Kono miyona Shinjuku-eki, Эта странная станция Шинджуку

[Далара >>>]

Университетская клиника,
Сакурагаока, Кагошима
2002 год
За тринадцать лет до катастрофы

Из-за рода деятельности этого человека, в силу обстоятельств, исторических фактов или географического положения этого городка (что, впрочем, было взаимосвязано) посетителя в госпитале при университете знал практически весь персонал от глав отделений до младшего санитара. Надо признать, что далеко не всегда его визитам предшествовали радостные события; скорее, наоборот. Как правило, появление на выложенной плиткой дорожке высокой тощей фигуры в черном означало, что кто-то умер.
Но часто (как сегодня) все оказывалось не столь мрачно. И букет цветов, перевязанный веселой расцветки лентой, в руке святого отца Макибы был тому подтверждением.

У мальчика, которого везли от крыльца в больничной инвалидной коляске, были пустые глаза. На щеках остались грязные разводы, как будто он только что плакал, но слезы никто не вытер, и они высохли сами, оставив свидетельство недавнего горя. Маленького пациента святой отец раньше не видел, зато часто сталкивался с девушкой из добровольных помощников, которая сопровождала его. Макиба не осуждал ее - он редко кого-нибудь осуждал, - лишь недоумевал про себя, зачем она пошла в волонтеры. Возможно, она думала то же самое про него. Странная пара направлялась к аллее, ведущей в больничный сад: пришло время прогулки. Девушка быстро глянула на Макибу и отвернулась, не прекращая разговора по мобильному телефону. На согнутом локте раскачивалась ярко-желтая полосатая сумка.
Священник некоторое время смотрел им вслед. Неизвестно, что так заинтересовало его – а может, удивило или насторожило – в этом мальчонке. Тот сидел в слишком большой для него коляске, нахохлившись, словно воробей, и непонятно, пребывал ли сознанием в этом мире. Макибе частенько приходилось видеть несчастных детей, но с этим было что-то... не так. Но когда святого отца окликнули со ступеней, он выкинул из головы недоумение, поздоровался с приветливой улыбкой и продолжил путь, как будто ничего не случилось.
Он забыл о случайной встрече, пока, прервав их разговор, в палату не заглянула юная медсестра и так смутилась чужим присутствием, что на круглых, с ямочками, щеках расцвел густой румянец.
- Извините, что помешала вам, святой отец.
- Ничего страшного, делайте свою работу.
Поговаривали, что Макиба излучает доброту и заботу, которой хватило бы на большое семейство. И какая жалость, что семьи-то у него как раз нет.

(я, Сон и Биш в роли Рейко, да)

[Bishop >>>]

Уже знакомый мальчишка в инвалидной коляске был по-прежнему безучастен и выглядел самым одиноким и брошенным человеком в мире, лицо его слегка порозовело от солнца и свежего воздуха, но он все так же смотрел мимо окружающего его мира широко распахнутыми и безжизненными глазами. Медсестра заслонила его.
- Все в порядке, Шицу, тебя никто не видит.
Ответ не прозвучал. Возможно, мальчик вообще не мог разговаривать.
- Ваш новый сосед, госпожа Мицумура? - вежливо поинтересовался священник у собеседницы.
- С тех пор, как врачи постановили, что он пойдет на поправку среди обычных больных. Хорошая девочка, - величественная (несмотря на крохотные размеры) пожилая особа благосклонно кивнула, наблюдая, как юная медсестра раздвигает легкую занавеску, чтобы подкатить инвалидное кресло ко второй занятой койке в палате.
Остальные четыре кровати на данный момент пустовали. Госпожа Мицумура царствовала на самой по ее мнению удобной; ей никто не осмелился возражать. Ее часто навещали многочисленные родственники, и тогда эта немощная дама вооружалась костылем и разгоняла визитеров, требуя, чтобы ее оставили в покое.
- Вот скажите им, святой отец, - она любовно оглядела роскошный букет на тумбочке у кровати. - Неужели мне нельзя отдохнуть от них хотя бы в больнице?
Сухопарый Макиба улыбнулся, привычно ловко налил сок в стакан и предложил своей неунывающей прихожанке.
- Им хочется быть с вами, разве это плохое желание?
Он кинул взгляд на занавеску, из-за которой видна была лишь безвольно опущенная кисть руки – по-деревенски широкой и крупной, но еще с детскими пухлыми пальцами.
- А мальчика навещает кто-нибудь?
Госпожа Мицумура отрицательно качнула головой; ее седые поредевшие волосы были тщательно уложены, отчего сама она напоминала располневшую с возрастом, но все еще пронырливую лису.
- Только вертихвостка из социальной службы.
- Не бойся, Шицу, - донеслось из-за полога. - Я сейчас закрою, вот видишь, теперь тебя никто не найдет.
Госпожа Мицумура покровительственно улыбнулась.
- Рейко - очень хорошая девочка, - повторила она. - Хоть и без родословной. Не то, что та вертихвостка!

