не торопясь, боясь покалечить в темноте лошадей. В лесу, через который они ехала, стали раздаваться звуки, присущие только ночному глухому лесу. Время ночных хищников наступало.
Лунный свет, который едва освещал дорогу, изредка пропадал скрываясь за наплывающими тучами. Озноб проникал под одежду.
- Царевич, что будем делать, если пойдет дождь? – поинтересовался один из дружинников.
- Остановимся на ночлег. Не зря же мы тащим все эти тюки, - Ярослав указал на двух лошадей, которые везли на себе вещи.
Не успели они свернуть за очередной поворот, как случилось то, чего боялись многие. Пошел дождь.
- Теперь дороги развезет. По каше скакать будем. – Ярослав обернулся к дружинникам. – Привал. Разбить палатки!

Стоя на пороге конюшни, Чернава ловила рукой первые тяжелые капли дождя. Не зря, ой, на зря вечером солнышко в туман садилось! Быть дождю, да еще какому! В такую погоду сидеть бы у печки да слушать, как кот Лежебок сказки сказывает (только за то его, лодыря, Чернава и терпела!).
Но ничего не поделаешь: и так затянула колдунья с исполнением обещанного. А Мелислава-красавица вперед заплатила за свой каприз, да еще как щедро заплатила-то... щедрее, чем сама думает!
Накинув теплый платок и полушубок (наверху-то холоднее, чем на земле, да еще и ветрище какой!), ведьма прицепила к поясу фляжку с настоем болотных трав, взяла стоящую в стойле метлу и швырнула через плечо за спину.
Позади раздалось ржание. Ведьма обернулась.
Перед ней приплясывала, кося диковатым глазом, красавица-кобыла – вороная, со смоляным отливом атласной шкуры.
– Давай, пошла! – строго прикрикнула Чернава, шлепнув кобылу по горячему боку.
Лошадь неохотно вышла из конюшни под дождь, ставший чаще и сильнее. Ведьма вышла следом, ухватилась за длинную гриву и ловко вскочила на неоседланную кобылу.
Повинуясь окрик хозяйки, лошадь с места взяла в галоп, проскакала по двору, в великолепном прыжке перемахнула высокий частокол – но не приземлилась по ту сторону изгороди, а продолжала мчаться по воздуху, словно по невидимой узкой тропе, ведущей сквозь дождь и тьму к хмурым облакам...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 13-10-2006, 19:41

От грозы душно было, ажно грудь перехватывало. Или не с грозы. Или это страсть такая запоздалая проснулась?
Златомир рванул на груди рубашку льняную, нижнюю, петухами да маками расшитую. Вышел походкой тяжкой под дождь.
Но Мелислава, тоже хороша. Кто ж в дела государственные ведьм вмешивает.
Князь полной грудью втянул влажный от дождя ночной воздух. Гроза - это когда Единый сердится. И пророк его на колеснице огненной перунами вооружённый мчит. Златомир сотворил знак Единого.
Однако ж ведьму охолонить надобно. Не след царевну заморскую в кошку облезлую превращать - беде быть и смуте.
Токмо подобраться бы к ней как, к Чернаве этой. Для дела такого, абы кто не подойдёт, человек нужон ловкий. Или не человек...
Однако ж узрел князь на небе туч помимо и иное. Диво. Аки птица что на крыльях парит над миром. неслась небесными поверхами кобылица. А на спине...
- Чур меня - вновь сотворил знамение Златомир - Никак Чернава. От ведь, нелёгкая, неладная. Никак по душу басурманки сподобилась.
Быстрым шагом князь спустился с галереи. Миновал горницы. В женской за шитьём сидела жена. Нелюба!
Взглянула на мужа робко. Просительно.
"Эх, не лежит сердце - не прикажешь1" на ходу обожгла мысль.
На подворье послышался девичий визг и молодецкий хохот - опять, статься, Милораду зажимают. Ох и огневая деваха, но до парней охоча! Кобель в юбке, тьфу, прости Господи! Всех дворовых, в искус ввела. Вожжами выходить, что ли.
Златомир спустился в подпол, услав челядинцев наверх. Остатнее дело видеть, с кем хозяин разговаривать будет
- Шиш
- Здеся я! Чавоть надоть?
Шиш выглянул из стены. Махонький, бородёнка всклокочена, рожки бесовские из шевелюры нечёсанной, как поганки из моха лесного торчат.
- Вот что, ступай ка в лес, да поживее.
- Чой-то? Нее. Там чичас дождь. Чой-то я мокнуть должон, ась?
- Потому как я повелел - суров стал голос княжеский, ох суров.
Шиша видать проняло
- Ну и влес, а дальше-то?
- А дальше. Чернава туда понеслась. Верхом. Да но небу
- Ажно так. Ух эхма, стал быть дело-то срочное. Так-то мыслю
- Верно мыслишь. Чернава там, одну пакость сотворить собирается. Так ты её опереди. Скажи, что князь Златомир, в ножки кланяется, да просит, с ворожбой не спешить. С той ворожбы, скажи, государству выгоды ни какой, а беда - напрямки. А ежели она про того, кто услуги купил, вспомянет, так скажи, что заказчик уже от мыслей сих отказался. А ещё скажи, что просьбы князя, звоном подтверждаются. Золотым. И в накладе, скажи не останется. Понял?
- А то. Что ж тут непонять-то. Ясно всё. Стал быть пошёл я?
- Да.
Князь привалился к бочке, нащупал черпак. Хлебнул густого, пахнушего ржаным и кислым кваса.
- Одни заботы, на голову буйную.
Возвернувшись в горницу Златомир глянул на жену.
- Эй - заорал в голос - А ну потешников сюда. Да гусляров, да балаллечников. Развлекаться желаю. Душу тешить

Свята дождь любила. Часто плясала она под сильными, хлесткими струями в ржаном поле, громко хохоча и визжа от радости. Но то было, когда громы да молнии не раскалывали небо на половинки, когда голос Всевышнего не гремел перекатами под облаками...
А сейчас упругие бичи пробивались сквозь лесной шатер, сполохи высвечивали силуэты кривых деревьев, гром рокотал и перекатывался в поднебесье. Струи воды заливали за шиворот, капельки скатывались по толстой косе девицы на круп лошади, платье намокло и прилипло к телу. Княжна знобко поморщилась.
- Плащ из моей скатки вынь, - попросила девушка подвернувшегося под руку стражника. - Холодно.
Паренек, расставлявший палатку и перекликивавшийся с дружинниками, бросил взгляд в сторону вьючной лошади, засуетился и набросил свой плащ на плечи Святославе, сам же побежал заканчивать дело. Сквозь намокшую рубашку виднелись широкие плечи и мускулистые руки.
- Покрасоваться захотел, - буркнула Свята, кутаясь в стражницкий плащ.

Они успели установить палатку перед самым дождем. Самира ежилась и куталась в самые теплые вещи, которые были. Такая погода была непривычной для южной красавицы и портила все впечатление об уже начавшей ей нравиться своими великолепнейшими и зеленнейшеми лесами стране.
Настроение ухудшалось с каждой секундой. Северный король видимо не спешит присылать побыстрее эскорт для невесты своего сына. И они никуда не могли сдвинуться с места, тем более в такой дождь. Либо заплутали бы в чуждых чащобах, либо могли запросто сгинуть, так как сила этих мест чувствовалась даже обычным человеком.
А еще стража все время бросала нервные взгляды в кущу. Им казалось, что оттуда смотрят постоянно пара глаз. Поэтому, когда принцесса забралась в шатер вместе со своей наперстницей, то воины молча окружили палатку плотным кольцом, дабы никого не подпустить и на несколько десятков метров к ней.

Прервав, на такой не мирной ноте разговор Государь, последовал к столу, бояре и гости последовали за ним. Остаток обеда прошел в мрачной обстановке, Государь мрачно обдумывал слова князя. Князь тоже не стремился продолжать разговор, по этой причине он, как только обед закончился спешно отъехал в свой дом, а Государь, отпустив бояр, прошел в кабинет, чтобы разобраться с прошениями на его Высочайшее имя.
От раздумий его отвлек шум, который доносился с улицы, приказав открыть окно, Государь прислушался к крикам, и к его удивлению, эти крики были не очень восторженные.
"- Ой-е-е, горе - причитал по бабьи - А как птица чёрноя, да с неба падала. Ойда с неба падала, зло-разруху делала. Зло-разруху делала, гласом лживым каркала. "Не видать вам солнышка!!" Ой, горе, горе, горе!!!"
По голосу вроде было похоже на юродивого Гришку, что на площади всегда жил. Государь решил узнать, что случилось с любимцем народа.
- Коня, - приказал он слугам, - и мой конвой, на прогулку еду!
Выехав за ворота дворца, он увидел, что площадь перед дворцом частично заполнена народом, и народ внимает крикам калек, о том, что Государь династическим браком хочет погубить страну.
Слыша эти крики, Государь нахмурил брови, после недолго раздумья, он решил, что для борьбы с убогими, лучшего способа, чем воздействие на них со стороны жрецов нет. С площади Государь поехал к капищу пресветлой Лели, тем более завтра ее праздник, и Верховный жрец, точно будет там. Государь переговорил со жрецом и возвращался уже во дворец, когда раскаты грома возвестили о скорой грозе. Поэтому дальнейшую прогулку пришлось прекратить и возвращаться во дворец. Первые капли упали, когда Государь всходил на крыльцо дворца, он любил дождь, но только когда сам в сухом месте.

Сообщение отредактировал Nekroc - 17-10-2006, 9:48

Джамиля сидела в небольшой палатке. Ее пальцы бысто перебирали струны аль-уды, рождая мелодию, которая напоминала ей о доме.
На улице шел моросящий дождик, что плохо сказывалось на ее настроение, ибо она была человеком, не привыкшем к такой погоде.
Из задумчивости ее вывел голос служанки:
- Я пришла ее переодеть вас, - сказала Ламия.
- И действительно, уже довольно поздно... - она бережно отложила инструмент в сторону.
Когда служанка вышла, Джамиля обратилась к принцессе:
- Самира, что-то совсем какая-то грустная. Неужели тебе не понравилась моя игра? А я так надеялась, что она поднимет тебе настроение... - она ласково посмотрела на Самиру, и заботливо взяла ее за руку.

И тут ветер взвыл с драконьей свирепостью. Шатер превратился в парус, рванулся ввысь. Колышки не выдержали рывка, узорная мокрая ткань взвилась в воздух, словно легкий платочек, подброшенный шаловливой девичьей ручкой.
Дождь обрушился на вскочивших на ноги девушек. И посреди этого холодного водопада возникла черная лошадь - словно сгусток мрака. Всадник, еле различимый во тьме, взмахнул рукой в сторону испуганных девушек, развернул лошадь и умчался прочь.
И тут же принцесса исчезла. Только к ногам Джамили с ужасом прижался мокрый комок меха – трехцветная кошка...

