Дорогами бродячего цирка, или История за историей

[бабка Гульда >>>]

Спиро, конечно, прав. Свадьба без священника — не свадьба, а так... гулянка.
Но где ж его возьмешь, священника-то? Топоровские крестьяне сами по важным случаям мотаются в замок де Бруа за тамошним капелланом.
Конечно, священника можно найти по дороге. Но сегодняшний день... он останется обычным днем, только веселым. А мог бы стать незабываемым, священным...
Все это Нира Крапива думала, сидя на крыше "женского" фургона и распутывая узел веревки, которой на крыше был закреплен тюк с нарядами.
Случайно бросила сверху взгляд на дорогу... и едва не сверзилась с крыши.
Потому что к околице неспешно приближались двое. Одним из них был дрессировщик лошадей Арвид, с которым труппа давно уже распрощалась навсегда и не надеялась увидеть вновь.
А его спутник...
Вот чтоб Нире сдохнуть в портовом борделе, если это не монах!
— Эй вы, цирковой сброд! — возопила Нира своим знаменитым голосом. — Гляньте, кто к нам идет!..

[Reylan >>>]

Мирабель быстро мчалась сквозь лес, ловко лавируя меж деревьев, перепрыгивая через скользкие, покрытые темным мхом торчащие из земли корни, поваленные стволы и коряги. В ее молодом тренированном теле сил было много, а страх подстегивал лучше любого кнута. Временами казалось, она не бежала, а летела, не чувствуя земли под ногами. Даже хлестнувшие по лицу ветви ни на миг не заставили девушку замедлить бег. Другой раз корявый сучок зацепился за рубашку, выдрав из рукава клок белой ткани, но жонглерка едва ли заметила это.
В ушах циркачки свистел ветер, а в мозгу пульсировала одна единственная мысль – «Только не оступиться! Только не упасть!». Звуков погони девушка не слышала, но боялась остановиться, чтобы проверить, преследуют ли ее.
Внезапно деревья расступились, открыв взору яркую синеву неба. Солнечный свет на миг ослепил Мирабель, и тут же земля под ногами исчезла, и девушка, взмахнув руками, с коротким вскриком рухнула куда-то вниз, приземлилась на покатый склон и быстро заскользила ниже по сырой глине, безрезультатно пытаясь уцепиться руками за тонкую траву, да торчащие из края обрыва корешки. Бешеный спуск завершился очень скоро громким всплеском – и Мирабель обнаружила себя сидящей по пояс в холодной мутно-зеленой воде, на растревоженной глади которой прямо перед глазами жонглерки плавно покачивалась огромная водяная лилия. В чашечке из четырех нежно-зеленых плотных листьев в несколько рядов располагались многочисленные белые лепестки, переходящие в середине в пушистые желтые тычинки. Подняв голову, Мирабель увидала, что весь водоем, в который она угодила, покрыт плавающими на поверхности красивыми широкими округлыми листьями и большими снежно-белыми цветками с тонким ароматом, смешивающимся в жарком воздухе с запахами стоячей воды и сырой земли.
Девушка откинулась назад, опершись спиной о глинистый склон, и прислушалась. Стук сердца, хрипловатое, постепенно успокаивающееся дыхание, мерное гудение насекомых, чириканье какой-то мелкой пташки. И больше ничего.

Сообщение отредактировал Laelar_Dalharil - 15-05-2007, 20:38

[Мора >>>]

Змейка нетерпеливо переступала с ноги на ногу, стоя рядом с "женским" фургоном. Танцовщицу так и распирала внутренняя энергия, приходящая обычно вместе с радостью. И, чтобы не растрачивать ее понапрасну, Джилл сразу же взялась помогать Нире. К тому же тут дел невпроворот! Крапива забралась на крышу фургона и распутывала тюк с нарядами. Там, среди прочих цирковых нарядов, должно было лежать единственное платье Змейки нежно-зеленого, как молодая листва, цвета, которое она надеялась сегодня надеть. Уж такой день! Счастье не только для двух любящих сердец, но и для всех остальных циркачей, для всей большой бродячей семьи.
Джилл украдкой глянула на фургон с животными, протяжно вздохнула и задумалась. Если бы Нира решила что-нибудь спустить сверху, то она обязательно угодила бы замечтавшейся танцовщице в лоб. По счастью, этого не случилось. Из задумчивости же Змейку вывел (о! куда там "вывел" – вырвал!) голос Крапивы.
- Кто идет? – вопросила Змейка, оборачиваясь. Подпрыгнула, присмотрелась… и чуть не завизжала от радости. Это же Арвид! Вот так день сюрпризов, счастливый светлый день. Видно, циркачам сегодня сопутствует удача.

