Гибель Йиркмана (И пришла мессия), Мы оттаяли, с чем всех поздравляю

[Кысь >>>]

- Аа, Ахторон, ты быстрее, чем я ожидал! - король ехидно осклабился. При виде старого волшебника к нему мистическим образом начало возвращаться хорошее настроение. - Умеешь предсказывать будущее? Гадать на костях, или что-то вроде? Я отчаянно нуждаюсь в знаке судьбы, знаешь ли... Моя печень шепчет мне что что-то произойдет, я даже чувствую неуверенность. А неуверенность - не то, что может позволить себе монарх, не так ли?
Брэдгер сцепил пальцы в замок и смачно хрустнул ими, разминая руки. Его всегда несколько смущала потустороннесть "старика", его отстраненность от простых человеческих забот. Как-то раз король даже подговорил одну из наложниц пооказывать колдуну знаки внимания - но даже заигрывания красавицы не дали результата. Ахторон был тверд как каменная стена. Свое смущение король обычно выражал в форме наглой, почти хамской манеры поведения по отношению к волшебнику, но всерьез унижать последнего все-таки не решался.
- А, вот еще что... Мой птичий жаловался, что почти треть почтовых голубей в последнее время теряется без вести. Мог бы ты сделать что-нибудь с этим? Меня не прельщает перспектива потери важного письма...

[Crystal >>>]

Праздник окончательно утвердился в том своем состоянии, когда завершена официальная часть, а гости успели наесться и напиться. Появились желающие развлечься танцами и число кружащихся в замысловатом танце пар постепенно увеличивалось. В то же время, аккомпанемент менестрелей не мешал общаться тем, кто так и остался за столами.
Недалеко от Натаниэль и Надежанны сидели Миртон, Мстислав и благородный Оденон с супругой и сыном. Последний, молодой и пригожий юноша, весь вечер не сводил глаз с принцессы, что не осталось незамеченным для жрицы. Сама Надежанна была слишком поглощена рассказами предводителя варварских воинов и не обращала внимания на юношу. Но постепенно, разговор отдалился от своей изначальной темы и молодежь заскучала. В какой-то момент, Натаниэль, посмотрев на свою подопечную, сказала ей:
- Моя дорогая, ведь ты пришла на этот праздник не для того, чтобы просидеть весь вечер в углу? Самое время вспомнить то, чему ты научилась и показать свои умения. Кавалер уже давно хочет пригласить тебя на танец - так не заставляй его ждать.
Сын лорда Одеона благодарно улыбнулся жрице и, робко взглянув на Надежанну, подойдошел к ее креслу и подал принцессе руку:
- Разрешите?
Наместник короля, Миртон, с благодушной улыбкой взирал на это действо. Он был очень доволен тем, что праздник удался - подобные вещи волновали его гораздо больше, чем, скажем, бумажная возня с королевскими указами. Доброе вино, вкусная пища, красивые женщины - что еще нужно человеку для счастья? Именно поэтому, в какой-то степени, его забавляла жрица, сидящая здесь, на этом светском приеме.
- А что, светлейшая, - обратился он к Натаниэль, - разве вы не порицаете столь праздное времяпровождение, как танцы?
Жрица слегка удивленно взглянула на него:
- Нет ничего плохого в том, что время от времени человек занимается тем, что доставляет ему удовольствие. Другое дело, когда человек занимается этим все время, забывая о том, что жизнь не состоит из одних лишь развлечений.

[NightMare >>>]

Ахторон скрипнул зубами.

"Нет, сейчас еще не время, - думал Ахторон, Один из Семи, вынужденный скрываться, - Любовь помогает убить время. Но время помогает убить любовь."

- Как вы знаете, я не предпочитаю гадать на костях, тем более человеческих...
Здесь лицо некроманта искривила улыбка.
- ... но если Высочайший захочет, то я могу погадать на крови: так делают лишь Великие из Великих... но, если вы откажетесь, я забуду о нашем разговоре.

Ахторон внимательно следил за лицом собеседника, одновременно находясь в полупоклоне.
- Что же касается писем, то ко мне голуби прилетают вовремя... И я тут же успеваю прочесть содержимте... Может, кто-либо мешает Высочайшему получить письмо?... Если так, то я найду изменника.

Занятно, что Один из Семи действительно солгал: в это время очередной голубь уже находился в его покоях, а письмо на лапке оставалось непрочитанным...

