Падшие Ангелы. Часть вторая, тело электрическое пою...

[Bishop >>>]

- Я говорил ему, что не стоило так рисковать, - Кабакураги поднялся и, взяв ноутбук, направился к дверям в сопровождении Икедзуми. - Но они не боятся риска... Да и вообще, ничего не боятся.
- Зря, - сказал Риёдзи; сочувствия к программисту он не испытывал, жалости тем более, но Вакасабуро был «свой». – Поэтому они все время проигрывают.
И подумал – на месте противника боялся бы.
- Так считают другие, но для них на этом пути нет варианта - "поражение", только если они сами отступят. Вы разве еще не поняли? Они истинные Служители Бога, хотя многие надменно именуют их фанатиками, даже не понимая того, за что те борются.
- В Японии много богов... - пробормотал Икедзуми, мимолетом представив, как разрываются между этим многообразием эти "истинные"; бедняги, как они обделяют себя. Вслух сказал: - И за что они борются?
- Вы так и не поняли, - усмехнулся вдруг Кабакураги, и его рука скользнула за ворот рубашки. - Они, и такие как я, мы все боремся лишь за одно. За то, чтобы человек больше не чтил себя равным Богу, не пытался сравняться с ним в творениях, чтобы не возвратилось время Потопа или крушения Башни.
На тонкой серебристой цепочке раскачивался маленький четырехсторонний крест.
В коридоре их ждали два охранника в униформе, Икедзуми покачал головой: не потребуетесь. Молодые здоровые ребята – рвения в глазах столько же, сколько у неистового программиста, - разочарованно вернулись на пост.
- Бред... – произнес Риёдзи почти беззвучно.

(те же)

[Grey >>>]

- Каждый верит во что-то. Кто-то - в себя, кто-то - в то, что ни во что не верит. Но верят все, - и впервые тень "возвышенной идеи" на лице Вакасабуро дрогнула, когда он снова посмотрел на Икедзуми. - У меня есть просьба...
Они вдвоем шли сквозь человеческий поток - толпа расступалась перед ними, смыкалась за их спинами, и никто в ней, ни один человек не смотрел в их сторону. Не было даже взглядов исподтишка.
- Может быть просто, некоторые верят чересчур, - Риёдзи вызвал лифт. - Я слушаю.
- У меня две дочери, не здесь, в Токио. Они ни о чем не знают и ничем мне не помогали. Возможно они поймут мой поступок, возможно, что нет. Но в любом случае, просто дайте им жить дальше, без всяких проблем.
Икедзуми подождал, когда закроются дверцы кабины, бросил взгляд на камеру наблюдения под потолком, в стыке.
Их никто не тронет. Дай мне адрес.
В моем столе, в рамке фотографии... Я всегда был предусмотрителен...
На лице программера не дрогнул ни один мускул.
- Десять лет. Не так уж и много, если подумать, - произнес он уже вслух.
- В Корпорацию ты не вернешься. И, думаю, в этом городе работу тоже не отыщешь, - Икедзуми следил за бегущими на табло цифрами.
Бесплотный голос прошептал о прибытии кабины на нужный этаж.
- Я всегда мечтал увидеть Рим. По настоящему, а не на картинках. А в Реальности его нет, и никогда не будет...

(подведение итогов...)

[Grey >>>]

Штаб-квартира «Сендзюцу», лаборатория «Хонкэ-2»

