Загадка Бесника, Мистика. Детектив. Румыния. Наше время

[lana_estel >>>]

совместно с JoseFом и Piromantом

Проводник на мгновение оторвался от происходящего, чтобы обратить внимание на шумное появление Бориса. Затем посмотрел на Лину – промолчал, вернулся к Блэку – вздохнул.
- В силе. Лист в силе.
Глаза Блэка сверкнули.
- Тогда мое желание - обменять этот лист на такой же, но подписанный тем, кто может исполнить мое предыдущее желание. - Он покосился на Борю. - И чтобы лист был именным.
- Это и будет твое желание? Тогда оно исполнится. А исполненное желание этого листа, станет желанием листа второго. - Он говорил серьезно и беспощадно, выделяя каждое слово. - Да не получишь ты эту силу, неужели непонятно?
- Ну ладно. Тогда я не буду торопиться. Лист оставлю. - Он развернулся и собрался было уйти, но потом остановился и спросил:
- Хм, а как насчет дара воскрешения?
Видимо, решив, что с Диком и его упрямством все кончено, Проводник оживился.
- Поподробнее.
- Следующее задание мне известно. Крови на руках я не хочу. - просто ответил Блэк. - Силу же я просил для одной цели - обезопасить себя и остальных от моей мамаши, а так же попробовать исцелить Аду. - он пожал плечами, как бы говоря - не вышло, так не вышло...
- Воскресить, чтобы обезопасить? - Человек, как бы не понимал и не находил гармонии между этими словами.
- Да нет же. Я про предыдущее, невыполнимое. А воскрешение - как самая необходимая нынче часть общего, - ответил юноша.
- Уверен? Воскрешение не отменит того, что тебе нужно будет убить.
- Хм, ты прав. Это ничего не изменит - быть мне жертвой. - усмехнулся Блэк. - А если меня убъют, я буду иметь право на вход в комнату?
- Нет. Только победитель, ни разу не побежденный.

[Марк Октавий >>>]

(совместно со всеми этими...)

- Но жертва не сможет использовать свой дар воскрешения! Ричард, ты думаешь, о чем говоришь? - воскликнула блондинка. Она была несколько раздосадована тем, что ее игнорировали. - Проводник, почему ты мне не отвечаешь, кстати? - уже спокойнее спросила она. - С самой первой нашей с тобой встречи ты меня будто не замечаешь...
- Лина, я уже отказался от этой идеи, - выдохнул Ричард.
Борис жутко скучал, он дико устал, и сейчас ему хотелось только побыстрее упасть спать. Даже на колкости сил не осталось, а эти здесь вздумали демогогию разводить. Но он пока решил послушать, вроде как один из них решил схитровать... Болеслав довольно покрутил свое кольцо, теперь немного преображенное, ему и этого должно вполне хватить.
- Ну так кто еще хочет получить вещь? - Мужчина в маске вернулся взглядом к святому отцу.
- Прошу прощения,- отреагировал на взгляд человека в маске святоша,- Если моя просьба выполнима, я хотел бы получить именно то, о чем говорил - браслет, способный исцелять абсолютно любые раны остающегося в живом состоянии существа с побочным эффектом в виде моей усталости в зависимости от серьезности исцеляемых ран.
- Я, кажется, уже сказал нет. Могу только сделать так, что то, от чего лечишь, будет возвращаться тебе. Вам это нужно, святой отец?
- И все-таки, почему нет? - Изумился Лапников, уставившись прямо в глаза Проводника.
- Потому что ты слишком раскатал губу, - не удержавшись, пробурчал Борис.
Решив, что ответа сатаниста более, чем достаточно, мужчина продолжил:
- Еще варианты? Кстати, это касается всех. Будет трудное испытание, и я удивляюсь вашей медлительности в выборе.

[saroff cane >>>]

(совместно)

Блэк только усмехнулся:
- Мне лично пока вообще ничего не надо. Как бы там ни было, убить кого-то - это не для меня.
- Ричард, собственно та идея, что мне не нравилась... Я тоже согласна быть жертвой. Для меня тоже убийство - неприемлимо. Авва может устроить нам дуэль. Ты сможешь убить того, кто сам этого просит? - очень тихо проговорила Лина ему на ухо.
Блэк печально усмехнулся:
- Уж кого-кого, а тебя я бы точно убить не смог.
- Это почему же? - так же тихо спросила девушка, боясь того, что догадывается об ответе.
- А вот, - только и сказал Ричард, все так же печально улыбаясь.
Ада наконец решилась заговорить:
- Проводник. Ты, кажется, говорил что-то о способе мне временно исцелиться... или что-то в этом роде. Расскажи, прошу тебя.
- Я попрошу Авву вам с этим помочь, - Мужчина в ответ пнул взглядом Дорофея.
Тот кивнул, почесал голову, вероятно, гадая, о том, как он это все будет выполнять.
- Ну что ж,- сказал Михаил, поразмыслив, - а как насчет варианта излечения за счет моей крови?
- Как ты это представляешь? – Заинтересовался Проводник.
- Пусть для использования целебного эффекта будет нужно некоторое количество моей крови,- отозвался священник,- Чем тяжелее ранение, которое требуется излечить - тем большая порция для этого понадобится.
- Хорошо, - Устало отозвался собеседник. Все эти разговоры его выматывали. - Так хоть аптечки перестанете просить, а то повелась мода...
- Уж прости, но разве в этом есть что-то плохое? - удивился Лапников, подходя к человеку в маске немного ближе.
- Может наконец-то решим что-нибудь с бумажками? - хмуро бросил Борис. - Я не собираюсь здесь торчать до завтра.
- Да, пишите-пишите, - Взгляд пришелся по столу, на котором была разложена бумага. Потом ударил по Михаилу. – Так что? Уверен в выборе?
- В своем выборе я уверен полностью.

