Город тысячи огней

[Father Monk >>>]

Крыша заскрипела, принимая на себя вес Эктора, когда Синяка остановился, насторожившись, а затем опустил плечи, обмяк, поникнув головой и напряженно глядя вниз.
Обычный человек уловил бы шум в доме. Крик. Невнятный, неразборчивый. Экториан улавливал каждое слово. Он умел это делать. Это было у него в крови.
- Я не знаю, слышишь ты меня или нет. Я не знаю, в какие игры ты играешь. Я не знаю тебя и не хочу знать. Слышишь?..
Она не понимала. Не понимала главного, того, чего Синяка никогда бы не смог объяснить. Чего не хотел объяснять. Он не желал этого. Не желал, чтобы война, ждущая лишь удобного случая, началась и вторглась в их дом. Не желал оставлять Клэр одну. Он хотел каждый вечер возвращаться назад, к ней, видеть ее, не говорить, не произносить ничего. Лишь наблюдать, как она, такая с виду хрупкая, может быть деловитой, собранной... сильной. Как она живет своей обычной жизнью, где нет места заботам о Кланах. Где есть место маленьким радостям.
Он не умел так. А потому берег свой дом, свой очаг, этот маленький мирок для себя в сохранности, чтобы он мог возвращаться в него, уходить, скрываться из мерзкой, серой, кровавой реальности. Где он мог быть просто Эктором. Не Экторианом-Тезерусом Цлайдовой Калрондом-младшим. Не Синякой. Не лейтенантом. А просто Эктором. Обычным человеком. Человек, которого любят. Который любит.
И ради этой любви, ради сохранения этого мира, он должен уйти. Исчезнуть. Не попадаться ей на глаза. Чтобы она не знала. Чтобы ее не связывало с его действия ничего. Чтобы она не пострадала. Ибо она не сможет. Не сможет пойти с ним туда, куда уходит Синяка. На залитых алым улицах ночного Дар Герефтана нет места Клэр. Она не создана для этих улиц, как Синяка не создан для уютного кресла. Синяка существует для того, чтобы охранять город, Императора, покой. И для того, чтобы убивать.
- ...ты хочешь быть один? Ты будешь один!

Тихий, приглушенный стук, словно что-то тяжелое опустилось на деревянный пол. Царящая в доме тишина, звенящая после слов Клэр. Казалось, ничто более не нарушит этот покой. Ничто не нарушило.
Фигура Эктора бесшумно возникла на конце лестницы, ведущей на второй этаж. Тени и полумрак скрадывали его фигуру. Лишь отполированный эфес короткого меча, уже висевшего на поясе, слабо поблескивал в лучах проникающего внутрь солнца. Синяка не двигался. Молчал. И глядел на нее.

[V-Z >>>]

Утро, наступившее в Дар Герефтане, пришло и в дом Сэллемора Шеана. Нельзя сказать, что последний был так уж действительно рад его наступлению – новый день приносил новые проблемы.
Но… по крайней мере, Аэлис осталась здесь. В его доме.
И потому Каррас, вошедший с докладом, поначалу опешил, увидев на лице господина мечтательную улыбку, мягко говоря, ему не свойственную. Впрочем, свое удивление колдун предпочел оставить при себе. Какая ему-то разница?
Этот же день лорд Шеан выбрал для того, чтобы вернуться домой. Точнее, обратно прибыл тот самый актер, исполнявший роль аристократа. И, разумеется, карета была замечена многими… так что все уяснили – Сэллемор Шеан только что вернулся. Только что. И никак иначе.
Поднявшись в кабинет, «лорд» дал подробный отчет настоящему Сэллемору и удалился в потайную комнату – удалять облик и накладывать совершенно иной. Ну а лорд Шеан теперь мог спокойно ходить по дому в открытую.
Но, так как путешествие утомляет, то хозяин во всеуслышание объявил о намерении отдохнуть и удалился в спальню. Ну, если точнее, то в подземный кабинет… но это мелочи.
Присланные осведомителями сообщения уже лежали на столе.
Итак… Линх прислал новые сведения о Стайни. Пробежав письмо глазами, Сэллемор коротко усмехнулся. Да, обратить на него внимание было правильным решением. Посмотрим, что из этого получится.
Второе письмо… и вот оно-то мигом стерло улыбку с лица аристократа. Он быстро просмотрел остальные послания и поджал губы.
Итак, Кланы свой ход сделали. Сильное решение, надо признать. Но, как и большинство Клановых действий, – чересчур поспешное. Однако это не помешает обсудить с Аэлис.
Вошел Каррас; колдун всегда приходил к хозяину после того, как тот прочитает присланное.
– Ознакомься, – письмо отправилось в руки к Ашенди.
– М-да, – констатировал тот после прочтения. – Рискуют.
– Кто не рискует… в этом случае – тот не проигрывает. Что ж, пусть будет так. Посмотрим. Да, часа через три я хочу поговорить с Рапсодией, в обычном кабинете.
– Слушаюсь, милорд.