[Латигрэт >>>]

Половину выступления Алессио я прослушал, пытаясь найти среди наших Оглядку, упомянутую Мирабель. Но когда начал подозревать, что она ошиблась (Мира, а не Оглядка), услышал Ласточку. Правда я ее и раньше слышал, их (не Миру, а Ласточку с Алессио) трудно было не заметить, но раньше они... себя так вели подальше от почтенного Спиридона.
Оставив в покое неуловимую Оглядку (поганки, лягушки, оглядки и разбойники – такая же вечная тайна, как способность девушек запутывать, а Ниры – ругаться), я прислушался к происходящему. Нормальные ненормальные расцветали на глазах... и не только расцветали... и не только ненормальные.
Так и не поняв, какая была разница от поведения Майи сейчас и раньше, как и с Алессио, и почтенным Спиридоном, а также решив не пытаться понять зачем хозяину видеть нас пьяными (проверено – утром ничего хорошего никто не скажет), я тоже обрадовался. Так сильно, что что-то растоптал и был немедленно отправлен... конечно, за дровами. Дрова и колода – одно и то же, а светийская и хворост – тоже получается.
Ну, не совсем "немедленно"... а зря наверное, красивые и непонятные не любят, когда едят их яблоки с лягушками, кидают жуков в волосы или подбрасывают их самих в воздух. Все, дрова. Бегом. Буду радоваться подальше от красивых, пока меня самого не обрадовали. Третий раз по голове.
Кстати, сама Мирабель ушла без Оглядки. Или я не заметил. Но если она без нее, надо бы... того, а если с ней, все равно надо – хоть узнаю, кто это такая.

[Иннельда Ишер >>>]

(с Bishop`ом)

Риона тихонько, пока Нира не заметила, скользнула на опушку леса и дальше - под его сень. Если Крапива обнаружит ее исчезновение - шуму-то будет!!!
Девушка не то чтобы так уж мечтала уйти от предпраздничных хлопот. Однако именно сейчас ей хотелось побыть одной, перебирая в голове события этой теплой ночи.
В этот момент она больше всего желала очутиться в своих старых дворцовых покоях, где часто находила уединение в минуты душевной слабости. В мире цирка было тепло, ярко, уютно, но не было возможности остаться одной даже ненадолго. Лишь в часы сна Риона иногда парила в мыслях где-то далеко...
Девушка направилась к маленькому заросшему в северной части камышом пруду. Всего несколько часов назад здесь, на берегу…
Воспоминания нахлынули и закружили, затягивая в водоворот пережитого…

…Вода была теплая - не настолько, чтобы показаться неприятной. Здесь часто в водоемах было странно - не было горячих серных источников, в которых нельзя замерзнуть даже зимой, не было прохладных проток. Но вода есть вода, она все равно смывает печали и горести. Кунаи положил одежду на большой валун, что выступал из воды, кожаная наручь с ножами осталась на руке - за клинки островитянин не боялся, но без них он чувствовал себя более раздетым, чем без единого клочка ткани.
Он погрузился в воду почти без всплеска, хотя некому было подслушивать - так его учили, так он привык. Пруд был почти черным.
За несколько часов до рассвета Риона подумала, что нужно все же попытаться уснуть. Сидеть дальше у огня не было проку - Кунаи бесшумно растворился в темноте. Она подбросила пару крупных поленьев в костер. Совсем скоро проснутся цирковые. Неожиданно девушка решила, что, пока все спят, можно не спеша и с удовольствием поплавать в пруду, заросшем лилиями и осокой. Немного поколебавшись, она направилась на опушку.
Выйдя на берег, Риона прислушалась, но не услышала ничего, кроме слаборазличимого плеска. "Утка, наверное", - подумала она. Сняв башмаки, Рио тронула воду кончиками пальцев. Было тепло и тихо-тихо... На большом камне остались лежать пестрая юбка и расшитый цветами корсаж, а девушка в длинной тонкой рубахе, распустив по плечам водопад темных волос, тихо вошла в воду.
Плавала она плохо, мешали камыши, потому Риона решила обойти их по дну недалеко от берега. В одном особо глубоком месте все же пришлось обогнуть темную осклизлую корягу, как вдруг...