[Piromant >>>]

вместе с группировкой пешек Красной Комнаты

Проводник не спеша потянулся к ящику и достал из него вещицу. После чего положил ее на стол.
Михаил протянул руку к массивному серебряному браслету-кровопийце и без колебаний надел его на свое левое запястье. После чего подошел к стопке листков, взял один из них и, написав на нем имя *****, передал Проводнику.
- Вот и первый смелый человек. Ну, наконец, - Усмехнулся Проводник, разглядывая надпись. - Занятно, занятно.
Блэк долго обводил взглядом всех присутствующих, после чего закрыл глаза, - было видно, что ему приходится делать над собой усилие, - а когда открыл, быстро черкнул слово на бумажке, сложил ее вчетверо и отдал Проводнику.
Проводник был безупречным наблюдателем. Как будто это было лучшее из всего, что он умел – выхватывать из ситуаций взгляды, ощущения, мысли и их нечистые образы. Словно все это - главное явление в условном и незримом обычному человеку мире. Заглядывать в очередной лист он не стал, лишь смерил Блэка бесстрастным взглядом, продолжая ждать.
- Ну? Известно уже кто? – Подкравшись, вопросил Авва, заглядывая в листочки со спины таинственного человека.
Но получив в ответ только презрительный едва заметный наклон головы, поспешил отойти подальше.
- Проводник, кто-то может написать имя за меня, если я назову его? - На губах Ариадны заиграла зловещая улыбка.
Маска утвердительно дрогнула.
Лицо девушки тут же стало печальным.
- Я не хочу никого обрекать на смерть. Но делаю это ради других, мне-то уже все равно. Мишуль, ты напишешь имя за меня?
Михаил с готовностью взял еще один лист бумаги и превратился в слух, ожидая, когда Ариадна произнесет имя.
- Борис. - Ада прикрыла глаза. Ей было трудно вынести приговор. Даже ему.

[lana_estel >>>]

совместно со всеми

Лапников кивнул головой, слегка удивившись тому, что выбор Ариадны совпадал с его собственным. А затем еще раз - но уже не от себя, начертал на листке бумаги имя сатаниста и протянул записку Проводнику. Заодно поинтересовался у того:
- Сделавшие выбор могут уйти или тебе есть еще что сказать нам?
- Я никого не держу, - Отозвался мужчина, принимая бумагу из рук святого отца. Взгляд медленно прополз по надписи. – Можете готовиться к Игре.
Экс-архангел еще раз кивнул - но уже в ответ на слова Проводника, а затем вернулся к Ариадне и задал ей вопрос:
- Ты сейчас собираешься просить какую-нибудь вещь? Если да - я подожду, пока ты выберешь, что именно. Если нет- то вполне уже можно было бы приступать к твоему исцелению, - тут Михаил бросил взгляд на Лину, - Да и ей не помешало бы подлечиться.
- Мне? - подняла голову Ангелина. Взгляд, первоначально слегка отстраненный и задумчивый стал отчего-то колючим. - Нет! Я не хочу принимать помощь такой ценой! Не спорю, ты можешь распоряжаться своей жизнью, как хочешь, но и я тоже могу решать, лечить меня или нет! - после этой тирады девушка выдохлась и уже тише произнесла: - Прости, но я действительно не хочу, чтобы тебе из-за меня было ...хуже. А еще... - голос снова набрал силу, - Проводник, я хочу услышать ответы на те вопросы, что задавала ранее и на еще один, связанный уже с этой ситуацией: что будет, если несколько человек наберут более одного голоса?
- Комната выберет, кто из них умрет, - Ответил тот спокойно.
- Ух ты! Меня заметили! - по голосу было невозможно понять, искренне радуется блондика или это был сарказм. -- А остальные? Хотя ладно. Все равно не дадут нам тут власти, как бы запутанно мы о ней не просили, - на лице у Лины вновь появилась горькая улыбка.
Объект, упомянутый уже не в одной записке, сидел опустив голову так, что волосы скрывали лицо и нервно постукивал пальцами по столешнице. Чего-то подобного он и ожидал и никаких иллюзий не питал. Первый выбывший, неужели так быстро? Он боялся, он опять почувствовал себя слабым, бессильным, тем, кем он никогда не хотел быть... Он убивал, чтобы ощутить себя сильным, почувствовать власть... А тут выкидывали его, исключали, и он не мог ничего сделать, лучше бы его просто собрались всеми убить, можно было бы сопротивлятся... Штиль всегда страшнее шторма, с ним нельзя бороться.
- Я могу выбрать вещь, когда хоть немного излечусь? - Спросила сероглазая.
- Когда угодно, - Ответил Проводник. По голосу было понятно, что он едва заметно усмехается. – К тому же в твоем распоряжении целая вечность.

[Марк Октавий >>>]

(совместно с подданными)

- Интересно наблюдать, как копошатся такие букашки как мы? За нашими жалкими переживаниями и проблемами? Не мы первые, не мы последние. Тебе смешно, да, Проводник? - Девушка улыбнулась.
Любитель трагических сюжетов, предпочитал отстраненного участия от событий, но говорящее такие слова искалеченное тело Ады, заставило его обратить на нее внимание. Все они всего лишь маски Калло, одни из многих – вот о чем говорили его глаза и насмехающаяся поза, укутанной в плащ фигуры.
Видеть масконосца Ада не могла, поэтому просто продолжила:
- Я завидую тебе. Ты можешь посвятить вечность размышлениям, созерцанию... Сколько тебе лет?
- Две тысячи тридцать семь, - Ответил мужчина.
- Ой, да ладно! - Не смог сдержаться Дорофей, схватившись за живот, за что еще раз получил. - Молчу.
- И все это время ты здесь? - Ада чуть удивленно приоткрыла глаза.
Авва тут же замахал руками, пытаясь привлечь внимание девушки к себе и явно намекая на то, что Проводник - пошутил? Солгал?
Сам же человек предпочел оставить вопрос без ответа. Лишь сменил позу и продолжил ждать выбора остальных. Ожидание затягивалось.
Тяжело вздохнув - то что следовало сделать по расчетам священника, было все-таки не самым приятным в мире делом, Лапников крайне бережно подхватил Ариадну на руки, развернулся к ней лицом к выходу из обеденной и вышел в коридор, по дороге бросив:
- Рид, Лина, Авва - если вы завершили свои дела здесь, не могли бы вы пойти с нами? Понадобится помощь.
- Подожди, - откликнулась блондинка, - затем подошла к столу и взяла записку. Внимательно посмотрела на Проводника, будто пытаясь понять, что за испытанию ее подвергают, затем написала имя так, будто давно уже все решила и отдала листок. - Вещь я пока просить не буду. Может, мне она вообще не понадобится, - легкомысленно улыбнулась она. Потом она последовала за священником, одновременно подзывая к себе Авву и вопросительно глядя на Ричарда.

