Kojo no meian, Свет и тени старого замка

[SonGoku >>>]

Пэдди просиял от счастья. В первый раз за целые сутки его просили использовать драгоценный инструмент по назначению, а не запрятать его подальше (а лучше - выкинуть вообще). На мгновение личико его посерьезнело.
- Только присмотрите за моим "необычного вида слугой", то есть другом. То есть хвостом. У него на всё какая-то странная реакция, - наивности и невинности взгляда фейрика, наверное, позавидовали бы даже столь любимые Рори ангелы. Сам фермер между тем плелся где-то далеко позади, причитая о своей несчастной доле.
Карлику пришлось остановиться, чтобы разобраться с трубочками и завязочками, но стоило ему примостить волынку поудобней, как он вновь понесся вприпрыжку.
- А-ля-ля-ха-ха! - выдал Пэдди и замолк, но только для того, чтобы воздух над дорогой и далеко вокруг огласился пронзительно высокой нотой. Но это лишь сначала. Фейри, как уже было сказано, умел играть, особенно если к нему относились благосклонно. Мелодия и ее звучание были необычны для ушей двоих всадников, но по зрелом размышлении не так и плоха. Просто предназначалась она для холмов Эйре и народа, считавшего их своей родиной.
Конь загарцевал, обезьянка издала пронзительный вопль. Токисада спустил любимицу на землю.
- Беги! - приказал он. - Сообщи Кисаки и ее брату о том, что мы возвращаемся!
Господин Каку со всех ног бросился выполнять поручение и вскоре исчез в кустах. Возможно, он принес весть не только телохранителям наместника, но и городской страже, а может быть, те сами всполошились, разбуженные неистовыми непривычными звуками в столь ранний час. Но в городских воротах запоздалых путников ждала целая толпа, ощетинившаяся яри и нагинатами, словно гигантский ёж.
- Оборотень! - крикнул кто-то из стражников. - Позовите заклинателей, тут оборотень!
Косеки мгновенно соскочил с лошади и побежал в ближайшие кусты, скрывшись там. Внимательный наблюдатель смог бы заметить оранжевые глаза, едва светящиеся во тьме.
Шум в воротах не прекратился. Наместник поднял освободившуюся руку.
- Я не оборотень! - крикнул он. - Кто смелый, может подойти и проверить!
Добровольцев не нашлось. Токисада стащил с руки зубами перчатку, полоснул по ладони ножом и сжал что есть силы кулак; кровь тонкими струйками брызнула на землю.
- Теперь убедились?

(тот же тройственный союз)

[Daelinn >>>]

Тут из кустов появился Косеки, уже принявший облик человека.
- Токисада-сама, с вами все в порядке? - обеспокоено спросил он.
Фейри продолжал играть, не обращая внимания на выкрики и толпу. Если честно, он воспринял высыпавшую к воротам толпу как почетное вооруженное сопровождение. А вот Рори припустил быстрее и даже поравнялся с конем наместника, когда тот подъезжал к городской стене. Запыленный и измученный вид фермера напугал бы кого угодно даже в родной Ирландии. Проводив взглядом метнувшегося в сторону лисенка, мужчина остановился позади Токисады, ссутулившись и глядя исподлобья на таких "радушных" хозяев. А ведь предупреждал этого непоседу, что погонят взашей...
Охрана повалилась на колени - кланяться и вразнобой утверждать, что вот они-то, конечно, сразу узнали, но... Наместник тронул пятками коня, направляя его прямо на толпу, охрана поспешно расступилась.
- Все в порядке, - поспешил успокоить Токисада своего телохранителя. - Теперь мы с тобой равны. Дай платок.
Оранжевоглазый юноша передал наместнику платок, но внезапно, не успел сделать и пары шагов, пошатнулся, и, так и не произнеся больше ни слова, рухнул на дорогу.
Рори, сам покачиваясь от усталости, бухнулся на колени рядом с мальчонкой и попытался повернуть его к себе лицом.
- Проклятие... Отнесите его в дом! - натягивая поводья, Токисада пытался разглядеть, что стряслось с телохранителем. - Если так дальше пойдет, я слишком быстро потеряю верных людей.
Опомнившиеся стражники подняли на руки лишившегося чувств Косеки, а заодно помогли встать и чужестранцу, хотя и поглядывали на него и его маленького спутника настороженно.
- Праздник придется ненадолго отложить, - сказал наместник маленькому человечку. - Не стоит тратить на него силы, когда их совсем не осталось.
Рори нехотя принял помощь, опершись на руку низенького стражника, и тут же забыл обо всех упреках в адрес Пэдди. Здесь их принимали как гостей, а не бродяг. Только сейчас он начал понимать, что положение всадника, с которым они проделали весь путь от реки, соответствует отнюдь не простолюдину, а какому-то высокому лорду. Еще бы разобраться в их именах...
Фейри же, морально отдохнув и отведя душу, шастал вокруг наместника, но потом счел за благо убраться подальше от его коня.
- Смотри, как нас встречают! - поведал он Рори свои сокровенные мысли. - Похоже, не зря мы сюда угодили.
Минуту спустя фир дарриг наконец примолк, занятый разглядыванием стены, ворот и города за ними.

(все те же)

[Reytar >>>]

(Bishop+Reytar)

Заброшенный храм в горах

Утро. Первые солнечные лучи проникали в дыру кровли, золотистыми пятнами освещая покрытый потрескавшимися плитками пол, кучи старой листвы, принесенной сюда ветрами и неурочных посетителей, решивших заночевать в давно заброшенном святилище. Один из посетителей - носящий одежду пришельцев с юга, пытающихся отвратить людей от почитания прадедовских божеств и обычаев, уже не спал. Он неподвижно, как изваяние, сидел у алтаря, непривычно скрестив ноги, и любовался игрой врывающегося в пролом света, и прячущейся в углах тени, размышляя о ночных грезах - памяти о путешествии, в котором побывал его дух, пока тело отдыхало в бездействии.
Старое Солнце любовался искрами света, заставляющими носящиеся в воздухе пылинки сверкать как звезды и легкая улыбка играла на его губах, легкая радостная улыбка, по которой бы ни один, самый пристальный наблюдатель не смог бы понять, что индеец предельно сосредоточен и насторожен. Что что-то странное произошло во сне, что, хотя тайный помощник и пришел на зов жреца, хотя и предупредил его о ждущей ближе к полудню большой опасности, но не смог сказать четко, насколько она серьезна, кому именно из спутников и кто именно будет угрожать. Такое уже случалось, хотя и очень редко, всякий раз настораживая Старое Солнце до невозможности, на что были весьма серьезные причины. Например, в последний раз, такое с ним случалось за ночь до того, как испанский корабль, на котором плыли они с доном Педро сел на рифы у берегов Окинавы. Старое Солнце тогда уцелел просто чудом, а вот вождю, которому он клялся в дружбе, и верности не повезло. Старое Солнце очень не хотел повторения того, что случилось тогда, как не желал и терять спутников, души которых только-только начал открывать для себя…

