Обсуждение приключения.

Стоило девушке выдать себя, как рядом тут же, как по волшебству, возникло несколько варваров-головорезов. Человек пять, все как на подбор рослые, мощного сложения, со свирепыми лицами. Эльфийской грацией эти люди похвастать не могли, но любой, кто сказал бы им об этом в лоб имел все шансы схлопотать по маковке и больше не встать. Броня все больше кожаная, основное оружие - топоры и палицы. Эльфийку окружили, двое взяли ее за руки - не сдавливая, но цепко.
- Иди с нами и без глупостей!
Не дожидаясь ответа, ее потащили к каравану.
Койрэ не сопротивлялась - смысл был вырываться, когда уже сдалась? Только в очередной раз споткнувшись, тихо попросила:
- Отпустите, я сама... Быстрее будет.
Девушку отпустили - но сильно быстрее от этого не стало по той простой причине, что уже почти пришли. Уйти далеко она не успела. А пришли они к местной шайки главарю. Как и полагалось варварам, вожак из всей толпы был самым здоровым - мордастый детина лет под тридцать возрастом с густой рыжей шевелюрой, заплетенной в пару недлинных косичек и бородой, голубыми глазами. Удивительно, но в них, не смотря на общий свирепый вид, проглядывался огонек разума, что для варвара - по крайней мере по слухам - было несколько необычно. Пока эльфийку вели к нему, он всматривался в какую-то бумагу. Подойдя ближе, она узнала в бумагах содержимое князевой сумки. Что именно - было неясно, но по первым прикидкам там могли содержаться только важные магические, военные рукописи или какая-то переписка...
- Что вы сделали с отцом? - выдохнула Койрэ, с трудом сдерживаясь, чтобы не выхватить у вожака драгоценную сумку. За содержимое она не боялась - что смертный поймет в эльфийской рукописи? Но сумку делала мать...
- Ничего, что могло бы повредить моим планам.
Голос варвара был басовит и довольно силен внутренне, но не громок - орать в лесу не полагалось. Девушка встретилась взглядом с мужчиной - и ее окатило ледяным дождем пронзительных, изучающих синих глаз. Через несколько секунд вожак снова вернулся к бумагам, приказав остальным, что бы привели ее коня. Двое тут же испарились за лошадью, остальные просто разошлись по делам, оставляя эльфийку наедине с вожаком. Тот тем временем опять уткнулся в бумаги. Кажется, это была карта недавно павшего города.
Койрэ села на землю, обхватив колени и спрятав в них лицо. Он не сказал, что отец убит, значит, есть еще вероятность увидеть князя живым. А дальше что?
Ее, может быть, не тронут - целители и у эльфов встречались не часто, не то что у смертных, но что будет с остальными? С ранеными? С женщинами? С немногими детьми - драгоценность, которой смертным не оценить?
Она чутко прислушивалась, не поднимая головы.

Тем временем привели ее скакуна. Он несколько беспокоился, но, заметив хозяйку, перестал брыкаться и подошел сам. Вожак тем временем отвлекся от бумаг и бережно спрятал их в сумку.
- Садись. - Сказал здоровяк, махнув в сторону ее лошади. - Как тебя зовут?
- Койрэ, - тихо ответила девушка, поднимаясь на ноги - после погони по лесу они слегка подкашивались, и она порадовалась, что ей не придется идти пешком. Скакун фыркал и тыкался бархатным носом в шею, чувствуя тщательно скрываемое волнение хозяйки. Потрепав атласную шею, девушка с трудом взобралась в седло и огляделась, разбирая поводья.
- Зур. - Коротко представился вожак воинов. Он легко вскочил на своего коня - такого же, как и он сам мускулистого и мощного. Эльфийский скакун был, конечно, изящен, вынослив и быстр, но вряд ли бы вынес такую тушу на себе - по самым скромным прикидкам Зур весил не менее сотни килограммов. Сложив ладони у рта, он пропел что-то, невероятно точно копируя местных певчих птиц. Звук ничем не выделялся из лесного перекликивания птиц и зверей и разве что какими-то едва уловимыми даже для эльфийского уха полутонами и тембрами мог бы выдать говорившего - и то если знать, что искать. С разных концов каравана посыпались на птичьем языке подтверждения и тут же лес пришел в движение. Колонна сворачивалась и направлялась обратно к тому городу, из которого бежала Койрэ.
- Я хочу предложить тебе сделку.
Койрэ бросила на него быстрый взгляд - прозрачная зеленая волна выплеснулась из-под ресниц и погасла. Что хорошего может предложить сын гнева Создателя? У них, говорят, все имеет свою цену... кроме разве что гордости. Возможно, что-то и удастся у него выторговать... хотя победители не торгуются. И сделка, вполне возможно, окажется ультиматумом.
- Я слушаю.
- Для начала внесу немного ясности. Вы считаете нас кучкой раздробленных племен, что грызутся меж собой и время от времени собираются в большой поход за пределы нашей родины. Это не совсем так. Мы не разобщены. Существует совет пяти сильнейших - пять вожаков наиболее сильных племен вместе решают судьбу всего нашего общества. Я вхожу в этот совет. Так или иначе, законом, деньгами или страхом я контролирую до трети наших войск. В этом году все уже решено и ничего не изменишь. Но в следующем году я могу не придти сюда. И вам придется воевать с войском, меньшим на треть. На свою лучшую треть. Это - моя часть сделки. Ваша часть - помощь мне в моих планах по окончательному захвату власти в пределах моей родины. Мне нужны лекари, что смогут поделиться навыками, и вы можете дать мне их.
Койрэ удивленно подняла на него глаза. Ожидаемо для смертного... Они любят власть. Очень редко понимая, что правитель - это не хозяин народа, а первый щит между народом и бедой.
- Об этом нужно говорить не со мной, а со старейшинами, - все так же тихо отозвалась девушка, - и с князем.
- Князя не поймали, он ушел. Эти олухи из чернобородых добыли только сумку.
Окинув девушку очередным оценивающим взглядом, варвар уставился на дорогу. Мимо проскакал небольшой отряд в голову колонны - Зур и Койрэ находились в центре, но в непосредственной близости от них никого не было.
- Сейчас ты - единственная, с кем я могу говорить. И от тебя зависит судьба твоего народа - будут ли его терзать наши набеги и дальше или же в ближайшие годы вы забудете о нас как о пережитом кошмаре. Посмотри вокруг, на нас - не глазами, а разумом. До того, как сто лет назад отошли ледники и вскрылись перевалы, такой как я был обычным варваром. Просто обычным рядовым. Может, командиром небольшого отряда. Сейчас я контролирую треть всех варваров и никто не может поспорить со мной один на один - ни на кулаках, ни за столом. Посмотри получше - и ты увидишь, что вокруг тебя уже нет настоящих варваров. Наша кровь грязна. Люди востока и запада, южане, эльфы, орки, гномы да и мало ли, кто еще... Всех их ты найдешь в моем отряде, если захочешь. Причины, в общем, просты - пленницы, что становятся наложницами или женами и пленники, вливающиеся в ряды наших бойцов. Мы вырождаемся. Еще сто лет - и нас легко покорят первые пришедшие. Я это вижу, но остальные вожди - нет. Процесс уже необратим, мы не сможем стать прежними. Поэтому мы должны измениться. Но остальных волнуют только деньги и слава. Меня волнует нечто большее. Я знаю, что нужно делать. Поэтому я должен стать главой над всеми варварами - или уже на моей памяти мой народ прекратит свое существование, погрязнув в междоусобных распрях и подчинившись внешним захватчикам. Как ты понимаешь - желающих этого весьма немало, даже в вашем обществе. Я уж молчу про восточников, что спят и видят, как бы подложить нам свинью. В моих планах мы перейдем к стойкой обороне и торговле, возможности позволяют. Если я приду к власти - мы перестанем терзать твой народ. Не просто слабее, а вообще. Согласись, заманчиво? Но мне нужна ваша помощь. И ты можешь мне ее оказать.
- Старейшины тоже ушли? - уточнила Койрэ, уловив недосказанность. Смертный оказался куда как непрост... и, возможно, это было выходом. Но... - Я могу лишь передать твои слова. Если будет кому передавать.
- Ты пошлешь гонца со своим решением из своих людей, но сама останешься здесь. Я не могу выпустить тебя из своих рук сейчас. По своей воле или против нее, но останешься. Ты сейчас - пленница, которая имеет нужные мне навыки. Как ты понимаешь, отпустить тебя я не могу. Старейшины тоже ушли... Много кто ушел. Когда бойцы думают о золоте и красивых эльфийках-наложницах - им не до того, что бы ловить стариков. Один из признаков нашего вырождения. Раньше захватить знамя и генерала было важнее, чем телегу с золотом и украшениями. Поэтому я не отступлюсь от своих условий, пока не добьюсь их. У тебя будет достаточно времени подумать. Я не требую ответа сейчас. Но надеюсь, что ты согласишься и убедишь старейшин. В противном случае еще очень долгие годы ваши женщины будут рожать детей для наших мужчин - очень долгие. Вырождение - дело неторопливое, знаешь ли... Я утихомирю своих людей быстрее, чем их кровь остынет сама.
Койрэ вскинулась было - как она и думала, сделка оказалась ультиматумом. Но взглянула на караван - и сникла: сейчас следовало думать не о княжеской гордости...
- Я ничего не решаю, - повторила она. - Мое дело - лечить, а не определять судьбу народа. Я могу лишь передать твои слова, но решение принимать буду не я... и даже мне не вылечить гнилую кровь. Что тебе нужно на самом деле?
- Тайный союз. Мне не нужно лечить кровь - но вы умеете лечить раны. Умеете лучше, чем мы. Обладание подобными навыками может дать мне серьезное преимущество перед всеми остальными. Возможно, что и небольшая военная помощь тоже... Но это потом, сейчас не скажешь. А что до не решаешь... Ты дочь князя. И благоразумный человек. Ты можешь не принимать решения, но можешь повлиять на него - я знаю, что можешь. Достаточно просто грамотно составить письмо, этого хватит. Старейшинам не нужна война с нами так же, как и тебе. Ты сможешь убедить их письмом - если захочешь, конечно. По крайней мере, если я хоть что-то понимаю в ваших каракулях.