Сообщение отредактировал NightMare - 4-02-2006, 19:18

[Nica >>>]

Надежанна заскучала и принялась разглядывать присутствующих.
Внезапно её безмятежный, рассеяный взгляд встретился с горящим взглядом юноши. Словно жаркий самум подул в лицо...Девушка опустила взгляд.Натаниэль, посмотрев на свою подопечную, сказала ей:
- Моя дорогая, ведь ты пришла на этот праздник не для того, чтобы просидеть весь вечер в углу? Самое время вспомнить то, чему ты научилась и показать свои умения. Кавалер уже давно хочет пригласить тебя на танец - так не заставляй его ждать.
Сын лорда Одеона благодарно улыбнулся жрице и и подойдя к и подал принцессе руку:
- Разрешите?
Ах, как красиво играла музыка! Пары кружились, старательно выполняя фигуры модного танца.
Щёки Надежаны порозовели и она то и дело украдкой посматривала на своего партнёра стараясь угадать его мысли.

[Torvik >>>]

Видя, что новый знакомец что-то уж слишком затих, присев над трупом одного из поверженных недругов, гном тоже проявил интерес. Немного ворчливо, но вполне дружелюбно он произнёс:
- Ну, что там такое? Золотой самородок, что ль? Не часто они у нежити по карманам валяются. Да, хоть назовись, что ли. Я, Торнач Ломовик, тебе жизнью обязан. Хоть буду знать, кого благодарить.
И гном подошёл поближе к новому знакомцу. То, что тот обирает трупы, отнюдь не смущало Ломовика. На рудниках и не на такое насмотрелся. Там и гордые эльфы сапоги лизали за чёрствую корку. Да и не пропадать же добру, покойникам вещи не нужны. А, если на улице трупы раздевают, это уже показатель. Ясно, куда довёл король свою богатую страну. То ли ещё будет, ёрш твою медь...

[Crystal >>>]

В некоторой растерянности, наместник короля умолк, не зная что ответить. В словах молодой жрицы содержался намек и Миртон отлично его понял. Тем временем, к разговору подключилась супруга лорда Оденона - леди Мирна.
- Но ведь удовольствия - это так приятно. Разве не ради того живет человек, что бы получать как можно больше удовольствий? - дама, принадлежа к высшему свету, была уверена именно в этом. К тому же, ее социальный статус вполне позволял жить в свое удовольствие, не заботясь ни о чем другом.
Натаниэль повернула свое лицо к женщине и довольно холодно сообщила:
- Сударыня, вы заблуждаетесь. Нашу богиню печалит то, что число таких заблуждений, как ваше, в мире растет. Вы не задумывались о том, что все наши неприятности проистекают именно из того, что мы живем неправильно? - голос жрицы постепенно набирал силу, но в то же время был мягким и чарующим. - Люди забыли, что наша Мать, вдохнувшая жизнь в этот мир, хочет видеть своих детей идущих по пути совершенствования. Ответьте мне, что хорошего принесет в мир человек, который жаждет лишь удовольствий и думающий лишь о себе? Забывающий о том, что помимо прав у него есть и обязанности, которые надо выполнять. Забывающий о том, что нужно стремиться стать лучше. Забывающий о том, что от его деяний - хороших ли, плохих ли, зависит будущее. Будущее его собственное, будущее людей окружающих его, будущее нашего мира вообще.
Натаниэль обвела взглядом притихших людей вокруг нее.
- Мы должны помнить об этом. Мать Шеан смотрит на нас - вместе с нами она радуется и скорбит. Разве хорошие дети не должны доставлять своим родителям как можно больше радости и как можно меньше скорби?