Джамиля не успела ничего понять, только успела заметить неясную фигуру всадника. Она уже хотела обратиться к принцессе, когда боковым зрением заметила, что той нет рядом. Внимательно посмотрев вокруг, и не заметив ее, она услышала мяуканье. Недоуменно посмотрев вниз, Джамиля заметила, что возле ее ног лежит одежда принцессы, и из нее пытается выбраться трехцветная кошка.
Наконец выбравшись, кошка с ужасом прижалась к ее ногам. Джамиля ахнула и присела на колени.
- О, Самира, неужели это ты. Кто посмел превратить тебя в это создание, - слезы потекли по ее глазам. - Да будет проклят Аллахом тот, кто посмел это сделать!
Гневно вытерев слезы, Джамиля прижала к своей груди несчастную принцессу.

- "И снова бой - покой нам только снится..." Нет, где-то это уже было, не пойдет. Ох, полетят головы да руки, да внутренности всякие-разные, да за кровью во сыру-землю.. - пробормотал Ратибор, ухмыляясь.
Его разбойники только подошли к месту, где должен был находиться шатер. Мерзкий дождик никак не способствовал поднятию настроения, так что нападать нужно было немедленно. Вот стоянка-то.
- Госпо..кхм, мужики! А ну руби иноземцев проклятых! Они, глядишь, еще богаче будут! - Прорычал атаман долгожданную команду, и все его сподвижники мягко, по кошачьи, стараясь оставаться как можно дольше незамеченными, двинулись вперед, туда, где встала лагерем принцесса.
Только два слишком уж неосторожных слуги рискнули в такую погоду выйти на улицу, за что и поплатились - острое лезвие вспороло горло, как лодка рыбака вспарывает волны реки.
Так бы и перерезала всех банда, кабы всадник конный не взбудоражил охранников. Ратибор сначала подумал, что то кто-то из приближенных пришел спасать дело, но загадночная лошадь и седок скрылись в другом направлении, совершенно не заинтересованые спасением заморской принцессы.
Стража выбежала, завязалась схватка. Бандитов-налетчиков было больше, да и эффект неожиданности сыграл свою роль. После того, как расправились со стражей, пошла резня - всех мужчин в лагере уничтожали сразу, женщин связывали.
- Атаман, отец наш! - окликнул его один из разбойников, - Тут девка с кошкой! И шатер богатый! Она принцесса что ль?
Ратибор отвлекся от созерцания терзаний молодого мальчика, который метался от двух здоровых грабителей. Они, кстати, очень быстро свернули ему шею.
- Ты принцесса? - мрачно поинтересовался главарь разбойников, оглядев Джамилю. Скромная надежда на то, что они понимают их речь мелькнула в его голове и погасла. Есть одна речь, которая общая для всех - звон оружия и его холод у кожи.

Джамиля стояла мокрая до нитки. Когда к ней приблизился мужчина, она крепче прижала к себе кошку. Глядя на него, она поняла, что перед ней главарь бандитов.
- Ты принцесса?
Хотя она и поняла что он спросил, ведь они с принцессой вместе с самого детства были вместе, но решила сделать вид, что ничего не понимает.
Говоря на своем родном языке, Джамиля испуганно смотрела на разбойника.
- Я не понимаю, - закачала головой Джамиля. - Кто вы? Что вам нужно?
Отступив на шаг назад, она посмотрела прямо в глаза разбойнику и уже более твердо спросила:
- Кто вы такие и что вам от нас нужно?

В то время пока Джамиля выясняла у разбойников кто они, в ее голове вертелись мысли о побеге.

«Сразу видно, что ничего хорошего, от них не дождешься. Тем более они ищут принцессу. Что же предпринять?»

"Внезапно в ее милой головке родился план. Испугано посмотрев за спину разбойника, она закричала так, как будто увидела принцессу.

-Принцесс, бегите! Спасайтесь! Они ищут вас!

Крикнула она на родном языке и тут же бросилась в сторону леса, все еще прижимая кошку… Раздумывать над тем, насколько понял ее главарь и как долго будет оглядываться, было некогда. Ноги сами неслись, подгоняемые страхом и вот девушка скользнула с крылась за ближайшими деревьями…

« В лесу будет легче от них отделаться, – не останавливаясь, рассуждала Джамиля. - Если что, при мне всегда мой кинжал, по одному я смогу…»

Ход ее мыслей был прерван неожиданным столкновением с кем-то, отчего она оказалась на земле. Подняв взгляд на незнакомца, она с мольбой заглянула ему в глаза:
- Пожалуйста, помогите."

На него смотрели черные бездонные и полные мольбы глаза. Крики и лязг оружия, слышимые неподалеку и на которые Неждан как раз бежал, были отброшены на задний план этими глазами и мольбой девушки. Не говоря ни слова, парень схватил девушку за руку и быстро помог подняться.

- Смотри под ноги – быстро шепнул он ей и, не выпуская руки, потащил за собою.

Парень шел быстро, так что девушке приходилось иногда бежать за ним. Сердце подсказывало, что там, где слышался звон оружия, нет никого, кого надо было бы спасать. Да и вряд ли бы он спас. А вот ее… Неждан обернулся и, мельком скользнув взглядом по девушке, посмотрел назад. Погони не было слышно, но парень все-таки принялся бормотать:

- Дядька Леший, подсоби. Деревьям старым ветвистым, корни выгни из земли, листья сплети над тропами - луч солнца не проникнет; пусть затемнится тропка, скроется в траве… Русалки песней звонкой погоню отвлеките, в топи заведите… Чует сердце мое, то недобрые люди, а таких заманить к себе разрешение дам… Помоги же, родной лес, от погони скрыться нам!

Это не было заклинание, просто просьба. И действительно – вслед за убегающими, лес словно зарастал. Ближайшие ветви соседних деревьев ловкими руками Лешенка оказывались сплетены, некоторые торчащие из земли корни выгнуты более сильно и скрыты травою. Будет погоня – обязательно зацепится… Да и Русалки в озерах в камышах скрылись, присушиваются. Услышат преследователей – отвлекут…

Правда все эти «уловки-скрытия» беглецы не наблюдали. Некогда. Наконец, юноша замедлил шаг и еще раз оглянулся. Прислушался. Криков и звона оружия не было слышно. Похоже, скрылись. Да и не сунутся разбойники в такую глушь. Они хоть и храбрые ребята, но с русалками и волколаками тягаться не станут… Тем более здесь, где пахнет топями, гнилыми корягами, заросшими оврагами да темнотой. Неждан еще раз огляделся и во второй раз столкнулся взглядом с девушкой. Совершенно бесподобным бездонным взглядом. Такой он видел только у матери своей, ну и у себя. Смутился, отпустил руку, которую все еще сжимал. Указал девушке на большую сухую корягу, возле которой они как раз остановились – мол, присядь, отдохни, ты устала небось бежать… Затем ободряюще улыбнулся:

- Ай я невежда-растяпа, девушку вглубь завел и даже забыл представиться. Но ведь недосуг тогда было. Неждан. К вашим услугам, красавица – парень несколько комично поклонился и легонько пожал пальцы девушки. – Теперь, когда вы знаете меня, могу узнать я имя ваше? По глазам да по одежде вижу – вы из чужих краев?.. Что… что случилось там? Вы бежали от разбойников, верно? Но вы же сами не могли прийти издалека… Мне жаль и стыдно за свой край, что так гостей он привечает… - погрустневшие глаза парня не хуже слов выдавали его сожаление по поводу того, что пришлось пережить девушке. И хотя он не видел этого воочию, но мог итак догадаться, что прекрасная гостья лишилась своего сопровождения. – Но не бойся больше, красавица. Я не дам тебя в обиду. Ты верно хочешь вернуться домой? И голодна? Пойдем, у моей матушки найдется, чем угостить тебя. И кошечку твою накормим. А потом подумаем, как тебе вернуться. Не сидеть же в чаще лесной…

(совместно с Нимарэль)

Сообщение отредактировал Ясмик - 10-11-2006, 12:33

Ужасный порыв ветра, хлопки ткани, темнота. Когда Самира вновь открыла глаза, то ранее размытые очертание предметов стали более резкими несмотря на продолжающийся дождь. Звуки стали четче и понятнее. А так же открылся невообразимый мир запахов. Но и предметы стали намного больше чем еще секунду назад. Девушка попыталась подняться на ноги, но попытка не увенчалась успехом. И тут до девушки начало доходить, что произошло что-то непоправимое.
И тут налетели разбойники. Свист, гам, шум. От этого принцесса сжалась в комок, как ей казалось.
Атаман начал говорить. Ему ответил девичий голос. Это была Джамиля. Принцесса хотела что-то вставить в разговор, но услышала лишь тихое мяуканье.
"Откуда здесь кошка? И почему я не могу и слова вымолвить?"
И тут ее пробило. Она и была той кошкой.
"Значит, вот как здесь принято встречать гостей из южных краев... Я, конечно, догадывалась, что против меня будут плести интриги, но чтобы так... Да..."
С этой мыслью на Самиру напало какое-то оцепенение, и очень долгое время она не воспринимала ничего вокруг. И даже когда Джамиля рванулась в лес, принцесса-кошка мало обратила на это внимание.
Очнулась от транса та только в момент столкновение ее подруги с юношй, который неждано-негадано появился посреди дикого леса. Уже одно это вызвало у принцессы очень много вопросов, но задать их юноши она не могла. А когда тот предложил им пройти к нему домой, то возмущению принцессы не было конца. Чтобы хоть как-то привлечь внимание наперстницы и дать понять, что идея с гостями ей не нравиться, Самира начала дико рать и вырываться из рук Джамили.

Пока они шли, Джамиля размышляла, кто этот человек. Может он случайный путник, решивший помочь, может быть, он один из тех разбойников и старается заманить ее в ловушку. Тем не менее, выбор у нее был небольшой: или пойти с ним, или вернуться к разбойникам, чего очень не хотелось. А можно было бежать дальше в лес, но она не знала его и могла заблудиться.
Из задумчивости ее вывел молодой человек, когда усаживал на корягу.
- Ай, я невежда-растяпа, девушку вглубь завел и даже забыл представиться. Но ведь недосуг тогда было. Неждан. К вашим услугам, красавица.
Джамиля уже хотела ему ответить, как Самира-кошка начала вырываться и царапаться. Девушка еще крепче прижала ее к себе и прошептала на ушко.
- Не беспокойтесь, моя госпожа. Думаю, ему можно доверять, - сказала Джамиля, посмотрев Неждану в глаза. - Если что, мой кинжал всегда при мне.
Еще раз взглянув на юношу, она решила сказать ему, что понимает его:
-О, молодой господин, благодарю вас. Вы спасли мне жизнь. Меня зовут Джамиля. - Она лучезарно улыбнулась ему. - Я вам очень благодарна и с удовольствием приму вашу помощь.