Охранники-андроиды у тяжелой кодовой двери успели сделать ровно то, на что хватило реакции их искусственных мышц. Они еще поднимали стволы автоматов в боевую позицию, когда руки, закованные в сталь панцер-хэндов, проломили им лица и отбросили к стене. Беты упали с гулким ударом, неестественно выгнулись сломанные шеи, а руки и ноги бессильно обвисли.
«Совсем как сломанные марионетки. Какими они, впрочем, и являются…»
Замок вылетел с треском, и внутренности кодовых клемм оказались открыты невооруженному взгляду. Оставалось лишь перещелкнуть нужные тумблеры вручную. Времени было совсем мало, Лафоле нужно было спешить, нужно было успеть увидеть.
Короткий коридор с матовыми стенами закончился еще одной дверью, на сей раз со сканером радужки глаза. Механизмы усилителей взвыли так, что их почти можно было услышать, практически полностью кончился заряд литиевых аккумуляторов. Но тяжелая пластина с поворотным рычагом рухнула-таки вовнутрь.
Здесь царил полумрак, лишь несколько вечных ртутных ламп бросали по углам огромного зала желтоватые хмурые лучи. И так, наверное, было даже лучше, потому что то, что увидел легат папской канцелярии, лучше было не видеть при нормальном освещении. Самый большой прозрачный цилиндр находился строго по центру комнаты, опутанный оптоволоконными проводами, с «присосавшимися» к нему экранами и датчиками, с медленно пульсирующим аппаратом искусственной вентиляции легких. Эндрю сделал несколько шагов, миновав половину зала, заставленного стеклянными колоннами, и замер перед чудовищной картиной торжества техники над человеком.
Существо, внутри цилиндра не видело его, оно и не могло этого сделать. Из глазниц на его лице тянулись толстые кабели, снабженные универсальными шунтами и разъемами. Еще больше их опутывало бритую голову создания, проникая через уши и десятки отверстий, проделанных в костной структуре черепа. Паутина провода тянулась и ниже, спускаясь перепутанной вязью вдоль позвоночника, проникая в каждый нерв и сочленение, не упуская из своего внимания ни одного из участков спинного мозга. Словно хищные черви, черные извивы оптоволокна проникали в грудную клетку несчастного, проходили между ребер, сквозь просверленную грудину, впивались в подмышки, обволакивали сплошным покровом шею. К желудку тянулась трубка, подающая питательную смесь, ноги созданию были не нужны, поэтому от них просто избавились. Зачем-то оставили руки, которые вместо того, чтобы безвольно свисать вдоль изуродованного торса, были согнуты в локтях. Кисти и пальцы шевелились, словно играли на невидимом пианино или стучали по несуществующей клавиатуре.
Секунда за секундой, Лафоле ощущал, как его сознание одновременно затопляет отвращение и жалость к тому, кто стал узником прозрачной тюрьмы. С трудом легат сумел отвести взгляд, но почти сразу в поле его зрения попал другой цилиндр, где с отрешенным безразличием шевелилось еще одно, такое же, создание. Легкие шаги заставили Эндрю обернуться, но уже изготовившиеся к бою стальные перчатки опустились. Андроид в техническом комбинезоне прошел мимо Лафоле, как будто не замечая сицилийца. К бритому затылку беты крепилась миниатюрная черная коробочка, так называемый «повелитель сознания». Такая штука отключала память носителя, разумеется только андроида, и постоянно подавала нужные команды. Вот и сейчас, обслуживающий дрон прошел к крайнему цилиндру в углу и провел картой доступа по считывающему сканеру. В прозрачной стенке появилась крохотная щель, открыв ее сильнее, техник шагнул внутрь и стал вытирать платком кровавую слюну, стекавшую из уголка рта тамошнего «постояльца».
- Омерзительно, не правда ли?
Легат обернулся на голос, и понял, что его панцер-хэндам вновь не найдется достойного занятия. Колеблющееся изображение над дисковой площадкой голографического передатчика, было лишь визуальным образом собеседника.
- Самая страшная тайна «Сендзюцу», - усмехнулся белый тигр в деловом костюме, широко разведя руками. – Лаборатория «Хонкэ-2» во всей своей красе.
- Неужели в этом есть хоть какой-то смысл? – Лафоле смотрел на голограмму без всяких чувств, вообще без какого либо. – Неужели есть цель, ради которой можно так обходиться с живыми людьми?
- Я не принимаю решений, - покачал головой аватар Мифуне. – Не в этом вопросе. А те, кто принимает, сочли, что смысл есть. Но жизнь этих пленников не столь уж и ужасна, они получили то, о чем всегда мечтали, теперь они не просто живут в Реальности, теперь они ее часть.
- Овцы, не свернувшие перед пропастью.
- Возможно, но они сами выбрали эту бездну, - тигр указал на центральный «контейнер». – Знаменитый хакер Медведь. Лучший из всех, кого мы смогли найти, его мозг был словно создан самой природой, для того чтобы занять место центрального распределителя. Сармат, Курган, Эшли, Байер, - когтистая лапа поочередно указывал на гигантские пробирки с еще живыми обитателями. – Юргенсон, по прозвищу Алгоритм. Это место предназначалось для Хакера, но нам не хватало времени, пришлось взять одного из его напарников.
- Не хватало времени на что? – Лафоле сделал шаг к проектору, стараясь не смотреть больше по сторонам.
- Вторая стадия экспериментов профессора Миядзаки, - безразлично обронил тигр. – То из-за чего вы и прибыли к нам. Опыт уже начался, и рабочую площадку необходимо было закончить. Теперь у будущего полигона для игр сверхсуществ есть надежная стража, которая никогда и никого не пропустит на те уровни Реальности, что лежат выше пятого.
- Но там ничего нет.
- Значит, будет.
- Вы не слишком радостно это говорите.
- Слишком большая цена, - откровенно признался аватар. – Для меня. Для остальных. Миядзаки гений, но его гениальность сравни безумию или лесному пожару. Он не остановится ни перед чем, кроме собственной смерти. Но он уже забрал то, чего ему нельзя было отдавать.
- Он уже начал эксперименты над людьми, - кивнул легат. – Я видел.
- Вы даже не поняли, что увидели. Это не эксперимент, это жертвоприношение. В лучших традициях вашего учения, вот только в этот раз не будет благостного гласа с небес, и рука с ножом не остановится у горла.
- Пожертвовать собственным дитя… Ради какой цели можно пойти на такое?
- Генеральный директор Корпорации пошел на такой шаг, который я никогда не смогу понять, - отрешенно сказал собеседник, похоже не услышав обращенного к нему вопроса. – И, похоже, что куда больнее от результатов этого шага будет мне, а не ему. Забрать предначертанную судьбу, заменив ее чем-то иным. Не знаю, простит ли она когда-нибудь ему это. И не знаю, простит ли она когда-нибудь мне то, что я позволил этому случиться…
Комнату медленно заполняли андроиды в форменной одежде с эмблемами Корпорации. Их было уже больше трех десятков, вооруженных и запрограммированных на бескомпромиссные действия. Если бы аккумуляторы были целы, то возможно Эндрю и попытался бы пробиться наружу, но сейчас об это м было можно только мечтать.
- Мы не можем отпустить вас, но и убивать не станем, - ожила вновь голограмма. – У нас есть место для нежелательных свидетелей, откуда они уже больше не возвращаются. У вас будет теперь много времени на раздумья и молитвы. Для себя и всего мира.
- Я помолюсь и за вас, Мифуне-сан, - на серьезном лице легата не промелькнуло и тени улыбки.
- Спасибо…

Региональный аэропорт «Кансай»