(anou... sumimasen)

[SonGoku >>>]

- Вижу, она вам очень не по душе, - поддержал разговор Макиба.
Несмотря на требование покоя, седовласая дама любила поговорить - и на публике, иначе незачем сотрясать воздух. Только наговорившись вдоволь, она чувствовала себя хорошо, и священник предоставлял ей такую возможность. Помощь выражается по-разному – утверждал он.
- У нее лживая улыбка, - госпожа Мицумура поджала губы, передразнивая. - "Как мне надоело возиться с малолетним дебилом! Ну почему всем достаются нормальные пациенты, а мне то старики, то дети!". И не надо так сурово хмуриться, святой отец. Ну да, я подслушивала. Я - старая женщина, и раз уж бог столько лет сносил мои выходки, то сможет потерпеть еще год-другой. А там уж мы с ним сами разберемся!
Кто выйдет победителем в этом гипотетическом споре, не сомневался даже священник. Госпожа Мицумура правила своим маленьким кланом и до того, как ее супруг тихо и незаметно отошел в мир иной, и вот уже двадцать лет после. Волевая старушка умела настоять на своем.
- Ее тоже можно понять, - негромко возразил Макиба. – Она не на своем месте. Не осуждайте ее за то, что ей неуютно.
Солнечный свет, пройдя сквозь легкий тюль на окне, рисовал яркие пятна на стене и занавеске вокруг соседней койки. Святой отец проследил за их медленным танцем.
- Почему она назвала его дебилом?
- Шицу - не умственно отсталый, госпожа Мицумура, я же вам объясняла, - Рейко вынырнула из убежища мальчишки и поспешно задернула плотный белый полог. - Он...
- Человек, который не способен выговорить собственное имя, разве может считаться нормальным? - возразила упрямая бабка.
- Он его даже не помнит!
- Велико достижение.
- У него психогенный ступор, - пояснила юная медсестра, потупившись, словно школьница. - Он у нас уже почти два года, шимпу-сама, и до сих пор не сказал ни единого слова.
- Зато до истерик боится людей, - фыркнула, но уже без былого запала, госпожа Мицумура. - Уж орать он умеет, как миленький.
- А зачем вы его напугали? - возмутилась Рейко.

-----------------
*shitsumei - 失名 - "имя неизвестно", яп.

(да лааадно!)

[Кысь >>>]

Современность, станция.

- Почему ты так решил? - его собеседник приложил руку к груди, смиряя дыхание.
- Нужно иметь печеный батат вместо мозга, чтобы грабить в этом районе, - пояснил Бо, наблюдая за спутником. - Или - чтобы не бросить все и не убежать, если попался. Что с тобой?
- Гиподинамия в последней стадии, - отшутился Рен, сощурив глаза - спрашивал он не об убитых, но, похоже, эта тема слишком интересовала нового знакомого. До станции оставалось всего ничего, и отставать не хотелось.
И наконец - вот она, непонятная цель их странного путешествия. Многоэтажный океанический лайнер, заброшенный в центр столицы. Не хотелось даже гадать, какой силы должен был быть тот ветер... Монстр, что разрезал пространство на две половины, с одного его бока - поднимаются небоскребы, с другого - теснятся старые кварталы. И сам он - город в городе.
Сейчас станция была городом, в котором только что произошла катастрофа. Бо и Рена вежливо - но решительно - попросили не путаться под ногами. Полицейский мельком глянул на запыхавшегося "мальчишку".
- Отведи его в пункт первой помощи.
- Я в порядке, - покачал головой Рен. - Впрочем, пойдем.
Все, что разработчик знал о сбоях подобного рода, рисовало нерадужные перспективы самому нужному оборудованию. К тому же, там было интересней всего. И укол... Просто на всякий случай. Мысль о том, что может случиться, он привычно изгнал из сознания. Они проскользнули мимо полицейского заслона, затем - избежали встречи со спасателями. И в конце концов, сообразили, что больше не видят своего негласного проводника. Бо храбрился, но становилось заметно - ему больше не весело.
"Пункт первой помощи" легко было заметить издалека - и не только по белым халатам. То и дело, по мере освобождения машин, то одного, то другого тяжелого уносили к выходу. За распахнутой дверью видна была и биометрическая машина, и пухлый корпус какой-то другой установки, но ими не пользовались. Рен оставил Бо, чтобы переговорить с менее занятым санитаром.
- Я попробую наладить машины. Мне нужна документация и пароль, если есть... И доза кардиомодулятора, бэ-триста-двадцать-семь в реестре.
- Издеваешься? - спросили его. - В Реальность сейчас нельзя.
Впрочем, в препарате ему не отказали. Должно быть, скрывать состояние Рену было уже не под силу. Бо крутился вокруг - больше по привычке, чем оказывая реальную помощь.