Сообщение отредактировал Ясмик - 14-11-2006, 14:06

"Глупышка! Что она делает? Какой кинжал? Ей он тут не поможет, если что! А идти прямо к незнакомцу в лапы... Нет, это беда! Вот когда стану вновь человеком, а это обязательно случится, тут же такой разнос этой дуре учиню, что мало не покажется!" - яростно шипела Самира-кошка. Конечно бы, ничего такого принцесса бы не вытворяла, но все, что с ней случилось, слишком негативно подействовало на и так практически испорченное до этого настроение девушки, да и превращение позитивно никак себя не проявляла.
Поэтому Самира продолжила вырываться из рук свое подружки, царапаться и кусаться, надеясь, что столь неприятные вещи остановят неразумное дитя.
В конце концов они могли переждать в лесу, пока разбойники удалятся. А на смену им приедут воины государя северного, что должны были быть уже неподалеку от места действия.

Внезапная ярость, с которой кошечка темноглазой красавицы, начала вырываться, вызвала у Неждана легкое недоумение.

- Не беспокойтесь, моя госпожа. Думаю, ему можно доверять.

На этих словах парень еще раз доброжелательно улыбнулся и снова поклонился…

- Если что, мой кинжал всегда при мне.

Поднятые на мгновение ладонями вверх руки – мол, не позволю себе обидеть девушку, и зла не помышляю.

- О, молодой господин, благодарю вас. Вы спасли мне жизнь. Меня зовут Джамиля. Я вам очень благодарна и с удовольствием приму вашу помощь.

Хм… Поведение кошки становилось все более агрессивным. Но... Неждан еще раз бросил взгляд на Кошку, перевел на Джамилю и улыбнулся:

- Безмерно рад, красавица. Смею надежду питать, что вы забудете прошедшее. как страшный сон, и вам у нас понравится…

Голос парня – спокойный, теплый и проникновенный – внезапно оборвался и дальше юноша просто молча утонул в бездонных черных озерах Джамили… Крики кошки были отодвинуты на задний план, ну а что творилось с сознанием молодого человека, он и сам понять не мог. Но хотелось смотреть и смотреть в эти дивные глаза Несравненной Гостьи. Неждан и смотрел…

Джамиля долго, неотрывно смотрела в глаза Неждана. Они смотрели на нее с такой безмерной доброй и нежностью, что хотелось окунуться в них с головой. Забыть все тревоги и заботы. Забыть обо всех...
- О, молодой господин, - смущенно произнесла она, потупив глаза. - Пожалуйста, не смотрите так на меня.
На ее щеках появился милый румянец, который сводил мужчин с ума. Но она этого даже не заметила.
Только сейчас почувствовав, что Самира продолжает вырываться, она подняла кошку перед своим лицом и произнесла твердым голосом:
- Успокойся, пожалуйста. С тобой ничего не случиться. - Еще раз, посмотрев на Неждана, девушка встала с коряги. - Ну что ж, пожалуй, нам надо идти. Мне как-то неуютно в этом лесу.

Сообщение отредактировал Ясмик - 21-11-2006, 12:57

- О, молодой господин, пожалуйста, не смотрите так на меня.

Словно очнувшись, Неждан отвел глаза. Быстро поднялся и оглянулся, словно высматривая, не настигла ли их погоня. Поднес руки к ушам – будто прислушиваясь, не слышно ли голосов преследователей…

Но на самом деле тронул ладонями вспыхнувшие щеки, отвернулся, чтоб не показать девушке свое состояние.

«Я покраснел? Смущен?.. Напуган своим смущением? Такого… такого не могло случиться. Только не со мною…» - пронеслось в голове, пока Джамиля успокаивала свою кошечку. Обернулся и услышал конец фразы. Улыбнулся ободряюще:

- Верные слова, красавица. Конечно, пойдем. Одно мгновение только…

Молодой человек скрылся из виду. Впрочем, ушел не слишком далеко – быстрыми шагами приблизился к маленькому озерку, которое и озером то назвать было сложно – так, глубокая лужа… Быстро сполоснул лицо, услышал едва слышный смех и перешептывание, которое в шуме звуков леса так легко было спутать с шелестом листьев и журчаньем ручейка. Но только не для Неждана, привыкшему отличать голоса лесных НЕ животных обитателей – русалок, болотниц, лешего…

- А ну цыть мне, хохотушки – шепотом, чтобы не услышала Джамиля – Брысь, к тятьке Водяному. Поздний час. Уплывайте к своему дому… - Слегка плеснул шутливо в сторону русалок и почувствовал, что немного успокоился – лицо больше не пылало волной смущения.

Вернулся к Джамиле, опираясь на крепкую палку-посох.

- Вот. Теперь я готов. А то тут без палки порою не пройдем.

Молодой человек замолк и перевел взгляд с Джамили на кошку. Затем открыл свою котомку:

- Не сочтите за наглость, прелестная, но лучше будет вашу кошечку посадить пока в котомку. А то вам будет неудобно пробираться через лес, держа ее на ручках. Уверяю, я не причиню вашей кошечке вреда. Вижу, что она весьма важна для вас. Но в сумке ей будет гораздо безопаснее. Да и закрывать сумку я не стану полностью, так что она сможет дышать.

Не было предела самириному возмущению. Ее, принцессу южную, ту, чья судьба всецело связана с королевством, посадить в катомку? Да не слыханная дерзсоть. А еще Джамиля просто с ума сошла, соглавшись пойти с этим странным юношей, который с какими-то духами общался. А, значит, поход с ним до хорошего не доведет всенепременно.
Кошка сделала решающий рывок, поцарапала руки Джамиля, и она разжала их и оказалась на земле. Как только приземлилась, рванула в глубь леса.
"Извини, подруга, но только мое бегсство приведет тебя в чувство!"

Капелька воды упала на лицо Ярослава и тот, поморщившись, вытер лицо тыльной стороной ладони. Дождь уже кончился и тучи ушли в сторону. На небе ярко светила луна и звезды ярко светили на черном одеяле ночи. Какое-то шестое чувство, подсказывало царевичу, что засиживаться не стоит. На душе скреблись кошки, и он не знал отчего.
Его мучила мысль, которая не давала ему покоя. Разговор со Златомиром не выходил у него из головы. Он посмотрел на спящую Святу и улыбнулся. Как же хорошо, когда друзья рядом и помогут тебе в трудную минуту. С этой мыслью он улегся спать.
***
Утро началось, как для царевича, так и для остальных дружинников со Святой, довольно рано. Солнце только-только начало вставать из-за леса, а небольшой отряд уже ехал по дороге. Через несколько часов они увидели то, что осталось от лагеря принцессы Самиры.
- Мы опоздали, - с ужасом произнес царевич, спрыгнув с лошади. – Проверьте тела, может, кто-нибудь еще жив, и ищите принцессу, - и уже совсем тихо, только для самого себя. – Боги не допустят, что бы принцесса погибла.
Почему он сейчас так думал? Ведь, если бы он сейчас наткнулся на трупп принцессы, то не было никакой свадьбы, и он смог бы снова заниматься только самим собой и своими друзьями. Но в тот момент, когда он увидел разграбленный лагерь и труппы, одетые в причудливые одежды с тюрбанами на голове, он понял, как близко государство стоит на дороге, ведущей к войне. И султан уже не будет так милосерден. Он будет мстить за свою дочь.
- Царевич, - десятник Куля подошел к царевичу и низко поклонившись продолжил, - среди тел мы нашли пару тяжело раненных.
- Они доживут до вечера, когда мы приедем в Царьград?
- Если только поедем очень быстро.
- Как я понял, то принцессы вы не нашли.
- Да, тела молодой богато одетой девушки мы не нашли.
- Значит, они куда-то спрятались, - он даже думать не хотел, что Самиру могли взять в заложники разбойники. - Обыщите все вокруг. Может, найдете какие-нибудь следы…

Святослава все это время оглядывалась вокруг, в больших синих очах плескался ужас и озабоченность. В одеждах иноземцев девушка почувствовала что-то родное и знакомое; может, поэтому так больно защемило в груди, жалость залила сознание, как весенние реки заливают низкие берега? На глаза Святославе навернулись слезы. Девушка отвернулась, чтобы дружинники и царевич не заметили этой слабости, вытерла соленые капли рукавом расшитого платья.
- Обыщите все вокруг. Может, найдете какие-нибудь следы… - голос царевича звенел сталью и скрытой надеждой. Свята горела желанием помочь другу. Но что она может?
Девушка опустила голову и призадумалась. Она частенько выслеживала зверей в лесах, забавляясь вместе с царевичем охотою, так, возможно, сейчас она найдет след?
Спрыгнув с коня, Свята обошла лагерь кругом, низко пригибаясь к земле и разглядывая её. Некоторое время она сосредоточенно молчала, а потом вдруг припала на одно колено и вскрикнула:
- Кажется, я нашла след!
На влажной после дождя земле явственно виднелись отпечатки мягких женских туфель.

Совместно с Ясмик и Мелетун.

- Самира, вернитесь немедленно, - испуганно закричала Джамиля. - О, милый Неждан, пожалуйста, найди ее, - она с мольбой в глазах посмотрела на юношу и на ее глазах выступили слезы.

Видимо кошечке пришлось не по вкусу предложение полезть в сумку. Настолько не по вкусу, что не успели Неждан и хозяйка своенравного зверька глазом моргнуть, как тот только хвостом махнул. Но раздумывать было некогда. Молодой человек быстро перевел взгляд с Джамили на лес, куда шмыгнула кошка, и кивнув девушке – мол, я сейчас, быстро скрылся за деревьями. В той стороне, куда умчалась кошка. Но опять же далеко не отошел – не хотелось оставлять Очаровательную Гостью одну. Вместо этого юноша быстро забормотал. Слова были похожи на те, что он произносил при побеге – только в этот раз молодой человек просил Лешего, деревья и даже оборотня (знал Неждан тут одного, что жил неподалеку в этих хмурых зарослях) подсобить и вернуть хозяйке кошку… Просьба заняла не более минуты, после чего парень вернулся к огорченной девушке и принялся утешать ее. Снова усадил на бревно, тихим и нежным голосом принялся убеждать, что ее кошечка сейчас вернется, что все хорошо…

Слезы текли по ее щекам не останавливаясь.
-О, моя бедная несчастная принцесса. Неужели было мало того, что тебя превратили в кошку, так не ты еще и убежала, - при этих словах слезы хлынули с новой силой, но тихий и нежный голос Неждана, оказывал на нее успокоительное действие.
Джамиля уткнулась лбом в его грудь. От него исходили покой и тепло. Постепенно, ее плечи перестали вздрагивать, и, спустя некоторое время, она уже смогла поднять свои заплаканные, но от этого еще белее прекрасные, глаза на Неждана.

А тем временем лесные чудные обитатели уже вняли просьбе парня, и скоро Самира должна была быть возвращена…

Самира неслась во всю прыть, но тут перед ней выросла неясная тень, и пришлось остановиться. Как только принцесса поняла, что перед ней появился огромный волк, то рванула в обратную сторону и, выскочив на поляну, прыгнула обратно на руки к Джамиле, где и устроилась тихо на ее руках.

-О. моя дорогая принцесса, как же я рада, что вы вернулись, - со счастливой улыбкой на губах, Джамиля крепко прижала ее к себе. - Ну, теперь все будет хорошо, - она посмотрела нежным взглядом на Неждана. - Я думаю теперь мы можем продолжить наш путь.