[Ноэль >>>]

Клэр знала, что он здесь. Каждой клеточкой кожи ощущала его присутствие. Она не могла слышать его шагов. Просто какое-то седьмое чувство подсказывало, что она больше не одна. Пока не одна.
Девушка сидела на полу, не поднимая головы, ибо боялась, что стоит ей это сделать, как тень наверху исчезнет. Ей не нужны были слова. Она не собиралась его удерживать. Ей нужен был всего один взгляд, одно прикосновение, один удар сердца, чтобы знать, что священные три слова "я тебя люблю", которые она почитала куда больше Трех, все еще столь же всесильны, знать, что Эктор жив, что он рядом. Одно касание губ как залог того, что он вернется, того, что он не сон и всегда будет рядом.
Клэр сидела на полу и чертила что-то, словно стремясь написать то, что она не могла сказать. Время тугими каплями наполняло невидимый сосуд. Секунда за секундой. Девушке казалось, что с каждым ударом сердца воздуха становится все меньше. Гранитной тяжестью что-то ложилось ей на грудь. Еще мгновенье. еще…Последняя капля упала в переполненную колбу. Клэр судорожно вздохнула и подняла голову.

[Анж >>>]

Глория Галвей (Лиль).

Глория сидела над счетами и грызла конец пера. Написать что-то следовало… вопрос только что. Час назад ей рассказали последние слухи, которые прямо-таки витали в воздухе города. «Да, значит, так решилось. Ну-ну. Меня-то это не касается…, ну…, почти не касается. Осталось придумать, какую выгоду из этого шага всесильных извлечь».
- День будет тяжёлым…., как и всё ближайшее время…. Вот черти!
Она не сдержалась и выругалась, слишком нецензурно, чтобы это могла произносить девушка, пусть даже и Хозяйка. В этот момент в кабинет вошёл Гарри.
- Де…,- он даже поперхнулся от услышанного, но ничего не сказал, конечно, ещё бы, под взглядом хозяйки что скажешь,- Девушки прибыли с прогулки.
- Прекрасно. Пусть готовятся к вечеру. Посмотрим, что будет.
Она окинула Гарри сосредоточенным взглядом.
- Да, начисти пуговицы…
- Сей момент!
Дворецкий удалился, а Глория осталась наедине со своими мыслями.

[Мэй >>>]

"Тайна драконьей пещеры"

- Огненные! - с уверенностью заявил бородатый мужчина и с шумом поставил на стол наполовину пустую кружку с элем, как будто это являлось самым весомым аргументом.
Зал тут же загудел: кто-то заявлял, что на самом деле все не так, и власть сейчас принадлежит Ледяным, другие, наоборот, соглашались. Причем некоторые это делали настолько увлеченно, будто сами ночью захватывали власть вместе с одним из кланов.
Только за одним из столов спокойно сидел худой молодой человек и неторопливо пил эль. Кажется, он единственный во всем зале не испытывал особых эмоций по поводу новостей. Именно он посмотрел на Руи и, пожав плечами, ответил:
- Огненные, именно они поставили этой ночью своего Наместника, получив поддержку стражи.

_____________________________

Дом Калрондов

Почти бесшумно к окну комнаты, в которой сидела Клэр, подлетел ворон и уселся на подоконник. Сложив крылья, он склонил голову набок и черными бусинками глаз наблюдал за девушкой. Разбитое стекло позволяло делать это без помех. Кажется, ворон просто смотрел, что будет, но пока что не вмешивался. Впрочем, кто знает, что было в голове у птицы?

_____________________________

Дом лорда Шеана

- Ты уже в курсе новостей?
Аэлис появилась в подземном кабинете неожиданно, словно из воздуха. Может быть, именно так оно и было на самом деле. Для Духа в городе нет потайных мест, куда бы он не мог добраться, а дом лорда Шеана - тоже часть города. И хотя смотря на девушку, частенько можно было забыть, кто она на самом деле, но это ничуть не отменяло ее нечеловеческую природу.
Вопрос являлся чистой формальностью. Аэлис и так знала, что Сэллемор уже в курсе дел.
- Все произошло стремительно, - продолжила она, не дожидаясь ответа. - Ночью они проникли в замок, заручились поддержкой стражи - не знаю, каким образом им это удалось! Но у кого в руках воины - тот и правит. Огненные посадили на трон собственного Наместника.
Глаза девушки горели, хотя невозможно было понять, то ли ей нравится все происходящее, то ли, наоборот.

_____________________________

Дом терпимости Лиль

Мяукнув, кошка запрыгнула на стол Лиль, и оставалось только гадать, как она смогла проникнуть в дом. Хотя вряд ли это представляло для нее такую сложность: смотря в сапфировые глаза зверя, не возникало сомнений, что это именно та кошка, которая приходила накануне с Миори.
Здороваться она явно не собиралась и пристально посмотрела на Лиль совершенно человеческим взглядом, по крайней мере, именно так казалось. И перед глазами девушки промелькнуло лицо ее покровителя. Кошка явно намекало, что стоит поговорить с ним.

