Дорогами бродячего цирка, или История за историей

[higf >>>]

Алессио испытал странное чувство – такое бывает, наверное, у лесоруба, когда он долго примеривается к толстому дереву, точит топор, находит слабые места, рассчитывая траекторию падения. Наконец, поплевав на руки и крякнув, размахивается и наносит первый удар...
И прогнивший внутри ствол неожиданно с шумом рушится!
Нелогичное разочарование от напрасно затраченных нервов и подготовки, бурлящие радость и облегчение, легкий оттенок недоверия и недоумения – все это потоками перемешивалось в нем, и острый, но неглубокий укол обиды от последних слов Спиридона немного продержался на поверхности и почти сразу растворился в этом вареве.
Мелькнула мысль – слышала ли сама Майя? Наверное, спала – по тону Момуса было не очень похоже, что он говорил и для дочери. Хотя этот старый хитрец... Во всяком случае, сейчас не выяснишь. Самым разумным было бы пойти спать, но можно ли уснуть?!
Отойдя от фургона, Алессио вернулся в лес, быстро прошел немного вглубь, но вспомнил о разбойниках. Сейчас попасться им было бы до обидного глупо, но просто вернуться в лагерь он не мог. Снова подойдя к поляне, он вдруг подпрыгнул, хватаясь за толстую ветку, подтянулся и забрался на дерево. Свесив ноги из развилки, он сидел, раскачивался немного и улыбался своим мыслям.
Лишь когда темнота пережила половину времени своего владычества, муриец спрыгнул, почти наощупь выбрался к их стоянке, мельком оглядев тех, кто был у костра, пробрался в свой фургон и уснул мертвым сном.

[Heires$ >>>]

Майа забылась тревожным сном, в то время, как счастье было всего в нескольких шагах от неё.. всего в нескольких словах.
Когда из-за стенки фургона послышался голос Алессио, Ласточка тихо улыбнулась во сне, сама не понимая чему, но так и не проснулась.
Ей снился большой город... город под её ногами, где далеко внизу пестрели дома и маленькие фигурки людей. Никогда ещё так высоко не был натянут канат, но девушка не чувствовала страха, смело ступая босыми ногами по веревке.
Так странно и непривычно, но во сне никогда не понимаешь, что всё не такое, как в реальности.
Майа плясала на канате и чувствовала себя маленькой ловкой птичкой, которая парит высоко в небе... Ласточка, которая никогда не упадет, потому что умеет летать.

[Мора >>>]

Днем Джилл так и не смогла заснуть. Девушка с нетерпением ждала сумерек, веря, что черная птица ночь принесет хоть какое-то облегчение уставшей душе. Птица накрыла мир, разбрасывая свои черные перья по городам и полям, лесам и горам, а вот облегчение для Змейки захватить, видимо, забыла. Девушка вертелась на своем тюфяке, пытаясь улечься поудобней. Но даже когда Джилл удобно устроилась, сон не в какую не желал приходить к танцовщице. Разные мысли тревожили сознание девушки, и она ничего не могла с этим поделать.
Змейка поднялась и уселась на своей кровати, немного так посидев, она вновь легла, потом опять вскочила и бросилась прочь из фургона. Сделав пару шагов по мягкой траве, Джилл остановилась, разочарованно вздохнула, вернулась в фургон. Вышла оттуда она уже не одна – на плечах девушки растянулся Уголек. Уж «пробовал» языком ночной воздух и порывался залезть танцовщице за шиворот – в знакомое тепло.
Поразмыслив, девушка решила немного углубиться в лес – наловить для своих змей лягушек, хотя с трудом представляла, как она будет этим заниматься в темноте. В конце концов, Джилл просто уселась на землю у самой кромки леса и уставилась на чернеющую стену деревьев. В лагере было тихо, хотя танцовщица чувствовала, что не одной ей не спится этой ночью.

[ORTъ >>>]