[Bishop >>>]

Мицуке кое-как продрал глаза – когда солнечный луч защекотал ресницы. Вставать не хотелось, лежать дальше было глупо. И жестко. По привычке проверил, на месте ли меч, хотя давно уже никто не пытался его утащить. Вздохнул, сел, вычесывая пятерней из растрепанных волос мусор. После вчерашнего веселья тело болело, голова – гудела, как с хорошей попойки.
- Уже пора? – спросил ронин, не уточняя, о чем идет речь.
- Думаю да. - Индеец не изменил позу, все так же умиротворенно взирая на проникающие в храм лучи.
- То, что еще не съели, из пищи, кроме вот этих кусочков мяса, я уже упаковал. - Короткое пожатие плеч указало ронину на полоски вяленого мяса, аккуратно разложенные в ряд на куске полотна, прошлой ночью оторванном от его рубашки на запасные бинты. - Осталось разбудить мальчика, умыться и напиться, а там и в путь… Каким путем ты хотел бы вести нас сегодня, могучий воин?
Пришлось еще раз поскрести затылок. Обычно Мицуке выбирал направление так: куда глядят глаза. Сегодня туда, куда надо было идти, глаза смотреть не хотели. И в прочие дни – тоже. Будь его воля, ни за что бы не...
- Видишь вон ту гору?
Сам ронин на нее не смотрел – на пепельно-серый конус, что был виден в проеме двери; ничто не могло скрасить его, даже зелень у подножия, чужой, неприятный глазу, грозный, пугающий.

(Reytar mo)

[Reytar >>>]

(Bishop+Reytar)

- Вижу… - Старое Солнце даже не повернул головы, так как подобный ориентир, господствующий над равниной и выделяющийся среди окружающих вершин, словно бизон-вожак среди молодых бычков стада, было просто невозможно не заметить.
- Не нравится мне ее вид, да и не только вид… У меня не очень приятные предчувствия, воин. Как ты думаешь, нельзя ли нам обойти эту гору, не приближаясь к ней вплотную?
- Нам ее не обойти, - Мицуке разделил поровну мясо, пнул, не церемонясь, мальчишку, что свернулся клубком у потухшего костра. - Нам - на ее вершину.
Ронин положил ладонь на сверток и - как будто прислушался. Потом кивнул без радости, с серьезной решимостью.
- На ее вершину, - повторил он.
- На ее вершину… - Индеец улыбнулся чуть-чуть шире, не отрывая взгляда от танца пылинок в солнечных лучах, потянулся за своей долей завтрака и невозмутимо начал ее жевать.
- Ну, значит на вершину…
Старое Солнце невозмутимо доел мясо и, развернувшись лицом в ронину, взглянул на него с большим вниманием:
- Не расскажешь ли ты нам, о воин, что говорят люди в окружающих селениях о этой горе и о том, что на ней творится ночами, да и днем тоже? Кто может водиться на ее покрытых пеплом склонах, кого мы можем там встретить? И заодно… - Глаза индейца прицельно сузились. - Что влечет тебя, уважаемый самурай, на вершину этой зловещей горы?
Мальчишка сбегал за водой, будто за ним гнались призраки, теперь он тоже сосредоточенно жевал, слушал разговор, ловил каждое слово. Мицуке тоже набил рот едой, чтобы не говорить, собраться с мыслями.

[Bishop >>>]

- Слишком много о ней разговоров, - решился он, расправившись с последним кусочком. – И слишком длинный выйдет рассказ. А нам не стоит задерживаться на одном месте. Скажу вот что: я не знаю, кого мы там встретим, но уж точно – не людей. Не живых людей, а вот мертвых – возможно.
Он опять посмотрел на сверток, что обычно таскал за спиной.
- Мне нужен огонь.
- Я сделаю! – вызвался Хаяши.
Мицуке покачал головой.
- Такой даже тебе не под силу. Мне нужен огонь, который горит на вершине горы Асама. Внутри нее.
У мальчишки глаза стали круглыми, закачался из стороны в сторону хвост длинных волос.
- Только не к... – он заткнул себе рот кулаком.
- Он тебе ОЧЕНЬ НУЖЕН? - Старое Солнце все так же пристально смотрел на самурая. - Ты - сказал, я - услышал. Договор был заключен и я иду с тобой, не важно встретим ли мы там людей, неупокоенных духов или опасных зверей. Но… Ты уверен, что он тебе настолько необходим, что для этого стоит рисковать жизнью мальчишки?
- Он может идти, он ничем не связан, - Мицуке пожал плечами, хмыкнул. – Тем более – с таким покровителем!
Хаяши замотал головой еще энергичнее.
- Нет! Если вы собрались к Ямата-но Орочи, я пойду с вами!