Сообщение отредактировал Иннельда Ишер - 17-05-2007, 13:13

[Bishop >>>]

(вместе с Инельдой)

Кунаи набрал побольше воздуха; возле дна было совсем темно, мутная толща воды не пропускала света, приходилось нащупывать себе путь руками. Он оставался под водой, пока легкие не начало жечь, и только тогда оттолкнулся обеими ногами, всплыл на поверхность.
…Ощущение чужой близости обожгло Риону, заставляя рвануться прочь, но глубина тянула к себе, не выпуская из объятий. В эту минуту девушку сковал такой страх, что она перестала сопротивляться и медленно пошла ко дну.
Его руки наткнулись совсем не на то, что Кунаи рассчитывал встретить посреди пруда. Под ладонями оказалось упругое и гладкое человеческое тело, а не склизкая от воды коряга. Островитянин толкнул неожиданное препятствие наверх, из глубины, вынырнул, отфыркиваясь. Стряхнул залепившие лицо волосы, протирая глаза.
Отчаянно барахтаясь и расплескав по воде длинные пряди волос, на него смотрела его собственная ассистентка!
Мокрые ресницы.. Испуганные глаза... Густой, как цветок мака, румянец, заливший бледное лицо.
Кунаи выплюнул воду, которую хлебнул от неожиданности. Она пахла тиной.
- Отвернись!
- Это ты отвернись! - в голоске девушки звенело отчаяние.
Островитянин послушно стал разглядывать недалекий берег, заросли осоки и ксты.
- И что теперь? - спросил он.
- Зачем ты подстерегал меня тут? - забытые чуть капризные нотки вплелись в голос бывшей графини.
- Подстерегал?
- Это ведь ты напал на меня..
- Не нападал...
Кунаи не хотелось спорить. Он поплыл к берегу.
Риона попыталась направиться к противоположному, но для этого снова надо было обойти глубину по дну. Она приняла устойчивое положение и побрела по мелководью, ничуть не заботясь о том, что мокрая рубаха скорее подчеркивает, чем скрывает все изгибы тела.
Купание потеряло всю прелесть. Островитянин выбрался на берег, хватаясь за ветки кустов. В сумерках смуглая кожа казалась почти темной. Кунаи обтер себя ладонями. Жаль - солнце еще не поднялось из-за верхушек деревьев, негде обсохнуть. Придется разжигать костер. С поляны, где встал на ночь цирк, доносились первые голоса недовольных ранним подъемом людей и даже на расстоянии режущие ухо восклицания Ниры Крапивы.
Рио сидела на камне неподалеку, скомкав одежду, и смотрела на воду.
- Кунаи.., - тихо произнесла она.
- Да? - он старался не смотреть в ее сторону. как обещал.
Поэтому - разглядывал ее отражение в воде.
- Почему ты пришел сюда?
- Не хотел никому мешать.
- У них там любовь, да?
- У них там - радость, - поправил островитянин. - Хочу думать, что надолго.
- Я.. тоже рада.., - тихо произнесла девушка. - Но почему-то сейчас не хочется быть рядом. Я не могу согреться у чужого костра, никак не могу, - она зябко передернула плечами.
Кунаи подумал: а что чувствует он? И понял - ничего. Сейчас люди, с которыми он провел много времени, не значили для него ничего. Почти ничего. До такой степени, что он мог уйти и не вспоминать о них больше.
- Я тоже, - сказал он.
- Давай разведем огонь, - слова Рио не давали ни малейшей возможности понять, что именно она имеет в виду. Она не смотрела на него, как и обещала, но чувствовала, что он совсем рядом.
У воды было совсем прохладно. Если сделать еще один шаг, то тепло чужого тела танет ощутимым почти вещественно.
- Я... - он вдруг запнулся. - Я не умею.

[Иннельда Ишер >>>]

(кому-то все еще непонятно, с кем?

- Ты хочешь, чтобы белоручка и неженка научила тебя этому? - девушка внезапно поднялась на камне, оказавшись чуть выше ростом.
- Нет.
Он торопливо оделся. Найти сухой хворост на болотистом берегу было трудно, еще сложнее - заставить огонь станцевать на таких неверных дровах свой танец.. Кунаи сидел, смотрел в пламя, обняв колени руками. Риона расположилась рядом. Ей казалось, протяни руку - и можно будет дотронуться, убедиться, что перед тобой живой человек, а не изображение какого-то бога далеких Островов, безмолвное и безрадостное. Рубаха медленно подсыхала, девушка попыталась было в одиночку справиться с корсажем, но упрямые петли не хотели затягиваться хоть сколько-нибудь прилично.
- Помоги пожалуйста, - тихо произнесла она.
Кунаи ничего не смыслил в премудростях женской одежды, но петли затягивать умел. Островитянин подцепил тонкую шнуровку.
- Дышать можешь?
- Кажется, - неуверенно ответила девушка. Ей казалось, что она чувствует прикосновения островитянина даже сквозь одежду.
Ослабить петли оказалось труднее, что-то он сделал не то или не так, девушка развернулась, оказавшись у островитянина в объятиях. Сейчас они почему-то оказались ближе, чем в воде, когда ткань не скрывала вообще ничего. Трава на берегу была мокрая - от росы.
Было еще темно, воздух был напоен предутренней легкой прохладой, но щеки Рио горели. Темные бездонные глаза Кунаи обжигали ее. Бывшая графиня тихонько выдохнула:
-Ты..
Он приложил палец к ее губам.
- Молчи.
Девушка прильнула к нему. Тело ее слегка дрожало, будто она замерзла, хоть и был совсем рядом костер.
Никто не заметил, как в предутренней хрупкой тишине погас один костер и разгорелся с всеобъемлющей силой другой… И только высокие всполохи этого огня и заалевшие щеки рассвета подсказали бы невольному наблюдателю, что двое одиноких людей наконец обрели друг друга…

… Из полузабытья Риону вывел громкий всплеск. На мелководье, встрепанная и без цветов, сидела Мирабель.
- Мира… А ты откуда такая?