(и Биш)

[Bishop >>>]

- Спецификации и пароли, - напомнил "мальчишка", с уверенностью привычки закатывая рукав и срывая обертку со шприца. - Хуже не будет точно.
Когда все нужное ему дали, он с облегчением упал в кресло перед небольшим монохромным дисплеем - комната привычно уже расплывалась - и мягко положил пальцы на нужные клавиши. Те не то, чтобы слушались, но оператор все-таки удалось перехватить между загрузкой системы и подключением. Кроме не слишком большой локальной базы, на диске обнаружились следы последних загрузок. Рен, не долго думая, подключил их как были.
Кроме диагностера здесь была еще совершенно шикарная даже для токийской станции машина экстренной помощи, но она без сети работать вообще отказалась. Кроме этого нашлись телефон с сожженной прошивкой и чей-то ноут. Взглядом спросив разрешения у санитара - и получив кивок в ответ, - Рен наспех сделал и защитил на диске системную копию, потом все-таки сунул в Реальность нос. Компьютер подобной древности, если он помнил правильно, вирус просто мог не заметить.
...И Реальность отозвалась тем самым прогнозом, что он еще недавно описал на улице Бо и якудза. Ошметки данных и шапки льда. Рен не завидовал тому специалисту, которому бы теперь пришлось разыскивать среди этой метели из уничтоженных файлов остатки вируса.
- В Реальность можно, - это разработчик произнес уже вслух. И перебрался к "доктору-плюс" - у бело-серого монстра вполне могли отыскаться БД где-нибудь в Китае. Где-то на краю сознания промелькнула мысль, что комната снова в фокусе, а тошнота прошла... Но это было уже совсем несущественно.
Кажется, жизнь неохотно, но неумолимо начинала сворачивать в привычное русло. Первый шок, вызванный неожиданностью и масштабом событий, уступал деловитой, может быть, излишне педантичной, зато без изъянов деятельности. Еще надо было раскопать завалы в метро и растащить покореженные вагоны возле Шин-Окубо, еще не иссякла толпа, которую выгрузили из остановленных на станции поездов и автобусами развозили по местам назначений, еще придумывали, что делать с намертво вставшим "шинкансеном", но тем не менее... Словно во время тайфуна из-за туч выглянул краешек солнца. Слишком поздно пришло осознание, что яркий свет означает не окончание бедствия, а короткую передышку.
Рослый молодой человек в застиранной до белесости красной куртке с капюшоном, который только что сдал медикам еще одного пострадавшего, хмыкнул и активировал имплант. Он успел перекинуться парой шуток с уставшими санитарами, а потом вдруг царапнул скрюченными пальцами горло.

(neko chan to, SonGoku to)

[SonGoku >>>]

Рен уже успел переподключить диагностик и теперь задумчиво тер виски пальцами, придумывая логичный способ умолчать на приеме о сегодняшнем дне, когда шум снаружи привлек его внимание. Не долго думая, парень рванулся к "безумцу" и неверными пальцами вставил в слот все тот же дерзко подписанный накопитель. Человек дернулся и затих. "Мальчишка" - выдохнул и обеспокоенно оглянулся. Это определенно было не то, чего он ожидал.
Бо присел рядом с поверженным гигантом на корточки, ткнул пальцем тому под ребра.
- Чего это он?
- Я подарочек не заметил, - недобро сверкнул глазами Рен. - Передай не включать импланты.
Бо так резво вскочил, что перехваченные платком длинные косицы взметнулись рассерженными змеями, выхватил у полицейского, что стоял неподалеку - регулировал отправку машин - мегафон. Приказ прокатился оглушительно, вгоняя в ступор, зато удалось привлечь внимание быстро и надежно. Отбиваясь от стража порядка, мохнатый приятель Рена голосил в мегафон, словно от этого зависела жизнь - как минимум, его собственная.
Сообщение подействовало - даже лучше чем предполагалось: в другом конце коридора показался перепуганный служащий.
- Там, - обращался он явно к обладателю мегафона, но указывал туда, откуда пришел. - Вышли.
Мысленно поздравив "слишком нетерпеливых", Рен поднялся на ноги и обернулся на новоиспеченного приятеля тоже: бежать одному не хотелось. Бо радостно кивнул - он давно застоялся, изголодался по движению, пусть хаотичному, бесцельному, но лишь бы не сидеть долго на одном месте.
- Извините, - он сгреб Рена за руку, потащил за собой. - Я верну!
Кажется, ему понравилась новая игрушка.
Дальнейшее очень быстро слилось в хаотичное исполнение простого, но хлопотного алгоритма: переход по коридорам, перезагрузка имплантов, переход снова. Любителей рисковать оказалось на удивление много: после того, как ноуты, покетбуки и планшеты самых разных мастей "нашли сеть", очень многие поспешили воспользоваться возможностью связаться с родными. В висках еще жило чувство онемения от лекарства, потому Рен даже не сообразил сразу, что что-то не так - только когда от него шарахнулась, словно от зачумленного, незнакомая женщина. "Размножить бы чип", мелькнула очевидная мысль, но, кажется, слишком поздно - коридор поехал вниз и куда-то в бок, а потом просто растворился в фиолетовой темноте. Дальше Рен ничего не помнил.