[Раймон >>>]

Музыка, людской гомон, и смех звучали со всех сторон. Но, в отличие от большинства присутствующих, Мстислав веселья не испытывал. Лютую, невесть откуда взявшуюся тоску не могло прогнать даже вино, которое расторопные слуги подливали в серебряный кубок, едва тот успевал опустеть. Вина воевода также не любил, почитая его редкостной кислятиной, годной лишь на то, чтобы затуманивать мозги. Но ни куда более привычного пива, ни, тем более, хмельного меда, согревающего и тело, и душу, в дому Миртона, знамо дело, не подавали. И глава порубежников, дабы не обижать хозяина, пил, что подносили, исподволь прислушиваясь к разговорам.
- А что, светлейшая, разве вы не порицаете столь праздное времяпровождение, как танцы? – вопросил жрицу порядком захмелевший наместник.
Натаниэль, которая, насколько заметил Мстислав, сама ни разу за вечер к вину не притронулась, обернулась к Миртону.
- Нет ничего плохого в том, что время от времени человек занимается тем, что доставляет ему удовольствие. Другое дело, когда человек занимается этим все время, забывая о том, что жизнь не состоит из одних лишь развлечений, - произнесла служительница Богини. В ее голосе не было надменности, лишь легкий, едва уловимый упрек. Который Миртон, правду сказать, вполне заслужить. То, что ульмарский наместник предпочитал забавы и отдых всему прочему, было хорошо известно даже за пределами города.
Услыхав ответ жрицы, Мстислав улыбнулся. Правду молвит. В его родной Славии веселиться любили и умели и, на его взгляд, не в пример лучше, чем в Аргодоре. Но – только тогда, когда были с честью закончены все труды. А уж мирные или ратные – это кому что Богами начертано.
Мысль о Богах неожиданно заставила воеводу вернуться к размышлениям о чужой вере, которая медленно, но верно пробивала себе дорогу в сердцах его воинов. И не то, чтобы это сильно тревожило бывшего князя, в конце концов, и у него на родине не забывали о Живе, великой Праматери всего сущего, из лона которой вышел весь мир вместе с Землей, Небом и Богами, в свой черед создавшими людей… Но почитать одну лишь Мать, отвергая существование Ее Детей?! Такая глупость никак не могла уложиться в голове матерого воина, сызмальства привыкшего к тому, что Боги существуют мало что не по соседству с людьми. А раз уж аргодорцы и прочие западные страны почитают такие очевидные и само собой разумеющиеся вещи ложью и заблуждением, то, кто знает, что они еще себе напридумывали? Как знать, может Милонег, а вслед за ним и остальные, их веру приняв, прочь из Волчьей Крепи потянуться, воеводе-язычнику служить не восхотев?
Между тем, к беседе присоединился еще кто-то, но воевода настолько крепко задумался, что смысл разговора от него несколько ускользнул.
- А что еще ваша Богиня-Мать порицает, а что ей, напротив, угодно? – наконец решившись, спросил Мстислав. – А то у нас разное сказывают…

Сообщение отредактировал Раймон - 6-02-2006, 12:27

[Crystal >>>]

Наступившую паузу нарушил голос варвара, Мстислава.
- А что еще ваша Богиня-Мать порицает, а что ей, напротив, угодно? А то у нас разное сказывают… - воин выглядел слегка нерешительно, но вопрос задал с неподдельным интересом.
Окружающие словно бы затаили дыхание, ожидая чтО ответит варвару служительница богини. Все эти представители высшего общества почему-то чувствовали себя слегка не в своей тарелке, находясь рядом со жрицей.
Натаниэль с легкой улыбкой посморела в глаза Мстиславу. Она чувствовала, что его словно тревожит что-то, что от ее слов будет зависить уйдет ли эта тревога или наоборот укрепится и даст всходы.
- Что ж, и у нас разное говорят об обычаях твоего народа. Но не стоит верить всему, что говорят - часто людская молва заблуждается. - девушка слегка погруснела, но когда заговорила вновь, в голосе ее звучала твердость. - Ты хочешь узнать о Матери Мира? Тогда слушай меня.
- Все живые существа вокруг - это дети Прекрастной Шеан. Все сущее возникло по воле ее. Если я не ошибаюсь, в верованиях твоей родины есть некий прообраз Великой Матери - отражение нашей Великой Богини. Но отражение есть всего-лишь плоская картинка на гладкой поверхности... - голос Натаниэль то теплел и зачаровывал, то от ее слов веяло холодом и грустью. Намесник короля Миртон во все глаза не отрываясь смотрел на жрицу. Неужели он мог ощущать снисходительность по отношению к пресветлой жрице?! Молодая женщина же продолжала говорить:
- Ты спрашивал меня, что угодно нашей богине? Что она порицает? Мать мира радуется, когда люди, дети ее, идут верной дорогой, когда на пути своем они вершат благо. Она плачет, когда ее дети сбиваются с истинного пути, что приводит к рождению зла и бед. Ее радуют отважные сердца, способные жертвовать собой ради доброго дела. И она скорбит о том, когда процветают трусость и подлость... Что еще ты бы хотел узнать о нашей богине, воин?