[higf >>>]

На поляне, после слов Момуса

Сказать, что Алессио был удивлен – это значило сравнить грозовую тучу с легким белым перышком облачка в ясный летний день. Слова Момуса потрясли мурийца до глубины души, и на миг это отразилось на его лице, вытеснив даже счастливую улыбку, в которой расползлась смуглая физиономия после официального согласия.
Мелкнула мысль, что кто-то - либо он, либо старик, что скорее – спятил, сошел с ума. Однако предсказатель быстро овладел собой - отнюдь не из хладнокровия. Он вспомнил замечание Спиридона о коленях, его слова ночью и другие подобные случаи. Может быть, будущий тесть довольно жестоко шутит над ним? Ну, даже если и так, пусть смотрит!
Муриец не произнес ни слова благодарности, лишь почтительно, но коротко склонил голову, поднял ее и несколько мгновений смотрел прямо в глаза отцу Ласточки, не мигая. В этот момент Алессио сам не знал, благодарен ли он за согласие или надо ждать смеха, но, чуть ли не впервые в жизни вне представления, решил скрыть чувства за появившейся на лице легкой, кончиками губ, улыбкой. Хочешь твердости и достоинства – получай.
Меньше всего парень, в буре упрямой гордости, сейчас думал о грузе ответственности на случай, если слова Момуса правдивы. Об этом – потом. Он обвел спокойным взглядом своих товарищей, повернувшись по кругу, так же слегка поклонился во все стороны и, уверенным, почти чеканным шагом подойдя к Ласточке, впервые открыто, немного по-хозяйски обнял ее за плечи и поцеловал.
То, что происходящее все больше казалось правдой, не изменило его поведения – казалось, все принимается юношей как должное, а постепенно мысли стали приходить в соответствие с внешностью. Да, он станет мужем Майи и преемником Момуса. Почему нет? Конечно, ум и опыт старика неоценимы, и Лемен еще попросит совета, но не сейчас. И он справится, чем он хуже Спиридона или еще кого-то? Тем более рядом любимая девушка, значит - надо.

[Aves >>>]

Мда... Жизнь воистину странная и непонятная штука. По крайней мере была и будет для Арвида. Казалось ты не видел свою труппу, уже целую Вечность, а вот.... Ты уже тут, и... И ты чувствуешь Счастье, которое прямо - таки чуть ли не Взрывает изнутри каждого участника Цирка.
Тулй даже на минутку задумался - А надо ли вообще, ему со своими проклятыми и достаточно нехорошими новостями, вообще влезать в Семью.
А к кому еще обратиться?То - то же... А просить Деуса и его служителя помощи в таком "богоудном" деле как Мести и не стоит...
-"Правда ответят ли они?"

Как только Арвид с Раулем доехали прямо до того вагона , на крыше которого была Нира, и где были остальные циркачи, дрессировшик достаточно лихо спрыгнул с лошади, и поплатился относительно не сильным "выстрелом" в спине.

Мдаа...Вот сейчас, что - то надо говорить... А как? Как омрачить такое Счастье?

Аа...Жизнь все - таки полна Вражеских проделок, и чем быстрее он об этом сообщит, тем быстрее можно вернуться к радости.

-"Беда, братья.За Нами идет охота. Если бы не уважаемый Брат Рауль, благодаря которому я стою тут перед вами, то...-" Арвид запнулся" Я бы тут блин, не стоял...У кого - то есть интерес к таким простым бродягам как мы... Я рассказал бы все, что знаю(все то немногое, что Я знаю) - если вы дадите мне некоторое время отдохнуть и...ОТблагодарите брата Рауля... "


Арвид закрыл глаза. С самого утра он чувствовал себя, не очень хорошо.
Но дрессировщик был счастлив...Первую часть своего достаточно нечеткого плана, он выполнил(Хоть и не без солидной помощи священника).

