Падшие Ангелы. Часть вторая, тело электрическое пою...

[SonGoku >>>]

Киото, Сад Медицинского колледжа, 12 февраля, вечер

День сегодня выдался особенно хлопотный; из старой беседки, заросшей колючими вечнозелеными кустами хорошо просматривалась не только улица, но и прилегающая к ней часть больничного сада. Старик Имагучи сидел на излюбленном месте, у отодвинутой перегородки, придвинув к себе заполненную горячими углями жаровню-хибати. Тонкими чуткими пальцами он взял из маленькой фарфоровой ступки щепотку ароматного порошка, на пробу растер, удовлетворенно кивнул и отряхнул руку.
С быстро темнеющего неба вслед за неуверенными хлопьями, что кружили в воздухе целый день, наконец-то повалил полноценный снег, как будто у кого-то из небожителей прорвалась туго набитая пухом заморская перина.
Имагучи протянул было озябшие ладони к хибати, но тут же, рассердившись на самого себя, отдернул с ворчанием руки. Ну и что, что никто не видит? Дашь себе поблажку хоть один раз - и покатишься вниз, как по склону Игольной горы на самое дно Озера крови. Не то, чтобы Имагучи слыл примерным буддистом; при случае от него влетало представителям любой из религий, но во что-то же верить надо, особенно на склоне лет.
В полутемной беседке пахло высушенной мандариновой цедрой, имбирем и свежим снегом. А еще гарным маслом, но это когда стемнеет совсем и придется зажечь старинный светильник, который выискала где-то на барахолке неугомонная Санни. Приволокла, долго чистила и проверяла, устроив здесь кавардак, которого не случалось даже во время коротких визитов малолетнего внука... Или правнука? Имагучи не мог вспомнить точно. "Поглядите-ка, одзи-сама, - в тот давний вечер Санни вздумалось вспомнить о почтительности. - Этот светильник, он такой же незатухающий, как и вы".

Из холодной темноты вечернего сада беседка казалась уютным сказочным домиком, светящимся изнутри. Почти сплошная пелена снега придавала строению еще более неземной вид. Токей замер за минуту, погруженный в момент красоты, но из созерцания его выдернула дрожь девушки, чью руку он держал.
- Имагучи-сан!

(с Даларой, конечно же)

[Далара >>>]

Продолжение

Секунды две Имагучи мерил взглядом гостей, затем коротко кивнул, указывая внутрь.
- Заходите.
Девушка опять погрузилась в какую-то полудрему, ничего не говорила, только дрожала. Она не сопротивлялась, когда ямабуси завел ее внутрь и усадил на циновку в углу. Она смотрела в никуда, как до этого в больничном коридоре. Токей нашел одеяло и накрыл им плечи Коюки. Провел рукой перед ее лицом. Куда там, не отреагировала. Он повернулся к Имагучи, озабоченно сдвинув брови.
- У вас здесь есть лекарства или травы, чтобы согреть девочку?
- Лекарства?.. - старик озадаченно посмотрел на полки у стены, заставленные деревянными ящичками, на которых золотой краской были тщательно выведены названия (тоже работа Санни, зачем-то ей захотелось, чтобы все соответствовало перенятым у китайцев традициям), потом глянул на стучащую зубами Коюки. - Опять гуляла вместо школы?
И зашаркал к жаровне - повесить над ней чайник с остывшей водой.
Коюки не ответила, продолжая смотреть куда-то в стену. Токей сел рядом с девочкой, чтобы успеть принять меры, если вдруг ее состояние ухудшится. По всем признакам она была больна, но чем?..
- Кажется, она проводила время с тем молодым человеком, о котором вы мне вчера рассказывали, - ответил за Коюки Токей. – С ним случился обморок, теперь он у врачей.
- Нашла с кем связаться... - проворчал Имагучи.
Не переставая ворчать, он покопался в нескольких ящичках, где хранились, кажется, все лекарства, начиная с порошков и заканчивая патентованными таблетками, и принес к огню банку со скатанными в бело-зеленые горошины какими-то листьями и несколько пакетиков. Усевшись на пол, поставил банку рядом с собой, а из пакетиков высыпал на глазок приблизительно равные части в фарфоровую миску и взялся за такой же фарфоровый пестик. Сразу же в воздухе повис острый аромат базилика, сандала и мяты.

(с SonGoku, разумеется)

[Bishop >>>]

Токио. 12 февраля, вечер


Мрак за окошком желтого с красной полосой автомобиля был разноцветным. Другого впечатления не создавалось. Мир вне пределов салона такси гудел, вспыхивал неоном, перемигивался огнями светофора и вывесками, расцвечивал себя витринами. Риёдзи закрыл глаза - единственное убежище, которое ему осталось, темнота за опущенными ресницами. На очередном перекрестке машина слишком резко затормозила; стажер, что так и не расстался с какой-то из частей "приобретения", сидел, держа на коленях, заехал острым локтем Мануру в бок.
- K'ssou...
Ладно, пусть живет; посчитаем за случайность.
Боль отрезвляет. Икедзуми открыл глаза - мимо как раз проплывала витрина очередной лавки.
- Остановите, - Риёдзи постучал согнутым пальцем в стекло, отделяющее салон от кабины.
Денрей, всю дорогу любовно поглаживавший и разглядывавший со всех сторон свою «добычу», наконец отвлекся от нее и удивленно посмотрел за окно.
- Разве мы уже приехали? – начал он и тут же переключился на другой вопрос: - Зачем нам магазин подарков?
Современная молодежь. Кто их воспитывает? Почему один из ее представителей навязан богами ему на голову? И - конкретно кем из тех самых богов? Самых элементарных вещей не знают... Придется, как только вернется, прогуляться по самым неблагонадежным кварталам родного города - для восстановления равновесия.
- Собираешься объяснять, почему у нас твое хозяйство не в коробке?
- Э-э... – подобный вопрос в голову стажера не приходил. – Вы правы. Только скажите им, чтобы аккуратнее заворачивали, а то могут повредить и вообще.
Тут Шун вспомнил кое о чем еще.
- Я в машине посижу, пока они все упаковывают.
И тут же вылез, по-прежнему прижимая к груди драгоценную часть заполученного устройства.
Процедура выноса ценного барахла повторилась, на этот раз - работниками небольшой лавки.
- Осмелюсь спросить... - начал один из них.
- Подарок, - отрезал Мануру.
Продавцы понимающе переглянулись и разулыбались. Икедзуми впервые видел столь бессмысленную радость, хорошо еще, она не помешала им заворачивать "подарочек" в разноцветную бумагу.

