Поединок Тельтиар - Daelinn. Завершено, Магический поединок. Первый тур.

[Daelinn >>>]

С лучами восходящего солнца взгляду сидевшей на опушке леса эльфийке открылась долина, простиравшаяся на несколько миль до вспаханных полей вдалеке, за которыми начиналась деревушка. Впрочем, взгляд девушки был устремлен не на эту пустынную местность, а скорее в сторону деревьев, откуда она ожидала появления "гостя" - так она называла людей. Кромка леса в этом месте чуть изгибалась вглубь, образуя полукруг: если бы стройные березы окружали это место и с другой стороны, получилась бы уютная поляна.

Даэлинн сидела на траве в середине этого полукруга и ела лесную клубнику. Эти ягоды, что растут на краю леса под ярким летним солнцем, были совсем спелыми, мелькая гроздьями в невысокой траве, из которой местами торчали высокие метелки - по колено. Место ей нравилось, хотя и не шло ни в какое сравнение с родным Айвеларом. Длинные рукава светло-синего шелкового платья свободно развевались на ветру. Серебристая отделка почти подходила ее цвету лица и - особенно - серым глазам, а распущенные волосы черной волной спадали на плечи. К отделанному серебром широкому поясу, стягивающему талию, были подвешены мешочки с лепестками роз и листьями айвелас, а слева был заткнут кинжал. На этот раз Даэ изменила своей привычке ходить босиком, и на ногах красовались серые босоножки со шнуровкой почти до колена.

Сегодня она пришла сюда испытать своё искусство владения магией воздуха, избрав в помощь любомой стихие другую - огонь. Она рассчитывала на близость эльфов к природе и поддержку этих сил, что редко использовались ими для лишения жизни других существ. Но несмотря на юный возраст, Линн успела понять, сколь неизбежной бывает эта мера. Также она знала, что всё происходящее не останется скрытым от невидимых глазу наблюдателей и судей, среди коих были ShadowDancer, Evil_Shooter и Миридин.

Покачивая в руке горстку ягод, эльфийка поднялась, касаясь ладонью крайней березки, и огляделась по сторонам.

Сообщение отредактировал Daelinn - 25-02-2006, 18:13

[Тельтиар >>>]

Тяжелые шаркающие шаги приминали траву - чумной маг, Маркис Тациан неспешно шел к месту назначенной схватки. Не то чтобы он не торопился, просто быстрее ходить он был не способен - ослабшие ноги едва выдерживали его вес, несмотря на то, что он был тощ, словно жердь, и лишь несколько дырявых, давно нестиранных плащей и иных одежд, наброшенных на его тщедушное тело, создавали видимость упитанного человека, впрочем видимость эта пропадала сразу, стоило лишь взглянуть на его худое, зловещее лицо, где два разноцветных глаза - один больше другого - смотрели голодным, неприязненным взглядом, и внутри каждого из них полыхало пламя отвращения. Отвращения к этому проклятому лесу, столь исполненному жизни, к щебечущим птахам, к зверькам и насекомым, излучавшим здоровье и веселье, в то время как он умирал.
Там где ступала его нога - трава увядала, а птицы падали, задыхаясь ядовитым дымом, и бились в конвульсиях, дергая лапками, а жизнь покидала их маленькие тельца. Даже вековые стволы, словно стремились отшатнуться от него, и их крепкая кора покрывалась трещинами и гнила изнутри.
Его сила - сила извращенных болезней, и терзающих разум видений была при нем, и он не замедлил бы пустить ее в ход, едва лишь настанет нужный час, а пока - пока он лишь вершил то, на что обрек его этот мир - месть, за непонимание и отвержение. Ашгахан Владыка Болезней вливал в его вены смертоносный яд, и этот яд должен был выплеснуться на свободу. Тело его гнило изнутри, источая смрад медленной и неотвратимой гибели, источая смерть, которая постигнет всех... неизбежно.
Следы его тот час же заполнялись гнилой водой, проникающей в корни и стебли растений, отравляя и губя их, даже насекомые не решались подлететь к Маркису ближе, чем на два шага. Однако когда между деревьев забрезжил просвет, он собрал свою погиельную энергию в кулак, и заставил ее растечься по венам - не пристало пока растрачивать силы - кто знает, что за враг ожидает его.
Медленно вышел чумной маг из леса, и его взгляду предстала эльфийка. Он был удивлен, а возможно даже разочарован - жалкая девка - разве могла она противопоставить что-либо его заклятиям?
Ветер унес пожухлые листья прочь, разнося заразу по лесу, а маг улыбнулся остатками зубов, хотя улыбку его скрыл шарф, и лишь карий глаз впился в лицо женщины, словно пытаясь подавить ее волю, а заодно понять, чего она стоит на деле.
Каркающий смех был вместо приветствия, да и к чему приветствовать ту, чья судьба гнить в безвестной могиле.

[Daelinn >>>]

Даэ не пожалела, что держалась за чуть шершавый ствол дерева: то, что она увидела, было более чем странным зрелищем для сумеречной. Эта насмешка над жизнью была противостоянием природе, ее законам гармонии и красоты. Смерть была бы для него лучшим выходом – в эльфийке проснулось уже не отвращение к противнику и жестокость ради победы, а жалость. Внутренне вздрогнув от его взгляда и вернув лицу сосредоточенное выражение вместо мягкой полуулыбки, до этого отражавшейся и в глазах, она молча оценивала атмосферу, царившую вокруг одетого почти что в лохмотья существа. Березки, казалось, подались в стороны, жалобно шелестя ветвями, стремясь пропустить мага и избежать прикосновения к нему.
Чародейка с сожалением поглядела на горстку ягод в левой ладони, положила одну в рот, подумала, что представляться этому человеку... не имеет смысла, и опустила руку. Клубника скатилась с ладони в траву, рассыпавшись по земле зелено-алыми звездами.
I yesse ohto.
Даэлинн погладила деревце, воскрешая в памяти свой дом и наполняя себя ощущением спокойствия, похожим на водную гладь – ровную, но чуткую к любому прикосновению. Эльфийка сделала шаг к центру воображаемого круга, с одной стороны вольно очерченного деревьями, с другой – не ограниченного ничем, кроме начинавшегося моря высокой травы. Линн почувствовала, как случайно налетевший ветерок тронул волосы и прошелестел подолом платья, и мысленно улыбнулась, однако серые глаза внимательно наблюдали за магом, чуть рассеянным взглядом окидывая противника целиком. Правая рука, скользнув по коре вслед за отошедшей в сторону Даэ, плавным движением прочертила дугу, соединившись с поднятой левой на уровне глаз. В голове всплыли слова к древней мелодии, моментально вспыхнув и погаснув, оставив после себя лишь ощущение.
A hwinya nárequilta...
Начатое мгновение назад заклинание было замкнуто, и со сведенных ладоней, описавших несколько маленьких кругов параллельно земле, стекла струйка жидкого пламени, раскалявшая окружающий воздух, и метнулась к правому плечу человека, изогнувшись за его спиной, стремясь обвить его далее вокруг талии и стянуть в своих горячих объятиях. Даэ скользнула дальше по траве, спиной к расстилавшейся перед лесом долине, опустив руки почти к поясу ладонями вниз.