(опять - с Рейтаром)

[Bishop >>>]

Они покинули храм не раньше, чем Хаяши утолил внезапную жажду деятельности. Казалось, чиго не умеет сидеть на одном месте дольше минуты. Пока мужчины умывались (шаман - тщательно, Мицуке - плеснул в лицо водой, утерся мокрой ладонью и стал протирать клинки), мальчишка подмел сорванными ветками пол, провалился в одну из дыр, был пойман в последнее мгновение за шиворот, привел как получилось в порядок алтарь и даже нарвал травы и листьев – положить в сумку с едой, чтобы не высохла.
- Ты когда-нибудь угомонишься? – ворчливо полюбопытствовал роши.
Хаяши неуверенно шмыгнул.
- Кто бы ни дал тебе имя*, он ненавидел людей.
- Наверное...
На дорогу решили не спускаться – отправились по пологому еще горному склону, здесь сильнее пахло смолой и дул ветер. Если бы не пепельный горб поднимающегося вдалеке вулкана, жить бы и радоваться жизни. Наньбуси напомнил об обещании рассказать, Мицуке задумался, как бы выкрутиться, вокруг них ополоумевшим по весне зайцем прыгал неугомонный Хаяши.
- Я расскажу! Можно? Ну, можно?
Мицуке сделал вид, что сомневается, потом махнул рукой.
Говорить на ходу вприпрыжку – иначе ему было не угнаться за рослыми спутниками – было трудно, но Хаяши справился. Собранные на затылке в хвост волосы победным флагом развевались бы на ветру, если бы чиго хотя бы на секунду остановился.
- ...а у него, оказывается, было восемь голов и еще много хвостов, и вообще он требовал себе в дань целомудренных девушек и уже...
Мицуке высказался в том смысле, что от целомудренной девушки да задарма, да потом не надо отсылать родителям, он тоже не отказался бы. Смуглая рожица беглого чиго еще больше потемнела на скулах от румянца.
- И уже всех сожрал, - с некоторым усилием Хаяши возобновил рассказ. – То есть почти всех, одна осталась. Она была такая красивая, что Сусаноо-но микото...
- Не стал делить ее с драконом, - вставил Мицуке, сорвал травинку, пожевал. – Умный парень.
- А превратил в гребень и украсил им свои волосы. А потом велел поставить в восьми воротах по бочке свежего сакэ, а когда Ямата-но Орочи... ну в общем, когда он...
- Ухрюкался до беспамятства, - подсказал роши.
- Захмелел!!!

----
*имя Хаяши в переводе означает что-то вроде "торопыжка" (одно из значений).

[Reytar >>>]

Старое Солнце внимательно слушал перепалку спутников, но чем больше слышал, тем меньше понимал. Наконец, поймав паузу между высказываниями, на выдохе одного и вдохе второго спорщика, он произнес:
- Целомудренная девушка, это хорошо, ясно. Задарма - хорошо, нет сомнений. Не отправлять назад родителям - тоже хорошо. Не делить целомудренную девушку с Драконом, тоже хорошо, хотя не делить три целомудренные девушки с Драконом куда лучше чем одну. Ухрюкаться до беспамятства - не хорошо, позор, пятно на чести воина. Это все я понимаю. Но кое что я не понимаю...
Индеец покосился на виднеющуюся впереди гору, а затем внимательно взглянул поочередно на самурая и на мальчишку:
- Так это того кто такой и откуда взялся этот Дракон, Кто такой этот Сусаноо, хотя и ясно что это могущественный воин и волшебник, раз девицу смог в гребень превратить? Кто из них носил имя Ямата-но Орочи? И еще, какое отношение к ним всем имеет гора, на которую мы собираемся забраться?

Сообщение отредактировал Reytar - 18-10-2006, 19:03

[Bishop >>>]

- Прямое отношение, - помрачнел Мицуке.
- Это не совсем гора, - пояснил Хаяши. - Это его голова. Драконья голова, Ямата-но Орочи...
Он поспешно сложил руки в знак уважения.
- Умгу...
Индеец коротко кивнул, невозмутимо взглянул на мрачный вулкан и вновь посмотрел на спорщиков.
- Немалая голова. Огромным должно быть был ваш Дракон, что и говорить... Так, говорите, голов у него было еще и несколько? Гм-м-м-м-м... Как и чем тогда великий воин и волшебник Сусаноо ее рубил?
Спорщики недоуменно переглянулись.
- Мечом, чем же еще, - удивился роши.
- Сусаноо-но микото - ками, - добавил чиго так, будто жто все объясняло.
- Каких тогда размеров и какой мощи должен был быть этот длинный нож?
Старое Солнце взглянул на спутников с недоверием, еще раз покосился на гору и буркнул:
- Что воину по имени Дракон могучий дух по имени Сусаноо мог голову оторвать - верю, но каким же тогда был меч, которым это сделали? И куда он делся после этого?
В рядах соплеменников произошло небольшое смятение и еще одни переговоры.
- Дракон - не воин, - опять заговорил Хаяши как самый нетерпеливый из двоих. - Дракон - это... это...
- Это дракон, - поставил точку в пояснениях Мицуке. - Большой змей на четырех лапах. Обычно с одной башкой, но тут нам не повезло.
- А правда, куда делся меч, которым Сусаноо его разрубил? - всполошился мальчишка.
- Делся?
- Ну да!
- Сломался, я думаю, иначе зачем его было выбрасывать и брать новый?

(разговор продолжается, Reytar тож)

[Reytar >>>]

(Bishop+Reytar)
Индеец все явственнее чувствовал, что спор готов вспыхнуть с новой силой, на этот раз по поводу длинного ножа, которым дух по имени Сусаноо убивал огромную змею с восемью головами и ногами. Он попытался представить себе такого уродца и не смог, еще раз возблагодарив Отца Солнце за то, что ни на землях его племени, ни на землях соседних племен такие создания Кен-Маниту, Духа смерти, ни разу не объявлялись.
- Ясно... - Произнес он, пытась вернуть собеседников на тропу обсуждения сути вопроса. - И что было дальше, после того как змей-дракон упился до беспамятства?
Хаяши в лицах изобразил, что было дальше. Как угорелый метался по поляне, размахивая руками, прыгал, только что не кувыркался; старая флейта, зажатая в кулаке, исполняла роль меча.
- Уймись! - взмолился Мицуке. - У меня остался всего один глаз, и в нем уже рябит, не хочу остаток жизни провести в темноте!!!
Хаяши отдуваясь остановился, непохоже, чтобы устал.
- А потом разрубил дракона на куски, - завершил повествование чиго. - И в одном из хвостов нашел меч, Амэ-но Муракумо но Цуруги, Меч, что собирает тучи небес.
Он зачем-то покосился на рослого самурая, сделал попытку заглянуть ему за спину. Мицуке отстранился.
- Так... Понимаю.
Старое Солнце степенно кивнул, подумав, что длинный нож, умеющий собирать тучи небес вместе - могущественный талисман и немногие талисманы самых великих шаманов могут сравниться с ним. Обладать таким - великая честь и не менее великая ответственность, потому что как множество добра людям может принести он в добрых руках, столько же зла способен оставить на земле, будучи в злых:
- Могучий талисман достался Духу Сусаноо. Как распорядился он его волшебной силой? Заставил ли тучи поливать поля своих соплеменников или союзников? И какое отношение этот меч имеет к цели, зовущей доблестного воина на вершину головы убитого змея-дракона?