С мастером.

С этими словами собеседник отстегнул княжескую сумку от седла и легко бросил ее девушке.
- Почитай на досуге, чем твой отец занимался в свободное время. Может быть тогда ты изменишь свое решение. Сейчас ты можешь отправляться к раненым, если хочешь. О них должны были позаботиться, но ты лучший целитель, чем мои знахарки.
Койрэ поймала драгоценную вещицу и прижала ее к груди, в очередной раз удивляясь своему пленителю. Он еще и читать на Высоком Наречии умеет?! Странные нынче варвары пошли...
- Может, ты еще и баллады сочиняешь? - не удержалась она от колкости, набирая повод свободной рукой. Раз позволяют заняться ранеными - надо ими заняться. Создатель ведает, что там натворили их знахари...
- Сочинял в свою бытность рядовым, сейчас не до того. - Услышала ответ в спину Койрэ.
Дела с больными обстояли не так плохо, как она ожидала. Раны были обработаны неизвестными растениями и настойками и перебинтованы, но внутренний взор подсказывал, что варварская медицина пусть и отличается от эльфийской, но применена правильно и, пусть не столь сильна, чем высокая магия, но, тем не менее, тоже действует. Знахарок было трое. Одна - согбенная старушка в шерстяном платье, две другие - достаточно молодые девчушки, вероятно - помощницы и ученицы, одетые в шерсть и шелк. Все трое были с сумками из шкур и широкими поясами, по уши "вооруженные" какими-то скляночками, травами и прочими непременными спутниками травно-отварной медицины. Ее желательно быстрейшего вмешательства требовало всего двое тяжело раненых, которые, впрочем, тоже не собирались умирать в течении ближайших минут.
Уже легче, а то приходилось Койрэ иной раз видеть лекарства похуже болезни... Жеребца она привязывать не стала - сам побежал рядом с телегой, фыркая на варварских лошадей. Вежливо поклонившись, Койрэ поздоровалась с лекарками и спросила, что уже сделано для тяжело раненых, попутно изучая их состояние - только очень внимательный взгляд мог бы уловить мягкое сияние, исходящее от скользящих над ними ладоней.
На вопрос ответила старушка. Удивительно, но ее лицо, как и девичьи мордашки, были очень добрыми - словно для контраста с суровыми мужчинами.
- Раны обработали, значить, кислой рябьюшкой, чтобы не было бы гноя... А тому, что слева, дали настоечку на богатырце, что бы сбить жар, его лихорадило малость. Больше ничего покаместь. Зур сказал, он с вами, значить, поговорит и к нам пришлеть, поэтому сильно не налехали, чтоб не покалечить.
"А которого из них он пытал, чтобы выманить меня из леса?"
Вопрос остался незаданным. Как и вопросы, о каких травах шла речь - это все могло подождать.
Койрэ чутко вслушивалась в состояние раненых - что успели сделать с ними боль и потеря крови?
Состояние обоих больных было довольно тяжелым, но, в целом, пока терпимым. Оба тихонько посапывали во сне, одурманенные какой-то из травок знахарки. Шансов на самостоятельное исцеление, даже с помощью знахарок, было не очень много, но эльфийская магия могла склонить чашу весов в иную сторону. Тем более, что оба сейчас не чувствовали боли, а кровотечение было остановлено еще до ее прибытия.
Смертные верят в разное. Эльфы знают одно: мир был предпет, и все, что в нем существует, есть зримое воплощение песни Создателя. Все - кроме самих смертных. Это - гнев Создателя, но и у них есть своя музыка...
Тихо напевая, Койрэ гладила воздух над бесчувственным телом - так это выглядело со стороны. Но именно сейчас девушка на ощупь постигала, как должна звучать песня, та единственная, которой был этот человек, от рождения, от первого крика, от первого вздоха, чтобы спеть ее - и спеть верно, без единой фальшивой ноты, не оставив и следа болезни в теле.
Вот только очень трудно созданному песней Любви петь созданиям Гнева...

Тем не менее, целительнице удалось подобрать нужные ноты. Опыт и талант делали свое дело - и очень скоро она почувствовала, что жизнь подопечного уже вне опасности. Старушка и девчушки не вмешивались, наблюдая за эльфийкой молча и стараясь вообще не давать о себе знать.
Последний звук, тихий, высокий и чистый, словно звон упавшей капли, растаял в тишине - Койрэ закончила песню. Теперь, где бы он ни был, что бы с ним ни было, ему довольно будет вспомнить тихий голос и ласковый свет - тем и дорог эльфийский дар, что единожды прозвучав, песня будет сопровождать спетого всю жизнь. От смерти она не защитит - Койрэ не была Создателем. Но от ран и болезней - надолго... до самого конца.
Чуть помедлив, она потянулась ко второму, пробуя первые ноты его первого плача.
Здесь ситуация была схожей. Схожие раны, кровопотеря... Все это можно было исцелить тем же образом. Но, поработав над больным чуть дольше, девушка почувствовала яд в теле раненого. Немного, слишком мало, что бы убить прямо сейчас, но достаточно, что бы доставить проблемы в ближайшем будущем.
- Сангва... - выдохнула Койрэ, прерывая песню. - Хехтануи... Отсроченная смерть. Он отравлен.
Руки прижались к груди раненого, с них сквозь кожу в кровь потекло звездное серебро. Ладони словно прикипели - их сейчас было не оторвать, до тех пор, пока в крови не останется ни крупицы медленной смерти...
О том, сколько придется самой приходить в себя после этого, Койрэ предпочла не задумываться.
Пока живое серебро струилось в жилах смертного, целительница вновь завела его песню - следовало успеть закончить ее до того, как иссякнут силы...
- Отравлен?
Знахарка пошамкала губами, покопалась в своей сумке.
- Это наш яд, я могу сварить противоядьице от него.
Койрэ кивнула, не переставая петь. Этого она спасет, но он может оказаться не единственным, кому достался яд. Лучше иметь что-нибудь наготове.
- На восточной стене, стало быть, стоял, голубок-то, яд этот только чернобородушки используют для стрел...
Знахарка тем временем принялась варить отвар - несколько разных трав, немного воды, немного какой-то синей жидкости из склянки, все это на крошечный огонек от широкой глубокой плошки с жиром и фитилем... эльфийке было не до того, чтобы следить за процессом приготовления противоядия - хватало своего дела. Впрочем, постепенно и оно подошло к концу. Вывести яд оказалось делом непростым, наверное, стоило оставить это на знахарку, но Койрэ справилась - и даже осталась в состоянии стоять на ногах, хотя и не очень твердо.
Остальным пока ничего не грозило, и Койрэ позволила себе отдохнуть - если можно было назвать отдыхом просьбу рассказать, что и от чего используют знахари смертных. Уж если ее вознамерились оставить заложницей планов вождя, то передумают вряд ли. Научить смертных лечить как эльфы - невозможно. Но если она будет разбираться в их способах лечения, возможно, получится подобрать несложные песни, которые будут им по силам - и сделают их лекарства сильнее.
Сумка жгла ей руки. Но Койрэ не торопилась ее открыть - сейчас были дела поважнее.
Знахарка немедля принялась рассказывать, щедро делясь тем, что знала сама - вместе с эльфийкой слушали и девчушки. Та подробно перечисляла травы: и где они растут, что они делают сами по себе, и какие возможны комбинации. Какие можно изготовить настойки, отвары, что применять внутрь, а что наружу...
Впору было удивиться тем, кого звали варварами. Вожак умел читать на эльфийском, чем не могли похвастаться многие высокопоставленные лица из других стран, а знахарка оказалась таким кладезем знаний, что на какое-то время своей негромкой, чуть шамкающей речью смогла даже заставить эльфийку забыть про сумку. Какие-то травы были знакомы, а о каких-то даже она слышала в первый раз - старушка не стеснялась показать, как выглядит то или иное растение, и пояснить, где оно растет.