И действительно: как и обещал Неждан, кошечка вернулась к своей хозяйке. Вот только… Юноша нахмурился, припоминая речь Джамили. Немного отошел, словно впервые посмотрел на то, как одета девушка, несколько раз перевел взгляд с Джамили на кошечку и, наконец, хлопнул себя по лбу…

- Конечно… Но возможно ли? Нет, не могла она… Могла. Но как же? И зачем?

Забормотал вполголоса, а затем снова наклонился к Джамиле:

– Скажи, красавица, ведь эта кошечка твоя… не кошка? Принцессой назвала ее. Я знаю, государев сын невесту ждет… О нет! Неужто? Но зачем? Что сделать вы могли такого?..

Парень снова перешел на разговор с самим собой. Встал и несколько раз прошелся туда сюда. Потом резко остановился и, протянув Джамиле руку, помог подняться с бревна. Уже не предлагая поместить кошечку в сумку, пошел, увлекая за собой Джамилю.

- Ничего, ничего… Я все улажу… Да! Она не сможет так с моей… - осекся на полуслове, затем продолжил – Не бойся, красавица. Я не дам тебя в обиду. А вот тут осторожнее ветви – осторожно отогнул ветку, чтобы Джамиля с кошечкой на руках могли пройти, не поранившись…

Дебри, по которым пробирались Неждан и Джамиля, практически не пропускали свет. Временами слышались какие-то шорохи, шепот и один раз даже смех… Но парень не сбавлял шага. Только один раз строго пригрозил:

- Цыть! Брысь, не мешайтесь под ногами! – И к Джамиле ласково-успокаивающе – А ты красавица, не бойся. Не обращай внимания…

Царьград – капище богов

Вся знать собралась сегодня почтить богиню Карну требищем. Бояре стояли возле круглой поляны, окруженной пятью высоченными деревянными идолами. Каждый держал в своих руках подношение для жертвенника. Все они одеты скромно, ибо не день веселья сегодня, а причитания и моления духов предков.
Царь и ближние бояре в первых рядах, остальные поодаль, ждут своей очереди. А тем временем волхвы разожгли большой огонь напротив большого прямоугольного каменного стола, на котором была большая деревянная чаша с водой:
-…из чаши сей отпейте, у огня сего отогрейтесь…, - призывал старший волхв, потрясая посохом, на котором были вырезаны древние руны и одеты амулеты.
Но даже здесь возле священного места и в этот день, когда якобы надо забыть все дела мирские и предаться поминовению предкам, ведутся политические разговоры, складываются и вновь разрушаются союзы. Не шумно, конечно, но тихий шепоток постоянно проносится над головами молящихся.
Где-то вдалеке раздавались плачь и стоны нищих и юродивых, которые в этот день, да и вообще в любые праздники, всегда толпились возле знати.

в Приграничном лесу

- Царевич, - из кустов выбежали два дружинника, - мы нашли на поляне вот это.
Сказал и протянул царевичу странный музыкальный инструмент, чем-то похожий на балалайку. Ярослав покрутил незнакомую вещь, которая с первого взгляда была довольно простой, но, приглядевшись, он заметил вычурную и не понятную вязь, которая покрывала музыкальный инструмент:
- Не простая вещь и, наверняка, принадлежащая царевне, - царевич прикинул, что такая дорогая вещь не по карману простой служанке.
- Скорее всего, - продолжил второй дружинник, - на поляне мы обнаружили следы. Одни явно принадлежат мужчине, причем довольно опытному следопыту. Уж довольно трудно их было различить. Видно довольно часто по лесу ходит. А вот вторые – бабские, - дружинник усмехнулся. - И к лешему не ходи, видно, что заграничная красавица там побывала.
- Куда ведут следы?
- В сторону Царьграда…Если человек опытный, то он может провести царевну лесными тропами…
- Собираемся, - сказал Ярослав стоящему рядом десятнику. Тот, поклонившись, стал собирать свой десяток, а царевич подошел к Святославе. – Не думаю, что царевна в плену у разбойников. Видать сумела убежать, а в лесу встретила какого-то незнакомца. Рябой, хороший следопыт, заметил бы, если за царевной была бы погоня. Да и кроме вот этого, - он показал Святе музыкальный инструмент, - он тогда нашел бы еще что-нибудь.
- Рябой, - крикнул царевич уже, будучи в седле, - проводишь наш отряд по этим тропам. Даже если царевна в хороших руках, все равно не дело ей шататься по лесу в компании неизвестно кого. Но пожалеет тот, кто хоть пальцем тронет царевну.
Ярослав посмотрел на погребальный костер, что был сложен дружинниками. Не ахти что, но не лежать же мертвецам на дороге. Не забыть бы попросить волхвов помолиться за души невинно убиенных. И тут он вспомнил, что сегодня поминовение предков возле капища и, наверное, там его отец с боярами. Предупредить отца о том, что случилось или нет?
- Любомир, - призвал Ярослав десятника, - отправь гонца к отцу. Пусть расскажет, что здесь увидел и услышал. А заодно расскажет, что царевич отправился на поиски царевны Самиры.
Ярослав еще раз посмотрел на погребальный костер:
- Не ждала ты, богиня Карна, в этот день такого требища. Да и для нас это было нежданно.

Ратибор был зол. Очень зол.
Очень-очень зол.
В знак его злости возле шатра печально покачивались на ветке два повешеных разбойника - жертвы репрессий разгневанного атамана.
Тогда, в ночь, когда сбежала от них принцесса и ее служанка, он приказал прочесать весь лес, каждую кочку и пенек, но найти чужеземную красу. Однако поиски не увенчались успехом.
Казалось бы, Ратибору не из-за чего было так сердиться. Никакие его интересы не пострадали, набег не был стратегически важным... Но так или иначе ярость и досада разбирали разбойника. Как же так! Что же это получается? В его собственном, родном лесу, где они каждый вершок знали лучше, чем собственные морды, какая-то дурацкая иноземная царевна и ее служанка умудрились укрыться! Такое невозможно, черт возьми!
"Кто-то помог, как пить дать, помог! Найду - лично растерзаю да за кишки подвешаю!" - мрачно думал Ратибор, шагая по палатке.

После лихой скачки среди грозовых облаков, среди хлещущих потоков дождя, среди вспышек молний – так хорошо сидеть у печи, глядеть в пляшущий огонь, тянуть к нему руки!
В конюшне стоит метла с влажными прутьями, на лежанке свернулся кот Лежебок, на столе лежит на блюде разрезанный на части пирог с грибами и дымится в кружке отвар смородинового листа с медом...
Но ведьма не была бы ведьмой, если бы бездумно расслабилась, наслаждаясь теплом и покоем...
В пламя полетела краюшка пирога – раздели трапезу, батюшка Огонь!
Губы Чернавы зашевелились, вывязывая кружево заклинания. Совершенно беззвучное. И все же кот проснулся, приподнял голову, с досадой и недоумением уставился на свою неугомонную хозяйку.
А Чернава изумленно глядела на два лица, мужское и женское, в которые соткались языки огня. Одно из этих лиц она знала до последней черточки, второе... что это еще за смуглая девчонка рядом с сыном? И вроде бы еще кошачья морда мелькнула в огне, но сразу исчезла...
Чернава поднялась на ноги:
– Что ж ты, котяра, ленивый, гостей не намываешь? Лишь бы спать тебе! Нет чтоб предупредить... идут ведь гости! И для тебя, похоже, тоже гостья будет... хвостатенькая такая!
И, накинув на плечи от дождя рогожу, Чернава пошла к воротам – встретить гостей.

Минула грозовая ночь, умывшая стольный град. Слякоть, до того царившая на улице, теперь уже стала и вовсе непроходимой, вызывая ассоциации разве что с болотом. Впрочем, день был нерабочий, а потому и поводов для плохого настроения, вроде как, и не было. По случаю торжеств, хоть и поминальных, обрядилась Виринея в свой лучший наряд, ничем не отличавшийся от повседневного, окромя пояска расшитого да платочка шелкового, Ратибором подаренного. Колечко же зеленокаменное девушка не надевала, боясь, что заприметит кто да отберет, али в воровстве обвинят.
Делать с утра было нечего: Мелислава думу-думала, что с ней отродясь не приключалось, а потом и вовсе ушла.
"А чем я хуже",- пожала плечами Вира да и снарядилась к Борюше в лесок на огонек да под бочок.
Тропкой длинной али короткой, протоптанной али заросшей, добралась девица до шатра, где давеча часок-другой веселый скоротала.
"День добрый! Чагой это ты, сокол мой виршеплетный, не весел? Не можешь рифму к слову "роза" подобрать, али просто те два оболтуса, что гирляндами прикидываются, не достаточно громко тебе аплодировали?

… Неждан обогнул еще один поваленный ствол, осторожно помогая Джамиле пройти, и вышел на берег болота. Нет, он не ошибся дорогой – не единожды этим путем добирался домой к матушке из леса. А что болото – так пустяк. Вон его бревно у берега плавает. Никуда не делось. Отпустив на некоторое время руку девушки молодой человек пошарил в кустах и извлек оттуда длинную суковатую палку. Легко запрыгнул на чуть качнувшееся бревно. Протянул руку Джамиле и помог шагнуть. Оттолкнулся от дна…

- Но-но! Найди себе другое бревно! – прикрикнул строго, на мелькнувшую зеленую руку: никак болотный царь опять на старости лет шалить вздумал. И уже мягко спокойно, отвлекая девушку – Во-он, красавица, за деревцами и дом моей матушки виднеется!

Неждан замолчал и пригляделся, заметив матушку. Молча еще раз оттолкнулся и, наконец, бревно плавно ткнулось в берег. Подхватил Джамилю на руки и спрыгнул на землю. Осторожно поставил, словно хрустальное сокровище. И все это проделал, не сводя глаз с матери.
Неждану очень хотелось прямо сейчас расспросить матушку, чтоб призналась: за что и зачем? Но Джамиля устала и, небось, голодна. Поэтому ограничился:

- Матушка, гостей напои-накорми, спать постели. Устала девушка с дороги…

Сказал спокойно, ровно. И только взглядом молча сверкнул в сторону Чернавы, чтоб не догадалась Джамиля. Мол, об остальном мы еще поговорим!..

- Ротик свой болтливый излишне прикрой да язычок глупый присмири, а то прибитый будет к дереву рядом с теми двумя! - сердито рявкнул Ратибор, давая понять, что сегодня с ним лучше не шутить.
Атаман был человеком пылким, эмоциональным, и вполне мог себе позволить давать волю норову горячему. По лицу его да по голосу разбойники научились понимать настроение своего главаря и делать выводы нужные.
Сейчас лагерь был погружен в напряженное спокойствие, что охотникам возле спящего медведя подобен. Все уже знали, что во гневе Ратибор, и старались на глаза не попадаться, дабы не разделить участь повешенных.
А на Виринею смотрели как на дурочку, что сама в пасть к змию страшному идет, да еще и улыбочку нахальную не прячет.
- Чего пришла, говори быстрей! - Рявкнул Ратибор, и один из разбойников, посланный "заботливыми" товарищами отнести донесение атаману, резко решил перенести это важное дело на попозже.