_____________________________

Поместье аль-Фалака

Тантал проснулся с сильной головной болью, а воспоминания по кусочкам возвращались к нему, складываясь в единую картину. Он не мог толком вспомнить, как добрался до дома, но вот магический удар вставал в памяти очень четко. И тот факт, что Клан узнал о его намерениях, а помочь Духу он так и не смог.
Что-то все равно не складвалось, какого-то кусочка не хватало. И только выйдя из своей комнаты, Тантал понял: его уже ждал представитель Клана.
- Тантал аль-Фалак, - сказал он, поднимаясь. - Именем Наместника и от лица Огненных вы обвиняетесь в измене. Прошу проследовать за мной. И... оставьте оружие дома, оно вам больше не понадобится.

[V-Z >>>]

– Как заручились? – пожал плечами Сэллемор. – Просто, я думаю. Стража состоит из людей, а люди любят золото. Или еще что-либо. Или испытывают некий страх. Предать действующего Наместника они могли и не осмелиться, а вот допустить к власти и так имеющий немалый авторитет Клан – вполне. Только я не думаю, что имперские гвардейцы тоже у них под контролем. Слишком уж это независимая сила.
Он немного помедлил, а потом коротко и хищно усмехнулся.
– Только вот Ледяные вряд ли будут в восторге от такого поворота событий. Думаю, нам стоит предоставить ложного Избранного именно Льду; будучи уверенным в таком козыре, они примутся действовать. И тогда Кланы еще больше восстановят против себя и имперских наблюдателей, и весь город.
Сэллемор взял со стола перо и повертел его в пальцах. И добавил:
– Как я и думал – они поторопились.

[higf >>>]

Тенилан покачал головой и, отведя Веланию, перешел на шепот, хотя общий гам и так заглушал разговор.
- Утешает только, что могло быть еще хуже, будь это Ледяные, а так мы пока в безопасности, - заявил он, стараясь улыбнуться. - но все равно это война. Может, пока закрыть "Пещеру"?
Девушка покачала головой.
- Гроза может не разразиться еще какое-то время, а на что-то надо жить. К тому же, Руи, - она взглянула в глаза брата, - запертая дверь не поможет от войны.
- Ты права, - склонил голову он. - Что ж... Продолжаем работать и будем готовы ко всему. Пожалуй, я выберусь нанять еще пару человек в помощь Финчу.
- Наш дом охраняет Клан, который на сегодня наверху.
Трактирщик усмехнулся.
- Я теперь ни в чем не уверен. Впрочем, нужны надежные люди, а если не угадать, получится только хуже. Надо подумать... Что ж, продолжим работать. Мужество воина сражаться до конца, а достоинство трактирщика - принимать посетителей, несмотря ни на что. Покажем, что мы не трусливей господ дворян, и удача, конечно, улыбнется нам!
Они посмотрели друг другу в глаза, стараясь казаться бодрыми, и разошлись по залу.
Молодой человек поймал взглядом фигурку Миори. Они уже все сказали друг другу, и незачем прощаться еще раз, тем более у всех на виду. Дожить бы обоим до встречи.
Нет! Что за мрачные мысли! Они вновь увидятся вечером!

[Father Monk >>>]

--- Экториан ---

Синяка не шевелился, глядя на Клэр, замерев, словно статуя, возвышающаяся перед входом в Академию Изящных Искусств, со скрещенными на груди руками. Выражение лица разглядеть было почти невозможно - разве что Клэр тоже вышла из иного народа, населявшего Дар Герефтан, а вовсе не из людской ветви.
Однако ворон, что примостился на подоконнике, сложив крылья и повернув голову, чтобы одним глазом смотреть на Клэр, издал слышный лишь обостренному слуху Эктора звук, и гвардеец отвел взгляд от жены в тот самый момент, когда она взглянула в его сторону.
Синяка не верил в приметы. Раньше он во многое не верил. То, что происходило в последние дни, ломало всякое его представление о жизни.
- Возвращайся к родителям, Клэр, - произнес лейтенант. - Я прошу тебя. Город опасен. И сейчас я не смогу постоянно быть рядом. Я дал клятву.

[Анж >>>]

Глория Галвей (Лиль).

В её заведении подрабатывал иногда молодой парень, относил записки и помогал по мелочам.
- Ган, отнесёшь записку,- она протянула ему письмо,- и вернёшься с ответом.
- Сей момент,- Ган поклонился и тут же вышел.