С мастером.

Эльфийская память бездонна - и эльфы никогда не отказываются узнать что-то новое и полезное. Койрэ слушала и запоминала, как самая прилежная из учениц. В конце концов, отпустят же ее когда-нибудь, и тогда эти знания будут полезны уже ее народу. Силы целителя не беспредельны, и тогда травы могут прийти на помощь там, где не справятся песня и серебро.
Между делом, слушая, запоминая и уточняя, Койрэ проверила, нет ли яда в крови остальных.
Яда, как ни странно, не нашлось. То ли чернобородые лучники были редкостными косоручками и ни в кого не попали, то ли наоборот смогли по уровню мастерства приблизиться к эльфам и разили только наповал. Каких-то несколько часов назад девушка легко бы поверила в первое, но сейчас впору было засомневаться... Мало ли, какие еще сюрпризы есть в рукаве у этих людей, которые вдруг оказались совершенно ей незнакомыми - хотя казалось - было бы чего знать о варварах? Размышления были прерваны достаточно бесцеремонно.
- Койрэ, тебя Зур зовет!
Это был один из той пятерки, что отвели ее к вожаку в первый раз.
- Благодарю за науку, госпожа... - девушка поклонилась старушке, перебралась из телеги в седло и коснулась сумки. Вещица отозвалась родным теплом. Зачем она ему понадобилась? Все равно ничего не успела прочитать...
Вскоре лошади догнали Зура. Тот отпустил охранника, а девушке протянул какой-то матерчатый сверток. От него ощутимо исходила опасная магия - словно отравленный кинжал, носимый в кармане без ножен.
- Мы скоро прибудем в город. Я еще питаю надежды на наш с тобой и эльфами вообще союз, но остальным варварам, кроме тех, что ты видела перед собой сейчас, об этом знать не обязательно. Что бы у них не возникало лишних вопросов, тебе нужно сыграть роль пленницы. Так будет лучше.
Койрэ отшатнулась, не прикасаясь к тому, что он ей протянул.
- Что это?
- Южанская прибамбасина. Амулет эльфийской покорности. Южане, как ты знаешь, знатоки в области торговли рабами, у них даже есть своя школа магии - направленная в основном на подавление воли и создание иллюзий. Если надеть эту штуку на шею и прочитать несложное заклинание - надевший ее эльф теряет волю и подчиняется пленителю беспрекословно, а так же не пытается убежать или убить пленителя. Довольно дорогая побрякушка, но, говорят, весьма надежная. Наденешь ее на себя и притворишься безвольной, заклинания я читать не буду, что бы не сковывать твою волю на самом деле. Сразу, как выберемся прочь от остальных - снимешь.

Почувствовав, как напряглась его хозяйка, серебристый скакун попятился назад.
- Нет...
Койрэ с ужасом уставилась на сверток, словно ей предлагали надеть на себя бусы из костей ее предков.
- Нет...
- Если тебя это успокоит - могу тебя заверить, что мне тоже ради своего народа дерьма пришлось съесть немало. Сохраняя самое довольное выражение лица при этом. Но если никак - можем воспользоваться простой веревкой.
- Мне нельзя, - попыталась объяснить Койрэ. - Целителю нельзя надевать такое... От него веет злом. Несколько дней просто с ним рядом - и я не сумею петь. И... что помешает кому-нибудь другому сказать нужные слова? Ты не нарушишь слова, но я перестану быть собой...
- "Кто-нибудь" другой слов не знает, знаю только я. Но раз эта штука действует на тебя настолько плохо - уберем.
Зур спрятал южную штуковину обратно в карман куртки, и все ее влияние немедля исчезло для девушки, как и не было.
- Но тогда тебя придется связать. Оставить тебя вместе с остальными я не могу, иначе до дележки ты будешь считаться трофеем племени, а не моим личным, тебя сможет уволочь кто угодно, и на этом вся надежда на то, что между нашими народами наступит мир, благополучно кончится. Эльфийка же, свободно шатающаяся по лагерю, вызовет слишком много вопросов. Это для нас тоже нехорошо.
- Я могла бы одеться как ваши знахарки, и не отходить от раненых, - тихо сказала целительница.
- Ты и в самом деле считаешь, что одежда позволит тебе замаскироваться? Ты на голову выше любой из наших девушек и не в пример грациознее. Такой маскарад обманет только слепого.
- Разве к раненым так часто подходят чужие? - удивилась девушка.
- Просто у меня три знахарки и остальные это хорошо знают. К ним могут забрести другие знахарки за какой-нибудь травкой, потому что знают, что у меня всегда всего в достатке, постоянно одалживают что-то. Довольно неожиданная неприятность, вызванная, казалось бы, благими намерениями - всегда иметь богатый запас всего и вся на все случаи жизни. Да и мало ли, куда подвыпивший баран из мелкого племени забредет и увидит эльфийку в наших одеждах. Поверь, тебя не спутают. Иначе бы за вас не отвешивали золото по весу на рабских рынках.
Койрэ передернуло от одной мысли о подобной участи.
"Но что помешает ему надеть эту дрянь тебе на шею, пока ты будешь связана, и сломить твою волю - а с ней и твой дар?" - спросила себя девушка. Но иного выхода, как принять это условие и надеяться, что ему действительно нужен целитель, а не послушная рабыня, у нее, похоже, не было.
- Если иного способа нет...
- Был бы иной - я бы им воспользовался, можешь не сомневаться. Я, конечно, не буду скрывать, что люблю женщин и эльфиек в частности, но я не отношусь к любителям рабынь. Это скучно и ненадежно. И никак не вписывается в мои планы.
Зур вытащил из седельной сумки длинный, аккуратно сложенный моток веревки. Вскоре запястья девушки оказались плотно связаны друг с другом. Весьма надежно, надо заметить - узлы были далеки от пальцев и от зубов.
- Теперь к посланию. Понятия не имею, что ты напишешь, но делать это будет лучше ночью, покуда этого никто не заметит. Думаю, я найду тебе местечко, где ты сможешь посидеть при лампадке тихо. Передашь письмо кому-то из своих надежных людей, я устрою ему побег. И пускай гонит коня со всех копыт, погоня, если спугнет охрану, будет настоящей.
Койрэ не ответила - она опустила голову, стараясь не смотреть на свои связанные руки, безвольно лежащие на луке седла. Пряди длинных волос скрывали лицо - и мокрые дорожки от беззвучных слез на ее щеках.