Но Виру на испуг было не взять. Была бы девица робкого десятка, не связалась бы с разбойником. Ну покричит, полютует… Где наша не пропадала?
-Ой, раскричался тут. Как пришла- так и уйти могу, коли ты нервный такой, аки баба на сносях. Вешаешь всех почем зря. Можно подумать, народу у тебя много, чтоб так расшвыривать. Да и эти оборванцы юродивые, нет чтобы разок тебе по кудрям русым топориком острым погладить, пока всех не передушил. Что сидишь тут, тать ночная, семечки лузгаешь да комаров кормишь. Давно ль дело стоящее было!
Виринея стояла подбочинясь и даже чуть презрительно поглядывала на лютующего атамана.

Дымом воняло мерзостно. Вроде и жгли волхвы на кострище коренья сладкие, а токмо смешивались запахи - хоть святых выноси. Да и не пошёл бы Златомир на капище, на дело сие не благое, ежели б не политика хитрая. Внутренняя. Ишь, как царь-батюшка у кострища топчется. Токмо что не прыгает от возбуждения. А самому князю, на сие смотреть противно, ибо хула есмь на Единого, что творец и судия строгий
Государь был в первых рядах собравшихся бояр, рядом ним вел церемонию старший волхв, он держал в одной руке церемониальную чашу, а в другой свой посох. После того как он воскликнул -…из чаши сей, отпейте, у огня сего отогрейтесь…, государь принял от него сей сосуд, отпил, как завещал обычай, и передал боярам.
Златомир к чаше едва прикоснулся. Кощунство это. Не одобрит Единый, не оценит. А подхалимы эти, лизоблюды, пущай дурачатся. Вон как в сосуд вцепились - преданность кажут. Тонкие губы Златомира изогнулись в ядовитой усмешке. А ладно нищие надрываются. Хорош, Гришенька. Воистину хорош! Люд столичный, ужо к казням небесным готовится. Запугали юродивые. Запугали. От любого сполоха-шороха шарахаться начнут вскоре.
А это царь-батюшка ещё про принцессу басурманскую не ведает. А и превратили красавицу. В кошку. А слухи-то уже ползут, где сквознячком под двери, где холодком по хребту. И слухи те - один другого краше. Будто Ратибор окаянный порубил девицу-красу. Или будто лес не принял чужинку, да и несть ей теперича выхода из чащобы.
- А что, государь, не возвернулся ли царевич? А ежели вернулся, почто не на празднике? Не хвор ли?
Государь хоть и выполнял с невозмутимым и даже местами веселым видом ритуал праздника, но мысли тяжелые иногда пробегали по его челу. Ныла душа за судьбу принцессы заморской, увенчалась ли миссия царевича успехом или как?, да еще и гроза ночная, не шла из головы, уж больно сильно грохотало, с случилось ли чего…
Да тут, еще слухи начали ходить по городу один другого хуже, а как с ними бороться? - снова проблема, если слухи относятся к гости нашей, а ее нет, и вестей, как назло нет никаких, и хороших ни плохих.
Государь даже не ответил - видно в мысли свои был погружён зело. А что ж неясного. Нету царевича. Нету, поелику принцессу не дождался. Вот и мается царь-батюшка - отец ведь. Уже и свадьба грядущая не в радость. Да ещё и сомнительно, а быть ли ей, свадьбе-то. Потому как, кто её, видел-то, принцессу заморскую.
- Следопытов ныне видел - Златомир приблизился к царю, насколько мог близко – говорят, следы видели, налёта разбойничьего. Вести-то есть от Ярослава?
- Какие новости решил ты мне сообщить княже, - ответил Государь, возвращаясь из своих мыслей. Что за следы, и что за становище?
-Вестей от царевича нет. А ты с чего князь взял, что я послал царевича на встречу посольства? - с удивлением в голосе спросил царь. Мож он отправился на охоту, а охота затянулась, вот он и не успел вернуться к церемонии, тем более гроза была, по лесу стало тяжело ехать.
А про себя подумал, что надо обязательно сыскному приказу указать, о сыске, как важная информация попала к князю.
- А я разве что сказал - глаза Златомира раскрылись в неподдельном изумлении - И ни сном ни духом не ведал я, что ты князя на встречу с невестой наречённой отрядил, царь-батюшка. Был давеча, Ярослав у меня, на чаю. Ну и сказал, что в лес едет. А сейчас гляжу - нет сокола нашего. Вот и спрашиваю, не случилось ли лиха какого? А про налёт ватаги разбойничьей... Так ведь в лесу обнаружили. Видать купец какой от грозы хоронился, ну и...
Князь усмехнулся в сторону. Не умешь, ты, царь-батюшка беседы вести. Сам так по незнанию чего хочешь выложишь. Ин ладно. Кажись волхвы богомерзкие к концу церемонию ведут. Стал быть скоро и во терем можно.
- Да и правда, что это я про встречу посольства, заговорил, - ухмыльнулся царь. Так Ярослав же на охоту подался, говорит, пока невеста не прибыла, сгоняю я батюшка на охотку веселую, мож зверя лютого добуду, будет подарок ей. Вот я его и отпустил. А про то, что, не случилось ли чего с нашим молодцом, ты прав, я сам переживаю. Тем более времена снова лихие наступили, забываешь ты княже облавы на разбойничков. А ежеле купцы жалобу на тебя князь принесут, типа не охраняет Князь Златомир дороги государства, все себе золото хапает, и с разбойниками в доле.
Вот и придется мне тогда со всей строгостью спросить с тебя дорогой князь, и тогда не обессудь…
Да и правда, церемония уже подходила к концу, и можно было через некоторое время ехать во дворец, на праздничную тризну. В честь праздника приглашаю княже тебя в свой терем.
- За честь почту великую, царь-батюшка - ответствовал князь, мысленно ругнувшись матерно.
- Вот и ладненько, тем более волхвы закончили, и мы можем ехать с капища, - молвил Государь.

(совместно с Момусом)

Сообщение отредактировал Nekroc - 13-12-2006, 15:31

Продвигаясь сквозь заросли, Джамиля чувствовала жуткую усталость. Только рука Неждана, крепко державшая ее руку, помогала ей идти дальше. Да и принцесса, сидевшая у нее на руках, никак не давала забыть о том, кто она и куда идет. Когда они вышли к берегу болота, она уже готова была издать мучительный стон. Но, увидев, что юноша запрыгнул на неприметное бревно, и протягивает ей руку, сразу приободрилась. Теперь не придется идти пешком.
Когда они оттолкнулись от берега, Джамиля заметила, как из воды появилась зеленая рука. Она даже не успела испугаться, как услышала строгий окрик Неждана, после которого рука скрылась обратно.
Услышав мягкий голос молодого человека, она подняла на него свои глаза.
– Во-он, красавица, за деревцами и дом моей матушки виднеется!
Она мило улыбнулась, и на ее щеках появился румянец.

Когда они, наконец, приплыли к берегу, Джамиля увидела, что там стоит какая-то женщина. Она догадалась, что это мать ее Неждана. Когда она оказалась на твердой земле, то облегченно вздохнула. Наконец-то дошли.
Стоя рядом с любимым, она не смела поднять взор. Так ее учили дома. Поэтому она тихо стояла, пока тот разговаривал со своей матерью.

Чернава недолго держала гостей на дожде – в дом позвала, к столу усадила, горячего настоя смородинового листа налила, пирог нарезала. Разговора о делах не заводила, хотя и ясно было, что не просто так сыночку захотелось мать проведать – по такому ливню...
А что за дело у Неждана к матери – тоже ясно и понятно. Вон привел красавицу в басурманском наряде. Здешние девицы не бегают по лесу в расшитых шароварах. А у этой еще и кошка на руках, так что все ясно...
Ох, попалась Чернавушка в волчью яму, ой, попалась! Знает она своего сыночка, сердце его доброе, головушку бесшабашную... Будет требовать, чтоб Чернава чары с иноземной царевны сняла. А как снимешь, коли боярская дочь вперед заплатила за колдовство?
– Ешьте, пейте, гости дорогие, да у печки грейтесь, чтоб не простыть...

Святослава тревожно посмотрела на царевича.
- Сокол ты мой ясный, брат нареченный, - голос боярышни звенел, как ручеек на камушках. - Не печалься, свет, не пропадет царевна-краса. Если уж жива осталась, укроет её лес, спрячет, от беды лихой сбережет...
Никому-никому не признавалась Свята, что слышала однажды смех русалочий в полночь в лесу - скажут ещё, что надумала, на смех поднимут. До сих пор не верила и сама, что не показалось ей. Но почему-то княжна знала: коли есть в лесу жители окромя Чернавы, в беде они не оставят, помогут, заступятся...
- А аль-уд мне отдай, - Святослава забрала у царевича инструмент и прижала к себе. Перехватив удивленный взляд Ярослава, тихо молвила:
- Знаешь ведь, царевич, что матушка моя с той стороны. У нас дома есть аль-уд, не такой богатый, но звучный. Хочешь, сыграю тебе?
Подогнав коня к коню царевича, Свята оставила поводья и заиграла тихую, грустную и нежную мелодию, от которой, казалось, в воздухе запахло сладкими цветами южной стороны.

Звуки инструмента, который Святослава назвала аль-уд, поразили царевича. Что-то незнакомое, новое, но не отталкивающее, а наоборот…Он никогда не видел Южного Халифата, родины Самиры и матери Святославы, но музыка, что лилась из музыкального инструмента рассказывала ему об этой жаркой стране.
- Все равно мы должны найти ее, - ответил Ярослав. – Лес-то для нее чужой…Ножка за корягу поганую зацепится, упадет, а подняться не сможет…Быть тогда беде великой и войне кровавой. Мстить будет отец за погибшую дочь любимую. Так бы отец мой мстил, если бы со мной беда приключилась, так я бы поступил, будь что случись с детьми моими…
Они проехали поляну, где Рябой нашел потерянный принцессой аль-уд. С каждым шагом, с каждой минутой они все дальше уходили в лес…
Рябой шел впереди пешим, лошадь его вел за собой один из дружинников. Он старался не пропустить ни одной сломанной веточки, ни одной помятой травинки…
- Царевич, - обратился он, подойдя к Ярославу, - ведут нас духи лесные по кругу. Не дают нам пройти дальше…
- Жертвы просят, - произнес Ярослав. – Достаньте вина лучшего и хлеба белого. Принесем дары лешему, истинному хозяину леса…
Рябой согласно кивнул и, подбежав к одной из лошади, на которой были тюки со снедью, вытащил кувшин вина и две булки.
- Видел я один пень недалече, туда положу дары, - сказал и убежал.
Через час они перешли небольшой лесной ручеек. Принял леший подношение и видать помог царевичу и сотоварищам его. По крайне мере Рябой сказал, что уж больно быстро они добрались до Чернуши, так речонку ту называли из-за темной воды.
- Говорят здесь ведьма живет, - стал баять Рябой. – Такая старая, что сама забыла, сколько ей годков. Ходит вся в тряпье, что любой нищий в Царьграде кажется, рядом с ней богатеем. На горбу сидит черная кошка и подсказывает, куда ей идти, ибо сама слепая. Кого встретит, бьет своей клюкой по голове, да так сильно, что человек мрет сразу же…
- Хватит сказки сказывать, да народ понапрасну пугать, - прервал рассказчика Ярослав. – Лучше песню спойте, веселую…грусть, тоску разгоняющую…

Пока Джамиля ела, Неждан то и дело бросал взгляды – нежные в сторону девушки и пронзительные на мать. Сам к еде почти не прикоснулся – не до того…А потом возьми и повернись к матери, чтоб Джамиля лица его на мгновение не увидела. Вернее глаз:

- А что, матушка, не пора ли козу доить? – и при этом так глазами сверкнул, что если Чернава и доила козу, то пусть все равно встанет и пойдет повторно...