(Далара mo)

[Далара >>>]

В первую очередь Денрей отдал на упаковку то, что держал в руках, и тут же полез обратно в салон такси. Пока продавцы трудились, стажер сидел в машине спиной к магазину и сосредоточенно что-то делал. Когда «презент», завернутый и обвязанный праздничными ленточками, погрузили в багажник, а Икедзуми, скособочившись и прижимая к себе локоть, сел на сиденье рядом, Шун обернулся к нему и с гордым видом двумя руками протянул небольшую коробочку, завернутую в кусок упаковочной бумаги, который шустрый стажер стянул еще в самом начале.
Риёдзи впервые в жизни всерьез растерялся.
- Сегодня же не праздник...
- Ну и что, - настаивал Денрей.
Спросить, что ли, не перегрелся ли от умственных усилий? Ничего умного в голову не шло.
- Завтра будет праздник, - водитель такси, нажал клавишу интеркома. - День снежных фонарей. Говорят, очень красиво, только в столице давно снега не видели.
- Выше в горы, в столице полно снега, - хором заявили обиженные за свой город кансайцы.
- Ну вот в честь этого праздника пусть и будет, - нашелся Шунсукэ, примериваясь, как бы так пихнуть сверток в руки Икедзуми, чтобы этими же руками не получить немедленно в глаз.
У водителя на физиономии начало расплываться отражение улыбок продавцов из давешней лавки. Риёдзи заподозрил неладное - и от неожиданности взял хрустящий пакетик. Стажер радостно кивнул и стал нетерпеливо ждать, чтобы одаренный заглянул внутрь.
- Что это? - упавшим голосом поинтересовался Икедзуми.
Такси медленно ползло в общем потоке машин.
- Наушник. Новый, а то ваш весь старый, потертый и совсем некрасивый. Да еще и провода торчат. А здесь никаких проводов не надо, у него встроенный blue-tooth. Он хорошо улавливает речь, и передатчик мощный. К тому же он маленький и незаметный, я специально такой подбирал, никто не увидит.
Как Денрей умудряется говорить и сохранять на лице улыбку шире ушей, не могла бы сказать даже его собственная мать.
Мануру посетило странное ощущение - что он вот-вот покраснеет. После того, как таксист, перехватив его взгляд в зеркальце заднего обзора, заговорщицки подмигнул в ответ.

(Bishop mo)

[Last Unicorn >>>]

Киото, сад Медицинского колледжа, 12 февраля, вечер

Девочка слегка поморщилась и чихнула, замотав головой. Слегка посмотрела в сторону Токея.
- А кто вы такой? - она совершенно не обращала внимания на упреки дедушки, а школа ей давно надоела, чтобы радовать ее стены своим появлением. В данный момент она обращалась к мужчине, который сидел рядом.
- И не смей ничего плохого говорить про него! - вдруг резко крикнула она, приподнявшись с места. Потом снова сползла обратно, кутаясь в одеяло. Эта фраза уже была обращена к Имагучи...
- Сиди, пигалица! - дед ссыпал из плошки готовое снадобье залил его подоспевшим кипятком. - От земли не углядеть, а туда же... кусается.
Он протянул фаянсовую кружку с травяным настоем замерзшей девочке.
- Сначала вдыхаешь, а потом пьешь.
Она сморщилась и отвернулась от кружки. Потом, приоткрыв один глаз, посмотрела на содержимое. Внутренняя борьба со своей гордостью заняла несколько секунд - и девушка взяла кружку в руки. Сопя, втянула в себя горячий запах и начала осторожно пить, кривляясь от того, что обожгла язык.
Токей наблюдал молча, стараясь понять, является ли странное поведение Коюки - то молчаливое выпадение из реальности, то наоборот, резкость, почти истерика, - следствием волнения и переохлаждения или тут что-то еще.
Девочка, словно маленькая нахохлившаяся птичка посильнее вжалась в стенку, закутавшись в одеяло, шмыгая носом и потягивая сильно пахнущий раствор.
Вторую чашку Имагучи, словно позабывший о присутствии внучки (или кем она ему там приходилась), протянул ямабуси, а сам уселся вновь у отодвинутой перегородки, глядя в сад.

(Last Unicorn + SonGoku + Далара)

Сообщение отредактировал Далара - 28-09-2006, 12:24

[Далара >>>]

Токей принял чашку, подержал ее в руках, остужая. Сначала осторожно понюхал, затем посильнее втянул в ноздри терпкий, пахнущий травами под солнцем пар и залпом выпил содержимое. Показалось, что желудок обожгло и тут же по телу разлилось приятное тепло. Ямабуси поблагодарил старого фармацевта и поставил чашку около хибати.
- Коюки-сан, как вы себя чувствуете? – мягко спросил он девочку.
Имагучи только фыркнул.
- Кто вы такой... - еще раз повторила она, выглядывая из под одеяла. Да, он помог ей с Йоши, да он довел ее до деда, но разве это что-то меняет? Она знала лишь его имя, и то она никогда раньше не слышала о нем. Девочка была так расстроена и напугана неожиданным обмороком нового друга, что теперь так же настороженно относилась и ко всему окружающему ее. И в первую очередь, к неизвестному мужчине.
- Не беспокойтесь так, Коюки-сан. Я священнослужитель, странствующий монах. И по стечению обстоятельств знакомый господина Имагучи. Я не собираюсь причинять вам вред.
От отодвинутой перегородки донеслось очередное: "цссс".
Она коротко кивнула, как будто удовлетворившись ответом. Допив пахучую смесь, Коюки оставила кружку и, поудобнее облокотившись на стену, задремала.
- Скажите... как будут новости... о Йоши... - прошептала она, засыпая.