С мастером

Девушка неожиданно ощутила широкую ладонь на плече - неожиданно теплую и мягкую для такого грубого с виду мужчины.
- Не бойся. Скоро этот кошмар кончится. И для тебя, и для твоего народа.
Ласковый, по-настоящему добрый и доброжелательный тон можно было бы с большей вероятностью ожидать от голодного волка или разбуженного зимой медведя, но, тем не менее, девушка услышала его именно от этого огромного варвара. Рука, легонько потрепав ее по плечу, вернулась обратно, а Зур снова надел маску свирепого вожака - выражение лица поменялось с доброго на суровое настолько быстро и разительно, что можно было подумать о заклинании смены внешности...
От неожиданной ласки девушка сникла еще больше, словно прикосновение мужской руки пригнуло ее к седлу. Было ли это случайностью или намеренным действием, но более покорную на вид пленницу было поискать. И заплаканные зеленые глаза, вздумай кто отвести с ее лица волосы, были бы тому достаточным подтверждением...
Вскоре колонна добралась до разграбляемого города. Смотреть без слез на творения эльфийских зодчих, занятых варварами, было тяжело. До этого девушка общалась только с более-менее воспитанными представителями сего общества, лучшими, можно сказать, здесь же на нее выплеснулась суровая реальность того, кем было большинство. Это самое большинство занималось, говоря попросту, мародерством. Колонна встречалась свистом и улюлюканием - местами восхищенным, местами завистливым. Со всех сторон неслись одобряющие крики тех, кто встречался по пути.
- Ты опять в ударе, Зур!
- А набрал-то меньше, чем в прошлый раз, ха!
- Прадай элфу, Зур, золата по вэсу атвалю! Адын к адын! Можэшь на нэе даже доспехи для вэсу нацепить!
- Эй, Зур! Опять все по бабам? А когда делом займешься? Чо ты вс...
Последний из варваров, видимо, недовольный тем, что Зур оказался при богатых трофеях, не договорил, свалившись на дорогу с аккуратным следом зуровского сапога прямо посередине лба. Галдеж перекрыл оглушающий голос варварского вожака.
- Борода, твою через пень, следи за своими глистоносами! С тебя и так толку сегодня было как от козла молока, так хоть заткни своих и не возбухайте!
- Кто б говорил, Зур, ты уже третий год только по караванам и бегаешь! Уже забыл, как на стенки лазить, поди?
- Тебе сегодня дали шанс захватить князя, и где он? Только сумку, что не бегает, добыли, и ту с трудом!
Борода - тоже варвар немаленький, но все же поменьше Зура, заткнулся. Таки замечание было метким, как эльфийские стрелы и ответить на него ничего вразумительного у того не нашлось. Караван постепенно продвигался к центру города, где для Зура и его добычи было предназначено несколько больших домов.
Койрэ съежилась, стараясь казаться как можно меньше и незаметнее, но помогало плохо. И тогда девушка ушла в целительский транс - к нему прибегали обычно, чтобы восстановить силы, или же если нужно было переждать какую-то беду. Контроля над собой хватало ровно настолько, чтобы держаться в седле, время от времени пошатываясь, но Койрэ уже ничего не видела и не слышала, голоса проносились мимо, не задевая, и отпустить это состояние могло только в полном покое.
Зур приглядывал за свой то ли пленницей, то ли союзницей, что б не свалилась с лошади и, когда добрались до домов и скрылись за оградками, провел ее в дом. окружавшие его варвары тут же, без команды, занялись обустройством территории - раздобыли еды себе и лошадям, пристроили в один из домов пленников и поставили караул, распределились и сами кто куда. Зур с Койрэ заняли небольшой двухэтажный домик. Мужчина отвел девушку на второй этаж, состоящий из двух комнат, где не были слышны крики к с улицы, оставив на единственной лестнице на этаж одного из приближенной пятерки с наказом никого незнакомого не впускать. Удостоверившись, что сейчас девушку окружают только покой и свои люди, он избавил ее от пут. Снизу принесли обед и письменные принадлежности по приказу Зура.
- Можешь пока заняться сумкой и размышлениями. Я буду в соседней комнате. Будет что нужно - можешь обращаться к Седжвику, он караулит на лестнице.

Койрэ кивнула. С момента, как ее связали, она не произнесла больше ни одного слова, будто лишившись дара речи.
Оставшись одна, она какое-то время сидела без движения, потом принялась растирать запястья, на которых остались следы от веревки. И только когда руки перестали ныть, она наконец взялась за бумаги отца.
Руки, что удивительно, перестали ныть довольно быстро. Веревка была не тонкой, а связали ее хоть и цепко, но не туго. Бумаг было довольно много. Там были и карты, и денежные расчеты, и кое-какие выписки из магических свитков из библиотеки, которыми он собирался заняться в ближайшее время. Но все это явно никак не относилось к делу. Однако ближе к дну сумки нашлось несколько личных писем. Внезапно выяснилось, что князь имел довольно плотную переписку со Старейшинами - и вот она-то и оказалась самой любопытной, ибо тема переписки была посвящена Койрэ и Зуру, и возможному альянсу между жителями лесов и гор. Выяснилось, что год назад этот вожак уже пытался наладить контакт с эльфами, но он не удался - князю и Зуру пришлось сматывать удочки из-за появившихся в округе патрулей других кланов. Однако первый шаг был сделан и Старейшины втайне от остального общества обсуждали возможность такого альянса. Часть старейшин была категорически против немыслимого союза с заклятыми врагами, часть наоборот, горячо поддержала проект. В итоге образовался хрупкий баланс - местные политические силы обеих сторон - за союз и против него - были примерно равны, и случилось то, что в обществе эльфов происходит невероятно редко - Старейшины так и не смогли придти к согласию. Последние письма были довольно свежие - все ждали решения королевской семьи, которое должно было стать концом спора и либо продолжить войну, либо начать переговоры. Князь уговаривал начать переговоры и сообщил, что готов отправиться в качестве одного из лекарей сам и, возможно, уговорить к этому дочь - Койрэ. На этом переписка кончалась. Вероятно, Старейший совет ждал чего-нибудь, что колыхнет чашу весов в какую-то сторону...

С мастером

Прочитанное оглушило. Почему отец ни разу ничего ей не сказал, даже не намекнул? Не верил, что из этого что-то выйдет?
Но если он сам соглашался на этот альянс... тогда, получается, ее долг - сделать все, чтобы весы качнулись в нужную сторону?
Она потерла виски - безумный день отнял почти все силы, и потрясение от прочитанного их не прибавило. Но нужно было писать...
И она начала писать.
Очень коротко, очень четко, очень ясно обрисовывая то, что увидела. Людей очень много. Их становится все больше. И если сейчас не сделать хоть что-нибудь, завтра может оказаться, что делать будет некому...
Она не стала запечатывать письмо - как не стала и скрывать в нем, что стала заложницей вождя. Закончив писать, девушка выглянула за дверь.
Сейджвик, как ему и было положено, стоял на ступеньках, держа под наблюдением нижнюю комнату и дверь. Когда скрипнула дверка наверх, он оглянулся и встретился взглядом с эльфийкой.
- Что-то нужно?
Девушка молча протянула ему письмо с приложенным к нему маленьким листком. Там она называла имя - мальчик, еще подросток, которого хорошо знал ее жеребец. Под легким седоком ему легче будет уйти от погони...
Сейджвик кинул короткий взгляд на листок, кивнул и спрятал листок с посланием за пазухой.
- К утру будет на месте. Что-нибудь еще?
Так же молча покачав головой, девушка отступила обратно в комнату и прикрыла дверь за собой.
Сейджвик остался где стоял. Письмо будет передано позднее...
Войдя в комнату, эльфийка встретилась взглядом с вожаком Зуром. Тот выходил из своей комнаты с кипой бумаг.
Койрэ посторонилась, пропуская его, хотя во взгляде вновь отразилось удивление: с такими кипами, наверное, и короля нечасто видели.
Что ж, возможно, она только что дала толчок к появлению нового королевства...
Зур дружелюбно махнул ей рукой.
- Иди в ту комнату. У тебя был тяжелый день, там кровать мягче. Вряд ли ты привыкла спать на досках.
К чему Койрэ точно не привыкла, так это ночевать под одной крышей со смертными. А так - приходилось и в лесу, на земле, завернувшись в плащ. Девушка опустила глаза, поблагодарив одним взглядом, и отправилась куда послали.
В наступившей тишине были неплохо слышны удаляющиеся шаги Зура. За окном тем временем солнце клонилось к западу. У девушки нашлась прекрасная возможность если не выспаться, то хотя бы забыться. Что она и попыталась сделать - рухнув на кровать, закрыв глаза и провалившись в беспамятство.
Девушку разбудило чирикание птицы за полуоткрытым окном. Солнце уже давно как встало, празднуя новый день. За окном была типичная для Смертных суета города, превращенного в лагерь завоевателей. Судя по тому, что было видно за окном, варвары постепенно сворачивались и покидали город. Нигде в комнатах не было видно Зура.
Койрэ оглядела комнату, пользуясь случаем. Пусть и случайное, но это пристанище могло что-нибудь рассказать о вынужденном союзнике. С которым ей, похоже, предстояло провести рядом немалое время.