(толпой, короче, ун)

[Далара >>>]

Токио, Шинджуку
18 июня 2015 года
вечер после катастрофы

Возвращение в Comme Ça походило на ходьбу по опаленным войной землям. Люди восстанавливали уцелевшее, хоть в минимальном размере, и в насущных заботах оправлялись и сами. Жизнь кипела сильнее, чем до катастрофы. Кетсу остановился понаблюдать, прочувствовать. Город не умер, наоборот. Мимолетное движение губ можно было принять за усмешку или иронию, и правительственный агент отправился дальше. Вопросительно взглянул на изображение Фудо-мьё-о, мол, может, объяснишь, что вы там задумали? Забрал со столика ноутбук и положил на кассу плату за сделанный несколько часов назад и едва тронутый заказ.
Вечером, когда всех развезли по больницам либо отправили по домам, Кетсу тщательно осмотрел зал на предмет образцов крови Тойохары, но к тому времени чересчур усердные уборщики смыли их начисто. Полотенце, которыми обмывали кожу священника, он отдал на экспертизу, но оказалось, что его пропитали марганцовкой, и невозможно получить нормальный анализ. Кадзуя рассмотрел вариант обращения за кровью через официальные каналы. Надежно, без риска. И образец он получит в лучшем случае через полгода, когда необходимые документы пройдут все бюрократические инстанции. Нет, нужен более оперативный способ.

[SonGoku >>>]

- Кого только берут на работу в наши дни... - проворчал пожилой санитар, когда мимо него в хранилище прошел, неуверенно озираясь, посыльный из лаборатории. - В наше время студенты ходили в застегнутых курточках и аккуратно подстриженными. А это что? – он горестно воздел очи к потолку. – Отрастил лохмы до плеч, они ему все занавесили. А сам и без того ничего не видит, вон очки какие. Пиджак расстегнут, халат расстегнут, на ногах туфли какие-то легкомысленные вместо ботинок. Совсем молодежь от рук отбилась.
- Да ладно вам, господин Танака, - мягко прервала его медсестра, которая отдыхала здесь же на скамейке в коридоре. - Теперь нет таких строгих правил. Да и жаркий выдался июнь в этом году.
Студент уже возвращался, с непривычки неуклюже прижимая к себе чемоданчик с образцами. Медсестра вздохнула и остановила его.
- Молодой человек, здесь ручки выдвигаются, вот так, видите? Теперь беритесь, вот. Так лучше, правда?
Юноша смущенно улыбнулся и кивнул, свободной рукой поправил сползшие на кончик носа очки. Медсестра ободряюще потрепала его по плечу и проводила взглядом до дверей. Вернулась к санитару на скамейку.
- Все они сейчас такие - росту уже много, а в душе пока еще дети.

(помощь в выкладке! помощь в выкладке! обращайтесь)

[Далара >>>]

В машине на заднем сиденье студент открыл чемоданчик.
- Ты чего? - удивился водитель, заметив движение в зеркало.
- Проверяю, вдруг что-нибудь не так.
- Да брось, не дрейфь. Если ты не играл им в футбол, то все нормально.
Стажер все-таки поднял и просмотрел на свет одну пробирку. Довольно улыбнулся так мимолетно, что водитель остался не уверен, не померещилось ли ему.
- Я же тебе говорю, все в порядке.
- Угу.
В чемоданчик вернулась идентичная пробирка, а ее место во внутреннем кармане слишком дорогого для студента пиджака заняла настоящая с подписью «Тойохара Масаюки, 1986/10/20».

**********

поздний вечер того же дня
Токио, 4-17-20 Сетагайя

Дом встретил его тишиной. Да там и не должно было никого быть. Мать в больнице, ей нездоровится в последнее время. Санитарки хорошо присматривают за ней, уж он позаботился об этом. Все деньги, что требуются, он обеспечил с лихвой.
Надев поношенные тапки, он прошел в гостиную. Опустился на колени перед буцуданом, зажег две свечи. Поставил чашку со свежим рисом и упаковку конфет из сладких садов Гиндзы. Молитвенно сложил руки и опустил голову. Короткие слова молитвы прозвучали привычно, как и все эти годы.
- Старший брат...
Не отозвался голос, не колыхнулось даже пламя свечей. Кетсу и не ждал ответа.
- Сегодня я видел его. Думаю, что это был он. Или все-таки второй. Но думаю, этот. Случилось такое, по сравнению с чем пасует воображение. Мы ждали атаки со стороны океана или земли. Но не думали, что она настигнет нас в Реальности. Мгновенная и безжалостная.
Поняв, что сжимает пальцы слишком сильно, Кадзуя с трудом разжал их. На соломенной подстилке под коленями остались вмятины.
- Прости, старший брат, я не смог сегодня.