Джим едва не пропустил погрузку багажа, точнее он ее пропустил, но пробежав вприпрыжку метров пятьсот, сумел догнать автоматическую тележку у самых ворот технической службы. Закинув опломбированную сумку в кузов, Кейт понадеялся, что багаж улетит все же на том же рейсе, что и он сам. Позади, запыхавшись, остановился дежурный сотрудник, так и не успевший объяснить этому гайдзину, что вещи можно было доставить в самолет и более цивилизованным путем.
Пройдя посадку, Джим абсолютно честно начеркал в декларации сумму, вывозимую им из страны. В качестве объяснения была представлена электронная копия документа, подтверждающая, что иностранец совершенно легально выиграл тридцать тысяч евро в казино «Феликс». По непонятным причинам портал казино в Реальности молчал, но таможенник не нашел ничего подозрительного в представленной ситуации и пропустил Джима на борт.
Пока эскалатор тянул его наверх, Кейт прокручивал в голове события последних дней. Конечно, «выигрыш» мог составить куда более внушительную сумму, как тогда в Токио. Но вмешалась нелепая случайность. Кто знал, что блестящая афера в лучших традициях Дэвида Копперфилда провалиться из-за обычной криворукости жертв обмана. А ведь никто ничего и не заподозрил, когда в тот день привезли стол с прикрепленным в потайном отсеке чемоданом, как две капли воды похожим на тот кейс, в котором якудза возили деньги с боев. Незаметный поворот столешнице, и вот хрустящие пачки и замасленные банкноты опускаются в уже совсем другой ящичек. Еще один поворот в конце рабочего дня, и главный судья активирует маячок на настоящем закрытом чемодане, в котором нет ни одной евро-йены. Потом лишь нужно было забрать кейс из «Башни», куда якудза сами бы и привезли стол с деньгами, которые, как они бы считали, у них уже украдены. Но видно эпохе изящных ограблений и обманов приходит конец, вот и приходиться действовать грубо и нагло.
В полупустом салоне аэробуса царила кондиционированная прохлада, вдоль стены бежала электронная строка, объявлявшая, сколько времени займет перелет до Омска, что будут подавать на завтрак, а также просьба во время полета использовать импланты как можно меньше. Опустившись в кресло, Кейт вытянул ноги и попытался расслабиться, но проходивший по проходу человек толкнул его локоть, и Джим невольно выругался по-французски.
- Давно я не слышал столь красочного и качественного описания предмета на этом языке, - раздался голос слева, и Кейт невольно повернул голову.
Невысокий крепко сложенный негр с немного причудливой прической вполне искренне улыбнулся ему ослепительной белозубой улыбкой.
- Гвало, - представился он, протянув руку.
- Джим, - ответил программер.
- Имя не французское, - заметил африканец.
- Так уж получилось, - шутливо развел плечами Кейт. – А вы хорошо говорите по-французски, сами случайно не оттуда, а то я давно не был дома.
- Нет, просто французский второй официальный язык на моей родине. Замбия.
- А, тогда понятно, но что занесло вас в Японию?
- Бизнес.
- Значит, дела на черном континенте идут хорошо?
- Вполне приемлемо, мне удалось заключить весьма выгодный контракт и куда на более мягких условиях, чем я планировал.
- Поздравляю, - улыбнулся Джим. – И что собственно будете делать теперь, когда…
В голове у программера промелькнула лишь короткая мысль: «Африка? А почему бы собственно и нет?! Есть деньги, возможно, вот сейчас будут и связи, а там, куда нас только черт уже не заносил!»
Толкнувший француза пассажир тем временем миновал салон и плюхнулся в кресло почти в самом хвосте. Натянув широкий козырек кепки на глаза, Дыроглаз засунул ноги под сидение впереди, и откинулся на спинку. Конечно, рейс был не самым оптимальным, но торопиться следовало. Нужно было исчезнуть до того, как полиция найдет труп в подворотне у госпиталя, и, сопоставив факты, сложит два и два. Поймав на себе короткий взгляд пассажира, сидевшего через проход, китаец отвернулся к иллюминатору. А человек с бледной кожей и в солнцезащитных очках последовал его примеру. Времени у Мегане было тоже очень мало.
Взревели двигатели, завращались винты сопел, и огромная крылатая туша сдвинулась с места, направляясь к краю взлетной полосы. Брат и сестра Юкана, стоявший в прозрачной галерее для провожающих, молча смотрели вслед самолету, отрывающемуся от земли.
- Наша первая победа, - хмыкнул Аку.
- Иллюзорная, - покачала головой Сакура. – Вам не победить без настоящего лидера, а Старик сам понимает, что уже не годиться на эту роль.
- И все равно, - не согласился гигант-якудза. – Получилось здорово.

Сообщение отредактировал Grey - 24-03-2008, 16:45

[Далара >>>]

Киото, Нижний город

Автомобиль замер на лужайке перед домом, выдвинув колеса из "карманов" перед самой посадкой. Мотор машины отключился, и в старой усадьбе снова повисла привычная тишина, только легкая рябь на воде озера еще говорила о недавнем вторжении.
Дверца распахнулась, и начинающий стареть, но еще бодрый мужчина выбрался наружу, сжимая в руке узкую черную папку.
Затянутые тонкой дорогой бумагой фусума отодвинулись, и взгляду предстал невысокий сухонький старик в темно-синей традиционной одежде. Он неторопливо, с достоинством вышел на веранду, закрыв перегородку за собой, и поклонился незваному гостю. Острый взгляд прищуренных от солнца глаз был направлен куда-то поверх плеча мужчины.
- Позвольте узнать цель вашего прибытия, - вежливость пожилого слуги ничто не могло поколебать.
Даже странный звук внутри дома – как будто кто-то устроил там гонки на велосипеде.
Прибывший ответил на поклон только легким кивком головы и произнес с миролюбивой улыбкой:
- Мне хотелось бы видеть владельца этого дома. Дело, что привело меня, весьма важно, и в первую очередь для него.
Молчаливый слуга провел гостя через несколько комнат почти в противоположный входу конец дома. Мебели было так мало, что дом казался нежилым, особенно по сравнению с привычными средним японцам тесными квартирками. Не было в нем сходства и с коридорами здания Корпорации даже ночью, в отсутствие большинства сотрудников. Больше всего огромный дом напоминал музей – все здесь было старинно, ценно и поддерживалось в тщательном порядке. Однако же в нескольких местах этот порядок был грубо нарушен неведомой силой, как будто по ним прошелся маленький и привередливый ураган. Поваленная перегородка щетинилась острыми краями сломанных бамбуковых деталей; циновки в одной комнате сбились к кучу, как испуганные кролики; на досках в другой зияли тормозные следы от колес. Слуга тщательно избегал смотреть на разруху, но по согнутым и то и дело подрагивающим плечам было видно, насколько она расстраивает его.

(Грей, Сон и я)

[SonGoku >>>]

Наконец, старик остановился и степенно открыл перегородки перед гостем. В просторной комнате было холодно и пусто, а раздвинутые седза открывали вид на озеро, пинии на берегу, цветущую сливу, особенно яркую на фоне темно-зеленой, почти черной хвои. Кацура сидел на веранде и, сунув руки в широкие рукава добуку, и разглядывал «Северную черепаху», которая поднималась из-за деревьев заиндевелым монстром.
- Я ждал вас раньше.
Над квадратным ирори закипал чайник, и если бы не башня Верхнего города, можно было бы решить, что время тут замерло века два назад. А может быть, даже больше.
- Это ничего бы не изменило.
Человек, шагнувший на веранду, тоже не вписывался в окружающее спокойствие и девственную чистоту природы. Отутюженный деловой костюм, "северная" манера речи, легкий европейский лоск. Нет, определенно, этот человек выглядел здесь еще более инородно, чем величественная Башня, которую еще можно было счесть сказочным миражом.
- Полагаю, вы знаете, зачем я пришел, - это был не вопрос, скорее утверждение. - Или хотите все-таки уточнить?
Приближение слуги выдавал только шорох длинных штанин, сами шаги были беззвучны. Камо успел отлучиться и теперь вернулся с подносом. Опустившись на колени рядом с хозяином, он демонстративно осмотрел каждую из двух чашек – черные снаружи, густо зеленые внутри с узорной сеткой ложных трещинок, они казались одновременно пустыми и наполненными чаем. Столь же тщательному изучению подверглись и плошка с сухой заваркой, и кисточка для взбивания. И только закончив ритуал, слуга с поклоном передвинул столик-поднос к вакагими-сама.
- Устраивайтесь, - Кацура сделал приглашающий жест, указав гостю на толстую циновку-дзабутон.
Ему самому приходилось сидеть, вытянув раненую ногу, и порой при неловком движении молодой человек едва заметно морщился от боли. Он бросил короткий взгляд на слугу, кивнул: продолжай.
- В подобных местах не хочется торопить события.