– Верно говоришь, сынок, пора... – вздохнула Чернава. – Ты, гостьюшка дорогая, пирог-то кушай, не стесняйся, а зверушке твоей я сейчас парного молочка принесу...

Она встала, прошла к двери (по дороге щелкнув по носу Лежебока, который чересчур заинтересованно уставился на чужую кошечку) и вышла за порог.
Доить козу было совсем не время, еще утречком Чернава ее выдоила. Поэтому женщина остановилась на крылечке, под деревянным навесом. Прислонилась к красивым резным перильцам (вскользь подумала: "Нежданова работа!"). И совсем не удивилась, когда почти сразу за ее спиной снова отворилась дверь. Доски крылечка сердито скрипнули под ногой Неждана.

И верно - вышел Неждан сразу вслед за матушкой, шепнув быстро Джамиле ласковое, мол, я скоро, красавица, вернусь. Вышел, на мгновение замер, затем сделал два быстрых шага вперед, чтоб посмотреть в лицо матери:

- Матушка, как ты... Нет у меня в голове просто не может уложиться. Знаешь, вот ты что хочешь делать можешь, но сейчас! - Неждан быстро оглянулся на дверь и снова перешел на выразительный шепот - Сейчас я тебе что угодно делать не дам. Слышишь? В-е-р-н-и-к-о-ш-е-ч-к-е-о-б-л-и-к-е-е - приблизив серьезное лицо к Чернаве, Неждан словно отчеканил последние слова.

Чернава твердо встретила взгляд сына. Она понимала, что мальчик от своего не отступится (чья кровь-то, чье упрямство?), но и сдаваться без боя не собиралась.

– Вот знать не знаю и ведать не ведаю, про что ты говоришь! – истово сказала она.

Искренность, звучавшая в голосе ведьмы, обманула бы кого угодно... кроме родного сына, разумеется.

- Не ведаешь, не знаешь? Ой, матушка… кому ты это говоришь! Ой, смотри. Забуду дорожку, приходить перестану и к себе не пущу… покуда не скажешь, как расколдовать моей любимой подругу. Так и знай!

Чернава грозно свела брови:
– Это ты с матушкой родимой так разговариваешь, паршивец? Я его носила, рожала, растила... сладок кус не доедала, всё ему да ему... А теперь он из-за какой-то заморской пигалицы от матери отрекаться вздумал?!

Неждан и ухом не повел на такой выпад. Уж кому, как не ему знать собственную мать? Поворчит, посердится, но ведь не сможет всерьез…

- Так и знай, матушка. Забуду путь-дорожку, коль не скажешь! И она не… - Неждан осекся. Ну не поворачивался язык, назвать Джамилю «пигалицей заморской» - Вот так. И вообще, не спорь со мною. Сделаю, как говорю – тебе же хуже будет! Говори, как любви моей помочь! Нежто собственное колдовство тебе дороже сына, его счастья? Скажи, или вот пока я тут, а потом раз и ушел. И дорожку обратную искать не стану…

Чернава досадливо прикусила губу.
Упрям, ох, упрям! Материнская кровь!
А ведь это упрямство Чернаве дороже, чем самая щедрая плата любой боярской дочери... да хоть бы и самого царя!
– Нет, сынок, и не проси! Ни за что тебе не скажу, что надобно тебе на поляне лесной найти две березы, что от двух корней поднялись, а выше стволами срослись. И меж тех берез кошку пропустить... И не морочь мне голову. Пойдем-ка лучше в дом. Вон какая непогода. Еще застудишься, неслух...

Неждан поднял голову и несколько мгновений всматривался в пасмурное небо:

- И то, дело говоришь, матушка - согласился, когда Чернава закончила говорить. А про сказанное ранее и ухом не повел, будто и не слышал - Пойдем в дом. И впрямь похолодало. Да и гостей негоже так долго самих оставлять...

Парень открыл двери, пропуская матушку вперед...


(Совместно с Гульдой)

Самира внимательно наблюдала за всем происходящем в этом странном доме. Принцесса не понимала, как Джамиля могла довериться этому парню, который в лесу был словно дома. Ничего не боялся, чуть ли не со всеми здоровался...
А тут так вообще все было странно и непонятно. Дом чуть ли непосреди леса. Хозяйка, что притворялась добродушной и гостеприимной, а на самом деле хотела поскорее избавиться от пришельцев...
Поэтому как только женщина вышла после слов неждана на улицу, а парень отправился вслед за ней, то кошка шмыгнула вслед, по дороге яростно нашипев на Лежебока, который уж слишком заинтересовался ею.
Притаившись за дверью, кошка внимательно слушала разговор матери и сына. С одной стороны ее обрадавало, что Неждан выбил способ избавления ее от волшбы. С другой стороны если его мать обо всем этом знала, то она сама и могла наложить заклинание. А Джамиля ведь теперь дальше своего носа ничего увидеть не сможет из-за этого Неждана.
Самире осталось только то, что смириться с обстановкой и надеяться, что слова и заступничество Неждана принесут им только пользу. И принцесса сможет добраться до жениха.

Ратибор, как видно, совсем опешил от подобной наглости. То ли не зная, что сказать, то ли силясь придумать, что же такое страшное сотворить с Вирой, он так и стоял, не меняя позы.
Девица же, окрыленная успехом, продолжила:
-И вообще, посмотри, на кого стал похож! Да такому и в город показаться нельзя. Видано ли дело - страшный атаман более всего походит на чурбака нечесаного! Уж не поссорился ли ты, любый мой, с расческой? Неужто она, твоих виршей наслушавшись, все зубья подрастеряла? А зеркала от ужаса полопались.

Вира разошлась не на шутку. Атаман был зол, как черт еще раньше. Сначала он молчал, слушая весь понос словесный, что видимо, обострился у его подружки, но потом начал закипать.
Хотел уж было грозный атаман высказать зарвавшейся девке все, что накипело, о том, что она, табуретка неотесанная, в поэзии ни на грош не смыслит, и что причесываться не ему надо, а ее языку - уж больно он, змеиный, разлохматился да распоясался. И вообще, он, Ратибор Лесной Атаман, себе сто тридцать таких найдет, характером поскромнее да внешностью поприятнее.
Но не в добрый час пришла Виринея и стала разбойнику сцены закатывать. Вскипел атаман еще пуще, кулак сжал да ногой так топнул, что аж стул подпрыгнул.
- Вот я тебя! - прорычал он, резко подаваясь вперед и пытаясь ухватить девушку за косу. Та увернулась и кошкой выскочила из шатра.
- А ну взять ее! Хоть живой, хоть мертвою! - взревел Ратибор, указывая на Виринею. Тот час же несколько разбойников быстро стали окружать бывшую зазнобу атаманову.

После завершения церемонии Государь вместе со свитой отправился в терем, по прибытии во дворец он прошел в личные покои, чтобы переодеться, и передохнуть перед пиром. В это время царские повара и поварята накрывали столы в большой палате дворца.
Кухарята царские расстарались. Ароматы еды, плыли по палатам Высокого Терема, заставляя гостей сглатывать слюну навроде оголодавших собак. И то сказать - вроде дома на серебре едят, и не с сухаря на воду перебиваются, однако ж, как зачует нос ароматы такие, воистину царские, так брюхо подводит. Ну и угощение, опять же - не своё. На чужом столе кус завсегда жирнее.
А и чего только не было в горнице обеденной. Поросенок молочный с кашей гречневой, осетры волжские целиком запечённые, стерлядка молодая, варёная, да со сметаной, расстегаи с мясом, курники, капуста квашеная, что с запрошлого года в подвалах хранится, икра чёрная, рябчики с брусникой, картофель отварной, репа с мёдом, редька натёртая с квасом, сбитень по боярски, грузди соленные, мёд многолетней выдержки и вина редкие заморские. Да и прочая снедь, так что глаза разбегались.
Отдохнув, Государь перед началом пира праздничного успел прочитать несколько важных докладов, и принял гонца от царевича. Новости были относительно хорошие, но и настораживали.
Как только слуги сообщили, что все для пира готово, Святолюб приказал облачаться для пира. Одевшись в расшитую парчовую одежду, он вышел из кабинета и прошел дворцовыми переходами в парадные сени, которые находились перед большой палатой.
Муторно было на душе у Златомира. Неспокойно. В узкие окошки терема, что не бычьем пузырём, прокопчённым закрыты, но стеклом, аж из Венеции града вывезеным, заглядывал тонкий ущербный месяц.
Болела голова - видать надышался дымом от кострищ этих, богопротивных. Пока ехали, сам-то верхом, благо сила ещё есть, всё прислушивался, где чего сболтнут лишнего. А и не зря. Правда в сенях уже, но услышал, будто принцессу басурманскую в кошку не кто-нибудь оборотил, а Чернава, ведьма паскудная. В кошку-то, в кошку, а у самого как раз кошки и скребут на душе. И Ярослава всё нет, стало быть, не сыскал невесту наречённую. Двери резьбой затейливой украшенные отворились, и в горницу вошёл в сопровождении челядинцев царь.
-Бояре Вы мои славные, и вы послы заморские, сегодня мы отмечаем один из великих праздников, поэтому прошу Вас всех в пиршественную залу, - молвил государь.
Златомир огляделся. А и верно, послы. Точнее посол. И не заметить сразу, почтенный фон Дойчин. Низенький, словно недомерок, зато спеси на лице, пожалуй, на троих хватит. И разряжен, что твой тетерев. Князь сел на лавку, согласно почёту. В серебряный кубок виночерпий плеснул мёду - аромат шибанул в ноздри. А и пора пожалуй, царю-батюшке настроение-то от праздничка подпортить. Златомир тяжело поднялся, глянул на государя.
- Позволь, надёжа царь, слуге твоему неразумному слово молвить?
- Что ж, княже, молви, а мы послушаем, мож что приятное нам всем скажешь, и будет повод поднять эти кубки с сим славным медом, что еще мой отец ставил.
- Исполать тебе, государь. Только не радостны будут речи мои, за столом пиршественным. Многим володеешь ты, богата земля твоя, рыбны реки, изобильны зверем да ягодами леса. Люди в царстве твоём живут ладно. Однако ж долго ли стоять благоденствию. что ясному дню подобен, ежели ковы тяжкие плетуться за спиной твоей. И не супротив тебя злоумышляя, тебе ж и урон наносят. Вот посол державы союзной сидит, фон Дойчин, может у них в земле заведено так, чтоб колдуньи проклятые, что и неволхвы вовсе, но паскудники злокозненные по городам и весям жили, да и творили пакость свою ни богам ни людям неугодную?
Так нет такого. Ты же царь-батюшка, да одарят тебя боги годами безмерно, в милости своей не видишь, как змеи на груди твоей пригретые в клобуки свиваются. Не для себя прошу, для страны твоей, для безопасности твоей и престижу, государь светлый, дай укорот чароимцам.
- Эко ты княже, какие речи на чесном пире, говорить решил. Я знаю, что ты давно веру отцов и дедов оставил, и верить стал в бога единого. А давно ли немцы союзниками нашим стали, то что он приглашен на пир не значит, что договор мы с ними подпишим на их условиях, мы свои интересы знаем и бережем. То что они веруют в единого, не значит что на их землях покой и порядок, купцы сообщают, что у них костров с людми горит больше чем у нас мужики жгут для обогрева на улицах. Давай поднимим мы бокалы за пресветлую Лелю, дочь могучего Одина. А наш разговор о вере мы продолжим в более удобном месте.
- Да будет пресветла Леля! - крикнул царь и поднял свой кубок.
Блеснули крепкие зубы князя в ухмылке волчьей, нехорошей.
- Да будет...