[Раймон >>>]

Голос Натаниэль завораживал, заставляя внимательно слушать, …нет, даже не ушами – самим сердцем. Ее слова о добре, которое призывала сеять Шеан, о ее грусти из-за творимого людьми зла, об отважных сердцах, готовых на жертву ради блага других будили в душе немолодого воеводы что-то давно уснувшее. Что-то наглухо погребенное под спудом прожитых лет, прошедших битв и пролитой в них крови. Своей и чужой…
В последний раз подобное с ним случилось, когда его, в жестокой сече израненного, принесли в заповедную рощу, где среди могучих дубов стояло невзрачное жилище старого ведуна, почитаемого в округе за великого кудесника. Старик выхаживал воина, что говорится, не за страх, а за совесть, исцеляя тело душистыми отварами и мазями, а душу – словами. Его память хранила множество преданий о тех днях, когда небо было ближе к земле, а Боги спокойно ходили меж людьми. И рассказывал он о том, как правда побеждала кривду, смелость и честь брали верх над трусливым бесчестьем, верность оборачивалась сильнее предательства. И до того на сердце у Мстислава светло и покойно было во время этих бесед, что и словами не выразишь. Но каждый раз вспоминая о тех стародавних днях, ведун сетовал, что, не те, дескать, сейчас времена, измельчал народ, правду, отцами завещанную забыв, и оттого, мол, и ушли Боги в свой поднебесный чертог, пачкаться о мерзость людскую не желая.
Звали ведуна Драгомир.

Вот и сейчас, слушая речи Натаниэль, воевода на миг ощутил, как в душе всколыхнулись то забытое чувство. Наверное, Мстислав бы даже самому себе не признался, что слова жрицы пришлись ему по сердцу. Слова, что она говорила, было правильными, верными, достойными того, чтобы не только молча им внимать, но и жить так, как они велели… Однако, что-то мешало воеводе поверить им до конца.
- Что еще ты бы хотел узнать о нашей богине, воин?
Мстислав помедлил с ответом. Наваждение, навеянное голосом Натаниэль, постепенно уходило, оставляя, тем не менее, какой-то смутный отголосок. На языке вертелся вопрос о том, почему же все-таки последователи Шеан отвергают существование прочих богов, но воевода каким-то внутренним чутьем знал, что он приведет лишь к ненужному спору, в конце которого каждый из спорщиков останется при своем. Наконец он решился и, тряхнув головой, встретился со жрицей взглядом.
- Я слышал, что рука Богини карает отступников. Почему?..

[MjavTheGray >>>]

Имя? Сказать гному своё имя?... А впрочем... не зря же во всему Йиркману говорят "упрям как гном", "заносчив как эльф" и "подл и труслив как хьюман". У всех рас свои тёмные стороны, но коварство, предательство и прислуживание хьюманам - не в гномьей крови.

- Эйренор, - полуэльф склонил голову в мрачном приветствии. - Эйренор-предатель, не ставший в войне ни на чьей стороне. Думаю, ты слышал обо мне, добрый гном.

Torvik:
Торнач ухмыльнулся.
- В одном ты прав, приятель. Я - гном. Оттого то и все мои несчастья. И не добрый я совсем, а очень даже злой. Сам знаешь, небось, как нашего брата сейчас зажимают.
Ломовик сплюнул, гадая, как его новый знакомый относится к действующей власти и не побежит ли сейчас же строчить донос кому положено на то, что кто-то из низших непочтительно или полупочтительно о них отозвался. Наконец, хитро прищурившись и , видно, шестым гномьем чувством поняв, что этот не побежит, продолжал:
- И у меня магазинчик был... Эх. А о тебе не слышал, каюсь. На наши рудники слухи не так часто долетают, да и те, сам понимаешь, фильтруются. Неделю назад на мне ещё колодки болтались. Так что у тебя есть время о себе поведать. А уж то, что твоя версия не будет сходиться с официальной я уже как-то догадываюсь. Да, я Торнач Ломовик. Ну что, Эйренор, куда кости кинем? Что-то мне кажется, что вдвоём нам держаться сейчас сподручнее будет. Больно много нынче развелось тварей, что других лишь за дичь да за быдло считают. Так бы их секирой и...