и разумеется совместно с Морой

И в своем предчувствии Джилл была совершенно права. Через несколько минут монолитная стена непроглядного леса вытолкнула прямо перед ней человеческую фигуру, бережно несущую что-то в ладонях. Фигура замерла, видимо, вглядываясь в танцовщицу, и тотчас заметно расслабилась. В темноте блеснула довольная улыбка укротителя Олафа.
- А, Змейка, это ты! Тоже не спится? - мужчина присел напротив Джилл, скрестив ноги и положив на траву кусок какой-то материи с россыпью темных ягод на ней. - Вот, малины Ясону отыскал... Нира, конечно, ругалась бы, говорит, балую я его, лениться он стал... Да уж больно мишка наш охоч до малины, я и подумал, отчего бы и не порадовать его лишний. Зря это Крапива ругается, он от этого только усерднее стараться будет, я-то его знаю!
Поначалу Джилл отпрянула, но, узнав в темной фигуре Олафа, устало ему улыбнулась.
- Напугал, - чуть смущенно сказала она, подвигаясь в сторону, будто укротителю не хватало места сесть, - я хотела наловить лягушек для моих змей, но решила, что скорее насобираю шишек на свою голову.
- Извини, я сам не ожидал, что с тобой встречусь... Тут, говорят, разбойники, - задумчиво протянул укротитель. - Ты одна в лес не ходи! Если чего надо, ты мне скажи, вместе сходим. Кстати, Джилл, да ты угощайся, не стесняйся, этому сладкоежке все равно сколько не принеси - все на один укус, так что может и поделиться.
- Спасибо, - еще больше смутилась танцовщица и взяла пару сладких ягод, - а разбойников я не слишком боюсь. Один раз в родной деревне на них нарывалась.
- И чего? - глуповато переспросил Олаф.
- Они убегали, - улыбнулась девушка.
Укротитель радостно хохотнул и снова слегка смущенно замолчал, зачем-то погладив подбородок.
- Жалко Алиску... - наконец выдал он совсем уж неожиданно.
- Может ей там даже лучше будет, - протянула Джилл, - тут у нас последнее время что не день - так опасность похлещи всех тех, что раньше были.
- Это да, пожалшто... Хотя, помнится, без приключений и раньше не обходилось, на то мы и цирк... Тут жизнь особенная. Я, как попал сюда, понял, что мне, почитай, ничего другого и не надо. Не, может быть, почти ничего... - Олаф решительно тряхнул головой, отгоняя назойливое "почти".
Уголек на плечах Змейки шевельнулся и тихо зашипел.
- Вот и мне ничего не нужно, кроме цирка, - улыбнулась Джилл, гладя своего ужа, - в моей деревне было скучно, а уж под конец моего там пребывания - и вовсе опасно.
Укротитель задумчиво выловил в малине мелкого клопа-щитника, потянул ко рту, потом помянул Вражину, отбросил насекомое и задумчиво уставился на горсть ягод. Ягоды вроде не собирались никуда убегать.
- Совсем плохой стал, - проконстатировал Олаф.
- Кто? - не поняла девушка.
- Не знаю... - рассеянно ответил укротитель, и тотчас хлопнул себя по лбу. - Тьфу, то есть я!
Бедняга раскраснелся так, что даже в ночной темноте это было заметно. Сейчас его можно было бы, наверное, перепутать с кустом столь любимой Ясоном малины.
- Ты чего? - весело улыбнулась Джилл.
- А не знаю, - честно ответил укротитель, неловко улыбнувшись. - Сам никак в толк не возьму, что за дурость такая... Ты уж не сердись, если чего совсем дурное сболтну.
- Ладно, - пообещала танцовщица и перевела взгляд на малину, которой, к слову, осталось очень мало, - ой.
- Ну вот, - совсем смешался несчастный Олаф. - Придется сходить еще набрать. Я, когда нервничаю, всегда ем, просто беда какая-то!
- А чего ты нервничаешь-то? - поинтересовалась Змейка, поднимаясь с земли.
- Да Враг меня знает, - неловко пожал плечами укротитель и попытался выдавить из себя смешок, однако вышло как-то совсем невесело.
Внутренне проклиная себя за это внезапное затмение, Олаф поднялся, сооружая из тряпицы с остатком малины импровизированный узелок.
- Куда пойдем? - спросила девушка, оглядываясь по сторонам.
- В лес, куда ж еще, - несколько рассеянно пробормотал Олаф, бросив на нее совсем уж беспомощный взгляд. - Надо ж малины нарвать!
- Пошли, - пожала плечами Джилл.
Почему-то рядом с Олафом она никого и ничего не боялась.

[Ариадна >>>]

Утро пришло солнечным лучиком, как котёнок лапкой, коснувшись щеки Ласточки.
Блаженно зевнув и с наслаждением потянувшись, она встала с кровати и вышла на улицу, подставив лицо тёплому и нежному ветру.
Утро для цирковых артистов начиналось рано. С детства привыкнув к такому режиму она никогда не чувствовала себя невыспавшейся.
Она огляделась. Все были заняты делом. Ароматы готовящегося завтрака достигли её носа. В животе заурчало, и она решила направиться на импровизированную кухню.
В деревянных домиках кипела жизнь. Кто-то пел жутко фальшивя какую-то разудалую песню, кто-то наслаждался водными процедурами , кто-то тащил сушняк для костра, а кто-то весело, заливисто смеялся, по-видимому, над очередным пошловатым анекдотом из репертуара парней.
Всё было как всегда.
В её жизни всегда было много приключений. Иногда настолько много, что она чувствовала себя обьевшейся ими. Однако каждый раз , когда неприятности проходили, она испытывала приятное чувство победы над шутницей судьбой.
Любая тоска и грусть проходили, едва она представала перед зрителем.
В их глазах она была птицей, прекрасной и гибкой.
Вдалеке кто-то ругался. Устало, как человек, сто раз повторяющитй одно и то же.
" Помирятся."-уверенно подумала она.
В цирке все ссоры, как в настоящей семье, заканчивались примирением. К несдержанности молодёжи старшее поколение относилось с сниходительностью и улыбалось про себя.
«Ох, уж эти детки. Поиграют и успокоятся,- говаривал её отец.
Ласточка была согласна с ним, с улыбкой вспоминая свои проказы и шалости в детстве.
Ей всегда нравилось играть с мальчишками, озорными и интересными, и каждый вечер она приходила домой с царапинами на руках и ободранными коленками, но была счастлива и довольна.

Сообщение отредактировал Ариадна - 7-04-2007, 9:09

[бабка Гульда >>>]

(Совместно с Ариадной)