(+Далара+Грей)

[Grey >>>]

Человек в костюме опустился на предложенное место, отнюдь не смущаясь замять идеальные линии своего одеяния. Тонкая пака легла рядом с подносом.
- Хотите сделку? - неожиданно спросил он совсем другим тоном, так разительно отличавшимся от прежнего делового.
- Хочу выслушать предложение, - улыбнулся Кацура, сразу сделавшись похожим на шкодливого школьника. – Вы же не ожидаете, что я соглашусь вслепую.
- Это бы меня удивило.
Камо с неторопливой торжественной четкостью расставил посуду на подносе и высыпал первую порцию заварки в чашку и залил водой. Весь его вид говорил о том, что слуга глубоко погружен в свое дело и даже не слышит, о чем говорят хозяин и его гость. Быстрыми движениями бамбукового венчика старик взбил травянисто зеленую смесь в пену. Удовлетворившись, отложил венчик и поставил чашку перед гостем, придвинул на удобное расстояние.
- Итак, простое предложение, я просто хочу знать, зачем вам это понадобилось. В замен вам достанется самый безболезненный и легкий вариант вашего дальнейшего существования.
- А если мой ответ вас не удовлетворит? – усмехнулся Кацура. – Или годится любой, только честный?
- Не имеет значения, буду я разочарован или нет, на результат сделки, это не повлияет. И желательна, конечно, правда, иначе договоренность не будет выполнена в первую очередь с вашей стороны.
Хозяин дома с задумчивым кивком принял чашку с чаем из рук слуги; изумрудная пена оставила на фаянсовых стенках легкий налет.
- Прежде, чем дать настоящий ответ, я прошу вас выбрать из трех вариантов. Мне было скучно и хотелось развлечься. Я хотел выяснить, сумею ли обмануть ваших ищеек. Мне хотелось узнать, возможно ли невозможное, - взгляд Кацуры был неимоверно серьезен, молодой человек больше не улыбался. – В каком из трех случаев я вам не соврал?

(угадайте кто...)

[Далара >>>]

Дзинь. Охнув, Камо в неожиданном волнении подобрал выроненную им плошку с заваркой. Травянисто зеленая пыль лежала теперь мягкой горкой на досках пола. Ни на гостя, ни на хозяина он не смотрел, виновато просеменил куда-то в коридор, но скоро вернулся с совочком и щеточкой в руках и принялся сметать тонкую пыль.
- А если я скажу, что правильны все три варианта, - гость слегка усмехнулся, видимо вспомнив что-то очень похожее. - Просто постепенно, каждый из них сменял предыдущий, перетекая из одной формы в другую. Мотив, цель, мечта...
Коичиро слегка приподнял чашечку, салютуя гостю.
- В таком случае остановимся на последнем, - сказал он. – В конце концов, он завершающий по времени. Итак, вы знаете, зачем мне это понадобилось.
Он, не торопясь, осушил чашечку, поставил ее рядом с собой.
- И что дальше?
- Возможно, крушение мечты. А возможно, исполнение будет лишь отложено на неопределенный срок.
Черная папка легла по другую сторону от подноса с чайными принадлежностями.
- Здесь материалы по вашему будущему делу, ознакомьтесь до приезда полиции. Я могу, но не хочу доказывать вашу причастность к более тяжким преступлениям. Этого будет вполне достаточно, и главное у вас остается выбор.
- Нет, не можете, - Кацура не притронулся к папке, но отрицательно покачал головой, когда слуга захотел ее унести, чтобы не оскорбляла своим видом взора молодого господина. - Именно поэтому вы сейчас здесь.
Он посмотрел на черную гладь пруда, разжал пальцы; на ладони лежал смятые кроваво-красные лепестки.

(это снова мы)

[Bishop >>>]

- Оборви цветы, они все равно сохранят аромат, верно? Зачем вы пришли, господин Мифунэ? Вам же будет спокойнее, если меня не станет.
- Когда-то я тоже считал, что знаю и понимаю больше других, - глава безопасности "Сендзюцу" лишь покачал головой в ответ на смелый "выпад" собеседника. - Потом, прагматичный мир легко и непринужденно вернул меня к реальности. К настоящей, а не к той, что порождена лишь нашим сознанием, мириадами электронов и триллионами битов информации. Не ищите скрытое там, где оно лежит на поверхности, господин Кацура. И тогда, может быть, вы и увидите лес, а не просто множество деревьев.
- Я всего лишь спросил, - улыбнулся хозяин дома, кивком-полупоклоном то ли благодаря за совет, то ли подтверждая, что слова были услышаны.
- У вас еще есть время, чтобы завершить домашние дела, - Мифуне поднялся, разглаживая полы пиджака. - Полиция прибудет через час. Мне же пора идти, работа в отличие от мечты не может быть отложена.
- Не смею дольше отбирать время у столь занятого человека, - Кацура вновь сунул руки в широкие рукава темной накидки-добуку и отвернулся к пруду. – Камо проводит вас.
В Реальности на старинной доске белые только что сняли восемь черных камней, отхватив большую территорию в левом верхнем углу. Игрок черными улыбнулся и поставил камень в правый угол, на следующее пересечение рядом с хоши.
- Фурикавари*, - прокомментировал вслух Кацура.
-------------
*Фурикавари – «обмен» в партии в го с участием территорий, групп, сфер влияния. В описываемой партии игрок черными жертвует своими камнями на левом фланге, чтобы выстроить большое мойо (наметки территории, в широких рамках) на правой стороне.

(еще - SonGoku и Грей)

[Grey >>>]

В небе над городом, чуть позже...