(Я, Ласти и Сон)

[SonGoku >>>]

Токио, 12 февраля поздний вечер


Когда на головой загрохотали выстрелы, Томоко только и смогла, что съежиться и захотеть превратиться во что-нибудь очень маленькое, желательно, в мышонка, которому самая узкая щелка покажется императорским дворцом. Но в реале чудес не бывает, и она осталась сама собой. А потом она приоткрыла глаза и поняла, что ошиблась. Двух насильников, тех, которые были совсем одинаковые и очень злые, только волосы разного цвета, больше не было. Совсем. Ни в Реальности, ни в реале, где остались только их трупы. А третьего простыл и след. И только сейчас Томоко сообразила, что при падении ободрала колени.
В дрожащих руках Сумиро все еще держал пистолет, пальцы скользили по рукояти, норовя сорваться. Топот и шлепки ног по лужам стихли, и теперь звучал только дождь: шелест по плиткам, звонкая барабанная дробь по невидимой в темноте жести. Волосы, лицо, руки, ноги, земля, трупы – все промокло насквозь. Тяжело дыша, адвокат опустил пистолет. Сердце лихорадочно трепыхалось, будто перепуганная птичка.
Внизу, почти под ногами, раздался звук, то ли всхлип, то ли стон, то ли приглушенный возглас недовольства, а может, что-то среднее между ними. Сумиро вздрогнул, посмотрел вниз и присел рядом с Томоко. Хотел спросить, как она, не ранена ли, не успели ли те подонки что-нибудь сотворить, но слова никак не хотели подбираться. Тогда Сумиро протянул руку и коснулся ее плеча, осторожно убрал мокрые ледяные на ощупь волосы с лица.
- Г-г-гд-де мой к-комп-пьютер? - Томоко шарила вокруг себя по мостовой руками, нашла что-то совсем не похожее на лаптоп. - А г-где т-т-твои б-ботинки?
- Ботинки? – удивился Сумиро, посмотрел на собственные ноги, пошевелил пальцами. – Забыл, наверное...
Для него холода не было, пока не было. Он встал на колени и принялся шарить рядом с Томоко, попадая в щели между плитками, натыкаясь на какой-то мусор.
- Сейчас найдем твой компьютер. Не видно, но мы найдем...
Девчонка только мешала ему, решив, что самое безопасное место будет у него за пазухой. Вся она туда и не поместилась бы, но упорства ей было не занимать. Сумиро показалось, что ткани, надетой на девушку, было чуть ли не больше, чем ее самой. Февральский холод начал брать свое, но теперь с одной стороны уютно грела Томоко. Сумиро, наконец, вспомнил, что у него есть какой-никакой источник света. Мобильный телефон был извлечен под дождь и включен. Бледный расплывчатый луч света забегал по мостовой, вскочил на стену ближайшего дома, на мгновение высветил один из трупов и тут же метнулся в сторону от него. В конце концов что-то матово блеснуло, и лучик остановился на тонком прямоугольнике сиреневого цвета.
- Вот он! - обрадовалась Томоко.

(И Далара)

[Далара >>>]

В обнимку они доковыляли, по-другому никак не получалось, до компьютера, Сумиро поднял его, вручил девочке.
- Нам нужно обсохнуть и поесть. И вызвать полицию, чтобы... Пускай заберут этих, - парень мотнул головой в направлении трупов.
- Нет! Оставим их здесь, - Томоко, зажав драгоценный компьютер под мышкой, из последних оставшихся сил тянула спасителя подальше из темной вонючей подворотни к какому-никакому свету улицы. - Как мы объясним полиции, откуда у тебя пистолет?
- Ну-у... Э-э... Полицию все равно надо вызвать. Нельзя же оставлять их просто так валяться...
Он позволил ей увести себя на улицу. Ближайший фонарь, раскачивающийся на ветру, осветил Томоко. Сумиро немедленно признал и свой свитер, доходивший девочке до колен, и свой же плащ, волочащийся по лужам. Не позаимствованными были только кроссовки, бодро светящие вставками из светоотражающей ткани. Голые ноги и висящие сосульками волосы дополняли картину. Нервы не выдержали такого зрелища, и Сумиро зашелся полуистеричным смехом.
- Тебе что, больше надеть нечего было? – с трудом выдавил он из себя.

Томоко обиделась, но Сумиро все никак не мог успокоиться и в конце концов девчонка хихикнула на удачу. И тут ее застряло по-настоящему, даже лаптоп пришлось прижать к животу как можно крепче, чтобы не выронить снова.
- Н-не-а... Он велел т-т-тороп-питься, а искать времени не б-было!
- Какой еще он? – сквозь смех, утирая слезы пополам с дождем, спросил Магаяма.
Они шли, спотыкаясь и поддерживая друг друга, пока не добрались до открытой двери, из которой на улицу тек оранжевый свет и аромат куриного бульона и свежей лапши. Один носок Сумиро почти сполз с ноги и шлепал по плиткам.
- Понятия не имею, - Томоко пожала плечами. - Я вижу его второй раз... ну, может быть в третий. Но, кажется, он много знает о наших андроидах.
Девочка остановилась и серьезными глазами посмотрела на Магаяму.
- Чересчур много, и от этого мне становится страшно.

(+ SonGoku)

[Father Monk >>>]

Ночь с 12 на 13 февраля
Киото, отель Brighton

- Я не совсем Вас понимаю, - сказал Кэллаган, дернув щекой и сжав рукой простыню. - Зачем?.. Смысл всего этого?..
Одеяло чуть сползло с его тела, кондиционер равномерно шумел, создавая в комнате микроклимат родного штата, сквозь неплотно задернутые шторы лился свет от неоновых вывесок ночного города.
Мэтью повернул голову на подушке, сильнее зажмурился, часто задышал, вновь сжимая простыню рукой.
- Почему я?.. У меня и так дел хватает... мистер...
Он не договорил. Глухо, но отчетливо грянул выстрел, совсем рядом с комнатой. Тело Кэллагана дернулось, и американец раскрыл глаза, вслушиваясь в ночные шорохи и гудение кондиционера.
- Твою мать... - еле шевеля губами, прошептал он, отбрасывая одеяло и медленно сползая с кровати лицом к двери.
Тишина. Слышно как на улице пролетела невидимая машина с припозднившимися пассажирами. Слышно, как кто-то закашлялся во сне. Или это воображение?
Кэллаган снял трубку телефона, секунду разглядывал аппарат, затем раздраженно положил трубку на место:
- У них даже 911 нет! - ругнулся он сквозь зубы, отходя обратно к столу, на котором лежал его дипломат. - Чертова страна...
Застежки дипломата щелкнули, раскрываясь. Мэтью обернулся на дверь, сглотнул, запуская внутрь руку и нащупывая рукоять "беретты".
- Везет, как утопленнику, - прошептал он, передергивая затвор и снимая пистолет с предохранителя.