Нира Крапива успела с утра пробежаться по деревне и поболтать с окрестными кумушками. Предлог был обычный: "Нельзя ли зачерпнуть водицы из твоего колодца, хозяюшка?" А потом - про мужа-детишек-родню-соседок...
И теперь, сидя у костра, в котором клокотала похлебка, Нира досадливо хмурилась. Не понравилось ей то, что она услышала, ой, не понравилось...
Завидев проходящую мимо Майю, Нира махнула ей рукой: иди, мол, сюда, поможешь стряпать...
Улыбнувшись Нире радостно направилась к ней. Голодный желудок уже напоминал о себе, и Ласточка с радостью согласилась помочь в приготовлении еды. Ей нравилось это занятие.
- У каждого человека есть своя специя, - говаривала ей мама и с улыбкой добавляла: - Если ты вложишь в это дело душу, результат окупит твои страдания.
Как сделать так, чтобы Аллесио догадался? Догадался, что это она чистила овощи, щедро сдабривала похлёбку пряностями и поддерживала огонь? Поднести ему миску, как королева дорогому гостю? Слишком явно. Хотя почему бы и нет?
Хватит скрывать свои чувства.
– Держи, – высыпала перед девушкой Нира целую охапку кореньев. – Наши в лесу набрали.
Она не добавила, что эти коренья надо было почистить и мелко порезать. Майа не первый раз готовила у бродячего костра и была на все руки мастерицей.
Ниру сейчас беспокоило другое.
– Надо наших предупредить, чтобы по лесу с оглядкой шлялись, – сказала она вроде бы Ласточке – но достаточно громко, чтобы головы тех, кто находился поблизости, с тревогой обернулись к ней.
-Кто-то безобразничает?- вроде бы невозмтимым тоном спросила Ласточка, очищая коренья, но глаза выдали её любопытство.
– Да, разбойников тут развелось, как поганок...
Краем глаза Нира увидела, как к костру начали заинтересованно подтягиваться циркачи.
– Есть в здешних краях атаман один, из нищих рыцарей, – продолжила она так, чтобы было слышно всем. – Гаспар де Лавуа. Сам себя величает Рыцарем Переправы, но за глаза его прозвали Сычом... очень, говорят, он эту кличку не любит. Грабит народ по ту сторону реки, на здешней земле опасается хозяйничать: деревня принадлежит графу да Бруа, у графа рука длинная и крепкая. Да и сами здешние мужики – народ дружный и не трусливый. Если что, за топоры взяться не побоятся...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 9-04-2007, 18:39

[Гайтахан >>>]

А утреннее солнце, тем временем, добралось и до небольшой поляны в лесу, где расположилась лагерем ватажка. Полтора десятка хмурых вояк просыпались и завтракали вчерашним жареным мясом. Разогревать его было лениво, да и незачем - вкус у него и так был нормальный для непритязательного солдатского желудка. Бряцая оружием и негромко разговаривая, бойцы готовились к новому дню.
Неожиданно с севера от поляны раздался короткий крик лесного дрозда. Вояки насторожились. Это был сигнал, что к лагерю приближается какой-то человек. Руки бойцов легли на оружие, разговоры замерли. Но уже через мгновение еще один птичий крик снял напряжение - приближавшимся неизвестным оказалдся свой, разведчик.
Тот вынырнул из кустов минуту спустя, откинул капюшон плаща. Солнце осветило бронзоватую кожу, непривычные в этих местах черты лица. Разведчик широким шагом направился к импровизированному навесу в центре поляны, где расположился лидер ватажки - хмурый рыцарь, на чьем истертом сюрко красовались две лазурние башни, соединенные аркой. То был никто иной, как поминаемый в это время Гаспар де Лавуа, Рыцарь Переправы.
- Какие новости, Хуан? - Спросил он, утирая губы от жира.
- В деревне гости, капитан. - Ответил разведчик. - У них несколько фургонов.
- Купчишки припожаловали? - Осклабился сидящий около навеса невысокий алебардист. - Эт-здорово, а то давненько хороших денег не было. У меня в кармане уже вошь на аркане повесилась.
Сидящие рядом бандиты рассмеялись. Жак Весельчак - а именно так и звали алебардиста - просто не мог не острить.
- Нет, увы, не купцы. - Невозмутимо продолжил Хуан. - Скорее бродячий цирк или около того. Фургоны слишком яркие и слишком ветхие для купеческого обоза.
- Жаль, жаль. - Задумчиво промолвил Гаспар. - Нам бы не помешала добыча.
- А вдруг она есть у них? - Продолжил Жак. - Вдруг там у них фокусник какой есть? Я такого в Омуле видал, он из ушей золото доставал. Поймаем, к дереву привяжем, и будет у нас много денег.
- Или много проблем. - Раздался от навеса ворчливый голос. Его обладатель, невысокий и нескладный мужчина в черной одежде доктора, хмуро глянул на Жака. - Топоры находятся на земле графа де Бруа. Если мы там начнем фокусников ловить, то граф нас самитх поймает. И у нас из ушей что-нибудь доставать будет. Мозги, например. Тебе-то, Жак, беспокоиться не о чем, конечно. Нельзя достать то, чего нет и не было.
- Да ладно тебе, Пьетро. - Засмеялся Жак. - Вечно тебе все не так, не по нраву. Нужны мы этому де Бруа, как шлюхе девственность.
- Пока не шалим, не нужны. а сунемся - прихлопнет. - Кислый Пьетро, лекарь ватажки, явно не собирался сдаваться. - Лучше уж купца какого подстеречь на дороге, по нашу сторону реки.
- Хватит. - Оборвал спорщиков Гаспар. - Маетесь дурью, как олигархи квартские. Я лично думаю, стоит съездить, да самим на этот цирк посмотреть. Не обогатимся, так хоть на кривляки клоунские посмотрим. Иногда весело бывает.