Внизу плыл оживающий утренний Киото, наполняющийся жизнью и людьми. На улицах становилось все больше автомобилей и пешеходов, все больше и больше пассажиров исторгали из своих недр маленькие станции старого метро, и все быстрее и быстрее сновали вверх-вниз могучие лифты пяти исполинских башен из стекла из стали, смыкавшие над городом чудовищную пентаграмму.
- У вас здесь вес намного сложнее, - бросил инспектор Кригер, вглядываясь в очертания улиц в далекой глубине, подернутой дымкой предрассветных облаков.
- Так кажется только поначалу, - ответил Мифуне, сидевший напротив в другой части салона.
- Возможно, - не стал спорить немец.
Лучи солнца заиграли на хрустальном «навершии» «Южного Тигра», а храм Тофукуджи, спрятавшийся в тени небоскреба, напротив погрузился в густую темень.
- Днем вылетаю домой, мне уже даже намекнули об отправке на заслуженную пенсию. К сожалению, дело Хакера придется закрыть по нашей линии, - произнес в пространство инспектор Интерпола. – Вмешалась сама великая СБС, - добавил он с сарказмом в голосе. – И по слухам, за этим стоят люди из еще более высокого ведомства. Мой отчет о подозрительных моментах в отношении деятельности Хакера и агентов ФБР, наконец-то, был принят во внимание каким-то молодым ведущим аналитиком ПВГБ. А такие ребята лезут из кожи, чтобы доказать свою правоту.
- Ваш подопечный уже у них? – уточнил директор СБК.
- Да, но, похоже, что скоро вы с ним увидитесь вновь. Он вряд ли знает что-то существенное, Хакер просто подставил его под удар вместо себя. Так что, кроме срока за попытку взлома сервера Корпорации, предъявить ему будет нечего.
- Достаточно и трех лет в Хиросиме, чтобы отказаться от такой работы на всю жизнь. Хотя, ему итак будет выдан пожизненный запрет на вход в Реальность.
- Вы прекрасно знаете, что это-то как раз не проблема, особенно для таких, кто в принципе больше ничего и не умеет.
Машина подлетала все ближе к сверкающей пирамиде Корпорации, в которую вливались живые потоки спешащих на работу служащих.
- Как продвинулось ваше «официальное» расследование? – напомнил собеседнику Мифуне.
- О, открылось много интересного, - усмехнулся Кригер.
На свет появилось несколько компьютерных дисков в твердой упаковке, запаянной прозрачным полиэтиленом.
- Здесь практически все, и не думаю, что мне это теперь понадобиться. Все «зараженные» андроиды так или иначе ликвидированы, а санкциями в отношении «Таношими» вы можете заняться и сами.
- А как же частные лица? – в поросе не промелькнуло и капли эмоций.
- По-моему они и так уже достаточно сами себя наказали.
- Согласен, - кивнул Мифуне, принимая протянутые коробочки из пластика.
- Кстати, передавайте при встрече мой поклон доктору Токио.
- Если буду в Китае, то непременно передам.
- В Китае?
- Возможно, и не в Китае, а где-нибудь на Филиппинах или в Таиланде, - не отрываясь от зрелища за окном, ответил Мифуне. – Говорят у нее вышел небольшой конфликт с командой зачистки, посланной «Таношими», и в числе членом этой команде оказался кто-то и родственников самого министра социальных служб.
- Но доказательств, конечно, нет.
- Да, но опять же никто не отменял банальной «охоты за головами». А в последнее время в Японии слишком много стало проявляться наемником с Запада, они подмяли под себя практически все, и наш местный «Замок Сендай» уже не может с ними соперничать.
- Как я все-таки уже говорил, у вас здесь все намного сложнее…

[SonGoku >>>]

Больница

Выйдя из операционной, хирург еще раз потер уставшие красные глаза и стянул с головы голубую шапочку. Выполнив эти нехитрые действия, врач бросил "тяжелый профессиональный" взгляд вдоль коридора и остановился на фигуре, которая не могла не привлечь внимания. Гигант с эмблемой Корпорации на форменном пиджаке СБК по-прежнему стоял на прежнем месте. Придав лицу обычную бесстрастность, доктор направился к нему.
- Ну как? – Дзюбэй редко испытывал неуверенность, но сейчас был именно такой момент.
Он долго придумывал слова, с которыми хотел обратиться к врачу, вызнать, все ли в порядке, но при виде медика забыл их все.
- Сейчас ее состояние стабильно, ничего серьезного здоровью не угрожает, но возможно придется побыть день или два в восстановительном боксе, - хирург говорил совершенно безрадостно. За свою жизнь ему уже пришлось столько сказать в этом маленьком коридоре самых разных слов, что он давно научился отключать всякие лишние эмоции. - Мы уже направили письмо руководству вашей службы, так что все формальные вопросы будут улажены в кратчайшие сроки.
- Ага, - с облегчением выдохнул гигант и покраснел. – А... можно на нее посмотреть?
- Вообще-то по правилам мы пускаем только родственников, до того как пациента переведут в общую палату, - нахмурился доктор.
Здоровяк покраснел еще пуще.
- Да что там... – он махнул рукой. – Просто скажите ей... Ладно, ничего говорить не надо.
Он направился к выходу. Лицо хирурга как-то сразу смягчилось, странный румянец на лице великана почему-то напомнил доктору кое-что из собственной жизни.
- Подождите, - окликнул он вдруг Дзюбея. - Вы ведь, кажется, ее напарник?
На этот вопрос существовало два ответа. Гигант выбрал нужный:
- Да... – и чуть тише, не на весь коридор, добавил: - В этом деле. И раньше.
- Тогда, можете пройти, - "смилостивился" врач. - Как говорят некоторые полицейские, которые к нам попадают, напарник - это почти семья.

(мы с Греем)

[Bishop >>>]

Корпорация

Сжимая в руке переданные диски, Мифуне вышел из лифта и пересек приемную, лишь у дверей кабинета бросив короткую фразу, ожидавшему его человеку.
- Войди.
Алкоголь, что придавал силы – и в какой-то мере был причиной его недавней выходки, - растворился без остатка. Хотелось спать, хотелось послать все и всех в преисподнюю, уехать домой и выспаться. Но короткая передышка между двумя сражениями – может, и войнами, - закончилась на десятом шагу от двери в центр просторного кабинета. Икедзуми остановился. Он стоял будто на плацу, ноги расставлены, руки сцеплены за спиной. Поза была привычной, но сейчас неудобной, действие болеутоляющих таблеток закончилось, а принять еще раз их Риёдзи забыл.
Мифуне опустился в кресло, диски в прозрачной упаковке остались лежать на краю стола, рядом с распечатанным бумажным конвертом, на белой поверхности которого стояла эмблема корпорации "Сингапур".
- У тебя есть люди, ради которых ты готов бы был умереть? - неожиданно спросил директор СБК, не поднимая взгляда от стола.
Икедзуми помедлил, положительный ответ прозвучал бы патетично, отрицательный фальшиво. К тому же Риёдзи не знал – а готов ли он на самом деле? И – есть ли на самом деле такие люди. Мать его гибели не заметит, наоборот, страховка и условия контракта в таком случае ей будут выгодны. Фуду давно не надо уберегать от компании с соседней улицы или старшеклассников, проживет. Санни? Вот уж едва ли. Таро, Дзюбэй... Вопрос заинтересовал его самого. Хо-тян.
- Есть, - сказал он. – Только у меня есть и одно незаконченное дело.
- Тогда время, чтобы его закончить у тебя пока есть, - Мифуне сложил пальцы рук "домиком" и посмотрел поверх них на конверт. - У меня сегодня в жизни стало на одного такого человека меньше. А значит, у меня больше ничего не осталось, кроме этой работы.