[saroff cane >>>]

(совместно)

Услышав ответ Ангелины, Михаил остановился почти сразу за порогом в комнаты - уже в коридоре, и принялся ожидать, когда к ним с Адой присоединятся остальные. При этом святоша вновь и вновь всматривался в дорогое ему лицо.
Дорофей подпрыгнул от счастья и нырнул в коридор за Линой. Проводник же, разглядывая написанное, остался сидеть на высоком стуле.
- Кхм... У меня есть еще один вопрос. Если я сейчас загадаю жедание, - Блэк на секунду задумался. - Ну, к примеру, если я попрошу вернуть Лине ее прическу, ты это сделаешь, а потом меня убъют. Это как-нибудь на ней скажется, или волосы останутся выросшими?
Проводник наверняка снова усмехнулся. Во всяком случае, весь его вид на это намекал.
- Останутся.
- Хм, ясно-ясно... А могу я попросить о том, чтобы всем добавили "жизней", к примеру? - поинтересовался Ричард.
- К примеру, жизней, - Выделяя слова и копируя интонацию Дика, сказал тот. - Можешь.
- Эт-то хорошо, - отозвался Дик. - А у кого из всей группы число жизней на данный момент максимальное?
Проводник содрогнулся. От смеха. Он чувствовал себя энциклопедией.
- Что такое? - искренне изумился Блэк.
Мужчина вздохнул.
- Если не считать бессмертия, то у тех, кто зовет себя Катариной и Марком. Или тебе полный список предоставить?
- Нет. Меня интересует, могу ли я спомощью желания, ну, что ли, сравнять их. Так, чтоб у всех получилось столько, сколько у этих Марка или Катарины, но на две, к примеру больше? - продолжал серию вопросов Блэк.
- Занятно, - Проводник даже подался чуть вперед, и уперся подбородком об худую кисть руки. – Хочешь поднять жизни всем на две? Могу устроить.
- Не совсем. Так, чтобы у каждого жизней стало столько, сколько получят Марк или Катарина, получив две дополнительные.
- Четыре, я правильно считаю? - Сквозь масляную улыбку отозвался человек.
- Ну, если у этих двоих по две, да еще по две добавить, то да. Чтобы у каждого было по четыре жизни. Возможно?
- М, по четыре, возможно.

[lana_estel >>>]

совместно со всеми

- Изначально я думал, что скорее всего, умерев, я также и аннулирую своё желание... Но так даже лучше. К тому же, это даст мне возможность полноценно проходить следующий раунд.
Дослушав и обведя собеседника взором тлеющих в глазах углей, мужчина кивнул:
- Так что ты решил?
- Пожалуй, да. Хотя... - Ричард помолчал секунду. - Для ровного счета можно сделать так, что те, с кем мне придется драться - если они не обладают бессмертием - получат пятую, если станет очевидно, что бой выиграю я? - Тут он слегка усмехнулся.
- Так четыре или пять? - Терпеливо продолжил Проводник. - А может шесть? Или десять? Нет, возможно, двенадцать?
- Я не уверен, что ты бы позволил мне такую роскошь, - хмыкнул Ричард.
- Все может быть, - Задумчиво вклыдывая тонну смысла в произнесенные слова, ответил Проводник. - Так что?
- Можешь сделать так, чтобы по окончанию раунда у всех было по четыре жизни? - спросил Блэк.
- Подожди, хочешь прибавить жизни в конце всей игры? Или сейчас?
- Не то и не другое. В конце конкретно этого раунда.
- Какого этого? - Юноша выводил Проводника из себя.
- Ну, с поединками.
- Это я и назвал всей игрой. - Хмыкнул тот. - Но а смысл? А если те, у кого по одной жизни в запасе или же обладатели нулей погибнут в этот раз, кому ты поможешь?
- Так я об этом и говорю. Можно сделать так, чтобы все в конце этого раунда получили свои четыре жизни? Ну, чтобы нулёвшикам, к примеру, начислили четыре жизни за секунду до смерти.
- Исключено, - Сразу ответил человек очень сухо. - Никаких секунд. Или сейчас или в конце всего раунда.
- Тогда сейчас. - Он помолчал три секунды. - И по шесть.
Мужчина даже показательно закашлял, не зная, как иначе выразить возмущение такой наглостью.
- Как хочешь. Это, надеюсь, окончательное решение? - С опаской проговорил он.
- Да. - Отозвался Блэк. - Да, я надеюсь, на меня это тоже распростроняется?
Сейчас так и напрашивалась картина, на которой прогремел бы гром, Проводник вскинул руки к небу и воззвал бы хвалебные возгласы к Богу. Но он так и остался, неподвижно сидеть на стуле.
- На всех. Только верни мне листок и еще раз внятно скажи, что ты просишь.
- На. - Блэк отдал лист. - Я хочу, чтобы ты прямо сейчас сделал так, чтобы у каждого из нас стало шесть жизней.
- Хорошо, - Собеседник поспешил разорвать проклятую бумагу.
- Все? - на всякий случай спросил Блэк.
- Все.
- А куда ушли Михаил, Лина и Авва, не знаешь?
Красный рубиновый отсвет, как будто принадлежащий только что раздавленным жукам, блеснул в прорезях белого лица.
- Нет.
- Жаль. - отозвался Ричард и отправился на поиски.
Сначала он решил проверить комнату Михаила. Придя туда и никого не обнаружив, он слегка удивился, после чего пошел дальше, внимательно вслушиваясь и надеясь, услышать их голоса. Голоса юноша не услышал, зато увидел пробегающего в обеденный зал Дорофея. Вадим решил помедлить с решением и подумать об этом более тщательно. Более того судьба Ады его интересовала не меньше, а Лапников, как казалось, определенно что-то задумал. Поэтому мужчина поспешил вслед за Диком.