Джасперс сидел на кресле и курил трубку. Он думал сейчас о Лиль, которая давно уже не искала с ним встречи и не передавала никаких новостей.
«Да…, хорошо девочка устроилась, у неё всегда были способности»,- лицо мужчины расплылось в улыбке. Он, видимо, вспомнил не только о таланте Глории к организации борделя. Потом лицо его посуровело. «Огненные, огненные…. Всё это может плохо закончиться, если мы не примем вовремя решение».
Раздался стук в дверь.
- Вам послание, юнец ждёт ответа.
Доверенный слуга зашёл в комнату только после того, как Джасперс кивнул, и протянул своему хозяину записку.
- Так так, объявилась, моя девочка, видно тоже что-то такое услышала. Ну что ж, не было бы счастья…,- пробормотал еле слышно мужчина. Он написал что-то в ответ.
- Передай это Гану. Он знает, что делать.

У нём возникла мысль зайти к тому парню, который скрывался у неё дома, чтобы время зря не тратить. Но Глория не успела. Записка от Джасперса была сожжена, а сама девушка удалилась к себе – готовиться к встрече.

[EE. Dam-Delad >>>]

Тантал аль-Фалак медленно после вчерашнего вечера осознавал происходившее. Когда представитель клана обвинил его, картина произошедших событий резче обрисовалась в его памяти, заставляя всплывать не самые радостные мысли относительно своего будущего. «Надо же, как не хорошо получилось…» - мрачная ирония, пожалуй все что оставалось подумать попавшемуся дипломату.
В подобных ситуациях юмор не надолго задерживается в мыслях, уступая место агонии, в которой пребывает разум, стремительно изобретающий способ оправдаться. Магический удар был силен, достаточно силен, чтобы тренированное тело и разум воина полностью погрузились в бессознательный омут. Тантал с трудом перевел дыхание и встретился на удивление спокойным взглядом с посланцем огня. Язык еле ворочался, и воин медленно произнес: - мне необходимооо тсобраться, пдждите пятть минут. Уходя в гардероб, он гневным голосом, хотя посланнику, он показался громким и смешным, добавил: - У меня также есть ряд обвиненИй к тсобственному хлану.
Через несколько минут он вышел к посланнику в нарядной кожаной броне клана Огненных, с пристегнутыми к поясу ножнами своего фамильного меча. Выглядел Тантал чуть более собраннее и свежее чем десять минут назад. - Я не выхожу из дома без оружия, и сейчас не изменю своей безопасности. Я понимаю тебе дали приказ, но ты слишком мало знаешь, клану незачем опасаться деяний моего меча…
В голове отчаяние боролось с верой в Аэлис, он готовил оправдательную речь, в конце концов это было задание магов клана «Разыскать Духа», но благородный воин был готов сложить жизнь за свой город - за Аэлис…

[Ноэль >>>]

Постепенно к Клэр начало приходить осознание того, что глупо сидеть на полу посреди комнаты. А одновременно страдать и понимать, что выглядишь глупо, невозможно. Ощущение несуразности происходящего гибельно для возвышенных материй.
Девушка встала и посмотрела наверх. Судорога усмешки свела ей губы.
-Клятву? Замечательно. Без клятв жизнь была бы неинтересной. Причем следить за тем, чтобы эти клятвы друг другу не противоречили, совсем не обязательно. Мстить, крушить, догонять, разбивать... Для этого очень удобно иметь прозапас какую-нибудь клятву. А кто будет создавать?
Она помолчала и, махнув рукой, отвернулась.
-Я не собираюсь тебя держать. Если тебе так жизненно необходимо с кем-то бороться- пожалуйста. Если это часть тебя- пожалуйста. Но прекрати себя раздирать на две половины. Я не хочу прожить жизнь, ежеминутно пытаясь угадать, какой именно стороной ты ко мне повернешься.
Голова снова закружилась. Клэр поднялась по лестнице на три ступени и остановилась, будучи не в силах сделать более ни шагу. Вся ее воля была направлена на то, чтобы стоять прямо, не шатаясь. Еще резче обозначились скулы. Костяшки на руке, которой она судорожно сжала перила, побелели от напряжения.
-В твоей жизни слишком много местоимения "Я". И я могу просто не дождаться того момента, когда ты вспомнишь, что есть еще и "мы". Ты рискуешь не только своей жизнью. И даже не просто моей. А жизнью своих родителей, моих, в конце концов, и даже своего ребенка. Так неужели мы все не имеем право доверять свои жизни тебе, а не кому-то второму, с которым ты умудряешься делить собственную сущность.
Ты не понимаешь, что каждый день сражаешься, а мы каждую минуту отдаем часть своего сердца, чтобы ты был невредим. Чтобы тебе хватало воздуха, мы задерживаем свое дыхание. Чтобы закрылись твои раны, мы режем пальцы, отдавая свою кровь. Не бывает сильных людей: просто кто-то их так любит, что готов платить своим бессилием. Так неужели они не заслужили право знать, что отдают свою жизнь тебе, а не кому-то иному? Я уже даже не говорю о том, чтобы знать за что.