[Латигрэт >>>]

Ночью люди спят, а днем, значит, не спят. Все просто и понятно.
С таким пониманием нормальности и понятности я умывался и признавал, что в окружающем мире понятливость и нормальность встречаются еще реже, чем молчаливые Крапивы. А Нира что-то говорит постоянно.
Хотя нет, неразговорчивая часть мира все таки соглашалась со мной, что ночью надо спать, а днем – не спать. Правда это были уже не люди, но раз Ясон выспался, он гораздо нормальнее остальных зевающих. Даром что медведь. Но хотел бы я знать, что ночью такого, чего нет днем... и почему если остальные не спят ночами, они делают это все разом.
Договариваются, что ли? Заранее.
С них вполне станется, ведь остальные так любят оговаривать очевидное, притом вслух и перед друг другом... и иногда настолько очевидное, что это понимаю даже я.
Хотя сейчас как раз зевает Ясон – но все равно прекрасно видно, что он отоспался, - а остальные шуршат и шелестят (иногда грохочут и бормочут), но тоже все видно. Впрочем, так всегда бывает – считают нормальным ненормальное, не замечают очевидное, делают все слишком сложным. При этом они – нормальные.
Доброе утро.
Вылив остатки воды в лапти и поболтав там, оставил их сушиться, и набрал новое ведро для других умывальщиков. Потом заметил колоду поилки, посмотрел на мокрые лапти... Колода больше ведра, может успеют высохнуть лучше? Опять же, лопоушка, уж на что умная, ворот колодца крутить не умеет. А умываться любит. Так же как лягаться. Лапти...
Наполнив поилку, прислушался к голосу Крапивы. Когда Нира начинает говорить так, что слышно через пятки, значит – надо слушать. Правда, понятнее от пяток все равно не становится (потому что слушать надо животом...), но раз надо...
- Как – "с оглядкой"? – уточняю самое нужное, хотя интересно еще спросить про поганки, но кажется я уже пытался. Все долго доказывали, что поганки отличаются от других грибов, и их нельзя есть, так ничего и не объяснили – все равно съедобные. Змейка приводила пример лягушек, тоже не понял. Хотя пробовал. Если "разбойники" отличаются от "нормальных" (это которые ночью не спят) как поганки от лягушек, проще даже не спрашивать... Тише будет.

[higf >>>]

Поспать позже, конечно, не дали. Как Алессио ни отворачивался, собирая остатки сладких видений, его растолкали и отправили за водой для завтрака. Пришлось тащить, а потом, умывшись и одевшись, принять участие в хозяйственных хлопотах. Больше символически-показное, ибо мысли мурийца были сейчас весьма далеки от завтрака, уборки и прочих хлопот. Пришлось напомнить себе о важности этого дня и заставить готовиться. Вообще это было довольно непривычным состоянием – заставлять себя... Впрочем, ради Майи! Придется, и еще не раз – улыбнулся парень мыслям о будущем и внезапно вздрогнул – теперь он не будет свободен, конец беззаботной жизни, иногда и лоботрясничанию, если быть честным.
Впереди – серьезный путь, ответственность за... за жену, потом за детей. Его словно окатило холодной водой. Нет, не окатило – ощущение было, будто вода стала подниматься вокруг, лишая дыхания. Прежняя жизнь с тайными свиданиями за фургоном, стремлением выкроить лишний часок поболтать и отказом думать о будущем, живя лишь в настоящем, стала казаться такой прекрасной и счастливой! Улыбко как смыло с лица – парень оперся о ствол дерева – он нес собранный хворост – и огляделся вокруг, глядя на мир чуть не как впервые.
Взгляд метнулся по деревьям, зацепился о небо между ними, ткнулся в земле, переместился вперед. Коснулся Фили, Ниры, прыгнул от нее через костер и наткнулся на девушку, помогавшую Крапиве.
Дышать стало легче, будто холодной воде открылся сток, и она отхлынула. А солнце, игравшее на любимом лице, быстро осушала и согревало душу. Что за глупости он думает! Зачем ему одиночество? Пусть даже и свободное. Рядом с ней больше ничего не нужно, и мелкими хлопоты под взглядом этих синих глаз заниматься так же легко, как рисковать жизнью. Он что, боится?
- Я люблю ее! – негромко сказал себе Алессио, и выйдя на поляну, положил связку хвороста у костра и улыбнувшись девушке.
Сейчас, после завтрака, ему предстоит при всех просить ее руки... Парень нервно сплел пальцы, но на этот раз мгновенно овладел собой.

[Torvik >>>]

Утро, утро, долгожданное утро, когда ночные страхи-мысли отступают, когда Ярило влезает на небесную твердь, заставляя трепетать в своём росте любую живую тварь. Илок облился водой, как делал это неоднократно, когда позволяли условия. Можно было и искупаться, но расположились не на берегу. А, пока идёшь туда, пока обратно, тело потеряет ощущение утренней свежести. А вот и Нира затеяла стряпню, по обыкновению своему говоря никому и одновременно всем, имеющим уши. Нет, она не кричит, просто голос громкий и интонации приказные. А так - что вы! Крапива у нас - сама невинность. Так, что на этот раз? Молодых, небось, песочить начнёт за то, что спать не дают, шепчутся и шушукаются в потёмках, хрустят валежником направо и налево. И что вообще, целоваться надо так, чтобы её чуткое ухо ничего не слышало. А, что чуткие ушки иногда надо с макушки убирать и в фартук прятать, так о том она умолчит. Тем и жива. Как будто сама не шепталась ни разу в перелесках, мечтая о счастье? Эх, Нира, Нира. Так, теперь что-то новенькое. Что в лес ходить нельзя. Там сычи сидят и разбойничают. Да сколько можно удалыми людьми пугать? Что не лес, то добрый молодец со дружиною отхожим промыслом занимается. Да, либо слабы правители в здешних местах, что допускают такие безобразия, либо у страха глаза велики и теперь наша пуганая ворона куста боится, ребятишки малолетние с рогатками для неё, как головорезы бывалые. Только слухам и доверяй! Один предсказатель есть, теперь конкурентка выискалась. Вот кого на публику выпускать с "Погадаю, всю правду скажу". Ладно, на носу зарубим, но в сердце не впустим. Потом вставим шпильку сороке, если так ни одного бандюгана и не появится в окрестности на всём пути движения фургонов. О, муриец показался. Сияет, что новый пятак.
- Что, Алессио, - в дрУжки возьмёшь, или не сегодня будешь клинья подбивать? - шутливо окликнул Илок парня, играя мускулами на солнце.