[Joseph >>>]

Совместно с Билли

Дождавшись, когда в обеденном зале не останется никого, кроме них с Проводником, Борис нервно вздрогнул и проговорил.
- На этих записках, там мое имя, да? - впервые его голос звучал так, безучастно, отстраненно, безразлично. Позу он не сменил, лицо по-прежнему было скрыто свисающими волосами, глаза смотрели в одну точку на столешнице.
Проводник хоть и смотрел в сторону, но глаза его поглощали темное пятно, которое представлял собой Болеслав. Так и хотелось привязать к ним тонкую, чуть грустную иронию художника, решившего избавиться от неудачной картины.
Маска расползлась в широкой улыбке.
- Сам посмотри, - Он с вопиющей небрежностью кинул записки перед сатанистом.
Взгляд лишь на секунду скользнул по запискам.
- Это был риторический вопрос... - внезапно он вскинулся, резко встал, схватился обеими руками за столешницу так, что побелели костяшки, и наклонился ближе к Проводнику, речь была нервной и не очень-то связной. - Слушай, ты... прошу тебя... помоги! Я... не хочу вылетать вот так! Помоги мне... можешь, ты можешь это! Я знаю!
В глазах плескался... страх? Даже ужас, но не перед предстоящей смертью, он ее не боялся, а перед тем, что он абсолютно ничего не может сделать, бессилие, опять бессилие...
Лицо Проводника оказалось очень близко. Сейчас он заглядывал в колодец, но не воду вычерпывал, а вытягивал из него жилы чувств Бориса, одно за другим. Взгляд был горячим, как жаровня, но в нем не было ни доли насмешки. Он говорил о том, что никогда не получал удовольствия от смертей, свидетелем которых становился.
- С чего ты это решил? – Осторожно выдавил мужчина.
- Я знаю, ты можешь это, - дальше последовало слово, которое по расчету Бориса должно было вызвать бурю эмоций у Проводника.
Взгляд человека разбился на тысячу осколков, собрался и снова разбился. Он откинулся на спинку, глядя на сатаниста с какой-то нелепой толикой озадаченности.
- Вот значит как. Не рассчитывал, что об этом кто-то узнает, а тем более ты.
- Помоги мне, и я могу обещать молчание, а также помощь в будущем, если она тебе понадобится, - он медленно опустился на стул, речь стала более спокойной. - Договор, если так выразиться.
Проводник тоже вернул себе прежний безмятежный вид.
- Решил диктовать мне условия? А не думаешь, что я могу убить тебя прямо сейчас, вот и решим проблему с твоим молчанием.
- Я прошу и предлагаю что-нибудь взамен, - выделив первые два слова, произнес Борис. - Да и как я уже говорил, если бы ты мог убить меня, ты бы давно это сделал. А так, - он неопределенно повел рукой: - может быть, правила игры запрещают.
- Ты понимаешь, что мне придется обмануть Комнату? – Мужчина снова наклонился и заговорил на полном серьезе.

[saroff cane >>>]

(совместно)

- Понимаю, - спокойно ответил Болеслав. - А так же понимаю, что ничем хорошим это не светит, но быть может, есть способ...
- В любом случае, это будет обманом, но проблема уже станет моей, а не твоей, - Он медленно поднялся из-за стола. – Так и быть. Послужишь мне некоторое время.
- Надеюсь, меня не ждет жестокая эксплуатация, - хмыкнул Борис, вставая из-за стола и возвращаясь к своему образу, по всему его виду было ясно - гора с плеч свалилась. - Мне ведь тоже надо написать чье-то имя?
- Уже не имеет значения. А на твоем месте, я бы предпочел смерть, - Хмыкнул Проводник. Он приблизился к сатанисту. Замешательство, которое тот смог в нем посеять, не позволяло расправить плечи. - Странный же ты человек.
- Я тоже, - честно ответил тот. - Но такое выбывание, будто из реалити-шоу, не та смерть, которую бы я себе хотел.
Мужчина в маске поднял руку. Тихо и зловеще прошепелявили костяшки протягивающейся ладони. Вот-вот что-то должно было произойти.
Борис, не сдержавшись, зажмурился, на языке вертелась очередная колкость, но он решил не произносить ее вслух.
Еще один смешок. И длинные худые пальцы сняли с плеча Бориса темный волос, отправив его под ноги.
- Увидимся позже, - Бросил Проводник, уже удаляясь от новоявленного «помощника». – И передай Кашше, что я выпорю ее гранитный зад при первой же возможности.
Сатанист лишь улыбнулся и направился в свою комнату, он вспомнил, что жутко устал и так же жутко хочет спать.