Сообщение отредактировал Ноэль - 31-05-2007, 18:19

[Father Monk >>>]

- Я сражаюсь за свой город! - рявкнул, выходя из себя, Эктор. - За будущее своей семьи! Чтобы однажды эта семья могла спокойно выйти на улицу Дар Герефтана и не получить в спину нож только из-за того, что двоюродный дядя не заплатил Кланам понятный только им долг! Я сражаюсь за то, чтобы улицы вернулись под контроль стражи, чтобы мои дети смогли возвращаться домой и не бояться разбоя или грабежа, не боялись попасть в рабство, ибо какому-то особо резвому клановцу приглянулась идея детского рабского труда!..
Казалось, он пропустил слова о "ребенке", о котором вскольз упомянула Клэр, мимо ушей. Синяка быстро, бесшумно, спустился с лестницы и навис над женой. Губы его чуть подрагивали от гнева, а в глазах... в глазах царил холод. Холод человека, который готов умереть и не боится этого.
- Я сражаюсь за тебя, - выдавил из себя Калронд-младший. - За тебя, Клэр! Но ты не хочешь этого понимать! Не хочешь!!!

[Ноэль >>>]

Клэр вся вздрогнула при звуке его голоса. На миг ей показалась, что прогремел обвал. Она с трудом разбирала слова в этом невыносимом грохоте. Девушка едва устояла на ногах, свободной рукой пытаясь остановить пошедшую из носа кровь.
-А зачем мне что-то понимать?- спокойно спросила она, собравшись с силами спустя несколько мгновений.- Ты все прекрасно понимаешь за нас двоих. Я тебе говорю об одном, а ты все кричишь про мировой порядок, долг и пытаешься мне доказать истины, которых я не отвергаю. Принимаю, потому что их декламируешь ты. Мне этого вполне достаточно. Ты разделил мир на плохих и хороших. Ты не различаешь полутонов, не смотришь вглубь, оправдывая средства целью. Ты борешься с теми, кому выпало носить таблички другого цвета. А что потом? Ты уничтожишь всех. И? Будешь спокойно жить? Во имя Света, не надо лгать хоть себе. Потом будет новая война. Мир не может быть одного цвета. Кого-то он всегда замарает. Но потом сражаться ты будешь с теми, кто раньше прикрывал тебе спину. Я не могу этого понять, но, если ТЫ говоришь, что это верно, то я соглашаюсь.
Ей было плохо от всей этой мешанины слов, когда красивые фразы прикрывали истину, словно Истине стоило стесняться своей наготы. Велеречивость, пафос… В жизни все было гораздо проще. И заключалось лишь в едином прикосновении руки.
-Ты борешься за право приходить в свой дом? А, может, с ним ничего не случится, если ты будешь просто здесь жить? Иногда уходить, а не вечно возвращаться. Ты борешься не за меня. Ты борешься со мной. Мне плевать на Кланы. Я ничего про них не знала, не знаю и знать не хочу. Ты их уничтожишь? Я не противлюсь этому. Ты хочешь мира и порядка? Тори, если ты действительно веришь, что мир и порядок покупается лишь кровью, то проливай ее. Чужую, свою, мою…-Клэр протянула мужу свою тонкую белую руку, с глубокими следами от порезов и свежими алыми пятнами,- Я тебя прошу лишь об одном: прекрати разрывать себя. Уходи, но целый. Возвращайся, как и уходил, собою. Ты смог бы принять меня, не зная? Не верю, что смог бы. Вот и я не могу принять лишь твою половину. Я умру, если хоть миг проживу без тебя, но я отказываюсь от, пусть и лучшей, но лишь части тебя.
Опершись о плечо Экториана, девушка поднялась еще на одну ступень, оказавшись таким образом почти вровень с ним.
-Незнакомец, я тебя не знаю,- прошептала она. В ее глазах цвета битого хрусталя заблудились слезы и …любовь.

Сообщение отредактировал Ноэль - 1-06-2007, 20:57

[Мэй >>>]

Дом лорда Шеана

- Нет, - неожиданно твердо ответила Аэлис. - Если сейчас мы предоставим Ледяным Избранного, они начнут войну. Уже открытую, а когда сведенья об этом дойдут до императора, он пришлет сюда своих воинов... для наведения порядка. Он далеко, но не стоит о нем забывать. А войны я не хочу. Это разрушит город.
Девушка замолчала и как будто бы смотрела куда-то мимо Сэллемора. Видела то, что не доступно ему. А может, просто задумалась.


Поместье аль-Фалака

- Вы оставите оружие дома, - в голосе Огненного послышалась сталь, - или мы отведем вас силой. Вы этого хотите, аль-Фалак?

[Рапсодия >>>]

(с лордом V-Z )

[немного позднее...]