Сообщение отредактировал Далара - 11-04-2011, 15:49

[Fennec Zerda >>>]

Токио, Шимо-Китазава
19 июня 2015 года

Каким-то образом он ее нашел наутро, тот, который Кадзуя Кетсу. Стоило выйти в ближайший мини-супермаркет за едой, как он острой, будто нож, тенью возник на пути. Неторопливо шел навстречу, словно каждый день прогуливался по тесной улочке, полной причудливо одетых японцев и редких иностранцев. Поравнявшись с Омари, в приветствии коротко наклонил голову – чуть-чуть набок, как горделивый ворон. Острый нос и впрямь напоминал клюв.
- Позвольте угостить вас завтраком.
- Позволю, - ответила Омари, мило улыбнувшись лощеному типу. Она ведь хиппи, а все хиппи любят халявную еду и высокоумные беседы о том, что первично, дух или материя. Таково общественное мнение, а выбиваться из роли не в интересах Омари.
Они шли мимо двух- и трехэтажных панельных домиков, утыканных яркими безвкусными вывесками так, что не оставалось живого места. Мимо стоянок велосипедов и распродажных лотков, половина товаров на которых вряд ли была добыта честным путем. Молчаливому спутнику явно было нехорошо: он поджимал губы и выглядел так, будто от попыток закрыться веером или сбежать и в жизни не видеть страшную помойку его удерживает только чувство собственного достоинства.
- А как вы меня отыскали? - спросила ирландка. - Неужели, по прозвищу?
Японец, не скрываясь, почти демонстративно оглядел длинную просторную цвета морского песка юбку, цветастую рубаху навыпуск, груду всевозможных украшений от бусиков до плетенок, распущенные волосы с несколькими косичками, цветные нити в них. И пожал плечами.
- Этот район – рай для хиппи, как вы прекрасно знаете.

[Далара >>>]

Остановились они напротив двери с вывеской, которая гласила: «Free bird». Три птички в дружной стайке были изображены тут же.
- Здесь, по крайней мере, подают приличные десерты, - сообщил Кетсу и, не дожидаясь ответа, нырнул, пригнув голову, в низкий проем.
- Интересно, откуда мистер Чистюля в курсе, где здесь "приличные десерты", - пробормотала Омари на родном языке, и вошла следом.
По правде сказать, Омари была наполовину обеспокоена, наполовину рада. Обеспокоенная часть ее сознания орала: "Пора валить отсюда, детка! Этот хмырь не к добру нарисовался!", и спорить с этим не приходилось. Другой, гораздо менее взволнованный голос словно шептал: "Этот хмырь нарисовался крайне вовремя, светись с ним ярче Сириуса, детка", и тоже был прав. В общине детей цветов на Омари начинали косо смотреть - хипповать, но не иметь богатенького покровителя здесь считали странным. Сойдет за папика, - радовалась Омари.
Внутри заведение оказалось спокойным и даже скорее европейским. На стенах цвета крем-брюле кое-где была изображена все та же тройка летящих птиц. Столы и стулья ничем не отличались от подобных заведений во всем мире. Меню было только на японском, зато с картинками. И там, среди всевозможных десертов и напитков, красовался весьма аппетитный набор немецких сосисок – большая редкость в Японии.
- Выбирайте, что пожелаете, - предложил Кетсу.
- Вы очень добры, - сказала Омари и ткнула пальчиком в картинку, на которой было изображено нечто, напоминающее толстые бельгийские вафли, - Как думаете - это съедобно? Если да, то мне это и лимонный сок.
Оказалось, он даже умеет улыбаться.
- Рискните.

(мы с Фенеком)

[Fennec Zerda >>>]

Когда официантка приняла заказ – вафли, сок, нечто с непроизносимым названием и кофе – и убежала на кухню, собеседник перешел сразу к делу:
- Хотите съездить в путешествие на Кюсю?
- С вами и в свадебное? - Омари похлопала ресницами. - Что бы вы там ни воображали, я из приличной семьи и надлежаще воспитана.
Вообще говоря, ирландка редко когда была способна хоть что-то съесть до десяти утра, ограничиваясь обычно чаем аж до обеда. Но сегодня день был исключительный, и Омари глотнула лимонного сока. После этой кислятины организм соглашался схомячить что угодно, вплоть до мамонта в шерсти. На что только не пойдешь ради легенды.
- С другим человеком и в рабочее, - не повелся на подкол собеседник.
Его «нечто непроизносимое» оказалось белым почти бутоном с ягодами и джемом трех цветов.
- Путешествие оплаченное, за работу – отдельные деньги.
Говорил он так тихо, что вряд ли их слышали даже в полуметре за соседним столиком, что было ирландке только на руку.
- Что за работа? - только и спросила она, заботясь, чтобы вопрос этот прозвучал не слишком... профессионально. - И кто вы такой?
- Поиск информации.
Лощеный пижон поставил чашечку, которую держал двумя пальцами, и вынул визитницу. На прямоугольном кусочке картона, который он обеими руками протянул Омари, значилось (по-английски с одной стороны, по-японски с другой): «Национальная комиссия общественной безопасности. Кадзуя Кетсу, агент. Четвертый отдел».
Омари взяла карточку и, чтобы не уронить челюсть, отпила еще сока. Чистый лимон резко прояснил сознание.
- Нехватка собственных кадров? - ирландка даже смогла добавить в голос и сочувствия, и интереса.