Сообщение отредактировал Китти - 20-02-2006, 18:36

[Father Monk >>>]

Пока над городом смеркалось, а в ратуше зажигались огни, стягивая к себе многочисленный и разнообразный люд, из ворот выехал импровизированный отряд и успел проехать изрядное количество лиг, прежде чем Изяслав, переборов свою робость, решился заговорить.
- Зачем воевада пожаловал в город? - спросил он у мрачного витязя, который держался рядом с повозкой, на которой лежало завернутое тело Славобора.
- Наместник пригласил, - неохотно бросил Званко, глядя вперед.
- Он, получается, на хорошем счету у наместника, да?
- Получается, что да, - апатично отозвался витязь, подгоняя заснувшую лошадь.
Изяслав бросил быстрый взгляд на дружинника и молчаливо вздохнул. Да, Драгомир много зим обучал его искусству ведунства, но вот самое главное-то он упустил - Изяслав вырос вдали от людей и, как видно, совершенно не умел находить с ними общего языка. Как он теперь будет занимать положенное Драгомиру место при Волчьей Крепи?.. Ведун помотал головой, закусил губу и тоже подтолкнул лошадь пятками. Конь как-то странно всхрапнул, щелкнул ушами, покосился в сторону, но продолжил свой путь. Званко, заметивший поведение коня, тоже глянул в ту сторону, положил руку на эфес меча, но никто не поспешил преградить двум путникам дорогу, и они мирно въехали в распростертые объятия надвигающейся с Востока ночи.

...легкий ветерок шевелил волосы Изяслава, он задумчиво проводил рукой по подбородку, а его глаза глядели куда-то вперед и внутрь себя одновременно, а потому крепость, появившаяся из сумрака, заставила ведуна вздрогнуть. Юноша оглянулся на Званко, но тот был в полном порядке, лишь с яростной печалью глядел на труп Славобора. Кажется, он молился, дабы душа побратима не попала в цепкие лапы Змия и миновала козни Мораны.
Стражники у ворот не сказали ничего, когда увидели въезжающих. Просто подошли и стянули подшлемники и шлемы, провожая своими взглядами Славобора в последний путь.

Изяслав набрал в грудь воздуха и выпустил его также стремительно. Он просто не мог представить себе, что же ему предстоит сделать. Нет, Драгомир, конечно, рассказывал ему о похоронах, но... он ведь не знал, что это выпадет так сразу, и потом - ему надо что-то приказать, ведь так?..
- Кхм... - прокашлялся Изяслав, привлекая внимание и ловя неприязненный взгляд Званко за то, что нарушил тишину. - Надо... надо собрать хворосту и сделать помост, я так думаю. И... и...
- Он так думает, - пробурчал кто-то. - Он не знает, он только думает.
- И надо привести его в надлежащий вид, собрать еды в дорогу, оружие, если есть, семейное... - Изяслав вновь прокашлялся. - А я пока помолюсь.

[Crystal >>>]

- Я слышал, что рука Богини карает отступников. Почему? - прежде, чем задать этот вопрос, Мстислав поколебался. Натаниэль хорошо понимала опасения варварского воина - не просто задавать подобные вопросы жрице чужой религии, да еще жрице такого статуса как она. В знак того, что она совершенно не против подобных вопросов, девушка ободряюще улыбнулась Мстиславу.
- То, что ты слышал - не верно. Наша Богиня никогда не наказывает своих провинившихся детей - она знает, что неразумные дети часто ошибаются. Когда человек совершает неправильный поступок, в результате он страдает гораздо сильнее, чем если бы на него обрушился гнев Матери. Потому Милосердная Шеан обычно не вмешивается в дела людей, с болью наблюдая за тем, как они учатся на своих ошибках. Хотя, иногда, она посылает кого-нибудь что бы помочь своим советом потерявшимся во тьме и совершенно запутавшимся в ошибках детям. И она всегда простит того, кто искренне раскаялся в содеянном. Не того, чье раскаяние лишь на словах, забытое уже через час. А того, кто всем сердцем осознал свои ошибки, всей душой пожелал исправиться и отныне живущего в гармонии с собой и другими.
На секунду Натаниэль остановилась. Печаль была в ее глазах, когда она снова заговорила.
- Иногда, люди берут на себя смелость и ответственность вершить то, чего не делает наша Всепрощающая Мать. Когда чаша преступлений человека переполняется, другие люди карают его.