Ещё утром в комнату к Рапсодии зашёл Каррас и сообщил, что через три часа ее желает видеть лорд Шеан. На всякий случай девушка полностью экипировалась для выполнения заданий: меч, плащ, кинжал, дорожная одежда... Точно в срок телохранительница стояла перед дверью лорда. Раздался стук в дверь.
- Входи, - пригласил аристократ. - Я уже слышал о выполнении задания; хорошо справилась. Садись.
Чуть улыбнувшись, Рапсодия присела.
- Какова новая задача, милорд?
- Сходная со старой, - ответил улыбкой Сэллемор. - Я узнал, где сейчас находится уже знакомый тебе Тэлливер Стайни; должен сказать, что сейчас у него хватает неприятностей. Думаю, что если ты его навестишь и предложишь помощь и работу, он не станет отказываться.
- Хм... Что за работа?
- На меня, - пояснил лорд Шеан. - У меня есть определенные планы, в которых он может стать большим подспорьем. Большего пока, уж извини, сказать не могу.
Это вообще было характерно для него - понять все построения в плане было возможно только по его завершении. Да и то не всегда.
- Пусть так, милорд, - по-прежнему с улыбкой проговорила Рапсодия. Еще бы: новая встреча с Тэлливером! Но... - А где он сейчас? Ему действительно нужна помощь?
- Насколько я понял, он скрывается. Знакомые его приютили, но нельзя же вечно сидеть в укрытии?
- Нельзя, конечно... Хорошо, - тряхнула головой девушка. В Бездну сомнения о том, что Стайни откажется! Разберемся на мечте. - Я поняла задание. Действую в одиночку? - решила уточнить телохранительница.
- Да, - кивнул аристократ. - И... не стоит пока упоминать о том, что ты работаешь именно на меня. Хотя, впрочем...
На какое-то мгновение он прищурился. Потом улыбнулся.
- Впрочем, можешь сказать что-то вроде "Я работаю у лорда Шеана. Человек, которому я служу, хочет знать, что происходит в домах знати".
Самое интересное, что каждая из половинок фразы была чистой правдой. Но вместе они создавали впечатление, что Рапсодия работает на кого-то, совершенно не имеющего отношения к Сэллемору.
Девушка коротко кивнула и встала. Взгляд ее вопрошал: "Это всё?"
- Пока все, - понял немой вопрос Сэллемор. - В качестве места встречи... я бы хотел с ним сам поговорить... в качестве места встречи укажешь четвертый дом.
Так обозначалось одно из мест, для таких целей придерживаемых Линхом.
Вновь кивок. Ах да!
- Но где мне найти Стайни?
- Я думал, ты так и не спросишь, - одними губами улыбнулся Сэллемор. - Дом удовольствий Глории Галвей. Вот адрес.

Сообщение отредактировал Рапсодия - 1-06-2007, 14:51

[Мэй >>>]

Дом терпимости Лиль

Все девушки отлично знали друг друга, а потому незнакомка двигалась бесшумно и аккуратно, явно стремясь, чтобы никто не заметил ее. Этого и не случилось, так что она беспрепятственно проникла на второй этаж. Впрочем, как открылась входная дверь тоже не видел никто, так что оставался большой вопрос, как девушка попала внутрь. Но некому было его задать.
Она уверенно прошла мимо ряда дверей и остановилась перед одной, скинув капюшон с копны густых светлых волос. Незнакомке не требовалось узнавать там ли тот, кого она ищет, или заперта ли дверь. Она и так все это знала. Постучав, она негромко спросила:
- Тэлливер Стайни? Нам необходимо поговорить.

[Reylan >>>]

Насколько правы были те, кто утверждал, что власть в городе захвачена именно Огненными? До недавнего времени Миори не было дела до кланов, но теперь она хотела бы, чтобы слова того человека оказались правдой, ведь именно Огненные покровительствовали владельцам «Тайны Драконьей Пещеры», а значит, Руи и его сестра будут в большей безопасности. Что до нее самой, то захват власти любой из враждующих сторон казался одинаково пугающим. И, тем не менее, гораздо проще сосредоточиться на своих проблемах, зная, что близкому человеку не угрожает серьезная опасность. По крайней мере, Мио хотела на это надеяться. Уж своих-то клановцы должны защищать. Хотя бы потому, что таверна – источник дохода и ценных сведений. Конечно, «Пещера» и ее хозяева, не такая уж большая по значимости карта и если дойдет дело до выбора, чем жертвовать в случае открытого противостояния… Мио мотнула головой, пытаясь унять разыгравшееся воображение. Пока что еще ничего не произошло. Девушка кивнула Руи на прощанье и, выскользнув за дверь, поспешила по залитым солнцем улицам в сторону дома. Она очень надеялась встретить там Лазурь.