[Тельтиар >>>]

Он почувствовал исходящие от эльфийки эмоции. Жалость? Конечно, они, живущие долгие сотни лет склонны оценивать все по своей мерке. Но в жалости он не нуждался, ибо знал и свою цель и место в жизни, знал когда умрет, и ничуть не расстраивался по этому поводу - ведь на его место придет другой чумной маг, и продолжит великое дело, окутанное трупным запахом, и покрытое слоем гнили. О нет, ему было жалко их всех, этих беспечных прожигателей жизни, не понимавших, какое великое сокровище они тратят понапрасну - но он, Маркис Тациан, научит их ценить жизнь, или умереть.
Они пришли на турнир ради развлечения, не понимая, что схватка с Судьбой - это сражение за жизнь. Теперь они поймут это - все и каждый, от эльфийской девки, стоявшей перед ним, до последнего зрителя в зале.
Его противница даже оделась так, словно на праздник собралась - тем хуже для нее. Поток пламени сорвался с пальцев эльфийки, устремляясь к чумному магу - действенно, но слишком банально. То, что многие стремились огнем искоренить болезни, породило немало защитных заклинаний, которые использовали лишь чумные маги.
Например Черная Гниль - вскинув руки в насмешиво-молящимся жесте, словно пародируя глупых святош, он резко развел ладони, выкидывая кисти вперед, к огненной линии - слова заклятия вспынули в гниющем мозгу колдуна, так словно огонь уже поразил его, и с пальцев сорвались смачные капли гниющей слизи, ударившие в пламенеющую нить, туша ее, и пригибая к земле, где трава вспыхивала и гасла, обращаясь в черную гниль.
Карий глаз мага расширился. словно желая вылезти из орбит, зато синий напротив сузился, оставив лишь узенькую щелочк, сквозь которую злобно посверкивал зрачок. Одежды взметнул порыв ветра, превращая мага в гротескное подобие самоей Смерти, с развевающимся п\за спиной плащем и руковами балахона - для полного сходства не хватало только косы в руках, но косу в это время использовал совсем другой боец, на совсем иной арене.
"Гниение Разума" так называлось примененное им заклинание - впившись в глаза эльфийки, он словно создал между ними незримую связь, и теперь, по этому каналу отсылал ей образ за образом, стремясь разрушить ее разум, окунуть его в сердце трупного разложения, показать отвратительную природу всего сущего, должного обратиться в пищу для червей и земное удобрение. Картины гниющих внутренностей, разложившихся кишек, выпотрошенных, брошенных догнивать воинов и иссеченных, облепленных мухами и червями тел - вот что всплывало сейчас перед глазами женщины, застилая иные мысли - губительные картины, выдержать которые мог лишь больной рассудок Чумного Мага, или человек со стальной волей.
Однако, не надеясь на то, что эти простые действия принесут результат - он сотворил еще и "Разложение Основ", направив скрюченные пальцы в дырявых перчатках под ноги эльфе, на произростающую тм траву, вглубь самой почвы, заражая ее семенами Чумы Ашгахана, отчего зеленая трава чернела и скрючивалась, а затем, обвивалась вокруг голых ног девушки, стремясь порезать ее, и ввести в кровь смертоносные споры неизлечимой болезни.
Жесточайшие муки ожидали зараженного Чумой Ашгахана - тело его умирало, умирало, пок жизнь еще теплилась в разуме, гнило заживо, разлагаясь и лишая надежды на излечение. Маркис знал это, ибо умирающий учитель наградил его этой чумой перед смертью.

Сообщение отредактировал Тельтиар - 13-02-2006, 17:35

[Daelinn >>>]

Эльфийка с сожалением смотрела, как тонкая струйка пламени с мерным шипением гаснет, словно поглощаемая стекающей с ладоней мага слизью. Почти тут же она почувствовала на себе его взгляд, впивающийся в ее лицо и глаза, в то время как один только вид этого человека в развевающемся дырявом плаще стремился подавить волю. Нехотя, сумеречная лишь на миг встретилась с противником взглядом, а дальше мир вокруг померк, словно и не было в небе яркого летнего солнца, а на земле - травяного ковра. Вместо этого возникли совершенно другие картины, чуждые светлому миру эльфийки, заставлявшие душу и тело корчиться в ужасе и отвращении. А мгновением позже... У нее не было времени думать о том, что маг может сразу направить второе заклинание, пока сквозь пелену видений Даэ не почувствовала слабый отклик, стон другого живого существа - это кричала искалеченная природа, земля под ногами, что покрывалась черными пятнами увядающей травы. Но девушка сейчас боролась с другим. Она инстинктивно подняла руки, стараясь защититься от проникающего в разум взгляда, отгораживаясь от него и пытаясь отвернуться. Fanuilos, le linnathon...
Резкий жест взметнул воздушные потоки, пару секунд назад трепыхавшие жалкие одежды мага, а теперь закрутившиеся слабым вихрем вокруг эльфийки. Даэ тем временем сделала последний мысленный рывок, стараясь избавиться от заполонившего душу отчаяния смерти, выжечь скверну внутренним огнём. Быстрой чередой в голове промелькнули отчаянные мысли.
Нет, неправда! Это то, до чего вы довели наши земли - вы, люди! Бесконечные войны, ненужные смерти, насилие над природой - вы возомнили себя властелинами мира? Вы получите лишь безжизненную твердь, пепел и пустое небо. Вы, считающие смерть предначертанным для каждого концом. Вы утеряли веру в свою бессмертную душу и жаждете отмстить тем, кто лучше вас! Мы не терпим чужаков, но и не убиваем понапрасну. А пламя погребального костра всегда отзывается где-то новой искрой жизни.
- Nar... Naro!
Она отступила на шаг, отводя взгляд и в то же время чувствуя, как поднимавшиеся побеги чумной травы цепляют ее за босоножки, стремясь добраться до обнаженной кожи. Вся ярость пламени, бушевавшего внутри, перетекла в почти безвольно упавшие руки, огненными остриями срываясь с пальцев на оскверненную землю, раскаляя каждую частичку вокруг, убивая корни тянувшихся к добыче извращенных растений. Жар обдавал сумеречную, вокруг вился густой черный дым и вместе с вырвавшимся из горла стоном прозвучало:
- Gwelu!
Подчиненные волей Даэ, воздушные потоки сблизились, сплелись в завывающий вихрь, схватив чародейку и отбросив ее на нетронутую еще высокую траву. Сам же вихрь после этого махом руки был отправлен обратно. Он со всего размаху налетел на мага, желая сбить его с ног и повалить на землю, а сильный холодный ветер, который чувствовал человек, оказавшись в окружении яростных потоков воздуха, с трудом давал ему дышать и леденил кровь.
Девушка же, дав себе секундный отдых (и в итоге отделавшись подпаленным справа подолом платья и перспективой ночных кошмаров), поднялась на колени, а потом и во весь рост. Любимая стихия освежила ее, разметав длинные волосы, а разбуженный насмешками над красотой жизни гнев придавал ей сил.