[Coauctor >>>]

(совместно с JoseF)

В то же время в гостинной появился и Киреев, поглощенный мыслями о чумных докторах, крысах и ветоши, как о деталях художественного образа болезни. А ведь он всего лишь увидел перед собой маску Проводника, очнувшись на полу своей комнаты от того макабрического наваждения. Занятно, очень занятно. Ворон, бьющийся в громадные окна особняка. Завешенные и открытые.
На столе еще осталась бумага и писчие принадлежности (а еще незримый след спора, как показалось юноше, пропускающему все не сквозь себя, но навылет мимо), а некий внутренний голос подсказал Марку о вещи. О вещи, которую можно вытребовать с той же карнавальной сущности. Предмет любого происхождения, любой цены.
"Предметы существуют в объективной реальности, а нам она сейчас как сеть с огромными ячейками, заполненными тьмой. И все же, принеси мне на своих крыльях..." - Голову Иоанна Крестителя, - твердит в голове озорная Саломея, которая пробралась туда из книжки Уайльда. Да-да, дорогуша, так и принесли тебе - на блюде серебряном и с каймой узорной...
"Принеси мне пузырек с темной жидкостью внутри. И чтобы никто не знал о том, отравляет она организм или нет, пока не осушит пузырек до дна".
Кот Шредингера в жидком состоянии, хах.
Мысли текут из головы Марка и кодом впархивают в старый телевизионный ящик, стоящий около массивной ножки стола. Видимости нет, экран слишком изуродован. И даже если он начнет показывать, картинка отобразит рядок янтарных гробов, не более.
Крышка тихо отодвинулась. Вполне заметно, но не настолько, чтобы уверовать в движение предметов. И свет увидел сосуд. То, что просил Марк. Протяни руку и возьми, безликий «душегуб».
- Эта штука по иронии судьбы может спасти чью-то жизнь, безликий синтезатор, - ответил Киреев неизвестно кому. Как водится, как учили, - И точно так же наоборот, отобрать. А еще здорово истрепать нервы, - пузырек исчез в кармане потертого пиджака. Не то чтобы парень истово верил в истинность своих слов, отнюдь; более ему нравилось шаткое равновесие между небытием и бытием, сокрытое в стекле сосуда. Предмет перестал нести одну только свою отравленную суть, для Киреева он стал чем-то большим. Символом.

[Joseph >>>]

Совместно с Coauctor

Время растворяется, если вообще существует в этом месте, как сигнал старинного телеграфного столба, как любовь к проститутке после страстной ночи, как молодость рук доярки, привыкшей трудиться чуть свет. Марк оказался первым, кому выпала честь обнаружить свою цель, предназначенную для следующего раунда причудливой игры Красной Комнаты. Она требовала убить. Убить и получить освобождение. Отсылая зашифрованное сообщение похожее на густой кипяток, в головы «отобранных», она давала понять, что момент настал.
На столе среди прочих пустых листков возникла записка с тщательно выведенными буквами «Катарина». То, что она предназначалась Кирееву, он знал также четко, как и то, что является обладателем пяти пальцев на одной руке.
Хотя в этом доме, при желании, можно было остаться и вовсе без пальцев.
Выпала честь убить. Занятное словосочетание: от него веет ритуалом и обрядом, общиной палачей с вырванными языками, казнью, пыткой и очищением, которое погружает в нечистоты еще сильнее "грязных" поступков. Интересно было бы узнать у парочки людей в мире за особняком о том, что они считают более страшным другого: убийство или самоубийство. Киреев надеялся, что знал ответ. Что выучил его слишком хорошо за последние секунды-дни существования.
Но это не помешало ему отправиться в предназначенное место. Действие порой лучше бездействия, а сцена-жизнь не прощает слабодухих. Взять вот всех этих самоубийц (Марк как всегда, неосознанно разделял себя и их)... Взять меня - ведь нагляднейший пример не-прощения исцеляющего... Довольно размышлений.
Марк покинул гостинную в поисках старой-новой и бесконечной сцены.

[Kethinar >>>]

произведено при помощи Мастера и той части меня, что по каким-то причинам не скончалась от кошмаров во сне

***

- А ты? - Болезненно морща лоб, словно ей приходится испытывать что-то очень неприятное спросила Кэт. Теперь она уже полностью развернулась в сторону мальчика. - Ты сможешь пойти со мной?
- Нет, - Он быстро обернулся назад, давая Катарине понять, что для него находиться здесь, между двумя мирами, равносильно самоубийству. Посмотрел на клубящиеся тени и вновь вернул девушке взгляд. – Не могу я. Иди уже скорее. Она уже близко.
Беззубая и огромная пасть, усыпанная алыми крапинами, раскрывалась, обнажая уродливую и предопределенную судьбу.
- Иди же! – Не выдержал Милаш. Он подобрал с земли камешек и бросил его в Кети.
Так прогоняли белоснежных лебедей с болота полного мазута, в котором они могли погибнуть.
Кэт даже бровью не повела, когда мелкий камень обжег ударом коленку. Она стояла и стояла в кукольном платье посреди серой грязи.
- Не пойду, - решательно мотнула она головой наконец. - Я замерзну там. Быстрее, чем ты думаешь.
Девушка с удивлением осознала, что гноящееся, воспаленное тепло чертового замка было на самом деле теплом. Таким, какого она и не могла припомнить в прошлой жизни. И дело было даже не в Лерке. Просто там как будто открылись настоящие, цельные, не загрязненные ничем эмоции, с которых отвалилась годами нараставшая короста равнодушия. Там боль была болью, наслаждение - наслаждением, а страх - страхом. Ради этой чистоты чувств и стоило оставаться.
- Вряд ли я смогу долго выдержать тамошнюю заледенелость, малыш. Мне уже хватило, иначе бы я здесь не оказалась.
Мальчик бросился к Кэт, потому что, что-то страшное и огромное даже для его могущественной фантазии приближалось к ним.
- Она убьет нас… - Милаш обнял девушку, сцепив руки, и уткнулся лицом в белоснежные складки ее платья.
Два хрупких сплетенных тела в серой клетке, напоминающей цвет «блох в родильной горячке», мерзкого и холодного города, являлись самым точным определением провинившегося одиночества.
- Не бойся, - дотрагивалась Катарина бережно, словно до крыльев бабочки, до внезапно обретенного тепла. - Я тебя не дам в обиду. Должен же быть способ не бояться. Почему она убивает?
- Потому что только так можно владеть, - Мальчик поднял глаза. Почему-то рядом с ней страх отступал. – Да, Я правильно сказал когда-то: «Комната квадратная, как и мир, но она не настоящий мир, и уж точно не весь».