[с Даларой вот]

[Далара >>>]

- Предпочитаю, чтобы этим занялись именно вы. Вам побыть некоторое время вдали от столицы тоже не помешает.
Опять тот настойчивый, не холодный и не дружески-теплый тон без приказа.
«Какой заботливый!» - хмуро подумала Омари, но вынуждена была признать, что, пожалуй, да, прокатиться не помешает.
- Так что за работа? - спросила ирландка. - И сколько заплатите?
- Сто пятьдесят тысяч йен за полный результат. Пропорционально меньше за частичный. Цель «исследования» - Тойохара Масаюки.
Из внутреннего кармана пиджака Кетсу вынул и положил перед собеседницей фотографию. На ней был вчерашний католик в окружении толпы ребятишек. Похоже, он развлекал их и сам смеялся вместе с ними, хотя выглядел не слишком-то хорошо. Снимок был сделан с уровня человеческих глаз, а значит, это был не кадр из записи шара-наблюдателя.
- Ой, я его знаю, - сыграла Омари под глупенькую. - Это же тот пациент, вчера, в холле!
С этого момента ей было ясно, что на работу она согласится. Будь на фотографии чья-то другая физиономия - помотала бы нервы тому, который Кетсу, да и отказалась бы. В деньгах она особенно не нуждалась, вполне могла бы обойтись и без них: алчности в Омари не было, она солдат, а не торговец или ростовщик... Но кому мы врем? "Эхо" был и впрямь ей интересен. А теперь за удовлетворение интереса ей еще и заплатят, что было благоприятно для Омари, а значит и для дела Армии.
- Впечатлен вашей памятью, - холодно отозвался будущий работодатель.
Десерт у него закончился, кофе тоже, но заказывать что-то еще он не спешил, небольшими глоточками отпивал почти бесцветный чай со льдом, который им принесли в самом начале.

(все еще мы. А вы думали, так просто отделаетесь?)

[Fennec Zerda >>>]

- Принимать ваш взгляд за согласие или выразите свое решение как-то иначе? - подтолкнул он.
Псевдохиппи вздохнула и позволила, наконец, настоящей своей личности выглянуть из-под веселенького цветного камуфляжа.
- Что подразумевается под «полным результатом»? Каковы основные вопросы исследования? С какой целью проводится исследование? Кто мой сопровождающий? Транспорт и снабжение на мне или на вашей организации? Какова вероятность возникновения экстремальной ситуации в связи с исследованием?
Теперь собеседник выглядел довольным. И деловым.
- Полный результат это биография Тойохары от рождения до настоящего времени. Без провалов и белых пятен. Что с ним случалось, и кто был рядом. Действуете самостоятельно, но отчитываетесь мне и, если возникают сложности, обращаетесь тоже ко мне. Транспорт и снабжение на вас, ориентируйтесь по ситуации. Сопровождает вас человек по имени Мута. Это номер для связи с ним через Реальность.
Японец положил перед Омари бумажный прямоугольник с желтыми и розовыми цветами по всему фону и написанным от руки набором букв и цифр.
- Вероятность больше нуля, но меньше пятидесяти процентов.
- Вероятность, отличная от нуля, - задумчиво проговорила Омари, взяла визитку и, пробежав по ней взглядом, убрала в кармашек. – На какой срок вы рассчитываете?
- Неделя вместе с поездкой туда.


[вдвоем. а вы отдаете себе отчет, что это даже не середина истории?]

[Далара >>>]

- Сложно, - Омари внимательно разглядывала фотографию. - Это чужая страна - языковой барьер и отсутствие агентурной сети... Или даже стабильной местной социальной сети. У вас есть там люди, к которым я могла бы обратиться в случае необходимости? Или мне следует во всем полагаться на сопровождающего?
- У Муты будет информация, которая облегчит вам задачу. В остальном полагайтесь на него. Что же до языкового барьера, я могу предоставить вам лучший на сегодняшний день он-лайн переводчик с учетом диалектов Кюсю. Как будут понимать вас, будет зависеть от вашей способности к копированию звуков, но вы сами будете понимать девяносто девять процентов сказанного.
Кетсу сидел с прямой спиной весь разговор и даже сейчас, когда уже договорились о главном и речь шла о деталях, он больше всего напоминал бизнесмена высшего звена на встрече в окружении фотографов и прессы.
- У меня нет импланта, - Омари покачала головой. - Мы считаем, что человек не должен пребывать в единении с механизмом или электроникой, но только с природой.
Ирландка сжала пальцами нитку простеньких деревянных бус, и покатала одну из бусин туда-сюда.
Ей удалось его удивить.
- По-видимому, ваша маска простирается глубже, чем я полагал. Тогда вам остается опереться на Муту. Информацию о том, где и когда вы с ним встречаетесь, получите завтра днем. Отсчет времени начинается с завтрашнего вечера. У вас есть еще вопросы?
- Никак нет, - сказала Омари и даже не стала одергивать себя за такой ответ. - Спасибо за завтрак.

(мы!)