[Тельтиар >>>]

Маркис Тациан следил за колдовством эльфийки, отмечая движения ее кистей, шевеление губ, то, как она отвела глаза, не в силах выдержать пронзающего силой трупного разложения взгляда. Этого было достаточно, чтобы семена извращенной магии пали на благодатную почву чистого, словно горный родник, разума эльфийки, и вот, когда порывы ветра отбросили ее от горелой, пораженной гнилью травы, чумной маг вновь прибег к ним, нанося новую атаку на разум противницы - в том, что в обычной магической битве она имеет преимущество, он не сомневался, но Обман Разума не просто равнял шансы - он был подобен лезвию отравленного кинжала, сокрытому шелком.
На этот раз поражение шло уже не на зрительном, а на чувственном уровне, маг использовал наиболее опасное заклятие, некогда созданное им самим "Мнимый Паралич". Пораженные этим заклятием переставали чувствовать свое тело, для них оно становилось словно ватным, разум терял связь с членами. Человек превращался в мыслящий овощ фактически буквально - и это при том, что на самом деле тело продолжало функционировать, однако разум, получая сигналы, искаженные заклятием, уже не воспринимал этого.
Снять подобный паралич можно было лишь будучи адептом магии Разума, или же обладая поистине несокрушимой волей. Интересно - хоть одно из вышеперечисленного относиться к его противнице?
Поток воздуха ударил его в грудь, заставляя выдохнуть скопившийся в гнилых легких воздух, и согнуться пополам. Мага отбросило назад, и он рухнул на худосочный зад, по счастью все же оказавшись на траве, а не жестких камнях, потоки ветра кружились вокруг него, завывая, высасывая живительный кислород, мешая плести сеть ворожбы - с этим надо было покончить, и он применил одно из тех заклинаний, которые могли помочь ему в этом случае - Кинжал Кахшаганэ Царицы Гниения, одно из немногих, по истине уникальных заклинаний, способных поразить Астральный План, заразить тонкое, поистине беззащитное тело человека. Только сейчас не поражать, а защищаться кинжалом Царицы Гниения собрался чумной маг - ладони его опустились на мягкую траву, высасывая из нее жизненные силы, обращая в полуразложившиеся остовы стеблей, распадающихся прахом, а в астрале возникло гнойно-зеленоватое лезвие, резким ударом рассекшая канал, питавший энергией вихри, и ветер вокруг мага утих, словно его и не было.
Лезвие истончилось, становясь почти незримым - но пока еще не исчезая полностью - быть может, оно еще пригодиться, а нет - так Маркис направит его силы в иное русло.
Но в то же время цепкий взгляд мага увидел, что за спиной эльфийки, отброшенной к самому краю поляны, возвышалось дерево, довольно внушительных размеров, по сравнению с обычными березками, как оно тут выросло - кто знает, но то, что следующее заклинание пришлось в самую его сердцевину было несомненно - изьеденный гнилью, словно червями, ствол накренился, и с треском начал заваливаться на девушку, спасти которую теперь могло лишь чудо.

[Daelinn >>>]

Вихрь сбил мага с ног - буйство стихии терзало лохмотья его одежды, пока он предпринимал попытку избавиться от этой неприятности. К гневу Даэ прибавилась волна радости, принесшая и чуть-чуть спокойствия и уверенности. В это время эльфийка двинулась в сторону, заходя сбоку - но, сделав всего один шаг, поняла: что-то не так. Она переставала чувствовать свое тело, и тут же замерла на месте, стараясь удержать равновесие и разобраться в ощущениях. Ей казалось, что все части тела отказывались повиноваться, однако, как ни странно, она продолжала попытки заставить их это сделать и, хоть и не чувствовала "обратной связи", относительно твердо стояла на ногах. Будь Даэ действительно парализована - она бы рухнула на землю. Чародейка постаралась разобраться с ситуацией, видя краем глаза, что маг уже оправляется после ее атаки. К сожалению, разум все же отказывался верить в то, что его что-то еще слушается, и Даэ осела на колени.
Дальнейшее недоумевание по этому поводу было прервано жалобным скрипом где-то за спиной, треском и шумом кроны падающего дерева. Девушку накрыла тень, так что стало понятно, что дерево это летит прямо на нее. Только сейчас эльфийка окончательно поняла, что это уже не сражение в поединке ради победы – это борьба за свою жизнь. Мысль "откуда оно взялось?" моментально вытеснилась другой, более насущной – "защита"... Движений для этого заклинания, слава Э'ли, не требовалось – только визуализация. Tuica vista, a tire nin. Ветер, прежде развевавший волосы сумеречной, утих, а воздух вокруг стал неподвижным, постепенно сжимаясь, уплотняясь и превращаясь в толстостенную сферу, окружавшую Даэ. В то же мгновение дерево издало последний "вопль", чуть повернулось вокруг оси, отрываясь от корней, и рухнуло. Удар пришелся почти по центру сферы, ближе к правому краю – воздушный щит подался, грозя лопнуть и разлететься осколками – основная отдача пришлась бы на ментальный уровень, не говоря уже о более пугающей перспективе оказаться погребенной под гнилым стволом. Даэлинн сжала кулаки – точнее, хотела это сделать. Руки не отозвались, хотя на самом деле выполнили бессознательный приказ, вгоняя ногти в ладони. Дерево сделало неловкий поворот, наполовину огибая, наполовину прорываясь через встретившееся на траектории падения препятствие – сфера замедляла и почти останавливала его - и наконец приземлилось на землю, прочертив краями лопнувшей коры по тонкому голубому шелку. Девушку качнуло в сторону, но не настолько, чтобы упасть – она по-прежнему сидела на коленях. Зацепило лишь чуть-чуть: порванный правый рукав и зажатый под результатом крушения край широкого подола говорили о том, что она легко отделалась. Здоровый с виду, но изъденный изнутри ствол рухнул прямо рядом с ней, как-то поперек поляны, но не прямо по центру, а сместившись к одному краю, попутно разделив расстояние между противниками. Зацепило мага ветвями или нет – Линн не разглядела.
Уже истонченная сфера, как-то виновато мерцая, восстанавливала форму. Не медля, Даэлинн снова решила применить преобразование уже созданного, обращение защитных воздушных форм в очень похожие атакующие. Стихия подчинилась бы ей в любом случае, но так тратилось гораздо меньше сил. Сумеречная привычно вскинула перед собой руки – не подумав о шутках разума, с которыми она столкнулась. К удивлению, глаза говорили как раз о том, что это шутка и есть: она увидела собственные поднятые руки, а направленные на человека пальцы уже сплетались в несложный узор. Вскоре пришли и чувства – пронесшееся мимо сражавшихся дерево оказалось на пути заклинания иллюзии, нарушив связь. Сыграло свою роль и приложенное для сохранения контроля над сферой усилие воли, помогавшее отрешиться от всего, кроме главной цели. А вместе с чувствами пришла и боль в ладонях и расцарапанной коже правого плеча. Это было гораздо лучше, чем пустое ничто бесчувствия - это был признак жизни... Приободренная, Даэ поднялась – вновь затрещал голубой шелк с серебристой отделкой, оставляя на земле и так уже ранее подпаленный лоскут ткани, так что подол оказался скошенным – и замкнула заклятие: Nalanta ce. Сфера рассыпалась сотней острых осколков, постепенно соединявшихся и укрупнявшихся, и стрелы уплотнившегося воздуха полетели к магу, стремясь если не пронзить всё его тело, то по крайней мере сильным давлением оставить ощутимые следы. Эльфийка отступила от дерева на шаг, словно раздумывая, оставаться ли и далее за этой преградой или перешагнуть...