[Bishop >>>]

Токио, район Шинджюку

Видя, что Икедзуми не торопится разворачивать пакет, Шун понял: его лишат удовольствия видеть реакцию на подарок, а заодно и возможности объяснить, если возникнут сложности. Такой вежливости он не ожидал от простоватого и грубоватого агента СБК и, прямо сказать, не радовался ей. Вежливость это, конечно, хорошо, но ведь...
Денрей прибег к уже опробованному средству и уставился на Икедзуми просящими щенячьими глазами.
- Что на этот раз?
Шун взглядом указал на коробочку с бантиком в руках Икедзуми. Мануру отодвинулся бы подальше, мешала дверца такси. На ходу не выйдешь, хотя машина и тащится еле-еле. Делать нечего - пришлось разорвать цветную обертку.
- Это еще что? - Икедзуми взвесил на ладони легкую, как пушинка, электронную фиговину.
- Наушник, - гордо отозвался стажер. Недоумение на лице спутника не исчезло, и Шун пояснил: - Вместо вашего старого, а то он потрепанный, некрасивый и совершенно вам не подходит. А этот никто и не заметит. Попробуйте!
Неизвестно, что его убедило. Сам Икедзуми остановил выбор на понятии "не заметит", в его ситуации - лучше некуда. Только вот - на кого он настроен, если Фуда не в доступе? Мануру нерешительно вертел в пальцах игрушку. Как ее приладить, это понятно, но кого он потом там услышит?
- Я его на себя настроил, - словно прочитав мысленный вопрос, радостно ответил Шун.
И только тут ему пришло в голову, что он влез в чужое личное дело, и ему за это вполне может быть выдано по ушам. И справедливо выдано, между прочим.
- Кто-то же должен заменить Фуду...
Слово, которое пробурчали в ответ, трудно было принять за благодарность, разве что тон слегка выдавал. Икедзуми легонько щелкнул ногтем по крохотной полупрозрачной клавише, та мигнула ярко-синим.

***

Ровно в два часа пополудни Ашика Аоми постучала в дверь номера своих подопечных. Затем постучала еще раз, громче. Третий стук был подобен стуку льдин о борт лодки в северном море. Они что, заснули оба? Что Икедзуми спит, представить было легко, с таким лицом, как утром в ресторане, можно только спать или вытряхивать из кого-нибудь душу, если сил хватит. Хорошо, но что Денрей? Ответ пришел, стоило вспомнить, с каким увлечением стажер всегда погружается в работу компьютера, разве что головой в монитор не влезает.
Аоми прислонилась спиной к косяку двери, сложила руки на груди. Так можно до вечера ждать или пока не проснется Мануру. Совершенно не устраивает. Категорически. Для верности ловлюка постучала в дверь еще раз. Послышался шум открываемой двери, но соседней. Оттуда выглянула чья-то голова с модной нынче прической а-ля испуганный дикобраз. Взгляд, несущий в себе заряд раздражения, заставил любопытную голову исчезнуть, а дверь поспешно захлопнуться.
За прошедшее после этого время Ашика успела сходить пообедать, еще раз безуспешно постучать в закрытую дверь, позвонить в номер из холла (один раз) и из своего номера (два раза) и снова встать в коридоре немым укором всем нарушителям правил.

(sohite Далара)

[Далара >>>]

Оставалось последнее средство достучаться: связь через Реальность. Надежное средство, несмотря на то, что многие традиционалисты высказывали подозрения и откровенные сомнения, а иногда и опасения на его счет, не отказало и на этот раз.
Икедзуми-сан, будьте любезны посмотреть на часы.
Ответ не заставил себя ждать, он был короткий, емкий и исчерпывающий. Хотя и пришел после короткой заминки. После чего Мануру еще помолчал и наконец соизволил ответить.
Мы были заняты.
Чем в номере можно быть занятыми настолько, чтобы даже не ответить на стук?
Это не оправдание. Вы должны были организовать свое время так, чтобы успеть к назначенному сроку.
Кошмар, я похожа на учительницу средней школы! Аоми глубоко вздохнула.
Поскольку теперь вы не заняты, открывайте дверь.
Дам адрес. Съезди туда, повтори все тем, кого там найдешь. Внимательно выслушай ответ и учти, что спасать я тебя не поеду.
Показалось или кто-то третий сказал нерешительное «э-э»? Ашика начала закипать несмотря на все старания оставаться спокойной.
Ты считаешь это командной работой? По-твоему, это вообще работа?
Детский сад на выезде. И это сотрудник Корпорации... Из номера не доносилось ни шороха, несмотря на тонкие дверь и стены.
Где вы оба находитесь?
- Оглянись, - посоветовали ей.
Из двери лифта в сопровождении нескольких человек вывалились потерянные сотрудники. Следом трое гостиничных работников несли большую и явно тяжелую коробку в легкомысленной праздничной упаковке. Ашика подняла брови в полнейшем недоумении.
- Это еще что?
- Трофей, - проинформировали ее. - Дополнение к информации. Чего?
Икедзуми о чем-то посоветовался со стажером, обнимающим коробку поменьше.
- И ее носитель, - с сомнением добавил Мануру.
Схватиться за голову Аоми не позволило только присутствие работников гостиницы и нескольких постояльцев. Если верить рассказам О-Куру и собственным наблюдениям, «трофей» у Икедзуми мог означать только, что он у кого-то украден. Ладно сам Мануру, его уже не переделаешь и не перевоспитаешь. Уличный боевой кот и есть уличный боевой кот, зачем только О-Куру вышла за него замуж? Но стажера-то в это втягивать зачем? Восторженный семнадцатилетний пацан с неуемной энергией еще решит, что так всегда надо работать и правила и законы ему не писаны.
- Начальство будет поставлено в известность о ваших действиях, - как можно спокойнее сообщила Ашика. - А сейчас мы все-таки проведем совещание.
- Чье начальство? - уточнил Икедзуми, открыл дверь, кивком указал, что заносить «добро» следует именно сюда. - Твое или мое?
- Оба.