Комната была небольшой, в ней еще сохранилось старое убранство. По приказу Зура здесь не мародерствовали и все осталось как стояло от прежних эльфийских хозяев. Вероятно, это была чья-то небольшая спальня, предназначенная вместе с тем и для приятного времяпрепровождения. Одну стенку целиком занимала книжная полка, здесь же был небольшой столик, за которым Зур исписал целую кипу бумаги. Рядом были платяные шкафы, в которых нашлась даже одежда от старых хозяев - как мужская, так и женская. Большая комната, в которой девушка была изначально, была, вероятно, гостиной - диван, кресла, стол по центру. Верзила подыскал довольно уютное место.
Ничего не тронув, девушка вернулась к окну, спрятавшись за занавеской. Она не ожидала увидеть ничего особенного - просто наблюдала за теми, среди кого ей предстояло теперь жить. Как бы ни хотелось вернуться обратно домой...
Домик этим окном выходил на площадь. Остроглазая эльфийка видела все как на ладони - суету людей, собирающихся в обратный путь. Грузили на повозки награбленное добро, делили трофеи. Порядок оставлял желать лучшего, по сравнению с грациозными, культурными и размеренными эльфами сборище варваров казалось растревоженным муравейником. Но, несмотря на кажущуюся суету, толкотню и неразбериху, дела как-то двигались - добро и пленники - удивительно, но их оказалось не так уж и много - распределялись по повозкам, с площади уходил собранный конвой - судя по всему, в родную страну отправлялись чернобородые - они резко выделялись из всех прочих именно пышными черными бородами и вообще чернявостью, в то время как среди остальных было полно блондинов и рыжих. Время от времени возникали перепалки между мужчинами, но до драк не доходило - большинство и так знали свое место.
"Они такие странные..." - Койрэ бездумно скользила взглядом по лицам - их было слишком много для привычной к малонаселенным городкам эльфийки. Мысль о том, что ей придется теперь все время видеть этот муравейник, повергала в отчаяние. Целитель не может без уединения... а его получить, видимо, будет не так-то просто.
От раздумий девушку отвлек негромкий стук в дверь.
Скользнув от окна, Койрэ открыла, отходя в сторону. Дверь не была заперта, могли бы и не стучать... но это вдруг как-то обнадежило. Возможно, с ней будут не так уж плохо обращаться...
За дверью оказался один из пятерки Зура - видимо, те пятеро, что отловили ее, были чем-то вроде его личной гвардии.
- Меня прислал Зур. Что-нибудь нужно? Завтрак или еще что-нибудь?
Говорить было трудно, слова застревали в горле, но без них тут было не обойтись.
- Мне нужно умыться.
Без еды она могла обойтись какое-то время - глупый, почти детский протест против принуждения, которому ей больше нечего было противопоставить. Но без воды... Чувствовать себя грязной было невыносимо.
Парень - довольно молодой с виду - посторонился.
- Сразу от лестницы направо. Там все необходимое.
Кивнув, девушка направилась к лестнице и начала спускаться, не забывая поглядывать по сторонам. Они собираются здесь задержаться или тоже собираются уезжать?
Словно прочитав мысли, а может, просто по какому-то наитию юноша сказал проходившей мимо него девушке и спускаясь следом за ней:
- Мы выдвигаемся ночью и будем следовать западной дорогой непосредственно до лагеря. Переход займет примерно двое суток.
"А коня-то у меня больше нет..."
Ничего не ответив, Койрэ кивнула и отправилась приводить себя в порядок.
Больше ее никто не побеспокоил. Люди Зура зорко следили за порядком в своем районе, и некому было придти потревожить ее покой. Только полностью приведя себя в порядок и поднявшись, девушка обнаружила на столе завтрак - не иначе, шум воды полностью скрыл звук шагов снаружи.
За весь вчерашний день Койрэ не держала во рту и крошки хлеба. Есть и сейчас не хотелось, но два дня в пути еды ей не продержаться. А если понадобится кого-то лечить?
Она вдруг подумала, что даже не спросила, как себя чувствуют раненые. Конечно, за ней бы пришли, если бы ее помощь потребовалась. Но все равно, не следовало забываться настолько...
Не глядя даже, что ест, девушка взяла небольшой кусочек со стола и принялась жевать, не чувствуя вкуса.

С мастером

Еда была привычной - варвары, недолго думая, настругали себе завтраков и обедов из того, что нашли в городе, приберегая свои непортящиеся долгое время запасы на потом, а заодно пробуя незнакомую пищу. Таки не каждый день удается попробовать то, что кушают каждый день гордые Перворожденные, и варвары, пришедшие сюда явно не созерцать, пользовались моментом.
Поднос так и остался почти нетронутым - пища эльфов очень питательна, позволяя небольшим количеством наедаться на целый день. Вряд ли смертные знали об этом - но какая, в сущности, разница?
Оставив завтрак на столе, девушка принялась изучать найденные книги. Ей нужно было чем-то занять себя до вечера...
Книги в библиотеке нашлись самые разные. Как поэзия с прозой на вольные темы, так и кое-что, связанное с магией и медициной. Там же попалось и несколько историографических трактатов о варварах.
Сведения в этих последних, по всей вероятности, изрядно устарели. Но это было все-таки лучше, чем ничего. И девушка, сев поближе к окну в дальней комнате, открыла первую страницу.
Время тянулось неторопливо, а тонкие листочки переворачивались один за другим, рассказывая о том, кем были варвары в прошлом. Данные эти были собраны эльфийским путешественником, что заглядывал в свое время во многие уголки мира, в том числе и к варварам. По его мнению, народ это был воинственный, но в то же время, как ни странно, дружелюбный - легко шел на мирные разговоры, а войну воспринимал все больше как соревнование, чем как настоящую вражду. Ну и как способ наживы, конечно, но главное было не деньги, а победа - захваченный штандарт, выкуп за вождя - даже небольшой, ради приличия, и так далее. В то же время варвары легко обучались и против распространенного мифа были вовсе не тупыми. Культура у них была, конечно, своеобразная, топорная, угловатая, но в то же время - была! И ее творили. Изобразительное искусство по причине отсутствия хороших красок и холстов было в упадке, а вот музыкальное и стихосложение - наоборот, весьма хороши.
Вождь упоминал, что писал баллады, вспомнила Койрэ. А потом, видимо, стало некогда. Странные создания. Все у них чересчур, словно они спешат уместить в свою короткую жизнь все то, на что эльфам порой не хватает их тысячелетий...
Книга подходила к концу, повествуя об основных героях из летописей и баллад тех, кого звали варварами, и кто меньше всего подходил под это слово. Великие воины, в одиночку совершавшие немыслимые подвиги, перемежались с талантливыми стратегами, что разбивали врагов не силою одного своего топора, но могуществом разума и использованием местности и маневра. Там же было давно и описание основных кланов на тот момент, когда путешественник объезжал те места. Кланов было четыре. Первый - Чернобородые. Наиболее жадные и агрессивные, в то же время и самые патриотичные. Второй - Стальные топоры. Живущие на стыке с гномскими землями, они имеют лучшие из всех товары и умения торговли, а заодно переняли у гномов их броневое построение - хирд, который остальным варварам, как правило, не давался. Третий клан - Северники. Живущие на севере севера, в самых лютых условиях, они были самыми закаленными бойцами. Последний из кланов - Белые волки - пребывали на стыке между тремя кланами и были сильны в местной дипломатии - хотя это слово плохо подходило к тому, как варвары решали вопросы между кланов - и одновременно с тем были лучшими стратегами. Варвары нередко устраивали междоусобные стычки, но характер они носили все больше турнирный, чем настоящей войны. При этом была известна способность варваров объединяться кланами в единый организм перед лицом внешней опасности или же для совместной операции - например, дружественного мордобоя с гномами - местные горняки, в целом, разделяли мнение варваров о том, какая должна быть правильная междоусобица - или же для похода в дальние страны за золотом и товарами.