[Тельтиар >>>]

Маркис был немало удивлен тому, что эльфийка смогла колдовать - это говорило о ее воле к жизни. Что же, стоило продолжить эту игру, и проверить так ли она хочет жить, как ему показалось в этот момент.
Жизнь. Жизнь это бесценный дар, и если не наслаждаться им, то к чему тогда вообще жить? Тациан, зная что и без того доживает последние месяцы, наслаждался каждым мгновение, каждым вздохом, когда его гниющие легкие освежал порыв свежего ветра, а затем изо-рта вырывалось облако отравленного дыма с запахом гнили и разложения. Он жил лишь благодаря заклятиям, оттягивающим его агонию, и потому уважал лишь тех, кто действительно ценил жизнь. Свою жизнь. Остальные же заслуживали по его мнению смерти...
Дерево рухнуло, на миг закрыв от него девушку, а затем он почувствовал рой морозных жал, направленных на него - эльфийка была сильна, и телом, и духом, и несгибаемой волей, позволявшей ей контролировать Мнимый Паралич, но - но сумеет ли она так легко совладать с иными его заклятиями?
Но сначала стрелы ветров...
Маркис отдал ментальный сигнал, и Кинжал Гнили, точнее то, что оставалось от его силы, разорвался взрывом в астрале, поглощая летевшие в чумного мага стрелы. Два истощенных заклинания поглотили друг друга, к небольшому сожалению Тацана - все же он хотел использовать Кинжал для атаки на эльфу.
Теперь они стояли, разделенные прогнившим деревом, и вновь чумной маг взглянул в глаза девушки, предварительно окинув ее беглым взглядом - кровь, кровь течет по ее ладоням, а значит боль вгрызаеться в разум. Боль нарушает контроль - что еще можно было желать, как не этого, ведь маг, чью концентрацию терзает боль, уже не сможет творить заклятия, или же они будут даваться с трудом, с натяжкой - слишком долго, или же слишком просто, без должного изящества, хитрости и коварства, вплетенного в слои чар.
Он заставит ее бояться его взгляда, заставит пугливо отводить глаза и опускать голову, ибо только так у нее появиться шанс избежать Обмана Разума, а пока - пока ему хватало и пары мгновений соприкосновения взглядов. На этот раз он воздействовал на память девушки - новое заклинание, известоное как "Избирательный Склероз" действовало, словно нож опытного хирурга, аккуратно вырезая те участки памяти, которые должны были исчезнуть. Раз и Навсегда. Поскольку где-то в глубине своей давно прогнившей души, Маркис был добрым и отзывчивым человеком (вот только об этом никто не догадывался, включая и его самого), он не стал полностью стирать память девушки, но лишь решил немного ее подкорректировать в тех областях, которые касались магии - а говоря же простыми словами на общем языке, она должна была позабыть выученные ею заклятия, магические формулы, и иное, что она постигала за долгие годы ученичества. Мастера магии Разума могли подобным образом попросту опустошить память, а затем пустующее пространство заполнить любой информацией, но Маркис к ним не относился - Обман Разума, сплав Телепатии и Иллюзий, лишь имитировал подобные эффекты, действовал поверхностно, не проникая в кору мозга - Девушка будет считать что не помнит ни одного заклинания, но любой, даже самый завалящий маг, простейшим "Диспеллом" сможет "вернуть" ей память. Плохо лишь, что никаких магов рядом не наблюдалось.
Впрочем надеяться на простой исход боя Маркис не собирался, а потому вновь применил "Гнилостный Взрыв" - источенное изнутри дерево разорволось на куски, разбрасывая прочь ошметки коры под напором гнили, распиравшей свол. Поток разложившейся сердцевины, перемешанный с червями хлынул на землю, разбрызгивая капли, и неминуемо должен был поглотить ноги девушки, проникая в поры ее кожи, в мелкие ранки и царапинки, заражая смертельной болезнью
Испытание продолжалось.