(с Бишопом)

[Grey >>>]

13 февраля, утро...

Длинноволосое существо сладко и сонно жмурилось, хихикая, когда шершавый тигриный язык щекотал ему то одно, то второе ухо. Затем приоткрыло один глаз.
- Смотри! - оно ткнуло пальцем куда-то в сторону и вниз.
С его/ее точки зрения, существо восседало на изъеденных ржавчиной перилах и болтало ногами над городом. Вниз уходила кирпичная стена, в щелях которой весело зеленел мох, а от подножия к центру города уходила узкая кривая улочка.
Вот туда и указывала Ни-тян. Тигр нехотя оторвался от своего занятия и посмотрел на информационный пейзаж, в принципе ему не нужно было это делать, он прекрасно видел все окружающее итак, но привычки, въевшиеся в программы аватара, не подчинялись правилам логики. Да и само их существование отвергало эти правила.
- Она нас видит, - возвестила девочка. - Как и тот, кто ей подсказал, где нас искать.
С чего ей вздумалось, будто их гость "она", Никке едва ли сумела бы внятно объяснить. Впрочем, как и многое другое в своей голове.
- И я их вижу, - даже как-то небрежно ответил тигр. – Никто ведь из нас не пытается прятаться… В отличие от них, - задумчиво добавил седой исполин.
Ни-тян сделала на будущее памятку: необходимо научиться прятаться, раз это, судя по всему, возможно. Игра в прятки обещает стать еще интереснее, чем сейчас, когда они с сестрой бегают по пустым коридорам, в которых и испугать-то некого как следует. При воспоминании о недавнем удачном переполохе с участием Икки, ее самой, припозднившегося охранника и резинового мяча на остроносой мордочке разлилось выражение блаженства.
- Но если они прячутся, - возник в голове резонный вопрос, - как же ты их видишь?
- Я опытнее и сильнее, - тигр грациозно потянулся и поднялся в полный рост. – Мне помогают мои программы и знания. Ты ведь тоже их почувствовала, но знаний у тебя пока мало, это сделали за тебя программы твоего импланта.
Между тем их "гостья" добралась почти до самой стены; если прищуриться, можно разглядеть даже зажатый в руках квадратик сиреневого цвета и такого же цвета бантики. Она остановилась, едва не ткнувшись носом в кирпичи, оглянулась; ее новый знакомый все так же курил, подпирая стену на прежнем месте, там, где она его оставила.
Затем его аватар махнул на прощание рукой и как будто шагнул сквозь стену ближайшего дома. А быть может, растворился в полумраке проулка. Гостья задрала голову к небесам.
Никке заулыбалась и тоже помахала ей рукой; в длинных волосах зазвенели бронзовые кольца. Сверху из-за по-прежнему растрепанного, несмотря на недавние старания «парикмахера», существа возникла голова громадного хищника, и тоже посмотрела вниз прищурившись. Другая часть сознания тигра неторопливо отслеживала путь второго гостя, так и не рискнувшего представиться.

(& SonGoku)

Сообщение отредактировал Grey - 16-10-2006, 11:27

[SonGoku >>>]

(Грей в плюсе)

- Не бойся! - крикнула ей Ни-тян. - Он не кусается!
Тигр фыркнул, подняв в волосах аватара веселый перезвон.
- Почти, - с сомнением морща нос, поспешила добавить Никке.
Кажется, гостья уже не так была уверена в своих желаниях.
- Ей сюда не добраться, - сказала девочка. - А нам не спуститься к ней. Что же делать?
Аватар Мифуне негромко рыкнул, и каменная стена задрожала. Кирпичи выдвигались вперед, мох и засохший цемент вылетали из трещин и сыпались на землю. На подобную иллюминацию не потребовалось больших сил, создатель платформы провайдера уже заложил все это в основную базу. Спустя полминуты стена превратилась в пологую кирпичную лестницу, подножье которой оказалось прямо перед гостьей. Чистый, поддерживаемый извне, канал на пятый уровень был открыт.
- Иди к нам! - прокричала Ни-тян, складывая ладони рупором; ее голос разнесся над городом, словно труба архангела.
Гостья не стала тратить времени на раздумья, переложив смешной квадратик (чем выше гостья взбиралась по каменной лестнице, тем яснее становилось, что она держит "лаптоп") в одну руку, она полезла вверх. Поднявшийся ветер дергал ее за воротник матроски и норовил задрать короткую школьную юбочку.
- Ее сдует, - уверенно сказала Ни-тян, вертя головой в поисках источника ветра.
Небо у них над головами оставалось безмятежно синими, но вот у горизонта, в той стороне, куда ушел второй автар, собиралась почти черная туча, выпустившая восемь отростков, подозрительно напоминающих длинные змеиные шеи.
- Не сдует, - спокойно ответил тигр, похоже все-таки заинтересовавшийся происходящим.
Откуда-то из подножья лестницы вырвались два быстрых юрких тела. Набирая скорость акулы-молоты в два счета догнали аватар, взбиравшийся вверх по ступенькам. Они плавно заскользили слева и справа, легко блокируя попытки чужого воздействия. Справиться с боевой программой Корпорации мог далеко не каждый хакер.
- Здорово! - восхитилась Никке.
Теперь грозовая туча беспокоила ее гораздо меньше, хотя девочка время от времени все-таки поглядывала в ту сторону. Что-то там происходило, что-то непонятное, и Ни-тян разрывалась между желаниями сбегать и посмотреть и узнать, что понадобилось неожиданной гостье.