[higf >>>]

Суета на поляне благодаря Нире приобрела организованный характер. Разница была примерно как между беспорядочно носящимся табуном и тем, который ведет за собой признанный вожак. Лемен тоже включился в хлопоты – надо было одновременно готовиться и к свадьбе, и к представлению. При этом он по-прежнему сохранял независимый и уверенный вид, в душе жалея только, что некогда переговорить с Майей.
Хотя – странное ощущение – появлялась мысль, что теперь муриец просто не знает, что сказать. Свалившееся счастье, от сознания того, что Ласточка станет его женой, было слишком велико, чтоб что-то добавить, а говорить о мелочах?! Лучше всего – просто молча посидеть рядом с ней, но такой возможности сейчас никто не даст. Лишних рук в цирке никогда не было, а в этот момент, когда приготовления велись двойные, а многие по своим или общим делам покинули стоянку, работы было еще больше. Между делом Алессио еще расспросил Ниру о том, что ей удалось узнать в разговорах с жителями деревни – для гаданий и предсказаний. Селение Топоры – не огромный столичный Омул, тут самому светиться и выспрашивать нехорошо – может выйти боком.
Однако оказалось, что день еще не исчерпал свой запас неожиданностей. Это муриец в полной, оглушающей мере осознал, когда увидел Арвида и прибывшего с ним священника. Вот уж кого снова не ждал увидеть!
Дрессировщик, казалось, вот-вот упадет, и Алессио бросился к нему, чтобы поддержать и помочь дойти до лежавшего потемневшего ствола, который мог сойти за сиденье.
- Помогите же! И принесите воды, быстрее, - бросил он кому-то с новой, чуть властной ноткой.

[бабка Гульда >>>]

А Нира уже была тут как тут с кувшином воды.
Привести Арвида в чувство ей удалось, хоть и не сразу. Но бедняга был в таком измученном состоянии, что вряд ли мог поведать что-то связное.
— Майа, принеси из "хозяйского" фургона шкатулку со снадобьями, — приказала Нира забытой всеми невесте. — Катрина, займись лошадью Арвида! А вы, святой брат... брат Рауль, верно?.. — Крапива обернулась к священнику, который все еще держал под уздцы лошадь циркача. — Прошу вас, расскажите, о какой опасности говорит наш бедный друг?

[V-Z >>>]

- Если бы я точно знал, - развел руками монах. - Но Арвид не хочет втягивать других в свои беды... Я могу рассказать, что знаю. Мы встретились, когда его преследовали люди, утверждающие, что состоят на службе у вельможи, но ведущие себя как разбойники. В этой схватке Арвид и был ранен, но, милостью Деуса, я сумел помочь. А потом решил сопроводить его к друзьям; раненому трудно одолеть долгую дорогу.
Как можно было заметить, свою роль Рауль основательно преуменьшил. Просто потому, что не считал нужным хоть как-то подчеркивать свои действия; отсутствие хвастовства было одним из качеств, приобретенных после пострига.

[бабка Гульда >>>]

Люди вельможи? Ведущие себя как разбойники?..
Нира Крапива обменялась тревожными взглядами с Момусом и Алессио. За время своих скитаний цирк имел неосторожность рассердить не одного вельможу... кто же из них вздумал сводить счеты с бродячими артистами.
— Ладно, — вслух сказала Нира монаху. — Мы благодарны вам, святой брат, за заботу о нашем друге и за вести, что вы принесли. Хоть они и плохие, эти вести, а все же об опасности лучше знать зеренее... А теперь... не сделаете ли еще одно доброе дело, угодное Деусу? Сегодня наш хозяин благословил свою дочь замуж за одного из артистов. Мы собираемся сейчас играть свадьбу. Но вы же не допустите, брат Рауль, чтобы молодая пара тешила Врага, живя во грехе? Прошу вас... нет, мы все вас просим... соедините их узами законного брака!

[V-Z >>>]

На какие-то мгновения лицо Рауля окаменело.
- Святой не святой, а деньги с собой таскает! - хитро подмигивает Герман, поигрывая своим любимым топором.
- Да на кой они тебе? - хохочет Франц-Подсолнух. - Нам же только вчера заплатили по чести.
Монах, вокруг которого и столпились наемники, затравленно пытается вжаться в дерево; получается плохо.
- Не, деньги отнимать у святого человека грешно, - ухмыляется Рамон-Мясник. Отряд взрывается хохотом - способность Мясника ко всевозможным грехам известна каждому. - Но нельзя ж просто так отпускать? Раз уж встретили.
- А давайте Фанни с Подсолнухом поженим? - кидает идею Мартин.
Новый взрыв хохота; Фанни - маркитантка, изученная всем отрядом, смеется громче всех.
Монах встряхнул головой, отгоняя воспоминания.
- Конечно, - улыбнулся он. - Я с радостью помогу молодым людям в таком деле. Но кто они, и на какое время намечена свадьба?