[Daelinn >>>]

Вынужденная направить заклинание по возможности точно на противника, Даэлинн поискала его взглядом – а зря, ибо любой зрительный контакт грозил новым мороком. Понимая силу иллюзий, с которыми она уже столкнулась, девушка решила никогда больше не поднимать глаза на его лицо – по крайней мере, сейчас это опасно. Почувствовав, что энергия атакующих стрел рассеялась, исчезла, Даэ подумала о том, что за этим должен бы последовать ответ. А в таком случае лучше отнюдь не перешагивать поваленный ствол, сокращая дистанцию, а наоборот, отступить. Стихийные заклинания могли иметь достаточно большой размах. Еще шаг назад от дерева – она заметила, как кора затрещала, грозя лопнуть. Эльфийка постаралась припомнить "огненную молнию" – и не смогла. Это открытие вызвало разочарование вместе со злостью: эльфы были известны тем, что обладали прекрасной памятью, ничего никогда не забывая – и, помимо видимых преимуществ, это порой приносило им и проблемы. Слишком многое, что обычные люди забывают, продолжало тревожить их умы, не давая покоя. Но сия проблема было совершенно иного, незнакомого для Даэ характера. Очевидно, она успела пересечься взглядом с противником, воспользовавшимся, насколько это было возможно, этим кратким мигом.
Тот попытался наложить иллюзию выборочной потери памяти, разделяя области магических знаний – и все остальные. Времени зрительного контакта для четкого исполнения задуманного было не совсем достаточно для этой сложной задачи – а поэтому самые глубинные слои, воспоминания, относящиеся к детскому еще (по меркам эльфов) возрасту девушки, остались мало затронутыми. А в то время она занималась приручением сил воздушных элементалей, то есть воздуха, и совсем немного – магией огня. О каких-то сложных изменениях состава и структуры заклинаний (как в только что исполненном превращении сферы в стрелы) тогда речи не шло – лишь призыв стихии и направление не слишком быстрого движения частиц.
Итак, сейчас уже не шло речи о каком-либо оперативном уничтожении появившейся угрозы – которая реализовала себя. Линн отскочила, пригибая голову и уворачиваясь, в спешке растянувшись на траве. Но если природная гибкость и помогла избежать летящих вверх и во все стороны ошметков коры (один или два все же нечувствительно скользнули по шелку платья), то непонятное с виду внутреннее содержимое ствола (интересоваться этим девушке совершенно не хотелось) продолжало растекаться вокруг. Пытаясь найти при себе что-нибудь, что может помочь, Даэ нащупала завязки мешочка, нашарила горсть лепестков... Поднимаясь, почти автоматически выбросила руку перед собой, рассеивая их по покрытой разложившейся древесиной земле, и не задумываясь сказала лишь одно слово – Naro. Сколько раз ее заставляли проделывать это – проговаривая вслух и пользуясь лепестками для большей вероятности успеха. Неизвестно, что здесь сыграло – то ли рефлекс, обходящий искаженное иллюзией сознание и бессознательно выхватывавший необходимое из памяти, то ли та самая недоработка в заклятии, то ли полное неверие (забыть! ну надо же), подорвавшее и частично снявшее спелл... Лепестки приятно коснулись следов на ладонях - на некоторых была видна уже засыхавшая кровь – и алыми пятнами опустились на когда-то ярко-зеленую, а теперь – кишевшую червями почерневшую траву. В местах соприкосновения тут же вспыхивало самое обычное пламя, поддерживаемое разлетевшимися широко вокруг лепестками, выжигая неровный круг. В одном месте оно перекинулось на остатки коры – Даэ оставалось только наблюдать, как примитивный и, как казалось во времена учебы, ненужный спелл перекидывается огнем вдоль остатков дерева, далее к кроне.

Все еще удивляясь самой себе, эльфийка осторожно сфокусировалась на фигуре мага. Не помню! Нет, я должна! Секунда мучительных напряженных поисков, попыток прорваться в почти закрытым знаниям – и еще одно простейшее заклятие наконец далось. A quoro ce – называлось оно на эльфийском, но не это было важно. Не надо было быть искушенным в магии, чтобы, интуитивно чувствуя стихию, представить ее себе и одним движением рук в стороны сместить молекулы. Воздух вокруг противника яростно шевельнулся, словно каждая газообразная частичка стремилась убраться подальше от его тела. И из его тела. Решение озлобленной эльфийки было категоричным – оставить мага в вакууме. Полном.

[Тельтиар >>>]

Пламя в короткий миг выжгло сгнившее дерево, да и все вокруг, заполонив пространство едким, удушающим дымом, исполненным мириадами частиц гнили, разложения и болезни, сплетавшейся с воздухом. На какой-то миг Тациан пожалел, что не может послать это облако в ближайшее село, где несомненно погибло бы по меньшей мере полсотни человек, прежде чем кто-либо понял природу зараженного дыма.
Жаль.. действительно жаль, что деревень рядом не было. Зато была эльфийка - вот пусть и ощутит на себе всю ярость сжигаемой болезни. Тациан глубоко вдохнул, и вдруг осознал, что поток воздуха перестал поступать в его легкие, оборвавшись где-то на половине. Он сделал шаг, и этот шаг дался ему с трудом. Воздуха не было, он словно плыл в вязкой жиже, едва переставляя ноги - что за мерзкое колдовство?!
"Аш Нэйграэль ихссааад ашхан!" - даже брань пришлось произносить лишь мысленно, чтобы не растратить драгоценные крохи оставшегося кислорода. Его гниющие легкие требовали слишком много воздуха, перерабатывая его в гниль, когда кишки и печень разлагаються заживо, а плоть струпьями слезает с костей, и лишь магия способна поддержать это жалкое подобие жизни. Ему требовался кислород, вдвое, втрое больше, чем обычному человеку. Он начал задыхаться, кожа лопалась на лице, позволяя гною вытекать из открытых ран, глаза вспыхнули, показываясь из орбит. Еще шаг. И еще один.
В голове мысли бешенно сменяли друг друга, ища выход, и тот был найден Зеркальное Проклятие, одно из тех великих заклинаний, что действовали непосредственно на магию. Попросту говоря - оно зеркалило заклинание, повторяя его с точностью до наоборот, и подменяло им оригинал. Но оно требовало словесной компоненты...
Последний шанс - последние остатки кислорода в легких:
- Эсфейто... Миррак! - Он согнулся пополам, сдавленный, задыхающийся и понявший вдруг, что смерть может придти раньше, чем все тело его обратиться в гниль...
И струи холодного, живительного ветра ударили по нему, наполняя легкие воздухом. вместо откачки, чары ныне лишь усилили подачу воздуха, помогая магу быстрее придти всебя.
Наконец, отдышавшись, он сделал свой ход, понимая, что недолго осталось эльфийке использовать заклинания, пока ее память блокирована заклинанием. Он не мог управлять ветрами, не мог повеливать пламенем и дымом, но в его власти были частицы болезни - и он заставил их двигаться к девушке, увлекая за собой и все, что было с ними связано, то есть облако дыма, едкой гари, которая сама по себе могла убить человека. Спустя всего пару мгновений облако накроет ее с головой, заставит вдохнуть отравленные пары, и внесет заразу в легкие. Она умрет, как умер тот же Кхарт, маг павший от Алой чумы...
Но вновь колдун не стал пускать дело на самотек, и добавил небольшое проклятие - благо, в отличии от Обмана Разума, здесь не требовался зрительный контакт - накладывалось оно на Ауру эльфийки. Видя, что большая часть ее магии завязана на словах, он наложил проклятие Немоты, довольно интересные чары, которые не отнимали дар речи, но - зато давали чудесное заикание, делали так, что во время речи зуб на зуб не попадал, язык отказывался касаться неба, а то и вообще прикусывался в самый неподходящий момент. Вобщем под действием этого проклятия произнести правильно хоть одно слово было весьма и весьма проблематично.
Интересно, как она теперь побегает от болезнетворного дыма, если конечно вообще сможет - ведь облако куда быстрее любого человека.