[Далара >>>]

Токио. 12 февраля, день
Незадолго до приезда "потерянных сотрудников" с трофеем в гостиницу

В Реальности все выглядит совсем не так, как в мире реальном, это похоже на отражение в кривом зеркале, созданном отнюдь не из стекла. Мчащаяся по улицам Токио машина-такси имела свое отражение, которое при желании смог бы рассмотреть любой желающий, обладающий, конечно, достаточными навыками работы с Реальностью и достаточным доступом. Импланты пассажира и водителя, отблеск «бортовой» электроники автомобиля, огонек мобильного телефона, готовый в любой момент принять протянувшуюся к нему серебряная нить информационной связи. Главный ориентир - маячок кредитной карточки «Сендзюцу». В Реальности тоже было движение, отражавшее движение реальное, ведь сигналы этих вещей, что отражались в виртуальном мире, смещались относительно других сигналов. Конечно, программеру ничего не стоит перенести свой аватар за сотни тысяч миль, оказавшись на другом конце земного шара, но точка входа останется там, где она есть, в его собственной голове или в процессоре компьютера, находящегося в строго определенном месте. Взмахи пепельных крыльев были ритмичны и четки, существу, живущему только в Реальности, можно было и не изображать то самое «движение», но, возможно, это было прихотью кого-то из создателей программы. Закованный в серую сталь доспехов, демон медленно парил позади «отражения» машины и ее пассажиров, и мало кто сумел бы разглядеть эту грозную фигуру в переплетении информационных потоков.
Сигнал импланта второго пассажира вдруг возник на информационной карте Реальности. Без аватара, но с точкой входа. Рядом парил средневековый воин-аватар, следуя за «отражением» своего носителя, попутно оглядывая все окружающее ничуть не менее зорко, чем сам носитель следил за реакцией Икедзуми на подарок.
В машине, реальной, а не призрачном ее отпечатке-коде, широченная радостная улыбка юного стажера перевоплотилась в удивленно приоткрытый рот. Паренек отвернулся от соседа, осторожно пробующего новую «игрушку» и, кажется, боящегося лишний раз тронуть ее, чтобы не сломать. Аватар уловил в окружающих цифровых потоках нечто, что Денрей и сам не знал, как назвать. Почему он обратил внимание именно на это скопление кодов с прицепленной к ним картинкой, кто знает? Но обратил. И удивился. Безудержная фантазия некоторых создавала монстров и похуже, но... Не тот уровень, не та степень проработки деталей. В игровых аватарах, даже тщательно сделанных, никогда не было угрозы, которую буквально излучало это существо. Цербер, вот кого оно напоминало. И Цербер неотступно следовал за ними.
Сказать Икедзуми? А что он сделает, если даже в Реальность не может выйти без помощи?

(вместе с Греем)

Сообщение отредактировал Далара - 16-10-2006, 12:28

[SonGoku >>>]

Токио, 12 февраля, очень поздний вечер

Дождь превратился в серую морось, проползающую за шиворот и в рукава, такую холодную, что казалось, будто это не вода, а кристаллики льда. Может, так оно и было. Теплый уют, просвечивающий из открытой двери, казался почти недостижимым. Сумиро и Томоко попытались одновременно протиснуться в неширокую дверь, застряли, побарахтались. Девочка сумела-таки проскочить первой и сразу же метнулась в угол за пустой столик, возле которого, кроме двух пластиковых стульев имелся небольшой диванчик с плоскими разноцветными подушками. Куда Томоко и влезла с ногами, предварительно скинув кроссовки. Обхватив колени руками, положила на них подбородок. Мокрые волосы стояли дыбом, «лаптоп» отдыхал на углу стола.
Сумиро, то ли поддавшись желанию поскорее сесть, а может, заразившись детской непосредственностью от спутницы, последовал за ней почти столь же молниеносно. Тоже чуть не влез с ногами на невероятно удобный с виду диванчик, но вовремя обнаружил, что снимать-то ему нечего, а носки насквозь пропитались водой и уличной грязью. Стыдливо спрятал ноги под стол.
Рядом со столиком возник официант с меню в руках, невысокий молодой человек, отличающийся аккуратностью во всем, включая одежду и прическу. Тепло поприветствовал гостей, несмотря на их жалкий вид: ни дать ни взять два выкупанный в реке против воли ежика. Положил по книжечке меню перед каждым и удалился.
- У меня денег нет, - сразу же предупредила Томоко. – Хотя...
И потянулась к сиреневой «папке» компьютера.
- У тебя там принтер, чтобы их напечатать? - спросил Сумиро, уткнувшись носом в названия блюд. Хотелось все сразу и как можно больше.
Томоко надулась и подцепила пальцем страничку меню. До нее наконец-то докатился шок от пережитого, девчонка не могла придумать ни единого желания, даже заманчивые картинки рядом с названиями блюд совсем не привлекали, хотя и разительно отличались от ее каждодневного меню.
Подписи под картинками, если начать читать с разгону, вводили в недоумение. Только на третьем знаке Сумиро понял, что здесь не так: иероглифы были корейскими. Ниже шли надписи катаканой, поясняющие, из чего состоит блюдо. Магаяма поднял голову, огляделся впервые с того момента, как они вихрем ворвались в заведение. Ни одного японского лица, посетители, как и обслуживающий персонал, сплошь корейцы.
Робко постучалась мысль о том, что стоило бы, наверное, поискать себе другое место, чтобы не быть объектом стольких удивленных взглядов, но немедленно была отметена в сторону при одном воспоминании об улице. И радостным воплем Томоко:
- Смотри, тут есть гёдза! Так и написано, корейские гёдза! Разве такие бывают?
Сумиро перелистнул несколько страниц. Так и есть, и даже на картинке похожи на обычные гёдза.
- Давай закажем и попробуем.