Что же им спокойно-то не живется, удивлялась по мере чтения Койрэ. Не иначе, это оттого, что они так мало живут и так легко размножаются. Когда у тебя впереди тысячи лет, некуда спешить. А они словно стремятся обогнать само время.
Странные существа...
Койрэ закрыла книгу.
Девушка с удивлением обнаружила, что очередной день снова подходил к концу. Зура все было не видать, но и кроме него ее никто не беспокоил. Только было слышно, как сменился постовой на лестнице внизу.
Пора было собираться. Бумаги отца она сложила в сумку еще прошлым вечером. Дорожная одежда пока не требовала замены, но теплый плащ из хозяйских вещей девушка прихватила - в пути пригодится, а жива будет - вернет. Если будет кому возвращать.
И, не удержавшись, положила в сумку футляр с простой камышовой флейтой - вернуть потом можно будет, а оставишь - точно пропадет...
В комнату, постучавшись, но не дождавшись ответа, вошел Сейджвик.
- Койрэ, время пути. Мы отправляемся первыми из нашего отряда.
Девушка накинула плащ, скрывая лицо под капюшоном, подхватила драгоценную сумку, и пошла за ним к выходу.
Первый отряд оказался весьма невелик. Зур, пятеро его приближенных, Койрэ, старая знахарка, телега с двумя больными, которым требовался присмотр эльфийки. В той же телеге был сундук, по всей очевидности, с золотом. Во второй телеге были пожитки ехавших налегке варваров. Вскоре к ним присоединился еще один человек - иссушенный временем старик, состоявший, казалось, только из кожи и костей, но в то же время бодро державшийся в седле и явно собирающихся доказать, что старость и немощь - понятия совершенно разные. Лицо его было раскрашено красными, желтыми и синими красками, а наряд состоял из звериных шкур, перьев. Вместо привычного для варваров топора или палицы у него был посох - вполне очевидно, что перед девушкой предстал сам шаман племени. Для Койрэ был выделен эльфийский жеребец - с виду достаточно спокойный и, вдобавок, при приближении девушки, кажется, узнавший в ней эльфийку. Боднул ее мордой в лоб и весело фыркнул.
Койрэ потрепала его по шее, разбирая поводья и украдкой из-под капюшона поглядывая на людей. Такой маленький отряд - а если на них нападут? Но спрашивать она не рискнула и уселась в седло, сгорбившись и стараюсь стать как можно менее заметной под своим плащом.
Зур огляделся по сторонам и, коротко свистнув, дал команду на начало движения. Кони пошли бодрой рысью, торопясь домой. Мимо проплывали знакомые места одно за другим... Огромное сломанное дерево, пережившее множество бурь и упавшее, сточенное жуками... Зыбкая полянка - небольшая поляна у реки, когда-то давно бывшая болотом, а теперь поросшая травой так крепко,что по ней спокойно шли кони. Приметный камень у развилки дорог, старый дуб, по странной прихоти выросший, обвившись с равной ему по возрасту березой - влюбленная пара. Девушке было, что вспомнить здесь, лес успокаивал и навевал приятные воспоминания, позволяя почувствовать себя в своей тарелке... Пока девушка на выезде из леса не поймала себя на том, что знакомые места буквально пролетают одно за другим, словно находящиеся рядом, а лес, на преодоление которого хорошему жеребцу было нужно дня три, кончился всего к концу ночи. Да и что кони, что люди не подавали признаков усталости, хотя двигались уже достаточно долго и быстро.
Причина могла быть только одна - шаман.
"Похоже, у смертных стало чему поучиться..." - мелькнула мысль.
Кони выбрались из леса на поля, что постепенно переходили в предгорья, а те, в свою очередь, давали доступ к перевалам. Выбравшись на открытое место, Зур коротко присвистнул канарейкой и группа начала сбавлять скорость, переходя на шаг и останавливаясь. Магия шамана была сильна, но даже сейчас отряду был нужен привал - отдохнуть не чувствующим усталости, но потрудившимся лошадям, да и самому шаману - его выражение лица демонстрировало сосредоточенность и отрешенность от мира человека, занятого важным и непростым делом.
- С ветерком прокатились. - Прокомментировал поездку Сейджвик.

С мастером

Лагерь для отдыха сооружать не стали - просто отпустили лошадей пощипать травы и отдохнуть, а сами устроились на земле, быстро сооружая костер, распаковывая нехитрые съестные припасы и устраиваясь поудобнее. Быстро притащили кучу хвороста, проверили раненых. Не прошло и двадцати минут, как на огне подготовленного кострища уже грелся котелок, а остальные рассаживались вокруг огня. Порыв холодного ветра со стороны гор задул девушке в шею, трепля волосы и намереваясь забраться в рукава.
Койрэ накинула капюшон, плотнее завернулась в ткань теплого плаща. Не то чтобы она боялась замерзнуть - эльфам холод менее страшен, чем людям. Но это был эльфийский плащ. Ненадежная опора в рухнувшем мире...
Зур шумно принюхался к ветру.
- Бора идет.
Вождь выглядел довольным, но, заметив, как девушка кутается в плащ, хмыкнул.
- Прохладно? Дальше снега и ледник, тебе бы приодеться. Эстера, займись. А то довезем ледышку вместо учителя и пр-ривет.
Сам вожак тем временем помешивал что-то в котелке.
Койрэ только пожала плечами, но спорить не стала. Она уже поняла, что проще всего будет жить, если вести себя тихо, не высовываться, быть как можно менее заметной - и не спорить. Чем меньше даешь о себе знать, тем меньше будет к тебе внимания.
Она поднялась и пошла следом за знахаркой.
Эстера кое-как забралась в телегу с пожитками и, покопавшись в них, выудила для девушки несколько теплых шерстяных вещиц - шаль и накидку, хорошо прикрывавшую все тело - она удивительно подошла девушке, плотно облегая, но не мешая движению и не волочась по земле. Заодно старушка вытащила из вещей и несколько глубоких тарелок и ложек для завтрака, после чего повела эльфийку обратно. Пока искала вещи, покряхтывая, заодно и спросила:
- Худо тебе, девонька, я смотрю, худо. Может, нужно чего-нибудь?
Ей действительно было нужно: стены родного дома и звезды, которые не закрывают пыль и пепел, тихая песня флейты и отражение луны в маленьком озере. Но правитель - жертва и щит, высокая кровь - привилегия отдать все, чем дорожишь, чтобы у других были родные стены и мирные звезды. У других. У нее их уже никогда не будет. Потому что если вождь не дурак, он никогда не выпустит из своих рук такую возможность влиять на князя. А он не был дураком...
- Того, что мне нужно, мне уже никто не даст, госпожа...
- Ну это-то понятно. - Прокряхтела старушка. - Домой тебя Зурчик наш пока не отпустит. Но твою жизнь здесь он хотел более простой сделать для тебя. Из-под палки-то многому не научишь. Может, тебе нужно уединение и на бережку домик? Или ближе к лесочку? У нас большой поселок...
"Это смотря какая палка... - Койрэ молча куталась в накидку, бесшумно ступая следом за старушкой. - Когда под этой палкой - твой народ, наизнанку вывернешься от усердия, и еще спрашивать станешь, не мало ли стараешься..."
- Это уже вам решать, - тихо отозвалась девушка.
- Ну, значить, у меня поживешь. К делу-то поближеньке.
Старушка доковыляла до костра, где от варева уже шел странноватый, но приятный запах - суп из овощей и мяса получился наваристым, сытным, и распространял кругом хороший аромат. Тарелки и ложки поспели как нельзя кстати - своя порция досталась и эльфийке.
Койрэ ела, не чувствуя вкуса - как и вчера, ее не отпускало полуоглушенное состояние. Пока мимо летела дорога, можно было бездумно наблюдать, как одно приметное место сменяется другим, да иногда отстраненно удивляться умениям смертных. Сейчас отвлечь себя было нечем.
Варвары тем временем расслаблялись. Здесь они были почти своими, земля была почти их - оставалось перейти через перевал - и дома после трудного похода. Наконец-то бойцам выпала возможность поговорить вволю - и те ею пользовались вовсю, общаясь все больше на тему дома и, как ни странно, гномов. Карлики оказались их торговыми партнерами, и группа Зура совместно решала, чем еще можно у них закупиться. А заодно как можно будет отметить возвращение домой и предстоящее ближайшее будущее. Из разговора девушка выяснила, что варвары занимаются не только разбоем. Ценный пушной зверь водился в лесах, там же добывали несколько различных красок, а в горах обнаружились богатые залежи руд. Удивительно, но свой план по переходу на мирную добычу денег Зур начал реализовывать уже сейчас - и все пятеро его ближайших соратников оказались не только бойцами, но и добытчиками.