[Daelinn >>>]

Пока маг боролся с образовывающейся вокруг него пустотой и проблемой нехватки ресурсов, необходимых для дыхания, Даэлинн пыталась нащупать дыры в своей памяти – точнее, дыры в заклятии, которые позволяли добраться до отдельных ее участков. Результатом был небольшой списочек основных воздействий на стихии, принципы их контроля, несколько труднопроизносимых слов, относящихся к каким-то более сложным заклятьям, которые она "забыла", а также парочка слов из обычного эльфийского лексикона, часто применяемых в чародействе. Их знали многие, однако использовать в своих целях могли лишь маги, обладавшие подготовкой и силой. Все прочие могли не опасаться причинить вред случайно сорвавшимся с губ заклятием.
Эльфийка поморщилась от ощущения исходившего от огня тепла и осторожно выскользнула из круга теперь уже погасавшего пламени, с одной стороны быстро поглотившего останки дерева, а с другой, со стороны раскинувшегося перед лесом поля, выжегшего ни в чем не повинную траву. Дочери леса более был по душе прохладный ветерок, треплющий волосы и шелестящий платьем, пригинающий к земле стебельки травы и приносящий со всего леса тонкие запахи распускающихся цветов. Как только босоножки Даэ пересекли выжженную черту и вновь ступили на зеленый ковер, она оглянулась и обратила внимание на густой дым, поднимавшийся от сгоревшего дерева и до сих пор клубящегося над тем местом. Учитывая все выпавшие на долю ее разума испытания (по сравнению с этим, физически она почти не устала, разве что саднило правое плечо и чувствовались уходившие на колдовство силы), девушка не сразу заметила, что этот дым был не только черным от гари, но и рассеивался с видимым нежеланием, словно окружающий воздух не хотел принимать в себя эту заразу. Но вот когда он начал двигаться... Будь она простым ребенком, родившимся где-нибудь на окраине Айвеларского леса и не имевшим способностей и возможности учиться магии, она бы развернулась и побежала дальше – через долину, надеясь, что дым рассеется и не причинит ей вреда. Но любой, самый жалкий ученик знал: от заклятий не убежишь. Можно попробовать уклониться, выставить защиту или контратаковать, но поворачиваться спиной – значит позволить себе умереть без сопротивления. А жизнь для эльфов – святое. Поэтому Даэ не двинулась с места, намереваясь прибегнуть к тому же приему, что успешно использовала до этого: мысленное представление и жест. Однако в ответ на выставленные перед собой в защитном жесте ладони темное облако лишь замедлилось, а потом все равно начало разгоняться и неслось прямо на нее. Для указания примерного движения частиц такой техники было достаточно, но для того, чтобы этим движением отразить и увлечь за собой в нужную сторону все другие витающие в воздухе составляющие, требовался еще один компонент: слова. Те, что были известны всем эльфам, но произносимые с нужной интонацией. Как только облако начало свой повторный разгон, Линн извлекла из своего сильно поредевшего списочка слов одно. Vilya. Но вместо этого произнесла что-то вроде veya... wea... wa... waiwe... Заветное слово немилосердно искажалось, четко произнести согласные удавалось с трудом, только интонацию она еще могла сохранить. Еще миг... Известная среди друзей певунья была в шоке от очередного напастья, но еще более удивилась, когда дым не просто "затормозил", уже почти касаясь пальцев, но устремился обратно, повинуясь жесту простертых рук и набирая прежнюю скорость. Только в отличие от эффекта, наблюдавшегося от чар мага, не само облако прорывалось сквозь воздушную толщу, увлекая ее за собой, а поднявшийся со всех сторон ветер гнал гарь назад к лесу, где был человек, сметая всё на пути и вырывая некрепко державшуюся в почве корнями траву. О том, что болезни не были полностью выжжены огнем, Даэ не знала, но могла предположить, что маг в очередной раз пострадает от удушья, хоть и по другой причине. Недоумевая, эльфийка попыталась вспомнить, что же такого она выговорила по ошибке (слава Э'ли, не причинив вреда самой себе). Слова, означавшие схожие понятия, происходили от одного корня и тоже были схожими. Тот резкий ветер обычно обозначался у сумеречных словом "vaiwe", в некоторых диалектах произносившимся "waiwe". Однако Линн "не припоминала", чтобы это слово имело второй, магический смысл, и тем более не могла понять, как получилось использовать чары, которым она "не училась". Ни одно стихийное заклинание не получается с первого раза, пока его не прочувствуешь – даже если известны все требуемые компоненты.
Странно...

[Тельтиар >>>]