(Мы с Даларой все еще ходим парой)

[Далара >>>]

Оказывается, называются совсем по-другому, у Томоко получилось бы почти сразу, но она опять принялась стучать зубами.
- Ман... маньтоу... Десять тысяч лампочек?
По знаку Сумиро подошел официант с малюсеньким блокнотиком и карандашом в руке.
- Нам, пожалуйста, лампочек, то есть, маньтоу. По порции каждому. Еще риса и... – Сумиро поискал что-нибудь, похожее на суп, но не нашел. - Томо, ты будешь еще что-нибудь из еды?
- Что-нибудь очень-очень горячее, - мечтательно выдохнула девочка.
- Горячие блюда на этой странице, - официант открыл меню в нужном месте.
Сумиро с любопытством заглянул.
- Такуторитан? Курица, картошка, - прочитал он, - с зеленью и луком, в бульоне.
«Лампочки» действительно оказались почти такими же, как обычные гёдза, только крупнее размером и острее, зато когда принесли курицу, стало понятно, почему все посетители кафе молчат и внимательно, хотя и стараясь делать это украдкой, разглядывают необычных посетителей. Все хотели знать, как эти самые посетители отреагируют на две большие керамические на подставках кастрюльки, в которых весело булькало кипящее содержимое... и не думало остывать!
- Пахнет вкусно, - авторитетно заявила Томоко. - Но я его боюсь.
Сумиро смело ткнул ложкой в кастрюльку перед собой, но видно было, что и ему не по себе. Зачерпнул источающий восхитительный аромат бульон и поднес ложку ко рту. Подул, втянул в себя немного жидкости, обжегся и задул с удвоенной силой. Наконец, проглотил все содержимое ложки с видом путешественника, покорившего Эверест. Тем не менее черпать вторую ложку не торопился.
- Нам бы еще чаю...
Как оказалось, официант далеко и не уходил, возможно, тоже интересовался реакцией на такторитан. Он снова подошел и неожиданно предложил взять что-нибудь покрепче.
Томоко увлеченно сдувала густой ароматный пар, поднимавшийся над кастрюлькой, словно раскаленный дым над кратером маленького вулкана.
Сумиро хотел отказаться, но вспомнил ледяную смесь в воздухе на улице и двух человек, которых совершенно не собирался убивать. Что если они решат сегодня прийти к нему или, не дай ками, к Томоко? Спиртное, наверное, не спасет, но станет легче. Возможно.
- Будет не лишним, - признался он официанту.
Тот кивнул и вернулся через несколько минут с подносом. Сначала поставил на стол две чашки и чайник на подставке, потом два маленьких стаканчика, наполненных прозрачной жидкостью.
К тому времени Томоко решила, что можно уже браться за еду, потому что псевдо-гёдза давно исчезли, не оставив даже воспоминания о себе. Было горячо, но так вкусно, что девочка заметила, что все съела, когда в кастрюльке ничего не осталось. После чего Томоко выдула чай из своей чашки, повторила и под завершение опрокинула залпом содержимое маленького стаканчика. Глаза у нее полезли на лоб.
Не менее голодный Сумиро расправился со своей порцией еды лишь на секунду позже, но к напитку отнесся с большей осторожностью, то есть, сделал два глотка вместо одного. И тоже получил незабываемые впечатления.

(и снова те же)

[Grey >>>]

(написано с согласия мастера)

Ночь с 12 на 13 февраля
Киото, отель Brighton

Водитель неспешно приближался к открытым дверям номера, больше всего его настораживала рука, лежавшая на полу и торчавшая из дверного проема. Пока рука не шевелилась, и водитель делал шаг за шагом, сжимая пистолет в руке. Возле косяка он замер на мгновение…

Недзу побежал еще в два раза быстрее, едва наткнулся на труп на лестничной клетке. В отеле случилось что-то очень хреновое, и возможно не только с его людьми, но и с тем, кого они должны были охранять.
Якудза взлетел на нужный этаж и бросился вперед по коридору. Возле дверей номера, куда мчался Недзу, стоял человек. Услышав шаги, он обернулся и спустя мгновение выстрелил. Пуля выбила кусок штукатурки из стены рядом с плечом якудза. Стрелявший бросился прочь по коридору, но вслед ему громогласно рявкнул «пустынный орел»…

Ворсистый ковер больно врезался в щеку, водитель попытался подняться, но ноги словно отнялись. Цепляясь руками, он пополз вперед, и тут снова раздался выстрел. А потом наступила темнота…

Недзу пошевелил тело ногой, но человек вряд ли мог представлять опасность с затылком, развороченным тяжелым калибром. Быстро окинув взглядом пустой коридор, якудза вернулся метнулся к номеру. Шуджи сидел у входа, пребывая заоблачном мире грез, его напарник лежал кулем на полу и его грудная клетка не вздымалась. Недзу ругнулся и посмотрел на три других тела. Твумпуки сидел в позе лотоса и, несмотря на остекленевшие зрачки, похоже все же был жив. Один из нападавших в странном шлеме не представлял уже опасности, по той же причине, что и человек оставшийся в коридоре. Недзу потер висок, голова почему-то наливалась свинцом и болела с каждой секундой все сильнее. Якудза бросил взгляд на еще одного обладателя причудливого головного убора, неспроста же они напялили на себя такие штуки. На поясе у того был какой-то прибор, издававший жужжание, еле слышимое на самой грани акустического предела. Недолго думая, Недзу сделал еще два выстрела – в коробку на поясе и в лицо неизвестному.

Сообщение отредактировал Grey - 18-10-2006, 16:18

[SonGoku >>>]