(Grey-sama mo)

[Далара >>>]

Когда наконец он поднял взгляд, в них отражалась странная отрешенная пустота. Икедзуми видел такое впервые, никогда и ни при ком из подчиненных директор не демонстрировал своих эмоций. Никогда.
- Ты считаешь, что я поступил слишком жестоко с человеком, который отдал приказ убить Кишеото?
- Да.
Сначала хотел ответить иначе. Икедзуми не представлял, что осталось бы от убийцы, поймай они его с Таро первыми.
- Кишеото сам виноват в своей смерти, - Риёдзи медленно подбирал слова, не хотелось оставлять недоговоренностей. - Он не распознал противника, не доложил о том, что с ним вступили в переговоры, предложили сделку. Он был агентом службы безопасности, но даже не попытался вступить в бой. Он подвел Корпорацию, всех нас.
Он – из вежливости – старался не встречаться взглядом с начальством. Если бы то, что осталось от убийцы, все еще лежало в проулке, пример был бы красочный. СБК трогать нельзя. Но начальник сам послал их забрать труп.
- В ваших руках много силы. Легко вообразить себя вправе решать чужую судьбу.
- Но я позволил Кишеото решить свою судьбу самому. И что было правильнее? - начальник постучал ногтем по прозрачному пластику верхней упаковки. - Тот, кто убил того корейца, не просто совершил убийство. Он записал его, и очень скоро запись появится в Реальности. Ее увидит каждый, кто когда-нибудь может решить, что совершить убийство агента службы безопасности этой Корпорации, можно легко, просто и безболезненно. Я не решаю их судьбы за них, я лишь демонстрирую, что может случиться. А как бы ты поступил, чтобы больше никто не посмел покуситься на твоих родных и близких? Впрочем, я ведь знаю ответ, он до сих пор лежит в полицейском морге с пулей, застрявшей в затылочной кости.

(Bishop & Grey)

[SonGoku >>>]

Значит: все-таки не ошибся. Показательное выступление для других. Не трогай нас, чтобы не превратиться в месиво.
- Я не стал снимать тот ответ для Реальности, - произнес Икедзуми упрямо.
Он все еще не понимал, зачем был затеян этот необычный разговор, но и увиливать от него не собирался.
- Ты прав, в этом и разница, - Мифуне продолжал выбивать пальцами дробь. - Но в чем суть этой разницы, видишь?
«В масштабе».
- Меня никто не заставлял поступать так, - усмехнулся Риёдзи, хотя это был не тот ответ. – У вас – не было выхода.
Происходящее неуместно напомнило школу: учитель знает, что Мануру известно решение, Мануру в свою очередь сознает, что так просто ответ из него не выколотишь.
- Разве? - странная грусть, поселившаяся в глазах Мифуне, рассеивалась как туман под лучами встающего солнца. - Все свои варианты я знаю. Но какой же был другой выход у ТЕБЯ?
- Я мог не стрелять.
Недавние события отдавались не только усталостью – раскалывалась голова. Ходят слухи, что при ранении в голову не чувствуют боли. Врут, наверное. Спросить не у кого, экспериментировать на себе Икедзуми стал бы едва ли. Вот и сейчас он очень радовался, что незваные – или здесь он ошибается? - гости промахнулись. Хотя проверять не спешил.
- Тогда бы он оттянул время, что дало бы вам возможность продемонстрировать нашу некомпетентность ярче, чем это было проделано, - добавил Мануру.

(Grey&Bishop)

[Далара >>>]

- Допустим, я и "допустил ошибку" при планировании операции, но командовал ею ты. И тебе некогда было проверять данные, ведь тебе в тот момент нужно было подтвердить перед остальными свою репутацию. Ты НЕ мог не стрелять, хотя ты, конечно, мог просто сломать ему шею. Но ты НЕ мог позволить кому-нибудь считать себя уязвимым, и не можешь этого сделать сейчас, продолжая упорствовать и "демонстрировать клыки", - голос Мифуне был по-прежнему подчеркнуто сух, говоривший не пытался заставить собеседника принять свою позицию, просто излагал то, что видел, и предлагал увидеть это другому, если конечно, тот и сам это не видит, или скрывает. - Твоя проблема пока лишь в том, что ты не знаешь всех путей, либо же, зная их, упорствуешь и идешь лишь выбранным.
- Не репутацию, - медленно поправил начальника Икедзуми. - Право решать в той ситуации. Право сильного.
Если он сейчас куда-нибудь не сядет, то заснет стоя. Мда, задумал муравей сдвинуть Фудзи-сан...
- Сильный - может командовать, но сильный и глупый, сильный и незнающий, сильный и слепой - не может руководить. Ты хочешь всю жизнь командовать?
Вопрос повис в воздухе, странное выражение с которым он был произнесен не было похоже ни на что, слышанное Икедзуми раньше. Вопрос с не просто важным ответом, с ответом решающим.

(и снова они, а я помогаю)

[Bishop >>>]

Вопрос, который никогда еще не стоял перед Мануру.
- Нет, не хочу, - уверенно сказал Риёдзи и без паузы добавил: - И руководить никем не хочу. Буду – если придется. Но не хочу.
- А ты хочешь делать это... оптимально хорошо? - почему-то Мифуне выразился именно так, а не словом "правильно". - Если уж придется.
- Да. Иначе - нет никакого смысла даже начинать.
- Тогда тебе придется учиться этому. И на этот раз у тебя действительно будет выбор - учиться на собственных ошибках или вспомнить о том, что тот, кто руководит, не имеет права на ошибки потому, что порой несет куда большую ответственность перед своими подчиненными, чем они несут перед ним.
Икедзуми пожал плечами.
- Хорошо, - сказал он. – Что нужно делать?
Поднявшись, директор СБК взял конверт с клеймом сингапурской Корпорации и пройдя к утилизатору сунул его в узкую щель. Полоски бумаги медленно сползли в корзину под мерный шум аппарата. Мифуне обернулся.
- Для начала, думаю, нам стоит съездить в одно место. Знаешь, где находится бамбуковое стрельбище?
- Я родился в этом городе, - Икедзуми пожал плечами. - Конечно, знаю.