[Мелетун >>>]

- Они - великолепнейшие существа на свете, достойные друг друга, святой отец. И мои слова, я думаю, потвердит любой из труппы. А свадьба? Свадьба будет, как только все будет готово для празднования. Так что окажите нам честь, уважаемый! А то больше некому сочитать этих влюбленных священными, законными узами! - проговорила оказавшаяся рядом Катрина, которая до этого носилась по всей территории, помогая всем, кому можно было. Миаханка была искренне рада произошдшему. Наконец-то Спиридон и Алессио все разрешили. Вот только Катрина понимала, что с уходом старого все изменится, и ей будет не место в этом новом цирке.
Но грустные мысли были отставлены на задний план, и миаханка излучала радость.

[Reylan >>>]

совместно с Иннельдой Ишер

- Мира… А ты откуда такая?
Для Мирабель слова прозвучали неожиданно резко, и девушка испуганно дернулась. Она даже не сразу поняла, кому принадлежит голос.
- Риона? – переспросила жонглерка, когда пришло осознание. Раз Рио здесь, значит, хвала Деусу, цирковая стоянка где-то близко, и Мирабель хотя бы не заблудилась, когда улепетывала от банды головорезов, не разбирая дороги.
- А я… там это… я это… лилий набрать хочу, - пробубнила Мирабель и поднялась на ноги, оглядывая свой перепачканный наряд и потирая щеку, на которой горела царапина от колючих ветвей, - вот прямо сейчас и займусь.
Мирабель колебалась, стоит ли рассказывать о случившемся сейчас, может сперва поговорить с Нирой или Момусом? Но если она вернется в таком виде, без корзинки и без цветов все и так сразу поймут, что что-то приключилось.
- Рио… а ты случайно не видела поблизости никого? – Мирабель решила начать издалека.
Слова Мирабель подействовали на все еще частично погруженную в свои думы девушку не так, как задумывалось. Риона отчего-то решила, что она заметила их с Кунаи, когда они... были вдвоем. Щеки ее залил ярчайший румянец:
- Н-н-нет, Мира. Я... я никого здесь не видела.
Сердце продолжало биться, будто стараясь выпрыгнуть из груди.
- Аааа, ну ладно тогда, - протянула Мирабель, вытаскивая из взлохмаченной шевелюры какие-то тонкие веточки. Она еще раз огляделась по сторонам, настороженно прислушиваясь. Тихо присвистнув, окинула взглядом откос, по которому только что скатилась, внимательно осмотрела противоположный берег пруда, прикрыв глаза от солнца ладонью.
- А сама-то что тут делаешь? – поинтересовалась Мирабель, продолжая с подозрением оглядывать дальний берег. После чего вновь воззрилась на бывшую аристократку. Выражение лица Рионы показалось ей несколько странным, - Ммм… все нормально?
- Д-да, - пробормотала еще больше покрасневшая Риона. Больше всего ей сейчас хотелось забиться куда-нибудь и там потихоньку продолжить мучить себя мыслями о происшедшем. Мирабель в эти планы как-то не вписывалась. Кунаи...
Мирабель усмехнулась и пожала плечами.
- Ну, как знаешь, - улыбнулась она. В ее серых глазах зажегся лукавый огонек.

[Иннельда Ишер >>>]

(совместно с Лаэлар)

Риона явно не в себе. Сама же жонглерка уже почти успокоилась. Умиротворяющая природа и присутствие цирковой подруги частично вернули ей душевное равновесие. Она понимала, что нужно скорее возвращаться и что о разбойниках, которые интересовались размалеванными фургонами и всякий диковинным сбродом при них, нужно сообщить и как можно скорее.
Но без цветов – отличных цветов - она на стоянку не вернется ни за что! На лице циркачки появилось упрямое выражение. Еще не хватало, чтобы ее сочли неспособной даже на такую мелочь, как сбор цветов! Да и как можно оставить Майю без букета?
Мирабель сняла с пояса маленький ножик, нагнулась и аккуратно перерезала под водой толстый стебель лилии. Этот безумный цветок был единственный, который по какой-то ему одному ведомой причине расцвел на мелководье. Остальные росли значительно дальше от берега.
- Послушай, Рио! – с энтузиазмом начала Мирабель, - Я не могу вернуться без букетов, сама подумай, ну что за свадьба без цветов? Ты не могла бы мне помочь? А то я все, что собрала…эээ… потеряла, - тут Мира состроила смешную гримаску, - Ага. И корзинку тоже… того. Быть может, ты соберешь вон те цветы, на берегу, а? – Мирабель обвела рукой ближайшую полянку, - А я пока сплаваю за лилиями. Конечно, если ты… не занята?
- Нет, я не занята. С удовольствием помогу, - Риона начала успокаиваться. Чтобы показать, что все в порядке, она тут же наклонилась за крупным красным цветком. Еще несколько таких росли неподалеку, и вместе с кувшинками они должны были составить чудесный букет. Так... еще пару васильков для красоты...
- Мира, осторожнее, там коряга в воде, - крикнула девушка вдогонку подруге.
Тем временем Мирабель, немного повздыхав над разодранным рукавом рубашки, сняла с себя одежду и, оставшись в одной нижней юбке, зашла в воду.
- Спасибо, - поблагодарила она Риону за предупреждение, принялась рассматривать водную растительность и, выбирая, откуда бы начать свою охоту за цветами, несколько рассеянно добавила, – Откуда знаешь? Уже плавала здесь?
Риона мигом уткнулась носиком в цветы - проклятый маков цвет вернулся на щеки.
- Да, плавала, - восстановив дыхание, сказала она. - Сегодня рано утром. Так испугалась этой коряги, что чуть не утонула.
Впрочем, Риона напрасно прятала румянец. Мирабель не смотрела в ее сторону и возможно даже не слышала ответа, она забралась на глубину и нырнула, чтобы срезать большую лилию.
Так, то выныривая на поверхность, то вновь опускаясь на дно, циркачка набрала целую охапку белоснежных ароматных цветов. В конце концов, Мира выбралась на берег и, аккуратно пристроив, свою добычу на мокрой траве, присела у воды и принялась застирывать пятна на рубашке и юбке, прежде чем надеть их. Конечно, это не сильно поможет, но надо хоть немного привести одежду в порядок перед возвращением. С коротких светлых волос девушки капала вода, ручейками сбегая по обнаженной смуглой спине.