Койрэ все так же молча слушала их, завернувшись в накидку. Знание было не лишним, но отдавало полынной горечью - чтобы подняться до понимания преимуществ своего мира, им требуется уничтожать чужой мир...
Тем не менее, надежда сохранялась. Зур обещал, что атаки ослабнут и прекратятся в самое ближайшее время, а урон, хоть и был велик, но не был запределен. Завтрак продлился недолго и вскорости варвары начали собираться. Большая часть сборов была обычной и привычной, но было и на что посмотреть. Используя остатки догорающего костра, шаман приступил к своему колдовству. Из телеги появилась колотушка и бубен и, начав странноватый, прыгающий танец, читая нараспев незнакомые стихи, растягивая слова и звуки, колотя колотушкой по бубну. Вскоре эльфийка почувствовала, как меняется поток магии вокруг нее. На поверхность выходили те полотна, что ранее были скрыты и всегда считались эльфами неиспользуемыми, нужными только самой великой магии. У варваров насчет неиспользуемых, почти неизвестных эльфам видов магии было свое мнение. Удивительно архаичные на взгляд Койрэ песни с бубном у костра оказались весьма действенным методом - и вскоре угасающий костер внезапно полыхнул большим огненным шаром и погас, оставив после себя остывающие угольки. Для девушки не изменилось ничего, но стало понятно, что запущено заклинание перемещения.
- Можно двигать! - Радостно провозгласил шаман.
- Пока нельзя. - Пробасил в ответ Зур, заметая следы побывки. Вылил остатки воды из ополоснутого в реке котелка в угли и закидал их вынутой ранее при копке кострища землей. Сверху приложил аккуратно снятым слоем земли с травой так, что не осталось и следа от того, что здесь был костер. Только несколько борозд в земле.
- Вот теперь можно.
Отряд неторопливо двинулся следом - и снова мимо поплыли места - теперь - все больше холмистые луга, перемежающиеся ельниками. Начало ощутимо холодать. Ощутимо даже для эльфийки.
Койрэ оглянулась назад - на путь, проделанный отрядом. Долго же ей придется добираться обратно... если придется вообще. Она отвернулась, глядя под копыта коню, и провела ладонью по лебединой шее скакуна - не вспотел ли? Холодный ветер мог простудить его, и хотя вылечить лошадь не труднее, чем человека, задержка в пути вряд ли понравилась бы вождю.
Как ни странно, но непривычный к морозам горного перевала конь чувствовал себя вполне в порядке. Природная ли то была выносливость эльфийских лошадей или же помогала магия шамана - было неясно, но, впрочем, какая разница? Накидка и плащ защищали от холода вполне сносно, об одежде для раненых Эстера тоже позаботилась. Ну, а уж сами варвары чувствовали себя здесь и вовсе как рыба в воде. Рассыпанные кругом валуны и холмы все увеличивались, росли, пока местность, наконец, не превратилась окончательно в горную. Острые скалы высились слева и справа, пока отряд двигался по неширокому - в три повозки - ущелью. Земля здесь была холодной и ветер доносил хлопья снега с высящихся по бокам круч. Сейчас, летом, перевал был открыт, зимой же здесь будет снега выше человеческого роста. Эта земля полностью принадлежала варварам, и они здесь были хозяевами. Настолько, что даже не стали делать никаких укреплений или дозорных башен - сама природа подготовила здесь такую фортификацию, что ничего сверх этого было просто не нужно. Лошади быстро шли по пожухлой траве. К вечеру всадники уже перевалили через горы - хотя по слухам, на это было нужно не меньше двух-трех дней - и вышли на северное плоскогорье. Относительно плоская, с редкими невысокими сопками равнина была покрыта травами и редколесьем. Небо здесь было бледным, потянутым дымкой.

С мастером.

"Даже небо чужое..."
Койрэ с тоской оглядывала незнакомый ей край, высматривая признаки обжитых мест.
Признаков не находилось. Была видна только дорога, катившаяся между сопок, которой следовал отряд, но можно было сказать, что людей кругом не видно совсем. Впрочем, не удивительно - учитывая, что даже простейшее кострище на стоянке было сначала аккуратно выкопано, а потом не менее бережно закопано и уложено так, что почти не осталось следов.
Койрэ несколько раз поглядела в сторону едущего впереди Зура, раздумывая, стоит ли его беспокоить. Потом все-таки решилась, чуть подтолкнув жеребца пятками, догнать его. Какое-то время она ехала почти рядом, отставая на пару ладоней - чтобы не сочли дерзостью это сближение. И наконец осмелилась подать голос:
- У вас всегда так безлюдно?
Зур посмотрел на нее, чуть повернувшись в седле, потом снова уставился на дорогу, ведя отряд.
- Почти. В этом мире не так много желающих девять месяцев в году ходить на снегоступах. Да и среди тех, кто желает, здесь не каждый удерживается. Из тех, кого мы захватываем, полно желающих в наши ряды влиться, но это не просто. Что западные люди, что восточные - удивительно замкнуты на себе и не умеют думать о том, что их окружает.
Койрэ вскинула на него удивленный взгляд.
- А какое отношение... - она не договорила. Связь между отношением к окружающему и трудностями жизни среди этого народа была ей не очевидна, но приставать с расспросами на марше было не самым вежливым поведением. В конце концов, скоро она все увидит сама...
- Простое. - Ответил на недовысказанный вопрос Зур. - И одновременно сложное. Людям давно пора понять, что мы берем землю не в наследство у родителей, а в долг у детей. Мы - варвары - это понимаем. И относимся к земле соответственно. Вы - эльфы - тоже. Среди остальных я таких понимающих видел мало. Оркам на землю плевать, людям - кому как, но все больше тоже. Кто не может это понять или хотя бы принять, не понимая - тому среди нас места нет.
Еще один удивленный взгляд из-под ресниц - эльфы смотрели на это несколько иначе, но мысль, высказанная варваром, была понятна эльфийке.
- Для нас все окружающее нас - Песня Создателя, можно брать ее плоды при надобности, но нельзя ее осквернять, - тихо сказала девушка. - Но Песня отзвучала давно, и мы лишь храним ее отголоски. Твой народ живет в будущее, мой смотрит в прошлое... и поэтому мы обречены.
- Все в этом мире обречено умереть рано или поздно. И все, умирая своей смертью, дает начало новой жизни. Сейчас вы угасаете, а мы набираем силу. Пройдут поколения - и ваши летописцы, ища по крупицам знания в разрушенных библиотеках своих далеких прадедов, найдут лишь жалкие упоминания о нас. Это нормально. Человек ли, эльф ли - перед ликом истории лишь крупица и незачем охватывать своим разумом весь берег, на котором лежишь. Живи сейчас так, чтобы не было стыдно перед собой, отцом и сыном, остальное - уже не твоя забота.
Койрэ молча кивнула, придерживая лошадь и возвращаясь на прежнее место в строю.
На горизонте тем временем показалось нечто, что, видимо, являлось местным городом. Невысокий забор из обтесанных и заостренных сверху бревен окружал довольно большое поселение, состоящее в основном из невысоких каменных домов. Такие камни, из которых были сложены дома, попадались кругом, они несколько нагнетали тоску черным цветом, однако дома в городе были украшены и не тяготили взор темными красками. Конечно, до эльфийских зодчих местным мастеровым было далеко, но, тем не менее, они смогли построить нечто лучшее, чем каменные казармы из необработанного черного камня. Жизнь города шла своим чередом - стоящий на берегу сурового северного моря в глубине варварских земель, он был здесь очень важной точкой на карте, и это было заметно. На улицах было не то чтобы оживленно, но и далеко не пустынно, слышались удары молотов по наковальням в местной кузнице, и еще множество различных шумов, характерных для ремесел. Из ворот встречать конную группу высыпала шумная стая ребятишек, немедля облепивших повозки и держащихся в стороне от всадников ровно настолько, чтобы не попасть под копыта и провожали какое-то время по улице. Койрэ услышала, что ее зовет Эстера.