[higf >>>]

Слова Илока застали Алессио врасплох. Неужели он знает о договоре? Нет, чушь, никто не слышал! Просто шутит, ведь о его чувствах все знают, но как не к месту! Да, он хотел просить руки Майи сегодня, но начинать это с такой шутки? Нет, такое предложение делаешь раз в жизни. Ну, по крайней мере впервые...
- Чтоб ты большой пожар по этому случаю устроил? – лучше пока перевести все в шутку.
- Как скажешь, провидец, если ты видишь беду, то можем и без шоу, - Илок улыбнулся мурийцу и спросил того уже об ином, - Слышал, что Нира вещает по всей опушке? Думаешь правда или бабьи страхи?
- Дыма без огня не бывает, уж кому знать, как не мне, - улыбнулся юноша, вспоминая, сколько раз извлекал зерна правды из сплетен, мгновенно выращивая из них колосья предсказаний. – Другой вопрос, велик ли этот огонь. Не увидишь - не узнаешь.
- Хотя порой лучше б и не увидеть, - в тон тому добавил славиец, - подсаживаясь к костерку, - Нира, что у тебя на завтрак, кроме баек о лиходеях? Ты б чего хорошего нам пообещала бы. Свадеб и гуляний, деток малых да барыш от представления, а то лишь, яко ворон, только печальные вести в дом приносишь.

(c Торвиком)

[Мелетун >>>]

Миаханка проснулась одна из последних, ибо ночью практически не спала. И, чтобы не вызывать гнев своих соратников, быстро поднялась, привела себя в порядок и выбралась наружу. У костра уже возились женщины, готовя завтрак. Мужчины стояли что-то обсуждали. И получалось, что Катрине пока делать было нечего. Но нечего делать не бывает, и женщина решила заняться лошадьми, привести их в порядок после долгой дороги.
Взяв милых животных под уздцы, миаханка направилась с ними к водоему, который приметила еще вчера. Взяв свою любимицу и привязав остальных к ближайшему дереву, она повела лошадку в воду.
Искупав всех животных и приведя себя в порядок, Катрина отправилась обратно в лагерь, от которого доносились вкуснейшие запахи на свете.
Разделавшись с лошадьми, миаханка отправилась к костру, дабы получить свою порцию завтрака.

Сообщение отредактировал Мелетун - 1-05-2007, 13:13

[Reylan >>>]

- А так, Филечка! Оглядка – это, знаешь ли, одна старая злобная ведьма. Разбойников очень любит. Жаренных. Будешь с ней по лесу ходить – к вам ни один разбойник не пристанет, - лукаво поддразнила Мирабель силача, подмигнув ему, прошла к костерку и присела прямо на землю, обхватив колени руками. Задумчиво поворошила веткой угли.
- Ну, раз он по ту сторону реки народ грабит, так мы туда не пойдем, больно надобно! - заметила она.
Весть о разбойниках девушка слыхала еще вечером, но в этом не было абсолютно ничего удивительного. Гораздо больше ее заинтересовала беседа Илока с Алессио. Отношения Майи и предсказателя, конечно, ни для кого секретом не были. Но… неужели все скоро решится? Быть может даже сегодня? Тогда же, наверное, будет большой праздник!
Мирабель искоса глянула на Ласточку, перевела заинтересованный взгляд на мурийца, после чего снова уставилась на огонь, ожидая продолжения разговора.

[higf >>>]

Обычно завтрак пролетал для мурийца быстро, оставляя ощущение, что неплохо бы еще пожевать. Но это обычно.
Бывало, этот же утренний прием пищи становился еще короче, вплоть до полного отсутствия. Это, понятно, в тех случаях, когда у циркачей не было денег, и питаться приходилось раз в день, к тому же больше мечтами и планами. В этих случаях оставалось завистливо поглядывать на Ясона, который всегда ел вдоволь стараниями Олафа – близко мясо, а не укусишь. Это была одна из любимых тем для шуток в голодные дни – что еще может заставить хоть немного успокоиться желудок, кроме воды, сна и смеха?
Сегодня Алессио казалось, что трапеза тащится, как черепаха, и солнце подыгрывает этому издевательству, медленно ползя по небу. Он задавал себе вопрос, почему бы завтраку не пройти в обычном темпе, как раз тогда, когда ему надо. Мысль о том, что всё так же, а дело в нем самом, понятно, присутствовала, вот только места в сознании ей как-то не находилось, и она сиротливо бродила на дальних подступах.
Тем не менее Лемен дождался момента, когда все уже поели, но еще не разошлись. Он вскочил и тут же закусил губу – замлевшая в неудобном положении нога отдалась резкой болью, но не хватало еще жаловаться или, совсем плохо, шлепнуться наземь в такой момент!
- Слушайте меня и будьте свидетелями моих слов перед Деусом! – слова, освященные обычаем, срывались с губ, и, вздрагивая, безвозвратно улетали. – И пусть Земля и Небо тоже слышат! – Он бросил взгляд на Майю, встал на колени, и посмотрел на Момуса. – Перед свидетелями живыми и вечными, я прошу у Вас, Спиридон Константинопулос, руки и сердца вашей дочери Майи, которую люблю.
Эх! На родине Алессио ритуал предложения растягивался не менее, чем на час, там были и обязательные наряды жениха и друзей, и подарки, и еще много чего. Да где все это взять для Ласточки здесь, у костра бродячего цирка?