[Father Monk >>>]

--- Экториан ---

- Незнакомец, я тебя не знаю.
- Меня никто не знает, - ответил Синяка. - И никто не должен знать. Это часть меня. Моей жизни. Моей службы.
- Замечательно. Твоей жизни… Из этого могу сделать единственный вывод: я не ее часть.
- Нет! - как-то хрипло выкрикнул Эктор, сжал руку в кулак, опустил его в бессильной ярости на перила. Те жалобно заскрипели от удара. - Ты знаешь, Клэр! Ты прекрасно знаешь, что я... что мне... я...
Он замолчал, но очень ненадолго:
- Ты не хочешь быть той моей частью, Клэр. Той моей частью, что вынуждена страдать. Я отдал тебе душу, чтобы ты ее спасла. Но теперь ты хочешь войти в мое тело и увидеть все те нарывы, что давно мучают его изнутри. Но я не хочу. Я не хочу, чтобы ты это видела.
- Ты обвиняешь меня в том, что я не хочу быть той частью, которая страдает? - переспросила девушка. - Я и так страдаю. И у меня есть весьма закономерные сомнения в том, что кто-то может хотеть подобной участи. Страдать можно во имя чего-то, но не ради самих страданий. Если что-то мучает тебя изнутри, то меня это разрывает тоже. Причем снаружи.
- Эта часть тела страдает во имя Императора и Империи! Во имя Дар Герефтана! Страдает от ран и убийств! Ты хочешь знать каждую деталь моей работы, да?! - рявкнул он, схватил за плечи, встряхнул...
И будто бы только сейчас заметил, в каком состоянии она находится. С его глаз спала багровая пелена, затмившая взор при подходе к дому, стихла, унялась ярость, опустились плечи, а в глазах, злых, холодных глазах Синяки неожиданно, словно луч в темном подвале, засветился взгляд Эктора.
- Кто это сделал? - тихо спросил он. И не стал дожидаться ответа, притянул ее к себе, обнял, склонился, защищая, оберегая от всего, что могло проникнуть снаружи.
От очередного резкого движения кровь вновь потекла из носа Клэр, в глазах помутилось, а желудок наверняка вывернулся бы наизнанку, не будь он столь удручающе пуст. Если бы Эктор не обнял ее, девушка точно бы уже не устояла на ногах.
- Я упала с лестницы, - сказала она, отдышавшись.
- Ты лжешь, - спокойно ответил Эктор. Поцеловал ее волосы, прижался щекой к голове Клэр. - Ты лжешь, Клэр. Когда падают с лестницы, не остаются такие синяки. И не остаются такие порезы. Их сделала человеческая рука.
Он чуть отстранился, придерживая ее руками, заглянул в глаза:
- Ты пыталась себя убить?
Клэр удивленно посмотрела на мужа и улыбнулась.
- Убить? Зачем? Да и от порезов на руках еще никто не умирал. Там на кухне много битого стекла. Я порезалась, потому что не смогла дойти до кадки с водой, не оперевшись на пол. А синяки? Какие?
Клэр закрыла глаза, снова уткнувшись лицом в грудь Экториана.
- Разве я могу умереть и бросить тебя одного дальше себя разрывать на кусочки?
- Ты считаешь, что сможешь обмануть меня, - он убрал несколько волосинок с ее лба. Голос был мягким. Совсем не таким, как несколько мгновений назад. - Ты считаешь, что сможешь обмануть человека, который большую часть жизни видел, как возникают подобные синяки и подобные порезы? Ты лжешь мне, Клэр. А после говоришь о доверии.
Девушка снова подняла на него удивленный взгляд.
- Я считаю, что меня не будет обвинять в нечестности человек, который большую часть жизни видел меня, а потому прекрасно может отличить правду от лжи.
Он не стал отвечать. Не захотел. Он устал искать ответы. Он просто знал. Видел. Чувствовал. Было что-то еще. Разбитый стакан у кровати. Смятый пергамент, лежащий на полу. С письменами, не похожими на то, что их написала рука Клэр. В ее глазах он видел правду. Просто не всю.
Но не хотел углубляться. Искать. Копать. Берег силы. Свои и её.
Просто наклонился и поцеловал. Так, как сделал это в самый первый раз.

(совместно с Ноэль)

--- Моринус ---

Миори шла по солнечным улицам города, погруженная в мысле о кошке или же о Руи. И, скорее всего, именно поэтому не заметила, что та часть улицы, по которой пролегал ее путь, слишком малолюдна для такого времени суток.
Мысль не успела оформиться в предупреждение, когда прямо перед девушкой, словно из-под земли, выросла фигура в темном грубом шерстяном плаще, с накинутым на голову капюшоном. Фигура не стала ни нападать, ни бить, ни делать иных движений по отношению к Миори. Лишь вытянула руку, приглашающим жестом указывая на заканчивающийся тупиком где-то за поворотом переулок, куда там любили выливать помои из окон и где так любили находить вчерашние трупы.
- На вашем месте, госпожа, я бы последовал благословленному Светом предложение, - раздался голос позади девушки. С явной целью дать понять, что бежать бессмысленно. Догонят. И поймают.