Сообщение отредактировал Reytar - 18-10-2006, 20:32

[Bishop >>>]

Оба жителя островов пришли к выводу, что раз потом была свадьба и не одна, а уж после того, как, по произнесенным тоном знатока, словам Хаяши: "великая богиня Аматэрасу вкусила меча своего брата Сусаноо но-микото, а он...", пошли дети - младшие боги, то мечом победитель дракона распорядился неплохо. Но потом Мицуке опять стал терять интерес к разговору, а чиго возобновил попытки разузнать, что хранится в неведомом свертке.
- А потом меч отдали людям, и они его потеряли, - тараторил Хаяши, сбивая флейтой колоски травы. - И правильно сделали, потому что на его силе лежит проклятие.
Глаза индейца расширились до невозможности. Он слушал и кивал, сомневаясь, что правильно понимает то, что слышит: якобы у Духа Аматерасу родились дети после того, как Дух Сусаноо дал ей "вкусить меча", причем не убив и не ранив при этом. Еще раз представив себе всю эту картину, Старое Солнце про себя пришел к выводу, что этим "мечом" местные жители именовали совсем иной, куда менее смертоносный, а скорее даже дарящий жизнь, орган Духа Сусаноо. Но когда речь зашла о том, что "меч отдали людям", индеец искренне пожалел бедолагу-духа, который, наверное, был весьма привязан к такой важной части своего тела, и с которой был вынужден расстаться. Когда же, по словам мальчишки, оказалось, что люди "потеряли меч", шаман пожалел духа еще больше, не удивляясь, что обиженный людской безалаберностью дух наложил на столь могучий и некогда милый его сердцу и печени предмет, могущественное проклятие.
- В чем заключается проклятие? - Спросил Старое Солнце.
На этот раз Мицуке все-таки решился:
- Люди сходят с ума или умирают, - он беспечно отмахнулся. - Он не каждому по руке.
- Поэтому ты и хочешь от него избавиться? - подозрительно спросил Хаяши.
- Нет, хочу вернуть хозяину, как обещал.

(те же)

[Reytar >>>]

(Bishop+Reytar)
Последняя фраза самурая удивила индейца еще больше, чем предыдущие злоключения Духа Сусаноо и его оплодотворяющего меча. Он слыхал немало об общении духов с людьми, немало видел сам, но еще не слыхал, что бы в наши дни простой человек, сколь бы выдающимся воином он ни был, так походя упоминал о том, что лично общался с столь великим духом, да еще и обещал ему вернуть утраченный века назад жизненно важный орган. Правда, этот орган был очень полезным любому волшебнику талисманом огромной силы и чтобы вернуть, его пришлось бы карабкаться на самую вершину крайне негостеприимной горы, но все это было отнюдь не так важно, как причины, толкающие самурая на это.
- И ты хочешь исполнить клятву? - решил еще раз уточнить, так ли он все понял, индеец. - Потому что это - долг чести, потому что обещал Духу Сусаноо вернуть один из самых важных его органов?
- Органов?
Хаяши захихикал, умело метнулся в кусты от оплеухи. У Мицуке впервые за долгое время на лице появилась улыбка.
- Что за клятва, если ее нарушить? - хмыкнул роши.
- Да, тогда это не клятва. - Индеец степенно кивнул, еще раз взглянул на виднеющуюся впереди гору и кивнул еще раз. - Идем. Путь впереди еще долгий, а мне как-то не хочется подниматься на нее в темноте, как и заночевать на ее вершине. Чувствую - спокойный сон в ее пределах, а то и рядом с ними нам не грозит.

[Далара >>>]

Омура Такахару

Я решил, что пора навестить семейство, появившееся у нас совсем недавно. Сказать по правде, они купили здесь дом незадолго перед приездом нового наместника, буквально на следующий день после того, как мы получили известие о смерти господина Токугава. Кто-то назовет это простым совпадением и, может, так оно и есть, но я отношусь с осторожностью к таким случайностям. С тех пор, как лет пять назад... впрочем, эта история здесь вовсе ни к чему.
Итак, я собрался посетить дом Тоидзуме, но буквально на пороге нашего управления меня перехватил один из младших офицеров. Оказалось, они нашли ту самую потерянную лошадь, про которую мне говорил коллега из соседней провинции. Лошадь офицер привел с собой. Бедняжка явно прошла много ри и чуть с ног не падала от усталости. Неблизкий путь, что и говорить. Грива спутанная, ребра торчат, сплошные кожа да кости. Похоже, не слишком-то хорошо о ней заботились и до того, как она потерялась.
- Ты сбежала от хозяев, несчастное создание? – спросил я ее.
Лошаденка кивнула и всхрапнула. Я потрепал ее по холке, скормил пару рисовых лепешек, и понимание было установлено. Пусть поживет у нас в конюшне, может, поздоровеет.
Дом у этих Тоидзуме на самой окраине. И сад красивый, ухоженный. Сад им достался вместе с домом от предыдущего владельца, который дом продал и теперь живет на другом конце города. Повезло им, вовсе не самый плохой дом в округе, в чем-то даже роскошный для нашего скромного города.
Когда я подходил к воротам, мне почудилось, что кто-то пристально за мной наблюдает. Я обернулся и наткнулся взглядом на женщину в синих одеждах. Видя, что я смотрю на нее, женщина поспешно опустила полог покрывала и заторопилась прочь. Странно. Я видел ее впервые, но почему-то мне показалось, что я еще столкнусь с ней.
Вдоволь потреся головой по поводу моих странных ощущений, я постучал в ворота дома Тоидзуме. Слуга проводил меня в комнату, туда же прибыл хозяин дома по имени Масачика. Принесли чайные принадлежности, уселись мы с ним напротив друг друга и начались приглядки. Готов поспорить на десяток лучших гёдза, он изучал меня точно так же, как я его!
Интересный человек. Необычный, особенно в наших местах. Может, в столицах таких на каждой улице по десятку, а у нас и одного днем с огнем не сыщешь. Да вот поди ж, сыскался один. Первое впечатление, которое возникло при виде его: мягкий круглый домашний человек. Ростом невысок, улыбается приветливо, вежлив и гостеприимен. Тут бы впору вздохнуть, улыбнуться в ответ и выпить чаю. Только больно уж внимательные у него глаза, словно с другого лица снятые. Насторожишься эдак, присмотришься, ба – не так прост человек. Движения у него точные, четкие и плавные. Такие от долгих тренировок бывают. И маску на лице держит так, что не прочтешь, что в душе творится. Актер, может быть? Толстоват, правда, для актера-то.
Чай у меня в чашке кончился, и хозяин взялся налить еще. Стало мне совсем не по себе, как он рукав придержал да нечаянно руку до локтя обнажил. Скажу я вам: дома сидючи, такие мышцы не наживешь – тугие, четко прорисованные. Не актер он вовсе, воин.
Вот и еще одна заноза на мою голову. Как будто мало нового наместника.