(Grey mo)

[Grey >>>]

Когда-то после...

Мэтью не опустился, а буквально рухнул в кресло. Усталость охватила не столько его тело, сколько разум. В голове царила странная пустота и, давно не испытываемое им, чувство отрешенности и безразличия. Золотая зажигалка послушно извлекла огонь, поднося его к краю коричневой сигарильи. На столе зазвонил видеофон.
- Слушаю, - сказал Кэллаган, активируя аппарат связи, и не дожидаясь когда просветлеет экран. Кто мог ему звонить, он и сам знал.
- Это полный провал, - сообщил угрюмый собеседник на том конце.
- Да ну! - вдруг зло усмехнулся Мэтью. - Вы прямо сообщили мне невероятную новость. Сам бы я точно не догадался.
Отрешенность сменилась какой-то дикой первозданной яростью, ни на кого не направленной, а живущей сама по себе.
- Вся агентурная сеть "Ребеллиона" раскрыта, чуть не пострадало и несколько наших агентов...
- Они сами виноваты, и не вам упрекать меня в некомпетентности, ведь это от кого-то из вашего ведомства просочилась информация о том, что Сакагучи был тайным агентом АРУ, - продолжая улыбаться, Мэтью перебил говорившего и выпустил экран облачко сигаретного дыма. - Вы изначально дали нам не всю информацию, не поставили конкретных целей и задач, опустили важные подробности, касающиеся работы. Мы играли на чужой территории и по чужим правилам. А наше поражение было лишь вопросом времени. Если посылая меня сюда, вызнали об этом, то не стоит из меня же делать теперь козла отпущения. А если не знали - то в вашем АРУ работают истинные идиоты.
- Что?! - взорвался собеседник, слушавший отповедь Мэтью с побагровевшим лицом. - Да что вы себе позволя...
Кэллаган выключил видеофон командой из Реальности.
- Поговорим позже, когда уровень жидкости, заменяющей ваши мозги. опуститься обратно на допустимый уровень.
Потянувшись вперед, Мэтью попросту выдрал шнур из вновь зазвонившего видеофона. Так прошло еще несколько спокойных минут. Ярость помогла собраться с мыслями, думать теперь приходилось о более прозаических вещах. Например, есть ли шанс вытянуть из-под стражи Малыша. По его личности у СБК и полиции было меньше всего улик, и если удачно дать пару взяток...
Сигарилья почти полностью истлела в пальцах Кэллагана, когда на пороге появился слуга.
- Что там, Хагеши?
- Разные люди пытаются вам дозвониться, Мако-сан.
- Меня нет, ни для кого.
- Секретарь "Ребеллиона"...
"Похоже, меня все-таки уволили," - подумал Мэтью и мотнул головой.
- И для него, меня нет.
- Еще один господин из ПВГБ.
- ПланБез? - задумавшись, Мако-сан затушил окурок в нефритовой пепельнице. - Им еще что нужно?
- Он хочет "просто поговорить" с вами.
Генеральная тайная контора при ООН была высшей ступенью в иерархии спецслужб. И даже АРУ и СБС, обязаны были ей подчиняться, так что, чисто с формальной точки зрения...
- Он хотя бы представился?
- Да, он назвался господином Ганном.
- Ганн, - Мэтью словно пожевал имя, пытаясь распробовать его на вкус. - Ладно, что ж, давай, "просто поговорим" с ним.

[SonGoku >>>]

Нижний город, больница при медицинском колледже

В больнице и раньше не разрешали курить, даже в специально отведенных уголках, а сейчас и вовсе устроили настоящую войну, поэтому, как только выдалась свободная минута, Хама выскочила на заднее крыльцо, выходящее в сад. Отсюда была видна старая беседка, где вечерами горел тусклый свет, а утром ветер приносил оттуда ароматы сушеных трав и лакрицы. Медсестра нашарила в кармане смятую пачку сигарет и спички. У них в Мукаибаре все курили, даже пациенты, когда ждали своей очереди в кабинет, даже врачи на приеме. Но то Мукаибара, а то Восточная столица, тут городские законы.
- Хама, ты что! – ежась от холода, на крыльцо выскочила вторая медсестра. – Старшая застукает, мигом вылетишь. Она сейчас как раз на обходе.
Тонкий халатик не защищал от февральского мороза, но курить внутри, даже в форточку, никто не решался. Сурако, хлопая себя по худым плечикам, подскочила к подруге.
- Поделишься? Ты бы хоть предупредила, что идешь, охранники всегда соглашаются постоять на страже.
- Ты по телефону болтала, - круглощекая неунывающая крепышка, по-деревенски благоразумно накинувшая на плечи розовую шерстяную кофточку, протянула пачку. – Идешь на свидание? А куда?
- Все-то ты слышишь, - с притворным недовольством отозвалась Сурако, но видно было, как сильно ей хочется поделиться.
Она негнущимися пальцами выковыряла сигарету и выудила из кармана зажигалку в зайцах и ромашках. Первой предложила Хаме, потом закурила сама.
- Представляешь, он сказал, что его повысили, теперь он сможет зарабатывать больше. Намного больше. Поэтому сегодня мы идем в шикарный-прешикарный ресторан. Будем праздновать. А потом, совсем скоро, мы поженимся. Ух!
Она приплясывала, не в силах удержать радость.
- Повезло, - Хама затянулась дымом. – А на мне что-то все никто не женится и не женится...
Она вздохнула. Из-за темной хвои вылезала рогатая крыша старинной беседки. Обычно древнее строение пряталось в зелени, и трудно было подсмотреть, что делается внутри. Но сейчас ветки лишь опушились непроклюнувшейся листвой, а корявая сосна не заслоняла обзор.

(мы с Даларой, но это мы только начали, счас такое будет!)