Сообщение отредактировал Kethinar - 12-11-2011, 12:15

[Joseph >>>]

Совместно с той, которая не дает спотыкаться

Он тяжело дышал, разворачиваясь лицом к Тому, что было уже почти здесь.
- Я не отдам ее! – Крикнул Милаш.
Ветер, красный и пугающий до безобразия, поднялся, пытаясь заставить мальчика прикрыть лицо рукой. Но он не хотел этого делать. Волосы Катарины красным трепещущем пламенем – фитиль свечки, раздувало в воздухе.
- Если тебе страшно, ты лучше не смотри, - легонько прикрыла своей ладонью глаза мальчика Кэт. Она не знала, что происходит, с какой стороны ждать плохого и чего вообще боятся. Но дикое, пронзительное напряжение висевшее в воздухе тяжелыми электическими разрядами время от времени проходило сквозь тело. - Ты просто скажи мне, что делать. И я постараюсь тебя защитить.
Он не смотрел. Рука Кэт и какое-то давно забытое тепло придавали ему сил. Лицо разгладилось, губы чуть улыбнулись.
- Ты неполноценный создатель! Оставь нас!
Ему хотелось, чтобы все завертелось, исчезло, уничтожилось к чертовой матери. Серый бетонный город, вкопанный в асфальт, разбился на стеклянные осколки. В них принялся пропадать алый свет раззявившей полость пасти, и две фигурки: Его и Ее.
Когда в следующую секунду Катарина открыла глаза, она находилась на тех же мягких простынях, в том же гофрированном белоснежном платье. Милаш по-прежнему лежал рядом, но теперь смотрел так, будто искал подтверждение того, что он видел этот сон не один.
- Я тебя не брошу, - ровным голосом подтвердила уже сказанное во сне Катарина. Слишком ровным и спокойным - это выдавало силы, которые она прилагала, для того, чтоб сдерживаться и даже интонацией не показавать своего волнения. - Сам ведь спрашивал чего я боюсь. Вот я и испугалась первый раз в жизни. Теперь мне есть кого защищать и о ком заботиться.
Он не верил. Не то, чтобы он не верил Ей, он не мог дать объяснение тому, что кто-то поступает подобным образом.
- Значит, ты останешься со мной? – Надежды не было. Только детский голос, заполняющий теплую комнату.
- Уже. - Ровным, безо всяких эмоций голосом, ответила Катарина, но глаза ее при этом заметно потеплели. - Уже осталась. Чего ты зря переживаешь. Я если пообещала - можешь верить, точно не обману.

[Джин >>>]

(совместно с безумно дорогими мне людьми, эльфами, феями и трансцендентальной апперцепцией)


***
- А что ты хотел сказать своими жестами, когда Ада Проводника расспрашивала? - спросила Лина следуя за святым отцом.
- Шутит он, это хотел сказать. Я старше него, и здесь уже очень давно. Сначала я был камнем с письменами, - Дорофей принялся загибать пальцы. – Потом, пришло время голубиной почты и меня зачем-то наградили перьями. Был даже телеграфом. А Проводник здесь лет десять, если не ошибаюсь.
Увидев, что Авва и Лина следуют за ним, экс-архангел двинулся в путь. Вскоре компания поравнялась с комнатой, отведенной Михаилу, но священник равнодушно прошел мимо своего временного обиталища. Его целью было несколько иное помещение замка - спальня, в которой появились Лапников и Борис после первых своих самоубийств.
- Куда мы идем? - абсолютно пустым голосом спросила Ада. Нет, ей вовсе не было интересно. Просто надоела тишина.
-Туда, где тебя будет легче излечить,- отозвался Михаил, поворачивая направо и продолжая следовать к намеченной цели,- Сейчас ты все узнаешь, любовь моя.
Голос Лапникова прозвучал задумчиво-нежно, священник был полностью занят тремя вещами- состоянием Ариадны, маршрутом до нужной ему комнаты, да еще предстоящей процедурой.
- Зачем ты хочешь меня излечить? - с легким оттенком горечи произнесла девушка - Я ничего не смогу дать взамен.
Экс-архангел продолжал шагать молча, не совсем понимая, что он может ответить на этот вопрос.
-Ты попала в столь неприятную ситуацию как раз из-за меня, - наконец сказал святоша,- И я просто обязан исправить последствия собственных ошибок. А даже если бы тут и не было моей вины - я люблю тебя и хочу, чтобы с тобой все было хорошо. А взамен от тебя мне ничего не надо - просто живи.
Святоша подошел к двери нужной ему комнаты и взглядом попросил Авву открыть дверь.
- Это все очень трогательно, конечно. - Авва послушно сделал, что от него требовалось. - Но, что ты собрался делать?

Сообщение отредактировал Кальдор - 12-11-2011, 14:23

[Элис >>>]

Совместно... было приятно...)