Они уже довольно долго ехали через лес. Иногда слезая с лошадей, чтобы перейти какую-нибудь речушку вброд.
Дорога казалась им бесконечной. Лес, словно, не хотел, чтобы отряд царевича сумел добраться до Неждана.
- Поворачиваем к тракту, - крикнул Ярослав и услышал одобрительные возгласы дружинников. – Мы возвращаемся в Царьград.
Он не хотел этого признавать, но принцесса пропала, и ему оставалось надеяться только на чудо.
Грязные и уставшие они вышли на поляну, где Рябой. осмотревшись, показал путь в град.

Святослава, еле дотянувшись, дернула царевича за рукав, да так, что оба чуть не свалились с седел.
- Ты уверен, царевич? Точно ли решил оставить поиск?
В синих очах княжны метались искорки.
- Негоже так поступать, Яроша. Коль ты её бросишь, кто ей поможет? Раз ты уедешь, так я пойду на её поиски! И одна пойду!
Ударила боярышня коня пятками, сдернула с седла дружинника мешок с провизией да плащ на плечи накинула.
- Ну что, царевич, со мной ты али в город, к батеньке?

Да, Свята была права, сто раз права. Нельзя было бросать принцессу в этом лесу. Они должны ее найти. Какими глазами он будет смотреть в лицо батюшке, нет, царю, когда он скажет, что так и не найдя принцессы он развернулся и поехал домой.
- Мы едем дальше, - Ярослав посмотрел на дружинников. – Рябой выведет вас из леса. Отправляйтесь в Царьград и передайте царю, что сын его отыщет принцессу Самиру, чего бы это ему не стоило.
Дружинники нахмурились, но повеление царевича исполнили. Как только они скрылись с глаз, Ярослав, повернувшись к Святославе, молвил:
- Вдвоем мы быстрее передвигаться по лесному бурелому будем, - он слез с коня и, ведя его на поводу пошел вглубь леса.
Деревья смыкали над ними свои толстые ветви, закрывая от взора ихнего небо чистое. Узловатые корни мешали идти, замедляя шаг.
Путь, указанный Рябым, явно был не из легких. По словам его, если идти прямо, то выйти можно к обители лесной ведьмы. Может она чего ведает…

Поев, Джамиля сидела на скамейке и смотрела в окно. Она не замечала какая была погода. Все ее мысли были направлены на Неждана. Она представляла, как они будут счастливы вместе, когда принцесса сможет, наконец, добраться до города, где их должны были ждать.
От этих мыслей ее отвлекла Самира. Джамиля увидела, как кошка подошла к двери и прислушалась.
«Понятно, там, наверное, стоит мой милый Неждан и разговаривает с матерью. Как не стыдно подслушивать! Но я ее понимаю. Кому понравиться находиться в образе кошки?!»
- Самира, прошу вас вернитесь. Принцессе не подобает подслушивать! Что о вас могут подумать? – Поднявшись со скамьи, Джамиля подошла к двери и взяла принцессу на руки. – Вот Неждан вернется, и я попрошу его как можно скорее показать нам путь в град. Может даже его матушка сможет советом помочь, как вам обратно облик человеческий вернуть. Она женщина в летах, поэтому должна много знать, - с улыбкой проговорила девушка.
Нежно поглаживая кошку по голове, она вернулась к лавке, и опять посмотрела в окно. Небо было чисто и ясное, самое то, чтобы продолжить путь к Царьграду.

Вот уж пошла потеха! Видано ли дело так на правду обижаться? Да у зело не в духе Ратиборюша был, али и вовсе дух какой зловредный в него вселился. Ну да девица не стала дожидаться, покуда молодцы атамановы ей ручки белые заломают да деревцо ею разукрасят.
-Ну, ноженьки, выносите!!- взвизгнула она да и пустилась на утек.
Разные люди бывают: кто со страху бежит, в слезах да оборачиваясь поминутно, а кому и в погоне смертельной забава видится. Так первому все коряги да каменья под ноги сами бросаются, покуда второму дорожка чистой кажется. Так и бежала Виринея по лесу, заливисто хохоча да нет-нет подхватывая мухомор, чтобы засветить им в лоб тому-другому разбойничку. Девка она была бездельем не избалованная да заботой не изнеженная, а потому вполне благополучно до города и добралась.

(пост от Ясмик)

Уже несколько минут Неждан сидел на скамейке и бросал взгляды то на кошку, то на Джамилю. Сидел, заламывал пальцы от волнения и думал, думал… вернее совещался сам с собою мысленно…
«Сказать сейчас? Но бедняжка так устала, куда она пойдет по такой погоде… А ну как она пойдет, да потом… Она же покинет меня, уедет… да нет, что же это я дурак такой. Она же меня еще больше полюбит, как помогу!.. А что если ей не позволят? А… Эх, матушка, матушка и за что мне такие проблемы-муки? Жил себе не ведая горя-скуки… Кто тебя тянул делать такое?.. А с другой стороны – не будь этого твоего творения – может, и не нашел бы никогда мою красавицу…»…
Молодой человек еще немного посидел, а затем подошел к окошку и распахнул его. Дождь уже давно не лил сплошной стеной, но Неждану не нужна была видимость, он итак знал, где найти то, о чем матушка говорила.

***

Наступило утро следующего дня. Очередного дня, который провели Ярослав и Святослава в лесу. Царевич и его подруга, уставшие и голодные, шли по возможным следам принцессы. Девушка собрала ягод в ладошки и поев сама угостила царевича. Что-то им подсказывало, что путь их скоро кончиться.
Может это из-за солнечных лучей, что пробивались сквозь мокрую листву, а может из-за птичьего щебетанья.
***
Просыпаться ни свет, ни заря парню было не впервой. Но сегодня он проснулся еще задолго до рассвета. Проснулся, тихонько выскользнул из дому… Дождь прошел и только иногда с листвы, потревоженной ветерком, слетали тяжелые капли.
Отыскать березы не составило труда – память у Неждана хорошая была, а матушка не раз ему рассказывала, про травы да деревья – для чего годится да как растет… Нашел, походил вокруг да около, потом в город поехал…
Небо начал окрашивать рассвет, когда молодой человек снова оказался дома…
Неждан наклонился и осторожно тронул спящую Джамилю за плечо:
- Проснись, красавица. Солнышко вот-вот встанет, встретить его нужно бодро. Проснись. Тут неподалеку полянка есть чудесная – там с солнышком лучше всего здороваться… Проснись. Дождик прошел, а солнышко встанет – травку подсушит. Так что на полянку и кошечку можно взять – пусть побегает по травушке, по полянке между деревьями… Проснись, красавица. Встретим солнышко.

***
Не осталось это и без внимания слуг и их длинных ушей и бескостных языков. Мигом весть разнеслась по всему терему и за его пределы.

Сообщение отредактировал SonGoku - 20-04-2007, 10:18

(с разрешения мастера еще и за Джамилю)
Самира-кошка элегеантно потянулась и вышла из-за печки, где она провела несколько последних часов, рассматривая кошачьи сны. Она почувствовала, что дождь закончился, и в голову пришла мысль, что кошкой быть хорошо, а принцессой лучше.
Бесшумно спрыгнув с печки, принцесса подобралась к спящей Джамиле и стала будить свою наперстницу, которая совершенно не хотела покидать царство сна несмотря на то, что Неждан ее уже будил. Громкий требовательный мяфк, который должен был окончатеьно вырвать девушка из сна. Так и случилась. Джамиля открыла глаза и улыбнулась Неждану, который склонился над ней. Последние слова она прекрасно расслышала и смогла внятно ответить:
- Конечно, только сейчас ее найду! - и тут Самира-кошка запрыгнула на свою подругу.
- Во тумница! Значит, не будем тратить время! - и Джамиля, взяв кошку на руки, встала с кровати и направилась за Нежданом, который повел девушек на нужную поляну. Самира спокойно сидела на руках у своей наперстницы, так как прекрасно понимала, что вскоре она вновь встанет самой собой.
А вот и полянка... Кошка резко спрыгнула с рук подруги и побежала в нужное место, желая вновь стать прекрасной девушкой.

Как гласит народная мудрость, ничто в жизни не приходит в одиночку: ни радость без беды, ни веселье без слез, ни отдых без работы. Кончился день праздничный- изволь вновь за труды неблагодарные да тяжкие приниматься. То в горнице подмести, то барыне волоса причеши, то за притираньем сбегай, то мух отгоняй. А помимо этих дел неотложных была еще одна задачка, которую нужно было решить. А как уж тут вырвешься? Но девушки, они на то и девушки- всегда найдут как улизнуть. Послали Виру на скотный двор за некой надобностью великой, о которой через пять минут уж и думать забудут, а та, не будь дурой, до двора дошла да и назад поворотила. Вот только возвернулась-то она не к Мелиславе, а на княжий двор.
-Князя Златомира я видеть желаю,- важно заявила Виринея, всем своим видом давая понять, что дело у нее зело важное.

Увидев, как кошечка побежала по траве, Неждан улыбнулся. «Видать слышала. Тем лучше» – подумал парень и на мгновение сжал ладошку Джамили. Ласково и легонько. Мол, все в порядке, красавица. Сжал и отпустил, а мысли с кошечки и Джамили уже переметнулись в другое русло…
В городе Неждан так и не нашел царевича, только по людской молве узнал, что тот дескать и не возвращался из лесу, как поехал встречать свою невесту. Может, заблудился? Кто ж этих городских знает, а лес большой, живой.… Отойти, что ли на минутку и попросить лесных обитателей найти царского сына, да сказать ему, Неждану, где, мол, тот заплутал?