[MjavTheGray >>>]

НРПГ: Начинаем поиск игрока для Вольдемара Хока, Keren'ar по некоторым причинам не может играть с нами.

На балу капитан Хок откровенно скучал. Ни раскланиваться с придворными лизоблюдами, ни участвовать в богословском диспуте у Вольдемара не было ни малейшего желания.

Зато Вольдемар подвергся откровенному нападению со стороны придворных дам - с постоянными приглашениями на танцы, и это тоже было понятно - хоть и совершенно безразлично для бравого капитана.

Чему уж тут удивляться, думал Хок, когда всё и так понятно. Когда ты куда мужественнее всех этих лощёных подхалимов, не умеющих держать меч в руке, и вместе с тем намного цивилизованнее хотя бы этого варвара Мстислава, который чересчур уж мужественен - тут просто нечему удивляться. Вот только чертовски обидно, что единственная достойная мужского внимания женщина занимается всякими глупостями, вместо того, чтобы обратить на него внимание.

...Ещё один танец с какой-нибудь ещё дурой - чтобы не обижать "достойного общества" - думал капитан - и я пойду приглашу Натаниэль на танец сам!

Сообщение отредактировал MjavTheGray - 12-02-2006, 9:03

[Кысь >>>]

Дверь отворилась с тихим скрипом, но увидев, что король не один, мальчик-паж снова изчез в проеме.
- Так вот и займись, пожалуйста, голубями, - по тону Брэдгера можно было понять, что разговор окончен, и окончен далеко не к взаимному удовлетворению сторон. - Кир, а с тобой я желаю говорить немедленно.
Но всласть оторваться на мальчугане за нарушение этикета королю не довелось - его взгляд упал на свиток, который паж держал в руках. Судя по качеству пергамента и отделке письма, не уронивших бы достоинства и самого Брэдгера, послание было самого высочайшего уровня. Король грубо выхватил письмо из рук мальчика, но развернул его только тогда, когда остался в комнате один.

Его Величеству королю аргодорскому Брэдгеру графа Виндорского Ольрика -
приветствия!

О, венценосный господин мой! Да приумножится твоя слава, и продлятся годы твоего мудрого правления!
В час тяжкой нужды и снедаемый великой тревогой вынужден я просить тебя о помощи. По скромному своему разумению полагаю, что тебе, о король, известно, как страдал и продолжает страдать мой вольнолюбивый народ под тяжелой дланью Арлиона. Так же как я прекрасно помню, что мой край всегда пользовался благосклонностью славных королей Аргодора.
Разумеется, государь, для тебя не является тайной, что арлионский трон сейчас шаток в виду малолетства престолонаследника и ненависти, которую питает огромное количество знати к регенту, графу Химбольту. Для меня и всех виндорцев это воистину знак Божий. Именно сейчас мы можем навсегда сбросить гнет Арлиона.
Но даже сейчас, во времена смуты, его войско достаточно сильно для того, чтобы силой оружия помешать нашим стремлениям. И поэтому я именем Шеан прошу тебя, о король, о покровительстве и поддержке в моих начинаниях. Ибо я убежден, что слово великого Брэдгера, подкрепленная доброй аргодорской сталью заставит Арлион покориться неизбежному, а задуманное мной угодно Матери Мира. Вместе, мой высокочтимый господин, мы сможем поставить нашего общего врага на свое место.
Но меж тем я прекрасно понимаю, что в этом деле нам потребуется поддержка Семерых. Думаю, и тебе и мудрейшему Ахторону будет небезынтересно, что я, чтобы снискать благосклонность Милосердной Шеан и доказать праведность своих устремлений, дал обет принести свет нашей веры на дикую землю Славии и заставить населяющих ее невежественных язычников вместо ложных богов чтить Матерь Мира. Я надеюсь, что и ты, государь, не откажешься принять участие в этом богоугодном деле. Это должно не только обезопасить наши земли от варварских набегов, но и распространить наше влияние на восток.

С надеждой жду твоего ответа, и да благословит тебя единственно истинная Богиня наша, Матерь Мира, Милосердная Шеан.