[Латигрэт >>>]

Найти Мирабель оказалось не слишком просто. Сначала мне мешали подходящие ветки на земле, потом – когда все собрал, - стали мешать оставшиеся на деревьях. Когда слегка разобрался с ними, начали путаться сами деревья. После очередного дерева часть первых веток, еще с земли, вернулась на место и все началось с начала. И лишь когда я, наконец, прихватил охапку поудобнее, собрался искать таинственную Оглядку с Мирой, она (не оглядка) промчалась мимо, как...
Как...
Как...
Промчалась...

Короче говоря, хворост снова оказался на земле. Но вспомнил я об этом не сразу. Кто видел бегущую Мирабель, которая...
Как...
Как...
Промчалась...

...Кажется это уже было.
Третий раз уговорив хворост, я расстался с деревцем, подобно мне остолбеневшему (у меня на пути) при виде жонглерки, и потопал следом, смутно соображая, что беготня в таком темпе на сбор цветов не походит. И никаких оглядок рядом не было. Или беготня и есть походы с оглядкой от поганок, или просто от поганок, потому что оглядки не было.
Так или иначе, но уточнить надо. Если это оглядка, буду стоять и смотреть...
Как...
Как...

И тут ЭТО случилось.
То самое КАК.
Я сразу понял, что такое Оглядка и как с ней ходить. Правда, очень плохо представил, как Такое должны делать все остальные цирковые, но...
Зато сразу все ясно.
Нда.
Ой.
У...


С обрыва я не свалился. И даже ветки не упустил. И вообще не было ничего, кроме странного чувства, что тут что-то не так и это "что-то" размером больше меня, Ясона и всех Катрининых лошадок вместе взятых с фургонами считая.
Чувство длилось, длилось, длилось и длилось. И все никак не кончалось. А Мирабелей у меня в глазах, как березок после встреч, становилось все больше, больше и больше. Под конец они были везде. Вокруг, сверху, снизу, в воде и в небесах.
А потом одна из них обернулась, и сразу все остальные исчезли. А настоящая...
Гм...
В общем, кажется я про "оглядку" не так понял. Чувство исчезло (перейдя во что-то другое, но не такое сильное), так что я, побурчав (голос сбежал вместе с чувством), спросил:
- Э-эхрм... Мира, "С Оглядкой" – не значит "Без Одежды"?

[Reylan >>>]

Латигрэт, Иннельда и я.