[Ариадна >>>]

Ласточка удивлённо посмотрела на своего возлюбленного. Это, что, шутка? Нет, такими вещами не шутят...
Самая главная мечта её жизни стала почти осязаемой. Надо просто сказать "да", когда он спросит, согласна ли она быть его женой.
Ласточка взглянула на отца, ожидая его ответа.Для неё это было очень важно. Отец скажет нет - и на мечте поставлен крест.
-Папочка, пожалуйста, не делай меня несчастной. Скажи, что согласен.
Молитвенно сложив руки, она умоляюще посмотрела на отца, чувствуя, как бешено бьётся в груди встревоженное сердечко.
Минуты ожидания казались ей вечностью. Ну, говори же!

[Момус >>>]

Ну вот ты и дождался, правда, Спиро?
Ты ведь всегда знал, что так будет. Майя, Майя... Моя Ласточка...
Когда старик Аристарх выдавал свою дочь Ариадну, весь Бембосский причал гулял так, что море шарахалось в ужасе от сбредивших людей.
И над головами носились ласточки, которые жили среди старых, изломанных ветрами и годами олив. Однажды ребёнком я забрался в самую гущу и нашёл старый, почти развалившийся дом, который сплошь был усеян гнёздами.
Пустыми гнёздами. Так и ты сейчас, моя девочка, покинешь гнездо, которое я, бездарный родитель, создавал вкривь и вкось, не умея поддерживать его в нужной форме.
Так и должно быть. Так правильно.
Но почему, Враг возьми, так ноет серце и где-то в углах глаз предательски жжёт подкатывающая слеза?

Хозяин цирка спокойно посмотрел на мурийца. Так же спокойно отреагировал на вскрик дочери.
Лицо словно озарилось внутренним светом, разгладились морщины, даже второй подбородок словно подобрался и исчез.
И лишь в глазах иногда, словно илистая муть со дна ручья, потревоженная ногой шаловливого мальчишки, поднималась тяжёлая горькая тоска.
- Я слышал твои слова, Алессио Лемен. Я слышал и голос моей дочери. Встань с колен - мужчина должен просить своего стоя, с гордо поднятой головой. Встань, иначе как я увижу, что ты мужчина. И как я тогда решу, что ты сможешь беречь мою дочь?!
Когда предсказатель поднялся, Момус оглядел лица застывших в ожидании людей.

Ну что ты тянешь, старый толстый глупец? Ты уже расстался с ней, так не терзай их и дальше...

- Призываю в свидетели вас, с кем я провёл годы странствий, и дорогу, что осталась за моими плечами. В свидетели призываю Небо и Землю. Я, Спиридон Константинопулос...

Майя! Ласточка моя! Сейчас...

- отдаю в жёны Алессио Лемену свою единственную дочь Майю. С этого момента она его жена, и да последует за мужем, и будет ему верной помощницей во всех делах.

Вот и всё, Спиро. Вот и всё. Посмотри, как она счастлива. Так отчего же бегут по твоим щекам слёзы? Надо уметь отпускать детей, старый толстый глупец. Твоя Ласточка покинула гнездо. Теперь ты подобен развалившемуся дому из того детского похода. Соберись, Спиро, ты снова на сцене, и сейчас зритель более проницательный ждёт от тебя чуда - радости за дочь. Так будь же счастлив её счастьем. Прочь слёзы.

- И ещё! С завтрашнего дня новым главой цирка станет Алессио. Путь мужа - неотделим от пути мужчины. Радуйтесь. Но это завтра, а сейчас гуляем! Сегодня я хочу видеть вас пьяными. Гуляем! И найдите кто-нибудь священника, я не хочу чтоб моих детей

Ты сказал это, Спиро. Детей!

- кто-то посчитал ненастоящими мужем и женой. Гуляем. Пой, Нира!

Сообщение отредактировал Момус - 9-05-2007, 22:41

[Reylan >>>]

Мирабель, затаив дыхание, следила за тем, как Алессио сделал Майе предложение. Ну вот, одной тайной, которая на самом деле ни для кого тайной не являлась, стало меньше. Сердце ее наполнилось радостью за своих друзей. А предвкушение большого веселого празднества зажгло в ее светлых глазах задорный огонек. Сейчас все засуетятся и бросятся готовиться к торжеству, а потому ей тоже нужно срочно найти себе дело. То, чем она могла бы быть полезна своим друзьям.
Повар из нее был никудышный, а потому жонглерка решила, что лучшее, что она сможет сделать, это набрать цветов для украшения их стоянки, для праздничных венков, ну и, конечно, для букета Майи.
Мирабель прихватила из фургона корзинку побольше, сообщила друзьям о своем намерении отправиться за цветами и стрелой выскочила из лагеря.
Радостная энергия переполняла ее, а ноги быстро несли по дороге прочь от деревни. Она наберет самых красивых цветов, какие только сможет отыскать. Сегодня их любимая Ласточка будет самой настоящей принцессой.
Тихо напевая какой-то нехитрый мотив, циркачка через некоторое время углубилась в лес. В корзине уже было довольно много полевых цветов, но жонглерке хотелось найти что-то более необычное. Было бы неплохо, если повезет, найти какую-нибудь тихую заводь и набрать водяных лилий. Рассуждая так, девушка неторопливо шла по лесу. Солнце мягко светило сквозь листву, ветерок тихо шуршал в высоких кронах деревьев, пели птицы, и новый день казался Мирабель сказочно чудесным. От хмурых мыслей, посещавших ее белокурую головку прошлым вечером, не осталось и следа.