Токио, 12 февраля, поздний вечер

Немного придя в себя, Льютон первым делом длинно и витиевато высказал все об этом "Брюсе Ли недоделанном", о его предках, и их занятиях, чем заставил покраснеть даже Санни.
- В следующий раз я его просто сразу пристрелю.
Отсмеявшись, девушка ссыпала подтаявший лед из намокшей салфетки обратно в тарелку.
- Будем надеяться, что он тебе больше не понадобится, - сказала она, вытирая другой салфеткой руки. - Я имела в виду лед. А его приятели тебя арестуют за применение оружия в людном месте. Что дальше делать будем, сыщик?
- Я, кажется, не совсем пришел в себя... Кто меня арестует ? - Льютон и правда был крайне удивлен
- Любой из твоих сослуживцев, - с улыбкой подсказала Санни. - Нельзя вот так просто подойти и выстрелить человеку в голову при свидетелях.
- Ну ладно, сначала я просто наставлю на него ствол, потом зачитаю права, а когда он попробует дернуться, будет застрелен при попытке к бегству...
- О! - Санни наставительно подняла указательный палец. - Нико-сама делает успехи.
Заодно она полюбовалась состоянием бледно-розового лака: не облупился ли.
- Так куда же мы двигаем дальше?
Со вздохом пересчитав оставшуюся наличность, Льютон подозвал обслуживающего их официанта.
-Так, вот за ужин, и я завтра жду тебя, и того, кто обслуживал этот стол, в управление. Не волнуйтесь, вас пока не обвиняют ни в чем кроме разбоя.
- Разбоя? - удивленно приподняла брови Санни, а потом быстро-быстро затрещала на кансайском диалекте, так что официант если и понимал ее, то с пятого на десятое; отсрекотав, девушка набрала новую порцию воздуха, поднялась из-за стола и поклонилась хозяину ресторана. - Нижайше прошу нас простить за доставленные неудобства.
И, посвистывая, пошла к выходу.
- Скорее всего сейчас мы едем ко мне домой. Я тебя там оставлю, и, надеюсь, когда вернусь, моя квартира все еще будет целой...
Санни оглянулась, взгляд у нее был рассеянный.
- А? - и тут же улыбнулась опять. - Конечно.
Она растопырила указательный и средний пальцы буквой V.
- Клянусь.
- Не только квартира, но и вещи в ней, и не просто целыми, а на своих местах, - с улыбкой добавил детектив.
- Те, которые остались после уборки? - уточнила Санни.
- Да все абсолютно. Ладно, поехали.
Через два часа прогулок по Гиндзе и часа стояния в пробке, в которой не помогало даже завывание сирены, и отборные ругательства, машина остановилась на подземной автостоянке. Когда Николас вошел в квартиру, первым желанием было грохнуться на диван, и проспать лет эдак триста. Удивительно, но Санни с голодными глазами рванулась на кухню, откуда вскоре раздалось шуршание разрываемых оберток и шебуршание по пакетам, потом Санни явилась в комнату с подносом, уставленным едой и уютно устроилась перед телефизором на полу, отобрав у хозяина дома пульт. Она поглощала снедь и переключала каналы примерно с одной скоростью.
- И куда в тебя только лезет... С виду такая маленькая... Ладно, надеюсь, до вечера хватит. Я вернусь часа через три-четыре.
Быстро выхватив из-под носа девушки чудом уцелевшую пачку чипсов, Льютон накинул плащ и пошел к выходу.
- Sayonara!

(совместно с Лаэдой)

[Далара >>>]

Токио. Ночь на 13 февраля.

- ...в душ, - невнятно, словно в полудреме, пробормотала Томоко, скидывая отяжелевший от дождевой воды плащ; тот шлепнулся на пол с неприятным хлюпаньем.
Следующим она стянула чересчур длинный свитер, казалось, девочка не сознавала, что на нее смотрит кто-то посторонний. Сумиро отвернулся. Едва переставляя заплетающиеся ноги, девочка ушла в ванную и плотно закрыла за собой дверь. Через несколько минут раздался шум пущенной воды.
Сумиро неуклюже нагнулся и попытался стащить с ноги носок. Потом догадался сесть. Второго носка на месте не оказалось, видимо, все же свалился где-то по дороге. Пальто мешало, и Магаяма снял его. Поднял с пола мокрый грязный плащ и аккуратно повесил вместе с пальто в стенной шкаф. Потекли ручейки воды.
Комната по-прежнему больше напоминала побережье после урагана, чем жилье. Сумиро принялся собирать вещи и расставлять их по местам, действуя скорее автоматически. Ему тоже хотелось в душ, но не гнать же оттуда Томоко.
Время шло, а девчонка все не освобождала ванную комнату, оттуда даже никаких звуков жизнедеятельности не доносилось, хотя, может быть, их заглушала вода.
Сумиро забеспокоился, как бы не заснула там, еще утонет. Или что похуже случится. Он подошел к двери, прислушался, стараясь различить звуки движения. Ничего не получилось, тогда он постучал. Позвал.
Ответа он не дождался.
Всполошился, постучал громче и настойчивее, потом рывком открыл незапирающуюся дверь. Томоко сидела под душем, как была в трусах и майке, и стучала зубами, хотя маленькая ванная комната, наполненная клубами горячего пара, больше напоминала баню.
- Мне страшно...

(soshite SonGoku)

[SonGoku >>>]

Не зная, что делать, он подошел. Сунул руку под воду и тут же отдернул, обжегшись. Сел на корточки рядом с ванной, уцепившись руками за край, и заглянул девочке в лицо. Видит она его или нечто совсем другое, непонятно. Лицо бледное с красными пятнами, наверное, от жары. Зеркала все запотели. Вода, почти кипяток, все хлещет из душа.
- Все хорошо, тебя никто не тронет, - единственное, что нашел сказать растерянный Сумиро. Что предпринять, если она не ответит, он не знал.
- Обещаешь? - Томоко скосила на него сумасшедшие глаза.
- Пока я с тобой, тебя никто не обидит. Обещаю.

Они все-таки сумели улечься спать, но вскоре Магаяма проснулся от того, что его настойчиво тормошили; в комнате было полутемно, рекламное море с успехом заменяло ночник, оно вспыхивало цветными огнями, переливалось и бросало на потолок их комнаты сполохи, напоминающие северное сияние.
При таком свете лицо Томоко казалось лицом призрака. Сумиро уставился на нее широко открытыми глазами.
- Что такое, что случилось?
- Ты умеешь делать то, что собирались те... Из переулка?
Глаза Сумиро стали квадратными.
- Ч-чего?
- Ну те... - Томоко мотнула растрепанной головой, указывая куда-то в сторону. - Умеешь делать? С девушками.
- Н-ну, да. В смысле, не так. Но умею.
Сумиро привстал на локтях, чтобы не чувствовать себя совсем уязвимым. Не помогло.
Томоко легла на футон, отвернулась, закрыв глаза, и негромко вздохнула.
- Давай, - прошептала она. - Лучше ты, чем кто-то другой.
Сердце защемило. Сумиро перекатился на бок, осторожно дотронулся до плеча девушки.
- Ты что? Зачем? Не надо... так.
- А как надо? - сердито насупилась Томоко. - Я же не знаю - как!
- Ради ками, Томо!.. Это же не обязательная повинность. Это должно быть желанием или не быть вообще.

(продолжение)