[Хикари >>>]

Солнце еще не поднялось над землей, и в уже светлеющем небе можно было разглядеть звезды. Шуске лежал на крыше, чуть прикрыв глаза, и размышляя о прошедшем дне. Мрачноватый самурай, оказавшийся ни в меру догадливым, потом еще новость о еще одном покушении на наместника, к которому сам Шуске, был естественно непричастен, и в довершение этот странный сон, все это очень не нравилось шиноби. Поэтому, проснувшись в середине ночи, он отправился сюда, где и пролежал до этого времени. А звезды тем временем исчезали, уступая место приближающемуся светилу. Но самые стойкие все еще держались, и одна из них светила каким-то особенным, чуть красноватым цветом. Шуске очень любил эту звезду, и ему казалось, что она светит специально для него. Когда он был еще ребенком, мать всегда пела ему на ночь, и в той песне рассказывалось о Хисей, этой огненной звезде, но, к сожалению, юноша уже не помнил ее слов.
-Кому ты будешь светить, когда и я покину этот мир? – с некоторой горечью в голосе произнес Шуске, глядя на небо, - Или, может быть, ты погаснешь вслед за мной?
Но, сколько бы он не смотрел, звезда не давала ему ответа. Может быть, она не хотела расстраивать его, а может ей было все равно – шиноби не знал. Но в одном он был уверен точно, те, кто лишили людей света этой звезды, должны быть убиты. Все до единого.
Шуске сжал в кулаке кунаи, и с его руки начали падать алые капли крови. Они были чем-то похожи на миниатюрные копии Хисей.
-Если ты все же слышишь меня, - произнес юноша, смотря на небо, - Знай, я клянусь, что все убийцы моего рода будут наказаны. И не видать моему духу покоя, пока каждый из них не получит по заслугам.
Внезапно шиноби услышал какой-то шум внизу. Шуске присмотрелся, и увидел небольшую, но очень странную процессию, возглавлял которую сам Токисада. Рядом с ним шли карлик и какой-то чужак, а на носилках чуть позади него несли оранжевоглазого юношу. Того самого, который помешал Шуске в прошлый раз. Шиноби моментально вытащил сюрикен. Он отчетливо видел, как сейчас Токисада проедет еще немного, и в его сторону устремится отравленый сюрикен, а следом еще один. Даже если он сумеет уклониться от первого, второй точно заденет его. А одной царапины будет достаточно для смерти наместника. А оранжевоглазый парень явно не сможет вмешаться. Теншо-доно погибнет очень скоро и его ничто не сможет спасти.
Наместнику оставался еще шаг, когда первые лучи солнца появились на горизонте. Шиноби занес руку для броска, но перед его глазами появился образ красивой женщины в синем кимоно. Она с грустью и долей осуждения смотрела на юношу. Шуске ясно осознавал, что это всего лишь видение, призванное обмануть его, но под ее взглядом рука шиноби опустилась. Он не смог воспользоваться удачным моментом.
-Их смерть теперь и на твоей совести, - угрюмо прошептал Шуске вслед исчезающему образу.
Сюрикен и кунаи отправились на свои места, А сам Шуске через окно вернулся в свою комнату. Сегодня ему еще предстояло встретиться со странным самураем, приходившим вчера.

[Далара >>>]