- А ты не слышал? Он собирается излечить ее за счет своей крови. И судя по ее состоянию - умереть, - грустно, но безнадежно проговорила блондинка. Она поняла, что переубедить этого человека не удастся.
- Я не хочу жить за счет жизни кого-либо. Если уж на то пошло - я вообще не хочу жить. Однако если ты действительно этого хочешь... я постараюсь. - Ариадна все же была рада тому, что она наконец-то перестанет быть такой беспомощной.
- Сейчас увидишь.
Священник некоторое время постоял на пороге, вспоминая свое местоположение в момент появления в этом месте. Затем Михаил подошел к кровати и с крайней осторожностью положил свою ношу на левую часть ложа - туда, где когда-то лежал Борис. К процедуре лечения было готово почти все. Лапников задал вопрос, обращаясь ко всем находящимся в комнате:
- У кого-нибудь есть нож, кинжал или другая какая подобная им вещь?
- Я всегда носила несколько с собой... но боюсь, что они потерялись в комнате Милаша, в процессе разбивания меня о стены, пол и потолок... - Голос Ады чуть задрожал, когда она вспомнила это происшествие. Даже если выживет - она никогда себе не простит смерти этого ребенка.
- Ясно,- задумчиво кивнул Михаил в ответ на слова сероглазой,- а в твоей комнате ни одного не осталось?
Затем Лапников повернулся к Лине:
- А у тебя?
- Если наберете на ноутбуке нужный код, я могу превратить руку в нож, - Сообщил Дорофей так, как будто жертвовал чем-то особенным.
- Поподробнее, пожалуйста,- проговорил священник, обращаясь к Дорофею,- Видишь ли, нож мне нужен для самоубийства.
- Аааа, - Задумчиво отозвался интернет.
Ада подумала немного и отозвалась:
- У меня на тумбочке возле кровати должен быть кинжал. Если я его раньше не унесла... А вообще в обеденной есть ножи...
- Насколько я помню, твоя комната не заперта, - проговорил Лапников, - Кто-то сходит за оружием туда и в обеденную?
- Я сбегаю, ладно, - Пожал плечами Дорофей и глазом зацепил девушку, ожидая, что она это оценит.
Лине было не до него. Она представила, что ей сейчас предстоит увидеть. Отвернувшись в сторону, чтоб не выдать эмоций, она глухо спросила: - А в чем именно нужна помощь?

[Piromant >>>]

Совместно с самыми маньячными маньяками, переманьячившими всех маньяков своей маньячностью. А так же с кольраби, съеденным(ой) - фиг их этих экзотиков поймешь - мной в процессе постинга

Авва знал, куда идти и быстро прошмыгнул в коридор. В зале все также, глядя в стену, сидел на стуле Проводник. Рядом был Болеслав. Они даже не обратили на Авву внимания. вооружившись двумя кухонными ножами, Дорофей побеж той же дорогой назад.
Блэк проводил Дорофея взглядом, а когда тот вернулся, отправился за ним.
- Ты, кстати, говорил, что можешь "подтасовать" раунд. А можешь так сделать, чтобы мне точно не пришлось с кем-то драться?
- Не пришлось? Хм... Так нельзя, совсем, - Со вздохом вывел интернетный парень. - Но я могу сделать тебе раунд не с одним из вас к примеру. А с Проводником...
- Ну, уж нет. С Проводником - ни за что. Он же почти всесильный. А раундов должно быть конкретное количество?
- На выбывание.
- Со всеми?
- Нет. Например, ты сразишься с Линой. Например! - Успокоил Дорофей. - И...
- Вот даже не заговаривай об этом! - Слегка рыкнул на него Ричард, сопроводив это "убивающим" взглядом.
- Хорошо, - Тряхнул головой смуглый красавец. - Например, твоим врагом станет, эээ, Михаил! Опять же, я только привожу пример, это все, как Комнатушка решит. И ты победишь Михаила. Дальше тебе дадут того, кто победил в своем бою, сечешь, парень? И так, пока не останется один.
- Ну, значит, бойня не имеет смысла, - хмыкнул Блэк.
Они, наконец, дошли до места, в котором расположились Лапников и остальные. Авва приоткрыл дверь, пропуская Дика вперед.
- Ты, кажется, что-то говорил о помощи? - спросил Ричард, оглядывая комнату Миши.
- Принес? - Обратился с вопросом к вошедшим священник и не глядя, требовательно протянул руку, - Кстати, большое спасибо тебе Авва.
Затем Лапников ответил на вопрос Ангелины:
- Желательно, чтобы сейчас в эту комнату не входили личности наподобие нашего дорогого Болеслава.
Дорофей кивнул и вложил один из ножей в сильную руку святого отца.
- И впечатлительных тоже, прошу выйти. - Затем произнес Авва.
Блэк осторожно обхватил Лину за плечи и сказал:
- Я думаю, тебе не стоит при этом присутствовать...

Сообщение отредактировал Piromant - 12-11-2011, 15:25

[saroff cane >>>]

(совместно)

- Да, я тоже так думаю, - тяжело выдохнув, ответила блондинка, - Спасибо... - уже на пороге она с сомнением обернулась: - Помощь кроме "охраны" точно больше не нужна?
Михаил некоторое время собирался с силами, а затем со вздохом сказал:
- Что ж, приступим.
С этими словами святоша поднес нож к своему правому глазу, чтобы успеть вовремя покончить с собой. А левую руку с браслетом положил на тело Ариадны, мысленно представляя себе, как раны девушки исцеляются. При этом серебряная тварь впилась в запястье экс-архангела и стала тянуть из него кровь.
Ричард вывел Лину из комнаты, возможно, прижав ее к себе чуть сильнее, чем это было "положено"...
Когда они вышли наружу, блондинка не выдержала. Чтобы избежать большого количества свидетелей этой сцены, она развернулась к Ричарду, уткнулась ему в плечо и расплакалась от всех тех эмоций, что переполняли ее все это время. Неизвестно почему, но этому человеку она доверяла.
- Ну-ну, тише... - Мягко проговорил Ричард. - Это все ужасно, я не спорю... Но держись. - Он аккуратно провел рукой по ее остриженным волосам.
- Прости, ты не должен был этого видеть, мужчины не любят женских слез, так? - улыбнулась сквозь пелену Лина, слегка отстраняясь и пытаясь утереть слезы рукой. Как всегда глаза заболели от грубого прикосновения.
- Конечно. Но лично я - только по тому, что слезы показывают боль... - Блэк аккуратно смахнул слезинку с лица девушки.
- Не всегда, - мотнула головой Лина, внимательно глядя в глаза парня. Она не смогла не заметить этот жест, в котором чувствовалась... забота? нежность? да и за что ей такие эмоции? на все эти вопросы она пыталась найти ответ в глазах, сама в то же время продолжала: - А как же слезы радости и счастья? Умиления, в конце концов?
- Это то, что украшает нашу жизнь, - мягко улыбнулся Дик, отвечая на взгляд Лины.
- Жизнь украшает смех. Слезы по любому поводу - это лично мой бзик, - с выражением досады отвела взгляд девушка.
- Слезы радости могут и сопровождать смех, одно другому не мешает, - Ричард аккуратно провел рукой по щеке своей напарницы.