Парень вновь посмотрел на кошечку, которая вот-вот должна была пробежать между деревьями. Интересно, как это воспримет его красавица? (про себя Неждан так и звал Джамилю. Именно так и никак иначе ведь она и вправду была красавицей и горе тому, кто осмелиться оспорить это утверждение влюбленного парня) Нет, царевич подождет. Пожалуй, надо остаться рядом – а то вдруг его красавица упадет. От радости или волнения…

И Неждан остался рядом с Джамилей…

Пир был в самом разгаре, когда в светлицу тенью проскользнул один из писарей, что в Думном Приказе заседают. Низко поклонившись, он взглядом испросил государя дозволения приблизиться.
Государь удивленно вскинул на него взгляд, и показал, что может подойти.
-Ну что у Вас, стряслось, что не могло подождать до утра?! - с гневом в голосе молвил Государь.
- Не вели казнить, царь-батюшка - писарь затрясся в испуге - Только час на дворе поздний, а царевича ишо нет, как нет. Ужо и дружинники повозвертались, а старшой их молвит, будто остался царевич-надёжа в лесу, суженную искать. И дочка боярская, Святослава которая с им.
-Ну и идиот же ты, а еще в Думном писарь, нашел о чем говорить на пире, в присутствие всех гостей, - молвил тихим голосом ему Государь. Что Царевича нет так это дело секретное, государственное, но что уж делать, коль уже ляпнул ты, то придется как-то исправлять твои и стражников не разумные речи. Уже громче, Государь продолжил, ты мож идти, и впредь не беспокой государя без особых причин.
Прищурив глаза свои недобрые, Златомир проводил писаря взглядом. После чего с поклоном преподнёс чарку, налитую виночерпием, царю.
- Здрав, буди, государь! От чего чело твоё посмурнело, нешто случилось чего?
-Да слуги, не вовремя лезут с докладами, не бери в голову княже, и ты будь здрав!, поднимая чашу, молвил Государь.
- А что, Ярослава, так и нет? Пир порядком да чередом своим идёт, время, заполночь уже. Не случилось ли лиха, какого?
-Так вот как раз с этим и приходил, писарь, сообщал, что княжич, когда был на охоте, наткнулся на разграбленный караван, и решил разбойников найти и наказать, тем самым, выполняя, кстати, Твою работу Княже, так что нечего за него волноваться.
- Как скажешь, царь-батюшка. Только следопыты давешние, сказывали, будто невеста Ярославова, в той части леса запропала, где ведьма эта живёт. Чернава. А нешто ты, надёжа-царь, не слышал, что про неё сказывают? Вот и мыслю я, не в опасности ли, царевич. Да и невеста его...
-А ты больше верь всяким сказкам о пропаже невесты, а лес там действительно не совсем спокоен, это так. Я конечно немного за него волнуюсь, тем более он почему-то отпустил почти всю свиту, оставшись почти один, продолжил свою охоту. Чем это объясняется, я не знаю. Так что нам остается ждать его возвращения и предаваться празднику, в случае если что с ним случится, мы ему сразу не поможем.
Так что пей княже вино заморское.
Глубоко в волчьих глазах князя словно мелькнул блуждающий огонёк.
- А дозволь, царь-батюшка, проведать ведьму. А вдруг, царевич в беде? Да и ежели с принцессой заморской чего случилось, войне быть, неминучей.
-В этом ты прав, князь, и отсутствие вестей от невесты меня напрягает, тем более она уже давно должна быть у нас. Я думаю, что с утра можно будет совершить прогулку в те края, если хочешь, то можешь сопроводить меня. А одному со своими людьми я тебе ехать не дозволяю, знаю я, как ты относишься к этому браку, - с тяжким вздохом ответил Святолюб.
- Как повелишь, царь-батюшка.
Златомир опрокинул чарку, и мёд хлынул ему в горло. Жди, царь-бытюшка, думалось князю. Жди. Глядишь, дождёшься, что невеста сына твоего, всю жизнь остатнюю кошкой промается, а сам он в могиле окажется. Чтоб ты ещё знал, про лес дремучий. А мне бы только до терема своего добраться.
- Здравствовать тебе, Надежа-государь!
- И тебе княже! – в ответ поднимая кубок, провозгласил Государь.

А кошка шмыгнула между деревьями и была такова, а на ее месте возникла принцесса заморская. Развернулась Самира и улыбнулась двум молодым людям.
- Кошкой быть хорошо, а принцессой все же лучше. Спасибо тебе, молодец, за спасение наше. Но нам во дворец княжеский надо. Обыскались нас небось уже дружинники княжечьи. Да и свадьбу поскорее сыграть надо бы. Не отведешь ли нас к царю вашему! - попросила Самира, подходя к Джамиле и Неждану.

Сообщение отредактировал Мелетун - 24-04-2007, 11:05

(совместно с Ясмик)

Неждан улыбнулся и почтительно слегка склонил голову в знак приветствия принцессе. Легко и непринужденно, как будто и не было ничего. Не было этих плутаний по лесу и кошачьего облика царевны…
А Джамиля… Тихо ойкнув, подружка Самиры, быстро поднесла руки ко рту, словно не веря, что снова видит перед собою свою любимую принцессу. Потом зажмурилась (Неждан даже испугался – не упадет ли в обморок его Ненаглядная?), но быстро открыла глаза:
- Вы? Вы сама собою стали! Радость-то какая!! - Джамиля даже вскрикнула и запела от избытка чувств. Подскочила к Самире, обняла крепко, потом, опомнившись, отошла. Не подобает ТАК себя вести при принцессе…
***
Дальнейшие события могут происходить только в сказках и в былинах седых сказителей. Но некоторые подобные чудеса случаются и в жизни...
На шум, что учинила Джамиля при виде принцессы в человеческом обличье, вышли из-за кустов Ярослав и Святослава.
- Порази меня молния, - царевич смотрел на двух незнакомых девушек в хазарском платье и парня, явно деревенщина. Лицо холопа ему кого-то напоминало, но вот кого, он так вспомнить не смог, но это и не важно. Главное, что они наконец-то нашли принцессу.
Он даже не задался вопросом почему девушек две, хотя Рябой четко говорил о том, что в лесу были следы одного человека. Может быть когда-нибудь он об этом спросит у Самиры, но не сейчас. Сейчас он находился под впечатлением от вида восточной красавицы, что стояла в сторонке.
Он все же царских кровей, что не говори, и сумел по осанке по манере себя держать узнать принцессу.
После некоторого замешательства, из которого его вывел святославин толчок в бок, он обратился к девушке:
- Вы ли, прекрасная госпожа, царевна Самира, что должна обручиться на днях с царевичем Ярославом? Если да, то я просто обязан Вас проводить во дворец нащего царя!

Неждан только взглянул на царевича – спокойно, без тени страха или вызова какого. Затем обернулся к Джамиле:

- Ну, вот и все, Красавица. Закончилось… - замолк, сдерживая в себе «счастье мое» и продолжил – …приключение твое. Теперь будешь… - И снова сдержал «вдали от меня». Вздохнул и договорил – …будешь в безопасности. Царевич позаботится о вас с принцессой.

…Отступил на пару шагов, так и не решившись поцеловать Джамилю. На прощание. Поклонился и, зашагал в лес…

«- Дурак, ой и дурень, башка твоя пустоголовая. Что ж ты делаешь? Остановись! Зачем отпускаешь счастье свое? Вернись! – внутреннее «я» решило так просто не сдаваться.
- Да разве я ровня ей? А если она не захочет? – Неждан повел диалог с ним. Безмолвно повел.
- А ты спрашивал?
- А если… если ее не отпустят?
- А ты спрашивал?
- Нет! Но лучше я и не спрошу, чем получу отказ. Поэтому рот на замок. Не желаю тебя слышать!»

И парень даже уши заткнул, желая заглушить голос внутри. Голос, говоривший правильные вещи; к которому, к сожалению, не всегда прислушиваются и теряют свое счастье…

- Да, я принцесса Самира и это наперстница моя. Тот добрый молодец позаботился о нас, когда мы в лес убежали, спасаясь от врагов страшных, - отвечала принцесса Ярославу, не догадываясь, кто стоит перед ней. Ее сейчас заботило немного другое. А именно счастье ее подружки.
- Джамиля, а Джамиля, если мил тебе этот добрый молодец, и если готова ты быть с ним, ступай! Я тебя не держу. Ведь подружки должны понимать друг друга, - прошептала Самира своей закодычной подруге, а потом во весь голос:
- Неждан, если поклянешься мне сердцем своим, что будешь заботиться о Джамиле и в обиду ее не отдашь никому, то отпущу ее с тобой! Но если нарушишь слово свое, то стращным проклятьем для тебе оно обернется!

Пир закончился. Гасли факелы излишние, горницы опустевшие освещающие.
Златомир из терема высокого, как возвернулся, спать так и не ложился.
Скинувши кафтан из тяжкой парчи с собольим воротником, да верхнюю рубаху, красного аксамита,грузный, мощный князь мерил шагами горницу и лицо его кривилось улыбкой. Жуткой. Хищной.
И метали желтоватые глаза князя молнии, от которых, ежли б кто видел сделалось бы тому, ещё страшнее.
- Микита!
Старшой дружины княжей, статный, черноусый, вошёл в горницу поклонившись.
- Что сделать велишь княже, приказывай. Всё исполним!
Лихим человеком был Микита Псуров. Лиходейничал на дорогах, в свое время-то. Атаманом ватажным был.
Красавец. По деревням, орлом разъезжал, со подельничками своими, головушками буйными, забубёными. Как бровь заломит, как крикнет чего, голосом зычным, так девки пред ним ажно стелилися. Марфа с посаду извозного, уж на что блудодейница, а как отказал ей, так слегла, чуть к жрицам не подалась, с тоски.
Только отлетал орёл Микитка своё, когда дружины государевы, логово обложили. Будто зверей диких. А и качаться бы на осине ему ближайшей, токмо, углядел атамана Златомир, да и на службу к себе взял. От того, за людьми княжьими - слава дурная. И страх великий - душегубцы оне, как есть.
- Выпей - князь указал Миките на чарку полную мутного, пшеничного вина. - Да вторую налей. Да закуси, чем есть. А опосля людей подымай. Охотиться поедем.
- Так ить ночь, княже?
- Так и дичь - слова Златомира падали как камни с небес, что армию филистимскую поразили, по слову Единого - знатная! Царская дичь! И чтоб не звука мне! На кол посажу, ежли кто рот свой поганый раскроет!
И недобрым холодом дунуло тогда по спине Микиты.

Сообщение отредактировал Момус - 18-06-2007, 20:49

Слова Самиры заставили молодого человека замереть на месте, а потом резко развернуться и снова оказаться на поляне. Взглянул на царевну заморскую - пристально посмотрел своими черными жгучими глазами. Нет, не станет она обманывать и шутить. Серьезно. Развернулся и подошел к Джамиле...
А потом смотрел и не мог от волнения слов подобрать. Только глазами спросил - мол, согласна пойти со мною? И так же молча стал ждать ответа Джамили, чтоб при одном согласном слове или кивке подхватить на руки и унести ее, свою Красавицу...

Прикл закрыт по указанию мастера.

цензор Ясмик