Письмо уже давно лежало на столе, а строчки его все еще проносились перед мысленным взором Брэдгера. Что-то здесь было не так... Судя по донесениям доверенных людей короля, Ольрик не был ни фанатиком, ни наивным ребенком. Впрочем, и на старуху бывает проруха, а не воспользоваться таким шансом... Нет, Брэдгер бы себе этого не простил никогда.
Колокольчик зазвенел так, словно коронованная особа всерьез собралась его разбить. Когда в дверях появился камердинер, король вызвал к себе писаря и начальника особой королевской службы (название Брэдгер выдумал сам, чем очень гордился). Начальник был тут же отослан со странным на первый взгляд поручением - потрудиться, чтобы как можно больше людей узнало о данном Ольриком обете.
Первое письмо предназначалось графу.
Его сиятельству графу Виндорскому Ольрику от Брэдгера Первого, короля Аргодора - ответные приветствия.
В знак расположения нашего лично к правителю Виндора, снискавшему всеобщее почтение своей мудростью, а также снисхождения нашего к бедам народа, вынужденного терпеть притеснения и поборы со стороны захватчиков, мы готовы прийти на помощь вам в этом благородном начинании. Есть ли у графа уже план действий? Возможно, граф сочтет пригодной ту стратегию, что разработали лучшие полководцы Аргодора. Состоит она в следующем: в графстве вспыхивает мятеж. Недостаточно серьезный, чтобы всерьез напугать арлионцев, но достаточно обширный, чтобы Ваше Сиятельство могло просить помощи у Клэймора. И когда армия выдвинется из Арлиона на усмирение мятежа, Аргодор ударит ей в спину. После этого добить страну-узурпатора не составит труда.
Кроме того, мы желаем выразить графу наше восхищение его благородными устремлениями. Разумеется, мы всецело поддерживаем дело подобной святости - озарить дикие восточные земли светом истинной веры.
Да пребудет удача с нами в наших начинаниях.

Писарь только поморщился - говорят, Брэдгер был неплохим интриганом - но писать он точно не умел. От последнего предложения старичка аж передернуло - такой некрасивый повтор... Но возразить он бы все равно не решился.
Второе письмо было адресовано Его Величеству Хенрику Третьему. Оно выражало самые дружеские чувства по отношению к монарху с точки зрения Брэдгера, и самую полную безграмотность с точки зрения писаря. Как бы между прочим, Брэдгер намекнул в этом письме, что его кузина, особа королевской крови, как раз подошла к брачному возрасту, и король прилагает все усилия, чтобы найти девушке пару, достойную ее красоты и положения. По мнению писаря, намек вышел слишком прозрачным. Брэдгер тоже был не слишком доволен - ход был предложен одним из доверенных лиц короля и монарх по привычке пытался разгадать, что выгадает от этого подчиненный.

Сообщение отредактировал Китти - 13-02-2006, 13:59

[MjavTheGray >>>]

Поправив на себе мундир, Вольдемар вгляделся в своё отражение. Красавец! Не рафинированный смазливый мальчик, но муж в самом расцвете сил.

Ни на секунду не задумавшись о таких пустяках, как вежливость, такт, или просто - хорошие манеры, он остановился возле молодой жрицы и приглашающе протянул руку.

- Сударыня! - насколько мог изысканным слогом обратился капитан к Натаниэль - Нехорошо, когда самая прекрасная женщина этого бала игнорирует праздник!

[Crystal >>>]

Лишь только Натаниэль закончила говорить, их с Мстиславом беседу прервали. Удивленно подняв глаза на подошедшего Вольдемара, жрица с неменьшим удивлением выслушала приглашение на танец. Словно извиняясь за то, что их прервали, девушка взглянула на предводителя варваров и, переведя взгляд на начальника городской стражи, сказала:
- Сударь, вероятно в другой раз я бы с удовольствием ответила на ваше приглашение, но сейчас я вынуждена отказать. На этот праздник я явилась не в поисках развлечений, а в качестве наставницы юнной Надежанны.
Ответить Вольдемар не успел, так как в дверях зала появился герольд, возвестивший о том, что скоро начнется казнь приговоренной ведьмы.

[MjavTheGray >>>]

Договорить гном не успел - топот сапог и тяжелое дыхание вместе с бряцаньем оружия показали, что бесстрашная городская стража Ульмара поспешила на место покушения - выждав, конечно же, когда звуки боя стихнут.