Миеликки зачарованно разглядывала существо, явившееся перед ней. С первого взгляда было понятно – это не человек. Красивое непривычной красотой лицо, темные глаза. Девушка обошла его, осторожно дотронулась пальцем до отливающего под солнцем синевой черного крыла. Погладила крепкие перья. Снова обошла, встала с ним лицом к лицу. Торжественно начала:
- Аукусти... – и не выдержала, дала прорваться радостному детскому любопытству: - они настоящие, да?
Чернокрылый демон удивленно поднял брови.
- Хозяйка, - чуть взволнованно произнес он, - с вами все в порядке? То есть... да, они конечно настоящие.
Тошимару, до этого молча наблюдавший за происходящим, усмехнулся.
- Вот твой посох, Аукушичи, - произнес он, подойдя к тенгу, - не стоит терять время, нам пора в путь.
Миеликки погрустнела. По ее убеждению все должно было происходить не так. Неизвестно, как именно, но не так, это точно. И она даже не знает, как все исправить. И вот теперь колдун говорит, что надо отправляться.
- Куда мы идем?
- Вразумить одного дурного мальчишку. И вы обязательно должны отправиться со мной, - колдун торжествовал. До сих пор все шло так, как он и задумывал.
Аукусти же при его словах крепче сжал посох.
- Ты не можешь решать ни за нее, ни за меня, колдун, - взгляд его не обещал Тошимару ничего хорошего.
Но старика, похоже, ничуть не испугали слова тенгу. Лишь усмешка снова появилась на его лице:
- Ты действительно так думаешь?
Демон замешкался.
- Почему это мы должны? – уперлась вдруг Миеликки.
- Во-первых, потому что невежливо не отплатить за помощь. Во-вторых, потому что есть вещь, угрожающая твоему жениху, - после этих слов колдун улыбнулся и достал из-за пояса свиток, на котором в некоторых местах видны были пятно крови, - И, в-третьих, потому что у меня есть это.
Увидев свиток, тенгу обреченно опустил плечи, едва слышно прошептав пару нелицеприятных слов в адрес колдуна.
Миеликки насупилась, понимая, что ее провели, но не в силах понять, в чем заключается подвох.
- И что это может сделать? – спросила она, протягивая руку к свитку, которым так явно хвастался Тошимару.
Колдун моментально сунул свиток обратно за пояс, пряча от девушки.
- Расспроси на досуге своего жениха.
- Я хочу знать сейчас! – потребовала Миеликки.
Колдун промолчал. Но за спиной Миеллики раздался голос Аукусти:
- Это заклинание привязывает человека, добровольно окропившего свиток своей кровью к заклинателю. С его помощью он может найти тебя, где бы ты не была. А если он погибнет... - тенгу не стал продолжать. Но по тому, каким тоном он все это сказал было ясно, что ничего хорошего этот свиток не принесет.
- Ты отлично разбираешься в колдовстве, Аукушичи-доно.
Миеликки сделала единственное, что было доступно ей в такой ситуации – надулась.
- Не стоит так переживать по пустякам, - с издевкой произнес колдун, - Когда мы закончим - я обязательно отдам вам свиток, даю слово.
- Мы так не договаривались, - обиженно ответила Миеликки.- Ты подлый.

(вместе с Хикари, разумеется)

[SonGoku >>>]

Утсуномия

Все изнывали от любопытства, что последует за ночным путешествием наместника; в ожидании затих не только просторный дом гостеприимного господина Мацуоки но и весь город, проснувшийся и занявшийся незатейливыми повседневными делами, шумел сегодня как будто по привычке, без охотки. Поговаривали даже, что богам неугодно назначение столь юного и неопытного человека на столь высокую должность, но об этом шептались с оглядкой. Из замка прислали гонца узнать о самочувствии господина Теншо, но к наместнику его не пустили; к нему вышел один из телохранителей, разряженный, будто кукла-хина, мальчик с круглым гладким лицом и блестящими хитрыми глазами.
- Токисада-доно благодарит за доброту и просит не тревожиться понапрасну.
Всеобщий интерес подогрело и то обстоятельство, что за врачом посылали вторично; должно быть, к раненному охраннику, хотя врач пробыл в доме недолго и ушел. На расспросы он не отвечал, лишь отмахивался и недоуменно качал головой.
Но Теншо Токисада не собирался оставаться затворником, и после полудня ожидание и любопытство были вознаграждены, пусть и частично. Раздвинулись перегородки, и собравшиеся в общей зале увидели сначала три почти одинаковых силуэта; наместника можно было признать разве что по затейливо уложенным, как у девушки волосам, скрепленным черепаховым гребнем. На этот раз вместо неистовой Кисаки наместника сопровождал другой телохранитель, а Миги, против обыкновения хмурый и не выспавшийся, с почтением нес большой меч. Лишь чуть-чуть погодя, когда троица вышла из полутемного коридора, стало видно, кто есть кто.
Расселись. Были произнесены слова соболезнования и заверения, что в ближайшем будущем примут меры, а дороги очищены от разбойников. Теншо Токисада выслушал их с непроницаемым набеленным лицом, рассматривая дальнюю стену, потом так же молча и без интереса пережил многочисленные доклады, иногда опуская взгляд на бумаги, поданные на специальном подносе.
- Кто расследовал инцидент? – вдруг проронил наместник, вызвав легкое недоумение, хотя быстро выяснилось, что его интересует не поставки камня и древесины на строительство нового храма, а недавний переполох.

[Далара >>>]

Омура Такахару

Токисада спросил кто расследует инцидент. Какой не уточнял, будто у нас всего один инцидент на всю округу. Но, как бы то ни было, кому еще отвечать, как не мне? Так что я вышел вперед и сел перед самым помостом, на котором расположились наместник со своими телохранителями. Вблизи они, все трое, казались еще младше. Подростки, облеченные властью. Я поклонился, как того требовал официоз.
- Я отвечаю за все расследования в этом городе.
Тот, кто сидел справа от наместника, наклонился и прошептал что-то Токисаде на ухо. Так дети перешептываются на уроках, подшучивая над фразами учителя. В такие моменты я радуюсь, что у нас с женой нет детей, которые шептались бы с таким выражением, подсмеиваясь над нами. Теншо кивнул, на его губах мелькнула мимолетная улыбка и тут же превратилась в маску серьезности.
- В день, когда мы приехали сюда, я видел мертвеца у городской стены. Как он был убит?
И что смешного в смерти? Я посмотрел на охрану наместника со всем скептицизмом, какой позволяло нынешнее мое положение.
- Он был убит одним ударом в шею. Судя по характеру раны, удар был нанесен чем-то вроде наконечника копья-яри.
- Яри? - наместник приподнял бровь. - В многолюдной толпе?
- Тело лежало у городской стены, там немногие ходят, - возразил я.
И надо узнать, благодаря чьему попустительству там оказался Теншо. Кто-то попляшет у меня! Впрочем, как ни неприятно это признавать, этот юноша, у которого, посмотреть, молоко на губах еще не обсохло, прав, место узкое, достаточно легко просматриваемое, с яри там не развернешься.
- У Теншо-сама есть какие-то предположения?