Все атаки Маркиса Тациана были построены по одному принципу, принципу действенному и древнему, как мир - обрушить на противника такой град заклятий, проклятий, сглазов, и иных атак, чтобы у него не было времени на ответный удар. Каждое наложенное проклятие вытягивало силы, лишало эльфийку возможности достойно противостоять могуществу чумного мага.
Уже сейчас, пока облако еще только направлялось к эльфийке, он снова плел волшбу - нет, не повезло ей, что она вновь вышла на траву - ведь Маркис не мог заразить лишь то, что было выжженно огнем, а мягкая, сочная трава стала прекрасной целью для его чар.
Скрюченные руки опустились, словно желая пальцами пронзить землю, и вот, будто их гротескные продолжения, черно-зеленый нити вырвались из ногтей чумного мага, погружаясь в чернозем, разрывая его, и распростроняя гниющую заразу, отчего трава поникла, обращаясь в полуразложившуюся гниль. И уже под землей продолжили путь, отмечающийся тлетворным запахом гнойного следа, разрушавшего саму землю. А затем, точно извивающиеся, разбухшие, но голодные змеи, они вырвались прямо из-под ног эльфийки, желая полести ее, удушить в обьятиях, изрезать кожу тонкими гранями, и привнести в вены смертельную заразу.
А облако между тем развернулось, подгоняемое порывами ветра, и ринулось на Маркиса - что же, интересно, как у девушки еще получаеться творить заклинания, находясь под действием стольких проклятий? Впрочем это значения не имело - ее силы уже должны были быть на исходе, по мнению чумного мага. Маркис глубоко вздохнул, наполняя полуразложившиеся легкие воздухом, и задержал дыхание, за мгновение до того, как дым укутал его, а затем ветер унес облако прочь, все дальше в лес, отравляя и заражая все, что встречалось на его пути. Видимо в заклятии эльфы отстутствовала наводка на него, хотя - удивительно, как она вообще смогла сотворить чары?
Но думать об этом Тациан не собирался, а напротив решил добавить еще одно проклятие, к уже висящим на противнице. Резко дернув рукой, он высвободил прикрепленный в ножнах на запястье кинжал - тот самый кинжал, что лишил жизни его учителя много лет назад, и полоснул себя по запястью, высвобождая гноистую кровь ядовитого ало-зеленого оттенка. Пожалуй нарушение правил подобное использование оружия не являлось, хотя эти самые правила Маркис читать не удосужился, считая их простой, малозначащей формальностью.
Кап. Кап. Кап...
Он зачерпнул кровь ладонью, вглядываясь в нее разноцветными глазами, и произнес слова заклятия, беззвучно шевеля губами - на этот раз его целью стала аура девушки, ее астральное тело, душа, если кому-либо будет угодно. Замешенное на крови, это было одно из губительных проклятий, разрушавших жертву изнутри. Слезы Нэйграэля, так оно называлось, и действительно - гнойная кровь падала, подобно скупым слезам Повелителя Проклятий. Внутренним зрением маг видел чистую, непорочную ауру эльфийки, а протянув вперед ладони, коротко приказал:
- Хаэсто Нэйграэль!
Черная, словно сама пустота, тень накрыла астральное тело эльфийки, сливаясь с ней, окутывая всю ее, и разрушая, подобно сотням червей, пожирающих похороненное в земле тело. Если она не найдет способа защититься, то Слезы Нэйграэля опустошат ее, сделают тело лишь пустой оболочкой, лишенной души, лишенной самой жизни. А в ее положении защититься от подобного было практически невозможно, хотя...
...Эта девушка уже не раз смогла сотворить невозможное.

[Daelinn >>>]

Облако летело к противнику, закрыв его от взора эльфийки. Однако почерневшая земля с еще видневшимися кое-где островками изумрудной зелени наконец стала видна – но лишь затем, чтобы поразить девушку представшей картиной разрушения. Что он сделал с природой?! Что я сделала с природой... – перед ней возник образ этой поляны, бывший реальностью несколько минут назад, и вот теперь – болезни убивают растения, а пламя довершает работу... Не то, чтобы Даэлинн очень сожалела об испорченном клочке земли, находившемся на территории какого-то людского государства. Но даже растительная жизнь и ее красота входили в список главных эльфийских ценностей, а потому ревностно охранялись.
Нечто темное скользнуло по земле по направлению к чародейке и исчезло. Почувствовав нехорошее, Даэ переступила с ноги на ногу, подходя поближе, вновь рискуя ступить на выжженный участок, который разделял ее и мага: девушка и так находилась на достаточном удалении, а разобраться, "как дела" у человека, не мешало бы. И при возможности организовать более конкретную атаку. Но не успела она дойти пары шагов до "безопасного" места, как в левую ногу вцепились что-то вцепилось - похоже на то, как недавно цеплялись за нее стебли зараженной травы. Заклинание, видимо, слегка промазало, но довольно быстро распространялось вокруг – неизвестно, насколько широка сфера его охвата... Ногу удалось вырвать, нити соскользнули, однако секунду спустя в плену оказались уже обе босоножки. Непонятные темные стебельки вились все выше, оплетая ноги, но пока что шнуровка не позволяла впиться в кожу настолько, чтобы ранить. Если же они доберутся выше колена... Магические формулы не приходили на ум, и она сделала единственное, что оставалось: выхватила блеснувший светлым металлом кинжал, пригнулась и наотмашь ударила по тому, что потянулось к руке, а следом прочертила чуть ли не по подошве сандалий, стремясь отсечь нити. В два взмаха правая нога была свободна. Еще один ловкий удар по новым появившимся "росткам", почувствовавшим более легкую добычу здесь – в тонкой руке, державшей кинжал. Даэ не давала им добраться до пальцев, сомкнувшихся на рукояти. Еще удар... еще... Отсеченные - безвольно размыкали объятия, но из земли вырывались все новые.
Даэ сделала последний шаг, отделявший ее от выгоревшего участка, уходя от тянувшихся к ней нитей, - но не в силах отвязаться от мысли, что это была лишь половина очередной атаки. За короткое время поединка она не могла не заметить, что видимому компоненту всегда сопутствует компонент ментальный, то есть воздействие на не видимых обычным зрением уровнях. Но ждать было бы глупо, поэтому... Она никак не могла вспомнить, какие же изощренные заклятия и сюрпризы она подготовила к поединку – казалось, она знает не больше, чем обычный ученик, однако сила, достаточная для более высоких рангов, ощущалась вполне отчетливо. И девушка вложила эту силу в еще одно базовое заклинание, вроде того, которое она провела, стараясь лишить мага воздуха. Визуализация - жест - движение стихии. При отсутствии направленного воздействия на эти же частицы со стороны противника этого было достаточно. Кинжал был отброшен в сторону - с лезвия стекала черно-зеленая жидкость. Эльфийка почувствовала последние искорки огня в оставшихся на поляне угольках – они валялись везде вдоль того места, куда рухнуло дерево – и мысленно слилась с ними. Широкой, чуть мерцающей стеной воздуха казалось возрождавшееся пламя – еще невидимое, но вскоре готовое вспыхнуть во всю высоту. Картина в голове Даэлинн состояла из расходившегося от нее, как от одной искры, круга огня. В реальности тот же круг, точнее четвертая его часть, повинуясь движению рук от себя и вверх, начала наступление на мага – стена поднималась от земли с гудением, достигая уже пояса, когда эльфийка почувствовала какую-то отдачу. Причем сильную. Не разбираясь в причинах, она только добавила к ярости пламени свою ненависть – а огонь, тем не менее, почти сник. Сопротивление и попытки вдохнуть жизнь в умирающее пламя длились долгих две секунды, а потом огненная дуга все-таки рванулась вперед, жалкая и ослабленная, едва доходившая человеку до колена, но достаточно широкая, чтобы ухватить его за ноги и одежду, даже если он попробует переступить.
На самом же деле, контроль над заклинанием и "астральное" его отражение, как принято говорить у некоторых – Даэ в этих терминах разбиралась слабо по причине отсутствия интереса – натолкнулось на посланное магом проклятие, и яркая огненная стена сошлась с темным то ли облаком, то ли тенью, точно так же как воля к жизни Даэлинн - с волей Маркиса. Качнувшись, эльфийка присела на корточки – лишь бы только не свалиться на землю, везде несущую следы выжженной заразы... Надо будет найти сумеречного чародея... или целителя... - билась в голове единственная мысль.