[SonGoku >>>]

Токио, Шинджуку-гоэн
20 июня 2015 года, 09:15

В парке царила лесная тишина, что означало, что в кустарнике шуршали мелкие звери, на ветвях раскачивались и чирикали птицы, каждая на свой лад, а на поперечине ограды у тайского павильона галдели вороны. Только они, усевшись, словно придворные, чинным рядком, все еще до хрипоты обсуждали недавнее происшествие у людей по соседству. Но никто не прогуливался по деревянным настилам в Лесу матери и ребенка, никто не бегал за мячом по центральной лужайке Английского сада, никто не любовался отражением кривых пиний в пруду. Еще было слишком рано - и не только по времени суток.
Поэтому единственный, наверное, сегодняшний посетитель был виден издалека. Желто-лиловый плед казался яркой заплаткой на сочной зеленой траве. Набитая до верха едой плетеная корзина для пикника и панама на голове праздного гуляки означали, что тот вознамерился устроиться здесь надолго. В одной руке толстяк держал книжку, в другой веер. Чтение, должно быть, было на редкость захватывающим, потому что он поднял голову, только когда на траву перед ним упала длинная ломкая тень. Улыбка превратила его глаза в две узкие щелочки.
- Доброе утро, Мута.
Сегодня, не по обыкновению, собеседник был одет в черные джинсы, простую светлую майку и темно-синюю хламиду с укороченным рукавом, которая на другом казалась бы мешковатой, но на нем выглядела летящей. Светлое, почти жемчужное небо за его спиной стало превосходным фоном и, похоже, он это знал.
- У меня есть для тебя задание.
- Да, боссу?
Детина в панаме был похож на огромного ребенка, готового расшибить в лепешку любого, только бы сделать что-то приятное для старшего брата. Аккуратно заложив страницу, он отложил книгу и приготовился слушать. Тот сел на плед рядом с ним и достал из кожаной папки-портфеля конверт. Вынул оттуда несколько снимков и один из них подал Муте.
- Тойохара Масаюки, двадцать восемь лет. Может быть опасным преступником, а может... – собеседник сделал короткую паузу, - невинной жертвой. Мне нужны факты о его прошлом. Для этого нужно поехать в Кагошиму.
- Шимпу-кун...* – в толстых сильных пальцах небольшой прямоугольник из плотной бумаги выглядел совсем маленьким; цветной балахон намок под мышками. – Когда отправляться?

____________
*shimpu-kun - маленький священник (яп.).

(а теперь мы)

Сообщение отредактировал SonGoku - 9-03-2010, 11:38

[Bishop >>>]

(за отсутствующего игрока Фенека Зерду)

Больница
Токио, Мото-Акасака
ночь с 18-го на 19-е июня

В помещении было очень просторно и светло, но сейчас сюда поставили дополнительные койки, потеснив «старожилов». Кресла-каталки, обычно стоящие рядом с изголовьями у тумбочек, пришлось сложить, чтобы освободить место. Бо крепко спал, положив косматую голову на руки, причмокивал и по-детски пускал слюни - существо в раздражающем окружающих ладу с миром и собой.
Коридор за тонкой, почти фанерной стенкой монотонно и напряженно гудел, точно гнездо растревоженных диких пчел. Сквозь фрамуги под самым потолком оттуда проникал неприятно-белый свет дневных ламп, отражался от темных окон и перемешивался здесь с желтыми лужицами ночников.
- Хитодама*... - пробормотал едва слышно человек на соседней кровати; нижние слои бинта, который стягивал ему ладони, уже напитались кровью.
Некоторое время казалось, он единственный в палате не забылся сном. Потом впечатление рассеялось - на соседней кровати поднялся на локте, зажмурился и беззвучно выругался мальчишка-подросток с растрепанными нестриженными волосами и удивительно ярким взглядом для помятого худого лица. Продолжить движение он решился не сразу, и когда сделал это, оно было медленным, очень медленным. Сесть на кровати, дотянуться до стакана с водой, сделать глоток и зажмуриться...
Когда же он открыл глаза, то понял, что за ним наблюдают.
- С возвращением, - улыбнулся сосед, больше напоминающий неудачно приземлившегося после падения ангела.
- И тебя, - его собеседник старался не совершать резких движений, но все-таки повернул голову.
Ночь за окнами была иной, чем обычно, ее наполняло ожидание непонятно чего. Как будто уже объявили о приближении тайфуна, а тот вдруг свернул с пути. Между ветками деревьев скользили яркие зеленые огоньки.
- Я могу что-то сделать для вас? - теперь сосед Рена отвел взгляд и рассматривал потолок.
- Нет. Я?.. - парень скрестил ноги и прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Словно открыли ребра, прошлись по ним черпаком, а потом закрыли исцарапанную коробку обратно. Это значило - было хуже, чем думал. Но это все уже было в прошлом.
- Едва ли.