(вместе с SonGoku)

[SonGoku >>>]

Омура Такахару

И опять, словно школьники на уроках - переглянулись. Нет, конечно, так же переглядываются хорошо обученные воины, спору нет. Да только как же этих детей воинами воспринимать-то? Телохранитель, больше похожий на богатую игрушку, вынул из-за пазухи бумагу, положил на поднос и толкнул. Вот же манеры! Задирает нос выше вершины Фуджи-сан. Толкнул бы сильнее, поднос и вовсе слетел бы с возвышения, не остановился бы на краю. Я взял бумажку, развернул свернутый вчетверо листок и поднял тремя пальцами положенный туда сюрикен. Хороши игрушки!
- Тот, кто использует это оружие, может использовать и другое. Рана от которого похожа на рану от яри.
Моя бровь сама задралась, я не успел ее остановить. А наместник-то, несмотря на нежный вид, разбирается в оружии. Ох, нужно держать с ним ухо востро.
- Теншо-сама полагает, что это убийство дело рук того же синоби, что совершил попытку нападения сегодня ночью?
Играть так играть, вот мои фишки.
Наместник ответил пустым взглядом, словно я вовсе не с ним разговариваю. Второй телохранитель, слева, заменяющий вчерашнюю девушку, заерзал. В воздухе разнесся тихий звук, будто змея зашипела. Волнующийся замер, словно камень. Я бы тоже замер на его месте, честно вам сказать. Левых охранник, явно более доверенный, придвинул поближе к руке наместника рукоять дайто. И что, интересно, это должно у них означать?
- Или того, кто побывал в саду господина Мацуоки ночью раньше. Или столицу провинции наводнили воины тени.
Почем мне знать, я не их глава.
- Сомневаюсь, что наше скромное захолустье пользуется у них большой популярностью. До вашего приезда их активности и вовсе не было заметно.
Я живо представил, как этот самый дайто опускается мне на голову за подобные слова. Ничуть не удивился бы, случись оно именно так. Но вместо этого наместник расхохотался невероятно намеренным излишне громким смехом. Присутствующие облегченно рассмеялись следом.
- Ну коли так, значит, злоумышленник действует в одиночку. А одного человека нетрудно поймать.
- Иногда одиночку сложнее изловить, чем целую банду, - возразил я. - Но рано или поздно мы поймаем убийцу, будьте уверены.

(с Даларой, конечно)

[Хикари >>>]

Господин Куремото сегодня определенно был не в настроении. Он ни прикоснулся ни к еде, ни к саке, лишь хмуро смотря на собравшихся в доме гостей. Каоко, прислуживая за столом поначалу решила, что ему не понравилось то, как накрыли стол, но когда она приблизилась к Ёрио-доно, чтобы узнать, что же его не устраивает, тот лишь едва заметно махнул рукой, и, улыбнувшись гостям, выпил немного саке.
Каоко решила, что бояться нечего и продолжила прислуживать за столом. Когда она принесла новую смену блюд, девушка увидела, как господин Акира что-то шепнул Ёрио-доно, и вскоре покинул дом. Сразу после его ухода господин Куремото снова помрачнел. Просидев еще совсем немного времени, он извинился, и тоже вышел из-за стола. Каоко не удержалась, и, оставив прислуживать новенькую девушку, отправилась искать хозяина.
Буси был в одной из угловых комнат, которая обычно пустовала. Он сидел спиной к перегородкам-седзи, и, держа что-то в руках (со спины Каоко не могла разглядеть, что же именно), едва слышно говорил в пустоту.
-Скажи, правильно ли я поступаю? – девушка расслышала лишь последние слова.
Ёрио видимо заметил то, что за ним наблюдают и, спрятав вещь за пазухой, обернклся к Каоко.
-Это ты, - произнес он голосом, ничего не выражающим.
-Просто господин был сегодня чем-то недоволен, и изволил уйти до окончания обеда. Я подумала, что господина что-то не устроило, и пришла узнать, чего хочет мой господин, - девушка старалась говорить спокойно, хотя поведение и голос буси пугали ее.
Но после ее слов на лице воина появилась улыбка.
-Спасибо, все в порядке, - произнес он, - Нваверное, мне повезло иметь такую заботливую прислугу.
От похвалы на лице Каоко появился румянец.
-Что вы, господин. Я ничем не лучше других служанок, - быстро заговорила она, опуская лицо.
-Не стоит отказываться от внимания своего господина, - уже серьезнее произнес Ёрио, поднимаясь.
Он отстегнул от пояса катану и, подойдя к подставке с оружием, взял другой клинок, на ножнах которого была причудливая резьба. Каоко удивилась. Этот древний клинок был здесь все время, которое она помнила себя в этом доме, но господин Куремото никогда не притрагивался к нему до сегодняшнего дня.
-Случилось что-то важное? - не выдержав, спросила она, тут же прикрыв рот, проклиная свою любознательность.
-Да, мне нужно уехать на некоторое время, - как ни странно, Ёрио ничуть не рассердился, спокойно ответив на вопрос девушки, - Сегодня вечером, сюда должны привезти мальчика, Хикари Оборо. Пригляди за ним, пока я не вернусь.
-Как пожелает мой господин, - Каоко поклонилась и поспешила удалиться.
Нужно было еще прислуживать за столом. Поскольку, хоть новенькая служанка до сих пор хорошо выполняла свои обязанности, но все же никто не угодит высоки гостям настолько же хорошо как она, получившая похвалу от самого господина Куремото.

Оборо возвращался из сада, который осматривал, пока господин Куремото отдыхал после тяжелой дороги. Идя по коридору к отведенной господину Ёрио-доно, он услышал разговор слуг, шедших где-то впереди.
-А новый телохранитель наместника быстро выбился в любимчики, - произнес один из них.
-Да, Токисада-сама велел лекарям особенно ухаживать за ним. Интересно, чем это он заслужил такую благосклонность?
-Если так знать хочешь – сам иди и спроси. Видел его глаза? Такие бывают только у демонов, точно тебе говорю. Виданное ли дело, у человека оранжевые глаза.
-Ты прав, - задумчиво согласился его собеседник, - И наместник новый не от мира сего, и люди у него и не люди вовсе, а демоны.
Тут слуга, затеявший разговор, зашикал, на своего товарища, столь открыто осуждавшего нового наместника, и больше Оборо ничего интересного не услышал.
Войдя в комнату господина Куремото, юноша увидел, что тот уже проснулся и теперь возносит молитвы богам. Оборо сел на колени рядом с ним, молча слушая древние слова. Когда же Ёрио закончил, он повернулся к юноше.
-Наместник прибыл сегодня ночью. Думаю, пора нам навестить его. Неси наш подарок.
Оборо молча кивнул, и побежал в комнату, где провел ночь он, а также Морито и Морибе.