[Тельтиар >>>]

- Они все недостойны жизни, Маркис, - произнес учитель. Тогда, уже на закате жизни, этот старец так мало походил на встреченного Тацианом волшебника. Плоть учителя разлагалась, обвисая струпьями, трупные пятна покрывали кожу, смрад гнили и разложения витал в воздухе, стоило подойти ближе чем на десять шагов - и он разрывал легкие, заставляя задерживать дыхание. Это казалось юному Маркису отвратительным - то, что ранее так привлекало его, контроль над болезнями, способность держать в руках чужие жизни, теперь казалось уже не столь привлекательным. Лишь заклятия и целебные отвары позволяли Тациану не заразиться от учителя, всегда находясь в непосредственном контакте с ним. Маг в алых лохмотьях, некогда ставший спасением, теперь казался обузой, и голову Маркиса не покидала крамольная мысль "А не ожидает ли меня такая же судьба? НЕ стану ли я такой же горой трупного мяса, разлагающегося еще при жизни?" И он всегда отвечал - НЕТ!
- Подойди, мой ученик, - шептали гноящиеся губы учителя, и Маркиса передернуло, едва только он взглянул на лицо наставника. Таким безобразным он никогда еще того не видел. - Пришло, пришло время твоего посвящения. Твоего приобщения к Нэйграэлю!
Что хотел этот человек сотворить с ним?!
- Ты должен принять болезнь в свое сердце, позволить ей занять твое тело, ибо лишь так ты сможешь повеливать ими! Открой свое сердце Ашхагану, позволь я напою твое тело сладостью разложения!
Нет! Нет! Учитель лишился рассудка - его мозг гнил вместе с его телом, и теперь он хотел обречь на то же проклятие и Маркиса, но он не дасться!
Обнажив кинжал, висевший на поясе, он с силой вогнал лезвие в податливую плоть учителя, проворачивая его в сердце.
- Прости учитель, но я не приму Ашхагана...
- Примешь, - прохрипели безжизненные уста, а смешенный с кровью гной потек изо рта старого чумного мага. Костлявые, разлагающиеся пальцы сомкнулись на горле Маркиса, и умирающий колдун произнес слова предсмертного проклятия, обрекая Тациана на вечное гниение. Никакая магия, никакое лекарство не в силах было остановить эту болезнь. Терпкий вкус гноя проник в его горло, нарывы покрыли тело.
Это было более десяти лет назад...


Воля эльфийки оказалась поистине несгибаемой - он лишил ее возможности творить заклинания, заставил забыть все, что она знала, но желание этой девушки выжить внушало уважение. Она не колдовала - она просто направляла энергию, бушующую в ее теле, и словно волна, та столкнулась с его проклятием. Словно волна, ударившаяся о прибрежную скалу. Грубый, собранный из последних сил удар едва не раскроил плетения чар чумного мага. Едва. Но какова же сила эльфийки, если она все еще была способна на такое?
Слегка приоткрыв глаза, Маркис узрел перед собой волну огня, стелящуюся по земле. Приподняв ногу, он просто перешагнул через это препятствие, позволяя язычкам огня слегка опалить его одежды. Маг поднял ладонь, визуализируя заклятие, и остановил Слезы Нэйграэля, заставив проклятие развееться по ветру, так, словно и не существовало его. Это бой был окончен.
Эльфийка доказала свое стремление выжить, доказала свое право жить, и он более не желал испытывать ее истощенную волю.

"Я никогда не встречал людей достойных жизни!" - прозвучали в голове слова учителя.
"Я встретил" - лаконично ответил не оставлявшему его призраку Маркис Тациан, Чумной маг.

[Миридин >>>]

Я наконец-то добрался до вашего поединка. Что могу сказать по поводу отыгрыша... БРАВО! Оба молодцы, но у Тельтиара всё-таки более нетипичный, а поэтому интересный персонаж. Но я так подумал, и решил, что буду руководствоваться всё-таки сутью поединка, а не его описанием. Итак, начнём.

Защита у обоих противников мне не понравилась. Практически напрочь. Даэлинн могла бы избавляться от заклинаний противника ничуть не хуже, но более обоснованно, плюс момент с взорвавшимся стволом: чтобы осколки только чиркнули по спине, необходим небольшой окоп. У Тельтиара я, признаюсь, не совсем понял сущность того кинжала. Особенно то, что он, уже почти исчезнув, раскроил и второе заклинание. Так что в защите оба хороши.

А теперь сразу скажу: считаю, что выиграла Даэлинн. Почему? Потому что Тельтиар сразу задал тон "защита - две атаки". Это обычно не используется хотя бы потому, что касты идут не одновременно и у противника есть возможность вклиниться. Ещё меня и, как я понимаю, Даэлинн не порадовало навязывание зрительного контакта. Это тянет на ОДП. И добавлю такой маленький момент: невнимательность. Цитат приводить не буду, кто читал, и так поймёт, к чему это:
- дерево за спиной эльфийки, хотя она к лесу была или лицом, или боком
- морозные жала. Почему морозные?
- движение в вакууме. Не понимаю, почему они замедленные.

Победитель - Daelinn

[Гайтахан >>>]

Просмотрел поединок.
Ну что же... вообще боевка была неплохая, отыгрыш у обоих противников качественный, у Тельтиара чуть получше. А вот техника... в технике Тельтиар прогорел и очень сильно. Ибо:
- нередкая ситуация слишком большого количества мощных заклов. Две атаки за ход, причем нередко две мощных атаки - это не есть хорошо.
- двойное использование заклятья Кинжала. Удерживая его, еще плести новые, при том, что оно довольно мощное - это круто слишком.
Таким образом, победитель - Daelinn

Поскольку Shadowdancer'а давно не видно, а судьи пришли к единогласному решению, этот поединок можно закрыть. Миридин.

Сообщение отредактировал Миридин - 7-03-2006, 20:38