Общаться со стражниками полуэльф не любил. Даже очень не любил, и при каждом удобном случае старался избежать подобной встречи. И тут бы его и видели - да вот только не бросать же гнома? Гномы - одни из худших бегунов Йиркмана - не в обиду им будет сказано. А хьюманы - самые подлые создания этого мира - ни за что не упустят шанс отыграться на сыне Горного Народа. Отыграться просто так. За то что он - к счастью - не хьюман...

Наверное, несложно было бы их и убить - растолстевших, ленивых и не умеющих сражаться. Несложно, но... Сам порой не знаешь, что тебя дёргает поступать так, а не иначе.

Эйренор поморщился, но надел на шею медальон. Надел так, чтобы сразу было видно, ЧТО за украшеньице носит этот бродяга. На миг прикрыл глаза, готовясь сыграть свою роль, а когда сопящие и пыхтящие стражники ворвались в переулок, их ждал суровый господин, пусть бедно одетый, но явно чувствующий себя хозяином положения.

- И что же это за городская стража, которая гуляет, когда бандиты нападают на мирных граждан?

На рваные сапоги стражники не смотрели. На изгвазданный в грязи плащ, сорванный с покойного прислужника одного из Семи - тоже. А смотрели на сурово насупленные брови, и - на медальон... Медальон, который никто в здравом уме не вздумает украсть, ибо тогда ему предстоит встретиться с гневом Семерых!

Сообщение отредактировал MjavTheGray - 21-02-2006, 14:41

[Nica >>>]

Принцесса, разгорячённая танцами, наконец вернулась на своё место подле наставницы.
В этот момент в дверях зала появился герольд, возвестивший о том, что скоро начнется казнь приговоренной ведьмы.
Глаза Надежанны мгновенно стали испуганными, она опустила ресницы, но по их трепету нетрудно было догадаться, что ей далеко до спокойствия и уверенности Жрицы.
Господи! Как я не хочу этого видеть!Зачем?! Неужели, чтобы утвердить духовное превосходство необходимо терзать чью-то плоть? Одна мысль о запахе горелого мяса и костей вызывает тошноту! А они кажется не испытывают ни малейшего смущения или неудобства!? - девушка переводила взгляд с одного лица на другое пытаясь понять мысли чувства их обладателей.

[Алеф >>>]

Вольдемар Хок с досадой поморщился, услышав зычный голос герольда. Во-первых, потому что не удалось потанцевать с Натаниэль. А во-вторых, потому что противно было смотреть на вельмож, которые явно оживились, прослушав объявление о скором начале казни. Вот ведь, подумал Хок, любят все делать чужими руками, а потом прикидываться, что каждый лично изловил десяток ведьм. Где они были, это павлины, когда Хок, рискуя собой и своими людьми...


Китти: пост Торвика перенесен на предыдущую страницу по просьбе мастера.

[Раймон >>>]

А вот тебе и ответ… Мстислав отвернулся от жрицы и единым глотком осушил кубок. Он не знал, о какой ведьме идет речь, и есть ли на ней какая вина. Если даже и есть, и по здешним законам лиходейка достойна казни – то надо ли казнь эту во всенародную забаву превращать? Конечно, оно, может, и верно – другим злоумышленникам в назидание… Но сам воевода, будь он на месте Миртона все же не стал бы казнить ведьму в разгар праздника.
А если вины на ней нет? …Мстислав повертел пустой кубок в руках, задумчиво разглядывая вьющийся по серебряному ободку черненый узор. …Нет, не его это, воеводы, дело. Он здесь гость, и судить обычаи хозяев не в праве. Славиец вздохнул и в сотый раз за день пожалел, что принял приглашение на этот праздник.
- Ну, судари мои, прошу всех на третий этаж! – воскликнул Миртон нарочито веселым голосом. – С балкона открывается прекрасный вид на площадь.
Гости загалдели, подымаясь со своих мест. Похоже, что большая их часть восприняла весть о казни как очередное развлечение. Чего, правда, нельзя было сказать о самой Натаниэль и ее юной воспитаннице. Витязи из Волчьей Крепи веселья так же не разделяли, однако безропотно последовали за своим воеводой.
А Мстислав все думал о том, как же увязать воедино слова о доброй богине и наказаниями во имя ее, которым должно вершиться руками людей…