Сообщение отредактировал Father Monk - 15-06-2007, 17:53

[бабка Гульда >>>]

Тэлливер недовольно открыл дверь.
Он прекрасно понимал, что бордель — не гостиница, никто не позволит ему здесь торчать и не тратить деньги на девочек. Выгонят. Поэтому за то время, что Тэлли отсиживался в этом заведении, он позволил двум птичкам поклевать свой кошелек.
Но деньги у него в кармане все-таки не размножаются, их следовало поберечь...
И Тэлли мягко сказал возникшей на пороге красотке (кстати, весьма симпатичной и одетой куда скромнее, чем ее товарки по ремеслу):
— Лапушка, я плохо спал, башка разламывается. Так что брысь отсюда, ладно?

[Ноэль >>>]

Эктор мог сделать это сразу. Просто обнять, поцеловать, а не заставлять ее городить эту невозможную башню из сонма ненужных слов, вскрывающих язвы, но не врачующих их. Он мог сразу ее поцеловать и уйти, оставив свое дыхание как залог того, что есть только одна клятва, преступить которую невозможно. Зачем же было идти босиком по битому стеклу к тому, чего можно было бы достичь, лишь протянув руку? Впрочем, в данный момент все эти мысли не занимали никакого места в голове Клэр. Она не лгала ни единой клеточкой своего тела. И каждую частичку себя отдавала тому, кого любила, осознавая свое право на это.
Те, кто поклонялся Свету, говорили, что даже смерть не вечна.
Что уж говорить о поцелуе, который пролетел слишком быстро, чтобы полностью его осознать и чтобы полностью им насладиться? Всегда хочется просто утонуть в этом чувстве, окунуться и больше не выплывать. Но время неумолимо стремится вперед, вырывая нас из прекрасного.
- Ты должна уйти отсюда и не возвращаться. Этот дом опасен, - сказал он, отстранившись.
-Если я еще раз отсюда уйду, я больше не вернусь. Чем какой-либо другой дом безопаснее? Война имеет обыкновение заглядывать в каждое окно.
- И не возвращайся. Ты не предназначена для войны. На войне выбирают не просто каждое окно, а еще и те окна, которые легче оборонять. Я не могу защитить тебя, когда уйду. А мне придется уйти, Клэр. Если ты останешься здесь, я не смогу сосредоточиться на том, что мне предстоит, - он улыбнулся. Улыбка вышла грустной.
-Тори, я не могу уйти. Я не могу там дышать.
- Здесь ты не сможешь дышать вообще. Они придут сюда. За мной, - голос Эктора стал жестче. В глазах медленно растекался холод. Холод и выдержка Синяки. - Я не страшусь этого. Я боюсь лишь, что они возьмут тебя. В качестве последнего аргумента. Тогда я умру.
-А туда они не придут? Или им там кто-то сможет помешать?
- Существуют негласные правила. Возможно, именно сейчас нам повезет, и они будут их придерживаться. Огласка, Клэр. Защита получше мечей. Здесь... здесь... - взгляд его метнулся в сторону кухню. Затем вернулся к жене.
Калронд поднял девушку на руки, спустился, наконец, с лестницы и усадил ее в кресло, присев на корточки напротив:
- Здесь - нельзя. Они пришли однажды. Значит, придут и во второй раз. Им будет легче. Возможно, они не знают о моих родителях. Может быть, даже о тебе не слышали. Нужно использовать этот шанс.
Клэр запрокинула голову, чтобы слезы, увлажнившие глаза, не текли по щекам.
Что она могла сказать? Она не хотела, не могла уйти. Но сказать "нет" означало бы предать. Девушка молчала, закусив губу, желая лишь, чтобы это мгновение тянулось невозможно долго.
- На улице стоит имперец. Он проводит тебя до дома и после приведет охрану. Ты не увидишь ее, не будешь слышать или замечать следующих за тобой стражников. Но они будут. И я не хочу, чтобы ты пыталась от них убежать.
-Почему они не могут прийти сюда? Стражники эти. Да и от кого я могу убежать? Я даже себе в догонялки проигрываю.
Эктор смотрел на нее снизу вверх. Его взгляд стал еще жестче.
- Ты меня слушаешь? - он чуть повысил голос. - Потому что есть шанс, что о тебе они не знают! Мнимый, глупый, но шанс! И не говори мне про соседей! - он поднялся, возвышаясь над ней. - Здесь небезопасно. Стены этого дома сломлены. Рассеивать силы на тебя, на мою семью, на твою семью... это слишком много, Клэр, понимаешь?!
-Понимаю…-эхом отозвалась девушка, не поднимая головы. Слезы все же прочертили мокрые дорожки на ее лице.
- Я знаю, - тихо сказал он, беря ее руки в свои и поднося их к губам. - Прости.
-Мне не за что тебя прощать - я тебя люблю,- отозвалась Клэр, коснувшись губами его лба.

( С Father Monk'ом)