Сообщение отредактировал Laelar_Dalharil - 12-05-2007, 18:02

[бабка Гульда >>>]

— Пой, Нира! — сказал хозяин.
Еще бы не петь! Песня щекотала горло изнутри, когда Нира Крапива глядела на разрумянившуюся Майю и ошалевшего от счастья Алессио.
Но если сразу начать петь и плясать, кто же займется хлопотами по свадьбе?
Мирабель сама нашла дело - исчезла, крикнув на бегу, что пошла за цветами. Умница. А остальными сейчас распорядится Нира Крапива, пусть только кто попробует отлынивать от предсвадебных хлопот! Вечером представление, но сейчас цирк празднует!
И Крапива вихрем закрутилась меж фургонов, на бегу выкрикивая приказы. Но даже бег ее был, как... как танец!

[Гайтахан >>>]

Пост совместный с Laelar_Dalharil, автор стихов - Рыжий Канцлер

А в это время бравая ватажка Гаспара, оживленно переговариваясь, топала по направлению к деревне. Рыцарь Переправы знал, что в Топорах к нему и его отряду вряд ли отнесутся радушно, но не менее хорошо он знал и законы Даурсии. Будучи рыцарем, шевалье, он мог преспокойно разъезжать по землям королевства, где заблагорассудится, а мужики ему перечить вообще не смели. Стоит кому-то из них поднять руку на рыцаря, и тот сможет преспокойно всю деревню спалить, и никакой граф де Бруа не поможет. Так что разбойничать на землях могущественного дворянина де Лавуа опасался, но вот появиться в деревне мог спокойно.
От утренних размышлений Гаспара отвлек Хуан, появившийся как из-под земли рядом с конем рыцаря.
- Там недалеко какая-то девка цветы собирает. Деревенская, видать. Может, она что про этих циркачей знает?
- Возможно. - Хмыкнул де Лавуа. - где она?
- А вон там, на поляне.
- Ясно. Ребята, держим путь к той полянке. - Распорядился Гаспар.

В корзине Мирабель было уже достаточно цветов, и она могла бы смело поворачивать назад. Но циркачка слишком увлеклась своим занятием и все продолжала выбирать растения, что в изобилии росли на поляне, собирая их в пучки и крепко перевязывая длинными травинками. Напевая очередную мелодию из репертуара Ниры, Мирабель не сразу расслышала шорох ветвей неподалеку, а когда все же поняла, что звуки ей не почудились, оборвала песню и, поднявшись с земли, настороженно огляделась по сторонам.
Ветви затрещали еще громче, и ватажка высыпала на поляну. Перед девушкой было около полутора десятков бойцов, по виду самых настоящих бандитов или наемников... впрочем, нередко эти слова были синонимами. Гаспар шел впереди, за ним один из бойцов вел рыцарского коня. Хуан Змей и Кислый Пьетро шли рядом с Рыцарем Переправы, остальные держались чуть поодаль.
- Вот эта девушка. - Произнес полукровка, указав рукой на жонглерку.
Гаспар кивнул.
- Эй, ты! - Окликнул он девушку. - Ты откуда, такая красивая, будешь?
Вид появившейся на полянке компании произвел на Мирабель весьма сильное впечатление, брови ее вздернулись вверх, в глазах промелькнуло удивление, быстро сменившееся испугом. В памяти моментально всплыли давешние рассказы деревенских жителей о банде разбойников. Слабая попытка успокоить себя тем, что это вполне может быть какой-нибудь местный дворянин со свитой, отправившийся на охоту, оказалась весьма неубедительной.
- Я? – Робко пискнула Мирабель, но тут же постаралась взять себя в руки, - Откуда? Я… я… Я, господин, из Коряжинки буду.
Девушка махнула рукой в сторону, противоположную той, откуда сама она пришла.
- Недалеко это, вниз по реке… - Мирабель подобрала с земли корзинку и крепко сжала плетеную ручку в кулаке, стараясь ничем более не выдавать своего испуга.
- Из Коряжинки, говоришь? - Хмыкнул де Лавуа. - Далеко ж ты забралась от своей деревни.
- Да врет она. - Встрял Жак-Весельчак, поуобнее опершись на свою алебарду. - Небось одна из тех циркачек, глядь, какая фигулька... фигурка то бишь! А глазищи-то хитрющие...
- Жак, заткнись. - Хмуро проронил Пьетро. - Уши от твоей трескотни вянут.
- Ну, твои уши небось и не такое слыхали, не завянут. - Не остался в долгу Жак.
- Ну что же. - Гаспар, не обращая внимание на уже привычную перепалку, вновь обратился к девушке. - Значит, из Коряжинки... а в Топорах случаем не бывала?
Во время этой короткой словесной перебранки Мирабель настороженно перевела взгляд с одного лица на друго и как бы невзначай отступила на пару шагов назад, к лесу.
- Как не бывать? Бывала. Тетка у меня там. - Пролепетала девушка, изо всех сил стараясь, чтоб улыбка ее выглядела беспечной, а не затравленной.
- А ничего про гостей, вчера в деревню приехавших, не знаешь?
- Каких таких гостей? – Переспросила Мирабель.
- Циркачей или около того. Несколько размалеванных фургонов и всякий диковинный сброд при них.
При этих словах жонглерке стало совсем уж не по себе. С чего бы этим людям интересоваться их цирком? Ох, не к добру это.
- Ааа… - протянула она, осторожно отступая еще дальше, - так вот о чем пастухи утром болтали, да мне недосуг было с ними... Так, краем уха что-то слышала. Значит, циркачи… А то я думала опять торговцы.
- Торговцы, циркачи... что-то ты, девочка, путаешься. - Гаспар пытливо взглянул прямо в глаза Мирабель. - Смотри, не завирайся. Немногие из тех, кто врал Гаспару де Лавуа, сейчас еще радуются жизни.
- А кое-кто из них и смерти теперь обрадуется... в сравнении. - С дурашливо-серьезным видом произнес как бы про себя Жак.
- Д-деус с вами, г-господин, с чего б мне врать-то, - ответила Мирабель, поежившись под взглядом черных глаз и с отчаянием сознавая, что не в силах скрыть дрожь в голосе, - Однако… меня в Коряжинке уж заждались… отец хватится… прощения просим…
Мирабель все отступала, крепко вцепившись в свою корзину.
- Ну ладно, если не врешь, так иное дело. - Де Лавуа с явным удовлетворением рассмтривал девушку, оценив ее красоту. - Ну тогда, пожалуй, проводим тебя в Топоры к тетушке. Она заждалась уже, наверное...
- И сеновал, небось, уже заждался - Задумчиво пробормотал Жак.
- А с нами тебя по пути никто не тронет... мы сами хошь кого тронем. - Гаспар засмеялся, и за ним заржали уже все ватажники, кроме Хуана да Пьетро - первый оставался невозмутимым, второй же привычно-угрюмым.
Это было последней каплей. Рассчитывая на эффект неожиданности, Мирабель резко швырнула корзину с цветами в сторону рыцаря и, даже не глядя, достиг ли ее снаряд цели, круто развернулась, подхватила подол и, что есть мочи, припустила в лес. Туда, где деревья были гуще, в надежде на то, что мужчинам будет сложнее угнаться за ней в этих зарослях.