Оглянувшись, девушка придержала скакуна, подождала, пока телега поравняется с ней, напряженно поглядывая по сторонам - она не знала, как ее тут примут, и искала проявления чувств на лицах людей.
- Да, госпожа?
На лицах людей читалось доброе любопытство - по крайней мере, на детских. Взрослые сдерживали свои эмоции лучше, но враждебности эльфийка не видела. Видимо, Зур никогда ранее не приводил в своем личном отряде кого-то, кроме себя и ближайших соратников, но в то же время пользовался большим уважением. Раз привел с собой - значит, кто-то стоящий. Эстера, пошамкав губами, заговорила:
- Вот что, доченька... В домике моем и больничка здешняя... Стенка у нас общая. Сейчас ко мне направимся. Поможешь голубчиков своих перенести. Они уже почти оправились... Но полежать им еще немного придется. Поезжай за нами.
Эстера направила повозку к своему дому. Он оказался немного на отшибе - вдали от городской суеты, где шум не мешал больным, но зато был свежий морской воздух - ибо город, как оказалось, стоял на берегу великого Северного моря. Серое, суровое, оно никогда не было сковано льдом, но всегда было опасным для судоходства - а посему высадок с моря за историю варваров не было. Больница, впрочем, была практически пуста. Судя по всему, болеть варвары особо не любили, в связи с чем для прибывающих раненых эльфов было вполне достаточно место. Помещение было большим, сухим и чистым, достаточно светлым.
- Вот здесь и будем жить, милочка. Мои мальчики твоих друзей перенесут, а ты погляди за ними, кабы чего не вышло.
Эстера начала слезать с повозки, пока пара варваров, отправившихся вместе с ними, аккуратно начали снимать раненых с повозки.
"Друзей? - Койрэ бросила взгляд на раненых. - Мои друзья далеко отсюда..."
Дружба для эльфа была ничуть не менее важна, чем любовь - и кого попало другом они не называли. Койрэ лечила этих людей. Но называть их друзьями?..
Она ничего не ответила, спрыгивая с коня и скрывая болезненную гримасу - столько ездить верхом ей еще не приходилось...
Подсказав, как не потревожить уже заживающие раны, девушка пошла следом за людьми, разминая затекшие ноги.
Вскоре обоих раненых перенесли на местные лежаки - сделанные из досок и шкур, они выглядели, как и все здесь, несколько угловатым и топорным на вкус Койрэ, но были достаточно удобными и упругими даже на эльфийский вкус. Мужчины уложили обоих раненых, а Эстера, потянув эльфийку, которой до плеча-то не доставала, за ладошку, повела ее в небольшую дверку в стене. За дверкой обнаружилась еще одна комната - поменьше той, что была предназначена для больных, и явно жилая. Роль стены - по крайней мере, ее части, выполняла большая выбеленная печь, которая отлично обогревала весь дом и одновременно служила лежаком для бабушки-Эстеры. Здесь же была посуда и прочая нужная на кухне утварь, натертый локтями до блеска стол и пара таких же скамей вдоль него. Свисающие с потолка занавески отгораживали часть помещения, превращая его в пару небольших комнатушек - очевидно, там жили ученицы Эстеры, задержавшиеся вместе с остальным отрядом, и предстояло жить и Койрэ. За хозяйством приглядывал какой-то насупленный и угрюмоватого вида пацаненок лет двенадцати, деловито шуровавший в растопленной печи кочергой. Старая знахарка забралась по ступенькам на печь, одновременно указывая девушке на стол со скамьями.

С мастером

- Садись, в ножках-то правды нет. Ты мне вот что... Скажи. Мы ж понимаем прекрасно, что эльфийская магия нам не по зубкам-то... Кроме разве что азов самых. Как и чему ты учить нас собираешься, доченька?
- Странно, что этого не понимает ваш вождь... - Койрэ устало опустилась на скамью. - Чтобы чему-то учить, надо сначала научиться тому, что умеете вы. И только потом пробовать одно искусство смешивать с другим. Может быть, я смогу научить вас петь - насколько это возможно для детей Гнева Создателя. Может быть, какие-то песни помогут вашим травам набрать больше силы, если петь над ними в определенное время. Я не знаю, госпожа...
- Зурчик наш - головушка светлая. Он больше понимает, чем может показаться на первый-то взгляд. - Прокряхтела в ответ старушка, устраиваясь на большой печи. Пацаненок тем временем закрыл пламя задвижкой и принялся хозяйничать по кухне, ловко орудуя ножом и нарезая овощи на столе, чуть в стороне от Койрэ. - Он глядит дальше вперед, чем остальные-то, и раз сказал - значить, племени нашему не во вред будет сделано. Ты к нам, я понимаю, надолго-ть... Так что торопиться не будем. Во времени скором и я девоньки по травы отправимся в лесочек-то местный известный... Пойдешь с нами, доченька, посмотришь, что к чему. Так, мал по малу, чему из нашего и выучишься... А ну-ка, расскажи, уж коли зашел-то разговор, что за детушки Гнева Создателя, м?
- Так у нас называют людей, - отозвалась Койрэ. - Когда звучала Песнь Любви, появились мы, Перворожденные. Когда она сменилась Песнью Гнева, в мир явились вы... разрушающие легко, убивающие легко... Но гнев бывает разным, и у детей Гнева может быть иное предназначение, чем нести разрушение.
Старушка слушала речь Койрэ с неподдельным интересом.
- Вот оно как интересно-то, а? Хм... Никогда бы не подумала. Сколько эльфов через мои руки прошло, а не слыхала такого. Странно, странно.
Эстера впала в некоторую задумчивость.
- Предназначеньице у каждого свое, конечно... Но Зурчик - не разрушитель. Он строитель. Без него и Черного Пера не было бы всего того, что ты видишь вокруг. А война меж нами полыхала бы еще десятки лет...
"Много эльфов, значит?"
- А куда все эти эльфы потом делись? - Койрэ постаралась скрыть легкую дрожь в голосе.
- Как куда? А ты разве не знаешь?
Эстера непривторно удивилась - то ли фразе, то ли замеченной дрожи голоса эльфийки.
- Вот же странно. Уж вы-то должны знать-то. Ладно если кто с Востока или с Запада в байки про орды прелестниц длинноухих-то поверит, но вы? Впрочем, молодая ты еще, доченька... Ну так вот слушай. А то еще зачахнешь тут от мыслей своих, чего еще не хватало! Эльфа в заперти держать - дело гиблое. У вас, эльфов-то, не только ушки длинные, но и ноги. Куда эльфа не запри, какой замочек не повесь, какой караульчик не выставь - все равно ведь сбежит! Мы это отлично знаем. Поэтому эльфов среди нас нет. Ну, рабов я имею в виду, невольных. Кто добровольно захотел остаться - тех есть парочка у нас, да еще у кого. Ну так вот. Всех, кто к нам присоединяться не хочет - всех мы, значить, на Юг справляем. Южане, сама знаешь, мастера торговушки-то всякой, и вами в том числе. Но не в том суть. Вы, эльфы, у них на рынках как пирожки разлетаетесь, горячие, значить. Никогда не общалась ни с кем с Запада или Востока? Любого барона возьми или мануфактуры-то владельца - так ведь спит и видит, как бы в свою постель не жену опостылевшую, значить, положить, а эльфийку. Поэтому и разлетаетесь. Только ж ведь беда-то в чем? Бежите вы, как я уже сказала. Бежите, да так, что не догнать, значить! Уж сколько шуточек про это сложено да пословиц - а толку - во! - С этими словами старушка показала эльфе дулю, демонстрируя полное отсутствие толка от шуточек и баек про то, как искали эльфа в поле. - Как покупали вас, так и покупають, значить. У всех соседей эльфы сбежали, а очередной барончик-то и думает - все кругом дурачки! А он один, значить, умный. И эльфа своего под особый заговоренный замок посадит и стражников верных на караульчик-то поставит, и никуда не выпустит. Как же. Он-то не выпустит, так его и не спрашивають. На утро глазками хлоп-хлоп - а твояго родича и след простыл. И поминай, как звали. Ну а куда бежите-то понятно - домой все. Вот поэтому и получается, значить, круговерть такая - мы вас в полон уводим, на Юг продаем, там вас по всему миру развозять - а вы со всего мира обратно в свой лесок-то и стекаетесь. В итоге как и не было ничего. Только из барских карманов золото к южанам перетекает, а от них - к нам. Вот и весь сказ. Ну, конечно, не все уж так прямо гладко, всяко бываеть. Кого-то и прибьют ненароком, на кого-то и амулетик от воли найдется... Но этого мало. Амулетик-то - чародейство редкое, штука дорогая. А бароны, да кто какое хозяйство ведет - все люди жадные, все подешевле рассчитывают, на замки да на охрану, а не помогаеть. Ну и тут кто-то задержаться может сам, если захочет, мы никого, значить, не гоним. Вот и весь сказ.