[lana_estel >>>]

совместно со всеми

Браслет ожил. Его зубы стали явными, как язык, слизывающий кровь, губы, высасывающие ее с сумасшедшим напором. Он завизжал – монстр, дорвавшийся до торжественного пира.
Тело Ады кость за костью, кусок за куском склеивалось. Но процесс шел чрезвычайно медленно. Через минуту ее голова приняла прежний невредимый внешний вид, а Лапников был похож на зачахшее растение. Он был готов упасть на пол. Поняв, что уже почти полностью потерял все свои силы, Михаил медленно, но упорно начал погружать кухонный нож в свой правый глаз, одновременно убирая от сероглазой руку с браслетом.
Стекловидное тело глаза вместе со студенистой массой, смешанной с кровью глазных вен принялось вытекать наружу. Михаил держался изо всех сил на ногах до тех пор, пока не вогнал лезвие в мозг.
Авва сморщился от такой картины и заметался по комнате, не смотря на свое происхождение, ему захотелось избавиться от желудка и всего того, что он ел ближайшую тысячу лет.
Ада повернула голову и, увидев происходящее, горестно вздохнула:
- Миша... ну вот зачем так?! Я этого не заслужила... - Ариадна понимала, что он ее не слышит. И была рада. Такой поступок пробудил в ней веру. В людей? В любовь? Кто знает...
Но вот силуэт святого отца растворился в воздухе и через некоторое время живой и полный сил Лапников появился на кровати, прямо по соседству с Ариадной. Вскочив и морщась от боли в глазу и в черепе, священник обошел кровать, подобрал упавший на пол нож и приставил оружие уже к левому глазу. Затем вновь приступил к лечению сероглазой. Имевшиеся изменения давали ему необходимую решимость для продолжения собственных мучений.
Восстановление пошло быстрее. Позвоночник сросся, косточка за косточкой, то же произошло и с ребрами, и с лучевыми костями рук. И жизнь из Михаила уходила уже не так быстро, как в первый раз. Вечно голодный браслет впился в запястье с новой хваткой, разом перегрызая и сосуды, и сухожилия. К концу пятой минуты от святого отца оставался сдувшийся мешок кожи, с прогремевшими при падении костями внутри. Тем не менее святоша удачно успел самооубиться еще раз.
Сероглазая закусила губу. Человек, почти не знающий ее... и такие жертвы? Только ради ее исцеления?! Откуда-то из самого темного уголка сердца выползла нежность. Да так и пригрелась, в лучах этой странной, почти болезненной любви.

[Элис >>>]

Совместно такими клёвыми извращенцами...)

Чтобы через непродолжительный срок вновь оказаться на ложе живым и невредимым. Михаил поднялся с кровати, и уже почти привычно обогнув ее, наклонился за своим самоубийственно-спасительным ножом, к которому относился уже чуть ли не как к верному товарищу. Решив чередовать органы зрения, экс-архангел вновь приставил оружие к правой глазнице и вполне спокойно присел на корточки рядом с Ариадной, приложив к ее уже неплохо восстановившемуся телу левую руку и еще раз активируя серебряного лекаря-вампира.
Чудовище вгрызлось с самозабвением. Глаза Лапникова даже закатились от боли. Его тело задрожало.
Ада же испытала нечто вроде облегчения, чувствуя, что вся разъедающая ее горечь, куда-то улетучилась. Она была полностью невредима.
Неожиданно, браслет оторвался от своей питательной жертвы и громко рыгнув, спрятал зубы и полость ужасного рта со всем остальным содержимым.
И все же Михаил на всякий случай методично покончил с собой третий раз подряд.
Вновь очнувшись на кровати в полном здравии, Лапников не стал подниматься, а просто повернул голову налево и, глядя на Аду полными заботы и нежности глазами, задал вопрос:
- Как ты сейчас себя чувствуешь, любимая?
Ада смотрела на него глазами человека, который ничего не понимает. Она как-то вымученно улыбнулась.
- Хорошо... очень... - ее рука потянулась к лицу Михаила. Сероглазая нежно погладила его по щеке и наконец ее лицо заискрилось счастьем. Она наконец владеет телом! Девушка посмотрела на своего спасителя еще раз. Кинувшись к священнику, она нежно поцеловала его.
От не совсем ожиданного поворота событий Михаил потерял голову и отозвался на поцелуй девушки с внезапной даже для самого себя страстью, заодно заключив Аду в свои обьятия. Она не сопротивлялась. Наоборот, обняла его в ответ. Но вскоре все же отстранилась.
- Не сейчас... - девушка улыбнулась и эта улыбка была обещанием большего.
Лапников, покраснев, кивнул в ответ и поднялся с кровати. Протянув Ариадне руку, чтоб сероглазой легче было встать на пол, экс-архангел поинтересовался:
- Ты сейчас в обеденную, за вещью?
Глядя на окровавленные тряпки, оставшиеся от ее одежды, Ада покачала головой:
- Нет, для начала оденусь. А уже потом - вещь...