- Ах, ты ж!!! - Заорал Гаспар, когда девушка бросилась наутек. - Ловите!
Однако сделать это помешало непредвиденное обстоятельство. Корзинка, в самого де Лавуа не попала, зато угодила точно в нос его коню. Норовистое животное, оскорбившись до глубины своей конской души, принялось галопировать по поляне, и большинство ватажников сначала не поняли, кого именно ловить - коня или девушку. Когда же конь был пойман и успокоен, жонглерки и след уж простыл.
- Тьфу, ведьмин корень! - В сердцах выругался Рыцарь Переправы. - Наглая девчонка!
- Красива, как ваш конь, но и норовиста не менее. - Хмыкнул Жак. - Укротить бы, да объездить...
Гаспар, находящийся в на редкость дурном настроении, сурово зыркнул на Весельчака, и тот примолк, осознав, что сейчас не стоит нарываться.
- Идем дальше. В Топоры. - Хмуро скомандовал де Лавуа. - Соплячка никуда от нас не денется, а мне повеселиться охота.
Отряд вновь двинулся в сторону деревни. Как только бойцы вышли на дорогу, Гаспар, усевшись на коня, построил ватажку в походную колонну, после чего занял место во главе. "Дружина" направилась в Топоры, и вскоре над дорогой зазвучала знаменитая на весь Старый Свет песня вольных рот:

Нам наплевать на то, что думают другие про нас,
На гнев богов мы просто машем рукой;
Ты нынче платишь - ну так что же, мы с тобою сейчас,
А завтра с нами будет кто-то другой.
Путем сраженья, морем крови мы стремимся туда,
Где чье-то золото призывно блестит;
Из низких истин нам дороже только эта одна:
Кто больше платит, тот в войне победит!

Мы вне закона, что ж такого -
Мы везде и нигде;
Мы словно тени на дорогах,
Мы - круги на воде,
И наш девиз предельно ясен
Скоро станет тебе:
Предай их всех, останься верен себе!

[V-Z >>>]

Конечно, пешие движутся куда медленнее повозок и лошадей. Да только оба путника были привычны к дороге, и ходоками были неплохими. Брат Рауль, к слову, так никогда и не обзавелся лошадью или ослом, по примеру многих других священников. Слишком много дорог он отмерил своими ногами, чтобы пересаживаться на животных.
«Тело тогда дряхлеет, когда ему позволяешь, как поговаривал отец Антоний. Поговаривал – и шел в сад работать, хотя давно уже восемь десятилетий за спиной оставил».
Священник усмехнулся, вспомнив Антония – седого и мудрого, с живыми темными глазами и мягкой улыбкой. Человека, который помог ему стать тем, кто он есть… человека, без которого Рауля бы и не было. Нигде. Никогда.
Глаза у священника были острыми; дымок над крышами он различил давно, и уверенно направился к деревне. Арвид шел следом.
В пути они особо не разговаривали. Точнее, говорили – но в самом начале. А потом мысли соскользнули на путь, на то, как искать друзей Арвида… и беседа сама собой затихла.
Они приближались, и уже слышали обычный для деревни утренний шум.
А еще шагов через двадцать из кустов вынырнул вихрастый мальчишка, и едва не столкнулся с Раулем.
– Ой! – от неожиданности он поскользнулся и едва не шлепнулся на траву. Священник легко поймал мальчика за запястье и удержал. – Спасибо, святой отец. Извините, я чуть не сшиб…
– Ничего, – улыбнулся Рауль. – Ты из этой деревни?
– Да.
– А как она называется?
– Топоры, святой отец, – имя родного места мальчик произнес с явной гордостью. – Ой… можно, я побегу? А то там такое…
– А что – «такое»?
– Цирк приехал! – блеснул глазами мальчик. – Я пропустить не хочу!
– Беги, – кивнул монах, и мальчишка мигом воспользовался разрешением. А Рауль глянул через плечо на Арвида. – Ну, если это тот самый цирк – то Деус милостив к нам.

Сообщение отредактировал V-Z - 15-05-2007, 15:54