[Далара >>>]

- Не расстраивайся, - взялась утешать ее подружка. - Просто твой еще тебя не нашел. Как найдет, сразу женится. Ой, смотри! Да не там, на дорожке!
К беседке шли трое. На первый взгляд они казались обычными посетителями, даже одежда на них была заурядной – неброские куртки, темные штаны, типичные кроссовки. К старику-фармацевту ходили гораздо более яркие и броские с виду персонажи. Но было в этих троих нечто, притягивающее взгляд. От них исходило ощущение банды. Не дикой молодежной, которую заносит то в одну, то в другую крайность. Нет, эти были тихие и целеустремленные, и от этого страшные. И лица... С такими лицами не идут за лекарствами для больного родственника.
Сурако метнулась к стене, чтобы не заметили. Не было причин бежать за подмогой – дурное предчувствие еще не повод. Но не проходило стойкое ощущение, что если заметят, будет беда.
А Хама все так и стояла с сигаретой в руке. Вторая медсестра схватила ее за локоть, потащила ближе к двери, чтобы если все-таки пойдут сюда, успеть сбежать. Но пришельцам то ли было наплевать на случайных негаданных свидетелей, то ли еще что, но они прошагали по тропинке и поднялись по поскрипывающим ступенькам, не оглядываясь. В кустах мелькнуло что-то бурое; если кошка, то очень откормленная. Хама приоткрыла рот.
А гости даже не удосужились постучать, просто отодвинули седзи. Дед Имагучи, как обычно, сидел у жаровни, высокий, широкоплечий, немного отяжелевший с годами. Он поднял голову, без улыбки разглядывая пришельцев, что-то спросил. Затем отрицательно покачал головой. Ветер не доносил слов, оставалось лишь догадываться, о чем идет разговор. Фармацевт опять качнул головой – на этот раз сокрушенно.

(вот-вот!)

[SonGoku >>>]

Тот, кто вошел в беседку последним, закрыл за собой перегородку. Сурако очнулась и судорожно затянулась, обнаружила, что сигарета погасла, снова полезла за зажигалкой.
Прошла, может быть, минута, когда изнутри раздался вскрик. И свист воздуха, как будто его разрезало что-то невообразимо острое. Телевизора и радио у фармацевта никогда не было, значит...
Додумать она не успела. Перегородку отшвырнули в сторону, и наружу вылетел в распахнувшейся куртке, сверкая сумасшедшими глазами, один из троих визитеров. Чуть не спотыкаясь о собственные ноги, он кинулся по дорожке прочь из сада. Внутри беседки что-то шумно упало, что-то тяжелое. Зверь в кустах приподнялся на задние лапы, пытаясь узнать, что за шум. Хама выронила недокуренную сигарету.
- Вы чем это тут заняты?
Хама поспешно наступила на окурок. Со старшей медсестрой лучше не спорить, мигом вылетишь с работы или получишь взыскание. Или окажешься в ночной смене горшки выносить за стариками и менять им простыни. Сурако пожалела только начатую сигарету, спрятала в кулачке. Посиневшими пальцами второй руки придерживала ворот халата. Она все еще дрожала от смеси тревоги и холода.
- Мы вышли на минутку подышать воздухом, - торопливо выпалила она. - Внутри было слишком душно, я побоялась, что мне станет плохо, а Хама меня проводила, чтобы я не упала где-нибудь. Мы сейчас же вернемся на место. Только немножко подышим, и сразу вернемся.
Под внимательным суровым взглядом начальницы девицы старательно вентилировали легкие, отворачиваясь от беседки; они сами не знали, чего опасаются больше: того, что у старого фармацевта все-таки произошло что-то страшное и непонятное, или что им все-таки попадет за курение. Через минуту, стуча зубами, окоченевшие медсестрички юркнули в помещение, а их начальница обвела сад хозяйским оком, порылась в кармане халата и достала оттуда пачку сигарет и зажигалку. И с наслаждением затянулась.

(и Далара)

[Далара >>>]

Верхний город Киото

Впереди, под фонарем, Шунсукэ завидел синие волосы – верный признак присутствия Марико. Во всей округе только она постоянно носила волосы такого пронзительного цвета. Другие подобным образом забавлялись иногда на праздники или изображая кого-нибудь из персонажей аниме, но сегодня не тот день. Теперь стало видно и лицо, она. Заметила.
- Шунсукэ-сан!
Денрей поморщился от непривычного деревенского обращения. Ошибочка, это Кейко. А он-то думал, она уже уехала домой.
- Добрый вечер.
Может, если быть с ней вежливым, отстанет быстро?
- Как хорошо, что я вас встретила! – затараторила она, слегка картавя. - Я уж и не знала, как до вас добраться, а Марико не захотела помогать. Она иногда такая бяка. Говорит: отправь сообщение да и все, но я-то и не знаю, как его отправлять, сообщение это. И где у вас здесь почта тоже не знаю. Помните, мы тогда говорили, ну про вашего робота. Так вот я сшила ему – ей – шкурку. Смотрите.
Девчонка порылась в безразмерной сумке на двух толстых лямках и вытащила на свет плотный комок черного жесткого меха. Гордо продемонстрировала. Шун принял подарок и едва удержался, чтобы почесать в затылке. Надо было чем-то отдаривать, а он ни о чем таком еще не думал. И вообще, по правде сказать, забыл о том разговоре. Но круглое личико Кейко сияло простодушной радостной улыбкой.
- Э-э... спасибо. Может... (что бы такое придумать?!) может, хотите мороженого?
Она хотела. И еще она болтала за троих. Поначалу Шунсукэ тщился вставить хоть слово, потом бросил бесполезное занятие, сидел как на иголках, дожидаясь конца разговора и играя во что-то офисно-бессмысленное в Реальности дабы скоротать время. Наконец они расстались и можно было примерить «футляр» для практически уже собранного робота, что Шун и сделал, едва добравшись домой.
Машинка получилась объемная и похожая разве что на спящее животное. Жесткие треугольные уши яростно топорщились. Сидя на полу, программист еще раз оглядел свое творение и нажал кнопку на затылке вроде-кошки. Загорелись яркие огоньки-глаза. Кажется, робот изучал его. Человек неуверенно улыбнулся, на пробу. Машина дернула ушами. Понимание было установлено.
Весь вечер Шун счастливо наблюдал, как новоиспеченная «домашняя зверушка» с жужжанием ездит по комнате, тыкает манипуляторами в предметы или провозглашает высказывания из заложенного в нее списка. На речь она пока реагировала странно, но в студенческой голове уже роились идеи, как это поправить. Все складывалось хорошо, настолько, что он даже позвонил матери, что делал нечасто. Да, в окружающем мире, простом и понятном, все было хорошо. Нужно только не думать о Кацуре. И Шун не думал, старательно и упрямо.