[SonGoku >>>]

Дом Мацуоки, Утсуномия

Если юношу с глазами цвета пламени разбудил негромкий звук отодвигаемой перегородки, то он ничем этого не выдал. Ну а если он, притворяясь спящим, подглядывал сквозь опущенные ресницы, то видел, как в его комнату вошли двое; первый, тот, что открыл дверь, дождался, когда второй опустится на циновку рядом с разложенным в неурочное время матрасом, и затем внес деревянный поднос со всем необходимым.
- Мне понадобится горячая вода, - напомнил второй; его длинные распущенные волосы шелковистым водопадом стекали по его спине.
Оранжевоглазый юноша открыл глаза, и посмотрев на пришедшего, едва прошептал, с долей удивления в голосе:
- Токисада-сама?
Желтый колеблющийся огонек масляной лампы оживлял узор на легкой юкате; казалось, что цветы сливы, раскиданные по подолу и рукавам, и правда теряют лепестки под дуновением холодного зимнего ветра. Тот же отсвет положил лживый румянец на обычно бледное лицо. Наместник на мгновение закрыл глаза, собираясь с мыслями и силами, затем достал из-за широкого пояса сложенный вчетверо шелковый платок (небольшой керамический сосуд с костяной крышкой уже был извлечен из плотного мешочка-шифуку), медленно протер платком ко-сето* и тонкую бамбуковую ложечку, которая лежала на ободке пиалы.
- Ее сделал Чодзиро, - с безмятежной улыбкой пояснил Токисада. - Перед смертью ему удавались особенно удивительные чаван**. И чашаку*** тоже он сделал, он назвал ее "Светлячок". Поэтично, не правда ли?
Опять едва слышно отодвинулась затянутая плотной бумагой фусума, принесли бронзовый чайник и жаровню; бульканье кипящей воды напоминало шуршание ветра в ветвях сосен. Токисада ополоснул чашку, слил воду в специально подготовленный кенсуи****.
- Говорят, различают шесть тонов этого звука, - сказал наместник, положив бамбуковый ковшик поверх чайника и протирая чашку заранее смоченной салфеткой.
Косеки дышал прерывисто. Ясно было, что он потерял слишком много сил. Настолько много, что не хватало даже для нормального поддержания жизни в этом наполовину человеческом теле. Юноша чуть приподнялся и попытался что-то сказать, но сил ему явно не хватило, и он обессилено упал на циновку, снова потеряв сознание, а возможно, плавные неторопливые движения рук Токисады заворожили его, погрузив в липкую дрему. Наместник взял черный высокий ко-сето осторожно, словно тот был живым существом и мог выпрыгнуть и убежать, потом насыпал зеленоватую пудру в чаван; опять зажурчала вода, тонкой струйкой заливая порошок. Оставалось лишь точными и размеренными взмахами кисточки-сен взбить полученный густой напиток в пену.
Токисада приподнял голову лежащему человеку и бережно влил немного изумрудной жидкости тому в рот.
- Не бойся, - усмехнулся наместник, убирая с лица непослушную прядь. - Это всего только чай. Видишь, золотая фольга в ко-сето не изменила цвет.
На лице Косеки снова появились признаки жизни, а взгляд стал осмысленным. Юноша попробовал что-то сказать, но сил пока не хватало, и он лишь с благодарностью посмотрел на наместника. Токисада приложил палец к губам, призывая к молчанию.
- Сейчас ты уснешь, - негромко произнес он. – И возможно, увидишь сон. Не пробуй его разгадать.
Юноша лишь кивнул, и вскоре глаза его закрылись сами собой.


...там, где грязь не испачкала доспехи, они блестели синим лаком, почти цвета грозовых облаков над горным перевалом; легкие тростниковые пластины скрепляла сугакэ-ороши*****, лазоревые с серебряной нитью шнуры заставляли вспомнить о росчерках молний. Сасимоно****** молодой человек не счел нужным носить, хотя может быть, тонкое древко сломалось или было перерублено чьим-нибудь мечом в запале сражения. Испорченный дождем и чужой кровью веер, которым он указывал на противника, вызывая на бой, был выброшен, словно привлекательность надоевшая игрушка, и теперь размокал, втоптанный в ближайшую лужу.
Старший воин смотрел отрешенно и устало, бледное лицо младшего заливали слезы.
- Сражайся! - крикнул юнец в темно-синих доспехах, поднимая меч.
- Нет, - старший покачал головой и снял шлем. - Я не приму твой вызов.
Мальчишка насупился, шумно втянул носом воздух.
- Я не хочу потом говорить, что храбрейший из храбрых струсил в последнюю минуту своей жизни! - он вытер ладонью испачканное лицо. - Такая победа стоит дешево.
- Об этом не беспокойся.
Новость стремительно разнеслась по полю битвы и потрясла обе стороны. Санада Юкимура мертв! Эта фраза косила ряды воинов сильнее огня аркебуз, эффективнее стрел и мечей. Единственно, кого она не затрагивала, так это молодого человека лет двадцати пяти, который направил коня к холму, над которым холодный ветер трепал штандарт с тремя листьями дерева гинко в круге. Направленные на него копья стражи и натянутые луки он тоже оставил без внимания, а на предложение отдохнуть и подождать, когда слуги передадут тяжелый сверток тому, для кого тот был предназначен, молодой человек коротко покачал головой.
- Нет. Передайте, что Нишио Нидзаэмон хочет видеть вашего господина.

---
*ко-сето - сосуд для густого чая, сделанный в период Муромачи (1336-1568) в регионе Сето; изнутри выложен золотой фольгой, так как считается, что она меняет цвет, если в заварку добавлен яд.
**чаван - пиала, изначально привозились из Китая (теммоку) и Кореи (идо).
*** чашаку - узкая ложечка, которой насыпают в чашку заварку; имчасто давали различные имена.
**** кенсуи - большой сосуд для воды, которой ополаскивают чашку во время церемонии.
*****сугакэ-ороши - шнуровка сдвоенным шнурами, которая пришла на смену плотной, менее удобной шнуровке.
******сасимоно - небольшой флажок с гербом или другим знаком, который крепится на спине, чтобы облегчить распознавание солдат на поле боя.

(вместе с Хикари)