Мирабель выронила из рук мокрую одежду, но тут же поспешно присела и, похватав вещи, прижала их к обнаженной груди. Даже несмотря на сильный загар было видно, как вспыхнули ее щеки.
- Ф-ф-филя? – пролепетала она, - не… не… отвернись!
В этот момент цирковой силач понял, что то странное чувство посетило не его одного. И это... как бы сказать, удивило еще больше. Вместо Мирабели перед глазами появилось небо, которое он и принялся рассматривать, пытаясь понять, что вокруг так сильно изменилось, что перестали понимать не только он, но и все остальные...
Хорошо еще, что небо – не березки (и не Мира), по нескольку штук одновременно не бывает. Хотя кружится тоже неплохо. Хм, и в нем иногда мелькает та же Мира... Нет, не должна бы, но ведь по Филиной философии люди, лошадки и красивые девушки никогда не поступают так, как должны. Бы.
Так что он даже не удивился, а только повозившись, попытал счастья с рассматриванием леса. Для того пришлось сесть и развернутся, но на озеро Филя честно не смотрел.
Мирабель же возмущенно фыркнула, досадуя больше на себя, чем на неожиданного свидетеля, поспешно натянула мокрую одежду и поморщилась, обнаружив, что тонкая мокрая ткань рубашки мало что скрывает. Девушка подобрала с земли охапку белых лилий и окликнула Риону.
Как бы ни смутило ее столь несвоевременное появление Фили, теперь она была даже рада ему. Воспоминания о встрече с бандой головорезов были еще свежи.
- Пойдем... пойдемте обратно, нас наверное заждались! - предложила жонглерка.
Риона охотно последовала за подругой, появление Фили она заметила далеко не с первой минуты, все еще погруженная в собственные думы. Действительно, пора возвращаться в лагерь и помочь с приготовлениями к свадьбе.
Светиец же, лишь после третьего оклика наконец расставшись с вдруг полюбившейся ему корягой и пришлепав к девушкам, всем своим видом выразил одно, хорошо знакомое всем циркачам выражение: "слов нету". Лимит исчерпан. Характерно, что в глубокой своей молчаливости Филя все так же не смотрел на Мирабель, а так как смотреть был бы не против, "не" получилось только с помощью кипы хвороста в качестве шор.
В итоге вместо Мирабелей Филю табунами преследовали встречные кусты, а позади оставалась едва ли не просека.

[V-Z >>>]

Неудивительная в общем-то просьба, тем не менее, наполнила сердце Рауля тихой радостью. Ему всегда было приятно исполнять обряды, особенно – такие, создающие счастье для тех, кто друг друга любит. А то, что эти двое влюблены, было ясно с первого взгляда.
– Кольца, надеюсь, есть? – поинтересовался монах. Вопрос был не лишним; некоторые пары о кольцах вспоминали только уже у алтаря. Сам Рауль, слава Деусу, с таким никогда не встречался, но отец Антоний рассказывал о подобной рассеянности.
К счастью, тут сложностей не возникло. Кольца нашлись; Рауль подумал, что молодые люди уже давно подобрали их себе. Что ж, и в этом нет ничего удивительного.
А вот что стоило сделать сразу, а не вспоминать в последний момент – это поинтересоваться полными именами молодых людей. Арвид их называл просто по именам; может, он и не помнил фамилий.
Хорошо, что подсказали вовремя.
– Алессио Лемен, согласен ли ты взять в жены Майю Константинопулос, хранить ей верность и делить с ней радости и горести, соблюдать предначертанное Деусом для детей Своих, заботиться о ней и не оставлять ее, пока смерть не разлучит вас?
– Ф-франц Ханкер, – монах запинается чуть ли не каждом слове; видно, от страха из головы вылетели все хорошо знакомые слова, – с-согласен ли т-ты в-взять в жены…
– Еще как согласен! – не дожидаясь окончания фразы, ухмыляется Франц. – Не знаю, как в жены, но взять возьму. И не раз.
Взрыв смеха вокруг; монах затравленно озирается, стараясь не смотреть в сторону прислонившегося к стволу человека. Уж больно опасно выглядит в его руках длинный меч, которым наемник неспешно поигрывает.
– Майа Константинопулос, согласна ли ты взять в мужья Алессио Лемена, хранить ему верность и делить с ним радости и горести, соблюдать предназначенное Деусом для детей Своих, заботиться о нем и не оставлять его, пока смерть не разлучит вас?
– Фанни, – монаха явно коробит от произнесения одного лишь имени, но что поделать – полного своего прозвания она и сама не помнит, – согласна ли ты…
– На все согласна, святой отец! – лукаво улыбается Фанни. – И это все вокруг знают.
Вновь хохот…
– В этот день я скрепляю союз ваших сердец, – голос брата Рауля оставался все таким же мягким и ровным; он не давал власти над собой воспоминаниям, – и перед вами открывается новая дорога, отныне – общая. В радости и печали, в лишениях и процветании вы будете вместе, и тем самым выстоите против любых невзгод.
Эта часть немного отличалась от общепринятой; но именно так говорил отец Антоний, и Рауль перенял подобную манеру у своего учителя.
– Обменяйтесь кольцами, дети мои.
Символы брака были подобраны правильно – оба кольца скользнули на пальцы, словно были скованы специально для них.
– С этого момента я объявляю вас мужем и женой перед Деусом и людьми, и буду готов свидетельствовать это в любое время и в любом месте.
Последняя часть была принята довольно давно, и оберегала от заключения браков против закона; не каждый священник решился бы нарушать закон Деуса и человеческий, зная, что ему придется отвечать за это. Впрочем, все равно находились те, кто нарушал.
– И да будет ваша жизнь счастьем, отныне и навсегда, – произнес Рауль, соединяя руки молодоженов.