(Кысь, SonGoku, ore)

Сообщение отредактировал Bishop - 2-04-2010, 13:07

[SonGoku >>>]

Остальные обитатели больничной палаты спали, похожие на спеленатых одеялами больших белых гусениц, которые уже начали обматывать себя коконом.
- Интересно, какие бабочки из них вылупятся?
- Серые и очень пугливые, - после паузы раскрыл глаза его собеседник. - Они уже никогда не будут уверены в завтрашнем дне.
- Я только два раза встречал тех, кто был в нем уверен, - пробормотал сосед; чересчур упрямая складка губ никак не вязалась с неуверенно приподнятыми бровями. - Но один из этих людей никогда не задумывался, что ждет его в будущем, а другой... другая ничего не хотела знать о нем.
- А его и нет, - просто улыбнулся Рен. Обвел взглядом палату. - Сейчас это увидят многие.
- Они давно это знают, - сосед закрыл глаза.
Он не спал, дыхание не изменялось, просто лежал с закрытыми глазами, будто ждал чего-то. Рен качнул головой - в человеческую мудрость он разучился верить очень давно - и попытался сползти с кровати. Расцарапанная пустота внутри откликнулась острой болью в пяти разных местах, но этого опасаться не стоило: поздно. Голова кружилась. Сколько времени прошло с последнего такого визита?.. Его приключения вне Реальности почему-то с завидной регулярностью кончались именно этим.
Тем не менее, стоять уже было можно. Его не стали переодевать полностью, а потому и одежда была не особенно сложной. Натянув куртку, Рен снова залез на кровать: просто выйти отсюда не было толку, нужно было сделать это с совершенно здоровым видом. А для таких вещей нужен был отдых.

(типа совместка)

[Далара >>>]

Токио, Шинджуку-гоэн
20 июня 2015 года, 09:15
продолжение

- Сегодня в десять вечера. Но поедешь ты не один. Эта женщина тебе понравится, - «старший брат» улыбнулся той искренней улыбкой, которая всегда для собеседников превращала его из чужого и далекого в своего.
Сухопарый, рядом с Мутой он казался хрупким, как молодое деревце. Передал еще один снимок – гораздо хуже качеством, с поблекшими цветами. Оттуда, слегка исподлобья, смотрело на мир нежное круглолицее существо с большими темными глазами и упрямой складкой губ. Если бы не мальчишеская стрижка, его легко можно было принять за девочку.
- Это Тойохара в тринадцать лет. Самая ранняя фотография, какая у меня есть. Ее сделал врач «Асаказе» после того, как они подобрали в рейде неизвестного мальчика. Я хочу знать, где он был до того и как потом оказался священником в Токио. Найди для меня эту информацию.
Этот портрет изучали дольше и серьезнее. Мута хмурил брови, надувал старательно губы, помогая мыслительному процессу. В ту минуту, когда к нему пришла уверенность, что он не сможет забыть ни единой черты, даже если захочет, он протянул фото обратно.
- Только... можно взять снимок с собой? Он понадобится.
- Бери, это копия.
Собеседник встал, забрав папку, но оставил конверт.
- Уже известные детали – внутри. Выбери поезд и место для встречи с твоей спутницей и дай знать мне. Ее зовут Омари.
Мута несколько раз повторил имя на разные лады, словно примеривал к чему-то или примеривался к нему сам. С сожалением посмотрел на корзину, перевел взгляд на высокую башню с часами, поднимающуюся над вершинами дальних деревьев. На перевернутой обложкой вверх книге было написано: Markus Kohler. «Vision Based Hand Gesture Recognition Systems».
- Боссу...
- Да, Мута?
Толстяк напоминал крайне упитанного тануки, который решил притвориться Большим Буддой.
- Еда пропадет понапрасну, помогите ее уничтожить.

(я и Мута... то есть, Сон)

[SonGoku >>>]

Станция Токио,
20 июня 2015 года, вечер

Аккуратное ладное строение из белого и темно-красного кирпича века два назад могло бы стать особняком богатого эксцентрика. Еще раньше вызвало бы страх и недоумение местных жителей. Век назад здание исправно выполняло свою функцию, как, впрочем, и сейчас, когда оно, отреставрированное и обновленное, выглядело на фоне небоскребов большим анахронизмом, чем Императорский дворец неподалеку.
Выстроенная в 1914 году станция Токио казалась чересчур маленькой для центрального вокзала столицы и совсем крохотной в масштабах мегаполиса, но удивление незнакомых с ее особенностью людей длилось до той минуты, когда они попадали внутрь... где превращалось в опасение не найти дорогу. Огромный подземный комплекс раскинулся на несколько километров в длину - монстр, затаившийся в глубине мутных вод. Красно-белый уютный особнячок с островерхой крышей был лишь верхушкой живого айсберга.
Омари пришла вовремя. Когда она вышла из дома, темнеющий вечерний воздух охватил ее жаркой влажной ладонью, и ирландка порадовалась, что оделась так легко - короткие, по колено, легкие узкие брюки, да футболка с симпатичной большеглазой совой. За спиной болтался рюкзак со сменой белья и разными женскими мелочами вроде тычкового ножа и фонарика.
Станция Токио ирландке нравилась. От всего здания веяло спокойной уверенностью, что еще через сто лет уже не будет никаких высоток, а она останется. Омари остановилась перед станцией, встав так, чтобы не мешать движению людей и огляделась, выискивая своего будущего спутника. "Мута, - припомнила она имя. - Где же этот Мута?"

(а теперь Мута, то есть я, и Фенек)